Бесконечное Боровое

На льду

Мы с пацанами в Боровом. Тупо пить, а что ещё делать? Апрель. На озере ещё лёд, и нахуя, спрашивается, мы сюда приехали в апреле. Водка – тёплая, да кому вообще не похер? Это ж Боровое, а не Майами. Холод собачий, а мы у озера бухаем. Где-то на третьем литре я уже перестал соображать. Славик орал что-то о жизни в Астане и о том, как прекрасно Боровое в это время года, а я тупо угорал с него. А потом… потом фиг поймёшь, потянуло мою жопу на приключение. Я начал раздеваться, и тут же у всех возникли вопросы: "Зачем?" и "Почему?". Мой ответ: «Мы же на озере, ёпта», —всех устроил. Пацаны с тёлками продолжили базарить о своём, а я шагнул на лёд.

«Э, далбаеб!» – послышалось сзади, – «Ты чё делаешь?». "А чо? Иду на тот берег! Лёд же, значит, норм," – ору в ответ, качаясь на ногах, как медведь на канате. Славик сзади ржет, а телки уже достают телефоны – типичная пьянка в Боровом, где всё всегда через задницу, но весело. «Еблан, мы тебя спасать не полезем!» – кричат мне напоследок.

Шагнул еще раз – лед подо мной трещит, но не сразу. Я топаю дальше, как будто на этом льду не вся моя поганая жизнь.

Отношения? О них и говорить не хочется. Я так давно не был с кем-то, что уже забыл, что это вообще – когда на тебя смотрят не как на очередного типа с города, а как на мужчину. Нет, не могу. Я вообще не умею соблазнять на одну ночь, как эти ребята. А вот пацаны и рассказывают – дескать, на дискотеке, за барной стойкой, да у них это всё так легко. Я так не умею. Всё, что мне остаётся – это смех, а потом долгие ночи, когда ты просто хочешь, чтобы кто-то был рядом, но не можешь это объяснить.

С деньгами полный капец. Подрабатываю где только можно, но всегда не хватает. Вечно приходится искать очередную работу, за которую платят чуть-чуть, а в итоге живёшь на остатках. Всё в столице не для таких, как я.

Семья? Мама недавно умерла – за последние несколько месяцев только звонил ей пару раз, а когда смог приехать, увидел, что болезнь превратила ее в ведьму пустошей из ебучего Ходячего замка. Рак мать его. Тут же я начал искать повод сбежать не потому, что я такой невъебаться эгоист не желающий заботиться о больном человеке, а потому что просто трус. Матушка знала, что жизнь в столице обходится не дёшево. А тут позвонил кент и предложил заработать 200к за две недели, что-то там связанное с оформлением зала или типа того, конечно я согласился. Сказал матери, что мне нужно подписать кое-какие бумаги для работы и спросил ее разрешения отчалить на пару дней. Свинья! Кто вообще блять такое спрашивает и кто вообще так делает? Услышав от нее «Решай сам я все понимаю» я выкатил первым же ночным поездом. Тудум-тудум, тудум-тудум… А с утра звонок от братишки в слезах, что мама умерла.

Вышел на этот лед, и в башке всё это всплыло. Славик ещё раз крикнул что-то издалека, но я не слышал. Телки ржали, записывали на видео – а мне было плевать. Лёд трещал под ногами, но я всё шёл. Казалось, чем дальше я шагал, тем дальше оставлял всю эту дерьмовую жизнь позади. Как будто, если я провалюсь в это ледяное озеро, всё просто исчезнет: и долги, и отсутствие работы, и мои никчёмные попытки жить как остальные нормальные люди.

И тут – хруст! Кусок льда подомной начинает ходить из стороны в сторону, а я стою на ней как петух из «Лови волну» – такой же тощий и вгашенный. Мне стало страшно.

Когда-то в школея прочитал в микроблоге mail.ru агента у одной телки что-то про мост, вроде как «Когда летишь с моста становится на все похуй, кроме того, что ты уже летишь с моста» или типа того. Так вот скажу я вам, это ахуительно правдиво. Не сказать, что у меня появилось резкое желание жить или я увидел как решить все свои проблемы. Ничего подобного. Одна мысль: «Прервать весь этот круговорот дерьма утонув подольдом пиздецки отстойная смерть». А с учетом того, что я не умею плавать… Стоп. Да как блять вообще мне поможет сейчас умение плавать?

