Горькие поля

В повести «Горькие поля» использованы настоящие народные песни, былички и сказки, собранные уральским фольклористом Андреем Георгиевичем Серовым и другими фольклористами в деревнях и селах Челябинской области. Сказка «Про солдата и медведя» записана мной со слов Веры Ивановны Бодровой, моей бабушки, которая прожила в городе Магнитогорске почти всю свою жизнь. Ее же рассказы о детстве, проведенном в селе Нижнешадрино на берегу Енисея, включены в повесть «Малиновый плащ К. А. Грачёва».

С любовью и благодарностью – бабушкам и дедушкам и ушедшей вместе с ними эпохе.

Автор

В повести использован фольклорный материал из сборников: «За Уралушкой огонёчек горит…»: песни казачьих поселков Южного Урала ⁄ под ред. С. Г. Шулежковой. – М.: Магнитогорск, 2007.

Песни, обычаи и обряды станицы Магнитной: материалы по традиционной культуре, фольклору и этнографии ⁄ сост. А. Г. Серов. – Магнитогорск, 2003.

Глава первая

«Над Уралушкой огонечек горит»

Зимы тридцатых годов прошлого века выдались ледяными. Отопление молодого города было налажено плохо, поэтому во времена атеизма нашли такой выход: сожгли деревянные кресты казачьих могил. Степной ветер быстро сровнял с землей оставшиеся бугорки. Словно кладбища здесь и не было. А теперь давайте спустимся к реке Урал и…

– Ой, что это? Смотрите! – взвизгнула Даша Корякина.

Пётр Семёнович повернулся на голос, а затем проследил за направлением ее указующей вытянутой руки.

В нескольких метрах от него из травы торчало огромное нечто, и это нечто горело.

– Я призрак сожженного креста! – раздался громкий голос.

Пётр Семёнович подбежал к горящей конструкции ровно перед тем, как она рухнула. Он сорвал с себя пиджак, который надевал на работу вот уже двадцать лет, и принялся тушить им огненные всполохи. Пламя частично перекинулось на прошлогоднюю сухую траву. Она, словно седина, проглядывалась среди пучков молодой весенней зелени.

Ребята забубнили, точно березы на ветру. Кое-кто достал телефон, чтобы снять видео.

Пётр Семёнович, пока махал пиджаком, заметил: конструкция в форме буквы «Г» – не что иное, как кусок поломанной деревянной рамы для картины, вставленный между двумя булыжниками. Эдакий недокрест.

Когда огонь погас, а пиджак был безвозвратно испорчен, Пётр Семёнович поднял взгляд на учеников. Малинкин суматошно запихивал телефон в карман в попытке скрыть, что секунду назад снимал видео, Корякина беззаботно шепталась с Лазаревой, братья-близнецы Ивановы, как один, ошарашенно глядели на пепелище. Крутской сказал:

– История возвращается.

Пётр Семёнович собирался устроить разнос и выяснить, кто это сделал. Но вдруг нервно махнул рукой и произнес:

– Что у вас в головах, придурки?

Он подхватил пиджак с подпалинами и зашагал по насыпной дороге к остановке, плюнув на все: на экскурсию по бывшей станице Магнитной, на ребят, которых он должен был доставить до школы после экскурсии. Просто сел в первую попавшуюся маршрутку, даже не разобравшись, куда она едет. Всю дорогу наблюдал через запыленное окно проносящийся мимо пейзаж загроможденных магнитогорских улиц, остерегаясь смотреть на испорченный пиджак, который очень любил. Бедный пиджак – так долго и верно служил ему и так глупо погиб в одночасье!

«Придется новый покупать, а до зарплаты еще неделя… – грустно размышлял Пётр Семёнович. – Или можно надеть жилет, он вполне строгий, официальный. Эх, бедный пиджак!..»

Глава вторая

«Уж ты молодость моя, молодость, эй да ты когда прошла, прокатилася?»

– Кроме того, вы бросили детей одних! – воскликнула директор школы Лидия Леонидовна.

– Детей… Лбы пятнадцати лет отроду, – пробухтел Пётр Семёнович.

– Пётр Семёнович, вы хоть понимаете, насколько непедагогично поступили? И это ведь не первый случай сомнительного поведения с вашей стороны! Помню, как в прошлом месяце вы выкинули телефон ученика в урну, он мне жаловаться приходил. А тот случай с дневником, свернутым в трубочку?

Пётр Семёнович благоразумно промолчал. Все, что он позволил себе, – это скептически выгнутая бровь, которую Лидия Леонидовна, впрочем, не заметила. Она придвинула к себе смартфон и что-то сосредоточенно в нем искала.

– А это? Вы видели? Мне Кравцов показал, – проговорила она, все еще пытаясь разобраться со смартфоном.

Пётр Семёнович сидел на стуле перед директорским столом в темно-синем жилете. Жилет немного жал под мышками, и это доставляло некоторые неудобства.

– Это, кстати, телефон Кравцова, – сказала Лидия Леонидовна, будто в оправдание того, что у нее не получается с ним совладать.

Наконец послышался какой-то шум – гудение степного ветра, ударившего в динамик, когда Кравцов записывал свое видео. Директор повернула экран к Петру Семёновичу, чтобы он смог увидеть. И он увидел: как размахивает пиджаком в борьбе с огнем. И далее, через полминуты, после всей суеты с тушением пожара прозвучала его сердитая заключительная фраза.

– И как это понимать, Пётр Семёнович? Называть детей придурками? Да как у вас язык повернулся?! – взвилась Лидия Леонидовна. – Вы хоть представляете, что с нами их родители сделают, если увидят эту запись?

– А кто компенсирует мне потерю любимого пиджака? – буркнул Пётр Семёнович.

– Придется вам извиниться перед детьми. Да-да, и не смотрите на меня так.

– Извиниться? Мне? Перед ними? А то, что они поджог на месте казачьего кладбища устроили, – это ничего? Детская шалость? На минуточку, это осквернение мест захоронений. Статья!

– Какая статья, Пётр Семёнович? Ребята только начинают жить, перед ними простирается светлый путь. А вы – статья, статья. И кроме того, поджог был устроен не в месте захоронения, а на обочине насыпной дороги, ведущей к автомобильной стоянке. С поджогом мы разберемся, будьте уверены. Виновный обязательно понесет наказание.

– А кто виновный? Уже известно? – встрепенулся Пётр Семёнович. – Я выяснить не успел.

– Да, потому что бросили детей на произвол судьбы! Впрыгнули в маршрутку и позорно сбежали!

– Так кто устроил поджог? – нетерпеливо повторил вопрос Пётр Семёнович.

– А вы как думаете? Крутской видел, как Машин потихоньку отделился от группы. Крутской также упомянул, что у того в руках была зажигалка.

– Машин! Конечно, кто же еще! Нарушитель спокойствия, похититель классных журналов, исправлятель оценок.

– Машин сейчас придет сюда, будем вместе разбираться.

– Может, мне, пользуясь случаем, сразу и извиниться перед ним, как вы просили? Чтобы время не терять.

Лидия Леонидовна смерила коллегу долгим взглядом, затем покачала головой.

– Очень смешно, Пётр Семёнович! Перед Машиным можете не извиняться, он же виновник происшествия. Но другие-то дети чем не угодили?