Вкус Ночи

ПРОЛОГ

3 января 2095 год

Вкус ночи – сладок и жесток, но временная бесконечность слишком притягательна. Первые нотки ты испытываешь незамедлительно, постигаешь, нового себя дозировано. Чувствуешь, как тело пронизывает безысходная боль, ломающая рёбра, кровь в венах закипает, настойчиво стремясь сжечь изнутри. Лихорадка неизбежно становится наилучшим другом и основным проводником в тёмный и жестокий мир. Ты больше не принадлежишь собственной душе, да и в её наличие сомневаешься.

Но боль не может быть вечным попутчиком, рано или поздно придётся распахнуть глаза и принять свою дальнейшую участь. Ты либо беспрекословно повинуешься зову, взамен обретая бессмертие, либо скоропостижно умираешь, становясь ещё одним забытым игроком. Смерть не принесёт ничего, кроме сырой земли, я никогда не строила субъективных иллюзий на этот повод. Выбор был очевиден, но согласившись, ты обязательно потеряешь себя.

Сделав безвозвратный шаг в кровавую бездну, ты медленно погружаешься в чёрные воды, вторгаешься в новый мир, имеющий свои законы и социальную иерархию. Ты высшее существо. Монстр, заключённый в теле человека, кровожадный и безжалостный. Тогда и лишь только тогда наступает второй этап.

Багрово-красное солнце больше не будет радовать глаз, крепкий алкоголь перестанет опьянять, самые изысканные блюда – никогда не насытят. Человеческие эмоции и чувства больше не панацея, они не нужны, их можно отбросить, все, кого ты когда-то знал – в настоящее время враги или жертвы. Отныне и навсегда ты заложник вкуса ночи.

Зов крови сходен с ломкой наркомана, не примешь дозу – умрёшь. Первое убийство неизбежно произойдёт, как бы сильно ты ни силился оставаться человеком, как бы долго не оттягивал процесс, он непременно случится. С этим нельзя смириться, это невозможно игнорировать. Это всегда будет сильнее тебя.

Бессмертие одновременно опьяняет и уничтожает. Ты испытаешь эйфорию, будешь играть со смертью, каждый раз обгоняя её на дистанции. Но настанет момент, когда смерть окажется единственным спасением, ведь все, кого ты любил, будут похоронены.

Так живут вампиры. Так, уже долгие годы живу я. Но всё оказалось бы проще, не будь на моей руке метки Аканита.

Глава 1 – Крики моего прошлого. 2015 год

«Худшим кошмаром в моей жизни стал тот день, когда я встретила самого лучшего мужчину».

Катрин Ориндейл

Новый Орлеан – город, покрытый нескончаемым мраком и беспощадными тайнами. Он легко принимает в свои бездонные объятия тысячи туристов, но тёмные секреты раскрывает лишь единицам. Говорят, его построили могущественные вампиры. У города многотысячная история, испещрённая трагедиями и кровавыми войнами, но здесь же пробуждаются настоящие чудеса, ибо нет красочнее и колоритнее места во всех Соединённых Штатах Америки.

Здесь живёт дух далёкого прошлого. Французский и Испанский национальный колорит пропитывает каждую извилистую улочку, наполняя их великолепными шедеврами архитектуры. Город – полумесяц стал родиной великих людей, воскресил сотни городских легенд, что выливались в красочные карнавалы. Это поистине то самое место, где можно начать строить новую историю.

Я переселилась сюда лишь два месяца назад, родители неожиданно погибли, и пришлось убраться из родного города, чтобы избежать жалостливых взглядов в свой адрес. Хотелось всё изменить, вырвать и сжечь испорченные страницы жизни, чтобы вдохнуть полной грудью. Наверное, ещё полгода назад я и думать не могла о том, чтобы связать свою судьбу с юридическим, но так сложились обстоятельства и город принял меня…

– Ты там мемуары, что ли, пишешь? – Саша высунулась из-за плеча, надувая розовый пузырь из жевательной резинки, в нос ударил приторный аромат спелой малины.

