Убийство в приграничном замке

Размер шрифта: 13

Глава 1

Скай смотрел на чудище. Чудище, кажется, смотрело на Ская. Место, где должны были быть глаза, заросло длинной черной шерстью, так что ручаться за направление взгляда жуткого существа волшебник не стал бы. Чудище было велико, мохнато, имело огромные рога и Скаю совсем не нравилось.

Защиту волшебник выставил, едва услышал приближающийся хруст ломаемых чьей-то тушей веток и хриплое фырканье, больше похожее на хрюканье, но явившееся из чащи на полянку существо выглядело так, будто запросто сметет и защитный купол, и того, кто его поставил, и пару елок в придачу. И если пока что оно этого не сделало, то лишь потому, что выбирает: на правый рог насадить противника или на левый? На рогах, кстати, мотались обрывки темно-красных тряпок. Возможно, остатки окровавленной одежды предыдущих жертв…

Скай покрепче прижал к себе охапку дров – хоть в морду врагу можно будет швырнуть – и сделал маленький шаг назад. Чудище шагнуло следом, выбираясь на поляну целиком. Мохнатые бока оказались укрыты потрепанным узорчатым ковриком, поверх которого красовалось самое обыкновенное седло.

– О, настоящий тсарлак! – радостно возвестил неслышно подобравшийся к волшебнику Пит. – Чудный ты зверь.

Он протянул руку, и «чудище» ткнулось в ладонь огромным коровьим носом. Скаю стало стыдно. Надо же, испугался мохнатой коровы под седлом.

– Даракийское ездовое животное, – пояснил Пит, предлагая жутковатому созданию горбушку.

Тсарлак, однако, хлеб не взял, а шагнул назад, тряхнув рогатой головой.

– Может, он не хлебом питается? – спросил Скай, еле сдержавшись, чтоб не пошутить насчет мяса несчастных путников.

– Ему, конечно, больше трава нравится, но я слыхал, что черный хлеб и всякую морковку они тоже уважают.

Зверь снова тряхнул головой, и из-под длинной челки на людей глянули умные темно-карие глаза. Теперь он вовсе не казался страшным. А лоскуты на рогах оказались причудливо завязанными лентами тесьмы.

– Тс-са, тс-са, – странно прищелкивая языком, из-за ближайшей сосны вышел Ник.

Тсарлак повернул к нему рогатую голову и приветливо хрюкнул.

– Ты умеешь обращаться с этими животными? – удивился Скай.

– Кажется, да, – нахмурился травник. – Не помню, чтобы видел таких, но откуда-то знаю, что с тсарлаком надо говорить вот так.

Ник повторил прищелкивания, и зверюга снова радостно хрюкнула. И опять шагнула назад, поломав какой-то несчастный кустик.

– Он, кажется, нас зовет, – задумчиво сказал травник.

– Наверное, что-то случилось с его хозяином. Раз он под седлом, значит, где-то должен быть хозяин, – предположил Скай.

Пит кивнул, и волшебник добавил:

– Надо пойти посмотреть.

– Уверен? – насторожился Ник.

Перспектива идти неизвестно куда, чтобы помогать непонятно кому, его явно не вдохновляла.

Но Пит поддержал друга, так что Ник вздохнул и не стал спорить.

Дрова, за которыми они все и отправились в лес, уложили на жухлую траву под приметной кривой сосной и двинулись за тсарлаком.

Тот, обрадованный тем, что люди наконец-то проявили сообразительность, развернулся и поспешил куда-то в глубину сосново-лиственничного леса.

В этих краях друзья оказались не так давно, и Скай пока так и не решил, нравится ему здешний климат или нет. Раньше ему казалось, что бесснежная зима – это хорошо: дороги не засыпает, наледи нет, да и вообще тепло. Но в предгорье тепло не было из-за постоянных ветров, а сосны, елки и лиственницы, нарядно смотревшиеся в снегу, здесь будто застряли в вечной осени с выцветшей мертвой травой и без ярких пятен желто-красной листвы.

По пушистым веткам хвойных деревьев и по голым ветвям редких лиственных тут и там резво скакали местные природные духи, то взбираясь на самую высоту, то добегая до корней. Одни ужасно напоминали знакомую Скаю мелкую нечисть из родных лесов и парков, другие не походили ни на что. На идущих мимо людей и грузного зверя они не обращали никакого внимания. Как и полагалось мелкой безобидной нечисти.

– Чувствуете? – встрепенулся Ник. – Костром пахнет. И кровью.

Пит сосредоточенно кивнул, на всякий случай вынимая нож. Скай запахов не почувствовал, но на всякий случай выставил защиту, растянув Купол и на идущих рядом друзей. Кто знает, не притаились ли у костра, пахнущего кровью, разбойники или другие какие злодеи?

Тсарлак продолжал шагать и вскоре привел людей к крошечному шатру, у которого лежала немолодая скуластая женщина с темными волосами, заплетенными в десятки косиц. Ее одежда была порвана с правого бока и испачкана кровью.

Чуть дальше, меж сломанных тонких сосенок, высилась неподвижной грудой туша медведя.

Скай тут же бросился к женщине: медведь признаков жизни не подавал, а его несостоявшаяся жертва дышала.

Тсарлак ткнулся носом в руку хозяйки и горестно хрюкнул.

Волшебник свел ладони, собирая целебное тепло, встал на колени и положил их на правый бок женщины. Странно, но кровь не текла. Он осторожно ощупал тело – открытых ран не было, хотя кровь на подбитом мехом одеянии, похожем на халат с мудреными застежками, еще не застыла. Похоже, ее лечили магией.

Скай сосредоточился и начал перегонять тепло из ладоней и пальцев внутрь тела, туда, где ощущался непорядок, учиненный медведем. Три сломанных ребра и недолеченные разрывы в мышцах. Тепло перетекало медленно-медленно. Доделывать работу за другим волшебником всегда труднее, чем исцелять свежие раны. Скай сначала взмок от напряжения, а потом начал замерзать.

– Ты побледнел и, кажется, уже маленько зеленеешь, – сообщил Пит. – Может, хватит?

Кажется, он и правда сделал уже все что мог. Опасности для жизни больше нет, а долечить можно будет и позже. А может, раны в скором времени и сами заживут естественным путем. Скай отстранился от женщины – и почувствовал, что готов съесть тсарлака целиком. Возможно, вместе с седлом и попоной.

– Держи, – кучер сунул ему в руку кусок хлеба с сыром.

Скай впился в еду и благодарно кивнул.

Женщина зашевелилась, приоткрыла глаза и что-то шепнула на непонятном языке. К ней тут же сунулся тсарлак и стал облизывать лицо хозяйки большим розовым языком. Женщина улыбнулась и сказала:

– Зэ-э-э, Харцан, привел людей! Молодец!

Потом повернула голову, посмотрела на Ская темно-карими веселыми глазами и спросила:

– Не поделишься хлебом, уважаемый?

Волшебник кивнул и почти собрался отдать ей остаток горбушки, но Пит уже вынул из поясной сумки хлеб и яблоко.

– Возьмите, почтенная. Угощайтесь.

– Зэ-э-э! Спасибо! Храни вас небо!

Женщина приподнялась на локтях, затем, держась за шерсть тсарлака, села и принялась за еду.

Скай, уже расправившийся со своей порцией, задумался: интересно, сколько ей лет? Лицо уже покрыто морщинами, но в густых черных волосах нет седины, голос звонкий, а глаза горят, как не у всякой девчонки. Она перехватила его взгляд и подмигнула. Волшебнику стало неловко оттого, что он таращится на незнакомку, в конце концов, какая разница, кому сколько лет? Скай слегка виновато улыбнулся и отвел взгляд, потом огляделся в поисках Ника.

Травник нашелся рядом со смешным маленьким шатром путешественницы. Он сосредоточенно перебирал какие-то травинки и не обращал внимания ни на что вокруг.

Пит, оказывается, уже раздул костер и даже подвесил над ним маленький котелок. Над котелком вился дымок, и Скай подумал, что за горячую похлебку вроде той, что Пит готовил во время прошлого привала, сейчас отдал бы многое. Даже солидную папку с копией черновика первой главы трактата, выстраданного в Ларежской библиотеке. Оригинал был отправлен дядюшке Арли еще до отъезда из Ларежа.

От размышлений волшебника отвлекла хозяйка тсарлака:

– Простите мою невежливость, путники. Спокойна ли ваша дорога?

– Да, вполне, – отозвался Скай. – А вот у вас, видимо, не очень…

Он покосился на медвежью тушу.

– Яй! – раздраженно тряхнула косицами женщина. – Привела нелегкая бабхая[1]! Он, дурак, на нас с Харцаном и кинулся. Яй, яй! А и я хороша – всю силу потратила… Спасибо, что помогли!

Она снова белозубо улыбнулась. Улыбка делала немолодое лицо беззаботным и озорным, и сразу становилось ясно, какой девчонкой была эта женщина много лет назад.

– Меня, кстати, называют Хахад[2]. А это мой тсарлак, Харцан.

– Я Скай. Это мои помощники – Пит и Ник.

Пит на секунду отвлекся от дымящегося аппетитного варева в котелке и приветливо махнул большой ложкой-мешалкой. Ник, услышав свое имя, оторвался наконец от незнакомых Скаю стебельков, посмотрел на Хахад, собрал находки, подхватил с земли пестрый вышитый мешок и принес все это богатство хозяйке тсарлака.

– Вы приехали собрать норгуй, лесной бессонник? – полуутвердительно произнес Ник, возвращая вещи владелице.

– О, мало кто его норгуем зовет! – добродушно удивилась Хахад. – Вы, верно, не впервые у Даракских гор, да?

– Нет, мы тут в первый раз, – поспешил заверить Скай. – Я никогда так далеко на восток не уезжал. Тут все вроде и так же, как я привык, а вроде и нет.

Волшебник слегка лукавил: лично он и правда был тут впервые. Пит тоже до этих краев раньше не добирался. А вот насчет Ника уверенности не было: травник своего прошлого не помнил. Названия и способы заготовки трав или вот правильное обращение с тсарлаком – это в его памяти сохранилось, но места и события не вспоминались никак, и вопросы о прошлом всегда расстраивали Ника. То есть он, конечно, делал вид, что все в порядке, но и Скай, и Пит видели, что его удручает собственная неспособность вспомнить, что с ним было до подвала особняка на Хрустальном озере.

Ник спросил, не лучше ли собрать норгуй позже, когда земля совсем прогреется, но женщина возразила, мол, тогда травка сгодится только свежей, для отваров, а вот сушить нужно как раз такой бессонник, самый-самый первый. Они заспорили, а Скай успокоился: осторожный и порой даже подозрительный Ник никогда на его памяти ни с кем не вел себя так свободно, а сейчас общается с этой Хахад так, будто они давно знакомы. Видимо, это потому, что она кажется совсем безобидной и в травах разбирается. Вот и славно.

Пит вызвался сходить за посудой, пока похлебка настаивается. Ник, увлеченный спором, с ним не пошел, а волшебнику вроде как статус не позволяет. Будь они одни, Скай о статусах бы и не вспомнил, но при постороннем все же стоило соблюдать осторожность.

Скай решил пока осмотреть медведя. Все-таки не каждый день удается увидеть такого могучего зверя, поверженного магией, причем, скорее всего, незнакомой, даракийской. Пожалуй, любопытно будет Особым взглядом и тушу, и место вокруг осмотреть.

Волшебник сложил ладони горстью и протер лицо, накладывая чары. Колючие деревья вокруг, редкие кустарники и блеклая трава стали оранжевыми с зелеными прожилками – следами местной нечисти. Тушу медведя опутывали и зеленые, и золотистые нити. Золотистые остались от заклятий Хахад. А зеленые, интересно, откуда? Неужели медведя подчинил своей воле какой-то лесной дух? Много зелени вокруг головы и грудной клетки – наверняка косолапого заставила напасть на Хахад и ее тсарлака какая-то нечисть. Надо будет уточнить у волшебницы, не знает ли она, кто именно это был. Следы Темного духа выглядели иначе, а других существ, способных захватить разум крупного хищника, Скай не знал.

О, а как тут интересно золотые нити сплелись! Такой вариант очищающего заклятия Скаю раньше не встречался. Что ж, другие духи – другая магия.

От полевых изысканий Ская оторвал заманчивый аромат наваристого бульона, приправленного чесноком, сушеным укропом и горошинами черного перца.

Волшебник убрал чары и оглянулся: вернувшийся Пит разливал по плошкам густую и вкусную даже на вид похлебку.

Скай подошел к костру и получил первую плошку со словами:

– Приятного аппетита, ваше мажество!

Он молча кивнул: от такого обращения его по-прежнему коробило, но тренировать выдержку надо. До замка Гарт де Монт уже рукой подать, и что там ждет, совершенно непонятно. Надо бы быть готовым ко всему, но это, понятное дело, невозможно. А вот тренировать выдержку и возможно, и нужно. Так что Скай и глазом не моргнул, принимая свою порцию, хоть и хотелось зловеще погрозить Питу ложкой.

