Африканская пленница

Пролог

Запах чего-то палёного вернул меня к сознанию. Казалось, словно неподалёку жгли тряпки или мусор. Открыла глаза и с удивлением уставилась на соломенную крышу. Большие комары с длинными лапками упрямо бились об неё. Иногда пытались подлететь ко мне и сесть на голые участки кожи. Подняла свои руки на уровне лица и с ужасом уставилась на красные волдыри от укусов.

"Только бы малярию не схватить!" – думаю, а сама понимаю, что сейчас мне может угрожать нечто более страшное.

Подняться не могу. Тело будто налито железом. Голова немного кружится при движении. Похоже, я нехило ударилась. Начинаю вспоминать, как я сюда попала.

"Нужно срочно выбираться, пока эти дикари не оторвали мне голову и не водрузили её на колышек!"

Усилием воли и, не думая о резкой головной боли, приподнимаюсь с песчаного пола. Практически сразу упираюсь в крышу, а на моих волосах остаётся парочка соломинок.

"Тут что, карлики живут?"

Вроде, те дикари, что схватили меня были выше среднего роста. И куда они меня притащили? В своё племя?! Вот говорил же мой брат Лев, что у меня язык без костей. Вечно, что не ляпну, всё обязательно сбывается.

Не знаю, безопасно ли выходить из этого примитивного строения, но и ожидать своей участи я точно не собираюсь. Вместо двери здесь просто связка сухих листьев, привязанных к потолку. И они колышется в такт ветру. Осторожно убираю край листьев в сторону…

Не успеваю ничего разглядеть, как в мою руку впивается что-то острое.

– Ааааа! – начинаю вопить, глядя на свою окровавленную кисть.

Внутрь заходит темнокожий с копьём. Тощий, но жилистый. Весь в ранах и шрамах. В какой-то серой набедренной повязке. На самом острие копья виднеется капля крови. Конечно, моя.

– Идиот?! Зачем ты меня проткнул?! – кричу я.

Мой русский он, конечно, не понимает. Зато по интонации догадывается, что говорю я вовсе не комплименты ему. Хмурится, оскаливается.

– Бледная, ты нарушила границу! Я тебя нашёл, ты моя.

Говорит по-английски. Значит, не такой уж отсталый. Можно договориться. Вспоминаю, что это именно он меня тащил по земле. Поэтому-то все мои ноги в этих ужасных кровавых царапинах…

Через секунду понимаю, что договориться не получится, когда он просто берёт и разрывает копьём перед моего платья. Вскрикиваю и ошарашено смотрю на клочки ткани.

В это время темнокожий откровенно пялится на моё тело, которое теперь скрывает лишь миниатюрное нижнее бельё. Тонкий лифчик без поролона и стринги.

Падаю задницей на пол и сворачиваюсь вся в позу эмбриона. Испуганно смотрю на этого ненормального. Изнасиловать хочет?! В моём теле поселяется настоящий животный страх. Он расползается вместе с кровотоком в каждую клеточку.

Ещё раз смотрю на африканца. Он неприятный. И пахнет от него плохо. И этот дикарь будет моим первым мужчиной?! Нет, это совсем не входило в мои планы, когда я ехала сюда работать…

Он подходит ко мне совсем близко. Трогает своей влажной рукой мою спину. Меня аж передёргивает всю.

– Оставь меня в покое! Отойди!!!

Повторяю эту фразу сначала на русском, а затем по-английски. Его не радует мой перевод. Оскалившись, хватает меня за плечи и рывком поднимает на ноги.

– Ты моя, – коротко повторяет он, глядя в глаза.

У него и с дыханием что-то не в порядке. Может, он предпочитает есть на обед туристов?

Не о том ты думаешь, Яна! Тебе нужно срочно бежать! Он на вид не слишком уж сильный. Может, смогу отбиться? Вот только я со своим метр с кепкой ростом и худощавым тельцем вряд ли справлюсь даже с таким представителем сильного пола!

Внезапно дикарь толкает меня на ворох соломы в углу и тут же заваливается сверху. От неожиданности не сразу соображаю, как мне вырваться. Принимаюсь царапаться, обламывая свои ногти до мяса. Чувствую удушье, не то от свалившегося на меня тела, не то от его вони. Ему плевать на мои сопротивления. Тогда я начинаю орать. Несвязанные фразы вылетают из горла. Слёзы и пот смешиваются на моём лице.

Он тянется руками к моим трусикам. Пытается их снять. Но я брыкаюсь изо всех сил. Тогда он приставляет копьё к моей шее. Почувствовав боль от острия, замираю. Дикарь безумно улыбается. Теперь-то он победил…

Я могу дёрнуться и умереть, либо подвергнуться изнасилованию и, возможно, потом всё равно умереть. Неужели, это всё, конец? Говорил ведь брат не соваться сюда… Дура, дура, дура! Тем временем, африканец снова лезет мне в трусы. Это, действительно, конец. Кажется, я решилась. Копьё как раз над моей сонной артерией… Одно движение и…

С грохотом кто-то врывается в это строение, и здесь сразу становится тесно. Дикарь на мне испуганно дёргается и немного ранит кожу шеи. Поднимается, и я наконец-то могу вздохнуть полной грудью.

– Оскар! – злобно выплёвывает насильник, глядя на вход.

Я смотрю туда, и снова перестаю дышать. Да, что же это такое?! Ещё один дикарь! Только этот огромный, мощный. Даже копьё в его руках намного длиннее. В отличие от первого одет он более менее прилично. В тёмной майке и штанах, рваных на коленях.

Едва встретившись с чернотой его глаз, чувствую, как от него повеяло опасностью. Не могу отвести от него свой взгляд. Словно под гипнозом, смотрю и смотрю на него. На секунду я вижу на его лице что-то похожее на удивление при виде меня, но почти сразу он возвращает себе каменную маску. Поворачивает мускулистую шею к моему обидчику и грубо говорит с ним на каком-то неведомом языке.

Его голос громкий, с грозными нотами. Он словно отчитывает своего меньшего собрата. Тот в ответ пытается что-то ответить, но всякий раз большой африканец его осекает на полуслове. В конце перепалки он выставляет вперёд своё копьё, как бы ставя точку в диалоге. Зло дёрнув головой, первый из дикарей уходит из хижины, напоследок сверкнув на меня своими глазами.

Я немного успокаиваюсь, но понимаю, что радоваться рано. Неизвестно, что эта гора мускулов собирается делать со мной. Он снова обращает на меня внимание. Разворачивается всем телом и смотрит на меня во все глаза. А я ведь в одном белье… Господи, опять всё повторяется! Ну, этот хоть не урод. Даже, совсем далеко не урод. Если бы не тёмная кожа, я бы сказала, что он красавчик. Но красота его такая… Опасная.

Я забиваюсь в этом импровизированном ложе подальше от него. Африканец хмурится и следует за мной, при этом направляя копьё точно в грудь. Да что за первобытный век?! Он, видя, что я неотрывно смотрю на орудие, вдруг спохватившись, опускает его.

– Извини, забыл убрать… – говорит он по-английски и откидывает копьё в сторону.

Прослеживаю взглядом, чтобы запомнить, куда оно приземлиться. Можно подумать, я смогу воспользоваться им! Ну, а вдруг?!

– Даже не думай… – предупреждает, хмуро взирая на меня.

Продолжает рассматривать меня. Бесцеремонно окидывает взглядом мою грудь. Наверняка, через ткань видны соски. Больше там особо не на что смотреть. Не такая уж я выпуклая, как некоторые африканские женщины.

Внезапно его рука тянется ко мне. Я успеваю отметить, какие у него белые ладони на фоне остальной кожи. И тут он касается моей щеки. Прикосновение лёгкое, но горячее. Я прямо чувствую, как пылает его кожа. Или это я так горю?

Похоже, каждое его действие вводит меня в состояние гипноза. Я продолжаю просто сидеть, замерев от неизвестности.

Между тем, его прикосновение не заканчивается. От щеки его ладонь скользит к губам. Пальцем он обводит мой рот. Ощущаю щекотание и ещё что-то новое. Словно электричество растекается в разные стороны.

Нужно врезать ему. Яна! Соберись! Неужели, ты позволишь этому дикарю лапать себя? Врежь! Врежь! Врежь! Однако, все мои тревожные мысли находятся словно в тумане. Ведь он спас меня от того противного… Пусть немного потрогает, а потом я что-нибудь придумаю… Нет, ну ты дура, что ли?! Снова мой разум пытается пробудиться.

Тогда я пользуюсь секундным порывом и изо всех сил заезжаю ему кулаком в челюсть.

Вскрикиваю от боли. Я ударила камень. Или что у него под кожей? Ужасно больно! Он же даже не шелохнулся при моём ударе, но явно не ожидал такого поворота. Убрав с лица недоумение, хватает мою кисть и рассматривает её. Ну, прямо заботливый!

– Ты, как рассерженная канарейка! – усмехается дикарь, сдвинув уголок рта.

Я хочу ответить что-то дерзкое, но понимаю, что могу нарваться. Ещё и голова снова начинает гудеть. Зная мой организм, то нужно бояться резкого понижения давления. Не грохнуться бы в обморок. Нужно что-то принять… Ничего умного не могу сказать, кроме:

– Можно кофе?

Кажется, эти слова воспринимаются, как наглость. Африканец вместо ответа цепко обхватывает мою шею рукой и сдавливает её, заставляя меня закрыть глаза от страха…

Глава 1. Яна

В тот день, когда мне предложили стать волонтёром, я поняла, что это моё призвание. Наш куратор, по совместительству врач-гинеколог, двигала такие красивые речи. Казалось, что я, именно я, могу решить проблему здравоохранения небольшого отдалённого района в Африке. Кроме того, это была возможность совместить стажировку и незабываемое путешествие. Тёплое море, белый песок и ветхие соломенные хижины на берегу. Тогда это виделось таким красивым и романтичным…

Со мной ещё пять человек с моего факультета: четыре девушки и один парень. Мы должны отправиться в маленькую провинцию на берегу Индийского океана и работать в местном врачебном пункте. Основные проблемы населения: обезвоживание, отсутствие антибиотиков, нехватка вакцин… Ничего сложного для студентки третьего курса.

Мы ходили целый месяц на подготовку. Кратко изучили культуру местного населения. Но была небольшая загвоздка. Место, куда собирались нас отправить, не принадлежало никакому государству. Местное население долго боролось за статус независимости, и теперь этот район числился, как спорная территория. А это значит, что там нет многих благ цивилизации, в том числе мобильной связи. Но нас заверили, что в ближайшем городе есть спутниковые телефоны, где мы сможем звонить родным. Эта проблема была озвучена вскользь, как что-то несущественное. Разве может это испугать волонтёров? У нас ведь особая миссия!

За месяц наша команда отлично сдружилась. Мы не могли дождаться, когда нас отправят в Африку. Вот только мне не нравилось внимание нашего единственного парня. Иван, почему-то, выбрал меня для тренировки своих навыков пикапа. Я же старалась избегать его ухаживания. Девчонки завидовали мне. Он, вроде как, был популярен в институте. Но я вообще по своей натуре шугалась парней. Мне казалось, что все они не серьёзные и хотят лишь одного…

Стыдно, конечно, но в девятнадцать лет у меня никогда не было серьёзных отношений. Несколько раз целовалась с парнями, но ничего приятного не чувствовала. Может, я фригидная?..

После окончания подготовки нам сделали визу и купили билеты на самолёт, и мы стали ждать день вылета. Вот тогда-то я и рассказала обо всём родителям и своему родному брату. Мама и папа были в ужасе от моего решения, но повлиять на меня никак не могли. У нас, в принципе, очень холодные отношения с детства. Я всегда делала всё не так, как хотели они. Бросила художественную гимнастику, не поступила на юриста, не захотела встречаться с богатеньким сыном маминой подруги, не следила за модой… Поэтому я просто поставила их в известность и отправилась к брату.

Лев был тоже недоволен. Но я убедила его, что для меня это очень важно. Он всегда меня понимал, но очень волновался, что я еду именно в Африку. Ну да, он-то предпочитает Азию. Даже жену себе там нашёл. Эрика – филиппинка. Очень красивая и милая. Родители, конечно, были в шоке от его выбора. Но, вроде, уже смирились. По крайней мере, обожают своего внука. Дамиан очень похож на Льва, но и от Эрики есть некоторые черты.

