Вторая осень

Осенняя погода была просто чудесной. Солнышко слегка пригревало, деревья покрылись золотыми листьями, дороги покрылись сказочным ковром. В лесу пахло свежестью, все обитатели его бегали, прыгали, занимались повседневными делами. Вот с ветки сорвался и полетел глухарь, видимо, его спугнул высокий мужчина в длинном дождевом плаще, старой армейской кепке и со старым двуствольным охотничьим ружьём. Он взирал по сторонам, искал того, кто ему нужен. Некоторые зверьки убегали, другие с любопытством рассматривали гостя. Вдруг охотник останавливается, приглядывается, вскидывает ружьё, прицеливается и нажимает на спусковой курок. Громкий хлопок раздаётся по всей лесной чаще, спугнув стаи птиц с деревьев, и любопытных зверьков заставляет убежать.

На берегу реки сидел парень. Молодой парень, лет двадцати, спортивного телосложения, хорошо одет в дорогую одежду: чёрные ботинки, чёрные джинсы, чёрную водолазку, а сверху чёрная короткая куртка. Приятные, мягкие черты лица, карие глаза, едва доходили до плеч волосы тёмно-пепельного цвета. В свои 20 лет он выглядел на все двадцать пять, довольно странное природное явление. Он просто сидел на берегу и смотрел на быстрое движение прозрачной реки. О чём он думает в эти минуты? Его лицо не выражает, ни боли, ни радости. Услышав хлопок, он отвёл взгляд от реки, медленно встал, посмотрел на противоположный берег, сунул руки в карманы джинсов и направился к поваленному поперёк реки большому, толстому дереву. Отличная переправа. Не вынимая рук из кармана, он лихо перебежал на другую сторону реки. Густой лес. Не жалея ботинок и одежды, парень пробирался сквозь ветки и, обегая деревья, едва устоял на ногах, скользкие листья заставили его немного проехаться. Наконец он слышит плач. Парень посмотрел вокруг. Опять плач. Теперь уже точно было ясно, откуда он идёт. Приближаясь к источнику звука, стало понятно, что это вовсе не плач. Парень увидел крошечное создание. Это был маленький лисёнок, который очень сильно дрожал. Взяв на руки бедное создание, парень прижал его к своей груди и прикрыл курткой.

– Что случилось, маленький? – изумлённо спрашивает испуганного зверька паренёк.

Лисёнок совсем был похож на маленького ребёнка, которого кто-то обидел. Хруст веток. Шаги. Слышна тяжёлая поступь за спиной. Парень оборачивается. Мимо проходит охотник и смотрит на парня. Увидев лисёнка в его руках, не останавливаясь, говорит ему:

– У каждого своё предназначение! Ничто не живёт вечно! И больше не говоря ни слова, ушёл в глубь леса. В руке у него было ружьё, в другой – мешок, перекинутый через плечо, из которого торчал лисий хвост.

1.

Идёт лекция. Какой-то профессор занудным голосом читает очередной материал по философии. За ним успевают писать те, которые сидят на первых рядах. Остальные – кто спит, кто сунул в уши наушники и слушает любимую музыку, кто рисует, кто сидит в мобильном интернете, щёлкая по кнопкам телефона, кто разговаривает, тихо смеётся. На последних рядах сидела компания. Красивая девушка, стройная, одета в джинсы синего цвета, белые кроссовки, розовую майку, сверху джинсовая ветровка. Светлые, шикарные волосы волнами опускаются до лопаток, на шее поблёскивала тонкая золотая цепочка. Глаза карие. Эту прекрасную девушку звали Машей. Слева от неё сидел парень. Высокий, крупный, спортсмен, коротко стрижен, но довольно-таки модно, во всяком случае, ему идёт. Он обнимал Машу одной рукой, а другой игрался в телефон. Справа от Маши сидела её подружка, которая рассказывала, как она вчера познакомилась с молодым человеком и как они погуляли. Подружка была на лицо симпатичной, фигура её нравилась практически всем парням группы и вызывала зависть у некоторых девчонок. Длинные прямые светлые волосы, темно-голубые глаза.

–  Серёж! Мне жарко! – освобождаясь от руки своего парня, заявляет Маша.

Видно, что между ними есть какой-то холодок. Серёжа сделал недовольный вид, убрал руку и слегка повернулся в другую сторону, уткнувшись в телефон. Маше надоело слушать эти истории каждый день от своей подруги Ирки. Ничего нового, всё по старой схеме: идёт, у неё спрашивают время, потом как куда-то пройти, уже смеются, идут вместе, обедают вместе, ночуют вместе, а наутро она заявляет, что он ей не нужен. Какой бред. Но, тем не менее, Маша с улыбкой на лице и с фальшивым интересом слушает свою подругу. Но Маша то и дело поглядывала на своего однокурсника, который сидел в углу на последнем ряду. Тот что-то писал, перебирал пальцами левой руки. Красивый парень, только всегда отдельно от группы всей, молчит, виду не подаёт.

Лекция окончена. Все вскакивают и выбегают с радостными криками из аудитории. Все ушли, а парень тот медленно собрал вещи в кожаную мягкую сумку и вышел из аудитории. На перерыве, кто смеётся, кто рассказывает друг другу какие-то темы по учебному процессу, кто обсуждает лекцию. Маша с Серёжей стоят у окна и ругаются. Ирка в компании подружек стреляет глазками на мимо проходящих парней. Они весело смеются. Зазвонил телефон.

–  Виталик! Ну что, брат, когда освободишься? – послышался поспешный голос из мобильника.

–  Здравствуй, Ванька! Ещё одна пара и лечу…

–  Давай! Ждём!

Виталик убрал телефон во внутренний карман. Ещё раз он взглянул на весь тот хаос, что вокруг, и подумал: «Не зря последним выхожу».

Ванька смотрел на часы каждую минуту, нервно расхаживал взад-вперёд на остановке. На улице заметно похолодало.

Останавливается автобус. Из него вываливается Виталик и с радостными воплями налетает на друга. Виталик уже не похож на того тихого паренька, что сидит и не подаёт никакого вида. Они дружески обнялись. Ванька был невысокого роста, с модной стрижкой, одет в цветастую одежду: жёлтые штаны, красная куртка, полосатый шарф и на плече гитара.