Вторая плошка досталась женщине. Хахад шумно благодарила, а ее тсарлак согласился угоститься яблоком. То ли фрукты он уважал больше хлеба, то ли больше не волновался за хозяйку и теперь мог подумать и о собственном тсарлачьем благе. А может, Хахад разрешила ему взять угощение: Скай слышал, что дрессированные собаки берут еду у чужаков, только если хозяин позволит. Коня – и быка, – наверное, тоже можно к такому приучить.

Хахад живо расправилась со своей порцией, блаженно погладила себя по животу и сказала:

– Зэ-э-э! Вкуснота! Маменька за отца вышла потому, что он на костре готовил так, что язык проглотить можно. Так что будь я помоложе…

Она игриво подмигнула Питу и рассмеялась.

Тот усмехнулся: мол, я еще и не такое умею.

– Добрые путники, – серьезно, почти торжественно продолжила Хахад, – позвольте принять вас под своей крышей. Не знаю, смогла бы я снова увидеть свой дом, если бы не вы.

– Простите, уважаемая, – покачал головой Скай, – мы спешим в замок Гарт де Монт и, увы, не можем принять ваше предложение.

Не то чтобы прибыть в замок нужно было к определенному сроку и ни днем позже. Но это было порученное господином Марком дело, а с делом Скай хотел разобраться как можно быстрее.

…Через три недели после пожара в загородном имении Стезиусов, в котором погиб маньяк Нокс, Ская и Пита пригласили в небольшое заведение без вывески. В крошечном изысканно обставленном кабинете на втором этаже их ждал господин Марк. На маленьком столике источала дивный аромат дичь, запеченная в брусничном соусе, рядом высились уложенные пирамидами лиссейские салаты на плоских квадратных блюдах.

Господин Марк радушно предложил гостям пообедать, а через полсвечки, когда в кабинет внесли медовый взвар и сладости, поинтересовался:

– Как продвигаются дела с научными изысканиями, Скай?

Волшебник вздохнул: он уже тридцать пять раз пожалел, что согласился писать этот трактат. Что может быть бессмысленнее сотен свечек, проведенных за изучением неподтвержденных предположений, ошибочных гипотез и устаревших теорий? Только одно – вдумчивое их конспектирование! А именно этим надлежит заниматься каждому, кто вознамерился написать научный труд: сначала отдай дань уважения прежним исследователям, а потом, так уж и быть, и свой вклад вноси. Работа Ская была посвящена Подземному Стражу, которого до недавнего времени принято было считать существом мифическим. Скай и сам так считал, пока ему не пришлось запечатывать разлом, из которого уже вырывалось в мир Дыхание Стража.

– Судя по выразительному молчанию, – усмехнулся господин Марк, – дела обстоят не слишком хорошо. Наверное, твоему труду не хватает практики! Как тебе идея отправиться в предгорья Дарака?

Скай и Пит переглянулись. Интересно, что за интерес у Тайной службы в тех краях?

Господин Марк продолжал:

– В окрестностях горы Хадан видели Подземного Стража. Лет эдак четыреста назад, еще до Бесконечной войны между Даракской империей и Лиссеей. Уже и империи нет, и Лиссея не та, что раньше, а легенды остались. И для завершения твоего нетленного труда непременно нужно съездить в предгорья. Хозяин сторожевого замка Гарт де Монт наверняка почтет за честь принять молодого коллегу под своей крышей. Кстати, его младшая сестра, Фрин, кажется, училась с тобой и Креем, на курс или два старше.

Скай смутно припоминал Фрин – высокую девушку с медно-рыжими волосами и высокомерными замашками. Именно благодаря странным для волшебницы манерам (и красивым волосам) Фрин и запомнилась Скаю: в Академии категорически воспрещалось относиться к однокурсникам и преподавателям не как к коллегам. Волшебники, конечно, происходили из разных сословий, но, поступив в Академию, становились равными независимо от того, кем были их родители.

Фрин же вела себя так, словно ее не касаются правила Академии. Нет, она никогда не позволяла себе делать замечания волшебнику недворянского происхождения, не требовала к себе особого отношения и не хвасталась своей семьей – за это запросто можно было отправиться на конюшню или на кухню заниматься самой грязной работой под пристальным вниманием дежурного преподавателя. Однако Фрин общалась только с избранными, в число которых входил и Крей, и смотрела на окружающих сверху вниз. Курсу к пятому большинство молодых волшебников избавлялись от подобных привычек, но Фрин, кажется, осталась верна себе до самого выпускного. Впрочем, Скай никогда с ней близко не общался.

– Вспомнил эту волшебницу? – поинтересовался господин Марк.

– Да. Но мы с ней не общались.

– Это мелочи, – отмахнулся господин Марк. – Вы знакомы – этого достаточно, чтобы при встрече вспоминать годы в Академии, преподавателей и все в таком духе. А чем больше поводов поговорить и с Фрин, и с ее братом, лордом Торном Фортитусом, и со всем остальным их семейством, тем лучше. Лорд Фортитус тоже учился в Академии, как и его старшая дочь, Линн, и вторая сестра, Лейя.

– Прошу прощения, – не выдержал Скай, – так все-таки этот господин Фортитус – лорд или волшебник?

Волшебники, обучающиеся в Академии, после окончания оной вступали в Гильдию и не то чтобы теряли фамилию, статус и прочие привилегии, но титулы не наследовали, в отношения «сюзерен-вассал» не вступали и подчинялись в первую очередь гильдейским законам и правилам.

– А это очень интересная история! – улыбнулся господин Марк. – Фортитусы – и лорды, и волшебники. Более того, после окончания Академии члены этой семьи возвращаются в свой замок, не платят гильдейский налог и имеют вассалов, да.

Глядя на изумленные лица собеседников, господин Марк коротко рассмеялся и пояснил:

– Гарт де Монт стоит на Восточном перевале, на границе с Дараком. Эдакая затычка в горном ущелье. В те времена, когда Дарак был империей и стремился на запад, там было, мягко говоря, неспокойно, и потому первые Фортитусы вместе с замком и землями получили массу привилегий еще от Мариуса Первого. Его Величество обсудил сей вопрос с тогдашним главой Гильдии, легендарным Барком Свирепым – и было решено, что охрана границы того стоит. И с тех пор Фортитусы ни разу не дали повода лишить их хотя бы части благ, дарованных короной сотни лет назад.

Господин Марк замолчал, отдавая должное двухслойным пирожным с заварным кремом.

Скай тоже взял пирожное, раздумывая о предстоящей миссии.

Господин Марк продолжал:

– И именно в замок Фортитуса должны были доставить ту шкатулку с синей «змеей».

Скай и Пит снова переглянулись. Значит, кто-то хотел передать в этот замок наработку, позволяющую перекачивать магическую энергию. Запретные эксперименты по выкачиванию силы напрямую из людей унесли немало жизней. К огорчению Тайной службы, сами экспериментаторы тоже погибли, оставив без ответов множество вопросов, в том числе и о сообщниках за пределами Ларежа.

– Шкатулку отправил Крей. Эту информацию мы получили от слуг Брета, одного из молодых сподвижников Ганна. Увы, слуги не знают, кому именно предназначалась шкатулка. Известно лишь, что время от времени тот человек, которого вам пришлось упокоить у постоялого двора на пути в Лареж, по поручению Крея уезжал в Гарт де Монт. Увозил бумаги и артефакты, привозил золото. Изредка из замка приезжал слуга, привозил золото и увозил наработки. Высокий, со шрамом на левом виске, левша. Вам нужно выяснить, по чьему приказу он приезжал к Крею. Ни во что не вмешивайтесь, даже если там проводят кровавые ритуалы. Вы должны узнать, кто сотрудничал с Креем, и доложить. Остальное – не ваша забота. Действуйте по обстоятельствам: мы не знаем, как много известно сообщнику Крея. Возможно, в замке еще не в курсе, что Крей погиб, а может, и наоборот. Задача деликатная, сложная и интересная. Словом, не задача, а прелесть! Я в вас верю, молодые люди, – с лучезарной улыбкой закончил речь господин Марк.

Скай начальственного оптимизма не разделял. Мало что удручало его так, как деликатные дела с политическим оттенком. Но, увы, отказаться было никак нельзя.

– Шкатулку вы везете с собой. Согласно легенде, Крей подарил ее Скаю. Может, поручил ее доставку в горы, не дождавшись того слуги, что стал жертвой разбойников… Может, посвятил Ская в план и приобщил к таинствам Ганна. Решите сами по обстоятельствам. Вопросы?

У Пита нашлось несколько вопросов, Скай же решил в этом деле положиться на напарника. У него и опыта побольше, и знаний, и хоть какое-то представление о том, как такие дела делаются, есть. Наверное.

Глава 2

До горного замка осталось всего ничего. Полдня пути – и они на месте.

Хахад кивнула, принимая отказ, и заметила:

– Никогда не знаешь, когда пригодится приглашение. Что ж, пока можем поехать вместе до Круглого моста. Но прежде мне надо кое-что взять у бабхая.

Она встала, потянулась. Потом вытащила кинжал из поясных ножен и направилась к поверженному врагу. Пит предложил помощь, и Хахад не стала отказываться.

Любоваться свежеванием и потрошением медведя Скай не стал. Подошел к Нику, хотел помочь с мытьем плошек и котелка, но вовремя вспомнил о суровой необходимости воспитывать в себе «барские замашки» и уселся у костра. Сидеть очень скоро надоело. Хотелось посмотреть, что именно берет Хахад и зачем: Скай слышал, что в этих краях и дальше, на востоке, очень ценят медвежью желчь, например. Но надо было соблюдать видимость приличий. От самой этой формулировки Скаю, признаться, было тошно. Компанию волшебнику составлял лишь тсарлак, явно недовольный запахом крови. Он мотал здоровенной башкой и неодобрительно фыркал.

Скай от скуки успел снова проголодаться, когда к костру вернулся Ник, успевший привести в порядок посуду. Следом подошли Пит с Хахад, нагруженные медвежьей шкурой с головой и еще какими-то потрохами, наверное, как раз желчным пузырем.

Пит ушел за повозкой, Ник сложил посуду в походный мешок, а Хахад уселась у костра и взялась оплетать извлеченными из пестрой сумки красными нитками медвежий клык.

Скай бездумно смотрел, как ловко двигаются пальцы женщины, создавая причудливый повторяющийся узор.

Когда Хахад закончила, она встала и подошла к Скаю. Протянула клык в оплетке и сказала:

– Сил у меня пока маловато, но, даст небо, встретимся вновь. А пока прими этот дар в благодарность. Талисман на удачу. Тебе большие сложные дела предстоят – чую: удача пригодится.

Скай тоже поднялся и взял клык.

– Спасибо. Удача нам и правда понадобится.

Он спрятал талисман в поясной кошель.

– А что за дух завладел телом медведя? Я раньше такого не видел, – с интересом спросил волшебник.

Хахад всплеснула руками, негодуя то ли на духа, то ли на зверя, то ли на саму себя, и принялась рассказывать про Одержимца, зловредную нечисть, которой только дай кому в голову пробраться.

– Этих духов, которые все норовят кого одержать, так-то полным-полно, – добавила она.

Скай хотел уточнить, каких именно духов она имеет в виду, но тут вернулся Пит. Привел в поводу соловую тройку, впряженную в их дормез.

– Полезайте, ваше мажество.

Скай позвал с собой Хахад, но та отказалась: мол, тесно ей в этих коробках.

– Я на Харцане, как привыкла.

Ник тоже решил ехать снаружи. Ему было страшно интересно, зачем именно Хахад понадобилась голова и прочие части медведя. В общем, Скаю пришлось сидеть в повозке в гордом одиночестве, пока его спутники коротали время за интересной беседой. Обидно, хотя обижаться вроде бы и не на кого.

Скай задремал в душноватом мягком нутре повозки, нанятой еще в Лареже, и проснулся оттого, что Ник звал его по имени.

– Скай! Смотри, как красиво!

Волшебник тут же выбрался из остановившегося дормеза. Рядом шумела невидная река – видимо, они вернулись к Нарроне, вдоль которой ехали изрядную часть пути.

– Пошли скорее! – поторопил травник. – Там такая красота!

Пита и Хахад не было видно. Тсарлак спокойно стоял у повозки, и упряжные кони недоверчиво косились на его рогатую фигуру.

Ник отвел волшебника за деревья. С вершины холма открывался прекрасный вид на Наррону и Круглый мост, о котором говорила Хахад. Зрелище действительно впечатляло. Пять огромных арок моста, отражаясь в серо-голубой поверхности Нарроны, создавали пять фантастических кругов. А внутри этих кругов сновали туда-сюда светящиеся создания, подсвечивая мост. Лесистые берега обрамляли мост, как чудесное украшение вроде тиары, хрупкое на вид, невероятно красивое и величественное.