– Яна, обещай звонить нам почаще. Если что-то не так, сразу сообщай! – напутствовал брат за день до вылета.

Наигравшись с племянником, я отправилась в свою квартиру. Нужно закончить сборы. С приятным волнением я легла спать, чтобы утром с горящими глазами ехать в аэропорт.

Наша группа стоит возле небольшого самолёта. Все шесть человек в сборе. Шутим, смеёмся, представляем свои рабочие места…

– Вроде, сказали, по двое будут расселять. Яна, будешь со мной жить в комнате? – веселится Иван.

– Ой, Ваня, смирись уже. Яна с тобой даже за одной партой сидеть не хочет, а ты "жить"!.. – смеётся Марина, наша староста.

– Всё равно, я добьюсь своего, – хитро прищуривается Иван.

Все девчонки лишь начинают закатываться от смеха.

– Слишком уверенное заявление! – с улыбкой говорю ему я.

К нам подходит наш куратор и обрывает веселье:

– Ну-ну, будьте поспокойнее, вы же будущие врачи! Давайте, на посадку…

Размышлять о том, почему врачи не могут быть весёлыми, мы не стали. Бежим к самолёту и быстро поднимаемся по трапу.

Внутреннее убранство нас приятно радует. Здесь вместо обычных тесных сидений расположены шикарные лежачие места. Весь салон белоснежный, в современном стиле. Это, определённо, знак, что всё будет супер!

Занимаю место возле окна. Неподалёку от меня располагается Иван. Ну, куда от него деться?! Хорошо, что между местами имеются большие перегородки.

Лететь двенадцать часов. Далеко же нас везут! Никогда в жизни так долго не летала. Зато можно выспаться в дороге. Но, когда вся наша группа уже видела сны, я всё ещё сидела и любовалась видами. С замиранием сердца рассматривала складчатые горы и водную гладь. Ещё немного, и я буду ходить совсем по другой земле, на другом материке…

Поздним вечером мы приземляемся на небольшой импровизированной полосе. По бокам от неё несколько фонарей, и больше ничего не видно. Куратор сразу объясняет, что закаты здесь ранние, поэтому не стоит гулять по вечерам. А ещё не следует далеко уходить от нашего лагеря. Вряд ли кто-то из нас прислушивается к этому предупреждению…

Выйдя из самолёта, ощущаю горячий сухой воздух. Непривычно. Лёгкие с каждым вдохом, словно обжигаются. Ещё и тело моментально покрывается потом. Да уж, нужно привыкнуть к климату. А ведь сейчас темно. Что со мной будет, когда взойдёт солнце?

– Весь день будете проводить в медпункте. Там кондиционер… – будто прочитав мои мысли, произносит куратор.

Она здесь не первый раз. Занимается приёмом родов, которые проходят с осложнениями. Обычно местные рожают дома, но бывают нестандартные случаи.

– Ага, как же, днём в медпункте сидеть, а вечером не гулять… – вполголоса бормочет Иван. – Нужно разведать здешние клубы.

– Ты уверен, что они здесь есть? – скептически произносит Марина.

– Тут же недалеко город…

Выйдя за пределы взлётно-посадочной полосы, мы видим одиноко стоящий ржавый автобус.

– Рассаживаемся, – командует куратор.

Мы устремляемся за ней. На водительском кресле сидит темнокожий мужчина. Он приветствует нас поднятой рукой. Мы отвечаем тем же. В салоне пыльно. Стёкла грязные. После красивой обстановки самолёта, ощущается сильный контраст.

Всего каких-то десять минут, и мы прибываем в наш лагерь. В центре находится одноэтажное здание, выкрашенное в белый цвет с нанесёнными красными крестами. Вокруг него много необычной растительности.

– Это медпункт, где вы будете работать, – поясняет куратор. – А вон там, вдали, ваш дом. У каждого своя комната.

– Ну вот! – драматично восклицает Иван. – Опять невезуха. Всё равно от меня никуда не денешься, Яна…

Я лишь усмехаюсь. Иногда не совсем понятно, говорит он всерьёз или шутит. Надеюсь, что, всё-таки, второе.

Мы заходим в деревянное здание и оказываемся в коридоре, с каждой стороны от которого находится по четыре двери. Быстро выбираем себе комнаты. Они все одинаковые. Узкая кровать, стол, стул и шкафчик. Душ и туалет общий. Эх, после беззаботной комфортной жизни в Москве, надо привыкать ко всему. Ну, ничего, прорвёмся!

Уже следующим утром начинается наша новая жизнь. Нас везут в город, где мы первым делом звоним домой. Родители в разговоре выражают надежду, что меня надолго не хватит, и скоро я захочу вернуться в свою уютную квартирку. Брат же принимается всячески подбадривать меня.

– Вылечивай там всех, и возвращайся! – напоследок говорит он мне. – Большой привет тебе от Эрики и Дамиана. Мы гордимся тобой, сестрёнка.

От этих слов становится очень тепло на душе. Оставшееся время в городе я с удовольствием разглядываю местные рынки, продавцов и их товары. Не нужно много времени, чтобы понять, – африканцы очень дружелюбные и гостеприимные. Они предлагают нам попробовать разные фрукты, дарят мелкие сувениры и стремятся дотронуться. Местные верят, что держась за белого человека, можно загадать желание, которое обязательно исполнится.

– Смотри, Яна, чтобы они тебя за попу или грудь не трогали!

Иван в своём репертуаре. Уже даже не обращаю внимание на его реплики.

Мы обмениваем деньги и покупаем побольше продуктов. В город нас будут возить раз в неделю, поэтому нужно купить всё необходимое. Кроме того, куратор советует приобрести средство от насекомых, солнцезащитный крем и лёгкую одежду.

Мне так нравится окружающая обстановка. Непередаваемая атмосфера. Даже ужасные запахи нечистот не портят настроение. Зато вокруг всё цветёт, шумят листьями пальмы, прохожие улыбаются своими белоснежными улыбками…

Днём мы начинаем осваиваться в медпункте. Здесь всё прилично обставлено. Новое оборудование и полный комплект необходимых лекарств.

– Главная проблема в том, что многие приходят, когда уже всё напрочь запущено. Поначалу все предпочитают лечиться травками, экскрементами хищников и прочей ерундой.

Куратор вводит нас в курс дела. Здесь уже работают два волонтёра. Парни с четвёртого курса. Ну, хоть Иван себе нашёл собеседников и на часок отстал от меня!

По началу становится страшно, особенно когда начинают приходить пациенты. Хорошо, что четверокурсники взяли на себя первых больных. Обработали раны, наложили швы. Затем наш куратор забрала женщину с проблемой по гинекологии.

Пока все были заняты, приходит молодой паренёк. Прижимает руку к груди, которая вся залита кровью. Смотрит печально и выжидательно на нас. Понимаем, что на груди у него серьёзная рана.

Все, включая бойкую Марину, вдруг теряются. Никто не хочет брать ответственность за пробитую грудь. Иван уходит искать старших товарищей. Остальные идут за куратором.

Остаюсь одна и понимаю, что нужно его осмотреть.

– На кушетку, быстро! – говорю по-английски и указываю, куда ему нужно лечь.

Дрожащими руками надеваю перчатки. Паренёк уже лежит, уставившись в потолок.

– Спокойно… Убери руку, я постараюсь остановить кровотечение… – нервно прошу его.

Он с каким-то странным выражением лица убирает руку. Смотрю на его грудь и ничего не понимаю… Никакой раны нет. Зато из его кисти хлещет кровь.

– Палец оторвало… Парангой… – поясняет он.

Я хватаю его руку и принимаюсь обрабатывать. А сама радуюсь, что это не смертельно.

– Палец не принёс? – спрашиваю для галочки.

Прекрасно понимаю, что в этих условиях мы бы его не пришили. И опыта у меня такого нет.

– Конечно, нет… – усмехается паренёк.

Обезболиваю и накладываю аккуратно швы под его пристальный взгляд. Ему лет двадцать. Худой, высокий, с пушистыми ресницами.

Наконец-то приходит моя команда во главе с куратором. Я в этот момент уже собираюсь накладывать повязку. Куратор испуганно берёт руку африканца, рассматривает мою работу. Мне уже приходилось зашивать подобную рану на практике.

– Отличная работа, Яна, – хвалит она меня. – А где же огнестрельное в грудь?

Оборачивается на Марину, Ивана и остальных. Они непонимающе смотрят на меня.

– Какой огнестрел? – вмешивается африканец. – У нас только на копьях и парангах дерутся!

Я заканчиваю накладывать повязку и провожаю его к выходу, попутно рассказывая, как обрабатывать рану.

– Спасибо, Яна! – улыбается лучезарно. – Я мочой льва обработаю…

– Нет, ты что! – пытаюсь вразумить его. – Заражение будет!

– Не бойся, я живучий. Это мать отправила сюда, а так бы не пошёл. В племени узнают, засмеют. Так, что это наша тайна.

Подмигивает мне заговорщески. Смешной такой и милый.

– Если, что обращайся! – кричу ему напоследок.

Больше у меня в этот день не было пациентов. Остаток рабочего времени приводили в порядок инструменты и оборудование, мыли полы и мебель.

Темнота на улице наступила резко. Выйдя из медпункта, меня сразу обдаёт жаром. Надо бежать занимать душ.

– Яна, пошли в клуб!

А вот и Ваня тут, как тут…

– Всё, что я сейчас хочу, это в душ и спать.

Пусть не надеется на моё общество. Итак весь день доставал.

– Не будь занудой, – берёт меня за руку. – Пошли хотя бы прогуляемся. Там море слышно. Душ всё равно занят, девчонки убежали уже…

Вздыхаю. Задумываюсь. Ну, а почему бы и нет? Одна я точно к морю не пойду. Иван хоть и приставучий, но меня в обиду не даст, и сам не обидит.

– Ладно, пойдём, – соглашаюсь. – Недолго только.

– Свершилось чудо! – кричит этот ненормальный. – Сама Яна согласилась сходить со мной на свидание!..

– Это не свидание! – шиплю на него.

– Да, шучу я!..

В свете луны видны лишь очертания деревьев и зарослей кустарников. По мере того, как мы идём вдоль этой растительности, шум волн становится всё сильнее. Спустя минут пять мы оказываемся у кромки воды. Не могу поверить. Индийский океан касается моих ступней! Хочется насладиться этим моментом, но всё, как обычно, портит Иван.

– Яна, ну вот скажи, почему ты даже не смотришь на меня? Чем я так плох? – с притворной обидой спрашивает он.

– Мы же это уже обсуждали, – устало отвечаю. – Ты для меня друг и всё…

– Ты не можешь быть уверенной…

– Да, ты что?!

– Да! Нужно проверить, чтоб знать наверняка!

– И как же?

Что, интересно, он на этот раз придумает?

– Мы должны поцеловаться… – заявляет он.

– Ещё чего!

Опять шутит или настолько наивный, рассчитывая на моё согласие?

– Поцелуемся, и я отстану…

– Правда?

– Ага…

Прекрасно знаю, чем это закончится. Я, как обычно, ничего не почувствую, а Ваня может ещё больше себе накрутить выдуманную влюблённость.

– Яна, ну, тебе жалко что ли? Один поцелуй, и всё станет ясно.

Что-то со мной происходит. Или всему виной жаркий дурманящий воздух, или романтичная обстановка, но мне, вдруг, и самой становится интересно проверить…

– А, давай…

Представляю сейчас лицо Ивана. Но, к сожалению, а может, и к счастью, не могу детально рассмотреть его в темноте.

На минутку становится неловко. Не знаю, как мне встать. Может, обняться надо? Но пока я размышляю, он просто берётся за мой затылок и притягивает к себе.

Наши губы встречаются. Усилием воли не разрываю сразу же поцелуй. Жду. А, вдруг, ёкнет?! Иван пытается получить от меня ответную реакцию. Но всё, о чём я думаю – это, когда он уже перестанет буравить мои зубы языком…

Всё-таки, не выдерживаю и отстраняюсь. Не знаю, что делать дальше и, что сказать. Мне кажется, он итак всё понял.

