Террариум для птицы

Глава 1

Мужчины – сильные создания. Мужчины – имеют власть в этом мире. Мужчины – те, кто создают и разрушают целые цивилизации. Мужчины, мужчины, мужчины! Если говорить о них, то стоит вспомнить множество великих тех, кто достигал своих целей, не смотря ни на что. Александр Македонский, Гай Юлий Цезарь, и даже чертов Иисус Христос – все это особи мужского пола. Они смогли переломить ход истории и изменить течение времени. Сильные духом, верные только своей собственной внутренней силе. Они могут захватывать целые города, основывать бизнес империи, зарабатывать миллиарды, но не могут только одного. Каким бы крепким и стойким не был мужчина, на него всегда найдется особа способная повлиять и лишить всего…

Неоновый свет вывески сверкал, переливаясь всем спектром существующих оттенков. Кривые буквы образовывали одно слово: «похоть». Клуб под таким непристойным названием находился в самом центре города и привлекал особое внимание среди молодежи и любителей приключений. Скучно здесь точно не бывало. С пятницу по воскресенье играли различные популярные группы, сочные девушки крутились у шестов, а те, кому хотелось чего-то запрещенного, могли найти это здесь. И все довольны, все счастливы. На то и был расчет, заманить молодых и красивых, и получить от них сполна, ведь в жизни каждый должен попробовать все.

– Настраиваемся. Коннор проверь акустику в зале, Саймон, с барабанами все хорошо? Джейн, настрой синтезатор. А я пока займусь гитарой, – проговорил светловолосый парень и ослепительно улыбнулся своим дорогим товарищам по группе.

Мрачные ребята сидели на одном из кожаных диванов в гримерке и готовились к своему выступлению. Рок-группа «Роял флэш» готовилась к выступлению в стенах этого клуба. Можно было понять волнение вокалиста и основателя группы Адама Кэмпбелла, ведь для него выступление на столь крупную аудиторию было впервые. Поэтому молодой и симпатичный парень, светловолосый, с бритыми висками, высокий, статный и просто само очарование, носился туда-сюда, будто его корова лягнула. Впрочем, его нервяка никто другой не ощущал. Ребята из группы, в основном относились к своему творчеству флегматично, полагаясь на свое мастерство, что конечно, было не на самом высоком уровне, но не хуже других. Их философия пофигизма, заключалась в том, что нет такого дела, в котором нельзя не допустить ошибку. А раз так, то не стоит слишком напрягаться. Не надо париться, если событие еще не произошло, а если произошло, то и вовсе переживать не стоит. Один лишь Адам, был умницей и страдал комплексом неполноценности, поэтому и старался больше всех прочих.

Он стоял возле сцены и объяснял световику нечто важное, что касалось выступления их группы.

– Надеюсь, все поняли? Вот смотрите, седьмая композиция «Заноза в заднице», нужно будет выключить свет и оставить только яркий софит направленный на вокалиста, то есть на меня. Это очень важно. Понимаете, если не следовать световому сценарию, то потеряется тот самый шарм за который нас и любят фанаты, – убежденно говорил он.

Световик в ответ зевал и лишь лениво качал головой, лишь бы этот молодой парень уже поскорее отвязался. Но для Адама это все имело значение, даже когда всем вокруг было начихать. Как упадет свет, как он будет держать гитару в руках, как поднести к губам микрофон, как завоевать своим голосом внимание публики – все было важно. Поэтому он носился с каждой мелочью, желая получить от этого выступления по максимуму.

«Мы столько раз выступали в убогих местах… Сейчас есть возможность побороться за внимание публики! Да я трусы на себе разорву, если потребуется, чтобы привлечь поклонников!» – глядя на свое отражение подумал молодой солист.

– Адамусик! Сладкий! Как ты? Волнуешься? – прозвучал слащавый голосок.

Внезапно со спины на него налетело чудовище вселенского размаха. Нежные руки обвили крепкие мужские плечи и щеки осыпали множественные поцелуи. Он протянул руки назад и обнял свою девушку, которая по совместительству была еще и «менеджером» их группы. Именно она добилась разрешения выступить в этом элитном клубе. Эмили Симфер миловидная девушка, на два года младше его самого, была студенткой факультета современного искусства. Они познакомились на одной из вечеринок, куда Адам завалился со своей группой, желая привлечь внимание молодежи. Между ними не возникло никакой искры, скорее это Эмили без ума влюбилась в красивого и харизматичного певца. Он очаровал ее не только своей внешностью, но и голосом. А молодой человек в свою очередь решил, что пора бы завязать со статусом холостяка. И когда в одну темную ночь она предложила ему встречаться, пришлось просто кивнуть, ведь секс с ней, ему нравился. Сам того не подозревая, Адам попался на крючок, поэтому решил плыть по течению.

– Пупсик! Вам уже скоро выступать. Там в зале собралось столько народу! Я так волнуюсь за вас. Но уверена, мой сладкий, покорит все сердца.

– Эми, мы ведь не сопливую попсу исполняем, – безразлично сказала Джейн. – Вообще-то у нас металл группа…

– Ой, да брось, не будь такой вредной. Пофиг вообще, что вы там играете, все равно все внимание украдет мой Адам.

– Эми… – цокнул языком Адам. – Мы ведь группа, так что каждый из нас достоин внимания. Тем более погляди на Саймона, у него такие мускулы, так что кто еще украдет внимание, это вопрос спорный.

Саймон – темнокожий паренек, с сильно развитой мускулатурой, усмехнулся, от слов товарища по группе и поправил майку. Он был бэк-вокалистом, а так же играл на бас-гитаре. Благодаря своей внешности парень заметно выделялся и не терялся рядом с Адамом, который был изюминкой их группы.

– Ой, да брось, все лавры все равно будут у Коннора, он у нас такой скромняшка-барабанщик, – хихикнул Саймон.

Упомянутый Коннор, конечно, на фоне двух качков, выглядел слишком худым, вытянутым и странным. Его длинные черные волосы, свисали как сосульки, вопрос о том мыл ли он когда-либо голову, всегда звучал в его адрес. Но парень словно жил в каком-то собственном мире рядом со своей девушкой Джейн, с которой они были неразлучны. Их иногда даже можно было перепутать друг с другом. Оба неприветливые, оба страшные интроверты, оба прекрасные музыканты. Разница между ними была лишь в том, что Джейн – сосредоточение сарказма и цинизма, а Коннор – скромный малый.

– Ну, что пацаны и леди, стопроцентная готовность? – голосом вселяющим уверенность, спросил лидер группы.

– Канеш!

– А то!

– Зажжем!

***

Звуки музыки заполняли собой все пространство клуба, так что пол трясся под ногами. Этот клуб не был предназначен для такой шумной и громкой музыки. Обычно, здесь играли знаменитые DJ электронную музыку или звучали каверы различных песен. Но в этот вечер владелец клуба некий Веласкес решил, внести изменения в привычную программу и устроить вечер рок музыки. Тем более, что именно эти звуки могли скрыть то, что не предназначалось увидеть другим.

Прислонившись головой к одной из светодиодных колон, ее красные волосы по пояс, переливались вместе ярким светом. Взгляд был направлен на одну единственную фигуру мужчины, что выступал на небольшой сцене. Его голос звучал как наставление. Он пел какую-то дурацкую песню, но сквозь строчки сквозило внутренним одиночеством. Музыка никогда не пробирала ее до дрожи. Но эта песня и этот голос захватили разум в свой плен. Неужели такое может быть, что сердце заходиться в такте от того, что кто-то извергает из своего рта эти звуки? Она смотрела, чувствуя, как в горле сжимается ком и еще вот-вот и глаза наполнятся слезами. Словно впервые за свою никчемную жизнь удалось услышать именно те слова, которых так недоставало.

– Босс, – раздался над ухом хрипловатый голос. – Чё, мужик понравился?

– Чёкалку свою завали, – холодно ответила женщина и повернулась к источнику звука.

– Да не этот вокалист реально сасный. Не хочется с ним покувыркать после всех дел? Хотите стрельну номерочек?

– Бл*, ты из какого века выпрыгнул, Брайан? Стрельнуть номерочек, серьезно? Хотя, знаешь, – ее взгляд оценивающе скользнул по солисту. – А жопа у него реально зачет. Я бы попрыгала на нем, но боюсь, что сегодня скорее попрыгают на мне. Итак, все сделал?

– Ага, они скоро прибудут, парни стоят возле дверей вашего кабинета. Пусть только попробуют рыпнуться, руки поотрубаем.

– Слышь, угомонись. Без моего ведома даже взгляд в их сторону не направлять. Ситуация х*евая, поэтому мы не в том положении чтобы стволами трясти. Сначала нужно во всем разобраться.

– Но если они полезут лично к вам? Вы же знаете этих придурков с окраины, их хлебом не корми, дай до*баться…

– Не парься, и не такое дерьмо хавали, разберемся. Иди, проверь еще раз, чтобы все было в порядке, и найди Генри, пусть принесет обезбол.

Он кивнул и оставил ее наедине с этой музыкой, что продолжала радовать толпу. Доминика Веласкес – владелица клуба «пошлость», руководитель пиар-отдела компании гиганта «СДВ», а также несменяемый лидер местной преступной группировки. Она контролировала центральный район крупного мегаполиса, занимаясь одновременно распространением запрещенных веществ, развитием проституции и махинациями на брокерской бирже. В своих кругах ее больше знали под кличкой «большой Ник». Были те, кто не сталкивался с ней лично, поэтому считали, якобы Ник – это мужчина, им сложно было поверить, что перед какой-то женщиной бандиты будут на цыпочках ходить. Но так вышло, что парни из ее группировки и вправду были преданны своему боссу, чего нельзя сказать о других.

Она в последний раз бросила взгляд на красавчика вокалиста, который так сиял от света софита, что ослеплял этим свечением. Будто бы вокруг него распространялась неведомая аура и приковывала к себе все внимание. Текст песни и это исполнение, всколыхнули какие-то неведомые ранее чувства. Хотелось остаться и всю ночь буровить взглядом этого невероятного молодого парня, но дела, прежде всего. Дом усмехнулась и поспешила к себе в кабинет, прощаясь со звуками этой всепоглощающей музыки.

Кабинет находился на втором этаже. Стоило пройти через черную дверь, где надпись гласила: «вход только для персонала», после этого подняться по лестнице, пробраться сквозь узкий коридор, и можно было попасть в роскошный кабинет. Выполненный, в неподражаемом стиле классицизма, панели из красного дерева, неплохо сочетались с вычурными диванами с бархатной обивкой. У окна стоял огромный резной стол, за ним расположилось такое же громадное кресло, в котором можно было утонуть.

Возле дверей в тесном пространстве коридора уже стояли ее лучшие телохранители. Стоило только завидеть начальника, как к ней подошел громила, почти в два раза выше ростом. Он молча протянул упаковку белых таблеток, что сразу упали в рот. С другой стороны, уже знакомый Брайан – мужчина с короткой стрижкой под горшок, притормозил ее возле двери.

– Босс, вы уверены?

– Бл*ть, Брайан, ты думаешь, что я сейчас дам заднюю, серьезно? Нет, я ни в чем не уверена, но вариантов у нас немного, так что идем, – фыркнула Доминика и поправила свой пиджак.

Ее подручный открыл дверь, хрупкая женская фигурка вошла в задымленное помещение. Оказавшись в своем родном кабинете, где она была и начальник, и царь, и даже почти Бог, Доминика оглядела присутствующих. Губы дрогнули в довольной, растянувшейся до самых ушей улыбке. Кабинет был битком забит отъявленными негодяями и преступниками. На одном из диванов, расположился начальник враждебной группировки – Уилл Абрамс. Он вел свои дела в Юго-Западном районе, соседствующим с Центральным. Громадный, толстый, с едва виднеющейся шеей, он походил на какого-то страшного поросенка переростка, не хватало только пяточка вместо носа. Мелкие темные глазки, сверкали в приглушенном свете. Рядом находились его лучшие громилы из банды, которые ни на шаг не отходили от своего начальника и смотрели на него с подобострастием. Однако все враждебные взгляды вдруг устремились лишь на хрупкую женщину и ее свиту.

«Что же, мне не привыкать к такому вниманию».

– Добрый вечер, господа, – она кивнула, приветствуя всех, и поспешила сесть в свое кресло.

Однако путь ей преградил один из крепко сложенных бандюганов из группировки Абрамса. Он положил руку на стол, не давая подойти к креслу. Брайан и Генри, что сопровождали своего босса, тут же схватились за пушки. В этот момент Дом подняла руку и посмотрела на своих парней.

– Не нужно, могу и постоять, – она встала в проеме между двух диванов. – Итак, что такого срочного произошло?

– Да ты, бл*дь издеваешься что ли?! Какого х*я?! – взорвался Абрамс… – Товар исчез! 10 тонн отменного и качественного товара, пропали на границе между твоим бл*дским районом и моей территорией?! У меня есть все основания, думать, что это все твоих рук дело! Так что не строй из себя идиотку! Ты всего лишь дырка, решила подгадить мне! Это из-за того, что моим ребятам доверили это дело? Думала, что мы совсем идиоты?

– Я и до сих пор так думаю, – Веласкес пожала плечами.

– Что ты с*ка там вякнула?! Да я тебе прямо сейчас по кругу отправлю! Только еще раз что-нибудь рискни сказать, тупая с*ка!

Она закатила глаза, пока Уилл продолжал визжать словно резаный поросенок. Вместо того чтобы слушать пустые речи, ее взгляд был направлен сквозь него. Информация о пропаже столь важного товара, поступила к ней раньше, чем этот придурок забил встречу. Поэтому никакого удивления его свинячий писк не вызвал. Вопрос возникал как раз в том, кто за всем этим стоит. Только по этой причине, она согласилась на встречу.

– Ты бл*дина, вообще меня слушаешь?! – Абрамс вскочил с дивана и схватил ее за плечи, принимаясь трясти.

Огромный телохранитель Генри, мгновенно встал между ними, не давая проявлять жестокость по отношению к ней. Однако сама Доминика остановила его и приказала отойти.

– Не вмешивайтесь, – строго обронила хозяйка и посмотрела на своего оппонента. – С какого х*я, ты взял, что за кражей стою я? Ты свечку, что ли держал или еще чего? Но даже если так, даже если я собиралась провернуть это дело и подставить тебя, стала ли оставлять следы?

– Значит, ты не отрицаешь, что имеешь отношение к этому?

– А имеет смысл отрицать?

– Вот ты и попалась, тупая с*ка! Я так и знал, что ты стоишь за всем этим делом. А раз так, то ты знаешь, что с тобой будет? Я разберусь с тобой как это делают в лучших традициях моей банды. Раздевайся! – он толкнул ее рукой в грудь.

Доминика безразлично пожала плечами, словно этот приказ ничуть ее не удивил. Скорее чего еще можно было ждать от заядлых извращенцев и ублюдков. Она давно подозревала, что этому жирному уроду нужна лишь причина для того, чтобы тр*хнуть ее. А раз так, то имело ли смысл сопротивляться и строить из себя мисс-невинность?

– Ну, что же, раз ты раскрыл дело, то что я еще могу поделать. Ладно, давайте, что вы там придумали? Тр*хнете всей толпой и потом убьете? Окей, я согласна.

– Но босс! – возмутился Брайан.

– Ой, да не скули ты, – фыркнула она. – Если не хочешь присоединиться к групповушке, то и не мешай.

Без промедлений она стала расстегивать пуговицы своего дорогого черного костюма от армани. Каждое движение пальцев было неспешным, будто бы раздеваясь на глазах у всех этих мужчин, получала неведомое удовольствие. Но меж тем, весь взгляд был прикован только к ней. Вот пиджак слетел с плеч и потерялся где-то на истоптанном в грязь полу. Очередь последовала за рубашкой. С ней не пришлось долго возиться. Белая шелковая ткань зашуршала под напором тонких женских пальцев и тоже сдалась. Обнажившись по пояс, Доминика не видела, но чувствовала то, как Уилл задыхался от собственного превосходства. Ему хотелось наказать ее, втоптать в грязь и унизить, так чтобы никогда не забывала своего места. Доминика готова была подыграть в этой нечестной игре. Стянув брюки, она осталась в одном белье. В этот момент ее взгляд встретился с взглядом главного обидчика.

– Белье тоже снимай, – фыркнул он.

– Окей, как скажешь, – без колебаний согласилась она и хотела снять остатки одежды.

– Нет, пока не надо, сам сниму.

– Окей, как скажешь, дорогуша, – усмехнулась она.

Телохранители опустили взгляд в пол, стараясь не смотреть на своего начальника в таком неприглядном виде, хотя смотреть было на что. Доминика обладала красивыми формами. Все тело выглядело, как будто она сошла с глянцевых страниц журнала плейбой. Все было идеально, кроме разве что многочисленных шрамов, которые не так уж и сильно выделялись на светлой коже.

– Можешь приступать. Начнем с охраны или ты первый хочешь мне присунуть? Мне-то все равно, но вот будь я мужиком, то вряд ли захотела быть после кого-то… Кха…

Она не успела договорить, так как получила кулаком в живот и упала на пол. Уилл схватил ее за волосы, задирая голову, с презрением посмотрел в чужое лицо. Он не скрывал своей ненависти по отношению к ней, только подчеркивал. Телохранители не вмешивались, но их руки сжались в кулаки, когда раздался звук удара.

– Да как ты смеешь себя так вести? Про*балась, потеряла товар, а теперь еще и дерзишь. Но ничего я выбью тебе зубы, а вместе с этим и всю твою гордость! – наотмашь, он врезал ей по лицу.

– Оу… – вздохнула Доминика. – Черт, только не по лицу. Мне еще работать, с клиентами встречаться. Уилл, это подло с твоей стороны. Лучше давай по старинке? – не унималась она, от чего получила еще один удар по щеке.

Заставить раздеться, опустить перед подчиненными, применить грубую физическую силу, всего этого было ему недостаточно. И тогда в ход пошли удары ногами. Пнув в живот, главарь группировки повалил ее на землю и продолжил пинать, наращивая силу с каждым новым ударом. Доминика не издала ни звука. Возможно потому, что из-за обезболивающего ничего толком не чувствовала. А может, по той причине, что не хотела доставлять удовольствие садисту.

– Где гребаный товар?! Куда ты его дела?! А ну, отвечай! Говори!

– Кхе-кхе, как же я могу говорить, когда ты так орешь? – усмехнулась она.

И снова удар ногой в живот, заставил согнуться пополам. В этот раз даже обезболивающее не помогло, и она почувствовала боль. Из-за этого лицо сморщилось, Дом судорожно сделала вздох и прикрыла глаза.

«Если он так продолжит, то мои внутренние органы превратятся в пюре. Черт, не хочу ехать в больницу».

– Эй, дружище, погоди, – она подняла руки вверх, предлагая свою капитуляцию. – Я все скажу, только успокойся.

– Где товар? Куда вы его дели? – спросил Уилл.

– Наклонись ко мне, – негромко сказала Доминика.

Тот послушно выполнил просьбу, навострил уши и снова задал тот же вопрос. Ее губы растянулись в усталой улыбке.

– Иди нах*й, мелкий придурок. Как был шавкой, так и остался. Убей меня, если осмелишься. Я ничего тебе не скажу, – она плюнула ему в лицо.

Такую выходку этот грозный мужчина точно не стал терпеть и, вцепившись в светлые пряди, схватил за голову и со всей дури, впечатал в кофейный стеклянный столик. От удара стекло треснуло. Благо, что осколки не попали на лицо. Тут телохранитель по имени Брайан не смог больше терпеть и кинулся к ним.

– Ах, ты ублюдок! Да как ты смеешь, немедленно отпусти ее! – он выхватил пистолет и направил в сторону подонка, который продолжал держать девушку.

В самый напряженный момент, вдруг дверь кабинета открылась. Как ни в чем не бывало, на пороге показался мужчина средних лет, одетый с иголочки в темно-синий костюм. Его черные волосы разбавляли краски седины. Морщины уже появились на лбу и в уголках глаз. Тонкие губы были натянуты в непринужденной улыбке. Он посмотрел на происходящее так, будто бы ничего другого и не ожидал здесь увидеть. Следом за ним тут же в кабинет зашел молодой парень, на вид может быть чуть младше самой Доминики. Хотя его возраст было сложно определить, так как этот гость имел азиатскую внешность, а она нередко, бывает обманчива. В черном строгом костюме, немного выше своего начальника, он сопровождал его, двигаясь так, словно был всего лишь тенью.

– Вы продолжайте-продолжайте, – он прошел в кабинет и занял пустое кресло. – Что ты там делаешь с руководителем пиар-отдела моей компании?

– Ох, мистер Бренсон, что вы здесь делаете? – немного успокоившись, спросил Уилл и выпустил из рук чужие волосы.

– Да так, проезжал мимо, подумал, дай гляну, чем занимаются мои любимые работнички, а вы тут друг другу глотки грызете. Лин, – он взглянул на своего сопровождающего и кивнул ему.

Мужчина азиат, понял его и без слов, тут же снял с себя свой широкий пиджак и накинул на обнаженное тело девушки, после чего протянул ей руку и усадил на диван. Доминика фыркнула и хотела скинуть пиджак, но Лин положил руки на ее плечи, не давая снять. Она выразительно посмотрела на своего нового гостя с немым вопросом в глазах: какого хера ты приперся?

– Мистер Бренсон, вы в курсе того, что случилось? Эта ш*лава уперла фургон с товаром. Поэтому я решил преподать ей урок! – тут же принялся отчитываться он.

– Доминика, это так, ты виновна в том, что случилось? Или может быть за кражей стоит кто-то из твоих парней?

Она щелкнула пальцами и посмотрела на Брайна. Тот приказ понял и протянул ей сигарету, тут же щелкая зажигалкой и давая прикурить. Девушка неспешно сделала затяжку, выдохнула дым, поправила волосы и только после взглянула на статусного посетителя.

– А? Что ты спросил? Кто-то из моих парней? Все возможно… А может и нет. В любом случае, можете наказать меня, вон один кухонный боец уже устроил самосуд, присоединяйтесь, – она наконец-то спустила с плеч пиджак.

– Оденься, – гаркнул Бренсон. – Ты, – он посмотрел на Уильяма. – Еще раз увижу, что прикасаешься к ней, отрублю руки и засуну в задницу. А ты, прекрати ехидничать. Уилл, если мне память не изменяет, ответственным за этот груз был назначен ты и твои ребята. Легко тыкать пальцем в того, кто мешает тебе на пути, но без доказательств это не имеет смысла.

– С чего вы взяли, что у меня нет доказательств? Этот ублюдок, один из ее прихвостней признался мне в том, что случилось.

Мужчина в кресле нахмурился и посмотрел на своего заместителя, который стоял позади.

– Вот как? И что он сказал?

– Что босс отдал приказ перехватить товар, когда тот будет пересекать границу, после чего спрятать груз в надежном месте.

– Только придурок забыл упомянуть, что этот хер с горы, никогда на меня не работал. Никто из моих ребят его не знает. Удобно, обвинять меня, доверившись какому-то торчку, не так ли? Но у меня есть актуальная информация на этот счет. Генри, включи запись, – она выдохнула дым, а громила телохранитель подошел к столу и положил телефон с видеозаписью.

На экране появился избитый и связанный парень. Он кривил лицо от боли и с ужасом смотрел на того, кто стоял перед ним – на Доминику кастетом на одной руке. Это она была виновницей всех этих травм лица. Избитый и испуганный, тот открыл рот и сказал:

– Они заплатили мне больше чем этот ваш босс! Сказали, что никто и не узнает о том, что случилось! Обещали, что помогут мне пересечь границу и скрыться!

– Кто они? – абсолютно ледяным тоном спросила она.

– Чертовы мексикашки! Сказали.… Что если поеду по другому маршруту и оставлю фургон в переулке за китайским кварталом, то дальше все сделают сами. Кто бы мог отказаться от такого? Пожалуйста, умоляю, не убивайте меня! Прошу!

Видео оборвалось, а Доминика уже успела докурить сигарету и с ликующим видом, потянулась, но тут же поморщилась от боли. Бренсон нахмурился еще сильнее. Уилл побледнел и на фоне серых облаков дыма выделялся, словно приведение в тумане. Тишину в кабинете прерывал только пол, дрожащий от звуков музыки на первом этаже. Наконец, спустя несколько минут молчания Ричард озвучил:

– Все вышли нахер отсюда! Все кроме тебя и тебя, – он ткнул пальцем в своего заместителя и хозяйку клуба.

– Но босс, подождите, тут что-то не так, – начал было Уилл, но увидев ярость на лице своего главного начальника тут же замолк.

Когда комната опустела, то Бренсон пересел из-за стола на диван и с сожалением посмотрел на девушку. На ее лбу уже проявился синяк от удара об стол, под глазами залегли темные круги и общий вид был весьма помятым. Но она будто бы не замечала никаких побоев, сидела ровно. Он приблизился к ней и натянул пиджак.

– Говорю же, оденься, – извиняющим тоном произнес Ричард.

– Мой кабинет – мои правила, – фыркнула она. – Хочу сидеть голой – значит, буду, – как капризный ребенок, ответила Дом.

– Прекращай паясничать. То видео – правда?

– Сомневаешься в моей работе? Боюсь, что да.

– Да, бл*ть, как все не вовремя! Я только объявил о разводе с женой, теперь еще и эта головная боль! – он вспылил и прикрыл глаза.

Доминика поджала губы и осторожно посмотрела на Лина.

– Как думаете, кто стоит за этим?

– Да кто угодно. Мы так долго добивались перемирия между нашими «семьями», а теперь получается, что завелась какая-то крыса, каждый будет подозревать другого. И единственный способ все уладить найти неопровержимые доказательства того, кто за всем этим стоит, – ровным и спокойным голосом произнес китаец.

– Я тоже так подумала. Получается, что мексикашки, попросили оставить фургон в китайском квартале, а тот парень, который его угнал, указал на меня – человека Ричарда. Получается, что каждая из трех «семей» замешана в этом конфликте. В любом случае, я сделала все что, могла – удачи в поисках, – она откинулась на спинку дивана. – Кстати, что там за развод? Нашел себе молодую юбку?

Ричард усмехнулся и посмотрел на нее с прищуром.

– Да нет, просто старая жена надоела. Знаешь, как это бывает: дети выросли, больше нас ничего не связывает, кроме того, что эта с*ка знает все мои грязные тайны. Так что эта та еще головная боль.

– Оу, хотите избавиться от Жаклин? Ну, это ведь можно очень тихо провернуть. Сделать так, чтобы машину занесло на повороте, например, – рассудительно заметила она.

– Если бы все было так просто. Для начала нужно решить этот вопрос мирно. Не хочу, чтобы сразу после развода или же до него, журналисты подумали на меня. Если и убирать ее, то очень грамотно. Желательно без лишних смертей. Думал, дать заняться этим делом тебе, но мне пришло осознание: а ведь ты тоже женщина. Вдруг вы сойдетесь на своей женской солидарности? Нет уж, Лин, займешься разводом. А вот ты – Доминика, возьмешься за более важное дело и выяснишь, что за крыса посмела посягнуть на «три семьи».

– Подожди, Ричард, а ты не боишься, что эта крыса, все-таки я? Это ведь очень удобно взяться за расследование и замести все следы, так как мне это нужно? Я не думаю, что смогу быть независимым лицом в этом расследовании. Тем более ты же знаешь, как ко мне относятся все эти бандюганы. Они думают, мы с тобой спим вместе, и только поэтому я имею такую должность, зачем давать им лишний повод?

– Ути-батюшки, испугалась? Послушай, детка, мне тоже не хотелось бы давать тебе в руки гранату. Но ты единственный человек, кроме тебя только Лин, кому я могу доверять. На кой тебе идти против меня, если у тебя никого нет? Да и к тому же, 10 тонн товара, сами себя не вернут. Давай так, либо вернешь долг деньгами, либо вписываешься в это дело.

– Если деньгами, то сколько я должна?

– Ну, давай посчитаем, сто грамм стоит примерно 500 долларов. Для начала переведем тонны в граммы, получаем один миллион грамм?

– Пять миллионов, – сама ответила Доминика и подняла глаза к потолку. – Это нереально… Тебе легче продать меня по частям, и то я останусь в долгу.

– Да ладно тебе, все не так плохо. Что-то вычту из твоей зарплаты руководителя пиар-отдела, что-то принесет клуб, а если выяснишь, кто все это задумал, то спишу весь долг сразу. Ты ведь только об этом и мечтаешь? Получить свою свободу, дак вот, пожалуйста, хватай эту возможность, – Ричард довольно улыбнулся и посмотрел на свою собеседницу долгим взглядом, ожидая ответа.

– У меня в любом случае нет выбора, так что придется заняться расследованием.

– Вот и умничка, знал, что ты сделаешь верный выбор. Что ж, задерживаться в сомнительном месте я не могу, а то вдруг какие-нибудь гнусные журналисты увидят меня здесь? Завтра приезжай в офис, обговорим все детали.

– Постой, Ричард, ты точно не замешан в пропаже груза? Вдруг это лишь предлог, чтобы удержать меня? Ты бы не стал поступать так опрометчиво?

Его идеально ровные зубы выстроили забор из улыбки. Мужчина поднялся с места и приблизился к ней, настолько, что от его дыхания, по коже пробежали мурашки. Этот человек одним только видом мог внушать такой звериный ужас, что дышать становилось нечем. Но Доминика выдержала его взгляд, неотрывно глядя в ответ.

– Ты сама ответила на свой вопрос. Надеюсь, что подозрений больше не будет, иначе как мы можем доверять друг другу? Если нет доверия, то можешь ли ты работать на меня?

– Поняла… Завтра приеду в офис, а теперь вали отсюда, у меня голова раскалывается, – она сняла пиджак и сунула ему в руки.

Однако Ричард снова накинул его на нее, прикрывая все то, что видеть было не положено. Он благосклонно кивнул и поспешил к выходу. За ним же отправился и его заместитель, который молчаливо наблюдал за происходящим, стоя в углу кабинета как статуя, не прерывая чужие разговоры.

Стоило им покинуть помещение и оставить ее одну, как девушка засмеялась. Задыхаясь от своего собственного смеха, она не могла остановиться. В какой-то момент, даже затошнило, и горло сковал кашель. Это краткосрочная истерика, потеря контроля на фоне всего того произошедшего этим вечером, которая так и останется скрыта от чужих глаз.

«Так ладно, нужно намотать сопли на кулак и действовать. Но позже, сейчас нужно чего-нибудь выпить и расслабиться»

Доминика поднялась, поправила пиджак, который добродушно оставил главарь мафиозного синдиката, и вышла в коридор. Там ожидали верные телохранители, ребята, которых знала уже не первый год и могла доверять им даже больше чем самой себе. Брайан с беспокойством посмотрел на босса, не выдержав, спросил:

– Ну, и чё?

– Не чёкай мне тут. На сегодня расходимся, отдыхаем, восстанавливаем силы и все такое, а завтра начнем работать в полную силу. Парни, идите вниз, купите себе выпивки за мой счет, только не напивайтесь в дрова…

– А вы?

– Что я? Тоже буду развлекаться. Ведь, друг любезный, мы живем только раз, когда еще получать удовольствие от жизни, если не сегодня? – она развела руками.

Брайан посмотрел на нее, переживая, что возможно тот ублюдок слишком сильно приложил их босса головой об стол, раз та говорила довольно странные вещи. Однако взгляд рыжей остался неизменным. Спорить с начальником, тем более, что благодушно позволила напиться за свой счет, дело явно лишнее. Поэтому телохранители поблагодарили ее и поспешили в клуб.

Доминика же спустилась по лестнице вниз и решила пройти вдоль коридора мимо гримёрок для того, чтобы выйти покурить на улице. Ей был необходим свежий воздух, все вокруг слишком давило. Она уже приближалась к металлической двери, где ярким зеленым светом, горела надпись «выход». Как вдруг грубая рука, вцепилась в ее плечо, разворачивая к себе. Не успев даже толком понять, что происходит, замерла и взглянула на того, кто посмел остановить ее. Как оказалось, Абрамс не покинул клуб, как ему и было сказано. Как только он увидел, что мистер Бренсон уехал, то тут же решил восстановить справедливость.

– А ну, стоять! – его толстые пальцы-сосиски вцепились в волосы, уже в который раз за вечер. – Думаешь, если ноги перед главой раздвигаешь, то все можно? Какого хрена? Ты заставила того, парня с видео сказать, то что выгодно тебе. О чем вы там болтали с мистером Бренсоном?!

– Уилл, хватит, я устала. Давай поговорим позже. У меня и без тебя хватает проблем. Главное, что пока, ты вне подозрений. Так что, вали уже себе отсюда. Не заставляй меня хвататься за оружие.

– Смеешься? Что ты мне сделаешь? Ты стоишь тут полуголая, без своих громил. Да, я могу проломить твою голову об стену…

Она закатила глаза, происходящее, если честно, начинало выводить из себя и самообладание подходило к концу. Этот полудурок, которому даровали шанс уйти по-хорошему, почему-то решил, что лучше всего будет запугать своего оппонента. Несусветная глупость, но если в твоем распоряжении вместо мозгов только грубая сила, то чего еще можно было ожидать? Доминика уже готова была к тому, что Уилл снова ударит ее, благо, что обезболивающее продолжало свое действие.

«Ладно, пусть выплеснет все. Я смогу еще немного потерпеть».

Глава 2

– Эй, мистер, руки уберите, – вдруг, откуда не возьмись, раздался голос, прозвучавший за их спинами.

Оба участника событий развернулись, чтобы посмотреть, кому принадлежала дерзкая фраза. Позади них оказался молодой парень. Доминика прищурилась, разглядывая его. Высокий, словно ожившая древнегреческая статуя атлета. У него были выкрашенные в белесый цвет волосы, проколы на ушах, да столько, что уже не хватало уха для всех этих колец и цепей. Но самое главное, обтянутая в кожаные штаны аппетитная задница, по которой ей удалось признать в этом сопляке того музыканта со сцены. Едва заметная улыбка появилась на женском лице.

– Слышь, пацан, че те здесь нужно? Иди куда шел, – огрызнулся Абрамс.

– Девушка сказала, хватит, – раздался приятный слуху тенор. – Отпустите ее.

– Ты, бл*ть в телохранители записался? Свалил нахер, пока я тебе голову нахрен не проломил.

– Ну-ну, Уилл, обидеть музыканта может каждый. Оставь его, сосредоточься на мне. Что ты там хотел сделать? – Доминика посмотрела на него с вызовом, привлекая все внимание к себе.

Своей фразой она четко дала понять, что не стоит незнакомцу вмешиваться в их дела. Ей было доподлинно известно, что бывает с теми, кто решил перейти дорогу Уильяму Абрамсу, когда тот находился в ярости. Поэтому требовалось сместить фокус и вернуться к разговору о том, чтобы разрешить ситуацию с наименьшими потерями. Рискнуть своей физической целостностью было не сложно, тем более, что ее лицо и так уже пострадало.

– Простите, мисс, но я не могу оставить вас в таком состоянии с этим человеком, – все тем же уверенным тоном сообщил парень и подошел ближе. – Это он сделал? – удивленно спросил, рассматривая синяки.

– Слышь, ты че такой неугомонный? Щас, я и твою рожу разобью, будешь тут стоять, – вспылил Уилл.

Рука певца вдруг оказалась на кнопке пожарной сигнализации, что скрывалась за стеклом. В этот момент наглый мафиозник напрягся и выпустил волосы Доминики из своего захвата. Он сурово посмотрел на молодого человека.

– Совсем страх потерял? Чего удумал?

– Если не оставите ее в покое, то я нажму кнопку и включится сигнализация, целая толпа ломанется в этот проход и тогда у вас не останется шансов причинить девушке вред. Повторяю в последний раз: уберите свои руки, отойдите от нее и покиньте это место.

Для пущей убедительности парень ударил кулаком по стеклу. Оно треснуло, теперь ничего не могло остановить его, если тот решит включить сигнализацию. Дом улыбнулась и посмотрела на Уилла.

– А он серьезно настроен. Ух, аж тело бросило в жар. Ладно, Уилл, давай, завязывай, у меня тут смотри, какой грозный защитник нарисовался. Все еще хочешь сделать то, что задумал?

Как бы не хотелось это признавать, но этот появившийся из ниоткуда пацан, испортил все планы. Если он сделает то, что задумал, то тогда у него и вправду будут проблемы, только теперь уже от мистера Бренсона, которого очень заинтересует пожарная машина и суета в его клубе. А этот надоедливый и дотошный китаец Лин, обязательно просмотрит камеры видео наблюдения, и когда увидит, что Абрамс остался, а не уехал, как его просили, то тогда есть вероятность, что от него не останется живого места. Ему пришлось отступить, но прежде чем оставить в покое свою жертву, он процедил сквозь зубы:

– Думаешь, что на этом наш разговор окончен? Ох, нет, в следующий раз, я….

– Не трать свое красноречие, придумаешь что-то интересное, я и сама активно поучаствую, – фыркнула Дом и похлопала его по плечу.

Уилл поморщился от этого жеста, так словно ее прикосновения причиняли ему вред. Мужчина выскочил из коридора как ошпаренный, она лишь проводила его взглядом. Оставшись вдвоем в небольшом пространстве, Доминика посмотрела на своего спасителя, теперь уже с азартом. Этот молодой человек разжег особый интерес. Ей вдруг захотелось немного поиграть с ним. В конце концов, каждый получает удовольствие, так как хочет, а ей было просто жизненно необходимо снять стресс.

– Ух, какой серьезный у меня спаситель. Сказать по правде, я чуть не обсикалась от твоей крутости. Ну, что, ждешь свою награду? Что хочешь за спасение принцессы? Иди в бар, пропусти стаканчик-другой за счет заведения, скажи, что Ник разрешил – махнула ладонью она и хотела пройти вперед.

Он преградил ей путь своей могучей рукой и посмотрел на девушку так, словно она сделала что-то не так.

– Спасибо, но не стоит меня благодарить. Я просто не могу пройти мимо, когда вижу, что кого-то обижают.

– Оу, да ты у нас местный Кларк Кент? Что же, тогда спасибо, мистер супермен, а теперь, дайте дорогу, мне нужно идти.

– Простите, я не могу отпустить вас вот так. А вдруг этот человек будет вас ждать в клубе? Давайте я вызову вам такси или провожу до дома. Кстати…. А почему вы в таком виде?

Доминика даже и позабыла о том, что не оделась после того, как в кабинете устроила стриптиз шоу. Так что неудивительно, что этот салага косился на нее с таким сомнением во взгляде. Она поправила черный пиджак своего непосредственного босса, распрямила плечи и ответила с задоринкой в голосе:

– Мой клуб – мои правила.

Этой фразы оказалось достаточно, чтобы суровое выражение лица сменилось на щенячье обожание. Парень вдруг улыбнулся ей и раскрыл свой рот:

– Ого… Дак вы, получается Веласкес? Вау! А я думал, что клубом владеет мужчина, а как оказалось это вы? Черт, рад знакомству. Меня зовут Адам Кэмпбелл, я солист группы «Роял флэш». Это мы по вашему приглашению сегодня выступили здесь? Простите, я совсем не был готов к этой встрече. То есть… Это не то, что я хотел сказать, на самом деле. Кхм.... Я признателен, что вы решили дать нам шанс. Ну, мы так давно хотели выступить где-нибудь не только на студенческих вечеринках, но и в таком солидном месте… Просто понимаете, хоть мы и только недавно стали группой, но у нас есть большой потенциал. А хотите, я могу вам сыграть что-нибудь? Вы вообще слышали наши песни?

Этот поток слов, которые парень обрушил на нее, сложно было воспринимать всерьез. Она вообще не понимала, что именно он пытается ей сказать. Но и прерывать не стала, вместо этого имея возможность изучить его. Как и сказал Брайан, музыкант был в ее вкусе. Молодой, статный, с красивым личиком и задницей, которую хотелось пожамкать в своих руках. Пожалуй, все в этом человеке привлекало ее. Недолго думая, она вдруг приложила ладонь к его рту, прекращая этот словесный водопад.

– Знаешь, а ты в моем вкусе. Ты вмешался в мои планы на вечер. Уилл, конечно, выглядит как жирный боров, но секс с ним хорош. Но раз ты обламал жаркий перепихон, то возьми на себя ответственность.

Его как будто бы ударили по лицу. Адам нахмурил брови и посмотрел на новую знакомую с явным неодобрением. Это предложение звучало слишком вульгарно и это явно не подходило такой красивой девушке как она. В его голове не складывался ее образ. Он прищурился, вглядываясь в чужие черты лица. Ровный овал лица, высокий лоб, аккуратный маленький носик, огромные глаза серого ледяного цвета, верхняя губа тонкая, а нижняя напротив полная, это создавало эффект бантика. Ему не удалось определить ее возраст. Доминика выглядела великолепно, как знаменитость, до которой обычным людям никогда не дотянуться. Тогда почему эта девушка предлагает что-то подобное?

– Неужели вы… Ох, черт, вы занимаетесь эскортом?! Какой ужас! Ой, не в том смысле ужас, ну не то, чтобы я был моралист, но зачем? Если вы владеете этим местом, то зачем тогда еще торговать собой? Вы вообще серьёзно? Ну, про перепихон и все тому подобное? У вас проблемы? Я как-то могу помочь? Хотите, я позвоню в полицию? Или может вам денег одолжить? У меня, правда, с собой всего две сотни, но могу занять бабки у моего друга, он там в гримерке….

Адам снова открыл рот и стал нести чушь, но чушь милую и нежную. Он был как наивный ребенок, который впервые столкнулся с взрослыми делами. Доминика улыбнулась и снова заткнула ему рот.

– Воу-воу-воу, птенчик, прости, что своим грязным предложением лишила тебя невинности. Ладно, не хочешь, как хочешь, но такое предложение бывает раз в жизни.

Мне скучно, но если ты не хочешь развеять мою скуку, то я найду кого-нибудь другого – она пожала плечами.

Дом легко откинула его руку и медленно поплелась по коридору в сторону лестницы. Она была огорчена, что такой ходячий секс слетел с крючка, но с другой стороны появилась возможность вспомнить старые контакты в телефоне и наконец-то позвонить какого-нибудь красивому придурку. Благо, что такие сладкие и красивые мальчики имелись в ее распоряжении.

«Позвонить что ли Дейву? Если он не занят, то наверняка упарывается на какой-нибудь закрытой тусе? Что же, приедет как миленький, как только я поманю пальчиком, ему ведь надо продлевать контракт с тем модным домом?» – она усмехнулась и почти зашла за угол, но вдруг почувствовала, как твердая рука опустилась на плечо, прерывая размышления.

– Эй, – недовольно скривив лицо, она обернулась и увидела все того же спасателя блондина.

– Все-таки… Я решил проводить вас, не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось, – немного смущенно сказал он.

– Вот как? Что же, тогда у меня нет причин отказываться.

Адам поспешил за ней следом. Она двигалась грациозно и плавно, будто бы весь мир превратился в кинофильм с красивым слоумо-эффектом. Ее бедра аппетитно выглядывали из-под темной ткани пиджака, который казалось, что прикрывал все самое интересное. Однако это лишь разжигало одну большую интригу, так что хотелось заглянуть под него и посмотреть, что же там скрыто от глаз. Эти неспешные шаги были практически невесомыми, так что даже звук каблуков звучал приглушенно. Грация ее тела не могла остаться в тени. Доминика вроде бы не делала совсем ничего, просто медленно поднималась по лестнице, но и этого было достаточно…. Он пошел за ней лишь для того, чтобы проводить до кабинета и никак не ожидал, что зрелище взбудоражит его воображение. Словно от этой девушки исходили такие сильные феромоны, они буквально проникали под кожу и вызывали прилив возбуждения. На миг даже стало страшно, а не подмешали ли ему чего в воду, которую пил во время выступления. Но вряд ли кто-то бы решил специально добавить афродизиак. Скорее ответ на вопрос заключался в самой госпоже Веласкес, которая одной своей походкой вызывала зуд в штанах. Она будто бы умела переключать тумблер своей сексуальности и вмиг за секунду превращаться в секс-символ, не иначе.

Доминика знала, что если слегка покачает бедрами, пока идет до своего кабинета, то произведет на спасителя должный эффект. Кому как не ей знать, как завладеть вниманием мужчины. Годы тренировок давали о себе знать. Она горько усмехнулась от этой мысли, но сразу же вернулась в свое непринуждённое расположение духа. Поднявшись по лестнице, они прошли вдоль темного, едва освещаемого коридора и замерли возле двери с позолоченной табличкой «директор».

– Ну, вот мы и пришли… Спасибо, ты прямо джентльмен, аж до двери проводил, – хихикнула она. – Что же, мне следует поцеловать тебя в щеку, как на первом свидании?

Адам покраснел, это вызвало желание поддразнить его еще немного. Доминика встала на цыпочки и потянулась к его гладкой щеке, решив все же подарить легкий поцелуй. Он едва не отшатнулся от нее, что вызвало смешок. Ей понравилась наивная реакция этого мальчишки, так что Дом пожалела о том, что не проведет ночь с ним. Но вдруг ее колкая шутка пробудила в нем какой-то скрытый огонь. Она лишь хотела коснуться невинным поцелуйчиком его щеки, но что-то пошло не так. Он в ответ, вдруг, впился в ее губы с животрепещущим глубоким поцелуем. От такой дерзости Доминика раскрыла рот и захлопала глазами.

Сам музыкант не знал, как объяснить это животное желание, что взяло вверх над чувством морали. Но как только мягкие губы чмокнули его в щеку, то в голове что-то перемкнуло. Он не раз целовался со своей девушкой, но то было до омерзения отвратительно. Что приятного в том, чтобы обмениваться с кем-то своими микробами? Но тут было нечто другое. Это странное горящее чувство вызывало приятный огонь наслаждения, который только становился огромным костровищем. Руки нашли талию и легли на нее, слегка сминая ткань пиджака. Сердце стучало так, будто он стоял на сцене и играл перед толпой зрителей. Хотелось сохранить это чувство как можно дольше, поэтому Адам не стремился разорвать поцелуй, а углубился в процесс.

Доминика пихнула его в плечо, первая, отрываясь от него. Она посмотрела на парня с легкой полуулыбкой.

– Значит, вы обдумали мое предложение насчет того, чтобы перепихнуться…. Но я не сплю с каждым встречным. У меня, видите ли, есть свои требования к кандидату. Даже не знаю, мистер музыкант, сможете ли вы пройти мой строгий отбор. Ну-ка, дайте взглянуть.

Ладонь наглым образом коснулась его кожаных штанов, накрывая твердый бугор. Адам вздрогнул и как завороженный, словно находился под неизвестными чарами, кивнул в ответ на эти ехидные слова.

– Ого, 15 сантиметров? – со знанием дела, уточнила Дом.

– 18,5 – будничным тоном ответил он.

– Большой, – протянула она.

– Немаленький, – легко согласился Адам.

Она сглотнула, а ладонь в предвкушении дрогнула, все еще продолжая оставаться на кожаных штанах. Ей, конечно, нравились большие размеры, но не слишком гигантские, ибо такое уже не доставляет удовольствие, а грозит травмой. Доминика размышляла о последствиях своих импульсивных действий, стоило ли все же тащить этого незнакомца к себе в кабинет, чтобы переспать с ним или нужно было избавиться от него как можно скорее.

«Но ведь он красивый, с большим болтом между ног, что еще нужно для счастья?»

В этот момент сам Адам деликатно накрыл ее руку своей и осторожно отстранил от паха. Он улыбнулся ей благодарной улыбкой и посмотрел сверху вниз.

– Хотите, я могу сыграть вам что-нибудь или спеть? О, у нас как раз в альбоме столько новых песен. Вдруг вам понравится? – он тут же оживился, когда завел разговор про музыку.

Чтобы не дать ему говорить больше положенного, Доминика решила заткнуть парня новым поцелуем. Он уже начал перечислять список песен, которые написал, но тут ее влажный язык коснулся чужих губ. Теперь уже Адам не успел сообразить, что случилось, но как только она начала целовать его, то мысли в голове превратились в пюре. Мозг был не в состоянии анализировать, когда внутри множилось удовольствие. Эта девушка перед ним была словно мифическое существо, будто русалка, что выползла из моря, чтобы затащить заблудившегося путника в свою ловушку. Сопротивляться ее чарам было сверх человеческих возможностей. Ее язык творил все что заблагорассудиться, так что ему оставалось только крепче прижимать женское тело к своему.

Доминика внезапно переместилась с губ на его шею. Кончик языка скользнул по щеке вниз и оказался сначала за ухом, а потом спустился к кадыку. Это действие вызвало волну мурашек, так как шея – его слабое место. Адам застонал, что послужило хорошим сигналом для нее. Ее руки задрали мужскую майку, а пальцы волной заскользили по мышцам пресса. Вид его обнаженного торса был впечатляющим, было видно, что парень времени зря не терял и не забывал посещать спортзал.

– Да вы мистер Кэмпбелл во всех местах такой идеальный? Что же, значит, пора взглянуть на самое интересное, – фыркнула она и устремилась на колени.

Его глаза расширились от удивления, но Доминика решила времени зря не терять, и прежде чем тот успел опомниться, то руки уже коснулись грозной пряжки ремня. Она расстегнула молнию на штанах и быстро приспустила их вместе с бельем. Тут на нее выкатилось оружие массового поражения, царь-пушка современного мужчины. Теперь уже на ее глазах появилось удивление.

«М-да уж, таким и убить можно» – только и успела подумать Доминика.

