Любовь в Сочи, мопс и белые ночи

“Чем меньше удобств, тем меньше потребностей, а чем меньше потребностей, тем человек счастливее.”

Жюль Верн, “Дети капитана Гранта”

Пролог

Девчонка орала так, что у меня заложило уши.

И в какой-то момент, глядя на ее напряженную спину, на пульсирующую на шее голубую жилку, на то, как она нервно кусает бледные губы, я подумал, что перестарался. Что был неправ, когда давил на нее, заставляя прочувствовать и полюбить то, что любил сам.

Мы прошли порог легко, обойдя по краю опасные моменты. Шумела река, ледяные брызги били в лицо, ребята на берегу кричали что-то, подбадривая свою подругу. Причаливая, я думал, что увижу слезы в ее глазах, и даже мысленно подобрался, готовый к истерике. Но ее не последовало.

Алиса выбралась на берег, запыхавшаяся и румяная. Ее слегка потряхивало от пережитого приключения и адреналина, глаза блестели, а дыхание сбилось.

Я молча ждал, удерживая ее руку в своей, боялся спугнуть крошечный, еще только зарождающийся огонек того, что скучные люди зовут безбашенностью и дурью.

Плохо понимая, что я делаю, я поднес к губам ее ледяную ладошку и поцеловал, коснулся губами каждого пальчика, подул, согревая своим дыханием.

Алиса резко вздохнула, но руки не отняла. Не смея поднять на нее взгляд, забив на то, что на нас все смотрят, я потянул ее на себя и обнял за плечи, в душе проклиная спасательные жилеты, из-за которых приходилось соблюдать дистанцию. Я хотел прижать ее к себе, встряхнуть, заставить сказать хотя бы слово.

Злость, слезы, обвинения и страх – я был готов ко всему, только не к этой дрожащей покорности. От мысли, что я мог ее напугать, внезапно пересохло во рту, а сердце ушло в пятки.

И вот в тот момент, когда я уже был готов сдаться и умолять девушку о прощении, одновременно отбиваясь от нападок разъяренной Кати, Алиса подняла на меня немного шальные от адреналина глаза и прошептала:

– Еще…

Я засмеялся и подхватил ее под мышки, закружил, не обращая внимания на скользкие камни под ногами, на неудобные спасжилеты, улюлюканья парней и лай чудовища. И Алиса хохотала вместе со мной до тех пор, пока я не поставил ее на землю и неуклюже попытался прижать девушку к себе.

Только тогда она отпрянула и внезапно стала неприступной. Я позволил себе легкую ухмылку, специально игнорируя ее смятение, и протянул весло.

Произнес хрипло:

– Ваше желание – для меня закон.

Она покраснела до кончиков волос. И снова закусила в смятении нижнюю губу. Тогда я не удержался и протянул руку, осторожно стирая с девичьей щеки речные брызги.

А может это были слезы.

Глава первая

Алиса

– Алиса! Мы так точно опоздаем! Поезд через два часа! – напомнила Ева и сердито уставилась на гору вещей, возвышающуюся на моей кровати.

– И что ты предлагаешь? – раздраженно спросила я, разглядывая в зеркале свое отражение.

Платье лимонного цвета в крупный белый горох смотрелось на мне изумительно. Не хватало только соломенной шляпки с широкими полями.

Я открыла дверцу шкафа, намереваясь отыскать пропажу, но Ева захлопнула ее прямо перед моим носом и рявкнула:

– Достаточно!

Я обиженно надула губы, скрестила руки на груди и уставилась на подругу.

– Алиса! Мы идем в поход! Какая шляпка! – возмутилась она.

– Соломенная! С полями! От солнца!

– В Карелии нет солнца, – с сомнением проговорила Ева.

– Ты уверена? – на всякий случай уточнила я.

– Не совсем…

– Значит, берем! – победно провозгласила я и аккуратно положила ее на край кровати, туда, где сиротливо ютились несколько футболок, велосипедки и костюм из неопрена. Последний внушал мне особенный ужас.

– Берем, – смирилась Ева. – Алиса, давай дальше по списку. Мы не может тащить с собой ничего лишнего.

– Кто вообще придумал этот дурацкий поход? – пробормотала я, с сожалением убирая в шкаф новенькое платье. – Ну почему Аньке приспичило избавляться от несчастной любви именно в Карелии, а не в Сочи, например? И зачем нужно было тащить нас собой?

– Алиса! Поезд! – прервала мои горькие причитания подруга и протянула мне список. – У тебя осталось полчаса на сборы!

– Флисовые или шерстяные спортивные штаны для сна и стоянки, – прочитала я. – Флиска или свитер потоньше, толстый свитер с горлом, спортивная куртка или ветровка… Ева! Скажи мне, что это просто страшный сон!

– Ничто не лечит душевные раны так хорошо, как приключения! – заметила подруга. – Ты только представь: быстрая река, оглушающая тишина, только глухие удары весел по воде. Белые ночи, туман на рассвете, песни у костра…

– Море, Ева! Море лечит душевные раны, а не укусы карельских комаров и отсутствие горячей воды!

– На море ты была тысячу раз, Алис. И в августе поедешь снова. Ну неужели тебе не интересно? Хоть чуть-чуть!

Интересно мне было. Поэтому я тяжело вздохнула и подняла с пола новенький, купленный именно для этого похода рюкзак и принялась запихивать в него одобренные подругой вещи, к которым добавилась теплая куртка, сменные кеды, пара шерстяных колючих носков и белоснежное бикини. Глядя на него, Ева оценивающе поцокала языком и протянула мне розовые кроксы и яркий дождевик в тон.

– А другого цвета не было? – спросила я, обреченно рассматривая подарок.

– Себе я взяла синие, – призналась подруга. – Но знаешь, случись что на воде, и тебя будет легче опознать. Все же советуют одевать в лес яркие цвета.

– Я начинаю подозревать, что эта сумасшедшая идея со сплавом по реке принадлежит не Аньке, а тебе, дорогая!

– Время, Алиса, время! – напомнила подруга. – А то Аня рискует оказаться в Петрозаводске без нас. Я вызываю такси!

И все-таки мы опоздали.

Почти.

Когда провожающих попросили покинуть поезд, мы на всех парах неслись по перрону вдоль двухэтажного состава. Анька стояла у входа в тринадцатый вагон. Завидев нас, подруга радостно помахала рукой и что-то сказала проводнику. Мы добежали. Ева показала свой паспорт. Проводник сверился со списком, помог Еве подняться и повернулся ко мне. Но в тот же момент ветер сорвал с моей головы соломенную шляпу. От неожиданности я резко обернулась, огромный рюкзак за спиной тут же перевесил, и я непременно упала бы, но незнакомый парень в последний момент успел поддержать меня под локоть.

– Благодарю, – смущенно произнесла я, поправила перехватившую горло тесьму, удерживающую шляпу, и поспешила к проводнику, протягивая свой паспорт.

– Третье купе, место десять, – сообщил тот, посмотрев в планшет. – Приятного путешествия, Алиса Владимировна.

– Спасибо, – сказала я, а когда поезд тронулся, победно улыбнулась поджидавшим меня в тамбуре подругам. – Вот видишь, Ева! Успели! А могли бы еще и кофе выпить!

– Какой кофе на ночь глядя, Алиса! – возмутилась Аня. – У нас завтра сложный день.

В притворном бессилии я развела руками и протиснулась в заваленное рюкзаками купе.

Девчонки последовали моему примеру.

Нас свел вместе филологический факультет одного из старейших университетов Москвы. Сейчас, когда три года учебы уже остались позади, мы могли с гордостью сказать, что прошли вместе огонь, воду и медные трубы. А также бессонные ночи во время сессий, слезы, несправедливость преподов по философии и несданные вовремя курсовые. Впереди был последний рывок перед началом действительно взрослой жизни, и хотелось, чтобы это лето осталось в нашей памяти навсегда.

Ева Маркова была самой старшей из нас и самой рассудительной. Высокая, стройная, тонкая в кости блондинка при первом знакомстве создавала обманчивое впечатление хрупкости и мягкости. Ева во всем умела находить плюсы и считала уныние самым страшным из грехов. Единственная и долгожданная дочь уже немолодых родителей, она всегда была внимательна, собрана и пунктуальна. И именно Еву несданный вовремя зачет мог легко привести к опасной для окружающих тревожности, за которой неминуемо наступал локальный апокалипсис.

Анька Киреева была ее полной противоположностью. Благодаря невысокому росту и короткой стрижке издалека ее можно было принять за мальчишку. В ее темных волосах причудливо переплетались розовые и голубые пряди, а тонкие запястья обычно были увиты широкими браслетами из кожи и камней. Взрывная, эмоциональная, ранимая Аня малейшую неудачу в виде пролитого капучино воспринимала как конец света и так же быстро забывала любые трудности.

Именно поэтому у меня были все причины полагать, что завтра утром она уже и не вспомнит о ненавистном Димке, неделю назад сломавшим ей жизнь.

В купе постучали. Ева осторожно сдвинула в сторону дверь, за которой оказался подхвативший меня на платформе парень.

– Привет, девчонки! – весело поздоровался он.

Ева скривилась от подобного панибратства и сдержанно кивнула. Аня же радостно воскликнула:

– Привет, незнакомец!

– Добрый вечер, – произнесла я и смутилась.

– Михаил, – представился парень. – И вот эта полка, кажется, моя.

Мы с Евой переглянулись, синхронно кивнули и представились.

– А это Аня, – добавила я, с интересом наблюдая, как подруга пытается запихнуть свой рюкзак под нижнюю полку.

Места в темном купе не осталось от слова совсем.

– А давайте я вам помогу рюкзаки убрать? – предложил наш новый попутчик.

– Было бы неплохо, – согласилась за всех Ева.

Стоило нам разместиться, как в купе постучал и тут же вошел проводник. Он еще раз проверил паспорта, напомнил, что в Петрозаводск поезд прибывает рано утром, и предложил чай, от которого отказалась только Ева.

– Неужели в поход? – спустя некоторое время спросил Михаил, задумчиво помешивая в стакане чай.

Мы с девчонками сидели напротив и не спускали с нашего попутчика любопытных взглядов.

– В поход, – подтвердила Анька.

– А куда идете, если не секрет?

– А если секрет? – усмехнулась Аня.

Парень ей явно нравился, хотя она тщательно это скрывала.

Он был немного старше нас. Высокий рослый блондин с доброй открытой улыбкой и ямочками на щеках. А в его ярко-голубых глазах горел интерес ко всему на свете – от книги, которую читала (а скорее делала вид, что читает) Ева до потухшей лампочки в изголовье нижней полки.

