Горелка. Тень моей души

Глава 1 – обычный день привычного мира

Будто целая вечность прошла с тех времён… И я скучал по тому нудному прошлому. Честно. Хотя я всего лишь шестнадцатилетний подросток из десятого класса спального района на окраине города. Тогда я строил планы на девчонок и иногда забивал на уроки. Мама, конечно, часто ругалась на меня, но разве надо обращать на это внимание.

Потом… Потом в школе объявили внеочередной карантин, который большинству из нас был за праздник, и вместо уроков мы шатались по улицам и торговым центрам. Пока халява не обломалась – ввели запреты и ограничения, и нас стали гонять менты, обещая родителям штрафы и другие кары.

И, в общем-то, пофиг на это всё, но в один из вечеров мама взяла с меня слово пока зависнуть дома. Она переживала по поводу нового вируса, поэтому пришлось затупить в четырёх стенах, гоняя почти неделю в надоевшие игрухи на стареньком компе.

Не сойти окончательно с ума от безделья позволила только новость о глобальном карантине и начинающейся удалёнке. Злорадствовать ведь тоже иногда полезно, а то не всё же одним бедным школьникам дома сидеть. Школьный чат запестрел проклятиями, а моя мама облегчённо выдохнула. Она работала в больнице и иногда рассказывала, что заболевших с каждым днём всё больше.

И мы погрузились в новую реальность, напоминающую какой-то старый фильм про «глобал катастроф». На улице можно было ходить только в маске, а иначе – штраф. Перчатки и антисептики мгновенно пропадали из продажи, а люди шарахались друг от друга и здоровались локтями, боясь подцепить заразу. Позже ввели обязательные предварительные заявки на посещение магазина, вынос мусора и даже выгул домашних животных. И все стали ходить по пропускам. Кстати, соседи из двенадцатой квартиры сдавали свою псину в аренду желающим. Псина была рада, соседи подзаработали, а люди радовались возможности лишний раз выйти на свободу. Я же довольствовался прогулками на балконе, только наблюдая за редкой движухой на улице и новой тусой на балконах соседних домов, которые запестрели для многих новым смыслом – туда выгоняли гулять детей, там общались с соседями и даже передавали продукты на верёвочке. А главное – тогда все верили, что это скоро закончится.

Через месяц дни стали однообразными: моё утро начиналось с ленивого сползания с кровати, нажатия кнопки системника с предварительно выключенной камерой и онлайн переклички учителя. И если поначалу нас как-то дёргали с ответами и прочей ерундой, то вскоре даже учителя стали забивать, понимая непобедимость подростковой лени. Всё, в общем-то, клёво, никаких проблем, даже наоборот. Только вместо нормальной жизни, я тух дома, а планы на Настю из параллельного класса остались где-то в прошлой жизни.  Мама теперь работала по несколько суток подряд и даже притащила пару защитных костюмов домой, на всякий случай.

Ещё через месяц какая-то сотая мутация вируса загнала людей в полную жопу. К быстрому распространению опасной болезни прибавились какие-то необратимые последствия и высокая смертность. Власти что-то пытались делать и разрабатывали вакцину, но вирус оставался непобедимым. Карантин ужесточался, и многим это не нравилось, но кто кого спрашивал. Из телека на нас лилась тонна мутной инфы, призывая быть осторожными и позаботиться о здоровье. Люди реально боялись и теперь очень редко выходили из дома без острой необходимости. Всем было страшно от неизвестности и безысходности.

Онлайн уроки, которые задолбали, семейные переклички два раза в день (классно придумали, да? А то вдруг у нас кто сдох, а вы и не знали), записи на любой выход из дома, и самый решительный и беспощадный шаг – защитные костюмы, превратившие нас в полных дебилов. Впрочем, в продаже они очень быстро закончились, поэтому из окна я наблюдал маскарад из разнообразного полиэтиленового материала, что стало очередным развлечением – сфоткай модного психа и выложи в школьный чат. Правда, в какой-то момент одним из таких фриков становился кто-то из нашего класса, и по сложившейся традиции мы дружно обсуждали модный лук и желали удачи не сдохнуть от газовой атаки внутри.

Поначалу это было смешно, мы ржали и прикалывались, как ненормальные. А потом… Потом мама стала рассказывать, как заболевшие начали сходить с ума и кидались на людей. Одной её подруге с работы, тёте Свете, которую я знал с детства, какой-то бомжеватый мужик чуть руку не оторвал. И после таких участившихся случаев в больницах, всех с “визуальными признаками заражения” отправляли сразу в отдельные инфекционные «лагеря».

Ну а дальше – все реально закриповали. Народа на уроках оставалось всё меньше, как и людей на улице. Соседи теперь боязливо выглядывали из-за занавесок и изредка постукивали по стене, вроде как живы. Раз пять я наблюдал «нечисть» из окна. Мы с пацанами так придумали называть заражённых. Нечисть медленно брела по дороге или стояла, ожидая чего-то. Они были грязные, в рваной одежде. Наверняка от них воняло. Всё реже и реже по улицам проезжали патрули и скорые, забиравшие таких вот неудачников.

В инете начали поговаривать, что заболевшие, подобно зомби, кидаются на людей и кусают, пытаясь сожрать. Вирус передаётся мгновенно, если, конечно, от тебя к моменту заражения что-то останется. В это абсолютно не верилось, всё-таки не в фильме ужасов живём. Ну действует виряк на мозги, отупляя до психа, но зомби-то тут при чём?

И пока форумы пестрели пустой болтовнёй, в сеть просачивались разные видео с подтверждением, которые, однако, быстро удаляли. С экранов телевизоров нам продолжали вещать о ситуации, взятой под контроль, но этому уже никто не верил. Все понимали, что в реальности происходил настоящий зомби-трындец с единственным отличием от фильмов – на улицах пока не шлялось огромное количество «нечисти».

Только тут уже становилось реально страшно от осознания, что миру приходит конец. Страх нарастал день за днём, но даже он сменился привычкой. Каждый день всё было одинаково безнадёжно. Вплоть до этого самого утра…

Я проснулся, как обычно, за пять минут до начала урока. Вроде была среда или четверг, без разницы. Несколько учителей, очевидно не выдержав всей фигни, отмазались с официальной формулировкой “на больничном”. И с уставшим лицом на нас по два-три урока смотрели одни и те же училки, одна из которых хлюпала носом и кашляла, но держалась. Некоторые в чате ей откровенно восхищались, но большинство было за её отправку на долгожданный больничный, чтобы слить тройку предметов, которые она теперь пыталась вести. Правда, кто-то даже делал ставки, как скоро она станет нечистью, на что многие из класса обещали этих дебилов отмудохать при первой возможности. Увы, но такие до сих пор оставались живы (это я про недалеких дебилов).

На долгожданной перемене после второго урока (которые длились всего полчаса, но и они тянулись слишком долго), я таки дошёл до кухни с мыслью пожрать. Кстати, для самого себя открыл, что учиться не так уж и скучно и это вносит определенное разнообразие в вынужденном заточении. И даже домашние задания, особенно если сложные или хитро выдуманные, стали интересны. Как говорится, шёл какой-то там месяц изоляции населения и люди занимались всем, прежде не свойственным им занятиям, лишь бы убить бесконечно тянувшиеся дни.

Холодильник привычно скрипнул, открывая доступ к своим недрам, которые заметно опустели: на полках сиротливо лежали только несколько луковиц, пара яиц и пачка масла. Да, что-то совсем печально. Я посмотрел на часы и, хрен бы с ним, поставил жарить яичницу, понимая, что хомячить буду уже перед монитором на уроке. И нет, муки совести меня не терзали. У нас, в лучшем случае, только что не чавкали, но это если, конечно, особо одарённые забывали выключить микрофон. Учителя, впрочем, за это время привыкли к нашим закидонам и уже не обращали внимание. Тем более, если ты ещё ешь еду, а не людей, это априори хорошо.

В дверь тихо постучали, и я настороженно подошёл к глазку.

– Это тётя Маша. Я тебе тут оставить хотела. – В подъезде стояла соседка из квартиры напротив. Приветливая молодая женщина лет тридцати, от которой я был в восторге, в плане своего юношеского максимализма, ну или как оно там говорится.

Дверь открывать не очень хотелось, но надо. Я быстро глянул в зеркало и пригладил свои нечёсаные волосы. Вспомнил, что не чистил зубы со вчерашнего дня, ну да ладно, и крутанул ключ в дверном замке.

– Держи, это тебе. Мы уезжаем и вернёмся не скоро, наверно, а я тут на днях наготовила слишком много всего. Обидно будет, если испортиться, поэтому это тебе. – Довольно тяжёлый пакет тут же оказался у меня в руках, и я, как дурак, удивлённо захлопал на соседку глазами.

– Спасибо, но не надо было. – Я скользнул взглядом вниз и заметил, что соседка была одета в облегающий спортивный костюм, который подчёркивал её точёную фигуру. Расстёгнутая куртка заманчиво открывала упругую грудь в белой футболке, но я, как примерный мальчик, посмотрел ей в лицо, боясь снова опустить взгляд ниже.

– Мама давно ушла? – словно отвлекая меня от мыслей, спросила она.

– Сегодня вроде десятый день будет. – Внутри вдруг всё похолодело, ведь я как-то не особо задумывался над этим прежде. Мы жили вдвоём, поэтому большую часть времени я был предоставлен сам себе. Последние месяцы смены у мамы в больнице длились по неделе и больше. Я привык, а она знала, что не пропаду и от голода не помру. Только она имела привычку звонить мне на каждом своём перерыве. Сейчас же это я тщетно набирал её номер, стараясь не думать о плохом. Только трубку никто не брал, как и на её рабочем номере.

– А смена когда у неё заканчивается?

– Да через пару дней должна уже прийти. – На самом деле мамы не было уже две недели, а я осознал это только после вопроса соседки, но вида не подал. Будто всё в порядке, всё норм.

– Это хорошо, – тётя Маша неловко замялась. – А ты кушай, а то испортится. И ещё, держи. – Она протянула мне небольшой листок. – На всякий случай. Тут номера разных служб. Там помогут если что. – Соседку окликнул муж и она заторопилась. – Извини, нам пора.

Она смущённо развернулась и, виновато оглядываясь, спустилась вниз по лестнице, где её уже ждали.

– Тёть Маш, а вы куда хоть? – крикнул я напоследок, не удержавшись от любопытства.

– В область к родственникам.

На первом этаже хлопнула домофонная дверь, и полупустой подъезд замер, провожая очередных уезжающих жильцов.

Я заперся и набрал на телефоне уже знакомый номер. На том конце опять ответили короткие гудки. Ладно, посмотрим, чем меня решили угостить.

Глава 2 – следующий этап взросления

Следующие несколько дней я наслаждался домашними котлетками, фаршированными блинчиками и голубцами, каждый раз вспоминая добрую соседку. По такой вкусняхе я соскучился. Вот так жить можно. Главное, чтобы инет ещё не глючил. А то последнее время из-за перегрузки сети часто лагать стало.

Кстати, занятия отменили. Даже несмотря на то, что человек десять присутствовали всегда. Не важно, что половина из них откровенно спали, выключая тупо камеру. Но я ж не такой, я хотя бы прислушивался и иногда запоминал. Чаты, где недавно ржали и активно обсуждали всякую фигню, молчали. Многим надоело. А про кого-то возникали сомнения, шевелятся ли они ещё. И я бы поставил на то, что их уже сожрали.

Через неделю холодильник с запасами провианта стал пустеть. Мама так и не отвечала на звонки, и я серьёзно стал очковать. Дозвониться до её работы так и не мог, как и до скорой и полиции. В голове утверждалась мысль, что там всё уже плохо и она не вернётся совсем. Не радужные думки подкрашивались представлениями о заражённом, который впивался зубами в плоть и класть хотел на защитные костюмы и морю кровищи.

Конечно, были ещё разные горячие линии для помощи таким безнадёгам, как я, но позвонить туда пока не решался. Попасть в детдом или центр распределения не очень-то и хотелось. Лучше дома подожду. А вот как припрёт, так и наберу.

Пару раз я плакал. Никто не видит, поэтому немного можно. Тяжело осознавать, что я остался один. И честно, не понимал, что же делать дальше. Нужно покупать продукты, платить за квартиру и вообще решать взрослые проблемы. Но тяжелее было думать про организацию похорон. Хотя мне всё ещё не верилось, что мама могла умереть. Всё что угодно – телефон сломался, доп смены в закрытом блоке поставили, перевели срочно в другое место, – но не смерть.

Только раскисать я не собирался и решил идти в магазин за продуктами. Можно было заказать и доставку, но говорили, что они привозили теперь только через два-три дня, а есть хотелось гораздо чаще. Да и сидеть дома надоело, прогуляться охота.

Где лежали деньги, я знал. Плюс была банковская карта. На крайний случай, у меня имелись и свои накопления. Но пока это наименьшая из проблем.

Захожу в чат. Народ тут сейчас офигеет.

«Всем привет! Завтра иду за продуктами в магаз. Пожелайте мне удачи. Надеюсь, вернусь живым».