– Конечно, ты целоваться-то не умеешь! – с досадой говорит он. – Значит, эксперимент не прошёл…

– Так нечестно! – смеюсь я.

– Сначала я тебя научу, а потом… – улыбается мечтательно.

– Ну, ещё чего!

Мне становится весело, и я убегаю от Ивана по тропинке в направлении, откуда мы пришли. Да, и обстановку разрядить не помешает. Слышу, что он бежит за мной. Изо всех сил ускоряюсь. Понимаю, что вот-вот он меня догонит, поэтому резко сворачиваю и ныряю в кусты. Сижу, затаив дыхание и посмеиваясь, пока Ваня пробегаем мимо меня.

Наступает тишина, и я вылезаю из своего укрытия. Бреду обратно. Вспоминаю сегодняшний день. Всё очень даже неплохо. Меня даже похвалили… А этот паренёк с отрезанным пальцем как меня напугал!

Понимаю, что иду слишком долго. Небо облачное, луны не видно. Тропинки тоже. Ещё не верю, что могла сбиться с направления, но сердце уже пускается в пляс.

– Ваня!!! – кричу я в надежде, что он где-то рядом ищет меня.

Но тишина и кромешная тьма окружают меня со всех сторон, словно плотная материя. Кричу имя друга ещё несколько раз, но всё впустую. Периодически натыкаюсь на густые заросли. Может, вернуться на пляж? Но шума океана совсем не слышно…

Как я могла умудриться заблудиться,! Какая же я тупица! Всё иду и иду куда-то. Боюсь остановится. Ощущение, будто за мной следят. Лучше бы это был Иван. Я бы его стукнула пару раз, но была бы несказанно рада ему.

В какой-то момент луна выходит из-за облаков, и я вижу перед собой информационные таблички на столбах. Прочитать, что там написано, невозможно. Слишком уж темно. Вроде, видны какие-то значки. За табличками тянется забор и колючая проволока. Может, это наш лагерь так огорожен? Я как-то не обращала внимание на ограду…

Слышу какой-то шорох совсем рядом. Становится ещё страшнее, и я иду вдоль забора в надежде найти вход. Через несколько метров ограда обрывается. Кажется, здесь можно пройти…

Едва ступаю вперёд, как меня кто-то хватает и плашмя валит на землю. Слышу незнакомую речь. Мужские голоса. Переворачиваюсь на спину и вижу двоих африканцев по пояс голых. Они продолжают что-то говорить друг другу. И зачем они меня свалили на землю? Возможно, обознались?

Хочу аккуратно встать и смыться куда подальше. Но они подхватывают меня за плечи и волочат куда-то в темноту.

По округе разносится мой испуганный крик. Не обращая внимание на это, меня несут всё дальше. Мимо заросших пальм, об одну из которых я стукаюсь головой и отключаюсь…

Глава 2. Оскар

– Эй, Оскар! Там какую-то девчонку нашли. Табо забрал её себе…

– Чего? Какую девчонку?! – рявкаю на пацанёнка лет десяти.

Вот тебе и доброе утро. Башка сейчас взорвётся. Перебрал вчера с пальмовым вином. Давно не пил его. Крепость небольшая, но действует посильнее водки.

Пацанёнок всё стоит у входа и выжидательно смотрит на мои попытки ровно встать. Надеется получить вознаграждение за новость. Вот только, мне совсем не интересны похождения своего двоюродного брата.

Знаем мы это дело. Соседнее племя постоянно подкидывает своих девиц. Чтоб к рукам прибрали. Пусть Табо порадуется.

Когда-то мою мать также отправили на границу, а отец её нашёл. Сразу свадьбу устроили. Такие у нас обычаи.

Мне уже такие забавы совсем неинтересны. Хоть и родом я из этой местности, но довольно долго живу в большом городе на другом континенте.

Вручаю пацану смятую банкноту. Только пусть отстанет. А то меня сейчас вывернет наизнанку. Он довольный убегает из моего временного жилища. Приехав на родину, я поставил себе достаточно просторный шатёр. Предлагал такой же родителям, но они упёрлись со своим соломенным домиком. Что поделать, чтят традиции. Не то что я, блудный сын, привык к удобствам.

Отец очень надеялся, что я стану его преемником вождя племени. Но не судьба. Я не собираюсь здесь жить. Меня вполне устраивает моя жизнь заграницей. Спасибо Вселенной, что когда-то мне удалось поступить в престижный европейский институт. Для африканского парня из глуши это был настоящий подарок.

Теперь ближайший преемник на пост вождя – это мой двоюродный братец Табо. У отца есть ещё парочка племянников, но они младше. А у нас принцип родства и старшинства.

Лучший способ взбодриться после весёлой ночи – это поплавать в океане. Поэтому выбираюсь из своего жилища, прихватив копьё, и плетусь в сторону пляжа. Оружие принято носить всегда. Дикие звери наведываются к нам часто. Воздух ещё не прогрелся до конца. Обожаю раннее утро здесь. Удивительной красоты восходы. Идешь, любуешься. Этого мне очень не хватает в Лондоне. Думаю, перебраться в другой город, более солнечный и тёплый…

С наслаждением плаваю в прохладной воде. Замираю на спине. Смотрю на безоблачное небо. Надо бы порыбачить сегодня. Хоть отца порадую. А то ворчит, что забываю всё, чему он учил меня с детства. Племя живёт сбором фруктов и рыболовством. Первым занимаются женщины. А вот, рыбалка – полностью мужское занятие, сопряжённое с опасностью. Океан у нас непредсказуемый. Бывало, что забирал в свои недра даже самых умелых рыбаков…

Иду обратно. Солнце уже припекает. Тишина в деревушке. У нас в племени не принято рано вставать. Именно поэтому так отчётливо слышится отчаянный женский крик.

Подхожу чуть ближе. Кто бы сомневался. Крики из домика Табо. Воспитывает новую девушку? Не моё, конечно, дело. Табо грубоватый. Как и многие здесь, он считает, что слабый пол должен подчиняться. Старые устои.

Но почему она-то так вопит? Обычно, все невесты из соседних племён покладистые. Знают, для чего отправляют на наши земли. А порой и сами рады, что для них мужья находятся в нашем племени. Оно у нас многолюдное, и поэтому считается сильным…

Хочу уже пройти мимо, как вдруг резко оборачиваюсь. Не верю своим ушам, но… Я узнаю русскую речь! Может, мне показалось?

– Оставь меня в покое! Отойди!!!

Откуда здесь русская?! Сам я предпочитаю общаться со всеми на английском. Но в институте дружбы народов хорошо выучил несколько языков.

Снова крики. Уже неразборчивые. Да, что он там с ней делает?!..

Не выдерживаю и влетаю в хижину, чуть не разворотив проём. На соломе лежит Табо, а под ним… светлокожая девушка. Брат вздрагивает и случайно проводит острием по её шее. Или не случайно? Он что её домогался и угрожал копьём? Идиот…

– Оскар! – глаза Табо округляются.

Но я уже смотрю на другие глаза. Светло-голубые. И ещё более испуганные, чем у Табо. Совсем юная девушка. Беловолосая. Ну просто ангел… Как она здесь оказалась? Смотрю на выступившую кровь на ее шее. Откуда ни возьмись в груди поднимается злость. Вспоминаю про братца.

— Ты в своём уме?! — кричу на языке нашего племени.

— Она моя, – упрямо отвечает Табо.

— Зачем тебе белая?

— А тебе? – дерзко смотрит на меня.

— Она русская… – пытаюсь вразумить его.

Насколько знаю, Табо всегда был чистоплюем и никогда не смотрел на туристок…

– А, ну, да, ты-то у нас знаток "Наташ"! – ехидно заявляет.

– Выйди отсюда и успокойся. Ты со старшим разговариваешь, – стараюсь говорить спокойно.

Пора поставить его на место. Забыл, видимо, с кем дело имеет.

– Конечно, приезжаешь раз в год и пользуешься своим статусом, – хмыкает Табо.

Ну, всё. Он меня достал. Поднимаю копьё. Он знает этот жест. Больше никаких возражений. Совсем отбился от рук, пока меня не было. Оглянувшись на девчонку, братец быстро ретируется прочь.

Пытаясь справиться с гневом, перевожу взгляд на девушку. Осознаю, что любуюсь её телом в одном нижнем белье. Красивая аккуратная грудь, стройные ноги, изгиб в районе талии. Глаз намётан на такие детали. Были у меня девушки и гораздо более фигуристые, однако у этой всё гармонично и естественно. Кожа белоснежная, но вся в точках от укусов насекомых. Ноги ободраны до крови, уже засохшей. У наших женщин нет такой реакции на москитов и раны. А у этого ангела, видимо, кожа очень нежная. Хочется дотронуться и проверить.

Она забивается от меня подальше в самый угол. Ну, уж нет, так не пойдёт. Следую за ней, и вдруг понимаю, что она смотрит на копьё в моей руке. Ну, вот, и чем я хуже Табо?!

Кидаю оружие в угол хижины. От меня не укрылось, как девушка проследила взглядом за копьём. Надеется убить меня? Смешная!

Снова смотрю на её вздымающуюся грудь. Не могу оторваться от вида торчащих сосков. Теряю контроль и тянусь рукой… Хотелось бы, конечно, к груди, но не стоит так сразу её шокировать. Дотрагиваюсь до щеки. Кожа, словно тонкий шёлк. Указательным пальцем провожу по её пухлым губам. Хочется просунуть его внутрь рта и посмотреть на её реакцию, но сделать это я не успеваю…

Она резко сжимает свой кулачок и бьёт точно мне в челюсть. Ну да, удар так себе. Совсем беззащитное создание… Вскрикивает. Видимо, ушибла кисть. Беру её руку и осматриваю. Вроде, без травмы. Одни проблемы с ней.

– Ты, как рассерженная канарейка! – вылетают из меня слова.

Точно! Вот, с кем она у меня ассоциируется. Маленькая беспокойная птичка. Делает вид, что ей не страшно, но глаза всё выдают.

Она пытается снова отодвинуться от меня, но её начинает странно покачивать. Голова закружилась?

– Можно кофе? – выдаёт она.

Как-то неважно она выглядит. Бледная совсем. Хватаю её за шею. Прощупываю пульс. Слабоватый… Она сразу закрывает глаза и еле заметно дрожит. Боится? Отпускаю руку, а то ещё упадёт от страха.

– Сума сошла? От обезвоживания хочешь умереть?!

Конечно, у меня есть кенийский кофе, но туристы его пить совсем не умеют.

– Мне нужно давление поднять… – тихо говорит она.

– Я знаю, как поднять твоё давление. Заняться сексом…

Вижу шок на её лице. Ну, а что она думала, просто так отбил её у брата?

– Мне нужно в мой лагерь. Я из "врачей без границ". Мои коллеги из России ждут меня… – жалобно произносит она.

– Не зря вы так называетесь."Без границ". Вот ты и нарушила границу. Теперь по закону мы не можем тебя отпустить… Ну, что, будем твоё давление поднимать?

Услышанное ей явно не нравится. Она вскакивает с соломы. Задумчиво смотрит на меня. И вдруг резко срывается с места и выбегает из хижины.

Хочется стукнуть себя за свою опрометчивость, но в ту же секунду бегу следом. Я бы её нагнал в два счёта, но вижу, что она устремляется к обрыву. Что ж, можно не торопиться. Деться ей некуда.

У нашего племени очень удачное расположение. С одной стороны джунгли, а с другой океан. Соломенные дома находятся почти на самом краю высокого скалистого обрыва. Чтобы добраться до океана, местные идут в обход. Но откуда этой дурочке знать…

Остановилась. С ужасом смотрит вниз. Оглядывается. Ну, чего она смотрит на меня, как на монстра? Делает шаг назад от края скалы, но её снова шатает. Только бы в обморок не плюхнулась! Упадёт и разобьётся об камни.

– Спокойно… Иди ко мне, – медленно говорю, а сам еле держусь, чтобы не броситься к ней.

– Не подходи!

Не нравятся мне эти её истеричные ноты. Пора заканчивать с этим.

