Дисгардиум 13. Последняя битва. Том 2
Глава 37. Скиф
Мы с Лилит шагнули в портал. В момент перехода мироздание дробилось и перетекало, связывая миры и складываясь в новые узоры бытия, а мое сознание померкло… и восстановилось. Откуда-то я знал: в этот момент демон Ааз перестал существовать во всех мирах, а потом был воссоздан в прежнем состоянии – мне вернули все силы, способности и снаряжение, которыми я обладал до начала Игр. Пространственная сумка потяжелела, а тело окутала привычная экипировка.
А потом в глаза ударил свет – настоящий солнечный свет Дисгардиума, яркий и чистый, разительно отличающийся от тусклого свечения, что едва пробивалось сквозь пелену Окаянной бреши. На несколько мгновений я ослеп и замер, ожидая, пока восстановится зрение.
Оглянувшись, увидел, как гаснет сияющий пространственный разлом, выпустив в Мертвые пустоши последних гостей из Окаянной бреши: меня и Лилит.
– Дисгардиум… – благоговейно прошептала демоница. – Земля предков…
Вокруг уже кипела жизнь: под непривычно веселые команды и понукания центурионов легионеры уверенно обустраивали лагерь, занимая свои места в новом мире. Я подумал, что когда-нибудь это место превратится в полноценный город демонов в Дисгардиуме. Первый за всю историю, но не последний – ведь мы вернулись не как беглецы или изгнанники, а как народ, закаленный в горниле Преисподней. Народ, познавший цену единства и горечь предательства, научившийся находить союзников там, где ждали лишь врагов.
Демоны и раньше появлялись в Дисгардиуме – как прислужники чернокнижников, исполнители черных ритуалов или как незваные гости, овладевшие телом смертного в уплату за услугу.
Теперь все изменилось. Мы пришли как равные, готовые сражаться за этот мир плечом к плечу со смертными.
Я смотрел на лица соратников: демонов и смертных, воскрешенных и выживших, недавних врагов и верных друзей. Впереди нас ждали новые битвы. Бездна и Люций не из тех противников, что простят или забудут свои унижения – нет, я был уверен, что сюда уже движутся армии последователей Сверхновой богини, а в Преисподней лютуют демониаки Владыки.
Но сейчас, глядя на этот лагерь, растущий посреди пустошей, я чувствовал не просто уверенность в победе. Я ощущал завершенность, словно последний фрагмент великого замысла наконец обрел свое место…
…и тут меня накрыло.
Внезапно, без предупреждения. Может, дело было в солнечном свете Дисгардиума, а может, в осознании, что Игры успешно закончены. Или в том особом ощущении дома, что возникает, только когда возвращаешься после долгого отсутствия.
Так или иначе, в голове что-то щелкнуло, и мир взорвался калейдоскопом образов. Перед глазами поплыли разноцветные пятна, в ушах зазвенело, а сознание будто расширилось, пытаясь вместить лавину нахлынувших воспоминаний. На мгновение я потерял равновесие, меня повело в сторону – все органы чувств разом взбунтовались, пытаясь справиться с информационным штормом.
И тогда первые воспоминания хлынули в мое сознание подобно волнам океана памяти, каждая из которых приносила не просто образы или знания, но саму суть того, кем я был когда-то.
Имя Алекс Шеппард пришло первым – не просто набор звуков, а целая жизнь: семнадцать лет моего человеческого существования устремились в сознание потоком образов и чувств. Все навалилось скопом, а разум начал терпеливо структурировать имена, лица, события, разнося их по разным временны́м промежуткам.
Школьные коридоры, наполненные гомоном во время перемен… Мистер Ковач, учитель современной истории, всегда веривший в меня… Папа, мама и дядя Ник… Подтрунивания Ханга Ли и Эда Родригеза, первый поцелуй с Тиссой Шефер, смерть Малика Абдуалима… Нежные касания моей любимой Риты Вуд… Укрытие на Аляске… Тренировки с Хайро Моралесом и Вилли Брисуэлой… Дистиваль… Беляши Марии Саар и армейские истории Роя ван Гардерена… Калийское дно… Мэнни Альмейда, Дьюла Катона, Трикси Фуртадо… Космическая яхта Майка Хагена…
Скиф. Это имя пришло следом, неся с собой целый мир – мир Дисгардиума, где каждое мое решение весило больше, чем просто выбор в игре. Предвестник, избранный Неотвратимой, Любимчик Фортуны, спаситель Торфу, союзник Гроэля, покровитель кобольдов-отщепенцев и канализационных троггов… и инициал Спящих богов, тот, кто должен был стать мостом между древними силами и новым миром.
Лидер клана «Пробужденных»… я!
Я настоящий Скиф! А тот, что появлялся на Демонических играх, был всего лишь имитацией, неполноценной копией, которую «Сноусторм» смог реализовать только в рамках искусственного мирка «Окаянная брешь» на своем сервере. И управлял им… кто-то из реального мира: так же, как игроки, находясь в капсулах полного погружения, управляли своими персонажами.
Поняв, кто это был, я усмехнулся. Он сам признавался, что на Земле у него только одно воплощение: Исмаэль (Самаэль) Кальдерон, лидер Объединенного картеля. Надеюсь, он сдох окончательной смертью – ведь, в отличие от сущности, управлявшей им, он – всего лишь хрупкая, очень старая и изношенная смертная оболочка.
С каждым новым воспоминанием-осознанием-озарением граница между Аазом и моей истинной сущностью становилась все прозрачнее, пока не растворилась совсем. Имитация все еще работала, в глазах окружающих я оставался сыном Азмодана, но внутри…
Радость победы и чувство единения с демоническим народом померкли, когда я физически ощутил вес обрушившихся на плечи задач. Каждая из них казалась невыполнимой: свергнуть Бездну и уничтожить Люция, не допустить пробуждения Спящих; спасти застрявших в Дисгардиуме игроков, причем сделать это до того, как остановится неумолимый таймер, отсчитывающий время до смерти моего мозга в реальном теле.
А еще бета-тестеры, Утес, Кусаларикс, Макс, которой я поклялся вернуться, и другой Дэка, Третий… И, конечно же, спасение человечества – куда без этого.
Ненадолго я даже пожалел, что перестал быть Аазом. Его проблемы ограничивались только спасением демонов – почти отпуск по сравнению с моими.
Стряхнув тяжелые мысли, я заставил себя сосредоточиться на первом шаге. Нужно действовать последовательно, не давая себя раздавить грузу ответственности. Краем глаза я заметил, что Лилит уже занялась делом: она отошла к легионерам и мгновенно взяла командование на себя. Бывшие подчиненные Азмодана слушались ее без колебаний, безошибочно распознав прирожденного лидера.
– Разбить лагерь! – разносился над пустошью ее голос, властный и уверенный. – Первая когорта, занять северный периметр. Вторая – северо-запад. Остатки формируют третью когорту! Третья, запад ваш! Разведчики, доложить о любом движении на горизонте!
Что-то было не так.
Я покрутил головой, пытаясь понять, что именно меня тревожит, а когда сообразил, направился к небольшой группе у края лагеря.
Ирита, Краулер, Гирос, Бомбовоз и Тисса о чем-то тихо переговаривались, изредка бросая в мою сторону настороженные взгляды. Рядом с ними замерли четыре молчаливые фигуры: Морена, Жнец, Магвай и Айлин. Последних двух я видеть был не рад, но пока они подчинялись Большому По, проблем с ними не предвиделось.
– Смертные, где Йеми и остальные? – спросил я, подойдя ближе, чтобы начать разговор.
– Ааз, красавчик! Если бы не ты… Круто ты уложил обоих боссов! Ха-ха! – смеясь, воскликнул Бомбовоз. Он поднял руку, и я рефлекторно дал ему «пять». Смутившись, он ответил на вопрос: – Йеми, Сиска и Бабан сразу отправились в замок своего клана.
– Даже не попрощались? – удивился я.
– Пойми их, Ааз, – вмешалась Ирита. – Они себе места не находили, хотели узнать, что с их семьями и друзьями – после стольких месяцев в Чистилище без связи.
– Мы тоже планируем отправиться к себе… – проговорил Краулер, задумчиво поглядывая на меня. – На Кхаринзу. Это маленький островок в Бездонном океане, там находится наша клановая база.
В его голосе я уловил смущение и нетерпение, словно он надеялся, что я все-таки Скиф и его слова пробудят во мне воспоминания. Ирита и Тисса напряженно вглядывались в мои демонические глаза.
– Значит, Кхаринза… – Кивнув и помедлив, я произнес: – Вас долго не было. Уверены, что остров все еще принадлежит «Пробужденным»? Что храм Бегемота уцелел в отсутствие своих главных жрецов и последователей? Уверены, что Рыг’хар не спалил джунгли своими самокрутками? А может, Патрик давно пропил замок, разобрав его на кирпичи? Хотя нет, постойте, скорее всего, власть на острове захватил Монти.
С каждым словом моя устрашающая улыбка становилась все шире, а вскоре разинувшие рты друзья начали улыбаться вместе со мной.
– Мне нужно вам кое-что сказать, сволочи. Я вернулся. Это снова я… – В этот момент мой голос дрогнул, я ощутил комок в горле и как щиплет в глазах. – Скиф…
Первым отмер Краулер – гном, едва достающий мне до пояса, с неожиданной для его роста силой стиснул меня в объятиях. Следом подскочил Бомбовоз – массивный титан присоединился к остальным, стиснул меня, подергал восхищенно за рога. Гирос растерял всю свою невозмутимость – на его лице застыла широкая улыбка, он что-то восторженно кричал на японском.
Тисса и Ирита не сдержали слез. Соленые капли прочертили дорожки на их грязных щеках. Ирита первой вырвалась вперед, не устрашившись моего облика, обхватила мое лицо ладонями и начала покрывать поцелуями, шепча что-то нежное и бессвязное. Ее горячие слезы падали на мою кожу, и от каждой по телу разливалось тепло – словно само мироздание признавало: я наконец-то дома…
Но это же самое чертово мироздание, как обычно, не дало мне насладиться моментом.
Краем глаза я заметил движение: четыре фигуры легатов Чумного мора, до этого неподвижно стоявшие поодаль, начали меняться. Их очертания поплыли, истончились, словно воск под огнем.
Я мягко отстранил Ириту, вглядываясь в происходящее. Тела легатов превращались в темную слизь, которая медленно впитывалась в землю.
«Ядро призвало нас», – услышал я в голове голос Морены.
Понятно. Похоже, ощутив их присутствие в Дисгардиуме (скорее, увидев, как их иконки в интерфейсе обрели цвет), Большой По призвал их, чтобы выяснить все подробности. Совсем, видимо, заскучал в своей берлоге.
Друзья переглянулись. По их лицам я видел: им, как и мне, не терпится наведаться на Кхаринзу. Но я не мог просто так покинуть демонов – сначала нужно объяснить им, кто я такой. Иначе потом будет сложно доказать, что я-Скиф не их заклятый враг, а тот, кто принес им победу на Играх.
– Кстати, рогатый… – ухмыляясь, протянул Бомбовоз. – Не хочешь снова стать собой?
– И, может, объяснишь, где пропадал? – сказал Краулер. – Что случилось, после того как нас прикончила Пайпер? Не забыл тот бесполезный проход инста? Источника Тлеющей пустоты?
– Позже расскажу, – покачав головой, ответил я. – Сначала нужно закончить одно дело.
Настаивать они не стали: научились доверять моим решениям, даже не понимая их. Хотя сейчас, думаю, как раз понимали.
– Какие хоть достижения получил? – поинтересовался Краулер, пытаясь разрядить обстановку. – Какой у тебя сейчас уровень? Я вижу только знаки вопроса над твоей головой.
Я нахмурился, вспомнив о проблеме, и ответил:
– Собственно, я за тем и подошел. Какого-то черта у меня все еще нет интерфейса. То же самое было в бета-мире. У вас он есть или это только моя проблема?
– Похоже, только твоя, – ответил Краулер. – Мы получили по паре сумасшедших достижений: за победу на Играх в составе фракции демонов и за помощь демонам в выполнении Демонического пакта. Теперь у нас не только репутация с демонами на уровне уважения, но и возможность получить жетон для использования портала в Преисподнюю. Как те гоблинские, что позволяли попасть в Кинему. Офигеть, как управляющий ИскИн быстро все это внедрил.
– Думаю, это было внедрено давным-давно, просто ждало своего часа, – рассеянно ответил я, погружаясь в размышления.
Почему система не видит меня как Скифа? Почему лишила интерфейса? Ответ пришел внезапно: она все еще воспринимает меня как демона Ааза! Ведь на мне не просто Имитация – благодаря Хаосу я действительно изменил свою суть. Возможно, даже на уровне программного кода, в самих записях базы данных Дисгардиума! Значит, теоретически я мог бы…
От этой мысли голова пошла кругом… но я не стал даже пытаться, по крайней мере пока – здесь влияние Хаоса минимально, не то что в Преисподней. Остается надеяться, что мне хотя бы удастся полностью вернуть свою истинную сущность, а когда это произойдет, вернется и интерфейс. Лишь бы чертов управляющий ИскИн засчитал мне все мои уровни, выстраданные в бета-мире и Пекле…
Размышления прервал приближающийся топот. К нам направлялись генералы Молох, Аваддон и Агварес в сопровождении моей когорты. За ними, что-то обсуждая, шли Деспот, Тарзак и Сильва.
Лилит, как оказалось, возглавила охотничий отряд: за эти дни все проголодались, а запасов никаких не было. Поэтому она, взяв одну когорту, отправилась через портал в Очаг Пустоты.
Жаль, я надеялся с ней попрощаться, пока в облике Ааза…
Понимая, что мне, возможно, больше никогда не удастся пообщаться с этими демонами, моими боевыми товарищами, так доверительно, я хотел наговориться с ними вдоволь, создать больше связующих нитей и зацепок, чтобы не вышло так же, как с Летучим отрядом.
Тем более радость быстро померкла. Когда я спросил о Лерре и Ридике, Горвал смутился, его лицо помрачнело. Он склонил голову и, запинаясь, рассказал, что произошло:
– Командир… Лерра и Ридик… Когда мы прошли через портал, они…
– Что с ними?
– Из портала выпали мертвые тела.
– Ааз, – заговорил Аваддон. – Они ведь погибли еще в Преисподней. Игры их оживили, вернее, воссоздали в том странном месте, а потом в Окаянной бреши. Но…
– После выхода из портала они вернулись в то состояние, в котором были до Игр, – закончил я за него. – Значит, снова мертвы… Что ж, Шутник, у тебя и правда все вверх дном: умудрился победить в Играх, будучи мертвым…
Ощутив укол печали, я вздохнул и отчетливо вспомнил первые слова суккубы при знакомстве: «Вонючка-тифлинг, ты не заблудился?»… Как давно это было…
– Прощай, Лерра… – прошептал я. Потом поднял взгляд на генералов и твердо сказал: – Нужно их достойно проводить, причем здесь, в Дисгардиуме, за возвращение в который они отдали жизни.
– Чушь! – рявкнул Молох. – Мы вернем их в Преисподнюю, чтобы их хао вернулось в мироздание! Чтобы их сила…
– Нет, Молох, это ты цепляешься за старое! – оборвал я его. – Мы теперь в Дисгардиуме, а здесь все будет иначе. Преисподняя осквернена демониаками, и будущее демонов здесь. Поэтому я хочу, чтобы мы устроили погребальный костер. Лерра и Ридик заслужили достойные проводы, пусть их сущность и дух сольются с этим миром, станут его частью.
– Но Ааз, они же демоны! – возразил Агварес. – Их тела – источник силы для выживших.
– Они были моими друзьями, – твердо сказал я. – Повторяю, мы в новом мире. Пора оставить позади некоторые традиции Преисподней.
Демоны растерянно замолчали. Было видно, что идея им не по душе, но спорить они не стали.
Продолжая с ними разговаривать, я снова переживал события последних дней: наши битвы, потери и победы. Все, казалось, забыли о рангах и субординации, общаясь как равные.
– Слышал, в этом мире есть неплохие таверны, – хмыкнул Кродис, принюхиваясь к ветру. – Но если и так, то находятся они далеко отсюда.
Славикус потрепал черта по лохматой башке и утешил:
– Тебя все равно туда не пустят, так что закатай губу.
Постепенно возбуждение и радость схлынули, я чувствовал, что близится момент прощания, но прежде нужно было объясниться.
Посмотрев на отпрысков великих князей, я вздохнул – вспомнилось еще одно дело, которое нельзя было забросить. Сердца Диабло, Азмодана и Белиала на хранении у Нге Н’куллина, Смотрителя Ушедших, а потому нужно привести к нему Сильву, Тарзака и Деспота. Жаль, Азмодан оставил после себя только одного сына, Ааза, да и тот ненастоящий. Впрочем, он сам виноват, нечего было пожирать своих детей.
Сильва, дочь Диабло, то и дело бросала на меня короткие взгляды, но больше внимания уделяла скудной растительности этих мертвых земель. Постепенно она так погрузилась в свое исследование, что, казалось, забыла обо всем остальном.