На том берегу виднелись стены местного городка, принадлежащего семье Фортитусов, как и окрестные леса, сторожевые башни на северо-востоке и несколько деревень.

– Хахад говорит: под мостом летают уханшуу – птицы воды. Красиво, да?

– Очень, – искренне согласился Скай.

Уханшуу, похожие скорее на крылатых змей, чем на птиц, летали, изящно выгибаясь и скользя то над водой, то под сводами арок. Наррона шумела торжественно и празднично, словно хотела казаться еще шире и красивее, дабы соответствовать такому мосту.

– Сколько езжу тут – все налюбоваться не могу! – улыбнулась Хахад. – А тут еще и с гостями наших мест красотой поделилась – совсем хорошо.

– Как же строили такую конструкцию? – восхитился Пит. – Может, магией?

– Нет, – возразила женщина. – Круглый мост построили на спор, без капли волшебства. А вот ближе к замку был другой мост, Паутина назывался. Его прапрадед нынешнего Фортитуса возвел – тогда же, на спор, но с магией. Говорят, невероятной красоты был мост, легкий, ажурный, точно кружево самой лучшей мастерицы. Но подпитки требовал ежегодно…

Хахад сделала выразительную паузу, явно ожидая наводящих вопросов.

– И что с ним случилось? – не выдержал Ник.

– Шесть лет простоял, а потом, во время очередной заварушки с новым вождем даракийцев, стало не до моста – он и рухнул. Хорошо хоть не убился никто. Нет, – покачала головой женщина, – рядом с Дараком тратить магию на развлечения никак нельзя.

– А сейчас тут спокойно? – с любопытством поинтересовался Пит.

– Относительно, – усмехнулась Хахад. – С одними кханами мир, с другими – не очень. Кханы – это вожди даракийские. Но в общем-то спокойно, да.

– А ты сама даракийка? – вмешался Ник.

– Наполовину. «Хахад» на одном из наречий Дарака как раз и значит «половина». Одни говорят, что я и там, и тут чужая, но мне нравится думать, что я, наоборот, и тут, и там своя, – беззаботно пояснила женщина. – Ну что, добрые путники, вы в замок? Вам тогда прямо ехать. А мы с Харцаном до дому через мост. Будете в городе – обязательно заезжайте! У любого спросите, где знахарка живет, вам мой дом покажут.

После душевного прощания Хахад взобралась на тсарлака и повернула к мосту. Ее спутники еще немного полюбовались Нарроной, потом вернулись к дормезу. Скай снова залез в повозку. Ник тоже. Пит забрался на облучок и тронул лошадей.

Оставшуюся дорогу волшебник и его помощник молчали. Все, что можно, уже обсудили по три раза за время пути. Теперь оставалось только дождаться приезда в Гарт де Монт – и посмотреть на обстановку, чтобы понять, как действовать.

Скай, с одной стороны, ужасно волновался: непонятно, что делать, как себя вести, кого из себя изображать. А дело ведь действительно непростое и, бр-р-р, деликатное. С другой стороны, в глубине души Скай надеялся, что, прибыв на место, они быстро вычислят самого подозрительного обитателя замка, передадут весточку господину Марку и покончат с этим противным дельцем. Что до Подземного Стража, так за четыреста лет его и след простыл. Хорошо, если слухи остались. Ну да для видимости научной работы и слухи сгодятся.

* * *

Ник на самом деле не думал о задании господина Марка. Он размышлял о Хахад.

Еще там, у костра, ему показалось, что женщина смотрит на него внимательнее, чем на Ская и Пита. Сначала он решил, что это потому, что он травник. Но скоро выяснилось, что это не так: когда Пит ушел с поляны, а Скай, как и положено ученому господину, погрузился в раздумья, Хахад, только что рассуждавшая о пользе степного огнецвета, негромко произнесла:

– Не тяжко тебе с гостями внутри жить?

Ник ошеломленно уставился на нее, окаменев и забыв, как дышать. То, что в нем Леший, мог понять любой волшебник, применив Особое зрение, но вроде бы Хахад эти чары не применяла, во всяком случае так, как это делает Скай. Но даже не в чарах дело! Она сказала «гости», а не «гость» – неужели не только Лешего почуяла, но и Голос? Разве это вообще возможно? О Голосе не знал никто. Даже Скай не догадывался о его существовании. И Ник предпочел бы, чтобы Голос так и оставался его личной тайной.

Травник все таращился на загадочную волшебницу и пытался понять, как, откуда и почему. И что она будет делать с этим своим знанием? Расскажет Скаю и Питу? Или пожалуется в Гильдию? Или лорду?

Но Хахад лишь безмятежно улыбнулась в ответ и сказала:

– Ну если не тяжко, то и хорошо! Друзья-то знают?

Ник кивнул, предпочитая не вдаваться в подробности. Хахад улыбнулась еще шире:

– Вот и славно! А ты знаешь, сколько нужно сушить горицвет, чтобы он стал синим?

– Нисколько! Синим он будет, только если его с полынью хранить, – фыркнул Ник, даже слегка возмущенный столь наивной попыткой его подловить.

Беседа потекла своим чередом.

С одной стороны, с Хахад он чувствовал себя удивительно спокойно, с ней хотелось говорить, притом одинаково интересно было и спорить, и соглашаться, узнавая новое. Будто он давно ее знал, хотя тогда она бы не вела себя так, будто они не знакомы…

С другой стороны, Ника ужасно беспокоило то, что кто-то, возможно, знал о его секрете.

Определенно, было над чем подумать.

* * *

Пит стукнул в стенку дормеза и сказал:

– Подъезжаем, ваше мажество! Сейчас стоянку устроим.

Повозка съехала с дороги, и вскоре Пит уже разводил костер.

Скай вытащил из дорожного сундука свои вещи, проверил, в порядке ли магические игрушки, которые он вез в Гарт де Монт вместе с непростой шкатулкой, и достал стопку бумаг, лежавших на самом дне, под черновиком научного трактата. В этих документах содержалась информация о семействе Фортитус. Скай перечитывал эти бумаги всю дорогу, и теперь ему было известно не так уж и мало: в замке Гарт де Монт обитали глава семейства, Торн Фортитус, его вдовая сестра Лейя, и незамужняя Фрин – в ее двадцать семь она считалась старой девой среди аристократов и молодой свободной женщиной среди волшебников. Также в замке жила старая леди Арна, мать Торна и его сестер, а еще супруга хозяина замка и двое его детей – юный Рейнард и его младшая сестра. Старшая дочка, Линн, вышла замуж три года назад и уехала в столицу. Как полагал волшебник, не могли быть соучастниками Крея только дети – наследнику всего шестнадцать, а девочке семь. И то насчет парня следовало крепко подумать.

Скай смотрел на листы бумаги, как на конспекты перед сложным скучным экзаменом: ведь же учил же, честно учил!..

Он вытащил из стопки первый лист. На нем значилось:

«Торн Кайрен Фортитус, 48 лет.

Потомственный волшебник, лорд замка Гарт де Монт и окрестных земель.

Выпускник Столичной Академии Магии. В Гильдии не состоит.

Сын покойного лорда Арина Кайрена Фортитуса. Старший брат погиб в стычке с даракийцами до рождения Т. Ф.

Старшая сестра, Лейя Грантис, волшебница, вдова, проживает в Г. де М.

Младшая сестра, Фрин Фортитус, волшебница, не замужем, проживает в Г. де М.

Женат. Супруга – Адалинда Демекиус, не волшебница, аристократка.

Дети: старшая дочь, волшебница, замужем, не проживает в Г. де М.; сын, шестнадцать лет, проживает в Г. де М.; младшая дочь, волшебница, семь лет, проживает в Г. де М.

Вспыльчив, своенравен, упрям.

Не поддерживает отношений с соседями.

Не замечен в подозрительных связях.

Не имел проблем с законом.

Не имеет долгов.

Не занимается благотворительностью.

Не оказывает покровительства дальним родственникам, молодым талантам, женщинам.

Ведет уединенный образ жизни. Увлекается охотой.

Имеет одну Королевскую награду за разрешение конфликта с Дараком восемь лет назад».

Скай ужасно опасался запутаться в деталях, что-то забыть в самый нужный момент и провалить миссию из-за какой-нибудь важной мелочи, потому собрался в сотый раз перечитать досье обитателей замка.

– Все-все, перед смертью не надышишься! – Пит выдернул из рук волшебника и лист с досье Торна Фортитуса, и остальные бумаги.

Затем, как и было велено еще в Лареже, бросил все в огонь. Документы потемнели по краям и загорелись, постепенно превращаясь в дым. Скай смотрел на огонь и судорожно пытался вспомнить хоть что-нибудь, хоть какой-нибудь завалящий факт о семействе Фортитус, но в голове была звенящая пустота.

– Если что, я все помню, – заверил Ская Пит.

– А я нет… – вздохнул волшебник.

– А вы, господин маг, и не обязаны все это знать, – усмехнулся Пит. – Вы же тут просто горы исследуете по предложению старого знакомца.

Скай вздохнул. Да, так и есть. Но все равно волнительно.

– У тебя все получится, – заверил Ник и тут же поправился: – У нас все получится!

– Вот это правильный настрой! – одобрил кучер. – Ну что, перекусим – и вперед?

Все трое невольно посмотрели в сторону Гарт де Монта. Замок, невысокий, приземистый, казался частью предгорного ландшафта. Гарт де Монт, прижавшийся к горному утесу, без восторга смотрел на мир крошечными окошками-бойницами, и, казалось, ему проще отражать атаки, чем принимать гостей.

Скаю вспомнились манеры Фрин – придется сильно потрудиться, чтобы вести с ней непринужденные беседы о прекрасных студенческих временах. Как и с ее отцом – как там сказано в досье? – «вспыльчивым, своенравным, упрямым».

Волшебник не удержался и тяжело вздохнул.

– На случай настолько печальных вздохов у меня припасена малиновая пастила с медом и сахаром. Сладкая, аж жуть! – С этими словами Пит полез в ящик, притороченный позади повозки.

От «жутко сладкой» пастилы с ароматным взваром на пяти травах и правда стало веселее. Да и Ник, то и дело мрачно поглядывающий на стены замка, вроде бы вздохнул свободнее.

* * *

Ник смотрел на каменную громаду без капли радостного предвкушения, азарта или жажды справедливости. Все эти чувства, возможно, в той или иной степени испытывал Скай – по крайней мере, так казалось самому Нику. А для Пита это, наверное, все же просто работа.

Но для Ника маг, который заинтересован в исследованиях, требующих человеческих жертв, а именно такими были исследования Крея и Ганна, не был просто правонарушителем, которого надо сдать куда следует. И это дело не было ни работой, ни интересным приключением.

Травник и сам не мог сказать, что именно он чувствует. Страх? Пожалуй, нет. Господина Юстиниана он боялся, это точно. До ужаса, до дрожи во всем теле, до унизительной паники и желания исчезнуть, перестать быть, сделать все что угодно, лишь бы остановить происходящее с ним безумие… Но то, что сделал с ним этот старый негодяй, и то, что случилось позже, кажется, вычерпало до дна его способность испытывать страх, бояться так, как пугаются обычные люди. Ник не назвал бы себя бесстрашным, но то, что тревожило его, страхом не было.

Жажда мести? Тоже нет. Ник прекрасно понимал, что в этом замке обитает совершенно другой волшебник, к которому у него, Ника, нет личных счетов.

Не было никаких особых причин волноваться, но стоило бросить взгляд на каменные стены Гарт де Монта, становилось не по себе.

И Голос, как всегда, когда он нужен, молчал.

И Ник, чтобы не беспокоить друзей, молчал тоже.

Глава 3

Мост через ров перекинут не был. Что, собственно, неудивительно: приграничная зона как-никак.

На этой стороне рва стояли две невысокие колонны, сложенные из светлых камней, возле которых и встала повозка.

– Ник, позвони в колокольчик, – негромко сказал Пит.

Скай взялся было за ручку двери, но кучер цокнул и добавил:

– А вам, ваше мажество, негоже туда-сюда скакать. Вот для помощника самое то дело!

Ник молча выскользнул из дормеза.

Волшебник же наклонился к окошечку, через которое слышался голос кучера, и сказал:

– Хватит «мажеств». Мы же не должны вызывать подозрений.

– Агась. Чай, не совсем тупой – соображаю маленько.

Видно, Пит решил войти в роль крайне недалекого на первый взгляд, простоватого, как сноп сена, слуги.

Скай глянул сначала в правое окошко дормеза, потом в левое. На правой колонне был выбит герб Фортитусов – орел, раскинувший крылья над тремя горами. На левой имелся крайне неуместный тут дверной серебристый колокольчик с вычурным держателем. Кованые листочки и ягодки украсили бы столичный дом состоятельного купца или богатого мецената, но очень странно смотрелись на въезде в Гарт де Монт. Примерно как бантик на рукояти меча наемника.