– Быстро подошла ко мне!!! – кричу, подходя всё ближе к ней.

Ещё немного и схвачу её за белобрысую копну. Мало не покажется!

Из домиков повылезали соплеменники. Таращатся на открывшееся представление. Но мне сейчас плевать на всё вокруг. Лишь бы она послушалась и отошла от края.

Снова смотрит вниз. Думаю, уже сцапать её, но она поворачивается и слегка улыбается мне. А затем просто берёт и прыгает. Прыгает, чтоб её!

Подлетаю к обрыву и всматриваюсь в качающиеся волны. Вижу её макушку ровно между двух острых камней, торчащих из воды. Точно убилась…

Если бежать вокруг скалы к пологому берегу, только время потеряю. Больше не раздумываю и прыгаю за ней, предварительно хорошенько оттолкнувшись.

Погружаюсь в воду значительно дальше от места падения этой ненормальной. Прыгал сюда не раз в юности, пока родители не видели. Осматриваюсь, но нигде её не вижу.

Плыву ближе к берегу. Где-то же она была здесь… Неужели утонула.

– Эй!!! – ору во всю глотку.

Даже не знаю, как её зовут. Возможно, и не узнаю никогда.

Сердце пропускает удары, когда, наконец, возле камней выглядываю бледный силуэт. Быстро плыву. По мере приближения вижу, что она зацепилась за камни и её мотает волнами из стороны в сторону. Вода накрывает её с головой. Она закашливается. Руки скользят вниз. Сейчас сорвётся…

– Держись! – кричу на неё.

Она слышит мой голос и поворачивает голову. На этот раз уже нет того упрямого взгляда.

Ещё одна волна накрывает её, а когда отступает, девчонки уже не видно. Ныряю, ощупывая дно руками. Здесь достаточно мелко, но если она ударится об камни головой, то уже не выплывет никогда.

Наконец мне удаётся выловить её за руку. Закидываю на себя. Она откашливается, выплёвывая воду. Ну, хоть живая!

Теперь нужно добраться до безопасного берега. Продолжаю держать её за руку и пытаться аккуратно продвигаться вдоль камней. Она жмётся ко мне. Ощущаю её сильную дрожь. Поразительно! Только что хотел её сам утопить, а теперь чувствую несвойственный мне приступ нежности.

Обхватываю посильнее за талию и так плыву, пока не чувствую под ногами дно. Выношу её на берег и кладу на песок. Падаю рядом. Никак не могу отдышаться. О чём я только думал, когда позволил ей сбежать! Хотел же перехватить сразу. Но было интересно, куда побежит. А уж что в воду прыгнет, никогда бы не пришло на ум…

Не знаю, чего сейчас больше во мне: злости или жалости. А может, и кое-чего другого… Её мокрое бельё стало слегка прозрачным. И я, несмотря на дикую усталость, вдруг чувствую, как становится тесно в трусах.

Девчонка, видя мой интерес, отворачивается. Но и здесь открывается потрясающий вид на её округлые ягодицы в стрингах.

– Ну, ты и летаешь, птичка! Даже у нас в деревне не каждый решается спрыгнуть с этого обрыва.

Она в ответ на мои слова поворачивается обратно. В глазах снова недовольство.

– Им просто, видимо, не угрожали быть изнасилованными! – выкрикивает сердито.

Лишь смеюсь. Хотя сам всё ещё не могу отойти от мысли, что мог бы упустить это чертовски сексуальное создание!..

Надо нести добычу в свой шатёр. Спать с ней на соломе точно не собираюсь…

Глава 3. Яна

– Как тебя зовут?

Сквозь замутнённое сознание слышу этот вопрос. Ему, правда, интересно? Замечаю, что африканец тащит меня не в хижину, откуда я сбежала. Совсем в другую сторону. Вдали от других соломенных строений стоит огромная палатка по типу шатра. Туда-то мы и направляемся.

– Яна… – всё-таки, решаюсь ответить.

– Яна… – повторяет он. – Не слышал такого имени. Сколько тебе лет?

– Девятнадцать…

– Отлично, значит уже можно, – улыбается он.

Дура! Надо было сказать семнадцать! Неужели он правда собирается меня насильно взять?

– Нет, не можно. Без согласия это не законно! – возражаю я.

– Не говори мне про законы, – усмехается, показывая зубы. – На этой территории свои правила.

– Не думала, что окажусь на территории какого-то дикаря!

– Зови меня Оскар, – невозмутимо говорит он, и открывает проход в шатёр.

Заносит меня внутрь и усаживает на пухлое одеяло, лежащее на полу. Осматриваю всё вокруг. Здесь намного уютнее, чем в соломенной хижине. Всюду лежат покрывала, пледы и подушки. В центре располагается небольшой столик на коротких ножках.

Пытаюсь не смотреть на то, как Оскар стягивает с себя майку, брюки, а затем и трусы… Отворачиваюсь, пытаясь не сбить дыхание. Но взгляд предательски косится на его голое тело.

Отмечаю, его налитый мышцами торс, широкую грудь, мощные ноги, рельефную спину… Всё это может находится в одном человеке? Опускаю взгляд чуть ниже и вижу выступающие ягодицы, которые вскоре скрываются за короткими пляжными шортами с рисунком пальм.

– Косоглазие так заработаешь! – бросает он, заметив мой интерес.

Я растерянно отворачиваюсь. Щёки обдаёт жаром.

– Тебе нужно раздеться…

Оскар подходит сзади и берётся за застёжку лифчика. Отпрыгиваю от него, как ошпаренная.

– Ты вся мокрая, – спокойно говорит он.

Я бы и сама с удовольствием избавилась от этого белья. Оно неприятно липнет к телу. Солёная вода щиплет многочисленные ранки. Но не могу ведь я оказаться перед ним голой.

– Мне нужно во что-то переодеться, – заявляю ему.

Оскар задумывается.

– Возьми вот это.

Достаёт из большой дорожной сумки белую майку и протягивает мне. Быстро забираю её и разворачиваю. Длинная, как платье. Это лучше, чем ничего.

– Отвернись!

– К чему это? Скоро я всё равно изучу каждую часть твоего тела…

Да, что ж он всё заладил одно да потому! Я не собираюсь показывать никакие части своего тела. Впрочем, он итак уже почти всё видел. Мокрое бельё совсем не скрывает ничего.

А, пошло оно всё! Встаю, отвернувшись от него, и принимаюсь снимать лифчик. Бросаю его под ноги, туда же отправляю стринги. В шатре вдруг становится очень тихо. Поспешно пытаюсь справиться с его майкой, но не успеваю её надеть. Спиной чувствую его присутствие буквально в сантиметре от меня. По телу пробегают мурашки, словно от мороза. Шеей ощущаю его горячее дыхание.

Не успеваю ничего понять, как его руки оказываются сомкнутыми на моём животе. Вздрагиваю, будто обожглась кипятком.

– Отпусти, пожалуйста… – тихо прошу.

– Нет, – твёрдо отвечает.

Захват на животе становится сильнее. Из последних сил держусь, чтобы не задрожать от странного чувства. До невозможности яркого и ранее никогда не испытываемого.

Я в западне. Мне никто не поможет. Впервые в жизни понимаю, насколько властным может быть мужчина. Без оружия, богатств… Он только лишь одним своим словом способен сделать так, чтобы его слушались.

– Ложись на живот, – говорит мне на ухо.

Чтобы чувствовать себя ещё более беззащитной? Я итак обнажена. И не только телом, но и душой…

– Хватит упрямится. Ты же видишь, к чему это может привести. Куда в следующий раз побежишь? С одной стороны обрыв, с другой джунгли, а дальше только бескрайняя пустыня…

Он прислоняется ко мне своим прессом. Я готова просто рухнуть на пол. Это так горячо, так интимно. Быть прижатой голой спиной и ягодицами к его телу. Понимаю, что чувствую кожей не только кубики на его прессе, но и ещё что-то твёрдое, упирающееся в меня сквозь его шорты…

– Яна, – выдыхает моё имя в шею. – Не испытывай моё терпение.

Я выхожу из оцепенения. Немного отстраняюсь от него. Но Оскар не отпускает меня. Заводит ещё дальше вглубь шатра. Здесь располагается что-то наподобие спального места. Несколько одеял разложены друг на друге, создавая большой многослойный матрас.

Укладывает меня на живот. Как приятно оказаться лежащей на мягкой постели. Было бы приятно, если бы не обстоятельства…

Он присаживается сбоку от меня. Прячу лицо в одеяло. Зажмуриваюсь, приготовившись к своей участи. Надеюсь, будет не слишком больно.

Его рука касается спины. Вздрагиваю. По звукам понимаю, что он что-то выдавливает мне на кожу. Похоже на крем. Аккуратно распределяет по всему телу. Руки скользят по моим плечам, лопаткам, спине, ягодицам и переходят на ноги. Я что, попала на сеанс массажа? А как же…

– Да, расслабься ты уже! – ворчит Оскар. – Нужно обработать твои ссадины и укусы… Это масло карите.

Я, и правда, немного расслабляюсь. Поворачиваю голову на бок и облегчённо вздыхаю.

– Не переживай. Отсрочка будет недолгой, – заметив мою реакцию, с ухмылкой говорит он.

Его сильные руки нежно мнут кожу. По телу распространяется десятки тёплых волн. Я готова прямо сейчас закрыть глаза и уснуть. Вся усталость разом навалилась и вместе с руками Оскара всё сильнее придавливает меня к прохладному одеялу.

– Не спать. Переворачивайся на спину.

О, нет! Если прикосновения к моей попе я ещё как-то могу терпеть, то оказаться полностью во власти его рук совсем не готова. Но моего мнения не спрашивают, а просто берут и переворачивают самостоятельно. Я тут же прикрываюсь, как могу, руками.

Сначала он выдавливает масло из тюбика себе на ладони, а затем наносит мне на живот. Тёплая жидкость льётся по коже. Вдыхаю приятный запах каких-то пряностей. Чувствую шероховатость на его ладонях.

– Хочешь меня?

Каждый его вопрос вгоняет меня всё сильнее в ступор.

– Нет!

– Да, ты вся дрожишь… А за бортом сорокоградусная жара. Так, что вряд ли от холода.

Сама не понимаю, почему лежу перед ним, как безвольная кукла. Я словно во власти этого африканца. А может, просто жду удобный момент, чтобы сбежать? Он ясно дал понять, что мне никуда не деться. Но наш лагерь располагался неподалёку от побережья. А это значит, что если я пойду вдоль берега то, смогу найти пляж, где мы были с Иваном. Вот только знать бы, в какую сторону идти…

Сейчас мне кажется вчерашний день таким далёким. Этот нелепый поцелуй. На фоне Оскара Ваня бы выглядел совсем не созревшим юнцом…

Резко дёргаюсь, когда африканец добирается до моей груди. Он уверенным движением убирает мою руку и наносит масло на нежную кожу. Ошарашенно смотрю на него.

– Москиты не выбирают, куда кусать, – с наигранным сожалением выдаёт он.

От этих прикосновений мой мозг начинает плыть. Кажется, я сейчас готова расплавиться, как шарик мороженного в горячем кофе.

Но всё-таки, он решает долго не мучить меня и убирает руки с груди. Опускает их на живот, задевая тысячу нервных окончаний. Как бы невзначай проводит по моему лобку…

– Там у меня нет укусов! – бросаю злобный взгляд на этого недоделанного массажиста.

– Значит, показалось… – пожимает плечами.

Вот козёл!

Свожу ноги, как можно сильнее. Его тёмные омуты глаз прожигают меня насквозь.

– Да, лежи ты спокойно. Я еще не закончил. Схватишь инфекцию, я с тобой нянчиться не буду…

Ах, вот оно что! Беспокоится о своём комфорте.

– Верни меня в лагерь, не придётся нянчиться, – осторожно предлагаю я.

– Ну, сейчас! Ты мне итак нервы потрепала с утра, будешь отрабатывать.

Снова перед глазами эти высокие волны, голые камни. Это чувство нехватки воздуха, когда меня смыло водой…

– Спасибо, что спас меня…

– Не подлизывайся, – сверкает на меня глазами.