–  Вит! Я уже замёрз тут, ё-моё.

–  Ну, Вань… Я учусь же, сам знаешь.

–  Пойдём! Время уже.

Они направились к одному из многоэтажных домов. Дверь открылась. Друзья зашли в тёплую, уютную, просторную квартиру. Виталик встал лицом к другу и радостно сказал:

–  Ванька! У меня тут подруга появилась. Не поверишь… – Ваня был в полном недоумении. Почему он об этом раньше не узнал? Виталик поворачивается спиной к другу, садится на корточки и нежным голосом тихо сказал:

–  Алиска! Алиса!

То, что увидел Ванька, поразило его. Из-за двери появилась маленькая мордочка, затем вылезает весь зверёк. Лисёнок. Совсем маленький лисёнок. Он подбежал очень легко к Виталику и нежно облизал руку. Виталик погладил зверька, взял его на руки, поцеловал и предложил другу подержать крошечное создание. Тот произвольно протянул руки, всё ещё никак не отойдя от лёгкого шока. Он посмотрел удивлённым взглядом на Алису и шёпотом сказал другу:

–  Вот это девушка! – и они оба засмеялись. – Давай, давай, Виталик, бери гитару, пойдём уже!

Виталик забегает в комнату берёт с подставки гитару, с кровати чехол от неё. На ходу он убирает изящный инструмент в чехол, кидает его за плечо, забирает зверька у друга, целует Алиску и кладёт её бережно на пол в комнате и напоследок говорит:

–  Не скучай!

И они вышли из квартиры.

–  Маша! Почему каждый раз тебе нужно говорить одно и тоже? Почему ты не можешь проводить время с родителями?..

Сердитая мать Маши пытается воспитать дочку заново. На голове у неё полотенце, видимо, покрасила вновь волосы. Одетая в розовый халат, стоя у стола, готовя салат, она успевала ругать дочку, подкармливать крабовыми палочками толстого кота, сидевшего у её ног, и смотреть программу новостей. Удивительно, но сколько дел одновременно может делать женщина. Дочка печально сидела на стуле, смотрела в пол и молчала. Когда очередная лекция закончилась, Маша молча встала и направилась к себе в комнату. Плюхнувшись на диван, глубоко вздохнув, она закрыла глаза. Какой-то шум. Сон как рукой сняло. Первая мысль в голове Маши: «Блин, майку помяла». Встав с постели, она направилась к двери. Опять грохот, крики. Маша подняла руку, чтобы открыть дверь, как внезапно вновь резко её опустила и быстрыми шагами подбежала к шкафу, взяла куртку, ключи от машины и бросилась вниз по лестнице. Дом был огромным, с высококачественным ремонтом. В таких домах живут семьи из бразильских сериалов. Крики становились громче. Маша пробежала мимо гостиной, как раз где ругались отец с матерью. В спешке надевая замшевые сапоги, Маша вытерла слезинку со щеки и выбежала на улицу. Во дворе стояла припаркованная машина Мазда 3. Усевшись в машину, девчонка горько заплакала, а увидев вышедшего из дома отца, завела машину и уехала. В зеркале поспешно удалялся розовый огромный особняк и стоящий в растерянности папа. Одной рукой держась за руль, а другой роясь в поисках телефона в сумочке, что она никогда не вытаскивала из машины, Маша думала о том, как плохо иметь семью. Наконец телефон нашёлся. Пару кнопок – и уже в трубке слышится грубый мужской голос:

–  Слушаю!

–  Серёж! Ты где? Мы можем встретиться? – глотая слёзы, проговорила Маша.

– Маша? Э-э-э… ну, ты где? – Серёжа был в полном удивлении. Раньше такого не было.

–  Я подъеду сейчас минут через пять! – отрезала Маша и положила трубку.

Серёжа убрал трубку в карман джинсов. Скорчил непонимающую гримасу и повернулся к симпатичной девушке:

–  Вот, Лер, так что на море я отдыхаю по полной программе, – продолжает он свою беседу с уже по уши влюблённой в него девушкой.

–  Ну, меня ты пригласишь, надеюсь? – начала заигрывать она.

Серёжа посмотрел на часы. Подумал секунду, потом сказал:

–  Ладно, солнце! Я пойду, дела у меня

Девчонка набросилась на него и страстно поцеловала в губы.

Дома Сергей быстро накрыл стол, расставил бокалы, открыл вино, зажёг свечи, занавесил окна, выключил свет. Раздаётся звонок в дверь. Парень, не смотря в глазок, отпирает её. На пороге стоит обворожительная Маша, такая прекрасная, такая беззащитная. Сергей поцеловал её в щёку. Девушка зашла в квартиру, сняла сапоги, куртку и вошла в единственную комнату. Ей не очень понравилась обстановка, но тем не менее она села на диван. Серёжа принёс тёплой картошки, вынутой из микроволновой печи, и разложил по тарелкам. Разлил по бокалам вино. Включил приятную медленную музыку.

–  Серёж, я поговорить хотела! – возмущается Маша, – ты не подумал, что у меня проблемы?

–  Что ты, милая? Какие проблемы могут быть у нас? – совершенно неожиданно для Маши выдал парень.

Он запустил сильную руку ей под майку и остановился на груди. Маша с размаху влепила ему пощёчину, затем схватила бокал с вином и выплеснула ему в лицо его содержимое. Она резко встала, вышла из комнаты, откуда доносился издевательский смех. Девчонка обулась, накинула куртку, вошла в комнату, взяла бутылку вина и быстро покинула квартиру. Спускаясь по лестнице, она услышала позади шум, а затем крик:

–  Ты просто богатая дура! Неудачница! – выкрикивал обиженный Серёжа.

Маша развернулась и швырнула в него бутылку, слегка пролив вино на рукав. Бутылка попала в стену и разлетелась на осколки.

Уже сидя в машине, Маша заулыбалась. «Блин как жалко, рукав в вине, куртка испорчена». Она сняла её и бросила на заднее сиденье. Включила кондиционер, и тёплый воздух окутал хрупкое и прекрасное тело девушки.

