Когда судьбы сплетаются

Дэймон

Я сидел за столом, лениво водя пальцем по краю чашки с кофе. Мой взгляд был прикован к девушке, которая сидела за соседним столом с Луной. Девушка… Наоми. Это имя звучало так же необычно, как и она сама. Что-то в ней заставляло меня задумываться. Не только её одежда, явно отличающаяся от стандартного стиля местных студентов. Не только её напряжённая осанка, которая говорила: «Я не сломаюсь, даже если вы все будете смотреть на меня.» Это было что-то другое. Она была новой. Очевидно чужой. Но в её манере держаться было что-то вызывающее уважение. Не показное, а искреннее, почти упрямое. Она не пряталась, но и не пыталась вписаться.

Как такие, как она, оказываются здесь? – мелькнула мысль. Уитмор не любит чужаков. Если у тебя нет денег или имени, здесь будет трудно выжить. Но она сидела там, словно говорила всем вокруг, что ей всё равно.

– Дэймон, ты вообще меня слушаешь? – голос Акселя прервал мои размышления.

Я медленно отвёл взгляд, как будто меня поймали за чем-то.

– Что?

– Я спрашиваю, что думаешь о нашем проекте? Или у тебя тут новые приоритеты? – Аксель усмехнулся и кивнул в сторону Наоми.

Замечает ли это кто-то ещё? – пронеслось в голове, но я быстро убрал эмоции с лица.

– Брось, – холодно сказал я, делая глоток кофе. – Это не имеет значения.

Аксель рассмеялся, его глаза сверкнули с хитринкой.

– О, да ладно. Я знаю этот взгляд. Ты её анализируешь, верно?

Анализирую? Возможно. – подумал я, но вместо этого покачал головой.

– Она новая. Таким, как она, не место здесь… Вот и всё.

– «Такие, как она»? – Аксель поднял бровь. – Ты о чём? Она же милая. И явно не из нашего круга.

Именно, – подтвердил я про себя, чувствуя, как мысли возвращаются к ней.

– Она другая, – бросил я вслух.

Она держится, будто ей всё равно, что её здесь не ждут. Но её глаза выдают её. В них страх и сила. Страх, привыкший, тот, что становится частью человека, как шрам. Но сила… настоящая.

– И это тебя заинтриговало, – сказал Аксель, хитро улыбаясь.

Я отвернулся от него, чтобы скрыть выражение лица.

Она меня… заинтриговала? Это не то слово. Что-то большее. Это раздражает. Почему я вообще об этом думаю?

– Ты слишком много фантазируешь, – холодно бросил я, поднимаясь из-за стола. – У нас есть дела поважнее.

Но, отходя, я ещё раз бросил короткий взгляд в её сторону. Она смеялась над чем-то, что сказала Луна, и её улыбка была… нет, не той, которую я видел у местных девушек. Она была искренней, но в то же время хрупкой. Улыбка человека, который привык защищаться, но вдруг позволил себе расслабиться на мгновение.

Эмоции. Она носит их на поверхности, пытаясь их спрятать. Она как книга, которую мне интересно прочитать, даже если я сам ещё не решил, хочу ли я это делать.

Я резко развернулся, словно отрывая себя от этих мыслей.

Не сейчас. Это не важно, – твёрдо решил я, возвращая себе привычную холодную отстранённость.

Наоми

Как только я почувствовала себя чуть спокойнее, позволив себе хотя бы улыбнуться Луне, в углу зрения я заметила движение. Те двое парней в чёрной одежде, что сидели за соседним столиком, встали. Дэймон… Он двигался с такой резкостью, что напоминал порыв урагана, сметающего всё на своём пути. Его холодные серые глаза больше не скользнули в мою сторону, и я почувствовала странное облегчение.

«Почему он так смотрел? Может, мне показалось? Или я просто слишком нервничаю.«Я отвернулась от него, но второй парень, с тёплой улыбкой и расслабленной осанкой, явно не спешил следовать за своим другом. Он остановился рядом с нашим столиком, облокотившись на спинку стула Луны, и его взгляд задержался на нас.

– Привет, девочки, – сказал он с лёгкой улыбкой. Его голос звучал слишком уверенно для случайного знакомства. – Вы новенькие?

Я почувствовала, как моя неуверенность снова поднимает голову.

– Да, – коротко ответила я, стараясь не встретиться с ним взглядом.

Луна, напротив, подняла глаза и посмотрела прямо на него. Её взгляд был холодным, словно она видела таких, как он, уже тысячу раз.

– Что-то ещё? – спросила она спокойно, скрестив руки на груди.

Я опешила от её тона. Как она так легко могла держаться? Парень усмехнулся, явно удивлённый её ответом, но не отступил.

– Ничего особенного, – сказал он, пожав плечами. – Просто решил узнать, кто новые лица в Уитморе. Особенно такие симпатичные.

Я почувствовала, как краска приливает к моим щекам, но Луна не дала мне смутиться.

– У нас всё отлично. Можешь передать своему другу, что он слишком мрачно выглядит для такой солнечной погоды, – сказала она с лёгкой насмешкой, и её губы тронула едва заметная ухмылка.

Парень поднял брови, явно впечатлённый её остроумием.

– Ну что ж, – протянул он, глядя на неё чуть дольше, чем требовалось. – Меня зовут Аксель. Если вам вдруг наскучат лекции, приходите после занятий посмотреть на нашу игру в баскетбол. Всегда приятно видеть на трибунах новые лица.

– Не думаю, что мы впечатлены, – быстро парировала Луна.

– Это мы ещё посмотрим, – с лёгким смешком ответил Аксель, затем бросил короткий взгляд на меня. – Что скажешь, Наоми?

Я вздрогнула, услышав своё имя. Откуда он его знает? Наверное, подслушал наш разговор.

– Я… не уверена, что это хорошая идея, – сказала я тихо, чувствуя себя совсем не на месте.

Аксель лишь усмехнулся.

– Подумайте. Увидимся позже, девочки.

Он развернулся и пошёл следом за Дэймоном, оставив меня с Луной, которая только закатила глаза.

– Кто он такой? – спросила я, глядя ему вслед.

– Просто ещё один самоуверенный богатенький парень, – ответила она с улыбкой. – Но, похоже, он не так плох, как другие. Хотя я бы всё равно не обольщалась.

Её слова прозвучали легко, но я заметила в её взгляде отблеск интереса. Луна была слишком спокойной и уверенной, чтобы просто проигнорировать кого-то вроде Акселя.

«Баскетбол? Уитмор? Я правда готова влиться в этот мир?» – подумала я, не зная, хочу ли я оставаться в тени или сделать первый шаг навстречу новой жизни.

Луна и я вышли из кафетерия, весело болтая. Её смех звучал так заразительно, что я даже на мгновение забыла о своих переживаниях. Она рассказывала что-то о своём любимом кафе в центре города, где подают лучшие круассаны, и её руки жестикулировали так активно, что я не могла не улыбаться.

– Ты должна попробовать, Наоми. Это почти как искусство – есть там. Официанты, интерьер, музыка… – Луна продолжала, но в какой-то момент её голос начал тонуть в шуме коридора.

Толпа студентов стала сгущаться, и я почувствовала, как мне становится не по себе.

– Луна, может, свернём сюда? – предложила я, кивая в сторону менее людного коридора.

Она только успела кивнуть, когда что-то произошло. Кто-то, проходя мимо, выставил ногу так быстро, что я даже не успела понять, что случилось. Я почувствовала, как теряю равновесие, и мои руки инстинктивно выпустили стакан с кофе.

Смех. Громкий, глупый смех. Кто-то из парней, стоящих неподалёку, смеялся, очевидно, наслаждаясь своим «шутливым» поступком.

«Отлично. Просто идеально.»

Я уже готовилась рухнуть на пол, но внезапно ощутила, как кто-то крепко схватил меня за плечи. Мои ноги всё ещё дрожали, но падения удалось избежать.

– Осторожнее, – прозвучал низкий, холодный голос.

Я медленно подняла глаза, чувствуя, как кровь отливает от лица. Передо мной стоял он. Дэймон. Его серые глаза, холодные и пристальные, сверлили меня так, будто он пытался разгадать какую-то тайну.

«Нет, только не он…»

Я хотела что-то сказать, извиниться, но заметила, что кофе, который я уронила, теперь растёкся по его идеально белой футболке.

– Я… я… мне так жаль… – пробормотала я, чувствуя, как от стыда краснеют щеки.

Он не ответил. Лишь опустил взгляд на свою испорченную одежду, потом снова посмотрел на меня.

– Ты в порядке? – спросил он, и его голос был ровным, но в нём угадывалась нотка раздражения.

– Да… спасибо… но ваша футболка… я… – Я всё ещё была в шоке и не знала, как исправить ситуацию.

– Не переживай, – коротко ответил он, отпустив мои плечи.

Его руки исчезли так же внезапно, как и появились, но я всё ещё чувствовала, как их тепло пробивается через ткань моей одежды.

Луна, которая только сейчас догнала меня, резко обернулась к тому, кто подставил мне подножку, и бросила:

– Тебе что, заняться нечем?

Парень, заметив ледяной взгляд Дэймона, который явно видел всё происходящее, быстро отвернулся и затих.

– Всё нормально? – Луна подошла ко мне, заметив моё бледное лицо.

– Да, просто… сгораю от стыда…, – тихо сказала я, оглядывая испачканную футболку Дэймона. – Я заплачу за чистку.

Он ничего не ответил. Только слегка наклонил голову, словно размышляя, а потом сказал:

– Не стоит.

И с этими словами он развернулся и ушёл, оставляя меня на месте с чувством полного смятения.

– Это был он? – прошептала Луна, бросая взгляд на удаляющегося Дэймона. – Ого. Ты ещё легко отделалась.

– Кто он вообще? – выдохнула я, всё ещё пытаясь прийти в себя.

– Дэймон Блэкууд, – сказала она, как будто это имя должно было мне что-то сказать. – Самый загадочный парень в Уитморе. И, видимо, теперь он знает твоё имя.

После того инцидента с кофе, я чувствовала себя странно. Мои мысли то и дело возвращались к Дэймону, к его холодным, проницательным глазам, к его голосу, в котором смешивались раздражение и какая-то необъяснимая отстранённость. Мы с Луной шли по кампусу, но я едва слышала её рассказы о том, как кто-то из её знакомых провалил тест по химии. В конце концов, я не выдержала и перебила её:

– Луна, а ты что-нибудь знаешь о Дэймоне Блэкууде?

Она остановилась, удивлённо подняв брови, а потом её лицо озарилось лукавой улыбкой.

– Ох, подожди-подожди… – сказала она, прищуриваясь. – Ты спрашиваешь о нём потому, что…

– Просто любопытно, – быстро перебила я, чувствуя, как лицо начинает предательски краснеть. – Ну, ты сама сказала, что он самый загадочный парень в университете.

Луна хмыкнула, скрестив руки на груди.

– Ага, загадочный. Но давай начистоту, Наоми. Неужели он тебе понравился?

– Что? Нет! – воскликнула я, слишком поспешно, чтобы это выглядело убедительно. – Просто… он… странный.

– Странный? – переспросила Луна, кивая. – Да, он определённо не из тех, кого можно назвать нормальным.

– Ну, ты хоть что-нибудь о нём знаешь? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.

– Только слухи, если честно. Никто не знает, что у него на уме, – ответила Луна, задумчиво поигрывая прядью своих волос. – Его семья невероятно богата. Типа… очень богата. Но он будто бы не хочет иметь ничего общего с их деньгами. Живёт сам по себе, держится в стороне.

– И всё? – я нахмурилась, ожидая чего-то более… интересного.

– Ну, есть ещё кое-что, – Луна наклонилась ближе, словно собиралась поведать мне страшную тайну. – Некоторые говорят, что он опасен. У него какие-то мутные связи, и, если верить слухам, лучше не переходить ему дорогу.

Я с сомнением посмотрела на неё, но Луна только пожала плечами.

– Не знаю, правда это или нет, но… слухи не берутся из ниоткуда.

На секунду наступила тишина. Луна изучала моё лицо, а затем её улыбка снова стала хитрой.

– Погоди, Наоми, тебе правда нравятся плохие парни?

– Нет, – ответила я, закатив глаза.

– Ты уверена? – подтрунивала она, весело смеясь. – Потому что, знаешь, Дэймон выглядит так, будто вышел из какого-то романа: красивый, загадочный, хмурый…

– Перестань, – перебила я, хотя не могла удержаться от улыбки.

Но глубоко внутри я знала, что её слова попали ближе к истине, чем мне хотелось бы признать.

Мы с Луной сидели в огромной аудитории, окружённые привычным шумом студентов, которые перебрасывались шутками и лениво слушали лекцию. Я пыталась сосредоточиться на конспекте, но мысли всё равно возвращались к утру: к Дэймону, к тому, как он держал меня за руку, к его резкому, холодному голосу, к его серым глазам.

– Луна, – тихо позвала я, обернувшись к ней.

Она подняла голову от своего блокнота, на котором рисовала что-то абстрактное.

– Что? – шепнула она, глядя на меня с любопытством.

– Ты… ты думаешь, стоит пойти на эту игру? Ну, ту, о которой говорил Аксель, – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал непринуждённо.

Её глаза тут же загорелись, и она расплылась в широкой улыбке.

– Ты серьёзно? Ты хочешь пойти?

– Ну… почему бы и нет? – ответила я, хотя лицо начало краснеть. – Это же просто баскетбольный матч.

Луна хихикнула, прикрывая рот рукой, чтобы не мешать лекции.

– Неужели? Просто матч? Или ты надеешься посмотреть на кое-кого конкретного?

– Перестань, – пробормотала я, чувствуя, как лицо горит от смущения.

Но Луна, конечно, не могла остановиться.

– Наоми, ты влюбилась! – шёпотом сказала она, едва сдерживая смех. – О, ты серьёзно! Ну ты даёшь!

– Я не влюбилась, – возразила я, не поднимая на неё глаз.

– Хорошо, хорошо, – с притворной серьёзностью согласилась она, но тут же добавила: – Ладно, пойдём. Ты сможешь посмотреть на своего потного, сексуального красавчика в форме.

Я фыркнула, закатив глаза, но ничего не ответила.

Когда мы вошли в спортивный зал, там уже начиналась разминка. Звук мяча, отскакивающего от пола, и крики болельщиков эхом разносились по всему залу.

– Ну, где он? – спросила Луна, вытягивая шею, чтобы разглядеть игроков.

Я ничего не ответила, но мои глаза уже искали его. И вот он появился – в форме, обтягивающей его плечи и грудь, с номером 8 на спине. Дэймон стоял на линии, обводя мяч вокруг себя, его лицо оставалось таким же хмурым и сосредоточенным.

Игра началась. Дэймон двигался с поразительной грацией, будто его тело создано для этого. Каждый его шаг был точным, каждое движение – уверенным. Когда он бросал мяч в корзину, мышцы на его руках играли под светом прожекторов, а несколько капель пота скатывались по его вискам. Луна, конечно, не могла удержаться от комментариев.

– Ого, я начинаю понимать, почему он тебя так привлекает, – пробормотала она, подталкивая меня локтем. – Смотри, как он двигается!

Я не ответила. Вся игра казалась мне каким-то гипнотическим танцем, а Дэймон был её главной звездой. Его хмурый взгляд, сосредоточенность, та сила, с которой он боролся за каждый мяч – всё это вызывало во мне странную смесь восхищения и неловкости. В какой-то момент он остановился на линии штрафного броска. Его лицо блестело от пота, и он провёл рукой по волосам, откидывая их назад. Я не могла отвести глаз. Даже его напряжённый, почти злой взгляд, направленный на корзину, каким-то образом был… притягательным.

И тогда он поднял глаза. Всего на секунду. Его взгляд скользнул по толпе и остановился на мне. Моё сердце замерло, когда я поняла, что он меня заметил. Луна тут же это подметила.

