Сага о цвете её глаз

Пролог

Приписка к дневнику

Бедствуя в самом центре великодушной Скандии, ваш покорный слуга и мечтать не смел о тех победах и испытаниях, что принесла мне та встреча. День, благодаря которому я обрел причины для своего путешествия, в самом начале не предвещал мне ничего хорошего…

Ранее утро

С самого утра мне предстояло выдержать тяжкий разговор с хозяином лачуги, которую ваш покорный слуга посмел снять для временного своего проживания. Вы можете спросить меня: «Почему посмел?», и я отвечу: эти пенаты, что мне представляли как лучшие во всей Скандии, всего лишь назывались домом. На деле дом походил более на свинарник с дырявой крышей, потрескавшимися стенами и жутко скрипучим полом. И подумать только, здравомыслие вашего покорного слуги настолько затуманило от ядовитого языка хозяина, что он поверил, мол, в этих пенатах когда-то жил сам наш великий Ярл со своими приближенными. Не подумайте, что ваш слуга глуповат, скорее хозяин был слишком силен в слоге своем. Подобных людей я назвал бы словесный поноситель, ведь поток слов настолько велик из уст его, что затмит все когда-либо созданные богиней скоротечные реки…

12 часов утра

Ролан, так звали хозяина, был, как всегда, многословен. Говорил о великом Ярле, о том, как Ярл был бы раздосадован таким отношением к великодушному хозяину дома, что решил приютить за скромные серебряники вашего покорного слугу. Говорил о том какой он дурак, что сбросил первоначальную сумму за мое проживание, и что в целом ваш слуга не заслуживает проживать в столь божественном дворце…

Вы только не подумайте, что Ваш Слуга вообще не оплачивал аренду. До тех пор, пока голову и разум не затмила дума о бытие, ваш слуга нехилую получал плату за свои «писульки», как называл мое занятие Ролан.

Но вот муза покинула меня, как покидала великих поэтов, писателей, бардов, и как бы я ни пытался ее вернуть, муза лишь отдалялась от меня. Впрочем, достаточно, сегодня я собираю вещи и выселяюсь.

Хватит это терпеть! Пришло время выселения. Добровольного!

6 часов вечера

Шатаясь по улицам печального городка, я так и не нашел себе нового пристанища. Серость, царившая вокруг, наводила вашего слугу на бесовские мысли. Дабы не поддаться на искушения, мне пришлось зайти в первую попавшуюся таверну и немного выпить бодрящей и горячительной настойки. Выпив вначале одну, потом три и так далее, сам не заметил, как обменялся с трактирщиком вначале перстнем с драгоценным камнем, потом хорошим кожаным ремнем и так далее. На основании этого, я думаю, вы понимаете, что слуга ваш остался в прямом смысле без портков.

Все же, ободрившись и в приподнятом настроении, так и поковылял я по серым улицам, которые более не казались мне такими уж серыми, а даже наоборот приобрели краску.

9 часов вечера

Чудесное чудо произошло! Напевая сам сейчас не помню какую нецензурщину, ваш слуга наткнулся на человека. Оказалось, он искал некоего знатока истории, и им оказался Ваш Слуга. «Вот это совпадение», – пробормотал я тогда в припадочном состоянии. Сопроводив меня на свой корабль, или, точнее, с большим трудом дотащив, меня покормили, приодели и отрезвили, как именно я вам рассказывать не буду.

Человек искал знатока истории нашего прекрасного материка Склавиния, надо же, впервые мне пригодились знания по этой науке, к которой, не скрою, питал я особое влечение. «Но как же человек выглядел? И что из себя представлял?», – спросите вы меня, и я вам отвечу. Левая рука была перебинтована, лик его закрывал капюшон, но, несмотря на это, я приметил округлое лицо, довольно располагающее к себе, зеленый цвет глаз, среднего роста и широк в плечах.

Хотел было уже написать его автобиографию, но Доран, так он мне представился, запретил мне за ним записывать…

Путь нас зовет,

Парус колышется…

Четыре дня спустя

В пути мы уже около четырех дней, я оказался очень навязчивым в своих расспросах о жизни Дорана. Оказалось, что он принадлежал к великой и ненавистной в некоторых государствах касте – друидов. И настолько мне показалась история его похождений затягивающей и интересной, что Ваш Слуга совсем немного слукавил пред ним и начал черкать и творить его собственную автобиографию, с которой прямо в эту минуту я вас и познакомлю…

Глава I

Над империей Визант нависал грозовой фронт. Крестьяне собирали виноград впопыхах, завывая печальную песнь под звук приближающейся грозы.