–  Раз-два-три-четыре, – громко скомандовал Ваня, и в небольшом уютном помещении застучали на барабанах, заиграли на гитарах. Мелодия была очень красивой. Теперь вступил вокал. Песня была про волчий дух. Все ребята выкладывали душу, лица выражали сильные эмоции, все подпевали вокалу. Гитары звучали жёстко, но то придавало песне акцент. Егор, который сидел по ту сторону стекла в аппаратной, слушал парней на одном дыхании. По телу бегали мурашки. Виталик просто жил музыкой. Больше не узнаёшь в нём того тихого, скромного парня, что в университете. У Егора зазвонил телефон. Он поспешно покинул репетиционное помещение и снял трубку. Как раз песня закончилась, когда в инструментальное отделение, где парни пожимали друг другу руки за отлично сыгранное произведение, влетает Егор.

–  Пацаны! Двадцатого октября… выступаем… в Дворце молодёжи, – запыхавшись объявил Егор и добавил: – Весь концерт полностью наш.

Ребята, недоумевая, смотрели друг на друга несколько секунд, а потом раздался радостный смех и крик победы.

Собирая вещи, Ванька подошёл к Виталику и почти шёпотом сказал:

–  Представь только, во Дворце молодёжи. Да там народу будет под три тысячи голов.

Виталик заулыбался и ответил:

–  Это не то что здорово, это вообще замечательно!

На улице уже потемнело. Ребята-музыканты попрощались как братья и разошлись. Ванька и Виталик пошли вместе, им всё равно по пути. Они оживлённо вели разговор о музыке, о своих планах на будущее, о том, как будут вести себя на сцене, чтобы завести публику, как будут записывать первый альбом. Сами того не замечая, как громко они разговаривали, они дошли до дома Ваньки.

– Ну, Вит, давай, счастливо! – радостно попрощался Ваня. Виталик улыбнулся и сказал:

–  Доброй ночи Вань!

Снова из квартиры ударил тёплый воздух. Пахло бергамотом. Маленькое рыжее создание вылезло из комнаты и побежало рысью к Виталику. Какая-то особая нежность просыпалась в парне, когда он видел Алиску. Он гладил её, целовал, брал на руки, а зверёк лизал ему то руки, то лицо.

Перекусив и выпив чаю, Виталик зашёл в комнату, где уже, свернувшись калачиком, на незастеленной кровати спала Алиса. Парень бережно достал гитару из чехла. Серый корпус со слегка поблёскивающим оттенком, похожим на восьмёрку, только с откусанным верхом. Гладкая поверхность, никаких резких углов, всё гладко, красиво, изящно. Нежный тонкий гриф, по которому рука так нежно скользит. Двадцать два лада, полторы октавы. Струны поблёскивали от света люстры. Виталик любил свой инструмент. Порой казалось, даже больше любил, чем Алиску. Он относился к своей гитаре как к живому существу, как к женщине. Бережно провёл дрожащей рукой по корпусу гитары, еле её касаясь. Виталик поставил её на подставку и взял со стола кучу бумаг. Голова забита, мысли путаются, в висах начинает сильно стучать кровь. Радость куда-то испарилась. Под ногами мягкий ковёр, и начинает казаться, что в нём можно утонуть. Мир медленно куда-то исчезает, появляется всё больше и больше мыслей, на языке появляются слова, из слов фразы, из фраз рифма. Со лба покатились по лицу капельки пота. Становится жарко и трудно дышать. Кровь закипает. Мира вокруг больше не существует. Виталик сидел уже на полу, а вокруг него лежали бумаги, на некоторых ноты, на других наброски новой песни, на других обычные стихи. Виталик то и дело склонялся то к одному листу, то к другому. В глазах его виднелось безумие. Он кусал себе нижнюю губу, порой трепал свои волосы, издавал жалобные вопли. Он был весь напряжён. Уже пара листов была скомкана и брошена к входной двери. Парень давал волю мыслям, перу, воображению. Он писал, зачёркивал, снова записывал. Виталик мучился. В парне не осталось ничего от человека, он как зверь искал добычу. Наконец он замер. На часах два ночи. Музыкант стёр со лба пот, собрал бумаги, бережно положил их на стол, разделся и лёг спать. Алиска залезла на него, опять свернулась калачиком и уснула.

По ту сторону двери слышен скрежет. Кто-то пытается открыть дверь. Наконец через десять минут ключ попадает, куда нужно, и замок щёлкнул. Дверь медленно открылась. Включился свет. Мать и отец стояли в прихожей и смотрели на только что вошедшую дочь. Маша держала в руках куртку, сама же была в одной майке. Не в состоянии стоять на месте, она облокотилась на стенку, снимая одной рукой сапоги. Когда сапоги освободили её ноги, она швырнула куртку на пол и пьяной походкой направилась в сторону родителей. Пьяная красавица стремительно направлялась в нужном направлении, но это было делать нелегко. Такое ощущение, что она на корабле, а за бортом шторм. Весь особняк крутился, вертелся. Она миновала родителей, не сказав ни слова, и стала подниматься по лестнице. С огромным трудом добравшись до своей комнаты, прекрасная девушка упала на кровать и горько заревела.

В офисе за большим овальным столом сидели влиятельные люди. Все одеты в строгие костюмы, галстуки, туфли. Тот, что был во главе стола, видимо, и был главным. Он крутил в руках красивую зажигалку Zippo. На пальцах его были перстни и золотые кольца. К потолку тянется дым от сигарет. Пухлый парень, лет двадцати двух, в круглых очках, с небольшим опасением рассказывал, держа в руках чёрную папку и глядя на листочки с какими-то расчётами:

–  По состоянию на сентябрь месяц, мы потеряли 20% грузоперевозок из-за конкурентов «А-Росс». К тому же принятые новые законы принуждают нас платить 13% за таможню. В связи с ростом цен на топливо, мы должны отдавать уже 8% авиалиниям, которые с нами сотрудничают. То есть 21% дохода мы отдаём только за доставку товара к нам. Мы получаем 80% всех товаров, что даст нам на два миллиона евро меньше прибыли, чем это было за август месяц. Известно, что за октябрь мы теряем ещё 5% грузоперевозок. Итого 75% всех товаров. Два с половиной миллиона евро за следующий месяц от нас уйдут…

–  Хватит! Достаточно. Итак, господа! С таким падением доходов по тому каналу при нашем нормальном доходе двадцать миллионов за два канала мы рискуем не только потерять десять миллионов, то есть 50% всего нашего дохода, но и один из двух наших каналов, – подвёл итог тот, что сидит во главе стола. – Надо предпринимать меры!

