По ту сторону добра
Пролог
Много веков и тысячелетий назад, во времена юности тех, о которых сейчас вспоминают только в сказках и легендах, мир представлял собой огромное Древо Жизни.
Наверху, в Ветвях Древа Жизни, в Обители Доброты – правили добрые волшебники – боги. Место, где они обитали, носило необычное название – П Р А В Ь. В нём не было места простолюдинам, там жили только великие волшебники.
Ниже Прави, на стволе Древа Жизни, располагался мир людей. В этом срезе мира жили обычные люди: крестьяне, торговцы, ремесленники. Им не было подвластно волшебство, но они верили в него и поклонялись своим небесным правителям. Этот срез мира назывался – Я В Ь.
Вы, наверное, не раз уже слышали это слово.
И в корнях Древа Жизни, как впрочем, и сейчас, располагалось самое гиблое и черное место Древа жизни: Н А В Ь – Царство Зла.
Через сказки и былины, до современных дней дошли лишь отголоски того равновесия что было установлено в Древе Жизни.
Силами добра управлял могущий волшебник – БЕЛБОГ, который был основателем мира, его создателем и инженером. Ему помогали все остальные волшебники – Даждьбог повелевал Солнцем, Стрибог держал в своих руках ветер, Велесу были подвластны силы природы, Сварог управлял Огнём, дочери Сварога – Богиня Жива и Богиня Морена управляли Летом и Зимой. Много еще других добрых волшебников правило в Ветвях Древа Жизни.
К сожалению, наш мир устроен таким образом, что белому всегда противостоит и черное. Так и Белбогу противостоял могучий правитель Царства Зла, повелитель Нави – ЧЕРНОБОГ. Однако не всегда это темное существо называлось Чернобогом. Какое имя носило оно до свержения во Тьму, уже никто и не помнил. В легендах, дошедших до младшего поколения богов, это существо было Единственным и любимым ребенком Верховного Правителя Древа Жизни.
Не всем нравилось единоначальное и безраздельное управление Белбогом Древом Жизни и недопущение к власти тех, кому он не доверял. Были и недовольные существующим порядком, установленным в Прави. Одним из недовольных стал кровный сын Белбога, наследник трона, имеющий все задатки великого волшебника. Белбог до последнего не подозревал, какую змею взрастил он на собственной груди, пока перед его глазами не заплясало острие меча. Только тогда Белбог обнажил свой меч. Обнажил для защиты, для возможности поправить заблуждения своего сына, объяснить бессмысленность его пути. Но чем дальше длилась битва и чем больше смертоносных атак отражал Белбог, он понял то, что сыну нужно только его поражение. Ему нужна была гибель отца.
Далеко в Явь переместилась битва отца и сына. На краю обрыва оказался сын, перед самой пропастью. Никакие призывы отца не доходили до его сознания, только темные зрачки ярко сверкали ненавидящим блеском. Понял тогда Белбог что Тьма полностью завладела его сыном, не проникнуть Добру в его темную душу.
Не удержался сын на краю обрыва и сорвался вниз. Белбог бросил вслед за ним свой огромный меч, который вонзился в землю по самую рукоять. В ту же секунду, по земле, из места, куда вонзился меч Белбога, пошли огромные трещины, опутавшие своей паутиной все на много километров вокруг. Из образовавшихся трещин хлынули с огромной силой потоки черной воды. Они целыми фонтанами били из-под земли, заполняя собой все пространство перед обрывом. Вода поднималась все выше и выше, сын Белбога тонул в этих рокочущих, бушующих черных потоках, которые растекались вниз и вверх с огромной быстротой.
– Никогда тебе не выбраться из этой реки! – громовым голосом крикнул Белбог с вершины утеса. – Будь проклят тот час, когда ты задумал это чёрное дело – убить своего отца! Нет тебе больше выхода в Правь и в Явь! Никогда не сможешь подняться ты из этой клоаки, несчастный глупец, куда ты угодил сам, потонув в своей зависти и ненависти!
Развернулся Белбог и не оборачиваясь, скрылся в чаще леса.
Так появилась река Смородина, ставшая границей Яви и Нави.
Еле живой выбрался сын Белбога на противоположный берег реки. В бессильной ярости бегал он по каменистому берегу, спотыкаясь о корни деревьев и размахивая мечом. Но переплыть этот бушующий черный поток было невозможно. Всю ночь провел он на берегу, выплескивая свою ярость на диких животных, на кустарники и деревья. До самого утра не стихали вопли загубленных им душ. А с приходом рассвета, с глухой ненавистью глядя на рокочущие волны, которые накатывали на берег, вышвыривая камни и мусор со всех прибрежных окраин, сын Правителя Древа Жизни – Белбога переродился навсегда. Сгорбленный, с почерневшим лицом, тусклыми глазами, почти старик спустился он глубоко под землю и навсегда скрылся в Корнях Древа Жизни.
Так появился ЧЕРНОБОГ.
Корни Древа Жизни напитали его Тьмой, дали ему огромную силу, превратившую нижний срез Древа Жизни в НАВЬ – Царство Зла, граница которой проходила по правому берегу реки Смородины.
Много щупалец протянул Чернобог, опутав, словно спрут ими все Царство Зла. При помощи своих сыновей – своих щупалец управлял он своим Царством из самой глубины Нави, куда не было ходу ни одному существу. Там Чернобога питала Сама Тьма…
Кощей – Повелитель Лунного Отрога, Змей Горын – знаменитый прародитель известных сказочных Змеев Горынычей, Вий – Повелитель Огненной Горы и еще много других более мелких помощников помогали Чернобогу управлять Навью.
