Связанные тенями

Глава 1. Призрачный страх

Мартовское утро не предвещало никаких перемен. Свет мягко проникал сквозь тонкие занавески спальни, заполняя комнату теплыми лучами. Яна проснулась, потянувшись в постели и улыбнулась предстоящему дню. Весна была в самом разгаре, и ее сердце наполнилось легкостью. Словно сама природа дарила ей надежду на лучшее, раскрашивая мир вокруг яркими красками, выгоняя зимнюю серость из каждого уголка.

Она поднялась с кровати и направилась на кухню готовить завтрак. Обычная рутина – закипятить воду для кофе, разогреть хлеб для тостов. Пока Яна вяло размышляла о предстоящем рабочем дне, сзади к ней подошли и сильные руки обняли за талию. Теплое дыхание коснулось ее шеи.

– Доброе утро, малыш, – нежно прошептал мужской голос. – Как спалось? Почему ты решила убежать от меня?

Яна обернулась и встретилась с его теплым взглядом. Владимир – ее спасение в этот сложный период жизни, человек, рядом с которым она снова почувствовала себя живой. Она улыбнулась, прижавшись к его груди.

– Привет, солнце, – ответила она, ласково поглаживая его по плечу. – Спала хорошо, но приснился жуткий сон… Будто Лев нашел нас. В драке он ранил тебя ножом. Это было так реально, что я до сих пор не могу избавиться от этого ощущения.

Владимир нахмурился, но тут же обнял ее крепче, стараясь успокоить. Его голос звучал уверенно:

– Перестань, милая, это всего лишь сон. Все будет хорошо, я обещаю. Сегодня я поговорю с ним и поставлю все точки. Ты разведешься, и мы наконец будем счастливы.

Яна отвела взгляд, ее улыбка увяла. Внутри нее все еще жил страх, с которым она не могла справиться.

– Ты не знаешь его, Вова. Он не отпустит меня просто так. Лев давно что-то подозревает, и если узнает правду… Я боюсь, он меня не просто изобьет. Он способен на что угодно, даже убить.

Владимир вздохнул и направился к кофемашине, чтобы налить себе кофе. Его спокойствие, казалось, было непоколебимым.

– Значит, сделаем так, – сказал он, оборачиваясь к ней с чашкой в руках. – Сегодня отпрашиваешься с работы пораньше, едешь домой, собираешь все свои вещи. А дальше я все возьму на себя.

Яна кивнула, на ее лице появилась слабая улыбка. Ей действительно стало немного спокойнее от его слов. Он всегда знал, как вселить в нее уверенность.

– Хорошо, так мне будет спокойнее, – сказала она, снова подойдя к нему и прикоснувшись к его руке.

Они выглядели счастливыми. В их квартире, уставленной совместными фотографиями, казалось, ничего не могло угрожать их будущему. Вместе они отправились в душ, где продолжили свое утреннее общение, отдавшись друг другу в ласках. Вся эта картина говорила о том, что их отношения длятся не первый год, но внутри Яны все еще теплился страх – страх, что Лев узнает правду.

Собравшись, они вышли из дома. Владимир шел первым– так было безопаснее, чтобы не вызвать подозрений у ее мужа. Она села в метро, как обычно, хотя у нее была собственная машина. Яна была уверена, что Лев следит за ней, поэтому ездила на работу на метро, не оставляя за собой лишних следов. У нее было два телефона – один она всегда держала при себе или оставляла на работе, второй передавала подруге, которая забирала его домой. Все было продумано до мельчайших деталей.

Но даже сама Яна до конца не понимала, почему до сих пор не развелась с мужем. Словно ее что-то держало, не давая окончательно разорвать эти узы.

На работе Яна была тем человеком, к которому все обращались за советом или помощью. Ее приветливая улыбка и готовность выслушать сделали ее незаменимой для коллег. Как сотрудник по адаптации, она играла ключевую роль в интеграции новых сотрудников, проводила тренинги и регулярно собирала обратную связь. Но за улыбками скрывалось другое – усталость от рутины и желание двигаться дальше. Рабочий день проходил по заранее написанному сценарию, который Яна давно выучила наизусть. Разговоры, обучения, отчеты – все это стало однообразным фоном ее жизни.

Она уже несколько месяцев вынашивала планы о своем повышении, чувствуя, что ее потенциал давно перерос текущую должность. В этот день, собрав все свои силы, Яна решила больше не откладывать важный разговор с начальством.

Она постучала в дверь кабинета и, войдя, увидела Максима Эдуардовича за его столом. Начальник поднял голову, с любопытством посмотрев на нее.

– Максим Эдуардович, – начала Яна с легким волнением в голосе, стараясь держаться уверенно. – Спасибо, что уделили мне время. Я давно хотела с вами поговорить о моем карьерном росте. Я работаю здесь уже более трех лет и, честно говоря, считаю, что добилась значительных результатов. Хотела бы попросить повышения до руководителя группы менеджеров.

Максим нахмурился, но не от недовольства, а скорее от занятости. Он быстро поднял руку, останавливая ее.

– Яна, я понял, – сказал он, прерывая ее речь. – Не продолжай. В принципе, у меня нет возражений. Ты действительно отлично справляешься. Думаю, тебе будет по силам вырастить таких же специалистов, как ты сама. Я передам информацию в отдел кадров. Спасибо за твою работу, но сейчас, извини, у меня много дел.

Яна вышла из кабинета, едва сдерживая радость. Ее сердце пело, словно в ней вдруг проснулась та весенняя легкость, которая окрасила ее утро. Вся тяжесть последних недель ожидания и неуверенности исчезла в мгновение ока. Она быстро отправилась к своей подруге Ирине, с которой давно делилась своими переживаниями.

Подойдя к ее столу, Яна радостно покружилась на месте, буквально светясь от счастья.

– Ирка, сегодня просто потрясающий день! – Яна уселась на стул рядом, раскачиваясь от возбуждения. – Я поговорила с Максимом, и все! Он меня повысит. А вечером я соберу вещи, отвезу их к Вове, и наконец буду свободной! Ура, наконец-то!

Ирина подняла глаза от монитора, где заканчивала отчет. Ее лицо выражало большее недоумение, чем радость.

– Яна, – начала она осторожно, выбирая слова. – Не понимаю, чем тебе не угодил твой муж. Лев всегда казался мне хорошим человеком. Заботился о тебе, любил… Не заслуживает ли он хотя бы одного нормального разговора? Он не заслуживает того, чтобы вот так, внезапно, ты просто исчезла.

Яна отмахнулась, словно разговор уже был для нее пройденной темой.

– Ир, да хватит, не начинай снова. Лев – нищеброд. Он даже не пытается расти! Сидит в своем сервисе, работает по двенадцать часов, все время вонючий. А Вова… он совершенно другой. Он успешный, умный, развивается. Короче, он классный.

Ирина нахмурилась, ее голос звучал немного холоднее, чем обычно.

– Ну не знаю, – вздохнула она. – Смотри сама, но потом не говори, что я тебя не предупреждала. Ты ведь почти ничего о Вове не знаешь. Год встречаетесь, а ты даже не выяснила, кто он и откуда. Все ли правда в том, что он о себе рассказывает? Не кажется ли тебе странным, что он вечно забывает свою банковскую карту?

– Это нормально, – спокойно ответила Яна, сложив руки на груди. – Мы скрываемся, поэтому так. Но ничего, скоро это все закончится. Мы пойдем в бар, как обычно, да? Я подъеду к девяти.

Ирина кивнула, но ее взгляд оставался настороженным.

– Хорошо. Только не опаздывай, как всегда. Опоздаешь на десять минут – и я уйду.

Яна рассмеялась и, сделав шаг к выходу, на мгновение обернулась.

– Кстати, я месяц назад консультировалась с юристом. У нас с Львом нет детей, так что развод пройдет быстро. Даже если он докажет мою измену, имущество все равно поделят пополам. Неважно, что было.

– Для этого тебе не нужно было ходить к юристу, – с сарказмом заметила Ирина, поднимая бровь. – Это и так очевидно.

Несколько минут они еще обменивались привычными шутками и разговорами, после чего разошлись по своим делам. Но в воздухе все еще витало напряжение – Ирина оставалась при своих сомнениях, а Яна все больше убеждала себя в том, что ее решение было правильным.

Часы показывали 14:00. Яна вернулась домой, и это было не то место, где ей хотелось находиться. Все вокруг напоминало о Льве, о годах, проведенных вместе, и о том, что она собиралась оставить позади. Ее руки дрожали, сердце стучало в груди с такой силой, что казалось, оно выскочит наружу. Она понимала, что вот-вот начнется новая жизнь, но каждый шаг давался ей с трудом. Собирая свои вещи, Яна часто роняла предметы, то и дело поднимая их и снова складывая по коробкам. Мелочи, когда-то казавшиеся неважными, теперь словно цеплялись за нее, не желая отпускать.

Коробок вышло четырнадцать. Яна с удивлением осматривала эту груду собранного – как будто она никогда не осознавала, сколько вещей накопилось за годы их совместной жизни. Она глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Нужно успеть закончить до прихода Льва. В ее голове крутились всевозможные сценарии – а вдруг он вернется раньше? А если он узнает?

Звонок в дверь разорвал напряженную тишину квартиры, заставив ее вздрогнуть. Это были грузчики. Яна подошла к двери, нервно протерев руки о джинсы, и открыла ее.

– Проходите, – сказала она, указывая на коробки. – Вон они. Сколько вас человек? Вы успеете за час? – ее голос дрожал, и грузчики явно почувствовали ее нервозность.

Один из них, пожилой мужчина с суровым лицом, кивнул и холодно ответил:

– Да, должны успеть. Кто нас встретит на том адресе?

– Я, – быстро сказала Яна, чувствуя, как сердце опять начало бешено колотиться. – Я сразу поеду на тот адрес. Пожалуйста, давайте приступим, нужно успеть за час.

Грузчик понимал, что хозяйка сильно нервничает. Он взглянул на нее с кратким сочувствием, но ничего не сказал. Вместо этого он и его коллеги начали таскать коробки к грузовику, а Яна осталась одна в опустевшей комнате. Она не могла успокоиться, ее взгляд то и дело скользил к окну. Казалось, она ожидала увидеть там Льва, как будто он вот-вот появится, решив разорвать ее тайный план.

Прошел час, грузчики закончили работу и уехали. В квартире осталась лишь пустота – коробки больше не были частью ее жизни, и это давало ей странное чувство облегчения. Яна оставила записку на кухонном столе – короткое сообщение для Льва, где она объясняла, что уходит, и попросила его не искать ее.

Закрыв за собой дверь, она сделала глубокий вдох и вышла из квартиры, навсегда оставив позади ту жизнь, к которой больше не вернется.

Яна не спешила разбирать вещи в новой квартире. Все четырнадцать коробок, которые грузчики привезли сюда, стояли в углу, словно напоминание о том, что ее прошлое теперь заключено в картон. Она не чувствовала спешки. Сейчас было важнее что-то другое – чувство свободы, которое окутывало ее, словно теплое весеннее солнце. Все закончилось. Позади остались страхи, сомнения, усталость от постоянного вранья. Она больше не была пленницей чужой жизни.

Получив сообщение от Вовы, она с облегчением прочитала:

«Собираюсь к Льву. Не жди меня, ложись спать без меня. Не знаю на сколько это может затянуться».

Яна улыбнулась. Эта ночь была для нее особенной – последняя ночь в роли любовницы. Завтра начнется ее новая жизнь.

Поднявшись с кровати, она пошла к гардеробу и начала выбирать наряд для вечернего выхода. Бар с подругой казался отличным завершением этого дня. Она выбрала самый вызывающий наряд – тот, который, по мнению Льва, был слишком откровенным. Но это было ее решение, ее выбор, и больше никто не мог указывать ей, как выглядеть и что делать.

