Как Иван свою судьбу переписывал

Вот и наступила зима. Вчера выпал первый снег и шёл всю ночь. Пришло время заготавливать дрова на зиму, поэтому Иван встал сегодня спозаранку, когда ещё стояли сумерки. За ночь изба поостыла, и Иван растопил печь, чтобы, когда семья проснётся, в доме было уже тепло и уютно. Затем он поставил воду вскипятить, чтобы перед дорогой попить чай, и пошёл в сени проверить сани. С прошлой зимы он их не доставал, и нужно было убедиться, что всё в порядке. Сани были смазаны, он перевязал на них верёвки, за которые их предстояло тащить, и, довольный, пошёл пить чай. На улице уже начало светлеть, скоро надо было выходить из дома.

Попив чай, он заглянул за занавеску у кровати. Жена Марьюшка спала крепким сном, рядом в люльке посапывал сын Федот, а в горнице, на своей постели, свернувшись калачиком, спала доченька Алёнушка. Иван улыбнулся, подумав: «Как же я сильно их люблю», – и пошёл одеваться.

На улице уже светило солнце, пушистый снег искрился, отсвечивая бликами, и стояло полное безветрие. Первый зимний день был насыщен величием природной красоты. До леса Иван добрался быстро, снега было немного, и ноги в нём не вязли. Оставив у дороги сани, он пошёл в лес искать сухие или больные деревья, которые можно было срубить на дрова. Интуитивно подходил к дереву, казавшемуся ему больным, стучал по нему и прислушивался к звуку. По звуку он точно определял, в каком состоянии дерево – здоровое или больное, – и можно ли его срубить на дрова. Здоровые деревья он не трогал, рубил только больные или сухие.

Срубленные деревья он перетаскал к дороге, сложил на сани, обвязал их верёвками, чтобы по дороге домой не съехали и не развалились. Затем принёс валежника, развёл костёр, набросал в котелок снега и поставил его на огонь вскипятить. Надо было передохнуть и перекусить перед дорогой домой – сани-то были тяжёлые, тянуть их будет нелегко.

Когда вода закипела, Иван бросил в неё горсть травы, чтобы заварился чай. Из котелка разлился душистый аромат. Иван налил себе в кружку чая и вдруг увидел, как к нему подходит старушка с клюкой.

– Матушка, присаживайся, попей чайку со мной, да и ломтем хлеба могу поделиться, – обратился он к старушке. – Передохни с дороги, не близкий путь, видать, держишь.

Старушка улыбнулась и присела рядом с Иваном. Он отломил ей кусок краюхи и налил чая. Старушка с удовольствием ела хлеб и запивала чаем.

– Какой вкусный, бодрящий чай у тебя, да и сил, видать, прибавляет.

– Да, матушка, это моя жёнушка летом сама травки собирает, а потом из них разные сборы делает: для бодрости, для успокоения, да и для сна хорошего, – ответил Иван.

– Да, просто чудесный чай! Только бодрости в тебе не вижу, печаль у тебя в глазах. Расскажи, что за тоска тебя гложет, – попросила старушка.

Иван задумался, стоит ли говорить об этом, но, подумав, решил: «Может, и вправду рассказать чужому, незнакомому человеку, выговорюсь – и на душе легче станет», – и начал свой рассказ:

– Понимаешь, матушка, что-то в моей судьбе не так, не получается у меня семью обеспечить, как будто пелена какая-то на глазах – не вижу я возможностей, как денег заработать.

– А ты хочешь разбогатеть, чтобы дома сундуки с златом и серебром стояли?

– Да нет, матушка, ты меня неправильно поняла. Понимаешь, у меня сердце кровью обливается, когда я вижу мою любимую жёнушку уставшей. Ведь она с утра до позднего вечера хозяйством по дому занимается. Она у меня домовитая, ей надо, чтобы везде порядок был, дети ухоженные, семья сытая, вот и приходится ей и ткать, и прясть, и шить – дети-то растут не по дням, а по часам.

