Брак с сюрпризом, или Любовь под маской

Глава 1. Сваха всея Аэриса

Рик

– Давай, девочка! Покажем им, на что мы способны! – воскликнул я, пригнувшись к шее своего грифона.

Рута и не думала возражать – воинственно заклекотала и ускорилась.

Вокруг нас мелькали горные пики, а впереди огненным шаром маячило заходящее солнце. Кроме этого ярко-красного пятна было сложно что-либо разглядеть. Однако я был достаточно опытным наездником, чтобы это могло хоть как-то отвлечь меня от главного, поэтому ближайшего соперника я обогнал без проблем. А вот последняя преграда на пути к победе мельтешила впереди меня, мешая пробиться к финишу.

Джерри Тонг вилял на своем грифоне из стороны в сторону, будто тот был бешеным василиском на крыльях нетопыря, а не специально обученным гоночным верховым животным. Но, стоило признать, тактика действенная. Даже если он будет плестись со скоростью беременного бегемота, его все равно будет трудно обогнать.

Сейчас же скорость была просто сумасшедшей. Ветер хлестал по щекам и выбивал из груди воздух, пронизывал до костей и выворачивал наизнанку. Рута и вовсе летела на пределе возможностей, я это чувствовал. Все, на что ей оставалось сил – двигаться по инерции туда, куда ведет воздушный поток, и ни в коем случае не сворачивать. Но финишные флажки уже близко, и если сейчас же что-то не предпринять, то победы нам не видать.

– Давай, дорогая, поднажми!

Ветер унес мой крик в сторону, но я не сомневался – она все поняла. Из последних сил Рута сделала рывок и… И мое лицо едва не распороло когтистой лапой грифона Джерри.

За полмига до опасного столкновения я сделал то, чего обещал себе никогда не делать, особенно во время гонок – телепортировался вместе с грифоном чуть вперед, всего на пару футов…

Львиная лапа с выставленными когтями осталась позади, а мы с Рутой пересекли финишную черту под громкие овации зрителей с трибун. И под ненавидящий взгляд противника, прожигающий спину.

Несколько часов спустя…

– Ты чего такой кислый, Рик? – спросил Дэн, глядя на меня со счастливой улыбкой. – Тебе здесь не нравится?

Я не ответил, лишь сильнее скривил рот и нахмурился, с опаской поглядывая на увлеченно беседующую о чем-то компанию мужчин за соседним столиком. Не прерывая разговоров, они то и дело косились на меня – наверняка узнали! Да и трудно не узнать победителя сегодняшних гонок в том, кто носит весьма приметную повязку на глазу и кожаный жилет наездника поверх голубой сорочки.

Мы находились в элитном столичном заведении под названием “Чайная роза”. Леди и джентльмены в дорогих нарядах, сшитых по последней моде, вели светские беседы, элегантно сидя на кожаных диванчиках и попивая изысканные вина. Играла ненавязчивая музыка, разбавляя шум голосов сидящих неподалеку разбогатевших коммерсантов из простых.

Мне следовало бы избегать этого места, где все напоминало об оставленном далеко позади неприятном прошлом. Но уговор дороже денег, а сегодня был день Дэна выбирать место для празднования победы. Очередную. Пришлось справиться с чувствами и заставить себя сидеть смирно.

– Да ладно тебе, расслабься, – поддел меня локтем Дэн. – Имеешь право. Сегодня твой праздник!

– Ага… – протянул я, нервно поглядывая вокруг.

А вообще победа была нечестной, признаю. Не могу сказать, что меня замучила совесть. Вовсе нет. Если бы не мои способности, доведенные до автоматизма еще в детстве, мой хладный труп сейчас валялся бы разодранным на дне ущелья Вильденберга.

Больше всего беспокоила мысль о том, что Джерри Тонг мог что-то заподозрить. Но разве это возможно? Расстояние перехода было незначительным. Со стороны все должно было выглядеть смазанным рывком, который человеческий глаз не в силах уловить, особенно боковым зрением. Рывок, который любому тренированному грифону вполне по силам совершить. По крайней мере, в теории. К тому же, солнце действительно сильно мешало. Не зная, на что смотреть, никогда не догадаешься, что такого особенного я сделал в тот момент…

– Вот подожди, – продолжал друг. – Сейчас она выйдет, и ты поймешь, почему я привел тебя именно сюда!

Я с усилием отбросил на время неприятные мысли и хмуро уставился на пустую сцену в дальнем конце зала.

На цветастой афише у входа в салон красовалось изображение девушки по имени Виолетта Моро, танцовщицы с сиреневыми волосами и в черной ажурной маске. Надпись обещала неповторимое красочное шоу, и, судя по многолетней славе, окутывающей ее имя, девушка действительно была очень талантлива. А еще, бесспорно, красива.

Внезапно свет в зале погас. Перешептывания и разговоры смолкли, как по команде. В зале воцарилась тишина, полная предвкушения.

Пару мгновений спустя яркие огни осветили сцену, и от увиденного у меня перехватило дыхание. На сцене в весьма соблазнительной позе застыла танцовщица. На ней почти не было одежды: лишь кусок серебристо-бордовой ткани, обернутый вокруг бедер, да точно такой же кусок, прикрывающий грудь. Остальные части тела были обнажены, если, конечно, не считать множества подвесок, цепочек и непонятных побрякушек, тонкой переливающейся паутинкой опутывающих ее тело. Весьма откровенный наряд подчеркивал исключительное изящество и грацию девушки.

С первыми аккордами музыки неподвижная фигура начала движение. Танцовщица то плавно кружилась, как лист на ветру, то изгибалась под невероятными углами, как пляшущее пламя свечи. Странный туман устилал пол сцены, в котором виделось то, чего не могло быть.

Сначала с потолка посыпалось разноцветное конфетти и, осев на пол сцены, превратилось в цветочный ковер. Со взмахом рук танцовщицы возникло дуновение ветра и сорвало с цветов все лепестки, запустив их в воздушный круговорот. Затем лепестки превратились в рой переливчатых бабочек и упорхнули со сцены под звуки оваций, прихватив с собой танцовщицу.

Музыка стихла. Свет погас. Сцена опустела, не оставив ни тумана, ни цветов, ни конфетти… Послышался полный разочарования вздох, и я с запоздалым удивлением осознал, что издал его сам.

– Ну, скажи же! Тебе понравилось! – испытующе вглядывался в мое лицо Дэн. Его блаженная улыбка была точным отражением моей собственной.

Я не успел ответить – официант передал мне письмо от незнакомца за дальним столиком по ту сторону зала. Письмо без подписи, но с печатью – такой знакомой, что внутри все в миг похолодело. Я пытался разглядеть незнакомца, но его и след простыл – столик был пуст.

– Эй-эй, Рик! – дернул меня за руку друг. – Откуда у тебя письмо с королевской печатью?

Я отмахнулся от навязчивого любопытства Дэна и вскрыл письмо… И тут же пожалел об этом.

Ви

– Тори, дорогая, ты не спишь? – мама снова стучала в дверь посреди ночи. – Открой, пожалуйста, нам нужно поговорить!

Я не ответила – лишь перевернулась на другой бок и укрылась с головой одеялом.

Сегодня была трудная ночь: народу в «Чайной розе» было больше, чем обычно, да еще и владелец снова приставал с просьбой остаться подольше. Мол, зрители почти все новые, ни разу прежде салон не посещавшие, а значит, можно показать что-то из старого репертуара, они и не поймут, а прибыли будет больше. Пришлось в очередной раз напоминать о нашей с ним договоренности. Вечно этим мужчинам все и сразу подавай! Иногда терпение и стабильность окупаются в разы быстрее, чем поспешность и риск.

Матушке, видимо, этого тоже не понять…

– Детка, это срочно! – продолжала она колотить в дверь. – Мне пришло послание от его величества!

Я удивилась, но виду не подала. Все дела можно решить утром, а мне и так недолго спать осталось.

– Так, Виктория! – кажется, матушка начала выходить из себя, раз назвала меня полным именем, да еще и капризно притопнула ножкой. – Ну-ка быстро выходи! Дело не терпит отлагательств. До утра нам очень многое нужно успеть.

Я недовольно поморщилась, но все же встала с постели. Она так всю ночь может ломиться, не давая покоя ни себе, ни людям.

Открыв дверь, обнаружила маму при полном параде: причесанную и одетую, будто та и не ложилась даже. Следом за ней в комнату протиснулась вереница служанок, тут же приступивших к подготовке моей одежды и туалетных принадлежностей.

– Матушка, что случилось? – я потерла глаза и зевнула, делая вид, что все это время спала.

– Читай! – она всучила мне в руки письмо и принялась руководить процессом сборов.

На конверте была красная печать с изображением дракона, окруженного огнем – покровителем и главенствующей стихией королевского рода. В письме говорилось, – со всем пафосом и излишней многословностью, – что завтра, а точнее, уже сегодня утром должна состояться встреча с никем иным, как… моим будущим супругом!

От такого заявления, я чуть не выронила из рук письмо. Казалось, я все-таки уснула под мамины истеричные вопли, и мне снится самый жуткий сон в моей жизни…

– Это что, шутка? – спросила я. – Его величество решил повеселиться за наш счет? Если так, то передай ему, что шутка неудачная. Так и до сердечного приступа довести можно…

– Не говори глупостей, Тори, – укоризненно взглянула на меня матушка. – Откуда ты только нахваталась таких выражений? Сердечный приступ, скажешь тоже!.. К тому же, это вовсе не шутка. Мы с его величеством уже давно обсуждали вопрос твоего замужества. Ты теперь совершеннолетняя, пора замуж.

Я сжала губы и с шумом медленно выдохнула – привитого многолетними практиками контроля над эмоциями хватило лишь на это. Но все внутри меня буквально кипело от возмущения. Она так просто об этом говорит, будто сейчас не моя судьба решается, а время для совместного чаепития!

– Но почему меня не поставили в известность? Разве я не должна принимать участие в выборе супруга?!

– Сбавь тон, Виктория, – осадила она меня и принялась перебирать мои платья. – Твое замужество – всего лишь вопрос политики, прямая обязанность и главная забота короля, а не твоя. Или ты думаешь, он просто так, от скуки решил попробовать себя в роли свахи? Не смеши меня!

Я была в корне не согласна с ее мнением, но вовремя прикусила язык. Спором с ней точно ничего не добиться. Вместо этого я спросила:

– А причем тут я?

– Не ты, а наша семья. Дом Грифона – старинный могущественный род, одни из шести семей-основателей Аэриса, хранители Тайных знаний. Его величество просто не может позволить им погрязнуть в бесчестии и забвении, несмотря на все их прошлые прегрешения. А именно это случится, если в скором времени не повлиять на репутацию Дома.

– А что не так с их репутацией? – непонимающе нахмурилась я.

Матушка выронила из рук мои наряды и удивленно воззрилась на меня.

– Ты что, Тори, газет не читаешь?! И что вообще ты обсуждаешь с подругами, если не новости светской хроники?

Мне нечего было ответить. Я действительно не интересовалась новостями, а подруги были всего лишь прикрытием, встречи с ними – отговоркой для занятий танцами, походов по магазинам и мастерским в поисках новых сценических нарядов и всевозможных аксессуаров для выступлений.

Меня мало заботило происходящее в высшем свете. Настолько не заботило, что, если однажды весь Аэрис узнает, что танцовщица Виолетта Моро – на самом деле леди Виктория Дюваль из Дома Единорога, я буду последней, кто об этом узнает. Разразится небывалых масштабов скандал, а я так и продолжу заниматься своими делами, не понимая, вокруг чего вся суета!

Днем я была истиной юной леди: училась, прогуливалась с младшим братом в саду, ездила верхом, музицировала, читала или вышивала. А ночью преображалась в обворожительную Виолу и ловила восхищенные взгляды публики и овации всех тех, с кем встречалась в дневное время. Меня однажды даже пытались пригласить на мое собственное выступление! Смех да и только!

И теперь отточенный и продуманный до мелочей уклад жизни вынужден будет измениться из-за какого-то… Грифона!

Я, конечно, всегда знала, что рано или поздно мне придется выйти замуж. И даже не особенно пыталась завязывать знакомства с мужчинами на балах, потому что понимала: от моего решения и моих чувств в этом деле мало что зависит, и лучше не искушать судьбу даже самыми невинными встречами с молодыми людьми, не питать ненужных надежд на великую любовь. Ведь брак для семей вроде нашей – это прежде всего деловая сделка. Однако я не думала, что этот день настанет так скоро.

– Всем известно, что Дом Грифона всегда был склонен к инакомыслию, что привело их в итоге к участию в давнем мятеже против короля, – заявила матушка, досадуя на мою неосведомленность. – Вероятно, в них говорит их стихия – воздух. Они слишком ветрены, непоседливы и склонны к авантюрам. Это ведь именно они в свое время учредили и ввели в моду так называемые гонки на грифонах, – она не смогла скрыть в голосе своего презрения. – Теперь весь высший свет Аэриса просаживает на ставках свои деньги.

– Так что король хочет от нас?

– Наш Дом пока малоизвестен в высшем обществе и не обладает такой властью и влиянием, как Дом Грифона, – ответила мама, выворачивая содержимое шкатулки для хранения атласных лент. – И именно поэтому у нас пока еще отменная репутация и стабильное финансовое положение, что выгодно обоим нашим Домам.

Мое возмущение вырвалось наружу:

– Постой, постой! То есть получается только ради известности рода мы позволим запятнать наше имя связью с мятежниками?!

– Известность – значит возвышение, Тори, – с небывалым доселе терпением объясняла матушка. – Сейчас для нас любая репутация будет выгодна, иначе твой брат останется без жены. Заметь, жены из сильного рода и известного Дома, которая сможет обеспечить нам должное развитие и сильное потомство, влияние и благосостояние. Если б твой отец был жив, возможно, не пришлось бы идти на подобные меры, а так…

Я покачала головой и вздохнула. Что уж теперь поделаешь… Король все просчитал и вынес свое решение. Вероятно, единственно верное. Нам остается лишь подчиниться.

– И вообще, хватит мне зубы заговаривать! – воскликнула вдруг мама, сверкнув яростным взглядом. – До утра осталось всего ничего, а ты еще не готова! Ну-ка марш в ванную, живо!

Я уже давно перестала удивляться частым переменам настроения матушки. Хотя и принято считать воздушных магов самыми непостоянными, но импульсивность огненных вообще легендарна!

Поэтому, набравшись смирения, я послушно поплелась туда, куда сказала матушка, целиком и полностью доверив себя умелым рукам служанок.

Спустя несколько часов их упорных трудов я сидела за столом по левую руку от матери и степенно жевала омлет в компании расположившейся напротив такой же несчастной жертвы обстоятельств, как я. Хотя совсем несчастным жених не выглядел, скорее уж недовольным.

Он придирчиво осматривал помещение, с недоумением хмурясь и качая головой. И я была готова повторить его жест.

Несмотря на заверения мамы о том, что короля интересует только политика, а не сватовство, все выглядело так, будто он решил ненадолго сменить род деятельности. Иначе зачем ему устраивать нам свидание рано утром в одном из его любимых ресторанчиков, где вместо стульев были пушистые белые подушки, похожие на парящие облака, столики были высотой с подставку для ног, а на стенах цвета рассвета красовались ангелочки с широкими белоснежными улыбками, выглядящими скорее кровожадно, нежели мило?

И почему вдруг за завтраком? К чему такая срочность? Нельзя было до ужина подождать?

В такой обстановке серьезный разговор не клеился. Поэтому мама завела несерьезный:

– Вы не поверите, что мне сегодня снилось! – с преувеличенным восторгом воскликнула она. – Три маленьких белоснежных единорога! Они резвились на зеленом лугу, а неподалеку над ними возвышались стены каменного замка. Как думаете, может, этот сон пророческий? Наверняка он предсказывает, что у вас будет трое прелестных детишек. Ах, поскорее бы стать бабушкой!

Мой жених от такого неожиданного заявления едва не подавился чаем и наверняка был готов разразиться гневной тирадой, но вовремя сдержался.

– Позвольте, леди Дюваль, но почему единороги? – спросил он. – У моей семьи ведь все-таки грифоны являются хранителями Дома. Может, у вашего сна было какое-то другое значение?

– Нет-нет, я абсолютно уверена – он предсказывал именно ваших будущих детей! А то, что они предстали в виде единорогов… Ну ведь мы-то из Дома Единорога и с грифонами никогда дел не имели.