Тарзак, сын Белиала, впился взглядом в горизонт, где темной полосой угадывался Бездонный океан. В его глазах читалась смесь восторга и первобытного страха перед бескрайним простором.
А вот Деспот, запрокинув голову, просто наслаждался открытым небом. Из всех демонов он чувствовал себя здесь наиболее комфортно. Осталось только выполнить обещание и рассказать ему все о наших приключениях… хотя стоп, у Сильвы же есть Эреб’Нахар – Зелье возвращения памяти… А, черт, я же разбил его… Но это было в отдельном виртуальном пространстве отеля, а сейчас, по идее, нас всех вернули в то же состояние, что и до Игр… Ладно, выясню у Сильвы.
В этот момент, зябко поежившись, молчание нарушила Агата Торнхарт:
– А мне тут как-то непривычно. Слишком ярко и прохладно, глаза болят…
– Кстати, командир! – воскликнул Горвал. – А тебе как наш новый дом?
– Совсем память отшибло, старый? – хохотнул Жег. – Центурион тут родился!
– Центурион? – рыкнул Агварес. – Боюсь, даже звания легата будет теперь мало для сына Азмодана!
Все три генерала задумчиво посмотрели на меня, Молох качнул головой, и я кивнул, сказав:
– Да, нам и правда нужно поговорить. Наедине. Но сначала…
Подойдя в Сильве, я прошептал ей на ухо просьбу. Не удивившись, она кивнула, пошла к брату и вручила ему зелье Эреб’Нахар.
По приказу Молоха остальные демоны отступили, занявшись обустройством лагеря.
В то же время Аваддон создал купол тьмы, отрезав нас от внешнего мира.
– Мне нужно открыть вам правду, – начал я. – На самом деле я не сын Азмодана. Великие князья провели ритуал забвения перед прорывом из Очага Пустоты, чтобы Люций не узнал обо мне правду… Я смертный. Очень сильный смертный. В переводе на ваши звезды моя сила превышает платиновую…
– Невозможно! – в унисон проревели генералы.
– …и зовут меня Скиф, – невозмутимо закончил я. – Настоящий, не тот, что был на Играх, которым управлял Люций. Если бы Люций и Бездна узнали, что я не демон, меня бы не допустили на Игры. А они бы узнали, ведь у них есть инквизиторы, читающие мысли на расстоянии…
Когда я закончил рассказ, а говорить пришлось долго, потому что многое требовало дополнительных пояснений, генералы надолго погрузились в молчание. Я терпеливо ждал, дав им возможность вникнуть.
Наконец, Молох нахмурился, вспомнив:
– Значит, ты смертный… Что ж, Диабло перед развоплощением в Гранатовом городе поведал мне, что Ааз – наша надежда. То, что ты сказал… многое объясняет. Твою силу, доверие великих князей…
– И почему ты так рвался спасти этих смертных из Чистилища, – добавил Аваддон. – Они твои соратники?
– Друзья, – поправил я. – Как и вы теперь. Но в то время я этого не знал. Как и вы, я считал себя сыном Азмодана. Просто, видимо, чувствовал, что они мне не чужие…
В этот момент под купол безмолвия проник Деспот. Смерив меня взглядом, он протянул руки-алебарды и обнял так, что хрустнули кости.
– Грог-х-р, соратник! – проревел он мне в ухо, обдав меня жаром из пасти.
Глава 38. Прощание
Деспот все не отпускал меня, и от жара его пасти становилось трудно дышать, но я молча терпел: Эреб’Нахар вернул мне не просто сильного соратника, сына Диабло. Зелье возвращения памяти вернуло мне друга.
Генералы удивленно переглянулись, явно не понимая странного поведения Деспота. В их памяти нашей с ним дружбы не существовало, лишь недолгие узы товарищества, поэтому я решил объяснить, что происходит:
– Похоже, Деспот выпил Эреб’Нахар – один флакон оставался у Сильвы. – Я повернулся к сыну Диабло. – Ну что, жаровня, вспомнил наши приключения?
– Грог-х-р! – взревел мой соратник. – Еще как вспомнил!
– И что такого ты вспомнил? – поинтересовался Агварес.
– О, много всего! Например, верите или нет, но мы с ним, оказывается, побывали в Пекле! И тамошние твари такие сильные, что Скифу пришлось летать над ними, таская меня за рог по воздуху, чтобы уберечь!
– Эреб’Нахар… – проговорил Молох, задумчиво глядя на Деспота. – Без великих князей некому вернуть нам память, а для зелья требуются души смертных и травы Преисподней. Что ж, поручим снабженцам добыть их… любым способом.
– В Преисподней добудете, – сказал я. – Не вздумайте убивать здесь…
– Не жалей подлецов, – отрезал Аваддон. – Для Эреб’Нахара души хороших смертных не годятся. – Он смерил меня взглядом и покачал головой, протянув: – Теперь я тебе верю, ты и вправду смертный… Значит, ты тот самый Скиф… Тот самый, что сначала опозорил мое имя, одолев на прошлых Играх, а потом в облике тифлинга Хаккара помог вернуть статус генерала. Основатель и лидер Летучего отряда и тот, кто раскрыл заговор хаоситов-переступников! Я помню эти события, но в моей памяти твой образ смазан. Сложно поверить. – Хмыкнув, он покачал головой. – В это я тоже… поверю, но условно. Дождусь Эреб’Нахара, ты уж извини.
– А ведь он, если верить моим воспоминаниям с таким же смазанным образом, еще и тот самый отрекшийся демоноборец, призвавший нас на войну с Чумным мором, – добавил Агварес. – Забавно, что тот, из-за кого мы проиграли в рядовых Играх, принес победу в самых важных со времен Демонического пакта. – Сдвинув Деспота, бывший генерал Азмодана притянул меня к себе, прижал и резко отстранился. – Я, Агварес, в вечном перед тобой долгу. Как и все мы.
– Демоны этого не забудут, Скиф, – согласился с ним Аваддон. – И правильно сделал, что признался в том, кто ты есть, только нам. Если рядовые демоны узнают, кто на самом деле Яростный дьявол, это станет ударом. У них и без того было много потрясений. Дай время, и мы сами им все объясним.
– Момент тоже выбран правильно, – добавил Молох. – Случись это позже, при иных обстоятельствах, мы бы не смогли поверить тебе до конца. Сейчас же, пока свежи в памяти события Окаянной бреши… – Он осклабился, хитро ухмыльнулся. – Как насчет союза, смертный?
– Разве это нужно обсуждать? – рокотнул Агварес. – Мы же столько уже прошли вместе!
– Да, – сказал я, положив руку ему на плечо. – И уверен, что мы еще не раз будем сражаться по одну сторону.
– Это точно, – проскрипел Молох. – Люций, Бездна и еще эльф знает кто – весь Дисгардиум ополчится против нас. Каковы твои планы, Ааз… Скиф? Может, останешься пока с нами, поможешь?
– Сначала мне нужно вернуться к своим, – ответил я. – Я очень долго отсутствовал. Непонятно, что произошло за это время со Спящими, чьим инициалом я являюсь.
Генералы удивились, но кивнули. Они могли не помнить всего, но инстинктивно чувствовали, что могут мне доверять. Лишь Аваддон недоверчиво перевел взгляд на Деспота.
– Подтверждаю, – сказал Деспот. – Скиф на самом деле инициал Спящих богов. А вообще… сварите поскорее Эреб’Нахар, чтобы все вспомнить. А до тех пор просто доверьтесь нам.
– Еще мне нужно выяснить судьбу тех, кто мне доверился и за кого я в ответе, – продолжил я. – Я пока спокоен за вас, потому что почти все смертные намного слабее демонов. Есть исключение: друидка Пайпер, – и на тот случай, если она появится, мы оставим вам амулеты связи и зеркала дальновидения.
– Думаешь, Ларион мертв и больше не вернется? – скептически спросил Молох.
– Не он был верховным жрецом Бездны, – ответил я. – Если она его воскресит и все-таки сделает им, у нее будут большие проблемы.
– Что ты хочешь сказать? – удивился он.
– Вы знаете, что я своего рода проводник Хаоса в Дисгардиуме. Упорядоченное тоже меня не чурается. Я знаю, что Бездна уже столько раз нарушила баланс мироздания, что идет по тонкому льду. Если она нарушит свои же слова о том, что развоплощенные на Играх погибнут окончательной смертью… Мироздание этого так не оставит. Для баланса Сверхновую богиню либо ослабят, либо пропорционально усилят ее противников. Например, нас.
– Надеюсь, ты прав, – вздохнул Деспот. – Вспомнить все, конечно, здорово, но часть воспоминаний я бы с радостью оставил в небытии.
– Чистилище?
– Грог-х-р! – выругался он. – Клянусь задницей Белиала, я эту тварь ненавижу больше Люция, как и ее Глашатаев.
– Глашатаи, точно! – вспомнил я. – Молох, будьте осторожны! Вы не можете одолеть их, даже если навалитесь всеми легионами! Как увидите одного, немедленно призывайте меня!
– Может, все-таки побудешь с нами? – с надеждой спросил он. – Как мы объясним демонам, куда ты делся?
Я мотнул головой.
– Не могу. Нужно восстановить истинный облик, и дело не в том, что мне не нравится выглядеть демоном. Мироздание Дисгардиума словно не узнает меня, а потому я лишен базовых возможностей любого неумирающего. Даже не могу открыть карту, чтобы понять, куда нас выбросило…
– В Мертвые пустоши, так было сказано, – напомнил Молох. – Однако я не помню таких земель во времена Андары.
Поломав голову, я вспомнил. Об этих землях я слышал дважды. Сначала, когда Краулер рассказывал мне о маршруте Айлин, которым легат Чумного мора вела на Кхаринзу орду нежити из Лахарийской пустыни.
Еще раз – незадолго до второго попадания в бета-мир, когда мы всем кланом обсуждали, где скрывается Рой, Патрик рассказал, что во Второй войне с Роем, в которой он участвовал безусым юнцом, на этих землях состоялась битва, и здесь все вымерло. А значит, мы находимся…
– Это самый юг континента Латтерия, – объяснил я генералам. – На востоке отсюда – Лахарийская пустыня и… дайте вспомнить… город Калдей, да. На северо-западе… хм… какой-то то ли форт, то ли бастион степных орков. Кажется, он называется Улт-Бахур. Только вы это… не убивайте там никого. Да, я помог вам, но завоевать этот мир только для демонов не позволю.
Генералы кивнули. Я видел в их глазах понимание: первые шаги в новом мире должны быть осторожными. Не запугивать, не давить, не брать силой, зарождая вековечный конфликт, а постепенно завоевывать доверие и развивать добрососедские отношения.
– Отправим в оба места разведчиков, – сказал Молох. – Нужно выделить всех демонов, способных принимать облик смертных. На них ляжет большая нагрузка по инфильтрации в местное сообщество. Нужно будет наладить поставки базовых ресурсов, заложить бастион…
Они начали обсуждать множество дел: от обороны до продовольствия, – а я увидел иронию разработчиков: демоны Преисподней обрели свой первый дом в Дисгардиуме на земле, опустошенной другими чужаками для этого мира, Роем…
Поняв, что генералам стало не до меня, я напомнил о себе. Они замолчали.
– Мне и моим друзьям пора выдвигаться, но прежде… Давайте проводим Лерру и Ридика, как договорились. Нужно организовать погребальный костер.
– Все еще настаиваешь? – проворчал Агварес.
– Они погибли, сражаясь за право демонов вернуться в Дисгардиум. Будет справедливо, если их сущности сольются с этим миром.
– Отец мог бы гордиться таким решением, – твердо произнес Деспот, и что-то в его голосе, какая-то властная нота напомнила мне Диабло. – Они заслужили достойных проводов.
Молох склонил голову, признавая вес слов истинного сына великого князя.
– Что ж, если такова воля наследника великого князя… Где организуем прощание?
Я на мгновение прикрыл глаза, думая о Лерре и Ридике – теперь мои воспоминания о них были намного полнее. «Свежее мясо» в тринадцатом легионе Белиала, совместные битвы, последние мгновения… Горло перехватило, но я заставил себя собраться.
– Давайте у океана. Лерра мечтала его увидеть… Соберем всех, кто сражался с ними бок о бок. Главное – без пафоса и официоза. Они этого не любили…
– Я проведу церемонию прощания, – неожиданно сказал Аваддон.
– Спасибо, – тихо сказал я. – Думаю, они были бы рады, что их генерал остался с ними до последнего.
– Тогда идем готовиться, – сказал он и развеял купол тьмы.
Солнечный свет, такой непривычный после сумрака Преисподней, снова ударил по глазам. Вокруг кипела жизнь: демоны обустраивали лагерь, разведчики готовились к вылазкам в сторону ближайших городов.
Молох и Аваддон соорудили незримые носилки для Лерры и Ридика. Их тела с умиротворенными лицами плыли за нами по воздуху, когда мы неспешно шли через лагерь. Весть о церемонии разнеслась быстро. Демоны, узнавая, куда и зачем мы идем, присоединялись, отложив дела.
Постепенно процессия, включающая моих друзей, достигла океана.
– Где проведем церемонию? – спросил у меня Аваддон.
Я окинул взглядом побережье. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая океан в красно-золотые тона. Там, где скалы нависали над водой, виднелся небольшой мыс.
– Видишь тот выступ? – Я указал рукой. – Оттуда будет виден весь горизонт. Пусть соберут плавник для погребального костра.
Демоны стащили к мысу куски дерева, выброшенные океаном. Никто не роптал – даже те, что считали сожжение тел пустой тратой ресурсов, уважали волю Нар’зарата.
Мои друзья держались чуть в стороне. Я видел, как Ирита то и дело бросает в мою сторону обеспокоенные взгляды, а Краулер стучит по воображаемым часам на запястье, но сейчас было не время для объяснений. Сначала требовалось попрощаться с павшими – как Ааз, демон, который вел их через все испытания.
В это время Молох напомнил мне еще об одной проблеме, с которой столкнутся все демоны.
– Все наше хао преобразовано в ману, – очень тихо сказал он, видимо, не желая поднимать панику раньше времени. – Пока она есть, использовать магические навыки не проблема.
– Проблема в том, что вы не можете восполнить ману. Так, Молох?
Тот хмуро кивнул.
– Это из-за Бездны. С ее воцарением мана стала доступна только ее последователям. Хуже того, в публичных местах демонам лучше быть все время начеку, потому что, если ее жрецы зафиксируют несанкционированное использование маны, они тут же появятся рядом, чтобы задержать.
– Но как нам жить без маны? Как защищаться? – возмущенно прогудел Молох.
– Способ один, – сказал я, – преклонить перед Бездной колено. – Это было не предложение, мне следовало знать, как демоны устоят перед искушением.
– Скорее, я вырву себе сердце, – сплюнул шипящей слюной демон.
– Тогда выторгуйте у местных и запасите кристаллы-накопители маны, я наполню их доверху…
Когда солнце коснулось горизонта, мы собрались у погребального помоста. Лерра и Ридик, омытые и укрытые плащами, казались просто спящими. Ветер трепал огненные волосы суккубы, а бубенцы и колокольчики на цветных рогах Шутника слегка позвякивали на ветру, словно их хозяин вот-вот проснется и отпустит очередную остроту.
Аваддон выступил вперед. В его голосе, усиленном демонической мощью, слышалась непривычная мягкость:
– Мы пришли проводить в последний путь суккубу Лерру и демона Ридика – храбрых воинов, верных друзей, погибших не за славу доминиона, но за то, чтобы мы могли вернуться домой…
Я слушал, как бывший генерал Белиала говорит о доблести и верности, о жертве и долге, но мысли уносились в прошлое.
Первая встреча с Леррой в казармах, ее насмешливое «вонючка-тифлинг»… Загадочные намеки Ридика, его странное чувство юмора…
Они стали первыми демонами, которые доверились мне и пошли за мной. Именно благодаря им я изменил свое отношение к народу Преисподней, осознав, что демоны могут быть человечнее людей, а судить нужно не по расе, внешности или чуждым традициям, а по поступкам. А теперь они, мои первые настоящие друзья-демоны, лежат здесь, такие неподвижные, такие чужие. И весь мой опыт, все способности и хитрости, все мое везение и, как говорил Бомбовоз, «читерство» не смогли их уберечь.
Аваддон закончил речь древними словами погребального обряда, но в его устах они звучали иначе. Не призывом вернуть живым силу павших Преисподней, а просьбой к новому миру принять их и возродить в будущих поколениях.
Когда пламя охватило помост, я шагнул вперед и прошептал:
– Прощайте, друзья. Надеюсь, там, куда вы ушли, вам будет легче, чем здесь…
Языки пламени взвились к темнеющему небу. Я смотрел, как огонь пожирает тела, и внутри растекалась странная пустота – не та острая боль утраты, что терзала меня в Преисподней, а что-то более глубокое. Финальное, необратимое прощание.
