Попутчица

ПОПУТЧИЦА

Поход не заладился сразу. Компанией из десяти хороших друзей, как обычно в рождественские каникулы, собрались ехать в Пумулу. Это такое райское местечко в лесу, старая рубленая избушка рядом с озером, внутри сложена печка, нары в два ряда, грубо сколоченный стол. Два раза в год ребята бывали здесь, поэтому, когда подошло время, вопросов не задавали «Кто едет» и «Куда едем»?

Ну, конечно я с Игорьком, Федор – мой брат со своей подружкой Олесей. Алка, моя дорогая подруга, друг Федора, Артем со своей Иркой, Светлана и Марина – две сестренки – близняшки – мои однокурсницы. Ну и конечно, наш общий любимец, которого знали все ребята с давних детских пор – Вадим. Он же наш поводырь, лесник и просто душа компании. Ну, а я Ольга, студентка второго курса хорошего в нашем городе медицинского университета.

Накануне вечером, я засиделась у моего парня Игоря и когда вернулась домой, мама сказала, что звонила Алла, она, по-моему, заболела и завтра с нами не поедет.

– Ну, как же так, мы про это ничего не знали, ведь я же ее видела днем, было все замечательно, что же случилось? – но было уже поздно, перезванивать я не стала.

Утром я встала пораньше, вещи были собраны заранее, я только заправила термос горячим кофе, накинула на плечи рюкзак и рванула за приключениями.

Собирались все на железнодорожном вокзале, ехать надо было на поезде 10 часов, к вечеру мы должны были быть на месте. Стоим на перроне дожидаемся друг друга, до отправки остается 15 минут, но я нигде не вижу своего Игорька. Вот девчонки Марина со Светланой, с ними молодой человек, сразу же познакомились – Сергей. Парень на вид немного постарше нас, но мне сразу, как-то не понравился, не в плане внешности, хотя и на лицо был не симпатичен, манера разговаривать резала слух. Это был двоюродный брат девчонок, он ехал с нами.

Ребята курили, поглядывая на часы, девчонки обсуждали внезапную Алкину болезнь, я ждала Игоря.

Объявили посадку, ребята стали садиться в поезд, я медлила. Подошел Федор, приобнял меня и поддержал:

– Не переживай ты так, садись, иди в поезд, как обычно он у тебя опаздывает, а возможно еще сядет на следующей станции, ведь ему там и удобнее – слова брата немного успокоили меня.

– Ты, знаешь, Федя, не нравится мне все это, может мне не ехать?

– Вот еще придумала. Смотри, какая погода замечательная, впереди неделя выходных, мы столько об этом мечтали, на природе, вдали от города, без цивилизации, не дури, пошли.

Я села в вагон и даже, когда поезд пошел, я все еще оглядывалась, высматривая в проходивших пассажирах Игоря.

Проехали и следующую станцию, но Игоря не оказалось и там. Я без настроения смотрела в окно, не могла понять, что могло случиться, такого, что он поменял все планы. Со мной рядом подсел Сергей:

– Ну, что грустишь? Улыбнись, «цыпа» – меня аж передернуло, ну надо же «цыпа». Я посмотрела на него и снова отвернулась к окну.

– А ты ничего, все на месте, и сверху, и снизу, и глазки у тебя красивые и волосы продолжал он.

– Послушайте, Сергей, вы едете и едете, не надо ко мне лезть с разговорами, и какая я тебе цыпа? – шипя, чтоб никто не услышал, сказала я.

– Все сдаюсь – Сергей засмеялся, шутливо подняв руки.

Я подняла глаза сначала на Федора, потом на Вадима, ребята виновато опускали глаза, встречаясь с моим взглядом.

– В чем дело, Федор? Что вы от меня скрываете, ребята, почему не поехал Игорь, что случилось? – на глазах появились слезы, голос мой задрожал.

Встал со своего места Вадька, и взяв меня за руку, потащил по проходу в тамбур, там он сказал:

– Олюшка, ну прости нас. Ну не стали мы тебе сразу говорить, что Игорь звонил сегодня утром и сказал, что дико извиняется перед тобой, что у него срочная командировка. А не сказали, потому, что боялись, ты заупрямишься и не поедешь, а как мы без тебя?

Вадим выбросил сигарету в окно и прижав меня к себе сказал:

– Ну, же, Олька, встряхнись, милая подружка. Отдохнете, друг от друга, глядишь, по-новому на отношения посмотрите. Я, правда, немного всплакнула, (наверное, уже больше для приличия, чем по причине исчезновения Игорька, потому, что на тот момент, на него была одна злость) уткнувшись в Вадькину грудь, потом он вытер мои слезы и спросил:

– Все, успокоилась? Ну, а теперь, где-то у нас было кофе с бутербродами?

Ребята, как по команде, стали доставать из своих рюкзаков припасы и раскладывать их на столе. Кофе, анекдоты и шутки ребят полностью растормошили меня из упаднического настроения, мне тоже стало весело и безмятежно, если бы не одно «но».

От меня не отставал Сергей, дошло до того, что к вечеру, он начал уже не только называть меня «цыпой», но и вовсю закидывать на меня руки, пытаясь обнять меня. Я его отталкивала, сердилась, просила ребят о вмешательстве, но они словно потешались надо мной.

