Последователи Калида

Пролог

Напротив небольшого окна в кресле сидел король Калидиума Раудвиг Третий. Глава крупнейшей страны континента наблюдал пасмурную погоду. Он ощущал внутри себя страшную пустоту и отчуждение. Сегодня король не желал принимать людей в тронном зале. Не желал церемоний. Однако дела государственные не терпели отлагательств, потому он принимал приходящих к нему прямо здесь, в своем малом кабинете. Обычно он предпочитал здесь уединяться.

Сейчас перед ним читал послание своего господина Олон – высокая человекоподобная птица, со светло-кремовым оперением. Одет он был в пестрое, вышитое сложными орнаментами национальное одеяние. Варсетак Олон являлся послом птицеподобного народа, именуемого атаи, и прибыл в Калидиум из-за чрезвычайной ситуации, сложившейся на границах его родной страны.

Рядом с королем Раудвигом стоял его первый советник – исполин в три метра ростом, представитель народа без собственной земли, называвшегося авадро-гаро. Кожа его была серой и твердой, она состояла из множества пластин, похожих на каменную породу. Тысячу лет назад, когда люди впервые встретили представителей его расы, они прозвали их «големами», в честь персонажей древних человеческих сказок. Многие полагают, что авадро-гаро когда-то и стали причиной появления древних мифов о големах, однако официально о существовании этой расы люди и другие народы узнали совсем недавно. Тысяча лет по меркам истории – не такой уж большой срок.

С авадро-гаро и временем дела обстояли особенным образом, и этот представитель выделялся даже среди своих удивительных соплеменников. Могучий, с глазами, горящими как яркий кристалл, этот авадро-гаро именовался Тайдарусом. Он был очень древним, мудрым существом, его народ считался исключительными долгожителями, но Тайдарус превосходил их всех: он жил уже несколько столетий и все это время находился по правую руку от множества королей Калидиума.

– …Снова идут тяжелые бои, – говорил Олон, читая со свитка, – Джакурийская держава грубо нарушает мирный договор, заключенный по окончании предыдущей войны. Войска переступают границу, в попытке захватить новые земли. Они пользуются смутой, происходящей в этих областях. Этот агрессивный выпад требует немедленного вмешательства третьей стороны. Калидиум – это гарант соблюдения мирного договора между Атаинским Султанатом и Джакурой. Достопочтенная Империя Ма-Эру предпочитает не вмешиваться, потому Султан взывает к Великому Королю Калидиума Раудвигу Третьему, чтобы Его Величество…

– Довольно. Спасибо, Олон, – король поднял руку, и посол атаи тут же замолчал. Раудвиг и так знал, что Олон скажет дальше. Король успел ознакомиться с ситуацией. И более того, уже принял решение. – Я осведомлен в полной мере и вскоре свяжусь с канцлером Джакуры. Мы все обсудим. Передайте султану, что я сделаю все, что смогу, чтобы помочь найти мирное решение.

– Султан очень переживает, Ваше Величество… – аккуратно сказал Олон, потирая своими руками-крыльями друг о друга. – Мы очень рассчитываем на помощь Калидиума в предотвращении нового большого конфликта.

Раудвиг тяжело вздохнул и поднялся из кресла.

– Олон, отправляйтесь обратно в земли Атаи, – сказал он, – пусть султан не беспокоится о соблюдении наших с ним договоренностей. Ваш господин узнает об итогах моей встречи с канцлером незамедлительно, письмо будет отправлено в тот же день.

Олон глубоко поклонился.

– Благодарю вас, что выслушали, Ваше Величество. Желаю вам всех благ и здравия. Пусть будет верным Путь Калидиума.

– До встречи, Олон.

Представитель атаи, не отворачиваясь от короля, дошел до дверей комнаты. Стража снаружи отворила их, и посол удалился.

– Новая война назревает… – прошептал король и начал прохаживаться по комнате. – Этого нам еще не хватало. Неужели звероподобные не могут обойтись без людей в решении своих проблем?

– Очевидно, нет, Ваше Величество, – подтвердил Тайдарус.

Король покачал головой.

– Нам бы справиться со своими сперва, – сказал он, – все это очень некстати.

– Да, – снова подтвердил советник, – ужасные известия приходят в столицу. Наступают тяжелые времена.

– Ты так беспокоишься о мятежниках в Аркатэне? – поинтересовался король, проходя совсем рядом со своим первым советником. Он вспомнил доклад о произошедших недавно трагических событиях: один из крупных городов не столь далеко от столицы Калидиума был захвачен некими фанатиками. «Последователями Калида», как они себя называют. «Смеют называть себя именем основателя нашей страны, нашего Великого Предка. Такая наглость… Ужасное оскорбление всех нас», – возмущенно подумал тогда Раудвиг. Сейчас он относился к тому, что произошло, удивительно спокойно. Безразличие, с которым король воспринимал плохие новости, в последнее время пугало даже его самого.

– Я поручил это дело Цельбеку. Как военный министр пусть разбирается с мятежом. С этим мы, считай, уже закончили. – Король медленно пошагал обратно к своему креслу возле окна. – Ты же не хочешь меня в чем-нибудь упрекнуть, Тайдарус? У тебя взгляд сейчас осуждающий.

– Нет, мой король. Никогда в жизни.

– Надеюсь, что это действительно так, старый друг. Я желаю только честности.

– Но, мне кажется, вы хотели бы что-то обсудить со мной.

Советник понимал, что короля что-то беспокоит. Проживший столетия, опытный и проницательный Тайдарус подозревал, что это вовсе не связано с возможной войной на границе или с мятежниками, захватившими город.

– Нет… не сейчас, – не глядя на Тайдаруса, сказал король, – ты пока свободен. Разберись, пожалуйста, с тем, о чем я тебя попросил до прихода Олона. Вечером поможешь мне подготовить все к отъезду.

– Как прикажете, Ваше Величество.

– Спасибо.

Стража открыла двери, и «каменный исполин» тоже покинул комнату.

Король остался один в тускло освещенном помещении. Он так жаждал порой тишины и спокойствия, и сейчас ему это было необходимо как никогда. Раудвиг провел в молчаливых раздумьях несколько минут. Но покоя королю не дали… Стоило ему повести головой, и в темной части комнаты, в самом уголке левого глаза, он увидел темную фигуру.

– Скажите, пожалуйста, мне стоит сменить охрану? – спросил правитель, не поворачиваясь.

– Нет. Это бы ничего не изменило, – сказал человек, стоящий в углу.

– Как вы это делаете… Что это за магия каждый раз …

– Мы оба прекрасно знаем, что магии не существует, – спокойно отвечал неизвестный, – иначе все проблемы, и мои, и ваши, можно было бы решить в мгновение ока. Однако все не так просто. Вы стали раздражительным в последние дни, Ваше Величество. Предчувствие вас не подводит.

– Я очень надеялся, что не встречу вас больше. Никогда.

– Возможно, и не встретите.

Король, до этого момента говоривший с незнакомцем весьма брезгливо, вздрогнул от испуга. Эти слова прозвучали для Раудвига словно выстрел.

– Вот оно что… – Голос короля теперь звучал встревоженно. – Значит, вот так оно и началось? В такой момент… Вы решили приступить к осуществлению задуманного именно сейчас? Неужели времени осталось так мало?

– Да, именно так. Очень мало.

Раудвиг нахмурился. Известие человека из тени застигло его врасплох. Причем именно тогда, когда душевное состояние короля и так было более чем скверным. Ко всему прочему, гость вызывал у Раудвига сильную неприязнь, говорить с ним спокойно было крайне тяжело.

– И что вы… вы пришли просить у меня разрешения? – с плохо скрываемым раздражением спросил он и наконец повернулся.

– В какой-то степени, – ответил мужчина в плаще с высоким воротником. Лицо его скрывала тень от полей черного цилиндра.

Короля раздражало и одновременно пугало то, что он не может даже взглянуть в глаза собеседника.

– Не делайте вид, что вы мне хоть сколько-то подконтрольны, – говорил Раудвиг с нескрываемым возмущением, – чего вы от меня хотите?

– Вы же знаете о недавних событиях? О перевороте в Аркатэне, – говорил человек, чуть наклонив голову. На нем были также черные перчатки, в одной руке он держал серебряные часы на цепочке.

– Да. И я уже поручил это дело военным. Повторяю, чего вы хотите от меня?

– Ничего более. – Мужчина улыбнулся из-под тени своей шляпы и убрал часы. – С вашей стороны не хотелось бы более никаких действий. Пусть все идет своим чередом.

– Ясно… – Король чувствовал, как правая рука у него начала подрагивать. Он редко чувствовал страх, но сейчас он едва справлялся с этим чувством. – Жертв действительно не избежать… – сказал Раудвиг, смотря пустым взглядом в стену. – Много людей погибнет при осуществлении вашего так называемого плана?

– Да, – мужчина в цилиндре кивнул. – И не все из них будут этого заслуживать.

– Вы… чудовищны, – прошептал король.

– Иначе никак, Ваше Величество. Я предпочитаю оперировать большими и малыми переменными одновременно. А в данном случае на кону стоит нечто большее, чем просто жизни людей.

– Вы хотя бы… сможете довести дело до конца? – спросил Раудвиг, и из-за дрожи в голосе его вопрос напоминал мольбу.

– Не могу сказать. Это зависит не только от меня. На ваше правление выпадает тяжкое бремя, мой король. Вам придется смириться с последствиями.

Раудвиг нервно чесал седеющую бороду.

– Я постараюсь… – сказал он тихо.

– Спасибо за понимание.

Мужчина в цилиндре двинулся к двери.

– Скажите мне одно напоследок! – практически выкрикнул Раудвиг, и мужчина остановился. – В этот раз… это действительно вы?

Незнакомец стоял молча несколько секунд.

– Это не имеет значения для вас, Ваше Величество, – ответил он холодно. – Главное, что мы с вами договорились.

– Сколько же вас там на самом деле? – прошептал Раудвиг, вспоминая нечто очень нехорошее из своего прошлого. – Что вы все такое?!

– Тоже не имеет значения, – безразлично сказал человек в цилиндре и даже не обернулся, – эти секреты откроются не вам, мой король. Вы умрете и ничего не узнаете. Как, впрочем, и остальные.

– Вы уже говорили об этом тогда…

– Значит, вам не стоит меня снова об этом спрашивать.

Король обескураженно опустил взгляд.

– Я искренне сочувствую тем, кого вы возьмете под свое крыло, – сказал он, глядя в спину незнакомца.

– Не стоит, Ваше Величество, – отвечал мужчина в черном, – позже их жизнь будет цениться гораздо больше вашей. Ну, а теперь, когда мы с вами договорились, я вынужден попрощаться.

Человек в цилиндре открыл двери. Стража, которая ранее должна была стоять за ними, почему-то отсутствовала. Вместо нее там стояла девушка с очень густыми рыжими волосами и золотисто-изумрудными глазами.

– Отец… Ваше Величество, простите, что беспокою, я хотела… Ой. Здравствуйте, – девушка отшатнулась от фигуры в черном плаще и цилиндре.

– Добрый вечер, Ваше Высочество. Прошу прощения.

Улыбка сверкнула из-под тени шляпы, мужчина поклонился и прошел мимо.

– Персия… – Раудвиг встал с кресла. – Г-где стража?

– Их… их не было, когда я пришла. Мне тоже это показалось странным. Что это за человек, отец?

– Не важно, – холодно сказал Раудвиг. Он чувствовал, как все еще дрожат его руки. – Зачем ты пришла? Я не вызывал тебя.

– Отец… Я просто… – принцесса Персия вошла в кабинет и в нерешительности подняла руку. – Я хотела поговорить. Об Аркатэне. О том, что там произошло.

– Тебя это не касается, дитя. – Раудвиг сел обратно в кресло и обратил тревожный взгляд к окну. – Уже… уже все решено.

– Но папа. – Персия подошла ближе. – Я слышала многое. Много ужасных новостей… Мне кажется, большинство не понимает, с чем именно мы столкнулись там. Быть может, стоит попробовать другими методами…

– Персия. Хватит, – негромко, но очень решительно отрезал король, – я все решил. Военные разберутся. Тебя не касаются дела подобного рода.

– Меня почти ничего не касается… – расстроенно прошептала Персия.

– Все. Уходи. – Раудвиг раздраженно вздохнул. – Мне нужно обдумать нечто очень важное. А потом у меня будет встреча. Тебя не должны видеть. По крайней мере с непокрытой головой, я не желаю разбираться еще и со слухами.

Персия прикоснулась пальцами правой руки к волосам. Чувствуя подступающие слезы, она поспешила уйти из комнаты. Двери захлопнулись.

Король смотрел в окно и размышлял о мрачном будущем. Только что его мир окончательно разрушился. Теперь он осознал, насколько на самом деле беспомощен.

Глава 1. Хуже некуда

– Ты начинаешь меня серьезно раздражать…

Джакурийский офицер ходил кругами по маленькой комнате. Он бросал злобные взгляды на привязанного к стулу человека. Тот в свою очередь молчал, старался не шевелиться и по возможности даже не смотреть на устрашающее, человекоподобное существо в армейском мундире. В не то шакальей, не то собачьей пасти джакурийца сверкали острые зубы. Юноша со страхом представлял, как они впиваются ему в глотку, всякий раз, когда офицер приближался к нему и открывал свой рот.

– Я имею полное право вспороть тебе брюхо, прямо здесь и сейчас. Ты ведь это понимаешь? – джакуриец достал из ножен короткий клинок и приблизился с ним к пленнику. – Мерзкое отребье, отвечай – что ты здесь делаешь?

– Ни… ничего, – тихим голосом сказал парень. – Я ошибся местом. П-простите.

Офицер не выдержал и ударил его увесистым кулаком в живот. Юноша застонал от боли.

– Назови свое имя! Говори, как ты смог проникнуть внутрь!

Парень опять опустил голову и уставился в пол. Джакуриец озлобленно зарычал и плюнул на пол.

– Поганец…

Бригадир Скалл был вне себя. Еще бы: прошлым вечером этот ненормальный каким-то совершенно непостижимым образом прошмыгнул мимо дежурного наряда и шастал по военному лагерю как по родному дому. Естественно, наглеца быстро заметили и схватили. Из вещей при задержанном была лишь легкая дырявая сумка, в ней не было ничего, кроме платка и завалявшихся на дне сухих хлебных крошек. Одет неизвестный был в какие-то лохмотья: грязная льняная рубашка, выцветшая серо-коричневая безрукавка без пуговиц, запыленные штаны и ботинки. Все покрыто заплатками.

В целом, ничего примечательного во внешности парня не было: крупные черты лица, каштановые, слегка кудрящиеся волосы, не толст, но телом обладал массивным. Впрочем, по сравнению со стоящим рядом джакурийцем привязанный к стулу казался маленьким, но так было бы и с любым другим калидианцем, если бы он оказался на месте пленника. Несмотря на общую заурядность, одна деталь внешности юноши все-таки была необычна: на правой стороне лица и его правой руке были тонкие отметины тускло-голубого цвета, немного напоминавшие рисунок молнии или выступивших вен. Офицер не мог не обратить на них внимания во время допроса.

– Что у тебя с мордой? Это какие-то культовые татуировки? Ты сектант?

Парень продолжал молчать. Скалл озлобленно зарычал и приблизил кинжал к его горлу.

– Я привык, что, когда задаю кому-то вопрос, мне непременно на него отвечают. Таковы правила в моем лагере. Когда этого не происходит, моему «собеседнику» бывает очень плохо.

Пленник дрожал. Он хорошо понимал, насколько незавидная у него участь. Все было ясно с самого начала, с момента, когда его схватили и притащили в эту комнату.

Джакурийцы – суровый народ. Они не жалуют посторонних, особенно когда это представители другой расы. А здесь произошел совсем исключительный случай – калидианец проник на джакурийский военный объект.

Пленник понимал, что вряд ли сможет избежать смерти, но надеялся, что своим молчанием сможет хотя бы ненадолго оттянуть неизбежное. Ведь на самом деле ему даже нечего было сказать своим пленителям, все, что у него было, – лишь его имя. Он был простым бродягой, забравшимся в джакурийский лагерь только лишь ради припасов и не более. Офицер не знал, что парень влез в лагерь не один. Не знал, что парня бросили на произвол судьбы его же товарищи, когда их засекли на полпути к складу. Юноша думал, что он до сих пор жив только лишь потому, что джакуриец не знает, кто он такой. Когда офицер догадается, что он просто неумелый вор, он прибьет его, как дворовую собаку. Впрочем, как уже было сказано, смерть ждет его в любом случае, вопрос лишь в том, насколько долго парень сможет ее оттягивать…

Юноша отчаянно пытался что-то придумать, но думать под суровым взглядом джакурийского офицера получалось из рук вон плохо.

«Да что же делать?! – вопрошал он про себя в отчаянии. – Я ведь даже не должен быть здесь! Что ни придумаю, никакого оправдания этому идиотскому поступку найти не могу… Может, стоит наконец признаться, все объяснить, как было на самом деле? Вдруг даже у джакурийцев найдется хоть капля сострадания к голодному бездомному? Нет… нет, я пришел воровать у армии. Чужой армии… Надо придумать что-то получше…»

Судорожные раздумья парня прервал скрип железной двери.

– Бригадир! – вошедший офицер отдал честь старшему по званию.

Скалл убрал кинжал от горла допрашиваемого и обратил на подчиненного недовольный взгляд.

– Я же просил не беспокоить меня во время допроса. Что у вас?

– Сэр, прошу прощения, сэр. Это как раз связано инцидентом, вы просили оповестить, если мы найдем еще что-то. Мы обнаружили этот предмет неподалеку от места, где схватили нарушителя. – Солдат достал из-за спины маленькую потрепанную книжицу.

Глаза пленника от ужаса стали больше чуть ли не в полтора раза.

«Моя записная книжка! Она у Бетиса была, он ее выронил!»

– Похоже, он потерял это, сэр, – продолжал вошедший, – мы нашли предмет рядом с палаткой под номером 17, недалеко от продовольственного склада. Никто из личного состава не опознал в находке свою собственность.

– Дай сюда! – Скалл резко выхватил книгу из руки подчиненного и открыл на самой первой странице.

– Хм. «Грим из Роднера».

На морде джакурийца появилась недобрая ухмылка.

– Хах, – он усмехнулся и посмотрел на допрашиваемого. – А ты из мест не столь далеких, совсем рядом с нашей границей. Повезло… Хотя бы умрешь рядом с домом.

Грим из Роднера смотрел в пол и старался не показывать никаких эмоций. Однако его руки все равно дрожали. Сердце бешено колотилось, казалось, оно вот-вот раздробит ребра и вылетит наружу. «Будь проклят вчерашний день! – долбила в голове мысль. – Да и сегодняшний тоже! Что теперь делать? Весь дурацкий план в этой книжке был расписан… Как и куда бежать, чтобы незаметно пройти мимо солдат! И на что я только согласился, на что они меня подначили?! Я ведь не собирался умирать! Так долго уверяли, что все пройдет нормально! Почему вообще заметили и схватили только меня, ПОЧЕМУ ЗА ВСЕХ ОТДУВАЮСЬ Я?!»

Грим поднял взгляд на джакурийцев. Он со страхом ожидал момента, когда комендант лагеря найдет незатейливый план трех несостоявшихся воришек. Скалл пока продолжал перелистывать страницы записной книжки. Грим боязливо смотрел на его руки, он словно ожидал нового удара в живот.

– Это просто какая-то галиматья… – сказал наконец бригадир. – Кривые зарисовки домов… Рецепт похлебки… Слова какой-то песни. Чушь собачья. И все неразборчиво…

Скалл переворачивал книжку, прищуривался, пытаясь разобрать текст. Гриму немного полегчало.

«Кажется, Бетис успел вырвать те страницы… Слава Калиду, – подумал Грим, и в сердце загорелся маленький огонек надежды. – Боже… какое счастье, что там ничего нет, угораздило же его потерять ее в такой момент! Уж лучше б сбежал с ней! А еще лучше, если б он изначально писал все в своей! Но нет же, у него, видите ли, на такие глупости нет лишних денег… Проклятье, теперь они и настоящее имя мое узнали из-за него… Бросил меня на произвол судьбы, сбежал вместе с этим ворюгой Якомо… Тупой выскочка, а я ведь ему доверился! Ну почему главным неудачником всегда оказываюсь именно я, почему…»

Грим с досадой вспоминал события вчерашнего вечера, ему буквально хотелось разрыдаться.

«Ладно. Сильно хуже не стало… – парень вдохнул и выдохнул воздух, так глубоко, насколько позволяли стягивающие грудь и живот веревки. – Хотя куда уж хуже… Но по крайней мере они не знают, что я вор. Может, все-таки попробовать как-то соврать? Вдруг получится что-то придумать? Хм, никогда не был силен в этом, складные истории выдумывать не выходит. Да и что тут выдумаешь в такой ситуации? Наверное… наверное, стоит просто прикинуться сумасшедшим? Идиотом, который совершенно не понимал, что творит. Точно! Это будет даже не так далеко от истины… Если вскроется правда про припасы, мне несдобровать, лучше уж быть сумасшедшим, чем вором, какой спрос с безумца?.. Надо попробовать… Господи, во что же я вляпался…»

В процессе перелистывания страниц глаза Скалла удивленно остановились на одном месте. Он отшатнулся назад, будто увидел что-то, что его не на шутку испугало.

– Великая Джакура…

Офицер был то ли в ужасе, то ли в недоумении.

«Что там… – Грим увидел лицо Скалла и занервничал еще сильнее. – Что он там нашел… План кражи припасов?!»

– Эм… Это похоже на схему нашего лагеря, сэр, – робко заметил второй джакуриец, аккуратно заглядывая в книжку.

«О нет… – внутри Грима все сжалось. – Так он не вырвал ее…»

– Не нашего… – Скалл стал перелистывать страницу за страницей. – Но… и наш тут тоже есть… Здесь есть подробные схемы еще трех… Нет, четырех лагерей! «Вистиса», «Бакту», «Ротуа», «Адекта». Последний отсюда в десятке километров! Этот червяк пробрался еще в четыре лагеря помимо нашего и все зарисовал. В мельчайших подробностях!

«Что??? – Грим едва сдержал крик. – Да вы издеваетесь! Когда он успел? Он что, везде все облазил?! И ВСЕ ЭТО ЗАПИСАЛ В МОЕЙ КНИЖКЕ?!! Еще и потерял ее здесь в такой момент! Так вот почему его так долго не было! Он две недели шастал по джакурийским лагерям и все записывал! Любитель воровать армейские пайки! Что… что же они со мной сделают после того, что увидели?!»

– Собрал кучу информации о нас… – офицер Скалл направил взгляд на Грима. Лицо джакурийца исказила дикая гримаса ненависти. Парень зажмурился, на глазах выступили слезы.

– Это… это не я… это ошибка… – залепетал пленник. – Это все писал не я… Это не то, что вы подумали! Я… Я никуда не ходил больше, я клянусь!

– Так я и знал… Мы схватили шпиона-разведчика! – рыкнул Скалл. Он подошел ближе к пленнику и наклонил морду так, что Грим смог почувствовать жуткое дыхание, доносившееся из собачьей пасти.

«К-кого?..»

Грим побледнел. В первые секунды он даже не сообразил, что фраза Скалла относилась к нему.

«Он решил, что я… что я разведчик?! Я ТЕПЕРЬ ЕЩЕ И РАЗВЕДЧИК?!»

– Вы… вы уверены, сэр? – второй джакуриец со скептицизмом смотрел на пленника. – Не похож он на шпиона… Скорее всего, это просто бездомный, их немало бродит на границе. Вероятнее всего, его целью был склад с провиантом, мы его схватили неподалеку оттуда, вряд ли это совпадение.

Так думал не только этот офицер. Многие военные в лагере считали, что схватили бродягу, забравшегося внутрь ради припасов. Но вот бригадира Скалла их доводы не убедили. Его точка зрения часто отличалась от той, что была у его более молодых подчиненных. Скалл мыслил специфически.

– Никто из них не похож на шпиона… – сказал бригадир, щурясь. – В этом вся беда.

Он схватил лицо Грима за подбородок и посмотрел ему в глаза взглядом, полным ненависти и отвращения.

– Даже глядя в глаза не поймешь. Ничего не распознаешь, пока он не попадется… – тихо шептал Скалл. – А тем временем из-за одного такого «бродяги» может все пойти прахом! Погибнут все. Взяли с виду непримечательного дурачка для этой задачи… Все как положено…

Подчиненный офицер возражать не стал. Он уже прекрасно понимал, что будет происходить дальше.

Скалл дернул Грима вверх за подбородок. Тот жалобно взвизгнул.

– Думал забраться в лагерь и тихо сбежать, разведав всю необходимую информацию о нас? – цедил Скалл сквозь зубы. – Ну что ж, в этом лагере тебе не повезло… Скажи-ка мне, лысый червь, ты хоть представляешь, что такое война? Ты можешь себе представить такое место, где земля сплошь усеяна изувеченными трупами, лежащими горой друг на друге. Туда ты сунешься, м? Можешь представить объятую до горизонта огнем долину? Место, где воздух обжигает и удушает, убивая не хуже пули!

«Боже мой, да что вообще происходит?» – думал Грим и трясся от страха.

– Можешь?! – спрашивал Скалл, переходя чуть ли не на крик. – Я вот могу! Я был в таких местах! Я видел это! Но тебе… Тебе подобного не понять. Ты жалкий и действуешь исподтишка, у тебя нет чести, нет отваги. Нет мужества. Ты не воин, ты маленькая наемная крыса. Тебя даже саблей зарубить было бы слишком благородно!

Грим всеми силами старался не смотреть в разъяренные глаза Скалла, однако давалось ему это с крайним трудом. Джакуриец больно сжимал его подбородок, удерживая голову в одном положении.

– Похоже, не осталось больше у наших противников чести! – рявкнул Скалл. – Лишь джакурийский народ не прибегает к таким гнусностям. Тем более в мирное время! Как низко пали калидианцы, раз позволяют себе подобное!

Грим попытался со сжатыми челюстями что-то сказать, но выдавил из себя лишь слабое:

– П… п-пожалуйста… я не… Вы ошиблись…

– Интересно, кто же тебя нанял? Западная Община Атаи? Или тебе заплатили прямиком из султанской казны? Хм? А может… может быть, и Калидиум больше не поддерживает нейтралитета? Арггх!!! Черт!!! Почему мы должны ввязываться во все это снова и снова?! Сколько раз мы будем вынуждены доказывать свои права в этом мире? Наш род не раз пытались истребить или покорить, но мы выстояли, слышишь меня?! Мы доказали свое право называться великой цивилизацией! – Голос Скалла громким рычащим эхом отдавался от стен маленькой комнаты, даже подчиненный офицер отступил назад, дабы ненароком не попасть под горячую руку не на шутку разошедшегося начальника. Стоящие возле камеры охранники тихонько посмеивались, подслушивая речь старого ветерана. Кажется, это им было не в новинку.

Грим плакал и мычал нечто нечленораздельное, Скалл же продолжал свою громкую, раскидистую тираду:

– За каждый клочок земли, который у нас пытались отнять, за каждое наше убеждение мы сражались до последней капли джакурийской крови! А где же тогда был твой народ, во время нашей войны с атаи? Он просто наблюдал! Наблюдал и пожинал плоды очередной войны! Если задуматься, большинство наших конфликтов с ма-эру и атаи были выгодны вам! Интересно, как сильно разбогател Калидиум, пока тайно поставлял ресурсы для армии атаи?

Скалл сжал челюсть несчастного Грима так сильно, что у того глаза от боли на лоб полезли.

– Ты мне на этот вопрос не ответишь… Откуда тебе знать… Ох, как же ты мне отвратителен! Ничего в тебе нет. Ни в тебе, ни в твоем народе. Со времен вашего Великого Предка ни осталось в калидианцах больше ни капли чести!

Скалл с силой толкнул парня вперед. Стул резко опрокинулся и упал на спину так, что бедняга Грим со всей силы ударился головой о деревянный пол. Удар серьезно оглушил его: вся комната в глазах задвоилась, потолок словно затянулся густым туманом. Подчиненный джакуриец зажмурился. Он поднял тихонько руку, но быстро осекся: надо было дождаться момента, когда бригадир полностью успокоиться.

– Теперь… мы не имеем… не имеем права его просто убить, – прорычал громко вдыхающий и выдыхающий Скалл. Он с презрением смотрел на опрокинутый им стул и привязанного к нему неподвижно лежащего Грима.

– Нам необходимо доставить его в столицу, – бескомпромиссно заявил бригадир, – если это действительно шпион, то у этого гада должно быть множество сообщников, вероятно, целый отряд. Один он не мог собрать столько сведений. Также нам нужно знать имена нанимателей. Если со стороны Калидиума готовится агрессия в сторону Джакуры, то этот червь вместе со своей книжонкой является нашим единственным доказательством. Хм… Я слышал, что представитель атаи в Калидиуме отправился на родину с каким-то поручением. Что бы это могло значить?

– Вы… вы считаете, что он здесь из-за этого? – голос у второго джакурийца заметно подрагивал. – Возможно, вы… несколько преувеличиваете значимость этого бродяги. Может, нам стоит проверить все более тщательно, прежде чем…

– Нет, того, что мы увидели, уже достаточно! – отрезал Скалл. – Они наверняка прощупывают нашу границу с помощью таких, как он! Отношения между нашими государствами хорошие только внешне. Я давно подозревал, что что-то готовится!

Бригадир нахмурился, его голос стал звучать не громче шепота:

– Поодиночке их нападения не смогут принести необходимого результата. Просто повторится сценарий войны с атаи. Но вместе… Вместе они могут стать серьезной угрозой. Я не хочу верить в возможное начало новой полномасштабной войны между Атаи и Джакурой, но если все же вооруженный конфликт состоится, и на стороне Атаи выступит Калидиум… Это будет… Ужасно.

Смешок за дверью в этот раз оказался уж слишком громким. Охранникам повезло, что Скалл был слишком увлечен своими бурными размышлениями о войне между союзническими государствами и не услышал их. Офицер, что стоял вместе с ним в камере, тихонько шикнул на дверь, он боялся, что, разгневавшись на охранников, бригадир пройдется и по нему заодно.

Скалл подошел к стулу с пленником и поднял его с пола. Грим находился в полубессознательном состоянии и, похоже, совершенно не понимал, где находится. Мотая из стороны в сторону головой, он что-то бормотал себе под нос.

– Велите готовить тюремный экипаж, – Скалл положил потрепанную книгу с «компроматом» себе за пояс, – завтра необходимо вывезти его в столицу, дабы представить командованию. Я хочу, чтобы его допросом занялись люди из главного штаба. У них есть ряд методов и техник, которыми мы, увы, не располагаем. Путь будет не близкий, надо торопиться. Я сегодня же отправлю письмо в представительство Главной Канцелярии. Также мне придется проверить каждый из четырех лагерей насчет возможного проникновения других шпионов, мне нужно лично допросить каждого коменданта! Аргх… Если они попытались замять неудобные инциденты, всех под статью подведу! Все ответят! Я отправляюсь немедленно! В мое отсутствие вы, офицер Коулток, остаетесь за главного.

– Сэр… есть проблема, сэр.

Офицер Коулток не был воодушевлен столь импульсивным решением Скалла. Он все еще надеялся, что сможет мягко отговорить своего начальника от столь радикальных действий.

– Видите ли… – продолжил подчиненный аккуратно. – У нас в распоряжении изначально было два тюремных экипажа: один в данный момент полностью неисправен после того инцидента с механизмом от ворот, а второй сейчас находится в столице. Раз так все обернулось, быть может, нам стоит повременить и дополнительно проверить все, прежде чем докладывать на самый верх, и…

– Проклятье… – бригадир Скалл не стал слушать Коултока дальше, он принялся ходить по комнате, размышляя над решением проблемы с доставкой. – Мы обязаны как можно раньше доставить его в столицу! Медлительность в этом деле недопустима, нам необходимо принять все необходимые контрмеры!

– Да, сэр… – вздохнул офицер Коулток. – Но как же тогда…

Скалл сосредоточенно нахмурился и обошел по кругу стул с невменяемым пленником.

– Если экипажей нет, готовьте ему сопровождение и ведите на железнодорожную станцию в ближайший город, – сказал бригадир. – Опечатаем один из продовольственных вагонов и направим его вместе с конвоем в столицу. Да! Так будет даже быстрее. Я, как только закончу с комендантами, отправлюсь следом.

– Иными словами, следует доставить его на станцию в Роднер, сэр? – уточнил офицер, уже смирившись с намерениями начальника.

– Именно, – Скалл кивнул. – Свяжитесь с нашим бюро в городе, пусть подготовят дополнительное сопровождение. Я не хочу никаких эксцессов, пусть гражданские калидианцы и уж тем более их военные не суют носа в наши дела. Вам все понятно?

– Да, сэр, – сказал Коулток без всякого энтузиазма. – Будет сделано, сэр…

– Хм. А что до тебя…

Скалл наклонился и посмотрел в совершенно потерянное лицо Грима.

– Радуйся, что тебе выпадает возможность полюбоваться родным городом в последний раз. Когда мы получим от тебя всю необходимую информацию, я лично вызовусь отрубить твою немытую голову.

Двое охранников отступили от двери. Они проводили ехидными взглядами прошедшего мимо них Скалла. Второй офицер, шедший за ним следом, смерил солдат недовольным взором.

– «У тебя нет чести, нет мужества!» – передразнивал слова Скалла один из охранников. Второй его слушал и хихикал. – «А ну признавайся: сколько раздобыл информации в нашем захолустье, лысый червь, а?»

– Кейнс, Дек, – произнес Коулток невозмутимо, – два наряда вне очереди. Услышу еще раз насмешки в адрес бригадира, отправлю в карцер. Обоих.

Пошутивший охранник расстроенно опустил взгляд. Второй ободряюще ткнул товарища локтем в плечо.

– Да ладно, Кей, оно того стоило.

Следующую ночь «шпион Калидианской армии» почти не спал. Его бросили в маленькую, сырую камеру, единственным источником света в которой было небольшое окошко под самым потолком. Узник не мог даже дотянуться до него, хотя роста парень был приличного. Голова неслабо болела, как, впрочем, и остальное тело. Грим лежал на грязном куске сена, игравшем роль койки, и смотрел на покрытый паутиной и плесенью потолок. Он с грустью размышлял о событиях последних дней.

– Ох… что теперь будет… – парень повернулся на бок и уставился на каменную стену. – Теперь совсем нет выхода… совсем нет выхода…

Эту фразу он повторил раз пятнадцать вслух и еще столько же раз про себя. Слезы сами навернулись на глаза, сдерживать эмоции не было смысла. Он заплакал.

Когда боль в теле чуть поутихла, Грим попытался уснуть. Дурные мысли продолжали лезть в голову, и столь необходимый сейчас сон никак не приходил. Луна тусклым светом озаряла стены темницы, делая комнату менее мрачной. Одинокий пленник переворачивался с боку на бок на «кровати» из сена и вспоминал самые яркие моменты своей жизни еще до того, как он оказался на улице.

Ему сразу вспомнился цирк. Когда-то, давным-давно, он жил и выступал в нем, был помощником мастера-фокусника. Гриму вспомнились немногие товарищи и знакомые, которых он там приобрел. Теплая кровать. Вкусная еда, хотя бы иногда. Это было лучшее время в его жизни. Люди, окружавшие Грима, восторженные крики публики и аплодисменты – пожалуй, самое яркое и приятное воспоминание из всех. Да, быть может, сам он и не был никогда известным или хоть сколь-нибудь искусным артистом. Не выступал самостоятельно, да и честно признаться, не доверяли ему никаких больших и сложных задач. Но эта жизнь все равно его устраивала, он чувствовал себя немного полезным, и в этом заключалось его персональное, маленькое счастье. Быть нужным дома. Только вот в один момент все резко оборвалось, его жизнь словно кто-то перерубил топором и откинул счастливую часть куда-то далеко в сторону.

После пожара в цирке он остался на улице. Один. Воровство, бродяжничество, бесконечные скитания по ночлежкам, побеги от трактирщика, которому уже на протяжении нескольких месяцев не возвращаешь деньги, взятые в долг, – обычное дело для его нынешнего образа жизни. А что же дальше? Отрубленная из-за глупости голова?

– О боже… – сдавленным голосом протянул Грим, прижимая руки к лицу. – И как я до такого докатился? Какой ужас… Какой стыд…

Погрузившись в океан депрессивных мыслей, парень внезапно осознал, что за всю свою жизнь ему так и не удалось совершить ни одного достойного поступка. Действительно достойного. Значимого. От этой мысли ему стало так тошно и грустно, он ощущал себя самым несчастным, самым бесполезным человеком на свете.

«Если есть кто-то, кто наблюдает за мной сейчас… – говорил он про себя. – Кто видит меня. Слышит мои мысли. Пожалуйста, помогите мне… Дайте мне еще один шанс! Всего один, пожалуйста! Умоляю! Я все исправлю, честно… Я… я докажу, что могу стать лучше! Я исправлюсь, я смогу добиться большего! Не лишайте меня хотя бы жизни… Не лишайте меня…жизни…»

Тут, сон захватил бедолагу в свои объятия… На карманных часах охранника за дверью стрелка показывала 4 часа утра.

Глава 2. Второй шанс

– А ну просыпайся!

Громкий стук сабли по прутьям решетки больно отдался в затылке. Грим слегка приподнялся, голова болела уже не так сильно, но последствия вчерашних приключений давали о себе знать буквально в каждой конечности.

– Через 15 минут за тобой придет конвой, будешь вести себя тихо и слушаться – возможно, тебе ничего не сломают.

Охранник отошел от двери камеры, его шаги стали удаляться. Судя по звуку закрывающейся двери, он ушел в одно из соседних помещений.

– Похоже, все-таки не сон… – разочаровано пробубнил Грим. Парень медленно поднялся на ноги, потянулся и подошел к окну. Несколько раз подпрыгнув, он так и не смог ничего разглядеть вверху. Одно было ясно точно – день сегодня очень солнечный. Яркий свет заливал всю камеру, неуклюжая каменная кладка поблескивала теплыми оттенками.

«Какой день хороший. А я встречаю его за решеткой…»

Парень стал медленно расхаживать взад-вперед, живот громко выл от голода. Мрачные мысли о скорой смерти незаметно отступили на второй план, Грим теперь больше размышлял о том, как бы ему выпросить у охраны хотя бы небольшой ломоть хлеба.

«Интересно, что страшнее, смерть от голода или от джакурийской сабли?» – подумал он, вспомнив о том, что уже несколько дней ничего не ел.

Проходя возле одной из стен, Грим почувствовал, как под ногой что-то звякнуло. Наклонившись, он увидел, что на каменном полу рядом с его пяткой лежит маленький, непонятно откуда взявшийся мешочек, перевязанный тесемкой.

«Странно… – подумал Грим, аккуратно подбирая мешочек с полу. – Может, остался от предыдущих заключенных? Но вчера его вроде не было здесь, лежит ведь на самом виду…»

Опасливо посмотрев в сторону двери и убедившись, что там никого нет, Грим принялся изучать находку. Внутри было что-то твердое и тонкое, а также что-то очень неоднородное. Парень по-прежнему задавался вопросом, почему же вчера он не заметил этот предмет на полу камеры. Возможно, один из охранников обронил его, пока Грима затаскивали внутрь, но это было маловероятно. Парень развязал тесемку и высыпал содержимое мешка на сено. Увиденное его озадачило – в мешке лежала маленькая дымовая шашка, а также ключ и какой-то клочок бумаги. Это оказалась записка. Грим взял ее в руки и прочитал:

«Используй с умом после сигнала».

На другой стороне тоже была надпись: «Дикий Волк».

– Что это значит?

Грим взял ключ, подошел к двери, и попытался им ее открыть. Ключ оказался слишком маленьким для здешней замочной скважины.

«Проклятье, зачем мне это тогда вообще нужно?» – раздосадовано подумал Грим.

Было ясно, что мешок здесь вовсе не случайно. Так же было понятно, что мешок предназначался именно ему, ведь Грим четко помнил, что вчера он его здесь на этом самом месте не видел, следовательно – его подбросили ночью пока он спал. Видимо, кто-то хочет ему помочь. Некто сочувствует его тяжелому положению. Только кто?

«Неужто обо мне кто-то знает… – слабая надежда немного приободрила Грима. – Бетис или Якомо? Нет, они вряд ли станут рисковать шкурами, чтобы спасти меня. После всего, что произошло вчера, они даже не подумают возвращаться в лагерь. Да и как-то не похоже это на них…»

Грим посмотрел на почерк. Его подельникам он не принадлежал. «Очень странно…»

Времени на размышления уже не оставалось, в коридоре за дверью послышались шаги. За неимением альтернативы Грим решил довериться незнакомцу. Он быстро спрятал содержимое мешка в правый ботинок. «Ладно, буду тогда ждать сигнала, чем бы он там ни был. Очень надеюсь, что это не розыгрыш джакурийцев…»

Через полминуты в камеру вошли два солдата. Один джакуриец был довольно высоким и широкоплечим, второй был существенно ниже его и шире, но только не в плечах, а в талии. Морды у обоих выглядели весьма сурово, Грим не привык видеть в обычной жизни представителей другой расы, его все еще слегка передергивало, когда он видел приоткрытый, полный острых зубов рот «шакалоголовых».

«И чего они все такие страшные?» – подумал парень и инстинктивно отступил назад на пару шагов.

Высокий вышел вперед, больно схватил Грима за руки и нацепил на них наручники.

– Пошел!

После хорошего пинка, заключенный покинул камеру и отправился по темному коридору к лестнице в сопровождении двух конвоиров. Солдат, стоящий у двери, отпер замок и выпустил конвой на улицу.

Грим зажмурился от утреннего солнца. Джакурийский военный лагерь вовсю бодрствовал: несколько солдат прошли маршем мимо слегка ослепленного пленника. Некоторые из них несли в руках какие-то ящики. Где-то далеко были слышны удары сабель, судя по нескольким глухим хлопкам, кто-то с раннего утра практиковался в стрельбе. Услышав выстрелы, Грим несколько раз нервно вздрогнул.

– Шевели ногами, лысая крыса! Давай! Не заставляй меня лишний раз прикасаться к тебе.

Жизнь в лагере кипела, вчера вечером Грим с его «товарищами» не застали здесь такой активности. Бетис подгадал такой момент специально, но это им не сильно помогло.

На кирпичных стенах стояли часовые с оружием, некоторые из них обратили свой взор на пленника, Грим заметил это боковым зрением.

«Даже бежать некуда… Со всех сторон подстрелят. Ох, как же я попал…»

Проходя мимо одного из шатров, Грим уловил легкий запах, как ему показалась, жареной баранины. Живот заурчал еще сильнее.

«Еще и живот от голода болит… Хуже положения и не представить».

Слышно было громкое ржание лошадей из конюшен, и ругань двух не поделивших что-то солдат.

– Мы точно не можем использовать лошадей? – спросил низкий джакуриец.

– Нет, – отрезал высокий, – Зоулст отказался предоставить двух, сказал, сами дойдете, пара километров всего. С Коултоком бодаться желания у меня нет никакого, он просто хочет, чтоб мы исполнили этот сумасбродный приказ до возвращения Скалла. Сегодня нам необходимо пересечь границу и передать его в руки другого конвоя на станции. Дальше они, вроде как, сами с ним будут разбираться.

– Эх, дрянь. На кой черт эту пыль вообще нужно отправлять в столицу?

– Бригадир опять впал в паранойю, – высокий хихикнул, – но черт с ним. Выполним приказ и вернемся обратно в лагерь. Пока коменданта не будет, можно немного расслабиться.

– Это точно, хе-хе. Я здесь недавно, но заморочками вашего начальства уже сыт по горло. Куда бригадир так быстро уехал?

– Отправился разбираться с остальными. Он считает, что у этого были сообщники, которые проникли в соседние лагеря. «Десятки диверсантов и разведчиков». Ох и полетят головы… Этот контуженный псих всем уши узлом завяжет!

– М-да… Что вообще происходит в этих краях? – низкий, посмеиваясь, чесал затылок. – Куда только занесло это распределение…

– Извините, – Грим робко вклинился в разговор, – а у вас нет немного… еды? Ну хоть что-нибудь. А то я уже давно ничего не ел и не пил. Пожалуйста, у меня живот болит.

Оба солдата посмотрели на Грима таким взглядом, что тому сразу стало понятно – еды ему не видать. Высокий резко схватил его за плечо и с размаху ударил коленкой в живот. Грим взвизгнул и, согнувшись, упал на траву.

– Наглый какой. Ты посмотри, вообще не понимает, где оказался. – Широкий ухмыльнулся, глядя на корчащего от боли Грима. – Теперь сыт? Может, тебе еще добавки накинуть?

– Нет… нет, – прошептал сиплым голос Грим, – я все понял. Не надо.

– То-то же. Давай вставай!

Кое как поднявшись, парень медленно поковылял дальше в сторону ворот. Грим ощущал довлеющие над собой высокие тени с острыми ушами. Надежда на спасение угасала.

Итак, Грим покинул злополучный военный лагерь в сопровождении конвоя и направился к ближайшему городу – Роднеру. Роднер – город, находящийся на маленьком клочке нейтральной территории между Калидиумом и Джакурой. По сути, большая деревня городского типа, являющаяся одним из немногих транспортных узлов между двумя государствами. Около пяти лет назад здесь была проложена первая в истории железнодорожная ветка, предназначенная для двусторонних поставок продовольствия и ресурсов. Трофейная технология, доставшаяся джакурийцам после долгой кровопролитной войны с Атаи, относящаяся к числу тех, которыми джакурийцы не побрезговали поделиться с союзниками. Роднер – одно из немногих мест, откуда можно попасть в закрытую для большей части цивилизованного мира страну. Законы Джакуры суровы, и горе тому, кто попытается пересечь ее границы. Нужно иметь особое разрешение, чтобы сесть на поезд, и к тому же немало заплатить. Поэтому поездка в Даканхар, столицу Джакуры, доступна очень и очень немногим. К сожалению, Гриму повезло оказаться среди редких «счастливчиков».

Путь до города был не самый близкий. Конвой шел уже два часа. Солнце ярко светило над головами, солдаты шли всю дорогу молча, лишь изредка подгоняя Грима пинками. Наручники как будто стали тяжелее, они сильно натирали руки. Тишина Грима угнетала, он не мог отвлечься от дурных мыслей и постоянно нервничал.

– Извините… – тихонько спросил он, слегка повернув голову. – Можно задать вам пару вопросов?

Солдаты ничего не отвечали, высокий сделал злобную гримасу и тихо, угрожающе зарычал.

«Кажется, нельзя…» – подумал он и отвернулся обратно.

Время тянулось крайне медленно, солнце светило так ярко, что обжигало все неприкрытые участки кожи. Джакурийцам, народу, веками жившему в жарких землях, оно было нипочем, но Грим, даже будучи весьма выносливым, шел уже практически на последнем издыхании: сильно хотелось пить, а желание попросить воды приходилось тщательно подавлять – очередная порция тумаков от жажды явно не избавит. Изредка по дороге мимо конвоя проезжали небольшие повозки, поднимавшие большие тучи пыли. Она попадала в глаза и еще больше усугубляла положение.

Прошло около трех часов. Дорога стала спускаться вниз по склону, деревья, растущие вдоль нее, начали редеть, и наконец вдалеке показались колокольни нескольких небольших церквушек.

«Ну наконец-то!»

Грим облегченно вздохнул и оглянулся на своих надзирателей. «Шакалы» шли все так же стойко и размеренно, как и подобает марширующим солдатам, их лица не выражали ровным счетом никаких эмоций. Они напоминали Гриму заводные механические игрушки, которые он видел когда-то в одном из магазинов в районе старого города.

«Господи, они вообще способны испытывать какие-то эмоции, кроме гнева и злорадства? Может, из них эту способность выбивают в армии?»

Постепенно город полностью открылся взору. Перед идущими раскинулся вид на неоднородное море из поднимающихся и опускающихся черепичных крыш.

Деревья вдоль дороги постепенно полностью исчезли, показав городскую стену с высокими воротами, напротив которых собралось множество деревянных повозок. Каменистая и неровная дорога заменилась брусчаткой.

В городе полным ходом шли приготовления к празднику Авельгельма (празднование первого дня лета, по Калидианскому календарю), и этим можно было объяснить большое количество телег торговцев у ворот. Небольшая стайка детей уже окружила некоторые повозки, они с большим интересом разглядывали украшения и прочие товары, привезенные в город по случаю праздника. Дети громко смеялись, скакали вокруг телег, то и дело пытаясь сорвать чехлы с закрытых товаров. Торговцам приходилось собственноручно отгонять любопытную детвору. Конвой прошел через ворота. При виде двух грозных вооруженных джакурийцев дети разбежались, прячась кто за повозки, кто за бочки, выстроенные вряд вдоль дороги. Едва высовываясь, они молча провожали испуганными взглядами двух солдат и пленника.

Улица на въезде в город была с обеих сторон застроена небольшими трехэтажными домами с лавками, располагающимися на нижних этажах. Таким образом, попадая в город, случайный путник мог сразу же закупиться всеми необходимыми (и не очень) товарами, оставив все свои деньги уже на входе в Роднер.

– Еще далеко? – спросил, потирая затылок, полноватый джакуриец. – Меня же перевели только неделю назад, еще не доводилось ходить в Роднер. Аргх…К акое захолустье.

– Судя по тому, что я помню, не очень. Так, посмотрим… – Высокий джакуриец достал маленькую карту. – Нам необходимо пройти до конца этой улицы. Потом свернуть направо, пройти базар, а затем пройти вдоль моста и перейти на противоположную сторону дороги. Там и будет вход на станцию. До отправки поезда осталось…

Тут джакуриец достал из кармана маленькие карманные часы на цепочке и поднес их поближе к морде.

– …45 минут. Там нас будут ждать несколько солдат из внутригородского дежурного поста. Все необходимые документы уже у них, никто из работников станции не станет задавать вопросов.

– Ах, значит, для того, чтоб отвезти документы вперед, лошадь нашлась? – съязвил низкий. – Прекрасно.

«Еще бы кто-то задавал вам вопросы! – подумал про себя пленник. – Кто в здравом уме будет спорить с двумя вооруженными солдатами, тем более с джакурийцами! Им даже документы-то никакие не нужны…»

Эта мысль позабавила Грима, и он невольно усмехнулся вслух. Джакурийцы, услышав это, устремили на него грозные взгляды. Грим понял, что так лучше тоже не делать, и смиренно опустил голову.

– Ну что ж, пошли, – сказал тот, что пониже, – побыстрее сбагрим его этим остолопам и уйдем. Может, даже успеем зайти в трактир на обратном пути, что скажешь?

– Это наша основная цель, – высокий расплылся в довольной улыбке. – Безволосые привозят отличную выпивку к празднику. Но и в обычное время у калидианцев она не самая дурная, как выяснилось. Мы периодически ходим до Роднера с ребятами, когда комендант отсутствует.

– А жизнь у вас здесь все-таки не так плоха, я смотрю? – низкий понимающе закивал головой.

– Вполне. Но если Скалл узнает, забьет до смерти. Это еще один из его пунктиков. Бригадир один раз учуял запах спирта у одного парня в строю и сломал бедолаге десять костей. Он до сих пор с трудом рот открывает.

Низкий удивленно поднял брови.

– Многое я видел, но это даже для задворок через чур. Что с ним вообще такое? Он адекватен?

– Да как сказать… – высокий пожал плечами. – Скорее нет, чем да. К этому надо привыкнуть. Но его есть за что уважать: бригадир Скалл воевал на передовой с первого и до последнего дня войны. Он был на границе, когда атаи вероломно напали, он встретил их раньше всех, он все это видел. Этот джакуриец ненавидит отсиживающихся в штабе всеми фибрами души. Скалл прошел сотни сражений, много славных историй о нем слышал, потом расскажу парочку. Как ни странно, есть даже смешные. Поверь мне, вояка он дикий, совершенно бесстрашный.

– Здорово, конечно, но в этих местах-то это какую роль играет? – спрашивал с недоумением собеседник.

– Да в том-то и дело… – высокий нахмурился и вздохнул. – Война-то кончилась. А старик все еще воюет. То, что сейчас происходит на границе, – это смехотворно, и, похоже, там такие, как Скалл, новым командующим не нужны. Он, вроде как, сам туда хотел отправиться. Как видно, его не пустили.

– И почему?

– Скалл очень принципиальный, жесткий, не гнушается крепкого слова в отношении старших. Вдобавок после многих лет войны у него развилась паранойя. И, возможно, шутки про контузию тоже не совсем шутки… В любом случае, такие как он не нравятся верхушке.

– Потому-то его и отправили в эту глушь… – заключил низкий. – На пенсию идти не хочет, и на передовую его не отправить. Запихнули старого вояку подальше, чтобы на нервы не действовал.

– Да. Только здесь его беды с головой еще больше усилились. Старик пытается на союзнической границе ловить шпионов, как видишь, думает, что теперь Калидиум так же на нас нападет, как тогда это сделали атаи. Это смешно. Я думаю, когда он будет на полном серьезе доказывать руководству в столице свои бредни, его окончательно спишут в утиль…

– Печально все это, – низкий покачал головой.

– М-да. Но а нам-то, собственно, что? – высокий опять пожал плечами. – Скалла заменят, может, Коулток окончательно утвердится в качестве коменданта. Он тоже не подарок, но хотя бы договороспособный. При нем должно быть меньше такого самодурства. И больше свободы, хе-хе.

– Что ж, – низкий поставил руки на пояс, – будем надеяться на самый благоприятный исход для простых солдат, вроде нас. И раз уж Скалла нет, надо ловить момент. Очень хочу узнать поскорее местные «достопримечательности».

– Я покажу на обратном пути одну. Там один особенно пугливый, он не откажется налить за счет заведения.

Оба солдата впервые за все время в пути расхохотались, слушая их гогот, Грим чувствовал неловкость и страх.

Конвой двинулся дальше вглубь улицы.

«Боже, что же делать-то? – волнение Грима росло с каждой минутой. – Где же этот сигнал? Еще чуть-чуть, и меня посадят на этот проклятый поезд. Тогда бежать будет просто некуда!»

Юноша уже начал подумывать о том, чтобы использовать дымовую шашку прямо сейчас, но довольно быстро передумал. Стоит ему наклониться к ботинку, и бдительные солдаты тут же пресекут его жалкую попытку к бегству. Грим взволнованно оглядывался по сторонам: горожане сновали по улице из лавки в лавку, с правой стороны была выстроена настоящая башня из бочек, вероятно, доверху заполненных вином. Рядом с лавкой старого мясника Пейгеля стояли двое людей и громко спорили:

– Это мясо дрянь!

Владелец лавки был одет в грязный, покрытый багровыми пятнами фартук. Размахивая во все стороны куском сырого мяса, он громко ругал, по всей видимости, своего незадачливого поставщика.

– Пейгель, ты, верно, выжил из ума! Этого барана закололи еще сегодня утром, мясо самое свежее, просто превосходное! Сам подумай, разве стал бы я тебе продавать то, что не пожелал бы видеть к ужину на собственном столе?

– Врешь, Аберфорт! – не отступал мясник Пейгель. – Я тебя насквозь вижу, старый пройдоха! Я знаю, как выглядит свежее мясо, а это несвежая дрянь. Ты его в скольких специях извалял, чтоб запах скрыть? У меня сейчас нос к черту отвалится! Ты что, гад плешивый, хочешь праздник испортить, хочешь полгорода отравить, негодяй?

– Да не кричи ты! – Аберфорт стал опасливо озираться. – Не хочу я никого травить, и зря ты так на мясо наговариваешь! А специи эти заморские, для вкуса!

– Я те сейчас дам для вкуса!

Их голоса еще долго слышались позади, голодный Грим по понятным причинам заинтересовался их «беседой». Как только голоса стихли, изможденный парень вернулся обратно к беспокойным размышлениям.

«Ну и где же оно? – Грим продолжал рыскать глазами. Он выискивал хоть что-нибудь напоминающее сигнал, но взгляд не мог найти ничего действительно выделяющегося. – Обо мне забыли… Меня бросили. Как всегда. Видимо, спасать никто меня не будет. Все-таки это была дурацкая шутка. А я повелся…»

Улица заканчивалась, конвой стал поворачивать направо, туда, где был базар. Небольшие крытые деревянные прилавки сегодня пестрили самыми разнообразными товарами: праздничная посуда, разного рода выпечка, вкусный запах от которой можно было уловить за десятки метров, великолепные ма-эринские ковры, с вышивкой столь искусной, что ни один ремесленник из Калидиума не мог создать что-то даже близко похожее.

Одни продавцы пытались перекричать других, в попытке завлечь к себе клиентов.

– Подходите, подходите, друзья! В честь грядущего праздника я снижаю цены на 1/3! Только вдумайтесь, нигде вам не найти подобного предложения!

– Внимание! Я только что вернулся из долгого путешествия в земли атаи! Взгляните на мой товар! Ремесленные произведения искусства, экзотические украшения пустынного народа! Вам выпадает уникальная возможность приобрести все это только сегодня, в честь праздника Авельгельма! Подходите, подходите!

При проходе сквозь торговые ряды мысль использовать дымовую шашку вновь всплыла в голове парня. Он уже перестал надеяться на сигнал и начал подозревать, что шашка бутафорская. Но рискнуть-то все равно надо. Сколько Грим ни оборачивался на своих сопровождающих, те каждый раз пристально следили за каждым его движением.

«Да отвернитесь вы оба хотя бы на секунд десять… Проклятье».

Очередная улица подходила к концу. Не успел конвой завернуть за новый поворот, как из-за угла вдруг послышались крики лошадей и грохот колес. Задумавшийся о своем Грим не сразу обратил внимание на шум. Когда же он все-таки поднял голову, перед его взором возникло нечто совершенно невообразимое.

По дороге на полной скорости вниз по склону катилась большая горящая телега. Она оставляла за собой снопы ярких искр и десятки испуганных людей. Телега была совершенно неуправляема, без лошадей и кучера она летела на полной скорости, снося все и вся на своем пути.

– Берегись!

– Расступитесь! Боже!

Джакурийцы резко отскочили в сторону. Грим, находясь в состоянии шока, застыл на месте как вкопанный. Безумная телега буквально в полуметре пронеслась мимо него и с громким треском врезалась в угол здания посудной лавки. Витрины разбились, и осколки посыпались на землю. В воздухе на какое-то время повисла тишина. Прохожие испуганно переглядывались и пытались вычислить владельца телеги.

– Что это было? – широкий джакуриец громко возмутился. – Эта бандура буквально в метре от нас пролетела! Какой кретин это сделал?!

Видя рядом с собой разозленного джакурийского солдата, люди начали расступаться и отходить.

– А ну признавайтесь, безволосое стадо! Кто спустил ее с горы?

Широкий джакуриец решил рассмотреть поближе дымящуюся повозку. Ни один человек на улице кроме него даже не помышлял о том, чтобы приблизиться к ней.

– Эй, постой! – вдруг опомнился высокий джакуриец. – Кто его знает, что там, это… это не наше дело! Надо идти дальше, пока поезд не ушел!

– Да наплевать мне сейчас на него! Я хочу знать, кто сделал это! – низкий джакуриец скалился от ярости. – Кто здесь такой шутник?! Кто выкатил повозку? А ну покажись! Ты меня чуть не убил, выходи!

Несмотря на предостережения своего товарища, солдат продолжил опрометчиво подходить к потихоньку разгорающейся телеге, все ближе и ближе.

– Может, об стену убился… – говорил, наклоняя голову, низкий джакуриец. – Хотя вроде на ней никто и не сидел… Ну-ка, что тут у нас?

На всю улицу прогремел взрыв. Грима отбросило на землю и оглушило. Был слышен треск лопнувших окон над посудной лавкой, по всей улице разлетелись куски горящего дерева. Немного опомнившись, парень поднял голову: на улице царила паника, женщины бегали из стороны в сторону и истошно кричали.

Похоже, что кроме погибшего солдата никто сильно не пострадал. Второй джакуриец лежал на земле. Он приподнял голову и с ужасом посмотрел на то, что осталось от его товарища.

– Витту… – прошептал он. – Ох, чтоб тебя, дурак твердолобый!

И тут в голове Грима щелкнуло: «Сейчас или никогда!» Он выхватил из ботинка дымовую шашку и тут же бросил ее прямо под ноги встающего джакурийца. Произошел глухой хлопок. Когда солдат опомнился, было уже поздно: густая дымовая завеса плотно залепила ему лицо и глаза.

– Стой… кха… кха… Гад калидианский, куда… стой!!!

Но Грима уже было не остановить. Он мчался на полной скорости вниз по улице, прочь от места взрыва. Юноша бежал так быстро, как только мог, от былой усталости не осталось и следа. Кровь в жилах буквально закипала, остановиться означало выписать себе смертный приговор.

Грим резко завернул в узкий переулок, выскочил на другую улицу и сбил на полном ходу человека со стопкой книг и свитков.

Грим упал, но быстро встал на ноги.

– Свали с дороги! – крикнул мужчина, поднимая упавшие вещи. Он указал Гриму пальцем куда-то налево. – Пшел вон!

Он топнул ногой, и Грим, вздрогнув, побежал налево, к мосту, за которым виднелась церковь. Он не ориентировался в пространстве, не вспоминал никаких маршрутов, просто бежал вперед, как в последний раз.

«Получилось! Получилось! Да! Свобода!!!»

Была ли в действительности горящая телега сигналом, или же это просто счастливая случайность, Гриму сейчас это было не важно. Парень просто благодарил судьбу и неизвестного спасителя. Он бежал. Бежал и надеялся, что «шакал» его уже не догонит.

«Сюда! Нет, кажется, там будет тупик. – Грим начал замечать, что не очень-то хорошо помнит места, которые сейчас пробегает. – Я что, заблудился? Помню этот район города, но так плохо… Куда бежать, чтобы скрыться?! Ох, как тяжело думать на бегу!»

Парень боялся даже оглядываться, он молился о том, чтобы по нему никто не начал стрелять. Откуда-то позади все еще слышались какие-то крики и грохот. Взрыв в городе явно всех переполошил.

Поднявшись в гору, он забежал в узкую улочку, состоящую только из лавок местных ремесленников. Тут Грим понял, что все-таки попал в тупик – дома соединялись, и бежать можно было разве что только назад. Недолго думая, юноша решил забежать в ближайшую к нему лавку. Не глядя на вывеску, беглец рванул на себя деревянную дверь и скрылся внутри.

Глава 3. Роковая случайность

Немного отдышавшись, Грим огляделся. Он оказался в просторном помещении, отовсюду слышалось тиканье часов. Грим увидел перед собой несколько стеклянных витрин, за которыми находились какие-то неизвестные ему причудливые инструменты. В помещении стояло не меньше десятка напольных часов, некоторые из них размахивали маятниками, но большая часть была частична разобрана, у одних часов отсутствовал циферблат. В помещении находились и другие механические приборы с проглядывающими из-под открытых корпусов блестящими шестеренками. Их назначение парню было неизвестно.

«Это… какая-то мастерская? – подумал Грим, все еще жадно глотая ртом воздух. – Я подобных магазинов раньше в городе не видел…

– Здравствуйте, уважаемый!

Грим испуганно подскочил.

– А? Что?!

Перед ним стоял молодой парень, одетый в серую одежду с черно-белым орнаментом. На вид ему было лет 16–17, у него были светло-русые волосы и довольно странная, не очень натуральная улыбка. Грим моргнул несколько раз, и к нему вернулось ощущение реальности.

– Если вы пришли к мастеру Фателли, то он уехал где-то на месяц. Поэтому крупные заказы на ремонт не принимаем, – говорил юноша, не переставая фальшиво улыбаться. – Но если у вас обычные напольные часы, то я могу…

– П-помоги мне! – Грим прервал парня. Он схватил его за рукав и начал отчаянно трясти. Наручники громко загремели.

– Спрячь меня, прошу! Умоляю!

– Я… Эм… я… – работник непонимающе опустил взгляд на трясущие его за рукав ладони незнакомца. – Эй, на тебе что, наручники?

– Прошу, мне нужно где-то пересидеть, прошу… – Грим старался говорить максимально жалостливым голосом. – Пожалуйста… я… я не виноват! Я не шпион, я просто влез в их лагерь за едой! Я ничего больше не хотел! Честно!

– В чей лагерь? К-какой шпион? – удивленные глаза работника бегали по лицу незнакомца, на всякий случай он отошел на полшага назад. – Можешь объяснить спокойно, что с тобой произошло?

Работник лавки находился в полном замешательстве. Такой странный клиент еще не заходил к нему прежде: ободранный, запыхавшийся двухметровый парень, да еще и с наручниками на руках.

– Джакурийцы! – выпалил Грим. – Они схватили меня, они меня избивали! Они сказали, что убьют меня!

