Мексиканские каникулы

Введение

Мне уже за сорок. Почти тридцать лет замужем. Трое сыновей. Прекрасный уютный кабинет в центре города. Карьера набирает обороты.А мне вдруг захотелось рассказать одну историю, ставшую поворотной в моей судьбе.

Именно так, ведь на вопрос: «Какое самое яркое и неординарное событие в вашей жизни?» – я отвечу: лето в Мексике.

На вопрос: «Самое смелое решение в жизни?» – отвечу: лететь рожать в Мексику.

И на вопрос: «Какое самое удивительное и незабываемое путешествие в вашей жизни?» – я тоже скажу: поездка за океан.

И даже если вы спросите: «А самое страшное, волнительное и счастливое время?» – отвечу так же.

Ибо это было, действительно, и волнительно, и страшно, и опасно, и радостно, и эйфорично.

Если думаете, что это сумасшедший поступок, возможно, вы правы. Знай, что меня ждёт, навряд ли повторила бы этот безумный вояж. Хотя я ни о чём не жалею.Рискнуть ехать за океан рожать в сорок лет –то ещё приключение.

Если вам кажется, что это обычная история, были бы деньги…то разочарую вас. Не всё измеряется деньгами. Иногда беда приходит оттуда, откуда не ждёшь. Тут деньгамии даже связями, делу не поможешь.

Так что устраивайтесь поудобнее, и я начну вещать про изнанку родов в Мексике.

Глава 1 Идея на миллион – рожать в Мексике

Однажды погожим весенним днём, когда птицы, проснувшись от зимних морозов, начинают весело щебетать, муж с серьёзным видом сказал:

–А поехали рожать за границу!

–Куда?– переспросила я, не веря своим ушам.

–В Мексику. Там тепло, солнышко и море. Самое чистое в мире. Есть вариант получить гражданство по праву рождения. Мы не молоды. Что можем дать сыну? Не факт, что получится даже вышку оплатить пенсионерам. Давай сейчас подумаем и сделаем вклад в его будущее.

Эта идея пронзила меня, как разряд тока в реанимации. Ехать за океан, чтобы дать сыну путёвку в жизнь?

Сама идея не так уж безнадёжна.

Но насколько реалистично такое мероприятие?

Мой мозг продолжал прокручивать мысли одну за другой. Периодически я возвращалась к внутренним баталиям страхов и манящей идее родить на море.Картинки в уме рисовали белый песок, палящее солнце, пальмы, бирюзовое тёплое морюшко.

Моя внутренняя страсть к путешествиям пробудилась вместе с весенними воробьями, очнулась от долгой спячки.

Ещё никогда я не путешествовала с пузиком. А тут–лето на море. Да ещё каком! Карибском.Пирамиды Майя. Затерянные города. Джунгли. Уникальная культура.И возможность посетить другой континент. Мечта…

Как же я грезила провести лето на море. Многие годы. И вот такой шанс. И шикарная перспектива для сына.

Как только я начинала верить в реальную возможность такого отпуска, острыми пиками копий врезались страхи.

Как оно будет?

Где рожать?

А языковой барьер?

А где жить?

А как старшие дети?

А если что-то пойдёт не так?

А если нас кинут?

А как лететь на такое расстояние?

На этих качелях меня раскачивало пару недель.Конечно, я смотрела видео, читала информацию о тех, кто решился на такой шаг. Но мне было ужене 25, чтобы легко соглашаться на такую авантюру.Я прекрасно понимала, что в 40 лет роды сами по себе – непростое событие. Моё не идеальное здоровье никак не добавляло бонусов в пользу Мексики.

В итоге, максимально изучив всё, что было в свободном доступе в Интернете, я решила дать добро идее мужа.Хотяон уже, казалось, отпустил эту мысль.Подобный сценарий с мечтой былкогда-то в нашем прошлом. Однажды, двадцать лет назад, я уговорила мужа подождать с рождением первенца. А потом вдруг оказалось, что беременна. Вот был сюрприз. Тогда он был счастлив, хотя мы –нищие студенты, но страстно любили друг друга.

И тут я снова его удивила:

–А давай попробуем! Летим!