Собравшись, Яна подошла к зеркалу, критически оглядывая свое отражение. Черное облегающее платье подчеркивало каждую линию ее фигуры. Яркая помада и немного туши – больше ничего не нужно. Она улыбнулась своему отражению, тихо произнеся:

– Ты чертовски прекрасна. Он тебя не заслуживал. Ты все сделала правильно. Он найдет себе другую и будет счастлив. А это – моя последняя ночь в роли любовницы.

Яна с уверенностью вышла из квартиры и направилась к бару. Ее мысли были спокойны, и ничто не предвещало беды. Она подъехала к задней парковке бара и, остановив машину, быстро набрала сообщение Ирине:

«Я уже на месте».

Выйдя из машины, Яна собиралась закрыть дверь, как вдруг ощутила резкий, внезапный удар по затылку. Удар был такой силы, что ее ноги мгновенно подогнулись, и в глазах начало темнеть. Все произошло так быстро, что она не успела осознать, что случилось. Боль пронзила ее голову, и в следующую секунду ее тело рухнуло на асфальт. Тьма поглотила ее, как воронка, увлекая все дальше от реальности.

Яна очнулась в холодном полумраке. Она не сразу поняла, где находится, но ее тело ощущало боль в каждом суставе, как будто она лежала здесь целую вечность. Медленно размытые контуры вокруг нее начали приобретать четкие очертания. Стол… Металлический. Холод проникал через тонкую ткань ее платья, цепляясь за кожу. Ее руки и ноги были крепко связаны, и она не могла даже пошевелиться.

Она с ужасом огляделась. Комната, в которой она оказалась, больше напоминала кадр из старого фильма ужасов. На стенах висели инструменты – ржавые капканы, молотки, железные шлемы с шипами, заточенные ножи и пилы. В тишине они казались еще более зловещими, словно были оживленными свидетелями ее ужаса. Яна почувствовала, как внутри нее поднимается дикая волна паники.

Она начала дергаться, стараясь высвободить руки, но веревки лишь сильнее врезались в запястья. Крик вырвался из ее горла – пронзительный, полный отчаяния.

– Помогите! – закричала она, хотя понимала, что ее никто не услышит. – Пожалуйста, помогите!

Ее голос отразился от стен, но ответом ей было только зловещее молчание. Слезы уже катились по ее лицу, страх заползал в каждую клеточку тела. Она дергалась снова и снова, но веревки были слишком крепкими. Чем больше она пыталась, тем сильнее врезались путы, оставляя болезненные следы на коже.

Дверь в дальнем конце комнаты неожиданно открылась. Яна перестала дергаться, замерев на мгновение. В проеме стояла фигура мужчины. Он был одет во все черное, а на лице была маска, скрывающая его черты. Фигура в темной одежде казалась нереальной, как существо из ночных кошмаров. Он стоял неподвижно, оценивая ее, его взгляд был холодным и безразличным, но что-то в его позе выражало явное наслаждение ее страданиями. Он получал удовольствие от ее страха.

Время словно замерло. Яна пыталась уловить хоть какие-то детали, которые могли бы подсказать, кто этот человек. Ее сердце сжалось от ужаса, когда она поняла, что ее спасение может не наступить.

Мужчина медленно подошел к столу, рядом с которым стоял металлический поднос с инструментами. Он молча начал перебирать их, как бы предавая огромное значение процессу выбора. Кожаные перчатки едва слышно скрипели, когда его пальцы касались холодных орудий пыток.

Яна смотрела на него с расширенными от ужаса глазами. Ее дыхание стало быстрым и прерывистым. Она знала, что ее час близок. Наконец, собрав остатки сил, она выдавила из себя отчаянный вопрос:

– Лев…? – ее голос был слабым, полным безнадежности. – Лев, это ты? Пожалуйста, прости меня. Я все тебе могу объяснить… Пожалуйста, не делай этого! Я вернусь, клянусь, я вернусь, и мы заживем как раньше! Прости меня, я запуталась…

Мужчина остановился на мгновение, все еще не поворачиваясь к ней. Его голова медленно качнулась влево и вправо, словно давая ей понять, что это не Лев.

– Вов? – теперь ее голос дрожал сильнее. – Это ты? Если тебе не понравилось, что я решила переехать к тебе, то я могу все отменить. Только, пожалуйста, не делай этого, прошу тебя…

Ее слова утонули в новой волне слез. Яна начала плакать еще сильнее, ее тело содрогалось от отчаяния. Мужчина спокойно подошел к ней, не произнося ни слова, и, небрежно вставив кляп ей в рот, затянул его ремешки на затылке. Это действие вызвало у нее еще больший приступ паники – теперь она не могла даже просить о пощаде.

Страх охватил все ее существо. Он снова повернулся к инструментам, и ее мир стал невыносимо узким, зацикленным на каждом его движении. Каждый звук казался громче, каждый шаг эхом отдавался в ее сознании.

То, что произошло дальше, было настоящим адом. Мужчина не спешил. Он тщательно подбирал инструменты и медленно начинал свою ужасную работу. Каждый раз, когда его руки касались ее кожи, Яна ощущала такую боль, что мир перед ее глазами превращался в мутную пелену. Она не знала, сколько прошло времени. Мучения длились вечность, и каждый миг этой вечности был пропитан невыносимой болью и отчаянием.

Последнее, что она увидела перед смертью, – это его холодные глаза за маской, и как он, с пугающим спокойствием, отрезал ей нос, а затем медленно поднес нож к веку. Ее сознание померкло, когда лезвие прорезало кожу.

– АААААААА! Господи, боже, помогите! – крик вырвался из ее горла, разрывая тишину спальни. Арина резко села на кровати, ее тело содрогалось, дыхание было прерывистым, как будто она только что вынырнула из глубины ужаса, в который ее погрузил сон. Она беспорядочно оглядывалась вокруг, не узнавая собственную спальню. Стены казались чужими, вещи на своих местах не ее, словно это был совсем другой мир.

Прошло несколько минут, пока Арина начала осознавать, где она находится. Медленно до нее дошло, что все это был лишь кошмар. Она все еще была в своей квартире, в центре Москвы. Утренние лучи солнца мягко освещали комнату, проникая сквозь занавески и ложась теплыми полосами на пол. Но этот свет казался чужим, таким далеким от того ужаса, который она только что пережила.

– Господи… – ее голос был едва слышен, дрожащий и слабый. – Почему мне это снится? Кто эти люди? Как же мне было страшно…

Ее руки все еще тряслись, словно страх никак не мог отпустить ее даже после пробуждения. Сердце билось так сильно, что она ощущала его удары где-то в горле, дыхание оставалось тяжелым, а разум еще не до конца отпустил сцены кошмара. Она чувствовала боль, почти физическую – боль, которая не могла быть реальной, но оставила в ее теле и сознании глубокий след. Как могло быть, что ее собственные сны создают целые сцены жизни, полные боли и страданий?

Арина провела рукой по лицу, пытаясь унять дрожь. Она помнила все так отчетливо: Яну, ее жизнь, ее родителей, работу, друзей. Эти образы оставались с ней, словно это были ее собственные воспоминания, словно она сама прожила эту жизнь. Но это был сон. Просто сон. Только во снах она была другой, а просыпаясь, каждый раз оставалась сама собой.

– Это просто сон, – тихо прошептала она, стараясь успокоить себя. Но разум не отпускал мысли о том, как реальными были эти чувства. Почему это так живо? Почему каждый раз она погружается в чужую жизнь, как в свою собственную?

Встав с кровати, Арина направилась в ванную, ее шаги были неуверенными. Она чувствовала слабость, как будто провела несколько часов в схватке за жизнь, хотя это был всего игра ее воображения. Вода, текущая из крана, оказалась холодной и освежающей. Она сжала руки под струей воды, стараясь сконцентрироваться на этом ощущении – холоде воды, который постепенно возвращал ее в реальность.

Готовясь к рабочему дню, Арина старалась отодвинуть от себя мысли о сне. Но это было непросто. Моменты из жизни Яны – эти яркие, пугающие образы – мелькали перед ее внутренним взором. Особенно сцена пыток. Она пыталась забыть ее, стереть из памяти, но каждый раз, как она закрывала глаза, видела холодные глаза человека в маске и ощущала страх Яны, который казался ее собственным.

– Все, – тихо произнесла она, надевая свою рубашку. – Нужно выбросить это из головы.

Но сколько бы она ни пыталась, воспоминания о сне не уходили. Они стали ее тенью, словно оставляя невидимый след в ее реальности.

Глава 2. За гранью реальности

Арина была женщиной тридцати лет, но внешность ее казалась вечной, как сама зима. Яркие голубые глаза, словно ледяные осколки, смотрели на мир с холодным равнодушием, ее выраженные черты лица подчеркивали это ощущение. Длинные черные волосы, которые она обычно завязывала в тугой хвост, создавали строгий, почти суровый образ. Средний рост, идеальная осанка и отсутствие эмоций делали ее фигурой, к которой никто не решался подойти слишком близко без причины.

На работе ее знали как незаменимого сотрудника и человека, который не любит общаться и редко улыбается. Когда она появлялась в коридоре больницы, где работала патологоанатомом, разговоры замирали, словно все внезапно вспоминали, что обсуждать при ней что-то лишнее не стоит. Но Арине было все равно. Она привыкла к шепоту за спиной и косым взглядам еще с тех времен, когда была школьницей. Общество всегда держало ее на расстоянии, и она давно смирилась с этим. Необходимость заводить друзей отпала сама собой, а она и не пыталась. Одиночество стало ее добровольным выбором.

Работала она в главной городской больнице, а кроме того, выполняла обязанности независимого судебного эксперта, сотрудничая с полицией по уголовным делам. Ее профессионализм был неоспорим – ни один из ее отчетов никогда не был поставлен под сомнение. Она была известна своим точным подходом и абсолютной надежностью. Ее начальство было довольно, ведь в сроках и качестве работы Арина не давала поводов для упреков.

Девушка любила свою работу. Ее мир состоял из безмолвных тел, которые никогда не спорили и не жаловались. Каждое тело, лежащее на ее столе, имело свою историю, свои тайны, скрытые под кожей. Она чувствовала особое удовлетворение от того, что могла раскрыть эти мрачные секреты, читая жизнь человека через следы на его теле. Ее кабинет был таким же холодным и безжизненным, как тела, с которыми она работала: холодильники, встроенные в стены, рабочий стол с компьютером и огромный стеллаж, уставленный папками с отчетами, выстроенными в идеальном алфавитном порядке. Каждое дело, каждый файл был на своем месте. Арина не терпела беспорядка, и уж тем более она не могла вынести, когда кто-то трогал ее вещи.

Приход уборщицы был для нее настоящим испытанием. Каждый раз, когда та заходила в кабинет, Арина внимательно следила за ней, чтобы ничего не было передвинуто или нарушено. Порядок в ее рабочем пространстве был для нее не просто правилом – это был способ сохранить контроль над реальностью.

В соседнем блоке находился отдел кремации. Там на стажировке работала молодая девушка Марина, полная противоположность Арины. Марина постоянно искала возможности сблизиться с Ариной, несмотря на ее холодность. Она всегда была веселой, жизнерадостной, и не теряла надежды на то, что сможет подружиться с мрачной патологоанатомом. Сегодня утром она ворвалась в кабинет Арины, припрыгивая, как всегда, с двумя стаканами кофе в руках.

– Привет, это я! Я принесла тебе твой любимый кофе! – радостно и бодро сообщила она, подойдя к столу Арины. – Держи, не благодари!

Арина взглянула на стакан с легким раздражением, но все же взяла его.

– То, что это мой любимый кофе, решила ты сама, – сухо ответила она. – Привет. С чего такая радостная?