Под старым промозглым дубом сидел молодой друид. Маленький участок его поношенной мантии приплясывал в такт сильного северного ветра. Он ушёл из дому несколько недель назад с чувством небольшого сожаления. Событие, которое повлекло позор на родине, заставило еще совсем не окрепшего юношу и не до конца закончившего обучение совершить отчаянный поступок – покинуть свою родину и отправиться в страну, где таких, как он, придавали гонению.

Прикрыв глаза, он предался рассуждениям о конечной цели своего странствия.

– Он спит? – детский голос вывел юношу из транса.

Приоткрыв один глаз, его взору предстал маленький мальчик с черными волосами и прилично одетый.

– Может, он умер? Потыкай его палкой.

Из-за спины мальчика показалась белокурая девочка. Она выглядела младше. Белый сарафан с причудливыми узорами – последнее, что юноша сумел разглядеть, прежде чем ему по голове прилетел удар такой силы, от которого в глазах на долю секунды заискрилось.

– Живой! – гордо вскрикнул мальчик, отбрасывая палку в сторону.

Девочка вновь спряталась за спину своего защитника. Держась одной рукой за свой левый глаз, молодой друид пытался затушить свой порыв недовольства и как можно спокойнее произнес:

– Ты случаем не сын кузнеца? Удар что надо…

– Не-е-ет, – протянул мальчик, – я Ронус, а это Лили, – девочка помахала рукой в знак приветствия, – мой отец Морис, местный трактирщик.

– А тебя как зовут? – девочка, немного осмелев, выглянула из-за спины.

– Меня зовут Доран, я, – недолго думая, – лекарь.

– Лекарь? – радостно воскликнула Лили, от чего на душе Дорана стало легче. – Значит, ты сможешь помочь той девушке?

Девочка заметно повеселела, Ронус же смотрел на Дорана с любопытством.

– О ком ты говоришь? – недоумевающе спросил Доран.

– Охотники на опушке леса нашли девушку. Вся в синяках и порезах. Всё об эльфах что-то говорила. Отец знает всех людей в округе по именам, даже из соседних деревень, но ее первый раз в жизни видит, к тому же ее глаза… сиреневые, – последнее слово Лили произнесла Дорану на ушко.

– Эльфы? Разве они существуют?

– Вот и дядя то же самое сказал. Говорит: «Эльфов у нас отродясь не бывало,», – Ронус понизил тембр своего голоса, тем самым спародировав голос своего дяди.

– Знаете, я, конечно, лекарь, но, боюсь, у меня много других незаконченных дел, – Доран поднял с земли свою сумку и перекинул ее через плечо.

– Пожалуйста, помогите ей, лекаря из города долго ждать, она может умереть, – голос девочки переменился и стал дрожать.

– Нет, нет, у меня множество своих забот, и у меня свой пациент, если я вашу девушку буду лечить, то, боюсь, мой скончается, а кто мне заплатит? Нет, нет, нет, я лучше пойду по своим делам.

– Мой отец может вам заплатить, я попрошу его! – мальчик, похоже, не собирался сдаваться. – К тому же, откуда у вас этот медальон? – У Дорана на шее висел кулон в виде дуба, родовое украшение на удачу. – Я видел такой на обложке книги, она про дру… – не успел закончить предложение Ронус, как его перебил Доран.

– Конечно, посмотрю я вашу девушку, о чём речь, – наклонившись к Ронусу, Доран шепнул. – Только давай про медальон останется между нами? – Мальчик подмигнул.

– Правда, правда? – Лили вновь оживилась.

– Правда, – твердо произнес друид.

Самопровозглашенному лекарю не очень-то хотелось помогать детям, но этот мелкий паршивец надавил на его ахиллесову пяту. Еще и медальон предательски решил выползти из-под рубахи.

Спускаясь с холма, Доран еще не раз клял и паршивца, и медальон, и свою натуру, жаждущую отдохнуть именно около дуба и именно вблизи этой деревни. Предчувствие чего-то плохого нарастало, ведь друид с холма успел рассмотреть церквушку. А раз в деревне есть церковь, значит, и ее послушники ошиваются где-то поблизости. Тем более Доран на днях уже успел познакомиться с одним из священников Византа, и эта встреча, надо сказать, была далека до обсуждения в различности или сходности веры или бытия святых. Встреча носила исключительно негативный окрас и не понравилась им обоим. Конечно, с момента встречи прошло с силой 2 дня, и погоня, скорее всего, потеряла след, но осадок, пронзивший душу ранимого друида, остался.

Находясь уже у подножия холма, солнце сменило пасмурную погоду.

