Битва миров на тихой летней улочке

Предисловие

Эта история произошла в самом конце двадцатого века, когда еще не было смартфонов и социальных сетей, даже самый чахлый компьютер казался роскошью, а мультики можно было посмотреть только по расписанию.

Совершенная необычность событий тех давних лет сделала невозможным открытый рассказ о них тогда, тем более что участниками стали совсем еще юные ребята. Но время шло, все вокруг изменилось, и теперь уже нет нужды что-то скрывать. Давно повзрослели все, кто стал частью этой истории, а кое-кого уже и нет, так что ничего не мешает поведать вам об удивительных приключениях, произошедших, можно сказать, в соседнем дворе.

Я знаю всех, кто так или иначе оказался замешанным в том невероятном деле, и могу точно сказать, что все происходило именно так, как будет описано в этой книжке. Собственно говоря, я бы и не стал ее начинать, если бы не просьба одного из ребят. Он, конечно, уже далеко не бесшабашный сорванец Миша, а серьезный и уважаемый Михаил Алексеевич, обладатель внушительного пуза и седых висков, но в его глазах все еще горит тот сумасшедший огонь, который я видел почти четверть века назад.

И вот наступает тихий вечер, заливаются трелями соловьи, солнце уходит под облака, а я достаю свой потрепанный ноутбук, разворачиваю отданную Мишей старую пожелтевшую тетрадь, наливаю в чашку крепкий кофе, ибо ночь предстоит длинная, и начинаю рассказ.

Глава 1

Чердак старого четырехэтажного дома довоенной постройки утопал в полумраке, и только узкая полоска света пробивалась через небольшое оконце. Нагретый неподвижный воздух пах пылью и сухим деревом. Тепло и уютно.

Миша выбрался из квадратного люка и наступил на мягкий песок, покрывавший пол. Несмотря на свисавшие кое-где серые клочки паутин, чердак не производил впечатления запущенности и заброшенности. Миша внимательно осмотрелся и почесал нос, чтобы не чихнуть.

– Ну, и что же тут такого потрясающего? – спросил он, разглядывая едва заметные в полутьме ящики и коробки. – Старье и хлам. Не сокровища же инков ты здесь нарыл?

– Чего нет, того нет, мы не в Перу, – весело ответил худой темноволосый паренек, стоявший посреди чердака. – Но в каком-то смысле это все же клад.

Морщась от поднятой пыли, Миша сделал несколько шагов и вопросительно посмотрел на друга. Тот медленно подошел к большому сундуку, углы которого украшали чуть проржавевшие металлические накладки, и щелкнул замком. Под крышкой оказалась путаница из тонких проволочек, каких-то маленьких кубиков, планочек и прочей ерунды.

– Мда, клад просто офигеть, – разочарованно протянул Миша. – Ты, Жиндос, если в следующий раз что-нибудь такое найдешь, то лучше не меня зови, а Черепа. Это он у нас любитель всякий бутор домой тащить.

– Что бы ты еще понимал, балбес! – все тем же веселым голосом ответил Женя. – Это же радиодетали! Транзисторы, конденсаторы.

– Ну, круто, да, конечно, – ухмыльнулся Миша. – Если я здесь от радости запрыгаю на одной ноге, у дяди Феди люстра не упадет, случайно?

– Не, не упадет, – махнул рукой Женя. – Можешь скакать. Смотри, здесь сделаю себе мастерскую. Проведу вон оттуда электричество, поставлю стол, приборы-трансформаторы там всякие, и вот тогда…

– Что тогда?

– Ну, что-нибудь. Изобрету или построю.

– Ага. Утюг с функциями телевизора, к примеру. А что? Гладишь трусы и заодно «Твин Пикс» смотришь, клёво же.

– Да иди ты, – надулся Женя. – Друг называется. Можешь спускаться, я тебя не задерживаю.

– Ладно тебе, – Миша хлопнул приятеля по спине. – Просто я не рублю в радио ни черта, вот и не понимаю, что хорошего в этих электронных кишках. Ты же знаешь, я все больше по гуманитарной части. Пьесы там всякие, сценки.

– Поможешь мне лабораторию построить? – смягчившись, спросил Женя.

– Это всегда пожалуйста. Кстати, я знаю, где доски халявные валяются, для верстака прямо в самый раз пойдут. А, слушай, а тебе по шее не наваляют за краденые детали?

