Проклятое гадание
Иллюстрации Шедеврум
© Марина Борисова, 2024
ISBN 978-5-0065-0460-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1. А давайте вечером погадаем?
Во всем была виновата Лариска! Или нет – во всем была виновата мама. Точно! С нее все и началось.
Это она отправила меня в лагерь, а потом Лариска принесла ту проклятую книгу, и мы стали гадать, а потом все и случилось!
Хотя, сказать, чтоб «случилось» – так нет, никто ничего сначала особо и не почувствовал. Это потом стало… даже не знаю, как сказать… – странно? страшно? Или просто невозможно жить? Наверное, лучше все рассказать по порядку.
Учебный год заканчивался тяжело, я из последних сил боролась с грамматикой и формулами. Мама не помогала, она, как всегда, была страшно занята. А зачем мне ее помощь? Зачем вообще двенадцатилетнему ребенку помощь и надзор? Нет, ну в чем-то помочь и надо. Но не всегда, и не надо лезть в мою жизнь! Я – вполне самостоятельная особа. И в войне с формулами я победила самостоятельно.
Победа была так себе, вы не подумайте, что я отличница. Пятерок в своем дневнике я давно не видела, с третьего класса, кажется. Я тогда написала длинное сочинение на тему «Как я провела лето…», правдивое сочинение. Учительница не поверила, что это было на самом деле, но «пятерку» за содержание поставила. А за грамматику – «два».
Так вот, я троечница. Но мама осталась довольна. Я подслушала как-то случайно, о чем они с папой разговаривали. Папа очень переживал, что я у него такая неспособная. Не то, что старший сын Игорек. Тот – академик. На профессора может выучиться. А я – лишь бы школу закончила. Да еще и ленивая, поэтому в четверти вполне могут быть двойки.
А мама отвечала, что я стараюсь, вечерами даже иногда гулять не хожу. А чего ходить-то? Подруги у меня есть и отличницы, они-то точно каждый вечер по три часа зубрят. А я смотрю киношки. Но мама уверена – я из сил выбиваюсь – так старательно учусь. И поэтому три четверки в году и ни одной двойки – это достижение! И надо дочь наградить. Например, отправить ее в лагерь.
Тут папа ее поддержал: отправить надо, там педагоги строгие, будут присматривать за мной. Где это они видели в лагерях строгих педагогов? Мне девчонки рассказывали, что там можно даже ночью не спать. И игры там всякие. А если тебе лень играть – стой в сторонке и смотри на всех грустным взглядом, как смотрят влюбленные. Тогда кто-нибудь из вожатых обязательно подойдет и ласково осведомится, почему это ты так грустишь, не заболела ли? И можно повздыхать, махнуть рукой и уйти в палату – поваляться на кровати. А просто так валяться днем не разрешают. Только в тихий час. В общем – я даже захотела в лагерь. А тут мама со своим предложением. Не передумала бы…
А мама и не передумала. Она посмотрела, как я два последних школьных дня приходила домой и падала на кровать, и говорила:
– Сейчас я, полежу немного…
Конечно, я это делала, чтоб мама окончательно убедилась – ее дочь нуждается в отдыхе на природе под присмотром строгих педагогов.
И вот – я попала в лагерь!
Сначала все шло нормально. В дороге все перезнакомились, и к тому же вместе со мной попали в эту смену знакомые девчонки – Лариска из нашей школы, из седьмого класса, и Полина, пятиклассница. Она из другой школы, но наши папы работают вместе, поэтому мы иногда встречаемся. И даже ходим погулять в парк культуры или в кино. На кафе у нас часто денег не остается – все карманные деньги уходят на самое необходимое (кроме кино и аттракционов, и мороженого, разумеется!) – на прикольные ручки с запахом клубники, на заколки с черепами, на карандаши, которые можно завязать в узел, на стразы для ногтей, на компьютерные игры… Ну, вы меня понимаете, чего долго объяснять.
Нас троих определили в один отряд, хотя Полина и была малолеткой. Видели бы вы, как она уламывала тетку со списками! В цирк не ходи! И вот мы оказались вместе в одной палате. Мне бы почуять неладное, так нет – радовалась как дурочка – лето пройдет не зря! Оно и не прошло зря!