– За что тебя убивать?

На улице за дверью послышались тяжелые шаги. Грим, недолго думая, прошмыгнул мимо озадаченного продавца и, сиганув прямо за прилавок, затаился там, как дикий зверь в норе.

– Не выдавай меня! – донеслось из-под прилавка.

Продавец моргнул несколько раз. Он совершенно не понимал, как ему реагировать на эту ситуацию.

– Эй… эй, тебе нельзя туда, – опомнился он наконец, – за прилавок заходить могу только я! Слышишь? Ау?

Дверь резко распахнулась. На пороге показался высокий зловещий силуэт.

– ГДЕ ОН!!!

Джакурийский солдат выглядел невероятно злым: с горящими, налитыми кровью глазами, с оскаленными острыми собачьими зубами, весь потрепанный, он стоял на пороге лавки. Его солдатский мундир был обсыпан какой-то пылью. Сжав кулаки, он медленно переступил порог и зашел внутрь. Дверь за ним громко захлопнулась.

Джакуриец сверлил взглядом стоящего посреди комнаты юношу.

– Извините, сэр, вы… вы чего-то хотели?

Работник попытался изобразить на своем лице искреннее недоумение, но получилось довольно фальшиво. Джакуриец начал медленно угрожающе подходить.

– Здесь видели человека… в наручниках… – прошипел он. – Он забежал в эту лавку! Говори, где он!!!

Голос солдата с каждым словом становился все более резким, отрывистым и похожим на собачий лай.

– Я… я, право, не знаю, о ком вы, господин! – юноша начал пятиться назад. – На этой улице полно других лавок, с чего вы взяли, что тот, кого вы ищете, здесь?

Морда солдата исказилась еще сильнее.

– Ты лжешь!!! Ручка твоей двери покрыта копотью, он дотронулся до нее!!!

Солдат подходил все ближе, продавец в свою очередь осторожно пятился назад.

«Шакал» огляделся по сторонам и заметил выглядывающую из-за прилавка копну пыльных волос. Он по-звериному зарычал и в гневе толкнул ближайший к нему предмет. Двухметровые часы в деревянном корпусе с грохотом рухнули на пол и развалились.

– Вылезай, крыса калидианская! Я тебя вижу!

Грим сжался в клубок и задрожал от страха. Работник оглянулся на прилавок, а затем повернул испуганный взгляд обратно на джакурийца.

– Так вот оно что… – солдат оскалил зубы и продолжил подступать к юноше. – Прибежал к своему подельнику! Скалл свихнулся не окончательно. Кто бы вы ни были, вы к нам и правда лазите не поодиночке. Ох, так меня еще и наградят за это…

– Чего?! – глаза работника округлились от ужаса. – Я не являюсь ничьим подельником! Я… я обычный часовщик! Скорее даже, просто помощник…

– Оба пойдете со мной… – сказал джакуриец, доставая из-за пазухи еще одну пару наручников. – Ну-ка! Руки за спину, живо! И не рыпайся, а то хуже будет!

– Н-нет… – работник мастерской замотал головой. – Я никуда не пойду… Я не хочу…

– Значит, не хочешь по-хорошему? – полушепотом прошипел «шакал» и взялся правой рукой за рукоять сабли. – Не хочешь надевать наручники, так я тебе руки по локоть отсеку!

– Я… я… Да что происходит?! – парень в панике стал быстрее отступать назад. Он врезался спиной в одну из витрин, и ее стенки задребезжали.

– Ну, держись, щенок!

Солдат выхватил саблю и замахнулся ей в сторону головы парня. Тот пригнулся, витрина разлетелась вдребезги. Механические приборы и инструменты, находившиеся внутри нее, попадали на пол. Из сломанных корпусов покатились бронзовые шестерни.

Парень выскочил из-под руки воина и чуть ли не на четвереньках пополз к прилавку. Джакуриец рыча замахнулся ногой, в попытке придавить его к полу, но промахнулся.

– Трусливое отродье, – крикнул он, – к соплеменнику своему побежал? Он такой же, как ты, он тебе не поможет!

Грим сидел за прилавком и в страхе закрывал голову руками.

«Что же я наделал… Зачем я сюда забежал?» – думал он.

«Шакал» снова замахнулся саблей, но опять промахнулся, лишь саданув ей по полу. Парень дополз до прилавка и, прижимаясь к нему спиной, стал медленно подниматься на ноги.

– Да остановитесь, говорю вам! – взмолился он. – Это ничем хорошим не кончится!

– Ох, как же ты прав, – гоготал джакуриец, угрожающе приближаясь. – Для вас двоих все это очень плохо закончится!

Парень завел руку за спину, Грим услышал над своей головой какое-то копошение. Продавец отыскал на ощупь среди бумаги что-то металлическое. Джакуриец заметил это и в ярости занес саблю над головой. Но парень оказался проворнее.

Грим увидел яркую вспышку и услышал короткий звук, похожий на тот, с которым загорается фитиль фейерверка. Парень закрыл глаза, а потом услышал чей-то громкий, хрипящий стон.

Солдат пошатнулся. Сабля выпала из руки, и металлический звук ее удара об пол разнесся эхом по всей мастерской. Грим привстал и выглянул из-за прилавка: из груди и пасти джакурийца валил густой рыжеватый дым. Все его тело обмякло, голова беспомощно запрокинулась, и солдат с грохотом рухнул на спину. Вся комната заполнилась запахом паленого мяса.

Работник мастерской держал в вытянутой, слегка дрожащей руке странное, похожее на пистолет оружие. Парень опустился на пол и облокотился спиной на стенку прилавка. Он тяжко вздохнул и закрыл лицо рукой.

Грим медленно вышел из своего укрытия. Глядя на раскинувшуюся перед ним ужасную картину, он опасливо приблизился к усевшемуся на пол незнакомцу.

– Кошмар… – сказал усталым голосом сидящий, после чего достал из кармана носовой платок и вытер им мокрый лоб. – Просто… кошмар… Поверить не могу.

– Ты… ты убил его… – голос Грима сильно дрожал. – Пристрелил джакурийца… Взял и… пристрелил!

– А ты наблюдательный… – усталым голосом сказал сидящий и покачал головой. Вид у него был совершенно потерянный.

– Что… что это за штука такая?! – Грим с ужасом указал пальцем на металлический предмет, от которого все еще исходил слабый дымок.

– Ты про это? – парень поднял устройство повыше. – Мой гальваревольвер.

– Гальва… что?

– Гальва-револьвер, – сказал парень, сделав посреди слова короткую паузу. – Потому что с барабаном, видишь?

Устройство выглядело очень необычно: странного вида пистолет, но сделанный как будто лишь из подручных материалов. Из его боков торчали какие-то проводки, а рукоять была обильно обмотана изолентой.

– Т-ты его сделал? – удивился Грим. – Этот гальевареве…

– Забудь, говори просто пистолет… Знаю, название дурацкое, но ничего лучше не придумал. И да, я сделал его сам.

Парень сжал и разжал пальцы на рукояти.

– Принцип работы очень прост, хочешь, расскажу?

Грим неуверенно пожал плечами.

Работник устало открыл пистолет, «переломив» рукоять, и достал из барабана маленький, слегка обуглившийся цилиндрический предмет.

– Смотри… Самодельный гальванический элемент в барабане подает заряд электричества на миниатюрную лампу, которая, в свою очередь, подает направленный свет на кристалл сферция. Свет, отражаясь от пары маленьких зеркал, проходит через кристалл множество раз, многократно увеличивая свою мощность, и так до тех пор, пока он не станет настолько мощным, что сможет вырваться наружу через полупрозрачное зеркало. На выходе мы имеем сфокусированный, очень горячий луч света. Как-то так.

Грим едва ли что понял. Парень стоял с приоткрытым ртом и пялился на все еще дымящегося мертвого джакурийца.

– Увы, батареи хватает лишь на один выстрел, – добавил сидящий на полу юноша. – Пришлось делать крутящийся барабан для шести, чтобы долго не перезаряжать. Мастер Фателли экспериментирует с новыми источниками питания для часов, ему прислали эти батареи… Атаи в последние годы войны проводили опыты с электричеством, и это, вроде как, их разработка. Я выпросил себе парочку полуотработанных для собственных экспериментов.

Он откинул сгоревшую батарею в сторону и захлопнул пистолет.

Грим секунд пять молча стоял, пялясь то на устройство, то на его изобретателя.

– Жуткая вещь это твое электричество… – сказал Грим и нервно сглотнул.

– Да, пожалуй. Но я не планировал никогда использовать его таким образом… – парень поднялся на ноги и отряхнул от пыли брюки. – Не было выбора.

Юноша грустно вздохнул.

– Я не представился, меня зовут Атлас.

– Я… я Грим… наверное…

Грим неуверенно пожал руку новому знакомому.

Атлас не вызывал у Грима ощущение опасности, даже несмотря на то, что только что произошло. Грим видел искреннее сожаление и грусть в его взгляде.

– Ладно, – Атлас поставил руки на пояс, – надо что-то делать. Не знаю, правда, что, но у меня сейчас посреди лавки лежит мертвый джакуриец… Великий Калид… что ты такого ему сделал, можешь нормально объяснить?

– Я забрался в их военный лагерь… – Грим виновато почесал затылок. – Хотел достать немного припасов. Мне казалось, что там у них должно быть много еды, они же месяцами там живут.

– Ч-чего? – Атлас закрыл глаза, и с его губ сорвался смешок. – Серьезно? Ты полез в военный лагерь самой воинственной и агрессивной нации только ради пары буханок хлеба? Ты серьезно?

Гриму от чего-то это смешным не показалось.

– Надо же… – прошептал Атлас, не веря услышанному. – Если это так, то ты поразительно смелый человек. Ну или поразительно глупый, пока точно понять не могу… В любом случае, это неважно сейчас. В лавке моего хозяина все еще лежит мертвое тело джакурийца.

– Я этого не хотел… – Грим со страхом смотрел на лежащий посреди комнаты труп. – Я… вообще ни о чем не думал, когда забегал сюда.

Атлас задумался. Его лицо приняло крайне угрюмый вид.

– Я не хотел, чтобы на кого-то еще напали, – продолжал оправдываться Грим. – Я и подумать не мог, что тебя примут за моего сообщника. Это все… Бред какой-то. Меня схватили, все перепутали. Потом решили отвезти на допрос в столицу Джакуры, собирались казнить, решили, что я шпион, и…

– Стой, ты сказал «они»? В городе тебя сопровождали еще солдаты?

– Да… – Грим задумался. – Их было двое, но один погиб от несчастного случая. Взорвалась телега, похоже, что с фейерверками, а второй вот… Но они сказали, что на станции нас будет ждать еще одна группа.

– Так вот что это был за взрыв, который я услышал! – Атлас взволнованно стучал пальцем по подбородку. – Раз все так, как ты говоришь, в городе уже все должны знать об этом происшествии. Тело второго солдата быстро найдут, и группа, что должна была вас встретить, скоро обо всем узнает. Если не знает уже… Им это не понравится, ох как не понравится. Они будут искать тебя и второго сопровождающего. Они по горячим следам найдут очевидцев, расспросят и узнают, куда ты и преследующий тебя солдат направлялись. Плохо, очень плохо.

– Ты думаешь, они так быстро сообразят? – Грим начал суетиться. – Тогда… тогда мне нужно бежать! Я должен уйти из города!

– И не только ты… – Атлас облокотился на прилавок. – Они наведаются ко мне, и что я им скажу? Что я прихлопнул одного из них? Врать я не умею, меня найдут, и тут же прикончат на месте. Я ведь убийца! М-да, тоже неплохо так влип…

– Прости меня… – Грим чувствовал себя очень виноватым. – Если бы не я, никто бы не пострадал, а теперь все так плохо, что хуже просто не представить… Я виноват…

– Спокойно…Так. – Атлас не очень уверенно подошел к телу джакурийца. – Б-будем импровизировать… Иди сюда, поможешь убрать его. Времени мало, если уж придут сюда, нужно хотя бы избавиться от улик, возможно, и бежать никому никуда не придется.

– Я бы, конечно, мог, но… – С безысходным видом Грим поднял руки, закованные в наручники: – Сам видишь…

– Черт… Ладно, погоди, сейчас исправим! – Атлас снова достал свой пистолет. – Выстави руки вперед и зажмурь глаза.

– Э-э, нет! Ты что?! – Грим в ужасе отскочил назад. Атлас посмотрел на него с недоумением.

– Но ведь так быстрее, я напильником час буду возиться.

– Нет, ни за что! Мои руки мне еще пригодятся, я видел, на что способна эта штуковина.

– Ну здорово, – Атлас с негодованием убрал оружие. – И что теперь? Так и будешь ходить с килограммом железа на руках? Или как?

Тут Грим вспомнил. Он опустился к своему сапогу и достал оттуда маленький ключик, который нашел в мешочке во время своего нахождения в плену. Он вставил ключ в отверстие в замке, и где-то раза с третьего замок поддался. Наручники громко упали на пол.

– Вот так как-то… – Грим стал разминать натертые руки. – И все конечности остались на месте.

Атлас озадаченно поднял брови.

– Если у тебя был все это время ключ от наручников в сапоге, почему ты его раньше не использовал?

Грим задумался.

– Ну-у-у-у… как-то возможности не было, и к тому же на нем ведь не написано, что он именно для наручников, верно? Кто же знал?

Атлас молча прислонил руку к лицу.

– Ладно, неважно. Давай… давай сначала обыщем его.

Обыскав грязный обугленный мундир солдата, товарищи по несчастью обнаружили пачку старых пожелтевших документов, миниатюрную карту и те же самые маленькие серебряные часы на цепочке, которые джакуриец доставал ранее. Грим снял с пояса немалый кошель, доверху забитый джакурийским серебром.

– Похоже, что жалование платят им немалое… – Грим раскрыл мешок и стал рассматривать одну из монет. – Я столько денег никогда в руках не держал.

– Только взгляни на это. – Атлас вертел в руках маленькие серебряные часы. – Я в жизни такой красоты не видел!

Часы имели аккуратную гравировку джакурийской инсигнии и были украшены искусным орнаментом, обрамляющим крышку по краям.

– Оказывается, у них в стране есть потрясающие мастера, способные сделать такую вещь, а мы даже не можем увидеть и половины всех их творений… Обидно.

– Тебя и правда сейчас волнует именно это? – удивился Грим.

Атлас поднял с пола солдатскую саблю и поместил в снятые с тела ножны.

– Надо будет это тоже куда-то деть.

– А его самого куда мы денем? – спросил Грим, указывая на тело.

Атлас нервно кусал нижнюю губу.

– По-хорошему, мы должны его похоронить, но мы не можем вынести его на улицу, нас сразу заметят, – рассуждал он. – В силу сложившихся обстоятельств разумнее всего будет поместить тело… в печь. А самим где-нибудь спрятаться и переждать.

Атлас съежился, ему не понравилось то, что он сам только что сказал.

– В печь? – Грим не поверил своим ушам. – Боже, но это же ужасно, ты собрался его сжечь?! Так ведь нельзя!

– Ну а что еще ТЫ можешь предложить? – спросил Атлас. – Я стараюсь действовать максимально разумно! Как мы еще можем с ним поступить?

– Но-но… я так не могу… Сжигать тело…

– Но а какой у нас выбор! – Атлас стоял на своем. – Если мы избавимся от тела и спрячемся, возможно, все обойдется!

– Я… Я не знаю… – Грим начал нервничать. – У него ведь наверняка была семья… Вдруг они захотят попрощаться с ним, он ведь был таким же, как мы, я не могу!

– Да ладно, ты серьезно? Тебя сейчас его семья волнует? Нам головы отрубят!

– Но мне-то не все равно! – Грим кричал. – Я не хочу так поступать с ним!

– Да разве я хочу?!

На минуту в комнате повисла тишина. Оба преступника стояли, не в силах сказать ни слова. Атлас закрыл лицо руками и, тяжело вздохнув, сел на пол.

– Думаешь, я хотел, чтобы так получилось? Я… я ведь вовсе не хотел его убивать даже… Хотел попасть в руку с саблей, но рука дрожала… Случайно вышло.

Грим смотрел на Атласа с сожалением.

– Ты не виноват, – Грим сел рядом с ним. – Ты хотел защититься, ты сделал это не специально. Так получилось…

– Может, и так, но результат сам видишь. – Атлас махнул рукой в сторону тела. – Я совершил преступление и теперь не знаю, что делать. Я в панике… Ужасная ситуация.

– Не вини себя, пожалуйста. – Грим нерешительно коснулся плеча Атласа. – Ты ведь спасал себя. Спас мою жизнь заодно. Не выдал меня, хотя даже ничего не знал обо мне и не был обязан мне помогать. И все равно ведь спас! А это значит, что ты вовсе не плохой человек. Я благодарен тебе, честно, и когда-нибудь, возможно, я смогу отплатить тебе тем же. Но… – Грим замялся. – Я не думаю, что сжигать его – это верное решение… Мне кажется, я не решусь на это…

– Да я тоже… – Атлас опустил голову и задумался, пытаясь найти выход. – Наверное, ты прав, это не решение. Да и долго к тому же… Плюс солдаты так и так сюда придут.

Атлас подошел к витрине, накрытой белой тряпкой, и сдернул ее с нее.

– Если мы не можем похоронить его… – Атлас накрыл тело тканью. – Пусть это сделают его соплеменники. Они найдут его и сделают все, что нужно. Это будет правильно.

– Ты прав. – Грим облегченно вздохнул. – Фух, похоже, что мы решили этот вопрос. Я рад.

Атлас осмотрел пол. Повсюду валялись стекло и металлические детали из витрины.

– Полный разгром, – сказал он. – Половина этих штук стояла здесь еще до меня…

Тут Грим задумался.

– А как же лавка… – спросил он. – Выходит, ты тоже теперь бежишь из города?

– Ну а что мне остается? Здесь я точно оставаться не буду. С телом или без, я не хочу больше общаться с джакурийцами. Я не самоубийца.

– Но как тогда нам быстро уйти из города, пока джакурийцы нас не схватили?

– Если честно, – Атлас выглядел так, словно вспомнил что-то, – думаю, у меня есть одна идея.

Глава 4. На всех парах

Атлас открыл ящик в прилавке и начал активно рыться в лежащих внутри вещах. Грим ходил по комнате взад-вперед и сильно нервничал.

– Как думаешь, сколько им нужно времени, чтобы отыскать меня?

– Сложно сказать… – Атлас задумался. – На взрыв находящиеся на станции наверняка отреагировали. Они, вероятнее всего, уже нашли тело второго, и, как мне кажется, времени у нас не так много. – Атлас закрыл ящик и открыл другой.

– Черт… да куда же я его дел?

Грима всего трясло от страха. Ему хотелось отвлечься, и он попробовал завязать непринужденную беседу.

– Это твое оружие… гальва что-то там, не помню уже…

– Гальваревольвер, – пояснил Атлас, продолжая рыться в ящике.

– Да, он… – Грим замялся. – Похоже, сложная штука, ты, видимо, хороший изобретатель, раз смог такое сделать.

– Увлекаюсь иногда подобным. Люблю на досуге читать книги. О всяком, о механике, физике… Попались несколько переводов атаинских трудов. – Атлас закрыл и этот ящик, приступив к третьему. – Иногда это меня вдохновляет на создание чего-нибудь необычного. Я собираю какие-нибудь штуки из подручных материалов и того, что могу задешево купить в других лавках. Правда, большая часть хлама, что я собрал, вообще не работала, но в этот раз у меня все же получилось сделать все так, как я задумал. Ага! Нашел его!

Атлас достал из ящика большой ржавый ключ.

– За мной, – сказал он.

Атлас подошел к малозаметной деревянной двери рядом с прилавком и, открыв ее ключом, зашел внутрь. Грим последовал за ним. За дверью была небольшая лестница, ведущая вниз, а за ней оказалось просторное, темное помещение, по размерам слегка уступающее предыдущему. Атлас зажег несколько керосиновых ламп, висящих под потолком, и свет упал на огромное грязное полотно, накрывающее нечто, стоящее посреди комнаты.

– Что это такое? – спросил Грим, слегка приподнимая край полотна.

– Если все заработает как нужно, то наше спасение. Ну и еще вещь, над которой я здесь корпел два года, в то время пока не было посетителей. Я же сказал, что люблю собирать всякие штуки в свободное время.

Атлас скинул полотно. Взору Грима предстала невероятная по своему виду машина, внешне напоминающая повозку с огромным количеством рычагов, а также трубой и котлом, встроенными в заднюю часть экипажа.

Атлас указал на машину обеими руками.

– Как тебе, а? На ней мы в мгновение ока умчимся из города. Ну, в теории… Люди, конечно, удивятся, но это всяко лучше, чем пешком, правда?

– Это… это… – Грим стоял в ступоре. Он пораженно разглядывал необычную повозку. – Видимо, у тебя в лавку заходит о-о-очень мало посетителей. А… а где же мы возьмем лошадей?

– Так они нам и не нужны, – Атлас запрыгнул на сиденье, – в этом-то вся соль, она едет без лошадей.

– А как так… – Грим удивился еще сильнее. – Повозки сами собой не ездят, так не бывает.

– Но поезд же ездит, верно? – Атлас переключил один из рычагов и прокрутил какую-то ручку вполоборота. – Эта машина работает по тому же принципу, что и поезд, то есть при помощи паровой тяги. Но проблема паровоза заключается в том, что он способен двигаться лишь в двух направлениях, а я хотел создать машину, обладающую маневренностью обычного экипажа. Я взял от поезда его основной принцип работы и компактно уместил в размеры повозки.

По Атласу было видно, что он очень гордился собой и своим творением.

– Правда, я ее еще пока не запускал на полную мощность, – парень потирал затылок, – а то дыма было бы немерено, комната и так маленькая для такой громадины.

Грим прошелся взглядом по всем приборам и рычагам.

– Ты ее и правда сам сделал? Как тебе это удалось?

– Да понимаешь… – Атлас спрыгнул с сидения. – Сидя целыми днями в лавке в ожидании очередного посетителя, от скуки свихнуться можно. Я это делал, чтобы хоть чем-то себя занять. Мне не часто доверяют сложные заказы. Потому я уже прочитал все книги, которые привозили в соседнюю лавку, в библиотеке многое подсмотрел, ходил на станцию и наблюдал за отправкой поезда. И как-то вдруг мне пришла идея создать свой собственный самоходный экипаж, довести до ума идею, которую разработали ещё атаи. Мне разрешили использовать на свое усмотрение это полуподвальное помещение. Владелец даже не знает, чем именно я тут занимался. Сперва я продумал идею, потом сделал чертежи, натаскал с разных свалок запчастей, выкупил старый дырявый котел у трактирщика, и вот, – Атлас с достоинством похлопал по сиденью машины рукой, – личное произведение искусства. Чтобы разгоняться до больших скоростей, нужен также особый вид угля из дерева Пирит. Я рассчитал, что на обычном угле повозка будет передвигаться не быстрее скорости человека, а этот должен давать энергетический эффект, сопоставимый со скоростью обычного экипажа. Пиритовый уголь дорогой, но что поделать…

– Это… нет слов… – Грим был по-настоящему впечатлен изобретательскими способностями нового знакомого. И более всего его поражало то, что Атлас был, по всей видимости, его ровесником. – Но как же ты собирался его использовать? – спрашивал он изобретателя, – продать кому-то?

– Изначально хотел участвовать в гонках на экипажах, – Атлас подошел к котлу и закинул лопатой в маленькую топку под ним большую порцию угля. – Хотел таким образом заявить о себе на весь Роднер, удивить их своим изобретением. Даже нашел себе напарника для того, чтобы уголь закидывал. Но, видимо, не судьба мне уже…

– Мне очень жаль… – сказал Грим с сочувствием.

– Да не страшно, – Атлас тихонько улыбнулся, – в конце концов, люди ведь и так сейчас ее увидят, верно?

Атлас опустил самый большой рычаг до отметки «Максимум», и постепенно машина начала «оживать»: появились свистящие звуки, из трубы повалил легкий дымок, котел начало слабо трясти.

– Хоть бы все получилось, – Атлас подбежал к двери, – нужно дождаться, пока давление в котле поднимется. Я пока схожу захвачу кое-что наверху. А ты жди здесь и ничего не трогай. Пока не расслабляйся, будь готов к побегу в любую секунду.

С этими словами Атлас убежал наверх. Грим неуютно поежился.

– Как тут расслабиться… – парень подошел к котлу, который уже заметно дребезжал и издавал странные звуки.

«Наверное, надо было сказать ему, чтоб захватил еды, а то так и правда с голоду помереть недолго… – подумал Грим, прислоняя руку к животу. – Хотя не слишком ли это нагло?»

Прошло минут десять, Грим опять начал волноваться. Времени было в обрез, а Атлас все никак не возвращался. Наверху слышался какой-то шелест и звон чего-то металлического. Грим уже начал подумывать о том, чтобы подняться наверх вслед за Атласом.

«Что он там делает? – размышлял парень. – Он половину лавки решил в сумку сгрести?»

Прошла еще минута, и сверху внезапно послышался грохот. Грим вскочил с табурета, стоящего рядом с машиной. Со стороны ступенек послышались быстрые шаги: Атлас влетел в комнату, с размаху захлопнул дверь и закрыл ее на ключ.

– Я слышал разговоры на улице! – протараторил Атлас впопыхах. – Там у дверей стоят люди!

– Что? – Грим оторопел. – К-какие? Что они хотят?

– Я не знаю! Я не выходил и не спрашивал их!

– Эт… это джакурийцы?!

– Говорю же, я не знаю! Я их только слышал!

Еще пара секунд, и сверху послышался громкий треск. За ним последовал очень короткий скрип петель входной двери. Застучали тяжелые сапоги.

– Черт, я же ее запер! – воскликнул Атлас и тут же испугано закрыл рот рукой.

Двое парней замерли. Они смотрели в перепуганные глаза друг друга, старались не дышать, не издавать никаких звуков. Атлас медленно повернул взгляд на один из приборов машины. Датчик давления еще не дошел до нужной отметки.

Шум от котла стал слишком громким, те, кто ходил наверху, обязаны были его услышать.

– Залезай… на повозку… – прошептал Атлас почти беззвучно.

Грим сглотнул. Он стал медленно пятиться к телеге, не сводя глаз с двери, он нащупывал поручень.

Через пару мгновений дверь в комнату начала сотрясаться от глухих ударов.

– Немедленно выходите! – послышался лающий голос.

– Лезь на повозку, давай! – крикнул Атлас, уже не сдерживаясь.

– Вы обвиняетесь в убийстве джакурийских военнослужащих, это карается смертной казнью! – крикнул солдат за дверью. – Открывайте!!!

– Нет, после такого точно не откроем… – Атлас в след за Гримом запрыгнул на широкое сидение, он закинул джакурийскую саблю за ящик с углем.

Грима всего трясло, он перестал осознавать, что происходит. Страх сковал его, юноша вцепился мертвой хваткой в перила экипажа. Он с ужасом смотрел на сотрясающуюся от страшных ударов дверь.

– Наверное, тебя еще кто-то видел, перед тем как ты забежал в лавку! – Атлас судорожно переключал рычаги. – Черт! Рано! Слишком рано!

– Ломай дверь! – крикнули сзади.

Звук очень мощного удара эхом прокатился по комнате, дверь с треском прогнулась внутрь комнаты. Время было на исходе, Атлас ускорился и выкрутил вентиль на трубе, ведущей к котлу.

– Слушай! – Атлас повернулся к Гриму. – Ты будешь мне помогать! Я отвечаю за управление, а ты закидывай пиритовый уголь в топку прямо из этого ящика сбоку, понял? – Атлас всучил Гриму маленькую лопату. – Нам нужна хорошая скорость! Только так мы сможем оторваться!

– П-просто уголь кидать?

– Да, ты справишься! – Атлас схватился за висящую сверху ручку и прокрутил какое-то колесо до упора.

– Приготовься! Пора двигать!

– Двигать куда?! – Грим почему-то только сейчас осознал, что они находятся в закрытом помещении. – Перед нами же стена!!!

– А нам в нее и надо! Держись!

Мощный удар вынес дверь с петель, но джакурийцы уже были не в силах остановить этих двоих.

С громким лязгом машина резко двинулась вперед, навстречу стене. Грим зажмурил глаза, и в тот момент экипаж с грохотом врезался в нее. Это оказались деревянные ворота, экипаж своим металлическим передом проломил засов и отворил их.

Двухэтажный дом, в котором находилась лавка, стоял на стыке двух улиц. Верхний этаж дома, где располагался вход в мастерскую, был на возвышении, выходя на улицу, что по уровню была значительно выше второй. Ворота нижнего этажа выходили с задней стороны дома прямо на находящуюся внизу дорогу. Машина вылетела из задней стены дома, пролетев примерно метр, она рухнула на проезжую часть. Грима дернуло вперед, но он удержался. Набирая скорость, повозка покатила прочь от злосчастной лавки.

– О боже, что это?!

Горожане в ужасе отскакивали от проносившегося мимо них дымящегося, грохочущего монстра. В толпе были слышны испуганные крики, лошади других экипажей сходили с ума и вставали на дыбы, когда повозка пролетала мимо них. Экипаж мчался удивительно быстро, мгновенно проскакивал улицу за улицей. Водителю приходилось резко объезжать кучу препятствий на своем пути, машина то и дело подскакивала на каких-то кочках и предметах, выпавших из рук испуганных горожан.

Грим изо всех сил держался за маленькие перила, как мог, старался не вылететь из трясущегося сидения.

– Ат… Атлас! Притормози-и-и… Ты угробишь нас!!!

– Нельзя! – кричал Атлас сквозь грохот, издаваемый двигателем повозки. – Оторваться надо! Держись, сейчас будет резкий поворот! Ух, какая же резвая!

Он выкрутил колесо и потянул средний рычаг, машина резко запрокинулась на бок и завернула за угол дома, при этом она едва не врезалась в выезжавший оттуда торговый экипаж.

– Фух… Пронесло, – выдохнул Атлас, медленно выравнивая ход. – Так держать!

Он подкрутил вентиль сзади себя и посмотрел на стрелку, указывающую уровень давления в котле.

– Эй! Закинь уголь, мы теряем скорость!

– Х-хорошо! – крикнул Грим, пытаясь пробиться голосом сквозь шум двигателя. Он схватил лопату и дрожащими руками попытался зачерпнуть уголь из трясущегося ящика.

– Мне кажется, они даже среагировать не успели! – довольно воскликнул Атлас. – Черт, да это почти идеальный план, у них же здесь наверняка нет экипажей! Мы мигом уедем из города!

Зачерпнув уголь, Грим поднял взгляд и увидел позади них выезжающую на большую дорогу повозку. Юноша прищурился и ужаснулся.

– Джакурийцы!!! – крикнул он. – Сзади!

Атлас обернулся. К ним приближалась повозка, даже издалека можно было видеть острые уши и злобный оскал двух солдат. Джакуриец нещадно избивал лошадь поводьями, расстояние между повозками сокращалось.

– Я… я поторопился. Кажется, у кого-то увели повозку… Г-грим, закидывай давай скорее! – Атлас толкнул замешкавшегося товарища в бок, – Они нас сейчас догонят!!! Давай!!!

Грим опомнился, потряс головой и принялся судорожно закидывать лопатой уголь в топку. Труба громко засвистела, повозка стала набирать ход.

Атлас вновь резко завернул в переулок. Джакурийцы не отставали, напротив, подбирались все ближе. Атлас выжимал из повозки максимум.

Грим оглядывался каждые пять секунд, в надежде, что солдаты прекратят свое преследование. В один момент он заметил, что второй солдат выпрямился и выхватил из-за спины винтовку.

– Атлас, пригнись!!!

Бах! Кусок обшивки с треском отлетел от фургона.

– Черт, они стреляют! – Атлас резко выкрутил колесо и выехал через переулок на параллельную улицу. Джакурийский экипаж последовал за ними. Прогремел второй выстрел, пуля попала в трубу и пробила ее насквозь.

– Снова! – прокричал Грим и попытался аккуратно, не высовываясь закинуть очередную порцию угля в топку. Пуля свистнула над его ухом и снесла один из рычагов прямо под рукой Атласа. Тот от испуга чуть не потерял управление, парень в последний момент успел схватить взбесившееся рулевое колесо и выровнял повозку обратно.

Кажется, не было ни одного уголка в городе, где люди хотя бы краем уха не услышали бы выстрелы, погоня успела пронестись уже через более чем половину Роднера. Грохочущие повозки летели друг за другом, снося указатели, оставляя за собой только панику и абсолютный хаос. Смертельная гонка продолжалась уже несколько минут, выстрелы не смолкали, и джакурийцы медленно, но верно сокращали расстояние между собой и беглецами.

– Атлас, нам нужно выехать из города! – задыхаясь от пыли, кричал Грим. – Но мы… мы не скроемся, пока они у нас на хвосте, ты знаешь, что делать?

– Я думаю! Думаю!!!

Атлас сильно нервничал, свистящие над головой пули и необходимость следить за дорогой не давали ему сконцентрироваться. Грянул очередной выстрел. Пуля скользящим движением задела руку Атласа, легко ранив его и порвав рукав.

Атлас вскрикнул, и экипаж стал резко уходить влево. Грим не задумываясь схватил хаотично вращающееся рулевое колесо и смог спасти экипаж от неминуемого столкновения со стеной здания.

– Боже, ты живой?! – воскликнул Грим.

Атлас опомнился и перехватил управление.

– Не страшно… Просто задело. Царапина. Берегись!

Пуля попала в заднее колесо: куски дерева полетели в разные стороны, машина начала шататься.

Медлить было нельзя, Атлас схватил рукой сумку и кинул ее Гриму.

– Если мы срочно что-нибудь не сделаем, машина в скором времени развалится! – прокричал он, попутно объезжая группу людей на дороге. – Я хочу, чтобы ты достал пистолет и расстрелял их колеса! Даже одного попадания будет достаточно, он дерево прожигает на раз-два! Главное, попади!

У Грима сердце ушло в пятки.

– Н-но я никогда не стрелял прежде! – пролепетал он. – Ни из чего вообще! Я не смогу попасть, тем более в движущуюся мишень!

– Выбора нет! Я не могу стрелять, пока веду машину, придется тебе! – Атласу становилось тяжело кричать, выстрелы оглушали, рана кровоточила и причиняла режущую боль.

– Давай!!! – крикнул он, срывая голос.

В глазах у Грима задвоилось, руки тряслись, страх быть убитым не позволял мыслить трезво. Парень открыл сумку и достал дрожащими руками причудливое оружие.

– Ох, мама…

Грим взял пистолет в правую руку и аккуратно высунулся из-за перил, наклонившись на них всем телом. Он попытался прицелиться: рука тряслась, и никак не получалось навести орудие на переднее правое колесо. Раздался выстрел, пуля попала в бок экипажа, сломав крепление у перил.

– МАМА!

Грим едва не вывалился из повозки. Он в последнюю секунду удержался одной рукой за отогнувшиеся перила и одной ногой зацепился за борт. Таким образом, он беспомощно повис над дорогой, пролетающей в нескольких сантиметрах под ним. Парень попытался вернуться обратно на сиденье. Не вышло.

– Грим, дай руку! – Атлас попытался дотянутся до него, но тут необходимо было совершить резкий поворот. Атлас вновь схватился обеими руками за рулевое колесо, чтобы не потерять управление.

Грим попытался собрать в кулак все оставшиеся силы. Взяв оружие в зубы, он уцепился освободившейся рукой за край повозки. Резким движением всего тела он таки смог вернуть себя на пассажирское сидение. На большее его уже не хватило, парень в страхе вцепился обеими руками в повозку и замер.

Экипажи выехали на главную дорогу, ведущую к выходу из города. Вдали выросла городская стена, и уже были видны главные ворота.

– Грим, не медли! – кричал Атлас совсем охрипшим голосом. Он понимал, что если они не оторвутся сейчас, все будет кончено – на прямой дороге шансов оторваться от преследователей нет.

Грима охватил приступ паники. Ему было безумно страшно, тело отказывалось подчиняться, страх сковывал сжавшиеся в мертвой хватке руки, не позволял сделать ни малейшего движения.

«Я… я… не могу… нет… Я не могу… я не хочу погибать, я не хочу… НЕ ХОЧУ! БОЖЕ, что мне делать?!»

Глаза судорожно бегали и не фокусировались на одной точке. Казалось, что все потеряно, Грим уже не видел смысла в том, чтобы делать что-либо, потому что осознавал, что все бессмысленно. Он ведь не сможет сдвинуться с места, не сможет сделать выстрел. Страх захватил его целиком, мир вокруг растворился, стал мутным и нечетким. Грим терял связь с реальностью, он словно впал в транс, с каждой секундой юноша все больше и больше погружался в мир отчаяния и безумия…

Он остановил мечущийся взгляд на Атласе. Грим видел, как тот продолжает, несмотря ни на что, уверенно вести экипаж. В его глазах отчетливо виден такой же страх, но руки действуют уверено, словно отдельно от разума.

«Как же так? – не понимал Грим. – Как он может продолжать это делать, будучи настолько напуганным? Почему… почему у меня никогда так не получалось? Я вообще могу так? Разве же такой, как я способен на это?»

Перед глазами Грима словно из тумана возник силуэт. Нечеткий, но хорошо знакомый образ из прошлого. Женский образ. Он вспоминал его иногда, в тяжелые минуты своей жизни. Он думал о нем, когда вспоминал прошлую жизнь в момент заточения в джакурийской темнице. Гриму каждый раз мучительно больно возвращаться к этому воспоминанию. Сейчас этот образ явился сам собой.

Девушка произнесла запавшую в память фразу:

«Будешь бояться, вспомни обо мне. Посмотри в мои глаза сейчас, смотри, слышишь? Они сосредоточены. Запомни их. Я делаю что должна, хоть и боюсь. Так всегда. Страх не исчезнет, но это не значит, что ты не сможешь перебороть его. Это чувство можно пересилить и обуздать. Даже со страхом можно идти вперед. Можно добраться куда угодно. Достичь любых высот. Главное делать то, что должен, несмотря ни на что».

Гриму стало значительно легче.

«Двое перебороли… – подумал он и нахмурился. – Уже двое людей на моей памяти. А она… Она делала это постоянно… Может, тогда и я хотя бы раз смогу? Ну хотя бы раз, даже такое ничтожество, как я, наверняка ведь сможет сделать что-то правильно, несмотря на страх?»

Дрожь в теле немного стихла, оно снова подчинялось воле Грима. Парень по-прежнему боялся, но все-таки решил предпринять вторую попытку и высунулся из-за бока повозки. Взяв в правую руку оружие, Грим теперь чувствовал себя уверенно. Почти твердой рукой он прицелился в переднее колесо.

«Всего раз!» – подумал Грим, стиснув зубы.

Раздалась яркая вспышка, а за ней треск мгновенно прожженного дерева. Правое переднее колесо джакурийской повозки почернело и развалилось. Оставляя за собой снопы горящих искр, экипаж, теряя управление, перевернулся и с чудовищным грохотом влетел в пирамиду из бочек с вином. Вся улица моментально усеялась обломками древесины и разбившимися бочонками, заливающими брусчатку своим дорогим содержимым.

Грим не верил своим глазам.

– П-получилось… Хотя бы раз, да получилось! – крикнул он.

Впервые за долгое время он был искренне счастлив.

– Ат… Атлас, ты видел?

– Великолепно!!! – Атлас был вне себя от радости. – Единственный выстрел, и точно в цель! Потрясающе!

Атлас дернул несколько рычагов и прокрутил одну из ручек на 90 градусов.

– Ну теперь нас ничто уже не остановит, я клянусь тебе! – воскликнул он. – Дальше только вперед!

Труба задымила пуще прежнего. На глазах у десятков изумленных лиц машина стремительно и триумфально пролетела через главные ворота.

«Хм, только вперед… – Грим вернулся на свое место, опустил пистолет на колени. Невероятная радость удивительно быстро улетучилась. Парень задумался. – Но только куда это… вперед?»

Глава 5. Дикий волк

Спустя полчаса город был уже далеко позади. Экипаж существенно сбавил скорость, двигатель работал тише. Теперь машина не спеша ехала по пыльной дороге, потрескивая сломанным колесом.

– Думаю, можно уже не бояться. Кажется, у них больше не было людей, чтоб нас преследовать, – Атлас выкрутил рулевое колесо и свернул на обочину. Машина неуклюже стала заворачивать в небольшую рощицу. – Давай остановимся здесь ненадолго.

Атлас снова переключил пару рычагов. Повозка со свистом выпустила струю пара и постепенно полностью остановилась. Водитель спрыгнул со своего места. Плюхнувшись на траву, он облокотился на переднее колесо. Грим закрыл лицо руками и откинулся на спинку сиденья.

– Я о таком только в книжках читал… – Атлас открыл сумку и достал оттуда небольшой лоскут бинта и пузырек со спиртом.

– А я даже и не читал… – выдохнул Грим полушепотом.

Промыв рану и перевязавшись, Атлас снова залез в сумку и взял оттуда большую краюху хлеба.

– Эй, там, наверху! Держи. – Парень поднял руку и передал хлеб Гриму. – Ты наверняка проголодался.

Грим вцепился в хлеб моментально. Он принялся жадно отрывать от него крупные куски и один за другим поглощать их с небывалым удовольствием.

– Шпащиба больфое! – промычал Грим с набитым ртом. – Я уже несколькфо дней не ел.

– Неудивительно… – Атлас продолжал рыться в сумке. – Джакурийцы, как я понимаю, не слишком обходительно относятся к своим пленникам.

– Это да… но что теперь-то делать будем? – Грим усердно жевал булку, но тревожные мысли немного подпортили удовольствие от долгожданной трапезы.

– Да как бы… Я еще не успел об этом подумать. – Атлас достал из сумки серебряные часы и открыл их. Стрелка на циферблате показывала шесть часов вечера. – Сперва, думаю, нам нужно найти место для ночлега. Если мы не найдем ночлежку в скором времени, то нам придется прятаться в лесу, а там, как мне кажется, в это время года еще холодновато.

– Ты прав. – Грим добил последний кусок. – А водички не найдется?

Атлас залез в сумку и достал флягу с водой.

– Держи.

– Еще раз спасибо. – Грим приложился к прохладной воде. – Ты мне снова спас жизнь, уже не знаю, как тебя благодарить.

– Ты спас жизнь нам обоим, – заметил Атлас. – Так что не стоит.

– Просто везение… – Грим грустно пожал плечами. – Обычно я впадаю в панику в самый ответственный момент. Как правило, я безнадежен.

– Ну, в этот раз же не впал. Значит, не все потеряно, разве нет?

– Хотелось бы верить…

Грим ненадолго задумался: был один вопрос, который его мучил на протяжении всего пути из Роднера.

– Эм… Атлас?

– Да?

– Скажи, пожалуйста… – тут Грим немного замялся. – Ты ведь… не в обиде на меня за то, что тебе пришлось оставить свою лавку?

– Это была случайность, – Атлас устало опустил голову, – да и лавка-то даже не моя, я там только работал. По сути, я ничего не потерял… Здесь все мое имущество.

Он похлопал старую кожаную сумку.

– Надо же… – прошептал Грим.

– Я не виню тебя в произошедшем … Да и, честно говоря, я давно уже подумывал о том, что жизнь подмастерья стоило бы оставить. Не думал, что это произойдет вот так, конечно, но имеем что имеем…

– Неужели? – Грим сильно удивился. – Тебе не нравилось?

– Ну как сказать… – Атлас продолжал вертеть в руках серебряные часы. – Жизнь подмастерья часовщика, может, и не самая плохая, относительно спокойная. Неплохой выбор, если хочешь жить просто нормально, в достатке. Но, мне кажется, я все время хотел чего-то… другого. Чего именно, сам понять не мог. А когда не можешь понять, чего хочешь, не знаешь, куда и двигаться… Я будто все ждал некого прозрения, чего-то вроде толчка. И из года в год все это продолжалось, эти постоянные сомнения то уходили, то приходили. В последние полгода было особенно тяжело на душе…

Атлас грустно улыбнулся.

– Еще детстве родители решили, что я стану подмастерьем. Я побывал у многих мастеров, но в конце концов стал работать здесь, у Фателли. Мне, безусловно, нравится копаться в механизмах, читать книги о них и все такое, но… Это не совсем то. Словно нечто не основное, побочное.

– Вот как, – Грим задумался над словами Атласа, – но тогда чего же ты хотел на самом деле, ты в итоге это понял?

Атлас запрокинул голову назад и направил взор к небу.

– В детстве я читал множество историй о военных походах, путешествиях. Приключениях… Так восхищаешься от всего этого будучи ребенком, а потом взрослеешь и забываешь… Весь мир словно пытается сделать так, чтобы ты это забыл и встал на свое место. Но потом… Потом все равно настает момент, когда эти воспоминания, эти чувства возвращаются. И так смертельно хочется увидеть что-то интересное. Или совершить что-то интересное. Хочется обратить на себя внимание. Доказать что-то кому-то. Может, другим, может, себе самому. Наверное, из-за этого я и сделал эту телегу… В общем, мне хочется совершить хоть что-то значимое в своей жизни. Что-то необычное.

«И мне ведь тоже хотелось бы сделать хоть что-то значимое. Хотя бы по моим меркам… – подумал Грим, вспоминая свои стенания в темнице. – Но если выбирать между спокойствием и смертельной опасностью… Пожалуй, я предпочел бы первое».

– А знаешь, Атлас, – Грим слез с повозки и сел рядом, – я… я все время в какие-то передряги ввязываюсь. И вот мне всегда хотелось жить спокойной, обычной жизнью. Если уж не суждено мне совершить что-то по-настоящему великое и удивительное… Я, наверное, не так уж и сильно расстроюсь. Просто я давно в таком плохом положении, что все, о чем я могу думать, – это просто нормальная жизнь. Мне хотелось бы использовать второй шанс, который мне сегодня выпал, и попробовать сделать со своей жизнью хоть что-то… Хотя бы больше не ввязываться в такие авантюры, как вчера.

Грим грустно вздохнул.

– И несмотря на то, что мы сейчас в одинаковом положении, – продолжил он, – я все равно завидую тебе. У тебя уже вон сколько всего есть, ты способен создавать удивительные вещи, штуки, которых свет не видывал! У тебя есть знания и навыки, ты уже не пропадешь. Разве тебе недостаточно того, чем ты уже обладаешь, ты и правда не будешь отталкиваться от этого?

– Да, в принципе, может, и достаточно, – Атлас поднялся с земли, – было бы для кого-то… Но я все больше начинаю понимать, что мне бы хотелось добиться большего. Где-то в другом месте, возможно, другим способом.

– Тебе это и правда так нужно?

– Теперь, мне кажется, да, – Атлас серьезным взглядом посмотрел на Грима, – сегодня произошла очень важная перемена в моей жизни. И можно разобраться наконец в том, чего я на самом деле хочу. Похоже, сама жизнь вынудила меня наконец по-настоящему взять все в свои руки. Можно попробовать отыскать свой путь. Как прежде его искали великие люди до нас.

– А ты хочешь быть, как кто-то великий? – Грим задумчиво потер подбородок и подумал: «А кого бы он мог иметь в виду? Великого Предка? Калида? Я больше никого и не помню, плохо у меня с историей…»

– Хотелось бы верить, что моя жизнь будет хоть немного интереснее, чем жизнь простого подмастерья… – Атлас закрыл часы и убрал в карман. – Забежав в мою лавку с джакурийцем на хвосте, ты показал мне, что перемены происходят вне зависимости от наших желаний и наших сомнений. Придется этим воспользоваться.

Атлас подошел к сломанному заднему колесу и провел рукой по зарубкам на дереве, оставленным после попадания пуль.

– Нам нужно уехать как можно дальше от Роднера, – сказал он, – и необходимы запчасти для того, чтобы отремонтировать повреждения. И с пиритовым углем тоже все непросто, где нам его потом брать? Вот же засада…

Атлас подошел к котлу и посмотрел на сломанный привод, а также на простреленную насквозь трубу.

– Повезло, что она вообще не развалилась. Надеюсь, пару километров еще протянет, главное, не запускать на полную, а не то котел взорвется.

Грим с опаской посмотрел в сторону котла и поспешил отойти от машины подальше.

– Что ж, посмотрим, – Атлас достал миниатюрную джакурийскую карту и развернул ее перед собой. – В Роднер нам дорога закрыта, можно даже не мечтать о возвращении. Значит, мы будем двигаться дальше, на запад. На этой карте есть вокруг пара поселений, но они довольно далеко от нас.

– Мы сможем до них доехать?

– Не думаю, – Атлас отрицательно покачал головой и открыл ящик с углем, – топлива не хватит.

– А есть еще варианты? – Грим тоже подошел посмотреть на карту. – А это что? – Он указал на небольшую точку.

– Написано – таверна «Дикий волк», – Атлас на секунду задумался. – В принципе, можно отправиться и туда, мы сможем там набрать провизии, а если предоставят комнату, то и переночевать.

– Погоди, – Грима словно окатило холодной водой. Он выхватил у Атласа карту и внимательно прочитал название таверны. – «Дикий волк»… Не может быть.

– Какие-то проблемы? – Атласа озадачила реакция товарища. – Ты там уже был?

– «Дикий волк»…

Грим достал мешочек, в котором раньше лежали ключ от наручников и дымовая шашка. Он вынул оттуда бумажку и протянул ее Атласу.

– Это я нашел в камере, когда был схвачен джакурийцами. Там лежали ключ и дымовая шашка, благодаря которой я сбежал. Кто-то словно спланировал мой побег.

– Интересно, – Атлас взял скрученную записку, развернул и прочитал. – «Используй с умом после сигнала. Дикий волк». Хм… А как ты думаешь, кто мог попытаться вытащить тебя оттуда? Друзья?

– Из-за «друзей» я в эту передрягу и попал! – Грим недовольно сложил на груди руки. – Меня подставили и бросили на произвол судьбы. Не я планировал эту вылазку…

– Извини. – Атлас опустил взгляд. – Я не знал.

– Я даже не уверен, что кто-либо еще знал, что я попался, – сокрушался Грим. – Я ведь бродяга, кому нужно меня спасать?

– Ну, это да, – Атлас продолжал внимательно разглядывать записку, – почерк странный, буквы словно не писали, а выцарапали или выжгли на бумажке. Посмотри.

– Ой… И правда. Я и не заметил.

– Загадочно все это… – Атлас свернул бумажку и вернул владельцу. – А что за сигнал? Там написано: «Используй с умом после сигнала».

– Помнишь, я говорил про телегу с фейерверками? Когда она взорвалась, мне показалось, что это и был сигнал, и в тот момент я ну… как раз сумел сбежать от них.

– Я… я не думаю, что сигнал должен выглядеть таким образом, – Атлас вновь сел на телегу и перекинул сумку через плечо. – Кто бы вообще до такого додумался? Нужно быть конченым психом, чтобы сигналом к побегу сделать взрыв в самом центре города.

– Но что же все-таки значит это «Дикий волк»? – Грима начинала терзать тревога. – Я ведь совсем забыл даже об этом послании… Как думаешь, это псевдоним или типа того? Вдруг этот «волк» в данный момент ищет меня, а я думаю о таверне какой-то?

– Быть может, и псевдоним… – Атлас сделал задумчивое лицо. – Но у тебя нет никаких зацепок, кроме того, что мы только что обнаружили. Поэтому я бы проверил сперва теорию с таверной.

– Не знаю… – Грим уселся на второе сидение. – Все равно, кто же он такой? Что ему нужно от меня?

– Зачем задавать самому себе вопросы, давай просто выясним. – Атлас открыл топку, закинул туда уголь и опустил красный рычаг. – Нам все равно нужны припасы и ночлег. Таверна будет кстати. Постараемся успеть добраться до заката. Надеюсь, Бэсси не развалится на полпути.

Из трубы вновь повалил густой дым, и машина двинулась с места.

– Бэсси? – переспросил Грим.

– Ну да, – Атлас неспешно выруливал из рощи на дорогу. – У каждого в команде должно быть имя, правильно?

– Ты даешь очень странные названия своим изобретениям. Да и ведь это же просто телега…

– Эта «телега», между прочим, твою жизнь спасла, приятель. Прояви уважение.

– Ладно, ладно.

Атлас выехал из кустов на дорогу. Выровняв экипаж по прямой, он переключил пару рычагов. Машина перешла на средний ход.

– Вот так, – довольный водитель вытащил карту и, расправив, прицепил ее к деревянной панели перед собой. – Ну что? – Атлас с ироничной ухмылкой посмотрел на задумавшегося над чем-то товарища. – Вперед, на поиски приключений?

Грим нервно поежился.

– С меня на сегодня, пожалуй, хватит всяких приключений…

– Я просто пошутил. Расслабься.

Даже на паровой телеге до таверны добираться было весьма долго. Спустя пару часов поездки солнце успело опуститься за верхушки деревьев, его редеющие лучи пятнами скользили по повозке, периодически попадая в глаза водителю. Грим мирно спал на втором сидении, громко храпел и изредка тревожно вздрагивал, когда телега подскакивала на какой-нибудь кочке или камне. Атласа тоже клонило в сон, но он изо всех сил противился желанию вздремнуть. Он как мог уверенно вел экипаж к пункту назначения. Водители других повозок каждый раз несказанно удивлялись, видя перед собой проезжающую мимо чудо-машину.

«Эх… – подумал Атлас, проезжая мимо очередного экипажа, едущего в Роднер. – Видимо, транспортное средство придется все-таки сменить. Она привлекает к себе слишком много внимания. Обидно… Два года трудов вложил, и ее главное достоинство оказалось самым главным недостатком».

Открыв ящик с углем, он обнаружил лишь жалкую горсть. Закинув ее в топку, Атлас вновь сверился с картой.

«Еще меньше километра… Надеюсь, хватит горючего… – водитель протер глаза и подкрутил задний вентиль. – Я устал… Скорее бы уже добраться до места. Так странно… Еще утром я был обычным подмастерьем, а сейчас я разыскиваемый преступник, бегущий от своры озлобленных джакурийцев. Жизнь такая странная штука, никогда нельзя быть уверенным наверняка, что может случиться всего через пару часов. Перемены и правда приходят порой неожиданно».

В скором времени среди деревьев показалось двухэтажное деревянное строение. Недалеко от входа на привязи стояли несколько лошадей.

– Проснись!

Атлас толкнул Грима в бок. Тот резко подскочил и чуть не свалился с телеги прямо на землю.

– А?! Что?! – с глупым видом он начал мотать головой в разные стороны. – Нас преследуют?

– Да нет же, – Атлас указал на таверну, – мы прибыли. Нужно заехать в лес и спрятать там Бэсси.

– Да… согласен, наверное… – Грим протер глаза, он все еще пытался проснуться.

Товарищи свернули с дороги и заехали в лес. Атлас припарковал телегу в густой чаще возле большого дуба. Заглушив мотор, он принялся маскировать машину, закидывая ее еловыми ветками и травой. Грим сломал несколько крупных веток у ближайшей осины и накрыл ими верх экипажа. Закончив, ребята отряхнулись и вышли из чащи. Атлас прихватил с собой джакурийскую саблю и повесил ее себе на пояс.

– Ты уверен, что нам это там будет необходимо? – спросил Грим с опаской. – Ты ведь не собираешься больше никого убивать, да?

– Конечно, нет, я ни в коем случае ни хочу больше ничьей смерти, – Атлас отряхнул грязные рукава кофты, и поправил ворот, – просто меры предосторожности, да и не оставлять же ее в телеге. Ну что, пошли?

– Идем.

Двое вышли из леса и двинулись к таверне.

В окнах горел яркий свет. Из таверны доносились громкие звуки музыки, разговоров и смеха. Над массивным деревянным крыльцом висела вывеска, на которой большими буквами было написано название таверны: «Дикий волк».

– Никто из нас раньше здесь не бывал, – сказал Атлас, подходя к порогу, – поэтому мы оба не имеем ни малейшего понятия, что нас там может ждать. Будь осторожен. Попытаемся узнать, кто же этот твой «таинственный спаситель». Может, он подаст конкретно тебе какой-то сигнал, так что будь внимателен. В крайнем случае просто закупимся провизией.

– Ладно.

– Ну что ж, – Атлас вдохнул воздуха в грудь и взялся за дубовую ручку, – вперед.

За дверью оказалось просторное, уютное помещение. Таверна была доверху заполнена людьми, преимущественно крестьянами, работавшими на полях, близлежащих к Роднеру.

В заведении царила праздничная атмосфера, группа музыкантов в углу играла на скрипках и флейтах задорную деревенскую мелодию, в центре меж раздвинутых столов плясали несколько подвыпивших мужчин и женщин.

Грязная одежда пахарей, пестрые красно-белые платья крестьянок, запах медовухи, и жаркого – праздник Авельгельма в самом разгаре.

– Хм. А здесь весьма неплохо, – Грим обвел глазами помещение, – я бы даже сказал, уютно. И пахнет вкусно…

– Верно, но ты не отвлекайся. У нас здесь есть дела. Разберемся с ними, потом можно будет и отдохнуть. Пока глядим в оба.

Ребята прошли мимо шумной толпы и проследовали к одному из дальних свободных столиков.

Буквально через минуту к ним подбежал суетливый грузный мужчина в фартуке. Широченная улыбка растянулась на его крупном сальном лице.

– Здравствуйте, дорогие господа. – Он поклонился. – Вы к нам, верно, прибыли из города, чего изволите? У нас по случаю праздника жареный кролик и медовуха по сниженной цене.

– Нам… Нам две порции, пожалуйста, – произнес, слегка запинаясь, Атлас. – И да, мы с другом отправляемся в очень далекие края… – Парень посмотрел на Грима. Тот продолжал озираться, выискивая кого-нибудь примечательного. – Нам бы хотелось запастись провизией впрок на несколько дней, это возможно?

– Конечно! – хозяин таверны улыбнулся еще шире. – У нас, знаете ли, часто останавливаются путешественники, так что не впервой! Представляете, недавно нас посетил сам Авурус Первопроходец! Вот было событие!

– Авурус кто? – опомнившись, переспросил Грим.

– Авурус Первопроходец, – пояснил Атлас, – путешественник. Ты разве не знаешь о нем? Известный человек, один из первых отправился исследовать северные земли. Да и не только их, он величайший из современных путешественников-калидианцев.

– Совершенно верно, – подтвердил трактирщик, – он посетил нас совсем недавно, по пути на запад. А вы, господа, тоже путешественники?

– В некотором роде, – неуверенно сказал Грим.

– Надеюсь, вы останетесь довольны, что посетили это место. И не будете разочарованны тем, что приобретете здесь.

Трактирщик направил довольный взгляд на Атласа.

– Идемте, – сказал он юноше.

– А, да, конечно, – Атлас достал мешок с серебром.

Трактирщик потер руками и улыбнулся еще шире. Грим с Атласом поежились от его улыбки.

– Жди здесь, Грим. – Атлас встал и последовал за хозяином. – Помни о том, зачем мы здесь, – сказал он напоследок.

Грим кивнул. Продолжая оглядываться по сторонам, встревоженный парень приметил лесорубов, которые что-то бурно обсуждали в паре столов от него. Видя, что визуальный поиск не дает никаких результатов, от нечего делать он решил подслушать их беседу.

– Ужасно, Гилмор! – лесоруб налил из бочонка вино в кружку, сопоставимую с половиной хорошего ведра, после чего залпом выпил его и громко ударил по столу. – Они сказали, что еще месяц оплаты не будет! Представляешь, старик? Чем питаться моей семье? Древесиной? Вот же зараза, свернуть бы им всем шеи, черт бы их побрал!

– Согласен, непорядок, – второй лесоруб вытер усы от налипших на них кусочков еды, – полный произвол, но что поделать? Начнешь возмущаться, и тебя сразу выкинут на улицу как паршивую собаку. Не кипятись, дружище, подождем еще немного, а там видно будет.

– Да надоело мне ждать, Гилмор. Сколько можно, а? У меня нет ни времени, ни сил на другую халтуру, мне что, дочь свою малолетнюю заставлять работать наряду с собой?

– Эй, – к ним повернулся лесоруб с соседнего стола, – вы уже слышали о том, что произошло в городе? Я тут подслушал кое-что…

– А что там могло произойти, Милфорд? – устало спросил первый лесоруб и налил себе еще вина в кружку. – Небось снова закатили огромное пиршество на все деньги из казны, а потом опять весь год будут твердить, что она пуста. И никто этот дурацкий мост уже три года починить не может…

– Да нет же! – лесоруб по имени Милфорд выглядел очень взволновано. – Говорят, в городе полный разгром! И все из-за джакурийцев!

– Кого? – Гилмор повернул взгляд в сторону рассказчика.

– Солдаты Джакуры перевозили опасного преступника. Судя по всему, настоящего террориста. Я только что слышал, что там видели взрыв и видели, как они с сообщником сумели сбежать от солдат. Была перестрелка, несколько джакурийцев ранено, вроде как есть даже погибшие. А еще… – тут Милфорд наклонился ближе, и голос его стал тише. – Говорят, что они скрылись из города на дымящейся телеге, которая ехала без лошадей, представляете?

– Звучит как бред сумасшедшего. – Гилмор недоверчиво сморщился. – Джакурийцы, дымящаяся телега без лошадей… Тебе бы быть поосторожнее с выпивкой, братишка.

– Я говорю лишь то, что слышал, – обиделся Милфорд, – верь не верь, но если жертвы есть, шакалы должно быть в ярости. Пока они не найдут сбежавших, будут обыскивать здесь каждый метр. И им плевать, что это не их земля, никто из администрации даже возразить шакалам не сможет.

– Ну отлично, – первый лесоруб устало закрыл руками лицо, – еще нам здесь шакалоголовых не хватало! Время идет, а проблемы только множатся.

Грим ощутил, как холодок пробежал по всему телу.

«Здесь-то откуда узнать успели? Ох, плохо, очень плохо! Где ходит Атлас?»

У парня опять началась паника, он начал выискивать глазами собрата по несчастью. Прошло уже десять минут с тех пор, как Атлас ушел куда-то с трактирщиком, и Гриму становилось все неспокойней. В какой-то момент он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Повернув голову направо, в сторону темного угла, Грим увидел, что в нескольких столах от него в тени сидит какая-то ма-эринка и пристально наблюдает за ним своими кошачьими глазами.

«А это еще кто? – Грим быстро отвернул голову в другую сторону, чтобы не встречаться с незнакомкой взглядом. – Почему она так смотрит на меня? Это пугает. Что ей от меня нужно?»

Парень аккуратно, как ему самому казалось, незаметно, сквозь прислоненную к лицу ладонь стал разглядывать неизвестную. Длинные светлые волосы, торчащие из них большие кошачьи уши, округлое лицо. Миниатюрная человекоподобная кошка была одета в нечто вроде легкой кожаной брони с маленькими металлическими вставками, за ее спиной торчала рукоять какого-то оружия.

«Похоже, наемница какая-то… – Грим сперва нервно сглотнул, но потом призадумался. – А что, если… вдруг… я должен встретиться именно с ней?»

Однако эту мысль парень довольно быстро решил откинуть прочь.

«Да нет… вряд ли. За наши головы наверняка уже успели назначить награду… Да, точно! Может, шакалы? А может, и стража Роднера за то, что мы натворили накануне праздника… Или и те, и другие сразу! Представить страшно, скольких людей мы разозлили…»

Грим отвернулся и вновь окинул взглядом другие столы.

«Почему незнакомец написал на записке «Дикий волк»? Я десять раз уже осмотрел каждого из присутствующих здесь, но кроме этой кошки здесь нет никого и близко похожего на того, кто мог бы меня освободить. Что же он задумал? Зачем спас меня и направил сюда? К чему все это?»

– А вот и я!

Атлас прервал раздумья Грима. Он выглядел очень довольным, в руках парень держал слегка потрепанный рюкзак, и за спиной, судя по лямкам, у него был такой же.

– Держи, – он протянул рюкзак Гриму и сел за стол.

– Еду нам сейчас принесут. Хозяин таверны выдал нам всего понемногу, да еще и за разумную цену. На пару дней хватит. – Атлас с довольным видом потряс мешком с деньгами, который почти не похудел. – Я потратил совсем немного, так что не пропадем. Также мы можем переночевать на втором этаже всего за два серебряных. Все-таки хороший он человек, хотя его улыбка, признаюсь, меня малость пугает.

– Это да, – Грим кивнул, – но, может, он просто хочет казаться более дружелюбным к своим клиентам?

– Возможно. Я его в этом плане понимаю. – Атлас убрал мешок с деньгами себе за пояс. – Но вернемся к нашим проблемам. Ты нашел своего добродетеля?

– Нет, – Грим удрученно опустил взгляд, – но там в правом углу сидит какая-то ма-эринка и уже несколько минут наблюдает за мной. Мне кажется, что она наемница…

Атлас повернулся в сторону наблюдательницы. Та все еще сидела на своем месте и жевала кусок куриной ножки, при этом не отводила пристального взгляда от их столика. Выражение лица ее казалось насмешливым.