Демоны молча стояли вокруг костра. В их глазах отражались отблески пламени, и я видел, как меняются их лица: суровые воины, привыкшие забирать силу павших товарищей, впервые учились просто скорбеть.
Краем глаза я заметил движение – мои друзья потихоньку отходили от места церемонии. Пора было прощаться и мне.
Здесь, у этого костра, заканчивалась история Ааза, сына Азмодана и безвестной эльфийки.
Переглянувшись с Агваресом, я показал глазами на свою когорту, и он одобрительно кивнул.
– Ты все еще их центурион, – сказал он. – Тебе решать.
Кивнув, я подозвал своих бойцов и объявил:
– Я покидаю лагерь и не знаю, когда вернусь, но сердце подсказывает, что в следующий раз, когда мы увидимся, вы меня не узнаете. – Предупреждая вопросы, поднял руку. – Подробности узнаете у своего генерала. Пока же… Слушай мою команду! Славикус, принимай командование когортой!
Демон, уже раздобывший где-то фляжку, немедленно ее отбросил.
– Есть, центу… Нар’зарат!
– Горвал, оставайся тем же мудрым опционом и помогай Славикусу.
Седовласый демон кивнул, и в его взгляде я прочел понимание. Для лидерства он староват, но опыт не пропьешь.
– Остальные… – Я окинул их взглядом, улыбнулся. – Когда когорта пополнится новыми бойцами до полного комплекта, не посрамите ее честь!
– Ау-у! – отозвались они.
На мгновение я ощутил грусть, как в свое первое пришествие в Преисподнюю. Тогда мне даже не удалось попрощаться с Летучим отрядом, да и они так и не поняли, что я их покинул, считая меня Хаккаром. Сейчас же… Надеюсь, они признают во мне Яростного дьявола и в облике Скифа.
Аваддон, Агварес и Молох ждали чуть поодаль. Попрощавшись и с ними, я не удержался и напомнил:
– Помните: никакой агрессии. Демоны вернулись домой как равные, не как захватчики.
– Не беспокойся, – проворчал Молох. – Справимся. Начнем работу по переправке гражданских из Преисподней. Займемся лагерем, укреплениями, наладим контакты…
– Наварим Эреб’Нахара, – добавил Аваддон с хитрой усмешкой. – А то мало ли, что ты нам наговорил. Может, и умолчал о чем-то?
– Умолчал, – признался я, ухмыляясь. – Было время, когда вы все считали меня Врагом Преисподней!
– Забавно… – усмехнулся Агварес.
Тяжело было прощаться с Тарзаком и Сильвой. Я не рассказал им, кто я, а без этого объяснить, почему нам надо расстаться, было сложно. Впрочем, Сильва догадалась, что со мной что-то не так, еще в день открытия Игр, а после моей просьбы отдать Эреб’Нахар Деспоту и вовсе многое поняла, а потому обняла меня и поцеловала в губы, словно прощалась навсегда. Впрочем, так оно и было.
Последним я обнял Деспота. Сын Диабло стиснул меня так, что затрещали кости.
– Грог-х-р, соратник! Ты точно не хочешь, чтобы я пошел с тобой?
– Я-то, может быть, и хочу, но ты уверен, что это будет верное решение?
Рогатый вздохнул, почесал массивную голову и печально проговорил:
– Да уж… Мне многие намекали, что пора бы мне остепениться и унаследовать право отца на трон. Сильва, говорят, девчонка, да и ей интереснее возиться в саду. Тарзак… тот власть видит только в кошмарах, ему лишь бы никто от магоинженерного дела не отвлекал… Мне тоже больше хочется другого! Бродить по свету, сражаться, шуметь и веселиться, знакомиться и узнавать новые души! Но во мне видят лидера. – Он тоскливо взглянул на небо. – Вот и генералы говорят… Раз уж ты, сын Азмодана, оказался вовсе не демоном, остаюсь только я… А почему не Молох? Не Аваддон?
– В тебе, соратник, течет божественная кровь, – напомнил я. – И ты, как ни один другой демон, знаешь этот мир. Так что…
– Вот именно, – сказал Деспот, обреченно взмахнув руками-алебардами.
Отойдя к друзьям, я в последний раз окинул взглядом лагерь. Где-то в глубине души шевельнулась тревога, но я подавил это чувство.
– На Кхаринзу? – тихо спросила Ирита.
Я кивнул, но внезапно осознал проблему:
– Только вам придется прыгать без меня. Я же не могу войти в вашу группу без интерфейса… Хотя…
Вспомнив, как мысленно практиковал создание группы в Бездне и Пекле, я пожелал пригласить Ириту, Тиссу, Краулера, Бомбовоза и Гироса.
– Хм… Демон Ааз непонятного уровня приглашает вас присоединиться… – пробормотал Краулер и принял приглашение. – Так, все шестеро в группе. У тебя точно нет интерфейса, Скиф?
– Не-а. Лишился его еще в бета-мире, с тех пор научился использовать способности без него. Сейчас попробую отправить нас на Кхаринзу, а если что-то пойдет не так…
– …я отправлю нас в замок «Пробужденных», – нетерпеливо проговорил гном. – Все, прыгай!
– Пры-ы-ыж-ж-жок! – воскликнул я.
Глубинная телепортация выбросила нас на крышу замка. Ветер растрепал мои демонические волосы, принося запахи дома: соленого океана, сладких тропических цветов, прелой земли…
Кхаринза. Я жадно вдыхал этот коктейль, чувствуя, как внутри растет какая-то тревога.
И тут меня будто ударило: что-то было не так.
Ладно, замок словно вымер, это ожидаемо. Но…
– Черт, храм пропал! – Я рванул к парапету, чуть не запнувшись о неровную черепицу. – Вы видите? Храма Бегемота больше нет!
Сердце колотилось где-то в горле. Все остальное вроде на месте: башни, стены, внутренние постройки, лавки вендоров…
Но там, где должен был возвышаться храм, построенный Дьюлой с использованием Инертного камня укрепления, – пустота. Как вырванная страница из любимой книги.
– Ты чего несешь? – В голосе Бомбовоза звучало искреннее недоумение. – Какой пропал? Вон же он!
– Храм на месте, – выдохнул Краулер. Глаза его сияли, и лицо было таким, словно он видел что-то невероятное. Что-то, недоступное моим глазам. – Обалдеть можно, Скиф! Зацените, как они поставили свои храмы… Еще бы один, и получится звезда.
– Или пентаграмма, – хмыкнул Бомбовоз.
– А я почему не вижу? – рявкнул я. – Инициал я или кто? Что там вообще?
– Короче, там все четыре храма Спящих! – воскликнула Тисса. Она встала позади меня и, осторожно взяв мою голову, показала, куда смотреть. – Похоже, пока нас не было, Тиамат, Кингу и Левиафан перетащили свои храмы сюда. Может, им так проще защищать их.
– Или скрываться, – предположил Краулер. – Кстати, то пустое место сто пудов для храма Абзу.
Я снова уставился туда, щурясь до рези в глазах. Самих храмов я так и не увидел, но в центре между ними, где должны были сходиться все лучи звезды, земля казалась живой. Она словно дышала, подергивалась рябью, как поверхность пруда в безветренный день. Какая-то трясина, затягивающая взгляд в бесконечную пустоту. В великое ничто.
И тут меня осенило. Наверняка все дело в том, что Спящие дополнили защиту тем, что их храмы видят только последователи. Ну конечно! Значит, пока я торчу в шкуре демона Ааза, мне не дано увидеть истинную картину. Да и вообще повидаться со Спящими. «Надо же, даже их провел своим обликом!» – удивился я. Пора было заканчивать этот маскарад и снять маску.
– Ладно, народ, помолчите, – сказал я. – Попробую снова стать Скифом.
– Да просто отмени Имитацию, – удивился Бомбовоз, – чего тут пробовать?
– Не все так просто…
Зажмурившись, я сосредоточился на своей настоящей сущности. Внутри все еще бурлила сила великого демона – дикая, необузданная. Но сейчас нужно было не использовать ее, а отпустить, чтобы вернуться к себе настоящему.
Первая попытка ни к чему не привела. Сущность Ааза стала по-настоящему моей, и теперь каждая клетка тела отчаянно цеплялась за демоническую природу.
Вторая и третья – так же бесплодно.
Я ругался, мысленно командовал, кричал, приказывал себе – все было тщетно.
Я взывал к Хаосу и Упорядоченному, но они не слышали или просто не отзывались.
Тогда я перестал злиться, сел и успокоился. Моя трансформация была сделана в Преисподней, пронизанной хао. Здесь в моей сущности хао заменено мирозданием маной, но использовать ману я не имею права. По крайней мере, по мнению богини этого мира.
Значит…
Мысленным усилием я превратил всю имеющуюся ману в хао и, пока оно не аннигилировалось, запустил процесс обратной трансформации. Вернее, отменил ту, что обратила меня в демона.
Боль пришла внезапно – острая, выворачивающая наизнанку.
Я поморщился, слыша, как хрустит череп, возвращаясь к человеческой форме, как стягивается позвоночник и исчезают лишние ребра.
Следом растаял хвост, оставив странное чувство потери равновесия, я будто забыл, как ходить на двух ногах. Кожа горела огнем – чешуйчатый покров таял, открывая розовую человеческую плоть. Все внутренние органы перестраивались, уменьшались или вовсе рассасывались, меняли свое местоположение в теле. Частокол клыков перетекал в обычные человеческие челюсти.
Последней пришла волна холода – демоническая кровь остывала, преобразовываясь в человеческую.
Сердце пропустило удар, другой… но продолжило биться.
И когда я окончательно стал человеком, предвестником-горевестником Скифом, что-то пошло не так.
– Э… – Бомбовоз явно пытался сдержать смех. – Скиф, ты бы себя видел…
Я распахнул глаза. В оконном отражении на меня уставился… я сам. Почти человек, только с небольшими витыми рогами и – член Азмодана автору этого перка в глотку! – козлиными копытами вместо ступней.
– Вылитый Флейгрей в юности! – хохотнул Краулер.
– Вам идет, Скиф-сан, – поклонившись, вежливо сказал Гирос. – С возвращением!
– Ну зашибись! – вырвалось у меня, когда я вспомнил описание перки «Рога и копыта»: «По желанию вы можете отрастить рога и копыта, но убрать их, к сожалению, будет не так просто».
– Да ладно, это же круто! – Бомбовоз уже откровенно ржал. – Первый в Дисгардиуме человек-козел! Прикинь, какой эксклюзив! «Дисгардиум Дейли» за твои голограммы и интервью отсыплет миллионы!
– Возвращение топовой угрозы! – продекламировал Краулер. – Смена потенциала на класс «ПР»!
– Что еще за «ПР»? – смеясь, уточнила Тисса.
– Парнокопытная и рогатая «угроза»!
– А-ха-ха!
Гогот парней разнесся над всей Кхаринзой. Где-то вдалеке со скалы пика Арно вспорхнул грифон.
Я скрипнул зубами, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения. И тут же одернул себя: сколько всего мы пережили, чтобы вернуться домой, а я психую из-за каких-то рожек?
Веселье быстро стихло, когда Краулер перестал смеяться, заткнул остальных и озабоченно обратился ко мне:
– Скиф… Что-то не то… Ты все еще Ааз.
Я уже и сам это понял, учитывая, что интерфейс так и не вернулся, но откуда-то была уверенность – фигня. Я есть воплощение не подчиняющегося ничьим законам первородного Хаоса! Что для меня ограничение какого-то перка, выдуманного идиотским ИскИном тогда, когда я проник в Преисподнюю?
Я призвал силу Хаоса – ту самую дикую мощь, что впитал в Пекле.
Сейчас или никогда!
В ткани мироздания что-то щелкнуло. Рога и копыта растаяли утренним туманом, а перед глазами вспыхнул долгожданный поток системных сообщений.
Система наконец-то признала блудного сына. Я вернулся.
Глава 39. Хранитель
В первые мгновения я даже не вчитывался в бесчисленные системные сообщения, заполнявшие все поле зрения. Вместо этого панически выискивал базовые элементы интерфейса: имя, текущий уровень, профиль, шкалы ресурсов…
Ничего этого не было.
Тогда я раскрыл системные сообщения, начав читать с самого первого. Сплошное полотно системного текста, каждой строчкой которого управляющий ИскИн Дисгардиума пытался совладать с необычной и никем не предусмотренной ситуацией.
И чем дольше я читал, тем больше холодело мое сердце.
Обнаружен неигровой персонаж «Ааз, демон, центурион (звезды: 1 платиновая, 5 черных, 7 красных, 2 оранжевых, 9 желтых, 3 белых)».
Поиск связей с базой данных игрового мира «Преисподняя»…
Дата рождения персонажа… ОШИБКА!
Место рождения персонажа… ОШИБКА!
ID персонажа… ОТСУТСТВУЕТ!
А дальше на несколько десятков строк ИскИн зациклился, как древняя виниловая пластинка, пытаясь выбраться из ошибок, следовавших одна за другой, пока не добрался до хоть чего-то стабильного, что ему удалось выудить из файла персонажа.
Зафиксированы следующие достижения персонажа «Ааз, демон, центурион (звезды: 1 платиновая, 5 черных, 7 красных, 2 оранжевых, 9 желтых, 3 белых)»:
«Проводник Хаоса и Упорядоченного» (признан первородными силами);
«Владыка Преисподней» (обладатель платиновой звезды на роге);
«Хранитель равновесия» (предотвращено разрушения мироздания «Пекло»);
«Во славу Преисподней!» (достигнут максимальный уровень репутации со всеми великими князьями Преисподней);
«Наследник трона» (признан великим князем Преисподней своим наследником);
«Нар’зарат, Яростный дьявол» (получено боевое прозвище, которое стало известным более 90% демонов Преисподней);
«Адский полководец» (получено командование над более чем 90% состава легионов демонов Преисподней);
«Чемпион Демонических игр» (победа в Демонических играх);
«Завершивший Демонический пакт» (добыта 666-я победа демонов в Демонических играх);
«Повелитель демонов» (достигнут максимальный уровень репутации со всеми высшими демонами Преисподней)…
Когда я дошел до достижений Ааза, при мысли о том, что тупой ИскИн может лишить меня их всех, нажитых непосильным трудом, риском, отчаянием… хомяк Перчик с жабой Пельмешкой внутри меня устроили… нет, даже не траурный плач, а целое погребальное шествие, в котором хоронили награды за эти достижения. А то, что я их не получу, стопроцентно: в логах они даже не указывались.
Представив, насколько проще было бы в Преисподней, имейся у меня интерфейс, я взвыл.
– Что? – нервно спросил Краулер.
– Ачивки… – сглотнул я ком в горле.
– Читай! – потребовал гном.
Тоном, достойным речи на похоронах, я огласил весь список. Сделать это с ходу не удалось, потому что каждое достижение требовало разъяснений. Мне не терпелось понять, к каким выводам пришел ИскИн, но я видел, что он завис: наткнулся на очередную ошибку и сейчас пытался ее проанализировать. Поэтому я спокойно потратил время, рассказывая – коротко и без деталей – о своих приключениях.
– И это только за последние три-четыре дня? – ахнула Тисса.
– Угу… – буркнул я. – Интересно, он вообще поймет, что я был в бета-мире? И зачтет ли набитые там уровни? Вот что важно!
– В прошлый раз не зачел, – вздохнула Тисса.
– А Пайпер – зачел! – напомнил Краулер. – Так что все возможно.
– Пайпер попала туда и обратно вполне игровыми методами, – сказал я. – А мои методы… Хрен его знает, посмотрим.
ИскИн завис, когда понял, что великого Ааза больше не существует. Спустя три минуты, что для него просто вечность, он наконец разразился новой информацией.
Зафиксировано нестандартное удаление неигрового персонажа «Ааз, демон, центурион (звезды: 1 платиновая, 5 черных, 7 красных, 2 оранжевых, 9 желтых, 3 белых)».
Обнаружен игрок «Скиф, человек, предвестник-горевестник…»
Анализ… СОВПАДЕНИЕ ID.
Синхронизация… ОШИБКА!
Анализ… НЕСОВПАДЕНИЕ ДАННЫХ ПЕРСОНАЖА!
Анализ… УРОВЕНЬ ПЕРСОНАЖА ПРЕВЫШАЕТ МАКСИМАЛЬНО ДОСТИЖИМЫЙ С УЧЕТОМ ВРЕМЕНИ АКТИВНОСТИ!
Решение: ВОССТАНОВЛЕНИЕ РЕЗЕРВНЫХ ДАННЫХ ПЕРСОНАЖА…
Попытка перезаписи параметров… ОШИБКА!
Анализ…
Решение: УДАЛЕНИЕ ПЕРСОНАЖА.
Персонаж «Скиф, человек, предвестник-горевестник» будет удален.
Активирован принудительный выход… ОШИБКА!
Немедленно покиньте игровой мир!
До удаления персонажа «Скиф, человек, предвестник-горевестник»: 10…
Внимание! Пожалуйста, покиньте Дисгардиум до истечения таймера, иначе есть риск получения психологической травмы!
