Кланы Четырех Ветров. Том 1

© Соул Н., текст, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Глава 1

Совет заклинателей

Черноволосый господин пронзил могущественным мечом сердца всех своих заклятых врагов. Под телами медленно разливалась горячая багряная кровь, окрашивая белоснежно-девственный снег. Даже после смерти эти лица оставались крайне изящными, можно было подумать, что они мирно спят. Омрачала их только струйка крови, вытекающая из бледных губ, и застывший в глазах ужас. Три жизни оборвались в одночасье. На лице возвышающегося над трупами мужчины играла самодовольная ухмылка. Он предупреждал, что не стоит сомневаться в его способностях править. Всю жизнь его недооценивали. Всю жизнь винили во всех смертных грехах бренного мира. С этого мгновения никто более не усомнится в его слове. Он остался один. Единственный выживший глава из кланов Четырех Ветров.

Глава клана Северного Ветра Чжао Вэйюэ[1] проснулся раньше обычного вовсе не из-за того, что ему приснился столь мрачный кошмар. Как раз наоборот, он довольно часто наяву представлял нечто подобное. При воспоминаниях о том, как он вершил долгожданное правосудие, на лице промелькнула ухмылка, подобная той, что заиграла на его лице во сне. Неужели избавиться от этой троицы было столь искренним желанием, что теперь ему стали часто сниться подобные сны?

Источником раннего пробуждения Вэйюэ стал нервный стук в его личные покои и тихое перешептывание детских голосков за закрытыми дверными створками. «Несносные младшие ученики! Как смеете вы ломиться в мои личные покои! Вам же лучше, если столь наглое появление связано с чем-то действительно срочным. В противном случае наказания за прерванный дивный сон не избежать», – недовольно закатывая глаза, подумал мужчина.

Лениво поднимаясь с кровати, Вэйюэ неторопливо накинул на себя сумрачно-черные верхние одеяния. На широких рукавах расшиты золотом цветы эпифиллума. Никто, кроме Вэйюэ, не решился бы носить подобную вышивку на своем теле. В ночи цветы эпифиллума расцветают, радуя глаз своей красотой лишь одну ночь, затем стремительно увядают, символизируя недолговечность. Глава Северного Ветра считал, что даже бессмертие недолговечно, что уж говорить о других вещах. Окантованные золотом треугольные вставки на плечах отливали глубоким изумрудным сиянием, на концах свисали маленькие кисточки, словно две золотые слезы.

По указу весь клан Северного Ветра носил одеяния преимущественно в черных, цвета воронова крыла, тонах, тем самым поддерживая свою и без того пугающую репутацию. Вэйюэ эта затея показалась достаточно забавной. В далеком прошлом, сразу как занял место главы, он не раздумывая вписал в свод правил новый указ. Если тебя боятся, напугай их еще сильнее.

– Войдите. – Сложив руки за спиной, пристальным взором Вэйюэ уставился на деревянную дверь, которую по-прежнему сокрушал надоедливый стук.

– Глава Чжао! – Падая на колени в низком поклоне, в комнату ввалились два юных ученика. Дождавшись разрешения говорить, один из них продолжил: – Простите этих глупых учеников! Мы бы не посмели вас беспокоить! Но глава клана Западного Ветра Бай Циу[2] велел сообщить вам, чтобы вы незамедлительно явились в Зал собраний!

«Глава Бай Циу…» Мужчина расплылся в улыбке. «Если бы это велел не ты, – подумал он, – быть может, я и явился бы незамедлительно, но тебе придется подождать». Окинув взглядом убранство покоев, Вэйюэ задержался на позолоченном зеркале. Он отпустил учеников, которых решил все же не наказывать, пребывая в предвкушении созерцания лица главы Бай. Приблизившись к зеркалу, глава Северного Ветра принялся собирать струящиеся по плечам черные волосы, что касались нижней части поясницы. Удлиненные верхние пряди справа были сплетены в две тоненькие косички и уходили в высоко собранный хвост, скрепленный золотой заколкой, подобно изящной короне.

Прикинув, что еще недостаточно задержался, Вэйюэ неторопливо вышел во внутренний двор и остановился на бамбуковом мостике, перекинутом через пруд с цветущими лотосами. Мужчина оглянулся на резной фасад главной постройки, украшенной фонариками, где находились его покои. Окинул взглядом высокие, выкрашенные в черный цвет колонны, что придавали величие его жилищу. Словно ястреб, он парил в небе и осматривал свои владения. Вэйюэ принял решение дойти до Зала собраний пешком вместо того, чтобы лететь на мече. С каждой минутой промедления кончики губ на его лице поднимались все выше. Правильные черты лица с заостренными линиями, сильно впалые щеки и взгляд с первобытной хищностью – в совокупности с этим улыбка мужчины выглядела скорее оскалом опасного зверя.

Зал собраний находился западнее от расположения клана Северного Ветра, места в округе славились своей истинной живописностью. Первые лучики солнца только коснулись окружающей горной местности, скаты величественных гор засияли бликами от утренней росы. Когда Вэйюэ добрался до круглой постройки Зала собраний, солнце уже окончательно взошло. Морально подготовившись к выпадам, которые незамедлительно последуют после появления его персоны, он распахнул высокие створки дверей и с высоко поднятой головой, нагло ухмыляясь, черной тенью проследовал на свое привычное место. Для каждого главы в зале было отведено личное место. Первым делом Вэйюэ нашел взглядом Бай Циу, уголок губ поднялся выше, обнажив острые клыки.

– Глава Бай, надеюсь, я не сильно задержался. – Складывая руки перед грудью, Вэйюэ отвесил малый поклон. А когда вновь распрямил гордую спину и посмотрел в ледяные глаза Бай Циу, в его черных зрачках в ответ заиграл злорадный огонек. Эти мужчины всегда сражались не только словами, даже взгляды их выражали вечное противостояние.

Не оставляя и шанса Бай Циу ответить на его нескрываемую наглость, он развернулся и раскланялся в приветствии с остальными главами, а именно с главой клана Южного Ветра Яо Мэйли[3] и главой клана Восточного Ветра Лэй Бао[4].

Четыре самых известных и могущественных клана, или же, как общепринято их величать, кланы Четырех Ветров. Главы часто созывали совет – любая возникшая ситуация, какого рода бы она ни была, непременно решалась через них. Четыре клана были равны между собой по статусу и силе. Хотя стоит отметить, что негласно большинство прислушивались к мудрым решениям Бай Циу. Вовсе не только из-за того, что он был старшим бессмертным заклинателем из Четырех глав, искусным мечником и надеждой боевых искусств. Его клан на протяжении сотен лет зарабатывал наивысшее уважение среди заклинателей, даже за пределами владений Четырех Ветров. Духовные практики клана Западного Ветра доступны лишь избранным и поистине талантливым самосовершенствующимся. Бай Циу чтили и его слово высоко уважали все, кроме Вэйюэ. Нет, конечно же, он уважал его в глубине души, но больше он любил устраивать ему испытания на вспыльчивость, каждый раз желая выбить его из душевного равновесия.

Глава Яо Мэйли – единственная женщина, еще и управляющая кланом, входящим в могущественную четверку, что, несомненно, вызывало зависть у многих заклинателей. Она была хитра, словно лисица, никто не смел оспорить ее положение и усомниться в способностях. В свое время девушка быстро ставила на колени выскочек, что смели ей перечить. Но внешность ее нежнее любого цветка, в противовес колкому характеру. Можно сказать, что она была крайне ядовитым, но при этом неописуемо красивым редким цветком. Клан Южного Ветра носил одежды в огненно-красных цветах, под стать изящности и резкости их главы. Мэйли яркая женщина, значит, и весь ее клан должен блистать.

Глава Лэй Бао, пожалуй, единственный добрый и светлый лучик средь собравшихся бессмертных, еще и был самым юным главой. Одежды его клана придерживались скромных льдисто-голубых тонов, их можно было сравнить с ясным небом на рассвете солнечного дня. Но таким ясным человеком он был далеко не со всеми.

Трех величественных глав между собой объединяло сильнее всего одно, а именно – нелюбовь к главе клана Северного Ветра, на него вечно спускали всех собак. Заслуженно ли? Смотря с какой стороны посмотреть. Вэйюэ с детства отличался непокорным характером, выбирая скорее риск, нежели разум. Он не избегал конфликтов, скорее наоборот провоцировал. Не считался с репутацией кланов Четырех Ветров, словно специально стремился их опорочить. Этакий белый ворон средь привычно черных, что натягивал на себя черные одежды, чтобы хоть как-то слиться с остальными.

– Достопочтенный глава Чжао снизошел до нас и все же добрался до Зала собраний, похвально-похвально. – Бай Циу прожигал Вэйюэ взглядом серо-голубых глаз, холоднее и острее стали его меча. – Позволено ли нам узнать, что на этот раз тебя задержало?

– Как я могу что-то не позволить главе Бай? Решил вот прогуляться и подышать свежим воздухом, погода сегодня чудесная, – нагло просиял Вэйюэ.

Бай Циу, одетый с иголочки в мерцающие серебром одеяния, сжимал в руке белый расписной веер, от накатывающей злобы взгляд его стал еще более стальным. Лицо главы Западного Ветра отличалось мягкостью и утонченностью линий, а белоснежная кожа была подобна самому редкому нефриту. Его внешность можно было назвать миловидной, и только ледяной взгляд был способен заморозить пламенное солнце. Изящные серебристые ткани подчеркивали белоснежный тон его кожи, придавая ей дополнительное сияние. Простой люд с восхищением величал его Небожителем. Увидь они его взгляд и выражение лица в это мгновение, тотчас бы разбежались с воплями, что в тело прекрасного Небожителя вселилась демоническая сущность, не меньше. Вэйюэ это так забавляло.

Яо Мэйли предложила вернуться к теме собрания, дабы разрядить обстановку, пока двое мужчин не сошлись в смертном бою и не разрушили Зал собраний. У нее и так слишком много планов на сегодня и совершенно нет времени задерживаться на собрании. Подробнее о случившемся принялся рассказывать Лэй Бао, озаряя зал мягкостью своего мелодичного голоса:

– В деревне Саньюй случилась беда, жители бесследно пропадают, необходимо срочно разобраться в этом. В противном случае в деревне не останется живых людей, на данный момент пропали девять человек. Полагаю, там орудует злой дух.

– Сейчас необходимо решить, кто займется этим. Подробности нам не известны. Во всем предстоит самостоятельно разобраться на месте, – поторапливая, дополнила глава Яо.

– А что, другие кланы не в состоянии с этим разобраться? – поинтересовался Вэйюэ. Его сон потревожили из-за какого-то разбушевавшегося духа?! Неумехи из других кланов крайне злили его своей беспомощностью. Глава Северного Ветра даже отвлекся от созерцания противоречивых эмоций Бай Циу, направленных на него. Кланы Четырех Ветров не обязаны разбираться с частными мелкими случаями, где орудуют злые духи, для этого существуют другие кланы. – Они настолько немощные?

– Глава Чжао, вот вы и займитесь этим делом. Докажите, что не немощны, как вы выразились. После обязательно доложите нам о своих успехах, – едко подметила Яо Мэйли, сверкнув лисьими глазками.

Вэйюэ недовольно хмыкнул в ответ и ненадолго замолчал. Немного поразмыслив, он решил, что это прекрасная возможность скорее избавиться от всех надоедливых дел кланов. И самое главное, не встречаться с лицами присутствующих, которые в этот момент прожигали в нем черную дыру, как минимум ближайшую неделю.

– Я согласен.

Его ответ резанул воздух, словно молния в ясном небе. Яо Мэйли и не надеялась получить таким образом согласие мужчины, она возжелала лишь уколоть его в очередной раз. Все в этом зале прекрасно понимали, что глава Чжао никогда за подобное не возьмется. Нахмурившись, Бай Циу окинул его недоверчивым взглядом и строго заключил:

– Я отправлюсь с тобой и прослежу за тем, чтобы ты не прохлаждался там, а действительно занимался делом.

Вэйюэ никак не мог ожидать, что в его запланированную идиллию посмеют вмешаться посторонние. Бай Циу, как и Вэйюэ, никогда не занимался делами простого люда. Только причины у бессмертных были разные. Вэйюэ просто не считал необходимым вмешиваться, у него всегда находились более интересные дела. Да и общаться с простым людом он терпеть не мог, как и они с ним, к слову. У Бай Циу же попросту не было на это свободного времени. Он занимался более важными делами, связанными с отношениями между кланами. Предотвращал назревающие конфликты или решал уже состоявшиеся, подолгу медитировал и кропотливо подходил к подготовке учеников в своем клане. Если уж кланы Четырех Ветров брали на себя ответственность изгнать какого-нибудь обозлившегося духа, чаще всего этим занимался Лэй Бао. Поэтому такой поворот событий заставил всех замолчать и удивленно переглянуться между собой, – не ослышались ли они?

Совет окончательно утомил Вэйюэ, он даже не стал возражать, лишь кивнул, поклонился и вышел прочь из Зала собраний. Остальные остались что-то еще обсуждать, но с Вэйюэ было достаточно, он и так потратил слишком много времени на это бессмысленное сборище. День не задался с самого утра, и на обратный путь Вэйюэ все же обнажил меч и, вскочив на него, взмыл в небо.

В полдень Чжао Вэйюэ и Бай Циу встретились на территории клана Северного Ветра и незамедлительно вылетели в деревню Саньюй. Мужчины почти не разговаривали, лишь одаривали друг друга вопросительными взглядами. Кто бы мог подумать, что в Саньюй отправятся именно эти два человека, тем более вместе. Они рассчитывали добраться до места к вечеру и успеть найти постоялый двор для комфортного отдыха, а следующим утром начать с расспроса местных жителей о случившемся.

Глава 2

Многоликий, многоликий! Не кради мое лико

Приземлившись на лесной поляне, Бай Циу решил далее следовать пешком, чтобы не слишком привлекать к себе внимание. Слухи о том, что в деревню прибыли бессмертные заклинатели, разлетятся быстрее соколов во время охоты, что может заставить духа затаиться. Тогда они не смогут его изловить и им придется вернуться в кланы, а дух, почувствовав, что опасность миновала, вновь примется кошмарить деревенских жителей.

На окружающий тутовый лес опустился первый сумрак, густые кроны деревьев сгущали черноту, поглощая остатки света. Тусклое свечение исходило от луны и одежд Бай Циу, что на фоне леса и темнеющего неба их выделяло двумя белесыми пятнами.

– Если бы я случайно наткнулся на тебя в лесу, подумал бы, что встретил призрака, – не мог не подметить Вэйюэ, мысленно восхваляя себя за придуманную шутку. Светлые одежды Бай Циу, его белесая кожа и серебристо-белые, ниспадающие по плечам длинные волосы в сумраке светились так, словно призрак снизошел явить свою оболочку смертным. До жути красивый и благородный призрак. Такой призрак при жизни скорее должен был вознестись, чем влачить бестелесное существование в бренном мире.

Бай Циу лишь хмыкнул на его колкость, стараясь держать себя в руках и не проявлять неподобающей реакции. Он понимал, что Вэйюэ специально его провоцирует, и не желал подкидывать мяса хищной гиене.

Не прошло и получаса пути, как они стояли у входа в деревню Саньюй. Бессмертные достаточно быстро нашли постоялый двор, над входом в постройку висела табличка с давно выцветшими иероглифами «Тутовая встреча». Из всех ветхих построек, что они успели увидеть, эта была самой обширной и практически не разрушенной. Хозяин постоялого двора оживился, стоило ему увидеть столь благородных гостей, в низком поклоне поприветствовал их и лично сопроводил до комнат. Пока разговорчивый хозяин сокрушал воздух лестными речами, бессмертному удалось осмотреть комнату. На удивление, убранство оказалось вполне приличным, Вэйюэ ожидал худшего, ведь небольшая деревня на первый взгляд выглядела загнивающим местечком.

Лунный свет падал на низкий столик, расположенный напротив единственного окна, левее находился гардероб, огороженный бамбуковой ширмой с нарисованными некогда белыми аистами, что сейчас стояли с пожелтевшими перьями. Тусклый свет свечей создавал нечто похожее на уют, узкая кровать располагалась в более темной части комнаты. Вэйюэ решил ненадолго отделаться от Бай Циу, пока тот осматривал выделенную ему комнату в соседнем коридоре, поинтересовавшись у хозяина, где здесь можно выпить. Но планы разбились с неожиданным появлением главы Западного Ветра. Хозяин постоялого двора не успел издать и звука в ответ на вопрос Вэйюэ, как этот бледный болван состроил недовольную гримасу и произнес презрительно:

– Ты развлекаться сюда явился? Так и знал. Раз не спится, осмотрим окрестности. Не отставай.

Демонстративно глубоко вздохнув, Вэйюэ молчаливой тенью последовал за Бай Циу к выходу. На улицах оказалось достаточно много людей для захудалой деревеньки. Местные жители шушукались, оглядываясь на господ в роскошных одеждах. Нечасто им удавалось видеть почетных гостей в своих краях, вот и сбежались посмотреть. Вэйюэ, не желая терять время и находиться лишний час в компании Бай Циу, занялся делом. Приметив девушку в скромных одеяниях слева от лавки со сладостями, он направился к ней, чтобы расспросить. Стоило юной девице заметить приближение черноволосого незнакомца с черно-ночными глазами, сравнимыми с беспросветной бездной, она громко ойкнула и прикрыла рот рукой, неуклюже пятясь назад.

На самом деле Вэйюэ было не привыкать к подобной реакции. Его остерегались даже заклинатели, что уж говорить о простых смертных. Страх у людей в Вэйюэ вызывала вовсе не какая-нибудь уродливая внешность, как раз наоборот, он всегда выглядел неотразимо, немногим уступая в роскоши Бай Циу. Из внешнего вида главы Северного Ветра лишь взгляд вызывал мурашки по коже, тая в своих черных глубинах преисподнюю. В противовес его чарующей внешности от него исходила демоническая аура. Угнетающее давление испытывал каждый, кто пересекался с ним взглядом. Бай Циу сразу понял, в чем дело, и вовремя вмешался, пока девушку совсем не захватил ужас.

– Госпожа, приносим извинения, если напугали вас. Мы заклинатели из кланов Четырех Ветров. Позвольте представиться: я глава клана Западного Ветра Бай Циу, а мой друг – глава клана Северного Ветра Чжао Вэйюэ. – Размеренный мягкий голос успокоил девушку, возвращая ей самообладание. Она принялась кланяться, осознав, кто перед ней стоит.

– Мое имя Сюэ Ся. Прошу прощения за неподобающие поведение, господа бессмертные.

Вэйюэ совершенно не заботили ее чувства, он сразу вернул разговор к сути, не желая рассыпаться в вежливости, как это планировал сделать глава Бай.

– Поведайте, что слышали о пропаже людей из вашей деревни.

– Совсем немногое… Пропали девять человек, тела так и не удалось найти. Люди бесследно исчезали на рассвете, после никто их не встречал. К несчастью, более мне ничего не известно, господа, – слегка дрожащим голосом ответила девушка.

– Они могли самостоятельно покинуть деревню?

– Нет, исключено, пропавшие люди из разных семей. В деревне остались родственники пропавших, им ничего не известно о причинах исчезновения их близких.

– Кто именно пропал? Может, их что-то объединяло? – продолжал давить Вэйюэ. Со стороны их разговор все больше походил на допрос, а все от того, что заклинатель испытывал огромное недовольство от общения с девушкой.

– Отнюдь нет. Они были просто знакомыми, деревня у нас небольшая, все давно знают друг друга, но более их ничего не связывает. – Девушка ненадолго задумалась и продолжила: – Вот что мне показалось немного странным – пропали маленькая девочка и мальчик пяти лет, юноша и девушка шестнадцати лет, немногим старше молодой господин и госпожа, женщина и мужчина среднего возраста, а еще старик пропал совсем недавно. Я совершенно обычная девушка, уважаемые господа, и, к сожалению, я ничем не смогу более помочь, – закончила она на одном дыхании. Если бы не успокаивающее присутствие сребровласого мужчины, она бы тотчас сбежала.

После ее слов Вэйюэ с Бай Циу молча переглянулись. Может, неокрепший девичий ум и не смог сопоставить все факты, но глав слова девушки натолкнули на определенные мысли, выявив некую закономерность. Заклинатели уточнили у девушки, осталась ли у старика жена. Как оказалось, осталась, а девушка подробно указала, как найти дом старухи. Глава Северного Ветра и глава Западного Ветра отправились на окраину деревни.

Старуха жила в последнем доме у подножья горы. Тусклый свет свечей в окнах еще виднелся, и заклинатели приняли решение не ждать до утра и постучали в дверь. Им открыла пожилая женщина с лицом, изборожденным морщинами. Ее седые волосы были собраны в подобие прически, что носят благородные женщины, но украшены всего парой неброских бамбуковых палочек вместо изящных заколок, а одежды выглядели совершенно изношенными. Вэйюэ стоял ближе к двери, чем Бай Циу, ожидая первой реакции на него от старухи, но, на удивление, та совсем не испугалась. Сморщенная старуха печально улыбалась гостям. Бай Циу прочистил горло и поспешил объясниться, осознавая, что Вэйюэ не проявит вежливость в общении:

– Приносим извинения за столь поздний визит, госпожа. Мы заклинатели, прибывшие помочь, хотели бы у вас узнать подробности о пропаже вашего мужа.