Сказать, что он был ошарашен моим решением, смелостью и готовностью следовать за ним, это ничего не сказать.

Но слово не воробей… У нас появилась общая мечта. Дело на двоих. Идея, дающая энергию, силу и веру, что впереди ждёт что-то очень важное и крутое. Ононас скрепило, как суперклей. Ещё больше утеплило наши отношения.Сейчаспонимаю, что похожий момент в нашей жизни уже был, когда мы весь год вместе ходили на йогу. Волшебный период единения душ. Именно тогда я увидела мужа новыми глазами: преданность и готовность следовать за мной, желание жить здоровой, трезвой, духовной жизнью. Тогда я ирешилась на рождение второго сына. В этот раз была моя очередь следовать за ним. Я снова ощутила глубочайшее родство душ, и между нами установилась невидимая связь, понимание друг друга с полуслова.

Решение принято, и будь что будет.

С этого момента началась подготовка к поездке. Нужно было многое успеть.

Глава 2 Подготовка

Настало время собрать всю информацию, просеять её через сито анализа. Мы с мужем с головой погрузились в тему родов в Мексике. Читали отзывы и описания частных клиник, смотрели ролики тех, кто уже прошёл этот путь. Нашли две организации, сопровождающие в процессе родов. На сайте была шикарно расписана вся цепочка действий: от предоплаты до получения документов. Конечно, это стоило приличных денег. Но самостоятельно совершить такой вояж, не зная языка, –это самоубийство.

Потому мы приняли решение рожать с доулой-переводчиком.Она же должна была встретить нас в аэропорту, помочь с заселением в апартаменты, выбором врача, сопровождать на родах и при оформлении всех документов.

Выбор ответственный. Этому человеку ты доверяешь себя в самый уязвимый момент – явления миру новой жизни. После небольшой переписки договорились о видеозвонке.

Я ждала встречи, как первого свидания. Внутри коктейлем кружилисьпредвкушение, интерес и капелька волнения.

С экрана на меня смотрела доброжелательная, улыбчивая и открытая молодая женщина. Блондинка с модной причёской. Она легко отвечала на все вопросы, интересовалась мной, тем, как протекает беременность, что я люблю, чем занимаюсь. За час мы так легко сблизились, что, казалось, знакомы давным-давно.

Из разговора узнала про несколько частных клиник, с которыми сотрудничает наша доула, преимущества каждой из них. Кэт охотно делилась историями своих подопечных, и я ощущала её увлечённость и любовь к своему делу. Информацией она владела на отлично. В этой теме была как рыба в воде. Подкупило отношение к беременным женщинам. Из рассказа я поняла, что Кэт становится частью семьи на этот период: создаёт невидимый, но ощутимый щит заботы, помогает во всём, начиная с бытовых мелочей и заканчивая оформлением документов.

Для меня это было очень важно. Когда приезжаешь в другую страну, не зная языка, сложно решить даже простые вопросы. Это же не путёвка в санаторий или в отель, где тебя встречают гиды, сопровождают до заселения.Здесь таким гидом должна стать доула. Она не только встретит в аэропорту, привезёт в апартаменты, но и поможет заселиться, познакомит с хозяином дома, покажет территорию и ближайшие магазины. Первичная адаптация зависит от многих нюансов. И тот, кто станет проводником в этот незнакомый мир, во многом накладывает отпечаток на восприятие страны и культуры в целом.

Конечно, часа нам не хватило. И вывалившись за тайминг встречи, мы продолжали увлечённо обсуждать детали предстоящего путешествия.

Но самое главное – доверие и уверенность, что всё будет хорошо, – случилось. Два важных слова, в корне имеющих ВЕРУ. А это фундамент, на котором крепко устояло в будущем наше новое «предприятие».С приятным послевкусием знакомства мы с мужем подводили итоги этой встречи.Сомнения отпали. Мы сделали выбор.

Предстояло собрать документы, оформить страховку, купить билеты и большой чемодан.Конечно, мы собрали данные про клиники, где предполагали рожать. Наш выбор пал на три. Одна простая, небольшая, врачи не самые крутые и дорогие, но всё чисто, аккуратно. Недорого. Второй – огромный, многопрофильный госпиталь с тысячами отзывов и десятком крутых специалистов. Надо отметить, что стажировку они все проходили в Штатах. И по условиям и качеству услуг ничем не уступали американской медицине. Конечно, можно было вообще пока не думать про клинику и врача. На это достаточно времени по прилёту. Но разница в ценах настолько ощутимая, что рассчитывать стоило заранее.