Но я снова отвлеклась. Вот мы начали культурно отдыхать под присмотром строгих педагогов. По правде сказать, этих педагогов еще самих надо воспитывать! Подумаешь! Студенты какие-то!.. Да они почти ровесники моего умненького братца. Вот кто воспитывать любит и на мне тренируется! Но, с другой стороны – это нам очень удобно, что педагоги такие невзрослые. Потому что следят за нами не так строго. Да вовсе и не следят! А так… Заботятся о безопасности и развлекают. И называть их велено по именам. Витек, Алина, ну, или Лина. Из воспитателей – Ирина Александровна. Это уже не студентка, а самая настоящая училка, она в школе ведет географию, а летом в лагере детей донимает. Ну, эту одну мы как-нибудь вытерпим, в первый раз, что ли.
В общем, начали активно отдыхать. Закрыли двери палаты, выставили к окнам часовых и начали.
– Чем займемся? – поставила вопрос ребром Лариска. Она уже была в лагере, и знает, как правильно отрываться под присмотром старших в загородном лагере.
– Давайте, может, в карты поиграем? – пискнула малолетняя Полинка.
Мы повернулись к ней и строго посмотрели.
– Нет, ты что, того? – Лариска покрутила пальцем у виска. – Ты еще бы пива предложила!..
Окружившие нас девчонки робко захихикали.
– …в карты вечером поиграем, когда вожатые спать лягут, – закончила мысль Лариска.
– А есть? – раздалось вдруг. Голос говорившей был недоброжелательный. Злой голос. И прямо у меня за спиной. Я обернулась. Около моей кровати стояла рослая белобрысая девчонка со стрижкой каре.
– Тебе не идет каре, – сказала я и снова повернулась к Лариске. – Ну?
Тяжелая рука легла мне на плечо. Я напряглась. Неужели придется в первый же день драться?
– Так есть?
Лариска удивленно похлопала глазами и успокоила монстра:
– Да есть, есть.
Тяжелая рука убралась с моего плеча. И хорошо. Драка сейчас ни к чему: не хватало еще идти на обед с растрепанной прической.
– А давайте познакомимся, – снова влезла Полина. Вообще-то она ничего – умненькая. Да и выглядит как большая – выше меня на шесть сантиметров, спортивная, с хвостом блестящих русых волос. На нее мальчишки заглядываются. Эх, конкурент растет…
– Давайте, – неожиданно раздалось из-за моей спины. Все тот же голос. И такой же злой. Я повернулась и снова посмотрела на странного монстра.
– Я Вера, – я улыбнулась во все тридцать два зуба (хотя их пока и не тридцать два, а тридцать, я считала) и, как могла, благожелательно кивнула ей головой.
– Света, – отрекомендовался монстр и протянул руку к моему лицу. Я ждала. Монстр аккуратно стянул с меня очки (я в очках хожу, я не говорила?) и добавил: – Тебе не идут очки.
Я вежливо забрала очки, надела их и отвернулась. Один – один. Неплохо для такого монстра. Уважаю.
Знакомство затянулось. Все оживились, загалдели, стали вспоминать кто, как и где мог встретиться или иметь общих знакомых. Оказалось – все почти соседи, или соседи их друзья, или они ходили по одной улице, или их кошки в одной клинике лечатся.
И когда уже стало надоедать это массовое братание, Лариска вдруг «проснулась»:
– А давайте вечером погадаем?
На секунду все замерли, а потом радостно заорали, что они знают, как гадать. Но и тогда у меня внутри ничего не екнуло, не забилось тревожно сердце. Я тоже включилась в обсуждение: как гадать, когда, и что нам для этого надо.
Так провели время до обеда, а после обеда – тихий час. Само собой – все решили не спать, а продолжить подготовку к первой ночи без родителей.
– Гадать на картах кто-нибудь умеет? – Лариска обвела взглядом палату.
– Гадать – грех, – вдруг заявила девочка с третьей койки от двери.
– Грех – не гадать, когда такая возможность есть, – отбила подачу Лариска.
– А может, правда – не надо? – подала голос еще одна, с другого конца палаты.
– Ну, не хотите – и не гадайте! – разозлилась Лариска. – Вас никто не заставляет! А чего ж вы тогда говорили, что хотите? Струсили – и не надо тогда к нам лезть! – вконец разошлась она.