– Боитесь, что отправлюсь за вами следом? – Миша лукаво улыбнулся и осторожно, словно боялся обжечься, сделал первый глоток. Поезд тряхнуло, и он поторопился поставить стакан стол. – Что, правда не расскажете?

– У нас запланирован недельный сплав по реке, – сказала Ева и излишне громко захлопнула книгу.

От неожиданности парень вздрогнул, но тут же спросил:

– А старт завтра от базы отдыха “Медвежий угол”?

– Ага, – ошарашено протянула Анька, и я почти физически ощутила, как в ее голове проносятся картины совместного отдыха с Михаилом. – Вот это совпадение! А ты один? В смысле… Ну, ты понял!

– Я с друзьями, но они едут из Питера, на машине.

– А ты москвич? – уточнила Ева.

– Наполовину. Мама из Питера, отец из Москвы. А я еще не определился. Ездил вот на собеседование, от результата будет зависеть, куда буду поступать в аспирантуру.

– Да? А какая специальность? – живо откликнулась Анька и тут же испуганно зажала рукой рот, когда Ева слегка толкнула ее локтем под ребра. – Ой, прости, пожалуйста! Но я правда очень любопытная.

– И при этом не хотела рассказывать мне ваш маршрут! – мстительно напомнил Миша. – Я политолог, специализируюсь на странах востока.

– Никогда бы не подумала, – заметила Ева. – А в походы давно ходишь?

– Давно, но нечасто, к сожалению. Точнее, не выбирался со школы. Во время учебы в университете было не до этого. Только однажды провел летнюю практику в экспедиции в Крыму.

– А почему Карелия? – спросила я.

– Мы с ребятами встречали Новый год в “Медвежьем углу”. Знаете, девчонки, это то место, куда хочется возвращаться! – мечтательно протянул Миша.

И мне почему-то сразу захотелось там оказаться.

Вагон постепенно затихал, пассажиры готовились ко сну. Разговор сам собой сошел на нет. Аня украдкой зевнула и по-детски потерла глаза.

– Я, пожалуй, пойду пройдусь на сон грядущий, – сказал Миша и поднялся. – А вы пока устраивайтесь.

Когда он вышел из купе, осторожно прикрыв за собой дверь, Аня еле сумела сдержать восторженный писк. Ева осуждающе покачала головой. А я была уверена, что очень скоро негодяй Дима будет забыт окончательно и бесповоротно.

Ближе к полуночи мы, наконец, устроились на своих местах, и Ева выключила свет. Миши все еще не было. Мерно стучали колеса, надо мной тихо сопела Анька. Ева спала, отвернувшись к стене. Я осторожно, стараясь не шуметь, потянулась за телефоном. Связи не было. Я обещала маме, что напишу, как только мы приедем в Петрозаводск. Сейчас она жила на даче вместе с моим младшим братом, бабушкой и парой мелких племянников. Я пролистала несколько фото в телефоне и вдруг отчаянно захотела оказаться рядом с мамой. Неделя в лесу, с чужими людьми пугала. Особенно сейчас, среди ночи.

Чтобы успокоить разыгравшееся воображение, я открыла файл с туристической программой и погрузилась в чтение.

Согласно плану, утром нас должны были встретить на вокзале и доставить на базу экстремального отдыха “Медвежий угол”. Накормить вкусным завтраком, выдать снаряжение и провести инструктаж по технике безопасности. А потом отвезти к начальной точке нашего маршрута.

Тихо скрипнув, в сторону отъехала дверь, и в купе осторожно протиснулся Михаил.

– Не спишь? – прошептал он.

– Ага…

– Попробуй все-таки уснуть. А то завтра не хватит сил. А я уверен, они тебе непременно понадобятся.

С этими словами парень легко забрался на верхнюю полку и вытянулся на спине, закинув за голову руку.

Пожелал в темноту:

– Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, – ответила я и мгновенно уснула.

Глава вторая

Святослав

В квартире однозначно кто-то был. Я понял это сразу, как только переступил порог. В небольшой прихожей явственно слышалось странное сопение и осторожный цокот когтей по паркету.

Я щелкнул выключателем и с удивлением уставился на странное существо, которое, увидев меня, недовольно оскалилось и зарычало. Существо было небольшого размера и покрыто иссиня-черной шерстью, а на приплюснутой морде блестели бусинки-глаза. Я присел на корточки и протянул к нему руку. Странное создание предупреждающе зарычало и даже клацнуло зубами, видимо, для усиления эффекта.

– Катя, кто это? – тихо спросил я подругу, которая зашла в квартиру следом.

– Это Тот-кого-нельзя-называть, Свят! – так же шепотом ответила она.

– Что?

– Волан-де-Морт1! – зловеще произнесла Катя мне на ухо. Я даже обернулся к девушке, чтобы понять, шутит она или говорит серьезно, а странное наглое создание тут же воспользовалось моментом и вцепилось мне в ладонь острыми зубами.

– Ай, – завопил я и дернул рукой, поднимая весь этот ужас в воздух. – Это пиранья, Катя!

Катька устало закатила глаза и подхватила болтающегося в воздухе пса под живот. Волан-де-морт напоследок клацнул зубами и вдруг оглушительно чихнул, всем своим видом демонстрируя негодование.

Я показательно подул на пострадавшую руку и, ткнув в кусачее существо пальцем, спросил:

– Что оно делает в моей квартире, Катерина?

– Это он, Святик! – девушка прижала вырывающегося и рычащего пса к груди и защебетала противным голосом: – Да, мой сладкий? Мой хороший мальчик! Опять этот ужасный человек тебя обидел! Его зовут Воланчик, если ты забыл!

– Я отлично помню, как зовут этот кошмар! Но что этот чихуахуа делает в моей квартире?

– Мопс… Это мопсик, Свят!

– Да хоть немецкий дог! – взорвался я.

– А вот и не правда, немецкому догу ты бы был рад, Ремизов! – заметила Катя и наконец отпустила пса на пол.

– Кать, я последний раз спрашиваю… Каким образом собака моей матери оказалась здесь, если завтра мы с тобой должны быть в “Медвежьем углу”?

– Альбина Сергеевна была уверена, что ты не согласишься присмотреть за Воланчиком, Святик…

– Я не согласен. Звони ей, пусть забирает.

– Это невозможно, – ответила Катя и задумчиво посмотрела куда-то за мою спину. – Она уже на пути в Стамбул.

Я чертыхнулся сквозь зубы, разулся и прошел на кухню. С сомнением посмотрел на банку растворимого кофе, сдался и поставил на плиту чайник. Слегка потянуло газом, и я открыл форточку.

Под ногами запыхтел мопс, я сгреб его за шкирку и прижал к себе. Пес затих, вместе со мной уставившись в окно.

Несмотря на то, что время приближалось к полуночи, на улице было светло. Конец июня – время белых ночей. После жаркого яркого Сочи Питер встретил меня прохладным ветром и легким дождем. Почти пятичасовой перелет дался мне нелегко, к тому же в Адлере рейс задержали, и я был на ногах уже почти сутки. Катерина приехала на пару дней из Петрозаводска, чтобы встретить меня и докупить кое-что из оборудования для предстоящего сплава, который стартовал под моим руководством уже послезавтра утром из “Медвежьего угла”.

Частично база отдыха в глухом карельском лесу принадлежал мне, частично местной девчонке Зое Воронцовой. Последний раз я был там на майские праздники. Дела у ребят действительно шли неплохо. Управляющий Даня Царевич, сын моего старого знакомого, весьма успешно справлялся с текучкой. Сказывалось воспитание. Девчонка тоже была не промах, вокруг ребят собралась отличная команда, и я был уверен, что этот сезон станет для “Медвежьего угла” мега удачным. Но все равно не смог отказать себе в маленьком удовольствии поучаствовать в общем деле. Сплавы я любил еще с детства. Экстремальные – особенно.

Засвистел чайник. Воланчик чихнул, но слезать на пол отказался. Поддерживая пса под горячий живот одной рукой, второй я насыпал в кружку две ложки кофе, одну сахара и залил кипятком.

– Ремизов, ты вообще спать собираешься? – возмутилась Катя, тут же влетевшая на кухню. – Нам выезжать через пять часов! А ты кофе пить решил?

Моя боевая подруга Катерина Шарапова из тех девчонок, что готовы встречать рассвет на вершине горы, ехать за северным сиянием на край света и в состоянии разбить лагерь на пятачке в один квадратный метр за две минуты и в кромешной темноте. Им не страшны сугробы, морозы, ледяные реки, длительные перелеты и неподъемные рюкзаки. Но они могут растаять при виде котенка. Или вот мопса. Высокая, крепкая, с короткой розовой стрижкой (кажется, такие называются пикси) Катька с первого взгляда могла показаться легкомысленной и вообще не от мира сего. Но на самом деле надежнее ее напарника не сыскать.

– Дай мне пару часов, и я буду в кондиции, Кать, – попросил я и устало потер переносицу.

– Ремизов, не сходи с ума! До базы я тебя довезу, без проблем. Но спать все-таки нужно. Вылей эту гадость и марш в постель! От тебя зависят люди, Свят!

У меня на руках заурчал Воланчик.

Я потрепал пса за ухом и передал с рук на руки подруге. Налил в стакан воды и осушил одним глотком.

– Хорошо, уговорила. Я в душ и спать. Но Кать, что мы будем делать с этой псиной?

– Оставим Зое, – беззаботно ответила девушка. – У нее двадцать собак. Еще одного она и не заметит.

– Только это не собака, а избалованное чудовище, – пробормотал я и отправился в ванную.

Всю дорогу до “Медвежьего угла” я бессовестно проспал на заднем сиденье видавшего виды пикапа. Катя вела машину ровно, и мы с чудовищем дрыхли в обнимку под мерное звучание Nirvana. Кажется, мне даже что-то снилось – горы, а может быть, и море, – я точно не помню, а потом автомобиль резко занесло, сонный Воланчик скатился на пол и начал жаловаться, а Катька выдала нецензурную конструкцию, ударила ладонью по клаксону и остановилась. Я сел, тряхнул головой, прогоняя остатки сна, и огляделся. В то же мгновение дверь справа от меня открылась, и машину влетел перепачканный в грязи с ног до головы хаски. Матушкин мопс залился лаем, и хаски удивленно уставился на него разноцветными глазами.

– Сильвер! Нельзя! – рявкнули снаружи, и хаски замер, продолжая предупреждающе скалиться. Воланчик тявкнул особенно громко и затих.

– Хороший мальчик! – похвалил я. – И собачка у тебя послушная, Даня. А теперь позови Сильву, пожалуйста, а то мы с мопсиком боимся. Очень боимся, Даня! Так боимся, что тебе придется просить Костю отогнать машину на химчистку.

Заглянув в салон с другой стороны, Даниил Царевич расплылся в радостной улыбке.

