Правду знает океан

ПРОЛОГ

27 марта 2130 года,

остров Маутикитри

Соню одолевал страх. Не за себя – за парней.

Интересная все-таки штука – жизнь. Всего два часа назад она мучилась в сомнениях, не зная, кому из них отдать предпочтение. А сейчас боится за обоих так, что сердце замирает. Что кто-то из них неосторожным движением спровоцирует выстрел и… Длина гарпуна такова, что человеческое тело он пробьет насквозь, выстрел с высокой долей вероятности будет смертельным!

Том, Дерек… Они оба дороги ей. Одинаково или по-разному… Да все равно! Лишь бы уцелели. При одной мысли о том, что кто-то из ребят может пострадать, ей хотелось кричать и плакать, и девушка с трудом сдерживалась. Мало ли…

Двое неизвестных на нижнем ярусе молчали. Впрочем, недолго. Тот, кто стоял ближе к ним, видимо, главный, принял решение: вынул из водонепроницаемого кармана на поясе контейнер, швырнул его к подножью лестницы и, указав навершием гарпуна на останки, приказал:

– Парни, сложите его в мешок! Да поживее!

Глава 1

28 ноября 2129 года,

Кейптаун

Нотариус Эзра Кроузье оглашал завещание покойной Марии-Луизы Оурсен, покинувшей этот мир четыре дня назад, с таким важным и отстраненным видом, будто это была не последняя воля покойной, а приговор.

Наследники общим количеством около двух десятков внимали, старательно изображая скорбь и нарочито расслабленно устроившись в креслах, однако нетерпение их то и дело прорывалось беспокойным ерзанием по мягкой обивке, выстукиванием пальцами барабанной дроби по подлокотникам и тяжкими вздохами.

Волнуются, едва заметно усмехнулся мистер Кроузье, переживают, уже мысленно куш делят. Ну, сказать по правде, состояние миссис Оурсен, умудрившейся не только оставаться востребованной актрисой на протяжении трех десятков лет, но и трижды выйти замуж за очень состоятельных мужчин и пережить их, унаследовав большую часть имущества каждого. Акции, паи, дивиденды, недвижимость, вклады, золото, патент, еще кое-что по мелочи – все вместе в денежной оценке перевалило за девятизначную цифру. Не так уж много для тех, кто не ворочал крупным бизнесом, однако среди наследников таковых нет. Вместе с тем, в том, что грызня будет, пожилой мужчина уверен не был: во-первых, наследнички люди отнюдь не бедные (хотя, жадность, конечно, никто не отменял), и, во-вторых, есть в завещании одно условие… В общем, как сказала бы его внучка, пора брать билеты в первый ряд и запасаться попкорном. Диетическим, разумеется! И никакой газировки – вредно в его… В любом возрасте.

В первых пяти абзацах ничего интересного не было: покойная выделила щедрые пенсии для дворецкого, повара, горничной, садовника и других слуг, работавших в ее особняке в двадцати милях от Кейптауна, и скрасивших ей последние годы жизни. Зато потом!

Детей у мисс Оурсен не было, родители ее давно покинули этот мир. Зато братьев, сестер, племянников и внучатых племянников в избытке. Вот они-то и ерзают в креслах, едва сдерживаясь, чтобы не стукнуть кулаком по столу и не потребовать огласить, что причитается лично ему. Или ей. Наследников по закону среди них только трое – родные братья и сестра. Но таково было желание покойной: объявить ее последнюю волю в присутствии всей ее многочисленной родни, ближней и дальней.

Что ж, они и так ждали слишком долго – тетушка-то до девяноста лет дожила! И коптила бы небо и дальше – при нынешнем уровне медицины и при ее деньгах могла еще столько же протянуть. Увы, врачи при всем при этом в своих способностях так и не стали вровень с Богом, и коварная болезнь взяла верх. Мистер Кроузье, будучи поверенным в делах Марии-Луизы с тех пор, как она перебралась в Кейптаун (а это уже почти три десятка лет), успел неплохо изучить ее, и был уверен: эта своенравная, до самозабвения любившая жизнь женщина точно предпочла бы самоубийство быстрому и мучительному угасанию. Ей и забвение и одиночество последних лет дались непросто, а тут еще и диагноз…

Но Мария-Луиза не была бы собой, если бы ушла просто так, не выкинув напоследок какой-нибудь финт, чтоб ее родственники, с большей частью которых леди прекратила общение, помнила тетушку и после ее смерти. А заодно и собственную душу успокоить, наконец, передав дело всей жизни в молодые, здоровые и полные сил руки – иные вряд ли возьмутся. Хотя, когда на кону такой куш, здравомыслие и у более взрослых, опытных и осторожных отказывает. Ну, посмотрим!

– Остальное мое состояние, в том числе… – мистер Кроузье, выдержав театральную паузу, перешел к перечислению всех пунктов наследственной массы.

По мере озвучивания их жажда наживы в глазах наследников виднелась все отчетливее. И косились они друг на друга все недружелюбнее. Еще бы, столько всего и явно кому-то одному из них. Более чем весомый повод для того, чтобы потерять голову! И забыть про воспитание, кровные узы, человеческие отношения, закон… Сколько таких довелось повидать нотариусу с сорокалетнем стажем! Не перечесть!

Впрочем, на этот раз все иначе. Ждет наследников финт ушами…

– …я завещаю тому, кто раскроет тайну, всю жизнь не дававшую мне покоя. Тому, кто прольет свет на исчезновение Роберта Майлза Хогана, моего первого мужа, предъявив при этом убедительные доказательства в подтверждение своей версии и доведя их до широкой общественности любым доступным способом. В случае, если в течение года указанное требование не будет выполнено, все мое имущество надлежит продать и разделить между детскими приютами в Кейптауне.

Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы!

– Совсем Мари-Лу спятила! – не выдержал полный одутловатый мужчина, потевший, несмотря на жару, в костюме-тройке.

Брат покойной, причем старший. Он, со злостью рванув галстук, вскочил из-за стола так, что опрокинулось до того надежное и устойчивое кресло.

– Я более не собираюсь тратить свое время на эти глупости! Вы назначены душеприказчиком, Кроузье? – грозно вопросил он и, дождавшись утвердительного ответа, продолжил изливать свое возмущение: – Так вот, вышлите копии документов моим юристам. И ждите судебного иска! Я ставлю под сомнение душевное здоровье Мари-Лу, когда она писала эту… это… Встретимся в суде, в общем!

– Мы будем оспаривать завещание! – поддержала его супруга, блондинка с лицом записной склочницы. – И заодно Вашу лицензию, господин нотариус!

И вылетела вслед за мужем.

– Всем известно, что первый, с позволения сказать, муж Мари-Лу не дружил с головой, потому и пропал! – скривилась другая леди, младшая сестра покойной. – Это ж надо: додуматься нырнуть с аквалангом в шторм! Вот чем думал, а?

– Ах, бедняжка Мари-Лу! – вторила ей другая леди, единственная из всех явившаяся в легком платье и так и не снявшая в помещении соломенную шляпку с цветами. – Она так любила своего непутевого Бобби, так не хотела отпускать его в тот раз одного! К счастью, ее в то лето впервые пригласили на съемки, что, по уму, и спасло ей жизнь! Ах, Мари-Лу так переживала, так по нему убивалась! Думаю, она уже тогда слегка повредилась в уме. И ее состояние усугубило то, что тела Роберта так и не нашли, похороны были фиктивные и то только через десять лет, под давлением ее тогдашнего мужа, ну, того продюсера… Как же его звали?..

– Ну да, океан надежно хранит свои тайны, – усмехнулся один из внучатых правнуков. – Но уж тетушке грех жаловаться, пожила в свое удовольствие. А то тоже стала бы добычей акул или кто там еще плавает.

– Зато разделила бы судьбу любви всей жизни! – капнула ядом его родная сестра, яркая брюнетка, удивительно похожая на миссис Оурсен в молодости. – Увы, тетушка Мари-Лу мало того, что себе всю жизнь этим Бобби отравила, так она еще и тихо скорбеть не умела! Помнишь, она своего милого бедного Бобби упоминала с периодичностью примерно раз в пять минут, а если, не дай Бог, возразишь или скажешь, что у тебя уже нервный тик случается от одного только упоминания мужчины с именем Роберт, то все, станешь врагом номер один, не взирая на пол, возраст и социальный статус. Так она со всеми и перессорилась. И сейчас нас собрала не иначе, как чтобы снова в дражайшего Бобби носом ткнуть. И как ее остальные мужья терпели?

– Любили, наверное, – не преминул подколоть ее кто-то из потенциальных наследников. – А тебе и завидно, да? Эстер, от тебя-то уже шестой парень убежал, роняя тапки!

Брюнетка в ответ метнула ледяной взгляд в говорившего, но промолчала, видимо, не желая делать родственную свару достоянием общественности.

– Она долго не могла поверить в его смерть! – вздохнула, промокая глаза салфеткой, экономка покойной. – Даже несмотря на признание мистера Хогана умершим и импровизированные похороны.

– Все думала, что он бросил ее, сбежал, чтобы начать жизнь с чистого листа, – поддакнул до сих пор молчавший самый младший брат Марии-Луизы. – Это вполне в его духе, кстати! Совершеннейший авантюрист, безответственный искатель приключений, идущий на поводу своих желаний, но чертовский красивый и обаятельный. Женщины зачастую теряют голову от таких, что и случилось с Мари-Лу… А в последние годы поверила-таки. Но тут у нее появилась новая навязчивая идея, будто смерть Бобби – не несчастный случай и следствие его собственной глупости, а самое настоящее убийство! Надо думать, ее завещание – следствие этого. Эх, Мари-Лу! Ты даже после смерти не успокоилась!

И, помолчав, озвучил мысль, к которой уже наверняка пришли все присутствующие:

– Как по мне, Мари-Лу просто решила поиздеваться над нами напоследок! Еще раз ткнуть нас носом в неземную любовь всей своей жизни и оставить с ним же. В смысле, с носом. Не знаю, как вы, а я собираюсь хоть местные достопримечательности осмотреть, раз уж задержался ради оглашения завещание.

Наследники потянулись на выход, и в разговорах их, вполне светских, нет-нет, да и проскальзывало недовольство Марией-Луизой. И только молодое поколение – внуки и правнуки сестры и братьев покойной – прилепилось к бывшему персоналу тетки с расспросами. Кто-то даже тайком от остальных оттер в сторону экономку и со скорбным видом слушает ее причитания.

Мистер Кроузье только усмехнулся, глядя им вслед из дверей своего кабинета. Все, получилось так, как и хотела Мари-Лу…

ГЛАВА 2

Остров Маутикитри¹, Тихий океан,

пять месяцев спустя…

Голофон зазвонил сразу, стоило Софье войти в зону прилета крохотного аэропорта острова Маутикитри. Мама! Ну, кто еще может бороться со сном глубокой ночью в далеком ныне Санкт-Петербурге, лишь бы только узнать, что дочь жива, здорова и добралась, наконец, до места назначения!

– Привет, мам! – улыбнулась девушка, едва перед ней из камеры голопроекции возникло лицо матери. – Все хорошо, я на твердой земле, только прилетела.

– Ой, как хорошо, солнышко! – тепло улыбнулась в ответ мама и, не удержавшись, зевнула. – Тебя встретили?

Соня окинула взглядом зал прилета, но ни одного знакомого лица не увидела.

– Пока нет, – ответила она с легкой заминкой.

Мама тут же начала ворчать, что Том Уиллборн как был безответственным, так и остался.

– Да ладно тебе, мам! – едва заметно поморщилась девушка. – Наверняка Томми ждет меня на парковке. Я с ним еще не связывалась.

– Сонь, перезвони, как в аэрокар сядешь! – потребовала мама, строго сдвинув брови, однако потом смягчилась и извиняющимся тоном добавила. – Ты же знаешь, я волнуюсь!