– Какая я вам госпожа, молодой человек. Обращайтесь ко мне просто бабушка Ху. Заходите скорее в дом, негоже стоять на пороге. – Вежливый старческий голос звучал из ее уст. Старуха проводила их на кухню и предложила расположиться за потертым столиком, пока она заварит горячий чай. Прихрамывая на левую ногу, женщина старалась всячески угодить бессмертным, словно к ней пожаловали родные сыновья.

– Бабушка Ху, известно ли вам, как пропал ваш муж? – Вэйюэ не любил ходить по гостям, тем более находиться в чужом доме с незнакомым человеком. Намереваясь скорее покинуть старуху, он не стал ожидать чая и принялся сразу задавать вопросы равнодушным тоном.

– Конечно, известно, его похитил дух, крадущий лица людей. Я предупреждала всех, как только начали пропадать дети, но кто послушает глупую старуху.

– Дух, крадущий лица людей?

– Да, это точно он, я знаю, что говорю. К несчастью, мне приходилось встречаться с ним в далеком прошлом, когда я еще жила в другой деревне и была совсем юной красавицей. Тогда-то все тоже началось с пропажи детей, позднее на рассвете пропала моя сестра. Я хорошо помню тот злополучный день, как бегала в слезах по лесу в надежде отыскать ее, но так и не нашла. В итоге пропали десять человек, разного возраста и обязательно в паре с ровесником противоположного пола. Позднее явился мужчина, как вы, представился заклинателем. Объяснив, что пришел помочь, принялся разбираться в этом деле, но и он вскоре пропал. Только вот его тело позднее удалось обнаружить, ничего тронуто не было, кроме… – Бабушка вздрогнула от накативших воспоминаний и уставилась в пустоту, по дряхлой коже на щеке покатилась скупая слеза. – Кроме его лица.

– Что же стало с его лицом? – Вэйюэ быстрее подгонял затянувшийся рассказ старухи ближе к сути.

– Его попросту не оказалось на месте. Там, где некогда находилось лицо, было лишь обезображенное месиво, верхний слой кожи безжалостно срезан, как будто сняли маску. Остались глаза… Два белых круга с затуманенными зрачками средь разлагающихся оголенных мышц. Через год до меня дошла история странствующей травницы. Она-то мне и поведала, что многоликий дух раз в десять лет является к людям и обновляет свои лица десятью новыми жертвами.

Вэйюэ посмотрел на Бай Циу, замечая, что тот недовольно хмурится услышанному, а вот у Вэйюэ появились первые догадки на этот счет. Он желал поделиться мыслями с Бай Циу и, торопливо попрощавшись с бабушкой Ху, вытянул его за руку прочь из дома, пока старуха не пустилась в новый рассказ.

Глава Бай настолько погрузился в свои мысли, что даже не обратил внимания на то, как его бессовестно схватили за запястье, нарушая личные границы. Как только бессмертные отдалились от дома, первым тишину нарушил Вэйюэ:

– Исходя из услышанного, скоро должна исчезнуть еще одна жертва. На данный момент пропал старик, ему не хватает в пару старухи такого же возраста. Это наш шанс выследить духа.

– Я никогда ранее не слышал о духе, крадущем лица людей. Веришь в ее слова? – Бай Циу остановился и внимательно посмотрел Вэйюэ в глаза.

– А что, если премудрейший Бай Циу не слыхал о таком, значит, что она лжет? – едко отозвался Вэйюэ, и его серьезное лицо озарила ухмылка. На самом деле он тоже сомневался в правдивости слов старухи, но не смог упустить шанс поддеть Бай Циу.

На что Бай Циу, с пунцовым от накатившей злости лицом, обнажил меч и направил прямо в горло Вэйюэ, остановив клинок на расстоянии листа с дерева гинкго от тонкой белоснежной кожи на шее черноволосого самодовольного нахала.

Бай Циу тоже был не прочь вывести кого-нибудь из себя, несмотря на свой образ достопочтенного, вежливого и праведного бессмертного, он так же оставался острым на язык. Но вывести из себя самого главу Бай, раскрошив вдребезги его веками леденеющую оболочку души, способен был исключительно Вэйюэ! Самодовольный, нахальный мерзавец. Порой ему было достаточно мгновенья, чтобы среброволосый мечник позабыл о праведности и проткнул кого-нибудь в самое сердце своим мечом, желая выплеснуть гнев.

– Убери. Свой. Меч. – Вэйюэ отчеканил каждое слово. – Мне и так достаточно тесно от твоего общества. А ты еще и вторгаешься в личные границы, – продолжил накалять Вэйюэ, пальцами брезгливо отодвинув острие клинка чуть левее от своей шеи. – Напомню, ты сам пожелал навязаться ко мне в компанию.

– Это тебе-то тесно от моего общества?! – Голос Циу сорвался. Ледоход в голубых глазах тронулся, сметая все на своем ходу. Почему он всегда так уверен в праведности своих слов и поступков? Почему его не волнует никто вокруг, кроме него самого?!

– Именно. Я до сих пор не понимаю, по какой причине ты увязался за мной, побросав все свои важные дела, многоуважаемый глава Бай.

Бай Циу ничего не ответил, он и сам не знал, ради чего вызвался его сопровождать. Уже, конечно же, множество раз пожалел об этом, но и возвращаться в клан прямо сейчас было глупо. Эти слова: «тесно от твоего общества» – набатом звенели в его мыслях.

Пока они находились в доме у бабушки Ху, на улице наступила глубокая ночь. Благодаря этому перепалка бессмертных заклинателей осталась никем не замеченной. Взяв себя в руки и приняв свой непоколебимый облик, Бай Циу молча отступил. Из бесполезной перепалки никто не вышел победителем. Отчего-то все конфликты между этими двумя мужчинами разгорались из-за каких-то мелочей. Так думал каждый из них, но никто не отдавал себе отчета, что за всем стоит гораздо большее, чем колкие слова.

Глава 3

Несносные ученики

Две пары лишних ушей приникли к тонким стенам Зала собраний, принадлежали они старшим ученикам из клана Северного Ветра. Юноши подслушивали, о чем говорилось на срочном сборе заклинателей.

Ранее они стали свидетелями взволнованного перешептывания младших учеников под дверьми главы Чжао. Посмеиваясь между собой, они делали ставки, какое наказание на этот раз ждет младших за то, что посмели потревожить покой их главы. Первое, что усваивал каждый ученик, попадая в клан Северного Ветра, – ни при каких обстоятельствах не беспокоить главу Чжао. Удивление, отразившееся в глазах юношей после того, как глава Северного Ветра отпустил бедных младшеньких просто так, не имело границ. Тогда-то они и решили подслушать, что же будут обсуждать главы кланов Четырех Ветров на совете. Любопытным юношам стало крайне интересно узнать причину столь раннего собрания.

У одного из них волнение явно главенствовало над любопытством: беспокоясь, что их могут поймать, он предложил оставить это дело и уйти пока не поздно. На что другой тихо шикнул и внимательнее прислушался, а затем сказал:

– Им не до нас, не слышишь разве? Все внимание сейчас приковано к нашему главе Чжао. Вечно они недовольны им, как же раздражает.

Соученик хотел было ответить, но именно в этот момент в Зале собраний отчетливо прозвучало: «Я согласен», – а затем наступила гробовая тишина.

После того как ученики услышали, что Чжао Вэйюэ по своей воле согласился на задание, их лица практически сравнялись с цветом мрачного облака, а в горле застряли невысказанные слова. Чжао Вэйюэ действительно собрался помогать деревенским жителям?!

Любопытные юноши не успели прийти в себя, как их дальнейшее подслушивание нарушил звонкий голос надоедливой ученицы клана Южного Ветра. Чем ближе подходила девушка, тем отчетливее читался гнев в ее выразительных глазах. Если бы не ее способность всех раздражать, вероятно, каждый юноша мечтал бы стать ее возлюбленным. Прекрасная юная девушка с мягкими чертами лица и огромными красивыми глазами обладала характером гадюки. Змеиный характер не позволил ей оставить без внимания удачно подвернувшееся нарушение.

– Эй! Бессовестные, подслушиваете? Юйлун[5], тебя-то глава Чжао, как обычно, прикроет! А вот ты! – Естественный широкий разрез глаз девушки сузился в тонкую щель. – Янь Куй[6], как отделаешься от наказания?!

– Се Ди[7], сбавь тон! Нас же могут услышать! – прошипел Юйлун, нахмурившись.

Метнув яростный взгляд в рассерженного Юйлуна, Се Ди тут же нахмурилась, но тон решила немного сбавить:

– По-твоему, я добиваюсь чего-то иного?

Ни для кого не было секретом, что Се Ди питала нежные чувства к Чжао Юйлуну, по этой причине и сбавила тон – в глубине души она не хотела доставлять ему проблем. Вот если бы она застала одного Янь Куя за подслушиванием, то в этот же миг сдала бы его главам. В мыслях она уже представила, как гордо затаскивает Янь Куя за ухо в центр Зала собраний, в дополнение красноречиво расписывая все его грешки. Этот парнишка ее невообразимо раздражал. Вечно вьется подле Юйлуна, не оставляя Се Ди и шанса побыть с ним наедине!

Оставив на время эти размышления, она переключила внимание на другое и, сложив руки на груди, спросила:

– Ладно, лучше расскажите, что вы успели услышать?

Соученики из клана Северного Ветра коротко пересказали ей суть собрания. После чего они приняли решение незаметно лететь в деревню Саньюй вслед за Бай Циу и Чжао Вэйюэм. Всем троим было интересно, как далее развернется ситуация. Поначалу юноши пытались отговорить девушку лететь с ними, но она оставалась непреклонна, в итоге им пришлось согласиться взять ее с собой.

Несносной троице, летящей на мечах, приходилось держаться действительно на большом расстоянии – такие опытные заклинатели, как глава Бай и глава Чжао, без труда почувствуют чужую энергию. Ученики знали, где расположена деревня Саньюй, поэтому не страшились отстать и упустить из виду двух бессмертных.

Издалека Юйлун заметил, что главы снижаются на лесную поляну. Ученики параллельно приземлились в чаще леса, над которым пролетали. В деревне они планировали затеряться среди местных, но пока приходилось поддерживать определенное расстояние – лететь далее нельзя, в воздухе они слишком бросаются в глаза.

– Сколько же нам теперь идти пешком! – с досадой высказалась Се Ди.

– Можешь вернуться в клан! Сама с нами напросилась.

– Янь Куй! Я не с тобой разговариваю!

Если Се Ди находится в компании Янь Куя слишком долго, то очередное столкновение бараньих лбов сродни неизбежной небесной каре. Настигает в самый неподходящий момент. Вороны, мгновение назад наслаждающиеся тишиной густого леса, разлетелись в стороны.

– Тише, – перебил их бесполезную перепалку Юйлун. – Вы слышали?

– Пф! Я слышал только противный голосок ученицы Се, – фыркнул Янь Куй, сложив руки. Девушка в ответ фыркнула еще громче, задрала тонкий носик в небеса и отвернулась, подойдя ближе к Юйлуну.

– Гр-р-р!

Теперь-то непонятный звериный рев, который сложно описать простыми словами, услышали все трое. Юйлун и Янь Куй обнажили мечи, а Се Ди схватила лук и стрелы, направляя их в чащу леса. Они медленно двинулись к источнику жуткого рева, который с каждым шагом становился громче и пронзительнее.

Когда звук раздался совсем близко, ученики, затаившись за стволами деревьев, попытались рассмотреть, что за существо издает этот жуткий рев. Наконец им удалось увидеть огромный рог на голове зверя, с виду похожего на дракона. Телом существо больше напоминало кошку, невообразимо огромную кошку. Круглые, как блюдце, дикие глазища смотрели куда-то во тьму леса. Кажется, существо ревело от боли, но с первого взгляда ран не было видно. Вероятно, темнота скрыла их от взглядов юных заклинателей.

– Это же Лудунь[8]! – воскликнула девушка, только после осознав, что сделала это слишком громко. Достаточно громко, чтобы существо повернуло свою жуткую морду к ним. Ученики замерли, но Лудунь не двинулся с места – он словно боролся с собственным рассудком, то желая напасть, то подавляя нарастающую агрессию.

– Вечно ты кричишь как ненормальная, – прошептал Янь Куй. Ученики не сводили глаз с громадного духа.

– Если это и правда Лудунь, он должен уметь разговаривать. Может, ему нужна помощь? Кажется, он ранен, с ним точно что-то не так, – шепотом рассудил Юйлун и медленно вышел из-за дерева, удерживая меч наготове. Се Ди хотела его остановить, но было уже поздно.

Стоило ему оказаться перед духом, как у того окончательно затянулись белой пеленой глаза, исчезли зрачки, рев на мгновение прекратился, и существо со всей яростью бросилось на Юйлуна.

В этот момент три духовные стрелы, вылетевшие из-за спины Юйлуна, одновременно настигли свою цель, но лишь немного задержали духа. Краткое оцепенение духа прошло, и он с еще большим неистовством кинулся в бой. Юйлун с Янь Куем отбили следующую атаку мечами, но их сил было явно недостаточно, чтобы противостоять такому мощному существу.

– Отвлеките его! Глава Чжао учил меня технике парализующей печати, необходимо выиграть время, чтобы я успел нарисовать печать! – прокричал Юйлун, парируя атаку когтистой лапы. Янь Куй встал перед ним, позволяя соученику отбежать в сторону. Юйлун принялся чертить печать мечом на иссохшей земле. Хоть у него и не хватит сил сдерживать духа долго, это даст им шанс улететь.

Наконец парализующая печать проявилась на земле полностью законченная, Юйлун еще раз окинул ее взглядом и убедился, что ничего не напутал. Затем крикнул остальным, чтобы заманивали Лудуня в центр. Далеко не с первой попытки, но дух все-таки пересек контур печати, и Юйлун активировал ее, надеясь, что его план сработает. Печать, напитавшаяся духовной энергией, загорелась золотыми прожилками, но не полностью обездвижила духа. Он двигался, но, словно птица в клетке, нарушить контур печати не мог.

Ученики даже не успели обрадоваться маленькой победе, как их атаковала синяя духовная энергия, расстилаясь по воздуху клубящимся дымом. Все трое начали задыхаться. Энергия синей дымки вызывала приступы удушливого кашля, лица вмиг налились закатными тонами, а в глазах выступили кровавые прожилки.

Благодаря печати синяя дымка сработала не в полную мощь, часть ее смертоносной энергии не покинула пределов контура. Лишь это позволило ученикам избежать смерти.

– Техника удушения клана Небесных Сапфиров! Улетаем, срочно! – Судорожно откашливаясь, Юйлун добавил в голос приказных нот. Ученики одновременно прыгнули на свои мечи, вырываясь из пут синей дымки.

Уже в воздухе, когда всех отпустил приступ удушливого кашля, они принялись обсуждать, что произошло. И это не поддавалось никакому объяснению. Техника удушения клана Небесных Сапфиров доступна исключительно заклинателям, сформировавшим золотое ядро. Формирование золотого ядра с помощью совершенствования тела и духа – необходимая стадия на пути даоса[9] к бессмертию. Для заклинателей золотое ядро словно сердце для человека. При должном усердии технике клана Небесных Сапфиров возможно обучиться способному заклинателю, но духу… Не существует духов с золотым ядром, значит, и заклинательскими техниками духи обладать не могут. Это невозможно. Против природы. Даже сказания о спустившихся на землю небожителях звучат не так абсурдно.

Янь Куй и Се Ди произнесли в один голос:

– Может, нам показалось?

– Исключено, я уверен, что это та самая техника. Пусть и нет объяснения, как такое возможно. Думаю, теперь мы вынуждены раскрыть себя и лично встретиться в деревне с главами, – ответил Юйлун.

– Нам не сносить головы, если главы узнают. Мало того, что мы покинули кланы без разрешения, так еще и нашли неприятности на свою голову. Которые, по всей видимости, не поддаются никаким разумным объяснениям. Нас примут за безумцев, ты понимаешь? – высказался Янь Куй.

– А они нам вообще поверят? – недовольно закатила глаза девушка, но жест остался без внимания, юноши смотрели вперед, поддерживая направление мечей.

– Придется поверить. В одном я точно уверен, если духи научились каким-то образом применять техники заклинателей, это означает лишь одно. Многие люди и бессмертные погибнут. – Юйлун произнес это таким тоном, что у его друзей пробежала волна мурашек по телу.

Ученики сошли с мечей у самого входа в деревню. Стояла уже глубокая ночь, постоялые дворы давно были закрыты и запоздавших гостей не примут до утра. Компания разожгла костер подле деревни, надеясь, что дух сюда не сунется, но на всякий случай они не теряли бдительности. Се Ди не отпускала еще одна тревожная мысль, и наконец она набралась смелости и рискнула произнести:

– Юйлун, я хотела спросить. Та печать, что ты нарисовал. Это… Это абсолютно точно запрещенная техника.

– Ты права.

– Не объяснишь? Говоришь, глава Чжао тебя научил?

– Мне нечего объяснять.

– Не означает ли это, что глава Чжао пошел по темному пути и тебя решил прихватить?! – не сдержалась девушка.

– Прикуси язык. Мало того, что ты о моем брате говоришь, так еще и клевещешь на главу клана Северного Ветра! Ты ничего не знаешь, не тебе его судить! – Первый раз за все время их знакомства Юйлун столь грубо ответил. Но за своего брата он любому готов закрыть рот, позабыв о манерах. Даже глупенькой девушке.

Се Ди сначала окатила крайне сильная обида за столь резкий и грубый ответ. В огромных глазах скопилась влага, ресницы задрожали. Но, поразмыслив, она поняла, что сама была неправа. Клевета на любого из глав кланов Четырех Ветров приравнивается к измене, а за изменой следует неминуемая смерть. Чжао Вэйюэ еще и родной брат Юйлуна.

Девушка сразу же извинилась за свои слова, осознавая все это, и села поближе к разведенному мерцающему огню, которым занимался Янь Куй, пока они с Юйлуном ссорились.

Ночь была прохладной, а красные одеяния девушки – совсем легкими. Юйлун заметил дрожь Се Ди, сразу накрыл ее своей верхней черной накидкой и молча сел рядом с ней. Трое друзей еще долго после тяжелого дня сидели в тишине и завороженно смотрели на играющие язычки огня.

Глава 4

Познай свое истинное лико – раз

Лучик восходящего солнца так и не успел прокрасться первым в окно комнаты главы клана Северного Ветра, его опередил Бай Циу. Величественная призрачная фигура распахнула двери, не удосужившись даже постучать.

– Поднимайся! Ты сюда не спать явился.

Вэйюэ чуть не свалился с кровати от такого резкого, нагло ворвавшегося в его уши дерзкого тона, а может, и от возмущения, моментально накатившего на него в ответ. Приподнявшись на локтях, он посмотрел на фигуру в дверях ядовитым взглядом. Любой другой предпочел бы самоликвидироваться из этого мира, но глава клана Западного Ветра стойко вынес яростный взгляд. Растрепавшиеся после сна вороные волосы опутали плечи, тонкая прядь упала на лицо, прикрывая сверкающий хищный глаз.

«Я не спать явился, верно… Я сюда явился, чтобы не лицезреть твое лицо как минимум неделю! Ты посмел так бесцеремонно ворваться в мою комнату, демоны тебя побери! Благочестивый глава без манер. Почему ты только со мной так смеешь вести себя?! Кем ты себя возомнил? Если другие трепещут пред тобой и угождают во всем, от меня подобного отношения не жди».

Гневные мысли змеями вились в голове Вэйюэ, но он так ничего и не произнес. Он не тот человек, что станет угрожать вслух. Заметив, что сердито пялящийся на него мужчина собирается что-то сказать, Вэйюэ раздраженно закусил губу. Одним движением он поднялся с кровати и вытолкал Бай Циу за порог, захлопнув двери перед его носом.

Глава Чжао не стал тратить время на прическу, оставив волосы распущенными. Рваными движениями стремительно накинул верхнюю одежду, такую же сумрачно-черную, как и его настроение сейчас. Хотя нет, настроение было еще мрачнее, а глаза по-прежнему сверкали яростью. Мужская высокая фигура черной тенью замерла перед закрытой дверью. Глубоко вздохнув, Вэйюэ вышел из комнаты и сразу проследовал на улицу. Бай Циу ожидал его за дверью, но на него так никто и не обратил внимания, на какое-то время призрачная фигура осталась в коридоре в полном одиночестве.

Старые деревянные домики окутал плотный туман, стелящийся на покрытые мхом крыши. Прохладный воздух влился в легкие главы Чжао. На свежем воздухе злость немного утихла. Вэйюэ прикрыл глаза и окончательно пришел в себя. Теперь он готов разговаривать.

К этому времени к нему подошел Бай Циу. Казалось бы, самым верным решением в этой ситуации было извиниться, но тот даже не думал просить прощения. Бай Циу никогда не извинялся перед Вэйюэм. С кем угодно, будь то главы кланов, будь то простой люд, он общался вежливо и крайне учтиво, вопреки всему. Но только не с ним. Вэйюэ прекрасно все понимал, поэтому даже не попытался обсуждать произошедшее. Проблема была не в том, что его разбудили, далеко не в этом. Проблема в том, что он привык. Привык, что все презирают его. Но он не станет оправдываться, не станет просить о помощи. Он никогда не произнесет вслух: «Я тоже человек. Мне тоже бывает больно».

Троица друзей проснулась на рассвете, костер давно потух, холодный воздух гонял мерзлые мурашки по телу. Когда лежать в таком холоде стало совсем невыносимо, ученики принялись активно заниматься делами.