– Да так, решила заняться конспектом по истории города, – я свернула файл и закрыла ноутбук, обклеенный стикерами с котиками, разворачиваясь к подруге.

Саша уже сидела на кровати, покачивая ногами и разглядывая что-то в телефоне. Чёрные волосы закрыли половину лица, а не пропорциональная фигура сгорбилась, становясь похожей на фонарный столб, печально склоняющийся к земле.

– Надо выбрать платье на вечеринку, – протянула она, водя пальцем по смартфону.

– Я купила ещё на той неделе, когда гуляла с Эмбер.

– Так, друзей и теряют.

– Не неси ерунду, Саша, – я резко поднялась и распахнула дверцы деревянного шкафа, вынимая на свет длинное чёрное платье с полностью открытой спиной.

– Воу – воу, а кошечка, то решила развлечься! – подруга прикоснулась к невесомой ткани, склоняя голову набок, зелёные глаза сверкнули, задумывая что-то явно недоброе. – Предлагаю сегодня оторваться по полной!

Звучало и вправду как хороший план. Мне не помещает отдых, сложившиеся проблемы с учёбой и работой отнимали все силы, и предстоящий карнавал, наконец, должен был встряхнуть как следует. Так, наверное, было заведено у всех людей, надеяться, что предстоящий праздник поможет просто стереть проблему с пути хотя бы на какое-то время, чтобы позволить надышаться вдоволь.

До вечера оставалось чуть больше пары часов и стоило постараться успеть занять душ, расположенный на третьем этаже общежития первой. Я схватила малиновое полотенце, швырнув вечернее платье в Сашу, и бросилась в коридор, слыша за спиной заразительный смех подруги. Общажная жизнь не сразу, но полюбилась, здесь можно было забыть о том, кем ты была когда-то. Всё писалось с чистого листа. Новые знакомства, враги, занятия. Закрыться от мира в комнате, которую приходится делить с сумасшедшей девчонкой почти невозможно, и скорбь, что липким слоем, ложилась на мои плечи, отходила на задний план, позволяя научиться дышать заново.

Спустя час я стояла в дверях полностью собранная и торопила Сашу, намазывающую очередной слой красной помады на пухлые губы. Такси уже дожидалось нас внизу, и с каждой минутой счёт на моей карте становился меньше и меньше от нерасторопности подруги. Но, говорят, сегодня особый вечер и, вероятно, боги оказались на моей стороне, ибо через десять минут мы всё-таки сели в поданный автомобиль, отправляясь на самый знаменитый карнавал мира – Марди Гра.

Карнавал считался христианским празднованием, в той или иной мере он являлся некой прелюдией к сорокадневному посту и покаянию между пепельной средой и пасхальным воскресеньем. Посмотреть на столь невероятное мероприятие – в город стекаются тысячи туристов ежегодно, когда-то я тоже была в их числе и словно чокнутая во все глаза смотрела на раскрашенные лица людей, танцующих на улице. По легендам, идею с передвижными платформами, раскрашенными в эффектные краски в Орлеан, принесло тайное аристократическое общество, являющиеся настоящими вампирами, а такие слухи, естественно, привлекают ещё больше любопытных туристов, жаждущих окунуться в мистическую завесу древнего города.

– Ты выглядишь как идиотка в чёрном, – буркнула Саша, вытягивая меня за руку из такси в океан ярких красок и золотых огней.

– Думала, Марди Гра – это место, где не стоит бояться себя настоящего, – я достала из сумочки чёрную маску и приложила к лицу. – Пока я в маске, можно забыть о любых различиях.

Саша усмехнулась, но препираться не стала, ведомая желанием поскорее очутиться в самой гуще событий.