И в этом вся мама! Арина Вьюгина со скрипом отпустила выросших уже детей – Соню и ее братьев-близнецов Даниила и Кирилла – в самостоятельную жизнь, и с тех пор нет-нет, да под влиянием эмоций забывает об этом. И делает попытки вновь затянуть их в плен своей заботы, хотя детям уж по двадцать четыре года, они все получили высшее образование (а Кирилл даже и не одно!) и разъехались, кто куда. Так что идти у нее на поводу не стоит, по крайней мере, в такой мелочи.

– Позвоню, когда буду в «Посейдоне», – с улыбкой возразила Соня. – А еще лучше, когда в Питере утро настанет. Ложись спать, мамуль! Твоя дочь уже большая девочка, и с поиском Томми или, в крайнем случае, вызовом такси справится! Целую! Спокойной ночи!

И отсоединилась, не позволив маме развить эту тему.

Потом надиктовала сообщение своему непосредственному начальнику: долетела, на месте, напишу после встречи с респондентом. Ответа ожидаемо не получила – начальник отдела интервью интернет-журнала «Срывая завесу2», в котором девушка числилась внештатным корреспондентом, видел десятый сон.

Соня решительно направилась к стойке выдачи багажа, и… И едва не полетела на пол, сбитая с ног смутно знакомым парнем! Тот тоже разговаривал с кем-то по голофону, и не заметил, что она возникла у него на пути. Но, если от падения тот ее удержал, рефлекторно обхватив рукой за талию и прижав к себе, то вот кофе из стаканчика в его руке выплеснулся ей блузку!

– Ч-черт! – только и выдохнула Соня, чувствуя, как по тончайшему шелку оттенка чайной розы расползается мокрое пятно.

– Нет, Дерек Саммер! – представился незадачливый парень, расплываясь в улыбке.

Говорил, кстати, по-английски, с настоящим британским акцентом – Соня таких вычисляла на раз. Просто один из преподавателей в университете, где девушка получала специальности историка и журналиста, оказался мало того, что эмигрантом из Туманного Альбиона и каким-то аристократом, так еще, во-первых, редкостным снобом и, во-вторых, любителем толкать длинные пространные речи. А Соня еще и не могла промолчать в ответ, так что в любимицах у него не числилась, зато в объектах для оттачивания красноречия (кривого и косого, если по правде) – вполне. Вот и запомнила… Историю зарубежных стран она, по собственному требованию, сдавала комиссии преподавателей. А тот упырь британский в университете долго не проработал…

И тут еще один на ее голову! Судьба у нее что ли такая – англичан на место ставить?

Но этот хотя бы молодой и симпатичный, обаятельный, вон, улыбка какая! Глаза зеленые, волосы светлые, художественно растрепанные, сам весь такой улыбчивый, счастливый и нарочито небрежный – белая футболка, шорты по колено и сумка кросс-боди. Живое олицетворение духа отпуска и развлечений на тропическом острове. И фамилия подходящая.

Соня только завистливо вздохнула. И пожалела, что приехала всего на два дня, да и то по работе. Потому и явилась в легком деловом костюме. А теперь еще и кофе облили!

– Я оплачу Вам химчистку, мисс! – поспешил пообещать Дерек, закончив рассыпаться в извинениях. – Диктуйте номер, куда перевести деньги! Готов компенсировать свою вину любым героическим поступком. Или, хотя бы, угостить Вас кофе… А давайте сразу завтраком! Или, может, обедом?

Все это он выпалил прежде, чем девушка сумела вымолвить хоть слово! И обнимать ее не перестал, чертяка!

Так, пора срочно брать себя в руки, пока до приглашения на ужин дело не дошло!

– Отпустите меня! – потребовала девушка строгим тоном и даже брови на переносице свела.

Молодой человек, не сводя с Сони взгляда грустного щенка, выполнил ее требование. И тут же снова извинился.

– Прекратите! – девушка, вновь мысленно напомнив себе о работе и ее объеме, а заодно и обратном билете через день, решила перехватить инициативу. – Оплаты химчистки будет достаточно! А после каждый отправиться по своим делам, договорились?

Получив перечисление на счет и проигнорировав нарочито робкое: «Может, все-таки позавтракаем?», Соня направилась в уборную.

Вышла минут через сорок, приведя себя в порядок и переодевшись. Как оказалось, любимая мамуля, улучив момент, вытащила из ее чемодана все деловые костюмы, а на место их сложила легкие летние вещи – короткое цветастое платье, ажурную блузку, купальник, босоножки, шляпу соломенную… мини… да нет, микрошорты! Вот ведь притворщица! А еще ходила за дочерью и вздыхала:

– Вот как так? Летишь в тропики, к океану, и во всей этой официальщине, как будто тебе уже за шестьдесят! Тебе двадцать четыре! Самый возраст, чтобы веселиться, развлекаться и наслаждаться жизнью!

– И жениха искать, да? – закатила глаза Соня.

Мама тогда только тяжело вздохнула и промолчала, демонстрируя смирение. Притворное, как оказалось! И не просто так она вызвалась дочке со сборами помочь… Хитрюга! Всю жизнь такая тихушница: потихоньку делает то, что хочет, а дальше хоть трава не расти!

Да еще и химчистка по каким-то техническим причинам не смогла избавить ее блузку и юбку, которой тоже досталось, от пятна немедленно, так что от ее услуг Соня отказалась. Забрала испачканную одежду с собой в надежде, что в океанариуме, либо в небольшом прибрежном городке найдется что-то, что справится с напастью. В крайнем случае, доставка на Маутикитри работает исправно, и вскоре она разживется другим костюмом. Интересно, что выйдет дешевле – доставка из другого полушария или новый костюм?

Ни в зале прилета, ни на парковке Томми не обнаружился, хотя он клятвенно обещал встретить подругу детства. И на звонки тоже не отвечал. В чем дело? Соня надеялась, что с ним ничего плохого не случилось. А если не случилось, и он не встретил ее просто потому, что не захотел, то непременно случится, пообещала себе девушка, мстительно усмехаясь.

Томми не было. Зато, едва девушка вышла из здания аэропорта, к ней подъехал огромный, как яхта, автомобиль с открытым верхом. Да-да, самый настоящий, на колесах! И наверняка еще на бензине работает! Да такие уже лет сорок как окончательно вышли из употребления! Остались, разве что, в музеях и частных коллекциях…

– Мисс, от завтрака в моей компании Вы отказались! – с жизнерадостной улыбкой сообщил Дерек Саммер, высунувшись из кабины. – Но позвольте Вас подвезти до города! Рейсовый автобус только что ушел, до следующего ждать еще целый час.

Ждать Соне не хотелось. И Томми, как назло, так и не появился. Но и запрыгивать в авто она не торопилась.

– Это джип? – девушка задумчиво разглядывала огромное авто.

– Джип Ранглер кабриолет, если точно, – не без гордости ответил молодой человек. – Сделан больше ста лет назад, и до сих пор на ходу! Вы не волнуйтесь, на Маутикитри все ездят на чем-то подобном, и дороги прокладывали по той же технологии, что и сто лет назад. Здесь вообще весь остров как портал в прошлое, в начало двадцать первого века. Тем и ценен, с туристической точки зрения. Сразу видно, что Вы здесь впервые… Да не бойтесь, машина абсолютно надежна. Зверь, как говорят у Вас на Родине.

– Как Вы догадались, что я из России? – удивилась Соня.

И тут же сообразила:

– Номер счета!

Дерек кивнул:

– Все имеет финансовый след, отследить который в наш неоцифровой век легче легкого.

И загадочно уточнил:

– Русских всегда видно.

Соня не стала развивать эту тему.

– Так Вы едете, мисс?

Соня секунду подумала, проводила взглядом автомобиль попроще, выехавший с парковки мимо них.

– Мне не в город, – озвучила она еще один довод в пользу аэробуса. – А в океанариум «Посейдон». Это, если верить карте острова, дальше на целых десять километров.

Дерек, к ее удивлению, только обрадовался.

– О, отлично! Там дорога вдоль побережья идет, виды потрясающие! Сам думал туда съездить, просто не сегодня. Но, раз уж так сложилось, с удовольствием отвезу Вас… Может, перейдем на «ты»? Не хочется «выкать» такой прелестной леди! И потом, мы ведь еще не совсем знакомы, да?

Соня не возражала.

– Софья Вьюгина, – представилась она и устроилась на переднем сиденье рядом с Дереком. – Можно Софи Фьюжн, если так удобнее.

Софи Фьюжн – это Томми придумал, ему так легче было обращаться к подруге детства. А после Соня стала использовать этот вариант своего имени качестве псевдонима для написания статей и – это большой секрет! – под ним же опубликовала во всемирной паутине свой детективный роман.

– Очень рад знакомству! – все с той же лучезарной улыбкой ответил Дерек. – Соня, может, перейдем на «ты»?

Девушка не возражала. Тем более, сама уже начала поддаваться легкому беззаботному настроению – и обстановка, и этот остров, и неожиданный попутчик тому способствовали. А уж когда устроилась на переднем сидении непривычно огромного авто, прислушалась к ровному и мощному гудению мотор, когда свежий ветерок, легко обдувая лица, принес запах океана, а дорога свернула в пальмовую рощу, и вовсе в какой-то момент поверила, что она в отпуске. И, кажется, даже забыла – всего на несколько минут! – о том, для чего прилетела сюда через полмира. Остров Маутикитри в ту минуту казался Соне воплощением рая на земле, жизнь легкой и прекрасной, а Дерек все симпатичнее и симпатичнее.

ГЛАВА 3

По пути они разговорились. Вроде бы самая обычная беседа между только что познакомившимися людьми: откуда, что привело в этот райский уголок, когда обратно, работа, друзья, семья, пара. Соня сочла излишним утаивать что-либо: журналистка, работает в журнале с претензией на интеллектуальность и элитарность, специализирующемся на биографиях знаменитых людей, приехала по работе, чтобы взять интервью у живущей на острове Камиллы Пьюди-Винсент.

– Это вдова знаменитого ученого-океанолога Александра Винсента, – пояснила она на вопрос Дерека, чем знаменита эта особа. – Прожила с ним почти семьдесят лет, работали вместе на исследовательской станции, она соавтор некоторых его научных трудов.

При упоминании ученого Дерек неожиданно оживился:

– О, это тот, который учебник по климату океанов написал! Увлекательный, кстати, будто научно-фантастический роман! И он действительно несколько лет проработал на исследовательской станции Маутикитри, до тех пор, пока ее цунами не разрушило.

– «Посейдон»? – удивилась Соня.

Странно, но Томми ей в переписке ничего такого о месте своей работы не рассказывал.

– Нет, не «Посейдон», – ответила парень, едва заметно посерьезнев. – Научно-исследовательская станция по изучению Тихого океана была построена на острове в 2069 году, Александр Винсент возглавил ее и рулил пять лет, до цунами 2074 года, уничтожившего не только исследовательский центр, но и почти всю инфраструктуру острова, благо, на тот момент местом массового отдыха Маутикитри еще не был. Как, кстати, многие острова, всплывшие после серии землетрясений в Тихом океане 2051-2053 годов. Жертв стихии тогда, в 2074 году, было, сравнительно, немного. Сотрудники центра под руководством Винсента, кстати, выжили все благодаря грамотным и оперативным действиям по эвакуации! Остров и инфраструктура начала восстанавливаться только к нулевым, и уже с прицелом на туризм. Целый город отстроили с другой стороны острова – Каньемонт! И новый центр по изучения океана, на этот раз совмещенный с океанариумом, дельфинариумом и музеем, тот самый «Посейдон», и вовсе открылся лишь четыре года назад.

– Ого! – восхитилась Соня. – Рассказываешь, как по писанному! Ты историк? Специалист по рекламе? Или гид?

– Ни тот, ни другой, – Дерек загадочно улыбнулся. – Хотя, теоретически, мог бы зарабатывать на жизнь экскурсиями. Соня, я даже не могу отнести свою деятельность к какому-либо одному роду. Занимаюсь понемногу всем и сразу. На жизнь хватает, и бонусом – возможность объехать весь мир, в том числе побывать в самых райских уголках его. И, главное, полностью за счет нанимателя.