– Я и не говорила, что хочу, – упрямо повторила девчонка с третьей кровати. – Я сразу сказала, что нельзя гадать.
– Кто-нибудь слышал? – заорала Лариска и покрутила головой – поискать храбрых. Все молчали. Лариска картинно развела руками – вот, мол, нету таких!
– Я слышала, – спокойно сказала Света-монстр.
– Да? – Лариску так просто с мысли не собьешь. – И чего ж она так тихо сказала, что кроме тебя никто и не слышал?
– Да ладно, – я примирительно похлопала подругу по тощей коленке, – что ты скандалишь. Давай по делу. Так никто не умеет гадать на картах?
– Я умею только на желание, – это Женя, полненькая шатенка с огромными глазами.
– Ага, а посерьезнее?
Оказалось, потомственных гадалок среди нас не было. Так, по мелочи все что-то знали. На случай дождя это подойдет. А в такую важную ночь хотелось чего-то больше…
– Я умею с домовым разговаривать, – сказала вдруг Света. Все открыли рот и уставились на нее. Кто-то даже с откровенным испугом, – карандашами, – добавила Света.
А теперь стало интересно и мне – никогда такого не слышала.
– Покажешь?
Света кивнула:
– Покажу. Только надо четыре новых карандаша.
– Где мы возьмем четыре новых карандаша? – расстроилась Полина.
– У вожатых, нам же все равно велено придумать газету. На стенку.
– Стенгазету, – поправила меня Женя. – А надо цветные карандаши или простые?
Света пожала плечами.
– Все равно, лишь бы новые.
– Я возьму после тихого часа у Алины, – вызвалась Женя.
– Так, – вернула себе руководство Лариска, – еще идеи будут? Нет?
– А мы в прошлом году Пиковую Даму вызывали… – сказала девочка со второй кровати от стены.
Женя передернула плечами:
– Не, страшно…
– И как? Вызвали? – ехидно осведомилась Лариска.
Мне тоже, если честно, было очень интересно – вызвали или нет? И не умер ли кто от страха или с пятнами на шее?
– Нет, – девочка грустно опустила глаза. – Мы почти час вызывали. И ничего.
– Не, страшно… – повторила Женя.
– А давайте тогда еще какого-нибудь духа вызовем? – предложила Лариска.
Интересно… А Пиковую Даму она боится, что ли вызывать? Ну, я тоже боюсь. Столько ужасов про нее рассказывали. Лучше кого другого…
– А кого?
– Родственника какого-нибудь незлого, – подсказала Света.
– А правда, родственник-то не задушит, – зашептала Полина.
– А кто будет вызывать своего родственника? – Лариса торжественно оглядела нас. Желающих не было. – Ладно. Тогда я.
Все облегченно вздохнули.
– А надо-то что? Ну, может свечки, или кресты, или зеркало? Зеркало-то мы найдем. А вот свечки… – Света задумалась.
– Ничего не надо особенного – только книгу с черным переплетом. И нож.
Глава 2. Дух Оксаны вызываю!
Книгу Лариска достала сама. Обыкновенная книга из лагерной библиотеки. Называется «Сказки». Золотые буквы решили закрасить черным маркером. А маркер, конечно, раздобудет Женя, раз уж собралась газету рисовать. Не все согласны были портить книгу. Но Лариска успокоила – маркер можно оттереть потом жидкостью для снятия лака. Что-то мне не верится. Как-то я в детстве поставила себе таким маркером точку на голубом платье. И как мама ни старалась – точка даже не побледнела. И отбеливателями травили, и ацетоном, и хлоркой. Мама до сих пор вспоминает, когда видит меня с фломастерами или маркером в руках. Видно, сильно ее напугала та точка на голубом платье.
Еще мы искали нож или спицу. Тяжелое задание, надо сказать. Попробуйте в летнем лагере найти нож! Я уже про спицу не говорю. Не на кухне же у поваров воровать.
Нож принесла Света. Сказала – у вожатых выпросила, чтоб резать что-то очень нужное. Не знаю, как она их убедила. Но нож – вот он. Маленький и не особо острый. А нам же не резать ничего, надеюсь.