Когда поезд остановился на нашей станции, было уже темно, благо дорога была знакома. Мы все включили фонарики и пошли от железнодорожного полотна по занесенной снегом узкоколейке в сторону, только ведомую нам. А снегу в этом году уже нанесло очень много. Так вот по этой дороге километра три в лес, а там рукой подать до лесной избушки. Кидаясь снегом, хохоча, мы двинулись в путь.

В избушке было чисто, в нее часто заходили заезжие рыбаки и охотники, но всегда оставляли в ней порядок. Сергей с Федором, взяв ведра, сразу же ушли за водой на озеро, девчонки вымели пол, затопили печь, стали выкладывать из рюкзаков припасы. Компания была давно сложенная, все доверяли друг другу, поэтому свободно открывали рюкзаки и доставали, что нужно.

Артем колол дрова, его подружка Ирина была не очень давно с нами, такая интеллигентка, но Артем был влюблен в нее по уши и был готов ради нее на все, поэтому мы с радостью приняли ее в свой дружный коллектив, ни разу не пожалев об этом.

Сварили картошку, положили туда тушенку, на плите закипал большой пузатый чайник, старожил этой избушки. До чего же было все вкусно: хлеб, картошка, чай со смородиновыми веточками. Наевшись, мы стали убирать посуду, а ребята вышли из избушки, ни с того, ни с чего Марина вдруг сказала:

– Девчонки, а вы знаете, у нас Сергей в тюрьме сидел ни за что пять лет, а пока сидел умерла его мать, мамина сестра и в поселке у него теперь никого нет, поэтому он у нас поживет, пока брат в армии. Вот хотел на работу устраиваться, да мы его перебили, с собой решили забрать, пусть человек пообщается с нормальными людьми, поотойдет душой.

– А разве можно ни за что посадить? – спросила я.

– У них в поселке участкового убили, а он тогда, то ли видел кто, вообщем скрыл, испугался, наверное, ну, а потом все равно дознались.

Я сидела и мысленно размышляла, так вот почему он так говорит, этот его жаргон, эта «цыпа», но самое главное он, как будто гордится этим, что побывал там.

– Знаешь, Мариш, я думаю никто и не против его присутствия здесь, но пусть его руки находятся подальше от меня, поговори с ним, прошу тебя, иначе я все расскажу Игорю – я это все сказала попросту, не намереваясь никого обидеть. Но тут, же ко мне подскочила Светлана и смешно взвизгнув, заорала на меня:

– Что, ты тут святую из себя корчишь, самая чистая, самая умная, куда уж вам до простых грешников.

– Ты, что с ума сошла, что ли? – я ошарашено смотрела на разъяренную подругу – что я такого сказала?

– Света, перестань, успокойся, она же не со зла – заступилась за меня Олеся, наша тихоня обрела дар речи, с чего бы это?

– Да, ты Серегу за человека не принимаешь, подумаешь, человек отсидел срок, что его теперь остаток жизни за это гнобить? Игорьку она пожалуется – не унималась Светка – где он твой драгоценный Игорек? Совсем ослепла от своей любви…

– Света, Света – замахала на нее руками сестра – молчи, тебе говорят.

– Да, что вы все меня дергаете, молчи, молчи, да нет у тебя Игорька, не твой он, ты понимаешь не твой!

На крик заскочили пацаны:

– Что вы так кричите, всех медведей перебудите.

– Что вы все ей по ушам ездите, она же ничего не знает, так друзья не поступают – кричала Светлана.

– Так, все, стоп – Марина встала – а ты Ольга, садись и слушай. Я не знаю, почему про это знают все, а ты упрямо закрываешь на это глаза. Твой Игорь уже, как три месяца встречается с твоей подруженькой Аллой.

Меня, как будто по лицу стеганули, я и вправду села, краска хлынула мне в лицо, я закрыла его руками, дышать стало тяжело. Первым ко мне подскочил Вадька:

– Олюшка, солнышко, успокойся, ну не стоит он твоих слез, я ему, гаду, все рога поотшибаю, когда вернемся.

– И вы все молчали? Ждали, чем все это кончится? Федор? Олеся, ты тоже это знала? Федор, ты же мой брат? – надсевшим голосом спрашивала я. Федор стоял и как напроказивший мальчишка смотрел в пол. Я оглядела всех поочередно, встала, сняла с гвоздя свою куртку и выскочила из избушки.

– Ольга, вернись – крикнула вслед Марина, пытаясь вырваться за мной, но ее остановил Федор:

– Пусть побудет одна, оставьте ее, пусть остынет.

Недалеко от избушки стоял Сергей, он не присутствовал при этой сцене, в руках он держал хворост, они с ребятами готовили на завтра Рождественский костер.

– Оля, подожди, остановись, стой, говорят – он бросил дрова и побежал за мной, он быстро догнал меня, схватив за рукав куртки, сильно дернув при этом. Я не устояла на ногах, он прижал меня к себе, попытался меня поцеловать, но я вырывалась и пинала его. Он, как остервенел, выворачивая мне руку, опустил на колени, я закричала от боли:

– Отпусти меня, сволочь, гад такой, отпусти!

– Тише, цыпа, тише, не ори, иначе я ударю тебя. Но разве я слушала в этот момент, я продолжала вырываться и тут меня «обожгла» оплеуха, такая, что голова отдернулась назад. Сергей держал меня за руки, смотрел на меня дикими глазами и говорил сквозь зубы: