Почти ангел. Люди Боги.

От автора.

В мире многое поменялось. Мы приближаемся к осознанию, что Бог не где-то на Небесах, а внутри каждого. Все меньше приверженцев старых традиций, и люди пробуждаются к новым знаниям. Кто я такая, чтобы не пофилософствовать на страницах книги на горячую тему? Через любимых героев рассказать об Эре Водолея и божественном начале внутри нас. И я вновь берусь за историю загадочного жителя Земли, чтобы через его образ поведать в том, что уже сейчас происходит с миром. Чтобы лучше понять себя и дать вам пищу для размышлений. Но больший кайф просто вернуться к “Почти ангелу”, потому что я его горячо люблю. Это великое счастье! А в конце книги вас ждет великолепное приложение – настоящая библия новой эры.

Жанр: фантастический роман.

Приятного прочтения!

Часть 1. Иллюзия. Вступление.

Время, которое раньше казалось далеким, теперь стало моей реальностью. Год за годом на планете происходят перемены, но суть остается той же. Люди мечутся в поисках себя, балансируя между светом и тьмой, и я не исключение. С каждым днем во мне что-то гаснет. Тьма разрастается внутри меня, тихо и бессимптомно разъедая душу.

И в этой вечной борьбе я стою на пороге новой эры. Эры Водолея. Его голос зовет за собой, манит обещанием высшего сознания и внутренней трансформации. Но я знаю цену таких метаморфоз – разрушения. Вот основа для строительства нового мира.

Моя история началась в 1010 году и продолжается по сей день. События после 2030 года пронеслись так быстро, что удастся рассказать о них в двух словах. Энни ушла на Небеса, оставив меня с моими безумными идеями на земле. Она решила взять паузу в наших отношениях, прекрасно зная, что без нее я пропаду. Адам ушел раньше нее. С его слов, он “терпеть меня не может”. Дэн занимается своей жизнью и служит Богу, изредка посещая меня по старой памяти и помогая с бизнесом. Дались им всем эти облака! Неужели только я привык к земным страданиям? Неужели тьма внутри меня не позволяет подняться? Или я остаюсь среди людей из принципа? Я, как бы это сказать, оброс эгрегориальными привязками и не могу отпустить то, что создал, а именно – мою музыкальную корпорацию. Мою – потому что на вывесках красуется мое имя.

Получается, я гордый, но не сломленный. Стою, окруженный трудами моих великих замыслов. “Музыкальная школа Петерсона” разрослась, с ее помощью я продолжаю плести тонкую сеть перемен. Искусство всегда было ключом к человеческим душам. Музыка пробуждает. Иногда кажется, что это мой последний оплот. Единственное, что удерживает меня от полного погружения в бездну.

Я ухожу в тишину своих размышлений, когда вдруг чувствую вибрацию в глубине себя. Это не просто новый аккорд. Это зов. Зов, который я не могу проигнорировать. Он шепчет, требуя двигаться дальше. Я должен выйти за пределы того, что считал возможным.

Зов Водолея повсюду. Я чувствую его даже в воздухе, которым дышу. Он есть в каждой ноте, в каждой вибрации, которую создает моя музыка. Люди чувствуют его, но пока не могут осознать. Когда они будут готовы, тогда и начнется новая глава нашей истории.

Первый аккорд. Зов Водолея.

В воздухе висит тишина. Не успокаивающая, а та, что настораживает, как затишье перед грозой. 2 048 год. С того момента, как вибрации Эры Водолея начали проникать в каждый уголок Земли, мир стал беспокойным. Люди пробуждают в себе свет, но вместе с ним из глубин души поднимаются тени, которых они раньше избегали. Я это знаю слишком хорошо: каждый раз, когда свет выходит наружу, тьма пытается утянуть его обратно. И я, как всегда, стою на перепутье, удерживая тонкую грань равновесия.

Я сижу в офисе, наблюдая, как вечерний свет пробивается сквозь огромные окна. Лондонский дождь стучит по стеклам, а улицы внизу светятся огнями. Этот офис – сердце нашего филиала в Европе, и по миру таких – сотни. Я мечтал пожить в современной Англии, и мне это удалось. Одному не так весело, но я вечно занят работой, и, слава Небесам, она никогда не кончается. Я задумываюсь о том, как далеко зашел. Aaron Bailey Music Legacy Corporation. Имя, которое сегодня символизирует утонченность, новаторство и мастерство.

Когда-то я мечтал, что наше влияние охватит весь мир, и вот мечта реализована. Мы начали с пространства в Лос-Анджелесе под флагом “Музыкальной Школы Петерсона”, и произошло то, что навсегда изменило ход нашей истории – моя фейковая смерть, а в связи с ней и ребрендинг. Я просто хотел записывать музыку, которая останется в сердцах людей, а маркетологи подмяли под нас мировую аудиторию и пропиарили мой уход на тот свет как отличную стратегию продвижения. Она сработала. Теперь у нас филиалы на всех континентах, десятки направлений: от музыкального обучения до организации величайших мировых концертов. Но больше всего я горжусь тем, что мы остались верны себе и продолжаем дело сэра Артура Петерсона, пусть и под моим именем. Я все тот же приверженец старых традиций.

Век технологий изменил музыкальную индустрию. Искусственный интеллект может написать симфонию за секунду, а голограммы дают концерты лучше любого живого исполнителя. Но мы продолжаем держаться корней, сохраняя человечность, за что нас и ценят. Мы не просто продаем музыку. Мы рассказываем истории.

ABML – это не только моя заслуга. Это результат работы огромного числа людей. Ректоры и преподаватели наших курсов, аналитики, способные предугадать, какие звуки завоюют сердца слушателей, и даже студенты, которые однажды станут звездами мирового масштаба. Мы все вместе строим этот мир. Моя задача – сохранить искру творчества, вдохновить и помочь каждому, кто становится частью нашей истории.

Я поднимаю взгляд на фотографию, висящую на стене. Это мы с Энни и Адамом. Снимок сделан перед началом одного из первых мировых туров. Энни всегда говорила, что наша семья похожа на оркестр: каждый играет свою роль, и вместе мы создаем гармонию. Но когда ушел Адам, а следом за ним и Энн, у меня остался только мой бизнес, в который я погрузился с головой.

Иногда мне кажется, что я строю нечто, подобное миру, который когда-то создал мой Отец. Да, это не облачный город, и все же я верю, что наша работа делает планету светлее.

Но сегодня в пространстве что-то меняется. Воздух пропитан предчувствием неприятных событий. И правда: на пороге моего кабинета появляется высокий мужчина с пепельными волосами, отливающими в свете ламп серебром. Он наш новый сотрудник бэк офиса. Тихий, незаметный, спокойный. От его взгляда по мне проходят неприятные вибрации. Постойте-ка, я что, нервничаю? Обычно он мелькал в коридорах, словно тень, но сейчас стоит прямо передо мной.

Бумага, что он принес и положил на мой стол, устлана линиями и символами, которые не имеют ничего общего с музыкой. Это нечто большее. Он словно строит энергетическую карту, пульсирующую в такт ритму, который я ощущаю внутри себя. Я задерживаю взгляд на чертежах, и мужчина поднимает голову. Наши глаза встречаются на мгновение. В его взгляде – спокойствие зимнего ветра, но за ним скрывается нечто большее, и я не могу это прочитать.

– Здравствуйте, что это за проект вы мне принесли? – спрашиваю я, пытаясь сделать голос безразличным.

– Проект? Да нет же, мистер Бейли, это… Как бы сказать… В общем…

– Ну что вы мнетесь? – я все же выражаю свое недовольство, и он его замечает. – Я готовлюсь к вечернему концерту, и меня сейчас лучше не отвлекать. Я вызову помощницу, передайте все это ей.

Я нажимаю на кнопку связи с Хейли Грин – моей ассистенткой.

– Это личный разговор, мой Господин. – он подчеркивает свое обращение. Нет, он точно не из этого мира. – Я могу передать это лично вам. И никому другому. Я прикрою дверь. Нас не должны услышать посторонние.

– Эм… Ладно. Я весь внимание. – мой голос предательски дрожит. Я действительно взволнован.

– Я не представился. Меня зовут Арчибальд. Можете звать меня Арчи.

– У тебя пять минут, Арчи. – строго произношу я, сохраняя вид исполнительного директора и публичного лица компании “Музыкальное наследие Аарона Бейли”.

Его движения спокойны, но каждый жест словно несет в себе вес веков, который он пытается удержать под контролем. Я не свожу с него глаз, наблюдая за тем, как он опускает руку на чертежи. Его пальцы скользят по символам – точным, выверенным линиям, которые пересекаются и закручиваются в сложные узоры. Эти символы что-то во мне пробуждают, отзываются гулким эхом в глубине души.

– Знаете, что это? – спрашивает Арчи, поднимая на меня свой ледяной взгляд. Ледяной, потому что когда всматриваешься в его серую радужку глаз, то сразу утопаешь как в бесконечном снежном лабиринте, из которого нет выхода.

Я пытаюсь сосредоточиться. Что-то шевелится в памяти – словно я видел эти знаки раньше, но не могу вспомнить где. Возможно, это всего лишь иллюзия, созданная вибрациями, которые он излучает. Я не уверен, что хочу знать правду. Но не могу отвернуться.

– Не совсем, – признаюсь, стараясь удержать ровный тон. – Это похоже на какую-то древнюю магию.

Арчи кивает, его глаза вдруг становятся мягче, как будто он доволен моим предположением. Он медленно подбирает слова с особой осторожностью.

– Эра Водолея – это не просто эпоха перемен. Это эпоха раскрытия истинных вибраций, глубинных слоев бытия, активация магнитной решетки Земли. Символы на чертеже – ключи к этому раскрытию. Они ведут к пониманию нашего мира таким, каким его еще никто не знал. Мистер Бейли, это чертежи новой реальности. И я ее Архитектор.

– Архитектор новой реальности? – я отхлебываю глоток капучино и слегка давлюсь. – Почему ты показываешь мне это? Не хочешь обратиться к Богу?

– Так Он направил меня к вам. – он хмыкает, словно я сморозил глупость.

– Почему ко мне? И почему в рабочем кабинете музыкальной корпорации?

Бог, если бы хотел, мог бы спуститься ко мне сам. У нас вполне адекватные отношения отца и сына, которые терпят друг друга на сочельник.

– Потому что время пришло, – его голос звучит твердо, почти пророчески. – И вы это знаете.

– Знаю… Что? Что я должен сделать при виде этих чертежей? Надо сказать, Арчи, они меня не вдохновляют. Я в ужасе!

– Понимаю. Но и вы поймите, дело важное.

Все, что я видел и чувствовал за последние годы, все, к чему стремился, вдруг начинает складываться в более четкую картину. Но пока она размыта, как утренний туман. Вибрации Эры Водолея притягивают меня, а он словно знает, куда ведет этот путь.

– Понимаешь, в чем дело, Арчи, – я чешу затылок, – Я ведь отказался быть Правителем. Более того, я не хочу! Вы не можете меня насильно заставить им быть. В крайнем случае, есть Адам. Вот кто воистину обижен на меня за то, что не правит.

– Да, но вы приняли за него решение и нарушили его свободу воли. Вы взяли на себя эту ответственность и несете ее последствия.

– Я помню, да, – я вздыхаю. Паника во мне пробуждается с новой силой. Я вдруг ощущаю всю тяжесть принятого решения. Во мне все холодеет от ужаса. Арчи видит это и переходит на “ты”.

– Ты можешь стать тем, кто поведет людей к свету или утонет в собственной тьме, – он делает паузу, его взгляд пронизывает меня. – Ты знаешь ведь, как сильно повлиял на этот мир? И теперь ответственен за него. Ни Бог, ни Адам в этом случае тебя не спасут! К тому же, – он наклоняется к чертежам, – Все не так и страшно. Миру нужны перемены.

Я не отвечаю. Слова застревают в горле. Арчи проводит пальцем по линии чертежа, и она отзывается светом, излучая мягкое золотистое сияние. Я чувствую, как вибрация этой энергии проникает внутрь меня, откликаясь на мой собственный свет.

– Это связь, – шепчет он, не сводя глаз с чертежа. – Но чтобы ее использовать, нужно понимать ее суть. Понимать не только разумом, но и сердцем. Это то, что ты ищешь, оставаясь наедине, но боишься признать.

Я глубоко вдыхаю, чувствуя, как напряжение внутри меня достигает пика. Все это слишком резко и неожиданно. Но одновременно – это то, ради чего я жил, боролся, к чему стремился. Люди, бойтесь своих потаенных желаний, они обязательно сбудутся.

– Почему ты решил, что я готов? – снова спрашиваю я, осознавая, что сейчас мы на грани. Слова словно выплескивают мои страхи наружу.

– Я такое не решаю, – отвечает он, и его губы изгибаются в легкой, но грустной улыбке. – А вот Бог собрался на покой, считая, что ты мог бы проявить свои таланты руководителя. Но ты должен решить сам – берешь ли эту корпорацию в свое управление или нет. Это твой путь, Аарон. Я здесь лишь для того, чтобы помочь тебе увидеть и воплотить.

– Так нет, я не желаю, – я пожимаю плечами, не понимая, в честь чего этот странный разговор вообще происходит.

– Было бы это так просто, Аарон, однако, есть обстоятельства, о которых ты скоро узнаешь.

С этими словами он складывает чертежи, и свет на них гаснет, оставляя после себя лишь след вибраций, которые еще долго пульсируют в воздухе. Я чувствую себя сначала опустошенным, но сразу после – наполненным чем-то новым, до конца неосознанным.

– Мы еще встретимся, – говорит Арчи, направляясь к выходу. – И тогда, возможно, ты будешь готов задать правильные вопросы.

Он уходит, оставляя меня наедине с мыслями. Остаток дня я провожу в смятении. Узнать такое и быть спокойным теперь не выйдет. Я швыряю кружку с недопитым кофе в стену, и она зависает в воздухе, не расплескивая содержимое.

“Я контролирую мои эмоции. Я контролирую мои эмоции. Я… Вдох и выдох, вдох и выдох… Я спокоен, я спокоен. Я дышу спокойствием, и мне хорошо”.

Накатывает вселенская усталость. Я так спокойно отпустил Адама и Анабель в Небесный город, не проронив по этому поводу ни слезинки. Я просто выключил эмоции на многие годы и с тех пор погрузился в бесчувственный мрак. А вдруг все это сейчас водопадом хлынет наружу? Как же я не заметил, что мое спокойствие было ложью?

– Ой, да кого я обманываю? – я выкидываю это вслух, и в мой кабинет заглядывает ассистентка. Я уже и забыл, что позвал ее.

– Мистер Бейли? – ее вздернутый носик снует туда-сюда в поисках причины моего негодования. – Что-то случилось?

– Хейли, все хорошо. Принеси мне новый кофе, пожалуйста.

Я прикрываю спиной зависшую в воздухе кружку, понемногу успокаиваясь. Дело не обойдется без подмоги.

– Дэн, привет. Ты мне нужен. Сможешь взять небольшой отпуск и помочь старому другу? Сейчас я в Лондоне. Пару дней проведу здесь, а потом поеду в… Потом посмотрю, не знаю, куда. Все равно куда! Просто приедь. Пожалуйста.

Да, у него на Небесах есть смартфон – у единственного в качестве исключения, и я могу с ним общаться старым дедовским способом – наше с Дэном изобретение, чтобы оставаться на связи, что бы ни случилось. Бог его любит. Записывая голосовое сообщение, я осязаю, как меня трясет от холода и бросает в жар. Новая реальность. Интересно, почему Архитектор не оставил мне чертежи?

Второй аккорд. Иллюзия света.

Зал “Royal Albert Hall” наполняется гулом голосов, перемежающихся с напряженным ожиданием. Я стою за кулисами, ощущая каждую вибрацию этого древнего места. Сегодняшний концерт не просто выступление. Это моя возможность донести до людей свет и любовь, которые пронизывают Вселенную. Многие из них пришли, надеясь на чудо, даже не осознавая, что чудо уже живет внутри них. Моя задача – стать проводником, позволить потокам энергии пробиться сквозь все слои их сомнений и боли.

“Откройте сердца божественной музыке.” – написано на экранах за моей спиной.

Толпа гудит в ожидании начала. Я стою за кулисами, в полумраке, прислушиваясь к ритму их дыхания, чувствуя, как волнение витает в воздухе. Это не просто концерт. Это классика. Можно сказать, винтаж. Век искусственного интеллекта, голографических музыкантов и автокомпозеров, делающих просто невероятные по красоте иллюзии, а я – существо с живыми руками, со старым добрым роялем и в старом добром пиджаке, какие сейчас не носят от слова совсем. Журналисты пишут, что я подражаю одному гениальному человеку, и тут мне надо пояснить. Династию Бейли знают в мире как королевскую семью музыкальной индустрии, мультимиллиардеров и чопорных классиков. Я знатно постарался и вошел в историю. Вернее, люди думают, что не я, а мои предки. Люди ведь не в курсе, что мне уже за тысячу лет и что я ношу запонки, лично подаренные Ричардом Львиное Сердце на одной из пирушек. По мнению людей, я – сын Адама Бейли, который назвал своего ребенка в честь знаменитого отца. И я унаследовал не только его состояние, но еще внешность и таланты. Таким образом, я сохранил за собой свое имя, ставшее в мире музыке нарицательным. Если кто-то стремится к совершенству, то произносит: “как Эй Би Эм Эль”. Подумать только, а ведь мне и вправду удалось стать иконой стиля со своим неповторимым брендом. Мне удалось задать высокую планку, к которой стремятся артисты любой величины. Я горжусь проделанной работой.

Зал гаснет. Тишина. А потом на сцене вспыхивает мягкий свет, высвечивая мой старый рояль, и я делаю шаг вперед.

Тысячи глаз устремлены на меня. Но я не боюсь. Я знаю, что сейчас начну создавать мир.

– Добрый вечер, – произношу я в микрофон. Мой голос звучит мягко, но уверенно. – Сегодня мы с вами создадим нечто прекрасное, настоящее и живое. Я рад приветствовать каждого из вас и поделиться своей любовью к миру. Добро пожаловать в музыкальный рай.

Я сажусь за рояль, проводя пальцами по гладким клавишам. Первый аккорд звучит как тихий шепот, потом к нему присоединяются звуки, которые я записываю на ходу методом живого зацикливания. Ногой нажимаю на педаль, добавляя реверберацию.

Через несколько минут звучание становится сложным: арпеджио переплетаются с драматическими аккордами, а затем я включаю скрипичный тембр, созданный на Mellotron. Это как разговор между столетиями: старинные звуки и современная техника.

В зале замирание. Даже самый упрямый скептик не может остаться равнодушным. Я чувствую, как энергия возвращается ко мне, как будто я и зал – единый организм. Создав звуковые дорожки разных инструментов, наконец, я беру микрофон и пою.

– Это… – шепчет кто-то из публики, но его слова растворяются в музыкальном экстазе.

Я переключаюсь на гитару, записывая несколько аккордов, накладывая их один на другой. Затем возвращаюсь к роялю, добавляя в общую композицию звуки волн, шум ветра и далекий звон колоколов.

На мгновение я ловлю взгляд Хейли. Она сидит в зале, почти затаив дыхание. А вот ее парень явно чем-то недоволен. Он ревнует ее ко мне. И ведь небезосновательно. У нее такой сейчас влюбленный взгляд. Забавные детские игры.

Концерт продолжается. Я создаю не просто музыку. Я создаю мир, в котором живет свет и тьма, радость и печаль, надежда и отчаяние. Это мой мир, который я отдаю залу.

В финале я встаю, поднимая руки вверх. Ноты рвутся с кончиков моих пальцев, как яркие вспышки света. Последний аккорд. И тишина.

– Друзья, этот мир нуждается в переменах. Мы живем в эпоху, где старые системы рушатся. Музыка – это инструмент Бога. Она открывает ваши сердца, делает вас свободными от страхов, от условностей. С музыкой можно узнать, кто ты, кем можешь быть. Музыка это энергия Вселенной. Музыка способна исцелять, но может и уничтожить. В каждом из вас есть частица Бога – искра Творца. С помощью музыки вы можете менять реальность, перемещаться во времени. Но помните, что такой дар требует смелости и ответственности. ABML приглашает вас в свою творческую лабораторию, где мы с учеными сумели доказать влияние музыки на поведение человека! Музыка – это сила, и она способна изменить все! Давайте использовать ее во благо нашего мира! Почувствуйте силу безусловной любви!Зал взрывается аплодисментами. Кто-то плачет, кто-то смеется. Я хочу сделать подарок этому миру. Переполненный чувствами, беру микрофон и произношу:

Люди шокированы моим заявлением, они реагируют неоднозначно. Кто-то хлопает, кто-то кричит “Браво!”. Это Хейли. Она кидает мне цветы. Но этот ее спутник… Этакий чопорный дятел, черствый и грубый. Что она в нем нашла? Он полная ее противоположность. Тяжелый, мрачный, словно эмо-подросток. Он морщится, ему противно! Даже на расстоянии я чувствую, как он закрывается от потока моей любви к зрителям, и я трачу много сил на эту борьбу. Он словно энерговампир, поглощающий свет. Внутри меня просыпается тревога. Я сажусь за рояль и начинаю играть мелодию на частоте безусловной любви, а мои предатели-мысли возвращаются к нему снова и снова.

Все должно быть отлично, а вот чертов парень не выходит из головы. Люди встают, аплодируют, выходят из зала. Преодолевая толпу поклонников, мечтающих обнять, потрогать, сфоткаться, получить автограф, снова обнять и снова сфоткаться, я устремляюсь к своей помощнице.

– Хейли! Стой! – я окрикиваю ее.

– Мистер Бейли! Вы просто солнце среди туч! Гениально. Волшебно! Вы создали целый оркестр на сцене, это была самая настоящая магия! Благодарю вас. – Хейли пытается поймать мой взгляд.

– Спасибо, – мои слова звучат отстраненно.

– А это мой парень Габриэль, – она смущенно улыбается, а я пристально смотрю прямо в его зеленые глаза.

– А вы чего же такой мрачный? Вам не понравилось?

Подхожу ближе к нему и чувствую, как от него исходит волна холода. Мой шаг тяжел, будто ноги утопают в невидимом песке.

– Меня все это не цепляет, – отвечает он с вызовом, ухмыляясь. – Все это… Фальшивка. Иллюзия. И ваша финальная речь, в ней так много пафоса, словно вы Миссия, а не артист. Что за лаборатория? Вы там эксперименты ставите на людях?

Его голос режет, как острая сталь. Я не перебиваю, давая ему возможность продолжить. Но он молчит.

– В какой-то степени каждый артист – Миссия! А насчет ученых – да, мы ставим эксперименты на учениках. – я смеюсь, Хейли пожимает острыми плечиками.

– Вы серьезно? – он вскидывает брови.

– Да ну что ты, я шучу. – я улыбаюсь, а внутри все ходуном ходит как при сильном ветре. – У нас есть группы добровольцев, и, уверяю тебя, это полностью безопасно.

– Ясно. Все равно в вашей музыке чувствуется фальшь, будто вы… Ну… Весь такой хороший, любовь всем дарите. Но внутри словно упиваетесь властью.

– Оу… Даже так? Почему вы здесь, если не верите в мою искреннюю любовь к музыке? – слова Габриэля задевают меня.

– Потому что мне надо знать, куда Хейли тянет и где она работает. Я беспокоюсь за нее. Вы действительно думаете, что ваша любовь спасет мир? Что ваши высокие вибрации исцеляют этих людей? – он сжимает губы. – Это иллюзия. – он смотрит в мои глаза и режет по сути правду, но признать ее это признать, что я на грани отчаяния. – Я читал вашу биографию, она ужасна. Говорят, вы потеряли семью из-за своего бизнеса.

– Потерял, да. – это, как говорят, неожиданный удар ниже пояса. – Но остальное вас, думаю, не касается.

– Габи, пойдем. – Хейли смущенно тянет своего парня за руку. – Простите его, мистер Бейли. Он просто дурак! Он ничего не понимает в прекрасной музыке. И еще он бестактный! – она подталкивает его, понимая, что он расстроил меня.

– Пойдем-пойдем. Дома поговорим, кто из нас дурак, не разбирающийся в музыке. – шипит ее кавалер, усмехаясь. Я остаюсь разбитым на осколки. Ребята уходят, а игла, что Габриэль невидимо для остальных втолкнул в мое сердце, отозвалась болью. Я хотел крикнуть, что у него женское имя, но смолчал. Не подобает артисту и директору корпорации так несдержанно себя вести.

“Боли не существует. Боли не…”

– Ай, как больно!

– Врача! Врача!!! – поклонники расходятся, давая место доктору Ли, моему подопечному.