– Добро пожаловать в “Медвежий угол”! – проговорил он и добавил ехидно: – Без обид, Ремизов, но выглядишь ты паршиво.

– Завтра будет как огурчик! – встряла Катя. – Баня, уха, свежий воздух, здоровый сон. Не то, что ваш пыльный Сочи, Святослав Михайлович.

Сильвер тем временем вылез из машины и послушно застыл у ног хозяина. Я подхватил Воланчика и осторожно поставил на землю. Мопс недоверчиво переступил с одной лапы на другую, словно удивляясь отсутствию асфальта, чихнул и смешно засеменил в сторону невысокой ограды. В “Медвежьем углу” недавно прошел ливень. Пахло хвоей, смолой и быстрой рекой. Где-то внизу шумела вода. Я сладко потянулся, подставляя лицо мелким каплям, падающим с деревьев. От большого дома, на крыльце которого стояла, улыбаясь, Зоя, меня отделяла огромная лужа.

– Привет! – сказал я и помахал Воронцовой рукой.

– Привет! – ответила девушка. – Кого это вы с Катей к нам привезли?

– Это милейшее создание по имени Волан-де-Морт ищет временное пристанище… – жизнерадостно произнес я, одновременно форсируя лужу. – А я смотрю, Зой, в “Медвежьем углу” ничего не меняется… Дождь, грязь и недовольный Царевич!

Зоя засмеялась и, позволив себя обнять, уткнулась носом мне в ключицу. Я крепче прижал девушку к себе.

– Почему это недовольный?! – возмутился Даня. – И вообще, Ремизов, прочь свои ручищи…

Договорить он не успел.

Воланчик, до сих пор с некоторой опаской обнюхивающий незнакомую территорию, вдруг пронзительно зарычал. Короткая темная шерсть на загривке встала дыбом, в бусинах-глазах полыхнул огонь. Сильвер с удивлением смотрел на него, склонив голову на бок.

– Что за… – пробормотал я и уже собрался идти спасать верного маменькиного пса, когда Зоя потянула меня за рукав и кивнула в сторону крыльца, на широких перилах которого устроился толстый рыжий кот.

Кот с нескрываемым раздражением смотрел на мопса, мопс лаял, пытаясь дотянуться до кота.

В конце концов коту надоел странный гость, и он легко спрыгнул на землю с другой стороны крыльца и шмыгнул в лес.

Прежде, чем я успел вымолвить хотя бы слово, Воланчик с громким лаем бросился за ним. Хаски, до сих пор покорно сидевший у ног хозяина, не выдержал и помчался следом.

– Сильвер! – рявкнул Даня.

– Воланчик! – заорала Катька.

Но все было зря.

Я устало прикрыл глаза.

Зоя зафыркала, стараясь сдержать смех.

И тогда “Медвежий угол” наполнил многоголосый хор хаски.

– Кажется, я знаю, куда они побежали, – заметила Воронцова и расхохоталась. – Не переживай, Свят. Твой пес вряд ли пролезет в клетку, хотя…

В вольер к двум белоснежным братьям-красавцам мопсик, в отличие от кота, проникнуть не смог. Но деревянный забор Воланчик преодолел без труда, и теперь бегал кругами во дворе питомника.

Кот самозабвенно вылизывал себя и делал вид, что ничего не происходит.

Воланчик требовал вернуть его добычу.

Хаски выли.

– Дурдом, – проговорил Даня и задумчиво почесал заросший подбородок. – Они не замолчат, пока Рыжик не уйдет.

– А Рыжик не уйдет, пока мы не уйдем, – добавила Зоя. – Святик, забирай своего зверя, я за котом.

Зверь забираться не хотел.

Я и поймать его смог далеко не с первого раза.

Мопс по имени Волан-де-Морт оказался на редкость упрям и свободолюбив. К тому же совершенно не приучен ни к каким командам.

Царевич изо всех сил старался не ржать.

Зоя с трудом сдерживала улыбку, пока я бегал по усыпанному опилками двору, пытаясь загнать вредного пса в угол. Помог мне, как ни странно, Рыжик. Испугавшись неизвестно чего, кот с громким визгом взвился под потолок и повис на клетке, пытаясь выбраться наружу. Воланчик рванул ему наперерез и тут же врезался в меня. Я привычно перехватил его за шкирку и слегка встряхнул, призывая к порядку. Мопс недовольно запыхтел.

– Так и будешь таскать его на руках, Свят? – спросила Зоя.

– От греха подальше, – буркнул я и направился к выходу. – Это какой-то кошмар!

Все это время Сильвер терпеливо ждал нас, привязанный за воротами. Когда Зоя открывала калитку, он сделал отчаянную попытку пробиться к своим, но не вышло. Теперь же он встречал нас с Воланчиком возмущенным рыком.

– Ну вот и что ты натворил, приятель? – спросил я мопса. – Тебе здесь жить, а ведешь себя, как… – Я не смог подобрать приличного слова и запнулся. За спиной послышался взрыв хохота. – Ничего смешного не вижу! Я завтра в поход уйду. А с ним что делать?

Судя по воцарившейся тишине, никто не знал, что делать с мопсиком по имени Волан-де-Морт.

Глава третья

Святослав

Всю ночь мне снились кошмары, потому что чудовище по имени Воланчик беззастенчиво устроилось на моей груди. Мопс был тяжелым, теплым, а еще громко храпел, но, к своему ужасу, я начал понимать, почему моя маменька считает его милым.

Ремизов, кажется, это называется старость!

В шесть утра привычно зазвонил будильник. Я открыл глаза и несколько минут лежал, уставившись в потолок. До приезда участников сплава оставалось не больше трех часов, а дел было невпроворот.

Мопс недовольно засопел, когда я переложил его на одеяло, но проснуться не соизволил. А я всегда думал, что любой уважающий себя пес считает своим долгом вскочить раньше хозяина!

Контрастный душ взбодрил, и я с сожалением подумал, что в ближайшие несколько дней о горячей воде придется забыть. Воланчик безмятежно спал на моей кровати, и я решил отправиться за кофе, а уже потом принудительно вывести его на прогулку.

Утренний лес застыл в звенящей тишине. Гости спали, и даже со стороны питомника не было слышно ни звука. Я вдохнул насыщенный хвоей терпкий воздух и прикрыл глаза. Утренняя прохлада приятно бодрила, я чувствовал себя полностью отдохнувшим и готовым к взятию новых вершин.

Любой поход, а тем более сплав, в незнакомой компании – это всегда риск. У тебя есть крайне ограниченное количество времени на то, чтобы узнать и понять людей. И сделать так, чтобы в экстремальной ситуации они стали опорой друг другу. Экстрим – будь то байдарки, снегоходы или горные походы – это всегда адреналин, риск и свобода выбора. Только от этого выбора не должны зависеть жизни других людей.

– Привет! – Катька возвращалась с пробежки. Она остановилась напротив моего крыльца, сделала несколько махов руками и только потом чуть сбившимся голосом спросила: – Не спится?

– Привет! – ответил я. – Как настроение?

– Бодрое, – усмехнулась подруга и отрапортовала: – Иван с Костей уже уехали на вокзал, ребят из Питера ждем после восьми. Алена с Темкой с рассвета на кухне, Зоя с Даней час назад как вернулись из ночной.

– Шарапова, а здесь вообще люди спят?

– Очень смешно, Святик! У тебя осталось около часа свободного времени, кстати.

– И я даже знаю, на что его потрачу! У Алены всегда изумительный кофе.

– Мозгодробительный, – фыркнула Катя. – Все, Ремизов. Я собираться. В девять общий сбор.

– Есть, мой капитан! – ответил я и послал девчонке воздушный поцелуй. Она почему-то покраснела и рванула в сторону своего домика.

Прежде, чем идти на кухню за кофе, я вернулся в дом за телефоном, и это стало моей ошибкой. Воланчик встретил меня презрительным взглядом бусинок-глаз и недовольным ворчанием.

– Проснулся? – спросил я пса. – Ну значит идем за кофе вместе, а потом уже гулять, чудовище мое!

Парней было трое. Хотя я точно помнил, что тур бронировали на четверых. Я уже прикинул, что по байдаркам их рассажу к девчонкам. Девчонок, согласно списку, который только вчера Катька соизволила кинуть мне на почту, было три. И вот эта троица беспокоила меня особенно сильно. Судя по возрасту – студентки, а от них можно ожидать все что угодно. Лишь бы не медуниверситет! С этими вообще обычно беда.

– А где еще одного забыли? – спросил я у Шараповой шепотом.

– Едет поездом из Москвы, – так же шепотом ответила Катя, продолжая радушно улыбаться. – Ваня в курсе.

То, что Ваня в курсе, это хорошо. Никого в Петрозаводске не забудем.

– А мест всем хватит? – не унимался я.

– Ремизов, угомонись, – фыркнула Катя. – Вот приехал бы на день раньше, и сам бы всех встретил, и мопсика маме вернул.

– Все-таки злая ты, Шарапова. И злопамятная.

Словно подтверждая мои слова Воланчик в эко-хижине затявкал и осуждающе посмотрел на нас через прозрачную дверь. После весьма продолжительной прогулки я отвел его в свое временное пристанище. Чудовище съело полную миску сухого корма, получило на десерт сушеные свиные ушки и проводило меня сытым сонным взглядом. И сейчас Воланчик должен был спать крепким сном счастливой собаки, а не истошно лаять, требуя свободы.

Парни тем временем споро разгрузили машину, свалив походные рюкзаки в кучу на деревянном настиле перед большим домом, и один из них (самый шумный) спросил:

– А машину где лучше оставить?

– Нужно проехать чуть вперед, и там будет парковка, – ответила Катя. – А остальные могут подождать здесь или пройти в большом дом. Меня зовут Катя, и я один из ваших инструкторов. А это Святослав, – Катька показала на меня. – И он наш капитан.

– Всем привет! – поздоровался я. – Добро пожаловать в "Медвежий угол".

Парням было от силы лет двадцать пять. Выглядели они вполне адекватно. Легкие спортивные костюмы, неброские, но практичные. Качественная обувь.

– Федор, – представился тот, что повыше, и мне протянул руку. – Рад знакомству.

– Взаимно, – ответил я.

Узкий в кости, долговязый брюнет с аккуратной стрижкой. На носу очки в тонкой металлической оправе, обручальное кольцо на безымянном пальце.

Серьезный парень, к тому же уже семейный, такие редко преподносят сюрпризы.

Редко, но метко – подумалось некстати, и я поставил мысленную галочку присмотреться к нему получше.

– А я Саша, – сказал второй, крепкий парень среднего роста с коротким ежиком светлых волос. – Тот, который Киреев. А машину ставить уехал другой Саша… – Парень осекся, услышав протяжный жалобный вой, раздавшийся из эко-хижины. – Это хаски? – спросил он. – У вас же здесь питомник. А мы успеем, если…

Ууууу…

Воланчик разошелся не на шутку.