–  Конечно, бросать канал нельзя, так как второй канал ненадёжный и, если он рухнет, мы потеряем весь доход. А тут ещё конкуренты грызут. Рискуем стать банкротами, – высказался один из присутствующих.

– Грызут, говоришь? А мы будем кусать, – отрезал глава. Зазвонил будильник. Серёжа, не открывая глаз, стукнул по нарушителю тишины и тот затих. Из одеяла вылезает сонная Лера. Она целует Сергея и обнимает его. Пара минут нежности, и Серёжа выбирается из кровати, включает музыку и начинает! не спеша собираться.

–  Солнце! Давай вставай, мне на занятия надо… – холодно скомандовал парень милой девушке.

Девчонка как будто не заметила грубости. Она тихо встала, начала одеваться, пока Сергей возился на кухне, готовя завтрак.

Попрощавшись с Лерой, Серёжа поспешил к автобусной остановке, еле успев на свой автобус, он плюхнулся на свободное сиденье, вставил в уши наушники и прикрыл глаза.

Опять пробка. Время поджимает. Маша нервно барабанила в такт мелодии пальцами по рулю. Взирая по сторонам, она думала найти способ объехать эту пробку и успеть на занятия. Зазвонил телефон.

–  Да! – нежным голосом ответила Маша.

–  Мария? Ну что, ты где там? – то была Ирка, как всегда, утро без её звонка не проходит.

–  Ирин, я в пробке. Опоздаю, скорей всего…

–  Ты одна?

–  Да! – удивлённо отвечает Маша.

–  А-а-а. Увидимся тогда. Целую.

–  Давай…

Опять половина аудитории занимается чем попало. Одни досматривают сон, другие пытаются себя развлечь. Иринка снова рассказывает Маше про её недавнее знакомство с каким-то продюсером. Сергей разговаривал далеко от Маши с группой ребят. На этот раз лекция читалась веселей, но это не помогло. Весёлый профессор бодро выводил какие-то формулы на доске и пытался объяснить аудитории, как он это сделал. Виталик сидел на том же месте. Один. Он слушал преподавателя и иногда записывал за ним.

–  …А ещё он мне сказал, – продолжала Иринка свой рассказ, – что у нас в группе есть музыкант какой-то и он со своей группой скоро выступает в Дворце молодёжи.

–  Да ты что? – Машу действительно это заинтересовало. -Кто же это может быть?

Они стали гадать. Может, Миша? Нет, Миша скорее лентяй, ему бы только во дворе посидеть, пиво попить с друзьями. Может, Санёк? Да нет, тот спортсмен, ему сто процентов некогда. А, наверно, Стёпа! Хотя Стёпа полностью в учёбе, да и петь он не умеет, ему, наверно, медведь на ухо наступил. Девчонки гадали долго и не ожидали, что так быстро закончится лекция. Виталик собирается и снова последним выходит из аудитории.

–  Виталик! – окликнула при выходе его Маша. Она специально ждала его в дверях. – Почему ты всё время выходишь последним?

–  Мне приятно чувствовать, что я сам по себе, а не часть той толпы, – совершенно спокойно отвечает Виталик.

–  А что плохого, если ты будешь частью толпы?

–  Ничего! Я не говорю, что это плохо. Просто предпочитаю быть свободным от неё.

–  Хм. Порой я тоже этого хочу.

–  Главная проблема в человеке – это он сам.

Маша задумалась, а потом, запинаясь, предложила после занятий прогуляться. Виталик не отказался.

Занятия пролетели быстро. Сегодня суббота и все ощущали приближение выходного дня. Кто-то уже сидел с бутылкой пива в весёлой компании, кто спешил домой. Погода выдалась удачной. Солнышко пригревало, лёгкий ветерок нёс приятную прохладу. Золотые деревья блестели.

Маша рассказывала Виталику какую-то смешную историю. Они вместе смеялись, шли медленно, никуда не торопясь.

–  Знаешь, порой хочется всё бросить и уехать куда-нибудь. Отдохнуть, забыться… – сменив тему, с небольшой тоской сказала Маша, – куда-нибудь на море, туда, где солнце, пальмы.

–  Понимаю тебя! – поддержал Машу её собеседник. – Я бы тоже не отказался, вот только взял бы кое-кого с собой.

–  Кого?

–  Я думаю, она тоже бы не отказалась побывать на море, – не отвечая на вопрос, продолжал Виталик. Маша немного расстроилась, подумав, что у него есть девушка.

– Пойдём в парк? – неожиданно предложил Виталик. Маша не отказалась. В парке они катались на аттракционах, смеялись в комнате смеха, ели огромную воздушную сахарную вату, танцевали со всеми на площадке детских дискотек, хотя там были все – и взрослые, и дети, сидели в кафе, пили молочный коктейль и смеялись друг над другом, посетили кинотеатр с весёлой комедией, играли в боулинг. На улице уже стемнело. До сих пор всё ещё смеясь, парочка остановилась у стоянки университета. Ворота были закрыты. Виталик оценил ситуацию. Он сбегал через дорогу в круглосуточный магазин и вышел оттуда с пакетом. Он лихо пролез через забор и постучал в будку охранника. Дверь отворил седой старичок. Старик тут же спросил:

–  Что хотел, сынок?

–  Отец, машину надо забрать свою, опоздал немного, – невинным тоном объяснил парень.

–  Поздно уже! Я сплю.

Виталик достал из за спины пакет и протянул его охраннику. Тот посмотрел на его содержимое, достал маленькую бутылочку коньяка, сделал изумлённый вид и сказал:

–  Вот это по-человечески.

–  Спасибо, дядь Паш! – с улыбкой на лице поблагодарил старика Виталик.

Охранник открыл ворота, Маша села в машину и выехала на дорогу. Она опустила боковое стекло и показала Виталику, чтобы тот садился. Он обошёл машину и подошёл к стеклу водителя.

–  Спасибо, но я так дойду. Мне недалеко, – сказал вполне уверенно парень.

Маша удивилась, но настаивать не стала.

–  Я хорошо провела сегодня время. Спасибо тебе! – от всей души поблагодарила Маша своего однокурсника.

