Послечеловек

Введение

Здравствуй, читатель!

Приветствую тебя на страницах нового пути, нового исследования и приключения. Рад что мы встречаемся на дороге общего интереса к познанию, возможно, пройдя этот путь вместе, мы узнаем что-то новое о себе и о величии окружающего нас мира. Размышления о сути вещей помогают нам проникнуть в глубины мироздания и нашего собственного «я». Одно из таких размышлений представлено здесь в виде уникальной авторской концепции Послечеловека. Послечеловек – это гипотетический сверхчеловек настоящего и будущего. Это теоретический образ, но в своей жизни я встречал людей которые могли бы соответствовать этому термину или были близки к этому. Я приглашаю вас присоединиться к изучению этого вопроса, надеюсь, вы сможете найти что-то полезное для себя независимо от того, кем вы являетесь. Если какие-то идеи вам не близки или с чем-то вы не согласны, может быть, вы отметите уникальность подхода или новый угол зрения на явления, иногда это более важно чем какая-то теоретическая идея. В любом случае я желаю всем интересного приключения на пути к познанию на этих страницах.

Впервые я задумался о идее Послечеловека в 2010-х годах, когда сталкивался с различными интерпретациями термина и сущности теоретического сверхчеловека в научной и художественной литературе, рассуждениях философов и любителей философии, а также людей рабочих профессий и юношей и девушек, только-только вступающих в эту жизнь. Хотя по воле Провидения я впервые натолкнулся на работы классических гуманистов и Фридриха Ницше еще в средней школе, свое полностью осознанное воззрение на суть проблемы я начал формировать позднее. В течение последних тринадцати – пятнадцати лет эта идея формировалась внутри меня. Я старался принимать во внимание весь опыт накопленный человечеством: книги, теоретические экзерсисы современников и предшественников, личный опыт изучения этого вопроса и, наконец, саму историю. Ведь что может являться лучшим показателем жизнеспособности той или иной идеи? Выводы из моих наблюдений находятся в этой работе. Я затрудняюсь оценить ее завершенность, так как, на мой взгляд, идея сверхчеловека должна постоянно дополняться. Не сегодня, так будущими поколениями, для которых сверхчеловек сегодняшнего дня непременно должен показаться слабым и неподготовленным к жизни.

Идея этой работы возникла спонтанно за несколько лет до ее написания. Я обратил внимание на то, что в научных трудах часто факты подбираются, а выводы делаются в угоду конъюнктуре. Особенно это заметно на Западе, где уже давно появились целые факультеты, посвященные гендерным исследованиям. Людям, заканчивающим университет по таким направлениям, выдается такой же диплом, как и финансистам или политологам. Даже книги на научную тематику, написанные людьми, занимающими главные посты в университетах и исследовательских институтах с мировым именем, часто содержат ошибки и недосказанности. Еще несколько десятилетий назад я бы постеснялся претендовать на авторство в работе, которая содержит критику, собственные концепции и предсказания. Но сейчас я понимаю, что, как минимум, хуже я уже не сделаю…

Еще одной причиной, почему я решил взяться за этот труд сейчас, а не позднее, стало то, что мне на момент начала написания было тридцать два года. Мне хотелось зафиксировать идеи и взгляды человека, который еще в состоянии активно меняться, подстраиваться под окружающий мир быстрее. В последние годы я стал замечать, что все чаще пытаюсь найти более простой и короткий путь, в том числе там, где этого делать не стоило. И все чаще начинаю задумываться: а не стоит ли поступиться своими идеалами ради сомнительных благ? А так как это труд скорее предназначен для молодых людей, в которых еще живы дух бунтаря и романтика, то, наверное, было бы более правильно если бы он был написан кем-то, кто мыслит схоже.

Термин «Послечеловек» появился случайно благодаря группе „Harms Way“ и ее альбому „Posthuman”, название которого я бы все же перевел как «Послечеловек», но у постгуманистов термин „posthuman“ нашел себе перевод на русский язык в форме «Постчеловек». Это англицизм, и на мой взгляд, лишь частичный перевод. Я решил воспользоваться и дословным переводом и поэтичностью моего термина. В качестве англоязычного термина, чтобы избежать путаницы, предлагаю если понадобится использовать термин „afterhuman“, то есть обратный дословный перевод.