Из всех черных существ выход в Явь был открыт только самому любимому сыну Чернобога – Кощею. В те времена Кощей представлял из себя статного черноволосого красавца. Все девушки Яви, которые встречали его, залюбовавшись им, безвозвратно пропадали в его Лунном Отроге. Что там с ними делал Кощей никто не знал…
Однажды, гуляя, распевая песни и собирая цветы, забрели далеко в Явь две прекрасных дочери Повелителя Огня Сварога – Богиня Жива – Повелительница Лета и ее сестра Богиня Морена – Повелительница Зимы. Девушки и сами не заметили, как оказались на берегу реки Смородины.
Обе девушки были очень красивы. Жива, Повелительница Лета, была прекрасна как солнечный летний день, как журчащий ручеек, как пение птиц и распустившийся цветок. Ее красота была нежная и умиротворенная, источающая свет, ласку и тепло. Ее сестра Морена тоже была очень красива, но красота Морены была другая. Это была красота Зимы – сверкание льда, подчеркнутость строгих линий, музыка воющей метели. Это была холодная красота.
Совершенно случайно в том же месте оказался и Кощей. Скучая, бродил он по тем же полянам Яви, пока не увидел гуляющих красавиц. Очень понравилась Кощею Богиня Морена и захотелось ему утащить ее в свой замок. Напустил Кощей на девушек чёрный туман и хотел, как безропотных рабынь увести их за собой. Но не мог знать черный колдун, что это были не обычные девушки, а дочери великого Повелителя Огня. Распластавшись по земле, девушки боролись с кощеевым колдовством, сковавшем их сознание, подавляющим их волю, пока не почувствовал Сварог в какую беду попали его дочери. Вихрем спустился Повелитель Огня на берег реки Смородины, вскинул руки и метнул в Кощея огненную бурю. Кощей пошатнулся, оступаясь и падая, еле живой с опаленной, серой от золы без единого волоска головой, с лицом в красных язвах и волдырях, с обожженным телом, в лохмотьях сгоревшей одежды дополз до самого края обрыва и сорвался в пропасть, вниз, в бушующие волны реки Смородины. Водяной вытащил полумертвого Кощея на противоположный берег и положил на камни. Пролежав там до темноты, Кощей с трудом очнулся и, вскрикивая от полученных ран, уполз в Корни Древа Жизни.
Тем временем Сварог перенес бесчувственных дочерей в наверх, в Правь. Лучшие целители занялись лечением девушек и через несколько недель Жива уже по прежнему порхала по солнечным лужайкам Прави, веселясь и радуясь жизни. Ей повезло больше, ведь Кощей всю силу своего колдовства напустил на Морену. Жива была поражена черным туманом лишь потому, что волею судьбы оказалась рядом с сестрой.
Морена поправлялась гораздо медленнее, чем её младшая сестра. Нет, она была очищена от колдовства, она сама распоряжалась своими мыслями и поступками, но девушка существовала, так как будто кто-то вытянул из нее жизнь. Сначала Морена не понимала в чем дело, но когда все её прогулки неизменно заканчивались на том месте, где она встретила Кощея, Морена поняла, что она очень сильно тоскует по нему. Чем больше времени проходило, тем сильнее девушка жаждала встречи с ним и проклинала отца, изуродовавшего и сбросившего в воды реки Смородины чёрного колдуна.
Морена не верила в смерть Кощея, она приходила к обрыву и звала его, и пела свои тоскливые заунывные песни, и никто во всей Прави не мог утешить горевавшую девушку. Морена отстранилась от всего своего окружения, и думала только о своих чувствах к черному колдуну, которые она принимала за любовь. В одну из таких прогулок в Явь, Морена поняла, что не может больше ждать. Девушку звало и манило на противоположный берег реки с такой силой, что она подошла к обрыву, раскинув руки и вскричав:
– Кощей! Любимый! Я иду к тебе! – плашмя бросилась в разбивающиеся о камни бушующие потоки воды.
Воды Смородины мгновенно поглотили Морену и потащили на дно. Что случилось с Мореной на дне этой страшной реки, никто не знал. Но несколько часов спустя Морена выползла на огромный валун, который подступал к самому берегу. Выползла обессиленная, вся облепленная тиной, но ее глаза сверкали черным огнем.
Всю ночь пролежала Морена на каменном валуне. Над ней кружили вороны, но никто и не думал ей помогать. Кощей тоже не пришел к ней на помощь. Рано утром, с первыми лучами Солнца, ее нашел Даждьбог, пролетавший по небу на своей золотой колеснице. Повелитель Солнца поднял Морену с мокрого и холодного камня, уложил на мягкое сидение своей колесницы и отвез её во дворец Сварога, заслужив безграничную любовь чёрной красавицы.
Морена больше не искала встречи с Кощеем. Если раньше она грезила о том, чтобы возлюбленный спас её, то теперь её грёзы, возникшие из чёрного колдовства, очень быстро сменились лютой ненавистью к великому колдуну. Она много гуляла по райским уголкам Прави и её никто больше не мог застать за прогулками по мрачным местам берегов реки Смородины. Но только до той поры пока Даждьбог не проедет по вечернему небосводу и с его колесницы на Землю не сойдет его сестрица – Вечерняя Заря. И никто во всей Прави, даже всемогущий Сварог, не знал, что до появления на небе Утренней Зари, Морена еле заметной тенью появляется на противоположном берегу.