Виталик подмигнул и протянул руку. Хрупкая, нежная рука потянулась к нему навстречу. Парень пожал её как другу. Машина тронулась с места, и Маша посигналила три раза. Виталик поднял руку вверх, показывая, что он прощается с ней ещё раз. Как только автомобиль очаровательной девушки скрылся из виду, парень вытянул вперёд руку и жестом остановил попутку. Водитель согласился добросить студента до дома.

В квартире было всё в сигаретном дыме. На столике перед диваном стояли бутылки коньяка и одна маленькая рюмочка. Работал телевизор. Был включён какой-то музыкальный канал, где показывали волосатых мужиков с гитарами, что издают жёсткие рифы. На диване полусидел, полулежал Сергей. В руке дымилась сигарета. На столике перед бутылками коньяка лежала красивая пепельница и рядом пачка сигарет. Сергей делал долгие затяжки, и сигарета истлевала за четыре вдоха, после чего он доставал новую и снова закуривал. Противно зазвучал телефон. Лениво Серёжа достал из штанов телефон и нехотя ответил:

–  Да!

–  Алло! Сергей! Что ты, я ещё ничего тебе не предложил, а ты уже на всё соглашаешься? – весело оттарабанил в трубку голос друга.

–  Ты чего хотел-то?

–  Давай выходи! Мы с парнями ждём тебя.

В трубке послышались гудки. Сергей посмотрел в окно, убрал телефон, потом резко встал, допив рюмку коньяка залпом, взял сигареты, накинул куртку и выбежал на улицу. Его ждали три друга на серебряном «мерседесе».

– О, Серый! Наконец-то… – радостно завопили друзья. Их «мерседес» мчался по ночным улицам. Ребята смеялись,

курили, пили. Играла громкая клубная музыка. Пустые бутылки

летели в окно. Веселье нарастало. Вскоре по кругу пошёл «косячок» с веселящей травой. После этого смех только усилился. Выпивка закончилась. Сигареты тоже.

–  Тормози, Тимоха! Вон там, – указывая пальцем на ларёк, заплетающимся языком сказал Сергей.

Машина остановилась. Водитель тоже был пьян. Серёга вывалился из машины с диким смехом. За ним потянулся дым сигарет из салона автомобиля. Пригладив рукой волосы, он шатаясь подошёл к ларьку и постучал в окошко. Сергей заказывал выпивку, сигареты и всё бросал в один пакет. Одну пачку он сразу вскрыл и закурил. Расплатившись с продавцом, отказавшись от сдачи, он краем глаза замечает выезжающую из-за поворота до боли знакомую машину. Это Машин автомобиль. Сергей быстро бросает сигарету на асфальт, бежит к машине, закидывает в салон пакет и плюхается на сиденье.

–  Тимоха! Гони за этой тачкой! Живо! – заорал Серёжа на ухо опьяневшему водителю. Тот не возражал и надавил на педаль газа. Все в салоне закурили, открыли бутылку водки с мёдом и перцем. На удивление Маша как будто поняла, что за ней едут и набирала скорость. Погоня по освещенным ночным улицам захватывала друзей. Переехав через мост, водитель «мерседеса» надавил на газ, обогнал Машин автомобиль и занял позицию лидера. Тимоха постоянно сбрасывал скорость, пока обе машины не остановились. Серёжа вышел из машины. В зубах у него тлела сигарета, походка была неустойчивой. Он направлялся к машине Маши и по пути выплюнул горький окурок. Неожиданно из машины Маши вылезают четыре мужика, по телосложению как быки. Здоровые морды, крепкие руки, дорогая одежда. Друзья Серёги тоже вылезли на поддержку друга. Один вылез с недопитой бутылкой водки в руке. Все побросали свои сигареты и встали рядом с Серёгой.

–  Вы что-то хотели? – вежливо спросил один из здоровяков.

–  Где Маша? – выпалил пьяным языком Сергей.

–  Какая Маша?

–  Слышь, ты? Тупоголовый амбал. Не включай дурака.

–  Ты, сынок, за своим базаром следи! А Машу свою поищи ещё где-нибудь.

–  Ты чё мне тут лечишь? – Сергей налетел на того верзилу и схватил его за грудки.

Удар. Ничего не почувствовал Сергей. Ещё удар. Теперь пробивает небольшая боль. Ещё удар. Руки отпускают здоровяка, мозг крутится в черепе. Последний удар. Ноги подкосились, тело обмякло и упало на асфальт. Заболела челюсть, во рту вкус крови от разбитой губы. Послышался звук битого стекла. Это разбилась бутылка о локоть, защищавший голову здоровяка. Это было похоже на избиение младенцев. Тимоха получил сильный удар в нос, быстро пошла кровь. Он попытался отомстить, но его легко уработал здоровяк двумя ударами по челюсти. Тимоха упал в лужу. Второго друга дубасили двое верзил. Удары наносились по корпусу, в лицо. Когда ноги ослабли, он упал на колени. Удар ногой по лицу. В глазах темно. Затылок почувствовал твёрдый, гладкий, холодный асфальт. Третьего друга заломал злой дядька. Рука ныла от боли, сделать ничего нельзя. Трое подошли и начали лупить парня ногами. Удар за ударом. Руку отпустили. Ориентация потеряна. Гул в ушах, вспышки, темнота. Лицом ощущается холодный, мокрый асфальт. Серёжа, еле подняв голову, додумался посмотреть на номера Машиной машины. И к его удивлению, машина оказалась не её. Он сказал тихим хриплым голосом:

–  Вот, блин, тачка не Машкина! – и уронил голову на асфальт.

Машина въехала во двор, освещая стены огромного особняка. Припарковав автомобиль на стоянке, Маша аккуратно закрыла дверь и направилась к дому. На пороге её встретила мама. Дочка, переполненная радостью, поцеловала маму в щёку. Мать слегка улыбнулась уходящей в глубь особняка дочке. В гостиной, сидя перед огромным телевизором, попивал вино отец. Дочка обняла его, поцеловала. Он застыл от удивления.

Маша плюхнулась на свою кровать. Улыбаясь, она глядела в потолок. В голове проносились разные мысли. Удивительно, но как была в те минуты счастлива Маша. Она никогда не жила будущим. Всё время заботясь о настоящем, ей удавалось быть счастливой. Но сейчас, в этот день, в эту минуту, она поняла, что счастлива по-настоящему, что ей хорошо. А что будет завтра? Ей всё равно. Она с улыбкой на губах уснула.