Чжао Юйлун и Янь Куй сошлись в дружеском поединке на мечах. То, что они покинули территорию кланов, не освобождало учеников от ежедневных тренировок своей духовной силы и практики искусства фехтования. Черные волосы Юйлуна плавными волнами развевались по ветру. Он сражался мягко, каждое движение искусно подчеркивало его силу, а движения Янь Куя, в противовес, выглядели дико, резкие выпады заставляли его каштановые волосы дергаться под стать резвым движениям. Лицо Юйлуна в точности воспроизводило лицо его старшего брата, только он обладал более мягкими, совсем еще юношескими чертами лица. С легкостью он парировал любую атаку, не напрягая ни единого мускула на лице.

Лицо его соперника залилось краской, постепенно он начал выдыхаться. Как бы он ни старался, физическая подготовка не позволяла ему долго биться в агрессивной манере. Янь Куй мечтал научиться совладать с мечом, как прославленный глава Бай, которому не было равных. Бай Циу в одиночку мог с легкостью одолеть во множество раз превосходящих его в количестве умелых бессмертных. Ему не потребовалось бы даже вкладывать в меч духовные силы.

Юйлун в свою очередь подражал Чжао Вэйюэ, ему по душе было изучать всевозможные заклинательские техники, учиться формировать печати, применять и создавать талисманы. Хотя некоторые техники Вэйюэ были опасны и негласно порицались другими бессмертными, Юйлуну было все равно. Он беспрекословно верил своему брату, он знал, что Вэйюэ точно не пойдет по темному пути, несмотря на скверный характер. Как минимум потому, что он никогда не бросит Юйлуна и не утянет его за собой на дно.

Во все глаза полюбовавшись поединком, Се Ди отправилась на поиски воды. Ей очень не хотелось отрываться от созерцания Юйлуна, но после тренировки он наверняка захочет пить, а ей важно позаботиться о его комфорте. Далеко идти не пришлось, совсем рядом оказалась узкая река с медленным течением. Ее воды извивались вокруг горной долины, опутывая каждый выступ каменных скал. Се Ди освежила лицо, набрала холодной воды и направилась обратно. К этому моменту Янь Куй совсем выдохся, и поединок соучеников завершился победой Юйлуна.

– Я принесла вам воды; думаю, нам пора выдвигаться и скорее найти главу Чжао и главу Бай.

Разгоряченные боем юноши промочили горло холодной водой. Румянец над скулами Юйлуна придавал мягкости мальчишескому взгляду, капли горячего пота стекали по узкой шее. Се Ди была низкой девушкой, и ей пришлось приподнять голову, чтобы любоваться незначительными для большинства, но привлекательными для нее деталями на теле Юйлуна. Взгляд ее застыл на двигающимся кадыке, но девушка вовремя себя одернула, а друзья этого и вовсе не заметили. Немного восстановив дыхание, молодые люди направились в деревню на поиски постоялого двора. Главы наверняка остановились где-то на ночь, ученики надеялись встретиться с ними на одном из постоялых дворов.

– Смотрите! Постоялый двор «Тутовая встреча», давайте спросим у хозяина. – Первым заметив вывеску, Янь Куй указал остальным на иероглифы, красующиеся над входом.

Хозяина они нашли моментально – стоило пересечь порог постоялого двора, как чрезвычайно любезный хозяин начал обхаживать новых посетителей его скромной обители. Девушка обратилась к нему:

– Хозяин! Подскажите, у вас случаем не останавливались два господина? Один носит серебристые одежды, а другой – черные с расшитыми золотыми узорами?

– Вчера вечером заселились, юная госпожа. К сожалению, уже ушли куда-то, вы совсем немного опоздали. Желаете заселиться? – Глаза мужчины вмиг заблистали алчностью, он уже представил, сколько денег смог бы получить с подростков, что обычно славятся своей наивностью.

– Нет-нет, мы лишь ищем наших наставников, – вмешался Юйлун, замечая, что хозяин начинает вести себя, словно скользкий слизняк. Соученики покинули постоялый двор, обрывая попытки их обхаживания.

Вэйюэ намеренно слегка отстал, держась на расстоянии, за спиной Бай Циу. Оказывается, его столь вероломно разбудили для того, чтобы лично застать похищение очередной жертвы. Вэйюэ размышлял, насколько же им должно повезти, по логике главы Бай, чтобы застать лично похищение какой-нибудь старухи. Очевидно, шансы нулевые, но разве Бай Циу отступится и признает глупость своего плана? Вэйюэ предлагал остаться на постоялом дворе и дождаться похищения там, а после по горячим следам выследить духа. На что Бай Циу состроил недовольное лицо – он не желал отсиживаться в ожидании очередной смерти.

Даосы прогуливались по центральной улице деревни. Со временем деревянные домики стали встречаться все реже, а потом и вовсе закончились, теперь их окружал лишь тутовый лес и пологие горы, покрытые туманом. Ничего необычного заметить так и не удалось. Вэйюэ не выдержал и, поравнявшись с Бай Циу, сказал:

– Я говорил, что это бесполезно.

– Я следовал за твоим планом, – не желал признавать поражение глава Бай.

– Нет, это ты, уважаемый глава Бай, ввалился в мои покои утром, а я был вынужден следовать за твоим недалеким планом вместо того, чтобы видеть прекрасные сны. – Вэйюэ сложил руки и недовольно хмыкнул. – В них и то больше смысла!

– Ты сам предположил, что скоро будет еще одно похищение.

– А еще я предположил, что поиски надо начинать после пропажи!

– Так нельзя, мы не можем жертвовать невинными жизнями, если есть хоть один шанс их спасти.

– И как? Удалось спасти?

После вопроса последовала тишина, оба и так знали ответ. Делать было все равно нечего, они разделились и принялись бродить дальше в поисках мельчайших подсказок.

Чжао Вэйюэ направился вдоль реки в противоположную сторону от деревни. Настроение значительно улучшилось, наконец он остался наедине с собой и больше никто его не раздражает. Чем дальше он брел, тем ярче палило солнце, поднимаясь из-за гор. Туман, в свою очередь, только сгущался, что не могло остаться незамеченным для главы Северного Ветра. Вэйюэ напрягся и осмотрелся, что-то подсказывало ему, что необходимо быть осторожнее. Место ощущалось гиблым, хоть и выглядело вполне обычно, как и прошлые пейзажи, что уже успели приесться за скучную прогулку. Вокруг Вэйюэ было настолько тихо, что даже щебетания птиц не слышно, словно все вымерли и осталось только безжизненное шуршание реки.

Какое-то время пришлось потратить на изучение подозрительного места, но найти хоть одну зацепку или что-то ценное так и не вышло. Вконец отчаявшись что-либо найти, глава Чжао принял решение возвращаться обратно в деревню и наконец позавтракать, как вдруг заметил одинокий силуэт на противоположной стороне реки. Внимательно присматриваясь, он разглядел в силуэте молодую девушку с наполовину покрытым нежно-розовой накидкой лицом. Яркое солнце отражалось от воды, машинально Вэйюэ прикрыл и потер глаза от ослепившего его света. Стоило вновь открыть глаза, как подле него уже стояла старуха в той же нежно-розовой накидке, наполовину прикрывающей сморщенное лицо. От неожиданной встречи Вэйюэ оступился и чуть не упал, задев каблуком сапога камень, но вовремя поймал равновесие. Молча он оглянулся на то место, куда смотрел до этого, но никакой девушки там больше не было. Переведя взгляд на старуху, он неуверенно произнес:

– Мне показалось, что я видел девушку на той стороне реки.

– Господин бессмертный, это была я. Туман такой плотный, солнце слепит. Господину показалось. Я давно уже не девчушка, – улыбнулась старуха.

– Как вы узнали, что я бессмертный?

– Господин, вы посмотрите на себя, в нашей деревне никто не может позволить себе таких роскошных тканей и украшений. Знатные люди нос в наши края не суют, только даос в такой одежде мог здесь оказаться.

Конечно же, Вэйюэ ей не поверил, своим глазам он доверял больше, чем каким-то подозрительным старухам, но виду не подал. Слишком быстро она определила, что перед ней даос, тут явно что-то нечисто. Сейчас правильнее притвориться, что его устроил этот ответ.

– Бабушка, что же вы делаете здесь совсем одна? Неужто не слышали, что люди пропадают в деревне?

– Что мне до этого? Я совсем стара, много лет живу одна, пропаду – и ладно. Никто не заметит.

От этой встречи просто разило недосказанностью и необъяснимостью. От старухи исходила подозрительная энергия. Даже ее улыбка заставляла только сильнее напрячься. Тогда Вэйюэ решил пойти на маленькую хитрость: он развернулся, делая вид, что уходит. Проделав несколько шагов, заклинатель незаметно вытащил талисман, обличающий духов, из внутреннего кармана. Одним выверенным движением мужчина направил талисман, напитанный духовной силой, в старуху. Багряный талисман с золотыми иероглифами прилип прямо на ее лоб.

Старческое лицо задрожало, сморщенные руки обхватили голову, а далее последовал яростный вопль, от которого, казалось, содрогнулись даже горы. Лица на старухе безостановочно сменялись одно за другим, словно человек за одно мгновенье сменял сотню масок. Нечеловеческий вопль усилился, и перед Вэйюэм предстало существо ростом в несколько раз выше среднего человека. Тварь была похожа на серую зловонную гору со стекающей слизью по телу. Более невозможно было рассмотреть лицо, лишь его общие очертания. Ни глаз, ни рта, ни носа не осталось. Рев прекратился, его сменил гортанный гогот в голове Вэйюэ:

– Ты!!! Как посмел, ничтожный даос!

Существо на самом деле не произнесло ни звука, оно обратилось к нему мысленно. По всей видимости, в своем истинном обличии говорить оно не могло, а вот мысли передавать вполне способно. Вэйюэ даже не сразу понял, как существо, не раскрывая пасти, говорит с ним. Кратковременная растерянность сыграла с ним злую шутку. Махнув подобием руки, склизкая тварь скинула на Вэйюэ гнилостную жижу, и как только та коснулась лица бессмертного, он потерял сознание.

После того как они с Вэйюэм разошлись, Бай Циу направился обратно в деревню. Предполагая, что они могли что-то упустить, он планировал еще раз все перепроверить. Каково же было его удивление, когда на входе в деревню перед его взором предстали ученики клана Северного Ветра и ученица клана Южного Ветра. Взгляд Бай Циу заледенел, он сложил руки за спиной и размеренным тоном спросил:

– Что вы трое здесь делаете?

Хотя вопрос прозвучал довольно спокойно, три покрасневших лица напряглись от страха. Бай Циу не было необходимости даже голос повышать, чтобы вмиг построить провинившихся учеников.

– Глава Бай, глава Бай! Простите этих глупых учеников! Но у нас для вас очень важные новости! – Ученики упали на колени и поклонились Бай Циу, страшась поднять взгляд до тех пор, пока глава клана Западного Ветра не приказал встать и наконец объясниться.

К счастью или сожалению, объясняться не пришлось. Их попытку прервал жуткий вопль, доносящийся откуда-то из глубин горной долины, куда незадолго до этого направился в одиночку Чжао Вэйюэ. Тут же в голову Бай Циу закрались нехорошие мысли, белое лицо стало на тон бледнее, невольно с его губ сорвалось имя:

– Вэйюэ!

Хладнокровие вмиг спало с лица Бай Циу, в льдистых глазах пробилась легкая тревога. Он приказал ученикам оставаться в деревне, а сам ринулся в долину. Конечно же, несносные ученики его не послушали. В суете никто не придал значения тому, что глава Бай назвал главу Чжао по одному только имени. А ведь посторонний человек не имел права обращаться к другому по одному лишь личному имени.

Глава 4.1

Познай свое истинное лико – два

Всепоглощающая тьма, холод, дрожь, белая световая вспышка. Ледяная вода, окатившая все тело, мгновенно вернула сознание. Мокрые черные волосы безобразно прилегали к бледному лицу, капли воды мелкой рябью скатывались на грудь, падая в такт биения колокола. Вэйюэ сидел спиной к круто возвышающейся каменной скале и отчего-то не мог сдвинуться с места. Тело не слушалось, виски саднил пронизывающий звон. Мутная пелена с глаз постепенно сходила. Перед ним стоял многоликий дух в своем истинном обличии. Жалкое подобие лица многоликого ничего не отражало, но Вэйюэ был готов поспорить, что в этот момент мерзкий дух самодовольно ухмыляется.

Сквозь шум в висках пробился зловещий гогот многоликого духа:

– Вот, что, даос. – Пустые глазницы многоликого блуждали по лицу Вэйюэ. – Раз уж ты меня так быстро раскусил, я готов сыграть с тобой в игру.

Заклинатель нахмурился, оглядываясь по сторонам, – он осознал, что сбежать не получится. Как бы он ни пытался вернуть контроль над своим телом, ничего не вышло, и единственное, что он мог, – двигать головой. Склизкая жижа, что попала на его лицо, обладала парализующим ядовитым действием. Бессмертный не чувствовал, что умирает, значит, яд не смертелен и, если выиграть время, самостоятельно рассеется, и тогда уже ничего не удержит Вэйюэ от уничтожения многоликого.

Вэйюэ презрительно хохотнул в ответ:

– Если я не соглашусь?

– Тогда умрешь сразу, разумеется, глупый даос.

Внутри поднималась волна раздражения, глава Северного Ветра с удовольствием сразился бы с этим мерзким духом, но тот выбрал нечестную игру. Вэйюэ корил себя за то, что попался и теперь вынужден разговаривать с ним, вместо того чтобы сровнять с землей. Натянув ухмылку на лицо, он собрал все силы, чтобы произнести наигранно спокойным голосом:

– Продолжай.

– Даос имел наглость сорвать мою маску, теперь моя очередь сорвать твою. Ты окунешься в воспоминания своего прошлого – отыщи свое истинное лико. Если ответишь правильно, я тебя отпущу. Если ошибешься, заберу твое лико. Не ищи подвоха, все довольно просто.

Вэйюэ не до конца понял, что дух имеет в виду, говоря о его истинном лике, но других вариантов у него не было. Полагаться, что глава Бай сможет отыскать его раньше, чем ему срежут лицо, было плохой идеей. Будет ли Бай Циу его искать, тоже хороший вопрос. Еще и не известно, как далеко от деревни его утащил треклятый дух. Оставалось только согласиться на игру. Бессмертный хотел выиграть время, дух сам предоставил ему эту возможность.

– Я согласен.

Многоликий протянул к его лицу мерзкие бескровные отростки рук. Стоило духу коснуться висков Вэйюэ, по всему лицу бессмертного паутиной поползли серые прожилки. Глава клана Северного Ветра провалился в беспамятство. И только в последний момент щека дернулась от омерзения – ранее глава Северного Ветра никому не позволял касаться своего лица.

Вэйюэ открыл глаза, туманная пелена перед ним рассеялась. Отшатнувшись назад, он еще раз потер веки, но картина не изменилась. Он оказался в круглом Зале собраний, где сейчас стоял на своем обычном месте. Осознание происходящего пришло не так быстро, как восстановилась четкость зрения. Главы что-то бурно обсуждали, одаривая его ненавидящими взглядами. Прислушиваясь к смыслу их гневных слов, он понял, что это то самое собрание, на котором его впервые обвинили в использовании печатей и темной духовной силы.

Главной целью собрания было найти решение, какого наказания достоин Вэйюэ. Яо Мэйли с серьезным лицом предлагала его уничтожить, пока еще есть шанс, пока он не так силен и не развил свои темные способности. Обиднее всего, что Бай Циу не слишком ей возражал, хотя прекрасно знал, почему Вэйюэ активировал именно эту печать. В прошлом на совете Вэйюэ молча принимал все камни в свою сторону. Говорить бесполезно, когда изначально все настроены против тебя. Любое слово в свою защиту подобно кости, брошенной голодной собаке. Его растерзают так же беспощадно, как злая собака сожрет брошенную кость.

Стоя сейчас на своем месте, нынешний Вэйюэ нашел множество слов, которые он даже попытался произнести, но так и не смог. Сейчас он был лишь немым слушателем и мог только наблюдать. Губы начали непроизвольно шевелиться, а из уст потекли слова, сказанные в прошлом:

– Глава Бай, ты так и будешь молчать?

Бай Циу отмалчивался все собрание, открывая рот только в тех редких случаях, когда кто-то обращался лично к нему. Вэйюэ не собирался этого делать, но эмоции в конечном счете взяли вверх. Глава Чжао посмел допустить ошибку, которую давно зарекся совершать. Он доверился чужому человеку; правильнее даже сказать, он посмел надеяться, что Бай Циу хотя бы слово скажет в его защиту. Ему было бы и этого достаточно. Возможно, если кто-то хотя бы раз в жизни защитил его, сердце главы Северного Ветра не было сейчас насквозь прогнившим.

– Мне нечего сказать. – Бай Циу произнес слова каменным тоном, он даже не взглянул на Вэйюэ.

«Так уж и нечего? Нечего?! Двуличный ублюдок». Вэйюэ было слишком больно от происходящего или скорее глубоко обидно. До конца сложно понять чувства, окутавшие его в несправедливом прошлом. Его отказывались понимать, не хотели слушать. Даже он… Он ведь был там, был рядом с ним, в глубине души Циу понимал, что Вэйюэ поступил правильно. Но разве глава Западного Ветра станет защищать его перед советом? Признает, что иногда использование запретных техник – необходимость, позволяющая спасти жизни, а не загубить? Но главам глубоко плевать на то, что Вэйюэ активировал печать, преследуя цель избежать лишних жертв. Их волновало, что печать была порождением темного пути. Бессмертные, вступившие на путь тьмы, обладали крайней свирепостью и силой. Воспользовавшись темной печатью, Вэйюэ стал для них угрозой.

На пике смешанных эмоций Вэйюэ провалился в бездну, машинально захлопнув сумрачные глаза, погружаясь в беспросветную тьму. А когда вновь открыл, оказался уже в другом воспоминании.

За три дня до того злополучного собрания в клане Восточного Ветра устроили кровавую бойню сектанты темного пути, практически перебив весь клан. Их было слишком много. Сектанты напали поздней ночью, у адептов клана Восточного Ветра не было даже шанса успеть послать просьбу о помощи другим кланам.

Вэйюэ не спал той ночью – прогуливаясь по внутреннему двору клана Северного Ветра, он случайно заметил всплеск энергии вдалеке. Поначалу он не придал этому значения, решив, что адепты клана Восточного Ветра устроили позднюю тренировку. Но всплески начали озарять кромешную ночь слишком часто. Вэйюэ без промедления вскочил на свой меч и направился в клан Западного Ветра за Бай Циу. Слишком подозрительно выглядели бушующие всплески энергии.

В клане Западного Ветра все давно почивали, Вэйюэ лично пришлось ворваться в покои главы Бай. Медлить, заботясь о правилах приличия и уважении, было некогда. Разумеется, первым делом Бай Циу попытался протаранить мечом незваного ночного гостя. Реакция у главы Западного Ветра всегда оставалась отменной, даже после резкого пробуждения он тотчас же готов атаковать. Только потом он осознал, что в его комнату ворвался Вэйюэ. В последний момент мечник успел отозвать меч от открывшейся под удар шеи черноволосого даоса. Бесцветные распущенные волосы рассыпались по плечам, обнаженная грудь тяжело вздымалась, ладонь, крепко удерживающая меч, вздрогнула от осознания. Еще немного, и он мог нанести смертельный удар, но глава Северного Ветра даже не пытался увернуться. Почему он не увернулся?

В эту ночь Вэйюэ впервые увидел такого Бай Циу. Черноволосый бессмертный замер – он привык к слишком идеальному обличию главы Бай, а сейчас перед ним стоял совершенно другой человек. Сейчас он был слишком похож на живого, а не на безэмоциональное изваяние без единого изъяна, каким представал перед всеми. Вэйюэ даже показалось, что в льдистых глазах напротив промелькнуло беспокойство, когда Бай Циу наконец нарушил воцарившееся между ними молчание:

– У тебя что-то случилось?

Одна фраза вырвала Вэйюэ из оцепенения. После краткого объяснения беспокойство в глазах скрылось в путах вековых ледников. Лицо Бай Циу вернулось к своему обычному выражению. Вдвоем они вылетели в сторону энергетических вспышек. Подлетая ближе, уже с воздуха главы увидели, что клан Восточного Ветра действительно в беде. Нападающих было слишком много, как и безжизненных трупов адептов, лежащих во внутреннем дворе. Бай Циу, не раздумывая, устремился в ожесточенный бой, отражая атаки сектантов, а Вэйюэ следом за ним. Сражаясь плечом к плечу с Бай Циу, он прикинул, сколько осталось живых противников и сколько валяется на земле окровавленных жертв из клана Восточного Ветра. Вэйюэ осознал, что сражением на мечах не спасти оставшихся заклинателей. За Бай Циу он не сильно волновался, тот-то точно выживет, он способен перебить всех сектантов в одиночку, но за это время от клана Восточного Ветра не останется ни-че-го. Как бы ни был силен глава Бай, время не на его стороне. Всего краткий миг промедления знаменует собой новую жертву.

Вэйюэ подобрал тело убитого сектанта и принялся его кровью, что еще не успела остыть, чертить очень сложную печать на ближайшей стене. Печать после активации должна была погубить вражескую кровь. Именно поэтому для ее создания и необходимо использовать кровь противника. Ранее Вэйюэ никогда не применял эту технику и до конца не знал, как именно она подействует. По описаниям из древнего трактата по запретным техникам, после активации она должна была самостоятельно вычислить врагов и уничтожить всех до единого.