– Мы пришли! – радостно воскликнул Ронус.Направляясь в сторону деревни, он всюду ловил взгляды неодобрений. Чужаков в этой деревушке, по всей видимости, не любили. Пройдя по маленькому мостику, который переводил через маленькую речушку мимо деревянных покосившихся домиков с соломенными крышами, Доран ощущал, как взгляды пожирали его персону. Ему было некомфортно находиться в центре всеобщего внимания. Стиснув зубы, Доран молча, медленным шагом продолжал следовать за детьми.

Подняв голову, Доран прочел название таверны – «Под одиноким деревом». Название таверны навеяло ему воспоминания о своём доме. В краях, откуда он родом, названия деревень по типу: Дубовка, Ясенек и Ива были не редкостью.

Лили и Ронус уже забежали внутрь таверны. Стоять как вкопанный было опрометчиво и как минимум странно. Заходить в таверну прямо сейчас также не несло обязательного характера. Всё же стоило осмотреться и просчитать пути своего отхода на всякий случай.

Немного левее таверны расположилась мастерская. По всей видимости, кузня. Кузню можно было отличить с легкостью от пекарни, кожевни или любой другой мастерской. Если над мастерской висит табличка с рисунком кувалды или доспеха, это кузня или оружейная. Если же крендель – это пекарня. Такое негласное правило существовало у всех купеческих гильдий на материке.

Далее кузницы стояли домики крестьян. Обычные непримечательные домики без вывесок или другой ненужной чепухи. Описание домиков кратко: стены, окна, крыша, забор.

Возвратясь к таверне, Доран вспомнил всех лесных духов, которых почитал, несколько раз отдышался, чтобы набраться храбрости, и, досчитав до десяти, уже собирался войти. Но решив, что еще можно сосчитать ступеньки, он, присев на лавочку, стоявшую возле входа, сосчитал не только ступеньки, но и людей, проходящих мимо, и домики, и окна, и свои пальцы, и время, и песчинки, и даже соломинки. Конечно, сбиваясь и начиная сначала.

Так продолжалось некоторое время, пока Ронус, по всей видимости, озабоченный долгим не появлением самозваного лекаря, не решил выйти на поиски. Перекинувшись строгими взглядами, Доран собрался с силами и, наконец, вошел в таверну.

– Еще раз прошу меня простить.Здесь было душно и сильно накурено. Тишина же, царящая в таверне, казалось бы, в столь шумном заведении, поражала. Будто все присутствующие приняли обет молчания. Навстречу вышел рыжеволосый, полный, бородатый мужчина средних лет.

– Вы лекарь? Я отец Ронуса, Морис, – мужчина протянул руку в знак приветствия, Доран протянул свою руку в ответ.

Морис внимательно осмотрел гостя снизу до верха. Ощутив этот взгляд, полный сомнений, Доран решил взять быка за рога.

– Я немного тороплюсь…

– Да простите, – после недолгой паузы, – вы не очень-то похожи на лекаря.

– Впервые слышу, чтобы вид человека говорил о его роде деятельности.

– Конечно, она наверху, я вас провожу.Разговор не задался. Доран пытался уводить свой взгляд, а Морис пытался его поймать. Зрелище могло бы продолжаться долго, ведь с такой прыткостью Доран уводил взгляд, что казалось, еще немного, и глаза его сами сбегут от усталости. В конечном итоге же Морис устал от погони за прытким взглядом подозрительного гостя и перешёл к делу.

– Девушка наверху, бедняжка третий день в бреду, мой брат посылал за доктором в город, но раз уж вы здесь…

– Верно, с вашего позволения, я могу увидеть девушку сейчас?

Следуя за трактирщиком, Доран стал осматривать всех присутствующих, и взор пал на группу людей, сидящих в самой тёмной части таверны. Перед ними на столе лежала карта, стопка игральных карт и несколько пивных кубков. Увидев, как Доран пытается разглядеть карту, а точнее верхнюю её часть, так как обычно именно в этой части располагались названия и инициалы, человек, сидящий в центре группы, накрыл карту тканью.

– Боже, неужели вы еретик? Упаси вас господь ляпнуть подобное в присутствии отца Морфия.Поднимаясь по скрипучей лестнице, друид заметил висящую на стене картину, надпись гласила «Император Склавий и Гардарцы», на картине изображен император Склавий в разгар сражения. Величественно вскидывая своей головой, осматривает он свое войско. Под стопой императора лежит демон, нет, бес, нет, сатана или всего лишь Гардарский друид. Из глаз его пылает огонь. Художник изобразил Склавия великим инквизитором. «Какая чушь», подумал Доран, продолжая следовать за трактирщиком. Проходя мимо комнат, Морис остановился около двери с небольшой табличкой «молельня».

