Яркие огни Зауна

Отдышавшись, Джейс поднял взгляд и понял, что теперь оказался в правильном месте и в правильное время. Сторонние реальности тянули разум во все стороны, но на этот раз ему хватало сил сопротивляться их притяжению.

Под куполом из неизвестной материи парил Виктор, от его тела расходились сверкающие нити, постепенно исчезающие в пространстве. Чтобы восстановить свои силы, он пил их из мира – такова суть аркейна.

Джейс сжал губы: он знал, что должен сделать. Шагнув к старому другу, он опустил молот и протянул руку к Виктору.

Тот открыл глаза, его худая грудь, покрытая переливающимися фиолетовыми наростами, поднялась от вздоха, как после пробуждения. Заметив Джейса, Виктор опустился к нему, медленно, словно божество, так что ткань его одеяния развевалась, как на картинах. Сверкающие нити медленно оставляли его тело.

Джейс ухмыльнулся внутри: и это тот Виктор, который упрекал его в чрезмерном позерстве.

– Наконец-то я нашел тебя, – произнес тот, опустившись и протянув Джейсу руку.

– Не ты один, – ответил Джейс, подходя к Виктору.

Они пожали друг другу руки, а потом Джейс взял жесткую узловатую ладонь и прижал к своему запястью, в коже которого запечаталась руна-послание. Никакие человеческие слова и разумные доводы не могли предотвратить то, что Джейс увидел в Разрушенном Мире, Джейс просто не мыслил так, как мыслило существо, которым стал Виктор, однако послание составил тот, кто знал Виктора лучше, чем он сам себя сейчас знает.

Как только Виктор коснулся руны, сквозь тысячи голосов страждущих он услышал свой собственный, но иной. Этот голос перекрывал все прочие, заполнил все его внимание и всю его суть, навсегда меняя ее. Тот путь, которым прошел Виктор из Разрушенного Мира, стал неотъемлемым опытом Виктора, который стоял под куполом посреди коммуны в Зауне. Теперь, увидев, к чему приведет его миссия, Виктор осознал, что должен учесть ошибки и изменить ее.

Он поднял взгляд на Джейса и тот кивнул. В его взгляде проявилось нечто волчье, и несмотря на свое могущество, Виктор вновь почувствовал себя слабым. Через глаза Джейса на него смотрел загубленный им мир, этот взгляд обвинял в грубейших ошибках, хотя Виктор полагал, что эту часть своей человеческой сути оставил в прошлом. Похоже, что нет.

В коммуне увидели, как из жилища их лидера выходит странного вида человек, грязный и обессиленный. Немногие смогли узнать в нем советника Талиса, но Вай узнала, – в основном по молоту, потому что кто еще будет таскать с собой эту махину? – и поспешила к знакомому.

– Джейс! – крикнула она, подбегая к нему.

То, что он тут оказался, было им как никогда на руку: они только что с трудом отбили Вандера от шпиона-ноксианца и странного мужика с обожженным лицом. Амбесса стоит у ворот коммуны, и, если кто-то с достаточной властью не вмешается в происходящее, все рухнет в бездну.

– Как ты тут оказался? – спросила она, разглядывая советника Талиса вблизи. Выглядел он паршиво и вонял похуже свинарника, так что Вай непроизвольно сморщила нос, хотя была не из брезгливых.

– Это неважно, – ответил Джейс, устало вздохнув.

Осматриваясь вокруг, он увидел множество людей, которых коснулась сила Виктора. Цветущая колония, люди, лишенные болезней и спасенные от бедности, это выглядело как нечто чудесное после картин Разрушенного Мира. Вот, чего пытался достичь Виктор… это утопическое место кого угодно могло ввести в заблуждение. Когда первые результаты исследования так хороши, отказаться от такого направления почти невозможно. Но это именно, то они сделают.

– Джейс! – крикнула Вай, щелкнув у него под самым ухом пальцами. – Хватит витать в облаках, ты здесь очень нужен! Амбесса…

Она начала что-то говорить, но в ушах у Джейса начал нарастать звон, а перед глазами расстилалась темнота. Он оперся о молот, как на посох, чтобы перенести обморок на ногах, но похоже не справился.

Джейс очнулся в одном из шатров коммуны, Вай все еще была тут. Она, Виктор… посреди шатра сидело существо, каких Джейс отродясь не видел, огромная сильная тварь с жуткой мордой и до дрожи осознанным взглядом. Джейс вздрогнул и подобрался, садясь прямо.

