Там, где живет солнечный свет

Мэтт

Мэтт и я должны были встретиться. Не было никакого шанса избежать этого. Я просто не знала, как в этой жизни он (или она!) будет выглядеть, в какой стране жить, на каком языке разговаривать. Да и вообще, когда мы встретились, я мало что знала о нашем прошлом, просто, увидев эти глаза, я никогда и ни за что не хотела отводить взгляд. Я влюбилась мгновенно, он еще не успел сказать и слова. Только потом я поняла, что его язык английский, не мой родной, а я говорю на шести языках. По имени и фамилии я ожидала услышать другой, но не важно, английский, так английский. Почувствовал ли он что-то в этот самый момент, я никогда так и не узнала. Хотя потом говорил, что я ему понравилась. Понравилась, представляете? Но, скорее всего, так и было. Просто понравилась, он же не чувствует всех этих энергий, предопределения, судьбы. А у меня случился нокаут, умопомрачение, и я тогда подумала, что ничего себе, я, оказывается, могу вот так влюбиться, хотя последние лет пять или семь мне никто не нравился даже. Я чувствовала что-то подобное, только познакомившись с моим первым мужем, мне тогда было 17 лет, ему 28. Я девчонка, он – взрослый мужчина с очень молодыми, светло-зелеными, почти прозрачными глазами и темными прямыми ресницами. И вот, увидев почти такие же глаза у Мэтта, только еще более светлые, аквамариновые, я пропала.

Я оставалась одна последние годы, не размениваясь, не страдая, не грустя. Хотя, наверное, пару раз за все эти годы одиночества мне точно было печально, хотелось делить с кем-то настоящим эмоции, закаты и восходы, новые страны, моря, полеты, постель, тишину, радость. Вот чего никогда не хотелось делить, так это трудности и печали, но их и в принципе было мало. Я сильная, успешная и красивая. Я всегда двигалась стремительно по жизни, у меня получалось учиться, делать карьеру, одновременно заниматься спортом, и мне казалось важным успеть как можно больше. У меня почти все задуманное получалось раньше или позже. Только в последние годы я стала открывать для себя идею того, что, может быть, успевать не надо, бороться не надо, бежать не надо. А надо останавливаться, замедляться, и тогда ты увидишь поток и то, что мир сам хочет тебе сказать и принести. Открыть себя для более легкое движение, для принятия, а не для сражения. Развивать больше свои внутренние качества и осознания, то, что может давать спокойствие, изобилие, радость. И это не цифры на твоем банковском счете или название твоей должности. Любовь и творчество – это то, что может сделать тебя по-настоящему счастливым, это то, что имеет смысл.

Путь первый

Я не хотела переезжать в другую страну. Не то чтобы у меня не было опыта жизни в разных странах мира – может, как раз именно потому, что он был. Я не опасалась всяких вопросов, касающихся языка, жилья, налогов, местных привычек и обычаев. Я точно знала, как со всем этим справиться без напряжения. Я просто не хотела почему-то, рассказывая себе и другим историю о том, что из средиземноморского уклада жизни мне нравится только еда. Остальное не нравится – жарко, медленно, лениво, слишком много эмоционального, но мало организованности и технологий, слишком много сельского хозяйства и мало культурных и архитектурных шедевров и так далее. Прожив много лет в европейских столицах, ты невольно становишься рабом достигаторства и бешеного ритма жизни, пробок на дорогах, грязи на улицах, а то и чего похлеще – флера неблагополучных районов, куда ты никогда не заходишь, как, собственно, и в подземку. Зато, просто выглянув утром из окна и раздвинув тяжелые портьеры, ты увидишь шпили, купола, крыши старого города, дымок из каминных труб зимой, и любой музей или опера у тебя в шаговой доступности. Да и в принципе каждая улица или здание в центре являются уникальными произведениями искусства. Этот ритм порабощает, ты думаешь, что по-другому невозможно, и глупы те люди, которые не бегут, упускают возможности, не проживают каждый день такое количество событий. Но потом, с течением жизни что-то неуловимо меняется, и ты начинаешь подозревать, что что-то не так. Ты бежишь, и сам бег занимает твое время, ты просто пробегаешь по жизни, часто не успевая насладиться моментами, потому что у тебя график и цейтнот и дедлайн. И в какой-то момент, стоя в очередной пробке, ты вдруг с удивлением осознаешь, сколько часов в день ты наблюдаешь стоп-сигналы впереди стоящих автомобилей, а никак не полотна великих мастеров.

И все-таки я переехала. Офис спортивной редакции, одной из немногих, с которыми я сотрудничала как обозреватель, находился здесь. Надо сказать, что это очередная моя карьера, раньше я была финансовым аналитиком и кризис-менеджером. Я была как рыба в воде в этом деле, все у меня получалось, я прекрасно зарабатывала, но эта бесконечная гонка и жизнь в большом бизнесе меня вычерпали настолько, что я сказала себе: все, хватит. Денег у меня достаточно для безбедной жизни на годы вперед. Я всегда любила спорт, даже когда-то в детстве был выбор – идти ли дальше по пути профессионального спортсмена или учиться. Я выбрала второе, я искренне любила учиться, читать, мой ум не позволял мне замкнуться в жизни, полной тренировок и соревнований. Я ни разу не пожалела о выборе. Но когда я просто загналась, я сменила профессию. Я окончила факультет журналистики одного из европейских университетов уже после 30 лет, параллельно увлеклась спортивной психологией, меня всегда интересовало, почему одни становятся великими чемпионами, а другие нет. И это при сопоставимых физических данных и усилиях. Я чувствовала, что это выбор личности, если можно так сказать, а не просто набор физических качеств. Я изучила биографии многих чемпионов, я наблюдала за детьми, которые только начинали карьеру, и их тренерами, я анализировала их жизнь в годы побед и поражений. Я интервьюировала многих, кто достиг чего-то значимого, и тех, кто не смог. Я нашла свое понимание и ключи к тому, как и почему они стали чемпионами. Ответы есть и во внешнем мире, и в судьбе, и в выборе души. Я искренне люблю то, что я делаю, это позволяет мне путешествовать, писать, встречаться с замечательными людьми.