Переходит на бёдра, голени, берётся за щиколотки, а затем принимается массировать ступни. Несмотря на мелкие порезы от камней, мне очень приятно. Начинаю потихоньку расслабляться. Прикрываю глаза. Усталость наваливается с новой силой. Может, это всё было лишь сном? А когда я снова проснусь, то окажусь в нашем лагере и пойду лечить пациентов. С этой по-детски наивной надеждой я засыпаю…

Глава 4. Яна

Когда я снова почувствовала запах палёного мусора, то поняла, что всё это было не сном. Открыла глаза и увидела, что лежу в обнимку с африканцем. Стало ужасно стыдно. За всё сразу. Радует хотя бы то, что он одел на меня свою майку.

Едкий запах продолжает проникать в шатёр через небольшую щель в проходе. На улице темно. Интересно, сколько я спала? В шатре тоже полумрак, но на столике светятся небольшие фонарики.

– Что за вонь?! – не выдерживаю я.

– Перед рыбалкой жгут костры для духов. На удачу… – спокойным голосом объясняет Оскар.

Не спит, значит. Чудовище сторожит пленницу.

– А ну да, волшебная сила костров! – ехидно бормочу я.

– Относись с уважением к нашей культуре! – подскакивает с постели.

Я сразу теряю ощущение тепла. Хотя в шатре и без того жарко. Воздух накалён.

– Ещё чего! Не уважаю тех, кто насильно удерживает в своих халупах людей…

Смотрю, как у него сжались кулаки. С трудом держится. Ну, давай, разозлись на меня. И выкинь. У меня созрел новый план. Я буду тебя доставать, и ты не захочешь со мной иметь дело. Или убьёшь. Надеюсь, всё-таки, первое…

– Поешь, – справляется с эмоциями и протягивает мне глубокую миску.

А вот это, как раз очень даже кстати. Я уже сутки без еды. Заглядываю в миску и вижу непонятную массу серого цвета. Хм, кажется, я не так уж и голодна!

– Что это? – опасливо нюхаю.

Чувствую запах морепродуктов, но вид у них неважный. Словно, перекрутили в жидкий фарш.

– Это боботай.

Название мне ни о чём не говорит. Но я так хочу есть, поэтому сгребаю руками немного фарша и кладу в рот. Тут же выплевываю обратно. На вкус будто очень острый и совсем несолёный холодец.

– Не голодна, значит… – выносит вердикт Оскар и забирает миску.

– А есть что-нибудь нормальное?

– Моя мать приготовила это блюдо… – злится он.

Ох, ну почему я иногда совсем не могу придержать свой язык? А вернее, вообще никогда! Теперь, видимо, придётся умереть от голода.

– Дай попить хотя бы!.. Пожалуйста…

– Вода здесь.

Оскар подходит к высокой плетёной корзине и достаёт из неё глиняный бутыль. Наливает воду в кружку. Быстро хватаю её и начинаю жадно пить. Прохладная, свежая, вкусная вода. Какое блаженство! Маленькие струйки текут по моим губам, подбородку и капают мне на грудь. За этим зрелищем неотрывно следят глаза Оскара. От чрезмерного внимания закашливаюсь.

– Мне нужно в туалет, – сообщаю я.

– Пойдём, – указывает в направлении выхода, но почти сразу останавливает меня. – Хотя, подожди…

Берёт со стола один из фонариков и принимается светить на меня. Оглядывает сверху до низу. Что он там хочет увидеть? Соски торчат, плечи голые, ноги тоже…

Задумчиво качает головой и находит в своей сумке какую-то вещь. Надевает на мои плечи большую белую рубашку с длинными рукавами.

Это что ещё такое?! Не хочет, чтобы меня другие видели полуголой? Или так ужасно выгляжу?

– У нас выход в свет намечается? – подняв бровь, спрашиваю я.

– Я тебя отучу дерзить… – вполголоса ворчит Оскар.

С силой сжимает мою руку и выводит из шатра. Никак не могу привыкнуть к этой густой темноте. В радиусе двух метров не видно ничего. И то благодаря фонарику, иначе можно было бы передвигаться только на ощупь.

Пройдя немного, замечаю огни костра. Сначала кажется, что возле него сидит пара человек, но по мере приближения, понимаю, что здесь их намного больше. Мужчины и женщины. Отличить их можно с трудом. У всех выбриты головы. Даже простая короткая стрижка Оскара смотрится на их фоне не совсем обычно.

Около двадцати пар глаз впечатываются в мою фигуру. Начинаются перешёптывания. Кто-то присвистывает.

– Ещё раз свистнешь, и отправишься рыб кормить…

Оскар свирепо смотрит на парня, который уже понял, что сделал глупость. Да, он здесь важная шишка! Почти все при виде Оскара опустили взгляд и вжались в свои места. Это интересно. Значит, я не ошиблась. От него так и веет властью.

– Хорошо-хорошо. Это же шутка… – слышу виноватый голос.

Удивительно, что в этом племени знают английский. При этом многие общаются и на своём местном языке. Происходит некое смешение слов, поэтому я не могу разобрать, о чём толкуют между собой остальные.

Мы идём дальше. Доходим до края густого леса. Оскар освещает небольшой закуток. Среди зарослей вырыта огромная яма. Ужасная вонь стоит здесь. Такая, что у меня начинает сводить желудок. Делаю несколько шагов назад. Оскар в недоумении.

– Не нравится туалет? Мне что, персональный для тебя построить?!

– Было бы неплохо, конечно… – тихо шепчу себе под нос, но, похоже, он всё услышал.

– Так ты пойдёшь или нет? – теряет терпение.

– А можно мне просто в кустики? – умоляюще смотрю ему в глаза.

– Иди уже!

Фух. Страшно, конечно, идти во тьму. Но зато воздух свежий. На минутку задумываюсь. Один шаг, и я смогу затеряться в зарослях. Заманчиво, конечно… А куда побегу?

– Даже не думай бежать, если не хочешь быть сцапанной львом, – доносится хмурый голос.

– Мыться тоже негде? – спрашиваю, выходя из кустов.

– В океане.

– Нет, туда я больше ни ногой.

По крайней мере, купаться среди камней мне точно не хочется.

– Значит, будешь ходить грязной.

Снова берёт меня за руку и ведёт обратно в шатёр. Ну, хорошо, грязной, так грязной. Зато не будет домогаться…

Заводит меня внутрь и оставляет одну. Серьёзно? Не боится, что убегу? Ах, да, львы, джунгли, пустыня…

Слышу, что-то гремит снаружи. Сначала вижу большой медный тазик, а затем Оскара. Он делает ещё несколько ходок и приносит парочку высоких кувшинов.

– Раздевайся и садись в таз.

– Ты же сказал…

– Я передумал. И хватит мне перечить.

Не могу понять его эмоций. Они меняются с каждой минутой. Равнодушие, злость, раздражение, а бывает и еле уловимая доброта, которую он усиленно прячет…

– Можешь выйти? Я помоюсь, а потом ты зайдёшь… – предлагаю я.

– Не получится. Ты понимаешь, сколько весит один кувшин? Я буду поливать, а ты мойся.

Что ж, пора смириться, что придётся подчиняться. Снимаю рубашку и майку. Встаю ногами в тазик и приседаю на корточки. На макушку начинает литься вода. Тёплая. Жаль нет хотя бы мыла, но спрашивать точно не буду. Итак кое-кто переступил через себя…

Вода всё льётся, и в какой-то момент я забываюсь и издаю стон наслаждения.

Оскар убирает кувшин. Замечаю его взгляд. Словно тлеющие угольки вместо хрусталиков и зрачков. От этого взгляда начинают потряхивать коленки.

– Как ты сексуально стонешь…

Кладёт руки на мою талию, а затем подхватывает под ягодицы и несёт на то самое ложе, где утром его руки намазывали меня маслом. Я знаю, что он хочет сделать. Мне страшно до безумия. Но предотвратить неизбежное не могу.

Раньше я как-то прокручивала в голове, что бы сделала, если бы на меня напал насильник. Кричать, царапаться, ударить каблуком, убежать в многолюдное место, позвонить в полицию… Столько идей, и не одна не подходит в моей ситуации.

Даже, если я отобьюсь от Оскара, снаружи, наверняка, будет куча желающих занять его место.

Укладывает на одеяло. Не сводя с меня глаз, стягивает с себя майку. Ненароком опускаю взгляд на кубики пресса и тонкую дорожку волос, спрятанную за резинкой шорт. Чувствую, как от нервного перенапряжения начинают катится слёзы.

– Почему ты плачешь? Мы просто займёмся с тобой сексом…

– Ты совсем что ли?!

Он действительно не понимает? Или у них принято просто брать, не спрашивая?

– Я не собираюсь тебя бить, убивать, заставлять работать, а только лишь заняться приятным действием и получить удовольствие.

Он точно сумасшедший. Повернутый на сексе. Лучше уж было бы сдохнуть в океане.

– Вы, белые, слишком усложняете простые вещи.

Оскар продвигается ближе, а затем ставит руки по бокам от меня, убирая все пути отступления.

– Зато у вас всё, как у примитивных животных! – огрызаюсь я.

– Точно… – подмигивает и снимает с себя последнюю вещь.

Я ошарашено гляжу на его лицо. Нет, я не буду смотреть вниз, ни за что… Закрываю веки. Вот, так и буду лежать. Слышу смешок.

– Да, ладно, тебе. Не такой уж я страшный.

Зажмуриваюсь ещё сильнее. Оскар на секунду встаёт с кровати, а затем я снова чувствую его присутствие.

– Можешь открывать глаза. Я выключил весь свет.

И, правда, кромешная тьма. Только его тело так близко. И тяжёлое дыхание, как у хищного зверя. Мой организм пускает волну мурашек по коже. Одна часть меня хочет забиться в угол подальше от всего происходящего, а другая испытывает любопытство…

Оскар придавливает меня своим телом, отчего мои ноги невольно разъезжаются в стороны. Прислушавшись к своим ощущениям, понимаю, что мне приятно чувствовать его на себе. Кожа к коже. И от этого осознания становится страшно. Он ведь хочет взять меня насильно. Мне не должно это нравится…

Его ладонь касается моего лица и останавливается на подбородке. Слегка приподнимает мою голову и целует в губы.

С шумом выдыхаю воздух прямо ему в рот. Оскар начинает вести себя агрессивно. Блуждает языком по моим губам, пробираясь всё дальше. Руками находит соски и сжимает их до боли. Совсем не хочется себе признаться в том, что меня это дико возбуждает.

Я невольно вспоминаю поцелуй с Иваном. Думала, что у меня есть проблема, раз я ничего не чувствовала. Но выходит, мне нужен был кто-то другой. Вот только почему этим другим оказался именно Оскар?! Дикарь. Африканец. Человек, не считающийся с моим мнением…

Не разрывая контакт наших губ, он берёт мою руку и подносит к себе между ног. Я чувствую его горячую плоть. Представляю, как пошло выглядит это картина. От этого меня кидает в жар. Оскар тоже еле сдерживается, подрагивая всем телом.

Мне не с кем сравнивать, но я уверена, у него большой половой орган, даже слишком. Как бы объяснить ему, что он просто не поместится во мне?

– Ты сильно большой для меня… – разрывая поцелуй, шепчу я.

Слышу что-то вроде усмешки.

– Знаешь, сколько раз мне говорили это. А на деле оказывалось… Кто только не бывал у этих строящих из себя невинность девиц…

Не могу понять, отчего мне так досадно слышать его слова. От того, что он сравнивает меня с какими-то девицами? Или потому что со многими из них он спал? Вот только моё какое дело? Оскар, и правда, хорош. И наверняка пользуется популярностью среди девушек.

Он двигается на мне. Трётся членом об мой лобок. Кажется, я сейчас просто расплавлюсь. Слишком горячо…

Оскар кладёт руку на мой живот и опускает ниже. Проводит пальцем по лобку, задевая узкую полосочку волос. И скользит дальше. Чувствую, что у меня там слишком мокро.

– Видишь, ты сама меня хочешь.

Его довольный голос слышу, как в тумане. Сейчас все мои ощущения сплелись в одном месте.