– Ой-ой, кажется, он тебя увидел, – прошептала она, подавляя смешок.

Я быстро отвела взгляд, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Но внутри меня всё пылало, и я не могла понять, что это – смущение, страх или что-то совсем другое. Игра почти подходила к концу. Толпа на трибунах шумела, аплодируя каждой удачной атаке, каждым точным броскам. Я сидела на своём месте, словно прикованная, не в силах отвести глаз от него. Дэймон двигался по площадке так, будто это был его собственный мир, где он правил безраздельно. Его тело блестело от пота, мускулы напрягались при каждом движении, а взгляд был сосредоточенным и холодным. Каждый раз, когда он поднимался для броска, я замирала, а сердце стучало, будто это я должна была сделать этот бросок. Но всё рухнуло в один момент. Я услышала, как что-то пролетело мимо меня, и в следующее мгновение холодная, липкая жидкость обрушилась на мои волосы и одежду. Я вскрикнула от неожиданности, чувствуя, как она стекает по лицу и шее. Толпа вокруг меня разразилась смехом.

– Ну как тебе игра? Понравилась? – кто-то выкрикнул издалека. – Это тебе сюрприз!

Сначала я даже не поняла, что произошло. Моё лицо пылало, а руки дрожали. Я опустила взгляд на свитер, мой любимый свитер, который принадлежал маме. Я берегла его как память… Теперь он был весь в грязных, разноцветных пятнах, будто его испачкали намеренно, чтобы уничтожить. Все смотрели на меня. Смех звучал со всех сторон, отдаваясь в ушах, как гулкий удар. Даже игра остановилась. Я почувствовала, как слёзы подступают к глазам.

– Уборная за углом! – крикнул кто-то, и толпа вновь разразилась хохотом.

Не помню, как встала со своего места. Всё было словно в тумане. Я выбежала из зала, чувствуя, как унижение и стыд душат меня. Куда идти – я не знала. Просто бежала, пока не наткнулась на дверь с табличкой «Уборная». Я распахнула её, закрыла за собой и, не раздумывая, стянула испачканный свитер. Осталась только в лифчике, но мне было всё равно. Я включила холодную воду и начала тереть пятна, стараясь хоть что-то исправить. Но это было бесполезно.Руки дрожали, а слёзы всё-таки прорвались. Я плакала, стоя перед зеркалом, когда услышала звук открывающейся двери. Я обернулась, и моё сердце упало. В туалет вошли несколько парней. Я сразу узнала их – это были игроки из баскетбольной команды. Они остановились, оглядывая меня с ног до головы, а затем начали ухмыляться.

– Эй, смотри, кто к нам пришёл, – один из них насмешливо прищурился.

– Похоже, она хотела нас поздравить, – добавил другой, его взгляд скользнул по моему телу так, что мне стало холодно.

Я замерла. Не могла двинуться, не могла сказать ни слова. Только стояла, прижав руки к груди, пытаясь прикрыться, хотя это было бесполезно.

– Ты, наверное, перепутала туалеты, – сказал третий, подходя ближе. – Но ничего, мы не против.

Они смеялись, их шаги приближались, а я всё сильнее прижималась к стене. Паника накрыла меня, словно волна.

И тут дверь вновь распахнулась.

– Что здесь происходит?! – раздался громкий, властный голос, заставивший меня вздрогнуть.

Я подняла глаза. Это был Дэймон.

Он стоял в дверях, мрачный, как грозовая туча. Его взгляд метнулся на меня, и на долю секунды я увидела, как его глаза расширились, но тут же в них вспыхнула ярость.

– Вы совсем с ума сошли?! – рявкнул он, делая шаг вперёд.

Парни замерли. Их ухмылки начали медленно исчезать, но они всё ещё не двигались.

– Вон отсюда! – его голос был таким громким, что я сама вздрогнула.

– Эй, спокойно, мы просто… – начал один из них, но Дэймон перебил его:

– Я сказал, вон! Сейчас же!

Он шагнул ближе, и я увидела, как напряглись мышцы на его руках. Вена на его лбу вздулась, а челюсти сжались так сильно, что, казалось, зубы могли треснуть.

Парни нехотя начали выходить, бросая на меня последние грязные взгляды. Один из них что-то пробормотал, но Дэймон только сверкнул глазами, и они исчезли за дверью.

Когда мы остались одни, он повернулся ко мне. Его взгляд смягчился, но голос всё ещё звучал резко.

– Надень это, – сказал он, снимая с себя футболку.

Он бросил её мне, и я невольно заметила, как его грудь блестит от пота, а кожа напряжена. Сердце тут же заколотилось сильнее.

– Быстрее, – добавил он.

Я быстро натянула футболку, чувствуя, как она пахнет им, как сидит на мне слишком свободно, но скрывает всё, что нужно.

– Спасибо, – прошептала я, опустив взгляд.

Он смотрел на меня несколько секунд, а затем хмуро бросил:

– Они больше не подойдут к тебе.

Я кивнула, всё ещё не в силах говорить.

– Ты должна быть осторожнее, – продолжил он. – Здесь полно таких, кто воспользуется твоей слабостью.

Я не знала, что ответить. Хотела поблагодарить его, но слова застряли в горле.

Он сделал шаг к двери, но замер, обернувшись на миг:

– И, Наоми… Если тебе нужна помощь, не стесняйся просить… Я разберусь со всем.

С этими словами он вышел, оставив меня стоять там, дрожа от пережитого страха и… чего-то ещё. Я только успела смыть немного краски с лица и волос, но всё это казалось бесполезным. Мой свитер… он был безнадёжно испорчен. Мамин свитер. Глядя на разноцветные пятна, которые уже не исчезнут, я чувствовала, как комок подступает к горлу.

Надо было уходить отсюда, подальше от этого унизительного дня.

Но стоило мне выйти из уборной, как я услышала громкие крики. Разъярённый голос Луны перекрывал шум вокруг.

– Ты вообще понимаешь, что ты сделал?! – кричала она. – Ты такой же тупой, как все остальные здесь!

Я замерла на месте. Сердце забилось быстрее. Луна?

Я бросилась туда, откуда доносился её голос.

Картина передо мной была совершенно абсурдной: Луна стояла прямо перед Акселем, размахивая руками и сверкая глазами, полными гнева. Он, в свою очередь, стоял с каким-то ленивым выражением на лице, будто вся эта сцена его совершенно не волновала.

– Да я вообще не при чём, – ответил Аксель, поднимая руки, как будто сдавался. На его лице играла лёгкая улыбка, что только сильнее злило Луну. – Ты серьёзно думаешь, что я устроил это?

– А кто ещё мог, а?! – выпалила Луна. – Только тебе хватит наглости и глупости провернуть такую выходку!

– Луна, хватит! – наконец смогла вымолвить я, стараясь перекричать их.

Оба обернулись на мой голос. Луна тут же бросилась ко мне.

– Наоми, ты в порядке? – спросила она, хватая меня за руки и оглядывая с головы до ног. Её лицо изменилось, гнев сменился искренним беспокойством.

– Я… я справлюсь, – попыталась соврать я, но мой голос дрожал.

– Ты не должна это терпеть! – воскликнула Луна, оборачиваясь обратно к Акселю. – А ты! Если я узнаю, что ты в этом замешан…

– Остановись, – тихо, но твёрдо перебила я её. – Просто… не нужно.

На этот раз Аксель посмотрел на меня чуть иначе. Его обычно насмешливый взгляд потеплел, и он сказал:

– Слушай, я действительно не знаю, кто это сделал. Но если узнаю… – он прищурился, – обещаю, они об этом пожалеют.

Я не знала, верить ему или нет, но сейчас мне просто хотелось всё это забыть. Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить дрожь в руках.

– Мне просто нужно уйти отсюда, – сказала я тихо, стараясь не встречаться взглядом ни с Акселем, ни с Луной.

– Конечно, я тебя провожу, – быстро ответила Луна, обнимая меня за плечи.

– Наоми, – вдруг окликнул меня Аксель, делая шаг вперёд. – Слушай, я серьёзно. Это было дерьмово, я не способен на такие легкомысленные приколы… и я не позволю, чтобы такое повторилось.

Его голос звучал искренне, но я не была уверена, что хочу в это верить. Вместо ответа я просто кивнула и отвернулась.

Мы с Луной медленно двинулись к выходу из зала. Её рука крепко держала меня за локоть, словно она боялась, что я могу упасть.

– Это они сделали, – пробормотала она спустя несколько секунд.

– Кто? – Я посмотрела на неё, но её лицо было мрачным.

– Эти девчонки с трибун. Я видела, как они хихикали, когда ты выбежала. Клянусь, я узнаю, кто это, и они пожалеют.

– Луна, не надо, – устало сказала я. – Это ничего не изменит.

– Наоборот, изменит! Ты думаешь, они остановятся, если им ничего не будет? – Она остановилась и повернулась ко мне. – Я не позволю, чтобы над тобой смеялись, издевались…

Я опустила взгляд, не зная, что ответить.

– Ты слишком мягкая, Наоми, – вздохнула Луна. – Но ничего, у тебя есть я.

Мы шли по коридору, и я уже начала чувствовать себя чуть спокойнее, когда услышала знакомый низкий голос.

– Ты в порядке?

Я замерла, узнав этот голос. Медленно подняла глаза и увидела Дэймона, стоящего прямо перед нами. Он явно вышел из душа: волосы ещё были влажные, а баскетбольная форма сменена на чёрную футболку и тёмные джинсы.

– Всё нормально, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно, но вышло едва слышно.

Его взгляд скользнул по моим всё ещё мокрым волосам и испорченному свитеру, который я держала в руках. Его челюсть напряглась.

– Кто это сделал? – спросил он холодно.

– Это не важно, – поспешила я ответить, делая шаг назад.

Дэймон нахмурился, но ничего не сказал. Его серые глаза, казалось, сверлили меня насквозь, как будто он пытался понять, в порядке ли я на самом деле.

– Эй, всё под контролем, – вмешалась Луна, ставя руки на бёдра. – Я уже этим занимаюсь.

– Отлично, – коротко бросил он, но его взгляд не отрывался от меня.

Несколько долгих секунд мы молча смотрели друг на друга, пока Луна, кажется, не поняла, что что-то происходит.

– Ну что, Наоми, идём? – спросила она, обнимая меня за плечи.

– Да, – пробормотала я, чувствуя, как моё лицо заливает жар.

Когда мы уже начали уходить, я обернулась через плечо. Дэймон всё ещё стоял на том же месте, глядя нам вслед, его лицо было непроницаемым. Но что-то в этом взгляде заставило меня задуматься. Мы с Луной уже почти вышли из зала, когда я услышала за спиной его голос.

– Наоми постой, я отвезу тебя домой.

Я остановилась и обернулась. Дэймон стоял в нескольких шагах от нас, пристально глядя на меня. Его взгляд был сосредоточен, но выражение лица оставалось таким же непроницаемым.

– Что? – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

– Я отвезу тебя домой, – повторил он спокойно, будто это само собой разумеется.

На мгновение я замерла, растерянная его предложением. Он говорил это так, словно был уверен, что я соглашусь.

– Вообще-то, я уже пообещала, что отвезу её, – вмешалась Луна, поднимая брови. Её голос звучал с легкой ноткой вызова. – Моя красная малышка как раз ждёт нас на стоянке.

Дэймон перевёл взгляд на неё.

– Это не проблема, но… – Он вернулся к своему обычному тону: хладнокровному и слегка властному. – Мне кажется, после сегодняшнего дня ей стоит добраться домой без лишнего внимания.

Я почувствовала, как Луна напряглась рядом со мной, но не удержалась и бросила взгляд на него. Внутри всё смешалось: неловкость, благодарность и какое-то необъяснимое волнение.

– Я… – начала было я, но Луна перебила меня.

– Всё под контролем, – произнесла она с широкой улыбкой, явно намеренно раздражая его. – Я всегда готова стать её личным водителем.

– Луна, – прошептала я, толкнув её в бок, но она только улыбнулась ещё шире.

– В любом случае, – добавила Луна, взглянув на Дэймона, – спасибо за предложение, но мы справимся.

Его глаза снова встретились с моими. Он ничего не ответил, но я заметила, как он слегка нахмурился, будто не совсем доволен её словами.

– Ладно, как хочешь, – произнёс он, наконец, и отвернулся. – Но будь осторожна.

Он исчез в коридоре так же внезапно, как появился, а я только стояла и смотрела ему вслед, не в силах понять, что на самом деле происходит.

– Ну ты даёшь, – фыркнула Луна, выведя меня из ступора. – Он тебя вечно будет спасать? Или ты сама справляться научишься?

– Он просто хотел помочь, – пробормотала я, чувствуя, как щеки горят.

– Помочь, ага, – Луна усмехнулась и повела меня за собой. – Садись в мою машину, Наоми. Тебе точно нужен воздух. И может, холодный душ.

Она хихикнула, и, несмотря на усталость, я не смогла удержаться от слабой улыбки. Подъезжая к дому, я сидела, уставившись в окно, но в голове снова и снова всплывал Дэймон. Почему он такой? Вежливый, но холодный. Кажется, заботливый, но в то же время отстранённый. Может, он просто притворяется? Может, он строит из себя героя, чтобы потом, в самый неожиданный момент, нанести какой-то дьявольский удар?

– Ох, черт, – выдохнула я, закрывая глаза и потирая виски. – Что вообще происходит?

Первый день в университете, а я уже на грани.

Луна резко остановила машину, и я поняла, что мы приехали. Открыв глаза, я встретила её настороженный взгляд. Она смотрела на мой подъезд, а на её лице застыло что-то между недоумением и тревогой.

– Ты здесь живёшь? – спросила она, медленно оглядывая облупленные стены здания, разбитые окна в подъезде и груду мусора возле входа.

Я горько улыбнулась и кивнула.

– Да, это мой дом. – Голос прозвучал слишком тихо, почти шёпотом. – Спасибо за всё, Луна. Увидимся завтра.

Я поспешно выскочила из машины, прежде чем она смогла сказать ещё что-то.

И тут я его увидела.

Отец.

Он сидел на ступенях возле подъезда, босой, с растрёпанными волосами и грязной одеждой. Его голова была опущена, словно он дремал, но изо рта торчала сигарета.

Моё сердце сжалось от боли.

Луна из машины заметила его и нахмурилась, её лицо исказило выражение отвращения. Конечно, она не знала, кто он, но я поняла, что её мысли уже начали крутиться в определённом направлении.

– Луна, всё хорошо, – я махнула ей рукой, чтобы она уезжала. – Увидимся.

Она смотрела на меня ещё пару секунд, а потом всё же включила передачу и медленно уехала, бросив последний, тяжёлый взгляд на отца. Как только машина исчезла за поворотом, я подошла к нему, пытаясь сдержать подступающую волну стыда.

– Папа… – Я осторожно дотронулась до его плеча, но он даже не шелохнулся.

Я чуть наклонилась, чувствуя знакомый запах алкоголя.

– Папа, просыпайся, – прошептала я, чуть сильнее тряхнув его за плечо. – Пойдём домой.

Он застонал и пробормотал что-то невнятное, но не открыл глаз. Я огляделась, молясь, чтобы никто из соседей не смотрел.

– Чёрт… – Я присела рядом, схватив его за руку. – Папа, вставай!

С огромным трудом мне удалось поднять его на ноги, закинув его руку себе на плечо. Он был тяжёлый, и я едва не упала, когда он сделал первый шаг.

– Ты опять… опять напился, – выдохнула я, таща его к двери.

Он что-то пробормотал в ответ, и я услышала его сиплый голос:

– Извини, Наоми… Извини…

Я почувствовала, как слёзы начинают жечь глаза, но не позволила им выйти. Я слишком устала, слишком вымоталась, чтобы сейчас плакать. Мы добрались до квартиры, и я с трудом затащила его внутрь. Как только дверь закрылась, я усадила его на старый, потертый диван и прикрыла глаза.