– У меня сегодня свидание! – сияя, сказала Марина, ее голубые глаза горели от восторга. – Он такой классный, Арина, это любовь с первого взгляда! Я просто не могу без него!

Арина лишь оторвала взгляд от своих бумаг и слегка приподняла бровь.

– Ты влюбляешься каждую неделю, – сдержанно заметила она. – Это который уже за этот месяц?

– Ой, ну прекрати! – засмеялась Марина, закатив глаза. – Тебе самой пора найти мужчину, а то скоро ты сама станешь такой же мертвой, как твои клиенты! Ни разу не видела, чтобы ты была с мужчиной… Только не говори, что тебе нравится проводить время с мертвыми, – хихикнула она.

Арина никак не среагировала на шутку. Она давно привыкла к тому, что Марина постоянно говорила нечто нелепое, и просто пропускала ее слова мимо ушей. Ничто не могло вывести ее из равновесия.

Но Марина не сдавалась. Она подскочила к столу и, не дождавшись реакции, забрала ручку из руки Арины.

– Ну пошли со мной! Ну пожалуйста! – просила она, как ребенок, клянчащий конфету. – Я попрошу его взять друга. Что ты теряешь? Может, тебе достанется горячий мужчина!

Арина выдернула у нее ручку обратно и, не глядя, продолжила писать.

– Нет. И у меня много работы. Иди в свой крематорий и не мешай, – отрезала она холодным тоном.

Марина, не теряя своей жизнерадостности, направилась к двери. Уже на пороге она обернулась и, весело подмигнув, сказала:

– Ой, злюка! Но если вдруг передумаешь, мой номер у тебя есть. Я лично его забила в твой телефон!

Марина была совсем другой. Ее невысокий рост, блестящие голубые глаза и яркие белокурые волосы казались светлыми пятнами в мрачной атмосфере больницы. Она увлекалась эзотерикой и верила, что у нее есть способность провожать души умерших на тот свет. Возможно, именно это странное увлечение и привлекало ее к Арине – Марина казалась одержимой идеей подружиться с кем-то столь же необычным. Но, несмотря на свои фантазии, она была доброй и общительной, чем привлекала внимание множества парней. Ее доброта и открытость были полным контрастом к Арине, которая предпочитала одиночество и тишину.

Этот день ничем не выделялся для Арины. Обычные будни, заполненные рутинной работой, и привычная тишина ее подвального кабинета. Она спокойно занималась делами, пока не получила неожиданное сообщение – ее срочно приглашали к главному врачу больницы. Это было необычно. Анна Андреевна редко вызывала Арину к себе, предпочитая общаться с ней через секретарей и отчеты. Но если вызов поступил лично от нее, значит, дело было серьезным.

Арина отложила дела и направилась в кабинет руководителя. Ее кабинет находился на самом верхнем этаже, куда Арина поднялась на лифте из своего привычного подвала. Здесь, наверху, все выглядело иначе – яркий свет, панорамные окна с видом на город. Этот контраст с ее мрачным миром холодных тел казался почти абсурдным.

Она постучала в дверь и, услышав спокойный голос изнутри, вошла.

– Анна Андреевна, могу войти? – спросила Арина, стараясь сохранять вежливость.

– Арина, проходи, присаживайся, – любезно пригласила ее Анна, кивая на кресло напротив. – Мы с тобой не так часто видимся, но я хочу, чтобы ты знала, как мы ценим твою работу. Ты для нас – настоящий профессионал, и мы гордимся, что ты с нами.

Арина ничего не ответила. Она слегка улыбнулась, чтобы показать доброжелательность, но улыбка вышла неестественной. Анна Андреевна заметила это сразу. Арина всегда чувствовала себя неуютно в подобных разговорах с начальством, предпочитая оставаться в тени.

Анна, видя ее напряженность, продолжила.

– Арина, к нам обратились коллеги из Санкт-Петербурга. Там орудует маньяк, и ситуация выходит из-под контроля. У них накопилось много тел, но никаких зацепок. Им очень нужна твоя экспертиза. Ты ведь знаешь, что мы высоко ценим твои навыки не только как патологоанатома, но и как специалиста по профилированию. Ты составляешь психологические портреты убийц для нашей полиции. Вот почему они обратились именно к тебе. Нужно, чтобы ты на время отправилась туда, на три месяца, может меньше.

Арина почувствовала, как у нее внутри все напряглось. Три месяца вдали от Москвы и от ее бабушки? Это казалось невозможным.

– Три месяца? – переспросила Арина, перебивая Анну Андреевну. – Я не уверена, что могу оставить бабушку на такое долгое время. Мы никогда не расставались.

Анна, будто предугадав ее сомнения, поспешила успокоить.

– Не переживай. Коллеги готовы предоставить сиделку для твоей бабушки на время твоего отсутствия. Ты сможешь быть спокойна за нее.

Арина задумалась. С одной стороны, она понимала, что это серьезное предложение, и ее помощь действительно может спасти жизни. С другой стороны, мысль о том, что она оставит свою единственную родственницу одну, вызывала в ней тревогу.

– Мне нужно немного времени, чтобы подумать, – наконец сказала Арина. – Я должна обсудить это с бабушкой. Я не уверена, что она сможет без меня так долго.

Анна Андреевна понимающе кивнула.

– Конечно, Арина, я понимаю. Дай мне ответ после выходных. Это большой шаг для тебя, но ты очень нужна коллегам. Они рассчитывают на твою помощь. Подумай хорошенько, ведь это твой шанс спасти многие жизни.

Арина кивнула, чувствуя на себе вес этого решения. Она знала, что ее знания и навыки могут сыграть ключевую роль, но ее внутренний конфликт между долгом и заботой о близком человеке оставался нерешенным.

Арина вернулась домой как никогда рано, и ее бабушка, услышав звуки шагов, удивленно посмотрела на внучку, когда та вошла в квартиру. Это было их общее гнездо, уютная квартира в центре Москвы, которую бабушка подарила Арине, вырастив ее после смерти родителей. Светлая, ухоженная, с современным ремонтом и безупречной чистотой, квартира казалась местом, которое когда-то было готово принять большую семью. Но жизнь распорядилась иначе, и теперь в этих стенах обитали лишь две женщины, связанные нерушимой любовью и преданностью друг другу.

Каждая комната квартиры была украшена современной техникой и красивой мебелью, но это уже давно не приносило радости Арине. Казалось, что свет и тепло, которые когда-то наполняли это пространство, постепенно угасали. Она положила пакеты с продуктами на кухонный стол и направилась в спальню к своей бабушке, которой посвятила столько заботы и любви.

– Привет, бабуль, – с легкой улыбкой сказала Арина, обнимая ее и ложась рядом на кровать.

– Здравствуй, дочка, – с любовью ответила бабушка, приобнимая ее одной рукой. – Ты чего сегодня так рано? Работы нет?

– Есть, – сказала Арина, не отпуская бабушкину руку, – просто захотелось побыстрее к тебе вернуться.

Бабушка смотрела на Арину с теплым, чуть озорным прищуром, словно знала, что происходит.

– Я-то тебя знаю, дитя. Либо что-то случилось, либо ты опять по камерам смотрела, что я целый день лежу и пришла меня поругать! – ее голос был полон доброй улыбки, и она осторожно подтянула одеяло к плечам.

Арина усмехнулась, стараясь поддержать бабушкин настрой.

– На счет лежания – ты права. Тебе нельзя так много времени проводить в постели, ты это знаешь. Врач говорил, что нужно больше двигаться, разрабатывать колени. Мы ведь сделали операцию, чтобы ты ходила, помнишь?

– Помню, доча, помню, – вздохнула бабушка. – Сегодня что-то меня в сон тянет. Чувствую себя так, будто не могу выспаться как следует…

Бабушка перенесла сложную операцию на коленях несколько месяцев назад. Ей благополучно заменили коленные чашечки на дорогие немецкие импланты. Но несмотря на успешное восстановление, бабушка все чаще жаловалась на усталость. Она любила свою внучку больше жизни и всегда переживала за ее будущее. Постоянные разговоры о мужчинах, свадьбе и детях стали привычной темой, но Арина избегала этих обсуждений, зная, что ей сложно представить себе другую жизнь.

– Я пойду приготовлю нам ужин, – сказала Арина, вставая с кровати. – А ты, бабуль, вставай и хоть немного пройдись по квартире. Я позову тебя, когда все будет готово, и поговорим спокойно.

Пока Арина готовила на кухне, бабушка медленно шагала по комнатам, как и обещала. Ее маршрут был одинаковым каждый раз: спальня, коридор, кухня, ванная и снова спальня. Проходя мимо Арины на кухне, она каждый раз щипала ее за бок, и Арина невольно дергалась и улыбалась. В этих жестах была вся суть их семьи – любовь, забота и чувство защищенности, которые казались нерушимыми. Они были друг у друга, и больше ничего не нужно.

– Бабуль, идем, ужин готов! – крикнула Арина, накрыв на стол.

Бабушка подошла к столу и села, с легкой улыбкой оглядывая угощение.

– Как много всего, дочка… О, мои любимые куриные сердечки! Ты явно что-то замышляешь, если решила угостить меня такими вкусностями. Будто готовишь меня к чему-то ужасному, – сказала бабушка с шутливой улыбкой, но в ее голосе звучала нотка подозрения.

Арина на мгновение замялась, не зная, как начать разговор.

– Не совсем ужасное, бабуль, – начала она после короткой паузы. – Я не знаю, как лучше тебе это сказать… Меня вызывают на работу в Санкт-Петербург. Надо ехать на три месяца. Я не могу оставить тебя одну на такое долгое время, но я очень переживаю, что не смогу отказаться. Они предложили нанять сиделку, чтобы ты не оставалась одна, и я смогу за тобой присматривать через камеры и звонить тебе каждый день, но все равно мне страшно оставлять тебя.

Бабушка тихо вздохнула и, положив руку на руку Арины, посмотрела ей в глаза с любовью и заботой.

– Деточка моя… Золотая ты моя… – ее голос был мягким и нежным. – Я не вечная, и ты это знаешь. Я держусь из последних сил, но прошу тебя – не приковывай себя ко мне. Ты должна жить своей жизнью. Поезжай, откройся миру, найди себе друзей. Может, ты встретишь там своего суженого, и тогда я уйду спокойно, зная, что ты счастлива.

Арина попыталась улыбнуться, но внутри нее все сжалось от тревоги.

– Прекрати, бабуль. Я с тобой счастлива, и ты никогда не была для меня обузой. Я люблю тебя и благодарна за все, что ты для меня сделала. Не говори так больше, пожалуйста.

После ужина они сели перед телевизором, включив какую-то передачу для фона. Арина легла на колени бабушки, как в детстве, и та нежно гладила ее по голове. Бабушкины руки были теплыми и мягкими, в них ощущалась вся любовь, которую она вложила в свою внучку. Арина не смотрела телевизор. Ее мысли были заняты предстоящей поездкой, тревогой о том, как это изменит ее жизнь. Но в глубине души она знала, что может помочь людям, и эта мысль давала ей надежду.

– Анна Андреевна, разрешите войти. Извините, что без записи, – медленными шагами направилась Арина к столу главврача, чувствуя небольшое волнение в груди. – Я хотела сообщить вам, что согласна. Я готова помочь коллегам из Питера.

Анна Андреевна, сидевшая за столом, подняла на Арину удивленные глаза. Ее лицо озарилось неожиданной радостью, и она встала с кресла, чтобы подойти ближе.

– Арина, это замечательно! Я ждала тебя только после выходных, а сегодня всего лишь пятница! – воскликнула она с широкой улыбкой и, неожиданно для Арины, приобняла ее. – Спасибо тебе. Ты большая молодец, я очень тобой горжусь.