Вот и получается: утром встаёт – завтрак готовит, всех покормила – посуду помыла, потом летом в огород бежит – там тоже и полить, и прополоть надо, чтобы урожай вырос. Потом обед готовит, опять всех накормить, посуду помыть, уборку в доме сделать, затем ужин приготовить. После ужина садится – что-то поштопать надо, перешить что-то из старенького, да ещё постирать, да за детьми всё время пригляд нужен. Да что там говорить – целый день как белка в колесе. Вечером до постели доходит – и только голову на подушку положит, сразу засыпает. А уж о миловании каком-то и речи нет…

От усталости своей даже улыбаться стала реже, детям некогда книжки почитать, а ведь она грамоте обучена. Теперь только зимой, когда прядёт или ткёт, сама сказки придумывает и рассказывает детям, чтобы от работы не отвлекаться. Сказки-то у неё хорошие получаются, всегда с хорошим концом. Да и за здоровье её я тоже стал переживать – постоянно усталая и бледная ходит. Я-то ей как могу по хозяйству помогаю, конечно, но так хочется облегчить ей жизнь, чтобы побольше улыбалась, а если уж работу какую делает – то чтоб в радость это было.

Вот любит она ткать, а станок ткацкий уже совсем старый. Я его подделываю, подделываю, а он всё равно разваливается. Надо бы ей новый купить. Мебель у нас тоже не ахти какая. Да вот была бы возможность ещё одёжку и обувку покупать – так сколько бы у неё времени освободилось, и столько сил тратить на переделку и латание вещей уже не пришлось бы. Больше бы времени оставалось для общения с детьми – очень мне хочется, чтобы она грамоте их научила. Деревня-то у нас далеко от большого села стоит, и не вижу я никаких возможностей, где и как деньжат-то заработать.

Соседи-то наши тоже работу постоянно ищут, и у кого-то из мужиков это получается: глядишь, какую-то работёнку нашли, денег заработали, и что-то в дом прикупили. А я как слепой котёнок – ничего не вижу. А так хочется, чтобы в семье радость была и полнота счастья ощущалась. Деньги-то они свободу дают и жизнь облегчают. Вот и мучает меня тоска, совесть гложет, что свою любимую семью не могу в достатке содержать, а выхода из этой ситуации не вижу…

– Да, Иван, глаза твои и правда не видят, зашорены они. И раз уж осознание тебе пришло, что деньги нужны не для накопительства, а для того, чтобы радость и здоровье любимым вернуть, помогу я тебе за доброту твою – за то, что куском хлеба поделился и душистым чаем напоил. Вот тебе клубочек – он приведёт тебя к Алатырь-камню. От камня две дороги пойдут, и одна, и вторая приведут тебя к шатру изобилия. Шатёр этот без дверей. Как подойдёшь к нему, нужно будет трижды вправо по кругу его обойти. Шатёр подымится, зайдёшь в него – а там чан с кипящей жидкостью стоит. Жидкость эта волшебная – поможет тебе шоры с глаз снять и увидеть возможности в жизни. Тебе надо будет раздеться и войти в чан. А вот по какой дороге идти от Алатырь-камня, ты сам должен выбрать. Запомни: свою судьбу ты выбираешь сам, – сказала старушка и пропала, будто растворилась в воздухе.

Сидит Иван ошарашенный, глазами хлопает.

– Надо же, чего только не причудится с усталости… Ладно, надо домой двигаться, и так только к вечеру до дома доберусь.

Встал, чтобы костёр потушить да домой двинуться, глядит – а у ног клубочек лежит, тот самый, который старушка ему дала. Поднял он его и за пазуху положил. «Похоже, не причудилось мне это», – подумал.

Пришёл Иван домой, когда уже смеркаться стало, разгрузил дрова, освободил сани, убрал их в сени. Зашёл в избу, а дети уж бегом к нему бегут, соскучились, целый день его ждали! Повисли на нём и верещат наперебой. Тут Марья вышла с кухни:

– Детки, дайте батюшке раздеться. Да и покормить его надо, целый день, небось, голодный был. Потом, когда поест, можете ему всё рассказать.