– И правда, – Атлас поежился, – выглядит странно. Если она сюда пришла за нами, значит, нам опасно здесь оставаться на ночь… Хорошо бы как-то узнать, что ей нужно. Главное – сделать это осторожно.

Через несколько минут принесли долгожданный ужин, и парни на какое-то время смогли забыть о ма-эринке. Страшно проголодавшиеся путники уже через несколько минут опустошили свои тарелки и с довольным видом допивали остатки медовухи. После трапезы несколько захмелевший Грим вновь посмотрел в сторону ма-эрики и задумался.

– Слушай… а у меня, кажется, есть план. – Язык у Грима стал заметно заплетаться, выпивка давала о себе знать.

– Ты что-то придумал за это время? Поделишься?

– Сейчас… – Грим икнул. – Дай лучше… попробую.

Грим поднялся со стула и, закинув рюкзак за спину, пошел к ма-эринке, которая уже перевела взгляд на что-то другое. Парень двигался медленно, но при этом весьма уверенно. Подойдя к столу, он положил на пол свой рюкзак и присел рядом.

– Да ладно? Серьезно? – Атлас был в шоке от прямолинейности товарища. – С такими «планами» мы долго не проживем…

Девушка будто нарочно не обращала на подсевшего к ней Грима никакого внимания. Атлас тем временем сел за столик позади них и стал наблюдать за действиями своего спутника.

«Не стоило ему пить столько медовухи… – подумал Атлас, прикрыв лицо рукой. – Сейчас наломает дров, и опять придется убегать. Чем он только думает?»

– Кхм… – Грим кашлянул, чтобы привлечь внимание ма-эринки, он нагнулся в сторону девушки и тихо спросил: – Извини, что отвлекаю… Ты здесь случаем не для того, чтобы встретиться со мной… ну или убить меня?

– Чего? – произнесла она с недоумением.

– Ну… Как бы, – Грим слегка замялся, – ты просто так странно смотрела на меня, и я подумал… В любом случае, ты же не станешь нападать на меня в людном месте, вот и решил спросить…

– Начнем с того, что я не хотела бы, чтобы ты подсаживался. – Ма-эринка поспешила отодвинуться. – Ты вообще видел себя? Перед тем, как подходить к кому-то так близко, тебе не помешало бы помыться.

Она отвернулась, направив взор на толпу людей.

– Во-вторых… – продолжила она. – Толпа людей в таверне – это не препятствие для убийства. Хотела бы убить, убила б давно.

– Так… Ладно, забыли. – Парень встряхнул головой. – А почему же ты тогда так пристально смотрела на меня?

Ма-эринка обвела взглядом все заведение и остановила взор на слегка опухшем лице Грима. Она закинула одну ногу на другую, после чего достала нож и резко воткнула его в стол. Парень аж подскочил от неожиданности.

– Просто наблюдаю, ищу здесь тех, кому нужна «помощь», – она показала воздушные кавычки своими когтистыми пальцами, – в определенном смысле. Понимаешь, о чем я?

– Если честно… не очень, – Грим неловко улыбнулся и опять икнул. Ма-эринка устало закатила глаза и вздохнула.

– Посмотри на меня, идиот. Кто я, по-твоему?

– Ну, – Грим задумался, – я сперва подумал, что наемница.

– Правильно подумал. Но не просто наемница. Я наемница-телохранитель. Причем высшей квалификации. Здесь ищу клиентов, которым требуется защита. В праздники обычно мало хороших заказов, тем более в таком захолустье, и поэтому приходится перебиваться тем, что есть.

– А… понятно. Значит, ты и правда не хочешь меня убить, это хорошо… – Грим все еще пытался разобраться в ситуации. – Но я все-таки так и не понял, почему ты смотрела именно на меня?

– Ну, – ма-эринка сделала задумчивый вид, – вообще-то я сразу заметила тебя и твоего друга, с украденной саблей джакурийца. Который только что, кстати, сел позади нас.

Девушка взяла в руки свой хвост и начала его поглаживать.

– Видите ли, я не глухая и вполне могу сложить в голове два плюс два. Не сложно было понять, кто вы такие и что успели натворить. Два простачка с виду, а умудрились за одно утро испортить праздник, покалечить нескольких солдат и оставить город после себя в полном хаосе. Впечатляет.

Атлас понял, что прятаться больше нет смысла, и подсел к Гриму.

– Прошу прощения за моего друга, – сказал он, – просто… нас тут должен был ждать кое-кто, а мы не знаем, как он выглядит. И поэтому мы подумали, что это могли быть вы.

Атлас сразу понял, что с наемницей нужно быть повежливее.

– Нет, – спокойно сказала девушка, – я вас здесь не ждала.

– Ладно, в любом случае меня зовут Атлас, а это мой друг…

– Грим. – Крупный юноша протянул руку ма-эринке.

Девушка косо посмотрела на ладонь и проигнорировала ее.

– Так вот, – продолжил Атлас, – вы сказали, что ищете клиентов, то есть вы можете в теории нам помочь?

Наемница ухмыльнулась.

– Мое имя Ни-Кель, – сказала она, – и, как я уже сказала, я – наемник-телохранитель. За бесплатно помогать вам не собираюсь. Вы должны знать, как это работает, хотя бы приблизительно: кладете деньги на стол, а в противном случае становитесь мне не интересны. И, кстати, я знаю, что деньги у вас есть.

Ни-Кель бросила хитрый взгляд на мешок с джакурийским серебром на поясе Атласа.

– Вот и решайте, господа, – сказала она, довольно откидываясь на спинку стула. – Однако, прежде чем примете решение, знайте – судя по тому, что я уже знаю о вас, вы даже из этой таверны в одиночку выйти не сможете.

Грима и Атласа передернуло от этих слов.

– Это почему? – удивился Грим.

– Предчувствие, – сказала спокойно наемница. Незаметно для парней ее взгляд в этот момент скользнул по одному из окон таверны.

– Эм… Нам с моим приятелем нужно посовещаться, – Атлас отвел Грима в сторону. Ма-эринка пожала плечами и продолжила свою трапезу.

– Как ни крути, а эта девушка дело говорит, – сказал полушепотом Атлас, – если мы столкнемся лицом к лицу с джакурийцами снова, то не сможем им ничего противопоставить. Без паровой телеги мы даже сбежать от них не сможем.

– Ну… я согласен, – Грим снова тревожно осматривался. – И что, значит, мы наймем ее?

– Ну… – Атлас пожал плечами. – Даже один наемник – это безумно дорого. Заплатим ей и, вероятно, останемся без гроша.

– Оу… – Грим посмотрел на Ни-Кель. – Может, тогда оно того и не стоит. Она же про таверну это так, только чтобы припугнуть, сказала, да?

– И все же … – Атлас задумчиво чесал подбородок.

Раздумья прервал резкий скрип двери. Громко стуча тяжелыми сапогами, в таверну вошли две длинноухие фигуры в белых мундирах, с винтовками наперевес. Несколько человек обратили на них внимание и замерли в ожидании чего-то. Солдаты осмотрелись и направились к стойке.

– Вот же… – Атлас резко дернул Грима за руку и потащил за собой.

– Атлас… Куда мы? – спросил Грим перепуганно. – Выход в другой стороне!

– Тихо!

Атлас завел Грима за угол. Он выглянул на секунду, чтобы посмотреть, что делают джакурийцы, те все еще стояли у стойки. Кажется, беглецов не заметили.

– Да откуда они прознали про нас? – сокрушался Грим.

– Быть может, они здесь по другим причинам… – предположил Атлас шепотом. – Но я бы не стал рисковать и проходить мимо них. Тем более с саблей. – Атлас указал на коридор, находящийся справа от них. – Здесь есть черный ход, я когда с трактирщиком ходил за провизией, сразу его приметил. Выйдем по-тихому и убежим отсюда.

Ни-Кель проводила парней взглядом. Она спокойно допила из кубка вино и не спеша отправилась к выходу, поправляя на ходу миниатюрный арбалет, который висел у нее на плече.

Пройдя сквозь кухню и склад, беглецы оказались около черного входа. Атлас дернул за ручку. Заперто.

– Отлично, не открывается. – Атлас отошел и облокотился на стену спиной. – Тут, похоже, не выйти, придется прятаться.

– А может… выбьем ее? – Грим опасливо оглянулся, а затем осмотрел ржавые петли, державшие дверь.

– Нет, болты слишком мощные. И дверь, кажется, дубовая, если попробуешь, то без плеча останешься…

Атлас прокручивал у себя в голове возможные способы выхода из сложившейся ситуации. Он подумал об улыбчивом трактирщике, но тот стоял сейчас у стойки и, вероятно, говорил с джакурийцами. Его попросить открыть дверь возможности не было.

Грим чувствовал, как снова подступает паника. Он решил действовать.

– А дай все равно попробую, – сказал он.

– Грим, не надо…

Крупный юноша отошел подальше от двери и, выставив плечо вперед, вдохнул всей грудью воздух. Атлас хотел его остановить, но тот уже побежал на дверь. За мгновение до столкновения в замке что-то щелкнуло, и дверь резко распахнулась. Парень пролетел через порог и с громким шлепком упал прямиком в грязь. Атлас зажмурил глаза.

«Какого?..» – подумал про себя Грим.

– Да, теперь тебе однозначно надо принять ванну.

Подняв голову, Грим увидел над собой наемницу с отмычкой в руках.

– Ты? – удивился Атлас и вышел на улицу. – Ты чего здесь делаешь?

– Демонстрирую вам уровень вашей беспомощности, – сказала Ни-Кель, убирая отмычку в сумку, – и, пока еще безвозмездно, спасаю ваши шкуры. Разовая акция. Если у вас уже возникло желание обсудить дальнейшее сотрудничество, следуйте за мной.

Девушка побежала в сторону конюшен, жестами зовя парней за собой.

– Не отставайте!

– Мы вообще можем ей доверять? – спрашивал Грим, стряхивая с себя грязь.

– Не знаю. Но будь настороже. – Атлас пошел следом за девушкой. – Посмотрим, что она задумала.

На улице была уже ночь. В глубине леса было слышно стрекотание сверчков и низкое уханье сов. Музыка из трактира не нарушала покой леса, у конюшни ее уже практически не было слышно. Двое подошли к воротам сарая, где были стойла с лошадьми. Ни-Кель сидела на одной из перекладин, под самым потолком здания, она ожидала, когда Грим и Атлас войдут внутрь.

– Вы и правда забавные ребята. – Девушка ловким движением зарядила свой арбалет и улыбнулась. – Вы хотя бы осознаете, во что ввязались, придурки? Два беззащитных дилетанта против солдат лучшей армии мира. Такая нелепая ситуация. Браво, господа, браво!

Кошка сделала несколько саркастичных хлопков.

– Зачем тебе сейчас оружие? – Атлас подозрительно нахмурился. Он открыл сумку и потянулся за пистолетом. – Мы, может, и дилетанты, но отнюдь не беззащитные!

– Не стоит, – Ни-Кель пригрозила пальцем, – я все равно быстрее. И нет, я не стану вас убивать. Больно надо. У меня все же есть некоторые понятия о чести, и я привыкла добывать деньги, не обыскивая мертвых. Крайне советую вам все-таки принять мою помощь. Очень хорошо подумайте, прежде чем решите отказаться. Еще одна такая встреча с джакурийцами может закончиться для вас смертью.

– А что если… – Атлас замялся. – Что если конкретно эти двое пришли не по нашу душу? Да и вдруг… Знаю, это маловероятно, но вдруг мы вообще их на пути потом не встретим?

– «Вдруг… Если…» – Ни-Кель закатила глаза. – Может, конкретно эти и правда пришли не за вами… А может, и нет. В том-то и дело – после того, что вы натворили, вы теперь ни в чем не можете быть уверены. Вы должны все время быть настороже, потому что если удача хотя бы раз от вас отвернется – вы трупы. И все, что вы можете сейчас сделать, – это снизить риски.

– Зараза… – Грим вздохнул. – Но вот… Но мы заплатим тебе деньги… А дальше-то что? Сейчас, ночью куда нам деться? Мы что, на лошадей сядем да и ускачем отсюда?

– Не знаю, как ты, Грим, но я не в состоянии сейчас куда-либо ехать, я слишком устал, – Атлас поразмыслил над словами Ни-Кель и растерял всякую уверенность. Парень закрыл сумку и сел на стог сена. – Мне кажется, я свалюсь с лошади прямо на ходу…

Ни-Кель хитро улыбнулась.

– Так а что мешает вам отдохнуть? У вас в распоряжении вся конюшня. Назад вернутся вы уже не сможете, так что это единственное комфортное место для ночлега. За тот мешочек серебра я готова охранять ваш сон и потом помочь вам добраться до безопасного места, где джакурийцы вас уж точно не достанут.

– Эм… – Грим внезапно опомнился. – А откуда нам знать вообще, что ты просто не вырядилась как «наемник»? Вдруг ты красуешься и на самом деле даже стрелять не умеешь из этой штуки…

Не успел парень договорить, а Ни-Кель уже нажала на спусковой крючок. Арбалетный болт со свистом снес подкову, висящую на вбитом в землю колышке, да еще и таким образом, что когда снаряд вонзился в дальнюю стену, подкова, пролетевшая с ним несколько метров, так и осталась болтаться на нем. После демонстрации девушка ловко спрыгнула вниз к пораженным парням.

– Думаю, теперь ты не будешь сомневаться в моих способностях? – спросила она Грима. – Могу продемонстрировать на ком-нибудь из вас пару приемов, если хотите.

– Эм… нет. – Грим покраснел. – Атлас, что думаешь?

– Думаю, что охрана нам действительно не помешает. Нужно и правда снизить риски… В обмен на жизнь и спокойный сон этим мешком я пожертвовать готов. – Атлас достал кошель и протянул его ма-эринке. – В конце концов продадим что-нибудь потом, сейчас главное – безопасность.

– Рада, что вы все поняли. – Ни-Кель неожиданно отвела руку с мешком в сторону. – Но прежде чем я приму ваши деньги, я заключу с вами контракт. Все честно и без всяких «подводных камней», можете убедиться.

Девушка достала из сумки бумагу. Атлас развернул ее и начал читать:

1. Я, Ни-Кель – наемник-телохранитель, обязываюсь обеспечивать безопасность своего клиента до тех пор, пока не закончится действие данного контракта.

2. Условия окончания действия контракта оговаривается между мной и клиентом устно и в процессе исполнения контракта не подлежат изменению.

3. Мне запрещено нападать на цель в целях собственной выгоды, нападение на клиента допустимо только в случае исходящей от него прямой угрозы жизни наемнику-телохранителю (то есть мне).

4. Если клиент умер от естественных, ненасильственных причин, я имею право взять…

И так около двадцати пунктов.

– Подпиши здесь, здесь и здесь. – Кошка ткнула когтем в нескольких местах.

Атлас достал перьевую ручку и поставил несколько слегка корявых подписей в нужных местах. После этого Ни-Кель забрала контракт и мешок с серебром.

– Все, теперь вы под моей защитой. – Ни-Кель довольно потирала ладонями. – Поздравляю! Детали обсудим утром. А сейчас я, как отвечающая за вашу безопасность, считаю, что ночевать вам будет лучше здесь, а не в здании. Также рекомендую спать на верхнем ярусе. Пусть там и не мягче, но точно не так сильно воняет лошадьми.

– Говоришь так, будто здесь уже ночевала, – шмыгнув носом, сказал Грим. – Мне кажется, это какое-то издевательство… В таверне нас могли ждать кровати.

– А теперь там джакурийцы, смирись, – съязвила наемница, – я буду следить за периметром, пока вы спите. Если вдруг увижу, что солдаты уйдут, только тогда спать и лягу. Но предварительно оставлю парочку сюрпризов, на случай непрошеных гостей.

Ни-Кель с прищуром посмотрела на своих «подопечных».

– Ну и чего вы ждете? – спросила она. – Давайте же, располагайтесь.

Грим пожал плечами и скинул сумки с провиантом на землю.

– Я наверх не полезу, – сказал он угрюмо, пока обустраивал себе место на стоге сена. – Я упаду во сне.

Атлас молча наблюдал за перемещением Ни-Кель по балкам. Она заняла место у окна, вытащила из сумки маленькую подзорную трубу и принялась осматриваться. Атлас вздохнул, ему не оставалось ничего, кроме как последовать примеру товарища.

«Не кровать, конечно, но хоть высплюсь, уже неплохо», – подумал он и начал располагаться.

– Спокойной ночи, господа, – сказала наемница.

Прошло пару часов. Не заметив ничего подозрительного в действиях Ни-Кель, Атлас закрыл глаза и вслед за Гримом уснул. Здоровяк давно храпел, он отрубился практически мгновенно. После того как парни погрузились в сон, девушка просидела на посту еще примерно полтора часа. Она наблюдала за окном таверны и видела через него, как двое джакурийцев дружно напивались весь вечер. По прошествии трех часов двое солдат вышли на улицу. Они отвязали лошадей и уехали по дороге обратно в сторону Роднера. Очевидно, эти двое приезжали сюда не ради Грима и Атласа.

Решив, что никакой опасности нет, Ни-Кель достала из своей сумки несколько шипованных металлических шариков и раскидала по помещению вокруг спящих. Они, по ее задумке, должны были моментально оповестить о незваном госте. После этого девушка свернулась клубком на балке и под тихие звуки музыки, доносившиеся эхом из трактира, еще долго водила ушами то в одну, то в другую сторону.

«Хм, видимо, это будут легкие деньги, – подумала она, зевая, – удачно подсуетилась. А все-таки интересные ребятки мне попались. Посмотрим, что будет дальше…»

Глава 6. Наемница, циркач и лавочник

Наступило утро. В лесу громко щебетали птицы, был слышен звук трепетания крыльев стрекоз. Утреннее солнце пробивалось сквозь щели в крыше и освещало заваленную сеном конюшню. Атлас открыл глаза и потянулся. Слева от него спал Грим, обнимавший маленький тюк сена. На перекладине, свесив ногу, дремала Ни-Кель. Кажется, ночь прошла спокойно.

«Вы только посмотрите, какая идиллия…» – подумал Атлас, глядя на обстановку вокруг себя. Вставать совершенно не хотелось, тело слегка побаливало после вчерашних приключений, особенно неприятно зудела рана. Атласу приходилось прилагать некоторое усилие, чтобы вновь не провалиться в сон. Полежав несколько минут, он все-таки попытался встать. Как только парень приподнялся, он внезапно понял, что на груди что-то лежит. Это были цветок мака и какая та засаленная карта с запиской. Аккуратно, стараясь не уронить на пол находку, Атлас развернул записку и прочел:

Атлас несколько раз перечитал странное рифмованное сообщение и взял в руки цветок. Первое слово в первых двух строчках было пропущено намеренно.

«Почерк тот же… Угольно-черный, словно выцарапано».

Парень не знал, что и думать. Снова тот неизвестный, что спас Грима? Но теперь он оставил послание самому Атласу. Видимо, его интересует не только Грим – по всей видимости, ему нужны они оба.

«Для чего? – закономерно подумал парень. – И если он просто хочет помочь, то почему же оставляет лишь эти странные указания, а не встретится сам? К чему эти загадки? Но, должен признать, это интересно…»

Атлас поднялся и пошел к выходу.

– Стой!

Парень подпрыгнул от неожиданности.

Ни-Кель мягко приземлилась рядом с ним на пушистые задние лапы. Она подошла к лежащему на полу незаметному шипованному шарику, на который Атлас едва не наступил.

– Я тут раскидала парочку на ночь, не хотелось бы, чтобы ты остался без ступни.

Наемница подняла острую ловушку и закинула в лежащую вдали сумку.

– Если хочешь выжить, тебе нужно быть осмотрительнее, – заметила девушка.

– И тебе доброго утра. – Атлас протер глаза. – У нас ночью были гости, ты в курсе?

– Ты о чем? – Ни-Кель вопросительно выгнула бровь. – Я ночью раз шесть просыпалась и кроме птиц никого не видела. Мой слух натренирован просыпаться от мельчайшего звука, я и мышь не пропущу.

– Отнюдь, – Атлас развернул карту и передал ее Ни-Кель вместе с запиской и цветком. – Я, когда проснулся, увидел это на себе.

Ни-Кель взяла в руки карту и записку.

– Хм, занятно, – она внимательно осмотрела предметы и повертела в руках цветок. – У тебя появился тайный поклонник? Что-то мне с трудом верится, что кто-то мог незаметно пройти мимо меня, может, ты просто разыгрываешь, а?

«А может, кое-кто не так хорош, как она о себе рассказывала… – подумал Атлас. – Но, с другой стороны, нас не убили, так что, наверное, претензии предъявлять бессмысленно. Пока все идет согласно контракту… Пока…»

– Тот, кто оставил эти предметы, уже писал нам и раньше, – продолжил Атлас как ни в чем не бывало, – он помог Гриму сбежать от джакурийцев и привел нас сюда. И теперь этот неизвестный снова оставил послание, но я не могу понять, на что оно указывает. Что может значить этот ребус с цветком?

«Может, это Ни-Кель и подложила? – проскользнула у Атласа в голове мысль. – Хотя это было бы странно. Могла бы и не устраивать такого спектакля и просто отдать. Может, она в сговоре с тем, кто стоит за этим, потому делает вид, что ничего не услышала?»

– Хм. Так, мне кажется, все очевидно, – Ни-Кель передала мак в руки Атласу и указала место на карте. – «Туда по морю вновь дойду» – Маковая бухта, единственный возможный вариант. Неоткуда здесь больше выходить в море. И мак подложили из-за этого.

– Маковая бухта? – Атлас удивленно посмотрел на цветок.

– Ну да. Похоже, он хочет, чтобы вы бежали дальше вглубь Калидиума. Может, на корабль сели… Или он оставил вам там следующий ребус, кто его знает.

Ни-Кель вновь вскарабкалась на балки и достала подзорную трубу.

– Слушай, Ни-Кель. – Атлас обратил взгляд наверх. – Если это правда, ты же можешь нас сопроводить до этого места? Ты, похоже, что-то знаешь о Маковой бухте.

– Знаю. Бывала там раньше по долгу службы. – Ни-Кель разглядывала через трубу что-то вдалеке. – И да, я могу вас туда сопроводить. Но только учтите, место это весьма опасное и без джакурийцев.

– Почему?

– Это город-порт у западного побережья. По сути своей один большой криминальный притон и главный торговый узел контрабандистов. Простые торговцы объезжают это место стороной, потому что знают, что если ты не связан с преступным миром, тебе нечего делать в Маковой бухте. Здесь скрываются воры и преступники со всего Калидиума.

– Не самое лучшее место, чтобы туда бежать. – Атлас задумался. – Если там так опасно, то что же нам там вообще делать?

– Понятия не имею. – Ни-Кель развела руками. – Это же не я вас туда отправляю.

Атлас следил за реакцией Ни-Кель. Пока он не замечал ничего подозрительного.

– Но у этого рассадника есть и положительная сторона, – добавила Ни-Кель, задумчиво улыбаясь, – там очень легко подзаработать таким, как я. Да и с недавних пор там произошла пара приятных изменений. В городе появилась одна команда. Эти ребята называют себя благородными пиратами.

– А в чем отличие простых пиратов от благородных?

– Их приоритеты. Эту команду возглавляет очень милый калидианец, все его зовут просто «Капитан». Команда активно участвует в жизни города, благодаря им Маковая бухта стала меняться. Эти ребята побороли некоторых авторитетных преступников, заправлявших отдельными районами города, и частично освободили жителей от гнета бандитов. Конечно, город по-прежнему весьма опасен, но теперь там появилась хотя бы призрачная надежда на светлое будущее. Хотя я довольно пессимистично отношусь к попыткам менять подобные места…

– Звучит так, будто это и не пираты вовсе, – заметил Атлас. – Мне казалось, пираты должны грабить, а не помогать.

– О, они грабят, поверь мне. Но приоритеты у них другие.

Парень с минуту обдумывал все, что сказала Ни-Кель, а потом принялся разглядывать карту.

– Если ты говоришь, что это транспортный узел, значит, оттуда мы и правда спокойно сможем отправиться в глубь Калидиума. Нам всего-то и нужно, что сбежать от солдат как можно дальше, внутрь страны. Если окажемся на другом конце залива, джакурийцы наверняка от нас отстанут. Непонятно, кто именно оставляет эти сообщения и что ему нужно, но если он желает помочь, то, наверное, стоит прислушаться. С осторожностью…

– Делайте, как считаете нужным, – наемница закатила глаза, – мое дело следить за тем, чтобы вы не попадали в передряги. А если это произойдет, вытаскивать вас оттуда. Кто вас ведет, мне вообще все равно, но если вы уплывете на корабле, вы по факту окажетесь в безопасности, и мой контракт будет выполнен.

– Слушай, ты не знаешь там кого-либо, кто занимается перевозкой беженцев? Наверняка в таком месте и такое может быть.

– Да вроде как раз «Капитан» этим и промышлял… какое-то время назад точно.

– Ясно.

Атлас замолчал и опять погрузился в размышления.

Парень все еще пытался разобраться в словах неизвестного.

«К чему здесь написана эта фраза? С каждой минутой эта ситуация становится все более странной и запутанной. Новый мир… Что это может значить? Это, конечно же, не буквально, он просто имеет в виду, что после побега мы окажемся в новом месте, в котором никогда не были. Хм… В первом сообщении для Грима никаких ребусов не было… Почему же в адресованном мне оказались какие-то стихи?»

– Ребята… Доброе утро.

Грим зевнул и, встав с кучи сена, лениво отряхнулся.

– С добрым утром, здоровяк. – Ни-Кель продолжала фокусировать трубу на чем-то вдали.

– Доброе, – Атлас свернул карту.

– Мы все еще живы. Неплохо. Какие планы на сегодня? – Грим доковылял до выхода из конюшни и, выйдя на солнце, потянулся. – Я спал как убитый… Может, позавтракаем, а?

– Да, но только быстро, – Атлас резко сделался серьезным и прицепил саблю к себе на пояс, – через полчаса выдвигаемся.

– А куда?

– Маковая бухта. Позже все объясню.

За полчаса троица успела позавтракать и собраться в дорогу. Ни-Кель обсудила с парнями остальные формальности, связанные с контрактом телохранителя, и подробно описала предстоящий долгий путь. Вся дорога до города занимала не меньше четырех-пяти дней, и им был необходим надежный транспорт.

– Так, значит, ты обязана защищать нас даже ценой своей жизни? – уточнил Атлас.

– Именно, – Ни-Кель кивнула, – этот пункт дает вам стопроцентную гарантию моей верности. Я не имею права бросить вас даже в самой опасной ситуации.

– Ясно. – Атлас недоверчиво прищурился. – С другой стороны, если ты сбежишь, а мы погибнем, засудить тебя у нас вряд ли получится…

– Верно, – Ни-Кель улыбнулась, – но такого не случится. Я честно исполняю свою работу, побег для меня будет означать величайший позор и несостоятельность как наемника.

– Да, вот только кто об этом позоре узнает… – подметил Грим.

– Ладно, с этим мы разобрались. – Наемница полностью проигнорировала последнюю фразу Грима. – Давайте сейчас лучше подумаем о более важных вещах, к примеру, о пути в Маковую бухту. Нужен транспорт.

Ни-Кель кивнула на лошадей, запертых в дальних стойлах.

– Мы крадем их, да? Очередное преступление… – Грим всем своим видом демонстрировал, что не был рад снова нарушать закон.

Ни-Кель устало закатила глаза.

– Вы двое и так преступники. От этого ваша репутация не сильно пострадает. Кстати, кое-что хотела спросить: что стало с вашей чудо-телегой? Я слышала, что вы сбежали из города на телеге без лошадей, это правда?

– Правда, – расстроенно подтвердил Атлас, – но она, похоже, вышла из строя, и без топлива уехать на ней, к сожалению, мы не сможем. Придется ее бросить здесь…

– Очень жаль. – Ни-Кель пожала плечами. – Ну, тогда выбора нет, берем лошадей и едем на запад по этой дороге. Ехать несколько дней, сделаем по дороге привал в одной из деревень, припасов, честно говоря, у вас не так чтобы много, так что, возможно, придется закупить еще. Надеюсь, вы знаете, что делаете, потому что просто так в Маковую бухту люди обычно стараются не соваться.

– Это идея Атласа, – заметил Грим, – я тоже не горю желанием ехать в такое место…

Ни-Кель подошла к бурой кобыле и отвязала ее от стойла. Легким рывком она запрыгнула в седло, взяла в руки поводья и поправила слегка съехавшую сумку за спиной. Лошадь не издала ни звука. Спокойно, повинуясь Ни-Кель, она выдвинулась из конюшни.

– Седлайте своих, время не ждет! – скомандовала наездница. – Нам до заката нужно преодолеть немалый путь.

– Как бы нас никто не заметил за воровством… – Атлас неуклюже взобрался на сизую лошадь. Кобыла фыркнула и замотала головой, Атлас схватил поводья и попытался успокоить ее.

– Тише. Тише.

Лошадь недовольно ударила копытом по грязи, но все же подчинилась. Атлас верхом на лошади неспешно выехал наружу.

– Ну что ж… теперь моя очередь… – Грим вздохнул и опустил руки.

Он подошел к стойлам, в которых осталась всего одна, черная кобыла с белой гривой. Парень аккуратно приблизился к лошади, отвязал ее и попытался взобраться, вставив ногу в стремя. Лошадь громко заржала, резко подскочила и попятилась назад, из-за чего парень снова чуть не упал в грязь.

– Эй, ты чего? Я же не обижу тебя!

Лошадь ни в какую не хотела подчиняться, она не давала Гриму залезть на себя и издавала очень громкие звуки.

– Ты что там делаешь? – послышался голос Атласа снаружи. – Сюда сейчас конюх придет из-за шума! Седлай ее, и поскакали!

– Да в процессе я! – крикнул Грим, и крик его был громче самой лошади. – Ну же, лошадка, давай тихо уедем! Да за что же мне все это…

Грим с наскока запрыгнул в седло. Лошадь словно взбесилась. Она вылетела из конюшни, снесла деревянную перегородку и принялась скакать по поляне перед конюшней с болтающимся из стороны в сторону наездником.

– Какая прыть у обоих, – Ни-Кель залилась звонким смехом. – Поладили, я смотрю!

– Здесь нет ничего смешного! – кричал Грим в попытках удержать поводья. – Лучше помогла бы… Ай! Да успокойся ты!

– Поехали уже! – Атлас начинал терять терпение. – На эти крики сейчас люди придут со всей округи. Уходим!

Где-то через пару минут Грим наконец-то успокоил свою лошадь. Трое всадников вышли на дорогу и двинулись в путь.

Тянувшаяся промеж деревьев и полей пыльная дорога уходила вдаль к линии горизонта, она напоминала длинную песчаную реку. Три лошади скакали практически вровень друг с другом, оставляя за собой клубы пыли, и лишь изредка вперед вырывалась бурая лошадь с белокурой наездницей.

Деревья сменялись ярким зелеными лугами, луга сменялись полями с деревянными мельницами, а дорога все тянулась и тянулась… Она казалась Атласу и Гриму бесконечной.

Так начался долгий путь. Путь, ведущий в неизвестные дали, подсказанный странным незнакомцем. Атлас и Грим только сейчас полностью осознали фатальность принятых ими решений. Оба в своей манере размышляли о том, какая судьба уготована им, что сулит им завтрашний день и чего хочет от них таинственный незнакомец.

Тем же утром, спустя несколько часов после отбытия троицы, поисковый отряд во главе с самим офицером Скаллом уже добрался до таверны «Дикий волк». Солдаты обследовали ее вдоль и поперек.

Вопиющий по своей наглости побег, совершенный преступником, вынудил Скалла вернуться из поездки в другие лагеря. Он решил возглавить поисковый отряд лично.

– Вы утверждаете, что у вас украли трех лошадей, верно? – Скалл внимательно осматривал пустую таверну, попутно давая немые указания другим солдатам, тоже обследующим помещение.

– Да, господин… офицер, да… Точно трех. После праздника я проснулся, пришел в конюшню, а лошадей кто-то угнал.

Перед джакурийцем сидел деревенский мужичок, который, по всей видимости, был нанят трактирщиком для присмотра за хозяйством.

– Вы находились рядом в этот момент? – спрашивал Скалл с напором. – Вы точно не видели, кто их угнал?

– Нет, я в деревне своей был… Мы с товарищами ушли из таверны раньше, да и если б остались, наверное, не заметили бы пропажи… Праздник же, нам было не до этого.

– Ясно… – Бригадир брезгливо поморщился. – Раз больше ничего не знаете, можете быть свободны.

Скалл указал мужику на дверь.

– Не задерживаетесь! Если что вспомните, обращайтесь в городское бюро к местному офицеру, адрес вам скажут на выходе. Если представители армии Калидиума что-то у вас будут спрашивать, вы ничего, повторяю, НИЧЕГО не знаете и не слышали о нас или беглецах, ясно? Даже если будут утверждать обратное, все отрицайте.

– Я-ясно, господин джакури… Ой, офицер. Я понял.

Мужчина встал со своего места и быстрым шагом направился к выходу. По пути он столкнулся плечом с другим солдатом, этот был одного роста со Скаллом, но чуть у́же в плечах. Морда воина была более вытянутой, и шакальи уши были меньше, некоторое подобие прически, образованное длинной шерстью, было зализано назад, она придавала джакурийцу более статный вид. Рыкнув на испуганного мужика, солдат подошел к Скаллу и передал ему папку с рукописями.

– Лейтенант Гаард, докладывайте.

– Есть, бригадир Скалл. Мы произвели опрос калидианцев, бывших здесь прошлой ночью во время праздника. В основном это крестьяне и рабочие. Несколько человек утверждали, что они видели двух подозрительных молодых людей. Лесоруб сообщил, что один из них имел на лице что-то наподобие шрама или татуировки.

– Понятно, – Скалл задумался, – сломанную телегу они бросили неподалеку, видимо, решили перевести дух в таверне. Есть описание второго?

– Показания здесь весьма скудные. Утверждали, что он был среднего роста, с русыми волосами и саблей на поясе. Говорят, с ним общался хозяин таверны.

– Сабля, говоришь… – Скалл рассерженно хмыкнул и отвернулся. – Еще что-нибудь?

– Да, сэр. – Джакуриец обернулся и жестом позвал к себе стоящих у входа двух рядовых солдат. У тех виднелся страх в глазах: двое рядовых робко подошли к офицерам. Скалл обратил на них внимание и обвел высокомерным взглядом.

– Кого ты мне притащил? – бригадир бегло осмотрел двоих. Солдаты боязливо съежились под взглядом старшего офицера.

– Это рядовые Карг и Стак, – докладывал Гаард. – Их вчера заметили в этом районе, они заходили в таверну около 8–9 часов вечера, как раз в то время, когда здесь видели беглецов. У нас есть подозрения, что эти двое дважды нарушили устав: они покинули часть, а также выпивали во время службы. Их видели пьяными в ту ночь те же очевидцы. По их описаниям мы вычислили нарушителей и привезли сюда, к вам. Возможно, они что-то знают…

– Постой… – Скалл поднес палец к своим зубам и снова осмотрел с ног до головы двух съежившихся от страха солдат. – Ты утверждаешь, что эти двое вчера были здесь в это время?

– Так точно.

– И выходит… – морда Скалла искривилась в злобной гримасе. – Они вместо того чтобы поймать преступников просто взяли и… напились?

– Эм… – Гаард смутился, видя назревающий гнев командира. – Да… Так точно. Они, конечно, вряд ли могли знать о побеге, мы предполагаем, что они ушли из лагеря до инцидента в городе, потому, естественно, они не могли знать, что их нужно было схватить. Но я все же считаю, что их показания как свидетелей тоже могут быть полезны.

Скалл сверлил взглядом двух незадачливых гуляк. У тех, кажется, ушла душа в пятки. Они стали пятиться назад, опасаясь страшного гнева вышестоящего офицера. Скалл медленно, весьма угрожающе приблизился к ним. Два рядовых переглянулись.

– Ну что ж… Погуляли, господа? – Скалл поправил ворот своего мундира и щелкнул костяшками пальцев. – Ночь была долгой, да?

Солдаты не знали, что ответить. Они просто молча стояли и дрожали, как два тонких деревца.

– Вы наверняка славно отдохнули… да-а… – продолжал Скалл удивительно мягким, но все еще довольно устрашающим голосом. – Служба далеко от дома тяжела, всем нужен отдых, я понимаю. Но все же хотелось бы задать вам, господа, вопрос: как вы думаете, у кого из нас не было такой замечательной «праздничной ночи» сегодня и не будет уже никогда? Дам вам подсказку – это не я и не офицер Гаард.

Солдаты, робко пожав плечами, замотали головами.

– Не можем знать… командующий… Сэр… – пролепетал один из них.

– А я вам скажу… – прошипел Скалл, сузив глаза и обнажив клыки. – Ее не было и не будет… У ПОГИБШИХ ВЧЕРА ВАШИХ ТОВАРИЩЕЙ!!!

В ту же секунду кулак прилетел точно в челюсть одного из солдат. Снесенный страшной силы ударом, рядовой отлетел назад и сломал своим телом деревянный стол пополам. Второй в ужасе попытался отскочить куда-то в сторону, но было уже поздно: взяв в руки резной стул, Скалл с размаху разбил его о рядового. Деревянные щепки и бруски разлетелись во все стороны, солдат, пролетев полтора метра, рухнул рядом со своим товарищем.

На секунду в таверне повисла гробовая тишина. Другие джакурийцы были в ужасе, Гаард молча сглотнул и отвел взгляд от лежащих без сознания рядовых.

– И это армия?! – воскликнул Скалл. Его голос эхом отражался от стен таверны. – Это вы называете армией? Да что с вами со всеми случилось?! КРЕТИНЫ ЧЕРТОВЫ!!! ВШИВЫЕ СОБАКИ! ВЫ СМЕЕТЕ НАЗЫВАТЬ СЕБЯ ДЖАКУРИЙЦАМИ?!!

Скалл размахнулся ногой и со всей силы пнул стоящий рядом стол. Тот с грохотом перевернулся и повалил при этом несколько стульев.

– Вы ничего не можете!!! – кричал он в исступлении. – Уроды! Мало того, что напились, так еще и преступников упустили! Убийц и врагов Джакуры! Что с нами произошло?! Когда мы упустили момент?! Сплошное разложение, полная некомпетентность! Все это происходит из-за вас!!! Каждый раз из-за таких, как вы!!! Один неверный шаг, один пьяный болван, и все катится к чертям!!! Ненавижу! Не позволю!!! Не позволю больше марать имя Священной Армии Джакуры! Под трибунал их!!! Под трибунал всех! Унесите с глаз моих долой!!!

Несколько джакурийцев подошли к лежащим без сознания и быстро, взяв их под руки, унесли прочь. Гаард минуты две стоял молча и ждал, пока гнев Скалла немного утихнет.

– Удалось найти трактирщика? – спустя некоторое время спросил бригадир у Гаарда. В его голосе все еще слышалась сильная раздраженность. – Раз он общался с одним из них, значит, наверняка знает, где они!

– Никак нет, сэр! Он… он пропал в самый разгар праздника, и больше его никто не видел. Очевидцы говорят, что этот человек редко покидал свое заведение… Он должен был открыть таверну утром, как обычно, но этого не произошло.

– Проклятье! – Скалл принялся нервно ходить взад-вперед, он недовольно рычал и громко стучал сапогами по полу.

– Нужно найти их, пока они близко! Мобилизуйте все силы! Готовьте плакаты! Объявите награду!

– Сэр, но местные власти нам не позволят… Мы и так…

– Плевать!!! – Скалл громко рявкнул. – Найдите любой ценой! Они убили двух солдат и еще двоих покалечили. Они шпионили за нами! Это враги! Вы хоть понимаете, что стоит на кону? Наш долг – отыскать их, представить командованию!

Скалл подошел к окну, выходящему в сторону конюшни. Он задумался.

– Если они угнали трех лошадей, то теперь их стало трое… Как я и говорил – сообщники! Все, что я говорил, подтверждается, все… А значит, медлить нельзя. Они могли поскакать дальше, в западном направлении. Оповестите всех! Поймаем их раньше, чем они сбегут вглубь Калидиума!

Скалл сжал кулак и ударил им по стене.

– Мы их найдем, – рычал он, – я их найду! Допрошу, а затем уничтожу за то, что сделали! Сам! Теперь это дело чести. Не позволю им больше позорить нас. Не позволю и гнусным собачонкам, притворяющимся солдатами, издеваться над славным именем моей любимой армии… Позор… Какой позор! Больше подобного не потерплю! Готовьте плакаты, объявите награду! Идите за ними по пятам, докладывайте мне все, что узнаете!

– Б-будет сделано, бригадир, сэр!

– Свободен!

Гаард отдал честь и поспешил удалиться прочь.

«Подобного у нас еще не происходило… – Гаард пытался осмыслить произошедший инцидент, выйдя из здания, он протер платком покрытый холодным потом лоб. – Похоже, что теперь бригадира никому не переубедить… Это катастрофа. Коулток поплатится за свою безалаберность… А когда и начальники сверху начнут разбираться в этой нелепой истории, бригадир Скалл за такое самоуправство на территории чужой страны понесет еще более страшное наказание, чем мы все. Только его это ведь совсем не волнует… Боже, горе тому, кто встанет у старого солдата на пути».

Гаард вышел из таверны и подошел к двум джакурийцам, дежурившим у входа. Он передал им указания Скалла. Те незамедлительно оседлали своих лошадей и стремглав поскакали на запад. Теперь охота за Гримом и Атласом принимала новый, доселе невиданный масштаб: все войска Джакуры, находящиеся рядом с Нейтральной территорией, получили приказ во что бы то ни стало отыскать беглецов.

Атлас и Грим пока не подозревали о надвигающейся угрозе, они вместе с наемницей Ни-Кель скакали на запад, в сторону Маковой бухты. Три лошади были в пути уже больше, чем полдня, все это время Атлас размышлял насчет сложившейся ситуации с посланиями. Также его терзали сомнения насчет правильности решения скакать в Маковую бухту.

«Вдруг ловушка? – размышлял он. – Хотя нет… Он бы мог нас и в таверне поймать. Но если Маковая бухта – конечный пункт, зачем нас было звать в таверну? Неужто он заботится о нашем состоянии во время странствия? Как же это все необычно… и странно. Разве не этого мне так хотелось?»

Бывший продавец-часовщик осмотрелся, чтобы отвлечься: Ни-Кель выглядела бодрой, его товарищ казался усталым и вялым.

– Мы едем уже несколько часов, может, нам стоит сделать привал? – спросил Грим.

Здоровяк с усталым видом чесал бок и зевал. Три лошади сбавили ход и теперь медленно вышагивали по дороге, между раскинувшимися по обеим сторонам пшеничными полями. Солнце светило высоко над головами, по бокам были слышны приятные звуки насекомых и птиц, снующих между ростками пшеницы.

– Думаю, Грим прав, – Атлас глубоко вдохнул и выдохнул воздух. – Остановиться и правда не помешает, пусть лошади отдохнут немного.

– Ты так говоришь, будто ты вовсе и не в бегах, – Ни-Кель жевала кусок булки и недовольно отмахивалась рукой от надоедливой стрекозы, летающий прямо перед ее носом, – нам за этот день нужно успеть пройти еще долгий путь, если мы хотим достичь деревни Голпалем в положенный срок. А до нее еще несколько дней ехать. Если будем постоянно останавливаться, то потеряем кучу времени.

– Да ладно, брось, – Грим подъехал на своей черной лошади ближе к Ни-Кель, – здесь уже всем нужен отдых, Голпалем никуда не денется. Ну пожалуйста.

Ни-Кель недовольно сморщилась и осмотрела окружавший их пейзаж.

– Неженки какие… Ладно, остановимся, но ненадолго, – она свернула на обочину и поскакала по тропинке к одиноко стоящему дереву. – К той иве. Не отставайте!

Путники подъехали к высокому дереву, одиноко стоявшему в глубине пшеничного поля. Подойдя вплотную к нему, они спешились и завели лошадей в тень, после чего привязали их к могучим веткам, чтобы не разбрелись по полю. Укрывшись в тени ветвей вековой ивы, уставшие путники сели на траву и расстелили полотно, чтобы выложить еду.

Атлас и Грим с жадностью набросились на свои запасы, словно они не ели уже неделю. Ни-Кель тем временем отстраненно сидела в стороне и продолжала доедать все ту же булку хлеба.

– Отличный напиток нам дал трактирщик. – Атлас отхлебнул из деревянной кружки. – Что-то ягодное. В такую жару – самое то. Ни разу не жалею, что взял с собой.

– Надеюсь, нам хватит этой еды хотя бы на пару дней, а то мы ведь все деньги Ни-Кель отдали, – заметил Грим, – иначе придется растягивать…

– Кстати, о Ни-Кель, – Атлас посмотрел на наемницу. – Почему она уселась там, в стороне от нас?

– Не знаю. – Грим откусил кусок хлеба. – Может, ей неприятна наша компания? Она язвит, общаясь со мной, кажется, я ей не нравлюсь…

– Быть может, у нее просто такой характер, Грим, ты, скорее всего, ни при чем.

Атлас внимательно наблюдал за смотрящей куда-то вдаль наемницей.

– Давай позовем ее к нам. – Атлас достал из сумки кусок вишневого пирога. – Она сидит там одна, это как-то неправильно. Она ведь обязалась нас защищать.

– Ну… ладно, зови, – Грим откинулся спиной на широкий ствол дерева, закрыл глаза и потянулся, – но учти, если она опять начнет смеяться надо мной, я сам, скорее всего, уйду.

Атлас встал со своего места и подошел к Ни-Кель. Наемница смотрела куда-то вдаль, через пшеничное поле, за линию горизонта, она поглаживала свой пушистый хвост, словно мечтая или размышляя о чем-то.

– Ни-Кель… Извини, что отвлекаю… – начал неловко Атлас. – А почему ты сидишь здесь одна?

Ни-Кель посмотрела вверх на стоящего над ней парня.

– Просто сижу. Размышляю о всяком. А что не так?

– А может, ты хочешь к нам? – Атлас протянул ей кусок пирога. – Составишь нам компанию, мы и едой поделимся.

– Эм… я с вами? – Ни-Кель сделала удивленное лицо и растерялась. – Я… я как-то…

– Что? Ты не хочешь?

– Да… нет, не в этом дело, – девушка смутилась, – просто ни разу еще, когда меня нанимали, мне никто не предлагал подобного…

– Пообедать вместе? – Атлас удивился. – Это же нормально…

– Ну да… – Ни-Кель выглядела необычно растерянной. – Но когда я охраняла каких-то важных персон, они никогда мне не предлагали так поесть вместе, будто я такая же, как они. Со мной даже старались не общаться лишний раз.

– Ну мы и не важные персоны, – Атлас почесал затылок и улыбнулся, – так что если ты присоединишься к нам, мы будем только рады.

– Спасибо… – Ни-Кель все еще выглядела удивленной. Она встала со своего места и подошла вместе с Атласом к импровизированному столу.

– Присаживайтесь, миледи! – Грим улыбнулся и подвинул сумку.

Ни-Кель робко села на колени и обвила ноги хвостом. Грим налил ей в кружку из фляги и передал завернутый в ткань кусок жареного мяса.

– Приятного аппетита.

– Спасибо, – Ни-Кель приняла еду из рук Грима и попробовала, – это очень вкусно.

– Обращайся, – здоровяк снова откинулся на ствол дерева и закрыл глаза.

– Ну, Ни-Кель, может, расскажешь нам о себе? – Атлас долил себе остатки из фляги в кружку и запил съеденный хлеб. – Откуда ты? Как ты стала наемником?

– Это история долгая… Да и к тому же не очень интересная. Незачем это рассказывать.

– А мне вот интересно, – Грим подложил себе под спину рюкзак, чтобы было мягче. – Как ты вдруг решила стать убийцей?

– Я… Я не убийца! – Ни-Кель резко возмутилась. – Во всяком случае, я всеми силами стараюсь не убивать. Я наемник-телохранитель!

– Ладно, прости… – Грим неловко отвел взгляд.

Ни-Кель сняла со спины арбалет и положила рядом с собой.

– Я потому и стала наемником-телохранителем, потому что желаю защищать, а не убивать. Я никогда намеренно не стреляла в голову или сердце, я всегда стараюсь обезвредить или обезоружить противника, когда защищаю клиентов. Пока вполне успешно, хотя во время боя случается всякое…

– Интересно… – Атлас задумался над словами Ни-Кель. – Наемник с арбалетом, который не желает убивать. А откуда ты?

– Я из Меркенари, это окраина Столичной области Империи Ма-Эру.

– Так далеко, – Грим задумчиво почесал подбородок, – как же ты оказалась здесь, на окраине Калидиума?

– Если кратко, так вышло, что мне пришлось надолго уйти из своего родного дома. Не особенно-то хотелось становиться тем, кем меня уговаривали стать соплеменники, поэтому я подалась в наемники-телохранители и уехала из Империи. Сражаться я умею лучше всего остального, поэтому выбор деятельности был очевиден. Брала заказы тут и там и постепенно добралась до ваших краев.

Ни-Кель, прищурившись, посмотрела на Атласа и Грима.

– А вы? Вы двое откуда родом?

– Я из Арты, это дальше на юг от Роднера, – сказал Атлас, – почти всю жизнь был подмастерьем, работал в разных лавках. А теперь вот, как видишь, скрываюсь от джакурийцев и иду по указаниям какого-то незнакомца.

– Хах… – Ни-Кель усмехнулась. – И как же так вышло, что ты теперь преступник?

– Он спас меня, – Грим неожиданно подал голос, – Он убил джакурийца, пытавшегося меня схватить.

– Так, значит, это правда? Ты убил шакалоголового?

– Да… – Атлас заметно помрачнел. – Не специально, конечно. Промахнулся. Но теперь… теперь ничего не поделаешь.

– Интересно… – Ни-Кель посмотрела на Грима. – А ты здоровяк? Ты сам откуда?

– А… я? Ну… – Грим растерялся. – Я это… из Роднера. Наверное.

– Что значит «наверное»? – спросил Атлас. – Ты не знаешь, откуда ты родом?

– Ну, вернее сказать, «в данный момент» я из Роднера, – Грим скривил рот и уставился в землю под собой, – сказать, где я родился, я точно не могу.

– Откуда же ты тогда взялся? – удивилась Ни-Кель. – Ты же не мог быть бродягой-беглецом всю жизнь. Чем ты занимался раньше?

– Ну… – Грим замялся, думая, рассказывать ему или нет. – Вообще-то… Я с детства жил в бродячем цирке. Там же и подрабатывал какое-то время.

– Ничего себе, – Атлас взял себе еще один кусок пирога, – ты мне об этом не говорил. Как ты там оказался?

– Да говорю же: я не помню, как там оказался, – Грим вспоминал подробности своей прошлой жизни с большой неохотой, – наверное, я был очень маленьким тогда. Меня, считай, вырастила группа циркачей, я участвовал вместе с ними в различных представлениях. У меня был наставник-фокусник, а я был его… ассистентом.

– И ты правда ничего не помнишь из раннего детства? – удивлялся Атлас.

– Нет, как я ни пытался, ничего так и не смог вспомнить.

– А эта твоя отметина… – Ни-Кель показала на руку Грима. – Что это такое, все хотела спросить.

– Да, кстати, – Атлас показал на его лицо, – ты не рассказывал, это тебе тоже в цирке сделали?

– А, это… – Грим прикоснулся к рисунку на теле. – Это у меня было всю мою жизнь. Оно просто есть, и все, родимое пятно или что-то вроде того. Ну, так мне однажды один лекарь сказал. Я иногда даже о ней забываю, а ведь это единственная вещь, которая отличает меня от других калидианцев. Самое уникальное, что есть во мне. К сожалению…

Грим вздохнул.

– Ну и, в общем, как-то так, – заключил он, – вот и вся история Грима из Роднера.

– Интересная перипетия судьбы, – Атлас тоже откинулся на ствол вековой ивы, – мы такие разные и волей случая теперь оказались все вместе. Наемница, циркач и лавочник.

– Надо же, и все преступники! – Ни-Кель звонко рассмеялась.

– М-да… – Атлас грустно кивнул.

– Я так рад наконец хоть какому-то спокойствию… – Грим жеманно закрыл глаза и потянулся. – Мне не хватало этого чувства.

– Что ж, циркач, наслаждайся. – Ни-Кель встала и отряхнулась. – Но только пятнадцать минут, и не более. Дорога зовет, опасность никуда не исчезла. Пойду перепроверю наш маршрут.

Ни-Кель ушла к своей лошади, чтобы достать карту из сумки.

– Ну вот, видишь, – Атлас слегка толкнул Грима в бок, – не такая уж эта кошка и страшная. Мы с ней, возможно, подружимся.

– Н-да, может быть, – Грим пожал плечами, глядя на Ни-Кель, – она… произвела сперва впечатление не слишком приятное. Да и в бою пока мы ее не видели.

– Очень надеюсь, что и не увидим… – заметил Атлас. – Что ж. Пока нужно волноваться о том, как добраться до Голпалема, а перед этим найти ночлег.

Оба парня расслабились. Облокотившись на иву и закрыв глаза, они стали вслушиваться в звуки окружавшей их природы. Солнце слегка пробивалось сквозь большую крону старой ивы, не нарушая прохладу тени. Оно ласкало своим теплым светом, освещая редкими лучами уже полусонных путников. В траве по всему полю копошились птицы и мелкие звери, заставляя неспелые колосья колыхаться, было слышно стрекотание цикад, и где-то далеко-далеко в небе был слышен крик летящих журавлей.

– Не хочу пока ни о чем думать, – Грим разглядывал раскинувшиеся наверху извилистые ветки старого дерева, высматривал вдали летящий клин из птиц, – хочу просто сидеть и смотреть в небо.

– Верно, – Атлас вздохнул, – место мы выбрали замечательное.

– Я бы остался здесь еще минимум на пару часов… – сказал Грим, но тут вдруг увидел нависший над ним силуэт с кошачьими ушами.

– Слишком много хочешь.

Ни-Кель подошла с картой в руках и разложила ее перед друзьями.

– У тебя осталось всего десять минут, здоровяк.

Грим устало закатил глаза и отвернулся.

– Вот сюда мы и пойдем. – Ни-Кель ткнула когтистым пальцем в точку на карте. – Заброшенный амбар в лесу. Там есть мягкое сено, один раз спали на нем, поспите еще. Бесплатно, и искать никто не будет.

– Я так понимаю, на обычной кровати ты спать не привыкла, да? – Атлас чесал затылок. – Но благодаря тебе денег у нас и правда нет. Так что веди.

– Девять минут, и по коням! – Ни-Кель улыбнулась и с довольным видом отправилась обратно к лошадям.

Грим проводил ее недовольным взглядом.

– И все-таки она немного вредная, – сказал он.

– Издержки профессии, что поделать? – Атлас развел руками.

Спустя несколько минут привал был окончен. Путники оседлали лошадей и отправились в долгий путь, к месту будущего ночлега. По прошествии несколько часов солнце медленно уползло вниз, за горизонт, оставив за собой приятное красноватое марево, расплывшееся по всему небосклону. Первый день в пути был окончен, путники без происшествий добрались до полуразрушенного амбара. Они привязали уставших лошадей у ближайших деревьев, положили им сена и набрали из пруда воды в награду за тяжелый труд. Вечер также прошел без особых происшествий: после недолгих приготовлений путники снова легли спать под чутким надзором ма-эринской наемницы. Ночь была тихая и лунная, белый свет пробивался сквозь отверстия в крыше и освещал обветшалый сруб. Лес шелестел и потрескивал от дуновения ветров, они колыхали ветки и высокую траву.

В эту же ночь во мраке уже уснувшего города по скользким грязным улицам, озираясь, шел маленький престарелый человек. Пугаясь каждого шороха и скрипа, что доносились из домов, он постоянно подскакивал, как испуганный зверек, иногда срывался на полубег, словно боялся, что кто-то его преследует. Его морщинистое, потрепанное нелегкой жизнью лицо было скрыто рваным капюшоном, из которого торчал его длинный крючковатый нос. Старик проходил улицу за улицей, иногда робко заглядывая в окна все еще работающих заведений, после чего нервно сглатывал и продолжал двигаться дальше. За пазухой он нес скрученный бумажный сверток, его он прятал под свои лохмотья очень тщательно, он смертельно боялся того, что кто-то увидит его с ним. Спотыкаясь и оглядываясь, старик забежал в закоулок и остановился перед мраком, находящимся на стыке двух домов.

Повеял легкий ветерок, и оборванца передернуло от холода, пробежавшего по его телу.

– Ну, здравствуй, – из тьмы донесся тихий томный мужской голос, – позволь узнать, что заставило тебя задержаться, друг мой в летах?

– Я… – у старика пересохло в горле. – Это было непросто, мой господин. Джакурийцы очень внимательны, я мог поплатиться жизнью за свою дерзость. Меня едва не заметили, но я успел скрыться. Простите меня за медлительность… Прошу.

Во тьме сверкнула крышка карманных часов.

– Не стоит извиняться.

Из тени вышел темный силуэт. Человек в плаще и перчатках подошел к старику, смотрящему виноватым взглядом на своего Господина.

– Каждый на своем месте, каждый исполняет свою роль. Разве смею я обвинять тебя в мастерском исполнении твоей работы?

Человек протянул руку в кожаной перчатке старику.

– Позволь взглянуть.

– Да, милорд…

Старик вынул из-за пазухи сверток. «Темный человек» развернул его и достал оттуда пачку бумажных плакатов.

– Потрясающе, – на скрытом тьмой лице появилась улыбка, – народ Джакуры сработал весьма оперативно, я впечатлен. Не зря я отправил тебя к ним заранее. Кажется, солдаты настроены очень решительно в своих поисках. Но им придется подождать.

На желтоватой бумаге было изображено знакомое, овальное лицо с широким носом и слегка кудрявыми волосами.

– Ты даже не представляешь, насколько удивительная цепочка событий начинается с тебя, Грим из Роднера, – произнес таинственный человек, проведя пальцем по отметине на правой стороне нарисованного лица, – имя и внешность второго им, очевидно, еще не известны. Тем лучше.

Человек в плаще взял два плаката, свернул их и спрятал под плащ.

– Это точно все?

– Да, господин. Я проверил.

– Превосходно справился, Хатум. Не зря ты носишь титул тишайшего вора из всех ныне живущих, и это несмотря на твой солидный возраст. Я очень рад тому, что имею честь быть другом столь выдающегося человека. Прими мою благодарность, Хатум, будь милостив к скромному своему знакомцу.

Голос человека в плаще был спокойным и грациозным, каждая фраза своей интонацией напоминала стих или поэму.

Человек в черном низко аристократично поклонился и передал в дряхлые руки старика мешок со звонкими монетами.

– С…спасибо, милорд… я…

– Ступай домой и передай мой низкий поклон красавице Атее. Пожелай своей дочке от меня здоровья. Пусть и дальше радует глаз жителей этого города своей красой.

– Да… да, конечно, господин…

Старик пятился и долго кланялся, в конце концов он быстрым шагом удалился из темного холодного переулка. Незнакомец проводил его взглядом.

– Что ж… – оставшийся в одиночестве осмотрелся. – Теперь дело за малым.

Он бросил стопку оставшихся плакатов на землю перед собой и, достав спичку, зажег ее. Человек поднял взор к небу и вздохнул.

– Поистине прекрасная ночь. Такая спокойная. Звездная, – говорил он, – как же редко мы останавливаемся, чтобы оценить по достоинству такую простую красоту. Всего мгновение созерцания и спокойствия, хотя бы раз в день. Насколько же мы были бы счастливее…

С этими словами он бросил спичку в стопку, и та вспыхнула ярким пламенем, словно сухие весенние листья. Горящая бумага стала скукоживаться и разлетаться тлеющим пеплом по пустынному переулку. На фоне искр незнакомец развернулся и неспешно ушел во мрак улицы.

«Замедлили поиски на какое-то время, – подумал он, – все правильно. Быть инкогнито очень важно на этом этапе. Лишние переменные в таком тонком деле ни к чему, однако же… Следуя плану, мы позволим судьбе совершить одно необходимое допущение…»

Мужчина улыбнулся и мягко похлопал себя по груди, там, где лежали уцелевшие плакаты.

«Мы начинаем ключевой этап нашей последовательности. Исход этого события повлияет на многое, он, без сомнения, определит дальнейшее путешествие. Вы уж постарайтесь, друзья, мы верим в вас. Я верю в вас».

Темный силуэт окончательно исчез во мраке улиц, словно черный призрак, растворившийся в ночной мгле.

Глава 7. Тени с небес

Ранним утром громкий крик петухов как обычно разбудил жителей Голпалема – маленькой деревушки, едва заметной на карте границы Калидианского Королевства. Возле небольших каменно-глиняных и деревянных домов только-только проснувшиеся крестьяне начинали готовиться к новому дню. Солнце медленно поднималось над поселением, полотно теплого, бархатного света ползло по выцветшей рыжеватой черепице крыш.

Дверь одноэтажного дома резко распахнулась. На улицу выбежал крестьянский мальчик, на вид ему было не больше семи. В утреннем солнце сверкали светлые кудрявые волосы, лицо с яркими голубыми глазами выглядело очень радостным. Через спину был перекинут мешок. Внутри было что-то увесистое, видно было, что ребенку приходится прилагать значительные усилия, чтобы удерживать мешок на плече, но, кажется, мальчик совершенно не переживал по этому поводу. Он вышел за калитку небольшого дворика и резво побежал по деревенской дороге в сторону леса, находящегося позади деревни. В мешке громко звякало что-то металлическое.

– Куда же ты так несешься, Эбе?

Мальчик остановился. Переводя дух, он обернулся на старую, сутулую женщину, вышедшую из соседнего дома. Она медленно ковыляла к нему по дороге.

– Здравствуйте, бабушка Хете! – сказал с улыбкой мальчик слегка запыхавшимся голосом. – Я бегу к папе!

– К папе? В такую рань?

– Да! Он обещал научить меня ставить ловушки! Сказал, что мы будем охотиться! Он сказал, что мне уже можно!

– Ох… – бабушка улыбнулась. – Вот оно что… Значит, пришло время для нового охотника в деревне. Но ты все же будь осторожнее на главной дороге, берегись повозок. Здесь сейчас из-за праздника их много будет возвращаться, того гляди зашибут, ни одного зайца поймать не успеешь.

– Не бойтесь, бабушка! Я буду смотреть по сторонам! Я внимательный!

– Хорошо, если так, – старушка Хете бросила взгляд на лес, прилегающий к деревне, – ну что ж, рада за тебя, малыш. Не буду больше отвлекать. Ступай давай аккуратно, потом покажешь сколько изловил.

– Пока, бабушка Хете! – мальчик помахал рукой и побежал дальше. – Обещаю, что я их много наловлю! И вам одного принесу, вот увидите!

– Я не сомневаюсь… – сказала Хете с умилением.

– Сын своего отца, как же иначе…

Женщина медленно развернулась и не спеша пошла в сторону каменной церкви, стоящей в самом центре деревни. А тем временем поселение продолжало постепенно оживать, крестьяне открывали деревянные ставни, чтобы впустить солнце в свои дома. Голпалем окончательно проснулся.

– Благословенно сие утро, дорогая Хете!

Священник вышел на крыльцо церкви и спустился по разбитым каменным ступенькам. Седовласый мужчина поклонился старушке.

– И вам доброго утра, отец Бальен, – сказала Хете, подходя к церкви, – я вам принесла праздничный хлеб, вчера испекла специально для вас. С праздником Авельгельма!

– Благодарю, вас дорогая моя, – священник взял в руки небольшой тканевый узелок и спрятал себе под рясу, – непременно отведаю после службы.

– Вам вообще надо питаться лучше, дорогой мой отец Бальен, – заметила Хете обеспокоенно, – и отдохнули бы вы хотя бы сегодня. Целыми днями трудитесь в школе и церкви, исхудали вон весь, ослабели, что борода уже сыплется. А теперь еще и новыми заботами себя нагружаете.

Седой священник рассмеялся.

– Не переживайте, дорогая Хете! Заверяю вас, я в полном здравии! Отдых – дело хорошее, но, как видите, храм совсем покосился. Если не будем заниматься им, рухнет того и гляди дом Алики. Покуда я здесь, допустить подобного я не имею права.

– Ради Бога, только сами за инструмент не беритесь, отец Бальен. В нашем возрасте резво бегать туда-сюда уже затруднительно, а по верхам лазить так тем более…

– Ох, нет… Я руковожу, но сам наверх больше точно не полезу. После прошлого раза бок ноет до сих пор, хе-хе.