– Мы и единорогов за всю жизнь не видели, матушка, – напомнила я ей. И пояснила жениху: – Наш Дом из тех, что называют новыми. Его основал мой отец. Сами понимаете, хранители рода не всегда сразу являют себя перед своими подопечными. Говорят, папа однажды повстречал единорога и изобразил его на нашем гербе…

– Видели или нет – какая разница? – вставила мама. – Я ведь чувствую, что моя догадка верна!

Я украдкой вздохнула и сдалась. Все равно ее не переубедить. Нам с женихом оставалось лишь помалкивать и время от времени поддерживать непрекращающийся поток матушкиной болтовни скупыми кивками или ничего не значащими репликами. В результате беседа, изначально призванная быть краткой, заняла почти все утро.

Королю, наверное, следовало специально большими буквами упомянуть в письме, что это утреннее свидание должно быть только для нас двоих. Судя по его задумке, моя мать здесь явно лишняя.

Тем не менее, мне все-таки удалось выяснить главное: имя моего будущего супруга – Ричард Эдельгаст. Он красив и относительно молод – ему едва исполнилось двадцать шесть. Русые волосы и темно-серые глаза, словно грозовые тучи, готовые вот-вот разразиться громом и молниями. Нахмуренные брови лишь сильнее подчеркивали это впечатление.

Под его суровым взглядом хотелось сжаться, словно мышка, и дрожать от страха. Но я себе этого не позволяла. Сидела ровно и неподвижно, будто металлический штырь проглотила. Хотя и было довольно неудобно делать это с подогнутыми под себя ногами в платье с длинной пышной юбкой. Бесконечные рюши на ней то и дело приподнимал легкий сквозняк и закидывал прямо в тарелку. А я снова и снова терпеливо смахивала их обратно, делая вид, что меня это ни капельки не беспокоит.

Несмотря на все то, что рассказывала мне матушка о бедственном положении Дома Грифона, выглядел мой жених весьма презентабельно, если не сказать роскошно. Дорогой костюм известной марки, сшитый на заказ, вероятно, совсем недавно. Не менее дорогая обувь, драгоценные запонки и массивные часы на запястье по последней столичной моде.

Представительный, уверенный в себе, с хорошими манерами – и не скажешь, что столько лет провел в провинции. Только волосы лежали в беспорядке, будто их потрепал ветер, хотя и видно, что мужчина причесывался. А еще у него имелась трость с костяным набалдашником в виде орлиной головы. Прислоненная к стене, она под действием сквозняка все время заваливалась то на одну, то на другую сторону, и мужчине постоянно приходилось ее ловить.

– Свадьбу назначим на послезавтра, лорд Эдельгаст, – наконец сказала мама, когда солнце за окном уже достигло зенита. – Церемонию венчания можно провести в нашей часовне, если вы не против…

– Это ни к чему, леди Дюваль, – перебил ее Ричард, по-видимому, безмерно утомленный всем этим фарсом и раздраженный очередным самовольным движением трости вдоль стены. – Его величество был весьма милостив и, помимо городской усадьбы, оставил мне родовой замок в Вильденберге и близлежащие территории. Там есть часовня, можно все устроить в ней. Ах, да! – добавил он и посмотрел на меня. – Что касается предприятий, отныне Дом Грифона владеет только ткацкой фабрикой в столице и фермерскими угодьями в родном герцогстве. Все остальное было конфисковано королем. Думаю, вам важно об этом знать.

Повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь стуком чашки о блюдце. Мне вдруг сделалось тоскливо. Я старалась не думать о том, в каком незавидном положении окажусь после свадьбы. Да, его не оставили совсем без средств к существованию, но по сравнению с тем, каким богатым и процветающим Дом Грифона был раньше, сейчас он казался просто жалким и пустым.

Неужели его родители не понимали, на что обрекали себя и весь свой род, поднимая восстание против короля? Чего они хотели добиться открытым противостоянием? У Ричарда была большая семья. А теперь он остался совсем один и может рассчитывать только на себя. Ну и на меня, конечно – куда уж я теперь денусь…

Чем больше думала об этом, тем сильнее ощущалась горечь разочарования от внезапно свалившихся на меня обязанностей. Меня насильно лишали детства и любимого занятия, буквально вырывали из привычной жизни и обременяли нежданными заботами. Не уверена, что теперь у меня появятся время и силы на то, чтобы танцевать, не говоря уже о том, чтобы сбегать из дома и скрывать свои увлечения от мужа. А ведь рано или поздно я забеременею, и тогда прощай, Виола Моро! Прощай, прекрасная жизнь, полная музыки, света софитов и любви публики…

Внутри меня разливался холод утраты. С каждой секундой я все больше начинала чувствовать себя снежинкой или, скорее, сосулькой. Пустой, бледной и несчастной. Несломленной, но подтаявшей – еще немного и заплачу.

Да я и одета была почти как сосулька: светло-голубое платье с глубоким декольте, в тон к ним перчатки и туфельки, на плечи накинута серебристая шаль. Из украшений только колье со светло-розовыми сапфирами под цвет губной помады и такие же серьги. Со своими платиновыми волосами и голубыми глазами я казалась бледной поганкой. Но матушка настояла именно на этой цветовой гамме, чтобы показать жениху мою невинность и утонченность.

Если ей так важно это подчеркнуть, могла бы просто обложить меня фигурками единорогов, ей богу! Уж в этом-то интерьере символ чистоты и непорочности смотрелся бы как нельзя кстати!

– Я все подготовлю и организую, – продолжил Ричард после небольшой паузы. – Вам, Виктория, останется только прибыть к назначенному часу.

– Не беспокойтесь, Ричард. На свою собственную свадьбу я не опоздаю.

Возможно мои слова прозвучали излишне едко и заносчиво, а может, ему хотелось услышать прямо противоположный ответ, но лицо жениха тут же скривилось, и он окинул меня непроницаемым взглядом – таким же ледяным, как моя магия и мое сердце.

Ричард поспешно поднялся сам и помог подняться нам с этих неудобных низких подушек.

– Раз мы наконец решили все вопросы, леди Дюваль, я вынужден откланяться. Дела не ждут, – он двинулся к выходу, а потом, будто вспомнив о чем-то, вернулся. – До встречи, Виктория! С нетерпением жду нашей свадьбы, – за дежурной фразой скрывалось явное пренебрежение.

Я тоже поднялась с дивана и с натянутой улыбкой ответила:

– Я тоже, Ричард. До свидания!

Глава 2. "Чайная роза"

Рик

Какова вероятность того, что на протяжении всего жизненного пути судьба раз за разом подталкивает нас к верному выбору, но мы либо слишком слепы, чтобы его обнаружить, либо слишком упрямы, чтобы поступиться своими желаниями?

Верным решением было покинуть восемь лет назад столицу и разорвать все связи с семьей. В корне неверным было пойти на поводу у Дэна и вернуться обратно, несмотря на зарок никогда этого не делать. Стоило мне нарушить данное себе слово, как все тут же пошло наперекосяк. Королевские шпионы каким-то образом вычислили меня в толпе, даже со шляпой, повязкой на глазу и в потрепанной одежде.

Но не в маскировке дело – как оказалось, они всегда были в курсе всех моих дел и вели за мной слежку с того самого дня, как я покинул столицу. Очевидно, король предпочитает не спускать глаз со своих цепных псов, пусть даже самых заблудших.

Однако если бы не накопившийся на меня компромат, я бы ни за что не принял предложение короля рассчитаться по долгам отца и заняться восстановлением имени Эдельгаст.

«Баловство и игры с грифонами, – как он назвал все, чем я занимался последние годы, – стоит оставить беспризорным мальчишкам, а благородному лорду надлежит нести ответственность за свой род».

А всему виной эти Тайные знания, чтоб их демоны побрали!

Когда я был подростком, то искренне верил, что до меня никому нет дела: ни родителям, ни братьям, ни сестре, ни общественности, ни уж тем более королю. Я был самым младшим ребенком в семье и самым ненужным. Не наследник, не продолжатель рода, не носитель отцовского титула. Толку от меня в роду никакого – для работы слишком юн, особыми талантами похвастать не могу. Потому большую часть времени был предоставлен самому себе.

Я, конечно, учился тому же, чему учили моих братьев, но никто не требовал от меня безукоризненных знаний. Посещал всевозможные мероприятия вместе с семьей, где на меня никто не обращал внимания. Носил ту же фамилию, что и мои родственники, но в то же время чувствовал себя будто бы в стороне от семейной жизни. Отец никогда не посвящал меня в дела Дома, даже мать больше уделяла времени сестре, долгожданной девочке, которой можно передать все женские премудрости.

На их фоне я вообще казался чужим. Но при этом, когда решил сообщить родителям, что хочу стать наездником на грифонах, они заявили, что это слишком опасное дело для юного лорда и не соответствует моему статусу. Я принял это к сведению, но, как только мне стукнуло восемнадцать, собрал вещи и улетел на грифоне из дома.

Теперь по иронии судьбы на меня свалилось все то, к чему раньше не подпускали: и продолжение рода, и отцовский титул, и дела Дома, и забота о целом герцогстве… По сравнению с этим, гонки на грифонах теперь и впрямь выглядят ни к чему не обязывающим баловством! Даже череда побед и всемирная слава не спасут меня от родовых оков.

А король, ко всему прочему, решил поиграть в «отца» нерадивых «детишек-придворных». Отнял «игрушки», лишил «сладостей», поставил в угол и наказал хорошенько подумать о своем поведении. Иными словами, временно конфисковал почти все имущество и предприятия, приносившие доходы Дому Грифона, и заставил учиться управлять семейными делами практически с нуля. Правда, обязался постепенно возвращать конфискованное по мере того, как я буду делать успехи в возвращении былого величия рода.

Но все равно было неприятно остаться практически без средств к существованию перед навязанной им самим же свадьбой. К счастью, выигрыш за победу в гонках оказался весьма существенным, и мне с лихвой хватило его на то, чтобы приодеться к свиданию с невестой.

А вот, кстати, девушка меня, увы, не заинтересовала. Да, красивая. Да, молодая. Но во всем остальном она была абсолютным олицетворением всего того, от чего я так долго и безуспешно бегал все эти годы.

Аристократка до мозга костей! Даже в непринужденной атмосфере странного заведения, в котором проходил совместный завтрак, вела себя предельно сдержанно и учтиво. Не больше и не меньше. И почему-то меня это очень разочаровало. Зря король так хвалился своим талантом к сводничеству, обещая, что невеста мне непременно понравится. Заверял, что у нас с ней много общего, но, видимо, ошибся…

С этими неутешительными мыслями я двигался по ставшему вдруг привычным полумраку салона “Чайная роза”, пока не наткнулся на ругающуюся парочку. Одного из членов ссоры я узнал по черной ажурной маске.

Виолетта Моро была одета в однотонное бежевое платье. Поверх него накинута простая темная куртка. Волосы спрятаны под платок в горошек так, что из-под него не выглядывало ни единой прядки, а в руках она держала объемную сумку с вещами. Не будь на ней маски, я бы вряд ли отличил ее от простой служанки.

Напротив нее стоял грузный мужчина, невысокий для меня, но достаточно высокий для нее. Одет он был в серый костюм, судя по марке достаточно дорогой, но сидящий на его тучной фигуре просто безобразно. Он за что-то отчитывал ее, как нашкодившую девчонку, из чего я сделал вывод, что это владелец салона собственной персоной.

– Да поймите же вы! Я не могу приходить сюда каждый день! – срывающимся от отчаяния голосом восклицала Виолетта. – И уж тем более не могу оставаться дольше, чем на одно представление! Для меня это крайне важно. Мы уже миллион раз с вами это обсуждали…

– Раньше одного твоего представления было достаточно, теперь нет, – непререкаемым тоном отрезал хозяин. – Публика требует большего. Поэтому либо оставайся на всю ночь, либо выступай каждый день в одно и то же время. А то ишь какая важная! Пришла, когда смогла, ушла, когда захотела… У меня там в зале благородные лорды сидят и богатенькие дельцы – крайне занятые люди, между прочим! Их желания для меня важнее твоих капризов! Так что будь добра работать как положено, иначе живо вылетишь вон!

Не давая шанса повлиять на свое решение, мужчина развернулся и тяжелым шагом пошел прочь, оставляя танцовщицу в расстроенных чувствах.

– Не такие уж они и занятые на самом деле, – сказал я, осторожно выходя из тени и приближаясь к Виолетте.

– Что? – вздрогнула девушка. Она явно не ожидала кого-то здесь увидеть.

– Я говорю, эти «благородные лорды и богатенькие дельцы» на самом деле не такие занятые люди, какими хотят казаться. Уж можете мне поверить!

– А-а, вы один из гостей, – догадалась она и шмыгнула носом, украдкой вытирая слезы.

– Именно, – кивнул я и протянул ей платок, который она с благодарностью приняла. – А потому знаю, что говорю. Искусство ценнее желаний всяких там важных шишек в тысячу раз. А когда искусство начинает потакать чьим-то прихотям, оно перестает быть искусством и становится просто бизнесом, рациональным и лишенным всяческих эмоций. Эти люди в зале привыкли смотреть на жизнь через призму четкого распорядка, законов логики и звона монет. Но то, что создаете вы на этой сцене ничему подобному не поддается. Оно непредсказуемо, а оттого еще более желанно. Это ли не истинное искусство?

Виолетта потрясенно застыла, во все глаза глядя на меня, словно не могла поверить своим ушам. Теперь я мог отчетливо разглядеть цвет ее глаз, – такой же глубокий сиреневый, как ее волосы, – видеть приоткрытые в изумлении розовые губы, заостренную линию подбородка и даже попытаться представить себе черты лица, спрятанные под маской. Почему-то на ум сразу приходило лицо будущей супруги: с аккуратным прямым носиком и высокими скулами, с алебастровой кожей и нежным румянцем на щечках…

– Спасибо за теплые слова! Но вы сами разве не такой же, как они? – осторожно спросила она, но ее глаза лукаво блеснули.

– Такой же, – невозмутимо кивнул я. – Только мне, в отличие от них, хватает мужества признать это. А еще я предпочитаю ценить то, что отчаянно не желает прогибаться под обстоятельства… Такие, как вы, мисс, редкий тип людей в нашем обществе.

Девушка тяжело вздохнула и несогласно покачала головой.

– Боюсь, вы сильно преувеличиваете мою верность искусству… Когда я только начинала свою карьеру, то была готова согласиться на любые условия, лишь бы мне позволили заниматься танцами.

– Это ли не верность искусству?

– Я бы скорее назвала это эгоизмом, – хмыкнула она.

– Здоровый эгоизм гораздо полезнее для творчества, чем скромность и принципиальность, – заметил я. – Ведь в результате именно он позволил явить миру ваш талант!

Она не нашлась с ответом и смущенно улыбнулась – такой чистой и светлой улыбкой, какую я не встречал ни у одной из женщин, – отчего сердце вдруг поскакало галопом, заставив меня невольно улыбнуться ей в ответ.

– Виолетта Моро, – представилась она вдруг, протянув мне руку.

– Рик Томпсон, – сказал я и вместо того, чтобы ответить на рукопожатие, мягко коснулся губами ее руки, словно был благовоспитанным джентльменом из знатной семьи. И хотя я в действительности таковым и являлся, прежде у меня никогда не возникало желания поступать так от чистого сердца, а не потому, что так велел этикет. – Приятно лично с вами познакомиться, мисс Моро!

– И мне очень приятно, мистер Томпсон, – смущенно пролепетала она. Часть ее лица, не закрытая маской, слегка зарумянилась. – Но мне уже пора бежать, скоро выступление. До свидания! Надеюсь увидеть вас в зале!

– Надеюсь быть увиденным, – ответил я и проводил ее взглядом до гримерки. А потом направился в противоположном от зала направлении – в кабинет хозяина салона.

Ви

Отзвучали последние аккорды, и я сделала то, чего раньше не делала никогда: поклонилась зрителям под шум аплодисментов. Обычно я тихонько убегала за кулисы, укрывшись иллюзией для отвода глаз, пока на сцене происходила перемена света. Сейчас же мне хотелось своими глазами взглянуть на гостей салона, явившихся на меня посмотреть. Во время танца сделать это довольно проблематично.

К моему удивлению, знакомых лиц здесь было гораздо больше, чем я ожидала. К примеру, двух сестриц-близняшек из Дома Гарпии я знала хорошо – они и были моими, так называемыми подругами. А еще пожилую супружескую пару из Дома Василиска, компанию молодых людей из Домов Химеры, Сирены и Пегаса – с некоторыми из них я даже танцевала на балах, а возможно и со всеми по очереди. И даже подозрительный мужчина в темном костюме, сидящий за самым дальним столиком на втором этаже, вполне мог оказаться королевским шпионом из Дома Грима.