Я уже готова была согласиться на скромную клинику, ведь главное –врач. Если он опытный, помог родиться тысячам малышей, то это решающий фактор. А распиаренность здесь только задирает ценник.Но однажды муж поделился тем, что нашёл в Интернете. Оказывается, у этого врача, а его мы как раз обсуждали с доулой, был трагический случай. Русская женщина умерла при родах. Громкая шумиха была в СМИ. И этот факт, конечно, подпортил нам настроение.Мы ждали очередного созвона, чтобы задать вопросы Кэт.

Глава 3 Трагический случай

На встрече с Кэт мы первым делом спросили об истории с русской женщиной, вызвавшей резонанс.Наша доула не стала отрицать, случай действительно был.Женщина решила самостоятельно, без сопровождения пройти процесс беременности и родов в Мексике. Самоуверенная, без знания языка, без поддержки близких, решила рожать дома.

Я знала, что домашние роды набирают популярность. В России, как, впрочем, и в Мексике, это тоже не редкость.

Но сама я крайне негативно относилась к такому варианту.

Здравый смысл сразу подкидывал кучу вариантов, когда всё пошло «не по плану» и рисковать двумя жизнями мне казалось абсурдным. На своём опыте первых двух родов я знала, что ситуации могут быть непредсказуемыми.Даже если ребёнок долгожданный и ты абсолютно готова к его появлению. Как говорится, человек полагает, а Бог располагает.

Но против моды не попрёшь, и молодежь упрямо ставит эксперименты над собой. Той молодой роженице не повезло. Случилось осложнение: открылось кровотечение. Денег на дорогого врача у неё не было, но она всё же приехала в самую доступную платную клинику. Врач сделал всё, что мог, но было слишком поздно. Спасти девушку не удалось. Она умерлапосле родов. Ребёнка спасли и позже передали отцу. Ещё долго шло разбирательство и искали виновных. Но жизнь человека уже не вернуть. Пятно на репутации из-за смерти клиентки так просто не смоешь.

Моего энтузиазма рожать в самой доступной, хоть и платной, клинике поубавилось. Нас убеждали, что специалисты там отличные. Этот случай единичный.

Всё равно было не по себе.

В этом деле не обошлось без шумного разбирательства, клинику закрыли на пару лет. Сейчас, конечно, уже всё поутихло, и там работают профессионалы, специалисты высокого уровня. Тем не менее из-за подпорченной репутации цены ниже в несколько раз и статус сильно пострадал. Нам показалось, что наша доверенная доула пытается нас убедить помочь поднять репутацию клиники своим выбором.

Даже это не стало для меня аргументом. Я доверяла своей интуиции, а она неумолимо шептала про лучшую клинику, где летальных исходов не было и есть банк крови. На всякий случай.

Это были непростые дни. Первое испытание веры, борьба с сомнениями, желание всё бросить, пока ещё ничего не оплатили. Но мечта и дух авантюризма победили, и мы продолжили подготовку.

Отмели самый дешёвый вариант. Мы знали, что есть надёжная клиника, без единого летального исхода со специалистамисамого высокого класса. Дорого, но надёжно.

Таких гарантий мне хотелось.

Дело в том, что в голове постоянно всплывала тема смерти. Сорокалетний рубеж сам по себе – кризис. Переход. Смерть –Возрождение. Из одного состояния в другое. Из молодости в зрелость.

А рождение ребенка –это не только испытание, это жертва. Я понимаю, что сейчас медицина шагнула далеко и смертность снизилась. Но в любом случае в момент родов женщина уязвима, как никогда.И эта мысль, как заноза, сидела в моей голове. Против древних инстинктов не попрёшь. Надо признать: МНЕ было СТРАШНО рожать.

Первые затяжные роды и травма сына, вторые роды с асфиксией и капельницами в реанимации–вот что я помнила отчётливо, чем ближе подходил срок.