Соня шевельнула бровью.

– Это где ж такую работу можно найти? – спросила она, невольно подумав о криминале вроде транспортировки наркотиков или заказных убийств, и заодно проверяя, быстро ли можно отстегнуть ремень безопасности и открыть дверь.

Дерек, полюбовавшись выражением ее лица, рассмеялся и переслал на ее голофон какую-то картинку. Да это же визитка компании по оказанию логистических услуг «Пегас»! «Доставим что угодно и куда угодно, самый широкий спектр услуг», так, кажется, гласит их рекламный слоган. А рекламными баннерами в последние несколько месяцев весь интернет пестрит. Выходит, они не только грузоперевозками промышляют, но и курьеров-одиночек привлекают…

– Да брось, Соня, ничего противозаконного! – успокоил ее Дерек. – Просто не все любят путешествовать. Или, например, как мой заказчик, не могут срочно сорваться на другой конец земного шара ради какой-нибудь ерунды.

– И ради какой ерунды ты сюда приехал? – девушка решила повременить с прыжком на полном ходу из машины, но подозрительно щуриться не перестала.

– Настала пора снять очередные показания датчиков метеорологической станции острова, а метеоролог оказался очень занят, – под большим секретом поведал Дерек. – Ну, на самом деле, забыл, учитывая, что сделать это надо было сразу после Нового года. С другой стороны, он к свадьбе готовится, так что ему не до подобных мелочей.

– И почему же нельзя получить их онлайн? – удивилась девушка. – Зачем ехать?

– Гостайна! – важно пояснил он и прижал палец к губам.

– И ты, видимо, не первый раз его так выручаешь, – догадалась Соня. – Вижу, ты неплохо осведомлен о порядках Маутикитри. Расписание автобусов знаешь, с автомобилем лихо управляешься…

– Ага, было дело! – казалось, ничто в этом мире не способно испортить настроение этому парню – Я в первый свой приезд тоже на автобус опоздал, так еще и в неподходящий день приехал, так что пришлось помыкаться. Хорошо, местные помогли.

Вдаваться в подробности первого своего прибытия на Маутикитри он не стал, потому что в этот момент они въехали в Каньемонт, единственный на острове городок. Маленький, всего на пару тысяч жителей, как гласила стела на въезде, и полностью приспособленный для туристов. Путь их пролегал вдоль очень красивой набережной, плотно заставленной беседками, клумбами и прочими арт-объектами. А по другую сторону дороги теснились всевозможные кафе, рестораны, магазинчики, клубы и прочие подобные заведения. Что удивительно, на набережной ни души, а развлекательные заведения сплошь закрыты. Кроме одного ресторана, где за столиком на летней веранде завтракал, любуясь видом на океан, пожилой мужчина.

Три высоких, похожих на круизные лайнеры, здания отелей блестели на утреннем солнце. Располагались они, если верить карте острова, ближе к бухте с пляжами, аквапарком и причалом. И тоже не выглядели слишком жилыми. Да и вообще, тихо как-то.

А дома горожан расположены на двух ступенчато расположенных улицах за набережной и отелями.

– Почему тут так пусто? – осведомилась Соня. – Я думала, здесь будет тьма народу!

– Здесь и будет тьма народу, – отозвался Дерек. – Дней через десять, когда сезон штормов официально завершится. А пока что можно наслаждаться отдыхом в тишине и спокойствии, что местные, кстати, и делают. Это потом, как туристический сезон откроется, у них минутки свободной не останется. Ты разве не знала, что едешь на Маутикитри в неблагоприятное время? Странно, что тебя пустили… Хотя, о чем это я? Ты ж тоже по рабочей визе! А что, тебя перед поездкой не предупредили?

Соня только руками развела. Не рассказывать же ему, что покупкой билета и оформлением документов занимался отдел кадров, а ей только билет вручили! Даже не озаботившись бронью гостиницы, мол, проблема какая-то, с жильем на месте разберешься. Понятно теперь, что за проблема…

Хорошо еще, что, стоило ей написать в соцсети, что едет на Маутикитри, сразу же активизировался Томми, с которым они до того изредка переписывались, и пригласил ее остановиться в «Посейдоне»!

Сезон штормов… Оптимизма у девушки поубавилось.

– Соня, может, тебя сразу отвезти к дому этой Пьюди-Винсент отвезти? – предложил Дерек. – Адрес знаешь?

Девушка на миг задумалась. Можно, конечно, сразу поехать к Камилле, но таскать с собой чемодан ей не хотелось, да и неизвестно, как добраться из города до океанариума-дельфинария… Ладно, ей просто хочется подольше пообщаться с симпатичным веселым парнем! Это что, преступление?

– Нет, пожалуй, давай сразу в «Посейдон».

И, чуть помедлив, сказала:

– Я вещи хотела оставить и душ с дороги принять.

Дерек удивился:

– Это ж, вроде, не гостиница!

– Да, но меня друг пригласил там остановиться. Он там работает.

– Друг? – вот тут Дерек поскучнел.

Соня, втайне чувствуя себя отомщенной за шутки с криминальными намеками, помолчав, все же снизошла до ответа:

– Друг детства. Мы с ним уже восемь лет не виделись.

Парень неопределенно хмыкнул, прибавил газу и включил радио. Джип, свернул с набережной на узкую, с обеих сторон засаженную цветущими изгородями, за которыми прятались одно- и двухэтажные особнячки, потом на другую, отличавшуюся от первой только видом растений, потом еще на одну, и так незаметно они покинули Каньемонт.

Дальше дорога шла вдоль побережья, и Дерек не солгал – виды там, действительно, были потрясающие: джунгли с просветами дикого пляжа по мере их продвижения в горы, у подножия которых и располагался комплекс «Посейдон», сменились видами на открытый океан, сейчас лазурно-синий, под таким же небом. Лазурь эта была щедро залита золотом солнца и разбавлена легкими росчерками белоснежных облачков. Сезон штормов? Нет, не похоже.

С другой стороны трассы-серпантина подступали покрытые лесом бока гор, и аромат экзотических цветов разливался в воздухе. У Сони точно разболелась бы голова, если б соленый ветер не бил в лицо, донося плеск волн, нотку свежести в этом приторно-сладком аромате и крики чаек, развевал темно-каштановые волосы девушки, но у той и в мыслях не было собрать их или спрятать под шляпкой или шарфом. Осмелев и убедившись, что водитель ей достался аккуратный, без склонности к лихачеству (на «серпантине» на изрядной высоте над землей не больно-то полихачишь!), она отстегнула ремень безопасности, встала, держась за раму кузова, и, выпрямившись, закричала от восторга. Дерек поддержал ее не менее восторженным криком и долгим гудком. Хорошо!

Ждать, пока откроют ворота «Посейдона», не пришлось: они уже были открыты – главные, несмотря на то, что до открытия туристического сезона еще целых десять дней. А перед ними метался долговязый парень в джинсах и рубашке наизнанку.

– Эй, мы закрыты! – без приветствия начал он.

Но вдруг, увидев Соню, передумал их выгонять и обрадовался так, что едва не подпрыгивал, спеша к машине. Чтобы помочь девушке выйти из этого бензинового монстра.

– Софи! Ну, наконец-то! – радовался он, сразу схватив девушку в объятия. – Ты не можешь себе представить, как я рад!

– Томми?! – выдохнула она, еле справившись с изумлением.

– О, ты меня узнала! – сей факт воодушевил молодого человека настолько, что он закружил Соню с новой силой.

А та и пискнуть не могла, все пытаясь соотнести образ своего бывшего одноклассника Томми Уиллборна, невысокого, похожего на сказочного колобка или плюшевого мишку, паренька, чей вес в четырнадцать лет уже приближался к девяноста кило (и отнюдь не из-за накачанных мышц!), и этого высокого стройного красавца. Худощавого на вид, однако то, с какой легкостью он поднял Соню, наводило на мысль: он не худой, он жилистый. Еще он стал стричься иначе – никаких длинных косых челок на контрасте с коротким ёжиком на затылке! – что очень ему шло. Прежними остались только взгляд – та же лучистая лазурь, что у здешних неба и волн! – и улыбка, широкая, дружелюбная и, в то же время, не утратившая очаровательной тени робости. Плюшевый мишка, милый и забавный! Только повзрослел.

Когда-то Соня интуитивно ухватила суть новенького, с которым в ее классе никто не горел желанием общаться. Да и как с ним общаться, если он из-за дефекта речи и австралийского акцента родной английский-то коверкает, а русским до переезда в Санкт-Петербурге не овладел даже на простейшем уровне? Впрочем, семья Вьюгиных до того два года прожила в Сиднее, а до того отметилась по полгода в Сан-Паулу и в Уэльсе, так что понять друг друга они с Томми смогли. Отец Сони – архитектор, специалист по возведению мостов, вот и мотало его вместе с семьей по большим стройкам.

Впрочем, о том то, что в груди этого плюшевого мишки бьется сердце льва, Соне довелось узнать очень скоро: по пути домой из школы на нее почему-то бросилась огромная собака бойцовой породы, так «мишка» заслонил девочку собой и отогнал пса. А потом, пока Соня приходила в себя, громко и сердито объяснялся с хозяином, выгуливавшим своего монстра без поводка и намордника. На своем ломаном английском, да. И как они с владельцем собаки тогда друг друга поняли? Загадка! Хотя, возможно, дело было в том, что отпустивший пса мужчина был пьян в стельку.

А еще Томми очень много знал про моря и океаны, их обитателей – растительный и животный мир, про Новые острова Тихого океана, те самые, что всплыли в начале 2050-х годов, про подводные лодки, батискафы и прочие способы погрузиться на дно морское. Надо ли говорить, что профессию свою он связал с океаном – ученый-океанолог, пишет кандидатскую диссертацию, правда, Соня так и не поняла, по какой теме. И для получения эмпирического материала, а заодно и возможности работать в спокойной обстановке он и устроился ухаживать за животными в «Посейдон».

Еще парень, видимо, очень не любит фотографироваться, потому что на его страничке в популярной соцсети полно фото и видео с его подопечными, но почти нигде нет его самого. И на аватарке сделанные издалека фото пяти-, а то и семилетней давности он выглядит иначе, чем сейчас. Так что то, что Соня с трудом признала в этом почти что двухметровом красавце друга детства, вполне объяснимо.

– Прости, я не смог встретить тебя, как обещал! – Том, наконец, поставил девушку на землю, однако из рук выпускать не спешил. – Софи, я, не поверишь, проспал! Вчера засиделся над дневником эксперимента, завел будильник, но он не сработал…

– Все в порядке, – заверила его девушка. – Дерек был очень мил и подвез меня.

– Дерек? – Томми заметно напрягся и, наконец, обратил пристальное внимание на спутника Сони. – Вы… вместе?

И посмотрел на развалившегося на водительском сидении Дерека так, что… В общем, Соне сразу стало понятно, от чего злобный пес, готовый наброситься на нее, резко изменить траекторию движения и ретировался в ближайшие кусты.

Тот, кстати, в долгу не остался, одарив незнакомого парня взглядом голодного крокодила. Похоже, не подружатся…

– Это Дерек Саммер, мы познакомились сегодня аэропорте, благодаря нему я смогла быстро приехать сюда, – Соня решила разрядить обстановку, представив парней друг другу. – А это Томас Уиллборн, мой друг, мы учились вместе.

И подспудно: не грызитесь, лучше пожмите друг другу руки, давайте жить дружно.

Ага, конечно! Десять раз! Молчат, сверлят друг друга неприязненными взглядами.

– Софи, пойдем, покажу тебе твою комнату, – предложил, пряча змеиную улыбочку, Томми. – Мистер Саммер, не хотите ли чашечку чая?

Дерек, сверкнув глазами, отказался. Впрочем, тут же демонстративно попросил у Сони номер голофона:

– Как-нибудь еще встретимся! – пообещал он. – Покажу тебе город. И метеостанцию, если захочешь. А мне пора, бюрократия превыше всего.