Я чувствую, как слова Габриэля словно опухоль проникают внутрь, вызывая боль, о которой я давно старался забыть. О… Да он прав. Я слишком хорошо знаю эту боль. Я из чувства страдания пытаюсь подарить другим любовь, когда сам потерял в нее веру. Может, я таким образом пытаюсь ее себе вернуть, а она угасла в моей внутренней темноте. Но я гоню прочь дрянные мысли. Сомнения. Во мне зародился сорняк.

– Доктор Ли, мне просто надо домой. Я устал. Правда, все хорошо.

Собирая вещи, в зеркале гримерки я вижу образ Архитектора с чертежами. Он занят работой. Его лик светится, когда он рисует, окруженный линейками, треугольниками и объемными фигурами. Вокруг него кружатся циркули и разные формулы.

– Уйди, – говорю я, и мой голос звучит жестче, чем я хотел. – Не сейчас. Не здесь.

– Но ты не можешь отступать. Мы с тобой уже строим новый мир. Вот уже много лет ты проецируешь, а я отрисовываю его на бумаге.

– Зачем? Я отменяю строительство.

– Как скажете, мой Господин.

Но Архитектор не прекращает чертить свои линии на светящейся бумаге. Этот факт поражает меня до глубины души. Он не слушает моих приказов.

– Ну, знаете ли!

Я беру куртку и выхожу. Внутри бушует ураган. Холодная стихия изнутри разрывает меня, и на улице разворачивается настоящая буря. Вечером я сажусь за рояль, но мне звонят из отдела маркетинга. Некий Г. Симпсон опубликовал отвратительную статью о крахе музыкальной корпорации Эй Би Эм Эль и конкретно мистера Бейли. А после этой статьи мне звонят другие журналисты, пытаясь выяснить подробности. Хейли, сильно извиняясь, присылает мне статью на мэйл, и я погружаюсь в черно-белый плен букв, способных как исцелить, так и уничтожить.

"Музыка как оружие: управляет ли Аарон Бейли нашим сознанием?"

На концерте, прошедшем в Лондоне, тысячи зрителей стали свидетелями не только музыкального мастерства Аарона Бейли, но и его загадочной речи, которая оставила многих в замешательстве.

Бейли, глава всемирной музыкальной корпорации A.B. Music Legacy, заявил, что музыка – это "инструмент Бога", способный открыть сердца людей и показать им их истинную сущность. Но действительно ли это вдохновляющие слова или же за ними скрывается нечто большее?

Источники внутри корпорации утверждают, что A.B. Music Legacy уже давно использует музыку для экспериментов с вибрациями, влияющими на подсознание слушателей. Эти технологии могут изменять эмоциональное состояние, подавлять страхи и даже внушать идеи.

"Музыка – это сила", – сказал Бейли со сцены. Но сила может быть использована не только для добра. Вопрос в том, что именно внушает Аарон своим слушателям? Мы все видели, как аудитория реагирует на его концерты: люди плачут, кричат, некоторые даже теряют сознание. Может ли это быть случайностью? Или же это результат искусного манипулирования человеческой психикой?

История Аарона: манипуляция как искусство?

Не стоит забывать и о прошлом Аарона Бейли. Этот человек стал известным благодаря смерти своего знаменитого деда, оказавшись в центре внимания к его бренду. Уже тогда он показал, что не гнушается использовать провокационные методы для достижения своих целей.

Сегодня A.B. Music Legacy – это не просто корпорация. Это империя, имеющая влияние на миллионы людей. Но готовы ли мы слепо доверять ее лидеру?

Публичные фигуры должны нести ответственность за свое влияние. Аарон Бейли же, похоже, не боится взять на себя роль не только музыканта, но и мессии. И это тревожит нас. Мы настоятельно не рекомендуем слушать музыку, созданную в A.B. Music Legacy!

Третий аккорд. Крылья падших.

Ветер хлещет по лицу, как и происходящие вокруг меня события – словно грозовая туча, которая собирается на горизонте, прежде чем обрушиться ураганом. Все началось с небольшого происшествия в филиале в Лондоне. Один из учеников оставил концертный зал открытым. Утром охранник нашел стоявший там рояль изуродованным, с вырванными клавишами и выжженным логотипом корпорации на крышке.

Никто не придал этому серьезного значения. “Просто хулиганство”, – подумали сотрудники. Но через несколько дней из Парижа пришли новости. Филиал в центре города подвергся нападению. Вандалы ворвались ночью, разбили инструменты, подожгли часть здания. В результате пожара пострадало несколько сотрудников, один из которых скончался от ожогов.

С каждой новой атакой тревога нарастает. В Риме за одну ночь сожжены несколько инструментов, включая уникальный старинный рояль, на котором обучались тысячи учеников. В Сиднее группа неизвестных ворвалась на репетицию, угрожая преподавателям и ученикам. Нападавшие использовали дроны, которые выпускали удушливый газ, парализуя тех, кто находился в зале.

Но все это было лишь началом. Кто-то украл секретные документы из моего сейфа, в которых были фейковые данные о моей смерти. Переписки, финансовые документы, упоминание людей, с которыми я работал во время инсценировки. Следом выходит статья от той же самой Г. Симпсон. Я догадываюсь, что это Габриэль, ведь я уже навел справки. Его мать журналистка, она помогла отпрыску. Ну что ж, мне остается только наблюдать как рушится мой мир.

“Легенда или Ложь: Темная правда о смерти Аарона Бейли”.

Автор: Г. Симпсон, специальный корреспондент.

Он был для нас легендой. Музыкантом, который своей искусной мелодией соединял сердца людей, вдохновлял на мечты и показывал мир с высоты, куда немногим суждено подняться. Когда Аарон Бейли “ушёл” из жизни, мир замер. Поклонники по всему земному шару оплакивали его, создавали мемориалы, посвящали ему песни. Его смерть стала шоком, который объединил миллионы. Но что, если вся эта трагедия была ложью?

Недавно утекли документы, проливающие свет на правду о том, что произошло за кулисами одной из самых громких музыкальных историй современности. Эти данные не просто разрушают миф, они обнажают механизм манипуляции, скрывавшийся под видом творчества.

Как все было?

Переписка, оказавшаяся в распоряжении нашей редакции, показывает, что смерть Аарона Бейли была заранее спланированным и тщательно срежиссированным PR-ходом. Финансовые отчеты, внутренние документы и электронные письма доказывают, что все было сфальсифицировано ради одного: превращения имени Аарона Бейли в бренд мирового масштаба.

В одном из писем топ-менеджера A.B. Music Legacy, отправленном за месяц до “смерти”, говорится:

“Потеря гения – идеальная история для создания легенды”.

И они это сделали. На пике популярности Аарон “умер”, оставив поклонников в трауре, а перед нами предстал его внук, о котором до этого никто не упоминал. Его музыка начала продаваться с невероятной скоростью, концерты памяти стали самыми прибыльными мероприятиями десятилетия, а компания расширила свое влияние до небывалых масштабов.

Фальшивая смерть как бизнес-стратегия

Финансовые документы подтверждают: за первые три года после “смерти” Аарона доходы компании увеличились на 300%. Эти деньги инвестировались в открытие новых филиалов, маркетинговые кампании и разработку новых технологий. Корпорация A.B. Music Legacy, казалось, не знала границ.

Но что значит для нас эта правда? Миллионы людей оплакивали человека, который оказался жив. Они чувствовали искреннюю боль, вдохновлялись памятью о нем, строили свои жизни, считая его примером того, как искусство способно преодолевать границы смерти.

Теперь мы понимаем: за всеми этими эмоциями стоял холодный маркетинговый расчет.

Что говорит Аарон Бейли?

На момент публикации статьи Аарон Бейли отказался от комментариев. Его представитель заявил:

“Мы не комментируем слухи”.

Но это не слухи, а факты! Достаточно ли такого ответа для тех, кто верил в смерть героя все эти годы? Те, кто плакал на концертах памяти, кто вдохновлялся его словами о правде, свободе и любви? Легенда о честности Аарона Бейли больше не выдерживает никакой критики.

Почему это важно?

Эта история – больше, чем разоблачение одного человека. Она поднимает вопрос о границах допустимого в индустрии развлечений. Мы привыкли, что компании идут на многое ради успеха, но где проходит черта между маркетингом и манипуляцией? Когда искусство становится бизнесом, а эмоции – инструментом для увеличения продаж, как мы можем доверять тем, кто обещает нам свет?