Льдина уходит то в право, то в лево. А я пьянющий ловлю баланс, крутя своей тощей задницей. Внезапно я вижу руку. Бага! Мой шоколадный мишка! Африканский герой! Мой спаситель! Его рука вцепилась в моё плечо, как в последний кусок мант, и он тянет меня обратно. Я всё ещё болтаюсь на этой ебучей льдине, но чувствую, что сейчас либо порвусь, либо он меня спасёт.

"Ты чё, братан, вообще конченый?" – с улыбкой произносит Бага, поднатужившись, пытается стащить меня обратно на нормальный лёд. У меня в голове пустота, в желудке – водка, а в душе – дыра. Всё, что я успел сказать в ответ: "Да хуй знает, брат, чё-то меня поперло."

И вот я в безопасности. Бага кладет руку мне на плечо, и мы в обнимку шатаясь, возвращаемся на берег. К нему тут же подбегает его подруга и они, смеясь возвращаются к накрытой на замерзшем пляжу поляне. Какие же они классные, как же я тебе завидую, Бага.

Попытка сделать шагать туда же, и я чувствую боль. Кругом обман – лед же должен быть гладким, а ступни изрезаны, как будто по бритвам бегал. Тупо стою и пялюсь на свои ноги, не веря, что всё может быть так хреново. А там Азамат, мой сосед по квартире, уже разливает по одноразовым стаканчикам водку. Тянущаяся и отсвечивающая в лучах весеннего солнца, она выглядит и имеет то же значение, что кровь единорога для Воландеморта в первом Гарри Поттере. Мне она нужна, нет, мне она НЕОБХОДИМА!

– Подайте кто-нибудь одежду! – вырывается крик о помощи из моего рта. «Ща, ща!» – слышу я в ответ откуда-то из толпы и продолжаю наблюдать как в эти пластиковые кубки разливается лекарство от всех болезней, моя старая подруга Хаома. Я должен. Я обязан. Ты меня спасешь. Шаг, еще шаг и в тот момент, когда Аза начинает говорить свой тост, я падаю ко всем за импровизированный стол из пледа и покрывал.

"Чё с рукой?" – кричу и протягиваю первый попавшийся под руку стаканчик. Азамат явно не доволен тем, что я его перебил. Но за этим есть и другое – возможно этот гандон был бы и рад, если бы я сейчас утонул. С кислым ебалом он наливает мне 50 грамм и продолжает свою бодягу о том какие все тут классные и как здорово, что у нас получилось вырваться в Боровое. Я это уже слышал и просто делаю глоток.

Кислотное тепло жжёт горло, будто сжигает всё на пути. Я не жду ничего хорошего – просто будто выпиваю самую гнилую часть себя, и оно прокачивает мозг, ускоряет сердце. Вроде как яд, но пиздец, какой знакомый и родной.

Я тону, но я все еще здесь.

Тонкие сигареты

-Чо там? Очнулся?

–Ага

–Пошли опохмелишься, шашлык сгорел нахуй

–Всмысле? И что тогда хавать?

–Я лепешкой с соусом закусываю, но это все хуйня: я вчера дядьку до слез довел! И с утра ему тааак мозги выебал, что он ахуел, но там вообще коры, короче выхожу из домика и…

–Погодь, погодь. Какого дядьку?

– Ну этот, дядь Серик, который за баней и домиками следит

– А до слез как довёл?

–Да это хуйня. Я приехал ночью. Ну и сразу же подключился к бухичу. Ты уже отключился. Бага со своей тоже пошли спать, ну или не просто спать. А Славик и Аза остались на шашлыках. Я по началу пил с Даником, потом к нам подошел дядька, он походу со своими местными бухал и не догнался. Сначала попросил сигарету

–Кстати есть сиги? Курить пздц хочу.

–Да, но только тонкие.

–Блять… ну давай.

–Огонь есть?

–Ага.

– Ну и вот, это коры пздц. Подходит и просит сигу. Я ему даю, подкуриваю, вся хуйня короче, а он вместо того чтобы уйти к себе дальше стоит рядом. И чет слово за слово вклинивается в наш диалог с Даником и начинает лечить: «Вот вы молодежь, анау мынау».