Анна Андреевна вернулась к своему рабочему месту и продолжила, указав Арине присесть.

– У тебя будет наставник, местный следователь. Он ведет это дело. Его зовут Иван, кажется, Александрович. Он встретит тебя и введет в курс дела. Что касается жилья, тебе предоставят отель – не роскошный, но и не из дешевых. Ну а что касается сиделки для твоей бабушки, можешь выбрать сама и прислать мне данные. Я займусь остальным.

Арина кивнула, еще не до конца осознавая всю серьезность предстоящей поездки.

– Думаю, тянуть не стоит, – продолжала Анна. – Скажи моему секретарю, чтобы купила тебе билеты на понедельник, и в добрый путь. Есть вопросы?

– Нет… Да… Вернее, нет… – растерянно пробормотала Арина, собираясь с мыслями. – Тогда, пожалуй, пойду собираться.

– Отлично! Держи меня в курсе, лучше пиши на рабочую почту, – добавила Анна, возвращаясь к своим делам. – Я сейчас же отпишусь коллегам, чтобы тебя встретили.

Арина кивнула еще раз, затем медленно повернулась и вышла из кабинета, ее мысли все еще крутились вокруг принятого решения.

Она вернулась в свой кабинет и начала собирать необходимые вещи. Ее ум работал четко, почти механически – подготовка к поездке была для нее способом уйти от тревожных мыслей о предстоящем задании и заботе о бабушке. Внезапно дверь кабинета резко распахнулась, и внутрь буквально ворвалась Марина, ее лицо выражало возмущение.

– Ты что, совсем обалдела? – взволнованно начала она, скрестив руки на груди и усевшись на стол Арины. – Когда ты собиралась мне это сказать? По-твоему, это нормально? Давай, выкладывай!

Арина подняла на нее взгляд, чуть нахмурившись. Она убрала ее ногу, которая оказалась прямо на одном из документов.

– Успокойся, я приняла решение только утром и только что сообщила Анне Андреевне. Прошло всего пятнадцать минут. Откуда ты уже все знаешь? – спросила Арина, немного удивленная быстрой реакцией Марины.

– Я все знаю! – с вызовом ответила Марина, ее лицо было полным разочарования. – Три месяца! Ты понимаешь, что тебя не будет целых три месяца? Я тут с ума сойду без тебя!

Арина ничего не ответила. Она только посмотрела на Марину с легкой улыбкой и вернулась к своим сборам. Марина, не желая так легко сдаваться, спрыгнула со стола и, подойдя к Арине, неожиданно обняла ее сзади, пытаясь расшевелить.

– А подробности? Ну давай, выкладывай! Расскажи мне все, прошу-прошу-прошу! – Марина перешла на детский голос, убаюкивая Арину в своих объятиях и покачивая ее из стороны в сторону.

– Да хватит, пусти! – вырвалась Арина из ее рук, слегка раздраженная, но сдержанная. – Ладно. Там орудует маньяк, и им нужна помощь. Я буду вести расследование с Иваном и…

– Уууу! Иван! Как прекрасно! – перебила ее Марина с игривой улыбкой. – Что ты о нем узнала? Он женат? Есть дети? Девушка? Ну, выкладывай, что там!

Арина закатила глаза, явно теряя терпение от вопросов.

– Ты, как всегда, в своем репертуаре, – раздраженно ответила она, убирая в чемодан вещи. – Марина, я еду работать, и не более.

Но Марина, казалось, не слышала ее.

– Обязательно переспи с ним, если он свободен! – добавила она громко, подмигивая. – А я приеду через месяц в гости и проверю!

Арина посмотрела на нее с усталой улыбкой, понимая, что спорить с Мариной бесполезно. Все, что оставалось, – продолжать собираться, стараясь не обращать внимания на ее нескончаемые шуточки.

Ангелина Свиридова всегда мечтала о славе. Студентка театрального университета, она видела себя на экранах мировых кинотеатров, снимающейся в фильмах с известными режиссерами. Ее амбиции были высоки, и она верила, что сможет достичь своей цели. Выросшая в семье без отца – он погиб, когда ей было всего пять лет – Ангелина рано привыкла к трудностям. Ее мать делала все возможное, чтобы воспитать детей, а Ангелина, в свою очередь, всегда помогала, работая по ночам, чтобы покрыть расходы на учебу и поддержать семью. Ее младший брат, Владислав, был для нее самым близким человеком, и она всегда старалась баловать его, несмотря на свои загруженные будни.

Ангелина была удивительно красивой девушкой и пользовалась огромной популярностью среди мужчин. Но на личную жизнь у нее не оставалось времени – учеба, работа и семья забирали все ее внимание. Она мечтала о большем, о карьере, которая выведет ее на мировой уровень, и не позволяла себе отвлекаться.

Однажды днем, когда занятия в университете подходили к концу, Ангелине позвонила ее коллега по ночной работе.

– Привет, – услышала она радостный голос Веры. – У нас сегодня банкет, да еще и маскарадный. Думаю, тебе захочется меня подменить. Двойная ставка и крутые чаевые – что скажешь?

Ангелина мгновенно улыбнулась.

– Вер, ты спасла меня! Спасибо огромное! Но у меня нет костюма, – радостно, но немного встревоженно ответила она.

– Не переживай, у меня как раз есть подходящий. Скину тебе адрес. Я живу рядом с клубом, так что можешь сразу заехать за костюмом. Только аккуратно, не дай бог посадишь пятно, я его только сегодня купила, – ответила Вера, посмеиваясь.

После занятий Ангелина, окрыленная предстоящей ночью, поспешила к подруге за костюмом. По дороге она успела предупредить брата и маму, что работает в ночную смену и вернется только утром. Она попросила их не переживать и не звонить, так как в клубе ей запрещено использовать телефон.

Когда Ангелина наконец надела костюм, она не могла оторвать взгляд от своего отражения в зеркале. Красная шапочка, но в весьма откровенном исполнении: короткая юбка, топ, едва прикрывающий грудь, и короткий красный плащ. На лице – маска, скрывающая половину лица. Вера посмеялась, увидев, как Ангелина вертится перед зеркалом.

– Господи, сплошная эротика, – засмеялась Ангелина, поправляя плащ и оглядываясь. – Все чаевые мои, это точно! Жаль, что ты простыла, но спасибо огромное за костюм.

– Только не заляпай его, – усмехнулась Вера. – У меня куча парней ждут этого костюма, я им обещала!

– Не переживай, верну как новенький. У тебя оставлю свою одежду, заберу ее утром, а потом сразу на учебу, – Ангелина поцеловала Веру в щеку и выскочила из квартиры.

Уже стоя в подъезде, она услышала напоминание Веры:

– Не забудь ключи, они на столе!

Девушка вышла из квартиры и закрыла дверь на ключ. Пока она шла к лифту на лестничном проеме заметила какой-то силуэт, но не обратила внимание так как была слишком увлечена предстоящим вечером. Лифт как на зло застрял на 17 этаже и как не старалась девушка, он никак не хотел спускаться, она приняла решение спускаться по лестницы с 13-го этажа и выйти на задний двор. Девушке было немного жутковато, так как света там было недостаточно и очень мрачно. Она обратила внимание как мужчина весь в черном смотрел в окно и курил, она подумала, что это местный и ничего не подозревая шагнула вперед. Последнее что она помнит, что повернулась спиной к мужчине и получила сильный удар по затылку. Мир вокруг нее мгновенно померк.

Ангелина с трудом открыла глаза. Голова кружилась, и каждое ее движение отзывалось болью. Она попыталась сдвинуть руки, но они были крепко связаны. Тело не слушалось, а маска на лице ограничивала ее обзор, превращая все вокруг в расплывчатый кошмар. Но это было не главное. Главным был страх, пронзающий ее насквозь, словно ледяные иглы. Ее разум постепенно осознавал ужасную истину – она в ловушке, и выхода отсюда не будет.

Тьма, которая окутывала ее, казалась живой. Казалось, само пространство сжималось вокруг нее, душа ее страхом. В голове пульсировал один вопрос: «Почему я?». Она не могла понять, как и зачем оказалась в этом ужасе, но ответов не было.

Мучитель появился внезапно, словно из самой тьмы. Его лицо скрывала маска, но не это пугало ее больше всего. Пугали его действия, его абсолютная безжалостность. Он не сказал ни слова, но его жесты были наполнены дьявольской тщательностью – он знал, что делает. И он знал, что ее мучения должны быть долгими.

Следующие часы для Ангелины были самыми ужасными, она мечтала о смерти, так как вынести это все уже не было сил. В один момент она даже не могла кричать, она мирно замерла и ждала своей смерти. Но маньяку было необходимо чувствовать ее страдания и боль, он предпринял шаг чтоб заставить Ангелину кричать от боли, он пустил вход электрошокер. Когда он достал его, Ангелина успела лишь вздрогнуть. Тело не слушалось, и она не могла сопротивляться. Ее сердце забилось быстрее, а страх заполнил каждый уголок ее сознания. Маньяк медленно, с болезненным удовольствием, прислонил электрошокер к ее паху. Едва шипение разрядов коснулось ее кожи, боль взорвалась внутри нее, словно тысяча игл одновременно пронзили ее плоть.

Крик разорвал тишину комнаты, он был почти животным, диким, бессильным. Она кричала так, будто ее душу выворачивали наизнанку, и каждое движение маньяка только усиливало ее страдания. Он наслаждался ее агонией, словно это было его единственным смыслом.

Но это было лишь началом. Когда шокер перестал жечь ее плоть, она успела лишь на мгновение вдохнуть, прежде чем увидела в его руках плоскогубцы. Их холодный металлический блеск заполнил ее сознание ужасом. Он подошел ближе, и каждое его движение было пронизано абсолютной хладнокровностью. Он сжал ее челюсть, и она почувствовала, как металл холодно прикасается к ее деснам.

Первый зуб он вырвал быстро, словно это было для него привычным делом. Боль была острая, режущая, но это было только начало. Кровь заполнила рот, смешавшись со вкусом страха. Второй зуб вышел медленнее, он наслаждался каждым движением плоскогубцев, словно хотел прочувствовать каждый ее крик.

Ангелина пыталась сопротивляться, но боль была невыносимой. Ее тело тряслось, а сердце билось так, будто готово было разорваться. Каждое новое вырывание зуба сопровождалось новым приступом боли и отчаяния. Она больше не могла кричать – горло сдавило, а слезы текли по лицу, смешиваясь с кровью, капающей на грудь. Мир вокруг нее растворялся в этой нескончаемой пытке.

Ее последний взгляд на него был полон немой мольбы о смерти. Она хотела, чтобы это прекратилось, чтобы ее мучения закончились, но он продолжал. Его руки действовали методично, каждая секунда превращалась в вечность боли, которой, казалось, не будет конца.

Арина резко подскочила с кровати, ее сердце бешено колотилось, а дыхание было сбивчивым. Она схватилась за рот, ощупывая зубы, словно проверяя, что они на месте, что это был всего лишь сон. Ощущение боли и страха было таким реальным, что на миг ей показалось, будто она пережила все наяву. Пот катился по ее лбу, а тело все еще содрогалось от ужаса.

Она начала ходить по комнате, пытаясь избавиться от остатков сна, который до сих пор держал ее в плену. Каждый шаг был наполнен беспокойством, каждое движение – стремлением сбежать от своих мыслей. Она направилась в ванную, включив воду и облив лицо прохладной струей. Вода немного вернула ее в реальность, но страх и беспокойство оставались с ней.

Когда Арина подняла глаза на свое отражение в зеркале, она заметила в отражении фигуру, медленно приближающуюся к ней. Это была ее бабушка, которая тихо подошла.

– Опять кошмары, солнышко? – тихо спросила бабушка, ее голос был теплым и успокаивающим. – Ты кричала и раньше, но в последнее время это стало случаться чаще.