Иван пошёл в сени, снял с себя полушубок, а клубочек припрятал, чтобы Марья ненароком его в дело не пустила. Зашёл в избу, а у Марьи уже стол накрыт – ужинать приглашает. Федотка на колени к отцу залез, да вместе с ним щи хлебать начал. Марьюшка сидит, смеётся:

– Почто батюшку объедаешь? Будто я тебя не кормила, до еды сам не свой.

А Алёнушка села напротив и давай рассказывать, как они сегодня хорошо день провели. Иван ест, а в голове всё эта встреча со странницей крутится. Поужинал он, обнял да поцеловал жёнушку и говорит ей:

– Марьюшка, я, пожалуй, завтра опять в лес схожу. Сегодня много заячьих следов видел, надо бы ловушек поставить – может, зайчатинки на ужин принесу.

А у самого мысль в голове: «Вдруг опять эту странницу встречу?»

– Хорошо, – говорит Марья, – мы давно мясного дома не видели. Может, и повезёт, одного-двух зайцев поймаешь.

На следующий день, после того как позавтракала вся семья, Иван поцеловал всех и отправился в лес, повесив за плечи котомку с ловушками. Снега за ночь уже привалило, ноги проваливались, поэтому быстро поставить ловушки не получилось – проходил Иван до самого вечера.

Выйдя на дорогу, он опять развёл костёр, поставил котелок со снегом вскипятить чай, уселся на бревно отдохнуть, а у самого из головы встреча со старушкой не выходит. «Верить этому или нет?» – не понимал он.

Смотрит – к нему из леса дедушка Лесовик выходит.

– Привет, Ванюша! Никак ловушки ставил?

– Привет, дедушка Лесовик! Да, ловушки вот поставил. Может, кто и попадётся, а то у нас дома давно мяса не было.

– Попадётся, попадётся! Нынче за лето приплод-то хороший у зверей был, так что обязательно кто-нибудь любопытный из зверьков и попадётся – и будет твоя семья с мясом. Вот только не могу понять, отчего у тебя нынче голова такая тяжёлая? Что за думы тебя мучают? – спросил Лесовик.

Иван возьми да расскажи Лесовику всю вчерашнюю встречу со старушкой.

– Странная она какая-то, эта старушка: появилась ниоткуда и пропала в никуда, будто в воздухе растворилась. Да ещё по имени меня называла, а я ведь не говорил ей, как меня звать-то, – добавил в конце рассказа Иван.

– Ба, Ванюша! Так это же сама матушка Судьба к тебе приходила да за доброту твою решила отблагодарить! Подсказала, как тебе свою судьбу переписать. Верно тебе говорю! Прислушайся к её совету!

– Нечего себе «отблагодарить»! На верную смерть меня послала – я ведь в этом котле сварюсь полностью! – воскликнул Иван.

– Вань, ты чего, с дубу рухнул? Разве матушка Судьба может на погибель кого-то отправить? Не смерть это будет, а перерождение твоё. Ты же хотел видеть возможности для улучшения благосостояния своей семьи. Или уже не хочешь? – спросил Лесовик.

– Хочу… но что-то мало веры у меня в такое перерождение, – ответил Иван.

– Ну, дорогой, если ничего не предпринимать, так и ничего не получишь. Это тебе ещё и урок на истинность твоего желания и веры в то, что можно самому свою судьбу изменить. Ведь сказала тебе матушка Судьба, что ты сам свою судьбу выбираешь. Так что подумай хорошенько, Ванюша, прежде чем решить, что делать.

– Ну, прощай, дорогой! Мне ещё надо кой-какие дела доделать, – дедушка Лесовик откланялся и пошёл по своим делам.

Иван потушил костерок и тоже отправился домой. Всю дорогу до дома он думал, как же ему поступить. «Если это и вправду сама Судьба была, то прав Лесовик – худа она не пожелает. А если нет?..»

До чего измучился в этих мыслях, что даже голова болеть стала. Добрался он до дома уже к самому ужину. Семья, как всегда, радостно его встретила.