Еще нужна была тряпочка. Черная. Были предложения спереть в соседнем отряде юбку или брюки и отрезать нужный кусок… Но Лариска заявила, что ей не всякий кусок подойдет. А только из натуральных тканей. Я лично все ткани считаю натуральными – не бумага же это. Натурально – ткань. Но Лариска уперлась – нет! И точка. Тогда мы стали предлагать ей то, что имели – носовые платки. Не у всех, представьте, они оказались натуральными. Но, хвала небесам, нужный нашелся, и мы покрасили его черной тушью, ее принесла вместе с карандашами Женя. А больше ничего и не надо было. Лариска сказала, что все остальное – это мы и наши руки. Ну, посмотрим.
Мальчишки тоже что-то затевали на эту ночь. Бегали и громко шептались после ужина. И оглядывались на нас. Как будто нам они нужны. У нас свои планы. Потом разберемся и с мальчишками, а пока – первая ночь в лагере. И надо провести ее с пользой и незабываемо.
Мы и провели.
До отбоя развлекались, как могли – задирали мальчишек, рисовали газету (оказалось это весело – придумывать всякую ерунду и лепить все на ватман), строили планы на будущие три недели.
После отбоя еще с час поболтали о всяких ужасах.
– А у нас в прошлом году мальчик пропал… – Женя сидела на кровати Полины и перебирала карандаши.
– Да дети каждый день пропадают!
– Да нет! Он бросил одну девчонку, и он обещала отомстить, а потом он пропал. Говорили, что она к бабке ходила…
– Ага, а у нас даже сначала задушили тетку, а потом квартира сгорела… – мелкая и бледная на вид девочка пролезла к моей кровати и устроилась прямо на полу.
– Она тоже к бабке ходила?
– Нет, он вызывала духов. Погадать хотела, что ли…
– А зачем тетке гадать? Чего ей надо-то было?
– Дура ты, – сморщила носик бледная девочка, – тетки тоже замуж хотят!
– А я не хочу!
– Ну и дура!
Я собралась дать ей в глаз. Но не успела.
– Заткнись, – миролюбиво сказала Света девчонке, – или говори по делу.
Та решила, что лучше говорить по делу.
– Так вот, она хотела духа какого-то вызвать, чтоб он помог приворожить жениха. И что-то не получилось. В общем, дух вышел и задушил ее, а потом поджег квартиру.
Все молчали. Каждому хотелось думать, что задушил тетку этот самый жених, а потом поджег и смылся, чтоб замести следы. И никаких духов. И никаких мертвецов.
А с другой стороны – так это все щекочет нервы, что трясучка начинается!
Наконец совсем стемнело, и мы собрались у кровати Лариски. Решили сначала вызвать дух Ларискиного родственника, ну, а если ничего не получится (так считала Светка, она сказала, что все это чушня голимая; суровая она, Светка) – вызвать домового. Тоже никто не гарантирует, что все получится, но интересно же.
Подтащили тумбочку поближе, накрыли покрашенным носовым платком. На платок положили книгу. Сверху нож. Все сгрудились вокруг. Только на третьей кровати от входа и на второй от стены ворочались девчонки – они так и не решили присоединиться к нам и только весь день осуждающе косились издалека, а теперь и вовсе отвернулись от нас. Одна к двери, другая – к стене.
В палате было темно. Свет мы давно выключили, а телефоны с подсветкой Лариса велела убрать – так надо.
– А свечек не будет? – спросил кто-то шепотом.
– Отойдите от окна! – потребовала Лариска.
Света отодвинула в сторону кого-то, кажется Полину, и отошла сама. Из окна пробивались лунные отсветы.
Лариска взяла нож и скомандовала:
– Встаньте так, чтоб получился круг! И возьмитесь за руки.
Ну, круг не получился, только половина, но Лариска уже не обращала на нас внимания и вертела ножом над книгой. Мы молча ждали.
Наконец Лариска подняла голову, сделала страшные глаза и произнесла загробным голосом:
– Ножом дорогу пробиваю и дух Оксаны вызываю! – и вонзила нож в книгу. Полина ойкнула. Я покачала головой – как-то не очень похоже на настоящий вызов духов… И заговор как в детской считалке.
Ничего не происходило.
– Все? – Света шевельнулась и уронила на кровать двух хлипких соседок.
– Да вроде все… – неуверенно пробормотала Лариска и зачем-то посмотрела на потолок. Мы тоже посмотрели – там метались лунные тени. И все.