От слов она перешла к действиям. Едва ли только член оказался в зоне досягаемости ее губ, то они без колебаний прикоснулись к нему. Адам вздрогнул и застонал. Он и не думал, что владелец клуба, такая роскошная женщина, будет делать ему минет, стоя на коленях в коридоре. Возбуждение было таким сильным, что бедняга не знал, сможет ли вообще продержаться больше пяти минут. Доминика видела все это своим цепким взглядом, поэтому не спешила протолкнуть его член к себе в глотку. Ей хотелось еще немного позабавиться с юнцом, прежде чем довести дело до конца. Она обхватила губами головку и двинулась вперед, проталкивая его в рот.

Парень только успел судорожно вздохнуть и опереться спиной на дверь кабинета. Все внутри полыхало. Доминика начала двигать головой вперед-назад, постепенно увеличивая свой темп. Ее горло было максимально расслабленно, а язык пришлось вытянуть, чтобы он не мешался. Она умела делать божественный минет, да такой, что многие влиятельные политики и бизнесмены, готовы были выложить свои кровные лишь бы испытать это тягучее удовольствие. Но

сейчас вся программа ее интим-услуг была только для одного зеленного пацана, который стонал аки девственница в первую брачную ночь. Адам не находил места своим рукам, и в итоге те легли на ее рыжую голову. Теперь он начал сам направлять ее, нетерпеливо толкая голову вперед.

«Бл*ть, да он издевается?» – подумала она. «С такой штукой надо быть аккуратнее, а не буровить глотку до изнеможения».

Однако распробовав вкус этого орального наслаждения, теперь Адам правил балом и задавал тот темп и ту глубину проникновения, которую сам хотел ощущать. Доминика решила не противиться этому и дать этому нахалу почувствовать все то, что тот желает. Его член проникал глубоко в горло, раз за разом, задевая гортань и заставляя слезы появиться на глазах. Она готова была принимать его и делать это, применяя весь свой накопленный опыт. Узость, влажность, теплота, охватывали и завладевали всем телом. Больше терпеть было нереально, поэтому Адам отдался наслаждению и позволил себе не думать о последствиях. Он чувствовал только прилив удовольствия к своему члену и вдруг, его накрыло каким-то жгучим дурманом, так что он резко, со стоном выдохнул и кончил ей в рот.

Доминика не растерялась, а лишь отдалилась и сглотнула. Она подняла голову и посмотрела на покрасневшего, словно помидор парня, взгляд которого говорил о том, что он будто бы совершил самый грязный поступок в мире.

– Роскошный сервис, не находишь? – поднимая на него взгляд уточнила она.

– В смысле? Стойте, погодите, неужели вы… Черт, простите. Я не должен был, просто то что вы сделали это…. Божественно, – последнее слово он прошептал в предвкушении.

– Все что я делаю это – божественно, поэтому – она схватилась за его руку, чтобы подняться. – Давай зайдем ко мне в кабинет и продолжим там.

Доминика встала на ноги и повернула ручку двери, раскрывая кабинет и приглашая его зайти внутрь. Адам замер не в силах двинуться. Он быстро натянул штаны и задумался о том, а что его ждет там. В конце концов, у него вообще-то была девушка, которой он не собирался изменять, но тут перед ним маячил такой жгучий соблазн. Запретный плод, который когда-то вкусила Ева, теперь манил самого Адама. По совести, нужно было развернуться и покинуть мрачный коридор, но что-то не позволяло ему так поступить. Все дело заключалось в этом магическом обаянии новой знакомой.

Она увидела сомнения в его глазах и дабы не упустить такую крупную рыбешку, схватила светлую майку и буквально втянула в свой кабинет, больше не давая ему времени на раздумья. Нужно было думать до того, как получил свою часть удовольствия.

– На диван, снимай штаны, – скомандовала Дом, а сама подошла к своему столу.

– Не слишком романтично, – вдруг взбрыкнул парень.

– Оу, простите великодушно. Благородный сэр, не соизволите ли вы, снять свои штанишки и подождать, пока я насажусь на ваш гигантский болт. Так достаточно романтично? – фыркнула она, доставая из нижнего ящика пачку презервативов.

– Вовсе нет… – внезапно оказавшись возле ее уха, прошептал блондин.

– Подожди, как ты тут…. – Доминика не заметила того, как он подошел.

Теперь пришла пора ей удивляться от происходящего. Адам налетел на нее стремительно, видимо, отдавая должок, за тот минет в коридоре. Оказавшись за спиной в непозволительной близости, он запустил руки под мужской пиджак, который пропах сигаретным дымом. Ловкие пальцы заскользили по телу, изучая незнакомые изгибы. Доминика откинула голову назад, устраивая ее на крепком плече. Она вдыхала его пот и текла от этого запаха, так что можно было выжимать трусы. Такой дурманящий запах настоящего мужчины, буквально застилал реальность возбуждающей фантазией. Адам не давал ей заскучать, продолжая рукоблудие. Руки очерчивали каждый маленький кусочек кожи, коснулись груди, слегка сжимая мягкие выпуклости. Его ладони опустились ниже, скользнули по животу и залезли в трусы. Она изогнулась и неровно выдохнула. Адам провел пальцем по влажному бугорку, слегка надавил и почувствовал, как партнерша задрожала от возбуждения. Дом перехватила его руку и заставила остановиться.

– Достаточно прелюдий.

Любительница доминировать и контролировать все, продолжала гнуть свою линию поведения даже в постели. Однако Адам класть хотел на это. Он сам решал, когда и что делать. В этом была особенность его скверного характера: никогда не подчиняться, когда от тебя что-то требуют. Поэтому, несмотря на ее слова, парень лишь фыркнул и прикусил кожу на шее. От неожиданности Доминика вскрикнула. Она распахнула глаза и уставилась на него с негодованием. Но новый знакомый поспешил загладить своевольную выходку и поцеловал ее в ключицу. Доминика решила простить ему эти глупости, которые вытворял пацан. Чего еще было ожидать от желторотого цыпленка?

Поэтому Адам продолжил терзать шею многочисленными поцелуями, не забывая при этом наминать в руках грудь. Загипнотизированный, этой чаровницей, у него не было и шанса отказать ее низменным желаниям. Никогда ранее он не был замечен в подобных интрижках. Точно так же как осуждал своих коллег по цеху, что таскали фанаток к себе, в желании получить быстрый перепих. Но здесь между ними было нечто большее, чем просто сплетение тел. Эта девушка была такой необычной, будто бы они должны были встретиться задолго до происходящих событий, но судьба всегда разводила их.

Доминика и не заметила, что полностью расслабилась от его ласк, да так что совсем забыла про презервативы, которые сжимала в руках. Однако Адам сам достал из кармана презик и натянул его на член. Все это произошло так быстро, что Дом сначала даже не отобразила, что происходит. А уже в следующий миг ладонь с силой придавала ее к столу. Тело соприкоснулось с полированной поверхностью. Рыжая изогнулась, приподнимая бедра. Ему не требовалось дополнительных слов, чтобы понять, что желает эта блудница. Она так желала заполучить его всем своим нутром, что контролировать себя было выше всего на свете.

Но вдруг парнишка повернул ее к себе лицом и усадил на стол.

– Эм, хочешь сменить позу? Вот так сразу? – удивленно спросила она.

– Нет, вы этого не заслуживаете… То есть не в том смысле, что вы не заслуживаете меня, просто вы ведь такая…. Так нельзя с вами поступать. Это неправильно. Разве такая девушка как вы, не должны сначала сходить на свидание? Даже пять? Мисс Веласкес, вы достойны гораздо большего, чем просто перепихон в своем кабинете на столе с музыкантишкой из какой-то там группы, – Адам отвернулся и привел свой внешний вид в порядок.

Она наблюдала за ним с изумленным выражением лица. Как будто бы мальчишка только, что влепил ей пощечину. Доминика вздохнула, проклиная себя за то, что связалась с малолетним пацаном. Адам же, застегнул штаны, поправил майку и повернулся к ней. Вместо всяких слов, он встал на одно колено, взял ее ногу в свои руки и осторожно поцеловал лодыжку.

– Ну, раз я не смог удовлетворить ваше желание вот так, то может, компенсирую? Может быть все-таки, я спою вам? – предложил он.

– Что же, раз кроме песен тебе больше нечем меня развлекать, то валяй.

– Только у меня гитара в гримерке осталась, придётся петь а капелла. Надеюсь, что не разочарую вас.

Доминика фыркнула и достала из кармана пиджака сигареты и тут же закурила. Она выдохнула дым в лицо, продолжая смотреть на смешного мальчишку. Тот же оставался на одном колене перед ней. Адам запел глядя ей в глаза. Его мелодичный и глубокий голос наполнил пространство кабинета. Он пел про друзей, которые колесят по всему свету. Эта была песня о свободе и истинном призвании. Ей никогда раньше не доводилось слышать подобную песню. Казалось, что это такие простые истины, но почему-то из его уст это все звучало иначе. Доминика никогда не думала, что человеческий голос может быть таким сильным и поражающим. И если ею телу было отказано в оргазме, то слух свое получил. Плечи покрылись приятными мурашками, так будто бы Адам продолжал ласкать ее, только теперь уже не руками, а словами. Все это заставляло глупо улыбаться, наблюдая за своим личным музыкантом. Персональный концерт, который вокалист исполнял для нее одной, вызывал внутри такие трепетные чувства, те, что напрочь пришлось позабыть. Однако теперь все они будто бы выползли наружу из темных уголков души. Она и сама не подозревала, что дурацкая песня способна пробудить внутри такие сильные чувства.

Адам закончил петь и посмотрел на ее реакцию. Выражение лица Веласкес стоило того, чтобы спеть е й. Она выглядела как преданная фанатка. Наконец-то в ее глазах возникло не возбуждение, а воодушевление.

– И такие песни вы сочиняете? – усмехнулась Доминика.

– Не совсем. Я всего лишь перевел ее, адаптировал и написал рок-кавер. Это песня из детского, своеобразного мультфильма, но в ней есть что-то особенное. Мне показалось, что эта песня очень подходит тебе.

– Мы уже перешли на ты? Что же, ладно, раз уж пользоваться моим телом вы не собираетесь, то как насчет того, чтобы просто полежать на диване в обнимку? Давай я лягу, а ты будешь петь свои детские песенки всю ночь, идет?

Адам широко улыбнулся, поднялся с колен и взял ее на руки. Ему без проблем удалось донести девушку до кожаного дивана, уложить, а самому сесть рядом. Он старался не отрывать своего взгляда от прекрасного лица. Смотрел с богоугодным упоением, будто бы боялся, что если отведет взгляд, то она исчезнет как мираж. Музыкант снова запел, но теперь уже из его рта полилась спокойная и мелодичная колыбельная. Доминика слушала его и понимала, что не может противиться чарующим звукам голоса. Он вел ее за собой, заставляя глаза налиться тяжестью. Ей ничего не оставалось, как поддаться новому искушению и заснуть под колыбельную, что тихонечко пел под ушком Адам.

Глава 3.

– Адам! Ну, какой же ты негодяй! – взорвалась ворвавшаяся в студию женщина. – Ты просрочил оплату на пять месяцев! Когда мы говорили в прошлый раз, ты обещал рассчитаться. Мне надоело это терпеть! Собирай свои манатки и вали отсюда!

Полноватая, темноволосая женщина, чуть старше его матери, была арендодателем той репетиционной базы, которую снимали он и его друзья. К тому же, за неимением другого жилья, Адам частенько ночевал здесь, если Эми не заставляла его остаться у себя на ночь.

Он как раз сидел и сочинял новую композицию, когда в гараж ворвалась хозяйка и начала требовать оплату. Ему пришлось отвлечься от мира своих грез для того, чтобы решить этот вопрос.

– Простите, миссис Мёрфи, я оплачу все в следующем месяце. Честно-честно, – глядя на нее как миленький щеночек, произнес он.

– Нет! Ты говорил так в прошлом месяце. Сколько можно ждать? Убирайся, – она наконец-то перестала кричать, что было хорошим знаком.

– Вы действительно хотите выгнать будущую рок-звезду? Миссис Мёрфи, вам надо думать на перспективу. Представьте, сколько вы приобретете, когда мы с пацанами станем мировыми звездами? Прикиньте, на каждом билборде, вдоль дороги будут наши фото? Да, вы ведь сможете водить сюда толпы туристов и зарабатывать даже на воде, после душа! – восторженно воскликнул Адам и подошел к ней ближе.

Он обхватил хозяйку за плечи и, закинув голову к верху, словно там, на грязном потолке ему явились самые настоящие картины будущего. Музыкант ни на секунду не сомневался в перспективах своего успеха. Поэтому его тон звучал так уверено и мог заразить кого угодно.

– Вот представьте себе, эту чашку, – певец схватил со стола кружку, в которой уже завелась внеземная цивилизация в виде плесени, и стал трясти перед лицом женщины. – Взгляните! Вы сможете продать это на аукционе за сто тысяч долларов. Это же та самая кружка, из которой пил сам Адам Кэмпбелл А ведь всего лишь через пару лет так и будет. Я не просто покрою всю вашу аренду за все это время, но и сделаю это местечко популярным, вот увидите!

Миссис Мёрфи – женщина, которая повидала всякое в жизни, не могла так просто поддаться на все эти уловки про счастливое далёко. Однако этот молодой парень ей нравился. Он был добрым, отзывчивым и по всей видимости, действительно горел своей мечтой. Она вздохнула и спросила:

– Ну, что мне с тобой делать?

– Миссис Мёрфи, пожалуйста, дайте мне немного времени. У нас с ребятами запланировано выступление на пятницу, после концерта мы получим гонорар и я обещаю, что оплачу часть долга, – спустившись с вершины своей фантазии в тошнотворную реальность, проговорил он.

– Эх, Адам…. – она с сомнением посмотрела на него.

Ее встретила самая добрая и милая улыбка. Такая, что может дотронуться до сердца любой женщины и заставить ее попасть под обаяние этого прохвоста. Миссис Мёрфи наконец-то сдалась и кивнула.

– Ну, хорошо-хорошо, хватит на меня так смотреть! Внеси часть суммы до конца месяца, а остальное отдашь, как будет возможность. Только пообещай, что не будешь тратить деньги на всякую ерунду, а как законопослушный арендатор сделаешь все, чтобы закрыть долг.

– Так точно! Вы не пожалеете, миссис Мёрфи!

Он схватил ее за плечи и прижал к себе, едва не задушив всеми своими мускулами. Ей не сразу удалось выбраться из его крепкой хватки. Женщина махнула на него рукой и оставила в студии. Адам улыбнулся, провожая ее взглядом, после чего вернулся за сочинение новой песни.

В голове все еще стоял тот самый яркий образ госпожи Веласкес. Несмотря на то, что после их встречи прошло уже некоторое время, но вкус ее губ все еще оставался на теле, заставляя предаваться грешным воспоминаниям. Он никак не мог исключить из головы все эти ужасно пошлые мысли. Эта женщина вторглась в каждую мысль, заставляя буквально боготворить ее словно некий сокровенный идол.

Они даже не попрощались по-человечески. Все что осталось на утро – коллекционная купюра в 1000 долларов, которую он видел только на просторах интернета. На зеленой бумажке, кривыми буквами было написано: пропуск в трусики. Это было похоже на насмешку, словно Доминика решила рассчитаться с ним за его особые услуги. Проснувшись утром один и не обнаружив рядом с собой ту ночную фею, с которой уснул посреди ночи, Адам почувствовал себя будто бы обманутым. Хотя никто и ничего не обещал другому, более того у него была девушка.

Первые дни он и не обращал внимания на то, что постоянно думает о той особе из клуба. Но потом мысли стали похожи на помешательство. Ее образ, этот хитрый лисий взгляд, кровавые губы и хищная усмешка – все всплывало по тысячи раз. Ему бы хотелось избавиться от всех этих воспоминаний, но они были слаще всего на свете. Впервые, после своего столь страстного романа с музыкой, он вновь ощутил это охватывающее чувство всеобъемлющей любви. Такое бывает один, может два раза в жизни, когда встречаешь человека и понимаешь, что это то, что ты так искал. Все в этом создании идеально. Нет никаких изъянов, и даже если кто-то считает по-другому, то ты точно знаешь, что они просто не раскрыли то искрящееся сокровище чужой души. И такой человек, становится не просто объектом обожания, нет, это нечто большее, чем в силах понять наш разум. Это есть муза, образ Бога или Богини, что навсегда оставляет отпечаток в душе. Такой отпечаток, неизгладимый, сотканный из всего самого прекрасного, что могло придумать человечество, и оставила госпожа Веласкес.

– Йоу, бро, – раздался голос, что вызволил Адама из небытия собственных мыслей. – Я видел, как из гаража выходила миссис Мёрфи. Что она сказала? Нам нужно подыскивать новое место? – спросил Коннор.

Этот высокий, накаченный парень, чья кожа отливала прекрасным тоном горького шоколада, был лучшим другом Адама. Именно он привел его в мир рок-музыки, и за ним стояла ответственность за то, что сейчас переживал молодой вокалист.

– Ох, брось, разве у нее был шанс отказать мне? – музыкант подмигнул своему другу. – Я договорился скинуть деньги в пятницу после концерта.

На лице Коннора возникла мрачная тень сомнения. Он вздохнул и с долей сожаления ответил:

– Ничего не выйдет…. Нам отказали в аккредитации. Кажется, они нашли какую-то другую группу на разогрев, поэтому… Прости, что втянул тебя во все это, но я тут принес деньги с подработки. Это, конечно, малая часть, но может быть, мы сможем что-нибудь придумать?

Лишь на секунду Адам замер и задумался. Казалось, что вот-вот и он буквально разрыдается из-за неудач, что преследовали их группу. Однако вместо горечи от разочарования, на лице засияла улыбка. Он махнул рукой и вдруг схватил Коннора за плечи.

– Брось, это все ерунда! Мы найдем деньги, ты лучше подумай о том, на что будем тратить миллионы, которые принесет наша слава, а? Я возьму дополнительные смены на стройке, поэтому можно даже не переживать. К тому же, миссис Мёрфи, заработает на нас куда больше, когда мы станем рок-звездами первой величины.

– Охренеть, мне бы твою уверенность, – усмехнулся его друг.

– Без уверенности и не бывает успеха. Мы все должны заразиться идеей, думать только о том, что будет, а не застревать в рамках своих проблем. Это ограничивает фантазию, а такое недопустимо. Фантазия – наивысшее благо, которое дано каждому человеку, и никто в мире не может лишить другого возможности фантазировать. Наш мозг же, не отличает реальность от вымысла и в какой-то момент начинает делать все, чтобы придуманная картинка стала действительностью, – воодушевленно проговорил Кэмпбелл.

Коннор наблюдал за ним и восхищался, тому каким все же убедительным может быть молодой творец. Он прошел вперед и плюхнулся в кресло-мешок, не решаясь прервать

пламенную речь Адама. Но тот ни сказал больше, ни слова, что касалось роли фантазии в формировании реальности. Вместо этого музыкант подскочил к нему и немного смутившись, опустил взгляд в пол, будто бы не решаясь рассказать то, что сидело у него на душе. Но отбросив все сомнения он, все же принял решение поделиться своим секретом.

– Я хочу кое-что рассказать, только пообещай, что не будешь осуждать.

– Воу, а вот это уже интересно. И что такого сделал наш святоша Адам, что может вызвать осуждение? – он пристально взглянул на него, приподняв одну бровь.

– Я влюбился, – вот так просто без лишних предисловий признался Адам.

Лицо друга сменило выражение, и вместо глубокой заинтересованности возникло облегчение. Коннор махнул рукой и фыркнул:

– Ох, чувак, я уже себе успел надумать всякого. Ваши отношения с Эми, ни для кого не секрет, так что брось.

– А кто сказал, что я влюбился в Эми? Погоди, прежде чем ты что-то скажешь, послушай меня… Помнишь, мы давали концерт на прошлой неделе в клубе «Пошлость»? Я тогда еще пропал после выступления. В общем… Именно тогда я встретил ее. Так, прекрати ржать, это серьезно! Доминика Веласкес, ты хоть знал, что это она владелица этого клуба? Господи, ты бы только ее видел. Да она не просто ходячая секс-бомба, нет! Эта девушка, она…. Прекраснее всех кого я когда-либо встречал.

Коннор не смог сдержать смех и расхохотался, после столь страстного признания. Его друг всегда обладал слишком хорошим воображением и чувствовал все чуть глубже, чем другие люди. Поэтому было неудивительно то, что увидев хорошенькую девушку, тот запал на нее. То же самое было и с Эмили, когда они только начали встречаться.

– Значит, ты встречал не так уж и много женщин, – еле успокоившись, смог выговорить он. – Хей, чел, послушай, мы с тобой точно знаем, что для рок-музыканта, затащить какую-нибудь фанатку в подсобку и хорошенько натянуть ее там, вообще не новость. Только, прошу тебя, будь осторожен. Не попадись Эми, если тебе важны ваши отношения, ну и предохраняйся, а то мало ли что.

Его словно ударили по щеке. Адам холодным взглядом посмотрел на своего друга, будто бы тот сказал какие-то матерные слова. Это было невыносимо слушать. Он раскрыл перед ним свою душу, а этот баран не верит в серьезность его намерений?

– Да, что ты такое несешь?! Я вообще не это имел в виду! У нас с ней ничего не было, я бы никогда не посмел так поступить с этой девушкой. Доминика – так ее зовут, она особенная девушка! И если думаешь, что я способен на такие гнусные вещи, то ты плохо меня знаешь, – обиженно проговорил он и тяжело вздохнул. – Со мной еще ни разу такого не случалось. Я… тоже думал о том, что это всего лишь какое-то временное ощущение, но нет. Она никак не выходит у меня из головы, и я ничего не могу с этим поделать. Каждый раз, когда закрываю глаза, то мысли все время возвращаются к ней. Я даже начал писать песню, посвященную ей.

Услышав все эти обидные ноты в голосе Адама, Коннор сбавил обороты и посмотрел на него серьезным взглядом.

– Боже, дружище, послушай, ты ее знать не знаешь, а вдруг эта девушка совсем тебе не подходит? Рассуждаешь, как вылупившийся утенок, увидел красивую юбку – она любовь всей моей жизни. Ты хотя бы пообщайся с ней, узнай, что она за человек, а уже потом кричи о любви.

– Думаешь, я бы не хотел пообщаться с ней? Я несколько раз за эту неделю заглядывал в клуб и просил встретиться с ней, но все работники, услышав ее имя, делали вид, что такого человека вообще не существует. А вчера, громила-охранник и вовсе не пустил меня внутрь. Кроме этого клуба, я больше даже не знаю, где мне ее искать и что делать….

На его лице появилось глубокое страдание, словно он потерял самого близкого человека в жизни. Коннор еще никогда не видел его таким. Ему не хотелось, чтобы друг раскисал из-за неразделенной любви. Он посмотрел на него с сожалением и, поддавшись этому чувству, вдруг произнес:

– Хрен с тобой… Ты песню-то хоть сочинил?

– Да, нужно, конечно кое-что поправить, но в целом да.

– Отлично, тогда у меня есть план…. Если гора не идет к тебе, то мы пойдем к горе, – хмыкнул он.

– Что ты имеешь в виду? – с удивлением спросил Адам.

– Оу, узнаешь чуть позже. Ну-ка набери нашу парочку, пусть пригоняют сюда, прогоним твою новую песню. А там я уже и расскажу, что мы будем делать.

Адам не стал спорить, полностью полагаясь на своего друга. Он знал, что этот рослый парень никогда его не поведет и если уж кому и можно доверять, то только ему одному. А раз так, то сомнений не было, оставалось только делать то, что он говорил.

***

Перед глазами мелькали разноцветные и несуразные вывески. Названия, написанные на китайском языке, сливались в какие-то странные загогулины, от чего становилось сложно что-либо разобрать. Ярко-красные фонарики висели над головой и колыхались от малейшего дуновения. Их золотистые кисточки раскачивались, напоминая хвост дракона. Помимо психоделических мучений для глаз, также резало и нюх отвратительными ароматами благовоний и прочих специй. Все это заставляло щуриться то ли от боли в голове, то ли от тошноты в горле. Благо, что это место приходилось посещать только по необходимости.

Доминика шла со своими верными подручными сквозь толпящихся направо и налево китайцев. Их было много, они еле тащились, преграждая путь, от чего ее настроение оставляло желать лучшего. Машина не смогла подъехать к тому заведению, которое они хотели проверить. Поэтому пришлось выйти и цокать каблуками по вымощенной плиткой дороге. Женщина смотрела на всех этих замученных работой людей и не могла определиться с тем, что именно чувствует: жалость или злость? Но душевные метания пришлось отложить, когда на горизонте появился нужным им ресторанчик.

Как и полагалось, первым подошел Генри к резным красным дверям, выполненным в традиционном китайском стиле. Он коснулся широкой ручки в виде золотого дракона и распахнул дверь перед своим боссом. Брайан шел позади, прикрывая тыл, в случае если кто-то умалишенный вдруг решит совершить покушение.

Доминика зашла внутрь и оказалась в просторном холле с причудливым фонтанчиком, что переливался все различными цветами. Она подошла к нему и опустила кончики пальцев, давая прохладе успокоить свой разум.

– Э, есть кто? – крикнул Брайан, что зашел следом.

На шум к ним тут же вышла девушка азиатка в красивом красном наряде. Она посмотрела на присутствующих и с явным акцентом спросила:

– Чего вам угодно?

– Скажи своего боссу, что приехал «Большой Ник», – все так же отвечая за Доминику, проговорил Брайан.

Девушка-хостес по всей видимости подумала, что «большой Ник» это и есть этот мужчина, поэтому расплылась в улыбке. Она закивала головой и поманила их за собой.

– Прошу вас, пройдемте, я провожу вас с супругой в комнату для ожидания. Начальник спустится, как только освободится.

Китаянка низко поклонилась Брайану и повела эту странную компанию за собой. Однако Доминика не собиралась ждать, да и подобного отношения не любила. Она посмотрела на своего работника, тот сразу же понял намек и схватил девушку за платье, прижимая ее к стене.

– Слышь, узкоглазая, мы сюда приехали не для того, чтобы ждать. Поэтому веди нас к своему боссу, чем он не был занят, пусть бросает свои дела.

Она испуганно посмотрела на них, а Доминика удовлетворенно кивнула. В этот момент мир администратора рухнул, так как она поняла, что за всей этой компашкой стоит именно женщина. Ей ничего не оставалось, как послушно привести их к своему начальнику в кабинет. Пришлось пройти через весь зал ресторана и подняться по лестнице на второй этаж. Девушка хотела постучать, но Брайан перехватил ее руку.

– Мы сами, – фыркнул бандюган и открыл дверь.

– Бл*дь, какого х*я?! Я, что не ясно сказал: меня не беспокоить? – раздался раздраженный мужской голос, уже без всякого акцента.

– И тебе здравствуй, Су Лэй, – проговорила Дом и оглядела кабинет.

Огромное пространство с несколькими роскошными диванами, мебелью из красного дерева, в вычурном образе, красивые вазы и все те же светильники в форме шара. Все детали интерьера ни на секунду не давали усомниться в том, где именно они находятся. На одном из диванов сидело несколько девушек все той же национальности. Однако они выглядели напугано и переводили взгляд с непрошеных гостей на китайца. Их одежда не отличалась опрятностью, была перепачкана какой-то пылью и пятнами пота, а волосы казались растрепанными.

Вытянутый, худой китаец, с глазами пустыми и темными, стоял возле стола. Он посмотрел в сторону своих новых гостей и улыбнулся добродушно, но это была фальшивка. Не было в его улыбки ни добра, ни души.

– Ник? Чего тебе здесь нужно? Не видишь, у меня вовсю работа кипит.

– Вижу… – хмыкнула она и прошла вперед, усаживаясь на противоположный от девушек диван. – Новая партия нелегалов? Не думала, что ты принимаешь их прямо здесь. Ох, черт, нет, кажется, я ошиблась. Ты их уже купил.

Эта догадка подтвердилась, так как китаец хмыкнул и перевел свой взгляд на гостью.

– Скажешь тоже…. Купил…. Мы ведь не в средние века живем. Девочки хотят хорошей жизни, я могу им ее обеспечить, к чему все усложнять? У нас взаимовыгодное сотрудничество.

Доминика пожала плечами, так как ей было все равно на внутреннюю кухню китайского мафиозного клана. Они привозят нелегально китаянок и заставляют работать в сфере эскорта, но ее босс, в свое время занимался такой же деятельностью. Кто же тут не без греха? Она и сама, впрочем, попала в эту страну подобным образом. Однако ее внимание привлекла одна из девушек, что выглядела намного моложе, чем остальные. Та сидела, неподвижно опустив голову в пол, боясь даже взглянуть на тех, кто пришел. Дом видела, как ее руки дрожали от напряжения.

– Это конечно не мое дело, но они ведь все совершеннолетние? – вдруг уточнила рыжая.

– Тебе-то что? Вас это не касается, так что давай, говори, зачем пожаловала?

– Дерзить вздумал? Я это запомню, только потом не удивляйся, если тебе прилетит от своего босса. Курить можно?

– А тебя когда-нибудь останавливали запреты?

– Неа, но с ними я чувствую себя бунтаркой, – она подняла руку, а Брайан тут же вручил ей сигарету, которую он же и прикурил. – И так, мне тут птички нашептали, что мой фургон обнаружили в вашей подворотне. Дашь взглянуть?

Доминика затянулась и выдохнула дым в сторону, стараясь, лишний раз не тревожить перепуганных девушек, которые даже не понимали, о чем они говорят. Су Лэй взглянул на нее исподлобья. Что-то нехорошее на секунду мелькнуло в его узких темных глазах. Неведомое чувство злобы на эту гостью.

– А если нет? Это ведь улика, которая доказывает, что вы обосрались и не смогли доставить груз. Сейчас все три семьи находятся на измене, ищут крысу среди друг друга, нужно ли мешать этому? Может быть лучше дождаться пока высокие шишки перегрызут глотки, а такие, как мы пойдем на повышение? – задумчиво проговорил он.

– Или же власть захватят наши враги, и ваши, в том числе, тогда нам точно будет не до внутренних разборок. Как ты думаешь, кого захотят прирезать, если «три семьи» падут? То-то же, мы с тобой в этом случае будем кормить червей. Но все может быть иначе, если мы найдем крысу и сами от нее избавимся. Сейчас же важно доказать лишь то, что ни вы, ни мы, не при делах, ведь так? Это взаимовыгодно, не находишь? Можешь, конечно, ставить палки в колеса, но тогда все решат, что именно вы причастны к исчезновению груза. Это приведет к такому конфликту, что ваш квартал сожгут дотла, а копы и пальцем не пошевелят…

Су Лэй поджал губу. То, что сказала эта женщина, произвело на него впечатление. Он мрачно кивнул и решил показать ей то, что требовалось.

– Фургон так и стоит в переулке за рестораном. Мы его не трогали. Только босс приезжал, убедился, что машина пуста и сказал оставить все как есть.

– Разумно, ибо ваш босс понимает все последствия. Что же, я пойду, гляну на тачку, а вы тут не скучайте.

Доминика поднялась и направилась к двери. Брайан и Генри тоже поспешили за ней, но она помотала головой.

– Оставайтесь здесь, развлеките Су Лэя и его очаровательных дам, а то вдруг он решит заскучать, – фыркнула она.

– Босс, а если это ловушка?

– То значит кое-кто придурки и самоубийцы.

Больше она ничего не сказала и вышла из кабинета. Подворотню этого ресторана Доминика знала прекрасно, так как частенько грязные дела они проворачивали там. Это было не первое посещение, ведь товар доставляли изрядно. Спустившись по лестнице, пришлось воспользоваться кухней для того, чтобы выйти в мрачное безлюдное место, куда обычно пригоняли машины с продуктами. Там в серой перепачканной грязью и мусором подворотне и стоял фургон марки «Toyota». Само собой его не имело смысла закрывать, потому двери легко открылись, когда Дом нажала на ручку. Задняя дверь распахнулась. Что и требовалось ожидать – пустота встретила ее. Ни единого намека на то, чем должен был быть наполнен фургон, здесь не имелось.

«Логично, что улики здесь не оставят» – подумала она и обошла машину с другой стороны.

Она подошла к водительскому сиденью, достала из кармана складной нож и воткнула его в ковровое покрытие. Подцепив его кончиком ножа, потянула ковролин на себя отсоединяя от пола. Пришлось приложить усилие и даже запачкать свой белоснежный костюм, но оно того стоило. Ковер поддался силе, пусть и с трудом, но все же оторвался от пола машины. Дом отбросила обивку и заглянула под кресло водителя. Она едва не фыркнула от увиденного. Догадки подтвердились, там не было той отметки, которой ее ребята помечали все фургоны, принадлежащие группировке.

Само собой они использовали датчик слежения в самих автомобилях, но Доминика пошла дальше и отметила все служебные машины небольшим знаком, на случай того, если датчик кто-либо перепрограммирует. Так, впрочем, и вышло, ведь фургон, который она осматривала, хоть и был идентичен, но все же не являлся собственностью их группировки. Она победоносно усмехнулась. Все стало складываться в логическую цепочку.

«Остается только отследить камеры…. Возможно, что фургон даже никогда и не покидал территорию Мексики».

Доминика поправила костюм и вернулась, где оставила своих подчиненных. Как только она вошла в кабинет, то Су Лэй с интересом взглянул на нее, будто бы ожидая, что ей удалось выяснить. Но делиться своей находкой она ни с кем не собиралась.

– Я увидела все, что мне нужно. Спасибо за сотрудничество, надеюсь, что не в последний раз видимся, – проговорила Дом.

– Ну, что ты, Ник, конечно, еще увидимся, – услужливо сказал Су, решив, что она ничего не нашла.

– Оу, кстати, ту девчонку, третью слева, я забираю с собой. Она мне приглянулась.

Су Лэй сжал руки в кулаки и посмотрел на нее с неодобрением.

– Ну, нет, это мои новые работницы. Я не собираюсь расставаться с ними просто так.

– Никто и не говорит о безвозмездности. Я оплачу все те затраты, которые вы понесли для их доставки сюда. Плюс компенсация за то, что ты потеряешь работницу. Думаю, это будет справедливо, разве нет?

Как только речь зашла о деньгах, то он тут же переменился в лице и довольно заулыбался.

– Допустим…. Но почему именно она? Возьми другую. Вон та, первая справа, намного опытнее.

– Хотела бы взять ее, взяла бы. Ты мне тут давай зубы не заговаривай, отдай девчонку. Или может быть, стоит поговорить с прокурором, чтобы заглянул к вам в гости? Говорят, у вас тут такая вкусная китайская еда….

– Оу, мы кажется, друг друга неправильно поняли. Я не против, если ты заберешь ее. Пожалуйста, она твоя. Видимо, человеческая память такая штука, что ностальгия заставляет совершать странные поступки, не так ли? Вспомнила о былых временах? К слову, в зоопарке тоже выпустишь только ту птицу, которая понравится больше всего?

Доминика смерила его таким взглядом, словно перед ней лежала куча навоза, а не человек вовсе. Она прекрасно знала, к чему именно пытается воззвать этот китайский ублюдок, но у нее не было желания показывать свои истинные эмоции.

– Если понадобиться, то куплю весь зоопарк, – разделяя каждое слово запятыми, ответила женщина. – Скажи ей, чтобы собиралась и шла за этим придурком, – она похлопала Брайана по плечу. – Брайан, отвезешь ее ко мне домой, она будет работать домработницей, объяснишь ей что и как. Генри, мы в клуб, мне еще надо кое-что закончить.

– Эй, Доминика, не всех птиц стоит выпускать на свободу, – вдруг бросил вслед Су Лэй.

Но она не обратила на его слова никакого внимания и просто вышла. На автомате ноги довели до автомобиля. Здоровенный, лысый телохранитель едва поспевал за ней. Доминика не заметила, как ее руки задрожали. Она не могла открыть дверь машины. Генри подошел и сделал это сам. Его начальница тут же скрылась в салоне. Ей хотелось скрыться от всех глаз. Су Лэй знал о ее прошлом, это было очевидно. И он был куда хуже всех тех уродов, которые высказывали все напрямую. Этот человек улыбался, кидал двусмысленные фразы и точно мог быть тем, кто в нужную минуту воткнет нож в спину.

– Я кое-что узнала, – спокойно начала она, чтобы отвлечься от внутренних переживаний. – Это фургон не нашей организации. На полу не было отметки, как это обычно бывает. Есть вероятность, что фургон с грузом, никогда не покидал территорию Мексики. В любом случае, мне бы не хотелось кидать предъявы мексиканскому картелю. Но проверить их стоит. Нужно будет отправить кого-нибудь туда, разузнать информацию. Ричарду я сообщу все сама. А пока сосредоточимся на делах насущных, мне надо подбить финансовые отчеты, в конце концов, скоро сдавать налоговые декларации.

Генри был по обыкновению молчалив. Именно это она в нем и ценила больше всего. Идеальный подчиненный, который не сможет разболтать твои тайны. Весь план действий был озвучен, теперь можно откинуть голову назад, налить в стакан немного виски и забыть ворох проблем.

«Да, забыться.… Именно этого сегодня и хочется больше всего» – подумала она и отпила немного алкоголя.

Терпкий вкус попал на кончик языка, заставляя поморщиться. Поглощенная своими размышлениями о том, как можно провести этот вечер, нагружать себя работой хотелось меньше всего. Алкоголь же обволок горло приятным теплом. Захотелось увеличить дозу этой теплоты в несколько раз.

Машина быстро примчала к клубу, где уже стояла толпа разных людей, в ожидании, когда же их пропустят. Но Доминику это не касалось, путь прошел без лишних хлопот, ведь работники знали, кому принадлежит это место. Генри проводил ее до кабинета, после чего получил приказ отвалить, на чем они и расстались.

«Пффф…. Какая может быть работа, если в голове у меня совсем другие планы?» – еще раз утвердилась в мыслях рыжеволосая и упала в свое огромное кресло.

Она прикрыла глаза, а в кромешной тьме, фантазия вдруг родила образ того музыканта. Слишком часто он стал забредать в ее голову. Это было не свойственно ей. Ни один мужчина в мире не был достоин ее мыслей, если тот не сулил выгоду. А тут молодой мальчишка, вдруг ни с того ни чего, как наглый вор, прокрался в голову. Дом прикусила губу и выдохнула. Ей вспомнился рельеф его тела, этот ласковый, но такой твердый голос.

«И не только голос…» – мысль заставила усмехнуться.

Фантазия стала яснее и с тем наглее. Ее буквально будоражило то, что можно было вытворить с тем парнишкой. Сейчас же возникло сожаление, что она отделалась от него так быстро. Но никто же не мешает представлять и дразнить себя тем, что может сотворить опаленный разум? Она почувствовала, как возбуждение разливается по телу. Руки отчего-то совсем не хотели находиться на столе и коснулись плотного пиджака, а после забрались под тонкую водолазку. Едва уловимые касания пальцев к своей груди и на лице появилась гримаса блаженства. Ей захотелось большего, и руки спустились к брюкам. Благо, что они легко расстегивались. Соблазн поласкать себя снизу был так велик, что Доминика просто не могла отказать себе в этом удовольствии.

И вот она уже собиралась расстегнуть штаны и запустить пальцы в трусы, но тут раздался стук. Доминика вздрогнула и распахнула глаза, словно ее застукали строгие родители. Но тут же кашлянула и придала своему образу раздраженный вид.

– Ну, что там? – недовольно буркнула она.

Дверь открылась, и на пороге показался Брайан. Он деликатно опустил взгляд, стараясь не смотреть на босса.

– Эм… Босс, там короче… Даже не знаю как сказать, общем… Ну, вы там это, того, сами поглядите!

Глава 4

– Брайан, ты же понимаешь, что если там не атомный взрыв, то тогда тебе крышка, – раздраженно процедила Доминика.

– Нет, вы охренеете, что там вообще происходит! Зуб даю, тот, что золотой, – поклялся он и ухмыльнулся.

– Я его тебе голыми руками вырву, – вздохнула она и поднялась со своего места. – Девчонку отвез?

– Ага, все рыдала и проклинала вас по-китайски, но я ни слова не понял. Потом вспомнил, что можно скачать гугл-переводчик. Короче, через него объяснил ей, что все норм, вы клевый босс. Она, кажется, поняла, – удовлетворительно кивнул он.

Дом выслушала этот отчет, но понимала, что Брайан ворвался к ней в кабинет явно не для того, чтобы рассказать о выполненной работе. Доминика невозмутимо стала застегивать брюки и поправлять пиджак. Она знала, что подчиненный заметил ее растрепанный внешний вид, но еще и не в таком виде ей приходилось появляться перед ним. За столько лет работы вместе, теперь уже телохранителя сложно было чем-то удивить. Девушка поправила свою рыжую гриву волос, скинув их все на одну сторону.

– Ладно, погнали уже, покажешь, что же там такое происходит, раз ты в пятницу вечером предпочел нарушить мой покой, – фыркнула Дом и поспешила за ним.

Мужчина, одетый в идеально отглаженный черный костюм фирмы «Armani» пошел впереди. Она же следовала за ним, глядя на эту забавную стрижку под горшок, что сзади выглядела еще более нелепо, чем спереди. Но только ей было позволено усмехаться над Брайаном Айзерсом. Тот хоть и был глуповатым простачком, но имел взрывной характер и мог набить морду любому, кто посмотрит на него косо. Именно по этой причине она и взяла его к себе под крыло, чтобы разбираться с теми негодяями, которые смотрели на нее свысока. А таких был целый Нью-Йорк. Доминика платила ему и Генри безумно баснословные суммы, что было бы нелогично не выполнять ее капризов, а именно защищать чужую честь. Помимо этого, двое самых приближенных к ней людей, отвечали за другие важные дела в преступной группировке, что заведовала Центральным районом. Так, они собирали деньги с тех, кто находился под их «защитой», давали взятки нечестивым чиновникам и другим представителям власти, а еще набирали новичков, если кто-то вдруг погибал или исчезал по другим причинам. Но для госпожи Веласкес оба были всего лишь «конями» если изрекаться с точки зрения шахматной игры. Они могли чуть свободнее передвигаться по доске, но исход всегда один, ими можно рисковать.

Брайан вывел босса на лестницу, они спустились вниз и прошли в служебный проход, что вел к выходу через черный ход. Это место часто использовалось для того, чтобы занести алкоголь, продукты или по-тихому свалить, когда не нужно привлекать к себе внимания. Женщина задумалась, что такого чрезвычайного могло произойти с обратной стороны клуба, где окромя мусорных баков ничего больше не было.

«Разве, что кто-то планировал покушение? Хотел зайти отсюда?» – тут же мелькнула мысль в голове.

Но чем ближе они подходили к выходу, тем отчетливее до нее стали доноситься звуки музыки. Сначала Дом подумала о том, что вероятнее всего это играет музыка из клуба, но догадка не подтвердилась. Тогда ее любопытство поползло вверх. Она обогнала Брайана и выскочила на улицу в сырую подворотню клуба. Ее ослепил свет от яркого прожектора, который лупил так, что пришлось отвести взгляд. Словно провидение явилось перед ней.

Музыка, такая красивая и нежная, возникла из неоткуда, как будто бы просто повисла в воздухе. Мелодия захватывала дух. Различные звуки инструментов смешивались между собой и образовывали пронизывающую нейроны композицию. Эти звуки укрывали от ветра в самую ужасную стужу и дарили прохладу в знойной пустыне. Будто вся жизнь состояла только для этого момента. Слышать эту музыку, было благословение свыше, словно ангелы подарили райские мотивы для тех, кто от них отвернулся. Решили дать второй шанс грешникам, кому суждено гореть в аду.

И стоило ей лишь привыкнуть к этой мелодии, как вдруг раздался невероятной глубины голос, звучание которого вызвало покалывание в кончиках пальцев. Этот голос принадлежал кому-то поистине прекрасному, настолько проницательно он звучал. Звучание проникало под одежду и ласкало лучше всяких рук. Она не понимала ни слова, но знала, что все слова принадлежат ей одной.

Доминика подняла голову, когда глаза наконец-то привыкли к яркому свету, то увидела того, что пел с такой животрепещущей самоотдачей. Вокалист стоял на одном из мусорных баков, словно на сцене, возвышаясь над всем миром сразу. Он пел в подключенный к колонкам беспроводной микрофон. Остальные музыканты, их было трое, расставили свои инструменты в переулке и играли эту чудную музыку.

Адам улыбнулся и эта улыбка светила ярче, чем установленные прожекторы. Его муза несмотря ни на что появилась перед ним. А это ли не повод для улыбки? Губы продолжали шевелиться, а изо рта вырывались строки песни, что звучала глубоко из самой души.

Wenn du willst, singe ich für dich.

Ich werde dich heilen, ich werde dich von Langeweile heilen.[1]

Доминика ни черта не понимала, но все равно испытывала глубокие чувства. Так бывает, когда ты интуитивно знаешь, о чем звучат эти слова. А они, несомненно, звучали о любви.... Больше сдерживать улыбку было бы преступлением против самой себя. И она поддалась звукам, уголки губ слегка приподнялись.

В глухом переулке на громкие звуки уже стали собираться зеваки, чтобы поглядеть, что же там такое происходит. Но вокалисту было плевать на всех, кроме одной. Он схватил ее за руку и помог подняться к себе на крышку зеленого помойного бака. Адам взглянул ей в глаза и отвел микрофон в сторону. Парень приблизился к ее уху и прошептал, чтобы слышала только она одна:

Ich werde dir Liebe geben, meine Liebe jenseits von Worten[2]

Его глаза сияли ярче самого солнца, а этот терпкий запах парфюма, покорял всякий разум, повергая его в состояние эйфории. Доминика забыла все на свете. Все свои тревоги развеялись как темные силы с первыми лучами солнца. Но мистики здесь искать не стоило. Чувства проснулись в груди и оживили забытые мгновения тепла и легкости.

Вдруг музыка закончилась, а Адам продолжал стоять в непосредственной близости со своей музой, придерживая ее за талию своей крепкой и могучей рукой. Они еще секунду смотрели друг другу в глаза, не нарушая тишины.

– И что же вы здесь за перфоманс устроили, мистер музыкант? – вернув себе самообладание, спросила она.

– А каким еще образом, я мог бы добиться встречи с тобой? – уточнил он.

Доминику позабавил этот ответ, так что она не стала скрывать смеха. Рассмеявшись таким образом, что кошки в переулке вздрогнули и разбежались, женщина посмотрела на него как на несмышлёного ребенка.

– Если бы меня в клубе не оказалось, так бы ты с ребятами и простоял в переулке всю ночь? – вскинув бровь, произнесла Дом.

– И не только ночь. Не добился бы встречи сегодня, пришел бы завтра, и так пока не вышла ко мне.

– Вот как? Что думаешь, в прошлый раз не отработал свою тысячу баксов, решил сегодня рассчитаться сполна?

– Но ведь ты же не дослушала и половину тех песен, которые я сочинил, поэтому пришлось проявить настойчивость.

– Ради этого притащился сюда? Что же, я услышала, спасибо. Поешь ты отпадно, да и пацаны играют неплохо. Когда станете супер-популярной группой, приглашу вас дать эксклюзивный концерт в моем клубе. А засим отчаливаю. И раз уж вы потратили время и деньги на этот «концерт», то скажу Брайану рассчитать вас.

Она дернулась, собираясь спуститься на землю, но Адам сцепил руки в замок и не отпустил ее. Он наклонил голову набок и строгим взглядом посмотрел на свою музу.

– Неужели и вправду думаешь, что я тебя отпущу?

– Эй-эй, с руками поаккуратнее, боюсь у тебя нет права выбора. Развлек меня ты на славу, но на этом все. Спасибо, конечно, но более ты мне вообще никуда не пригодишься.

– Так уж и не пригожусь? – Адам наклонился еще ближе.

Их губы оказались в нескольких сантиметрах. Она чувствовала, что его дыхание все еще полностью не восстановилось от исполнения этой песни. Оно касалось нижней губы и становилось щекотно. Эти двое словно выпали из реальности. Минуту, а может две стояли, словно статуи на постаменте, пока вдруг телохранитель не подал голос:

– Эй, босс, какие-то проблемы? Давайте я его приложу носом к асфальту.

– Слышь, себя приложи, – ответил стоявший рядом гитарист, коллега Адама по группе, Саймон.

– Ты бл*, че там вякнул? – посмотрел в его сторону бандит. –

– Глухой или тупой? – завелся Саймон.

– Ну, все пацан, иди рой могилу.

– Тебе что ли?

– Эй, заткнитесь оба, – выдернув себя из прострации, прервала нелепый диалог Доминика. – Брайан, все в порядке. Переведи ребятам на карту деньги. Сколько нынче стоят частные концерты? Десять тысяч долларов, покроют расходы?

Адам возмутился и посмотрел на нее с оскорблением. Но его собственные друзья из группы, отнюдь, были согласны принять деньги. Поэтому Брайан достал свой телефон и спросил у того самого грубого темнокожего парня номер. Они стали вести переговоры насчет оплаты, и все увлеклись этими двумя парнями.

– Нет, я не для этого устроил все это, – замотал головой Адам.

– Слушай, не доставляй мне хлопот. Возьми деньги, и проваливайте отсюда….

Доминика могла бы еще многое сказать, но музыкант не стал слушать. Вместо этого, воспользовавшись тем, что единственный телохранитель отвлекся на перевод денег, он спрыгнул с мусорного бака, после чего схватил ее за ноги и потянул на себя. Она не ожидала подобного действия, поэтому потеряла равновесие и упала прямо ему в руки. Адам поймал свою добычу, перекинул через плечо и покинул подворотню.

Благо, что он посещал спортзал и умел удерживать различные грузы. По крайней мере, недолго, но все же этого хватило, чтобы уволочь девицу подальше от лишних глаз и шуму. Они просто сменили одну подворотню на другую. После этого Адам послушно поставил ее на землю и извиняющим взглядом посмотрел в глаза.

