Птицы

Пролог

Крупные капли дождя стучатся в безжизненные окна, черные тучи заволокли собой светлый диск луны, дома темными глыбами возвышаются над пустынной улицей. В свете фонарного столба, на лавочке лежит размокшая газета недельной давности. Среди размытого текста понятен только заголовок: «Убит Мэллен Рэмбс, известный как Каракал, член группы наемников “Кошки”».

В одну из бесчисленных луж наступает сапог, брызги разлетаются веером, орошая мокрую мостовую. Мужчина выругался и продолжил идти, но у следующего дома замедлил ход, окинул улицу взглядом и приблизился к входной двери. Он ловким движением, не издав ни звука, скинул наплечную сумку, поставил около себя и присел на пятки. Открыв ее, он аккуратными движениями извлек бурый коробок, откинул крышку и взял одну из множества отмычек. Неизвестный изящным движением руки сунул отмычку в замочную скважину, стараясь вскрыть замок. Вскоре внутри раздался щелчок. Мужчина достал отмычку, убрал ее в коробок, а коробок положил в сумку, которую надежно закрыл, но оставил на месте. Он взялся за ручку двери и слегка ее толкнул. Дверь поддалась.

Медленно открыв дверь до достаточной щели, незнакомец скользнул внутрь. На первом этаже спала прислуга, он это знал, на втором должны готовиться ко сну хозяева. Широкими шагами гость по коврам пробрался к лестнице и начал подниматься, наступая на ступеньки ближе к стене, чтобы не издать случайного скрипа. В ближайшей спальне был слышен разговор, говорили женщина и ребенок. Незнакомец двинулся в дальнюю комнату.

В кабинете спиной к открытой двери стоял мужчина, он курил трубку и смотрел в открытое окно. Гость прижался к стене, быстро прошмыгнул в кабинет и спрятался за массивным столом хозяина. Неизвестный спокойным движением освободил нож от ножен, пополз вокруг стола к мужчине и встал на ноги прямо за спиной хозяина. Тот, заметив отражение незнакомца в стекле, замер, рука с трубкой остановилась у рта, глаза округлились. Он хотел крикнуть, но гость молниеносно перерезал мужчине горло и, подхватив падающее тело, уложил его на пол. Он зажал рот жертве, нагнулся к его уху и прошептал:

– Это за то, что кинул нас. От Льва.

Мужчина вскоре перестал хрипеть и двигаться, глаза остекленели, а с губ больше не срывалось дыхание. Незнакомец вытащил из кармана штанов хозяина ключ, встал, вышел из кабинета, закрыл за собой дверь и запер ее. Прислушался: в той спальне все еще разговаривали. Он двинулся туда. Дверь комнаты была приоткрыта. Заглянув в щель, он увидел женщину, сидящую у кровати, она укладывала спать ребенка. Свет в комнате не горел. Гость начал медленно отворять дверь, но та предательски скрипнула. Женщина обернулась, но увидела лишь тьму коридора за бледным полотном двери.

– Грегор, это ты? – Она промолчала, ожидая ответа. Не получив его, промолвила: – Ветер.

Она снова склонилась к ребенку, а убийца сызнова подобрался к двери и бесшумно проскользнул в спальню. Он уже приготовился резким движением убить женщину, перерезав ей горло…

Стекло взорвалось мелкими осколками, впившимися в кожу женщины, ребенка и незнакомца, рама влетела в комнату, а за ней появился человек в свободной темной одежде, плаще, будто состоящем из перьев, и маске птицы. На поясном и нагрудных ремнях висели метательные ножи, справа к поясу была пристегнута кожаная сумочка, а слева висели флаконы с жидкими ядами. Новоприбывший пытался разглядеть убийцу. В неярком свете луны, проникающем в спальню, он заметил, что кончики пальцев перчаток кончаются металлическими когтями, на поясе висит несколько ножей, а сапоги – легкие, для тихого передвижения.

– Кот, – произнес мужчина в маске птицы.

– Воробей, – ответил Кот.

Воробей вскинул руку, три метательных ножа вылетели в сторону противника, но встретились лишь со стеной. Кот успел броситься к кровати и прикрыться женщиной, приставив к ее шее нож. Ребенок громко рыдал.

– Тише, птичка! Дай мне уйти, иначе я перережу ей глотку!

– Отпусти ее, Кот. Толкни женщину ко мне и можешь попытаться сбежать.

Кот вместе с хозяйкой дошел до дверного проема, снизу послышались голоса прислуги.

– Черт! – воскликнул убийца.

– Отпусти и беги, Кот, – настаивал Воробей.

Кот неожиданно рванулся к лестнице и уже начал спускаться, женщина упала на пол, издавая всхлипывающие звуки. Воробей бросился за противником. На лестнице он чуть не споткнулся о труп уборщицы, а ближе к выходу обнаружил няньку с тремя колотыми ножевыми ранами. Выбежав из дома, Воробей оглядел улицу, но Кота уже не было. Сбежал…

Он вернулся в дом. Пульса у обеих служанок не было. Поднявшись наверх, Воробей взглянул на мертвую женщину, а посреди комнаты стоял мальчик лет восьми и молча плакал. Он поднял на Воробья умоляющий взгляд полных боли глаз.

– Убежал, – упавшим голосом ответил Воробей и упал на колени.

Мальчик медленно подошел к мужчине и прижался к нему. Он обнял сироту и потрепал его песочные волосы.

– Мы убьем их, Воробушек, убьем…

– Правда?

– Обещаю.

Глава 1. Гнездо

Мэллен Рэмбс, известный как Каракал, был обнаружен сегодня утром на улице Итремс, в подворотне между домами №38 и №39. Он получил ужасные ранения: был ранен в ногу, лишен правой кисти, ему вспороли живот и перерезали горло. Поистине ужасная смерть. Одет он был в свой рабочий костюм. Комиссар полиции утверждает, что следов убийцы найдено не было. Мэллен «Каракал» Рэмбс состоял в группировке наемников под названием «Кошки», которых полиция, по их же словам, разыскивает уже много лет, но безрезультатно. Глава Кошек, Леопольд «Лев» Кинг поспешил высказаться о появлении совсем молодой группировки – «Птицы», – которая якобы враждебно настроена к Кошкам и может иметь отношение к убийству Рэмбса.

«Меворбийская правда»

13 сентября 1818 года

Воробей с мальчиком около часа назад пересекли мост через Ломну и уже подходили к производственному району Меворби. Когда они подходили к одному из складов, Воробей издал звук, похожий на птичью трель, через несколько мгновений послышался ответный сигнал. Дверь отворилась навстречу мужчине и мальчику, в проходе, припадая на одну ногу, стоял старый жилистый мужчина в поношенной одежде и буром плаще с пышным меховым воротником. Он улыбнулся кривой и малозубой улыбкой мальчику, а затем перевел взгляд на Воробья. Уголки его губ опустились.

– Какие новости, Воробей? – скрежещущим голосом прокаркал старик.

– Там был Кот. Сбежал, – упавшим тоном отвечал Воробей, пока они заходили в небольшую пустую комнатку. Старик закрыл дверь на множество замков и взглянул на мальчика.

– А этого ты где откопал?

– Это их сын. Теперь он в наших рядах. – Воробей перевел взгляд на сироту. Мальчик разглядывал вторые двери, ведущие внутрь здания. – Его зовут Мик, но я зову его Воробушком. – Воробей кивнул на старика. – Мик, это Стервятник. – Ребенок повернулся к старику и первым делом посмотрел тому в глаза.

– Рад встрече, юноша, – скрипнул Стервятник, на что Мик мотнул головой. – Скромный. Ну ничего, это поправимо. Главное, Сороку к нему не подпускай. – Воробей с улыбкой вздохнул.

– Не обращай внимания, – обратился он к Мику, – Стервятник так шутить пытается. – Воробей распахнул вторые двери и пропустил мальчика вперед. – Воробушек, добро пожаловать в Гнездо!

Мик оказался в большом помещении, днем высоко расположенные окна освещали все пространство, но сейчас тут горели масляные лампы. В помещение вело множество дверей, которые в данный момент были прикрыты. Перед мальчиком стояли люди, много людей, все они с интересом рассматривали новоприбывшего. Воробей зашел за ним, снимая с себя маску птицы, Стервятник проковылял следом и закрыл дверь, через которую они сюда попали.

Мик взглянул на Воробья. В его резких чертах действительно было что-то птичье: профиль напоминал силуэт неизвестной птицы, волосы напоминали взъерошенные перья, а через нос с горбинкой, напоминающий клюв, проходил кривой шрам. Зеленые с прищуром глаза бегали по лицам в толпе, не выражая никаких эмоций. Он потрепал свою темно-коричневую шевелюру и поднял руку в приветственном жесте.

– Всем привет! – Начал Воробей. – Вас интересует две вещи: результат дела и что это за мальчик, – предугадал он. – Первое мы обсудим позже. – Он положил Мику руку на плечо. – А он – наш новый член команды, его зовут Мик. Все как обычно, мы будем тренировать его, найдем предрасположенности и будем во всем помогать. – Воробей обратился к мальчику: – Позже со всеми познакомишься, а сейчас тебе нужно отдохнуть. Сова, – обратился он кому-то в толпе – покажи мальчику его кровать, а ты, Снегирь, приготовь ему ванну. У мальчика был трудный вечер.

Мик не успел рассмотреть Снегиря, который уже вышел из общего помещения, к нему подошла красивая русоволосая девушка лет двадцати, одетая в светлую одежду с необычным узором.

– Здравствуй, Мик, я Сова, – она подала ему руку, – будем знакомы. Пойдем, я покажу тебе твое спальное место и дам сменную одежду.

Мик дал ей руку, глядя в ее карие глаза, светящиеся лаской. Сова подвела его к одной из дверей и повела по длинному коридору. Сирота хотел заплакать, но сдержался, он думал о родителях, которых больше не увидит, о доме, в котором больше не будет жить, о друзьях, которые больше не будут с ним играть, о мужчине, который этой ночью убил его папу и маму, о Воробье, который пытался ему помешать, об этом складе, этих людях, пугающих людях, о Сове. Красивой Сове, руки у нее были крепкие, но нежные, теплые, как у мамы… Что теперь с ним будет? Совсем недавно он жил в благополучной семье, а теперь остался один.

– Вот мы и пришли, – прервала его раздумья Сова, – это общая спальня наших учеников, мы их называем Птенцами. Таких у нас две: для девочек и мальчиков. – Она провела его внутрь и подвела к кровати в самом углу комнаты. – Тут ты будешь спать, Мик. Посиди пока, а я скоро вернусь с одеждой, хорошо?

– Да, – тихо ответил Мик. Сова вышла из комнаты.

Мальчик обвел взглядом общую спальню. Комната была убрана, кровати стояли в два ряда, образовывая проход посередине. Кроме двери, через которую они вошли, была еще одна. Мик встал с кровати и, оглядываясь, подошел к загадочной двери. Он тихо повернул ручку и толкнул ее, за ней оказалась всего лишь общая душевая. Судя по всему, в спальне девочек была такая же.

Сзади скрипнула дверь. Мик резко развернулся и встретился взглядом с пухлым мальчиком с короткими черными волосами. Глаза у него были ярко-зеленые, они напоминали летние равнинные пейзажи. Сирота поспешно захлопнул дверь в душевую и встал перед ней в ожидании слов вошедшего.

– Привет, Мик, меня зовут Снегирь. Сова уже принесла тебе сменную одежду?

Мик несколько секунд стоял молча.

– Нет, – наконец выдавил он.

– Ладно, пойдем, ванна готова. – Снегирь подошел к Мику, оглядел его с ног до головы. – Не знаю, зачем тебе ванна, ты ведь чистый, разве что пара царапин есть. Ну… приказы не оспариваются, идем. – Он развернулся и пошел к выходу, сирота поплелся следом.

Они вышли в длинный коридор и прошли несколько дверей, прежде чем Снегирь вошел в нужную комнату выложенную плиткой. В самом центре стояла металлическая ванна, от воды в ней шел пар.

– Ладно, вот мыло, мочалка и полотенце, мойся, а я найду Сову. – Снегирь вышел за дверь, шаги его медленно затихали.

Мик молча смотрел на ванну. Он взглянул на дверь, – замка не было. Ночная рубашка упала на пол. Мальчик медленно подошел к ванне, потрогал пальцем воду: горячая. Он перекинул сначала одну ногу, за ней другую, взялся руками за края и медленно погрузился в успокаивающее тепло, затем принял полулежачее положение и расслабился.

– О! – воскликнул он. Закрыл глаза и начал проваливаться в сон.

Дверь открылась вместе с глазами Мика. Брызги оросили все вокруг.

– Не смотрю! – Сказала Сова, входя в комнату, она отвернула голову в сторону. – Я не нашла тебя в спальне и подумала, что ты уже тут, но не нашла Снегиря, чтобы это уточнить. Решила сама занести одежду. – Она положила сменную одежду на столик в углу комнаты. – Когда будешь готов, возвращайся в спальню и ложись спать, у тебя был тяжелый день. – Она мягко улыбнулась стене и вышла, закрыв за собой дверь.

Мик еще какое-то время смотрел на дверь, потом перевел взгляд на новую одежду. Слезы катились по раскрасневшимся щекам, сирота обхватил плечи руками, соленые капли падали в воду, оставляя маленькие круги. Он больше не мог находиться в ванне, не мог находиться в душной комнате, стены давили на него, все вокруг пытались раздавить его, воздуха не хватало, он начинал задыхаться. Мик встал, вода слишком громко стекала с него, за время его купания комната наполнилась паром. Вытираясь, он мечтал, чтобы это оказалось сном, кошмаром. Утром его разбудит няня, он оденется, спустится к завтраку, приготовленному миссис Джем. Днем к нему придет учитель, после занятий Мик пообедает, займется фехтованием с мистером Свордом, а перед ужином выедет на конную прогулку за городом. После сытного ужина примет горячую ванну и ляжет спать в мягкую кровать, мама расскажет ему сказку, а на следующий день все начнется заново.

Но утром его не разбудит няня, проснется он не в своей кровати, а на каком-то складе в производственном районе города, среди незнакомых людей. А все из-за этого человека – Кота, как его назвал Воробей. Он убил его родителей, он лишил его всего, что у него было. Мик не знал, что делать, как себя вести, слезы рвались наружу, причиняя физическую боль, поэтому он бросился к Воробью, который мог его защитить, поэтому он хочет отомстить Коту, хочет отомстить Кошкам. Он не будет беззащитным ребенком, он убьет Кота за то, что тот сделал с его жизнью, спрячет боль от потери родителей за толстую стенку злости, обратит эмоции в силы, которые понадобятся ему для мести.

Мик сложил полотенце и положил его на столик, взял одежду. Он натянул кальсоны и желтоватую рубаху, которая была сильно ему велика. Захватив полотенце, мальчик вышел в коридор, прошел несколько комнат и отворил дверь в спальню. Секунду была тишина, но в следующую Мика уже с криками выгнали из девичьей спальни и ясно дали понять, что ему не сюда. Растерянно оглядываясь, он подошел к соседней двери и вошел, его сразу окружила толпа мальчишек разных возрастов.

– Эй, как тебя зовут, Мик? – Послышалось из толпы.

Мик оторопел. Глаза судорожно перебегали с лица на лицо в поисках говорившего. Видимо он стоял довольно долго, так как вперед протолкался знакомый ему Снегирь.

– Тише вы, не надо так напирать, дайте ему хоть до кровати дойти, – настойчиво проговорил он. Толпа расступилась, образовав проход. Мик прошел по нему, волоча ноги.

Дотащившись до кровати, он положил полотенце на прикроватную тумбочку и сел, вокруг него уже снова столпились мальчики. Наверное, они ждут ответа на странный вопрос. Снегирь сдерживал толпу на расстоянии.

– Ладно, я так понимаю, вы не разойдетесь. – Он повернулся к Мику. – Ответь уж им, как тебя зовут. – Снегирь заметил, что мальчик замялся. – Кличка. Какая кличка?

Точно! Их же всех зовут по-птичьи. Как он сразу не догадался? Но у Мика нет клички… разве что…

– Моя кличка… – Мик прервался, вся толпа подалась вперед. – Меня зовут… Воробушек. – Поднялся неровный шум голосов. Все повторяли его имя. Новое имя.

– Добро пожаловать в Гнездо, Воробушек! – Громко провозгласила толпа.

– Ладно, – вмешался Снегирь, – расходимся!

Все разошлись по своим кроватям, только один худой мальчик лет шестнадцати остался рядом. Мик окинул взглядом его острые черты лица, соломенные волосы до шеи и вгляделся в янтарные глаза.

– Будем знакомы, Воробушек. Я Зимородок. – Он протянул руку. Мик ее пожал. – Я тут только полгода. Моих родителей убили Кошки за какие-то долги отца. – Воробушек молчал. – Дай угадаю, у тебя тоже самое?

– Да, – тихо ответил Мик.

– И что, долги?

– Не знаю. Кот хотел убить мою маму, когда появился Воробей.

– Да, он рассказывал сегодня эту историю. Мне жаль, Воробушек, но уже ничего не поделаешь. Нам остается только отомстить этим гадам.

– Тут я полностью согласен. Я лично убью Кота.

– А настроен ты бойко! – Слегка удивленно воскликнул Зимородок. – Такое тут ценится. Все, давай уже ложиться, а то спать нам осталось совсем немного.

Зимородок завалился в постель, завернулся в одеяло и повернулся на бок, спиной к Воробушку. Мик откинул одеяло, заполз под него, укутался и вскоре заснул, забыв все страхи, переполнявшие его душу минуту назад.

Няня будила Мика слегка грубее, чем обычно. Видимо, он очень крепко спал, раз ей пришлось так его расталкивать. Блаженная улыбка всплыла на лице мальчика.

– Встаю, – прохрипел он, – уже встаю.

Он повернулся на спину и открыл глаза. Улыбка утонула, – над Воробушком нависало острое лицо Зимородка.

– Вставай быстрее, а то опоздаем! – Он тянул Мика за руку.

– Куда опоздаем? – протирая глаза, спросил Воробушек.

– Как куда? На завтрак, конечно. А если ты решишь еще дольше собираться, то и на утреннее собрание по поводу твоего тут появления.

Мик сел на кровати. Зимородок копался в его прикроватной тумбочке.

– Вот, – он вытащил бурые штаны, – надевай скорее. – Мик влез в штаны.

– А верх?

– Чем тебе рубаха не угодила? Идем! – Зимородок потащил Воробушка за собой.

Мик потер глаза и глянул вокруг. В спальне царил хаос: кто-то кричал, кто-то прыгал на одной ноге, пытаясь натянуть штаны, а кто-то уже пропихивался к выходу. Приближаясь к двери, Мик заметил Снегиря, тот пытался перекричать гул голосов, обращаясь к кому-то.

– Петли надо смазать, эта дверь… – Но Зимородок уже вытащил Воробушка в коридор, где к торопящимся мальчикам присоединились девочки. Он вглядывался в толпу, потом дернулся и повеселел, махнул какой-то бледной, худой девочке с черными волосами.

– Привет, Колибри! – Девочка взглянула на Зимородка своими голубыми глазами, но поняв, кто ее приветствует, отвела взгляд.

– Похоже, она тебя не жалует, – предположил Воробушек.