– Похоже, отец Морфий еще не закончил читать, мы можем немного подождать?

– Не думаю, что у меня есть свободное время. Священник может и в другой раз прочесть свою проповедь. Не так ли?

– Вы не верующий?

– Избавьте меня от вашего любопытства.

– Будьте бдительны, первое впечатление о человеке всегда врет глазам…Диалог прервался тем, что из молельни вышел виновник разговора. В черной робе, с огромным по меркам Дорана крестом и лысиной на макушке. Нос сильно искривлен в левую сторону. Священник любил хорошо выпить, о чём свидетельствовало красное, как мясистый томат, лицо.

– Господа, – немного запьяневшим голосом, – молись не молись, а девка помрет… ик… простите. – Священник растворился на лестнице.

– Я видел много служителей церкви, и… вы уверены, что именно отца Морфия мне стоит опасаться?

Глава II

В небольшой комнате очень сильно пахло жжёным воском. Вокруг росписи в стиле бытия святых. Вытянутые в высоту, суженые по толщине окошки, через разноцветные стёклышки которых сочился свет. На возвышенности от пола стояла застеленная лавочка, на которой лежала девушка.

Подойдя ближе, Доран обомлел. Она лежала одетая в белоснежную рубашку для сна. Рыжеволосая, лицо её было полностью покрыто веснушками, украшающими её милое лицо. Маленький аккуратный носик. Тонкая талия. Несмотря на её страдания, сладкие стоны девушки сразу начали сводить Дорана с ума.

– Она прекрасна, – слова сами вылетели из уст поражённого Дорана.

– Это так. Я не видел никого красивее неё, – вздох. – Разве только мою жену, ныне покойную… – Доран уже не слушал. Он был под впечатлением от образа девушки, и единственное, что вывело друида из мира фантазий, это толчок локтем в бок от Мориса. – …вы не могли бы перестать таращиться.

– Да, прошу прощения, – друид присел на колени перед девушкой.

Взяв её белоснежную, как снег, и такую же холодную руку, друид стал прощупывать пульс и вспоминать всё, связанное с врачеванием, о коем поведал ему дядька. – Похоже, всё хуже, чем я думал, сердце бьётся слишком часто. Могу сказать, что до разрыва сердца осталось чуть меньше суток, – кинув взгляд на Мориса, который еле сдерживал слёзы, Доран открыл свою сумку и принялся доставать редкие травы, мазь, которую дядька передал Дорану в дорогу, и фляжку с водой. – Оставьте меня одного, – Морис, привсхлипывая, вышел из комнаты, закрыв дверь с обратной стороны.

Доран попытался перевернуть девушку на спину, но она стала задыхаться. Оглядев комнату еще раз, он заметил на стуле рядом с кроватью аккуратно сложенную одежду. Взяв зеленый плащ, он увидел на нем порезы с застывшей кровью. Приблизив к носу, Доран учуял крепкий, тернистый запах. «Яд!» – пронеслось в голове. Взяв мазь, которую он поставил на пол рядом с кроватью, и оторвав от своего плаща небольшой лоскуток, Доран смочил новоиспеченный бинт водой и протер загноившиеся раны. К большому сожалению лекаря, гной из раны следовало убрать не только снаружи, но и внутри. Для этого следовало вскрыть рану ножом. Порыскав в своей сумке, все-таки удалось найти небольшое лезвие. Лицо Дорана было сосредоточенным. В этот момент в его голове проигрывались воспоминания своих учений. Еще немного, и гной был полностью убран из раны. Теперь следовало помазать раны мазью и залить немного девушке в рот. Приподняв девушку, Доран влил оставшуюся на дне жидкость.

После проделанных действий Доран сел на стул. Ожидать, пока действие мази достигнет отметки «исцеление», следовало ни много ни мало 5 часов. Сидеть бобылём не было никакого смысла. Поэтому Доран решил, не дожидаясь исцеления, по-тихому ускользнуть. Ведь хмель из священника в скором времени выветрится, и он придёт на очередную проповедь.

Выйдя из комнаты, слух Дорана уловил смятение первого этажа. Слышался плач. Люди оплакивали девушку. Похоже, и в самом деле привязались

Спускаясь по лестнице, Доран ещё раз посмотрел на картину. Выругался по-своему, и если бы в тот миг у Дорана под рукой оказался какой-нибудь мелок, то тот же час он испортил бы эту похабную мазню. Плюнув в самом деле на этот «шедевр», Доран продолжил спускаться по скрипучей лестнице.