Она появляется из воды, которая чёрными потоками стекает по ее платью и возвращается обратно в Правь по каменному мосту, который возник в месте, где она бросилась в реку с обрыва. По этому же мосту смельчаки пробираются в Навь и больше не возвращаются. Еще ни один искатель приключений, ступивший на Калинов мост, не прошел по нему в обратную сторону.
Морена переходит реку по Калиновому мосту и с приходом Утренней Зари уже безмятежно спит в своих покоях во дворце Повелителя Огня.
Царство Зла получило еще одного своего прислужника – скрытого до поры до времени, но насыщающегося ночью как настоящего истинного служителя Тьмы.
Морена окончательно превратилась в Повелительницу Смерти и Зимы.
Часть 1
Волшебный лес
Эта история могла приключиться в абсолютно любом городе нашей необъятной планеты Земля, с абсолютно любыми детьми, несмотря на возраст, пол, расу и цвет кожи. Почему? – спросишь ты. А все потому что, несмотря на все различия между собой все дети планеты Земля совершенно одинаково ждут наступления Нового года и получения новогодних подарков. И пусть они говорят на разных языках и отмечают главный праздник года по своему, их всех объединяет одно – ожидание Нового года…
Герои нашего рассказа, о которых пойдет речь, были самыми обыкновенными детьми, учились в самой обыкновенной школе и жили в самом обыкновенном городе нашей страны. Они, конечно же, считали, что их страна и город, были самыми лучшими на свете, потому что, как уже известно, давно, на всей Земле нет места лучше того, где ты родился и где ты живешь.
Наши юные герои были братом и сестрой, учились в четвертом и пятом классе самой обыкновенной среднеобразовательной школы и иногда в их дневниках появлялись и троечки. Но это было совсем не часто потому, что это были очень прилежные дети и они не любили огорчать, ни своих учителей, ни своих папу и маму.
День, когда началась эта невероятная, а впрочем, в тоже время и совершенно обыкновенная история, был самым заурядным днем, абсолютно не отличавшимся от других предновогодних дней. До Нового года оставалось чуть меньше месяца, дети пришли из школы домой, и решили писать письма Деду Морозу. Но все пошло не так как должно было быть. Катя наотрез отказалась писать такое письмо.
– Никакого Деда Мороза в природе не существует! – твердила она брату, пока он старательно писал свое письмо. – А все подарки покупают родители и тихонько подсовывают под елку!
Ваня оторвался от письма и внимательно посмотрел на сестру:
– Ну, вот откуда это тебе знать? – спросил мальчик. – Ты ведь никогда не видела, что это именно они кладут все подарки под елку!
– Знаю и все тут! – упрямо поджала губы Катя.
– Пиши лучше письмо, – посоветовал ей брат и взялся за ручку. – А то так и останешься без подарка…
– Ну и ладно! – фыркнула Катя. – Ну и целуйтесь со своим Дедом Морозом! – девочка спрыгнула с кровати брата, где сидела, поджав ноги и обиженно надувшись, вышла из Ваниной комнаты.
Ваня недоуменно пожал плечами и стал продолжать писать письмо. Он старательно выводил каждую букву, потому что даже, когда он не делал уроки, то все равно старался писать, так как бы писал на самом важном итоговом диктанте. После того как письмо было готово, Ваня склеил конверт из альбомного листа, положил вовнутрь письмо, запечатал его и положил на окно. Все дело было в том, что они никогда не опускали письма в почтовые ящики Деда Мороза, которые можно было найти во дворе дома или в школе, или не выбрасывали их с балкона, как другие дети и не отправляли по почте. Они всегда с сестрой открывали внутреннюю створку окна и прятали конверты между рамами. И всегда очень плотно закрывали рамы изнутри. Однако наутро письма обязательно исчезали.… И в этот раз, Ваня открыл внутреннюю раму окна, поежился сквозняка, который гулял между рамами, аккуратно положил туда письмо, закрыл раму и плотно задвинул щеколду.
Перед сном к Ване в комнату вошла мама, пожелала спокойной ночи, поцеловала и ушла. Ваня немного позанимался с гантелями, быстро сбегал в ванную, почистил зубы, переоделся в пижаму и забрался в постель. Катя из своей комнаты так и не выходила.
Почитав немного книжку, Ваня отложил ее. Ему хотелось думать и мечтать о том, как Дед Мороз заберет письмо из-под рамы. Но мысли о письме напомнили ему про сестру, которая никакого письма, наверное, не написала и обиженная на весь мир грустила в своей комнате. Ваня очень любил сестру и ему хотелось поддержать ее. Сон пропал окончательно и бесповоротно. Выбравшись из постели, Ваня одел вязаные носки «лодочки», которые ему подарила бабушка на день рождение, и аккуратно ступая, вышел из своей комнаты, прикрыв за собой дверь. Родители были на кухне. Пробравшись к двери комнаты сестры, Ваня отворил дверь и тихо вошел внутрь. Мягко щелкнула ручка двери.
На столе одиноко горела настольная лампа. Катя дремала в одежде, не разобрав кровать, обняв большую книгу про динозавров, которую она нашла под елкой в прошлый Новый год.