Завершая последним символом сложную печать, Вэйюэ, недолго думая, активировал ее. Круглая печать отделилась от стены и слилась единой энергией в золотого змея с рубиновыми глазами. Голова змея прошипела прямо в лицо Вэйюэ, но не тронула его. Огромная пасть с ядовитыми клыками захлопнулась перед застывшим лицом. Золотой змей отвернулся и принялся выискивать вражескую кровь, что породила его, уничтожая сектантов одного за другим. Не прошло и четверти часа, как золотой змей поглотил всех до единого сектантов, а затем распался на частицы, обращаясь дорожной пылью, и воспарил куда-то ввысь. Мощь темной печати, основанная на крови, не имела границ. Техника, где используется кровь, в разы сильнее и опаснее любой другой техники. Всего одна капля усиливает уничтожающую мощь, что уж говорить о печати, полностью созданной из вражеской крови.

Бай Циу стоял в окружении бесчисленных трупов, всего мгновение назад нападающих на него. Как только сектантов поглотил змей с рубиновыми глазами, все внимание главы Бай сосредоточилось на единственном мужчине в черных одеяниях, расшитых золотыми нитями. Взгляд мечника с каждым мгновением становился тяжелее, пока он всматривался в глаза главы Северного Ветра. Внутри Бай Циу боролось множество эмоций, – кажется, сейчас он не мог ответить даже себе, как правильнее действовать дальше. Используя эту печать, Вэйюэ позволил другим узнать о его запретных практиках. Когда-то Вэйюэ всячески старался избегать этого осуждающего взгляда, сейчас же он стал его вечным спутником. Вэйюэ спас множество жизней, за что поплатился и погряз в обвинениях. Поступил бы он так еще раз? Нет, более он не станет никого спасать, отныне его заботит только его жизнь и жизнь младшего брата. Строить из себя праведного героя, рискуя жизнью, не про его честь, пусть этим занимаются другие.

Воспоминание снова оборвалось, он провалился в еще более далекое прошлое. Прошлое, которое он так старался забыть, но именно этот день навсегда изменил маленького мальчика.

– Где опять шляется этот неблагодарный выродок?! – Просторный зал сокрушал грозный мужской голос.

– Отвечаю уважаемому главе Чжао Вэйдаю[10]. Последний раз этот недостойный слуга видел, как молодой господин играл со своим другом у реки, – почтительно отвечал другой мужской голос.

– Немедленно тащи их сюда! Я преподам урок своему отпрыску.

– Слушаюсь, глава Чжао Вэйдай!

Через некоторое время в зал толкнули юных Чжао Вэйюэ и его лучшего друга, с такой силой, что они вынужденно рухнули на колени. Вэйюэ даже не думал самостоятельно начинать кланяться перед отцом, поэтому сразу поднялся на ноги и гневно окинул взглядом главу клана Северного Ветра. Сколько в этих черных глазах было ярости, совершенно несвойственной детскому взгляду, знали лишь на Небесах.

– Забыл о своих обязанностях, щенок?! Сколько раз я говорил, что ты обязан присутствовать на всех собраниях без исключения? Или ты уже не хочешь становиться главой?! Я не позволю такому сопляку, как ты, в будущем опозорить клан Северного Ветра!

Вэйюэ лишь скрестил руки перед грудью и сильнее нахмурился. Его близкий друг по-прежнему стоял на коленях, тот очень боялся отца Вэйюэ, особенно в гневе. Вэйюэ понимал, что бесполезно просить его подняться с колен. Юноши дружили с самого детства, ближе у них никого не было, они всегда держались вместе. И объединяла их так же сильно ненависть к Вэйдаю, только Вэйюэ мог позволить себе дерзить отцу, а друг молча подчинялся.

– Молчишь, значит; хорошо, – сбавил тон отец и отдал приказ уже не Вэйюэ. – Убить его! – Глава Чжао указал на мальчика, стоящего на коленях.

После этих слов несколько адептов повытаскивали мечи из ножен и принялись исполнять приказ, окружая двух мальчиков. Вэйюэ схватили мертвой хваткой под руки и оттащили в сторону; как он ни вырывался, чтобы спасти друга, ничего не вышло… Он был бессильным ребенком в цепких руках превосходящих в силе врагов. Черноволосый мальчишка заорал во все горло, все чувства его смешались, но он так и не смог проронить ни единой слезы. Сын посмотрел на отца с первобытной ненавистью, как загнанный в угол зверь. С тех самых пор Вэйюэ ни с кем не позволял себе сближаться. На его глазах убили лучшего друга, они были назваными братьями. После сегодняшнего дня никого не осталось у маленького, озверевшего от одиночества щенка.

– Это первый урок для тебя. У будущего главы не должно быть друзей, никому нельзя доверять. – Холодная улыбка искривила жестокое лицо отца.

С того дня друзей у Вэйюэ действительно не было, с того дня маленький мальчик каждого считал за врага. Сближался с кем-либо исключительно ради того, чтобы узнавать слабости соперника и ударить в нужный момент. Он рос, готовый убивать, мстить и никого не щадить. В его жизни не было того человека, кто попытался бы направить его на истинный путь.

Белым призраком Бай Циу несся вдоль реки, он видел лишь примерное направление, куда пошел Вэйюэ. Сердце таранило ребра, он буквально ощущал всеми своими духовными меридианами: что-то пошло не так. Вэйюэ срочно требуется его помощь. Но где же его искать? Мечась от дерева к дереву, глава Бай никак не мог вернуть холодный рассудок. Он пытался кричать, но никто не отзывался на его срывающийся от беспокойства голос.

Немного сбавив темп, Бай Циу внимательнее осмотрелся по сторонам, пытаясь хоть что-то заметить или услышать, но ничего не указывало на то, что где-то здесь проходил Вэйюэ. «Где же ты? Как мне найти тебя?!»

Юйлун, Янь Куй и Се Ди тихо следовали по пятам за Бай Циу, соблюдая небольшую дистанцию. Когда глава оборачивался, они юрко прятались за деревья. Бай Циу не чувствовал сейчас их присутствие, потому что был сосредоточен на другом. Хотя все его состояние кричало скорее об охватившей его панике, чем о сосредоточенности, обычно присущей главе Западного Ветра.

– Первый раз вижу главу Бай таким взволнованным, – прошептала девушка, выглядывая из-за ствола дерева.

– Что-то случилось с главой Чжао? Его не было рядом с ним, а потом этот рев, от которого мурашки по телу… – прошептал Янь Куй, еще более нагнетая обстановку.

– Хватит трепаться, – шикнул Юйлун, не позволяя соученику договорить. У него давно закрались подозрения, что что-то недоброе могло случиться с его братом. Стоило Янь Кую озвучить это вслух, Юйлуну стало еще более не по себе. Он пытался придумать, что же делать, ведь, по всей видимости, Бай Циу тоже не имеет ни малейшего представления, где искать его старшего брата.

Глава 4.2

Познай свое истинное лико – три

Пелена воспоминаний в очередной раз перенесла Вэйюэ в другое место. Он все еще пытался понять, что же хочет от него многоликий дух, как ему найти истинное лико. Зачем многоликий воспроизводит именно эти кошмарные воспоминания? Главе клана Северного Ветра казалось, что прошлое лишь прошлое, но, погружаясь в него, он снова испытывал давно пережитые чувства, которые охватывали его тогда. И снова эти чувства раздирали его душу. Это злило. Он и без жалких напоминаний демонова духа помнил все до мельчайших деталей. Вэйюэ начал жалеть, что согласился играть по правилам духа.

– Слышишь! Меня это начинает жутко раздражать! Как я должен отыскать истинное лико?! – мысленно прокричал Вэйюэ, надеясь, что многоликий его услышит, ведь вслух говорить он по-прежнему не мог. Но ответа не последовало. – Да пошел ты!

Взгляд Вэйюэ сфокусировался на светящейся россыпи мелких точек, рассекающих ночное небо. Смутно он почувствовал нарастающее беспокойство, а когда опустил глаза и осмотрелся, его сердце пропустило удар. Глава клана Северного Ветра начал понимать, в какое именно воспоминание на этот раз загнал его этот мерзкий дух. Несмотря на то, что он осознавал, что происходящее давно пережито, а сейчас он лишь во власти воспоминаний, именно это место заставило вновь дрожать все его тело.

Бессмертный стоял на узком деревянном мостике, от сырости древесина практически сгнила. Полуразрушенный мостик вел через зеленое варево болота, а из болотной трясины восходили засохшие обугленные деревья. Ночь сокрушала глаза.

Вэйюэ больше не пытался концентрироваться, полностью отдавшись во власть воспоминания, сил бороться не было. Сильнее всего на свете он не хотел снова это проживать, лучше на повторе смотреть предшествующие воспоминания, чем одно это. Но картина начала повторяться…

Детский истошный рев, смешанный с безостановочными всхлипами, заставил сердце Вэйюэ сжаться сильнее, перехватив сбивчивое дыхание. Тело ринулось в сторону плача, как можно скорее пытаясь пересечь мост, разрезающий болотное варево.

Когда он наконец выбежал на твердую лесную землю, перед черными, как две потухшие звезды, глазами открылась картина. В центре сдерживающей печати стоял на коленях его младший брат. Сдерживающая печать оказалась не совсем обычной, в ней были дорисованы некоторые символы для темных ритуалов, Вэйюэ не мог до конца разобрать их значение. Все лицо Юйлуна было покрыто слезами, он находился в сознании, но при этом не слышал, как Вэйюэ зовет его, и ничего не отвечал, только ревел, испытывая сильную боль.

Подобраться ближе к печати не представлялось возможным, она была накрыта куполом из энергетической силы, который невозможно разрушить духовным мечом. В панике глава клана Северного Ветра минимум сотню раз ударил мечом по куполу, но все было тщетно. Он по-прежнему пытался докричаться до Юйлуна, но младший брат так и не ответил. Сквозь грохот крови в ушах Вэйюэ расслышал хлопки ладоней, словно кто-то аплодировал ему, и резко обернулся на звук. Перед ним предстал незнакомец, медленным шагом выходящий из тьмы изумрудного леса. Незнакомец оказался мужчиной в одеяниях цвета фиалки, с желтой лентой на поясе, со светлыми волосами и необычными глазами. Необычные они были потому, что напоминали змеиные, с маленькими вертикальными щелками вместо зрачков. Змеиный взор был неотрывно прикован к Вэйюэ, звонкие ритмичные хлопки ладоней и ехидные смешки вызвали у главы Чжао бешеный приступ ярости. Крепко сжимая меч в руке, Вэйюэ интуитивно хотел напасть, но его опередили слова светловласого незнакомца:

– Быстро же ты нас нашел, великий Чжао Вэйюэ. – За этой фразой с явным акцентом на слове «великий» последовал тихий надменный смех.

«Откуда он знает мое имя? Разве мы знакомы? Почему я его не помню?» Как бы Вэйюэ ни старался вспомнить, видел ли он этого человека где-то раньше, кто он такой, откуда знает его имя и ради чего похитил брата, все было тщетно. Ответ не находился ни на один вопрос, но и выяснять сейчас он не станет, важнее было скорее спасти брата. Кратковременная растерянность быстро стерлась с лица Вэйюэ; нахмурив грозовой взгляд, он практически прорычал, сильнее сжимая меч:

– Сними! Купол!

– Процесс уже запущен, ты его не остановишь.

На фоне раскалившегося Вэйюэ незнакомец выглядел вполне спокойно, при нем даже меча не было. Вэйюэ чувствовал дерзость, исходящую от этой личности. Фиалковые одежды ярким контрастом выделяли его на фоне леса, цветастые ткани словно кричали: «Вот твоя цель, давай нападай! Чего ты тянешь?»

Ярость совсем затуманила Вэйюэ, и он напал, но противник в последний миг исчез, а потом снова появился уже за его спиной. Так продолжалось достаточно долго, светловолосый мужчина не пытался атаковать, только уклонялся от ударов меча. Черная атакующая тень против ярко-сиреневого пятна метались по чаще леса, подобно необузданным карпам кои в желтой реке[11]. Вэйюэ вдруг остановился, его посетила навязчивая мысль: возможно, тот не атакует в ответ в надежде потянуть время. «Возьми себя в руки, Вэйюэ!» Черные бездны в глазах погасли, он терзал себя мыслями, как стоит поступить, и в этот момент незнакомец обратился к нему:

– Тебе совсем не интересно?

– Что? – Вэйюэ не сразу понял, о чем тот спрашивал.

– Например, что здесь происходит.

С улыбкой на узком лице он окинул рукой происходящее вокруг и остановился на печати, сдерживающей младшего брата Вэйюэ. При этом две узкие щели зрачков незнакомца не отрывались от бледного лица главы Чжао, словно вожделели увидеть реакцию, страшась упустить хоть ее часть.

Вэйюэ не знал, что делать: нанести удар не получалось, незнакомец всегда успевал уклониться в самый последний момент. Каждое его действие было четко выверено, он дразнил Вэйюэ, подливал жира в огонь, играл чувствами с такой легкостью, словно перебирал семь струн гуциня[12]. Вести беседы совершенно не было желания, это казалось бесполезным, Вэйюэ чувствовал, что так брату не помочь.

– Ну, раз неинтересно, значит, я пойду. – Повернувшись спиной к Вэйюэ, незнакомец стал медленно удаляться.

Не упуская возможность, Вэйюэ сразу отправил меч в открытую спину. Темному заклинателю потребовалось меньше мгновенья, чтобы завести руку за спину, и из его ладони вырвались темные сгустки, в миг обернувшиеся вокруг меча, перенаправляя удар в сторону владельца оружия. Вэйюэ успел уклониться, но тонкий надрез на правой руке все же остался. Обращенный против него удар нанес ему ранение, силы незнакомца оказались выше ожидаемых.

– Остановись и объясни, чего ты добиваешься! – сорвался на крик глава клана Северного Ветра, не обращая внимания на стекающую по плечу кровь.

– Значит, все-таки интересно. – Довольно закатив глаза, незнакомец продолжил: – Ты впустую потратил слишком много моего времени, я буду предельно краток. Сила, которой я обладаю, разрушает мое тело, и пока я не придумаю, что с этим можно сделать, часть силы я решил сохранить в сосуде. Сосудом не может стать кто попало, как ты понимаешь, но род Чжао… – незнакомец хмыкнул, уголок губ искривился в зловещей ухмылке, – всегда обладал могущественными золотыми ядрами, только они способны продержаться какое-то время с этой энергией. Твоего брата я выбрал лишь из-за того, что его проще было поймать, ничего личного, глава Чжао.

– П-продержаться какое-то время?

Вэйюэ прекрасно понял смысл сказанного, но произнес это скорее не для того, чтобы уточнить, а оттого, что ему стало действительно страшно за жизнь брата и тошно от самого себя. Он почувствовал себя таким убогим и бесполезным. Не может помочь родному брату, ни на что не способен. Или может? Когда-то он не смог спасти лучшего друга, но родного брата он обязан спасти даже ценой своей жизни, иначе он ни за что себя не простит.

Бай Циу уже час следовал вдоль реки сквозь плотный туман, уже отчаявшись найти Вэйюэ. Но тут его взгляд приковала к себе розовая накидка, валяющаяся меж речных камней. Он подошел и опустился на одно колено, осторожно поднял ее, и от прикосновения длинные пальцы испачкались какой-то зловонной серой жижей, похожей на глину. От жижи исходила странная темная энергия, и осознание, что именно здесь могли напасть на Вэйюэ, укоренилось в сердце Бай Циу.

Поднявшись на ноги, он тщательно осмотрелся и приметил еле заметную дорожку, выпачканную такой же жижей. Не раздумывая, глава Бай бросился бежать по оставленному следу. Бежать пришлось достаточно долго, течения реки давно не было слышно, Бай Циу углубился в густые заросли леса. Он продолжал свой путь до тех пор, пока заросли не стали редеть, а потом и вовсе превратились лишь в парочку низких деревьев. Перед Бай Циу возвышалась каменная скала, уходящая так высоко вверх, что, казалось, по ней можно подняться на Небеса.

След на этом оборвался, но до ушей мужчины донесся тихий стон откуда-то с левой стороны. Бай Циу бросился на звук и совсем скоро заметил сидящего у склона Вэйюэ. Голубые глаза округлились от одного вида главы клана Северного Ветра. Присев перед ним на колени, он бережно обхватил плечи Вэйюэ и немного потряс. Вэйюэ был без сознания, непонятная серая жижа паутиной покрыла его кожу, влажные волосы смешались с серой глиной, черными прожилками обволакивая бледное лицо и плечи. Как Бай Циу ни старался, как ни звал, но ему так и не удалось привести Вэйюэ в чувство, а серая паутина не стиралась с лица, словно слившись с его кожей. Холодная ладонь задержалась на щеке Вэйюэ.

Из-за выступа горы показался многоликий дух. Бай Циу мгновенно заметил его, вскочил на ноги и обнажил свой не знающий жалости меч.

– Что ты с ним сделал?! – направляя меч в существо, прорычал Бай Циу.

– Ничего, у нас с даосом уговор. Он очнется, если пройдет испытание, – раздался басистый гогот в голове Бай Циу. Не скрывая, он посмеивался над сребровласым мечником.

– Если он не очнется, я уничтожу тебя! – с глубочайшей ненавистью произнес Бай Циу, и если бы словами можно было убивать, эти бы точно убили. Главу даже не смутило, что существо общается с ним мысленно. Сейчас он желал только одного, а когда глава Западного Ветра на чем-то сосредоточен, ничто и никто его не отвлечет от цели.

– Если ты убьешь меня, он точно не очнется, – загоготал дух.

Бай Циу, стиснув зубы, сильнее сжал свой меч, кулаки дрожали от ярости, а взгляд мгновенно покрылся мертвенным вулканическим пеплом. «О, нет. Я уничтожу тебя только после того, как лично увижу, что с главой Чжао все в порядке». Одними глазами он произнес то, что так и не сорвалось с его губ. Бай Циу вернулся к Вэйюэ и снова опустился на колени напротив него, с беспокойством осматривая бессознательное лицо. Лицо, которое всегда выражало столько эмоций, сейчас было совершенно пустым. Только морщинка меж бровей, возникшая от сильного напряжения, выдавала в нем все еще живого человека. Тут Бай Циу заметил одинокую слезу, скатывающуюся по щеке главы клана Северного Ветра. Вэйюэ и слезы были настолько же несовместимы, как запад и восток, рассвет и закат, пламя и лед. Отчего в груди главы Западного Ветра что-то содрогнулось и сильно сжалось.

Ученики упустили из виду главу Бай, когда тот рассматривал какую-то подобранную накидку, после чего бросился прочь. Им долго не удавалось найти его, пока внезапный, разрезающий скалы голос главы Западного Ветра, воскликнувший: «Если он не очнется, я уничтожу тебя!» – не вывел учеников из чащи леса. Наконец они увидели Вэйюэ, находящегося без сознания, Бай Циу, стоящего на коленях перед ним, и жуткое серое существо, практически без лица, наблюдающее пустыми впадинами за бессмертными.

Чжао Юйлун не стал больше скрываться и выбежал к ним, остальные ученики решили не показываться.

– Брат!!! – Юйлун, напрочь забыв о том, кто такой Бай Циу, оттолкнул его и сам сел перед Вэйюэм. – Что с ним?! – Юйлун задал вопрос, ни на мгновенье не отводя обеспокоенного взгляда от лица брата.

Многоликий дух снова разгоготался в объяснениях и повторил то же самое, что ранее говорил главе Бай.

– Ему возможно помочь? – решил все же уточнить Юйлун, предугадывая, что дух ответит отказом.

– Нет, он должен справиться самостоятельно.

Когда-то он не смог спасти лучшего друга, но родного брата он обязан спасти даже ценой своей жизни, иначе он ни за что себя не простит. Недолго думая, Чжао Вэйюэ обратился к незнакомцу в сиреневых одеяниях со встречным предложением:

– Я стану сосудом, мое тело и золотое ядро продержатся явно дольше. – Голос звучал решительно, панические эмоции отошли на второй план и заглушились в пучине мыслей.

– Самопожертвование… Мне нравится. Действительно, так у меня будет больше времени найти решение. – Змеиный взгляд светловолосого заиграл новыми эмоциями, искрясь от удовольствия. Нарочито он состроил удивленное лицо, хотя изначально именно таков и был его план. Ему нужен был Вэйюэ, а не Юйлун.

Темный заклинатель в фиалковых одеждах убрал купол одним жестом руки и приказал Вэйюэ сесть рядом с братом в печать. Когда глава клана Северного Ветра переступил контур печати, его моментально накрыла давящая боль, и он отключился. Даже сквозь воспоминание он почувствовал ее, словно все это произошло опять. Кажется, бессмертный ощутил влагу на своих щеках.

Вэйюэ очнулся в каком-то незнакомом пространстве, окутанном пылкой тьмой; он сомневался, что это место существует. Все ощущалось слишком смутно. Глава клана Северного Ветра оставался в сознании, и то, что его окружало, точно было не из его воспоминаний. Разглядеть что-либо было почти невозможно, мрак скрывал любые детали, если они и были. Одно Вэйюэ мог точно сказать, что сейчас он не в своих воспоминаниях, а в реальном времени.

– Ну что, узнал истинное лико? – голос прозвучал на затворках его сознания.