На предпоследней ступеньке случился казус, ступенька оказалась самой хлипкой и под усилием стопы треснула, в связи с чем Дорану пришлось удерживать равновесие, которое он не смог удержать и, упав на пол, незамедлительно привлёк внимание всех присутствующих к своей персоне.

Морис, не растерявшись, кинулся помогать и отряхивать неуклюжего гостя. Доран произнёс слова благодарности.

Глаза Мориса были красно-кровяного окраса.

– Сэр, пришло время, – пытаясь подавить свой заплаканный голос.

– Пришло и пришло, зачем вы мне это говорите?

– Так ведь как же без вашего ведома и росписи хоронить ее, – вновь слезы полились рекой.

– Зачем ее хоронить? – недоумевающе посмотрели они друг на друга.

– Как же, может, у вас это и не принято, но у нас… – не успевая договорить.

– У вас принято хоронить заживо?

– Заживо? Вы же сказали, что она… – вновь не успевая договорить.

– Я не говорил, что она мертва.

– То есть она будет жить?

– Надеюсь на это, я дал ей лекарство, теперь всё будет зависеть от него, если успеет подавить яд в организме, то уже через 5 часов она сможет назвать вам свое имя.

– Чудо! Вы, в самом деле, один из самых искусных целителей, коих я знал. Вы кудесник, – Морис обнял Дорана, от чего испачкал своими слезами плечо его мантии.

Доран осмотрел всех присутствующих. Лили сидела на стуле, болтая ногой, Ронус разносил напитки посетителям, священник налакался вина, завалился на стол и громко храпел. Обыденный быт деревенского трактира, а значит, для друида всё было хорошо.

Значит, пришло время покинуть деревеньку, уж слишком надолго он тут задержался. В любой момент радостная атмосфера таверны могла превратиться для Дорана в последнее пристанище перед его погибелью. Некий лис, пробравшийся в курятник и пытающийся слиться с окружением, но вскоре могут нагрянуть хозяева кур, и лис пойдет на воротник.

Под предлогом, что его пациентом являлся местный лорд, самозванец быстро убедил трактирщика отпустить его без всяких причин для своей задержки. В придачу Дорану подарили фляжку с вином.

Попрощавшись с Лили, Ронусом и Морисом, Доран немного в приподнятом настроении вышел из трактира. Уже вечерело, солнце уходило за горизонт, позволяя холодному ветру бегать по улице. На небе загорались звезды, и выходила луна, сегодня она была полной.

Наслаждаясь прохладным воздухом, Доран решил ещё немного поблуждать по улицам деревни, пока слух не уловил голоса, доносившиеся из-за кузницы. Любопытство взяло вверх. Медленно подкрадываясь, он встал за углом и немного выглянул. Оказалось, источником голоса были те самые люди, которых Доран застал при первом своем появлении в трактире.

– …Чертов кудесник, он буквально достал Аллин с того света.

– Невозможно, не зная яда, он не мог вылечить ее.

– Что это значит?

– Значит, у нас завелся предатель, кто-нибудь рассмотрел лицо лекаря?

Все как один: «Нет» – с огорчением.

– Так узнайте!

– Я видел, как он выходил из трактира.

– Он может быть недалеко.

– Плевать на лекаря, наша главная проблема – Аллин и Лили. Пока мы тут болтаем, девчонка может сбежать с этой сукой у нас из-под носа! – буквально кричала большая фигура в темноте.

– Всё будет в порядке. Если Аллин поправится, то двинет с Лили к священному городу. Дорога одна – через лес…

– …встретимся на месте.

Темные фигуры испарились. Доран, переваривая случайно полученную им информацию, стоял неподвижно. В его голове ураганом пролетали мысли. Кто они? Зачем им Лили? Как они связаны с девушкой… Аллин? Доран помнил одну Аллин из родной деревни. Неужели эта рыжеволосая девушка имеет отношение к друидам? Значит, так её зовут. И что теперь делать? Уйти? Или предупредить? Какое дело Дорану до этих разборок? Или всё же есть дело?

– Черт! – воскликнул Доран, успокаивая себя.

Двигаясь по направлению к трактиру, он еще раз проматывал в своей голове неожиданно подслушанный разговор. Вместе с этим придумывая план, по которому он будет действовать. По правде говоря, его план был прост: дождаться, когда девушка придет в себя, рассказать ей обо всем, что узнал, и с доброй погодой на душе уйти в закат.