– Оставайся здесь, – сказала я, снимая с него ботинки. – Я принесу тебе воды.

Он ничего не ответил, лишь молча опустил голову, словно в знак согласия. Я ушла на кухню, чувствуя, как напряжение сегодняшнего дня превращается в усталость, разливающуюся по всему телу. Когда я вернулась с водой, отец всё ещё сидел, уставившись в пол. Его лицо было осунувшимся, морщины казались глубже, чем раньше, а взгляд… Пустой.

Я присела перед ним на колени и протянула стакан.

– На, выпей. Это поможет, – тихо сказала я, избегая его глаз.

Он медленно взял стакан, но руки его дрожали так сильно, что часть воды пролилась на пол.

– Прости, Наоми… – прошептал он снова, голос его звучал так, будто он вот-вот разрыдается.

Я стиснула зубы, борясь с желанием закричать. Сколько раз я уже слышала это «прости»? Каждый раз оно звучало одинаково. Пусто. Беспомощно.

– Ты… ты хотя бы еду сегодня ел? – спросила я, чтобы сменить тему.

Он не ответил, просто опустил голову ниже. Я встала, разозлившись на саму себя за то, что пытаюсь его пожалеть.

– Я сейчас что-нибудь приготовлю, – буркнула я и направилась к холодильнику.

Открыла дверцу – и, конечно же, там было пусто, как и всегда. Половина куска хлеба и банка старого джема. Потрясающе. В этот момент я почувствовала, как что-то во мне надломилось. Глубоко внутри – маленький осколок моего терпения просто раскрошился.

– Ты хоть понимаешь, что ты делаешь с нашей жизнью? – внезапно сорвалось с моих губ.

Я повернулась к нему, держа в руках этот чёртов кусок хлеба. Он поднял на меня свои усталые, полные вины глаза, но я уже не могла остановиться.

– Каждый день одно и то же, папа! Ты напиваешься, ты валяешься на улице, и я таскаю тебя домой, как какого-то ребёнка!

Он смотрел на меня молча, словно его голос остался где-то далеко.

– А ты знаешь, как это унизительно? – продолжала я, чувствуя, как слёзы заливают лицо. – Знаешь, как это тяжело видеть, что мой отец… – я запнулась, чувствуя, как в горле застрял комок. – Что мой отец просто сдаётся?

Он сжал стакан в руках, но ничего не сказал.

– Я устала, папа. Я правда устала, – прошептала я, отворачиваясь и смахивая слёзы рукавом футболки Дэймона.

Молчание повисло в комнате, густое, как туман.

– Я знаю, что я всё испортил, Наоми, – наконец заговорил он, его голос дрожал. – Но я… я просто не знаю, как исправить это.

Я закрыла глаза, стараясь не выдать свой крик отчаяния.

– Тогда хотя бы попробуй, папа, – сказала я. – Просто попробуй.

С этими словами я ушла в свою комнату, оставив его одного в темноте.

Закрыв дверь за собой, я облокотилась на неё, чувствуя, как ноги подкашиваются. Всё тело дрожало от усталости и эмоций. Я медленно сползла на пол, обхватив колени руками. В голове снова всплыли образы сегодняшнего дня: университет, Луна, этот Аксель… те идиоты которые на меня жадно смотрели в уборную ….и Дэймон. Его холодный взгляд, сдержанный гнев, но при этом… защита. Почему он вмешался? Почему предложил отвезти меня домой?

Я прикрыла глаза, вспоминая его резкие черты лица, его голос, звучащий как приговор, когда он отгонял своих друзей.

– Почему ты это делаешь? – шёпотом спросила я, словно он мог услышать.

Но ответа, конечно, не последовало. Только тишина.

Дэймон

Когда я вошёл в гараж, дверь за мной захлопнулась с глухим стуком. Здесь, в этом месте, я наконец мог расслабить плечи и снять маску, которую приходится носить весь чёртов день. Я бросил ключи на стол, присел на краю дивана и на секунду закрыл глаза. Голова была как в тисках – слишком много эмоций, слишком много мыслей.

Наоми.

Сколько раз я видел таких, как она? Слишком наивных, слишком уязвимых для того, чтобы выжить в мире, где каждый старается получить своё, не оглядываясь на тех, кого давит.

Но она… она другая.

Сначала я думал, что она просто ещё одна девчонка, которая не знает, куда попала. Стеснительная, из тех, кто пытается спрятаться в толпе. Но сегодня… Сегодня я понял, что в ней есть что-то. Что-то, что держит её на плаву, несмотря на всё дерьмо вокруг.

Я видел её взгляд, когда она пыталась умыться от этой краски, как она сжимала губы, чтобы не разрыдаться перед всеми. Чёрт, она сильнее, чем кажется. Но это не значит, что она справится одна.

Аксель, полный придурок… зачем он вообще пригласил Наоми на нашу игру? А толпа идиотов, конечно, устроили цирк.

А потом, в той раздевалки в удобной… Я даже не хочу вспоминать, как эти придурки вели себя, как они жадно смотрели на ее грудь …Один удар – и всё было бы кончено, но… я не мог позволить себе сорваться. Не мог показать слабость перед ними.

И её взгляд.

Наоми смотрела на меня так, будто сама не знала, бояться меня или благодарить. Это чертовски бесило.

Почему я вообще вмешался? Почему мне не плевать? Я потер лицо руками, чувствуя, как внутри всё бурлит.

Может, я просто видел себя в её глазах. Видел ту же боль, тот же чёртов груз, который нельзя сбросить.

Я предложил отвезти её домой. Почему? Я сам не понимаю. Может, хотел убедиться, что она не сломается. Что она не одна в этом… хотя бы на этот вечер.

Но Луна, конечно, всё испортила. Хотя, может, так и лучше.

Кто она для меня? Никто. Просто девчонка, которая случайно оказалась не в том месте, не в то время. Но почему я не могу выбросить её из головы?

Я поднялся, подошёл к столу, где валялись мои чертежи, и сжал кулак.

– Дэймон, это не твоя проблема, – сказал я себе вслух, пытаясь вернуть контроль над мыслями.

Но в глубине души я знал, что эта фраза больше не работает.

Телефон завибрировал на столе, выдернув меня из вихря мыслей. Я машинально схватил его и посмотрел на экран – сообщение от Нейта.

«Цель в городе. Всё идёт по плану. Ударим сегодня вечером. Место старое – как договаривались.»

Я выдохнул, убирая телефон обратно на стол. Вот и реальность, которая всегда возвращает меня туда, где я должен быть.

Сегодня дело. Нейт предупредил, что этот богатый тип давно жирует на чужом горе. Один из тех, кто думает, что его деньги – это броня, а власть – щит. Мне плевать, кто он. У меня свои причины для того, чтобы работать с Нейтом и устраивать такие «удары».

На этот раз всё должно пройти гладко. Быстрый вход, быстрый выход, жирный куш на счёт – и всё. Не нужно привязываться, не нужно задумываться, просто делать своё дело и двигаться дальше.

И всё же, когда я снова сел на диван, мысли о сегодняшнем дне попытались снова прорваться. Наоми. Её лицо, её глаза. Как она дрожала, когда я прикрыл её своей футболкой.

Я быстро отмахнулся от этой картины, встал и подошёл к шкафу, чтобы достать всё необходимое для ночи. Куртка, перчатки, маска, всё как всегда. Я проверил карманы, убедился, что оборудование в порядке.

Но одна мысль застряла где-то глубоко внутри, раздражая своей настойчивостью:

«Смогла бы она понять, кто я на самом деле? Что я делаю, кем я становлюсь, чтобы держаться на плаву? Или она бы посмотрела на меня так же, как смотрела сегодня на тех придурков в раздевалке?»

Я тряхнул головой, прогоняя это. Это не важно.

Сейчас важно одно: заработать, уйти чистым и продолжать двигаться дальше. Не останавливаться. Никогда.

Я приехал на место, как и договаривались с Нейтом. Заброшенный склад на окраине города. Место идеально подходило для таких сделок: никого поблизости, камеры давно не работают, а до ближайшего патруля – ехать минут двадцать.

Нейт стоял, привалившись к своему черному «Чарджеру», и выглядел так, будто ему уже скучно. В зубах сигарета, на лице – ленивая, но уверенная улыбка.

– Опаздываешь, – бросил он, не отрываясь от телефона.

– Зато ты слишком рано, – парировал я, оглядываясь вокруг. Место было тихим, но это тишина, которая может обмануть.

– Всё просто. Цель уже здесь. Он думает, что покупает информацию. Только вместо этого отдаст нам свои грязные деньги. – Нейт кинул мне плоский кейс. – Вот «товар».

Я открыл кейс. Внутри лежал планшет, загруженный какой-то липовой ерундой, которую Нейт состряпал. Важные «документы» для дурака, который платит за то, чтобы не попасться полиции.

– Всё чисто? – спросил я, проверяя, нет ли засады.

Нейт кивнул. – Всё под контролем. Охрана у него минимальная, два охламона с автоматами. Мы справимся.

Я захлопнул кейс и кивнул:

– Хорошо. Входим быстро, уходим ещё быстрее.

Через минуту мы уже стояли внутри склада. Полутёмное помещение, старый бетонный пол, тусклый свет от нескольких рабочих ламп. В центре стоял «наш клиент» – мужчина лет сорока, в дорогом костюме, но с явным напряжением в глазах.

– Это он? – спросил я тихо у Нейта.

– Да. Веди себя как обычно, – ответил он, и мы подошли ближе.

Мужчина оглядел нас, потом кивнул своим людям, чтобы те отошли чуть в сторону. Он не доверял нам, но деньги ему были важнее.

– У вас то, что мне нужно? – спросил он, его голос был ровным, но пальцы на руках выдавали нервозность.

– Разумеется, – я положил кейс на стол. – Но сначала – плата.

Он махнул рукой одному из своих охранников, и тот протянул мне второй кейс, который я сразу же открыл. Деньги. Чистые, крупные купюры.

– Счёт ровный, – сказал мужчина. – Теперь давайте документы.

Я подвинул ему наш кейс. Он открыл его и быстро пролистал файлы на планшете. Всё выглядело убедительно – заслуга Нейта.

– Отлично. Сделка завершена, – сказал он, закрывая кейс. – Теперь вы можете идти.

Но мы не ушли.

– Извини, приятель, – произнес Нейт, вынимая пистолет и направляя его на охранников. – Но на этом мы не заканчиваем.

– Что вы… – начал мужчина, но я поднял руку, останавливая его.

– Мы забираем и деньги, и «товар». И ты тоже уходишь отсюда ни с чем. Считай это налогом на глупость.

Его лицо побелело, но он знал, что с нами спорить бесполезно.

Через несколько минут мы уже выходили со склада с обоими кейсами. Всё прошло гладко.

Но странно… вместо привычного чувства удовлетворения от дела, я думал о Наоми. О её глазах, полном страха, когда я закрыл её своей футболкой.

Что-то изменилось. И я ещё не знал, к лучшему это или к худшему.

Наоми

Я сидела в аудитории, пытаясь сосредоточиться на лекции, но мысли никак не давали мне покоя. Голос профессора звучал где-то вдалеке, как статический шум, а я машинально делала вид, что записываю конспект.

– Шекспир всегда мастерски использовал метафору, чтобы показать глубину человеческих эмоций, – монотонно произнёс профессор.

Метафоры? Эмоции? Какая ирония. Если бы кто-то написал пьесу о моей жизни, она точно была бы трагикомедией.

Я невольно подняла взгляд и заметила, как пара студентов из первых рядов переглядываются, тихо смеясь. Наверное, опять шушукаются обо мне. Мне уже казалось, что они даже дышат громче, чем нужно.

«Не обращай внимания», – мысленно повторила я мантру, но от этого легче не стало.

Луна сидела рядом, рассеянно рисуя в блокноте. Её взгляд то и дело поднимался к окну, словно и ей было невыносимо скучно.

– Это просто невероятно скучно, – прошептала она, наклоняясь ко мне.

Я чуть улыбнулась, но ничего не ответила.

– Ты точно в порядке? – Она посмотрела на меня внимательнее.

– Да, просто плохо спала, – тихо ответила я, чтобы не привлекать внимания.

Она кивнула, хотя я видела, что её это не убедило.

Я пыталась переключиться на слова профессора, но перед глазами всё время возникал образ Дэймона. Его холодные, серые глаза, его уверенный голос. Почему он предложил меня отвезти? Почему вообще вмешался? Он не похож на тех, кто делает что-то без выгоды.

И этот взгляд, который он бросил на меня, прежде чем выйти… Он был таким странным, словно он сам не понимал, что делает.

– Наоми, – голос Луны прервал мои мысли.

– А?

– Ты слышала, что профессор сказал?

– Эм… нет, – призналась я, краснея.

– Попросил написать эссе до конца недели, – объяснила она, усмехнувшись. – Кажется, я знаю, кто напишет его за ночь.

Я закатила глаза, но благодарно улыбнулась.

Всё, что я хочу сейчас, – это остаться невидимой. Но, кажется, это желание не сбывается. Каждое движение, каждый взгляд вокруг как будто говорит, что я здесь не своя.

Как только прозвенел звонок, я схватила свои вещи и направилась к выходу.

– Эй, подожди, – Луна догнала меня. – Ты идёшь на следующую пару?

– Да, конечно.

– Тогда сначала кофе, а то ты как зомби, – заявила она, не принимая отказов.

Мы вышли из аудитории, а я вновь почувствовала этот пристальный взгляд на себе. Но обернувшись, никого не заметила.

Может, это просто нервы? Или мне только кажется? Мы с Луной стояли в очереди за кофе. Она непринуждённо болтала о какой-то глупости – о том, как одна из студенток надела одинаковые туфли с другой, и это якобы стало катастрофой дня. Я слушала её вполуха, всё ещё пытаясь переварить вчерашний день.

– Наоми, – Луна щёлкнула пальцами у меня перед лицом. – Снова задумалась?

– Прости, – пробормотала я. – Просто много всего на уме.

– Это из-за тех идиотов вчера? – нахмурилась она, скрещивая руки. – Если ты хочешь, я могу поговорить с деканом. Или, если хочешь, я могу… ну, не знаю, подлить им воды в ботинки.

Я улыбнулась. Это было так похоже на Луну – всегда находить какие-то абсурдные, но трогательные способы показать свою поддержку.

– Всё нормально, – сказала я. – Просто не хочу больше привлекать внимание.

Она посмотрела на меня с сомнением, но больше ничего не сказала.

Мы взяли кофе и направились к столу в углу, подальше от всей этой суетливой толпы. Луна рассказывала о планах на выходные, но я продолжала чувствовать этот странный груз на душе. И вдруг я снова почувствовала взгляд на себе. На этот раз я была уверена, что это не моё воображение.

Когда я услышала от Луны, что Тиффани устраивает вечеринку, первой моей реакцией было желание отказаться. Я никогда не чувствовала себя комфортно в таких местах – музыка, толпы людей, притворные улыбки и чужие взгляды… всё это заставляло меня чувствовать себя не в своей тарелке.

Но Луна, конечно, была настроена иначе.

– Да ладно тебе, Наоми! – уговаривала она меня, когда мы сидели на перерыве между занятиями. – Это отличный шанс показать этой змее, что тебя не так просто сломать.

– Показать? – я подняла бровь. – Луна, я вообще не хочу туда идти.

Она махнула рукой, как будто мои слова ничего не значили.

– Ты не можешь позволить ей выиграть. Ты сама видела, как она на тебя смотрит. Уверена, у неё что-то на уме.

– И именно поэтому я не хочу идти, – попыталась я возразить.

Но Луна уже всё решила за нас обеих.

– Считай это тренировкой, – улыбнулась она. – Если она захочет унизить тебя, мы будем готовы. А если ничего не случится, просто повеселимся.