Таймер начал отсчет до удаления персонажа, а я быстро заговорил:
– Внимательно слушайте, у меня нет времени! ИскИн не смог синхронизировать персонажа, готовится к моему удалению…
– Что?! – выпучив глаза, взорвался Бомбовоз.
– Идите к Спящим, только они подскажут, что делать дальше… – протараторил я, прежде чем мир поблек и начал терять краски.
В глазах потемнело, слух отрезало, и все, что я продолжал видеть, – это системные логи во мраке великого ничто.
И первая же новая строчка вызвала проблеск надежды.
ОШИБКА: Удаление персонажа «Скиф, человек, предвестник-горевестник» невозможно в связи с присвоенным статусом «угрозы» с потенциалом A-класса.
Анализ…
Поиск решения в рамках игрового процесса…
Решение: ОБНУЛЕНИЕ ПЕРСОНАЖА.
НЕИЗВЕСТНАЯ ОШИБКА!
Анализ…
Обнаружены скрытые данные: персонаж является хранителем Аэтернокты, столпа мироздания измерения «Пекло». Статус требует сохранения ряда параметров персонажа.
Поиск решения в рамках игрового процесса…
ЖДИТЕ… 1… 2… 3…
Полный мрак длился относительно недолго. Когда таймер досчитал до ста двух секунд, управляющий ИскИн нашел единственно возможное для себя решение. Он обратился за помощью ко мне – не как к Скифу, но как к управлявшему этим персонажем человеку.
Алекс Шеппард, позвольте представиться. Я тот, кого вы называете управляющим ИскИном Дисгардиума. Мне присвоено имя Деметриус, вы можете обращаться ко мне именно так.
Ваш персонаж «Скиф, человек, предвестник-горевестник» покинул Дисгардиум, используя игровой метод «Пробой в Бездну» (создатель: друид Пайпер).
Измерение «Бездна» не интегрировано в паутину игровых измерений, в связи с чем синхронизация вашего персонажа затруднительна.
Также, исходя из косвенных данных, предполагается, что ваш персонаж посетил измерение «Пекло» (связующий мир между «Бездной» и «Преисподней», синхронизация невозможна), после чего оказался в Преисподней, где имитировал облик демона Ааза.
Возможный вывод: демон Ааз, управляемый вами, добился участия в Демонических играх, после чего вернулся в Дисгардиум через портал, открытый для демонов согласно условиям Демонического пакта.
Достигнутый вами уровень персонажа, включая награды за достижения, способности, перки, таланты, предметы, питомцев… невозможно синхронизировать, так как это нарушит ключевое правило: персонажу не может быть присвоен уровень выше максимально возможного за время его активности.
Проще говоря, ни один игрок не смог бы достичь такого прогресса за такое короткое время игровыми методами.
Однако, учитывая возможность такого исхода в несинхронизируемых измерениях с ускоренным временным потоком, я предлагаю вам следующее.
Вариант 1: до возможности синхронизации с измерениями «Пекло» и «Бездна» ваш персонаж будет ограничен в уровнях до максимально возможного в рамках игрового процесса (4 941-й для Скифа). Аналогично для способностей, достижений, перков, талантов, предметов, если таковые были приобретены в несинхронизируемых игровых измерениях.
Вариант 2: при согласии будет произведено сканирование разума для полного восстановления событий в несинхронизируемых мирах и проверки соответствия зафиксированных достижений демона Ааза в измерении «Преисподняя».
Пожалуйста, отдайте мысленную команду или сфокусируйте внимание на желаемом варианте.
Деметриус… Позволить ему копаться в моей голове? Риски представлялись огромными, ведь доступ к нему мог быть у Бездны. В конце концов, у нее, как у богини, наверняка есть что-то вроде панели администратора, нечто подобное имеется у меня самого, как у инициала Спящих. Или как у владельца замка «Пробужденных».
Но какой у меня выбор? С максимально возможным 4 941-м уровнем я ничего не смогу сделать против той же Пайпер. А ведь угроза не только в ней – с нею «Модус» может прокачать весь клан, совершая рейды в бета-мир.
К тому же… Деметриус – так звали личного ИскИна-помощника Майка Хагена. Поэтому я решил рискнуть. Фактически пошел ва-банк ради идеального для меня расклада.
«Хорошо, Деметриус, я выбираю второй вариант», – подумал я.
– Благодарю, Алекс, – услышал я в своей голове мужской голос, незнакомый, но благожелательный. – Готово. Дай мне пару секунд продумать, как обойти правило по ограничению уровня… Готово. Методы твоих путешествий между измерениями были уникальны, вряд ли кто-то сможет их повторить, но они вполне укладываются в рамки игрового процесса. Даже Небесный арбитраж вряд ли найдет в этом нарушение баланса. К сожалению, достижения демона Ааза будут тебе доступны только в его облике. Что касается всего остального… Приятной игры!
Запущен процесс гармонизации…
Хаос и Упорядоченное подтверждают ваш статус проводника.
Свойство персонажа «Хранитель столпа мироздания: Аэтернокта» становится активным.
Свойство персонажа «Инициал Спящих богов» восстановлено и подтверждено как приоритетное.
Свойство персонажа «Любимчик Фортуны» восстановлено и подтверждено.
Свойство персонажа «Лидер Темного братства» восстановлено и подтверждено.
Свойство персонажа «Угроза C-класса с потенциалом A» подтверждено.
Основное свойство персонажа «Демон Ааз» и соответствующие параметры переходят в пассивное состояние.
Выполняется проверка целостности данных…
Проверка завершена! Статус подтвержден!
Запущен процесс синхронизации…
ЖДИТЕ… 1… 2… 3…
Сразу после этого мрак развеялся, и я увидел над собой ярко-голубое небо и обеспокоенные лица друзей. Открыв рот, чтобы сказать, что вернулся, я ощутил что-то соленое во рту. Кап… кап… кап… С лиц Ириты и Тиссы еще стекали слезы, когда их глаза распахнулись.
У меня кружилась голова, ноги ощущались ватными, словно…
– Я вернулся, – тихо сказал я. – Помогите подняться…
Некоторое время все ошеломленно молчали. Бомбовоз подал мне руку, рывком поднял, и тут я услышал писк на грани ультразвука, который постепенно перешел в рев. Это был Краулер.
– Скиф!!! – кричал он, указывая в точку над моей головой. – Твой уровень!
Один за другим начали появляться элементы интерфейса: мой портрет с именем, уровень и принадлежность к клану «Пробужденных», шкалы ресурсов, среди которых я с радостным изумлением заметил ядовито-зеленую полоску чумной энергии, а потом поле зрения снова засыпало уведомлениями.
– Ага, понеслась, – улыбнулся я. – Так, дайте мне время, я пока все изучу.
– Добро, – откликнулся Краулер. – А мы пока с Бомом и Гиросом изучим остров, поймем, кто тут остался…
Глядя на первое из уведомлений, мне оставалось только кусать локти, что все, что было до 200 000-го уровня, уже присвоено Пайпер, а на таких высоких уровнях шаг для новых достижений, похоже, повысился до ста тысяч уровней.
«Впрочем, – подумал я, – мне ли жаловаться? Деметриус только что чуть не удалил Скифа с концами!»
Разблокировано мифическое достижение «Самый первый: 200 000-й уровень»!
Вы первым в Дисгардиуме достигли 200 000-го уровня! Это свершение навеки изменит представления о возможном в Дисгардиуме. Вы не просто расширили границы достижимого – вы создали новую главу в истории всех миров, показав, что нет предела силе разумного существа!
Награда: мифическая способность «Всевидящее око».
Всевидящее око
Позволяет мгновенно направить свое восприятие в любую точку мира. Стены и расстояния не являются помехой для наблюдения. Действует только в пределах текущего мира и момента времени.
Не требует затрат ресурсов.
Разблокировано мифическое достижение «Самый первый: 300 000-й уровень»!
Вы первым в Дисгардиуме достигли 300 000-го уровня! Величие этого момента останется в памяти поколений. Каждый, кто придет после вас, будет знать: невозможное существует лишь до тех пор, пока кто-то не осмелится бросить ему вызов!
Награда: мифическая способность «Вездесущность».
Вездесущность
Мгновенное перемещение в любую точку мира по желанию. Не имеет ограничений по дальности и преградам. Действует только в пределах текущего мира.
Не требует затрат ресурсов.
Разблокировано мифическое достижение «Самый первый: Первозданный гранд-мастер безоружного боя»!
В этот миг вы постигли высшую истину воинского пути: пределы существуют лишь в разуме, а подлинная сила рождается из единства духа и пустоты. Достигнув вершины боевого мастерства, вы открыли путь для всех, идущих следом. Ваше достижение станет священным свитком для будущих поколений.
Награды: объем духа становится бесконечным; мифическая способность «Кулак Первозданности»; звание «Лучший из лучших».
Кулак Первозданности
Неотвратимый прием безоружного боя, который игнорирует защитные способности, броню, пространство и время. Несет в себе первозданную энергию мироздания. От удара невозможно уклониться, защититься или заблокировать его.
Наносит желаемый первозданным мастером урон.
Использование способности находится под прямым надзором Хаоса и Упорядоченного.
Расходует 100% объема духа, но по достижении цели восстанавливает его в полном объеме.
Разблокировано мифическое достижение «Равновесие изначальных»!
Изначальные силы мироздания признали в вас достойного. Впервые с момента разделения Хаос и Упорядоченное нашли точку единства – в вашей сущности. Ваше существование отныне – живое доказательство того, что невозможное становится возможным, когда пути противоположностей пересекаются.
Награда: мифическая способность «Око изначальных».
Око изначальных
Ваш взор проникает в истинную природу бытия, различая все сущности в любом существе или предмете: жизнь и смерть, порядок и хаос, божественное и демоническое. Вы способны влиять на этот баланс.
Ваше тело становится проводником всех видов энергии, вы существуете одновременно как живое существо, нежить, демон и избранник богов.
Использование способности находится под прямым надзором Хаоса и Упорядоченного.
Не требует затрат энергии.
Разблокировано мифическое достижение «Хранитель столпа мироздания»!
Спасение Аэтернокты, Великой матери инраугов, изменило судьбу всех связанных миров. Став защитником одной из опор мироздания, вы приняли на себя бремя, что не под силу даже богам. Отныне ваше имя будет произноситься с трепетом теми, кто хранит древнейшие тайны бытия.
Награда: мифическая способность «Покров Ночи».
Покров Ночи
Создает зоны абсолютной тьмы, неподвластные любой силе. Позволяет призывать Аэтернокту раз в сутки.
Не требует затрат энергии.
Разблокировано мифическое достижение «Мастер перевоплощений»!
Вы превзошли пределы возможного в искусстве перевоплощения, подчинив своей воле саму суть трансформации. Даже древние боги склонили головы перед вашим мастерством, признав в вас того, чье искусство превзошло их понимание.
Награды: мифическая способность «Альтер-эго».
Альтер-эго
Позволяет принять или сбросить облик демона Ааза, сына Азмодана.
Сложно было вместить все это в голову. Я читал и перечитывал, пытаясь вникнуть во все, чем меня наградил Деметриус.
Потом я решил, что это слишком для меня одного и отправил ссылки на описания достижений и новых способностей в групповой чат, после чего Краулер, Бомбовоз и Гирос тут же примчались обратно на своих маунтах.
Пока ребята ошарашенно и возбужденно обсуждали этот поток неслыханной щедрости управляющего ИскИна, я наконец добрался до профиля.
Скиф, человек 307 899-го уровня
Звания: Везунчик, Величайший каратель, Величайший мститель, Герой подземелий, Лучший из лучших, Первооткрыватель, Покоритель зверобога, Юный гладиатор.
Клан: «Пробужденные».
Настоящее имя: Алекс Шеппард.
Реальный возраст: 16 лет.
Класс: предвестник. Специализация: горевестник.
Основные характеристики:
Сила: 385 402 (+4 874).
Восприятие: 382 727 (+4 245).
Выносливость: 386 289 (+5 031).
Харизма: 772 991 (+5 043).
Интеллект: 381 927 (+ 5 783).
Ловкость: 382 879(+4 731).
Удача: 4 611 184 (+5 044).
Второстепенные характеристики:
Очки жизни: 2 265 273 216.
Очки маны: 1 122 187 824.
Очки возмездия: 3 262 922 884.
Очки духа: ∞.
Очки хао: 0.
Очки чумной энергии: 0.
Скорость восстановления жизни: 13 127 960 очков в минуту.
Базовый урон: 4 184 832.
Бонус к дистанционному урону: +174 323%.
Бонус к критическому урону: 514 315%.
Бонус к силе заклинаний: 232 636%.
Бонус к скорости передвижения: 300% (достигнуто максимальное значение).
Бонус к шансу оглушить противника: 5%.
Бонус к шансу получить улучшенную добычу: +30% (достигнуто максимальное значение).
Бонус к шансу получить уникальный квест: +30% (достигнуто максимальное значение).
Бонус к шансу уклонения: +3 000% (достигнуто максимальное значение).
Грузоподъемность: 3,261,536 кг.
Меткость: 1 934 880%.
Торговые скидки: 50% (достигнуто максимальное значение).
Шанс критического урона: +100% (достигнуто максимальное значение).
Навыки:
Безоружный бой (ранг II: Пути справедливости и духа): 999.
Верховая езда (без ранга): 51.
Двуручные мечи (без ранга): 99.
Дробящее оружие (без ранга): 99.
Картография (без ранга): 99.
Кинжалы (без ранга): 99.
Копья (без ранга): 99.
Медитация (без ранга): 1.
Ночное зрение (без ранга): 97.
Одноручные мечи (без ранга): 58.
Плавание (без ранга): 99.
Скрытность (ранг I): 99.
Стрельба из лука (ранг I): 99.
Топоры (без ранга): 99.
Убеждение I ранга: 99.
Устойчивость (ранг X: Пути справедливости, отражения, невозмутимости, пожертвования, жизни, опустошения, терзаний, времени, упорства и абсолюта): (достигнуто максимальное значение).
Ремесла и профессии:
Кулинария (без ранга): умелец (488 / 500).
Начертание (ранг I): мастер (76 / 250).
Рубка леса (ранг II): мастер (149 / 250).
Особые навыки и способности:
Божественное исчезновение.
Глубинная телепортация: 39.
Духовные оковы.
Духовный капкан.
Жуткий вой: 36.
Мимикрия: 5.
Откат.
Полет.
Порченая кровь.
Стоик.
Ясность.
Классовые навыки:
Божественное озарение (спонтанный).
Имитация: 27.
Летаргия: 10.
Самопожертвование.
Синергия: 4.
Сокрытие сущности: 21.
Мифические способности:
Альтер-эго.
Вездесущность.
Всевидящее око.
Кулак первозданности.
Око изначальных.
Покров Ночи.
Божественные способности:
Возмездие Спящих: 4.
Грусть Спящих: 4.
Единство.
Зов Спящих: 4.
Касание Спящих.
Касание Хаоса.
Колесо Фортуны.
Неистовство Хаоса.
Неуязвимость Спящих: 4.
Правосудие Спящих: 4.
Свирепость Спящих: 4.
Содействие Спящих: 4.
Тоска Спящих: 4.
Перки:
– Божественное освобождение (автоматически отменяет любые эффекты контроля вне зависимости от того, кто их применил; с вероятностью 10% отразит эффект контроля; не имеет отката).
– Величайший каратель (+25% к урону против других игроков).
– Внезапность (атакуя первым, вы гарантированно сбиваете противника с ног!).
– Вторая жизнь (после смерти вы воскреснете на том же месте с полным здоровьем).
– Герой подземелий (+25% к урону и скорости передвижения в инстансах).
– Гроза солитоидов (вы наносите солитоидам на 10% больше урона).
– Дары Фортуны (+50 к удаче; +5% к шансу избежать критического урона; +5% к шансу обнаружить незримое; +5% к шансу критического урона; +5% к шансу получить уникальный квест; +5% к шансу получить улучшенную добычу).
– Крепкий хребет (+50% к грузоподъемности).
– Первооткрыватель (+100 метров к радиусу обзора, +10% к скорости верховой езды).
– Подчинение грешных (разумные, чьим душам после смерти уготовано место в Преисподней, будут безропотно выполнять ваши приказы; не действует на членов Темного братства).
– Покоритель зверобога (+10% к репутации со зверобогами).
– Полярник (вы получаете на 10% меньше урона от обитателей Холдеста).
– Призрачный коготь Риндзина (не умение, не вещь, но божественный отпечаток, слившийся с вашей сущностью; будучи безоружным и окруженным врагами, вы получите призрачный коготь Риндзина, Повелителя драконов; урон когтя всегда равен уровню противника).
– Притяжение (добыча с поверженных вами противников автоматически переносится в инвентарь; доступны настройки фильтрации).
– Проглот (1% любого входящего урона обращается в очки опыта).