Ну и понеслось – «У тебя всё так плохо?», «Мы тебя будем помнить!», «Купи мне тоже пельмешек». Да хрен вам всем. Но настроение чутка улучшилось.

Нужно было отдохнуть, настроится на завтрашний поход. Только нервишки мешали и заснуть получилось к утру. А ровно в восемь будильник на телефоне выпнул меня из странной пустоты скомканных мыслей сна. Позволил себе скромный завтрак. И чтобы не телиться, начал сбор рюкзака – деньги, спички, паспорт, флакон антисептика, в кармане старый складной нож. Из шкафа достал новый запакованный защитный костюм. Мама ещё в начале эпидемии принесла несколько домой. Когда-то я верил, что они не пригодятся. Видно, зря.

На выходе посмотрел в зеркало. Надо зачатить эту фотку. Пусть запомнят меня таким.

Глубоко вдохнул и щёлкнул замком. В подъезде было тихо. Впрочем, как и все предыдущие дни до этого. Осторожно спускаюсь по лестнице. Никого. Прежде чем открыть подъездную дверь, долго вслушивался. Открывал очень медленно, боясь напороться на что-нибудь или кого-нибудь. Может я слишком осторожен? Вокруг никого не видно. Теперь надо побыстрее сгонять туда и обратно, и желательно без приключений.

Ближайший магазин, который наверняка работал, находился на соседней улице. Маршрут я продумал заранее, дорога займёт максимум минут двадцать. Тем более идти предстоит по широкому оживлённому проезду. То есть раньше он был оживлённый, а теперь просто широкая и безопасная дорога. Не думаю, что там может случиться что-то, но сердце бешено заколотилось внутри.

Я постоянно осматривался по сторонам, выискивая нечисть. Только тут и людьми-то не пахло. Но нервы на пределе, и, не выдержав, я сорвался на бег. Пластиковые очки начали запотевать. Ладно хоть магазин уже видно вдалеке. Надо повнимательней, чтоб не вышло как в лучших ужастиках.

Перед магазином пусто, ни припаркованных машин, ни людей. Жутковато, но стеклянные стены приветливо встречали светом и стеллажами с едой. Дверь распахнулась, и в грудь мне упёрлась дубинка.

– Стоять. Пропуск есть?

Вот козлина! Бесят такие флексы.

– У трупов тоже спрашиваете? – Достаю из кармана телефон и сую QR-код в лицо борзому охраннику. Он не ответил на мой выпад и, убрав заслон, пустил в торговый зал.

Полупустые полки и витрины равнодушно смотрели на голодного подростка. Новостью для меня стало, что часть товара теперь выдавалась только по талонам или специальному разрешению, поэтому молока и яиц мне сегодня не достанется. Зато я накидал в корзину запас макарон и консервов со всяким разным, что ещё не было сметено с полок. А в одном из холодильников нашлись две последние пачки сосисок. Показалось странным, что не разобрали сахар и в достаточном количестве лежала гречка. Весь инет обсуждал их дефицит в первый месяц.

Кассирша строго на меня посмотрела и, взяв деньги, вместе с чеком сунула разноцветную брошюрку «Что делать, если вы оказались в сложной жизненной ситуации». Как будто я узнаю оттуда что-то новое, но глянуть надо будет.

За окном отсветили фары подъехавшей машины, и я поспешил на выход. Из грязного внедорожника вышли трое здоровых мужиков в камуфляже. Нервишки снова поддали адреналина, и я быстрым шагом потопал домой.

Уже отойдя на приличное расстояние, услышал, что со стороны того самого магазина раздались выстрелы, и я, как ошалелый, свернул с дороги в лабиринты пустых дворов. Примерно через километр осознал, что иду совсем не туда. Нужно будет за следующим домом свернуть направо, там можно срезать путь через футбольное поле.

Выдохнул. Крипанул я, честно, не хило. От страха почему-то думал, что за мной ломануться могут, но на самом то деле не упал я им. Вроде беспредела на улице раньше не было. Как-никак власти строго за этим следили – карантины, комендантский час и прочие прелести.

Редкие прохожие, завидев издалека, шарахались от меня сами. Поворачиваю за угол старой пятиэтажки и замечаю непонятное движение чуть дальше. Человек? Нечисть? Не могу понять, что меня смущает, но проверять желания не было и я испуганно побежал куда-то влево, почти не разбирая дороги. Блин, что за фигня?! В реале оказалось всё гораздо страшнее, чем в пройденных игрухах с кучей зомби.

Когда прозрачный пластик перед глазами изрядно запотел, сокращая обзор, я резко завернул за старое дерево в надежде передохнуть. И поскользнувшись, больно упал на спину, случайно сорвав в полёте эту грёбаную неудобную хрень. Чёрт, чёрт и ещё раз чёрт. Благо рюкзак смягчил падение. Через пару секунд из матерных мыслей меня вывел странный шорох. В нескольких метрах, продираясь по сухой прошлогодней траве, кто-то топал в мою сторону. Какой-то чел бомжеватого вида, от которого за километр, наверное, разило недельным перегаром, говном и тухлятиной. Надо срочно валить подальше.

Я неуклюже вскочил на ноги и, скользя по липкой грязи, почти упал снова. Осознание, что здесь меня встретила нечисть, вдохновения не придавали. И видно, это был полный фейл, так как крепкая рука ухватила за моё плечо, заваливая своим весом на землю. Я заорал и от страха чуть в штаны не наложил.

Хорошо, что мужик грохнулся рядом, а не сверху. Я поспешил было отгрести от него подальше, но он, словно не обращая на падение внимания, цепко схватил меня за ногу. И тут я заметил его нереально бледное лицо с синюшными губами и глаза… На меня таращились мутные с белёсой плёнкой зрачки, вызывая настоящую панику. Блин, как же я так попал то?

Точно! Вспомнил про прихваченный с собой нож и судорожно попытался его достать из бокового кармана рюкзака. Молния предательски не открывалась, а зомбяк уверенно подползал ближе. Ну давай же уже, открывайся! Собачка наконец отъехала в сторону и я, выхватив своё единственное оружие, трясущейся рукой нажал на шпенёк. Лезвие откинулось, но я лишь нерешительно направил его на некогда живого невысокого мужика с пивным пузом. Знаю, что надо делать из многих роликов, только не могу. Он оскалил свои зубы, выпуская противную струйку слюны. Я, испуганно матерясь, замахал ножом в надежде попасть, отмахнуться и тому подобное.

Чувак застыл, будто осмысливая, что же произошло. В его соображательной цепочке точно что-то поломалось. Но дожидаться результата лучше не буду. Пока зомбяк затих, я отпихнулся от него и вскочил на ноги. Нах все эти подворотни. И уже со всей дури побежал к проспекту.

Сотня метров тянулась, кажется, бесконечно долго, пока рядом не затормозил ментовский уазик. Из него выскочили двое в крутых масках и направились ко мне. Я испуганно шарахнулся от них, не зная, чего ожидать, но меня быстро подцепили под руки.

– Эй, парень, ты откуда такой красивый? – Один из ментов потянул меня ближе к машине.

Блин, я же действительно выглядел сейчас как бомж, не заметив за случившимся порванного и грязного костюма. Да и рожа у меня была, вероятно, не хуже, чем весь видок в целом. Плюс маску потерял. И это очень плохо. Первые мутации вируса передавались воздушно-капельным путём, а на последующие перестали публиковать статистику и вообще полезную информацию. Вывод напрашивался сам, но мне очень не хотелось об этом думать, к тому же позади оставался зомбяк.

– Там этот, дохляк. – Я наконец отдышался и кивнул в сторону злополучного места.

– Сань, пошли проверим. А ты, пацан, в машине пока посиди. Архипов! – Полицейский кивнул водиле и меня усадили на заднее сиденье, отгороженное решёткой. Всё что теперь оставалось – это выдохнуть и ждать.

В прочем, вернулись они довольно быстро и в том же составе. Что стало с тем мужиком, я додумал сам.

– Ну рассказывай, парень, что произошло?

Я оглядел всех троих. Не мужики, я домой хочу уже, поэтому опустим некоторые детали. Ну и кусать меня же не кусали и слюной почти не забрызгивали, так что к отряду зомби не тороплюсь присоединяться. Ну я и поведал им мой короткий рассказ. Они внимательно выслушали, уточнили моменты и что-то передали по рации, типа код один-два-три. Это наверно специально, чтобы задержанный не знал, чего и как дальше будет, но криповать я стал сильнее.

– С нами поедешь.

– Э, куда, мне домой надо…

…

Палаточный медицинский комплекс. Три часа спустя.

Я валялся на скрипучей кровати, а в вену медленно вливалось лекарство из капельницы. Врачи решили мне на всякий случай вколоть вакцину, чем безмерно обрадовали испуганного шестнадцатилетнего дебила. Когда меня привезли к инфекционке, то я уже представлял свой трагический конец, но нет – мне всего лишь сделали тест и предложили укольчик. А так как моя мама находилась хз где, то выбора и не предоставили. Хотя странно, что про лекарство не говорили в сети. Надеюсь, я подопытным кроликом не стал, и рука завтра не отвалится или ещё какой орган?

Здесь были заняты ещё несколько кроватей и другие пациенты, преимущественно молодые, страдальчески молчаливо всматривались в брезентовый потолок. Ко мне подошёл доктор в защитном костюме. Что-то проверил в записях и справился о самочувствии. От лекарства немного мутило, но это вроде была нормальная реакция. Доктор уже закончил осмотр, когда я решился спросить его кое о чём. Схватил стойку с капельницей и, словно пьяная утка, направился к выходу из палатки. Только поймать врача я не успел, зато случайно услышал его предписания.

– У Чистова, Егорушкова и Абзина, ухудшение. Отключаем. Им пару часов осталось. Иванченко пусть пока ещё полежит, у него стабильная динамика. Проверять каждые пятнадцать минут. У Донина…

Стоп, это же я!

– … отрицательная реакция на препарат. Начинается быстрое прогрессирование. Жаль мальчишку, но организм не справляется. Отключайте. У молодых быстрее развивается вирус, максимум час.

Дальше я не слушал, а побрёл назад к своей койке. Как же так, меня не укусили даже, а они уже поставили приговор.

Может они имели в виду что-то другое и я зря драматизирую? Вирус же не всех превращает в ходящих трупаков. Вон, у Пашки из соседнего подъезда месяц назад отец переболел себе спокойно и не превратился ни в кого. Хотя, что означала отрицательная реакция? Меня просто подташнивает, ну слабость может чуток, так я и не жрал с утра ничего. Да и с какого хрена тут вообще речь про реакцию? Что они мне вкололи? Ладно, не фиг трястись. Щас апгрейдюсь до зомбяка и пойду жрать этих умников в защитных костюмах.

Минут через десять я со стойкой иронией принял неизбежность. Помру, значит помру. Ну хоть с экзаменами и поступлением мучиться не надо будет. Крипово, конечно, это всё, но и был бы смысл психовать, когда ты лежишь на больничной койке. Блин, надо было всё-таки доставку заказать. Поужался бы на пару дней, зато дома сейчас мял вероятно диван. А там может, и мама бы объявилась. Точно, совсем забыл, надо как-то ей сообщить где я и что со мной.

Я достал телефон, но связь тут ловила плохо, выдавая только Е-шку. Хреново. Что тогда делать? Попробую хотя бы смс кинуть. Может упадёт рано или поздно абоненту. Коротко написал “Положили в госпиталь. Мам ты где?” Нажал отправить, надеясь на чудо, но рядом лишь закрутился значок ожидания.

Потом подошла медсестра снять капельницу и велела собираться для перевода в другое отделение. Собственно, чего мне собираться – схватил рюкзак и готов. И кстати, вещи даже не осмотрели и совсем не думали забирать. Блин, а у меня ведь в рюкзаке сосиски лежат, а я тут страдал. Вот дебил.

– Куда меня? – спросил я её, чувствуя как по коже начали медленно разбегаться мурашки, а руки предательски задрожали. Шутки и бравада в моей голове улетучились одним мигом.

– В терапевтию. Анализы пока возьмут, понаблюдают. – Женщина будто старалась не смотреть на меня. – Ты готов? Тогда пошли.

Меня вели через закрытые коридоры с вооружённой охраной у каждой двери, хмуро глазеющей на нас. Тоже мне этакий секретный объект. Я не хотел думать о худшем. Даже если заразился, то выкарабкаюсь. На здоровье никогда не жаловался, ну переболею, поторчу тут немного и выпишут домой. Дадут иммунный лист, можно будет QR-код больше не заказывать. А в чате вообще стану героем, который прошёл инфекционный госпиталь и вернулся оттуда живым и, возможно даже, не став подопытным крысом. Неплохо бы.

Новая палата оказалась узкой и длинной. В ряд стояли кроватей десять с широкими проходами, половина из которых была занята. Мне выделили койку рядом с подванивающим дедом, но как-то пофигу. Я ужасно устал и просто повалился на подушку, почти сразу уснув.

Очнулся, по ощущениям, через пару часов, хотя за окнами было уже темно. Но сколько я реально провалялся, понять не мог. Легче от сна не стало. Всё тело ломило, а лоб покрылся испариной. Хреновое самочувствие короче. И поесть надо, а то так точно кони двину.