– Ничего, она еще успеет влюбиться, – с уверенностью ответил Зимородок.

Толпа несла их дальше по длинному коридору с множеством дверей, пока наконец не вырвалась в большое помещение, где вчера – или уже сегодня – всем был представлен Мик.

– Подождите! – кто-то крикнул. – Эй, Зимородок! – Названный остановился. К ним шел Снегирь в сопровождении высокого черноволосого парня.

– Фух, – выдохнул он, – ну и гоните вы. Ладно, – он указал на сопровождающего, – познакомься, Воробушек, это Павлин.

– Приятно познакомиться, – промолвил Павлин.

– Взаимно. – Воробушек глядел в его глубокие, синие глаза.

– Устроили тут церемонию! – Отчаянно подгонял Зимородок. – Быстрее, а то опоздаем! Сейчас разберут все самое вкусное!

Они вчетвером двинулись к одной из дверей, ведущих в помещение. Протиснувшись в столовую, Зимородок рванул руку Воробушка так, что тот чуть не упал. Удержав равновесие, Мик следовал за проводником. Снегирь и Павлин продвигались за ними. Столовая была переполнена людьми, все сновали вокруг, чудом избегая падений и заторов. Зимородок отчаянно выискивал свободные места. Неожиданно он сделал финальный рывок, выпустив руку Мика и занял место за столом, Воробушек сел рядом, а Снегирь и Павлин уселись с противоположной стороны стола. Из толпы внезапно появилась смуглая девушка с черными волосами, собранными в пучок на затылке. Она провела пальцем по плечу Снегиря.

– Привет, пухляш, – произнесла она, пригнувшись к Снегирю, который явно был смущен. – Ну что ты такой зажатый? Познакомь меня со своим новым товарищем. – Она взглянула на Мика желтоватыми глазами и улыбнулась ему. – Мик, кажется?

– Верно, – быстро ответил он, глядя на ее пухлые губы.

– Его зовут Воробушек, – гордо вмешался Зимородок.

– Надо же! – С усмешкой воскликнула она. – А я Сорока. Добро пожаловать к нам, Воробушек. – Сорока погладила Снегиря по руке. – Еще увидимся, пухляш. – Не успел Мик моргнуть, как она уже смешалась с неутихающей толпой.

– А что у нее со Снегирем? – Наклонившись к Зимородку, тихо спросил Мик.

– А, – так же тихо ответил он, – Сорока у нас любительница «помладше». Вот осаждает неприступную крепость под названием «Снегирь». Как ты понимаешь, кто-то уже на ее крючок попался… Ну или она попалась на чей-то крючок, если ты понимаешь, о чем я. – Зимородок задумался. – А мне она не предлагала…

Воробушек повернулся к Снегирю и с удивлением на лице заметил, что рядом с Павлином сидит светловолосая девочка и не сводит с соседа по лавочке своих голубых глаз. Павлин заметил взгляд новенького.

– Воробушек, знакомься, это Ласточка, – начал он.

– Привет, приятно познакомиться, – с улыбкой сказала Ласточка.

– И мне, – с глупой ухмылкой на лице ответил Мик. Зимородок ткнул его локтем. – Ай! Ты чего?

– Это его Ласточка, так что не заигрывайся, – на ухо Воробушку прошептал Зимородок.

– Но я же ничего не сделал.

– И не надо. Просто предупреждаю.

– Не стоит, Зим, – вставил Павлин, – он же еще ребенок. – Зимородок вскинул бровь. – Если хочешь шептаться, следует говорить еще тише, – улыбаясь, ответил он на незаданный вопрос товарища.

Толпа рассеялась, лишь некоторые люди еще доходили до столов и занимали места.

– А зачем мы так торопились, если еду еще не подали? – уточнил Воробушек.

– Как зачем? – Вопросом на вопрос ответил Зимородок. – А как же места?

– Думаешь, нам бы мест не хватило?

– Он каждое утро так, Воробушек, – ответил за Зимородка Снегирь.

– Ничего, если я подсяду? – Не дожидаясь ответа, Сова села на лавку рядом с Воробушком. – Как спалось, Мик?

– Хорошо, – улыбаясь, ответил мальчик.

– Ну и отлично. Я смотрю, ты уже познакомился с некоторыми мальчиками и Ласточкой. – Она обвела их взглядом.

– Да, – встрял Зимородок, – а еще с ним знакомилась Сорока. – Сова взглянула на Мика.

– Она подходила к Снегирю… – начал оправдываться Воробушек.

– Я думаю, все тут знают, чего Сорока хочет и как себя нужно вести. Да, Снегирь?

– Да, Сова, – смущенно ответил он.

Двери на кухню отворились, оттуда в столовую устремились подростки с тарелками.

– Ура, еда! – Обрадовался Зимородок.

– У нас тут еду разносят Птенцы, – начала Сова, – так как мы с Воробьем еще не придумали, как устроить тут удобное самообслуживание. Каждую неделю своя смена…

– Птенцы? – озадаченно прервал Сову Мик.

– Я же вчера тебе говорила. Птенцы – это все те, кого Птицы взяли на обучение, как и тебя. Я тоже из Птенцов, но уже считаюсь полноценным членом Птиц. – К ним на стол поставили тарелки с завтраком. – Приятного всем аппетита.

– Спасибо, – хором ответили все.

– Вам тоже, – добавил Воробушек.

– Спасибо, Мик, – ласково проворковала Сова, улыбнувшись.

– Он не Мик, – снова встрял Зимородок, одновременно поглощая еду, – его зовут Воробушек.

– Воробушек? – Удивилась девушка. – А кто тебе дал это имя?

– Он сам придумал, – предположил Снегирь.

– Ну… – Неуверенно начал Мик. – Меня так называл Воробей. Значит, я Воробушек.

– Уверена, именно так бы он тебя и назвал.

– Согласна, – неожиданно добавила Ласточка, – ему идет.

– Подходящее имя, я считаю, – прибавил Павлин.

Разговоры утихли, все были заняты завтраком, состоящим из яичницы, тушеных овощей и двух долек яблока. Зимородок первым покончил с едой, не оставив на тарелке ничего. Павлин постоянно прерывался на перешептывания с Ласточкой, а Снегирь клевал еду понемногу. Мик не доел, а оставшееся присвоил себе Зимородок. Сова окончила завтрак, встала и направилась к столу, за которым сидели пять человек, включая Воробья и Стервятника. Она нагнулась к Воробью и что-то ему сказала, он ответил, и девушка вернулась за стол к Мику и остальным. Птенцы собрали со столов тарелки и приборы и удалились в кухню. Стервятник встал из-за стола.

– А теперь просим всех пройти в комнату собраний! – Все пять человек встали и вышли из столовой.

Столовая ожила, превратившись в одну сплошную человеческую массу, ринувшуюся к выходу. Задыхаясь в гуще толпы, Мик с остальными оказались в большом помещении с возвышением по центру. На возвышении уже стояли те пятеро: справа от Воробья старался держаться прямо Стервятник, за Стервятником, уставившись в никуда, стоял русоволосый, щетинистый мужчина в серо-голубой одежде, рядом с ним – черноволосый мужчина во всем черном, бегающий взглядом по толпе; завершает образовавшееся кольцо высокий темноволосый мужчина с шрамами на левой щеке и через правую бровь. Одет свободно, одежда в коричневых оттенках, на сапогах металлические мыски. Он единственный носил оружие: на поясе слева висел нож. Воробей откашлялся.

– Сегодня мы собрались по нескольким поводам! – Начал он. – Во-первых, несколько часов назад, некоторых из вас еще не было в Гнезде, я привел к нам новичка! Воробушек, выйди ко мне!

Мик остолбенел. Выйти к ним, показаться всей толпе… Это невозможно! В спину его подталкивал Зимородок. Воробушек взглянул на Сову, она улыбалась ему и подбадривала взглядом. Время замедлилось в десятки раз, толпа расступилась перед ним, образуя коридор. Первый шаг отдался громом в черепной коробке, второй сокрушил все мысли, а третий уничтожил чувства. Сопровождаемый звуком дыхания множества ртов, Мик медленно двигался к возвышению, где его ждал Воробей. Время медленно разгонялось, подгоняя сердце и легкие, лишняя влага в глазах смазывала мир вокруг. Мальчик поднялся на первую ступень, на вторую, третью… Воробей приобнял Мика за плечи, взоры четырех мужчин на сцене были устремлены на него. Кровь билась в виски, пытаясь сбежать, сердце металось в костяной клетке, а легкие настойчиво гоняли воздух.

– Ну как, – тихо спросил Воробей у Мика, – обжился тут?

– Угу, – пробубнил Воробушек.

– Вот и наш новичок! – обратившись к толпе, начал Воробей. – Прошу любить и жаловать! Воробушек – ваш новый брат и друг! – Поднялся гул, а Воробей снова обратился к Мику. – Если что случится, говори мне. Договорились?

– Хорошо.

– Ну, иди к товарищам. – Он слегка подтолкнул Воробушка.

Толпа снова образовала коридор, но сердце уже смирилось со своим убежищем, легкие расслабились, время шло прогулочным шагом, за спиной Мика коридор смыкался, а в конце его ждала улыбка Совы.

– Второе, – продолжил Воробей, – что я хотел бы вам поведать: Орел, Ястреб и Пеликан сегодня идут со мной на встречу с Лесом. – Высокий мужчина со шрамами открыл рот, чтобы что-то сказать, но Воробей опередил его. – Нет, ты, Козодой, остаешься. Нужно провести инструктаж Воробушку и закрепить успехи других Птенцов. На этом все. Все, кого я назвал, собирайтесь, встречаемся у выхода через двадцать минут. И еще, – вспомнил он, – Сова, останься тут. Птенцы, бегом на занятия, остальные сами знают свое дело.

Единая масса разделилась на отдельных людей и разбрелась по Гнезду, Мик в сопровождении своих новых знакомых двинулся за другими Птенцами.

Последними вышли Ворон, Филин, Козодой и хромой Стервятник. Сова ждала у возвышения. Воробей спустился к ней.

– Ну как он?

– Хорошо, – начала Сова. – Отлично, я бы сказала. Познакомился с Зимородком, Павлином и Снегирем.

– Разношерстная компашка.

– Зато дружелюбно настроенная.

– Ты сообщай мне, если что случится.

– Обязательно. Я же вижу, что ты к нему особенно привязался.

– Он… Ты знаешь, что произошло той ночью…

– Ты давал отчет.

– Я… Я облажался. Он – символ моего личного поражения. Он не просто мальчик-сирота, он такой из-за меня. Я фактически убил его родителей. Стоило вломиться раньше… Все могло обойтись, но я замешкался, Оул. Минутой раньше, и этот мальчик мог жить счастливо.

– Но Кошки бы не оставили их, как не оставляют нас. – Рассуждала Сова. – Они бы постоянно нависали над семьей Мика.

– Думаю, простого бегства было бы достаточно, мы бы им помогли. Кошки правят только в этом городе, дальше столицы их лапы уже не дотягиваются, а эта семья могла себе позволить уехать из страны.

– Сейчас нет смысла об этом говорить, они мертвы. Остался один Мик. О нем нам стоит думать. О нем и других Птенцах. Ты вырастил меня, Воробей, теперь мы вырастим Воробушка. Вырастим его хорошим человеком и подготовим для него будущее, какого сами бы желали.

– Ты попала к нам, когда тебе было шестнадцать. Тебя воспитывать особо не пришлось. – С усмешкой проговорил Воробей.

– Да, но если бы не ты, я сейчас на улице продавала бы себя. Эти четыре года дали мне семью, а теперь подумай, чем Птицы являются для младших.

– Мы учим их убивать. – Мрачно ответил Воробей.

– Мы им даем любовь. Хоть какую-то любовь. Им не приходится выживать, как Лебедю или Ворону. Я не люблю эти занятия, где они учатся убивать, ты знаешь, но сейчас такое время, им придется защищать себя, если нас не станет.

– Ты права… Мы отвлеклись от главного. Воробушек… Я заметил, он к тебе привязался.

– Разве? – Сова вскинула бровь.

– Ты не замечаешь, как он постоянно смотрит на тебя, когда переживает? Да он почти не сводил с тебя взгляда после того, как я его позвал на сцену. Будь ему старшей сестрой, Оул. – Он подошел к ней чуть ближе. – Об этом тебя просит не Воробей, об этом прошу я.

– Хорошо, Спар. – Она неотрывно смотрела ему в глаза. Воробей улыбнулся Сове.

– Знаешь, в первые дни я сомневался, верное ли имя тебе дал.

– Да? – Оул улыбнулась.

– Именно. Но потом взглянул в твои глаза и понял, что передо мной точно Сова.

– Не прогадал. – Улыбка стала шире.

– Ну, я был молод. – Сова рассмеялась.

– Да, сейчас-то ты старик. Стал на целых четыре года старше. – Воробей ухмыльнулся.

– Леди Оул, каким тоном вы разговариваете со старшими?

– А что мне за это будет?

– Об этом мы поговорим, когда я вернусь, а сейчас вы крадете мое время на сбор.

– Ну ничего, я помогу с разбором. – Воробей усмехнулся. Оул чмокнула его в щеку и убежала.

– Ну дает…

Все Птенцы собрались в просторной комнате с манекенами и прочими неизвестными Мику устройствами, но все они явно нужны для практики в фехтовании. Все разбились на отдельные группки, Павлин с Ласточкой отошли в угол.

– Не люблю эти уроки, – вдруг проговорил Снегирь, шаркая ногами.

– Почему? – озадачился Мик.

– Он не из драчливых, – ответил за него Зимородок, – зато стреляет прекрасно. Но даже стрелку нужно уметь постоять за себя в рукопашной схватке.

– Знаю, нет гарантий, что ко мне не подкрадутся, но ближний бой вообще не про меня. Если кто и нападет, у него будут все шансы меня убить.

– Да все…

Дверь открылась, выпустив все голоса наружу, в комнате воцарилась тишина. Внутрь вошел тот самый высокий мужчина со шрамами. Воробей назвал его Козодоем. Только сейчас Мик заметил, что глаза его кажутся черными.

– Итак, – раздался низкий голос, – сегодня закрепляем свои умения. Пару выберете сами. Снегирь, Воробушек, идите за мной.

Люди составляли пары и ждали чего-то. Мик и Снегирь следовали за Козодоем к запертой двери. Мужчина открыл кладовую, в которой хранились десятки видов оружия. Пары подходили по очереди, брали нужное оружие и отходили в сторону.

Они обучаются владению оружием на настоящем оружии! По всему телу Мика пронеслись мурашки. Он фехтовал, он умеет фехтовать, ему нечего бояться. Но большая часть оружия ему велика.

Наконец все пары уже занялись своим делом, а Козодой вошел в кладовую и подозвал Воробушка. По его взгляду Мик понял, что мужчина предлагает выбрать оружие.

– Я, – горло подрагивало, – я фехтовал. – Козодой обернулся на Воробушка и окинул его удивленным взглядом.

– Сколько тебе лет?

– Девять.

– И в девять лет ты уже учился фехтованию?

– С семи лет учился… Сэр.

– Не надо. Просто «учитель» или «Козодой».

– Хорошо, учитель.

Козодой рылся в пыльном сундуке. Чихнув, он достал оттуда что-то вроде большого футляра.

– Идем.

Он вышли, Снегирь ждал их, облокотясь на стену. Козодой положил футляр на пол, отщелкнул замки и поднял крышку. Перед ними предстала мастерской работы рапира с полуоткрытым эфесом, прекраснейшей витиеватой гардой, удобной рукоять, круглым навершием с изображением оленя, и обоюдоострым клинком, на котором было выгравировано: «ОДИН УКОЛ – ПОБЕДА». Рапира была явно сделана для ребенка, хоть все еще была великовата Воробушку.

– Ничего, сойдет, – себе под нос пробубнил Козодой. Он повернулся к Снегирю. – Возьми себе рапиру.

Снегирь зашел в кладовую и вышел уже с рапирой в руке.

– Так, сейчас ты, Воробушек, покажешь нам, что ты умеешь. Снегирь не мастер фехтования рапирой, но что-то умеет.

Он встали в стойки. Козодой дал знак. Клинки лязгнули друг о друга, Мик наступал на соперника, Снегирь мог лишь защищаться. Воробушек старался не попасть по самому Снегирю, чтобы не ранить товарища или, что еще хуже, не убить его.

– Стойте, – властно скомандовал Козодой. – Снегирь, отдохни пока. – Мужчина тоже взял рапиру. – Давай, нападай. Не бойся меня ранить, у тебя не получится.

Воробушек сделал обманный выпад вправо, а затем юркнул в другую сторону и уколол. Козодой отбил удар в паре десятков сантиметров от тела. Мик продолжил атаки, но ему не хватало длины руки и рапиры, а Козодой был высоким, взрослым мужчиной. Отцу Мик мог составить конкуренцию, мог заставить его вспотеть. Отцу, которого больше нет… Нет из-за Кошек… Из-за Кота!

Воробушек ускорился, стал наносить более агрессивные удары, делать более хитрые выпады в попытке пустить кровь. Теплую кровь… Кровь, в которой захлебывалась его мать, когда Кот перерезал ей горло. Кровь, которая была везде в тот вечер. Везде, но не на нем. Он стоял и ничего не делал, пока мама умирала. Он больше не будет стоять столбом, он будет действовать. Он убьет Кота, убьет Кошек. Отомстит.

Все в кабинете замерли, наблюдая за молниеносными ударами новичка, которые Козодой блокировал и отбивал, казалось, без особого труда. Воробушек колол, резал, бил. Он стремился вызвать Смерть и принести ей остывающую жертву. Звуки столкновения клинков сталкивались со стенами комнаты, отражаясь и снова сталкиваясь, создавая грозную симфонию надвигающейся Смерти. От этой загробной музыки у всех вокруг волосы вставали дыбом, а Воробушка она только подбадривала, наполняла его вены силами, ускоряла его движения, уничтожала усталость. Он атаковал, не давал возможности контратаковать, не давал возможности бегства. Воробушек поймал врага в ловушку, загнал жертву. Осталось лишь спикировать в финальной атаке.

Рапира скользнула вперед дальше, чем он ожидал, его рука оказалась в тисках взрослого мужчины. Пальцы онемели и выпустили тяжелую ношу. Оружие упало, дважды отскочив от пола с душераздирающим стоном. Мик осел от усталости, ноги не держали, руки не ныли, а кричали, в глазах то мутилось, то темнело. Вокруг собрались все Птенцы, рядом на пятках сидел кто-то большой… Козодой.

Нет Кошек. Нет Кота. Сбежал. Сбежал, оставив его одного. Воробей. Воробей забрал. Дал имя. Новую жизнь. Шанс отомстить. Нет! Он дал свершиться мести!

– Воробушек, все хорошо? – доносился эхом бас. – Как ты себя чувствуешь? Ты, сбегай за водой.

Кошки разбегаются. Охотятся на птиц. Или на Птиц? Кошки – хищники, птицы – хищники. Одни летают, другие правят внизу. Вечная борьба неба с землей. Кошки почти всегда побеждают.

В горло полилось что-то холодное. Оно медленно опустилось в желудок перед тем, как согрелось. Плечо тряслось. Нет, плечо трясли. Повернув голову, Мик уставился на испуганное лицо Зимородка.