Вэйюэ оглянулся, но так никого и не увидел, он стоял один, поглощенный тьмой. Сейчас ему приходило на ум только одно. Если дух хотел услышать об истинном лике, вероятно, требовалось ответить, в каком из воспоминаний он был самим собой, был искренен и сбросил все свои маски. Что подтверждали ранее сказанные слова многоликого: «Даос имел наглость сорвать мою маску, теперь моя очередь сорвать твою. Ты окунешься в воспоминания своего прошлого, отыщи свое истинное лико». Во всех воспоминаниях он подавлял настоящие эмоции, скрывал их даже от себя самого. Во всех, кроме одного.

На совете глава Северного Ветра носил маску отрешенности, делал вид, что его совершенно не заботит происходящее, но очевидно, что это было не так. В ту ночь, когда на клан Восточного Ветра напали, а он активировал запретную печать, он внушил себе, что действительно хотел спасти больше жизней, но это было не вполне правдой. Он хотел их спасти, но не ради их самих. Ему показалось это выгодной сделкой. Сейчас он всех спасет и станет героем. Уважение к нему вернется, и его перестанут презирать за грехи отца. Но в итоге солнце взошло на западе, а зашло на востоке.

В воспоминании с отцом все было в разы сложнее. Он любил и ненавидел его, больше ненавидел, но глубоко в душе он таил надежду на его снисхождение. Вэйюэ никогда не показывал хотя бы каплю любви к отцу, натягивая маску безразличия. Эту же маску безразличия он натянул, когда сердце лучшего друга пронзил меч. Вэйюэ не проронил ни слезы, хотя был готов захлебнуться в рыданиях, утонуть в них без остатка. Но он не позволил бы отцу увидеть его слабость.

Все маски слетели с него только в тот момент, когда он почувствовал, что его родному брату угрожает реальная опасность. Он должен спасти его, несмотря ни на что, вопреки всему. Тогда, когда Вэйюэ без сомнений принял в себя смертоносную тьму, изначально предназначенную брату. Тогда, когда решился умереть за него. Слеза скользнула по щеке от воспоминаний, что произошло после того, как он поменял золотое ядро брата на свое собственное, и, не решаясь дальше погружаться в него, он поспешил с ответом:

– Последнее воспоминание с моим братом.

– Лишь на пороге смерти самого родного человека слетают маски, которые все мы ежедневно носим, сменяя одну за другой. Ответ верный, я отпускаю тебя, даос, как и обещал. Когда очнешься, не пытайся искать меня, я покидаю эту деревню. Запомни, если мы встретимся еще раз, второго шанса спастись не будет.

Вэйюэ не успел ответить, как что-то невесомое толкнуло его в грудь, и он провалился в бездну, словно сделал последний шаг со скалы в обрыв. Зрение постепенно прояснялось, он зажмурился, потерев веки руками, а когда открыл глаза, яркий свет резанул их, отчего пришлось снова зажмуриться. Непроизвольно он нахмурился.

– Брат! Брат! Ты очнулся? – Заметив движение, Юйлун принялся трясти его за плечи.

Услышав голос брата, Вэйюэ не поверил своим ушам… «Юйлун?! Какого демона он тут делает?!» Вэйюэ широко распахнул глаза, голова немного покалывала, а место, где находилось золотое ядро, давало о себе знать тянущейся тупой болью. Эта боль давно породнилась с телом, с того дня она всегда сопровождала даоса, не утихая ни на миг. Рука машинально потянулась к беспокоящему месту, Вэйюэ издал тихий стон. Эта боль отвлекла его от желания прямо сейчас устроить взбучку Юйлуну.

Сознание окончательно вернулось, и он увидел перед собой стоящих на коленях Бай Циу и Юйлуна. В их глазах читалась яркая тревога, они рассматривали его, не моргая.

– С тобой все в порядке? Я… – хотел продолжить глава Бай, но его перебил Вэйюэ:

– По-вашему, я умер? Чего вылупились так?!

Вэйюэ окинул этих двоих пустым взглядом, встал и пошел прочь, сам не понимая, куда именно, но отчего-то у него совсем не было желания разговаривать и терпеть чье-то общество. Попутно он окинул взглядом пространство в поиске многоликого, но тот словно сквозь землю провалился, сдержав свое слово. Вэйюэ этому был несказанно рад – не придется с ним сейчас разбираться; но он запомнил эту тварь и так просто ее не отпустит. От внимания Вэйюэ не ускользнули и другие два ученика в черном и красном одеяниях, прячущиеся за деревьями, но он только хмыкнул себе под нос и не придал этому значения. Единственное, чего он желал, – как можно скорее смыть с себя этот день.

Глава 5

Новые тайны

Морально истощенный Вэйюэ вернулся на постоялый двор «Тутовая встреча» только глубокой ночью и сразу направился в свою комнату, рассчитывая как следует выспаться. Ранее он успел сходить в местную небольшую купальню и отмылся от серой слизи, окутавшей его лицо и тело. Перед посещением купальни глава Чжао прикупил новые одежды, ведь старые оказались безвозвратно испорчены. В захудалой деревне не удалось найти изящных тканей, Вэйюэ пришлось согласиться носить дешевые обноски скудных серых цветов, но все же это было лучше, они хотя бы чистые. Раз с многоликим духом все так сложилось и тот сам предпочел исчезнуть, задерживаться в деревне нет смысла. В его планы хорошенько отдохнуть вмешался ожидающий в покоях, предназначенных Вэйюэ, призрачный мужчина.

«Глава Бай… И давно ты сидишь здесь? Да как тебе только удается быть таким… Таким навязчивым?!» Возмущаться сил не было, Вэйюэ сделал вид, что не заметил его и, пройдя мимо и полностью игнорируя присутствие мечника, принялся раздеваться. Двое бессмертных молча одаривали друг друга многозначительными взглядами, не решаясь заговорить. «Интересно, когда нервы главы Бай сдадут и он уйдет прочь», – задумался глава Северного Ветра, расчесывая струящиеся по спине черные волосы, все еще влажные после купания. Но нервы Бай Циу оказались крепче, чем рассчитывал Вэйюэ.

– Я принес паровые булочки[13], поешь. – Бай Циу указал на низкий столик и предложил сесть напротив него.

– Скажи, ты ударился головой, пока меня искал? Бессмертным нашего уровня совершенствования[14] не обязательно принимать пищу, неужто забыл? – сложив руки, парировал Вэйюэ, но Бай Циу ни капли не возмутился, по-прежнему указывая на место, куда предложил сесть ранее.

Вэйюэ сдался под невозмутимостью голубых ледников, проникающих в самую душу, решив присесть, но к булочкам показательно не притронулся. Его одновременно злило, что мужчина напротив так на него смотрит, но также не хотелось упустить хотя бы мгновения услаждения этим взглядом. Черные глаза, похожие на солнце после затмения, рассматривали сереброволосого мечника, и со стороны казалось, что их взгляды говорят намного больше, чем произносят губы. Губы могут лгать, но не глаза. Иногда необходимо время, чтобы разгадать значение во взгляде, устремленном на тебя.

Только вот булочки Циу принес не ради того, чтобы его накормить. Он понимал, что в этом нет необходимости, но ему искренне захотелось позаботиться о ком-то. И этим «кем-то» оказался колючий глава клана Северного Ветра. Возможно, стоило придумать лучший способ проявления доброты, но мечник просто не умел, не понимал, как необходимо заботиться. Циу видел подобные странные поступки у смертных, как они друг друга кормят и улыбаются за едой, и учиться он мог только на этих редких моментах, что иногда успевал заметить.

– Я отправил учеников обратно в клан, со своими адептами разбирайся сам, а про Се Ди я сообщу главе Яо по прибытию, – обернул течение реки в другую сторону Бай Циу.

Ученики перед отбытием успели подробно поведать главе Бай всю историю про их встречу с Лудунем. Глава лишь глубоко задумался над невозможностью подобной ситуации, лицо не отражало даже малейших эмоций. После обдумывания их слов краски вернулись к бледным щекам, он строго приказал ученикам никому более не сообщать об этом и даже шепотом не сметь обсуждать между собой на территории кланов. Среброволосый мечник хотел обсудить то, что узнал, с главой Чжао, но вовремя понял, что сейчас не самое время, – кажется, Вэйюэ не в настроении.

– Чего с ними не вернулся?

Когда Вэйюэ задавал этот вопрос, в его голосе прозвучало невольное смущение. В голову закралась мысль, что Бай Циу решил не возвращаться без него, потому что беспокоился. Но, конечно же, это оказалось не так, ответ развеял все сомнения:

– Мы еще не закончили с многоликим. Когда ты очнулся и ушел, я так и не смог его найти.

Глупо было позволять себе думать об этом, их друзьями-то нельзя назвать. Они вынуждены общаться лишь как главы кланов Четырех Ветров, с чего бы Циу о нем беспокоиться? На мгновение смягчившееся лицо Вэйюэ после отстраненного ответа Бай Циу вновь закаменело, и привычная ухмылка вернулась к его губам. Защитная реакция его бренного тела – он всегда ухмылялся, когда ему плохо. И чем больнее, тем более дикой выглядела ухмылка на его лице.

– Многоликий покинул деревню, не беспокойся. Можешь возвращаться.

– Тогда вылетаем утром.

На слове главы Бай «вылетаем» Вэйюэ сразу понял, что тот улетит первым и не станет его ждать, Бай Циу всегда просыпался раньше восхода, словно соревнуясь с ним. Это Вэйюэ любил поспать лишний час, а то и три, его ждать смысла не будет, так зачем говорить во множественном числе? Бай Циу направился к выходу из комнаты, но, задержавшись в проходе, напоследок обронил, придав своему голосу несвойственную мягкость:

– Съешь, пока горячие. – Дверь за призрачной фигурой закрылась, но теплота нескольких произнесенных вскользь слов осталась греть холодные стены.

Глаза удалось разлепить ближе к обеду. Размеренно передвигаясь по комнате, Вэйюэ оделся и собрался улетать. Но стоило распахнуть створки дверей, как глава Северного Ветра столкнулся с главой Западного Ветра прямо на пороге комнаты. Беспокойные сны о прошлом преследовали бессмертного всю ночь. Желая как можно скорее вернуться в клан, он направился к выходу. Кто бы мог предположить, что он столкнется с главой Бай. Удивление застыло на измотанном лице Вэйюэ и вырвало из мыслей, застрявших в голове.

По рассуждениям Вэйюэ, глава Бай еще на рассвете должен был покинуть деревню, но по неизвестной причине стоял прямо перед ним вплотную, на входе в его покои. «Что ты здесь забыл?» Желая как можно скорее покончить с недоразумением, возникшим между ними, они коротко поприветствовали друг друга и сразу направились к выходу. Каждый делал вид, что так и должно быть, но легкое смятение притаилось в душах мужчин. Их пути разошлись в воздухе на подлете к территории кланов Четырех Ветров: клан Западного Ветра находился немного дальше клана Северного Ветра. Весь путь домой бессмертные поддерживали молчание, а кончики их ушей горели от смущения.

Первым делом Вэйюэ намеревался встретиться с младшим братом, и ему повезло – даже искать не пришлось. Братец сам попался на глаза, как только Вэйюэ спрыгнул с меча на землю.

– Юйлун, – прозвучал строгий голос, от которого юноша вздрогнул и резко обернулся.

– Брат! То есть… Глава Чжао! – со всей вежливостью поклонился Юйлун, понимая, как сильно он провинился. Вэйюэ пронзал взглядом несносного мальчишку, как меч – плоть своей жертвы, пока тот ждал продолжения.

– Глава Чжао, мы с друзьями беспокоились и решили следовать за вами… – Наконец Юйлун смог вымолвить хоть что-то связное, помимо звуков, подобающим животным: «Э-э», «Ну-у», «То есть».

– Очень разумно! – перебил Вэйюэ, не желая выслушивать оправдания. – Напомни, может, я запамятовал? Силенок-то хватило бы нам помочь, а не создать дополнительных проблем? Может, ты столь же умелый мечник, как глава Бай? Или хочешь заявить, что стал сильнее меня? Может, уже и главой клана Северного Ветра станешь? Ответь мне, Юйлун, раз смеешь считать себя таким самостоятельным!

– Брат, нет! Конечно, нет! Я… Прошу простить мою глупость! Я был неправ. – Юйлун поклонился еще ниже, его голос задрожал от волнения, – он только сейчас осознал, что они действительно могли стать лишь обузой. Но Юйлун ничего не мог с собой сделать, ему очень хотелось быть надежной опорой своему старшему брату.

Вэйюэ оставался крайне строг с младшим братом с тех самых пор, как Юйлуна похитил темный бессмертный со змеиными глазами, в фиалковых одеждах. Он боялся, что история может повториться снова, ведь темная, разрушающая сила по-прежнему была в золотом ядре Вэйюэ. Он волновался, ведь это означало, что темный заклинатель так и не нашел решения своей проблемы, вероятно даже не спешил искать. Чего от него еще ожидать? Бессмертному может понадобиться и дополнительный сосуд, а может, тело Вэйюэ в итоге не выдержит и его заменят братом… Кто знает, сколько еще лет ему придется играть роль сосуда? Кто мог бы гарантировать безопасность Юйлуна? Лучше уж тот будет в клане и поменьше высовывается, здесь больше шансов его защитить.

Помимо этого, опасность находилась еще ближе: прочие кланы, не входящие в Четыре Ветра, затаили глубочайшую обиду на главу Чжао Вэйюэ, а значит, и на его кровного брата. Если кланы Четырех Ветров не могли объявить войну или напасть друг на друга без крайне веской на то причины, то остальные кланы мало что сдерживало. Они более безрассудны, и у них развязаны руки, некоторые главы готовы рискнуть всем, даже погубить свой клан ради минутной мести роду Чжао. Открыто выступать и вторгаться на территорию Четырех Ветров они не станут, но кто им помешает избавиться от Вэйюэ и Юйлуна за ее пределами? Ведь, будем честны, никто из оставшихся трех глав не станет переживать, если главы Северного Ветра неожиданно не станет, скорее они, наоборот, возликуют. Кто-то сделал грязную работу за них, осуществив их тайные желания. Когда-нибудь враги непременно нападут, до сих пор их сдерживал страх перед главой Северного Ветра, но и ему придет конец. Злоба зародилась в сердцах от безумств отца Вэйюэ и Юйлуна и по наследству перешла к братьям. Сыновья расплачиваются за грехи своего отца. Справедливо ли это? Ответ никого не заботит.

– Отправляйся с учеником Янь в библиотеку, и оба десять тысяч раз перепишите правило: «Не покидать территорию клана Северного Ветра без личного одобрения главы Чжао», – потом отчитаетесь мне. И пиши красиво! Не понравится хоть одна линия – заново отправлю переписывать. Все понятно? Стоит напомнить, как мне сложно угодить?

– Не стоит, ученик все понял! Ученик немедленно пойдет и прямо сейчас найдет соученика Янь!

Младший брат быстро скрылся с глаз, не желая играть с судьбой, драконя старшего брата. Вэйюэ, проводив Юйлуна неотрывным взглядом, после решил посетить место тренировок на заднем дворе, где сейчас трудились остальные ученики его клана. Бессмертный раздал разного рода задания лично каждому и, убедившись, что все начали отрабатывать новые боевые упражнения, покинул их. Когда-нибудь и эти ученики постигнут бессмертие, а сейчас им остается лишь бесконечно тренироваться. Наставник был из него так себе, глава Чжао редко удостаивал вниманием учеников клана Северного Ветра, но старался индивидуально подбирать схему обучения каждому.

Перед тем как они разошлись с Бай Циу, тот сообщил ему, что собрание пройдет через два часа. Разговор с братом и тренировка учеников заняли большую часть этого времени, в данную минуту Вэйюэ пересекал порог Зала собраний, на удивление даже не опаздывая. После вежливого приветствия главы обсудили многоликого духа, беспокоящего деревню Саньюй, затем перешли на другие не менее важные темы. Вэйюэ, разодетый во все черное, стоял, словно тень, помалкивая большую часть оставшегося собрания.

– Главы, через три дня наконец настанет великий день. Нам предстоит отправиться на гору Тайшань и каждому приручить своего духа-покровителя, – вежливо говорил глава Восточного Ветра Лэй Бао. Пряди светло-каштановых волос, выбивающиеся из прически по обе стороны лица, струились водопадами на самую грудь, мягкий взгляд излучал свет, искусно сшитые голубые одежды опоясывал синий шелковый пояс.

– Выбирайте духа с умом, не переоцените свои силы. Пренебрежение этими простыми истинами может грозить смертью. Дух станет нашим отражением, и если добровольно подчинится, то никогда не предаст, – продолжила глава Южного Ветра Яо Мэйли. Сегодня она выглядела роскошнее прежнего, шелковистые волосы цвета коры орешника, собранные в высокий хвост, скрепленный одиннадцатью серебряными кольцами у основания, доходили до поясницы. Алые ткани одежд изящно выделялись в сравнении с самым ярким закатом, расстилающимися по небу красными лучами солнца.

Вэйюэ давно ожидал, когда этот день настанет: приручение духа – один из запасных планов, что он продумывал для защиты своего младшего брата и клана Северного Ветра. Приручать даос собрался не простого духа, он выбрал самого безжалостного и кровожадного монстра среди них. Тем самым он собирался нарушить простые правила, ранее объявленные Яо Мэйли. Но риск того стоил, ведь это повысит его влияние среди всех кланов.

Бай Циу не проронил ни слова за все собрание, даже насчет многоликого пришлось отчитываться в одиночку Вэйюэ, хотя он совершенно не желал ни с кем разговаривать. Только вот главу Бай не посмеют беспокоить, а такого, как он, запросто. Вэйюэ, в свою очередь, утаил все про испытание, что его заставил пройти дух, рассказав лишь часть произошедшего у реки.

Не то чтобы Бай Циу ранее выдавливал из себя на советах больше парочки замудренных предложений, но совсем не издать ни звука и стоять обреченнее солнца, что бескомпромиссно затмевает луна, – не совсем свойственно для ответственного мечника. Кажется, мысли его витали где-то в другом измерении, но никто, кроме Вэйюэ, не обратил на это внимания, а он тем более не стал бы уточнять, что беспокоит Бай Циу.

Стоило объявить совет завершенным, Яо Мэйли покинула зал первая, а Лэй Бао верной собачкой увязался за ней. Только после того как двое из Четырех глав ушли, Бай Циу сам подошел к Вэйюэ и предложил прогуляться. Глава Северного Ветра не стал сразу отказываться, ему было любопытно, что же тот ему хочет сказать. В конце концов, если глава Бай слишком ему надоест, он всегда знает, как накалить его так, чтобы беловолосый зануда самостоятельно ретировался.

Бессмертные медленным шагом прогуливались по извилистой тропинке, беспечно блуждающей по густому лесу. Солнце спряталось за вершины величественных гор. Вэйюэ начало казаться, что его спутник в самом деле захотел просто прогуляться и говорить совершенно не намерен. Но через какое-то время Бай Циу все-таки прервал затянувшееся молчание:

– Твой брат тебе ничего не рассказывал?

Такого начала диалога Вэйюэ никак не мог ожидать. При чем тут его брат? Неужели непослушание учеников настолько задело достопочтенного главу Западного Ветра? Даже если и так, то почему упомянул только его брата, он не один покинул территорию кланов. Или Бай Циу задел именно Юйлун из-за того, что Вэйюэ с ним связывает общий род, а род Чжао всегда служит роли козлов отпущения… Злость начала закипать, глаза сузились и презрительно окинули взгляд лицо Бай Циу. Дикий волк, оскаливший пасть, оставил шанс на последнее слово своей жертве. Умерив пыл перед тем, как взорваться и вылить бурным потоком весь накопившийся гнев, Вэйюэ все же решил уточнить:

– Не рассказывал что? – На каждом слове зрачки все больше сужались. Вены сетью выступили на шее, приковав взгляд спутника.

Стряхнув наваждение, Бай Циу ответил – он только сейчас осознал, что Вэйюэ мог не так его понять:

– Про то, как он с остальными учениками повстречал Лудуня.

После этого ответа на мгновенно остывшем от гнева лице Вэйюэ отразились удивление и непонимание. Тогда же Бай Циу объяснил все в подробностях о произошедшем с его братом и двумя соучениками, слово в слово как ему пересказали ранее юные адепты. Тень и призрак еще долго стояли в тишине, каждый погрузился в свои мысли, по кругу прогоняя всплывшие обстоятельства. Первым молчание прервал озадаченный Вэйюэ:

– Ты сказал, что дух использовал технику удушения клана Небесных Сапфиров? У духов нет и быть не может золотого ядра. Как такое возможно?

– У меня нет ответа на этот вопрос. Не думаю, что ученики солгали. До подобного даже додуматься невозможно в здравом уме. – Бай Циу отвел взгляд в сторону, поморщив нос, – его явно не устраивало, когда он чего-то не понимал.

– Кто еще об этом знает?

– Кроме нас и участников произошедшего – никто.

Помимо свалившейся на них проблемы, Вэйюэ поймал себя на мысли: почему Бай Циу решил доверить эту тайну именно ему, а не поднял, например, на сегодняшнем совете, в конце концов лично не пообщался с Яо Мэйли или Лэй Бао? Этот вопрос мучил Вэйюэ, ведь любой бы сказал, что глава Бай последний, кто доверится главе Чжао. Среди бессмертных давно повелось считать Бай Циу с Чжао Вэйюэм злейшими врагами. Спроси у них, почему, никто бы толком не смог объяснить, просто их часто видели ссорящимися друг с другом. А взгляды, которыми они сталкиваются, словно удары лучших мечей из суровой стали. Никто бы не рискнул встать между ними.