Я потянулся к рюкзаку за злосчастными сосисками. Заметив моё шевеление, подошла медсестра.

– Проснулся? Как себя чувствуешь? – На меня внимательно уставились через защитную маску и, не церемонясь, посветили в глаз фонариком. Это похоже новые методы обследования?

– Не очень, – честно ответил я. – А можно мне попить?

– Сейчас принесу, а ты пока температуру померь. – Медсестра сунула мне в руки градусник и вышла из палаты.

Вернулась она с пластиковым упакованным набором еды. Я протянул ей градусник обратно, так и не поняв, сколько он показывает.

– Ну что там? Тридцать восемь и один. Поешь пока, ужин тебе принесла, а я за таблеткой схожу и доктора на осмотр позову.

Есть холодное гороховое пюре желания было мало, поэтому я выудил-таки сосиску и без особого аппетита вяло зажевал.

Соседняя койка с дедом, кстати, пустовала. Зато, с другой стороны, уже дрых какой-то мужик. А вообще, как я заметил, тут в большинстве люди спали. Только один парень, лет может двадцати, тихо залипал в телефоне. М-да, угрюмая атмосфера. И если бы я не ступил… Трус. Чего уж оправдываться. Струсил, как последний лох. Сидел бы дома, а не в героя играл, может тогда и не заразился бы.

Мне начало как-то плохеть и я улёгся, прокручивая в голове весь сегодняшний день. Что было бы если возвращался той же дорогой? Если целый и здоровый радовался бы в это время вкусным макарошкам, полистывая новости в инете? Только этого не случилось. И честно, лучше снова ходить в школу, мечтать пригласить Юльку из параллельного класса в кино и слушать нравоучения мамы. Мысли медленно утаскивали в сон и я, поддавшись слабости, провалился в его дебри…

Где-то в кармане громко пиликнул телефон, заставив дёрнуться от неожиданности. Я спросонья схватил его, но картинка на экране расплывалась перед глазами. Моргнул пару раз. И вроде не вырубился, но уже в следующий миг меня катили куда-то по коридору. Здесь было жарко и мерзко пахло чем-то жжёным.

– Этот в последней терминальной стадии. Можно запекать, пока не обратился, – отдалённым шёпотом прозвучало в моей голове.

– Я ещё живой! Не смейте! Куда! – казалось, кричал я изо всех сил, но эхом возвращался лишь слабый хрип.

«Не смейте, я живой!»

Жар нестерпимо резанул по телу, обугливая больную плоть.

Где-то в дальнем уголке сознания я всё ещё был жив и строил планы на свою долгую жизнь.

«Я живой».

Глава 3 – новая реальность

Я кричал. Я колотил руками. Только голос беззвучным эхом бился о стены. Билась в истерике скорее моя душа. Тело бессильно принимало данное. Я чувствовал, как жизнь уходит. Я чувствовал, как становлюсь кем-то другим. Я терял свои мысли. Прошлые воспоминания, за которые так цеплялся, утекали в бездну тьмы. Сама тьма уже почти поглотила меня. И на этой грани всё заполонил огонь. Спасительный и разрушающий.

Я чувствовал, как сгорает моя плоть. Как каждая клетка взрывалась от боли. Кожа плавилась. Тело исходило кровавыми волдырями. Я ещё чувствовал это, когда огонь нещадно палил. И всего через вечность тело застыло куском горелого мяса.

Я осознавал это. Но меня уже встречала тьма. Только тьма…

…

– Петрович, у нас что-то запальник барахлит. Глянешь может? А то тут труп недожаренный ещё.

Машинист ритуального оборудования уже минут сорок пытался справиться с подачей газа, но даже устройство не выдерживало такого количества тел на кремацию за день. Здесь их уже не считали.

Из подсобки вышел лысый мужик лет сорока.

– Давление в норме. Ошибок датчиков нет. По времени сколько ещё нужно?

– Ну часик примерно, но температуру не держит. Таким макаром его до утра жарить будем, а у нас сам знаешь какая очередь.

– Давай, вырубай тогда, надо открывать.

– Так куда ж я недожаренного дену? Мне по инструкции не положено. – Крематор недоуменно почесал голову.

– А мне не положено с трупами обниматься и фейерверки на работе запускать?!

– Ладно, ладно. Сейчас Санька позову.

Петрович заглянул в смотровое окно. Горелый труп неподвижно лежал на подносе. Здесь давно уже не заморачивались с полным ритуальным циклом. Да и не нужно это было никому. С присущим цинизмом отметили в карточке время, вычитав, что труп не успел обратиться и спокойно достали из камеры.

Обугленного покойника выволокли на улицу и оставили на каталке рядом с контейнером отработанных останков некогда людей. Решено было его допечь после починки оборудования. Но то ли не срослось, то ли просто забыли – обгорелый труп пролежал почти до утра и, не дождавшись продолжения, свалил в закат.

…

Бесконечная тьма вокруг. А чего я ждал? Свет в конце тоннеля? Ангелов, спустившихся в наш ад? Я блуждал во тьме. Долго. И ждал. Ждал, стеная от боли, оставленной огнём. Но нельзя бояться. Нельзя унывать. Больше оптимизма твою ж. В конце концов я просто умер.

И наконец меня позвали. А я и пошёл. Ну не здесь же тусить одному.

Зов тянул за собой, засасывая в воронку. Доля секунды и ты, словно спустился через слив унитаза, оказался где-то здесь. Я бы выразился – в куче дерьма, но пахло иначе. Вокруг лишь непонятные очертания каких-то холмов или насыпей. Вот и приехали, я точно в аду. Но разве за драку с одноклассником или просмотр порнушки спускают на нижний уровень? Вероятно, нет. Поскольку там было бы гораздо лучше, чем здесь.

Я был на земле. Однозначно. Точнее, парил над землёй. О, я призрак. Но что умер, помню наверняка, как и всю свою жизнь вроде. Осталось разобраться, где я и что здесь потерял. Нет, ну киношки про призраков я смотрел. Просто так привидения не задерживаются. Кажись надо чего-то там найти или закончить незавершённые дела чтоль. Но какие у меня могут быть незавершённые дела? Уроки не сделал или посуду не помыл? Ладно, разберёмся по ходу.

Это было странное состояние. Может я заблуждался, но в происходящем мерещилась аномалия, какая-то неправильность во всём этом. Слишком нереально. И место это стрёмное какое-то – мрачные угрюмые холмы нависали чёрной тенью на фоне хмурого серого неба. А между ними, разрезанными широкими полосами земли, блуждала будто сама смерть. Ощущение бр-р-р. Но не торчать же тут как идиот. И я медленно пошёл, осторожно перебирая ногами. Слишком уж темно вокруг, и страшно.

Мне показалось, будто дунул ветер, но вместо его лёгких прикосновений, он словно прошёл через меня. Странно. Может это всё же сон?

Я попытался вспомнить, что произошло до этого, только память выдавала невнятные обрывки ощущений. Ну я же помню! Только что помнил. Вроде произошло что-то очень хреновое. Но что именно? Блин, я никак не мог вспомнить даже кто я. А это уже очень плохо.

И вот снова, будто ветер. И опять странные ощущения. Только вроде стало немного светлее. Луна? А это похоже на лунный свет? Непонятно. Вероятно, небо было затянуто облаками и сейчас они разошлись. Хорошо, что дождь не начался.

Да, соображаю я тормознуто.

Тусклый свет окрасил очертания холмов, и идти стало легче. Я пнул лежащую на земле палку. В ней было что-то цепляюще неправильное. Поднял её и тут же с ужасом отбросил в сторону. Это была кость. Человеческая кость. Она с глухим стуком упала, и в этот момент до меня допёрло, что всё вокруг – кости и пепел, небрежно присыпанные землёй. И я, спотыкаясь, побежал от этого кошмара подальше. Мне мерещились обугленные скелеты по сторонам, а под ногами обломки черепов. Страх гнал меня между этими костяными холмами, и я бежал. Бежал целую вечность, отчаянно пытаясь найти выход из этого места.

Нога неуклюже скользнула вперёд и от неожиданности, я упал. В голове бешено стучало, что это всё происходит не со мной. Такого просто не может быть.

Я встал и посмотрел по сторонам, соображая куда же идти. И испугался от увиденного – кто-то стоял в паре метров от меня, скрытый тенью. Попятился было назад и снова упал. Тень приближалась ко мне, медленно волоча ноги. И не осталось сомнений – это нечисть. Обгоревший труп с обугленной кожей, чёрными складками застывшей на его теле. Он тянул скрюченные пальцы, а я не мог пошевелиться от ужаса, так и продолжая сидеть на земле. На лице запаянная гримаса немой боли, и этот оскал, и эти мутные бельма, которые таращились на меня.

Он приближался. Он совсем рядом. Я вскочил на ноги. Ещё мгновение и непременно оказался бы в его руках. Но, переставляя свои костяшки, он прошёл…сквозь меня.

Я стоял, не понимая происходящего. В один момент меня словно шибануло током и электрический заряд пробежал по телу колкими мурашками. И теперь я вспомнил. Всё вспомнил. Вспомнил свою смерть, вспомнил всю боль, как тело в муках изгибалось в огне. И жизнь в последний раз на меня дыхнула, чтобы дать понять, что я мёртв. Теперь я – бестелесный призрак, заблудившийся на земле. От страха и ненависти я закричал, и кинулся прочь.

Зачем я здесь? Почему моя душа не могла спокойно уйти в иной мир? В конце концов, где грёбаный свет в конце тоннеля? Ведь всего этого не может быть и не должно быть!

Только я мёртв и всё ещё тут. Вот же блин.

Осознание пришло как-то быстро. Осталось только понять – дальше то что? Позади, переваливаясь, брёл следом уже знакомый обгоревший труп. Пойду гляну чтоль на беднягу вблизи, раз мне это ничем не грозит.

Идти стало неожиданно легче, а понимание, что самое худшее со мной уже случилось, добавляло энтузиазма. В общем, как-то так. Я остановился совсем рядом с ним, наблюдая. Обугленная плоть, сковавшая кости, медленно брела в поисках чужой жизни. Через прожарки проглядывали красные волокна плоти, а в грязно-серых зубах торчала какая-то фигня, напоминающая кусок шкуры с шерстью. Зрелище не для слабонервных. И меня бы точно стошнило, но увы, у призраков нет так такой возможности.

Вдруг зомбяк остановился и заводил головой, словно прислушиваясь. Отошёл в тень холма и нелепо упал. Даже стало интересно. Такого в роликах точно не показывали. Где-то совсем далеко, но с каждой минутой отчётливей и ближе, приближалась машина. А нечисть-то умная. Не хочет нарываться на неприятности.

Тачка проехала стороной, и скоро звук совсем скрылся. Труп полежал для приличия немного и, неуклюже поднялся. Он посмотрел на меня и протянул руку. И так же медленно перебирая костяшками, пошёл на меня. Я же призрак. Ты меня не должен видеть! Только для трупа этих доводов явно было недостаточно. Он упорно надвигался, а я просто опять стоял как дебил. И пройдя сквозь, нечисть остановилась. Я бы сказал, что в этот момент меня непременно прошибло бы холодным потом, но снова увы. А вот волны тока пронеслись по «телу» повторно, запуская невидимую искру между нами. И я понял. Хотя нет, почувствовал – вот он я. Тот я, который остался лежать на каталке у крематория. Которого сожгли живьём. За которого решили всё, окончив чужую судьбу на помойке. Это я! Моё тело, оторванное от души!

Мы стояли друг напротив друга – дохлый я и дохлый он. И я больше не испытывал отвращения, а он безропотно пялился своими стрёмными глазами, если их можно было так назвать, иногда пытаясь ухватить невидимую сущность. Вот это мы с тобой брат попали. Ну здравствуй, родное существо из плоти!

И вроде такое трудно представить, но я был уверен – моё недавнее тело нашло свою душу. Не факт, конечно, что душе нужна такая горелая ходячая фигня. И уж сильно сомневаюсь, что ЭТО и есть моё незаконченное дело. Даже – ну ни разу не оно.

Постояв поглазев пару минут, я плюнул и двинулся в другую сторону. Извини, но нам не пути. У меня иные цели. Может ЭТО конечно и моё тело, только душа-то уже далеко не с ним. Да и таскаться за нечистью, который жрёт всех и вся, желания не было. Не нанимался я нянькой зомбяку, пусть и не чужому.

Так. Стоп. Я оглянулся. Позади упорно вышагивало тело. В мыслях правда промелькнуло мимо, что надо ЭТО как-то иначе обозвать.

Я тяжело вздохнул и ускорил шаг, сворачивая левее. Нафига он за мной тащится? Пусть идёт, вон, кости поглодает лучше. На самой грани моего призрачного сознания кто-то отчётливо сказал: «Не бросай меня». Труп тянул руки и двигался в мою сторону. Грёбанная головешка. Ещё скажи, что ты мысленно общаться умеешь. Ага.

«Не бросай», – протянул голос в голове опять. Чё серьёзно? Могло приглючить, но показалось он угукнул в ответ. Ладно, хрен с тобой. Удивляться уже не стоит, наверное.