Арина кивнула, ее лицо было бледным, губы сжаты, а глаза наполнялись слезами. Ее руки все еще дрожали, когда она попыталась заговорить.

– Бабуль, я не понимаю… – ее голос задрожал. – Почему меня мучают эти кошмары? Почему каждый раз новые люди, которых я никогда не встречала? Я даже не могу понять, кто они…

Она стояла перед бабушкой, ее тело слегка содрогалось от подавляемых эмоций. Казалось, что мир вокруг нее стал более хрупким, а сон оставил следы не только в ее сознании, но и в теле.

Бабушка смотрела на внучку с глубоким пониманием, ее голос был мягким, но полным заботы и мудрости.

– Деточка моя, – сказала она, обнимая Арину за плечи. – Мы столько лет ходили по врачам и психологам. Мы обошли многих, но никто так и не смог объяснить, почему у тебя эти кошмары. Ты пережила травму в детстве, и это тебя не отпускает до сих пор. Думаю, это что-то из прошлого возвращается к тебе во сне, как будто это чувство вины. Но, милая моя, тебе нужно отпустить это. Не вини себя за то, что было. Особенно сейчас, когда у тебя впереди новая жизнь. Завтра ты уедешь в новый город, и, может быть, наконец найдешь там свое счастье.

Арина всхлипнула и прижалась к бабушке, которая, как всегда, умела найти правильные слова в самые тяжелые моменты. Бабушка обняла ее крепко, словно стараясь прогнать все ее страхи и боли.

Они долго не спали той ночью, просто лежали рядом, обнявшись, и рассказывали друг другу смешные истории из прошлого. Эти моменты возвращали им обоим чувство тепла и безопасности, как будто мир вокруг был в порядке, а кошмары остались далеко позади.

Глава 3. Тени чужих кошмаров

За окном самолета медленно тянулся серый, дождливый осенний день. Небо над Санкт-Петербургом было затянуто облаками, и создавалось ощущение, что город погрузился в вечный полумрак. Когда самолет наконец приземлился, Арина ощутила небольшое облегчение, но перелет дался ей нелегко – это был ее первый полет за долгое время, и она не смогла до конца избавиться от чувства тревоги, которое нарастало по мере приближения к земле.

Пока самолет двигался по взлетной полосе, Арина включила телефон, и сразу же появилось уведомление. Незнакомый номер отправил ей короткое сообщение, лишенное всякой теплоты:

«Это Иван. Набери, когда получишь багаж, я на парковке.»

Арина закатила глаза. Сухой, бесчувственный текст показался ей воплощением безразличия. Ни приветствия, ни прощания – никакой вежливости. Она подумала, что деловая этика для этого человека явно не на первом месте. «Для них это как будто рутинная встреча с курьером», – мелькнула у нее мысль.

Получив багаж, она направилась к выходу. За окнами терминала стояли люди, встречающие своих близких. Кто-то с цветами, кто-то с широкой улыбкой и объятиями. Счастливые лица и смех немного согревали этот промозглый день, окутывая пространство теплом. Арина невольно задержала взгляд на одной из таких семейных сцен, испытывая легкую зависть их радости.

Она набрала номер Ивана. Ответ последовал сразу же, и его низкий, грубый бас был таким же безэмоциональным, как и сообщение.

– Добрый день, это Арина, – начала она с волнением в голосе. – Я вышла…

– Номер выхода какой? – сухо перебил ее Иван, не дав договорить.

– Номер? Эм… номер 3, кажется, – растерянно ответила она.

– Жди, сейчас подойду, – бросил он, мгновенно завершив разговор, не дождавшись ее ответа.

Арина снова закатила глаза, сжав телефон в руке.

– Грубиян несчастный, – пробормотала она себе под нос. – Еще с ним работать…

Она посмотрела на часы. Прошло минут десять, прежде чем перед ней предстал мужчина. Он был высоким, с яркими голубыми глазами и грубыми чертами лица, которые, возможно, могли показаться кому-то привлекательными, если бы не его мрачное выражение. В его внешности чувствовалась некая небрежность. Да, он явно занимался спортом, но его недельная небритость и общий вид говорили о том, что ему не особо интересен собственный внешний облик. На нем была черная куртка, черная рубашка и черные брюки, «словно на похороны собирается», – подумала Арина, с трудом сдерживая невольную усмешку.

– Арина? – без эмоций спросил он, взгляд его был холодным и оценивающим.

– Да, здравствуйте, – ответила она, чувствуя себя немного смущенной под его пристальным взглядом.

– Отлично, давай багаж, – коротко бросил он. – До машины пройти надо, а парковка бесплатная только 15 минут, так что пошевеливайся. И не отставай.

Не дождавшись ее реакции, он резко повернулся и быстрыми шагами направился к выходу. Арина не ожидала такой грубости и даже немного опешила, но быстро побежала за ним. В его широких шагах было что-то подавляющее – каждый его шаг равнялся двум ее, и она, несмотря на все усилия, отставала, чувствуя себя маленькой девочкой, которая не успевает за взрослым.

Внутри нее бурлило раздражение. Этот мужчина не только не поздоровался как следует, но и уже позволил себе перейти на «ты», как будто имел на это право.

– Грубиян, – снова пробормотала она себе под нос, поспешив за ним.

Половина пути прошла в полной тишине. Внутри машины царила напряженная атмосфера, словно невидимая стена разделяла пассажиров. Иван, сидя за рулем, смотрел прямо вперед, даже не удосужившись бросить взгляд на Арину. Арина, в свою очередь, была довольна этим молчанием – после их первой встречи она совсем не хотела общаться с ним. Его грубость и резкость с самого начала вызвали у нее стойкое неприязненное отношение.

Проезжая мимо серых улиц Петербурга, она смотрела в окно, размышляя о том, каким этот город мог бы показаться красивым в другой обстановке. Но дождь и туман, окутывавшие город, усиливали ее ощущение одиночества и отчужденности. Мимо них проплывали темные здания и редкие прохожие, прячущиеся под зонтами.

Молчание прервалось, когда Иван ответил на звонок коллеги. Разговор был коротким и деловым, после чего он, наконец, решил заговорить с Ариной.

– Сейчас отвезу тебя в отель, – начал он сухо, без тени эмоций в голосе. – Там можешь принять душ, отдохнуть, покушать. Сегодня в отдел уже не надо, я уезжаю по делам. Завтра в восемь утра заеду за тобой. Сначала поедем к судебным экспертам, переговоришь с ними, потом в отдел – ознакомишься с делами.

Арина кивнула, но ответила столь же сухо:

– Хорошо.

Она даже не повернулась к нему. Ее слова звучали как будто сквозь холодную стену отчуждения, но Иван, казалось, не обратил на это никакого внимания. Ему, похоже, было все равно, как она реагирует на его грубость.

– Отлично, – продолжил он так же спокойно, словно разговаривал с кем-то, кого давно не слышал. – Я работаю до семи вечера. Если вдруг нужно показать Питер, напиши или позвони. Приеду.

Арина сдержала ехидную усмешку.

– Это уж вряд ли, – ответила она, и хотя ее голос звучал с легким вызовом.

Иван снова не отреагировал. Казалось, он не слушал ее или просто не считал нужным обсуждать такие детали. Это раздражало ее еще больше. В какой-то момент ей даже показалось, что он похож на робота, которому просто нужно выдать заранее заученные фразы, но сам смысл диалога его не интересует.

Машина мчалась по мокрым улицам, а в ее голове все сильнее росло чувство недовольства.

– А сегодня сможете какие-нибудь материалы отправить, чтобы я могла ознакомиться заранее? – сдержанно спросила Арина, все же пытаясь внести какую-то практическую ноту в их общение.

Ее удивил и одновременно разозлил его ответ.

– Это уж вряд ли, – бросил он с той же бесчувственностью.

На мгновение ее охватило желание ответить резко, но она сдержалась, понимая, что любая попытка вызвать эмоции в этом человеке, вероятно, не увенчается успехом.

Номер в отеле Арине понравился – уютный, чистый, с приятным дизайном и всем необходимым для комфортного отдыха. Она быстро разобрала чемодан, аккуратно разложив вещи по полкам. Приняв теплый душ, она почувствовала, как напряжение, накопившееся за день, постепенно покидало ее тело. Вода смывала усталость и раздражение, которое она испытывала с самого прилета. Окутанная мягким халатом, Арина заказала ужин в номер.

Как только еда была на подходе, она, конечно же, решила позвонить бабушке, чтобы рассказать, как все прошло. Арина знала, что бабушка волнуется и ждет звонка с самого ее вылета.

– Привет, бабуль! Как ты? – сказала Арина, едва только ее лицо появилось на экране телефона.

– Арина, все хорошо, доченька! А ты как там? Тебя встретили? Накормили? – голос бабушки сразу же наполнился волнением. – А почему ты мокрая? Ты где, доча?

Арина засмеялась, слегка прикрыв глаза от столь настойчивого потока вопросов.

– Бабуль, не кричи так, я прекрасно тебя слышу! – мягко ответила она, сдерживая улыбку. – Я уже в номере. Разобрала вещи, приняла душ и вот собираюсь поужинать. Смотри! – Она повернула камеру, чтобы бабушка могла увидеть стол с заказанным ужином.

– Вижу, вижу… – голос бабушки чуть успокоился, но забота все еще сквозила в ее словах. – А когда ты начнешь работать? Не прогуливаешь ли ты, случайно? Первый день, а ты уже бездельничаешь – тебя точно уволят, доча!

– Бабуль, все в порядке, – ответила Арина, улыбаясь еще шире. – Меня привез куратор и сказал, что сегодня работать не нужно. Завтра заедет за мной. Но, знаешь, он такой… самовлюбленный грубиян! Разозлил меня. Представляешь, мне придется три месяца с ним работать, а я и три минуты с ним не выдержала! Настоящий козел!

– Ой, доченька, – с добротой в голосе начала бабушка, – не спеши судить. Он ведь за тобой приехал, встретил, привез. Может, вы просто не поняли друг друга?

– Ладно, бабуль, – вздохнула Арина. – Я поем и спать. Мне нужно хорошенько выспаться – перелет был тяжелым, мне было страшно, как никогда.

– Давай, доченька, – ласково сказала бабушка. – Хорошо выспись и пусть тебе снятся добрые сны.

Арина закончила разговор, откинула телефон на кровать и раскинулась на ней, словно звезда, чувствуя, как усталость наконец накрыла ее. Ее мысли все еще крутились вокруг встречи с Иваном, и как только она подумала о нем, телефон снова завибрировал.

Пришло сообщение. Это был Иван: «Не завтракай!»

Арина закатила глаза. Даже его короткие сообщения вызывали у нее раздражение. Она прочла его, но решила не отвечать. «Еще чего, – подумала она, – он не заслуживает моего внимания». Возможно, пусть поймет, что она обижена на его поведение.

Ее веки стали тяжелыми, и вскоре она погрузилась в дремоту, стараясь забыть обо всем, что произошло сегодня.

Громкая музыка, смех и шум – типичная картина для ночного заведения. Вера работала здесь текильщицей уже десять лет и давно привыкла к пьяным посетителям и ночному ритму жизни. Она знала, что ее заработок напрямую зависел от их состояния опьянения, и умело этим пользовалась. Вера была профессионалом своего дела, настоящей живой легендой в своем заведении. За одну смену она могла заработать самые большие чаевые, чем все ее коллеги вместе взятые.

Ночной образ жизни стал ее вторым "я". Днем Вера спала, вечером готовилась к работе, а ночь была ее сценой, где она играла свою роль – роль соблазнительной и недоступной женщины. Мужчины, словно мотыльки у огня, толпились вокруг нее, но она никогда не воспринимала их всерьез. Для нее они были лишь способом выжить и обеспечить себе достойную жизнь. Многие дарили ей подарки, деньги, дорогостоящие украшения, а она принимала все это с холодным расчетом. Это был бизнес, не более.