Итак, объектом нашего исследования являются социум в целом и человек в частности, а также динамика их идей, чаяний и надежд, а также концепция Послечеловека, которая станет ответом на большинство вопросов, поставленных в этом труде.

Сразу хотелось бы проговорить формат работы. Я буду благодарен тем читателям, кто сможет преодолеть унылое наукообразное повествование или даже поток сознания, который может внезапно на вас обрушится. В этой работе я буду нередко ссылаться на европейские контекст, реалии, историю, статистику и т. д., так как сам, являясь русским, по сути принадлежу к европейской культурной традиции. Структура этой работы будет следующей. Введение, в котором мы еще обозначим проблематику, актуальность и цели работы. Основная часть, где я начну с критики идей некоторых моих предшественников – постгуманистов с их идеей постчеловека, Фридриха Ницще и других теоретиков. Я также попытаюсь найти ключевые моменты в истории, которые привели нас к текущему положению дел. Затем я перейду к описанию того, как, по моему мнению, должен относиться к различным явлениям Послечеловек, сознательный человек дня сегодняшнего. В заключительной части я попытаюсь подвести итоги и интерпретировать результаты наших размышлений, а также дать напутствие будущим поколениям. В самом конце вы найдете списки использованной литературы и приложение.

Итак, обозначим проблему. На мой взгляд, проблемой является будущее. Каждого из нас в частности, и всего человечества в целом. Я не верю в человечество в текущей конфигурации в долгосрочной перспективе. Да, деградация и упадок займут много времени, возможно, столетия или даже тысячелетие, но любую проблему лучше сразу искоренять в зародыше. Мне кажется, мы уже далеко ушли от этого начала и теперь находимся в состоянии упадка. Сложно определить конкретное событие, с которого начался этот процесс. Некоторые предлагают считать таким событием момент зарождения христианства: тогда произошла установка ложных идеалов; другие – Великую французскую революцию из-за появления идеи «равенства». Но, на мой взгляд, это уже не важно, потому что мы находимся здесь и сейчас и нам необходимо справляться с текущей ситуацией.

Почему я думаю, что у нас нет будущего или оно окажется максимально непривлекательным? На это есть много причин, и я все меньше верю в возможности смены этой траектории. Во-первых, это физическая выживаемость вида. Несмотря на то что глобальное предсказание на наш век – это рост населения Земли, мы видим, что процент прироста населения не только падал последние 60 лет, но и продолжит падать вплоть до конца столетия. Согласно данным ООН, в конце нас ожидает минусовой процент прироста.

Данные о фертильности на одну женщину также не радуют. (см. Приложение 1). Согласно все тому же источнику, в настоящее время на каждую женщину на планете Земля на данный момент приходится около 2,3 ребенка, что значительно меньше показателя 5,3 ребенка, зафиксированного 60 лет назад. К 2075 году этот показатель снизится до менее чем двух детей на женщину. Однако есть один аспект, который заставляет меня думать, что даже эти прогнозы слишком оптимистичны: это настроения в обществе. В наши дни дети больше не рассматриваются как продолжение рода или как обязательство перед предками и родиной. Они все чаще воспринимаются как обуза, а если и появляются на свет, то только как игрушка без особого плана на их жизнь и развитие. Приходится признать, что взгляды Запада оказывают сильное влияние на эту картину мира. Утверждая в этой работе, что гомосексуальная пара не может иметь собственных детей, я открываю глаза части населения этого самого «западного мира». А ведь их взгляды при поддержке определенных сил рано или поздно распространятся на Азию, Африку и другие регионы, где рождаемость в настоящее время высока или относительно высока. То есть, несмотря на развитие медицины, сама рождаемость снижается, и человечество с невероятной скоростью создает культурные фантомы которые призваны перечеркнуть или попытаться перечеркнуть саму биологию человека в этом аспекте. Конечно, есть люди, которые верят, что человек в ближайшем будущем сможет жить гораздо дольше, но насколько долго нужно жить, чтобы компенсировать катастрофическую рождаемость в развитых странах? Я нахожу неморальными теоретические рассуждения о бесконечной жизни, такую опцию, на мой взгляд, может принять только человек, полностью поддавшийся течению.