Как приятно, когда не звонит будильник. Мягкая кровать, за окном солнышко. Осень оказалась в этом году просто прекрасной. Каждый день было солнце, всё вокруг покрылось золотом. Дети собирали красивые листочки, весело резвились. Старушки со своими старыми спутниками жизни медленно гуляли по паркам, наслаждаясь каждой секундой. Школьники и студенты всё чаще стали появляться на улицах, наслаждаясь последними тёплыми лучами солнца.

Алиска бегала по квартире и резвилась с шариком. Виталик посмотрел на неё и подумал: «Боже мой! Как ребёнок». Лисёнок уже подрос, окреп. Выйдя из тёплого душа, Виталик включил новости. Позавтракав, он оделся, взял гитару, поцеловал Алиску на прощание и вышел из квартиры. Сегодня он решил дойти до репетиционной студии пешком. По пути взял бутылочку газировки. Свежий прохладный воздух наполнял лёгкие. Каждая клеточка тела ощущала благодать.

У студии его уже ждали друзья, смеясь от очередного анекдота.

–  Здорово, Виталик, – поздоровались с ним друзья. Они обнялись, зашли на студию.

–  Сегодня, короче, сыграем «Волчий дух» разок, а потом будем оттачивать новую: «Есть ли рай на Земле?» – рассказывал план действия Егор.

–  Все ребята согласились. Зазвучали командные «Раз-два-три-четыре». Опять мелодичная музыка. Опять мурашки по телу. …Ты покинул стаю, Ты оставил всех. Грёзы тихо тают, А за спиною смех. Горе или радость Больше ты любил? Но победы сладость Ты сам в себе убил…

Песня закончилась на красивом аккорде. Все ребята порадовались и заиграли медленную, красивую песню. Сначала играла только одна акустическая гитара красивым перебором. Затем красиво вступила электрогитара и слова:

Не на все вопросы находим ответ.

Не на все законы даём мы обет…

Есть ли рай на Земле?

Есть ли свет в этой тьме?

Где любовь как игра,

Где есть счастье, там беда.

Как только песня закончилась, Егор влетел в инструментальный зал к ребятам и каждого обнимал и кричал: – Здорово! Здорово!

Все потом радостно и весело засмеялись, чуя вкус приближающейся победы.

Все четыре друга сидели в больнице. Серёже дали ватку, пропитанную какой-то мерзкой штукой. Другим прикладывали лёд, заклеивали раны. Кто вызвал скорую, неизвестно, но это было не в пользу друзей, получивших по шее. Им пришлось отдать главному врачу приличную сумму, чтобы тот скрыл факт от правоохранительных органов, что они вчетвером были пьяны и обкурены.

Тимоха развёз после больницы всех по домам в полной тишине.

Снова диван, перед которым всё тот же столик, на котором стоял коньяк и пепельница. Сергей достал сигарету. Закурил. Он подошёл к столику, налил себе рюмку коньяка и, делая маленькие глотки, вместе с долгими затяжками сигареты, глядел в окно. Выходные у него не удались. Голова болела, губа опухла, одежда испачкана. Уже через двадцать минут Сергей был опять пьян, и, допивая последнюю каплю коньяка, докуривая последнюю сигарету, он уснул в сидячем положении.

Просторный кабинет. Белые стены, на которых висели картины, стоящие явно недёшево. В углу стоял шкафчик, где хранились всякие документы и различное разнообразие алкоголя из разных стран. На полу серый огромный ковёр. Посередине кабинета стоял большой овальный стол. В конце этого стола стоял ещё один стол, на котором было полно папок, бумаг, стоял компьютер, телефон. За столом сидел солидный мужчина лет сорока, одетый в чёрный костюм, в бордовую рубашку без галстука. На пальцах блестели золотые кольца, перстни. Позади него на стене висел герб Российской Федерации. Мужчина обсуждал какие-то дела по телефону, перебирая бумажки на столе.

–  Да, всё это понятно! Ты мне лучше скажи, как при транспортировке мы оформим документ этот?.. Да… Короче, Ларису вызывай, пусть занимается этим вопросом сама и, если надо, пусть вызывает нотариуса.

В кабинет входит полный мужчина в очках, тот, что выступал на последнем заседании и подводил итоги за месяц.

–  Всё, давай. У меня дела, – отрезал мужчина и бросил трубку. – Что у тебя, Гарик?

–  В пятницу выдвигается «эшелон», – сухо докладывает Гарик и достаёт из толстой кожаной папки бумажную папку, на которой написано «А-Росс», и кладёт её своему начальнику на стол. – Здесь всё, что нужно: сколько товара повезут, приблизительная скорость движения поезда, где будут остановки, сколько охраны, в общем, всё есть.

–  Это значит, через четыре дня… – задумался начальник.

–  Нам сегодня же надо созвониться с компанией «А-Росс» и решить пару проблем.

–  Почему ещё не решили?

–  Трудности были с железной дорогой.

–  Сейчас всё уладили?

–  Конечно. Дорога наша.

–  Сегодня чтобы позвонили в «А-Росс». Плюс звони «Орлам». Пусть готовятся.

–  Но…

–  Никаких «но». Я всё решил.

–  Всё понял! Разрешите идти?

–  Иди.

Гарик ушёл. Начальник закурил дорогую сигарету и стал расхаживать по кабинету, массируя виски. Взяв из папки какой-то листок, он крикнул имя секретарши, и та быстро зашла в кабинет.

–  Света! Принеси мне карту вот этой местности, – он потряс бумажкой, – и полный отчёт составь мне об операции.

–  Сейчас будет сделано, Владимир Михайлович, – боязливо ответила секретарша.

Начальник сел за свой стол, как только ушла Света, взяв у него листок, налил виски, чокнулся с бутылкой и произнёс тост после затяжки сигареты: «За победу!»

2.

Все из аудитории ломанулись как бешеные, когда преподаватель объявил конец лекции. Виталик спокойно всё сложил и вышел из аудитории последним. На выходе его ждала Маша.

–  Виталик, можем поговорить? – спросила она.

–  Конечно!

Они вышли из учебного корпуса. Сели на лавочку. Небо хмурилось. Ветерок был холодным. Маша нервничала, теребила шёлковый платок в руках. Виталик не спешил, он смотрел вниз. Ветер колыхал его волосы.