– Это не хаски, – ответила Катя, тщетно пытаясь скрыть улыбку. – Но к ним вы конечно же можете сходить, пока собирается группа. Я предупрежу Зою.

Саша рассеянно кивнул. Со стороны парковки показался второй Саша. Вероятно именно он спугнул кота, дремавшего на скамье у большого дома. Рыжик проснулся и решил выяснить, что же случилось с чудовищем. Наглый кот в два прыжка оказался на крыльце эко-хижины. Воланчик, увидевший его сквозь прозрачную дверь, тут же прекратил выть и залился рассерженным лаем, на который немедленно откликнулся обитающий по-соседству в домике охотника Сильвер.

Лохматые парни в вольерах конечно же подхватили призыв за своим вожаком, и не прошло и минуты, как весь "Медвежий угол" потонул в пронзительном волчьем вое, от которого даже у меня по коже побежали мурашки.

Из большого дома выбежала рассерженная Зоя. Увидев гостей, она притормозила, вежливо поздоровалась и только потом набросилась на меня:

– Свят, что ты сделал с собакой?

– С какой собакой? – уточнил я.

– Со своей собакой!

– У меня нет собаки, Зоя!

– Ремизов! – рявкнула Воронцова так, что я тут же проникся искренним сочувствием и к Дане, и к хаски.

– Воланчик не хочет сидеть дома один, – признался я и развел руками. Мол, смотри, Зоя, я хороший мальчик! Это вообще не я…

Парни наблюдали за нами с нескрываемым интересом.

– Кстати, Зоя, солнце мое! Молодые люди как раз интересовались твоими собачками! Покажешь им питомник, пока мы ждем остальную группу?

– Конечно! – Зоя широко улыбнулась. – Но сначала, Святик, сделай так, чтобы Воланчик прекратил жаловаться на жизнь!

– Это как?

– Это твоя собака, Ремизов!

– Зоя, он не хочет сидеть взаперти!

– Тогда выпусти его!

– И он сведет с ума хаски!

– Возьми его на поводок!

Мы с Катей переглянулись и повторили хором:

– На поводок?

– У твоей собаки нет поводка? – уточнила Зоя.

– У меня нет собаки! – рявкнул я.

– Ребят, прошу извинить нас. – Катя приветливо улыбнулась. – Просто вчера у Святослава внезапно появился мопс, который не терпит одиночества. Но мы пытаемся решить эту проблему.

– Мопсы прикольные, – сказал Саша, тот который второй. – Я Александр.

– Рад знакомству, – ответил я. – Святослав, а это Катя и Зоя.

– Предлагаю пройти в большой дом и выпить кофе, например. А потом навестить хаски, – сказала Воронцова и добавила строго: – Свят, отдай Воланчика Дане. Возможно, ему понравится в обществе Сильвера.

– Возможно, – согласился я и покорно направился к эко-хижине. – Кать, позови, как Иван объявится. Я буду в гараже.

– Окей… Так, ребята, а мы с вами идем пить кофе и оформлять кое-какие документы. Вещи можно оставить здесь, дождя не предвидится.

Стоило мне взять чудовище на руки, как он тут же затих и даже попытался благодарно лизнуть меня в щеку. От поцелуя я увернулся, но уютно устроившийся на моих руках мопс вызывал странные чувства. Я почесал чудовищу пузо, и мы отправились в гости к Дане.

Даня встретил нас хмурым взглядом. Но с дивана в гостиной не поднялся. Сильвер же наоборот кинулся ко мне в надежде обнюхать чудовище. Я погладил хаски за ушами и присел на корточки, предлагая псам познакомиться поближе. Знакомиться псы не желали.

Воланчик предупреждающе зарычал, Сильвер презрительно фыркнул и на всякий случай отошел подальше. Сразу видно, Данино воспитание.

– Царевич, подъем! Зоя сказала, что ты совершенно свободен и можешь присмотреть за моим чудовищем.

– Твое чудовище, ты и смотри, – заметил Даня. – А у меня свое есть. Гулять с ним нужно, играть опять же…

– Дааань… – заныл я. – Ну мне очень нужно! Он дома один воет.

– Я заметил…

– Ну Царевич, ну будь человеком! Посиди с песиком! Меня гости ждут.

Даня ничего не сказал, и я счел это хорошим знаком и осторожно опустил мопса на диван.

Воланчик запыхтел, устраиваясь поудобнее, а потом подлез Дане под руку, требуя почесать. Сильвер недовольно заскулил, смирился и устроился у ног хозяина, бросая на чудовище ревнивые взгляды.

– Ну я пойду? – спросил я, аккуратно отступая к двери.

– Далеко? – Царевич удивленно вскинул бровь.

– Так гости ж… сплав. И все такое.

– Иди, – милостиво разрешил друг, только недолго.

Я решил не уточнять, что значит недолго.

До приезда Ивана с основной частью группы я успел вместе с Катей еще раз проверить все оборудование, второй раз выпить кофе и перехватить пару блинчиков с яблочным джемом на кухне у Артемия и даже спуститься к реке и проверить на воде новую байдарку, на которой планировал идти сам.

Знакомый микроавтобус с символикой "Медвежьего угла" показался на подъездной дороге, когда я поднимался от реки к большому дому. Катя уже вышла на крыльцо встречать гостей, и я прибавил шагу. Но у домика охотника дорогу мне преградил Царевич.

– Мы погуляли, поели и соскучились по папочке! Забирайте! – С этими словами Даня протянул мне поводок, с другой стороны которого я обнаружил счастливое чудовище.

– Ого, поводок! – восхитился я и подхватил мопса на руки, отлично понимая, что он нам не потребуется, но все-таки вежливо ответил: – Спасибо.

– Не за что! – ухмыльнулся Царевич, пронзительно свистнул, заставив вздрогнуть даже Катьку, и направился в сторону питомника. За ним серой тенью скользнул Сильвер.

– Ну что, мальчики, идем знакомиться с нашими подопечными? – спросила Катя и почесала пса за ушами.

– Идем, – согласился я.

– Только, Святик, давай поласковее. Там нежные девушки в группе.

– А зачем им поход? – искренне удивился я.

– Наше дело – провести, а не вопросы задавать! – гаркнула Катька, и мопс испуганно заскулил у меня на руках.

– Вообще-то, мое дело – именно задавать вопросы, Катерина! – строго напомнил я.

– Вот и задай их девушкам, Святослав! Прямо сейчас! Только потом не ной!

– Я и не собирался, – обиженно ответил я и направился к автобусу. Катька тяжело вздохнула и пошла за мной.

Добро пожаловать в “Медвежий угол”, ребята!

Глава четвертая

Алиса

На платформе в Петрозаводске было холодно, суетно и немного нервно. Табличку с надписью “Медвежий угол” держал в руках совсем молодой парень – кудрявый блондин с пронзительными голубыми глазами. Завидев нашу компанию, он радостно замахал рукой и, стоило нам подойти, представился:

– Меня зовут Иван, и с сегодняшнего дня и на ближайшую неделю я ваша единственная надежда, поддержка и опора. Всем привет, ребята! И добро пожаловать в Карелию!

– Что значит “единственная поддержка”? – подозрительно спросила Ева.

– Это значит, что наш идейный предводитель и бессменный капитан команды Святослав – черствый сухарь, не знающий пощады. А милая девушка Екатерина только выглядит как фея, а на самом деле безжалостный тиран.

– Ого-го! Это звучит как вызов! – восхитилась Анька.

– Так точно! – подтвердил Иван и, подмигнув, сказал уже тише: – Но ведь вы приехали в Карелию за приключениями? Гарантирую, это будет незабываемо!

Я поежилась. На улице было прохладно. По платформе гулял порывистый ветер. Дурацкая шляпа – да, я уже осознала, что она дурацкая – болталась за спиной и ужасно мешала.

Миша, видя мои мучения, тихо хмыкнул, но комментировать не стал. Вместо этого он одной рукой приобнял Аню за плечи, отчего та вспыхнула, а другую протянул Ивану и представился:

– Михаил.

– А! Тот самый, что едет отдельно от друзей из Москвы! – обрадовался Иван. – А девушки?

– Аня.

– Ева.

– Алиса, – по очереди представились мы.

Иван что-то отметил в блокноте и, глядя куда-то за наши спины, задумчиво произнес:

– Так, а вот еще наши идут…

Мы оглянулись.

По платформе бодро шагало семейство из четырех человек. Мужчина под шестьдесят, седой, лысоватый и с усами, нес за спиной огромный рюкзак. Рядом с ним бодро вышагивал мальчик лет шести. За спиной у него болтался небольшой рюкзачок, на голове в такт шагам подпрыгивала панама в виде лягушки. Я улыбнулась и сразу перестала чувствовать себя одиноко со своей шляпой.

Женщина лет сорока пяти что-то выговаривала долговязому хмурому подростку, который вряд ли ее слушал и вообще слышал из-за огромных накладных наушников. Иван с нескрываемым интересом следил за их приближением и расплылся в широкой улыбке, стоило им подойти к нашей компании.

– Доброе утро, уважаемые! – произнес он. – Меня зовут Иван, и я один из инструкторов нашего сплава.

– Привет! – ответил мальчик и спросил: – А ты плавать умеешь? Я вот уже умею. Но папа сказал, что мне все равно дадут спасательный жилет!

– Ого! Такой маленький, а уже умеешь плавать! – искренне удивился Иван. – А как тебя зовут?

– Никита! И ничего я не маленький! Мне уже семь исполнилось! Я в школу осенью пойду!

– Никита, твой папа совершенно прав, – ответил Иван, с трудом сдерживая улыбку. – Мы и ему выдадим спасательный жилет, и твоей маме, и брату. И даже я обязательно буду в спасательном жилете. Безопасность – это очень важно!

– И плавать ты умеешь, да? – спросил Никита громким шепотом, и я невольно улыбнулась.

– Умею… – развел руками Иван, явно не желая расстраивать ребенка.

– Эхххх… Вот и Тим тоже умеет…

– Тим – это?

– Тим – это я. Тимофей, – парень поднял руку и даже снял наушники.

– Анатолий Федосеев, – следом за сыновьями представился глава семейства. – Это моя супруга Ирина и наши дети.

Мы назвали свои имена.

Иван поздоровался, опять что-то пометил карандашом в своем блокноте и сказал:

– Друзья, все, кто приехал московским поездом, в сборе. Так что мы можем проследовать к автобусу.

– А сколько всего человек в группе? – спросила Ирина, пока мы шли через здание вокзала к парковке.

– Одиннадцать, включая Никиту. И три инструктора, – ответил Иван.