Ник дернул за свисающую с язычка цепочку. По ниточке силы, связывающей колонну с замком, пробежал сигнал, извещая обитателей Гарт де Монта, что прибыл гость. Хотя, конечно, раньше их известили дозорные, наверняка дежурящие на башнях замка.

Вскоре послышался скрежет – и мост начал медленно-медленно опускаться.

Ник забрался обратно в повозку. Спросил:

– Я должен буду тебя представить? Сразу требовать хозяина замка или можно передать, что мой господин прибыл, через слуг?

Травник выглядел чрезвычайно собранным и сосредоточенным. Скай улыбнулся и сказал:

– Можно слугам. У нас, волшебников, все не так строго, как у аристократов, так что не волнуйся. Никто не удивится, если ты поведешь себя не совсем так, как принято.

Ник молча кивнул.

Копыта лошадок зацокали по мосту, и повозка въехали во двор замка. Скай видел в окошко открытые ворота замка и узкий коридор барбакана, потом дормез въехал во внешний двор.

Рядом послышались шаги, и Скай сделал знак Нику. Тот выскочил из повозки и провозгласил:

– В замок Гарт де Монт прибыл волшебник Скай!

– Какая честь, какая честь! – торопливо проговорил кто-то, пока невидимый самому Скаю. – Сейчас будет доложено господам. Нижайше просим подождать немного!

– Здесь? Во дворе? – с недоумением уточнил Ник. Да так, словно положительный ответ оскорбит его и его господина до глубины души. Скай аж восхитился.

– О нет, что вы! Если господин Скай соизволит почтить замок своим присутствием, то…

Ник распахнул дверь, не дожидаясь окончания фразы, и господину волшебнику ничего не оставалось, кроме как выйти из повозки с важным видом.

Замковый двор, каменный и тесный, был чист и опрятен. Неподалеку виднелись хозяйственные постройки и подножия двух башен по обе стороны двора.

Рядом с повозкой стояли трое: склонившийся в поклоне дородный мужчина и двое мрачных детин. Все при оружии, отметил Скай.

– Гости – редкость в наших местах! Тем более волшебники! Господа будут рады вашему визиту! – Дородный мужчина приложил руки к груди и улыбался самой счастливой улыбкой. – Позвольте представиться?

Скай с запозданием кивнул, не сразу поняв, что это вопрос, а не учтивая фраза.

– Я распорядитель замка Гарт де Монт, Фларинен. Прошу, я провожу вас в апартаменты, чтобы вы могли отдохнуть с дороги. Дик, повозка. – Распорядитель махнул рукой, и один из детин кивнул Питу.

Второй последовал за Флариненом, указывающим Скаю путь через внутренние ворота во внутренний двор, а затем к главному входу в Гарт де Монт.

– Лорд Торн сейчас в дозоре, но он скоро прибудет обратно. А пока…

Едва они дошли до главного входа, как тяжелая створка отворилась и на пороге показалась высокая рыжая девушка в темно-зеленом платье.

– Скай! Это ты?!

– Фрин!

– Узнал! Я так рада! Можно я тебя обниму?

– Госпожа… – Между волшебниками встал Фларинен и склонился в поклоне перед хозяйкой, умудрившись каким-то образом сделать это очень укоризненно.

– Да будет тебе, Флари! Я просто очень-очень рада видеть Ская! Хотя мне же надо переодеться, – спохватилась вдруг девушка. – А то гости, а я чучело чучелом!

– Ты прекрасно выглядишь! – только и успел вставить Скай перед тем, как Фрин умчалась обратно в замок.

– Простите, господин волшебник. – Теперь Фларинен склонился перед гостем. – Госпожа очень взволнована визитом. Гости нечасто посещают Гарт де Монт. Вы…

Закончить фразу распорядитель замка не успел: дверь снова распахнулась. Причем распахнулась легко, будто была вовсе не дубовой, а сделанной из тростника, как на юге Цумера.

– …осторожно! – донесся чей-то бас изнутри.

На порог выскочила совсем мелкая девчонка с растрепанными кудряшками и врезалась бы в Ская, если бы ее не придержал Фларинен, привычный, видимо, к такой прыти.

– Госпожа Розалинда… – вздохнул он.

Девочка ойкнула, рассмеялась, быстро оглядела Ская и Ника и изобразила очень примерное подобие реверанса.

В дверном проеме, перекрыв его в ширину, встал настоящий великан с обезображенным ожогом лицом.

– С дверью, говорю, осторожно, Розалинда, – прогудел он. – Усиление – это хорошо, конечно, но…

– Да осторожно я, осторожно! А дверь в амбар тогда сама сломалась! – отозвалась девочка. – Я хотела на настоящего волшебника посмотреть!

– У тебя тут целый замок волшебников! Да ты и сама волшебница, – хмыкнул здоровяк.

– Я еще маленькая, а он из столицы! Тетя Фрин говорит, там все по-другому!

Девочка уставилась на Ская большущими голубыми глазами и спросила:

– Ты совсем другой, да? А я тоже поеду учиться в Академию! А у вас есть еда?

Под таким напором Скай слегка растерялся, но, поняв, что юная волшебница после Усиления голодна, полез в поясную сумку.

Здоровяк со шрамом недовольно зыркнул на чужака и сунул девочке кусок сыра почти в треть ее головы.

– Шпашибо… – невнятно проговорила Розалинда, вгрызаясь в сыр.

– Сэр Рорт, это наш гость волшебник Скай. Господин Скай, это сэр Рорт, один из рыцарей Гарт де Монта! – Фларинен сделал вид, что чавкающей девочки тут нет.

Про сэра Рорта в его досье написано было, что он побывал в плену у даракийцев, припомнил Скай. Видимо, оттуда шрамы.

Рыцарь протянул ручищу, тоже запятнанную старыми ожогами, и пробасил:

– Добро пожаловать.

Пожал протянутую в ответ руку Ская, кивнул Нику и позвал маленькую госпожу:

– Идем, Розалинда, скоро обед, а ты вся в пыли. Тебе нужно привести себя в порядок, а гостям надо помыться с дороги и переодеться.

– Угу. – Девочка уже разобралась с половиной выданного ей сыра и вздохнула: – Эх, так сладкого хочется! – потом хитро посмотрела на Ская. – А ты умеешь делать огненного дракона? Я читала в книжке, что Увин Могучий умел делать драконов! Вот таких о-о-о-огромных! Фу-у-ух!

Рорт тяжко вздохнул, подхватил девчонку на руки и унес, невзирая на ее возмущенные возгласы. Не очень, впрочем, сердитые.

– Гарт де Монт – один из старейших приграничных замков Аэрии. – Голос распорядителя дрогнул. – Род Фортитусов пользуется уважением со стороны всех прочих аристократических семей. А также Короны и Гильдии. И я прошу вас быть снисходительным к юной госпоже… и госпоже постарше…

– Да все в порядке! – успокоил Фларинена Скай. – Формальности нас, волшебников, не очень-то интересуют. А вот возможность помыться с дороги – очень даже.

– Конечно-конечно! – засуетился мужчина. – Прошу вас вот сюда.

Фларинен провел их направо от входной двери, по узкому коридору без окон, слабо освещенному редкими факелами.

– Гостевые апартаменты на втором этаже, господин волшебник. Ванну в купальне уже наполняют. Обед в вашу честь состоится через свечку. Прошу сюда.

Ник молча тащил за волшебником саквояж и дорожную сумку с вещами и поглядывал по сторонам, словно пытаясь запомнить дорогу. Холодные каменные извилистые коридоры и узкие лестницы замка ему явно не нравились, но тут и сам Скай чувствовал себя не слишком уютно.

* * *

Ник никак не мог избавиться от ощущения, что они со Скаем в ловушке.

Эти тяжелые каменные стены. Потолки, грозящие опуститься на голову, – не низкие, нет, просто угрожающие. Узкие коридоры. Все встреченные ими по пути к гостевым покоям слуги были вооружены и очень подозрительны.

Гулкое эхо шагов, стылый воздух с явными нотами сырости и прели – все здесь вызывало щекочущий холодок в затылке и желание стать незаметным.

Нет, Нику совсем не нравилось в Гарт де Монте. Каждая закрывающаяся за спиной дверь добавляла неприятных ощущений. А дверей в замке было много. На вкус травника – чересчур много.

* * *

В покоях, к счастью, оказалось совсем не холодно. Вовсю работал Тепловик, заряженный силой до краев.

Передняя комната со столом, шкафом, парой стульев, диванчиком и умывальным тазом в углу, видимо, предназначалась для важных дел и помощника, а вторая комната, куда можно было попасть через дверь за диваном, вела в теплую тесную спальню с узкой кроватью и крохотным прикроватным столиком.

В обеих комнатах светились магические фонари на стенах, а на столе стояли обычный фонарь и три свечи в простом канделябре.

Скай снял плащ и отыскал в саквояже все нужное для водных процедур. Ник последовал его примеру, затем волшебник наложил Запирающие чары на саквояж, и вскоре молчаливый слуга повел их в замковую купальню.

Ванну господину волшебнику наполнили и подогрели, так что Скай не мешкая забрался в воду. Он долго и с удовольствием мыл волосы, оттирал от тела дорожную пыль и грязь, раздумывая о том, что Фрин оказалась удивительно приветливой, а маленькая дочь лорда не выглядела запуганной или высокомерной. Возможно, он зря себя накручивал и пребывание в замке будет не так уж и мучительно. Хотя, конечно, сначала надо увидеть остальных членов семейства. Ладно, не стоит забегать вперед: пусть все идет своим чередом.

Вскоре Скай и Ник уже вполне годились для светских бесед – чистые, причесанные, в свежей одежде без единого пятнышка, пахнущие не костром и лошадьми, а ароматическим маслом, которое было добавлено в воду для купания. Ник сказал, что различает ароматы цитруса, лиссейских пряностей, хвои и можжевельника. Аромат получился ненавязчивым и довольно приятным. Интересно, кто из обитателей замка пожертвовал свое масло? Вряд ли дорогие благовония здесь предлагают всем подряд.

Пока Скай и Ник приводили себя в порядок, в их комнаты пришел Пит. Принес второй саквояж с вещами господина волшебника, почистил плащи, оттер оба саквояжа и дорожные сапоги господина волшебника и его помощника. А когда друзья вернулись в покои и Скай выставил Купол Тишины, Пит рассказал, что будет жить со слугами в домике за конюшней, что в замке в общей сложности обитает около полусотни воинов, включая самого лорда Торна и четверых его рыцарей. Все рыцари – волшебники, почти все члены семьи Фортитус – тоже. Еще один волшебник – Каил, друг лорда Торна, проживающий в Гарт де Монте уже не один десяток лет. Обслуги обоего пола в замке тоже с полсотни. Все подчиняются Фларинену, старой госпоже Арне и лорду.

– Самого Торна слуги любят и побаиваются, – сказал в завершение отчета Пит. – Причем именно в таком порядке. Так что вроде как пока кажется, что это не самое плохое место.

Ведь чаще-то по-другому бывает.

Конюх подмигнул и, спросив, будут ли распоряжения у господина волшебника, удалился.

Четверть свечки спустя в дверь постучали и сказали, что обед вот-вот подадут: ждут только дорогих гостей.

До обеденного зала гостей проводил неприметный молодой человек, не проявивший особого интереса к гостям.

Глава 4

В огромном зале витали заманчивые ароматы грядущего обеда: пахло жареным мясом, чесноком, сливочным соусом и пряностями. В животе у Ская предательски заурчало, но он и виду не подал.

За длинным-длинным столом, уставленным блюдами с мясной и сырной нарезкой, тарелками с хлебом и высокими кувшинами с ароматными травяными отварами, бокалами и прочей посудой, было немноголюдно.

Место лорда пустовало. По левую руку от пустого кресла, похожего на трон с искусно вырезанным орлом на спинке, сидела, по-видимому, госпожа Арна. Она действительно была стара, но ее осанке позавидовала бы и королева. Кресло госпожи Арны тоже напоминало трон. Оно было меньше кресла лорда, зато горные пики, венчавшие спинку над высокой прической старой госпожи, очень напоминали корону.

Рядом с ней сидели строгая высокая женщина с рыжими волосами, чем-то похожая на Фрин, но гораздо старше и с мрачным выражением лица. В памяти Ская всплыло имя вдовствующей сестры лорда – Лейя. За ней расположилась бледная худенькая светловолосая женщина в нарядном светло-золотистом платье, – наверное, жена лорда, Адалинда.

Наискосок от старой госпожи сидела Фрин в зеленом платье, расшитом золотыми нитями. А через два пустых стула от нее восседал Рорт. Через место от него примостился Фларинен, беспокойно оглядывающий накрытый стол, будто проверяя, все ли в порядке, все ли так, как должно быть.