Во-вторых, прогресс в целом вызывает вопросы. Некоторые философы и мыслители сказали бы, что никакого прогресса и не было. С ними можно было бы согласиться если бы не некоторые факты. Когда начинаешь спускаться с горы, понимаешь, где был пик. Человечеству теперь уже не так интересны космос или другие масштабные проекты в плане науки. Приоритет – мелочи для комфортного существования: телефон, способ доставки продуктов на дом и т. д. В том, что есть новые технологии в других сферах, нет ничего плохого. Но посмотрите, колонизация других планет не стала ближе за последние 30–40 лет, напротив, для нас теперь проблема создать спутник или посадить аппарат на поверхность Луны. Спрос рождает предложение. Культурный прогресс же, для примера, отсутствует вовсе. Можно спорить о том, что текущие произведения искусства будут оценены только через 50, 100 или еще сколько-то лет, но сложно спорить о том, что сложность исполнения современных произведений искусства несравнима с той, что была даже сто лет назад. И теперь мы не в состоянии повторить то, что было создано 100, 500, а иногда и несколько тысяч лет назад. Случай, который сразу приходит на ум, это витражи на соборе Парижской Богоматери, которые теперь, после пожара 2019 года, уже не восстановить – нет больше старых мастеров. Зато мы очень верим в то, что присутствует социальный прогресс. Больше нет рабов, хозяев, угнетателей разных мастей, зато есть невероятное разнообразие гендеров, меньшинств, и каждый равнее другого. Буквально. И не стоит в этом сомневаться, иначе ты будешь выброшен на обочину жизни корпорацией, которая отменит тебя как личность, как это периодически случается на Западе, или какой-нибудь социальной группой, которая приложит все усилия, чтобы сломать тебе жизнь, ведь только их мнение что-то значит. В общем, достижения социального прогресса поражают. И в целом я оставлю текущее состояние прогресса под большим знаком вопроса.

В-третьих, стоит обратить внимание на моральное состояние человечества. В нынешнюю эпоху, которую некоторые называют эрой истероидов, люди сталкиваются с большим количеством информации, которая часто вызывает негативные эмоции и чувство безысходности. СМИ с удовольствием подхватывают и распространяют любые апокалиптические прогнозы, создавая спрос на негатив. Это приводит к таким явлениям, как думскроллинг. Особенно уязвимыми в этой ситуации оказываются люди, которые не могут защитить себя от потока негативной информации из-за психологических и физических проблем, а также дети, старики и т. д. Важно отметить, что на этих людей также обрушивается огромное количество плохих новостей, фейков и недостоверной информации. Это все может оказать на них решающее действие. Все это происходит на фоне вызовов последних лет, таких как ограничения из-за пандемии коронавируса и увеличение числа вооруженных конфликтов. Вызовы, которые человечество относительно спокойно преодолевало еще сто и даже 50 лет назад, теперь вызывают серьезную настороженность. Они приводят к резкому увеличению числа самоубийств, ухудшению ситуации с употреблением наркотиков и дестабилизации политической ситуации во всем мире. И все это лишь вершина айсберга. Человек – часть животного мира, и привычка к чрезмерному комфорту и пассивности может сыграть с нами злую шутку. Мы становимся менее подготовленными к выживанию. Все чаще люди при малейшей трудности говорят: «Я не создан для семейных трудностей, для тяжелой работы, для преодоления, вы знаете я, может быть, даже не создан для того, чтобы выходить из дома». Люди все чаще не желают присматривать за своими коллегами, соседями и даже друзьями. Если раньше родители активно интересовались личной жизнью своих детей в надежде на продолжение рода, что придавало нашему общему существованию смысл, то теперь они все чаще говорят, что это выбор их детей, даже если это выбор ориентации, как будто это веселая игра, где ты можешь притворяться эльфом или орком. В отсутствие общественного давления даже взрослый человек может потеряться. В противовес этому активно действует давление СМИ, которые напрямую спонсируются корпорациями и конкретными людьми, представляющими собственные интересы. Зададимся вопросом, хотим ли мы, чтобы наши дети были похожи на нас или на безымянного администратора интернет-сообщества, скрывающегося за интернет-анонимностью и не несущего никакой ответственности за свои слова?