Я жутко боялась, что с малышом что-то случится. Ещё до идеи с Мексикой я думала о том, как в этот раз предусмотреть всё и выбрать самый оптимальный вариант?

Живыми картинками одно за другим вставали воспоминания.

Далёкий 1998 год. Мой первенец не спешил. Я одна на весь этаж роддома. Врачи празднуют, им дали зарплату, которую задерживали месяцами. Им не до меня.

А мне было жутко плохо. Болючая капельница с окситоцином действует, даже капая мимо. Схватки усиливаются. Вену вздуло пузырём. Я лежу после эпидуралки. Ноги обездвижены, а схватки всё сильнее. Я всё равно их прекрасно чувствую. Неимоверная боль. На мои крики никто не подходит. Жуткое чувство одиночества и страха сдохнуть тут, так и не родив.

Между схватками я, как могу, успокаиваю себя и малыша. Как сумасшедшая, разговариваю сама с собой. Иногда почти в бреду. В конце концов всё подошло к финалу.

Я на своих ногах дошла до родовой и очень быстро встретилась с первенцем. В родах сын получил травму шеи, но мне никто ничего не сказал. Зачем портить статистику?

Через три дня выписали. О том, как я выхаживала моего сыночка–отдельная история. Хорошо, что обошлось без инвалидности.

Наученная горьким опытом, я хотела перестраховаться, рожая второго сына. Мы уже могли позволить себе отдельную палату и акушерку. И, кажется, всё предусмотрели и обсудили. Но акушерка нас обманула и, по закону подлости, я попала рожать в её смену. Так зачем же упускать возможность двойной оплаты? Я опять рожала в одиночестве. Только с той разницей, что отделение было забито под завязку. Рожениц много. А бригад всего две. Они, милые, бегали в пене, от одной к другой, принимали роды по одному и по двое, кто как успевал.

Я опять осталась одна. В своём платном боксе, в дальнем углу коридора. Иногда ко мне заходила акушерка, слушала сердцебиение малыша и…уходила к другим. Ибо им нужнее.

Когда схватки стали нестерпимыми, я вышла в коридор и в отчаянии схватила своего врача за руку. Она,к счастью, в этот момент шла мимо моего бокса. Сказала, что пора, в надежде, что меня хотя бы посмотрят. Но нет. В ответ я услышала: «Милая, потерпи! Сейчас я приму роды у женщины и – сразу к тебе». В тот момент я не выдержала и сказала, что требую мою оплаченную акушерку.

Приняв роды, минут через десять-пятнадцать, она явилась в бокс. Потирая ручки от радости, сказала: «Пора рожать».

Но всё пошло не так удачно, как хотелось. Акушерка что-то крикнула в коридор, пока я корчилась от боли на родовом столе. Прибежали два неонатолога. Ребёнок застрял,запутался в пуповине.И родился фиолетово-синий, с двойным обвитием. Молча. Его завернули и унесли из боксана моих изумлённых глазах.

Я опять осталась одна.

Господи, эти минуты казались вечностью. Что с моим малышом? Где-то за стеной громогласно разорвал звенящую тишину крик малыша. Который по счёту за этот день? Я не знала. Я молилась, чтобы это был мой мальчик. Тревога сковала тело. Меня трясло, как осиновый лист на ветру.

Прибежала врач: «Ну что, рожаем?» Посмотрела под пелёнку и ахнула: «Уже родила? Молодец!»Едва успела ей крикнуть вдогонку: «Что с ребёнком, скажииииите?!»

Она выскочила из палаты. Через несколько минут вернулась акушерка. Рассказала, что сына удалось реанимировать. Его осмотрели, обработали, взяли анализы. Сделали необходимые процедуры. Сейчас с ним всё в порядке, но малыш под капельницей. И побудет под особым присмотром несколько дней.

Хотя мне его всё равно показали. И даже мужа пустили в бокс. Вот оно –преимущество платных родов. Хоть какое-то.

Мы встретились втроём. Трогательный момент счастья и единения. В эти минуты я чувствовала крепкую руку мужа, его поддержку. Я была не одна.