– Ну вот, а еще говорите, что в полном здравии.

Хете с грустью взглянула на покрытую деревянными лесами церковь. Половина окон из мозаичного стекла были разбиты, камни поросли мхом и кое-где были словно выдавлены наружу. Двухсотлетняя церковь явно видала лучшие времена.

Приглядевшись к полуразрушенной колокольне, слабовидящая женщина заметила чей-то темный силуэт. Размытая голова существа повернулась и посмотрела прямо на старушку. Хете испугалась. В ту же секунду, как она открыла рот, чтобы что-то сказать, существо взмахнуло большими крыльями и стремглав улетело, накрыв своей тенью землю, где стояли двое собеседников.

– Вы видели это, отец Бальен? – старушка стала с недоумением оглядываться по сторонам.

– О чем вы, Хете?

– Только что… Там, на колокольне. Что-то большое и… и крылатое!

– От дьявол, прости, господи, – отец Бальен огляделся, – наверняка опять птица какая облюбовала башню. Нужно будет проверить. Нет с ними никакого сладу, развелось ястребов да соколов, знаете ли, надоело уже их выгонять.

– Да хорошо, если просто ястреб… А то у меня… У меня сердце в пятки ушло, – старушка зажмурилась, – ох, пойду я, чего доброго, отсюда. К тому же еще много дел по хозяйству предстоит.

– Конечно. Еще раз спасибо, дорогая Хете, заходите в любой момент. Дом Господа нашего Алики всегда открыт для вас.

Священник улыбнулся и поклонился. Старец отравился за угол церкви, туда, где были строительные леса. Там его уже ожидали несколько рабочих.

Старушка Хете вздохнула и отправилась дальше по своим делам. Она все еще размышляла о том, что увидела на вершине башни. Когда она дошла до угла каменного дома, из-за него внезапно послышались цоканье копыт и чьи-то недовольные голоса:

– Да давайте вы уже! Почти дошли ведь! – говорил раздраженно женский голос.

– Несколько часов едем! Дай отдохнуть, бессердечная! – сказал второй, но уже мужской.

– Ребята… потише можно, а? – появился третий голос откуда-то издалека, самый уставший и тихий из всех. – Голова трещит… Я спал часов пять… Хотя ощущается, словно полтора…

– Так, еще и ты ныть будешь? – воскликнул первый, женский голос.

Старушка вышла из-за угла и резко отшатнулась от белой лошади, едва не наступившей ей на ноги. Кобыла встала на дыбы.

– А ну-ка тихо! – крикнула наездница. Лошадь опустилась и недовольно ударила копытом.

– Что ж ты делаешь! Так и задавить недолго! – старушка дрожащими руками поправила платок на голове и недовольно посмотрела на белокурую наездницу. – Сразу видно, чужеземка ма-эринская.

– Прошу, простите меня, бабушка! – Ни-Кель приложила руку к груди и кивнула в знак почтения. – Я вовсе не нарочно!

– Ладно, – Хете хмыкнула, – чего еще взять с вас, чужеземцев.

Старушка окинула взглядом наездницу и ее свиту. Молодая девушка-кошка, со светлой шерстью, в легкой броне. Второй наездник – кучерявый крупный юноша с округлым лицом, одетый в заштопанные со всех сторон лохмотья. Он раздраженно смотрел на наездницу впереди, но той, похоже, на его недовольство было совершенно наплевать. Третий наездник – еще один юноша, одетый в посеревшую, изначально черно-белую одежду. Он облокотился всем телом на лошадь, словно на подушку, и, кажется, был на грани того, чтобы провалиться в сон.

«Странная компания, ничего не скажешь…» – подумала старушка и попыталась продолжить путь. Как только она сдвинулась с места, наездница окликнула ее:

– Бабушка, простите, вы не поможете нам?

Хете с недовольным видом повернулась к Ни-Кель.

– Чего вам еще?

– Я со своими спутниками ищу здесь место, где можно было бы закупиться провизией и отдохнуть. Вы ведь наверняка местная и знаете.

– Тьфу ты, – старушка раздраженно почесала затылок. – Идите к Холгриду, он здесь держит единственный кабак на всю деревню. Это вниз по дороге и направо, там все и найдете.

– Спасибо, а можно…

– Не можно! – Старушка поковыляла дальше. – Нет у меня времени на все ваши вопросы отвечать. Ох, и что за молодежь пошла, на месте им не сидится утром…

– Эм, ладно, спасибо… – Ни-Кель проводила старушку озадаченным взглядом. – Похоже, старые женщины во всех краях неизменно ворчливые… – прокомментировала она.

Грим и Атлас устало вздохнули. Следуя указанному Хете пути, путники спустились на лошадях вниз по дороге и повернули на право. Перед ними появилось кривое одноэтажное здание. Над дубовой неровной дверью висела табличка с надписью: «У Холгрида». Рядом сидела пара подвыпивших мужичков с румяными лицами и шапками набекрень, сомнений в том, что это кабак, даже не возникло.

Привязав лошадей к коновязи в маленьком сооружении близ кабака, путники взяли все необходимое и двинулись ко входу.

– Это и в правду было столь обязательно? Будить нас в такую рань и тащиться сюда ни свет ни заря? – Атлас протер глаза и дернул на себя ручку двери. – Несколько дней в пути, а спали мы суммарно часов восемь за все это время…

– Я это сделала в целях безопасности. – Ни-Кель первой прошла внутрь и огляделась. – Мы таким образом сократили путь почти на полдня, и джакурийцы еще не скоро нас нагонят. Я же отвечаю за вашу безопасность, следовательно, вам стоит ко мне прислушиваться. К тому же вы, обжоры, уже опустошили почти все свои припасы. Надо же где-то взять новые.

В уютном, но малость пошарпанном помещении находились всего пара человек, они сидели за одним столом в конце зала. Хозяин кабака находился за стойкой. Облокотившись на свою руку, он крепко спал.

– «Дикий волк» мне нравился гораздо больше… – буркнул Грим и сел на очень скрипучий стул за одним из столов.

Хозяин дернулся от резкого звука, но потом снова облокотился на свою руку и погрузился обратно в сладкий сон.

– Завидую я ему… – сказал Атлас, указав на хозяина, и тоже сел за стол рядом с Гримом.

– Вы вскоре привыкните к такой жизни. – Ни-Кель развела руками. – Придется, иначе вам не выжить.

– Ну… Прийти сюда мы смогли. А платить-то нам ему чем? – Атлас снова указал на спящего. – Мы все деньги сама знаешь на что потратили. У нас больше ничего нет.

– Да так прямо и нет? – Ни-Кель хитро улыбнулась. – А как же та милая краденая штучка у тебя в кармане, а?

Атлас сперва не понял Ни-Кель. Он залез рукой в правый карман и достал оттуда серебряные джакурийские часы.

– Ты про это, что ли?

Ни-Кель кивнула.

– Да ни за что! – Атлас замотал головой и убрал часы. – Такое нельзя продавать! Это же ценнейшая вещь. Редчайшая!

– А еще она краденная, умник. Она тебя выдает на пару с саблей. А так как сабля тебе, вероятнее всего, еще пригодится, лучше всего продать именно часы. Уверена, пьянчуга за них отвалит хорошую сумму.

Атлас задумался на минуту. Поколебавшись, он снова достал часы из кармана и с грустью провел рукой по гравированной крышке.

– У меня от этого сердце сжимается. Я так хотел их разобрать и изучить. Где я еще потом найду такие?

– Джакурийцы, когда придут, наверняка дадут тебе новые, – съязвила Ни-Кель. – Не будь размазней, Атлас. Иди и сбагри их ему.

С тяжелым сердцем парень вышел из-за стола. Крепко сжимая в руках серебряные часы, он поплелся с ними к спящему хозяину. Ни-Кель же, тем временем, откинулась на спинку стула, закинула ноги на стол и довольно потянулась.

– Вообще, ты могла бы и поделиться с нами, – сказал Грим хриплым от усталости голосом, – мы тебе столько заплатили, где благодарность? Мы даже угощали тебя своей едой.

– А вот в контракте написано, что все уплаченные деньги не возвращаются и провизию закупает для себя сам наниматель.

Ни-Кель достала из кармана пилку для когтей и стала их неспешно шлифовать.

– Наемник заботится о своем пропитании сам, наниматель тоже, – продолжала она, – так что я ничего вам не должна. За то, что поделились, спасибо, конечно, но я вас, заметь, не принуждала к этому и даже не спрашивала.

Грим понимал, что Ни-Кель права, но все равно отчего-то ощущал обиду.

– А если бы… – начал он нерешительно. – Если бы Атлас не продал часы? Если бы у нас в конечном итоге не осталось еды, и мы бы, скажем… померли с голоду… Что бы ты тогда делала, а?

– Ты говоришь глупости. – Ни-Кель закатила глаза. – Но даже если представить подобное хоть на секунду, в контракте сказано, что я не несу ответственность за смерть от естественных причин. Тем более от идиотизма. Читайте внимательно, что подписываете.

– Ой, да ну тебя. – Грим понял, что загнал сам себя в ловушку и обиделся на Ни-Кель еще больше. Он встал из-за стола и пошел к выходу из кабака.

– Пойду прогуляюсь, заберу остатки еды из сумки, – буркнул он, не оборачиваясь, – которыми, кстати, я с нашей уважаемой телохранительницей теперь вряд ли поделюсь!

– Ага, молодец. Только не долго. Главное, не попадай в передряги! – крикнула ему вслед Ни-Кель, не отрываясь от своего занятия.

Грим вышел на улицу и громко хлопнул дверью.

«Вот же наглая кошка… – возмущался он, скрипя зубами. – Только начал думать, что мы с ней поладим. Никаких джакурийцев уже несколько дней не видели, и в итоге толку от нее ноль. За то сколько указаний раздает… Могли ведь и без нее вполне обойтись, сами бы доехали. И деньги бы сохранили…»

Грим сжал кулаки и пошел к своей лошади. Спустившись по ступенькам, парень заметил, что подвыпивших мужичков больше у входа не наблюдалось, однако несколько полупустых бутылок все так же стояли на ступенях. Он прошел немного вверх по дороге и огляделся по сторонам. Улица казалась до странного пустой.

«А куда все делись? – подумал про себя парень. – Совсем нет людей. Минуту назад были, а сейчас как ветром сдуло. Странно…»

Порывшись в сумке, перекинутой через седло, он отыскал почти пустой мешок с едой. Достав оттуда кусок хлеба, он мигом закинул его в рот.

«Надо и Атласу захватить … – подумал он. – Вдруг он не сможет продать часы. А если и продаст, то хотя бы в качестве утешения стоит взять что-нибудь…»

Грим взял мешок с собой и вышел опять на дорогу. Там он заметил на земле нечто странное. Подойдя к этому вплотную, Грим наклонился, чтобы разглядеть находку.

– Жуть какая…

На земле были большие четырехпалые следы, напоминающие следы птицы. Огромной птицы.

Словно нечто только что, буквально пару секунд назад бродило здесь, близ кабака. Грим нервно сглотнул и, осмотрев землю вокруг себя, увидел еще несколько таких же.

– Странно… Откуда…

По телу пробежали мурашки, Грим ощутил подступающий страх. Юноша поспешил вернуться в кабак.

«Тут такого не должно быть… Мне кажется, стоит предупредить Атласа и Ни-Кель».

Грим успел подойти к крыльцу, однако спустя секунду парень осознал, что земля под ним накрылась большой рваной тенью. Резкий порыв ветра налетел сверху. Судорожно вскинув голову, Грим увидел нечто громадное, нечто летящее сверху прямо на него…

– Ну, как успехи?

Ни-Кель с довольным видом смотрела на Атласа. Тот вернулся и уселся обратно к ней за стол. Вид у парня был неважный, видно было, что расставание с часами ему далось крайне нелегко. Зато в руках он держал весьма солидный и звонкий мешочек.

– Он их у меня чуть с руками не оторвал, сразу в карман спрятал и передал мне это. А насчет провизии – ее мы на рынке сможем закупить, у него пока что только выпивка осталась. Старушка не упоминала, но в конце деревни есть несколько прилавков.

– Ну, неплохо, – Ни-Кель осматривала издалека мешок, – отдохнем здесь немного, закупим еды и двинемся дальше в путь. Пока что все по графику.

Ни-Кель убрала пилку в сумку и положила на стол арбалет. Наемница достала из кармана какой-то инструмент, внешне напоминающий отвертку, и стала при помощи него регулировать высоту прицела.

– Кстати. Чем ты еще умеешь орудовать, кроме арбалета?

Атлас внимательно разглядывал, как Ни-Кель с особой любовью ухаживала за своим оружием, подкручивая болтики и протирая его сухой тряпочкой.

– Ну… Помимо арбалета я умею сражаться на ножах, неплохо фехтую и владею Кай-Ренджу. Это наше национальное боевое искусство. А что? Ты сомневаешься в том, что я могу защитить вас?

– Вовсе нет! – Атлас замотал головой. – Я в тебе не сомневаюсь, просто…

– Просто что?

Ни-Кель, прищуривая один глаз, стала целиться из арбалета в какую-то точку на стене.

– Я тут подумал… что хотел бы научится фехтованию. Хотя бы основам, чтобы знать, как обращаться с саблей. А то получается, что оружие-то у меня есть, а владеть я им не умею.

– О-о, – Ни-Кель бросила взгляд на саблю на поясе Атласа и одобрительно кивнула, – я понимаю. Хочешь научиться сражаться. Небось тоже решил потом в наемники податься? Терять-то уже нечего, не так ли?

– Это вряд ли, – Атлас покачал головой, – но научиться самообороне было бы очень неплохо… Когда в лавке на меня напал джакуриец, я не мог ему ничего противопоставить. Выжил лишь благодаря счастливой случайности. Скажи, сколько будет стоить пара твоих уроков?

Ни-Кель посмотрела на Атласа, а затем на мешок с деньгами и хитро улыбнулась.

Атлас испугался и на всякий случай убрал его за пазуху.

– Нисколько, не боись, – Ни-Кель рассмеялась, увидев, как Атлас судорожно прячет деньги, – я объясню тебе пару основных приемов бесплатно, за обучение денег брать не стану, так и быть. Будет забавно понаблюдать за твоими попытками. К тому же, вы настолько бедны, что если я заберу у вас и эти деньги, вы и правда помрете с голоду. Но только учти, объяснять и показывать по десять раз одно и то же не буду, не запомнишь – твои проблемы.

– Здорово! – Атлас очень обрадовался. – Честно говоря, даже не ожидал, что ты согласишься. Спасибо, обещаю, что буду запоминать все, что ты скажешь, все, в мельчайших подробностях!

– Ну, поживем – увидим.

Атлас кивнул и ненадолго погрузился в размышления. Он хотел обсудить с наемницей еще одну вещь. Будучи сонным и в дороге, он не стал заводить тогда этот разговор, но сейчас, когда они снова сидели в заведении, похожем на предыдущую таверну, он обо всем вспомнил.

– Слушай… – начал Атлас нерешительно. – Я тут думал… о том, как мы встретились. И мне кое-что кажется странным.

– Что именно?

– Я поговорил с Гримом, он рассказал, что в таверне уже обсуждали то, что мы натворили в городе… И ты ведь тоже знала все, что с нами произошло.

– Так.

– Каким образом слухи добрались туда так быстро? За нами из города в сторону «Дикого Волка» ни ехало ни одной повозки, напротив, я видел только те, что направлялись в город. Может, только каким-нибудь объездным путем кто-то добрался раньше…

– Это действительно так важно? – наемница поморщилась.

– Не знаю, но… – Атлас замялся. – Лично ты откуда узнала нашу историю? Кто пустил слух?

– Конкретно мне о заварушке в городе рассказал трактирщик, – спокойно сказала она, – когда еду принес. А потом зашли вы двое внутрь, и я все сразу поняла.

– Трактирщик? – удивился Атлас.

– Ну да. Я слышала, как еще несколько людей это обсуждали, но это было уже потом. Может, они наш с ним разговор услышали.

– А он-то откуда узнал… – Атлас ощутил, как мурашки пробежали по коже. – И ведь потом с нами так приветливо общался, неужто не догадался? А ведь он еще разговаривал с джакурийцами… Разве не разумнее было бы с его стороны сообщить о преступниках?

– Может, конкретно эти двое и не знали о вас вообще? Я же вроде рассказывала вам, как они провели этот вечер.

– Но он же знал, что мы именно джакурийским солдатам насолили… – Атлас нервно чесал подбородок. – Вдруг они потом придут спрашивать с него, ему наверняка бы не хотелось разбираться с этим. Слишком много странных совпадений… И слишком стремительно все происходит…

– А мне кажется, ты слишком глубоко копаешь. – Ни-Кель закрыла глаза и отвернулась.

«Возможно, трактирщик заодно с тем человеком, что спас Грима, – размышлял Атлас уже про себя, – может, это он подкинул то послание нам в конюшне? Нас отправили в таверну, очевидно, не просто так, мы ведь и правда должны были с кем-то встретиться… Но встретились мы там с Ни-Кель. Что если хозяин «Дикого Волка» специально рассказал все ей? Он хотел, чтобы она заинтересовалась нами? Или она все-таки что-то скрывает?»

Атлас поднял взгляд на наемницу.

«Голова от всего этого пухнет… Ничего не понимаю».

Атлас посмотрел на пустой стул Грима и резко опомнился.

– А куда он пропал?

Ни-Кель убрала арбалет за спину и осмотрелась.

– Хороший вопрос… Вышел за остатками еды пару минут назад.

Ни-Кель встала из-за стола. Сделав пару шагов к двери, она почувствовала, что что-то ее в этом помещении теперь смущает.

– Мне кажется, или что-то изменилось? – сказала она.

– О чем ты? – спросил Атлас.

Оглядевшись еще раз, Ни-Кель ничего не обнаружила. Но интуиция и, как ни странно, обоняние говорили о чем-то инородном.

– Грима и правда давно нет. Надо идти искать. – Ни-Кель жестом показала Атласу встать из-за стола. – Я чувствую что-то неладное в этом месте. Раз дело сделано, думаю, стоит уйти. Как считаешь, твой странноватый друг мог попасть в передрягу?

– Не знаю. Но у него это вроде неплохо получается.

Атлас и Ни-Кель направились к выходу.

Пройдя мимо стойки, Ни-Кель остановилась и принюхалась еще сильнее.

– Что такое? – спросил Атлас.

– Что-то странное. Этот запах… – Ни-Кель прищурилась и сморщилась. – До боли знакомый.

– О каком запахе ты говоришь? – Атлас тоже принюхался, но смог почуять лишь специфичный запах дерева, которым пахнут все подобные постройки.

– Нет, ты не понимаешь… – Ни-Кель выглядела довольно взволнованной. – Мы, ма-эру, различаем больше запахов, нежели вы. В том числе различаем уникальный запах других живых существ, подобно другим кошкам. Это нечто иное. Здесь кто-то есть, кто-то знакомый. Еще бы вспомнить кто…

Задняя дверь скрипнула. Позади послышались тяжелые шаги. Металлический лязг трясущихся застежек на ремнях и непонятный шелест, словно по дереву проводили каким-то легким тканым полотном или пером. Услышав эти звуки, Ни-Кель все мгновенно поняла.

– Да вы издеваетесь… – сказала она раздраженно. – Этого только не хватало…

– Да что случилось? – нетерпеливо вопрошал Атлас.

Ни-Кель сжала кулаки, лицо ее исказилось злобой. Атлас с недоумением смотрел на нее и внезапно почувствовал нависшую над собой высокую тень.

Оба развернулись и сразу же резко отшатнулись. Позади них стоял высокий воин атаи. Его большие крылья были сложены перьями вверх и заслоняли собой большую часть света. В отличие от обычных птиц, представители этой разумной расы обладали кистями рук с полноценными пальцами, вне полета их крылья были похожи на крупные мускулистые руки с большим количеством перьев на задней стороне. В сложенном состоянии оперение многократно ужималось: если бы атаи сейчас расправил свои крылья, они, вероятно, раскинулись бы от одной стены кабака до другой. Незнакомец носил кожаные доспехи с блестящими стальными наплечниками, которые частично были покрыты позолотой. Птичью шею украшал красный платок, на фартукообразном фрагменте одежды, ниспадающем с живота, была изображена инсигния в виде жутковатого птичьего черепа. Белоперую орлиную голову с большим желтым клювом венчало длинное ухоженное красное перо, торчащее из самой вершины лба.

Атлас сглотнул, глядя на крылья воина. На них он увидел фирменные атаинские цилиндрические винтовки. Он знал из книг об этом типе оружия. Скорострельные пушки со сложным реверсивным механизмом, они были спроектированы таким образом, что могли адаптироваться к положению владельца в пространстве. Когда атаи находился на земле, орудие располагалось параллельно руке и было развернуто дулом вверх, в «боевом положении» ствол разворачивался на 180 градусов. Во время полета, когда крыло атаи было полностью раскрыто, винтовка находилась по отношению к нему под углом 90 градусов и смотрела дулом туда же, куда был направлен взор владельца. Атаи мог контролировать поворот орудия на постаменте движением пальцев, к которым был подведен тонкий трос. Благодаря такому креплению пушек на крыльях атаи имел возможность комфортно махать ими, планировать и при этом вести прицельный огонь, не беря оружие непосредственно в «руки», от чего им была бы утрачена сама возможность летать. Говорят, джакурийцы всем сердцем ненавидят это изобретение атаинских инженеров. Во время войны атаинские воины могли внезапно нападать с воздуха и вести огонь по противнику с огромной высоты и на большой скорости. Вооруженные этим страшным оружием, человекоподобные птицы были способны «выкашивать» целые колонны войск, находящиеся на земле. Эти винтовки были символом технического превосходства и военной мощи атаи.

Орлиное лицо смотрело сверху вниз на Атласа и Ни-Кель с хитрой, наглой ухмылкой.

– Ну привет. – шепнул незнакомец.

Ни-Кель заслонила рукой Атласа и сделала шаг навстречу «орлу».

– Ни-Кель, – Атлас попытался одернуть наемницу, – что здесь происходит, ты знаешь этого атаи?

Юноша впервые видел перед собой представителя птичий расы. Он очень внимательно разглядывал его, пытаясь понять, кто именно стоит перед ним. Без сомнения, это воин, солдат либо наемник. Но что их связывает с Ни-Кель?

– Это наемник, Атлас, – сказала Ни-Кель, не отворачиваясь от незнакомца, – на редкость гнусный, подлый. И к тому же дурно пахнущий… Равааз. Давно не виделись.

Незнакомец прищурил один глаз и больше никак не отреагировал на эти, казалось бы, весьма обидные слова.

– Что забыл здесь? – с угрозой в голосе снова спросила Ни-Кель. – Долго будешь нервировать меня своим молчанием?

Незнакомец громко рассмеялся. Смех звучал впечатляюще противно, смеющийся словно специально старался сделать его максимально неприятным для других.

– Я, конечно, знал, что ты вряд ли меня обнимешь, Ни-Кель. – Незнакомец лукаво улыбнулся. – Но могла бы хотя бы другу представить меня чуть более ласково. Три года не виделись, а у тебя все такой же скверный характер. Держишь планку, мне это нравится. И принципам своим не изменяешь, как я погляжу.

Незнакомец указал на Атласа. Тот в свою очередь с недоумением смотрел на наемницу, он все еще не понимал, что происходит и как ему на это реагировать.

– И охота же тебе защищать бездомных… – Равааз задумчиво приложил руку-крыло к подбородку и ухмыльнулся. – Неужели у ма-эру и вправду нет никакого понятия о самоуважении и чести? Хотя, быть может, здесь есть какой-то подвох, а?

– Я защищаю того, кого посчитаю нужным. – Ни-Кель оскалила зубы. – Не понимаю, почему тебя волнует моя работа! А о чести мне даже не рассказывай, из твоих уст это слово вообще вылетать не должно. Лучше объясни мне, почему я вижу здесь твою уродливую морду, и назови причину, по которой я не должна изуродовать ее еще сильнее?

– Как грубо… – сказал с наигранно удрученным видом атаи и заведя руку-крыло на лоб причесал свои перья. – По меркам атаи, я очень даже красив, знаешь ли.

– Избавь меня от своего самолюбования! – Ни-Кель угрожающе приблизилась к Раваазу и указательным пальцем пригрозила тому перед самым клювом. – Говори сейчас же, что здесь забыл, пернатый, или я клянусь, я тебе болтом клюв прошью! Шпионишь за мной?

От выпадов Ни-Кель Равааз даже не пошевелился. Атаи продолжал стоять и нагло улыбаться. Кажется, его, в отличие от Ни-Кель, вся эта ситуация крайне забавляла.

– Ладно, – сказал он спустя пару секунд, – я достаточно насладился твоим уже привычным приступом злобы в мой адрес. Теперь посмотрим, что с тобой случится, когда я кое-что расскажу.

Атаи завел руки за спину и, выпятив грудь, бесцеремонно прошел между Атласом и Ни-Кель, растолкнув их в стороны.

– Как ты можешь знать, дорогая моя, благородная защитница бродяг и бездомных, времена настали нынче весьма тяжелые.

Равааз говорил с очень наигранной интонацией, пытаясь изобразить некое подобие печали.

– Увы, нам, наемникам высшего ранга, приходится чуть ли не побираться в отсутствии хороших заказов. Чего уж говорить о тебе, берущейся за такую мелочь.

Равааз и на этот раз бросил взгляд на Атласа. Вот теперь уже и он начинал злиться от такой наглости и пренебрежения.

– У тебя не получается говорить красивые речи, прекращай, – процедила Ни-Кель сквозь зубы. – Перед дамочками атаинскими будешь красоваться. А я требую объяснений!

Атлас заметил, что ма-эринка держит руку рядом с ножнами. Он и сам чувствовал опасность, исходящую от странного незнакомца, и на всякий случай, последовав примеру Ни-Кель, держал свою возле рукояти сабли.

– Эх, ну ладно, – Равааз развел крыльями. – Ты так нетерпелива, что даже не слушаешь… Короче говоря, дело в том, что я здесь неподалеку обнаружил для себя отличную возможность подзаработать.

Атаи развернулся и стал обходить Атласа и Ни-Кель по кругу.

– Давай, попробуй догадаться, – шепнул Равааз, – я ведь и правда не просто так встречаюсь здесь именно с тобой.

Ни-Кель прищурилась.

– Отомстить мне за что-нибудь хочешь?

– Холодно, – шепнул атаи.

– Поиздеваться?

– Чуть теплее, но все равно до огня еще далеко, хе-хе.

– Выкладывай!

– Очень странный заказ, знаешь ли, – шепнул Раваз, и перья на его шее зашевелились, – обнаружить и доставить несколько целей к пункту назначения. Мелочь какая-то, звучит совсем несущественно. Одно дело выслеживать кого-то действительно серьезного, сражаться с целым отрядом вооруженных воинов… Но вот награда меня впечатлила.

Глаза Равааза сверкнули недобрым огоньком.

– 20 000 золотых за каждого. Да кто в этом захолустье может столько стоить?

– К чему ты клонишь, хитромордый?

Ни-Кель не сводила глаз с Равааза и повторяла за ним его маршрут по кругу. Она все еще держала руку рядом с ножнами.

– В чем подвох? – процедила она сквозь зубы.

– Оу… А подвох в том, что точная внешность известна лишь у одной цели, дорогая моя. – Равааз важно выхаживал вокруг Ни-Кель и Атласа и при этом пристально их разглядывал. – Овальное лицо, большой лоб, крупный нос, кучерявые волосы. Почти два метра ростом.

Услышав это, Атлас нервно сглотнул.

– Однако, самое важное… – Равааз остановился на месте и сделал паузу. – Самое важное – это голубая отметина на лице. Таких чудаков здесь ходит не много, не так ли?

Вот теперь Атлас занервничал по-настоящему.

– Ни-Кель, он же… – начал парень, заикаясь.

– Ну, все ясно. – Наемница прервала его. Ма-эринка решила не делать резких выпадов, дабы ситуация не вышла из-под контроля. Она рассудила, что лучше потянуть время и продумать план отступления, дабы избежать драки.

– И правда, видно, бедствуешь, раз в такую глушь забрался… – сказала она. – Но даже я не думала, что ты готов так низко пасть перед своим народом!

– О чем это ты? – Равааз прищурил один птичий глаз.

– О том, что ты ради денег готов продать честь своих собратьев. – Ни-Кель с насмешливым видом поставила руки в бок. – Расскажи-ка, каково это – продаться джакурийцам? Каково это – стать ручной птичкой шакалоголовых, а? Это ведь они тебе обещают награду?

– Оу, ну от тебя я не ожидал такого… – Равааз устало приложил руку ко лбу. – Какая чушь, думала, меня этим можно задеть? Меня никогда не волновали войны атаи и джакурийцев. Я живу так, как хочу, и плевать мне на какую-то там мифическую «честь народа».

Равааз небрежно махнул крылом.

– Войны, солдатские распри, политические междоусобицы… – продолжал он. – Меня это не касается, как, впрочем, и любого другого адекватного наемника. Идеология и патриотизм – удел неудачников. В моем же деле важна прибыль, и только. Обычный народ убеждения меняет, как перчатки, стоит только смениться правителю или начаться войне. Сегодня вы ненавидите и проклинаете своего врага, а завтра, по повелению тех, кто стоит выше вас, будете целовать ему пятки и всячески восхвалять как ни в чем не бывало. Так зачем же следовать веяньям моды, если через год или два она станет другой? Все в этом мире меняется, все, но вот деньги…

Тут Равааз многозначительно поднял указательный палец.

– Важность денег не меняется никогда. Особенно если это золото. А за такое количество золота, которое выставили за твоих оборванцев, я, так и быть, готов оказать маленькую услугу клыкастым. И ведь я еще не сказал главного, не рассказал о том, что принесет мне удовольствия не меньше, чем награда…

Равааз недобро улыбнулся.

– Давайте-ка еще кое-что уточним…

Наемник достал бумажный плакат из маленького подсумка и, развернув, прочитал с напыщенным видом:

– Три цели. Второй должен быть еще одним парнем, скорее всего, с саблей, а вот третий… Про третьего не сказано ничего, кроме того, что он украл вместе с остальными двумя лошадь у таверны «Дикий волк». Интересно… И кто же это такой мог быть, как ты считаешь, Ни-Кель? Быть может, ты прячешь где-то третьего, или же…

Тут Равааз сделал шаг вперед. Ни-Кель и Атлас с опаской отступили.

– …или же ты и есть моя третья цель, дорогуша?

Равааз с довольным видом смотрел на оторопевшую наемницу. Он видел в ее глазах гнев вперемешку с отчаянием, и это доставляло ему страшное удовольствие.

– Интересная ситуация, – Равааз буквально упивался злорадством, – и любопытно, что же вы теперь будете делать?

Ни-Кель выхватила нож и стала пятиться. Атлас тоже отходил, оглядываясь на выход. Еще минуту назад крепко дремавший хозяин, едва проснувшись и увидев, что назревает потасовка, аккуратно сполз вниз и потихоньку убежал к черному выходу. Деревенские мужики, сидевшие в дальнем углу кабака, завидев нож, тоже решили не задерживаться.

– Ну что же вы, друзья, уже уходите? – с наигранной досадой спросил наемник. – Как жаль… Эх, если бы ты знала, как же я был рад, когда понял, что ты стала моей целью, Ни-Кель… Дети так не радуются, как радовался я! Ведь столько раз мы волею судьбы были на одной стороне, сколь долго ты относилась ко мне с пренебрежением! И вот наконец я могу узнать, чего ты стоишь на самом деле, могу сойтись с тобой в прямой схватке, да еще и за хорошую награду! Это просто праздник!

Равааз встряхнул крыльями: цилиндрические винтовки опустились в боевое положение.

– Я так просто тебе не сдамся, и не надейся!!! – кричала Ни-Кель, пылая от ярости. – Ты мне не ровня! Атлас, давай уходи отсюда скорее!

Ни-Кель кивнула Атласу на выход. Парень вздрогнул и неосознанно вынул саблю.

– Иди, чего стоишь? – воскликнула девушка. – Я справлюсь, беги к Гриму!

– Я бы не советовал. – Равааз стал угрожающе приближаться, – Кто вам сказал, что я здесь один, м-м?

– О чем ты? – Ни-Кель искренне удивилась. – Ты же у нас вроде как в одиночки заделался!

– Твои сведенья насчет моих методов работы устарели, – Равааз ухмыльнулся. – Думаешь, я не перестраховался?

– Н-неважно, – Ни-Кель решила, что нужно блефовать, дабы сбить противника с толку, – Атлас тоже может сражаться! И нас здесь не двое, как ты знаешь! Сейчас к нам наш главный громила присоединится!

– О-оу, я так не думаю, – протянул Равааз с ухмылкой, – разве что не в том виде, в котором ты бы хотела.

Равааз поднес крылья к лицу и громко крикнул.

– Мурд! Твой выход!

Дверь с грохотом слетела с петель и повалилась на пол. Атлас и Ни-Кель в испуге резко обернулись. На полу валялся связанный по рукам и ногам Грим: парень извивался как червь, пытаясь безуспешно высвободиться. Он что-то мычал сквозь кляп во рту. Позади него, с большим трудом из-за колоссальных размеров, в кабак ввалился огромный соколоподобный атаи. Он выглядел больше и крепче Равааза, его накрыльные пушки были в два раза крупнее и напоминали корабельные, броня отличалась зеленоватым цветом и имела крестообразное крепление на груди для тяжелых боеприпасов.

– Знакомьтесь, – Равааз указал рукой на громилу, – мой подчиненный – Мурдавас. Сокращенно Мурд. Эй, приятель, скажи пару слов, будь любезен.

Равааз злорадно рассмеялся, а Мурд издал громкий соколиный крик, от него в помещении затряслись все стекла. Атлас закрыл уши и чуть не выронил саблю от испуга.

– Ну все, я наигрался! – Равааз угрожающе расправил крылья. – Взять их!!!

Птицы стремительно ринулись на Ни-Кель и Атласа. Наемница, быстро проанализировала ситуацию и недолго думая, бросила нож прямо в летящего на нее главаря. Тот взмахом крыла моментально отбил летящий в него клинок наручем, но, как оказалось, это был лишь отвлекающий маневр. Ни-Кель в ту же секунду, как бросила нож правой рукой, левой выхватила арбалет и поразила Равааза в плечо. Он вскрикнул, болт пробил наплечник и сбил огромную птицу с ног. Ни-Кель обнажила второй нож и бросилась на упавшего противника.

Тем временем чудовищных размеров соколиная туша с криком бежала на Атласа.

– Мамочки… – прошептал парень.

Мурд замахнулся рукой-крылом в попытке схватить парня, но тот, вместо того чтобы отскочить назад, прыгнул ему прямо под ноги. Атлас прошмыгнул за спину громиле и, замахнувшись саблей, попытался нанести противнику режущий удар. Грузный и с первого взгляда неповоротливый Мурд среагировал удивительно быстро: он успел развернуться и заблокировать удар своей пушкой. Раздался звон, посыпались яркие искры. Кулак «сокола» полетел в голову Атласа. Юноша среагировал столь же быстро, как и его противник: рука атаи пролетела выше цели и с грохотом проломила одну из деревянных балок, удерживающих потолок. Колона, словно спичка, сложилась пополам, часть потолка осела вниз, и сверху посыпались щепки и пыль. Облако мусора попало в глаза наемника, и его ослепило. Разгоряченный первой в своей жизни настоящей схваткой, Атлас решился на новую атаку. Взяв саблю двумя руками, он с криком помчался на противника, надеялся пробить его броню колющим ударом. Мурд, злой и все еще ослепленный, замахнулся несколько раз огромными руками-крыльями. Атлас до цели не добежал: опрометчивого юношу откинуло крылом в стоящий рядом стол. Сабля вылетела из рук и воткнулась в пол неподалеку.

Тем временем Ни-Кель боролась с лежащим на полу Раваазом. Во время стремительного прыжка Ни-Кель с ножом Равааз сумел закрыть шею наручем от смертельного удара. Ни-Кель нависла сверху. Удерживая вторую руку атаи, она держала нож буквально в нескольких сантиметрах от его горла.

– Убирайся отсюда, или я перережу тебе глотку, – прошипела Ни-Кель, прижимая клинок к перьям на шее, – здесь тебе ничего не светит, ты получишь их только через мой труп!

– Не хотелось бы сокращать награду на целую треть! – хрипло усмехнулся Равааз и, согнув ноги, мощным толчком откинул Ни-Кель на несколько метров. Ни-Кель врезалась в деревянный столб и упала на пол.

«Орел» вскочил на ноги, взял крылом торчащий из плеча болт и переломил его пополам.

– Но знаешь, я иногда могу пойти на компромисс!

Он поднял винтовки и нацелил их на кошку.

Увидев это, Ни-Кель быстрым перекатом скрылась за прилавком.

– Атлас, ложись!

Прозвучала серия выстрелов. Кружки и бутылки над прилавком взрывались и лопались, повсюду летали осколки стекла и куски древесины. Атлас мигом очухался, залез под деревянный стол и закрыл уши. Сидя в укрытии, парень обнаружил в паре метров от себя торчащую из пола саблю. Вдалеке за ней, у входа, ползал по полу Грим, все еще связанный и абсолютно беспомощный. Атлас решил, что нужно добраться до сабли и освободить товарища, но тут сквозь оглушительные звуки пальбы он почувствовал, как рядом начал трястись пол. Подняв голову, он увидел нависшего над столом Мурда. Укрытие опрокинулось, Атлас попытался сбежать, но громадный наемник ухватил его за ногу и поднял высоко над полом. Перевернутый вверх ногами парень стал беспомощно болтаться в крыле Мурда, он тщетно пытался отбиться от него руками и свободной ногой. Атаи полез за веревкой.

Равааз, тем временем, прекратил стрельбу – в магазинах его винтовок кончились патроны. Одним ловким движением он сменил металлические короба в винтовках и щелкнул затворами.

Подготовившись, он заскочил за угол прилавка. Равааз ожидал увидеть там Ни-Кель, но не тут-то было: за прилавком он обнаружил только груду осколков. Озадаченный наемник стал оглядываться. В один момент он увидел стремительно приближающийся к своему клюву кулак. Удар, пришедшийся прямо в правую щеку, заставил Равааза пошатнуться и отступить на пару шагов назад. Очнувшись от шока, наемник почувствовал еще один: Ни-Кель с разворота атаковала его ногой точно в грудь, и на этот раз ее атака смогла повалить Равааза на один из круглых столов. Задыхаясь, он облокотился на столешницу и попытался встать, Ни-Кель воспользовалась секундой его замешательства: она заметила, как прямо позади Равааза Атлас безуспешно пытается вырваться из лап Мурда. В ее голове созрел план.

Ни-Кель со всех ног побежала вперед, прямо на Раваазаа. Очухавшийся атаи увидел это и попытался уйти с пути или увернуться, но не успел: Ни-Кель с разбегу прыгнула наемнику ногой прямо на лицо и, оттолкнувшись от него, словно от трамплина, запрыгнула аккурат на шею Мурда. Равааз, с отпечатком кошачьей лапы на лице нелепо рухнул на пол.

Мурд дернулся вперед и начал беспомощно мотаться из стороны в сторону, в попытках скинуть со своей шеи наглую наездницу.

– Отста-а-ань от меня!! Слезь!!! – кричал он грубым голосом. Тогда Ни-Кель крепко схватила его за перья на лице и стала рвать и тянуть их назад.

Беспомощно размахивая крыльями, Мурд стал пятиться, Атлас ударил его ногой в шею и смог освободиться. Спрыгнув на пол, юноша незамедлительно побежал за саблей.

Ни-Кель схватила Мурда руками за клюв. Мощным рывком она оттолкнулась от него, как от спортивного снаряда, и прыгнула вперед. Наемница мягко приземлилась на деревянный пол, Мурд же, откинутый назад сильным рывком Ни-Кель, споткнулся и упал на стол, сломал его и придавил собой лежащего на полу Равааза.

– Придурок! – послышался сдавленный голос снизу.

Атлас тем временем подбежал к Гриму с саблей. Он быстро перерезал часть веревок. Ни-Кель примчалась к товарищам, и когда остатки веревок спали, все трое выбежали прочь из злосчастного кабака.

Подбегая к лошади, Грим на ходу выкинул кляп и крикнул хриплым голосом:

– Ребята! Я должен вам кое-что сказать, срочно!

– Потом поблагодаришь, сейчас бежать нужно! – бросила Ни-Кель и запрыгнула на лошадь. Три всадника поочередно выскочили на дорогу.

– Но это важно! – задыхаясь кричал Грим. – Послушайте!

– Грим, нам сейчас не до этого! – Атлас, не жалея сил, подгонял свою лошадь. – Пока нас преследуют эти двое, нужно бежать что есть мочи!

– В том-то и дело, что не двое! – Грим заорал во всю глотку. – А ТРОЕ!!!

– Что? – Атлас ужаснулся. – Как трое?!

– Меня схватил не тот громила, а он!!!

Грим повернулся и указал высоко в небо на стремительно приближающуюся из-за облаков черную тень. Спустя пару мгновений тень приобрела четкое очертание: на них сверху летел с большой скоростью атаи, похожий на огромного черного ворона, облаченного в такой же темный, как и он сам, плащ. Черные полы развевались на ветру, словно продолжение крыльев и хвоста птицы. В свете солнца сверкали автоматические винтовки. На лошадей и наездников смотрела пара пронзительных желтых глаз стремительно приближающегося воздушного хищника.

Неизвестный атаи сложил крылья треугольником и начал пикировать.

– А вот это уже серьезно! – крикнула Ни-Кель и прижалась к лошади. – Сворачиваем живо!!! Всем пригнуться!!!

Пулеметная очередь просвистела рядом с ушами. Из земли вверх взмыла пыль, стену одного из деревянных домов прямо за всадниками изрешетило десятком отверстий. Люди вокруг с криками падали на землю, некоторые пытались запрыгнуть в укрытия, чтобы спастись от воздушного налета. Лошади завизжали и от испуга начали вихлять в разные стороны, все три наездника вцепились мертвой хваткой в седла прижались к своим лошадям в страхе получить пулю.

Лошади, одна за другой, совершили резкий поворот и стремительно поскакали к выходу из деревни. «Черный ворон» быстро снижался и еще быстрее нагонял убегающих. Позади них, вверх по дороге со стороны кабака послышался громкий треск. Грим и Атлас оглянулись: крыша здания разлетелась на куски. Из нее стремительно вылетели две крупных точки и полетели вниз по дороге, следом за беглецами и «вороном».

– Ни-Кель! – крикнул Атлас, – Что нам делать?

Девушка вытащила арбалет и указала поочередно в разные стороны.

– Так, вы едете вперед и дальше разделяетесь! Оторвитесь от них любой ценой! Попробуйте зайти в лес, там они не смогут нормально передвигаться! Скажу прямо: мне не справиться с тремя атаи за раз, поэтому я попробую обезвредить их по одному! Начну с того, что последует за мной! Как закончу, найду вас и расправлюсь с оставшимися!

– А если не выйдет? – голос Атласа едва был слышен сквозь топот копыт и крики крестьян.

– Тогда можете вернуться и забрать деньги с моего трупа, – крикнула наемница. – Конечно, если сами выживете! Давайте, скачите!

С этими словами Ни-Кель свернула в бок на другую улицу, а опешившие от страха парни остались скакать по дороге вдвоем.

– Так, и что теперь? – Грим обернулся и увидел, что один из преследователей действительно полетел за Ни-Кель. – Их теперь двое!

– Ну, значит, по одному на каждого! – крикнул Атлас. Парень присмотрелся и увидел, что далее дорога раздваивается.

– Я налево, ты направо! Скачи так быстро, как только сможешь, вихляй, попытайся запутать его!

– А ты что будешь делать?

– То же самое! Мы не можем с ними сражаться, доверимся Ни-Кель!

Двое разделились. Обернувшись, Грим увидел полетевшего за ним атаи. К его ужасу, это был здоровенный Мурд.

«Да почему же мне так не везет сегодня…» – с досадой подумал парень.

Огромные размашистые крылья скользили промеж низких домов, задевая крыши. Грим вихлял между зданиями как мог, но «сокол» прочно сел ему на хвост. Внезапно преследователь сделал резкий рывок вперед. Поравнявшись с лошадью Грима с правой стороны, он обнажил здоровые острые когти в готовности схватить беглеца. Грим быстро пригнулся, и «сокол» промахнулся. Атаи едва оцарапал его ворот.

Грим поскакал направо, на другую улицу, деревня далее заканчивалась. Лошадь скакала на пределе своих возможностей, Грим это понимал. Беглец пытался быстро придумать какой-то план. Вдалеке был небольшой пролесок, парень вспомнил слова Ни-Кель. Большие крылья «сокола» не смогут пройти между деревьями. Грим поскакал туда.

Мурд понял намерения Грима и мгновенно совершил второй заход на цель. В этот раз он смог схватить наездника клювом за прочный ремень на поясе. Испугавшись, Грим вцепился изо всех сил в седло и гриву, попытался удержаться за свою лошадь. Этого оказалось недостаточно, чтобы совладать со страшной силой Мурда. Птица взмахнула крыльями, и Грим почувствовал, что оторвался от седла. Его тело, словно утратив вес, взмыло в воздух.

– Отстань от меня, курица!!!

«Сокол» возносился, удерживая Грима за ремень. Парень с ужасом смотрел на удаляющуюся от его беспомощно болтающихся ног землю и на убегающую вдаль лошадь. Страх высоты обуял парня, он начал судорожно мотать руками, пытаясь уцепиться хотя бы за что-нибудь. Грим оглядывался то вниз, то назад, видел то крыши домов и землю, то когтистые лапы и крылья своего похитителя.

Ремень сдавливал живот и уже начинал рваться, Грим с криком, из последних сил пытаясь не упасть, потянул руки за спину и вцепился мертвой хваткой в голову Атаи. Тот начал мотаться из стороны в сторону, пытаясь усмирить свою жертву. Сокол резко снизил высоту и взмыл вверх. Ремень порвался, Грим вырвал пару перьев из головы атаи и полетел вниз. Громко крича от ужаса, он ухватился за хвост Мурда. То ли от боли, то ли от гнева, атаи издал громкий соколиный крик и, замахав крыльями, с большой скоростью стал подниматься высоко вверх, навстречу солнцу, унося за собой вопящего от страха парня.

Ни-Кель тем временем скакала меж домов и отстреливалась из арбалета от преследующего ее «ворона». Темнокрылый наемник умело уворачивался от каждого пущенного в него болта, быстро маневрировал и при всем этом еще успевал отстреливаться.

«И откуда ты такой настырный только взялся?» – подумала наемница.

Ни-Кель завернула за угол очередного дома, в надежде ненадолго скрыться от «ворона», но в ту же секунду, в момент замедления лошади при повороте, преследователь неожиданно совершил быстрый рывок и выпустил вперед свои когти. Ни-Кель лишь успела закрыть лицо руками. Атаи схватил ее задними лапами за наплечники и выкинул из седла прямо на дорогу. Ни-Кель упала на песчаную каменистую поверхность и, сделав два переворота, больно ударилась о каменный бордюр, находящийся прямо перед старой церковью. Арбалет, вылетев из рук, упал в десяти метрах от нее, прямо под полуразрушенной колокольней. Ни-Кель, превозмогая боль, попыталась привстать, опираясь на руку. В этот момент, закрыв солнце мрачными крыльями, перед ней приземлился «ворон».

Атаи выпрямился и, сложив крылья, поправил свой черный плащ. Лицо воина выглядело невозмутимо, словно тот не испытывал никаких эмоций, будто только что никакой погони вовсе и не было. Лишь сосредоточенный взгляд, направленный на Ни-Кель, и приведенные в боевое положение винтовки выдавали намерения крылатого воина. Увидев вооруженного атаи, люди мигом разбежались с маленькой площади, оставив двух наемников стоять одних друг против друга. Кошка выхватила нож и встала в боевую стойку. Она начала медленно угрожающе приближаться к противнику. Ни-Кель уже поняла, что Равааз и его шайка желают захватить пленников живыми и поэтому используют огнестрельное оружие больше для того, чтобы запугать, нежели нанести настоящий вред. Это знание придавало ей определенную уверенность, и потому она решила атаковать первой: быстрым кошачьим рывком она выскочила вперед, надеясь нанести удар по не защищенному кожаной броней открытому участку в области шеи.

Противник встряхнул крылом, из нижней части винтовки выдвинулось короткое лезвие. Одним взмахом удар был отражен, Ни-Кель не ожидала такого хода от противника. Развернувшись, она начала вновь наступать, проводя друг за другом серии ударов в надежде пробить защиту наемника. Искры летели в разные стороны, «ворон» уверенно отбивался, Ни-Кель атаковала в полную силу и пыталась перехитрить противника, совершала обманчивые рывки, а затем атаковала с другой стороны. Наемник отразил все удары до единого, Ни-Кель разозлилась и сделала опрометчивый выпад вперед. Противник отразил этот удар и контратаковал стальной перчаткой прямо в голову. Ни-Кель отшатнулась и рухнула на землю оперившись рукой о край большого камня.

«А этот хорош, – подумала она, – явно не из новичков».

Ни-Кель вытерла струйку крови рядом с губой и встала вновь в боевую стойку. «Ворон» замахнулся, но Ни-Кель успела увернуться, пройдя прямо под крылом противника. Она попыталась контратаковать, но удар пришелся в металлический наплечник. Наемник немного отступил назад.

«Кем бы ты ни был, пернатый, тебе не совладать со мной», – подумала Ни-Кель и решила вложить уже всю свою силу в следующую атаку. Взяв нож обратным хватом, она подобно дикому хищнику ринулась на «ворона» и вновь схлестнулась с ним в жестокой схватке. Громкие удары стальных лезвий разлетались по всей округе. Наконец один из ударов Ни-Кель пробил защиту атаи. Наемник отшатнулся, на землю упали пара перьев и застежка наруча: нож оцарапал крыло, но не настолько, чтобы воин ощутил сильный урон. Ни-Кель поняла, что это ее шанс. Вложив оставшиеся силы в последний рывок, она вознамерилась нанести последний удар.

К ее удивлению, наемник мгновенно увернулся. Он схватил пролетевшую вперед Ни-Кель за руку и взял ее в захват. Нож выпал из сдавленной руки, Ни-Кель попыталась высвободиться, но тщетно: «ворон» крепко ее удерживал, не давая ни малейшей возможности сделать движение. Наемник резко дернул ее вниз, и Ни-Кель со стоном упала перед ним на колени. Она схватилась за ноющую от боли руку и посмотрела снизу вверх на жуткого атаи. Ни-Кель ужаснуло все такое же невозмутимое, серьезное выражение лица наемника. Он был совершенно не похож ни на Равааза, ни на Мурда, и от него Ни-Кель почему-то ощущала гораздо большую опасность нежели от тех двоих.

– Кто ты такой? – сдавленным голосом спросила она.

«Ворон» ничего не ответил и молча одним движением накинул на нее стягивающуюся веревку. Ни-Кель вскочила и попыталась сбежать, но веревка уже успела обхватить ее руки вдоль тела. «Ворон» дернул за веревку, и Ни-Кель, скованная, рухнула назад, после чего наемник спокойно потащил ее к себе, наматывая веревку на руку, словно рыбак, поймавший в сеть крупную рыбу.

Громко крича от страха, Грим отчаянно цеплялся за хвост поднимающегося высоко вверх Мурда. Находясь уже на смертельной высоте, он с ужасом смотрел вниз, на мелкие крыши домов Голпалема.

– Отцепись от меня! – Мурд мотался из стороны в сторону и пытался лапами скинуть с себя безбилетника.

– Еще чего!!! – Грим только сильнее вцепился руками в перья Мурда.

– Я тебя на клочки порву!

Атаи в гневе нырнул вниз и перевернулся, Грим почувствовал, как поток воздуха сносит его. Одна из рук соскользнула. По воздуху полетели несколько потрепанных хвостовых перьев, Грим повис на одной руке и истошно заверещал на весь небосвод.

– Помоги-и-ите!!!

Жители Голпалема с недоумением и страхом наблюдали за действом, разворачивавшимся над их головами: гигантская птица металась по небу над их домами взад и вперед, пытаясь скинуть с себя вцепившегося ей в хвост кричащего человека.

– Господи, прав был отец Бальен… – прошептала в страхе старушка Хете, смотря на эту картину, после чего поспешила немедленно уйти прочь. – С этими птицами никакого сладу! Теперь и людей уже утаскивают, пойду-ка я отсюда, да поживее.

Грим, осознав, что нужно срочно что-то предпринять, дабы не разбиться, собрал всю свою волю в кулак и с размаху схватил свободной рукой Мурда за основание хвоста. Превозмогая откидывающие его назад потоки воздуха, он стал медленно, но уверенно карабкаться вверх по летящему наемнику. Мурд опешил от таких действий и стал сопротивляться еще сильнее. Грима мотало в разные стороны, плотный поток ветра давил на лицо, словно стена, но Грим не сдавался, он продолжал карабкаться вперед, теперь уже по кожаной куртке Мурда.

Наемник спустился совсем низко над крышами домов, он понял, что ему необходимо где-то приземлиться и разобраться с надоедливым паразитом. С колоссальным трудом взобравшись по птичьей спине, превозмогая ветер и постоянную тряску, Грим со злобой схватился за наплечник огромной птицы. Взяв во вторую руку испорченный ремень, он крикнул что есть силы:

– Теперь я за рулем!!!

Он накинул ремень на клюв атаи и, схватившись за него двумя руками, резко потянул назад, словно за лошадиные поводья. Шокированный Мурд потерял координацию и стал стремительно падать вниз, пытаясь попутно снять с лица порванный ремень.

Ни-Кель судорожно пыталась придумать, как ей высвободиться из оков. Оценив расстояние до лежащего в дали арбалета, она посмотрела на связанные руки, и в голове возникла мысль, столь же безумная, что и прыжок на лицо Равааза.

Как только наемник протянул вторую руку к Ни-Кель, намереваясь поднять ее с земли, она неожиданно перевернулась и стремительным рывком проскочила прямо между ног противника. Она оказалась у него за спиной.

В этот раз атаи не успел среагировать. Пока «ворон» разворачивался, Ни-Кель проскользнула ему за правый бок, прямо под его рукой. Обежав противника по кругу, она со всей силы рванула за веревку, обмотавшуюся вокруг ворона и зацепившуюся за его броню. Наемник пошатнулся, веревка стянула его ноги и руку-крыло. Не в силах удержаться, он рухнул назад, пораженный собственным оружием. Ни-Кель схватила лежащий нож, быстро вскрыла веревку на себе, после чего стремительно побежала за арбалетом.

«Нужно покончить с ним как можно скорее и отыскать Атласа и Грима!» – пронеслось в голове ма-эринки.

Но наемник, используя лезвие на винтовке, очень быстро освободился. Взмахнув крыльями, он в миг преодолел расстояние в несколько метров и приземлился прямо перед Ни-Кель. Девушка остановилась, встала в боевую стойку, наемник преградил ей путь к ее оружию. Воин направил крыло с винтовкой на Ни-Кель и угрожающе поводил указательным пальцем.

– Не сопротивляйся, – сказал он спокойным и тихим голосом. – Вы нужны нам живыми, не заставляй меня вновь открывать огонь.

Ни-Кель удивилась тому, что противник наконец подал голос.

– Ты плохо вписываешься в компанию Равааза! – крикнула она ему. – Я знаю его давно, и ты выше его на несколько уровней!

– Я знаю, – спокойно ответил ее противник.

– Так к какой гильдии ты принадлежал ранее?

– Ни к какой, – зрачки «ворона» сузились, – сложи оружие.

Наемница стала молча сверлить его взглядом. Она пыталась продумать новую тактику ведения боя с непростым противником, но вдруг ее раздумья прервал громкий отчаянный крик, доносившейся из-за спины. «Ворон» и Ни-Кель посмотрели вверх. Перед ними открылась удивительная картина: Грим, верхом на Мурде, мотаясь из стороны в сторону, стремительно приближался к ним сверху. Оба быстро теряли высоту. Неуправляемый «сокол», с закрытыми куском ремня глазами, летел прямо в сторону покрытой деревянными строительными лесами церковной колокольни.

Понимая, что столкновение неизбежно, Грим испугался и инстинктивно посмотрел вниз. Он прицелился в находящуюся в пяти метрах под ним телегу с сеном и спрыгнул с птицы прямо в большой стог сена. Послышался громкий треск. Грим упал точно в стог, телега под ним осела, потеряв колесо.

Ремень слетел с глаз наемника. Мурд, не успев опомниться, на полной скорости с грохотом влетел прямо в строительные леса. В разные стороны полетели куски досок и гвозди, шаткая конструкция от такого мощного «снаряда» начала обрушаться, и десятки деревянных балок и помостов полетели вниз.

Воспользовавшись тем, что «ворон» отвлекся, Ни-Кель тотчас разбежалась и, подпрыгнув, со всей силы ударила «ворона» ногой прямо в грудь. Опешивший воин от мощного толчка отлетел назад на пару метров и ударился о стену церкви. Посмотрев вверх, он увидел, что на него летит настоящий град из досок. Атаи расправил черные крылья, но не успел взлететь: сломанные деревянные леса словно лавина накрыли наемника и погребли его под собой. Страшный шум грохотал по всей улице, куски дерева и обрушившийся вверх церкви рассыпались по всей площади, раскатились на десятки метров. Лишь спустя несколько секунд в центре деревни вновь царила тишина.

Ни-Кель стояла в ступоре. Она тяжело дышала. С огромными от удивления глазами девушка смотрела на хаос, раскинувшийся перед ней. Жители, наблюдавшие за всем этим действом из окон, были в не меньшем шоке.

На улицу выбежал отец Бальен. Схватившись за седую плешивую голову, он стал бегать рядом с завалами и с дикими глазами причитать.

– Великий бог Алики, отец наш, за что?! Треклятые соколы, чтоб вам пусто было! Я так и знал! Крылатые посланники дьявола таки разрушили нашу церковь!

«Это что вообще такое было?» – подумала Ни-Кель. Через пару секунд она опомнилась и подбежала к завалу. Увидев торчащую под одной из балок ручку арбалета, Ни-Кель забрала свое оружие и побежала к Гриму. Он все еще лежал в стогу сена.

Ни-Кель подбежала к нему. Она боялась, что тот мог не выжить после такого падения, но, как оказалось, напрасно. Грим лежал со все еще скованным от ужаса лицом, но совершенно точно был живой. Он тяжело дышал и пялился в небо, раскинувшись звездой посреди разрушенной телеги.

– Что ты тут устроил, здоровяк? – Ни-Кель взяла Грима под плечо и помогла встать. – Просто ужас… Я даже не могу представить, как ты это провернул!

– Я… я…

Грим никак не мог прийти в себя после таких воздушных виражей и просто что-то бормотал, пока Ни-Кель помогала ему встать. Она отряхнула его и осмотрела.

– Вроде все кости целы. Да, ты оказался покрепче, чем я думала.

Взъерошенный Грим с недоумением посмотрел на нее. Видимо, он еще не до конца осознал, что больше находится не в небе, а на самой что ни на есть твердой земле.

– Ладно… В любом случае спасибо.

Ни-Кель посмотрела Гриму в глаза и искренне улыбнулась:

– Я бы и сама справилась, но ты процесс ускорил в разы.

Увидев улыбающуюся Ни-Кель, Грим опомнился и немного пришел в себя.

– Эм… Не за что… Наверное.

Грим криво улыбнулся, но Ни-Кель уже отвернулась, она словно выискивала что-то вокруг.

– Что случилось? – Грим почесывал ушибленную спину.

– С двумя на время расправились, а вот третий… – сказала она, и тут ее словно окатило ледяной водой. – Атлас! – воскликнула она. – Где он?

– Он поскакал налево, если не ошибаюсь. Но не помню уже, где было это «лево»… Я давно его не видел.

– Если он не успел скрыться, ему не справиться! – Во взгляде Ни-Кель читался ужас. – Скорее бежим!!

Серая лошадь проскакивала улицу за улицей, гонимая громкими выстрелами, эхом отдающимися от стен и окон деревенских домов. Группа деревенских девушек в красно-белых одеждах в страхе разбежалась в разные стороны, прочь от стремительно скачущей кобылы. Сзади, распугивая местных жителей по воздуху, в трех метрах над землей летел палящий из двух стволов Равааз. Он сносил своими крыльями и ногами развешанную на веревках одежду и испуганных выстрелами местных жителей. Атлас гнал лошадь что есть мочи. Завидев выезжающую из-за угла крытую тентом повозку, он молниеносно завернул за нее, в ожидании, что птица врежется и прекратит преследование. Но этого не произошло: очередь из пуль изрешетила тент, и из него с треском, даже не снизив скорость, вылетел Равааз, стремительно нагонявший беглеца.

– Ты мой, калидианец!!!

Равааз вознесся вверх и, пикируя, пронесся над головой Атласа. Когтем наемник задел плечо. Едва не упав, Атлас отчаянно ухватился одной рукой за седло, а второй крепко сжимал поводья. Он все еще старался удерживать внимание на дороге.

Равааз громко рассмеялся, пролетая над головой Атласа.

– Что, плохо без Ни-Кель? ХА-ХА-ХА! Беги! Надейся на удачу, раз так угодно, на большее ты все равно не способен! Можешь поумолять меня о небольшой подачке, я великодушен, дам тебе фору в пару секунд.

Впереди стоял деревянный строительный кран. Равааз, усмехнувшись, ловко перевернулся в воздухе и открыл прицельный огонь. Деревянные опоры разлетелись в щепки, и громоздкая конструкция начала наклоняться вниз, с каждой секундой увеличивая скорость падения. Увидев, как здоровая махина падает прямо перед ним, Атлас начал хлестать лошадь что есть мочи. Пара секунд, и бегущая стремглав лошадь пролетела буквально в полуметре от падающей стрелы. Конструкция разлетелась на куски и разрубила по полам стоящий рядом прилавок. Равааз пролетел над ним, возносясь в небо, и злорадно рассмеялся. Наемник довольно глядел на хаос, что творился благодаря ему на земле.

– Расскажешь мне, за что на тебя так взъелись джакурийцы? Мне ведь интересно, парень! А то вдруг мои друзья увлеклись, и я уже не смогу спросить ни у кого из твоих товарищей, что у вас с шакалоголовыми приключилось?

Равааз сделал второй заход. Только Атлас был готов к этому. «Орел» снизился до уровня двух метров над землей и на подлете сбоку попытался схватить Атласа. Тот резко дернул свою лошадь в бок, прямо в сторону не ожидавшего подобного наемника.

Атлас выхватил саблю и с размаху ударил Равааза прямо в лицо гардой. Оглушенный ударом наемник, едва не потеряв координацию, отстал на несколько метров. Задев лапами землю, он попутно снес крылом хлипкий указатель, говорящий о том, что здесь Голпалем заканчивается.

– Я не желаю с тобой общаться! – крикнул парень, оборачиваясь.

Атлас был зол, теперь он понял, почему Ни-Кель так ненавидит его, и сам возжелал всем сердцем проучить Равааза. Но он прекрасно понимал, что в ближнем бою ему ни за что не справиться с ним. Парень гнал свою лошадь в сторону леса, он должен был скрыться от настырного наемника.

Равааз разозлился, он расправил крылья и одним мощным рывком преодолел несколько десятков метров. Он почти поравнялся со своей целью.

– Я поймаю тебя! – кричал он вслед лошади. – Я поймаю поганку Ни-Кель и того увальня, и тогда вам всем не поздоровится! Мне сказали доставить вас живыми, но не говорили, что нельзя вас искалечить до полусмерти! Я покажу тебе, кто я такой! Я Равааз из Риазена! И я всегда довожу дело, за которое взялся, до конца!

«Орел» набрал высоту и, сложив крылья, со страшной скоростью полетел на Атласа и его лошадь.

Буквально в тридцати метрах от всадника был пролесок. Атлас уже издалека заметил резкий обрыв, ведущий в овраг с зарослями. Это был тупик.

Парень обернулся. Он увидел стремительно приближающееся озлобленное орлиное лицо. Не задумываясь о последствиях, Атлас отпустил поводья, вытащил ноги из стремян и, развернувшись в седле, оттолкнулся от него ногами. Он прыгнул прямо в несущуюся на него птицу.

Атлас врезался в лицо Равааза. Он уцепился за спину и крыло наемника мертвой хваткой. Потеряв координацию и возможность видеть, Равааз упал на землю вместе с Атласом в нескольких метрах от обрыва. Они покатились по траве, все еще сцепленные, вылетели в овраг и полетели вниз по склону. Отцепившись от наемника, Атлас начал биться о торчащие корни деревьев и сучья. Равааз летел рядом, сбивал все на своем пути, вскрикивал при каждом ударе о куст или ветку. Пролетев несколько метров по сучкам и камням, наемник влетел в толстую ветку и повис на ней, оставшись далеко позади. Атлас покатился дальше и в конце концов упал в заросли далеко внизу, в самой глубине оврага.