Веласкес юмора не оценила и сначала влепила ему пощечину, а потом достала из кармана пиджака сигарету, но забыла, что зажигалку оставила в кабинете.

– Совсем страх потерял? Какого хрена творишь?

– Это похищение. Ты ведь похитила мое сердце, считаю, что имею право похитить тебя в ответ.

– Ох, какой же ты придурок… – раздраженно фыркнула она. – Но стоит заметить, весьма хороший собой придурок, – пробурчала она.

Он потер рукой свою щеку, что горела от ее хлесткого удара. Сила в этой небольшой девушке оказалась невероятной. Это было неудивительным, учитывая характер основной деятельности, о которой, впрочем, ему было неизвестно. Однако сама Доминика частенько раздавала затрещины направо и налево, когда это требовал случай. Потому выработала особую технику удара, чтобы не травмировать свою ладонь, при этом доставляя боль другому человеку.

– Прости, просто хотел побыть с тобой наедине. Ты оставила меня одного в своем кабинете и даже не сказала слов прощания. И вообще, может быть, познакомимся? Хочешь, я могу сводить тебя на свидание? Какие фильмы ты любишь? А что на счет, музыки? А актер, есть любимый? Что тебе вообще нравится?

Эти слова показались вершиной сюрреализма. Но при этом он был единственный мужчина за много-много лет, кто вдруг спросил о ее предпочтениях. Никто не делал этого, пользуясь ей просто как вещью для нужды. А тут, молодой и красивый музыкант, спрашивал, казалось бы, такие простые вещи, но от этого кошки скребли где-то внутри.

– Оу, может быть еще дать номер кредитки и паспортные данные? А ключи от квартиры, не?

– Лучше я дам тебе от своей, – улыбнулся он и полез в карман.

Адам достал из кармана небольшую связку ключей и действительно вложил ей в руку. Доминика снова не смогла сдержать смех и уткнулась ему в плечо. Парень был настроен серьезно.

– Ну, же бери. Правда, я сейчас живу на базе, где мы репетируем. Там совсем не подходящие условия для тебя, но с милым и рай в шалаше?

– А ты прямо напролом идешь. Пффф, сбавь обороты, настойчивые парни вызывают подозрение и чаще всего являются скрытыми абьюзерами.

Адам растерянно посмотрел на нее после этих слов. Ему вдруг действительно стало неловко от своего поведения, поэтому он смутился, а на лице проявился румянец. Благо, что на улицу уже опустилось покрывало ночи, и она не заметила этого.

– Нет-нет, все не так, просто…. – он сглотнул и поднял взгляд на нее. – Ты мне понравилась. Я, правда, хочу узнать тебя. Может быть, это звучит как-то странно, но я из тех людей, кто говорит правду о своих планах и намерениях.

– В тебе говорит юношеский максимализм, похвально. Но ты со своей правдой-то будь осторожен. Это такое оружие, что ранит больно, и иногда рушит целые города. Но что-то меня понесло. Значит, заинтересован во мне?

Парень утвердительно кивнул, все также, не сводя с нее взгляда.

– А что мне будет с того? Я не из тех, кто любит тратить свое время впустую. В моем возрасте, знаешь ли, время – богатство.

Ее взгляд кокетливо скользнул по его телу, словно она была оценщиком в ломбарде. Складно скроен, с накачанным телом, приятным личиком и голосом, от которого можно было голову потерять – вот что видели ее глаза. Но стоило ли поддаваться на его провокации и соглашаться? А если все же согласится, то какую цену назначить, чтобы не прогадать? Эти два вопроса, заставили прикусить губу и глубоко задуматься. Однако Адам не дал ей уйти в свои размышления, легко коснувшись рукой лица.

– А что ты сама хочешь?

Доминика чуть не попалась на крючок и едва не проговорила жалкую правду, но тут же прикусила язык и выдала совсем иное.

– Секса хочу. Как насчет этого? Хотел узнавать меня, сделать своей музой, а вот она какая твоя муза, грязная, развратная, шлю….

Он заткнул ей рот рукой, не давая оскорбить саму себя. Парень помотал головой, не соглашаясь с этими последними словами. Дом подумала же, что он не согласен на условие, впрочем, она специально и выдвинула нечто подобное, ведь предполагала, что так и будет. Ей казалось, чем быстрее удастся отвязаться от него, тем будет проще. Кто же знал, что связь на одну ночь, вдруг может перейти в ярый фанатизм?

– Послушай, Доминика, – серьезным тоном, совершенно несвойственным ему, заговорил Адам. – Можешь верить или нет, но наша встреча точно не случайна. Что тебе стоит согласиться, допустим, на пять свиданий со мной?

– Почему не три? – тут же начала прокладывать свои условия она.

– Три – банально. Пять самый оптимальный вариант. За это время мне удастся узнать, что же ты за человек…

Она закатила глаза и не сдерживая ехидства фыркнула.

– Что ты заладил, узнать-узнать, какого черта, зачем тебе это? Знаешь, пока ты напоминаешь какого-то маньяка.

Адам мягко улыбнулся и взял ее руку в свою, после чего поднес к губам и нежно поцеловал. Доминика вздрогнула и посмотрела на него скептичным взглядом.

– То есть в любовь с первого взгляда ты не поверишь?

– Я похожа на человека, который верит в подобную чушь?

– Хорошо, тогда скажу честно – ты мое вдохновение. Я человек искусства, живу чувствами и сочиняю песни, когда меня переполняют эмоции. Благодаря той ночи, внутри меня что-то зажглось. Неведомая искра вдохновения, я ведь даже начал писать новую песню. Поэтому прошу, будь моей музой.

Доминика все еще думала о том, что он говорит чушь и ересь, однако отказываться от такого великолепного подарка в виде красивого молодого парня, было глупо. Потому пусть Адам и несет весь этот бред, но бред такой безобидный и милый. Тогда есть ли причина, по которой стоит ему отказать?

– Тогда если говорить на языке фактов, то ты предлагаешь мне 5 свиданий, каждое из них должно закончиться сексуальной связью, так?

– Когда ты так говоришь, звучит как-то не очень… – помрачнел парень.

Она щелкнула его по носу и усмехнулась.

– Ты слишком цепляешься к словам. Я ведь не сказала, что по факту я купила себе эксклюзивный эскорт, мальчика проститута, а можно было и так. Так что я подбирала правильные формулировки, чтобы не обидеть твою нежную натуру…

Он заткнул ее грязный рот поцелуем. Терпеть гадкие слова – было неправильно, а вот наслаждаться жаркой близостью – еще как. И снова это ощущение тепла накрыло самым невероятным образом. Не было таких слов, что могли бы передать то, что чувствовала она в этот момент. Жадность, наверное, самое подходящее слово. Этот пай-мальчик, что трясся в прошлый раз, вдруг охамел и стал таким настырным. Он проталкивал свой язык и полностью владел ситуацией. Становилось так жарко, то ли их тела повысили температуру и плавились, то ли солнце стало ближе к Земле. Ей оставалось только обхватить руками его шею и прикрыть глаза, растворяясь в нежных жестах.

Адам не спешил прекратить свое настырное наступление. Казалось, стоило ему лишь прильнуть с поцелуем, то можно было двигаться и дальше в своем стремлении обладать своей музой. Руки скользнули по пиджаку, а затем каким-то ловким маневром заползли под водолазку. Он снова касался ее теплого тела и чувствовал, как под ладонями колотится чужое сердце. Рука зависла на груди, не смея двигаться куда-то еще, ведь эта приятная мягкая выпуклость, его более чем устраивала.

Углубляясь и проникаясь, поцелуем, ей хотелось стать к нему еще ближе, чем это можно было представить. Жар казался невыносимым, так что на лбу выступила испарина. Она хотела большего, поэтому пришлось оторваться от чужих губ и посмотреть на него требовательным взглядом.

– Это можно считать за первое свидание, разве нет? Тогда может, пойдем ко мне в кабинет?

– Ни в коем случае, эти шарканья в переулке не достойны тебя, – возразил Адам и вдруг убрал руки прочь. – Дай мне свой номер…. Я назначу свидание.

– Какой дерзкий щенок, – усмехнулась Дом. – Уже начались первые требования. Ну, вот только какая жалость, у тебя нет с собой ручки, а кричать свой личный номер на всю подворотню я не собираюсь, – пожала плечами она.

– Вообще-то есть, – Адам достал из кармана джинсов черный маркер и протянул ей.

Казалось, что ему впервые так крупно повезло, ведь сегодня он просто забыл достать из кармана черный маркер, которым подписывал коробки на базе. Это было удивительным совпадением, но оно оказалось на его стороне. Доминика же закатила глаза и взяла из его рук маркер. В совпадения она не верила, но ей показалось забавным, как можно было это использовать.

– Что же, раз так, то я дам тебе свой номер.

Веласкес решила еще немного подразнить этого парнишку, потому взяла маркер в рот и зажала его губами. Она нарочито медленно опустилась на колени. Адам хотел было ее поймать за локоть, ведь ему не хотелось, чтобы девушка запачкала брюки, но та дернула рукой и все равно оказалась внизу. Ее серые глаза уставились на него. Прежде он уже видел ее перед собой на коленях, и это вызвало тогда нереальное возбуждение. Впрочем, сейчас тоже джинсы отчего-то стали давить в области паха. Доминика же задрала его футболку и провела кончиками пальцев по идеально сложенным кубикам пресса.

«Ну, какова красота» – не могла налюбоваться рыжеволосая бестия.

Адам все так же не отрывал восхищенного взгляда от нее. Снова эта женщина стоит у его ног, словно какая-то рабыня, но если посмотреть на это иначе рабом был он. Ей удалось так глубоко проникнуть в мысли, что можно было обвинить ее в колдовстве, а после сжечь на костре за все злодеяния. Но нет, она была не колдуньей, а все тем же божеством, без которого человеку не на что надеяться. Та самая особа, кому будут посвящены все его ночные молитвы. Чтобы она сейчас не сделала, у нее было на это всякое право, ведь он всего лишь бренный человек, а Доминика бессмертная богиня.

Он думал, что она сделает то же самое, что и в прошлый раз. Но она удивила его своими действиями. Вместо того чтобы предаваться похоти и разврату, девушка взяла маркер в руки, сняла колпачок и вдруг коснулась шершавым кончиком его живота. Адам хихикнул, так как боялся щекотки.

– Тссс… Не дергайся, а то напишу неправильно номер, – предупредила Дом.

Она принялась старательно выводить цифры, а он затаив дыхание старался не шевелиться лишний раз. Однако это было сложно, ведь каждое касание маркера к своей коже вызывали противоречивые чувства. Ему было и щекотно, и странно, и даже приятно. Доминика записывала свой номер со страстью художника, что корпел над холстом. Так тщательно и внимательно ей еще ни разу не приходилось вырисовывать цифры.

– И последняя цифра, – наконец-то произнесла она и поднялась с земли. – Вот, мой личный номер. И раз, ты стал счастливым обладателем этой секретной информации, то вот тебе парочка советов: будешь написывать – попадешь в бан, будешь звонить без повода – тоже бан, дашь мой номер кому-нибудь – Брайан найдет тебя и закопает в лесу. Считай, что ты выиграл золотой билет.

Она легко оттолкнула его и поспешила прочь из подворотни. Адам еще не мог осознать своего счастья, но все же чувствовал себя просто прекрасно. Прежде чем Доминика вышла на оживленную улицу, он успел схватить ее за руку и притянуть к себе, чтобы сказать:

– Что же, до скорой встречи, госпожа Веласкес.

– И тебе не хворать, господин музыкант….

[1] Хочешь, я тебе спою. Излечу тебя, излечу тебя от скуки.

[2] Я подарю тебе любовь, свою любовь, что выше слов.

Глава 5

Адам светился как начищенный самовар. Ему удалось раздобыть личный номер телефона своей музы, разве это не повод для радости? Они попрощались, но теперь у него была возможность связаться с ней в любое время. Он провел рукой по криво выведенным цифрам на своей коже и снова заулыбался, но тут же ему прилетел подзатыльник.

– Задолбал, – пробурчала Джейн, что смотрела на него с привычным сарказмом. – Неужели из-за каждой юбки будешь вот так лыбу давить?

– Джейн, оставь его, парень крупно вляпался, – махнул рукой Саймон. – Хотя, какого черта ты не сказал, что твоя новая любовь – директор этого клуба? Совсем с ума сошел, такое утаивать? Ты хоть видел ее телохранителя? Да он ведь точно уголовник. Пффф, дружище, я, конечно, понимаю, любовь-морковь, но будь осторожен. Мне не нравится их компашка…

Подруга по группе закивала в знак согласия.

– Ага, ты же знаешь, что я вообще редко поддерживаю Саймона, но тут он прав. Мутные они типы.

– Вы видели ее ангельское личико? Такая девушка как Доминика не может иметь ничего общего с тем типом, – отрицая очевидное, сказал Адам. – Ну, допустим, он просто ее сотрудник, так что не парьтесь. В целом, она… Вы видели? Такая… Просто крышесносная!

Джейн сделала вид, что ее тошнит. Саймон закатил глаза, так что мог разглядеть свой мозг. И лишь лапочка Коннор стоял в стороне и не влезал в перепалку друзей. Они знали, что Адам – их несравненный лидер, хоть и талантливый музыкант, но слишком чувствительная и влюбчивая натура. Однако никто не посмел сказать ему об этом.

После того как ребята закончили свой концерт в подворотне клуба, то они собрали инструменты и вернулись к себе на репетиционную базу. Благо, что их вылазка не прошла зря, хотя бы по той причине, что грозный бандюган Брайан, все же отправил им деньги. Это была весомая сумма, что могла помочь покрыть часть расходов. Но пришлось утаить информацию об этом, так как Адам был слишком категоричен и вряд ли бы стал брать деньги со своей музы.

– Ладно, что будем делать? Раз уж ночь выдалась свободной, то может, пропустим по стаканчику? – предложил Саймон.

– Ага, вы идите, – задумчиво отозвался Адам. – А я хочу немного посочинять. Меня прямо переполняют идеи, поэтому, попишу немного, вдруг что-нибудь из этого получится.

Молодой музыкант сел за синтезатор, к нему подошла Джейн и положила руки на плечи. Склонившись к его уху, девушка прошептала:

– Только не засиживайся допоздна. Завтра утром выходить на разгрузку, помнишь? Я целую неделю выбивала для тебя эту подработку.

– Да-да, я помню, не переживай, – улыбнулся он и его пальцы легли на клавиши.

– Ну, ок тогда. Я оставила контейнер с едой в холодильнике. Это Коннор попытался приготовить лазанью, получилось полное говно, но если жрать захочешь, то даже ничего так.

– Все не так уж и плохо, – грустно отозвался барабанщик.

– Ой, да ладно тебе, не злись, – усмехнулась девушка и подошла к нему. – В общем, не забудь про работу и про еду! А ты, Саймон, погнали гулять с нами, в конце концов, за пиво платишь ты!

Темноволосый паренек улыбнулся и кивнул. Он бросил взгляд на своего товарища по группе, который уже увлеченно перебирал клавиши в поисках нужного звука. Ему не хотелось оставлять его одного, ведь в состоянии вдохновения этот чудак мог забыть обо всем и даже о своих потребностях. Но и хлопотать над ним, как курица наседка тоже не хотел. Потому пожал плечами, накинул свою кожаную куртку и покинул базу вместе со всеми.

Адам наконец-то остался один со своим творческим началом. Впервые за долгое время ему вдруг захотелось сочинять новую музыку. Она так отчетливо зазвучала в его голове, что тот решил, записать ее и дать жизнь этим звукам. Раньше, парень то и дело записывал только каверы старых известных песен, а иногда и вовсе переводил на знакомый ему язык песни из малоизвестных стран. Но с созданием чего-то нового у него всегда были проблемы. Их дебютный альбом, увы, с треском провалился и не собрал миллионную аудиторию, как планировал Адам. Это заметно повлияло на его сумасбродную мечту стать музыкантом.

Он старался казаться таким самоуверенным и всесильным, хотя в душе так отчаянно боялся провала. Иногда по ночам его одолевали кошмарные мысли: а что если все это зря? Вдруг у них никогда не получится стать известными? Да и вообще, как можно добиться успеха, когда в мире существует сотни миллионов таких же бездарных музыкантов, как их мелкая группка? Почему именно их должны заметить продюсеры? Кому они нужны со своим оригинальным подходом к исполнению? Всю музыку уже придумали в 19-20 веке, а они могут стать только блеклой копией кого-то некогда великого. Эти мысли парализовали его и заставляли задыхаться от собственной никчемности. То, что он никогда не покажет другим… Боль от осознания своей бесполезности.

Но после сегодняшнего успеха в делах любовных, Адам почувствовал небывалую уверенность, а из нее уже зародились те звуки и тексты в голове. Будто бы кто-то сидел рядом с ним и напевал все это, а ему нужно было лишь успевать записывать. И он клацал пальцами по синтезатору, как сумасшедший, в спешке, боясь, что может что-то упустить. Однако Адам не был бы собой, если бы после синтезатора, не взялся за гитару.

В целом музыкант умел играть на трех инструментах: гитара, клавишные и скрипка. Можно было подумать, что он какой-то гений…. Ах, постойте, а вежь этот парень и вправду таков. Свой путь к музыкальному успеху он начал еще в три года. Мать хотела, чтобы ее сыночек стал великим музыкантом, поэтому частенько, когда играла невероятные произведения великих композиторов, сажала мальчишку к себе на колени, и он наблюдал за ее игрой. Свой первый концерт милашка Адам сыграл в 5 лет. Да, на год позже Моцарта, но не менее виртуозно. Ему пророчили великую карьеру пианиста, но все это было чужой мечтой, не его. Он же все время тянулся к чему-то запретному, той самой музыке дьявола, что звучит в аду…

– Нет, так не пойдет, – вздрогнув, произнес сам себе под нос Адам и сменил аккорд.

Пальцы вновь легли на струны. Он играл без медиатора, так как это был не концерт, то не нужно исполнять сложные музыкальные приемы. Достаточно того как он играл сейчас, точнее сочинял то, что сидело внутри. Помещение наполнилось струнным исполнением той самой мелодии, которую музыкант уже наиграл на синтезаторе. Звуки начали сплетаться между собой в его голове, и до него наконец-то снизошло озарение. Адам отложил гитару в сторону и бросился к блокноту, где стал детально записывать все то, что сыграл. Ему требовалось записать не только ноты, но и размер произведения, тональность, темп, ритм, сокращённо записать распространённые приёмы, передачу характера и динамику, особенности артикуляции. В общем, все то, о чем не догадываются фанаты, но знают профессионалы.

Металлическая дверь вдруг скрипнула, и ему пришлось оторвать свой взгляд от нотной тетради. На пороге появилась не прошеная гостья. Хрупкая фигурка, тонкие запястья, а кожа до того была бела, что можно смело задавать вопросы, про родство с известными вампирами. Он поднялся со своего места и подошел ближе, приветствуя девушку кивком.

– Адамусик, – елейным голоском пролепетала Эмилия и бросилась к нему в объятья.

Светловолосая девушка повисла на нем, обхватив руками шею. Она выглядела счастливой и улыбалась своей благородной улыбкой. Он приобнял ее одной рукой, чтобы та не грохнулась, но в целом оставался отстраненным. Ему были неприятны ее прикосновения, будто бы огромный паук сел на кожу. Это вызывало раздражение и брезгливость.

– Ты совсем один? Что же, тогда не будем терять времени даром.

Адам не успел понять о чем идет речь, и только когда скользкий как хвост змеи, язык проник ему в рот, то до него дошел смысл сказанного. Эми не теряла времени даром и будто мартовская кошка накинулась на него. Женские руки сместились на крепкие плечи и потянулись к футболке, стараясь снять ее. Ему ничего не оставалось, кроме того как вытянуть ладонь вперед и отстранить девушку от себя.

– Подожди, Эми, нам надо поговорить, – мрачно произнес музыкант.

– Что такое? Мы не виделись целую вечность, разве ты не соскучился? – надув губки, обиженно шикнула она.

– Конечно, нет, то есть да. Ой, в смысле… – он запутался и опустил голову. – Эми, я… кхм… Наши отношения… Ты не виновата, это все я… Понимаешь, мы просто разные, и тебе будет плохо со мной… Дело не в тебе, а во мне… И в общем, ты достойна лучшего.

Хаотичные мысли, которые он попытался озвучить сплелись между собой и вылились в какой-то странный бред. Она приподняла одну бровь и недоуменно посмотрела на него, до конца не осознавая, что именно он несет. Эмилия осторожно протянула руку и коснулась чужой гладковыбритой щеки.

– Прости, Адам, я не понимаю. Что случилось?

– Эми, нам надо расстаться, – собрав всю свою кашу из мыслей, наконец-то твердо озвучил парень. – Мне очень жаль…

Она замерла, на ее лице возникло замешательство. Девушка удивленно выпучила глаза, а потом как рассмеялась во весь свой звонкий голос. Эми помотала головой, будто скидывая с себя морок. Поверь в такие глупости, было бы слишком банально. Она расслабилась и спокойно выдохнула, снимая с себя все напряжение.

– Ох, глупенький, ну и напугал же ты меня. Твои эти идиотские шутки доведут меня когда-нибудь до истерики. Ну, все милый, пошутили и хватит.

– Эми, я не шучу, – все тем же серьезным тоном ответил он.

– Я даже слушать этот бред не собираюсь, прекратить троллить меня, – уже менее уверенно отозвалась Эмилия.

Адам осторожно убрал ее руку от себя и отошел, так чтобы она не могла касаться его. Мужское лицо казалось таким строгим и серьезным, что нельзя было уличить его во лжи. Он посмотрел на нее с сожалением и все же признался:

– Дело действительно не в тебе, просто наши отношения начались так спонтанно. Я бежал от чувства одиночества, а тебе нужен был красивый сувенир. Мы оба это знали, и на тот период нас устраивали такие отношения. Но сейчас все изменилось. Поверь, если ты начнешь жить со мной, то возненавидишь через несколько дней. Пусть лучше то, что было между нами останется сладким воспоминанием, прежде чем мы испортим жизнь друг другу. Я благодарен тебе за все, что ты сделала, но нам нужно расстаться. Я встретил другую.

Все произошло как в драматическом фильме. Минуту, может две, между ними повисла полная тишина. Казалось, будто бы они играли в «замри» челлендж, где тот, кто первый пошевелиться – проиграет. Но вдруг Эми издала странный звук, то ли вскрик, то ли вздох, а потом по ее лицу покатились слезы. Она смотрела на него с такой жгучей обидой, так что можно было убить одним только этим взглядом.

Адам опустил голову, как провинившийся щенок, так как чувствовал себя виноватым перед ней. Но по-другому быть не могло. Обманывать ее – еще хуже, нежели рассказать правду о том, что им больше не по пути. Конечно, он не был готов к этому разговору, но и оттягивать его явное пренебрежение и лицемерие. Потому лучше завершить все так, отрезать лишние чувства, будто скальпелем, чтобы каждый из них в дальнейшем смог построить свое счастливое будущее.

– Как ты можешь такое говорить? – шепотом произнесла она. – Я ведь люблю тебя! Адам! Нет-нет, пожалуйста…. Я готова тебе простить все! Ну, изменил, с кем не бывает? Пожалуйста, я умоляю тебя.… Давай начнем все заново? Что ты хочешь? Я прощаю тебя! Любимый, милый, Адам.… Пожалуйста, только не бросай меня!

Она говорила с придыханием, слезы стерли макияж с глаз, тушь перепачкала лицо. Но ей было плевать на свой внешний вид. Эмоции захватили разум, и она готова была пойти на любое действие, лишь бы вернуть его. Эми вдруг встала перед ним на колени и стала вымаливать возможность остаться вместе. Адам почувствовал себя полным козлом и ублюдком, но он знал, что лучше горькая правда, чем ужасная ложь, что погубит их обоих.

– Эми… Ну, зачем ты все усложняешь? Поднимайся, давай, не надо так…

– Нет! Адам, я не смогу без тебя жить.… Почему ты так со мной поступаешь? Что я сделала? Прошу тебя.… Умоляю, давай попробуем…начать все сначала, – всхлипывая, продолжила умолять она.

– Прости.… Не смогу, я не смогу, никогда не смогу тебя полюбить….

Эти слова стали для Эми последней каплей. Она соскочила с пола, вмиг подлетела к нему и влепила пощечину. Раздался гулкий шлепок, после чего, девушка повернулась к нему спиной и выскочила наружу. Адам хотел было рвануть за ней, но замер не в состоянии сдвинуться с места.

«Оно и к лучшему….» – лишь грустно подумал он.

***

На улице вовсю правила ночь, раскрыв объятия для тех, кто любил скрывать свои лица. Темнота, хоть и являлась лучшим другом для молодежи, но еще и привлекала отрицательных героев своей мистической составляющей. Издревле считалось, что шабаши ведьм всегда проводятся под покровом темноты. С тех пор ничего не поменялось.

Доминика стояла перед входом в кабинет и смотрела сквозь стекло на фигуру, что восседала в черном огромном кресле. Она не спешила заходить внутрь без приглашения. Тот, кто был по ту сторону, разговаривал по телефону и терпеть не мог, когда кто-то влезал в разговор. Потому, Дом продолжала рассматривать приемную, где в ночное время суток было так безлюдно и одиноко, а ведь в рабочее время бизнес-центр просто кишел от людей.

Дверь наконец-то приоткрылась, ей было позволено войти. Девушка зашла в кабинет и кивком головы поприветствовала высокого китайца, что и пригласил ее. Лин Мэнчу – правая рука и заместитель, который почти никогда не покидал своего босса, встретил гостью.

– Опять решаем важные вопросы посреди ночи, – хмыкнул мужчина в кресле и повернулся к ней. – Лин, на сегодня можешь быть свободен, завтра все как обычно.

Ричард Брэнсон – глава крупного бизнес-конгломерата, миллиардер, благотворитель, таким его знала общественность. Но была и теневая сторона, в той, где этот мужчина являлся одним из самых опаснейших преступников, криминальным авторитетом и «крестным отцом» для всего Нью-Йорка. Успешно захватив власть после смерти своего предшественника, вот уже много лет все грязные сделки проходили через его крепкие руки. Но об этой стороне никто не знал, кроме самых ответственных членов группировки, точнее, его замов. Их было всего несколько человек, кто знал эту тайну. Для других же, глава был всего лишь загадочной фигурой о которой ходило множество слухов, что были далеки от правды.

Лин поклонился ему и без лишних слов вышел из кабинета. Ричард же поднялся из-за стола и подошел к Доминике. Его руки легли на ее плечи, а голос перешел на полушепот.

– Устала? Выпьешь?

Она побледнела и помотала головой. Ей не нравилось, когда он подходил ближе чем того требовали их деловые отношения. От этого человека исходила скрытая угроза, становилось не по себе, когда он вдруг оказывался поблизости, тем более, здесь на его территории.

– Спасибо, но нет, мне еще ехать в клуб после тебя, поэтому просто скажи: что тебе нужно? – ее тон как обычно звучал с дерзинкой.

– То есть для встречи с тобой, мне нужна особая причина? – прищурившись, спросил он.

– На верность решил меня проверить? Давай без мозгоебства. Хочешь узнать как успехи?

Ричард отступил, сложил руки за спину и подошел к огромному панорамному окну, откуда открывался невероятный вид на весь город. Здесь на последнем этаже огромного здания не было видно того, что происходит там внизу, лишь мелкие точки мелькали, но не привлекали внимания. Это и являлось прямой метафорой, будто Богам, никогда не будет дела до простых смертных, ведь они даже не видят их проблем.

– А ты как всегда проницательна. Слышал, ты посетила китайский квартал. Что удалось разузнать? – решив перейти сразу к делу, спросил мужчина.

Доминика, никак не изменившись в лице, вяло пожала плечами и просто ответила:

– Совершенно ничего нового. Я обыскала фургон, но не нашла чего-то подозрительного. Полагаю, что товар могли перехватить где-то в пути. В любом случае, еще предстоит разобраться в этом. У меня ведь есть время? Надеюсь, что мексиканский картель, не предъявлял никаких требований?

– Кхм.... А должен? Если кто и должен предъявлять, то это я. Я оплатил долг, это стоило мне больших денег, но ведь ты все вернешь ведь так? Мне главное выяснить, кто за этим стоит и не нарушит ли моих личных планов.

Она задумчиво покачала головой и посмотрела на его темную фигуру. Что-то подозрительное было во всем происходящем, но ей никак не удавалось сложить два плюс два, хотя ответ будто бы лежал где-то на поверхности. В голове столько вопросов, но их нельзя было озвучивать. Недоверие к этому человеку могло стоить слишком дорого, поэтому ей оставалось только молчать. Однако молчать аккуратно, не выдавать и свои находки, ведь кто знает, как это можно было использовать против нее.

– Знаешь, – Ричард перестал глядеть в окно и повернулся к ней. – Я не любитель тыкать людей в их прошлое, но иногда, все же стоит напомнить о том, кем они являются на самом деле.

Он снова приблизился к ней и в этот раз посмотрел своим жестким взглядом. Его синие глаза сейчас потеряли всякий цвет и смотрели на гостью беспросветной чернотой. Она не вздрогнула, не пошевелилась и даже не отвела своего взгляда. Брэнсон же схватил ее за подбородок и наклонился слишком близко, желая продолжать эти гляделки. Он словно хотел заглянуть ей в душу, чтобы увидеть какова она.

– Надеюсь, ты все еще помнишь, что я для тебя сделал? В конце концов, не прояви я милосердие, то ты бы сейчас не сидела здесь. Я был добр к тебе все время нашего знакомства. Поэтому, ты ведь не собираешься от меня что-либо утаивать, верно?

Дом медленно кивнула. Ричард тщательно наблюдал за ее реакцией, что была такой же, как и обычно. После чего отпустил подбородок, но не поспешил отойти. Напротив, он решил освежить все те события, которые привели ее в сегодняшний день.

– Помнишь, как ты пришла ко мне в ту ночь, после убийства МакУильямса? По факту, ты зарезала главу нью-йоркского мафиозного синдиката, настроила против себя весь город, каждый, кто бы узнал, что Джека сгубила какая-то там потаскуха, желал тебе смерти, но я взял твою вину на себя и замел все следы. Думаешь, мне это ничего не стоило? Сколько было совершенно на меня покушений? Сколько говна мне пришлось пережить? И после всего этого, я еще и дал тебе вакантное местечко, удовлетворил все потребности…

Доминика резко поднялась с кресла и посмотрела на него сверкающим от обиды взглядом.

– Только не говори, что ты все это сделал ради меня? Ты ведь метил на его место, это удобно, что я убила МакУильямса своими руками. Тебе бы не удалось добраться до него, а тут я, как ты сказал, потаскуха, взяла и сделала то, чего ты не смог добиться все это время. Но какого черта, ты вдруг решил напомнить мое прошлое?

Ричард оскалился и фыркнул от всего этого напора дерзости. И будь на ее месте кто-то другой, то не обошлось бы без выбивания зубов, но он не стал трогать ее.

– Я просто хочу, чтобы ты села в свой дорогой автомобиль, налила отменный виски, сделала глоток, расслабилась и вспомнила о своем прошлом, о каждом прожитом в том притоне дне…. И чтобы в случае, если ты решишь предать меня, ты знала, каким будет итог.

– Почему ты мне угрожаешь? Я еще ни разу не подвела тебя….

– Один раз, но ты помнишь, что было тогда. Сейчас мне бы не хотелось заставлять тебя страдать. Поэтому не забывай о своем месте. Ты моя собственность, ей была и ей же останешься, пока не решится вопрос с товаром. Не смей думать о предательстве. Если хотя бы рискнешь, то я сделаю твою жизнь невыносимой.

Доминика повернулась к нему спиной и поспешила к двери, но возле нее замерла и все же уточнила:

– Это все?

Ричард задумался, поглядел в ее сторону, будто бы хотел сказать что-то еще. Однако по какой-то причине, решил промолчать. Он позволил ей уйти. Доминика вышла из его офиса и медленно поплелась к лифту. Она понимала, откуда у него могли закрасться подозрения. Скорее всего, этот чертов Уилл, настроил его против нее. Эта была очевидная истина, ведь тот жирный придурок, ни за что не оставил в покое ее, после того, что случилось в клубе.

«Но вызывать меня посреди ночи, чтобы лишний раз ткнуть лицом в грязь, это бесит» – раздраженно подумала рыжая.

Лифт пискнул, извещая о своем прибытии. Она зашла в кабину и прислонилась к зеркалу. В голове все так же витали мысли о том, что на самом деле происходит. Но единственная верная из них – никому нельзя доверять, даже Ричарду.

«Слишком много странностей в этом деле. Сначала передает все мои обязанности Уиллу, потом пропадает товар, а обвиняют моих ребят, якобы они действовали по моему приказу. Такое чувство, что кто-то строит козни конкретно против меня. Что же, нужно будет отправить Брайана в Мексику. Пусть попробует все разузнать. Но Ричи об этом знать совсем не обязательно».

Лифт наконец-то доехал до первого этажа. Без промедлений она покинула офисное здание, ибо делать здесь больше все равно ничего. Усевшись в машину, за рулем которой, был все тот же верный Генри, она налила себе виски и сделала глоток. Как и предсказывал Брэнсон, Дом действительно задумалась о своем прошлом, которое лучше и не вспоминать.

Удавка сдавила горло. Воздух заканчивался в легких. Глаза налились слезами и от напряжения едва не выкатывались из-за век. Все тело буквально горело от удушья. Она не могла ничего сделать, даже закричать, ибо на этот крик никто не придет. Попав в это гнилое место, ей оставалось только терпеть все то, что происходило здесь каждый чудовищный день. Подстроившись под невыносимые условия, ее будто бы проверяли на прочность. И вот этот клиент, сумасшедший садист, буквально выжимал из тела жизнь. Доминика знала точно, если ее убьют, то ничего не случится. Никто не будет ее искать, а полиция даже не заведет дела. Тело скроют, а память о ней придадут забвению. Возможно, это был лучший выход? Только так и никак иначе можно было получить долгожданную свободу.

«Нет, я не зря столько страдала, чтобы сейчас сдохнуть».

Откуда не возьмись, в ней загорелась тяга к жизни. Нет, никто не посмеет лишить ее единственной оставшийся ценности. У нее забрали свободу, имя, гордость и даже мечты, но жизнь никто не посмеет отнять. Неведомым образом рука дотянулась до подушки. Ладонь забралась под наволочку, а пальцы сомкнулись вокруг рукоятки ножа. Она начала сопротивляться. Плечи напряглись, шея закрутилась, все тело заходило ходуном.

– Ах, ты с*ка, прекращай возиться! – гаркнул грубый голос.

Хоть от всего происходящего и кружилась голова, а силы покидали тело, но она продолжила сопротивление. Удавка врезалась в шею с такой невыносимой болью, что казалось, будто сейчас оторвет голову. Однако Доминика не останавливалась и брыкалась. Мужчине ничего не оставалось, как резко развернуть ее к себе. В этом и была его главная ошибка. Стоило ему выпустить из рук нейлоновую веревку и повернуть девушку лицом к себе, как та не потратив и секунды на размышления, воткнула нож ему в горло.

Кровь брызнула фонтаном. Горячая жидкость попала на ее тело, будто бы раскаленный кипяток. Доминика никогда раньше не видела столько крови. Ее взгляд заворожено глядел на мужчину перед собой. Тот же захлебывался и хрипел что-то нечленораздельное. Он угрожал, что ее уничтожат. Но эти крики не суждено было кому-либо услышать.

Она вытянула ногу и пнула его в грудь. Обидчик свалился на кровать, а девушка схватилась за подушку и приложила к чужому лицу. Дом оседлала его сверху, продолжая плотно, со всех сил прижимать мягкую подушку, что успела испачкаться в крови. Нельзя было допустить, чтобы этот человек выжил. Вдруг рана была не смертельной? Пришлось завершить все таким образом. После того, как тело под ней перестало дергаться и подавать признаки жизни, она сползла на пол.

«Я убила Джека МакУильямса!»Ее колотила мелкая дрожь. Параноидальная мысль только сейчас нашла место в чужой голове:

Кто-то мягко коснулся ее плеча. Она резко распахнула глаза и по привычке выхватила пистолет, направляя его на того, кто решил потревожить покой. Перед глазами замаячила огромная фигура бритоголового охранника.

– Приехали? – спросила Веласкес.

Тот кивнул ей в ответ. Тяжело дыша, Дом дотянулась до недопитого бокала с виски и влила остатки себе в горло. Это помогло немного успокоиться. Воспоминания прошлого так реально всплыли в ее голове, заставляя мучиться снова и снова. Генри сочувственно глянул на нее, но как обычно ничего не сказал.

«Гребанный Ричард, чтобы тебя в аду черти драли во все дырки» – лишь злобно подумала рыжеволосая, постепенно приводя свои мысли в порядок.

В этот момент смартфон пискнул, извещая о сообщении. На лице возникло недовольство, кому еще она могла понадобиться посреди ночи. Но это выражение быстро сменилось ехидной усмешкой.

«Мое милое создание – приглашаю на свидание.

Завтра ровно в 22:00 часа, буду ждать я у моста.

Ну, а коль откажешь мне, то гореть теперь в огне.

Без тебя жить не могу – так скорее и умру.

Доминика дорогая, приходи скорей вздыхая, обо мне не забывая»

– Х*ров рифмоплет, – она улыбнулась, а телефон снова пиликнул.

«Завтра в 22:00 мост на 3 Авеню. Жду тебя»

Глава 6

Его ладошки вспотели и стали липкими. Это было досадное недоразумение. Он, было, подумал, что может, стоит сбегать до супермаркета и купить влажные салфетки. Но вдруг, как только уйдет, то придет она и подумает, что его еще нет? Подобного допустить было нельзя, поэтому музыкант стоял возле фонарного столба и как Хатико ждал. В другую же минуту, вдруг испугался, а что если она не поймет с какой стороны моста искать? Это снова вызвало припадок тревожных мыслей. Однако пришлось взять их под контроль, ведь упасть в грязь лицом на первом свидании, было бы совсем глупо.

Всю прошедшую неделю ему приходилось работать на износ, чтобы раздобыть денег. Хотелось впечатлить эту строптивую девушку, чтобы она смогла вдоволь проникнуться их милой встречей. Поэтому Адам брался за все подработки, которые ему попадались. Он работал грузчиком, барменом, пианистом, продавцом, а в перерывах писал новый альбом. Друзья поражались тому, как ему удается все еще удержаться на ногах, а не свалиться от усталости. Но сила его огромного желания превосходила все. Эта ласковая мечта, впечатлить и покорить, вышла на первый план, все остальное для него не имело значения. Даже физиологические потребности отошли куда-то за горизонт. А как еще иначе, если тебя питает твоя мечта и только она заставляет жить?

Предвкушая сегодняшнюю встречу, он нервничал так, что никак не мог успокоиться. Ему хотелось, чтобы все шло согласно задуманному плану, но прекрасно понимал, что иногда внезапность вносит свои коррективы.

Время все шло, а его муза все не появлялась. Адам почувствовал, как тревога начинает захватывать мыслительный процесс. Он взглянул на часы. Прошло всего лишь две минуты от назначенного времени, но уже стало казаться будто бы она не придет.

«Может быть, стоит написать ей? Или лучше позвонить? Нет, а вдруг она занята? Черт, а что если с ней что-то случилось? Сегодня же пятница, а на дорогах же жуткие пробки! Вот именно, наверняка она задерживается из-за этого… Ну, а как же еще?» – пытался уговорить себя он.

Но чем больше минут проходило, тем сложнее становилось это делать. В какой-то миг все рациональные доводы у него кончились, а Адам потянулся к телефону, чтобы позвонить ей. Именно в эту минуту перед ним остановился шикарный черный автомобиль.

Дорогая марка машины, которую ранее ему приходилось наблюдать издалека, сейчас оказалась так близко. Серебристый значок с крыльями, словно у серафима, так ярко выделялся на фоне черного цвета и демонстрировал окружающим всю дороговизну. Адам сначала даже подумал, что приехали не за ним. Но когда тонированное стекло на заднем сиденье медленно опустилось, все встало на свои места.

– Господин трубадур, – махнула ему рукой Доминика.

– И вам доброго вечера, Эвтерпа…

– Эй, ты там ничего не попутал? Как ты меня назвал? – она нахмурила брови.

Но Адам тут же поспешил прояснить ситуацию.

– Эвтерпа – муза, которая покровительствует лирической поэзии и музыке. Подумал, что раз ты придумала мне прозвище, то почему бы не придумать его и для тебя?

– Думалка еще не доросла, – недовольно проворчала она и открыла дверь автомобиля.

Доминика похлопала рукой по белым кожаным сиденьям, приглашая его сесть рядом. Он не стал отказываться от предложения и забрался в машину. Впервые в жизни Адам смог приблизиться к такой роскоши, чем оказался приятно впечатлен. Салон автомобиля так и кричал о дороговизне. Огромное пространство, деревянная отделка, невероятно удобные кресла, бокалы с выпивкой – все это, несомненно, заставляло чувствовать себя лучшим образом.

– Никогда не ездил на такой машине? – уточнила она, когда поймала его восхищенный взгляд.

– Нет, видел только на ютубе обзор на такую тачку. Там был один блогер, он разыгрывал машину среди своих подписчиков. Поэтому снимал все и внутри, и снаружи. Правда, условия конкурса были просто кошмарными. Нужно сочинить рекламную песню для его канала. Ну, я сначала загорелся этой идеей, а потом не смог найти вдохновения. Понимаешь, считаю, что творца нельзя ставить в рамки…

Стоило ему лишь открыть рот, как слова потекли рекой. Дом слегка нахмурилась, поморщившись, опустошила стакан с виски, а затем ответила:

– Ты всегда несешь всякую хрень?

Адам оторопел и замер, после чего медленно кивнул.

– Нет, только когда волнуюсь, – честно признался он.

– Оу, значит, сейчас ты волнуешься, – она откинула рыжие длинные волосы и немного наклонила голову. – И в чем же причина, твоего волнения?

– Боюсь, тебя разочаровать, – тут же ответил Адам, словно это была зазубренная фраза.

Доминика только хмыкнула и замолчала. Она решила не донимать его своими расспросами, ведь для этого у них впереди была вся ночь. Женщина лишь закинула ногу на ногу и устремила свой взгляд в окно.

– Кстати, куда едем? – для справки уточнила Дом.

Адам назвал адрес, который услышал водитель и поспешил доставить их на место. Доминика знала, что это улица находится в центральном районе, но не могла вспомнить, что именно там расположено.

«Тем интереснее» – подумала она, решив доверить свою судьбу на попечение этого милого юноши.

Он же решил больше не раздражать ее своими речами, поэтому до конца поездки сохранял молчание, хотя у него имелось много разных вопросов. Например, ему было до жути интересно узнать, кто этот бритоголовый мужик за рулем? Почему она сама не решила управлять такой крутой тачкой? Чем занималась всю неделю? И главное, скучала ли по нему? Однако возникало ясное ощущение, что требовалось чуть больше терпения в разговоре с ней. Доминика представала перед ним не только в образе юной девы-вдохновительницы, но и несла в себе глубокую мудрость, которая скрывалась в ее глазах.

Машина остановилась. Адам уже было хотел выбраться, но Доминика положила руку ему на плечо.

– Генри откроет двери, – предупредила она.

– Ни в коем случае, – возразил музыкант и выскочил на тротуар, опередив водителя.

Он подошел к ее двери, осторожно распахнул и галантно протянул руку. Генри тоже вышел на улицу и остановился с каменным выражением лица, глядя то на своего босса, то на наглеца. Телохранитель ждал приказа, что ему делать дальше.

– Припаркуйся где-нибудь неподалеку и жди в машине, – приказала Дом.

Охранник кивнул и сел обратно за руль. Доминика же устремила свой взгляд на то место, в котором они оказались. Перед ней возвышалось обычное многоэтажное здание. Само собой она не догадалась, куда он ее привез. Они находились в верхнем Ист-Сайде, как раз напротив центрального парка. Она усмехнулась, подумав о том, что ей попался не простой музыкант, хотя Адам не вызывал впечатления бомонда.

Он взял ее за руку и потянул за собой внутрь дома. Доминика решила играть роль послушной девочки, поэтому поспешила пойти с ним. Они вошли в многоквартирный элитный дом, где на первом этаже все блестело от изысканной роскоши. Громадный светлый холл, с вкраплениями золотых элементов, отдаленно напоминал стиль «Гэтсби». Хрустальная люстра, блики которой играли разноцветной радугой, свисала с потолка огромным водопадом.

Адам подошел к стойке администратора и подозвал к себе молодого человека, что был, может быть, чуть младше его самого. Обаятельный парень улыбнулся им и протянул ему пропуск.

– Спасибо, Ал, – подмигнул ему Адам. – Обещаю, что не задержусь дольше положенного.

– Да без проблем, главное помни, что ты пообещал мне, – мягко улыбнулся администратор.

Доминика не была посвящена в суть разговора, старалась понять, что к чему. Адам, все также сжимая крепко ее ладонь, поспешил пойти к лифтам. Он украдкой посмотрел на свою спутницу, заметил замешательство во взгляде и решил пояснить:

– Я раньше работал в этом жилом комплексе, поэтому договорился по старой дружбе оказать мне одну услугу. В общем, сейчас все увидишь. Глаза завязывать не буду, но если хочешь получить больше впечатлений, то сама закрой их.

– Воу-воу-воу, закрыть глаза говоришь, и чем ты меня собираешься удивлять?

– Терпения, – проговорил он и улыбнулся. – Скоро все увидишь.

Они шагнули в кабину лифта, где играла какая-то классическая музыка. Адам приложил ключ-карту, благодаря чему, смог подняться на тот этаж, где простым посетителям нельзя было находиться. Дом, доверившись его совету, послушно зажмурила глаза. Ей было интересно узнать, чем готов удивлять милашка музыкант.

– Обещаю, что не сделаю ничего возмутительного.

– Брось, я напротив, очень надеюсь, что ты сделаешь что-то невероятно возмутительное, – ухмыльнулась она и облизнула верхнюю губу.

Адам не оставил это без внимания. Его гормоны шалили, снова оказавшись с ней наедине. Эта женщина не делала ничего такого, но была столь сексуальной, если бы это можно было сосчитать в какой-нибудь единице, то та уже бы зашкаливала. Доминика будто бы умела разгонять уровень своей красоты от нуля до сотни, буквально одним действием. Стоило кончику языка так медленно коснуться своей губы, как она стала совершенно другим человеком. Для него ее перевоплощения оставались загадкой, но где-то довелось прочитать, что таким приемом владела и секс-символ Голливуда – Мэрилин Монро. Якобы, была такая история, что она ходила по магазинам под видом Нормы Бейкер, но в одночасье могла превратиться в кумира миллионов.

«Может это какая-то особая магия?» – только оставалось задаваться вопросом.

Двери лифта распахнулись, Адам положил ладони ей на плечи и повел вперед, комментируя, куда ей следует ступать и где перешагнуть. Доминика ничего не видела, но чувствовала, как свежий воздух коснулся глубокого декольте, прошелся по обнаженным участкам кожи и вызвал мурашки.

– Подожди одну минутку, – шепнул Адам и отпустил ее.

Дом неохотно пожала плечами и застыла стоять в одной и той же позе, так и не открывая глаз. Она слышала, как его шаги удаляются от нее, но не стала спрашивать, куда он пошел. Решив, что если этот парнишка подосланный убийца, то будет даже интересно, как он сможет с ней расправиться. Хотя чего тут греха таить, если бы кто-то пожелал убить ее прямо сейчас, то задумка обрела успех. В конце концов, единственный телохранитель находился внизу в машине, а другой уехал за сотню километров.

«Что же, если кто-то из пешек решил перерезать мне глотку, то это разумно использовать мои слабости против меня. В конце концов, все знают, как мне нравятся молодые и горячие парни» – подумала рыжеволосая, но рука инстинктивно потянулась к внутреннему карману пиджака.

Совсем идиоткой она не была, поэтому всегда предпочитала носить с собой «кольт-мустанг» на 6 патронов в обойме. Убить таким пистолетом группу неприятелей было из разряда невероятного, но защитить себя вполне возможно. Пистолет был маленьким и легко помешался в кармане без дополнительных средств в виде кобуры и прочего.

Темнота перед глазами, вдруг сменилась яркой вспышкой. Она вздрогнула, но тут же услышала голос музыканта:

– Можешь открыть глаза.

Последовав его словам, Доминика открыла глаза. Они оказались на крыше этого здания, которая вдруг превратилась в какой-то милый закуток уюта и теплоты. Посредине крыши был натянут тент, украшенный золотистыми гирляндами. Эти небольшие огонечки, коих было так много, светились словно мотыльки и освещали пространство вокруг. Под навесом, стоял синтезатор, два кресла-мешка, а также небольшой столик с шампанским и фруктами.

Удивление на лице отпечаталась так явно, что губы расслабленно изогнулись в легкой улыбке, она повернула голову и проследила за Адамом, который подошел к ней.

– Если станет холодно, то скажи, я принесу плед, – проговорил он.

– Не станет, – заверила его спутница и прошла под тент. – Итак, как это все тут оказалось? Неужто здесь площадка для свиданий?

Адам помотал головой.

– Я сам все это привез сюда. Эта крыша только для персонала и пожарных. Обычно, здесь ничего нет. Просто, мне хотелось произвести впечатление. Я подумал, что может вызвать восторг у той, кто владеет клубом? Ну, и мне показалось, что нужно сделать что-то от души, такое, чтобы удивить. Сначала, хотел повезти на экскурсию в коллектор, но решил, что это не самая удачная мысль, – он развел руками и немного опустил голову.