–Не-а, – уверенно ответил Женя. – Я знаю, чьи они. Там внутри надпись есть – «Романтеев Филипп, КуАИ».

– Ясно, – кивнул Миша. – На этот сундук мертвеца не то что пятнадцать человек, одного-то не найдешь желающего.

Через три дня, свежим ранним утром, Миша вышел из дома и, разбежавшись, прыгнул на велосипед. Старушка «Сура» тяжело скрипнула, звякнула мелодичным звоночком и покатила по сонным тенистым улочкам тихого городка. Прохладный июньский воздух приятно шумел в ушах, и только белые комочки тополиного пуха портили всю радость, постоянно норовя забраться в нос и глаза. Доехав до ларька со слегка странноватой надписью «Хлеб и товары – 2», Миша остановил велосипед и вытащил из кармана несколько измятых купюр.

– Наши люди в булочную на такси не ездят, – послышался девчачий голос за спиной.

– Потому и наши, – ответил Миша, оборачиваясь. – Привет, Лёлька! Как отдыхается?

– Лимонада хочу купить, – ответила миловидная девушка с круглым лицом и длинными каштановыми волосами. – А ты чего в такую рань болтаешься?

– Мать хлеба попросила купить, а пешком в лом идти. А так я вообще хотел до Лесного озера скатнуться. Если хочешь, могу тебя с собой взять.

– На твоем багажнике ездить опасно для попы, – улыбнувшись, ответила Оля. – Так что, в другой раз как-нибудь. Кстати, а зачем вы с Женькой в сто девятый доски таскали?

– А тебе-то какое дело?

– Просто интересно.

– Сделай так, чтобы было просто неинтересно.

– Фу, ну, ты и придурок, – обиженно буркнула Оля. – Я же просто спросила.

– Ну, прости, – недовольным голосом ответил Миша. – Это вообще даже не мое дело.

– Если не расскажешь, то я Федору Павловичу про вас все солью.

– Тише ты, – испуганно воскликнул Миша. – Орет тут на всю улицу, как потерпевшая. Ладно, я расскажу, только не здесь, понятное дело. Ты вечером выйдешь?

– Конечно, чего дома-то торчать.

– Ты только молчи, ладно?

В ответ Оля загадочно улыбнулась и подошла к окошку ларька. Взяв покрытую капельками бутылку ядовито-желтой жидкости, она подмигнула Мише и ушла, слегка пританцовывая.

Когда запах ее духов растворился в воздухе, Миша вспомнил, зачем приехал и подошел к ларьку. Он машинально прикрепил пакет с батоном к багажнику и взобрался на велосипед. Про Федора Павловича Оля, скорее всего, просто так сказала. Старый отставной офицер, следящий за порядком в квартале, слыл весьма неприятной и недоброй личностью. Не то, чтобы Миша боялся, просто не хотел лишних проблем. Конечно, едва ли Оля пошла бы жаловаться, все-таки она считалась «своим парнем», но предупредить Женю, пожалуй, стоило. Миша отвез хлеб домой и пошел в дом, стоявший в самом конце березовой аллеи.

Женя медленно открыл дверь и посмотрел на гостя мрачным недобрым взглядом.

– Дай угадаю, чего это ты в такую рань. У нас во дворе упал метеорит, старик Копченый завел-таки свой «Запорожец», или же произошло полное солнечное затмение.

– Брось дурью маяться, – усмехнулся Миша. – Я сейчас с Лёлькой говорил, она, оказывается, видела, как мы доски таскали. И теперь собралась выдать нас Палычу, если не расскажем, зачем мы это делали.

– Мда, и из-за этой фигни ты меня из кровати выдернул? – сонно потягиваясь, сказал Женя. – Все равно она никуда не пойдет, ибо боится Палыча не меньше, чем ты. Ладно уж, раз пришел, заваливай давай.

– А предки твои где?

– На работе. Они рано уходят. Подожди пока на кухне, а я пойду, надену какую-нибудь штанину.

В настежь распахнутое окно легонько дул прохладный ветерок. Миша всегда завидовал тем, кто жил на первом этаже, ведь это все равно, что прямо на улице, только дома. И зимой намного красивее, и летом свободнее.

Громко ухнул в водяной колонке вспыхнувший газ, и загудел тяжело и низко, словно ураган в трубе. Спустя несколько минут на кухню пришел Женя – свежий, бодрый и причесанный.