От середины и до конца стола расположились примерно три десятка воинов, сидевших не на стульях и креслах, как господа, а на длинных скамьях. Сейчас все они с молчаливым интересом уставились на вошедших в зал гостей.

За спинами сидящих господ в полумраке большого зала застыли слуги.

Старая госпожа первой поприветствовала гостя:

– Добрый день, господин волшебник! Рады видеть вас в стенах Гарт де Монта! Я Арна, мать лорда Торна. Он вскоре вернется и лично засвидетельствует свое почтение. Пока прошу – садитесь вот сюда.

Она указала на место напротив своего, справа от «трона». Скай поклонился и прошествовал, куда показали. Рорт кивнул ему, пока он проходил мимо. Фларинен приложил руки к груди и слегка поклонился, не вставая, впрочем, из-за стола.

Ник хотел было встать за спиной Ская, но тот вовремя ткнул его локтем и кивнул на стул рядом со своим. Помощник волшебника – это не слуга: по статусу он ближе к тому же распорядителю, чем к кучеру или горничной, а значит, его место рядом, а не у стенки. Травник пододвинул стул своему господину и сел, куда следует.

Госпожа Арна, дождавшись, пока гость сядет на место, представила всех присутствующих за столом. Скай не ошибся: рыжая строгая дама и правда оказалась Лейей, а бледная госпожа – Адалиндой.

– Сначала отобедаем, потом расспросим нашего гостя, – веско произнесла старая госпожа.

Возражений не последовало. Только Фрин сказала, что будет рада поболтать со Скаем и во время еды, и после. Мать наградила ее тяжелым взглядом, но молодая волшебница и бровью не повела.

Скай внимательно посмотрел на Фрин. Шитое золотом платье, тяжелые вычурные серьги с подвесками, украшенные камнями заколки в волосах – не слишком ли торжественно для обычного обеда, пусть и с гостем?

Она улыбнулась и заправила за ухо выбившийся из прически медно-рыжий локон. Интересно, она в честь Ская так нарядилась или щеголяет нарядами за столом, поскольку больше в этой глуши щеголять негде? Впрочем, вот это-то точно не его дело.

Сам волшебник решил последовать совету старой госпожи и сначала отобедать. Едва остальные приступили к трапезе, Скай попробовал все пять видов сыра. Особенно его заинтересовал светлый, почти белый сыр с золотистой корочкой и крошечными дырочками: на вкус он был терпким, с непривычной травяной ноткой.

Фрин пояснила:

– Это выдержанный сыр из тсарлачьего молока. Готова поспорить, ты его раньше не ел! Нравится?

Скай заверил, что да.

Подали овощной суп с клецками – объедение! Волшебник полагал, что лучшие супы подают в «Снежном Змее», но надо отдать должное здешним поварам: суп получился отменным.

За столом царило молчание. Только старая госпожа время от времени интересовалась, нравится ли гостю сыр и не подать ли еще мяса. Ела она, как и полагается волшебнице, с аппетитом. Фрин не отставала, а вот вдовая сестра лорда и его жена ели совсем чуть-чуть.

Когда подали горячее – запеченную свиную ногу и фаршированных голубей в винном соусе, Фрин не выдержала и, бросив вилку, повернулась к гостю:

– Скай, ну что мы как чужие, право слово? Давай рассказывай, как живешь, чем занимаешься? Каким судьбами к нам тебя занесло?

Скаю было неловко отвечать под строгим взором старой госпожи, явно недовольной несдержанностью дочери, но отмалчиваться было бы еще хуже, так что он негромко сказал:

– Не поверишь: решил взяться за научный труд о Подземном Страже.

– Ты – и вдруг научный труд? – рассмеялась Фрин. – Нет, Скай очень умный, дорогие родственники, и очень-очень способный! Но от всевозможных рефератов, докладов и прочих «бумагомарательств» всегда бегал как от огня.

– Вы вместе учились, детка? – снисходительно уточнила госпожа Арна, сменив гнев на милость.

– Нет, он учился на курс младше. Но у нас были общие знакомые. Да и преподы одни и те же.

– Что за слово «преподы»? – нахмурилась Лейя, впервые заговорив: голос у нее был сильный и строгий, как и сама вдова. – Говори правильно: «преподаватели».

– О, сестрица, вы так очаровательно занудны! Она похожа на профессора Грита, правда, Скай?

– Чистота речи – это не шутки, – еще больше нахмурилась женщина.

Как показалось Скаю, такие перепалки были в порядке вещей для Гарт де Монта. Видимо, Фрин нравилось дразнить сестру, а та была слишком серьезной, чтоб отвечать ей тем же. Настоящей злости в голосе Лейи вроде бы не было, а вот раздражения хватало с избытком.

– Оставьте ваши мелкие ссоры до другого раза, – властно приказала госпожа Арна. – А Подземный Страж – это то мифическое существо, которое якобы видели в предгорьях горы Хадан?

– Да-да! – живо согласился Скай. – Я именно поэтому и приехал сюда: собрать материалы, опросить местных жителей, красотами полюбоваться опять же.

– Если тебе по душе горные пейзажи, то прибыл ты по адресу, – снова встряла в разговор Фрин. – Хочешь, я покажу тебе Пик Надежды и Седую голову?

– И какова же ваша гипотеза? – игнорируя дочку, поинтересовалась госпожа Арна. Кажется, с искренним любопытством.

Скай только собрался начать рассказ, как вдруг раздался глухой протяжный гул вроде звука рога, но мощнее и ниже.

– Господин вернулся, – вскочил из-за стола Фларинен.

Распорядитель поклонился и торопливо покинул зал.

– Прошу простить меня, – пробасил Рорт и тоже вышел.

Госпожа Арна хлопнула в ладоши – слуг тут же стало больше. Они быстро и без лишней суеты взялись расставлять недостающие приборы еще на пятерых человек, включая господина замка. К хозяйке подошел один из слуг и что-то зашептал ей на ухо.

– Скажите, – робко поинтересовалась Адалинда, воспользовавшись моментом, – а вы давно были в столице или в Лареже?

– В столице осенью был. А в Лареже примерно месяц назад.

– Ах, как здорово! – всплеснула руками женщина. – А скажите, какие платья там нынче в моде?

Модные платья совершенно некстати вызвали в памяти картинную галерею Нокса Стезиуса, и Скай передернул плечами, невольно вспоминая искаженные лица призраков, запечатанных в картинах.

– Простите, госпожа Адалинда, я не слишком сведущ в таких делах.

– Вот так вопрос молодому мужчине! – фыркнула Фрин. – Нашли что спросить, дражайшая Адалинда! Хотя, конечно, правильно говорят: кто о чем, а…

– Тихо! – госпожа Арна закончила разговор со слугой. – Идут Торн, Рейнард и рыцари Гарт де Монта.

Она встала первой, следом поднялись и остальные. Скай тоже встал.

Двери обеденного зала распахнулись, и вошел лорд Торн Фортитус. Высокий, плечистый, рыжеволосый и рыжебородый с пристальным взглядом пронзительно-серых глаз.

– Гость! Люблю хороших гостей! – зычно заявил Торн, раскатисто грассируя.

Скай вежливо поклонился.

– Это мой сын, Рейнард. – Лорд чуть подтолкнул в спину шедшего рядом юношу.

Рейнард, очевидно, уродился в мать. Он был невысок, светловолос и тонок в кости. Рядом с высоким и могучим отцом юный Рейнард совершенно не смотрелся и, кажется, знал об этом.

– Добро пожаловать, – кисло проговорил он.

– Благодарю, – отозвался Скай.

– Рыцари Гарт де Монта, – продолжал Торн, – с сэром Рортом вы уже знакомы. Это сэр Уфри, сэр Белл, сэр Олет. И мой друг и наш официальный волшебник – Каил.

К листам с информацией о Фортитусах и рыцарях не прилагались портреты, так что Скай решил запоминать пришедших по самым приметным чертам: Уфри стар, Белл хорош собой, Олет чем-то очень недоволен, а Каил заплетает длинные, ниже пояса, волосы в косу, как принято вроде бы в Саркаане.

Следом за рыцарями вошли пять или шесть воинов, молча поклонились гостю и замерли, ожидая распоряжений хозяина.

– Все за стол! – объявил Торн Фортитус.

Рыцари по очереди подошли и поздоровались с гостем. Затем все разошлись по местам: Торн во главе стола, сын рядом – Скай и не заметил, когда к «трону» лорда со стороны госпожи Арны, между ней и хозяином замка, подставили узкий стул, покрытый замысловатой резьбой. Рыцари сели чуть дальше членов семьи. Рядом с ними уселся на свое место и Фларинен. Пришедшие воины расселись по скамьям рядом с товарищами.

С четверть свечки за столом слышались только звуки поглощения пищи. Голодные рыцари набросились на голубей и свинину, как на лютых врагов, и быстро изничтожили «противника». Слуги подали жаркое с картофелем и светлым терпким сыром.

Торн, умяв половину порции жаркого в густой ароматной подливке, спросил:

– Ну как там Лареж? Ты, говорят, к нам оттуда. Мы-то редко из дома выбираемся. Как старый пройдоха Вигн? Слышно ли что про Азалиусов?

Рейнард покосился на гостя с неприязненным любопытством, но тут же опустил взгляд в тарелку. Он, как и мать, не отличался хорошим аппетитом: на его тарелке лежали недоеденный голубь и остатки свинины, к жаркому юноша еще даже не приступал.

– А не видел ли господин волшебник Лили? Леди Лилианну Мираклиус? – подал голос кто-то из рыцарей. – Интересно, по-прежнему ли она так хороша, как раньше…

– Твое «раньше» было, когда наш гость еще не родился, Уфри! – рассмеялся кто-то из рыцарей. – Так что молодого волшебника могла заинтересовать разве что ее внучка!

Развеселились все, кроме Рейнарда и строгой вдовы. Когда смех стих, Скай сказал, что, увы, не имел чести знать леди Лилианну, а вот юную леди по фамилии Мираклиус он встречал на поэтическом вечере в доме господина Альваха. Звали леди Ивонна, но что за стихи она читала, Скай не вспомнил бы даже ради спасения собственной жизни.

Рыцари шумно обсудили поэзию. Белл и Олет считали, что владеть словом полагается так же, как и мечом. Рорт полагал стихосложение пустым развлечением, но не старался уязвить почитающих поэзию товарищей. Уфри предавался воспоминаниям о том, какие стихи слагали в его время, а Каил только улыбался, слушая товарищей.

Воины гомонили, обсуждая свои дела, и вскоре Скай стал воспринимать этот шум отстраненно, как звук прибоя на побережье или плеск течения у реки.

Что касается почтенного семейства, то лорд, кажется, к поэзии был равнодушен. Его мать тоже. Строгая вдова явно имела свое мнение по этому вопросу, но предпочитала держать его при себе. Фрин шутливо подначивала Белла и Олета, а ее племянник кривил губы, уставившись в почти полную тарелку.

– Ах, мы что-то совсем забыли про гостя! – встрепенулась госпожа Адалинда, заметив, что сын окончательно заскучал.

Сидящие за столом согласились с госпожой, и приезжего волшебника завалили вопросами о том, что он, с точки зрения обитателей замка, мог бы знать: чьи ледяные фигуры победили на зимнем фестивале? Что ставят в Ларежской опере? Сменился ли бургомистр? Открыли ли новое здание городской библиотеки? Запретили ли в заведениях подавать премерзких жуков и запеченных змей?

О фигурах Скай рассказал: в те три недели, что им выделили на отдых после истории со Стезиусом, как раз подвели итоги фестиваля – лучшими были признаны фигуры трехкратного ларежского чемпиона. С некоторым трудом Скай припомнил название постановки и имя примадонны в опере, куда они ходили с Фаулом как будто целую жизнь назад. О бургомистре сведений Скай не имел. И в городской библиотеке не был, обошелся гильдейской. «Премерзких жуков и запеченных змей» по-прежнему подают.

Кто-то заявил, что запеченные змеи очень даже ничего, и разговор плавно перешел на обсуждение еды во всем ее разнообразии.

Пока что и Фортитусы, и рыцари замка казались вполне дружелюбными – кроме разве что Рейнарда и Лейи, и беседа шла своим чередом. Скай больше молчал, наблюдая за местными и отдавая должное поварам Гарт де Монта.

Пока Фрин вдруг не спросила:

– Кстати, Скай, а ты не видел в Лареже Крея? Я слышала, он там.

Глава 5

Скай помолчал, глядя на опустевшую тарелку перед собой, вздохнул и сказал:

– Крей, к сожалению, погиб. Несчастный случай в горах.