Я глубоко вздохнула, понимая, что спорить с Луной бесполезно. Когда я стояла перед зеркалом, пытаясь решить, что надеть, внутри меня бушевала буря. Моё отражение смотрело на меня с такой же неуверенностью, с какой я чувствовала себя. Тиффани устроила всё это с какой-то своей скрытой целью, и я прекрасно понимала, что этой целью, скорее всего, была я.

Луна появилась в дверях своей комнаты, уже готовая к выходу. Её волосы были слегка взъерошены, на губах яркая помада, а платье подчёркивало её естественную уверенность.

– Ты готова? – спросила она, оглядывая меня с ног до головы.

– Если честно, нет, – пробормотала я, нервно теребя край своей кофты.

– Наоми, ты выглядишь прекрасно, – уверенно заявила Луна. – Теперь надевай это, – она протянула мне небольшой серебристый топ.

– Это слишком открыто, – возразила я, но Луна лишь закатила глаза.

– Это вечеринка, а не лекция по литературе. Давай, мы не можем опаздывать!

Дэймон

Когда я услышал о вечеринки у Тиффани, первое что пришло в голову, – не пойду. Я никогда не любил эти бессмысленные сборища, где люди больше претворяются, чем живут. Все это фальшь, выпивка, дешевое веселье. Тиффани постоянно пыталась втянуть меня в свое поле зрения, но и нее ничего не выходило! У меня есть правило, только один раз я в постели с одной девушкой! После тренировки я зашел в раздевалку. Парни болтали как всегда о чем-то своем, а я просто переодевался, не обращая внимания. Пока не услышал ее имя.

– Вы слышали? Тиффани устраивает вечеринку сегодня! – сказал один из них, я не сразу запомнил его голос.– И знаешь кого она еще пригласила? Эту мышку Наоми!

Я замер моя рука застыла на замке спортивной сумки.

– А что, я бы ее захомутал, – продолжил тот же голос с какой-то самодовольной наглостью. – Ну она не самая красивая, но тело у нее конечно огонь, особенно сиськи!

Я почувствовал как у меня сжались кулаки. Все мое напряглось, но я заставил себя не двигаться чтобы не привыкать внимания.

– Ха! – раздался другой голос, с еще большей насмешкой. – Ты ее даже не подцепишь. Она не из тек, кто лезет в койку с первым встречным. Может, она и бедная но точно не тупая.

– Да брось, она же вся такая робкая- не унимался первый.– Я ей пару сладких слов и дело сделано.

– Ты серьезно? – Второй засмеялся.– Готов поспорить ты ее даже не дотронешься.

– Хочешь поспорить? Двести баксов что я трахну ее до конца вечеринки.

– Ладно, договорились.– ответил второй.

Я больше не мог это слушать. Сердце бешено колотилось, будто я только что пробежал марафон. Я не понимал что это было за чувство- злость, ярость или что-то другое, но я точно знал одно я не позволю этим уродам даже подойти к ней. Наоми могла и не знать об этом разговоре. Могла даже не заметить, что кто-то смотрит на неё с грязными намерениями. Но мне было всё равно. Я не собирался сидеть сложа руки. Когда я вышел из раздевалки, в моей голове уже созрел план. Я пойду на эту вечеринку. Я ненавижу такие места, ненавижу Тиффани, всё, это фальшивое сборище. Но я должен быть там. Наоми возможно даже не поймёт, что я держу этих шакалов на расстоянии. И мне не нужно, чтобы она понимала. Я просто знаю, что должен это сделать.

Когда я подъехал к дому Тиффани, уже стемнело. Вся улица была заполнена машинами, громкая музыка доносилась даже через закрытые окна Mustang. У неё всегда были самые шумные и пустые вечеринки, где люди напивались до беспамятства, а утром никто не мог вспомнить, с кем говорил или что делал.

Но сегодня я не пришёл сюда ради развлечения.

Как только я зашёл внутрь, запах алкоголя и перегретого воздуха ударил мне в лицо. Люди толпились в гостиной, на кухне, у бассейна. Всё выглядело так, как я и ожидал: фальшь во всём.

Я медленно прошёл через комнату, встречая несколько знакомых лиц. Тиффани заметила меня почти сразу. Её глаза загорелись, и она начала продираться сквозь толпу ко мне, как кошка, которая заметила добычу.

– Дэймон! Я думала, ты ненавидишь вечеринки. Что изменилось? – Она улыбнулась, проведя рукой по моему плечу.

– Настроение, – ответил я коротко, отводя взгляд.

Она засмеялась, явно довольная тем, что я пришёл.

– Выпьешь? Или может, хочешь что-то… повеселее? – Её голос стал ещё более сладким, но я проигнорировал намёк.

– Я сам справлюсь, – бросил я, уже обходя её.

Мне нужно было найти Наоми. Я знал, что она здесь. Тиффани не упустила бы возможности пригласить её, если у неё был какой-то план.

В кухне я заметил Луну. Она стояла, держа в руке бокал, и с кем-то оживлённо спорила. Наоми была рядом, выглядя абсолютно потерянной в этой толпе. Она стояла у стены, одной рукой касаясь бокала с чем-то, что выглядело как вода, и напряжённо оглядывалась вокруг.

В этот момент я заметил, как один из тех уродов из раздевалки направляется к ней.

– Ну здравствуй, малышка, – начал он, подходя слишком близко. – Ты такая тихоня, а я люблю девушек с тайной.

Наоми попыталась шагнуть в сторону, но он только приблизился, наклонившись слишком близко к её лицу.

– Что ты пьёшь? Давай я тебе что-нибудь покрепче принесу.

Я не успел подумать. Уже через секунду я оказался рядом и положил руку ему на плечо, сжимая чуть сильнее, чем следовало.

– Она занята, – сказал я спокойно, но в моём голосе было достаточно холода, чтобы он тут же замер.

– Эй, Дэймон, – он попытался улыбнуться, но я видел, как его глаза расширились от страха. – Мы просто болтали.

– Ты всё сказал, – я оттолкнул его от неё, и он быстро удалился, бормоча что-то под нос.

Наоми посмотрела на меня с удивлением и, кажется, даже с лёгким раздражением.

– Я могу сама за себя постоять, – тихо сказала она, но я заметил, как она сжала бокал чуть крепче.

– Я знаю, – ответил я, глядя ей прямо в глаза. – Просто хотел убедиться, что всё в порядке.

Она не ответила, но в её взгляде мелькнуло что-то, чего я не смог понять.

– Луна где-то рядом? – спросил я, глядя вокруг.

– Да, – кивнула она, всё ещё пытаясь понять, что я здесь делаю.

– Тогда держись с ней. И не пей ничего, что тебе предлагают.

– Почему тебе это так важно? – спросила она, смотря на меня пристально.

Я не ответил. Вместо этого просто отвернулся и пошёл обратно в толпу, чувствуя на себе её взгляд.

Наоми

Когда я увидела Дэймона в этом хаосе, моё сердце замерло на мгновение. Он совершенно не вписывался в эту толпу. Его спокойствие, хладнокровие и уверенность будто поглощали всё вокруг. Как он вообще оказался здесь?

Вопросов было больше, чем ответов, но, если честно, его присутствие немного облегчило мою тревогу. До этого момента я просто стояла у стены, пытаясь не выглядеть слишком жалкой, и убеждала себя, что скоро можно будет уйти.

А потом появился тот парень. Я даже не запомнила его имени. Сначала он просто подошёл слишком близко, потом начал говорить что-то, что заставило меня почувствовать себя ещё хуже. Его взгляд был неприятным, а слова – липкими и отталкивающими.

И вот тут возник Дэймон. Он появился так неожиданно, будто из тени, и одним своим присутствием заставил этого парня исчезнуть.

Когда он положил руку на плечо этого типа, я услышала в его голосе сталь. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что парень испугался.

Но меня больше смутили слова Дэймона. Он сказал, что я «занята». Занята кем? Им?

Когда он повернулся ко мне, я вдруг почувствовала себя так, будто он видит меня насквозь.

– Я могу сама за себя постоять, – выдавила я, хотя это прозвучало неуверенно.

– Я знаю, – спокойно ответил он, но его взгляд был настолько прямым, что я невольно отвела глаза.

Почему он здесь? Почему ему не всё равно?

– Луна где-то рядом? – спросил он, осматривая толпу.

– Да, – кивнула я, ещё больше сбитая с толку.

– Тогда держись с ней. И не пей ничего, что тебе предлагают.

Что? Почему он мне это говорит? В чём дело?

– Почему тебе это так важно? – спросила я, глядя на него.

Он молча посмотрел на меня несколько секунд, а потом отвернулся и ушёл в толпу, оставив меня с ещё большим количеством вопросов.

Я осталась стоять на месте, чувствуя, как внутри всё переворачивается. Дэймон был слишком сложным, слишком противоречивым. Казалось, что он то появляется, чтобы защитить, то исчезает, будто его это вовсе не волнует.

Луна нашла меня через несколько минут.

– Ты в порядке? – спросила она, всматриваясь в моё лицо.

– Да, всё нормально, – пробормотала я, хотя это была полная ложь.

– Ты видела Дэймона? – Она прищурилась. – Как думаешь, что он здесь делает?

Я пожала плечами, хотя внутри всё кипело.

– Без понятия.

Но одно я знала точно. С ним рядом я чувствовала себя одновременно в безопасности и на грани обрыва. И это пугало меня больше всего. Толпа становилась всё громче, музыка вибрировала в воздухе, а я чувствовала себя всё более неуместно. Луна куда-то исчезла, сказав, что пойдёт за напитками, и оставила меня одну. Я попыталась спрятаться в углу, подальше от внимания.

Но моя стратегия провалилась. Тиффани появилась из ниоткуда, словно хищница, почувствовавшая запах добычи. Её лицо светилось фальшивой улыбкой, но глаза искрились каким-то нездоровым злорадством.

– Наоми, дорогая, – протянула она, опираясь рукой на стену рядом со мной. – Как приятно, что ты всё-таки пришла. Правда, никто не ожидал, что ты вообще появишься.

– Луна настояла, – ответила я, стараясь держать голос ровным.

– Конечно, конечно, – её голос звучал сладко, но с ядом. – Знаешь, ты такая… необычная для таких мероприятий. Даже не знаю, как ты сюда вписалась.

Я сжала кулаки, но ничего не ответила.

– Кстати, – она облизнула губы, приближаясь ближе. – Ты знала, что Дэймон любит девушек, которые… хм, скажем так, умеют веселиться?

Я почувствовала, как мои щеки начали гореть, но решила не давать ей того, чего она явно хотела – моей реакции.

– Это не твоё дело, – холодно ответила я.

Её улыбка только расширилась.

– Ты права, – сказала она, делая шаг назад. – Но мне кажется, ты ошиблась дверью. Вон там, – она указала куда-то вглубь дома, – есть потише местечко. Думаю, там тебе будет комфортнее.

Что-то в её голосе насторожило меня, но я, как дура, всё равно пошла туда. И только когда оказалась в узком коридоре, я поняла, что в комнате, куда она меня направила, было странно тихо.

Как только я вошла, дверь за моей спиной захлопнулась, и свет померк. Я резко обернулась, но никого не было.

– Тиффани? – крикнула я, но голос эхом отразился от стен.

Вдруг я услышала движение за спиной и повернулась, чтобы увидеть пару парней, которые закрывали за собой дверь. Один из них – тот самый, кто подошел ко мне назвав меня «Малышкой»…

– Эй, не бойся, мы просто хотим поболтать, – сказал он с ухмылкой, приближаясь.

Моё сердце заколотилось.

– Уйдите, – голос дрожал, но я старалась не показать страха.

– О, мы никуда не торопимся, – ответил второй, перекрывая путь к двери.

Я начала пятиться, но они сжимали круг.

И тут дверь распахнулась.

– Вы что совсем охринели??? А ну пошли вон, – раздался низкий, холодный голос.

Дэймон

Он стоял в дверях, сжав кулаки, и его взгляд заставил этих двоих отступить на шаг.

– Мы ничего такого… – начал один из них, но Дэймон шагнул вперёд, и этого хватило, чтобы они бросились к выходу, расталкивая друг друга.

Оставшись наедине с ним, я почувствовала, как ноги подкашиваются.

– Ты в порядке? – спросил он, его голос был намного мягче, чем я ожидала.

– Да, – пробормотала я, хотя это была ложь.

Он посмотрел на меня долго, как будто хотел убедиться, что я не лгу.

– Я говорил тебе держаться подальше от Тиффани, – наконец сказал он, его голос стал жёстче.

– Я… я не знала, что она…

– Конечно, знала, – перебил он, проводя рукой по волосам. – Ты слишком доверчива, Наоми.

– Это не даёт тебе права мне указывать! – вспыхнула я, поднимая на него взгляд.

Он сделал шаг ближе, наклоняясь ко мне.

– Если бы я не пришёл, ты думаешь, они просто «поговорили бы» с тобой?

Его слова заставили меня замолчать. Моё сердце бешено стучало, но я не могла найти, что ответить.

– Держись подальше от Тиффани, – повторил он, его голос был уже не таким строгим. – Она играет грязно, а ты в этом не сильна.

Дэймон не ушёл. Он продолжал стоять передо мной, неподвижный, но с каким-то диким огнём в глазах. Его взгляд был настолько тяжёлым, что мне казалось, будто он видит меня насквозь, изучает каждую мою мысль, каждый мой страх.

– Ты такая наивная, Наоми, – тихо, почти шёпотом, сказал он, но в его голосе чувствовалось ярость.

Его слова обжигали, как плеть. Я хотела возразить, но не смогла. Моё сердце гремело так громко, что я была уверена – он слышит его.

Я не могла понять, почему он так злится. Почему ему вообще не всё равно? Он шагнул ближе, его дыхание стало чаще. Я почувствовала, как воздух между нами становится каким-то другим, густым, тяжёлым. Когда его взгляд переместился на мои губы, меня будто ударило током.

Что-то в его лице изменилось. Его злость уступила место чему-то другому, чему-то необъяснимому. Ему достаточно было лишь ещё одного шага, чтобы оказаться совсем рядом, так близко, что я могла почувствовать тепло его кожи.

Он смотрел на меня так, будто пытался найти ответы, которые я сама не знала. И я не могла отвести глаза.

Его лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего. Моё дыхание сбилось. Вся логика улетучилась, когда я увидела, как его взгляд скользит по моему лицу. Я почувствовала себя совершенно беззащитной, но одновременно почему-то не хотела убегать.

Когда я инстинктивно закрыла глаза, ожидание стало почти невыносимым. Казалось, что время остановилось. Я ждала, что он поцелует меня…

Но вместо этого я ощутила холод. Я открыла глаза и увидела, как он медленно отстраняется.

Его лицо было непроницаемым, но в глазах всё ещё мерцал тот самый огонь.

– Не играй с огнём, Наоми, – произнёс он хриплым голосом, развернулся и вышел, оставив меня в полном замешательстве.

Я стояла на месте, не в силах двинуться. Моё сердце колотилось так сильно, что, казалось, вырвется из груди.

Что это было? Почему он… Почему я?

Я прикоснулась к губам, которые он так и не коснулся, чувствуя, как внутри меня поднимается буря. Когда я наконец пришла в себя, колени всё ещё слегка дрожали, а мысли кружились, словно ураган. Что он только что сделал? Зачем он подошёл так близко? Почему оставил меня в этом замешательстве?

Сердце всё ещё не могло успокоиться, а в голове было только одно – этот взгляд, его голос, то, как он произнёс моё имя.

Я обвела глазами комнату, словно надеясь найти ответы. Но всё вокруг выглядело пустым и бессмысленным. Наконец, взяв себя в руки, я вышла в коридор. Луна ждала меня у входа, нервно поглядывая на часы.

– Наконец-то! Ты что там застряла? – спросила она, но тут же нахмурилась, заметив моё лицо. – Что случилось?

– Ничего, – поспешно соврала я. – Просто захотелось немного побыть одной.

Она сузила глаза, явно не веря, но решила не лезть.