За ужином Марья заметила, что муж какой-то вялый.

– Иванушка, что с тобой? Не приболел ли ты? – спросила она.

Иван сказал, что у него сильно болит голова. Марья тут же принесла ему чай, велела выпить и сразу ложиться спать.

– Сон будет крепкий, до утра тебе надо как следует отдохнуть, а поутру и головушка болеть перестанет. Ложись, любимый, и почивай до утра, – сказала она, поцеловав своего любимого мужа.

Иван заснул почти сразу, с мыслью в голове: «Утро вечера мудренее, поэтому подумаю об этом завтра».

Утром он действительно проснулся с лёгкой головой и хорошим настроением. Под самое утро ему приснился удивительный сон: увидел он, как к нему опять подходит та старушка в лесу, а когда она рядом с ним присела, вдруг превратилась в молодую красавицу, да ещё и светиться стала, как солнышко, – аж глаз от неё не оторвать! Смотрит она на него и, улыбаясь, говорит:

– Что же ты, Иван, сразу-то меня не признал? Ведь сам в мыслях своих меня звал, помощи просил. Тебе самому решить надо, какая судьба тебе больше нравится: та, которая в облике немощной старушки к тебе пришла, или такая яркая и солнечная, какую ты сейчас видишь?

Проснулся Иван, а перед глазами всё эта яркая солнечная красавица стоит.

«Всё, больше не буду сомневаться! Пойду шатёр изобилия искать! Только надо что-то для семьи придумать… Куда я иду-то? Ведь сколько времени его искать буду – неизвестно…»

Решение Иван принял твёрдое, и теперь уже мысли его потекли в сторону того, что семье сказать об его отлучке.

Вечером, после ужина, подсел он рядом с Марьюшкой и говорит:

– Знаешь, жёнушка, я тут в лесу дедушку Лесовика встретил. Говорит, что в этом году большой приплод у зверья в лесу был. Надо бы мяса на всю зиму заготовить. Я, пожалуй, пойду в нашу дальнюю зимовку на несколько дней, пока много снега не навалило. Авось и добычи принесу побольше, да и шкурок для одёжки на зиму заготовлю. Ты тут справишься одна?

– Я постараюсь. Ведь дети уже выросли, и им тулупчики на зиму сшить надо. Хорошо-то как будет, если у тебя получится ещё и шкурок набрать! – ответила Марья.

– Тогда приготовь мне снадобий побольше с собой, а то ведь не знаю, сколько дней я там пробуду, – попросил Иван.

Марья пошла собирать еду для мужа, а Иван пошёл проверить, сколько у него ещё ловушек осталось. Сложил их в котомку да за вечер ещё с десяток новых смастерил. «Кто знает, может, и вправду улов будет удачный…»

Утром, как только проснулся, достал припрятанный клубочек, положил его в котомку, чтобы не забыть. И сразу после завтрака отправился в дорогу, обняв и поцеловав всё своё семейство, наказав детям, чтобы хорошо себя вели и матушку слушались.

В лесу он расставил все ловушки и подошёл к тому месту, где встретил матушку Судьбу. Постоял, собравшись с духом, и бросил на дорогу волшебный клубочек, чтобы он путь к Алатырь-камню показал.

Покатился клубочек, а Иван за ним пошёл.

Сколько шёл – не понял. Солнце как светило, так и светит, будто время остановилось. Хотя физически он чувствовал, что начинает уставать. И тут он увидел огромный камень.

Подошёл Иван и видит: на камне написано послание – в одну сторону одна надпись, в другую – другая.

«Как же мне понять, что здесь написано, ведь я грамоте-то не обучен? Какую же дорогу выбрать? Матушка Судьба сказала, что путь я сам выбрать должен. А как я могу выбрать, если не могу прочитать, куда какая дорога ведёт? Она мне этого не сказала…»

Приуныл Иван, не знает, в какую сторону идти. Облокотился на камень – и слышит, что камень-то живой, внутри гул идёт!