Подумать только! Все эти люди, знавшие меня в лицо в обычной жизни, почти каждый вечер наслаждаются моими танцами, даже не подозревая об этом! Что будет, если однажды кому-то из них придет в голову подкараулить меня в темном коридоре и заставить снять маску? Что будет, если я вдруг случайно потеряю концентрацию и контроль над иллюзиями, и все увидят мои светлые, почти белые волосы и голубые глаза, выдающие во мне родство с магией льда – одной из самых редких стихий, которой владеет лишь малочисленный Дом Единорога?

К счастью, большую часть аудитории составляли те самые богатенькие дельцы, как назвал их мой босс. Но так ли уж к счастью? Всем известно, что благородных господ сдерживают принципы и воспитание, а также родовые обязательства, чего нельзя сказать о беспардонных и напористых предпринимателей из простых. Некоторые из них были богаче целого Дома Гидры – самого многочисленного и состоятельного древнего рода экономистов и банкиров. А раз так, то недолго и возгордиться.

Тем не менее, их я не знала. Кроме того единственного, с которым познакомилась перед выступлением. Но вот его-то как раз, к моему глубокому разочарованию, здесь и не было…

Имя Рика Томпсона было мне хорошо известно, несмотря на то что я не очень тщательно отслеживала новости. Знаменитый наездник на грифонах, многократный победитель серии гонок и призер ежегодного королевского фестиваля, на котором владельцы всевозможных магических существ со всего Аэриса представляли своих питомцев на Королевской арене в довольно зрелищных представлениях.

Однако все это не давало объяснений тому, какие дела могли привести его в этот салон. Неужели он здесь ради меня? Тогда почему не присутствовал на моем выступлении?

Глубоко задумавшись о загадочном наезднике, я вошла в гримерку – и остолбенела. На стульях расположились хозяин заведения и Рик Томпсон собственной персоной и о чем-то мило беседовали… Мило! Беседовали! А мой кошмарный начальник даже смеялся над какой-то шуткой собеседника!

– А-а! Вот и ты! – воскликнул мой работодатель. – Познакомься, Виола, это мистер Томпсон, он будет теперь руководить этим салоном.

Я изумленно захлопала глазами. Вот так сюрприз! Это что, розыгрыш?

– Теперь за все опоздания будешь отчитываться лично перед ним и по всем вопросам обращайся тоже к нему. Ну а я пошел. Прощай, Виола! – махнул он рукой и, как ни в чем ни бывало, выскочил из гримерки.

– Ну надо же! Стоило мужику перекинуть груз ответственности на чужие плечи, так сразу сделался не таким противным! – заметил мой новый начальник, задумчиво глядя на дверь, которая захлопнулась за старым.

Я уперла кулаки в бока и как можно более требовательным тоном попросила:

– Может, потрудитесь объяснить, что здесь происходит, мистер Томпсон?

– А что тут непонятного? – удивился он. – Теперь это заведение принадлежит мне. Вы, мисс Моро, работаете в старом режиме. Настаивать на том, чтобы вы выступали чаще и по заранее установленному расписанию, я не стану. Творите, развивайтесь, вдохновляйте. Вы вольны в своих идеях.

– Но… зачем?! – в голове крутилась мысль, что он сделал это ради меня… но ведь это же бред, не так ли? Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Зачем я приобрел этот салон? – уточнил он.

Я кивнула.

Мистер Томпсон вздохнул и поднялся со стула, на котором я обычно наносила последние штрихи на образ или избавлялась от них перед возвращением домой. Он поправил шляпу, прятавшую в тени его единственный целый глаз, и шагнул ко мне. Несмотря на обезображенную внешность, весь его облик был крайне притягательным. Так и хотелось приблизиться к нему вплотную, коснуться его кожи, вдохнуть его запах…

Только этого не хватало! Пришлось незаметно ущипнуть себя, чтобы прогнать наваждение.

– Дело в том, – сказал он бархатным завораживающим голосом, – что я давно планировал где-нибудь осесть. В силу некоторых обстоятельств мне придется сделать это именно здесь, в столице. Так почему бы не заняться ведением салона?

– А как же ваши гонки и конкурсы? – с подозрением прищурилась я.

– Следующая гонка только через месяц, – пожал плечами он. – А до тех пор заняться мне особо нечем…

Не могу сказать, что поверила его объяснениям, но они меня вполне устроили.

– Что ж, – улыбнулась я. – В таком случае, поздравляю вас с выгодным приобретением, мистер Томпсон!

Я ничуть не кривила душой. Насколько мне было известно, «Чайная роза» приносила прежнему владельцу весьма кругленькую сумму только за то, что тот на протяжении многих лет сохранял ее в неизменном состоянии, начиная от дизайна интерьера и заканчивая репертуаром развлечений.

С тех пор, как я устроилась сюда работать, прибыль увеличилась в разы. Мои выступления привнесли изюминку в стиль этого заведения, при этом не изменив его кардинально. Среди консервативных посетителей это считалось хорошим вкусом. Они готовы были платить большие деньги лишь за то, чтобы ничего не менялось. А новые посетители жаждали приобщиться к атмосфере салона – того, что они считали признаком успеха и благосостояния.

Тем более подозрительным выглядит столь скорый уход моего предыдущего начальника…

– Еще бы! – усмехнулся мистер Томпсон и каким-то странно проникновенным взглядом посмотрел на меня. Будто заглядывал в душу. – Благодарю, мисс Моро. Я как раз собирался пойти отметить свое приобретение. Был бы искренне рад вашей компании!

Я уже хотела согласиться, но вовремя вспомнила про существование одного большого и страшного «НО» – свадьба.

– Я бы с удовольствием, мистер Томпсон, – с искренним сожалением сказала я, – но мне надо бежать домой. Завтра меня ожидает очень сложный день.

Лицо нового начальника вдруг помрачнело, чем тут же напомнило мне моего вечно хмурящегося будущего супруга, будь он неладен… Даже будучи далеко отсюда, умудрился испортить такой чудесный вечер!

– Да… Увы, у меня тоже.

– Что ж, тогда отметим в другой раз? – предложила я.

– Конечно, – с серьезным видом кивнул он. – До встречи, мисс Моро!

– До свидания, мистер Томпсон! – с лучезарной улыбкой ответила я и заперла за ним дверь гримерки, пока еще кого-нибудь сюда не занесло.

Глава 3. Насыщенное венчание

Рик

На следующий день в два часа пополудни я стоял у окна гостиной своего городского поместья, расположенного в четырех кварталах от королевского дворца, в ожидании прибытия невесты и ее семьи. Первоначальные планы по венчанию в родовом замке Вильденберг, находящемся в четырех часах езды от столицы, подверглись пересмотру самым радикальным образом.

С рассветом ко мне прибыл гонец его величества и сообщил, что наше с Викторией венчание будет проходить нигде иначе, как в королевской часовне. О том, что при этом будет присутствовать масса свидетелей, можно было и не упоминать. Все это лишний раз подтверждает, что интерес короля в этом деле самый что ни на есть прямой.

Я еще могу понять, почему так важно не дать исчезнуть Дому Грифона, – все-таки Тайные знания, которые многие десятки лет хранит наш род, являются одними из ключевых. Ведь магия телепортации – это не только мгновенные перемещения в любую точку мира, но и прямое воздействие на время и пространство, при грамотном использовании дающее практически неограниченные возможности манипуляции над реальностью. Передавать такие знания другому роду может быть крайне опасно.

Но вот почему так важно провести нашу свадьбу с размахом, да так, чтобы о ней еще долго гудели по всем окрестностям Аэриса, мне совершенно не ясно. Создается впечатление, что король старательно пытается отвлечь внимание общественности от чего-то важного. Хотя я, конечно, могу ошибаться, и ему просто приспичило хорошенько повеселиться на чужом празднике…

Перед воротами дома остановился экипаж. Дверцы кареты распахнулись, и на мостовую сошла сначала леди Николь Дюваль, мать невесты, темноволосая смуглая коренастая женщина, совсем не похожая на своих детей. Следом за ней выпрыгнул молодой беловолосый парнишка лет пятнадцати. И лишь потом, аккуратно, стараясь не помять юбки белоснежного свадебного платья, спустилась Виктория.

Я невольно залюбовался ею. Платье сверкало кристальной белизной, словно свежевыпавший снег на ярком солнце. Серебристые волосы убраны в высокую сложную прическу и покрыты фатой, и лишь несколько прядей свободно струились по светлой коже плеч и спины. Голову невеста держала высоко поднятой, и даже сквозь прозрачную ткань было заметно полное отсутствие эмоций на ее лице. Но по тому, как подрагивали ее руки, держащие букет белых роз, можно было подумать, что она либо замерзла, либо сильно взволнована. На счет последнего я почему-то сильно сомневался.

Виктория была похожа на фарфоровую статуэтку ангела или изысканную хрустальную вазу и казалась такой хрупкой и невесомой, будто упавшая с небес снежинка. Но при этом была такой же пустой внутри. Что в ней может быть особенного, кроме ее бесполезного этикета и умения держать себя на людях?

Но все же на короткое мгновение представилось, как могли бы выглядеть наши дети, откажись мы от традиционного венчания в часовне – такие же комочки холодного чистого света, как ее брат, заливисто голосящие и бегающие по дому. Но увы, из-за воздействия брачной магии клятв они не смогут унаследовать ни ее внешность, ни ее способности. Все, что мы теперь сможем передать потомкам, будет целиком и полностью исходить из наследства Дома Грифона.

Я решил не мучить слишком долго семью моей без-пяти-минут-жены и спустился к ним навстречу.

– Приветствую вас, дорогие гости. Виктория, – сказал я, поцеловав руки дамам и кивнув юному лорду. – Как добрались?

– Без промедлений, лорд Эдельгаст, – с довольной улыбкой ответила леди Николь. – Такое чувство, что сегодня ради нас перекрыли все дороги. Мы домчались, как на крыльях!

– Очень рад этому. В таком случае нам осталось дождаться лишь еще одного… А! Вот и она!

В дверях появилась невысокая седовласая женщина с такими же, как у меня, серыми глазами и, похожими на мои, чертами лица, – разве что морщин у нее было значительно больше.

– Здравствуй, дорогой Ричард! Как я рада все-таки дожить до твоей свадьбы, ты себе не представляешь! – хотя по ее голосу уж точно нельзя было судить о степени радости.

– Здравствуй, леди Ильза! Позволь представить тебе мою невесту, леди Викторию Дюваль из Дома Единорога, ее мать, леди Николь, и брата, юного лорда Вернона.

– Очень приятно. Меня зовут леди Ильза Эдельгаст, я двоюродная бабушка Ричарда, – сухо сказала она и оглядела Викторию с ног до головы оценивающим взглядом.

Невеста, стоит отдать ей должное, стойко выдержала внимание бабушки и вежливо улыбнулась:

– Счастлива с вами познакомиться, леди Ильза! – сказала она и повернулась ко мне. – Раз теперь все в сборе, пора отправляться.

Я согласно кивнул и повел всех на выход.

Говорят, раньше существовала традиция, по которой в день свадьбы жених и невеста не должны были видеться вплоть до самого обручения. Теперь же даже сама церемония венчания была немного изменена. Жених и невеста должны вместе, рука об руку пройти весь путь от дверей часовни до алтаря, а затем так же вместе к дому и спальне. Это считалось символом равенства, партнерства и взаимопомощи супругов в семейной жизни.

Мы расселись по каретам – семейство Дюваль в то, на котором прибыли, а мы с бабушкой в ее экипаж. Ехать здесь было недалеко, и бабушка решила не терять времени даром и завести серьезный разговор.

– Так ты все-таки соизволил вернуться, Ричард. Что ж, лучше поздно, чем никогда, – сварливо заметила она. – Если б не его величество ты бы так и продолжил торчать черти знают где, и даже не приехал бы меня навестить. И не женился бы никогда. Скажешь, я не права?

– Ты права, бабушка, – не стал спорить и подавил раздраженный вздох. Насколько я помнил из своего детства, этой женщине доказывать что-то было совершенно бесполезно – всегда твердо убеждена в своей правоте, даже если мнение ее меняется из раза в раз.

– А ты не думал, что вернись ты раньше, всего этого можно было бы избежать? – продолжила она.

– Чего именно? – не понял я.

– Упадка Дома Грифона.

Я удивленно заломил бровь:

– И каким это образом мое преждевременное возвращение в столицу повлияло бы на планы отца? Разве не помнишь? Его никогда не волновало чужое мнение. В частности, мое.

– Вернись ты раньше, возможно, заметил бы, что с семьей творится что-то неладное. Пусть даже ты ничего не смог бы исправить, но хотя бы вовремя забил тревогу и…

Ее слова меня насторожили.

– Постой! Тревогу? О чем ты говоришь?!

Бабушка прищурилась.

– Ты ведь еще не был в замке Вильденберг? – спросила она, не сводя с меня взгляда и даже не моргая.

– Нет, – ответил я. – А что?

Я действительно последний раз бывал в замке только восемь лет назад, перед тем как уехал путешествовать. С тех пор к нему на километры не приближался, хотя последние годы прожил в самом герцогстве Вильденберг, в горном городке, находящемся неподалеку от гоночной аэротрассы.

– А то, что он разрушен, – заявила она.

Невозможно!

– Как разрушен?! Что произошло?!

К сожалению, ответить бабушка не успела – мы подъехали к часовне. Леди Ильза бросила лишь: «Потом договорим», – и резво, будто молодая лань, выскочила на улицу, оставив меня мучиться в догадках.

«Дела-а-а… – мысленно протянул я. – Получается, если б не король, венчались бы мы сейчас на руинах…»

Ви

Столько народу, сколько собралось в соборе, я не видела даже на собственных выступлениях. Похоже, здесь находился весь высший свет, начиная от древнейших родов в полном составе и заканчивая новейшими Домами, толком неизвестных обществу. Все эти люди пришли, чтобы лично засвидетельствовать наше бракосочетание и собственными глазами увидеть «последнюю надежду Дома Грифона», как они шепотом называли меня, пока я медленными шажками продвигалась к алтарю, держа под руку Ричарда.

Когда мы остановились друг напротив друга, священник начал свою речь.

Я почти не слушала его. От волнения в голове было так пусто, что я слышала лишь какой-то непонятный звон, словно меня контузило. Мысли лениво протекали мимо: о том, что еще немного, и наши судьбы окажутся навеки связанными; о том, что с этого момента моя жизнь кардинально изменится; о том, что мы с Ричардом представляли собой пару контрастов – он в черном, я в белом; о том, что в часовне слишком много цветов, и у меня уже кружится голова от их запаха; о том, что короля среди присутствующих в часовне так и не оказалось; о том, что…

Когда дело дошло до брачных клятв, я не задумываясь проговорила заученные наизусть слова, дождалась пока то же самое сделает Ричард. А потом равнодушно наблюдала, как священник режет ему ладонь церемониальным ножом и собирает алые капли крови в наполненную зачарованной водой чашу, которую по традиции мне предстояло осушить.

Не без помощи Ричарда откинула фату с лица и подняла громоздкую чашу двумя руками и залпом выпила разбавленную кровь жениха. На вкус она показалась не то сладкой, не то соленой. Надеюсь, так и должно быть…

Священник продолжил говорить что-то еще, а я тем временем подняла взгляд на жениха. Он задумчиво изучал мое лицо, будто бы стараясь подметить каждую черточку, которую не заметил раньше. Воспользовавшись случаем, я делала то же самое.

Теперь, когда он не хмурился, его лицо больше не казалось таким грозным и пугающим, как раньше. У него были очень правильные и пропорциональные черты лица, разве что губы чуть тоньше, чем нужно, но это лишь добавляло ему шарма. Под левым глазом на щеке я заметила крохотную родинку, которую можно разглядеть, только если находиться не дальше, чем в шаге от него, и специально вглядываться в лицо, как это делала я.

Наконец, священник объявил нас мужем и женой, и Ричард завершил церемонию венчания целомудренным поцелуем – таким мягким и мимолетным, будто боялся, что его губы могут меня поранить.

После этого нас провели в соседнюю комнату, где нас уже дожидался мужчина в алой мантии – представитель Дома Феникса, рода дальних родственников королевской семьи, потомственных архивариусов и единственных, кому была ведома информация о всех имеющихся в Аэрисе Тайных знаниях.

– Здравствуйте, молодожены! – поприветствовал он нас с улыбкой. – Прошу вас, встаньте друг напротив друга, возьмитесь за руки и смотрите друг другу в глаза.

Мы сделали, как он велел.