Музыка – это сила, как когда-то сказал сам Аарон Бейли. Но как он использует эту силу и с какой целью?

Легенда ли он? Или просто искусно созданный миф? Решать вам”.

А на рассвете в Лос-Анджелесе рушится здание головного офиса корпорации. Я с ужасом смотрю на экран своего телефона, не веря тому, что вижу. First Interstate World Centre, символ величия компании, взорван. Взрыв прогремел, когда в здании еще оставались люди: охранники, технический персонал – те, кто всегда работал в ночную смену.

Новости полны ужасающих заголовков. Фотографии разрушенного здания мелькают повсюду, равно как и обвинения во лжи и манипуляциях.

Я стою у окна своего офиса в Лондоне, не в силах оторвать глаз от экрана. Толпы людей на улицах смотрят на огромные экраны с новостями. Я вижу их лица. Некоторые выражают жалость, другие – злорадство. Но больше всего меня пугает их гнев.

В социальных сетях появляется хэштег: #лучшебытыумер. Сообщения заполняются гневными комментариями.

«Как можно было так врать своим поклонникам?!»

«Его музыка – это ложь, как и он сам!»

«Мы верили в него. А оказалось, он просто использовал нас».

– Ты должен подумать о безопасности своего персонала. Надо закрыть компанию, Аарон.Фанаты массово отписываются от наших каналов. Концерты отменяются один за другим. Корпорации, которые поддерживали проекты, объявляют, что прекращают сотрудничество. Я звоню Дэну. Его голос звучит устало. – Ты видел? – спрашиваю я, чувствуя, как что-то сдавливает мое горло. – Да, Аарон. Я все видел. Это катастрофа. – Что мне делать? Впервые я не знаю! – мой голос дрожит, хотя я стараюсь держаться. – Я не могу просто закрыть все. Я… не могу. Я столько сил туда вложил! И я не знаю, что происходит!

– Нет…

– Закрытие филиалов – это последнее, на что я пойду. Наша миссия – дарить людям свет, надежду и искусство. Мы не позволим слухам уничтожить это. Моей компании несколько веков!Мой офис в Лондоне осажден журналистами. Сотни камер направлены на вход. Я выхожу к ним, стараясь выглядеть уверенно, хотя внутри все переворачивается. – Мистер Бейли! – выкрикивает один из репортеров. – Вы собираетесь закрыть филиалы, чтобы предотвратить новые атаки?

– Как вы могли так врать своим поклонникам?

– Без комментариев. Я не буду отвечать на провокационные вопросы!

– Уберите свои школы, если не хотите новых трагедий!Но толпа недовольна. – Сколько еще людей должно погибнуть ради вашей гордости?

– Аарон, ты должен остановить это. Это больше не просто бизнес. Это угрожает жизням.Я возвращаюсь в кабинет, закрываю дверь и тяжело опускаюсь на стул. Дэн появляется через час, лицо его бледное, но он решительно тверд. Я плачу.

– Сейчас это больше, чем твоя жизнь, – отвечает он, садясь напротив. – Ты создал нечто великое, но сейчас ты должен быть мудрым правителем. Ты должен сохранить жизни людей.Я долго молчу, глядя на свои руки. Они дрожат. – Я не могу, Дэн, – говорю наконец. – Это моя жизнь.

И я понимаю, что он прав. На следующий день я подписываю распоряжение о временной приостановке деятельности всех филиалов A.B. Music Legacy. Это вызывает ликование и радость людей.

Я смотрю на закрывающий документ и чувствую, как часть меня умирает. Но я знаю, что это временно. Я должен вернуться. Я должен снова зазвучать. Как я мог не предусмотреть такую угрозу? Паника разливается по телу.

– Аарон, – голос Дэна твердый как кусок гранита, он смотрит мне прямо в глаза. – Ты не можешь позволить страху парализовать тебя.

– Но как?

– Тебе придется построить новый мир. Архитектор уже объявился, раз ты позвал меня. – его голос становится мягче. – Мы не можем изменить то, что уже произошло, но мы можем предотвратить разрушение будущего.

Он замолкает, но резко присвистывает:

– Надо же! Я присутствую при зарождении новой реальности. Вот это да!

Его слова проникают внутрь, вытесняя часть паники. Я смотрю на него и понимаю, что моему покою пришел конец. Время действовать.

– А если я не хочу? – мои слова звучат громче, чем я планировал.

Дэн вздыхает, его руки замирают. Он смотрит на меня, и в его взгляде нет ни осуждения, ни насмешки. Только понимание.

– Никто не может справиться в одиночку, – произносит он. – Именно поэтому ты здесь. Именно поэтому я здесь. Ты не один, твой Помощник прибыл.

В его словах скрыто что-то большее. Я чувствую, как вибрации вокруг меня усиливаются, словно воздух наполняется энергией, которую невозможно контролировать.

– Это не просто твоя ноша, – продолжает он. – Это наш путь. Наши пути пересеклись не случайно. Ты знаешь это. Мы строим мир, Аарон, как ты и хотел. Твой мир.

– Я не думаю, что справлюсь, – говорю я.

– Ну ты вечно в пессимистической позиции. Стакан наполовину полон, друг. Тебе выпал шанс. Тебе придется смириться с тем, что для строительства нового мира придется наблюдать хаос. – он пожимает плечами, его голос становится тише, но тверже. – Не каждый свет находит отклик в сердце. Это их борьба. А твоя задача сконцентрироваться на новом.

И вдруг он начинает петь очень старую песню из прошлых веков:

“…Знать бы мне лишь одно —

В мире ослепленных тьмой

Может солнцем показаться

Пламя от свечи…”.

– Дэн, прекрати. Мне и так ужасно на душе сейчас. – расстраиваюсь я, вытирая мокрые от слез глаза. – Все, что я строил, разрушено.

– Это лишь временная остановка, – отвечает Дэн. – Сила в том, чтобы продолжать, когда все кажется потерянным.

Мы идем по коридору, где стены вибрируют от грохота толпы за пределами здания. Кажется, что сам воздух наполняется гневом и страхом. Дэн остается спокойным, но я ощущаю, как тьма сгущается вокруг. В здании есть убитые и раненые. Мои ученики и мои сотрудники!

Я подхожу к окну, и в этот момент пространство искажается, как в зеркальной проекции. Земля, словно потрескавшаяся глиняная корка, начинает разламываться под моими ногами. Из глубоких недр вырываются черные фигуры, напоминающие воронов с темными, распахнутыми крыльями. Это падшие души, ведомые ненавистью, страхами и злобой.

Темные сущности бросаются ко мне, стремясь поглотить весь свет, который я нес. Их крики проникают в сознание, терзают его, вырывая все слабости наружу. Внутри меня просыпается боль, страх и сомнение, которые я пытался подавить. Я вижу их крылья, заслоняющие свет, их ненависть и жажду разрушения. Они атакуют меня, разрывая на куски внутреннее спокойствие.

– Аарон! – голос Дэна пронизывает воздух. Его рука хватает меня за плечо, вырывая из погружения в этот мрак. – Сконцентрируйся на божественной искре!

Я закрываю глаза, пытаясь найти внутри себя хоть каплю света. Дыхание сбивается, страх разрастается

– Это видение, Аарон. Ты видишь разломы, потому что сомневаешься. Не дай этой тьме внутри себя победить.

Дэн ведет меня дальше по коридору. Тьма, которую я ношу внутри себя, еще не была во мне такой сильной и не вырывалась так нагло наружу, словно разверзлись врата Ада. Я знал, что это вовсе не видение, и что тени сгустились вокруг меня. Чувствую их холодное смрадное дыхание и слышу голоса. В голове миллионы сор по всей земле, крики, ругань, насилие и боль, стоны и слезы, ужасы войны и запах мертвых тел. Железный запах крови и разврата.

– Началось, Дэн. Бери свой меч, нам предстоит невидимая борьба со злом.

– Эх, ладно. А я думал, просто в гости приехал. Придется поработать.

Мы выпускаем из-за спины наши сияющие крылья. Тени нападают на нас, мы пронзаем их светоносным мечом. Вокруг черная дымка, ужасные искаженные фигуры пытаются нас сожрать. Дэн зовет подмогу – нашу доблестную армию ангелов. Они прилетают, начинается схватка света и тьмы. Я понимаю, что все зависит от моего спокойствия, но тени не дают привести себя в порядок.