– Надо сожрать чего-нибудь, – сказал он, открывая холодильник. – А кроме яиц, кажись, ничего и нет. Ладно, ограничимся кофе.

Вопреки ожиданиям, Женя не стал разводить растворимый порошок, а поставил на плиту турку. Вскоре по кухне начал расползаться аромат кафетерия.

Действуя умело и аккуратно, Женя разлил кофе по двум чашкам и поставил их на стол. Правда, кроме подсохшего печенья ничего в качестве закуски не нашлось, но разве ж самое главное в жизни – это еда?

– Ты где сегодня? – спросил Женя, рассматривая пустую чашку.

– Сейчас на Лесное сгоняю, а там посмотрим.

– Приезжай ко мне после обеда. Я как раз закончу сборку, наверное. Пошарим по эфиру, вдруг что интересное будет?

– Лады, – кивнул Миша. – Хороший кофе, кстати.

– Давай, до скорого!

Тихо поскрипывал велосипед, и мягко шуршали по горячему асфальту шины. Дорога становилась все уже, выбоин на ней появлялось все больше, и вот, наконец, город уступил место лесу. Укатанная тропинка извивалась между вековыми дубами, маня и уводя в прохладную полутьму. Миша прибавил ходу, и зеленые ветки замелькали перед глазами, словно лазерные разряды. От лихих маневров внутри все щекотало, и Миша все быстрее крутил педали. Велосипед словно перенесся в другую реальность, исчезли дубы и кленовая поросль, уступив место инопланетным джунглям.

Но вдруг Миша замедлился и вскоре соскочил с седла. Заглушая свист пичужек и шум ветра, с высокого ясного неба все сильнее слышался странный гул, похожий одновременно на гудение большого трансформатора и дребезжание плохо натянутой гитарной струны. Пышные кроны могучих дубов оставляли от неба лишь мелкие лоскутки, и Миша досадливо поморщился. Гул тем временем превратился в неистовый рев, от которого заболели уши, а еще зазвенело в голове. Вдруг лес зашелестел и зашатался от яростного налета горячего ветра, и словно большая черная тень промелькнула неподалеку.

Земля содрогнулась, словно от сильного удара, и где-то вдали раздался звук, похожий на короткий раскат грома. Миша некоторое время постоял в неподвижности, пытаясь понемногу прийти в себя. Вскоре голова перестала кружиться и постепенно стих шум в ушах.

«Кажись, самолет упал, – тревожно подумал Миша. – Или что это было?»

Лес снова молчал. Успокоились переполошенные птицы, утихомирился ветер. Ни взрывов, ни грохота, ни воя сирен – ничего не было слышно. Словно и не произошло ничего.

Миша сел на велик и медленно поехал по направлению к озеру, раздумывая, не развернуться ли.

Теплая вода заманчиво поблескивала яркими бликами волн среди зеленых пятен молодых кувшинок, и Миша все-таки решился немного сплавать. Несколько широких и сильных взмахов вытолкнули его на середину озера, где бьющие со дна родники дарили приятную прохладу. Миша неторопливо доплыл до противоположного берега, немного повисел на доходивших до самой воды ветках и вернулся. Не успев окончательно обсохнуть, он наспех оделся, вскочил на велосипед и погнал сквозь тихие заросли обратно в город.

Дома Жени не оказалось, но Миша сразу догадался, куда нужно отправиться.

Скрипнул люк чердака, и в носу защекотало от тысяч искрящихся в узком луче света пылинок.

– Будь здоров, – послышался голос Жени. – Клёво, что пришел, прям вовремя. Я тут такое тебе сейчас покажу!

Глава 2

За три дня чердак совершенно изменился. На пахнущем новогодней ёлкой верстаке Женя соорудил самую настоящую мастерскую, на стропилах развесил схемы и чертежи, а под самым скатом растянул километры проводов.

Вся поверхность стола была занята. С левой стороны стояла видавшая виды «БэКашка» с серым монитором, центр утопал под залежами печатных плат и ящиками с радиодеталями, а справа располагались разного рода приборы со стрелками и огоньками.

– Мафон у тебя мощняк прям, только старье, конечно, – завистливо присвистнул Миша, рассматривая серебристую катушечную «Комету». – А у меня «Сектор» на бобине есть, кстати. Притащу?

– Ну его, – махнул рукой Женя и процитировал Стругацких: – Вы здесь не в пивной, вы здесь в учреждении.

– Так что ты мне показать-то хотел? Так-то и у меня есть, что рассказать.