Или не все?
– А давайте проверим, – Светка полезла в карман и достала… зажигалку! – Так, всем не дышать! Спрашивать будешь ты, – она ткнула в Лариску. Та покорно кивнула.
Света щелкнула зажигалкой, язычок пламени заиграл и затих, вытянувшись к потолку.
– Дух Оксаны, ты здесь? – завела Лариска придушенным голосом. Наверное, так и полагается спрашивать духов – придушенным от страха голосом.
Дух молчал. Зато дернулся язычок пламени!
– Он тут! – вскрикнула Света и погасила зажигалку.
– Я говорила – свечки нужны… – прошептал кто-то, но никто не обратил внимания.
– Давайте спрашивать! Я первая! – Лариска заерзала на кровати. Светка снова щелкнула зажигалкой. – Я выйду замуж за Шурика?
Ого! Она за Шурика собралась?! А он-то знает про планы Лариски? Сильно сомневаюсь.
Пламя дернулось. И что это значит? Да или нет?
– Да! Да! Да! – запрыгала Лариска и захлопала в ладоши.
– Откуда ты знаешь, что да? – засомневалась я.
– А пламя ко мне качнулось!
– Хорошо, понятно, теперь я спрашиваю… – но спросить было не о чем.
– Ты думай пока, теперь я, – оттеснила меня Светка. – Завтра дождь будет?
Пламя качнулось к Светке.
– Не, ну какой дождь, – Полина выглянула в окно, – ни облачка на небе, звезды и ветра нет.
– Завтра увидим, – девчонка с крашеными волосами, Марина, но все зовут ее Моргана, так как она готка. И это ее готское имя. – Я сейчас спрошу, – она протиснулась к тумбочке с книгой, присела на корточки, положила руки на книгу с черным переплетом. – Когда я встречусь со смертью?..
Все молчали. Ничего себе – спросила!
– …завтра?
Пламя не двинулось.
– Через неделю?
Пламя горело ровно.
– Через месяц?
Пламя не двигалось.
– Ты не так спрашиваешь, – я постучала Моргану по плечу. – Может, ты смерть через два дня встретишь. Или через 344 дня. Ты что ж, перечислять будешь? Надо спросить: «Встречу я смерть в ближайшие два дня? В ближайшие десять дней?»
Пламя дернулось ко мне.
– Бли-и-ин… – протянула Света и погасила зажигалку.
– Чего ты! Я ж не спросила еще! – возмутилась Моргана (что ж за имя-то такое!).
– Зато дух ответил уже. Ей! – Света кивнула на меня.
– Нечестно так! – замахала руками Моргана (нет, это невозможно! Имечко девчонке надо менять!). – Это мой вопрос был!
– Ты не ори, духи не любят громких звуков, – Лариска посмотрела на меня испуганными глазами и добавила: – А ты думай над вопросами.
Я пожала плечами. А при чем тут я? Я помогала Моргане правильно сформулировать вопрос. И если дух этой неизвестной Оксаны все не так понял, то пусть он и думает – кому и что отвечать! А может, это и не дух вовсе, а сквозняк.
Я махнула рукой и села – пусть сами развлекаются, мне все равно не о чем спрашивать.
– А можно я? – Полинка аж подпрыгивала от нетерпения. – Мне купят в июле велосипед?
Вот вопрос нормальный.
Пламя качнулось от Полины.
– А вот и неправда, – протянула Полина, – мне на день рождения купят!
– А когда день рождения будет?
– Через три недели, как раз я из лагеря приеду. Мы вместе с папой поедем выбирать!
– Ну, чего сейчас спорить-то, – Лариска пожала плечами, – через три недели и узнаем.
– А мы-то не узнаем… – протянула Светка. Женя за ее спиной горестно вздохнула.
– Я напишу вам… Или позвоню, – успокоила их Лариска.
– Надо такое спросить, чтоб завтра стало известно, – подала я голос, – а то так неинтересно.
– А про дождь?..
– Надо еще, для верности!
– А я знаю для верности! – подскочила Марина-Моргана. – Свет, зажигай! Увижу ли я завтра Виктора? Вожатый, который…
Пламя качнулось в сторону.
– Может, он заболеет завтра… – нарушила молчание Лариска.