И направился к джипу. С отъездом, впрочем, медлил, копаясь в голофоне и посылая улыбки Соне. Почему? Чтобы Томми позлить?

Как оказалось, не только поэтому. Но еще и потому, что по аллее к ним на маленьком белом автомобильчике, на котором сто лет назад полагалось по полям для гольфа разъезжать, какая-то блондинка в цветастом платье. Молодая, наверняка ровесница им всем.

– Том, ты так быстро уехал, даже не позавтракал толком! – доехав до ворот, она изящно вышла из автомобильчика, как бы невзначай продемонстрировав и стройные ноги в разрезе юбки, и грудь в декольте.

И уставилась на прибывших, главным образом, на Соню так, что последняя, во-первых, поняла, что будильник у Томми не сработал отнюдь не случайно, и, во-вторых, что появлению ее в «Посейдоне» незнакомая девушка совсем не рада. М-да, если бы взглядом можно было убивать, Соня точно уже мертвая лежала бы!

– Пейдж, познакомься, это Софи Фьюжн, моя давняя подруга, буквально, спасительница, ведь она подружилась со мной в самый сложный период моей жизни, когда меня даже родители стеснялись, – торжественно представил ее Томми.

Соне стало неловко. Она, сказать по правде, даже не знала всех жизненных обстоятельств друга детства.

– Софи, а это Пейдж Фоули, моя коллега, смотритель океанариума! – с гордостью представил он блондинку. – Без нее все тут давно развалилось бы!

Пейжд смерила Соню взглядом. Наверняка отметила, что в своем простецком, хоть и сексуальном наряде проигрывает той, как назло нарядившейся в белую ажурную блузку с длинными рукавами, босоножки на каблуках и те самые микрошорты, так еще и фигура типа «кабачок на ножках» рядом с «песочными часами» Сони выглядит блекло, и совсем разозлилась.

Соня, в свою очередь, поняла, что только что нажила себе врага, палец о палец не ударив при этом. Пейдж имеет виды на Томми и отдавать его без боя не намерена.

Самое смешное, что Соня считала Тома другом и не более! Интересно, если сказать об этом блондинке, она поверит? Что-то подсказывало девушке, что нет – в любом случае, со стороны Пейдж будет война, на которой пленных не берут. Только этого не хватало! Впрочем, через пару дней Соня покинет остров, а это не так уж много. К тому же, у нее дела, сидеть в «Посейдоне» она не намерена. В общем, прорвемся, как сказал бы папа!

– Привет! Рад познакомиться! Дерек Саммер! – донеслось от ворот. – Я Соню привез! И уже уезжаю. Развлекайтесь! Хорошего дня!

Джип Ранглер, развернувшись, припустил по дороге в город. Соня только и успела рукой помахать.

– Оу, давай я возьму твой чемодан, – Томми, казалось, не замечал произошедших в коллеге перемен.

Он, похоже, вообще не замечал ничего вокруг, кроме Сони. Разве что поглядывал подозрительно вслед Дереку.

Пейдж, обидевшись, тихонько села в белую таратайку и была такова. Так что до жилого корпуса Томми и Соне пришлось идти пешком. В жару. На шпильках. Без завтрака. Так что Соня решила, что, хоть и не имеет видов на океанолога Уиллборна, без небольшой мести с ее стороны не обойдется. Ну, добро пожаловать на Маутикитри!

ГЛАВА 4

Соня уже потянулась к дверному звонку, чтобы нажать на него еще раз, когда заметила, что входная дверь дома Камиллы Винсент-Пьюди приоткрыта. И, конечно же, толкнула створку и вошла.

– Миссис Винсент-Пьюди! – позвала она. – У Вас дверь открыта!

Как она уже успела узнать из бесед с Дереком и Томми, на Маутикитри в сезон штормов двери никто не запирает – уровень преступности нулевой, и покинуть жилище при необходимости гораздо проще.

По мнению Сони, местным жителям было бы проще и надежнее сделать себе дома по типу батискафов, которые, во-первых, в любой момент можно сделать полностью герметичными от воздействия внешней среды, и, во-вторых, сделаны из супер-тяжелых материалов вроде тех, что используются в горнодобывающей промышленности. Однако Том на это лишь снисходительно улыбнулся и пояснил, что это решение испортило бы самобытность острова, разочаровало бы туристов, которые едут сюда не только на пляже валяться, но и ради путешествия в прошлое, и, соответственно, снизило бы привлекательность курорта.

– То есть, местные предпочитают рисковать жизнью ради денег, – со вздохом констатировала Соня. – М-да, глупость человеческая неистребима. А если снова случится цунами, как в 2074-м?

– Отстраивая здесь все заново, люди учли ошибки предшественников, – туманно ответил Томми и предпочел не развивать эту тему.

Впрочем, тень сомнения в его голосе Соня уловила. И, на всякий случай, порадовалась, что покинет остров уже завтра вечером.

Она тут же с усмешкой вспомнила, как вытянулось и лицо Пейдж, когда та увидела их с Томми, мирно, за ручку, прогуливавшихся по главной аллее «Посейдона»! Шли, болтали, вспоминали детство, смеялись, а потом разговор как-то сам собой свернул на царящие на острове порядки.. Сами не заметили, как взялись за руки и начали обниматься в шутку. А, может, в какой-то момент уже и не в шутку… А на что, интересно, блондинка надеялась, бросив их у ворот без присмотра?

Была у Сони мысль уговорить Томми донести ее до жилых помещений на руках, сославшись на боль в ногах от каблуков! Что-то подсказывало девушке, что друг детства сделал бы это с удовольствием. Наверное, то, с какой нежностью он смотрит на нее – аж в груди щемит. До сих пор…

Нет, Соня не собиралась заводить роман с Томми! Не потому, что осталась равнодушной к нему, повзрослевшему, и уж, тем более, не из-за трепетного отношения к чувствам Пейдж. Просто в этом случае она точно потеряла бы друга. А дружбу девушка ценила как величайшее сокровище. Случилась в ее жизни любовь, да теплых и жизнеутверждающих воспоминаний о себе не оставила. А вот дружба – другое дело. Особенно с Томом Уиллборном.

Хм… А ведь блондинка из океанариума влюблена в Томми, это и ёжику понятно. А вот самому объекту ее симпатии, кажется, нет. Может, просветить его на прощание?

Наглеть Соня не стала, ограничилась тем, что торжественно вручила Тому свой чемодан (на колесиках, его даже нести не нужно!) и босоножки, а сама с удовольствием прошлась босиком по мягкому газону вдоль аллеи. Заодно и пообщались.

В общем, в дом респондентки журналистка Вьюгина входила без опаски.

– Миссис Винсент-Пьюди! – снова позвала она. – Это Софи Фьюжн из России, я Вам звонила!

Однако в прихожей женщины не было. Соня почуяла неладное, будто холодок вдоль позвоночника пробежал. И это в жаркий-то день… Кстати, почему не включена система климат-контроля? Что, на Маутикитри живут настолько ретрограды, что даже ее не используют?

Взгляд девушки упал на панель домашнего климат-контроля на стене в гостиной. Да нет, работает. Хм… Плюс тридцать восемь градусов по Цельсию! Даже на улице прохладнее! И суше, кстати! Влажность воздуха искусственно повышена. Ну, мало ли… Может, эта Камилла из тех, кто все время мерзнет? И любит жить в экваториальной влажности? Хотя, она и так фактически на берегу живет.

– Камилла!

Соня прошла в гостиную, отметила лежащий на журнальном столике электронный фотоальбом, стилизованный под рамку для фотографий (ну, точно ретрограды!), рядом плоская коробочка портативного хранилища данных, видно, семейный архив супругов Винсент на поместился на карту памяти древнего устройства. Еще несколько расставленных по ранжиру контейнеров, в которых обычно медали и прочие награды хранятся, и чайный сервиз на две персоны с вазочками – в одной какое-то варенье, в другой целая горка крохотного печенья, в третьей изрядно подтаявшие шоколадные конфеты. Заварочного чайника только не видно. Так, Камилла готовилась к ее приходу. А где она сама, все-таки?

– Камилла! – Соня крикнула во весь голос. – Где Вы?! Вам плохо?!

В ответ тишина. Звенящая какая-то, зловещая. В такой негромкий хлопок за стеной показался выстрелом. Соня поспешила в смежное с гостиной помещение, оказавшееся кухней. Милая такая кухонька, как и гостиная, оформлена в морском стиле – все белое, голубое, синее с отдельными вкраплениями красного. Разве что разделочный стол и рабочие поверхности под светлое дерево. Красота! И на полу белоснежный ламинат… на котором пятно крови выделялось так ярко, что резало глаза.

– Камилла!!!

Соня бросилась за разделочный стол и тут же отпрянула назад – там, на полу обнаружилась пожилая женщина, из-под головы которой и расплывалось темно-красное пятно. Свежее… Обо что она ударилась? Разделочный стол чистый, настенный шкафчик открыт, рядом валяется открытая пачка чая, на столешнице перед ней заварочный чайник из стоящего в гостиной сервиза. Похоже, ее ударили по голове сзади, когда она доставала заварку… А чем ударили, кстати? Соня окинула взглядом кухню, но ничего, похожего на орудие убийства, не заметила. Набор ножей? Нет, пятен крови на них не видно. Молоток для мяса или что-то подобное? Нет, ничего такого в обозримом пространстве! Чем же ее ударили?

В женщине Соня сразу узнала Камиллу. Конечно, она же и фотографии ее видела в соцсети, и по голофону с ней разговаривала. А… Кто ее ударил? Соня была уверена, что в доме, кроме них двоих, никого. Или нет?!

Еще один хлопок – это ветер вновь распахнул и тут же захлопнул окно напротив мойки! – прозвучал, как выстрел, заставив девушку невольно пригнуться.

Присмотревшись, девушка поняла, что одно из окон кухни является стеклянной дверью, ведущей на небольшую деревянную террасу. Наверное, хорошо пить там кофе по утрам, любуясь рассветом… Черт, Соня, о чем ты думаешь?! А если там убийца притаился?! И если Камилла еще жива?!

Выругавшись, девушка активировала голофон.

– «Скорая помощь», служба спасения Каньемонта или что у вас там! – потребовала она, с трудом сдерживая подкатывающую к горлу панику. – И полицию! Да, полицию! Здесь женщина с черепно-мозговой травмой! Ее ударили по голове, недавно! И… Я не знаю, может, она еще жива!..

Холодно-вежливый голос робота-диспетчера ответил ей, что служба спасения и полиция на указанный адрес уже выехали. Ого! Вот это оперативность! Но… Если не Соня их вызвала, то кто тогда?! Не успела девушка обдумать эту мысль, как ей явственно послышались крадущиеся шаги над головой.

Кто-то был на втором этаже! Убийца?! Тогда он наверняка попытается устранить ненужную свидетельницу! Ноги сами понесли Соню на улицу – прямо в руки приехавших полицейских. Еще, пробегая через гостиную, заметила, что там что-то изменилось, но в тот момент ей было не до того, чтобы попытаться понять, что не так…

Потом были наручники, полицейский участок, выцарапанный звонок семейному адвокату и многочасовой допрос. М-да, допрос… Если бы Соня описала сие действо в новом романе, немногочисленные читатели раскритиковали бы эту сцену в пух и прах! Увы, это не сетеатура, это жизнь.

Полицейские Каньемонта, видимо, скучали на работе. А, может, у них здесь под запретом голонет, телевидение и прочие СМИ и, как следствие, информационный голод, потому что иначе объяснить, почему их интересовала жизнь Сони в Санкт-Петербурге, особенно личная, внешняя и внутренняя политика России, история… О том, за что она убила едва знакомую старушку, у нее спросили лишь один раз и, услышав, что Соня этого не делала, вновь начали задавать вопросы о самой девушке. Обвинение ей все не предъявляли, девушка все никак не могла отделаться от ощущения, что они просто тянут время, а сами уже назначили ее на роль преступницы. Ну, Санкт-Петербург, старушка, удар по голове тяжелым предметом с ограниченной поверхностью… Тут аналогии с бессмертным творением Федора Михайловича с красноречивым названием сами собой напрашиваются! Неизвестно, занималась ли миссис Винсент-Пьюди ростовщичеством, но роль Раскольникова уже отведена гражданке Российской Федерации Вьюгиной. Орудие убийства, кстати, так и не нашли. И вообще не факт, что это топор!