Я долго колебалась, хотя, вообще, мне это не свойственно – долго принимать решения. Но у меня никак не получалось услышать внутри себя правильный ответ. Моя интуиция теперь работает почти безотказно, я сразу знаю ответ почти на любой вопрос, чего бы это ни касалось. Она и всегда работала так, просто я ей не доверяла. Проверяя каждое душевное движение логикой и обоснованиями, как будто рассказывая себе, почему это так, как будто без логического обоснования и анализа фактов знанию взяться неоткуда. Всерьез не допускала такую возможность и не давала себе разрешение просто знать, не пытаясь доказывать. В особенности про других людей и ситуации. С собой бывает сложнее. Как будто бы ты можешь выбрать оба варианта, и оба будут для тебя приемлемы, неплохими как минимум, поэтому здесь нет однозначного да или нет. Просто пути и события будут разными. Но я не пророк, я не вижу будущее в том смысле, что могу использовать постоянно дар предвидения. Я могу видеть будущее очень редко, какую-то важную или переломную ситуацию как картинку. Нет, не так. Как мини-видеоролик. И ощутить четкое знание, что вот это будет так. Даже если это кажется фантастикой, и ничто не предвещает такого поворота.

Последний раз я видела и знала будущее в период расставания со своим последним мужем. Я сидела в салоне красоты и пила кофе в баре, дожидаясь своего мастера. Телевизор был включен, и я увидела рекламу. Вечером на документальном канале собирались показать фильм о периоде жизни и творчества одного из музыкальных кумиров давних лет. Исполнитель мне был интересен, я любила его музыку. И я подумала, что было бы здорово посмотреть этот фильм. Причем посмотреть в одиночестве, не параллельно с ужином или разговорами с мужем. В тишине, чтобы погрузиться в то время, вспомнить свой период жизни, ведь какие-то яркие эмоции были связаны в этой музыкой. Я тут же подумала, что это, скорее всего, не получится, поскольку на вечер у нас было запланировано какое-то домашнее дело или обсуждение, я точно не помню уже, что именно.

Вдруг я выпадаю из пространства и времени, я вижу себя сидящей на диване напротив телевизора, я одна, рядом куча использованных бумажных салфеток, я плачу и смотрю этот фильм. Я одна в квартире, я расстроена. И не тем, что кино вызвало во мне ностальгические эмоции от моих воспоминаний или судьбы певца. А чем-то другим. Картинка была такой ясной, я ощущала обстановку, все свои эмоции, только не понимала, с чем они связаны. Я вернулась в сейчас и подумала, что это нереальное видение, вечером мы будем заниматься своими делами и будет не до фильма. Такого быть не может…

Вечером все пошло наперекосяк, мы поссорились с мужем. Ну как поссорились, мы не кричали и не злились, не ломали копья по поводу разных мнений, мы не раздражались из-за какой-то мелочевки. Мы приняли с мужем решение о расставании. Мы, которые были стабильной и обеспеченной парой, которые находили много общего в жизни и работе, у нас был неплохой секс и так далее. У нас новая огромная квартира, ремонт и в которой закончен пару месяцев назад, дизайном занималась я лично, но почему-то она не стала Домом, не получилось в ней тепла и уюта, хотя было красиво, и все наши друзья восхищались. А мне все время было там холодно, видимо, дом – это действительно не место, а человек, который с тобой рядом. Неплохое у нас было все. Неплохое – ключевое слово. Мы не были счастливы вместе. И это решение, возможно, не было запланировано именно на сегодня, просто какая-то фраза или событие явились спусковым крючком. То недовольство, что зрело в глубинах подсознания, вдруг взорвалось и вышло наружу. И мне от этого больно. Я понимаю, что это закономерно и не подлежит изменению, решение окончательное. Я, с одной стороны, расстроена и обескуражена, с другой, испытываю какое-то странное облегчение. Расстройства от момента, однако, больше. Я включила телевизор, когда муж уехал в старую квартиру, чтобы дать нам возможность побыть по отдельности после всего. И я смотрю этот фильм, переживая одновременно прошлое, настоящее, мне жаль того, что не сбылось. Я думаю о том, что, видимо, когда-то ранее я все-таки предала себя, согласившись на этот брак, хотя чувствовала уже тогда, что это не тот человек, которого я принимаю и люблю всем сердцем. В итоге несколько неплохих лет, но без глубокого погружения и проживания любви.

И потом, когда я успокоилась через несколько недель, на удивление быстро, я испытала чувство благодарности к нему, потому что он чувствовал, видимо, то же самое и первым решился на разрыв, чтобы сохранить для себя и меня возможность стать счастливыми с другими. Для этого поступка нужно мужество, это как бы принятие вины на себя. Ведь часто люди не могут так открыто поступить, они провоцируют ссоры, недовольство, создают ситуации, когда партнер не выдержит такой жизни и сам решится на расставание. А он сделал все честно, не изменял, не устраивал скандалов, просто решил и сделал. Хирургическим путем, больно, быстро, но без рваных ран, которые, в отличие от такого чистого разреза, будут заживать очень долго и мучительно.

Детство

Мне было около 6–7 лет, когда я узнала, что вижу, чувствую и думаю не так, как другие люди. Мне казалось, что так у всех, но тогда почему люди поступают так, как поступают, почему завидуют, злятся, обманывают.

Лето, я с родителями в гостях у их друзей в другом городе, долгие жаркие дни, речка, сосны, песок в волосах, жизнь прекрасна. После обеда все расходятся по дому, чтобы найти тихую, тенистую комнату, и вздремнуть. Вечером будут сидеть на террасе с вином и играть в преферанс или шахматы. Болтать допоздна. Мне немного скучно, я не хочу спать, энергии много, я прочитала уже все, что смогла найти в библиотеке этого дома, но на улице жара и не хочу гулять. Я стою в гостиной и, отодвинув немного штору, смотрю во двор. Вижу несколько соседских домов со своими двориками и рассеянно придумываю и разгадываю фигуры, которые тени от лип рисуют на земле.