– Ну веди, где тут выход.

Он вроде даже обрадовался и уже уверенно побрёл дальше. Меня ненавязчиво потянуло за ним, и я уже сомневался, кто из нас тут главный. Он нелепо брёл, а я, ведомый, тянулся следом. Игра в кукловодов началась.

…

– Эй, так куда мы идём? Ау, горелый! – Мои вопросы в нцатый раз игнорировались. Этот тупой огарок просто равнодушно топал впереди. – Горелка хренова. И на кой фиг я за тобой только иду?!

– А-а-а, – только и выдал протяжно-зомбячное мой труп на очередное возмущение.

– А что, это идея! Буду тебя звать тогда Горелкой хрЕновой или хренОвой. На выбор под настроение. А! Как тебе? По-моему, ничё так, тебе подходит под загар.

Труп молчал. Ну а молчание у нас что – знак согласия, поэтому буду его теперь называть так. Из множества тупых прозвищ, которые я перебирал в голове, остановился на не менее тупом. Да и фиг с ним. А то надоело до этого поджаренного докапываться фразами “Эй, труп”. Добавим хоть немного индивидуальности и различия между моим зомбяком и остальными.

А вообще, шли мы довольно долго уже. Мимо мелькали однообразные городские пейзажи где-то в стороне. Мой новый старый друг медленно ковылял исключительно подальше от застроек и улиц. Оставалось только плеваться сзади на его скоростной режим и отсутствие обзора на текущую атмосферу. Но делать нечего, он явно знал куда топать, в отличие от меня. И это было даже странно. Вроде вольный призрак я, а он всего лишь ходячий труп. И это я могу проходить сквозь стены и бесстрашно кидаться на баррикады, но совершенно не представляю куда идти, да и где мы вообще находимся.

Всё это похоже на чью-то злую игру, правила которой пока оставались загадкой. По идее, мне надо чего-то там завершить из незавершённого. А что у меня там в списке? Непрочитанное сообщение? Не, это точно не относится к моему волшебному упокоению. Вычёркиваем. Я так и не смог ничего узнать насчёт мамы. Но если она не встретила меня на той стороне, то есть шанс, что она цела. А вот и моя цель! Определённо она. Нет, ещё, конечно, можно было бы подумать, что моё упокоение зависит от идущего впереди трупа, но были по этому поводу всё же сомнения – воскреситься мы не сможем, а других вариантов куда меня тащит эта Горелка не приходило.

Кстати, непостижимым для меня образом, я знал, что недотруп чувствует моё присутствие. Мог бы даже поспорить – видит. Ибо когда я прилично отставал или сворачивал не туда, мне в мозг било фонтаном чужое беспокойство вместе с приближающимся зомбяком. Поэтому шаг влево, шаг вправо…

На сих раздумьях я обнаружил нас на окраине леса. Небо начинало светлеть. Утро уже скоро. И я, пожалуй, радовался этому. Горелка внезапно оживился, ковыляя энергичнее, чем прежде.

«Есть», – отчитался он мне на подсознании.

Нет, ну уж жрать людей я тебе не позволю.

Он двинул в сторону кустов, откуда с криком на нас выскочила маленькая стайка воробьёв. От неожиданности я прикрыл голову руками. Блин, я же призрак. Но не это меня смутило. Краем глаза подобное движение я зафиксировал и за Горелкой. Дальше оставалось только догадываться – это рефлекторное или действия одного отражаются на другом? Если вариант номер два, то вот я ж попал. Но деваться пока некуда. Чешем дальше.

Я совсем не уставал и это мне нравилось, в отличие от моего спутника. Тот замедлялся всё больше, иногда ускоряясь к очередному кусту, но разочарованно тормозил опять. Жрать хочет, сил, наверно, не осталось. Бедняга. И мне вроде было его немного жаль. Он же не виноват, что такой. А кто виноват? Правильно – я. Только чем пока не понимал. Горелка между тем, видно совсем обессилев, уселся у большого камня. За своими размышлениями я этого и не заметил, несколько на автопилоте следуя за ним. А эта сволочь ещё и успел прихватить большую ящерицу и смачно откусывал той голову. Фу, противно, аж блевать захотелось.

Не желая на это смотреть, я отошёл за ближайшие кусты. И наткнулся на разбросанную кучку недогрызенных человеческих останков. Оторванные руки и ноги, размазанные по земле внутренности и чья-то застывшая в крике голова. Я попятился назад и, недолго думая, ломанулся подальше от всего этого говна. И если раньше я, не особо задумываясь, шёл за своим телом, полагая, что тот приведёт к понятному и конкретному, то сейчас определённо нафиг нужны такие «родственники». Он будет жрать людей, а я должен молча на это смотреть. Да хрен тебе. Сам как-нибудь разберусь.

Горелка не обратил никакого внимания на моё бегство, видно притупив свой «магический» надзор пожиранием свежего мясца. И чем дальше от него я убегал, тем слабже ощущался этот поводок. У меня с души, реально, как будто неуютное чувство наблюдения слетело. Неужели вот так просто оказалось отвязаться от приставучего трупа? Буду верить в это.

Лес закончился. За ним пролегала городская дорога, которая сворачивала к первым домикам. И уже напрямую, я поспешил туда, в город.

Маленькие двухэтажные постройки сменились высотками. На улицах стояли редкие припаркованные машины. Несколько раз мне попались перевёртыши и даже полностью сгоревшие железные остовы. На первых этажах разграбленные магазины и аптеки. Совсем далеко что-то горело, выделяя черный дым. Пару раз даже слышал выстрелы, от которых испуганно вздрагивал. Я не узнавал этого района и даже этого мира, но упорно шёл дальше, пытаясь понять, что тут вообще произошло и как давно.

Впереди, шагов через двадцать, что-то со звоном разбилось. Я с любопытством подкрался ближе (человеческая привычка). Из маленького магазинчика мне навстречу выбежали двое людей. Мародёры видать. Они свернули куда-то за угол, и я потерял к ним интерес, отметив, что живые ещё присутствуют на этой земле. Только через пару минут те же парни снова пробежали мимо меня, а вслед за ними гналась стая бродячих псов. Я насчитал штук восемь, если не больше. Кто-то из людей крикнул, и я увидел, как стая накинулась на не слишком проворную добычу. Второй, видимо не желая втягиваться в спасение товарища, просто убежал.

Это был молодой парень, лет двадцати пяти. Он, видимо, споткнулся обо что-то и теперь, окружённый сворой голодных псов, с ужасом смотрел на приближающуюся смерть в зверином оскале. И смерть не заставила долго ждать.

Вы когда-нибудь видели, как человека разрывают на части, как отрывают от него куски плоти, а он истошно орёт? Это всё закончилось быстро, лишь в стороне уже обгрызали его окровавленную руку. Полный треш.

И я только одного понять не мог – сколько же прошло времени с момента моей смерти, что мир стал похож на лучшие фильмы жанра апокалипсис?

Нафиг эту картину со злобными шавками и размазанными по асфальту кишками. Надо побыстрее валить от этого места. И я побежал, минуя какие-то улочки и дворы, пока не вылетел на широкий проспект. Стоп, знакомая вроде улица? Только названия не помню. Но я здесь однозначно бывал. Прошёлся чуть дальше. Вокруг пока непривычная мне пустота, брошенные машины и мусор, разворошённый ветром.

Только короткий момент радости сменился очень быстро недоумением, так как вдалеке стояла баррикада из автобусов и нескольких грузовиков. Это разве нормально? Конечно, нет. Правда, ни толпы зомби, ни погрызенных трупов не видно. Ладно, пройдусь, гляну. Заодно может пойму, что происходит в городе.

Кстати, сквозь стены я ещё не пробовал ходить. Интересно, как это. Я медленно вытянул руки вперёд и, прикрыв глаза, и окунулся сквозь. Это вовсе несложно оказалось. А что на той стороне? Та же пустынная улица, подметаемая одинокой газетой. Ветер шумно переворачивал её листы, кидая из стороны в сторону тонкую бумагу. И я очень хотел бы её поймать. Только газета прилипла к лобовому стеклу серого минивэна.

Я подходил ближе и в голове всё больше пульсировала мысль что-то здесь не так. Только понять никак не могу что именно. Я обошёл машину вокруг, повинуясь внутреннему чутью, и шарахнулся тут же назад от ужасающей картины. Заднее стекло было разбито и острые осколки венчали куски окровавленной плоти. На тротуаре рядом лежало тело мужчины, чуть дальше валялся нож. Не успел он видно им воспользоваться. Метрах в двух в неестественной позе застыла голая женщина. Я отвернулся, и даже не хотел представлять от чего и как она умерла. В машине между тем что-то брякнуло и зашевелилось. Я посмотрел (а лучше не стоило). Маленькая девочка лет девяти нависала над детским креслицем. Она поднимала голову и окровавленным ртом жевала. Я покачнулся и от ужаса побежал, не разбирая дороги.

Почему? Как всё это произошло? Разве такое могло случиться реально? Разве мир мог скатиться в такой ад? У нас был карантин. Врачи создавали вакцину. Процент заражения новым штаммом исчислялся минимальным количеством. И вот всё это теперь? Это невозможно. Просто невозможно.

Глухой удар и я со всего размаху влетаю в стену, чувствуя на кончиках пальцев электрический заряд. Какого хрена?

«Бросил меня. Ты мой. Не убежишь», – в башке раздались знакомые тягучие нотки.

Ну привет Горелка. Не переиграл тебя получается? И где-то на подсознательном уровне я опять чувствовал окрепшую связь. Этот мир радовал меня всё больше. И ещё больше задавал вопросов, оставляя ответы на потом.

Глава 4 – мы не одни

Что хрен уйдёшь от преследовавшего тебя прошлого, это я уже понял и, почти вверив себя в руки приставучей загорелой личности, смиренно тащился следом. Личность всё время молчала и недоверчиво косилась. Хотя смысл от этих взглядов «бездонных» глаз я понимал слабо. Наша странная связь сейчас ощущалась чётко, как никогда. Меня крепко держали за поводок, боясь случайно отпустить снова на вольные хлеба. Ну вот на кой фиг я ему сдался? Хоть бы пояснение какое было.

В конце концов, не выдержав гнетущего молчания и не получив ни одного ответного мыка от зомби-прилипашки, я вспомнил детскую песенку и запел её во весь голос:

Куда идём мы с зомбяком.

Большой-большой секрет.

И не расскажет нам о нём.

Нет, конечно, нет.

Горелка покосился в мою сторону и приложил палец к губам:

– Т-с-с, – едва слышно прошипел он.

Да, многословный ты парень, что ни говори.

Так, стоп. Он это сказал или по мысле-связи кинул? Ну реально вроде сказал. Вслух. Так, значит зомбяк не только мычать умеет. Типа, прогресс, я его воодушевляю? Ладно. Может не зря-таки прусь за ним.

– Ты можешь хотя бы намекнуть, куда мы идём?

А шли мы, действительно, не понятно куда. Нагромождение серых хрущёвок вокруг сменилось старыми двухэтажками с деревянными сараями во дворах. Этого района я не знал. Когда начал обращать внимание на название улиц после своей задумчивости, адресных табличек, как назло, не попадалось. Возможно, мы где-то на северных окраинах города. Массовое строительство туда вроде пока не дошло. Блин, и говорила мне мама, что надо знать родной город, а я всегда на навигатор отмахивался. Короче, сам дебил.

Безжизненный серый город начинал давить своей безнадёгой. Хотя казалось странным полное отсутствие живых и не очень в городской черте. Мы прошли квартала три и никого по пути не встретили. Блин, где все?

Несколько раз нам попадались собаки, которые скалились и рычали, но почему-то не нападали. Замечу, что скотинки бегали вполне живые. А вот вопрос с их вялой агрессией мне был не понятен. И, либо они не употребляли ходячую мертвечину, либо ещё чего-нибудь.

И словно услышав мои размышления Горелка замедлился и заводил носом (если эту обугленную часть так можно назвать). Он переваливался из стороны в сторону, прислушиваясь. Нервное напряжение коснулось и меня. Что-то не так. Точно не так.

– Бро, может пойдём отсюда? Не нравиться мне это.

И вот тут произошло то, чего сложно было ожидать – мой подкопчённый друг со всей своей скоростью ломанулся к ближайшему зданию, коим оказался ряд старых сараев. Видно, посчитав деревянные развалюхи надёжным укрытием. И готов поспорить, он сделал жест рукой, приглашая за собой. Растёт, видно, культурный уровень и взаимопонимание.

На первой дверце висел массивный амбарный замок, прикрытый пластиковым обрезком от бутылки. Он дёрнул разок, не поддалась. Ускоренным шагом поковылял к следующей. Вторая, третья – заперто. Будь он немного посообразительней можно было бы сшибить навески чем-то тяжёлым, но увы. И вот счастье, четвёртая дверца, чуть покосившаяся, с лёгкостью откинула замок вместе со ржавыми проушинами.

Места внутри не слишком много, плюс темно и, наверное, жутко воняет. Зато много разного хлама, наваленного хаотично и вполне удачно, чтобы спрятаться. Так мы за этим сюда и пришли, собственно.