– Ну ладно, если ты так говоришь… А теперь пошли, эта вечеринка уже стала слишком скучной.

Мы вышли из дома, и я подумала, что свежий воздух немного приведёт меня в чувство. Но даже когда мы оказались на улице, его образ всё ещё не покидал моих мыслей. Луна что-то весело рассказывала, но я едва её слушала. Всё внутри было перевёрнуто с ног на голову. Почему он так влияет на меня? Почему я не могу просто выбросить это из головы?

Когда мы добрались до моего дома, я рассеянно попрощалась с Луной и вошла внутрь. Квартира была тихой, отец, к счастью, уже ушёл куда-то. Я бросила вещи на стул и устало опустилась на кровать, чувствуя, как в груди снова поднимается эта странная тяжесть.

Моё лицо горело, и я не могла перестать вспоминать его. Его дыхание, его глаза… Этот момент, когда я думала, что он меня поцелует.

– Господи, что со мной происходит? – прошептала я, закрывая лицо руками.

Но ответов не было. Только хаос в моей голове и в сердце.

Дэймон

Когда я вышел на улицу, всё внутри меня кипело. Чёрт возьми, что это было? Что она вообще со мной делает?

Я сжал кулаки, чувствуя, как злость буквально разрывает меня на части. Я злился на неё. На её наивность. На то, как легко она позволяет людям ходить по себе. Злился на себя – за то, что не мог просто пройти мимо.

Зачем я подошёл так близко? Зачем позволил себе даже думать о том, чтобы поцеловать её?

Я мотнул головой, будто это могло выбить её образ из моей головы. Но не помогало. Я всё ещё чувствовал, как её дыхание касалось моего лица, как её глаза смотрели на меня, полные замешательства, как она закрыла их, ожидая…

– Чёрт, – пробормотал я сквозь зубы.

Я быстрым шагом направился к своей машине, но даже это не помогло. Я был в ярости. Не только на неё, но и на себя.

Она ничего не понимает. Она даже не осознаёт, насколько опасен этот мир, в который она попала. Её наивность… Это должно раздражать, вызывать презрение. И, чёрт возьми, так и было – до того момента, как я увидел её там, одну, такую растерянную.

Я ударил кулаком по крыше своей машины, пытаясь сбросить напряжение.

– Это просто глупо, – сказал я себе. – Она не моя проблема.

Но каждый раз, когда я пытался убедить себя в этом, внутри что-то сжималось. Как будто я не мог отпустить. Я сел за руль и завёл машину, пытаясь сосредоточиться на дороге. Но её образ продолжал преследовать меня. Что со мной происходит? Почему она так на меня влияет?

Я всегда держал всё под контролем. Всегда. Люди, ситуации, эмоции. Ничто и никто не мог поколебать меня. Но с ней… всё идёт к чертям.

Её лицо, её глаза… этот дрожащий вздох.

– Хватит, Дэймон, – прорычал я себе. – Соберись.

Но как ни старался, всё внутри меня было словно разбито. Я ненавидел эту слабость. Ненавидел то, что она заставляет меня чувствовать. Я выжал газ до предела, стараясь заглушить мысли. Но даже скорость не могла заглушить этот голос в моей голове, который шептал одно и то же:

«Она не такая, как все».

Наоми

Я не знаю, как я вообще уснула. После вечеринки, после всего, что произошло, я была как на иголках. Но, видимо, усталость взяла верх.

Когда я услышала грохот, мне показалось, что это часть сна, но звук был слишком реальным. Я вздрогнула, проснулась и увидела, как тусклый свет ночника отбрасывал тени на стены.

И тогда я его увидела. Отец стоял на коленях возле моего стола, роясь в вещах.

– Папа? – мой голос дрожал, и я чувствовала, как внутри меня поднимается волна паники. – Что ты делаешь?!

Он повернулся ко мне. Его глаза… Они были дикими, безумными, как у человека, который уже потерял всё. Руки дрожали, губы пересохли, а вокруг рта выступила белая пена.

– У тебя есть деньги? – его голос был ломким, отчаянным. – Я знаю, что ты получила помощь от университета. У тебя должна быть ещё хоть немного! Мне нужно, Наоми! Очень нужно! Я… Я больше не могу! У меня ломка, пожалуйста! Сжалься над своим отцом!

Он шагнул ко мне, а я отступила назад, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле.

– У меня нет денег, – пробормотала я, дрожа всем телом. – Я потратила их на еду. Папа, пожалуйста, ты меня пугаешь… Уходи!

Я надеялась, что мои слова дойдут до него, но в следующую секунду его взгляд изменился. Он перестал смотреть на меня как на дочь, а в его глазах промелькнула жадность. Его взгляд упал на серебряный браслет с маленьким крестиком на моей руке. Это осталось мне от мамы.

– Дай мне его, – прошипел он, его голос становился всё ниже, зловеще угрожающий.

– Нет, – я рефлекторно сжала руку на браслете. – Папа, пожалуйста, уходи…

– Дай мне браслет, Наоми! Сейчас же! – он почти зарычал и шагнул ко мне.

– Нет! – выкрикнула я, сжимая браслет ещё сильнее.

Он подошёл слишком близко, и я почувствовала, как внутри меня поднимается страх. Он схватил меня за руку, пытаясь вырвать браслет. Я начала бороться, крича, но его сила была больше моей. Я попыталась укусить его за руку, в надежде, что это заставит его отпустить.

И тогда это произошло.

Его рука резко поднялась, и я не успела ничего понять, как почувствовала резкую боль на щеке. Удар был настолько сильным, что моя голова резко дёрнулась в сторону, и я застыла, не в силах даже пошевелиться.

В комнате стало так тихо, что я слышала только своё тяжёлое дыхание. Отец застыл, смотря на меня. В его глазах появился ужас, и он, кажется, начал осознавать, что только что сделал.

– Наоми… – прошептал он, голос дрожал. Он опустился на колени передо мной, закрыл лицо руками и начал бормотать что-то невнятное.

Но мне было всё равно. Я разрыдалась, чувствуя, как по щеке скатываются слёзы. Я отвернулась от него, не в силах смотреть. Лицо горело от боли, но сильнее болела душа.

Он упал передо мной, ломаясь на части, а я… Я не могла ни простить, ни понять. Я просто хотела исчезнуть.

Утром, когда я посмотрела на себя в зеркало, я почувствовала, как слёзы снова подступают к глазам. Моё лицо было ужасным. Щека распухла, глаз тоже, а под ним проступил фиолетовый синяк. Нижняя губа была разбита, опухшая, и выглядела так, словно я попала под удар бейсбольной биты.

Даже самый дорогой тональный крем не мог скрыть всё это. Я пыталась… Втирала его слой за слоем, но чем больше пыталась замазать, тем хуже становилось. Паника охватывала меня всё сильнее.

Как мне показаться в университете с таким лицом? Все и так постоянно шепчутся за моей спиной, перешёптываются и смеются. А теперь… теперь я стану их мишенью ещё больше.

Но и дома я не могла остаться. Не после вчерашнего.

Я расчесала волосы, намеренно оставив их ниспадать на одну сторону лица, чтобы прикрыть синяк. Губу накрасила самым светлым блеском, который могла найти, надеясь, что так она будет выглядеть менее заметной. Но, как бы я ни старалась, результат был всё равно ужасным.

Сломленная и разрушенная, я вышла из дома.

Зайдя внутрь, я двинулась к самому дальнему ряду, там, где редко кто ходит. Тихо села на пол, прижавшись спиной к стеллажу.

Я провела руками по лицу, пытаясь унять дрожь. Губы всё ещё горели от его поцелуев, а внутри меня бушевал настоящий хаос. Как это произошло? Почему это произошло? Почему он заставляет меня чувствовать столько всего, что я не понимаю?

– Что он со мной делает? – прошептала я себе под нос, обхватив голову руками.

Он злился. Его глаза были полны ярости, но… в них было что-то ещё. Что-то, что я не могла понять. Желание? Разочарование? Страх? Я не знала, и это сводило меня с ума.

А что чувствовала я? Моё лицо всё ещё пылало от того, как он прикасался ко мне. Его губы, горячие и жадные, оставили во мне ощущение, будто я горю изнутри. Это было первое прикосновение, первое… что-то. И оно не должно было быть таким.

Он целовал меня, как будто хотел доказать что-то и мне, и самому себе. Как будто это был его способ бороться с чем-то, что он не мог выразить словами.

Но почему он делает это со мной? Я для него никто. Всего лишь бедная девушка с дырами на одежде и багажом проблем, о которых он даже не догадывается. Почему я?

Я крепче обхватила себя руками, чувствуя, как комок в горле становится всё больше. Может, я для него просто развлечение? Может, это очередной способ доказать себе, что он может получить всё, что захочет.

Но тогда зачем он сказал, что не может уйти? Почему его голос дрожал, как будто он сам не понимал, что с ним происходит?

Эти мысли пугали меня. Я больше не понимала, что я чувствую к нему. В какой-то момент я ненавидела его. Ненавидела за то, что он вторгся в мою жизнь, за то, что он делает меня слабой, за то, что он заставляет меня дрожать и плакать.

Но одновременно с этим что-то тянуло меня к нему. Я не могла избавиться от мысли о том, как его руки держали меня, как его губы находили мои. Я чувствовала себя жалкой.

Я прижала ладони к лицу и тихо прошептала:

– Господи, что со мной не так?

Я должна уйти. Уйти из этой библиотеки, из университета. Уйти из его жизни. Но каждое моё решение рушится, как только я снова оказываюсь рядом с ним.

Дэймон

Я стоял там, на той лестнице, где она исчезла в библиотеку. Я чувствовал, как злость, которая кипела в груди, постепенно улеглась, но не исчезла. Вместо этого что-то другое пришло на смену, что-то гораздо более запутано. Я не знал, что мне делать. Я не знал, что чувствую. Это всё… было слишком много.

Чёрт возьми, я хотел ей помочь, хотел её защитить, но почему-то её взгляд, её реакция, её сопротивление, это всё выводило меня из себя. Я злился на неё за то, что она так легко отталкивает меня, но в то же время, чем больше я пытался понять её, тем больше я путался в своих собственных мыслях. Это не было просто раздражением или желанием. Это было нечто большее.

Сколько раз я мог бы просто уйти? Зачем я продолжал играть в эту игру, когда она совсем не нужна? Я вздохнул, сжимающий кулаки, чувствуя, как всё внутри меня напрягается. Но не могу я просто уйти, не могу.

Что, если я не могу её отпустить? Что если я не смогу просто оставить её в покое, несмотря на все мои попытки? Почему её просто нельзя оставить в покое, как всех остальных? Почему её слова, её действия, её взгляд так тяжело меня достают?

Может, я с ума схожу. Может, я и правда не могу понять, что происходит между нами, и, возможно, мне не стоит даже пытаться понять. Но я точно знаю одно – я не могу остановиться. Не могу уйти. Не могу оставить её, как бы сильно я этого не хотел.

Она всё ещё там, где-то в этой библиотеке, как будто ожидает, что я подойду и всё сделаю, все ответы будут найдены, и это всё будет закончено. Я стою там, теряя себя, но не могу её оставить.

Я не знаю, что с нами происходит, но знаю, что не могу просто уйти. Я шагал быстро, почти бегом, но всё внутри меня было в огне. Это все… это всё было слишком много, слишком запутано. Зачем я вообще этим занимаюсь? Зачем я заставляю себя чувствовать вещи, которые не должны существовать? Я злюсь на себя, на всё вокруг. Что это за ерунда? Эмоции? Какие нахрен эмоции?! Я не могу позволить себе чувствовать.

Это просто желание. Проклятое желание, которое я не могу вытравить. Просто хочу её, и всё. Просто что-то, что у меня нет, что-то, чего никто не может мне отнять. Я не могу понять, зачем я так сильно на этом зациклился. Я могу легко уйти, просто оставить всё это позади.

Но почему-то я не могу. Чёрт, я в бешенстве!

Я свернул в коридор, ускоряя шаг, готовый выйти из этого места, избавиться от всего этого. Но как только я вышел, столкнулся с Акселем. Он стоял там, с тем своим дурацким выражением лица, и я мгновенно почувствовал, как раздражение нарастает внутри меня.

– Не сейчас! – буркнул я, не останавливаясь. – Только не сейчас, понял?

Прошёл мимо него, даже не взглянув, потому что если я бы вглядывался в его глаза, я бы наверняка взорвался.

Я вернулся в свой гараж, сел на старую работу, пытаясь отвлечься. Тишина вокруг, всё как обычно. Но внутри меня всё бурлило. Мои мысли не могли остановиться, и я не мог выбросить её из головы. Чёрт, что со мной творится? Это не я. Это… не может быть я. Я начал копаться в старых деталях машины, но был слишком раздражён, чтобы сосредоточиться.

И тут телефон зазвонил.

Я посмотрел на экран и замер. Отец.

Я не разговаривал с ним уже почти полгода. Почти забыть успел, как это – иметь с ним дела. Но вот он снова. Почему сейчас?

Ответил, почти не думая:

– Чего тебе? – сказал я, голос срывался. Я старался сохранить спокойствие, но оно вырывалось.

Он ответил спокойным, но тяжёлым тоном:

– Здравствуй, сынок! У меня к тебе серьёзный разговор. Через пятнадцать минут, чтобы ты был у меня! Это не телефонный разговор! Это о том, как мне приходится прикрывать твою задницу, сопляк! Опозорить меня решил? Глупый щенок! Сейчас же приезжай ко мне!

Он бросил трубку.

Я стоял, сжимая телефон, а вся ярость, что кипела внутри меня, вырвалась наружу. Я не знал, что чувствовать. Его слова, его насмешка – всё это, как холодный нож в спину. Я дёрнулся, но не смог остановиться, просто стиснув зубы, пытаясь держать себя в руках. Я не буду сдаваться, не перед этим засранцем.

Но теперь я знал одно – мне нужно было поехать.

Я шел к дому отца, с каждым шагом ощущая, как гнев накапливается внутри. Его особняк, как всегда, был просто монументальным. Огромные ворота, охрана, роскошные колонны и статуи, которые только подчеркивали его тщеславие. Этот дом был настолько пафосным, что, казалось, даже стены смотрели на тебя сверху вниз, с насмешкой. Но я знал, что внутри всё точно так же – холод и отсутствие тепла. Здесь не было ничего, что бы напоминало мне о доме. Всё было сделано с расчетом на внешнюю аттрактивность, но без малейшего признака души. Ничего.

Как только я вошел, меня встретила та же атмосфера. Потолки высокие, полы из мрамора, мебель из дорогого дерева. Всё было слишком идеально. Слишком вылизано. Я не мог не чувствовать, как всё это отравляет меня. Я не хотел быть здесь, но не мог отказаться.

Я шагнул в его кабинет. И всё, как всегда, – величественно и угрожающе. Огромный стол, кожаные кресла, стена с книгами, фотографии в золотых рамках. Всё это делало меня только более злобным. Потому что в этих стенах никогда не было места для человека. Только для бизнеса и власти.

И вот, он сидел за столом. Мой отец. Этот мужчина, который на протяжении всей моей жизни пытался научить меня быть тем, кем я не был и не хотел быть. Он был стар, с тонкими чертами лица, которые когда-то выглядели острыми, но теперь стали холодными и бесчеловечными. Лицо, которому не было места для жалости или сострадания. Я видел его взгляд – всегда полный презрения, будто я был лишь инструментом, которым он мог управлять. Он был эгоистом, и в его глазах я был просто очередным способом получить ещё больше власти и денег. Я ненавидел его. И каждый раз, когда я смотрел в его глаза, чувствовал, как эта ненависть становится всё сильнее.

Он не поднял глаза, когда я вошел, а я не стал ждать приглашения сесть. Я просто встал у двери, чувствуя, как мои нервы начинают дрожать от ненависти к нему.

Он не тратил времени на формальности и сразу перешел к делу.