–  Вит!.. – замялась Маша, пытаясь начать разговор. -Понимаешь? – сглотнула она ком, что застрял в горле. – Ты чем сегодня будешь заниматься?

Было видно, что сказать она хотела совсем другое.

–  Я с друзьями сегодня.

–  Понятно, – вздохнула прекрасная девушка.

–  Если хочешь… Если тревожит что тебя, пойдём с нами.

–  Ну… Я даже не знаю. Меня, правда, беспокоит… – Маша что-то не договаривала.

–  Вот и отлично! Жду тебя в три часа возле универсама на углу Большой.

К трём часам заметно похолодало. Виталик переминался с ноги на ногу, то ли от холода, то ли от нервов. На плече висела гитара в чёрном чехле. Послышался сзади стук каблуков. Виталик обернулся. Маша была одета в белый длинный плащ, белый берет покрывал её голову, белые сапоги на высоком каблуке. Как же она была прекрасна! Она вся сверкала, излучала невиданную красоту.

–  Прекрасно выглядишь, – сделал ей комплимент Виталик.

–  Ой, ну что ты! – засмущалась девушка. – Значит, вот кто музыкант у нас?

–  Так, балуюсь немного.

Маша улыбнулась. Она взяла музыканта под руку, и они не спеша зашагали вдоль широкой улицы.

Все ребята уже разложились и разминали пальцы. Егор разговаривал по телефону, что-то записывал. Виталик с Машей зашли тихо, и когда Егор их увидел, то слегка потерял дар речи. Продолжая разговаривать по телефону, он поздоровался с Виталиком и поцеловал нежную руку Маши. Резко открылась дверь в инструменталку, и оттуда с воплями и дружескими объятиями вылезли друзья-музыканты. Когда они увидели прекрасную девушку, то все стали кавалерами, каждый целовал ей руку, говорили приятные слова. Маша покраснела от смущения.

Началась репетиция. Маша заметила, что Виталик в той обстановке становился совсем другой. Он стал ей казаться недоступным, красивым, мужественным, мудрым. Совершенно не тот парень, что постоянно отдельно от остальных. Единственное, что не давало покоя Маше, это странные движения, когда Виталик делает головой, и порой глаза сумасшедшего. Но это даже увлекало девушку. Она слушала песни, которые играли ребята, и по телу бегали мурашки. Маша даже не ожидала, что её однокурсник играет столь хорошую музыку. За все три часа репетиции Виталик даже не взглянул на Машу.

Ребята играли последнюю песню, когда посредине песни Виталик перестал играть.

–  Что, опять? – спросил его Ваня.

–  Да! – ответил печально Виталик, смотря на свои руки. Он снимает с плеча гитару и выбегает из помещения.

Маша смотрит то на друзей, то на дверь, куда выбежал Виталик. Все стали сворачиваться. Девчонка не знала, куда ей деться: остаться или бежать за Виталиком. Она стояла как вкопанная, ничего не понимая. Егор обнял её за плечи и стал успокаивать, что всё хорошо. Он посадил её на мягкое кожаное кресло. Успокоиться она не могла. Музыканты выходили из инструменталки тихо, не как обычно. Склонив головы, они обулись, попрощались с Егором, Машей и вышли. Остался Ваня.

–  Маша, пойдёмте, я Вас провожу! – расстроенно сказал он. Минут через двадцать они стояли возле универсама на улице Большой.

–  Где он живёт? – спросила Маша.

–  Да… – замялся Ваня, – недалеко.

–  Проводи меня к нему.

Ваня пожал плечами, но не стал спорить с хрупкой решительной девушкой. Скорее он боялся её обидеть. Иван проводил Машу к подъезду четырнадцатиэтажного дома. Он поправил на плече гитары – свою и друга, сбежавшего с репетиции, – и сказал:

–  Восьмой этаж, дверь справа, ещё раз направо.

–  Его гитара? – спросила Маша, глядя на восьмой этаж.

–  Да…

–  Давай мне, я передам ему. Ваня послушно выполнил просьбу.

–  Спасибо, Вань! Вы хорошие друзья, – поблагодарила Маша.

–  Счастливо! Ещё увидимся, – пятясь назад, бросил Ваня. Затем он повернулся и быстро зашагал прочь.

В лифте горел тусклый свет. Стены были исписаны приличными и неприличными фразами, пахло не очень приятно. Его шатало из стороны в сторону, было немного жутковато.

Вот его дверь, обитая красивой серой кожей. Девушка сначала хотела позвонить в дверь, но, передумав, она опустила ручку двери и та открылась. Запах бергамота. Яркий свет от люстр. Приятная обстановка в квартире, хороший ремонт. Дверь в комнату была приоткрыта и оттуда лился свет. Закрыв за собой дверь, Маша разулась и медленно вошла в комнату. На полу сидел Виталик, опустив голову. На руках у него была лиса. Девушка даже немного удивилась. Положив аккуратно на диван гитару, она села рядом.

–  Я гитару принесла, – тихо сказала девушка, – испугалась очень. Ты убежал так неожиданно. Можно погладить? – протянув прекрасную руку к пушистому зверьку, спросила Маша. Виталик положительно покачал головой. Девчонка впервые гладила настоящего лесного зверька.

–  Как зовут её?

–  Алиса, – каким-то странным голосом ответил Виталик, не поднимая глаз.

–  Вот, значит, кого ты хотел на море взять!

–  Да, мы мечтали с ней отдохнуть! А теперь ей пора.

–  Куда? Что пора? – удивилась Маша.

–  Жить пора, – наконец он поднял свои пустые, холодные глаза. – Сможешь добросить до леса?

–  Не вопрос.

Машину Маша оставила во дворе, рядом с универмагом на улице Большой. Виталик сидел на заднем сиденье, держа в руках Алису. Он нежно её гладил, обнимал, целовал. По его небритым щекам катились слёзы. Автомобиль быстро добросил их до леса, начало уже темнеть. Остановив машину, девчонка вытащила кроссовки из багажника и переобулась. Виталик уже нёс Алиску вглубь леса.