Тупо сидеть в тёмном замкнутом пространстве, в отличие от моего загорелого друга, желания не было, и я подумал выглянуть наружу, благо я всё же призрак. Обзор, конечно, так себе, но двор и прилегающие переулки должны частично просматриваться. Только вот стоило подумать об этом, как Горелка напомнил о себе.

– Не-ль-зя. О-ни-и уу-вии-дят, – протянул скрипучий глухой голос, будто возглас из самого ада, заставив меня подпрыгнуть на месте.

И сказать, что я был в шоке, это не сказать ничего. Блин, да он говорить умеет! Просто охренеть. Ты зомби или кто вообще – мутант нового мира?

И мы сидели тихо. Только его силуэт, очерченный темнотой, смутно напоминал, что это тоже я. Немного другой, но я, лишь утративший в том огне себя (смешно да) и толику юношеского оптимизма. И здесь меня чуток накрыли воспоминания как я горел. Они хлынули диким флэшбэком в моей голове. И я вспомнил боль, обжигающую до костей. Она затянула моё сознание, пробуждая то, чего вспоминать я не хотел. И если все думают, что призраки не умеют плакать, то готов поспорить, что в этот момент я почти рыдал, бессильно пряча голову в невидимых ладонях.

И я почувствовал сейчас ЕГО – моё тело, сидящее рядом. Как тот же ужас вихрем крутился в его мутных глазах. Как ЕГО тело помнит жар невыносимого огня. Как ЕГО жизнь сменилась смертью. Он помнил. И мне было нас жаль.

И вероятно, мы сидели бы здесь и дальше, предаваясь воспоминаниям, но с улицы послышались отдалённые крики. Затем несколько выстрелов прозвучало как-то совсем близко. По улице бежали люди, человек пять-шесть, подгоняя матерными словами друг друга.

Внезапно дверь распахнулась, и к нам в гости ввалились двое. Судя по всему, пока ещё живые. Я отпрянул назад. Горелка тоже не ожидал такого поворота и застыл неподвижно, отражая немой вопрос за нас двоих – какого хрена? И, прежде чем дверь захлопнулась, я насчитал примерно девять тел, бодро марширующих за людьми. Кстати, виденная мною ранее нежить сильно отличалась от этих. От толпы веяло агрессией и жаждой смерти. Они, словно повинуясь стадному чувству, двигались в такт друг другу. И двигались относительно шустро, однако, не заметив отделившуюся парочку. Сделав некоторые выводы для себя, я мысленно похвалил своего друга. И даже несколько больше стал ему доверять. Он, конечно, не за меня тогда переживал и это, вероятно, всего лишь инстинкты, но всё же.

Один был ранен и прихрамывал на правую ногу. Второй, с низко надвинутым капюшоном, чуть замер, прислушиваясь, и схватился за дверь, придерживая её. Толпа пробежала, но наши гости не смели даже шелохнуться.

Чел в ступоре был минут пять, и я с интересом его разглядывал. Темно-серая толстовка с капюшоном, который скрывал лицо, черная куртка оверсайз, штаны наподобие военных, с карманами сбоку. Возраст угадать не смог, а потому предложил Горелке заспориться. Тот, конечно, ничего не ответил.

И вот, короткий тяжёлый выдох и капюшон опускается. И я явно проиграл бы своему другу. Это была девчонка: уставшее испачканное лицо, растрёпанные светло-русые волосы, собранные в хвост. Я подошёл ближе, стараясь рассмотреть лицо. Наверно, симпатичная, если отмыть, и явно старше меня. Хотя неважно.

Она ещё раз прислушалась и нагнулась к приятелю.

– Маш, погоди сейчас посмотрю, – шёпотом, еле слышно сказала она.

Блин, это тоже девчонка. А так и не скажешь. Короткий ёжик, джинсы, куртка, кроссовки. Списал на потёмки в сарае, но как же я так лоханулся. Да и по хрену. И я уже знал, что она собиралась смотреть и итог, вероятно, печален. Щёлкнул фонарик. Девчонка аккуратно отогнула штанину подруги. Нога в крови со рваными ранами и, как мне показалось, вырван целый кусок плоти. Ей точно не повезло.

– Лин, ну чего там. Ты только правду скажи. Хотя я и так знаю. – Маша отвернула в сторону взгляд, пытаясь скрыть отчаяние, но я заметил это, как и знал то, что она не жилец.

– Ничего-ничего Маш, ты держись. Нормально всё. Я сейчас только немного подумаю, – она почти невнятно начала бубнить себе под нос что-то: – … разнос вируса по кровеносной системе… Заражение клеток через…. Так, у нас есть примерно десять минут…. Нет, это не смогу…. Варианты…. Точно.

Девчонка однозначно была знающей и смелой. Откуда-то из кармана она выудила складной нож и небольшой моток верёвки.

– Маш, все будет хорошо, но ты должна мне помочь. Сейчас я сильно перетяну тебе ногу, чтобы по возможности пережать кровеносные сосуды. Потом постараюсь аккуратно вырезать заражённое место, настолько насколько смогу в этих условиях. Тебе нужно будет что-то закусить зубами, чтобы не орать. Ты ведь понимаешь? У нас будет какое-то время, но надо поторопиться в лагерь, – подруга посмотрела на Лину с ужасом. – Не ссы, всё получится, ты только должна мне помочь. Ты поняла? – Раненая задрожала, нервно мотая головой. Лина, не дожидаясь развития, принятия и прочего, влепила той пощёчину. – Могу оставить здесь подыхать? Хочешь?

– Прости. Нет, – вроде успокоилась Маша.

Тем временем, Лина обрезала штанину и отмотала кусок верёвки.

– Готова? Прикусить возьми чего. – Раненая дрожащей рукой сняла с шеи арафатку, туго её закрутила и прикусила зубами, ожидая боли.

Лина обмотала отрез верёвки вокруг ноги, чуть выше раны, и используя какую-то палку, нашедшуюся тут же, начала закручивать. Нога раненой медленно синела вместе с ней самой, а Лина закручивала всё сильнее. Остановилась и вздохнула. Пять секунд, двадцать, минута. Маша бледнела лицом, крепче прикусывая платок. Лина прижала ногу подруги и с чуть уловимой ухмылкой воткнула лезвие ножа в плоть.

В этот момент я должен был блевануть, благо что всё-таки призрак. И не желая видеть кровищи и всего остального отвернулся. Представление, я вам скажу, малоприятное и не предназначено для слабой психики. Стоит отметить, что блондинка была знакома с медициной и не только, чем вызывала мою полную симпатию. Эй, бро, может она нам расскажет, что произошло?

Когда экзекуция закончилась, я оглянулся в их сторону. Лина уже вытирала по-хозяйски свой нож, а Маша лежала в безсознанке. От шока, наверно, вырубилась. Было это правда не долго и впервые в жизни я увидел женские бои. Нет, сказано, конечно, громко. Но выглядело для меня эффектно – одна сидела сверху на другой и хлестала ту по щекам. Сначала легонько, затем сильнее. Пока Маша не пришла в себя и чуть не заорала. И тут, как оказалось, всё было продумано – ей быстро зажали рот, а на испуганные попытки дёрнуться, была придавлена восседающей сверху Линой.

– Всё, очухалась? Как себя чувствуешь? – Маша лишь кивнула в ответ. – Надо идти. Посиди пока немного, но лучше бы поторопиться.

Нога у девчонки была перемотана, закрывая страшную рану, но закрученная верёвка так и висела. При этом конечность, на мой взгляд, выглядела жутко – почти синюшного цвета с проступающими дорожками вен. Фу, стало даже как-то не по себе. И вдвойне стало не по себе, когда я наткнулся на голодный взгляд своей поджарочки. Твою ж хрень. За своими мыслями: «Фу, как же это противно, кровища вся эта», – я совершенно не заметил, как Горелка наливался голодной слюной от запаха крови и свежей плоти.

– Эй, друг, ты же не можешь вот так просто их прям сейчас сожрать?!

Только он класть хотел на то, что я там говорил ему. Он уже не мог сдержать свой позыв и зашевелился за той кучей хлама, что выбрал себе в укрытие.

– Стой говорю! Нельзя!

Я пытался его схватить, но, конечно, тщетно тянул руки. Девчонки тем временем обратили внимание на странный шорох и насторожились. Нас, а точнее его, пока спасала только темнота, но он медленно полз на четвереньках к живым. Вот ведь зомбячный гадёныш.

И что, спрашивается делать? Меня он не замечал. Я чувствовал, как остатки его разума заволакивал туман, оставляя только одно направление для цели. Блин, мы же вроде можем синхронно двигаться. Если попробовать его так остановить?

Я плюхнулся на четвереньки рядом с ним, сосредоточенно копируя осторожные и медленные движения. Казалось, что-то щёлкнуло, и я замер в одном положении. Горелка завис следом. Получилось! Но по ходу держать его долго не смогу – тело сопротивлялось всеми своими клетками (не, фибрами души здесь не подойдут). И я просто завалился на бок. Ни хрена это не помогло и трупчик продолжил движение.

– Что за …? – ругнулась Лина, всматриваясь в темноту сарая и высвечивая медленно ползущее обгорелое тело. В следующий миг Маша чуть вскрикнула, зажав рот ладонями.

Такого они тут точно не ожидали увидеть. И смею предположить, что их опыт общения с нечистью весьма ограничен. Однако Лина дрожащей рукой вынула из кармана какую-то штуку, но я не рассмотрел её.

– Слышь, копчённый, не вздумай её жрать, – пытался я вразумить мой труп, который хищно клацал зубами при виде аппетитного экземпляра. И это начинало меня злить. – Слышишь, заткни свою хотелку и сиди смирно, – уже зло рявкнул я на друга, но тот не отрывался от цели. Блин, будь я в другом состоянии, я бы не сожрать их точно хотел.

Раненая девчонка, как дура, неподвижно смотрела на приближающий труп. Надо было бы ей нахлестать по щекам за такое самоубийственное поведение. А вот дальше был нежданчик – Лина осторожно обошла нечисть, приблизилась и ударила Горелку шокером. Один заряд, прикоснулась и тут же убрала. Реакции у зомбяка ноль. А меня вот начала распирать злость. Совсем охренела чтоль! Потом ударила ещё раз и ещё. Дохляк только едва подёргивал головой. Но эта ненормальная не сдавалась, отчаянно нажимая кнопку шокера. Горелка наконец остановился и задрожал в нервной конвульсии.

В фильмах я видел, как подобные штуки действуют на людей, но вот на зомбяках применение довелось узреть впервые. Наверно, его клетки медленнее проводили электроток, давая нужный эффект с задержкой.

Нет, ну так не пойдёт. На кой долбить этой фигнёй? Стукнули бы по башке и валили от сюда. Он хоть и зомбяк, но не чужой всё-таки. Жалко чувака. Я по-дружески похлопал ему по плечу, мол давай их таки сожрём, и…

По мне медленно расползались мурашки. Чё за фигня? Ещё через секунду – лёгкое покалывание в пальцах, которое быстро усиливалось и побежало зарядом тока выше. Тело странно немело, а маленькие искорки заструились сквозь меня. Я проваливался в бездну небытия, чувствуя напоследок сильно удивлённые взгляды своих недавних соседок. Больно. С какого хрена мне больно? Горелка протянул руку, и я выпал из реальности. Прости друг…

Глава 5 – боль не всегда означает жизнь

Боль растекалась по всему телу, заполняя каждый момент реальности. И я не противился ей, давая пройти через себя. Она же будто тихим потоком струилась сквозь, исчезая в пустоте, окружавшей все вокруг. Странное ощущение.

И совсем рядом, где-то тут же, меня позвали. Еле уловимый шёпот, который почти невозможно разобрать, но я знал наверняка, кто-то говорил со мной.

– … Я каждый день пытаюсь хоть что-то узнать, но здесь это почти невозможно. Я стараюсь думать о хорошем, иначе можно сойти с ума. Полковник в моей просьбе отказал и потому кроме надежды, что с тобой все в порядке, мне не остаётся ничего. Где же ты сейчас, мой мальчик?..

– Мама! Мам, я здесь! Я тебя слышу! – я заорал изо всех сил, но в этой пустоте звуки словно растворялись. – Мам!

Меня будто дёрнуло, и я открыл глаза после долгого мучительного сна. Внутри что-то ломало от нескончаемой тоски. И это был не сон. Теперь я знал наверняка, она жива. Моя мама жива. Может потому я и брожу пока по этому свету.

…

Но реальность пока отвечала мутными кругами перед глазами. Немного шатаясь, я поднялся с пола и присел. Однако состояние недостойное призрака. И я почти готов был усомниться в своей смерти. Было в этом что-то неправильное. Причём сильно неправильное (блин, я и вообще всё вокруг неправильное. Чему удивляюсь-то до сих пор?!). Хотя, может так и случается с призраками, если тебя долбят электрошокером.