М-да, подозреваемая пытается давать показания, буквально переключает детективов на рассказ о том, что произошло в доме Камиллы, что она заметила, что в доме, кроме нее и потерпевшей точно был кто-то еще, и, возможно, еще и на террасе, а те… отмахиваются! У Сони происходящее просто не укладывалось в голове! Сказать кому – не поверят! А уж подробностями вроде непонятно высокой температуры в доме она делиться не стала. Заодно, кстати, сама поняла, что именно ее царапнуло, когда она выбегала из дома Камиллы: на столике в гостиной не было портативного хранилища данных! До захода на кухню оно там лежало, а после уже нет! Выходит, пока Соня смотрела на тело и пугалась хлопанья оконной створки, кто-то спустился со второго этажа, забрал накопитель и тихонько унес ноги! Снова через второй этаж? Зачем? Ведь через главный вход ретироваться было проще! Непонятно… Или тот, кто забрал накопитель, не связан с тем, кто ходил на втором этаже? И кто-то же вызвал полицию и службу спасения до того, как это попыталась сделать Соня!.. В общем, голова у девушки гудела и кружилась, мысли путались, а зудение детективов анализу ситуации отнюдь не способствовал.

Но те хоть соизволили сообщить, что Камилла жива, ее оперируют. Прогнозы, правда, туманны и, одновременно, неутешительны – увы, с открытыми черепно-мозговыми травмами, когда пострадали не только кости, но и сам мозг, никогда ничего нельзя предположить заранее. Если потерпевшая и выживет, допросить ее получится очень и очень нескоро.

К ночи Соню все-таки отпустили. Хоть семейный адвокат в разговоре по голофону и сообщил девушке, что приехать не сможет (он-то знает, что сезон штормов на Маутикитри еще не завершился!), но в Питере развил бурную деятельность: поднял свои связи, разослал запросы и протесты, куда только можно, поставил на уши консульства архипелага, в состав которого входит остров, а также российское посольство в Сиднее. Так, по короткой, но заковыристой цепочке, дошло и до единственного на весь Каньемонт отделения полиции – им быстро объяснили, что оснований для задержания нет.

По результатам экспертиз нельзя однозначно сказать, напала Соня на потерпевшую или нет, в доме отпечатков ее пальцев и потожировых следов практически нет, зато, помимо самой хозяйки, имеются таковые сразу от трех неустановленных лиц.

Орудие преступления так и не найдено.

Откуда-то появилась видеозапись того, как Соня входит в дом потерпевшей, с указанием даты и точного времени. И до того момента, как она выбегает оттуда. Десять минут, в общей сложности. Ударить Камиллу неустановленным предметом и спрятать его так, что вся полиция Каньемонта не нашла, она вряд ли успела бы.

В общем, улик для задержания мисс Вьюгиной и предъявления ей обвинения недостаточно. И для залога, кстати, тоже! Так что Соня из подозреваемой была переквалифицирована в свидетеля. Правда, за этот статус шеф местной полиции ухватился руками и ногами, и сделал все, чтобы запретить ей покидать остров до окончания следствия. Подписка о невыезде! Но все равно лучше так, чем камера предварительного заключения на неопределенный срок. Свобода хотя бы относительная. Правда, на работе придется брать отпуск за свой счет и неизвестно, как долго он продлится. М-да…

А на выходе из Управления полиции Каньемонта Соню ждали Томми и, что удивительно, Дерек. На том же джипе-кабриолете. Да ладно?!

– О, да! – парни синхронно вскинули руки в победном жесте. – Отпустили!

И бросились обнимать еле переставляющую ноги девушку (целый день на шпильках – это непросто!). Друг друга отпихивали, кстати. Пока еще осторожно. Эх, подумала Соня, ненадолго это перемирие…

– Я думал, до утра промурыжат! – признался Дерек. – Но нет, твой адвокат с консулом местных копов под орех разделали!

– Поехали в океанариум, – Томми настойчиво подталкивал девушку к машине. – Отоспишься, отдохнешь, а завтра видно будет.

Соня, в целом, не возражала, только попросила:

– Давайте сначала в супермаркет заедем, а то сладкого хочется. В КПЗ, конечно, кормили, но разносолов там, понятное дело, не дождешься.

Хотела пошутить, но вышло жалко. Парни, к счастью, все поняли.

– Заедем в «Il Pirato in Cucina», там открыто до часу ночи, – решили они, демонстрируя неожиданное единство.

Забавное название!

– Тебя хотя бы кормили, – усмехнулся Дерек. – А у нас с обеда маковой росинки во рту не было!

– Да, пока нашли соседку из дома напротив дома Камиллы, пока уговорили поделиться записью видеорегистратора, пока пытались эту запись в полицию передать! – вторил ему Томми. – Легче выбросившегося на берег кита сдвинуть, чем местных детективов! Это ему, кстати, пришло в голову обратиться в российское консульство!

И кивнул в сторону Дерека.

Тот изобразил шутовской поклон.

Насчет местной полиции он был абсолютно прав.

– Ох, нелегкая это работа – из болота тащить бегемота! – процитировала Соня.

– Бегемотов здесь, к счастью, не водится, – усмехнулся Дерек. – А нужны? Думаешь, только их здесь не хватает? Африка, в принципе, не очень далеко, всего-то океан пересечь.

– Я под подпиской, – вздохнула девушка, решив, что потом ему объяснит, причем тут бегемоты.

И залезла на заднее сидение авто.

Мысли в голове по-прежнему гудели растревоженным ульем, пытаясь найти ответы на вопросы этого дня. И только что к ним добавился еще один: откуда Дерек узнал о случившемся? Ладно, Томми, ему наверняка позвонил кто-то из детективов. Но Дерек-то? Он вообще пока что просто случайный знакомый, как бы ни был симпатичен Соне. Неужели новости на острове распространяются настолько быстро?!

ГЛАВА 5

Всю дорогу до единственного работающего в сезон штормов ресторанчика Соня успокаивала родителей по голофону, поэтому в разговор парней особо не вслушивалась. Зато маму, наверное, слышали жители всех домов вдоль улиц, по котором проезжал арендованный Дереком джип. К счастью, до того, как звонить дочери, они переговорили с адвокатом, а тот умеет успокоить клиента, выставить события в таком свете, что они уже не кажутся страшными. Так что сейчас мама просто выплескивала эмоции, а папа переживал неприятности дочери стоически, и лишь дрожащие руки, которыми он капал себе и маме валерьянку, выдавали его волнение. А он еще и принцесс своих успокаивал! И Соню, и дорогую свою Ариночку.

Помощник адвоката связался с ней, как только молодые люди вошли в ресторанчик. Хотел подробнее разузнать все обстоятельства дела, так что Соне для этого разговора пришлось отсесть за столик в углу, рядом с входом на кухню. Заказ ребята делали самостоятельно, и девушке оставалось лишь надеяться, что они не забудут про нее, и что их вкусы совпадут. Впрочем, девушка никогда не считала себя привередливой в еде.

Описание событий в ее изложении заняло всего четверть часа – сказались образование, опыт изложения материала и то, что за время допроса в полиции успела более-менее обдумать ситуацию. А по окончании разговора Соня заметила, что в дверях кухни стоит пожилой мужчина и внимательно прислушивается к ее рассказу.

– Конечно, мисс, мама говорила мне, что подслушивать нехорошо! – обезоруживающе улыбнулся он.

И, встретив взгляд девушки, и непроизвольно, каким-то мальчишеским жестом взъерошил побитые сединой волосы. В глазах его, таких же черных, как и у самой Сони, мелькали озорные искорки, жесты и поза свидетельствовали о прошлом героя-любовника, как написали бы в романе, а облик, в целом, отчего-то напомнил девушке о морских пиратах. Да, пожалуй, так! Не хватает только треуголки с черепом и костями, повязки на глазу и попугая на плече. Ну, и бутылки рома в руках.

– Камиллу тут многие любят, – продолжил он, разглядывая Соню. – И будут ненавидеть Вас, мисс, пусть даже дела обстоят так, как Вы рассказали адвокату. Арно и его подчиненные уже довели свои выводы до широкой общественности, так что будьте осторожны.

Так себе начало беседы, да? Но хоть пока не угроза, предупреждение. К которому придется отнестись со всей серьезностью, раз уж куковать ей на острове до окончания следствия. Увы… А она еще начальнику не сказала, что застряла здесь…

Впрочем, поддаваться унынию было не в ее правилах. Так что Соня изогнула бровь и со светской улыбкой констатировала:

– О, Вы говорите по-русски!

– Я большую часть жизни бороздил Тихий океан, мисс, и часть Атлантического! – улыбнулся «пират», имитируя голос старого морского волка из детского мультфильма. – Так что да, я говорю по-русски. И неплохо понимаю, кстати! Там без этого никак. Вот, хотел перекинуться парой слов с новым на острове человеком, тем более, такой очаровательной юной леди. Вы позволите? Все равно Ваши спутники пока более увлечены меню и официанткой, нежели Вами.

И взглядом указал на стул напротив Сони. Та не возражала.

– Забавно получается, да? Еда им оказалась важнее Вашего общества!

Эту реплику девушка решила проигнорировать. Не пересказывать же ему события этого дня, в результате которых парни остались голодными! Тем более, они и Соне что-нибудь вкусненькое обещали заказать! Но решила перехватить инициативу в разговоре.

– Кто Вы? Я утром видела Вас здесь же, в этом ресторанчике, когда мы с Дереком ехали в «Посейдон».

– Ничего удивительного, мисс! – его глаза, такие же черные, как и у самой Сони, смеялись. – Ведь я хозяин этой забегаловки! Маттео Роблес, к Вашим услугам!

Соня представилась в ответ. И тут же, не давая опомниться и вновь поднять какую-нибудь неприятную для нее тему, спросила:

– А почему Ваше заведение носит название «Пират на кухне»? Неужели столь благообразный джентльмен имеет отношение к морскому разбою?

Да, не удержалась от подковырки – не все же мистеру Роблесу этим заниматься! В эту игру можно и вдвоем играть! И все мило, с улыбочкой и хлопаньем ресницами.

Собеседник не обиделся, наоборот, развеселился.

– Ну, что Вы, Сонья! Вы ведь позволите мне называть Вас так! При условии, что Вы будете называть меня Маттео.

Девушка кивнула. Сонья, так Сонья. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.

– Я почти всю жизнь в океане, – завел рассказ мистер Роблес. – С двенадцати лет. С тех пор, как Алекс Винсент и Камилла, его, на тот момент, невеста, как-то пригласили нас с семьей на прогулку на яхте. Они тогда только приехали в Центр исследования океана, а мои родители и старшие сестры держали единственный на тот момент, ресторанчик на острове. Тогда я и отдал свое сердце океану, Сонья! Влюбился один раз и на всю жизнь, вот как бывает. И ни одна женщина не смогла вытравить эту любовь.

Девушка навострила уши. Похоже, у нее вот-вот появится новый респондент для интервью об Александре Винсенте. Вдруг он знал мистера Винсента не хуже Камиллы? А, может, и лучше, ведь друзьям некоторые личности рассказывают больше, чем женам. Вероятность того, что статья будет готова в срок, стремительно повышалась. Однако…

– Но сейчас-то Вы осели на острове и держите ресторан? – Соня с трудом удерживалась от ехидства.

Обычно она старалась расположить к себе собеседника с первых минут общения. Но Маттео первый начал, как бы по детски это не звучало. Да и нервишки расшалились.