– Тихо! – шикнул Женя и включил магнитофон.

Сначала не было слышно ничего, кроме шелеста ленты и потрескиваний. Но вдруг чердак наполнился странным резонирующим гулом, как если бы шмеля запустили в совершенно пустую комнату. И сквозь этот гул кто-то отчаянно нервным голосом выкрикнул несколько слов на абсолютно незнакомом языке. Сразу же шум немного изменился, и к жужжанию стал примешиваться какой-то визг. Вдруг что-то захрустело, загрохотало, будто бы вокруг начали ломаться сразу два десятка деревьев, но через несколько секунд наступила полная тишина.

– Вы прослушали радиоспектакль «Кошмар лесоруба или взбесившаяся бензопила», – хмыкнул Миша.

– Смех-то хреновый, – серьезным голосом ответил Женя. – Это я записал с реальной радиочастоты.

– Давно?

– Полтора часа назад, – сказал Женя, встал из-за стола и подошел к окну. – Вообще-то, я музыку искал. Но как назло, все станции вымерли. И тут вдруг вот это. Что скажешь?

– Слушай… – нахмурившись, сказал Миша. – Где-то в это же время над Лесным или около ляпнулась с неба какая-то фигня вроде самолета.

– В нашем возрасте столько пить нельзя, – укоризненно сказал Женя.

– Да блин, погодь, я расскажу…

После несколько сбивчивого, но красочного рассказа Миши, Женька отвернулся к окну и с задумчивым видом уставился вдаль. Потом быстро побарабанил пальцами по стеклу и вздохнул.

– Если подумать, то вроде как это одно и то же. Только ты слышал снаружи, а я типа изнутри. Пойдем, покажешь место?

– Пошли, – кивнул Миша. – Велик только бери, это далековато отсюда.

Всю дорогу ехали молча. Проносились мимо могучие деревья, мелькали в листьях солнечные зайчики, а Миша все думал о том, почему, если это и вправду самолет, никто не ревет сиренами и вообще все вокруг тихо, будто бы и не произошло ничего? Конечно, все могло и померещиться, на жаре чего только не бывает, но тогда, получается, и Женькиному магнитофону тоже померещилось? Теряясь в мыслях, Миша машинально крутил педали, не обращая внимания на попадавшие под колеса ветки.

– Далеко еще? – крикнул Женя.

– А, упс, чуть не пролетели, – спохватился Миша. – Да, близко или вообще даже здесь. Я останавливался, но точно не помню, где именно. Эта штука пролетела сильно правее, я думаю, метрах в пятистах.

– Тогда давай помедленнее. Где-то надо съехать.

Найти подходящую тропинку удалось не сразу. Правда, и то, на что свернули друзья, проезжей дорожкой назвать было нельзя. Отовсюду по обеим сторонам торчали тонкие ветки кустов, кое-где попадались заросли крапивы, сама тропа скрывалась под густой травой.

– Что-то я вообще ничего не понимаю, – проворчал Миша, всматриваясь вперед. – Ничего нет, лес как лес.

– Тихо, – шикнул Женя. – По-моему, там кто-то есть!

Не успел Миша понять, о чем речь, как прямо перед ним появился мужчина в военной форме. В руках он держал автомат, в зубах – тлеющую папиросу, и выглядело все это на редкость жутко.

– А ну, шпана, кыш отсюда, – хриплым голосом гаркнул военный. – Нечего здесь шастать, да еще и с велосипедами.

– Ой, простите, – слегка заикнувшись, промямлил Миша. – А что тут случилось?

– Ничего, – хмуро ответил мужчина. – Давай, керосинь отсюда, и чтобы без вопросов.

Друзья молча переглянулись, развернули велики и укатили обратно на широкую дорожку. За перекрестком Женя остановился, сорвал тонкую травинку и сжал ее кончик зубами.

– Вот и ответ, – медленно и тихо сказал он. – По-моему, сбили шпионский самолет.

– Да прям, – недоверчиво ответил Миша и покачал головой. – Во-первых, чего тут шпионам делать? Я понимаю, в Москву, или Питер еще как-то, а у нас чего? Во-вторых, если сбили, то он загорелся бы. Дым, вонь, и все такое. Но ничего же нет! И в-третьих, звук такой был странный. Ты ведь его слышал тоже. Ни фига это не самолет.