Он продолжает ласкать меня, но теперь уже не рукой. Подставляет своё твёрдоё орудие, намереваясь войти в меня. Я готова закричать. Настолько всё ярко, до невозможности. Но сквозь затуманенный разум вдруг вспоминаю про одну вещь…

– Стой, а как же защита?

– Никаких презервативов.

Это как это?! Неужели, у этих аборигенов даже контрацептивов нет…

– А если…

– Я чистый, проверялся недавно. Даже справка есть. А ты, надеюсь, не успела слишком много попробовать мужчин.

Да уж, не успела, это точно…

– Я же могу забеременеть!

– Не переживай, я умею себя контролировать.

Контролёр, блин. Здорово будет вернуться из Африки с негритёнком в животе. Родители будут просто счастливы! Если я вообще вернусь. Сейчас он меня разорвёт своим членом…

Тревога снова отступает, когда Оскар захватывает ртом мой сосок. Что же он творит? Слишком много сегодня ярких впечатлений для меня! Где-то в районе самого низа живота чувствую нарастающую пульсацию.

И вот он уже сильнее упирается в меня. Мой пульс учащается. Разрываюсь от сладких ощущений в груди и страха, что сейчас он войдет в меня. Его напор усиливается, и я слегка вздрагиваю.

– Что-то никак не пойму… У тебя что не было мужчин с нормальным членом? – хрипло говорит.

Снова пытается прорваться. Но я вся сжалась, свожу ноги. Он проник лишь самую малость, но мне уже совсем некомфортно.

– Не надо, пожалуйста…

Продолжает свои попытки.

– Мне больно…

Отталкиваюсь руками от его груди.

– Остановись. Умоляю…

Он словно, не слышит меня.

– Это мой первый раз…

Резко отстраняется. Включает фонарь. Тяжело дыша, возвращается ко мне. Вижу его растерянный взгляд…

Глава 5. Яна

– Почему молчала то?! – гремит его голос.

Съёживаюсь вся. Чего он кричит на меня, словно я в чём-то виновата?

– Разве тебе не всё равно? – устало смотрю перед собой.

Не могу понять его эмоций. Ещё минуту назад в нём было столько страсти. Он ни на что не реагировал, поглощённый одной лишь целью – переспать со мной. А теперь возмущается. Опытную хотел?

– У нас принято, чтобы свой первый раз девушка проводила ночью в пустыне.

Так и представляю себя распластанной на песке среди скорпионов и змей.

– Нет уж, давай, лучше сейчас с этим покончим!

На его лице появляется непонимание. С силой сжимает губы. Кажется, он вот-вот готов послушать меня и завершить начатое. Но, с трудом сдерживая себя, говорит сквозь зубы:

– Так хочешь меня?

И тут меня начинает куда-то нести:

– Какая разница? Что ты меня возьмёшь в своей пустыне, что твой братец в сарае, у вас одна и та же цель…

Ох, тут я, похоже, перегнула палку. Смотрю на него и чувствую исходящую от него ярость.

– Хочешь вернуться к Табо? Он бы с тобой не церемонился, быстро бы овладел…

– Не овладел бы. Он держал копьё на моей сонной артерии. Я уже готова была сама нажать на неё, но ворвался ты.

Вижу в его взгляде удивление. Отводит от меня глаза, хмурится.

– Что ж, извини, что помешал тебе в этом деле.

– Не извиняю!

– Знаю, почему ты такая нервная. Потому что неудовлетворённая. Тебе девятнадцать лет, и до сих пор не было мужика. Хотя, я не удивлён, с твоим-то характером!

Хочу впиться ногтями в его физиономию. Ещё и про мой характер говорит!

– Не было, потому что все мужики думают не тем местом. Только о своём удовольствии! Им плевать, что хочет женщина.

Смотрит на меня, как будто видит в первый раз.

– Интересно, откуда столько глупостей в твоей голове? Я готов научить тебя получать удовольствие. Раз уж это тебя волнует…

Оскар наклоняется ко мне. Тянет руки к моему лицу. Чувствую прикосновение к щеке. Затем ведёт рукой по шее, останавливается на груди. Мои соски моментально твердеют. Не в силах терпеть это, прикрываю глаза. А когда открываю, то в шатре становится снова абсолютно темно. Оскар выключил фонарик.

Он принимается мять мою грудь. Я пытаюсь остановить его и эту пытку. Но он лишь убирает мои руки. Неужели, он всё-таки решил сделать это прямо сейчас?

Руки сменяются губами. Он словно оставляет на моей коже следы, которые я ощущаю, даже когда он переходит на другие участки. Языком проходит по ореолам груди, прокладывает дорожку вниз. К животу.

О, нет. Начинаю задыхаться. Лежу, будто парализованная, не делая никаких попыток прекратить всё это. В темноте все ощущения обострились. Его запах, его прикосновения, его поцелуи…

Обдаёт обжигающим дыханием мой лобок и раздвигает ноги. Вздрагиваю, ошарашенно вглядываясь в темноту.

– Не надо…

Закрываюсь ладонями, пытаюсь сжать ноги. Он захватывает мои руки и убирает по обе стороны, придавливая к постели.

– Перестань сопротивляться. Это бесполезно… – предупреждает он меня.

Ну, конечно! Он ведь такой громадина. Снова опускается ко мне. Выводит языком узоры внизу живота. Продвигается всё дальше к самому сокровенным месту…

Это просто невозможно! Человек, с которым я знакома всего полдня не может делать со мной такое! Тем более, человек, которого я считаю врагом…

Но этот враг делает вещи, от которых моя голова идёт кругом и не способна нормально мыслить. Чувствую его язык слишком глубоко. И я не выдерживаю, застонав от столь горячих ласк.

– Да, вот так, не сдерживай себя… – тихо говорит Оскар и продолжает свои игры.

Его язык снова начинает скользить внутрь. Лишь слегка входит и снова выходит из меня. И так много-много раз. Впиваюсь пальцами в одеяло. Прячу свои стоны, стиснув зубы. Но это у меня плохо получается. Уверена, мои мычания и тихие всхлипы слышны за пределами шатра. Наверное, мне должно быть стыдно. Но сейчас я хочу лишь, чтобы он не останавливался.

Моё напряжение закручивается, словно механизм. А его язык снова и снова ласкает меня. Сама не понимая, что творю, начинаю слегка двигаться в такт. Извиваюсь, не зная куда себя деть от разрывающего меня возбуждения. В последний момент он ускоряется, и я ощущаю обрушившийся на меня сладкой волной оргазм. Забываю обо всём и вскрикиваю. Затем высвобождаюсь из рук Оскара и переворачиваюсь на живот. Головой зарываюсь в подушки и продолжаю стонать. Как хорошо. Как же мне хорошо…

– Не нужно скрывать свои эмоции, – поглаживая меня по мокрой от капель пота спине, произносит Оскар. – Это нормально, когда из хижин нашего племени раздаются звуки страсти. Считается, чем громче и чаще слышатся стоны, тем крепче пара.

– Только мы не пара, – отдышавшись говорю я.

Последние отголоски оргазма прошли, и на меня разом обрушивается стыд. Как легко я поддалась чужим ласкам. Следом приходит злость на саму себя. Дура, дура, дура! Ни чести, ни достоинства…

– Твоя очередь, – лениво произносит Оскар, вырывая меня из самобичевания. – Только я хочу, чтоб это происходило при свете…

Встаёт и включает два фонарика. Палатка заливается тусклым свечением, достаточным, чтоб видеть друг друга.

– Моя очередь? – переспрашиваю я, начиная паниковать.

– Да… Нельзя оставлять мужчину неудовлетворённым…

Я где-то уже слышала такое. Точно, от Ивана. Он говорил, что девушка должна постоянно удовлетворять парня, иначе он может пойти к другой…

– Может, ты тогда пойдёшь к какой-нибудь другой женщине? Из племени…

Его глаза моментально вспыхивают злобой. Ноздри раздуваются, не справляясь с резким дыханием.

– Я бы тебе заклеил рот, но лучше займу его кое-чем другим…

Не могу до конца осознать. Он, что хочет, чтобы я…

– На колени вставай! – рявкает на меня.

– Но я никогда раньше…

– О, малышка, я тебя научу, – чуть спокойнее говорит, явно довольный моей фразой.

Учитель нашёлся! Хватает мои волосы в охапку и тянет их так, что я сползаю с кровати. Оказываюсь на полу прямо между его колен. Шокировано смотрю перед собой. На уровне моих глаз возвышается его огромный орган.

– Хватит смотреть… – несдержанно хрипит.

А что мне, интересно, с ним делать? Он огромный и не влезет в мой рот… На всякий случай провожу по нему ладонью. Гладкий, горячий…

– Яна… – говорит на выдохе.

Даже моё имя звучит от него угрожающе.

Придвигается ближе и подтягивает за волосы меня к себе. Головка касается моих губ и входит в рот. Сама не понимаю, почему позволяю сделать это. Пробую языком облизать тонкую кожу.

Я всегда думала, что это ужасно мерзкое занятие. Но сейчас я не чувствую брезгливости, а лишь интерес и даже откуда-то возникшее возбуждение.

– Глубже…

Сильнее сжимает мои волосы в ладонях. Подаётся вперёд. Нужно отстраниться, но совсем не хочется лишаться своей шевелюры.

Вбираю его в себя чуть больше. Всё, дальше уже точно не смогу. Только Оскар не спрашивает, а проталкивается ещё сильнее. Скользнув мимо щеки, продвигается к горлу. В этот момент мне становится некомфортно. Пытаюсь вырваться. На глазах выступают слёзы.

– Да, вот так…

Оскар прикрывает глаза и делает несколько поступательных движений. Теперь он себя точно не контролирует. Его толчки всё более яростные.

Мне не хватает воздуха. Пытаюсь дышать носом, но отчего-то сбиваюсь. Удивительно, но с каждой секундой моё возбуждение всё растёт. В районе моей промежности всё пылает. Словно, я получаю удовольствие от этого грубого и пошлого процесса.

Внезапно мне кажется, что его член разрывает мой рот. В этот момент чувствую сильную пульсацию. Довольно зарычав, Оскар выходит из меня.

– Малышка, ты просто космос… – еле ворочая языком, говорит Оскар.

Отпускает мои волосы и притягивает к себе на колени. Громко дышит мне в ухо. Я же, радуясь, что всё закончилось хорошо, поддаюсь своей расслабленности и кладу голову ему на плечо. Он принимается гладить меня по голове, перебирая спутанные волоски.

– Всё-таки накормил тебя, – ухмыляется. – Я не против, чтобы ты питалась исключительно данным способом. Раз уж нашу кухню есть не желаешь…

Вскидываю голову, хмуро смотря на него. Ну, почему он говорит такие вещи?! Накормил меня спермой? Очень смешно!

– Ты очень чувственная. Уверен, завтра я ещё больше в этом смогу убедиться.

Всё-таки, собрался вести меня пустыню? Представляю, как он проткнёт меня своим членом и оставит на песке истекать кровью…

Забившись в угол шатра, полночи не могу уснуть. И не только из-за своих накрученных мыслей… Кто-то в соседнем домике ужасно громко занимается сексом. Слышны мужские утробные стоны и женские возгласы…

Удалось заснуть только тогда, когда Оскар проснулся и сгрёб меня в охапку. Прижал мощной рукой к себе и объявил, что если я не усну, он меня снова накормит…

Глава 6. Яна

Утром меня будит урчание живота. Ужасно хочу есть. В шатре тишина. Оскара нет. Испытываю одновременно облегчение и тревогу. Не хочу лишний раз находится рядом с ним. Как вообще смотреть ему в глаза после вчерашнего?! Но и быть одной страшно.

За пределами шатра слышны переговоры, треск веток и звук ударов топора. Кажется, в племени уже кипит жизнь.

Нахожу под собой простынь и оборачиваюсь ею. Облизываю губы. Они стали шероховатые. Да уж, не готова я была ко вчерашнему…

Хотя, то что Оскар меня принудит удовлетворять его, было ожидаемо. Но вот его ласки… При воспоминании об этом, мой кровоток начинает ускоряться. Хочется выйти на свежий воздух, но я понимаю, что снаружи уже вовсю печёт солнце. Да, и не стоит мне видеться с кем-то из племени. Я ещё до конца не разобралась в степени адекватности соплеменников Оскара.