– Это только в последние несколько лет, – теперь в голосе мужчины слышалась горечь. – Увы, годы берут свое, да и здоровье уже не то. Старые раны, Сонья… Вот и пришлось осесть на берегу. Хоть так…

– Вас так печалит это, – девушка сочувственно покачала головой. – А что же ресторан? Жена, дети?

– Увы, Сонья, я один, как перст, – в глазах мужчины вновь появились веселые искорки. – Был женат недолго, но ничего из этого не вышло. До детей дело тоже так и не дошло… В молодости всегда кажется, что все успеешь, что вся жизнь впереди, вокруг много девушек, кажется, стоит только пальцем поманить, и любая радостно к тебе побежит… Нет, побежать-то побежит, но и надолго не задержится. И сложно обвинять их в ветрености – просто не каждая готова мириться с тем, что в жизни мужчины она далеко не на первом месте. Дети… Тут, думаю, тоже все понятно. К тому же, долгое время я сам был единственным ребенком на Маутикитри, и понятия не имею, что с ними, детьми, делать. В общем, тянул, тянул и дотянул. Не повторяйте моих ошибок, Сонья, а то жизнь, хоть и длинная, имеет свойство пролетать мгновенно. Оглянуться не успеешь, а ты уже один, с негнущейся ногой, ресторанчиком и пенсией.

– Хм… На первом месте для Вас был океан, – прищурилась Соня. – А на втором и последующих? Родители? Сестры? Друзья?

На лицо Маттео набежала тень.

– Мои родители погибли во время цунами, – нехотя признался он. – В 2074 году это было. Сестры после этого покинули остров, решив, что на большой земле будет безопаснее. Так и живут одна в Кейптауне, другую занесло аж в Китай. Вот у них и мужья, и дети, и уже даже правнуки.

– Мне так жаль, – смутилась девушка. – Простите, я не знала.

– Вы и не могли знать, Сонья, – примирительно улыбнулся Маттео. – Тяжелое время было. Не только для меня. Для всех. Мне тогда, в том злополучном марте, только-только пятнадцать стукнуло. И я тоже погиб бы, если б не находился в тот день на метеостанции. Алекс спас меня, отправив уже не помню с каким поручением. Благодаря его действиям удалось спастись и тем, кто был в научном центре в тот день – Камиллу и остальных сотрудников. Увы, не всех.

Соня почувствовала себя гончей, бегущей по следу зайца.

– Как интересно! Расскажите, пожалуйста!

– Хотите написать статью? – вновь нахмурился Маттео. – Для этого Вы приехали к Камилле?

– Хочу, – не стала отрицать Соня. – Об Александре Винсенте на основе воспоминаний тех, кто знал его лично. Но, к величайшему моему сожалению, год от года становится все меньше таковых. Да еще и с Камиллой случилось беда. Так что мне Вас сама судьба послала, Маттео! Обещаю, я не напишу чего-либо, что Вы не одобрите! Я не в желтой прессе работаю, а в уважаемом и дорожащем своей репутации издании «Срывая завесу», которое специализируется на биографиях известных людей, а не выискивает жареные факты! Можете поискать, благо, ретроградность Маутикитри на голофоны и доступ во всемирную паутину не распространяется.

Маттео так и поступил – уткнулся в голофон на полчаса. Соня и парни поесть успели. Тем более, что лазанья с морской рыбой, капрезе и семифредо на десерт оказались выше всяких похвал. Особенно, когда голод – лучшая приправа.

И только после того, как официантка-робот удалилась с грязной посудой, хозяин ресторана подошел к Соне и сказал, что готов поделится воспоминаниями.

– Только имейте в виду, Сонья, что я знаю не особо много. С ребенком особо не откровенничают.

– Но дети бывают очень наблюдательны, и отнюдь не глупы, – выложила свой контаргумент девушка и обезоруживающе улыбнулась. – И потом, героический ореол океанологу не помешает! Наоборот, сделает статью живее, интереснее.

В общем, Маттео сдался. И Дерек с Томми отказались уезжать без Сони, решили ее дождаться и тоже послушать интересную историю. Смотрели они друг на друга при этом так, что девушка сразу поняла: временное перемирие, заключенное, пока они пытались вытащить ее из камеры предварительного заключения, закончилось, и теперь они снова соперники. Ч-черт… Надоели! Соня вообще сюда работать приехала! Может, пурген им в кофе сыпануть? В тот самый, что велел подать Маттео за счет заведения…

А сам хозяин «Пирата на кухне» тем временем снял со стены большое фото в яркой рамке, на котором на фоне открытого океана в погожий денек была запечатлена группа из девяти человек.

– Вот это, Сонья, любовь моей жизни номер два – наш тайный клуб пиратов острова Маутикитри под названием «Остров без сокровищ». Это Натан Сильвер, он же Кок, придумал. Догадываетесь, почему «Кок»? Вот он, второй слева. А рядом с ним Алекс, он же Кэп. Вот Джо-Джо, она же Боцман. Камиллу, нашего Квартирмейстера, вы уже знаете. Вот Шреяс, Старпом. А это Ли Сяо, Док. Это Бобби Хоган, Ныряльщик, и его жена, Мари-Лу по прозвищу Канонир. А это я, меня все называли Юнгой. Итак, если позволите, я начну с самого начала…

Соня смотрела на фото пятидесятилетней давности, на молодых, полных сил, планов и надежд людей, и ее ни к месту одолевали философские мысли. Вроде той, что все в жизни рано или поздно проходит. Или о том, что на смену одним таким молодым и самоуверенным всегда приходят другие…

– Ого, у каждого было прозвище, – констатировала она. – А по какому принципу их давали?

Камиллу она узнала сразу – годы, конечно, оставили печать на ее лице, но не настолько, чтобы сделать его неузнаваемым. Александра Винсента тоже – она столько фотографий с ним просмотрела за время подготовки к интервью, что было бы странно не узнать его. Тем более, что океанолог погиб в 2083 году, и за это время почти не изменился – характерный взгляд вприщур, будто он пытается рассмотреть что-то вдали, растрепанные русые пряди, римский нос и квадратный подбородок. Но, что удивительно, еще одна из девушек на фото казалась ей очень знакомой – Мари-Лу с неожиданным для женщины прозвищем «Канонир». Где-то она ее видела… Или не ее, а кого-то очень похожего на знойную красавицу с длинными, медового оттенка волосами и смелым до нахальства взглядом? Таким, наверное, с одного выстрела можно поразить мужское сердце наповал. Наверное, это и есть причина, по которой ей досталось столь нетипичная кличка.

– Это не просто прозвища, Соня, – сообщил Дерек прежде, чем хозяин ресторанчика успел открыть рот. – Таковым, представь себе, было распределение должностей на пиратском корабле! Кроме, разве что, ныряльщика.

– А вот Бондаря не хватает, а, Юнга? – поддержал конкурента Томми. – Даже странно. Ведь без бочек и того, кто их делает, на корабле туго придется!

– «Туго» – не то слово, – вновь вклинился Дерек. – Далеко такой корабль не уплывет.

– Увы, делать бочки или что-либо подобное никто из нашей компании не умел, – усмехнулся Маттео. – Мы вообще руками работать были не мастаки. Но насчет пиратского корабля вы, ребята, абсолютно правы. С той лишь разницей, что вместо корабля у нас была целая научно-исследовательская станция с батискафом и несколькими надувными лодками, вместо жертв морского разбоя – метеостанция в горах, вернее, целый метеорологический комплекс с его сотрудниками, вместо взятой с бою добычи – посылки с большой земли, вместо ящиков рома – галлоны кофе. А нашей Тортугой был поселок Эллитаун в предгорьях по дороге к метеостанции. Его тоже смыло огромной волной в марте 2074-го…

Он на миг прикрыл лицо рукой. Видимо, в том поселке и погибли его родители.

– Два года, предшествующие тому, я до сих пор считаю самым счастливым временем в моей жизни. Я был юн, жаждал приключений, ветра, океанских волн, и был просто на седьмом небе, когда Алекс-Кэп позвал меня, тогда пацана четырнадцатилетнего, к ним на станцию. Скучно мне было в поселке. Там правила, надзор со всех сторон, режим дня, онлайн-школа…

В поле зрения Александра Винсента подросток попал после того, как, в буквальном смысле, рухнул ему под ноги – Маттео не справился с управлением своего аэромопеда, врезался в невысокий и, по счастью, лишенный острых элементов заборчик общежития научно-исследовательского центра, перелетел через него и рухнул у крыльца. Как раз в тот момент, когда Алекс отправился на работу. В смысле, в соседнее здание – административный корпус.

Маттео не растерялся и сразу заявил, что хочет работать в «Центре» и в будущем хочет стать океанологом.

– Океанологом? – Кэп насмешливо вскинул брови. – Что, правда? Ты же, вроде, сын хозяина закусочной, Мануэля?

– Вообще-то, я хотел бы стать морским волком, благородным морским разбойником, – признался мальчик, подтвердив догадку мистера Винсента. Под пристальным, проникающим, казалось, в самую душу, взглядом лгать совсем не хотелось. – Бороздить моря и океаны на своем корабле, бороться со штормами, быть самому себе хозяином…

– Ну, слова «благородный» и «разбойник» вообще плохо сочетаются между собой, – рассмеялся Кэп. – Малыш, таковые пираты были и остались только в приключенческих романах. А в жизни все не столь… привлекательно.

– Я не малыш! – возмутился Маттео, воинственно шмыгнул носом и невольно поморщился от боли в ушибленном бедре.

– Юнга подойдет тебе больше, – ненадолго задумавшись, сказал Кэп. – Ладно, работай пока. А насчет пиратов… Мы тут все немного пираты, можешь поиграть с нами. Пошли, Юнга, вручу тебе трудовой реквизит!

И отвел юного Маттео в подсобку, где, торжественно напевая «Йо-хо-хо и бутылка рома», вручил ему ведро, швабру и прочие приспособления для наведения чистоты. Столетней давности, кстати!

– Мода на двадцать первый век на Маутикитри царила и тогда?

– Да нет, мисс, – усмехнулся в ответ Маттео. – Просто с финансированием было не очень – все в батискаф и исследовательское оборудование ушло, а на остальном экономили, как могли. Вон, даже древние запасы с давным-давно забытого склада пришлось доставать.

– На персонале, видимо, тоже экономили, – тихо, чтобы слышала только Соня, сказал Дерек.

Та машинально кивнула. Конечно, ребенок, достигший четырнадцати лет, имеет право работать и получать за свой труд плату. Вопрос лишь в том, был ли юный Маттео оформлен официально, и платили ли ему деньгами или же только хорошим отношением, принятием в компанию и участием в совместных… экспедициях? Вылазках? Как бы назвать выход в океан?

Впрочем, одернула себя Соня, ей как журналисту-биографу не должно быть дела до таких нюансов.

– И Вы в самом деле мыли полы в центре?

Маттео кивнул.

– Полы, прочие горизонтальные и часть вертикальных поверхностей, сантехнику, а еще кучу всего вроде посуды, многоразовой тары, инструментов… Всего и не перечислить! Но, самое главное, ни один выход в океан, ни одно погружение не обходилось без меня! Я быстро стал для них своим. Мы были, что называется, на одной волне, чувствовали друг друга и понимали с полуслова. Жили и дышали океаном, даже прозвища у нас были, как у настоящих пиратов…

– А что, сокровищ совсем-совсем не было? – вклинился Дерек в поток воспоминаний хозяина «Пирата на кухне». – Даже мифических?

Маттео с сожалением вздохнул.

– Мы не просто так называли наш исследовательский центр «Островом без сокровищ». Увы…

– А я слышал, что одно время здесь искали то ли корабль, то ли субмарину, затонувшую в этих водах еще в сороковые годы прошлого века, – подал голос Томми. – Сразу от нескольких местных, в том числе, и от Камиллы. Не помню точно, отнес к разряду баек, так что слушал краем уха. К тому же, выпивка, увы, не способствует запоминанию информации.

И под заинтересованными взглядами остальных признался:

– Камилла же здесь вроде как предводительница актива местных старичков. Она, когда мы с Пейдж только приехали в «Посейдон» заселяться, подбила их устроить для нас что-то вроде приветственной вечеринки, где много местных легенд поведала. Правда, слушал я не очень внимательно.