– А сколько будет байдарок?

– Шесть. Две – трёхместные.

– А я на какой поплыву? – тут же влез Никита.

Мы с Аней обменялись понимающими взглядами. Что такое младшие братья и сестры мы знали отлично.

– А ты поплывешь с мамой и папой, – терпеливо ответил Иван.

– А Тим?

Иван, кажется, смутился, заглянул в свои записи, тяжело вздохнул и все-таки ответил:

– А вот приедем на базу и спросим дядю Святослава. Он нам все расскажет!

– А он откуда знает?

– Он – наш капитан. Он все знает!

– Никита, давай ты немного помолчишь? – предложила Ирина.

Мальчишка обиженно надулся, но больше вопросов не задавал.

На парковке нас уже ждали. Водителя Костю я сначала приняла за великого и ужасного Святослава. Крупный, бородатый, на вид строгий, суровый, он был похож на лесника или охотника. Но все мои опасения тут же рассеялись, когда Константин широко улыбнулся и помог нам с девчонками убрать в багажник рюкзаки.

– Ванька! – забасил он. – А что это наши девочки такие притихшие? Ты уже успел их запугать?

– Ничего подобного, Костик! Ты же знаешь, что я солнышко! Просто девушки прониклись моментом.

– Знаю я тебя, Оленев! Хорошо знаю! Он успел вам рассказать про медведя? А про то, как в лесу легко заблудиться? А на порогах пере…

– Костя! – возмутился Иван.

– А что, здесь действительно есть медведи? – уточнила Ева.

– И волки тоже! – заявил Костя.

– Мама, нас могут утащить волки? – испугался Никита.

– Только если не будешь слушаться, – ответила Ирина с непередаваемым спокойствием.

– Пааааппп! – завопил Никита.

– Боюсь, что волки испугаются твоих криков и близко к нам не подойдут, – сказал Анатолий, одновременно с помощью Кости запихивая рюкзак в багажник.

– А я бы хотел увидеть медведя… – протянул Тим мечтательно.

– И я! – подхватила Анька.

– Ну кто бы сомневался! – усмехнулась Ева и подняла к небу глаза.

– По коням, ребята! – скомандовал Иван. – У нас плотный график!

И мы поспешили занять свои места в автобусе.

Дорога до базы заняла около часа. Я даже успела задремать у Евы на плече. Никита вел себя тихо, Аня и Миша о чем-то шептались. Анатолий выяснял у Ивана подробности сплава, а я пыталась осознать, что уже через несколько часов окажусь на воде и эту ночь проведу в палатке в лесу. Верилось с трудом.

На базе кипела жизнь. Лаяли собаки, сновали люди. Кто-то возвращался с пробежки, кто-то завтракал на открытой веранде. Несколько молодых людей, несмотря на жару, упакованных в комбинезоны, сапоги и защитные шлемы, проходили инструктаж перед стартом экстрим-тура на квадроциклах.

В деревянной рубленной беседке, куда нас проводил Иван, в жаровне горел огонь. Нас ждал накрытый завтрак – каша, блинчики, калитки с картофелем и брусникой, домашний сыр, мед. От аромата кофе чуть закружилась голова, а в животе заурчало. Оказавшийся рядом Иван подхватил меня под локоть и шепнул:

– Голодная? – Я смущенно улыбнулась и почувствовала, что краснею, а парень продолжил: – У нас потрясающий повар. Я уверен, ты ничего подобного в жизни не пробовала. Садись вот сюда, ближе к огню, у тебя руки холодные. А дальше будет только хуже.

Я послушно опустилась на широкую деревянную скамью, но не успела спросить, что он имел в виду, как ко мне на руки запрыгнул толстый рыжий кот, требуя немедленно почесать за ушами. Я послушалась, и рыжий довольно заурчал.

Пока мы с котом обнимались, все остальные расселись за столом, и в беседку зашли двое: молодой мужчина, лицо которого скрывала борода, а темные волосы были собраны в хвост, открывая чисто выбритый затылок и виски, и высокая девушка примерно моего возраста с ярко-розовой короткой стрижкой.

На руках у мужчины дремал черный мопс. И эта деталь никак не вязалась с общей картиной. Наш капитан, а я была уверена, что это он, выглядел довольно опасно. Высокий и массивный, он смотрел на нас, слегка прищурившись, оценивая и запоминая. Темная футболка с длинным рукавом только подчеркивала мускулистые руки и прокаченный пресс, а спортивные брюки так низко сидели на бедрах, что я снова почувствовала, что краснею, и чуть сильнее прижала к себе кота. Коту это категорически не понравилось, и он с шипением вырвался из моих объятий. В то же мгновение мопс на руках капитана проснулся и залаял, требуя немедленно спустить его на землю. Мужчина выругался сквозь зубы и попытался передать упирающегося пса девушке, но тот отчаянно сопротивлялся. Откуда-то сбоку раздался жалобный вой, который через несколько секунд превратился в слаженный многоголосый хор.

– Это волки? – громким шепотом спросил Никита.

– Это хаски, – произнес мужчина и свободной рукой устало потер переносицу. – Это хаски и вот это чудовище, которое считает Рыжика своим идейным врагом. Добро пожаловать в “Медвежий угол”, друзья! Меня зовут Святослав Ремизов, и ближайшую неделю я буду следить за тем, чтобы никто из вас не утопился, не наелся ядовитых грибов и не потерялся в лесу. Поэтому правило номер один: внимательно слушать все, что я говорю! Это всегда важная информация!

Рядом хмыкнула Ева, и я позволила себе робкую улыбку. Святослав почему-то пугал. От него веяло такой силой, что кожа внезапно покрылась мурашками. А от мысли, что целую неделю мне придется провести рядом с ним, бросило в жар. Ева, словно почувствовав мое состояние, сжала мои пальцы в своей руке.

– Ты почему такая холодная? – прошептала она.

– Не знаю, – так же тихо ответила я, но все равно заслужила внимательный взгляд Ремизова.

– Фею с розовыми волосами зовут Катя, – продолжил Святослав, когда мопс, наконец, успокоился и сладко зевнул. – Только она назубок знает наше расписание, запасы продовольствия и меню. Она будет составлять график дежурств, заведовать аптечкой и выполнять другую девочковую работу. С вашей помощью, конечно. Если у вас не получается поставить палатку, разжечь костер или застегнуть спасжилет, то вам к Ивану. Ваня знает все хитрости, которые помогут вам выжить на берегу. Ну а я буду следить за вами на воде. Внимательно следить! – Мы с Евой снова переглянулись. – А план наш таков. Пока вы завтракаете, Катя вводит вас в курс дела, а я пристраиваю чудовище. Потом нас ждет подробный инструктаж, мы получаем снаряжение, грузимся по машинам и отправляемся к месту старта. На берегу обед и последняя подготовка к сплаву. А дальше на воду. Уже сегодня мы научимся управлять байдарками и проходить пороги2 и шиверы3. Те, что полегче, пройдем напролом. Другие сначала рассмотрим с берега и обсудим. Мы с Иваном и Катериной будем страховать вас на всем маршруте. В конце дня подойдем к бочке4, и там мы встанем на стоянку. Если успеем вовремя, то сможем покататься в пороге. А вечером нас ждет костер, ужин и возможность познакомиться поближе. Таков наш план, друзья! – Святослав широко улыбнулся и окинул нас внимательным взглядом. – Сейчас есть вопросы?

Я почувствовала себя как на уроке ОБЖ в школе. Очень захотелось спрятаться за Еву и сделать вид, что меня здесь нет. Как я сюда попала? Как же была права моя мама! Как я вообще выживу эту неделю?! Особенно под внимательным взглядом Святослава Ремизова! Это не мопс чудовище, а его хозяин!!

– Какая общая протяженность маршрута? – спросил Анатолий. Кажется, он был единственным, на кого наш капитан не произвел должного впечатления.

– Около шестидесяти километров. Маршрут физически непростой, но интересный. Так что готовьтесь грести. Я примерно прикинул, как распределить суда. Уже на берегу внесу кое-какие изменения, чтобы равномерно распределить нагрузку. Если вопросов больше нет, то всем приятного аппетита. А мы с Воланчиком пойдем искать Даниила, который обещал присмотреть за ним ближайшую неделю.

– Ну и как тебе наш капитан? – тихо спросила меня Анька, когда Святослав ушел, а Катя и Ваня подсели к друзьям Миши.

– Я его боюсь, – призналась я. – Девочки, мне кажется, если он у меня что-то спросит, то я сразу сознание потеряю.

– Уверена, Катя знает, что делать в такой ситуации, – заметила Ева серьезно, и мне захотелось ее чем-нибудь стукнуть.

– Ты вообще грести умеешь? – решила я перевести тему.

– Да нас наверняка посадят к мальчикам, – легкомысленно заявила Анька. – Девочки, давайте завтракать. А то кто знает, когда теперь нам удастся нормально поесть?

– Мальчики – это не самое страшное, – пробубнила я, отправляя в рот брусничную калитку. – Но почему-то мне кажется, что просто не будет. И чем тебя не устроило море, Аня?

– Алиса, заканчивай ныть! – строго проговорила Аня. – Я уверена, что ровно через неделю ты вернешься на это самое место совершенно другим человеком.

Кажется, впервые за три года нашего знакомства я была с ней согласна.

Глава пятая

Святослав

– Царевич! Ты обещал!

– Не было такого, Святик! Не-бы-ло! Я с собакой утром посидел и все. Достаточно!

– Ну Даааань! – взмолился я.

– У меня сезон в самом разгаре, Свят! Как ты себе это представляешь?

– У всех сезон, Дань, – напомнил я и протянул ему чудовище.

От чудовища Царевич увернулся, с независимым видом отошел к окну и спросил:

– Но почему ты не хочешь взять его с собой, Свят? Он хорошо знает тебя и Катю, а здесь все чужие. Еще и место под солнцем и у миски придется добывать в неравном бою. Я не смогу постоянно быть с ним. Зоя права, для Воланчика это будет огромный стресс. Знаешь, они, когда нервничают, начинают лапы себе грызть. Или хвост. И вообще в депрессию впадают и от еды отказываются.

– Они – это кто? – не понял я.

– Собаки, Ремизов, собаки! Ну и люди тоже. Зоина мама говорит, что даже у хомячков бывает депрессия.

– И чтобы у Воланчика не случилось депрессии, вы предлагаете взять его в поход?

– Новые впечатления… – пробормотал мелкий поганец куда-то в сторону. На меня он теперь не смотрел.

– Новые впечатления? У собаки?

Даниил неуверенно кивнул.

Меня вдруг осенило!

– Это твоя идея или Воронцовой? – подозрительно уточнил я.

– Свят, ну ты чего? – начал юлить Даня.

