Фуа-гра для избранных

Июль 2018 года в Москве выдался особенно жарким – днём температура частенько пересекала отметку в тридцать пять градусов в тени, ветер дул горячим воздухом, словно из фена, а асфальт к полудню становился мягким и податливым, как пластилин. С обеда и до пяти вечера улицы города пустели и вновь наполнялись людским потоком уже ближе к закату. Мне повезло в то лето работать в одной из фирм, расположенной в квартале Москва-Сити. Повезло не оттого, что я не мог найти работу по специальности – с этим как раз всё было в порядке, – а из-за офиса, который оказался хоть и не новым, но с хорошим кондиционером. Работа, которую я выполнял, была одновременно и интересной, и кропотливой – я изучал запросы на кредит, собирал и анализировал информацию заявителях, и выносил своё предварительное заключение. Диплом кредитного аналитика и имевшийся опыт позволяли мне уверенно справляться с этой непростой работой.

В один из дней, справившись с рутиной, я просматривал новости в сети, когда мне в телеграмм упало сообщение от Мишки Синицына – старого школьного приятеля, с которым мы сидели бок о бок за одной партой аж с пятого класса. Он приглашал на встречу одноклассников. Оказалось, что прошло уже двадцать лет с окончания школы! Я тут же подтвердил своё участие в ней. Мишку и остальных школьных товарищей я не видел более десяти лет и успел сильно по ним соскучиться.

Неделя пролетела незаметно, и вот настал час Х. Ровно в девятнадцать часов я вошёл в кафе «Фортуна». Собрался почти весь мой бывший класс. Радостные обнимашки, крепкие рукопожатия, расспросы, случаи из жизни, обмены визитками, показ фотографий – всё это промелькнуло передо мной, словно в калейдоскопе. Как это обычно бывает, все старались казаться лучше и успешнее, чем на самом деле. А я ждал удобного момента, чтобы поближе пообщаться с Мишей Синицыным. Этот хитрюга почти ничего о себе не рассказал, отделавшись несколькими банальными фразами: «Женат, один ребёнок, квартира, дача, интересная работа».

Наконец, когда народ частично разъехался, я подсел к своему приятелю:

– А ты, я смотрю, Миша, разважничался, нос воротишь от старого друга, который не раз и не два давал тебе списывать на контрольных по математике, – шутливо наехал я на него. – Рассказывай давай, что за интересная такая работа у тебя?

Миша сперва слегка насупился, но затем, глядя на меня, всё же не выдержал и заулыбался.

– Вот умеешь ты, Денис, разговорить человека. В школе ещё заметил это качество за тобой. Чуток наглости и напора, немного юмора, немного обаяния – и всё, собеседник плывёт и выкладывает тебе всё то, что ты хочешь знать о нём. Нам бы такого человека в контору, – последнее слово Миша выделил голосом.

– А я что-то такое предположил про тебя с самого начала, – я давно отметил про себя суровое выражение лица Миши, немногословность и какую-то особую стать военного. – Надеюсь, ты уже прошёл этап бегания по улицам с «пестиком» и занимаешься более интересной работой?

– Ага, этап, как ты выразился, «бегания с пестиком» у меня закончился лет десять назад, – хохотнул Миша. – Сейчас у меня проходит этап наращивания «мозговой мозоли» в комфортабельных кабинетных условиях. Если коротко – занимаюсь всякими странными и необычными случаями. К сожалению, большего тебе сказать не могу, – с некоторым сожалением закончил одноклассник.

– Ух ты, интересненько, – протянул я. Во мне разгорался огонь любопытства, и я сделал ещё одну попытку разговорить приятеля: – Ты же знаешь, что я жутко любопытный. Может, расскажешь хотя бы один случай из своей практики – самый малозначительный и самый несекретный, если так можно выразиться?

– Нет, ну наглость, как говорится, второе счастье, – пристально глядя на меня, ответил Мишка и ненадолго задумался. Повисла пауза. Я видел, что ему хочется поделиться историями со своей особой работы хоть с кем-то, но не торопил. Наконец, Миша решился:

– Хотя ладно, один случай, так и быть, думаю, могу тебе рассказать. При условии того, что это, разумеется, останется между нами.

– Клянусь, – рявкнул я немного показушно, ударив себя в грудь кулаком правой руки.

– Вот не можешь ты без этого солдафонства, – улыбнулся Миша. – Но, хорошо, принимается.

Я весь обратился во внимание.

– Помнишь заметку об аварии грузовика, перевозившего замороженных лягушек из Франции для ресторанов в России?

– Да, прекрасно помню, – я частенько читал криминальные новости в перерывах между рабочими задачами. – Два месяца назад, в мае это вроде было. Писали, что грузовик съехал с дороги и перевернулся. Обшивка кузова в результате аварии лопнула, и все лягушки оттаяли и разбежались, или точнее, «распрыгались» по всей округе.

– Всё верно, – бывший одноклассник с интересом посмотрел на меня. – Только нигде не написали, что водителя грузовика найти так и не удалось, так же как не удалось установить его личность. Компания-перевозчик оказалась «однодневкой», была куплена на подставных лиц. Но самое интересное то, что разбежавшиеся лягушки были не того вида.

– В смысле, «не того вида»? – спросил я.