Про себя Доминика поблагодарила судьбу, что ее не повезли на экскурсию по канализации.

– Я частенько зависал здесь, когда работал. В этом месте открывается живописный вид на парк, поэтому можно было поймать волну вдохновения и сочинять музыку.

– Вот как? И как много всего ты сочинил?

Она уселась в кресло, которое подстроилось под нее. Доминика откинула голову назад, но продолжала смотреть на того, кто решил устроить роскошное свидание, полное всяких впечатлений. Этот человек вызывал гармонические чувства: с одной стороны огромный интерес, а с другой, невероятное сексуальное желание.

– Лучше, я сыграю. Ты ведь не против?

– А ты умеешь играть на этой штуке? – она с сомнением покосилась на синтезатор.

Вместо ответа, Адам ласково улыбнулся и сел за инструмент. Безусловно, он не просто умел играть на синтезаторе, но также сочинял на нем множество разных композиций. Хотя сам музыкант и не признавал синтезатор, ведь ему как маэстро, больше по душе подошло пианино. Здесь же на бездушном инструменте, клавиши были слишком легкими, а звучание казалось поверхностным и не таким глубоким. Однако пришлось подстроиться, ведь удобнее сочинять мелодии на синтезаторе, который совмещал в себе множество звуков других музыкальных инструментов, и мог заменить целый оркестр.

Пальцы легли на клавиши и застучали, заставляя извлекать звук. Ему не требовалось видеть ноты, ведь многие композиции парень знал наизусть. Одни ноты сменяли другие. Глубокое звучание мелодии разливалось по крыше и заставляло отдаться звукам на растерзание. Люди далекие от классики, наверняка сочли бы эту музыку старомодной. Но у Доминики внутри разрывало органы от этого нежного звучания. Она не слышала ничего настолько прекрасного. Да, сначала могло показаться, что это очередные классические мотивы, которые могут доконать своей однообразностью. Но нет, эта мелодия могла вызывать такие странные чувства. А может быть, все дело в исполнителе?

Адам играл увлеченно, словно никого на свете не было кроме них двоих. Ему хотелось, чтобы звуки выходили из инструмента, проникали глубоко в чужую душу и вызвали самые яркие эмоции. Он выбрал для этого одно из своих любимых произведений. Меланхоличные звуки полные нежности, вылетали наружу и кружили белый танец вокруг них. Доминика подперла подбородок рукой, продолжая следить за каждым движением чужих пальцев, что так лихо перемещались по клавишам. Ей было неведомо, как сочетания нескольких клавиш способны создать столь лиричное произведение. Казалось, что Адам будто бы признается в самых трепетных чувствах, которые только могло придумать человечество в целом.

Мелодия стала громче, словно набрала все свое звучание, музыкант вкладывал в нее свои личные эмоции и переживания. Звуки хоть и были также ласковы, но резали чувства внутри и кричали о своей трагичной любви. Стоило только проникнуться этими звуками всей душой, как все вернулось на круги своя. Музыка зазвучала в привычном темпе как играла в начале, а затем потихоньку стала затихать, пока совсем не исчезла в ночи.

Она сидела, а глаза увлажнились от слез. Настолько красивой была эта композиция. Ладони отчего-то выдали аплодисменты. Доминика не могла отвести свой взгляд от маэстро. Он повернулся к ней и наконец-то увидел эту искорку воодушевления, в обычно холодном, сером взгляде.

– Вау, – только и смогла выдать Веласкес.

– Ноктюрн для фортепиано – Ференц Лист «Грёзы любви», – озвучил название Адам. – Ты ведь знаешь, что такое ноктюрн?

Она помотала головой, почувствовав себя невеждой. Но парень ничуть не удивился, Доминика и не производила впечатления той, кто ходила на концерты. Однако это не делало ее хуже. Напротив, для него она стала особенной женщиной, которую захотелось взять за руку и отвести вслед за собой на знакомство с шедеврами мировой музыки.

– Ноктюрн – короткое лирическое произведение, в основном написанное в ночное время. В средневековье ноктюрном называлась ночная служба в церкви, оттуда название и закрепилось, – поведал он. – Я подумал, что этот ноктюрн, очень подходит под наше мероприятие. К тому же, сама история любви Листа к Каролине, невероятно трогательная.

– Пффф, хорош душнить, – усмехнулась она. – Да, играешь ты красиво, но ведь это сочинил не ты. Я так тоже могу заучить, как переставлять пальчики на клавишах и сбацать тебе тут что-нибудь по-быстрому. Ты же претендуешь на звание музыканта, тогда и сыграй песни собственного сочинения.

Адам немного смутился и отвел взгляд, точно так же как в ту ночь, когда она предложила ему переспать. Он не любил играть произведения собственного сочинения, считал их ничтожными и недостойными. Ему всегда казалось, что все они не дотягивают звания шедевра. Да и в целом не смогут претендовать даже на то, чтобы их кто-нибудь услышал.

– Что-то не так? – умело прочитав на его лице все сомнения, спросила она.

– Да нет, просто не думаю, что тебе понравится что-то из моих песен.

– Но ты играл тогда в клубе?

– Это был кавер другого исполнителя. А то, что сочиняю я, вряд ли может претендовать на величие.

Она присвистнула и поднялась с насиженного места. Доминика подошла к нему и посмотрела хищным взглядом. Ей легко удалось уловить эмоции сомнения на прекрасном молодом личике. Поэтому, чтобы свидание не закончилось разочарованием, она решила не давить на него. Да и за подработку личным психологом, ей никто не доплачивал, потому было принято решение не спрашивать его о том, откуда столько тараканов в светлой голове.

– Не хочешь играть, тогда раздевайся. Помнишь, ты обещал, что за каждое наше свидание непременно закончится сексом.

За словом в карман она не полезла, поэтому провела рукой по его спине. Доминика без всякого стеснения села к нему на колени, ухватившись руками за крепкие плечи. Адам придержал ее за талию, чтобы не дай бог, девушка не свалилась. Их глаза встретились, и отражения самих себя, замелькали едва узнаваемо в чужих зрачках. Кто эта рыжая женщина, которая не может позволить себе выйти из дома без оружия? А кто этот молодой человек, что пишет песни и боится исполнить их для своих фанатов?

– Ну, что там с раздеванием? – едва не касаясь его уха губами, шепнула она. – Хочешь, только ширинку расстегну, но мне бы хотелось видеть тебя полностью обнаженным.

– Но я еще ничего не узнал о тебе. Это будет неравноценный обмен. Мы договаривались о том, что ты позволишь узнать тебя ближе, – нахмурился музыкант и слегка отпрянул, не позволяя ей касаться своей кожи губами.

Дом хмыкнула, и хотела было подняться. Не хватало ей еще этих строптивых жеребцов. Да она могла бы позвонить любому первоклассному мужику, тот явился по первому зову, а этот выскочка тут смеет набивать себе цену. Но Адам сцепил руки в замок и не позволил ей уйти. Он продолжал глядеть на нее взглядом милого щенка, который буквально обожает своего хозяина просто за его существование. Это был удар ниже пояса, так что она не смогла противостоять.

– Что ты хочешь узнать? Давай так, один факт – один поцелуй.

Адам улыбнулся, он и без этого дурацкого условия готов был целовать ее хоть всю ночь напролет. Поэтому так легко согласился, но Доминика увидела эту улыбку и вдруг помотала головой.

– Нет, так не пойдет. Тебе нравится целоваться, какая в этом выгода мне? – ее хитрый взгляд скользнул по нему, и в голову пришла другая мысль. – Один факт – один предмет гардероба. Как тебе такое условие? Будешь показывать стриптиз, а я расскажу о себе все, что тебе интересно.

Он оказался в заведомо проигрышном положении, одежды на нем было совсем немного. Футболка, джинсы, трусы и кроссовки. Адам прокрутил это в голове и тут же посчитал, сколько всего фактов ему удастся узнать. Но это однозначно было лучше, чем совсем ничего. Он кивнул, соглашаясь на все эти условия.

– Хорошо, как хочешь, но сначала ответ на вопрос, а потом одежда

Доминика пожала плечами, ей было без разницы в каком порядке все будет происходить.

– Итак, кем ты работаешь? – задал один самых важных вопросов, который интересовал не только его, но и ребят по группе.

– Коммерческий директор клуба «Пошлость» – на автомате ответила она.

– А еще? – выпалил он, явно не удовлетворенный ответом.

– Сначала сними с себя что-нибудь, потом отвечу.

– Но ведь…

– Это второй вопрос подряд. Один вопрос – одна шмотка, – жестко оборвала Дом.

Адам засмеялся, ведь не думал, что его подловят вот так сразу. Он не стал спорить, но решил не идти у нее на поводу, поэтому начал с кроссовок. Зацепив одной ногой другую, парень стянул с себя один кроссовок. Доминика так и думала, что этот неженка начнет стриптиз с обуви, поэтому только ухмыльнулась.

– Кем еще работаю? Креативный директор группы компаний, – ответила она, опустив свою связь с криминальным миром.

Адам удовлетворенно кивнул и даже выдохнул, когда узнал, что его муза не связана ни с какими бандитами. Правда, он еще не знал, как сильно ошибался на этот счет. Второй кроссовок не заставил себя ждать. Музыкант остался сидеть в одних носках на ночной крыше.

Дальше следовало не растрачиваться на глупые вопросы. Адам задумался, какой вопрос можно задать. Хотелось спросить что-то такое, что бы могло помочь узнать ее как человека. Услышать совершенно нетипичный ответ то, что откроет ее с другой стороны. Однако в голову так ничего и не приходило. Он даже подумал залезть в гугл, чтобы подсмотреть там подсказку.

Доминика видела это замешательство, которое выражалось на чужом лицо в виде складочек на лбу. Она протянула руку и спокойно щелкнула его.

– Перестань морщить лоб. Неужели, в твоей очаровательной голове, нет вопроса, который остро волнует?

– Да нет, дело не в этом, – переставая, наконец, хмуриться, ответил он. – Просто подумал, что это неправильно заставлять тебя отвечать на вопросы. Таким образом, я ответы никогда не узнаю. Лучше просто наблюдать. Твои действия расскажут больше чем твой язык.

– Вот как? Хорошо, тогда внимательно следи за моими действиями чтобы ничего не упустить – снизив тон голоса до соблазнительного шепота, произнесла Дом.

Она слегка откинулась назад, позволяя Адаму любоваться собой. Снова это невероятное перевоплощение из одной личности в другую. Будто бы колдунья, она меняла образы, маскируясь под всех вдохновляющую красавицу. Серые глаза, что до этого могли лишь хищно прищуриваться, теперь сверкали, привлекая полное внимание. Мягкий золотистый свет от гирлянды, падал на нее, подсвечивая распущенные волосы. Полотно Сандро Боттичелли, не шло в сравнение с тем, какое зрелище открылось Адаму. Доминика была как Афродита, спустившаяся с Олимпа, дабы забрать себе золотое яблоко. Каждый ее жест или движение были наполнены особой сексуальностью.

Кончики пальцев ласково прикоснулись к его щекам, нежно поглаживая и опускаясь ниже. Они коснулись плеч, сползли на могучую грудь и остановились на крепком накаченном прессе. Доминика уже предвкушала то, как будет наслаждаться молодым музыкантом, погружаясь с ним дебри разврата. А иначе быть не могло, она согласилась на встречу только ради этого.

Для того чтобы парень понял, чего ей хочется, Доминика решила подтолкнуть его. Касания стали навязчивыми и развратными. Она ерзала по нему пятой точкой, заставляя чувствовать каждое телодвижение, прижималась грудью, извивалась и покусывала за ухо. Еще никто из мужчин не обладал достаточной выдержкой, когда дело доходило до соблазнения. Дом знала, как нужно себя вести так, чтобы любому голову снесло.

«Ему не отвертеться» – была уверена она.

И чем больше ее задница елозила по его причинному месту, тем сильнее кое-что упиралось ей в бедро. Доминика чувствовала под собой его большие и твердые намерения.

– Расстегни ширинку…. – прошелестела она.

Адам неопределенно мотнул головой, будто бы пытался сопротивляться этому наваждению. Тогда она все сделала сама. Вжух, расстегнула ширинку и запустила руку в штаны. Там ее ждал точно не фонарик. Твердый член томился в нетерпении ласки. Музыкант хоть и попытался нечленораздельно промычать слова сопротивления, но все было тщетно. Она поднесла свою руку ко рту и по-кошачьи вылизала каждый пальчик, обильно смочив слюной. Дом сжала ладонь вокруг основания, чувствуя, как горячая плоть пульсирует под пальцами. Она растопырила пальцы, словно клешню и начала двигать ладонью вверх и вниз.

Неспешные, поддразнивающие движения, возбуждали еще сильнее, нежели активные действия. Адам не знал, куда себя деть. Самоуверенность госпожи Веласкес, от которой невозможно скрыться. Не хотелось, чтобы она считала его кобелем, что не может контролировать себя, как только перед глазами появится тот, кого можно поиметь. Но, черт возьми, до чего же эта ручная работа была приятной! Он никогда в жизни еще не испытывал таких ощущений.

Доминика продолжала двигать рукой теперь быстрее. Она сжала его пенис крепче, но не так чтобы было неприятно. Напротив нажим ладони хорошо стимулировал все чувствительные зоны. Снизу вверх добираясь до головки, большой палец не останавливаясь, нарезал там круги. Каждое движение вызывало восторг. Адам даже не пытался продержаться дольше, чем этого требовалось.

В конце концов, растворяясь в своеобразном наслаждении, ему ничего не оставалось делать, как сдаться. Он больше не сопротивлялся ее действиям развратного характера. Напротив, поднял голову и впился губами в ее губы. Поцелуй вышел резким и

требовательным. Она усмехнулась сквозь него когда, наконец, удалось склонить на свою сторону творческую натуру.

Ладонь продолжала скользить легкими, но настырными движениями все быстрее и быстрее. Адам предвкушал то, чем это все должно закончиться. Внутри все сжалось от напряжения, а вены вздулись. Еще немного, вот-вот, и наконец, резкий выброс всех гормонов в кровь, вызвал в теле незабываемое удовольствие….

– Ах… Черт возьми, – простонал он, прикрыв глаза от охватившего наслаждения.

Ее ладонь ловко оказалась у самой головки, так что он кончил ей в руку. Доминика осторожно отстранилась и посмотрела на испачканную руку. Ей определенно не хватало сейчас салфетки.

– Ох, твою мать, прости, я испачкал тебя, – засуетился Адам.

– Да ладно, оно того стоило, – пожала плечами Дом и как ни в чем не бывало, поднялась на ноги. – И что ты можешь сказать, судя по моим действиям?

Она подошла к столику, где предусмотрительно лежали влажные салфетки, поэтому благо удалось избавиться от последствий их маленькой игры. Адам тоже привел себя в порядок и тут же поспешил оказаться рядом с ней.

– Я ведь не просил тебя об этом.… Это неправильно. Почему ты всегда ведешь себя так развратно? Мне хочется узнать тебя, а не тр*хнуть.

– Оу, тебя что-то не устраивает? Когда ты кончал мне в руку, все было хорошо, не так ли?

Адам сначала хотел ответить ей что-то резкое и колкое, как вдруг до него дошла одна простая истина. И он бы озвучил свое озарение, если бы не телефонный звонок, который раздался из кармана белоснежного пиджака.

Доминика не могла отказаться от ответа. Это было важнее, нежели ее любовные похождения. Она взяла трубку.

– Да, Брайан, что такое? Уже добрался?

– Босс, тут п*здец, – только и ответил он.

Глава 7

Доминика не помнила, на какой ноте рассталась со своим нежным творцом. После звонка Брайана пришлось со всех ног мчаться в клуб. Оставаться с парнишкой стало опасно. Ей требовалось уладить те проблемы, что возникли внезапно. Конечно, могло показаться, будто бы светловолосый Аполлон в лице Адама, обиделся. Но он не высказал недовольства. На прощание только поцеловал ее руку и проводил до автомобиля. Уже в салоне, Дом быстро пересказала Генри все что узнала, после чего закурила сигарету и уткнулась в окно.

С того момента прошло несколько тревожных дней. Доминика снова сидела на заднем сиденье автомобиля и курила одну за другой. От этого в горле стояла горечь, хотелось как кошка блевануть на пол. Брайан был тем самым гонцом, что приносит плохие вести. Как выяснилось, поездка в Мексику закончилась провалом. Причина заключалась в том, что на завод, где готовили товар, нагрянуло ФБР. Благо, что подчиненный не попал в их поле зрения, но вот фабрику прикрыли. Все это означало лишь одно – кто-то намеренно сдал фабрику федералам. Возможно, можно было бы уладить все полюбовно, если не прошлые обиды.

Раньше Нью-Йорк принадлежал одному наглому и хитрому Джеку МакУильямсу – выходцу из ирландского древнего клана. В 90-е годы прошлого столетия, он сколотил огромное состояние на наркоторговле и избавился от всех конкурентов, попросту отправив их по частям к праотцам. Но через несколько лет власть стала утекать сквозь пальцы, так как китайская триада, а за ними и мексиканский картель, заинтересовались в том, чтобы захватить рынок сбыта. Начались годы кровавых разборок между бандами. Полегло столько хороших и плохих парней. ФБР били тревогу, а правительство не могло повлиять на происходящее. Однако, после смерти МакУильямса, всю власть сосредоточил Ричард Бренсон, который и помирил все три крупных мафиозных клана между собой. Они строго очертили территорию и написали свод правил. Если кто-то их нарушит, то за это последует полное уничтожение противника.

Тот, кто сначала подставил Доминику, а затем и навел ФБР на фабрику, точно знал, что все это рассорит кланы таким образом, что каждый попадет под удар. Это приведет к новой войне, полностью уничтожив шаткое перемирие. Поэтому требовалось выяснить, кто именно та крыса, что сдала мексиканский картель и нахально подставила правую руку самого Брэнсона.

«Лучше всего узнать всё из первых уст» – глядя на отражение в стекле, подумала она.

Тот, кто обладал всей известной информацией, был помощником генерального прокурора – Джеймс Джефферсон. Кристально чистый прокурор, чья репутация была сравнима лишь с матерью Терезой…. Впрочем, он, как и она, имел свою обратную сторону.

– Босс, вы точно уверены, что нужно встречаться с этим конченным ублюдком? Может, есть другие варианты? – с сомнением глядя на нее уточнил Брайан.

– Уверена, – просто ответила Доминика. – Или хочешь дождаться того, когда начнется кровавое побоище? Лучше маленькие жертвы сейчас, чем огромные потери потом.

Брайан не стал напоминать, чем закончилась последняя встреча с прокурором. Он был идеальным подчиненным тем, что никогда не спорил со своим боссом, позволяя ей решать все дела. Возможно, поэтому ему удалось достигнуть столь высокого положения в банде и работать непосредственно на «Большого Ника».

– Сегодня можете не ждать меня. Если завтра не появлюсь – заберете из отеля.

Машина остановилась возле самого дорогого отеля в городе. Прежде чем она вышла на улицу, то успела проглотить несколько таблеток обезболивающего, запивая их терпким алкоголем. Она предполагала, что эффекта от таблеток должно было хватить на некоторое время.

«Этого будет достаточно, чтобы продержаться несколько часов».

И без единого сомнения Доминика шагнула вперед навстречу ночным приключениям.

Администратор на ресепшен встретил гостью вежливой улыбкой. Доминика взяла ключ-карту от номера и поторопилась подняться на нужный этаж. Ее номер был забронирован на этаже ниже, чтобы не подвергать сомнению репутацию прокурора, ведь та была блестящей как самый дорогой алмаз. Ей предстояло переодеться в форму горничной и после чего уже пойти на встречу. Это была их конспирация на случай, если какие-нибудь любопытные глаза, все же смогут узнать лицо прокурора.

Тук-тук-тук – раздалось несколько четких ударов в определенной последовательности. Дверь распахнулась, а на пороге стоял рослый мужчина в строгом черном костюме.

– Уборка, – спокойно ответила рыжая.

– Ага, заходите, – улыбнулся он и позволил ей пройти в номер.

Она оказалась в роскошном номере люкс. Взору открылось светлое пространство, выполненное в строгом классическом стиле. Номер состоял из нескольких комнат: одной огромной гостиной и шикарной спальной. В гостиной расположился мини-бар, бордовые бархатные диваны с позолоченными ножками, а также антикварный столик на изящных вытянутых ножках. Спальня выполнена в том же самом стиле барокко. В ней находились большая кровать с красным балдахином и винтажным зеркалом. Но самое грандиозное во всем этом были огромные панорамные окна во весь пол.

– Как пафосно, – фыркнула она и села в одно из кресел.

– Все как ты любишь, – усмехнулся Джеймс. – Выпьешь? – услужливо предложил он.

– Не откажусь, – тоже добродушно согласилась Дом. – Ты ведь уже знаешь, что мне нужно? Отбросим формальности. Кто сдал фабрику в Тихуане? Уж кто-кто, а ты должен быть в курсе.

Он налил два стакана с виски и вручил один из них своей гостье. После сам удобно расположился в кресле напротив, разглядывая собеседницу долгим всепоглощающим взглядом. Прокурор сделал глоток, поморщился и помотал головой.

– Так не пойдет. Я ведь законопослушный гражданин, патриот и прекрасный семьянин. Думаешь, я могу разглашать секретную информацию, просто так подвергая себя опасности?

– Набиваешь себе цену? Я поняла.

Доминика медленно поднялась со своего места и приблизилась к нему. Она забралась к мужчине на колени и стала стягивать с себя никчемную темную форму, под которой скрывались ее аппетитные формы. Мужчина все глядел на этот стриптиз, помогая ей оголиться быстрее. И вот когда та осталась в одном белье, то Джеймс удовлетворительно кивнул и шлепнул сочную ягодицу.

– Так-то лучше, – кивнул он. – Но сначала я получу то, что хочу от этой встречи, потом рассажу все.

– Нет. Сначала информация. Я знаю твои расценки, мне это дорого обойдется.

Мужчина нахмурил свои пышные брови. Он хотел возразить, но когда его рука нащупала мягкую женскую грудь, то аргументы в голове улетучились. Дом немного приподнялась и снова опустилась, ерзая на его коленях. Джеймс чувствовал своим пахом все телодвижения. Она приблизилась к его уху и шепотом произнесла:

– Джеймс, ты не пожалеешь о сегодняшней ночи. Но сначала дай мне всю информацию. Стала бы я приходить сюда без своих телохранителей, если бы собиралась кинуть тебя?

– Весомый аргумент.

Он дотянулся рукой до стакана, сделал жадный глоток, так как у него пересохло в горле. После чего обхватил женскую точеную талию и заглянул в глаза. В ее взгляде отражалась непоколебимая уверенность. Несмотря на то, что она сидела раздетая до белья и выкупала информацию своим телом, но это никак не могло унизить госпожу Веласкес.

– Знаешь, почему, когда ты работала в том борделе, все хотели тебя унизить? Потому что ты смотрела на каждого свысока, терпела все издевательства, не подавала голоса даже тогда, когда тебе угрожала смертельная опасность. Ты сильный человек…. И всегда хочется взглянуть, как ломаются первые из первых. Унижать подобных тебе – особое удовольствие – он усмехнулся и укусил ее за шею.

Доминика не повела бровью. Ей не хотелось слушать все эти гадости, но выбора не было. Она пришла сюда, а значит должна добиться своего: узнать правду. Перекинув волосы на другое плечо, продолжила смотреть на прокурора с тем же холодным, непроницаемым выражением лица.

– Это не имеет отношения к моему вопросу. Кто сдал фабрику в Тихуане?

– Еще как имеет, – возразил Джеймс. – Потому что это первопричина всего того, что происходит. Спусковой механизм, если позволишь, так сказать. Одна птичка напела, что Ричард Брэнсон не имеет никакого отношения к убийству МакУильямса.

Он надеялся, что эти слова произведут фурор и она испугается. Но Доминика пожала плечом, никак не отреагировав на данное заявление.

– Мы с тобой оба знаем, что это всего лишь сплетни. Никто другой не смог убить самого известного гангстера современности. Ни у кого не хватит духу, а Ричи, давно собирался сместить своего босса. Это очевидно.

– Ого… Ты до последнего будешь отпираться? Ладно, тогда как тебе такая информация. Осталась запись с видеокамер как одна перепуганная девушка плетется по коридору борделя вся в крови. Думала, что Брэнсон подчистил все следы? Он оставил компромат на тебя. Ты ведь знаешь, этот хитрый лис, всегда использует одни и те же приемы. Украсть сына своего врага, воспитывая его как своего заложника или же оставить единственную улику, что укажет на одну маленькую девочку из-за которой половина банд Нью-Йорка друг другу глотки перегрызли.

Она помотала головой, будто бы не желая признавать его правоту. Но пока то, что поведал Джеймс, звучало логично.

– Даже если так, какое отношение это имеет к тому, что происходит? Кто собирается избавиться от меня? А главное, какой в этом смысл?

– Избавиться от тебя? – он рассмеялся и снова шлепнул ее по заднице. – Как по мне, все выглядит иначе. Кто-то настойчиво прокладывает тебе путь на самый верх. Сама подумай, за товар, который украли, отвечал тот жирный свинтус.

– Но ведь обвинили в этом моих людей….

– Это всего лишь повод для того, обелить твою репутацию. Мы с тобой оба знаем, что ты этого не делала. Точно так же как и знает тот, кто все это провернул. По факту это козырь в рукаве, карта, которую можно разыграть в самый подходящий момент.

– Я не понимаю, – снова помотала головой Доминика.

– Чего именно? Кто-то двигает тебя наверх и убирает недоброжелателей, которые могут сильно подпортить тебе жизнь. Фабрику прикрыли лишь для того, чтобы избавиться от китайских отморозков. Мексикашки подумают на них, они переубивают друг друга, а в выигрыше останется тот, кто наблюдает за происходящим.

Дом скинула с себя его руки и поднялась на ноги. Ей стало душно, в глазах потемнело, в висках застучало. Стараясь держаться, чтобы не упасть в обморок, она плеснула себе еще алкоголя и сделала глоток. Горло обожгло привычным ощущением. Это помогло привести разум в чувства.

– Если я правильно тебя услышала, то кто-то сверху хочет, чтобы я заняла место покойного МакУильямса?

– Бинго! – Джеймс тоже поднялся и нахально улыбнулся. – Кто-то хочет подчистить хвосты, устранить конкурентов, отвести от себя подозрения и поставить наместничать свою марионетку. К слову, я не против работать с тобой. Ты же знаешь, что у нас с тобой весьма крепкий союз, построенный на чувстве страсти.

Доминика знала, кто за всем этим стоит. От этого стало только хуже. В груди защемило, а мушек перед глазами стало только больше. Теперь уже сдерживать себя не имело смысла, и она сделала глубокий вдох, чтобы восстановить свое спокойствие. Прокурор был рад тому, что смог вывести ее на эти слабости.

– Он собирается посадить свою морщинистую задницу в сенат. Поэтому разводится с женой, которая слишком много знает и оставляет Нью-Йорк тебе на попечение. Но, для того чтобы осуществить эту монументальную рокировку, нужно сначала избавиться от всех врагов, затянуть ошейник на твоей шее покрепче, а потом уже и пробираться в правительство.

ТРЕСК.

Стакан, который она сжимала в руках, вдруг лопнул. Ладони окропила такая яркая и насыщенная кровь. Этот красный цвет силы ознаменовал новую главу в чужой жизни. Доминика почувствовала, что ей играют как марионеткой, но не могла избавиться от нитей кукловода. Беспомощность вызывала ярость.

Джеймс подошел к ней и промокнул порез своим синим галстуком. На нем тут же отпечаталась кровавая клякса. Он приподнял ее голову за подбородок и посмотрел в эти растерянные глаза.

– Такой ты мне нравишься гораздо больше. Поэтому раз я все тебе рассказал, то пришло время отдавать долги. Там в спальне я принес целый чемодан разных игрушек. Ты же знаешь мои вкусы? Этой ночью, я заставлю тебя пролить немало слез, – он рассмеялся тихим, но пронизывающим смехом.

Она все стояла не в силах сдвинуться с места. Мысли переплетались между собой, не давай нормально соображать. Хотелось возразить, но Дом не могла себе позволить этой роскоши. Ей так хотелось выбраться из своего персонального ада, что даже пришлось возглавить одну из группировок, встать во главе, в надежде на то, что сможет заполучить свободу. Но чем выше было положение, тем больше возникало ограничений.

Доминика не помнила, как ноги привели ее в спальню. Джеймс, не отставая следовал за ней. Он скалился как хищник, которому удалось загнать свою добычу в ловушку. Она же прекрасно знала, что ее ожидает, но все равно шла на свою верную Голгофу. Ночь мучений с этим извергом обещала быть распрекрасной.

***

Внутри было гадко и немного тревожно. В голову лезли дурацкие мысли. Он думал о последней встрече и сожалел, что позволил этой женщине творить все, что ей взбредет в голову. Хотелось вернуться назад и переиграть все. Но пока машину времени не изобрели, приходилось глушить отвратительные мысли гадким алкоголем.

«Я бы ни за что не повелся на ее фокусы…. Я хотел, чтобы все прошло романтично, чтобы она запомнила этот вечер как один из лучших в своей жизни. А получилось так, что она запомнить меня как очередного похотливого мужика».

– Дружище! Ну, ты чего? Адам! Ау, прием-прием! – прокричал в ухо Саймон.

Тот встряхнул своей белобрысой головой и повернулся к источнику шума. Его лучший друг сидел рядом и пытался привлечь внимание. Но погруженный в свои печальные мысли влюбленный творец, никак не реагировал.

– Что такое? – немного раздраженно отозвался он.

– Ты чего раскис? Вот уже несколько дней ходишь с мордой-кирпичом. Неужели эта грозная дама тебя отшила?

– Не говори так. Вовсе нет, просто…. А черт, не забивай себе голову. Мне нужно проветриться. Вы тут посидите без меня.

Он поднялся из-за барной стойки и направился к выходу. Ему в спину долетали какие-то слова от друзей, но вокалист их уже не слышал. Все эти несколько дней его никак не отпускала встреча с Доминикой. Он, кажется, разгадал загадку сфинкса. Понял, наконец, что именно цепляет его в этой строгой красоте. Все дело было не в ее красивых внешних данных. Нет, в них конечно тоже, но привлекло его другое: ее хотелось защищать, хотя она никогда не просила об этом.

«Доминика такая уверенная в себе женщина. Даже чересчур уверенная. Но почему-то, каждый раз, когда я играю, то вижу в ее глазах печаль вселенского масштаба. Боже, она с ума меня сводит».

Музыкант вышел из бара и растрепал свои волосы. Он немного захмелел с крепкого алкоголя, ведь не был любителем выпить. Молодой организм сразу же позволил ему провалиться в пьяное состояние легкости, когда проблемы решаются совсем просто. Поэтому ему в голову пришла самая гениальная идея, на которую был способен мозг.

– Я поеду к ней и все скажу! С чего это она вдруг решила, что может вертеть мной как хочется? – зачем-то вслух произнес Адам.

Две стоявших рядом девушки захихикали от всей его грозной речи. Но ему это не казалось забавным. Отнюдь, захотелось показать этой рыжей вертихвостке, на что он способен.

Вооружившись своим твердым решением высказать все, что накопилось за пару встреч, он поехал в клуб, где надеялся, получить приватный разговор с директором. Такси приехало к уже знакомому зданию буквально за несколько минут, ибо пришлось заплатить хорошие чаевые, чтобы водитель гнал на всех скоростях. Через пару минут он уже стоял у входа в клуб, где громила-охранник преградил путь.

– Ваше приглашение, – грубо произнес он.

– У меня нет никакого приглашения. Но мне нужно к вашему боссу. Она ждет меня, – не теряя уверенности, произнес Адам и сделал шаг вперед.

Бритоголовый охранник напряженно свел брови и загородил собой весь проход. Его огромные мускулы напряглись так, словно он готов был применить силу к непрошенному гостю.

– Если у вас нет приглашения, то проваливайте, – все тем же непреклонным грубым тоном сообщил амбал.

Тут Адама озарило. Он вспомнил, что своеобразное приглашение у него все же есть. Поэтому достал из бумажника купюру, на которой была начеркана презрительная надпись, что оставила Доминика. Музыкант протянул купюру в тысячу долларов охраннику. Тот сначала не понял, но потом когда увидел почерк и подпись, то изменился в лице.

– Ты один из этих, мальчиков по вызову? Надо было сразу сказать, – он пожал плечами, возвратил купюру и наконец-то отошел в сторону.

Самолюбие Адама немного кольнуло, но он не стал придавать этому особого значения. Главная цель была достигнута, а это означало, что не стоит забивать голову лишними хлопотами. Он быстро сориентировался и вспомнил, как дойти до ее кабинета, поэтому уже через мгновение преодолел лестницу, длинный коридор и оказался перед дверью с табличкой «директор».

– Это было неправильно. Я не хотел пользоваться тобой или что-то в этом роде. Знаешь, ты хочешь казаться сильной и независимой, но за этим образом скрывается маленькая девочка, которую нужно защищать. Я не принц на белом коне, но я сделаю все возможное, чтобы ты чувствовала себя в безопасности рядом со мной. Перестань играть и просто доверься мне, позволь сделать оставшиеся свидания незабываемыми.

Распахнув дверь, как ни в чем не бывало начал свою эпичную тираду о любви. Адам думал, что его возлюбленная только и делает, что просиживает свою упругую задницу в кабинете за работой. Однако это оказалось бредом пьяного мозга. На парня уставилось несколько пар глаз. Мужчины в строгих дорогих костюмах сидели на кожаных диванах и играли в какую-то карточную игру. Когда же влетел этот чокнутый молодой повеса, то привлек всеобщее внимание.

Один из присутствующих был знаком Адаму. Им оказался Брайан, что сидел с сигаретой зажатой в зубах. Он повернул к нему голову и рассмеялся.

– Эй, бля, это че за нахуй? – возмутился один из мужчин.

– Может этого дебила подослал Абрамс? – произнес другой.

– Слышь, пацан, ты кажись, дверь перепутал. У нас нет таких, кто потечет от этих слов, – хмыкнул Брайан и поднялся с дивана. – Не пугайтесь, это так, очередной любовничек нашего босса, безобидный, но назойливый как муха.

Брайан махнул рукой, показывая, что все в порядке и можно продолжать играть. Сам же подошел вплотную к Адаму, схватил его за голову и вытащил за дверь. Музыкант даже не стал сопротивляться. Он и сам не спешил остаться в обществе этих негодяев.

– Слышь, ты че совсем бессмертный? То, что ты чпокаешь нашего босса, еще не дает тебе иммунитета от наглости. За хер приперся? Босса нет на месте. Но поверь, даже будь она здесь, то таких приколов точно не оценила.

Адам выслушал эту бессвязную на его взгляд речь, после чего сдержанно ответил:

– Во-первых, я не очередной любовник, а куда более близкий человек, это стоит запомнить, чтобы у нас с тобой не возникло разногласий в определениях. А во-вторых, где она?

– Ты че, блядь, прикалываешься? Серьезно, думаешь, что я расскажу, чем занимается наш босс? Ничего не попутал?

– Если кто и попутал что-либо, то это точно не я. Мы договаривались о встрече. Это очень важно, поэтому скажи, где она сейчас.

Брайан задумался лишь на минуту. Этот самоуверенный нахал, почему-то не вызывал острого желания набить ему морду. Он казался напротив несмышлёным, влюбленным дурачком, который совсем не понимает, с кем имеет дело. Поэтому личный секретарь госпожи Веласкес решил, разрушить чужие ожидания.

– Хорошо-хорошо, ух, какой грозный. Хочешь, поезжай к ней. Она в отеле «Ритц». Королевский люкс. Он там один такой, так что вряд ли ошибешься. Только, слышь, поезжай быстрее, а то боссу ой как требуется грозный защитник, вот и докажешь чего ты стоишь, – Брайан гаденько улыбнулся.

Адаму не понравилась эта улыбка, он чувствовал какой-то подвох в том, что этот придурок слишком быстро назвал адрес. Но решил, что не будет терять времени и поедет прямо туда. Брайан же знал, что ему не дадут даже подняться на этаж. Поэтому со спокойной душой отправил бедолагу тратить время впустую.

И снова пришлось вызвать такси, чтобы добраться до отеля. Он знал это место, ведь в прошлом месяце работал разнорабочим в ресторане отеля. Адам вообще сменил так много различных профессий, поэтому имел информацию о крупных заведениях города. А как иначе еще можно выжить без гроша в кармане молодому творцу, чья музыка не приносит материальной выгоды?

Здание отеля сохранилось в памяти как величественное строение, которое привлекало самых известных людей. Если вспомнить, кто побывал здесь, то список обошелся в несколько страниц. Адам был восхищен строгим и изысканным стилем, что навевал ностальгические нотки по ушедшим эпохам.

Алкоголь уже давно выветрился, но желание увидеться с ней никуда не исчезло. Отнюдь оно стало как навязчивая идея. Ему казалось, что если сегодня не объяснится с ней, то все остальное не имеет смысла. В прошлый раз, их разговор прервали, но теперь никто не позволит встать у него на пути.

Он зашел в просторный холл, не теряя времени, тут же поспешил к управляющему.

– Добрый вечер. Я пришел на ночную подработку на кухню ресторана. Можете посмотреть, мое имя есть в списке работников. Адам Кэмпбелл – не теряя уверенности, проговорил Адам.

Мужчина в годах, в строгих очках и зализанными назад волосами, взглянул на него из-за стойки и тут же набрал что-то в компьютере.

– Извините, вашего имени нет в списке, – отстраненным тоном произнес управляющий.

– Вот черт! Видимо снова мистер Петтерсон забыл включить меня в список. Подождите, я позвоню ему. Одну минуту.

Он достал телефон и сделал вид, что набирает номер.

– Алло, мистер Петтерсон, я пришел, как вы и просили, но кажется, мое имя забыли добавить в список сотрудников и выдать пропуск. Да, я понимаю, что у вас на кухне полный завал, но что тут еще можно сделать? Конечно, нужно будет подать список через директора по подбору персонала. Но что делать сейчас? Ох, ладно я тогда пойду…. Нет, ну как тут еще быть, если меня нет в списках? Я понимаю, что вам нужны рабочие руки, но что тут можно еще поделать? Вряд ли, господин управляющий пропустит меня, – начал все громче и громче причитать Адам.

– Молодой человек, – управляющий прервал их «разговор» и протянул временный пропуск. – Идите на кухню, но передайте мистеру Петтерсону, чтобы завтра же утром внес ваше имя в список.

Адам благодарно улыбнулся и как можно скорее поскакал в комнату для персонала. Там он наглым образом украл бесхозную форму сотрудника отеля для того чтобы незамеченным пробраться на нужный этаж. Так как люкс мог находиться только на последнем этаже, то у него не было никаких сомнений, где именно придется искать свою суженную. Но какое-то плохое предчувствие поджидало его. Оно же заставляло двигаться вперед, невзирая на преграды. Он уже представил выражение лица Доминики, когда вдруг появится перед номером и застанет ее врасплох.

Адам зашел в лифт, где находилась парочка крепких мужчин в черных костюмах. Они выглядели подозрительно, но заострять на них внимания не было смысла. Он прошел в кабину лифта и встал позади них.

– Значит Джефферсон и тебя позвал на эту оргию? – спросил один другого.

– Оу, да. Там ведь эта шлюха Веласкес. С тех пор как она стала работать на Брэнсона, никто и пальцем не мог к ней прикоснуться, но сегодня можем наверстать упущенное. Прокурор шепнул, что мы можем оторваться по полной программе, так что не хочу лишать себя удовольствия посмотреть, как она будет корчиться от боли.

От этих слов музыкант непроизвольно сжал руки в кулаки. У него пошли мурашки по спине, когда он услышал такие ужасные вещи. Пришло стойкое осознание, что его муза в большой опасности.

«Неужели Доминика в опасности? А я ведь еще несколько минут назад говорил, что хочу защищать ее. Что же, пришло время доказать».

Адам вышел на этаже ниже, нельзя было привлекать лишнего внимания. У него в голове имелась одна единственная идея как можно пробраться номер. Впрочем, нечто подобное он уже пытался провернуть ранее, но, увы, тогда не срослось. Он вышел на служебную лестницу, где без доли сомнения разбил стекло и нажал кнопку пожарной тревоги.

Раздался гул сирены, строгий женский голос посоветовал всем немедленно эвакуироваться. Адам быстро преодолел лестничный пролет и поднялся на последний этаж. Ему ничего не оставалось, как стремительно метнуться к двери люксового номера, который находился в конце коридора. Он даже не успел подбежать, как дверь уже открылась. На пороге встретил высокий мужчина, за его плечами можно было разглядеть двух других незнакомцев, которые были в лифте.

– Что за паника? Что случилось? – строго спросил хозяин номера.

– Пожарная тревога. Всех постояльцев просьба покинуть помещение, – стараясь держаться дружелюбно, ответил Адам.

– Что если это просто проверка системы? Стоит ли выходить из номера?

– Простите, сэр, я вынужден попросить вас и ваших гостей покинуть номер, даже если это просто проверка системы безопасности. Мы все делаем для блага наших гостей, пожалуйста, выйдете из номера и спуститесь по пожарной лестнице на ресепшен. Мы известим вас, как только все закончится, вы сможете вернуться.

Мужчина сомневался несколько секунд, но потом вой сирены и пристальный взгляд работника отеля, заставили его все же покинуть помещение. Через несколько минут он со своими дружками вышел из номера. Доминики среди них не было.

– Это точно все гости? – уточнил Адам.

Мужчина замер, его плечи напряглись, он медленно повернул голову и кивнул.

– Точно. Хотите проверить? – с некоторой нервозностью спросил он.

– Нет, все в порядке, просто уточнил. Направляйтесь к лестнице и спускайтесь в холл, – все тем же сдержанным тоном отозвался Адам.

Больше никаких вопросов не возникло. Гости покинули этаж и скрылись за крепкой металлической дверью, что вела на лестницу. Адам задумался о том, не ошибся ли в своих поспешных выводах. Вдруг тот неприятный тип – работник Доминики, специально сказал ему неверный адрес. Неужели все это было зря? Стоило ли так рисковать? Но он все же решил проверить номер, прежде чем уйти в расстроенных чувствах.

Адам воспользовался ключ картой, что лежала в кармане жилетки и открывала любые двери. Парень прошел в номер и живо осмотрелся. У него совсем не было времени, служба безопасности отеля, вскоре должна обнаружить этого нарушителя всеобщего спокойствия.

– Доминика! – крикнул он, стоило только оказаться в номере. – Дом, ты здесь?

И когда можно было уже отчается, из спальни донесся какой-то сдавленный звук. Он поспешил туда, чтобы проверить источник шума, распахнул двери и….

Что происходит с человеком, когда его мечты разбиваются о неприглядную реальность? Возможно, кто-то разочаровывается до такой степени, что больше никогда не позволяет себе мечтать. Другой же, потеряв одну мечту, может спокойно сменить ракурс и переключится на что-то другое. А некоторые люди просто замирают в нерешительности, потеряв все ориентиры, им ничего не остается кроме как просто ждать, пока мечта не загорится вновь.

Адам нашел свою музу в омерзительном виде, привязанной к кровати кожаными ремнями, с завязанными глазами и кляпом во рту. Она была совсем без одежды, а на коже красовались красные следы от ударов ремнем. Некоторые места уже приобрели синюшный оттенок, что так ярко контрастировал с бледной кожей. Была еще одна деталь, которую он попросту игнорировал, делая вид, что не замечает того, как вибрировали секс-игрушки внутри нее.

Он подошел к ней и первым делом освободил руки, потом уже ноги, после чего снял кляп. Повязку с глаз стянула она сама и уставилась на него с удивлением. Доминика никак не ожидала увидеть перед собой его.

– Что ты здесь делаешь?

– Потом, – спокойно ответил Адам и отвернулся, стараясь не смотреть на нее. – Нужно уходить. Я навел столько шуму, скоро сюда нагрянет охрана.

У нее не было сил спорить, пришлось согласиться. Джефферсон успел вдоволь поиздеваться над ней, но и это еще был не предел. Когда он объявил, что пригласил на встречу парочку закадычных друзей, то она прекрасно знала, что они будут делать. Сексуальное насилие было естественным образом жизни для таких ублюдков каким был господин прокурор. Но Дом понимала, на что идет, поэтому готова была терпеть издевательства до самого утра, пока им не надоест.

Впрочем, что-то пошло не по плану, когда раздалась пожарная тревога. Джек поспешил удалиться, прежде чем кто-либо обнаружит здесь их грязные игры. И хорошо, что за этим беспорядком стоял всего лишь Адам, будь здесь настоящий пожар, то прокурор предпочел бы, чтобы она сгорела, унеся вместе с собой чужие фантазии.

Музыкант тем временем смотался в ванную и взял белый махровый халат, который протянул ей.

– Вот, накинь это, – все с тем же спокойствием произнес он.

Она кивнула и надела халат, после чего попыталась подняться с кровати, но тут же поморщилась от боли. Несмотря на принятое обезболивающее, оно почему-то перестало действовать. Адам заметил это, подошел ближе и помог ей опереться на себя.

– Вот так, давай помогу.

– Отвали, – фыркнула она, пытаясь его оттолкнуть.

Но он оказался настойчивее, поэтому она не смогла долго сопротивляться. Адам обхватил ее за талию, они поспешили убраться из номера. Благо, что охрана еще не успела добраться до последнего этажа. Им пришлось спускаться по лестнице, а потом выбраться из здания через выход для персонала. Доминика хромала, едва переставляя ноги. Ей было тяжело идти по лестнице, хотя на лице сохранялась невозмутимость.

Когда они наконец-то выбрались на улицу, то вместо благодарностей и крепких объятий, она собиралась отвесить ему хорошую оплеуху.

– Ты, блядь, ебнулся? – сквозь стиснутые зубы спросила она. – Как ты там оказался? Совсем страх потерял? Ты хоть знаешь, с кем имеешь дело? Нет, когда ты доебался до Уилла, это было глупо, но мило. Уилл хоть и лает, но не кусает. А вот Джек – злопамятная гнида. Будь добр, свали с глаз долой… Черт, откуда же ты взялся на мою голову?

– Доминика… Дом, у тебя кровь, – пропустив мимо ушей все ее крики, обеспокоенно проговорил Адам.

Он коснулся пальцем ее губы, откуда из уголка стекала тонкая струйка. Адам стер кровь рукавом. Доминика замолчала и уставилась на него. Что-то довольно трепетное было в этом мягком жесте. Это прикосновение полное заботы и тепла, вызвало мурашки по всему телу, от чего ноги вдруг подкосило, а в глазах потемнело.

Глава 8

Казалось, что каждая клеточка тела кричит от агонии. Любое телодвижение давалось через адскую боль. Даже, для того чтобы повернуться на другой бок, нужно было приложить огромное усилие. В горле стоял такой сушняк, словно пустыня Сахара перебралась в рот.

– Кхе-кха… – кашель сорвался с губ.

Пришлось найти в себе силы и открыть глаза, хотя все тело умоляло поспать еще немного. Доминика с удивлением обнаружила, что находится не в шикарном номере люкс. Вокруг нее преобладал полный беспорядок. И тогда в голове стали всплывать воспоминания о том, что случилось накануне. Из-за того, что она провалилась в сон от истощения, показалось, будто бы все события приснились.

Она лежала на матрасе, который даже не имел под собой кровати, а просто валялся в углу на полу. Благо, что хотя бы постельное белье постелили. Другой элемент, что бросался в глаза – серые обшарпанные стены. На них невпопад были наклеены постеры известных рок-групп. Комната показалась совсем крошечной, поэтому ничего другого обнаружить не удалось.

Доминика заглянула под одеяло, проверяя в каком виде находится. На тело надет все тот же белый махровый халат. А кожа под ним горела от боли. Она отдернула край халата и увидела почти черные гематомы, сосредоточенные в тех местах, куда бил придурок Джек.

«Хотя бы лицо не трогал и то ладно. Но все-таки, где я?» – она попыталась вспомнить последние события.

Но на этот вопрос нашелся ответ, когда дверь открылась, а на пороге показался ночной спаситель. Адам держал в руках импровизированный поднос, сделанный из виниловой пластинки. На нем расположились несколько тарелок и кружка.

– И что теперь? Привяжешь цепью к батарее и будешь наслаждаться моей беспомощностью? Слушай, это уже напоминает какой-то дерьмовый триллер. Помню, читала какое-то говно, когда девчонку заперли в подвале, она потом, правда, сошлась с насильником. Думаешь, такой подход со мной сработает?

Он замер в нерешительности, руки дрогнули, и капельки воды расплескались из кружки.

– Что ты такое говоришь? Я и не думал…

– Расслабься, у меня просто дерьмовое чувство юмора, – успокоила она.

Адам подошел и поставил на край матраса купленные в магазине сэндвичи и кружку с водой. Доминика тут же вцепилась в нее и стала пить, как будто всю жизнь об этом мечтала. Горло саднило, но теплая вода облегчала это ощущение. Осушив кружку до дна, она посмотрела на парня, что присел на пол рядом.

Неловкая тишина поселилась между ними двумя. Она будто бы заполнила собой все пространство, было слышно, как они оба дышат. Каждый прокручивал в голове все происходящее. Адам не решался заговорить из-за страха отвержения, а Доминика молчала из-за страха разочаровать. Но так как она старше, то нужно взять ответственность в свои руки. Когда тишина стала невыносимой, пришлось кашлянуть и подать голос.

– Послушай, – спокойно начала Дом. – Мы с тобой не обременены никакими отношениями. Я не должна отчитываться, чем и где занимаюсь. Но нужно внести ясность. То, что ты вчера увидел – моя повседневность. Специфика работы – грязь, наркотики и секс. Жаль, что разочаровала твою сопливую фантазию. Думал, я другая?