– Тс-с! – прошелестело откуда-о с боку.

Обернувшись, он заметил стоящую между зверем и столбом шатра Джинкс. До сих пор он никогда ее не видел, но мгновенно понял, кто перед ним, и его бросило в дрожь от ярости. Она стояла, держа в руках свою пушку, и внимательно следила за беседой Виктора и мужчины с обгоревшим лицом. Когда поймала на себе пораженный взгляд Джейса, то нахально улыбнулась и подмигнула ему.

– Он не очень хорошо реагирует на резкие движения, так что посиди тихо, господин советник, – прошептал она, погладив огромную зверюгу по плечу, а потом вернула внимание к говорившим.

Хотел бы Джейс понять, что тут происходит, но вряд ли смог бы это сделать. Поэтому пока он просто сидел и слушал, постепенно приходя в себя.

Когда Виктор узнал от помощников, что с ним хочет говорить его старый учитель, то согласился встретиться. Синджед оценит успехи, которых ему удалось достичь, и наверняка прольет свет на армию ноксианцев, что Виктор увидел у границ своей коммуны.

Теперь, когда слышал мысли и понимал чувства людей, он впервые увидел, что на самом деле двигало его наставником. Бездна боли, что развернулась в Синджеде после смерти дочери, была такой же раной, как и физические увечья, которые Виктор исцелял у паломников. Эти страдания не должны больше терзать его.

– Мы вернем твою дочь в этот мир, – пообещал Виктор, выслушав, зачем Синджеду нужна кровь созданного из Вандера чудовища. Джейс вскинул голову при этих словах: он не ослышался, Виктор намерен продолжить использовать свою силу на людях? Однако тот продолжил говорить. – Но не так, как я помог остальным. Необходимо найти иной способ, и теперь, когда Джейс вернулся, мы вместе отыщем его, – повернулся к обеспокоенному другу. – Так ведь?

Джейс кивнул, хотя человек с обожженным лицом не вызывал в нем желания помочь. Джейс еще не знал, но в будущем его работа над телом для Орианны положит начало новой вехе грандиозных исследований, которые помогут тысячам искалеченных людей из Пилтовера вести полноценную жизнь.

– Я помогу тебе спасти дочь, – прогудело животное, обращая на себя всеобщее внимание. Разноцветные глаза зверя с черными белками смотрели на Синджеда. – А ты дашь нам уйти.

Мужчина посмотрел на Варвика оценивающе. Так дрессировщик с удивлением обнаруживает своего питомца, выполняющего удивительные трюка без указки, а просто потому, что ему вдруг стало интересно.

– Боюсь, это невозможно, – ответил Синджед, помолчав. – Ноксианцы пришли сюда за тобой, и они не уйдут, пока не получат, что хотят.

Виктор стоял, словно задумавшись, а теперь поднял голову с легкой улыбкой.

– Полагаю, они уже получили желаемое, – произнес он.

Вай выскочила из шатра и посмотрела в сторону, где в ущелье виднелись красные флаги: воины уходили! Они покидали ущелье, словно им просто надоело ждать.

Остальные вышли за ней, кроме Джинкс, Иши и Вандера.

– Думаю, мне нужно немедленно вернуться в Пилтовер, – сказал Джейс. Он не знал, почему армия ноксианцев разгуливает со своими флагами по их территории, как по своим землям, но догадывался, что в его отсутствие дела пошли хуже некуда.

– Раз уж ты вернулся, починишь перчатки? – спросила стоявшая рядом Вай, пока была такая возможность. – Левый мизинец заедает.

Джейс обернулся к ней, не понимая, шутит ли она или всерьез.

– Ой, да ладно тебе, можно не сегодня, ничего страшного!

***

Мэл спешила к матери. Теперь она знала, почему Амбесса так страстно желала получить оружие из хекстека и испытать его в Пилтовере – оно должно было помочь ей защититься от Черной Розы в Ноксусе. Новости о том, куда зашли поиски ноксианки, Мэл услышала еще на подъезде в Пилтовер, и теперь едва не бежала к отряду, что стоял у пригорода Зауна. Она собиралась навсегда увести Амбессу из Пилтовера, чего бы ей это ни стоило.