– Эх, Катюшка, Катюшка… – вздохнул Ваня, аккуратно приподнимая руку сестры и вытаскивая книгу. – Так-то ты не веришь в Деда Мороза…
Из книги выскользнул тетрадный листок и гонимый ветром из внезапно открывшейся оконной рамы, полетел к окну. Ваня бросил книгу обратно на кровать и торопливо бросился за листком. В этот момент на окне возникло что-то невообразимое. Опрокинулся цветочный горшок, штора задвигалась взад-вперед, будто в ней кто-то запутался, натянулась, раздалось кряхтение, и наконец, с трудом выпутавшись из полотняного плена, на пол с грохотом упал… заяц. Да, да, не удивляйтесь, это был обыкновенный заяц, или даже зайчик, с длинными ушами, с пушистым хвостиком. Только он был одет в теплый меховой тулуп, небольшие валеночки и вокруг его головы был повязан яркий шарф. Через его плечо был перекинут ремень туго набитой какими-то бумагами сумки.
Ваня стоял, не шевелясь, широко открытыми глазами смотрел на гостя, который не замечал того, что в комнате еще кто-то есть.
– Вот ведь не задача! – проворчал заяц, с трудом поднимаясь на задние лапки. – И почему я должен волноваться о том, что какая-то забывчивая девчонка не положила письмо на свое место между рамами!..
Он быстро заковылял вперед, пока не наткнулся на стоящего прямо перед ним Ваню.
– Эй! – воскликнул он. – Чего уставился? Дай пройти! – Зайца видимо совсем не удивило присутствие мальчика в комнате. Дремавшую на кровати Катю он вообще не замечал.
Ваня, вначале онемев от удивления, сделал шаг в сторону и прижался к стене, пропуская Зайца:
– Пожалуйста! Только… кто вы и что здесь делаете?
Заяц задрал голову вверх и с неожиданным проворством подпрыгнул и выхватил тетрадный листок, который Ваня все еще держал в руке.
– Вот что я здесь делаю! – с возмущением почти выкрикнул он. – Забираю письма для Деда Мороза у всяких забывчивых девчонок! – Заяц развернул листок и с недоумением посмотрел на пустые строчки. Это лишило его всяких сил, и Заяц медленно опустился на пол. – Она еще и письмо не написала, – огорченно пробормотал он. – Я рискуя своим здоровьем и временем пробираюсь сюда, а эта негодная девчонка даже не написала письмо Деду Морозу!
– Потому что я не верю в него…– раздался позади Зайца тихий голос.
На кровати сидела взлохмаченная, ошарашенная Катя, во все глаза, глядя на Зайца.
Заяц вскочил на ноги, прыгнул на середину комнаты и покружился.
– А в меня вы верите, милое дитя? – с издевкой спросил он. – Я вам не снюсь?
Катя встала с кровати и подошла к Ване. Дети во все глаза смотрели на Зайца, не веря тому, что видели и слышали. Такого ворчливого и сварливого животного они видели в первый раз. Да и вообще говорящих животных из мира сказок им раньше встречать не приходилось.
Заяц неожиданно замер, к чему – то прислушался и спросил:
– Который час?
Ваня посмотрел на наручные электронные часы. 21:15.
– Десятый час вечера, – ответил мальчик Зайцу.
– Десятый??? – завопил Заяц. – Десятый? – Он заметался по комнате, сумка слетела с его плеча и все письма детей к Деду морозу, которыми она была забита, разлетелись по полу. – О, горе мне! О, я несчастный… – запричитал Заяц и стал собирать письма.
Катя и Ваня присели на пол и тоже стали помогать Зайцу собирать письма и складывать их в его сумку.
– А что, собственно, произошло? – осмелев, спросил Ваня.
Заяц, вылез из-под кровати с ворохом писем в руке и сердито посмотрел на Катю.
– Оригинальный, конечно, способ хранения вещей. Ты там пыль, что ли коллекционируешь? – Он оглушительно чихнул. – Произошло то, что я опоздал на сани Снеговика. И сани уже уехали, пока я пробирался в окно, за твоим письмом! Снеговик ведь никогда не оглядывается на месте Почтальон или нет! – Он сердито ткнул в Катю своей лапкой. – Что это еще за блажь – не верить в Деда Мороза?
– Как же теперь быть? – спросил Ваня. – Чем мы можем помочь вам?
– Ох, да ничем, – вздохнул Заяц. – Мне нужно теперь самому добираться до Волшебного Леса по земле, только я этого сделать не могу, я совершенно не ориентируюсь в вашем человеческом мире, в ваших городах и улицах. А Снеговика догнать не возможно. Сани мчатся по воздуху, их несет вперед Метелица.
– Мы вам поможем! – решительно сказала Катя. – Правда, Вань? Ведь из – за меня же вы опоздали на сани. Значит, мы должны все исправить! Ванёк, беги переодеваться и тащи с вешалки нашу верхнюю одежду. Только тихо!
Ваня, скользнув взглядом по своей ночной пижаме, быстро выскользнул за дверь.
Заяц, хмыкнув, тем временем заложил все выпавшие письма обратно в сумку, застегнул ее на молнию и посмотрел на Катю:
– Ну, что, так и не будешь писать письмо?
Ответить Катя не успела – дверь отворилась, и в комнату проскользнул Ваня, переодетый в спортивный костюм, зимнюю куртку с капюшоном и меховые ботинки. В руке он нес пуховик сестры.