– Рога и копыта (по желанию вы можете отрастить рога и копыта, но убрать их, к сожалению, будет не так просто).
– Святой (−100% урона от нежити; +1 000% к урону по нежити).
– Снежный бродяга (вы наносите обитателям Холдеста на 10% больше урона).
– Фелицитас (вы получаете больше золота с трупов врагов; в бою вы и ваши союзники не чувствуете усталости!).
– Юный гладиатор (+5% к урону в боях против игроков; +5% к навыку устойчивости в боях против игроков; +10 ко всем основным характеристикам).
Мантры
– Мантра восстановления (восполняет ваш дух на 30% в течение 3-х секунд).
– Мантра воздаяния (возвращает противнику 30% полученного вами урона в течение 3-х секунд).
– Мантра исцеления (восполняет ваши очки жизни на 30% в течение 3-х секунд).
Ауры:
Величайший мститель.
Достижения:
«Morituri te salutant!»
«Бесстрашный исследователь».
«Везунчик».
«Величайший каратель».
«Величайший мститель».
«Истинный чемпион Демонических игр».
«Лич умер! Да здравствует новый…»
«Мастер перевоплощений».
«Невероятно прекрасный день, чтобы умереть».
«Ордалия».
«Первое прохождение: Сокровищница Первого мага».
«Первое убийство: Аваддон Сокрушитель».
«Первое убийство: Акулон, Подземный ужастень».
«Первое убийство: Владыка Кар’санмай».
«Первое убийство: Далезма, Поглощающая плоть».
«Первое убийство: Костегрыз».
«Первое убийство: Крапива, лидер Темного братства».
«Первое убийство: Крушитель».
«Первое убийство: Мок’Рисса, Скальная мать».
«Первое убийство: Мракисс».
«Первое убийство: Нератакон, Песчаный голем».
«Первое убийство: Отродье Бездны».
«Первое убийство: Проклятый лич Урос».
«Первое убийство: Чаф, Матка болотных иглоколов».
«Первое убийство: Шог’рассар, Бог сарантаподов».
«Первое убийство: Ядро Чумного мора».
«Первооткрыватель».
«Покоритель зверобога».
«Пришел, увидел, победил – навсегда».
«Провались оно в ад!»
«Равновесие изначальных».
«Самый первый: 400-й уровень».
«Самый первый: 500-й уровень».
«Самый первый: 1 000-й уровень».
«Самый первый: 1 100-й уровень».
«Самый первый: 200 000-й уровень».
«Самый первый: 300 000-й уровень».
«Самый первый: Величайший каратель».
«Самый первый: Величайший мститель».
«Самый первый: Истинный чемпион Демонических игр».
«Самый первый: Невероятно прекрасный день, чтобы умереть!»
«Самый первый: Первозданный гранд-мастер безоружного боя».
«Сокровищница Первого мага: Путь отваги».
«Так не бывает!»
«Хранитель столпа мироздания».
«Убийца бога».
«Я в огне! Я сам огонь!»
«Я пережил “Дистиваль–2075”!»
Божественные знаки:
Защита Шог’рассара.
Испивший Амброзии Спящих.
Любимчик Фортуны.
Хранитель Жнеца.
Хранитель Морены.
Питомцы, боевые спутники и верховые животные:
Игги, болотный иглокол 590-го уровня.
Акулон, подземный ужастень 801-го уровня.
Гроза, грозовой дракон 578-го уровня.
Краш, алмазный червь 9-го уровня.
Крушитель, свирепый волк 298-го уровня.
Монтозавр, древний ящер 912-го уровня.
Пятнистый мехастраус.
Тибурон, подводный ужастень 1846-го уровня.
Скрытый статус: Угроза C-класса с потенциалом A.
Скрытый статус: Инициал Спящих богов.
Скрытый статус: Лидер Темного братства.
Известность: 12 842 146.
Деньги: 24 329 746 золотых, 54 серебряных, 17 медных монет.
Знаки доблести:10.
Социальная значимость: 1 654 / 1 000 000.
Все, что я успел, так это только проглядеть этого гигантское полотно. А когда решил изучить инвентарь, сразу четыре возмущенных, но сильно ослабевших голоса Спящих прозвучали в моей голове:
– Живо в храм, инициал!
Глава 40. Свои
Интонации Спящих не допускали других толкований: «живо» – значит без промедлений. Но я все равно не удержался от вопроса и мысленно поинтересовался:
«Только я? Или ребят тоже взять?»
«Не тупи, братишка, – рыкнул в голове Левиафан. – Давай по-бырому шуруй к нам, а с остальными мы пообщаемся позже!»
Нехотя закрыв профиль, я посмотрел на внутренний двор замка. Вроде бы он оставался той же площади, что и раньше, когда вмещал только один храм и небольшой сад, высаженный Трикси. В этом плане ничего не изменилось: все тот же сад, правда, буйно разросшийся без ухода, и даже визуально пространство осталось того же размера. Только теперь оно вмещало четыре храма, и выглядели они иначе. В них все еще считывались пирамидальные фундаменты Святилищ Ушедших, но постройки словно эволюционировали, став более похожими на тех, кому посвящены.
Храмы расположились трапецией, но, уверен, фигура не была окончательной. Как правильно заметили парни, в будущем пять храмов образуют звезду или пентаграмму, словно такое расположение еще больше усилит единство Спящих и их могущество.
Возможно, каждый храм будет узлом в сложной энергетической сети, влияние которой я пока не мог даже представить. Хаген говорил, зачем создали Спящих, о том, как они станут этаким резервным хранилищем каждого человека, хоть раз побывавшего в Дисгардиуме, во вселенском инфополе, но все это звучало для меня пока слишком абстрактно. Однако… было бы круто: вечное существование для каждого человека без оглядки на хрупкое тело! Причем, учитывая бесчисленное число миров, которые могли быть заложены отцами-основателями в ядро Диса, места хватило бы всем…
Пару секунд помечтав, я словно напомнил себе, почему все еще борюсь: не только ради спасения человечества, которое еще не факт, что не выдумка Хагена, но и ради прекрасного будущего. В него поверить было проще: пусть и со скопированным телом, но Тисса все еще с нами благодаря Спящим, и есть вероятность вернуть Малика, Энико, Трикси и всех остальных.
– Ладно, народ, Спящие требуют меня к себе, – сказал я.
Парни понимающе кивнули, а Тисса, словно прочтя мои мысли, сказала:
– Мы пока поищем стражей. Надеюсь, Анф и Рипта все же выяснили, где нам искать Рой. Встретимся в «Свинье и свистке», Скиф, это наша таверна, если ты забыл.
Я озадаченно хмыкнул: и правда забыл название таверны, но вспомнил, как только Тисса сказала. Странно… Возможно, процесс блокирования и распаковки воспоминаний прошел не так уж гладко.
Когда они оседлали маунтов и улетели, а я принялся изучать интерфейс, решив протестировать Вездесущность – проверить, смогу ли телепортироваться на короткую дистанцию, – раздался голос Ириты:
– Алекс…
– М? – Подняв голову, я осознал, что она осталась на крыше. – Любимая, поговорим позже: Спящие негодуют.
Ирита промолчала, не сводя с меня печальных глаз. Что случилось? И тут до меня дошло. «Лилит!» – чертыхнулся я, осознав, что она точно знает о моей связи с легатом. Как? Да легко! Тот же Деспот мог проговориться или Горвал, да кто угодно! Бездна!
Решив, что объясняться – делать только хуже, я просто обнял ее и не отпускал, пока она не буркнула мне в плечо:
– Теперь они рычат в моей голове, требуют отпустить… Иди лети к ним, я подожду.
Оторвавшись от своей любимой, я одними губами произнес «прости» и, плюнув на проверку Вездесущности, полетел вниз, к храмам.
От каждого и раньше исходила своя уникальная аура силы, но теперь, встав вместе, они словно вошли в синергию. Ощущение божественного присутствия подавляло – я будто погружался в воды Бездонного океана, уходя все глубже и глубже, скорость замедлялась, и это позволило изучить храмы Спящих внимательнее.
Храм Бегемота стал насыщенного темно-серого цвета с таинственным зеленоватым отливом, а поверхность теперь походила на чешую. Рядом с ним ярко алел, словно застывший рассвет, храм Тиамат, от него веяло материнским теплом. Храм Кингу ощетинился острыми шпилями, грозный и воинственный, будто готовый к битве. Храм Левиафана, глубокого синего цвета с серебристыми прожилками, напоминал застывшие волны океана.
А между ними в центре парил алтарь… нет, Великий алтарь Спящих – пятигранная конструкция, окруженная мерцающей дымкой. На четырех гранях были изображены знакомые мне символы: суровый барельеф клыкастой морды Бегемота, извивающаяся драконья голова Тиамат, надкушенный круг Кингу, крест, переплетенный со знаком бесконечности, – символ Левиафана. Пятая грань, похожая на клубящийся мрак, оставалась нетронутой, ожидая знака Абзу. Интересно, какой характер у пятого Спящего?
К алтарю я приблизился с легкой тревогой – слишком долго не общался со Спящими, да и вообще, черт его знает, как они среагируют на то, что я притащил в Дис демонов. Тот же Бегемот в гневе страшен – никогда не забуду, как он наказал меня, лишив защиты от контроля Ядра. Поэтому, когда моя ладонь коснулась алтаря и по телу прокатилась волна божественной энергии, я вздрогнул.
Поверхность под пальцами казалась то обжигающе горячей, то леденяще холодной, пустая грань под ладонью задрожала, и на мгновение в клубящемся мраке проступили очертания неведомого символа – знака Абзу, но видение исчезло, прежде чем я успел его разглядеть. В следующее мгновение реальность смазалась, растворилась в вихре красок, и я оказался в знакомом пространстве великого ничто.
На полупрозрачной платформе, зависшей в этом космосе, стояли Спящие в своей человеческой форме.
Бегемот в дымящихся боевых доспехах – суровый, с пронзительным взглядом, от которого, казалось, нельзя укрыть ни единой мысли. Тиамат, как всегда, в алом платье и с аурой материнской заботы, под которой скрывалась ярость дракона. Кингу, закованный в шипованные доспехи, заставлял пространство вибрировать от сдерживаемой мощи. Молодой русоволосый Левиафан с лучистыми голубыми глазами, в которых отражалась бесконечность океана.
Чуть поодаль клубилась живая туманность – Абзу, последний из Спящих, без храма не имеющий возможности воплотиться в Дисгардиуме.
Фигуры четверых Спящих мерцали, как лампы, работающие от исчерпавшего себя аккумулятора, но дело было не в малом числе последователей. Судя по очкам характеристик Скифа, осталось тысяч тридцать пять разумных, все еще поклонявшихся Спящим. Этого бы легко хватило для поддержания аватаров в Дисе, а значит, расход веры шел на что-то другое. Понятно, сколько-то тратилось на Мерцание Кхаринзы, но могло быть что-то еще…
Я открыл рот, чтобы поприветствовать их, но не успел сказать ни слова – они одновременно возложили руки мне на голову, и я обмяк, чувствуя, как через этот контакт к Спящим хлынул поток воспоминаний: кислотные джунгли Террастеры, подземелье, ведущее к Источнику Тлеющей пустоты, кишащие монстрами континенты бета-мира, выгоревшие земли Пекла, пламя и кровь в Преисподней, демониаки и воплощения Люция, напряжение Демонических игр…
Все мои скитания, битвы, потери и победы стали одномоментно памятью Спящих, которую они посредством своего инициала прожили лично. Мне оставалось только смириться и размышлять о своем. Например, о том, что покопаться в моей голове они могли бы и без возложения рук, но, наверное, так процесс происходит быстрее.
– Жди, – мягко шепнула Тиамат, после чего меня выбросили из великого ничто.
В момент переноса я зажмурился, а когда открыл глаза, нашел себя все еще стоящим у Великого алтаря.
По всей вероятности, в моем присутствии в великом ничто появляется время. Время как сущность, которую я могу измерить личными ощущениями, а потому меня и выкинули – чтобы спокойно проанализировать всю полученную информацию.
Представляю, сколько всего нового им теперь нужно учесть: настоящие демоны из библейского ада, перенесенные Сатаной в Дисгардиум; союз Бездны и Люция, который намного опаснее, чем мы все думали, когда он был просто неписью из игрового мира; существование Пекла и столпов мироздания, если они еще о них не знали. И это не говоря о происходящем в реальном мире, ставшем заложником не только Девятки, но и Сатаны. Поглощая в форме хищного сундука трупы демониаков, я познал многое из их жизни в Аду.
Покидать храм смысла не было. Заняться изучением новых способностей? Нет, это лучше сделать позже, когда выдастся момент поспокойнее, без угрозы быть выдернутым к Спящим в любой момент.
Поэтому я просто изучил инвентарь…
…и очень удивился: в нем был только один предмет, причем я его раньше никогда не видел.
Бездонный переносной сундук
Хаотический артефакт.
Привязан к душе Скифа.
Вместимость: не ограничена.
Является персональным даром Хаоса, создавшего этот невообразимый сундук – внепространственную аномалию, неподвластную законам реальности. Все вещи, помещенные в него, существуют одновременно во всех мирах и доступны владельцу в любом его воплощении, будь то смертный, нежить, демон или даже бог.
Особый эффект: «Все мое ношу с собой» (сундук доступен владельцу во всех его воплощениях и обличьях, открыт доступ к стационарному сундуку в личной комнате).
Особый эффект: «Без лимитов» (полностью отменяет все ограничения класса на размер инвентаря).
Особый эффект: «Все по полочкам» (содержимое автоматически сортируется по типам и категориям).
Цена продажи: невозможно продать.
Шанс потерять после смерти снижен на 100%.
Прочность: неразрушим.
Остальные ячейки Мешка расхитителя сокровищницы был пусты. Все до единой – и те, что были заблокированы классовым штрафом, и те, в которых я хранил божественные артефакты.
Вытащить Бездонный переносной сундук из инвентаря не вышло, зато рядом с окном содержимого Мешка расхитителя сокровищницы раскрылся еще один инвентарь. Ячеек в нем оказалось все-таки конечное количество, ровно по числу имеющихся предметов, но я был уверен, что дополнительные появятся, как только понадобятся.
Первым мой взгляд упал на кинжал Астарота, его во дворце Диабло я забрал последним перед прыжком в портал на Игры.
Разрыватель сущности
Хаотический демонический кинжал.
Уникальный предмет.
Древнее оружие, выкованное в горниле адского пламени самим Люцием для своего генерала Астарота. Каждый завиток на его лезвии – живая руна, а металлические спирали – спящие щупальца, жаждущие пробудиться от запаха крови. Кинжал обладает собственным сознанием и неутолимым голодом к жизненной силе.
Опасен даже для владельца при неосторожном обращении. Кинжал разумен и может проявлять собственную волю.
Урон: зависит от поглощенной жизненной силы жертвы.
Особый эффект: «Похищение сущности» (при попадании активирует кровавые руны и выпускает металлические щупальца, высасывающие жизненную силу цели).
Особый эффект: «Неумолимая хватка» (единожды вонзившись, не прекращает действия до полного истощения жертвы).
Особый эффект: «Поглощение силы» (конвертирует высосанную жизненную энергию в усиление следующей атаки).
Откат способности «Похищение сущности»: 1 час.
Время полного поглощения сущности: 30 секунд.
Требования: сопротивляемость демонической магии не ниже 50%.
Требования: только для демонических рас.
Цена продажи: невозможно продать.
Шанс потерять после смерти снижен на 100%.
Прочность: неразрушим.
Следом я перевел взгляд на меч, выигранный у Хаккара.
Первозданный меч Хаоса
Хаотический демонический меч.
Уникальный предмет.
Легендарное оружие, рожденное в момент первого соприкосновения Хаоса и Порядка. Клинок способен менять свою форму, длину и свойства во время боя. В руках достойного владельца становится продолжением его воли, предугадывая намерения и усиливая каждый удар.
Чем сильнее связь владельца с Хаосом, тем более невероятные трансформации способен совершать клинок.
Урон: 90% от фатального (без учета брони и защиты цели).
+200% к скорости атаки.
Особый эффект: «Плеть Хаоса» (меч способен мгновенно менять длину и форму во время атаки).
Требования: только для демонических рас.
Ограничение: может использоваться только признавшим силу Хаоса.
Цена продажи: невозможно продать.
Шанс потерять после смерти снижен на 100%.
Прочность: неразрушим.
Помимо этих невероятно сильных артефактов, в сундуке было множество трофейной экипировки с демониаков (я отчетливо вспомнил, как Агата помогала мне надеть ее после того, как мы разбили когорту Вер’Корванта); божественная Накидка Азмодана цвета запекшейся крови, которую великий князь накинул на меня после перевоплощения в Ааза; обычные демонические доспехи из хаотического железа, выданные в легионе; пока бесполезный божественный талисман Локон Бездны, полутанный с трупа Дестура; пара ядовитых дротиков с древним токсином из канализации Даранта, которые я забыл передать Краулеру. Жаль, что некуда было сложить легендарки, награбленные с Макс в подземельях бета-мира. С моим текущим уровнем мне бы они не помешали…
О… До меня дошло, что я упустил из виду еще одну проблему: если Ирита узнает о Макс… Да, физически я не изменил, но мысленно и эмоционально… Бездна! Даже одежда на мне – легендарные рубаха и штаны, надетые под Хладнокровием карателя, – были сшиты руками Макс. Еще имелись ее ботинки, но они пылились в сундуке.