– Ребят, ну чем вам так мопс не угодил?!

– С тобой ему будет лучше, – заверил меня друг.

– А если я его утоплю? – привел я последний аргумент.

– Вот! – победно провозгласил Царевич и протянул мне спасательный жилет…

Собачий спасательный жилет!

– Это заговор! – проговорил я обреченно.

– Это жизнь, Святик. Нельзя просто так взять и оставить свою собаку в незнакомом месте!

– Это не моя собака, – напомнил я

– Воланчик считает иначе, – усмехнулся Царевич. – Ты берешь на себя ответственность за одиннадцать совершенно чужих тебе людей, среди которых есть дети, но собственную собаку ты готов бросить на чужих людей?

– Это не моя собака…

– Все, Ремизов, разговор окончен! – рявкнул Даня так, что мы с чудовищем вздрогнули. – По крайней мере, будет к кому прижаться в палатке холодными белыми ночами…

Решив проигнорировать последний выпад того, кого до этого момента считал другом, я поднял Воланчика к лицу и сказал:

– Пойдем, мое чудовище, нас здесь не поняли. Они здесь все злые… и бесчеловечные.

Даня с видом мученика распахнул перед нами дверь и всучил мне предназначенный для чудовища спасжилет.

– Откуда он у вас? – все-таки спросил я.

– Так Катька же купила… – Даня испуганно зажал себе рот рукой.

– Ну Шарапова! Ну предательница! – пробормотал я. – Держись, Катька, пощады тебе не будет!

В беседку я вернулся несколько взвинченный. Сдал собаку на руки Катерине, предварительно показав ей кулак. Шарапова сделала жалостливые глаза, но я видел, что она готова прыгать и пищать от восторга.

– Гулять с ним будешь сама! – сразу предупредил я. Девчонка закивала и захлопала в ладоши, что не осталось незамеченным группой.

– Друзья, только что наша команда с легкой руки феи Катерины обзавелась живым талисманом. Воланчик плывет с нами. Если у кого есть аллергия на собак, лучше сказать об этом прямо сейчас.

Ребята беспокойно переглянулись, но промолчали.

– Ну и отлично, – выдохнул я, сам удивляясь тому, как начинает спадать напряжение, охватившее меня с самого утра. – А теперь давайте обсудим основные правила и вместе с Иваном, наконец, пойдем получать снаряжение. Итак, поехали! Категорически запрещается самостоятельно отплывать и чалить без моего разрешения. А так же меняться местами с другими экипажами и членами команды. Сплавляемся только в светлое время суток. Если неважно себя почувствовали, испугались воды, порога или чудовища – немедленно сообщите об этом мне, Кате или Ивану. Ивану в самом крайнем случае, кроме топора он вряд ли сможет вам что-то предложить. В байдарку садимся только в застегнутом спасжилете.

Одежда должна быть удобной, защищать от солнца и насекомых. Документы, все ценные вещи и технику убираем в гермомешок, колюще-режущие предметы – в безопасную упаковку. Внимание! Все вещи крепко привязываем к судну веревками! Алкоголь запрещен! И это приказ.

Парни заметно оживились.

– Совсем? – подал голос один из них, кажется, шустрый Саша.

– Совсем! – ответил я. – Вот вернемся на базу, тогда и отметите. Если будет желание. И силы.

Анатолий усмехнулся, парни возмущенно загалдели, одна из девчонок, самая мелкая, с разноцветными волосами, обиженно засопела и выдала:

– Я зря что ли сюда бутылку игристого тащила?

– Аня! – возмутилась ее подруга, на вид строгая, как училка.

– Отдай Кате, – посоветовал я.

– Катя не против, – согласилась Шарапова. – Вернемся и устроим девичник.

– А это мысль! – обрадовалась мелкая. – Девочки, правда, я молодец?

Я усмехнулся. К кому же ее посадить? К спокойному Феде или к здоровяку, который приехал с девчонками. Эх, хороший вопрос!

То, что заводилой в этом трио выступает мелкая Аня, понятно. Строгая – блин, как же ее зовут! – скорее якорь, уверенная в себе и непробиваемая. В общем, снежная королева. С такими сложно в жизни, но легко на воде.

Третья подружка выглядела задумчивой. Даже печальной. Смотрит куда-то в сторону, кутается в безразмерное худи, словно замерзла. И явно хочет оказаться как можно дальше от “Медвежьего угла”. Домашняя девочка, которая рванула за подружками в глушь. Только непонятно зачем. Таким обычно приходится нелегко.

Так, Ремизов, терпения тебе! Если что, сдашь ее вместе с маменькиным мопсом Катьке. Пусть возится.

Группа гудела. Парни шумели, девчонки хихикали, даже тихоня. А мальчишка совсем извелся, сидя на месте. И пока мать отвлеклась, сполз под стол. За этим тоже нужен глаз-да-глаз.

Я щелкнул пальцами, призывая группу к молчанию. Ребята тут же успокоились, готовые слушать дальше.

– Если вопросов больше нет, то идем под навес получать снаряжение. Палаток берем шесть. И байдарок тоже. Все остальное вам расскажет Катя, а покажет Иван. А мы с чудовищем ждем вас у машин.

Ребята поднялись со своих мест. Я одним глотком осушил стакан с водой и забрал у Шараповой мопса. Вскоре в беседке не осталось никого, кроме отца семейства.

– Что-то хотели уточнить? – спросил я, опуская Воланчика на пол. – Простите, я еще не выучил все имена…

– Анатолий, – представился мужчина. – Я просто хотел сказать, что мальчики у меня послушные, проблем быть не должно. Но мы же не пойдем в одной байдарке?

– Да, в одной вряд ли. Но мне кажется, ваш старший парень – вполне себе боевая единица. Я бы оставил его с вашей супругой, а к вам бы посадил одну из девочек. Если вы не против. Ну и младшего вам оставим. Если хотите.

– Хочу, – засмеялся Анатолий. – И не против.

– Главное, чтобы супруга не была против, – заметил я.

– Договоримся.

Проводив отца семейства взглядом, я тихим свистом позвал чудовище, который уже успел раскопать чью-то нору, и направился к большому дому. Зоя и Данька ждали меня в гостиной. Воланчик, недоверчиво обнюхав Даню, принялся валяться на ковре. Я мстительно сделал вид, что не заметил.

– Как команда? – спросила Зоя.

– Вроде как все адекватные, – ответил я. – Но это до первого порога.

– Удачи, Ремизов, и не забывайте выходить на связь!

– Буду стараться, Зойка, – пообещал я. – Но ты же знаешь, что не все зависит от меня. Через пару дней обещают грозы, но потом вроде погода нормальная. В любом случае, контрольные точки никто не отменял.

Зоя подошла ближе, и я обнял ее за плечи.

– Как у вас дела?

– Бронь до конца сентября, – гордо сообщил Даня. – Все путем, Свят. Но работы много. Оля с Аленой давно без выходных, парни хотя бы по делам выезжают.

– Смену так и не нашли?

– Никого.

– Я попробую кинуть клич, как вернусь.

Воланчик подошел ко мне и заныл, требуя внимания. Я привычно подхватил пса под живот.

– А ты хотел оставить его здесь, – с укоризной произнесла Зоя.

– Я все понял и осознал, – усмехнулся я. – Идем, ребята уже заждались.

Когда мы с чудовищем подошли к машинам, суета, присущая любым сборам уже улеглась. Костя сидел за рулем микроавтобуса, и остальные были на местах. Я пересчитал всех по главам, Ванька хмыкнул и забрался на сиденье рядом с водителем.

Я подошел к пикапу. Сгрузил мопса Кате на руки. Сам тщательно проверил, как уложено снаряжение и все ли на месте, и только потом сел за руль. Даня, пробормотав что-то нелестное в мой адрес, в обнимку с чудовищем забрался в салон. Именно он вернет пикап на базу.

– Легкой дороги, Ремизов, – прошептала Катя, и я повернул ключ зажигания.

Маршрут стартовал на берегу озера, до которого было не меньше двух часов езды на машине. Лесная дорога, избитая, местами практически непроходимая, петляла в сосняке. То здесь, то там вырастали целые палаточные городки. С детства привыкший к движению, я никогда не понимал такого отдыха. Река же каждый раз бывает новой. Каждый раз она проявляет свой характер и заставляет тебя отвечать ей взаимностью. Ни один сплав не проходит четко по плану. Ни один порог нельзя предугадать. Поэтому стоит надеяться только на себя и верить, что ты все делаешь правильно.

Я верил.

И потому уверенно вел машину вперед, к берегу лесного озера.

Туда, откуда начнется наше новое приключение. Чудовище сопело у Кати на коленях, в салоне звучали “Muse”, а я до дрожи в пальцах сжимал руль, с трудом справляясь с чувством предвкушения чего-то неизведанного, и потому будоражащего воображения. И я снова и снова переживал это чувство, так похожее на острое, безграничное счастье, что от его переизбытка становится трудно дышать.

Но сегодня среди ставшей уже привычной гаммы чувств появилось еще одно. Я так и не понял, как это получилось, но скромная девчонка-тихоня, чье имя я даже не удосужился посмотреть в общем списке, не выходила у меня из головы. И это было странно.

– Стареешь, Ремизов, – пробормотал я, преодолевая вброд очередную лужу. – Кать, а как зовут девчонок?

– Высокая – Ева, с синими волосами – Аня. А девушка с соломенной шляпкой – Алиса. Алиса Богданова.

– С соломенной шляпкой? Серьезно?

– А никто и не обещал, что будет легко, Ремизов! – напомнила подруга, и чудовище тявкнуло, подтверждая.

Я знал это и без них.

Глава шестая

Алиса

Временный лагерь на берегу реки бурлил не хуже порогов, по которым нам предстояло пройти. И я никак не могла найти свое место в этом слаженном механизме. Это произошло как-то само собой. Все, кроме меня, абсолютно все (даже Никита!) были заняты делом. И только я скромно стояла в стороне, полностью дезориентированная в пространстве. Парни под руководством Ивана собирали и надували байдарки, и относили их ближе к воде. Девушки вместе с Катей пересчитывали палатки, рюкзаки и прочий необходимый в походе скарб. Святослав перемещался от одной группы к другой, что-то подсказывая и подтягивая узлы. Я же как дура стояла посреди всеобщего движения и не знала, чем себя занять. Моя попытка помочь девчонкам обернулась полным крахом после того, как я чуть не уронила на ногу Еве котелок и была немедленно изгнана строгой подругой к реке. Река выглядела опасно. Темная вода пенилась и бурлила даже там, где я не видела никаких препятствий. Течение было приличным, и я крепко задумалась, какой же здесь была глубина.