К соседям кто-то приехал. Машина спортивная, яркая, я бы сказала, даже пламенеющая, хищная, породистая. И я внезапно откуда-то знаю, что у меня скоро будет такая же – не папина, не мамина, не мужа, а моя собственная. Я буду наслаждаться ездой, скоростью и очень себе (и другим, конечно) нравиться, когда буду грациозно выходить из нее. Понимание, убежденность в том, что именно так и будет, никак не может быть по-другому, было настолько сильным, что я всем рассказывала за ужином, что я скоро приеду на такой машине в гости. Взрослые шутили и не зло посмеивались надо мной. А мне было все равно, я-то точно знала, что так и будет.

Конечно, все это исполнилось. Я научилась водить лет в 16 и еще год или два ждала, когда мне выдадут права. Я сдала экзамены блестяще, и вскоре у меня появилась первая своя машина. Она была не совсем новой, но прекраснее для меня ничего не было. Я придумывала себе дела и поездки, я готова была жить в этой машине, так мне нравилось гонять. Я не понимала, как можно выпить бокал вина и потом поехать на такси, ведь можно же не пить и ехать самой. Тогда же я поняла, что совсем не могу ездить на пассажирском сидении, не говоря уже о том, чтобы сидеть сзади. Водитель (любой: профессионал, муж, друг) все делает не так, он медленный, он не предвидит ситуации, он не может чувствовать ритм движения и потока. Мучительно. Только много лет спустя мне понравилось ездить на заднем сидении солидного автомобиля, где можно вытянуть ноги, заниматься своими делами, просто расслабляться и слушать музыку в наушниках, мечтать и смотреть, как чужая жизнь проплывает мимо тебя.

В этот же период, в возрасте около 7 лет, я начала запоминать наизусть большие тексты, почти фотографически, могла бы, наверное, и так, но мне это было скучно, я торопилась жить, поглощать впечатления. Мне было легко учиться в школе, ведь все, что прочитала даже бегло, я запоминала. Если мне было интересен сам предмет, то помнила долго, если нет, то быстро стиралось, или я стирала сама, не знаю.

Вот там, в школе, и было первое серьезное испытание реальностью. Я ведь росла в любящей семье, родители не кричали, не врали, любили и поддерживали друг друга, умели работать и веселиться, обожали меня. Самое странное, что меня начали травить не дети, а преподаватели. Как будто чувствовали мою инаковость, свободу не промолчать, показывать эмоции. А основной эмоцией была радость от всего – от того, что задача интересная, оттого, что снег за окном, что у соседки по парте красиво заплетены косички. Они бы простили мне негатив, но не радость. Она просто была красной тряпкой, стекленели глаза, сжимались губы, голос срывался на визг. Почти все преподаватели искали способы наказать меня или унизить при всех, занижали оценки, хотя с моей памятью и способностями это было на грани, но поставить чуть меньше высшего балла всегда могли. Они сравнивали детей друг с другом, стравливали, сеяли ревность и вражду. Я тогда часто плакала дома, рассказывая об этом маме и бабушке, злилась на несправедливость.

Вообще, «справедливость» – это мое кредо. Я ее чувствую, я не могу предать ее, я не могу пройти мимо творящегося не по ее воле. И еще я становлюсь воином, когда защищаю справедливость, нет страха, нет сомнений, нет другого пути для меня. Страшно всегда от другого: во мне поднимается такая неконтролируемая ярость, белое пламя, которое сжигает все, в том числе и мою нервную систему в моменте. Я не знаю, могу ли я убить, но ударить – точно, сколько раз я это делала… Конечно, много позже я поняла, что мои учителя были просто по-своему несчастными людьми, что не злиться на них надо было, а жалеть или не обращать внимания. Не говоря уже о том, что можно было помогать, но я не умела тогда. И потому что я не могла увидеть это, я стала вести себя в школе как хулиганка: я уходила посреди урока, я принципиально не посещала часы некоторых преподавателей, я дерзила и дралась иногда. Из девочки с белоснежным кружевным воротничком я превращалась в пацанку.

Я принимаю свою темную сторону, не сразу это получилось. Гораздо приятнее думать, что ты осознанный, открытый, нашел зону своего спокойствия, равновесия. На самом деле это не так, во мне подчас бушуют страсти, мне хочется ярких эмоций, движения, порой ветра и шторма. Нет пока покоя в моей душе. И кажется даже иногда, что покой – это смерть. Мое кредо – действие и движение. Я точно знаю, что лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть. Мои крылья не белые, они пестрые, есть черные и яркие белые, даже серебряные перья. Раньше было много серого, невнятного, но теперь вижу, что черное и белое. И надеюсь, что серебра становится больше с каждым годом.

Я не умею медитировать, вернее, не так, как это считается правильным, я не могу останавливать ум надолго. У меня все происходит какими-то порывами или прорывами, короткими озарениями. Я вообще спринтер: рывок на пределе сил, но затем должна быть остановка, затем новый рывок. Я не могу заниматься чем-то с постоянной долгой нагрузкой. Некоторые мои знакомые, кстати, удивительно, что я знаю лично даже ни одного или двух марафонцев, в том числе с мировыми достижениями. Не знак ли это, что я должна научиться терпению? Я пыталась быть более терпеливой и ждать, например, когда события сложатся, или когда кто-то и что-то решит, но точно не достигала успеха. Я просто гасла, я просто чувствовала себя как в глицерине, не сияли глаза, и появлялось ощущение потерянного времени. Наверное, это противоречит идее о том, что надо жить в потоке и с потоком, замедляться, когда необходимо, принимать вещи как радость или как уроки, не сопротивляться обстоятельствам, не бороться, а принимать или пропускать через себя. Вот в этом и есть, наверное, мой урок – научиться совмещать, приводить к гармонии сердце и разум.

Мэтт

Конечно, мы продолжили общаться с Мэттом, он оказался моим соседом в новой стране, в поселке, где я нашла дом. Хотя теперь я понимаю, что вообще неважно, как бы мы взаимодействовали – как коллеги, как враги, как пациенты на соседних койках, как заключенные в камерах, как покупатель и продавец, как партнеры по бизнесу или соперники на ринге. Нам все равно было не избежать друг друга.