Фрин вскрикнула и уронила нож. Госпожа Арна скорбно покачала головой: мол, бедный мальчик. А Адалинда всплеснула тонкими руками и побледнела еще больше. Остальные взволновались, заговорили разом. Оказалось, Крей бывал тут и всем очень приглянулся.

Торн нахмурился и спросил:

– Ты уверен? Он точно погиб?

– Насколько я знаю, да, – ответил Скай.

Рыцари гомонили, переговариваясь друг с другом. А кто-то, кажется, Каил, спросил:

– А это точно был Крей? Ты с ним виделся до… инцидента?

– Да. Собственно, он и рассказал мне о Гарт де Монте, когда я сообщил, что собираюсь наведаться к горе Хадан.

К господину Торну подошел слуга и что-то шепнул ему на ухо. Лорд кивнул, хлопнул в ладоши и объявил:

– Увы, все мы смертны! Помянем молодого волшебника!

Рыцари согласно загудели. Подняли бокалы с гранатусом, мятной водой и травяными отварами. Молча выпили в память о волшебнике, до срока покинувшем этот мир.

Тут же, не давая господам окончательно опечалиться, внесли блюда с пирогами: яблочные, малиновые, вишневые, грушевые.

– Мертвых оплакивать не дело! – заявил лорд. – Пока живы, надо этой жизни радоваться!

Скай решил последовать наставлению лорда и угоститься пирогом, хотя еще совсем недавно полагал, что сыт под завязку. Но место для хорошего пирога в желудке всегда найдется!

После позднего обеда хозяева замка разбрелись по комнатам. Скай с Ником тоже пошли к себе, прихватив пару пирогов и блюдо с сырами.

В комнате их уже дожидался Пит, успевший почистить дорожный костюм Ская и как раз заканчивающий возиться с костюмом травника.

– Ну как впечатления, ваше мажество? – поинтересовался кучер, как только друзья закрыли дверь и Скай выставил Купол Тишины.

– Если по ощущениям, то от долгих разговоров я устал, как будто целый день по лесам бегал. А если по делу, то ты, наверное, и сам уже выяснил, что Крей тут побывал и никто своего знакомства с ним не скрывает. Известие о его гибели всех вроде бы опечалило, но в отчаяние при этом никто не пришел. Супруга лорда на общем фоне выглядела особенно расстроенной, но, по-моему, она просто впечатлительная. А, еще Каил спрашивал, точно ли Крей погиб. Кстати, этот Каил мне пока кажется самым непонятным.

– А что именно тебе непонятно? – с интересом спросил Пит.

– Ну, он ведь не рыцарь, не слуга и не член семьи. При этом взрослый волшебник, а не юнец, который собирается делать карьеру.

– А может, он уже сделал карьеру? – хмыкнул кучер.

Скай пожал плечами: может, и так. На лице Ника, сидящего рядом, отразилось сомнение. Видимо, он не рассматривал место волшебника в очень-очень отдаленном замке как достойную карьеру. Но спорить травник не стал, молча пожав плечами.

– А у тебя есть новости? – Скай вопросительно посмотрел на Пита.

– Пока нет. Единственное, что удалось узнать, – это то, что высокий левша со шрамом на виске служит лично господину Торну. То есть вообще-то он считается слугой молодого господина Рейнарда, но отчитывается его папаше. Зовут этого типа Рен. Пообщаться с ним лично мне пока не удалось, но время еще есть.

– Кстати, – вмешался Ник, – Рейнард ведь не волшебник? В Академии не учится, имя слишком длинное…

– Ага, – кивнул Пит, – больное место всего семейства Фортитус.

– А если этот Рейнард не волшебник, то наследником лорда будет не он?

– Скорее всего, не он, – снова согласился кучер.

– А кто тогда?

– Старшая дочь уехала к мужу, так что либо младшая, как подрастет, либо дети сестер лорда. У Лейи детей нет: ее близнецы погибли вместе с мужем много лет назад. Она с тех пор блюдет траур, даже от наследства мужа отказалась в пользу семьи его брата. А Фрин пока не обзавелась семейством. Кстати, ваше мажество, на кухне судачат, что молодая госпожа специально для гостя надела лучшее платье и драгоценности.

Пит подмигнул. Ник хмыкнул. Скай устало отмахнулся: тоже мне, навыдумывали всякого!

Пит внезапно стал серьезным и сказал:

– Шутки шутками, Скай, но ты на всякий случай будь с ней осторожен. Ты у нас, конечно, красавчик и вообще парень хоть куда, но, как по мне, она не очарованность тобой демонстрирует, а далекоидущие планы.

– Какие планы, Пит? Она меня едва знает. К тому же она волшебница – зачем ей кого-то тут дожидаться, если у нее все же есть какие-то далекоидущие планы? Ты же на замужество намекаешь?

– Ага. И молодой вольный волшебник с высокопоставленным дядюшкой в столице – отличная партия для провинциальной аристократки.

– Пит, ну если бы она хотела замуж за кого-то со связями в столице, то не стала бы возвращаться сюда после окончания Академии.

– А вдруг она только недавно захотела замуж? – нахмурился Ник.

– Вот как захотела, так сразу и уехала бы, – пожал плечами Скай.

– А если ее брат не пускает? – не успокоился травник.

– Ну что ты, Торн, будь он хоть три раза лорд, не станет ссориться с Гильдией. А если бы он осмелился что-то запрещать взрослой волшебнице, то она могла бы и коллегам пожаловаться. В ближайшем городе есть представители Гильдии, и пусть это город Фортитусов, но о таком вопиющем нарушении прав волшебницы точно сообщили бы куда следует.

– В любом случае, – снова взял слово Пит, – будь внимателен. Все-таки это провинция – нравы тут проще и строже. Или свадьба, или дуэль, например. А нам сейчас ни то ни другое не нужно.

– Да я и не собираюсь…

– Тут важно то, что она собирается делать, а не ты. Если я ошибаюсь – прекрасно, но все равно будь настороже. Хорошо?

Скай кивнул, хотя и был уверен, что друг преувеличивает. На том Пит и ушел.

Четверть свечки спустя в дверь постучали, и Ник впустил Розалинду и Рорта. Девочке ужасно хотелось пообщаться со столичным волшебником и показать ему, чему она сама уже научилась. Скай прогонять малышку не стал и следующие полторы свечки наблюдал за тем, как она, нахмурившись от усердия, старательно меняет цвет свечного огонька, распахивает двери, наложив на себя Усиление, и удерживает меж ладоней светящийся шарик силы. А между упражнениями Розалинда усердно ела, успев умять полголовки сыра, пару яблок и пяток румяных пирожков. Тело ребенка расходует свой небольшой запас силы очень быстро, так что маленькие волшебники едят ого-го сколько.

Рорт, сопровождавший ребенка, притащил с собой целый мешок румяных пирожков, хрустящих розоватых яблок, сыра, хлеба и нарезанного на кусочки вяленого окорока. Он внимательно следил за тем, как колдует его воспитанница, и сурово поглядывал на гостя. Видимо, опасался, как бы чужак не обидел маленькую госпожу, недостаточно ее похвалив или сделав замечание. Как и многие наставники, этот здоровяк, очевидно, полагал, что его ученица – самая-самая талантливая волшебница и столичный маг должен это оценить.

Скай никого обижать, понятное дело, не собирался. Искренне хвалил Розалинду за каждое удавшееся упражнение: получалось у нее и правда неплохо, и невольно улыбался в ответ на ее задорный смех. Под конец девочка угостила Ская пирожками, а Ника яблоками и ушла, весьма довольная собой и гостями. Рорт, кажется, тоже слегка оттаял, убедившись, что его воспитаннице тут рады.

До ужина Скай составил план научных изысканий: надо съездить к горе Хадан; надо побывать в городской библиотеке или в архиве – смотря что тут есть; надо расспросить обитателей замка на предмет знания местных легенд; надо узнать, нет ли возможности поговорить с даракийцами – вдруг у них есть свои сказания о Подземном Страже. В последнем Скай сомневался, но не включить этот пункт в план нельзя. Все-таки ученый – даже начинающий – должен стремиться «испить из всех возможных источников информации». По крайней мере, в умных книгах писали именно так.

За ужином за столом не было старой госпожи Арны – Фрин тихонько шепнула, что у матери бывают мигрени, когда она особенно недовольна Торном. Не было и сэра Уфри: он возглавил замковый дозор.

Общего разговора не вышло, так что Скай общался в основном с сидящей рядом Фрин да иногда отвечал на вопросы лорда. Того интересовало состояние дорог, политические настроения в Лареже и любые вести из столицы.

Фрин сказала, что Скай обязательно должен рассказать обо всех тех жутких монстрах, которых он наверняка многократно побеждал, будучи вольным магом и бродя по городам и весям.

– Устроим в Зеленом зале вечер историй! – решила Фрин. – Ах, это будет так мило!

Она развернулась и окликнула стоящего у стены слугу:

– Нэгэл[3], подойди!

Оказалось, что это служанка. Высокая скуластая черноволосая девушка была одета по-мужски и коротко острижена, так что издали, если не вглядываться, ничем не отличалась от парня.

– Скажи Флари, чтоб обустроил Зеленый зал, пока мы едим. Скай будет рассказывать истории о своих путешествиях!

Нэгэл бросила взгляд на волшебника, но ее смуглое лицо осталось непроницаемым. Она кивнула и совершенно бесшумно удалилась. Если Хахад была полукровкой, то эта девушка явно чистокровная даракийка. Интересно, как она тут оказалась, если Гарт де Монт вроде как воюет с племенами Дарака? На пленницу она не похожа.

– Потом расскажу про Нэгэл, – сказала Фрин, заметив задумчивый взгляд Ская.

После прекрасного ужина – запеченная с травами оленина, кабанина в винном соусе с гвоздикой и имбирем, жареные перепела и заливные ягодные пироги – Фрин повела Ская и Ника в Зеленый зал. С ними пошли Каил и Белл, госпожа Адалинда и даже Рейнард, с десяток воинов и Фларинен. Лорд Торн обещал присоединиться позднее.

В Зеленом зале их ждали Розалинда и Рорт, невесть когда успевшие опередить остальных.

Сам зал – просторное прохладное помещение размером примерно в половину обеденного зала – был обставлен темно-зеленой мебелью. Сейчас сюда притащили десяток разномастных стульев и две длинные скамьи, поставили в угол Тепловик, а у самого большого дивана цвета молодой еловой хвои разместили два столика с высокими кувшинами, десятком кубков и бесчисленным количеством блюд с сырной нарезкой, орешками и сухофруктами.

Гостя усадили в кресло, нарочно поставленное перед стульями, скамьями и диваном, и дали ему слово.

Скай говорил, говорил и говорил. Кувшины опустели и снова были наполнены трижды. Сколько раз заново наполнялись блюда – не сосчитать.

За это время пришел господин Торн. Удалился Рейнард. Следом за ним ушла и его матушка: истории Ская ее заинтересовали, но все это «так волнительно, так волнительно, ах!».

Осторожно пробрался в комнату Уфри. Отправили спать Розалинду. Вызвали Фларинена, и тот прокрался вдоль стены, чтоб никому не мешать.

Кажется, Скай никогда еще не ораторствовал три свечки подряд. Слушали его внимательно и с интересом. Явно демонстрировал недовольство только Рейнард, но он недолго портил вечер постной физиономией, а остальные, судя по всему, были рады новым историям. Рыцари громко выражали одобрение, когда Скай из рассказов одолевал монстров, Фрин чуть демонстративно ахала и восторгалась смелостью волшебника, лорд бил себя по коленям в самых напряженных местах историй и радостно хохотал, когда очередная нечисть оказывалась повержена.

Когда Скай совсем выдохся, Фрин предложила продолжить завтра. Слушатели еще с четверть свечки благодарили рассказчика, потом разошлись. Утомленного волшебника отвели на кухню и как следует накормили. Досталось и Нику, так что до выделенной им комнаты они еле дошли, сытые и сонные.

Скай забрался под одеяло, Ник улегся на диванчике.

…Утром волшебника разбудил негромкий, но настойчивый стук. Вскоре дверь приоткрылась, и Ник тихонько заговорил с кем-то в коридоре. Скай прислушался, но слов не разобрал. Понял только, что его помощник не слишком встревожен. А значит, ничего ужасного не произошло. Скорее всего, их зовут на завтрак. Что было бы как нельзя кстати, ведь от роскошного вчерашнего ужина остались лишь приятные воспоминания.

– Ваше мажество, – негромко позвал Пит.

Так вот кто пришел! Это уже интересно.

Скай выбрался из-под одеяла, потянулся и выставил Купол Тишины. Предусмотрительный кучер притащил с собой еще теплый картофельный пирог, пару яблок и фляжку с терпким и бодрящим травяным отваром, так что Скай тут же подкрепился.

– Есть новости? – спросил он, расправляясь с куском пирога.

– Ага, – кивнул Пит. – Рен мертв.