Со слезами на глазах и улыбкой на устах от переполняющих душу чувств смотрела в лицо сыночка, пусть с синяками, но живого. На сердце отлегло. Спасли.

А через час или два вернулась врач, чтобы завершить со мной: зашить разрывы и, наконец, перевести в послеродовое отделение. Сын ещё сутки находился под капельницей. А я пыталась восстановить равновесие в отдельной палате. Снова платной. Ибо в общей творился дурдом. Мои нервы были на пределе после перенесённого стресса и мучительных родов. Нужнее был покой. И я в очередной раз с благодарностью вспомнила мужа, который настоял на платной палате. Сразу решил вопрос. Хотя мы не были богачами. Он с искренней любовью заботился о нас.

Конечно, после такого опыта родов в моей голове крутились страхи, как в темпе вальса движутся танцоры.

В двадцать, когда рожала первенца, была молода и здорова. В тридцать, во вторые роды, всё должно было пройти гладко, так как я подготовилась к ним и учла всё. Да не всё, как оказалось.Рожать в сорок было для меня смерти подобно. И потому изменить разом всё и рожать за границей казалось спасением. Иррационально? Сто процентов. Но в глубине души я верила –правильно.

Окончательно принять решение мне помог случай из моей практики. Тогда я часто проводила Магический Театр, психотерапию искусством. В одном из них ключевой фигурой была Смерть. Она пригласила меня к себе и сказала важные слова: «Этот малыш –моё благословение. Мой подарок тебе. Ты заслужила. С ним и с тобой всё будет хорошо, лети. И не бойся ничего. Я гарантирую, там вы будете живы».

Такого благословения я не ожидала.

Со слезами на глазах приходила в себя от этого откровения. Меня снова трясло мелкой дрожью.

Не впервые я получаю весточки от архетипов (архетип– совокупный первобытный образ, понятие, идеал, порождённый коллективным бессознательным), но этот случай стал особенным.Я ухватилась за роды в Канкуне, как за соломинку. Внутри крепла вера: всё будет хорошо.

Глава 4 Финальные сборы, пакуем чемоданы

Я прошла все очередные обследования. Всё было в порядке, даже давление – боль всех моих беременностей. На очередном приёме у гинеколога удивила его своим решением рожать за океаном. Наскоро рассказав о том, как мы планируем это сделать, я ждала её разрешения на долгий перелёт. Знала, что, если есть риски, не дадут специальную справку. Но мне повезло, врач поддержала меня и дала добро.

А ещё настоятельно рекомендовала сделать кесарево сечение: не стоит рисковатьв моём возрасте и при повышенном давлении.Итак, документы в порядке. Все печати и справки собраны. На случай непредвиденных обстоятельств со здоровьем сделали расширенную страховку, о чём потом будем вспоминать с благодарностью.

Билеты куплены, контракт с доулой-переводчиком на сопровождение подписан, и предоплата внесена.

Жильё нам уже показали. Пусть по фото, но всё же мы имели общее представление. Все преимущества жизни на берегу моря в охраняемом кондоминиуме мы знали. Не центр города, но оптимальные условия и стоимость нас устраивали.

Младшего сына забрали из школы чуть раньше окончания учебного года. С этим никаких проблем не возникло. Он учился хорошо, и учитель, Людмила Валентиновна, тоже благословила нас на это необычное путешествие. Испугалась, конечно, как и подобает человеку в возрасте, но решение принято, и содействие с её стороны было мгновенным.

Конец мая. Тепло. Почти лето. Одежды минимум, и это огромный плюс. С собой мы взяли только самое необходимое. Тем не менее два больших саквояжа и рюкзак забиты под завязку. Конечно, я позаботилась о специальных компрессионных чулках. Ибо это минимум, который просто необходим. Жара, неудобно, туго, но ничего не поделать, необходимость и забота о здоровье превыше всего.

Ранним утром мы прощались со старшим сыном. Ему предстояло сдавать сессию в университете. Жить всё лето одному. И это тоже добавляло переживаний. Я чувствовала его лёгкую тоску, будто сын предвидел, что будет непросто. Но он крепкий парень, виду не подавал, что грустит и волнуется.