– Эй! Воробушек! Очнись! – Он кричал, переживал, но так не хотелось ему отвечать.

Тьма все чаще мелькала в глазах, словно подмигивала ему. Это Смерть пришла на его зов, но смерти не дождется. Сам он не уйдет, пока не свершится его месть. Он пойдет в Ад только после Кошек.

Или сдаться? Бросить попытки бороться. Ему девять, с чего он взял, что что-то может сделать? Он бесполезен. Козодой это доказал. Он слишком мал. А не слишком ли мал был, когда Кот резал его родителей и слуг? Мал. Но не сейчас. Сейчас Воробушек мал, но грозен. Он не полезет вперед, он обойдет со спины, нападет оттуда, откуда Кошки не ждут. С воздуха. Тьма прикрыла ему глаза ладонью, нашептывая на ухо: «угадай, кто».

– Мама…

Неприятный удар в затылок. Пол коварен, раз нападает со спины.

Глава 2. Спар

Сегодня утром в нашем прекрасном Мéворби объявился гость! Некий яркий господин по имени Пайк Эррот приехал к нам в город, чтобы, благодаря своему необъятному капиталу, улучшить нашу с вами жизнь, жизнь обычных горожан. Сейчас мистер Эррот просит присылать ему письма с предложениями по улучшению города по адресу: ул. Харбины, д. 24, а мы с вами, дорогие читатели, проследим, как пойдет дело у нашего «спасителя». Получится ли у него улучшить наши с вами жизни?

«Глас Народа»

3 сентября 1815 года

Воробей трижды постучал в железную дверь костяшками пальцев, сделал паузу и стукнул дважды. В двери открылось небольшое окошко на уровне головы, через которое видны были кустистые брови, нависающие над серыми глазами. Некто за дверью оценил пришельцев и захлопнул окошко. «Не шибко рады нас тут видеть», подумал Воробей. Орел подтянул ремень через плечо, на котором висел тяжелый топорик; Ястреб держал руку на навершии своей шпаги и сжимал-разжимал кулак другой руки; Пеликан шаркал ногой, слегка выводя эсток из ножен и загоняя его обратно.

За дверью раздался щелчок, все потянулись к оружию, Воробей схватил метательный нож на нагрудном ремне, готовый сейчас же его метнуть. Раздалось еще несколько щелчков, дверь слегка дернулась и приоткрылась разрезая плотную тишину мерзким скрипом.

– Сейчас без лишних движений, – раздалось за дверью, – я открываю дверь, вы входите, я дверь закрываю. Пароль: «кукушка».

Дверь медленно открылась. Рядом с проходом, пропуская гостей, стоял немолодой мужчина в потасканной одежде серого цвета, сапоги разваливались прямо на нем, оружия у него не было. Он закрыл за ними дверь и пошел вперед, приглашая следовать за собой. Проведя пришельцев по темному коридору, мужчина вывел их в комнату с овальным столом, занимавшим почти все пространство.

За дальним концом стола восседал Медведь – крупный, мускулистый и волосатый мужчина, одетый в шкуры на голое тело, обвешанный ожерельями и прочими украшениями из костей, жилет его сшит был из настоящей медвежьей шкуры, а голова медведя служила подобием капюшона, который сейчас был откинут. По правую его руку, выпрямившись, сидел Лось, высокий и жилистый, одет он был в кожаную одежду, в его внешнем виде сильно выделялись наплечники из рогов лося. А слева от Медведя развалился на стуле Волк. Пример в одежде он брал с Медведя, даже повторил жилет из шкуры зверя, заменив лишь медведя на волка. Этот щетинистый, коренастый мужчина внушал меньше всего доверия из всей троицы. Если хоть один из них его вообще внушал.

– Присаживайся, птичка, – пробасил Медведь, сопровождая свою речь пригласительным жестом, – не укушу. – Он засмеялся, Волк поддержал его скрипящим смешком. – А ты, Еж, можешь идти. – Мужчина в сером удалился.

– Медведь, – Воробей отодвинул стул и сел напротив троицы, – ты знаешь, зачем мы тут. Какие условия хотел обсудить?

– Самые простые. Какие гарантии, птенец?

– Гарантии чего?

– Нашей безопасности в будущем? Ты разберешься с Кошками, захватишь город, а что будет с нами. Где гарантии того, что ты нас не кинешь?

– Ты понимаешь, что я никак не могу прямо сейчас доказать делом свое слово, так прими его. Слово честного наемника.

– Это работает у шалопаев, вроде Океана, но не у меня. Даже Псы вряд ли согласятся на такое.

– А как же вы тогда хотите бороться с Кошками?

– Мне и не надо с ними бороться, птичка, мы сосуществуем, хоть и не без проблем. Мне не горит их всех убивать, это у тебя с ними счеты, ты нас нанимаешь. Вот я и хочу удостовериться, что после выполнения работы ты не порешаешь и нас.

– Какие у тебя предложения?

– С вами всегда должен быть Волк. Он будет приглядывать за вами и докладывать нам всю информацию.

– Я слышал, у вас там есть сочные птички, – с отталкивающей улыбкой влез в разговор Волк.

– Нет! Этому не бывать. – Воробей встал, стул чуть не упал, проскрежетав по полу. – Мы уходим.

– Стой, – остановил Медведь. – Есть другой вариант. Вы даете нам одного из вас.

– Заложника!

– Гарант.

– Как тогда я могу доверять тебе, Медведь? Это замкнутый круг.

– Мало того, что я не выдал тебя Кошкам, готовым платить большие суммы за подобную информацию?

– Я даю тебе треть всех их накоплений после того, как мы их уничтожим. Столько они вряд ли готовы дать за наши головы.

– Верно. И я хочу эти деньги. Я уже говорил, что Кошки мне не сильно досаждают, но иногда все же путаются под ногами.

– У тебя есть мотив бороться с ними, у нас тоже, но ты утверждаешь, что мы можем вас кинуть после дела, а свою верность показываешь тем, что не сдал им нас. Тебе ничего не мешает выдать нас позже.

– Ничего, – согласился Медведь.

– Поэтому мы либо работаем на доверии, либо я ухожу. Никаких гарантий, Медведь. Отвечай здесь и сейчас.

– А ты бойкий, мне нравится. Без Кошек было бы легче делать делишки, а вы сами не хотите ли просто занять их место? – Воробей помотал головой, Медведь хмыкнул. – Ты предлагаешь союз на полном доверии и обещаешь большую сумму за помощь. А разве хватит нас всех, учитывая уровень влияния Кошек в городе?

– Я планировал поговорить с Насекомыми, Псами и Океаном.

– Не выйдет ли так, что доля уменьшится до одной пятой, а птенец?

– У меня есть еще две трети денег Кошек и дополнительные средства на непредвиденные расходы.

– Это что же, ты за идею на Кошек прешь, раз в дележке не участвуешь?

– Пру, Медведь.

– Говоришь ты толково… Так и быть, уговорил… Но попробовать стоило.– Он повернулся к Волку. – А ты останешься без свежего мясца. – Медведь хмыкнул и снова взглянул на Воробья, упирающегося кулаками в стол. – Присаживайся, обсудим план действий. Но я скажу тебе сразу, если ты решишь нас кинуть, я лично сломаю твою пернатую шейку.

Воробушек сглотнул и сел на стул, Орел, Ястреб и Пеликан тоже сели. Ястреб теребил ремешки.

– С чего хотите начать? – Вопрошал Медведь, откидываясь на спинку стула.

– Во все детали я тебя посвятить не могу. – Ответил Воробей. – Секретность, понимаешь ли.

– Мгм, допустим. Каковы тогда наши совместные планы?

– Следите за городом, сообщайте нам о действиях Кошек, мешайте им, по возможности. Все просто, мы начнем с мелочей.

– За такую простую работенку ты даже очень много платишь. Какой подвох?

– Подвох в Кошках. Они – верхушка, поэтому состязаться с ними непросто.

– По рукам, птичка. – Медведь поднялся со стула и направился вокруг стола к Воробью, который тоже встал и шел навстречу гиганту. – Удачи нам в общем деле! – Проревел он, сжимая руку Воробья, казавшуюся детской на фоне его лапы.

Мужчины распрощались, Волк и Лось так и не встали с мест, Еж проводил Воробья и его сопровождение к выходу. Как только за их спинами закрылась тяжелая дверь и застучали замки, Воробей выдохнул, Ястреб все еще трепал ремешки, а Орел с Пеликаном явно расслабились.

– Неплохо прошло, – начал Пеликан.

– Вполне, – продолжил Орел.

– Даже без драки, – с облегчением в голосе завершил Ястреб.

– В Гнездо? – Обратился к Воробью Орел.

– Я ужасно голоден, – пожаловался Пеликан.

– Ага, я тоже, – согласился Ястреб.

– Нет, – отрезал Воробей, – нам нужно еще в одно место.

– Ты говорил, мы только сюда, – недоумевал Ястреб.

– Планы немного изменились, – Воробей свернул в узкий переулок между двумя зданиями, все остальные следовали за ним.

Торопливо пройдя его почти до самого конца, Воробей отошел к одной стенке и побежал на вторую. Одним прыжком он уцепился за пожарную лестницу и проворно пополз наверх. Пока Пеликан подсаживал Орла, Воробей уже забрался на крышу и осмотрелся. Увидев голову Орла, показавшуюся на лестнице, он побежал к краю. В нескольких сантиметрах от обрыва, Воробей оттолкнулся и взмыл в воздух. Под его ногами пробежала грязная улочка, а через мгновение ноги встретились с крышей соседнего здания. Позади, крякнув, Орел забрался на крышу, Воробей обернулся, приставив к губам палец. Жестами он приказал всем оставаться на той крыше, а сам двинулся дальше. Практически не издавая шума, он подобрался к краю, с которого было видно вход в логово Леса. Дверь отворилась, из-за нее высунулась голова, Воробей пригнулся, чтобы его не было видно. Оглядевшись, Еж вышел наружу, прикрыл за собой дверь и двинулся куда-то, постоянно смотря по сторонам. Воробей жестами приказал своим сопровождающим оставаться на месте, а сам последовал за Ежом.

Мужчина в сером шел по улице, все время оглядываясь и смотря по сторонам, его преследователь прыгал с крыши на крышу, издавая минимум звуков, сливающихся с грохотом стройки поблизости. Еж быстро юркнул в переулок, Воробей лег на краю, глянув вниз. Мужчина кого-то ждал, нервно постукивая ногой и оглядываясь.

В дальней стороне переулка мелькнула тень, Еж, вскрикнув, подпрыгнул на месте. Рядом с ним уже находился еще кто-то. Воробей пытался рассмотреть незнакомца, но это было сложно сделать в темноте подворотни, о существовании которой свет не знал. Мужчина в сером трясся, второй человек ждал.

– Говори, Еж, – тихо раздался знакомый мужской голос.

– Да, приходили, – голос дрожал, как полотно на ветру.

– И? Еж, не трать мое время! – Мужчина надвинулся на него.

– Договорились, треть ваших денег обещали. Хотят говорить с Псами, Насекомыми и Морем, – протороторил Еж.

– Молодец. За это я не пущу тебе кровь. Еще что-то?

– Спасибо, Кот. – Было слышно, что Еж улыбался. – Больше ничего.

«Кот? – Вспыхнуло в голове Воробья. – Так они все таки нас сдали… Или Еж сдал?»

– Никто тебя не видел? – деловито спросил Кот, разглядывая когти на перчатках.

– Нет. Если Медведь узнает, он меня порвет. Буквально… – Он умолк. – Я все сделал тихо.

– Отлично. В следующий раз встречаемся на три переулка дальше, в это же время.

– Хорошо. Постараюсь собрать информацию.

– Уж собери. Не заставляй меня делать тебе больно. – Кот исчез в тени.

Еж вышел из переулка, оглянулся и рысью припустил обратно, Воробей неторопливо вернулся к товарищам, не издавая ни звука. Глаза каждого из них вопрошали о случившемся.

– Повезло, я мог его упустить, – вслух подумал Воробей.

– Кого упустить? – До Ястреба доходило дольше всех. – За кем ты следил?

– Я, кажется, понял, – предположил Пеликан, – ты следил за кем-то из Леса? – Воробей кивнул.

– Они сдали нас! – вспылил Орел.

– Не совсем, – успокоил его Воробей, – нас сдал Еж.

– Он шавка Медведя, – определил Орел.

– Верно, но он открыто заявил Коту, что Медведь не знает об этом.

– Там был Кот? – вспыхнул Ястреб.

– Был, но это сейчас не важно, – рассуждал Воробей, – нужно решить, что нам делать. Медведь сам не знает о предателе, а рвать все связи с ним глупо.

– У нас нет доказательств, – вставил Орел.

– Именно, у нас нет доказательств. Раз Еж вышел, значит за ним не наблюдали. Либо Медведь уже все знает и без нашей помощи. Возвращаемся в Гнездо, нужно сообщить о союзе всем нашим.

– И о Еже, – добавил Пеликан.

– И о Еже, – согласился Воробей.

Приближаясь к Гнезду, Воробей пропел птичью трель. Ответом ему была похожая, но в других нотах. Дверь им открыл Стервятник, а за его спиной, переминаясь с ноги на ногу, стояла Сова. Она бросилась к Воробью, как только он вошел.

– Пойдем быстрее, там Мик…

Дальше слушать не было смысла. В голове его проносились сотни возможных происшествий, которые могли случиться с Воробушком. Он поймал себя на мысли, что ноги ведут его в госпиталь. Лица мелькали, вспышками являлся разум, где-то вдали он слышал голос Совы. Заветная дверь в общую палату, натертая ручка двери, ряды кроватей. Некоторые заняты, но Воробей сразу увидел нужную. Мик глядел на него, рядом хозяйничала Скопа. Воробушек рос в его глазах, пока Воробей не уперся в кровать. Улыбка на лице мальчика. Все хорошо.

Звук вернулся, разум ворвался в пустую голову, слегка ее закружив, Сова щебетала о том, что все в порядке, а Мик молчал. Глаза его смотрели не в лицо Воробью, а ниже. Он проследил за взглядом ребенка – рука крепко сжимала метательный нож. Воробей заставил ее подняться и поместить оружие в ножны, а затем взглянул на больного.

– Что случилось, Воробушек? – Легкое подрагивание голоса заметила только Сова.

– Ничего серьезного, переутомился на фехтовании.

Тут в палату явился Козодой. Воробей повернулся к нему с вопросительным взглядом.

– Мальчик неплохо фехтует. Знает не больше десяти движений, но уже умеет их комбинировать. – Начал Козодой. – Что-то нашло на парня, он серьезно разъярился. Я принял решение разоружить мальчика, после чего он упал без сознания. – После короткого молчания, он добавил. – Ему еще учиться и учиться, но ты нашел хорошего Птенца. – Воробей взглянул на Сову.

– Я немного опоздала на тренировку, но видела, как он фехтует. Это было быстро и яростно, – ответила она.

– В этом и проблема, – продолжил Козодой, – но мы его научим сохранять голову холодной.

– Мик, – обратился к нему Воробей, – что произошло на тренировке?

– Я… Я боролся с учителем, а потом что-то на меня нашло, я вспомнил родителей, вспомнил Кота, хотел его смерти. Я уже не видел зала, не видел никого, кроме Кота. Жаждал его крови…

– Боже мой… – Прошептала Сова.

– Работа нам предстоит тяжелая, – сказал, вздохнув, Козодой, – но мы справимся.

– Я звал Смерть, сэр… Воробей. И она пришла. – Глаза Воробья сузились.

– Смерть говоришь?

– Она ждала.

– Ждала убийство?

– Да.

– Хорошо… – Воробей задумался. – Поправляйся, Воробушек, а мне нужно сообщить всем о результатах нашей встречи с Лесом.

– Когда мне можно будет вернуться к занятиям? – С надеждой в голосе спросил Мик. Воробей глянул на Скопу.

– Уже сегодня вечером он переночует в общей спальне, – начала она, – а сейчас ему нужен отдых и покой.

Козодой вышел первым, Сова чуть медлила в дверях. Воробей уже повернулся и двинулся к ней, когда Мик подозвал его.

– Воробей, – шептал Воробушек ему на ухо, – мы правда убьем их? Ты обещаешь?

– Да, – так же тихо отвечал Воробей, – Мы убьем их всех, Воробушек.

Он выпрямился над кроватью мальчика и медленно пошел к выходу, где его ждала Сова. Она вышла за ним, прикрыв дверь.

– Кошки знают, – угрюмо пробубнил Воробей.

– Что? – взволновалась Сова. – Что они знают?

– Знают о договоре с Лесом. Знают, я в этом уверен, о мальчике. Они знают многое, Оул.

– Но ты знаешь об этом всем, значит, знаешь больше.

– Слишком много «знаешь» в этом уравнении. Это сложно… Сложно держать себя и поддерживать Птиц. Мне помогают, но все они разбегутся, если я не буду их держать вместе, а по отдельности их всех перебьют. Это только облегчит Кошкам охоту.

– Ты думаешь, все Птицы разлетятся, если ты не будешь им препятствовать?

– Ты забываешь, что всех мы нашли на улицах. Все они пытались действовать по-своему. По-детски, если сравнивать с противником. Кошки могли их пережевать, как новорожденных птенцов, но они были столь беспомощны, что Лев просто не обращал на них внимания. Вместе мы хоть чего-то стоим, Оул, но это «вместе» держится нашей пятеркой и несколькими отдельными личностями, вроде тебя. Сколько было ссор на почве наших планов, сколько раз нам приходилось спасать их от бездумной прямой атаки. – Он замолк на какое-то время. – Я переживаю за наше общее дело, за каждого отдельного человека, за себя и за нас, Оул. Я не могу вечно быть наседкой, но и не могу перестать… Помоги мне, Оул. Я устал.

– Тебе нужно отдохнуть, Спар. Ты сильно устаешь в последнее время, все это выматывает.

– Сначала нужно отчитаться, – тихо вымолвил он и направился в зал собраний.

Гул толпы еще бился о стенки черепа, когда Воробей завалился на кровать. Трехдневное отсутствие сна скверно сказывалось на его физическом и ментальном здоровье. Глаза сами смыкались, но он не давал им полностью лишить мозг света. В голове сливались слова и изображения, образовывая причудливые картины: птицы кружат над мертвым котом; три кошки пытаются достать птиц, летающих в небе; сова пикирует на мышь.

Воробей слышал звук поворота дверной ручки, звуки, с которым она открылась и закрылась, щелчок замка на двери, мягкие шаги по деревянному полу. Над лицом нависла тень, смотревшая в его полузакрытые глаза. Она приблизилась, на щеке чувствовалось ее теплое дыхание. Мягкие губы прильнули к его губам, сковали их в объятиях. Внезапно поцелуй прервался, дыхание пропало, а тень отдалилась.

– Потрудился бы хоть оружие снять, – с улыбкой проворковала Сова.

Он почувствовал, как ее мягкие руки блуждают по его телу. Она сняла ремни с ножами, стянула сапоги и перчатки.

– Повернись, – ласково приказала девушка, отстегнув плащ.

Сложив его и убрав на место, Сова повернула Воробья обратно на спину и расстегнула поясной ремень, штаны и кожаную куртку. В следующий миг он осознал себя сидящим на кровати без штанов, пока она снимала с него рубаху.