–Ну ты и пидорас. Все же кто по старше по бухе такое втирают.

– Да пошел он нахуй! Я отдыхать приехал, а не его хуйню слушать. Но не суть. Короче у дядьки полный набор: он служил, он сидел, семья была, но ушла.

– А из-за чего?

– Да я не запомнил. Вроде пиздил он жену или она его.

–Не, если она его, то зачем ей от него уходить?

–Да заебал, не помню я! Может и не она его, а может и вообще никто никого не пиздил. Бухали же мы и я не запомнил. Ты слушать будешь?

– Прости, продолжай.

–Ну и вот. Я все это слушаю: про то как жить надо, про то как в его время, про то как в наше время, и думаю. Тебе под шестьдесят тире семьдясят. Ты ебучий охранник слэш баньщик слэш админ, даже не в зоне отдыха, а на частной территории где хозяин выкупил чей то дом, снес его нахуй и тупо понаставил домиков, чтобы гребсти бабки в сезон на туристах.

– Не братан, но тут всякое может быть, вон в девяностые всякие академики бомжами становились, кого то обманывали, а кому то просто не везло…

– То есть ты глядя на этого дядьку и теперь зная что он сидевший, от него ушла жена, он работает и живет тут, бухает с какими то колдырями и стреляет сиги у щеглов просто невезучий?

–Не ну конкретно тут…

– Лёха! Иди на хуй!

– Сё Сё, я понял, слушаю!

– Даник выкатил к пацанам, а я остался с этим типом. И я начал просто его спрашивать, про семью, про жизнь его и, что стало решающим, про друзей.

– И что говорит?

– Да ты же узнаешь, но про друзей он вот и загрустил. Были вместе, тусили, кутили или как там это все называлось в их время,клялись дружбой до гроба, а потом у кого-то семья, кто-то уехал, а кто -то умер. И вот тут он и начал плакать.

– Чет это как то грустно, даже не как то, а очень. Дай еще одну сигарету.

– Держи.

– Просто мы же тоже вроде как тут…

– Да.

– И тоже клянемся..

– Да.

– Я надеялся на коры, что то смешное, а ты загрузил…

– А точно. Коры были сегодня. Просыпаюсь я пораньше, смотрю шашл сгорел, хавать что то нужно, ну и решил в центр в магаз сходить. Умылся, оделся попрличней, рююкзак по привычке на плечо кинул и потопал. Возвращаюсь, а мужичок уже тоже встал, замечает меня и довольный идет в мою сторону с криком «Брат!». И тут на меня находит вдохновение, я понимаю, что это может быть легендарно!

– Ой, бля…

– Я отвечаю ему удивленно: «Брат!? Дядь, вы чего?», Он продолжает: «Алибек, это же я!», «Кто я?»– отвечаю ему. И тут он призадумывается, а я продолжаю: «Дядь, я вас не знаю! У меня друзья тут отдыхают, это же улица 1, дом 23? Я вот только приехал…» А он такой: «Да как так, мы же пили с тобой всю ночь, Алибек! Душевно общались!».

– АХАХАХАХА!

– Взгляд у него, братан, потерянный пиздец просто! Меня начинает на ха-ха пробивать но я держусь и ебашу дальше: «Дядь, меня Ануар зовут! Я вот только с электрички!» и показываю сумку. «Вы это,– говорю, – может перепили? Я правда вас не знаю, могу документа показать!» и начинаю лезть в сумку. Он такой: «Не не, ты, ой, вы чего!– погрустнел жестко. «Проходите, – говорит, – ваши друзья заняли с 1 по 4 домики…» И сел на лавочку задумичво…

– Ахахахах, ну ты и далбаеб, Али! Дядьку с ума решил свести?

– Не, это коры! Пацаны уже накатывали, когда я вернулся к ним. Через пару рюмок думаю, что чет жестко я с дядькой. Подхожу к нему в камору. Он там побрился, боль моль опрятно одетый, убирается. Я такой: «дядь, пойдемте с нами выпьем!», а он прикинь отказывается! Вчера пидораса чуть ли не флакон нашей водки выжрал, а сегодня отказывается! Говорит: «Спасибо, но больше я не пью!».

– АХАХАХАХАХА!

– Вот так вот, считай доброе дело сделал!

– Да пошел ты нахуй, Али!