– Я буду говорить, а вы повторяйте за мной слово в слово. Начнем с вас, миледи. «Я, леди Виктория Эдельгаст из Дома Грифона, клянусь хранить и оберегать Тайные знания семьи моего супруга и с чистым сердцем принимаю мастерство телепортации как родовое искусство Дома Грифона!»

Я повторила клятву, уже с новым интересом глядя на мужа. Признаться, я не ожидала, что магия телепортации может являться чьим-то родовым Тайным знанием. Я, конечно, не раз слышала о ней, но не думала, что она и правда существует. С другой стороны, на то они и Тайные знания, чтобы держать их в секрете и вводить непосвященных в заблуждение!

– Теперь вы, милорд, – сказал Феникс. – «Я, лорд Ричард Эдельгаст из Дома Грифона, клянусь хранить и оберегать Тайные знания семьи моей супруги и с чистым сердцем принимаю мастерство иллюзии как родовое искусство Дома Единорога!»

Ричард повторил слово в слово и с подозрением оглядел меня. Небось подумал, что моя внешность была подвержена изменениям! Нет, дорогой, сейчас ты видишь меня настоящую!

Разобравшись с клятвами, мы перешли к финальной части обручения: обмена кольцами. Оба были выполнены из белого золота, без драгоценных камней, но с гравировкой в виде грифонов, объятых вихрями ветра, по всей окружности колец – герб Дома Грифона.

Из комнаты мы с Ричардом вышли, взявшись за руки. Увидев нас, гости поднялись со своих мест и дружно зааплодировали.

Я надеялась, что все закончилось, и теперь мы сможем просто поехать домой, но не тут-то было. Домой мы, конечно, поехали, но ничего еще не закончилось – вслед за нами отправились почти все гости, чтобы отпраздновать нашу свадьбу.

На этот раз я ехала в карете с мужем. Мы сидели друг напротив друга и неотрывно пялились в окна. Да так старательно, будто от этого зависели наши жизни – не дай бог случайно пересечемся взглядами!

Дома нас усадили бок о бок во главе стола. Несколько часов мы принимали поздравления гостей и подарки. Я через силу улыбалась и всячески делала вид, что рада замужеству и наслаждаюсь праздником, но вскоре у меня заболели скулы, и я перестала заниматься такими глупостями. Все равно никому не было дела до моей улыбки.

Ричард даже не пытался притворяться, что все хорошо, – просто сидел с каменным лицом, но при этом ради приличия старался быть внимательным и учтивым, хотя у него это тоже не очень хорошо выходило. Иногда он казался несколько рассеянным, словно мысленно находился где-то далеко.

Гости общались и веселились, а мы с едва скрываемой скукой за ними наблюдали. Большинство из этих людей я бы ни за что не пригласила на семейное торжество, просто потому что часть из них даже не знаю, а другую – на дух не переношу. Из всех присутствующих гостей важны были только трое: мама, брат и бабушка Ричарда – вот и вся семья!

Вскоре, когда сидеть на месте стало уже невыносимо, Ричард предложил:

– Если хочешь, можем уйти. Они так еще долго будут гулять.

Я с облегчением кивнула. Мы попрощались с родственниками и покинули торжество.

Он повел меня наверх и показал наши апартаменты. Спальни оказались смежными. Моя была просторной и светлой, с личными вещами, перенесенными из дома. Спальня Ричарда была будто бы полной противоположностью моей: во-первых, зеркально отображена, а во-вторых, выполнена в более темных тонах.

Я застыла на пороге его спальни, не зная, как быть дальше: то ли пойти к себе, позвать служанку, чтобы помогла с платьем, и лечь спать, то ли пройти к мужу и остаться с ним на ночь— у нас ведь должна быть первая брачная ночь, как-никак!

Этот день, который принято считать знаменательным в жизни каждой девушки, нагрянул столь стремительно и неожиданно, что я толком не успела о нем подумать и морально ко всему подготовиться. Все эти свадебные хлопоты захватили меня с головой… а также с руками, ногами и прочими частями тела. Ведь всего за день требовалось сделать столько всего: подобрать платье, прическу, туфли, букет и многое другое! К счастью, заботы об остальных приготовлениях взял на себя король и его люди. Но и того, что перепало нам с мамой хватило с лихвой, чтобы к вечеру заставить меня мучиться от головной боли и валиться с ног от усталости. Только танцы помогли хоть немного расслабиться и вернуть привычное расположение духа!

Поэтому времени волноваться у меня попросту не было. А вот теперь вдруг появилось. И хотя я мысленно твердила себе, что боятся нечего, ведь через это проходят все, с течением времени мандраж лишь усиливался.

Ричард же вел себя так, будто совершенно забыл о моем существовании: молчал и медленно раздевался, отвернувшись к окну. Он выглядел измотанным и крайне удрученным. Поэтому я решилась спросить:

– У тебя все в порядке?

Он отвлекся от снятия ботинок и непонимающе уставился на меня, словно пытался вспомнить, кто я вообще такая. И, видимо, все-таки вспомнил, раз ответил:

– Да, я просто немного устал. Не стой в дверях, проходи.

Я нерешительно шагнула внутрь и закрыла за собой дверь. Ричард поманил меня рукой, и я, с трудом передвигая от волнения ноги, приблизилась к нему.

Мужчина осторожно провел пальцами по моей щеке и подбородку, а после мягко коснулся нижней губы. Но смотрел он будто бы не на меня, а сквозь. Казалось, он был где-то далеко отсюда, и я впервые задумалась: а вдруг у него уже есть любимая девушка? Он ведь старше меня, наверняка у него были любовницы, и не одна. К тому же для него королевский приказ был такой же неожиданностью, как и для меня, а значит, вполне возможно, где-то далеко-далеко, в каком-нибудь приграничном графстве его ждет женщина, которую он хотел бы сделать своей женой вместо меня, та, которую он сейчас представляет на моем месте, та, которая отвечает ему взаимностью…

Внезапно его взгляд сфокусировался на мне, и он приказал:

– Повернись.

Я послушалась, и он принялся снимать с моих волос фату и расшнуровывать платье. Довольно быстро справившись с этим, он не стал тут же снимать его с меня, а нежно провел рукой по голому плечу, отчего по спине поползли мурашки. Он склонился надо мной, прикоснулся губами к волосам, сделал глубокий вдох – и вдруг замер. А потом резко отстранился.

Не понимая, что происходит, я обернулась. Ричард стоял от меня в пол оборота, ссутулившись и сомкнув пальцы на переносице, будто ему было нехорошо.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Иди спать, Виктория, – резким тоном приказал он и указал на выход.

– А как же наша брачная ночь?

– Иди. Спать, – ровным тоном процедил он, так и не взглянув на меня.

Я в негодовании поджала губы, но не нашла в себе силы возразить лишь потому, что сама вдруг пришла в такую ярость, что готова была крушить все вокруг. Я боялась, что если открою рот, то просто не смогу сдержаться, и у нас в первую же ночь будет жуткий скандал, свидетелями которого могут стать продолжавшие веселиться гости.

Да что он о себе возомнил?! Как будто мне легко! Я тут, видите ли, практически трясусь от волнения, боясь испортить первую совместную ночь с мужчиной, а он сначала принимается раздевать меня, а потом вдруг вышвыривает вон! И даже вид стены ему приятнее меня, раз он не утруждается объяснить происходящее, глядя мне в глаза! Неужели я ему настолько противна?!

Не скрывая своего настроения, я громко протопала к двери, ведущую в мою спальню, и дернула за ручку – дверь не открывалась.

– Тут заперто! – несколько громче и резче, чем планировала, сказала я.

Ричард не ответил и даже не обернулся, что взбесило меня еще сильнее.

Тогда я быстрым шагом направилась к другой двери и вышла в коридор, от всей души надеясь никого там не встретить. Вот смеху-то будет, если узнают, что муж выгнал собственную жену из спальни в первую брачную ночь! Такого позора я не переживу.

К счастью, в коридоре было пусто. Запершись в своей комнате, принялась скидывать с себя платье и нижнее белье прямо на пол, не особенно заботясь о сохранности вещей. Вряд ли они мне еще когда-то пригодятся. А оставлять на память и трепетно беречь то, что не принесет никаких положительных воспоминаний, крайне глупо.

Я подошла к зеркалу и принялась придирчиво себя осматривать. И чем я ему не угодила?

Слишком блеклая? Да, не спорю. То, что принято называть аристократической бледностью, было во мне в избытке.

Слишком худая? Тут уж кому как. Пожаловаться на отсутствие форм я не могла, хоть и очень пышными их назвать нельзя.

Слишком застенчивая? Не уверена, что будь я более активной и раскрепощенной, смогла бы удержать его внимание, если он все равно меня не хочет…

Не то, чтобы я так стремилась переспать с ним. Он хоть и муж мне теперь, но ничего пока для меня не значит. Я его совершенно не знаю, теплых чувств к нему не испытываю, и, кажется, это у нас взаимно. Просто я привыкла все делать по правилам – по крайней мере, пока не притворяюсь Виолеттой. Положено в первую брачную ночь консумировать брак, значит, так и нужно сделать! А то, что я и сама к этому пока не готова, не страшно – быстренько отмучиться и разбежаться по разным комнатам до следующего раза, когда нужно будет зачать ребенка…

На его личное пространство я не претендую, пусть живет, как привык, пока меня нет рядом. Путаться под ногами и требовать внимания к себя тоже не намерена – у меня ведь все-таки гордость имеется! И именно эту гордость он задел, когда, словно грязную дворнягу, вышвыривал меня прочь. Это просто оскорбительно!

В итоге, все эти мысли лишь сильнее распалили меня. Я попыталась лечь спать, однако сон никак не желал приходить. Долго ворочалась с боку на бок, да и на новом месте было как-то неуютно. При том, что я действительно очень устала, спать совершенно не хотелось – вероятно, сказывалось обилие произошедших за день событий и скопившееся нервное перенапряжение.

Взглянув на часы, я поднялась – было еще относительно рано: на улице уже стемнело, но до полуночи было далеко, а значит, я могу успеть выступить в салоне. Надо же куда-то выплеснуть эмоции! Хотелось вымотаться настолько, чтобы неприятные мысли перестали меня беспокоить. А танец – идеальный для этого способ. Оставалось лишь придумать, как покинуть дом незамеченной.

Жаль, магия телепортации мужа была для меня недоступна. А ведь как было бы удобно! Раз – и я уже в салоне! Два – и я снова тут! Но увы, придется выбираться нормальным человеческим способом. Если гости еще не ушли, то скорее всего проблем не возникнет.

Быстро оделась, взяла вещи, накинула на плечи черный плащ и выскользнула из спальни. Я никогда не меняла внешность в стенах дома на случай, если случайно столкнусь с прислугой или кем-то из родственников. Всегда можно сказать, что страдаю лунатизмом или захотелось пить, а плащ и сумку сделать невидимыми. Себя целиком спрятать удавалось не всегда. Приходилось обращать внимание на слишком много мелочей, вплоть до дыхания и моргания, а это расходовало силы и концентрацию слишком стремительно.

Волосы и глаза меняли свой цвет сами, стоило мне надеть маску-бабочку. Над этим аксессуаром я трудилась очень долго, влила в него чуть-ли не тонну магии. Но зато теперь не приходилось сосредотачиваться на поддержании иллюзии и бояться, что она может слететь в самый неподходящий момент.

Осторожно спустившись на первый этаж, обнаружила в коридоре пару подвыпивших гостей, в которых тут же узнала лорда Эрика Салстона из Дома Пегаса и леди Марту Югенборг из Дома Дракона, младшую племянницу короля. Об их помолвке Аэрис знает уже больше полугода, – даже мимо меня эта новость не прошла – а о свадьбе пока вестей не было. И сейчас глядя на то, как они увлеченно целуются, я искренне позавидовала им.

У них, в отличие от нас с Ричардом, было время, чтобы узнать друг друга получше, свыкнуться с мыслью о том, что впереди их ждет совместная жизнь, а может даже полюбить друг друга… Нас же просто поставили перед фактом, и через два дня обвенчали, заставив смириться с неизбежным и разбираться в сложившейся ситуации самостоятельно.

Как такой брак выглядит в глазах общественности? Наверняка не вызывает ничего, кроме сочувствия и жалости… Да ладно общественность! Как теперь быть нам с мужем?!

Незаметно прошмыгнув мимо влюбленной парочки, я выскользнула из дома и уверенно шагнула в объятия тихой безлунной ночи.

Глава 4. Разрушенное наследие

Рик

Фиалки. Всюду фиалки…

Этот запах преследует меня весь день. Куда бы ни пошел, что бы ни делал, аромат фиалок не дает мне покоя. Так пахнет Виолетта – это я понял еще в нашу с ней последнюю встречу.

А теперь мне кажется, что так же пахнет моя жена…

Я стоял рядом с ней у алтаря и вместо запаха роз, которые она держала в руках, чувствовал аромат фиалок. Даже благоухание всех растений часовни и тошнотворная мешанина резких запахов духов гостей не смогли перебить этот пьянящий аромат. Позже за столом навязчивый запах чуть отошел в сторону, и мне удалось даже ненадолго забыть о нем. Я думал, что во всем виноват тот образ прекрасной танцовщицы, что со вчерашнего дня не выходил из головы. Но стоило нам с Викторией уединиться в спальне, как невероятно сочный, душистый и сладкий аромат фиалки буквально затопил комнату, едва не сбив меня с ног.

Почему-то мне казалось это до ужаса неправильным.

Неправильно касаться серебристого шелка волос моей супруги и видеть сиреневые кудри Виолетты. Неправильно вдыхать запах жены и чувствовать головокружительный аромат фиалок. Неправильно смотреть на взволнованное лицо Виктории и видеть перед собой загадочную танцовщицу, улыбающуюся мне так открыто и тепло…

Это какое-то наваждение! Неужели я схожу с ума?

Уходя из комнаты, Виктория оставила брошенную на пол фату. Я не стал даже приближаться к ней, опасаясь вновь ощутить этот дурман. А ведь на самом деле запах потрясающий, притягательный и чарующий. Почему же он на меня так действует? Может, попросить жену сменить духи?

Решил, что мне необходимо срочно развеяться и переместился на гоночную аэротрассу Вильденберга. А точнее неподалеку от стойл, где содержались грифоны всех участников гонок.

В наше отсутствие за ними хорошо ухаживали, поэтому волноваться за состояние животных не приходилось. И тем не менее, все во мне противилось тому, чтобы держать Руту здесь. Но другого выхода не было – не тащить же ее в столичный особняк!

Она была моим лучшим другом с самого рождения. В Доме Грифона существует традиция: в колыбель новорожденного малыша на некоторое время подкладывают детеныша грифона, родившегося в тот же день и тот же час, что и ребенок, чтобы запечатлеть их связь и скрепить прочными узами.

Каким-то непостижимым образом на каждого новорожденного Эдельгаста всегда находился свой новорожденный грифон. Магические существа, что и говорить! Впоследствии ребенок и детеныш грифона вместе росли: привыкали друг к другу, учились взаимопомощи и пониманию и, наконец, становились неразлучны, единым целым. Так возникали крепкие узы, нерушимые даже смертью.

Именно поэтому нам запрещено участвовать в гонках наравне с другими участниками. Это будет попросту нечестно! Какой бы прочной ни была связь между наездником и грифоном, последний всегда будет чувствовать превосходство Эдельгаста над своим седоком, если тот вдруг окажется поблизости. Даже сейчас, стоя перед чужими спящими грифонами, я ощущал их готовность в любой момент очнуться ото сна и повиноваться моей воле.

Но сейчас меня не интересовали другие грифоны, только моя Рута.

Чаще всего самцы грифонов имеют многоцветную окраску: орлиная голова существ, как правило, покрыта белыми перьями, крылья и передняя половина туловища – черными, а нижняя и задняя часть – желтовато-бежевой шерстью.

У самок же окрас однотонный: черный, коричневый или серый, как у Руты. В редких случаях рождаются полностью белые от клюва до кончика хвоста грифоны, но мне такие пока не встречались. Говорят, они приносят удачу своему хозяину.

Почувствовав мое приближение, Рута приветственно заклекотала и заворочалась.

– Я тоже рад тебя видеть, моя дорогая! – улыбнулся я и потрепал ее клюв.

Она ответила мне ласковым взглядом.

– Только не говори, что в свою первую брачную ночь предпочитаешь общество грифона молодой жене! – раздался вдруг удивленный голос за моей спиной.

Я обернулся и увидел спешащего в мою сторону Дэна.

– Лучше проваливай скорее, – продолжил он, – и я, так и быть, сделаю вид, что не заметил тебя здесь. И никому не скажу, что лорд Эдельгаст извращенец!