Глава 8. Охотник и жертва

Воцарилась тишина. В следующие несколько секунд были слышны только щебет птиц да шелест крон, возвышавшихся над глубоким оврагом. Атлас очнулся лишь спустя несколько минут. Он лежал лицом вниз, внутри зарослей каких-то кустов. Парень приоткрыл глаза, все его тело страшно болело. Не в силах встать, он приподнял голову и огляделся: рядом с ним лежали его сумка и какой-то блестящий предмет, с прикрепленным к нему куском ремня. Приглядевшись, Атлас понял, что это одна из винтовок Равааза. Видимо, она оторвалась во время падения. Самого Равааза поблизости не было.

Окончательно придя в себя, юноша попытался встать. По всему телу были синяки и ушибы, Атлас, пошатываясь, поднялся на ноги и неуклюже отряхнулся. Кажется, обошлось без переломов.

«Черт, и как все так обернулось… – спрашивал себя Атлас, стискивая зубы от тянущей боли. – Мы ведь должны были иметь дело только с джакурийцами… В какой момент все стало еще хуже?»

В глазах немного двоилось, яркий свет, пробивавшийся сквозь верхушки деревьев, ослеплял сильней, чем должен был. Странный гудящий звук сдавливал с двух сторон ушибленную голову.

«Плохая была идея… Очень… Очень плохая…»

Атлас вытер струйку крови, стекающую с щеки, и потер ушибленное колено.

– Черт… как же… болит…

Осторожно, стараясь не делать резких движений, он поднял сумку и надел ее на плечо. Также парень поднял с земли цилиндрическую винтовку, пару раз щелкнул порванным тросиком, который был частью спускового механизма.

– Кажется, сломана…

Атлас бросил оружие и поковылял из зарослей. В гудящей голове устойчиво пульсировала лишь одна мысль: «Я должен найти Ни-Кель и Грима».

Тяжело дыша, Атлас продирался сквозь бьющие по всем частям тела мелкие ветки. По мере отступления боли парень ускорял шаг.

Атлас добрался до склона оврага и посмотрел наверх. Спуск был слишком крутым и не позволял подняться обратно, Атлас решил поискать иной путь. Парень погрузился в кустарники и побрел дальше, намереваясь найти менее крутой подъем. Сперва прошли десять минут, потом пятнадцать. Кажется, овраг не собирался отпускать Атласа.

Продираясь сквозь очередные заросли ягодного кустарника, измотанный парень услышал позади себя громкий шелест. Первая промелькнувшая в голове мысль: «Равааз…»

Атлас испугался и резко выхватил из сумки свой пистолет. Он направил его на источник шума, но, к удивлению юноши, звук издавал вовсе не преследовавший его наемник. Позади него из зарослей вышел маленький кудрявый мальчик с золотыми волосами. Он был одет в белую свободную крестьянскую рубашку и мешковатые штаны, в руках ребенок держал за уши две впечатляюще крупные заячьи туши. Атлас выдохнул и опустил оружие. Мальчик с недоумением посмотрел на потрепанного юношу и робко приблизился.

– Дядя, вы заблудились?

Атлас задумался. Он почесал покрытую сухими листьями голову и ответил:

– Эм… привет. Заблудился, можно и так сказать… Упал в овраг и не знаю, как выбраться отсюда теперь.

– А зачем ты упал в овраг?

– Вопрос хороший… – Атлас закрыл глаза и вздохнул. – Скажу лишь, что это вышло не умышленно… – Атлас смотрел на ребенка и удивлялся тому, что вообще встретил здесь кого-то помимо Равааза. – А ты сам-то что здесь делаешь?

– Я охочусь! – мальчик гордо выпятил грудь и поднял повыше двух зайцев. – Я их сегодня сам поймал. Мои первые трофеи! Смотри, какие лапищи!

– А… ага… Вижу, – Атлас моргнул несколько раз. – А… а не маловат ли ты еще для того, чтобы охотиться один, да еще и в такой глуши?

– Я уже большой! – мальчик недовольно топнул ножкой. – Уже могу! И… и я охочусь не один, а со своим папой! Он меня учит ставить ловушки.

– Что ж… Здорово. Ох… – Атлас схватился за внезапно «стрельнувший» бок. Парень снова вспомнил о том, что ему нужно найти товарищей.

– Слушай, – дабы поравняться с собеседником взглядами, Атлас присел, – ты ведь из местных, да? Можешь показать мне путь из оврага обратно в Голпалем?

– Конечно, могу! – мальчик кивнул. – Там впереди есть хороший спуск, по нему можно подняться обратно на главную дорогу, я покажу.

– Это очень хорошо. А можешь отвести меня туда поскорее?

– Ага. Я пойду впереди, а ты не отставай, дядя, – мальчик поднял указательный палец, – а то опять заблудишься.

– Как скажешь… – Атлас неловко улыбнулся и убрал пистолет обратно в сумку. – Показывай дорогу.

Маленький проводник вприпрыжку побежал вперед, вглубь зарослей. Атлас, прихрамывая, последовал за ним.

– Кстати, меня зовут Эбе. А как тебя зовут, дядь? – спрашивал мальчик, перелезая через крупные корни дерева.

– Я Атлас. Приятно познакомиться. И да, с чего это вдруг я дядя? Ох… – Атлас кряхтел как старик. Он все еще не мог до конца прийти в себя от падения, и ему было несколько сложно идти и говорить одновременно. Он шел, прихрамывая, по лесной тропе, следом за напевающим какую-то деревенскую мелодию крестьянским мальчиком. Атлас смотрел на скачущего по камням и сухим листьям Эбе и задавался вопросом: «Интересно, где же Равааз?»

Он то и дело оглядывался, высматривая среди кустов пару жутких орлиных глаз. Атлас беспокоился. Теперь он в лесу не один, и опасность, исходящая от все еще находящегося здесь наемника, может грозить не только ему, но и его спутнику. Нужно было как можно скорее выбраться из оврага, пока Равааз не успел их настигнуть.

– Осторожно!

Услышав возглас Эбе, Атлас резко остановился, занеся ногу над листьями на земле.

– В чем дело? – спросил он.

– Не наступай туда! – мальчик подбежал к Атласу и указал на листья, лежащие по середине лесной поляны.

– Почему?

– Посмотри внимательнее, – мальчик указал на едва заметный кусочек веревки, скрытой под листьями, и ведущий к деревьям в конце поляны.

– Здесь папа протянул петлю для ловушки. Она нужна, чтобы поймать зубрана, это очень крупное и сильное животное, его у нас недавно видели грибники! Зацепишь раз и попадешься, я тебя не смогу освободить!

– Ладно, спасибо, – Атлас осторожно, стараясь не наступить на листья, отошел назад, после чего оббежал вокруг ловушки и пошел следом за мальчиком.

– Впредь буду внимательнее. Знаешь, нам следует поторопиться… – парень, прихрамывая, подбежал к Эбе. – В этом месте очень небезопасно и без ваших ловушек. Где твой отец?

– Он дальше, у выхода из леса. Мы идем сейчас к нему. А чего ты так боишься, дядя? Кого ты постоянно ищешь вокруг?

– Я… – Атлас замялся. – Ну… понимаешь. В этом лесу есть одна очень страшная большая птица…

– Чудовищная птица? – спросил с недоумением Эбе.

– Можно и так ее назвать. В общем, это не столь важно, главное, что и мне, и тебе сейчас нужно как можно быстрее найти твоего отца и выйти из этого леса.

– Я не боюсь никаких монстров и чудовищ. – Эбе перепрыгнул через большой камень и развел перед собой ветки кустарника. – Ни одной птице не удастся меня напугать! Я ее поймаю!

– Ахах… – Атлас невольно улыбнулся, услышав столь смелые слова, из уст юного охотника. – Прости, смельчак, но, боюсь, с такой птицей даже такой умелый охотник, как ты, не справится. И все-таки, долго нам еще?

– Совсем чуть-чуть. Нужно пройти ту рощицу, и мы выйдем к папе.

Атлас с трудом пробивался сквозь неприятные, бьющие по лицу ветки. Он продолжал размышлять о нынешнем местоположении Равааза. Быть может, он погиб или ранен настолько, что не может продолжать преследование? Нет… Чутье подсказывало, что наемники должны быть более крепкими и живучими, простое падение вряд ли его убьет. Атласу было даже страшно представлять, как где-то среди деревьев бродит озлобленный и вооруженный до зубов убийца. Он явно захочет поквитаться. И Ни-Кель рядом нет… Атлас нервно сглотнул. Он встряхнул головой, чтобы освободиться от дурных мыслей.

Двое путников вышли из рощи и оказались на большой травяной поляне, наполовину скрытой тенью от высоких деревьев. Мальчик указал в сторону нескольких берез вдали.

– Папа должен быть здесь, мы там ставили другие большие ловушки для крупных зверей.

– Я искренне надеюсь, что у твоего отца есть с собой какое-то оружие… – заметил Атлас. «Хотя… могу ли я вообще просить их вступаться за меня?» – подумал он про себя.

Прищурившись, Атлас увидел рядом с двумя березами силуэт взрослого человека. Крестьянин, одетый в серо-зеленые штаны и жилет, накинутый поверх слегка грязной рабочей рубахи. На плече его блестело длинное ружье. Мужчина собирал в мешок какие-то инструменты, лицо, украшенное полуседыми бровями и густой бородой, выражало усталость.

– Папа! – мальчик радостно побежал к крестьянину. Тот поднял голову и, прищурившись, мягко улыбнулся.

– Эбе, я же сказал, не убегай далеко. Опять не слушаешься.

Мальчик остановился и смутился.

– Да, папа… Прости, я больше так не буду, честно. Но я так хотел проверить то, что мы поставили утром. Смотри, уже двое попались!

Мальчик гордо поднял свою добычу.

– Ух ты какие! – отец довольно ощупал зайцев. – Нам сегодня везет! И шкура почти не пострадала, надо же.

Заметив позади Эбе подковылявшего юношу, крестьянин окинул любопытным взглядом грязного, побитого Атласа. Мужчина поднялся с колен.

– Кого это ты привел с собой, Эбе?

– Его зовут Атлас, пап. Он сказал, что упал в овраг и не смог выбраться. Я решил показать ему дорогу.

– Здравствуйте… – хриплым голосом сказал юноша.

– Эх-эх-эх… – крестьянин покачал головой. – Не в первый раз такое. Меня зовут Элен, приятно познакомиться, Атлас. Ты в порядке?

– Да… вполне. – Атлас потер ушибленную спину. – Но… я бы хотел выбраться отсюда как можно скорее. Пожалуйста, если вам не сложно, помогите мне.

– Ну что ж, Атлас, выведем тебя, так и быть, – мужчина вытер с лица пот и, взявшись за края мешка, завязал их в узел.

– Но скажи сперва, как ты умудрился упасть в овраг? Лошадь скинула?

– Нет… – Атлас задумался на секунду. Он быстро пришел к выводу, что не стоит ничего скрывать. В конце концов нужно предупредить об опасности этих добрых людей. Лес был небезопасен, пока в нем затаился Равааз.

– Наемник атаи, – сказал Атлас, – я бежал от него, и мы вместе упали в овраг. Он вооружен. Нужно уходить из этого леса, прошу, вам тоже может грозить опасность!

– Атаи в Голпалеме? – мужчина с недоумением поднял брови и взвалил на плечи мешок. – Их здесь отродясь не было, откуда ему у нас взяться?

– И, тем не менее, вы должны мне поверить! – все еще хриплым голосом умолял Атлас. – Прошу, отсюда нужно уходить. И вам тоже, вдруг он видел меня с Эбе издалека.

– Ладно, – мужчина развел руками, – Как бы то ни было, Атлас, тебе наверняка нужен лекарь. Идем, а ты, Эбе, не отставай и не теряйся.

Мужчина развернулся и жестом показал направление.

– Пройдем к тропе грибников и выйдем по ней.

– Вот видишь, Атлас! – Эбе радостно побежал за отцом. – Не бойся! Никто тебя не обидит здесь. Мой папа нас защитит!

Атлас все равно продолжал обеспокоенно озираться по сторонам.

– Расскажи-ка, откуда ты, Атлас? – Элен продолжал дружелюбно улыбаться. – Как попал в нашу тихую деревушку, я тебя здесь раньше не видел.

– Я из Роднера. Длинная история…

– О-о, у нас в Роднере родственник держит одну лавку. Может, знаешь, он торгует пряностями, его зовут Эфельд.

– Да, знаю, я заходил к нему.

– Ну вот. Недавно весточку от него получили. Говорят, на праздник Авельгельма были беспорядки, устроенные джакурийцами. Ужасно, конечно.

Атлас неловко опустил взгляд.

– Стрельба, погром. – продолжал Элен, – Говорят, даже взрыв был. Видимо не могут жить они без войны, даже спустя столько лет. Теперь еще и нам достается. А как ты оказался здесь, в Голпалеме?

– Я путешествую… с друзьями.

– Оу, интересно, – сказал Элен задумчиво, – хорошее занятие в молодости. Я тоже когда-то странствовал по северным краям Калидиума. Помню, меня тогда манили приключения… А потом так вышло, что появилась семья. Пришлось завязать. Обычная история…

– Атлас, расскажи, а что за чудовищная птица? Кто она такая? – спрашивал Эбе, дергая за потрепанный рукав Атласа.

Парень задумался.

– Это он про того атаи говорит? – спросил Элен.

– Да. – ответил парень. – Про него.

– Так расскажи и правда, кто он такой? Почему он, как ты говоришь, преследует тебя?

– Честно сказать, я и не знаю, кто он, – сказал удрученно Атлас, – знаю лишь, что ему предложили деньги за поимку меня и моих друзей.

– Что вы такое сделали, что за вами такая охота?

И вот тут Атлас замолчал. Стоит ли говорить о том, что он убил джакурийца? О том, что погром в Роднере был и по его вине тоже? Что подумают эти люди, узнав, что перед ними преступник?

– Я… Я… не знаю… – тихо сказал Атлас с опущенным взглядом. – Не знаю…

– Странно все это, – сказал Элен, прищуриваясь. – Зачем же ты ему нужен тогда? Да и, опять же, атаи в Голпалеме… Как-то не складывается вся эта история.

Подойдя к огромным кустам, крестьянин оглянулся и подозвал к себе Атласа и Эбе.

– Нам сюда. Не отставайте. – Элен развел ветки кустов, покрытые мелкими шипами и густой листвой. – Как же все здесь заросло… Следует вернуться потом и снова прорубить тропинку…

Тут кусты перед крестьянином внезапно зашевелились. Элен в испуге отступил.

– Что за чертовщина? – воскликнул он.

Из листвы возникла пара горящих желто-золотых глаз. Потрепанные орлиные крылья, покрытые листьями и лесной пылью, развели листву. Лязгающая застежками броня сверкнула под лучами продирающегося сквозь кроны солнца. Грязный и помятый, Равааз грозно возвышался над оторопевшим охотником и сверлил всю троицу злым взглядом.

– Ат… атаи… – дрожащим голосом выдохнул Элен.

– Птица… огромная! – возбужденным голосом сказал Эбе и от испуга выронил из рук две заячьи туши.

Равааз злобно фыркнул.

– А ну прочь с дороги, калидианец! – крикнул он на охотника и вышел из кустов.

Атлас отступил в страхе назад, Эбе спрятался за его спину. Элен выхватил из-за плеча винтовку и навел ее прямо на лицо орла.

– Не подходи!

Равааз разозлился и схватил оружие за ствол. Прогремел выстрел. Пуля ушла вверх, Атаи с легкостью выхватил оружие из рук испуганного охотника и с размаху ударил Элена прикладом прямо в голову. Крестьянин пошатнулся и рухнул без сознания на землю.

Эбе истошно закричал.

– Папа!!!

Атлас был в панике.

«Нашел! Что делать? Куда бежать?»

Голова шла кругом, а перед глазами стоял страшный образ головореза, бесцеремонно переступающего через лежащего без сознания крестьянина. Хищная птица угрожающе приближалась к нему и маленькому мальчику.

– Долго же я тебя искал. Ну и что теперь планируешь делать, Атлас? – спросил атаи, щелкнув костяшками пальцев. – Снова какой-то безумный трюк выкинешь?

Наемник выхватил из-за пояса веревку.

– Ты мне за все ответишь, Атлас! Не думай, что я просто так забуду об испорченном оружии и куче ушибов!

«Конец…» – подумал парень.

Но тут, внезапно, в лицо наемника прилетела горсть песка. Эбе, чуть не плача, зачерпнул песок с земли и яростно кинул его прямо в глаза птицы. Равааз ошарашенно вскрикнул и отступил, пытаясь протереть глаза.

– Чудовище! – закричал, не щадя горла Эбе. – Ты ударил папу!!! Ты чудовище!!

– Ах ты маленький паршивец! – Равааз в полуслепом состоянии побежал на ребенка. Атлас вовремя среагировал и бросился ему под ноги, выставив руки вперед. Он сбил полуслепого наемника в сторону. Атаи отшатнулся на пару шагов и размахнулся со всей силы кулаком, но, не видя цели, промахнулся на несколько сантиметров выше головы парня.

– Эбе, бежим!!!

Атлас схватил за руку испуганного мальчика, и оба со всех ног побежали прочь с поляны вглубь овражного леса.

– Стоять!!!

Равааз злобно закричал. Окончательно оправившись от ослепляющего песка, он ринулся за ними.

Началась новая погоня. Ребята, не оглядываясь, бежали по густому лесу, прыгали по торчащим из земли сучьям и камням, откидывали ветки деревьев, бьющие по лицу и рукам. Свет мелкими пятнами прерывисто светил в глаза, кровь в жилах закипала, Атлас вспомнил первую погоню, вспомнил, как они тогда спасались на повозке от джакурийцев, вспомнил страх, который испытывал тогда.

– Ат… Атлас! – кричал на бегу Эбе. – Мой папа! Мой папа остался там!

– С ним все будет хорошо! – кричал, не сбавляя скорости Атлас. – Он его не тронет! Беги, не останавливайся, просто беги!

– Я убью и тебя, и твоего дружка! – кричал бегущий позади Равааз, снося и ломая все ветки на своем пути. Даже сложенные крылья атаи были очень объемны, Равааз постоянно цеплялся перьями за деревья и кусты. Боль от вырывающихся из него чуть ли не с кровью перьев разжигала в наемнике еще большую ярость.

– СТОЯТЬ!!! – кричал он.

Атлас увидел слева впереди них кучу поваленных деревьев, лежащих в произвольном порядке. Парень быстро смекнул, что, если они нырнут туда и побегут среди поваленных кривых и сучковатых бревен, громоздкий и цепляющийся за все Равааз не будет продолжать преследование, он попросту не сможет пролезть в это месиво.

– Эбе, сюда!

Атлас указал на поваленные деревья, и двое нырнули под одно из них. Эби и Атлас быстро, как могли перепрыгивали и перелазили через здоровенные куски бревен, они забрались в самую глубь этого склада.

За спиной послышался огнестрельный грохот. От бревен вблизи и позади беглецов полетели щепки. Атлас быстро схватил Эбе. С криком «Ложись!» оба скрылись за большим лежащим деревом в глубине деревянного скопища. Парень и мальчик затаились, не издавая не звука, Равааз тем временем уже прекратил стрельбу. На мгновение показалось, что все вокруг застыло, и наконец наступило хотя бы какое-то подобие спокойствия.

– Ха! Умно! – вдруг послышалось откуда-то издалека. – Думаете, я вас оттуда не достану?

Атлас сосредоточенно искал выход из сложившейся ситуации. Парень чувствовал ответственность за Эбе, он понимал, что мальчик и его отец были ввязаны в эту передрягу по его вине, пусть и случайно.

«Нужно спасти их от гнева Равааза, я не могу больше позволить кому бы то ни было страдать из-за моих ошибок!»

– Эбе, – Атлас посмотрел на дрожащего от страха ребенка и огляделся по сторонам, – слушай, ты должен бежать отсюда!

– Но я… Один? – Эбе резко вздрогнул. – Куда мне бежать? Эта птица… Она нападет на меня!

– Ты ему не нужен, Эбе. – Атлас взял испуганного мальчика за плечи.

– Он охотится за мной. Этому наемнику нужны я и мои друзья. Ты просто попал под горячую руку. Прости… прости, пожалуйста, мне очень жаль, что так вышло, но сейчас ты должен послушать меня.

Атлас указал на дальний зазор в груде бревен.

– Сейчас я выбегу из завала и отвлеку его, ты же должен будешь вылезти с противоположной стороны. Как только выйдешь, беги так быстро, как только сможешь, понял меня? Беги к своему отцу, помоги ему, а потом идите в деревню за помощью.

– А как же ты? – спросил Эбе дрожащими губами.

– Не волнуйся за меня. Просто беги и ни о чем не думай. – Атлас достал из сумки револьвер. – Но… если увидишь двухметрового парня с голубой отметиной на лице и девушку-кошку, скажи им, что я в лесу на дне оврага и что я в опасности. Понял?

– Да… – сказал грустно Эбе.

– Тогда давай на счет три, хорошо?

Равааз тем временем ходил рядом с бревнами, внимательно разглядывал зазоры и пытался найти крупную лазейку. Кроны деревьев мешали ему взлететь.

– Долго вы там не просидите, паршивцы… – прошипел он тихо. – Вылезете, так или иначе, а если нет, сожгу чертовы деревья и выкурю вас оттуда!

Равааз выставил вперед крыло и короткой очередью расстрелял одно из бревен. Вверх поднялось большое облако пыли.

– А НУ ВЫЛЕЗАЙТЕ!!!

– ЭЙ, РАВААЗ!

Наемник мгновенно повернул голову. Атлас стремглав выскочил из завала и побежал в сторону еловой рощи. Наемник, ни секунды не колеблясь, ринулся следом за беглецом.

Атлас бежал так быстро, как только позволяли его уставшие ноги и ноющее тело. Он как мог игнорировал боль и усталость. Сейчас его волновал не он сам, не то, сможет ли он спастись, а безопасность Эбе и Элена.

Равааз злился и ругался, проламывал сети из веток и листьев. Наемник перепрыгивал ямы и камни, в жажде поймать назойливого оборванца, словно дикий зверь, он преследовал убегающую добычу, но в такой местности тот был слишком быстр.

«Уходит!» – думал Равааз.

В один момент наемник услышал, как что-то хрустнуло позади него. Обернувшись прямо на бегу, он увидел блеснувшую копну кудрявых волос.

«Позвал меня сам, вместо того чтобы убежать незаметно… Так вот зачем. – Равааз ухмыльнулся. – Я, кажется, понял, кто ты такой…»

Наемник понимал, что Атлас специально бежит к наиболее плотным зарослям, дабы не позволить ему и дальше его преследовать. Атаи резко остановился, проехав при торможении своими когтистыми лапами несколько метров. Он опять оглянулся. На птичьем лице снова появилась недобрая улыбка.

– Интересно, хе-хе, так ли ты тверд в своих убеждениях, парень? – прошипел Равааз, глядя на убегающего Эбе.

Атлас, тем временем, забирался все дальше, вглубь леса, он мог только надеяться на то, что потом сможет найти дорогу обратно.

«Главное, Эбе теперь в безопасности…»

Обернувшись назад, к своему удивлению, Атлас обнаружил, что никто его не преследует. Парень резко затормозил и чуть не упал на землю. Опершись руками о ближайшее дерево, Атлас прокашлялся и отдышался. Сил почти не осталось, казалось, что сейчас он попросту замертво упадет на землю. Атлас осматривался, пытаясь найти вдалеке своего преследователя. Равааза нигде не было.

«Как же так… Куда делся? Неужели сдался и не стал бежать дальше? Нет, этого не может быть… Он так долго пытался меня поймать, это бессмысленно. Пусть и медленно, он бы все равно попытался пройти за мной сюда…»

Атлас вытер пот со лба рваным рукавом. Беглец прошагал несколько шагов назад, в сторону, откуда бежал, и когда он еще раз посмотрел в глубь леса, ему в голову пришла ужасающая мысль.

– Нет…

Тут раздался громкий пронзительный детский крик:

– Помогите!!!

Крик Эбе.

Сердце Атласа ушло в пятки. Неужели произошло то, чего он так боялся? Не задумываясь ни секунды, забыв снова о боли и усталости, он быстро побежал в обратную сторону, мысленно готовясь к самому худшему.

«Тебе же нужен был я! – кричал Атлас про себя. – Проклятье… Кто-то попал из-за меня в беду! Равааз может просто убить Эбе, без жалости и сожаления, лишь за его выходку с песком. Но ведь его основная цель я! Почему он предпочел погнаться за ним, а не за мной?!»

– Атлас!!! – донесся детский крик с поляны за деревьями.

– Эбе, я здесь! – крикнул Атлас. Держа наизготовке пистолет, он пробежал мимо склада из бревен. Выскочив из-за кустов на покрытую листьями поляну, Атлас увидел Равааза.

Тот стоял почти в самом ее центре и удерживал левым крылом тщетно пытающегося освободиться Эбе. Рот мальчика был закрыт перьями, Равааз крепко прижимал его к себе предплечьем. Единственная винтовка на правом крыле птицы своим серебристым дулом была направлена точно в висок беспомощного ребенка.

Атлас пришел в ужас от такой картины.

– Быстро ты сообразил. Я-то думал, придется немного поистязать бедное дитя, чтоб ты уж наверняка пришел на крики, – шипел Равааз, сверля Атласа взглядом. Эбе смотрел на парня жалобным взором. Он словно молил о помощи и пытался из последних сил хвататься руками за сжимающее его огромное крыло.

Атлас опешил, он застыл на месте как вкопанный, не зная, как ему поступить в такой ситуации.

– Проклятое чувство ответственности… – говорил с наигранной печалью Равааз. – Очевидно, ты из тех людей, кто не желает, чтобы невиновные страдали за чужие грехи. А ведь шансы сбежать у тебя были… Но я понял, какой ты человек. Похож на свою телохранительницу. С такими, как вы, работать просто.

«Что же делать? Как быть? Я… Я не знаю. – Глаза парня метались из стороны в сторону в поисках помощи. – Неужели… неужели он и правда способен на такое?»

Атлас машинально выставил вперед дрожащую руку с оружием и судорожно направил его на птицу.

– От… отпусти его! Не трогай ребенка! – заикаясь прокричал парень.

Равааз громко рассмеялся.

– Ахахаха! – глаза птицы сверкнули огнем. – Отчаянный. Не сдаешься даже несмотря на заведомый проигрыш. Мне это нравится, калидианец. Я бы сказал, что уважаю тебя, но я не уважаю тех, кто мне не ровня. Таких единицы… – Равааз снова ухмыльнулся. – Видишь ли, в данной ситуации ты не вправе мне что-либо указывать.

Дуло винтовки сильнее прижалось к виску Эбе, и мальчик жалобно всхлипнул.

– Детская шея – вещь очень хрупкая, – угрожающе прошипел наемник, – мне может быть жалко тратить пулю.

– Да ты и вправду монстр! – с неподдельной злобой в голосе прокричал Атлас и, схватив уже двумя руками пистолет, стал целиться орлу точно в голову. – Тебе же нужен я! Отпусти неповинного ребенка! Отпусти его или я клянусь, я пристрелю тебя!

Наемник даже не шелохнулся. Очевидно было, что угрозы Атласа не имеют над ним никакой силы.

– Ты для меня как на ладони, – довольно шептал Равааз, – твои дрожащие руки выдают тебя. Ты не умеешь убивать, не пытайся меня обмануть!

– Но я… я убил джакурийца! – Атлас уже был на грани. – Я пристрелил его из этого самого пистолета! Я могу повторить это и с тобой!

– Даже если и так, это наверняка было случайно, – Равааз смотрел на парня как на совершенно безобидное существо, он радовался, видя абсолютную беспомощность своей цели.

– Не пытайся обмануть того, кто убивает постоянно. Даже если ты решишься сделать выстрел, то с вероятностью более семидесяти процентов либо промахнешься, либо и вовсе попадешь в ребенка. Хочешь испытать судьбу?

Атлас чуть не выронил оружие после этих слов.

– Все кончено, парень. – Равааз сделал шаг вперед, – я всегда добиваюсь того, чего хочу, всегда довожу дела до конца. Это главное правило моей жизни. Сегодня вы втроем пойдете со мной!

На несколько секунд над зеленой, засыпанной листьями поляной нависла тишина. Двое противников сверлили друг друга злыми взглядами, и тишину прерывали лишь редкие всхлипы маленького Эбе, чей рот был сжат большим жестким крылом. Поколебавшись, Атлас горько вздохнул и все-таки отступил на шаг назад. Слегка дрожащие руки, держащие пистолет, стали медленно опускаться.

– Вот и славно… – лицо Равааза нахально искривилось, – Молодец… Ты сделал мудрый выбор, Атлас. Прости, но такова суровая правда жизни. Такие, как ты, обречены брать на себя самую тяжелую долю. Участь сочувствующих. Сострадание – слабость, оно мешает жить, сковывает движения словно цепь. Поэтому такие, как ты, такие, как Ни-Кель, те, кто печется о сопутствующих жертвах, никогда не смогут совладать с подобными мне. Если хочешь выжить, нужно быть смелым и жестким, не позволять всякой сентиментальной чуши помутнять твой разум. Вот тебе мой бесплатный урок жизни, парень.

Атлас смотрел на Равааза взглядом, полным презрения. Он видел перед собой не просто наемника атаи. Он смотрел на концентрацию всего самого дурного и мерзкого.

– А теперь отбрось в сторону оружие и подойди сюда, на счет три я освобожу оборванца, – сказал повелительным тоном наемник, – но учти…

Равааз снова прижал винтовку к виску Эбе.

– Никаких фокусов! Попробуешь выкинуть что-нибудь, и голова этого паршивца мигом превратится в решето!

Парень уже был готов ко всему и смирился со своей участью. Атлас опустил взгляд, словно чувствовал за собой вину. Уже даже не столько перед Эбе и Эленом, сколько перед самим собой. Он отбросил в сторону пистолет и после этого, превозмогая злость, сделал вперед пару шагов.

«Просчитал меня… – думал Атлас. – И взял жестоким шантажом. Но что мне еще было делать? Как быть в подобной ситуации? Как же это мерзко… Радуйся, гад, сегодня твой день. Надеюсь, хотя бы Грим и Ни-Кель сумели сбежать от твоих прихвостней. Когда-нибудь ты все равно получишь по заслугам, и пусть даже не от меня, неважно, как, но ты ответишь за все!»

Атлас прошагал буквально несколько шагов, но они показались ему вечностью. Юноша старался избегать взгляда наемника, пока преодолевал этот, казалось бы, короткий, но такой сложный путь. Атлас прошел несколько метров, не поднимая взгляда, смотря лишь вниз, на зеленую, жухлую траву и листья под своими ногами, он думал о последних днях. Думал о том, сколько всего произошло с ним за столь короткое время. Встреча в лавке, переполох в городе и погоня, загадочные послания, которые указывают путь, ведущий в манящую неизвестность, новый друг и удивительная наемница… Атлас понимал, что совершенно не хочет, чтобы все закончилось вот так.

Опущенный взор юноши вдруг замер. В голове словно раздался громкий щелчок, который будто пробудил его ото сна. Атлас посмотрел на Равааза, стоящего напротив него.

«Я понял…» – пронеслась в голове мысль.

Почти подойдя к наемнику, Атлас вдруг неожиданно остановился, занеся ногу над землей. Через секунду он сделал шаг назад. Он поднял на наемника теперь уже полный решимости взгляд. Сжав кулаки, парень продолжил медленно отступать.

Равааз пришел в недоумение.

– Ты чего делаешь? – спросил он грозным тоном. – Ты ведь почти подошел, что случилось? А ну давай обратно, живо!

– Знаешь, Равааз… – Атлас посмотрел на наемника и впервые за долгое время улыбнулся. – Я передумал сдаваться тебе так просто.

– Что?! – лицо наемника исказилось в злобной гримасе. – Ты из ума выжил?

Равааз сжал крылом Эбе так сильно, что тот взвыл от боли. Видя страдания ребенка, парень попытался как можно скорее продумать полностью план, спонтанно созревший в его голове.

«Он боится, что я опять убегу в заросли, – думал Атлас. – Если я приведу нужные аргументы, если смогу убедить, что останусь, тогда у меня получится спасти и себя и Эбе…»

– А я-то думал, что ты настоящий воин. Воин, лишенный страха, – заявил Атлас, смотря прямо в орлиные глаза Равааза.

– О чем ты вообще говоришь? – Равааз подозрительно прищурился.

– Я говорю о том, что все это оказалось чушью. Ты, по всей видимости, просто трусливый шут, а не наемник! – с усмешкой в голосе крикнул ему Атлас. – Рассказываешь мне тут свои нотации по поводу вреда, который несет сострадание, говоришь, что нужно быть смелым и жестким, а сам этими качествами не обладаешь! Ты трус!

– Ты ведь понимаешь, что сейчас я могу спокойно убить этого ребенка, если ты мне не сдашься. – Равааз уже начинал выходить из себя. Эбе тихонько всхлипывал, он что-то пытался сказать сквозь перья, прижатые ко рту.

– Е-естественно можешь, это факт, – Атлас решил, что если уж он начал этот спектакль, то его непременно нужно довести до конца. – Но это будет означать, что ты никакой не воин. Просто трусливый цыпленок, прикрывающийся жизнью другого живого существа, ты боишься настоящей схватки! Да, ты приманил меня сюда, признаю, это было умно! Но почему бы теперь, когда я здесь, нам не сделать все как положено?

– Ты что, правда думаешь, что я боюсь тебе проиграть?! – Равааз со смехом отвел винтовку от головы Эбе и направил ее на Атласа. – Да, я прихлопнул с десяток воинов, которые превосходили тебя в сотню раз, с тобой мне просто возиться не хочется! Так что заканчивай давай. Просто пади предо мной на колени, чтобы я смог наконец накинуть на тебя проклятую веревку и сдать чертовым шакалам!

– Да что ты говоришь? – Атласа буквально трясло от тех слов, которые он говорил, но он старался не подавать виду и продолжал изображать смелость. – Будь ты по-настоящему могучим и искусным воином, как ты говоришь, ты бы не побрезговал лишний раз доказать это. Тем более, что ты потеряешь, если я настолько ничтожен?

– Желаешь немного побороться за свою свободу… Сыграть со мной в игру на выживание? – глаза Равааза сверкнули огнем.

– Да, – решительно ответил Атлас. – Так и есть! Рассчитываю на «великодушную подачку» от столь искусного воина, как ты.

Атлас вспомнил брошенную Раваазом фразу во время погони и решил сыграть на его тщеславии.

Наемник рассмеялся и опустил винтовку.

– Думаешь, у тебя есть хоть малейший шанс одолеть меня в прямой схватке? – насмехался атаи. – Серьезно?

– Да. А если нет… я либо погибну, либо, так и быть, сдамся тебе.

– Но как только я отпущу ребенка, ты ринешься в заросли! – фыркнул наемник.

– Нет. – Атлас нахмурился и посмотрел на Эбе. – Я, увы, бегаю быстрее мальчика… Все просто повторится. Я тоже понял, кто ты такой. Ты и в этот раз побежишь не за мной. Ты либо снова поймаешь мальчика… либо и вовсе убьешь его.

– Пожалуй. – согласился наемник.

Атлас выхватил саблю и неумело рассек ею воздух.

– Как видишь, это моя трофейная джакурийская сабля. Я снял ее с поверженного джакурийского солда… ОФИЦЕРА! ДА! И именно ей я сегодня собираюсь срубить твою нахальную орлиную голову! Готов проверить, насколько я не убийца?

– Сколько прыти, ты только погляди! – глаза Равааза удивленно сверкнули. – Хочешь, чтобы я дал тебе шанс отыграться… Что ж.

Равааз вдруг поднял мальчика высоко вверх.

– Предупреждаю, в этой игре у нас будут разные весовые категории. Лучше б ты просто не рыпался…

Атлас испугался за жизнь Эбе и сделал шаг вперед. Равааз же сделал несколько шагов назад и подвесил ребенка за рубашку на длинный сук.

– До конца схватки заложник будет находиться здесь, – сказал Равааз. – Попробуешь сбежать, и он умрет. Бегать я больше ни за кем не собираюсь.

Атлас гневно взмахнул саблей. Он понял, что теперь отступать действительно некуда. Парень решил претворить в жизнь последний пункт своего плана.

– Я УБЬЮ ТЕБЯ, ЧЕРТОВА ПТИЦА!!! – прокричал он так громко, как только мог, и приготовился к броску.

Равааз громко рассмеялся. Он издал орлиный крик и выхватил из-за спины длинный изогнутый клинок с позолоченной рукоятью. Грозный, готовый нанести одним движением сокрушающий удар, Равааз оттолкнулся со всей силы мощными когтистыми лапами от земли. Птица молниеносно, словно вихрь, ринулась вперед. Атлас даже не мог представить, какой силы удар его ожидает, если они столкнутся. Но он не мог уйти в сторону.

– И ПРАВДА НЕ ПОТРАЧУ МНОГО ВРЕМЕНИ!!! – крикнул Равааз.

Атлас, едва стоя на ногах, в испуге зажмурился, он выставил вперед дрожащую саблю. Равааз все ближе, он на лету заносит клинок над головой! Еще секунда, и…

Птичья лапа попала прямо в петлю среди листьев. Равааз заметил это слишком поздно. Веревка, словно струна, издав звонкий звук, в момент натянулась и со всей силы рванула опешившего Равааза назад. Клинок выпал из крыла и упал плашмя на землю. Согнутое дерево, скрытое в кустах в самом краю поляны позади птицы, вмиг с треском выпрямилось, освободившись от крепления на земле. Оно как катапульта подкинуло в воздух кричащего во все горло Равааза. Словно снаряд на веревке, наемник пролетел несколько метров над верхушками деревьев и, падая вниз, зацепился веревкой за прочную ветку дуба. Ударившись о ствол широкого дерева, незадачливый наемник беспомощно повис головой вниз на расстоянии трех метров над землей.

Ловушка нашла свою жертву.

Атлас устало упал на колени и выронил саблю.

«Получилось…»

Парень вытер холодный пот с побледневшего лица. Опомнившись от ужасной картины летящей на него крылатой смерти, Атлас поднялся с колен. Он подобрал с земли пистолет и побежал к суку, на котором висел Эбе.

Мальчик дрожал и не особо-то пытался освободиться. Но когда Атлас подбежал, детское лицо оживилось.

– Ты… ты в порядке там? – спросил Атлас.

– Да… В порядке. Только плечи болят… – Эбе вытер стекающие по щеке слезы. – А как же птица?

Атлас оглянулся на болтающегося в петле Равааза.

– Птица как раз не в порядке…

– Я УБЬЮ ТЕБЯ, АТЛАС!!! – ругался тщетно пытающийся освободиться Равааз. – Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ! ПАГАНЫЙ КАЛИДИАНЕЦ!!! УВИДИШЬ, Я ОСВОБОЖУСЬ И ПРИКОНЧУ ТЕБЯ!!!

– Эбе, сейчас я тебе помогу, – Атлас стал пытаться достать ребенка, но сук находился слишком высоко. – Черт… Из-за меня тебе пришлось пережить такой ужас. И тебе, и твоему папе… Прошу, пожалуйста, прости меня…

– Но ты ведь спас меня, Атлас, – мальчик всхлипнул, и на его лице снова появилась улыбка, – и птицу ты поймал! Ты запомнил, что я тебе сказал, и поймал его!

Атлас кивнул.

– Без вас с Эленом ничего бы не вышло.

Атлас снова посмотрел назад и визуально оценил проделанный Раваазом полет.

– Мне кажется, вы малость перестарались с мощностью… – сказал он. – Сколько же весить должен этот ваш Зубран?

Достать ребенка у Атласа не получалось, Равааз подвесил его слишком высоко, и парень едва доставал пальцами до его ног.

Неожиданно в кустах послышалось громкое копошение, словно через них пытался на поляну пролезть крупный лесной зверь. Атлас и Эбе испуганно обернулись на звук, доносившийся из листвы: густые ветки кустарника раздвинулись, и на дневной свет показалось знакомое кучерявое лицо. Атлас сперва не поверил тому, что видит, но через секунду опомнился.

– Грим! – воскликнул он уставшим, но радостным голосом.

Здоровяк увидел Атласа. Спотыкаясь о корни деревьев, он выбрался из кустов.

– Наконец-то, нашел! – запыхавшимся голосом выдохнул Грим. – Мы уже обыскали весь лес в овраге, я прибежал на шум.

Грим заметил висящего на суку Эбе. Мальчик помахал ему рукой.

– Здравствуйте, дядя.

– Что… что здесь происходит? – спросил Грим удивленно.

– Нет времени объяснять, – Атлас встревоженно оглянулся в сторону Равааза, – помоги мне скорее снять Эбе.

– Эм… ну ладно.

Грим встал под деревом и поднял руки вверх. Он взялся ими за ноги Эбе и приподнял его. Когда рубашка слезла с сучка, Грим смог поставить мальчика себе на плечи.

– А ты, мальчик, кто вообще? – спрашивал, кряхтя, Грим. – Ты чего здесь делаешь?

– Меня зовут Эбе, – сказал юный охотник, спускаясь с его плеч на землю. – Я здесь охочусь со своим папой. А потом за нами гналась большая птица и Атлас ее поймал.

Эбе показал вверх пальцем и указал на кроны деревьев, где, стукаясь о ствол дуба, и путаясь в ветках, болтался беспомощный Равааз.

– …Я УБЬЮ ВАС!!! УНИЧТОЖУ…

– Ничего себе… – Грим удивленно глядел на товарища. – Это ты его так?

– Он по большей части сам справился, – сказал с презрением Атлас, – потом обсудим подробности, пора уходить отсюда, пока он не боеспособен. Где, кстати, Ни-Кель, почему она не с тобой?

– Мы разделились, чтобы было легче тебя искать. И договорились встретиться потом у спуска. Кстати, я тебе потом расскажу такое! Не поверишь, я…

– Ладно, ладно. Потом. Сейчас уходим, – прервал его Атлас, – найдем Ни-Кель и папу Эбе, ему нужна помощь.

– Но он не освободится, – сказал уверенно Эбе, – веревка сделана из волоса Парликса, очень, очень прочная, ему ее ни за что не разорвать!

– Ты в этом уверен? – уточнил Атлас.

Словно в ответ на вопрос, сверху послышался огнестрельный грохот. Атлас и Грим быстро пригнулись, прикрыв руками Эбе. Равааз расстрелял очередью веревку. Он уже сломал почти все ветви вокруг себя и смог расправить крылья. Махая ими, он попытался пробиться сквозь кроны вверх. Расстрелянная веревка сильно натянулась и через пару секунд разорвалась. Равааз освободился.

– Проклятье, не успели! – крикнул Атлас.

Сделав круг над испуганной троицей, разозленный наемник спикировал вниз и приземлился прямо перед ними, взмахами громадных крыльев разогнав вокруг всю пыль и сухие листья.

Поднявшись с колена, Равааз поднял полное страшной злобы лицо на медленно отходящих в лес парней и ребенка.

– Наш разговор… еще не окончен… Атлас! – прошипел наемник, угрожающе подходя к жертвам. – Всем СТОЯТЬ!

Равааз поднял оружие. Атлас молниеносно выхватил гальваревольвер, но разозленный наемник был намного быстрее. Грянул выстрел, с яркой вспышкой из металлических искр пистолет вылетел из рук Атласа. Шокированный юноша отшатнулся и, споткнувшись, о корень дерева рухнул на землю. Равааз замахнулся и ударом крыла сбил с ног Грима, он тоже упал на траву. Эбе испугано отступил назад и прижался к дереву. Мальчик от страха был не в силах сделать ни единого движения.

Атлас попытался встать, но наемник пресек эту попытку. Мощная орлиная лапа впилась когтями в почву вокруг его шеи и придавила беспомощного парня к земле. Атлас почувствовал, как ступня надавила на его горло, юноша начал задыхаться. Беспомощно дергая конечностями и ударяя кулаками по металлической поножи наемника, парень пытался убрать с себя его лапу, но, как ни старался, не мог сдвинуть ее ни на сантиметр.

– Ненавижу калидианцев… – злобно прошипел Равааз и направил оружие в голову лежащего рядом Грима. – Я ведь пытался все сделать спокойно, по-хорошему. Но вы решили побрыкаться!

Клюв птицы искривился в злой ухмылке. Наемник схватил за шею Грима и поднял здоровяка с земли, словно тряпичную куклу. Грим схватился руками за крыло, он захрипел в мертвой хватке птицы.

– Такой позор… – рычал Равааз. – Что ж, теперь посмотрим, как вы будете выглядеть, когда я ВАС подвешу на веревках! Я заставлю каждого здесь страдать так, как вы и представить себе не можете… Вы навсегда запомните меня! Я Равааз из Риазена! Лучший наемник на всех землях Атаи! И никому не дозволено так позорить меня!

– А ну стой, пернатый!

Равааз резко обернулся. Арбалетный болт со свистом вонзился в бок кожаной брони наемника. Равааз вскрикнул и выронил из руки Грима. Атаи отступил. Орлиная лапа больше не сжимала горло Атласу, и тот, сделав резкий вдох, схватился за посиневшую шею. Из кустов мигом выскочила Ни-Кель, она держала на изготовке нож в одной руке и арбалет в другой.

– Вот же идиоты! – прокричал в гневе Равааз, выдернув из бока болт, на кончике которого виднелась кровь. Равааз пошатнулся и сделал еще шаг назад. Похоже, рана была ощутимой.

– Ничего нельзя поручить, ни с одним не справились! – воскликнул он раздосадовано.

Двое парней кое-как пришли в себя. Грим приподнялся с земли, держась за болящую шею. Атлас оперся о колено. Он посмотрел на оружие, лежащее рядом с Гримом, и хрипло крикнул:

– Грим! Пистолет!

Грим быстро поднял с земли частично поврежденное оружие. Дрожащей рукой он направил его на Равааза. Наемник посмотрел разъяренным взглядом на парней, а затем на Ни-Кель.

– Оставь их в покое! – угрожающе сказала ма-эринка и подняла выше уже перезаряженный арбалет. – Я уже сказала, тебе здесь ничего не светит! С нами со всеми тебе, раненому и в одиночку, ни за что не совладать!

Равааз нацелил на Ни-Кель оружие, но раздался лишь щелчок. Наемник в недоумении посмотрел на оружие и попробовал выстрелить снова, но ничего не вышло – патроны в магазине винтовки кончились. Равааз злобно фыркнул, однако не растерялся.

– Думаешь, я с вами со всеми не справлюсь? – сказал с нервной усмешкой Равааз и сжал покрытые перьями кулаки. – Вы все устали, все побитые! Я вас троих парой взмахов с ног собью!

– А кто сказал, что их трое? – сказал кто-то позади него мужским голосом.

Послышался громкий глухой звук, словно по стене ударили бревном. Сильный и болезненный удар деревянным прикладом в затылок заставил Равааза упасть на колени. Опершись сложенными крыльями о траву, шокированный и оглушенный, он обернулся.

– Не двигайся, – пригрозил ударивший.

К голове Равааза прижалось стальное дуло охотничьего ружья. На голове стоящего позади Элена была большая темная рана от удара наемника. Взгляд его был полон решимости и праведной злости.

– Папа! – закричал радостно Эбе. – Ты живой!

– Ты напал на меня и на моего ребенка, мерзавец, – тихо и с презрением в голосе сказал охотник, глядя прямо в глаза наемнику. – Не двигайся, или я прикончу тебя!

Равааз злобно сузил глаза.

Ни-Кель подошла ближе. И она, и Элен были готовы в любой момент пресечь любой опрометчивый выпад со стороны атаи. Оглушенный и раненый, Равааз смотрел на охотника и наемницу снизу вверх полными ненависти желто-золотыми глазами. Ему был противен сам факт того, что кто-либо может смотреть на него сверху вниз, словно на какое-то низшие, падшее существо. Он видел в этом страшное унижение.

Атлас поднял саблю с земли, Грим продолжал целиться в головореза из электрического пистолета. Оба подошли ближе, держа в руках оружие. Теперь все четверо стояли вокруг Равааза. Он был похож на загнанного в угол зверя. Наемник окинул взглядом окруживших его, он, кажется, прикидывал свои шансы и возможности в данной ситуации. Но вариантов не было. Куда ни ступи, что ни сделай – всюду тупик, со всех сторон направленное на него оружие, повсюду злые, полные отвращения взгляды. Наемник был повержен.

– Значит, вот как… – сказал Равааз, глядя снизу вверх на вооруженных людей. – Что ж. Кажется, это называют безвыходной ситуацией…

– Так и есть, – сказала Ни-Кель. – Ты оплошал. Попробуешь напасть – мигом пристрелим. Советую тебе уносить отсюда свои куриные ноги, пока мы их тебе не отстрелили. Убирайся так далеко, как только сможешь, чтобы духу твоего не было в Калидиуме. Забудь о нас и о награде…

Тут Ни-Кель ехидно улыбнулась.

– …Но сперва, думаю, тебе стоит откопать своих дружков из-под завалов. Полагаю, вам будет что обсудить друг с другом, пока будете зализывать раны после сегодняшнего дня. Мы друг друга поняли, пернатый?

– Кха… Кха… а ты все так же слаба, Ни-Кель… – Равааз закашлялся и посмотрел в глаза наемнице. – По-прежнему предпочитаешь не убивать врагов. Как же это неразумно… Стольких ведь проблем можно избежать в будущем.

Ни-Кель нахмурилась и отвела взгляд, чтобы не видеть ухмылку, которая так и не исчезла с лица поверженного Равааза.

– А ты и вправду не изменилась. Верно, считаешь, что победила меня, – Равааз слегка приподнялся, – я уверяю тебя, ты сильно заблуждаешься, если думаешь, что я так просто подобное забуду… Я очень злопамятный, ты должна помнить, что стало с теми, кто унизил меня…

Услышав это, ма-эринская наемница нахмурилась еще больше, словно и правда вспомнила что-то, и Равааз это почувствовал.

– Твое сострадание – это слабость! – продолжал он. – Это для нас все равно что кандалы и цепи! Истинный наемник не должен оставлять в живых потенциальную угрозу, это нас с тобой и отличает. Ты всегда была слишком слаба для этого, я – нет! Поэтому я всегда побеждаю!

– Сейчас ты стоишь на коленях, а не я. – Ни-Кель чуть ли не прижала арбалет ко лбу птицы. – Поверь мне, чтобы не убить тебя, нужно обладать очень большой силой. Я очень стараюсь не опуститься до уровня твоей слабости, поэтому даю тебе 10 секунд, прежде чем твоя голова обзаведется новой дыркой. Используй это время, чтобы сделать правильный выбор. Сдавайся и проваливай.

Раваазу было крайне тяжело смириться со своим проигрышем. Вновь и вновь выстраивая в голове все новые логические цепочки, Равааз заходил в тупик. Нехотя он все-таки поднял сложенные крылья вверх, в знак своего поражения. По лицу Ни-Кель было видно, что она получает искреннее удовольствие от вида униженного наемника атаи.

Равааз повернулся к Атласу, и его глаза злобно сузились. Парень ощущал страшную ненависть во взгляде птицы, желание наемника порвать его на части.

– Битва проиграна, но не война! – сказал атаи. – Знай, это не последняя наша встреча, калидианец! Помни, что я говорил. Я всегда довожу дела до конца…

Равааз взялся рукой-крылом за слегка кровоточащую рану и, пошатываясь, поднялся на ноги.

– Мир совсем не велик. Меньше, чем вы думаете. Наша встреча наверняка будет внезапной. Многое изменится к тому моменту. И не факт, что вы будете готовы…

Все четверо отступили на полшага, не переставая целиться в коварную птицу. Равааз опустил крылья, окинув всех присутствующих презрительным взглядом, он сжал пернатые руки в кулаки.

– Надеюсь лишь на то, что с такими врагами вы не сдохнете раньше времени… – бросил он напоследок.

Резкий взмах громадными крыльями едва не сбил Атласа и Грима с ног, они едва успели отскочить. Одним могучим рывком наемник резко взмыл высоко в небо. Блеснув на солнце стальной винтовкой на крыле, «орел» постепенно превратился в черную точку и скрылся далеко за облаками. Солнце высоко поднялось над лесом в овраге. Был только полдень, но по ощущениям казалось, что уже должен был быть как минимум вечер.

Атлас стоял и неподвижно смотрел на небо, затем его усталый взгляд опустился. Лицо парня не выражало никаких эмоций, но в голове творился полнейший хаос, связанный с произошедшими сегодня событиями.

«…Наша встреча наверняка будет внезапной. Многое изменится к тому моменту…»

Плачущий Эбе подбежал к своему папе и повис на его шее, он словно не видел отца уже много-много дней. Элен опустился на колени и нежно обнял своего сына. По покрытому морщинами лицу тоже покатилась слеза. Семья, которой пришлось разделиться из-за нападения наемника-головореза, вновь воссоединилась. Элен стал отряхивать Эбе от налипших на его одежду кусочков веток. Он по-отцовски трепал сына по кучерявым волосам. Атлас смотрел на них и задумался. Задумался о своем прошлом. О своем настоящем. И будущем.

«Сострадание – это слабость, – сказал он… – Ответственность тоже. Никогда в жизни не соглашусь с этим. Не может быть слабостью спасение тех, кто в этом нуждается. Особенно если беда произошла по твоей вине. Напротив, поступить как Равааз гораздо проще. Вовсе не слабы те люди, чье сострадание используют в своих корыстных целях мерзавцы. Как показывает практика, в конце концов именно мерзавец оказывается самым слабым…»

Выбравшись из злополучного оврага, Грим, Атлас и Ни-Кель распрощались с Эбе и Эленом. Атлас еще много раз успел извиниться перед ними за произошедшее. Старший охотник улыбнулся и протянул все еще чувствующему себя виноватым Атласу сверток из желтоватой бумаги.

– Не за что тебе извиняться, Атлас, ты был не виноват. К тому же Эбе рассказал мне, что ты обхитрил птицу и спас его из лап атаи. Делал все, чтобы защитить моего сына от наемника, пока я отсутствовал. Ты был очень храбр. Прошу, возьми, пожалуйста, это.

Атлас взял сверток в руки и дрожащими руками развернул. Внутри лежали два больших куска запеченного мяса и хлеб.

– Ты сказал, что вы путешествуете, а это значит, что вам в пути нужна хорошая еда. Это меньшее что может дать вам бедный охотник.

– С-спасибо вам большое, – от радости Атлас даже растерялся. – От… от нас всех.

– Не за что. – Элен кивнул. – Остается только пожелать вам удачи в вашем странствии. Будьте осторожны впредь.

– Удачи, Атлас! – крикнул звонким голосом Эбе. – Остерегайтесь огромных птиц в будущем!

– Непременно. – сказала с хитрым прищуром Ни-Кель.

На этой ноте троица покинула Эбе и Элена. Те ушли домой в деревню лишь с двумя зайцами.

Впереди предстояли еще сорок минут поисков разбежавшихся в разные стороны лошадей. Но это было уже не такой тяжелой задачей, как борьба с вооруженными наемниками. Отыскать сложнее всего оказалось лошадь Грима, как выяснилось, она все это время находилась близ конюшен Голпалема и тихо подворовывала еду у своих сородичей, стоящих в стойлах.

Собравшись вместе, три лошади вновь везли уставших путников по песчаной дороге. Грим, кажется, наконец освоился со своей кобылой, сейчас он ехал впереди всех и расслабленно насвистывал что-то себе под нос. Ни-Кель спокойно двигалась чуть поодаль, наемница осматривала окружающие ее пейзажи через свою миниатюрную подзорную трубу. В самом конце тихо брела лошадь Атласа, он смотрел вдаль на скрытый деревьями горизонт и размышлял об опасностях, которые им сулят грядущие дни.

– Как думаешь, за нами могут охотиться и другие наемники, Ни-Кель? – спросил Атлас, подъехав к наемнице.

– Точно сказать не могу, – Ни-Кель сложила подзорную трубу и убрала в подсумок, – на самом деле прошло так мало времени… Странно что Равааз сумел так быстро узнать о вас, а ведь у него еще плакат был на руках…

Атлас вспомнил их с Ни-Кель разговор в кабаке, он опять ощутил то странное, неуютное чувство.

– Джакурийцы за один-два дня едва ли успели бы их повсюду развесить, – продолжала размышлять вслух наемница, – разве только он его получил от кого-то из них лично в руки. Интересно, как эта встреча вообще выглядела, учитывая ненависть джакурийцев к атаи. В любом случае, я бы не сильно беспокоилась о наемниках, в этих краях их немного. Джакурийцы меня волнуют гораздо больше.

– Ты ведь знала его и раньше, не так ли? – аккуратно спрашивал Атлас, – Я помню, он сказал фразу: «Столько раз мы волею судьбы были на одной стороне…»

От этих слов взгляд Ни-Кель опустился. Атласу показалось, что по лицу девушки промелькнула тень грусти вперемешку с негодованием. Ему было крайне интересно узнать, что же произошло в прошлом между пернатым наемником и ма-эринкой. По всей видимости, Ни-Кель не особо хотела это рассказывать.

– Прости, но… это тоже одна из тех долгих историй, которые обычно просто так не рассказывают, – произнесла Ни-Кель отрешенно. – Да, я знала его прежде, когда-то на паре заказов мы действовали заодно… Это была охрана важных лиц. Он совершил во время последнего много… неоправданных преступлений. Против своих же, причем.

– Против своих? Каким образом?

– Атлас, он и правда очень злопамятный. Из-за его действий погибли многие хорошие наемники, те, кто лишь однажды посмел его унизить… Он запомнил это. И сделал так, что они не сумели спастись в самый критический момент. Я была в ужасе и… после такого я больше не хочу работать в команде.

– Значит, я и правда заполучил себе кровного врага… – Атлас расстроенно покачал головой. – А не расскажешь подробнее, что именно он сделал?

Ни-Кель отвернулась.

– Это неважно. Не забивай себе голову чужими проблемами, Атлас. Поверь мне, тебе и своих еще на долго хватит.

Атлас пожал плечами. Насильно ворошить чье-то прошлое ему совершенно не хотелось.

– Знаешь, Ни-Кель. Как бы то ни было, а ты сегодня нас и правда спасла, – заметил юноша, – спасибо. Я понимаю, как это было тяжело, но, думаю, без тебя нас еще в кабаке бы схватили. Теперь я лишь больше хочу, чтобы ты научила меня обращаться с оружием.

Ни-Кель сразу же забыла о грусти и лукаво улыбнулась.

– Ха, правда? – с огоньком в глазах спросила ма-эринка. – Неужели хочешь отомстить?

– Нет, мне это вовсе ни к чему, – совершенно спокойно ответил Атлас, – теперь я понял, что мне придется защищать не только себя, но, возможно, и других. Что угодно может произойти, и мне не хочется, чтобы из-за меня пострадали люди. Да и самому выживать только за счет удачи не получится. Нужно быть готовым ко всему.

Ни-Кель улыбнулась и одобрительно кивнула.

– Что ж, я полагаю, это похвальное стремление. Пожалуй, завтра и начнем, раз ты полон энтузиазма.

– Спасибо еще раз, Ни-Кель, – добавил Атлас, – за все. Грим этого не говорит, но, думаю, он теперь тоже убедился, что мы тебя не зря наняли.

– Да, да-а-а. Я доволен, – протянул Грим не оборачиваясь, – хотя я все равно хорошо получил по бокам. И, кажется, теперь боюсь высоты… Но это лучше, чем быть мертвым. Только вот я не понял, за нами теперь весь Калидиум гоняться будет, что ли?

– Надеюсь, что нет… – Атлас представил и вздрогнул.

– Да не вешайте вы нос. В конце концов, у вас такой первоклассный наемник под боком! – с легким показным достоинством заметила Ни-Кель. – Разве это не удача, что я оказалась в таверне в тот вечер и подметила таких смешных оборванцев, как вы, а?

«Только ли в удаче дело…» – задавался вопросом Атлас.

Три лошади неспешно продолжали свой путь. Вдали еще долго можно было слышать разговоры наездников. До Маковой бухты оставалось ехать всего пару дней.

Глава 9. Скрытая и забытая

Темный пустой коридор на нижних этажах старого замка освещал едва заметный из далека огонек факела. Пошарпанные древние стены с барельефами в виде животных и покрытые трещинами причудливые колонны на свету приобретали совершенно иную форму и вид, словно оживали, пробуждались от многовекового сна вдали от людских глаз. Маленькая фигура, скрывающаяся за темной вуалью, держала в одной руке факел и быстро проходила поворот за поворотом в глубоких катакомбах в поисках одной-единственной заветной двери. Среди паутины и старых полуразрушенных стен была лишь полная неизвестности темнота, скрывавшая за собой тайны давно ушедших лет, события прошедших веков. Забытые и утраченные.

Разбросанные по полу ржавые куски железа, гнутое проржавевшее оружие, здесь лежали и остатки древесины, когда-то, по-видимому, бывшие основой для сундуков, или куски сгнивших колес, лежащие рядом с каркасом колесницы. Фигура аккуратно переступала через лежащие на полу предметы, стараясь при этом светить вдаль, чтобы видеть все ответвления древнего широкого коридора, дабы не потеряться в древнем лабиринте. Странник плутал по коридорам, все время сверяясь с чем-то, что держал в руках поближе к глазам. Спустя не менее получаса плутаний, пройдя очередной поворот, некто увидел перед собой долгожданную стальную дверь, заключенную в резную каменную арку. Арка была богато украшена вырезанными в камне лицами дев, чьи глаза при освещении факелом казались пристально следящими за пришедшим гостем.

Свет факела пал в левый угол коридора. Увидев, что лежит в темноте, фигура в ужасе отшатнулась. Облокотившись спиной на стену, в углу лежал темный скелет, одетый в истлевшие лохмотья и ржавые куски развалившихся от времени доспехов. Пустые глазницы черепа были обращены вверх, и вкупе с ужасающим открытым ртом казалось, что умерший словно в отчаянии молился и кричал, взывая своим последним взором к небесам. Из ржавой грудной пластины доспеха торчала стрела.

Фигура опомнилась и, медленно подойдя к телу, грустно посмотрела на него. Она сказала тихим молодым женским голосом:

– Мне жаль тебя. Кем бы ты ни был при жизни, покойся с миром.

Фигура резко вынула стрелу из груди, и голова скелета опустилась вниз, закрыв рот, словно прекратив наконец свой многовековой крик.

Девушка подошла к железной двери и, скинув с себя вуаль, осветила факелом дверь.

– Вот я и нашла тебя.

Свет факела осветил яркие, гривоподобные рыжие волосы и изумрудно-зеленые глаза, вкрадчиво ищущие в темноте место для ключа. Ощупав край двери под небольшой фигуркой металлической птицы, принцесса Персия обнаружила крохотную, едва заметную скважину. Девушка достала из небольшой сумки витиеватый ржавый ключ, и сверившись со старой книгой в руках, поместила его в отверстие и резко повернула. Послышались четыре отчетливых щелчка, птица подняла свои крылья и выдвинулась вперед, став своего рода ручкой. Взявшись двумя руками за крылья, Персия, приложив все свои усилия, потянула тяжелую дверь на себя. Старая дверь со второй попытки таки поддалась, и юная принцесса сумела ее открыть на достаточное расстояние. За дверью Персия увидела уходящую в даль глубокую тьму: внутри явно было широкое и высокое помещение. Девушка погрузилась во мрак. Освещая плиточный пол светом, принцесса спустилась по нескольким ступеням вниз и увидела перед собой каменные стеллажи, тускло освещаемые слабым и маленьким огоньком ее факела. Персия подошла к железным держателям с не горящими старыми факелами и подожгла их от своего. Комната постепенно осветилась, перед принцессой предстали десятки освещенных каменных стеллажей со старыми пыльными книгами. Персия сияла от радости.

– Невероятно! – воскликнула радостно принцесса и пробежалась вдоль стеллажей. Она взглянула в темноту за ними и поняла, что в глубине есть еще не меньше десятка таких же.

– Ну, здравствуй. Как я рада, что отыскала тебя!

Походив по помещению, Персия с изумленным видом стала рассматривать каждый уголок этого древнего помещения, прикасаясь к вырезанным в стенах нишам и каменным стеллажам. Лишь недавно принцесса вообще узнала о возможном существовании этого места, а сейчас она уже находилась в нем и не верила своим глазам – старая, всеми забытая, первая библиотека замка. Впервые за долгие годы она приняла своего первого посетителя.