– Каждый раз дрожь по всему телу, когда их вижу, – говорила Сова, ведя пальцем по страшного вида шраму на его спине. Он весь покрылся гусиной кожей, она уложила его на подушки и укрыла одеялом.

В следующий раз открыв глаза, Воробей смотрел на ее голую спину. Сова сбросила штаны и, сложив, положила на его рабочий стол.

– А как же занятия? – Сонно спросил он.

– Дурачок, – она улыбнулась ему, – все уже давно отправились спать.

Сова заползла под одеяло и прижалась к нему всем своим телом, его грубая рука нежно скользнула по изящной талии, ее ловкие ручки обхватили Воробья, а губы их соприкоснулись в состязании, крепкие пальцы путешествовали по телу девушки.

– Я смотрю, ты отдохнул, – выдохнула она.

– Можно и так сказать, – томно ответил он.

– Ох, Спар! – воскликнула Сова, когда пальцы нашли, что искали.

– Оул, – с нежной улыбкой прошептал Воробей и поцеловал ее.

Руки Оул быстрее нашли свою цель. Теплое дыхание обжигало его кожу. Лаская ее пальцами, он припал ртом к розовому соску, водя вокруг него языком под тихие стоны девушки. Спар медленно спускался вниз, осыпая бледное тело краткими поцелуями. Оул схватила его за волосы, когда один палец оказался в ней, из рта вместе с горячим воздухом вырвался стон. Ловкие пальцы еще крепче ухватились за его волосы, когда он припал к ее сладким губам своими. Оул сжала ногами голову Спара, дрожа и выгибаясь. Сладкий стон наслаждения слетел с ее раскрытых губ.

– Спар… – слегка дрожащим голосом шептала она.

Его губы начали путь наверх по мягкому животу, двум аккуратным грудкам, лебединой шее, мягким щекам. Оул обхватила шею Спара и слилась с ним в долгом поцелуе. Упершись ему рукой в грудь, она отстранила его и повернулась к нему спиной, он прижался к ней. Теплая ладонь накрыла небольшую грудь, вторая обхватила тонкую шею Оул. Спар осыпал поцелуями ее уши, скулы, хрупкие плечи и лопатки, вызывая мурашки по всему телу любимой. Он медленно вошел в нее, она издавала тихие стоны, чувствуя, как любимый дышит ей в затылок.

Оул игриво выскользнула из его объятий. Она повернулась к нему лицом, настойчиво перевернула на спину и залезла сверху, смотря в зеленые глаза Спара и читая в них безмерную любовь к ней. Ее приоткрытый рот принял форму улыбки, предназначенной только ему. Оул извивалась на нем угрем, чувствуя его в себе, ощущая, что они сейчас – одно целое. Спар притянул любимую к себе и поцеловал, крепко сжимая в объятиях, а она, не переставая, двигала бедрами.

Словно ток пробежал по его телу, Оул уткнулась ему между плечом и шеей и прикусила кожу, сдерживая стон. Дрожь прошла по его телу, передаваясь ей. Он обмяк, а она осталась на нем, мягко целуя его в шрам на носу. Чувствуя тепло внутри, Оул еще долго лежала на любимом, чувствуя его тепло и вслушиваясь в ровный ритм его сердцебиения. Спар держал ее так, будто боялся потерять и хотел прожить с ней каждую доступную секунду.

Наконец Оул приподнялась, чувствуя тепло, стекающее по бедрам, и легла рядом с ним. Он обнял ее, а она сразу же уснула, положив голову ему на грудь. Спар разглядывал ее маленький нос, пухлые губки, прекрасные веки и думал о не менее великолепных глазах за ними. Глядел на темные брови Оул, чистый лоб, подбородок, в который он целует ее каждое утро. Поглаживал шелковистые волосы, слушал мирное посапывание любимой девушки.

В этот момент не было Кошек. Не было даже Птиц. Были они: он и она, не Воробей и Сова, но Спар и Оул. Он знал, что боится ее потерять, он любит и не отпустит любимую, он готов защищать ее ценой собственной жизни, готов отдать за нее свое дело. И Оул готова, знал Спар, девушка тоже отдаст за него свою жизнь. Никто ему больше не нужен, если рядом есть она. Ничто не нужно, даже пресловутая месть.

Веки настойчиво закрывались, как бы он не пытался их побороть. Тьма снова звала, забытье манило его. Сейчас есть только они, а все остальное подождет, чтобы вернуться завтра. Закрыв глаза, он моментально уснул крепким сном, видя во сне ее, его Оул.

Глава 3. Вечер

Поздним вечером 27 августа в департамент полиции Меворби явились двое подростков, мальчик и девочка – Тон Фáйет и Óриол Тайт. Первый объявил, что его старший брат Брэм Файет был убит на его глазах. Наши доблестные полицейские немедленно последовали за двумя очевидцами на место преступления – заброшенное здание, которое пару лет назад начал строить Дориэл Сван. По слухам, это должен был быть новый детский дом.

Полиция прибыла на место преступления, где был найден еще живой Брэм Файет с тридцатью ножевыми ранениями и множеством сломанных костей. Пострадавшего доставили в больницу, где он еще до полуночи скончался от полученных ран.

Родители Файета успели только попрощаться с сыном, а Тон и Ориол дали показания. Подростки видели двоих мужчин: один был в темной одежде, а на перчатках его Ориол заметила металлические когти; второй был одет в одежду песочного цвета и орудовал изогнутым ножом. Когда преступники переговаривались, часто звучала буква «К», что может указывать на их имена или позывные.

Предположительно убийцами являются члены банды «Кошки», так как покойный Брэм имел с ними дело. Мотив убийства выясняется, подозреваемых ищет полиция.

«Меворбийская правда»

28 августа 1814 года

Филин – жилистый, среднего роста мужчина, говорил им что-то про сложение цифр, поправляя русую прядь, которая постоянно падала ему на лоб. В дверь кабинета неожиданно постучали. Учитель открыл рот, чтобы что-то ответить, но стучавший уже вошел в класс. Это был смуглый высокий и худой немолодой мужчина с мягкими чертами лица, одетый в яркий наряд, состоявший из множества слоев и цветов. За ним следовал его узкий плащ с высоким воротником, переливающийся от желтого к красному.

Мик завороженно смотрел на это цветовое пятно в палитре черного, серого и бурого.

– Попугай, – шепнул Зимородок.

– Филмор! – Радостно приветствовал Филина Попугай.

– Пайк, – с вопросом в интонации проговорил учитель.

– Привет, ребята, – поздоровался с Птенцами Попугай, затем обернулся к Филину. – Есть дело, Фил. Мне нужно, чтобы кто-то сходил со мной на благотворительный ужин.

– В честь кого же устраивается сие мероприятие?

– Президента, конечно! – со смехом воскликнул Пайк. – Но говорят, что в честь бездомных, хотят «привлечь внимание к этой проблеме».

– И зачем же тебе я? – с нажимом говорил Филин.

– Как зачем? Один на один я их не вынесу, легче всех перестрелять, а из приличных особ у нас – только ты.

– Пайк, там у тебя снова потребуют денег, а они нужны нам больше. Ты же уже убедился в том, что наша «программа по улучшению города» работает.

– Слушай, денег у меня много, а образ поддерживать надо. Странно выглядит, что я вкладываю деньги только в некий анонимный проект, о котором никто ничего не знает.

– А что говорит Воробей? – поинтересовался Филмор.

– Он сказал, чтобы я не тратил слишком много. – Попугай задумался. – Это мои деньги. Кто он такой, чтобы решать, как мне их тратить?

– Это твои деньги, – подтвердил Филин, – но Воробей знает город. Ты тут пару лет, а он знает все внутренности Меворби, как свои пять пальцев. Я советую тебе не слушаться, но прислушиваться.

– Так ты идешь со мной? – сменил тему Попугай.

– А у меня есть выбор? – вопросом на вопрос ответил Филин.

– Не-а, – с улыбкой сказал Пайк.

– Решено, а сейчас дай мне закончить урок.

– Ой, – притворно удивился Попугай, – боюсь, время урока уже прошло, – он улыбнулся.

– Иногда хочется тебе врезать, – с усмешкой проговорил Филмор. – Урок окончен! – объявил он.

Птенцы повскакивали из-за парт и направились к выходу из кабинета. Следуя за толпой, Воробушек и Зимородок вышли на длинную площадку под открытым небом, в одном конце которой стояли и висели мишени.

– Мой любимый урок! – радостно воскликнул Зимородок.

Но Мик не мог сосредоточиться на словах друга. Все Птенцы поглядывали на него после случившегося вчера на уроке фехтования. Воробушек ненавидел каждый взгляд. Не людей – взгляды. Столько глаз смотрят на него, мешая затеряться в толпе и стать невидимым. Под ними он слаб. На площадку вышел Филин, удивив этим Мика.

– Дети, сегодня ваш урок по стрельбе проведет Лебедь, а я вынужден отлучиться по важным делам. – Договаривал он уже на пороге.

Толпа радостно кричала.

– Почему они так рады Лебедю? – спросил Мик у Зимородка.

– Все очень просто, Лебедь не такой строгий и нудный.

Сквозь портал двери на площадку проник свет, превосходящий солнце – так показалось Воробушку. Лебедь явился вместе с Фламинго, держа ее под локоть. Он – голубоглазый блондин, одетый в белоснежные одежды с черными элементами. Она – сероглазая блондинка, достойная своего кавалера, одетая в розовое с вкраплениями красного и белого. Эта пара восхищала и лишала дара речи. Мик мог лишь молча стоять с широко раскрытыми глазами.

– Доброе утро, Птенцы, – весело начал Лебедь, – готовы пострелять?

– Да! – воскликнула толпа.

– Берите оружие и начинайте тренировку. Лучший стрелок получит плитку шоколада. – Птенцы радостно разбежались по площадке. Лебедь заметил Мика. – О, это же наш новенький. Воробушек, верно?

– Верно, – тихо ответил Мик.

– Ты раньше занимался стрельбой? – вопрошала Фламинго.

– Нет, – еще тише щебетал Воробушек.

– Ничего, научишься, – подбодрил Лебедь. – Попробуем сначала обычный пистолет.

Он вручил Мику оружие. Воробушек огляделся, выискивая знакомых в толпе, но никого рядом не было. Фламинго повела его к белой черте.

– Вот с этой линии ты будешь стрелять по тем мишеням. – Она указала на круглые мишени на бетонной стене.

– Держи его вот так. – Лебедь помог Мику правильно взять пистолет. – А теперь целься.

Мик выпрямил руку и сузил глаза.

– Нет, подожди, – остановила Фламинго. – Смотри на мушку, вот так, верно. Она должна быть в центре. Да. Наведи на мишень и…

– Плавно нажимай на курок фалангой пальца, – продолжал за ней Лебедь.

Воробушек нажал. Раздался громкий звук выстрела, сопровождаемый облачком дыма из ствола пистолета. Руку Мика сильно ударило, пистолет упал на землю. В ушах звенело. Он повернулся к Лебедю и Фламинго. Они улыбались. Мик осмотрелся, все снова газели. Смотрели вместо того, чтобы заниматься. Что-то внутри него зажглось и стремилось вырваться наружу, он хотел их перестрелять. Воробушек хотел лишить их глаз, чтобы они не могли на него смотреть. Но звон затих, а пламя внутри погасло так же быстро, как разгорелось.

– Уже хорошо, Воробушек! – Воскликнул Зимородок, появившийся из ниоткуда.

– Зимородок прав, – Лебедь еще улыбался, – ты попал в мишень, это уже что-то. Поверь, у нас были ученики хуже. – Он оглядел толпу, собравшуюся вокруг них. – А вы что стоите? Идите стреляйте. В конце урока устроим небольшой турнир.

– А мы с тобой, – обратилась Фламинго к Воробушку, – попробуем еще несколько видов оружия. – Она всмотрелась в его бледное лицо. – Что-то не так, мальчик?

– Нет. Да. Точнее… Все хорошо.

– Советую мушкетон, – уходя, сказал Зимородок.

К концу занятия Воробушек испробовал все доступные Птицам виды огнестрельного оружия и осознал, что стрелять у него не выходит. Также Мик пробовал стрелять из арбалета, но ни разу не попал в мишень. Расстроенный, он наблюдал за состязанием стрелков, которое устроил Лебедь. Сейчас Зимородок целился в далекую мишень, выцеливая «яблочко». Рука с пистолетом застыла, словно превратилась в камень, а дыхание его сильно замедлилось. Все Птенцы хранили гробовое молчание. Зимородок задержал дыхание и спустил курок. Сопровождаемая облачком дыма и громоподобным звуком, пуля полетела в цель и попала ровно в центр. Толпа разразилась радостными криками. Он прошел в финал.

– Каждый финалист, – начал объяснять правила Лебедь, – стреляет по пять раз. Победителя считаем по количеству очков.

– Фред, – вмешалась Фламинго, – может, лучше по три выстрела?

– Хорошо, Флам. – Он улыбнулся ей. – Делаете по три выстрела. Первым стреляет Тоди.

Из толпы вышла стройная рыжеволосая девочка с серыми глазами, одетая в свободную одежду. Мик перехватил взгляд Снегиря, который неотрывно смотрел на нее весь урок. «Он постоянно на нее пялится», – подумал Воробушек. Новые мишени уже повесили. Она подняла руку с пистолетом и прицепилась. Прозвучало три выстрела, Лебедь пошел проверять попадания.

– Двадцать пять! – Крикнул он всем. Толпа закипела. Тоди со спокойным лицом вернулась обратно.

– Следующий – Снегирь! – объявила Фламинго.

Снегирь вышел к линии, все еще посматривая в сторону девочки. Взвесил в подрагивающей руке пистолет и прицелился. Между выстрелами он делал бóльшие паузы, чем Тоди. Отстрелявшись, он отдал пистолет Фламинго и вернулся в замершую толпу.

– Двадцать шесть! – Посчитал Лебедь.

Птенцы заголосили громче. Среди криков послышалось «ладно» Снегиря. Следующим стрелял Павлин. Он спокойно вышел к линии, трижды выстрелил и остался ждать результата.

– Двадцать пять!

Павлин поник и под разочарованные вздохи толпы вернулся к своей Ласточке. Последним стрелял Зимородок. Он резво выскочил к белой полосе, схватил пистолет и замер, прицеливаясь. Первый выстрел прошил мишень в кольце за семь очков. Птенцы разом вскрикнули и замолкли, ожидая второй выстрел. Облачко пыли вылетело из дула пистолета, а в мишени появилось новое отверстие. Зимородок попал в десятку. Толпа кричала его имя. А он все так же стоял с пистолетом в руке. По лбу катились капельки пота, рука легонько подрагивала. Воцарилась полная тишина, а за ней раздался третий выстрел. Птенцы охнули – в мишени все еще было два пулевых отверстия. Мик опешил. «Вильнула?», – промелькнуло в его голове.

– Подождите, – утихомирил всех Лебедь и направился к мишени.

Он внимательно осмотрел ее, повернулся к наблюдающим и объявил:

– Пуля попала в предыдущее отверстие, слегка лишь расширив его! – Медленно начал подниматься гул. – Двадцать семь очков! – Вся площадка взорвалась криками.

Зимородка окружили Птенцы, каждый хлопал его по плечу или спине и поздравлял с победой.

– Тихо! – Все умолкли, услышав крик Зимородка. – Я даю вам слово, что каждый получит кусочек этой плитки, каким бы он маленьким ни был! – Птенцы с новой силой принялись поздравлять победителя.

После урока стрельбы все собрались в зале фехтования, где Зимородок действительно разделил между всеми присутствующими плитку шоколада, выигранную в состязании. Явился Козодой, и все сразу разбрелись по помещению, разделившись на пары. Учитель подозвал Мика.

– Ну как ты, Воробушек?

– Неплохо, готов заниматься, учитель.

– Смотри, основы ты знаешь, нам остается учить движения и улучшать старые умения.

– Хорошо.

– Но еще мы должны поработать с твоим гневом. Мы не можем оставить это просто так. Гнев делает тебя слабее, он дает противнику преимущество. Ты должен сражаться с холодной головой.

– Я понял, учитель, но я не могу с этим ничего поделать. В какой-то момент внутри просто что-то вспыхивает.

– Именно это мы и проработаем. Но я сразу скажу, что самый простой вариант: уходить в защиту, пока гнев не уйдет, пока не вернется разум. – Он умолк на несколько секунд. – Ладно, бери клинок.

Мик нашел футляр и извлек оттуда рапиру. Взвесив ее в руке, он вернулся к Козодою.

– Надо бы сделать тебе ножны, – сказал учитель, – не будешь же ты таскать везде футляр.

Мик посмотрел на оружие.

– Вчера ты показал неплохой результат, – продолжил Козодой, – но я заметил одну большую ошибку. Ты повторяешься. Одни и те же движения, одинаковые комбинации. Это мы будем менять. Ты должен быть непредсказуем, опасен.

– Непредсказуем, – повторил Мик, – опасен.

– Давай попробуем. Нападай.

Воробушек молниеносно вскинул руку в колющем ударе, но Козодой отвел его вправо своим фальшионом. За первым посыпались еще удары, каждый из них Козодой отводил или блокировал. Мик пытался быть хаотичным и бить в произвольном порядке. Он оперся на правую ногу и сделал легкое движение вправо, а затем перенес вес на другую ногу и ударил наотмашь слева. Даже этот удар Козодой блокировал. «Этого человека невозможно обмануть, – думал Мик, – он видит меня насквозь. Я слишком медлителен, а он слишком быстр».

Воробушек все старался обойти защиту учителя, когда внутри начало закипать. Он почувствовал жар где-то в груди, мысли начали путаться, а удары становились агрессивнее. Мик отскочил назад и опустил руку с рапирой.

– Молодец, – похвалил Козодой. – Ты правильно сделал, что прекратил бой.

После перерыва, когда Воробушек почувствовал, что огонь внутри угас, а угли остыли, они продолжили тренировку.

На обеде, когда Мик доедал вареную картофелину, со спины его кто-то окликнул. Повернувшись с набитыми картофелем щеками, Воробушек увидел, что к нему приближается Воробей в компании Филина и Попугая. Мик дожевал и проглотил обед, а затем встал навстречу мужчинам.

– Воробушек, – первым заговорил Воробей, – мы решили, что тебе было бы неплохо явиться на торжественный вечер вместе с Филином и Попугаем. Это поможет тебе узнать город с другой стороны, с богатой стороны. Ты увидишь, как живет верхушка. Попугай поможет тебе с костюмом.

– Вы хотите, чтобы я пошел с вами на вечер? – неуверенно спросил Мик.

– Не то чтобы я был этому сильно рад, но я не против, – ответил Попугай.

– У нас есть высокородные Птенцы старшего возраста, но Воробей встал в позу, так что ты идешь с нами. В ближайшие дни я буду заниматься с тобой отдельно, мы будем учиться вести себя в обществе.

– Что-то я уже знаю, – добавил Воробушек.

– Мы закрепим то, что ты уже знаешь. Все должно пройти идеально.

– Как учеба? – неожиданно сменил тему Воробей.

– Хорошо. Учусь.

– Как успехи?

– Я только второй день у вас… – Он взглянул в глаза Воробья. – Стрелять у меня плохо получается, зато фехтую хорошо. Филин говорит, что я «предрасположен к обучению». Ворон сказал, что из меня выйдет неплохая тень.