– Что так долго! – сказал Заяц. – Опаздываю ведь! Письма нужно принести сегодня до того как наступит полночь!
– Где родители? – спросила Катя у брата, надевая пуховик и натягивая вязаную шапочку.
– На кухне. – Ваня бросил ей варежки. – Давай быстрее. Я за своими ботинками.
Когда дети оделись, Катя отодвинула штору, сдвинула на край подоконника все цветы, открыла обе рамы окна и сказала:
– Давайте! Бегом!
В комнату ворвался леденящий ветер со снегом, в комнате резко похолодало, сдвинутая штора затрепетала, забилась. На улице стояла обычная, с небольшим морозцем, декабрьская погода. Ваня первый залез на подоконник и, перешагнув через открытое окно, спрыгнул в снег. Заяц, прежде чем последовать его примеру, вытащил из кармана полушубка небольшой мешочек, и резко взмахнув им, сыпанул в воздух что-то маленькое и золотистое, похожее на чай. Зазвенел колокольчик.
– Что это такое? – удивилась девочка.
– Это порошок времени, – ответил Заяц, прячу мешочек обратно в карман. – Теперь ваши родители не хватятся вас, отсутствуйте вы хоть тысячу лет! Ну-ка, подсади!
Катя схватила Зайца в охапку и вышвырнула в окно. Затем сама забралась на подоконник, перелезла на улицу и тихонько затворила обе рамы. Когда она оглянулась, то увидела торчащие из сугроба подошвы валенок Зайца.
– Вытащи меня!!! – донесся до девочки из-под снега его приглушенный раздраженный голос.
Приключения начались. Только брат с сестрой еще не знали чем для них обернется вся эта история…
Когда ребята и семенивший за ними сказочный зверек, выбрались на очищенную от снега местность, примыкающую к торцу их дома, Заяц тут же вырвался вперед и остановил ребят.
– Вы вообще знаете, куда нужно идти? – ворчливо сказал он. – Понеслись как антилопы…
– Мы думали, вы нам покажете…– произнесла Катя.
Заяц упер лапки в бока и внимательно посмотрел на девочку.
– А с чего это вы, позвольте узнать, приняли меня за старика? Сколько еще вы собираетесь мне «выкать»?
– Извините, – сказала Катя, чем вызвала новый прилив гнева у Зайца. – Извини…– пробормотала она. – А как тебя вообще зовут?
– Никак! – брякнуло в ответ. – Так и зовут – Заяц. Хватит болтать. Значит, так. Нужен колодец. При чем любой, самый ближайший колодец.
– Какой колодец? – спросил молчавший до сих пор Ваня. – Канализационный?
– Какой канали..ва..зацион..ный, – пробормотал Заяц. – Тьфу, ты, язык сломаешь! Нужен обычный колодец, воду из которого ведром поднимаешь. Или вы городские изнеженные дети, привыкли из крана воду наливать??
– Ваня, Ваня! – затормошила Катя брата за рукав. – Помнишь, у бабушки, на соседней улице находится такая деревянная штуковина с крышей и ведром на цепи!
– Точно! – хлопнул себя по лбу Ваня. – Мы даже как-то ходили туда за водой!
– Тогда вперед! – воскликнул Заяц.
– Но как будем добираться? – спросила Катя. – Время позднее, автобусы ходят плохо. Придется пешком. Идти не близко.
– Дойдем! – решительно сказал Ваня и двинулся к дороге.
– Стоп, стоп! – воскликнул Заяц. – Вы, две дылды-мутанта, понятно, дойдете, а мне маленькому бедному зайчику как быть? И потом, нельзя чтобы меня видели люди. У вас рюкзак есть?
– В комнате, школьный, – ответила Катя. – А почему нельзя? Мы же тебя видим!
– Вы – другое дело, – с неохотой стал объяснять Заяц, пугливо оглядываясь по сторонам. – Вы мне помогаете. А вообще столкновения мира волшебства с миром людей нежелательны. Неси рюкзак!
Ребятам пришлось вернуться, осторожно, дабы остаться незамеченными, подсаживая друг друга, забраться в комнату Кати и вернутся с ее пустым школьным рюкзаком. Отойдя в сторонку, в темноту, Зайца, не застегивая молнию до конца, чтобы он не задохнулся, посадили в рюкзак, Катя надела рюкзак за плечи и ребята двинулись в путь.
Хотя на улицах почти никого не было, проходили только случайные прохожие и проезжали случайные редкие машины, ребята выбирали более безлюдные пути. Идти вдвоем в темноте по ночному городу им было страшно, но брат и сестра взялись за руки и шли вперед. Катя понимала, что если бы она не закапризничала и вовремя положила письмо между рамами, то Заяц бы не забрался к ней в комнату за ее письмом и не отстал бы от Снеговика. Ведь он не знал, что она не просто забыла положить письмо, а вообще в тот момент перестала верить в волшебство Нового года. Тогда перестала. А теперь… теперь она упрямо шла вперед, и брат не мог оставить сестру одну в такой трудный момент. У них в семье было заведено иначе. Ребята шли, время о времени утирая летящий в лицо снег, даже уже не удивляясь говорящему Зайцу, всему тому, что слышали от него. Как будто бы это было само собой разумеющееся. Как будто бы, так и должно было быть.