Французский квартал погрузился в настоящую магию. Неповторимый джаз доносился до слуха с каждой стороны, затягивая в фантастическую сказку, а от мерцания огней и многочисленных украшений резало глаза. По центральной улице квартала уже двинулось праздничное шествие с платформами, и гудящая многотысячная толпа бросилась сопровождать танцующих людей. Со стороны парка в нашу сторону устремились туристы, успевшие на фотографировать необыкновенный музыкальный фонтан с фиолетовой водой, переливающейся в мерцание спрятанных в железобетонной конструкции ламп.

В последний момент я смогла, выдернула Сашу из толпы, впечатавшись в стену жилого дома, и то ли, дух празднества захватил моё сердце, то ли удар оказался сильнее, чем выглядело на самом деле, но в голове что-то щёлкнуло и в следующее мгновение, уже я волочила одногруппницу прямо в движущуюся процессию, медленно вышагивающую по колотой брусчатке.

Оголённые девушки в ярко-оранжевых страусовых перьях, поравнялись с нами, и благоухание апельсинов закутало меня с головой. Танцовщица протянула нам бутылку открытого бурбона, и Саша уцепилась за неё как сумасшедшая, виляя бёдрами в такт музыке. Бурбон – Стрит обычно спокойная улочка, превратилась в ослепительного змея, что грохотал музыкой и криками, медленно расползаясь по всему кварталу.

– Идём! Вон там, королевская платформа! – прокричала Саша, силясь утянуть меня дальше. Сопротивляться не было сил, и мы словно рыбы погрузились в толпу, уносясь на её волнах вперёд к яркой, украшенной лиловыми павлиньими перьями платформе.

Король сидел на украшенном глянцевитыми камнями престоле, рядом пустовал ещё один. Возбуждённая толпа обезумевших девушек вышагивала по бокам, стремясь урвать что-то с платформы на память, а самые безбашенные каких, к слову, было больше, и вовсе снимали футболки и оголяли грудь, выкрикивая имя Короля.

– Мы должны обратить на себя внимание, Кет! – Саша потянулась к левому борту платформы, и я в последней момент успела схватить её за локоть.

– Долбанулась? Он не увидит нас! – зашипела я, впиваясь в локоть подруги ногтями.

– Плевать, я заберусь на платформу!

Она изворотливо оттолкнула меня и протиснулась прямо к борту, закатив глаза, я сделала внушительный глоток бурбона прямо из горлышка и устремилась в поток сумасшедших девушек в надежде вытянуть свою идиотку из толпы.

Ночь уже полностью погрузила Новый Орлеан в свои лапы, совершенная луна сияла небесно-голубым, отражаясь в тёмных стёклах домов. Я не заметила, как подруга стянула с себя верхнюю одежду и уже размахивала внушительным бюстом на всеобщее обозрение, картина вызывала раздражение и хотелось прибить её на месте, но воодушевлённая толпа не позволяла даже подобраться.

Непонятно как, но я оказалась зажата между левым бортом медленно двигающейся платформы и безумной толпой. Алкоголь ударил в голову, и ноги отказывались держаться, я ухватилась за металлическую ручку, выглядывающую из неоновых перьев, но и это не спасло, уже в следующую секунду, полуголые девушки ринулись на меня, прижимая сильнее. На мгновение мир вокруг померк, блеснула одинокая луна, и я закрыла глаза, приготовившись к буйным ударам оравы ног, что грозились немедленно задавить очередную соперницу.

Но ударов не последовало. Пальцы, вцепившиеся в наружную ручку, оказались в ледяных лапах мужчины, что тянул меня наверх. На платформу! Потребовалось пара секунд, чтобы понять, что спасителем оказался избранный в прошлом году этой же толпой король. Его чёрный костюм выделялся на фоне живописной платформы, но почти десяток разноцветных бус всё-таки красовались на атлетической шее и выглядели максимально смешно. Сквозь прорези золотой маски блеснули зелёные глаза, настолько совершенные, что, казалось, моргну и захлебнусь в болотной тине.

– Ты как там оказалась, чёрт возьми? Эй? Ты в порядке вообще? – незнакомец продолжал трясти за плечи, удерживая на краю почти пятиметровой платформы.