–Ага, точняк, это летающая тарелка ляпнулась. Или летающий дуршлаг. Ты, Михан, самого главного не услышал. Этот бравый вояка что сказал? Не «уматывай», не «сваливай», а именно «керосинь». Так-то, чувак. Погнали домой.

– Давай попробуем со стороны Терновки заехать, – предложил Миша. – Далековато, конечно, но вдруг там получится.

– Ну, конечно, все военные ведь дураки, – Женя выплюнул травинку и вскочил на велосипед. – Всегда надо стратегически важный объект только с одной стороны охранять. Поехали, сегодня этот фокус не прошел.

Всю обратную дорогу Миша прокручивал в голове разные варианты и возможности. Он до самой глубины души загорелся идеей добраться до загадочного потерпевшего крушение самолета – или что там такое – во что бы то ни стало. И, конечно, он совершенно не был согласен с Женькой в том, что все так просто. Что угодно, хоть подводная лодка, хоть воздушный шар с пропеллером, но только не обыкновенный самолет. Уж он, Миша, был в этом абсолютно уверен.

Бросив велосипеды около спортивной площадки, друзья взобрались на ржавую металлическую лестницу и уселись на одну ступеньку. Разговор не клеился.

– Эй, привет! – послышался неподалеку голос Оли. – Вы чего какие?

– Чао, – хмуро ответил Женя. – Мы не такие, мы задумчивые. Давай, пошли к нам. Поболтаем.

– О чем?

– Да обо всем. О досках, Палыче, а еще о любопытных девчонках, сующих нос не в свои дела.

– Ой, ладно, не хочешь рассказывать, так и не надо. Фиг бы с вами и с вашими деревяшками. Вы лучше скажите, пойдете на дискач в пятницу?

– Не-а, – помотал головой Миша. – Мы в субботу в «Современник» идем. А сюда я больше не ходун. Одна попса голимая, даже оторваться не подо что.

– Ну, да, так-то, – согласилась Оля. – Мне тоже не сильно нравится, но зато рядом. Весело, и ладно. Слушайте, чего вы здесь сидите, пошли на лавки? Можно, кстати, квасу купить, а то жара такая, прям взбеситься.

Женя ловко спрыгнул с лестницы и поднял велик, ничего не сказав. Миша же спустился аккуратно, без резких движений, но улыбнулся и подмигнул Оле.

Толстая и вечно всем недовольная тетя Люба нехотя налила в полуторалитровую бутылку темно-бурую пенящуюся жидкость и, ворча, спряталась в глубине ларька.

К сожалению, среди лавочек в березовой аллее не нашлось ни одной свободной, и компании пришлось устроиться около заброшенной беседки. Но и тут спокойно поболтать не получилось. Дверь ближайшего подъезда с треском и грохотом распахнулась, и из проема выкатилась огромная тележка, заваленная мешками и тюками. Вслед за ней появился высокий рыжеволосый усатый мужчина в тертых джинсах и рубашке-ковбойке. Он кое-как остановил тележку и попытался подтянуть ремни, связывавшие поклажу. Самой последней из подъезда, горделиво вышагивая, вышла совсем еще маленькая девочка, разодетая, словно на бал.

– Миш, Жень, привет! Хорошо, что вы здесь! Помогите, пожалуйста, а то все мешки разъехались, того и гляди развалятся, – крикнул мужчина.

– Здравствуйте, Рудольф Арнольдович! – сказал Женя, когда все трое подошли к тележке.

– А я… А меня… А мне папа купил смикьяс! – громко заявила девочка, выставляя вперед руку с зажатым в ней шоколадным батончиком.

– Везет тебе, – усмехнулся Миша. – Чем помочь, Рудольф Арнольдович?

– Подержите мешки, пока я ремни поправляю. Вот черт, неудобные-то какие!

– Привет, Анютка, – сказала Оля и потрепала девочку по волосам. – Какая ты сегодня красивая, настоящая маленькая модница!

В эту самую секунду Рудольф Арнольдович неожиданно выпрямился во весь свой громадный рост и громко воскликнул:

– Точно! Ну, вот прям замечательно, лучше не придумаешь! Лёль, спасибо огромное!

– Э… Да не за что, – смущенно произнесла Оля. – Как-то неловко даже.

– Просто я решил открыть магазинчик, детскими вещами торговать. Ну, а название никак не мог придумать. Все как-то пошло и скучно слишком. «Принцесса», или какая-нибудь там «Царевна», или еще чего. Замучался прямо. А тут твоя фраза – и все, готово название. Я уже даже вывеску представил себе.