Насколько могла, попыталась окутать его невидимой вуалью любви и защиты. Парень взрослый, конечно, почти 20. Но кто знает, как всё сложится и когда мы увидимся…

Без лишних слёзмы сели в такси, и наше путешествие началось.

На поезде –до Москвы, дальше– в аэропорт. Дорога известная и ничем особо не примечательная. Младший сын помогал с чемоданом, и я не испытывала сложностей. Впереди ждало приключение всей нашей жизни.

Глава 5 Перелёт

В поезде всё прошло гладко, на аэроэкспрессе мы домчались до аэропорта, и вот здесь был важный момент. Посадочные талоны. Первая проверка. Нам могли отказать. На стойке регистрации я стояла уверенная, слегка улыбалась. Создавала флюиды лёгкости, как будто это обыденное дело –лететь за океан в моём положении.

Но внутри, словно желе, волновалось всё. А если нас завернут?Но всё прошло благополучно.Паспорта проверены, справка от гинеколога тоже, и наши билеты на самолёт уже у нас в руках. Первый перелёт до Франкфурта.

Можно расслабиться, гулять налегке, глазея на витрины дьюти-фри.Можно даже отдохнуть, ведь впереди ещё два перелёта.Первый перелёт длился три с половиной часа, и всё было, как обычно, нас даже покормили. Конечно, не комплексный обед, но горячий чай, бутерброд с нежнейшим паштетом и пирожное добавили приятного послевкусия перелёта с российской авиакомпанией.

Приземлились. Посадка была мягкой. Длинная вереница людского потока потянулась к выходу.

Ну что, поздравляю, мы в Германии. Нам предстоял тот ещё квест. Аэропорт во Франкфурте самый крупный в Европе. Мы знали, что здесь важно не заплутать. А это довольно легко, поскольку терминалов здесь очень много, и, чтобы добраться из одного в другой, нужно ещё найти свой поезд. Целый город. Мы не спешили. Состыковку рейсов выбирали вдумчиво, с разницей в несколько часов, чтобы легко и спокойно перейти в нужный терминал и на случай задержки рейса.

Муж был нашим гидом, а мы с Мишей замечали отличия от других аэропортов. Через огромные окна смотрели на бесчисленное количество самолётов. Размах аэропорта впечатлял.Прокатились на поезде до нужного терминала, нам оставалось ждать ещё пару часов. Гулять и развлекаться до следующего самолёта. Это очень удобно, багаж встречать не нужно, всё предусмотрено. Ты налегке, можно расслабиться.

Я старалась больше двигаться. Поскольку впереди ждал длительный перелёт.Ещё никогда я не была в воздухе 12 часов. А это серьёзное испытание для беременной женщины.

Плюс смена часовых поясов.

Знала, что ходьба помогает снизить отёчность.

Давление было в норме. На ногах компрессионные чулки. Всё под контролем. Но всё же полсуток в небе в сидячем положении –это огромная нагрузка на организм. И, конечно, волнение присутствовало.

Объявили наш рейс, и мы отправились на посадку.

Русских в нашем окружении мы не обнаружили, но это нас не напрягало. В конце концов есть понятные и простые вещи, которые пояснять не надо. А посадка в самолёт –это не переговоры.И вот мы уже на борту, нашли свои места и прекрасно устроились. Свободно. Расстояния между креслами достаточно, и это большой плюс. Кресла вместительные и удобные.

Огромный лайнер взмыл в небо легко. Даже наш сын, которого часто укачивает, был в порядке.

Бортпроводники вежливы. Хотя ни слова по-русски не понимали. Обслуживала немецкая авиакомпания «Люфтганза». Вскоре нас покормили. Комплексный обед включал салат, горячее на выбор, хлебцы (кстати, несъедобные) и чай-кофе. Естественно, газировка в ассортименте, что безмерно радовало Мишу. Ребёнок есть ребёнок. После небольшой тряски в зоне турбулентностиотключили свет. Подсвечивалась только дорожка между рядами.

Можно спать. Нужно спать. Мне это сложно давалось. Подремать час –легко, а спать 5-6часов, когда в твоём мозгу день в разгаре, непростая задача.Периодически я вставала и ходила по проходу. Затекали все мягкие части, и без разминки мне было туго. Я ощущала, как ноги с каждым часом набухают, как вата, вбирающая воду.