С начала времен мы были связаны, два потока, сгустка энергии, которые уже давно переплелись, проникли друг в друга, их уже не разделить, не поймешь, где заканчивается (хотя о каких концах здесь может идти речь) один и начинается другой. Кем мы только друг другу не были за миллионы лет: родителями, детьми, друзьями, врагами, братьями, сестрами. Но только в самую первую встречу мы прошли почти весь путь вместе. Почти потому, что он погиб молодым. Но жизнь была прекрасна, мы танцевали, мы горели, мы не могли оторваться друг от друга, и мы пообещали, что еще обязательно встретимся. Пообещали по-настоящему. А такие обещания, знаете ли, всегда выполняются. Те, которые сделаны в любви и из любви, а не из ума, выгоды или удобства. И вот мы снова вместе. Мы уйдем отсюда, с этой планеты, навсегда тоже вместе, если справимся, если пройдем уроки до конца, если не бросим друг друга и пойдем вместе. Пока ни разу не получилось, не выдерживали, оставляли, решали, что поодиночке или с другими легче. Может, в этой жизни получится?

Я тогда этого всего не знала, просто чувствовала эту нить, связывающую нас интуитивно. Было странно понимать, что не все мне нравится в нем: странные реакции, нелогичные, на мой взгляд, действия, много страхов и боли, молчание неделями. Я никогда ни от кого не соглашалась на манипуляции и отстраненность, но с ним была бессильна, хотела чувствовать и быть с ним рядом. Зависимые отношения? Да, именно так. Я не понимала, почему, когда ты хочешь отдавать только радость каждого момента, помогать, слушать, понимать, человек начинает тебя отталкивать. И когда он сказал в первый раз, что любит меня, я даже не удивилась, я не прыгала от радости, я ведь точно знала, что по-другому и быть не может. Это было как признание того, что вот я, я вернулся домой, к тебе.

С самого начала этой странной любви и отношений все складывалось через усилие, в основном мое усилие, мое желание получить его. Я, конечно, видела, что нравлюсь, я видела интерес в его глазах, мимике и жестах. То, как он, пожимая мне руку, не сразу ее отпускал. То, как он провожал меня взглядом, когда я просто шла мимо. Мне хотелось его всего, сначала секса в любой момент, много и страстно. Я даже думала тогда, что если мы сделаем это и насытимся друг другом, то все перегорит и пройдет очень быстро. Только страсть и больше ничего не нужно. Какой он человек? Какая разница, я хочу его и этого достаточно. Ни разница в возрасте, ни отличия в социальном статусе не имели для меня никакого значения. Но не для него. И знаете, теперь я понимаю его намного лучше. Как это все время чувствовать, не признаваться себе, бравировать, транслировать, что ты сильный и уверенный мужчина, но в глубине души всегда чувствовать, что твоя любимая женщина сильнее, мощнее, больше. И появляется соперничество, раздражение. Хотя, казалось бы, в чем может быть соперничество, за что борьба? Но он такой, какой есть, очень сильно травмирован детством и не сложившейся спортивной карьерой.

Я верю в то, что, если хочешь узнать кого-то лучше, надо с ним куда-то поехать, провести какое-то количество дней вместе, не расставаясь ни на минуту, увидеть человека во всех аспектах жизни, быта. Увидеть, как он ко всему относится, ко всем мелочам, раздражающим или восхищающим моментам. Как злится, как радуется, как просыпается. С кем-то в жизни такие поездки открывали глаза моментально, не нравилось и раздражало все, даже брошенные полотенца в ванной комнате. Я устала от деревенской островной жизни, шортиков, сандалий и сарафанов, вечно влажной от жары кожи, даже от моря, которое ты видишь с утра до ночи. Мне захотелось попасть в цивилизацию, надевать стильные вещи, наносить макияж, ходить в оперу и в картинные галереи, ужинать в роскошном ресторане.

Я была влюблена в Мэтта, я хотела проводить с ним время, нравиться, заниматься любовью, делиться впечатлениями и мыслями. Узнавать его, открывать его мир, такой непохожий на мой.

– Давай съездим в Рим на недельку? – предложила я Мэтту.

– Но у меня работа, не знаю, смогу ли я вырваться. Очень много клиентов сейчас.

Это «но» меня задело. Я не понимала, как может быть что-то важнее изумительной поездки в один из прекраснейших городов мира с женщиной, которую ты любишь. Я вообще не понимаю, как можно видеть препятствия, если есть сильное желание сделать что-то. Надо просто придумать, как найти сто способов разобраться с делами и клиентами, это ведь всего лишь рутинные дела, никто не при смерти, катастрофы никакой нет, почему это вызывает какое-то «но»? Конечно, конечно, мужчина и его дело – это та еще парочка, куда никакой любви, никакой страсти хода нет, это тот стержень и двигатель, который нельзя поставить на второе место. Состояться, доказать всем какой ты крутой, заработать, достичь…

– Я постараюсь, – его глаза улыбнулись, – я очень хочу поехать с тобой.

Вот так лучше. И мы поехали. Мы обнимались, стоя в очереди на регистрацию рейса, мы держались за руки в самолете, мы не могли дождаться, когда приедем в отель и закроем за собой дверь номера, настолько мы были поглощены друг другом. Мы вымотались за день, но кого это останавливало.

– Я думал об этом всю дорогу, я ненавидел таксиста, который едет слишком медленно, я хочу тебя, я ничего не могу с собой сделать.

Мы ходили по картинным галереям и улицам, останавливались в барах и ресторанчиках, мы говорили обо всем на свете. Целовались и заходили в магазинчики, чтобы купить какую-то забытую мелочь, или просто платье в витрине мне понравилось. Удивительно, но даже ходить по магазинам с Мэттом было легко и приятно, он терпеливо ждал моих примерок, оценивал каждый наряд, не раздражался, искренне советовал, сидя с бокалом чего-то в кресле напротив примерочной. Его глаза говорили мне, что я прекрасна и желанна. Меня, в свою очередь, не раздражало в нем ничего – ни время, проведенное в ванной, ни манера послушать какую-то книгу, полностью отключившись от меня, ни то, как он аккуратно складывал свои футболки перед тем, как положить на полку в шкафу или в чемодан. Мы были счастливы. Или мне так казалось, что мы. Может быть, только я.