Синджед еще не вернулся из коммуны, когда в шатер ноксианки вошла девушка в белых одеждах и с золотыми узорами на руках. Незнакомка заявилась прямо посреди совета, и присутствующие бросили на нее недоуменные взгляды: кто посмел врываться к ним? Но тут женщина скинула капюшон и Амбесса переменилась в лице.

– Мэл! – воскликнула она, шагнув к дочери. Защитные пластины на ее броне звякнули, когда она прижала к себе свое самое главное сокровище – своего последнего ребенка. – Что с тобой стало?

Отступив, она с жадностью оглядела Мэл: не пострадала ли? Но то, что она увидела, было ей непонятно. Что это за золотые линии, въевшиеся в кожу ее дочери?…

– Я знаю о них, мама, – сказала та.

Амбесса дала знак своим генералам, и они покинули шатер.

– Они рассказали мне, – продолжила Мэл, когда никто больше не мог их услышать.

– Кто – они? – спросила Амбесса, хотя знала наверняка, о ком речь.

– Черная Роза. Дже, идя за слухами о тебе, связался с ними и в конце концов не смог выпутаться… Теперь я понимаю, от кого ты хотела защитить нас.

– Как ты сбежала от них? – спросила та, начиная догадываться о случившемся.

– Я не сбегала. Они отпустили меня, назвав своей сестрой, – произнесла Мэл, зная, что эти слова навсегда изменят ее жизнь. – Теперь я одна из них.

Амбесса смотрела на дочь, размышляя, какое решение теперь должна принять. Она полагала, Черная Роза намерена уничтожить Мэл, но вместо этого они сделали ее одной из них и разрешили вернуться к семье. Противник почти загнал Амбессу в угол, Пилтовер с его хваленым хекстэком оказался иссушенной гражданской войной ямой, на дне которой не осталось ни одного самородка… и теперь, когда она уже не знала, за что зацепиться, Черная Роза протянула ей руку. Какие силы открылись Мэл? Какие вершины ожидают их семью с таким могуществом? Будущее покажет.

Мать протянула руку к дочери, и та крепко сжала ее пальцы, взгляды женщин встретились.

– Ты готова вернуться домой? – спросила Амбесса.

Мэл знала, что значит вопрос: готова ли она бросить свой город и отправиться на войну, что их семья ведет с другими могущественными кланами Ноксуса? Трехглазые вороны Свейна, извечного соперника семьи Мидарда, уже прибыли в Пилтовер наблюдать за ними, Мэл заметила этих птиц, когда шла по улицам.

Если спасти Пилтовер означает навсегда покинуть его, то она это сделает. Сейчас она нужна своей семье намного сильнее, чем здесь, к тому же… Теперь Мэл не хотелось отсиживаться за золотыми стенами. Пора показать всему миру, на что она способна.

– Я готова.

***

Когда Хеймердингер уже стоял в капсуле и портал вот-вот должен был сработать, взгляд йордля упал на механическую гитару, которую он оставил у ящиков. За всю свою долгую жизнь он никогда не привязывался к вещам, но она была не просто вещью – она стала символом той счастливой и беззаботной жизни, которую он навсегда покидает.

Йордль протянул к ней свою маленькую руку, прощаясь, а уже в следующий миг портал засверкал так ярко, что их полевая лаборатория исчезла за светом. Когда же сияние померкло, они с Экко оказались в том же месте, но выглядело оно совсем иначе.

Хеймердингер, пошатываясь, вышел на площадку к рабочему столу, и Экко последовал за ним, так же борясь с головной болью. Оба уселись н полу, спиной к друг другу, и сидели так, пока дурнота медленно отступала.

Похоже, их выкинуло в логово Джинкс. Жутковатые детские рисунки, развешанные повсюду цветные лампочки, игрушки, домик из одеял, детали механизмов, чертежи, куклы с перечеркнутыми глазами… Все это разительно отличалось от уютной и светлой мастерской Паудер, однако жилище психопатки Экко представлял себе по-другому. Это место скорее напоминало ее детскую в «Последней капле».

Профессор, придя в себя, поднялся и его руки сами потянулись к чертежам и инструментам на столе.

– Не стоит здесь ничего трогать, – предупредил Экко, тяжело поднимаясь. Прислушавшись, он отметил, что им сказочно повезло, потому что сейчас хозяйки тут нет. – Идем домой.