Вскоре нам предложили ужин. Всё то же самое с небольшими вариациями. На десерт – венские вафли с джемом. Газировка была в свободном доступе у отделения для бортпроводников. Сын был доволен. Не то чтобы он только на коле и жил, но чем ещё заняться активному ребёнку в темноте и тишине? Конечно, сгонять за порцией шипучки и потом до уборной.

Всё шло хорошо, мы лишь дважды попадали в воздушные ямы, и то трясло незначительно. Скоро посадка. Ноги мои отекли. Но радовало то, что скоро земля. И можно будет спокойно двигаться. Скоро мы будем в Канкуне.

Приземлившись, последовали на паспортный контроль и досмотр. Очередь змейкой вилась к нескольким окнам. Пришёл наш черёд. Стараюсь сохранять спокойствие, улыбаюсь, а внутри колбасит по полной. После утомительного перелёта видок у меня не самый презентабельный. Но кого это сейчас заботит. Всё равно улыбаюсь. Вежливость прежде всего.Но это нам не помогло.

Что-то пошло не так. Инспектор миграционной службы вместе с нашими паспортами вышла к коллегам. Мы насторожились, внутри сердечко бьётся, как локомотив поезда. Вернувшись, попросила нас троих пройти в отдельное помещение. Мы ничего не поняли из сказанного ею, но ясно одно: дело пахнет керосином.

Глава 6 Ни туда и ни сюда

Нас сопроводили в небольшой кабинет. Инспектор сидел за столом и заполнял бумаги. Наши паспорта лежали перед ним.

Сели на предложенные стулья. В груди всё трепыхалось от волнения. Мы не понимали, что происходит. Пытались позвонить Кэт, но телефон у нас отобрали. Никто ничего объяснять не собирался. На просьбу сделать звонок, нам отказали. Сотовая связь здесь не работала. Сердце бешено колотилось. Быть в неведении страшнее всего. Ты гадаешь и прокручиваешь в голове множество вариантов, но ни один из них даже близко не развернётся в реальности.

Муж пытался объясниться на ломаном английском с инспектором, но он даже слушать нас не хотел. Грубо отвечал что-то только на испанском. Задавал вопросы он. По его презрительной и жёсткой физиономии было понятно, что ничего хорошего здесь не получится. В десятый раз нас спрашивали о цели прибытия, жилье и обратных билетах. Мы не могли понять всех нюансов, но общая картина была ясна. Просто так попасть в страну у нас не получится.

От таких переживаний, эмоционального коктейля и выброса гормонов стресса, у меня скрутило живот. Обосраться было самое время. Куда тянуть.В туалет меня сопровождала женщина. Дверей у уборной не было, но мне было всё равно. Помирать от вздутия я не собиралась.Вернувшись налегке, увидела, что наш багаж уже стоит в кабинете.

Сначала обрадовалась, надеясь, что нас отпустят. Наивная. Как бы не так. В миграсьон на нас были совсем другие планы.

Нас решено было депортировать. Но мы этого ещё не поняли. Два часа «пытали» вопросами. В звонке по стационарному телефону отказали. Даже смс отправить невозможно, связь глушат жёстко. Шесть человек в форме с автоматами, как преступников, вели нас долгими длинными коридорами. Наконец, мы поняли, где находимся. Вот он – рубеж. Трап самолёта. Все пассажиры уже на месте. Ждут нас. Конвой толкал нас к самолёту. А мы были в шоке от открывающейся правды.

Два перелёта общей сложностью в 16 часов. Жутко отёкшие ноги. Уставшие и голодные. Мы хотели уже ступить на землю.Снова лететь над океаном в таком состоянии было смерти подобно. Я это понимала. Муж тоже. Внутри меня был такой бум из шока, гнева, несправедливости и отчаяния, что я едва сдерживалась, чтобы не взорваться сиреной крика. Рыдать бесполезно. Сердце учащённо билось. Голова, казалось, расколется пополам, как переспелый орех.

Мы стали требовать врача, мне становилось всё хуже. Мой тонометр, довольно простенький, зашкаливал. Перед глазами всё плыло, в висках стучали отбойные молотки. Ребёнок внутри кувыркался и топал ножками. Бунтовал вместе с нами.