– Как… Как ты поднял меня?

– О да! Сейчас же это самое важное! Радуйся, будешь моей королевой, всё лучше, чем эти, – он обвёл верещащую толпу руками, и я заметила взгляд обнажённой Саши, что непонимающе таращилась на меня с тротуара. – Повторяю, ты как вообще тут оказалась? Не похожа на чокнутую вроде.

– Подругу хотела вытащить из толпы, но попала в ловушку.

Я пожала плечами, мужчина тоже. Он галантно указал на почётное место рядом с собой и протянул связку стеклянных бус, валяющихся у трона.

– Давай, а то эти дамы меня сведут с ума, сейчас подуспокоятся и подруга твоя, кстати, тоже.

Поняв, что выбраться с платформы теперь просто нереально, пока она не доберётся до центрального парка, я глупо улыбнулась, поправляя завязки маски и нацепив дурацкие бусы на шею, устроилась на гипсокартонном троне. Оказаться здесь мечтала каждая, но судьба вручила билет мне, девчонке, что просто хотела расслабиться.

– Ты не вписываешься в колорит праздника, – усмехаясь, проговорил спаситель, указывая на моё платье.

– На себя посмотри, кто вообще на карнавал одевает фрак?

– Меня зовут Кристофер, ну это так, если тебе интересно.

Я зыркнула самым злобным взглядом, но встретилась с его омутами и, глубоко втянув воздух, протянула руку для рукопожатия.

– Катрин, но если запомнить сложно, зови меня Королева.

Шутку он оценил, улыбка растеклась по бледному лицу, приподнимая маску с чёрными перьями по краям. Крис потянулся куда-то за трон и, вытянув бутылку шампанского, с лёгкостью ударил по донышку, запуская пробку высоко в небо.

– Давай праздновать, Королева.

Знала ли я, что Жирный вторник принесёт мне столько ярких приключений? Конечно, нет, но ночь продолжалась, а собеседник из Короля оказался весьма неплохой, и когда платформа достигла центральной площади, где разрывались громовые салюты, Крис протянул мне кокосовый орех.

– Бросай уже эту штуковину и давай убираться отсюда.

Мы вместе рассмеялись, и я швырнула орех так далеко, как смогла, услышав визг девчонки, поймавшей джек под, мы осторожно спустились с остановившейся платформы и двинулись сквозь толпу в более тихую часть парка, где стояли уличные музыканты и брызжущие фонтаны. Голову кружило от выпитого, казалось, джаз разливался по моим венам, заражая своей невероятной атмосферой магии. Крис не сбежал, мы вместе сидели на скамейке, продолжая светскую беседу, пока не появились ещё двое – парень и девушка.

– Кристофер Блейк, тебя же на секунду нельзя оставить! Мы же договорились встретиться после процессии у бара! – голос визгливой блондинки противно щекотал нервы, хотелось встать и уйти, но Крис уверенно сжал мою ладонь.

– Кейтлин, мы просто хотели отдохнуть, знакомься, моя Королева Катрин, – он рассмеялся, смотря мне прямо в глаза. – Кет, это моя сестра и её парень Брок.

Девушка быстро успокоилась, окинула меня затяжным взглядом, а потом указала рукой куда-то в сторону фонтана.

– Идёмте к Ричарду в бар, до рассвета ещё далеко, стоит оторваться перед нашим… – она замялась, смотря на брата в упор, и Крис продолжил за неё.

– Перед отъездом. Кейт и Брок уезжают на рассвете в Рио.

Что-то в его словах уже тогда показалось мне странным, но отпускать ледяную руку совершенно не хотелось, да и найти Сашу в толпе выпивших туристов и студентов выглядело чем-то нереальным. Повиновавшись инстинкту, я последовала за новыми знакомыми, в надежде, что не пожалею об этом, или пожалею после. Главное, что именно в данный момент я хотела этого, а уж время обязательно покажет, какой же путь был верным.