Доминика вертела в руках кружку, которую не решилась отставить. Это выдавало определенную степень тревожности внутри. Он, безусловно, заметил, как пальцы нервно крутят стекло. Адам выхватил кружку, поставил на пол, а сам накрыл своими ладонями ее руки.

– Что за…

– Постой, не говори ничего, – серьезно произнес музыкант. – Ты не разочаровала меня. Какая разница, чем ты занимаешься? Я никогда не спрошу о твоем прошлом, не буду смотреть с презрением и не разочаруюсь, чтобы не случилось. Ты мне нравишься, и дело не в какой-то там красоте. Знаешь, я ведь видел тебя тогда, когда выступал в клубе. Ты стояла, прислонившись головой к колоне и смотрела таким въедающимся взглядом. Ты одна была поглощена музыкой, а не музыкантом, – он сделал паузу, пытаясь собрать все мысли воедино. – Тебе сложно поверить, что я просто влюбился? Но творческие люди именно такие, чувства загораются внутри без каких-то особых на то причин.

– Значит так же легко, как влюбился, сможешь и забыть, – сказала, как отрезала она.

– Не смогу.

Адам посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда. Нежность в зеленом омуте чужого ока была такой невинной. Никто никогда не смотрел на нее так. Ей адресовали взгляды полные похоти, ненависти, зависти, иногда восхищения или страха, но никогда в них не было этой теплоты.

– Что тебе вообще нужно? – сдалась Доминика.

– Как минимум нас связывают еще четыре свидания.

– Три. Считай одно просрал вчера, когда пришел в отель.

– Хорошо, допустим. Но три свидания точно. А еще…. Ты вдохновляешь меня. Я же говорил, что ты муза. Общение с тобой культивирует творческий процесс. Поэтому, пожалуйста, не отталкивай меня. Дай записать альбом…

– Ты все равно не играешь свои песни, какой в этом толк? – дернула плечом она.

Адам опустил голову и тяжело вздохнул, снова точно также как было тогда на крыше. Словно эта тема с собственными произведениями никак не давала ему покоя и была окутана темной тайной. Дом и в этот раз заметила грусть, отраженную в его поведении.

– И снова ты вздыхаешь так, словно жизнь – полное дерьмо, когда дело касается твоей музыки. Раз уж ты узнал мою тайну, позволь и мне выведать твою.

Он поднял на нее взгляд и постарался изобразить беззаботную улыбку. Но этот номер вышел неудачным, ведь если ребята из группы верили в актерскую игру вокалиста, то возлюбленную было не провести. Доминика изогнула бровь, посмотрев на него как на ребенка, что пытался спрятать конфеты.

– И все же? – нетерпеливо уточнила.

– Обещаешь, что не будешь смеяться? – неуверенно спросил он.

– Но ведь ты не смеялся над моим видом, когда вчера увидел. Хотя повод неплох. Где еще можно директора клуба, разъезжающего на бентли в таком неприглядном виде?

– Не говори так, – Адам отрицательно замотал белесой шевелюрой. – Я не знаю, какое дерьмо ты повидала, но уверен, что его было не мало. И тот факт, что смогла сохранить рассудок и силу, говорит куда больше, чем внешний вид. И да, пожалуйста, позволь мне не слышать то, что вызывает боль в твоей душе. Даже в шутку, я не хочу, чтобы ты говорила о себе пренебрежительно.

Доминика закатила глаза, но кивнула в ответ на его просьбу. Этот чудак-романтик, снова сделал что-то невообразимое, заставляя почувствовать себя лучше. Возможно, в этом скрывалась его особенность – воодушевлять других людей. А что еще нужно для музыканта, кроме как зажигать искры в чужих душах?

– Ну и, что там насчет твоей боязни показать свое творчество другим?

– Тут нет никакой тайны. Я просто бездарность, вот и все. Боюсь, услышать критику в свой адрес, ведь и без этого знаю, что не способен сочинить какую-нибудь стоящую музыку.

Ей пришлось сильно постараться для того чтобы не прыснуть от смеха. Она не понимала как такое возможно, чтобы красивый, уверенный в себе, работоспособный и талантливый парень, так сомневался в своих силах.

– Не надо смотреть на меня как на идиота. Ох, все сложно, – он устало закрыл лицо руками. – Я совершил непоправимую ошибку, и до сих пор разгребаю последствия.

Проявляя терпение, Доминика прикоснулась к его рукам, медленно отвела от лица и посмотрела в глаза с особой теплотой, словно понимала, о чем он говорит. Музыкант никак не ожидал подобного действия с ее стороны, ведь обычно все прикосновения всегда носили сексуальный подтекст. Но в этот раз все было по-другому.

– Тогда и мне не нужно знать твое прошлое, – легко ответила она. – Адам, посмотри на меня.

Она впервые назвала это имя. Не было дурашливых прозвищ и обращений, только имя, сотканное из четырех букв. Но магия женского голоса сделала свое, и он оказался в чужой власти. Адам поднял голову и уставился на свою гостью.

– Ты боишься играть свои произведения, потому что считаешь, что они никому не понравятся?

– Мы провалили дебютный альбом. Один музыкальный критик написал, что из-за такой музыки люди стреляют себе в голову. Я поставил все на кон, а по факту сижу в долгах, работаю на пяти работах и совсем не знаю, как жить дальше. Поэтому я зацепился за тебя. Ты позволила нам выступить в своем клубе. Мне казалось это шанс выбраться, но после концерта ничего не изменилось.

– Послушай, если ты хочешь посоревноваться в том, кого жизнь поимела сильнее, то со мной этот номер не пройдет. Критики на то и критики, чтобы критиковать. Когда вы выпустили альбом?

– Полгода назад.

– Ахах, то есть, чтобы ты отказался от своей мечты достаточно одного еблана, который написал злой отзыв и полгода? М-да уж, херовая у тебя мечта значит. Но давай отбросим все это. Сыграй для меня что-нибудь из вашего альбома. Я не критик, не обладаю музыкальным талантом, поэтому скажу как есть если твоя музыка дерьмо.

Он был не в силах отказать своей музе, когда та так настойчиво требовала творчества. Пришлось подчиниться. Адам поднялся на ноги и протянул ей руку, помогая встать. Дом поморщилась от боли в пояснице. Ночь, проведенная с прокурором, продолжала напоминать о себе.

Музыкант окинул ее взглядом и поспешил принести одежду. Он достал свой спортивный костюм из картонной коробки, где хранилась вся его одежда.

– Вот держи, переоденься.

– Какая прелесть, – хихикнула она. – Ну, раз ты жертвуешь своими тряпочками, то нет смысла отказываться.

Доминика последовала совету, сняла халат и уже через несколько минут стояла перед ним в спортивном мужском костюме. Пришлось закатать рукава и подогнуть штанины, ибо Адам был длинным как каланча, а вот она напротив не обладала высоким ростом.

– Ладно, я готова. Куда идем?

– В соседнюю комнату. У нас там стоят инструменты, – пояснил Адам.

Они прошли через дверь и сразу же оказались в просторном помещении. Повсюду царил хаос и беспорядок, присущий всем творческим людям. Под ногами валялись какие-то провода и пустые пачки из-под чипсов. В углу на ковре стояли инструменты. Это были барабанная установка, синтезатор, парочка электрогитар, колонки, микрофоны и пульт. Стены же отделаны похожей на маленькие пирамиды шумоизолирующим материалом. В углу располагался письменный стол с ноутбуком и коллекцией кружек с плесенью.

Адам будто бы не замечал всеобщего беспорядка. Он усадил ее в кресло мешок, а сам подошел к инструментам, чтобы все настроить. Доминику не напугал беспорядок, куда больше ее возмущало то, что в помещении было душно и темно. Но судя по всему, это был всего лишь гараж, из которого ребята сами соорудили репетиционную база.

– Итак, сейчас одну секунду я все настрою. Так как у меня сейчас никого из ребят нет, то я включу минус в записи, а сам спою, хорошо? – спросил он, будто бы Доминика поняла, о чем идет речь.

– Делай, как знаешь, – заверила она, продолжая разглядывать инструменты.

Адам еще немного поколдовал над аппаратурой, настроил микрофон и только после этого подключил ноутбук к колонкам. Он нашел минусовки треков, включил нужный и взял в руки стойку с микрофоном.

– Эм, леди и джентльмены. Итак, аплодируйте, ведь сегодня для вас выступит ваша любимая группа «Роял Флэш»! Юху-ху! Встречайте!

Доминика хмыкнула и даже похлопала. Чего-чего, а харизмы у этого мерзавца было хоть отбавляй.

– Йоу! Всем привет! Как ваше настроение? А? Я не слышу! Еще громче! Ну же, не жалейте ваших рук! – будто бы он решил завести толпу, прокричал Адам. – Отлично. А теперь, наша первая песня «Контрацепция любви».

Он включил музыку. Драйвовая, с длинным вступлением гитары и барабанов, она играла, так что ноги сами по себе начинали выбивать этот цепляющий ритм. На то был и расчет, чтобы увлечь слушателя за собой. Тридцать секунд, а того и больше играл проигрыш. Доминика внимательно вслушивалась в этот быстрый и четкий мотив, но пока не знала, о чем будет петь милашка-вокалист.

Я беру твои руки и касаюсь тела

Посмотри на меня

Ты ведь этого хотела?

Мы с тобой сегодня сгорим от любви

Только прошу тебя не надо, не уходи!

Возьми мою душу, возьми ее в рот

И мы увидим с тобой

Как падет твой оплот

Эй, детка посмотри на меня!

О, да я весь твой-твой-твой

Эй, детка посмотри на меня!

Оу, да-да-да, и ты моя!

Это был попсовый текст, который надоедливо проникал вглубь мыслей и весь день донимал своим мотивом. Конечно, не великое произведение, но было что-то особенное в происходящем. Чарующей изюминкой, почему нельзя оторвать восхищенного взгляда – был сам вокалист. Какую бы песню Адам не решил исполнить, он захватывал своей энергетикой все внимание. Доминика поняла, что именно так привлекло ее. Когда он открывал рот, а из него вырывались слова, то Адам не тушевался, а с восхищением вливал их в уши разгоряченной публике.

«Из него получится отличная рок-звезда. Если вложить деньги на пиар, то уже через полгода их группа будет занимать первые строчки хит-парадов» – прагматично подумала она. «Хорошее личико, складно скроен, сильный вокал и эта безграничная жажда внимания то, что нужно для успеха в шоу-бизнесе».

– Эй, леди в первом ряду, вы заскучали?

Он даже не перевел дыхания, а подлетел к ней сразу как закончил петь, схватил за руку, притягивая к себе. Адам не мог оторвать своего взгляда от самого ценного зрителя, поэтому смотрел только на нее когда исполнял песню. Его дыхание было неровным, а сердце колотилось как заведенное. Дом тоже взглянула ему в глаза. Горящие таким неистовым чувством счастья, он заряжал окружающих своей искрой счастья. Именно это пленяло разум, лишало всякой разумности.

Их губы одновременно потянулись друг к другу потребовав компенсацию в виде поцелуя. Доминика позволила ему поцеловать себя, охотно, со всей страстью отвечая взаимностью. Микрофон выпал из его рук и с мерзким звуком ударился о пол. Но все это осталось без внимания. Он прижал ее к себе как самое ценное создание во всем этом прогнившем до омерзения мире. Адам продолжал вовлекаться в поцелуй, задыхаясь, он не перестал терзать чужие губы. Ему хотелось еще большего, такого, что все время приходилось откладывать. На подкорке сознания сидела убийственная мысль: так нельзя. Но вот инстинкты кричали: да возьми ты ее уже, наконец! Руки словно под гипнозом потянулись к молнии, чтобы расстегнуть костюм и раздеть ее. Доминика не сопротивлялась. Ей уже давно хотелось оседлать его и вкусить запретный плод. Заведенные и неугомонные они наконец-то могли исполнить свои желания.

Адам подхватил ее за бедра, отрывая от пола. Потерянный от крышесносных эмоций он чуть было не усадил девушку на синтезатор от чего тот недовольно тренькнул, но пришлось вовремя опомниться и прижать ее к стене. Доминика же вцепилась руками в светлые волосы, не желая разрывать поцелуй, все также высасывая воздух из легких. Голова уже шла кругом от происходящего, а они так и не преступили к главной части. Но разве что-то могло помешать наслаждаться друг другом? Времени было предостаточно, можно и не тянуть, наивно полагали оба.

Ее лопатки прижались к шершавой кирпичной стене. Кофта сползла с плеч и едва ли не задевала пол. Обнаженная по пояс Доминика, вызывала внутри него такие пламенные чувства, от чего нижняя часть тела сильно напряглась. Адам на секунду замер и хотел было отстраниться, каким-то чудом в голове возникла мысль, что так нельзя. Но она погасла сразу же, когда ее мягкие губы впились в шею. Это был запрещенный прием, на который ему просто не удалось закрыть глаза. Все тело оказалось в чужой власти. Оставалось только подыгрывать рыжей бестии.

– Адам! Это что такое? Что происходит? – ультразвук, разрезал воздух и ударил по ушам, как крысиный писк.

Они оба развернулись к источнику шума и замерли так, словно их застукала ревнивая жена. Доминика посмотрела на него, а Адам в ответ нетерпеливо помотал головой. В дверях стояла бывшая девушка – Эмилия. На ее лице замерла растерянность, которая быстро превратилась в искаженную гримасу. Музыкант подумал, что она снова заплачет.

– Эми, что ты здесь делаешь? Мы, кажется, уже обо всем поговорили.

– Значит это она? – отрешенным голосом спросила Эмилия.

– Кхм… Господа, не хочу вмешиваться в ваши личные разборки. За кого бы ты меня сейчас не приняла, я приношу свои извинения, ауч! Блять! Больно же!

Доминика даже не успела договорить, как вдруг незваная гостья налетела на нее, словно коршун и вцепилась своими острыми когтями в голову. Сама госпожа Веласкес тоже не осталась в стороне и ответила на агрессию. Она тут же ударила ее локтем в солнечное сплетение, как учили на уроках самообороны. От чего Эми ослабила хватку и ей почти удалась вырваться из захвата.

– Ах, ты дрянь! Как ты посмела увести у меня моего Адама, а еще теперь и заниматься всем этим непотребством прямо здесь!

– Дамочка! Успокойтесь, никто никого не уводил, – стараясь сохранять ровный тон, ответила она.

Эмилия схватила ее за плечи и начала трясти, будто бы желая выбить из чужой головы все мысли о своем возлюбленном. Адам не знал, что делать и как вмешаться в довольно абсурдную по своей сути ситуацию. С одной стороны Доминика, не казалась девушкой попавшей в беду, с другой же, он боялся, что если полезет разнимать двух дам, то они переместят весь гнев на него.

– Пожалуйста, Эми, успокойся! Дом, не надо, не трогай ее волосы! Девочки, ну пожалуйста, успокойтесь, – он попытался вразумить их.

Но этот номер не сработал и драка продолжалась. Не было зрелища более красивого, чем женские разборки. Они отличались изяществом и особым шармом. Эмилия – хрупкая и миниатюрная девушка, которая в своих руках не держала ничего тяжелее смартфона. Против нее же выступала боец со стажем, что была в прекрасной физической форме и больше старалась уклоняться от ударов, чем наносить их.

– Так блин! Слышишь ты – психичка ненормальная, давай успокоимся?

– Я успокоюсь только тогда, когда вырву твои рыжие волосы! Гнусная соблазнительница! Каково тебе уводить чужого парня?!

– Эми! Ну, хватит уже, меня никто не уводил!

– Кхм… Такое чувство, что я всегда оказываюсь рядом, когда ты в беде, – раздался совершенно другой голос, что звучал так тихо, но проникал под самую кожу.

Все трое замерли как мраморные фигуры. Эми как раз пыталась намотать чужие волосы на свои кулачки, Доминика закрывала лицо руками, чтобы по нему лишний раз не прилетело, а Адам стоял между ними и пытался остановить это безумие. Однако хватило только одной этой фразы, чтобы все почувствовали себя как школьники.

Доминика первая узнала, кому принадлежал голос. В дверях стоял Ричард. Он прислонился головой к косяку и смотрел на происходящее. Адаму сразу же не понравился этот мужчина. Он словно представлял некую угрозу для того, кто ему был дорог.

– Не помню, чтобы я приглашал вас. Пожалуйста, покиньте помещение, иначе мне придется вызвать полицию, – грубо ответил музыкант.

Ричард только улыбнулся и посмотрел на него как на маленького сорванца, который обещал наябедничать маме.

– Да мне бы так, только своего директора забрать, а вы тут развлекайтесь. Доминика ко мне.

Доминика быстро натянула кофту и привела себя в божеский вид. Ей ничего не оставалось, как подойти к своему боссу. Он положил руку на ее плечо, очерчивая свою собственность. Адам подошел к ним, не стесняясь, взял свою музу за руку, при этом испепеляя мужчину взглядом.

– Видите ли, мы с Доминикой тоже заняты решением важных вопросов, поэтому если ваше дело может подождать, то она приедет, когда освободится.

– Адам, – прервала его Дом. – Послушай, спасибо за оказанное гостеприимство, но мне действительно пора. И да, Эми, приятно познакомиться, надеюсь, что мы виделись в первый и последний раз.

Доминика ушла как-то слишком быстро, так что даже не назначила следующую встречу своему любимому творцу. Это была необходимость, ведь Адам был слишком вспыльчивым и действовал эмоционально, а Ричард никогда не забывал обид. Подобное могло привести к печальным последствиям.

Они вышли на улицу, где стояло сразу два дорогих автомобиля. В одной машине сидели Брайан и Генри, другая являлась собственностью Бренсона. Доминика по привычке хотела подойти к своей машине, но чужая рука увлекла ее за собой, буквально с силой запихивая на заднее сиденье. Пришлось подчиниться и жестом показать парням, чтобы ехали следом.

Устроившись на кожаных сиденьях, она развернулась к Ричарду и посмотрела на него с застывшей обидой. Он проигнорировал этот взгляд, сел рядом и налил в стаканы алкоголь. Протянул ей и сам тоже пригубил.

– Итак, мне стало известно, что ты встречалась с помощником прокурора. Я уж было подумал, что эта встреча тоже закончится в реанимации. Но как оказалось, кто-то сумел увести тебя до того, как пришлось вмешаться медикам. Кстати, Лин забрал твои вещи.

– Только не говори, что поехал за мной только из чувства беспокойства. Скажи, что тебе, блять, от меня нужно? Ах, нет, не так. Скажи, Ричард, какого хрена? Ты решил меня кинуть? Подставить и избавиться? Мы вроде бы не чужие люди. Или это очередная проверка на верность? Прокурор хоть и извращенец, но все рассказал.

– И что именно он тебе рассказал?

– Хочешь посадить свою задницу в сенат, а сюда назначить свою марионетку? Думаешь, что я соглашусь? А не пойти-ка тебе на хер? С какого хуя я должна возглавить преступный синдикат? Серьезно? Самому не смешно от этого? Ричард, они никогда не позволят, чтобы ими помыкала баба. Так что ты это дело брось, тем более я хочу завязать. Сам сказал: разберись с этим делом и будешь свободна.

– Доминика успокойся, – холодно проговорил он и схватил ее за подбородок. – Этот идиот прокурор все не так понял. Да, я собираюсь сделать политическую карьеру, но и речи не идет, чтобы ты заняла мое место. Я хочу, чтобы все было честно. Пусть мои замы подерутся за возможность возглавить преступный мир Нью-Йорка. И если ты не хочешь, то никто не сможет тебя заставить.

Она прищурилась и посмотрела на него с сомнением, ведь прекрасно знала, что это слова, брошенные на ветер, которые мало что значат.

– Серьезно? Думаешь, я верю в то, что могу остаться в стороне. Если кто-то вдруг узнает, что ты задумал, то не даст никому жить спокойно. Каждый будет бороться за власть, желая уничтожить оппонента. Тут не получится отсидеться в стороне.

– А вот тут ты уже права, поэтому хочешь или нет, но тебе придется вступить в игру за место главы мафии. К тому же, она уже началась. Разве это не очевидно? Зачем кому-то тебя подставлять? Только ради того, чтобы устранить как конкурента. В любом случае, ты можешь делать, что считаешь нужным, но за последствия отвечать тебе. Кстати, кто этот молодой человек? Что-то больно сильно он печется о тебе.

– Не надо, Ричард…. Это просто любовник на одну ночь, не более того. И не переводи тему. Ты хочешь сказать, что внутренняя война уже началась? А как же Лин? Разве ты не передашь все ему? Он твоя правая рука, было бы нечестно оставить его не у дел.

– Он сын моего врага. Как ты думаешь, могу ли я себе позволить самостоятельно выдать ему ключи от красной кнопки? Лин отправиться со мной в Вашингтон, а тот, кто останется здесь, должен соответствовать определенному стандарту. Поэтому тот кто сможет доказать мне, что достоин – получит все.

– Кто еще знает о том, что ты задумал?

– Только ты. Я хотел заняться этим после развода. К тому же, угроза раскола между тремя семьями, все еще имеет ценность. Сначала нужно разобраться с этим, а затем уже объявлять о соревнованиях внутри синдиката. Разве нет?

Доминика задумчиво кивнула, хотя чувствовала в его словах некий подвох.

– Но кто-то знает, уже знает. Именно поэтому решили подставить меня.

– Вот и докажи, что ты не при чем, – нахально заявил Ричард. – Сними с себя все подозрения и подчисти хвосты, пока не стало слишком поздно. Тот кто нацелен на тебя, представляет угрозу и для меня. Найди его. Сделай это, иначе быть беде. Доминика, ты в опасности, пока есть люди, которые знают о твоем прошлом. Думаю, что тебе нужно вернуться в начало своего пути, чтобы понять, что именно нужно сделать.

– Чего блять? – уставившись на него, спросила она.

Машина остановилась возле апартаментов и дверь открылась.

– Ричард! Постой, к чему ты это сказал?

– Тебе пора идти…. Увидимся, когда все закончится.

– Да, блять, постой! Ричард! Ричард! Гребанный придурок!

Но Лин вытащил ее из машины и оставил стоять на улице в недоумении. Доминика проводила взглядом черный автомобиль. Пугающее предчувствие не отпускало ее.

Глава 9

С последнего свидания прошло совсем немного времени. Адам не желал отпускать Доминику ни с тем странным мужчиной, ни после того как Эми вмешалась в их разговор. Он был настроен на то, чтобы покорить ее как самую сложную вершину в мире. Да, это требовало подготовки, да, была вероятность провала, да, это казалось невозможным. Во что бы то ни было музыкант не собирался отказывать от той, что полюбилась ему с первого взгляда. Он любил ставить перед собой невыполнимые задачи.

Козырь в рукаве еще имелся, поэтому удивлять свою спутницу он решил с размахом. Доминика была удивлена до самой высшей стадии, когда на столе оказалось приглашение в Метрополитен-оперу. Конечно, ее частенько приглашали посетить высшее общество и повеселиться на закрытых афтерпати, но вот в театр наведываться не приходилось. Однако ей показалось это забавным, тем более требовалось разгрузить голову после нелегкой недели.

Вечером субботы в указанное время, она стояла возле фонтана. Величавое здание, выполненное в современном стиле, с огромными арочными прозрачными окнами, цвет которых искрился как фейерверк из-за обилия золотистых люстр. Оно больше походило на галерею современного искусства, нежели на театр, но являлось самой большой оперной площадкой в мире.

Холодные капли подали на кожу, от чего та покрывалась мурашками. Впервые длинное платье, что скрывало все достоинства под кружевной тканью. Она не привыкла к таким нарядам. Они казались слишком вычурными и ограничивающими, словно были созданы, чтобы подчеркнуть принадлежность к полу.

– Ты рано, – донесся знакомый глубокий голос.

– Скорее пунктуально, иначе застряла в пробках и совсем опоздала. Кстати, как обычный музыкант может позволить себе билеты в Мет? – Доминика повернулась к нему.

Сколько раз он терял дар речи о того, когда видел ее. И вот теперь настал тот момент, когда его муза и впрямь превратилась в мифическое существо из легенд древней Греции. В черном длинном платье, она напоминала благородную даму с нетронутой честью. Даже коснуться ее руки – уже преступление, не говоря уже ни о чем другом. Волосы, забранные в высокую прическу, будто бы подчеркивали принадлежность к высшему обществу.

Адам подошел ближе и поклонился. Сам он был одет в смокинг с элегантно повязанной бабочкой. Он взял чужую руку в свою, и поспешил в театр.

В фойе их встретили грандиозные фрески знаменитого художника Марка Шагала. Две огромных картины с такими вычурными персонажами смотрели на каждого, кто решил посетить храм Мельпомены. Эти двое не оказались исключением. Доминика не оценила внешний вид, великого художника. Эти картины показались ей какой-то детской мазней огромного размаха, не более того. А вот Адам, не был удивлен. Возникло стойкое ощущение, что этот молодой джентльмен завсегдатай такого рода заведений.

Адам, которого она знала ранее, под личиной рок-музыканта, что недавно стоял на помойных баках и тряс своей шевелюрой, сейчас представился совсем другим. Он был скромен, очарователен и производил впечатление глубокого интеллигента.

– А ты ничуть не удивлен атмосферкой? – наблюдательно заметила она.

– Я часто бывал в этом месте, – спокойно признался он. – Я не успел рассказать в прошлый раз, но моя мама – дива, она поет на сцене и собирает полные залы.

– Ах, вот откуда такая тяга к музыке и всякому старью, – Доминика цокнула языком.

– Классическая музыка это не старье, а бесценный дар человечеству, – благоразумно поправил Адам. – Но в целом, да, суть ты уловила. Моя мама с детства прививала мне любовь к театру и великим композиторам. Поэтому я стал учиться играть на фортепьяно, давал концерты и должен был стать пианистом. Но судьба сложилась иначе.

Она медленно кивнула, хотя на самом деле и без него знала всю биографию и подноготную о нем. Так уж вышло, что после того случая в отеле, Доминика решила перестраховаться, требовалось убедиться в том, что этот светловолосый ангел не является наемным убийцей. Тогда Брайан легко откопал на него все известные данные: где родился, чем занимался и прочее.

– Идем, скоро уже начнется, – поторопил Адам.

Красивая лестница с красным ковровым покрытием, привела прямиком на второй этаж, откуда они прошли в ложу. Невероятно огромный зал, в котором чувствуется вся мощь и грандиозность, поражал своими видами. Множество кресел окружало как сигнальные маячки, привлекая внимание своих гостей. Золотая люстра напоминала бенгальские огни, и висела над головами зрителей. Она выглядела столь огромной, что на ее фоне возникало странное чувство наполненности. А огромные кулисы, скрывали за собой все самое интересное до начала спектакля.

Они расположились на своих местах. Доминика положила клатч на колени и повернулась к спутнику. Он выглядел довольным собой и вместо того, чтобы глядеть на сцену, в ожидании актрис, все не сводил очей с нее.

– Чего уставился? – она легонько ударила его по щеке. – Лучше не в гляделки со мной играй, а расскажи, чего это за спектакль хоть?

– Оперетта. Я подумал, что к опере ты можешь быть не готова. Не каждый человек может столкнуться с искусством и остаться доволен первой встречей. Поэтому прикасаться к прекрасному всегда следует постепенно. Это как погружаться под воду, понимаешь? Принцип декомпрессии. Если слишком резко уйдешь на глубину, то тебе станет плохо. Нужно пройти адаптацию, чтобы все прошло успешно. Оперетта – это низший жанр, который пришел на смену сложным оперным партиям. Скорее, это больше похоже на мюзикл, с танцами, песнями и сюжетом.

– Типа как русалочка? – вдруг спросила она первое, что вспомнила из мюзиклов.

– Вроде того, – мягко улыбнулся Адам. – Вот держи, если захочешь рассмотреть кого-нибудь поближе, – он протянул ей бинокль.

Доминика не стала этому удивляться, лишь покрутила странный предмет в своих руках. Это был маленький и изящный театральный бинокль, в который вряд ли можно было увидеть что-то запредельное, но оценить гостей напротив было возможно.

Наконец-то свет в зале погас, зрители расселись по своим местам. Приятный голос попросил отключить звук у телефонов и пожелал приятного просмотра. И вот, что все так долго ждали – явилось взору. Кулисы поднялись, на сцене появилась актриса. Она была в блестящем дорогом платье, которое сверкало, будто было украшено мириадами звезд. Одна фигура собрала на себе все взгляды. Доминика хмыкнула, ведь подумала, что эта актрисулька мало чем отличается от девушек, которые танцуют стриптиз в клубе.

«Что особенного в ней? Разве что симпатичная мордашка, но и она уже тронута морщинами» – разглядывая ее в бинокль, подумала Доминика.

Оркестр заиграл резкую музыку, что напоминала какие-то первобытные, народные мотивы. Стоило актрисе открыть рот, как все мысли растворились. Она запела, и это пение оказалось столь глубоким и необычным. Еще никто в жизни не пел с такой отдачей. Эта была песня, что лилась из души, а не изо рта. Как только уши привыкли к этому высокому искусству, как вдруг музыка сменила свой темп и заиграла в каком-то быстром ритме, а актриса не только продолжила петь, подстраивая свой голос, но и вдруг начала танцевать. Это был такой быстрый и четкий танец, она так ловко вскидывала ноги, что от этого кружилась голова.

– Вау, – только и смогла промолвить Доминика.

Адам усмехнулся глядя на ее реакцию и взял свою спутницу за руку. Он видел этот спектакль уже не раз, поэтому его невозможно было чем-либо удивить. Ему же хотелось поразить свою избранницу и достать из того мрака, который казался ей привычным. А что если не искусство, способно спасти человека от гибели разврата?

Спектакль все шел, одни декорации сменялись другими, так же как и платья главной героини, каждое из них выглядело дороже и лучше предыдущего. Но теперь зрительница была поглощена не нарядом, а самим сюжетом. Он повествовал о любви некоего высокопоставленного офицера из знатного рода к простой шансоньетке, у которой не было ничего кроме статуса дивы в кабаре. Это так больно отзывалось в ее сердце, что Доминика не заметила, как слезы текли по лицу во время всего выступления. Даже когда закончился первый акт, она хотела остаться на своем месте, но Адам убедил ее, что нужно прогуляться.

– Все хорошо? – с неким беспокойством уточнил он.

– Естественно, просто не понимаю, зачем нам нужно куда-то идти? Для чего нужен этот ваш антракт?

– Чтобы работники сцены смогли поменять декорации. Видишь ли, обычно оперетты делятся на два-три акта, каждый из которых нужен для того, чтобы сменить место действия или переодеть актеров, если там сложный костюм, – пояснил он.

– Но мы могли бы остаться в ложе, наедине, – она подмигнула, выделяя последнее слово

В любой другой ситуации, Адам бы залился краской, но сегодня сохранил спокойное выражение лица.

– Просто хочу устроить сюрприз. Если и удивлять, так удивлять по полной. Идем скорее.

Он подхватил ее за руку и потащил за собой за дверь, где строго значилось «вход только для сотрудников». Дом уже была готова к тому, что он вероятнее всего решил нарушить правила, и это выглядело весьма увлекательно. Однако охранник, что стоял возле гримерок, не только не прогнал их, но еще и поприветствовал Адама. Они перебросились парой фраз, после чего зашли в гримерку, где главную актрису готовили ко второму акту. Ее окружало несколько человек, они помогали переодеваться и краситься. Это не заняло много времени. Вот уже она стояла в роскошном белом платье, и выглядела столь же величественно, как и на сцене. Ровная осанка, горделивый взгляд, и такой аристократический профиль, будто бы с нее отливали камеи. Актриса повернулась и увидела непрошенных гостей. Взгляд немного нахмурился, стал сосредоточенным и остановился на Доминике.

– Здравствуй мама, ты выглядишь великолепно – вдруг произнес Адам и подошел к ней.

Он обнял женщину и поцеловал в щеку. Та осталась все с тем же непроницаемым выражением, разглядывая спутницу. Доминика почувствовала себя неловко, словно оказалась на смотринах. Она хотела стукнуть по этой белобрысой башке, развернуться и уйти, но не могла так поступить.

– Адам, кто эта девушка? Куда делась Эмилия? – строгим тоном спросила мать.

– Мы с ней расстались, но это не важно. Я хочу представить тебе свою девушку. Мам, это Доминика Веласкес – моя девушка. Доминика, это моя мама – Романова Анастасия Михайловна, – последние слова он произнес как заклинание, так что Доминика ни слова не смогла разобрать.

– Приятно познакомиться, – оставалось только кивнуть ей.

Та смерила ее все тем же долгим взглядом, словно видела насквозь. Это было неприятно, будто бы Доминика стояла полностью голая, а ее рассматривали под микроскопом и пытались найти какие-либо изъяны.

– И как вам спектакль? – вдруг спросила она.

– Невероятно глубокий. Не думала, что есть хоть что-то в мире, что может заставить меня рыдать. Скажу без обмана, я видела столько красивых и талантливых женщин, что когда вы вышли на сцену, подумала: в ней нет ничего особенного. Мне жаль, я ошибалась. Вы талантливы.

– Если это лесть, то звучит не очень. А если комплимент, то тем более.

– Я здесь не для того, чтобы понравиться вам или показаться лучше, чем я есть на самом деле. Но ваша роль, невероятно похожа на мою жизнь, так что мне нет смысла врать, – безразлично пожала плечами Доминика.

Анастасия взглянула на нее еще раз и ответила:

– Если это так, то вы не пара моему сыну. Жизнь – это не спектакль, где все заканчивается, стоит лишь только опустить кулисы. Поэтому не портите ему жизнь.

– Мам, не говори глупостей. Я взрослый, поэтому никто не испортит мне жизнь. Это мой личный выбор. Я просто пришел поблагодарить за билеты, – вмешался в разговор Адам.

Она нахмурила свое красивое лицо и медленно кивнула. Раздался третий звонок, что сигнализировал о том, что антракт закончен. Они поспешили к выходу, и там у самой двери раздался вопрос:

– И каким же качеством обладает моя героиня, которое есть у вас?

– Свободолюбие, то что дает ей силы, и при этом заставляет испытывать боль, – не оборачиваясь, ответила Доминика и вышла из гримёрки.

Они вернулись на свои места как раз вовремя, ведь через мгновение кулисы снова открылись и женщина, которая спрашивала такие странные вещи, снова блистала на сцене. Анастасия оказалась права в том, что спектакль заканчивается, а после него человек снова возвращается в свою рутину.

Доминика не знала, какую именно должна была вынести мораль из этого представления. Было слишком много смыслов, которые терзали грязную душу. Адам был прав насчет того, что погружаться в искусство нужно постепенно, ведь иначе это грозило тем, что подавляемые годами чувства, прорвут плотину и хлынут из глаз. Так и случилось. Концовка разочаровала Доминику, ведь в ее собственной жизни хэппи энда не будет.

Молодой музыкант был первым, кто видел беззащитные слезы, каплями спадающие с лица. Мало кто еще мог быть удостоен такого зрелища. И ему оно не понравилось.

«Я не хочу, чтобы она когда-либо плакала» – уверенно подумал он.

«Надеюсь, что в зале было достаточно темно, и он не заметил» – она сморгнула последнюю слезинку, прежде чем вновь зажгли свет.

– Итак, господин трубадур, какие еще меня ждут сюрпризы? Может быть, там за поворотом скрывается еще и твоя бабуля, с которой тоже познакомишь? – с сарказмом уточнила Дом.

– Хотелось бы, но как-нибудь в другой раз. И вообще, я ведь говорил серьезно, поэтому для меня знакомство с родителями это про что-то значимое. Я хочу чтобы ты наконец-то поняла: эти отношения для меня важны. Это не просто про перепихон на одну ночь.

– Ух, а ведь перепихона даже не было. Ты опять заладил эту пластинку. Заело что ли? И с каких пор знакомство с предками вдруг являются основой для отношений? У меня вон из родных разве что Ричард, но с ним я бы не рекомендовала заводить знакомства. Тем более, Эмилию ты уже с мамулей познакомил, так что я уже не первая.

Доминика не пыталась его уколоть, только лишь хотела раскрыть глаза и показать этому влюбленному чудику правду. Но Адам как кремень стоял на своем.

– Это не было моим желанием. Эми сама нашла мою мать и представилась ей. А с тобой все по-другому. Я настроен серьезно и решительно, поэтому еще раз прошу: не отталкивай меня.

– Так, ладно все, хватит скулить, – махнула рукой Дом. – Поглядим, как оно будет. Пока мне интересно, я не собираюсь тебя бросать.

Адам воспрял духом и посмотрел на нее, как щеночек на своего любимого хозяина. Не хватало только, чтобы тот замахал хвостом. Она лишь помотала головой и спустилась вниз по лестнице. Он не отставая поспешил за ней. Они вышли из театра, где Доминика тут же достала из сумочки пачку сигарет. Ей требовалось немного никотина, чтобы усмирить нервы, которые умело, расшатывал этот чудак.

Когда они остановились возле места для курения, то Адам посмотрел на нее снова все с той же незыблемой нежностью, как и в театре, а потом вдруг упал на одно колено и запел:

Много женщин есть на свете

Но одну дано нам встретить,

Только в ней, лишь в ней одной

Весь мир земной

Ты навек владеешь мною,

Лишь к тебе я рвусь мечтою

Дам тебе весь мир

Ты божество, ты мой кумир!

Его баритон звучал так громко и пленительно, что сигарета выпала из ее рук, Доминика и не успела даже толком затянуться. Конечно, этот голос пленил и ласкал так, как ни одни руки на свете. Она растерлась и обомлела, ведь все же была девушкой, которая умела чувствовать. Это внезапное пение собрало вокруг себя поклонников. Иначе быть и не могло, потому что этот голос казался таким необычным и глубоким, завораживал любого, кто вдруг попадал под чары.

– Ну, все хватит с меня этих песен. Мы что с тобой в дешевом мюзикле? Смотри, людей собрал вокруг нас, пффф, прямо не можешь без внимания? – фыркнула она и протянула ему руку.

– Подумал, что может быть, так услышишь, наконец-то то, что я пытаюсь тебе сказать. Тем более, тебе, кажется, понравилась эта песня из оперетты?

– Не только эта. В принципе зрелище выдалось сносным, – пожала плечами она. – Ладно, давай погнали, и так долго слишком провозились.

Так как даже покурить толком не удалось, то Доминика решила, что добьется своего и склонит своего «бойфренда» к тому ради чего это все затевалось. Брайан и Генри как

обычно были неподалеку и ждали в машине. Они подошли к автомобилю, Доминика жестом показала своим телохранителям свалить из салона. Она собиралась затащить туда своего спутника и предаться сладкому греху на заднем сиденье. Благо, что комфортный автомобиль благоволил подобным забавам.

– В машину, живо, иначе я за себя не отвечаю, – произнесла Доминика, точно выражая свое огромное желание этим тоном.

– Ну, вот опять, все сводится к тому, что ты хочешь получить меня как трофей, а не как человека с глубокими моральными ценностями. Я пою тебе серенаду, а ты хочешь залезть мне в трусы. Разве это правильно? – он улыбнулся.

– О морали и нравственности, ты точно не по адресу. Я в твои игрульки сыграла, поэтому теперь твоя очередь удовлетворить мои хотелки.

– Да постой же ты… Послушай, давай не будем все опошлять. Я хочу чтобы со мной у тебя все было по-другому.

Женская рука даже почти открыла дверцу, но Адам потянул ее на себя и заключил в своих объятиях. Он надеялся, что его спутнице будет достаточно просто ощутить это состояние, когда тебе дарят свою светлую и нежную любовь. Крепкие мужские прикосновения, дурманящий терпкий аромат какого-то дешевого одеколона, смешанный с его потом, вызывали такой дикий восторг. Дом чувствовала, как начинает плавиться от этого. Она обхватила ладонями его лицо и впилась губами в чужие. Снова страсть между ними вспыхнула лишь от одной искры. Может быть, он был прав, и стоило сбавить обороты. Просто дать себе шанс почувствовать чью-то любовь? Позволить кому-то полюбить такую ужасную и грязную женщину. Безумное и шальное чувство ударило в голову, но было и еще что-то. Некая тревожность одолела ее.

ЩЕЛК.

Доминика услышала звук и замерла. Ей было достаточно секунды, чтобы осознать, что произошло. Ранее уже приходилось слышать этот звук. Поэтому только чудом удалось среагировать и оттолкнуть от себя музыканта. Она сразу же скомандовала:

– На землю живо!

– Стой, ты чего? – но он даже не успел услышать ответ.

Доминика схватила его и увлекла за собой на асфальт, накрывая своим телом. В этот момент раздался взрыв. Несмотря на то, что они успели опуститься до того, как сработала бомба, но это не спасло от взрывной волны, поэтому Доминику сдуло словно ветром. Ее тело откинуло вперед и перевернуло на спину. Она ободрала кожу на руках и спине, но осталась жива. В ушах звенело, голова кружилась, а в горле стояла кровь. Благо, что это были единственные последствия ужасного покушения. Если бы она оказалась внутри, то была бы уже мертва. Неужели этот засранец спас ее? Доминика лишь стиснула зубы от боли и медленно перевалилась на бок.

– Трубадур! Эй, ты как? – вскрикнула она, когда увидела, что он лежит неподалеку.

Тот поднял вверх большой палец и взглянул на нее.

– Что это было? Почему? Черт, тачка взорвалась! Боже! Неужели тебя хотели убить?! Доминика?! – закричал Адам и тут же соскочил на ноги.

Она тоже поднялась и подлетела к нему. Пришлось зажать ему рот, однако одна из рук совсем не поднималась, а болталась словно протез. Дом предположила, скорее всего это вывих из-за резкого удара об землю. К ним уже поспешил Брайан, а громила Генри пошел обыскивать территорию, чтобы понять, откуда сработало устройство запуска детонатора.

– Босс! Вы как? Ебанный в рот! Мы и знать не знали, что тачка заминирована. Вам нужно в больницу, сейчас позвоню ребятам, они подгонят другую машину.

– Нет, – тут же выхватила свободной рукой телефон Доминика. – Немедленно поезжайте в клуб.… Осмотрите там все, полагаю, что тот, кто хотел меня убить, сейчас наводит свои порядки везде, где дело касается меня, – строго проговорила рыжая.

– Босс, но как же вы? Что собираетесь делать?

– Выяснить, кто за всем этим стоит. И раз пошла такая пьянка, то значит, мне опасно передвигаться на своих машинах. Сейчас найду тачку и попрошу кого-нибудь подбросить меня до дома. А оттуда уже наберу тебе, понял?

Адам услышал разговор и сразу же сообразил, что к чему. Он не испугался взрыва, куда больше его напугало то, что могла пострадать Доминика. Как только прозвучали слова о поиске машины, то вызвался без раздумий.

– Сейчас возьмем в каршеринг машину, и я отвезу тебя, – проговорил музыкант.

– Ни в коем случае. Тебе нельзя лезть в это дело, – отрезала она.

– Нет уж, я уже влез, поэтому прошу, дай мне шанс проявить себя. Доминика, чтобы ты сейчас не сказала, я все равно сделаю все по-своему. Либо мы поедем вместе, либо ты не поедешь.

Брайан даже почувствовал себя третьим лишним. Подчиненный точно знал, что разговор в таком тоне грозит серьезными последствиями. Доминика никогда не позволяла кому-либо собой помыкать, а тут какой-то сопляк устроил сцену.

– Я сказала: не лезь. Мне повторить на китайском? – холодным тоном процедила она.

– Я уже оплатил машину, позволь отвезти тебя домой и я отстану.

– Босс, а это хорошая мысль… Если доверяете сопляку. Нет гарантии, что к вам сейчас не подошлют какого-нибудь киллера. Если не позволяете нам, то пусть он вас отвезет.

– Ты чего, к Гудвину за мозгами сходил? Шибко умный стал, – фыркнула она и откинула волосы.

А между тем на взрыв уже стали сбегаться зеваки, соответственно не за горами были и официальные структуры: скорая помощь, пожарные и полиция. Времени на споры совсем не оставалось, поэтому госпожа Веласкес сдалась и кивнула.

– Только до дома.

– Как скажешь, идем, тут в нескольких метрах стоит машина, – ответил Адам.

– Брайан, – она обернулась на своего подчиненного. – Если что-то будет не так, сразу позвони.

– Как скажете, босс, – утвердительно кивнул он.

Адам вцепился в ее руку. Она чувствовала, как от него исходила дрожь. Его буквально трясло, словно произошло землетрясение. Конечно, человек, который никогда не сталкивался с риском убийства, реагировал в соответствие с естественной реакцией – страх. Сама она когда-то давно заставила себя позабыть о существовании этого чувства. Теперь перед ней открывалась только одна доступная эмоция – безразличие. Когда тебя пытаются убить по несколько раз в месяц, то регуляционные механизмы ломаются. Только в первое время страшно до дрожи, что хочется забиться в безопасное место и никуда больше не выходить. Потом страх исчезает, возникают злость и непонимание. А когда и те отходят на задний план, то приходит осознание, что не нужно бояться.

Они прошли через квартал и свернули на парковку, где стояли различные автомобили. Она была уверена, что Адам знал, какую машину выбрать, поэтому не стал спрашивать заранее. Но к сожалению даже не могла предположить, каким будет его выбор.

– Фиат?! – возмущенно посмотрела на него Доминика. – Нет, ты серьезно? Я не поеду на этой развалюхе или тебя реально подослали убить меня?

– Других машин не было, да и эта довольно неплохая. По крайней мере, она не слишком бросается в глаза. Мне кажется, что сейчас это самое главное, нет?

Доминика брезгливо поморщилась, когда открыла дверь. Она уже давно не ездила на таких автомобилях, поэтому само собой существование подобного, ей казалось каким-то издевательством. Пришлось сесть в кресло и ощутить под собой твердую, неудобную спинку.

«М-да уж, роскошь и впрямь слишком расхлябывает, – фыркнула она и откинула голову на спинку.

– Куда едем? – тут же уточнил Адам и сел за руль.

Он держался в целом весьма неплохо для человека, которого едва не убили. Однако, это была лишь маска храбрости. Изнутри его продолжало колотить мелкой дрожью. К чему точно невозможно подготовиться – к покушению. Адам, конечно, знал, что судьба его спутницы окутана темной тайной, но не мог предположить, что все настолько опасно. Но сейчас, ему нужно было проявить свои мужские качества, а не впадать в панику, раз уж сама Доминика была столь спокойна.

Доминика назвала адрес и прикрыла глаза на секунду. Рука, которая ударилась об асфальт, горела от боли. Она попробовала согнуть ее, но ничего не получилось, словно теперь эта часть тела и не принадлежала ей вовсе. Конечно, в таком случае требовалось обратиться в больницу, но сейчас на это не было времени.

– Кажется, за нами хвост.

Это было ожидаемо, поэтому единственное, что смогла ответить она:

– Выезжай на встречку, немедленно!

Глава 10

Откуда было знать, что милое свидание закончится покушением на убийство, а потом еще придется скрываться от преследования? Хотя с ее-то «профессией» это было очевидно. Если у кого-то есть власть, то всегда найдется тот, кто захочет сместить эту власть. Удивительно было лишь то, что Доминика позволила себе расслабиться и поверить, будто может быть счастливой. Она словно забыла уроки прошлого, поддалась на очарование молодого парня, поэтому жестоко поплатилась за свою неосмотрительность.

Адам заметил, как только они тронулись с парковки, то за ними выдвинулось два черных автомобиля, которые само собой были быстрее, чем их простенький «Фиат». Тонированные стекла и особые номера – такое он мог себе представить только в кино. Ровным счетом, как и то, что произошло дальше.

– Выезжай на встречку, немедленно!

Музыкант даже не стал спорить. Он безукоризненно выполнил приказ, полностью полагаясь на командование этой рыжей бестии. В своем мире мафиозных разборок, она точно знала, как им правильно поступить, ему же нужно было просто делать и не задавать вопросов.

Адам вырулил на полосу для встречного движения, в то время как Доминика достала из сумочки пистолет. Она проверила обойму, чтобы не попасть в затруднительное положение. Он же умело объезжал машины, которые неслись на них, и могли в любой момент превратить их в пюре. Однако в этом случае выбор марки автомобиля вдруг оказался преимуществом. Небольшой фиат, легко лавировал между огромным потоком несущихся вперед автомобилей.

Музыкант же решил ко всему отнестись как к игре на своей любимой приставке. Кажется, когда-то в детстве он играл в такую игру, где надо управлять космолетом и уворачиваться, от летящих прямо на тебя астероидов и других кораблей. Его рука автоматически управляла коробкой передач, словно джойстиком, а другая поворачивала руль влево и вправо. Это казалось полным безумием, нестись на автостраде навстречу другим машинам, но иного выхода не было. Однако, несмотря на такой отчаянный поступок, преследователи отправились в погоню.

Доминика это предвидела и высунулась в окно, тут же открыв стрельбу по колесам. Первые патроны улетели в молоко, сложно прицелиться на такой скорости. Тогда в голову пришла идея сменить тактику. Она стала стрелять не в те машины, которые гнались за ними, а в другие, что ехали на встречу. Так было гораздо проще попасть. Прострелив колеса машине, что двигалась слева, ту стало заносить, и она врезалась в их преследователей. Им бы никак не удалось уйти от столкновения. Оставалось разобраться с другой.

– Веди машину ровно, – железным голосом приказала она.

В обойме еще имелись патроны, но тратить их в холостую было бы расточительно. Прицелилась, замерла и выстрелила, но не по колесам, а в лобовое стекло, которое на удивление оказалось не бронированным, поэтому разлетелось на кусочки, а преследователи врезались во впереди идущий автомобиль. Доминика выдохнула с облегчением.