– Молодец, – мужчина потрепал его волосы, – когда у меня будет время, мы поговорим подробнее.

Мужчины удалились, а Мик вернулся за стол. Зимородок уже доедал его морковку.

– Эй! – Воскликнул Воробушек.

– Я думал, ты уже наелся, – извиняющимся тоном прощебетал товарищ.

Покинув карету, Мик пробежался взглядом по высокому четырехэтажному зданию. Фасад украшали витиеватые узоры, они словно шевелились в неверном свете фонарей, глаза окон ярко сверкали в ночной тьме, гигантские размеры здания заставляли чувствовать себя муравьем. Они поднялись по ступенькам – по сорока двум ступенькам, Мик сосчитал их, – прошли между монструозными колоннами и предстали перед высокими дверьми из темного дерева, обитыми металлом. Рядом с входом практически неподвижно стоял мужчина в черном костюме. Он оглядел их с ног до головы.

– Пайк Эррот, – четко сказал Попугай.

– Ромлиф Стин и мой племянник – Рапс Стин, – бесстрастно проговорил Филин.

Мужчина отворил дверь, выпуская их внутрь. Они шли по длинному коридору, ступая по красному ковру, стены коридора были увешаны множеством картин разного качества, чаще – сомнительного. Филин тихо прошептал Мику:

– Повтори нашу легенду.

– Я же уже…

– Повтори, – настаивал он.

– Вы – Ромлиф Стин, дальний родственник пропавшего Филмора Интса, а я – ваш племянник Рапс Стин. Вы взяли меня по просьбе моего отца, чтобы показать мне жизнь города. Вырос я за городом, чем объясняются мои посредственные манеры.

– Верно.

– Фил, зачем так мучить ребенка? – вмешался Попугай.

– Все должно быть идеально, Пайк.

Пройдя коридор, двое мужчин и мальчик вышли к еще одним высоким дверям, около которых стояли двое мужчин в обмундировании. Стража распахнула двери перед гостями, и они вошли. Мик замер, увидев перед собой гигантское помещение переполненное людьми. Большие окна днем пропускали свет, а сейчас были чернее ворона, зал был украшен живыми и каменными растениями, лианы поднимались по мраморным колоннам. Все гости стояли отдельными группками, но когда они вошли, все лица повернулись в их сторону.

– Прошу простить нас за опоздание, господа! – говорил в тишине Попугай. – Продолжайте вечер, не смею вас отвлекать!

Группки снова сомкнулись, а Пайк повел их к двум мужчинам и одной женщине. Та негромко смеялась шуткам низкого толстяка, в то время как лысый старик изучал новоприбывших тяжелым взором. Первым Пайка приветствовал старик – Попугай назвал его Уиллем Смайт, – следующим руку протянул толстый мужчина по имени Хью Фат. Последней он взял в свою ладонь ручку девушки и легонько прикоснулся к ней губами, девушка засмеялась.

– Рад вас видеть, мисс Роум, – с мягкой улыбкой на лице проговорил Попугай.

– Милый Пайк, с каких пор я для вас «мисс Роум»? – Она снова посмеялась, показывая белые зубки.

– Вы всегда на высоте, Кейт, – он улыбнулся. – Позвольте вам представить моих спутников, – обратился он ко всем троим, – это Ромлиф Стин и его племянник – Рапс Стин. Мы сегодня показываем мальчику настоящую жизнь нашего города.

– Приятно познакомиться, – сказала девушка, улыбнувшись, а затем наклонилась к Мику, показывая в вырезе куда больше, нежели рассчитано изначально. – Ты, значит, только постигаешь науку общества, Рапс? – Она говорила ласково, но Мик чувствовал неладное, вся ее веселость была ненастоящей. Толстый мужчина смотрел ей туда, куда Воробушек не смел.

– Да, дядя обещал мне показать, как живет наша столица.

– Благородный поступок, – произнес Хью Фат, – но где же ваши родители, юноша?

– Я рос за городом, мистер Фат, поэтому слабо подкован в ваших делах.

– А говоришь уже так, как все тут, – засмеялся Хью, тряся подбородками.

– Умный мальчуган, – добавил Уиллем Смайт, – далеко пойдет. – Он помолчал. – Если не оступится.

По телу Мика сломя голову побежали мурашки. Не нравится ему этот старик. И девушка тоже. Никто не нравится. Но долго они рядом с ними не оставались, Пайк повел их к другой группе людей, знакомя с каждым. И каждому Мик повторял историю, заученную накануне. Как он понял, Филин старается не раскрывать своего настоящего имени в обществе, но при этом называется собственным родственником. Причин такому поведению мальчик не знал, но слушался учителя беспрекословно.

После десятого человека Мик перестал запоминать имена, а после двадцатого – лица. Все эти люди улыбались ему в лицо, но кривились, когда они уходили, шептались за спиной. И это то, что Воробей хотел показать ему? Общество лицемеров. Да, Воробей хотел, чтобы Воробушек знал их в лицо, знал их приемы и методы. Эти точно не полезут в драку, они скорее закажут тебя у одной из множества банд.

Ворон говорил: «наблюдай, смотри глазами, а не чувствами, глаза не врут». Чувствовал он расположение, а видел совсем иное – ложь. Мик видел отполированную оболочку, но видел и гнилые внутренности. Эти люди прогнили изнутри. Вот почему Кошки правят городом – они умеют манипулировать людьми, жонглировать ложью и применять силу, когда это нужно. Вот почему Воробей хочет это уничтожить.

Внутри что-то начало тлеть. Мик погасил небольшой огонек в груди, Пайк вел их к новым людям. На этот раз их было только двое – мужчина и женщина. Он был одет в костюм темно-синего цвета, она – в роскошное платье цвета вечернего неба, а ожерелье на ее тонкой шее блестело звездами. Каштановые кудри струились по красивым плечам, напоминая морские волны. Мужчина оценивающе взглянул на них, во взгляде читалась нотка презрения, интерес и еще что-то, чего Воробушек не мог разгадать. Женщина уже улыбалась Попугаю, который держал ее ручку в своей руке и едва прикасался к ней губами.

– Знакомьтесь, друзья, это президент Меворби, Дариус Гни, и его любимая жена, Мадлен.

– Третья, – усмехнулся Гни. Мадлен рассмеялась, Пайк поддержал их, Филин улыбнулся, но Мик оставался серьезен.

– Какой угрюмый мальчик, – со снисходительной улыбкой поделилась наблюдением Мадлен и потрепала мальчика за щеку.

Каждая вторая женщина в этом зале считает нужным трепать его за щеку, а другие – лохматить волосы. Будто он беспомощный глупыш, который не понимает, что вокруг него происходит. Он уже не ребенок с той ночи, когда были убиты его родители, а Воробей взял его в Гнездо. Будь его воля, все эти сливки общества, как их называл Козодой, лежали бы мертвой кучей в центре залы, истекая литрами крови.

Мик не мог понять причин такой сильной ненависти к этим людям. Они лживы, коварны, но и он сейчас притворяется другим человеком, так что же в них такого, что разжигает огонь внутри него? «Они лгут потому, что им этого хочется, им это нравится, – подумал Воробушек, – они это делают каждый день просто по своей прихоти». Каждый что-то скрывает, каждый знает, что все что-то скрывают, но не знает что. «Порой скрыться легче у всех на виду, чем в самом безлюдном месте, мальчик», – говорил ему Ворон. Да, они прячутся у всех на виду, ведут открытую игру, но показывают только то, что хотят показать.

«Что же вы скрываете, – пытался понять Мик, – какую игру ведете в этом городе, и что я должен узнать сегодня? Ради чего Воробей послал меня к вам? Столько вопросов…»

Пайк вел оживленную беседу с Мадлен, пока Гни расспрашивал Филина, но вдруг Дариус обратился к Мику:

– А ты что думаешь?

– Извините, я отвлекся. – Он метнул в Филина взгляд с просьбой о помощи, но ответа не получил. – Можете повторить вопрос, сэр?

– Конечно. Я говорил с твоим дядей об охоте, на которой вы недавно были. Он рассказал мне, что тебе очень понравилось. Я спросил, как ты отнесся к части с убийством животного, а твой дядя ответил, что ты был по-взрослому спокоен. Я конечно же не поверил, но ты то мне не соврешь, верно?

– Не совру, – охотно подтвердил Мик. – Дядя прав, мне очень понравилось охотиться. Было немного жаль того кабана, но я понимал, что это – наш ужин. Это животное создано быть убитым и съеденным.

– Вот это мальчуган, – рассмеялся Гни, – мой первенец в этом возрасте сразу разрыдался бы и уткнулся в мамкину сиську! – Он выдохнул, отсмеявшись. – Он у меня от первой моей женушки, Валерии Лейк. Красотка была… Все при ней: грудь самое то, бедра сочные, как у свинки, которая сегодня на ужин, а какое милое личико! Прекрасна была моя Валерия, но скончалась от какой-то хвори, представляете? – Он забыл про Мика и обращался к Филину. – А какая она была в постели! Не каждая шлюха столько умеет, сколько умела она. Я тогда думал, что мне ниспослан Рай на земле…

Мик отвлекся от бесконечной болтовни Дариуса, вглядываясь в людей, собравшихся этим вечером. Некоторые время от времени поглядывали на их троицу. «Почему мы привлекаем так много внимания?», – думал Мик.

Все эти люди знают что-то, чего не знает он, а знание дает преимущество, незнание же ставит тебя в проигрышную позицию, так его учил Филин. Возможно, их внимание привлекает Пайк, а точнее – его деньги. Он безумно богат, и это знают все они. Деньги делают его влиятельным человеком, чуть ли не самым влиятельным во всем Меворби.

Но Мику показалось, что смотрят они скорее на него и Филина. Филмор говорил ему что-то о своей семье, Кошках и невозможности использовать свое имя в обществе. Он называется своим родственником, но старается не попадаться на глаза старым знакомым. «Интересно, как часто люди задумываются о его схожести с пропавшим Филмором, с тем, что он появился в городе после смерти брата и подобном? Как часто спрашивают об этом?» – задумался Воробушек. Это может привлекать интерес всех собравшихся, но больше Ромлифа Стина им интересен Рапс Стин, его племянник, который слабо напоминает своего дядю. «Пошел в мать», объяснил это Филин при подготовке. Просто и лаконично, но не практично.

Каждый из этих людей очень опасен, Мик это чувствует. «Кажется, я слишком мал для таких игр, “подковерной возни”, как ее назвал Воробей», – думал мальчик. Козодой советовал оценивать противника и никогда не считать его слабее себя, но как оценить их? Их броня – дорогие одежды, оружие – слова.

Мик невольно ухватил рукоять небольшого ножа с лезвием в виде пера, который взял с собой, сунув его за пояс. Нож легко скользил в ножнах, его можно было извлечь в одно мгновение. Секунда, удар, кровь, смерть, крики. Это все столь близко, руку протянуть. Вскрыть этот мешок под подбородком Дариуса, смотреть в его глаза и видеть страх, глядеть на приближение Смерти, слышать его всхлипы, крики вокруг. Играть по своим правилам.

Воробушек с трудом погасил внутри огонек, взглянув на Мадлен. Девушка смеялась в разговоре с Пайком, но ее глаза выражали совсем не смех. Искра в них значила совсем не то, чего хотелось бы Пайку. Он опытен, должен это видеть. Им тут не рады – единственный точный вывод. Они не любят Пайка, но терпят его ради денег, ведь убить его нельзя, все деньги перейдут его семье, находящейся далеко от Меворби. Сова предупреждала его о женщинах на вечере. Эти опаснее мужчин, не зря их сравнивают с кошками, они ластятся, мурлычат и подбираются ближе, а потом выпускают когти и смыкают смертельные объятия. Мик наблюдал за мурлыканьем Мадлен, а Гни все рассказывал Филину о подвигах его жен в постели.

Он глуп для президента, это видно, всем явно заправляет Мадлен. Но Воробей говорил, что президент скорее всего подвластен Кошкам. «Либо Мадлен сама встала на сторону Кошек, либо…», – подумал Мик.

– Она одна из них, – беззвучно проговорил он.

Но так ли все очевидно, как кажется на первый взгляд? Не может ли Гни лишь притворяться идиотом, отводя от себя взоры соперников? Может ли он специально переводить акцент на жену? Ведь она у него не первая… Могли ли другие умереть от рук его соперников?

От всех этих мыслей у Мика раскалывалась голова. Он потер переносицу. «Я самый молодой в Гнезде, есть люди умнее меня, они давно уже пришли к таким же выводам и проверили их», – думал мальчик.

Почувствовав легкое прикосновение к плечу, Мик, вздрогнув, выхватил нож, но остановился, увидев лицо Филина перед собой.

– Тише, Рапс, с тобой все хорошо? – Обеспокоился Филин. – Выглядишь неважно.

– Да, дядя, все хорошо, – тихо говорил Мик, убирая нож, – я просто… Просто задумался, а вы меня напугали.

– Ха! Бойкий паренек! – Смеялся Гни. – Ты мне нравишься, парень! А вот мой третий, – он снова обратился к Филину, – при одном виде ножа лез мамке под юбки! Я и сам там бывал довольно часто, уж больно хороша была, чертовка, но причины у меня были совсем другие. – Он снова засмеялся.

«Вырезать тебе этот язык под корень и поглубже в глотку затолкать», – вспыхнул Мик.

– Я пройдусь, дядя?

– Конечно, Рапс. Тебе не нужна компания? – с надеждой в глазах спросил Филин.

– Нет, дядя, я не смею отвлекать вас от важного разговора. – Мик ушел, не оборачиваясь.

Он шел вперед, не выбирая конечной точки, нужно было просто идти. Глаза смотрели прямо, но не видели ничего. Мысли неслись в голове, крутились и смешивались, огонь внутри горел ярким пламенем, взывая к Смерти. Пальцы Воробушка держали рукоять ножа, предвкушая удар. Он ловил каждый взгляд-вспышку, запоминая мельчайшие черты лица. Ворон всегда советовал запоминать отличительные черты и необычные их комбинации.

Лицо с маленькими глазками, носом картошкой, тонкими губами и огромной родинкой на левой щеке. За ним большие голубые глаза, пухлые губы, рот чуть приоткрыт, маленький носик с вздернутым кончиком, редкие бровки и маленький шрамик над левой грудью. Густая борода под карими глазами, в которых сверкают искры, верхнюю губу не видно, нос острый и прямой. Легкая улыбка, но в зеленых глазах таится противоположное, нос с горбинкой, как у Воробья, брови прямые, подбородок сильно выдается вперер, волосы скрывают оттопыренные уши. Второй подбородок, небольшие глаза болотного цвета, редкая поросль на щеках и еще более редкая – на голове, кривой нос, маленький рот и глубокая морщина на лбу.

Мик налетел на кого-то. Девушка вскрикнула, мальчик чуть было не ударил ее ножом, но выпустил из руки рукоять и взглянул на нее. Высокая, выше других девушек на вечере, в ярком платье красного цвета, покрытом золотом и камнями и подчеркивающим ее выдающуюся грудь с темной родинкой посередине. Тонкая шея, небольшой острый подбородок, ярко выраженные скулы, аккуратный рот и мягкие губки, маленький носик, серые глаза, впившиеся в него, ровные брови и длинные русые волосы, струящиеся мягкими волнами по ее плечам и спине.

– Прошу меня простить, леди, – извинился Мик.

– Нет, это вы простите меня, я должна была видеть, что вы идете.

«И зачем же ты это устроила?» – подумал Мик.

– Ты ведь племянник Ромлифа Стина, Рапс?

– Верно, леди, – сухо ответил он.

– Не хочешь поговорить на заднем дворе, вдали от этих всех людей?

– Конечно, – радостный, он взял ее за руку, и она повела его к выходу.

Они вышли в небольшой садик. Вдоль дорожек росли небольшие кустики, днем мощные деревья укрывали от беспощадного солнца, но сейчас спали, погружая прохожих в глубокую тьму, а в самом центре расположился фонтан в виде голой девушки, выливающей воду из кувшина. Сейчас он не работал. Мик рассматривал статую, пытаясь понять, почему она выглядит именно так. Он знал об отличиях между мужчиной и женщиной только со слов Зимородка, которые подтвердил завтракающий Снегирь. В прошлой жизни он общался с дочерьми знакомых семей и играл с ними во дворе, но у них не было всего, что было у статуи. Или чего не было.

Девушка проследила за взглядом Мика и улыбнулась. Они обошли фонтан и шли в самый дальний конец сада. Мик хотел бы надеяться, что этой девушке можно довериться. Она остановилась у живой изгороди и взглянула на мальчика.

– С тобой хотел поговорить кто-то.

«Ловушка! – взорвалось в голове, но Мик не подал виду. – Глупец! Как ты мог попасться на такую глупую ловушку?»

– Кто же? – тихо поинтересовался он.

– Он сам все скажет. – Из тени появился мужчина и отстранил девушку. В темноте было сложно разглядеть его внешность

– Иди, женщина, – приказал мужчина.

Девушка, опустив голову, отошла к фонтану, но остановилась, наблюдая за ними. Мужчина сел на корточки.

– Ну привет, Рапс, – из его рта разило рыбным духом.

– Добрый вечер. – Мик незаметно схватился за рукоять ножа.

– Я хочу, чтобы ты передал дяде пару слов.

– Скажите ему их сами.

– Ты не понял, мальчик. Ты передашь слова.

– Я передам слова.

– Отлично. Передай ему, чтобы он поскорее уехал из города, пока Кошки на нашли его. Скажи, что его постигнет участь семьи Филмора, его родственничка. И если он знает, где тот прячется от нас, пусть назовет место, тогда мы оставим его в покое. – Мик услышал мягкий звук выскальзывания ножа из ножен, а потом почувствовал холод на щеке. – Если созреет, пусть пройдется по улице и трижды скажет «Кошки». Мы свяжемся. – Он помолчал пару секунд. – А это тебе на память, чтобы не забыл передать.

Нож впился в кожу под левым глазом Мика. Внутри вспыхнул взрыв, вызвав пожар. Воробушек выхватил нож и всадил его в шею мужчине, вытащил и вогнал под подбородок. Рука незнакомца дернулась, глубокая рана горела адским пламенем. Мужчина был мертв. Где-то далеко кто-то кричал и звал на помощь.

Очнулся он, когда дядя – нет, Филин – тронул его плечо. Множество глаз устремлены на него и его руку с ножом. Рукав мокрый, Мик понял, что вся рука в крови, кровь была на всей его одежде, на лице. Каждый задавал вопросы, но он не мог говорить, не мог ответить. Мальчик собрал все силы, чтобы выдавить несколько слов.

– Это Кошки. Девушка не виновата.

Голоса зазвучали громче, превратившись в нестройный фон. Он тронул ревущую рану левой рукой и взглянул на красные пальцы. Пожар внутри погас, угли остывали, Мик повернулся к фонтану, куда Смерть уносила свою дань.