– Серьезная угроза! – деланно испугался я.

– О, да-а! – Дэн сделал зверское лицо, вид которого ничего, кроме смеха не вызывал. – И, если сделаешь, как я сказал, все будут в выигрыше: твоя дорогая репутация останется незапятнанной, твоя дорогая женушка будет довольна, что ты никуда не потерялся и не бросил ее одну в темной комнате, твоя дорогая птаха сможет спокойно поспать, а твой дорогой друг… – он вдруг глубоко задумался.

– А мой дорогой друг? – подтолкнул я его.

Дэн широко улыбнулся и закончил:

– А твоему дорогому другу не придется мучиться с твоей дорогой птахой после твоего очередного ухода и краснеть за тебя перед твоей дорогой женушкой, когда ты нас познакомишь!

– А с чего ты взял, что я вас познакомлю? – удивился я. Уж этого я делать точно не собирался. Ожидать, что Дэн не сболтнет Виктории чего-нибудь лишнего, в особенности о моей второй жизни, крайне глупо.

Брови Дэна возмущенно поползли вверх и скрылись под козырьком кепки.

– Так ты еще и отказываешься знакомить своего дорогого друга со своей дорогой…

– Хватит этих «дорогих»! – осадил я его.

Дэн тут же прекратил кривляться и шумно выдохнул.

– Рик, что-то случилось? – взволнованно поинтересовался он. – Тебе не понравилась жена? Или ты ей не понравился? Она тебя отвергла? Не вынесла твоих домогательств? Забилась в угол в истерике, и ты побоялся испачкаться в соплях?

Я изумленно застыл, не зная, что ответить. Этот тип вечно сбивал меня с толку своими странными предположениями. Да и по сути, ни одно из них неверно.

Мне понравилась Виктория – или, скорее, могла бы понравиться, если бы не ее холодность и черствость, на корню пресекающие желание проявить к ней малейший интерес. Да и я ей, кажется, симпатичен, но она меня сторонится и игнорирует. А ведь если бы не Виолетта, прочно засевшая в моих мыслях, я бы определенно попытался растопить лед моей дорогой… – тьфу ты! вот прицепилось проклятое слово! – жены и завязать хотя бы подобие супружеских отношений. Но кое-что он все же угадал…

– Бери своего Малика и полетели выяснять, что случилось, – сказал я ему, оседлывая Руту.

– Куда? – недоуменно спросил Дэн, но все же направился к своему грифону.

– Увидишь.

Я вывел Руту из стойла, одним прыжком вскочил в седло, и мы взлетели в воздух. Родная стихия радушно приняла нас в свои объятия и подтолкнула вверх, направив в нужном направлении.

Пару мгновений спустя, Дэн поравнялся с нами.

– Так все-таки? Как прошла свадьба? Как тебе жена? – полюбопытствовал он.

Я промолчал и с трудом удержался, чтобы не скривиться – он ведь не отстанет, пока не узнает все в подробностях!

Друг мое молчание понял по-своему.

– Что, настолько все плохо? Дай угадаю! Она толстая, да? Капризная? Страшная? Или нет, постой, она же аристократка, значит… – он сделал многозначительную паузу и воскликнул: – Писклявая!

– Что?!

В ответ на мое недоумение Дэн пожал плечами и пояснил:

– А что, дедушка Роджер рассказывал мне как-то, что едва не женился на одной прекрасной девушке. Она была во всем идеальна: красива, женственна, хозяйственна, вот только голос у нее был до невозможности противный. Напоминал скрежетание ножа по стеклу. Такой, знаешь: кх-х-х-х…

Стоило представить этот звук, как меня всего передернуло.

– И хорошо, что ему вовремя подвернулась другая девушка, ставшая впоследствии моей бабушкой! А то, представь, был бы у меня сейчас такой же голос! – беззаботно продолжал друг.

– Будь так, я бы тебя на километр к себе не подпустил!

– Будь так, ты бы меня послушался и как миленький уже сопел в кроватке, пригревая бочок драгоценной супругой! – парировал он.

– Скорее уж охлаждая… – еле слышно пробормотал я, вспомнив, как выглядела моя жена в нашу первую встречу. Этакая Леди-Метелица, персонаж, буквально сошедший со страниц детской сказки: стойкая, как глыба льда, и непокорная, как встречный ветер… – А какая связь с аристократками? При чем тут вообще голос?

– Как при чем? – искренне удивился Дэн. – Ты разве не помнишь моих родственников по отцовской линии? Особенно его сестрицу, мою дражайшую тетушку.

– А, леди Сюзанну Салстон? – вспомнил я. Перед глазами тут же возник образ невысокой полноватой дамочки из Дома Пегаса, вечно льющей слезы по любому пустяку. – Что-то не припомню, чтобы у нее были проблемы с голосом.

– Проблемы с голосом?! Да какие проблемы? У нее и голоса-то не было – сплошные завывания! Пока я жил в родовом замке, мне вечно казалось, что со мной по соседству проживает настоящая банши – гул стоял жуткий! А после гибели моего батюшки так вообще превратился в вой стаи волков на луну! Особенно это ее: «О-ох, Дэнни! Как же вы на своего папеньку-то похожи-ы-ы, словами не переда-а-ать! Жаль только, что бастард! Эх, жаль неимоверно-о-о! А так бы поставить вас во главу семейства – ему ой как нужна сильная рука-а-а. Ах, увы, увы…» – очень натурально скопировал ее голос Дэн, повысив тон до уровня ультразвука, а потом продолжил своим: – Пф-ф! Да я даже рад, что маменька моя никакого отношения к этим Великим Домам не имела и замуж за папеньку пойти отказалась! Жить под одной крышей с этими… Пегасами, – презрительно выплюнул он, – это не для меня!

Я с пониманием улыбнулся. Кому, как не мне, человеку, буквально сбежавшему от правил высшего света, понять отношение того, кто в силу глупых формальностей оказался лишен шанса на полную семью.

Дэн из тех людей, кому выпало сомнительное счастье родиться в любви, но по другую сторону простыни. Его отец, будучи в то время первым наследником Дома Пегаса и весьма преуспевающим хирургом, влюбился в простую травницу, которая поставляла к ним в больницу ингредиенты для лекарств. Завязался бурный роман, результатом которого стала беременность девушки, красивое признание в любви, прилюдное предложение руки и сердца и… категорический отказ травницы.

Никто не ожидал такого поворота событий. Простая девушка, вынужденная собственным трудом зарабатывать себе на жизнь, отвергла будущего главу рода Пегаса! Да кто так делает вообще?!

Непонимание, презрение, обвинения в недалекости были ей верными спутниками на протяжении последующих нескольких месяцев. А травница была сама себе на уме: никого не слушала, жила в гармонии с собой и принятым решением.

Вскоре родился ребенок по имени Дэннис, которого отец намеревался сделать частью семьи и своим наследником, даже вопреки воли любимой девушки. Но тут вмешались обстоятельства… и король – отец нынешнего правителя Аэриса. В связи с кончиной главы семейства отцу малыша пришлось занять его место, а король велел Пегасу жениться на представительнице Дома Гарпии, дав при этом бедному парню весьма мудрый совет: уважать решение возлюбленной, каким бы странным оно ему не казалось.

Так он и поступил.

Впоследствии Дэн долгое время винил родителей: отца – за то, что не настоял на своем, а мать – за нежелание связываться с высшим светом. Отец не забывал сына и любил его, регулярно навещал и приглашал в свой родовой замок. Там маленькому Дэну приходилось несладко: многочисленные кузены и кузины вечно насмехались над ним, попрекали испорченной кровью, оскорбляли и унижали. Тогда мальчик считал, что стал жертвой вселенской несправедливости, проклинал всех и вся, обижался на родителей. Он завидовал своим родственникам, у которых было все то, что могло принадлежать ему по праву рождения.

Но чем старше становился, тем сильнее убеждался в правильности решения матери. Жизнь высшего общества стала казаться ему глупым фарсом, где все напоминали чванливых павлинов, красующихся друг перед другом своими перьями, где все лгут и притворяются, пряча себя настоящих за яркими масками. Тогда юный Дэннис переосмыслил многое, стал реже бывать в отцовском доме, предпочитая больше времени посвящать поиску собственного пути.

Несмотря на то, что у него не было доступа к Тайным знаниям рода, стихийная наследственная магия была в нем крайне сильна. Магия воздуха – такая же, как у Дома Грифона, – играла в нем, бурлила бешеным вихрем, тянула на подвиги и приключения и привела наконец сюда, на аэротрассу Вильденберга.

Свою карьеру он начинал с профессии грифоньего наездника, а после увлекся организацией гонок, приемом ставок и продвижением чемпионов. Именно здесь мы с ним и познакомились.

– Как ты узнал, что я приду сюда? – поинтересовался я.

– А что тут знать? – пожал плечами Дэн. – Ты у нас обычно в любой непонятной ситуации прячешься под теплое крылышко Руты. А внезапная свадьба как раз подходит под категорию таких ситуаций!

Я усмехнулся тому, как хорошо, оказывается, он меня знает. Но уже спустя миг от моей улыбки не осталось и следа. На горизонте показались очертания замка Вильденберг. И были они какими-то неправильными.

Воспоминания подсказывали, каким был наш дом прежде – огромный каменный замок с десятком высоких и не очень башен, оканчивающихся острыми шпилями на вершинах крыш. Несмотря на кажущуюся мрачность строения, он всегда был полон жизни. Только жителей замка и прилегающих к нему территорий насчитывалось более двух сотен душ, не считая частых гостей, с определенной периодичностью сменяющих друг друга.

Теперь же здесь было подозрительно пусто, и вместо шума людских голосов раздавалось лишь скорбное завывание ветра.

Хмуро переглянувшись с Дэном, мы рванули к замку.

Облетая вокруг территорию, доставшуюся мне по наследству, я наблюдал ужасающие разрушения, причины которых до сих пор никому не были известны. Почти четверть великого строения была разнесена в клочья и разобрана по частям. Складывалось впечатление, что тут произошел самый настоящий взрыв. Причем внутри замка.

Спешившись со своих грифонов, мы осторожно приблизились к тому, что предполагалось эпицентром взрыва. И после недолгого обследования вывод напрашивался один:

– Что-то случилось в лаборатории отца.

– В лаборатории? – удивился Дэн, также внимательно приглядываясь к остаткам замка.

– Да… Не знаю подробностей, но незадолго до того, как я уехал из дома, мой отец решил устроить в пустующих помещениях замка что-то вроде частной лаборатории и полигона для проведения испытаний. Это был очередной способ заработка – сдаешь в аренду помещение, получаешь прибыль, помогаешь научным исследованиям.

– А почему именно здесь? Неужели нельзя для такого опасного дела подобрать более отдаленное место? – недоуменно хмурился друг, и я был с ним совершенно солидарен.

– Не знаю, сказал же! Единственное, что приходит на ум – это то, что он ввязался в очередную незаконную авантюру, а следом втянул и всю семью… Вероятно, это была не просто минутная блажь, а что-то серьезное, что желательно держать в тайне от общества.

– Считаешь, это стало отправной точкой к готовящемуся мятежу против короля?

– Не знаю, – со вздохом повторил я. – Но вывод напрашивается именно такой…

– И что теперь собираешься делать?

Ответил я не сразу, сперва обдумал все варианты. Что еще я мог сделать в данных обстоятельствах? Как бы я ни пытался всю свою жизнь избегать связей с Домом Грифона, он все равно оставался моей семьей, пусть даже теперь никого почти не осталось в живых. Это мой долг – разобраться с этим делом, выяснить правду. К тому же, что-то мне подсказывало, что без этой правды вернуть Дому благосостояние будет невозможно.

– Полагаю, король не просто так решил отдать мне замок сразу.

– Надеется, что ты займешься расследованием? – предположил Дэн.

Я пожал плечами:

– Вряд ли. Для расследований у него есть специально обученные люди. Тот же Дом Грима, например. А что я могу? Да и рассчитывай он на мою помощь в этом деле, обратился бы с просьбой официально.

– Зачем тогда все это?

– Как минимум, потому что это мой дом, и я имею полное право на то, чтобы в скорейшем времени заняться его восстановлением, нет? – немного резко ответил я. А потом выдохнул, пытаясь успокоиться. – А если серьезно, то, думаю, ему нужна хорошая приманка.

– Приманка?

Я принялся перечислять факты недавних событий:

– Сам посуди. Пышная свадьба, вести о которой прогремели на всю страну. Скорейшее восстановление Дома Грифона, которое должно начаться с моим возвращением. И, конечно же, отстройка замка, родового гнезда, включая те самые лаборатории, в которых произошел взрыв.

– То есть король хочет убить двух зайцев сразу: вернуть стабильность Домам Аэриса и найти нарушителей спокойствия, – подвел итог друг.

Я молча кивнул.

– Но кому могла потребоваться тайная лаборатория? – спросил Дэн. – И главное, для чего? Какие из Домов у нас занимаются наукой?

– Многие, – протянул я, воскрешая в памяти все то, что знал об устройстве Аэриса. – Сфинксы, например, Фениксы, да и остальные. Каждый по немногу.

– А Дом Единорога чем славится?

Я нахмурился, на минуту зависнув. Пытался вспомнить, но не выходило. Все потому, что Дом этот новый, появился не более четверти века назад, а таким, как он обычно долго приходится искать свой путь и свою отрасль в государственном управлении.

– Я знаю только, что Гидры занимаются финансами, но Единороги, которые отделились от них… Кажется, у Виктории не так давно погиб отец, – вспомнил я и решительно запрыгнул на грифона. – Надо бы подробнее разузнать об этом. Вдруг это как-то связано со смертью моей семьи?

– Согласен. Только, Рик… – придержал он зачем-то поводья Руты.

– Да? – удивленно взглянул я на него.

– Пожалуйста, помягче с ней. Хорошо? Она тебе может не нравиться, понимаю, но это не значит, что надо учинять ей жестокий допрос с пристрастием. Все же она теперь твоя семья.

– Да за кого ты меня принимаешь?! – возмутился я тому, что мой лучший друг мог заподозрить во мне склонность к насилию. – И с чего вообще решил, что она мне не нравится?

Дэн ответил искренним изумлением.

– Действительно, с чего!

Я никак на это не ответил. Лишь покачал головой и раздраженно махнул рукой.

– Ладно, мне пора. Больше тут делать нечего, а меня жена дома ждет. Увидимся! – не дожидаясь друга, взлетел в воздух и направился прямо в сторону столицы.

Несмотря на то, что из всех магических существ грифоны лучше прочих приспособлены к переносу пассажиров по воздуху, люди почему-то считали их весьма ненадежным транспортом. Хотя и не бывало таких случаев, когда грифон не довез своего седока до места назначения, в большинстве своем люди все равно не рисковали на них летать.

Для передвижения по воздуху на дальние расстояния уже давно изобрели дирижабли, по земле – поезда, а по воде – корабли. В столице уже вовсю колесили недавно изобретенные, но уже успевшие войти в моду, автомобили. А пышно разодетым консервативным аристократам идеально подходили старомодные кареты, запряженные лошадьми.

И тем не менее, быстрее грифона транспорта пока не изобрели, а магическое существо не вырастили. Поэтому до столицы я добрался очень быстро, спешился на окраине на безлюдном пустыре и отправил Руту обратно, а сам воспользовался мастерством телепортации и переместился в собственную спальню.

Не было бы запрета на демонстрацию Тайных знаний, не стал бы мучить Руту долгими перелетами туда-обратно. Так нет же, даже от лучшего друга приходилось скрываться!

Увидев все еще лежащую на полу фату, вспомнил о жене, с которой так некрасиво сегодня поступил. Решил даже зайти к ней, извиниться, но вовремя вспомнил о позднем времени суток. Она, наверное, уже давно спит. Не стоит ей мешать.

Ви

Темная ночь окутала город. Такая шумная и оживленная днем столица по ночам казалась необычайно тихой и сонной. Ни транспорта на дорогах, ни животных – лишь редкие прохожие, шатающиеся по подворотням в поисках приключений. И я одна из них.

В том числе за это я любила свой образ жизни. За возможность после шумных залов салона и безудержного веселья разгульного вечера наслаждаться покоем и умиротворением ночной тишины. Как же прекрасно вот так стоять в одиночестве на мосту и любоваться звездами, отражающимися в водах реки Лунны, которая разделяет столицу на две части! По одну ее сторону лежал так называемый Деловой Центр, где располагались все предприятия, магазины и многочисленные источники развлечений на любой вкус, в том числе и салон «Чайная роза». Здесь же проживало большинство обычных горожан в своих многоэтажных домах и маленьких квартирках.