Можно и оспорить мои выводы. Да, прогресс не всегда однозначен. Есть сферы, где он слаб, а есть сферы, где он значителен. Но в целом, думаю, многие согласятся с тем, что он как минимум замедлился. Духовно-моральное состояния человечества больше субъективно и может быстро меняться под воздействием ряда факторов и может разниться в разных регионах. Низкой рождаемости можно противопоставить повышающийся уровень медицины или рост уровня жизни, которые повысят, в свою очередь, продолжительность жизни. Хотя это и не ответ на вопросы эволюции или рождаемости. Но именно сочетание этих и других факторов дает мне уверенность утверждать, что будущего нет. Есть ближайшее будущее, которое я рискну описать как будущее троглодитов, утонувших в сиюминутных желаниях и примитивных инстинктах. И это то, что мы дерзнем вместе с вами здесь пересмотреть, попытавшись сформулировать новый взгляд на наше прошлое, настоящее и будущее.

Я считаю, что актуальность этой работы очевидна, поскольку она касается будущего каждого из нас. Жизнь становится все более простой (в физическом плане), многие повседневные обязанности становятся легче благодаря развитию инфраструктуры и техники, и вопросы именно социального характера все больше выходят на первый план, поскольку у людей появляется все больше свободного времени для размышлений о своем положении и о положении общества.

Целью этой работы является формирование концепции Послечеловека – человека будущего, который сможет вывести человечество из пике и привести его к новым горизонтам доселе невиданного масштаба. Под концепцией я понимаю попытку описать этого человека будущего во всех возможных деталях, основываясь на ошибках и успехах прошлого, современных реалиях и предполагаемой картине будущего. В идеале эта концепция должна быть применима и в далеком будущем, где, меняя пункты на актуальные, можно будет сохранить способ мышления и ядро Послечеловека. Однако это будет непросто, поскольку изменения неизбежны, и трудно предсказать, какими станут человек и общество будущего, как они будут мыслить и что для них будет актуально. Фридрих Ницше, один из основателей философии сверхчеловека, сегодня кажется неактуальным в некоторых аспектах и порой описывает проблемы которые практически не касаются современного человека. Например, его критика христианства (чем мы, правда, тоже займемся, но больше с точки зрения исторического влияния), которая была более актуальна для европейского общества конца ХIХ века, уже не имеет такого значения для нас. Тем не менее проблема ясна, цели поставлены, и мы готовы двигаться в светлое будущее. Вперед!

Критика

На данный момент, согласно авторам Роберту Ранишу и Стефану Соргнеру, термин «постгуманизм» часто используется как зонтичный для обозначения и постгуманизма и трансгуманизма. Из-за этого сложно провести четкую границу между ними (1). Однако разные авторы сходятся во мнении, что эти теории различаются в вопросе антропоцентризма. Критический постгуманизм, который не принимает исключительность человека, кажется мне более справедливым в этом вопросе. Я считаю, что мы не только не превзошли животных, но часто и уступаем им. Мы не отказались от примитивных инстинктов, на земле все еще практикуется каннибализм, первобытная жестокость, заложенная в нас, часто берет верх, когда мы не в состоянии контролировать себя. Мы думаем что превзошли животный мир в плане интеллекта, но, что важно, по установленным нами же критериям. Для условного льва не имеет значения, как мы себя оцениваем. Для него важно «исполнение программы»: хорошая охота, продление рода – вот что ему действительно интересно. Здесь его интеллект работает хорошо и без сбоев. Если бы ему было интересно подводить итоги, то, вероятно, из-за ослабления инстинктов он признал бы нас видом средней успешности. И в этом наша беда: с одной стороны, человечество часто позиционирует себя как исключительный вид, а с другой – утопает в непригодных для выживания, сломанных и извращенных инстинктах. Мне кажется проще признать себя частью животного мира и стараться исключать низменные инстинкты, совершенствуя те, которые нам необходимы. И это важный вопрос, потому что без осознания себя как части природы невозможно полностью понять и принять себя. У нас общая планета, и во многом мы все произошли от одного. Идеи антропоцентризма эгоистичны и вредят человечеству глобально и на личном уровне, создавая ощущение избранности – не только видовой, но и персональной. Между тем социальность нашего вида не подвергается сомнению.