Немного освоившись, Персия быстро стала искать нужный стеллаж, сверяясь с книгой, которую она принесла с собой. На каждом стеллаже была высечена определенная старо-калидианская руна, при помощи них Персия отыскала в углу нужный ей черный стеллаж и принялась перебирать содержимое полок. Книги были не в лучшем состоянии, самых различных цветов и в разных переплетах, они казались хрупкими и истлевшими. Персия надеялась, что нужный ей манускрипт не успел рассыпаться в прах, и, аккуратно перебирая книгу за книгой, принцесса искала его среди десятков и сотен других, скрытых здесь много веков назад.

– Должен быть здесь, я знаю, должно быть хоть что-то…

Многие из книг были написаны на других языках, свитки, которые она находила рядом, были покрыты необычными иероглифами и странными символами с изображением склянок и сосудов. Часть из книг, что брала Персия в руки, моментально разваливались на куски, обратно приходилось ставить просто груду трухи, которую вряд ли уже когда-нибудь кто-то сумеет прочесть.

Проведя не меньше часа в поисках, Персия сумела найти нечто похожее на то, что она искала. Старая-старая книга в бордовом переплете выглядела так, словно ей несколько веков, была увесистой, и в самом ее центре была металлическая вставка в виде ромба, а посередине нее стилизованное лицо человека в древнем шлеме, увенчанном металлическим шпилем.

– Инсигния Калида. Это она… – дрожащим голосом сказала юная принцесса и, аккуратно протерев находку, пошла к каменному столу, стоящему в углу комнаты. Положив книгу на стол и прокашлявшись от поднявшейся с него тучи многовековой пыли, она аккуратно расстегнула застежку на ремне, стягивающем обложку, и, открыв ее, пододвинула поближе к факелу.

– «Первоисточник жизни предков. Книга сказаний и летопись древнего Калидиума», – прочитала принцесса.

Сверяясь со своей книгой, Персия начала понемногу читать вслух старые письмена, в надежде отыскать хотя бы упоминание о нужном ей знании. Расшифровывать пожелтевший текст, написанный многие столетия назад на ином диалекте, было не простой задачей, но Персия была очень образованной девушкой и справлялась с этой задачей блестяще.

«И сказал он – будет земля сия в мире, – читала Персия вслух, – и потомки наши от крови людской будут в мире жить вместе. Едины, как братья, как сестры. Вместе, ибо нет нам жизни без единства нашего!..»

Персия пролистывала страницу за страницей в поисках нужного фрагмента.

«…И восславили его по всей земле. Сплотился народ вокруг одного человека, ибо подвластны ему были сердца всех и каждого. Добр он был к слабым и немощным, но беспощаден был и непоколебим пред врагом своим».

«…Тень зла накрыла всю землю, черна была та от орд врага. Но Меч его разящий не знал пощады пред чудовищем. Шли дни и ночи, рубил врага беспощадно, неустанно, ибо смерть ждала всех и каждого, коль Он сумел бы одолеть могучего Калида…»

Все эти сказания принцесса и так знала с раннего детства, многие ей рассказывал еще ее отец. Да и мало кто в Калидиуме не знал эту историю, ведь ее пересказывают из уст в уста многие поколения: история о борьбе добра и зла, о единении и надежде, которую принес древний воин по имени Калид. Но Персию интересовала не столько сама история, сколько ее конец.

«…Врагов копья были сломлены, силы разбиты, а города разрушены. Неистов был в бою герой, тверд как камень, могуч как лев! И смог одолеть Его, в битве последней пред взором Прародителя…»

«…И возрадовался народ. Нет в мире лидера достойней, кричали они, веди нас, ты наш пастырь и отец! Мы ЕДИНЫ под твоим крылом! Будь с нами вовек, стань нашим правителем! И пусть до скончания времен над нами будет лишь твоя кровь править, ибо нет среди нас достойней тебя и рода, что порожден тобою будет!

И ответил он…»

И тут текст тоже обрывался. Несколько страниц явно отсутствовали, было видно, что страницы либо распались, либо их кто-то когда-то вырвал.

– О нет… – принцесса начала судорожно листать книгу в поисках утерянных страниц. – Ну почему именно здесь? Я должна знать!

Но, увы, все было тщетно. Необходимый ей фрагмент отсутствовал и был утерян навсегда.

Принцесса опустила голову и облокотила руки на стол. Промелькнула мысль, что нужно поискать недостающие фрагменты среди других книг, но потом Персия опомнилась, осознав, что даже если страницы затерялись где-то среди других манускриптов, их придется искать не меньше месяца, перебирая каждую. И вряд ли они могли сохранится по отдельности за столько лет.

– Что же ты им ответил… – спросила она дрожащим обреченным голосом. – Что ты им сказал на самом деле? Что было сразу после тебя…

– Этого доподлинно никто не знает, дитя.

Со стороны коридора раздался гулкий тяжелый голос, Персия остолбенела. Развернувшись, вся холодная от ужаса, она не сразу поняла, кто же ее так напугал. Через большой дверной проем библиотеки, скрипнув дверью, вошел крупный угловатый силуэт. В свете факелов блеснула небольшая кристальная борода.

– Тайдарус, – сказала Персия, пытаясь невозмутимым голосом скрыть свой испуг, – как ты здесь оказался? Ты следишь за мной?

– Со времен твоего прадедушки никто не посещал старую библиотеку замка, – произнес с некоторым отчуждением Тайдарус, – ты с детства была крайне любопытна, не удивительно, что спустя сто лет именно ты открыла ее.

– Так ты следил за мной? – повторила свой вопрос Персия и прищурилась.

– Нет. Это не требовалось. – Тайдарус мягко улыбнулся. – Ключ от библиотеки пропал из хранилища ценностей как раз в тот же момент, когда и ты исчезла из замка. Легко было догадаться, куда ты отправилась, я лишь последовал по катакомбам к двери.

– Понятно, – Персия недовольно сложила руки на груди, – значит, ты всегда знал, что она здесь, верно?

– О да, – Тайдарус провел каменной рукой по гладкой стене. – Хоть я и многое забыл с годами, но почему-то по-прежнему помню имя человека, который заложил первый камень в этом месте. Я присутствовал при постройке всего замка. Очень давно… Не осталось никого, кто знал бы эти стены лучше, чем я.

– Я не удивлена, – Персия закрыла лежащую на столе книгу. – Но почему ты не рассказывал мне о ней, раз знал? С детства ты меня обучаешь, а про такой большой архив древних знаний мне ни слова не сказал.

– Я все ждал, когда хотя бы твой отец наведается сюда, но он, мне кажется, и сам забыл о том, что я когда-то рассказывал ему о библиотеке.

– Так он тоже знал? – Персия была ошарашена. – Да вы что все, сговорились, не желая меня пускать сюда?

Она взяла в руки обветшалую книгу и аккуратно положила к себе в сумку. Но не важно, я все равно так и не нашла ответ…

– Повторюсь, дитя, – начал Тайдарус, медленно спускаясь по ступенькам. – Доподлинно неизвестно, что же сказал Калид своим людям. Основная легенда гласит, что на престол по его предложению вступил его же родной брат. Таким образом в жилах последующих правителей до определенного момента и правда текла кровь Великого Предка. Однако сам он править отказался.

– Но почему же он тогда ушел? – спросила Персия. – Что заставило его покинуть будущий Калидиум?

– Говорили, что он ушел в дальние земли. Решил стать странником, поняв, что его миссия выполнена. Благородно отрекся от престола и стал путником, оставив свои доспехи навсегда здесь, в Калидиуме. Но что же было на самом деле, сейчас вряд ли кто-нибудь расскажет.

Принцесса на секунду задумалась.

– Я пришла сюда, после того как нашла в книге одно упоминание. В нем говорилось, что одна из самых ранних книг летописи Калидиума хранится здесь, в замке. Я искала ее чтобы узнать наиболее точную версию тех событий, но ничего нового не обнаружила.

– А если быть конкретнее, что нового ты так хотела узнать? – Тайдарус прищурил свои зеленые глаза.

– Я искала… упоминание о культе… – робко сказала принцесса и опустила взгляд. – Это легенда, согласно которой Калид ушел и просто пропал в никуда после объединения Калидиума. Но у него была дочь, Эркидия, якобы она осталась где-то здесь, в Калидиуме. Она была совсем мала и не могла стать королевой в тот момент. А вместо Калида стал править не его брат, а самозванец. Этот «брат Калида», дабы не бояться, что Эркидия когда-нибудь отнимет престол, попытался избавится от нее. Но принцесса выжила, и из замка ее спасли верные сторонники. После того как она выросла, она создала культ рода отца и предрекла, что однажды придет день, когда ее прямой потомок сумеет вновь вернуться в замок и взойти на престол. И это произойдет якобы с помощью реликвии, которую оставил ей отец. Оружия. В связи с событиями в провинциях я боялась…

Персия замялась, по ее телу пробежала дрожь, и Тайдарус это заметил.

– Я боялась, что это может оказаться правдой. Отец, кажется, не считает это восстание угрозой, но его лидеры пугают меня. Я боюсь. Вдруг истина на их стороне, и они пойдут дальше? Вдруг эти Последователи Калида не лгут, и они действительно те, за кого себя выдают?

– Это лишь поздняя легенда, поверь мне, – успокаивал ее Тайдарус. Подойдя к принцессе, исполин удивительно мягко опустил на ее плечо свою «каменную» ладонь. – Она была создана беспочвенно много столетий спустя после смерти Калида. Увы, по иронии судьбы Великий Предок никогда не имел детей, я стал слышать об этом сказании только спустя несколько столетий после своего рождения, а появился я на свет гораздо позже эпохи Калида. Так что можешь довериться старому авадро-гаро, эти уста не будут лгать.

Тайдарус снова мягко улыбнулся, и Персия доверительно улыбнулась в ответ.

– Что ж… Я никогда и не думала о том, что ты мог бы мне соврать. – Персия грустно вздохнула. – Ты за всю жизнь мне не сказал ни единого дурного слова. Всегда был на моей стороне и поддерживал, даже когда отец отвернулся от меня. Даже сейчас ты меня успокаиваешь и слушаешь, не то что он.

– Я дал клятву много столетий назад одному из твоих предков, что буду служить и помогать всем королям Калидиума и их детям, – ответил спокойным старческим голосом Тайдарус. – И я всем своим сердцем всегда любил каждого из них. Так же, как люблю тебя и твоего отца. Мне всегда больно смотреть, как вы не ладите между собой.

– Я иногда не понимаю его, Тайдарус… – принцесса облокотилась руками на пыльный и холодный стол. – После смерти матери прошло уже больше девяти лет. Он ведь спустя пять лет уже вновь мог улыбаться. Но сейчас так изменился, словно мама умерла совсем недавно.

– Ему сейчас тяжко, Персия. Правление державой никогда его по-настоящему не воодушевляло. – Тайдарус подошел к одному из стеллажей и, достав оттуда какую-то рваную книгу, стал ее аккуратно листать. – Он любил твою маму больше, чем кого-либо и когда-либо, и без нее жизнь ему больше не приносит былого удовольствия. А ты ему каждый раз напоминаешь о ней. Ты стала слишком похожа на нее с годами, особенно своим бойким характером. Он видит в тебе ее отражение, и его мятежное сердце начинает страдать вновь.

Тайдарус закрыл книгу. Он поставил ее на место и посмотрел на стоящую возле стола принцессу. Голова ее была опущена вниз, а глаза закрыты. Авадро-гаро увидел, как на каменную поверхность упала маленькая горькая слеза.

– Прости меня… – Тайдарус медленно подошел к Персии. – Я, видимо, старею, уже не подбираю нужные слова.

– Да нет… – Персия тихо всхлипнула. – Нужно всегда говорить все как есть… Как бы горько от этого ни было.

Достав из сумки платок, принцесса вытерла текущую по щеке слезу и подняла взгляд на лицо Тайдаруса.

– Я просто не знаю, как к нему подступиться, – дрожащим голосом говорила принцесса, – он словно ненавидит меня за то, кем я являюсь. Но разве я виновата, что родилась такой? Неужели я заслужила эти оскорбления в свой адрес?

– Конечно, нет, Персия. – Тайдарус взял своими могучими ладонями руку принцессы. – Нельзя обвинять людей в том, что они сами не выбирают. Ты уникальна, и все равно, что говорят другие. Прекрасным человека делает вовсе не его происхождение. Прекрасной тебя делает то, с какой заботой ты относишься к другим людям, Персия, никогда не теряй этого качества.

Принцесса опустила взгляд и, молча подойдя ближе к старому авадро-гаро, обняла его, прижавшись лицом к твердой груди.

– Спасибо… Я запомню твои слова.

Тайдарус тоже аккуратно приобнял Персию.

– Не за что, моя принцесса.

– Странно, – прошептала Персия с грустной улыбкой на лице. – Вроде ты должен быть твердым и холодным, как камни в этих стенах. Но с детства ты мне казался теплее и мягче всех других, кто обнимал меня прежде. Как же так?

– Принцесса… – Тайдарус добро усмехнулся. – Наверное, за 900 лет, проведенных с вами, и даже такой булыжник, как я, размяк.

Персия рассмеялась.

– Наверное, – она улыбнулась и, отпустив Тайдаруса, вновь извлекла из сумки манускрипт. – И все же… Кем бы ни были эти Последователи Калида, они делают все, чтобы развязать гражданскую войну. Как бы отец меня ни называл, я – принцесса Калидианского Королевства. И я не могу стоять в стороне и смотреть, как страдают те, кто рассчитывает на меня. Как ты и сказал, я должна заботиться о своих подданных. К тому же… там очень много таких, как я.

Тайдарус нахмурил кристальные брови. Решимость принцессы его всегда воодушевляла, но и беспокойство за ее безопасность также в немалой мере тревожило его душу.

– Что ты задумала, Персия?

– В скором будущем узнаешь. – Персия открыла книгу на месте, где должны были быть недостающие фрагменты, и указала на размытое изображение на соседней странице. – Если они и правда обладают этим, я непременно найду способ остановить их. Чего бы мне это ни стоило, Тайдарус. Мой народ нуждается во мне, я не оставлю подданных в беде.

– Даже если придется идти наперекор указу отца, ты не остановишься? – спросил Тайдарус, хотя в душе и так знал ответ.

– Если придется…

Персия закрыла манускрипт и, убрав его в сумку, молча взяла факел. Она двинулась в сторону выхода из библиотеки.

Тайдарус задумчиво опустил взгляд и окликнул принцессу:

– И даже я не смогу переубедить тебя, верно?

Персия остановилась у самого выхода. Опершись о тяжелую железную дверь, она стояла молча в течение нескольких секунд.

– Нет. Боюсь, что даже ты не сможешь.

– Ясно, – сказал спокойным голосом авадро-гаро, – и все же, я рассчитываю на то, что ты не будешь вести себя безрассудно.

Персия ничего не ответила. Молча пройдя за железную дверь, она исчезла в глубокой темноте. Тайдарус остался один. Он посмотрел на стеллажи с истлевшими старыми книгами. Гигант подошел к каменному столу и аккуратно смахнул с него налетевшую за многие годы пыль. Он почувствовал, как что-то сдавило внутри него, он осознал, что теперь уже ничего не будет, как прежде. Это чувство он испытывал и раньше. Много, много раз.

– Калидианцы… – тихо сказал Тайдарус. – Вы слишком быстро взрослеете…

Глава 10. Маковая бухта

«Новый день и, вероятно, новые неприятности…» – с такой мыслью Атлас глядел на уже высоко поднявшееся над лесной дорогой полуденное солнце. Сегодня он был настроен несколько пессимистично: воспоминания от встречи с наемниками были еще совсем свежи, да и место, в которое троица держала путь, было, мягко говоря, сомнительным. Однако интерес к разгадке происхождения таинственных сообщений у Атласа за последние дни только усилился, потому отступать от намеченного плана он не желал. Любопытство его сильно подбадривало.

Стоит отметить, что и Грим сегодня вел себя весьма оживленно. Прошлым вечером они с Атласом долго обсуждали события последних дней, и теперь Грим, кажется, интересовался разгадкой даже не меньше самого Атласа.

Три путника не спеша поднимались в горку, ближе к вершине их начал обдувать приятный прохладный ветер, запах моря же чувствовался уже на подступе к склону. Поднявшись на невысокий холм, троица увидела раскинувшийся вдоль морского побережья немаленький портовый город. Поселение пестрило самыми разнообразными по форме и цвету крышами, только все они были неизменно блеклыми. Так же хорошо были заметны большие деревянные краны возле причалов.

Ни-Кель выехала вперед. Развернувшись к парням, она с улыбкой торжественно объявила:

– Добро пожаловать в Маковую бухту, господа! Самый удивительный из опасных и самый опасный среди удивительных городов на всем северо-западном побережье вашей необъятной родины. Будьте бдительны, ибо администрация не несет ответственности за срезанные кошели, проломленные черепа, а также распухшую от пьянства печень.

– Хотелось бы избежать всего, что ты перечислила, – заметил Атлас. – Но издалека город выглядит не так скверно, как ты описываешь. В любом случае мы здесь не ради экскурсии, так что постараемся сделать все по-быстрому, не влипая в неприятности.

– Да, – Грим кивнул, – не терпится наконец узнать, кто же этот таинственный спаситель.

– Я говорил вчера, что все равно испытываю сомнения по поводу правильности нашего решения… – Атлас задумчиво стучал пальцем по щеке. – Но ты, смотрю, очень воодушевился.

– Ну, как сказать… – Грим развел руками. – В конце концов этот незнакомец спас мне жизнь, разве нет? И учитывая, что мы пережили совсем недавно, даже Маковая бухта как-то не выглядит настолько уж страшной. Конечно, мне хотелось бы найти этого незнакомца и узнать, почему он это сделал. Хочется спросить у него, что во мне такого особенного…

«И не только в тебе, видимо», – подумал про себя Атлас.

– Ну зачем же тогда заставлять человека ждать? – Ни-Кель с хитрой улыбкой подмигнула подопечным, и ее лошадь галопом поскакала вниз по склону.

– Айда вниз на перегонки! – крикнула ма-эринка. – Кто последний до указателя, тот тухлая рыба!

– Ну, это точно буду не я! – крикнули практически одновременно парни, и оба стремглав поскакали за ней.

Склон все трое миновали в мгновение ока. Ма-эринка к указателю пришла первой, вот только парни решительно отказались признать ее победу: наемница объявила о начале гонки уже после того, как сама начала движение.

– Жалко будет расставаться с лошадьми. – Атлас гладил свою кобылу по шее, пока та медленно брела после короткого забега.

– Ну, на корабль вам их вряд ли взять разрешат, – заметила ма-эринка, – так что продать будет самым верным решением.

– Мы все-таки продадим их кому-то? – Грим трепал гриву уже подружившейся с ним темной лошади. – Грустно…

– Грустно, – согласился Атлас. – Но за троих лошадей мы получим неплохие деньги, я полагаю. Это, конечно, тоже будет незаконно, но нам уже все равно, не так ли?

– Ну, это уже другое дело. – Грим представил, сколько можно выручить за одну лошадь, и мгновенно приободрился. – Деньги – это хорошо. Так… Ребята…

Грим первым заметил нечто впереди, посреди дороги.

В тридцати метрах от всадников стоял старый, похожий на развалину сарай. Рядом с ним на дороге лежало нечто странное: два объекта напоминали издали два разноцветных мешка. Когда лошади подошли чуть ближе, «мешки» обрели пугающие очертания двух лежащих на дороге мертвых тел.

Троица резко остановилась.

– Это то, о чем я думаю? – прошептал Грим. – Мы же даже в город еще не въехали…

– Может, пьяные… – предположил Атлас, тоже шепотом.

– Спокойно. – сказала Ни-Кель. – Сперва разведаем обстановку.

Она слезла с лошади и на всякий случай вытащила нож. Атлас спустился на землю тоже. Грим последовал их примеру, хоть и крайне неохотно.

Держа лошадей за поводья, троица стала медленно подходить к сараю. На головах лежащих посреди дороги тел были надеты затянутые на шее веревкой холщовые мешки. Руки, кажется, были завязаны за спиной. На грязи рядом с телами были следы, подобные тем, что появляются на земле во время ожесточенной борьбы. Ни один из лежащих не подавал признаков жизни.

– Ау? – спросила Ни-Кель, подходя ближе. – Есть кто живой?

– Я передумал, я больше не хочу в этот город… – Грим уже сам был бледный, как мертвец. Ни-Кель шикнула на него и прислушалась.

– Ау-у-у! – повторила наемница.

– К-кто здесь?! – воскликнул кто-то перепуганным голосом. Тела не сдвинулись, да и голос, похоже, прозвучал совершенно с другой стороны: он доносился из-за закрытой двери сарая.

– Кто внутри? Что с вами? – громко спросил Атлас. Он присмотрелся и заметил на двери массивный замок. – Что происходит, вас заперли?

– Он… они ушли?! – послышался снова дрожащий голос из сарая. – Вы… Вы видите их?

– К-кого? – спросил Грим, испуганно озираясь. – Кто здесь?!

– Помогите мне!!! Выпустите меня, прошу! – закричал человек внутри и начал долбить в дверь со всей силы. – Я не хочу!!! Я не могу так больше!!! Они их забрали, я не хочу, чтобы меня забрали тоже!!!

Грим и Атлас подбежали к двери. Ни-Кель же идти на помощь запертому человеку не спешила: принюхиваясь, она аккуратно подошла к двум телам на дороге.

– Пожалуйста!!! – закричал истошно пленник.

Грим начал трясти дверь. Громадные замок зашатался, но разломать его, просто дергая за дверь, было невозможно.

– Может, его сбить как-нибудь? – спросил Грим.

Атлас ничего не ответил. Он заметил, что с замка посыпался настоящий дождь из ржавой пыли.

– Эм… – протянул он в недоумении.

Ни-Кель взялась рукой за мешок на голове одного из тел. Она потянула его на себя. «Голова» отвалилась, и из рубашки посыпалась мелкая солома.

Атлас и Ни-Кель одновременно обернулись, когда услышали крик лошадей. Их, оказывается, уже оседлали трое подростков. Дверь изнутри больше не тряслась. Через мгновение из-за сарая выскочил еще один мальчишка. Он на полной скорости рванул к товарищам. Те уже развернули лошадей, и шустрый паренек, изображавший запертого, в последний момент подбежал к серой лошади, что принадлежала ранее Атласу. Сидящий на ней всадник ловким движением руки помог товарищу запрыгнуть на лошадь. Прошло всего каких-то 10 секунд, но делать что-то было уже поздно: угонщики уже скакали вверх по склону.

Атлас с усталым видом зашел за сарай. У здания, как выяснилось, даже не было задней стенки.

– То-то я заметила, что пахнет издалека как калидианец, но как будто еще что-то затхлое подмешали, – Ни-Кель подошла к вернувшемуся из-за сарая Атласу. Она держала в руках оторванный от «тела» мешок-голову.

– М-да, – Атлас покачал головой, – мы слишком туго соображаем. Древний замок еще издалека можно было заметить… Провели как детей.

– Да, именно так, – согласилась Ни-Кель с улыбкой. – Но такой способ воровать лошадей – это что-то новенькое здесь. Будем иметь в виду.

– ДА КАК ТАК-ТО?!! – кричал Грим вслед наездниками. Лошади к тому времени уже почти полностью скрылись за холмом.

Ни-Кель и Атлас подошли к Гриму. Парень ошарашенно хватал себя за волосы.

– Они наших лошадей украли!!! – восклицал Грим. – Вы видели?! Гады!!! Так нечестно!!!

– Да. Думаю, примерно это и говорил их изначальный владелец, когда их украли мы, – пошутила Ни-Кель, – добро пожаловать в Маковую бухту, здоровяк.

– Хорошо хоть сумки сняли, – заметил Атлас и поправил лямку от своей.

– ДА НЕТ ЖЕ! – воскликнул Грим. – Я не снял сумку с едой!!! Еще и еду украли! Черт!!! А мы же… Мы ж ведь теперь денег за лошадей не получим!!!

– «И пусть украденное не принесет счастья укравшему…» – вспомнила Ни-Кель фразу из древнего писания. – Просто отпусти, Грим. Где-то найдешь, где-то потеряешь. Мы не будем пытаться на своих двоих догонять и возвращать краденых лошадей. Даже если на одной из них сумка с едой… Мы же все равно уже приехали. Просто пойдем в город.

– А почему его она сразу послушалась?!! – Грим был красный как помидор, он даже не слушал наемницу. Парень чуть ли не прыгал на месте от досады и злости. – Атлас, ну ты видел?! Видел?! Она ему сразу подчинилась! А я с ней несколько дней бился! Я думал, она больше никому кроме меня не доверится!!! Как так-то?!

– Пойдем, Грим, – сказал Атлас устало. – Ворота уже близко.

Портовый город вблизи выглядел крайне непрезентабельно. Старые пошарпанные здания и покрытые толстым слоем грязи дороги были видны уже на подходе к городским воротам. Чего уж говорить о резком неприятном запахе этого места, который полностью заместил собой приятный запах моря, ощущавшийся на вершине холма.

– А где же стражники? – спросил Атлас у Ни-Кель, когда путники были уже возле городских ворот.

– Стражники? А ты смешной, – Ни-Кель смотрела на Атласа умилением, – в таком месте стража если и есть, то она обычно находится не на посту, а где-нибудь в кабаке. Ну или в канаве…

– Понятно, – Атлас закрыл глаза, – а впечатление от города-то все лучше и лучше.

Грим ничего не говорил уже минут пятнадцать. Удар от потери лошадей для него оказался слишком сильным. Ни-Кель раздраженное лицо Грима, кажется, очень забавляло.

Ворота уже были позади. Улица, ведущая от них к городской ратуше, преимущественно была заполнена грязными деревянными постройками в два-три этажа. По ней ходили занятые своими повседневными делами строители и моряки, одетые в заношенные жилеты и тельняшки. Кое-где стояли деревянные повозки и различные ящики, накрытые сверху полотнами и рыболовными сетями: кажется, их подготовили к транспортировке. Город был грязным, хмурым, но пока что более-менее спокойным. Шум создавали лишь несколько пьяниц: они шатались в конце улицы и кричали бранные слова куда-то в пустоту. Впрочем, и они, кажется, были относительно безобидны.

Атлас осматривался и замечал вокруг различные заведения и лавки, парень приметил местный бар, лавку башмачника и что-то внешне напоминающее игорный дом, судя по сломанной вывеске с двумя игральными костями. В отличие от Роднера, который ощущался очень светлым, чистым и просторным, с аккуратными деревянными постройками и ровными дорогами, Маковая бухта выглядела серой, невзрачной и словно бы сделанной наспех. Каждый обветшалый дом напоминал тюремный барак.

Герои прошли до главной площади. Ни-Кель жестом остановила своих подопечных возле крупного сгоревшего строения и развернулась к ним лицом.

– Ну что ж, – сказала она и начала пояснять. – Собственно, город делится на несколько секторов – Центральная улица, где находимся мы, Квартал Беспризорных, портовый квартал, торговая площадь и на востоке от нее ответвление рынка, называемое Черный предел, – сеть закоулков, где работают торговцы с черного рынка. Не нужно, наверное, объяснять, что туда мы с вами не ходим… Так вот. Чтобы сбежать по морю из этой части страны, вам надо отыскать «Капитана». Он должен быть в портовом квартале.

– Ну, хорошо, – Атлас, снова развернул карту и записку с посланием, – перед этим хорошо бы найти хоть что-то связанное с нашим таинственным проводником. Мы же не можем так просто забыть об этих посланиях.

– Может, мы что-то упускаем? – Грим, кажется, немного отошел от инцидента с лошадьми. Он подошел к Атласу и взглянул на предметы в его руках. – Вдруг он где-то здесь оставил какой-то, ну… знак?

– Если так, советую вам искать этот знак побыстрее, до ночи мы здесь не можем ошиваться. – Ни-Кель проводила подозрительным взглядом проходившего мимо бродягу. – По ночам города имеют свойство преображаться. Вы не хотите видеть это место ночью.

– Может, тогда попробуем разделиться? – предложил Грим.

– Это очень плохая идея, – Ни-Кель замотала головой, – вам мало того, что за вами охотятся джакурийцы и атаинские наемники? Здесь предельно просто нажить врагов, даже если просто косо посмотришь – все, пиши пропало. Я вас одних и на десять метров не отпущу.

– Ну, мы не настолько уж беспомощны, – возразил Атлас и похлопал по рукоятке свою саблю. – Ты же сама видела. Мы так просто не дадим себя в обиду.

– То, что я показала тебе пару приемов, еще не делает тебя искусным воином, – предупреждающим тоном заметила Ни-Кель, – да и что я видела? Тебя чуть не придушили, а Грим едва не убился, упав с высоты в несколько этажей. Не искушайте судьбу понапрасну.

– Эм… А может, указание в самом послании, как и в прошлый раз? – Грим аккуратно взял бумажку с запиской и вслух перечитал:

– Мне все еще кажется, что это какая-то белиберда. – Ни-Кель развела руками. Поправив сумку на плече, она неспешно пошагала в сторону порта. – Идем! Потом разберемся с вашим проводником, сперва поговорим с «Капитаном».

Дорога, ведущая к портовому кварталу, со всех сторон была заставлена старыми двухэтажными деревянными лачугами. Из неказистых серых домиков выходили на улицу такие же серые и неказистые люди: старики и женщины в грязной тусклой одежде и иногда маленькие чумазые дети. Босые и в тряпье, они играли в догонялки, и несколько из них пробежали прямо перед троицей. Грим с грустью смотрел на удручающую картину местной жизни, он вспоминал тяжелые времена, когда остался один, после того как сгорел его цирк.

– Почему они так живут, неужели весь город настолько плох? – спросил он.

– Ну, сейчас уже не весь, – ответила, не оборачиваясь, Ни-Кель. – Как я и сказала, город постепенно встает на ноги, взгляни-ка вон туда.

Девушка-кошка указала пальцем вдаль, на несколько строительных кранов и деревянные леса, окружающие строящиеся белые каменные здания.

– Это жилые дома для Квартала Беспризорных. В будущем туда смогут переселить часть бедняков из старых лачуг.

– И почему вдруг кто-то сейчас решился взяться помогать им? – спросил Атлас, смотря на светловолосую девочку, пытающуюся поймать убегающую от нее курицу. – Судя по виду этих зданий, никто их не ремонтировал уже десятки лет.

– Это все «Капитан», – Ни-Кель обернулась и улыбнулась, – он спонсирует постройку новых зданий. Этот человек пришел в Маковую бухту и, видимо, намерен кардинально изменить ее в лучшую сторону. Его здесь многие любят, но и врагов у него тоже немало. Местным бандитам не по душе, что кто-то взял под свое крыло их рынок сбыта.

– Хорошо если «Капитан» будет к нам благосклонен, раз он помогает беднякам, может, и наша проблема решится, – размышлял Атлас. – Как минимум через него можно узнать, кто нас сможет переправить через залив.

– Будем надеяться. Сперва нужно найти его и изложить ситуацию, а дальше – как пойдет. – Ни-Кель остановилась, посмотрела на появившиеся из-за домов корабельные мачты, а потом заглянула за угол. – Так, почти пришли, – Ни-Кель ускорила шаг, обошла нескольких бородатых мужчин и остановилась на углу здания, в нескольких метрах от прилавка. Она сняла со своего плеча колчан с болтами. – Но сперва небольшая остановка.

Атлас подошел к Ни-Кель, он внимательно наблюдал за тем, как та зачем-то роется в сумке.

– Что-то случилось?

– Нет, – Ни-Кель отрицательно помотала головой, – просто мне нужно пополнить запас арбалетных болтов. Стойте тут, чтобы я вас видела, и ни с кем не заговаривайте, ясно? Помните: этот город не любит чужаков. Старайтесь быть неприметными.

– А нам нельзя подойти? – спросил Грим.

– Не стоит. Продавцы общаются друг с другом, если запомнят вас, могут рассказать кому-то. Мало ли, вдруг и здесь уже знают о ваших похождениях. А если еще нагрянут джакурийцы, то расскажут тем более. Пусть нас не будут видеть местные продавцы в компании. Ни шагу из моего поля зрения, понятно? Ждите меня, я быстро.

Ни-Кель достала из мешочка несколько монет и двинулась к прилавку. Атлас и Грим остались стоять возле пошарпанного кирпичного здания. Атлас заметил, что воздух перестал быть столь неприятным, как на входе в город, теперь запах помоев вновь заместил приятный морской бриз, веющий со стороны причалов. Позади здания раздавались громкие удары в колокол и крики портовых рабочих. Оба путника облокотились на дом, Атлас вздохнул со слегка уставшим видом. Со скуки он обратил свой взор в сторону каменной церкви – единственного здания на улице, что выглядело более-менее цивилизованно.

– Удивительно, – произнес тихо парень, – все вокруг выглядит так плохо, но за церковью, похоже, следят…

Перед церковными ступенями собралась небольшая толпа. В центре ступеней у деревянных дверей Атлас увидел темноволосого высокого человека, одетого в весьма странную пурпурную с красным рясу. Она сильно отличалась от той, в которую обыкновенно одеваются священники Алики. Человек вздымал к небу руки со свисающими длинными рукавами и громогласно на всю толпу произносил речь весьма странного содержания.

– Послушайте меня, заблудшие и потерянные! На ваше существование прольется свет, когда души ваши откроются нам. Мудрый Кальдалейн учит нас. Храбрый Кальдалейн ведет нас. Наш Ментор обращается к вам! Его уста молвят истину, его око не закрыто пеленой сомнений, которые застилают глаза короля, а уши его открыты для ваших просьб, которые король давно перестал слушать! В руках своих он несет прозрение, а вместе с ним и Оружие Великого Калида!

Атлас оторвался от здания и подошел на пару шагов ближе. Он стал внимательно слушать речь странного человека.

– Вас обманули! Вас предали много веков назад! Откройте взор на истину, сбросьте оковы нынешней лживой власти и присоединитесь к Нам! Вместе мы добьемся настоящего Всеединства, того, что было обещано Великим Предком. Присоединяйтесь к Последователям Калида! Сделаем вместе все, чтобы Калидиум вновь стал во главе всего мира!

– Ты чего здесь устроил, болезный?

Странный человек прервал свою речь. Раздвигая толпу из зевак, к проповеднику продирались несколько людей в военных мундирах. Городская стража обнажила короткие мечи, и во главе ее был грузный, невысокий человек лет сорока. Мундир на нем сидел неровно, лицо было красным, словно мужчина недавно выпил, а маленькие серые глазки едва выглядывали из-под густых бровей, сведенных в злой гримасе.

– Выступление перед церковными воротами и на площадях без разрешения будут немедленно пресекаться, – заявил он, – хватит устраивать здесь балаган! Это мой город, и я не позволю здесь таким фанатикам, как ты, вешать на уши лапшу простым людям!

– Я даже не смел никого обманывать, капитан Фенз. – Проповедник сложил руки на груди и спокойным взглядом окинул вооруженную стражу. – Я дал клятву своему лидеру, что буду всегда и везде нести лишь истину. И кстати, с каких пор конкретно вы стали волноваться за этот город?

Тут проповедник посмотрел на толпу и громко прокричал:

– Истину говорю я вам! Хватит влачить жалкое существование! Присоединяйтесь к нам!

– Никто к тебе не присоединиться, полоумный! – капитан Фенз выставил меч, направив острие в сторону проповедника, что стоял в трех метрах от него. Толпа резко расступилась, оставив этих двоих друг против друга.

– Очередной помешавшийся фанатик, да сколько можно-то уже? Такие, как вы, обманывают людей, а после на смерть посылают, в угоду прихоти вашего главаря-полудурка! Вам нужен только хаос, не смей говорить о единстве, оно здесь совершенно ни при чем!

– И вовсе нет! – громко крикнул проповедник, чтобы слышали все вокруг. – Мы даем людям духовную свободу и правильное видение мира! Мы будем бороться против таких, как вы, любой ценой, любыми доступными средствами! Мы уже сейчас сильнее и могущественнее короля! И знаете, в нашем мире не будет таких, как вы, капитан Фенз. Ни один из вас не имеет права называть себя стражником, вы пьяницы и пособники преступников! Я знаю обо всем, капитан! Знаю о том, как вы поступаете с теми, кто идет против этих бандитов, вы не сможете защитить нас, если того потребует ситуация, вы будете на другой стороне! Поэтому мы свергнем таких, как вы, и установим истинную власть в Калидиуме! Достойную, легитимную! Идущую от Великого Предка! Долой лжецов и убийц! Долой обманщиков! Долой преступного короля Раудвига!

Многие в толпе ужаснулись этим словам. Кто-то стоял замешательстве, словно не расслышав. Кто-то просто крутил пальцем у виска. Капитан сжал кулаки и злобно оскалил желтые зубы.

– Лжецы и убийцы, говоришь… – процедил он.

Капитан махнул рукой в сторону проповедника. Три стражника подбежали к человеку в рясе, тот практически не сопротивлялся. Один из них ударил проповедника гардой меча прямо в голову, тот со стоном упал на каменные ступени и прижался к ним всем телом после того, как на него наступил тяжелый кожаный сапог.

– Едва ли ты сможешь противостоять хотя бы нам, безумец. – капитан Фенз подошел к лежащему на холодном камне. – Каким образом ты собрался свергать нашего любимого короля, если за себя-то постоять не можешь?

– И именно так… так вы боретесь с преступностью? – проскулил человек в рясе. – Неужто истина для вас менее важна, чем воля… работорговцев?

Капитан стражи ухмыльнулся и плюнул в лицо беспомощного проповедника. Тот закрыл глаза и стыдливо опустил вниз голову.

– Уведите это лживое отребье прочь! Больше он не сможет засорять ложью умы людей. А вы что смотрите, разинув рты? – капитан Фенз грозно посмотрел на толпу зевак. – А ну быстро разошлись!

Человека в рясе заковали в тяжелые железные наручники и силой утащили от церковного входа. Толпа недолго наблюдала за этим действом и силами оставшейся стражи разбрелась по улицам кто куда. Атлас был под большим впечатлением от увиденного. Но его поразило больше не то, с какой жестокостью стража прервала речь странного человека в рясе. Его заинтересовала сама речь и одна фраза оттуда:

«В руках своих он несет прозрение, а вместе с ним и Оружие Великого Калида…» – проговорил вслух Атлас и задумчиво приложил руку к подбородку. – О чем он говорит? Кого в своей речи прославляет?»

Парень задумался.

– Оружие Калида… Прозрение… Хах, не помню таких проповедников в Роднере. А ты что думаешь, Грим? Слышал что-нибудь такое прежде?

Атлас развернулся. Он посмотрел туда, где стоял Грим, и мгновенно побледнел. Его товарища след простыл.

Слушая речь проповедника, Атлас не заметил, как его друг исчез. Буквально минуту назад Грим стоял и скучал, будучи совершенно не заинтересованным в прослушивании речи. Ему казалось, что время тянется необычайно медленно. Не зная, чем себя занять, Грим пинал маленький камушек от одной ноги к другой и поглядывал на Ни-Кель, перебирающую товары, предлагаемые продавцом. В один момент парень оторвал свой взгляд от камня в ногах и увидел сквозь щель в домах перед ним движение. Что-то вроде колесницы, как ему показалось. А потом, через мгновение, он услышал знакомую музыку. Цирковую музыку.

Воспоминания моментально захлестнули его разум. Грим оглянулся на Ни-Кель, которая все еще о чем-то говорила с продавцом оружия, и на слушающего речи проповедника Атласа. Он снова взглянул в проход между двумя домами. В груди что-то екнуло.

«Неужели в этот город артисты тоже заезжают?»

Ему вдруг страшно захотелось вновь увидеть цирк, что-то словно нашептывало ему в голове, что он должен подобраться поближе. Не в силах пересилить свой интерес, он оторвался от кирпичной стены. Парень подумал про себя:

«А что, если я гляну одним глазком и вернусь? Что вообще может случиться за пару мгновений? Я же не буду отходить слишком далеко, если что, крикну, и Ни-Кель услышит».

Подумав еще раз, Грим посмотрел на Атласа и поднял руку, собираясь его предупредить, но потом почему-то передумал, возможно, не желал отвлекать товарища. Парень решился и быстро пошел вперед в сторону прохода, навстречу знакомой с детства музыке.

«Может быть, здесь тоже есть фокусники? Клоуны? А может, даже и животные! Как же я любил все это раньше, столько воспоминаний… А есть ли там, интересно, акробаты? Акробаты…»

Произнеся это слово в своей голове, Грим вновь вспомнил то лицо. Женское лицо из прошлого, что периодически снится ему. То лицо, что периодически говорит ему не сдаваться в трудные моменты его жизни. Эти особенные черты лица и глаза… Такие красивые светлые и ясные глаза, в которых словно можно разглядеть целый мир, мир, который он когда-то потерял.

«Почему же… все еще больно…» – подумал про себя Грим и, продолжая свой путь, вышел из щели между домами.

Оглядевшись вокруг, к своему разочарованию, Грим увидел совсем не то, что ожидал. В свете полуденного солнца близ причалов стояли всего две потасканных повозки, накрытые разноцветным тентом. Рядом с повозками копошилось несколько людей весьма бедной наружности. На земле сидели три молодых музыканта, одетых в запачканные красные парадные костюмы, которые обычно носят оркестранты в цирках. Это именно они играли типичные цирковые мелодии на трубе, скрипке и паре барабанов. Перед ними лежала чья-то дырявая шапка с горсткой монет внутри.

– М-да, уж кто-кто, а вы, ребята, в обстановку здешнюю совсем не вписываетесь. И какая же бестолковая мелодия, вы что, других песен не знаете? – говорил седой бородатый мужчина, остановившийся возле одной из повозок. На нем была темная безрукавка и слегка спадающие грязные штаны. Вкупе с его густой кудрявой бородой и необычной шляпой с полями и ремешком, какую носят некоторые калидианские моряки, мужчина создавал впечатление типичного морского волка, бороздившего просторы Эринейского моря не один год.

– Ну вы же все-таки музыканты, якорь мне в спину, ну сыграйте что-нибудь на морскую тематику! Ну честное слово, портовые рабочие не станут вам кидать больше монеты за подобную чушь.

– Простите, но мы цирковые музыканты, а не моряки. Мы не знаем портовых песен, – сказал юноша, который играл на скрипке, и грустно развел руками. – Мы первый раз в портовом городе.

– Да. Первый раз в портовом городе, а нас уже обокрали… – сказал с удрученным видом второй музыкант и грустно опустил свою трубу на колени.

– Ну, что поделать, такова жизнь, – сказал мужчина в шляпе и усмехнулся, – в Маковой бухте глазами не хлопай, это место не для слабых духом. Эх, вы, циркачи, а где же ваш хозяин?

– Исчез еще вчера, – грубо ответил темноволосый юноша, сидевший на одной из повозок, а затем спрыгнул вниз к музыкантам и моряку. – Вечером его видели, а ночью как в воду канул. Как, впрочем, и наши деньги, и наши лошади. Все украли, подонки, даже клетку с заморскими птицами.

– М-да, не повезло вам, – моряк поставил руки в бок и прокашлялся, – скверно…

– А вы обратились к стражникам?

Все собеседники тут же повернули головы в сторону задавшего вопрос. Грим подошел к циркачам и мужчине с бородой.

– Стражникам? Естественно, – сказал все тот же юноша с темными волосами. – Ты думаешь, они стали искать кого-то? Мы не местные, на нас тут всем наплевать.

– А если самим найти вора? – снова задал вопрос Грим и сразу же ощутил на себе десяток недоумевающих взглядов.

– Ага, как же. Самим, – барабанщик небрежно плюнул и положил палочки на землю, – нам что, по-твоему, жить надоело? Мы не стражники, у нас нет ни оружия, ни ресурсов, чтобы их искать. Да чтоб его, денег вообще нет, и трус-хозяин сбежал. Небось он же и забрал все выручку. Испугался, небось, других воров и бросил нас здесь, как собак, двенадцать человек, словно мы не нужны никому.

– Да вряд ли, Шир. Сэр Донаван, конечно, трусоват, но он точно не преступник, – грустно качая головой, говорила только что подошедшая светловолосая девушка. Она была одета в серый плащ-накидку, под которой виднелось бирюзовое цирковое трико. – Вдруг с ним что-то случилось?

– Да какая теперь разница, Хелена? Все равно безнадега. Хоть инструменты продавай… – трубач опустил голову и прижал к груди колени. – Помощи нам ждать не от кого.

– Возможно, придется продать и повозки… И шатер тоже, – качал головой темноволосый.

– Да не надо так отчаиваться… Может, вы еще сможете все сохранить. – Грим неожиданно начал утешать удивленных циркачей. – Вы слишком рано сдаетесь. Я вот тоже, как и вы, когда-то работал в цирке, помогал фокуснику, выступал на сцене с самого детства. Так случилось, что одну ночь наш цирк сгорел. В один момент все пропало, ничего не осталось. Многие исчезли тогда навсегда, и не от кого было ждать помощи. Я остался совсем один, без поддержки и друзей. И тогда все было совсем плохо, я совершенно не знал, что мне делать… Но у вас все иначе. Вы все еще вместе, а это значит, что ситуация не такая уж и безнадежная. Я уверен, у вас получится что-то придумать, вас много, и даже если стража не хочет искать, вы можете попытаться например… ну… отыскать воров сами. Вас много, и потому не должно быть так страшно, разве нет? Можно же попробовать. Вместе вы…

Тут Грим прервался. Он почувствовал, что кто-то маленький подбежал к нему сзади. Скользнул солнечный блик от лезвия, и мешочек с монетками на его поясе в мгновение ока оторвался. Крошечная белая ручка подхватила его. Не успев среагировать, опешивший от неожиданности Грим повернул взгляд на уже убегающего сквозь толпу людей маленького вора.

– Хах, ну надо же, какая ирония, – сказал парень с темными волосами и ухмыльнулся. – Поймать самим воров, говоришь? А сам-то что теперь будешь делать, умник? Сможешь догнать хотя бы этого ребенка?

Грим бросил недовольный взгляд на черноволосого циркача.

«Проклятье, этот город меня доконает!» – подумал он, вспоминая про лошадей, и ринулся в погоню за воришкой.

– А ну стой!!! – закричал Грим ребенку.

– Удачи тебе, чудила! – крикнул темноволосый ему вслед.

– ЧТО ЗНАЧИТ ОН ИСЧЕЗ?!

Тем временем Ни-Кель закончила покупки. Увидев подбежавшего к ней Атласа, она чуть не закричала на всю улицу от переполняющего ее гнева.

– Я не знаю! – воскликнул парень. – Отвернулся буквально на минуту, а он уже испарился!

– Вы что, издеваетесь?! – Ни-Кель буквально трясло. – Я дала элементарное указание – стоять на одном месте недалеко от меня, что в этой фразе непонятно?! Атлас, ты же вроде умнее Грима! Ты что, не мог лучше следить за своим странный приятелем, зная, что он буквально притягивает к себе неприятности?

– Говорю же, я отвлекся буквально на минуту! И вообще, я тебе не нянька, я не обязан следить постоянно за Гримом!

– Ну молодцы… – Ни-Кель поставила руки в боки и тяжело вздохнула. – Зачем слушать телохранителя, я же тут только развлечения ради, да? Зараза, надо теперь его искать! Попадет еще идиот в передрягу, обворуют его или, чего хуже, в рабство продадут.

– Здесь и такое есть?! – Атлас ужаснулся.

– Да, представь себе, и такое! – подтвердила Ни-Кель раздраженно. Ма-эринка принялась взволновано ходить по переулку. – Ну и куда он мог пойти? Что его могло так заинтересовать, что он нарушил элементарное указание?

Атлас тоже стал осматриваться и размышлять, куда мог подеваться Грим. Вокруг не было ничего примечательного, лишь пошарпанные дома да серые окна, удручающие человеческий взор своими немытыми стеклами. Атлас попытался мысленно поставить себя на место Грима, представить, что же могло заставить его приятеля уйти в неизвестном направлении, не удосужившись даже предупредить никого об этом.

Атлас подошел к стене, у которой они стояли, и услышал какие-то звуки. Прислушавшись, он понял, что где-то здесь недалеко кто-то играет какую-то до боли знакомую мелодию… Только где же он мог слышать ее раньше? Это явно было очень давно. Может быть, еще в детстве, когда жил со своими родителями. Да, он тогда был ребенком, и был в том месте, где точно играла такая же музыка. Что это было за место, которое он посещал в детстве с родителями? Что это за место?

– Музыка… – сказал Атлас и словно прозрел. – Это же цирковая музыка, Ни-Кель! Вот куда он ушел, он ушел туда, где играет цирковая музыка, он же жил когда-то в цирке, понимаешь? Наверняка вспомнил и пошел посмотреть!

– Точно. Я уже и забыла. – Ни-Кель грозно посмотрела туда, откуда доносилась мелодия. – Ну если найду его, клянусь когтями Императора, врежу так, что мало не покажется! Пошли, найдем его.

А Грим тем временем бежал, преодолевал улицу за улицей в погоне за маленьким воришкой. Ребенок, одетый в серую рубашку и темную кепку, из-под которой торчала прядь сальных темных волос, проскакивал промеж людей ловко и быстро, словно грызун в траве. Гриму с трудом удавалось не терять его из виду. Он не сбавлял ходу и постепенно нагонял беглеца, при этом чуть ли не сшибал проходящих мимо портовых рабочих, покрывавших его с ног до головы самыми разнообразными бранными слова. В один момент ребенок проскочил под стоящим близ кабака деревянным столом.

– Осторожно!!!

Грим с треском влетел в стол и снес, сломав одну из ножек. Воришка обернулся посмотреть, не отстал ли преследователь. Грим категорически отказывался расставаться со своими деньгами.

– Стой, говорю! Это не твое!

Парнишка прибавил ходу и завернул в темный переулок. Грим незамедлительно последовал за ним.

– С синей отметиной, говорите? – переспросил цирковой скрипач с интересом разглядывая ма-эринку-наемницу и странного парня с саблей. – Да был здесь такой. Минуту назад буквально.

– Скажите, пожалуйста, где он? Куда он направился? – спрашивала Ни-Кель с нетерпением.

– Да вон туда побежал, – сказал с ухмылкой черноволосый парень, вальяжно разместившийся на одной из повозок. Он указал рукой на дорогу, ведущую к торговому кварталу. – Ребенок спер его деньги, а он за ним погнался. Рванул как угорелый. Забавный чудила.

– Дурак… – Ни-Кель взволновано посмотрела в указанную сторону. – Атлас, идем!

Узкая улочка сменяла собой другую, мальчишка прибавил ходу и пробежал за черный, побитый дом, стоящий с боку в душном переулке. Грим, словно в забытье, сиганул за ним, совершенно не помня указа Ни-Кель. В его голове была лишь одна установка – в этот раз догнать вора во что бы то не стало.

Оказавшись за черной постройкой, Грим резко затормозил. Едва не поскользнувшись на грязной луже, он остановился. Парень перевел дух, огляделся – воришка словно сквозь землю провалился.

– Как… так? – спросил Грим вслух, опираясь рукой о деревянную стенку дома. – Вы-выходи, я все равно никуда не уйду…

Вор будто испарился, но зато теперь отдышавшийся и наконец пришедший в себя Грим смог осознать, где он находится. Точнее сказать, он понял, что находится очень и очень далеко от того места, где наказала ему стоять Ни-Кель, а вот место его нынешнего нахождения ему было совершенно не знакомо. Один из темных переулков среди десятков трех-четырехэтажных кирпичных домов совершенно другого района города.

– Это… провал, – тихо сказал Грим, посмотрев назад. Он осознал, что вообще не помнит дорогу обратно. Но о воре он не забыл. Парень сделал несколько робких шагов и в это время обводил взглядом дома, выискивал в окнах детский силуэт. «Может, он забежал в один из них? Больше ему бежать было некуда, впереди прямая улица и тупик. Так где же он?»

Дома по бокам улицы словно нависали над головой, будто стремились упасть на стоящего на дороге, почти все окна были заколочены либо разбиты, многие двери были забиты крупными досками. Переулок выглядел максимально неприветливо, над головой довлело чувство опасности, исходящей от этого места. Людей впереди не было, и создавалось впечатление, что они этот закуток не посещали уже очень, очень давно.

Почувствовав, как в груди что-то екнуло, Грим попятился назад. Он уже начал думать, что, в принципе, не так уж и ценен этот мешок денег, чтобы рисковать ради него своей жизнью.

– Заблудились, молодой человек?

Скрипучий жуткий голос вызвал дрожь по всему телу. Грим обернулся и увидел перед собой старого, худого как палка человека с залысиной и длинными седыми волосами, частично закрывающими испещренное морщинами мертвенно-бледное лицо. У мужчины были серые тусклые глаза и торчащий крючковатый нос. Старик был одет в темный выцветший фрак, всей своей внешностью он производил впечатление исключительно отталкивающее и пугающее.

– Я… эм… нет, с чего вы взя-я-яли… – промямлил Грим с натянутой улыбкой.

Жутковатый человек улыбнулся и обнажил свои кривые, полусгнившие зубы. Грим нервно сглотнул.

– Ну не сложно догадаться, что вы, молодой человек, понятия не имеете, где находитесь. В этом закоулке Черного предела оказываются крайне редко, как правило, лишь раз в жизни. Вернее сказать, уже после нее…

Грим попятился назад и чуть не поскользнулся.

– К-как это раз в жизни… Как это после нее…

– А вот так, – сказал старик и улыбнулся еще шире, – здесь находится мое похоронное бюро, юноша. Лицо, что вы видите, принадлежит гробовщику по имени Финемор.

– Оу, – Грим выдохнул, но сильно легче ему не стало, – п…понятно.

– В Черный предел просто так не приходят, молодой человек, и не всем суждено выйти отсюда живыми.

«Я в Черном пределе, – с ужасом подумал Грим, – Ни-Кель сказала, что это гиблое место, вот я дурак…»

Старик криво усмехнулся, он словно прочитал мысли парня. Гробовщик поднял руку и указал на Грима сухим костлявым пальцем.

– Не раз старик Финемор готовил к отходу в мир иной тех, кто оказывался здесь. Никогда не знаешь, когда судьба уготовила тебе встретиться с ангелом смерти, юноша. Вам придется развернуться и продолжить поиски в другом месте.

Гриму с каждой секундой становилось все больше не по себе. «Какой-то он… сумасшедший, нужно уходить отсюда, да поскорее», – подумал он и постарался аккуратно обойти старика. Тот не шевелился. Он продолжал пристально наблюдать за Гримом и криво улыбался.

– Берегись работорговцев и бродяг, юноша, – предостерегающим тоном сказал жуткий старик. – И избегай тишины… Она здесь все видит. Весь город в ее власти. Ты ей сильно не доверяй, хе-хе…

Грим отвернулся и ускоренным шагом пошел прочь от сумасшедшего человека, а тот еще долгое время смотрел ему вслед и криво улыбался.

– Увидимся… Хе-хе-хе.

Грим зашел за угол и поспешил прочь, уже и забыв о том, что совсем недавно лишился мешочка с деньгами.

– Работорговцы, какая-то тишина… Какая напасть еще свалится на меня в этот день?

Грим вышел на другую улицу, и его словно передернуло. Эта выглядела гораздо более живой, чем предыдущая, здесь хотя бы были люди, а из окон кирпичных домов доносились хоть какие-то звуки кипящей внутри жизни.

Рядом с домами по всей улице стояли деревянные прилавки, накрытые полотнищами. В одном из домов находилась какая-то харчевня с частично забитыми окнами, а рядом с ней ходили рослые мужчины грозной наружности. Остановившись и приглядевшись, парень увидел, что у всех них из-под полы верхней одежды свисают неуклюже запрятанные кривые клинки.

Заметив оружие, парень инстинктивно скрылся за одним из прилавков.

«Ну вот опять… Угораздило же оказаться в самой опасной части самого неблагополучного города. Какой же я дурак… Ни-Кель и Атлас сейчас, наверное, с ума сходят, – размышлял Грим про себя. Он визуально прикинул маршрут, по которому можно будет незаметно пройти мимо пугающих незнакомцев. – Хоть бы не заметил. Если это наемники или работорговцы, меня уже никто не найдет среди этих богом забытых трущоб…»

Он аккуратно стал красться за пустыми обветшалыми прилавками и попутно слушал сквозь шум пролетающего между домами ветра голоса вооруженных людей близ харчевни.

– Двое из них уже слегли, – услышал Грим от одного из стоявших рядом со входом громил, – с ними расправилась ночью за старым доком. Я нашел то, что осталось утром в кустах у береговой линии, – на Вазке не было живого места, просто месиво.

– Уже не важно, – сказал другой, и Грим услышал отчетливый звук металлического скрежета, словно из ножен достали холодное оружие, – они облажались и поплатились жизнью. Мы обязаны не допустить подобного, иначе гнев хозяина будет еще страшнее.

Грим выглянул через щель в прилавке и смог разглядеть беседующих чуть лучше. Беседовали два стоящих человека, еще двое сидели за деревянным столом недалеко от входа. Все находящиеся там были одеты в бежевые рубахи и широкие штаны, у каждого был пояс ярко-алого цвета, завязанный поверх свисающей рубахи. Общая одежда и одинаковое вооружение наводили на мысль, что эти люди принадлежат одной банде.

– Этот выскочка портит все планы хозяина, – сказал один из сидящих, – почему бы нам просто не пустить его корыто на дно вместе с его шайкой? Разве это не проще?

– Нет, не проще, – возразил другой сидящий, – по крайней мере, пока… Его влияние слишком велико, хозяин не желает привлекать внимание к себе, это будет слишком очевидный ход. Стража на нашей стороне, но не люди.

– А этот план сильно лучше?

– Не сомневайся в решениях хозяина, – сказал один из стоящих и угрожающе поднял указательный палец, – он знает, что делает, главное, чтобы исполнители не подвели. Так или иначе, в Маковой бухте балом заправлять будем мы.

«Опасные ребята, – снова подумал про себя Грим, – понятия не имею, о чем говорят, но явно о чем-то, что вне закона. Нужно уносить ноги отсюда, да поживее».

Грим дошел до последнего прилавка, опасливо оглянулся назад, чтобы узнать, не заметили ли его, и посмотрел вперед, на развилку между домами. Окинув взглядом стоящий по правую руку от него дом, Грим заметил, что из-за угла аккуратным шагом вышел маленький силуэт в кепке. Через мгновение они встретились глазами. От гнева руки Грима сжались в кулаки.

– Ах ты, ворюга, вот ты где!

Снова позабыв обо всем, юноша выскочил из-за прилавка. Попутно он задел локтем полотно и тем самым скинул его на грязную дорогу. Один из стоящих у харчевни обратил на это внимание. Сузив глаза, он проводил взглядом странного бродягу.

Ребенок бросился наутек вглубь следующей улицы. Грим ощутил сильный прилив энергии, его питала злоба по отношению к вору, по вине которого он и оказался в этом злополучном месте.

– Отдай мои деньги! Отдай!

Снова погоня, снова эти двое пробегали переулок за переулком. Гриму казалось, что вот-вот, и пацан вымотается и сдастся. Но вор успел хорошо отдохнуть, пока Грим искал его, и поэтому сократить дистанцию было крайне тяжело.

Забежав за угол очередного здания, Грим увидел перед собой два препятствия. Едва не влетев в них, он уклонился в сторону, но, увы, не посмотрел себе под ноги. Грим споткнулся о кусок камня, торчащего из земли. С громким хлопком здоровяк рухнул на землю, больно ударившись о нее подбородком.

– Ау-у… Опять… – проскулил он и, слегка приподнявшись, ощутил нависшие над ним две тени.

– Нашелся-таки, придурок.

Грим узнал этот женский голос. Подняв голову, он, к своей великой радости, увидел Атласа и Ни-Кель.

– Ре… Ребята! Как я рад вас видеть, вы бы знали!

– А уж мы-то как рады, – сказал Атлас и укоризненно посмотрел на лежащего на земле товарища. – Мы тебя по всему Рыночному кварталу искали, а ты здесь ошиваешься.

– Что в моей фразе насчет Черного предела тебе было непонятно? – Ни-Кель резко дернула Грима за шиворот, и тот поднялся на ноги. Парень удивился тому, что девушка вообще способна дернуть с такой силой.

– Ну я… это… – начал он оправдываться. – Ребята, простите. Но это не только моя вина!

Грим тер ушибленный подбородок.

– Этот маленький паразит украл наши деньги, я же не мог ему позволить с ними… стоп.

Грим встряхнул головой. Глянув вперед, он увидел, что паренек в кепке все еще стоит в другом конце улицы. Стоит и, ухмыляясь, трясет мешочком с монетами, словно провоцирует здоровяка продолжить погоню.

– Что происходит… – спросил встревоженно Атлас.

– Ах ты мелкий…

Грим, в третий раз позабыв обо всем на свете, со всех ног бросился бежать за вором. Ни-Кель и Атлас остались позади, в полном недоумении.

– Да ты издеваешься?! – крикнула Ни-Кель и тоже побежала.

Маленький вор удирал и оглядывался, проверяя преследуют ли его. Вся троица бежала за мальчишкой, а тому, казалось, это только и было нужно. Пробежав около двух улиц, он ни с того ни с сего вдруг остановился возле каменного здания с деревянной осевшей крышей. Мальчик в последний раз взмахнул мешком с деньгами над своей головой, улыбнулся и, к удивлению почти догнавших его преследователей, в одну секунду исчез за деревянной дверью.

– Попался! – крикнул Грим и, не думая ни о чем другом, кроме поимки вора, подбежал к двери. Следом за ребенком он скрылся внутри.

– Грим, да постой же! – прокричал Атлас. – Здесь что-то не так, вернись! Это наверняка ловушка!

– Бегом внутрь! – Ни-Кель тоже подбежала к двери. – Иначе его опять придется выручать!

Открыв дверь, Ни-Кель и Атлас попали в просторное, но невероятно темное помещение с деревянными полами. Стоило им пробежать несколько метров, как дверь, являющаяся единственным источником света, резко захлопнулась. Все трое дернулись от резкого звука, они остались наедине с непроглядной тьмой.

– Кто здесь? – спросил Атлас и попятился назад.

Грим беспомощно ходил в темноте с вытянутыми руками, пытаясь нащупать что-либо.

– Ребята! Я вас не вижу, где вы?

Атлас оглядывался по сторонам и прислушивался, в один момент он услышал, как Ни-Кель выхватила нож.

– Доставай оружие, – прошептала наемница, подойдя к Атласу. – Всем быть как можно ближе ко мне, мы здесь не одни!

Атлас потянулся рукой к сабле. Неожиданно по всей комнате стали раздаваться удары сапог.

– Что все это значит? – задала громко вопрос Ни-Кель, и шорохи вокруг мигом стихли, словно все присутствующие прислушались к ней. – Покажитесь, кем бы вы ни были, иначе мы пустим в ход оружие!

– Поверьте мне, в этом нет совершенно никакой необходимости.

Спокойный мужской голос из темноты вызвал у героев мурашки по коже, Атлас и Грим стали оглядываться еще больше, хоть и все равно ничего не видели. Ни-Кель уже точно знала, откуда голос доносился.

– Я повторяю вопрос, – грозным тоном сказала Ни-Кель, смотря в одну определенную точку, – что все это значит? Кто ты такой?

Вместо ответа из другого конца помещения послышались приближающиеся шаги. Звук сапог, стучащих по деревянному полу, усиливался, трое стали понемногу пятиться назад. В темноте сверкнули темные перчатки, послышался звук развевающегося плаща.

Над головами героев послышались металлические щелчки. Посмотрев вверх, они увидели, как кто-то словно отодвинул часть крыши, и из открывшегося кусочка шириной полтора метра на метр, сквозь грязное стекло прошел тусклый луч света, упавший прямо на пол перед ними.

На свет ступила нога в темном кожаном сапоге, а за ней перед друзьями предстал человек в черном плаще и шляпе-цилиндре, скрывающей своей тенью лицо незнакомца. Таинственный мужчина был высокого роста, плащ с широким воротником покрывал полностью его тело, единственным, что выбивалось из общего темного колорита, были воротник рубашки и серебряная цепочка часов, свисающая из бокового кармана.

Грим и Атлас смотрели на неизвестного с тревогой, Ни-Кель, казалось, была больше заинтересована, чем напугана, но нож убирать наемница не торопилась.

Незнакомец сделал еще полшага вперед, троица опять отступила. Неожиданно для всех незнакомец поднес руку к сердцу и галантно поклонился, введя всех троих в ступор.

– Мое почтение, господа, – сказал он крайне вежливо. Грим и Атлас недоуменно переглянулись. Ни-Кель, сощурив взгляд, недоверчиво смотрела на уже выпрямившегося незнакомца.

– Я понимаю ваше удивление, – незнакомец поднял голову, и из-под тени шляпы сверкнула белоснежная улыбка, – в этом городе люди редко бывают вежливы друг к другу, но заверяю вас, здесь вам никто вреда не причинит. И, разумеется, я буду счастлив, если вы тоже будете сдержаны и не совершите каких-либо необдуманных действий.