– О! – удивленно воскликнула Оля. – Вот ведь.

– Кстати, парни, не знаете, отчего сегодня утром ни одно радио не работало? – спросил Рудольф Арнольдович, застегивая последний ремень.

Миша и Женя переглянулись.

– Да мы как-то и не в курсе были, – пожал плечами Миша. – Мы радио не слушаем, у нас своя музыка, на кассетах.

– А, ну ладно. Давайте, до встречи! Спасибо огромное еще раз! Очень помогли!

Вскоре грохот тележки стих в глубине березовой аллеи, и в наступившей тишине остался только птичий гомон. Все трое снова подошли к беседке и молча уселись на потрескавшуюся доску, оставшуюся от некогда широкой скамьи.

– Вы что-то темните, пацаны, – нарушила молчание Оля.

– Да тут вот какое дело, – начал было Миша, но Женя схватил его за руку и жестом попросил замолчать.

Миша недоуменно глянул на друга. Женя едва заметно кивнул в сторону и сделал вид, что смотрит на облака. Миша слегка повернул голову и увидел.

Вдоль высокого забора шел человек, одетый в безукоризненно белый костюм, едва не светившийся на солнце. Голова его странно покачивалась, словно выполняя какие-то запрограммированные механические действия. То ли он прислушивался, то ли искал что-то, но выглядел удивительно нелепо.

– Ой, – прикрыв рот рукой, выдохнула Оля. – Кто это? Что это?

И тут, словно бы услышав шепот, странный человек отвернулся лицом к забору, и принялся пятиться полубоком, как краб. Прошло несколько секунд, и загадочная фигура исчезла за углом.

Глава 3

Замерли в неожиданно наступившем безветрии кроны деревьев, стих привычный шум, и только где-то на верхних этажах плакал ребенок. Женя медленно оторвал от травы тонкий колосок и надкусил его кончик.

– Такое чувство, словно за мной подглядывают, – тихо сказала Оля. – Фу, так противно.

– Делаем вид, что ничего не произошло, – изрек Женя. – Но лучше давайте-ка переберемся туда, где народу побольше.

За соседним столиком шестеро стариков играли в домино, и стук костяшек о дерево немного мешал разговору. Но уж зато здесь ни один соглядатай не рискнул бы появиться.

– Ты, кажется, хотела узнать, чем мы занимаемся? – неторопливо обратился Женя к Оле. – Не пропало еще желание?

– Даже интереснее стало, – ответила девушка.

После короткого, но выразительного рассказа Жени, Оля задумчиво помолчала, потерла пальцем кончик носа и сказала:

– Страшновато, конечно. Но можно мне с вами?

– А давай, – кивнул Миша. – Правда, что-то мне этот тип в белом совсем не понравился, как бы не случилось чего…

– Любой тип, каким бы белым он ни был, не в силах устоять перед чарами юной девушки, – кокетливо сказала Оля. – Так что без меня вы все равно ничего не сможете.

– Кстати, мне все еще кажется, что этот хмырь где-то рядом, – вполголоса сказал Женя. – Надо разбегаться. Вам двоим я бы посоветовал потусоваться в людном месте.

– А ты куда? – спросил Миша.

– В библиотеку! – торжественно объявил Женя. – Дела нельзя начинать без теоретической подготовки.

– Охота тебе в такой день в духоте сидеть? – спросила Оля с некоторым вызовом в голосе.

– Я люблю, – пожал плечами Женя. – Там, кстати, не душно. Даже прохладно. Лады, народ, я поскакал. Вечером увидимся.

Звякнул подскочивший на кочке велосипед, и вскоре Миша и Оля остались одни. Ржали и матерились игроки в домино, орали на площадке дети, а еще два кота в кустах начали зловещие завывания перед битвой.

– Купи мне мороженое, – попросила Оля. – А то скучно как-то.

За киоском дорожка сужалась, и березовая аллея превращалась в труднопроходимые заросли. Идти по ним особого удовольствия не доставляло, но зато здесь царили приятная тишина и нежная прохлада.

Судя по грусти на лице Оли, она не хотела тусоваться, да и болтать тоже не была настроена.

– Скажи, о чем ты мечтаешь? – спросил Миша.

– К чему ты это? – безразличным тоном ответила Оля.

– Да выглядишь ты как-то странно, будто не здесь.

