Метка Вселенной или улыбка решает все

Глава 1

Если вы думаете, что чудес не существует, то думайте на здоровье, автор доказывать ничего не собирался, а просто хотел рассказать историю.

Однажды Вселенной наскучило смотреть на блогеров, актеров и певиц, и она решила обратить внимание на простую воспитательницу из детского сада «Калинка» Катю Горемыкину.

Вселенная пошарила своим огромным, необъятным глазам по закоулкам земли, сфокусировала взгляд на маленьком уездном городке и на обшарпанной бледно–коричневой пятиэтажке в старом районе. Потом она еще больше сфокусировала свой взгляд, проникла сквозь стены, скользнула по угрюмому подъезду, по старой выщербленной лестнице и заглянула в квартиру номер «13», в которой сейчас сладким сном спала Катя. Не удивительно, ведь часы показывали 5:59.

«Ага, вот ты где у меня спряталась!», – довольно сказала Вселенная и несколько секунд любовалась спящей. Густые ресницы Кати слегка подрагивали, наверное она видела интересные сны. Тёмные волосы молодой женщины были раскиданы на подушке, аккуратный носик дышал ровно и размеренно. Пухлые губы были слегка приоткрыты, и изо рта тянулась маленькая струйка слюны и впитывалась в подушку.

«Ути–пути, какая милота!», – умилилась гостья.

Налюбовавшись своей подопечной, Вселенная притронулась к Катиному плечу, оставляя на нем свою метку.

Метку она оставляла на тех людях, коих собиралась испытать на прочность. Люди думали, что это чёрная метка, метка проклятия, – называли как угодно, но никто не догадывался, что это была метка самой Судьбы. Никто не думал, что таким образом Вселенная не смеётся, а даёт человеку великий шанс пройти испытания и получить свой главный подарок, который хоть раз в жизни получает каждый человек на огромной земле, правда, не каждый это замечает.

Так вот, Вселенная поставила на плече Кати метку в виде красненького прыща и тихо покинула пределы человеческого жилья, чтобы продолжить наблюдение как будет меняться жизнь женщины уже с высоты необъятной галактики.

Будильник проснулся по своему обыкновению раньше всех и принялся заливисто хохотать. Все дело в том, что Катя прошлым днём была в благодушном настроении и подбирала мелодию для будильника и ей попался весёлый мужской хохот, женщина поставила его себе на уведомления и благополучно об этом забыла.

Катя вздрогнула, ее барабанные перепонки скукожились в ухе. Первая мысль, пронзившая мозг была такой: «Кто–то проник в квартиру! Грабитель! Маньяк!

Продрав глаза, она оглядела комнату и поняла, что жуткий смех раздаётся из телефона. Она схватила аппарат и судорожно принялась тыкать пальцем в экран.

«Фу–х, какой ужас!», – подумала Катя, вставая. Так, утро её началось с ужаса. Вообще Катя при любой мало-мальски нестандартной ситуации любила говорить: «Какой ужас!».

Женщина пошла в ванную и попутно заглянула в спальню четырнадцатилетней дочери Муси. Вообще Катину дочь зовут – Маруся, а сокращенно – Муся.

– Мусь, – тихо сказала она, – просыпайся. Пора вставать!

Девочка сонно заворчала и натянула одеяло на голову. Подростки они такие, бунтовать начинают даже когда ещё с постели не встали.

– Вста–вай, – строже сказала Катя, – в школу опоздаешь.

Так начинался каждый их день за исключением выходных. Будильник звонил в шесть утра. Катя собиралась на работу, а Муся – в школу. Жили они вдвоём в съёмной квартире. Отца своего Муся никогда не видела, а Катя предпочитала не вспоминать о нем – о своей первой любви – Толике, который бросил её сразу же, как узнал, что Катя беременна.

Муся росла чудесным ребёнком. За эти годы Катя несколько раз ходила на свидания с разными мужчинами, но те, как только узнавали, что у Кати есть дочь, мигом пропадали, и вскоре она оставила попытки найти спутника жизни.