Глава 4. Меворби

Сегодня Воробей привел в Гнездо новичка. Многие из нас были не очень этому рады, так как привел он шестнадцатилетнюю девочку по имени Оул Грейс. Птицы и так с трудом сводят концы с концами, зарабатывая на заказах, а тут появился дополнительный рот, который еще и не может зарабатывать. Лично я пополнению рад, еще один человек дает нам больше шансов в нашей мести Кошкам. Воробей сказал, что нашел ее в фамильном доме рядом с трупами родителей и слуг, оставленных кем-то из Кошек. Он собирается воспитать ее, научить убивать. На совете глав единогласно было решено оставить Оул в Гнезде и начать ее воспитание. Козодой займется обучением в ближнем бою, Ворон научит девочку своим «темным делишкам», Филин обучит ее необходимым знаниям и стрельбе из пистолета, сам Воробей обещал занять девочку изучением ядов, а Стервятник сказал, что слишком стар, чтобы заниматься детьми. Он – один из немногих, кто остался недоволен Оул.

Личный дневник Фредерика Свана

17 августа 1814 года

Дверь беззвучно отворилась, в комнату вошел Паук – полный мужчина лет тридцати. Одет он был в темную одежду с узором паутины. Не издав ни звука, Паук подошел к Воробью и протянул ему липкую руку. Пожав руки всем остальным, он сделал два шага назад, не отрывая маленьких глазок от гостей. Тукан поправил цестус и положил ладонь на навершие своего полуторного меча, Фаэтон сжимал и разжимал рукоять кинжала, посматривая на свою бретту.

Паук выглядит мерзко, но еще более неприятным его делают знания. У него в подчинении находится множество Паучков, как он их называет, которые ловят в свою паутину все, что услышат, и несут ему. Он знал о приходе Воробья задолго до того, как он объявился у базы Насекомых. Сказать честно, Воробью не нравился никто из них, но все они могли быть полезны в борьбе с Кошками. Псы легко согласились выступить на одной стороне с Птицами, им даже не так важны деньги, но Океан потребовал выделить время на раздумье. Как поведут себя эти – загадка, которая вот-вот решится.

– Приветствую вас, господа, – шершаво начал Паук.

Воробей пытался прочесть что-то у того на лице или в глазах, но не видел ничего. Этот человек действительно напоминал того, кем назвался: в блестящих глазах невозможно было прочитать что-либо, а весь его вид напоминал паука, приготовившегося к атаке на муху, которая совсем скоро попадется в его паутину.

– Я думаю, – продолжил Воробей, – вы знаете, зачем мы тут.

– Конечно, – спокойно подтвердил Паук.

– И каково ваше решение?

– Насекомые невелики, но несут великую опасность, ведь их множество. Где-то там сражаются великаны, а нам до них и дела нет. Разве что некоторые нами питаются, – он обвел их глазами, – но и это нас особо не заботит.

– Вы не принимаете ни одну сторону, я правильно понял? Держите нейтралитет.

– Мы за всех и против всех. Мы сами за себя, так что списывать нас со счетов не стоит.

– А если вдруг нам или кому-то еще понадобится помощь?

– Мы предоставляем свои услуги за определенную плату.

Воробей сжал кулаки, пристально вглядываясь в стеклянные глазки Паука.

– Думаю, я ответил на ваши вопросы, – подытожил Паук.

– Да. Еще увидимся.

– Надеюсь, – его уродливый рот расплылся в кривой улыбке.

Воробей вышел первым, за ним вышли Фаэтон и Тукан. Спар поднял голову, вглядываясь в небо и плывущие по нему облака. Одно из них по форме напомнило кота, приготовившегося к прыжку, а второе – птицу, рьяно бьющую крыльями, улетающую от погони. Он легонько тронул сумочку с ядами и подумал об Оул. Ради нее стоит постараться, ради ее карих глаз и влюбленного взгляда, ради их будущего.

Воробей двинулся по одинокой улице. Шагая под взорами окон, он чувствовал взгляд Паука, этот человек следит за ними, следит за всем городом. Кошки могут купить информацию, которая уничтожит Птиц в одно мгновение, но и Птицы могут, это дает слабую надежду, Спар еще хочет воспользоваться услугами Насекомых. Из крупных группировок остались только Животные, но эти опасны для всех, кто осмелится зайти на их территорию. Взять хоть Человека, это самый опасный человек в городе и окрестностях, но радует, что делает он что-то исключительно для себя, поэтому стоит лишь не переходить ему дорогу. Сам по себе он довольно странная личность, но на диалог идет охотно, что упрощает задачу. Животные не очень организованы, ведут себя дико, но мало показываются в городе, они занимают Пятый Пояс, иногда выбираются в город или уходят в окрестные деревушки. Стоит попробовать с ними поговорить.

Все городские власти куплены Кошками и, в случае чего, встанут на их сторону. Псы настроены против Кошек, Лес поддерживает хлипкий мир, Океан молчит, а Насекомые держат нейтралитет. Расклад не из худших, но все легко может рухнуть, если Кошки перекупят Лес, а Океан откажется помогать. У последних много причин ненавидеть Кошек, но у них еще больше причин их бояться. Когда-то давно они сражались за господство в Меворби, но Океан потерпел поражение с большими потерями. Это нанесло сильный удар по их смелости. Псы держались аккуратно, поэтому отделались несерьезными ранами, а Насекомые и Лес лишь встали на сторону победителя. Животных же усмирить не удалось, но получилось договориться, отдав им Шестой Пояс и деревеньки, находящиеся рядом с Меворби. И вдруг в этом котле появились Птицы. Недурной вышел суп.

Опустив глаза, он заметил вывеску «МАГИЧЕСКИЕ УСЛУГИ». Раньше ее тут не было. Воробей толкнул тяжелую дверь, та с тихим скрипом отворилась, открыв ему небольшое помещение, полностью заполненное людьми. На возвышения, возвышаясь над толпой, стоял, раскинув руки, неизвестный в свободных одеждах, скрывающих его целиком. Из одеяний выглядывали лишь руки, а лицо и часть головы были закрыты серебристой маской с бездонными прорезями на месте глаз, тусклый свет отражался на металлической лысине. Из черной тени позади человека тянулось множество рук. Люди словно были в трансе, а неизвестный напевным тоном произносил речи на неизвестном Воробью языке. Спар развернулся и потянул на себя дверь, но та оказалась заперта. Голос прервался, люди открыли глаза и молча двинулись к выходу. Воробей хотел сказать им, что дверь закрыта, но первый подошедший открыл ее и вышел, а за ним вышли все остальные. Спар двинулся хотел было пойти за ними, но тут его окликнул загадочный мужчина:

– Стой, Спар. – Голос прозвучал прямо в голове, он остановился.

– Откуда ты знаешь…

– Я многое знаю. Останься. – Воробей повернулся к человеку, скрытому под тканью.

– Что тут творится? – Недоумевал Спар.

– Тут прячутся секреты, Птичка. Ты хочешь многое знать, но знания просто так не бегут в голову, их надо уметь заманивать. Я дам тебе немного.

– Кто ты такой?

– Все эти вопросы глупы, ты бы не хотел знать на них ответы. Я отвечу только на главные вопросы.

Воробей поднял руку к ножу на ремне, но его руку перехватило что-то сильное. Он посмотрел вниз и увидел, что его держит черная, как ночная тень, рука.

– Что это?

– Ты так и не научился, Спар. Это загадка, и она интереснее, когда ты не знаешь на нее ответ. Но, как я уже сказал, я дам тебе ответы на незагаданные загадки. Слушай и запоминай, Птичка.

– Слушаю, – неуверенно проговорил Воробей.

– Итак, тебя ждет дорога к ложной цели, которая заведет тебя в тупик. Ждет сильный удар, способный убить, но ты переживешь его дважды. Нежданный сын превзойдет тебя и станет Перстом самой Смерти. Фениксу предстоит возродиться из пепла.

– Что все это значит? – Воробей был озадачен.

– Тише, Птичка, не гневи тех, кто дал тебе знания. Итак, Спар, запомни мои слова и будь осторожен. Ступай.

Черные руки протянулись к двери и открыли ее в тот момент, когда погас весь свет. Воробей вышел на улицу, где его ждали Фаэтон и Тукан.

– Что тебе понадобилось в заброшенной таверне? – поинтересовался Тукан.

Воробей обернулся. Позади на одной петле висела кривая дверь ведущая в пустое помещение.

– Ничего, я что-то задумался. Идем.

Они отправились дальше. Спар не мог не думать о случившемся. Кто это был? Откуда он все это знает? Что значат его слова? Столько вопросов без ответов и ответов без вопросов. Что это были за руки, тянущиеся из тени? Как он это провернул? И почему к нему приходят люди? Кто приходит и зачем? На все эти вопросы ответить было невозможно.

– Слушайте, – обратился Воробей к Фаэтону и Тукану, – пока меня не было, никто не выходил из этой двери?

– Нет, конечно, – быстро ответил Фаэтон. – Откуда там кому-то взяться?

– Что-то случилось, Воробей? – взволнованно поинтересовался Тукан.

– Нет, все в порядке. Мне просто показалось, что я слышал шаги. Крысы, скорее всего.

– Крысы, это точно, в этом здании, я уверен, и не такое водится. – Тукан кивнул, поддерживая слова Фаэтона.

Они вышли на жилую улицу. Вот тут нужно быть в разы аккуратнее. Мимо пробежали беспризорники, за ними гнался булочник, выкрикивая что-то про воровство и хлеб, старика с корзинкой чуть не сбила телега, несущаяся на скрипучих колесах куда-то в сторону Острова. Вдоль домов сидели попрошайки, их вытянутые в мольбе руки напоминали аллею. В Воробья врезался подросток, извинился и пошел дальше, но через несколько метров удивленно вскрикнул, не найдя у себя кошелька Воробья и пары других, украденных ранее. Спар пересыпал деньги в один кошелек и убрал его на место, выкинув другие. Мальчик с ржавым ведром и черной от грязи тряпкой подбежал к нему с вопросом, не нужно ли ему почистить обувь, но Воробей отправил его на поиски клиента одним ленивым взмахом руки. На ступенях дома сидела девушка лет двадцати и кормила ребенка грудью, вокруг носилось трое детей от четырех до шести лет, она проводила его скучающим взглядом. Удивительно, насколько всем все равно на его маску. В первые дни жизни Воробья он боялся, что будет привлекать слишком много внимания, но оказалось, что в Меворби всем хватает своих проблем.

Не давая пыли осесть, по улице промчалась еще одна карета – дешевая. Группа детей все норовила стащить у него что-то, но он слишком хорошо знал этот город и его повадки. Это его город, с его запахами, звуками и особым ощущениями одиночества в толпе. Навстречу, просачиваясь сквозь толпу, бежал мужчина, в руках у него что-то сверкало, а позади раздавался крик, молящий о помощи. Никто не реагировал на вора. Воробей вытащил метательный нож, взвесил его в руке, вор пробежал мимо. Спар согнул и выпрямил руку, что-то блеснуло, а мужчина повалился на землю. Воробей вытащил из его спины нож, вытер его об одежду вора и убрал за пояс, взял украденные ценности и присвоил себе колечко, как оплату труда. Подбежала запыхавшаяся женщина, пышная грудь вздымалась с каждым вздохом.

– Вот, это ваше, – сказал Воробей, вручая ей драгоценности.

– Спасибо вам большое! Я так… – Она осеклась. – Тут не все.

– Видимо, выронил, пока бежал. Что уж тут поделаешь, хоть это спаслось.

– Могу я вас отблагодарить? – Она тронула себя за грудь, пристально смотря в прорези маски Воробья.

– Нет, не стоит. Мне достаточно простого «спасибо».

– Спасибо! А кто вы, если не секрет?

– Достаточно знать, что мы из Птиц.

– Птицы за обычный народ! – Крикнул кто-то в толпе. – Птицы за нас!

Под симфонию одобрительных выкриков Воробей повел своих сокомандников дальше, но мысли его были заняты словами человека в маске. Дорога в никуда, смертельные удары, феникс из пепла, сын, ставший пальцем смерти. Что это может значить? Почему именно пальцем, перстом? Старые ответы порождают новые вопросы. Он говорил, что важен сам вопрос, а не ответ на него. Знает ли этот человек что-то или он просто сумасшедший фанатик? Но как объяснить дверь и вывеску? «Чертовщина!» – воскликнул у себя в голове Воробей. Еще эти черные руки, словно сама тьма приняла их форму. От них исходил сильный холод, он почувствовал его особенно сильно, когда рука схватила его, не дав взять нож. Рядом с ними точно никого не было, они не могли бы спрятаться в тени, так что же он видел – хитрые фокусы или нечто бóльшее? Нет, в магию он не верил.

Они вышли из бедного района в более богатый, ближе к Острову. «Надо будет показать Воробушку город, все его части», – думал он, обходя шедших навстречу людей. Воробушек вчера убил человека. Первого в своей жизни. Убил его и отделался небольшой раной под глазом. Друг за другом проехали две кареты и повозка, кони стучали копытами по кривенькой дороге – тут она хотя бы была. Старуха развешивала на веревке мокрое белье, а детвора резвилась под окнами домов. Молодая девушка прошла мимо, улыбнувшись Фаэтону, но тот только мельком окинул ее своим угрюмым взглядом.

Четвертый Пояс не так беден, как Пятый, тут уже можно жить с подобием спокойствия, но они направляются дальше, вглубь города, к самому Острову. Сквозь дома Воробей уже видел реку. Он прошел еще несколько фасадов и заговорил с мужчиной в высокой шляпе с тростью в правой руке. Тот махнул на карету, а Спар вручил ему серебряную монету. Проходя мимо кучера, Воробей сказал:

– На Остров.

Фаэтон и Тукан забрались в карету за Спаром, кучер пустил лошадей рысью. Воробей смотрел в окно, наблюдая за городом, видел, как они выехали из Четвертого Пояса в Третий, затем во Второй. Вот уже показался Первый: многоэтажные особняки, частные участки богачей. Река по правую руку перпендикулярно врезалась в узкий пролив, напоминающий скобку и отделяющий Остров от материка. Карета свернула от реки и направилась к ближайшему мосту.

Копыта застучали по камням моста. Воробей смотрел на океан, простирающийся вдалеке, его обзору мешали только другие мосты на Остров. Они съехали с моста, и кучер крикнул:

– Куда господа изволят поехать?

– На пару кварталов вперед, – ответил Воробей.

Карета проехала по полупустой улице и остановилась. Три пассажира вышли, а кучер поймал брошенный ему медяк. Перед Воробьем возвышался банк, главный банк страны, а назывался он «ЛЕОБАНК», в честь короля, основавшего Меворби, который тогда назывался Мéвори. Леонард Мевори Третий Богатый, правил мирно, но присоединил к своему королевству множество маленьких, находившихся по соседству. Расширял земли и решил основать новую столицу на этом самом острове, названном в честь его жены – Мария. Леонард жил в Мевори до последнего вдоха, а после него столицей правила его дочь, Киланна Мевори Первая, названная Меворийской Звездой. У Леонарда и его страны непростая история, Воробей не помнил ее деталей. Он потер переносицу и двинулся в банк.

Пройдя между колонн и под высокой аркой входа, он приблизился к стойке, за которой стояла молодая девушка.

– Здравствуйте, по какому делу к нам? – вежливо улыбаясь спросила она.

– Мне нужно перевести небольшую сумму моему товарищу.

– Хорошо, – она что-то напечатала. – И еще советую вам снять масочку, у нас тут такие правила.

– Меня тут знают, девочка, – отчеканил Воробей.

Она протянула ему бумажку.

– Вот ваш номерок. Ждите, вас объявят и скажут, куда идти.

– Спасибо. – Он сел на мягкий стул и стал ждать. Фаэтон и Тукан последовали его примеру.

Спар взял мятую листовку со столика у окна и прочел ее: что-то про продажных женщин и мужчин. Он смял листовку и кинул обратно на стол. Звонкий мужской голос объявил его номерок и окошко, к которому нужно подойти.

За стеклом в окошке сидел полный мужчина с редкой бородкой.

– Что вам нужно? – недовольно спросил он.

– Мне нужно перевести деньги на другой счет.

– Говорите номер счета.

– Девять ноль шесть два ноль ноль четыре.

– Теперь номер счета получателя.

– Четыре ноль ноль два шесть ноль один один.

– Какая сумма перевода?

– Двадцать львов.

– Леорнов?

– Да. Разве есть другие валюты?

– Конечно, это банк. К тому же, я не знаю чего вы хотите перевести. Может, серебро или медь. Лвиц и львят, если вам так удобнее.

– Двадцать леорнов.

– Все. Благодарим, что пользуетесь нашим банком. – Последнее он пробормотал без пауз.

Выйдя из банка, Спар выдохнул с облегчением.

– Ненавижу банки! – в сердцах сказал он.

– Согласен, – поддержал Тукан, – я бы уже после его первых слов разбил стекло и выволок этого толстяка оттуда.

– Зато тут мы закончили. Вы не обязаны были идти со мной.

– Но ты нас и не отпускал, – проговорил Фаэтон.

– Виноват, я погрузился в себя и забыл, что вас надо отпускать, иначе сами не улетите.

– Не придирайся к словам, – ответил Фаэтон.

– Куда теперь? – поинтересовался Тукан.

– В Гнездо. Но я думал еще об одном…

– Не тяни. – Фаэтон смотрел в дальний конец улицы.

– Мы попробуем поговорить с Животными. Хотя бы назначить встречу.

Тукан обернулся к нему с широко раскрытыми глазами, Фаэтон непонимающе переводил взгляд с одного на другого.

– Ты хочешь пойти в Шестой Пояс втроем? – недоверчиво спросил Тукан.

– Да, – кратко ответил Воробей.

– К тому же, – добавил он, – они давно не появлялись.

– Потому что их давно никто не трогал. Да и что ты им можешь предложить?

– Не тут, Тукан. Тут нас могут услышать.

– Я никого не вижу. – Фаэтон оглядывал улицу.

– У Паука везде уши. Он и так уже много знает. Идем, найдем карету.

Лошади отстукивали ритм, колеса скрипели, Фаэтон беспокойно ерзал на сидении, Тукан нервно теребил ремни.

– Безумие, – постоянно повторял Тукан. – Им же нужно только беззаконие, свобода без последствий.

– Они падки на деньги, а после победы мы их усмирим.

– Ты так уверен в этом, – говорил Фаэтон, – а вдруг не выйдет?

– Мы в любом случае с ними разберемся. Я еще не знаю, оставим ли мы все, как есть, вытесним их за город или отловим, но в таком же положении они не останутся.

Карета остановилась.

– Мы не доехали, – крикнул кучеру Тукан.

– Дальше не могу, не позволено, – дрожащим голосом ответил тот.

– Ладно, выходим, – скомандовал Спар.

Им нужно было пройти еще несколько улиц до Шестого Пояса, Животного Пояса, как его называли некоторые. Скользя в толпе, Воробей первым добрался до границы, с той стороны были навалены обломки мебели, среди всего этого торчал шест, а на нем развевался флаг Животных: черный след лапы на зеленом поле. Подоспели Тукан и Фаэтон, у второго на щеке была ссадина. Воробей взглянул на него вопрошающим взглядом.

– Один сукин сын хотел мой кошелек спереть. Пришлось ему врезать. – Тукан пожал плечами в ответ на слова Фаэтона.

– Идем, – сказал Воробей и сделал шаг.