– Съезжай с автострады, – снова дала четкие указания и откинулась на спинку кресла.

Левой рукой было не пошевелить. То ли вывих, то ли перелом, ей еще не удалось разобраться. Ресницы и брови опалило от взрывной волны, благо, что хотя бы волосы на голове остались целы. Эта погоня заметно увеличила адреналин внутри, от чего тут же затошнило. Впрочем, это было чувство, с которым Доминика привыкла жить всю жизнь. А вот бедный Адам вцепился в руль с неестественной силой. Он не полагал, что подобное может произойти с ним, но должен был держаться.

– Другие люди пострадали… – тихо проговорил он съезжая с моста.

– Зато мы остались целы. Нотации будешь читать, когда пройдешь через все то дерьмо, что прошла я. Доедем до дома и расход. Ты будешь свободен, можешь делать, что хочешь, дальше со мной тебе не по пути.

– Сам разберусь, что буду делать, – раздраженно ответил он.

– Оу, зубоскалить решил? Ладно, забей, ты реально молодец. Брайан, вот после подобной погони в первый раз, потом бился в истерике, – хихикнула она и накрыла своей рукой его руку. – На перекрестке поверни налево, поедем в объезд.

– Можно спросить тебя?

– Ну, попробуй.

– Почему ты сама не сядешь за руль? Ну, в том плане, что ты ведь лучше ориентируешься. Было бы проще, если бы повела машину сама.

– Я с тринадцати лет, перевязывала себе грудь, стриглась на лысо и убеждала всех в том, что меня зовут Ник и я четкий пацан. Я научилась банчить наркотой в переулках, в пятнадцать лет сколотила свою шайку таких же отпетых уродов, которыми командовала, а они подчинялись. Я умею перезаряжать оружие, стрелять по мишеням, занимаюсь боксом два раза в неделю, хожу в брюках, курю кубинские сигары, пью крепкий виски и не морщусь, разговариваю с уголовниками на равных. Могу я хоть в чем-то остаться хрупкой и беззащитной девочкой, которая не умеет водить эту гребанную машину? – казалось, что ей просто было необходимо снять напряжение, высказав все эти слова.

– Прости, я не хотел тебя обидеть. Просто спросил, – поспешил извиниться он.

– Забей, просто я давно не курила, вот и кидаюсь. В общем, нужно будет подогнать тачку к апартаментам за Флэтайрон Билдинг. Надеюсь, что сориентируешься, а мне надо позвонить, – она махнула рукой и достала телефон.

Адам не стал отвлекать и сконцентрировался на дороге. Его сердце продолжало бешено стучать в груди от пережитого ужаса. Он никогда не участвовал в подобных погонях, поэтому еще некоторое время не мог прийти в себя.

Доминика же лихорадочно названивала одному и тому же человеку, без ведома которого, мышь не проскочит. Однако Бренсон словно специально игнорировал все ее звонки. Пришлось даже набрать заместителю, мерзкому китайцу, который тоже не взял трубку. Все это было странно, в голове вертелось несколько вариантов подобного поведения.

Они подъехали к высотному зданию, где на последнем этаже, имела свой уютный уголок госпожа Веласкес. Она вышла из машины, и хотела было махнуть рукой на прощание своему спутнику, но Адам выскочил следом за ней.

– Тебя ведь надо будет куда-нибудь отвезти. Вдруг Брайан задержится, – пояснил он.

– Ха-ха, тебя даже перестрелка не заставила бросить все и идти менять мокрые штаны?

– Ну, это было довольно опасно, возможно до меня еще не дошел смысл происходящего, но оставлять тебя сейчас я точно не собираюсь. Я признался, ты мне нравишься, не думай, что сможет отвязаться от меня просто так, – с самым серьезным выражением лица заявил бедняга музыкант.

Она рассмеялась в ответ, так как еще никогда не видела его с таким видом, будто бы он собирался сам лично спасать их задницы от всех вражеских группировок. Доминика в здравом уме ни за что бы, не позволила пойти ему с собой. Но тратить время на спор было бессмысленно. Каждая минута имела свою ценность, к тому же он мог пригодиться при сборах, ведь левая рука висела как мертвая, а собирать все необходимое только правой неудобно.

Потрепанные, в перепачканной одежде, они выглядели, словно вылезли из окопа, однако благодаря тому, что администратор знала, кто снимает самые дорогие апартаменты, то вопросов не возникло. Они зашли в лифт, Доминика нажала кнопку вызова, попутно доставая пистолет. Адам с неодобрением посмотрел на черную пушку, которая выглядела довольно скромно, но все равно была оружием для убийства. Она поймала этот взгляд, но ничего не сказала.

– Держись позади, не факт, что дома не приготовили засаду.

– Ты серьезно будешь стрелять? – удивленно спросил он.

– Нет, так пукалку достала, чтобы ей потрясти, – фыркнула рыжая. – Давай без соплей. Пообещай, что будешь вести себя как взрослый мальчик.

– Но ведь… Ты ведь не собираешься никого убивать?

– Как пойдет. Конечно, лучше застать своих врагов живыми и потом разговорить. Но если они планируют избавиться от меня, то придется палить на поражение. Тсс-с, все достаточно вопросов. Умоляю тебя, если поперся со мной, то засунь свою руку в трусы, нащупай там яйца и будь стойким, – резко предупредила очередной моралистический вопрос Доминика.

Одной рукой сжимать пистолет было неудобно. Она знала, что в таком состоянии меткость будет снижена, но случае чего, парочку мишеней подбить можно. Лифт раскрыл свои двери на нужном этаже. Доминика приложила ключ-карту и раздался щелчок замка. Осторожно ступив в огромное открытое пространство, женщина огляделась вокруг. Все было на своих местах, никаких посторонних не обнаружено.

Выдохнула и поспешила в спальню, где находился сейф со всем необходимым. Адам же глядел вокруг на всю эту роскошь и поражался тому, как это возможно, чтобы одна девушка владела таким огромным пространством с супер дорогой мебелью, картинами и всеми этими навороченными штуками вроде огромной плазмы, кучей техники и прочими вещицами богатых людей. Это действительно была птица не его полета. Как он вообще мог притащить ее в свою раздолбанную репетиционную базу и положить спать на грязный матрас? Адам чувствовал стыд за то, что был таким жалким по сравнению с ней.

– Эй, чего встал, не тормози, – Доминика задела его плечом и зашла в спальню.

Она подошла к картине, где как полагалось, находился сейф. Скинула реплику шикарной картины Айвазовского на пол, ввела пароль и тут же побледнела, когда заглянула в сейф. Тот оказался пустым.

– Что за…

– Я сожгла все то, что находилось внутри, – раздался женский голос с идеальным английским. – А теперь, если не хочешь чтобы красавчик пострадал – опусти пушку.

Адам даже не заметил, как со спины к нему подкралась какая-то маленькая девчонка. Вздрогнул лишь тогда, когда дуло пистолета уткнулось в спину. Он не успел обернуться и посмотреть, кто стоит за его широкой спиной. Однако Доминика видела свою цель и тут же выругалась.

– Вот же пизда узкоглазая. Так и знала, что Су Лэй тот еще упырь. Он тебя подослал шпионить за мной?

Позади музыканта стояла домработница, милая и маленькая китаянка, которую тогда спасла Веласкес. Она криво усмехнулась и посмотрела на свою бывшую работодательницу.

– Почему же сразу он? Су Лэй тоже не знал. Он всего лишь разменная монета. Итак, медленно положи пистолет на пол и иди сюда. Мне нужно доставить тебя к своему боссу.

– И кто же он? На кого ты работаешь?

– Увидишь, когда я привезу тебя к нему. Ну же хватит болтать! Пушку на пол, иначе я пристрелю его!

Доминика пожала плечами и медленно стала опускаться вниз, чтобы положить пистолет. Однако еще до того, как повернуться лицом к этой наглой китайской роже, она успела скинуть на пол флакон духов. Опустившись на пол, положила пистолет, девушка за спиной Адама довольно кивнула и отпустила его. Но Дом схватила флакон и без права на ошибку запустила ей в голову дорогущие духи от Нины Ричи. Ловкость была ее вторым именем, флакон в виде яблока попал ровно в цель и поразил голову.

– Ах, ты дрянь! – завизжала домработница, получая удар в лоб.

Доминика уже снова вооружилась пистолетом и выстрелила, без всяких промедлений. Но из-за того, что ей было тяжело прицелиться одной рукой, то пуля прошла мимо. Тогда среагировал Адам, который не хотел лишних кровопролитий. Он схватил китаянку, резко повалил на пол, ловко выхватывая пушку из тонких пальцев. Доминика подскочила к ним и вырубила нахалку резким ударом вазы по голове.

– Черт… Можно было и не делать этого, – с сожалением сказал музыкант.

– Нельзя, эта сучка была настроена серьезно. Ладно, погнали, нам надо уходить, есть еще у меня одна нычка.

– Доминика… Постой, может быть, нам обратиться в полицию?

Она замерла в проеме дверей и как рассмеялась, но нашла в себе силы успокоиться и посмотреть на наивного мальчишку. Он ведь действительно не знал ничего из того, что касается криминального мира, а был таким чутким, нежным и непорочным.

– Доверься мне, копы куплены, поэтому уж куда и обращаться, то точно не к ним. Поехали, пока не пришли еще какие отморозки. Ох, только смени машину. Ей-богу, эта развалина убьет нас быстрее, чем наемники, – проворчала она и вышла в коридор.

Адам стоял, словно пораженный громом. Он извиняющим взглядом посмотрел на бедную домработницу, которую обезоружили столь болезненным образом, но все же поспешил за Веласкес. Она же держалась довольно спокойно, будто бы подобное происходило не впервые.

Ему пришлось быстро арендовать другую машину, в то время как Доминика пыталась дозвониться до своего босса, который все также игнорировал ее звонки. Это стало подозрительным, поэтому, когда сели в новую машину (о благо, это оказался мерседес), то набрала Брайана, чтобы выяснить всю необходимую информацию. Подчиненный взял трубку сразу после первого гудка.

– Обожди, – проговорила Дом, посмотрела на Адама и ввела новый адрес в навигаторе на его телефоне. – Брайан, что там в клубе? Что происходит? Эта мелкая шалава напала на меня.

– Босс вы не в курсе последних новостей, так? – шепотом спросил подчиненный.

– Если бы была в курсе, то не звонила такому идиоту. Что такое?

– Ну, это…типа я не имею права вам рассказывать.… Три семьи обвинили вас в предательстве и объявили охоту. Тут такое дело, прокурор сказал, что прикрыл лавочку в Тихуане по вашей просьбе, а еще Су Лэя нашли мертвым. Его люди подтвердили, что видели как женщина, подходящая под ваше описание выходила из номера отеля, где все произошло. Да, и фургон, теперь считается ваших рук дело. И раз так…

– То Ричард сам объявил меня вне закона, – тяжело выдохнула Доминика, когда до нее дошло осознание того в какой заднице находится. – Брайан, ты еще там?

– Я вышел, но вы же понимаете, что теперь мы с вами по разные стороны баррикад. Моя задача: схватить вас и доставить к главам, чтобы они решали, что делать. За вашу башку назначили высокую награду. Прикиньте, пятьдесят миллионов долларов, нормально, так да?

– Ага, нехило, но я думала, что хотя бы до сотки дотяну. Ладно, мне не привыкать быть элитной шлюхой. Брайан, слушай, дай мне сорок восемь часов. От этого не будет ни горячо, ни холодно, а я сама сдамся именно в твои руки, как улажу дела.

Бандит на том конце провода призадумался.

– Если меня поймают в пособничестве, то убьют, – признался он.

– А если я все улажу и вернусь, то тогда убью тебя сама. Я ведь я еще ни разу не давала обещаний, которые не могла выполнить. Да и к тому же, ты можешь отвезти их в тайный коттедж. Пока они будут искать меня там, я успею все сделать.

– Блять… Ладно, уговорили. Но пообещайте, что сдадитесь в мои руки, я ведь давно мечу на ваше место.

– Хорошо, договорились.

– И да, босс, не звоните мне больше, иначе наша сделка аннулируется.

– Само собой, – она положила трубку и прикусила губу до крови.

Последние события разворачивались слишком быстро, так что ей даже не хватало времени, чтобы сориентироваться, что, собственно говоря, произошло. Было ясно лишь одно: ее жестко сливают. Но кто? Свои? Ричард решил убрать неугодную работницу? Или за всем стоит кто-то из другой группировки. Вопросы множились, а проблемы не решались.

– Доминика! Доминика! – раздался голос, что вызволил из мыслительного плена.

Она встряхнула головой и перевела взгляд на Адама. Тот смотрел на нее с этим щенячьим выражением в глазах. Как оказалось, пока Дом была погружена в свои размышления и покусывала пальцы, то благоверный успел привезти их к названному месту.

Не доезжая до старых корабельных доков, они свернули на склад, расположенный перед портом. Это было захолустное и не слишком популярное место. Обычно здесь снимали гаражи те, кто потерял в жизни все, что возможно. Асоциальные личности шоркались по углам, вкалывая всякую дрянь себе в вены, другие же жили в квадратных стенах без окон с одним входом. А третьи, арендовали себе гараж, чтобы скрыть все свои тайны. Легко уместить жизнь человека в несколько коробок и засунуть в темное, злачное место, там, где никто не будет искать.

– До самого конца, остановись у предпоследнего гаража.

Он не стал спорить, сегодняшний вечер показал, что лучше выполнять все приказы беспрекословно. Они проехали до гаража, где Адам припарковал машину и вышел на улицу. Доминика следом за ним. Она подошла к дверям и наклонилась, выкапывая руками из земли ключ. Про это место не знал никто из организации, оно прекрасно скрывало чужие секреты. Вскрыв замок, женщина зашла внутрь и хлопнула по выключателю, пытаясь включить свет, но лампочка предательски перегорела.

– Подсвети фонариком.

Адам достал смартфон и включил вспышку. Они оказались в гараже, где всюду лежали какие-то коробки. Доминика легко ориентировалась в пространстве, поэтому тут же выдвинула одну коробку, за ней другую, пока не дошла до сейфа, что находился за ними. Она ввела код и крепкая дверь отворилась. Там находился небольшой «провиант», как раз на тот случай, если потребуется бежать из города. Оружие, деньги, особая аптечка и ключ от тайной квартиры, про которую никто не знал.

Пока Дом копошилась в своих вещах, Адам все больше поражался масштабам того криминального беспредела, в который затащила его возлюбленная. Все эти пистолеты, какие-то странные ампулы и таблетки, а вишенкой на торте стала сумка набитая деньгами. Он видел такое лишь в кино и никогда бы не подумал столкнуться с этим лично. Именно в тот момент, когда осознание серьезности происходящего застигло творца врасплох, то она поднялась с пола и потрепала его по плечу.

– Идем, – шепнула Доминика, возвращая в реальность.

Они вернулись в машину, где девушка бросила сумку на заднее сиденье, перед этим достав оттуда ампулу и шприц. Дом умело набрала лекарство одной рукой и посмотрела на шокированного Адама.

– Что это такое? Наркотики? Неужели ты собираешься вколоть это себе? Постой…

– Тссс… Лучше помоги. Одной рукой мне неудобно, вот возьми жгут, повяжи его и вколи в вену.

– Я не буду этого делать. Все, достаточно с меня этого дерьма! Я был готов помогать тебе, но сейчас, когда в ход пошли наркотики.… Прости, я не могу позволить тебе себя травить.

– Ох, ну почему с тобой так сложно? – она закатила глаза. – Расслабься, это никакие не наркотики. Это всего лишь кофеин. Мне предстоит долгая ночь, поэтому чтобы не вырубиться в самый неподходящий момент, нужен допинг.

Адам посмотрел на шприц и испуганно прикрыл глаза. Он боялся всех этих медицинских штуковин даже больше, нежели взрывов и оружия. За эту ночь, пожалуй, единственное, что могло его действительно напугать, это то, что собиралась сделать сейчас Веласкес. Музыкант поджал губы и отвел взгляд, стараясь не смотреть на шприц. Доминика усмехнулась, когда увидела это испуганное выражение лица.

– Расслабься, ставить укол это совсем не страшно.

– Зачем тебе это? Напротив, нужно выспаться для того, чтобы завтра утром подумать обо всем на свежую голову, – решил вступить с ней в спор Адам.

– Завтра утром меня объявят в федеральный розыск. Они подключат ФБР, полицию и другие криминальные группировки. Поэтому если я сейчас позволю себе хоть немного вздремнуть, то завтра для меня попросту не наступит, – серьезно проговорила она.

Нахмуренные брови мгновенно выдали то о чем размышлял Адам. Он не одобрял никаких радикальных мер, поэтому все равно считал, что сон – лучшее лекарство. Ему пришлось выкинуть шприц в окно, чтобы исключить тот вариант, где девушка колит себе что-либо. Доминика посмотрела на него с вызовом. Ей не понравилось то, что уже дважды этот сопляк поступал, так как ему вздумается.

– Совсем охренел? Не хочешь мне помогать – не надо. Я же сказала, справлюсь сама. Поэтому просто подкинь меня до еще одного местечка и проваливай.

– Единственное место, куда я могу отвезти тебя – к себе домой, чтобы ты могла выспаться, – твердым голосом произнес он.

Доминика тоже сменила свое привычное выражение лица, взглянув на этого упрямца с огоньком в глазах. У нее не было ни сил, ни желания спорить, тем более кто он такой, чтобы она вот так распиналась перед ним? Всего лишь какой-то музыкантишка, что возомнил себя невесть кем.

– Знаешь, что? Пошел-ка ты на хрен. У тебя еще молоко на губах не обсохло, чтобы раздавать мне приказы, усек? – фыркнула она и потянулась рукой к двери.

Адам перехватил ее и заблокировал дверь. Доминика обернулась и хотела было вмазать ему здоровой рукой, однако он прижал чужую руку к своей груди, не давая особо раздолья. Доминика дернулась, и едва не треснула головой по его носу. Между ними завязалась какая-то возня, в ходе которой, Адам максимально сдвинул сиденье назад и пересадил женскую фигуру к себе на колени. Она снова начала сопротивляться этому, пока вдруг не поняла, что в данный момент отчаянно нуждается именно в такой близости.

Он поднял на нее взгляд. Их глаза встретились. Янтарные глаза пронизывали серебристые. Заворожено, будто бы его вновь околдовали, Адам глядел на нее и боялся даже дышать. Доминика ощутила эти крепкие прикосновения к своей талии, которые удерживали ее на месте. Соблазн поддаться сладкому греху был столь велик, можно ли отказать себе в этом?

– Расстегни штаны, – отчетливо проговорила она.

– Стоп… что?! – удивленно воскликнул он.

Доминика дотянулась рукой до сумки на заднем сиденье и выудила оттуда пистолет. Несколько щелчков, она сняла его с предохранителя, направляя дуло пистолета в лицо своему благоверному. Глядя на него с ледяной сталью во взгляде, ей пришлось снова повторить свое требование.

– Штаны расстегни. Я устала бегать за тем, что мне полагается. Не хочешь по-хорошему, будет, по-моему. Я хочу тебя. Поэтому раз не даешь мне взбодриться кофеином, то будь добр взять на себя ответственность.

Адам вдруг звонко рассмеялся, ничуть не испугавшись пистолета, которым ему тыкали в лицо. Он перехватил ствол и упер себе в лоб, все с тем же озорным огоньком глядя прямиком на нее.

– Вот как? А если откажу, что сделаешь? Выстрелишь в меня?

– Разве ты еще не понял, глупенький, кто перед тобой? Я – Доминика Веласкес, директор клуба «пошлость», руководитель пиар отдела группы объединенных компаний «СДВ», конченная сука, мразь и шлюха, глава преступной группировки центрального района Нью-Йорка. Поэтому ответь себе сам, выстрелю ли я в тебя, – Доминика призналась в том, кем является на самом деле.

Но Адаму было на это плевать, этой ночью он уже увидел ее настоящую и не готов отказываться от своей мечты быть рядом с ней. Если раньше друзья шептали ему: связываться с ней довольно опасное дело, но он старался отрицать действительность. Однако теперь эта самая действительность огрела его по голове, от чего женщина, что восседала сверху, стала казаться только сексуальнее. Кэмбелл потянулся к ее губам, отдалив пистолет в сторону. Доминика не посмела отстраниться, позволяя поцеловать себя.

Как только их губы соприкоснулись, то все вокруг словно перестало существовать. Только эти слияния двух языков были реальностью. Жадность граничила с животными порывами. Она пыталась впихнуть свой язык до самого глубокого места в чужом рту, словно какой-то паразит. Требовательно и властно, терзала чужие губы, ведь именно такой была женщина, которую он позволил возжелать.

Доминика не стала больше говорить о том, чтобы он расстегнул ширинку, а сделала все сама, даже не отвлекаясь от их страстного поцелуя. Адам не успел оглянуться, как ее рука уже скользнула в трусы и прикоснулась к самому интимному месту. Он прослыл бы полным обманщиком, если сказал, что ему все это не нравится. Касания ладони, скользящие и легкие, верх и вниз, вызывали внутри такое дикое возбуждение, что усиливалось с каждой секундой. Им будто бы в один и тот же миг сорвало крышу. Быть может, всему виной адреналин, а может они просто свихнулись в объятиях друг друга.

Она задрала платье и стянула с себя белье, тем временем музыкант тоже не терял времени и приспустил штаны. Атмосфера совсем не располагала к тому, чтобы заниматься любовью, однако между ними любви и не было. Они лишь хотели снять скопившееся напряжение, а для этого был лишь один действенный способ. Он приподнял ее бедра, а

она же обхватила рукой член, направляя его. То, что должно было произойти еще тогда в чертовом ночном клубе, удивительно растянулось на такое длительное время. И вот миг настал.

Доминика резко насадилась на него сверху, позволяя войти в мокрую, горячую полость. Она изогнулась от этого чувства наполненности в самом прямом смысле. Его размер был довольно немаленьким, потому все ощущалось остро. Дом прикрыла глаза и вцепилась зубами в его плечо. Адам поморщился, так как не ожидал этого болезненного укуса. Стоило ему войти, как тут же захотелось большего, но он терпеливо ждал, пока его партнерша не привыкнет. Его руки ласково и осторожно поглаживали женское тело, когда та сидела на нем сверху и не решалась пошевелиться. Из-за того, что секса не было уже давно, то все ощущалось иначе, непривычно и болезненно. Но все же, Доминика не являлась невинной девицей, потому быстро освоилась.

Ее бедра пришли в движение, постепенно и плавно, она приподнялась, опустилась, повторяя это действие раз за разом, задавая темп. Адам легко подхватил и стал двигаться навстречу, стараясь не разочаровать свою пылкую любовницу. Это было феерично и вызывало удары током по всему телу, другое описание просто не приходило в его светлую голову. Музыкант и раньше занимался сексом, но до сего момента, даже не знал, что это все может приносить такое удовольствие.

Оседлавшая его сверху наездница, буквально засасывала в себя, остановиться просто невозможно. Пошлые шлепки и стоны стали наполнять арендованную машину, которая начала качаться, стоило только им ускориться. Адам сжал ее талию, вдавливая свои пальцы в кожу с непреодолимой силой, будто бы желая притормозить ее. Доминика только лишь издала дурманящий стон и снова продолжила двигать тазом как на родео. Ее голова ударялась об потолок машины, одна нога упиралась в ручку переключения передач, а другая в дверь. Заниматься сексом в машине всегда было дело неблагодарным, но если страсть охватила их именно здесь и сейчас, то нельзя было упускать эту возможность.

– Опусти сиденье, – шепнула она ему на ухо, обсасывая мочку, оставляя свои слюни.

Адам едва смог дотянуться до кнопки, чтобы опустить кресло, но стоило ему это сделать, как его великолепная партнерша открылась с другого ракурса. Он опустился вниз и мог лицезреть ее в самом своем соку. Доминика неустанно двигала своими бедрами, сжимая его член внутри, заставляя парня стонать от удовольствия. Она выглядела как самка богомола, что дорвалась до спаривания со своим партнером. Казалось, что стоит ей закончить, то тут же распахнет свою пасть и откусит ему голову. Но если такова цена за эту невероятную близость, то так тому и быть. Адам готов был принять все, любое наказание, только лишь бы снова испытать все это.

– Только не останавливайся, – простонал он.

– И не собиралась, – хмыкнула она.

Резвый и четкий ритм, бедра все вздымались вверх и опускались вниз. Рыжая уже бросилась во все тяжкие, потому не собиралась оставлять себя без оргазма. Продолжая насаживаться сверху, она уже предвкушала то, как по телу разольется приятное тепло. Адам же держался изо всех сил, ведь уже был на пределе. Эта девушка словно змей искуситель знала обо всех его тайных желаниях и продуцировала их в реальности. Он никогда в жизни не переживал чего-то подобного. Стало казаться, что это предсмертный бред из-за того, что его размазало от взрыва. Но хлесткая пощечина дала прийти в себя. Доминика увидела, что партнер отвлекся от ее драгоценной персоны, потому решила взбодрить.

– На меня… Смотри только на меня, – приказала она.

Он не стал возмущаться или противиться, а уставился на женщину этим пронизывающим взглядом. Адам схватил ее за бедра и вдруг овладел, как будто в него вселился бес. Он сам начал вбиваться внутрь, так что ей приходилось лихо подпрыгивать, едва удерживаясь сверху. Больная рука как плеть болталась из стороны в сторону, ударяясь обо все, что только можно, но из-за всей этой дикой страсти, боль притупилась и совсем не ощущалась.

– Ах… Да, да… Черт возьми… продолжай, – прохрипела она.

Адам потянулся к ней и вцепился руками в волосы, пододвигая голову к себе. Его губы мёртвой хваткой вцепились в светлую шею. Он продолжил двигаться стремительно, вдалбливаясь так, будто бы желал пронзить насквозь. От этих скачек сердце закололо так, что пора было вызывать кардиолога. Доминика застонала, срывая свой нежный голосок до хрипа. Этот салага вдруг стал таким непокорным и диким. Она не могла сдерживаться и вцепилась когтями ему в плечи, продолжая раскачиваться на нем сверху.

– Адам…. Адам… Адам… – умоляюще прошептала она, прежде чем откинуть голову назад.

Все ее тело застонало, а внутренности обдало теплом. Она кончила чуть раньше, а практически сразу за ней. Доминика устало уронила голову ему на плечо и тяжело задышала в ухо. Это был великолепный секс, который позволил снять напряжение – именно то, чего так не хватало. И после всего произошедшего сознание вдруг стало уплывать куда-то вдаль. То ли от стресса, то ли от усталости, но Доминика почувствовала, как глаза закрываются и разлепить их ей уже не под силу.

Может быть, завтра ее поймают, убьют, всадят пулю в лоб или посадят в тюрьму. А может быть, завтра никогда не наступит. Но все это уже не важно. Только тепло, только любовь, только их сросшиеся друг с другом, перепачканные и потные тела. Это имело смысл. Остальное – временные трудности. Конечно, секс мог быть и слишком переоценен, ведь он не решал проблемы. Но пережитые чувства, словно открыли второе дыхание. А это значит, что можно еще немного потрепыхаться, чтобы отвоевать свое местечко под солнцем.

Глава 11

ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК. ТОЛК.

«Если уже здесь на Земле так невыносимо, что же тогда происходит в аду?»

ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК. ЧАВК.

«Это ведь просто люди? Откуда в них столько насилия и жестокости? Почему они делают это со мной? Зачем? Я ведь тоже человек. Почему они смотрят на меня так? Глаза закрываются, я больше не могу».

– Эй! Она кажется, сдохла. Я не собираюсь трахать мертвую шлюху! Ну-ка приди в себя!

ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП!

«Если я не открою глаза, то они выкинут меня. Закопают, где-нибудь в темном лесу, так что мое тело никто не найдет. Может быть, это лучше, чем жить в этом кошмаре? Я не смогу.… Не справлюсь. Я всего лишь девушка, у меня нет сил противостоять этим уродам.… Меня похитили, привезли в другую страну, а теперь используют как секс-куклу. Пусть лучше они убьют меня…. Да-да, лучше умереть. От них не сбежать, лучше сдаться. Может, если я не буду шевелиться, то они оставят меня в покое?»

– Вставай! – снова удар по лицу, а за ним еще один и еще.

Тело уже и не чувствовало всей этой боли. Оно будто бы оцепенело, попросту превратилось в красивую мраморную статую. Если еще несколько часов назад все горело огнем, то теперь она превратилась в один большой сгусток агонии, которая перестала быть ощутима. Может быть, именно это и чувствуют люди, стоящие на грани смерти? Абсолютную пустоту. Не было ни кадров прошлой жизни, ни света в конце туннеля, а просто одна сплошная темнота.

ХРЯСЬ!

И тут когда удары перестали приносить хоть какую-то пользу, то обидчики пошли намного дальше, чтобы привести в чувство бесполезную игрушку. В этот момент невыносимая боль заставила закричать неистовым воплем. Слезы потекли по лицу от невообразимого ощущения, позволившего почувствовать себя живой, но лучше бы она этого не чувствовала. Распахнув глаза ее, встретило все тоже прокуренное злачное место, где таких непокорных дрессировали, чтобы были идеальными секс-куклами. Она прикусила губы, раздирая уже имеющиеся раны до крови. Подавить эту боль, заставить себя заткнуться и смотреть на всех этих людей…нет нелюдей, взглядом полного омерзения.

Ее похитили, продали и заставили делать то, что унижает всякое человеческое достоинство. Насиловали, кололи наркотики, избивали, морили голодом и делали все то, что невозможно представить в цивилизованном мире, но таковыми были обстоятельства.

– Эй, придурок! Ты сломал ей руку! Если босс узнает, то прикончит нас. Сказали же, только наказать, а не испортить.

– Да какая нахер разница? Она чуть не откусила член нашему боссу. Серьезно думаешь, что ему не все равно, как именно я воспитаю в ней покорность?

Они смотрели на нее, обнаженную и униженную, сверху вниз, относились как к неодушевленному предмету, который можно просто выбросить, если вдруг испортится. Этот взгляд полный презрения, мужчин, точнее так они хотели себя называть. Мучители и уроды, которым было плевать на человеческую жизнь. Выродки считали себя выше и были божеством, от которого зависело, выживет ли тот, кто находился ниже.

Она чувствовала, как боль пронзает руку, как слезы накатывают от этой жуткой несправедливости, обида от того, что тебя даже за человека не считают, расползалась как змеи в брачный период, хотелось кричать во весь голос. Это сущий кошмар, а выхода не было. В адской агонии, где ты всего лишь вещь, есть только два варианта: подчиниться или сдаться. Второй означал смерть, ведь сопротивляться здесь было невозможно. Но что же тогда требуется, чтобы выжить? Принять то, что происходит.

В тот момент, в ней что-то умерло, какая-то часть человеческой морали. Она просто решила, что в таком темном и мрачном мире для подобных чувств нет существования. И чтобы продолжить просто жить, ей надо навсегда расстаться с мечтами о счастливом будущем и добровольно погрузиться во мрак. С этого дня она больше не плакала, не сопротивлялась, а только лишь накапливала в себе отвращение к омерзительно прогнившему миру, где и сама стала таким же монстром, как и те, что насиловали и издевались над ней.

Этот образ напоминал массу, состоящую из полной тьмы. Это эссенция облепила тело и пыталась проникнуть прямо под кожу, забиваясь в рот и нос. От густой и темной слизи становилось тяжело дышать. Все померкло вокруг и казалось, что осталась только пустота. Вот так, в этой мгле, где нет ничего хорошего, ей самое место.

Вдруг, какая-то красивая мелодия раздалась из ниоткуда. Она звучала столь прекрасно и необычно. Начавшаяся с отчаянного крика музыка превратилась в пение ангелов на небесах. Такая лиричная, глубокая, словно освещающая самые темные уголки чужой души, она играла так легко. Но затем снова набрала свои обороты и заиграла отрывисто и грубо, стала громче и насыщеннее. Будто бы кто-то со всей силы ударил пальцами по клавишам, так чтобы те разлетелись, и от них отскочил только звук. Словно человек находился на грани срыва, но вмиг мог найти успокоение. После пика глубины и резкости, вновь нежная мелодия, закружила в воздухе.

И она почувствовала, как сквозь тьму прорывается свет. Такое теплый, как будто тебе накинули на плечи плед, что должен укрывать от всех холодов, встречающихся на пути. Все плохое словно отошло куда-то вдаль. Память напрочь лишила себя тех воспоминаний о другой жизни. Чувство наполненности источником вечного счастья победило тьму вокруг….

Доминика резко открыла свои глаза и перекатилась с кровати, падая на пол. Она вырвала свободной рукой иглу, что вливала лекарство в вену. Ее взгляд одновременно растерянный и яростный, скользнул по пространству. Это точно была чья-то спальня, в которой ей еще не приходилось просыпаться. После ужасных воспоминаний, явившихся в виде сновидения, ей сложно было прийти в трезвый рассудок. Голова гудела, на левой руке красовалась повязка, благодаря которой та была плотно зафиксирована в неподвижном положении.

Тут двери в комнату распахнулись, но прежде чем кто-либо успел зайти внутрь, то Доминика схватила со стола пакет с физраствором и легко кинула в сторону непрошенных гостей, собираясь выиграть для себя немного времени, если придется срочно бежать.

– Ауч! – вскрикнула девушка, которой в лицо прилетела водяная бомба. – Что ты такое творишь? Прекрати, – фыркнула она.

Доминика отскочила к самому углу и попыталась найти еще какой-нибудь способ защититься, однако незнакомка не проявляла себя агрессивно. Она зашла с подносом в руках, где находился завтрак и свежий кофе. Девушка помахала своей гостье рукой.

– Эй-эй, я подруга Адама – Джейн, поэтому успокойся, – пояснила она.

– Где он? – хриплым голосом спросила гостья.

Но этот вопрос оказался лишним, так как Адам ворвался в комнату тут же, как услышал возню. Он бросил пианино, на котором играл, именно эти звуки донеслись сквозь сон до разума возлюбленной. Как всегда, невероятно красивый, молодой и уверенный в себе, он влетел в спальню стремительно.

– Доминика… Ты проснулась.

Он подошел к ней ближе, а она едва не заехала ему рукой по лицу. Джейн хихикнула, когда увидела их трогательное воссоединение. Она поставила еду на столик и по-тихому свалила, чтобы не стать свидетельницей чего-то лишнего. Адам ловко перехватил женское запястье и потянул ее на себя, заключив в свои объятия.

– Какого хера ты творишь? Почему я здесь? Что произошло?

– Успокойся, все в порядке. Ты ничего не помнишь? Как ты себя чувствуешь? Может быть, головой ударилась?

– Шутишь что ли? Совсем страх попутал? А ну-ка живо отвечай на вопросы, – рявкнула она и тяжело вздохнула.

– Ты вчера потеряла сознание. И как я понял, то в больницу ехать нельзя, поэтому привез тебя к своим друзьям. Саймон работает медбратом. Ну, он провел осмотр. У тебя выпал плечевой сустав, из-за этого развился болевой синдром. По сути, ты упала в обморок от боли и изнеможения. Он вставил его обратно, вколол обезболивающее и миорелаксанты, так что сейчас все в порядке. Правда, рука должна находиться в покое, – быстро пояснил музыкант.

Доминика напряглась. Мало того, что она потеряла бдительность и позволила себе упасть в обморок, но теперь и время оказалось потрачено впустую. Брайан дал ей всего сорок восемь часов для решения всех проблем, но десять из них благополучно просраны. Это выводило на эмоции.

«Если бы только этот говнюк вколол мне вчера кофеин, то все бы было нормально».

Адам же вызволил ее из своих рук и усадил на кровать, протягивая свежий круассан и чашку с кофе.

– Вот, сядь и поешь, – с нажимом произнес он.

– У меня нет времени на все эти глупости. Давай-ка сюда какую-нибудь одежду и пойду.

– Нет-нет, куда ты собралась? Тебе нужно отдохнуть. Серьезно, а если ты опять грохнешься в обморок?

Она изогнула одну бровь, глядя на него так, словно собиралась убить взглядом. Он снова заладил свою шарманку, от чего уже начинала раскалываться голова.

– Послушай, Адам, я тебе очень благодарна за помощь и все такое, но сейчас оставаться со мной – самоубийство. Любой, кто протянет мне руку помощи – потенциальный мертвец. Мафия предателей не прощает, а я для них как раз таки он и есть.

Но он оставался непоколебим в своем намерении помогать ей до самого конца. Парень подошел ближе и присел у кровати, глядя на Доминику умоляющим взглядом, озорного щенка. Подчиняться этой прихоти он не хотел, но с другой стороны, спорить с ней было тяжелым испытанием.

– Я что, блядь, похожа на твою мамочку или что за нахер здесь творится? Я не собираюсь читать нотации. Нет, значит, нет. Л – логика, включи свою голову и отстань, пока не поздно. Хватит уже! Отвали от меня!

Он нахмурил брови и хотел сам выдать нотацию о том, что никуда сваливать не собирается. А если она продолжит вести себя подобным образом, то ему придется запереть ее здесь под замком. Но тут дверь комнаты снова распахнулась, и в нее влетела разом счастливая троица друзей. Темнокожий и неприветливый парень в синей футболке, худющий, но высокий темноволосый парнишка, и та самая девушка, что принесла завтрак. Они стояли под дверью и подслушивали разговор их несменяемого лидера и странной женщины, которую он приволок глубокой ночью. Но когда обстановка начала накаляться, то решили выдать себя.

– Ну, что шпана, многое удалось услышать? Кстати, кто переодевал меня? Я тут присмотрелась, милая пижамка. Сиськи рассмотрели? Зачетные, да? – хмыкнула Доминика.

– Нет! Я ничего не видел! Адам тебя переодевал! – выпалил щуплый Коннор. – Я бы никогда… Я только помог Саймону вправить вам руку.… Кстати как вы? Это очень болезненная процедура…

– Благодарю, мне уже гораздо лучше, – она даже попробовала пошевелить больным плечом, что, впрочем, даже удалось осуществить без лишней боли. – Кстати, меня зовут Доминика, рада познакомиться.

– Мы знаем кто вы такая, госпожа Веласкес, – совсем недружелюбно ответил темнокожий парень и скрестил руки на груди. – Я – Саймон, это Коннор и Джейн. Мы лучшие друзья Адама, а также играем вместе с ним в группе.

– Воу-воу-воу, а чего с такой кислой рожей? Я вам, что денег задолжала или ты как курочка наседка печешься о маленьком Адамусике?

Саймон нахмурился и подошел к ней ближе, упирая руки в бока. Он готов был вступить в конфронтацию с этой темной особой, которая не только похитила сердце его лучшего друга, но еще и как выяснилось, была потенциальной угрозой.

– Я все слышал. Оставаться с тобой опасно для жизни, поэтому не надо втягивать в свои разборки ни в чем неповинных людей. Я знаю такой тип людей. Думаете, что весь мир должен решать только ваши проблемы. Вы появляетесь в жизни других, чтобы их ломать и портить. Такие люди, могут быть только потреблядями. Стоит вам только увидеть того, кто поведется на очаровательную мордашку, как тут же заманиваете в свои сети. Вы – самое большое зло, которое можно себе вообразить. Вам не место рядом с такими добрыми и честными людьми как Адам. Что будет дальше? Он поможет тебе, а ты его кинешь? Такие, как ты не способны на сострадание и сопереживание. Тебе нужен не Адам, а всего лишь человеческий ресурс. И ладно, если ты просто его кинешь, а если его убьют, пока ты играешь в мафию? Что скажешь?

– Саймон! – рявкнул Адам, не позволяя даже своему другу, нападать на ту, кто была для него всем миром. – Я сам ввязался во все это, и не отступлюсь, пока не помогу Доминике разобраться со всеми проблемами.

– Ух, как всегда грозный пупсик, – усмехнулась она и поднялась с кровати.

Доминика преодолела расстояние и подошла к Саймону, не отрывая от него взгляда своих серых глаз. Он смотрел на нее с неприязнью, даже не пытаясь скрыть, своего отношения. Все лежало на поверхности, банально до ужаса. Многие другие люди смотрели на нее именно этим взглядом, но так гораздо лучше. В ненависти всегда больше правды, чем в замаскированной влюбленности или преданности.

– Пффф…. Именно об этом я всегда и говорю ему. Меня не нужно спасать и защищать, я не принцесса из Марио, поэтому справлюсь без вашей помощи. Слышь, мистер дерзость, донеси эту мысль, своему милому Адамусику, чтобы усек, и не приближался ко мне. Я черная дыра, которая поглощает такие сияющие звездочки, – она смахнула с его плеча пыль и, толкнув, прошла в коридор. – Эй, мне нужно переодеться. Джейн, помоги мне.

Джейн понравился этот выпад. Она одобряюще кивнула, глядя на слишком озабоченного этими словами Саймона. Однако тут же выскочила вслед за Доминикой, чтобы дать ей свою одежду.

Когда девушки покинули комнату, то друзья остались одни. Адам встряхнул головой и тоже хотел выйти, чтобы догнать Доминику, но Саймон остановил его.

– Постой, даже после всего этого, ты хочешь пойти с ней? Зачем тебе это? А если с тобой что-нибудь случится? Послушай, ты музыкант, а не какой-нибудь там отброс. Тебе не нужно впечатлять ее ценой своей жизни.

– А теперь послушай ты…. Если хочешь, чтобы мы остались друзьями, то никогда больше не смей говорить о Доминике в подобном тоне. Я не знаю, кого видишь ты, но она для меня реально та самая девушка, ради которой не жалко отдать жизнь. Поэтому я готов на все. И если меня вдруг убьют, то напишите эпитафий: он был слишком крут для этого мира, – усмехнулся парень и взъерошил свои волосы.

Саймон склонил голову и задумался над тем, что сказал его друг. Он не мог смириться с таким положением дел, где Адама будет использовать в своих придворных играх, какая-то там мадмуазель, которую они толком и не знали. Но их несменяемый лидер, был слишком впечатлительным и влюбчивым малым, поэтому разве можно его винить в том, что тот не устоял перед женской красотой? Он был не первым и не последним, кто готов был сложить к ногам музы-вдохновительницы целый мир. Все творческие личности имели подобное в своей биографии, и к сожалению, Кэмпбелл не оказался исключением.

– Прости, я не должен был этого говорить, но просто дело-дрянь. Что я должен думать, после твоего рассказа?

– Ты должен не сомневаться в моем выборе, Саймон. Даже мать, не стала критиковать меня, поэтому не тебе, делать это. Просто, поддержи и все.

– Если не будет тебя, то группа распадется. Мы без тебя ничто. Но и ты все еще не раскрыл весь свой потенциал, поэтому вот так подохнуть из-за какой-то юбки, будет мега тупо. Ты талант, неогранённый алмаз, тебе нельзя кануть в бездне безызвестности.

Адам фыркнул и прислонился к стене, помотав головой.

– Скажешь тоже, какой еще талант? Так всего лишь какой-то там второсортный музыкантишка, – он сжал зубы от разочарования в собственной персоне.

– Да нет же! Помнишь, у нас завтра будет концерт в клубе. Мне шепнули, что там будет один музыкальный блоггер, если мы сыграем отлично, то он запишет видео, и мы станем мега звездами. Все как мы мечтали, Адам, все это уже вот-вот должно случиться, понимаешь? Нужно просто, еще немного приложить усилий, сделать последний рывок! – его собственными словами решил поддержать его Саймон.

– Черт, я забыл о завтрашнем концерте… Ладно, я приеду завтра, прямо к началу, ок?

– Подожди, что значит приедешь завтра? А как же репетиция и все такое прочее?

Адам вздохнул и направился к выходу из комнаты, решив оставить своего друга без ответа. Ему не хватило духа признаться, прежде всего, он должен оставаться рядом с Доминикой, пока есть риски, что ее могут убить. Конечно, бедняга музыкант, совсем не знал, чем именно может помочь грозной бандитке, которая держала в страхе не один район. Однако решил, что хотя бы поработает ее личным водителем для начала.

– Мы чекаемся пол-одиннадцатого, а сам концерт будет в одиннадцать, поэтому прошу тебя, расставь приоритеты правильно, – вдогонку крикнул ему Саймон, но не знал, услышал ли его их главный исполнитель.

Парень выскочил в коридор как раз вовремя, ведь Доминика уже переоделась и пыталась незаметно покинуть уютное местечко, где ей удалось немного перевести дух. Он поймал ее за рукав и заглянул в глаза, с немым вопросом.

– Ну, что опять? – фыркнула она.

Она переоделась в спортивный черный костюм, под которым скрывалась цветастая футболка с каким-то аниме персонажем. Волосы пришлось убрать под кепку, чтобы хоть как-то сбить со следа тех, кто вел на нее охоту. Вся эта одежда смотрелась чужеродно на привыкшей к роскоши женщине. Обычно, Доминика носила стильные брючные костюмы, и лишь порой могла показаться в женственном платье, если того требовал случай. Но вот нацепить на себя молодежную одежду, смотрелось довольно забавно, поэтому Адам не мог отлепить от нее взгляд. Но, даже несмотря на то, что этот костюм болтался на ней как мешок из-под картошки, она все равно выглядела роскошно в его глазах.

– Хотела свинтить от меня, пока я болтал с Саймоном? А вот обломись, я с тобой, – уверенно заявил он, сжимая в своих пальцах ее здоровую руку.

– Я уже поняла, что от тебя можно избавиться только цианидом. Ладно, пацан сказал – пацан сделал, не так ли? Идем, мне нужна тачка, хорошая музыка и поехали, наведаемся в одно интересное местечко, – ухмыльнулась она таким оскалом, который не предвещал ничего хорошего.

Он почувствовал, как по коже пробежал холодок от этого, ведь вчерашние приключения все же оставили след на нервной системе. Поэтому теперь, когда эта рыжеволосая бестия так уверенно, заявляла о том, что у нее есть какой-то план, то это вызывало сомнения. Адам улыбнулся и уткнулся ей в плечо.

– Послушай, если как вчера…

– Оу, не ссы, все будет даже круче чем вчера. Где моя пушка? Сегодня же пятница, не так ли? Есть только одно место, где мне будут рады.

– И что же это за место?

– Райский сад….

Адам никогда раньше не слышал этого названия, поэтому нахмурился, в попытках сообразить шутит ли она или говорит серьезно. Однако на лице Доминики отразилось однозначное выражение лица, что это никакие не шутки. Она прекрасно знала, что это за место, и по своей воле, никогда не вернулась вновь в тот самый жуткий кошмар, из которого когда-то удалось вырваться. Сейчас не было выбора, потому что кто и мог ответить на все интересующие вопросы, однозначно должен был появиться там.

– Окей, я понял. Тогда назови адрес, я тебя отвезу.

Она кивнула и крикнула слова прощания его друзьям, что помогли в минуты нужды. Конечно, всегда была вероятность, что их доброта обернется им боком, но благо, вряд ли кто-то знал, что какие-то музыканты решили спасти маму-мафии от бандитских разборок. Это было довольно приятное преимущество. Адам, оказался прав, когда отвез ее в укромное место, где хотя бы выдалась возможность отдохнуть и набраться сил. Однако теперь о такой роскоши можно было лишь мечтать.

Они вышли из старенького многоквартирного дома, который находился не в самом престижном районе города. Рядом стояли такие же старые трущобы из которых среднестатистическому человеку, не обладающему каким-то особыми качествами, не выбраться просто так. Казалось, что вся грязь вылизанного до блеска города, была просто вынесена на задворки. Фасад центра был выстроен просто идеально, а вот тех, кто не был пригоден, просто выбросили за черту, чтобы они не мешали дорогим господам, упиваться своими деньгами и властью. Доминика была такая же. Ей чудом удалось выбраться из грязи в князи, и вместо того, чтобы бороться с несправедливостью, она сама стала причиной несправедливости. Разочарована ли она в этом? Ни сколько, так как считала, что добилась всего, чего только можно, вместо того, чтобы ныть.

«В этом мире либо имеют тебя, либо имеешь ты» – главный принцип, который приобрела она за годы своих скитаний в изнанке дорогостоящей жизни.

Адам поспешил проводить ее к автомобилю. После вчерашнего вечера, он знал, что она не переносит дешевых машин, поэтому потратил все остатки с карты на то, чтобы арендовать то, что по душе госпоже Веласкес. Приличная черная машина премиум класса, встретила их неподалеку на парковке торгового центра. Конечно, до таких, на которых обычно любила передвигаться Доминика, этот автомобиль явно не дотягивал, но был хотя бы не самым паршивым выбором из всех. Она усмехнулась и похлопала его по плечу, одобряя выбор. Но прежде чем сесть на пассажирское кресло, Адам поймал ее за руку и переплел их пальцы. Доминика хотела отпрянуть, но он прижал ее к машине и заглянул в глаза.

– Чего еще?

– По поводу вчерашнего… – он отвел взгляд, на щеках появился румянец.

Она не могла поверить своим глазам. Как может быть такое, чтобы парень с его внешними данными, тем более не абы кто, а певец, который не лишен любви фанаток, вдруг вот так смущался. Это было столь очаровательное зрелище, что сердце почему-то пропустило пару тактов. Ей хотелось смотреть на него без всякого остатка, любоваться только этим человеком, будто шедевром в картинной галерее. Кончики пальцев коснулись, слегка шероховатой из-за щетины щеки. Доминика приласкала его, так словно пса, что подбежал на заправке и требовал свою долю любви.

– Чтобы я не сказала, ты в своей светлой голове уже поженил нас и представил меня как мать пятерых детей….

– Вообще-то трех, но пять тоже неплохо. А если серьезно, то прости меня. Я не должен был поступать так…. Ты была не в себе, а я гадко воспользовался этим моментом, – вздохнул он, но тут же получил шлепок по щеке.