– Убийство? – нахмурился Ник, только собравшийся надкусить большое розоватое яблоко.

Вид у травника был такой, будто он и не ожидал от Гарт де Монта ничего иного.

– Не исключено, – кивнул Пит.

– Вот леший!.. Неужто злодей подсуетился? Поговорить с этим Реном ты не успел? – спросил Скай.

Кучер вздохнул:

– Не успел.

Затем он посвятил друзей в детали:

– Рена нашли мертвым полсвечки назад в его собственной комнате. Я заглянул туда одним глазком. Вещи не раскиданы, нет следов борьбы, и непохоже, что в комнате что-то искали: все аккуратно и чисто.

– А от чего он умер? – поинтересовался Ник, все еще не донеся яблоко до рта.

– Пока неизвестно.

– Интересное совпадение… – протянул Скай. – Стоило нам появиться, как единственный человек, который мог бы быть нам полезен, умирает.

– Ага, – согласился кучер. – Очень интересное.

– Идем, посмотрим на тело. – Волшебник доел кусок пирога и начал одеваться.

Ник, уже одетый и готовый идти, торопливо сжевал яблоко. И вскоре Пит узкими коридорами и лестницами отвел друзей к комнате Рена.

Там собралась целая толпа. Рыдала молоденькая служанка, припав к необъятной груди скорбно потупившейся пожилой женщины в белом переднике. Перешептывались мужчины, качая головами. Некоторые сжимали амулеты, а иные складывали пальцы хитрым манером, отгоняя злых духов. Такой прием на самом деле не работал, но суеверия есть суеверия. Но, кстати сказать, никаких духов Скай тут не ощущал.

Пит без труда проложил дорогу господину волшебнику. У кровати стояли бледный Фларинен, испуганная женщина средних лет и сердитый пожилой мужчина.

– Надо господам доложить! – требовательно заявил пожилой.

– Нет, нет, незачем будить господ, – запротестовал Фларинен, слегка заикаясь. – Известим их после завтрака. Теперь уж ничего не поделаешь…

– Ой горе-горе! – всхлипнула женщина.

– О, господин Скай! – встрепенулся замковый распорядитель.

Поклонился и беспомощно развел руками.

– Давайте я посмотрю, – сказал Скай.

Стоящие у кровати отошли на шаг, и волшебник смог осмотреть тело. Сначала Особым взглядом. К счастью, никаких следов нечисти или нежити ни на теле, ни в комнате не было.

Теперь надо проверить, не дело ли это рук человеческих. Ран на первый взгляд не видно. Следов на шее нет. Лицо не искажено. Похоже, что этот Рен умер во сне. В общем-то, такое бывает. Но слишком уж не вовремя. Или, наоборот, слишком вовремя.

Скай поразмыслил и вспомнил, что не проверил еще кое-что, чтоб исключить отравление: ногтевые пластины и язык. Ногти Рена посинели у основания, а корень языка покойного покрылся фиолетовыми пятнами.

– Это не случайная смерть. – Скай выпрямился и оглядел присутствующих. – Это отравление.

Кто-то ахнул. Слуги зашумели. Фларинен осторожно поинтересовался:

– Вы уверены, господин Скай?

– Да.

– Чем? – вскрикнула заплаканная служанка. – Чем отравили?!

– Пока не могу сказать точно, – покачал головой волшебник. – Но это яд. Так что или Рен покончил с собой, или его убили.

Фларинен всплеснул руками:

– Тогда надо позвать господина Каила! Дон, сходи за ним! Рик, Дин, проверьте, в порядке ли остальные.

Распорядитель внимательно оглядел присутствующих. Те, кому он раздал поручения, живо отправились их выполнять.

Кто-то шепнул:

– А если это Дарак? Вдруг Рен первый, а потом…

– Цыц! – нахмурился Фларинен, уперев руки в бока. – Нечего панику сеять! Уж агентов Дарака мы бы заметили!

Скай украдкой огляделся: Ник стоял у кровати и что-то разглядывал у изголовья покойника, Пит тем временем подошел к заплаканной служанке и о чем-то говорил с нею. Ужасно хотелось расспросить слуг о вчерашней вылазке лорда: вдруг там произошло что-то необычное, о том, кто последним виделся с этим Реном, о том, какие именно обязанности он исполнял. Но слуги охотнее станут разговаривать с Питом. А ему, господину волшебнику, вообще не стоит привлекать к себе излишнего внимания.

Скай вздохнул: ничего не поделаешь – статус накладывает определенные ограничения. Пока остается смотреть и слушать. Вот уже любопытно: что так привлекло Ника в покойнике? О чем Пит говорит с все еще плачущей девушкой? Кстати, остальные такого горя не выказывают. Расстроены, насторожены, обеспокоены – да. Но не опечалены. Возможно, мертвый Рен ее родственник или возлюбленный. Хорошо хоть на эти вопросы уже совсем скоро можно будет получить ответ от Пита.

Слуги расступились, пропуская Каила: друг господина Торна, замковый волшебник и, видимо, лекарь был хмур, растрепан и одет в шерстяные штаны, подобие просторного халата из тонкой светлой ткани да войлочные тапки.

– Отойдите, молодой человек. Мое почтение, коллега. Фларинен, давно нашли тело?

Травник, к которому Каил обратился первой фразой, тут же отступил от постели. Скай кивнул в ответ на приветствие. Фларинен отчитался.

Замковый волшебник собрал длинные волосы, подвязал лентой, вынутой из кармана просторного одеяния. Затем внимательно осмотрел тело, покачал головой и сказал:

– Да, это явно отравление. Сдается мне, что это подкопытень. Как считаете, коллега? – Он повернулся к Скаю и внимательно посмотрел на чужого волшебника, чуть прищурив серые глаза.

Скай на секунду задумался и сказал:

– Да, похоже на то. Фиолетовые пятна на языке, нет выраженного запаха. К тому же порошок подкопытня почти безвкусный. Не знал, что он растет в этих краях.

– Растет, – кивнул лекарь. – Один подвид: подкопытень красноцветный. Его порой применяют в своих зельях даракийцы.

Скай удивленно приподнял бровь: подкопытень, насколько ему было известно, очень ядовит и совершенно бесполезен в волшебстве.

– О, даракийские зелья – это отдельная тема! – махнул рукой Каил. – Но ее мы обсудим как-нибудь попозже, если не возражаете.

– Господин Скай, – спохватился Фларинен, – вы, наверное, хотите позавтракать? Стол в Малом зале для вас накрыт! Зельда, проводи господина волшебника в Малый зал!

Невысокая молчаливая женщина отделилась от толпы слуг, поклонилась Скаю и пригласила следовать за ней. Как ни хотелось волшебнику остаться, пришлось идти: и вмешиваться во внутренние дела замка не годится, и есть хочется, несмотря на съеденный вот только что пирог.

Глава 6

Малый зал не так впечатлял, как основной обеденный, но казался более уютным. Гобелены на стенах изображали сцены охоты и столкновений с даракийскими племенами. Скай так заинтересовался, что решил сначала пройтись вдоль стены с батальными «полотнами» и лишь потом отдать должное завтраку.

Внимание волшебника привлек даракийский колдун, облаченный в подобие шубы, увешанной всевозможными амулетами. Голова колдуна была наполовину обрита, зато оставшегося на затылке хвоста хватило бы на двух человек. Или на одного тсарлака – у этого дивного животного, несмотря на коровью голову, повадки пса и поросячье хрюканье, был лошадиный хвост. Боевые тсарлаки, кстати, тоже были запечатлены на гобеленах. Но их разглядеть как следует Скай не успел: его окликнули.

– Доброе утро!

Он обернулся и увидел сияющую улыбкой Фрин. Следом за ней шла невозмутимая Нэгэл, по-прежнему одетая по-мужски на местный манер. Даракийка присутствовала и вчера в Зеленом зале, когда Скай рассказывал истории из своих странствий, но держалась в сторонке, не попадаясь господам волшебникам на глаза. Потому рассмотреть ее получилось только сейчас. Нэгэл была высокой, почти с Фрин, хотя Скай слышал, что ее соплеменники в основном низкорослы. Черные волосы, темные-темные глаза, скуластое лицо красивое совсем не так, как привык Скай. Двигалась даракийка крадучись. Словно не по обеденному залу шла, а по лесу, выслеживая добычу, или по горной тропе, где за каждым поворотом может прятаться враг.

Скай запоздало поприветствовал Фрин, хотел спросить, слышала ли она уже о том, что случилось ночью, но тут в зал величественно, но быстро вошла госпожа Арна.

– Не спится по утрам, – покачала она головой после обмена приветствиями. – А ты почему так рано поднялась?

Фрин пожала плечами:

– Как можно спать, когда у нас такой гость! – Она улыбнулась Скаю. – Хотела пригласить тебя на прогулку, пока никто другой меня не опередил. Поедем к горе Хадан? По пути расскажешь, что это за Подземный Страж, я не очень поняла.

– Господин волшебник, – окликнула его Арна, заняв место во главе стола, – не позволяйте нашей дорогой Фрин вами помыкать. А то ей только волю дай!..

– Матушка, ну что вы такое говорите? – демонстративно нахмурилась Фрин. – Разве может кто-то помыкать волшебником?

Она рассмеялась, словно все остальное, сказанное матерью, ее совершенно не волновало. Госпожа Арна неодобрительно посмотрела на дочку, но развивать тему не стала. Фрин села по левую руку от матери, Скай устроился справа.

На завтрак подали густую кашу на молоке с медом и тертыми орехами, рулетики из курицы с черносливом и обязательные сыры. Скай ел с удовольствием, успевая отвечать на вопросы госпожи Арны о своей семье и работе. Когда он рассказывал о дядюшке Арли и его должности, в зал вошли Белл и Каил, о чем-то тихонько переговариваясь на ходу. Им тут же подали приборы, словно слуги стояли с ними наготове у второго входа и только и ждали, чтобы кто-то из господ решил посетить Малый зал.

– Доброе утро, господа, – кивнула госпожа Арна.

– Вы какие-то мрачные… Что-то случилось? – слегка нахмурилась Фрин.

– В замке произошел… кхм… инцидент, – ответил Каил.

Он уже переоделся и заплел волосы в сложную саркаанскую прическу, но отдельные пряди выбивались из косы, придавая ему диковатый вид.

– В чем дело? – прищурилась старая госпожа. – Не тяните быка за хвост! Говорите!

– Рен умер. Отравлен.

– Сам отравился, или его отравили? – ледяным тоном поинтересовалась Арна.

– Вряд ли сам, – покачал головой Каил. – Вы же знаете его, госпожа…

– Мало ли что случилось! – она пожала плечами. – Никого и никогда нельзя знать полностью, от и до. Даже себя.

Она бросила быстрый взгляд на гостя. Потом спросила:

– Кто-то еще пострадал? И что за яд?

– Никто не пострадал, кроме Рена, – вздохнул Каил. – Отрава – подкопытень. Судя по характерным пятнам во рту, которые заметил дорогой коллега, Рен принял яд с едой или напитком.

– Бр-р-р! – поежилась Фрин. – Может, он случайно его проглотил?

– Нет, – покачал головой замковый волшебник. – Вряд ли он хранил у себя порошок подкопытня. Да и вообще кому он, подкопытень, тут нужен? Это…

– Лорду Торну уже сообщили? – перебила госпожа Арна.

– Об этом мы с Беллом и спорим! Мне кажется, торопиться уже некуда.

– А я считаю, что лорд должен знать обо всем, что творится в его замке! – Голос у красавца Белла был под стать внешности – глубокий чистый баритон.

– Пусть досыпает спокойно, – властно произнесла госпожа Арна. – Известим его после завтрака. Торопиться действительно некуда.

Белл опустил глаза в тарелку и промолчал. Очень выразительно промолчал, надо сказать: мол, вы, конечно, госпожа, но как же вы неправы!.. Арна сделала вид, что ее это не касается. Она повернула голову к Скаю и поинтересовалась:

– В столице, наверное, такое сплошь и рядом – преступления, убийства… У нас тут обычно тихо. В Гарт де Монте, само собой, а не на границе.

Скай хотел ответить, но тут распахнулась дверь, и радостная Розалинда, сидящая на руках Рорта, размахивая руками, прокричала:

– Доброе утро! Ой… бабушка… – добавила девочка тихонько.

Арна посмотрела на внучку без восторга. Коротко бросила:

– Садись за стол.

И снова повернулась к гостю. Однако вернуться к разговору не получилось: в Малый зал вошли еще более кислый, чем вчера, Рейнард и его матушка в красивом бледно-розовом платье с серебристым шитьем.

Фрин поднялась из-за стола, сказав:

– Доброе утро, а мы со Скаем как раз уже поели. Садитесь сюда, дражайшая Адалинда.