Юйлун отличился, не заикнулся даже о произошедшем, по всей видимости глава клана Западного Ветра хорошо умеет закрывать рты одним своим видом. Вэйюэ даже стало немного обидно, что брат не рассказал ему самостоятельно.

В который раз, обсуждая произошедшее с учениками от начала до конца, главы приняли решение держать все в тайне, пока не появится хотя бы крупица здравых объяснений. Затем глава Бай и глава Чжао разошлись по своим делам.

Глава 6

Дикий кот-оборотень любит слушать музыку

По прошествии трех дней главы кланов Четырех Ветров отправились на древнейшую гору Тайшань. У подножья горы они оказались ближе к полудню; тени от листьев деревьев мерцали на лицах и одеждах бессмертных, волосы трепетали от легкого дуновения южного ветра, подобно колосьям на необъятных пшеничных полях.

Одежды Яо Мэйли ярко выделялись на фоне изумрудного леса, словно раскаленная лава медленно стекала по лесной тропе, способная испепелить до остатка все, к чему прикоснется. Голубые отливы снежных одежд Лэй Бао, следующего немного позади главы Яо, тушили этот расстилающийся огонь, не давая сжечь все вокруг. Чжао Вэйюэ сливался с мглой лесных теней, еще более очерняя и сгущая их атмосферу. Он был той самой тенью, что нещадно поглощала нежные солнечные лучи. Лишь белый свет от серебристых одежд Бай Циу, следующего по левое плечо от Вэйюэ, не давал главе Северного Ветра утонуть в омуте собственного мрака.

Даосы разделились примерно на средине тропы, следующей вверх к Небесам. Каждый направился на поиски своего духа. Гора Тайшань кишела разнообразием всевозможных существ, как добрых, так и смертоносно-опасных. Не каждый бессмертный рискнет сунуться в их обитель, тем более в одиночку, но разве глав самых влиятельных кланов способен остановить такой пустяк?

Лэй Бао отправился на поиски таинственного горного жителя – Сяньли[15], духа дикого кота-оборотня. Поговаривают, стоит дикому коту постареть, и он получит духовную силу самих Небожителей. С древним котом, обладающим силой Небожителей, Лэй Бао не был в состоянии справиться, он надеялся отыскать более юного духа и взрастить его самостоятельно.

Встретить загадочное существо достаточно сложно: как и любая другая кошка, дух ведет скрытный образ жизни, нападая на путников, случайно зашедших на его территорию. Дух соблазняет свою жертву, являясь ему на пути изящной дамой или благородным мужем, и стоит повестись на уловку хитрого кота, после он безжалостно высосет душу несчастного. Есть только один способ выжить, не поддавшись на очаровывающие силы, – слиться с духом в едином поцелуе, тем самым прерывая высасывание души. Дело в том, что после очарования жертва хоть и остается в сознании, но совершенно не может двигаться, лежит подобно тряпичной кукле. Только истинно влюбленный путник сможет высвободиться из кошачьих пут и поцелуем оборвать свою скорую погибель.

Лэй Бао выяснил об этом способе из древних трактатов, пылящихся в залах библиотеки клана Восточного Ветра. Реальных подтверждений написанному известно не было. Никто не встречался с людьми, которые пережили встречу с духом Сяньли. Автор древних трактатов оставался неизвестен и найти его не представлялось возможности. Главе Лэй оставалось надеяться, что сказание из трактата является истиной, а не россказнями очередного горе-писаки.

Яо Мэйли взобралась на вершину горы Тайшань в поиске красного пера духа Фэнхуана[16], предстающего перед путниками в виде неимоверных размеров огненной птицы с оперением цвета радуги. Фэнхуан – предвестник возрождения и новых возможностей. Когда солнце погибает, падая за горизонт, дабы вновь переродиться и взойти на небесную гладь, с последним лучом солнца слетает багряное перо огненной птицы.

Только поистине изысканные путники, сильные духом и трепетно заботящиеся о мелочах, смогут заметить перо и вернуть Фэнхуану, когда тот явится за ним. Фэнхуан исполнит любое желание путника, нашедшего и сохранившего его прекрасное перо. Яо Мэйли считала себя достаточно изысканной, что множество раз подтверждало количество ее воздыхателей. Кто, если не она, достоин увидеть перо? Блуждая по горным лесным тропам, бессмертная внимательно вглядывалась в синее небо с плывущими кучерявыми облаками. Вскоре солнце покинет небесную гладь, а значит, стоит быть предельно внимательной.

Бай Циу блуждал по горе вот уже который час в поиске древнейшего чуда – единорога Цилиня[17]. Двухтысячелетнего духа удостоятся увидеть исключительно благородные, пользующиеся высоким уважением и народной любовью путники.

Роковой ошибкой многих путников, пылающих надеждой встретить Цилиня, было то, что они собирали как можно больше редких трав перед тем, как отправиться на поиски божественного единорога. Предполагая, что дух единорога с удовольствием отведает их, принимая подношение, и отблагодарит за старания. Но эти глупцы упускали одну важную деталь: Цилинь, ступая по траве, не приминает ни травинки. Вовсе не из-за того, что он нематериален, а оттого, что бережет и высоко ценит природу, оберегая жизнь даже букашечек под ногами. Обладая человеческой речью и тысячелетиями прожитых дней, он способен дать мудрый и справедливый совет. Нет ничего, чего не знал бы божественный единорог. Только вот Цилиня невозможно отыскать самостоятельно, дух ступит к путнику только в том случае, если посчитает его достойным человеком.

Единорогу скучно живется на горе, он страстно любит загадывать загадки – некая слабость Цилиня. Разгадать все загадки духа, возможно, никто не способен, где-нибудь путник обязательно допустит ошибку. Говорят, разгадавший все три загадки удостоится чести стать его духовным другом. В благодарность Цилинь посвятит свое существование служению столь мудрому господину.

Чжао Вэйюэ шел по узкой тропинке, ведущей по краю отвесной части скалы, – один неверный шаг, и из цепких лап смерти вырваться не получится. Бушующий ветер на окраине горы так и норовил скинуть в бездну блуждающего даоса. Пока солнце освещало путь, мужчина искал пещеры, запоминал их точное расположение и рисовал печати-ловушки по обе стороны от входа в пещеру.

Незатейливые ловушки дадут бессмертному знать, если невидимую линию духовной энергии, исходящей из правой печати и входящей в левую, пересечет кровожадный дух. Демонический дух является и покидает свою пещеру, когда легкий солнечный день сменяет вязкая, всепоглощающая тьма. Несущий катастрофы, неизлечимые болезни и полное опустошение монстр. Величают его Фэй[18].

Вэйюэ усмехнулся, осознавая, что у них с монстром на самом деле много общего. Они оба отравляют мир своим присутствием. Все боятся их, не нападая скорее из-за страха, чем из-за нехватки сил. Но на самом деле каждый желает им лишь смерти, желательно медленной и мучительной.

Демонический дух правит горой Тайшань. Где ступит его когтистая лапа, там обмелеют реки и болота, трава и деревья иссохнут, превращаясь в труху. Ни один благоразумный заклинатель не посмеет бросить ему вызов. Но Вэйюэ нельзя назвать благоразумным, когда дело касается защиты и безопасности его брата. Единственная родная кровь, семья, что у него осталась. Глава клана Северного Ветра даже план не разработал, по которому будет действовать, полностью полагаясь на волю судьбы. Да и судя по известной информации, Фэй уничтожит любого, кто предстанет перед его кровавыми глазами, сотрет навсегда с лица земли, поглотив душу. Несчастной жертве даже в круг перерождения[19] попасть не получится. Вэйюэ старался много не думать об этом нюансе.

Лэй Бао вновь спустился к подножью горы в поисках духа кота. С очередным порывом ветра до ушей бессмертного донесся еле слышный женский плач. Плач, настолько пропитанный горем, что становилось не по себе, и глава Лэй решил все же проверить, что там случилось.

Немного пройдя по лесу, даос вышел на небольшую поляну, где стояло с десяток людей в белых траурных одеждах. Еще несколько несли гроб к вырытой яме. Лэй Бао осмотрелся в поиске других могил, но очевидно, что их не было. Мужчина все же решил выйти и спросить, почему для места захоронения выбрали эту поляну. Приметив совсем молодую девушку, единственную не проливающую морских слез, он обратился к ней мягким голосом:

– Госпожа, позвольте узнать, по какой причине приняли решение захоронить гроб именно на этом месте? Здесь же нет кладбища? Надеюсь, вы не посчитаете мой вопрос неуместным. – Лэй Бао неглубоко поклонился одной головой.

– Господин. – Девушка немного отшатнулась от неожиданного появившегося Лэй Бао. Резво прикрыла лицо белоснежным веером с нарисованными журавлями, скрывая смущение, а затем продолжила: – Хоронят жену моего названого старшего брата. Глупенькая часто гуляла одна у подножья горы. Никого не слушала, что это опасно из-за скопления духов, обитающих на Тайшань. Представляете, господин, шаманка сказала, что ее душу высосал сам Сяньли. При жизни однажды девушка проговорилась моему брату, что желает быть захороненной у подножья горы, сейчас он лишь исполняет ее волю.

При словах о Сяньли на миловидном мужском лице, схожем по красоте с женскими чертами, застыла складочка меж насупленных бровей.

– Не знаете, по каким тропам она любила гулять?

– Господин, если я скажу, разве не подвергну вас той же участи, что коснулась жены моего брата? Что, если шаманка окажется права и ее душу взаправду высосал Сяньли?

– Не стоит беспокоиться обо мне. Я бессмертный и прибыл на гору Тайшань в поисках Сяньли. – Тут Лэй Бао показалось, что глаза девушки как-то подозрительно сверкнули, но он решил не придавать этому большого значения. Вероятно, юной девушке еще не доводилось встречать бессмертного и это ее поразило.

После недолгих уговоров девушка в траурных одеждах все же указала заклинателю путь. Лэй Бао незамедлительно направился по тропе, опоясывающей великую гору Тайшань. Брел он так где-то час, может и больше, пока перед его взором не предстала прекрасная незнакомка.

Лимонное одеяние, расшитое розовыми лотосами, и оранжевый пояс на тонкой талии подчеркивали утонченность девицы. Белоснежное лицо без единого изъяна, длинные, стелящиеся по плечам темные волосы с дорогими заколками. За левым ушком красовался живой розовый цветочек. Любой мужчина влюбился бы в нее с первого взгляда, только слепец мог не заметить необычайную девичью красоту.

Вот и Лэй Бао, совсем позабывший о поисках Сяньли, поддался ее чарам, любуясь юной девушкой, не отрывая томных глаз. Прекрасная незнакомка поманила его пальчиком ближе к себе, заливаясь девичьим смехом, ее щеки горели персиковым румянцем. Глава Восточного Ветра шел за ней вплоть до деревянного домика, окруженного со всех сторон хвойными деревьями. Опьяненный сильнее, чем от самого крепкого вина, он все же смог оторвать глаза от созерцания прекрасной незнакомки и разглядеть веер в женских руках, что манили заклинателя за собой. Его глаза округлились, вся томность сошла, словно туман рассеялся над рекой, стоило ему осознать. Это же тот самый веер с журавлями, которым прикрывалась девушка в траурных одеждах несколькими часами ранее!

– Ты и есть Сяньли! – смог он разомкнуть губы, но тело по-прежнему не слушалось и самостоятельно следовало в дом за девушкой.

– Милый, раньше надо было думать, раньше! – улыбнулась девица, сверкая кошачьими глазками.

Она аккуратно уложила свою жертву на пол и бессовестно нависла над ним, их глаза оказались напротив друг друга, а губы – непозволительно близко. Девушка вновь залилась смехом, блики заиграли в кошачьих глазах.

– Давно я не отведывала душ заклинателей. Милый, твоя душа так вкусно пахнет! – Закончив фразу, девушка закрыла глаза и приоткрыла расслабленные бежевые губы, словно готовясь вот-вот слиться в поцелуе, но остановилась на небольшом расстоянии от заветного соприкосновения.

Лэй Бао почувствовал, как из него высасывают силы, его быстро начинает одолевать сильная слабость, но он не может пошевелиться и прервать действия духа. Тут перед его глазами возник образ девушки, что таилась в глубине его мягкого сердца… Той, которую глава Лэй давно любил всей душой; той, которая никогда не узнает об этом. Даос боялся признаться, ведь он был практически уверен, что им не суждено быть вместе. Но можно ведь любить вопреки этому? Любить безответно? Правда? Такая, как она, никогда не примет его чувств. Обреченные чувства с самого их зарождения. Лэй Бао рискнул отправиться на поиски Сяньли, потому что сердце его давно было занято истинной любовью в багряных одеждах, что так подходят ее непреклонному характеру. Несмотря на то, что коту-оборотню удалось затуманить его сознание, ни одни любовные чары не смогут долго противостоять искренним чувствам.

По мужской щеке скатилась одиночная слеза; поддавшись вперед, он отчаянно слился в поцелуе со своим наваждением. В его глазах он имел смелость слиться в поцелуе со своей возлюбленной, хоть и на задворках здравого рассудка он понимал, кого на самом деле целует. Реальность медленно прояснялась, Лэй Бао открыл глаза, над ним больше не нависала девица в одеяниях цвета крыльев желтой бабочки. Одним рывком даос поднялся с деревянного пола и огляделся. Тело вновь поддалось его контролю, но сил все же недоставало; пошатнувшись, он присел на пол и оперся спиной о стену. Что он творит, как посмел осквернить ее даже в своих мыслях?

Белая дымка сконцентрировалась в дальнем углу комнаты, и из нее восстал дух с глазами как у кошки и телом большой собаки, а белоснежная кошачья шерсть сливалась с дымкой, парящей вокруг кота-оборотня. Если присмотреться, дух словно мерцал крошечными золотыми вкраплениями.

– Тебе удалось прервать меня, заклинатель. Давно я не встречала подобных чувств, что нещадно терзают одинокую душу. – Дух Сяньли направился грациозной походкой к даосу и сел подле него, умывая пушистую лапку. Дымка по-прежнему окутывала его тело. – Ты искал меня, чтобы уничтожить?

– Я искал тебя не для того, чтобы погубить. Я желаю, чтобы ты стал моим духом-покровителем и отправился в мой клан.

– Я вижу у тебя на поясе сяо[20], сыграй мне. Если мне понравится, я буду являться по первому зову мелодии, что ты исполнишь сейчас, – бросил невзначай Сяньли.

Адепты клана Восточного Ветра искусно играли на вертикальной флейте. Мелодии, исполненные на сяо, были одной из основных духовных практик, не считая использование главного оружия – меча. В клане Восточного Ветра играли боевые мотивы на сяо редко, в основном на тренировках, чаще адепты исполняли обыкновенные мелодии. Музыка способна убить, если сыграть необходимую комбинацию и вложить духовные силы, а также способна залечивать раны или очищать душу.

Не отвечая более ни слова духу, Лэй Бао взял в руки вертикальную флейту, и ненадолго погрузившись в раздумья, вспомнил мелодию, что давно не исполнял. Мужчина сочинил ее, когда его сердце впервые познало любовь, мелодия была насквозь пропитана его юношескими чувствами. Мягкая музыка медленно разлилась по комнате, наполняя ее, проникая глубоко под кожу. Дух перестал вылизывать лапку и принялся внимательно слушать искусную игру безответно влюбленного бессмертного.

Когда Лэй Бао закончил, дух не сразу начал говорить, глядя на бессмертного изучающим взглядом. Что было на уме у духа, так и осталось загадкой.

– Мне понравилось, я сдержу свое слово, заклинатель. Если понадоблюсь, начни играть эту мелодию, и я незамедлительно появлюсь. А сейчас мне необходимо закончить дела, я покидаю тебя. – После этих слов дух испарился, а белесая дымка постепенно рассеялась в пространстве. Тошнотворный привкус остался во рту бессмертного от потери духовной энергии или от болезненных воспоминаний, вновь захлестнувших его.

Глава 7

Все-таки злодей в фиалковых одеждах или в черных?

Пока главы Четырех Ветров усердно искали духов, где-то очень-очень далеко от горы Тайшань состоялась следующая встреча.

В просторном мрачном тронном зале стойко ощущался отвратительный запах железа. Посередине поднималась широкая лестница с белыми ступенями, запятнанными свежей кровью. Она змеей вилась к округлому центру, где располагался резной трон. На его заостренной спинке виднелся выпуклый каменный череп, что, стиснув зубы, наблюдал за деяниями своего Владыки. На троне восседал заклинатель в фиалковых одеждах, сложив ногу на ногу и гордо выпрямив спину. Белесые волосы его были скреплены изящной золотой заколкой с камнями, граненными в виде лепестков фиалки. Надменное лицо выражало крайнее недовольство, окидывая взглядом убранство зала: мощные колонны и красные шелка, опутавшие их, словно сети.

По обе стороны от пепельных ступеней двумя шеренгами замерли подчиняющиеся ему сектанты, не смея даже взглянуть в сторону своего Владыки. Несколькими минутами ранее он приказал Лудуню растерзать шестерых приверженцев только оттого, что ему не понравился их запыхавшийся внешний вид. Владыка почитал изящество, все должно выглядеть роскошно и услаждать его змеиные глаза. Он не потерпит мерзкую вонь от вспотевших отребьев. Сектанты старались лишний раз не дышать, дабы ненароком не привлечь внимание их Владыки в этот час.

Тишину в тронном зале прервал ворвавшийся в двери Ван Вэйшэн[21], возглавляющий клан Небесных Сапфиров. Ожесточенный Лудунь моментально среагировал и бросился на мужчину, но Владыка секты Карателей остановил существо одним лишь жестом руки, не роняя даже легкого взгляда на заклинателя, побеспокоившего его.

– Владыка Люй Сяолун[22]. – Ван Вэйшэн склонился в приветственном поклоне, темно-синие ткани его одежд покрыли запятнанный кровью пол. Подмечая, что Владыка пребывает в скверном настроении, он нахмурился, между бровей собрались напряженные морщинки, а на висках выступила холодная испарина.

– Вэйшэн, как вовремя ты явился. Доставил новых адептов? – взбодрился Владыка секты Карателей.

– Владыка! – Глава клана Небесных Сапфиров склонился еще ниже. Голос его звучал рвано и тревожно. – Это слишком рискованно, скоро все дойдет до глав Четырех Ветров. Становится невозможно держать в тайне слухи о пропаже одиннадцати адептов клана Небесных Сапфиров!

– Разве я позволял тебе так много болтать?! – Люй Сяолун вскочил с трона и направил на главу Небесных Сапфирово черное марево, что скрутилось вокруг шеи бессмертного и подняло его в воздух. Без того узкие змеиные зрачки Владыки еще более сузились. – Ты, отродье, забыл, кому служишь?!

– Пощадите! Я все сделаю! Я все понял! – молил, хрипя, Ван Вэйшэн.

Люй Сяолун все же отпустил его, ведь убивать пока не планировал. Ему совершенно не хотелось искать нового поставщика заклинателей, теряя столько времени. Придется немного потерпеть бескрайнюю тупость ублюдка из клана Небесных Сапфиров. Но терпение Владыки не бесконечно.

– Ты поставляешь мне убогих слабаков! Если хочешь жить, тащи сюда своих сильнейших адептов, иначе сам займешь их место!

Ван Вэйшэн грохнулся на пол, как только черное марево отпустило его шею, и замер в низком поклоне своему Владыке. Напоследок Люй Сяолун окинул его свирепым взглядом, расправил струящиеся по могучему телу фиалковые одежды и вернулся на трон, усмехаясь. Псу иногда необходимо напоминать, где его место.

На вершине горы Тайшань возвышалось древнее дерево с раскидистыми ветвями, смотрящими во все стороны света. Яо Мэйли сидела, свесив ноги, на самой широкой ветви, концом указывающей на северо-запад. Листья колыхались от ветра, как и длинные шелковые волосы главы Яо. Красные одежды стекали водопадом вниз, пламенем обнимая толстую ветвь.

Солнце частично виднелось над линией горизонта, но вскоре минует его и скроется во мраке до следующего своего прихода. Почему-то именно сейчас на ум Яо Мэйли пришла пренеприятная мысль. А имя этой пренеприятной мысли – Чжао Вэйюэ. Губы скривились от воспоминаний о нем. Казалось, даже в самые безмятежные дни все мысли сводятся к этому проблемному главе Чжао.

«Только от клана Северного Ветра столько проблем, – непокорные адепты Вэйюэ умудрились впутать самую прилежную ученицу Се Ди в свои грязные делишки, бесстыжие. Чжао Вэйюэ, тебе следует лучше присматривать за своим младшим братом! Какой из тебя глава величественного клана, если не может совладать даже с одним учеником, являющимся твоим кровным братом?! Бездарность. Тебе давно пора преподать урок, зачем только на том совете, когда была отличная возможность навсегда избавиться от тебя, вмешался глава Бай? Вэйюэ, ты заслужил смерть за использование темной печати. Желаешь когда-нибудь использовать подобную смертоносную технику на нас? На великих главах Четырех Ветров? Ты ведь нас тоже за врагов считаешь. Но единственный, кто заслуживает смерти – ты!

Не думаю, что Бай Циу удержит твои безумные порывы. Как он мог тогда поручиться за тебя?! Еще и попросил не сообщать тебе об этом, но почему? Неужели он не понимает, что ты неуправляем и нестабилен, ты и главу Бай не пощадишь!»