– Алле! Прием-прием, есть кто в этой башке? Какой там воспользовался? Эй, слышь, ты мне это дело брось. Я сама захотела и взяла тебя, как свое личное дилдо, которым воспользовалась, чтобы снять стресс. У меня, знаешь ли, секс зависимость, так что ты мне очень даже помог. Поэтому если кто и должен извиниться…. Хотя, хрена лысого, мы ведь договаривались, что наши свидания сопровождаются горячим сексом. Вчера как раз было незабываемое свидание, – она подмигнула ему и отстранилась.

Адам не стал удерживать ее. Доминика, как всегда, была в своем репертуаре, вот так отвечая на его переживания, словно для нее это ничего не значит. Он не знал, кто покалечил чужую психику до такого состояния, что все вокруг она воспринимала как злую шутку, сарказм, и никак не давала разгадать загадку своей жизни. Но одно можно было сказать наверняка, он никогда еще не был так влюблен, как сейчас.

Парень сел за руль и завел машину. Доминика тем временем взяла у него телефон и вбила в навигаторе адрес клуба, куда им следовало прибыть. Он кивнул, принимая к сведению, но прежде чем рвануть с места, вдруг включил музыку. Доминика перевела на него сомнительный взгляд.

– Это что еще за нахер?

– Мы ведь едем на мафиозные разборки, не так ли? Значит, музыка должна соответствовать. Вот тебе и пожалуйста.

– И ты считаешь, что это подходит для мафиозных разборок?

– А почему бы и нет? Ну-ка давай, попробуем вместе. Один, два, три. Я люблю рок-и-ролл. Ну же, Дом, не будь такой кислой, давай попробуем вместе. Я люблю рок-и-ролл!

– Я люблю рок-и-ролл!

– Я люблю рок-и-ролл!

И она присоединилась к его дурашливому пению. Покачивая головами в такт музыке, они оба запели в унисон певице, что звучала из всех колонок. Доминика впервые занималась чем-то настолько глупым и идиотским, но именно этого и требовала душа, которая так долго томилась в заточении из собственных ограничений. Пусть они направлялись неведомо куда, решать такие вопросы, что волосы дыбом встают от их масштабов. Но все это гораздо лучше того, что было в прошлом. Если при пробуждении, она видела перед глазами, то ужасное, что хотелось вырвать с корнем из своей жизни, то сейчас рядом с этим сильным мужским плечом, и вспомнить не могла, что же ее так взволновало.

Глава 12

Ее глаза напоминали взгляд кобры. Суженный зрачок, янтарно-желтый цвет глаз. Таким взглядом змея обычно смотрит на свою добычу, прежде чем сделать резкий захват зубами. Сложив руки в замок, на них глядела женщина, чей возраст оставался загадкой. Пластические операции сделали из нее исключительную куколку с непроницаемыми эмоциями. Восточные черты лица, длинная копна черных волос, ресницы как веера, хлопали вверх-вниз. Она была настоящей Шамаханской царицей, призванной сюда из сказочной страны, чтобы читать свои сказки, но уже взрослым. Накаченные губы, растянулись в усмешке. Женщина откинула волосы и замотала головой, отвечая резким отказом.

– Нет, Доминика, ты издеваешься? Как ты себе это видишь? Чем я смогу тебе помочь.… Только послушай, если хоть кто-то прознает, что ты приезжала сюда, то меня сожгут прямо с этим местом, понимаешь?

– Ясмин, а если ты не поможешь мне, то тогда я сожгу тебя. Мне нечего терять, подумай еще раз, – фыркнула Доминика.

Они приехали в одно удивительное место, такое, о котором даже Адам, что побывал чуть ли не в каждом клубе города, совсем не знал. Это был закрытый элитный клуб, куда можно попасть, лишь имея особое приглашение. Здесь исполнялись любые капризы богатых и состоятельных женщин и мужчин. Они могли выбрать себе любую игрушку и вытворять все, что пожелает грязная фантазия. Мужчин, женщин или иногда детей, все это они могли заполучить в свои руки, главное, чтобы кошелек позволял, а больше никаких правил.

Доминика попала в это место, взлетев по карьерной лестнице от простой секс-рабыни без имени до дорогостоящей эскортницы, которую позже приглядел для себя МакУильямс, она же стала его последним капризом. После того как Ричард пригрел ее под своим крылом, то госпожа Веласкес предпочитала не вспоминать ничего, что напоминало о прошлой жизни. Ей удалось вырваться и взлететь – так думала она, пока не дошла до другой мысли. Она никуда не вырвалась, а лишь сменила одну клетку на другую, но не получила свою свободу. А теперь, возвращаясь в это место, чувствовала, как пальцы дрожат от воспоминаний тех ужасов, что еще долгое время заставляли кричать по ночам.

Ясмин Ахтар была наемным директором элитного клуба. Раньше она промышляла тем, что помогала девушкам из бедных стран пересечь границу и сделать документы. Правда, был один нюанс. За это они должны заплатить высокую сумму, а если этих денег не было, то всегда можно отработать натурой. Таким образом, Ясмин приметил МакУильямс, кто и являлся основателем клуба «Райский сад», назначив на высокую должность. Ее обязанности заключались в том, чтобы всегда подыскивать идеальные варианты для того, чтобы воплотить любые фантазии в реальность. Так она и познакомилась с Доминикой, когда нашла ее в одном из дешевых борделей города.

– Ты считала, что я никогда не выберусь из того дерьма и навсегда останусь здесь. Но как видишь, я правая рука Бренсона, возглавляю банду из центрального района. Еще сомневаешься в моих способностях. Да, сейчас, дела идут не очень, но это временно. Скоро я посажу свою задницу в кресло главы преступного мира всего Нью-Йорка. Это значит, что и этот клуб, станет принадлежать мне, – Доминика нарочито растягивала слова, наблюдая за реакцией собеседника. – Знаешь, какое у меня самое заветное желание? Сжечь это место дотла, я не побрезгую воспользоваться своим положением.

Ясмин даже не повела бровью, поэтому сложно сказать, подействовала ли на нее эта угроза. Она сидела все также ровно, не шелохнувшись. Казалось, что это была битва королевской кобры со львицей. Проигравшая сторона буквально теряла все, если примет необдуманное решение.

– Что тебе нужно? – первой сдалась Ясмин.

– Сегодня пятница, это значит, что будут торги. Позволь мне участвовать в шоу, а потом уже и в его ночном продолжении, – озвучила свое требование Доминика.

– И какой в этом толк? Думаешь, они тебя не узнают?

Дом усмехнулась и помотала головой. Она изящно поманила к себе рукой грозную директрису и ответила:

– Я ведь загримируюсь, напялю маску, парик. Представь меня как новенькую. Я не буду посвящать тебя в свои планы. Если меня разоблачат, то скажешь, что была не в курсе. Тебе ничего не сделают. Но я никогда не проигрываю, а еще всегда помню тех, кто протянул руку помощи. Поможешь мне, поверь, никогда не узнаешь проблем. Это я тебе гарантирую.

Тон Доминики звучал слишком уверенно, чтобы не поддаться на этот дар убеждения. Ясмин нервно прикусила губу и медленно кивнула, хотя все еще сомневалась. Однако в том, что говорила эта незваная гостья, было зерно правды. Ей действительно удалось взобраться буквально на вершину преступного мира. Разве можно было сомневаться в ее словах сейчас?

– Только это и все. Выступишь, поучаствуешь в аукционе, и чтобы утром тебя здесь не было. Ясно? Иначе я сама лично сдам тебя в руки Бренсона.

– Оу, не сомневайся, я уйду еще до того как взойдут первые лучи солнца, – фыркнула она. – Дай мне какой-нибудь костюм для выступления и гримерку.

– А этому щеночку тоже выдать костюмчик? – подмигнув Адаму, уточнила Ясмин.

Во время разговора двух леди, музыкант скромно стоял позади Доминики. Его руки лежали на спинке стула, в любой момент готовые переместиться на хрупкие женские плечи, чтобы подбодрить. Директриса клуба сразу же заприметила его выдающуюся внешность, что бросалась в глаза. Парень выглядел достаточно привлекательно, и мог понравиться многим в этом месте, ведь на красивые мордашки всегда был высокий спрос.

– Это моя личная вещь, поэтому даже не смей смотреть в его сторону, – тут же поставила ее на место Доминика и поднялась. – Я пошла, готовиться, не забудь принести какой-нибудь костюмчик, а то неловко выйдет, если меня сразу опознают.

Она повернулась и направилась к выходу. Адам тут же посеменил за ней, не намереваясь оставлять одну и на мгновение. После того, что произошло сразу после спектакля, он решил, что должен быть рядом. Однако муза резко повернулась к нему и оскалила зубки.

– Куда поперся? Я буду готовиться к выступлению. Мне не нужны лишние глаза.

– Я просто посижу и подожду тебя, – попробовал пробраться с ней Адам.

– Нет, мне нужно настроиться, а твоя рожа только мешает. Не хочу, чтобы ты своим щенячьим взглядом палил, пока я буду наносить макияж, и наряжаться в костюм. Иди, найти себе развлечение по душе или вали нахрен, – она захлопнула дверь перед его носом.

Адам остался в коридоре как провинившийся щенок, которого злая хозяйка не захотела брать с собой. Он замер, чувствуя разочарование. Парень злился на Доминику, потому что та не позволяла ему проявлять свою мужскую силу, которой тот обладал. Однако он и понятия не имел, что на самом деле, это она не хотела показывать свою слабость.

Стоило ей только войти в гримерку, как женщина сползла на пол от боли. Рука снова разболелась, да с такой силой, будто бы была сломана. Она хотела укрыть Адама от всего этого мрака и ужаса, что для нее стали обыденностью, ведь видеть обеспокоенный взгляд, таких прекрасных глаз, было слишком мучительно.

«Он не заслужил такого…… Придурок, зачем только поперся за мной. Сидел бы сейчас, репетировал с друзьями, не знал себе никаких бед. Черт, мы еще и потрахались. Он, наверное, воспринимает это как клятву в вечной любви. Боже, какая гадость. Какая я идиотка, куда смотрели мои глаза?» – подумала Доминика и поднялась на ноги.

Сейчас у нее не было лишнего времени на самобичевание. Впереди ожидалась ночь, что должна была вывести всех ублюдков на чистую воду, а потому пришлось отогнать тяготящие мысли прочь.

От нечего делать, Адам решил побродить по клубу, чтобы изучить это место, где ему еще не приходилось бывать. В целом, оно напоминало любой другой клуб, за исключением дорогого антуража. Атмосфера была пропитана изыском и роскошью. Высокие античные колонны с желобками, украшенные корзиной с цветами аканта, расположились в зале. Бархатные красные кресла, столики с вычурными, позолоченными ножками и красные портьеры, что разделяли столы друг от друга. Все это навевало какой-то классической стариной, словно это был не современный клуб, а древнее место. Но самым большим открытием стала сцена, где в углублении, не привлекая внимания, разместился огромный рояль.

Тогда бывший музыкант с особым трепетом припал к инструменту. Ему не удавалось вспомнить, как давно садился за настоящий рояль. В клубах приходилось играть на синтезаторе, и лишь порой на пианино, а вот найти рояль, оказалось задачей со звездочкой. Но вдруг тут во дворце разврата и похоти, инструмент, созданный для успокоения человеческой души и выражения своих истинных чувств, стоял, как ни в чем не бывало, и манил к себе неведомым образом. Музыкант не смог сдержать себя и сел за рояль. Он провел рукой по клавишам, выполняя глиссандо. Инструмент отозвался его легкому туше незатейливыми звуками. Адам улыбнулся и уложил свои руки, приготовившись к игре.

Он знал наизусть концерт, который выучил давно, много-много раз исполняя его так, что пальцы аж сводило от боли. Однако именно сейчас ему захотелось сыграть первый концерт Чайковского. Когда-то в прошлом, будучи маленьким мальчиком, он сидел в огромном концертном зале, наполненном людьми. Все они смотрели на него, пока тот тщательно переставлял пальцы туда-сюда, призывая рояль, подчиниться и играть так, как тот этого хотел. Поэтому сейчас руки заскакали по инструменту с пылкой страстью. Он воспроизводил композицию с идеальной отдачей, не допуская ни единой ошибки. Сначала мягкая и ласковая мелодия, будто бы шепчущая нежные слова на ушко, вдруг, что под конец сменилась сильными звуками. Они заполнили все пространство, отталкивались от стен и громогласно разлетались вокруг. Музыкант не мог остановиться, не мог перестать играть. Этот процесс увлекал его до такой степени, что мир переставал существовать.

Будто покровитель искусства спустился с небес, одаривая блаженную тишину райскими звуками. Это было настолько же увлекательно, как просмотр спектакля, только представленного в виде нот. Гениальным было это произведение, а другой гений сидел и исполнял его, сверкая своими пальцами как самыми драгоценными камнями. Невероятное звучание набрало свой зенит. Адам растворился в музыке и сам превратился в звучание.

Звуки растворили его в пространстве, позволили отвлечься от ужасов прошедших дней. Только он и рояль находились в единстве друг с другом, покоряя сердца невидимых зрителей. Адам тряс головой так в такт этим звукам. Конечно, не хватало оркестра для полноты звучания, но сейчас он был главной звездой и доигрывал все в голове, чтобы не сбиться. Это ему удавалось с легкостью, поэтому игра все так же звучала бесподобно. Продолжая ласкать клавиши своими пальцами, тот не услышал, как кто-то подошел к нему сзади. Увлекшись, маэстро как раб принадлежал своему инструменту, и лишь когда музыка стихла, то он устало бросил рояль.

– Браво, а я думала, кто же тут насилует мой рояль, – похлопала ему Ясмин. – Кажется, тебя не пригласили для наведения марафета.

Он резко обернулся и увидел женщину, что стояла так близко, а тот даже не услышал, как она подошла. Адам поправил непослушные волосы, заглаживая их назад.

– Прошу прощения, не смог удержаться, – скромно произнес музыкант.

– Отличная мордашка, здорово играешь, может у тебя еще член по колено? Тогда это будет просто комбо. И где только она тебя откопала?

– Скорее я навязался, – вздохнул Адам. – Наверное, я только мешаюсь под ногами. Могут ли такие успешные женщины позволить себе влюбиться в простого парня?

Ясмин хитро усмехнулась и захлопнула крышку рояля, усаживаясь на край и глядя на него с исключительным интересом.

– Успешными ли? За такими успешными женщинами всегда стоит большая трагедия. Даже не знаю, способны ли мы чувствовать глубокие эмоции, если нас так часто использовали в прошлом, – она сделала многозначительную паузу. – Тетя сделала мне обрезание в возрасте шести лет, я должна была выйти замуж в восемь. Но мне удалось сбежать и добиться успеха здесь. На родине, меня ожидала не жизнь, а выживание. Там женщины не имеют свободы, а ценятся ничуть не больше козы. В тот момент, когда она стояла с ножом в руках, я смотрела на нее и спросила себя: чем я заслужила такую жизнь? Почему я не могла родиться в другом месте? А потом решила, что должна найти любой способ изменить свою жизнь. И вот я – успешная бизнес леди, которая гребет деньги лопатой. Думаешь, мне кто-то нужен рядом? Я сама могу справиться с любой проблемой. Но что мы все обо мне. Хочешь узнать о ней? – Ясмин посмотрела на него хищным взглядом, как удав, который собрался сожрать кролика. – Доминика же попала в сексуальное рабство, когда ей было шестнадцать. Не знаю, чем она промышляла до этого. Говорят, что обманывала наркобарыг, и сама где-то приторговывала, пока ее в один миг не разоблачили. Такое не прощается, будь она мужчиной, ее пустили бы на корм рыбам. Но Доминика женщина, поэтому ее пустили по кругу. Не знаю, что из этого хуже. Она скиталась по борделям города, ее передавали как трофей туда-сюда, из рук в руки, пока, в конце концов, не купили, привязав к этому месту. Доминика, это ведь даже не ее настоящее имя. Думаю, что она и сама не помнит, как ее звали. Но она не сошла с ума, не отчаялась, как и говорила, выбралась и взобралась на самую верхушку. И она, и я выгрызли себе этот успех. Но какой ценой? Того, что не можем доверять никому, а каждый друг – потенциальный враг. Сколько она просыпалась, кричала по ночам, плакала, дрожала. Но никогда не показывала это другим. Как думаешь, способны ли использованные и сломанные женщины, дать себе шанс, влюбиться, в кого бы то ни было? Каким бы хорошим ты ни был, но прошлое не забыть. Оно навсегда остается с нами.

Вот таким ужасным и мрачным оказалась история успеха его музы, той, что для него стала светом и очарованием. Адам замер, в голове не было ответа на все эти слова. Он и не знал, что стоит за той ценой успеха, которую пришлось заплатить. Парень вдруг схватил Ясмин за руку, сжимая в своих ладонях, будто бы хотел отогреть их.

– Мне очень жаль, что с вами случилось нечто подобное. Никто не заслуживает таких мучений и переживаний. Но не забывайте, не все люди, такие как те, кто издевался над вами. Точнее, то были нелюди. Но всегда найдется кто-то, способный исцелить даже самые глубокие раны. Надеюсь, в вашей жизни есть такой человек. А я.… Кажется, понял, что должен делать. Спасибо, за разговор.

– Эй, парень, а не слишком ли много ты на себя берешь? Доминика не такая, как ты думаешь. Она не из тех, о ком нужно заботиться. Скорее, это она сможет позаботиться о тебе. Не обольщайся лишними мечтами. Какими бы не были ваши отношения, она тебе не по зубам. Оставь надежду. Это разобьет сердце, ты будешь разочарован.

–Даже если так, вот с этим я уже сам разберусь.

***

Мягкий и ненавязчивый свет падал на большое пространство главного зала. Всюду носились туда-сюда красивые официанты – парни и девушки, которые выглядели как модели с глянцевых журналов. Их лица были скрыты темными ажурными масками. Они легко перемещались по залу, обслуживая высокопоставленных гостей. В креслах же развалившись, сидели другие мужчины и женщины. В дорогих костюмах или платьях, с взглядом жадным, даже скорее коварным, без грамма теплоты. Каждый в этой пищевой цепочке знал свое место. Тот, кто пришел сюда, обладал особым положением в обществе, а потому был в самой верхней части списка удачников.

Раздавалось непринужденное хихиканье, разговоры о политике и экономике, заигрывание и жажда попробовать все, не только на столе, но и за его пределами. Статусные люди пришли за хлебом и зрелищем, ничего не изменилось со времен Древнего Рима, разве что, декорации стали другими. Те, кто имел статус и богатство, имели тех, у кого этого не было.

Программа мероприятия была составлена следующим образом: начало, которое включало в себя живую музыку и прекрасную современную хореографию. Затем следовало выступление уже иного уровня, где девушки участвующие в ночном аукционе, должны были зарекомендовать себя с лучшей стороны. У них уже был готов и отрепетирован какой-то номер, что мог завлечь толстосумов вытащить свою кредитку и оплатить любые фантазии с лихвой.

Еще до начала всего происходящего, Ясмин подошла к Адаму, который слонялся без дела, вручила ему смокинг и маску. Она пояснила, что он не должен выделяться на фоне остальных, а вполне может сойти за какого-нибудь захудалого сына политика, который решил посетить это место впервые.

– Сядешь за бар, и не будешь мешаться, – строго наказала ему хозяйка заведения.

Адам хотел выпросить возможность оказаться ближе к сцене, но понял, что этот номер не пройдет. Точно также ему не удалось увидеться с Доминикой до выступления. Кажется, что она строго решила не отвлекаться на посторонние дела. Он чувствовал себя обманутым, потому что хотел оказаться полезным, а вместо этого просидел весь день за роялем. С тем же успехом, можно было остаться с друзьями и репетировать выступление. Но Адам знал, точнее чувствовал, что в такое непростое время, не может себе позволить оставить ее одну.

Джазовая певица в ярком красном платье, пела о любви и предательстве. Ее голос звучал так объемно и размашисто, заполняя собой весь зал. На сцене же, красивые тела, изгибались в различные фигуры, заставляя низ живота трепетать от возбуждения, но это все было только начало. Атмосфера дурманила, и даже самый невинный человек с чистыми помыслами, оказавшись здесь, терял свой моральный облик. Красотки-танцовщицы, живая музыка, приглушенный свет и этот таинственный антураж делали свое дело, расслабляя и позволяя окунуться в мир своих фантазий. И это тоже было частью искусства, пусть иного характера, но оно заставляло людей открыть иную сторону себя.

Когда выступление танцовщиц закончилось, то на сцене объявилась и сама Ясмин, которая была конферансье, объявляя разные номера. Ее платье из сотни золотистых пайеток переливалось, еще больше придавая ей сходство с хладнокровной рептилией. Несмотря на это, голос Ясмин звучал притягательно и интригующе.

– Итак, леди и джентльмены, настало время того, чего вы все так ждали. Я приглашу на сцену сегодняшних пташек. Наши девушки покажут вам все свои прелести, а вы сможете оценить их после выступления на аукционе. Встречаем моих прекрасных девочек, – сексуальным голосом проговорила она.

Музыка заиграла из колонок, что находились над сценой, так как воспроизвести электронную музыку на рояле не представлялось возможным. Резкая, ревущая, рваная – она погружала в иное состояние, некоего транса, пробуждая первобытные инстинкты. Если начало вечера было изысканным и утонченным, то сейчас будто бы наступила кульминация. На сцену вышли девушки, в отличие от танцовщиц, их костюмы были откровенными, словно одежды на них и вовсе не было. За этим хорошо проглядывались

их худые и длинные тела. Современные стандарты красоты на каждом лице и теле, делали их едва различимыми друг от друга. Одинаковые, словно вышли из одного инкубатора, такими представлялась большая часть девиц.

Они дефилировали по сцене, красиво взмахивали руками и ногами, демонстрируя свои красоты, однако среди них Адам не заметил знакомой ему женщины. Сначала, он подумал о том, что Доминика могла скрыться где-то на заднем плане, и остаться незамеченной, как вдруг музыка оборвалась на полуслове. Свет погас, зал погрузился во тьму. Девушки в панике замерли на сцене, не зная как им быть. В этот миг из колонок заиграла совершенная другая музыка. Всех ослепил яркий свет софита, направленный на одну единственную точку. Сверху, откуда не возьмись, стала опускаться золотистая клетка.

Вызволи меня из клеток, находящихся под контролем

Побежали в темноту к востоку от рая

Вызволи меня из клеток, находящихся под контролем

Побежали в темноту к востоку от рая

К востоку от рая

К востоку от рая

К востоку от рая[1]

В этой клетке сидела прекрасная девушка в белом, блестящем одеянии, которое плотно прилегало к телу и казалось, будто бы стало ее второй кожей. Она двигалась в такт музыке, раскачиваясь на прутьях клетки, как неведомая райская пташка. Но потом вдруг открыла дверцу и взмахнула рукой словно крыльями. Изящно, она сползла на дно клетки, и, зацепившись лишь одной ногой, повисла головой вниз, глядя на всех сверху своего высокого полета. Эта женщина в маске и светлыми длинными волосами, приковала все внимание публики. Хоть ее фигура была далека от совершенства, но именно она стала звездой этого вечера. Не только благодаря такому вычурному номеру. Нет, в отличие от других, она не пыжилась и не пыталась выдавить из себя сексуальность. В этом случае уместно сказать: она была, а не казалась, самой сексуальностью из всех вокруг. Точно так же как и всякий раз, когда Адам не мог отвести от нее своего взгляда. И в этот раз, он смотрел исключительно на нее, несмотря на то, что вокруг были и другие.

Доминика знала, что другого шанса у нее не будет, а поэтому нужно постараться для того, чтобы все внимание аудитории, в том числе и того, кто необходим, было приковано только к ней. Ясмин не знала об ее планах, все происходящее было полной импровизацией. Еще до начала вечера, пришлось уговорить звуковика включить нужную музыку, а декоратора установить эту дурацкую клетку. Из-за того, что рука травмирована, ей было тяжело двигаться, поэтому в голову пришла идея, спуститься подобным образом, чтобы минимизировать телодвижения верхней части тела.

Извиваясь как райская птица, что попала в ловушку, она зацепилась одной ногой за прутья клетки и повисла над залом. В голове крутилась только одна мысль:

«Лишь бы не грохнуться, а то еще и ноги себе переломаю», – но на лице тем временем сияла нежная улыбка.

Действуя под звуки музыки, первоначальная задумка возымела успех. Этот перфоманс оказал огромное влияние, ведь теперь все внимание зала принадлежало ей одной. Наконец, когда клетка опустилась, то Доминика сошла на сцену, глядя на остальных девушек свысока, так как она все еще была выше их всех вместе взятых.

В этот миг Адам, не отворачиваясь, наблюдал за ней и чувствовал, что влюбляется еще сильнее, чем это возможно. Настолько красивой была его муза, так что он чувствовал себя ущербным рядом с ней. Ему хотелось вопреки всему подойти и схватить ее за руку, чтобы сказать: «это моя женщина! Не смейте трогать ее! Она моя!» Однако он не мог так поступить, ведь это сулило разоблачением их обоих.

Когда музыка стихла, то зал накрыли громкие аплодисменты. Эта выходка оказалась не просто дешевым фарсом, отнюдь, все эта сцена выглядела частью запланированного шоу. Поэтому, как только клетка опустилась вниз, то другие девушки встретили Доминику, протягивая руку и помогая вылезти.

Она знала толк в подобных трюках, так как сама уже не раз оказывалась выставленным лотом на торгах, где требовалось завоевать особое внимание. Точно также, когда-то давно, ей удалось привлечь не абы кого, а самого главу мафиозного синдиката всего Нью-Йорка. Это подарило ей сильного покровителя, ведь с того момента, как МакУильямс стал ее единственным клиентом, то никто больше не прикасался к ней.

– Прелестный номер, не так ли, мои дорогие? Итак, наши прекрасные пташки показались перед вами, давайте же начнем аукцион. Помните, у каждого лота есть свой номер. После покупки вы можете пройти в ВИП-комнату, где сможете провести остаток ночи, – произнесла Ясмин, открывая торги.

Все было точно также как на любом другом аукционе за исключением того, что продавали живых людей и развлечения с ними. Каждая девушка (их было всего восемь) имела свой номерок, который висел на запястье. Доминика умудрилась раздобыть цифру один, так как не могла ждать, конца аукциона. С нее все и началось.

После шикарного представления, и явно выделяющегося костюма, как оказалось на ней был комбинезон телесного цвета, с сотнями искрящихся страз, что создавало иллюзию голого тела, у нее было преимущество.

– Наш первый лот, новенькая пташка, белоснежная Сюзанна к вашим услугам. Начальная цена за лот десять тысяч долларов. Итак, прошу мужчина за третьим столиком. Десять тысяч раз….

Тут уже мужчина за другим столиком поднял табличку с суммой выше, что была ранее.

– Мужчина за столиком восемь, пятнадцать тысяч долларов, – тут же озвучила ведущая.

– Пятьдесят тысяч! – вскрикнул из-за стойки бара Адам, решив сразу же отогнать всех куда подальше.

– Оу, молодой человек за стойкой бара, вы не можете принять участие в торгах. Но мы примем эту ставку, повышая цену за лот.

– Сто тысяч и точка, – вдруг раздался неприятный голос.

Толстый как боров мужчина, на чьей физиономии едва ли могла поместиться маска, озвучил самую высокую ставку, решая сразу же отбить все желание у конкурентов. Адам узнал его. Это был тот самый человек, из-за которого тот и встретился с Доминикой. Она тоже легко смогла опознать придурка Уилла, а вот он, кажется, все еще оставался в дураках. Ему было гораздо сложнее вычислить ее. Помимо костюма, маски на лице, плотного макияжа, она также надела парик, что скрыл рыжие волосы своим ослепительным блондом.

– Сто тысяч долларов раз! Сто тысяч долларов два! Сто тысяч долларов три! Продано мужчине за столиком номер шесть. Вы можете пройти в ВИП-комнату или остаться, если желаете купить еще один лот.

– Нет уж, мы пойдем, – похотливо сверкая глазами, произнес он, подзывая к себе свою покупку.

Доминика, плавно виляя бедрами из стороны в сторону, спустилась со сцены вниз, под очарованный ропот толпы. Она шагнула к столу номер шесть, где Уилл тут же схватил ее за задницу, сжимая в своей толстой руке, упругую ягодицу.

– Какая ты сочная, идем же скорее, – он поднялся из-за стола и они направились через весь зал в отдельные комнаты, которые были оборудованы как гостиничные номера. Единственное, что их отличало – хорошая шумоизоляция, где никто не смог бы услышать никаких криков. Доминика вела его за собой, приглашая войти в одну из тех комнат, которую выбрала сама.

Стоило им только оказаться там, как женщина тут же оказалась в его руках. Он схватил ее за талию и впился в губы с жадным слюнявым поцелуем, словно хотел сожрать, а не поцеловать. Она едва сдерживалась, чтобы не блевануть. Уилл смотрел на нее так, словно собирался тут же разорвать в клочья. Дикий и необузданный был этот взгляд чужих глаз. Ей оставалось только подыгрывать ему, так чтобы никаких подозрений не возникло в чужой голове.

– Мммм, встань на колени и возьми мой член в рот, – приказал он, хватая ее за лицо.

Та лишь одарила его игривой улыбкой и покорно кивнула. Доминика мягко усадила мужчину в кресло, а сама решила немного подвигаться, чтобы разыграть чужой аппетит. Прежде чем спуститься вниз на колени, ее тело продолжало двигаться в грациозном и ненавязчивом танце, искушая его. Требовалось, чтобы Уилл потерял бдительность, прежде чем она сможет воплотить свой план.

– Господин, – томным голосом, простонала она. – Позвольте надеть повязку на ваши глаза, чтобы ваши ощущения стали стократ лучше… Вы еще успеете на меня наглядеться. Я всю ночь буду принадлежать вам.

– Что же, это отличная идея, Сюзанна. Давай, завязывай мне глаза, а потом отсоси, как следует, – грубо прохрипел Уилл.

– Конечно, я сделаю все, чтобы вы не забыли эту ночь, – лукаво сообщила она.

Доминика взяла в руки атласную ленту и повязала ее вокруг чужих глаз, так чтобы мужчина не смог подсмотреть. После чего, касаясь его плеч, шеи и торса, словно массируя кончиками пальцев, она спустилась вниз. Ее рука плавно огладила бедра, дотянулась до ремня, ловко расстегивая пряжку.

– Да, давай, уже возьми его в рот! – в нетерпении вскрикнул он.

Щелк!

– Уилл Абрамс, сукин сын, сейчас ты ответишь на все вопросы…

[1] Zella Day – East of Eden

Глава 13

Мужчина даже не успел дернуться, как почувствовал, холодное прикосновение метала к своему причинному месту. Доминика сняла пистолет с предохранителя и уткнула дуло в его пах, намереваясь отстрелить, если тот вдруг решит оказать сопротивление. Уилл стянул своими толстыми пальцами-сосисками ленту и уставился на женщину. Теперь он понял, почему она так заворожила его сознание, ведь под маской и париком, скрывались те самые серые глаза, которые так вожделел много лет. На лице возникла омерзительная усмешка.

– Доминика, конечно, ну, кто же еще это мог быть, – произнес он.

– У меня есть к тебе множество вопросов. Тебе придется ответить на каждый из них, – холодно произнесла она.

– Иначе что? Убьешь меня и только подтвердишь опасения Бренсона, что ты пошла против него? Нет, тут у тебя связаны руки. Ты ничего не можешь сделать, – рассмеялся толстяк.

Она улыбнулась и посмотрела в его свинячьи глазки без тени сомнения.

– Думаешь? Я могу отстрелить тебе член. Этого будет более чем достаточно. Смерть для тебя – слишком легкое наказание, а вот сделать евнухом того, кто любит трахать все подряд, как пес во время гона, это куда более забавно. Раз уж Ричард все равно разочарован во мне, какая разница.

Он сглотнул, поймав чужой взгляд. Уилл почувствовал, как холодок пробежал по его спине от того тона, с которым вещала Доминика. Специфика их работы всегда помогала понять, говорит ли человек правду или лжет. В этом случае, сомнений в том, что собиралась сделать Веласкес, не возникало. У нее давно были счеты с ним, поэтому логично, если она решит отыграться. Между тем, Доминика не выглядела как та, которая все потеряла. Напротив продолжала себя вести, словно владела положением.

– Ахахах, – рассмеялся Абрамс. – Это твоя бесящая привычка, смотреть на всех сверху вниз, словно мы гады ползучие, раздражает. Мне всегда хотелось увидеть, как тебя сломают, так чтобы ты могла только плакать от отчаяния.

– Как видишь, я крепкий орешек. Давай ближе к делу. Кто и зачем, решил подставить меня? Ладно, зачем, это понятно, но вот кто? Уверена, что у тебя есть сообщник, – она дернула пальцем, что едва не задел курок.

Уилл резко дернулся, на лбу выступила испарина. Он замер, глядя на нее с застывшим ужасом. Казалось, что она решила испытать его нервы, чтобы как можно скорее получить ответы на все вопросы.

– Ебаная сука! – вспылил он.

– Не такая уж и ебаная. Отвечай. Мне ничего не стоит отстрелить тебе там все так, что ни один хирург член на место не пришьет. Я знаю, что ты в курсе того, кто это все затеял. Более того, уверена, что за подменной тачки, стоят твои парни. Но твой тривиальный мозг креветки, вряд ли сам дошел до подобного. Кто навел тебя на эту мысль?

– Значит, то, что тачку подменили, ты смогла выяснить. А что насчет остального? Ахахах, а ты сама еще не догадалась? Какая же ты тупая идиотка, а ведь про тебя говорили: она опытный стратег, прекрасно сможет продолжить преступную деятельность вместо Бренсона. А по факту, даже не имеешь понятия, кто за твоей спиной промышляет всеми этими делами?

Доминика почувствовала, как пальцы обдало холодом от стресса, при упоминании о том, что ее хотели поставить во главе мафии вместо Бренсона. Такой идиотский расклад никаким образом не мог стать реальностью. Единственный, кто мог допустить подобную мысль, был сам Ричард, который видел в ней гораздо больше чем другие. Но никто из опасных и сильных мужчин, не стал бы подчиняться бывшей секс-работнице. Впрочем, что помощник прокурора, что Уилл – оба утверждали одно и то же.

– Ты решил подставить меня до того, как узнал, что задумал Бренсон или уже после? – вдруг спросила она.

– В правильном направлении мыслишь, – усмехнулся он. – А сама как думаешь? Я отдал лучшие годы своей жизни, чтобы вскарабкаться наверх по пути из трупов, наркотиков, шлюх и всего этого ада. Но вдруг, какая-то шваль, появляется из ниоткуда и становится сначала во главе центрального района, а затем уже раздвигает ноги перед Бренсоном, что у него возникает мысль отдать все этой шлюхе. Считаешь, это справедливым?

– Ты смеешь спрашивать меня о справедливости? – она засмеялась, но на лице отразилась боль. – Что же, допустим, я не заслужила ничего из этого, но ведь решение принимаю не я…. – и тут ее осенила мысль, так что Доминика стала задыхаться от своих собственных мыслей.

Снова подтверждение того же самого, во что она никак не хотела верить. Доминика понимала суть, того что происходило. Ричард Бренсон – занял место главы организации, после того, как она убила МакУильямса. После этого, взамен за эту услугу, Бренсон помог ей выбраться из клуба «Райский сад», назначив на должность начальника центральной группировки. Это обеспечивало ей, какую-никакую безопасность, так как если кто-то намеревался убить девушку, то значит, бросал вызов и всей их организации. Но последующие действия этого властного мужчины не укладывались у нее в голове. Если Ричард решил собственноручно передать ей правление, то это вызвало бы споры и междоусобицы. Подобное взбалмошное решение могло привести к тому, что власть в городе захватит иная мафиозная организация, которая будет контролировать весь преступный мир. Будь то русские, мексиканцы или китайцы, всем им было бы на руку, если возникнет борьба за место под солнцем. Поэтому требовалось проявить силу, настойчивость и упорство, чтобы показать, чего стоишь.

– Ты хотел подставить меня, чтобы самому сесть в кресло правления организацией после Ричарда? Хотел дискредитировать меня? – собравшись с мыслями, она задала уточняющий вопрос, хотя уже знала ответ.

– Это оказалось так просто, не так ли? Оглядись вокруг, где ты? На своем месте, тут тебе и нужно было сидеть, засунув язык в задницу. Но нет, поглядите на нее, шлюха, которая убила МакУильямса, развязала войну среди группировок, теперь вдруг станет новой королевой банд Нью-Йорка…. Ну уж нет, после убийства Су Лэя, сдачи фабрики в Тихуане и просранного товара, тебе уже никогда не выбраться из этой задницы. Никто не будет работать под твоим началом.

– Но мы с тобой оба знаем, что я не убивала Су Лэя. Меня там даже не было и это легко подтвердить. Поэтому Ричард ни за что не поверит ни тебе, ни твоему подельнику.

– А вот это зря, – он рассмеялся. – Не было говоришь? Но ведь есть видео с камер, где именно ты – Доминика заходишь в ресторан к Су Лэю. И этого будет более чем достаточно. Ах, да, если ты сейчас еще и меня грохнешь, то это тоже будет в копилку твоих косяков. Ну, что съела, сука?

Он был прав, поэтому Доминика задумалась. Больше всего ее смущало видео, о котором тоже слышала не впервые. В ночь, когда погиб Су Лэй, у нее не было алиби, но она точно не имела к чужой смерти никакого отношения. Однако кто-то все также подставлял ее, не давая шанса, чтобы выкарабкаться. Это все складывалось в одну странную последовательную цепочку.

«Ричард изначально хотел сделать меня преемницей, но после того как угнали фургон с товаром, он оказался связан по рукам и ногам, но все равно был уверен, что это не я. Поэтому приказал мне расследовать это дело. Но тот кто, стоит за этим, не остановился просто так и решил вдобавок убить еще и Су Лэя, чтобы я точно не смогла очистить свое имя. Этот же человек в сговоре с придурком Уиллом…. Черт, я кажется, что-то упускаю».

Увидев на ее лице замешательство, Уилл успел дернуть коленом, зарядив ей по носу. Доминика застонала от боли и уже готова была выстрелить, как вдруг дверь вышибли, и раздалось несколько выстрелов. Ее белоснежный костюм окропила чужая кровь. Все

произошло слишком быстро, чтобы успеть отобразить реальность. Кресло опрокинулось назад вместе с уже мертвым Уиллом, который ничего больше не успел поведать перед смертью. Он лишь помог прояснить то, что Доминика и без него знала. И его смерть вызвала у нее шквал ярости.

Она поднялась на ноги и взглянула в проем выбитой двери. Там стояло несколько человек, в том числе и Адам, которого держали под прицелом пистолета. Уже знакомая им тощая и низкая китаянка, у которой виднелся синяк на все лицо, стояла в окружении своих головорезов. Именно ее выстрелы и погубили Абрамса, чью смерть, безусловно, запишут на счет Веласкес.

– Опять ты, узкоглазая сука, – помотала головой Доминика.

– Надеюсь, успела соскучиться? Бросай пушку, поднимай задницу и иди сюда, если не хочешь, чтобы красавчику отстрелили голову, – приказала китаянка.

Доминика понимала, что не в том положении, чтобы ставить свои условия. Адам был под прицелом, поэтому даже если она выстрелит, то вероятно, его сразу же убьют. Однако радовало то, что они не убили ее сразу. Это означало, что для каких-то нужд требовалось, чтобы она оставалась живой, а красавчик музыкант в этом случае был предметом торга.

– Отпустите его. Он ни в чем не виноват, – сказала Доминика, подчиняясь приказу.

– Доминика, нет, я поеду с вами, – уверенно заявил Адам, даже не испугавшись того, что кому-то на его глазах отстрелили голову.

– Виноват или нет, не тебе решать. Руки за спину, – скомандовала девушка.

После того как руки сковали наручниками за спиной, вся эта компашка, покинули стены клуба. Доминика не знала, сдала ли их Ясмин или эти уроды с самого начала следили за их передвижениями. Но все же они попались в ловушку, поэтому дальнейшая судьба была овеяна туманом неопределенности. Как только их вывели на улицу, со стороны черного хода, то тут же запихали в дорогущую тонированную машину. Разместив своих пленников на заднем сиденье, китаянка села вперед. Вместе с ними оказался один из здоровенных китайских лбов, который был также повязан с группировкой «Байху».

Оставшись «наедине» Доминика обеспокоенно взглянула на Адама, ведь тому могло достаться, когда его схватили. Он же глядел на нее, замечая, что нос распух от удара. От этого блондин поджал губы и приблизился к ней, пытаясь коснуться губами ее лба.

– Ты в порядке?

– Конечно, не беспокойся обо мне, лучше подумай о себе, – ответила она. – Зачем поперся со мной? Это очень опасно, не уверена, что ребята с большими стволами имеют хорошие намерения.

– Нет уж, я не оставлю тебя, даже если это будет стоить мне жизни, – довольно просто ответил он, глядя на нее все с тем же неподдельным восхищением.

Между ними снова зажглась та самая искра, чувство, словно спустя сотню лет блужданий в одиночестве, этим двоим удалось найти друг друга и воссоединиться. И они хватались за эту крошечную связь, ведь утратив ее, можно было потерять часть самого себя. Попросту лишиться возможности быть счастливым. Единожды обретая счастье, люди вынуждены сражаться за то, чтобы никогда не лишится его. Это ежедневная борьба, которая порой приводит к разочарованию, но уж тем, кто сумел выйти победителем, больше ничего не страшно.

– Эй, вы там еще потрахайтесь! – крикнула китаянка, глядя на эту парочку в зеркало.

– И потрахаемся, если захотим, – без смущения ответила Доминика. – А что завидуешь? Нет, оно и понятно, с твоим-то лицом, вряд ли тебе светит секс, но если у тебя его нет, то это не повод обламывать других.

Эта перепалка могла бы продолжаться, но вместо того, чтобы позволить своей возлюбленной тратить силы на то, чтобы сотрясать воздух, Адам заткнул ей рот поцелуем. Доминика протестующе замычала, но быстро сдалась, позволяя ему творить все, что взбредет в эту светлую голову. На самом деле, она действительно испугалась, когда увидела, как дуло пистолета упирается в его спину. В тот миг все замерло и глубокое чувство страха, только оно заставляло сердце отчаянно стучать. Поэтому она согласилась поехать с громилами в неизвестность, только бы спасти того, кто заставил ее чувствовать себя хоть немного, но счастливой.

Они приехали к бизнес-центру, который расположился среди других таких же зеркальных башен, возносящихся ввысь. Небоскребы, что отражали все пороки быстро растущих потребностей. Чем больше этажей, тем быстрее общество становилось корыстным и зависимым от своих эгоистичных желаний. Доминика знала это место, так как один раз сопровождала Ричарда, когда он встречался здесь с главой китайской триады.

Чао Лин был главой мафиозной группировки под названием «Байху», то есть белый тигр. Китайская мафия уже долгое время пыталась занять лидирующую позицию в преступной иерархии Нью-Йорка. Свою деятельности они начали вести еще в конце семидесятых, однако тогда из-за того, что МакУильямс жестоко расправлялся с конкурентами, то группировка казалась локальной и контролировала лишь маленький район. Однако, после его смерти, та разрослась и начала угрожать привычному криминальному устою. Поэтому после перемирия трех семей, поделив сферы влияния, они старались действовать в рамках своей территории.

У главы «Байху» было два сына: старший – Цзинь Лин, был гордостью отца и готовился к тому, чтобы унаследовать власть после его смерти. Он выполнял роль заместителя и контролировал банды, которые служили в подчинении «Байху». Младший сын – Хао Лин, был похищен Ричардом Бренсоном в детстве и воспитывался в его доме, а после того, как стал взрослым, то его назначили на должность личного секретаря. Однако по большому счету, он оказался заложником, который потом уже привязался к своему похитителю, поэтому остался рядом с ним даже, когда мог уйти.

Доминику вместе с Адамом проводили в кабинет самого главы «Байху». За огромным черным, лакированным столом, в кожаном кресле сидел пожилой мужчина. Несмотря на свой возраст, его взгляд был таким же цепким и хищным, так что не стоило обманываться.

– Доброй ночи, надеюсь, что добрались без происшествий? С вами обошлись достойно? Все в порядке? – словно гостеприимный хозяин, уточнил Чао Лин.

– Могли бы и не надевать наручники на таких дорогих гостей, – фыркнула Доминика.

– Увы, в прошлый раз, когда я отправил Юн Чже за тобой, ты разукрасила ее лицо синяками, поэтому пришлось предпринять особые меры. Итак, Доминика, позволь мне поговорить с тобой наедине, – с намеком глядя на Адама, произнес он.

– Нет, парень останется здесь. Я ему доверяю, поэтому и вам придется.

– Что же, если ты настаиваешь, то у меня нет возражений, пусть останется – недовольно поморщившись, Чао Лин, согласился, чтобы незваный гость остался в кабинете.

Доминика устроилась на стуле, прямо напротив этого старого, но властного мужчины, которой, уж точно, не стал бы приглашать ее для какой-нибудь ерунды. Разговор предстоял быть серьезным, поэтому нужно приготовиться к тому, чтобы выйти победительницей и в этой игре. Правда, сложно понять, что задумал этот китайский хитрец, если не знать, во что играть.

– Я вас слушаю, господин Лин, видите ли, у меня не так много времени на великосветские беседы, поэтому прошу, не тяните резину, – нетерпеливо произнесла она.

– Дерзишь, – хмыкнул он. – Что же, кажется, есть разговор о том, что происходит между тобой и Бренсоном. До меня дошли слухи о твоих похождениях. Сначала эта суета на фабрике в Тихуане, хотя нам это все было только на руку, но затем ты решила убить Су Лэя, моего человека.

– И? Что вы хотите? Мести? Око за око? – тут же спросила Доминика, пытаясь прощупать почву.

– Ахахах, – старик внезапно рассмеялся. – Доминика, ты когда-нибудь играла в го? Стратегию нужно продумывать шаг за шагом, иногда позволяя, противнику делать то, что он хочет. Однако победа приходит чуть позже. Впрочем, это лирика. Су Лэй – разменная монета, его бы все равно убили. Неважно кто, ты, мексикашки или даже двоюродный брат. В любом случае он не был незаменимым звеном. А вот, что касается тебя, тут все гораздо интереснее.

– Что касается меня? – устало спросила она и тяжело вздохнула.

Чао Лин хитро улыбнулся и прищурился, разглядывая собеседницу особым прозорливым взглядом. Он не просто так завел этот разговор, Доминика чувствовала нутром какой-то подвох, словно вот-вот должны вломиться люди с автоматами и перестрелять их обоих. Но ничего такого не происходило, а тишина стала просто неловкой.

– Ричард хочет уйти на пенсию? – вдруг спросил он.

– Я не та, кто знает об его планах. Почему бы вам не спросить его об этом лично? – раздраженно дернула плечом она.

– Потому что хитрый лис точно не посвятит никого в свои планы. Послушай, мы можем быть друг другу полезны. Одну секунду, эй, Юн Чже, – крикнул глава «Байху».

Тут же в кабинет вернулась та девушка, которой удалось схватить их и доставить сюда. Она принесла с собой черный кейс, который положила на стол и раскрыла перед глазами. Тот до отвала был набит зелеными бумажками. Доминика поджала губы, глядя на деньги. Ей стало ясно, что задумал хитрюга Чао Лин.

Адам никогда не видел столько денег разом. Он замер в изумлении, не подавая голоса. Ему было очевидно, что нужно молчать и притворятся просто предметом интерьера, пока взрослые решают свои вопросы. Однако глаза никак не могли оторваться от созерцания всех этих банкнот. Столько денег, можно было потратить легко на покупку своей студии звукозаписи или же вложить все в раскрутку группы. Да сколько всего возможно сделать с такими деньжищами, что слов не найти.

– Полтора миллиона долларов, – озвучил он. – Это задаток, который я отдам тебе сейчас. Вторую часть, перечислю на счет в банке. Также я возьму заботу о том, чтобы разобраться с проблемами вызванными убийством Су Лэя. Готов поручиться за тебя. Что скажешь?

Это предложение звучало как золотой билет. Возможность словно по взмаху волшебной палочки решить все и сразу. Любой не раздумывая ответил согласием, даже Адам был соблазнен льющейся словно мед, такой сладкой сделкой. Он готов был принять предложение незамедлительно. Однако Доминика знала, что ничего не дается просто так из доброты, во всяком случае, эти люди на такое не способны.

Вскинув бровь, она пристально посмотрела на старика. Снова пришлось выдержать паузу для того, чтобы обдумать. Но Чао Лин был не намерен давать лишнего времени на раздумья, поэтому сразу же спросил, поторапливая с ответом:

– Еще и сомневаешься? Разве ты в том положении, чтобы отказываться?

– Вот именно, разве я в том положении, чтобы предлагать мне такие сказочные условия?

– Доминика, но ведь это действительно решение всех проблем, – вдруг подал голос Адам.

Она повернула к нему голову и взглянула так, чтобы тот понял – нужно заткнуться. Теперь Веласкес поднялась со своего места и вдруг схватила старого тигра за галстук, привлекая его к себе. Сзади раздался щелчок предохранителя, но Чао Лин сквозь смех сказал:

– Отставить, Юн Чже, убери пистолет.

Китаянка, что сразу же при первой опасности достала пистолет, так как была обязана защищать того, на кого работала. Адам боялся, что Доминика из-за всего этого стресса совершит глупость, а это приведет к тому, что они не выйдут отсюда живыми. Однако приказ Чао Лина, звучал как сталь, поэтому пистолет оказался убран в кобуру. Доминика яростным взглядом посмотрела на пожилого мужчину и едко прошептала:

– Держите меня за дуру? Вы никогда не делаете ничего просто так. Тогда зачем вам вдруг предлагать подобную сделку? Напрашивается лишь один ответ: вам это выгодно. По какой же причине?