Через несколько минут появилась медсестра, измерила давление.

Я видела показания, ощущала замирание стрелки. 220/150. Но местную медичку это не смутило. Она всем объявила, что моё давление в пределах нормы 160/90.

Муж понял, что им всё равно, сдохну я в самолёте или нет. Они выполняют инструкции. Простые люди для них не имеют значения. Нас оттесняли к самолёту. А против автоматов не попрёшь. Но надо было что-то делать.

Мы стали требовать консула. Хотя бы звонок. Наконец, дали возможность хоть с кем-то поговорить. Но человек, обязанный нас защитить и помочь, лишь развела руками. Она не видела моё состояние, про давление ей наврали. Сказала, что обратные билеты нам оплачены. Выбора нет и лететь обратно придётся. Во Франкфурте должны дать билеты до Москвы. Должны. Но не обязаны.

Как мы выяснили потом, билеты были только до Германии. А поскольку визы у нас нет, даже из самолёта не выпустили бы. Сколько, где и как мы там мотались бы– неизвестно. Самый худший вариант… Даже озвучивать не хочу.

Минутное замешательство, и упадок сил позволил оттеснить нас к самому самолёту. Мы стояли в посадочном рукаве. Одной ногой на борту. Другой – в аэропорту.

Мы продолжали сопротивляться, ругаться.

Не знаю, кому из нас пришла мысль, но мы стали требовать переводчика.

На борту самолёта нашлись сразу два. И нам впервые пояснили, что происходит. Депортация неминуема.

С этим спорить бесполезно. Но обе девочки, знавшие язык,отлично понимали, что в моём положении и состоянии перелёт может осложниться для всех.

На наши крики вышел пилот.

Рыжий бородатый немец с красным от возмущения лицом. Мы ещё долго пытались объяснить ситуацию. Благо, с переводом всё стало проще. Пилот посмотрел справку о сроке беременности, оценил моё состояние. Долго кричал на служащих миграсьон. И отказался брать нас на борт. В моём состоянии лететь было опасно. Он просто констатировал факт.

С огромной благодарностью я смотрела на пилота. На несколько секунд наши взгляды встретились. Всё без слов было понятно. Ему жаль. У меня – выдох облегчения.

Бортпроводники заботливо впихнули нам в руки пару бутылок воды и несколько тёплых пледов со словами: «Вам пригодится!» Пожелали удачи в разрешении конфликта, и дверь закрылась. Шокированные происходящим, мы ещё ничего не понимали, но взяли предложенное. Как же потом были им благодарны за эту заботу, вы себе не представляете.

А пока нас ждали новые испытания. И абсолютное неведение, ЧТО ДАЛЬШЕ.

Глава 7 Живы будем– не помрём, что-нибудь придумаем

В сопровождении шести человек в форме с автоматами повели нас по коридорам аэропорта. Говорят же: от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Арестованной, непонятно за что, я себя и ощущала. С одной стороны, на душе отлегло. Длительный и сложный перелёт не грозит. С другой – наши доблестные русские переводчики обмолвились, что, скорее всего, нас депортируют завтра другим рейсом.

Наконец нас привели в отдельный отсек, похожий на зал ожидания, но меньше по размерам, со стеклянными стенами. Как в аквариуме. Завели внутрь и закрыли на замок. По ту сторону охранять назначены были двое: женщина и мужчина. Чемоданы остались у них. Мы заперты. Без связи. В жутком холоде. Не знаем, что будет дальше. И что делать?

Во-первых, успокоиться. У нас есть время отдохнуть и что-нибудь придумать. Делать нечего, решили осмотреть пространство. Это был довольно большой зал с перегородкой посередине. Все стены исписаны. Города, имена, страны. Надписи тех, кто был здесь. На разных языках, в разное время.

Ряд деревянных стульев стоял вдоль стены. Пара матов синего цвета валялись на полу. Небольшой проход вёл в туалет. Простенько, но самое необходимое есть: пара кабинок, раковина, бумажные полотенца, урна. Всё как обычно в любом терминале аэропорта, только взаперти. В неведении. Отрезанные от мира и от связи.