Глава Южного Ветра вновь погрузилась в воспоминания о том, что происходило на одном из прошлых советах.

Вэйюэ незамедлительно покинул круглый Зал собраний после молчания Циу в ответ на свою просьбу. Глава Северного Ветра лишь просил главу Западного Ветра высказать личное мнение о произошедшем в клане Восточного Ветра. Тогда он получил в ответ три холодных слова: «Мне нечего сказать». Стоило створкам дверей Зала собраний задвинуться, Яо Мэйли жутко возмутилась этой напыщенной выходкой, а Лэй Бао тут же подхватил ее настроение.

– Каков наглец! – повысила звонкий голос глава Южного Ветра.

– Самый недостойный глава из кланов Четырех Ветров. – Лэй Бао поддерживал любое слово главы Яо, изредка дополняя его. – Глава Чжао только и делает, что позорит нашу репутацию.

– Главы, прошу вас успокоиться, – раздался наконец тихий голос Бай Циу, смотрящего на закрытые двери. Несмотря на то, что говорил он негромко, его слова услышали все, кто без устали выкрикивал порочащие фразы все это время.

– Уважаемый Бай, как же нам успокоиться? Он всех нас погубит! – возмутилась Яо Мэйли.

– Глава Яо, вы когда-нибудь задумывались, почему именно наши кланы уважают и чтят? Полагаете, только за неоспоримую силу и влияние? Кланы Четырех Ветров всегда поступают по справедливости. Пока мы справедливы – нас будут уважать. Давайте не будем раскидываться ложными обвинениями. – Бай Циу взглянул на Яо Мэйли холодным взглядом, и девушка тут же закрыла незатыкающийся рот. Затем Бай Циу медленно перевел небесную бездну глаз на главу Восточного Ветра. – Глава Лэй, надеюсь, вы не станете отрицать, что, несмотря на использование темной печати, именно это решение главы Чжао уберегло большинство адептов вашего клана?

– Верно, глава Бай, вы, как всегда, правы. Но разве это оправдывает применение запретных техник? Все мы знаем, к чему подобное может привести. – Лэй Бао нахмурил лоб, почтительно склоняя голову, опустив в пол виноватый взгляд.

– Не оправдывает. Но спасенные жизни вполне уравновешивают применение одной темной печати. Полагаю, на первый раз простить эту оплошность главе Чжао не составит нам труда.

– Кто же сможет ручаться, что он не использует эту же печать на нас самих?! Ему не составит труда, ударив в спину, пролить кровь одного из нас и призвать золотого змея! – вмешалась Яо Мэйли. Нрав этой девушки никогда полностью не станет покорным, лучше она умрет, чем покорится кому-то. Как бы она ни уважала слово главы Бай, сдерживать себя могла далеко не всегда.

– Я за него ручаюсь. Можете убить меня, если глава Чжао нападет на одного из вас, – не раздумывая, холодно произнес Бай Циу.

Оставшиеся главы не сдержали возмущенных вздохов. Никто не ожидал, что сам глава Западного Ветра поручится за треклятого, ненавистного всеми Чжао Вэйюэ, поставив на кон свою голову.

Пока мысли сплошным потоком пролетали в голове Яо Мэйли, последний лучик солнца потух. Как и ожидалось, всего через мгновение после потемневшее небо окрасило парящее багряное перышко, словно лепесток яркого пламени ночного костра.

Перышко вырвало Яо Мэйли из терний мыслей. Девушка протянула к нему тоненькую аккуратную руку с длинными пальцами. Красное перышко коснулось ее белоснежной ладони. От него исходил легкий жар, но он не обжигал, лишь слегка согревал нефритовую кожу. Яо Мэйли залюбовалось красками, играющими на крошечном огоньке в ее руках.

Фэнхуан не заставил себя долго ожидать. Примерно через четверть часа перед глазами Яо Мэйли предстала полыхающая огнем благородная птица, размахивающая необъятными крыльями. Птица, способная затмить само солнце яростью своего пламенного сияния. Длинная шея с плавным изгибом, внешне подобна лебединой, но от Фэнхуана исходила настолько мощная энергия, что шею было вернее сравнить со змеиной, причем с самым коварным и ядовитым видом. Перья на голове топорщились, покрытые золотом, подобно Императорской короне. Туловище было полностью покрыто искусными цветными узорами. Даже искусство лучшего мастера своего дела уступило бы птице в поединке. Фэнхуан присел рядом с Яо Мэйли на раскидистую ветвь древнего дерева. Несмотря на огромный размер духа, ветвь даже слегка не прогнулась.

– Прекрасная дева, ты сохранила мое перо? – Мягкий мелодичный голос разлился нотами по вершине горы Тайшань.

Яо Мэйли только после обращения к ней смогла отвести от птицы завороженный взгляд и поспешила протянуть руку с багряным пером к Фэнхуану. Как только дух птицы увидел свое перышко, он улыбнулся одними лишь раскосыми черными глазами-бусинами. Перышко вспыхнуло настоящим огнем и превратилось в пепел. Между пальцев белоснежной ладони скатились серые частицы, подхваченные ветром, и взмыли высоко к Небесам.

– Благодарю за заботу о частичке моей души, прекрасная дева. Чего ты желаешь? Я исполню любое желание, но всего одно, – ворковала огненная птица.

Яо Мэйли на мгновение задумалась над вопросом. Изначально в ее планы входило просить Фэнхуана, чтобы тот согласился стать ее духом-покровителем. Но недавние размышления о злосчастном Чжао Вэйюэ натолкнуло ее на другую мысль. Почему бы не попросить птицу, чтоб глава Чжао навеки исчез из их мира? А самой поискать другого духа для приручения.

Но разве это было ее истинное желание? Она желает этого ради кого? Ради чего? Ради безопасности всех кланов? Или из-за собственно страха перед главой клана Северного Ветра? Нет, она не посмеет признать себе, что боится его. Придет время, и она самостоятельно уничтожит Чжао Вэйюэ, без чьей-либо помощи! Обязательно уничтожит! Вот еще сталось ей растрачивать свое желание на эту бездарность!

– Великий Фэнхуан, мое единственное желание – чтобы ты согласился на мою просьбу. Стань моим духом-покровителем и вернись со мной в клан Южного Ветра. – Яо Мэйли склонила голову в легком поклоне. Чувствовалась в этом вежливом жесте некая наигранность.

– Я согласен оберегать тебя и помогать клану. Только я вольный дух. Жить в одном месте, без возможности улететь, ничем не лучше заточения в клетке. Позволит ли моя госпожа мне улетать?

– Я не стану удерживать тебя. Предлагаю стать партнерами, партнеров не держат взаперти. – Яо Мэйли по-лисьи нежно улыбнулась.

– Тогда покажи мне свой клан. – Фэнхуан уменьшился в размерах и устроился поудобнее на плече девушки. Теперь от огромной пламенной птицы осталось лишь крошечное напоминание, сидящее на плече главы Яо.

Глава 8

За смертью следует жизнь

Закатный пламенный шар почти спрятался за горизонт, Бай Циу по-прежнему брел по узкой извилистой тропе. Казалось, он обошел уже всю величественную гору Тайшань. Несмотря на то, что гора кишела множеством разнородных духов, за все время путешествия по горе мечнику никто не встречался. За исключением пары серых зайцев и множества птиц. Духи на заклинателей просто так не нападали, избегая встречи до последнего, пока не столкнутся лоб в лоб. Предпочитали нападать на путников послабее, не тратя чрезмерные силы на более сильных незваных гостей горы Тайшань. Зачем им рисковать своим существованием, самолично провоцируя бессмертных? Только самые свирепые духи нападали на всех без разбора. Их, к счастью, было не так много, как прочих. Но ни тех ни других на пути главы Западного Ветра не встретилось.

Прославленному мечнику не составит труда разобраться с озлобленным духом. Он предпочитал не вмешиваться, если дух не переходил границ и не нападал на простых смертных за пределами горы. Гора Тайшань была своеобразным домом для всех духов. Здесь люди – их гости, а не наоборот. Проникая во владения духов, будь готов ко всему.

Весь путь Бай Циу окружала трель птиц, изумрудная листва и бескрайние скопления деревьев, но вдруг изумительная картина живой природы сменилась другой. Он вышел на поляну, если ее еще можно было так назвать, ведь трава на ней вся высохла и пожелтела. Некогда пышные шапки деревьев хаотично торчали лысыми корягами. Даже звонкие мелодии птиц было слышно лишь где-то вдалеке от гиблого места. В окружении горного леса поляна выделялась сплошным мертвенным пятном, словно грязевой след от сапога на размокшей почве.

Бай Циу присел и протянул руку к некогда живой траве. Даос аккуратно провел по ней пальцами, словно стараясь расчесать безжизненные ломкие волосы. Пока мечник отвлекся, из-за почерневших колон деревьев показалось ярко-зеленое с огненной гривой существо. Это и был Цилинь. На фоне окружающей серости его краски выглядели невероятно изыскано. Грива была похожа на лепестки огня, а лошадиное тело мерцало зелеными чешуйками, словно утренняя роса на траве от игры солнечных лучей. Массивную голову украшали три черных витых рога. Цилинь с грустью в глазах смотрел на то, как трепетно заклинатель поглаживает погибшую траву. Бай Циу сразу не почувствовал его присутствие, но стоило поднять голову, как его взгляд встретился с глубокими черными раскосыми глазами духа. Глава Бай поднялся и в знак уважения слегка поклонился мудрейшему духу этого леса. На удивление, и Цилинь склонил голову перед ним в ответ.

– Что произошло с этим местом? – Бай Циу прервал молчание первым.

– Пять лет назад все здесь играло такими же яркими красками, как чешуя на моем теле. Но однажды на мою территорию ворвался кровожадный Фэй. Его появление всегда несет за собой проклятие всему живому. Ожесточенный дух преследовал заклинателя, а в этом месте поглотил его плоть и душу. С тех самых пор это место безжизненно, у меня так и не получилось излечить его. – Голос Цилиня звучал тихо и размеренно, в нем чувствовалась безмерная тоска.

– Позволь мне попробовать помочь.

Дух позволил. Он не таил надежду, что бессмертный действительно сможет помочь этому месту. Цилинь ощущал силу, заключенную в сребровласом мужчине, но если даже он, двухтысячелетний дух, не смог, то кто сможет? Но Бай Циу предложил свою помощь не просто так. Его матушка владела очень редкой техникой, что впоследствии прозвалась Заклятие Кровавых Вод.

Когда-то в ее небольшом саду росли цветущие дикие сливы. Она почитала и уважала каждый розовый цветочек на деревце. Сад постигла та же печальная участь, что и эту лесную поляну. Только виной тому была давняя ожесточенная битва. Когда на ее клан напали, матушка была еще совсем юной. Она слишком рано познала значение смерти и запах горящей человеческой плоти. Тогда пролилось много крови, погибли ее родители. Клан их был малочисленный и не такой известный, как многие. По большей части в нем воспитывались целители, и напавшие сектанты знали об этом. Это нападение даже битвой трудно было назвать, оно обернулось самой настоящей жестокой резней целого клана.

Они сожгли все, даже сад дикой сливы не пощадили. Трепетное отношение девочки к деревьям дикой сливы возымело свои плоды. Чистое сердце, что болело за каждую веточку, и в тот роковой день было погружено в заботу о любимых деревьях. Матушку Бай Циу уберегло только то, что она ненадолго отлучилась к реке, протекающей за пределами территории клана. Девочка каждый день ходила за чистой водой для своих любимых деревьев. Уходя, девочка даже подумать не могла, что в последний раз видела лица матушки и отца.

Когда она вернулась и увидела, что произошло, из ее рук вывалилось ведерко с водой, а глаза мгновенно затянула пелена слез. Девочка металась между телами погибших целителей и ее друзей, местами еще полыхал бессердечный огонь. Добежав до сада, она нашла своих родителей. Мужчина и женщина сидели под обугленной сливой, опираясь спинами о почерневший ствол. Их руки были сцеплены. Они так и умерли, державшись за руки под деревцем дикой сливой, почитаемой их дочерью. Девчушка бросилась к телам своих родителей, слезы безостановочно текли по ее нежному лицу.

Стирая ладошкой горячие слезы, она оглянулась и ужаснулась от увиденного: ее дорогие деревья сожжены все до единого, а серый дым улетал куда-то в высь к Небесам. В воздухе стоял едкий запах гари, сожженной плоти и железа. Потерявшая все в один миг, девочка припала к земле, вопя от разрывающей детское сердце боли. Трясущиеся ладони неуверенно коснулись лужи крови на хладной земле. Единственным ее желанием в тот момент было, чтобы все ожили и все оказалось лишь ночным кошмаром. В тот день погибших заклинателей спасти не удалось, но кое-что матушка Циу сохранила.

Неожиданно кровавая лужа под испачканной ладонью девочки стала светлеть, превращаясь в чистейшую воду. Она, заметив это, удержала свои слезы и еще раз оглянулась. Вся пролитая ранее кровь на земле начала очищаться, а затем впиталась глубоко в почву. Через какое-то время на обугленных черных ветвях начали пробиваться свежие нежно-розовые цветы дикой сливы. Она сконцентрировалась на духовной силе. Энергия, которая до этого бесконтрольно вырывалась из ее ладони, была незнакомой, девочка почувствовала, как работают ее потоки. Наконец все деревья восстановились, и первым распустилось то, под которым сидели ее родители. Своими детскими ручками она сделала совершенно недетскую работу, похоронив весь свой клан под деревьями дикой сливы. В честь каждой умершей души в ее саду цвело сливовое дерево в память об их несправедливо отобранной жизни.

По прошествии лет, когда траур покинул матушку Циу, она вновь попыталась спасти иссохшее деревце, встретившееся на ее пути. Прорезая полосу на своей ладони, она приложила ее к земле. Кровь стекала из раны в почву, – тогда же девушка вложила духовную силу, мысленно моля об оживлении деревца. Все получилось, ее кровь превратилась в чистейшую воду и подарила дереву второй шанс на жизнь, как и в тот самый жуткий для нее день.

Назвала девушка эту необычную технику Заклятием Кровавых Вод, а позднее обучила ей и своего единственного сына с волосами цвета пепла, смешанного с серебристыми отливами снегов.

Бай Циу обнажил свой меч и прочертил острым лезвием кровавую полосу на ладони. Затем, как и учила его матушка, приложил руку к земле. Дождавшись, когда под ладонью образовалась лужица крови, он применил технику Заклятия Кровавых Вод, вкладывая сильный поток духовной энергии. Когда кровь обратилась водой и впиталась в гиблые земли, он поднялся.

Вокруг все оставалось прежним; ожидая какое-то время, Бай Циу начал думать, что ничего не вышло. Он уже успел расстроиться, ведь искренне пытался помочь. Вероятно, эти земли слишком долго были мертвы или проклятие Фэя невозможно снять даже таким способом. Когда Бай Циу хотел уже признать себе, что точно ничего не вышло, он заметил изумрудные травинки, пробивающиеся в том месте, где недавно пролилась его кровь. Цилинь воодушевись, подошел ближе и, не веря своим глазам-бусинам, начал наблюдать, как трава пробивается к закатному солнцу. Вскоре и на деревьях пробились первые редкие почки.

– У тебя получилось. Ты спас это место; должно быть, ты поистине сильный бессмертный. У тебя доброе сердце. – Цилинь все еще не до конца верил своим глазам с изумрудными всполохами. – Как я могу отблагодарить тебя?

– Я помог не ради благодарности. Но я в самом деле искал встречи с тобой, премудрейший Цилинь.

– Зачем же ты искал меня?

– Слышал, что ты любишь загадывать загадки, а тот, кто разгадает их, возымеет честь стать твоим духовным другом.

– Бывает, развлекаюсь подобным. – Цилинь рассмеялся, стоило услышать про загадки, но смех его был пропитан исключительной добротой. – Ты уже мой друг. Возможно, ты не осознаёшь, что этот лес значит для меня. – Единорог окинул округу раскосым взглядом черных бусин. – Ты спас его частицу, а значит, спас частицу моей жизни.

– Все же у меня есть личная просьба. А я привык просить о своем не во имя благодарности, а заслуженно. – Бай Циу правда не был собой, если получил бы что-то незаслуженно. Помогает мечник всегда безвозмездно и от чистого сердца. Как он мог просить о чем-либо древнейшего духа так просто?

– Раз ты настаиваешь, сойдемся на одной загадке. Слушай внимательно. Три девушки были обращены в цветы на поле, только одной из них было дозволено уходить ночью в деревню, покидая бескрайние поля. Там-то девушка встретила своего возлюбленного. Но каждое утро ей необходимо было возвращаться обратно на поле и вновь обращаться цветком. Тогда-то возлюбленный спросил у нее, возможно ли спасти ее от этой участи. Она ответила ему: «Если ты сегодня придешь строго до полудня и сорвешь из всех полевых цветов именно меня, я избавлюсь от чар и навсегда останусь человеком». Все так и случилось. Но как мужчина узнал свою возлюбленную средь множества абсолютно одинаковых цветов на поле?

Бай Циу глубоко задумался, перебирая разные варианты ответов в голове. Он ступал по небольшому кругу, пальцами растирая точку между бровей. Цилинь с интересом наблюдал за каждым движением заклинателя.

Цилинь в самом деле был безмерно благодарен мужчине за спасение каждой травинки на этой поляне и каждого вновь распустившегося листика на деревьях. Дух решил, что в любом случае выслушает просьбу заклинателя в серебристых одеждах. Даже если тот не сможет разгадать его загадку или даст неверный ответ. Еще больше поразило Цилиня, что среброволосый заклинатель настоял на том, чтобы ему загадали загадку, несмотря на согласие духа выполнить просьбу и без этого пустяка. За всю долгую жизнь духу не удавалось повстречать столь благородных бессмертных. А ему уже давно более двух тысяч лет.

– Кажется, я понял, – спустя некоторое время нарушил тишину глава Западного Ветра, все еще хмуря напряженные брови.

Цилинь легонько кивнул, показывая, что готов выслушать ответ. При каждом движении его мощной шеи огненная грива переливалась под лучами закатного солнца, и создавалось впечатление, что она действительно полыхает, словно лесной пожар.

– Девушка ночью находилась в деревне, а не на поле. Только лишь утром ей необходимо было возвращаться. Значит, пока она была дома, к рассвету остальные цветы покрывала роса. Он нашел и сорвал именно свою возлюбленную, потому что на ее цветке не было капель утренней россы?

– Верно. Для меня редкость встретить столь одаренного путника. Признаюсь, давно никто не удивлял меня, как ты. Я готов выслушать твою просьбу.

– Благодарю хранителя горы Тайшань. Окажет ли Цилинь честь этому даосу стать его духом-покровителем?

Немного подумав, Цилинь ответил, что для него будет честью стать другом и духом-покровителем благородного бессмертного в серебристых одеждах. Может, его двухтысячелетнее существование сможет помочь кому-то еще, кроме природы величественной горы Тайшань.

– Позволь узнать твое имя, – поинтересовался дух.

– Я глава клана Западного Ветра Бай Циу.

Глава 9

Я не убью тебя, потому что с тобой весело

Чжао Вэйюэ закончил чертить печати-ловушки к тому моменту, когда солнце полностью покинуло горизонт. Гору Тайшань постепенно накрывал разрастающийся сумрак, захватывая в свою пучину каждый выступ. Всего у бессмертного получилось отыскать четыре подходящие пещеры. Ему встречались и другие, но они казались слишком мелкими для огромного духа. Вэйюэ остановился, прикрыв глаза, убедился, что чувствует связь с каждой ловушкой, и довольно улыбнулся. Черноволосый мужчина хоть и был высок, но на фоне входа в пещеру казался травинкой средь вековых сосен. Только поистине огромное существо изберет такую пещеру домом. Интуитивно Вэйюэ чувствовал, что здесь они и сойдутся в схватке с Фэем.

В ожидании бессмертный расположился на отвесной части скалы, свесив ноги в бескрайнюю пропасть и улегшись на спину. Сливаясь с черной породой камня, он наслаждался сумрачным видом. У подножья бушевала река с сильным течением. От волнения у Вэйюэ обострились все чувства, и шум воды, бьющейся о камни, раздавался в ушах слишком громко, хотелось закрыть их руками. Думая о чем-то своем, он сфокусировал внимание на ночном небе: небесная пелена казалась единственным умиротворенным местом. Но этому умиротворению было не суждено долго длиться, неожиданно поднялся сильный ветер. Оскалившийся ветер принес вслед за собой черные густые тучи, и не успел Вэйюэ подумать о своем очередном невезении, как полил сильный дождь.

Роскошные черные одежды моментально вымокли и утяжелились. В некоторых местах ткань испачкалась грязью от редеющей почвы, где он лежал. Смирившись со своей судьбой, Вэйюэ даже не думал вставать, решив для себя, что его поднимет с этого места только сигнал ловушки. Дождь лил столь сильно, что через короткий промежуток времени с отвеса срывались сотни струек дождевых вод, поливая слезами хладные земли горы Тайшань.

Долго ожидать себя дух не заставил. Энергетическая нить между печатями в третьей пещере нарушилась. Глава клана Северного Ветра тотчас же вскочил на ноги и ринулся к сигнализирующей ловушке, путь до которой хорошо запомнил. Эта огромная пещера была расположена ближе всех к его месту привала. Вэйюэ как чувствовал, что именно она – то, что ему нужно. От ее входа сразу веяло угнетающей энергией. Когда он остановился перед черным полукругом мрака, до его ушей донесся жуткий рев. Невольно волна мурашек поднялась по вымокшему телу. Хотелось бы верить, что это промозглый холод поднял ряды мурашек, но виной тому был пробудившийся страх от жуткого вопля, доносящегося из глубинной тьмы.