Они поверили и в сказку и в волшебство.
Без всяких сомнений.
До конца.
Когда Катя перебегала через дорогу или неровно шагала, проваливаясь в сугробы, Заяц подавал из рюкзака свой ворчливый голос. Да и вообще по ходу пути, сказочный зверек не давал о себе забыть, демонстрируя свой сварливый и неуживчивый нрав.
– Ну, и характерец, – наконец не выдержал Ваня, когда они уже шли по заброшенной железной дороге вдоль берега реки, приближаясь к небольшой рощице. Подъем по склону этой рощицы должен был их привести к улице, на которой и находился колодец, который дети запомнили, когда гостили у бабушки летом. Ваня хотел понести рюкзак, но сестра не отдавала своей ноши. – Интересно, в вашем Волшебном Лесу все звери такие же недоброжелательные?
– Эх… – вздохнул Заяц из рюкзака горестно. – Просто Новый год это для нас, помощников Деда Мороза, очень тяжелая пора. Для вас это праздник, а для обитателей Волшебного Леса – работа. Вы только представьте себе, что нужно объехать всех детишек, собрать все письма, и привезти их Деду Морозу. А Дед Мороз еще должен их все прочитать и понять, что же нужно кому подарить. И не ошибиться при этом. Это, ребята, очень большая и тяжелая работа и под силу она только такому великому и доброму Волшебнику как Дед Мороз. А я отстал… теперь сани со Снеговиком, уже наверняка в Волшебном Лесу.… И если до полуночи я не отдам письма из своей сумки Деду Морозу, то потом будет уже поздно и ребята так и не дождутся своих новогодних подарков.
– Мое письмо тоже у тебя? – спросил Ваня.
– Где же ему еще быть… – вздохнул Заяц.
– Как же теперь ты попадешь в свой Волшебный Лес? – обеспокоенно спросила Катя, с трудом протаптывая тропку наверх в занесенной почти по колено снегом рощице.
– Эх, да просто! – вздохнув, ответил Заяц. – Я сяду в пустое ведро, вы будете, что есть сил раскручивать ворот, чтобы ведро с большой скоростью полетело вниз и когда до воды останется совсем немного, я крикну, вы резко меня затормозите, я тут же произнесу волшебные слова и перенесусь прямиком в Волшебный лес.
– А это точно сработает? – осторожно произнесла Катя. – Странный, честно говоря, способ. Я думала, ты просто прыгнешь вниз и по длинному тоннелю попадешь куда нужно.
– Как тебе сказать, – прозвучал из рюкзака неуверенный голос Зайца. – Должно… По крайней мере, так нам объяснял Дед Мороз на уроках начинающего волшебства…Правда, я их немного не окончил…– добавил Заяц еле слышно себе под нос. Но ребята, конечно же, его не услышали.
Уставшие и выбившиеся из сил ребята, чуть не падая, забрались наверх и побрели дальше по темной и пустынной заснеженной улице. Фонари горели не везде, но снег покрывший дорогу, крыши домов и деревья освещал им путь. Кое-где подали голос дворовые собаки, которых Катя ужасно боялась. Но она только крепче сжала лямки рюкзака и продолжала упрямо шагать вперед. Заяц умолк, понимая, что ребятам и так пришлось несладко. А может быть, он просто вспоминал волшебные слова…
Катя сбросила рюкзак на снег и изнеможенная опустилась рядом, опершись спиной на бетонное кольцо колодца, выступавшее из-под земли. Ваня открыл крышку колодца и заглянул вовнутрь в пугающую темноту. Где-то глубоко внизу поблескивала вода. Ваня снял с крючка ведро и поставил его на деревянный настил, опоясывающий колодезное кольцо. Звякнула цепь, потянув за ведром тяжелый деревянный ворот, на который она была намотана.
Заяц, выбираясь из рюкзака, перевернул его, повалил на снег и ползком кое-как выбрался из него. Поднявшись на задние лапки и отряхнув снег, Заяц с тревогой посмотрел в небо. Небо на глазах из черного превращалось в белесое, волна желтоватого света медленно поднималась наверх.
– Быстрее! – сдержавшись, чтобы не закричать, воскликнул Заяц. – Луна поднимается! Скоро полночь!
Ваня бросил взгляд на часы: 23: 47. Они так долго добирались, почти два часа, что было неудивительно по такой погоде.
Катя встала с земли, разминая уставшие ноги, и вспоминая как бабушка летом учила их набирать воду из колодца, взялась за рычаг ворота. Ведро задребезжало.
– Тишше! – прошипел Заяц, с удивительным проворством взбираясь на деревянный помост, на котором стояло ведро. – Соседей всех перебудите. Спят ведь все давно.
Катя только сейчас обратила внимание на странную, даже гнетущую тишину. Пока они добирались до частного сектора, где жила их бабушка, совершенно неожиданно наступила ночь. Кате нестерпимо захотелось свернуть в переулок и оказаться у бабушки дома, под теплым одеялом, и сладко уснуть. У бабушки всегда спалось сладко и спокойно…
– Эй, эй, не спи! – Заяц уже, оказывается, залез в ведро и оттуда потрепал почти задремавшую, обняв ворот девочку, за рукав. – Ваня, помогай сестре!