– Мечтаю… да, наверное. Выйти замуж и уехать в Америку.

– Ну, тьфу, брось прикалываться.

– Пойду я домой, наверное, – сказала Оля. – Устала что-то.

Миша молча коснулся ее руки и вздохнул. Оля грустно улыбнулась и медленно направилась в сторону домов. Оставалось только проводить ее взглядом и пойти дальше в зеленую тишину леса. Уже не хотелось ни с кем встречаться, никого слушать и уж тем более, что-то говорить. Миша сел на велик и помчался вперед, не замечая, как упругие ветки оставляют на руках малиновые росчерки.

Медленно спустилось краснеющее солнце за крыши невысоких домов. Набежали на небо темные клочья облаков, и свежий ветерок зашумел в листьях деревьев. Миша открыл окно настежь, уселся на подоконник, и долго смотрел, как синеет прохладное июньское небо.

Утро пришло с теплым ветерком и запахом мокрой травы. Миша нехотя выбрался из кровати и подошел к окну. Ночью прошел дождь, судя по всему, сильный. В больших лужах блестели голубые пятна неба, а на листьях сверкали крупные искры капель.

Родителей дома уже не было. В записке, которая нашлась на кухонном столе, мама предлагала сварить сосиски и съесть их в качестве завтрака с горбушкой, оставшейся от батона. Посчитав варку лишней, Миша слопал сосиски просто так, запив их водой из крана вместо горячего чая.

В полумраке прихожей призывно поблескивал руль велика, но отчего-то Мише не хотелось выходить на улицу. Он медленно зашел в зал и встал перед книжным шкафом. Впрочем, ни одно из названий не оказалось настолько интересным, чтобы захотелось взять книгу в руки. Вздохнув, Миша присел на диван и включил телевизор. Но не успел экран прогреться, как по квартире разнесся мелодичный звон.

– А я нашел, я нашел, – радостно пропел Женя, вваливаясь в дверь. – Погнали скорее!

– Хай, что ли, для начала, – буркнул Миша.

– Ты чего какой? – прищурив глаз, спросил Женя. – Пельменями отравился или в «Тетрис» проиграл?

– Да ну тебя, – отозвался Миша. – Пошли на балкон, побазарим.

Ветки огромного дуба почти касались ограждения, и при желании можно было легко перебраться на дерево и спуститься на землю. Женя посмотрел вниз, потом на Мишу и сказал:

– Шикарная пожарная лестница. Завидую. Давай, что там у тебя.

– Я вот что тут подумал, – хмурым голосом ответил Миша. – На фиг нам это все? Вот прикинь, если окажется, что это на самом деле шпионы. Тогда мы таких лещей получим, что мало не покажется. Да и Ольга…

– Что Ольга? Она вроде как не против, да и я проблем не вижу. С нас, если что, какой спрос, кроме анализов? Формально мы дети, и нам можно. Так что давай, не устраивай тут филиал городского общественного туалета, и погнали. Лето пройдет, и тупо будет, если окажется, что мы его просто прощелкали.

Миша горестно вздохнул, почесал затылок и зашел в комнату. Женек был прав. Тратить лето на книжки и сидение дома не хотелось, хотя и соваться в пекло тоже как-то не прельщало. Балконная дверь закрылась с сухим треском, и Женя весело подмигнул.

– А чего ты про Лёльку-то? – спросил он, когда друзья уже спускались по гулким полутемным лестничным маршам.

– Ну, она же девчонка. Начнет пищать в самый неподходящий момент.

– Что-то я не припомню, чтобы она когда-либо пищала, – пожал плечами Женя.

Миша не смог найти слов для продолжения разговора, поэтому молча выкатил велик на залитый ярким светом двор, звякнул сигналом и вскочил в седло. Женя поехал рядом, молча глядя вперед.

– Ты хоть знаешь, как ехать? – спросил Миша, когда березовая аллея осталась далеко позади.

– А, да. Я же не зря вчера в библике до ночи торчал. Короче говоря, есть там один проезд такой, ну, как бы сказать, почти существующий. Сам увидишь, когда подъедем. Там на великах делать нечего, но будем надеяться, что в лесу на них желающих не найдется. Зато если удастся пролезть, то мы окажемся на очень крутом холме, откуда, как бы сказать, все предполагаемое место падения просматривается.

Свежая лесная прохлада вернула Мише хорошее настроение и желание улыбаться. Он подумал, что в сущности, не такое уж это и опасное приключение. Да, и в конце концов, не убьют же их просто за прогулку по лесу.