– Ты знаешь, зачем ты здесь, да? – его голос был холодным, но твёрдым.

Я не ответил. Я уже знал, о чём пойдет речь.

– Этот последний твой «гениальный» план с Нейтом… – сказал он, как бы оценивая меня, как плохого ученика. – Ты думал, что сможешь просто так обмануть этого человека, что ты останешься в тени? Что его не вычислят? Даже если ты был в маске, кто-то спалил вас обоих. И теперь он знает, что это был ты, Дэймон. Ты что, не понимаешь, в какой ты ситуации?

Я молчал. Я не мог признать, что он прав. Но, чёрт, это была моя ошибка. И Нейт тоже был в этом виноват. Мы оба не просчитали все до конца. Мы думали, что сможем избежать этого, что сможем скрыться в тени. Но сейчас мы в ловушке, и это была наша ошибка.

Я чувствовал, как в груди начинает клокотать ярость. Вся эта ситуация была дерьмовой, и это было частью его игры – ещё один способ меня унизить.

Я стоял и молчал, сжимая кулаки. Я пытался сохранить хладнокровие, хотя внутри меня бурлила ярость. Не хотел показывать, что его слова меня задевают. Ответил ему спокойно, насколько мог:

– Я со всем разберусь! Это не твое дело! Я давно вычеркнул тебя из своей жизни, с тех пор как мама умерла! И ты знаешь, кто виноват в ее смерти, хоть и отрицаешь! Ты прикрываешь меня только потому, что у меня твоя фамилия и ты хочешь избежать позора! Делай что хочешь, мне плевать! Я живу своей жизнью!

Слова вырвались, как обрывки того, что я накапливал годами. Я не собирался показывать ему, что его влияние на меня хоть как-то еще есть. Он был просто тем человеком, чье существование я не мог больше терпеть. Всё, что он когда-то пытался мне навязать, стало для меня чуждым и ненужным.

Моя жизнь – это моя жизнь. И я не нуждался в нем. Я выбрал свой путь, и его мнение ничего не значило для меня. Я стоял, пытаясь держать свою ярость под контролем, но каждое его слово заставляло меня почти выскочить из кожи. Он всегда был таким – всегда пытался оправдаться, избегал правды, как мог. И вот теперь, снова он говорил то, что всегда говорил, когда дело касалось мамы.

Он закричал, и его голос звучал так, будто всё, о чем я говорил, не имело никакого значения.

– Хватит винить меня в смерти твоей матери! Я не в чем не виноват! Она скатилась с лестницы сама! У тебя нет никаких доказательств, что это я сделал! Это всего лишь твои фантазии! Если ты не остановишься, я возьмусь за тебя! Не вынуждай меня, Дэймон! Хватит вести себя как избалованный ребенок! Враждуешь со мной из-за своей глупой паранойи! Убирайся вон! Еще одна выходка – и ты пожалеешь!

Его слова резали, как нож, но я не мог дать себе слабину. Он был всегда так уверен в себе, так неуязвим, как будто его поведение не оставляло мне выбора. Но я был сильнее этого. Я не был готов отступить, даже если бы это означало столкнуться с ним лицом к лицу. Я просто не мог позволить себе поверить в его ложь.

Я почувствовал, как моя рука сжала кулак, но держался, не делая ни одного шага вперед. Я смотрел на него, пытаясь найти хоть что-то в его глазах, что подтверждало бы его слова, но видел лишь пустоту. Я не мог больше молчать. Он стоял там, как всегда, пытаясь манипулировать, как если бы ничего не произошло, как будто всё, что случилось в нашем прошлом, не имело значения. Но для меня это было всё. Я больше не мог держать в себе этот накопившийся гнев.

– Ты всё ещё пытаешься мне врать? – сказал я сквозь зубы. – Ты думаешь, я всё это не вижу? Ты знаешь, что ты сделал, и тебе не удастся вечно скрывать это. Твоя игра закончена. Мама не была какой-то жертвой случайности. Ты её погубил. И ты думаешь, что сможешь сделать это со мной? – Я шагнул ближе, не чувствуя страха, лишь ярость. – Ты не можешь контролировать меня, больше не можешь!

Он вздрогнул, его лицо помрачнело, но я не отступил. Я никогда не был готов уступать, особенно с ним. Всё это время я пытался держать свои эмоции под контролем, но он с каждым словом вызывал во мне лишь отвращение.

– Ты хочешь угрожать мне? – продолжил я. – Ты не понимаешь, что я давно прошёл точку невозврата. Ты только для себя важен. Все эти манипуляции, попытки держать меня под контролем – всё это не работает. Я не тот мальчик, который будет бояться тебя! И я больше не стану твоим щитом, как когда-то.

Я чувствовал, как кровь стучит в висках, но продолжал смотреть ему прямо в глаза, не убирая взгляд. Всё, что он когда-то думал, что контролирует, давно утратило свою силу. И он это знал. Он стоял передо мной, его глаза сверкали злобой, но я уже не чувствовал страха. Я был уверен в себе, в своем праве. Неважно, что он делал, я больше не собирался поддаваться его манипуляциям.

– Ты всё потерял, – произнес я холодным голосом. – Мама умерла из-за тебя, и теперь ты пытаешься меня сломать, но я не поддамся. Ты не сможешь меня контролировать больше. Я сам решаю, что мне делать. Ты можешь кричать, угрожать, но всё это пусто. Это твоя последняя попытка, правда?

Я видел, как его лицо покраснело от злости, его губы сжались в тонкую линию. Он поднял руку, как будто хотел что-то сказать или сделать, но я не стал ждать. Я шагнул ближе, подойдя прямо к его лицу, не отводя взгляда.

– Знаешь, – продолжил я, – ты всегда считал, что управляешь всем, но ты ошибался. Я уже давно не твой мальчик, и не твоя игрушка. Я больше не боюсь твоих угроз. Ты не достоин уважения, и я не буду тратить время на кого-то, кто разрушил мою жизнь.

Он дернулся, но, видя, что я не отступаю, его выражение лица стало темнее. Не было больше сил в его словах, только отчаяние. Я почувствовал, как внутри меня что-то ломается, но это уже было не важно. Я сделал шаг назад, не давая ему возможности продолжить.

– Я ухожу, – сказал я, не глядя на него больше. – Ты больше не хозяин моей жизни.

Я развернулся и пошёл к двери, чувствуя, как воздух наполняется напряжением. Знал, что этот момент изменит всё.

Наоми

Когда я вернулась домой поздно, я была полностью выжата, и не ожидала ничего хорошего. Но, к моему удивлению, мой отец ждал меня трезвым. Или, по крайней мере, он выглядел трезвым. Но его глаза… эти стеклянные, полупустые глаза, как будто я смотрела в них и видела пустоту, наркоту. Он умолял меня дать ему шанс извиниться.

Я не могла даже смотреть на него. Всё это снова, снова эти фальшивые обещания. Зачем? Чтобы снова разочароваться? Я знала, что он не изменится. Он всегда был таким, и не важно, сколько раз мне скажет, что всё исправит.

Я просто кивнула, развернулась и ушла в свою комнату, не желая оставаться в той комнате с ним. Но как только я закрыла дверь, что-то холодное заполнило мой живот. Что-то было не так.

Я оглядела свою комнату, и тут заметила, что все мои деньги пропали. Всё. Я была так потрясена, что первое, что я сделала – это начала истерически смеяться. Какой театр! Просто браво, папа! Ты действительно думаешь, что я всё забуду и поверю в твои очередные оправдания?

Но затем реальность вернулась ко мне, и мне стало холодно. Я ничего не сказала ему, не хотела ещё одного удара. Но что я теперь буду делать? У меня почти нет денег. Едва хватает копеек, чтобы купить еду в университете или хотя бы сесть на автобус. Это просто… ад.

Я пыталась избегать Дэймона и Луну, стараясь не попадаться им на глаза. Не могла даже пойти с Луной выпить стакан воды, не то что рассказать ей о своих проблемах. Я знала, что она обижена, потому что я не рассказывала ей, откуда у меня синяк, но я не могла. Всё внутри меня кричало от боли, и я не хотела, чтобы кто-то увидел, как я разбита. Особенно Луна, которая всегда была рядом, но сейчас… сейчас всё казалось другим.

На перемене я пыталась пройти мимо Акселя, но он поймал меня. Я вздохнула, пытаясь не показывать, что меня это задевает, но он сразу пошёл в атаку.

– «Это правда?» – спросил он, и я посмотрела на него в замешательстве.

– Что именно?» – я даже не могла понять, о чём он говорит.

– «Дэймон поцеловал тебя? Или ты просто распускаешь слухи, чтобы стать популярнее?» – его голос звучал жестко, а глаза полны недовольства. – Если это так, лучше не играй с ним. Ты не знаешь, на что он способен, когда в ярости.»

Я фыркнула, несмотря на то, что внутри меня кипела буря. Я не хотела отвечать, но и молчать не могла.

– Ты сама себя позоришь,» – добавил он, и я почувствовала, как его слова проникают в меня. – «Если ты будешь прыгать в постель с Дэймоном, твоя ситуация не изменится. Не надо придумывать, что ты с ним спала, и говорить, что ты играешь с ним как хочешь! Это всё, что я слышал! Ты играешь с огнём, Наоми. Дэймон будет в ярости.»

Его слова эхом звучали в моей голове, и я почувствовала, как мне сжалось горло. Я не хотела так, я не хотела быть той, кого все обсуждают. Но что мне делать? Я была в шоке от услышанного. Всё это было настолько абсурдно, что я не могла поверить своим ушам. Почему все вдруг решили, что я такая? Что за слухи пошли вокруг меня? Я ничего не сказала, не могла, просто стояла там, не зная, что ответить. Как это вообще могло случиться?

Откуда взялись эти слухи? Не хватало только того, чтобы теперь все считали меня бродягой, какой-то легкомысленной девчонкой, с которой можно было бы спать и забыть. Это всё было так далеко от правды, но как я могла объяснить это всем? Даже если я бы что-то сказала, кто бы мне поверил? Я чувствовала, как всё внутри меня сжалось. Как будто весь мир вдруг повернулся против меня, и я не могла ничего с этим сделать. Аксель… его слова будто вонзились в меня, как нож. Легкомысленная? Я? Просто потому что кто-то решил придумать эту ерунду о том, что я с Дэймоном? Что вообще происходит с этим университетом?

Не хватало, чтобы все начали считать меня девочкой на побегушках, тем, кого можно использовать и выбросить. Мои собственные друзья, все эти знакомые… Я не хотела больше встречаться с ними, не хотела смотреть им в глаза, потому что внутри всё кричало от унижения. Но даже если я и уйду, что это даст? Я останусь одна, как всегда.

Я остановилась в коридоре, пытаясь сглотнуть ком в горле. Не могу позволить себе плакать, не могу. Они все бы только смеялись. Всё, что мне оставалось – это держать лицо и пытаться скрыть, как больно.

Это правда, что я стала популярнее, но не так, как мне хотелось бы. Все эти парни, теперь они ко мне подходят, шепчут какие-то грязные слова, как будто я – просто игрушка для развлечения. – «Со мной секс будет лучше чем с Дэймонам крошка… когда заехать за тобой? «… Я просто не могу поверить в это. Кто, черт возьми, распустил эти слухи? Я же никогда не просила такого внимания. Почему я должна быть в центре всех этих идиотских разговоров?

И всё же… какая разница? Я должна просто сосредоточиться на учебе. Не на романах, не на глупых сплетнях. Должна быть сильной. Плевать, что думают другие. Плевать, что обо мне говорят. Я не хочу, чтобы кто-то вмешивался в мою жизнь. Я не хочу быть частью этих игр.

Я должна держаться подальше от Дэймона. Всё. Это моя единственная цель теперь. Не важно, как он на меня влияет, не важно, что я чувствую. Я должна просто забыть его. Я пыталась успокоиться, пытаясь вернуть свою уверенность. Но чем больше я пыталась отстраниться от всего этого, тем больше чувствовала, как меня тянет в ту же бездну. Я знала, что должна избегать Дэймона, но его образ, его взгляд не выходили из моей головы. Я пыталась не думать о том, что он сделал, о том, что между нами было, как будто это не имело значения. Но каждое его слово, каждый жест, даже просто его присутствие – это всё как заразная боль, которая не отпускала.

В университете я снова видела его глазами, и это мучило меня. Я проходила мимо, стараясь не встретиться с ним взглядом, не обращать на него внимания, но как только я думала, что могу хотя бы немного расслабиться, он был рядом. Я начинала нервничать, сердце сжималось, и я ненавидела себя за это. Почему я не могу просто быть сильной и отпустить всё? Почему я не могу просто оставить его позади?

Но каждый раз, когда он был рядом, я чувствовала этот внутренний конфликт, это смятение. Он заставлял меня чувствовать что-то, чего я не хотела чувствовать. Я хотела отстраниться, но вот этот его взгляд, этот вызов, эта непонятная сила, что тянула меня обратно, как магнит. Я не могла больше закрывать глаза на то, что происходило. Внутри меня росло ощущение, что рано или поздно я не смогу избежать встречи с ним. Он был как тень, которая следовала за мной, даже если я пыталась спрятаться. И вот, когда я уже подумала, что смогу избежать всех этих эмоций, он появился снова.

Я находилась в библиотеке, пытаясь сосредоточиться на учебе, но мысли постоянно возвращались к нему. Как только я подняла глаза, он стоял прямо передо мной. Дэймон. Его взгляд был настолько интенсивным, что мне показалось, что он видит все мои тайны, все то, что я пыталась скрыть. Я постаралась не показать, как нервничаю, но его присутствие заставляло меня терять самообладание.

– Ты снова прячешься?» – его голос был низким, почти небрежным, но в нем скрывался какой-то вызов. Я не могла поверить, что он снова появляется в моей жизни после всего, что было.

– «Я не прячусь,» – я попыталась говорить спокойно, но сердце колотилось так сильно, что я была уверена, он слышит его. – Ты просто не можешь остаться в стороне, не так ли?»

Я почувствовала, как его глаза, как всегда, проникают в меня, заставляя меня почувствовать себя уязвимой. Он не ответил сразу. Вместо этого он сделал шаг вперед, его фигура теперь полностью заполнила мое пространство. И вот, что-то изменилось. Он был так близко, что я могла почувствовать его дыхание на своем лице. Я не могла понять, что происходило со мной. Я должна была держаться подальше, должна была не поддаваться этим эмоциям, но… я не могла.

– Не будешь убегать?» – он прошептал, и я почувствовала, как его слова проникли в меня, заставив меня почувствовать, что я не в силах уйти от него.

Моё тело напряглось, но я не могла отвести взгляд. Чем больше я пыталась сопротивляться, тем сильнее он действовал на меня. Я понимала, что это – ловушка, и я всё равно в неё попала. Я пыталась не поддаваться, но его присутствие было слишком мощным. Он подошел еще ближе, и я почувствовала, как воздух вокруг нас стал густым, напряженным. Я едва могла дышать, его взгляд был настолько пронизывающим, что я почувствовала, как он разрывает мою защиту на куски.

– Ты действительно веришь, что эти слухи тебя касаются?» – его голос был низким, игривым, как будто он знал что-то, чего я не знала. Он скользнул пальцами по моему плечу, легким прикосновением, и я невольно вздрогнула. Его руки – быстрые, решительные – заставляли меня забыть обо всем вокруг. Не знаю, почему, но даже этот жест вывел меня из равновесия. Я почувствовала, как горячая волна покраснела мои щеки, и я резко отвела взгляд.

– Ты, наверное, думаешь, что все эти слухи про меня тебя как-то касаются?» – продолжил он, и я заметила, как его улыбка стала более искушенной. Он подрал брови, как будто бросая мне вызов. – «Или тебе просто нравится думать, что ты не такая, как все? Что ты какая-то другая?»

Я пыталась сохранить хладнокровие, но не могла. Он не отрывал от меня взгляд, а его глаза становились всё более интенсивными. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то так воздействовал на меня.