Перебравшись через баррикаду, Воробей двинулся по пустой улице. «Интересно, дотягивается ли сюда паутина Паука», – думал он. В домах иногда двигались тени, где-то лаяла собака и кричали кошки. Шаги отражались от домов гулким эхом. «Не может все быть именно так, – размышлял Спар, – они не могут так жить, это явная игра для людей с той стороны. Животные живут в достатке, эти дома оставлены специально».

Они зашли за угол, Пятый Пояс скрылся из виду. Почти сразу послышался голос.

– С какой целью вы зашли на территорию Животных? – Звук отражался от стен и звучал отовсюду.

– Я – Воробей из Птиц, мы пришли поговорить. Я хочу сделать выгодное предложение. Эти двое, Фаэтон и Тукан, со мной. Мы пришли с миром и не собираемся обнажать оружие.

– Возьмись вы за оружие, – раздался другой голос, звучавший пугающе ровно, – вы бы в ту же секунду лишились жизни. – Из тени вышел среднего роста мужчина неопределенного возраста, одетый в свободную одежду. Выглядел он нищим, но походка выдавала в нем хорошего воина, оружия видно не было, а под левым глазом был небольшой шрам, по форме напоминающий букву «С». Воробей слышал его описание на улицах Меворби, оно всегда произносилось шепотом.

– Человек, – только и сказал Спар.

– Верно, птица, – мужчина подходил ближе. – Какое же у тебя ко мне дело?

– Мне нужен главный, – Воробей знал, что Человек никем не управляет и, тем более, не подчиняется, – а к тебе у меня особое предложение. – Человек рассмеялся.

– Молодец, парень. Идем, Человек проводит тебя к Зубру.

Человек вел их по лабиринту улиц, пока впереди не показалась равнина. Они выходили из города. Но Человек не пошел дальше, а остановился у самого крайнего дома и постучал в дверь: два раза быстро, один медленно, трижды быстро и пять раз медленно, а затем костяшкой пальца единожды ударил в стену рядом с дверью. Дверь им открыл мускулистый мужчина, который еле помещался в дверной проем, но провожать их взялся худощавый коротышка, оба были одеты в мохнатые шкуры.

– Бык и Бычок, – сказал Человек. – Они братья, представляете? Бык – тот, что поменьше.

Бык открыл перед ними дверь в подвал и пропустил вперед. Как только все они вошли, коротышка закрыл дверь и запер их. Человек вел их вниз, ниже помещения подвала. Они живут под землей, понял Воробей. На пути им много раз встречались люди с короткими мечами в руках – самое то для узкого пространства подземных туннелей. Все стражи беспрепятственно пропускали их, завидев Человека. Но у массивных дверей им все же преградили путь.

– Что на этот раз, Человек? – Спросил стражник.

– Где Зубр? – Вопросом на вопрос ответил он.

– Развлекается с Ланью.

– Мы подождем.

Стражники открыли перед ними двери в помещение со сводчатым потолком, в центре купола проделано отверстие для воздуха, а на противоположной стороне небольшого приемного зала стояло что-то вроде трона, сколоченного из грубых досок, сверху на него была накинута плотная зеленая ткань с черной оторочкой. Двери закрылись, Человек вальяжно уселся на импровизированный трон. Воробей заметил еще три двери поменьше – все двери располагались крест-накрест, – одна за троном, а две оставшихся – перпендикулярно первым двум. Из-за двери напротив доносились звуки, будто кто-то копошился. Та распахнулась, а в проходе показался крупный мужчина в мехах, завязывающий бриджи, он посмотрел на Воробья, Фаэтона и Тукана, а затем перевел взгляд на Человека, уже вставшего с трона. Зубр зашел в залу, открывая обзор на комнату за дверью: на большой кровати не прикрываясь лежала стройная женщина лет тридцати, она провела рукой у себя между ног и облизала пальцы. В этот момент Зубр закрыл дверь.

– Дикарка, – с усмешкой пробормотал Зубр. Он уселся на трон и сказал: – Ну, что вам нужно?

– Мистер Воробей хочет нам предложить что-то, – начал Человек, – Человек хотел выслушать, но он потребовал тебя.

– И какое же предложение у Воробья? – Зубр подался вперед.

– Ты помнишь Кошек, верно? – спросил Воробей.

– Еще бы их не помнить! Одни от них проблемы!

– Я того же мнения. Мы собираемся их устранить.

– Кошек? Как же вы это сделаете? Они еще около тридцати лет назад доказали, что шутки с ними плохи. Знал ты старого Спрута, главного в Океане? Нет? Он тоже думал, что сможет устранить Кошек, а что в итоге вышло? Убили они его, а Океан уполз с множеством ран, чтобы позже сдаться. А Псы? Да эта Овчарка хвост поджала и сдалась, как только жареным запахло. Лес и Насекомые так вообще с самого начала открыто заявили, что поддержат победителя, хотя с их силами Океан, может, и победил бы. Остались мы, Воробей. Нас они не склонили, но решили договориться, а наш бывший главарь, мой папаша, тоже Зубр, с радостью согласился на их условия, так как стар был для ссор. Что же в итоге? Гнием под землей, а в город заходить вообще права не имеем, только скрытно проникать. А я не люблю прятаться, если ты не знал!

– Псы нас поддерживают, Океан тоже близок к согласию, Лес мы купили, а Насекомые вмешиваться не собираются. – «Немного лжи не помешает», – подумал Воробей.

– И ты хочешь нас пригласить?

– Ты умнее, чем выглядишь. – Зубр засмеялся.

– Ты мне нравишься, птенец! Но что ты предлагаешь?

– Две трети денег Кошек.

– Щедро с твоей стороны, ничего не скажешь. Но что же это, ты предлагаешь нам остаться в этих выгребных ямах?

– Если ты гарантируешь минимизировать преступность, я согласен дать вам полный доступ в город.

– Мини… Минимими… Что ты сказал?

– Уменьшить.

– Ха! Мы – народ вольный, запрети им убивать и насиловать, они сделают этого в два раза больше.

– Итак, ты берешь ответственность за уменьшение количества убийств и изнасилований на улицах?

– Полный доступ в город? Без ограничений?

– Кроме соблюдения закона.

– Кроме… – Зубр откинулся на спинку и постукивал себе пальцем по губе. – И две трети денег Кошек?

– Две трети.

– Я согласен! – Зубр встал с трона, подошел к Воробью и протянул ему руку. Спар пожал огромную лапу Зубра.

– Нам нужно будет обсудить план действий. Сделаем это, когда я приду к вам в следующий раз.

– Подожди, – остановил его Зубр. – Раз уж вы мои гости, я не могу не предложить вам взять по одной или по парочке девчат. – Он подмигнул. – Выбирайте любую, не откажет, коли я прикажу.

– Благодарим тебя за предложение, но нам нужно идти. Возможно, в следующий раз.

– Я ловлю тебя на слове, Воробей, в следующий раз кто-то из твоих обязан взять хотя бы одну из моих.

– Договорились. До встречи, Зубр.

– Бывайте, птички! – Он помахал им, когда они выходили за двери.

Когда они вышли на улицу, Человек повел их другой дорогой, а в темном переулке остановился.

– Ты сказал, у тебя к Человеку особое предложение.

– Да, – твердо ответил Спар. —Ты слышал, что я предложил Животным, но ты не то чтобы был одним из них, верно?

– Это так, Человек действует один.

– Я предлагаю Человеку отдельную сумму за помощь.

– И сколько Воробей готов платить?

– Сколько ты хочешь?

– Зависит от дела, птичка.

– Тогда я предлагаю тебе самому назначать сумму на каждое дело.

– Человек согласен.

– Как мне связываться с тобой?

– Человек будет рядом, когда понадобится. А сумма…

– Будет записана и выдана после выполнения дела.

– Человек может просить все, что захочет?

– В рамках разумного.

– Человек принимает условия.

– А теперь выведи нас отсюда.

– За прогулку Человек возьмет одну львицу.

– Держи. – Воробей дал серебряную монету. – А теперь веди.

Человек провел их по пустым улицам, которые казались мертвыми в вечернем свете. Пожалуй, такими они и были – мертвыми, но не захороненными. Пустые глазницы домов, облупившиеся фасады, призрачные тени внутри, все это навевало неконтролируемый страх. Животные охотно встали на сторону Птиц, они оказались куда менее дикими, чем Воробей ожидал. В следующий раз нужно взять кого-то, кто не откажется от гостеприимного жеста Зубра, это стоит обдумать сегодня ночью. Может, Оул подскажет, кто мог бы пойти с ним. Его прекрасная Оул… Как же сильно Спару хотелось прямо сейчас прижать ее к себе, закружить в объятиях, целовать ее в носик, щечки, лобик, смотреть в ее яркие глаза. Как ему хочется видеть Оул всегда, гладить ее мягкую бледную кожу без единого шрамика, вдыхать ее пьянящий запах. Как хотелось закрыть глаза, а проснуться далеко отсюда, в другой жизни, где нет Кошек, нет ничего…

И Воробушка нет. Нет его ошибки, его проступка. Как-то он там, его Воробушек? Он показывает хорошие результаты в учебе. Надо научить его ядам, это может пригодиться. Девятилетний мальчик лишился родителей из-за него, из-за Воробья. Он не смог спасти их. «Почему я медлил? – спрашивал он себя. – Стоило быть чуть быстрее, и Кот бы не убил мать Воробушка. Не убежал бы». А Воробушек не убил бы человека. Тот был послан Кошками, не один из них, а какой-то наемник, но они послали его, чтобы угрожать человеку, которого на публике играет Филин. Послали его угрожать, а он начал резать ребенка… Как он радовался, когда услышал эту историю, радовался, что Воробушек успел научиться некоторым вещам. Два удара: шея, подбородок. Отделался раной, которая станет его первым шрамом. Он очень необычный мальчик, за внешностью ребенка скрывается что-то еще, но Спар пока не мог понять – что именно.

– Пришли, – объявил Человек.

Воробей пропустил Фаэтона и Тукана вперед. Пока те карабкались на баррикады, Спар попрощался с Человеком.

– Еще увидимся, – сказал Человек и скрылся в уютной тени между зданиями.

Воробей вскарабкался на груды обломков и посмотрел на Шестой Пояс позади. Спустившись, они нашли повозку и отправились в Четвертый Пояс, а оттуда – в Гнездо.

Глава 5. Палец Смерти

Уважаемые жители Меворби, наша газета сообщает вам о появлении в городе новой группы наемников, называющих себя «Птицами». Эти люди предоставляют вам свои услуги за ваши деньги, они могут выполнить для вас абсолютно любую работу без лишних вопросов.

«Как мы их найдем?», – спросите вы, а мы ответим: «Приходите по адресу: Прямая улица, дом №43. Входите внутрь и назовите себя, после чего сядьте на стул и дождитесь своей очереди. Вас позовут». Дальнейший порядок действий мы сообщать не будем в целях сохранения толики тайны.

Повторяем, «Птицы» выполнят любое ваше дело за оговоренную сумму без всяких вопросов. Любая личная информация останется в тайне.

«Глас Народа»

14 сентября 1813 года

– А на месте мы говорили людям распространять всю информацию о том, где нас найти, на улицах, – рассказывал Воробей. – После двух часов работы мы покинули это здание, а вскоре туда нагрянули Кошки. Они сожгли его, город и глазом моргнуть не успел.

– Так а зачем это было нужно? – не понимал Мик.

– Мы должны были где-то встретить первых клиентов, а тут попалось заброшенное здание. Клиенты понесли на улицы наши слова и стали их распространять. Теперь так и работает, Воробушек. Сарафанное радио. Кто-то знает, где искать связных, связные знают наших, а наши знают Голубя. Голубь нам и сообщает о новых заказах. Ты разве не видел голубя?

– Видел, он приходил однажды в общий зал. Но я думал, он взрослее. – Воробей улыбнулся.

– Ты видел одного из его Пташек. Пташки – это наша версия Паучков Паука.

– Ты мне о Пауке рассказывал, у его информационная паутина по всему городу.

– Верно. Наши Пташки проще, они просто слушают и рассказывают, что слышали. Они – наши уши и глаза в городе. Пташки помладше бегают в бедных районах, где к детям меньше внимания, а в Поясах ближе к Острову – Пташки постарше, чтобы не выделяться.

– Когда меня отправят на первое задание? – сменил тему Мик.

– Ты хоть завтра можешь поехать выгружать мешки с новоприбывших кораблей.

– Меня не допустят, да и не хочу я мешки таскать.

– А что ты хочешь? Человека?

– Да, человека! – Глаза Воробья потемнели

– Почему?

– Я тренируюсь, но мне нужна практика.

– Кто тебе это сказал? – Спар открыл флакончик с ядом.

– Никто, я сам подумал. – Воробушек достал из сумочки все пакетики с ядами.

– Убивать не так просто, как тебе кажется. – Он закрыл флакон пробкой и поставил его рядом с другими. – Тем более, если человек невиновен.

– Как это так – невиновен? – Мик пошарил в сумочке, чтобы ничего не осталось внутри.

– Вот так, невиновен, – отчеканил Воробей.

– Но мы убиваем только виновных, – с верой в голосе твердил Воробушек.

– Мы убиваем тех, кого скажут убить. За кого заплатят, того и убьем. – Спар раскладывал яды на столе.

– Но… Это же не добро.

– А месть – добро?

– Да, они же убили моих родителей! И твоих! И много кого еще убили!

– А скольких, ты думаешь, убили мы?

– Но мы же…

– Убиваем не всех? Да. Голубь берет заказы только на мужчин.

Они оба молчали, Воробей раскладывал яды на столе.

– Готово, – сказал он, – а теперь мы поговорим о каждом виде яда. Пока без названий.

– Хорошо, – угрюмо ответил Мик.

– Ну что ты, Воробушек?

– Я думал, мы убиваем только Кошек.

– Жить на что-то надо.

– А Попугай?

– Его деньги не бесконечны. Мы экономим, Воробушек. – Он откашлялся. – Итак! У меня отдельно на поясе висит три баночки, эти яды действуют только после попадания в кровь, а сами долго держатся на ножах благодаря своей вязкости. Этот – самый слабый, он вызывает головокружение, тошноту, ломоту суставов, небольшое удушение, но у человека есть шанс спастись. Средний делает все то же самое, но в ближайшие минуты человек умирает. Сильный… Сильный убивает за долю секунды. Все три баночки имеют широкое горлышко, чтобы туда пролез клинок ножа.

– И все ножи, которые ты носишь – отравленные?

– Да.

– И ты не резался ни разу?

– Резался, но я принимаю яды, чтобы выработать иммунитет, так что мне нужна куда бóльшая доза, чем обычному человеку. Так или иначе, самый сильный яд отправит меня на тот свет через пару минут после попадания в кровь. В сумке я ношу противоядия, так что всегда успею их принять.

– А если не успеешь? – со страхом спросил мальчик.

– Умру, – Спар пожал плечами.

– Я тоже буду принимать яды?

– Да, если не хочешь умереть от пореза о собственное оружие.

– А эти? – Мик указал на другие яды на столе.

– Эти уже для другого, Воробушек. Вот эти, в коробочках, работают от прямого контакта с кожей, этот порошок в пакетиках – на слизистые, а вот это, – Спар указал на гранулы, – добавляется в еду и питье. Первым можно что-то смазать, а второе распыляется перед врагом, но каждым из них нужно уметь пользоваться, чтобы не навредить самому себе. Но начнем мы с основ. Ворон учил тебя метать?

– Ну, он учил кидать камни в цель.

– Хм… – Воробей почесал шрам на носу. – Вставай.

Мик встал, а Спар повесил на стене деревянную мишень. Он взял три ножа и вручил два Воробушку.

– Смотри, – Воробей показал, как держать нож, – вот так его берешь, замахиваешься, вот так, и бросаешь. – Нож гладко вошел в мишень. – Когда отпускаешь, делай это плавно, не надо резко, вот таким движением.

Мик замахнулся и метнул нож, но тот врезался в мишень рукоять и отскочил в мужчину и мальчика.

– Так, метать можно в несколько оборотов, от этого зависит расстояние, на котором предмет достигнет цели, понимаешь?

– Вроде бы…

– Ты закручиваешь слишком сильно, тебе с такого расстояния достаточно кинуть его вполоборота. – Он подобрал с пола нож и метнул, Мик следил за каждым движением. Нож воткнулся рядом с первым. – Позволь ему лететь, он – часть тебя, а не просто кусок металла. Расслабь руку, не напрягай ее так. Попробуй.

Воробушек замахнулся и плавно выбросил вперед руку, в нужный момент выпустив нож. Тот криво врезался в дерево, но остался в мишени.

– Да! У меня получилось!

– Ты молодец! – Спар потрепал волосы Мика. – Но это только начало, Воробушек, тебе многому предстоит научиться, чтобы такого, – он указал на зашитую рану под глазом Мика, – было как можно меньше.

– Сова сказала, что шрамы украшают мужчин.

– Может и так, Воробушек, но получать их уж точно не самое приятное дело на свете. Может, парочка шрамов украсит тебя, но не пара десятков. Не стремись их получать.

Мик потрогал рану. Она оказалась куда глубже, чем он ожидал. Наемник хотел оставить царапину, но дернулся, когда Воробушек убивал его, и нож вонзился глубоко в плоть, скрежетнув о кость. Скопа обработала и зашила рану, каждый день ему нужно было ходить к ней и проверять, как заживает ранение. Заживало оно благополучно.

Мальчишки теперь смотрели на него со страхом и завистью – многие из них еще не были в бою, тем более, не убивали человека. Птенцов пугало то, что он смог убить человека, они боялись его и старались не оставаться с Миком наедине. Девочки же бросали на него странные взгляды. Да, чаще он видел в них страх, но иногда замечал что-то еще. Когда он рассказал о них Воробью, тот посмеялся и сказал, что ему еще рано понимать. Ему рано понимать? Он убил наемника, взрослого мужчину, которого наняли Кошки, чтобы угрожать его ненастоящему дяде, а Воробей считает его ребенком. Да, он мал, но он вырос внутренне. Филин дает ему знания наравне со взрослыми, Козодой учит владеть оружием, а Ворон – быть скрытным, теперь Воробей учит его ядам, но Мик остается для него тем плачущим мальчиком, которого он забрал с собой в ночь убийства родителей. Тогда он еще был тем неженкой, который чуть не разрыдался, попав в Гнездо, но прошло уже много дней, и внутренний огонь высушил его слезы. Того мальчика больше нет, его заменил Воробушек, который не плачет. Он не боится испытаний, ожидающих его в будущем, он готов к встрече с ними лицом к лицу. Месть теперь важнее мертвецов, бывших его родителями.

Воробей собирал яды со стола в свою сумочку, но Мик не заметил противоядий.

– Ты говорил, что носишь противоядия, – напомнил Воробушек.

– Да, но ты их не нашел. Они в потайном кармашке.

– Чтобы было меньше шансов на выживание?

– Чтобы было меньше шансов, что их найдет тот, кто не должен.

– Сегодня ты мне о них не расскажешь?

– Мы ядами сегодня не займемся, так к чему нам противоядия?

– Будем метать?

– Будем метать, Воробушек. И не только ножи.