Ни-Кель даже не повела ухом, она все равно продолжала держать оружие перед собой. Но, видимо, незнакомца это не слишком смущало.

– Я предупреждаю вас заранее: в этой комнате не меньше двух десятков моих людей. Но не беспокойтесь, все эти джентльмены – своего рода моя страховка, мы ведь видимся с вами в первый раз. Но мешать нашему взаимодействию они не станут. Считайте, что беседуем лишь мы с вами.

– Что здесь происходит? – вступил в разговор Атлас. – Где ребенок, укравший наши деньги?

– Ах, это, – человек в плаще щелкнул пальцами. Позади него в ту же секунду из темноты показалось маленькое детское лицо. Атлас и Грим дернулись, но Ни-Кель жестом приказала им оставаться на месте. Мальчик подошел к человеку в плаще и смиренно передал в облаченную черной перчаткой руку мешочек с украденными деньгами.

Таинственный человек по-отцовски потрепал ребенка по голове и с улыбкой отправил его обратно на свое место.

– Не держите зла на мальчика, – сказал мужчина и бросил Гриму мешок с деньгами. – Его задание заключалось в том, чтобы привести вас сюда, а сделал он это способом, который у него лучше всего получается.

– Так себе способ, – сказал Грим и нахмурил брови.

– У всех свои таланты, – незнакомец изящно развел руками, – у каждого свое занятие и свое место в этом мире. Кому-то довелось родиться в благополучной семье, а кому-то приходится выживать на улице, промышлять воровством. Быть никому не нужным. Тебе ли не знать об этом, дорогой Грим?

По спине Грима прошлись мурашки после того, как незнакомец произнес его имя.

– Вы знаете меня?

– Даже лучше, чем ты мог бы представить, – ответил незнакомец и провел рукой по полям своей шляпы. – Взрыв и погоня в Роднере, перепалка в Голпалеме и трагически оборванная цирковая деятельность – лишь малая часть известной мне биографии.

– Ты что, следишь за ними? – спросила Ни-Кель весьма недоброжелательным тоном.

– Ну разумеется. И за тобой тоже, Ни-Кель из Меркенари, – усмехнулся неизвестный, – но, точнее сказать, слежу не я, а мои люди, коих по всему вашему маршруту было немало.

Ни-Кель была крайне удивлена тому, что незнакомец знает место ее рождения, она приложила значительное усилие, чтобы не выдать свои эмоций.

– Ответа на свой первый вопрос я так и не услышала: кто ты и что тебе нужно от нас? – грозно спрашивала ма-эринка.

– Ах, да, я сегодня довольно бестактный. Прошу прощения, господа. – Незнакомец вновь поклонился и, положа руку на сердце, произнес: – Обычным именем я, увы, не обладаю, но в кругу моих подчиненных и тех немногих, кто обо мне знает, меня принято называть Барон. Мои враги же называют меня не иначе как Барон Тишина, так что выбирайте тот вариант, который вам больше всего по нраву.

Друзья недоуменно переглянулись, а человек, называющий себя Бароном, продолжил:

– Я понимаю ваше удивление и недоверие к моей персоне, но я и правда знаю о вас довольно много. Вы прибыли в Маковую бухту затем, чтобы встретиться здесь с одним из моих людей. С «Капитаном». Вы ищете убежища, а также желаете понять, кто же оставляет вам послания и ведет по непонятному вам пути.

– В-верно, – Атлас вздрогнул и ступил на полшага вперед. – Это вы – тот самый человек, что спас Грима и оставил нам карту с посланием?

– Возможно, я принял участие в некоторых событиях, но план отнюдь был не мой, и действовал по большей части не я или мои люди. Вы даже не знаете, в насколько сложном переплетении событий находитесь. Здесь задействованы воля и умысел не одного человека.

– Ничего из этих слов я не поняла, – резко встряла Ни-Кель, – что вам от нас нужно?

– Собственно, об этом и будет идти речь в дальнейшем разговоре. Терпение, многоуважаемая наемница, по возможности, я постараюсь все объяснить…

Таинственный человек сделал щелчок пальцами, позади него из темноты возник стул с держащими его руками. Стул опустился на пол, рассказчик аккуратно сел на него.

– Присаживайтесь, господа, – сказал он.

Грим и Атлас почувствовали, как едва слышно за ними на пол что-то опустилось из темноты, обернувшись, они увидели три тускло освещенных деревянных стула. Пожав плечами, Грим уселся первым. Следом за ним то же самое сделал и Атлас. Ни-Кель же предпочла остаться стоять на ногах.

– А теперь давайте мы с вами немного углубимся в историю, – сказал Барон, к удивлению всех, и улыбнулся. – Будьте любезны, расскажите мне, что вы знаете о том, как возник наш мир в том виде, в котором мы видим его сейчас. Откуда взялись ныне существующие расы, что поспособствовало их возникновению?

– Зачем нам говорить сейчас об этом? – раздраженно спросила Ни-Кель.

– Разумеется, кроме божественной теории происхождения, – продолжил Барон, словно не заметив вопрос Ни-Кель, – здесь мы будем говорить о более приземленных вещах.

Атлас задумался. Посмотрев на ничего не понимающего Грима, он произнес:

– Согласно летописям, изначально была лишь одна раса – люди, которые позже стали именовать себя калидианцами. Но это согласно нашим летописям, другие расы говорят, что это они появились раньше, и каждая раса в этом вопросе тянет одеяло на себя… Но мы точно знаем, что Калидиум – это первая крупная страна, созданная одним, единым народом.

– Но что же, по-вашему, могло вызвать появление разных видов? – Барон слегка откинулся на деревянном стуле, и из-под шляпы снова промелькнула белая улыбка. – Атаи, джакурийцы, ма-эру, кифарро, авадро-гаро. Что привело их, таких одновременно похожих и непохожих, в этот мир?

– Этого никто точно не знает. – Атлас пожал плечами. – Даже наука. Некоторые до сих пор ссылаются на упоминаемую в писании Алики яркую вспышку, упавшую с небес. Озарив собой всю землю, она обратила неразумных прежде существ в обладающих самосознанием. Но это же…

– Несерьезно совсем, верно? – словно прочитав мысли Атласа, сказал Барон.

– Да… – Атлас почувствовал себя не в своей тарелке.

– Истина имеет свойство теряться по прошествии многих веков, не правда ли? – спрашивал Барон. – Иногда для этого достаточно всего пары лет. После многих лет обсуждений, домыслов и полета фантазий нескольких людей правду отыскать становится практически невозможно.

Барон, кажется, получал большое удовольствие от беседы. Он наклонился чуть ближе в сторону троицы и, задумчиво приложив руку к подбородку, задал очередной вопрос.

– А теперь расскажите-ка, доводилось ли вам, друзья, слышать легенду о Кристальном городе?

Грим и Ни-Кель молчали, Атлас было поднял руку, собираясь сказать что-то, но потом задумался. Его охватили сомнения. Спустя несколько секунд раздумий он произнес:

– Вроде я что-то помню про старую сказку, мне ее еще в детстве рассказывали. В ней говорится о сияющем городе, который погиб из-за высокомерия и жадности населявших его жителей.

– Да, именно эта история, – Барон указал пальцем на Атласа, – древний город, якобы существовавший задолго до эпохи Калида. Согласно сказанию, этот город был древнейшим городом нашей цивилизации. Он был великолепен, красив и богат, в нем сосредоточились лучшие из лучших того времени. Вобрав в себя все знания людей той эпохи и богатства со всех концов мира, город разросся до небывалых масштабов. Он рос в высоту и вширь на километры, став своего рода раем на земле. Его прозвали кристальным, потому что здания в нем ярко блестели на солнце, и казалось, будто они были сделаны из драгоценных камней и стекла. Люди в нем жили себе в угоду, отгородившись в конце концов от остального мира, они возгордились собой и не заметили наступления катаклизма. Город стал настолько большим и тяжелым, что сама земля не сумела удержать его и поглотила внутрь себя, погубив всех оставшихся в нем жителей, не желавших расставаться со своим богатством. Город навсегда бесследно исчез в недрах земли, а всем будущим калидианцам эта история стала назиданием, что не стоит себя мнить выше других и быть привязанным к материальным благам.

– Это нелепая сказка, город не может провалиться под собственным весом под землю и бесследно исчезнуть. Просто чушь какая то, – Ни-Кель начинала терять терпение.

– Полностью разделяю вашу точку зрения, – вдруг произнес Барон, изрядно удивив этим наемницу. – Легенда есть легенда, разумеется, это физически невозможно. К тому же в сказания, как правило, положено закладывать определенную актуальную во все времена мораль, чтобы люди ее хорошенько запомнили. Добавив при этом толику драматизма. Однако же… Мифы и легенды часто имеют под собой реальную основу, и она порой гораздо сложнее и интересней описываемых в легенде событий.

Здесь Барон сделал паузу и, выпрямившись, произнес:

– Есть на земле одно место… Скрытое тысячи лет, забытое. Очень важное для всего нашего мира. Древняя колыбель. Туда могут попасть лишь немногие. И в определенное время, лишь при определенных обстоятельствах. Необходима очень сложная конструкция из событий. Специфических событий. И эта конструкция сложна для понимания непосвященного человека.

Атлас нахмурился. Барон начал говорить уже совершенно непонятными загадками.

– В этом месте скрыто многое, – продолжал он, – великие знания. Великое богатство. Очень важные секреты, позволяющие менять мир. Буквально. Это место стало основой для мифа о Кристальном городе. Легенду выдумали те, кто был там и ничего не знал об истинной природе этого места. Склоняюсь к тому, что оно действительно скрыто под землей.

– Почему вы не скажете конкретно, о чем идет речь? – не выдержал Атлас. – К чему эти загадки?

– Разве не очевидно? – Барон рассмеялся. – Я не могу. И не потому, что не хочу. Потому что сам посвящен лишь частично и очень ограничен в своих действиях и словах. Я лишь пешка, такая же, как и вы. Разве что я продвинулся чуть дальше по этой шахматной доске сейчас, но до конца ее дойти суждено не мне, а вам.

– А каким образом это все касается этих двоих? – Ни-Кель недовольно фыркнула, указав на Атласа и Грима. – Это же просто два бродяги, бегущие от армии джакурийцев.

Барон лишь ухмыльнулся. Повернув скрытое тенью лицо к Ни-Кель, он произнес:

– Это все часть Плана. Так и должно было быть. Бегство от джакурийцев – лишь начальный этап. Спусковой крючок в вашей истории. Ты, Ни-Кель, тоже ее часть. Волею судьбы, ваш путь, не имеющий, казалось бы, до этого момента смысла, в конце концов ведет в одно место. Место, что породило легенду о Кристальном городе. Пожалуй, так и будем его пока называть.

– Что?! – спросили в один голос Грим и Атлас, не веря своим ушам, Ни-Кель же просто устало закатила глаза.

– Это так, – продолжил Барон. – Я и тот, кто ведет вас, считаем, что именно вы должны добраться туда и наконец разгадать загадку «Кристального города». Вас собрали вместе при помощи определенных обстоятельств, да бы вы втроем сумели отыскать его.

– Я ничего не понимаю, – Атлас замотал головой, – вы утверждаете, что человек, спасший Грима, с самого начала хотел, чтобы мы добрались в какое-то древнее, непонятное место, и что нас именно трое – вовсе не случайность?

– Ну, естественно, друзья мои, – довольным голосом сказал Барон, – случайности – это вообще довольно редкая штука. В вашем случае особенно редкая.

– Мы что, для вас какие-то… избранные? – неуверенно спросил Грим.

– Я бы не считал вас избранными в привычном смысле этого слова. Если говорить точнее, вы, на данный момент, лучше всех подходите для этой задачи. Могут быть и другие помимо вас, но ожидание чревато последствиями… Так что вы скорее наемные рабочие. Так сложились жизненные обстоятельства, три случайных индивида объединились, как того требовала ситуация. Это было удобно. Вы удивитесь, но у вас уже есть минимум необходимого для того, чтобы отправиться на поиски, ну, а остальное вы сумеете найти чуть позже.

– О чем вы, что значит у нас есть минимум необходимого? Что еще мы должны найти? – Атлас буквально сгорал от нетерпения.

– Вскоре вы все сами сможете узнать, я предпочту сохранить интригу, – Барон поднял указательный палец, – но все это будет лишь в том случае, если вы решите продолжить идти по этому пути, следуя посланиям. В любом случае окончательное решение будет только за вами.

– Даже если эта нелогичная несуразица является правдой, с чего вы взяли, что мы отправимся в какие-то там дебри на поиски затерянного города или что это вообще такое… – вновь с раздражением спрашивала Ни-Кель. – Почему кто-либо из нас должен вообще это делать, какой нам прок с этого?

– Хороший вопрос, мотивация – важная вещь, – отметил Барон и сложил руки в перчатках в замок. Он опустил на них скрытый темнотой подбородок.

– Пусть легенда была многократно приукрашена, но наличие богатств в так называем «Кристальном городе» – это чистая правда. Ну, судя по сведеньям, которыми обладаю я. Так что сами подумайте над тем, сколько вы сможете заработать за это странствие. Не хочу показаться грубым, но вы, господа Атлас и Грим, находитесь в весьма плачевном материальном положении, или я не прав?

Два парня опустили головы, то ли в знак согласия, то ли от чувства легкого стыда.

– Честно говоря, в данный момент вы в едва ли лучшем положении, нежели уже знакомый вам мальчик, – произнес Барон с легкой ехидной ноткой, – так что это для вас хороший шанс обогатиться, и к тому же…

Барон повернулся к Ни-Кель.

– Я редко вижу наемников, которые отказываются срубить большой куш.

– Я не считаю нужным ввязываться в странные авантюры, я наемник-телохранитель, а не кладоискатель, – сказала, глядя куда-то в сторону, ма-эринка.

– Но ведь суть этого странствия будет заключаться не только в материальной выгоде, – продолжал Барон. – Разве не играет также важную роль дух исследования, приключений, интерес к познанию чего-то нового? Поиск новых целей в жизни. Верно я говорю, Атлас?

Юноша сразу встрепенулся и сделал внимательное лицо.

– Я знаю, что ты мечтатель, – шептал Барон, – тебе ли не желать изучить этот мир, увидеть его иначе? Да и чего греха таить, даже опасности манят своей таинственной неизвестностью, не так ли? Ты уже отринул скучную жизнь подмастерья-лавочника и отправился в странствие. Так стоит ли останавливаться на достигнутом? Стоит ли ставить своей целью лишь побег от джакурийцев? Может, ты ищешь что-то удивительное для себя. Уникальную судьбу. Признаюсь, я был впечатлен твоим изобретательским талантом, паровой фургон – фантастическая идея. Уверен, ты сможешь развить свой талант и будешь создавать не менее удивительные вещи, если узнаешь мир лучше, если согласишься пройти этот путь до конца. А поверь мне, мир совершенно не познан. Вы, господа, ничего не знаете о нем.

– Эм… я… – Атлас был удивлен тому, как хорошо Барон знал его мысли и желания, он словно проник в его разум, извлек их оттуда, изложил своими устами.

– Я не могу точно сказать… – пробормотал парень неуверенно.

– Разумеется, – Барон понимающе кивнул, – нужно все взвесить и обдумать, прежде чем принять то или иное решение. У вас будет время поразмыслить над моими словами, однако потом нужно будет сделать выбор и дать ответ своими действиями.

– У меня есть вопрос… – Грим поднял руку. – А что получите вы и тот, кто нас ведет, если мы доберемся до этого места? Вы говорите о том, что мы получим какие-то там богатства, но вы не говорите, что возьмете сами взамен. Большую долю всех драгоценностей или еще что-то?

– А ведь и верно, молодец, здоровяк. – Ни-Кель с прищуром посмотрела на ухмыляющегося Барона. – Что же полагается тогда вам, любезный наш добродетель. Бесплатный сыр бывает только в мышеловках, не отдадите же вы каким-то голодранцам все сокровища, таких глупых щедростей себе не может позволить ни один из богатейших правителей. Признайтесь, что вы возьмете себе?

Барон приложил указательный палец к подбородку. С едва заметной из-под тени улыбкой он тихо, словно шипя, произнес:

– Мы заберем все остальное…

Эти слова заставили всю троицу нервно поежиться. Барон, в свою очередь, вальяжно откинулся назад.

– Знаю, все это звучит довольно странно, – говорил он, – но поверьте, обнаружение так называемого «Кристального города» жизненно необходимо для нашего мира сейчас. Мы живем на переломе двух эпох, и скоро ни Калидиум, ни Джакуру, ни другие государства нельзя будет узнать. Как я и сказал, я не имею возможности объяснить вам все детали Плана, отчасти, потому что это секретно, отчасти, потому что сам многого до сих пор не знаю. Все находится в постоянном движении, поэтому ни я, ни остальные люди, вовлеченные в План, не могут знать наверняка. И все же, не хочу вас лишний раз пугать, господа, но, по сути, то, что спрятано там помимо сокровищ, может спасти мир от массы разрушений в будущем. И это так просто не достать. Нужно многое сделать, многое пережить, чтобы обрести только лишь возможность добраться туда. Я так же, как и вы, полагаю, питаю к этому миру самые нежные чувства, и мне бы хотелось сохранить его в исходном виде. Именно поэтому выполнение данной задачи так важно для всех сторон.

– Вы говорите, что нас ведут, но ведь это значит, что путь уже известен, верно? – заметил Атлас. – Тот, кто приносит послания, знает расположение этого места, так зачем же давать это знание таким, как мы, почему, скажем, в это странствие не отправиться вам и вашим людям, найти, что нужно, разгадать, что нужно, и так далее…

Барон тяжело вздохнул.

– Поверьте мне, я бы с превеликим удовольствием отправился в это путешествие, но, к сожалению, у меня нет того, чем обладаете вы. Я не подхожу и могу лишь наблюдать, изредка вмешиваясь в ход событий, как того требует План. Я не в силах кардинально поменять ситуацию в свою сторону. По крайней мере пока. Ну, а сейчас… Я исполнил свой долг, сообщил вам все, что мог, о вашем странствии. И теперь дело будет за вами. Поразмыслите над тем, что я вам сказал. Мои люди уже сообщили «Капитану» о том, что вы должны будете прибыть на его корабль, он будет ожидать вас в порту. Оплата не потребуется, все уже решено. Вы успешно уйдете от преследующих вас джакурийцев и, если решитесь, отправитесь дальше на поиски. Считайте это одной из гарантий моих добрых намерений.

Ни-Кель удивленно переглянулась с Атласом, Барон же, поднявшись со стула, вновь поднес руку к сердцу и изящно поклонился.

– Дорогие друзья, позвольте откланяться. Дорога зовет: и меня, и вас. Следующее послание вы получите совсем скоро, будьте начеку и, если последуете ему, готовьтесь к нелегкому, опасному, но при этом не менее захватывающему путешествию. Знайте, мы еще встретимся, я буду приглядывать за вами во время ваших странствий. Напоследок дам вам пару полезных наставлений: будьте осторожны, те, кто преследует вас, будут самым незначительным из препятствий. Следуйте указаниям и не отклоняйтесь от курса, не доверяйте никому, не сообщайте о том, куда направляетесь. С вами будут говорить те, кто говорить уже не способен. Вам придется стать частью глобальных, меняющих историю событий, но для вас эти события будут иметь самое минимальное значение. Вы станете обладателями невероятных вещей, но вам придется мириться с чудовищными потерями. И да… Запомните самое важное, – голос Барона стал очень серьезным, – обман способен принимать различные формы, даже когда говорят чистую правду, вам могут лгать. В этом путешествии ваш враг может оказаться вашим другом, точно так же, как и друг – врагом. Что ж… На этом, пожалуй, все. Не стану долго утомлять вас своими речами. Счастливого вам пути, надеюсь, вы захотите добраться до истины. А мы сделаем все, что от нас зависит.

С этими словами Барон улыбнулся троице в последний раз из-под тени своей шляпы, развернулся и, всколыхнув воздух своим черным плащом, исчез во мраке. Свет из окна над головами троицы тут же пропал, повсюду на пару секунд воцарилась непроглядная тьма. После того, как откуда-то прозвучали несколько щелчков, дверь позади изумленных героев отварилась. Свет с улицы осветил уже опустевшее помещение.

Глава 11. Просьба «Капитана»

– Все это как-то странно и неправильно… – сказал Атлас, когда все трое уже шли вниз по дороге в сторону порта. – Мне казалось, мы найдем объяснения всем этим странностям, но вопросов стало только больше. Гораздо больше…

– Не забивай себе голову попусту, – беззаботно сказала Ни-Кель, с удовольствием поедая купленную по дороге из рыночного квартала птичью ножку. – У дяди явный сдвиг по фазе, если будешь думать над словами сумасшедших, сам скоро окажешься в их рядах.

– Лично мне он сумасшедшим не показался. – Атлас пожал плечами. – Похоже, он влиятельный человек в этом городе, раз способен указывать самому «Капитану».

– Это еще не факт, – возразила наемница, – я, например, могу сказать, что вожу дружбу с джакурийским канцлером, а вот правда это или нет – уже совсем другой вопрос.

– По приходу в порт выясним, – сказал Атлас и всерьез задумался. – И все же если допустить, что сказанное этим Бароном правда, стоит ли нам продолжать и дальше следовать посланиям? Как ты думаешь, Грим?

– Я не знаю… я запутался. – Грим чесал затылок. – Разве может быть не случайностью то, что я забежал именно в твою лавку после взрыва и встретился там именно с тобой?

– Кто знает, – Атлас посмотрел вверх на пролетающих над крышами чаек, – я уже ни в чем не уверен. Быть может, все гораздо сложнее, чем нам казалось на первый взгляд. Но я с трудом могу представить, что кому-то действительно пришла в голову мысль отправить таких, как мы, на поиски какого-то древнего, потерянного места. Хотя, надо признать, звучит это чертовски интересно…

– Ой, только не говори, что загорелся идеей попасть в этот стеклянный город, или что он там напридумывал. – Ни-Кель неодобрительно косилась на парня. – Это же банальная ловушка для дураков, разве не понятно? В лучшем случае бред спятившего человека. Никакой конкретики, одни загадки и красивые слова, размытые указания и наставления. И место, которое вроде такое как в легенде, а вроде и не такое… Даже продумать все не удосужился. Человек не знает, чем себя занять, вот и решил за твой счет поразвлекаться.

– То есть ты бы не хотела отправиться в такое странствие? – поинтересовался Атлас.

– Нет, – решительно отрезала Ни-Кель, – дурацкая бессмысленная авантюра. Вы как хотите, но действие моего контракта кончится в тот момент, когда я посажу вас на корабль и прослежу за ним до отплытия. В море вас джакурийцы и атаи преследовать не станут. Дальше делайте что хотите, хоть на край света отправляйтесь волшебных китов ловить. У меня и здесь дел предостаточно.

– Ясно… – произнес слегка удрученно Атлас. – Ну а ты?

Парень с надеждой посмотрел на Грима.

– Ты бы хотел продолжить… следовать этим посланиям?

Грим потупил взгляд и что-то неразборчиво пробормотал себе под нос.

– Эй, я не слышу.

– Я не знаю… не уверен, – сказал Грим уже более четко, – вообще, нужно ли мне это? Столько опасностей нам пришлось преодолеть уже по пути сюда… И, если мы и правда отправимся, что дальше? Он же сказал, что потом будет только хуже. Я бы, на самом деле, остался бы где-нибудь в тихом месте… чтобы не было этих побегов и драк, чтобы все было… спокойней, да.

– Ой, ну да ладно вам, ребята… – Атлас от негодования вскинул руками. – Разве вам совсем не интересно, куда все это ведет? До этого момента все, что с нами происходило, не имело известной причины, мы не знали, куда идем и зачем, но что-то явно происходило на периферии. Нечто странное. И теперь это нечто начинает приобретать черты. Пусть и размытые… Все оказалось правдой, Ни-Кель направили к нам специально, и трактирщик этот наверняка один из людей Барона. Это ведь начало чего-то большего, разве вы не видите? Вы не чувствуете, что способны совершить нечто необычное, что-то значимое?

– Тебе недавно едва не сломал шею здоровенный пернатый хмырь, – с каменной миной произнесла Ни-Кель, – если бы не я и Госпожа Удача, ты был бы уже в руках джакурийцев либо в деревянном ящике, что в принципе равноценно. И ты думаешь, что с будущими опасностями легко сможешь справиться? Ха! Мир не такой, как в книжках, Атлас, вероятность умереть раньше времени более чем реальна. Избавься от своей наивности и не испытывай судьбу, в конце концов ты не наемник и не солдат – забудь все, что сказал Тишина, и последуй примеру здоровяка. Вообще удивительно, что я это говорю, но с его мнением я согласна.

– Ну спасибо… – буркнул Грим.

Атлас решил не возражать. Опустив печальный взгляд, он шел дальше молча. Размышлял над словами наемницы.

Не прошло и трех минут после окончания разговора, а троица уже пришла в порт Маковой бухты.

Высокие деревянные краны трещали под тяжелым весом грузов, мачты кораблей были оккупированы десятками белых чаек. Изредка они летели вниз, словно снаряды, в попытке поймать плещущуюся недалеко от берега рыбу. Портовые рабочие занимались своими делами, тут и там кто-то кому-то что-то выкрикивал, причем на самых разных диалектах общекалидианского языка.

Ни-Кель обвела взором стоящие у причалов корабли.

– Ну, мы на месте, – сказал слегка раздраженным голосом Атлас. Похоже, что он еще не до конца отошел от демотивирующей речи Ни-Кель, – Какой именно корабль нам нужен, здесь их больше десятка.

– А сам как думаешь? – с ехидной улыбкой наемница задала встречный вопрос и сама же на него ответила. – Тот, что самый роскошный, конечно же! Узрите. – Ни-Кель указала на красивый двухмачтовый бриг.

– «Алый Отшельник»!

Это судно выглядело чище и красивее прочих кораблей, находящихся в порту города: небольшой бриг, выполненный из красноватого темного дерева, местами оббитого вставками из переливающегося на солнце метала. Корпус покрывала резьба с изображением различного рода орнаментов, там присутствовали и звери, и птицы, кое-где на застекленной высокой корме виднелись силуэты морских чудовищ. Одна из гордо возвышающихся мачт была увенчана развевающимся черно-красным флагом с изображением хитро подмигивающего черепа, державшего фрагментом костлявой руки алую розу.

Подойдя ближе, Грим и Атлас смогли разглядеть крупную носовую фигуру корабля – это была прекрасная дева с завязанными глазами. Одной рукой она нежно касалась корабля позади себя, словно придерживая, а другая же шла параллельно бушприту, указывая пальцем вперед.

– Наверное, в то время, когда корабль идет по воде, она кажется ангелом, ведущим его за собой… – сказал задумчиво Атлас. Грим одобрительно кивнул, не отрывая завороженного взгляда от образа.

– А еще она чертовски дорого нам обошлась, – сказал кто-то позади грубым мужским голосом, – эта деревянная мамзель стоила как четыре хороших лошади и бочонок медовухи в придачу.

Грим и Атлас удивились. Обернувшись, они увидели высокого и крепко сложенного кифарро. Человек-носорог был гол по пояс, на нем были широкие мешковатые штаны, свисающие поверх крупных сапог, и грубый пояс из ткани. Незнакомец держал в руках здоровенную стопку ящиков, которая, казалось, была едва ли не больше его самого.

– Хэй, – сказал он, и прищурив один глаз посмотрел на Ни-Кель, – а тебя, мне кажется, я знаю.

– Виделись, но давно, – Ни-Кель кивнула в знак приветствия, – я тогда не представилась, но твое имя я вроде помню. Симон, не так ли?

«Носорог» фыркнул и, улыбнувшись, обнажил золотой зуб.

– Он самый. Я квартирмейстер этого судна.

– Меня зовут Ни-Кель, я сопровождаю в качестве телохранителя этих двоих, – наемница поочередно указала пальцем, – Грим и Атлас. Мы ищем аудиенции с вашим капитаном.

– А по какому вопросу вы желаете с ним общаться, м-м? – «носорог» окинул недоверчивым взглядом всю троицу.

– Эм… нам бы… – Ни-Кель слегка замялась, но затем решительным голосом произнесла: – Мы ищем убежища, и мы бы хотели обсудить с капитаном возможность перевозки этих двоих через залив.

– Хах, интересные у вас запросы, – «носорог» рассмеялся грубым смехом и, поправив ящики, продолжил свой путь к корабельному трапу, – перевозкой беженцев больше не занимаемся, извиняй. Единственный вариант – бочки с рыбой на шлюпе Садера, вам надо пройти еще метров 30 вперед. Ахах, бывайте.

– Эм, постой… – Ни-Кель подняла было руку, но тут Атлас прервал ее жестом и, сделав пару шагов вперед, решительно произнес:

– Послушайте, нас к вам направил Барон Тишина!

Симон резко остановился и ссутулился, словно его огрели по голове сковородкой. Стопка ящиков в его руках ощутимо пошатнулись. «Носорог» повернул назад морду с удивленным взглядом и тихо прошептал:

– Совсем сдурел? Не говори эти два слова здесь так громко, малец. – Симон оглянулся, словно разыскивал кого-то, и снова фыркнул. – Он на судне, в капитанской каюте, заваливайтесь, да побыстрее.

Квартермейстер тряхнул головой в сторону кормы, и после этого поднялся, скрепя досками трапа на палубу.

– Ловко ты его. – Ни-Кель облегченно выдохнула.

– Видишь, а я что говорил, – шепнул Атлас с довольной улыбкой, – Барон – это не просто какой-то чудак. Тут все серьезно.

– Ладно, ладно, как скажешь. – Ни-Кель махнула рукой и первой отправилась к трапу. Парни пошли следом.

– Слушай, Ни-Кель, если они пираты, как их до сих пор здесь никто не схватил, – удивлялся Атлас, – флаг ведь даже не убран. Стража какая-никакая все-таки есть и должна знать о пиратской команде, они ведь здесь совсем на виду.

– Как я уже сказала, от «Капитана» здесь очень много пользы. Хватать его совершенно нет смысла; городу он помогает, местных не обворовывает. А стражникам так и вовсе от него перепадает неплохая доля.

– Ясно, – Атлас последним из троицы ступил на палубу, – пора бы нам взглянуть на этого необычного человека.

Двое парней окинули восхищенными взглядами корабль.

– Ух ты, здесь здорово, – Грим аккуратно потрогал завязанные у края борта тросы, – я никогда не был на пиратском корабле.

– Как и я, интересный опыт, – Атлас поставил руки в боки. Он поднял голову и стал осматривать реи со свернутыми парусами.

– Вот ты как думаешь, насколько он быстрый?

– Ну… – Грим почесал затылок. – Раз он пиратский, наверняка должен догонять большинство кораблей. А то как их грабить-то?

– И то верно. – Атлас подошел к краю борта и посмотрел вниз на окна орудий. – Интересно, а сколько у него пушек? Можно посчитать.

– Мно-о-ого, – Грим тоже подошел к краю, – целый флот потопить хватит.

– Ну не знаю, – Атлас скептично сощурился, – мне кажется, что не целый флот, скорее уж небольшую флотилию или…

– Потом обсудите это, идемте уже, – Ни-Кель раздраженно схватила каждого за руку и повела дальше по палубе, в сторону капитанского мостика.

– Ни-Кель, да что с тобой? – Грим тщетно пытался выдернуть руку из поразительно крепкой хватки.

– Вы находитесь на судне очень серьезных ребят, – сказала наемница сердито, – так что ведите себя соответственно. Это вам не экскурсия, сперва нужно сделать дело, а потом уже на корабль пялиться.

– Да хорошо, спокойно, Ни-Кель, – сказал аккуратно Атлас, и наемница таки отпустила их руки, – можно же хоть иногда немного расслабиться. Мы будем предельно серьезны в разговоре с «Капитаном», верно я говорю, Грим?

Грим в ответ состроил максимально серьезную и оттого крайне дурацкую рожу.

– Так точно, капитан! – отрапортовал он.

Атлас шутливо отдал честь и оба парня рассмеялись. Ни-Кель, вздохнув, закрыла лицо рукой.

– Идиоты…

Судно не было пустым, на палубе присутствовали несколько матросов, занимающихся мелким ремонтом и чисткой. Недалеко от богато украшенной двери в капитанскую каюту, рядом с правым бортом копошились над чем-то двое членов экипажа. К удивлению Атласа и Грима, оба матроса были атаи. Внешне они напоминали чаек, один был одет в коричневый камзол, другой в слегка потасканную полосатую рубаху с оторванными рукавами. Примечательно, что рост, форма лица и клюва были идентичны, единственное, что их отличало друг от друга, – это окраска: тот, что был в рубахе, имел больше темных пятен на оперении, другой, в камзоле, был практически белым. Два моряка пытались установить на палубу рядом с бортом какое-то сложное металлическое приспособление с кучей торчащих вверх железных стержней и вращающихся ложкообразных частей.

– Ты неправильно ее выровнял! – возмущался белый атаи. – Она рухнет, стоит только ветру подуть. Надо поднять и откалибровать в правую сторону.

– Да нормально, смотри, сейчас подкрутим высоту средней ножки, привяжем веревкой к краю борта, и все будет отлично. – атаи с пятнами от души крутанул гаечным ключом гайку в основании ножки.

– Смотри!

Спустя мгновение ножка с треском сложилась, выстрелив находившимся под давлением болтом. «Пуля» разбила фонарь на ближайшей стене.

– От зараза… – сказал с неловким лицом пятнистый. – Кэпу это не понравится…

– Ох… – белый Атаи приложил устало крыло к лицу и достал из кармана камзола миниатюрное пенсне. – Из тебя инженер, как из Симона танцовщица. Соберись, пожалуйста!

– Лучше б ты помогал так, как возмущаешься, а то только стоишь да ноешь попусту.

– Я не ною, а руковожу процессом, братец, – возразил с важным видом белый атаи и изящно опустил пенсне себе на клюв. – Разные понятия.

Оба упорно продолжали пытаться друг другу что-то доказать, а в это время с капитанского мостика сошла на палубу молодая черноволосая девушка.

Она была чуть выше среднего роста, имела хорошую фигуру и приятное овальное лицо. На правый глаз пиратки слегка сползала бандана, в ухе блестело две золотых серьги. На поясе сверкала сабля.

– Не ссорьтесь, птички мои, – она подошла к двум атаи и лихо похлопала каждого по плечу, белый при этом от неожиданности чуть не уронил свое пенсне. – Вы же братья, в конце концов. К тому же члены одной команды.

– Это не ссора, Роза, – сказал белый атаи и поправил пенсне, – скорее попытка обучить одного кривокрылого атаи правильно обращаться с тонким оборудованием.

Белоголовый указал на недовольно смотрящего на него брата.

– Ученый выискался, я ее каркас собирал, между прочим! – возмутился атаи в тельняшке.

Роза устало закатила глаза. Она отвернулась от продолжавших припираться братьев и таки обратила внимание на трех новичков на борту.

– Ух ты, а это у нас кто такие, – она подошла ближе троице и внимательно осмотрела каждого. – Одна похожа на наемницу, а остальные на двух портовых разгильдяев. Что забыли на «Отшельнике», сухопутные?

– Они к капитану, по делу заглянули, – ответил за них подошедший Симон. Приблизив носорожью морду к уху Розы, он тихо произнес: – Барон прислал…

Роза удивленно посмотрела сперва на Симона, потом на троицу и, прокашлявшись, развела руками.

– Ну, что сказать. Ладно… – девушка закинула руку за спину и пошла в сторону носовой части. – Ваши подпольные делишки меня не касаются. Под твою ответственность, Симон.

– Естественно, – сказал кифарро и указал Ни-Кель на дверь капитанской каюты, – стучите громче, а то после вчерашней попойки не услышит.

– Учтем, – произнесла, скривив лицо, Ни-Кель и, подойдя к резной двери, обратилась к Гриму и Атласу.

– Говорить буду я. Я его знаю, так что так будет лучше. Вы лишний раз не встревайте, ясно?

– Барон же сказал, что уже все решил, – заметил Атлас.

– Ты зря ему так слепо доверяешь. Лучше перестраховаться.

– Делай как знаешь, мы привыкли, что ты у нас главная, – Грим сложил на груди руки.

– Вот и славно.

Ни-Кель выдохнула и с размаху громко ударила три раза. Но ответом была лишь тишина…

– Эм, а можно я попробую? – спросил неловко Грим. Ни-Кель пожала плечами. Парень подошел к двери и постучал еще громче, так что даже разбитый фонарь, висящий рядом с дверью, зашатался.

Спустя пару секунд за дверью наконец-таки послышалось какое-то копошение. Все трое настороженно переглянулись, Симон же улыбнулся и пошагал дальше по своим делам. Из каюты послышались тяжелые удары сапог и рычащий кашель.

Атлас и Грим немного отступили назад, Ни-Кель же осталась на месте, расставив руки в боки, в ожидании скорого появления «Капитана». Прошла секунда. Две. Три… Бабах!!!

Дверь с грохотом открылась, словно изнутри в нее выстрелили из крупнокалиберного орудия. Оба парня даже подпрыгнули от неожиданности.

На свет показался слегка пошатывающийся, сонный человек в натянутой на глаза помятой треуголке с красно-розовым пером. Если бы в его руке не было полупустой зеленоватой бутылки, вид этого джентльмена можно было бы назвать вполне презентабельным – красивый расстегнутый капитанский камзол красного цвета, полосатые штаны, гармонично смотрящиеся с его темными начищенными до блеска сапогами, свисающая с пояса длинная сабля с изящной ручкой. Из-под шляпы были видны черные волосы, к концу переходящие в серый цвет, что удивительно, на седину вовсе не похожий. Даже несмотря на слегка странноватый вид и пошатывание, шагал по палубе он довольно уверенно и даже как бы приплясывая. Капитан размял спину и прошел мимо троицы, не обратив на них никакого внимания, словно они были очередной грудой ящиков.

Дойдя до середины корабля, мужчина приподнял пальцем свою шляпу. Он внимательно осмотрел членов команды, находящихся здесь. Взгляды присутствующих были обращены только на него.

Грим шепнул на ухо Атласу: «Что происходит?» – на что тот просто пожал плечами. Мужчина почесал небольшую бородку и, вскинув бутылку, приложился к ней, словно умирающий к живительной воде. Затем он громко вдохнул воздух полной грудью и выкрикнул:

– Хэ-э-э-э-э-э-эйя-я-я-я-я!

– Я хо-хо!!! – послышалось со всех сторон.

– Давайте же дружно про старичка Мори споем! – прокричал капитан, и вся находившаяся на борту команда одобрительно закричала. Роза и атаи с темным оперением особенно отличились, вскинув вверх звонкие клинки.

– Хэйя-я-я! – снова прокричал капитан и подставил руку к уху.

– Я Хо-хо!!! – закричали пираты.

– На шлюпе у Мори закончился ром!

– Чего это… – Атлас было поднял руку, собираясь спросить у Ни-Кель, что тут намечается, но наемница шикнула на него. Парень неловко опустил руку.

Вся команда «Алого Отшельника» дружно подхватила за своим капитаном мотив старой пиратской песни.

– А ну давайте, черти, вместе! И-и-и-и-и…

Пока вся команда громко настукивала ритм, ударяя по палубе и бортам чем попало, капитан после пары секунд раздумий снова приложился к бутыли. Словно вспомнив забытые слова следующего куплета, он оторвался от горлышка и заголосил пуще прежнего. Попутно он вовсю дирижировал полупустым сосудом из-под выпивки.

– И-и-и-и-и-и-и…

– Да!!! – громко прокричала вся пиратская ватага, окончив песню. Капитан же с довольным лицом вскинул руки и поклонился.

– Отменно, ребятки, – прокричал он, – сразу на душе легче стало!

– Не то слово, – одобрительно кивнул Симон, – только ты, брат, второй куплет напрочь забыл и сразу перескочил на третий.

– Правда? А и черт с ним, – капитан небрежно махнул рукой, – песня, как говорится, должна продолжаться, несмотря ни на что. Ну что ж, – он снова посмотрел на членов своей команды, – минутная разрядка окончена, возвращаемся к своим обязанностям. Через три с половиной часа наша любимая посудина должна быть готова к отплытию!

– Есть, капитан! – отчеканила Роза и пошла обратно к носовой части, параллельно девушка раздавала указания другим матросам.

– Кстати, а кто стучал-то? – спросил капитан Симона, почесывая затылок под шляпой. – Мне сперва показалось, что кто-то мне по голове молотком зарядил пару раз.

– К вам посетители, капитан, – ответил Симон, и только после этого лидер пиратов наконец заметил смиренно ожидающую его троицу.

– Ох, какими судьбами! – лицо капитана просияло, он широко раскинул руки и двинулся к новоприбывшим.

– Ни-Кель из Меркенари, лучшая и красивейшая из всех ма-эринских наемниц!

– Капитан Данте, – с хитрой улыбкой произнесла Ни-Кель, – гроза всех морей и борделей.

– Ты мне льстишь, – Данте приложил руку к сердцу, – южных морей нам пока покорять не доводилось.

– Хех, ладно. Приятно повидаться вновь. Но ближе к сути, – Ни-Кель указала на своих подопечных, – мы прибыли сюда, потому что эти двое ищут убежища. Помимо этого, нас направил сюда вроде как известный вам человек…

– Ах, ну конечно… – капитан сощурил глаза и приложил руку к подбородку, его взгляд почему-то остановился именно на Гриме. – Ко мне приходили утром, да. Но всех имен не сообщили. Только точное количество. Я и подумать не мог, что именно ты будешь среди них, Ни-Кель. Хм… Думаю, нам следует обсудить это в более приватной обстановке, что скажете?

Данте развернулся и двинулся обратно в сторону каюты, при этом жестом он указал следовать за ним.

– Сюда!

Капитанская каюта была просторной и уютной: сквозь разноцветные стекла в комнату мягко пробивался дневной свет, посередине стоял крепкий деревянный стол, обложенный сверху кучкой беспорядочно разложенных свитков и книг. У одной стены стоял дубовый шкаф с манекеном, на котором была надета парадная капитанская форма, отличающаяся от той, что была в данный момент на Данте более помпезным и дорогим видом.

На полу лежали хорошие ма-эринские ковры, в углу стояла парочка оббитых железом деревянных ящиков с неизвестным содержимым. Но более всего внимание привлекали висящие на противоположной стене от шкафа флаг со сложенными над ним крест-накрест саблями и полутораметровая карта Большого материка, исколотая во всех местах маркерами и дротиками, которые капитан, кажется, кидал в нее со скуки.

– Располагайтесь, друзья, – Данте с размаху пнул валяющийся на пути к столу кусок сломанного стула, – здесь небольшой беспорядок, Симон сломал вчера два табурета, пытаясь найти тот, что его выдержит, так что присесть предложить, увы, не могу.

– Да мы и постоим, – сказала Ни-Кель, оглянувшись на осматривающихся Атласа и Грима, – так вы говорите, вам все известно?

– Да, – Данте утвердительно кивнул и, сев за стол, стукнул по нему бутылкой. – Хотя, быть может, и не все, но тем не менее. Ваша слава дошла сюда раньше вас. Бежите от своры озлобленных джакурийцев, а? Незавидная участь, скажу я вам. Однако совершенно не могу понять, почему же сам Барон покровительствует таким, как вы? Что же вы за важные шишки такие?

– Мы… считай, просто случайные прохожие, – сказал неуверенно Грим.

– Э-э-э-э, не-е-е… – капитан помотал указательным пальцем и поднял со стола желтоватый кусок бумаги с физиономией Грима и цифрой, обозначающей награду. Здоровяк резко побледнел и потупил взгляд.

– За простых прохожих такие суммы не выставляют, – сказал Данте. – И уж точно у простых прохожих нет таких покровителей, как Барон.

Капитан разгреб пару свитков на столе и достал еще одну бумажку, на этот раз с рукописным почерком. Прочитав ее про себя, он снова пристально посмотрел на троицу и хмыкнул.

– И снова судьба бросает мне странные вызовы… – задумчиво произнес капитан. – И снова в лице Барона. Знать бы только, к чему все это, причем каждый раз на десяток вопросов дается лишь пара ответов. М-да…

Лидер пиратов сделал паузу и устало вздохнул.

– Как бы то ни было, выбор-то невелик, – Данте скомкал лист и бросил его за спину. – Так и быть, я перевезу вас через залив. Всех троих, ибо обещания нужно выполнять.

– Эм, постойте, капитан, – Ни-Кель резко замотала головой и приложила руку к груди. – Вы не так поняли, мне-то как раз не нужно переправляться через залив. Мой контракт телохранителя заканчивается, так что я останусь на суше, пока эти двое отплывут вместе с вами.

– Хм, а мне сказали иное, – капитан сложил руки в замок, – в послании сказано, что необходимо перевезти именно троих – высокий парень с отметиной, что изображен на плакате, парень с саблей и их телохранитель. Как я и сказал – точное количество.

– Нет, я остаюсь, – решительно заявила Ни-Кель, – не важно, что сказал вам этот Барон в послании, контракт будет завершен, и я останусь в Маковой бухте.

– Хм. Ну… что ж, – Данте пожал плечами и улыбнулся. – Не в моей компетенции заставлять, так сказать, это ваше личное дело с Бароном. А так все в силе, – капитан обратил взгляд на Грима и Атласа.

– Вы двое сегодня отправитесь на нашем славном судне в Паравэль, в увлекательное недельное плаванье. Согласны?

Парни одновременно кивнули.

– Чудно. Однако… – капитан поднял палец и указал им на друзей. – Вам предстоит кое-что сделать, чтобы, так сказать… оплатить свою поездку.

– Эм, простите, но нам Барон сказал, что все решено и оплата не потребуется, разве нет? – спросил немного обескураженно Атлас.

– Это отчасти правда, денежной оплаты мне не нужно. Но все же… – Данте встал со скрипучего стула и вышел из-за стола. – Я рискую шкурой, беря на борт разыскиваемых джакурийцами преступников, хоть и по просьбе самого Барона. Поэтому мне нужно это как-то морально компенсировать. Хе-хе. Не волнуйтесь, я уже буквально вижу по вашим лицам, как вы напряглись. Просьба будет весьма незамысловатой, займет не больше трех часов, как раз пока корабль готовится к отплытию. Ну, что скажете, выслушаете меня?

– Ну, стоит заметить, что у нас, как и у вас, тоже нет выбора, уважаемый капитан, – пожав плечами, заметил Атлас. Грим просто кивнул.

– Ну вот! – довольно воскликнул Данте и, поставив одну руку в бок, провел другой по краю своей треуголки. – Люблю сговорчивых людей. Так вот, друзья, суть просьбы вот в чем…

Данте подошел к столу и взял с него свиток со сломанной печатью и тесемкой. Развернув свиток, он дал его Атласу в руки и продолжил.

– Как вы, должно быть, заметили, город наш весьма и весьма небезопасен. То тут ограбят, то там в рабство заберут или того хуже. Жизнь здесь не сахар. Возможно, с виду и не скажешь, но мне такой расклад дел не по нраву: одно дело обирать суда заевшихся купцов из Риндервалена и личные королевские галеоны и совсем другое, когда грабят и без того бедных людей, еле живых, не способных дать отпор.

Этот город мне дорог по определенным причинам, и я бы хотел если уж не сделать его идеальным, но по крайней мере облегчить участь живущих здесь людей. И, естественно, те, кто грабит этот бедный люд, со мной категорически не согласны. В городе и его окрестностях орудует один крупный клан, руководит им влиятельный человек, который несколько раз недвусмысленно намекал о своем страстном желании повесить мою бездыханную тушку на реях моего же судна.

– И что вы хотите, чтобы мы его… убили? – с опаской в голосе спросил Грим.

– Нет, конечно, – Данте махнул рукой, – да и у вас едва ли это получится. В общем, свиток, что я вам дал, был получен мной два дня назад. В нем этот «прекрасный» человек внезапно пишет, что желал бы примириться со мной. Дабы прекратить бесконечную вражду, он предлагает разделить Маковую бухту на две зоны влияния.

– «…надеюсь, что вы поступите правильно и согласитесь с моим крайне щедрым предложением. Ибо последствия очевидны. Подпись: Морган Дио», – прочитал вслух последнюю строчку Атлас. – Ясно… Он хочет встречи.

– Да, – утвердительно кивнул Данте, – и не передать словами, как бы мне не хотелось встречаться с ним. Есть подозрения, что подобный жест доброй воли – не что иное, как примитивная ловушка для меня и моей команды. И поэтому…

– Встретиться с ним должны мы… – Атлас уже примерно представлял, в какую авантюру им предстоит ввязаться.

– Верно, – капитан щелкнул пальцем. – Есть два варианта развития грядущих событий: если я решу направиться на встречу с господином Дио, то скорее всего обреку себя и людей, идущих со мной, на попадание в заранее заготовленный капкан. Это пережить можно. Но пока моя команда будет пытаться выпутаться из передряги, я более чем уверен: враги не побрезгуют напасть на потерявший защиту «Отшельник». Они попытаются уничтожить его или вывести из строя. Таким образом, даже если их ловушка не сработает, они сумеют лишить меня основного инструмента добычи ресурсов. А следовательно, лишат меня влияния в этом городе. Не самый лучший вариант, не так ли?

– Понятное дело, – хмыкнула Ни-Кель, – а в чем заключается второй?

– Второй вариант заключается в том, что вместо меня и большей части моих людей пойдут, так сказать, мои официальные представители. Разумеется, я не отправлю туда только вас двоих, с вами пойдет несколько моих ребят, и на случай «непредвиденной» ситуации они подстрахуют и помогут вам убраться оттуда как можно скорее. Да и вряд ли они захотят нападать на вас, раз меня с вами не будет. Я же в это время с основными силами моей команды останусь на «Отшельнике» для того, чтобы отразить возможную атаку на корабль.

Атласу эта идея показалась как минимум неудачной.

– Разве он согласится общаться с нами как с вашими представителями? – спросил он. – Кто мы вообще такие? Ему же нужны вы для переговоров, а не какие-то посторонние люди.

– А вас представят не как посторонних людей, друг мой, – Данте поводил указательным пальцем. – Вы получите другие имена и легенду о происхождении. Представим вас как квалифицированных переговорщиков, приоденем как следует, и вперед!

– Эм… ну… – у Атласа все еще оставались серьезные сомнения. – Я все же не очень уверен, что господин Дио будет вести с нами диалог, и в целом… Может, лучше просто ваша команда…

– Будет, – прервав Атласа, уверенно сказал Данте, – с официальными представителями будет, все же я этого негодяя знаю больше, чем вы, у него свои заскоки. Так или иначе говорить вы будете то, что я передам вам через своих людей. Сыграете небольшую роль открывающих рот кукол, сделаете важный напыщенный вид, и все. Как я и сказал, при моем отсутствии у него скорее всего и не возникнет соблазна нападать. Минимальную безопасность во время этого действа вам гарантирую, к тому же, я так понимаю, пока контракт не утратил свою силу, дорогая Ни-Кель так же будет вас сопровождать, верно?

– Верно… – Ни-Кель слегка поморщилась. – Хотя и не будет от этого в восторге.

– Ну и замечательно, черт возьми! – Данте громко рассмеялся. – На том и порешим, друзья! Назначаю вас своими официальными представителями! Идемте, познакомлю вас с нашей дружной командой.

Данте довольно зашагал к двери из каюты.

– Постойте, – громко окликнул его Атлас. – А эта идея и правда принадлежит вам?

Данте остановился и улыбнулся.

– Ну как сказать. Барон считает, что именно вы подойдете как нельзя лучше. Я его предложения воспринимаю как прямой приказ. И вам советую. Ну что ж, хватит болтать. Давайте выходите наружу, смелее!

Капитан вышел из каюты, оставив дверь нараспашку.

– Странно… – прошептал озадаченным голосом Атлас. – И здесь замешан Барон. Что это за поручение такое?

– Да и почему везде за нас все решают? – посетовал, разведя руками, Грим.

– Не знаю. – Атлас положил свиток на стол. – Надо быть настороже, надеюсь, из нас не хотят сделать пушечное мясо или что-то вроде того. Делать нечего, пойдем пока знакомиться.

На палубе, тем временем, капитан уже громко созывал к себе членов команды.

– А ну! Минутку внимания, господа! – прокричал Данте, стуча по разбитому фонарю непонятно откуда взявшейся железной ложкой. Все присутствующие оторвались от своих дел и подошли ближе.

– Я хочу познакомить вас с нашими новоявленными пассажирами, которые со всей любезностью согласились поучаствовать в сегодняшнем мероприятии!

Данте указал рукой на вышедшую из каюты троицу и с довольным видом произнес:

– Атлас и Грим – два беглых преступника. Разыскиваются джакурийцами за побег, разбой, убийство, причинение тяжкого вреда и еще невесть какие грехи, в общем, отличные парни и по совместительству наши официальные представители! Поприветствуем их.

– Великий Калид… – Атлас покраснел и стыдливо закрыл лицо рукой. – Я, должно быть, сплю…

Со всех сторон послышались гулкие слова приветствия.

– А сопровождает их прекрасная ма-эринская наемница с далеких восточных земель, некоторые из вас уже могут знать ее, несравненный мастер битвы на ножах – Ни-Кель!

Ни-Кель с довольным видом поклонилась, и вновь раздался приветственный гул.

– Славно, – Данте потер ладони друг о друга. – Теперь представлю вам членов своей команды, знакомьтесь – Роза, – Данте указал на уже знакомую черноволосую девушку в сползающей на глаз бандане. – Мой непосредственный заместитель и главный рулевой. Сердце и душа нашей команды. Умна, исполнительна, иногда строга, но крайне обворожительна, так что будьте осторожны.

– Приветствую на борту «Алого Отшельника», сухопутные, – Роза улыбнулась, но при этом, слегка прищурившись, внимательно, словно с легким недоверием, осмотрела новичков.

– А это Симон, – Данте похлопал «носорога» по плечу, которое располагалось выше верхушки его собственной шляпы, – наш квартермейстер, благодаря ему этот корабль все еще на плаву и выглядит вполне сносно. Может показаться, что он суров и толстокож, что, без сомнения, так, но внутри, поверьте, вы сможете найти весьма сентиментального и отзывчивого парня.

– Мы уже знакомы, – сказал грубым, но доброжелательным голосом Симон и подмигнул троице.

– Наши неугомонные близнецы, – капитан направил взор троицы на двух атаи, – Айро и Нейро. Мы их так зовем, ибо их полные имена никто не может выговорить. Айро, – капитан указал на преимущественно белоперого Атаи в пенсне, – навигатор и картограф. Глаза и главный ориентир нашего судна. Чертовски умный и оттого не менее гордый, разбирается в инженерном деле и постоянно придумывает новые способы улучшить корабль.

– Буду рад, если мои знания пригодятся вам, – сказал Айро и любезно поклонился новичкам.

– Нейро, – теперь Данте указал на черноперого, – наш главный марсовой. Ловкий и бесстрашный, готов с головой влезть в любую передрягу, иногда, правда, слишком увлекается и поэтому часто оказывается на койке у корабельного врача. Однако в бою он незаменим, поверьте, в небе этой птице по скорости нет равных.

– Интересный послужной список у вас. Ну, посмотрим, из чего вы сделаны, ребятки, – с дружелюбной ухмылкой сказал Нейро, поставив крылья в бок.

– Наш канонир и эксперт по вооружению, – с гордостью произнес Данте, подойдя к человеку удивительно маленького роста, и, наклонившись, протянул ему руку. Карлик был в высоту два с половиной локтя, имел густую золотисто-коричневую бороду и большие, почти сползающие на маленькие глаза брови-щетки. На поясе висела несоизмеримо крупная по отношению к габаритам обладателя сабля, а на груди канонир носил два здоровенных кремневых пистолета, закрепленных крест-накрест.

– Аксель «Пороховая бочка» Пейнс, – представил его капитан, – разбирается в хороших пушках лучше, чем кто-либо на этом корабле, да и вообще в Маковой бухте. Не судите по размерам, друзья, ибо этот парень – наша самая смертоносная боевая единица. Я и сам слегка побаиваюсь его.

Данте усмехнулся, но эта усмешка прозвучала несколько нервно.

– Если что, про его рост шутить можно, но не дай бог вы заикнетесь про его брови… У-у-у-ух… Тогда вам несдобровать.

– Как в огне закаляется хорошее железо для пушек, так и сердца воинов закаляются в пылу яростных сражений! – воинственным, но довольно высоким голосом ни с того ни с сего прокричал Аксель. – За Капитана! За «Отшельник»!

Все остальные члены команды выкинули вперед кулак и как один прокричали то же самое, но гораздо громче.

– За капитана!!! За «Отшельник»!!!

– Ха… Забавный карлик, – сказал тихо Грим и тут же ойкнул, получив хороший тычок локтем от Ни-Кель.

– Где-то здесь должен быть Барчет, так, посмотрим… Барчет! – Данте начал выискивать кого-то среди матросов. Спустя пару секунд к своему неудовольствию он обнаружил, что того, кого он искал на палубе, по-видимому, вовсе не было. После безуспешных поисков капитан недовольно хмыкнул и, подойдя к деревянному люку, громко стукнул по нему сапогом.

– Барчет, ты, старый мешок с трухой, совсем оглох в своей пещере? А ну вылезай оттуда, знакомиться с новенькими будешь.

Снизу раздалось скрипучее и протяжное:

– Э-э-э-э?..

Через мгновение из люка словно слепой крот по пояс вылез седой, почти облысевший старик. Он посмотрел непонимающим взглядом на Данте. Капитан устало закатил глаза.

– Говорю, знакомиться будешь! – Данте наклонился и практически прокричал ему в ухо. – Новенькие у нас! Ни-Кель, Атлас и Грим, вон туда смотри.

– А-а-а-а, – облегченно выдохнул старик и покачал головой, – драсте, драсте… Зачем кричать то так, все утопленники за километр услышат.

– Они-то услышат, а вот до тебя не докричишься… – Данте с негодованием прислонил руку ко лбу и, повернувшись к троице, продолжил:

– Это Барчет. Наш кок. В следующую неделю питаться вы будете только его стряпней. Готовит этот старый черт бесподобно, даже деревянные опилки сможет так приготовить и подать, что и король ими не побрезгует. Однако, он глуховат и неповоротлив в силу возраста. Так что лучше сразу его одергивайте, если что-то будет нужно, докричаться до него, как видите, не так уж и просто.

– Чего, извольте? – старик непонимающе завертел головой.

– Говорю, черта с два до тебя докричишься! – вновь почти что в ухо закричал ему Данте. – Знаешь, полезай-ка обратно давай. У тебя прибавилось работы на три рта, так что не будем тебя отвлекать. Хочу, чтобы обед не уступал вчерашнему, понял?

– А? Э… Ну да… Есть, капитан! – старик дрожащей рукой отдал честь, криво улыбнулся и нырнул в черную бездну, захлопнув за собой люк.

– Ну, в принципе, с основой мы разобрались, – Данте почесал затылок и облегченно выдохнул, – с остальными двумя сможете познакомиться лучше в процессе плаванья, в частности с Ва-Кувой, корабельным врачом, он вернется на судно только к отплытию. Ну, а мы через полчаса приступим к реализации нашего маленького представления. Спускайтесь в трюм, Роза подготовит пока для вас парадные одеяния. Думаю, для здоровяка Грима нужно подыскать что-то покрупнее, нежели обычный камзол, что скажешь, Роза?

– Что-нибудь да найдется, капитан, – Роза осмотрела смущенного Грима с головы до пят и кивнула, – пара ящиков со вчерашнего судна остались, там были крупные размеры. В крайнем случае натянем на него дамский корсет и затянем, да потуже.

– Мне кажется… это лишнее… – покраснев, пробормотал Грим, только Роза его уже не слушала, она ушла за одеждой, оставив парня в крайнем смущении.

– Ну и славно, – Данте потирал ладони, – двигаемся по графику. Можете пока отдохнуть, в трюм вас проводит Винсент, заодно и посмотрите, где будете спать. Эй, Винсент!

Данте щелкнул пальцами. Оторвавшись от своей работы, к капитану подбежал юноша лет 15 и встал по стойке смирно, словно солдат на службе. У парня были недлинные черные волосы и слегка смуглое лицо с горящими карими глазами. На голове его набок сползала шапочка-матроска, чуть выше пояса были натянуты мешковатые грязные штаны на широкой подтяжке.

– Знакомьтесь, это Винсент – наш юнга. Чуть младше вас, но вы должны поладить. Он вам расскажет и покажет все, что не показал и не рассказал я.

Капитан указал юноше в сторону еще одного люка.

– Винсент, покажи нашим гостям их спальные места, будь любезен.

– Есть, капитан! – радостно выпалил парень, и его глаза загорелись еще сильнее. – Я не подведу вас, будьте уверены! Можете на меня положиться!

«Вот это рвение у парня, – промелькнула в голове Атласа мысль, – такую простую просьбу воспринимает как какое-то сверхважное задание. Это даже как-то нелепо».

– Несомненно, – Данте улыбнулся и, похлопав юнгу по плечу, непринужденно пошагал в сторону капитанской каюты.

– Если будут вопросы, вы знаете, где меня найти! – добавил он не оборачиваясь.

– Идемте за мной, ребят! – сказал парень и, отворив деревянную крышку, скрылся под палубу. Троица последовала за ним.

Хлипенькая лесенка спускалась вниз на чуть более чем два метра. Внизу на лакированном полу из красноватой древесины была мелко раскидана сухая солома, она потрескивала каждый раз, как на нее наступали. Вдоль стен стояли крупные и мелкие деревянные ящики, на некоторых из них лежали мешки, веревки и прочие вещи.

На стенках промеж ящиков были криво развешены несколько гамаков. Атлас, подойдя к одному из них, подергал за серые и хрусткие от времени нити. От этого гамак заметно просел.

– Милая комнатка, – Ни-Кель прошлась до конца помещения. Она провела по одному из ящиков пальцем и стала разглядывать крупный шматок пыли, оставшийся на нем, – вы, как я вижу, ей не часто пользуетесь.

– Простите, но лучшего у нас нет, – развел руками Винсент и улыбнулся. – Остальные отделения трюма заняты каютами экипажа, складскими помещениями, кухней и медицинской каютой. Это единственное свободное место.

– Ой, да мне-то все равно, – Ни-Кель небрежно скинула шматок пыли на пол и отряхнула руки, – я здесь спать не буду, это им вот нужно беспокоиться.

– А мне сойдет, наверное, – Грим прошелся по кругу и, приметив достаточно крупный гамак, с удовольствием плюхнулся в него. Остальные при виде этого размашистого действия закрыли глаза в страхе, что гамак не выдержит такой атаки. Но опасения оказались напрасными, конструкция хоть и издала неприятный скрип, но с немалым весом Грима успешно справилась.

– Ну теперь этому кораблю и лобовое столкновение с айсбергом не страшно, – рассмеялась Ни-Кель, – в прошлый раз, когда он плюхнулся в телегу, ее расплющило, как детскую игрушку.

– Эй! – возмутился Грим, неспешно покачиваясь в гамаке. – Я тогда с этажа эдак третьего рухнул. Не сравнивай!

– Не думаю, что в случае с Атласом или со мной эффект от падения был бы таким же, – Ни-Кель сделала карикатурно умное лицо и поводила в воздухе пальцем, – из тебя вышел очень увесистый снаряд.

– Ты… ты меня толстым, что ли, назвала? – Грим аж подскочил.

– Нет, не называла, – Ни-Кель ехидно улыбнулась, обнажив маленькие кошачьи клыки, – лишь подтолкнула тебя к правильному умозаключению, а с остальным ты справился сам. Молодец. Теперь надо с этим что-то сделать.

– Делать что-то… Ну, знаешь ли… – Грим отвернулся к стенке. – Теперь вдобавок к идиоту я еще и толстым оказался. Все, я обиделся.

– И как же мне это пережить… Какой кошмар, какой кошмар… – Ни-Кель с довольным видом запрыгнула на один из высоких ящиков.

– Эм… это у вас в порядке вещей, да? – спросил Винсент Атласа, юнга с недоумением смотрел на отвернувшегося Грима.

– Ну бывает, иногда… – Атлас потер затылок и потупил взгляд в пол. – Но… ссоры, как правило, долго не длятся. Обычно мы более дружные…

Винсент понимающе кивнул.

– Здорово, что вы путешествуете вместе… Вы ведь путешественники, да?

– С недавних пор, – подал голос все еще повернутый к стене Грим.

– Понятно. Я слышал, что о вас говорил капитан. С джакурийцами даже он не решается связываться, а Данте чертовски смелый человек.

– Ты давно знаешь его? – поинтересовался Атлас.

– Честно говоря, не слишком, – с легкой грустью и смущением ответил Винсент, – я сам здесь не так давно, Данте подобрал меня около месяца назад. Но у меня такое ощущение, что я служу под его началом всю свою жизнь!