Вернувшись, мы погрузились в работу. Замелькали дни, наполненные суетой и страстным сексом в любое время, когда мы оказывались одни. Был выходной день у него и у меня, когда мы решили провести время на пляже на другой стороне острова. Погонять на гидроциклах, просто поваляться и расслабиться. Сидя сзади него на мощной машине, обнимая его, я чувствовала себя совершенно надежно и безопасно, хотя не люблю сидеть сзади. Все равно ветер и брызги в лицо, поскольку на море такое катание ощущается совершенно по-другому, особенно когда сильное волнение, ты подскакиваешь на каждой волне и занят тем в основном, чтобы направлять гидроцикл между волнами, иначе запросто можно перевернуться. Мы заплыли далеко в море, когда сообразили, что стоит поискать бухточки ближе к берегу с более спокойной водой, чтобы не только бороться, а и наслаждаться тоже.

Накатавшись, просолившись, естественно, мы вернулись на пляж и после душа развалились в шезлонгах под соломенным зонтом. Время выпить легкий коктейль, перекусить фруктами, просто подремать и отдохнуть после моря, которое вытягивает очень много сил. Мэтт стал молчаливым, а мне захотелось поболтать.

– О чем ты думаешь сейчас? – спросила я.

Возможно усталость в сочетании с коктейлем, солнце, нега – все это ослабило его контроль, и он сказал то, чего я совершенно не ожидала.

– Знаешь, чего я хочу больше всего и думаю об этом очень часто, практически всегда? – Нет. Скажи. – Что я все-таки смогу спланировать, найти деньги на собственную спортивную школу, в другой стране, где гораздо больше возможностей, и, наконец, уеду отсюда навсегда. Если бы у меня были деньги, я бы взял билет в один конец прямо сегодня. Я чувствую, что у меня получится, это мое, и это то, чего я действительно хочу от жизни. Больше ничего.

Он опять воткнул наушники в уши и замолчал, прикрыв глаза. Видимо, мечтая о том, что только что рассказал.

Я тоже опустила очки на нос и растянулась на шезлонге, взяв сигарету и чуть отвернувшись. Похоже, я совсем тебя не знаю, похоже, то, что происходит с нами здесь и сейчас имеет очень маленькое значение в твоей жизни. Нам просто здорово вместе, и мы останемся вместе ровно до того момента, когда ты не решишь, что заработал или нашел у инвесторов необходимую сумму. Я знала о таких его планах и ранее, мы как-то обсуждали это в том ключе, что было бы неплохо создать такое будущее с собственным бизнесом. Мэтт тогда спрашивал моих советов по поводу путей поиска инвестора и юридических аспектов организации бизнеса. Я поняла, что он очень боится партнерства, именно в бизнесе, и мне пришлось долго объяснять, что для солидного инвестора нет никакой надобности и цели отбирать у него бизнес, наоборот, он заинтересован в профессионале, который горит делом и развивает его.

Я поняла тогда, что была попытка организовать что-то подобное несколькими годами ранее, и партнеры повели себя не очень порядочно – с его слов, разумеется, в результате чего он остался не у дел. Конечно, он спортсмен и тренер, он не знает всех нюансов организации и ведения регулярного бизнеса. Сложилось какое-то партнерство, не регламентировали на берегу все отношения и правила игры, а потом, когда решили, что справятся и без него, то просто вытеснили из дела.

Цифры

«Я уверен: в каждом нашем поступке, в каждом аспекте Вселенной скрыты цифры. Материя – всё это цифры, которые хотят сказать нам что-то».

21 грамм (21 Grams), Пол Риверс

Примерно через несколько месяцев после переезда и еще до знакомства с Мэттом на этой новой земле, полной солнца и моря, я стала чувствовать, что меняюсь внутри. Я стала чувствовать и иногда видеть энергии, я стала вспоминать о том, что я могла предвидеть, запоминать и считывать людей, я стала видеть странные сны о каких-то почти апокалиптических событиях, о наводнениях и землетрясениях, я стала ощущать себя в этих снах выходящей из тела и наблюдающей события и себя в них как бы со стороны. Я лучилась и искрилась энергией и сама, столько солнечных дней в году, когда ты просыпаешься почти с рассветом, и тебе хочется жить, действовать, бежать куда-то, и ты не чувствуешь себя уставшей вечером. Ложась же в постель, ты засыпаешь мгновенно. В какой-то момент я поняла, что мне нужен учитель, иначе я не справлюсь, взорвусь. Мне надо понять, что происходит, мне надо научиться обращаться с собой новой, чтобы не только не навредить себе и другим, а и, возможно, я смогу помогать. Внутри себя я ощущала, что мой путь – не целительство, я имею в виду не излечение тела, это что-то другое. А что – я не знала.

Один раз я уже проходила кризис конечности жизни, непонимания смысла пребывания здесь, на земле. Мне было двадцать с небольшим, когда волна потерянности меня настигла. Ничего внешнее не радовало, а то, что я чувствовала внутри по отношению к людям и миру, не находило, как правило, отражения в реальности. Мне не хотелось вести простое существование с приемлемыми обществом сценариями, не интересно. А как по-другому, я не понимала, мои видения и осознания жили в мире чувств и мыслей, но я физически была здесь, где никаких чудес не встречается. Я не знала, куда идти и что искать, тогда не было мировой сети, в которой можно найти все что угодно. Но были библиотеки и книги. Что-то переписывалось, что-то переходило их рук в руки. Никакая религия меня не привлекала совсем, какая-то фальшь обрядовости. Никаких ощущений от церквей, костелов, кирх… Но ведь зачем-то я здесь, для чего? Не для того же, чтобы просто просуществовать какой-то отрезок времени и рассыпаться прахом. Должен же быть смысл. И стала его искать так, как могла. Читала все, что могла найти, переводы отрывков вед, Платона, индийские поздние книги о йогах, ашрамах. О жизни после смерти, клинические исследования, записки врачей, историю всех религий, описания жизни великих пророков, о египетских и греческих мистериях, труды Рериха, даже фантастику – все, что могла найти. Я продиралась через непонятную тогда терминологию, отсутствие последовательности и логики – для меня, во всяком случае. Часть текстов была переведена неточно или непонятно, часть представляла собой выхваченные из контекста куски. Знание, полное и стройное знание не давал никто. Я сердилась на то, что никак не могу ухватить понятную картину, где бы мне все ясно объяснили. Позже я поняла смысл того, почему учения не давались просто и письменно. Самое сокровенное ты должен найти сам, те, кто ищет, получают учителей, и только из их уст может быть передана недостающая часть. Ну и, конечно, ее надо найти в себе, если сможешь до себя достучаться.