По другую сторону находилось то, что привыкли называть Главным Центром. На его территории располагался королевский дворец, а также богатые усадьбы Великих и Новых Домов. Красивый, ухоженный район, в котором почти не встретишь беспризорных детей и подозрительных личностей.

А я вот умудрилась!

Возвращаясь из салона, по привычке сначала направилась в сторону родительского дома, и, заметив свет в окнах в такой поздний час, забеспокоилась – если матушка не спит, пробраться в дом незамеченной гораздо сложнее.

Но тут же беспокойство сменило причину, стоило вспомнить, что мой дом больше не здесь. Не из-за меня ли матушка не спит? Небось, только что вернулась с праздника? Тогда и мне пора возвращаться.

До нового дома пришлось делать приличный крюк и пересекать улицы, по которым я прежде пешком не ходила. Удивительное дело – из окна транспорта город выглядит совсем иначе! Но заблудиться здесь было сложно, до своего квартала добралась без приключений.

Тут меня и поджидала неожиданность.

– Девушка, постойте! – остановил меня мужской голос.

Я обернулась. За мной по пятам следовал какой-то незнакомец в дорогом плаще и темной шляпе. Судя по тому, как он двигался – вразвалку, торопливо, сильно размахивая руками, – сразу стало понятно, что это кто-то из обеспеченных, но точно не высокородных.

– Доброй ночи, Виола! – поприветствовал он меня, приблизившись. – Не дело это, что столь прекрасной юной девушке, да еще и столь известной приходится в одиночку до дома добираться. Давайте я вас провожу!

– Не стоит, я уже почти на месте, – ответила я.

Мужчина огляделся, не скрывая искреннего изумления. А я мысленно отшлепала себя по губам. Конечно, где танцовщица, а где самый богатый район Главного Центра! Это ж надо было такое ляпнуть!

– Я хотела сказать, что просто прогуливаюсь, – поспешила исправиться я. – Здесь тихо и спокойно. Идеальное место для поиска вдохновения!

С досадой посмотрела на дом, до которого оставалось всего несколько шагов. Уже далеко за полночь, а хозяйка все еще не в постели. Вон уже и гости почти закончили покидать особняк. Сейчас был бы самый лучший момент для проникновения! Прикинуться какой-нибудь служанкой, ненадолго отлучившейся по делам. Тем более, что их только недавно наняли, и вряд ли кто-то станет задавать вопросы.

А с этим… доброжелателем даже внешность теперь не сменить! Вот чего привязался?!

Поспешила прочь от дома, пока подвыпившие гости, садящиеся в кареты, не заметили поблизости знаменитую Виолетту Моро и не пристали с просьбами дать автограф. Мужчина, конечно же, увязался следом.

– Удивительно! – воскликнул он и замолчал, ожидая, наверное, что я проявлю интерес к его мыслям и спрошу, что же его так удивило.

Но я ничего не сказала, делая вид, что рядом со мной никого нет. Просто гуляю, иду по своим делам…

– Удивительно узнать вас с новой стороны, Виола, – все же продолжил незнакомец. – Такая яркая девушка со множеством поклонников, оказывается, предпочитает проводить время в одиночестве.

– Ну вот, раз вы теперь поняли, что я люблю, не откажитесь ли вы сделать мне приятное своим моментальным исчезновением с моего поля зрения?

Мужчина рассмеялся, решив, что я шучу, и, конечно же, исчезать отказался. А я поймала себя на том, что от волнения даже отшить его пытаюсь преувеличенно вежливо. Дурацкая привычка!

– Ну куда же я денусь? Честь не позволит мне бросить вас. Что если вы попадете в беду?

Бросила на него полный высокомерия взгляд, выражая сомнение в наличии у него этого редкого качества под названием честь.

Но мужчина и бровью не повел, продолжая следовать за мной.

– Кстати, забыл представиться! Меня зовут Джерри Тонг, я грифоний наездник. Должно быть, вы слышали обо мне, как о многократном чемпионе гонок.

Я никак не отреагировала на эти слова, хотя имя его действительно было мне знакомо. Главный соперник Рика Томпсона, очередной гонщик. Интересно… Либо это просто совпадение, и мне необычайно везет на внимание таких авантюристов, либо кто-то кому-то хочет насолить.

Дальше Джерри рассказывал о себе, своей жизни и всячески пытался показать, насколько сильно я ему нравлюсь, и что на самом деле у нас с ним много общего. Что ж, неубедительно.

Вскоре, наворачивая уже третий круг по ближайшему к «Чайной Розе» кварталу, мне вконец надоела его компания, и я решительно остановилась.

– Вижу, вас, как и всех прочих моих поклонников, ужасно интересуют мои секреты, – сказала я, глядя ему прямо в глаза и закидывая руки за голову, чтобы развязать ленты маски. – Хотите знать, что скрывается за этим прекрасным образом?

– Конечно хочу, – ответил он, следя за моими действиями с нескрываемым предвкушением.

– Тогда…

Ленты развязались, и я медленно отняла маску от лица, полностью преображаясь.

– Каждый сам выбирает путь к своей мечте, – сказала я мужицким басом, изо всех сил стараясь не расхохотаться от того, каким стало лицо бедного наездника.

– Ясн-но, – от шока он начал заикаться и хватать ртом воздух.

Представляю, что он увидел: здоровенный бородатый мужик, чуть ли не вдвое выше него, с бандитским лицом и буграми литых мышц, выступающих из-под тоненького женского платьица. Специально не стала менять иллюзией одежду для наилучшего эффекта. И теперь цветастый сарафан почти трещал на мне по швам, а легкий ветерок раздувал подол, который едва прикрывал мои здоровые волосатые бедра.

– Это… это как? – осмелился спросить он.

Я указала на маску:

– Спецпроект, заказная работа. Мгновенное преображение. Если хотите, могу дать рекомендацию.

– Н-не стоит, – Джерри отступил с поднятыми руками, будто я собралась насильно заставить его надеть маску.

В этот момент я как раз заметила подъезжающую конку и, попрощавшись с Джерри, быстро запрыгнула в нее. Иллюзионистка из меня, конечно, неплохая, но после выступления с красочными спецэффектами, силы мои были на пределе, и я в любой момент могла обернуться собой настоящей. А мне бы этого не хотелось.

Глава 5. Чаепитие с Гарпиями

Ви

Вернулась домой я только под утро и с удовлетворением отметила, что гостей больше нет, а слуги все еще спят. Вздремнув пару часиков, привела себя в порядок и спустилась в столовую, где уже все было накрыто к завтраку.

– Доброе утро! – поприветствовала я мужа, сидящего за столом в гордом одиночестве и откровенно зевающего во весь рот.

Что, неужели не только у меня сегодня была веселая ночка? Кошмары спать не давали? То-то же! Карма – вещь жестокая! Будет знать, как обижать молодую жену!

– Доброе утро, Виктория! Как спалось на новом месте? – с преувеличенным радушием отозвался он, наблюдая за тем, как я устраиваюсь за столом.

– Спасибо, хорошо. Надеюсь, вам тоже?

– Просто замечательно, благодарю!

– Отлично! – поливая вишневым джемом тост, отозвалась я. – Тогда я хотела бы выяснить пару моментов, касающихся нашего совместного будущего. В котором часу вы будете свободны?

Ричард задержал на мне удивленный взгляд, но быстро взял себя в руки и ответил:

– Полагаю, часам к четырем вернусь домой. Тогда сможем обсудить все, что считаете необходимым.

– Договорились! – сдержанно улыбнулась и приступила к завтраку.

Обсудить нам и правда требовалось многое. Не желает жить, как нормальные муж и жена – в любви, будем жить так, как меня всегда учили – в согласии, как деловые партнеры. Теперь я жена пусть разоренного, но все же герцога и главы Великого Дома. Да и совсем бедным его не назвать. Ткацкая фабрика, замок и фермерские угодья – уже вещь немалая, есть от чего отталкиваться.

Бросать все дела на мужа я не собиралась. Да у нас и не принято так! К тому же, не слишком мне внушает доверие его провинциальное прошлое. Он ведь, наверное, и не представляет, с чего начать и что делать. Я, буду честна, тоже, но вместе мы точно как-нибудь справимся!

С этими оптимистичными мыслями я почти закончила завтрак, когда служанка вручила мне письмо. Это оказалось приглашение на прогулку от сестер Иммельман, моих подруг из Дома Гарпии.

Быстро же они! Какие нетерпеливые… Конечно, такое событие! Свадьба лучшей подруги – нужно скорее собраться и посплетничать.

Стала быстро прикидывать, чем бы таким отговориться. Прежде у меня получалось без проблем: матушке говорила, что гуляю с подругами, девочкам – что остаюсь дома за учебой, а сама убегала на репетиции и пропадала до вечера. Никто и не думал за мной следить – полное доверие, настоящая гармония, которая достигалась своевременными подарками и знаками внимания, а также взаимными услугами и помощью.

Контролировать обе своих жизни тяжело, но не невозможно. Нужно просто быть достаточно проворной и осторожной. В высшем свете, подчиненном бесчисленным нормам и правилам этикета, всегда есть место для маневра. Никто не станет в открытую расспрашивать о каждом твоем шаге. Никто не посмеет усомниться в твоих словах, если прежде ты не был пойман на лжи. В Главном Центре все еще правят репутация и статус. Она имеет даже больший вес, чем деньги Делового Центра.

Однако все изменилось, и статус теперь играет против меня. Стоило придумать план получше. Уверена, расхождение в показаниях подруг вызовут у мужа подозрения, если в них появится необходимость. И наоборот, от подруг меня, замужнюю леди, теперь может спасти только сопровождение супруга…

Пока я раздумывала над ответом, не заметила, как Ричард пожелал приятного дня, поднялся со своего места, намереваясь уходить, но замер у меня за спиной, вчитываясь в записку. Терпкий аромат его одеколона привлек внимание, заставив мое сердце на мгновение дрогнуть.

– Встреча с леди Анжеликой и Вероникой Иммельман, значит? Что ж, тогда я за вас не беспокоюсь, вы в надежных руках.

Задохнувшись от возмущения, я смяла записку и, словно спущенная пружина, вскочила со стула, едва не снеся тарелки со стола.

– Как вы смеете заглядывать в мои письма?! Это подло! Где ваши манеры, Ричард?

У мужа нервно дернулась щека, но в остальном он остался невозмутим.

– Я просто заинтересовался, над чем таким любопытным вы столь усиленно размышляли, что не заметили, как я попрощался с вами.

Румянец смущения порывался раскрасить мои щеки, но я умела контролировать эмоции.

– Прошу прощения, я и правда вас не услышала. Но это не значит, что нужно так себя вести! Об этом нам тоже предстоит поговорить сегодня, – не сдержавшись, я назидательно ткнула пальцем в его грудь.

Судя по плотно сжатым губам и сверкающим гневом глазам, такое Ричарду не очень понравилось, да и перспектива выслушивать мои нотации о поведении тоже впечатляли мало.

– Поговорим, – многозначительным тоном произнес он, явно подразумевая что-то свое.

Вновь обменявшись пожеланиями приятно провести день, мы разошлись по своим делам. Муж забрался в новенький автомобиль, – и где только успел достать? – а я принялась дожидаться карету сестричек-гарпий.

Рик

Виктория права, обсудить нам следовало многое. В особенности ее поведение и род деятельности ее семьи. И если второе мне вполне под силу выяснить самостоятельно, то первое нуждается в большой доработке с ее стороны.

Она решила, что мы будем жить по строгим правилам? Что ж, дело ее. Но я в этих играх участвовать не намерен! Хотя бы в собственном доме имею право ходить, куда хочу, и делать, что хочу. И с женой разговаривать так, как мне больше нравится и как мне привычнее!

Эта ее пренебрежительная холодность просто выводила меня из себя. Умом понимал, что такая сдержанность является не просто нормой, а эталоном поведения в высшем обществе. Я бы должен гордиться тем, что у меня такая образцовая супруга, но… не могу. Ничего не могу с собой поделать! Как меня бесили такие порядки в детстве, так бесят и сейчас.

Большая часть выигрыша с гонок ушла на покупку автомобиля. Удовольствие не из дешевых, но оно того стоило. Все-таки представительность не пустой звук. Важно соответствовать своему нынешнему статусу хотя бы внешне. Если я хочу вернуть былую славу своего Дома, начать следовало с подтверждения своего статуса.

Прежде всего требовалось восстановить прежние связи или наладить новые. И начать я решил с обзора владений. А конкретнее, с ткацкой фабрики.

Всем известно, что законодателем мод в Аэрисе всегда являлся тот самый Дом Гарпий, с которым, как оказалось, водила дружбу Виктория. Одежда, которую изготавливала их фирма, повсеместно славилась своим отменным качеством, стоила немалых денег и активно меняла свой внешний вид из сезона в сезон, что вынуждало верных последователей мира моды тратить немалые суммы на регулярное обновление гардероба. Помимо нескольких крупных швейных мастерских и небольших ателье, у них имелась своя ткацкая фабрика, которая появилась как раз во времена падения Дома Грифона, и теперь она успешно удовлетворяла все их потребности по снабжению материалом.

Однако так было не всегда. Раньше, когда с Домом Грифона еще было выгодно и престижно вести дела, большая часть работы по созданию новых тканей лежала на плечах работников именно нашей фабрики. Теперь даже сложно представить, кто вообще осмелился бы связаться с нами…

И, видимо, мои опасения оказались не напрасны. Лишь подъехав к зданию фабрики, я понял, насколько тут все запущено.

Старое обшарпанное строение на окраине Делового Центра разваливалось буквально на глазах. Поднимаясь по лестнице к кабинету директора, я едва не скатился вниз на отколовшемся от ступеньки куске камня размером с половину моей ступни. Удержаться на ногах помогли лишь моя тренированная в гонках ловкость и расшатанные перила, держащиеся на честном слове. Еще немного и мне пришлось бы воспользоваться Тайными знаниями на глазах у шагающего рядом секретаря директора, дабы избежать перелома конечностей.

– Советую внимательно смотреть под ноги, – соизволил высказаться он. – И ничего не касаться. Желательно бы еще и не наступать никуда, но вы же не умеете летать, правда? Поэтому передвигайтесь на свой страх и риск. Здесь часто кто-нибудь падает.

– Благодарю за своевременный совет, – процедил я, не без труда восстановив равновесие и успокоив дыхание.

Секретарь бесстрастно пожал плечами, не обратив внимание на мой тон, и продолжил путь.

И это место когда-то приносило моей семье большой доход?! Верилось с трудом. Тут вообще кто-нибудь работает? Или все сотрудники взяли больничный отпуск и теперь покалеченные лежат по домам?

Дополнительное разочарование принесла встреча с директором фабрики. Господин Милч оказался тощим лысеющим мужчиной с тусклыми от нездорового образа жизни глазами и уставшим выражением лица. Меня он встретил без особого восторга, словно и не надеясь на то, что мой приезд сможет принести хоть какие-нибудь результаты. Я, если честно, тоже в это не верил, но все же был намерен попробовать что-то изменить. Хотя чем дольше я тут находился, тем больше становилось мое желание просто взять и закрыть это предприятие за ненадобностью.

– На сегодняшний день здесь работает восемнадцать человек, включая меня, секретаря и дворника, – докладывал директор.

– Дворника?! – опешил я. – А кто же тогда работает со станками? Где все люди? Здесь же было больше тысячи сотрудников!

Совершенно немыслимо, но этот человек просто развел руками, будто все работники были конфетами, которых съели мыши, и теперь их было невозможно вернуть!

Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнул и постарался успокоиться.

– Ладно… Что вы производите и куда сбываете продукцию?

– Нам пришлось переквалифицироваться. Станки уже давно в нерабочем состоянии, а на закупку новых не хватает средств, – признался директор. – Приходится пользоваться ручными, а с ними ничего путного не сделаешь. Поэтому теперь мы производим шарфы, платки, пояса, небольшие половики. А продаем их на седьмом рынке.

Подумать только… На рынке! Да еще и на седьмом! Это же… Кажется, это самый последний рынок в городе. Дешевле товаров, чем там, во всем Аэрисе просто не найти!

Ладно, пусть платки да половики, – чего еще ожидать от восемнадцати… нет, пятнадцати бестолковых ткачей? – но почему бы не продавать их хотя бы в деревнях? В пригороде найдется достаточно поселений с приличными рынками. И стоимость товаров там явно выше, а конкуренция значительно меньше.

Стоило затронуть этот вопрос, и на меня уставились, как на идиота.