Больше всего в явлениях трансгуманизма и постгуманизма меня беспокоят идеи киборгизации, интеграции сознания человека в компьютер и т. д. Впрочем, как и любая попытка оторваться от корней, о чем я вскользь упомянул в прошлом абзаце. Я абсолютно убежден в том, что нельзя просто разорвать какую-то связь, как физическую, так и духовную, и не нарушить в себе целостность. Конечно, можно заменить конечность, потом другую, затем избавиться от эмоций или загрузиться в какую-то форму компьютера и параллельно задавать себе вопрос: «Что есть человек?», в конечном итоге окончательно сбившись понять, что черта уже пройдена. А можно оставаться таким, каким был ты, твои родители, во многом твои предки глубины веков, и отвечать на сложные вопросы, зная, что в целом конфигурация не поменялась и их опыт окажется таким же релевантным. Зачем усложнять уравнение, на которое на данный момент нет ответа или он невозможен априори? Человек – это не только биоматериал, но и генетическая память, набор привычек, чувства. А как водится, именно в деталях кроется дьявол, именно из деталей состоит вся наша жизнь, и вполне допускаю, что для отдельно взятого человека жизнь может показаться не той без утренней пробежки или возможности обнять любимого человека. Исследования (приложение 2) показывают, что деревенские жители счастливее городских, что люди с высокой социализацией также счастливее. Получается, индивидуально мы должны стремиться к modus operandi прошлых времен, а не охотиться за мифическим будущим. Кроме того, стоит опасаться ложного прогресса и личностного роста. Обладание, к примеру, механической рукой не помогает человечеству двигаться вперед (если это не первая такая рука в принципе) и не делает тебя лучше как человека, однако у людей есть подсознательное желание обладать чем-то новым, что в итоге создает ощущение развития и перемен к лучшему.

Я также абсолютно убежден, что бессмертие в любой форме окажет разрушительное влияние на человеческую психику. Мы всегда жили в определенных рамках, и мы попросту не можем оказаться готовыми к такому вызову. Смерть в конце каждой жизни заставляет нас наполнять эту жизнь смыслом. Именно эта точка делает важным сам путь. А в процессе этого пути мы приобретаем новые знания, новое видение, и именно это заставляет нас меняться и переосмыслять. Не стоит открывать дверь в лимб, где все просто будет повторяться вновь и вновь после определенного этапа. Я со страхом представляю себе время, когда человек сможет стать бессмертным. Это будет новый вид, так как один из базовых биологических принципов окажется изменен. В этот момент для него перестанет действовать порядок вещей, существовавший сотни и тысячи лет. Он окажется во тьме непонимания и незнания, как действовать дальше, из-за отсутствия опыта поколений. Это может привести к катастрофическим последствиям…

Что касается увеличения интеллектуальных способностей человека посредством некого подобия технологического протеза, то это не работает в других сферах, кроме техно- и индустриальной сферы, если нельзя сделать такие изменения перманентными. Если машина пишет книгу или создает предмет искусства, которые находятся за пределом возможностей восприятия человека, то эти вещи абсолютно бесполезны для нас. А если такая возможность есть, то появляются другие риски. Например, риск потерять доступ к этой технологии из-за невозможности ее содержать. Это может привести к откату к пещерным временам. С технологиями все проще. Мы и сейчас используем вещи, природа которых нам не до конца ясна, но ничего, кроме увеличения комфорта жизни, это опять же не принесет. Подобные возможности в любом случае на данный момент кажутся нереалистичными. Людей же будущего я могу только предостеречь. К тому, что не было апробировано предыдущими поколениями, не было изучено и риски не были оценены ведущими умами беспристрастно и желательно на какой-то исторической дистанции, стоит относиться с опаской.

Существует еще одно направление в рамках идеи постгуманизма – замена человека искусственным интеллектом. Особенно активно об этом говорят на Западе, что вполне закономерно. Идея заключается в том, что человечество может перестать развиваться или будет развиваться недостаточно быстро, и его место тогда может занять искусственный интеллект, ведь эволюция не должна закончиться на нас. В этой идее я вижу сочетание проблем современного общества: неуместное самопожертвование, характерное для христианской традиции, отторжение своего культурного кода, потеря воли к жизни, которая часто встречается в развитых странах. С таким настроем, как говорят, только ложиться в могилу. Технологии всегда были призваны служить человечеству, и это основная причина их появления. Не стоит так неуважительно относиться к достижениям цивилизации, пытаясь превратить их в орудие нашего уничтожения. Я считаю, что человечество всегда найдет пространство для развития, ведь во многом мы созданы быть несовершенными. Если в западной научной среде начинают довлеть идеи самоуничтожения в любой форме, то надо суметь вовремя это все остановить. Человечество не должно зависеть от людей, которые считают, что больше не приносят пользы этой земле. И это предостережение, скорее всего, будет актуально и в будущем. Всегда будут исследователи и ученые, которые станут настаивать на том, что все вопросы надо решить сейчас, в том числе в ущерб окружающим и будущему. Они похожи на революционеров, которые стремятся нарушить привычный порядок, не задумываясь о последствиях. Даже в самые темные времена ищите дорогу вперед, но опасайтесь путей, перечеркивающих наследие прошлого и его опыт. Если человечество будет готово принять идею собственного уничтожения или замены, это будет означать его конец, значит, природа и наша биология нам отказали и даже механизмы самосохранения не работают.