Температура воздуха всё поднимается. Надо хоть воды в себя залить, пока желудок не начал сам себя переваривать. Нахожу в корзине глиняный бутыль и оглядываю стол в поисках кружки или другой ёмкости. Ничего подходящего не обнаруживаю, поэтому беру бутыль и пью воду из горлышка. Боль в желудке притупляется.

Всё утро я хожу по шатру из стороны в сторону и пью воду, чтобы избавиться от чувства голода. Оскара всё нет. Куда он запропастился? Уж не съел ли его какой-нибудь крокодил?..

Слышу приближающиеся шаги. Уверенная, что это наконец-то явился Оскар, встаю с пола и смотрю в сторону входа.

Я сразу понимаю, что это не он, едва вижу худощавую руку, открывающую себе проход. Этого человека я уже знаю. Его плотоядный взгляд. Нервно подрагивающие ресницы. Зачем Табо сюда пришёл? Уж не случилось ли что-то с Оскаром?

Меня моментально наполняет страх. Если Оскар не может больше встать на мою защиту, то его братец непременно утащит меня в свою хижину.

Табо озирается по сторонам. Увидев, что я одна, его губы извиваются в подобии улыбки. Он откровенно пялится на очертания моего тела, обёрнутые тонкой тканью.

– Что, с красавчиком Оскаром приятнее сношаться?

Отворачиваюсь. Пытаюсь успокоиться. Зная себя, могу и ляпнуть чего-нибудь. Не нужно усугублять свою шаткую ситуацию.

– У него было много бледнолицых шлюх, мог бы и поделиться с младшим братом…

Молчи, молчи Яна. Нужно как-то выбежать из шатра. Найти Оскара.

– Ты вчера так стонала… Может, поможешь мне разрядиться? Оскар не узнает… Просто отсоси…

Тянется к своему паху. Полностью уверен, что в этот раз нам никто не помешает.

– Сам у себя отсасывай! – выкрикиваю ему в лицо.

Глаза Табо расширяются. Стоит и безмозгло моргает, переваривая мои слова.

– Ну, сучка!

Замахивается рукой, словно хочет ударить, но потом вдруг хватает меня за волосы. Ужасная боль пронзает меня. Кажется, ещё чуть-чуть, и он снимет с меня скальп. Инстинктивно наклоняюсь к нему. Не успеваю ничего придумать, поэтому просто беру и вцепляюсь ногтями ему в лицо. Не отпуская мои волосы, Табо начинает вопить.

В этот момент в шатёр влетает Оскар. Запыхавшийся. С каплями воды на голом торсе. Шорты еле держатся в самом низу бёдер. Не иначе, купался с утра пораньше? А я тут отбиваться должна…

Табо размыкает свои пальцы, и мои волосы освобождаются. Ощупывает своё поцарапанное лицо. Видит на ладонях кровь…

– Сейчас я тебе добавлю! – рычит Оскар.

Одним движением откидывает его в сторону. Подходит и пинает в солнечное сплетение. Я отворачиваюсь, но по звукам понимаю, что удары продолжаются. Табо скулит, как раненый пёс.

Вскоре всё стихает, и Оскар подходит ко мне. Хмуро взирает сквозь сведённые брови. Оглядывает открытые участки моей кожи, словно проверяет, не причинили ли его вещи повреждения.

– Он тебе что-то сделал?

Качаю головой.

– Ну, разве что попытался содрать скальп… – добавляю после паузы.

– Я же не самоубийца! – кряхтит из угла Табо. – Кстати, выглядит она у тебя не очень. Не кормишь что ли?

Замечаю, как снова вспыхивает Оскар. Все мышцы напряжены. Ну, хоть в чем-то Табо прав! Ещё немного, и я начну в обморок падать…

– Не заходи сюда, если меня нет! – рявкает Оскар.

– Окей, я не знал, что ты решил снова вспомнить про рыбалку. Вот, принёс твоё копьё…

Табо встаёт и неуклюже пятится подальше от нас. Только сейчас замечаю оставленное при входе орудие. Хорошо, что он ограничился волосами, а не заколол меня…

– Пошёл вон! – напоследок бросает Оскар.

Табо не нужно повторять дважды. Через секунду его уже нет в шатре.

– Всё нормально? – вглядывается в мои глаза.

Прочитать эмоции хочет?

– Да.

Гладит меня по голове, расправляя спутанные пряди.

– Табо ублюдок! Только я могу брать тебя за волосы…

Ха, нашёлся тут собственник!

– Давно хотела подстричься налысо… – как бы невзначай говорю я.

– Ну сейчас же! – хмыкает.

– А что? У вас же в племени модно так…

– Это от вшей и блох, – спокойно объясняет мне. – Но если уж тебе так хочется стать частью нашего племени…

Кажется, или я начинаю вся чесаться?! Сейчас начнут мерещиться всюду эти мелкие насекомые…

В тишине раздаётся громкий звук, бьющий по ушам. Словно ложкой стучат об железную тарелку.

– О! – подскакивает Оскар. – На завтрак позвали. Ну я пошёл…

У меня челюсть отвисает. Серьёзно?! А мне, что умирать от голода? Даже не посмотрев в мою сторону, уходит.

Ну, и прекрасно! Значит, они там всем своим стадом едят, а я могу пока сбегать в кусты по нужде. Идти в их вонючую уборную не собираюсь.

Рыскаю по мягкому полу и нахожу майку, которую выделил мне Оскар. Надеваю её и осторожно выглядываю из шатра. Представляю, как я сейчас выгляжу. Надеюсь, не стану жертвой очередного насильника в этом просвечивающем одеянии.

Никого не видно. Где-то вдали суета. Брякают металлические предметы. Запах дыма от костра.

Бегу в сторону ближайших зарослей. Фух, вроде никто в погоню не ринулся. В тени кустарников и деревьев хорошо, не жарко. Все неказистые домики отсюда просматривается, как на ладони. И только у самого края цепляет взгляд высокий шатёр Оскара. Как получилось, что только у него такое комфортное жилище? Чем он лучше остальных?..

Пора бы уже возвращаться, но я не могу заставить себя сделать хоть шаг. Вот бы убежать… Обвожу глазами окружающий меня пейзаж и вижу чуть вдалеке большую связку зелёных бананов. Подхожу поближе, оценивая расстояние. Высоковато. Как бы их достать? Хоть растение и выглядит, как дерево с широкими листьями, но на самом деле оно довольно хрупкое. Вспоминаем ботанику. Бананы – это трава, а значит лезть туда небезопасно. Но что поделать, если есть очень хочется?!

Осторожно забираюсь на плотное основание. Шаг за шагом поднимаюсь всё выше. Вроде, выдерживает мой вес. Добравшись до уровня банановых плодов, протягиваю к ним руку. Никак не могу достать. Они висят на толстой ветке. Так близко, но не хватает буквально несколько сантиметров.

Видимо, обезумев от голода, я беру и прыгаю на связку бананов, вцепившись в них руками.

Повисла, как обезьяна, и не знаю, что делать. Слышится смачный хруст, и я лечу вниз. Громко вскрикиваю на весь лес.

Приземление на спину неприятное, но благо, что высота была небольшая. Главное, в руках заветные плоды! Хоть и совсем зелёные и, наверняка, невкусные.

Пока собиралась встать, ко мне стали сбегаться африканцы. Во главе с Оскаром. Куда же без него!

– Какого фака ты здесь делаешь?! – сходу налетает на меня.

– Пришла на охоту! – обиженно сверкаю на него глазами.

– Чего?! – зависает он.

– Ничего, еду добываю!

Смотрю сквозь него. Достало всё! Когда я голодная, то очень злая.

– Быстро за мной! – шипит, как змей.

Рывком тянет меня за руку. Становлюсь на ноги, слегка пошатываясь. Ударилась сильно или предобморочное головокружение?

Оскар отпинывает бананы в сторону и подталкивает меня вперёд.

– Бананы мои дай! – злобно кричу я.

Только сейчас замечаю, что дикари, окружившие нас, смотрят на происходящее с явным замешательством.

– Я тебе сейчас устрою бананы!

Хватает меня за талию и укладывает животом себе на плечо. В таком нелепом и неудобном положении тащит моё сопротивляющееся тело прочь от зевак.

Пока он меня несет, успеваю пару раз стукнуть его по спине кулаками. Но это всё равно, что бить гранитную скалу. Только кисти заболели.

Не знаю почему, но эта ситуация доводит меня до слёз. Всхлипываю, безвольно свесив руки и ноги. Так добираемся до шатра.

– Почему плачешь? – спрашивает Оскар, грубо кинув меня на одеяла.

– Там мои бананы… – сквозь всхлипы говорю я.

– У тебя явно что-то не то с мозгами! – обескуражен моим ответом. – Я только отошёл к костру, чтобы взять нам завтрак, а тебя уже и след простыл!

Поднимаю голову. Обшариваю голодными глазами шатёр. Вижу на столике огромную тарелку, на которой чего только нет. Фрукты, какие-то лепёшки, рыба (даже не сырая!), зелень и…

– Арбуз! – радостно кричу, чуть не прыгая до потолка.

Подбегаю и бесцеремонно хватаю красную мякоть. Ем прямо с косточками. Сок бежит по подбородку… Кажется, словно ничего вкуснее не ела! Далее моя рука тянется к горячей рыбе. Заедаю дымящиеся жирные кусочки ароматной лепёшкой.

Всё это время Оскар молча наблюдает за мной. Наверное, я совсем не красиво ем, но остановиться уже не могу.

– Не торопись, Яна. Еды валом.

Легко ему говорить! Сначала пытал меня целые сутки голодом, а теперь я должна есть не спеша, словно на приёме у королевы Великобритании…

– Извини, – вдруг говорит он, тяжело вздыхая. – Мы едим раз в день. Я забыл, что у тебя могут быть другие потребности…

– Вы что, типа как удавы? – усмехаюсь я.

– Удавы могут месяцами не есть… А у нас принято только завтракать. Сытно, питательно и много. Зато весь день свободно занимаемся своими делами.

– Повезло вашим женщинам. Не надо весь день стоять у плиты… то есть у костра…

Продолжаю есть. Перехожу на экзотические фрукты. Сейчас мне даже не интересно, как они называются. Хочется лишь набивать свой желудок до отказа. Ведь теперь я знаю, что снова смогу поесть только лишь следующим утром…

– Мне нужна одежда, – заявляю я, осматривая свою майку всю в пятнах от арбуза.

– С одеждой проблема, но я могу достать для тебя иголку, нитки и ткань, – предлагает Оскар.

Мои глаза загораются. Настал момент, когда мне пригодятся курсы дизайна, которые я посещала ещё в старших классах. До этого я ограничивалась лишь парочкой футболок и шорт для дома, ну и одёжками для Алёнкиных кукол, дочки моих друзей.

– У нас очень хорошая ткань. Наши женщины, работающие в городе, сами её делают…

Я лишь улавливаю слова про город. Всё-таки, племя не такое уж отбитое. Нужно подружиться с местными. Может, кто-нибудь передаст весточку в мой лагерь…

Надежда появляется, и я даже слегка улыбаюсь. Оскар это замечает, но ничего не говорит. Скоро он приносит мне всё необходимое для шитья. Осмелев, я выбираюсь из шатра и сажусь у входа. Мне нужен свет.

До полудня вожусь с тканью. Это что-то похожее на лён или толстый хлопок. Соображаю просторные шорты и топ на завязках. Пальцы не сразу слушаются меня, поэтому успеваю их несколько раз уколоть.

Облачившись в свой костюмчик в незатейливую полоску, показываюсь Оскару.

– Вроде, ткани было много, – вспоминает он. – Почему так коротко?!

– Жарко ведь, – пожимаю плечами.

Качает головой и хмурится. Совсем забыла, что женщины в племени носят длинные юбки. Но мне-то какое дело? Я – пленница.

Несколько раз Оскар отлучается из шатра. Приносит какие-то вещи, складывает их в объёмную сумку.

– Вроде всё готово, – говорит, снова оглядывая меня в новом наряде. – Палатка, пледы, еда, вода, фонарики, копьё… Ах да, кое-что забыл положить…

Берёт со стола маленькую круглую баночку и кидает в сумку.