– Тебе действительно так не нравится все это?» – его голос был почти насмешливым, он наклонился чуть ближе, и я почувствовала его дыхание на своей коже. – «Ты боишься того, что я могу сделать, или, может, ты просто боишься того, что хочешь этого?»

И вот, как будто все вокруг затмилось, как будто только я и он существовали в этом моменте. Он был рядом, и я знала, что если я не отойду, все может выйти из-под контроля.

– «Давай, Наоми,» – сказал он, его губы почти касались моих. – Ты ведь знаешь, что хочешь это. Почему не поцелуешь меня, если ты так уверена, что все это тебе не нравится?»

Я замерла, не зная, как реагировать. Но что-то внутри меня загорелось, и я почувствовала, как мое тело предает меня. Почему-то его слова звучали как вызов, как игра, в которую я больше не могла не играть. Если он хочет играть – я сыграю. Пусть думает что все под контролем, но сейчас, диктую правила я. Да я понятия не имею, как все это делается, на самом деле, но мне это и не нужно. У меня есть одно оружие – его желание, и я собираюсь использовать его против него. Я медленно подошла к нему, нарочно замедлив каждый шаг, позволяя своим движениям быть лениво-плавными, будто мне все равно. Мой взгляд остановился на его губах, затем на его глазах. Я чуть наклонила голову и прикусила губу, наслаждаясь, как его взгляд темнеет.

– Ты такой напряженный Дэймон, -прошептала я облизав губы. – Может тебе стоит расслабится?

Моя рука скользнула вверх по его груди, задерживаясь на несколько секунд, прежде чем я убрала ее, будто это было случайное прикосновения. Я подошла уже, настолько близко, что могла почувствовать, как его дыхание становится быстрее.

– Или ты боишься, что не справишься? – Я намеренно говорила тихо, почти шёпотом, давая каждому слову возможность проникнуть ему под кожу. Он резка выдохнул его пальцы судорожно сжались, и я поняла, что зашла далеко, но мне это было мало. Я приблизилась ещё ближе практически практически касаясь его губ своими и задержалась там пока не почувствовала, как его тело напряглось.

– Ты ведь этого хочешь да? – я прошептала, моя улыбка было одновременно невинной и вызывающей.

Я дразнила его, и делала вид, что собираюсь поцеловать его, но в последний момент отстранилась, взглянув на него с хитрым блеском в глазах.

– Но ты ведь не сделаешь этого правда? Ты боишься, что не сможешь себя остановить.-Бросила я ему вызов.

В следующее мгновение он резко притянул меня к себе прижимая к своей груди.

– Ты играешь с огнем Наоми, -прорычал он, его голос был низким и хриплым.– Думаешь можешь меня дразнить и уйти?

– А ты уверен, что хочешь остановить меня? – Я улыбнулась, снова приближаясь к нему, чувствуя, как в моих жилах кипит адреналин.

Его руки скользнули к моей талии, прижимая меня к столу. Каждое клеточка моего тела кричала от напряжения, но я смотрела на него с вызовом, готовая к тому, что он сделает дальше. Он посмотрел на меня хищно, будто весь мир исчез, и остались только мы. В его глазах горел огонь, от которого у меня подгибались колени. В следующее мгновение я даже не успела понять, что происходит – он поднял меня, словно я ничего не весила, и усадил на стол. Его руки были крепкими, сильными, а движения уверенными, словно я принадлежала ему.

– Ты играешь со мной, Наоми, – прошептал он низким голосом, который пробежался электрическим разрядом по всему моему телу.

Его пальцы запутались в моих волосах, и он притянул меня к себе, накрыв мои губы своими в жестком, горячем поцелуе. Этот поцелуй был совсем не таким, как я себе представляла. В нем не было ничего нежного или осторожного. Это было дикое, всепоглощающее желание. Я не могла сопротивляться и не хотела. Я замычала ему в губы, ощущая, как он берет над мной верх. Мои руки сами скользнули к шее, притягивая его ближе. С каждой секундой я растворялась в этом поцелуе, в его тепле, в его страсти. Я пыталась повторить его движения, училась у него прямо сейчас, пока он будто выпивал из меня всю мою волю. Но этого ему было мало. Я чувствовала, как он меняет ритм, как его губы начинают скользить вниз, касаясь моей челюсти, а затем шеи. Я запрокинула голову, и его губы оставили на моей коже горячий след. Он слегка прикусывал мою кожу, а затем посасывал ее, оставляя едва заметные следы – его метки. Я не могла думать, я только чувствовала. Как его горячее дыхание касалось моей кожи. Как его пальцы сжимали меня за талию. Как внутри меня все пульсировало в ритме его движений. Но это было слишком. Слишком быстро, слишком интенсивно. Его тело прижималось ко мне, и я почувствовала, как он возбужден. Это пугало меня, пробуждая одновременно желание и тревогу.

– Дэймон, мой голос – сорвался на шепот, но он не остановился. Его губы скользили по моей шее, оставляя мокрые поцелуи, и мое тело трепетало в его руках.

– Дэймон, пожалуйста…

Я собрала остатки воли, мои пальцы легли на его грудь, пытаясь оттолкнуть его, хоть и неуверенно.

– Дэймон, остановись… Умоляю..– мое дыхание стало рваным. – Я не готова.

Он приподнял голову, и его серые глаза впились в мои. Они были полны желания, от которого у меня перехватило дыхание, но я видела, что мои слова начали пробиваться к нему.

– Я не могу, – прошептала я, чувствуя, как горячие слезы подступают к глазам. – Я не готова. Пожалуйста, остановись.

Я видела, как он пытается вернуть себе контроль. Его руки все еще сжимали меня, его дыхание было таким же сбивчивым, как мое. Но он услышал меня. Я видела, как он борется с самим собой, отступая на полшага, оставляя между нами воздух, который казался холодным и пустым.

Я смотрела на него, пытаясь успокоиться, но внутри все дрожало. Дэймон стоял напротив, напряженный, как натянутая струна. Он стиснул челюсть, его дыхание было сбивчивым, а в глазах все еще горело то самое хищное пламя. Он убрал руки, но не отошел. Прислонившись к столу, он изучал меня взглядом, от которого я хотела одновременно спрятаться и остаться навсегда.

– Что не так? – спросил он холодным, даже резким голосом. – Что случилось? Ты же сама начала эту игру. Что я сделал не так? Ты можешь мне объяснить?

Его слова, как ножи, пробили мою защиту. Я сглотнула, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Я не могла сказать ему правду. Не могла признаться, что все еще девственница, что ничего подобного в моей жизни не было. Мне было стыдно. А еще я боялась. Боялась, что после этого он посмотрит на меня иначе. Что больше не будет во мне заинтересован.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь найти слова, которые хоть немного могли бы объяснить, что со мной происходит.

– Прости, – выдохнула я, чувствуя, как голос предательски дрожит. – Я не могу. Между нами… ничего не понятно. Мы даже не встречаемся. Я еще не готова. Я… я не такая.

Он смотрел на меня, не моргая, как будто пытался просканировать каждую черточку моего лица, найти ответы, которые я не могла ему дать.

– Я так не могу, прости, – продолжила я, чувствуя, как горло сжимается. – Сначала подумай, зачем я тебе нужна. Дело только в близости, ты просто хочешь меня… и все?

Я сделала еще один судорожный вдох, стараясь не заплакать.

– Прости, но я так не могу. Если тебе нужна просто интрижка, найди другую игрушку.

Мои слова словно разорвали что-то между нами. Я видела, как его взгляд меняется. В нем все еще горело желание, но теперь к нему примешивалась что-то еще – боль? Гнев? Ненависть?

Он смотрел на меня так, будто я только что предала его, хотя я понятия не имела, почему он так реагирует.

Дэймон не отрывал от меня взгляда, его глаза вспыхивали, как раскаленное железо. Он был зол. Нет, не просто зол – он был в ярости. Это было видно по его зажатым кулакам, по тому, как напряглись мышцы на его челюсти. Он вдруг выпрямился, нависнув надо мной, и я почувствовала, как мое тело невольно напряглось, готовое отступить, хотя мне некуда было бежать.

– Ты издеваешься надо мной, Наоми? – его голос был низким, обжигающим, как раскаленный металл. – Ты сама не знаешь, чего хочешь, и заставляешь меня играть в твои игры?

Я открыла рот, чтобы что-то ответить, но он не дал мне шанса.

– Несколько дней ты меня избегаешь. Изо всех сил стараешься сделать вид, что я для тебя никто. А потом – что? Вызов? Эти твои взгляды, прикосновения, твое желание, которое я видел, черт возьми, чувствовал! – Он жестко вздохнул, словно пытался успокоиться, но это не помогало. – И вдруг этот холод. Эта остановка.

Я чувствовала, как слезы предательски подступают к глазам, но он продолжал, не давая мне вставить ни слова.

– Ты что, специально? Ты наслаждаешься этим, Наоми? Думаешь, это какая-то игра? Сначала вызываешь меня, а потом делаешь вид, будто я перегибаю палку?

Его голос стал еще резче, и в нем прорезалась горечь.

– Я слушаю о каких-то чертовых слухах, которые крутятся вокруг нас. Думаю, ладно, это не важно, это не твоя вина. Но потом я смотрю на тебя. И знаешь что? Я начинаю думать, что настоящая игра идет с твоей стороны.

Его слова были как удары хлыстом.

– Я думал, ты другая, – произнес он сквозь стиснутые зубы, и в его голосе звучала такая смесь разочарования и злости, что у меня пересохло в горле. – Настоящая. Искренняя. А теперь я начинаю сомневаться, существует ли эта «ты» вообще.

Он вдруг замолчал, будто его слова сами удивили. Я смотрела на него, не зная, что ответить, потому что он ошибался, совершенно ошибался, но моя вина и стыд не давали мне сказать правду. Слёзы хлынули потоком, я больше не могла их сдерживать. Я закрыла лицо руками, чувствуя, как горло сжимается от боли, унижения и разочарования. Его слова били больнее, чем я могла представить. Он думал обо мне так? Думал, что я играю с ним?

– Уйди! – закричала я сквозь слёзы, не в силах больше сдерживать боль. – Просто уйди! Больше не подходи ко мне!

Я убрала руки от лица, глядя на него сквозь туман слёз. Его выражение застыло, но я не могла больше останавливаться.

– Если ты так обо мне думаешь, тогда я не хочу оставаться рядом с тобой ни минуты! – мои слова сорвались почти в крик, голос дрожал от эмоций. – Это ты начал эту игру с соблазнением! Ты! А я… я просто хотела подыграть. Но я не думала, что ты захочешь заняться этим прямо здесь, на этом столе!

Я задыхалась от рыданий, глядя на него, как будто он был чужим.

– Ты совсем меня не знаешь! Не нужно бросаться словами! Ты, наверное, решил, что я задела твоё эго, да? – я усмехнулась сквозь слёзы, горько и зло. – Ничего себе, простушка отказала самому Дэймону!

Его глаза потемнели, но мне было всё равно. Боль рвалась наружу, и я не собиралась её сдерживать.

– Думай что хочешь. Мне всё равно! Ты можешь считать меня кем угодно, но я больше не позволю тебе говорить со мной так!

Я сделала шаг назад, чувствуя, как стены словно давят на меня.

– Больше не подходи ко мне, – прошептала я, а потом выкрикнула срывающимся голосом: – Ненавижу тебя!

Я отвернулась, закрывая лицо руками, и слёзы снова полились. Я хотела, чтобы он ушёл. Просто исчез. Но в глубине души что-то болезненно ныло от мысли, что он может действительно оставить меня одну. Я слышала, как он тяжело вздохнул, но не отступил. Его дыхание все еще было тяжелым, но шагов я не услышала. Вместо этого он заговорил, его голос был низким и глухим, наполненным какой-то сдержанной яростью.

– Ненавидишь? – спросил он, сжимая челюсть. – Ты уверена, Наоми? Ты даже не знаешь, что это значит.

Я медленно убрала руки от лица и посмотрела на него. В его глазах больше не было ярости, но была боль. Боль, скрытая за ледяной маской, которая только усиливала мою собственную.

– Ты думаешь, что всё это – игра для меня? – продолжил он, его голос стал жестче. – Думаешь, я просто привык получать всё, чего хочу? Может, так и есть. Но с тобой всё не так. Черт возьми, Наоми, я сам не понимаю, что со мной происходит, когда я рядом с тобой!

Я молчала, пытаясь осознать его слова, но он шагнул ближе, не давая мне возможности отступить.

– Ты меняешь всё, ты меня выбиваешь из колеи. Ты заставляешь меня чувствовать… слишком много. А теперь ты стоишь здесь, говоришь, что я тебя не знаю, что я ошибаюсь в тебе? Может, и так. Но, Наоми, ты тоже не знаешь меня.

Его слова были как удар в грудь. Я хотела что-то сказать, но он не дал мне шанса.

– Я никогда никого не хотел так, как хочу тебя, – выдохнул он, его глаза прожигали меня насквозь. – И это не только о… том, что между нами происходит. Это не просто желание, Наоми.

Он посмотрел на меня так, словно хотел сказать что-то ещё, но вместо этого просто отвернулся. Я видела, как его плечи напряглись, как он сжимает кулаки, пытаясь совладать с собой.

– Если ты действительно ненавидишь меня, хорошо, – сказал он тихо, не оборачиваясь. – Но знаешь что? Ты не сбежишь от этого. От нас.

Его голос затих, и он медленно направился к двери. Я стояла, чувствуя, как мое сердце разрывается на части. – Нет никаких нас! – закричала я ему вслед, голос срывался от боли и рыданий. – Нету, понимаешь?! Почему ты издеваешься надо мной?! Что с тобой не так?!

Я чувствовала, как моя грудь сдавливает от злости, обиды и разочарования. Слова лились, как поток, которому я не могла противостоять.

– Тебе нравится причинять мне боль?! Нравится унижать меня?! – закричала я, всхлипывая, слёзы снова хлынули, и я попыталась их стереть ладонью. – Сначала ты вторгся в моё доверие, а потом нанес удар, так? Браво! Просто прекрасно! Молодец, Дэймон!

Моя злость била через край, я не могла остановиться.

– Но знаешь что? Хоть чему-то я рада! Я рада, что не раздвинула ноги перед тобой! Это хотя бы будет для меня уроком!

Он замер, но я продолжала, не заботясь о том, что он всё слышит.

– Ты говоришь мне о каких-то чувствах, чтобы свести меня с ума, да? Поздравляю, ты справился! Я впечатлена, Дэймон, ты хорошо всё разыграл, прекрасно соблазнил меня, но знаешь что? Я раскусила тебя!

Я сделала шаг назад, но мои ноги дрожали.

– Больше не подходи ко мне, слышишь? Никогда!

Мой голос сорвался, я начала икать от слёз и рыданий. Я не могла больше сдерживаться, я вся дрожала, но успокоиться не получалось.

Он стоял молча, его взгляд горел холодной яростью, но я видела, что мои слова задели его. И вдруг он резко развернулся, ударил рукой по полкам, сбивая книги, которые с грохотом упали на пол.

Я вздрогнула, и сердце остановилось на мгновение. Он двинулся к двери, не оглядываясь. Схватил ручку, распахнул дверь так резко, что та ударилась о стену, а ручка с треском отлетела.

Звук хлопнувшей двери отозвался эхом в комнате, оставляя за собой тишину.

Я не выдержала. Ноги подкосились, и я рухнула на колени, схватившись за голову. Слёзы душили меня, я громко рыдала, чувствуя, как боль разрывает меня изнутри. Это конец. Это точно конец.

Дэймон

Когда я вышел из библиотеки, я чувствовал, как внутри что-то ломается. Но больше всего меня раздражала эта пустота, которую оставила её ярость. Я никогда не был таким… уязвимым. Она кричала на меня, и её слова врезались мне в душу, как нож. Я мог бы сказать, что это просто её эмоции, что она не имеет понятия о том, о чём говорит, но… черт, как же это больно.