Бар у Ричарда я знала хорошо. Мы часто отдыхали здесь с группой. Атмосфера заставляла кровь стынуть в жилах, но это лишь декорации для туристов. Старик Рич получал отличные деньги, привлекая гостей города историями про вампиров, от этого и стены украшали страшные картины с благочестивыми клыкастыми монстрами в дорогих королевских одеждах, а в меню имелся интересный коктейль, что подавался в пакете от донорской крови.

– Так ты не местная? – спросила Кейт, устраиваясь с бокалом вина напротив меня.

– Нет, приехала учиться, но собираюсь остаться здесь и после.

– Я тоже учился здесь, на журналиста, – сказал Брок, протягивая мне стакан с виски.

– Как ты очутилась на платформе? Непохожа ты на долбанных фанаток.

– Поверь, Кейт, я сказал ей то же самое, когда вытянул из толпы.

Кровь прильнула к щекам, такого стыда я давно не испытывала, но уже понимала, что это станет темой всех разговоров в общежитие, и оставалось только смириться и рассказать, как, чёрт возьми, я оказалась в той толпе раздетых и безумных девушек.

Рассвет дребезжал где-то за горизонтом, когда мы выбрались из бара, громко смеясь. Расставаться чертовски не хотелось, и когда Брок и Кейтлин, бросив нам на прощание пару слов, скрылись за углом, у меня появилось желание пустить корни в брусчатку под ногами, только бы не двигаться с места. Крис тоже не торопился, холодные пальцы прошлись по моей щеке и скользнули на открытое плечо, вызывая табун мурашек.

– Не хочу, чтобы ночь заканчивалась… – как заворожённая выдохнула я, глядя в прорези его маски.

– Я тоже…

Дальнейшие слова были лишними, я, кажется, и вовсе лишилась дара речи, стоило его губам коснуться моих. Тысячи красочных фейерверков взорвались в голове от выброса серотонина в кровь. Мы, наверное, сами не поняли, как, взявшись за руки, бежим по всё ещё живым улицам Французского квартала.

– Ты здесь живёшь?

Мы остановились у старого поместья губернатора, что сохранилось почти в идеальном состоянии, и украшало центр квартала балконами с фиалковыми лилиями и гирляндами золотых огней. Крис не ответил и лишь толкнул тяжёлые, кованые ворота, ведущие во внутренний двор. Здесь растений становилось больше, широколистные вьюны оплетали высокие рифлёные колонны и уходили на металлические решётки балконов на втором этаже. Дом представлял собой идеальный квадрат с огромным внутренним двором под открытым небом, но красоту места омрачали белые простыни, брошенные на уличную мебель, и мёртвый фантан в центре, что нещадно покрывался плесенью и мхом.

– Выглядит, заброшено.

– Я недавно вернулся в город, не обращай внимания на это.

Ему хотелось верить безропотно, сердце замирало от мягкого голоса, и ноги сами шли следом, поднимаясь по широкой лестнице в одну из многочисленных комнат. Здесь убранство выглядело куда живее, на столетнем комоде из красного дерева красовались бутылки дорого алкоголя, почти гигантская кровать, заправленная шелковыми простынями, укрывалась от любопытных глаз высоким балдахином с резными колоннами и красными бархатными шторами. Солнечный свет, что, уже пробивался сквозь приоткрытую портьеру, ласково пробегался по золочёным рамам, изображающим животных в лесу, но любоваться красотой долго не выходило. Руки Криса уже шарили по спине, разыскивая ненавистный замочек платья, что никак не собирался поддаваться.

Мы вместе рухнули на кровать, потерянные во времени и до дрожи возбуждённые. Платье трещало по швам, мои руки уже расстёгивали ремень его брюк, а губы нагло покрывали мужскую грудь поцелуями, поднимая волну страсти в обоих.