– …или ты ослепнешь, – мрачно добавила Света.
Моргана-Марина нервно передернула плечами:
– Ну, ты скажешь тоже! Добрая ты…
Ишь ты, испугалась. Тоже мне, готка! Мор-га-на!
Все молчали. Думали над вопросами или переживали о судьбе Маринки-готки и вожатого Виктора?
– Ну, давайте еще спросим. Только думайте, что спрашиваете! – Лариска погрозила пальцем, – Если жизнью дорожите.
– А я знаю, что спросить! – Полина потрясла поднятой рукой, как на уроке.
– Говори, – разрешила Света.
– Вот смотрите, нам сказали, что завтра будет конкурс стенгазет. Помните?
Мы помнили.
– А мы ж и не дорисовали. Не успели…
– Точно! – Света обвела нас глазами. – И чтоб не старались завтра! Я прослежу! – и щелкнула зажигалкой.
– Вот! Вопрос: наш отряд победит в конкурсе стенгазет завтра?
Пламя покачалось и уверенно отклонилось к Полине.
– Хи, как же это? Если не дорисовать – то как победить-то?
– А давайте, правда, совсем не рисовать? Чтоб даже шанса не было? – загорелась Полина.
– Духа решила надуть? – я усмехнулась.
– Вера, не цепляйся, мы просто хотим выяснить – есть духи или нет, – Полина виновато похлопала голубыми глазками. Жаль, дух не мужчина, он бы влюбился в Полину.
Глава 3. Веселая ночка
– Теперь моя очередь, – протиснулся кто-то под локтем Светы…
– Это что тут за посиделки?! – раздался от двери громовой голос. Голос нашего воспитателя Ирины Александровны.
Все обернулись, кое-кто шмыгнул к своей кровати. Лариска за нашей спиной выдернула нож из книги.
– Я спрашиваю – ЧТО ЗДЕСЬ ТАКОЕ? – Ирина Александровна строевым шагом двинулась в комнату, а за ее спиной еле плелась темноволосая девчонка. Кто это? Не из наших вожатых, точно… И одета странно… И глаза черным накрашены… И плывет…
– А-а-а!.. – заорала я и тут же захлопнула рот: за спиной грозной воспитательницы никого не было.
– Кто устроил после отбоя сборище? – допрашивала Ирина Александровна.
Мы молчали. Почти все успели разбежаться по своим кроватям. Около наших с Лариской кроватей остались Света, Полина и Моргана. Они смотрели на меня, я смотрела на Ирину Александровну.
Ирина Александровна подошла к нам, осмотрела место преступления и коротко приказала:
– Убрать тумбочку на место – и спать! – развернулась и ушла.
– Вот черт! – выругалась Лариска. – Еле нож с книгой успела спрятать.
Мы вчетвером, наконец, сели.
– Будем еще гадать? – неуверенно спросила Моргана, глядя на меня. Ее черные губы тряслись.
– Ты бы не красилась так больше, – посоветовала я ей, – этот дух Оксаны так на тебя похож…
Полина тихо ойкнула.
– Так ты видела ее? – Лариска прижала руки к груди и нервно сглотнула.
– Ты поэтому орала? – Света ткнула меня в бок. – И как она?
– Она? Ростом чуть ниже Ирочки, волосы темные, длинные. Бледная и глаза страшные…
– Да брешет она! Напугать вас хочет! И правильно! Гадание – грех! – это «проснулась» противница гаданий с третьей от двери кровати.
– А может, не брешет! – заступилась за меня Полина.
– Ну, вообще-то Оксанка темненькая была… – пробормотала Лариска. – А в детстве, может, и худенькая.
– А почему никто не видел ее больше?! – вскинулась противница. – Кто-нибудь видел?
Все молчали. Да-а, или у меня глюки, или… Что или? Дух Оксаны на самом деле появился? А почему никто не видел? Или мама права и я на самом деле чрезвычайно утомлена учебным годом и нуждаюсь в отдыхе? Кто там знает… Поживем – увидим.
Ночь, однако, этим не закончилась.
Я лежала с открытыми глазами и как раз вспоминала странную девчонку, появившуюся за спиной Ирины Александровны, как вдруг мелькнула какая-то тень. Я замерла. Показалось? Или за окном пролетела птица?