Женя свернул с широкой тропинки и почти исчез среди густых тонких ветвей молодой поросли. Миша осторожно, стараясь не разгоняться, поехал за ним. Лес становился темнее и мрачнее, то и дело стали попадаться черные поваленные стволы. Вековые дубы, снизу сплошь покрытые мхом, совсем закрыли огромными ветвями небо, и даже птичий гомон стал заметно тише.

Дорожка шла вверх, и это становилось все заметнее. Велосипед словно потяжелел, и уже совсем нехотя пробирался сквозь тонкие прутья кустарника. Наконец, дорожка исчезла совсем, да от нее все равно толку бы уже не было. Женя остановился и принялся крутить головой в разные стороны, словно выискивая что-то.

Спустя несколько минут велосипеды исчезли под сухими ветками и кипами листьев, а Миша и Женя, стараясь не шуметь, карабкались по заросшему склону.

Постепенно поросль стала реже, а деревья – тоньше. Наконец, лес расступился совсем, и впереди открылось необъятное небо, уходящее куда-то вниз, к зеленой полоске горизонта.

– Ни фига себе холмик, – присвистнул Миша. – Я и не знал, что у нас такие есть. Кстати, а где это мы?

– На безымянной высоте, – хмыкнув, ответил Женя. – Ништяк вид, а?

– Да уж, – кивнул Миша. – Почти как с «Ласточки».

Жизнь в городе на холмах приучает к высоте, но все равно вид на вековые деревья сверху всегда завораживал Мишу. Он всматривался в раскинувшуюся даль и представлял, как, наверное, было бы круто взлететь и медленно планировать над густыми кронами.

– Ну, чего стоим, давай высматривать, – прервал романтические мысли Женя.

Миша посмотрел в его сторону и вдруг заметил нечто странное. Неподалеку наполовину высунувшись из заросшей земли, торчало широкое бетонное кольцо. Сверху его прикрывала большая ржавая металлическая крышка, на которой кое-где сохранились остатки краски защитного цвета.

– А это что там за фиговина? – вполголоса спросил Миша.

– Да зенитка, кажись, заброшенная, – безразлично махнул рукой Женя. – Ерунда на постном масле. Ты лучше вниз смотри. Где-то там место крушения.

Сначала лес казался ровным зеленым ковром, одинаковым со всех сторон. И только пристально присмотревшись, Миша увидел кое-что необычное. В одном месте ровная гладь казалась слегка смазанной, будто художник дрогнувшей рукой положил краску слишком сильно.

– Если где что и упало, то там, – сказал Миша, жестом указывая на примятые кроны.

– Ага, точняк, – прищуриваясь, ответил Женя. – Ща, я зафиксирую азимут…

Миша только сейчас заметил компас на правой руке друга. Женя щелкнул фиксатором и, улыбнувшись, двинулся вниз по склону.

– И ты хочешь сказать, что там военных нет? – с сомнением спросил Миша.

– Под холмом наличествует некоторая попа, – тихо, но уверенно ответил Женя. – Но это тебе лучше самому увидеть.

Спуск в любой момент мог стать очень быстрым – на уходящем круто вниз склоне почти не росли кусты, да и деревьев явно не хватало для коротких перебежек. Поэтому когда Миша добрался до ровной земли, в его движениях уже не было упругости и четкости. Мышцы напряженно гудели, и воздуха ощутимо не хватало.

В теплом безветрии редкого и тощего леса пахло грибами и сыростью. Вокруг роилась назойливая мошкара, жужжали большие слепни, а еще где-то вдали квакали лягушки.

Почва под ногами мягко пружинила, скрадывая звук шагов. Вообще, за какие-то считанные минуты Миша словно перенесся из привычной реальности в непонятную и недобрую сказку. Он то и дело настороженно озирался, ожидая появления чего-нибудь внезапного и опасного.

Метров через триста путь друзьям преградила вода. Мутная вонючая жижа густого зеленого цвета издевательски радостно поблескивала солнечными бликами. Миша посмотрел по сторонам, но и вправо и влево тянулась эта неширокая, но непреодолимая полоса.

– Приехали, – вздохнул он. – Возвращаемся.

– Да ни фига подобного, – улыбаясь, возразил Женя. – Наоборот, сейчас мы будем форсировать эту прекрасную и глубокую водную преграду!