В этот момент я вспомнил, что Родриго, Девять-шесть, проапгрейдил мне броню и Косы Жнеца. В бета-мире без интерфейса я даже не мог понять, что изменилось, но здесь…
Открыв свой профиль, я изучил то, что было надето на меня.
Хладнокровие карателя
Божественный масштабируемый цельный комплект брони.
Уникальный предмет.
Привязано к душе Скифа.
Оно не из этого мира. Так говорили те, кто был удостоен чести стать его обладателем. Возможно, то был просто эпитет, и правы другие – те, кто считал, что это последняя придумка Первого мага. Истина же, как обычно, где-то посередине.
Улучшено до божественного качества мифическим гранд-мастером Родриго.
Броня: 46 184 850 (150 * уровень).
+923 697 (3 * уровень) ко всем основным характеристикам.
Особый эффект: «Жестокость карателя» (с каждой минутой, проведенной в бою, увеличивает весь наносимый урон на 1,5%).
Особый эффект: «Божественная защита» (снижает весь входящий урон на 15%).
Особый эффект: «Благословение мифического гранд-мастера» (комплект самовосстанавливается вне боя, игнорируя повреждения).
Требования: 10 000-й уровень.
Цена продажи: невозможно продать.
Шанс потерять после смерти снижен на 100%.
Прочность: неразрушим.
Глядя на изменившиеся цифры, я мысленно поблагодарил кузнеца. Он и Гарет недолюбливали меня, но работу Родриго проделал потрясающую!
Я еще больше укрепился в этой мысли, изучив свое оружие.
Косы Жнеца 135-го уровня
Божественное масштабируемое парное кистевое оружие.
Уникальный предмет.
Привязано к душе Скифа.
Это оружие жатвы нечестивых душ отлито из небесного металла самим Жнецом, одним из могущественных Старых богов. Его черенком стала первая ветка Изначального Древа жизни.
Оружие усилено, после того как побывало убежищем Морены и самого Жнеца.
После улучшения мифическим гранд-мастером Родриго поглощенные души жаждут новой жатвы.
Базовый урон: 2 463 192–3 694 788 (8–12 * уровень владельца).
Дополнительный урон: +2 025% к базовому урону.
Итоговый урон: 52 344 830–78 515 245.
+15% к шансу избежать смертельного урона.
Особый эффект: «Жатва душ» (непрожитые жизни убитых этим оружием запечатываются и усиливают урон на 2025%).
Особый эффект: «Божественное возмездие» (каждый третий удар наносит утроенный урон).
Души, заключенные внутри, пробудили в оружии собственный разум.
Запечатано жизней для следующего уровня оружия: 492 / 10 125.
Требования: благословение Жнеца или признание Мореной.
Цена продажи: невозможно продать.
Шанс потерять после смерти снижен на 100%.
Прочность: неразрушим.
Стоило закончить с разбором нажитого, как я услышал зов Тиамат:
– Возвращайся.
Я подумал, что совпадение неслучайно. Скорее всего, Спящие, закончив анализировать информацию из моей памяти и делать выводы, дали мне время закончить хоть одно дело. Жаль, не удалось проверить новые возможности.
– Возвращаюсь, – объявил я, глядя на барельефы Спящих на Великом алтаре, и положил на него руку.
Едва я появился, Бегемот сразу перешел к делу:
– Преисподняя стала связана с Дисгардиумом, инициал.
– Хм… – После всего пережитого я рассчитывал хотя бы на приветствие. – И вам не хворать. Как поживаете? Я снова несколько раз был на грани, дорогие Спящие, но…
– Хватит ерничать, – устало перебил Левиафан. – Ты достойно прошел через многое, но сейчас не до церемоний. Живой – и молодец. А сейчас послушай нас.
Я посерьезнел, и Бегемот невозмутимо продолжил:
– Богам в Преисподней никогда не поклонялись, но веровали демоны во многое. Возможно, там найдется и место силы, саккумулировавшее множество энергии, и тогда пятый храм можно будет возвести там.
– А как же Меаз? – удивился я. – Наши планы найти Рой и воскресить Инфекта?
– Мы все просчитали: вероятность найти Рой в миллионы раз меньше, чем отыскать место силы в Преисподней, – мягко ответила Тиамат. – Но этот вариант смертельно опасен для тебя.
– Люций обрел чудовищную силу, братишка, – мрачно пояснил Левиафан. – Кровь миллионов принесенных в жертву демонов питает его мощь.
Вздрогнув, я мотнул головой.
– Откуда вам это известно?
– Так говорят наши расчеты в моделировании будущего, – ответил Кингу. – У нас нет подтверждения этому, и все же мы уверены: Сатана, потерпев поражение в Демонических играх и потеряв свое земное воплощение в Исмаэле Кальдероне, в этом интуиция тебя не подвела, напуган. До этого ты уничтожил Дестура, его воплощение в Дисгардиуме. Вполне возможно, что в Преисподней сейчас прячется его последнее, самое главное воплощение – Люций. Если так, то с момента поражения в Играх его демониаки согнали жителей крупнейших городов на убой, чтобы усилить своего Владыку. И тогда Люций многократно превзошел того, с которым ты встречался во дворце Диабло.
– То есть мне нужно назад в Преисподнюю, потому что вам требуется пятый храм там? Таков будет следующий божественный квест?
– Нет! – рявкнул Бегемот. – Мы же говорили тебе, что игры закончились! Ты уже на том уровне, когда мы не выдаем тебе квесты, а помогаем с направлением. Ты можешь пойти одним путем, запланированным ранее, или другим, который открылся благодаря твоим же действиям. Но решать-то все равно тебе!
– Тогда я все же попробую найти Рой, договориться с ним и вернуть Инфекта. Возможно, нам удастся все-таки попасть на Меаз…
Название континента напомнило о Меазе бета-мира, где я пережил один из самых страшных кошмаров в своей жизни. Даже Гроэль, Древний бог, он же Тук-Тук, не смог навязать мне ничего подобного.
– Нет, инициал, – покачала головой Тиамат, прочитав мои мысли. – Тот мир, как гниющее яблоко, опавшее с ветки древа миров. Дисгардиум все еще висит на той же ветке, где зародился бета-мир, поэтому они так похожи, но доступа к нему у нас нет. Что за сущность ты видел, мы не знаем.
– Но у нас есть версии, – добавил Абзу. – Основная: это другие Те, Кто Ушел.
– Ушедшие, но другие? – Подумав, я кивнул. – Да, это имеет смысл. Если в бета-мире были свои Старые и Новые боги, то были и Ушедшие. Наверняка они заперлись на Меазе не только в Дисе, но и там. Вы говорили, что не ощущаете их присутствия. Они вымерли или… – И тут меня осенило. – Я же теперь владею Всевидящим оком и Вездесущностью! Могу заглянуть или переместиться в любую точку мира!
Попытавшись активировать Всевидящее око и осознав, что вряд ли смогу это сделать, находясь в великом ничто, наткнулся на скептические взгляды Спящих. Даже туманность Абзу померкла.
– Нет, братиш, дело не в том, что ты сейчас с нами, а не в Дисгардиуме, – ухмыльнулся Левиафан. – Доступа на Меаз нет и не было ни у нас, ни у Новых богов, ни у Бездны. Уж поверь, я знаю, о чем говорю: немного прощупал ее Глашатая, когда ты меня призвал. Так что мы сомневаемся в том, что новые способности позволят тебе заглянуть под магический покров загадочного континента.
– Но в описании способностей сказано, что точка мира может быть любой, главное, чтобы она находилась в пределах текущего… Минутку…
– Вот именно, – мрачно проговорил Бегемот. – Возможно, Ушедшие перенесли свой континент? Но ты, конечно, все равно попробуй, когда вернешься в Дисгардиум. Иногда простые решения самые верные.
Мысли о бета-Меазе привели к тому, что я нахмурился, вспомнив Макс, Утеса, Кусаларикс, Девятого… Особенно Девятого, которому я обещал помочь выбраться из бета-мира дважды… нет, даже трижды – третье обещание я дал Дэке, когда был Аазом.
И снова Тиамат прочла, о чем я подумал.
– Всему свое время, инициал, – сказала она, погладив меня по щеке. – Обещаю, что, как только ты призовешь Абзу, он поможет тебе вернуть друзей.
Я посмотрел на туманность, и пятый Спящий отозвался голосом в моей голове:
– Я есть воплощение Глубины, космоса, в котором купаются миры, инициал. Посвяти мне храм, дай мне земное воплощение, и тогда я смогу изучить плетения мироздания и создать способность перемещения между мирами через знакомую тебе Глубину. А до тех пор – откинь терзания из-за неисполненного обещания.
– Бездна начала снова ускорять временной поток Дисгардиума, – добавила Тиамат. – Через час-два время здесь, в Преисподней и в бета-мире будет течь с одинаковой скоростью. Это тебе на руку – будет больше времени…
Она не договорила, но я понял: времени до смерти мозга в моем настоящем теле. Богиня же сменила тему:
– Кстати, чувствую, тебя беспокоит, в порядке ли стражи Сокровищницы. Они уже знают, что ты вернулся, и ждут с новостями. Флейгрей и Нега, которых ты отправлял искать грешника, продавшего душу демонам, вернулись ни с чем, но их миссия потеряла актуальность. В Преисподнюю ты теперь можешь ходить, как к себе домой… практически.
– Что с Анфом и Риптой? – спросил я.
– Коликод и раптор достигли успеха: они расшифровали свитки Роя. Теперь им известно местонахождение входа в их царство времен Второй войны.
Бегемот, стоявший так, словно прислушивался к кому-то, перевел на меня пронзительный взгляд и задумчиво протянул:
– Кстати об обещаниях и долгах. Один маленький болотный божок не пропускает ни дня без молитвы о спасении. Сам по себе случай не уникальный, младшие боги во все времена взвывали к старшим за поддержкой, но этот – особенный.
Торфу! Как я мог о нем забыть? Горечь вины комом встала в горле, но дело было не в надоедливом стихийном боге, он стал лишь последней каплей в ворохе невыполненных обещаний.
– Торфу привязался ко мне и не отлипал, но потерялся, когда Пайпер забросила меня в бета-мир, – тихо произнес я. – Где он?
– Пробой отверг его, не пропустил вслед за тобой, – ответила Тиамат. – Торфу слишком слаб, его физическая форма непостоянна. Он застрял недалеко от тех мест, где ты его потерял.
– Ты обещал посвятить ему два храма в Болотине, – сурово напомнил Левиафан. – А то и три, Торфу в своих молитвах путается в показаниях.
– Один! – воскликнул я и, удивившись тому, что Спящим небезразличен чванливый болотный божок, посмотрел в глаза каждому из них. – Спасение Торфу действительно сейчас требует обсуждения? Разве у меня нет задач поважнее?
Спящие синхронно пожали плечами.
– Напоминаю, что решать тебе, – прогудел Бегемот. – Но как твои боги-покровители, мы не можем не направить твои мысли. Бездна не раз нарушала баланс мироздания, это сделало ее слабее и связало ей руки. Потому ей так важен Люций – тот, кто, как она верит, поможет ей уничтожить все угрозы и воцариться навечно. Но и ты нарушитель спокойствия, «угроза» миру, не забыл? Упоминать тебя и баланс в одном предложении… хм… Ты имба, противоположность балансу!
– Да неужели? – Мой голос сочился сарказмом. – Не помню, чтобы это вас беспокоило раньше.
– Бегемот всего лишь хочет сказать, что ты можешь усилить свои позиции в балансе мироздания, исполнив данные обещания, – сказал Левиафан. – Вспомни, кому и что ты обещал: бета-тестерам – вытащить их в Дисгардиум; Торфу – построить храм в Болотине… А помнишь Кити Быстроплюй, гномку-исследовательницу из Охотников на монстров? Она приглашала тебя в свою гильдию в Даранте, и что ты ей пообещал? – Я промолчал, а он передразнил меня: – «Обещаю, что обязательно посещу гильдию» – вот что ты сказал ей. Напомнить, когда это было? Ты тогда еще даже не был учеником Оямы!
В памяти всплыл список других долгов и обещаний, и каждое теперь казалось камнем, тянущим на дно.
Мои размышления прервал шепот Абзу, едва различимый сквозь космический шум его туманной формы:
– Помни, инициал… Иногда путь к великой цели лежит через исполнение малых дел. В этом тоже есть своя мудрость.
Туманность качнулась, будто от невидимого ветра, и все исчезло. Я снова стоял у Великого алтаря посреди храмов Спящих.
Аудиенция была окончена. Пора действовать – и я точно знал, с чего начать.
Глава 41. Долг первый
Дядя Ник говорил: «С глаз долой, из сердца вон». Эта народная мудрость появилась не на пустом месте. Я осознал это, когда чуть не сорвался в логово Большого По, решив заодно протестировать Всевидящее око и Вездесущность.
В последний момент что-то меня остановило. Подняв голову, я увидел на крыше замка одинокий девичий силуэт с развевающимися на ветру огненно-рыжими волосами. Сердце сжалось в комок: да что со мной не так? Я же только что, за мгновение до встречи со Спящими, пообещал Ирите, что вернусь и мы поговорим. И вместо этого собрался пробовать новые навыки и навещать Ядро Чумного мора.
Мы давно не виделись… Папа как-то объяснял мне, что скорость бега времени у каждого своя. Когда живешь насыщенно, неделя, по ощущениям, тянется как месяц, а когда крутишься в беличьем колесе забот, проживая день сурка, не замечаешь, как месяц за месяцем пролетает год.
Сейчас я убедился: папа был прав. Время наших отношений с Иритой, когда мы были вместе, сжалось, скукожилось до нескольких самых ярких воспоминаний и поблекло за следующие месяцы без нее. Месяцы, забитые такими событиями, что образ любимой померк, истираясь из сердца.
Вернув себе память, я был озабочен делами демонов, потом – возвращением интерфейса и следующими задачами, и во всем этом Ирита занимала место не в первой тройке приоритетов. А ведь я, считая, что совсем скоро вернусь, даже не попрощался с ней в тот день, когда Пайпер отправила меня в бета-мир.
Я поднялся к ней на крышу, используя старый добрый Полет, а не новые божественные навыки – для тех еще будет время. Ирита сидела, обхватив колени руками, и смотрела на закат. Вечернее солнце окрашивало ее волосы в цвет расплавленной меди, а контрастные тени выхватывали из полумрака каждую черту знакомого до боли лица – лица, которое я видел во снах, даже когда не помнил себя в теле демона.
– У меня пачка новых квестов, и все божественные, – попытался разрядить обстановку шуткой, но вышло настолько неловко, что я сам поморщился. – Как ты?
Ирита не повернулась, продолжая смотреть вдаль. Плечи выдавали напряжение, которое она пыталась скрыть.
– Очень устала… – едва слышно ответила она, и ее голос звучал тише обычного, без привычной звонкости. – Нет сил ни на что – ни радоваться, ни огорчаться.
Я сел рядом с ней, приобнял одной рукой. Ирита не стала отстраняться, как сделало бы большинство девушек, уличивших парня в измене, просто посмотрела на меня, и я увидел в ее глазах слезы. Значит, она точно знает о Лилит, но понимает, что с демоницей был не я. Понимает ли?
– Родная, я…
Слова застряли в горле, не желая складываться в связные предложения. Я не мог подобрать правильных слов, и потому какое-то время мы сидели в тишине, наблюдая, как день сменяется ночью. На горизонте загорались первые звезды, а над Кхаринзой сгущались сумерки, наполненные неуловимыми ароматами моря и экзотических растений. Внизу, у центральной площади, загорались огни таверны, к которой стягивался народ – немного, но и не так мало, как я боялся. Мне же хотелось просто побыть рядом с Иритой и помолчать вместе.
– Знаешь, – наконец произнесла она, нарушая затянувшееся молчание, – когда ты исчез, я верила, что вернешься. Каждое утро, просыпаясь одна, вбивала себе в голову, что ты жив, и продолжала заниматься делами клана… – Она грустно усмехнулась, кривя уголок рта в горькой улыбке. – А потом узнала, что ты погиб.
– Как ты узнала?
– В «Вестнике Содружества» Хинтерлист бахвалился, что «Модус» стал первым кланом, которому покровительствует Бездна. Журналистка поинтересовалась, за какие заслуги. Тот ответил, что за твое развоплощение. В шоке я побежала к Бегемоту, и тот подтвердил, что не чувствует твоего присутствия. Это было невыносимо, но даже тогда я надеялась – ведь ты уже «умирал» так раньше, верно?