“Дыши, Аарон, все хорошо. Расслабься, и они уйдут”.

Мои светлые мысли окружают меня, давая мне пространство и время. Я вдыхаю свет, начиная рассеивать его из самого сердца.

“Повелеваю тьме отступить перед силой света, перед Небесными избранниками. Убирайтесь назад во мрак!”

Несколько глубоких вдохов и выдохов, мои глаза закрыты, и я не слышу больше борьбы. Тишина. Открываю глаза – рядом стоит Дэн, мотая головой. На самом деле для людей вокруг мы с ним просто шли по коридору, но в тонком мире мы видим на стенах черные сгустки, стекающие на пол, лужи ангельской серебряной крови, черные и белые перья, летающие по воздуху вместе с ветром.

– Ну и дел же ты тут натворил, дружище!

– Знаю. Поможешь?

– А я чем, по-твоему, сейчас занят? – он слегка обижается за то, что я еще спрашиваю о подобных вещах. Мы столько пережили с ним. И хоть он обязан лезть в мою грязную душу по факту присяги, которая существует между Создателем и подчиненным ему ангелом, однако, я всегда оставляю за Дэном право свободно выбирать. Он заслужил это своей преданностью и моей безграничной любовью к нему. Он еще ни разу не бросил меня. – Спасибо, что позвал. Я соскучился по нашим с тобой безумствам.

Четвертый аккорд. Танец жизни.

Жизнь на Небесах течет неторопливо. Белоснежные облака переливаются на фоне прозрачных долин, где солнечный свет играет в отражениях куполов, сияющих всеми цветами радуги. Воздух наполнен мелодией – не слышимой, но ощущаемой каждым, кто живет здесь. Эта мелодия напоминает о вечности и покое. Хранители, заботящиеся о душах и энергиях, выполняют свою работу с безмятежностью и сосредоточенностью. Они живут в вечном танце, движимые ритмами звезд, которые они ощущают. Мне всегда казалось, что этот мир наполнен тишиной, и что она скрывает в себе безграничную силу. Здесь, на Небесах, невообразимо безмятежно и хорошо, но не могу забыть свою земную жизнь. Забыть Аарона. Для меня он и стал моей жизнью на Земле, а мне нужно было познать этот опыт, чтобы после, пережив земную любовь, сотворить особое чудо. Я не смогла рассказать мужу нечто важное. Первое, это то, что с Богом у меня был договор о прибытии на Землю и обязательном возврате на Небеса. И я свой обет сдержала. А второе… Я знаю, что Аарон когда-нибудь обо всем узнает, это тоже содержится в моих обещаниях Отцу. Я всегда была и буду Его ангелом, и я ни на минуту об этом не забываю.

Адам не захотел остаться на Земле, ему там было скучно. Он страдал от тяжести бремени, ограниченности собственного тела и невозможности летать. Он вряд ли понимает желание своего отца страдать по доброй воле. А еще он обижен на Аарона за отказ от права на трон Господень. На Небесах мы легки и воздушны, и тут не тяготят мысли, кроме, разве что, воспоминаний о жизни.

Я чувствую тревогу. Даже здесь, где все должно быть идеально.

Я стою у края переливающегося обрыва, вглядываясь в свет, тянущийся до горизонта. Внутри меня бушует буря. Когда я покинула Землю, я думала, что найду здесь ответы. Но прошли годы, а в моем сердце все еще живет вопрос: была ли моя жертва правильной? Я оставила Аарона, которого любила больше жизни. И оставила его в одиночестве. Иногда мы должны делать такой выбор, особенно если Небеса призывают нас назад.

Я помню вечер, когда все изменилось. Мы были дома. Аарон сидел за своим ноутбуком, поглощенный очередным проектом. Я подошла к нему, надеясь, что он поднимет голову, улыбнется, как раньше, но он лишь пробормотал что-то о работе. Его глаза, когда-то полные света, стали пустыми.

“Мне нужно прогуляться”, – сказала я. Он кивнул, не отрываясь от экрана. Я знала, что это был не просто вечерний променад. Это было прощание с жизнью, которую я любила, но которая больше не могла быть моей.

Когда я поднималась на Небеса, внутри меня уже жила тайна.

Я сижу на облаке с очертаниями травы и наблюдаю, как моя дочь играет неподалеку. Эмили – воплощение света. Ее голубые глаза и льняные волосы сверкают, как само солнце. Она держит в руках созданную из облаков и света бабочку. Ее пальцы трепещут, словно боясь повредить что-то столь хрупкое.

Она задает мне вопрос:

– Мамочка, о чем ты думаешь?

Я улыбаюсь ей. Моя тайна – ее существование. Когда я ушла, то была на втором месяце беременности, когда живот еще не виден. Аарон в это время был все время занят работой – поглощал ее на завтрак, обед и ужин, совершенно не замечая того, что со мной происходило. Эмили родилась на Небесах, где любовь Бога не знает границ. Она – мое сокровенное чудо, которое я обязана хранить.

– О тебе, конечно. – отвечаю я, пряча шар энергии, в котором я наблюдала за Аароном.

– Что ты от меня прячешь? – она очень любопытная почемучка, и мне с ней непросто. Она хочет все знать. Но мы чувствуем дрожь облаков словно турбулентность. Эмили обнимает меня, а я ее.

– Детка, все хорошо.

Небеса начинают дрожать сильнее. Что-то меняется. Я чувствую вибрацию древних энергий.

– Милая, я сейчас, – я даю знак другим ангелам, чтобы они присмотрели за Эми, а сама встаю и направляюсь к библиотеке, где хранятся все знания обо всем на свете. Люди называют это место Хрониками Акаши, и у них тоже есть сюда доступ. Интуиция говорит мне идти прямо туда.

Я глубоко вдыхаю, прежде чем коснуться массивных кристальных дверей библиотеки, что величественно возвышается на облачном плато. Это хранилище всех знаний, мыслей, событий и даже чувств. Когда я вхожу, меня обволакивает тихий гул, словно сама Вселенная шепчет что-то едва уловимое.

Пространство передо мной бесконечно. Полупрозрачные стеллажи сияют мягким светом, каждый из них заполнен свитками и книгами, которые кажутся живыми. Они мерцают и переливаются, наполняя зал удивительным светом, который идет откуда-то сверху. Я не вижу источника, но свет пронизывает все вокруг, нежный, золотистый, обволакивающий. Стеллажи вздымаются вверх, теряясь в сводах купола, который тоже переливается, как звездное небо.

Я делаю шаг вперед, и воздух становится плотным, но не давящим – скорее насыщенным энергией. Каждый свиток здесь хранит историю. Каждая книга – чья-то жизнь. Но я знаю, что взять можно только то, что предназначено для тебя. Все остальное, даже если подойти ближе, останется закрытым, полупрозрачным, словно скрытым завесой.

Я иду медленно, стараясь почувствовать, куда меня ведет это пространство. Оно дышит своей жизнью. Мой взгляд останавливается на свитках с символами, которые я уже видела раньше. Они мерцают мягкими цветами: зеленый, серебряный, золотой. Это печати Геи, Реи и Деметры.

Печать Геи сияет зеленым светом – символ ее силы, ее вечной связи с жизнью. Печать Реи переливается серебром, как лунный свет, и напоминает о неумолимом ходе времени. А печать Деметры искрится золотом, как солнечные лучи, напоминая о плодородии и созидании. Эти знаки – ключи к разным слоям знаний, но доступ к ним можно получить только по великой милости. Я знаю: никто не может просто взять то, что не предназначено.

Я чувствую легкую вибрацию, словно сама библиотека шепчет мне. Это мягкое, едва заметное притяжение, которое зовет меня. Я иду вперед, вдоль бесконечных стеллажей, чувствуя, как полупрозрачные ряды словно расступаются передо мной. Этот жест библиотека делает только тогда, когда ты на верном пути. Мое сердце колотится сильнее. Я не знаю, что увижу там, но оно повлияет на меня.

Внезапно один из свитков начинает светиться мягким золотым светом. Я подхожу ближе, и он сам спускается с полки, паря в воздухе. Его символы напоминают печать Геи – яркие, зеленые, с тонкой золотой окантовкой. Я трепетно протягиваю руку и беру свиток. Его тепло приятно и обволакивающе, словно он живой.

– Что ты хочешь показать мне, мать Земля? – шепчу я, чувствуя, как мое сердце замирает.