– Видала? – донесся едва слышный шепот. Это Лариска, что ли?
Я скосила глаза влево: так и есть, Лариска выглядывала из-за своей подушки. Она кивнула в сторону окна:
– Там кто-то есть…
Я осторожно приподнялась и посмотрела. Луна светила все так же ярко, а вот тени за окном метались… Я сползла с кровати и, стараясь не шуметь, прокралась к окну.
– Чего там? – это уже не Лариска, это уже с другой стороны.
Я присмотрелась: тени за окном имели знакомые очертания… Сердце заколотилось… Это же… Ну да! Это…
– Всем подъем! – шепотом приказала я и добавила: – Нас атакуют!
Кто-то мышью скользнул к окнам, кто-то заверещал, правда, шепотом, а кто-то и поглубже залез под одеяло. И только трое сработали четко: двое к дверям, одна ко мне – получать дальнейшие приказы, я думаю.
– Что там? – Лариска стояла по другую сторону окна и по-партизански выглядывала на улицу. Страха в глазах не было, только азарт. Сразу видно бывалого бойца.
– Мальчишки, – я оглянулась на остальных: у двери маячили крупная фигура и мелкая. Ну, крупная понятно – Светка-монстр. А мелкая?.. Я присмотрелась… ага, Моргана, вроде бы, или как ее там – Маринка-гот. По палате осторожно передвигались штук пять девчонок, кое-кто торопливо натягивал футболки, паники не наблюдалось.
Я повернулась к Лариске:
– Че делать? Че им надо?
А я и не скрываю, если чего не знаю. И мне не стыдно спросить совета у опытных товарищей. Из опытных рядом только Лариска. И она покусывала губы, раздумывая, а глаза так и бегали по окрестным кустам.
– Значит так, – Лариска оторвалась от окна и махнула рукой, прекращая всяческое движение. – Всем в кровати, не раздеваться, вооружиться, полотенце там, или еще что… Приготовиться. Будем встречать!
Приказ шепотом передали по углам комнаты, девчонки послушно и бесшумно разбежались по кроватям. Одна тень медленно отделилась от двери и переместилась к нам: Маринка. Или как ее там.
– Тихо пока, готовятся.
Я сделала страшные глаза и пожала плечами: что, мол, происходит!?
– Обычное дело – мальчишки лезут, пакостить будут, – усмехнулась Лариска.
– Зубной пастой мазать? – я вспомнила рассказы девчонок.
– Не, – Лариска покачала головой, – Это в конце смены, сейчас просто так… Шнурки завяжут, дверь привяжут, покойника в окно повесят. Пастой не должны. Хотя кто их знает…
При слове «покойник» Маринка заметно оживилась, хохотнула и исчезла.
Несколько минут прошли в ожидании. Девчонки тихо лежали по кроватям, Светка дежурила у двери, мы с Лариской стояли в простенках, и иногда осторожно выглядывали на улицу. Веселая готка чуть слышно возилась в своей кровати. Все ждали…
Стояла тишина. Луна продолжала светить, тени за окном исчезли.
Кто-то дернул меня за плечо: Светка стояла за спиной и делала знаки – «Ложись и тихо!» И как она так бесшумно подкралась?! Я скользнула в кровать.
Дверь скрипнула, но только чуть-чуть, на окно легла тень. Я скосила глаза на пол: в лунном свете на полу обозначился силуэт мальчишки. Он постоял пару секунд, всматриваясь, и толкнул створки окна. Створки дрогнули и разошлись. От дверей раздался едва слышный топот: наверное, враг уже проник внутрь. Ничего, там Светка, она проследит, а я понаблюдаю за этим, в окне.
А мой диверсант уже перекинул ногу через подоконник. Я осторожно посмотрела на Лариску. Глаза у подруги были закрыты, но указательный палец был плотно прижат к губам. Я поняла: еще не время. И тоже прикрыла глаза.
Первый мягко спрыгнул с подоконника и сразу исчез, второй тоже лихо пробрался мимо нас. Третий зацепился и рухнул на мою тумбочку… Разом прекратились все звуки. Мальчишки замерли.
Лариска заворочалась и перевернулась, почти скинув с себя одеяло. Подготовилась, блин, к атаке… Я покрепче сжала в руке полотенце.