Дорогое платье полетело прочь, как и его костюм. Дрожащие пальцы водили по телу, оставляя дорожки поцелуев, в голове враз растворились все мысли, сохраняя лишь желание поскорее оказаться с ним одним целым.

Мои стоны разлетались по спальне эхом, когда Крис оказался внутри. Все краски мира потухли, становясь чёрным пятном, обрамляющим его холодную кожу. Губы, жадные до поцелуев раз за разом оставляли красные следы на теле. Позы менялись под воображаемую музыку, что связывала нас двоих плотной нитью, не позволяя оторваться друг от друга.

В какой-то момент я почувствовала вкус крови на своих губах, металлический и неприятный, но ощущение сразу исчезло, стоило Крису вновь впиться горячим поцелуем, заставляя меня прогибаться в спине.

Время переставало существовать, и я не помнила, когда мы откинулись на подушки и забылись крепким сном, но следующий день застал меня лишь вечером. Открывать глаза было невыносимо больно, словно свет уходящего солнца становился мерзким врагом, жаждущим вырвать меня из лап мягких простыней. Поняв, наконец, что лежу одна, я резко вскочила, оглядывая знакомую комнату беглым взглядом. Ночью я не разглядывала особо детали, но сегодня казалось, что она и вовсе не жилая. Комод и кресло в углу покрывали белые простыни, шторы подвязаны золочёными лентами, а картины на стенах изнывали под толстым слоем пыли.

Я потянулась, отчего резкая боль в плече и шее пронзила тело, жалкий писк разнёсся по пустой комнате эхом. В двери тут же постучали, темнокожая девушка с кудрявыми волосами, затянутыми в высокий хвост, скользнула в спальню со стопкой одежды.

– Доброе утро, Мисс Катрин.

– Доброе, ты, не подскажешь, где Крис?

Она положила одежду на кровать, и, порывшись в глубоких карманах чёрного фартука, протянула мне записку, безжалостно вырванную из старого блокнота с пожелтевшими листами.

– Мистер Кристоф просил передать вам послание, и, ваше платье, оказалось испорченным, Кристоф лично оставил для вас комплект одежды.

Она не дожидалась моего ответа и моментально скрылась за массивной дверью. Липкое чувство окутало плечи и, развернув записку, я пробежалась по ней глазами.

«Прости, это была прекрасная ночь, которую забыть я буду не в силах. Но те, кто живёт в ночи, вынуждены бежать от фиалковых глаз».

Пару строчек вызвали во мне больше боли, чем всё прошлое вместе взятое. В голове не укладывались события, случившиеся за последние сутки, и, выбросить из памяти встречу с человеком, который за одну ночь стал ближе лучших друзей, теперь казалось невозможным. Словно нить, которая оборвалась во мне со смертью родителей, засияла вновь рядом с ним, и также безжалостно была разорвана человеком, сбежавшим под утро.

Пребывая в шоке, я сползла с кровати и трясущимися руками развернула стопку, где оказалось белоснежное платье и коробочка, обклеенная бархатом.

– Нет, может, это сон…

Я открыла шкатулку и вытянула золотую цепочку с кулоном в золотой оправе, фиолетовый камень сверкал, отражая мои красные глаза, из которых уже струились слёзы, смывая вчерашний макияж. Горничная зашла спустя две минуты и, увидев жалкое зрелище в моём лице, лишь, покачала головой, усаживаясь рядом.

– Ему нужно было уехать, Мисс, он никогда не остаётся здесь надолго. Раз в году, ровно после карнавала мистер Кристоф с сестрой покидают Новый Орлеан, но если вам так будет легче, вы первая, кто оказался в этом доме.

Её голос звучал приятно, словно мама рассказывала мне в детстве сказку. Больно было, но если ты не в силах изменить ситуацию, то и убиваться нет смысла. Нельзя изменить то, что не находится в твоих руках. Меня ждал университет и общежитие, а таинственная встреча с Кристофером, так и останется глупой сказкой о незнакомце, что украл моё сердце за одну ночь.