– Далеко идти? – догнав парня, спросила девушка. Ответа не последовало. Они шли минут десять, пока не

вышли к реке. Виталик опустился на колени и с огромным трудом разжал свои объятия, и Алиса ступила на свою родную землю. Держа перед собой руки, Виталик зарыдал, как ребёнок, горько. На ладони закапали слёзы. Алиса бегала вокруг своего спасителя-хозяина. Она и благодарила его, и жалела о том, что приходится прощаться. От увиденного по щекам Маши покатились брильянтовые слёзы. Она вытирала их ладошками, а они всё бежали и бежали по прекрасному лицу. Виталик погладил заплаканными руками Алису, поцеловал её и поднялся. Алиса была вся поникшая, стояла на одном месте, склонив голову. Виталик, всё ещё роняя слёзы, направился обратно к машине. Алиса тоже повернулась и пошла в лес.

Маша довезла Виталика до дома. Он молча вышел из машины и направился к дому. Как странно, что такого крепкого телосложения парень выглядел хрупким и беззащитным. Его слёзы были такими горькими, что и Маша не могла прекратить плакать.

Двери лифта закрылись, когда в лифт успела вбежать заплаканная Маша. Она обняла Виталика и тоже вместе с ним зарыдала как ребёнок.

Маша бережно сняла с Виталика, уснувшего моментом на диване, ботинки и накрыла розовым пледом. Она погладила его по голове и шмыгнула носом. Сняв кроссовки и скинув плащ, она зашла на кухню. Посмотрела, что есть в холодильнике, и затем снова зашла в комнату. Она увидела кучи бумаг на столе. Стихи. Безумные. Красивые. Она читала их и прослезилась. Снова слёзы по щекам. Ноты. Песни, которые они исполняли на репетиции. Всё это удивило Машу.

Стук в дверь. Сергей отворил её. На пороге стоял Тимоха. Он, не дожидаясь приглашения, зашёл в квартиру и упал на диван. Помятое лицо Сергея не вызывало никаких вопросов. Тимоха поднял с пола пустую бутылку коньяка и спросил:

–  Есть ещё?

Сергей молча пошёл на кухню и вытащил из холодильника бутылку. Когда он зашёл в комнату, Тимоха уже закурил и листал какой-то журнал.

–  Ну так… что-то случилось? – наконец хриплым голосом Сергей спросил друга.

–  Случилось, Серёж, случилось, – затянувшись, процедил сквозь зубы Тимоха.

–  Ну говори, давай уже! – повысил голос Сергей, с силой поставив бутылку на столик.

–  Эй, эй, Годзилла. Пыл свой убавь, – отреагировал друг с неменьшей жёсткостью. – Бабу твою видели вчера с кентом каким-то волосатым. Зарёванная была вся.

–  Может, брат?

–  Мне откуда знать? Не в этом дело. Костик попал. Ему те быки по мозгам настучали, он, короче, сознание всё терял, терял, ну ты помнишь…

–  Ну? Короче, он в коме. Нужны деньги. Сумма приличная, но оно того стоит. Операция нужна.

–  Чёрт.

–  Я всех поднял на уши. Время против нас. Атмосфера в спортзале была боевая. Кто-то отжимался от пола, кто-то лупил по лапам, кто-то боксировал по груше. Сергей тоже лупил грушу, отрабатывая удары. Пот катился градом, а он всё не останавливался. Ему необходимо было выплеснуть всё, что сидело внутри.

На улице было холодно. Противный ветер продувал спортивный костюм Серёжи. Автобуса никак не было. Парень нервно курил, переваривая в голове все события, произошедшие недавно. Губа всё ещё болела, потому каждая затяжка приносила страдания. Парень вытащил из кармана спортивных штанов телефон. На суставах кулака были свежие ранки. Он нервно заклацал по клавишам набирая какой-то номер.

–  Здравствуй, отец.

–  Серёжа? – послышался в трубке голос.

–  Мы можем сейчас встретиться?

–  Э-э-э. Да. Конечно. Где?

–  В кофейне на набережной. Через десять минут. Серёжа положил трубку и стал ловить попутку.

Отец Сергея уже сидел за столиком. Седой мужчина лет пятидесяти, хорошо одет, приятно выглядит, попивает горячий шоколад. Увидев сына, он весь расцвёл. Он обнял Сергея очень крепко и стал улыбаться. Они сели за стол. Сергей был напряжён, и когда официантка подошла принимать заказ, он ответил: «Кофе и булку «Отрадную»»

–  Сынок! Расскажи, как дела твои?

–  Да ничего особенного, пап. Учусь.

–  Я же знаю, что случилось что-то…

–  Да, пап. У меня времени нет выяснять семейные отношения. Ты бросил нас, а она умерла через год. Я один. Ни отца, ни матери.

– Знаю, Серёж. Дурак я, дурак.

–  Ты не дурак. Был бы дураком, не имел бы такую работу и хороший заработок. Мне помощь твоя нужна. Друг у меня…

Симпатичная девушка принесла заказ Серёжи. «Спасибо!» – поблагодарил он девушку.

–  …попал в аварию. Он в коме сейчас. Нужны деньги, четыреста тысяч.

–  Серёж! У меня семья, – как будто запутался в своих мыслях, выдавил отец.

Серёжа ставит на стол недопитый кофе, встаёт, откусывает булку и кидает её на стол. Проглатывая кусок, он говорит отцу, наклонившись до его уха:

– У тебя нет семьи. Мы были твоей семьёй!

И он уходит, оставляя заплаканного отца за столом одного. Сергей шёл по шумному проспекту. Мимо проносились автомобили, кругом горели витрины дорогих магазинов. Парень шёл и слегка постукивал кулаком то стены домов, то фонарные столбы с деревьями. Отец ему отказал. Деньги нужны. А как же их достать? Серёжа резко остановился и достал телефон. В записной книжке мобильника высветилось имя «Маша».

Головная боль. Тело словно варёная котлета. С трудом поворачивая голову, Виталик видит лежащую на полу Машу. Он резко встаёт, откидывает розовый плед и подлетает к девушке. Её красота освещала всё вокруг. Виталик поднял её, бережно уложил на диван, накрыв девушку пледом. Та во сне заулыбалась. Парень приложил руку к своему лбу, понимая происходящее. Он вышел из комнаты и зашёл на кухню. На столе стоял завтрак. Яичница с сосисками, сок, бутерброды с колбасой. Удержаться было невозможно.