Мик вышел из комнаты, оставив Воробья одного. Мышцы ныли, сообщая ему о прогрессе. Козодой говорил, что каждое движение должно причинять боль. Мальчик не был полностью с ним согласен, но понимал, что имеет в виду учитель. А сейчас ему надо выполнить поручение Ворона: украсть чужую вилку, чтобы этого никто не заметил. Без лишнего шума. В предыдущий раз, чтобы украсть ложку у Снегиря, он устроил войнушку в столовой. Все кидались приборами, но нужную ложку Мик припрятал себе в рукав. Как Ворон понял, что это нужная ложка – осталось для него загадкой. Зимородок однажды рассказал ему, как один из Птенцов принес Ворону свою ложку, а тот отчитал его за проваленное задание. Мик все же считал, что это был исключительный случай, а Ворон знает не все на свете. Никто не может знать все на свете. Принеси он ему свою ложку, вместо ложки Снегиря, тот бы не заметил разницы.

Но сегодня он должен действовать тихо. В столовой Мик сел рядом с Зимородком, который уже сидел за столом, вскоре к ним подсел запыхавшийся Снегирь.

– Ну, как яды? – интересовался Зимородок.

– Рассказывал, какими пользуется, а потом учил метать предметы. Только потом будем изучать яды, – даже те, которые можно подсыпать или намазать куда-то. А пока что нужно научиться метать.

– Повезло тебе, что Воробей взялся вести у тебя яды. У нас тут мало ядовитых, так они еще и не очень любят делиться своими секретами. Берут себе одного-двух учеников и считают себя выше остальных. Один выстрел – бам! – и они уже трупы.

– Если ты не завалишься раньше. – Зимородок рассмеялся, а Снегирь улыбнулся картошке.

– Хорош! Свалюсь я только в постель, но лучше не один, а вместе с Колибри. Она, кстати, тебе ничего обо мне не говорила?

– Я даже не видел ее, Зим.

– Но ты мне скажешь, если встретишь?

– Скажу. – Мик взял вилку. – Торжественно клянусь этой вилкой.

– Принимаю клятву, – смеялся Зимородок. – Все, картошка стынет! – Он принялся жадно поглощать картошку с овощами.

– Я наелся, будешь картошку? – Мик предложил ему недоеденную картофелину.

– С радостью, дружище! – Зимородок переложил ее себе на тарелку.

– Ладно, – Снегирь встал из-за стола, – я пойду, мне нужно готовиться к уроку Филина.

– А что нам нужно готовить к уроку Филина? – поинтересовался Зимородок, смотря в спину уходящему Снегирю.

– Я уверен, он побежал к своей Тоди, – сказал Воробушек.

– Не очень похоже, что он ей интересен.

– Ну, она хотя бы смотрит на него без презрения, – Мик улыбнулся, приунывшему другу. – Зим, почему Колибри к тебе так относится?

– Я ее раздражаю. Еще хуже было, когда меня только взяли в Гнездо, я тогда совсем не умел себя вести не только с девушками, но со всеми вокруг. Семья у меня была не самая богатая, поэтому я рос на улице, там и воспитывался. А она, Мик… Она росла в хорошей семье – не богатой, нет, но хорошей. У нее было все, чего только она могла пожелать, а потом эта стычка между Кошками и Псами на рынке. Ее родителей убили… – Зимородок положил вилку на стол, грустно уставившись в тарелку. – Рядом были Птицы, они ее и забрали к себе, а через два месяца появился я. Она мне сразу понравилась, но я не знал, как сказать. Понимаешь? Я начал говорить вещи, которые сильно задевали Коли, напоминал ей о дне смерти родителей – на том рынке многие лишились кого-то. Вот она меня и возненавидела, Мик. Такие дела… – Он встал из-за стола, не доев картофелину, и пошел к выходу.

Мик тоже встал и ненароком поймал взгляд голубых глаз. Колибри поправила черный локон и затерялась в толпе. «Она все слышала, – всплыло в голове Мика. – Что бы на это сказал Зим?» Воробушек поспешил к выходу, прошел через главный зал и направился к Ворону через длинные коридоры. Дверь была приоткрыта. Мик бесшумно пронырнул внутрь и огляделся. «Ворона еще нет на месте». Воробушек стянул со стола два пера и черное колечко, а сам спрятался за дверью.

Дверь отворилась, и в нее вошел Ворон – как всегда, во всем черном. Мик молниеносно приставил вилку к его спине, тот замер.

– Будь у меня нож, я бы вас зарезал, – с улыбкой молвил Мик.

– Признаюсь, был невнимателен, – со смехом сказал Ворон. – Ну как? Украл?

– Не своей же вилкой я вас буду колоть. – Воробушек протянул вилку учителю, но уронил ее. Учитель поднял ее с пола.

– Молодец. – Мужчина сел за стол. – А колечко мое где?

– Скорее всего, вы забыли его в каком-то кармане.

Ворон прощупал карманы и извлек из одного из них черное кольцо. Под его горбатым носом расцвела улыбка.

– Хитрец! А перья?

– Разве что одно. – Мик почесал макушку.

Учитель поднял руку и нащупал в волосах перо. Он рассмеялся.

– Так вот зачем ты ее уронил, – сказал он, покосившись на вилку. – Ты превосходишь учителя, Воробушек.

– Вы не были готовы.

– А должен был быть готов. Моя оплошность. – Он улыбнулся шире. – Но и ты что-то упустил.

– Да? – Удивился Мик.

– Боюсь, ложка тебе сейчас не нужна. – Воробушек улыбнулся.

– Вы правы, учитель, именно поэтому я отдал ее вам. – Глаза Ворона округлились, он снова ощупал карманы и вытащил на свет ложку.

– Когда ты…

– Я думаю, что заслужил это перо. – Он достал краденное перо из рукава.

– Безусловно, – Ворон смотрел на ложку, будто хотел увидеть в ней что-то, кроме отражения. – Можешь идти, Воробушек.

– А задание, учитель?

– Задание? Да, точно… Отдохни пока, потом я скажу тебе, что делать.

– Хорошо. – Мик выскользнул из комнаты в коридор, оставив перо в замочной скважине.

Воробушек бесцельно бродил по Гнезду, раздумывая о том, что говорил ему Воробей. С завтрашнего дня он начнет принимать малые дозы ядов, чтобы выработать иммунитет. Это правда может спасти его в некоторых ситуациях. Проходя мимо толпы Птенцов, Мик заметил, что каждый провожает его взглядом. Ворон говорит не привлекать взгляды, но как это сделать, когда ты зарезал взрослого мужчину в свои девять лет? «Он не ожидал атаки», – твердил им Воробушек, но все они стали считать его скромником и еще больше возносить за это. А кто-то возненавидел… Он даже почти напал на одного мальчика, который считал его своим кумиром и везде ходил за ним хвостом, но Снегирь и Зимородок решили все словами. Справа его окликнули, рука машинально потянулась к ножу, но Мик остановил ее. Он посмотрел в сторону, откуда его позвали. Сойка, улыбаясь, смотрела на него своими серыми глазами с прищуром, а русые волосы водопадом ниспадали ей на плечи. Пустельга хмурит густые брови над янтарными глазами и поправляет темно-коричневую шевелюру на голове. Синица обнимает Канарейку и смеется, в карих глазах блестят искорки, соломенные волосы собраны в хвост на затылке. Канарейка улыбается Синице, посматривая на нее голубыми глазами и поглаживая длинные золотые локоны. Все они примерно одного возраста с Совой, а одеты в свободную одежду нейтральных цветов. Воробушек подошел к ним.

– Ну что, Воробушек, как живется нашей главной звезде? – спросила Сойка.

– Не очень, если честно, – ответил Мик. – Многовато внимания привлекаю.

– Видела, как на тебя смотрят все мальчишки – все бы отдали, чтобы быть на твоем месте.

– Глупцы.

– Тут ты прав. А наши девочки? Так и шепчутся о тебе. – Мик приподнял бровь. – Да, шепчутся. Кто-то, конечно, побаивается, но многие хотят тебя заполучить.

– Спасибо за предупреждение, но я не чья-то вещь, чтобы меня получать. – Сойка засмеялась.

– Ты еще совсем малыш, иначе я бы научила тебя многим интересным вещам. К тому же, я не Сорока.

– Сойка, он еще ребенок, – вставила Пустельга.

– Ты чего, он же уже совсем взросленький. – Она протянула руку, чтобы потрепать его волосы, но Мик быстрым и мягким движением отвел ее руку в сторону, шагнул к ней и приставил нож к животу.

– Ты права, Сойка, я уже не ребенок. – Внутренний огонь медленно угасал, Воробушек отошел и убрал нож. Пустельга засмеялась, а с ней начали смеяться Канарейка и Синица. Сойка подхватила смех.

– Умница, Воробушек, – смеялась она, – всем девчонкам так и отвечай, если что попросят. Хотя лучше бы ты другой ножичек доставал.

– Сойка, – с укором сказала Пустельга, за ней Синица о чем-то шепталась с Канарейкой.

– Ну что, Пусечка?

– Я же просила не называть меня так.

– И что ты мне за это сделаешь? Может, накажешь? – Она провела пальцем по ее щеке.

Мик ушел от девушек и направился в зал Козодоя. Он постучал в дверь и вошел. Внутри было пусто, один Козодой боролся с воздухом.

– Какими судьбами, Мик? – спросил он.

– Хочу подраться.

– Для этого обязательно махать мечом?

– Не могу же я начать драку с кем-то.

– Верно мыслишь, мальчик. Правильно сделал, что пришел. Бери рапиру.

Мик достал футляр, откинул крышку и со свистом вдохнул воздух.

– Это… Это мне? – неуверенно вопрошал он.

– Она твоя, поэтому мы решили заменить оленя на воробья.

Воробушек рассматривал новое навершие, на котором теперь был изображен воробей. «Моя рапира», – эти слова медом лились в душе. У него есть свой меч. Не типовой, который выдают многим, а личный меч. Личная рапира.

– Как ее назовешь?

Как он ее назовет? Клюв? Забавное название, но оно не достойно ее. Укол? Победа? А может…

– Я назову ее «Месть». – Он помолчал

– Холодная, гладкая и сладкая. Проворная и опасная… Как я.

– Хорошо. А теперь бери Месть и защищайся.

– Сегодня я буду атаковать. – Козодой улыбнулся этим его словам.

Мик напал. Он колол и рубил, обманывал и уворачивался, их рапиры слились в металлическом танце, известном немногим – в танце Смерти. Звонкие звуки заполнили зал. Как гром за молнией, следовала защита за атакой, Мик крутился вокруг противника, нанося быстрые удары, но Козодой стабильно их отводил. Один укол распорол штанину учителя и начал короткую паузу. Они секунду смотрели друг на друга, а потом начал атаковать Козодой. Его рапира была учебной, оставляя на теле Мика лишь синяки да ссадины. Воробушек успевал только отбиваться. Через пару минут они замедлили темп.

– Расскажи мне о себе, Козодой, – произнес вдруг Мик.

– Что тебе рассказать, мальчик?

– Как ты оказался в Птицах? Почему ненавидишь Кошек?

– Я с самого детства любил драки, – начал Козодой, – тренировался с разными видами оружия, даже стрелял из ружей и пистолетов. В четырнадцать потерял родителей. – Козодой отбил очередной укол Мика. – Они отправились в другую страну, но корабль попал в шторм и разбился о скалы. Воспитывала меня тетка, а потом отдала в армию. Я шел вверх по карьерной лестнице, нашел себе верную жену, у нас родилась дочка. Ради них я ушел из солдатских рядов, но вскоре они… На улице произошла стычка, Кошки напали на кого-то из Океана. Они убили его и множество невинных, кто мог стать свидетелем их стычки. Один оборванец мне рассказал, как Мэг спряталась с Лит между двумя домами, на узкой улочке, но их нашел этот… Каракал… и убил сначала дочку на глазах у матери, а потом и саму Мэг. – Козодой напирал на Воробушка. – Я тогда поклялся его убить, я искал его, угрожал. Ко мне даже однажды послали какого-то идиота, чтобы он меня убил, представляешь? Я заколол его вилкой, мальчик.

А потом ко мне пришел Воробей. Он сказал, что собирает Птиц и жаждет мести Кошкам. Разве я мог отказать? Мы долго шли к своей цели, но осталось совсем немного. Недавно мы выследили Каракала и напали. Я ожидал, что он будет проворнее, но мой меч оказался быстрее. Я подрезал ему ногу, отрубил правую кисть, вспорол живот и оставил бы умирать, но Воробей сам перерезал ему горло. Месть не вернула моих жену и дочь, но и я еще не закончил. Мы убьем их всех, Воробушек. Каждого, кто к ним причастен. – Козодой оттеснил Мика к стене. – Я сделаю так, чтобы каждый из них страдал, как страдал я, как страдали Мэг и Лит. Я заставлю их молить о быстрой смерти! – Мик отвел очередной удар и нырнул вперед. Козодой на секунду замешкался, Воробушек поднялся на ноги и приготовился к продолжению поединка. – Извини, Воробушек, я не должен был выходить из себя. Такое случается крайне редко. Даже в момент убийства Каракала я мыслил холодно.

– Все хорошо, учитель, я понимаю.

– Но ты, Воробушек, ты защищался и получил, – он осмотрел ученика, – несколько ранений. Иди к Скопе.

Мик посмотрел на себя. Раны были не самые глубокие, но кровь уже испачкала рубаху.

– Вы меня ранили, но не сильно.

– Раны – это раны. Даже небольшие.

– Вы мне говорили об этом: «ярость делает тебя слабее». Вы наносили одни и те же удары, поэтому я мог легко защищаться, предугадывая ваши действия, хоть иногда вы меняли их местами.

– Ты хороший ученик, Мик, – Козодой глянул на рапиру, – но к Скопе сходи. И еще, ты мне так и не сказал, что привело тебя сюда.

– Люди. – Мик свел края раны на плече. – Кто-то считает меня каким-то героем, кто-то выскочкой, но все они постоянно пялятся, а иногда и норовят заговорить. Кто-то старается меня задеть. Мне порой хочется кому-то из них крепко вдарить по лицу, чтобы отстали.

– Эх, Воробушек, – говорил учитель, убирая рапиру, – они дети, как ты. Придется тебе привыкнуть к своему положению.

– Но я ведь всего-то убил человека.

– Это не «всего-то», Мик. Ты убил человека, но сделал это в темноте, где только чувствовал нож у щеки, но не видел его и его глаз. Ты не знаешь цену смерти, мальчик.

– Я не боюсь убивать или быть убитым!

– Это мы проверим, когда подрастешь.

– И когда вам закажут убить невинного человека? – Козодой резко обернулся.

– Ты хоть понимаешь, как сложно в этом городе выживать? У Попугая есть деньги, но мы не можем жить только на них, мы зарабатываем свои. Иногда мы убиваем заказчика, так как его самого заказали. Это Меворби, Мик. Ты жил в богатой семье и не знаешь настоящего города, ты не знаешь, как живут в бедных Поясах. Спроси у Воробья, Лебедя, Ворона, да почти у всех наших, они тебе расскажут все во всех подробностях, а лучше сам сходи туда. Ты поймешь, что в Меворби либо ты, либо тебя. Именно это мы хотим исправить, Воробушек. Мы хотим сделать город лучше, но для начала нужно уничтожить Кошек. – Он умолк глядя на Мика. – Сказать тебе честно, плевал я на город… Многие из Птиц со мной солидарны, Мик. Мы не строим из себя благородных господ, мы жаждем смерти, и ничто нас не остановит. Мы не герои, мальчик, мы убийцы. Мы люди… – Козодой отвернулся. – Иди, мальчик. Урок окончен.

Заживающие раны ныли, горели, как легкий ожог. Воробушек выбрался из гнезда впервые с той ночи. Ночи смерти родителей. Он долго уговаривал Воробья, чтобы выйти в город и пройтись по нему. Мик обещал Воробью, что не потеряется, но если это случится, его быстро найдут Пташки Голубя. Теперь же в носу стоял устойчивый запах пота, смешавшийся с характерным ароматом пыли и гниющего мусора. Под одеждой прятался нож, которым он убил человека. Два удара: в шею и подбородок. Теплая кровь струящаяся по руке, но в тот момент он ее не чувствовал. Холодное лезвие, разрезающее его плоть. Последний вздох мужчины, крик женщины. Глаза, смотрящие на него, а в них, этих бледных звездах души, таится холодный страх. Филин тем вечером был напуган больше всех, с того момента он говорил с Миком только при необходимости. «Я же помог ему, – размышлял Мик, ступая по пыльной улице, – так почему он меня избегает?» Попугай тогда спас положение, он накинулся на гостей и хозяина с требованием правосудия. Где это видано, кричал он, чтобы на одного из гостей в саду нападали с ножом и осмеливались угрожать. Было обещано расследование, которое в итоге замяли.

Они вернулись в Гнездо ближе к утру, но Воробей появился у Скопы уже через несколько минут после их приезда. Мик видел в его глазах гордость и страх за него. Утренние газеты сообщали об этом событии и призывали быть осторожными всех своих читателей. Купленные газеты уже писали об отсутствии следов, по которым можно было бы найти заказчиков, слова ребенка веса не имеют, даже если этот ребенок сам зарезал наемника.

Что он тогда чувствовал? Козодой прав, Воробушек не видел лица этого человека, он видел силуэт и чувствовал нож. Был шанс, что мужчина его убьет, в тот момент эта мысль к нему не пришла. Одно резкое движение, и Мик остался бы без глаза или вообще лишился жизни. Он не думал о последствиях. Это то, от чего они с Козодоем стараются его избавить. Но что же он чувствовал внутренне? Смерть. Она будто бы физически стояла за его спиной, а затем уносила душу убитого с собой. Она шептала ему «убей». Он вызвал ее, и она не ушла без жертвы. Что-то похожее было в первую их встречу с Козодоем. Он тоже вызвал ее, Смерть, а когда она пришла, ему оставалось только дать ей то, ради чего та явилась. Мик не мог объяснить это ощущение другими словами.

В тот день, когда Мик уснул с только что зашитой раной, ему приснилась она. Смерть стояла перед ним, а под ними, как за стеклом, был бесконечный город, жителями которого были не только люди, но разные существа различных форм и размеров. На ней было откровенное одеяние, подчеркивающее ее грудь и бедра, а поверх она накинула свободные ткани, легко развевающиеся на ветру, ее бледная кожа контрастировала с черной одеждой. Ему даже показалось, что тут отсутствуют все цвета, кроме черного, белого и серого.

– Это тебе на память обо мне, – сказала она, указывая на рану.

Он проснулся в холодном поту и больше не смог уснуть.

Мик подходил к выходу из промышленного района, впереди была улица, вымощенная камнем. Вдалеке резвились беспризорники, а у одной из дверей бабушка развешивала мокрое белье. В Третьем поясе живут самые обычные люди, работающие на самых обычных работах, а вот в Четвертом, куда сейчас вступал Мик, люди частенько бедствовали. Это люди малых должностей, зарабатывающие маленькие деньги, часто тут встречаются безработные, но все тут стараются заработать честным трудом. В Пятом Поясе творится полное беззаконие, а о Шестом и говорить не стоит, там правят Животные. Воробушек в прошлой жизни жил на окраине Первого Пояса, поэтому дружил со многими детьми из семей Второго. А на Острове живут самые влиятельные люди города… и Кошки. Лапы их дотягиваются до любой точки Меворби, но базируются они именно на Острове. В свое время это дало им большое преимущество в борьбе за город, которую народ прозвал Войной Банд.