«Что ж, придётся прислушаться к камню так же, как я деревья слушаю. Может, какая-то подсказка придёт…»

Прислонился он к камню со стороны одной дороги, слушает – и холод по телу пошёл, аж уши закладывает. Подошёл к другой стороне камня, опять прислонился – и по телу тепло пошло, да ещё и домом запахло.

– Ура! Вот моя дорога!

И Иван уверенно зашагал вперёд.

Дорога оказалась не длинной, вскоре он уже подошёл к шатру, который переливался всеми цветами радуги. От него исходил такой яркий свет, что Ивану пришлось даже немного прикрыть глаза.

– Боже, красота какая! Я в жизни ничего подобного не встречал! – воскликнул Иван в полном восхищении, глядя на этот шатёр. – Это просто волшебство какое-то!

Он чувствовал себя наполненным этой красотой, внутри было столько радости и блаженства, что невозможно было бы описать все те чувства, которые его сейчас наполняли. Он совсем забыл про страх свариться в котле и весело начал обходить шатёр справа.

Обойдя три круга вокруг шатра, он увидел, как шатёр начал медленно подниматься вверх, будто паря в воздухе, а из-под него пошёл жемчужно-белоснежный пар.

Когда пар рассеялся, Иван зашёл в шатёр. Шатёр сразу опустился. Внутри было очень жарко.

Иван разделся донага, и на долю секунды пробежал по нему страх… но тут же исчез. Иван прыгнул в кипящую жидкость изумрудного цвета – и будто растворился в ней.

Сознание к нему вернулось, когда он уже стоял одетый на снегу около шатра. Внутри была такая лёгкость и беззаботность! Он не помнил ничего из того, что с ним происходило. С удивлением посмотрел опять на божественную красоту шатра…

Но свет шатра теперь не мешал ему смотреть открытыми глазами, а наоборот – он стал различать ещё больше оттенков каждого цвета, которые шли переливами, от нежного до яркого свечения.

Солнце всё так же светило, а время будто не двигалось.

Иван поблагодарил волшебный шатёр, поклонился великолепию этой красоты и двинулся в обратный путь.

Идя по дороге, он услышал стук топоров, а дорога вывела его на просеку, где работали дровосеки.

Он подошёл к ним и спросил:

– Зачем вы весь лес валите? Здесь ведь много здоровых деревьев!

Один из мужчин объяснил ему:

– Здесь будет проходить дорога к большому селу, и работу мы получили от купцов. Они хотят, чтобы осенью на ярмарку к ним приходило как можно больше народу.

– А хорошо ли вам эту работу оплачивают? Ведь лес рубить – дело нелёгкое… – поинтересовался Иван.

– Очень хорошо! Мы довольны. Работаем с самого ранья до сумерек, – ответил тот же мужчина.

Иван понял, что он здесь за главного.

– А может, и меня возьмёте к себе в помощь? Я хорошо умею лес валить, – спросил Иван.

– Ну, это не мы решаем. Если так хочешь, то я могу сегодня у купца спросить, нужны ли ему ещё руки в помощь. А завтра приходи, и я тебе его ответ скажу.

Иван поблагодарил дровосека, пообещав, что завтра обязательно придёт узнать ответ, и пошёл дальше.

Сколько он шёл до дороги, где встретил Судьбу, – не мог понять, всё ещё светило солнце. От дороги он свернул в лес, чтобы проверить свои ловушки.

К его огромному счастью, в каждой ловушке был найден зверёк: там были и зайцы, и лисы, даже один енот попался.

Мешок с добычей оказался таким тяжёлым, что Иван засомневался, сможет ли донести его до дома. Пришлось соорудить что-то вроде саней – хорошо, что верёвки он с собой прихватил.

С самодельными санями он двинулся к дому, но даже так тащить было тяжело.

Иван очень устал и добрался до дома только поздним вечером, когда все уже спали. Вывалив добычу из мешка в клетку, он вошёл в дом.

От такой удачи он был так счастлив, что не утерпел и разбудил жёнушку.

Марья, увидев мужа, обрадовалась и побежала скорее накрывать на стол – надо было мужа накормить.