Ваня и Катя вместе схватились за рычаг, натянули цепь с привязанным ведром и приподняли его вместе с Зайцем точно над центром темноватой ямы колодца. Им стоило больших усилий сдерживать ворот, уже желающий и рвавшийся раскрутится и со скоростью молнии опустить ведро на дно. Ваня почти повис на рычаге, обхватив его обеими руками и тяжело дыша, стоял, не шевелясь.
– На счет три! – скомандовал Заяц. – Отпускаете рычаг и ждете моего крика! Запомнили?
– Считай уже быстрее! – крикнула Катя. – Не могу больше держать!
– …три!
Когда ребята бросили рычаг и отскочили в сторону, чтобы не попасть под его крутящийся удар, ворот бешено заколотился об столбы колодца, раскручиваясь и разматывая цепь, и Заяц с криком «А-а-а!!» полетел вниз.
Три, четыре секунды… скоро цепь закончится, и ведро ударится об воду.
Ребята заглянули вовнутрь колодца и в этом момент из колодца вырвался высокий леденящий столб воды, в виде огромного водоворота, в центре которого в разные стороны крутился Заяц; ведро беспорядочно кружилось вокруг него. До ребят донесся истошный вопль и воронка, вспучив свою поверхность огромными пузырями и ледяными брызгами, бесследно проглотила Зайца. Ведро улетело вслед за ним.
Катя бросилась вправо от бешеного, ураганного ветра, который дул из водоворота, схватилась за рычаг остановившегося ворота, чтобы удержатся, спастись от страшного волшебства, Ваня вцепился в нее, но сила, которую вызвал Заяц своим неумелым и корявым волшебством, вырвала ворот с рычагом, разломав в щепы балки, между которыми он был зажат и, увлекая за собой ребят, словно это было пушинки, а не люди, стремительно втянула в центр водоворота.
Проглотив Зайца, ведро и ребят с остатками деревянной конструкции колодца, неведомая сила, вырвавшаяся со дна колодца, успокоилась, плавно, волнами опустилась вниз и через секунду на дне колодца сверкала только спокойная и ровная водная гладь.
Снег утих, уступив место подкравшемуся морозу, который очистил небо и яростно накинулся на землю. Взошла луна, осветив колодец, с переломанными балками и покосившейся крышей. Крышка колодца осталась открытой и чернота, уходящая вниз, жутковато смотрела на луну распахнутым нутром.
* * *
Битва продолжалась уже несколько часов.
Богатыри Зорька, Вечорка и Полуночка отважно бились с десятиголовым Змеем Горыном.
Бились не просто так – защищали своих невест, которые были привязаны к стволу огромного дерева.
Сдадутся богатыри – навсегда сгинут невесты в Царстве Зла.
Устали богатыри, все сильнее становился натиск десяти голов Змея Горына, все жарче плясали языки пламени, которыми Змей жжет богатырей. Все дальше отступали они с поляны в чащу леса.
Изловчился богатырь Зорька и отрубил чудовищу одним ударом три самые главные головы. Вечорка и Полуночка одновременно обрушили удары своих мечей на оставшиеся головы и павшего на земь Змея Горына изрубили на земле в клочья. Из низверженой туши чудовища вылетели десятки маленьких Змеев Горынычей и разлетелись по всему белому свету.
В изнеможении опустились богатыри на землю, у них не осталось сил даже на то, чтобы просто стоять. Но отдохнуть им не удалось. Черной тенью появился перед ними старший брат погибшего Змея Горына, Повелитель Лунного Отрога, любимый сын Чернобога – Кощей.
Страшное лицо, покрытое рытвинами и волдырями, серый, обожженный голый череп с надетой железной короной, сверкающие блеском глаза.
Воздух разрезало лезвие его меча.
– Ну, что, перевели дух?! – прогрохотал в лесу его рокочущий бас. – Пора бы и честь знать!
Две руки всего лишь было у Кощея, на удары меча в этих руках были настолько стремительны и ужасающи, что богатырям не удалось совершить ни одного атакующего выпада. Все три меча только защищались.
Звенела сталь, летели искры под леденящий душу хохот Кощея.
Печально смотрел Белбог сверху из Ветвей Древа Жизни на это побоище. Жаль ему было отважных богатырей. Но нельзя Повелителям Прави вмешиваться в ссору людей и прислужников Тьмы. Люди должны сами доказать свое право на существование.
– Что кажешь, Перун? – обратился он к Повелителю Грома. – Нужно как-то спасать богатырей. Хорошие богатыри, ладные. Нельзя им дать погибнуть от рук этой черной напасти. Сейчас Кощей наиграется ими и тогда расправа будет быстрой и ужасающей.
– Мы не можем напрямую вмешаться, Белбог, – ответил Перун.
– Я могу попросить Морену о помощи, – вдруг из дальнего угла залы раздался голос Даждьбога, Повелителя Солнца. – У нее к Кощею свой особенный счет. Мне она не откажет!
– Я боюсь, – печально сказал Повелитель Огня Сварог, – что в ответ моя старшая дочь потребует с тебя то, что ты ей не сможешь дать.
Даждьбог нашел глазами Богиню Живу, Повелительницу Лета, которая ласково улыбнувшись, одними своими прекрасными серыми глазами, красиво подчеркнутыми темной линией ресниц, кивнула ему.
– У нас нет другого выхода, – твердо сказал он. – Нужно спасать богатырей!