– Простите за бестактность, лорд Эдельгаст, но вы хотя бы немного в курсе нынешних цен на перевозки товаров за пределы города? – спросил господин Милч.

Откуда мне знать? Рута и Тайные знания – вот и все мои способы передвижения…

Вслух я произнес другое:

– Не обязательно же возить на поезде. Да, цены на этот новый и быстрый вид транспорта действительно немного завышены, но ведь существуют же еще и обыкновенные конные повозки.

– По-другому слишком медленно и опасно. По дороге можно весь товар растерять. Бандитов в пригороде хватает.

«Ага… Уж половики-то для них – не описать какая ценная добыча!..» – с горечью подумал я и потер виски. Этот бессмысленный разговор, как и само это место принесло лишь головную боль и испортившееся настроение.

Ви

То, что вот уже второй раз за эту неделю я оказалась в любимом ресторанчике его величества, можно было бы счесть знаком судьбы. Хорошим или нет – покажет время. А пока я вполне неплохо проводила здесь время.

В этот раз ангелочки на стенах уже не казались такими кровожадными, подушки ощущались в меру мягкими и удобными, а сквозняк обходил нас стороной, потому что столик наш располагался в другом конце зала. То ли дело было в том, что дневной свет падал не так, как утренний, то ли в том, что компания была другая, но впечатление от этого места полностью изменилось.

Сестры-близняшки Лика и Ника сидели напротив меня и пили фруктовый чай, время от времени выпуская молнии из пальцев прямо в небольшую нагревательную плиту под чайником. И хотя там имелась специальная кнопка, запускающая сей хитрый механизм, предназначенный для поддержания температуры воды на нужном уровне, близняшки упорно продолжали ее игнорировать, предпочитая баловаться стихийной магией.

– Может хватит? – наконец не выдержала я. – Сломаете же. Или пожар устроите.

– Ничего страшного, – пожала плечами Лика, не отвлекаясь от своего занятия. – Потушишь своей магией, а за ущерб мы заплатим.

Ну конечно! Как у них все просто… Если проблему легко решить, значит можно смело ее устроить. Так что ли?

Недавняя трехчасовая прогулка по магазинам меня изрядно утомила, и я предложила где-нибудь отдохнуть и перекусить. Моих подруг, по-видимому, усталость не коснулась, раз они находили простое чаепитие настолько скучным.

– И часто вы бываете в этом ресторане? – поинтересовалась я.

– В последнее время да, – беззаботно ответила Ника. – Это ведь теперь самое модное заведение в Аэрисе. Весь высший свет проводит здесь время.

Я удивилась, но сохранила отстраненное выражение лица и спросила:

– А как же салон “Чайная роза”? Разве не он был самым модным местом?

– Вот именно, был, – строго заметила Лика. – Время не стоит на месте, а мода весьма капризна и переменчива. Нужно уметь ловить ее настроение еще до того, как она сменила направление. Для этого необходим особый талант. Не у каждого он имеется.

– Ну или можно вводить собственную моду, не так ли? – подхватила я, намекая на то, чем они занимаются по жизни: создают наряды, которые впоследствии копируют все остальные.

Даже сейчас на них были довольно необычного вида платья. С одной стороны, весьма консервативного привычного покроя, не нарушающего никакие правила приличия. Но с другой, весь их образ граничил с чем-то смелым, дерзким, словно бросающим вызов обществу. Яркие насыщенные цвета тканей переливались на свету – малиновый на Лике, и салатовый на Нике. Смотреть на них подолгу было больно – глаза начинали слезиться… Видимо, я уже потерпела поражение.

– Не думай, что все так просто, – не согласилась Ника. – Нельзя ввести в моду что-то, что будет неинтересно людям, или в чем они на самом деле совсем не нуждаются. Ну, если ты, конечно, не король Аэриса…

Ах да, король! Стоило только его величеству случайно мимоходом в разговоре похвалить это “ангельское” заведение, как сюда зачастили самые богатые и влиятельные представители общества. Так вот значит, как это все работает?

Если подумать, с салоном “Чайная роза” все было практически так же. Танцовщица Виола явилась, как снег на голову, и стала изюминкой салона. Кому-то пришлось это по вкусу, затем нравиться стало большинству. Популярность салона росла вместе с моей. Но теперь на фоне этого ресторанчика начинала постепенно уменьшаться.

Я принялась оглядывать помещение, ловя себя на мысли, что оцениваю его, как новое место для выступлений. Пришлось себя остановить. Я ведь не для того на самом деле рискую своей репутацией, танцуя перед публикой. Не гонюсь за славой и деньгами. Просто занимаюсь тем, что доставляет мне большое удовольствие. Однако соблазн был велик.

– Как думаешь, сестренка, – вкрадчиво начала Ника, хитро косясь на меня, – как долго продержится мода на обсуждение одного… интересного человека?

Я прищурилась, без труда распознав ее намек.

Лика тоже быстро уловила мысль сестры:

– О, я думаю, весь Аэрис еще много месяцев будет пристально следить за его успехами. Он ведь, можно сказать, новичок в своем деле. Сколько лет он прожил в провинции? Десять?

– Восемь, – поправила Ника.

– Все равно срок немалый. Интересно, чем он там занимался? Доил коров? Рубил дрова?

– Наверняка ему нелегко придется в бизнесе, в котором он совсем ничего не смыслит, – с преувеличенным сочувствием вздохнула Ника. – А ведь на его плечах теперь целый Дом: молодая жена, жители герцогства, внушительное хозяйство. Как бы не развалил все с непривычки!

– Да было бы, что разваливать! – фыркнула Лика. – Говорят, имущества у него теперь кот наплакал. Все конфисковано Короной в назидание остальным. А я считаю, что его всепрощающее величество поступил слишком мягко. Нельзя жалеть предателей!

– Не значит ли это, что тот человек вовсе не предатель и находится у его величества на хорошем счету? – вклинилась я.

Близняшки, как по команде, повернулись ко мне, словно только и ждали, когда же я наконец вставлю свое слово.

Я понимала, для чего и, главное, для кого они разыграли этот спектакль. Перед ними сидела та, кто имел самое прямое отношение к объекту их интереса. Они правы – Ричарда еще долго будут обсуждать все, кому не лень. И даже те, кому лень, будут продолжать это делать, вновь и вновь мусоля модную тему. А я теперь его супруга и могла бы дать сестрицам-гарпиям ценную информацию, которой пока не владел никто. Информацию, которая возвысила бы близняшек в глазах таких же стервятников, как они сами.

– Несомненно, – протянула Ника. – Он ведь наверняка возлагает на лорда Эдельгаста много надежд.

– Но при этом ничем не рискует, если его ожидания не оправдаются, – заметила Лика и с вызовом посмотрела на меня, мол, давай, убеди в обратном.

Я украдкой вздохнула. Выбора нет. Чтобы наладить бизнес, нужны связи и хорошая репутация. Так уж вышло, что заняться этим, по-видимому, придется мне…

– И тем не менее, он очень ценит Ричарда, – осторожно возразила я. – Возможно, мой супруг и не провел свою юность, занимаясь делами Дома, но он получил хорошее образование. Долг перед родом у него в крови. А отсутствие связей с родственниками, напротив, лишь плюс. Не знаю, смогла бы я довериться тому, кто пошел против Короны.

– А ты не думала о том, что и мятежность может быть у него в крови? – хитро прищурилась Лика. – Что если однажды он предаст тебя так же, как его родители предали короля?

– Главное, что они не предали друг друга и вместе шли в своем решении до самого конца, пусть этим концом оказалась их смерть. Так что нет, не боюсь. То, как ответственно Ричард подошел к организации нашей свадьбы, несмотря на всю внезапность события, то, как позаботился обо мне и моей семье, уже говорит о многом. А еще он очень внимательно и трепетно ко мне относится. Я верю, что у нас все будет хорошо, ведь там, где есть уважение, может появиться и любовь.

Надо же… Только что я чуть было сама не поверила в то, что говорила! Мои губы растянулись в горделивой улыбке.

– Ну-ну… – с сомнением протянула Ника. – Долго же продержится ваша любовь, если благодаря его стараниям вы оба останетесь без средств к существованию.

– С другой стороны, наша Тори – леди современная. В крайнем случае сможет взять все в свои руки, – неожиданно подмигнула мне Лика. – Только бы не надорваться от такой ответственности…

– Ничего, у меня уже есть план, как все исправить, – заявила я и таинственно улыбнулась.

Догадавшись, что подробностей от меня больше не получат, близняшки вежливо пожелали мне удачи и переключились на обсуждение любимых сортов чая.

А я принялась нервно теребить край рукава под столом. Как бы я ни пыталась показать уверенность, но в душе была склонна согласиться с подругами. Нас ждет либо голодная смерть, либо бесконечные долги и потеря тех жалких остатков репутации, что само по себе едва ли лучше смерти. Если только срочно что-нибудь не предпринять…

Глава 6. Настоящий хозяин

Рик

Коротко попрощавшись с директором и его секретарем, я покинул фабрику, да так поспешно, что почти парил по воздуху. Видел бы меня сейчас секретарь, точно решил бы, что я все-таки научился летать без крыльев.

Однако уже сидя в машине пожалел, что так быстро сбежал. Все-таки, хочу я того или нет, но это недоразумение, по какой-то причине все еще зовущееся фабрикой – теперь мое наследство и разбираться с ним придется мне… Стоит ли искать средства на его восстановление или лучше попрощаться с ним навсегда и забыть, как страшный сон? И если первое, то как развивать дальше? Я ведь вообще не разбираюсь в этой сфере!

То ли дело полеты…

В грифонах и гонках я понимал лучше многих и смог бы прекрасно руководить гоночной аэротрассой. Но вот незадача – король решил придержать ее под своим надзором и вручить мне ее потом в качестве ценного и желанного приза за все старания. А в том, что аэротрасса очень ценна – сомнений никаких. Единственная во всем Аэрисе. Конкуренции – ноль! Бизнес надежный, востребованный, приносящий постоянный доход. Лакомый кусочек для многих!

Но как же мне вернуть этот кусочек, если все, чем мне осталось пользоваться – это замшелая фабрика и разрушенный до основания замок?

Вся надежда на салон “Чайная роза”, который я приобрел на часть выигрыша, и фермерские угодья в родном герцогстве. Но даже в отличном состоянии они не смогут принести достаточно дохода…

Всю дорогу домой не мог избавиться от мысли о том, как здорово было бы открыть собственную аэротрассу. Я мог бы продвигать ее собственными силами, “переманив” на свою сторону величайшего чемпиона гонок, то есть себя. Дэн бы мне в этом помог. Идея так захватила меня, что стала первым, чем я поделился с женой во время совместного чаепития.

Виктория окинула меня долгим непроницаемым взглядом, и только тогда я понял, какую сморозил глупость. Ну да, нашел с кем поделиться… Разве способна эта девушка понять мою страсть к увлечению всей жизни?

Она и не поняла.

– Даже для такого дела нужно твердо стоять на ногах и иметь заметный вес в обществе. Одного лишь энтузиазма недостаточно!

– Поднявшиеся из простых людей предприниматели не обладали ничем подобным, когда основывали свои предприятия, – возразил я.

– Им было нечего терять, в отличие от тебя.

Хотелось спросить, а что есть у меня такого, что было бы жаль потерять. Но я вовремя прикусил язык.

Беспокойство Виктории оправдано – теперь я отвечаю не только за себя, но и за ее благополучие, а также за судьбу целого Дома. К тому же, без стартового капитала открыть новое предприятие не выйдет. А для привлечения инвестиций необходимы связи и хорошая репутация – ни тем, ни другим наш Дом не располагает. Можно было использовать выигрыш с гонок, но его я уже потратил на покупку салона, слуг и новый автомобиль… Черт бы его побрал!..

В попытке унять раздражение, отхлебнул из чашки чай, не обратив внимания на его температуру. Боль тут же обожгла рот и горло, заставив меня скривиться и издать какой-то невнятный звук, очень похожий на шипение.

Не успел я подумать о том, как все это выглядело в глазах жены, как почувствовал на своих губах успокаивающий холод, медленно распространяющийся дальше. И только миг спустя понял, что это была узкая ладошка Виктории, окутанная стихийной магией льда.

Словно испугавшись того, что сделала, девушка резко убрала руку от моих губ и обхватила тонкими пальчиками мою чашку, остужая чай.

– Вот и все, – сказала она, вернув мне мою чашку. – Теперь можно пить. Будь, пожалуйста, осторожнее в следующий раз.

– Спасибо.

Виктория опустила взгляд в свой чай, скрывая выражение глаз под длинными темными ресницами. А я невольно задержал взгляд на ее лице – таком красивом, почти идеальном, полном предельной скромности и добродетели. Ну и скукота!..

И все же на мгновение я позволил себе представить, что мог почувствовать сам, если бы она коснулась меня не ладонью, а губами… Интересно, может ли она их тоже сделать холодными? И если да, то станут ли они от этого менее мягкими и нежными? Хотя наверняка поцелуй был бы приятнее в любом случае, чем простое ничего не значащее прикосновение руками…

С усилием выкинул из головы ненужные сейчас мысли и произнес:

– Должно быть, я вел себя излишне безрассудно. Прошу прощение за это.

– Все в порядке, не стоит, – сухо ответила Виктория, не поднимая головы от чашки, словно теперь жалела, что вообще мне помогла.

Это меня немного задело, но я продолжил, как ни в чем ни бывало:

– И тем не менее, ты права. Пока еще рано думать об аэротрассе. Без нее забот хватает, – я поделился с ней впечатлениями о фабрике и всем, что мне выдалось там пережить.

Шок Виктории прекрасно читался даже сквозь привычную маску невозмутимости. Конечно, такой запущенной ситуации она никак не могла ожидать. Но хотя бы это заставило ее наконец открыто посмотреть на меня.

– Выходит, все настолько плохо… – в ее голосе слышалось беспокойство. – Но ведь, насколько я помню, есть еще фермерские угодья в Вильденберге. При правильной организации, сельское хозяйство тоже способно приносить хороший доход.

– Я бы сильно не надеялся, – покачал головой. – Леди Ильза сообщила, что родовой замок разрушен. Вполне возможно, что с ближайшими поселениями тоже случилось несчастье.

– Разрушен? Но как же так вышло?

Я пожал плечами:

– Вряд ли кому-то, кроме короля и его агентов, известны подробности. Но рано или поздно я все выясню. У меня уже есть первые зацепки.

Виктория метнула меня полный предостережения взгляд, но не стала никак комментировать мое заявление – лишь едва заметно дернула уголком губ, явно не одобряя моей инициативы.

Меня это даже развеселило – то, как тщательно она стремилась поддерживать образ спокойствия и равнодушия: никогда не перечить, не высказывать своих истинных мыслей, не показывать своих эмоций. И все же выходит, даже такая, как она, способна что-то чувствовать…

У меня еще имелись вопросы к Виктории, однако едва ли будет вежливо напрямую расспрашивать ее об отце. Поэтому я решил зайти издалека:

– Кстати, Виктория. Не хочешь поделиться секретом?

На короткий миг на ее лице проступило выражение испуга. Неужели этой девушке есть, что скрывать? Но она, как всегда, быстро взяла себя в руки:

– Спрашивай. У меня не может быть секретов от мужа.

– Это касается твоей семьи. На чем конкретно специализируется Дом Единорога?

– Ох, мой отец был одним из первых, кто озаботился вопросом защиты магических существ, – в ее голосе послышалось облегчение. – Он основал организацию, которая занималась надзором, лечением и защитой их прав.

– Прав магических существ?

– Конечно! Они хоть и животные, но необычные. А потому у них тоже должны быть права. Ты ведь наверняка знаешь, что магические существа не просто так появляются в Аэрисе. Никто точно не знает причин, но многим видится за этим некий сакральный смысл. А уж почему они выбирают тот или иной Дом для покровительства, вообще никому понять не дано. Но организация папы, насколько мне известно, и не стремилась ничего разгадывать. Они просто следили за тем, чтобы Великие и Новые Дома не нарушали контрактов со своими магическими существами и не вредили им.

– Но тогда… извини, но может, тебе известно что-нибудь о его гибели? Если не хочешь, можешь не отвечать.

– Все в порядке, – заверила она, покачав головой. – Это случилось очень давно. Я тогда была слишком мала и не знаю всех подробностей. Но мама рассказывала, что это как-то связано с основанием нашего Дома. Якобы единорог, которого встретил тогда мой папа, в обмен на защиту нашего рода потребовал от него отдать свою жизнь, – девушка грустно ухмыльнулась. – Не знаю, может, это просто глупая легенда, чтобы дети не слишком докучали расспросами об исчезновении отца, но в другие подробности меня не посвящали.