Я разворачиваю свиток, и слова начинают разливаться перед моими глазами. Они мерцают, как звезды на ночном небе. Это не просто текст. Это послание. Не только для меня, но и для всей жизни. Каждое слово кажется невероятно важным. Это не просто знание. Это суть того, кем я являюсь.

“Дитя мое, хранительница света и любви, услышь мой зов. С тех пор, как я родилась и обрела сознание, я служила жизнью для всех живущих. В моем горячем сердце сплетаются боль и радость, рождение и смерть. Мое тело хранит тьму, но я продолжаю дарить свет.

Ты, чья душа пульсирует в унисон со мной, – мое наследие, моя надежда. Ты – мост между мирами, и в твоих руках находится сила соединять то, что разделено. Любовь, которую ты несешь, может быть как мягким светом, согревающим души, так и щитом, избавляющим от тьмы. Тьма не есть что-то плохое. Тьма это непроявленный свет. Помни об этом. Сила любви безгранична! Когда мы любим, мы светимся.

Не бойся подарить себя миру тьмы, даже если это требует от тебя полной отдачи. Через твою силу и единство с другими ты поможешь Господу создать новый мир, где свет и тьма найдут равновесие.Ты должна помнить: любовь – это не только радость, но и боль принятия. А тьма это свет. Все одно. Все равнозначно. Не борись с тьмой, а позволь ей поглотить тебя.

Моя сила всегда будет с тобой”.

Эти слова звучат, как заклинание. Я чувствую, как моя связь с Землей укрепляется. Свет и тьма переплетаются вокруг меня, создавая вихрь энергии, и я падаю от головокружения. Пространство подо мной дрожит. Свет становится невыносимо ярким, а тьма захватывает мой разум. Я чувствую, как теряю сознание.

Когда я открываю глаза, мир меняется. Я больше не на Небесах. Под ногами мокрый асфальт, вокруг шумят автомобили, а на коже холодный дождь. Я стою в самом центре Лондона, окруженная тысячами незнакомых людей. Они проходят мимо, не замечая меня.

Я знаю, что должна быть здесь. Моя миссия только начинается. Мир вокруг меня живет своей жизнью, но я знаю, что здесь ради чего-то большего. Древняя сила, пробудившись, уже не отпустит меня, пока я не выполню свой долг.

Пятый аккорд. Хранители стихий.

Воздух в кабинете кажется густым и вязким, как мед. Я сижу за столом и перебираю варианты антикризисных мер для своей компании. Впервые за долгое время мы терпим серьезный ущерб. Концерты отменены, а ведь были солд ауты! Отвратительное чувство. Архитектор появляется в моем кабинете и прикрывает за собой дверь.

– Арчи, если ты не с хорошими новостями, то я отказываюсь принимать тебя.

– Нет плохих или хороших новостей, но есть информация. Если ли ты готов ее услышать, Аарон.

– Информация? – я устало смотрю на него. В последние дни я и без того узнал слишком много. – Если это объяснит события, которые начали происходить, то да, готов. Мне бизнес нужно спасать.

– О чем ты только думаешь? Мир на грани краха, а ты о компании своей печешься?

– О компании, которую строю. И о людях в ней. Остальное это заботы Бога, разве нет?

Он укоризненно качает головой.

– Ты слишком очеловечился и погряз в зависимостях.

– Наверное. И что с того? По каким законам я должен жить, пребывая на земле? Так что у тебя за информация? – я немного злюсь. Не люблю, когда покушаются на мой жизненный опыт и желание мирно потягивать коктейль из покоя с тишиной. Неужели я его не заслужил?

Архитектор медленно шагает вперед. Пространство вокруг нас искажается. Я чувствую, как пол уходит из-под ног, но остаюсь стоять, словно удерживаемый невидимой силой. Передо мной появляются силуэты, каждый из которых излучает особую энергию. Вокруг них пляшут свет и тени.

– Это хранители стихий.

– Здрасьте. – я киваю головой в знак земного приветствия.

Каждый из них представляет одну из стихий, – объясняет Архитектор. – Огонь, вода, земля и воздух. Но есть пятая – Единая стихия, связывающая все вместе.

Фигуры начинают говорить. Их голоса переплетаются, создавая странную мелодию. Я слушаю, ощущая, как слова проникают глубоко внутрь:

«В твоих руках ключи миров, Стихийный крест спешит на зов. В любви и тьме найди ответ, Луч радуги – вот твой завет. В младых очах, что тайну чтят, Найдешь его, где свет и ад. Соединив любовь и страх, На мост ступи, развей свой прах».

Я чувствую, как вибрации их слов отзываются в сердце. Пророчество наполняет меня страхом и сомнением.

– В смысле – развей свой прах? – говорю я, чувствуя, как дрожь проходит по телу.

– Я не знаю, что ты услышал, Аарон. Это послание тебе. И, по словам Бога, оно тебе поможет понять истину.

– Да уж, Арчи, порадовал ты меня. Эти полоумные сказали, чтобы я нашел мост и развеял на нем свой прах. Мне пойти себя испепелить на ритуальном костре над Тауэрским мостом или же над Миллениум Бридж? Толпа за стенами корпорации будет рада! Отличное фаершоу! Какая-то бессмыслица, если честно. И ладно бы чей-то прах, но свой? Я же бессмертный! Как они себе это представляют?

– Не пытайся сразу найти ответы. Наблюдай. – Арчи кладет мне на плечо руку, поддерживая. Хранители молчат. Их лица скрыты светом, но я чувствую, как они следят за мной.

– Твой путь полон испытаний, Аарон. Но ты не один. Кое-кто из твоего окружения знает больше, чем говорит.

– Кто?

– Наблюдай. – терпеливо повторяет Архитектор. Мне нужно найти ответы. Даже если для этого снова придется столкнуться с тьмой внутри себя. На этот раз она больше, чем просто одна моя тень. Это тень всего человечества. Меня ждет целая армия демонов.

– Я понял. Оставьте меня. Мне сейчас и так несладко.

Архитектор оставляет на моем столе чертежи с рунами и выходит, а хранители стихий растворяются в воздухе. В кабинет заходит Дэн.

– Ты тоже с так себе новостями, да? Прям как сговорились. Где мой прежний покой?

– Дружище, я тебе кофе принес. – Дэн встречает меня с улыбкой на устах. Он и правду держит два бумажных стакана и какой-то кулек. – С имбирными пряниками!

– Кофе? – я улыбнулся. – Ну что ж, давай тогда сделаем перерыв.

Мы садимся, как в старые добрые времена, когда работали вместе в Лос-Анджелесе.

– И никаких разговоров о работе! – поддерживает меня друг.

– Никаких! – мы чокаемся стаканами с напитком, закусываем пряниками. И вроде бы все окей, но из головы не выходят слова Архитектора, что кто-то из окружения знает больше, чем говорит. Я смотрю на Дэна. Он на меня. Молчит.

– Ты что-нибудь знаешь о хранителях стихий?

– О ком, прости? – он растерянно глядит на меня как на дурачка.

– Да ладно, проехали. Так, ляпнул.

– А, хорошо. – вдруг он съеживается, словно от ветра. Телефон вибрирует в его кармане модных в этом сезоне штанов. Он достает его, смотрит на дисплей новенького Яблока. А ведь он никогда не любил эту компанию. – Ого! Я скоро вернусь.

– Кто там?

– Да так… Мои срочно вызывают. – он быстро убегает прочь. “Моими” он по привычке называет свою распавшуюся семью. Факт в том, что он не смотрел на меня, когда произносил последнюю фразу. Он всегда смотрел прямо в мои глаза и ничего не боялся. В этом была его сила. Но я чувствую, как мой Помощник впервые мне лжет. Это ощущение, которое проходит по мне волной раздражения и смрада, его никогда не спутаешь с чем-то иным.

Шестой аккорд. Лабиринты тьмы.

Кабинет окутывает тишина. Я стою у окна, глядя на серый лондонский дождь. Капли бьются о стекло, сливаясь в тонкие ручейки, которые напоминают мне, как все в моей жизни будто стекает куда-то вниз, в бездну. Нападения на учеников, их испуганные лица, пепел, оставшийся от залов, где звучала музыка, – все это давит, оставляя внутри пустоту. Пепел… Может быть, все, что я создал, будет разрушено, и это и есть мой пепел?