Как только я закрыл дверь, мне стало трудно дышать. Я стоял в коридоре, сжимая кулаки, и пытался взять себя в руки, но мои мысли только путались в хаосе. Я не мог понять, что произошло. Что это было? Почему она меня оттолкнула, несмотря на все, что я сделал для неё? Всё это… не имело смысла.

Она думала, что я играю с ней? Так вот что она думает обо мне? Что я просто соблазнитель, который ищет своего следующего развлечения? Я хотел бы поверить, что она ошибается, но что, если она права? Что, если всё, что я делал, было просто потому, что мне хотелось её, а не потому, что… что-то другое?

Моя рука тянулась к телефону, но я остановился. Нет, это не поможет. Мне не нужно больше слов. Я слышал, что она сказала. Я знал, что её разочарование – это не просто моментальная реакция. Это было что-то глубже. Всё, что я говорил, она воспринимала как очередное предательство. И, черт возьми, это невыносимо.

Я был всегда уверен в себе, всегда мог контролировать ситуацию, но с ней… с ней всё было иначе. Я не знал, что чувствую. Она заставляла меня чувствовать, а я ненавижу это. Ненавижу быть уязвимым, ненавижу, что она может так влиять на меня.

Я шагнул дальше по коридору, но никуда не вел путь. Я хотел уйти, но часть меня понимала, что если я сейчас не повернусь и не попробую что-то изменить, я никогда не смогу остановиться. Но я знал, что она не даст мне возможности. Она будет избегать меня, она будет отталкивать меня… и я не знал, смогу ли я выдержать это.

Моя рука снова сжалась в кулак, и я стиснул зубы. Если она думает, что это конец, то она ошибается. Я не отступлю. Я оставлю её в покое, дам ей времени чтобы она успокоилась… Может, мне и не следовало бы, но… мне было нужно это пространство, чтобы успокоиться. Чтобы понять, что делать дальше. Я знал, что её слова не были просто гневом, и что её отталкивание – это не просто моментальная реакция. Это было что-то гораздо более глубокое, что не исчезнет за один день. Так что я решил не навязываться. Я наблюдал за ней в тени, как всегда, но теперь даже это казалось мне… болезненным.

Неделя прошла в каком-то тумане. Я сосредоточился на делах. Воровал, как обычно, но теперь даже это не давало мне того чувства удовлетворения, которое я всегда испытывал. Я был на автомате, делал всё, как по инерции. Каждый день воровал что-то новое, а когда дела заканчивались, я проводил время в гараже, восстанавливая очередной проект. Я всегда знал, как убежать в эти машины. Они всегда были тем местом, где я мог быть собой, где ничего не имело значения. Вроде бы, это был обычный ремонт, но для меня это было больше. Странное успокоение, которое мне так не хватало в тот момент.

Когда я был в гараже, часами ковыряясь в деталях, я забывал обо всём остальном. Машины и я – мы были на одной волне. Но даже здесь, в этом укрытии, её образ не уходил. Я знал, что она была где-то рядом, что каждый раз, когда я шёл по коридору, её взгляд был пустым и холодным. Она избегала меня, как будто меня не было рядом. Я чувствовал её игнорирование. И каждый раз, когда наши пути пересекались в этих случайных встречах в коридоре, её глаза не встречали моих. Она не видела меня. Она смотрела сквозь меня, как будто я был незнакомцем.

Но было что-то в этом, что меня злило. Я не мог понять, почему она так поступала. Почему не могла хотя бы поговорить? Почему всё, что я пытался для неё сделать, заканчивалось вот так? Но я не мог ей показать, что меня это трогает. Я просто продолжал идти своим путём.

Вечерами я играл в баскетбол с Акселем и ребятами, даже с Крузом. Это было просто времяпрепровождение, чтобы избавиться от этой тяжести, которая на мне висела. Я не мог позволить себе сдаться, не мог дать ей победу, даже если она не знала, что я все ещё переживал. Я не мог позволить себе быть слабым.

Но всё внутри меня тянуло обратно. Тянуло к ней.

Наоми

Неделя прошла, и она была для меня как нескончаемая тирада боли и отчаяния. Я пыталась не показывать, что он всё ещё у меня в голове, что я переживаю каждое его отсутствие и каждую свою встречу с ним, которая превращалась в пустое, холодное пространство. На поверхности я была каменной. Всем в университете я казалась сильной, стойкой и, возможно, даже безразличной, но внутри… я страдала. Ночи были моими худшими врагами. Я не могла спать, лишь лежала в темноте, зарываясь в подушку, чтобы скрыть свои слёзы, которые падали, как дождь, и не прекращались. Я не могла быть слабой. Он не имел права видеть, что я ломаюсь.

Я старалась держать маску – маску полной равнодушности. Когда я случайно сталкивалась с ним в коридоре, я чувствовала, как его взгляд пронизывает меня, но я не могла дать ему ни одной искры эмоций. Я закрывала лицо, опускала взгляд, избегала даже маленьких проблесков его присутствия. Всё, что мне оставалось – это продолжать идти, как будто ничего не произошло, как будто его не было в моей жизни.

С каждой минутой, когда я игнорировала его, я чувствовала, как мне становится больнее, но я не могла дать себе возможность сдаться. Не могла показать ему, как он мучает меня. Страдала молча. Но я знала, что если я позволю себе хотя бы раз почувствовать, что меня ещё что-то привлекает в нём, я уже не смогу вырваться. Я разрушу всё, что держала в себе.

Луна была рядом. Она не уставала поддерживать меня, и хоть я пыталась скрывать всё, она видела меня насквозь. В один вечер, когда я осталась у неё на ночёвку, она спросила меня, что на самом деле происходит. Я не могла молчать. Всё, что я скрывала, всё, что мучило меня, вырвалось наружу. Я рассказала ей о том, как с детства мой отец вёл себя равнодушно. О его наркотической зависимости, о том, как он в первые ударил меня. Я рассказала ей, как в пять лет я потеряла мать – она просто бесследно исчезла. Никто не знал, что с ней случилось. Ее просто объявили пропавшей без вести и мертвой. Я говорила про это, а сердце сжималось, как будто я теряла её снова и снова. И снова об отце, как он забрал все мои деньги, даже не оставив мне на еду. Луна слушала и пыталась подбодрить. Она не могла представить, через что я прошла. Родители Луны были потрясающими людьми, такими добрыми и заботливыми. Они приняли меня, как свою. На выходных они накормили меня, отдали мне одежду, которую они уже не носили для меня и для отца. Мама Луны худенькая и мне отлично подошла ее одежда. Луна даже убрала ее шкаф, выбрала вещи, которые она не носила, чтобы я могла ими пользоваться. Все вещи были новые или почти новые. Это было невероятно для меня. Я не привыкла к такой заботе. Затем, в тот вечер, когда я рассказала ей всё о Дэймоне – как он начал эту игру, как я в него влюбилась, как его слова и действия только усложнили всё. Луна была в шоке. Она была в ярости, когда я рассказала, как он меня унизил. И, хотя она пыталась меня утешить, я знала, что она не знала, что делать с этим всем. Она не могла понять, где заканчивается игра, и где начинаются настоящие чувства. Если это была игра с его стороны, то он мастерски играл. Но всё это было слишком наполнено эмоциями, чтобы просто назвать это игрой. Я не могла понять, что происходило между нами, и Луна тоже не могла. Всё было слишком запутано, и я ощущала, как моя душа тонет в этом хаосе.

Аксель

Что-то не так. Я это точно чувствую. Дэймон стал каким-то… ну, ещё мрачнее, чем обычно. Я думал, что уже привык к его замкнутому характеру, к этим его погружениям в себя, но сейчас это просто перебор. Если раньше он меня бесил, то теперь я вообще не понимаю, что с ним происходит. Он, черт побери, как тень, и даже хуже, чем тень, потому что тень хотя бы отбрасывает какой-то свет. А вот он – пустота.

Я его знаю давно, и он всегда был таким замкнутым, весь в себе, с головой в своих делах. Но сейчас… я не знаю, что с ним. Он всё время смотрит на людей, на меня, но взгляд у него… не живой. Смотрит, как будто что-то ищет. Даже когда он видит Наоми, не может оторвать от неё глаз. И, поверьте, я замечаю такие штуки, потому что я его знаю, как свои пять пальцев. Сначала я думал, что это просто какая-то мелочь. Ну, у всех бывают свои странности. Но потом понял – между ними что-то случилось. И я не просто так заметил это. Наоми и он… не общаются. Никак. Это явно не просто какая-то размолвка. Это серьёзно.

Я всё пытался пробиться, поговорить с ним, но он как камень. Ничего не говорит, ничего не объясняет. И я его понимаю – Дэймон всегда был тем, кто держал всё внутри. Когда он чувствует, что не может больше с этим жить, он просто взрывается. А когда этот взрыв, ну, когда ты не можешь внятно объяснить, что с тобой происходит, как тогда быть? Только разрушить всё вокруг. А мне не хочется его в этом поддерживать, честно говоря.

Но, черт возьми, я не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть, как он просто растворяется в этой тёмной фигне, в своих чувствах, которые он не может вынести. Если между ними действительно что-то произошло, если он так реагирует из-за неё, то я собираюсь помочь. Потому что, знаете, что я думаю? Чувства – это не слабость, как он всегда пытался доказать себе. А если он не может это понять, то я ему помогу. Мы – друзья с детства, и я не могу просто так смотреть на то, как он страдает молча.

Нужно поговорить с ним. И не как с этим холодным, отстранённым типом, который просто игнорирует всё, что происходит вокруг. Я собираюсь вытащить его из этой дыры. Ну и, конечно, устроить такую маленькую операцию по воссоединению… Я знаю, что это не будет легко, но если кто-то и может вывести его из этого ада, то это я. Я, конечно, парень с опытом, ну, по крайней мере, так всегда думал, но вот когда я вижу Луну… черт, что со мной? Серьёзно, она сидит одна за столом в кафетерии, что-то пишет, и я не могу понять, почему из того уверенного в себе Акселя я становлюсь каким-то… трусом. Как это вообще возможно? Я столько раз поднимал темы с девчонками, но с ней… с Луной всё совсем другое. Она такая… красивая, смелая, дерзкая, умная. И это всё на одном уровне, как фейерверк. Я на неё смотрю и просто не могу решить, как подойти. Чувствую, как адреналин начинает зашкаливать, и мне кажется, что она меня сейчас пошлёт куда подальше, если я хотя бы что-то не так скажу.

Но всё же надо рискнуть. Она одна, и если я не пойду сейчас, то потом могу пожалеть. Так что я беру себя в руки и подхожу к её столу. Ну, не знаю, может, это моё воображение, но даже воздух вокруг неё как-то вибрирует. Сложно объяснить, но в её присутствии ты чувствуешь себя… чуть-чуть меньше, чем обычно. О, черт, не фантазируй, Аксель, думай быстрее!

Она продолжает писать, и я, наконец, решаюсь сказать что-то. Чёрт, да что с тобой, Аксель? Ты же не просто подходишь к девушке, ты взрослый парень, у тебя есть навыки общения, ты уверен в себе, ну давай! Я глубоко вдохнул, собрался, и, несмотря на всё внутри, заговорил с тем привычным, дружелюбным голосом, который всегда срабатывал:

– Привет…

Она даже не удосужилась на меня посмотреть, и с её холодным тоном мне стало ясно, что она не из тех, кто будет тратить время на глупые разговоры. Я замер, пытаясь понять, как она это делает – просто каждое её слово будто ножом по сердцу. Она не тратила время на всякую чушь, сразу ко делу.

– Просто скажи прямо, что ты хочешь, или проваливай, – сказала она, даже не взглянув на меня.

Чёрт, это вообще что за ответ?! Я буквально застыл на месте, и тут, как обычно, на меня нахлынула волна раздражения. Окей, Аксель, не сдайся, соберись. Вперёд!

– Ты можешь вести себя более воспитано? Ты как пацан в юбке! С тобой невозможно общаться! Да я по делу! У меня есть план, я хочу помочь другу вернуть Наоми. Он задолбал – он и так был тенью, холоден, а теперь я его вообще не узнаю! Он втюрился в твою подругу! Так что я хочу знать, Наоми тоже страдает или ей наплевать? Чтобы я знал, стоит ли заморачиваться или нет…

Она посмотрела на меня. Не знаю, что именно в её взгляде заставило меня вздрогнуть, но её голубые глаза, прям как ледяные иголки, пронзают тебя насквозь. И вот она прищурилась, как будто оценивая, стоит ли вообще слушать меня.

– Я заинтересована, – сказала она, и я почувствовал, как напряжение в воздухе увеличилось. – Хочу детали. Говори.

В этот момент я не мог сдержать лукавую улыбку. Ну, всё, я попал! Она на крючке.

– Я хочу устроить вечеринку у меня дома, можно придумать, как их сблизить там на месте, что скажешь?

Она задумалась, немного поджав губы, и наконец ответила:

– Да, можно! Когда?

Я немного поразмышлял, но сразу ответил:

– В пятницу вечером у меня. Поможешь?

Луна не была бы Луной, если бы не ответила с каким-то лёгким сарказмом:

– Да, помогу. Но не приставай ко мне, тупица! Ты понял меня?

Я рассмеялся, несмотря на её слова, и махнул рукой, как бы отпуская всё:

– Пффф, ещё чего, у нас нет времени! За работу! Поехали!

Наоми

Вечеринка… Какая глупость! Я не хочу туда идти, особенно если там будет Дэймон. Всё только станет хуже, а не лучше. Веселье? Да какое веселье, когда внутри всё болит? Сижу в своей комнате, такой же убогой, как и моя жизнь, смотрю в это старое, мутное зеркало. Оно кривое, но всё равно отражает меня – или, скорее, ту, кем я стала.

Я долго думала, что надеть. В конце концов выбрала красное платье до колен – оно сидело идеально, подчёркивало талию. Туфли на высоком каблуке, которые мне подарила Луна, подходили идеально. Сделала дымчатый макияж, накрасила губы красной помадой. Распустила волосы, оставила их мягкими волнами. Посмотрела в зеркало и… это как будто была не я. Вау. Может, это слишком? Но я хочу выглядеть красиво. Для себя.

Я уже собиралась выйти из комнаты, но тут дверь резко открылась, и вошёл отец. Его взгляд пробежался по мне с головы до ног. Я сразу поняла, что сейчас начнётся что-то странное.

– Куда ты собралась в таком виде на ночь глядя? – сказал он, выпучив глаза.

Я вздохнула, устало и глубоко. Надо же, решил сыграть заботливого отца, когда ему никогда не было до меня дела. Даже не посмотрев на него, ответила холодно:

– На вечеринку. У друга из университета.

Он поджал губы, недовольно.

– Ночью? У парня? Наоми, мне всё это не нравится. Я знаю, ты взрослая девочка, знаю, что я отец никудышный, но… хочу знать… были у тебя отношения? Более… интимные?

Я замерла, шокированная до глубины души. Он это серьёзно?! Это невероятно! Он действительно решил говорить со мной на такие темы, словно что-то понимает в моих чувствах или жизни. Щёки вспыхнули от стыда, но я подавила эмоции. Холодно посмотрела ему в мутные глаза.

– Не волнуйся. Всё это я проходила в школе. У меня не было и нет никаких отношений. Так что расслабься.

Отец выглядел… взволнованным. Он не смотрел мне в глаза, водил взглядом из стороны в сторону, нервно играл пальцами. Что-то явно было не так. Его поведение настораживало.

– Ладно, – сказал он хриплым голосом. – Я знаю, ты умная девочка. Но не торопись прыгать в чью-нибудь постель, Наоми. Кто знает… может быть, ты скоро встретишь богатого человека, который вытащит тебя из этой грязи. И ты, наконец, проживёшь ту жизнь, которую заслуживаешь.