– Такое событие и без меня! – укоризненно покачал головой Маттео, хотя глаза его смеялись. – Ну, Камилла… А когда это было? Ах, в прошлом ноябре! Ну, я тогда у сестер на большой земле гостил, да задержался лишнего – здоровье-то подводит уже. М-да…

Лицо пожилого человека тут же осветилось задорной мальчишеской улыбкой.

– А вообще, ребята, есть тут у нас что-то вроде городской легенды о том, как затонул где-то в этих местах самолет с неким ценным грузом, летевший, предположительно, из Африки. Правда, было это давно, еще в тридцатых годах прошлого века, до того, как из пучины вод поднялся архипелаг Каллао, так что информации о том событии как раз на уровне байки. То ли было, то ли нет… Хотя, Джо-Джо, Шреяс и Бобби одно время ухватились за ту байку и любую свободную минуту ныряли в интернет и даже летали в ту Африку и Австралию, сидели в архивах в поисках информации о крушении того самолета и его грузе, но ничего путного в итоге не нашли. Очень хотели найти сокровища, да… Они ведь все молодые совсем были, не намного старше меня! И я бы с ними включился в поиски, да только Кэп не позволил – Юнге, мол, не по статусу, у него палуба не надраена. Пришлось вновь браться за швабру!

И рассмеялся. А парни заметно навострили уши.

Соня снисходительно улыбнулась. Мальчишки такие мальчишки! Независимо от возраста, должности и социального положения.

Дерек вопросительно посмотрел на Томми.

– А ты знаешь что-нибудь об этом?

Тот только руками развел:

– Не больше, чем услышал от Камиллы и остальных.

– Да, наш Квартирмейстер сразу отнеслась к идее поиска затонувших сокровищ скептически, – улыбнулся Маттео. – Давность лет, тектонические сдвиги, которые до сих пор нет-нет, да случаются, вызывая цунами, океанские течения, другие факторы… Если там что-то и было, теперь уже ничего от этого не осталось. Почти век прошел, а, может, и больше. И я с годами стал разделять эту точку зрения.

– А остальные члены команды? – не унимались парни.

Соня, к тому времени набрасывающая вопросы для интервью на своем голофоне, лишь тихо усмехнулась. И поняла, что сама не заметила, как разговор свернул с Александра Винсента на детство мистера Роблеса и псевдопиратскую компанию из научно-исследовательского центра. М-да… Впрочем, ничего удивительного после столь изматывающего дня. В любом случае, придется поговорить с владельцем «Пирата на кухне» еще раз. Один на один. Без Томми и Дерека! Иначе все снова сведется к «пиратскому» прошлому респондента и поиску сокровищ.

– Да кто как, – отмахнулся Маттео. – Камилла и Мари-Лу, всегда более прагматично настроенные, как к блажи. Кэп одно время тоже увлекся идеей, но быстро остыл – у него как у руководителя центра всегда было дел по горло. Насчет Джо-Джо, Бобби, Шреяса и себя я уже говорил. А Кок и Док вообще ни с кем об этом не разговаривали. Первый тоже в работе зашивался, а второй скрытный, как, впрочем, и все азиаты, встречавшиеся мне когда-либо.

Мужчины вновь углубились в обсуждение самолета с золотом-брильянтами, который то ли был, то ли не был, то ли затонул, то ли еще что. А Соня в какой-то момент поймала себя на том, что просто смотрит остановившимся взглядом в проекцию дисплея и не может сложить буквы в слова.

– Так, стоп! – перебила она поток рассуждений о том, как можно поискать тот самолет (или, может, уже и не самолет?). – Прошу прощения, но я устала и уже ничего не соображаю! Маттео, давайте встретимся завтра и продолжим разговор! Или послезавтра. У меня теперь много времени…

Слова: «К сожалению!» она еле удержала на языке.

– Это же просто великолепно, Сонья! – обрадовался ее предложению Маттео и даже по колену себя хлопнул. – Жду завтра! Тебя и твоих друзей, конечно. У нас тут весьма любопытная дискуссия завязалась.

Соня, мило улыбаясь, заверила, что непременно приедет завтра. И выпросила совместное фото «пиратов из научно-исследовательского центра», чтобы поработать над статьей уже с утра. Бывший Юнга не возражал.

Ребята, кстати, тоже захотели продолжить разговор о кладе в другой раз – сейчас и их, несмотря на крепкий кофе, одолевала усталость. Самое время мило попрощаться и ехать в «Посейдон». Или, может, переночевать в городе? Ночью, в непроглядной тропической темноте, по серпантину? До гостиницы ближе будет. Или, может, Маттео порекомендует отель попроще и, соответственно, подешевле?

– Оу, чуть не забыл! Сонья, ты, когда была в доме Камиллы, пса ее не видела?

– Пса? – удивилась девушка. – У Камиллы есть собака?

– Есть, – кивнул Маттео, сам удивленный ее реакцией. – Мелкий такой, облако на лапках. Его за диванную подушку можно было принять! Какой-то там шпиц. Думаю, следует его забрать, если это еще не сделал кто-то из соседей! Между нами говоря, характер у него довольно пакостливый, но не пропадать же животинке.

– Странно, – Соня почесала в затылке. – Я, конечно, пробыла в ее доме всего ничего, но не заметила там никаких признаков наличия собаки…

– Ну, Дон Феличе тот еще трус, на самом деле, вполне мог и спрятаться. Он даже постоянных гостей Камиллы боится, она его только в своем саду выгуливает.

– Но при этом пакостит? – хохотнул Дерек. – Натура, увы. И среди людей такие часто встречаются.

– Ни поводка в прихожей, ни мисок на кухне… – задумчиво продолжала Соня, будто не слыша хозяина ресторанчика. – Собака точно была?

Маттео кивнул.

– Очень странно… – протянула Соня.

Впрочем, парни уже настойчиво подталкивали ее к выходу, и мысль, пришедшая ей в голову, не успела оформиться до конца.

ГЛАВА 6

Соня была уверена, что уснет, едва доберется до кровати, однако провертелась остаток ночи без сна, впервые прочувствовав на себе все оттенки заезженного текстового клише, отчего-то любимого авторами всех мастей, если нужно описать бессонницу. Что-то вроде: «Мысли, тяжелые и неповоротливые, как булыжники, давили, сталкивались между собой, и не было герою ни минуты покоя в этом хаосе». М-да…

Обрывки воспоминаний, разговор с Маттео, его предупреждение о том, что именно ее, Соню, будут винить в том, что случилось с Камиллой, навязчивое видение белоснежного ламината, по которому растекается пятно крови, попытки вспомнить, были ли на кухне собачьи миски, и самой проанализировать ситуацию – тут не уснешь! А еще на девушку навалился некстати проснувшийся зуд творчества, требующий немедленно включить текстовый редактор и начать описывать случившееся. Впервые за четыре месяца – после того, как она завершила первый свой роман и опубликовала его на одном из литературных порталов в сети. Потом еще на трех, в итоге не получив и десятой доли внимания, на которую мог рассчитывать начинающий автор. «Спасибо, автор!» в разных вариациях от едва ли десяти человек – вот и весь выхлоп. Так что больше автора Софи Фьюжн писать не тянуло. До этой ночи.

В общем, Соня сдалась: дотянулась до голофона, активировала приложение для набора текстов, проекцию клавиатуры и взялась за дело. Сначала просто тезисно описывала то, что видела, вспоминала, о чем пыталась рассказать на допросе. Потом описала, куда, по ее предположению, мог бы деться песик Камиллы, если он был, конечно. А дальше, сама не заметив, как, начала добавлять свои умозаключения, причем так, будто преступление это связано с пиратскими играми ученых-океанологов. На этом дело застопорилось – Соня вдруг поняла, что строит предположения, которые с каждым абзацем все дальше от реальности, все более фантастичны. Как? Да когда поймала себя на мысли, что всерьез размышляет, куда мог подеваться тот полумифический самолет с сокровищами на борту! Вместе с героями романа строит предположения… Да, с героями – девушка и два парня! Ну вот, так реальность ворвалась в фантазию.

А потом еще заметила в тексте наметки конфликта Камиллы-Квартирмейстера и дерзкой красавицы по прозвищу Канонир! Хм, неожиданно. А с чего бы?

Соня бросила взгляд на фото, выпрошенное накануне у мистера Роблеса.

Вот Камилла, невысокая и хрупкая, с мелкими чертами лица, обнимает Алекса за шею сзади, положив подбородок ему же на плечо. У нее, похоже, очень живая мимика, короткие, завивающиеся крупными кольцами волосы как будто облаком парят вокруг ее головы, глубоко посаженные зеленые глаза, острый нос и подбородок, губы бантиком и лукавый взгляд. Соне она напоминала то ли белку, то ли лисичку, которая так и вьется вокруг Алекса, обволакивая его собой и не подпуская никого другого. Разве что стоявшего рядом Маттео, которого она обнимала за плечи свободной рукой, но и то потому, что относилась к подростку с чисто материнской нежностью. Сам же Алекс стоял прямо, выпятив мощную грудь и положив огромные ручищи на перила мостков, перед которыми и собралась вся компания – ни дать, ни взять, капитан пиратского судна! Как будто под ногами палуба, а в руках штурвал! Не хватает только одежды соответствующей, повязки на глаз и попугая на плече. «Камилла вместо птицы!» – мысленно усмехнулась Соня. Это один условный «центр притяжения» на этой фотографии.

Вторым таким центром являлась как раз Канонир. Высокая, стройная, карамельная блондинка с чуть раскосыми ореховыми глазами и точеными чертами лица. Ей-богу, она могла бы стать моделью для какого-нибудь скульптора или художника! Тепло и даже как-то по-собственнически прижимается к Ныряльщику. Сразу видно: эти двое пара, более того, пара, узаконившая свои отношения. И мужа своего карамельная красавица с прозвищем, так не вяжущимся с ее обликом, точно ни отдавать, ни делить с кем-либо не собиралась – это было прямо-таки заметно по ее взгляду и позе.

Ныряльщик-то, кстати, очень красив, будто сошел с полотен Ренессанса! Точеное лицо, золотисто-каштановые волосы до плеч лежат с очаровательной небрежностью, глаза, ярко-синие, как океанские волны, смотрят, казалось, прямо в душу, а изгиб губ и улыбка таковы, что даже на Соню навеял романтичное настроение. Высокий, атлетически сложенный… Прямо на кинозвезду похож! Вон, как позирует на камеру, обнимая жену за талию.

Двое парней рядом с ними – азиат Док и смуглокожий брюнет Старпом – смотрелись чужеродными элементами. Не совсем, конечно, но слегка – непроизвольно отодвинулись в сторону. То ли чтобы не мешать счастью молодоженов, то ли по какой-то другой причине. Так же, кстати, как и хмурый Кок, которого даже натянутая улыбка не украсила – с той лишь разницей, что на фото он стоял с противоположной стороны, рядом с Маттео.

А вот центром фотографии, пусть и немного смещенным в сторону Ныряльщика, Канонира и остальных, была женщина по прозвищу Боцман. Высокая, коротко стриженная, с грубыми чертами лица, она больше походила на мужчину, нежели на женщину. Худощавая, с не-по женски большими ладонями, она будто пыталась обнять ими всю команду «Острова без сокровищ». У Сони не осталось сомнений в том, что именно она, Боцман, и была эдаким неформальным лидером, тем человеком, который и сплачивал вокруг себя весь коллектив. Это она, а не Кэп была душой этой компании. «Остров без сокровищ»… Однако Соня в своих зарисовках назвала их «Пираты из НИИ». Забавно, да?

Квартирмейстеру и Канониру нечего было делить, каждая была при своем. Так откуда же мысль о конфликте этих двух женщин? Да еще таком, который привел бы к покушению на убийство одной из них… А где, кстати, сейчас вторая? Может, Маттео знает? Или в соцсетях поискать? Мари-Лу, кажется. Интересно, по имени и фотографии полувековой давности получится найти человека?..