Они выбрались из жутковатого места в ущелье и прошли несколько километров по пустоши, прежде чем вышли на мерцающие улицы ночного Зауна. Их обступили крики, вонь, прохожие не улыбались и у каждого второго при себе имелось оружие… Экко вдохнул полной грудью и почувствовал себя дома.

Тут мимо них прошла компания подростков с синими волосами, их одежда сильно напоминала детали любимого костюма Джинкс. Поджигатель округлил глаза, не в силах поверить в то, что видит. Осмотревшись, он заметил граффити, на котором Джинкс с развевающимися косами размахивала флагом революции, и Экко почувствовал, как его замутило: неужели они снова в параллельной реальности!?

– Мы точно вернулись? – спросил он у Хеймердингера. Тот встал рядом и с большим участие смотрел, как Экко накрывает паническая атака.

– Уверяю тебя! – ответил ученый тоном, как всегда полным оптимизма. – Я не мог ошибиться.

На всякий случай Экко проверил, что в его ушах нет идиотских девчачьих сережек. Потом он вспомнил, что в прошлый раз очнулся в комнате с Паудер и не сразу вспомнил про перемещение, а теперь они переместились туда, куда должны были, а не подменили самих себя в этой реальности. Это немного его успокоило.

Они прошли мимо памятника Вандеру и за ним увидели «Последнюю каплю». Трактир стоял ровно такой, каким они его запомнили. Экко подумал, что сейчас в Мире Без Хекстека там стоит самый разгар веселья по поводу выставки и ощутил одновременно нежность к этим воспоминанием и облегчение, что они остались в прошлом.

Они с Хеймердингером добрались до деревни, основанной поджигателями, и там их встретила их настоящая семья. Стояла ночь, но все их друзья и знакомые, только узнав о возвращении пропавших без вести, поднимались с кроватей и спешили поприветствовать их под великим деревом, что служило им домом.

– Мы пытались разобраться, что не так с хекс-вратами, – ответил Экко, когда его спросили, куда они исчезли почти на полгода. – Они дали сбой и закинули нас так далеко… я не был уверен, что мы вообще вернемся!

– Но место было просто восхитительное! – закивал профессор.

Многим были интересны подробности, но Экко явно не хотел ничего рассказывать, к тому же он пропустил столько новостей. Ему стоило послушать о том, что произошло, пока он скитался неизвестно где.

К утру они с Хеймердингером уже знали обо всем, что произошло в обоих городах: о чудотворце, что исцелял страждущих в Зауне; о движении за свободу, чьим идолом сделали Джинкс; о ноксианцах, что наконец-то покинули порт Пилтовера. И, – самое важное для них, – они узнали о том, что почти два месяц назад вернулся советник Джейс. Экко и Хеймердингер отправились к нему в квартиру.

Когда Джейс вернулся после дел в совете и работы в новой лаборатории, его ждал большой сюрприз: Хеймердингер посапывал в его кресле, а на подоконнике на фоне окна сидел Экко и бросал мячик на ниточке, ловко подхватывая его в воздухе.

– Вы вернулись!

Радость при виде друзей смела усталость с советника Талиса и его лицо просияло, на несколько секунд став почти прежним.

– Выглядишь ты так, будто прошел через логово лютоволков, – усмехнулся Экко, разглядывая потяжелевший взгляд Джейса и его новые шрамы. – Что с тобой случилось?

То, что поведал им Джейс, так не уложилось в голове Экко до конца. Как можно поверить, что такая чудовищная катастрофа прошла мимо, пока они наслаждались безмятежным счастьем в Мире Без Хекстека? Они словно слушали о чужом дурном сне, испытывали сочувствие, но не страх, как от реальной угрозы.

– Виктор помог залатать прорехи в аккумуляторе врат, сейчас он продолжает поддерживать свою коммуну, но… сбавил обороты, – рассказал Джейс под конец. Они втроем сидели за столом, из балкона в комнату проникали лучи мягкого утреннего солнца и больше Джейсу не хотелось говорить о прошлом. Оно должно стать уроком ему и Виктору, но как же было бы здорово просто забыть обо всем этом кошмаре и смотреть вперед. – Мы начали новый проект.

Экко и Хеймердингер опасливо переглянулись.

– Мы ищем безопасные способы использования хекстека для помощи больным, – объяснил Джейс. – С Виктром и доктором Ревеком. Думаю, вам будет интересно взглянуть на наши наработки.