Тем не менее, проведя около года в некой социальной изоляции и перечитав и пропустив через себя все это, я все-таки смогла прочувствовать суть, ухватить идею жизни, ее смысла. Я не знаю, верно ли это для каждого, кто ищет, но свой смысл я поняла и… успокоилась. Если для тебя появляется смысл, то ты можешь идти. Я не понимала тогда своего предназначения и миссии, просто чувствовала ее направленность. То, что она есть, я не сомневалась. Знаете, бывает ведь, что эта конкретная жизнь не скрывает в себе великого достижения или осознания, она может быть просто для отдыха, перезагрузки, расслабления. Но такие люди, как правило, и не маются тем, что «я здесь для чего-то большего», они проживают хорошие жизни без больших потрясений, вполне гармоничны и счастливы. Это, конечно, не правило для всех, очень много нюансов нашего выбора жизни, да и мы продолжаем создавать условия, уже воплотившись. Но для того, у кого есть миссия, очень важно ее найти, иначе неизбежен худший сценарий угасания или скатывания в темную сторону от неудовлетворенности и бессмысленности.

Вот и теперь, почувствовав, что время настало, я начала искать учителя. Конечно, я нашла. Как? Я знаю, что просто мечтать о чем-то недостаточно, просто ждать, что кто-то встретится на улице и предложит сделать тебя счастливой, научит и спасет, не стоит. Вернее, так бывает с кем-то по величине миссии, с кем-то только потому, что они уже готовы и сделали всю внутреннюю работу. Но если вы только сидели дома и ждали принца или гуру, то он никогда не придет. Действие и движение для меня – это ключ ко всему. Я начала смотреть и читать доступные эзотерические каналы и книги, рилсы, включая таро, нумерологию, предсказания, нейрографику, гадания. Как удивительно, сколько всего на эту тему есть в сети. Просто смотреть и искать, надеясь почувствовать, что человек или метод мне откликнутся. Я уже знала, что я не ошибусь, моя интуиция точно скажет мне – это оно.

И, конечно, я нашла, нашла ту, которой поверила, нашла ту, которая вышла на свой этап передачи знаний и методов, ту, которая действительно вдохновила меня. Не юная, но прекрасная своим даром, прошедшая свой путь от яркой социальной карьеры до жизни в лесу, вдалеке от людей, там, где может заряжаться и обретать еще большую силу. Я почувствовала внутренний отклик и вдохновение. Вдохновение значит очень много, это именно то, что позволяет нам выходить на новый сияющий уровень. Не всегда, конечно, мы умеем на нем удержаться на долгое время, но все равно эти вспышки, эти озарения, эта принадлежность к свету, к чему-то гораздо более великому дают нам возможность творить. Творчество, впрочем, у каждого свое, это может быть прекрасная музыка, а может быть уютно оформленная гостиная или завтрак для семьи, это может быть новый подход к рабочим задачам, потому что вдруг становится совершенно понятно, что так, как делали до тебя все, оно отжило, устарело и можно лучше и эффективнее. Вдохновение зажигает глаза и сердца людей, оно разливается аквамариновой и золотой волной вокруг тебя, окрашивая твой свет. Я не знаю как видят цвета вдохновения другие, я вижу именно так.

Для меня начался непростой, но такой драйвовый, прекрасный, суперперегруженный период, когда я работала, училась, тренировалась, проводила с Мэттом вечера и ночи и опять бежала дальше. И это не была гонка выживания, я все делала с максимальным удовольствием, я не спешила, не торопилась, не опаздывала, я как рыба в воде чувствовала себя в этом ритме и потоке событий. У меня на все хватало сил, я вскакивала в 6 утра, не заспанная, готовая двигаться, смеяться, успевать все. Полчаса езды по берегу моря до ближайшего города были единственным моментом замедления, рефлексии. На острове никто не любит езду, всем кажется, что дорога более 10–15 минут – это издевательство и трата времени, никто не хочет жить вдалеке от места работы или спорта. Для меня же эти полчаса превратились в настоящий подарок – быть одной, смотреть на море, слушать музыку, перенастраивать себя с одной активности на другую.

«Ты едешь и улыбаешься?» – написал Мэтт.

Да, это было именно так. Я ехала и сияла улыбкой.

«Да, откуда ты знаешь? Я счастлива!».

«Я чувствую тебя, где бы ты ни была».

Я думаю, что все знакомые почувствовали тогда изменения во мне. Никто не мог сформулировать, в чем они. Я всегда что-то делала, занималась спортом, стильно одевалась, много улыбалась. Но что-то неуловимо изменилось. Я засветилась, так светится счастливый человек, который живет так, как хочет. Вы позволяете себе жить так, как хотите? Счастье – это выбор, и не всегда он простой.

Благодаря учителю я начала открывать для себя новые знания и горизонты, я стала лучше понимать, кто я такая и для чего я здесь. У меня появилось направление, не просто осознание, а путь. Она дала мне поверить и проверить то, что я не всегда могла определить словами или не верила в свои способности до конца. Я убедилась на сто процентов в том, что то, что говорит мне моя интуиция или сердце, всегда правильно. Или не так – всегда лучшее, абсолютно верное для меня. Она помогла мне найти тот кусочек понимания, поставив который на место, как недостающий пазл, видишь, что вся картинка приобрела законченность. И да, я знала, что это всего лишь начало пути, так много надо еще найти в себе и в мире, так много пройти и пропустить через себя, чтобы измениться внутри, чтобы иметь возможность отражать в мир истинное. Если в тебе хаос или непонимание или недоверие, то что ты транслируешь во вселенную? Только то, что есть внутри, и получаешь в ответ именно это, мир резонирует для тебя на твоей частоте. Если ты вибрируешь высоко, то и получаешь высокое. Она дала мне веру и слова для того, чтобы я могла провести по этому пути других.