Соня тряхнула головой. Так, хватит пока творчества! Иначе занесет ее совсем уж в фантастику, из пальца высосанную.

М-да… Легко сказать. А вот сделать совсем непросто. Кроме того, стоило Соне закрыть окно текстового редактора, вернулись мысли о пропавшем песике Камиллы, а заодно и о том, кто был на втором этаже, пока она была в доме, и кто все-таки вызвал «Скорую». М-да…

Девушка выключила голофон, потянулась всем телом, потом встала и подошла к окну. Вот уже и солнце, поднявшись из-за горизонта, вскарабкалось довольно высоко, а она и не заметила! Увлеклась… А на часах уже почти девять!

Уснуть уже не получится, так что самое время умываться, приводить себя в порядок и идти на кухню пить кофе. Тем более, она не единственная, кто бодрствует в столь ранний час.

Из окна административного корпуса, на втором этаже которого разместились комнаты для персонала, одну из которых сейчас занимала Соня, было видно, что у помоста огромного бассейна-сцены дельфинария царит оживление: Томми и Дерек, облачившись в гидрокостюмы, кормят дельфинов. Весело, шумно, с криками, брызгами, плеском и не всегда парламентскими выражениями. Дельфины тоже были рады покричать и порезвиться. Вчера им внимания Томми не хватило, так что сегодня серая морская братия с пронзительными голосами явно намеревалась взять реванш.

Чуть поодаль на шезлонге устроилась Пейдж – с большим стаканом смузи и в открытом ярком купальнике.

Соня решила, что обойдется без кофе. Потому что прохладная водичка бодрит ничуть не хуже, и неважно, купаться в ней или просто быть обрызганной. В последнем дельфины мастера, наверное.

Быстро умывшись и надев купальник, а поверх него полупрозрачную тунику, девушка поспешила к арене.

– Эй, Софи! – Томми увидел ее первым и помахал рукой с зажатой в ней рыбиной. – Иди к нам!

– Соня! – Дерек тоже обернулся в ее сторону, чтобы одарить своей ослепительной улыбкой, и на миг оставил тазик с рыбой без присмотра.

Чем и воспользовались хитрые дельфины! Двое, ловко выскочив на помост, носами столкнули емкость с угощением в воду и, довольные, вернулись обратно в бассейн. А там еду уже ждали их собратья.

Томми, услышав всплеск, только глаза закатил:

– Теперь таз вылавливать! И вода рыбой будет пахнуть!

У Сони от такого высказывания на секунду дар речи пропал, и она еле удержалась от того, чтобы не спросить, с какой целью он нюхает воду здесь.

– Не преувеличивай! – махнул рукой Дерек. – Они так и так съели бы ту рыбу! И попроси хорошо, может, дельфины тазик обратно вернут. Они ребята сообразительные.

Настал черед Томми махать рукой.

Соне пришла в голову идея.

– Томми, хочешь, я за тазиком нырну?

– А не боишься? – подала голос Пейдж. – Это нас та пищащая в диапазоне ультразвука братия знает, а для них ты чужая!

Соня улыбнулась:

– Я в детстве с дельфинами плавала пару раз. В Крыму.

И начала стягивать тунику.

– Ну, пожалуйста! – усмехнулась Пейдж, да так, что Соня тут же заподозрила подвох.

Наверное, лучше отступить, пока не поздно. Но что-то не давало девушке это сделать.

Положение спас Томми.

– Э, нет! – он мягко придержал Соню за плечи, не давая снять тунику. – Если хочешь нырнуть к этим чертям водоплавающим, сначала надень гидрокостюм. Иначе мне придется у них твой купальник по частям отнимать.

Девушка задохнулась от возмущения! Вот, значит, чего добивалась напарница Томми! Ну, погоди, мисс Фоули…

– Из личного опыта? – не преминул вставить свои пять копеек Дерек.

По тому, как скривился Томми и захихикала Пейдж без слов стало понятно: так и есть.

Молодой ученый-океанолог и, по совместительству, кипер дельфинария отвел Соню в помещение под трибуной.

– Вот, выбирай любой, – он сдвинул дверь невероятно длинного шкафа-купе, явив взору девушки ряд совершенно одинаковых гидрокостюмов.

Та взяла первый попавшийся, благо, гидрокостюмы для посетителей оказались универсальными и сами подстраивались под фигуру, и уже взялась за полы туники, как вдруг спохватилась.

– Может, выйдешь и дашь мне переодеться?

Томми, до того наблюдавший за ней, как загипнотизированный, вздрогнул, извинился и, покраснев, выскочил на улицу. Соня только головой покачала.

Пока Соня переодевалась, Дерек времени даром не терял – сам нырнул в бассейн и попытался достать тазик. Однако, стоило человеку оторвать посудину от дна, ее тут же присвоил один из дельфинов – нахально подцепил носом и в мгновение ока утащил к сотоварищам. А те уж затеяли игру, перекидывая новую игрушку друг другу и даже умудрялись выпрыгивать из воды с ней на голове. И ее тут же ловко отбирал следующий дельфин.

На Томми, пытавшегося свистком и криками призвать их к порядку, серая братия подчеркнуто не обращала внимания. В итоге мистер Уиллборн соскользнул в бассейн, как и Дерек, и, опираясь спиной на край помоста, ждал, когда подопечным надоест новая игра.

А Соня как-то передумала лезть купаться.

– Ну, что, мальчики, какие планы? – она села на край помоста как раз между парнями и опустила ноги в воду. – В город поедет кто-нибудь?

– Конечно, поеду, – отозвался Дерек, стряхивая очередные брызги с лица. – Поразвлекся и хватит, я и так день потерял. Метеорологу сейчас не до того, но начальство бдит, к сожалению.

– Тогда я с тобой! – кивнула Соня.

– Мне тоже надо в город! – подал голос Томми и недовольно покосился на Дерека. – Я могу отвезти Софи.

– На той белой «табуретке»? – хохотнул Дерек. – Брось, эта колымага лучше всего едет по прямой, а вот с маневренностью у нее беда, так что довезет вас она только до первого изгиба серпантина. Другого транспорта здесь нет, а с такси с утра непросто. Так на чем ты собрался Соню в город везти?

– Не твое дело! – огрызнулся Томми, делая вид, будто дельфины с тазиком интересуют его больше.

Соня мысленно чертыхнулась. Опять начинается…

– Хочешь еще раз встретиться с Маттео? – осведомился Дерек, легонько коснувшись ее лодыжки под водой.

Соня едва заметно вздрогнула, но ногу не убрала.

– С Маттео встретиться, – начала она, загибая пальцы. – Узнать, как состояние Камиллы. Заодно попробую узнать, кто вызвал ей «Скорую». Забрать одежду из химчистки. Съездить к дому Камиллы…

Парни слушали ее, округлив глаза.

– Софи, а к дому Камиллы-то тебе зачем?! – охнул Томми. – Он же опечатан, это место преступления! И, если тебя там поймают, то точно отправят обратно в камеру!

– Значит, нужно постараться, чтобы не поймали… – пробормотала Соня.

– Что?!! – воскликнули парни.

Соня прикусила губу и снова мысленно ругнулась.

– Я говорю, за собачку волнуюсь! Надо бы спросить у соседей, не забегал ли к ним Дон Феличе.

Дерек застонал и прикрыл лицо ладонью, Томми погрузился в воду с головой и что-то сердито пробулькал оттуда.

– А что такого? – невинно хлопала ресницами Соня – Поищу собаку, в этом ничего криминального нет! Заодно с соседями поговорю. А вы-то почему так разволновались? Я же не о содействии вас прошу…

Дерек закатил глаза.

– Предлагаешь постоять в сторонке, а потом снова носиться в мыле по городу, пытаясь вытащить тебя из тюрьмы? Нет уж, проще проконтролировать, чтоб ты ошибок не наделала.

Соня шевельнула бровью. Он что, имеет опыт проникновения на места преступления?!

– Проще не позволить ей совершить очередную ошибку! – возмущенно выпалил Томми, вынырнув. – Только к Маттео и Камилле! И нельзя отпускать ее одну – местные-то считают Софи убийцей! Неизвестно, что взбредет им в голову.

Дерек кивнул:

– Тоже верно.

Так, кажется, у парней снова появилась общая цель… Но вот Соне она не понравилась!

– Вы о чем, ребят? Я просто погуляю по городу, пообщаюсь с людьми. А вы езжайте по своим делам…

Те, переглянувшись, резко схватили Соню за талию и под колени и стащили в бассейн. Мол, охладись, горячая голова, не в твоем положении на неприятности нарываться!

Девушка взвизгнула и инстинктивно попыталась ухватиться за край помоста. Бесполезно! Миг – и оказалась в прохладной воде, а парни, соскользнув в воду следом, тут же подхватили ее, не давая пойти на дно.

– Тьфу, вода рыбой пахнет! – только и сказала она, отплевавшись.

– Вот о чем я и говорил! – фыркнул Томми.

Дерек только рукой махнул, насколько это вообще было возможно по горло в воде.

– Идите лучше тазик отберите! – обиделась Соня.

И только скрип зубов Пейдж Фоули, про которую все забыли, никто не слышал.

…Джип не без труда преодолел подъем по крутому склону, чтобы остановиться как можно ближе к дому Камиллы Пьюди-Винсент. Общим решением было подъехать к нему не со стороны улицы, где все просматривается, как на ладони, а со стороны обрыва, над которым простиралась терраса дома. Место безлюдное, до дороги метров пятьсот по крутому, заросшему пальмами и каким-то явно окультуренным кустарником, склону, сама дорога ведет в поселок, где рыбачат и занимаются дайвингом туристы, соответственно, сейчас, в сезон штормов, туда никому не надо, да а большая часть жителей Каньемонта отдыхает после обеда. Вероятность того, что кто-то заметит, как Соня и парни пробираются на место преступления, стремилась к нулю. Но ребята все равно нервничали.

Последний участок пути выдался столь тяжелым, что даже Дерек замолчал и перестал поминутно заигрывать с Соней и подкалывать Тома. Машина оказалась слишком тяжелой, а почва не настолько устойчивой, как казалось на первый взгляд, и время от времени джип начинал съезжать вниз. В общем, Дереку пришлось постараться, чтоб поставить авто так, чтобы, вернувшись, не обнаружить его на дороге перевернутым и разбитым.

– Ребята, повторяю, вам не обязательно идти внутрь! – в которые раз за последние три часа сказала Соня. – Достаточно просто подождать меня здесь!

Парни бросили на нее мрачные взгляды и молча выбрались из авто. Они уже решили, что в дом Камиллы пойдут вместе, и ее попытки отговорить их разбивались о ту решимость.

– Зачем вам проблемы с законом? – вопрошала девушка почти жалобно.

– Незачем, – в очередной, то ли десятый, то ли уже пятнадцатый раз соглашался Том. – Но и тебе незачем. И, сложись ситуация иначе, я запер бы тебя в «Посейдоне», чтоб ты глупостей не натворила. А так хоть подстрахуем тебя.

– На стреме постоим, – вторил ему Дерек. – А еще лучше, вместе с тобой улики поищем. Одна голова хорошо, а три лучше, так русские говорят?

– А три – мутант! – Соня выдавила из себя невеселый смешок – Ну, или Змей Горыныч… Я тебе про него потом расскажу.

– Ловлю на слове! – улыбнулся Дерек.

Хорошее расположении духа быстро возвращалось к нему. Еще чуть-чуть, и все вернется на круги своя: он будет шутить, балагурить и подкалывать Томми, который, в свою очередь, станет огрызаться в ответ, и такие перепалки отразятся на нервах Сони, уже порядком расшатанных.

– Тогда нам следует поторопиться, – чуть резче, чем нужно, сказала она.

Парни, понятное дело, не возражали.

Конечно, изначально оба были против этой затеи. Однако по приезду в Каньемонт поняли: что-то в этом есть. И понимание это, увы, пришло с собственным горьким опытом.