Зрение медленно восстанавливалось и первое, что я заметил – со стены напротив на меня смотрел известный портрет Эйнштейна с высунутым языком. Твою ж, где я вообще? Небольшой кабинет, похожий на лаборантскую в школе. Пустой стол, стеклянный шкаф с загадочным для меня содержимым и стеллажи с разными склянками. Я сделал ещё одну попытку встать и облокотился рукой о полку. На пол с жутким грохотом тут же полетел металлический поднос с какими-то колбочками. Упс. Я нечаянно, правда. Интересно, я теперь могу воздействовать на предметы?

Чуть шатаясь, я поплёлся к двери. Ручка предательски скользнула сквозь руку. Не сработало. Так, навык надо прокачивать. И пока реальные предметы ждут, я прошёл сквозь дверь и оказался в просторной аудитории. Ну хотя бы круг моего местонахождения сузился – институт, однозначно. Что ж, идём дальше в поисках неизведанного. Мысль правда не успела догнать движения как дверь осторожно открылась, являя дуло пистолета. Мужик в чёрной спецовке охранника осторожно переступил через порог, оглядывая кабинет, следом за ним вошёл второй. Оба с пистолетами и предельно осторожны. Они быстро осмотрели ряды и дёрнулись в лаборантскую.

– Заперто. Открывать будем?

– Ну его нафиг. Да и нет там никого.

– Откуда же тогда звук был?

– Может, послышалось?

И не найдя источник звука, они поспешили уйти. Меня, конечно, не заметили.

Кстати, что-то нигде не наблюдаю Горелку. Можно на него и забить бы, но после шокера совесть не позволяла оставить бедолагу. Ну а что он ещё «жив», это я почему-то знал наверняка. Чуйка какая-то грёбаная работала.

И раз я очнулся здесь, не знаю где, то чего выпендриваться – идём за этими двумя. Я вынырнул в широкий коридор. Мужики старательно проверяли все незапертые кабинеты, перед этим прислушиваясь к происходящему внутри. Ожидаемо никого не обнаружили и завершили свой маршрут обхода у большой двери, как-то нелепо вписавшейся тут.

Они условно постучали, ответили на какой-то тупой вопрос и им открыли, встретив дулом пистолета. Блин. У них у всех чтоль оружие одинаковое? Арсенал грабанули и открыли крутую крепость? Но так или иначе, за безопасностью тут следили серьёзно. Вероятно.

Охрана осталась на посту, переговариваясь между собой. Вслушиваться я не стал, а побрёл дальше. Дверь оказалась перегородкой, разделяющей очевидно корпуса длинным переходом с высокими панорамными окнами на уровне второго этажа. Высоты я и при жизни побаивался, а потому побыстрее постарался свалить отсюда. Даже призракам бывает некомфортно. Это я заверяю со стопроцентной уверенностью.

Другую сторону галереи перегораживала такая же дверь, а за ней снова широкий коридор следующего корпуса. Только здесь всё разительно отличалось. У самой двери в переходе стоял охранник, лениво зевающий в кулак, а по затёртому линолеуму ходили люди. Оживлённое движение, уже такое непривычное для нашего апокалипсиса. И я потерялся. Люди проходили рядом, равнодушно задевая меня. Они стремились по своим делам, а я просто не знал, как мне быть здесь и куда идти дальше.

Так, выдохни и успокойся. Ты всё равно уже мёртв, так почему тебя должно заботить человеческое стадо? И я осторожно, прижимаясь к стене, свернул налево. Вообще, странное они место выбрали – большой институт с несколькими корпусами. Оборонять в случае чего сложно, хотя спрятаться тут проще. Только подобные здания ну ни разу не предназначены для незаметного укрытия большого количества живых. Плюс, торчит этот институт где-нибудь в центре города и окружён со всех сторон голодными зомбяками. Правда, мы вроде так и не встретили толп жаждущих плоти. Фиг знает.

А ещё фиг знает, с какого перепуга я топаю прямиком в подвал. Немного мрачный, с включёнными лампочками через одну. Ладно, что хотя бы сухо и не воняет для полной картины из фильмов ужасов. Народа здесь уже поубавилось, а если точнее, то навстречу попался только один очкарик в белом халате. Так, становиться всё интереснее. Что ж, используем природный талант и заглянем за закрытые двери. И первая мне откровенно не понравилась – большой холодильник, набитый трупами. Изуродованные тела, не все прикрытые простынёй. Отвратное зрелище.

Не везло мне ещё раз нцать, приветствуя то тёмными подсобками, то металлическими столами со следами запёкшейся крови и прочими несвежими останками плоти. Я нырнул всем телом за очередную дверь. Внутри темно, только слабый свет от разной техники и кучи пикающих датчиков. И не понимая почему, я всё ещё стоял здесь. Ничего примечательного на первый взгляд. Но там, за стеклом, отгораживающим соседнюю комнату, было что-то интересное. То, что я непременно должен увидеть. Сделал два шага вперёд. Фиг ли нам призракам, ничего не страшно. Сумрак мягко обволакивал, зазывая пройти ещё немного. По привычке я выставил руку вперёд, хотя только сейчас понял, что вполне сносно вижу в темноте. Не как днём или с фонариком, но вполне достаточно для того, чтобы видеть и различать предметы. Так, стол, металлический. Рядом пикали разные датчики. Я провёл рукой по столешнице и упёрся пальцами в…

По телу приятной волной пробежал электрический заряд. Я встряхнулся, будто кот после прогулки и, не скрывая эмоций, широко улыбнулся.

– Вее-рр-нул-сся. Не-е бро-о-сил, – обрадовался Горелка, почти как ребёнок, скалясь обгоревшей челюстью.

– Ага, отвяжешься от тебя теперь. Чуть было не помер, а так ничего. А ты, приятель, смотрю без меня совсем поник. – Руки и ноги его были пристёгнуты крепкими ремнями, а к измученному телу тянулись многочисленные трубки и провода.

Но отвлекаясь на эмоции, я как-то пропустил мимо, что датчики из соседнего помещения яростно начали трезвонить и пиликать. И судя по всему, это не есть гуд.

Врубился яркий свет и в комнате засуетился какой-то взъерошенный и помятый чел, до этого явно дрыхнущий под столом. Он суматошно сверял показания и бурчал себе под нос про невозможность происходящего и вероятный импульсный скачок, но тут Горелка решил напомнить о себе.

– Они-и не-е знают-т, – выразил свою мысль в голос зомбячный чувак.

– Молчи придурок, – рявкнул я на него уже предполагая, чем это обернётся. Готов поспорить, что говорящего зомбя ещё никто не видел. – И так теперь не знаю, как выпутываться. – Казалось, он посмотрел на меня с толикой сожаления и полным сознанием, что придурок – это я.

– Вс-с-помни-и. Ты до-олжен-н вс-с-помн-нит-ть.

– Да что, блин, мне надо вспомнить?

Как-то немного отвлёкшись интересной и познавательной беседой, я пропустил как в аппаратную зашёл второй чел. И теперь оба случайных наблюдателя стояли с открытыми ртами и охреневали на разговаривающего обгорелого зомбяка. Нежданчик однако.

Эпично было бы добавить здесь, что Горелка помахал им рукой в приветствии и широко улыбнулся. Вроде: «Здравствуйте, я Горелка. Будем знакомы.»

Но увы, друг мой слишком стеснителен, да и вообще скован немного. Хотя помахать им мог бы и я. Жаль только, что этого никто не оценит.

– Сань, беги за профессором, – выдавил из себя шокированный лаборант.

Трижды нехорошо, если не ещё хуже. До этого может Горелка ещё бы отделался малой кровью. Ну понаблюдали бы там, анализы взяли. Максимум – лёгкие пытки устроили бы. А теперь хз. Ладно если препарировать не станут. Блин, нужно срочно что-то придумать. Вопрос – что?

И видел бы меня кто со стороны в этот момент, как я задумчиво ходил возле моего привязанного друга, усиленно напрягая призрачные мозги. И мысль в общем возникла – раз я могу воздействовать на предметы, то могу и дверь там, к примеру, открыть или этих исследователей закидать чем-нибудь. Надо только навык прокачать. Получилось один раз, значит и второй смогу. Не бросать же этот трупешник в здешних казематах.

Тем временем, к Горелке подошёл худощавый седой старик в белом халате, маске и с маленькими круглыми очками на носу. Он что-то внимательно высматривал в тонкой тетрадочке, потом отложил её и подошёл к Горелке. Посветил фонариком ему в глаза и удостоился лёгкой неприязни от зомбяка и щелчка зубами возле своей костлявой кисти.

– Какие были изначальные показания? – спросил дедуля у своих лаборантов или как их там называют, которые продолжали торчать за стеклом.

– Пульс не определялся, давление измерить невозможно. Температура тела – 34,5. Результаты анализов пока ждём, – ответили немедленно на вопрос. Видно, это и был тот самый профессор, за которым послали ранее.

– Поторопите коллег с анализом, будьте добры.

– Через пол часа обещали. – И тут я наконец понял, что место сего действия – мед институт. А что это, собственно, давало? Пожалуй, только то, что люди ещё, вероятно, пытались найти вакцину, а умники, вроде этого старика, ещё блуждали по земле живыми.

– Зафиксируйте, пожалуйста, любезный – реакция зрачка на свет присутствует.

Старый доктор отвернулся, ковыряясь возле небольшого столика у стены. Я не особо рассматривал до этого, что там располагалось и, как всегда, зря. Доктор повернулся, удерживая в руке скальпель. Э нет, я такого не позволю. Моя рука беспомощно пыталась выхватить инструмент, скользя сквозь предметы. Помогало слабо. Острое лезвие осторожно впилось в плечо зомбяка. Профессор немного надавил, и обгорелая кожа, чуть трескаясь, разошлась в стороны. Горелка стиснул зубы, кривясь от боли. Лезвие скользнуло глубже в плоть, и он дико заорал. Доктор испуганно отшатнулся, уронив скальпель. Тот с глухим стуком упал на бетонный пол, оставляя брызги крови. Именно крови. Она была густой и темнее, чем обычная, но сомнений, что это кровь не было.

– Профессор, вы в порядке?

В дверь, что была между двумя помещениями, спешно вошёл один из лаборантов. Только Горелка был крепко привязан и оторвать ремни не мог, хотя от боли всё его тело невероятно напряглось, готовое вырваться и разорвать всех.

– Да, да. Спасибо. – Док растерянно стоял на месте. – Зафиксируйте – острая реакция на боль и…наличие крови в сосудах. Не свернувшейся крови. Это же просто невозможно! – В свежей ране Горелки медленно скапливалась густая красная жижа, лениво прокладывая дорожку вниз по обугленной руке.

Профессор вместе с помощником зафиксировали ремнём голову моего трупа, не обращая внимания на его попытки сопротивления. Моего мнения, конечно, никто не спрашивал и я, подобно копчёному телу, крепко сжал зубы и недовольно скрестил руки на груди. Док аккуратно макнул ватным тампоном рану, а затем долго рассматривал и нюхал, от чего даже меня затошнило.

– Александр, запросите у лаборатории ещё провести гемостазиограмму. И уточните срочность. Данный экземпляр очень необычен. – Профессор взял небольшой пузырёк и нанёс содержимое на ещё один ватный тампон. Показалось, что запахло чем-то знакомым. А вот это интересно. Я теперь и запахи могу чувствовать? Или это моя новая суперспособность как призрака? Ватка опустилась на резаную рану, и Горелка вскрикнул. Кстати, кричал он довольно противно и напоминало это больше тяжёлый гортанный звук, от чего жути в его вопле добавлялось на порядок.

– Боль-ь-ь-но-о-о, – протяжно застонал Горелка. В его глазах отразилась неимоверная печаль, напомнившая мне тот самый момент смерти.

– Охренеть, – донеслось из-за стекла. – Ой, простите профессор.

– Ничего, коллеги. Я такого же мнения. – Глядя на их охреневшие рожи я даже тихонько захихикал. А вы думали крысу подопытную препарировать будете?

Экзекуция закончилась на данном этапе шокирующих исследований и моему другу спешно забинтовали руку. Увы, это не победа, но, признаться, немного приятно. Мы получили временную отсрочку.

Глава 6 – новый поворот

– Алина Батьковна, да мне насрать чего вы хотите, у меня две группы не вернулись до сих пор. – Андрей Петрович, невысоко роста, немного полноватый и с глубокими морщинами, изрезавшими всё лицо, готов был перейти на мат, дабы отвязаться от настырной девчонки. И, несомненно, он бы высказал ей много чего интересного, но к нему, с лёгким стуком о дверной косяк, зашел профессор в белом халате. Громкий спор тут же утих.

– Добрый день, Андрей Петрович. Алиночка, могу я вас попросить выйти и прикрыть дверь? Нам необходимо обстоятельно поговорить с майором. – Андрей Петрович мгновенно покраснел и если присмотреться, то можно было увидеть пар из ушей. Правда теперь я узнал, что начальник здешнего пристанища человек похоже военный, хоть и в гражданской форме.

– Уважаемый профессор Грибов, простите меня заранее, но некого мне вам выделить, ибо пожрали к херам собачьим наших опытных-то. А так идите на со своей идеей. У нас база по швам трещит, людей не хватает, две группы не вернулись, а вы требуете отправиться с каким-то зомбяком в длительное и интригующее приключение, – майор распалялся всё сильнее, переходя на громкий крик, и в миг замолк, столкнувшись взглядом с профессором.