Я стала видеть людей, какие силы и смыслы ими движут, что происходит в их жизнях, какие механизмы заложены изначально, что делать, чтобы следовать им или изменять свою судьбу, если нет счастья. Чем больше я узнавала, тем больше мне казалось, что я начинаю видеть не только верхушку айсберга, но и могу заглянуть немного под поверхность воды. Пока не очень глубоко, что там в поколениях рода, опыте души еще скрыто? Это пока было слишком размыто для меня. Я видела еще нечетко, только основные линии или силы, приводящие в движение весь «механизм» текущей жизни, но только основные элементы, я не видела четко весь опыт души или прошлое этой конкретной жизни. Лучше всего я понимала энергии и колею, данную при этом конкретном рождении. Психологи говорят о детских травмах и внутреннем ребенке, это все соответствует действительности, но что если травма глубже, она в роду или получена еще до рождения? Что если кто-то приходит в этот мир уже обремененный расстройством личности, наследием, отражающимся на характере и событиях жизни? Что делать этим людям, которые принесли с собой этот не всегда светлый, травмирующий груз? Они не виноваты в обычном понимании этого слова, они зачем-то выбрали эту семью и род и судьбу, или не могло случиться по-другому, род и судьба выбрали их. Они поймут и справятся и остановят на себе всю негативную карму, или не справятся и усугубят. Если нет, то права на развитие и продолжение рода не будет. Так вот, для того, чтобы был шанс справиться, надо понять и узнать, почему так и что делать. Кто искренне ищет, тот найдет ответы. Я и такие, как я, могут помочь в этом поиске, провести через болото уныния, неудач, потерь и попытаться вывести на свет. Во всяком случае, показать путь. Но не принимать решение за человека. Нет волшебной таблетки, нет рецепта счастья, есть только путь к нему, изнутри наружу через собственное осознание и решимость поменять жизнь.

Есть люди, которые могут энергетически влиять на жизни и события, причем не всегда со знаком плюс. Энергетически одаренные могут использовать силу в любых целях, как во благо, так и во зло. Отдельный вопрос – что им за это будет, если не во благо. Я не хочу касаться его здесь. Но сила – она есть сила. Через несколько месяцев ко мне обратилась за консультацией женщина, которая болела, она хотела знать, почему так, зачем ей эта болезнь, откуда она возникла? Казалось, что как бы из ниоткуда, на ровном месте. Я смотрела в нее и видела, что ни в судьбе, ни в ее пути или поступках нет причин для ее проявления, болезни не должно было быть. Тупик, я не смогла понять, откуда она взялась. Я обратилась к учителю, я не могла смириться с тем, что я не вижу, а значит, не могу помочь. Ответ: это болезнь влияния, энергетически сильный человек пожелал плохого, и если вы не умеете закрываться, чистить себя, то вы получите несчастье или болезнь.

Мэтт

Мы опять переживали период волшебства, наслаждения друг другом, казалось, что та ссора или разрыв сделали нас сильнее и ближе друг к другу. Он мог проявлять заботу и внимание, приготовить какой-то необычный ужин, делая это с удовольствием и желанием порадовать. Все наладилось на какое-то время, а потом я стала замечать симптомы прежнего срыва. Опять недовольство жизнью, отсутствием достижений в ней, которое выливалось мелкими, но неприятными сценками отстраненности, нежеланием делиться чем-то. Он всегда избегал прямых вопросов и открытого диалога, предпочитая погружаться в себя. Опять травка, опять погасшие глаза. И я начала подозревать, что все намного серьезнее, что дело вообще не во мне, какой бы прекрасной, страстной, замечательной я бы ни была. Что он настолько неудовлетворен своим статусом и местом в жизни, что никакие отношения или любовь не лечат и не помогают. Вернее, могли бы, если бы решился поговорить со мной, предложить какое-то совместное будущее, участие в его проектах, профессиональное и финансовое даже. Сказать примерно так: «Давай разделим эту жизнь, и мы сможем достичь вместе чего угодно. Ты помоги мне профессионально, а я предлагаю тебе любовь, защиту и эмоциональную безопасность для начала. И финансовую, если мы справимся. Да, это определенный риск, может уйти время на достижение, но если верим и любим, то у нас получится». Как по мне, то это был бы честный мужской поступок и разговор. Но нет, уход от общения о том, что действительно важно, травка… А я серьезно думала тогда, что я бы пошла с ним, решилась, не отступила и помогла бы достичь всего.

У меня было несколько версий объяснения, почему все так с нами произошло. И все они, как ни крути, замыкались на нем. Я искала, что и почему я сделала не так, и не находила. Со мной ВСЕ ТАК. Но и с миром все так, и с Мэттом все так. Просто он живет совершенно в другом энергетическом и вибрационном слое. Он не чувствует полностью моего, потому что из ограниченного не увидеть большее. Вы скажете, что самонадеянно и высокомерно судить так, но, несмотря на мою кажущуюся надменность, законы мира и энергии никто не отменял. Они существуют и управляют сущим, даже если вы их не видите, считаете случайностями события, несправедливым и удачным то, что происходит.

Представьте себе двумерное существо – такое, которое живет в рамках одной плоскости и плоское само по себе. То есть имеет длину и ширину, но не имеет высоты. И представьте стоящее над ним трехмерное существо. Ну, например, кота. Что увидит первое существо из своих двух измерений? Оно увидит 4 круга неправильной формы по бокам от себя. Оно может вообще не думать о том, что это такое, для него это просто данность, как для нас основание горы, вершину которой мы не видим снизу. Если не взлететь и не увидеть эту вершину, то нам остается только домысливать, что там, наверху – лес, снег, лед, каменные пики, плоская или острая вершина. Но поскольку мы можем увидеть сверху и поднимались ранее на горы, то нам понятно хотя бы примерно, что такое гора в принципе. А вот как быть с энергией, а аурой, которую видят единицы. А если двумерное существо не изобрело еще воздушный шар? Тогда оно может сделать два вывода: первый – это просто 4 похожих на меня существа, но почему-то с ними не получается коммуницировать, наверное, они безмозглые или не хотят идти на контакт. Второй – это сверхсущество, формы и смысл которого мы не можем даже представить, но оно существует где-то в другом измерении. Мы не можем знать о его целях и образе существования, только гадать и мечтать о том, что, наверное, это некий высший разум или бог. Так же, в свою очередь, кот не может коммуницировать с двумерным существом, вернее, сможет, но только если очень захочет и не поленится придумать, как это сделать. А так они для него бессмысленные червячки, которые ползают под ногами. Можно съесть, можно перешагнуть, но уж никак не думать о том, что там есть разумность. И только иногда кот-бог увидит свою особую миссию и решит показать этим существам гору сверху или послать идею создания воздушного шара. Потому что решит, что это его миссия – помочь этим существам попытаться подняться еще на ступеньку. Но коту надо будет придумать, как доносить эту информацию до плоского разума, может быть, через сны или знаки для особо чувствительных и осознанных существ. Я не знаю, насколько этот пример удачный и/или что-то объяснил, но мне он кажется довольно точным.