Я сомневаюсь в необходимости искусственной жизни даже в случае, если человечество вымрет, например, в случае какой-то катастрофы. Когда твоя история уже завершена, смысл пытаться ее транслировать в никуда есть, только если у вас есть невероятная тяга к нарциссизму. Наше наследие существует и имеет вес только для наших потомков в широком и узком смысле. Почему нас должно беспокоить, какими нас запомнят роботы или нарисуют гипотетические инопланетные формы жизни?

Это относится и к гипотетическому сценарию вымирания по собственной воле, который упоминается в некоторых работах. Понятно, что стоит стараться искать способы гармоничного существования с природой. Это важно не только для физического существования, но также для психологического и духовного, но не в ущерб здравому смыслу в целом. Если же встает вопрос «или – или», то тут очевидным является выбор в пользу своего вида.

В целом идеи трансгуманистов и постгуманистов кажутся мне не особо интересными и не особо приспособленными к жизни. Особенно это касается радикальных течений внутри них, таких как, например, постгендеризм. Здесь я, с вашего позволения, вообще промолчу. Касательно всех остальных направлений можно также подытожить, что нет самой предпосылки к пересмотру границ человечности, о чем часто говорят постгуманисты. Во-первых, текущие границы достаточно успешно существуют и они прозрачны для всех. Во-вторых, даже если мы сильно захотим, мы не сделаем наше мироощущение принципиально другим. Изменения в восприятии произойдут сами или не произойдут совсем. Идеи пост- и трансгуманизма еще достаточно молоды, об этом тоже стоит упомянуть. Возможно, когда-нибудь из них сформируется что-то более реалистичное, а пока что для меня это все выглядит как юношеское бунтарство в духе «А давайте заменимся роботами!», граничащее с научной фантастикой. При этом я однозначно считаю, что технологии должны послужить человечеству для улучшения уровня жизни человека или для того чтобы увеличить срок жизни человека в разумных, то есть биологических, пределах.

Также стоит отметить, что идеи современного постгуманизма и трансгуманизма зачастую являются ресентиментарными, и по этой причине их часто сложно воспринимать как холодный научный расчет. Например, считающийся одним из пионеров идеи трансгуманизма Джулиан Хаксли в 1957 году пишет, ссылаясь на Томаса Хоббса, что человеческая жизнь была короткой и неприятной, и дальше добавляет от себя, что большинство людей поражены несчастьем (2). С этим можно соглашаться или не соглашаться, но важно помнить, что наши эмоции и оценки не должны влиять на научные исследования. Многие идеи становятся популярными, но не всегда они являются обоснованными и полезными. Например, небезызвестный Нил Харбиссон в 2013 году имплантировал антенну в затылочную часть черепа чтобы лучше воспринимать цвета. Это связано с тем, что он родился с ахроматопсией – редким врожденным наследственным заболевание глаз, при котором человек видит мир черно-белым.

Идеи гуманизма, в отличии от идей трансгуманизма и постгуманизма, кажутся более приятными и человечными. Однако это происходит в основном из-за их стремления угодить всем и обобщения. Терминология и описание гуманизма часто используют очень размытые формулировки. Различные авторы соглашаются, что гуманизм выступает за право человека быть счастливым и улучшать свое социальное положение. С этим трудно поспорить. Однако те же авторы сходятся в том, что гуманизм также выступает против диктатуры в широком смысле слова и за свободу. Хотя мы, как человечество, никогда не найдем четкий баланс между диктатурой и свободой, существует, на мой взгляд, и позитивный опыт «диктатуры», как политической, так, например, и социальной, как диктатура родителей над ребенком, если она не нарушает общечеловеческую мораль.