Доходило даже до скандалов. Однажды жена одного из ее "спонсоров" подала на нее в суд, уверенная, что Вера околдовала ее мужа. Женщина обвиняла ее в том, что та на протяжении двух лет гипнозом выкачивала из него деньги – и его, и ее заработок. Суд, разумеется, Вера выиграла, наняв дорогого адвоката, который доказал, что все было добровольно, и мужчина сам выбирал тратить деньги на нее.

– Ты сегодня в ударе, Вера, – сказал бармен Михаил, наблюдая, как она открывает уже третью бутылку текилы. – Рекорды хочешь побить?

– Видимо, придется, – с улыбкой ответила Вера, демонстрируя ему свой "надутый" от чаевых бюст.

Ее веселое настроение слегка омрачалось одной мыслью. Ангелина – ее подруга и коллега – пропала. Вера еще не могла поверить, что та просто исчезла.

– Ангелина не объявлялась? – спросила она, бросая взгляд на Михаила.

– Нет, – вздохнул он, покачав головой. – Ее мама звонит каждый день. Полиция только сегодня приступила к поискам. Трое суток прошло, а никаких следов.

Вера нахмурилась, почувствовав тяжесть этой новости. Она с трудом проглотила ком в горле и, опустив глаза, сказала:

– Жесть… Она ведь даже до бара не дошла. Дай мне номер ее мамы. Я хотя бы вещи передам – Ангелина так и не вернулась за ними… – она сделала паузу, голос дрожал. – И что-то мне подсказывает, что уже не вернется.

Ночь для Веры прошла блестяще – как она и обещала, она побила рекорд чаевых за всю неделю. Но это не приносило ей привычного удовлетворения. Окончив смену, она отправилась в раздевалку, где коллеги начали обсуждать последние новости.

– Вы слышали про Ангелину? – с тревогой в голосе спросила одна из девушек.

– Да! Бедняжка… – подтвердила другая, с сожалением качая головой. – Она была такой доброй, всегда помогала своей маме…

Эти слова вызывали у Веры раздражение. Она резко обернулась к ним.

– Вы чего ее похоронили-то? Может, она еще вернется. Прекратите это обсуждать и идите уже домой, – резко бросила она, стараясь скрыть свое беспокойство.

– Ладно, ладно, не кричи! Мы уходим, до завтра, Вер, – ответили девушки, выходя из раздевалки.

Когда Вера осталась одна, она еще долго сидела перед зеркалом, снимая макияж. Ее лицо казалось чужим, она смотрела на свое отражение и испытывала отвращение к тому, кем она стала. Эта жизнь – обман, игра с мужчинами, постоянное притворство ради выгоды – больше не приносила ей ни радости, ни удовлетворения. Она чувствовала, что стала заложницей собственной игры, и хотела все изменить. Недавно она приняла для себя решение – бросить все, переехать в другой город и начать жизнь заново. Найти семью, детей, настоящую любовь.

В момент ее размышлений телефон завибрировал. На экране высветилось сообщение от «Спонсора №4». Вера пронумеровала своих мужчин, чтобы не путаться в свиданиях.

«Отправил за тобой машину. Через пятнадцать минут будь на заднем входе.»

«Спонсор №4» был одним из самых влиятельных ее покровителей – бизнесмен с крупным именем, женатый, с четырьмя детьми. Он был гордым и избалованным деньгами, человек, который привык получать все, чего хочет, невзирая на законы или мораль. Его имя не раз мелькало в судебных делах, но никому не удавалось выиграть дело против него – он покупал правосудие, как любой товар.

Вера спустилась к заднему выходу, где ее ждала черная затонированная машина. Она молча села на заднее сиденье. Водитель не сказал ни слова, словно действовал по некоему ритуалу, который повторялся из раза в раз. Как только дверь закрылась, машина тронулась с места.

Дорога была долгой и утомительной. Через час пути Вера начала дремать, утомленная сменой и предвкушением встречи. Когда она очнулась, водитель уже открывал ей дверь, не произнося ни слова. Вера медленно вышла, схватив сумочку, и на автомате направилась вперед.

Подняв голову, она вдруг осознала, что находится в незнакомом месте. Вокруг был лес и темнота, и никаких признаков цивилизации. Она уже собралась спросить водителя, где они находятся, но не успела – внезапный сильный удар по затылку обрушился на нее. Она пошатнулась, упала на колени, схватившись за голову. Второй удар был еще более сильным, окончательно лишив ее сознания. Темнота поглотила ее моментально.

Вера приходила в себя дольше, чем обычно, ощущая последствия двух сильных ударов по голове. Голова кружилась, каждый вдох отдавался болью, а к горлу подступала тошнота. Было очевидно, что она получила сотрясение. Медленно открыв глаза, девушка попыталась осмотреть помещение, в котором оказалась, но туман в глазах мешал сосредоточиться. Пространство вокруг казалось размытым и чужим. Она не понимала, где находится.

С трудом повернув голову, Вера заметила еще один стол, стоящий неподалеку. На нем лежал мужчина, но его лица не было видно – оно было закрыто человеком в черном, стоящим спиной к ней. Тот мужчина что-то делал над головой жертвы, руки его были заняты непонятными манипуляциями.

– Слышь… где я? – Вера попыталась говорить, но голос был слабым и хриплым. Она сделала глубокий вдох и продолжила: – Мы что, в аварию попали? Это клиника? Тебя Игорь нанял?

Ее слова повисли в воздухе, не вызывая никакой реакции. Мужчина в черном даже не обернулся. Вера почувствовала, как отчаяние и растерянность начинают заполнять ее сознание. Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить, что произошло, но воспоминания ускользали. На мгновение ей даже показалось, что она задремала, потеряв ощущение реальности.

Когда она снова открыла глаза, то решила повторить свои вопросы, но на этот раз с гневом и отчаянием:

– Эй, урод! Я с кем разговариваю? – голос ее стал громче, более уверенным, хотя в душе она ощущала лишь страх.

Мужчина не обратил на нее внимания. Он продолжал свои действия, полностью сосредоточившись на том, что делал. Несколько минут спустя он положил инструменты на стол и взял салфетку, аккуратно вытирая свои руки. Потом он поднял над головой колбу, внимательно разглядывая ее под светом лампы. Вере показалось, что в колбе что-то двигается, и когда она сфокусировала взгляд, ей почудилось, что это человеческие глаза. Однако туман в ее сознании и плетущиеся перед глазами образы мешали разглядеть все как следует.

Мужчина повернулся и направился к шкафу, и только тогда Вера смогла увидеть тело мужчины, лежащего на соседнем столе. Страх пронзил ее до глубины души.

– Черт… – Вера дернулась на месте, пытаясь освободиться, но ее руки и ноги были крепко привязаны.

Паника мгновенно захватила ее сознание, заставляя дергаться еще сильнее. На соседнем столе лежало тело мужчины с изуродованным лицом. Его глаза, губы и кончик носа были удалены. Рубашка была расстегнута, из его сосков торчали провода, которые уходили куда-то под одежду, соединяясь с аккумулятором, стоящим рядом. Тело выглядело так, будто его мучили долго и жестоко. Вере стало ясно, что он пережил невероятные страдания.

Девушка начала кричать в отчаянии, ее голос разрывал тишину:

– Помогите! Кто-нибудь, спасите! – кричала она, пока голос не ослаб. Мужчина в черном, наконец, обернулся, и на мгновение застыл, наслаждаясь ее паникой. Его холодные, нечеловеческие глаза впились в нее, и она поняла, что он питается ее страхом. – Чертов ублюдок! Кто ты? Сними маску, трус! Думаешь, я боюсь тебя? Мне плевать, можешь убить меня! – закричала она в его сторону, пытаясь скрыть свой страх за пеленой гнева.

Мужчина ничего не сказал, но взял со стола секатор и медленно пошел к Вере, щелкая лезвиями с каждым шагом. Его движения были размеренными, словно он наслаждался моментом. Подойдя к ней, он снял с нее обувь и провел холодным пальцем по ее ступне, словно предвкушая дальнейшие действия. Вера вздрогнула, но продолжала смотреть на него с ненавистью, не собираясь показывать страх.

Но все произошло внезапно. Он резко схватил ее мизинец и отрезал его одним точным движением. Боль вспыхнула, и крик вырвался из ее горла. Вера выгнулась от боли, но мужчина продолжал методично отрезать один палец за другим. На восьмом пальце ее тело уже не выдержало, и сознание окончательно погрузилось в темноту.

Арина подскочила с кровати, схватив вазу с тумбочки, и, не задумываясь, бросила ее в сторону. Ее сердце бешено колотилось, и на мгновение ей казалось, что она все еще в том ужасном помещении. Ваза с громким треском ударилась о стену и разлетелась на сотни мелких осколков. Арина рухнула на колени, задыхаясь от страха, и вскрикнула, словно пытаясь выплеснуть все пережитые эмоции. Ее тело дрожало, а слезы катились по щекам, падая на пол. Она схватилась за голову и начала раскачиваться из стороны в сторону, бормоча:

– Почему? Почему? Это не я… Это сон… Сон… Сон…

Ее сознание словно застряло где-то между реальностью и тем ужасным сном, откуда она только что сбежала. Боль и страх еще не оставили ее. Голова была тяжелой, а сердце казалось готово вырваться из груди.

Прошло несколько минут, прежде чем Арина начала осознавать, что это был всего лишь сон. Она попыталась глубоко вдохнуть, но легкие все еще не слушались. Выпив стакан воды дрожащими руками, она направилась в ванную комнату, чтобы умыться. Ледяная вода немного вернула ее в реальность, но в зеркале ей все равно продолжало мерещиться чужое лицо. Лицо Веры. Ее взгляд зацепился за свое отражение, но в нем она не видела себя. Вместо этого перед ней стояла Вера, и это ощущение было настолько реальным, что она на мгновение задрожала.

Отключив свет и выйдя из ванной, Арина неожиданно остановилась. Что-то внутри нее заставило ее вернуться назад. Она снова включила свет и внимательно посмотрела в зеркало, пытаясь осмыслить то, что происходило в ее голове.

– Ангелина… – прошептала она себе под нос. – Подруга Веры… Это она ей дала костюм Красной Шапочки. Несколько дней назад я была Ангелиной… А теперь Вера… Что за черт?

Она снова посмотрела в зеркало, ее мысли путались, создавая хаос в сознании.

– Мой мозг совсем сходит с ума? Раньше я видела разных людей, но теперь одни и те же лица, только я в разных телах… Господи, я схожу с ума… Точно схожу с ума…

Арина провела рукой по лицу, пытаясь собраться с мыслями, но это только усилило ее ощущение, что что-то не так. Эти сны становились все более реальными, все более ужасными, и с каждым разом она все меньше понимала, где заканчивается сон и начинается реальность.

Она долго не могла заснуть после этого кошмара, погруженная в мысли о Вере и Ангелине. Как будто ее разум погружался в какую-то странную игру, в которой она была и зрителем, и участником. Ей даже на мгновение показалось, что это все какая-то ужасная шутка, будто она смотрит сериалы с разными сюжетами, только теперь она была в каждом из них. Но больше всего ее пугало то, что она переживала все это на себе, снова и снова испытывая всю боль и страдания.

Глава 4. Тонкая грань доверия

Арина проснулась за час до встречи. Сегодня она решила выглядеть особенно хорошо. Приняв душ, она аккуратно уложила волосы, нанесла макияж, подвела глаза и накрасила губы. Одетая в свое самое красивое, по ее мнению, платье, она встала перед зеркалом, чтобы полюбоваться результатом. Но внезапно ее охватило смущение.