– Первый раз на воде? – раздался за моей спиной голос Святослава, низкий, с бархатными нотками, но суровый. И хотя подсознательно я давно была готова к тому, что он рано или поздно обратит на меня внимание, но все равно вздрогнула, слишком резко обернулась и тут же пошатнулась, когда моя нога попала между двумя камнями.

– Осторожнее, – предупредил меня наш капитан, а я замерла, когда его руки легли на мои плечи. – Здесь скользко. И можно пораниться, если неудачно упасть.

– А можно упасть удачно? – спросила я.

– Легко, – ответил Святослав и широко улыбнулся. – Удачно – это когда в результате падения никто не пострадал. Ни нога, ни камень, ни сосед.

– Ну, тогда, получилось действительно удачно. Кажется, вы не пострадали, – произнесла я и скосила глаза на его руки, до сих пор лежащие на моих плечах.

– Ничуть, – он усмехнулся, но руки убрал. – Так что, в первый раз оказались на воде, Алиса?

– А сапы считаются?

– Считаются, – ответил Ремизов серьезно. – Сап – только с виду выглядит забавным развлечением, но нужно иметь как минимум чувство баланса, чтобы стоять на нем.

– Значит, не первый. – Я даже немного задрала подбородок. От гордости, не иначе.

Мы стояли так близко друг к другу, что у меня не было возможности отвести взгляд.

Глаза у Свята были голубые-голубые. Или это в них отражалось небо. Нос с небольшой горбинкой, вероятно – давно полученная травма, пухлые, очерченные губы в обрамлении темной аккуратной бороды. И тонкое колечко в верхней губе. Я сглотнула, с трудом поборов желание провести по нему подушечкой пальца.

Наша близость смущала и притягивала одновременно.

Испугавшись собственной смелости, я опустила глаза и сделала шаг назад, чтобы снова споткнуться.

– Осторожнее, Алиса! – хохотнул Святослав. – Кажется, я теперь я понимаю, почему вы не помогаете девочкам.

– Я неуклюжа – это факт, – призналась я и развела руками. – Меня лучше не допускать к ценным и хрупким вещам.

– Как вы вообще здесь оказались?

– За компанию. Крепкая женская дружба. Слышали о такой?

– Говорят, страшная вещь!

– И не поспоришь!

– Значит, мне ждать от вас неприятностей? – его голос прозвучал излишне интимно, и я сглотнула.

– Я постараюсь держать себя в руках, – пообещала я.

– Ловлю вас на слове. А сейчас, думаю, все-таки стоит найти вам какое-нибудь занятие. Как насчет того, чтобы вместе со мной отправиться с ревизией к судам?

– У меня есть возможность отказаться? – спросила я, мило улыбнувшись. Но голос все-таки подвел.

– Никакой. Мы – команда, Алиса. И моя задача найти вам занятие, – ответил Святослав и рассмеялся.

Вблизи байдарки не выглядели такими уж страшными. Мне пришлось признать, что внутри вполне достаточно места, чтобы расположиться с относительным комфортом. Святослав тем временем позвал девчонок и показал нам, как правильно упаковать и привязать личные вещи.

Парни закончили собирать суда, и пришло время готовиться к старту. Костя и еще один парень, кажется, Даниил, помогли ребятам до конца разгрузить машины и донести бак с продовольствием на берег. Даниил вручил Ремизову мопса, уже облаченного в спасжилет, и дружески хлопнул капитана по плечу. При этом Святослав скорчил кислую мину, а собака чихнула. Потом парни пожелали нам хорошей погоды, сели в машины и уехали.

– Ну что, друзья! Назад дороги нет, – радостно произнес Святослав, когда мы остались одни. – Сейчас расскажу, как на сегодня будут выглядеть экипажи, заодно поближе познакомимся, и в путь. Стоянка примерно в четырех часах ходу. Течение не сильное, придется погрести. Итак, первым на правах капитана, иду я. Со мной Алиса, Тим и Воланчик.

Я вздрогнула. Мысль о том, чтобы провести с Ремизовым оставшуюся часть дня в замкнутом пространстве байдарки, отдалась странным трепетом в груди. Потом я осознала, что с нами плывет старший из детей Федосеевых и улыбнулась. Видимо, грести мне сегодня не придется.

Святослав тем временем продолжил:

– Замыкающими идут Иван и Саша Киреев. Михаил в паре с Анной, Ирина, Анатолий и Никита плывут перед ними. Катя, ты забираешь себе Федора или Сашу Петрова, кто тебе больше нравится?

– Федор, – ответила Катя, ребята дружно захохотали. Ремизов позволил себе улыбку.

– Ну значит Еве достается Саша Петров. Ева, надеюсь, ты не в обиде? Саша, вы идете сразу за мной. Я так понимаю, у тебя уже есть опыт сплава?

– На рафах, – кивнул Саша.

Приземистый крепкий Петров рядом с Евой смотрелся забавно. Но я почему-то была уверена, что подруге повезло с напарником. Анька же сияла как начищенный медный таз.

Еще бы! Ее грандиозные планы на отпуск начали сбываться в первый же день.

Переобувшись и упаковав кроссовки, мы надели спасательные жилеты и спустили на воду суда. Пока Катя держала вырывающегося Воланчика, Святослав придержал нашу байдарку и терпеливо ждал, пока я устроюсь, потом подал мне весло и рычащего мопса.

– Грести нужно будет только в плесе, – сказал он. – Там нам с Тимофеем нужна будет помощь. А сейчас твоя миссия заключается в том, чтобы не утопить Воланчика. Ничего, что я на "ты"?

– Ничего, – легко согласилась я. – Но ты же помнишь, что мне нельзя доверять ценные вещи?

– Поэтому я почти отобрал у тебя весло!

– Но Воланчик?! – возмутилась я.

– Ты не любишь собак?

– Люблю, но…

– Вот видишь! Тебе будет, чем заняться.

А дальше была река.

Несмотря на небольшие тучи, солнце пригревало. С видом победителя я напялила свою шляпу. Воланчик устроился в тени у меня на коленях и даже прикрыл глаза. Спасательный жилет явно ему мешал. Как и мне. Перед тем, как отправить меня в байдарку, Ремизов лично застегнул его на мне и потом еще раз проверил крепления, что на мой взгляд было явно лишним. К жилету я пока не привыкла. Зато привыкла к ровному ходу нашего судна.

Тим сидел на носу и равномерно работал веслом, время от времени отгоняя надоедливых насекомых. Свята я не видела, так как сидела к нему спиной. Но чувствовала на себе его взгляд и старалась лишний раз не дергаться.

Первый порог я прозевала. Банально проспала под мерные удары весел о воду и сонное урчание мопсика. Меня разбудил резкий окрик Святослава, а потом байдарку тряхнуло, и мы ухнули куда-то вниз. Я зажмурилась и крепче прижала Воланчика к себе. Позади послышался визг девчонок. Тимофей восхищенно присвистнул.

– С почином, – шепнул Святослав мне на ухо. – И все-таки хорошо, что я не дал тебе весло.

Ответить я не успела. В этом месте русло делало крутой поворот, за которым нас ждало новое препятствие. Река бурлила и пенилась, пытаясь обойти камни стороной.

– Правее, – рявкнул Святослав, и судно плавно развернуло. На этот раз я была готова. Байдарку подбросило вверх, а потом резко кинуло вниз. Желудок против воли сделал кульбит. Тимофей восторженно закричал:

– Йеху!

И наше судно зашло на новый порог. Мы с мопсом понимающе переглянулись.

К первой бочке мы подошли спустя еще примерно два часа. За это время меня разморило на солнце и укачало. Руки зудели от укусов гнуса, и я была благодарна Еве на ненавистный костюм из неопрена. Святослав отдал команду чалить. Мы с мопсом первые вырвались на берег и были безумно счастливы почувствовать под ногами твердую землю. Воланчик глухо рычал, что-то постоянно рыл и пытался пометить каждый сантиметр поляны. Я сделала пару взмахов руками, чтобы размять затекшую спину и тут же услышала:

– Нет, все-таки завтра ты у меня будешь грести, Алиса.

– Это угроза? – я медленно обернулась, пытаясь скрыть заливший щеки предательский румянец, и улыбнулась. – Думаю, это будет интересный опыт.

– Определенно, – усмехнулся Свят, и колечко в губе блеснуло на солнце. – Подозреваю, что на бочке ты кататься не будешь, так? – Я отрицательно замотала головой. – Даже со мной?

Его бровь поползла вверх. Я закусила нижнюю губу и ответила:

– Не сегодня.

– Ловлю тебя на слове, Алиса.

О том, как следует проходить порог, я слушала вполуха. Что-то про то, что при входе в бочку нужно наклониться вперед и нагрузить нос. Тогда донное течение будет толкать лодку вперед, а восходящее, наоборот, поднимать ее к вершине бочки, а сила тяжести – сталкивать с бочки вниз по течению.

– Но если вы только задерете на бочке нос судна, – предостерег Святослав, – то байдарка сразу начнет тормозиться встречным течением и вас потащит обратно. И далеко не у каждого здесь хватит сил выгрести из пенного вала. Петров, тебя это в первую очередь касается!

Саша Петров попробовал возмутиться, но его протест потонул в дружном хохоте. За те несколько часов, что мы провели на воде, Святослав успел уловить слабые и сильные стороны каждого, и теперь охотно демонстрировал нам свои знания. Большую часть времени он греб, отдавая короткие команды, но иногда что-то черкал в крошечной записной книжке, которую держал в гермочехле.

Ребята планировали покататься на бочке от души, Анька была с ними солидарна, Ева тоже решила попробовать в тандеме с парнями. Мы же с Катей и Ириной вызвались готовить ужин. Стоянка на поляне выросла за считанные минуты, и я поразилась тому, какой слаженной может быть работа в команде. Шесть палаток образовали круг, в центре которого разожгли костер. И на мгновение я почувствовала себя героем романов Фенимора Купера и Жюля Верна: бескрайний лес, река и горстка путешественников, оказавшихся на краю мира. В июне в Карелии не бывает темно. Пламя костра вздымалось высоко в небо. Мы ели безумно вкусную гречневую кашу с тушенкой, приготовленную Катей, пили невероятно душистый чай и слушали, как играет на гитаре Саша Киреев. Никита спал, свернувшись клубочком под боком у своей мамы и крепко обнимая сопящего Воланчика. Иван и Катя задавали общему разговору доверительный тон, и почему-то именно здесь, сидя у костра в кругу малознакомых людей, хотелось разделить с ними свои радости. И не только.

А потом наш капитан объявил отбой.

Дежурными на завтра (с ужина) назначили парней, и мы с девчонками, пожелав всем спокойной ночи, отправились спать.

Глава седьмая

Святослав

Чудовище храпело.

Кроме того оно замерзло и норовило забраться поглубже в мой спальник.