Дальнейшее происходило слишком быстро. Из непроглядной пещеры выпрыгнул смертоносный дух Фэй: монстр с бычьим туловищем и головой, из которой росли демонические рога. Пасть как у свирепых хищников, с бесчисленным множеством острых зубов. Три кровавых глаза пожирали врага, посмевшего вторгнуться на его территорию. Вместо хвоста извивалась ядовитая змея, укус которой будет стоить жизни даже бессмертному. Передние лапищи были оснащены когтями, а задние напоминали копыта, бурая шерсть прорастала на загривке и по всей спине. Существо в несколько раз превышало рост заклинателя.

При встрече с Фэем лицом к лицу первая мысль была бежать как можно скорее и не оглядываться. Только вот бесполезно. Вэйюэ не успел даже меч выхватить из ножен, как дух первый атаковал когтистой лапой. Главе Северного Ветра удалось увернуться, но пропитанные дождем черные одежды Фэй все же украсил четырьмя удлиненными прорезями.

Обнажив меч, Вэйюэ отражал атаку за атакой, параллельно уклоняясь от нападок змеиного хвоста. Он словно бился не с одним, а сразу с двумя превосходящими его по силе противниками. Бой не на жизнь, а на смерть, – о чем только он думал, когда пошел на такой риск?

Изредка Вэйюэ удавалось атаковать в ответ, но меч не наносил особого урона Фэю даже с вложенной в атаки духовной силой. Фэй швырнул даоса лапой в стену пещеры с такой силой, что наземь обрушились несколько камней. Кровь комом поднялась к горлу и вырвалась изо рта главы клана Северного Ветра. Обратив внимание на то, что при сильном ударе камни хорошо осыпаются, он принялся заманивать Фэя, чтобы тот врезался в стену своей тушей. Возможно, это его единственный шанс.

Добиться своей цели вышло далеко не сразу, – пять, а может, семь раз отразить атаку когтистых лап все же не удалось. Сложно сосчитать, сколько ранений получило бренное тело. Кожа покрылась множеством глубоких рваных ран, кровь хлестала из них, смешиваясь с дождем и грязью. Наконец Фэй прыгнул прямо на Вэйюэ. Его мощные лапы оказались в опасной близости от груди мужчины. Бессмертный за миг до выпада успел метнуться к стене и в последний момент увернулся в сторону, уходя из-под атаки. Дух с оглушительным грохотом врезался в стену, обвалив на себя град больших острых валунов. Камни прижали его к земле и ненадолго задержали.

Выигранное время позволило главе клана Северного Ветра начертить в воздухе череду атакующих темных печатей. Золотые символы угрожающе зависли вокруг бессмертного. Стоило духу выбраться из-под завала, вся череда мощнейших печатей направилась прямиком в него. Это действие хоть и ослабило духа, но даже с лап не свалило, а вот Вэйюэ уже не понимал, как ему самому до сих пор удается держаться на ногах.

Фэй взревел от ярости и кинулся в более ожесточенную атаку, ударив когтями прямо по лицу Вэйюэ. Левый глаз накрыл глубокий кровавый порез, начинающийся выше брови и уходящий вниз к щеке. Кровь залила глаз и мгновенно ослепила его. Глава клана Северного Ветра мысленно уже попрощался со своим глазом. Горячая кровь, холодные капли дождя, страх, нарастающая боль во всем теле, усталость, тяжелое дыхание, мечущееся сердце, – все это даос ощущал в одном моменте.

Вэйюэ не сдался и из последних сил вновь сцепился с духом. Они бились, как два разъяренных диких зверя. Две разрушительные волны в морской пучине. Вэйюэ уже не раз отчаянно усмехнулся про себя, как он рассчитывал уговорить Фэя стать его духом-покровителем, – о чем он думал, в конце концов?

Черные одежды практически превратились в багряные, от золотой вышивки не осталось ничего, кровь не останавливалась. Все духовные силы были направлены исключительно на бой. У даоса не было возможности заставить кожу регенерировать. Когда Вэйюэ почувствовал, что ему осталось недолго, Фэй вдруг замер. Смертоносный монстр оскалился в безумной улыбке, змеиный хвост шипел, хохоча. Долгое время они молча смотрели друг на друга. Вэйюэ не понимал, почему дух остановился, ведь до его смерти оставалось совсем чуть-чуть, всего одна атака. Подобно раскату грома, раздались рычащие слова:

– Я не убью тебя, потому что с тобой весело. – Фэй угрюмо усмехнулся.

Вэйюэ опешил от его слов. Во-первых, он не думал, что Фэй умеет говорить, а во‐вторых, смысл его слов казался неоднозначным. Было непонятно, как относиться к этому. Мужчина оперся о меч, пытаясь удержаться на ногах, пообещав себе, что на колени точно не свалится. Выплюнув очередной сгусток крови, подкативший к горлу, Вэйюэ нашел в себе силы ухмыльнуться и дать ответ:

– Не думал, что ты умеешь вести беседы.

– Ты первый, с кем я вступил в диалог. До моих речей попросту не доживают. – Фэй подошел ближе и заглянул тремя кровавыми очами в единственный глаз Вэйюэ – левый был залит кровью и напоминал скорее глаз духа, чем человека.

– Очень признателен такой щедрости. – Вэйюэ продолжал ухмыляться, не отводя взор. Теперь они не бились физически, но противостояли друг другу одними лишь взглядами. Напряжение между ними ощущалось так же леденяще, как капли дождя на разгоряченной коже.

– Зачем ты поставил ловушку в моей пещере?

– Я искал тебя.

– Вот как. Для меня твои слова звучат по-другому. Ты искал своей смерти. Зачем же?

– Стань моим духом-покровителем. – Слова Вэйюэ были преисполнены дерзостью, но что ему терять? Он не рассчитывал уйти живым и молить о пощаде не собирался. Даже в таком состоянии заклинатель способен дерзить.

– Что мне с этого будет? – Фэй басисто засмеялся.

Неужели он всерьез собрался рассмотреть их союз? Вэйюэ задумался, а что он может предложить духу? Защиту от даосов? Дух сполна доказал, что самостоятельно может себя защитить. Если он продолжил бы атаковать, Вэйюэ сейчас не стоял бы здесь живым. Кров и заботу в клане? Непохоже, что Фэю это необходимо. Выходит, глава клана Северного Ветра ничего существенного предложить не мог, и тогда он ответил без лукавства:

– Я ничего не могу предложить тебе, чего бы ты не смог добиться самостоятельно, Фэй.

– Вообще-то можешь. – Лишь на мгновение дух замолчал и продолжил: – Ты самостоятельно пришел в мои лапы, хотя остальные стараются избегать даже мысли о встречи со мной. Еще и осмелился вступить в бой, дрался до последнего. Ты понимаешь, что не ровня мне. Ты не похож на глупца. Я уважаю такое стремление. – Насмешливый грубый голос духа стал серьезен.

– Что же я могу предложить? – уточнил Вэйюэ, не особо понимая, к чему клонит дух.

– Ты достойный противник, я благодарен за достойный бой. Я могу стать твоим духом-покровителем, если дашь слово услаждать меня совместным боем. Ты не представляешь, как скучно жить на земле без хорошего соперника.

– Полагаю, нас ждет ожесточенное будущее, обстановка в мире накаляется. Я даю свое слово, что ты со мной не заскучаешь. – Вэйюэ стер кровь с ухмыляющихся губ и убрал меч в ножны, пошатываясь от потери опоры.

– Договорились, бессмертный. Пролившейся крови достаточно для скрепления наших слов. – Фэй рассмеялся.

Перед тем как разделиться и разойтись на поиски духов, главы кланов Четырех Ветров договорились встретиться после у подножья горы. Лэй Бао закончил раньше всех и прибыл на место первым. Затем подошла и Яо Мэйли, а следом Бай Циу. Три даоса встретились, когда лес накрыли сумерки.

Фэнхуан сидел уменьшенной копией на плече Яо Мэйли. Дух Лэй Бао пока не объявлялся. Мужчина и не был уверен, что тот явится без призывающей мелодии. Цилинь стоял подле Бай Циу и о чем-то с ним завороженно беседовал.

Компанию вскоре накрыл жуткий холодный ливень, а Вэйюэ так и не объявился. Бай Циу начинал беспокоиться, не приключилось ли с ним чего. Он был готов сорваться искать его, но быстро понял, что шансы сходятся к нулю. Ночью на горе Тайшань найти одного человека, не представляя, где искать, невозможно. Они могли по итогу попросту разминуться.

Яо Мэйли и Лэй Бао, простояв под ливнем короткое время, собрались улетать и звали с собой Бай Циу. Мол, Вэйюэ не маленький, сам разберется. Циу до последнего остался непреклонен и твердо решил дождаться Вэйюэ, а если тот вскоре не явится, то однозначно отправиться на его поиски.

Не успели главы распрощаться, как заметили на тропинке, сходящей с горы, надвигающуюся огромную тень. Тень, подойдя ближе, предстала перед ними чудовищем с демоническими рогами и тремя кровавыми глазами. Бычья оскалившаяся пасть угрожала жизни одним своим видом.

– Это тот самый Фэй, что уничтожил все живое на поляне, – раздался неспокойный голос Цилиня.

Мужчины обнажили мечи, а Яо Мэйли натянула стрелы на тетиву и прицелилась. Монстр наводил жуть на каждого. Фэнхуан предпочел улететь на ветку соседнего дерева, приняв свои истинные размеры. Даже в своем истинном обличии Фэнхуан не спешил атаковать Фэя.

Бай Циу, вспоминая безжизненные последствия от деяний Фэя, гневно сжал рукоять меча и приготовился к атаке, выступив вперед. Его остановила еле слышная просьба, исходящая откуда-то из-за спины Фэя. «Не нападай», – голос звучал слабо, но до боли знакомо. Следом за кровожадным духом показался растерзанный в клочья Чжао Вэйюэ. На нем живого места было не найти.

Сердце Бай Циу пропустило удар, он выронил меч, хотя никогда не позволял ранее себе такой слабости. На лице мужчины застыли неописуемые эмоции, он даже сказать ничего не мог. Испуганный взгляд метался от раны к ране, которые покрывали все тело Вэйюэ. Внимательный взгляд замер на зияющем, кровоточащем разрезе на месте левого глаза, оставленном когтем Фэя. Прежний лед в глазах мечника скоропостижно таял.

– Фэй со мной. Все в порядке, – попытался объясниться Вэйюэ; конечно же, он понимал, как звучали его слова в сложившейся обстановке. Эта была лишь жалкая попытка удержать мечника от нападения, ведь Фэя он бы не победил. Говорить что-то по существу сил не осталось.

Как только последнее слово сорвалось с его губ, он упал, теряя сознание, его духовные силы полностью иссякли. Последние капли он бросил на то, чтобы немного приостановить кровь из смертельных ран. Другой бы давно покинул этот мир еще на половине полученных Вэйюэм увечий, но он даже умудрился самостоятельно спуститься с горы.

Бай Циу, замечая, как Вэйюэ падает, попытался поймать его. Но Фэй взревел прямо в лицо среброволосого мужчины, останавливая неконтролируемый порыв мечника. Фэй самостоятельно поймал Вэйюэ змеиным хвостом и закинул на свою спину. Никто толком в себя прийти не успел, как кровожадный дух умчался прочь, унося Вэйюэ на своей огромной спине. Вспышки молний озарили черное небо, тень монстра исчезла так же внезапно, как появилась.

Глава 10

Он ошибался на его счет?

Огромная тень монстра с жуткими очертаниями настигла учеников клана Северного Ветра, заслоняя остатки солнечного света на затянутом тучами небе. Кадыки на шеях юных заклинателей вздрогнули и застыли в одном положении. Могущественный Фэй принес на спине Вэйюэ в клан Северного Ветра только к утру после злополучной ночи на горе Тайшань. Дух посчитал необходимым передать Вэйюэ в надежные руки, как только окончательно убедился, что самостоятельно ему не поможет.

Три кровавых глаза всматривались, в застывшую подле него толпу совершенствующихся, явно выискивая кого-то определенного. Никого не подпуская ближе к мужчине, лежащему без сознания на мощном загривке, демонический дух приказал привести среброволосого даоса. Только ему Фэй позволит забрать Вэйюэ. В ту ночь он отчетливо почувствовал, что из всей компании, которую он встретил у подножья горы Тайшань, среброволосый мечник единственный истинно волновался о состоянии главы Северного Ветра.

Ученики сразу поняли, о ком речь, и поспешили привести главу Западного Ветра. Никто не желал задерживаться даже на лишнее мгновение вблизи быкоголового монстра. Первыми спохватившимися учениками оказались Юйлун и Янь Куй, остальные в ужасе разбежались, как только услышали рев трехглазого духа с демоническими рогами. Фэй не собирался намеренно пугать их, но что он мог сделать со своим голосом? Такая уж у него судьба, но он и не жалуется, его все устраивает. Встретить на своем пути этого черноволосого безумца – хоть какое-то развлечение для Фэя. Даже сильнейшим в своем роде иногда необходима компания. Тысячелетия одиночества слегка сгладили зверскую натуру демонического духа, хоть и не изменили его сущность в корне. Уничтожать он не перестанет никогда, но что если делать это в компании с… другом?

Бай Циу прилетел быстрее одичавшего ветра, стоило ему услышать, что Вэйюэ наконец-то найден. Он всю ночь продолжал поиски, подключив самых умелых учеников из клана Западного Ветра, но никому не удалось обнаружить следов ни Фэя, ни главы клана Северного Ветра. Мечник так и не смог сомкнуть глаз этой ночью, что-то внутри него судорожно сжималось, прерывая привычно размеренное дыхание. А вот клан Южного Ветра и клан Восточного Ветра совершенно не пытались посодействовать поискам. Яо Мэйли пребывала в приподнятом настроении: «Получил по заслугам! Надеюсь, ты сдох!» Лэй Бао хотя бы не позволял себе радоваться так открыто, хотя внутри он желал главе Северного Ветра того же. У каждого были личные причины ненавидеть Вэйюэ, и каждый считал, что он прав.

Вэйюэ по-прежнему лежал без сознания на спине Фэя. Слипшиеся черные волосы скрывали его израненное лицо. Бай Циу в спешке подошел к нему, осторожно снимая со спины чудовища. Сейчас главу Западного Ветра абсолютно не беспокоил Фэй, хотя до этого он не раз представлял, как отрубит ему жуткую морду, если с Вэйюэм что-то случится. Но расплата может подождать, сейчас главное помочь безрассудному заклинателю, позабывшему, что даже постигшие бессмертие способны умереть, пусть и не так легко, как обычные люди. Бай Циу на руках отнес Вэйюэ до кровати, аккуратно положил, стараясь как можно меньше тревожить открытые раны.

Мечник вышел из комнаты и приказал Юйлуну скорее принести заживляющие мази из лекарской, а сам отправился за теплой водой и полотенцами. Вскоре он вернулся к Вэйюэ и первым делом принялся снимать с того измокшую грязную одежду, которая стала больше похожа на истерзанную кровавую тряпку. Одним легким касанием нефритовая ладонь частично освободила лицо от слипшихся волос. Кожа Циу всегда казалась призрачно-белой, – пожалуй, не найти даоса с кожей светлее. Но лицо Вэйюэ сейчас смотрелось гораздо бледнее кистей рук Бай Циу. Представшее перед ним лико черновласого даоса выглядело настолько мертвенно бледным, что если бы Циу не проверил пульс, точно усомнился бы, живой ли человек перед ним лежит.

Оголившиеся раны на груди жутко зияли кроваво-красными впадинами, безжалостно перечеркивая каждую напряженную мышцу. Черные зрачки главы Бай расширились, заполняя льдистую радужку, от плачевности состояния Вэйюэ. На обнаженном теле все смотрелось значительно хуже, чем под лохмотьями одежды. Глава Бай осторожно, с особой трепетностью стирал теплой водой каждую каплю застывшей крови. На любое мягкое прикосновение лицо Вэйюэ хмурилось, словно, даже находясь без сознания, он все чувствовал. Самые глубокие раны по-прежнему кровоточили. Хладная испарина сочилась по подтянутому разгоряченному мужскому телу, – казалось, что кожа вот-вот вспыхнет настоящим пламенем.

Сожалеющий взгляд Циу еще более помрачнел, стоило начать обрабатывать след от когтя на левом глазу Вэйюэ. Склонившись над ним, он убрал остатки прилипших к ране длинных волос. Мечник накрыл ладонью глаз, передавая в него духовную энергию. Даос надеялся уберечь зрение, если еще не слишком поздно. Процесс восстановления зрения неприятный, с губ Вэйюэ не раз сорвался тихий стон. По ощущениям, словно из зрачков вытягивают длинную тонкую нить. После завершения Бай Циу еще раз оглядел лежащего перед ним мужчину. Понять, удалось ли сохранить зрение, станет возможным только после того, как он придет в себя.

Взволнованный Юйлун, прихватив с собой побольше чистых повязок, забежал в комнату и передал разные баночки с мазями главе клана Западного Ветра. Бай Циу попросил его покинуть комнату и никого не впускать. Хоть Юйлун очень не хотел этого, но спорить не стал, – каждое лишнее слово в бесполезном споре отсрочивало бы оказание помощи Вэйюэ. Юноше ничего не оставалось, как кивнуть и уйти, захлопнув створки дверей. Да и смотреть на старшего брата в таком состоянии для него оказалось крайне тяжелым испытанием.

К этому времени Бай Циу успел тщательно смыть запекшуюся кровь и сейчас наносил заживляющую мазь на зияющие рваные полосы. После того как тягучая мазь закрыла каждый порез, даос осторожно наложил повязки. Глаз тоже пришлось перевязать, чтобы свойства мази лучше подействовали. Бай Циу отстранился, задержав взгляд на безжизненно бледном лице с перемотанным левым глазом, и глубоко вздохнул. Он опустился на край кровати, взял руку Вэйюэ и, прикрыв глаза, начал передавать духовную энергию. Собственные силы Вэйюэ еще не скоро восстановятся, без них же раны не заживут еще очень долгое время, а некоторые и вовсе не заживут. Духовная энергия главы Западного Ветра поспособствует его более скорому выздоровлению. Бессмертные могли передавать друг другу свои духовные силы, но не каждый бы стал жертвовать ими ради другого человека.

С той ночи дождь не прекращался в течение пяти дней. Когда безжизненные дождевые тучи сменились легкими белоснежными облаками, солнечные лучи вновь озарили пространство. Блики мерцали со всех сторон, отражаясь от невысохших дождевых капель, напоминая крошечные льдинки.

Постепенно Чжао Вэйюэ начал приходить в себя. Не открывая глаз, первое, что он почувствовал, как кто-то держит его за руку. Боль вновь нахлынула разрушающей волной, и он распахнул глаза, сжимая руку. С пересохших губ сорвался протяжный стон. Черноволосый заклинатель сфокусировался на Бай Циу, что уже успел подняться с кровати, стоило ему ощутить движение главы клана Северного Ветра. Левый глаз Вэйюэ оставался по-прежнему перевязан, он протянул к нему ладонь, ощупывая повязку, а второй глаз не сводил с Бай Циу.

Бессмертные молча смотрели друг на друга долгое время. Постепенно Бай Циу начал терять контроль. Радостные чувства от пробуждения Вэйюэ сменились гневным беспокойством. Он рисковал своей жизнью, а в случае его смерти целый клан остался бы без главы. Достойную замену искать слишком сложно: хоть Вэйюэ не был пределом мечтаний для управления кланом, но он хотя бы оставался надежным и не делал ничего, сильно выходящего за нормы приличия. Как бы долго глава Западного Ветра ни убеждал себя, что не стоит тут же орать на этого несчастного больного, все же он выпалил:

– Считаешь, тебе голова только для красоты и ехидства нужна?! – Бай Циу много чего хотел спросить у Вэйюэ, но этот вопрос беспокоил его больше всего. Как в здравом уме можно додуматься в одиночку направиться в логово Фэя?! Если бы он хотя бы немного думал головой, то точно бы выбрал другого духа!

– Глава Бай считает этого недостойного красивым? – На бледное лицо главы клана Северного Ветра вновь вернулась оживляющая легкая ухмылка, которая так долго отсутствовала.

– Вэйюэ! – Бай Циу закатил глаза. Естественно, разумного ответа можно было не ожидать. Разумный заклинатель не попал бы изначально в такую ситуацию, тем более по собственной инициативе.

– И давно мы так сблизились? – Ехидный мужчина удивленно посмотрел на него.

– О чем ты говоришь?!

– Когда позвал меня по имени, ничего не забыл?

– …

Тут до Бай Циу медленно начало доходить, что он снова, движимый чувствами, позвал его по одному имени, как и тогда, как и на их совместном задании в деревне Саньюй, стоило ему осознать, что Вэйюэ угрожает опасность. Но в тот раз никто не услышал его, а теперь он ляпнул нечто подобное прямо в лицо главы Северного Ветра. Что ему сказать, если он не способен дать обоснованный ответ на этот вопрос? Его несдержанный язык в моменты сильного волнения действительно теряет все до единой кости. Залившись от стыда пунцовым румянцем, мечник предпочел промолчать, лишь бы не выдать чего похуже.