– Что за ерунда! – воскликнула она раздраженно и схватила влажные салфетки.

Скоро макияж был стремительно стерт, а ее лицо вернулось к привычной естественности. Однако Арина все еще не понимала, почему так старательно пыталась хорошо выглядеть для Ивана. Она ведь всегда оставалась равнодушной к мнению других, так почему сейчас она хочет понравиться этому человеку? Может, она его боится? Или просто надеется, что тогда он перестанет быть таким холодным? Эти мысли беспокоили ее, но она так и не нашла ответ.

Зазвенел телефон, и на экране появилось короткое сообщение:

«Спускайся.»

Едва взглянув на часы, Арина начала торопливо собираться, чтобы не заставлять Ивана ждать. Он был для нее загадкой, человеком с маской, чье поведение она не могла разгадать. Это тревожило ее. Может, он действительно просто предпочитает красивых женщин, а ее игнорирует потому, что не считает привлекательной? В любом случае, ей очень хотелось, чтобы Иван относился к ней лучше, но сама Арина не могла понять, почему она вдруг придавала этому такое значение.

Сев в машину, она приготовилась к очередному холодному приему, как это было накануне. Но Иван удивил ее своим тоном.

– Доброе утро. Хорошо отдохнула? – спросил он, начиная движение.

– Доброе утро. Да, спасибо… – растерянно ответила Арина.

– Сейчас позавтракаем, обсудим все детали. Постараюсь подробно рассказать о деле, – Иван коротко взглянул на нее, улыбнувшись. – Кстати, я восхищен твоей работой. Всегда хотел с тобой познакомиться. Проще говоря, я твой фанат.

Арина застыла на мгновение, не веря своим ушам. Слова Ивана прозвучали для нее как гром среди ясного неба. Она почувствовала одновременно смущение и злость. «Что ты за человек, Иван? Кто ты был вчера и кем стал сегодня? У тебя что, биполярное расстройство?» – думала она, пристально разглядывая его.

– Вчера вы были не так сговорчивы, Иван, – произнесла она с легкой укоризной.

– Бывает. Растерялся, понимаешь… Не каждый день встречаешь кумира, – он слегка улыбнулся и продолжил: – И да, я наводил о тебе справки.

Арина невольно посмотрела на него, и их взгляды встретились. Глубокие, словно бездонное небо, глаза Ивана скрывали множество тайн. Она на секунду задержала взгляд, чувствуя, что эти глаза манят ее к свободе, о которой она давно мечтала.

– Коллеги рассказали, что ты не любишь разговоры ни лишние, ни личные. Не терпишь неуверенности и лжи. Если кто-то тебе не нравится, ты просто избегаешь его, и больше не общаешься. Учитывая это, я немного растерялся.

– Что? Кто тебе мог такое сказать? – возмущенно спросила Арина, покраснев от неожиданности. – У меня там нет друзей, я ни с кем не общаюсь так близко, чтобы они могли обо мне что-то знать. Как можно так нагло врать? – она смутилась еще сильнее. – Знаешь что? Я о тебе тоже наводила справки. Тебя описывают как бессердечного, холодного и абсолютно безразличного человека. Приятно такое слышать?

Они оба обменялись взглядами и в следующее мгновение рассмеялись. Оба поняли, что лед был сломан, и тревога отступила.

Официантка подошла к их столику с улыбкой, явно направленной исключительно на Ивана. Ее голос был чуть выше обычного, когда она вежливо поздоровалась:

– Привет, Вань, – сказала она, протягивая меню Арине, даже не удостоив ее взгляда, – ты сегодня задержался. Тебе как обычно?

– Привет, Ань. Да, как обычно, – ответил Иван с улыбкой, но затем добавил: – Это, кстати, моя коллега из Москвы. Она будет работать со мной ближайшие полгода. Знакомься, это Арина.

Официантка, которой явно не понравилось вмешательство в их привычную рутину, выдавила натянутую улыбку и посмотрела на Арину.

– Добрый день, добро пожаловать в Санкт-Петербург, – произнесла она с ноткой холодности в голосе. – Ваня рассказывал о вас вчера. Мы с ним знакомы уже больше пяти лет, мы очень близки.

– Здравствуйте, спасибо, – вежливо ответила Арина, стараясь не обращать внимания на недовольство официантки. – Знаете что, учитывая, что нам предстоит тесное сотрудничество, принесите мне то же, что и Ивану. Думаю, эта традиция мне тоже понравится.

Улыбка официантки мгновенно исчезла. Она быстро забрала меню и, безо всякого энтузиазма, удалилась заказывать еду. Арина сдержанно улыбнулась, наслаждаясь тем, как легко ей удалось унять назойливость Анны. Иван, наблюдавший за этим обменом, был восхищен. За годы, которые он ходил в это кафе, ему самому не удавалось так ловко справиться с ней.

– Ну что ж, давай приступим, – сказала Арина, посмотрев на него серьезно. – С чего мы начнем?

Иван мгновенно перешел на деловой тон.

– Я занимаюсь этим делом уже пять лет. Но убийства начались задолго до этого. Нам пришлось объединиться с другими отделениями города, потому что он не выбирает определенный участок – действует по всему Питеру. Этот человек… он не просто убийца, он явно психически болен. Способ, с которым он расправляется с жертвами, – это не для слабонервных.

– А как вы поняли, что это один и тот же человек? – спросила Арина, заинтересованно смотря на Ивана.

– У него есть фетиш, – ответил Иван, его голос стал тише и холоднее. – Он собирает сетчатки глаз своих жертв. Мы находим тела по всему городу, в черных мешках для мусора. Он складывает в мешок не только тела, но и все вещи, принадлежавшие жертве – одежду, телефоны, документы. Единственное, чего всегда не хватает, – это сетчатка. Ты уверена, что готова к этому? Это не просто стандартная работа, – Иван взглянул на Арину с заботой.

Арина посмотрела на него с легкой улыбкой.

– Иван, я патологоанатом уже более десяти лет. Поверь мне, это далеко не самое страшное, что я видела.

Их разговор продолжился, и вскоре напряжение между ними полностью исчезло. Они болтали обо всем – словно старые друзья, которые встретились после долгой разлуки. Обнаружилось, что у них есть много общего, что сделало их общение удивительно легким и дружеским. Несмотря на то, что Арина привыкла никому не доверять, ей хотелось узнать о Иване как можно больше. Иван, в свою очередь, был впечатлен ее умом, логикой и способностью анализировать. Он заметил, как она мастерски строит свои мысли, и это вызывало у него восхищение.

– А ты местный или приезжий? – неуверенно спросила Арина, убирая прядь волос за ухо.

– Я коренной петербуржец, – с улыбкой ответил Иван. – Живу в съемной квартире в центре. У меня огромная семья, которую я очень люблю. Шесть братьев, сестра, родители, бабушка. Родители и бабушка живут за городом в большом доме.

– Ого, как круто!– восхищенно ответила Арина. – А каково это – иметь большую семью? Вы часто ругались в детстве? А как вы понимаете, кого родители любят больше?

Иван понял, что эти вопросы исходили не от любопытства, а от глубокой тоски. Вполне вероятно, что Арина была единственным ребенком или потеряла кого-то из близких. Он ответил с осторожностью, не желая ранить ее:

– Мы ругались, дрались… Но большая семья – это чувство безопасности. Ты понимаешь, что, что бы ни случилось, есть люди, которые всегда тебя поддержат и примут, – Иван замолчал на мгновение, подбирая слова. – Я переехал в город еще студентом, учился здесь, в Питере, на юридическом.

– Дай угадаю, – с улыбкой перебила его Арина. – Уголовное право и красный диплом?

– Не совсем, – рассмеялся Иван. – Синий диплом и тройки. Если бы не мой лучший друг, я бы и диплом не написал. Честно говоря, учеба меня не интересовала. Студенчество, первый раз вдали от дома… Конечно, хотелось только гулять и веселиться.

На некоторое время в разговоре повисла тишина. Арина опустила голову, задумавшись, а Иван продолжал наблюдать за ней, пытаясь понять ее мысли. Он начал задумываться, не сказал ли что-то лишнее, но ему нравилось смотреть на нее, изучать ее выражения лица.

– О себе, я так понимаю, ты рассказывать не будешь? – осторожно спросил он.

Арина смущенно улыбнулась, покачав головой, и снова убрала волосы за ухо.

– Ну что ж, у меня еще будет время узнать тебя получше, – с легкой улыбкой ответил Иван, поманив официантку. – Пожалуй, нам пора. Нас, наверное, уже заждались.

Лаборатория судебной экспертизы расположилась в центральной городской больнице Санкт-Петербурга. Здесь всем заправляла Светлана Александровна Депина – женщина средних лет с железной дисциплиной и холодным взглядом. Высокая, худощавая, с аккуратно собранными в пучок волосами и черными как угольки глазами, в глубине которых, казалось, можно было утонуть. Светлана Александровна подходила к работе с максимальной строгостью и не терпела отклонений от своих правил.

Все у нее было под контролем – и ее сотрудники это прекрасно знали. Опоздал – объяснительная. Не сдал отчет вовремя – объяснительная. Две объяснительных – увольнение. В ее лаборатории царила жесткая бюрократия, и хотя главный врач больницы не всегда соглашался с ее методами, вынужден был мириться с ее порядками. Депина была лучшим сотрудником в своем направлении и, к тому же, хорошей знакомой главврача. В ее подчинении находились два интерна, и она их гоняла, как лошадей на скачках, надеясь воспитать из них настоящих профессионалов.

Каждое утро начиналось с планерки. Этот ритуал был введен Светланой Александровной год назад и стал для нее неотъемлемой частью рабочего дня, хотя не всем членам команды это нравилось.

– Итак, Виталий, расскажи мне, чему ты научился вчера, – спросила она строго, глядя на своего первого интерна.

– Светлана Александровна, я весь день занимался отчетами, которые вы на меня повесили, – ответил Виталий, в его голосе звучала жалоба. – Мы же вместе сидели и этими отчетами занимались. Ну зачем нам тогда эти встречи?

Рядом сидела Ирина, второй интерн, устроившаяся на работу позже Виталия на два месяца. Она тихо хихикнула, явно издеваясь над коллегой. Светлана Александровна заметила ее ухмылку и мгновенно прервала.

– Виталий, прекрати! В работе должен быть порядок. Порядок в мыслях и в действиях, – с укоризной произнесла она, повернувшись к Ирине. – А ты, Ирина, меня вчера разочаровала! Ты даже отчет не смогла вовремя закончить и ушла домой.

Ирина удивленно посмотрела на начальницу.

– Светлана Александровна, я закончила отчет и сообщила вам об этом. Но перестал работать интернет. Вы сами сказали, что это нормально, и отпустили меня. Что я должна была сделать? – с недоумением спросила Ирина.

– Это не важно, понимаешь? Ты должна была ждать, пока интернет не восстановится, – раздраженно ответила Светлана Александровна, ее голос дрожал от раздражения. – А вдруг от твоего отчета зависит следствие, суд не сможет вынести приговор? Понимаешь, какая на нас ответственность?

Оба интерна опустили головы, чувствуя, что спорить с ней бесполезно.

– Понимаем, – одновременно ответили они, явно чувствуя себя виноватыми.

После короткой паузы Ирина решилась задать вопрос, который уже несколько минут крутился у нее на языке.

– Светлана Александровна, сегодня точно приедет эксперт из Москвы? Уже 11 часов, а ее все нет, – с разочарованием спросила она.

– Должна быть. Мне сообщили вчера, что она прибыла. Видимо, что-то задержало или она получила срочное задание. К сожалению, мы здесь лишь помощники, а в подчинении она будет у уголовного отдела полиции, – ответила Депина, поправляя свой белый шарф, который она специально завязала, чтобы произвести впечатление на гостью. Это не ускользнуло от внимания Виталия и Ирины, которые уже успели обсудить этот жест между собой.