Где же пройдоха-Дэн? Я звоню, он не поднимает трубку. Его лицо в последние дни выглядело напряженным, а глаза убегали от моего проникновенного взгляда. Он выпросил у Бога дар – никто не в силах прочитать его мысли. Это нужно, чтобы ни я ни отец не могли больше использовать его в своих вселенских играх. Но он лжет мне! И это на него совсем не похоже. Дэн всегда был прямолинеен. Всегда смотрел мне в глаза. Но не теперь.

Я прохожу через его кабинет, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Все аккуратно лежит на своих местах, разве что на столе его небрежно брошенный ежедневник. Я не сразу решаюсь взять его в руки, но любопытство берет верх. Быстрый взгляд на записи, и мое внимание приковывает одна фраза: «С-р Св. П. 16:00». Собор? Собор Святого Павла? Под самое закрытие. На часах сейчас 15:30. Я едва ли успеваю перехватить этого рыжего кота на месте преступления. Придется переместиться. Не люблю нарушать правила, которые сам же придумал – жить как человек и максимально не пользоваться своими способностями, отчего я практически разучился ими реально пользоваться. Есть такие навыки, которые атрофируются, если не практиковать их. Вот как с крыльями – ну зачем они нужны, когда есть способность перемещаться? Они словно рудимент. Я твердо решил быть земным, и даже Энни не смогла уговорить меня стать сыном Бога – прежним свободолюбивым и нарушающим правила. С тех пор, как Бог разрешил мне жить так, как я хочу, нарушать Его законы мне расхотелось. Я повзрослел. Но сейчас я попросту не успею.

Лишь с пятой попытки я оказываюсь перед собором Святого Павла – ровно за десять минут до его закрытия. Солнце садится, окрашивая купол в теплый золотой цвет. Колонны фасада отбрасывают длинные тени, словно очерчивая на площади границы рая и ада. Воздух наполнен гулом шагов и шепота, но что-то в этом месте заставляет мое сердце биться быстрее. Последние туристы покидают здание, а я только билет приобретаю! У меня возникают проблемы.

– Пожалуйста, мне очень надо попасть внутрь!

– Не могу вас пустить! Мы закрываемся! – женщина в возрасте непреклонна.

– Мне бы только почтить память погибших во Второй Мировой войне. – я специально произношу это с ужасным американским акцентом. – Я только ради них сюда приехал. Ночью я уже улетаю!

– Ах, американцы! – билетерша цокает языком, но выдает мне заветный пропуск. Охранник пытается преградить мне путь, но я показываю билет и под строгий неодобрительный взгляд проникаю внутрь. К моему счастью, ребятки музыку не слушают, новости не смотрят, на концерты не ходят, а значит, и меня не узнают. Хотя наша реклама и моя физиономия у них прямо над головой на огромном городском билборде. Впрочем, я в солнечных очках как часть образа, чтобы меня не узнали остальные жители Лондона. Приходится прятаться от журналистов, хейтеров и вандалов.

Внутри собор кажется еще более величественным. Своды, уходящие ввысь, украшенные росписями и орнаментами, словно смотрят на меня сверху вниз. Шаги гулко отзываются эхом, и я осторожно ступаю.

Где-то впереди слышны голоса. Звуки усиливаются, и я начинаю различать слова. Я поворачиваю за колонну и вижу их. Дэн стоит рядом с Энни, ее лицо бледное, голос звучит тревожно.

– Аарон не должен знать, что я здесь, – говорит она, ее голос дрожит. – Он не готов. И ты тоже это знаешь.

У меня перехватывает дыхание и в плотный комок сжимается сердце. Она спустилась на Землю и не сказала мне. И даже не хочет меня видеть!

– Энни… – голос Дэна звучит мягко, но в нем чувствуется тяжесть. – Это не мой секрет.

– Ни слова про Эмили. Я прошу тебя.

Эмили? Кто такая Эмили?

– Кто такая Эмили? – я не сдерживаю любопытство. Мой голос звучит в пространстве громче, чем я рассчитывал. Они оборачиваются. Энни делает шаг назад, а Дэн молчит.

– Аарон… – шепчет она, но я уже не слушаю. – Аарон… Она…

– Кто? – я в недоумении. – Друг? – я смотрю прямо на Дэна. – Ты же всегда говоришь мне правду. Почему ты молчишь сейчас?

– Она моя дочь, – произносит моя супруга. И я ощущаю то, что, наверное, ощущают, когда близкие совершают предательство.

– Аарон! – Дэн делает шаг ко мне, его лицо излучает тревогу. – Позволь мне объяснить.

– А надо ли?

Я реально не ожидал такого предательства. Я так скучал по Энни и по Адаму. А теперь еще и это. Что это? Измена? Мне было так горько от ухода жены, что я закрыл свои эмоции и стал так много времени уделять работе, я погрузился во мрак и до сих пор живу как зомби! – Да я от кого угодно ожидал бы подвоха, но не от вас. Не от самых близких. Я знаю, кто такая Эмили. И я никогда не прощу вас! – я перехожу на крик. Охранник бежит к нам в попытках остановить надвигающийся конфликт.

– Знал же, что вас нельзя сюда пускать! – он злится, узнавая меня. – Мистер Бейли, что вы тут забыли без своей охраны?

– Не надо толкать, я уже ухожу. – на моем лице ни тени слез или расстройства. Кажется, в этот миг я окончательно застыл как черный безжизненный камень.

“Как вы могли?”

Мой мир окончательно рушится. Доверие, дружба и любовь, все, что я пытался построить.

Я выхожу из собора. Его величие больше не производит впечатления. Теперь это место кажется мне тюрьмой.

Эмили. Это имя, как удар молнии, пронизывает меня. Я чувствую, как воздух становится плотным, как на площади мне вдруг нечем дышать. Ужасное отравляющее чувство.

– Предатели! – кричу я в небеса, не в силах сдержать себя. – Как же вы могли так поступить? Вы мне ответите за это! Будьте вы прокляты!!!

Молния рассекает темное небо. Земля под моими ногами дрожит. Я чувствую, как что-то меняется, как воздух становится вязким, как будто меня обволакивает тьма. Площадь на моих глазах рассекается на две части огромной трещиной, и я уже понимаю исход. И даже не борюсь. Нет, я так сильно хочу того, что случится дальше. Я, может быть, всю свою долгую жизнь мечтал об этом.

– Если вы думаете, что я не справлюсь, вы ошибаетесь! Я не боюсь смерти!

Мои слова звучат как вызов. Я падаю на колени, чувствуя, как земля уходит из-под меня. Черная трещина раскрывается, издавая низкий гул, и я падаю в нее. Меня окружает тьма. Невесомость. Ветер, как ледяные когти, пронзает мое тело. Я кричу, но звука нет. Только пустота, бесконечная и жуткая.

Спустя некоторое время, как в воздухе водрузилась пугающая тишина, я открываю глаза и вижу густой дымный мрак. Это нечто большее, чем просто тьма. Это бесконечное пространство. Здесь нет времени, нет жизни. Только я и эти стены, которые меняются, как живые существа. На каждой поверхности зеркала. И в каждом – я. Но не такой, каким я знаю себя. В каждом отражении я вижу свои страхи и привязки – все, чем я оброс за жизнь на Земле.

В одном зеркале я – ребенок, стоящий под дождем. В другом – взрослый, но сломленный, на коленях. В третьем – я с кровавыми руками, смотрящий на разрушения вокруг.

– Добро пожаловать черт знает куда, – шепчу я, осознавая, что понятия не имею что это такое и как отсюда выйти. Мне казалось, что я исчезну, нырнув во тьму. Стану ничем, просто нейтральной энергией. Но это оказалось не тем, что я ожидал. Как мало мы знаем о темной материи, ведь из нее никто не возвращался прежним.

Шаг. И еще один. Каждое движение будто вытягивает из меня силы. Я слышу шепот. Голоса звучат из зеркал, они повторяют мои сомнения.

– Ты всегда будешь один, – шепчет одно из отражений.

– Твои действия приносят лишь боль, – добавляет другое.

– Ты ничтожество, – третье смеется. – Тебя все предали. Ты никому не сможешь доверять. И даже себе.

Я падаю на колени, закрывая уши. Но голоса не утихают. Они заполняют лабиринт, превращая его в бесконечный круг боли и отчаяния. Я понимаю: это тьма. Не внешняя. Это моя тьма. И, конечно, карты от лабиринта вечности у меня с собою нет. Финита