Я предпочёл выйти вслед за девчонкой, ибо совсем не хотелось слушать ещё раз одно и то же.

Вообще, заручившись отгулом у Горелки, я ушёл на разведку, обещав ему не отлучаться надолго. Только события поворачивались таким ракурсом, что я нагло задерживался.

Пытаясь выяснить все планы на несчастный обгорелый труп, который скоро начнёт орать благим матом на людей, я нашёл-таки профессора, а заодно и симпатичную девушку Лину, с чьей подачи мы с моим приятелем оказались здесь.

Благодаря этой блондинке пару часов назад я открыл в себе новую способность – нагонять загробный ужас. Короче наорал я на неё от злости, а эти живики почувствовали нечто и поёжились от пробежавшего холодка. В общем, мне понравилось, им – не знаю. Но дальше было гораздо интереснее. Мой обгорелый труп оказался не таким уж безнадёжным зомбяком и нечистью. Короче, чего-то там нашли в его крови и, желая знать больше, но не имея на это возможностей, старый доктор сделал звонок другу. Друг его кони двинул уже, но начальство тамошнее прониклось и послало нас, то есть их, прибыть с экземпляром к ним. Собственно, по этому поводу мы и тусили в данный момент в коридоре.

Девчонка старательно расхаживала туда-сюда, вроде как переживая за результат. Не знаю за что, но профессор явно ей благоволил. Нет, я, конечно, понимаю, что в сложившихся условиях каждый доктор и медик на счету, но этой девушке доверяли больше других. Насколько я успел понять, она талантливо оперировала и часто вызывалась в вылазки, что по моим меркам довольно странно. Ведь если посудить, то кто отпустит хорошего медика в лапы прожорливых заражённых. Хз одним словом. Может заведено у них так.

Совещание задерживалось, и, не дождавшись отворения заветной двери, я заглянул внутрь.

–…данный феномен. Потому я настоятельно вас прошу посодействовать. Ведь дело не только в подобных поведенческих особенностях заражённого, а и в неоспоримых научных фактах, которые могут помочь всем нам, всему миру. И именно в этот момент, возможно, судьба человечества в ваших руках.

Последняя фраза меня улыбнула. Профессор ещё говорил это с таким благочестивым пафосом, что хмурое лицо Андрея Петровича смягчилось.

Вообще мне этот профессор Грибов напоминал старого земского доктора из “Записок врача”, небольшой книжки, которая пылилась у нас дома. Весь такой умный и супер культурный. Не удивлюсь, если многие не понимали, как он выжил в этом хаосе и до сих пор не растерял своих привычек. Хотя думаю, к его советам прислушивались и предпочитали уважительно относиться к старому чудаковатому доку, ведь на операционном столе мог оказаться каждый. Пожалуй, это и был главный аргумент, ну и мудрость конечно.

Не дожидаясь ответа от майора, Грибов вышел из кабинета, обронив на пороге, как бы невзначай:

– Пойдёмте Алиночка. Наше совещание окончено. Андрей Петрович в ближайшее время нас оповестит о дальнейших действиях.

М-да, и к чему же теперь готовиться? Неопределённость была явно хуже ожидания. Единственное, что стало ясно, это то, что всё совсем не просто так. Наш дружный дуэт приобрёл особую значимость и возможно, именно поэтому я и слоняюсь по земле, хотя маму найти тоже надо.

В общем насрать, пора двигать к горемычному брошенке, а то обидится ещё, разговаривать не будет. Кстати, лететь по широким институтским коридорам оказалось приятным занятием. Не совсем, конечно, лететь, этой способности я был лишён, но передвигался с большой лёгкостью.

В подвальной лаборатории теперь дежурили постоянно. Наедине поболтать не удастся. Горелка, правда, по-прежнему лежал пристёгнутым на столе, и я ни фига не понимал, что они надеются зафиксировать. Без моего присутствия этот обгорелый труп впал в состояние неподвижного трупа, пугая своими бельмами прохожих.

– Привет, дружище! Соскучился?

Эта сволочь, конечно, даже не пошевелился, а я надеялся на тёплый приём. Обнимашки только отменялись из-за его пристёгнутости к железному столу. Через пару минут, будто выпав из сна, его иссохшие губы зашевелились, и он громко объявил всем присутствующим о себе.

– Он-нии ии-д-дут-т. Он-ни-и н-нас чуу-ют-т. Б-бежаа-ть. Нна-а-до-о б-бежа-ать, – разговорился не в меру совсем недавно зомбячно мычавший трупак.

Глаза у дежурившего тут же мгновенно округлились и по рации, большой и здоровой, как из прошлого века, он забормотал что-то невнятное. Мне вообще плевать было на него. Одно я знал точно – скоро придут умники и начнут исследовать.

– Блин, ты не мог бы общаться со мной телепатически или там ментально. Вот прям сейчас ты жёстко палишься. Или тебе так понравилось, когда остатки плоти режут?

«Нет», – мысленно ответил он мне тут же. А ведь мозги то у него действительно, как мне показалось, начали соображать быстрее.

Снова с запозданием запиликал какой-то датчик. Дежурный нервно пялился в экраны, записывая показания в толстую тетрадку.

– Так кто идёт-то? И куда бежать? На минуточку, мой друг, ты торчишь в подвале и выбраться самостоятельно, даже если учитывать, что я неким волшебным образом смогу освободить тебя, представляется очень сомнительно. У тебя ещё какие-то, более разумные предложения будут?

Горелка молчал, но через пару минут выдал свой однозначный ответ:

“Мёртвые идут.”

Мы в общем-то тоже не сильно живые, но Горелка с какого-то перепуга причислял себя к иной особой категории. К тому же этот зомбяк чувствовал других заражённых, каждый раз опасаясь встречи с ними. И то и другое начинало меня беспокоить. Блин, не здоровая фигня. За своими раздумьями я не заметил, как дежурный вышел. Вот я дебил, называется. До этого они непрерывно пялились на бездвижного зомбяка, а сейчас пост покинут, а сменки не видно.

– Друг, звиняй, я опять на разведку. Жди здесь и никуда не уходи. – Эта зараза злобно оскалился и даже мне стало несколько не по себе. Ну да и ладно, нужно выяснить, что интересного я пропускаю.

Наверху царила беготня. Оживлённое движение, которое ранее не наблюдалось в этом пристанище. Люди суетились по своим делам: кто-то тащил какие-то вещи в больших тюках, кто-то гремел инструментами. Окна второго этажа спешно закрашивали краской, отчего коридор медленно погружался в полумрак. На встречу всё чаще попадались разномастные люди с оружием, нервно обсуждая что-то между собой. Хреновый вайб получается.

А вот и он, долгожданный кабинет начальства, то бишь местного майора. Народа тут толпилось не то, чтобы много, его было просто до фига. Небольшая такая кучка стояла даже в коридоре. Интересно, что увлекательного вещают?

Не надеясь растолкать народ, да и стрёмно как-то проходить сквозь живых людей, я направился прямиком через ближайшую стену. За небольшим столом буквой Т сидело человек пять. Позади них тоже стояли люди. Один в потёртой ментовской форме, довольно молодой, он привычно придерживал рукой автомат и выделялся на фоне остальных. Хотя нет, не очень-то и выделялся. Подойдя чуть ближе, я заглянул через плечо и увидел всю разношёрстную компанию: майор, профессор, несколько явно гражданских и очень умных лиц и ОН – в испачканной кровью и грязи камуфляжке, сквозь которую угадывалось тренированное тело, поверх расстёгнутый броник, руки в глубоких ссадинах и на лице безмерная усталость. Этот спец, судя по всему, приехал с вылазки недавно. На столе перед всеми лежала карта города, где карандашом что-то отмечали. Андрей Петрович, деловито жестикулируя, громко раздавал распоряжения.

– Виталик! Ты где? Топай сюда.

– Да здесь я, здесь, – раздался голос со стороны коридора и сквозь толпу просочилась голова с поднятой рукой.

– Так, срочно дуй на пост галереи, пусть усиливают баррикаду и отправь пару ребят проверить тот корпус.

– Будет сделано. – И Виталик побежал.

Блин, да чё случилось-то?

– Так. Что у нас ещё осталось? Гражданские. Где неуёмная женщина Галина? А! – Андрей Петрович узрел искомую личность. – Вам за инструктажем к Камцову, он объяснит. Надеюсь, сборы уже объявлены? – В ответ полноватая женщина, лет пятидесяти, молча закивала, пряча свой испуг от происходящего. – Да Галя, это вам не с ЖКО воевать и матрасы распределять. Камцов! Дай даме разъяснения. – Женщина закрутила головой и чуть улыбнулась, найдя глазами Камцова, который оказался тем самым парнем в ментовской форме с автоматом. И чего его было высматривать? Такой сразу бросался в глаза. – На этом пока предлагаю закончить наш балаган и приступать к работе. Все за? – Народ одобрительно загалдел и начал расходиться. – Капитан, профессор, останьтесь, пожалуйста, нужно переговорить.

Спец тяжело уселся обратно на стул. Андрей Петрович дождался, когда все выйдут и после закрыл дверь, приступив к приватному разговору:

– Капитан, короче такое дело. Наши всезнайки откопали зомбяка необычного и хотят его отправить в Саров.

– И? – Уставился на майора спец. – Мне его на пароходе покатать чтоль?

– Я тебе с ним не на свидание предлагаю сходить, – грубо оборвал Андрей Петрович. – Экземпляр надо доставить в аэропорт, а там уже его самолётом саровские сами заберут.

– Петрович, а больше ничего никому не надо? Может… – не успел договорить спец.

– Понимаете, – вставил профессор, – у нас нет таких лабораторных возможностей для изучения, а данный экземпляр, понимаете, он разговаривает. Но и это меркнет на фоне новых открытий – незадолго до начала собрания он настойчиво обозначал, что к нам движутся мёртвые и предлагал бежать. Это же просто невероятно! Возможно, именно этот заражённый поможет в создании эффективного лекарственного препарата!

– Ну а мне то что? Пусть хоть лезгинку танцует, – ни грамма не удивился спец на столь ошеломительную новость.

– Но как же… – опешил профессор от таких слов. – Простите, но тут судьба всего человечества…

– Да срать я хотел на ваше человечество! Меня больше интересует моя жизнь и жизнь моих людей. – Спец зло стиснул кулаки и волчьим взглядом уставился на Грибова.

– Не горячись капитан. – Хмуро посмотрел на того Андрей Петрович. – Я их тоже нахрен послал сначала, но потом сомнения взяли. Сам подумай, ты мужик вроде не глупый. Твоя группа, когда к базе подходила, мертвечина толпами не тянулась позади? А как ближе к нам, так хрен прорвёшься? Так вот, сам знаешь, такого дерьма прежде не случалось, пока этот экземпляр особенный к нам не поступил. Потому, логично предположить, что у этого заражённого то ли чуйка есть, то ли маячок, или ещё какая хрень, но только у нас тут гражданские основным количеством. И поверь, просто так я бы к тебе не подошёл. Ты профессионал. Не желторотиков же посылать, которые с предохранителя то через раз забывают снимать. – Андрей Петрович взял в руки сигарету, помял её и кинул на стол.

– Ну и что вы предлагаете? – немного помолчав, уже спокойнее ответил спец. – Тащиться к чёрту на кулички через весь город?

– Товарищ капитан, если бы не было так нужно…– Профессор не договорил, снял свои очки и тонкими пальцами помассировал переносицу. – К тому же смею напомнить, что вы мне немного обязаны, – голос профессора звучал несколько обыденно и устало, но твёрдый взгляд, впившийся в капитана, заставил того отвернуться. Думаю, что слова про должок имели весомый аргумент.

В кабинете повисла тяжёлая пауза, которую никто не решался прервать.

– В общем, дайте час на отдых, подлататься, собраться, продумать план. – первым заговорил капитан. – И мне бы узнать, как мои бойцы, док?

– Да все уже давно в медблоке. Арефьева сейчас оперируют, но думаю скоро закончат, там ничего серьёзного. Да и вам бы заглянуть на осмотр не мешало.

– Потом. Разрешите идти? – капитан не особо, собственно, спрашивал позволения, скорее сказал это по привычке.

– Иди, иди. – Махнул рукой Андрей Петрович. – В оружейке скажешь, что я разрешил. Возьмёшь чего и сколько надо, только сильно не наглей.

Капитан молча кивнул и вышел в коридор. Я оставался пока в кабинете, не зная пока что делать дальше. Возвращаться назад к Горелке? Пока не уверен. Так, а что тут на столе у них? Ага. Карта города. Жирная красная точка, вероятно, наше местоположение. Улица Родионова. Не был в этом районе города. Ладно, а вот тут что? Карандашом были нарисованы стрелки, обозначающие пути движения нечисти. Как мне показалось, всё не настолько печально – дороги перекрыты не полностью, пути отхода есть. Я, конечно, не стратег, но ситуация не безнадёжна. Тут только другой вопрос – сколько же двигается в эту сторону мертвяков, если здесь так усиливают оборону?