– Понятно… – задумчиво протянул я.

История вырисовывалась крайне странная. Непонятная организация по защите магических существ, о существовании которой я слышал впервые, хотя вся моя работа была напрямую связана с этими самыми существами. Таинственная гибель главы дворянского рода и только что образовавшегося Дома… Слишком много загадок, но с моей семьей вряд ли связано. По крайней мере, пока я не видел никакой связи.

– В любом случае, моя семья не имеет ничего, что могло бы помочь нам исправить финансовое положение Дома Грифона, – сказала Виктория. – Та пара предприятий, что у нас была, перешла по наследству моему брату. Я не имею на них прав.

– Не переживай, я тоже на них не претендую. Еще найдем способ выкрутиться.

– Тогда что насчет всего остального? Вильденберг – горное герцогство. Там должны быть рудники и богатые леса. Охота, древесина, ценные металлы…

Я покачал головой и невесело усмехнулся:

– Думаешь, наши соседи оставили бы в покое такое богатство? Со времени казни моих родителей не прошло и месяца, как Дом Сирен прибрал к рукам все ближайшие к ним рудники, чтобы не простаивали без дела, – объяснил я. Как бы я ни старался отгородиться от новостей о моей семье, некоторые слухи все же доходили до меня. – И знаешь, в общем-то, винить их не в чем. На самом деле, так они спасли от безработицы множество людей.

– И хорошо разбогатели на этом, – недовольно продолжила девушка. – А что с лесами?

– Если ты имеешь в виду древесину, то забудь. Лесопилкой всегда владел Дом Гарпий. Раньше, если помнишь, их графство было частью нашей земли, но после брака с Пегасами они стали их вассалами.

– И вот так незаметно весь Вильденберг разобрали по кусочкам… – разочарованно вздохнула Виктория.

Мне было нечего на это ответить. Доля моей вины в этом тоже имелась. Может, права была бабушка, все можно было исправить, вернись я в столицу раньше?

Виктория отложила в сторону чайную ложку, а затем решительно поднялась:

– Полагаю, нам лучше съездить туда и самим все проверить. Возможно, еще не все потеряно. А если и нет больше надежды, то лишь там, на месте, мы сможем понять, как разобраться с этой проблемой.

Я тоже поднялся и не сдержал кривой усмешки:

– Уже рвешься в бой, дорогая женушка? Похвально. Вот только, может, не стоит тебе так торопиться? Один я справлюсь быстрее. Мои Тайные знания заметно упростят задачу.

– Нет, нам следует отправиться вместе, – нахмурилась она, неодобрительно покосившись на меня. – Официально. Люди должны знать о нашем прибытии, чтобы успеть подготовить ответы на вопросы.

– Предлагаешь провести инспекцию? – догадался я. – В таком случае, не лучше ли будет нагрянуть неожиданно?

– Чтобы отпугнуть от себя всех? – она покачала головой. – Не в этот раз.

Я тихо хмыкнул и признал:

– Что ж, в этом есть смысл… Тогда не будем откладывать. Поедем завтра же!

Виктория явно не ожидала от меня такого энтузиазма, поэтому немного замешкалась.

– Завтра? Но… – она машинально тронула волосы, выдавая тем самым растерянность.

– Неужели у тебя уже имеются какие-то планы? – прищурился я.

– Что-то не припомню, – отрезала она, недовольно поджимая губы.

– Вот и отлично!

Я расплылся в широкой улыбке, чувствуя, что это лишь сильнее выводит Викторию из себя. И почему-то от осознания этого, настроение мое возросло сильнее.

А еще от того, что я все-таки смогу побывать на любительской гонке межсезонья и проветрить свою Руту. Честно признаться, не рассчитывал на это, ведь был уверен, что как минимум весь ближайший месяц буду занят обустройством новой жизни и не смогу покинуть пределы столицы.

Выходит, все не так уж плохо!

Ви

Все плохо! Все очень-очень плохо!

Мне придется уехать из столицы на неопределенное время, бросить танцы и своих поклонников… Как же так?!

Что самое ужасное – я сама же это и предложила! Ну кто меня за язык тянул?.. Но разве есть иной выход? Нам действительно необходимо наведаться в Вильденберг и увидеть всю ситуацию своими глазами. И как бы мне того ни хотелось, я просто не могла позволить себе переложить все дела на мужа. Мне следует его сопровождать. Так будет правильно.

Ух… Ненавижу! Ну что за дурацкие порядки?! Почему я должна тратить на это свое время? Это ведь даже не выход в свет. Напротив, поездка по дремучим лесам и деревням! Но так предписывают правила приличия. Если муж надолго покидает дом, то мне следует отправиться с ним.

Все решено, изменить ничего уже нельзя. Остается только смириться. И обязательно перед отъездом наведаться в “Чайную розу”, предупредить всех о своем отсутствии.

Весь оставшийся вечер я провела в своей комнате, выжидая, пока Ричард ляжет спать. Правда, оставалось смутное беспокойство, что в последний момент он может решить исправить вчерашнее недоразумение, и навестить меня этой ночью.

Однако время шло, а он так и не пришел. С одной стороны, мне это на руку. А с другой… Неужели я настолько ему не нравлюсь, что он решил окончательно поставить на мне крест? Но сейчас не время грустить. Передо мной лежит задача посерьезнее глупых переживаний об уязвленной гордости.

С наступлением темноты весь дом погрузился в сон, равно как и улицы Главного Центра. В салоне меня уже ждали. Публика встретила привычными овациями. Номер прошел идеально, но разве могло быть иначе?

Завершив номер и переодевшись в простую одежду, я покинула гримерку и направилась к кабинету директора салона. Однако, оказавшись у его кабинета, заметила неладное.

Дверь была не заперта, а даже чуть-чуть приоткрыта, хотя внутри никого не было. Дернула за ручку, чтобы захлопнуть дверь, но та вдруг просто-напросто отвалилась, жалобно звякнув об пол.

По спине побежали мурашки от нехорошего предчувствия.

Кто-то специально повредил замок, намереваясь пролезть внутрь и узнать тайны моего нового работодателя? Но в таком случае не лучше ли было аккуратно вскрыть его, а не ломать? Может, мистера Томпсона хотели запугать? Поэтому оставили все на виду?

Опасаясь каждой тени за углами и переживая, как бы кто не напал на меня из-за спины, я осторожно вошла в кабинет.

К моему удивлению, внутри никаких следов обыска или демонстрации угрозы не обнаружилось. Все вещи аккуратно лежали на своих местах, насколько я могла судить, и не похоже было, чтобы что-то пропало. Даже со времени пребывания здесь прошлого директора практически ничего не изменилось. Все это казалось очень странным, но чувство тревоги отступило, и я смогла внимательнее оглядеться.

В кабинете было не так уж много вещей. Скорее, эта комната больше напоминала не рабочий кабинет, а место для отдыха. Здесь располагался небольшой кожаный диванчик, стеклянный столик с пустой вазой, стеллаж, наполовину заполненный дешевыми безделушками, а на полу лежал разноцветный пушистый ковер. Правда, рабочий стол у окна и мягкое кресло рядом намекали на то, что сюда все-таки не только выпить приходят.

Я не собиралась рыскать по чужим вещам, – лишь проверить, все ли в порядке, – но мой взгляд невольно упал на лист бумаги, небрежно брошенный на краю стола. Знакомое имя внезапно привлекло мое внимание и заставило вчитаться в написанное:

«Договор купли-продажи…

…лорд Ричард Эдельгаст, герцог Вильденбергский…»

Стоп-стоп-стоп! Это что же получается, настоящий владелец этого салона теперь мой муж? А как же мистер Томпсон? Ведь это он заключал сделку, я видела! Или…

А я еще удивлялась, как ему удалось убедить прежнего директора расстаться с этим хлебным местом! Раз так, то тот вполне мог соблазниться обещанием покровительства известного Дома, в прошлом одного из величайших.

Так значит… Неужели великий наездник Рик Томпсон на самом деле как-то связан с моим мужем? Не зря ведь сегодня днем Ричард поднял вопрос об аэротрассе. Может, между ними существует какая-то договоренность? К примеру, мистер Томпсон является посредником Ричарда в вопросах бизнеса или, может даже, они близкие друзья?

Не мешало бы это выяснить. Потому что если они давно знакомы и хорошо общаются, мне придется быть крайне осторожной с господином наездником. Нельзя, чтобы он догадался о том, кем я являюсь на самом деле.

Глава 7. Город Грифонов

Ви

К полудню следующего дня мы с Ричардом прибыли на вокзал, проследили за тем, как загружают в багажный вагон наши вещи, и через пятнадцать минут уже ехали на поезде в направлении Вильденберга.

Мерный стук колес, голоса других людей, доносящиеся из соседнего купе, стремительно мелькающие перед глазами пейзажи за окном – все это казалось чем-то необычным, ведь я ни разу не путешествовала на поезде. Новые для меня звуки и ощущения сначала раздражали и вызывали дискомфорт, но я к ним быстро привыкла, и вскоре они начали даже убаюкивать своей монотонностью.

Сквозь закрывающиеся веки я то и дело поглядывала на мужа, расположившегося на противоположном сидении. Тот задумчиво глядел в окно, хмуря брови, но вряд ли всерьез интересовался сменой местных красот. Хотелось бы верить, что в его голове сейчас строились грандиозные планы по спасению Дома Грифона от полной гибели, но я не обманывалась. Да, я защищала его перед подругами, стараясь выставить в лучшем свете, но на самом деле и сама сильно сомневалась в его дальновидности. Вот на что ему вообще сдалась “Чайная роза”?!

Вчера, покидая салон, я попросила одного из работников разобраться с замком на директорской двери. Сообщить о проблеме Ричарду лично у меня нет никакой возможности, но я оставила ему записку от имени Виолы. Когда-то я думала, что Рика Томпсона привлекла именно она, точнее, этот образ и мои выступления, заставив купить салон. Но если за всем этим с самого начала стоял мой муж… Ну нет! Это уже слишком!

На мгновение даже захотелось рассказать ему обо всем прямо сейчас и поинтересоваться, зачем вообще ему понадобилось приобретать этот салон. Да и где он на это деньги достал? Хотя на автомобиль же у него тоже откуда-то средства нашлись…

К счастью, усыпленная дорогой, я чувствовала себя слишком ленивой, чтобы даже просто глазом моргнуть, не говоря уже о том, чтобы еще шевелить губами и что-то говорить. Как бы я ему объяснила, откуда мне известно об этом салоне?

Громкий гудок поезда внезапно нарушил умиротворяющую тишину. Мы прибыли на станцию, и здесь, к моему удивлению, оказалось очень многолюдно.

Не знаю, что я ожидала увидеть. Но, как человек, проживший всю жизнь в продвинутой столице, я бы гораздо меньше удивилась безлюдной пустыне или дикому лесу. А то и вовсе приняла бы за норму полное отсутствие дорог и использование бурых медведей в качестве транспорта.

Тем не менее, мы прибыли в город – пусть в небольшой, но полноценный, с наличием всего необходимого для комфортной жизни. Ровные чистые улицы, аккуратные невысокие домики, много прохожих. Автомобили, правда, сюда еще не доехали, но их и в столице пока не много. В общем, ничего особенного. И все же нашлось одно главное отличие…

– Ай, помогите! – вскрикнула я и кинулась к ближайшему защитнику – мужу.

Стоило мне только оказаться на улице, как моя шляпку сдуло прочь мощным потоком ветра, а следом всего в паре метров от моей головы промелькнула огромная темно-коричневая когтистая лапа.

Ричард неожиданно бережно прижал меня к себе, но тут над ухом раздался еле слышный смешок:

– Это всего лишь грифон, Виктория. Мы в городе аэротрассы, здесь их много. Но ты еще успеешь привыкнуть.

Всего лишь грифон?! Да он меня едва не убил! Здесь что, совсем о безопасности прохожих не заботятся?

От испуга мне хотелось разразиться проклятиями и привлечь внимание местных служителей порядка, чтобы позаботились о наказании для хозяина грифона. Но я крепко сцепила зубы, уткнувшись в плечо Ричарда, и сдержалась – публичные скандалы плохо сказываются на репутации, нельзя такого допускать ни при каком раскладе!

С большим трудом взяв себя в руки, я отстранилась и натянуто улыбнулась:

– Спасибо, Ричард. Извини, что зря потревожила тебя – еще и помаду на твоем пиджаке оставила. Ты прав, это всего лишь грифон. Я быстро к ним привыкну.

Муж задержал на мне взгляд, будто бы ожидая от меня совсем другой реакции. Но, не дождавшись, разочарованно покачал головой и произнес:

– Идем, нам нужно зарегистрироваться в гостинице.

Рик

Звук форточки, свободно хлопающей на ветру по оконной раме, снова и снова вырывал из раздумий. Середина ночи, а сна ни в одном глазу. Стоило бы отдохнуть, но еще оставались важные дела, которые нельзя было откладывать на завтра. Нужно только дождаться, когда жена в соседней комнате уснет…

Нет, с таким шумом ждать придется долго.

Я решительно поднялся с кровати, призвал магию воздуха и намертво запечатал окно. И пусть только попробует какая-нибудь горничная тронуть его с намерением проветрить комнату! Для надежности даже взял лист бумаги и написал крупными буквами: “НЕ ОТКРЫВАТЬ!” А потом прикрепил к стеклу. Оставалось только надеяться, что слуги здесь умеют читать.

Стихийная магия – вещь ненадежная. Ее действие, как правило, краткосрочно. Иногда можно заставить ее продержаться дольше, но только если никто не попытается вмешаться в конструкцию заклятия. Не хотелось бы, чтобы форточка снова случайно хлопнула в самый неподходящий момент и разбудила Викторию, заставив ее проверить, что за шум.

А вообще странно, что здесь есть такие проблемы.

Сквозняки в Вильденберге – обычное дело. Но ведь это лучшая гостиница! И номер нам дали самый большой и дорогой, стоило только хозяину узнать, кто мы такие. К счастью, здесь было две спальни, и не пришлось решать, кто займет кровать, а кто останется на диване – каждому досталась личная комната.

Никто из нас не стремился сближаться. А после того, как Виктория себя повела сегодня днем, я вообще перестал ее понимать. Неужели она совсем не имеет собственного мнения? Неужели ей настолько важно соответствовать чужим ожиданиям?

Стало немного совестно за то, что я ей тогда сказал, ведь нападающие на приезжих грифоны это вовсе не норма даже для города аэротрассы. Виктория была бы вправе возмутиться и потребовать наказания для безалаберного хозяина магического животного, но почему-то предпочла сделать вид, что ничего не произошло. Ну ничего, я того грифона запомнил и еще успею найти его хозяина. Он за все заплатит…

Уже собирался отойти от окна, как вдруг заметил подозрительного мужчину, с любопытством заглядывающего в окна гостиницы. И все бы ничего, но стоило ему задержать взгляд на окнах нашего номера, как я сразу его узнал.

Джерри Тонг!

Что он здесь забыл? Следит за нами? И как давно?

Свет в моей комнате не горел, поэтому Джерри не мог меня заметить. И все же я отодвинулся чуть подальше на всякий случай и принялся наблюдать.

Время шло. Часовая стрелка уже давно перевалила за полночь. А он все не уходил – спрятался за угол в тени, откуда ему хорошо просматривался выход из здания, но его самого обнаружить было бы невозможно.

Кого же он ждет?

Мне как раз уже пора было выходить. Запись вот-вот закончится, нельзя опаздывать, иначе вся эта поездка пройдет впустую! Инспекция родовых земель, конечно, дело крайне важное и полезное, но я приехал не за этим!

Что ж, больше тянуть нельзя. Видимо, сегодня мне так и не удастся выяснить, зачем – или, точнее, за кем – явился Тонг. Ведь не за мной же, в самом деле!

Облачившись в свою привычную маскировку, я телепортировался из номера гостиницы прямо на аэротрассу. Завтра всех ожидает сюрприз.

Ви

За последние несколько дней я уже второй раз поменяла место для сна – сначала новый дом, теперь гостиница. Мне казалось, что всю ночь не смогу уснуть, ведь мало того, что лечь пришлось в такую рань, так еще и привычный ритуал в виде танцев не соблюден. Но я недооценила свою усталость. Путешествие, пусть даже на новомодном поезде, изматывает сильнее любых танцев.

Зато проснулась я раньше обычного, отдохнувшая и полная сил. Мы с Ричардом не обговаривали планы по приезде, но я рассчитывала, что тянуть с инспекцией своих владений мы не станем. Не хотелось бы слишком задерживаться в этом захолустье.