А он, обняв её, повёл в сени зачем-то.

Марья спросонья ничего не понимала, пока не увидела клетку с добычей.

Она от радости чуть было не завизжала, но вовремя вспомнила, что детки спят.

– Иванушка, сколько же у нас мяса будет! Да и шкурок на все одёжки хватит! Какой ты у меня молодец! – радовалась Марьюшка.

– Это ещё не всё. Пойдём в дом, я тебе ещё кое-что расскажу, – тихо проговорил Иван.

Когда он перекусил и попил душистого чая, рассказал Марье о встрече с дровосеками и о том, что завтра пойдёт узнать, что ответит купец. Очень уж ему хотелось, чтобы его на эту работу взяли.

Время уже было за полночь, и они пошли спать.

Но от перевозбуждения сон не шёл, и они, счастливые, занялись страстной любовью, как когда-то до рождения дочери.

А затем, крепко обнявшись, заснули сладким сном.

Наутро Иван не мог дождаться, когда закончится завтрак, чтобы скорее отправиться к дровосекам.

Как только все поели, он чмокнул своих любимых и побежал в лес.

Найдя дровосеков, он снова подошёл к тому же мужчине, с которым разговаривал вчера.

Мужчина узнал его и сказал, что купец решил взять его на пробный срок: если будет справляться с работой, оставят на постоянку.

– Завтра с раннего утра ждём тебя на работу, – сказал дровосек.

А Иван, счастливый, побежал домой обрадовать Марьюшку.

***

Пробный срок прошёл, и Ивана взяли на весь период работы.

Всю зиму они рубили лес, а весной им предложили выкорчёвывать пни и выравнивать дорогу. Все, конечно, с радостью согласились – ведь им опять предложили хорошую оплату.

Всю зиму Иван притаскивал домой брёвна, отбирая только лиственницу, и к весне у дома накопилось большое количество ровных, обтёсанных брёвен.

Марья всё это время ничего не спрашивала, но весной не удержалась:

– Иванушка, зачем ты столько брёвен натаскал? Ведь лиственница горит плохо, да и тепла мало даёт.

Иван улыбнулся ей и ответил:

– Любимая, ты что, не заметила, что Федотке люлька уже маловата? Да и скамейки у нас совсем прохудились. Хочу попробовать сам мебель мастерить, есть у меня кое-какие задумки. Вот только работу закончим – сразу и начну.

Последнее время Марья только удивлялась: откуда у мужа такая жилка появилась?

И деньги начал зарабатывать, и мастерить что-то хочет научиться…

Раньше за ним такого не наблюдалось.

Но больше всего её радовало то, что муж теперь всегда весёлый и радостный, несмотря на то, что очень устаёт на работе.

Да ещё и по дому помогает: и дрова наколет, и печь растопит, и воды наносит на целый день, когда у неё стирка намечается.

Унылость его будто растворилась.

Смотреть на него теперь одно удовольствие!

Даже внешне каким-то другим стал, возмужал, что ли…

Марья на мужа прям налюбоваться не могла – ещё лучше стал, чем до свадьбы.

***

Вот и закончилась весна, работа была сделана.

Дорога получилась хорошая, и купец, довольный результатом, выплатил им с лихвой все заработанные деньги.

Иван принёс их домой и убрал в кубышку, где уже лежали деньги за рубку леса.

Осенью они с Марьюшкой и детьми поедут на ярмарку, покупать себе и детям обновки.

Наступило лето, и Марья всё чаще замечала, что муж что-то палочкой на земле рисует, а потом идёт и что-то вырубает из приволоченных брёвен.

Она никогда с вопросами к мужу не лезла – захочет, сам расскажет и покажет.

И вот в один из солнечных дней вышли они после завтрака на улицу, а там, у самого порога, стоит детская кроватка.

Да с такими резными спинками!

Звери на них вырезаны – будто живые!

Глаза не оторвать.

Иван стоит, улыбается:

– Ну, сын, принимай работу! Эта кроватка для тебя.