Значит не суждено испытать женское счастье, – с грустью думала Катя. Всю свою любовь с тех пор она отдавала подрастающей дочери и чужим ребятишкам. Она уже как восемь лет работала воспитателем в детском саде «Калинка». Работа ей нравилась, детей она любила. Но последнее время женщина чувствовала в себе грусть, она вдруг поняла, что годы идут, ничего не меняется и уже вряд ли что-то изменится.

Вот и в это утро Катино сердце снова было охвачено грустью. Она отправилась на работу, но на остановке вспомнила, что по рассеянности, одолевавшей её последние дни, забыла ключи от ворот детсада, и ей пришлось вернуться домой.

Забрав ключи, которые лежали почему–то в ванной, она бросилась назад на остановку – вот–вот должен был подойти автобус. Все дело в том, что Катя жила в отдалённом районе, и автобус приезжал один раз в полчаса. Она всегда садилась на рейс в 6:30, однако сегодня она опаздывала из–за забытых ключей.

Часы на руке женщины беспощадно показали 6:29, когда она выходила из подъезда; Катя выругалась и ускорила шаг, но тут же поскользнулась на скользком тротуаре и упала на пятую точку, больно ударившись копчиком. Слезы брызнули из глаз. Осознавая, что по щекам у неё течёт тушь, Катя встала и, слегка прихрамывая, торопливо посеменила на остановку. Однако, все равно не успела. Автобус мигнул ей на прощание габаритными огнями и скрылся за поворотом.

– Ешкин кот! – досадно крикнула вслед автобусу Катя.

Рейса на семь часов ждать нельзя, поскольку к семи часам родители станут приводить своих детей, а к этому времени детский сад должен быть открыт, а это значит, что Кате нужно было срочно вызывать такси.

Когда она, наконец, приехала на работу, выложив таксисту нехилую сумму, ведь зима, район дальний, было уже 6:55.

У детсадовских ворот стояла темно–синяя старенькая «тойота», возле нее ее хозяйка – Оксана Степановна – мать ревуна Митеньки Смирнова. Оксана Степановна, завидев выходящую из такси Катю, демонстративно взглянула на часы и фыркнула. Упрекнуть Катю в том, что та опоздала на работу, она не могла, потому что Катя не опоздала, но вид соответствующий все равно сделала.

– Кателина Васи–ина! – закричал ревун Митенька и бросился к ней. Дети, они такие, чувства проявляют радостно.

– Здравствуй, Митенька. Доброе утро, Оксана Степановна! – поздоровалась Катя, отмечая про себя как всегда недовольное лицо Оксаны Степановны.

– Здрасти, пятнадцать минут стоим, зима же на дворе…– процедила мамаша, все – таки не сдержавшись.

Катя остановилась, демонстративно посмотрела на сугробы и деланно удивилась:

– И вправду, зима! Чего же вы так рано?

Она открыла ворота и первой ступила в тихий и тёмный двор детского сада.

– Мы с Митенькой встаём в пять утра – важно сказала Оксана Степановна и съязвила в спину Кати: – Мы режим соблюдаем в отличии от некоторых.

И в подтверждении слов матери, Митенька вдруг заревел во весь голос.

Катя взглянула на мальчика, льющего град слез, и вздохнула.

– И видно.

Что она могла сказать мамочке Мити? Что ребёнку нужно высыпаться в его возрасте, а не вставать в пять утра? Уже было говорено другими воспитательницами, на что Оксана Степановна рявкнула: – «Это не ваше дело! Занимайтесь своей работой и не лезьте, куда не следует!». Сама Оксана Степановна всегда была бледна, хмура, видно было, что она и сама не высыпается. Странная, странная женщина.

Глава 2

Утро в детском саду, слава богу, продолжилось без происшествий, правда , когда часы пробили девять, Катю вызвала к себе медсестра Ксения Николаевна – маленькая, полная и чрезвычайно приятная девушка.

– Катерина Васильевна, ну что ж вы так, – закачала головой Ксения, как только воспитательница вошла в кабинет. – Медосмотр – то у вас просрочился. Вы представьте, что наши уважаемые мамочки скажут, когда узнают? Вдруг кто справку запросит, то – все. Привет, санэпидемстанция, роспотребнадзор, пожарная служба.