Пролетая мимо крестьянских домиков, Доран заметил, как одна из таинственных фигур заходит в трактир. Окинув взглядом окружение, он заприметил то, что ему в тот момент было необходимо. Лестницу, приставленную к чердаку, и окно, так привлекательно зазывающее к себе.

Взбираясь по ней, Доран продолжал себя клять. Окно вело в коридор второго этажа, где всё было спокойно. Влезши внутрь, Доран, пыхтя и тяжело дыша, упал на пол. Его сердце сжалось, грохот был сильным. Вскочив с пола, Доран подошел к лестнице, ведущей на первый этаж. На горизонте всё было как обычно. Священник спал, Морис разносил напитки. «Странно, где же Ронус и Лили?» – подумал Доран. Впрочем, неважно, необходимо только предупредить девушку и исчезнуть из этой чертовой деревни.

Аккуратно отперев дверь в молельню и также аккуратно ее закрыв, буквально на цыпочках Доран пробирался в глубь комнаты. Девушка все еще лежала неподвижно. Заметив, что с последнего визита он забыл свою сумку на стуле, парень вновь про себя выругался. Присев рядом с девушкой, он проверил ее пульс.

– В порядке, уже хорошо, – приоткрыв один глаз девушки, Доран с удивлением приметил пурпурный окрас её глаза. – Из-за этого тебя изгнали… – вдруг что-то тяжелое ударило по голове, от чего Доран буквально провалился во тьму…

Глава III

Доран очнулся в небольшом помещении без окон, привязанным к стулу. Руки также были скованы хорошо сплетённой верёвкой. Здесь было темно, но очертание двери, из-под которой сочился небольшой сгусток света, встало перед глазами. Он сидел прямо перед дверью.

Будучи связанным, ничто не мешало ему осмотреться. Боковым зрением он смог зацепиться за что-то, изредка поблескивающее позади. Возможно, посох с украшением, а возможно, и лезвие какого-нибудь копья. Подпрыгивая вместе со стулом, друид пытался приблизиться вплотную к этому загадочному «артефакту». Елозя из стороны в сторону, Доран почти достиг заветной цели, но тут кто-то его окликнул.

– Что ты здесь забыл? – голос доносился из-за спины и принадлежал то ли девушке, то ли молодому юноше с не сломанным голосом.

– Я случайно подслушал ваш разговор у трактира. Знаете ли, я лекарь, и моим долгом было спасти ту девушку, что вы хотели убить… – далее сказать ему было нечего.

– Хм. Так, значит, ты не прихвостень тех бандитов? – из-за спины вышла та самая рыжеволосая девушка, которую он привел в чувства какое-то время назад. Её глаза освещались ярким пурпурным светом, будто и не глаза это были, а небольшие фонарики.

– Госпожа Аллин? Ваши пурпурные глаза… – хлесткий удар по щеке свел эмоцию удивления с его лица.

– Не смей говорить мне о цвете моих глаз!

– По какому праву вы меня связали?!

– Привыкла не доверять людям, залезающим в окна второго этажа.

– Развяжите меня!

– Пока в этом нет смысла. Ты ведь друид, так? – Доран побледнел, но из-за недостатка света это было не увидеть. – Можешь не отвечать, перед тем как тебя связать, мы тебя обыскали. Знаешь, в нашем регионе местный граф как раз ищет друида. Для чего вы ему, я не знаю, но вознаграждение солидное.

– Ты хочешь меня продать? Того, кто достал тебя с того света? Вы, госпожа Аллин, редкостная…

– Тс-с-с. Прислужнику матушки природы не стоит так выражаться. За то, что ты вылечил меня, спасибо, но и 1000 динар на дороге не будут валяться.

– Тебя схватят вместе со мной. Ведь ты тоже имеешь отношение к друидам, – заметил Доран с ехидной ухмылкой. – Дух, так вас называют.

– Заткнись! – холодное остриё копья прижгло кожу у горла. – Узнаешь оружие?

– С чего бы?

– Здесь на рукояти символ, что и на твоём медальоне, глупенький.

– Тут темно.

– А разве твоя братия не приспосабливает глаза к темноте? Хм. Или ты у нас неполноценный?

Молчание.

– Значит, я права. То-то я думаю, далеко тебя занесло от родных лесов. Как забавно, только графу об этом не говори. Иначе сразу голова с плеч слетит.

– Значит, ты и впрямь когда-то служила Верховному Жрецу. Дух Аллин – та, что прекрасней богинь.

– Не смей вспоминать! – Вновь хлёсткая пощёчина обожгла Дорану щеку. – Вы использовали нас. Вы не увидите моей крови, зато я увижу твою прямо сейчас.