Мальчишки убедились, что падение никого не разбудило, шикнули на несчастного, наверняка травмированного бойца и продолжили вторжение.
Я лежала и ждала. Сердце стучало так, что я боялась – его услышат ползающие по полу у кровати мальчишки. Они-таки добрались до кроссовок и теперь радостно хихикали, забыв об осторожности. А зря!
В дальнем углу комнаты раздался свист и тут же Светкин голос:
– Бей их, девчонки!
Разом на «спящую» комнату обрушился хаос: со всех кроватей вскакивали девчонки и лупили полотенцами бойцов «армии вторжения», Светка у дверей отмахивалась от ошалевших мальчишек и не пускала их к выходу… ее уже облепили трое… Лариска прыгнула на спину так и не успевшего завязать нам шнурки диверсанта и победно орала, успевая лупить того полотенцем. По комнате метались тени.
Я тоже поймала за футболку кого-то и теперь яростно пыталась достать его полотенцем, и тут он вывернулся и я увидела его лицо… серое лицо с темными провалами глаз… лицо мертвеца. Мертвец оскалился и зашипел, и я увидела его страшные, огромные острые зубы! Я моргнула и замерла. Мертвец не растерялся и бросился вперед, раздался треск, кусок футболки остался у меня в руке, а противный мертвец, обернувшись и показав мне язык, умчался к двери. Странно, но теперь он выглядел как обычный мальчишка… И еще я успела заметить его стильные джинсы и крутой серый ремень с железками. Завтра я тебя найду!
А у дверей разворачивалась битва: мальчишки, кто не успел сбежать в окно, рвались к двери. А там Светка, она уже не справлялась с толпой и понемногу сдавала позиции.
В проеме двери появилось странное синее свечение. Дверь открылась шире, и свет влился в комнату. Все забыли о драке и уставились на медленно открывающуюся дверь… В синем холодном свете появилась жуткая фигура: белый балахон, черные спутанные волосы, синеватое лицо, черные огромные глаза, черные губы и жуткие зубы… Существо словно парило и издавало странные шипящие звуки. Господи, снова покойник?! И теперь его вижу не только я?
Да, не только я: мальчишки тоже. Сначала они притихли, а потом раздался визг, и «армия вторжения» рванулась к окнам. Девчонки их уже не задерживали, помогая вылетать на улицу шлепками полотенец.
Через пару секунд в комнате не осталось мальчишек (ну, ладно, ладно, им хватило минуты). А от дверей раздался радостный хохот покойника…
Кто-то включил свет, и я увидела у двери хохочущую Моргану! Кто-то валялся на кровати и дрыгал ногами, радуясь бегству мальчишек, кто-то обнимался в проходах между кроватями.
– Ну, ты меня напугала! А это-то как удирали!.. – я тоже упала на кровать от хохота. – И свет синий… Как сделала?
– А легко – вату намотала на пилку для ногтей, накапала духами и подожгла.
– Молодец, Маринка! – одобрила Лариска.
– Я Моргана!
– Да ладно тебе, пусть тебя так твои готы называют, – я встала с кровати и подошла к «покойнику». – Для нас ты Маринка.
– А давайте ее тогда Марго звать? – внесла предложение Полинка. – И звучит похоже, и имя нормальное.
– Точно! Ты согласна?
Маринка подумала и благосклонно кивнула.
– А откуда зубы такие? – Света внимательно рассматривала лицо Марго. Даже пальцем потрогала.
Марго отковырнула что-то с зубов и протянула ладонь:
– Это накладные ногти.
Секунду все молчали, а потом снова начали хохотать. Ну и ночка!
Все уже спали, когда скрипнула дверь. Я замерла. Снова мальчишки? Дверь немного приоткрылась и снова закрылась. Сердце похолодело: это не мальчишки. Я подождала немного. Все было спокойно. Я закрыла глаза и постаралась уснуть.
Глава 4. Предсказание сбылось
Утром, конечно, все страхи забылись, и я окунулась в лагерную жизнь. Первое, что мы сделали – сходили в гости к мальчишкам из нашего отряда. Не то, чтобы они нам были нужны… И мстить за прошедшую ночь не собирались: как-никак, победили все-таки мы. Но один отряд же, как не пообщаться. Да и найти того, в крутых джинсах, не мешало бы. А заодно решить еще один вопрос.