Гуманизм в итоге подводит к равенству всех людей независимо от их происхождения. Однако мы точно знаем, что люди не равны просто по факту рождения. У них разные генетика, склонности, таланты. Было бы странно утверждать, что мой талант владения словом равен таланту Петрарки, согласитесь. У людей также по разному устроен организм и разнятся его возможности и недостатки, и различаются они также по расовому признаку. У них разные возможности в плане доступа к благам, таким, например, как чистая вода, тоже просто по факту рождения. Также просто по факту рождения у людей было и будет разное социальное окружение, не все растут в среде академической элиты. Всегда прекрасно стремиться к некоему идеалу, но мы знаем, что он недостижим. Поэтому подобные тезисы останутся чисто декларативными.

В каждую эпоху после классического гуманизма он претерпевал изменения, связанные с актуальными проблемами. Мыслители пытались вычеркнуть идею бога из гуманизма, затем подчеркивали что гуманизм распространяется и на женщин. Позже добавили размышления о современных технологиях. Не обошлось и без марксистской интерпретации этой идеи. Однако каждый раз создается впечатление, что попытки пересмотреть оригинальные идеи либо связаны с актуальными проблемами и не имеют глобальной значимости, либо пытаются пересмотреть базис идеи, таким образом перечеркивая ее целиком. Кто-то похожий на Послечеловека мог бы согласиться, что, например, священность человеческой жизни, которую также продвигает ренессансный гуманизм, это ценность, исходящая лишь из его религиозных корней, но если вы хотите сформировать свою идею, нет нужды выбивать опорный столб фундамента идеи и позиционировать свое упражнение как новый, более модный гуманизм. Вы всегда вольны сформировать свою идею и использовать для этого свои термины.

У гуманиста Томаса Мора в «Утопии» есть замечательные части. Например, в главе «О военном деле» он пишет что «утопийцы сильно гнушаются войною». Однако, если речь идет о тех случаях, когда утопийцы «сожалеют какой-либо народ, угнетенный тиранией», то в таком случае стоит начинать войну «по человеколюбию». Также «Утопийцы признают вполне справедливой причиной для войны тот случай, когда какой-либо народ, владея попусту и понапрасну такой территорией, которой не пользуется сам, отказывает все же в пользовании и обладании ею другим, которые по закону природы должны питаться от нее». То есть сэр Мор буквально описывает и так существующее положение дел, оправдывая политиков – «У нас не было выбора», «Это война против тирании» – и любую войну ради расширения жизненного пространства. Понятно, что, если учитывать природу человека, которую гуманисты частенько отбрасывают как примитивную, всегда найдется повод для сожаления о чьей-то якобы несвободе или ощущения, что кто-то распоряжается своей территорией неправильно.

Не обходится в «Утопии» и без идеи отказа от частной собственности. Там нет конкретики, только заявления обо всем хорошем и одновременно обличение «богачей»: «В самом деле, возьмем какого-нибудь дворянина, золотых дел мастера, ростовщика или кого-нибудь другого подобного. Какая же это будет справедливость, если все эти люди совершенно ничего не делают или дело их такого рода, что не очень нужно государству, а жизнь их протекает среди блеска и роскоши, и проводят они ее в праздности или в бесполезных занятиях? Возьмем теперь, с другой стороны, поденщика, ломового извощика, рабочего, земледельца. Они постоянно заняты усиленным трудом, какой едва могут выдержать животные; вместе с тем труд этот настолько необходим, что ни одно общество не просуществует без него и года…» (3). Налицо сплошь оценочные заявления – «ничего не делают», «проводят [жизнь] в праздности». А насчет пользы для государства нужно еще посмотреть, кто приносит больше пользы – рабочий или золотых дел мастер, в любом случае клеймить кого-то за выбор профессии даже как-то странно, особенно если учитывать свободолюбивость гуманистов.

В целом ни идеи гуманизма, ни идеи его критиков мне не кажутся актуальными для современного человека, который смотрит вперед в силу устаревания или вторичности, а критиковать какое-то течение внутри самого гуманизма сложно, так как он стремится к зонтичности и его основные недостатки связаны скорее с попыткой учитывать только сегодняшний день и текущего человека.