– Стой!

– Не трусь, мне нужна твоя кровь, чтобы подчинить копьё. Ритуал признания оружием. Ты ведь его не прошел или провалил по какой-то причине. Я не убью тебя.

– Убьешь. Ритуал признания, я ушёл из дома, потому что ни одно оружие Древа не захотело меня признавать. После каждой пробы крови меня выворачивало наизнанку. Три раза жрецы вытаскивали меня с того света.

– Это часть копья героя сказаний Медвура. Проклятое копье, что хранилось в его гробнице до недавнего момента. Это копье имеет ряд свойств, что мне нужны. Обычно вы не выбираетесь из своих лесов без надобности, а значит, и ваша кровь редко проливается за пределами вашего обитания. Прости меня, но я должна попытаться завладеть оружием.

Режущая боль в области ладони заставила Дорана взвыть. Чувствуя, как из ладони начинает сочиться кровь, ему становилось дурно. Слыша биение сердца и капающую на пол кровь, перед глазами настелила пелена…

***

На душе стало легко, он видел своё тело со стороны. Мертв ли он или жив, но в бреду было ему неясно. Пришло смирение.

– Сын великого Медвура, – с друидом заговорило левитирующее окровавленное его собственной кровью копьё, украшенное зелеными камнями, по всей видимости, изумрудами. – Твоя кровь пришлась мне по вкусу, и я избираю тебя своим новым хозяином.

– Немыслимо. Мы не в Священной Роще, здесь нет старейшин и моего учителя, ритуал и вовсе проведен не по традициям.

– Ритуал ничто, всего лишь традиция. Главное – это кровь. До тех пор пока она течет в твоих жилах, я намерен тебе служить. Но прежде тебе нужно вернуть меня в прежнее состояние. Я был захоронен вместе со своим прошлым хозяином, но усыпальницу хозяина осквернили. В попытке вытащить моё основание злодеи отломили часть древка. Верни мою часть, и только тогда мы станем едины…

Стало жарко. Нарастающий гул в ушах начинал двоить окружение. Под ногами образовалась пропасть, что утащила друида в пучины, а затем вернула в реальность.

***

Его ладонь терзала пульсирующая боль.

Запах сладкого меда учуяло его обоняние. Чья-то рука нежно придерживает его больную ладонь. Пытаясь всматриваться сквозь яркий свет, перед ним предстала молодая девушка. Цвет её глаз и очертания лица мешала рассмотреть золотистая чёлка, которая всё время сползала.

Попытавшись спросить незнакомку, где он, Доран осознал, что не может ничего произнести. Это не на шутку его взволновало. Он вскочил с пола и стал неистово мычать. Девушка не на шутку испугалась, но не спешила уходить. Хотя, увидев столь пугающую картину, сам Доран сбежал бы, не задумываясь. Упав на пол, слёзы проступили на глазах молодого человека. Девушка, забившаяся в угол комнаты, в изумление смотрела на его потуги что-нибудь произнести. После того как Доран свернулся в клубочек, девушка пришла в себя. Присев на колени, девушка медленно поглаживала его по макушке, успокаивая.

Девушка прервала мычания друида своим воистину ангельским голосом.

– Вы ведь друид? – ещё день назад это слово, произнесенное в его адрес, заставило бы его взволноваться, но так как паника уже пронзила разум, слово «друид» он даже и не заметил. – Аллин рассказала, что вы ее вылечили. – Доран хотел ей хоть что-нибудь ответить, но получалось лишь пустое мычание. – Вы немы? – друид покачал головой в знак согласия. – Как же это произошло? Ой, простите. – грустно потупив взгляд, произнесла девушка. – Меня зовут Славя. – девушка одарила его своей поистине чудесной улыбкой.

Их приятное знакомство прервал вошедший стражник, полностью экипированный с ног до головы. Шлем, латы, копьё, меч, лук, колчан со стрелами, в руке держа арбалет. От столь абсурдного разнообразия Доран саркастично улыбнулся.

– Сир хочет видеть друида, – важно промолвил стражник.

– Я закончила обрабатывать его рану, ты можешь его проводить.

Исчезая в дверях, Славя улыбнулась на прощание.

Солдат подошел к немому друиду и агрессивно поднял того с пола. Доран был возмущен столь варварскому отношению к пленнику, в тот момент он хотел высказать всё, что думает о сложившейся ситуации, но из-за того, что язык онемел, лишь покорно следовал, немного мыча негодования.