– Тебе здесь нравится, да? – спросила Ни-Кель, повиливая свисающим с ящика пушистым хвостом.

– Естественно! – не колеблясь воскликнул парень. – Я с детства мечтал стать моряком, но мне, увы, не довелось родиться в благополучной семье, чтобы я мог попасть хотя бы в школу. Маму с папой я не знал, жил на улицах долго. А Данте подобрал меня в порту, сразу, как увидел просящим милостыню у прохожих. Повезло, что меня не нашли работорговцы тогда, иначе бы я сейчас был в гораздо худшем месте… М-да… Худшем…

– И ты так просто согласился стать пиратом? – Грим соизволил повернуться. – Это же не просто грузовое судно. Ты не боялся, что придется грабить или даже… ну… людей убивать?

Винсент задумался на пару секунд. В этот момент он уселся на маленький кривой сундук позади себя.

– Данте и его команда не простая кучка разбойников, – сказал он, – да, они точно не святые. Нападают на судна в море и… грабят их. Но они… Они это не делают лишь ради собственной жажды наживы. Во всяком случае, не все…

Винсент на пару секунд помрачнел, но довольно быстро снова натянул на лицо улыбку.

– Этот корабль и команда на нем – единственная надежда города на выживание! – говорил он с придыханием. – Награбленных денег Данте и всей его команде уже бы хватило на то, чтобы безбедно прожить не одну жизнь, но, тем не менее, себе они оставляют часть очень малую. Это больше, чем просто пиратство, и потому я рад быть частью чего-то столь масштабного. Знаете, ежели в самом деле за все на свете нужно платить, я готов, даже если когда-нибудь придется, отдать свою жизнь… или же чужую… но ради общего дела, ради спасения города и живущих в нем людей. Ради такого я согласен быть пиратом, да!

– Ого… Весьма воодушевляющее… – протянула Ни-Кель. – Хотя и наивно до одури.

– Ну, что поделать, – Винсент развел руками и улыбнулся, – такой вот… я. В любом случае вы можете положиться на капитана Данте, у него всегда в голове план продуман на несколько шагов вперед. Он нас за этот месяц из таких передряг за лямки вытаскивал, что вам и не снилось.

– Ну, я бы поспорил, – пробубнил Грим, снова отвернувшись к стенке.

– Я бы и хотел ему довериться, да авантюра эта слишком непродуманная… – Атлас медленно пошагал в другой конец помещения. – Мы ничего не знаем о том, кто такой этот Морган Дио, кроме того, что он глава какого-то там клана.

– Он работорговец, – неожиданно серьезным тоном произнес Винсент, – также его люди насильно берут дань с торговцев и лавочников, я слышал, иногда забирают больше двух третей прибыли. Те, кто не соглашается сотрудничать, пропадают. Навсегда.

– Сурово… – Грим неуютно поежился. – И как нам с таким типом разговаривать, это же ничем не лучше джакурийцев.

Атлас тяжело вздохнул.

– Вот это-то меня и беспокоит…

– Короче, мой вам совет, ребята, – Винсент резко вскочил с сундука и двинулся в сторону лестницы, – успокойтесь, расслабьтесь и доверьтесь капитану, хорошо? Он знает, что делает. И…

Перед самым люком юнга остановился. Обернувшись в сторону троицы, он с улыбкой произнес:

– Добро пожаловать на борт «Алого Отшельника»!

Крышка люка захлопнулась, и трое героев остались на несколько секунд в полной задумчивости тишине.

– Ну что ж, как говорится, была не была, – пожал плечами Атлас, – все равно никто кроме Данте нам не поможет. Да и к тому же, возможно, мы наконец разгадаем загадку таинственных посланий.

– Угу, – Грим кивнул.

– А я наконец отправлюсь туда, куда глаза глядят, – нараспев протянула Ни-Кель, довольно вскинув руки, – задержалась я тут с вами, ребятки.

– Ну, честно говоря… Мы будем скучать по тебе, Ни-Кель. – Атлас повернулся к наемнице.

– Эм… в смысле? – Ни-Кель эта фраза словно выбила из колеи. Ее лицо из обыкновенно очень самоуверенного буквально за мгновение изменилось и стало растерянным.

– Ну, так или иначе ты была нашей опорой и проводником эти несколько дней. Защищала. Поэтому… – Атлас замялся. Посмотрев на Грима, он тихо, скороговоркой произнес: – Грим. Ну скажи что-нибудь.

– А… эм… ну да! – Грим на пару секунд впал в ступор, но потом продолжил. – Ты очень много сделала для нас, правда, и… Хоть ты и шутишь иногда надо мной. Порой очень даже обидно, кстати, я бы вот хотел, чтобы ты так не делала, а то я…

– Грим! – Атлас бросил сердитый взгляд, и парень опомнился.

– А, ну да. И все же… Несмотря на это я бы тоже хотел, чтобы ты… ну… отправилась с нами.

По широко распахнутым кошачьим глазам сложно было понять, что Ни-Кель чувствует. Ма-эринка тяжело вздохнула и, ничего не сказав, отвернулась от ребят, обвив себя своим золотисто-бурым хвостом. Парни поняли, что продолжать пока что бесполезно. Оба стали искать в голове другие темы для обсуждения, дабы отвлечься от неловкой ситуации. Но, к счастью, паузу прервал стук в люк и открывшая его через пару секунд черноволосая девушка.

– Ну что, господа «официальные послы»? – Роза широко развела руки, в каждой из которых висело по несколько парадных костюмов. – Настало время примерки!

Глава 12. Пиратская делегация

По прошествии получаса первая стадия плана Данте была приведена в исполнение. Переодетые Грим и Атлас, а также их телохранитель Ни-Кель шли по портовому кварталу в сопровождении двух членов команды, которых вместе с героями направил «Капитан» на встречу с лидером вражеского клана. Ими были представитель расы кифарро огромный человек-носорог Симон, а также атаи по имени Айро.

«Как же эта зараза мне жмет…» – думал, шагая по деревянному настилу, Грим и пытался как-то поправить чрезмерно перетянутый пояс своей новой одежи.

Несмотря на то, что Роза так и не привела в действие свою угрозу с корсетом, пиратка затянула пояс и тесемки его нового серо-голубого камзола так туго, что у Грима глаза на лоб полезли. Парню казалось, что вот-вот, и его потроха от давления выпадут наружу, доставив сильнейшее неудовольствие проходящим мимо портовым рабочим.

Атласу в этом плане повезло чуть больше. Его парадное одеяние сидело практически идеально, единственное, что ярко-оранжевый и красный цвета выглядели чрезмерно пестро и вызывающе, это заставляло Атласа испытывать существенный дискомфорт от взглядов проходящих мимо бедняков.

– Я уже говорила, что смотритесь вы просто отменно в этих костюмчиках, да? – Ни-Кель всю дорогу не упускала возможности лишний раз съехидничать по поводу внешнего вида своих подопечных.

– Да… говорила, – сказал сердито Атлас, – раза три уже, кстати.

– Я же говорил, что шутки у нее обидные, – хрипло произнес Грим из-за чрезмерно затянутого пояса, – сама бы попробовала в таком хотя бы десять метров пройти.

– Да ладно вам, – Ни-Кель закатила глаза, – это же забавно. Идете в дорогих шмотках непонятно куда и непонятно зачем. Не видите в этом забавного абсурда?

– Непонятно куда и непонятно зачем… – прохрипел Грим. – Девиз всей моей жизни, видимо…

– Мы знаем точное место, Айро? – спросил Симон у атаи, который тем временем внимательно разглядывал в своих руках-крыльях какие-то бумаги.

– Не совсем… – Айро отрицательно помотал головой и, поправив пенсне, перелистнул очередной лист. – Мы знаем лишь, где нас встретит их человек, а потом нас отведут к самому работорговцу. Действуем пока по изначальной задумке, Симон, если что, будем импровизировать.

– А можно и нам как-то просветиться тоже? – вклинился в разговор Атлас. – В конце концов, мы должны знать роли, которые будем играть.

– Разумеется, – атаи кивнул и, вытащив снизу нужный лист, пробежался по нему глазами. – Вас зовут Калингем Дрейк и Вейхарт Ротульмхеймдем, соответственно, – Атаи показал сперва на Атласа, затем на Грима, – вы нанятые Данте юристы-переговорщики из города Линд. Окончили академию Шийцбрех, имеете огромный опыт в разрешении как юридических проблем, так и проблем, связанных с не вполне законным товарооборотом, и бла-бла-бла…

Айро протянул лист Атласу в руки.

– Можете ознакомиться. Если будут спрашивать, ваши ответы желательно не должны противоречить друг другу.

– Как, как меня, еще раз, зовут? – Грим несколько раз перечитал свое новое имя. – Рамтульхеден, Ромухильден, Румтуль… Ромтуль…

– Ротульмхейдем, – невозмутимо произнесла идущая позади Ни-Кель.

– А… Спасибо. – Грим отошел в сторонку, проговаривая свое имя теперь уже в голове.

– Да таких имен-то не бывает! – воскликнул он. – Вы, должно быть, шутите надо мной.

– Ну ладно, с именами и легендой разобрались, – Атлас перевернул лист на другую сторону и посмотрел на Айро, – а какова же наша позиция, ну… в переговорах? Чего мы хотим добиться?

– Наша позиция заключается в том, что мы желаем заключить с Дио сделку о разделении зон влияния поровну, – ответил Айро, – но при условии, что находящиеся в данный момент в его распоряжении рабы будут немедленно освобождены, и более подопечные Дио не станут похищать людей в пределах этого города.

– Попросить работорговца не быть работорговцем… – Атлас покачал головой. – Самый надежный план на свете… Все равно что просить волка не нападать на стада овец поблизости.

– Ну, они промышляют не только этим, – Симон пожал плечами, – Деньги клан гребет со всего, до чего дотянуться их грязные ручонки, так что с голоду не помрут.

– Но и согласятся вряд ли… – добавила Ни-Кель.

– Не столь важно, согласится он или нет, – Айро поднял указательный палец, – открою вам секрет, сие мероприятие имеет иную цель. Хотя будет забавно, если получится его уговорить, я вам даже поаплодирую. Помимо всего прочего веселья вам будет необходимо кое-что выведать у него…

Айро наклонился ближе к Атласу и Гриму. Все чуть-чуть замедлили ход, вслушиваясь в шепот атаи:

– Постарайтесь вытянуть из него информацию о том, где он держит похищенных людей. Быть может, есть способ сделать так, чтобы он взял, да и проговорился промеж слов. Или даже отвел нас к ним, это будет просто идеально. Поразмышляйте над этим по пути, а в остальном положитесь на нас, мы с Симоном вступим в дело, когда того потребует ситуация. Постарайтесь быть как можно более красноречивыми и, конечно, льстить не забывайте, подобные ему люди любят, когда их нахваливают по поводу и без.

– А вот, похоже, и наш проводник… – Симон нахмурил морщинистые брови и указал на стоящих в конце городской площади 7–8 человек. – И компашку с собой прихватить не забыл.

У Грима от вида этих людей пробежал холодок по коже. Они имели ту же одежду, что была на головорезах, которых он видел близ харчевни в Черном пределе.

– Я их уже видел… – шепотом произнес он, но то ли оттого, что Грим произнес это слишком тихо, то ли оттого, что головы остальных были заняты иными мыслями, его слова не были услышаны.

– Пойдем поздороваемся, – грубым и слегка хриплым голосом сказал Симон. Обе группы пошли на сближение. Один из головорезов, имеющий, в отличие от других, золотистый пояс и меховую шапку, вышел вперед. Окинув взглядом прибывших, он неохотно склонил голову.

– Ну, приветствую. – Он поднял взгляд и слегка прищурился, после того как понял, что ответного поклона с другой стороны никто не сделал.

– Господин Дио ожидает вас в своей резиденции… Приятно, что вы соизволили прийти вовремя, иначе Господину показалось бы, что вы желаете его оскорбить. Прошу, мы вас проводим к месту встречи.

Он щелкнул пальцем, и люди работорговца обступили пиратскую делегацию с четырех сторон. Грим и Атлас невольно сглотнули.

– Вы же понимаете, нам не нужны неприятные инциденты… – сказал все тот же руководящий головорез и улыбнулся. – Так что идти будем так, на случай если вы передумаете и решите учудить нечто не разумное.

– Ну тогда вы захватили мало людей… – Симон грозно фыркнул, глядя на разбойника рядом с ним. Тот слегка подпрыгнул и поспешил отойти на метр подальше от суровой фигуры, превышающей его по ширине и по росту минимум в полтора раза.

Командир скривил лицо, но стерпел этот выпад. Развернувшись, он рукой указал направление, и все двинулись дальше в путь.

Для каждого из идущих эта дорога тянулась по-своему: Грим все еще повторял про себя свое новое имя и название академии, из которой якобы совсем недавно выпустился. Атлас в это время думал над тем, как же совершить невозможное и уговорить Дио выполнить совершенно невыполнимое требование и помимо этого еще и вытянуть нужные сведенья из бандита. А Ни-Кель в свою очередь считала количество ножей и сабель, которыми были увешанные бандиты, и прикидывала, как быстро она сумеет обезоружить каждого из них и в каком порядке.

Пройдя без происшествий несколько городских кварталов и часть рынка в восточной части города, идущие увидели улицу из старых, но при этом богато украшенных домов. Во главе ее стоял трехэтажный желто-белый дом, находящийся за довольно высоким забором из каменной кладки. Отряд стал замедлять свой шаг. Руководящий в шапке окликнул своих людей, и те пошли в сторону особняка.

– Дом Кастлеров, ну конечно… – тихо сказал Айро на ухо Симону. Тот тихонько кивнул и, приложив руку ко лбу, внимательно оглядел крыши близ стоящих зданий.

Руководящий остановился у кованых железных ворот и повернулся к делегации.

– После того как вы зайдете за ворота, вы должны будете сдать все ваше вооружение.

Он подошел ближе к Симону и, поставив одну руку на бок, указал на покрытую тупыми зубьями булаву, что висела на поясе «носорога».

– Будьте добры, разберемся с этим без пререканий, дабы не задерживать встречу…

– Что ж… Тогда попрошу и вас сдать ваши зубочистки. Вы ведь не против? – Симон нагнулся ближе к слегка позеленевшему лицу руководящего и бесцеремонно сдернул с его пояса маленький кинжал, словно тот держался на тонкой нитке. Тот опешил и, испуганно отскочив назад, от безысходности сжал кулаки.

– К-как… как ты… как ты смеешь, животное?!

Люди работорговца мигом выхватили свои клинки, Атлас и Грим почувствовали, что запахло жареным.

– А что я? – Симон от души рассмеялся, окидывая взглядом хоть и вооруженных, но все же очевидно очень напуганных людей. – Неужели у людей господина Дио настолько скверное чувство юмора? Надо будет ему сказать, а то он небось не знает, кого набирает в ряды своего доблестного воровского войска.

«Носорог» играючи покрутил кинжал промеж огромных пальцев, словно это было не холодное оружие, а обычный карандаш, и, щелкнув двумя пальцами, метнул его в сантиметре от ноги кипящего от злости руководящего.

– Не теряй его впредь, а то мамуля расстроится.

Симон снял с пояса свою тяжеленную булаву и скинул ее на одного из бандитов. Парень ойкнул, едва удержав тяжеленный кусок метала.

«Носорог» спокойно пошел дальше через открывающиеся ворота, за ним последовали и остальные. Замыкал же колонну униженный и обозленный головорез в шапке, со злостью убиравший обратно за пояс свой кинжал.

Двор за воротами охранялся еще восемью людьми. Возле посеревшей лестницы из белого камня по бокам стояли полуразрушенные женские статуи, неподалеку был заросший фонтан в центре неухоженного, заросшего сорняками сада.

Бандит перекинул булаву Симона в руки других двух людей, и остальные не сдавшие оружие по указке управляющего скинули свое вооружение на деревянный стол возле дома. Атлас сложил джакурийскую саблю (сумку с пистолетом он оставил на судне), Айро скинул тросточку, что нес в подмышке, так как людям Моргана она показалась подозрительной. Последней разоружилась Ни-Кель: она скинула арбалет и около десятка непонятно откуда взявшихся ножей разных размеров и формы, чем изрядно удивила как чужих, так и своих.

– Хозяин ожидает, – благоговейно произнес управляющий, и все прибывшие прошли внутрь особняка.

Дверь в кабинет Дио находилась в глубине бывшего гостевого зала. Особняк, видимо, долго пустовал до того, как его облюбовали люди из клана: штукатурка на потолке пришла в негодность, изящная в прошлом лепнина облезла и местами отвалилась. На полированном паркете, покрывшемся пылью, высилась пробившая его насквозь почти двухметровая люстра.

– Роскошные хоромы вы себе оттяпали, однако… – с ноткой сарказма заметил Симон.

– Дом Кастлеров пустовал не меньше полутора десятков лет, – произнес Айро, оглядывая покрытый плесенью потолок, – а вы, оказывается, избрали его местом для своего штаба. Любопытный выбор…

– Меньше слов, – сквозь зубы процедил управляющий, – вы сюда приперлись не для того, чтобы наше убранство обсуждать.

– Ах, простите же нам нашу бестактность, сударь, – сказал Айро приторно невинным голосом и сложил руки-крылья, словно в молитве, – мы всего лишь парочка грязных невежд, что с таких взять. Давайте же наладим отношения между нашими прелестнейшими организациями и вместе отопьем, как говорится, из медной Чаши Примирения.

Бандит в шапке брезгливо харкнул на пол и открыл перед делегацией дверь кабинета.

– Заваливайтесь…

Когда пираты и троица вошли внутрь кабинета, их глазам предстало невероятно роскошное зрелище: помещение разительно отличалось от находящегося в упадке гостевого зала, весь старинный интерьер, который присущ зданиям подобного типа, выглядел идеально. Пестрые гобелены на стенах, сверкающая золотым покрытием мебель, шторы, выполненные из бордового ма-эринского шелка, и выполняющий роль доминанты крупный деревянный стол с вырезанным на нем барельефом, изображающим какое-то сражение из далекого калидианского прошлого. За этим столом в окружении четырех охранников сидел мужчина лет 45–50, крупного телосложения. На голове его была круглая маленькая шапка красного цвета, одет он был в нечто наподобие рясы священника культа северного бога Алики. На слегка морщинистом лице с крупной нижней челюстью читалась некоторая заинтересованность.

Все прибывшие прошли к центру комнаты, встав в полутора метрах от стола, и почему-то один только Айро, казалось бы, никак не мог найти себе место на протяжении нескольких секунд. Хорошенько изучив взглядом комнату, он таки встал сбоку от Грима и Атласа в метре от наполовину завешенного окна.

– Прошу прощения… – сказал он, слегка задев боком одного из охранников, и, наконец успокоившись, громко произнес: – Приветствуем вас, господин Дио!

Вся делегация низко поклонилась. Гриму это действие далось несколько сложнее, чем остальным.

Человек за столом сощурился, и уголки его губ опустились.

– Хм… – Морган Дио гулко вздохнул и, простучав по столу поочередно всеми пальцами одной руки, хриплым голосом заговорил. – Мне казалось, я еще не слишком-то стар и вижу вполне сносно. Так по какой же причине я среди вас не вижу капитана Данте, м-м?

Симон легкими тычками в спину вывел вперед Атласа и Грима, после чего Айро указал на них обоими крыльями.

– К сожалению, капитан наш по определенным, не зависящим от него причинам не смог прийти на эту встречу. Увы. Но, тем не менее, дабы ненароком не оскорбить вас, он счел целесообразным прислать к вам замену – своих официальных представителей. Это два наших квалифицированных и юридически подкованных переговорщика – Калингем Дрейк и Вейхарт Ротульмхеймдем.

Атлас и Грим второй раз поклонились. Главарь работорговцев слегка привстал и, вытянув голову вперед, внимательно осмотрел двоих. Атлас, еще не подняв голову после поклона, приподнял взгляд, и ему показалось, что господин Дио недовольно сжал кулаки.

Через пару секунд работорговец уселся обратно. Взяв со стола стоящий рядом со стопкой бумаг бокал с жидкостью, напоминавшей вино, он осушил его залпом и, утерев нос, на удивление всех находящихся в комнате громко и раскатисто рассмеялся.

– Ахахахахахах – ХААА! – Дио стукнул бокалом по столу и, вытянув вперед руку с указательным пальцем, громко заговорил: – Значит… хе-хе, прислал официальных представителей… Ну-ну… Неплохо, неплохо. Видимо, подумал, что будет забавно поступить так же, как в первый раз поступил я, прислав вместо себя своих красавцев в камзолах… Кхм… Ну что ж, Данте, шутка засчитана, спорить не буду. Смешно.

Уже начавшие слегка волноваться Атлас и Грим слабо выдохнули.

«Так, значит, мы еще и ходячая шутка… Очаровательно». – подумал Атлас.

– Ну и так, – Дио откинулся на спинку позолоченного стула и махнул ладонью, – давайте, господа официальные представители! Обсудим тогда с вами, как нам поступить в сложившейся ситуации. Раз уж Данте на вас раскошелился, выкладывайте его позицию – каковы условия разделения влияния в Маковой бухте?

«Кажется пронесло… – облегченно подумал про себя Грим и, посмотрев на Атласа, по его кивку понял, что тот думает о том же самом, – Даже всю эту пургу рассказывать не пришлось. Хотя даже обидно… На кой черт я все это заучивал?!»

– Многоуважаемый… господин Дио, – Атлас решил с ходу умилостивить работорговца, – мы польщены честью предстать здесь, перед вами. Наш наниматель… а именно капитан Данте… передает свои искренние извинения, что не смог присутствовать на этой встрече. Но, тем не менее, нам было поручено донести до Вас его позицию. Прежде всего… – Атлас сделал трехсекундную паузу. – …Капитан согласен поделить город на две зоны влияния, 2/3, если быть точным, и причем именно в вашу пользу, достопочтенный.

Атлас решил, что если все это спектакль, то можно предложить работорговцу долю чуть больше, чем вполовину, дабы расположить его к дальнейшему торгу. Но вот только какова же будет концовка этого представления? К чему все это ведет? Этого ни он, ни Грим не знали, и у обоих в головах крутился очевидный вопрос: что же задумали пираты?

– Оу, – Морган Дио криво улыбнулся и облокотил лицо на руку, – как это мило с его стороны. Признаться, не ожидал. Мне думалось, что у него вообще нет желания отдавать мне хоть что-то… Но если он так расщедрился, значит, и ваши условия сделки будут суровыми, не так ли? Я, знаете ли, долго веду дела в этом городе и знаю, что за бесплатно никто не станет соглашаться на такие, скажем честно, унизительные условия. Так в чем же подвох, друзья?

– Никакого подвоха нет, уважаемый господин Дио… просто… мы…

Атлас ощутимо волновался, беседуя с крупным дельцом от преступного мира. К счастью, в голове еще были очень свежи воспоминания о беседе с Раваазом, и, в связи с этим, у парня было четкое понимание того, что сейчас ситуация все же ненамного, но лучше, чем тогда. И это понимание его немного ободряло.

– …Наша сторона желает, чтобы Вы… в обмен на предоставляемые 2/3 зоны влияния прекратили свою деятельность, связанную с похищением горожан Маковой бухты в пределах города. Это касается как взрослых здоровых мужчин, так и женщин, детей и стариков. Таковы наши требования.

– Кхм…

Морган Дио кашлянул в кулак и, сложив руки в замок, о чем-то задумался. Работорговец на протяжении десяти секунд смотрел словно сквозь всех стоящих перед ним людей, создавая своим молчанием крайне неловкую, тяжелую атмосферу, которая уже на пятой секунде заставляла всех присутствующих беспокоиться.

– Значит… – работорговец прервал наконец свое задумчивое молчание. – Вы желаете, чтобы я перестал похищать людей в городе. Как оригинально, однако. И что же, вы ожидаете, я вам отвечу?

Атлас с Гримом беспокойно переглянулись и обратили с надеждой взгляды на Айро. Тот едва заметно со спокойным видом кивнул, как бы показывая, что все идет по плану.

– Мы не знаем, что вы ответите, уважаемый господин Дио, – невозмутимо сказал Атлас, – но с уверенностью можем сказать, что для нас важно ваше мнение, и мы постараемся сделать все, чтобы прийти к компромиссу, дабы каждая сторона была в плюсе.

– Не бывает такого, – вдруг резко отрезал Дио, – как правило, всего одна из сторон всегда остается в плюсе, и это закон, по которому работает все теневое ремесло в этом городе. Вопрос лишь в том, насколько большим будет минус другой стороны. И знаете, что? Я в минусе оставаться не привык…

Морган щелкнул пальцами, и один из охранников моментально достал из шкафа позади стола небольшую бутылочку с жидкостью янтарного цвета.

– Хотите знать, почему я вообще решил вести переговоры с Данте, м-м? – Дио, не поворачивая взгляда протянул в бок руку с пустым бокалом, и охранник, аккуратно откупорив бутыль, залил его содержимым. – Дам вам подсказку: не из добрых побуждений.

Оба парня лишь неуверенно помотали головами, а работорговец, отпив из бокала, цокнул языком и продолжил.

– Я пошел на это, потому что просто убить Данте и всю его команду мне невыгодно. Несмотря на то, что ваш капитан – наглая выскочка, со временем я осознал, какое влияние он имеет в городе и какую практическую пользу приносит всему товарообороту своими морскими набегами. Он – часть здешней системы. И я, как ни крути, тоже являюсь ее частью и выполняю в ней свою, не менее важную функцию. Функцию работорговли. Люди, которых я забираю, – это маргиналы, безработные пьяницы, беспризорники и просто заезжие – те, кто-либо выпал из общего уклада, либо прибыл извне. Они не часть системы и ничем не лучше бродячих животных, которых стражники с таким удовольствием отстреливают из ружей, когда скучают, стоя на посту. Я же нахожу им применение, делаю из бесполезного мусора хорошую рабочую силу. Не говоря уже о профилактической чистке… И теперь вы стоите передо мной и просите меня самого выйти из устоявшейся конструкции. Сейчас вы мне предлагаете лишить себя и своих людей основной части заработка. Так вот что я вам скажу: не бывать такому! Ремесленник просто так не откажется от дела, которому посвятил большую часть своей жизни. И здоровья при этом немало потерял…

«Та-а-ак, кажется, мы движемся в тупик… – на лбу Атласа проступили едва заметные капельки пота. – Надо как-то выкручиваться, мы ведь даже не успели ничего узнать о том, где он удерживает рабов… Черт, думай же, голова, думай быстрее! Хорошо бы, если бы Грим тоже что-то высказал, а то его молчание выдает нашу и без того не очень умелую маскировку.

– Уважаемый господин Дио… – голос парня начинал подрагивать. – Это ведь лишь часть нашего условия, вы рано делаете выводы… Взамен мы хотим предложить вам нечто более выгодное…

– Вы что, смеетесь? – Дио недовольно вытер кончик крючковатого носа. – Что вы можете предложить взамен возможности свободно вести уже давно отработанный бизнес? Вы за кретина меня держите?

Дио сделал небольшую паузу, сощурился своими маленькими, обведенными морщинами глазами и посмотрел за спины Атласа и Грима.

– А… что не так с птицей? Он что, контуженный?

Ни Грим, ни Атлас сперва не поняли, о чем идет речь, но, обернувшись на Айро, краем глаза заметили, что у того отчетливо дергается левый глаз, да причем так сильно, что казалось, будто вот-вот, и он такими темпами из глазницы выпадет.

«А и правда, чего это с ним? Переволновался, что ли?» – подумал про себя Грим и почесал затылок.

– Ой, не волнуйтесь за меня, – Айро махнул крылом и дружелюбно всем улыбнулся, – это наследственное, от отца. У него тоже глаз дергался, когда вздумается, корабельный врач сказал, что это не опасно. Так что я в порядке, не хотел так нелепо обрывать вашу беседу, продолжайте, господин Дио.

Дио отклонился назад на спинку стула и кашлянул в кулак, украшенный парой перстней.

– Кхм… ну ладно… Вернемся к нашим проблемам насущным. Так вы говорите, что хотите меня лишить бизнеса, я правильно понял?

– Вовсе нет! – поспешил опровергнуть Атлас. – Напротив… мы… мы хотим предложить вам условия, при которых ваше дело будет процветать еще пуще прежнего.

– Да ну? Серьезно? Ах-ах-ах-ах… Кхех… м-м… Ох… – Дио даже немного подавился от смеха, когда снова отхлебывал алкоголь из своего бокала. – Как поможет процветанию моего дела то, что я лишусь возможности захватывать рабов, при условии, что моим делом как раз и является работорговля?!

– Так дослушайте же, многоуважаемый…

Атлас начинал впадать в отчаяние. План в голове так и не созревал, лицо работорговца все больше начинало выражать недоверие. Сейчас Атласу как никогда нужна была помощь, и, повернув взгляд в сторону стоящего солдатиком Грима, парень моргнул и стиснул зубы что есть силы, в надежде, что Грим поможет хоть какой-то, пусть и не самой удачной, но все же идеей.

Грим, видя молчаливую просьбу, сжал губы и зажмурил глаза, не зная, что сказать.

– Мы хотим… Мы хотим… – дрожащим голосом пролепетал Атлас и, не имея представления, что говорить дальше, стал мысленно готовить себя к худшему, как вдруг…

– МЫ ХОТИМ КУПИТЬ У ВАС РАБОВ! – внезапно с выпученными глазами выпалил Грим.

Все в комнате посмотрели на застывшего как статуя Грима. Парень начал обильно краснеть, осознавая, что вероятнее всего он только что высказал на важных переговорах первую пришедшую в голову глупость.

«Во дает, – подумала Ни-Кель, с интересом наблюдая за процессом из конца комнаты, – сдается мне, этот выстрел сделан вслепую. Кажется, переговоры постепенно превращаются в фарс…»

– Чего? – Морган Дио медленно поставил бокал на стол и его лицо изменилось из недоверчивого в абсолютно непонимающее и удивленное.

«Рабов купить?! – Атлас, как и остальные, с недоумением смотрел на красного как помидор Грима и всеми ресурсами своего мозга пытался осмыслить сказанное товарищем. – Мы же пытаемся уговорить его перестать похищать людей в черте города и при этом хотим освободить тех, кто сейчас уже захвачен. Зачем нам покупать у него рабов? Ох… Как мне теперь из этой белиберды выруливать?»

Атлас поскрежетал секунду зубами, и перед тем как начать отнекиваться, в его голову все же закралась мысль:

«А что если…»

Парень на мгновение прикинул дальнейшие пути развития разговора, и вариант с покупкой рабов, оказывается, вполне мог сработать в паре случаев.

«Я могу обернуть это в нашу сторону, – Атлас невольно улыбнулся, – попробую-ка немного в лоб, в конце концов, пираты – люди корыстные. Да, решено, пойдем ва-банк, пока Грим не сказал еще чего-нибудь. Пусть Дио думает, что мы играем на его поле».

– Вы все верно услышали, господин Дио, – уверенно выдал Атлас, обратив теперь уже на себя непонимающие взгляды всех присутствующих. – Мы и правда желали бы выкупить у вас несколько рабов, если быть точнее, 20 человек. Мой коллега хоть и озвучил это, он не успел раскрыть до конца суть, позвольте это сделаю я.

– Данте во всех наших удаленных разговорах утверждал, что презирает торговлю рабами… Однако, ладно, излагайте дальше… – Морган Дио, видимо, уже перестал удивляться происходящему и махнул рукой, едва задев пустой бокал. – Мне интересно, каким же образом его могла хотя бы посетить мысль о том, чтобы купить у меня моих заключенных.

– Прежде всего, чтобы избежать недопонимания, должны сообщить, что капитан Данте ни в коем случае не желает, чтобы вы полностью прекратили заниматься своей деятельностью. Напротив, он заинтересован в развитии вашего бизнеса! – продолжал Атлас.

«Интересно, в какую сторону понесло малого, – подумал Симон и краем глаза посмотрел на не прекращающего моргать Айро, – пытается какой-то маневр провернуть или просто время тянет?»

– Аха-ха-а, это же абсурд, – Дио приложил ладонь к лицу и рассмеялся, – как мой бизнес будет развиваться, если я не смогу забирать людей в городе, о чем вы мне тут рассказываете?

– О том, что если вы согласитесь сотрудничать… – Атлас был невозмутим. – Данте вместо одной Маковой бухты предоставит вам гораздо больший рынок и при этом откроет доступ к самому дорогому типу товара на сегодняшний день… Вы заинтересованы в этом?

– Допустим, – ответил работорговец спокойно.

– Так вот. Капитан – крайне прагматичный человек, и поэтому он изменил свою позицию по поводу рабства в пользу выгодного сотрудничества. В ходе своих набегов на торговые суда он понял, что, когда убивает или отпускает команду захваченного судна, он упускает огромную возможность заработать. Ведь сами посудите, моряки с этих судов могли бы иметь не меньшую цену, нежели сам груз: крепкие, работоспособные мужчины были бы полезны в качестве рабочей силы гораздо больше, нежели больные женщины и дети, вы согласны?

– Хех, кажется, я понимаю, куда вы ведете, господин переговорщик… – лицо Дио стало выражать уже достаточно сильную заинтересованность.

– Так вот… – Атлас перевел дух. – Данте решил предложить вам своего рода альтернативу похищению горожан: он желает поставлять вам пленных моряков по той цене, за которую вы обычно продаете своих самых дешевых и больных заключенных, а вы в свою очередь можете перепродавать их за намного большую цену, ведь товар будет существенно качественнее, а следовательно, спрос и цена также будут выше.

– Это правда, – Дио почесал задумчиво свой широкий подбородок, – работоспособных калидианских мужчин на дальние шахты у меня закупали гораздо охотнее и дороже других, особенно хорошо удалось продать «голема», но это, скорее, не из-за силы, а их исключительной редкости… Однако почему Данте сам не желает заняться продажей напрямую?

– А ему лень, господин Дио! – вдруг вкинул Симон и едва заметно подмигнул повернувшемуся вполоборота Атласу.

– Лень? – Дио недоверчиво прищурил один глаз. – В каком смысле ему лень?

– Если выразиться точнее, капитан Данте не очень заинтересован в том, чтобы самостоятельно искать покупателей, так как большую часть времени он проводит в море, – пояснил Атлас, – а по возвращении в город появляются другие дела, которые тоже требуют разрешения. Ему гораздо проще продать их вам по невысокой цене и перевезти через город при помощи нескольких своих людей, а самому дальше заниматься своими заботами.

– Похоже на правду. Что ж… – Дио задумчиво повертел в руке опустевший бокал. – Надо сказать, ваше предложение меня самую малость, да, заинтересовало. Скажите, будьте любезны, если вы хотите продавать мне товар, зачем же вам тогда его покупать сегодня? Для чего вам приобретать у меня 20 человек?

– А это… Это будет своего рода печатью, скрепляющей договор между нашей и вашей стороной. – Атлас импровизировал так, как только позволяло его воображение. – К тому же сейчас у Данте появилась хорошая наводка на два крупных торговых судна с севера… И для того, чтобы провести задуманную операцию, ему нужен… так скажем, расходный материал.

– Ха, – Дио улыбнулся, обнажив несколько золотых зубов, – жестоко.

– Капитан считает, что человек при абордаже будет крайне эффективен в бою, если ему сказать, что потом его освободят. Естественно, большинству из них после этой операции свобода уже будет не нужна…

Атлас в конце намеренно перешел на шепот и изобразил легкую злорадную улыбку.

– И, в общем, это все, многоуважаемый господин Дио, – подытожил парень и слегка кивнул головой, – решение будет за вами, 20 рабов мы готовы приобрести у вас сегодня же, вне зависимости от вашего решения.

Дио глубоко вздохнул и, постучав по столу пальцами, развел руками.

– Скажу вам так: вам таки удалось меня удивить, господин… как вас там? Дрейк, верно?

– Именно так, – Атлас снова учтиво поклонился.

– Мне исход сегодняшней встречи виделся в более мрачных тонах. Я даже рассматривал вариант разрешить все мечом и пистолетом, если бы ваш капитан соизволил прийти и ненароком нагрубил мне. Ну, в крайнем случае взял бы заложников… Однако, все приобрело хоть и неожиданный, но, надо признать, приятный поворот. Я тут подумал, и мне кажется, из предложенной вами затеи может выйти что-то путное.

Дио снова сделал жест рукой, и охранник восполнил исчерпанный ранее запас алкоголя в бокале.

– Скажу вам честно, – Дио плавно перелил содержимое бокала в себя, – Данте мне отвратителен. Ахах… Но его бесконечная наглость и возможности могут быть весьма полезны. Теперь, когда я узнал о его желании отправить столько непричастных людей на убой, он открылся для меня с новой стороны…

Дио откинулся на спинку стула и громко, хрипло засмеялся, да так сильно, что, казалось, вот-вот, и работорговец порвет себе глотку.

– ОН ТАКОЙ ЖЕ ПРОХОДИМЕЦ! – выкрикнул Морган. – Аха-ха-а-а-а! ХА-А-А… Лживый притворщик, изображающий из себя добродетеля. Такая жестокая правда жизни: люди возлагают надежды на одного-единственного человека, пришедшего из ниоткуда, а сами до одури боятся что-либо менять. Они доверяют свою судьбу в руки этого «благородного разбойника», а он, собака, берет и оказывается ничем не лучше убийцы-работорговца! Да-а-а-а…

Дио наклонился на стол и, посмотрев прямо в глаза напуганным Атласу и Гриму, громко прошептал:

– Как же мне это НРАВИТСЯ! Чертовски НРАВИТСЯ! Да-а-а-а…

«Видимо, алкоголь в немалой степени помог изменить скептический настрой работорговца, – довольно подумал про себя Симон. – И парень таки сумел добиться его расположения. Осталось совсем немного…»

– Я заключу с вами эту сделку, господа делегаты! – Дио стукнул ладонью по столу и, встав, указал пальцем на двух переговорщиков.

– Я готов вступить в сотрудничество с этим проходимцем! Однако есть еще одно, маленькое условьице, – Дио медленно обошел стол, не опуская руки с вытянутым пальцем, – я желаю треть того, что Данте утащит с этих двух посудин, и не одним медным дареном меньше, вам это ясно? Это мое последнее пожелание.

– И Данте не будет против, господин Дио, уверяю вас.

Атлас кивнул, буквально изнывая внутри от жажды наконец закончить эту неприятную беседу.

– Чудесно! – хрипло сказал Дио и, подойдя к двум парням, неожиданно для них крепко пожал им руки. – Пусть ваш хозяин сдержит свое слово. И будьте уверены, Дио сдержит свое. Закрепим сделку покупкой рабов сегодня же! Надеюсь, наличных при себе у вас достаточно, ибо скидки даже своим союзникам я не сделаю.

– Деньги при нас, – Симон извлек довольно большой бренчащий мешок.

– Чудно, – Дио кивнул головой охранникам, стоящим у двери, – на ваше счастье, клетки с товаром здесь же, внизу. Придется пройтись, дабы осмотреть всех. Идем, подберем вашему капитану крепких парней, как раз, так сказать, под поставленную задачу! Аха-ха-а!

– Подвал… Идеально, – шепнул Симон на ухо Айро, и чайка, в ответ тихонько кивнув, продолжил странно моргать левым глазом.

«Хвала Калиду… – Атлас выдохнул. – Как же это тяжело, болтать с бандитами… Ладно, свое дело я выполнил, больше от меня ничего не ждите…»

Парень посмотрел на Грима. Тот тоже облегченно выдыхал и вытирал лоб.

«Ох, а ты-то чего пот смахиваешь? – негодовал про себя Атлас. – Не слишком-то из тебя болтливый переговорщик».

Все, кто был в кабинете, по очереди вышли в большой зал. Возглавляли колонну Дио и большая часть его охранников, замыкали же колону вышедшие последними Айро и Симон в сопровождении двух оставшихся людей работорговца.

Под предводительством Моргана Дио пираты и троица прошли в слабоосвещенный коридор, начинавшийся под расписной аркой в конце зала. Спустя шагов двадцать, коридор завершался лестницей из известняка, ведущей глубоко вниз под первый этаж. Массивную дверь в подвал здания охраняли четверо вооруженных людей, при виде работорговца они как один встали по стойке смирно и склонили головы.

Дио извлек из кармана бронзовый ключ и собственноручно отпер замок. Тяжелую деревянную дверь перед ним открыли уже охранники.

Дальше шла короткая винтовая лестница, заворачивающаяся вполоборота. На сложенных из красного кирпича стенах тускло горели небольшие факелы, на потолке отчетливо была видна сильная копоть. Все ощутили сильный запах гари, а также запах какой-то сырой гнили, веющий из помещения в конце лестницы. Айро и Ни-Кель даже зажали носы, уже предвкушая ожидающую их картину.

Зрелище, как и ожидалось, оказалось вовсе не из приятных. При входе в поистине огромное помещение подвала, ведущее на десятки метров вглубь, взору представали сотни металлических клеток разных размеров, стоящих друг на друге. Земляной пол был скользким и противным, Атлас и Грим аккуратно ступали по нему, стараясь не наступить на какие-то черепки и огрызки, валяющиеся буквально повсюду.

Далеко не все клетки были обитаемы, но одного взгляда уже хватало, чтобы оценить ужасающий масштаб «богатств», которыми обладал Дио. В самом начале помещения в небольших клетках двух метров в толщину и в высоту ютились тихо постанывающие женщины и дети, чуть дальше были люди более преклонного возраста, визуально лет 40–55. Вид у всех был подобающий их месту пребывания: рваная грязная одежда, свисающая с измотанных голодом тел, у многих отсутствовала обувь, и ноги были либо босыми, либо замотанными в кусочки ткани. Лица были грязны и заплаканы, казалось, даже у детей проступили морщины вокруг опухших глаз. Многие были явно нездоровы, у некоторых на руках и ногах были синяки и багровые раны в виде пересекающих друг друга полос. Когда Грим проходил мимо одной из клеток, к решетке припала изможденная кудрявая женщина с сильно заплывшим левым глазом. Она вытянула руку вперед и, едва не ухватив испуганного Грима за рукав, прошептала сиплым замогильным голосом:

– Да-а-ай… пить… да-а-а-а-а-ай…

«Какой кошмар…» – подумал Атлас, не зная куда смотреть, дабы не видеть этих страшных, молящих со всех сторон о помощи взглядов.

«Отвратительно…» – подумала Ни-Кель и злым взглядом посмотрела на ухмыляющееся лицо обернувшегося назад работорговца.

– Здесь нам нет смысла задерживаться, в самом начале товар не лучшего качества, – Дио расхохотался. – Аха-ха-а-а… Да… Это просто отбраковка. Скажу вам так, берут больных и детей не часто, но иногда можно всучить в качестве лакея или слуги, если на ногах стоять может. Некоторых даже приобретают в сугубо медицинский целях… хе-хе.

– Поясните? – спросил робко Атлас.

– Для опытов, – бросил цинично Дио. – Некоторым специалистам недостаточно использовать мертвые тела, им нужно нечто, в чем еще теплится жизнь. И желательно, чтобы при этом это нечто не могло оказать сильного сопротивления, когда его начнут резать.

Атлас мгновенно пожалел о заданном вопросе.

В тюремном зале, помимо охранников работорговца, так же неспешно прохаживались надсмотрщики, которые были здесь изначально. Отличали их более тусклая одежда и вооружение, которое ограничивалось небольшими деревянными дубинками. Когда работорговец проходил мимо, надсмотрщик обязательно кланялся и оставался в таком положении, пока Дио не отходил на достаточное расстояние.

– Наверняка многие скажут, что я чудовище… – сказал внезапно Дио то, что все от него ожидали услышать в последнюю очередь. – Если смотреть с одного угла проблемы, это действительно будет так. Но, что интересно, люди вовсе предпочитают не говорить о возможных положительных последствиях моих деяний. То, что вы здесь можете видеть, – выжимка всего этого города, его чистейший концентрат, если можно так выразиться. И это отвратительно. Я собрал здесь добрую половину преступников и маргиналов, которыми кишат улицы наверху. И даже нахожу им применение. Все считают, что это Данте способствует тому, что город наконец вылезает из этой зловонной ямы, в которую он проваливается с момента своего основания. Но в следующий раз, когда услышите что-то подобное, вспомните о том, что увидели здесь внизу, о той мерзости, что сидит в этом подвале. Я, быть может, сделал даже больше, чем ваш любимый Капитан, для этого города и в отличие от него, лавров ни от кого не жду.

Грим смотрел на людей в клетках, и в памяти всплывали часы, проведенные в темнице лагеря джакурийцев, пытки Скалла, боль.

«Столько людей здесь ждут своей участи, как когда-то ждал я… А у них нет никакой даже малюсенькой надежды, даже в виде банального послания от незнакомца, ничего. День за днем страдания в темноте подвала…»

И пираты, и троица в эти минуты думали об одном и том же, испытывали одинаковые чувства. Чувства жалости к пленникам и ненависти к работорговцу.

– Это уже ближе к истине, – сказал вдруг Дио и указал на ряд клеток справа от себя. – Здесь мы подберем то, что вам нужно.

В этом ряду были заключенные лет 25–30, преимущественно мужчины. Они выглядели лучше, нежели люди в начале: хоть лица и имели тоже выражение безысходности, но не были столь худыми и иссохшими. Сразу было видно, что об этом «товаре» Дио заботился.

– Здесь много портовых и купцов, которые не сумели откупиться. Хех, такая вот ирония, – Дио прошелся рядом с клетками, вглядываясь в испуганные лица, – есть даже несколько бандитов, пытавшихся разграбить лавку нашего человека. Как видите, затея их не увенчалась успехом. Все здесь в хорошей физической форме, кормим их два раза в день. Почти всегда… Некоторые, правда, мылись последний раз несколько лет назад, но, думаю, для ваших целей это не будет принципиально, верно?

– Это верно… да… – неуверенно промямлил Атлас.

– Могу предложить вам оптимальный вариант: взять четырех отсюда, еще вон тех двоих из клетки, что слева, и по семь из двух боковых. Это все бывшие докеры. Конкретно из этой клетки, – Дио указал на ту, что стояла по левую руку от него, – два бывших офицера Калидианского флота, перекупил на прошлой неделе. За них я возьму, естественно, чуть больше, но, как вы понимаете, – товар оправдывает свою цену.

Крупные мужчины, сидящие на полу и скрюченные как сучья, выглядели словно запуганные дети. Взгляд их был измотанный и при этом совершенно пустой, они отворачивались при виде работорговца и его бандитов. Но не все. Один узник вылез из-за спины товарища и тихонько подполз к краям клетки, когда Дио начал разговор о цене и перестал смотреть на заключенных.

Мужчине было на вид лет 45–50, и выглядел он не так, как другие. На упитанном узнике был черный, стертый до дыр парадный фрак, виднелся мятый воротник пожелтевшей рубашки. Его большие черные усы спутались и свисали как две грязные сосульки, а в глазах в свете факелов бандитов блестели слезы. Завершал печальную картину акцент в виде порванной черной бабочки, уныло свисавшей с пухлой шеи.

– Сударь, милостивый… – тихим шепотом узник во фраке обратился к стоящему ближе всего Гриму и сложил руки, словно в молитве. – Меня зовут Альбрехт Донован… Прошу, помогите! Я… Я уважаемый человек, мой род ведется от Келинских лордов, у меня есть деньги, чтобы заплатить, они мне не верят, но это правда! У меня есть золото… но не здесь. Я дам вам все! Все, что есть, трижды мне пропасть на этом месте, все! Только помогите мне, заберите с остальными!

– Донаван? – тихо переспросил Грим, и в памяти его почему-то всплыло это имя. – Я… я о вас, кажется, слышал.

– Меня должны были искать мои люди… – оглядываясь на работорговца, пробормотал узник. – Да… артисты подтвердят мои слова… Только прошу, не бросайте…

– Итак! – Дио прервал разговор своим громким словом и, поставив крупные руки набок, окинул взглядом всех, кто сегодня пожаловал в его мрачную обитель. – Хотелось бы услышать ваш ответ, господа. Вы берете этих людей в знак скрепления нашего сегодняшнего соглашения?

Дио нахмурился и сфокусировал сверлящий взгляд на Атласе, по-видимому, ожидая ответ именно от него.

– Я жду.

Атлас не мог ничего ответить. Когда дело дошло до реальной сделки, без взятых из ниоткуда условий, Атлас не знал, как поступить, не предполагал, как дальше будут развиваться события. Ему просто больше не хотелось участвовать в этих преступных торгах, поэтому он сумел лишь выдавить из себя неловкий выдох и слегка приоткрыть рот, чтобы сказать слова, которые еще даже в голову не пришли… Но, к счастью, в этот раз на помощь пришел Симон.

– Стой, парень, – сказал он Атласу и выступил вперед, – это уже наша забота.

Симон незаметно подмигнул Гриму и Атласу, и те поняли, что в дело вступает последняя, неизвестная им часть плана пиратов.

Айро присоединился к Симону, и оба выступили вперед перед работорговцем, к которому с двух сторон плотнее подошли два охранника.

– Ну и каков же все-таки ваш ответ? Вы покупаете у меня товар или нет? – Морган явно начинал терять терпение. – Если да, то в каком количестве?

– Мы тщательно все взвесили и решили, что… – начал говорить Айро.

– Мы берем всех, – закончил решительно Симон.

Тут даже у людей Дио отвисла челюсть. Дио отступил на шаг назад и скривил лицо, словно только что чем-то подавился.

– Что это значит? – он озадаченно смотрел на двух пиратов перед ним, а те в свою очередь неподвижно стояли и как-то загадочно улыбались.

– А вот так. Решили в последний момент изменить условия сделки, – сказал Симон и согнул шею в разные стороны, щелкнув позвонками. – Есть одно обстоятельство, которое меняет ход сделки в корне.

– Будьте готовы к стычке… – шепнул тихо Айро через плечо изумленным Атласу и Гриму.

– Что? – Атлас оглянулся на начинающих тянуться к оружию охранников. – Каким образом, нас меньше раза в три! И у нас даже нет подкрепления!

– Есть, – спокойно сказал Айро и повернулся к работорговцу. – Все все уже знают…

Ни-Кель молча расправила руки, встала в напряженную позу, словно готовилась к прыжку.

– Что вы удумали, крысы морские? – Дио разозлено выставил вперед руку, и охранники стали подступать к пиратам и троице ближе. – Живо объясняйте, что здесь происходит!

– Я же говорю, – невозмутимо произнес Симон, – меняем условия сделки. Мы забираем у тебя всех рабов, а ты в свою очередь не рыпаешься и, если повезет, остаешься цел.

Дио высоко задрал искаженное злобой лицо и, обнажив зубы, процедил:

– Ах ты дикарь… Отвратительно. Животное пытается мне условия диктовать, ну-ну. Мы сейчас вас как собак на лоскутки порежем, и Данте отправим, чтобы неповадно было. А ну готовься!

Дио скомандовал, и охранники вынули из ножен клинки и кремниевые пистолеты, Дио в свою очередь выхватил из-под пояса покрытый бронзой заряженный мушкетон и направил на лицо Симона.

– Выходит, мое первое предчувствие было верно? Поглядим-ка сколько секунд смогут продержаться непобедимые пираты Данте без… Что происходит?

Дио прервал фразу на половине, когда услышал грохот и звуки выстрелов, доносящиеся сверху. Создавалось ощущение, что там наверху туда-сюда бегало не меньше десятка людей, при этом стабильно то с одной стороны, то с другой доносились удары чем-то тяжелым. Также слышались громкие звуки бьющейся мебели. Охранники тоже подняли головы вверх, прислушиваясь к добавившимся к прочему шуму истошным крикам.

– Это что за… – начал было говорить Дио, оглядываясь по сторонам. Как только его взгляд вновь повернулся в сторону пиратов, к своему ужасу, Морган увидел, как буквально за секунду Симон схватил своей огромадной рукой одного не слишком крупного охранника за шкирку и, словно мешок с овощами, швырнул прямиком в него.

Бах!

Ошеломительной силы удар живым снарядом снес вскрикнувшего от боли Дио с ног, заставив пролететь метра два аккурат в стенку одной из клеток. Работорговец выронил выстреливший в воздух мушкетон и остался лежать оглушенным и придавленным одним из своих людей. Испугавшись выстрела, люди в клетках отошли вглубь и, дрожа, стали наблюдать за начинающейся потасовкой.

Остальные охранники растерялись и буквально остолбенели на полторы секунды. Благо пиратам этого времени оказалось достаточно.

– Давай, Айро! – крикнул Симон.

Атаи выхватил из-под повязок на своих лапах два небольших мешочка и раскатистым взмахом крыльев распылил сыпучее содержимое в лица четырех охранников. В мешках оказался острейший молотый перец. Люди Дио взвыли, один за другим схватившись за обожженные лица, сложились пополам, откашливаясь и отчаянно глотая ртом воздух.

Между оставшимися на ногах бандитами и пиратами завязалась битва. Ни-Кель, выждав момент, подпрыгнула к одному из бандитов, который уже занес над отступающими Атласом и Гримом саблю, и неожиданно для него ударила его внешней стороной стопы в бок, а после того, как тот развернулся, от души полоснула когтями по лицу. Охранник выронил от боли саблю, и Ни-Кель, поймав ее, окончательно вывела противника из строя, оглушив того хорошим ударом рукоятки прямо по затылку. Два парня опомниться не успели, как Ни-Кель уже стояла перед ними с саблей в руках, возвышаясь над распластавшимся на грязном полу бандитом.

– Достаньте себе оружие и отступайте! – крикнула Ни-Кель и, развернувшись, яростно набросилась на следующего противника.

Дальше счет пошел на секунды, оба парня испуганно ринулись кто куда, пытаясь увернуться от замахивающихся лезвий и найти себе хоть что-то для самообороны.

Атлас бросился под руку одного из охранников Дио и, избежав острого клинка, решил отнять оружие у одного из оглушенных перцовой пылью: он прыгнул на пытающегося встать на ноги бандита и, вцепившись в саблю на поясе, попытался вынуть ее из ножен. Но завывающий от боли в глазах охранник не захотел так просто расставаться со своим оружием. Он вцепился обеими руками в плечи парня и, не видя противника, стал валить его на спину. Атлас начал сопротивляться, и между ними завязалась борьба. Парень безуспешно тянулся к сабле, но противник то и дело перехватывал руки, пытаясь ухватиться за горло Атласа.

Грим, тем временем, встретился лицом к лицу с одним из надсмотрщиков, который, увидев безоружного, мигом выхватил дубину. Парень так и не придумал, где ему достать оружие, и потому попытался избежать столкновения.

Он ринулся в другую сторону, но вдруг откуда-то со сбоку прогремел выстрел. Пуля, просвистев над головой, заставила Грима машинально пригнуться. Скользкий пол и испуг вывели парня из равновесия, Грим поскользнулся и упал близ деревянных ящиков с каким-то инструментом.

– Иди-ка сюда!

Охранник стремительно приближался, готовясь огреть Грима дубинкой по голове. Парень пополз на карачках, оглядываясь на уже находящегося буквально в двух-трех метрах охранника. Глаза отчаянно искали спасение, в последний момент Грим заметил торчащую из ящика деревянную ручку. Дальше тело Грима начало действовать словно само по себе: он оперся одной ногой о край ящика и, привстав, схватил двумя руками торчащую ручку.

– Аррргххх!

С яростным криком парень сделал рывок, и из ящика с треском вылетела тяжелая металлическая голова кувалды. К сожалению для охранника, он оказался к тому моменту слишком близко: тяжелый железный набалдашник, вырвавшись из плена деревянного ящика, с глухим, но крайне болезненным звуком влетел точно ему в колено.

Нога неестественно вывернулась, и человек Дио, высоко взвизгнув, упал на спину и выронил дубину.

Грим пару секунд приходил в себя, смотря на корчащегося от боли противника, после чего встряхнул вспотевшей головой.

«Почему все это происходит со мной…» – подумал он, часто глотая воздух, и, подняв упавшую кувалду обеими руками, сам поднялся на ноги. Он оглянулся на остальную потасовку и увидел, что Атлас все еще безуспешно борется с бандитом.

– Я ВЫДАВЛЮ ТЕБЕ ГЛАЗА! – рычал полуослепший головорез с красным лицом, яростно пытаясь своей рукой ухватить лицо парня.

– Сам напросился! – закричал Атлас и что есть силы большим и указательным пальцем ткнул в воспаленные глаза противника. Тот сразу же отпустил парня и с криком схватился обеими руками за свое многострадальное лицо. Юноша тотчас же сгруппировался и обеими ногами ударил противника в грудь, откинув тем самым того в ноги другому бандиту.

«Я все еще должен достать себе оружие…» – подумал Атлас и попытался было встать, но еще один подоспевший охранник подошел с боку и неожиданно ударил его дубинкой под дых.

– Аа-ай-я-я-я…

Из глаз посыпались искры, парень упал на землю, сжав зубы от тупой боли.

– Пиратская зараза! Погоди, я тебе череп то проломлю! – злорадно кричал ударивший Атласа охранник и занес дубину над головой. Атлас, увидев это, машинально закрыл голову руками. Раздался громкий, противный треск, однако это была отнюдь не голова Атласа. Получив размашистый удар кувалды в бок, бандит с широко распахнутыми глазами рухнул на железную клетку с испуганными людьми. Схватившись за разбитый бок обеим руками, он медленно сполз на землю и потерял сознание.

– Грим?

Атлас поднялся на ноги и посмотрел на кивнувшего ему растерянного товарища. Парень решил забрать наконец саблю у ослепленного головореза. Он подбежал и придавил ногой к земле так и не сумевшего встать противника, после чего вынул саблю из ножен.

– И что теперь? – спросил Грим у Атласа, когда тот подбежал к нему с саблей наголо. Оба огляделись и увидели, что на них нацелились еще минимум два бандита Дио.

– То, что и сказала Ни-Кель… – произнес Атлас, судорожно переводя взгляд с одного головореза на другого. – Отступаем!

– Я отомщу тебе, носорожья рожа, за унижение! – кричал уже знакомый бандит в шапке и попытался ударить Симона кинжалом в спину, пока он выбивал дух из другого противника. «Носорог», услышав приближение опасности позади себя, фыркнул, развернувшись, нырнул головой вниз и, словно подсекая, рванул тупым рогом вверх. Незадачливый мститель отправился в непродолжительный полет, окончившийся смачным ударом о железную клетку, с последующим падением в бочку с мусором.

Атлас неумело отбивался саблей от длинного кинжала бандита и отходил назад, Грим блокировал кувалдой тяжелые удары дубиной и пытался безуспешно оттолкнуть от себя надсмотрщика. Ни-Кель ранила последнего своего противника саблей прямо в ключицу. Увидев, что дела у Грима и Атласа идут неважно, она поспешила к ним на помощь.

В это время со стороны двери послышались грохот и звон ударов сабель. По лестнице скатились два охранника, перескакивая через них, с боевым кличем в битву ворвалась Роза, следом за ней появились Нейро и не менее громко кричащий Аксель. Миниатюрный пират яростно палил из двух стволов в убегающую от него троицу людей Дио.

– Наконец-то! – воскликнул поднявший в воздух вопящего охранника Айро. – А то я уже начал думать, что вас там перебили одного за другим!

Атаи разжал когти, и бандит рухнул с высоты двух метров прямо на твердый, как сталь, кулак Симона.

– Не дождешься, Айро! – крикнул со стороны лестницы знакомый лихой голос, и вниз, ойкая, полетели еще двое искалеченных охранников. Капитан Данте выскочил из прохода и присоединился к большой битве, яростно размахивая саблей направо и налево. Теперь перевес был отнюдь не на стороне людей Дио, и боевой дух их начинал заметно падать. Ни-Кель отбила у двоих головорезов Атласа и Грима: наемница вырубила одного ударом гардой по макушке, а второго серьезно ранила двумя скользящими ударами по руке и ногам.

– Стойте за мной, долго это не продлится… – Ни-Кель встала перед Атласом и Гримом, заслонив их от возможных новых атак.

Морган Дио к тому времени уже очнулся и скинул с себя едва шевелящегося и стонущего охранника. Держась за ушибленную спину, он с ужасом оглядел хаос, творящийся вокруг, и в этом хаосе он увидел стремительно приближающуюся к нему красную фигуру с саблей.

– Дио! – крикнул Данте, откидывая в сторону очередного прихвостня работорговца. – Я иду за тобой!

– Данте… – прошипел работорговец и вытащил из-за пояса лежащего рядом охранника кремневый пистолет.

– Остановись, Морган! – капитан пиратов почти подошел в плотную. – Мы уже взяли этот дом, подмоги сверху не будет, а твои оставшиеся люди с нами не совладают. Ты обречен, если не прикажешь своим бандитам сдаться!

Дио выставил дрожащую руку и спустя секунду колебания спустил курок. Данте увидел пистолет и успел схватить ближайшего охранника. Пригнувшись, он использовал человека Дио как живой щит. Очередной громкий выстрел отозвался гулом от стен подвала, пораженный в спину бандит, даже не успев издать звука, рухнул обмякшим на пол.

Дио раздосадовано закричал и, бросив пистолет, вынул наконец из-под пояса собственное холодное оружие – изогнутый клинок с янтарной рукоятью.

– Ты не будешь отдавать приказов мне в моем собственном доме! – крикнул работорговец.

Дио замахнулся, и клинки пирата и работорговца схлестнулись, ознаменовав приближение финала.

Звон железа и крики ярости со всех сторон постепенно угасали, последние несколько людей Дио, упорно не желавшие сдаваться до самого конца, пали, оглушенные или тяжело раненные.

Сам работорговец отчаянно не желал сдаваться, он умело отражал ловкие выпады капитанской сабли и атаковал яростно и безжалостно, так что в какой-то момент схватки Данте даже пришлось отступить назад на пару шагов. Увы, этого было недостаточно: возраст Дио и сильные ушибы от удара живым человеком стали причиной того, что Дио уже спустя полминуты битвы начал выдыхаться. И Данте ждал того момента, когда старик вымотается. Момент настал: как только Дио в очередной раз промахнулся и не успел отскочить, капитан пиратов одним ловким движением сабли снизувверх рассек ладонь работорговца.

Окровавленный клинок выпал из руки закричавшего от боли Дио. Пятясь, оглушенный болевым шоком работорговец упал на карачки и пополз по грязному полу. Он прижимал к груди обезображенную руку, с нее в это время в грязь упали два золотых перстня.

Оглядываясь, Морган понял, что никто из его людей больше не мог прийти к нему на помощь. Пираты разобрались с последними из бандитов и стали приближаться к нему.

– Ты, кажется, говорил, что пустишь меня и мое судно ко дну, – убирая вытертую саблю обратно за пояс, произнес Капитан, – а теперь так вышло, что это мы тебя пустили на дно, Дио. Тебя и весь твой поганый бизнес, убивавший и без того еле живой город. Каково это теперь, когда к тебе вломились непрошеные гости и диктуют свои условия?

– Неприятно… весьма… – прошептал работорговец и, скривив лицо, посмотрел Данте прямо в глаза. – И что ты ждешь, поганец, что я перед тобой раскаюсь?

– Нет, – Данте нахмурился, – из меня плохой судья.

– Это верно… – слабо усмехнулся Дио и сильнее сжал болящую и кровоточащую руку. – Как там твой корабль? Целехонький, да?

– Да, цел и невредим, – спокойно ответил Данте, – а если ты интересуешься судьбой трех людей, которые караулили возле него с бутылками горючей смеси, так можешь считать, что их ты больше не увидишь. Я не так глуп, как тебе бы хотелось, работорговец.

– Я и не сомневался, хе-хе, – Дио как-то странно улыбнулся, – предсказуемый исход. Пират побоялся сам прийти на переговоры, испугавшись, что его лишат любимой лодчонки. Только вот ты ошибся, думая, что я сделал ставку на его уничтожение… Ох-х-х…

Острая боль заставила Дио крепко стиснуть зубы, но улыбка с лица его не пропала.

– Загнанная в угол крыса мечется, как может. Он просто пытается нам зубы заговорить, – прошептала с презрением Роза.

– А ну-ка разъясни, – Данте почуял неладное в тоне Дио, – что значит не делал ставку, ты ведь хотел уничтожить мой корабль и лишить меня главного средства добычи!

– Не-е-е-ет… лучше, – лицо Дио начинало бледнеть, видимо, работорговец был близок к потере сознания, – я тебя просто отвлек… самым важным было лишить тебя доверия граждан, ведь даже если ты не способен защитить то, что пообещал им, то у кого в голове возникнет хотя бы мысль и дальше…

– Каким образом ты решил меня лишить доверия? – Данте начинал терять терпение.

– Сам не догадываешься? Глупый полукровка… – Дио подполз к стенке ближайшей клетки и, тяжело дыша, облокотился на нее. – У меня всегда есть секретные часовые… И если что-то могло пойти на этой встрече не так, они начнут действовать незамедлительно… По резервному плану… Эх…