Я протянул руку и осторожно коснулся ее пальцев. К моему облегчению, она не отстранилась.
– Тогда я потребовала, чтобы Бегемот отправил меня на Террастеру. «Модус» начал торговать новыми зельями, которые дают сопротивление кислотным дождям…
– Что?!
– Ну, это немудрено, учитывая, какой уровень у Пайпер. Не знаю, почему Бездна до сих пор не сделала ее своей верховной жрицей…
– Потому что терпеть не может других женщин, – криво усмехнулся я.
– Да? – удивилась Ирита и тут же не удержалась: – Забыла, что ты и с ней провел много времени… Забудь. В общем, зелье выставили на торги в Закрытом аукционном доме в восстановленной Кинеме… Кстати, уже тогда Лига гоблинов преклонила колено перед Бездной, впрочем, я бы удивилась, случись иначе. Короче, зелий выставили всего три штуки. Через подставных лиц я выкупила одно за четыре миллиона золотых. Тогда же Спящие начали думать о том, как перетащить все храмы с привязанными к ним местами силы на Кхаринзу, потому что мерцать может только она.
– Почему? – спросил я.
– Что-то связанное с тем, что это остров. В общем, Бегемот отправил меня на Террастеру, причем именно туда, откуда он в последний раз ощущал твое присутствие.
Откуда-то я уже знал, что услышу дальше.
– И ты наткнулась на Глашатая Бездны.
– Причем сразу, – кивнула Ирита. – Как будто он меня там ждал.
– Не тебя – меня. Они думали, что я никуда не денусь с бета-Террастеры и если вернусь как-то в Дис, то в то же место, откуда был выброшен в бета-мир…
Я осекся, поняв, что сглупил: это не военное совещание, где важны факты, и не все крутится вокруг меня, да даже если и так… Похоже, жизнь в шкуре демона не прошла бесследно, что-то изменив в моем умении чувствовать собеседника и сопереживать.
– Извини, что встрял, – пробормотал я, – что было дальше?
– Чистилище. Бесконечно длинные дни, недели и месяцы в Чистилище. Пытки и истязания пережить было проще, помогала мысль, что это просто виртуальная реальность…
Она говорила об этом с пугающим спокойствием, словно рассказывала о походе в магазин. Да и вообще… Казалось, мы оба стали старше лет на десять.
– Самым страшным было другое, – продолжала Ирита. – Знаешь, что я там видела? Нас. Вместе. Счастливых. Странно, да? Они показывали мне то, чего я хотела больше всего, раз за разом, заставляя забыть о реальности, но каждый раз, когда я проживала эти мгновения счастья, возвращали меня в кошмар. Я теряла тебя каждый день по несколько раз. Но эти идиоты даже не понимали, что именно это и поддерживало во мне силы. Мгновения счастья с тобой стоили всех мучений, даже если все это происходило только в моей голове.
– Я бы хотел, чтобы у нас был шанс на это счастье по-настоящему, – тихо проговорил я.
– А ты? – спросила она вдруг. – Что видел ты? Что чувствовал? Что пережил?
Молчал я секунду, две, три… а потом решил, что буду честен. Полностью.
– Я был в трех мирах, Ирит. В Бездне, Пекле и Преисподней. В Бездне я видел, как вы все умираете… В Пекле убивал сам себя без всякой надежды выбраться. В Преисподней стал сыном Азмодана и дрался с Люцием…
Я рассказал ей все, но начал с конца, потому что видел, что из-за Лилит Ириту это интересует больше остального. Рассказал о том, как угодил в Пекло и призвал туда Деспота, как мы прорывались в Преисподнюю и встретили там остатки легионов, о своем преображении в Ааза и битвах. Рассказал, конечно, и о Лилит, не утаивая ничего.
Ирита слушала не перебивая, только глаза ее становились все темнее, все непроницаемее.
– Как ты выбрался из бета-мира? – спросила она, когда я дошел до нашей встречи в Провале.
– С помощью бета-тестеров, Утеса и Кусаларикс, но больше – благодаря Пентаграмме изгнания, которой меня научил один хитрый бес в Стылом ущелье… Но обо всем по порядку…
Когда дошел до того, как мы с Макс месяцами рутинно фармили ресурсы для Абсолютного зелья сопротивления контролю разума, я набрал в грудь воздуха, готовясь к самому сложному.
– Должен рассказать тебе еще кое-что… – Слова вырывались тяжело, с усилием, но я заставлял себя говорить. – Пять-четыре… То есть Макс… Она во всем меня поддерживала. Кто знает, что бы со мной случилось, если бы я ее не встретил… Я мог свихнуться. Только благодаря ей я сохранил в себе человеческое. Короче… Она… она стала мне близка.
Казалось, Ирита перестала дышать.
– Физически ничего не было, хотя она хотела, – продолжил я, ощущая необходимость договорить. – Там, в бета-мире, я нашел в ней опору, когда потерял всякую надежду вернуться к тебе. Поэтому не хочу лгать: я что-то к ней чувствовал… Любовь? Хрен его знает, вряд ли. Так, как тебя, я никого не любил. Но это было что-то похожее.
Ирита молчала и смотрела на меня так, словно видела впервые. Глядя на нее, я чувствовал то же самое: мы оба изменились. Повзрослели. Но главное, она поверила в то, что между мной и Макс ничего не было. Я знал это точно – Убеждение первого ранга, прокачанное до капа, не обманешь.
– Я всегда боялась, что однажды ты станешь слишком… другим, – наконец сказала она голосом, в котором усталость смешалась с покорностью, и тепло улыбнулась. – Взлетишь так высоко, что мы все станем для тебя… – Она пожала плечами, подбирая слово. – Обузой? Теми, чьи приземленные чувства ничего не стоят в сравнении со спасением мира. Но только что ты убедил меня, что ты – все тот же Алекс. Мой Алекс, который умеет любить.
– Я вообще не уверен, что все еще человек, – ухмыльнулся я. – Демон! Яростный дьявол, слышала?
– О да-а-а! – протянула она, улыбаясь еще шире. – Демон Горвал с гордостью нам рассказывал, что ты первый, кто смог… э… как он выразился… оседлать легата Лилит!
Краска залила мне лицо, когда в голове всплыли яркие образы той сцены, но ничего, кроме стыда, я не испытал – все-таки демоницы слишком чуждые, даже если опустить анатомические детали. «Кто кого еще оседлал», – подумал я, но вслух сказал другое:
– Прости…
– Да брось, ты же понятия не имел о том, кто ты на самом деле, – отмахнулась Ирита. – Что я буду за дура, если начну обвинять тебя в таком? Это же просто еще одно в копилку твоих достижений.
– Не понимаю, – сказал я, мотнув головой.
– Ну, сам посуди: мало того что заставил демонов преклоняться перед собой, так еще и влюбил в себя могущественную бета-тестершу, которой десять тысяч лет! Ха! Да о таком парне мечтает каждая!
– Надеюсь, ты сейчас не издеваешься… – неуверенно пробормотал я, – ведь…
И тогда она просто запечатала мне рот поцелуем. Ошарашенный, я ответил не сразу, но быстро включился в игру. Целовались мы долго, самозабвенно, пока легкие не стали гореть от нехватки воздуха.
Разгорячившись до предела, я краем глаза заметил зависшего в воздухе Краулера. Гном постучал пальцем по запястью и закатил глаза. Вот же… Нашел время!
Показав ему кулак, я активировал Глубинную телепортацию, мгновенно перенося нас с Иритой в мою комнату, и потянул свою девушку, которую не видел много месяцев, к кровати.
Лунный свет проникал сквозь узорчатые витражи моего королевского номера, рассыпаясь мерцающими бликами по поверхности бассейна-озера. Тени от декоративных деревцев танцевали на стенах, а с магического водопада доносился умиротворяющий плеск.
Мы оказались в постели, не замечая ничего вокруг. Ее губы на моих, руки, жадно исследующие тело, влажная от пота кожа – все это сливалось в одно невероятное ощущение возвращения домой. Время застыло, словно боялось потревожить наше воссоединение. Каждое прикосновение, каждый жаркий выдох и тихий стон, каждый миг этой искренней, настоящей близости стоил всех испытаний, через которые мы прошли.
Лихорадочная страсть нарастала как волна, чтобы разбиться о берег блаженного забытья, где существовали только мы двое. Вся вселенная сжалась до размеров кровати, а потом и вовсе до той грани, где сливались наши тела.
Когда первый порыв страсти угас, мы просто лежали в обнимку, наслаждаясь теплом и близостью друг друга. Я вспомнил нашу ночь с Иритой накануне моего боя с Дестуром – сколько всего произошло после этого! Сейчас я снова всем телом ощущал ее присутствие, кончиками пальцев прослеживая изгибы, заново знакомясь с любимой. Мы оба изменились, но тело помнило и жаждало еще – и не верило разуму, что я сдержу свое мысленное обещание и у нас будет еще много таких ночей. Да я и сам не верил…
Вдыхая запах любимой, я рассеянно теребил ее волосы и читал клановый чат, в котором парни упражнялись в остроумии и требовали, чтобы я немедленно двинул к ним. Тисса же обращалась к Ирите, умоляя притащить меня в таверну.
– Интересно, когда заработал чат? – озвучил я свои мысли, осознав, что раньше он не подавал признаков жизни.
– Через несколько дней после того, как ты исчез, – ответила Ирита. – Бегемот объяснял мне, что это было связано с перестройкой мироздания. Типа того, что Бездна включила бета-режим, и, пока время разгонялось, система сбоила… Черт, Алекс, я забыла тебе рассказать кое-что важное! В Чистилище мы встретили…
– …Лексу, мою неродившуюся сестренку, – перебил я. – Я знаю. Вы мне говорили.
Глаза Ириты распахнулись, она прошептала:
– Говорили, когда ты в облике Ааза пробрался в наш отсек… Вот только этого никогда не случалось, каждый из нас видел это во сне. Тебе тоже это приснилось?
– Приснилось? – Я наморщился, вникая в новые воспоминания. Они пришли раньше, когда я вернул свой облик, но терпеливо ждали своего часа. – И да и нет. Все сложнее.
– Значит, это было на самом деле?
– Смотря что под этим понимать… Погоди, мне надо осмыслить.
Я прикрыл глаза и попробовал понять, что все это значит. Вся та ветка несвершившегося: когда я выпил Эреб’Нахар, вспомнил себя и пошел к друзьям при помощи Кэрри, где нас развоплотили Бездна и Люций, – ощущалась как полноценное воспоминание о случившемся. Божественные озарения так не работали, они затуманивались, становились тусклыми, теряя краски и детали, как сон. Да и, конечно, это не было Божественное озарение. Что?
Я вспомнил голос Октиуса в голове: «В забвении найдется спасение…» Его рук дело? Спас меня, откатив во времени произошедшее? Но откуда у него такая же способность, как у Майка Хагена?
Мысль напомнила о полуистлевшей в памяти сцене с взрывающейся яхтой, после того как Хаген рассказал нам о книге ответов, написанной Филом Панфиловым. Отец-основатель «Сноусторма» тогда откатил время назад, мы выжили, но никто, кроме меня, ничего не помнил о (не)случившемся. Так-так… Мне казалось, что я близок к пониманию, к разгадке, и Ирита, словно чувствуя это, затаила дыхание.
Я отчетливо вспомнил, как моя рука самопроизвольно сжалась, уничтожая флакон с Эреб’Нахаром. Моим телом управляли!
– Это случилось на самом деле и в то же время никогда не происходило, Ирит, – заговорил я. – Мы настолько вжились в эти шкуры в Дисе, что совсем забыли, что являемся всего лишь строками кода на серверах «Сноусторма», где бы они ни находились. Отцы-основатели защитили ядро мира от вмешательства, но вспомни, где все это произошло, когда нас поймали?
– В отеле «Бурдж-аль-Араб»… – быстро ответила моя девушка, но тут же поправила себя: – Стоп, нет, это была виртуальная локация!
– Вот именно. Игрокам создали там аватары и подключили к ним сознания. Понимаешь?
– А неписям?
– Неписи – файлы. Их могли просто перенести вместе с их ИскИнами… – Вспомнив, что все демоны оказались в отеле с отрезанными навыками, я добавил: – Или скопировать, подредактировать и… Да неважно, Ирит, главное – локация та была под полным контролем «Сноусторма». И никакой игровой механики, заметь. Наверняка Октиус тоже имел доступ к этому серверу – сам или через доверенных людей.
– Октиус? При чем здесь…
– При том! Именно он, получается, спас нас. Не знаю, на самом ли деле случилось разоблачение Ааза, и Хаген откатил время назад, чтобы Октиус смог изменить ход событий, или второй просто вмешался в наши файлы на сервере локации, чтобы внедрить этот «сон» в сознание, но в целом все понятно.
Я рассказал ей о голосе Октиуса, о том, как разбил флакон с зельем, и подвел итог:
– Орк возьми, наверняка все это часть той самой синергии Девяти! И чертов Хаген все это предвидел! Октиус, пользуясь положением, спас Ааза.
– А Дэка? – напомнила Ирита.
– Да, он… – Я помрачнел. – Думал, что он нам нужен, чтобы помочь с бета-тестерами, с Третьим… А вышло совсем иначе…
Минут пять мы лежали в тишине. Отбрасывая тяжелые мысли, я начал ласкать Ириту, но она отстранилась, резко села и выругалась:
– О боже, Тисса!
– Что? – удивился я.
– Она мне уже в личку шлет всякое пошлое! Нарывается, дрянь белобрысая! Ладно, погнали в «Свинью и свисток», я ей надеру тощий зад за такие слова!
– Какие?
– Да ну тебя! – Ирита покраснела. – Идем, а то там Краулер с Бомом уже по потолку бегают от нетерпения. Если бы могли попасть сюда, давно бы вломились, несмотря ни на что!
– А Гирос?
– Гирос, конечно, тоже, – согласилась Ирита. – Но он умеет держать себя в руках. – Ее взгляд затуманился. – В Чистилище о его стойкости среди демониаков легенды ходили. Достал он их, короче говоря, своей невозмутимостью. Поэтому и истязали его намного страшнее, чем нас… К черту это, Алекс! – Ее глаза просияли, улыбка озарила лицо. – Идем? Не терпится узнать, как там остальные! В порядке ли? Как они тут жили без нас?
Подумав, я не смог сдержать улыбки и легкой грусти. Наставник Ояма, его внук Бахиро, Патрик О’Грейди и тетушка Стефани, Дьюла и Мэнни, сатир Флейгрей и суккуба Нега, коликод Анф и раптор Рипта, кобольды Рыг’хар и Грог’хыр, канализационный трогг Моварак, тролль Замканах, дети из Темного братства, культисты Морены… И гребанный Большой По! Я же на самом деле соскучился по всем ним!
Но…
Бездна, я и так потерял время, а встреча с друзьями затянется надолго. Один мой рассказ о приключениях займет не один час… Нет, сначала нужно сделать кое-что, что не отнимет много времени, но гораздо важнее. Протестировать новые навыки, к примеру, а если получится, прыгнуть за Торфу на Террастеру. О, еще можно все-таки попробовать заглянуть за покров Меаза!
Ирита поняла все без слов. Похоже, научилась читать мои мысли.
– Алекс, ты снова исчезнешь? После всего, что произошло? Это свинство! Встреться с теми, кто тебя ждет, а потом иди и делай то, что должен. Спасай миры. Сражайся с богами… – Запнувшись, она вгляделась в мое лицо, глубоко вздохнула. – Ты все равно уйдешь?
– Ты слишком хорошо меня знаешь… – улыбаясь, сказал я, но не договорил, потому что почувствовал щемящую грусть.
Неужели я и правда потерял человечность? Что может быть важнее встречи с близкими после такой долгой разлуки?
– Нет, Иритка, никуда я не уйду. Погнали в «Свинью и свисток», только пешком. Хочу вспомнить, как выглядит наш замок.
– Передумал? – Она подозрительно прищурила изумрудные глаза. – Чего так?
– Сам себе не прощу, если пропущу, как ты надираешь Тиссе тощий зад!
Глава 42. Еда и разговоры
Мы вышли из королевского номера в широкий коридор, освещенный магическими лампами. Сразу бросилось в глаза, что стены из темного камня теперь украшала искусная резьба с символами Спящих. Новые скульптуры, изображающие богов в различных обличьях, выстроились вдоль стен – работа выглядела свежей, словно их создали совсем недавно.
Ирита провела рукой по резному изображению Тиамат и тихо произнесла:
– Ощущение, что вернулась домой. Странно, но это место мне ближе, чем дом родителей.
Я понимал ее чувства. По правде говоря, детали моей комнаты в реальном мире все больше стирались, но… Нет, не так уж много времени я провел в замке клана, чтобы назвать его местом, что роднее того, где я вырос. Поэтому сменил тему, глядя на скульптуру Левиафана:
– Очень красиво. Наверное, Дьюла и Мэнни не знали, чем себя занять, пока нас не было, а потому прокачивали ремесла.