Перекинувшись разной и не совсем интересной мне информацией, профессор тоже вскоре покинул кабинет. А я всё не отлипал от карты, пытаясь запомнить улочки и сообразить маршрут по какому нас будут доставлять.

– Наконец-то. – Андрей Петрович жадно схватил сигарету и блаженно затянулся. Струйка дыма медленно разлилась по кабинету. Жаль лёгких у меня нет, а то обязательно бы закашлялся от этого запаха. Раньше я не пробовал курить, как-то не сложилось, но некоторые пацаны с компании дымили класса с седьмого.

Майор медленно прошёлся по кабинету и остановился у стола, разглядывая карту, как и я. Он сделал затяжку и выпустил струйку дыма в сторону. Блин, и именно в мою. Я замахал рукой, отгоняя смог от лица, а майор уставился круглыми глазами. Я туповато обернулся, но сзади никого не было. Шутливо помахал ему рукой на тот случай, если он таки увидел меня. И…дым растёкся по комнате, уменьшая свою концентрацию вокруг моей призрачной сущности.

– Етить твою, вот же привидится! Правильно мама говорила, спать надо больше, а нервничать меньше, – Андрей Петрович замотал головой и потёр глаза.

Я же свалил от греха подальше, так и не поняв – меня заметили или мужику просто что-то привиделось? В общем, вопросов прибавилось, а ответов нет.

Глава 7 – спешим на встречу

Вместо времени для нормальных сборов мы спешно выехали с базы. Сообщили о подходе крупной толпы зомбяков и, боясь упустить каждую секунду, группу доставки экстренно выпроводили. У ворот ожидали три потёртые машины. Первая имела очень суровый вид: что-то вроде приделанного тракторного ковша спереди, окна закрыты сеткой рабицей, а по корпусу приварены стальные шипы. Выглядело очень эффектно. Две других машины смотрелись скромнее и обходились только защитой на окнах.

Пара грузовых тележек ожидали тут же. Одна с оружием, вторая с Горелкой, наспех связанном и с кляпом во рту. По ходу они реально думали, что ВОТ ЭТО будет орать на всю округу, ну или на крайний случай решит сожрать злобных мужиков с автоматами. А высокого они, однако, мнения о моём друге.

В общем, запихали тело в буханку, которая стояла посередине колонны, уложив предварительно на какие-то тряпичные носилки, а я пристроился рядом. Только нахрена именно в эту машину? Если первая тачка где застрянет, мы попросту не выберемся. Но моему другу было пофигу на этот факт – прежде нервничая, сейчас он спокойно застыл в позе классического трупа и уже наслаждался предстоящей комфортной поездкой. Если конечно так можно назвать езду на старой буханке. Но хотя бы не нужно топать пешком по улицам с голодными зомбяками, что уже хорошо.

И всё было бы вполне нормально, только в самый последний момент с наглой мордой в машину запрыгнула та девчонка, Лина.

– И какого хрена ты запёрлась? – опешил один из потеснившихся пассажиров.

– Я с вами еду. Груз слишком ценный, чтобы вас одних с ним оставлять. – Она с напускной строгостью посмотрела на вояку. – Просьба профессора Грибова.

С переднего сиденья зло обернулся капитан.

– Времени нет разбираться. Если что, ждать и спасать не будем.

Лина ничего не ответила. Думаю, она была рада и тому, что её не выкинули. Ну реально, ненормальная девка.

Колонна бодро стартанула и выехала на узкую улочку, ограниченную бетонным забором по одной стороне. По краям прижались помятые машины, выдавая наезженный маршрут. Сама дорога казалась вполне тихой, без признаков нечисти или возможных проблем. Однако очень скоро мы затормозили у ворот, плотно загороженных машинами. Мне происходящее видно было плохо, а выползать наружу не очень хотелось.

– Приём. Саныч, у нас проблема. К воротам эти набежали. Толпа небольшая, но сам знаешь, чем чревато, – у капитана ожила рация, выдавая заминку с происходящим.

– Твою ж, – ругнулся он. – Приём. Витёк, вообще без вариантов?

– Можно рискнуть, только стоит ли? Да и зачищать придётся.

– Да, знаю, знаю. Щас, погоди, подумаю. – Капитан достал навигатор и через пару минут выдал решение. – Приём. Всем назад. Попробуем через гаражи, там местами вроде можно проехать. Как поняли?

– Так точно. Даю команду на разворот.

Буханка медленно попятилась задом, давая место для первой машины. Кажется, их план поменялся.

Дальше колонна проехала обратно мимо базы, которая, как я понял, некогда была учебным корпусом мед института. Дорога плавно уходила правее, но машины свернули налево, и колёса зашелестели по грунтовке. Блин, да куда мы вообще тащимся? По одну сторону стояли какие-то производственные здания, по другую, чуть поодаль, виднелся лесок. Пейзаж без изысков и даже привычных силуэтов нечисти на горизонте. Хотелось бы верить, что и дальше будет без проблем. Нет, мне, собственно, было всё равно, я дух почти свободный и класть хотел на их проблемы, но вот Горелку бросить не мог. Он, кстати, неподвижно возлегал на полу, равнодушно перенося тряску. Ладно хоть двое вояк, приставленные к нему, ноги сверху не ставили.

И вот мы снова повернули и, проехав по какой-то хреновой дороге, хотя я не уверен, что это вообще была дорога, затормозили. Наша буханка поравнялась с первой машиной. Рация у капитана опять ожила.

– Приём. Саныч, ждём отмашки.

Капитан промолчал и внимательно уставился вперёд, разглядывая горизонт в бинокль. Я тоже с интересом всмотрелся туда и наконец понял, куда мы направлялись. Цель – вертолётная площадка, которая, судя по всему, находилась где-то не очень далеко от базы и вероятно близко к больнице. И вот сейчас до меня дошло – всё это время мы были недалеко от больницы имени Семашко. Я там был несколько лет назад, когда мы с мамой ездили навещать её тётку. Теперь понятно почему спецы не рискнули сунуться на территорию и всячески заделали проходы туда или оттуда. Там сейчас, наверно, творился полный зомби пипец.

– Приём. Наблюдаю движение справа. Расстояние двести метров, – ожила рация.

– Да вижу. Толпы не наблюдаю. Одиночка вроде. Двигаемся тихо и медленно. На подъезде вторая машина кроете площадку. Зачистка по необходимости и только бесшумная. Как поняли? – прозвучал приказ, и колонна тронулась.

– Ну вот видишь, загорелый, мы почти добрались, а ты переживал, – Я обнадеживающе его похлопал.

Минут через пять я наконец осмелился выйти из машины и удивился скудному пейзажу. Сама площадка представляла собой забетонированную плоскость с сиротливо приютившимся вертолётом. Совсем недалеко была ещё одна с такой же машинкой. С тем лишь отличием, что у дальней вертушки лежал уже облезлый труп. Никаких тебе ангаров и огромной огороженной территории. Что ж, мои представления разбились об это всё.

Спецы из последней машины, похоже уже успешно прочесали место и заняли круговую оборону, тем более что от больницы нас отгораживал только небольшой лесок. Капитан успешно руководил и поторапливал свою команду. Из монстра (как я прозвал их передний автомобиль) двое спешно вытаскивали непонятный агрегат. А чуть позже из разговоров стало ясно, что из одной вертушки решили слить топливо и дозаправить другую.

А вообще меня удивляло, что среди них нашёлся тот, кто умеет управлять этой железной птицей. Ну или я хотя бы на это надеялся.

Ладно, они ещё провозятся, ситуацию я разведал, надо пойти друга подбодрить.

– Привет отдыхающим! Как настроение? – Конечно, тот привычно не ответил. По пустякам Горелка не болтал даже в мыслях, что может и к лучшему. – Смотрю у тебя тут весь спектр услуг плюс персональная охрана. – В салоне сидела Лина и один вояка, который глаз не спускал с моего приятеля. Мужика, видно, до сих пор смущали его связанные конечности и кляп, и он опасался, что зомбяк вырвется из своих пут и укусит его. – Ты пообедать не хочешь? – на лёгком приколе спросил я у него, не ожидая ответа. Только через несколько секунд Горелка начал что-то мычать. Жаль, разобрать невозможно.

Не прошло и пары минут, как к нам подбежал ещё один вояка. Кстати, я даже не старался запоминать их имена.

– Мартыш, быстрее перегружаем этого. С больнички к нам стадо идёт. Готовность десять минут. Товарищ врач, а вы бегом к вертолёту, летите с ними.

Блин, это уже не нормально. Как эти упыри нас находят? До этого же мы как-то шли спокойно и подобного внимания нечисти мной не замечено. Так что изменилось то? Мой не совсем живой мозг ответа не находил.

Между тем, спецы, явно нервничая и торопясь, потащили Горелку к вертолёту. Я не стал тормозить и последовал за ними, а то улетят ещё, ищи свищи потом. Он что-то мычал и едва дёргался, насколько ему позволяло его положение. Народ вокруг оживлённо бегал – одни спешно заправляли вертолёт из того, что удалось слить, другие занимали позиции для стрельбы, и перегоняли машины.

– Эй, Горелый, мы с тобой прям как в фильме? Надеюсь, что хотя бы со счастливым концом.

За штурвал нашей птицы почти залетел молодой паренёк лет двадцати. Он судорожно смотрел на приборы, потом тяжело вздохнул и забубнил невнятное, повторяя порядок включения каких-то кнопок и тумблеров. Вот, называется, и приплыли. Уже даже интересно, взлетим ли мы, а то может и напрасно торопимся. И тут меня будто что-то толкнуло. Я потёр голову рукой, словно стукнулся. Затылок неприятно ныл и чесался. Блин, что за фигня? Оглянулся назад и поначалу даже не понял, что так смутило. А через пару секунду дошло – сквозь иллюминатор я заметил отдалённое приближение грядущего трындеца. На нас двигалась толпа, но не со стороны больницы, а откуда-то с севера, где была лишь дорога через лесные посадки.

На место второго пилота резво запрыгнул капитан, выкрикивая оставшейся группе не выёживаться с прикрытием, а спешно уходить.

– Денис, давай заводи. Срочно взлетаем.

Капитан обернулся в салон, критично оценивая готовность. Но здесь то как раз всё было нормально. Лина вжалась в сиденье, сдавливая лямки ремня безопасности, а двое вояк заканчивали проверять как пристёгнут Горелка. Кстати, я всё сильнее чувствовал, что он нервничает, и его состояние медленно передавалось мне. Хотя самый актуальный вопрос, который теребил моё дохлое сознание – это почему на нас начали слетаться толпы нечисти, будто мухи на мёд, ну или пчёлы, короче кто-то из них?

Зомбяки подходили всё ближе и быстрее, ещё одно стадо показалось со стороны больницы. Внутри все начали нервничать, и наконец наш пилот оживил вертушку. Тяжёлая машина медленно оторвалась от земли. Мы поднимались выше и выше, зависнув пока на одном месте.

Хотелось озвучить кое-чего нецензурное, но капитан опередил меня.

– Хрен ли мы висим? Денис уноси нас от сюда.

Внизу становилось страшно, даже для меня. Стадо, а точнее два, не были каким-нибудь сборищем из пары десятков поломанных трупаков. Их было сто, двести, может больше. Они неуклюже, но в то же время довольно шустро, перебирали ногами в нашу сторону. Я не хотел присматриваться, но видел их измазанные кровью лица и одежду, а злость, исходящая от них, нагоняла ещё больше страха.

Провожающие, прежде дожидаясь нашего взлёта, оценили масштаб надвигающейся жопы и резво стартовали обратно. И вот если бы они уехали сразу, то возможно на них не обратили бы внимание. А сейчас из толпы вслед за машинами тонкой струйкой потянулись зомбяки. Надеюсь, ребята спокойно доберутся до базы.

Вертолёт наконец дёрнулся в сторону, унося нас к заветной цели.

…

Мы пролетели примерно пол пути, пару раз едва не задев высотки. Пилот явно сдал экзамен на вождение на троечку, хотя если вообще сдавал. Ладно что взлетели. И только стоило миновать Оку, как наше летающее средство передвижения начало ощутимо барахлить. Пилот нервничал, капитан психовал, мой друган хотел что-то сказать, но не имел возможности. Пассажирская часть вертушки смотрела в иллюминаторы с надеждой всё же долететь.

Недопилот ещё сопротивлялся какое-то время капризам машины, дотянув даже вглубь суши, но поняв, что мы рано или поздно рухнем, решил аварийно сажать птичку. Я не знаю какое место он высматривал или рассчитывал доставить нас ближе к цели, но пока Денис тормозил, вертушку нехило закрутило. Думаю, все стали уже прощаться с жизнью. Один из бравых вояк даже зажмурился, бормоча под нос молитву. Наверно, только она и могла их спасти. За себя я был спокоен – призраки два раза не мрут. Ну а Горелка… С ним было сложнее – хреново будет потерять своё тело, пусть и такое. А с другой стороны – уж если грохнемся, то чувак наконец-то закончит свои мучения и скитания. С исследованием и вакциной только будет пролёт. Жаль. Даже после смерти не получится из меня героя. Короче, оптимизм прям так и хлещет.