– Что это? – настороженно спрашиваю.

– Смазка с обезболивающим эффектом. Никакой боли, только удовольствие… – подмигивает мне и берёт в руки сумку.

Можно даже не гадать, для каких целей эта смазка. Оцепенело стою и думаю о своей участи. Где я так сильно нагрешила? Впрочем, всё могло бы быть намного хуже…

– Выдвигаемся, пока не стемнело. Покажу тебе красоты пустыни.

Выходим из шатра, и я шокировано смотрю на большое длинноногое животное, привязанное верёвкой к колышку. Его шея изгибается, и к моему лицу придвигается мохнатая верблюжья голова.

– Нет, я на него не сяду!.. – испуганно заявляю я и впервые слышу немного сдержанный, но совершенно искренний смех Оскара…

Глава 7. Яна

– Его зовут Нар, и это самое безобидное создание здесь.

Оскар небрежно чешет верблюда за ухом. Затем берёт сумку и прикрепляет её сбоку к удлинённому кожаному седлу. Внимательно рассматриваю причудливого зверя. Вроде, агрессии не проявляет. Похлопывает своими длинными ресницами и равнодушно взирает на меня.

– А он не плюнет? – опасливо смотрю на него.

– Нет, может только чихнуть! Давай, помогу тебе забраться.

– Я боюсь…

– Чего?

– Так высоко же! – машу руками в сторону неказистого верблюжьего горба.

– Ммм, ты прыгала с обрыва и лазила за бананами. Думаешь, поверю, что ты боишься высоты? – с прищуром рассматривает меня.

– Там были обстоятельства…

– И сейчас обстоятельства. Или хочешь босиком идти по горячему песку?

Конечно, не хочу. Свою обувь я, видимо. потеряла, когда меня поймали и тащили сюда.

Я сдаюсь, и Оскар помогает мне взобраться на верблюда, при этом активно трогая меня за ягодицы.

– Руки убери…

– Знаешь, мне нравится, что ты такая… дикая, – шепчет на ухо.

И это мне говорит африканский дикарь, не знающий норм цивилизации?

Пока я усаживаюсь поудобнее в седло, замечаю с высоты десятки пар глаз, смотрящих из своих хижин. Африканцы, не скрывая любопытства, явно обсуждают нас с Оскаром.

– Чего они всегда пялятся? – насупившись, спрашиваю.

– Ты белая. Большинство из них никогда не видели бледнолицых. Привыкай ко вниманию…

– Когда ты меня отпустишь? – осмеливаюсь задать главный вопрос.

– Пока не знаю.

Оскар забирается в седло позади меня. Прижимается, касаясь прессом моей спины.

– Но когда-нибудь отпустишь? – не унимаюсь я.

Терпеть не могу неизвестность. Если меня собираются сжечь на священных кострах, то я и это хочу знать.

– Да, но не скоро. Я не могу нарушать законы племени, – уклончиво отвечает.

– А что должно произойти, чтобы ты меня отпустил?

– По закону любой кто нарушит границы, либо должен быть убит, либо остаться в племени навсегда. Через границу никак тебя не вывести. Там наши охранники, которых курирует Табо.

– Но…

– Когда в океане сменится течение, можно будет договориться пригнать катер с порта. Конечно, это не бесплатно.

– У меня есть деньги, но они в лагере, – с досадой говорю я.

– Деньги не интересуют этих людей.

– А что же?

Что бы это ни было, ради свободы я добуду всё, что угодно. Впрочем, наверное, я погорячилась с такими мыслями…

– Чёрная мамба.

– Змея?!

– Да, они покупают у нас ядовитых змей. Из яда делают лекарства, а из кожи – сумки и обувь.

Просто замечательно! И где я возьму смертельно опасную змею?! Точнее, как я её поймаю, не откинув копыта при этом?

– А когда течение сменится?

– Месяца через три…

Сума сойти! У меня все шансы погибнуть раньше. От голода, малярии, сонной болезни, какой-нибудь другой инфекции… Ну или от укуса этой самой мамбы.

Я подвисаю в своих мыслях и не замечаю, как мы трогаемся с места. Вернулась в себя только, когда хижины племени скрылись из виду. Сначала мы пошли вдоль побережья, но когда линия зарослей закончилась, Оскар направил верблюда в сторону огромного песчаного полотна.

Смотрю на бесконечный пустынный ландшафт, и дух захватывает. Песок белоснежный. Где-то совсем ровный, а где-то сформирован в аккуратные дюны, напоминающие взбитый крем или зефир. Эти ассоциации приводят к тому, что мой живот снова издаёт урчание. Ну, как-никак, уже давно прошёл обед. Вот только не будет никакого обеда, а также ужина.

– Неужели, ты опять хочешь есть?

Кажется, мой желудок слишком громко заявил о своём голоде…

– Ну, я же не крокодил, чтоб раз в сутки питаться! – огрызаюсь я.

– Ага, ты антилопа, – усмехается Оскар.

– Нет, я люблю мясо!

Эх, сейчас бы не отказалась от жареного стейка или шашлыка…

– Мы уже почти добрались, хищница, – сообщает Оскар.

Я снова оглядываю местность. Здесь очень красиво. Куда не посмотри, бескрайние пески. А ещё так тихо и спокойно…

Оскар помогает мне слезть с верблюда и принимается разбирать сумку. Я благодарю Нара за поездку, гладя его брюхо.

Пока Оскар возится с палаткой, решаюсь пройтись по песку. Он уже не такой горячий. Близится вечер. Ступаю босыми ногами и испытываю настоящий кайф от всей обстановки. Кто бы подумал, что в пустыне может быть так хорошо?

Или я просто засиделась в шатре и теперь в восторге от мнимой свободы?

Внезапно срываюсь с места и несусь сломя голову. Мне в спину дует сухой ветер. Он подгоняет меня. Просыпается азарт. Как далеко я могу убежать, пока Оскар не нагонит меня?

Всё бегу и бегу дальше. Не оглядываясь. Я свободна…

– ЯНА!!!

Нет, я не остановлюсь. Хоть и его свирепый крик звенит в ушах. Начинаю чувствовать боль в ступнях и голенях. Давно не было интенсивных физических нагрузок.

Вся мокрая и запыхавшаяся падаю плашмя на песок. И в этот же миг моё тело накрывает Оскар. Разворачивает к себе, зло смотрит своими угольными глазами.

– Дура! – орёт мне в лицо.

– Побегать нельзя? – с одышкой говорю я.

– Нельзя убегать далеко! Хоть здесь нет леса, можно легко заблудиться в однообразном пейзаже! И в этой пустыне водятся змеи…

– Чёрная мамба? – с надеждой спрашиваю.

– Нет, но не менее ядовитые!

– Зачем мы тогда притащились сюда?

– Потому что я хочу тебя здесь! Чтобы ты не сдерживала свои стоны. Ведь вокруг никого нет. Хочу тебя в разных позах. У нас, например, принято брать женщин сзади. Это ведь идеальная поза! Так сильнее проникновение. Я буду одновременно трахать тебя и ласкать твою грудь и киску. К сожалению, не смогу посадить тебя сверху, это только для достойных. Для невест и жён…

Всё это он проговаривает таким голосом, словно готов прямо сейчас приступить к исполнению. Держится из последних сил, стараясь выровнять дыхание.

У меня же от этих слов чуть не останавливается сердце. Вот это попала. К озабоченному извращенцу. Дикому. Опасному. И ужасно сексуальному…

Глава 8. Яна

Оскар сгребает моё лежащее на песке тело и несёт к месту, где нас ожидает верблюд. Палатка разобрана, вещи валяются вокруг. Видимо, Оскар ринулся за мной сразу, как только заметил мою попытку убежать.

Он усаживает меня на сложенный плед и возвращается к установке палатки.

– Только попробуй хоть шаг сделать, – через плечо говорит мне, не отрываясь от работы.

Мне хватает его угрожающего тона, чтобы замереть на своём месте. Наблюдаю, как он ловко справляется с небольшой брезентовой палаткой. Заносит внутрь сумку, и какое-то время оставляет меня сидеть в тишине. Выбравшись из палатки, он берёт топор.

– Там заросли тамариска, сейчас вернусь, – сообщает мне и уходит куда-то за высокие песчаные холмы.

Я остаюсь любоваться на закат. Солнце постепенно приобретает насыщенный алый оттенок. На песке, словно тёмно-красные волны, отходят вдаль причудливые тени.

Верблюд ложится, поджав ноги и закрывает глаза. Мне становится не по себе от гнетущей тишины, которую периодически нарушает свист ветра. Встаю и осматриваюсь вокруг. Оскара и след простыл. В прямом смысле этих слов. Ветер в пустыне быстро заметает все следы. А что если он заблудился? Нет, это невозможно. Он ведь знает эту местность… Но всё же, слишком тихо. Если он пошёл рубить кустарник, то должен быть слышен звук топора.

Иду в направлении, куда ушёл Оскар. Никогда не думала, что в пустыне так сложно ориентироваться. Я только обогнула песчаную дюну, а уже не помню, в какой стороне разбита палатка. Начинаю метаться то в одну сторону, то в другую. Гул ветра усиливается…

Ну, вот. Теперь только осталось заблудиться в пустыне, умереть от жажды, а затем мой труп аккуратно задует песочком…

– Я же сказал, никуда не ходить!!! – слышу злобный голос за спиной.

Поворачиваюсь и вижу Оскара с большой охапкой веток и сучьев. Вид у него бешеный, но я так рада его видеть, что даже не скрываю улыбку. Он явно не ожидал от меня такой реакции.

– Я просто испугалась сидеть одной… – честно признаюсь.

– Ты не одна была, там же Нар.

– Он не пожелал составить мне компанию, а просто уснул! – развожу руками я.

– Пошли за мной. Составлю тебе компанию! – с ухмылкой говорит он.

Я иду следом, задумчиво глядя в спину этому странному человеку. Секунду назад он просто готов был взорваться от ярости, а сейчас на лице появилось что-то похожее на улыбку. Однако, нет никакой гарантии, что в следующий миг он опять не будет злиться на меня. Похоже, я неплохо умею бесить людей…

Оскар снова приказывает мне сидеть на пледе и ждать своей участи. Следуя его наставлениям безмолвно наблюдаю, как он выносит из палатки железную ёмкость, похожую на кастрюлю. Внутри неё лежит что-то напоминающее большой кусок мяса в специях. Кажется, моей мечте о шашлыке быть! Однако, в следующий миг Оскар заворачивает мясо в фольгу и зарывает в песок…

– Ты собираешься кормить песчаных червей? – разочарованно спрашиваю я.

Мой желудок только-только обрадовался перспективе быть накормленным. Но, похоже, это мясо отправилось дожидаться своего часа. Может, это такой способ готовки, и ему нужно настояться?

– Не переживай, голодной я тебя не оставлю…

Оскар кладёт дрова прямо над закопанным мясом и спичками разводит огонь. Хм, а я думала, он будет добывать огонь, как древние люди! Треск сухих веток заглушает звук ветра. Становится уютно, тепло… Вспоминаю своё детство, как мы на даче вместе с братом жгли костры и жарили хлеб.

Оскар подсаживается рядом и накидывает ещё один плед мне на плечи.

– Ночью в пустыне прохладно, – тихо произносит он.

Его голос вырывает меня из воспоминаний. Вижу в его глазах отражение огня. Это такое завораживающее зрелище, что я не могу оторвать взгляд.

Он, видимо, расценивает моё внимание по-своему. Приближается ко мне так, что между нашими губами остаётся несколько миллиметров. Начинаю лихорадочно соображать, что же делать.

А что ты можешь сделать, Яна?! Отодвинься от него! Но я… Никак не могу себе в этом признаться…

Да, чёрт возьми! Мне не хочется отстраняться. Я хочу, чтобы наши губы соединились!

Оскар, словно прочитав мои мысли, сокращает то ничтожное расстояние между нами и накидывается на мой рот. Со всей страстью. Со всем напором. Полностью захватывает губы, посасывает их, слегка прикусывая. Затем обводит их языком и протискивается сквозь зубы.