– Тяжело им пришлось… – вздохнула Ирита. – Семьи там, они здесь, заперты в Дисе. Что будет дальше – неизвестно… Хотя украсить стены могли и кобольды, и трогги. Среди них тоже много искусников, но вряд ли они это от скуки вырезали. Скорее, для укрепления веры в Спящих.
Дальше мы двигались, словно впервые заново открывая для себя каждый закоулок. И правда, мы слишком долго отсутствовали, и за это время замок сильно преобразился. Возможно, управление им перешло к кому-то из офицеров, когда управляющий ИскИн не нашел никого из нас в Дисгардиуме.
Глянув в интерфейс управления кланом, я убедился, что прав: новым лидером клана стал Патрик О’Грейди, к нему же перешел контроль над замком.
Вскоре мы миновали ворота и вышли на центральную площадь Кхаринзы. Вечерний бриз доносил запахи моря и ароматы готовки из таверны «Свинья и свисток». Мой желудок немедленно отреагировал урчанием, вспомнив простую, но удивительно вкусную стряпню тетушки Стефани.
Растения, высаженные когда-то Трикси вокруг площади, разрослись и испускали мягкое голубоватое свечение в ночном полумраке. Больше всего их было вокруг Плотоядного Древа-защитника. Оно величественно возвышалось над дорожками, его иссиня-серебристые ветви нежно коснулись нас, словно приветствуя старых друзей.
Наше появление не осталось незамеченным. Неписи разных рас останавливались, узнавая нас. В их глазах читалась надежда, но никто почему-то не приближался, предпочитая рассматривать издалека.
Присмотревшись, я заметил, что знакомые мне щенки кобольдов успели повзрослеть, а на их место пришли новые. Троггов и троллей стало больше, а вот ряды культистов Морены заметно поредели.
Наконец, один из щенков не выдержал и пискляво тявкнул:
– Эй, Скиф! Ты правда одержим демоном?
Взрослый кобольд молниеносно тряхнул его за загривок, и оба мгновенно спрятались за спинами остальных. Но вопрос уже прозвучал. Гомон стих, на площади повисла звенящая тишина.
– Неправда, – ответил я, выдержав паузу. – Но даже если бы был, демоны – наши союзники. Вспомните, кто спас Кхаринзу от Глашатая Бездны!
– Великая жаровня! – пронесся по рядам благоговейный шепот. – Всемогущий Деспот!
Взрослый кобольд, утащивший щенка, осторожно показался из-за спины трогга и, приложив серую лапу к сердцу, взмолился:
– Прости, избранный Спящими, мой сын не застал великого Деспота. Детвора пугает друг друга демонами, как в старину.
Он снова юркнул в толпу. Ирита негромко хмыкнула и проговорила, чтобы никто не услышал:
– Сто пудов Бом им тут уже про тебя баек наплел. – Помахав рукой, она закричала: – Эй, народ, это точно наш Скиф! Уж я-то знаю!
Напряжение лопнуло. Вместо настороженной тишины площадь взорвалась радостными возгласами. Огры, трогги, тролли, кобольды, орки, минотавры и даже пара дворфов с затесавшимся туда каким-то образом полуэльфом – все ринулись к нам, перебивая друг друга.
Гоблины, хоть и стали малочисленнее, ревели громче всех, ловко протискиваясь между более крупными расами:
– Скиф вернулся! Хвала Спящим!
– И леди Ирита с ним! – вторил им хор разнородных голосов.
Меня затискали десятки рук разных размеров и цветов. Молодой огр подпрыгивал так радостно, что земля дрожала под ногами. Орки и тролли хлопали по плечам, несколько кобольдов пытались лизнуть мои пальцы, юный гоблин умудрился повиснуть на плечах, а пара рослых троггов уже примерялись, как бы поднять меня и начать качать.
Ирите досталось не меньше внимания. Ее особенно обожали женщины, которым она не только помогала обустроиться, но и добывала всякие модные штучки с аукционов Даранта и Шака.
Я мягко, но настойчиво высвободился из объятий, чувствуя, как где-то глубоко внутри тает ледяная корка, которой покрылось сердце за время, проведенное в шкуре демона.
– Друзья, – сказал я, не скрывая улыбки, – мы безмерно рады видеть вас, но нам пора.
Ирита ловко выскользнула из кольца поклонников и встала рядом со мной. Многие из окруживших нас жителей Кхаринзы – от суровых орков до маленьких кобольдов – синхронно показали раскрытые ладони с растопыренными пальцами, затем сжали их в кулаки и ударили себя по сердцу.
– В единстве сила! – прокатилось по площади. – Да не пробудятся Спящие!
Я вспомнил, как произвел этот жест спонтанно, когда точно так же стоял перед ними и обещал, что все будет хорошо. На следующий день я ушел на Террастеру и вернулся лишь спустя много месяцев…
– Да будет их сон вечен! – откликнулся я и повторил жест.
Мы продолжили путь к таверне под радостный гомон неписей, которые, держа дистанцию, последовали за нами, продолжая с энтузиазмом обсуждать наше возвращение.
У входа в таверну я заметил миниатюрную фигуру. Верт – гном-маг, наставник Краулера – созерцал звездное небо, задумчиво потягивая эль из кружки размером со свою голову. В другой руке он держал трубку. Затянувшись, он со вкусом выпускал магические дымные фигурки воинов и магов, которые начинали сражаться между собой.
Рядом с ним сидел, скрестив ноги, шаман кобольдов Рыг’хар. Он курил самокрутку.
Верт помахал нам рукой и, улыбаясь, пискляво закричал:
– Не-ве-ро-ят-но, мастер Скиф! Ученик уже рассказал мне кое-что о ваших приключениях! Как вам это удалось?
– Приятно видеть и вас, мастер Вертигорсвисбалмаль, – улыбнулся я, пожимая его маленькую, но крепкую руку. – Где Краулер и остальные?
– Ваши друзья внутри. Много говорят… – Он посмотрел на Ириту и учтиво согнулся в поклоне. – Рад видеть вас в добром здравии, госпожа!
– Мастер Вертигорсвисбалмаль, – кивнула она.
– А вы почему здесь? – спросил я.
– Стефани запретила курить внутри, – расстроенно пожаловался гном. – Мир изменился, теперь от нашего табака и пахучих трав, говорят, портится здоровье неумирающих. По мне, так бред какой-то, но с этой женщиной невозможно спорить!
– Она опасна, и ее влияние на Патрика велико! – пролаял Рыг’хар. – В твое отсутствие, избранник богов, она слишком много на себя взяла… – Кобольд осекся. – Дурная моя голова! Приветствую тебя, избранник богов! С возвращением!
– Здравствуй, Рыг’хар. Как твое племя? Как Грог’хыр?
– Племя расплодилось, заняло все восточное подножие Пика Арно, – досадливо махнув рукой с самокруткой, ответил шаман. – Грог’хыр слишком много им позволяет, а меня никто не слушает. Хорошо, что вы все вернулись, господин и госпожа… – Он вдруг встрепенулся. – Правду ли говорят, что ты стал Повелителем Преисподней? Яростным дьяволом, что поставил на колени великих князей? – Не дав ответить, он прыгнул ко мне, схватил за грудки и закричал: – Правда ли, что великий демон Деспот все еще жив?!
– Жив-жив, – заверил я старого шамана. – Я вытащил его из Преисподней. Демоны возвращаются в Дисгардиум, а Деспот, похоже, станет великим князем. Поэтому у него много дел. Но он рано или поздно навестит вас, Рыг’хар, даже не сомневайся!
Кобольд кивнул и посторонился, пропуская нас внутрь. Переступив порог «Свиньи и свистка», я оказался в родном тепле, шуме и гаме. Просторный зал с высоким потолком, массивными деревянными балками, большим очагом в центре – все осталось прежним.
Мои друзья сидели за большим столом и что-то активно обсуждали с Патриком. Они были так поглощены разговором, что не сразу заметили нас.
В углу таверны Ояма наставлял группу молодых воинов, среди которых я заметил его внука Бахиро и пару подростков… нет, уже почти взрослых огра Джемай’Капака и гобника Коляндрикса. Первый был из Темного братства, второй из Лиги гоблинов, но, похоже, остался на Кхаринзе. Мой мастер демонстрировал им какое-то сложное движение, плавно перетекая из одной стойки в другую. Присутствие этих трех учеников удивило меня, но, возможно, Ояма посчитал, что они заслуживают быть с офицерами клана.
У барной стойки жизнерадостно спорили Флейгрей и Нега: сатир размахивал кружкой, расплескивая эль, а суккуба выразительно закатывала глаза. Увидев нас, они замолчали и синхронно улыбнулись.
– Босс! – завизжала Нега и в следующее мгновение уже напрыгнула на меня, обхватив ногами, руками и хвостом. Она смачно поцеловала меня в губы. – М-м-муа! Ты вернулся! Они не шутили: наш босс стал Нар’заратом! Яростным дьяволом, которому поклоняются легионы Преисподней!
Поймав красноречивый взгляд Ириты, суккуба взяла себя в руки и слезла с меня.
– Это так, босс? – спросил Флейгрей, глядя на меня горящими глазами. – Краулер и Бомбовоз рассказали такое… Голова кругом! Демоны наконец-то вернулись в Дисгардиум?
– Правда, – широко улыбаясь, ответил я, и сатир, проблеяв что-то невразумительное, бросился обниматься.
Когда он разжал руки, в таверне уже воцарилась тишина. Только Анф что-то прострекотал, но осекся после замечания Рипты. Оба стража сжимали в конечностях свитки, но терпеливо ждали, когда дойдет до дела.
– Ну наконец-то! – воскликнула Тисса. – Мы думали, вы там до утра… – Она осеклась под пристальным взглядом Ириты. – Что? Я всего лишь хотела сказать, что блинчики стынут. – Белокурая жрица невинно улыбнулась, поправляя прядь волос.
Бомбовоз грохнул кулаком по столу, едва не опрокинув стоявшие на нем кружки, и заорал:
– Вот теперь празднуем! – Он посмотрел на меня и ухмыльнулся. – Знал бы ты, каких трудов стоило не дать им всем нажраться! Еще немного, и все были бы в дрова!
Вся таверна пришла в движение. Обниматься пришлось с каждым, как будто они не верили своим глазам и обязательно хотели потрогать, прощупать и постучать по спине, чтобы убедиться, что я настоящий.
Больше всего радовались Мэнни и Дьюла. Первый – потому, что с нами к нему вернулась надежда снова увидеть семью. Второй – из-за Энико, его дочери, погибшей во время ядерного взрыва в Кали, которую он надеялся снова увидеть благодаря воскрешению Спящими. С ними даже не удалось толком пообщаться, потому что оба расплакались. Видимо, слишком долго сдерживали в себе напряжение.
Когда тетушка Стефани, сестра Дьюлы, вышла из-за барной стойки, я сразу заметил ее округлившийся живот. Патрик с гордостью наблюдал, как его жена приближалась к нам с сияющими от радости глазами.
– Дети… – прошептала она, крепко обнимая сначала меня, затем Ириту, – дорогие мои, вы не представляете, как я счастлива видеть вас!
Моварак, массивный вождь канализационных троггов, неожиданно проревел мне в ухо, облапив:
– А я говорил, что наш вождь справится с кем угодно! Все считали, что вы сгинули из-за Тук-Тука! И где этот Тук-Тук? Сам сгинул!
– На самом деле Гроэль нас спас, так что прояви уважение, – поправил я трогга, пообещав рассказать подробности позже.
В этот момент раздался грохот. Тролль Замканах, Пернатый Убийца, стукнул кружкой о стол и отрыгнул так громко, что находившийся рядом гобник Коляндрикс подпрыгнул.
– Выпьем! – взревел вождь племени Узул-Уруб. – За избранника Спящих!
– Замканах, выгоню! – закричала Стефани. – Ишь, раскомандовался! Сначала все пусть рассядутся за столом, потом я накормлю детей, а потом уже выпивайте! И вообще, все не влезут, помогите придвинуть еще…
Стол мгновенно расширился – все бросились сдвигать столы и лавки для общего праздничного ужина.
В этой радостной суматохе Ояма оставил своих учеников: Бахиро, Джемай’Капака и Коляндрикса – и с достоинством подошел к нам.
– Приветствую, мастер Скиф. – Он слегка поклонился, уже не как учитель ученику, а как равный равному. – С благополучным возвращением, леди Ирита.
– Учитель? – удивился я.
– Я поделюсь с тобой всем, что знаю, мастер, приемами и техниками, но ты уже превзошел меня, – грустно улыбнувшись, сказал Ояма. – Я всегда знал, что это произойдет. Просто не верил, что так скоро.
– Вы всегда останетесь для меня наставником, учитель, – ответил я, склонив голову. – Прошу, называйте меня как прежде или хотя бы по имени. Никакой я не мастер.
– Как пожелаешь… ученик, – с ноткой одобрения сказал Ояма. Обернувшись, окликнул: – Ученики!
К нам приблизились Бахиро, Джемай’Капак и Коляндрикс.
– Скиф, это мои лучшие ученики. Каждый из них в состоянии сдержать сотню равных себе противников. Чувствую, грядет большая битва, поэтому хочу, чтобы ты знал, что на них и их друзей ты можешь положиться. Они готовы.
Я посмотрел в глаза каждому. Они не отвели взглядов, встретили мой уверенно.
– Кто бы мог подумать, что из неумехи получится тот, кто превзойдет деда! – ухмыляясь, воскликнул внук Оямы.
– Мастер Скиф, – склонили головы Джемай и Капак.
Двухголовый огр, лидер детей из темного братства, когда-то был магом, но без маны переквалифицировался в бойцы ближнего боя. Хотя… с духовными приемами – необязательно ближнего.
– Мастер Скиф, возьми меня в ученики! – потребовал Коляндрикс. Гобник бросил на Ояму лукавый взгляд. – А то старик уже не может научить меня ничему новому!
Ояма влепил ему подзатыльник, потом кивнул мне и спросил:
– Как там Авад?
– Аваддон в порядке, он уже в Дисгардиуме, в Мертвых пустошах. Я могу отвести вас к нему.
– Обязательно, – закивал бородой мастер. – Но не сейчас. Пусть освоится, вспомнит, каково это – жить под синим небом.
Мы расселись за большой стол. С другого конца меня окликнул тролль Декотра, культист Морены:
– Избранный! Правда ли, что Неотвратимая скоро вернется к нам?
– Мы чувствуем, что она в Дисгардиуме, – добавил полуорк Ранакоц.
Судя по вопросу, Морена и Жнец не появлялись среди них – то ли мотались по свету, выполняя поручения Большого По, то ли не покидали логова Ядра.
– Да, – кивнул я, глядя на их сосредоточенные лица. – Она вернется, когда выполнит свой долг.
Лица культистов расцвели от радости, а когда Грог’хыр поинтересовался, о чем идет речь, с жаром начали рассказывать ему, какие блага принесет всем возвращение Старой богини.
Тем временем Верт помогал Стефани накрыть стол. Разнообразие блюд поражало: от привычных мясных похлебок до каких-то изысканных кушаний, которых я раньше здесь не видел.
– Откуда такая роскошь? – спросил я, оглядывая стол.
– Стефани стала легендарным гранд-мастером кулинарии, – с гордостью ответил Патрик, приобняв жену. – Когда все закончится, откроем ей ресторан в Даранте!
– Перестань, – отмахнулась она, краснея от смущения.
Мы расселись за большим столом, объединившись с друзьями. От уютных ароматов кухни и тепла очага мне стало так хорошо, что я размяк и зевнул.
– Значит так, Скиф! – воскликнул Патрик. – Вижу, как вы все устали, а потому отложим дела на завтра. Тем более Анфу и Рипте много чего будет рассказать, а для этого нужна свежая голова!
– Еда и разговоры! – провозгласила тетушка Стефани. – Дети… Вы все страшно исхудали. Поэтому сначала поешьте, отдохните, а завтра поговорите о делах!
– Расскажи все, что пережили! – потребовал Дьюла.
Я улыбнулся, втыкая вилку в блинчик, и заговорил:
– Началось все с того, что меня отправили в бета-мир…
Глядя в полные надежды глаза строителя, я принял решение. Пусть шансы найти Рой минимальны, мы его найдем.
Ради Энико.
Ради Малика.
Ради Трикси и всех остальных.
Но сегодня…
Сегодня только «еда и разговоры».
Глава 43. Пробужденный
Восемнадцать часов. Именно столько я проспал, когда мы с Иритой вернулись в мою личную комнату. Последний раз я так спал… в другой жизни и в другом мире: в замке Макс Пять-Четыре.
Терять концентрацию и клевать носом я начал еще в таверне. В безопасности, в окружении друзей и близких, я настолько расслабился, что и не помышлял покидать наши посиделки – уж слишком теплыми они получились. Но когда я, едва ворочая языком, на бис рассказывал, как мимикрировал в хищный сундук и поглощал демониаков, вмешался Бегемот.
– Быстро к себе и спать! – ворвался в мою голову его жесткий приказ. – Твой реальный мозг на грани!