Маленькая коморка сменилась огромнейшим коридором. На стенах с левой стороны висели разнообразные картины. С правой же расположились высокие витражи, через которые свет проникал в коридор, играя разными красками на полу и на картинах, создавая сказочную атмосферу.

Следуя за стражем, один коридор сменялся другим, более богато украшенным коридором. Подойдя к огромным дубовым дверям, они остановились.

– Дальше идешь один. По мне, я бы заковал тебя в железные кандалы, но сир приказал мне развязать вас перед аудиенцией. Слушай сюда, языческое отродье, смотри без глупостей. Попытаешься напасть на сира, я заставлю тебя пожалеть о дне своего рождения. – открыв дверь, стражник затолкал Дорана внутрь, а сам встал у дверей.

Изумлению не было предела. Огромный фонтан струями воды, брызжущий во все стороны, вокруг выложена из красного камня дорожка, за ней ухоженная алая трава и различные цветы. И пик мастерства архитектора завершает то, что само помещение было сконструировано под открытым небом.

Подойдя к фонтану, Доран заметил проход, где стоял человек, одетый в дорогой камзол, украшенный различными узорами. Смелыми шагами друид направился в его сторону. Чтобы рассмотреть внешность синьора, он поравнялся с ним по плечо. Коротко подстриженный, с белым цветом волос, с густой бородой.

– Когда-то в моём графстве царил порядок, – смотря куда-то вдаль на заснеженные горы, широколиственные леса, обильную реку, произнес человек. – Помню, когда я был юношей, отец говорил мне: «Смотри, Луи, всё это вскоре будет принадлежать тебе, заботься о наших землях, как я забочусь о них и как дед и прадед твой заботились о них». – С дрожью в голосе произносил он поучение отца. – Я знаю, кто ты. – Холодный пот ударил по Дорану, а человек будто говорил не с ним, а с пейзажами. – По праву закона я должен передать тебя в руки церкви. – Друид стал обдумывать план побега. – Но твои умения как никогда нужны мне. – Доран готов был прыгнуть с карниза вниз, рассчитывая на удачу. – Я бы хотел попросить тебя об одной услуге. Понимаешь, дело деликатное. Император при смерти и не сегодня-завтра покинет наш мир. Во времена, когда наша империя погрязла в стычках вассалов императора, моя персона всё чаще мелькает на собраниях в качестве кандидата на трон. Из-за этого я неминуемо обрел себе врагов и подхалимов. Повылазили и женишки, что сватаются к моей дочери. Каждый хочет предстать в лучшем свете. По мне, они все недостойны, но такова политика. Впрочем, и за кого попало я не собираюсь выдавать свою дочь! – Последние предложение Луи прокричал, из-за чего Доран содрогнулся. – Прости мою говорливость. Суть просьбы не в этом. Мои люди слишком часто стали пропадать в этих лесах. Поначалу я думал, что это дело рук шпионов, но тут спустя недели поисков нашли тела. Растерзанные, а вокруг всё в крови и внутренности разбросаны по всем сторонам. Лучшие следопыты графства проводили расследования… но… – с дрожью в голосе – они также были растерзаны, лишь одному удалось выбраться из лап существа полуживым. – Человек прекратил смотреть на пейзаж, вместо этого он подошел к Дорану и своими красными от бессонницы глазами произнес: – Следопыт поведал мне поистине пугающий рассказ. С тех пор я несколько дней не могу уснуть, по ночам я слышу вой… но не звериный… нет, эти вопли принадлежали человеку. – Доран еще сильнее занервничал. – Мне нужно покинуть замок и направиться в столицу на похороны императора. Ну и на коронацию. Но я не могу! Я страшусь этого леса! – Луи взял в руки медальон, что висел на шее у Дорана. – Ты ведь друид. Твои угодья – это леса. Вы обладаете умениями, что смогут снять это поистине чудовищное проклятие с моих владений. – Сделав пару шагов назад от друида, Луи, вскинув головой, торжественно произнес. – Взамен ты можешь рассчитывать на мою опеку, ты сможешь спокойно передвигаться не только по моим владениям, но и по территории моих приближенных, проще говоря, по всей империи. Даю тебе слово, слово графа Людовика Мизийского.

Пафосные обещания будущего императора прервал внезапно появившийся человек, возможно, вассал, об этом говорили его одежда и манеры. – Милорд, я прибыл с важным донесением из Эмимонта.

– Дионисий, можешь пока передохнуть в совещательной комнате, я скоро освобожусь. – Поклонившись, Дионисий удалился.

– Что ж, друид, начать можешь с допроса моего следопыта, он сейчас в лечебнице, мой стражник тебя проводит.