Битва подходила к концу. Спотыкаясь и падая, богатыри перебегали от дерева к дереву, но Кощей каждый раз настигал их, предвидел каждый их маневр, деревья, попадающиеся на пути его меча, разлетались в мелкие щепы. Поняли богатыри, что наступил их смертный час. Обессиленные, лежали они на земле, взявшись, за руки и ждали, когда свет в их глазах померкнет навсегда.
Огромной тенью взвился между деревьями Кощей, голубыми вспышками сверкало лезвие его меча, демонический хохот черного колдуна заглушил все остальные естественные звуки леса, если таковые и имелись в этом страшном лесу.
Но не успел Кощей учинить расправу над отважными богатырями.
Неожиданно поднялся ветер, в воздухе вихрем закружилась такая плотная черная пыль, что скрыла от богатырей устрашающий вид Кощея. Богатыри подумали, что наступила ночь.
Черный вихрь кружился все быстрее и быстрее. Потоки пыли стали соединятся в единые линии пока не превратились в одетую в темные одежды, с бледно-голубым лицом, подчеркнутым черным ореолом бровями, глазами и губами, высокую женскую фигуру, опускающуюся на землю.
Ветер стих также внезапно, как и появился.
Перед Кощеем стояла бледная, величественная и холодная как лёд девушка.
– Здравствуй, Кощей, – медленно произнесла она, ровным пронзающим взглядом глядя на колдуна. Ее голос напоминал завывание метели в печной трубе.
– Здравствуй, Морена, – хрипло пробормотал Кощей и отступил на один шаг назад. Он не мог поверить, что видит ее перед собой. За время, прошедшее со дня их первой и последней встречи, Повелительница Смерти и Зимы Морена стала еще холоднее, еще величественнее, еще прекраснее. Но Кощей даже и не подозревал, что Тьма, поднявшая ее со дна реки Смородины, напитала ее злом сильнее, чем кого бы, то, ни было во всей Нави.
– Отпусти этих жалких богатырей! – холодно сказала Морена. – Зачем они тебе? Возьми лучше меня взамен! Я лучше них! Ты ведь так сильно этого желал…
Кощей резким движением руки вложил меч в ножны, висящие на его поясе.
– Убирайтесь! – рявкнул Кощей богатырям, неотрывно глядя в манящие глаза черной красавицы. – И девок своих привязанных забирайте! Чтобы духу вашего здесь больше не было!
Богатыри, не веря своему неожиданному спасению, запинаясь и поддерживая друг друга поднялись на ноги, подобрали свои разбросанные по лесу мечи и, не разбирая дороги, побежали вперед, стремясь как можно быстрее удалится от этого страшного места.
Морена сделала шаг навстречу к Кощею, протянула ему свою руку и покорно склонила голову перед колдуном.
Тронный зал дворца Кощея в Лунном Отроге почти опустел. Разнообразные существа, населяющие Навь, разошлись, расползлись и разлетелись по дворцу. Столы стояли опустошенные с остатками явств и разлитым вином. В зале стояла гробовая тишина.
За главным столом сидели Кощей и Морена.
– Я сейчас вернусь, дорогая, – проскрежетал Кощей. – Мне нужно отдать последние распоряжения насчет нашей свадьбы.
Взмахнув плащом, он быстро вышел из тронного зала.
Когда его шаги смолкли, Морена подняла руку, щелкнула пальцами и образовавшееся легкое облачко пыли, всыпала в железный бокал с вином, из которого пил Кощей. Облачко, зашипев, растворилось в вине и исчезло без следа. Через некоторое время в тронный зал вернулся Кощей. Подвернув плащ, он опустился на свое деревянное кресло возле Морены.
– Отдохни, дорогой, – ласково произнесла Морена. – Давай выпьем вина!
Кощей поднял свой бокал, поднес его к губам и сделал глоток. Через несколько минут его глаза медленно закрылись, голова свесилась на бок, руки опустились вниз. Железный бокал выпал из его руки и звякнув, покатился по каменным плиткам тронного зала.
В тронный зал залетела огромная летучая мышь и замерла на почтительном расстоянии от Морены.
– В подземелье его! – резко и зло бросила Морена.
Дверь подземного каземата гулко открылась и в низкий проем двери величественно вошла Морена. За ней следовали летучие мыши, держащие в лапках факелы. Посередине подземелья, к массивному каменному столбу, поднимавшемуся из пола и уходящему в потолок, цепями был прикован Кощей. Металлические звенья цепи резко впились в тело колдуна, оставив на нем глубокие следы. Кощей был абсолютно недвижим.
Морена опустилась на колени перед Кощеем, вскинула руки и стала произносить слова заклинания. Она понимала, что такого сильного колдуна как Кощей можно было удержать только очень сильным заклятием. Голос Морены становился все громче и резче, в ее горле все хрипело и клокотало и вскоре колдунья перешла на истерический визг. Из ее длинных бледных пальцев вырывались язычки голубых молний. Они становились все длиннее и ярче, в воздухе все сверкало и шипело, пол стал нагреваться и наконец, вспыхнул ярким пламенем. Все подземелье заполнил чёрный едкий дым, он витками окутывал Кощея все плотнее и непрогляднее и в этой чёрной дымовой завесе были видны только безумно сверкающие глаза чёрной колдуньи.
Подземелье стало набиваться летучими мышами, филинами, воронами и всей остальной кричащей нечистой сворой, обитающей в этой стороне Царства Зла. Все кричали и вопили, признавая полное верховенство новой правительницы Лунного Отрога.