После неловкого обмена дежурными фразами «доброе утро», «как вам спалось?», «прекрасно! А вам?» Скай с Ником и Фрин с Нэгэл покинули зал. Розалинда грустно посмотрела на гостя, но при бабушке не решилась просить его задержаться.

За ними увязался Белл, видно, потерявший аппетит после вердикта госпожи Арны. То есть завтрак он, конечно, съел, но не до конца и без видимой охоты.

Фрин предложила показать гостю Охотничий зал и повела процессию на второй этаж.

В Охотничьем зале, как и следовало ожидать, красовались чучела всех мастей, а на стенах висели головы животных.

Особенно впечатлял огромный снежный барс, скалящий клыки с невысокого пьедестала. Впрочем, не менее впечатляюща была и композиция: гигантский вепрь и вставший на задние лапы бурый медведь, вроде того, что напал на Хахад. Холка клыкастого матерого кабана находилась на уровне глаз Ская, притом что никакого пьедестала под вепрем не было. Маленькие темные глазки даже сейчас смотрели на врага с яростью и без страха. Медведь же, пожалуй, был крупнее того, что Хахад разобрала на ингредиенты для зелий и мех, – настоящий гигант! Скай сначала задумался над тем, с кем ему меньше хотелось бы встретиться в лесу. Но скоро решил, что предпочел бы не встречаться ни с тем, ни с другим.

– Скай, так что насчет поездки? – спросила Фрин, мило улыбаясь.

Волшебник повернулся к своей спутнице, стоящей, оказывается, совсем рядом. Только сейчас Скай заметил роскошные бледно-фиолетовые камни, обрамленные золотом, в ее массивных серьгах и в кулоне на груди. Кажется, Фрин действительно решила продемонстрировать ему лучшие украшения. Неужели Пит прав, и она действительно пытается впечатлить своего гостя?

– Не будет ли поездка неуместной? – спросил он, отогнав ненужные мысли. – Все-таки человек умер…

Девушка коротко рассмеялась:

– Кто-то всегда умирает – такова жизнь! Так что поездка будет неуместна, если только вдруг в этой смерти заподозрят тебя или твоего… кстати, ты нас не познакомишь? Я даже не знаю: этот милый юноша – твой помощник, телохранитель или еще кто?

Скай повернулся к Нику, явно смущенному таким вниманием, ободряюще улыбнулся ему и сказал:

– Это Ник. Он мой помощник.

– Здравствуй, Ник! – Фрин протянула руку травнику.

Он на мгновение задумался над тем, как ответить. Затем осторожно пожал протянутую ладонь и сказал:

– Доброе утро, госпожа.

– Ты учился в Академии?

– Нет, госпожа.

– Я сам немного учу Ника, – пояснил Скай.

– Замечательно! – улыбнулась девушка. – Мне кажется, у тебя должно неплохо получаться учить. Вы давно путешествуете вместе?

– Нет, не так давно. Несколько месяцев. А ты познакомишь меня со своей помощницей?

– Это Нэгэл. Она, как видите, даракийка.

Скай приветливо кивнул чужеземке. Та бесстрастно кивнула в ответ и ему, и Нику.

– А как вышло, что даракийка живет в Гарт де Монте? – осторожно спросил волшебник, глядя на Нэгэл.

Она, очевидно, прекрасно понимала язык, но Скай ни разу не слышал, чтобы она что-то говорила. Вот и сейчас ответила Фрин:

– Секрета в этом нет. Я спасла ее от смерти и бесчестья, только закончив Академию. Почти случайно. Как-нибудь расскажу подробнее, если тебе интересно. Чужое племя перебило ее родных, поэтому Нэгэл осталась со мной. Поклялась в вечной верности – и служит мне не хуже, чем рыцари брату, уже почти десять лет! Имейте в виду: она не служанка, она – мой вассал. Кстати, Белл, а ты чего бродишь меж чучел, как чужой? Иди к нам, раз пришел!

Рыцарь подошел. На его красивом лице угадывалось недовольство, но Скай не понял, был ли Белл сердит на вольный тон госпожи или все еще расстроен из-за спора за завтраком.

– Брат все узнает, – кажется, Фрин пыталась успокоить рыцаря. – Подумаешь, на полсвечки позже!

– Как скажете, госпожа, – ровным голосом ответил Белл.

– Это ведь не проделки Дарака, так?

– Каил уверен, что нет.

– А ты? – продолжала допытываться Фрин.

– А я не уверен. Потому и думаю, господин Торн должен знать все детали и принимать все решения.

– Флари наверняка уже рассказал ему. В вопросах безопасности Флари почти так же мнителен, как ты.

Рыцарь прищурился, глядя на госпожу. Скаю показалось, что Белл готов сказать что-то, чего не стоит говорить сестре своего сюзерена, но он промолчал.

– Или сходи и скажи сам: брат уже должен встать.

– Я пока побуду здесь, – покачал головой Белл.

Фрин внимательно посмотрела на него, вздернула брови и сказала:

– Ладно, как хочешь. Только не мешай нам.

Отвернулась и быстро пошла к выходу.

У дверей Охотничьего зала Скай нагнал ее, и девушка взяла его под руку. Улыбнулась и негромко напомнила:

– Так что насчет поездки? Мне кажется, это отличная идея! Мне нужно развеяться, а тебе – собрать данные для научной работы.

Скай подумал, что оставаться с Фрин наедине – идея как раз плохая, но вот если пригласить в эту поездку еще кого-то из членов ее семьи или рыцарей, то тогда поездка будет со всех сторон полезна: можно будет приглядеться к спутникам поближе. Наслаждаться вкуснейшими блюдами поваров Гарт де Монта – это, конечно, прекрасно, но надо бы и к делу приступать. Пора знакомиться с теми, кто тут живет, чтобы попытаться узнать, с кем имел дело Крей.

– Согласен: это отличная идея! Эта гора, она ведь далеко от замка?

– Не очень. Примерно в полутора свечках езды верхом.

– Для Розалинды, наверное, все-таки далековато. А вот кого-то из рыцарей надо пригласить обязательно! – Скай завертел головой и почти сразу заметил идущего следом за Ником и Нэгэл Белла. – Сэр Белл, вы составите нам компанию в поездке на гору Хадан?

Рыцарь молча кивнул, и Скай с энтузиазмом продолжил:

– Отлично! Это будет замечательная поездка! А кстати, что насчет твоего племянника, Рейнарда? Ему понравится такая идея?

Приходилось делать вид, что намеки Фрин остались незамеченными. Либо она обидится, либо снова попробует остаться с гостем наедине. Интересно, Пит прав и она стремится связать его серьезными обязательствами или просто хочет приятно провести время? Впрочем, к делу это не относится.

– Рейнард? – фыркнула Фрин.

Скаю показалось, что даже Нэгэл, шедшая рядом с Ником чуть позади, хмыкнула.

– Дорогой племянник не большой любитель горных поездок. Но если ты предложишь, он, скорее всего, согласится.

– Ну, если ему не по вкусу такие развлечения, то, наверное, не стоит предлагать…

– А если не предложишь, он точно обидится! – рассмеялась девушка. – Да-да, с Рейнардом непросто!

– Ладно, предложим всем, а кто согласится, тот сам виноват, – решил Скай.

Фрин снова звонко рассмеялась и сказала:

– Прекрасно сказано!

Потом она заявила, что ей нужно подготовиться, позвала Нэгэл, и они удалились.

Скай же остановился посреди коридора и обратился к Беллу, который делал вид, что прогуливается:

– Могу я спросить совета?

Вблизи рыцарь оказался еще краше: светлые кудри, синие глаза, правильные черты лица – так рисовали на картинах героев-волшебников, побеждающих Владыку Ночи. Он выглядел лет на пять старше Ская, был на голову выше и заметно шире в плечах. Как и положено рыцарю, надо полагать.

– Само собой. Гость семьи Фортитус – гость всего Гарт де Монта! – слова рыцаря прозвучали пафосно, но без фальши. Хоть на Ская он смотрел и не слишком приязненно. Неужели ревнует к Фрин? Что ж, тем больше причин попытаться наладить с ним добрые отношения.

– Как уместнее пригласить на прогулку Рейнарда? Лично или прилюдно? И что касается рыцарей Гарт де Монта – тот же вопрос… Я ни в коем случае не хочу показаться невежливым или чем-то оскорбить хоть кого-то в замке! И потому мне нужен совет человека, разбирающегося в тонкостях здешних взаимоотношений. Буду рад, если такой совет дадите мне вы.

– Ни к чему обращаться ко мне на «вы»: как волшебники мы равны, а если смотреть на положение в обществе, то мой статус ниже. – Белл говорил спокойно, но ему определенно было приятно услышать вежливое обращение из уст гостя.

– Тогда и ты обращайся ко мне на «ты»! Ведь волшебники действительно равны между собой, – улыбнулся Скай.

– Хорошо. Хоть в Гарт де Монте все несколько сложнее, но пусть так. Я непременно поеду с вами к горе Хадан. Господину Торну сейчас не до того. Госпожа Арна откажется. Госпожа Адалинда может согласиться, если поедет господин Рейнард. А вот Рорт и Розалинда, кстати, с удовольствием прокатятся, если вы… ты их позовешь. Каил останется в замке. Уфри сейчас возглавляет замковый дозор, и через две свечи его сменит Олет, так что они тоже не поедут.

Рыцарь на секунду замолчал. Затем добавил:

– Я передам Рорту и предупрежу Каила и остальных. А вы… ты пригласи господина Рейнарда. Он сейчас, должно быть, в Зимнем зале. Эй, Рик!

Из-за угла вынырнул неприметный молодой слуга. Кажется, тот самый, что провожал Ская и Ника на первый обед в замке.

– Проводи гостя в Зимний зал. Если господина Рейнарда там нет, найди его, – велел рыцарь.

– Да, господин, – поклонился Рик. – Прошу вас…

Скай кивнул Беллу и зашагал следом за слугой. Ник неслышной тенью шел рядом.

Кажется, Белл в конце их разговора смотрел на гостя уже без неприязни. Возможно, он просто не мог понять, как относиться к приезжему волшебнику, да еще и знакомцу госпожи. А теперь убедился, что этот приезжий не так уж плох: планов на госпожу, судя по тому, что позвал всех на прогулку, а не решил устроить свидание, не строит и снобизмом не страдает.

Слуга провел волшебника и его помощника по узким коридорам второго этажа до перехода, после которого они будто оказались в другом замке. Здесь стены были украшены деревянными панелями, а вместо факелов на стенах висели красивые магические фонари на искусно выкованных серебрёных держателях в виде веток, усыпанных листочками и бутонами.

Провожатый остановился у двери и негромко постучал.

Дверь тут же открылась, и в коридор выглянула растрепанная молоденькая служаночка с разрумяненными щеками.

– Господин Рейнард тут? Его желает видеть господин Скай, – пояснил Рик.

Девушка кивнула, сказала:

– Я доложу господину! – И живо юркнула обратно в комнату.

Скай приготовился ждать, но дверь открылась почти тут же. Две служанки, хихикая, пробежали по коридору, а в проеме застыл незнакомый волшебнику мужчина со шрамом на лице.

– Господин Рейнард ждет. – Он посторонился и жестом пригласил гостя войти.

Скай шагнул в зал – и застыл от удивления. Казалось, просторная комната усыпана снегом. А вместо стен ее как будто окружали покрытые инеем деревья с узкими и словно бы промерзшими стволами. Огромное окно – вместо обычных тут узких бойниц – открывало вид на заснеженный пейзаж: скованное льдом море и спускающиеся к ледяному берегу могучие деревья, засыпанные снегом.

– Впечатляет, правда? – раздался высокий голос с надменными нотками.

Скай встряхнулся и огляделся. Напротив окна в просторном кресле, будто сложенном из ледяных кубиков, сидел Рейнард. Он улыбался, глядя на удивленного гостя, но улыбка не делала его лицо радостным и приятным.

– Да, очень!

– В этой комнате столько чар и магии, что хватило бы на десяток волшебников! – хвастливо заметил Рейнард.

– Можно посмотреть? – спросил Скай.

Молодой Фортитус величественно кивнул. Волшебник потер ладони, собирая силу, и провел ими по лицу, накладывая чары Особого взгляда. Теперь Зимний зал выглядел еще интереснее: он весь действительно был пронизан золотыми нитями. Следы волшебства искрились на стенах, на полу, на потолке, на мебели. А «окно» оказалось картиной, в которой мерцал зеленым незнакомый Скаю дух. Видимо, что-то снежное и способное влиять на восприятие людей.

Сверхъестественное создание в картине напомнило о галерее Стезиуса, так что Скай предпочел переключиться на другие стены. Казалось, вся эта комната – гигантский артефакт. Что-то вроде огромной холодильной камеры, питающейся магией. Колоссальный расход силы. И на первый взгляд совершенно напрасный.

1 Медведя (даракийский).

2 Половина (даракийский).

3 Один, одна (даракийский).

Продолжить чтение