Я пытался уснуть и одновременно не раздавить не в меру наглого мопса. Пес пыхтел, сопел, ругался, но все равно прижимался ко мне теснее в поисках тепла. Наконец, эта возня мне надоела, и я сгреб Воланчика в охапку. Мопс немедленно затих и скоро начал даже повизгивать во сне.

Сколько же шума от одного крошечного существа!

В одноместной палатке есть несомненный плюс. Она создает ощущение одиночества, пусть и ложного, но такого необходимого. Особенно когда находишься большую часть времени среди людей.

Парадокс заключается в том, что в одиночных походах мне становится невообразимо тоскливо уже через пару дней. Потребность перекинуться с кем-то хотя бы парой слов начинает жечь мозг раскаленным железом, и тогда я, забив на первоначальный маршрут, сворачиваю в сторону ближайшей деревушки. Чтобы просто увидеть людей. Но когда ты ведешь группу, все иначе. Ты не имеешь права на плохое настроение, и свободного времени у тебя тоже нет.

Мы разошлись поздно, уже за полночь. Хотя я отдавал себе отчет, что утром у большинства не хватит сил даже просто выпить кофе, раньше объявлять отбой не хотелось. Команда собралась небольшая, но душевная. Такие походы оставляют после себя яркие впечатления. Но чем живее, динамичнее люди, тем сложнее предугадать их действия и решения. А в условиях экстремального туризма это не всегда хорошо.

В этот раз подвоха я ждал от троих. От Саши Петрова – слишком эмоционального и готового рисковать, чаще всего необдуманно; от Тимофея, потому что он входил на всех парусах в очень сложный возраст, а его отец еще никак не хотел с этим смириться. И от тихой девушки Алисы Богдановой. Вот она-то и вызывала у меня самую настоящую тревогу. Я видел, чувствовал даже, что в лесу ей не место. Изящная брюнетка с голубыми глазами и белой, почти прозрачной кожей, на которой то и дело вспыхивал яркий румянец. Пухлый алый ротик, нежные ушки, которые украшали золотые сережки в виде колечек, плотно прилегающих к крошечным мочкам. Я даже прошелся языком по своей верхней губе, специально задев пирсинг, чтобы заглушить странное чувство, жаром разлившееся в моей груди.

Алиса определенно станет для меня проблемой.

Гораздо большей, чем мопс, который сейчас уткнулся мокрым носом в мою ладонь.

Вставать не хотелось. Было лень вылезать из нагретого спальника, натягивать на себя отсыревшие за ночь вещи. Но в то же время лес манил. Своей тишиной, наивной простотой и силой, которая жила в каждом камне, в каждом дереве, в каждом клочке земли. Я любил лес с детства. С юных лет зная, что он таит в себе сотни опасностей, в школе я снова и снова собирал рюкзак, чтобы сбежать на день от городского шума и суеты. Уже учась в питерском университете гостиничному делу, я выбрал городом своей мечты Сочи. Море и горы, солнце и снег, шумные вечеринки блестящих курортов и бесконечная тишина укромных долин – это место подходило мне идеально.

За первым отелем на Красной поляне, в который я вложил свою душу, сердце и все до последней копейки, вскоре последовал второй. Потом еще один. И удачный совместный проект со старшим Царевичем на побережье. Маменька так впечатлилась моими успехами, что даже вернулась из Германии, чтобы увидеть все собственными глазами. Правда, надолго ее не хватило. Лето в Сочи – во всех смыслах горячая пора. Зато она облюбовала мою квартиру в Питере, а я начал чаще летать в родной город.

Воланчик чихнул и принялся вылезать из спальника. Я не стал ему мешать. Дождался, пока пес выберется наружу, и последовал его примеру. Поверх спального костюма надел флиску, натянул кроссовки и открыл клапан палатки.

В июне в Карелии бывают действительно холодные ночи. Особенно под утро, когда лес замирает, а траву покрывает роса – густая, прозрачная, звонкая. Так было и сейчас.

Лагерь спал. Из палатки парней раздавался мерный храп. Девчонок не было слышно. Мопс, смешно растопырив кривые лапы, топтался на месте и не знал, куда пойти. Я подхватил его под живот, мы отправились к реке умываться.

Все шесть байдарок были на месте. Не то, чтобы я не доверял Ивану, под руководством которого накануне парни крепили суда на ночь, но в бестолковой суете первых походных дней многое может случиться. Я знал это наверняка. Сломанные конечности, укусы насекомых и клещей, тепловые удары и ожоги – абсолютные лидеры среди всех опасностей в первые дни похода. За ними же уверенно следуют унесенные течением байдарки.

Воланчик осторожно сунул в реку нос и посмотрел на меня, искренне не понимая, чего я от него жду.

Я усмехнулся и сказал:

– Иди погуляй, приятель. Пока все спят.

Пес фыркнул, но от воды отошел. Проследив за тем, как он с опаской засеменил к ближайшим кустам, я снял флиску и лонгслив, зачерпнул полную пригоршню воды и плеснул в лицо. Вода была ледяная. Кожа на плечах и спине мгновенно покрылась мурашками, а щеки начали гореть.

– А знаешь, я думала, что ты решил искупаться, – послышался за спиной немного хриплый голос.

Я медленно обернулся.

Алиса Богданова стояла в паре метров от воды и не сводила с меня заинтересованного взгляда. Сонная, помятая и растрепанная, в темно-сером трикотажном костюме и розовых кроксах она выглядела так уютно и беззащитно, что мне захотелось сгрести ее в охапку, как мопса. Впрочем, девчонка была бледной. Наверняка всю ночь не могла уснуть.

– Прости, что не оправдал твоих ожиданий, – ответил я и добавил: – С добрым утром!

– Вовсе нет! – возмутилась Алиса, и ее скулы привычно порозовели.

– Не доброе? – уточнил я.

– Ты меня запутал!

– Ты сама запуталась, Алиса, – произнес я тихо.

Девчонка потупилась. Почему она оказалось одна у реки, я спрашивать не стал. Наверняка лежала без сна, а потом услышала нас с чудовищем и решила пойти следом. Или все гораздо прозаичнее?

Спросил совсем другое:

– Как спалось?

– Странно, – ответила она и пожала плечами. – Вроде бы крепко спала всю ночь, не просыпаясь. А сны оказались такими изматывающими…

– Это адреналин. Слишком много эмоций за один день. Скорее всего следующую ночь будешь спать как убитая. Тем более сегодня я не позволю тебе прохлаждаться на воде!

– Мне придется грести? – спросила она обреченно.

– Ага, – ответил я и довольно улыбнулся, когда глаза Алисы недоверчиво распахнулись. – Ты же приехала в Карелию за приключениями!

– Я приехала в Карелию за страдающей Анькой, – буркнула девчонка.

– А с Анькой-то что? – не понял я.

– Ее бросил парень!

– Миша? – Я даже присвистнул. – Они отлично смотрятся вместе.

– Не Миша, – отмахнулась Алиса и, тяжело вздохнув, призналась: – С Мишей они только в поезде познакомились.

– Ого! – только и смог вымолвить я. – А я думал…

– Они отлично смотрятся вместе, я знаю.

– И целуются они тоже отлично, – усмехнулся я, а синие глаза Богдановой стали просто огромными. – Знаешь, Алиса, пожалуй, я все-таки искупаюсь. А потом нужно будет набрать воды, и вместе пойдем разводить костер. Через час общий подъем. Как раз успеем заварить свежий чай.

– А я хотела… – начала девчонка.

– Поздно, Алиса, поздно. У тебя был шанс остаться незамеченной. Но ты его прозевала! Быстро умываться, и вперед!

Я повернулся к девчонке спиной, тем самым прервав разговор, быстро разделся и нырнул.

Ледяная вода вышибла из меня дух, одновременно возвращая способность мыслить здраво. Я еще пару раз окунулся с головой, с трудом справляясь с сильным течением, и вышел на берег. Алиса и Воланчик смотрели на меня с одинаковым нескрываемым ужасом в глазах. Я наспех растерся прихваченным из палатки полотенцем, набросил на плечи флиску и сказал:

– Умывайся, я в лагерь. Не буду тебе мешать. Встречаемся у костра минут через десять. Будем добывать огонь. – Алиса заторможено кивнула, а я продолжил: – Ты же не против, если чудовище пока побудет с тобой?

– Не против, – девчонка смущенно потупилась, а я поспешил в свою палатку.

Ночи в Карелии действительно очень холодные.

Через четверть часа я нашел девушку у костра. В одной руке она держала пустой котелок, в другой – газовую зажигалку. Я поспешил к ней на помощь, позволив себе слабую улыбку.

Еще спустя час над лагерем пахло душистым чаем и сваренным в турке кофе. В котелке томилась каша, Катя и Алиса готовили бутерброды. Парни устроили возню на берегу и с громким хохотом носились вдоль кромки воды. Воланчик счел своим долгом присоединиться к веселью. Ирина уговаривала своего младшего отпрыска не спать, но Никита упорно закрывал глаза. Анатолий что-то вполголоса объяснял старшему сыну. Тим слушал отца с таким лицом, что мне стало даже немного неудобно за внезапно пришедшую в голову рокировку.

Я дождался, пока парни вернутся в лагерь, и громко хлопнул в ладони, привлекая всеобщее внимание.

Ева и Аня, до сих пор занятые оживленным разговором, резко замолчали и посмотрели на меня испуганно. И тогда я объявил:

– Важная информация! Друзья, отправляемся после завтрака. Почти сразу на нашем пути возникнет трехступенчатый каскад шивер-перекатов, достаточно легкий, по нему пройдем без остановок. После каскада происходит слияние двух рек в одну, где нас ждёт порог второго класса сложности – отличный повод продемонстрировать мне полученные навыки. Катя с Иваном будут вас страховать. А дальше по ходу течения – порог, образованный остатками старого деревянного моста первой категории сложности. Особой трудности он для нас не представляет, поэтому лишний раз не напрягаемся, но и бдительность не теряем. На всех порогах нас ожидают валы разной высоты и мощи, в зависимости от уровня воды. Заодно потренируемся запирать пороги. А теперь внимание! Небольшие изменения в составе экипажей. Анатолий, Тимофей меняется с братом местами. Попробуйте пройти сегодняшний маршрут в тройке, Тим гребет отлично, вы должны развить приличную скорость и немного разгрузить Ирину. Алиса и Никитос идут в моем экипаже. Грести будут все! Воланчик с нами. Саша Петров сегодня идет с Катей, а Федор с Евой. Порядок такой: я, потом Ева и Федор, Катя и Петров, Федосеевы, Миша и Аня. Оленев и Киреев замыкающие. Обедаем перед мостом, на стоянку встаем после него. Есть вопросы?