Примерно что-то такое я видела в Мэтте. Недостаток энергии, обрезанный один из двух каналов, который не может работать в полную силу, – это наследие одного из родов, материнского или отцовского. Может, и не родителей даже, а более далеких предков, которые здорово накосячили или просто накопили нелюбовь. И вот один из потомков, становится «проклятым». Ему даются какие-то таланты или сверхспособности, чтобы справится с этим, остановить на себе родовое проклятие – условно проклятие, конечно. Но ему очень трудно, ему как будто сама судьба все время вставляет палки в колеса, если сможешь преодолеть и доказать, что достоин, то очистишь себя и род, и он получит возможность развиваться и продолжаться. Если будешь погружаться дальше в темноту, то тебе не будут даваться возможности наравне с другими, чтобы ты не смог из своей темноты влиять на судьбы многих людей, чтобы не поднялся высоко.

И, возвращаясь к примеру про двумерное существо, я хочу сказать, что оно просто не знает, что там, выше, и не знает, что оно ограничено, и не умеет жить в том измерении, которого у него нет. Соответственно, оно и не может чувствовать себя в чем-то виноватым или неправым. Скорее, оно будет считать, что другие не от мира сего и живут какими-то фантазиями или иллюзиями. Оно только иногда, в моменты большой душевной боли, радости, творческого подъема или влюбленности, совсем редко вдруг чувствует, что мир больше и красивее, что коты или другие волшебные штуки могут существовать. Для людей другой, лучший мир – это любовь, честность, открытость, радость. Но, как сказал Ричард Бах, счастье – это непростой выбор. Потому что выбрать счастье и любовь – это подняться над своими страхами и положиться на судьбу, признать, что, может быть, любовь не будет вечной, но не испугаться возможной боли. Да, она может случиться, но отказаться, не попробовав, это значит так и не позволить себе вырасти.

И самое обидное то, что он даже не дошел до половины пути, не хватило страсти и любопытства узнать, что там дальше. Он просто решил повернуть назад, потому что все происходящее стало слишком затрагивать зону комфорта. Потому что так много менять страшно, и на это нужна энергия, которой у него и так недостаточно. Он привык ее брать от других. Находясь с большим количеством людей, он очень старался производить на них впечатление, чтобы оказалось как можно больше таких, кто восхищался бы им или был благодарен ему. При этом все они совсем не интересовали его как личности, он просто говорил и проявлял себя так, чтобы понравиться и получать это восхищение. Это подпитка, это энергия. Как только человек ее отдал ему, он переставал для него существовать. Можно находить других, каждый день новых. Так легче не позволить кому-то проникнуть за твои маски, увидеть там пустоту и отсутствие интереса.

Но когда человек находит пару, и начинаются более близкие отношения, вот здесь рано или поздно начинаются проблемы. Притворяться заинтересованным в жизни другого человека невозможно постоянно, можно это делать какое-то время, пока страсти больше, чем реального общения и погружения в жизни друг друга, пока просто молчать и целоваться достаточно. Но наступил момент, когда ты подумал, что здесь забрал уже достаточно энергии, и развивать отношения дальше – это означает быть вместе, и не хватит времени на такую вкусную толпу, ведь здесь придется отдавать эмоции, любовь, поддержку и заботу, ведь придется не только забирать, человек рядом не может отдавать бесконечно, ничего не получая взамен. Причем это не материальные даже вещи, денег у меня бы хватило содержать его всю жизнь. Мне нужны внимание и поддержка, понимание и интерес к моей жизни, секс и восхищение, чувство защищенности и нужности…

Получается, что забирать у меня энергию все-таки сложнее, чем по легкости у множества людей. И выбор понятен: надо отдаляться, провоцировать дистанцию, обиду, недовольство, высвобождать время на других людей, просто появляясь все реже, только тогда, когда нужна моя уникальная, «наркотическая» энергия. Впрочем, ее тоже можно заменить отчасти – и краткосрочно, конечно, – на настоящие наркотики.

Самое забавное в этом то, что сам по себе он считает, что обладает сильной и уникальной энергетикой, просто люди его не понимают и не чувствуют. А знаете, я теперь все больше понимаю ангелов-хранителей, которые хотят помочь и подкидывают ситуации и шансы, и как много людей их не берут. В силу своей упертости, недалекости, приверженности правилам и традициям, убежденности эго и мозга в своей правоте, подмены понятий. Иногда считают любовь ненужным довеском к жизни, посвящаемой достижению каких-то великих или малых тоже, что чаще целей. Ангелы не могут переступить через свободу воли и продолжают показывать шансы, пока не становится поздно и бесполезно. Человек настолько укореняется в своих убеждениях, что теряет способность слышать ангелов и свою душу. Шепот становится все тише и замолкает однажды. Тогда все, уроки жизни не пройдены, надо будет повторять, если не накоплена еще критическая масса нелюбви во всех воплощениях. Ангелы стараются, и я чувствую теперь, с какой любовью и сожалением и… болью они смотрят на растрачивающих шансы.

Да, бывают исключения, если человек приходит с великой миссией, и для ее реализации не нужна пара, поскольку пара в начальном периоде – это трата энергии, то несомненно такого воина ведут путем одиночки, иначе может застрять в отношениях, поисках пары и потерять фокус на цели. Но сколько вы знаете людей с великой миссией? Для большинства все-таки реализация себя и достижение цели гораздо правильнее через любовь и партнерство. Настоящее, без корысти и манипуляций, с заботой, ответственностью и доверием друг к другу.

Но ведь есть еще я. Если я такая прекрасная и сильная, то почему я прохожу через это? Почему я с ним, почему не ушла? Что в нем такого, что не отпускает? Почему я не счастлива в этой паре?