– Но для нас это большая честь. Она специалист, известный на всю Россию, – с гордостью добавила Светлана Александровна. – Я с удовольствием читаю ее диссертации и слушаю лекции.

Иван и Арина, оплатив счет, вышли из кафе и направились к машине. Им нужно было перейти дорогу через контролируемый пешеходный переход. В толпе, которая тоже ожидала зеленого света, Арина внезапно почувствовала, как ей стало не по себе. Иван оказался ближе, чем обычно, его плечо практически касалось ее. Она уже привыкла к его холодному тону, но теперь все было по-другому. Это смущало ее.

Впереди нее стоял высокий мужчина, и в какой-то момент он резко попятился назад. Арина испугалась, не успев даже подумать, что будет делать, если мужчина ее столкнет. На мгновение ей показалось, что она вот-вот упадет, и это чувство беспомощности охватило ее внезапно. Но прежде, чем что-то произошло, Иван молниеносно выставил руку перед ней, задержав мужчину. Одним резким движением он толкнул его вперед, ясно давая понять, что сзади люди.

Мужчине явно не понравилось, что его так грубо остановили. Он обернулся, его лицо выражало недовольство, но стоило ему увидеть злой и решительный взгляд Ивана, как его пыл сразу остыл. Он коротко извинился и вернулся к ожиданию зеленого света.

Арина испытала странную смесь эмоций. С одной стороны, ей было приятно, что кто-то так быстро и надежно о ней позаботился. В этот момент, когда она привыкла быть сильной и независимой, она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, нуждающейся в защите. И эта защита пришла – надежная и уверенная. Арина слегка покраснела и улыбнулась, когда осознала это. Как только загорелся зеленый, Иван, положив руку на ее спину, повел ее через дорогу. Она почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, и снова покраснела.

Когда они перешли на другую сторону, Арина невольно ловила себя на мысли, что ее смущение не уходит. Она шла рядом с ним, чувствуя себя окрыленной, ее сердце билось так, словно она была важной, защищенной. Все это вызывало в ней неожиданные эмоции – она не привыкла к такому.

Через несколько минут после того, как они начали движение на машине, у Арины зазвонил телефон. Это была Марина. Она вдруг вспомнила, что так и не перезвонила ей вчера.

– Эй! Тебе что, крышу снесло от Питера? Почему не перезвонила? – крикливо начала Марина.

– Привет, Марина. Не кричи, – попыталась успокоить ее Арина, понижая громкость на телефоне. – Я просто уснула после разговора с бабушкой, сама не заметила.

Иван, конечно, прекрасно слышал громкий голос Марины, но старался сделать вид, что полностью поглощен дорогой.

– А как твой напарник? Вы вместе спали? Как он тебе? – продолжала настаивать Марина, явно не собираясь сдавать позиции.

– Нет, что ты несешь?! – возмутилась Арина, чувствуя, как ее лицо краснеет от смущения. Она быстро убавила громкость на телефоне, нервно глянув в сторону Ивана. – Давай вечером перезвоню, обещаю.

Но Марина не унималась.

– Слушай, не теряйся там. Быть старой девой – так себе дело. Ты вообще умеешь соблазнять мужчин? Ну…

– Все, до вечера, Марина! – резко перебила ее Арина и быстро положила трубку.

Она тут же отвернулась к окну, пытаясь сделать вид, что рассматривает городские пейзажи, но лицо ее было красным как помидор. Она мучительно надеялась, что Иван ничего не слышал из этого неловкого разговора. Но через секунду он, видимо, не выдержав, повернулся к ней и улыбнулся, как бы между делом. Арина почувствовала, как ее смущение достигло пика – Иван явно все слышал, и его улыбка лишь подчеркивала, насколько ей сейчас некомфортно.

Глава 5. В паутине прошлого и настоящего

Стук в дверь раздался резко, нарушив привычную тишину лаборатории, где каждый член команды сосредоточенно выполнял свои обязанности. Все одновременно обернулись, затаив дыхание – они ждали эту встречу с нетерпением. Дверь распахнулась, и первым вошел Иван, с чуть насмешливой улыбкой и серьезным тоном объявил:

– Вашему вниманию – наш знаменитый специалист из Москвы, Арина. Прошу любить и жаловать!

Арина, застигнутая врасплох, на мгновение растерялась. Она не привыкла быть в центре всеобщего внимания и вошла в помещение с легким смущением.

– Всем добрый день, – тихо произнесла она, стараясь выглядеть уверенной.

Едва она сделала шаг, как Ирина и Валерий буквально подскочили со своих мест и поспешили к ней. Их глаза светились восторгом.

– Здравствуйте! – с волнением в голосе произнесла Ирина, ее руки едва заметно дрожали от эмоций. – Мы думали, что вы уже не придете и так расстроились. Меня зовут Ирина, я интерн.

– А меня Валерий, – перебил ее Валерий, протягивая руку. – Я читал вашу диссертацию в университете. Про психологические портреты убийц и их психотипы – это просто блестяще!

Арина едва успела обменяться рукопожатием, как сзади раздался утвердительный голос Светланы Александровны Депиной.

– Коллеги, прекратите! – в ее голосе прозвучала строгая, но не злая нота. – Человек только зашел, а вы уже бомбардируете его вопросами. Где ваша профессиональная этика? Профессиональная этика – это ваше лицо.

Арина почувствовала, как ее напряжение понемногу спадает. Голос Светланы был строгим, но теплым, и она чувствовала, что оказалась в окружении компетентных и приятных людей. Светлана продолжила:

– Добрый день, коллега. Мы вас давно ждали. Проходите, пожалуйста. Вы можете занять вот это рабочее место. Если нужно, повесьте пальто в шкаф, или, если предпочитаете, у нас есть раздевалка на первом этаже.

Только Арина собралась пройти к своему рабочему месту, как ее прервал Иван с широкой улыбкой:

– А со мной никто не хочет поздороваться? Или я уже не важен?

Зал наполнился легким смехом. Арина улыбнулась, чувствуя, как напряжение окончательно исчезает. Ощущение неловкости от того, что она в незнакомом коллективе, быстро уходило.

– Спасибо вам за теплый прием, – произнесла Арина с легкой улыбкой, стараясь скрыть остатки смущения. – Надеюсь, что смогу быть полезной и что вместе мы хорошо поработаем в эти месяцы.

Она осмотрела лабораторию, пытаясь оценить рабочее пространство. Лаборатория была разделена на две части: в первой находилась зона вскрытий – небольшой, по ее мнению, отсек, где располагались холодильники и инструменты. Во второй части – рабочая зона с четырьмя компьютерами, стеллажами для документов и маленьким столиком в углу, который, похоже, служил местом для кофе-брейков. Арина сразу обратила внимание на этот столик: рафинад, баночка с кофе, чайные пакетики и булочки, оставленные на столе, вызвали у нее легкое раздражение – это было далеко не гигиенично.

Некоторое время они обсуждали разные темы. Валерий и Ирина увлеченно расспрашивали Арину о жизни в Москве, о проектах, которыми она занималась, а также о ее научных работах. Атмосфера была теплой, и несмотря на изначальное напряжение, Арина начала чувствовать себя комфортно. Иван стоял немного в стороне, облокотившись на шкаф и с нескрываемым интересом слушал каждый ее ответ. Его глаза выражали восторг: ему нравилось, как Арина строит свою речь, как умело она объясняет сложные вопросы и делится своими мыслями.

После оживленного обсуждения, Светлана Александровна предложила всем пройти в переговорную комнату, чтобы показать презентацию, которую она подготовила специально к приезду Арины.

Переговорная комната находилась на втором этаже больницы. Ее стены были выкрашены в теплый светло-бежевый цвет, а по углам стояли зеленые растения, которые хоть немного разбавляли строгость рабочей обстановки. По мере того, как Арина и остальные поднимались по лестнице, их шаги гулко раздавались в тихом коридоре. Иван отстал, махнув рукой, что догонит позже. Арина, слегка волнуясь перед встречей, почувствовала, как у нее сжалось внутри, когда они приблизились к двери переговорной.

Комната оказалась просторной, рассчитанной примерно на двадцать человек. Большой овальный стол с мягкими креслами стоял в центре, а на одной из стен висел огромный экран для демонстраций. Воздух в помещении был слегка прохладным, как бывает в больницах – от стерильной чистоты и кондиционирования. Арина выбрала место поближе к экрану, когда дверь сзади тихо открылась, и Иван вошел с чашкой горячего кофе и маленькой шоколадкой в руках.

– Подкрепись, – сказал он с легкой улыбкой, протягивая ей напиток и шоколадку. – Впереди долгая встреча, а без обеда это уже почти пытка.

Арина смутилась. Сначала она хотела отказаться, но тепло кофе в ее ладонях показалось таким уютным в этой прохладной комнате.

– Спасибо большое, – произнесла она с благодарностью, но тут же добавила, немного смущенно. – Хотя не стоило утруждаться. Теперь я в долгу.

Иван только усмехнулся, качнув головой.

– В долгу? Не будешь! – отрезал он с такой уверенностью, что Арина поняла: спорить с ним бесполезно.

Все это происходило на фоне легкого шума подготовительных работ. Виталий как раз возился с ноутбуком, подключая проектор и проверяя настройки экрана. Светлана Александровна, в своем строгом, но элегантном костюме, с белоснежным шарфиком на шее, уже заняла свое место у стола, внимательно наблюдая за тем, как все собираются. Ее взгляд был цепким, словно у хищника, и ее присутствие само по себе добавляло серьезности к любому обсуждению.

Когда все расселись, Светлана начала без долгих вступлений:

– Коллеги, вашему вниманию представлена презентация. Я также продублирую ее вам на почту для более детального изучения. Итак, убийства начались восемь лет назад. Первое преступление – убийство Анастасии Геннадьевны Шаратьевой, 19 лет, студентка. Расследование длилось почти два года, но затем дело было закрыто и отправлено в архив как "не раскрытое". В начале его передали следователю с небольшим опытом. По какой-то причине он провел расследование поверхностно. Улик было недостаточно, отпечатков нет.

Светлана сделала короткую паузу, прежде чем продолжить:

– Следующее убийство произошло через два года на противоположном конце города. Таким образом, маньяк избегал попадания в поле зрения одного и того же отдела полиции.

Иван, скрестив руки, вступил в разговор:

– Маньяк будто специально выбирал разные районы, чтобы следствие не могло связать дела между собой.

Арина нахмурилась, ее ум активно обрабатывал услышанное.

– Но это же нелепо, – сказала она с сомнением в голосе. – Как он мог так долго избегать поимки? Это все равно рано или поздно должно было вскрыться.

Виталий повернулся к Арине:

– А вот и не вскрывалось целых три года. Его жертвы находили в разных районах, и никто не связывал дела. Для следователей это выглядело как отдельные, несвязанные между собой убийства.

Светлана продолжала:

– Мне понадобилось полгода, чтобы собрать все эти дела воедино. Отчеты были настолько плохо составлены, что в некоторых случаях ключевые детали просто отсутствовали. Свидетели опрашивались некачественно, улики не собирались должным образом.

Арина заинтересованно вскинула брови:

– Что же вас заставило заподозрить связь между этими делами?

Иван, опираясь на спинку стула, ответил с легкой улыбкой:

– Это было случайное открытие. Когда я учился в университете, один мой однокурсник рассказывал о расследованиях, которые вел его отец. Я запомнил, как он однажды упомянул об одном случае, где у жертвы были удалены сетчатки глаз. И когда мне передали это дело, я вспомнил его слова. Тогда я позвонил другу, и он нашел старые материалы.

Тем временем Светлана переключила на экран первый слайд. На нем было изображено тело первой жертвы.