– В том смысле, что не подходили для ресторанов, – пояснил Миша. – Это был не мясной вид. Более того, этот вид оказался гибридным, то есть полученным скрещиванием двух разных видов лягушек. И самое интересное то, что после их заселения в местном пруду вся прочая живность, обитавшая там, начала гибнуть или мигрировать. Мы заинтересовались этим случаем и стали исследовать лягушек-переселенцев.

– И что же? – спросил я, заинтригованный.

– В крови этих гибридов обнаружен некий ядовитый токсин, и у них сильно увеличена печень. Сейчас этими пришельцами занимаются наши биологи.

– Интересно, – задумчиво проговорил я. – А вы не выяснили, каким образом новые лягушки вытеснили или погубили всю живность из пруда?

– Пока это не ясно. У тебя появились какие-то предположения?

Я задумался ненадолго, а затем произнёс уверенным голосом: – Во-первых, если токсин есть в крови лягушек, то наверняка он содержится и в их фекалиях. Скорее всего, это и есть причина того, что гибнет и мигрирует прочая живность в пруду. Во-вторых, вполне возможно, что на коже гибридов нет токсина, как у обычных лягушек, а это делает их беззащитными перед кровососущими насекомыми.

– А это знание нам зачем? – спросил Михаил.

– А затем, – наставительным тоном продолжил я. – Если гибриды заражены какой-то инфекцией, то она может быстро распространиться среди людей через комаров, слепней или оводов. Ведь теперь ничто не будет мешать им сперва насосаться крови у лягушки, а затем укусить уже и человека.

Миша вдруг помрачнел и быстро засобирался домой. По лицу одноклассника было видно, что мыслями он уже находится далеко отсюда. Скомканно попрощавшись и поблагодарив меня, он быстро выбежал из кафе. Я же, удивившись такой резкой смене настроения приятеля, ещё немного поразмыслил о рассказанном Мишей случае и тоже вскоре засобирался домой.

Прошёл примерно месяц после той памятной встречи с одноклассниками. Я уже и не надеялся, что наше общение с Михаилом продолжится, когда он вновь позвонил мне.

– Привет, – услышал я в трубке голос приятеля. – Извини, что сразу беру быка за рога, но хотелось бы встретиться с тобой сегодня. Надеюсь, ты не против?

– Привет, – ответил я. – С чего такая срочность?

– Есть вопросы, которые хотелось бы обсудить с тобой. Уверен, тебе будет интересно, – заинтриговал меня Миша.

– Ну нужно, значит, встретимся, – я старался отвечать спокойно, но внутри ликовал от предвкушения новых тайн. Определенно, решение поехать на встречу одноклассников было одним из лучших за последний год. – Сможешь подъехать на Большую Лубянку к восьми вечера? – спросил Мишка. – Пропуск я тебе заказал.

– Да без проблем.

– Отлично. Тебя встретят у пункта пропуска и проведут в мой кабинет.

И мой приятель уточнил номер дома, и подъезд.

Примерно через час я вошёл в здание ФСБ на Лубянке и сунул паспорт в окошко на входе. Вскоре мне его вернули, и молодой лейтенант, незаметно материализовавшийся за моей спиной, проводил меня до нужной двери, на которой ни оказалось ни вывесок, ни табличек.

При моём появлении Михаил поднялся из-за солидного прямоугольного стола и мы обменялись крепким рукопожатием. Военная форма сидела на нём как влитая. Я разглядел звёздочки полковника на погонах моего приятеля.

Миша с немного виноватым видом пододвинул ко мне какой-то документ.

– Извини, но тебе всё же придётся сперва дать мне подписку о неразглашении любой информации, которую мы будем здесь с тобой обсуждать.

Вздохнув, я поставил свою подпись на бумаге.

– Хорошо, – проговорил Михаил, пряча бумагу в ящик стола. – Теперь я могу быть с тобой откровенным.

Я подался вперед, предвкушая интересную историю.

– Для начала расскажу о том происшествии с лягушками. Ты дважды оказался прав. Во-первых, биологи провели опыты и установили, что в фекалиях гибридов действительно присутствует токсин и, вероятнее всего, он и стал причиной гибели прочей живности в пруду. Во-вторых, биологи проверили твоё предположение об отсутствии токсинов на коже пришлых лягушек, отпугивающих насекомых, и полностью подтвердили его. Слава богу, что никаких опасных инфекций в этих гибридах не обнаружили! Но, в любом случае, оба твоих предположения попали в яблочко! Как ты догадался?

– Случайно, – хохотнул я.

– Ну ты силён, дружище! – хлопнул меня по плечу Мишка.

– Из небольшого количества разрозненных фактов сходу смог выявить причины и следствия.

– Да ладно уж, чего там, не перехваливай меня! – ответил я смущённо. – Биологи и сами пришли бы к таким же выводам, только, возможно, чуть позже.

– Вот именно, что позже! А в нашем деле главное везде успеть, а ещё лучше – опередить злоумышленников. Поверь, что каждая мелочь и каждая минута ценится у нас на вес золота. Так что не скромничай, а прими благодарность от всего нашего департамента! – Миша привстал с кресла и обозначил полупоклон, приложив правую руку к груди.

– И если уж быть до конца откровенным, –мой приятель задумчиво постучал пальцами по столу, – то сообщаю тебе по большому секрету, что наше подразделение образовано совсем недавно и мы до сих пор ищем подходящую кандидатуру на вакансию штатного аналитика. Нам как раз не хватает такого человека, как ты, умеющего работать с информацией и делать быстрые и правильные выводы.