– Если я скажу, что просто восхищен тобой? – хитро прищурился Чао Лин.

– Я отвечу, что это хрень собачья. Но я знаю ваши мотивы. Вы хотите купить меня. Наверняка, кто-то слил информацию о том, что Бренсон завязывает с делами и хочет поставить вместо себя кого-то другого. Вы сделали ставку на меня. По сути, хотите, помочь мне, чтобы я оказалась в долгу, а этим можно будет легко манипулировать. Хитро, – она выпустила его галстук.

Чао Лин снова улыбнулся, глядя на нее с уважением. Мало того, что она оказалась умна, но еще и была верна своему «хозяину». Отказ от такой сделки, означал то, что они не выйдут отсюда живыми. Но эта смелость позволила выиграть для них немного времени.

– А ты не такая, как о тебе говорят, – задумчиво произнес он. – Какая разница кому служить: мне или Бренсону? Думаешь, что он действительно поставит после себя какую-то там эскортницу? Я же, как видишь, очень даже ценю слабый пол и готов давать возможность тем кадрам, которые смогли меня удивить, – Чао Лин взглянул на Юн Чже.

– Вот именно какая разница? Я не хочу быть марионеткой, только и всего. Вы хотите помочь мне только из-за своих корыстных мотивов, зная вашу лживую натуру, то, как вы отказались от своего собственного сына, возникает вопрос: как быстро я окажусь вам неугодна? – Доминика говорила спокойным тоном, будто бы не чувствовала никакой тревоги, отвечая подобным образом, хотя понимала, что ее ждет дальше. – Только одна просьба. Отпустите мальчишку, он ни в чем не виноват.

Чао Лин вдруг развел руками и ответил:

– Я и не собирался тебя убивать. Пусть Ричард сам разбирается в таком случае. Однако… не забудь о моем милосердии. И да, имей в виду, если ты перейдешь дорогу моим планам, то тогда да, тебя ждет смерть. Юн Чже, проводи их, – широко улыбнувшись, мужчина закрыл кейс с деньгами и махнул рукой, выпроваживая их из кабинета.

– Постойте, откуда вы узнали, что задумал Бренсон? – только и успела выпалить Доминика, самый острый вопрос.

– Как это откуда? Если ты так умна, то сама сможешь ответить на этот вопрос.

– Хао Лин… – пробормотала она.

Больше ей не удалось ничего выяснить, потому что сразу же после того, как им сказали покинуть кабинет, то охрана не стала церемониться. Для того чтобы не оказаться вышвырнутыми насильно, им пришлось выйти самостоятельно, больше не задерживаясь. Как только они оказались в лифте, то Адам тут же всплеснул руками и выпалил:

– Как ты могла отказаться от такого предложения?! Доминика, это ведь была реальная возможность решить все проблемы.

– Или окунуться с головой в это дерьмо. Ты видишь только верхушку айсберга, и совершенно не понимаешь, что там скрывается за пределами видимости. Поверь мне, Чао Лин не добродушный старичок, который готов помогать кому не попадя. Это не помощь, а услуга. За нее придется платить, и боюсь, что счет окажется слишком уж неподъемным. Но тебе не понять, ты не знаешь, что происходит внутри этого гнилого мира, но самое отвратительное, что я тоже его часть, именно поэтому я так хорошо понимаю, как он устроен. Я ужасная.

Адам привлек ее к себе, обнимая за плечи с особой нежностью и заботой. Каждый раз, когда Доминика говорила про ту, иную сторону своей жизни, в ее взгляде читалась неподдельная боль. Словно внутри что-то заставляло старые раны кровоточить. Он видел это уже не единожды, но сейчас готов был помочь исцелиться. Наклонившись, Адам поцеловал ее сначала в щеку, потом коснулся шеи и замер у груди, ведь лифт остановился.

– Я не считаю тебя ужасной…

– А я и не сказала, что я считаю. Это просто факт.

– Это обман. Ты хочешь быть хуже, но ты гораздо лучше. Ты честная, а это редкое качество.

– Скорее это ты пытаешься обелить мои поступки. Твой друг прав на мой счет, только ты не хочешь видеть правду. Влюбленный и глупый, но знаешь, пока меня это устраивает, – она хихикнула и провела рукой по чужому плечу.

Адам слегка покраснел, чувствуя, что она опять пытается его соблазнить. Стоило ей лишь немного изменить тон голоса и посмотреть на него таким взглядом, как он снова почувствовал, как сердце в ритме ча-ча-ча колотится в его груди. Он обнял ее, не зная, как унять свои глупые чувства. Но если с ними не возможно бороться, то стоит только принять все как есть, чтобы не тратить лишних сил.

На улице уже белел рассвет. Время, отведенное для решения всех проблем нещадно подходило к концу. Доминика должна была чувствовать сквозящее отчаяние и страх, но в этих крепких руках, казалось, что все не почем. Возможно, именно так, ей бы и хотелось простоять, остаток своей жизни, позволяя теплым объятьям пробуждать в себе что-то новое, прекрасное и светлое. Возможно, это была любовь, которой так не хватало. Всю жизнь вокруг нее были только сальные и грязные взгляды, но этот мальчишка, изменил все вокруг. Словно весна вот так пришел и позволил пробудиться от долгой зимней спячки. Раскрыть свои чувства для себя самой.

Вдруг у Адама зазвонил телефон. Неизвестный номер высветился на экране. Ему пришлось взять трубку, так как могли звонить продюсеры или менеджеры клубов. Однако голос на той стороне показался ему хоть и знакомым, но он не узнал его. Адам внимательно слушал, что ему говорят и тут же поспешил поставить телефон на громкую связь.

– Алло, Доминика, – произнес Ричард. – Время тикает, а ты все развлекаешься. Что случилось с Уиллом?

– Ты все равно не поверишь, поэтому считай, что я убила этого жирного урода.

– Вот как? Что же, отлично, теперь еще убийство висит на тебе, я этого так не оставлю. Когда тебя найдут, то поведут на плаху, как Марию-Антуанетту. Кстати, интересный факт. Ей вменяли преступления, которые она не совершала. Слышала об Affaire du collier de la reine[1]?

– Ричард, что за хуйню ты вечно городишь?! Что еще за… – но она не успела даже возмутиться, так как Адам приложил палец к ее губам.

– История беспощадная сука, не находишь? Что же, уже утро, я скоро найду тебя, и поверь, эта встреча не принесет радости. Советую, вернуться туда, где тебе самое место, – он положил трубку.

Доминика совершенно не поняла сути этого разговора, от чего почувствовала бессилие, но вот Адам, напротив засиял как самовар. Он схватил ее за плечи и потряс. Недоуменный взгляд заставил его замереть и улыбнуться, как будто все было очевидно.

– Чего ты так радуешься? Мы в полной жопе, а я не знаю, что делать…

– Как не знаешь? Все же очевидно, он сказал, как поступить.

[1] Дело о бриллиантовом ожерелье

Глава 14

Быстро преодолевая расстояние, черная машина, неслась без остановки. Живописные виды природы скрывались средь серого тумана, что внезапно возник этим утром. Сквозь него не могли пробиться лучи солнца. Плотные сгустки, словно вселяли иллюзию, и лишали возможности увидеть истину, преображая действительность. Однако кто-то желал жить во лжи. Это проще чем взглянуть на правду. Правда всегда причиняет боль, заставляет сбросить маски, посмотреть на все без преувеличения, увидеть, что есть на самом деле, а вот ложь прекрасна, в ней мы можем проявлять свою фантазию, но она хрупка и недолговечна.

Доминика была ошарашена после звонка Ричарда. Она не понимала того, что тот сказал. Однако тут на помощь пришел Адам, который разгадал зашифрованное послание, что скрывалось в чужих словах.

– Адам, что за херь? – еще раз спросила она, сомневаясь в его догадках.

– Как это что? Я же тебе объяснял. Удивлен, что ты ничего не слышала о бриллиантовом колье королевы Марии-Антуанетты.

– О да, это же обязан знать каждый, как это можно жить без этих знаний, – ехидно заметила она.

Адам усмехнулся и посмотрел на нее ласковым взглядом, аккуратно касаясь руки, что лежала на коленях, будто бы желая немного умилостивить.

– Что же, ладно, объясняю еще раз. Жил был король Людовик пятнадцатый, у него была любовница – мадам Дюбарри. Он заказал для нее бриллиантовое колье…

– Ближе к делу, – нетерпеливо дернула рукой рыжая, требовательно взглянув на него.

– Нет, если опустить детали, то ты не поймешь сути.… Ну, в общем, он хотел, чтобы это украшение изготовили для его любовницы, но умер. После его смерти, королем стал Людовик шестнадцатый, муж Марии-Антуанетты. Тогда ювелиры решили предложить колье ей, но в казне не было денег для его покупки, поэтому королева отказалась, но была вовлечена в интриги двора. Мошенники Жанна Ламотт-Валуа и ее супруг, решили завладеть этим украшением, поэтому обманули кардинала Луи Рогана. Ему написали письмо от имени королевы, что она якобы мечтает о связи с ним, а за такое нужно заплатить, то есть купить колье, – с видом знатока истории вещал Адам.

Доминика слушала его внимательно, все еще пытаясь связать всю эту историю воедино, но ничего не понимала. Однако это было в духе Брэнсона, сначала сморозить какую-то чушь, а потом заставлять окружающих ломать голову. Иначе сложно понять, почему он не мог сказать прямым текстом, что ему нужно.

– И какое отношение это имеет ко мне? И вообще, откуда ты это все знаешь?!

– Ну, я хорошо учился в школе, – смутился он. – Но дело не в этом, послушай дальше. В общем, кардинал был не идиотом, и потребовал встречи с королевой, тогда мошенники нашли модистку Николь Деге. Она была как две капли воды похожа на Марию-Антуанетту. Им позволили встретиться, тогда Роган повелся на обман и купил колье, под заем. В общем, история закончилась тем, что мошенники украли колье, а Роган пожаловался королю. В конце концов, именно это преступление вменяли Марии-Антуанетте, когда проводили суд над ней, типа из-за этого казна была разорена, а сама королева была той еще падшей женщиной.

Доминика фыркнула и шлепнула его по ноге, так как до сих пор эта болтовня так и не смогла ответить на вопрос, что им делать дальше. Она отвернулась к окну, тяжело вздыхая. Ей требовалось соображать быстрее, часики тикали, а решение проблем так и не предвиделось.

– Доминика, а что если кто-то также воспользовался твоим добрым именем? Они говорят, что ты кого-то убила, есть видеозапись, а вдруг это схожий сюжет?

– Добрым именем говоришь? – она горько усмехнулась. – Ладно, забей, твоя теория не просто звучит фантастически, но и выглядит по-идиотски. То, что кто-то подставляет меня, известно и без всех этих исторических справок. И что, ты серьезно думаешь, что кто-то использует какую-нибудь девицу, которая изображает меня? Для чего? – она мотнула головой. – И если ты считаешь, что Ричард прямо сказал, что делать дальше, то скажи же, умник, что делать?

Адам улыбнулся, прекрасно зная, что когда Доминика злилась, то всегда стремилась говорить таким едким тоном. Однако он понимал всю серьезность ситуации, ведь буквально еще недавно чуть не оказался на том свете, когда машину взорвали. Знал, что она боится за него, а не за свою судьбу, от чего становилось гораздо сложнее.

– Он ведь сказал: вернуться туда, где тебе самое место. Доминика, что это за место?

Тут ее пробрала дрожь. Она замотала головой, теряя дар речи. Теперь ей стало ясно, к чему вел Ричард, однако вернуться в то место, где гораздо хуже, чем в клубе, было ее личной трагедией. Место, где началось путешествие в мир похоти и разврата, где ее даже не считали человеком, куда привезли для того, чтобы торговать живым человеком. Ногти до крови впились в ладони, что позволило привести себя в чувство.

– Не думаю, что это хорошая идея, – сухо ответила она.

– А какие еще у нас есть варианты? Доминика, послушай, я ведь рядом. Ясмин, рассказала мне о твоем прошлом, я никому не позволю снова творить с тобой эти ужасные вещи. Мы справимся, – обнадеживающе сказал он и снова взял ее за руку.

Сожаление подступило к горлу. Это его удивительная способность смотреть на нее таким чистым и невинным взглядом, заставляла сердце сжиматься от боли. Почему вместо презрения и ненависти, он все еще может видеть в ней что-то хорошее? Вопрос, который никак не выходил из головы. Лучше бы в его глазах читалась похоть, чем вся эта фальшивая романтика, от которой мало толку в реальной жизни. Но почему-то, именно это не позволило ей до сих пор опустить руки.

– Хорошо, поехали, – нехотя согласилась она и ввела адрес в навигаторе.

С того момента, как они покинули логово «белого тигра», им удалось переодеться и обзавестись новой машиной, которую еще не успели отследить. Доминика облачилась в широкую футболку, сверху толстовку, джинсы и темную бейсболку, скрывая свою личность, чтобы никто не попытался узнать, кто за этими тряпками. Также не забыла и про солнцезащитные очки, чтобы хоть как-то скрыть лицо. Адам тоже, последовал ее совету и переоделся в нечто подобное. Они выглядели почти как нормальная парочка, если не знать всей предыстории. Помимо всего прочего, Веласкес была благодарна парню за то, что тот сразу закинул сумку с деньгами и оружием в безопасное место, еще до того, как их похитили люди из китайской триады. Скромный пистолет, внушал ей ощущение безопасности, во всяком случае, это было лучше, чем ничего.

Приятный женский голос из навигатора, привел их в трущобы. Иная сторона жизни, что была полным антиподом того лоска и пафоса, который видели в клубе. Здесь, также жили люди, такие же как те, кто сидел в дорогих автомобилях, решая глобальные вопросы мира сего. Но люди, проживающие здесь, были для них мусором, просто биомассой, что обслуживала высший класс. Рабы, которым никогда не покинуть свою клетку, так как они не понимают своего рабского положения. Даже небо здесь казалось таким темным, давящим и мрачным, словно солнце светило только достойным, а не этим ничтожествам. Серые и грязные улицы, банды, что объединялись по принципу силы, и вонь из канализации, таким оказалась изнанка самого знаменитого на весь мир города.

– Останови здесь, – приказала она, похлопав его по руке.

Адам остановил машину, припарковавшись на тротуаре, неподалеку от малоэтажного, кирпичного здания. Дом высотой в пять этажей, был украшен оскорбительными надписями и казался совсем нежилым. Однако именно туда им и нужно было попасть. Доминика точно знала это место, каждый его уголок, каждую пылинку и трещинку, и самое страшное, знала все секреты.

– Я пойду туда, а ты жди здесь, – стальным тоном сказала она и хотела выйти их машины, но Адам заблокировал дверь.

– Думаешь, я отпущу тебя одну? Конечно, нет. Мы идем туда вместе, – не менее решительным тоном заявил он.

– Нет, ты сидишь здесь и ждешь меня, – снова повторила Доминика.

– Нет, я иду с тобой, – также упрямо отозвался Адам.

– Хватит вести себя как ребенок! Ты совсем не понимаешь, чем это может грозить? – она хотела треснуть его рукой, но он перехватил ладонь и прижал к своим губам.

– Как раз таки, потому что понимаю, не собираюсь отпускать тебя, – целуя тыльную сторону, ответственно проговорил блондин и взглянул на нее обезоруживающим взглядом.

Доминика не могла противостоять, когда он так делал. Эти щенячьи глаза смотрели с непоколебимой уверенностью, которой невозможно отказать. Она вздохнула, прекрасно зная, что он все равно поступит по-своему. Ей было легче согласиться, чем тратить время на препирательства.

– Ладно, идем, только хватит так смотреть! Но, ты будешь делать все, что скажу я, понял?

Адам просиял, как щеночек, которому вновь удалось убедить хозяйку дать вкусняшку. Он довольно улыбнулся, и в знак своего признания расцеловал чужую руку. Доминика закатила глаза от этого детского и наивного жеста.

Она проверила обойму в пистолете, после чего, спрятав его в кармане, вышла из машины. Адам последовал за ней. Вдвоем, они обошли здание, и оказались с задней стороны, где имелся вход в подвал. Ступеньки вели прямиком под землю, где даже не было окон. Это настораживало парня, но Доминика точно знала, что делать, поэтому вопросов не последовало. Спускаясь, казалось, что они сами обрекают себя, позволяя зайти в пасть дракона. Но раз другого варианта не было, то пришлось использовать этот.

Они оказались перед металлической дверью, которая имела старый кодовый замок. Доминика дернула ручку, на всякий случай, проверяя, вдруг та все же открыта. Но как назло дверь не поддалась. Тут ее сердце бешено застучало. Можно было сказать, что всё, раз дверь закрыта, то им не следует туда спускаться, но в мрачных уголках памяти отчетливо возникли воспоминания связанные с этим местом.

– Три, девять, пять, один, – шепотом произнесла она.

Адам понял, что к чему и ввел цифры, после чего замок мгновенно открылся. Доминика замерла перед входом в темное пространство. Иронично, что здесь внизу скрывался настоящий ад для одного единственного человека. Она словно не могла пошевелиться, руки, ноги, туловище и даже голова, все оцепенело от страха. Мечтавшая сбежать отсюда, она вернулась вновь в это же самое место. Злой рок или чистая случайность?

– Господи, они даже не сменили пароль, – фыркнула она, взяв себя в руки.

Доминика осторожно шагнула вперед, а спутник включил фонарик на телефоне и пошел позади. Грязный, сырой и огромный подвал под зданием, где всюду сновали крысы и тараканы, не внушал никакого доверия. Но пока ничего подозрительного замечено не было. Такие помещения бывали во многих старых домах, порой их использовали для хранения всякого хлама, но это место было удивительно стерильным. Однако пройдя чуть дальше, Адам заметил, некие перегородки и матрасы, что лежали прямо на полу. Это насторожило его, пока они не оказались в другом коридоре, где уже виднелись двери с петлями для замков. Тут возникло странное ощущение тревоги, что все это неспроста. Доминика молчала, пытаясь отогнать все мрачные воспоминания, но они никак не хотели уходить прочь. Попав в это место, ей пришлось почти год оставаться здесь без свободы.

– Что это за место? – решил все же спросить Адам.

– Не важно, еще одно злачное местечко. Не забивай свою светлую голову этим. Идем, нам нужно туда, в конец коридора.

– Доминика, послушай, если тебе не нравится здесь находиться, то пойдем отсюда. Я же вижу как ты напряжена…

– Перестань! Со мной все в порядке. Что мне действительно не нравится, это тупые вопросы. Если бы я хотела провести тебе экскурсию, то рассказала бы все. Но мы здесь не за этим, – резко ответила она.

Адам понимал, что все это из-за того высокого напряжения, которое ощущалось так явственно. Доминика хоть и пыталась казаться собранной и храброй, но сейчас все больше погружалась в состояние бунтующего ребенка, который просто боится столкнуться с действительностью.

Там в конце коридора, из приоткрытой двери что-то светилось, будто бы работал телевизор. Адам сжал ее руку крепче, чтобы поддержать, ведь каждый шаг будто бы отдавал внутренней болью. Подойдя к двери, он потянул девушку на себя, и вошел первым, загораживая собой. Доминика не успела сообразить, но тут же толкнула его.

– Эй, чего удумал? Еще раз так сделаешь и пойдешь в машину, понял? Эм, Адам? – она увидела его оцепенение, не понимая, что произошло.

Однако тут перевела взгляд на саму комнату и замерла. Теперь уже сама госпожа Веласкес потеряла дар речи, а ладони намокли от волнения. Дыхание перехватило от увиденного, потому что просто не хватало воздуха в легких. Доминика была готова ко всему, но не ожидала узреть что-то подобное.

В небольшом, но вытянутом пространстве комнаты всюду висели ее фотографии в самых различных вариациях. С того момента как она попала сюда и даже до последних нескольких дней. Также стояли столы с мониторами, где проигрывались видеозаписи все с ее же персоной. Некоторые из них были весьма пикантного характера. Стояла какая-то вешалка с одеждой, которую носила она. Это место напоминало дом-музей посвященный ей одной или логово психопата, что был увлечен этой рыжей бестией. Каждая деталь – напоминала о прошлом. Начиная от фотографий, которые были датированы десятилетней давностью, заканчивая съемками отвратительных порно-роликов с ее участием, все это выглядело подозрительно. Доминика вцепилась в Адама, чувствуя, что теряет почву под ногами. Она и не могла представить кому, все это было нужно. Ее окунуло в омут травмирующего прошлого.

– Доминика, посмотри на меня, – он обхватил руками ее лицо.

– Нет…нет… Я не понимаю. Что это? Почему это здесь? – она стала задыхаться, теряя способность даже говорить.

– Тссс… Смотри на меня, все хорошо. Тебе надо дышать. Делай глубокий вдох и считай до восьми. Вооот, теперь выдох, также до восьми, – стал руководить он, пытаясь привести ее в норму, однако сам никак не мог унять свою дрожь.

– Адам…. – она назвала его имя, словно это был спасательный круг, за который так хотелось ухватиться.

С экранов на нее смотрела измученная девушка, которую насиловали то ли трое, то четверо мужчин. Все это было запечатлено на камеру для глумления и воспитания. Она и забыла об этих вещах, вытравливая всю прошлую боль алкоголем. Однако кто-то раздобыл каждую деталь и зачем-то спрятал это все в одном месте. Мотивы все еще были такими туманными. Если кто-то собирался шантажировать ее подобным, то зачем тогда оставил все здесь? Но ответ назрел сам по себе.

– Потому что знал, что я не вернусь сюда. Это было самое безопасное место… – сама себе ответила она.

– Что? – спросил Адам.

Она словно боролась с ветряной мельницей. Каждый раз, когда ей казалось, что, то прошлое осталось позади, всегда находился кто-то напоминавший, что же на самом деле, представляет Доминика. Это было даже не ее настоящее имя. Как ее звали, она и не помнила, ведь так давно потеряла саму себя, исполняя роль кого-то другого. Так было проще сохранить остатки своей гордости, которая уже настолько пропиталась зловонием, что невозможно смыть этот запах со своей души.

Доминика еще раз взглянула на окружавшие ее атрибуты собственной никчемной жизни. Это вызвало исказившуюся гримасу боли и отчаяния. Ей стало невыносимо от каждого прожитого мгновения. Простая случайность привела к этому мгновению? Нет, закономерность.

«Ричард отправил меня сюда, чтобы напомнить о моем месте, чтобы не забывала, откуда выползла или в этом был иной смысл? Почему? Я не понимаю… Совсем не понимаю, почему? Зачем?»

– Доминика, – с сочувствием прозвучал голос со стороны.

Она повернулась к нему и тряхнула копной длинных рыжих волос. Вот он – луч надежды, тот самый свет маяка, что должен был спасти от мрака собственных невыносимых будней. Такой искренний, желающий помочь, увидевший в ней что-то большее, чем просто игрушку для секса. И это вызвало внутри ярость. Смотрит на нее весь такой белый и пушистый, словно сверху вниз, будто бы он лучше. Это сочувствие в его глазах так бесило, что она больше не смогла держать себя в руках.

– Что ты вылупился? Не знал, что я шлюха? Не знал, что меня продали в сексуальное рабство? Не знал, что меня имели все кому не лень? Двадцать, тридцать мужиков за день, для такой шлюхи как я, это не предел. Да, Адам, это все я, – она ткнула пальцем в экран монитора, где как раз проигрывалась видеозапись, подтверждающая каждое слово. – Это я, видишь? И знаешь что? Я получала удовольствие от каждого члена. Не надо жалеть меня. Думаешь, ты лучше, чем все эти мужики? Нет, ты абсолютно такой же, – она толкнула его в плечо.

Адам замер, совершенно не понимая, что вызвало такую реакцию. Ему просто хотелось поддержать, выслушать, быть рядом, подставить свое крепкое плечо. Однако по необъяснимым причинам все это вызвало только гнев и ярость, вероятнее всего обращенные на себя, но скрываемые, так что было проще сорваться на него.

– Думал, что я брошусь к твоим ногам и буду благодарить тебя? Я на такое просто не способна.

– Ты всегда говоришь о себе хуже, чем ты есть на самом деле. Но я знаю, что все это просто образ, с которым тебе пришлось срастись, чтобы выжить в этой среде. Знаю, что там, в глубине своей души, ты милая, нежная, ранимая и это настоящая ты…

– Ты ничего обо мне не знаешь…. – она помотала головой. – Идиот, ты наделяешь меня теми качествами, которых у меня не было и не может быть, – Доминика подошла к нему вплотную и посмотрела снизу вверх.

Она внезапно вцепилась рукой в его блондинистые волосы на затылке, и прижалась к чужим губам, срывая с них поцелуй. Адам оцепенел лишь на миг, а потом ответил на этот поцелуй. Если Доминика хотела склонить его к тому, чтобы сорвался и попросту трахнул, точно так же как и все те, кто были до него, то Адам перевел все в другую сторону. Обняв за талию, прикоснувшись к ней так осторожно, словно держал хрупкое стекло, которое могло треснуть от малейшего прикосновения, он предпочел отдать ей всего себя.

Атмосфера в одну секунду изменилась, так же как и сменился настрой Доминики. Ей хотелось доказать ему то, что она полное ничтожество, и заслуживает всего самого ужасного. Все те события, изнасилование, продажа в сексуальное рабство и все остальное, она, конечно, заслужила. Но он думал иначе. Даже зная, что ей пришлось пережить,

и то, какой она могла быть, Адам ни на секунду не разочаровался, скорее, понял, что влюбился еще сильнее.

– Адам… Прекрати, – она попыталась отстраниться. – Не трогай меня так… Ты не должен… Посмотри, – Доминика ткнула пальцем в экран с видеозаписью, где она была в самом худшем свете. – Это я, и это мой мир. Он никогда не станет лучше. Каждый раз, когда я думаю, что могу быть счастливой, все это ложь. Понимаешь? Всего лишь жалкая мечта. И больше так не думаю, просто не позволяю себе мечтать. Уж лучше жить в ожидании всего плохого, чем позволить себе поверить во что-то хорошее. Лучше не очаровываться, чтобы потом не разочаровываться.

Он улыбнулся ей искренней, можно даже сказать такой беззаботной и детской улыбкой. Она была по-своему права, спорить с этим было глупо, но Адам чувствовал иначе. Ему хотелось поделиться с ней самыми счастливыми моментами, а все те мрачные и страшные события, что когда-либо происходили в чужой жизни, изменить. Парень прильнул к ней снова и стал целовать и целовать, и целовать. Губы касались ее лица всюду, куда только могли дотянуться. Но она не могла принять это, просто не считала, что заслуживает того, чтобы кто-то относился к ней с трепетом.

– Не надо… прекрати… Все это ложь. Адам! Да хватит уже! – она почувствовала, как еще мгновение и ей больше не удастся держать оборону. – Я грязная шлюха… Просто дырка для членов, ты не должен очаровываться, и не должен вести себя со мной нежно.

– Говоришь ложь? Тогда давай оба побудем этими лжецами. Давай, поверим в эту ложь, Доминика. Просто представим, что мы оба смущенные подростки, что все это происходит в первый раз. Сотри из памяти всех этих ублюдков, как будто бы их никогда не было в твоей жизни – он отпустил ее, и вдруг смел со стола все экраны, которые воспроизводили ужасные видео.

В комнате поднялся шум, но ему было плевать, какие-то из экранов потрескались, а другие все еще продолжали что-то транслировать, но она уже не обращала на это внимание. Замерев, Доминика не знала, куда себя деть и что делать дальше. Она и вправду почувствовала себя маленькой девочкой, которой ничего не могла сделать без авторитетного взрослого, будто бы ждала, что кто-то возьмет за руку и проведет через этот мрак. Адам снова обратил на нее свой взор и подхватил ее, усаживая на освободившийся стол. Она уперлась в него ногой, слегка отталкивая от себя, не давая ему приблизиться.

– Хватит…. Не надо идеализировать меня, я гораздо хуже. Ты разочаруешься, я разобью тебе сердце… А я так не хочу этого. Только не тебе. Ты такой настоящий, просто славный парень…. Я не должна стать той сукой, которая испортит тебя, – и тут уже строгая Доминика, не смогла сдержать своих слез.

Но Адам не дал ей пуститься в это отчаяние. Он схватил ее за ногу, закатал штанину и поцеловал в самую нежную часть – щиколотку. На прекрасном лице творца, все также блистала эта яркая улыбка.

– Ну нет же.… Не разобьешь, не разочаруешь, – просто ответил он. – А теперь позволь нам погрузиться в нашу с тобой ложь. На чем мы остановились? Ах, да, словно я у тебя первый мужчина.… А ты моя первая девушка.

Она хотела снова отпихнуть его ногой, но тело будто бы оцепенело. Доминика попала под влияние какого-то ненормального обаяния, что невозможно было избежать этого влияния. Его глаза в полумраке сияли как какой-то магический камень, что гипнотизировал, лишая всяких сил сопротивляться. Женщина усмехнулась, когда он предложил такую глупую идею.

– Ты не знаешь…

– Именно, я ничего о тебе не знаю, и ты забудь все о себе. Просто доверься мне, – все тем же излучающим уверенность голосом ответил он.

Доминика не нашла ни одного весомого аргумента, что можно было сказать в ответ. Тем более в этот момент чужие руки забрались под ее кофту. Он касался женской груди с такой нежностью, будто бы изучал, словно никогда и ни разу раньше такого не было.

– Это будет самая лучшая ложь. Ты и я, и это будет наш первый раз. Запомни только его, – обволакивая своим нежным голосом, он сумел добиться того, что она готова была отдаться ему.

Женщина, за плечами которой был только травмирующий и опасный опыт, теперь решила, попробовать что-то иное. Такого у нее никогда не было. Секс по любви или любовь из-за секса, что это вообще такое? И пока она пыталась разобраться, Адам не терял секунды зря. Быстро стянув с нее верхнюю часть одежды, он посмотрел на женское тело, оно было прекрасным произведением, что касаться его было страшно, а вдруг испортит. Доминика вдруг испытала какой-то стыд, от чего ее щеки покраснели, благо, что в полумраке невозможно было увидеть этого. Действительно, словно ей опять шестнадцать, и чувства обострились до предела.

Пальцы творца двигались по груди, вперед и назад, по кругу, они изучали границы женских форм. Это было странно, но приятно. Возбуждение нарастало медленно, из-за этого и ощущалось смущение, будто бы то, что происходит что-то неправильное, запретное. Она опустила свою руку ему в трусы, решив тоже, не терять времени. Ладонь обхватила его член, а на лице снова возникло то же самое выражение некого страха вперемешку с интересом. Адам издал тяжелый вздох и снова улыбнулся.

Вот так медленно и неспешно они ласкали друг друга, изучая тела, которые вроде бы уже познали и любовь, и секс, но поддавшись забвению, пришлось поверить, что все происходит впервые. Она даже растерянно задрожала, когда он стянул с нее штаны. Вот так Доминика оказалась на столе без одежды, но в отличие от всего того, что было до него, Адам не спешил овладеть ей как кобель во время гона. Нет, он наклонился ближе, и коснулся губами груди, решив еще немного подразнить себя и ее.

– Ах… Нет… Адам… Адам, пожалуйста, – дрожащим голосом, стала умолять она.

– Что такое? – спросил он.

– Я не хочу больше ждать… – призналась Доминика.

– Тогда чего же ты хочешь?

Но тут она не смогла ответить ему, так как смущение впервые победило в ней всю похоть. Доминика не хотела спугнуть его, испортить невесомое мгновение этой странной близости. Он же понял, что она имела в виду. Сам парень тоже испытывал острое желание заняться с ней сексом. Но прежде все же одарил самыми приятными поцелуями то, что требовало внимания гораздо больше. Шея, ключицы, грудь, живот, а затем нога, одна, другая, и тут она резко дернулась, когда язык коснулся самого трепетного места. Дом застонала, издавая такие звуки, на которые, казалось, была просто не способна. Ее пальцы зарылись в светлые пряди волос, пока его язык сводил с ума. Влажный и такой горячий, гораздо горячее, чем все ее тело. Он двигался в невероятном темпе, заставляя дойти до исступления так быстро. Ее тело напряглось, а ноги задрожали, от чего все кругом покрылось приятными мурашками.

– Адам.… Иди ко мне, – наконец-то, смогла собрать воедино свои желания, произнесла Доминика.

Он был только рад этому призыву и прижался к ее лобку своим могучим достоинством. Она неумело раздвинула ноги, словно не зная, что от нее требуется. И в этот самый миг, Адам медленно стал входить внутрь. Это было такое неспешное действие, будто бы он боялся повести себя слишком резко и причинить боль. Доминика уже горела от нетерпения. Ей хотелось ощущать его всеми своими внутренностями, так чтобы тот достал до самого глубокого места, куда только может проникнуть его член. От этого предвкушения перехватило дыхание. Она откинула голову назад и закусила губу. Он же в свою очередь не хотел ее разочаровывать. Одно настырное движение бедрами, и вот он оказался внутри.

– Ах… Ахах… Адам, – простонала она.

– Доминика, моя девочка, – на выдохе прошептал он.

Адам начал двигаться постепенно, все также никуда не спеша, давая ей насладиться каждой невыносимой секундой этой близости. Она не знала, куда себя деть. Такой нежный и размеренный темп был незнаком женскому телу. Обычно, Доминика привыкла к тому, что ее имели в самой грубой форме, ведь то, что можно сделать дома с женой, никого не интересовало. Люди были, куда большими чудовищами, когда получали вседозволенность. Она знала секс в его извращенном вывернутом наизнанку виде, то, что можно было увидеть только на самых последних страницах порнхаба. Но Адам делал что-то космическое и невероятное. Это было больше чем просто грязные телодвижения. Он вкладывал в этот процесс что-то неземное, о чем в великих книгах, напишут, что это прекрасные мгновения, когда соединяются не только тела, но и нечто другое.

– Адам… Поцелуй меня, – это было не требование, а мольба, что внезапно сорвалась с чужих губ.

Он не мог проигнорировать, а потому наклонился, практически полностью опускаясь и сам на стол, придавливая собой. Доминика обхватила его ногами, прижимаясь плотнее,

словно не могла перенести и мысли, что он может отстраниться. Они слились в этом полном чувственности действии, когда два тела так близко друг к другу, что невозможно разобраться, кто есть кто. Она стонала сквозь поцелуй, которым Адам ласкал чужие губы. Фрикции были не просто толчками в одну точку, это было какое-то неимоверное и магическое действие, от которого голова уже давно перестала осознавать происходящее. Доминике казалось, что все это сон, будто нежная подростковая фантазия, вдруг возникла в ее ужасно грязной душе. Ей хотелось из раза в раз повторять его имя, словно это было магическое заклинание. И она произносила его в разных тональностях, от самой низкой до самой высокой.

– Доминика, посмотри на меня, – шепнул он, заключая ее лицо в свои ладони.

Будто под гипнозом, она подняла на него свой взгляд и больше не смогла отвести глаз. Он – герой для любой девушки, тот, кого так хочется видеть в своих фантазиях, вдруг стал реальностью, и нависал над ней рядом. Она же была своего рода анти-героиней, до сих пор не представляющей никакой ценности. Однако то, что вытворял Адам, позволило поверить в то, что Доминика особенная. Это чувство было хлеще любого оргазма. Такое теплое и невесомое, словно ты, наконец, чего-то стоишь. Его невозможно было передать словами, только ощутить небывалую легкость от того, что тебя принимают таким, со всеми твоими изъянами, а у нее их было немало.

– Адам… Адам… – все срывались нежные слова из самых глубоких уголков души.

Дыхание перехватило, на лбу выступила испарина, и удовольствие, что по нарастающей, затягивало их обоих в свой плен, вдруг вырвалось на волю. Она громко застонала, а он прижался к ней, обжигая своим дыханием. Это был не резкий оргазм, а такое логичное завершение их спонтанной, но нежной интимной связи. Доминика тяжело дышала, все также глядя на своего прекрасного творца. Мужчину, что был лучше всех остальных, того, кто сумел покорить не только тело, но и что-то иное. И пусть все, что произошло между ними, будет ложью, но такой в которую хочется верить. Самой прекрасной ложью на свете…

Ни она, ни он, никто из них не знал, что ждет впереди. Доминика понимала, что это всего лишь жалкие секунды спокойствия, которые она украла из своей жизни, чтобы просто сделать передышку хоть на миг. Адам, еще не знал того, что они будут делать дальше, но дал для себя обещание, что никто больше не увидит ее такой беззащитной и ранимой, какой она предстала перед ним.

–Послушай… В час грусти и печали, ты голос мой услышь… Ночь пройдет – наступит утро ясное, знаю, счастье нас с тобой ждет. Ночь пройдет, пройдет пора ненастная, солнце взойдет. Солнце взойдёт…. – едва касаясь ее виска губами, очень тихо, но так красиво пропел он.

И это был порыв души, то чего жаждали они оба. Пусть в прошлом, Доминика и была лишена этого счастье встречи первой любви, первого поцелуя, первого признания, но теперь получила все это сполна.

– Солнце взойдет… – повторила она.

Глава 15

Она лежала на нем сверху будто бы на мягком, приятном песке. Это было такое преисполненное нежностью ощущение, когда все сущее полный пустяк. Если кому-нибудь удается ощутить себя так хорошо, словно он находится на самой высшей точки наслаждения, то значит, жизнь была прожита не зря. Это ощущение бесконечного тепла, принятия и такого спокойствия, что ничего не способно вывести из себя. Будто ты в какой-то момент становишься просветленным и открываешь портал в царство вечной сансары и наслаждения. Такое невозможно описать или почувствовать дважды. Прожив такое чувство полного уединения и близости, человек уже никогда не сможет быть прежним. Все остальное просто становится обыденность, и мы ищем такое тепло в других, наивно полагая, что можем повторить.

Доминика прожила пусть и недолгую жизнь, но острую на всякие перипетии. У нее было нескончаемое число всяких мужчин. Все они были разными, кто-то старше, кто-то младше, кто-то красив, а кто-то нет, но ни один, не шел в сравнение с этим молодым творцом. Адам будто бы явился из другого мира, чтобы снять с нее проклятие насланное Богами. Иного объяснения, почему же он здесь рядом, просто не было. Она гладила его своей здоровой рукой по груди, желая продлить недолгие минуты тишины. Казалось, что все это мираж, который вот-вот развеется и все вернется на круги своя.

– Все в порядке? – спросил он, поднимая свой взгляд.

– Если учитывать, что за мной охотятся типы из мафии и ФБР, то все просто супер, – усмехнулась она.

– Но ведь зачем нас привели сюда? Может быть, в этом кроется ответ? – Адам посмотрел на пол, где валялись разбитые экраны.

Доминика не была так оптимистично настроена, полагала, что кто-то просто хотел поглумиться над ней, обнародовав все эти порно-кадры, где ее насиловали и всячески унижали. Возможно, за этим даже стоял сам Ричард, таким образом, показывая, чего она на самом деле стоит. Но она не стала разочаровывать Адама, а потому промолчала, решив разделить еще немного этого запретного удовольствия. Но тут послышался какой-то тихий звук.

Она тут же заткнула ему рот рукой, прислушиваясь к тому, что происходит. Где-то вдалеке раздались негромкие шаги, которые приближались к ним. Доминика жестом показала Адаму, чтобы тот не издавал ни звука, а сама сползла с него и нащупала пистолет в кармане спортивного костюма, что валялся на полу. Она прижалась к стене справа возле входа и замерла в ожидании непрошенного гостя.

Тут в комнату действительно кто-то вошел. Доминика без тени сомнения уткнула дуло пистолета в спину незнакомца, который был в темной одежде с капюшоном, будто бы намерено скрывая свое лицо.

– Только пискни и я выстрелю, – предупредила она ледяным как сталь голосом. – Адам, обыщи его.

Однако Адам сидел, как будто его загипнотизировали. Он не шевелился, уставившись в лицо незнакомца. Это было довольно странное явление, что могло заставить его оцепенеть? Если уж прошедшие несколько часов его так не поразили, то, что случилось сейчас? Доминика непонимающим взглядом посмотрела на него и фыркнула.

– Ну, ты чего! Эй ты, повернись!

Она резко развернула к себе гостя и стянула капюшон, но тут ее саму охватила паника, когда увидела кто стоит перед ней.

– Боже мой… Что это такое…

Руки обдало холодом, а на лице отразилась маска полного непонимания того, что происходит. Доминика не знала, что сказать и как реагировать. Пистолет продолжал упираться в того, кто нарушил душевный покой, однако воспользоваться им она не решалась.

Адам первый вернул себе нотки самообладания и сказал:

– Она такая же, как ты…

И это была сущая правда. Перед ними стояла девушка как две капли воды похожая на Доминику. Откуда она здесь взялась? Кто ее послал? На эти вопросы и предстояло найти ответы.

– Откуда ты здесь взялась? – продолжая держать пистолет наготове, спросила Доминика.

– Я плохо говорить на вашем языке, – проговорила девушка с акцентом, который резал слух. – Я здесь находиться, чтобы встретиться с мужчиной.

– С каким мужчиной? О чем речь? Это ты была вчера в ресторане и убила Су Лэя? – не унимаясь, завалила вопросами госпожа Веласкес.

– Я не знать! Не понимать! Мне сказать быть там и налить ему пить. Я сделать, как мне сказать, – все также совершенно непонятным языком попыталась объясниться она.

Доминика прикрыла глаза, пытаясь в голове сопоставить логические цепочки из тех слов, которые поведала эта девушка. Становилось очевидным, что ее снова кто-то желал подставить, раз в тот раз с товаром не получилось, то они решили воспользоваться более изощренной схемой.

«Значит, Ричард точно знал об этом, раз дал такую подсказку. Он не может впрячься за меня, ведь получается, таким образом, покажет свое истинное отношение ко мне, и тогда другие группировки смогут это использовать против него. Значит ли это, что он все же переживает за меня? Этот строгий мужчина, который никогда никого не любил?» – она вздохнула.

– Как ты здесь оказалась? – спросила Доминика, решив немного изменить вектор разговора.

– Я жить в Румыния и работать девочкой по вызову. Я работать по интернету, когда один раз ко мне обратился клиент. Он увидеть меня и сказать, что оплатит перелет сюда и проживание, – попыталась объясниться она.

– То есть они нашли тебя по интернету? Да уж, каких только совпадений не бывает, – Доминика покачала головой.

– Я приехать сюда, мне показать твои фото и видео. Он попросил, чтобы я научилась делать как ты. Сказать, что так надо для каких-то там целей. Он сказать, что я больше могу не работать по вызову. Если я сделать все хорошо, то он дать мне денег, много денег, и я согласилась, – рассказала ей весь план подчистую новая знакомая.

– И как же тебя звать? – на всякий случай решила уточнить Доминика.

– Меня зовут София, – ответила она. – Я знать, как тебя звать. Ты – Доминика. Он мне сказать, называть себя так. Мужчина хотеть, чтобы я быть как ты.

Опять какой-то мужчина, который за ее спиной промышлял такими грязными манипуляциями. Доминику это стало доставать. В голове по-прежнему был хаос, но теперь он стал чуточку проясняться. Она понимала, что есть некий мужчина – влиятельный и властный, тот, что решил избавиться от нее. И сначала он собирался подставить ее с теми наркотиками, которые якобы пропали, потом пытался закрыть фабрику в Тихуане, а теперь решил действовать открыто и попросту нашел двойника. Взгляд зеленых глаз упал на мониторы, что валялись на полу. Какие-то из них уже были разбиты, но на парочке других все еще крутилось порно с ее участием. Она хмыкнула и помотала головой.

– Каким же надо быть чокнутым извращенцем, чтобы снимать такое? Стоп… – Доминика замерла.

Все это время ответ был перед глазами. Это видео мог снять только один извращенец, которого она прекрасно знала. Теперь недостающая деталь пазла, наконец, заняла свое место, и Доминика увидела цельную картину. Она знала, кто был тем мужчиной, что решил, открыто избавиться от нее. Тот, кто дергал за ниточки все это время и сделал из нее тоже послушную марионетку. Он же и подкинул ей информацию, благодаря которой Доминика следовала его собственному плану.

– Вот сукин сын! – она криво усмехнулась.

Адам и София непонимающе переглянулись, когда услышали это. Ни он, ни она не понимали того, что происходило. Однако Доминика не собиралась давать пояснений, решив, что самое безопасное для этих двух ни в чем не виноватых людей – это незнание.

– Что же, София, ты ведь понимаешь, что я не могу тебя отпустить? Поэтому ты поедешь с этим красавцем, – указав рукой в сторону Адама, сказала Доминика.

София сжалась, словно эти слова сильно испугали ее. Она точно не хотела ехать куда-то с абсолютно незнакомым ей человеком, поэтому девушка тут же закричала и завертела головой, но Доминика схватила ее за плечи и посмотрела в чужие глаза своим уверенным взглядом.

– Успокойся! Послушай, этот человек, который притащил тебя сюда, очень опасный мужчина, ты это понимаешь? Он избавится от тебя сразу, как закончит свои дела. А я хочу тебе помочь. Поэтому поедешь с этим парнем, его зовут Адам, он тебя не тронет, – пообещала Доминика.

Однако тут возмутился Адам, глядя на Веласкес с негодующим гневом. Он точно не хотел оставлять ее здесь одну. Но Доминика шикнула на него, прежде чем тот успел открыть рот и что-либо сказать.

– Так, Адам, послушай сюда, ты возьмешь Софию, и вы вместе поедете к Брайану, а от него к Ричарду. Я не могу доверить никому другому это дело, понимаешь? Только ты сможешь это все сделать. Если с ней что-нибудь случится, то моему алиби придет конец, и тогда меня точно грохнут люди Ричарда.

– Стой, нет, не понимаю! Тебе угрожает опасность, почему я должен тебя оставлять? И вообще, что будет дальше? Куда отправишься ты?

Она не хотела разводить всякие сцены прямо здесь и сейчас, но он не оставил выбора, поэтому Доминика подошла к Адаму и схватила одной рукой за футболку, притягивая к себе. Он замер, не рассчитывая на такое отношение, но она тут же поспешила прояснить ситуацию.

– Адам, пупсик, слушай сюда внимательно, два раза повторять не буду. Единственный, кто в силах остановить это безумие – Ричард, ведь он заварил всю эту кашу. Но мне еще нужно кое-что проверить, поэтому лучше всего будет разделиться, услышал? Если сделаем так, то к вечеру уже будем праздновать мою победу.

– Но что если с тобой опять что-нибудь случится? Доминика, я не хочу даже думать, что может произойти, – умоляющим голосом сказал он.

– Вот и не думай об этом, идет? Все хорошо, я приеду вечером на твое выступление в клуб, к тому времени уже все это закончится, – уверенно заявила она и крепче сжала ткань футболки. – Я хоть раз обманула тебя?

Адам засомневался, пытаясь вспомнить, но действительно Доминика еще ни разу не обманула его. У него просто не было выбора в том, чтобы придать сомнениям это обещание. Он нехотя кивнул и порывисто прижал ее к себе, словно боялся, что они больше никогда не встретятся. Это были такие объятия, которые называют прощальными. Люди вкладывают в них все свои эмоции, будто бы желая, чтобы другой прочувствовал весь спектр чувств, что вызывает расставание.

И Доминика чувствовала то отчаяние, которым буквально разило от молодого творца. Его крепкие руки, что были созданы для того, чтобы ласкать пианино, теперь ласкали ее, как самый драгоценный инструмент. Ее тело проникалось этим теплом, а все мысли были заняты лишь тем, спокойствием, что можно ощутить в этих руках. Однако время работало против них, поэтому она первая отошла от него.

– Давай сопли подбери и иди, – в своей привычной манере сказала Доминика.

– Доминика…. Я буду ждать тебя, – сказал Адам.

– И я обязательно приду к тебе, – ответила она.

Это расставание было неотъемлемым условием для воссоединения. Будто бы только так, и никак иначе, возможно было сохранить их связь. Впрочем, так оно и было, ведь Доминика понимала, что как только время выйдет, то на ее поиски отправятся профессиональные ищейки и вот они уж точно смогут найти эту рыжую бестию, где бы она ни находилась. Тогда их отношениям точно придет конец, поэтому сейчас нужно было распутать этот клубок, который оказался таким спутанным, что не удавалось вот легко разыскать дорогу к концу.

София смотрела на этих двоих со стороны, чувствуя некоторую неловкость. Они прощались так искренне, словно и вправду были так влюблены друг в друга, что это чувство казалось таким настоящим. Однако тут Адам отлепился от своей музы и подошел к девушке, что была будто сестра-близнец Доминики.

– Идем, я отвезу тебя в безопасное место, – сказал он и поспешил вместе с ней выбраться из бывшего притона.

Доминика слышала, как медленно отдаляются его шаги, и это вызывало боль в груди, будто бы они и впрямь больше никогда не смогут встретиться. Ей пришлось быстро исключить все негативные мысли из головы и наконец, взять себя в руки.

«Не время сопли распускать. Надо собраться» – уверенно сказала сама себе Доминика.

Она только сейчас поняла, что все это время стояла практически без одежды, лишь накинула на плечи огромную толстовку, что принадлежала Адаму. Это вызвало смешок, ведь показалось довольно милым со стороны, что она взяла именно его кофту. Женщина поспешила одеться и покинуть это место наполненное слезами, ужасом и страхом. Хотя, Адаму удалось изменить весь этот негатив, своей искренностью он наполнил ее чем-то иным. Эмоциями, которые она никогда ныне не испытывала. Поэтому если сюда – в притон, где ей пришлось провести свое время в качестве секс-рабыни, Доминика шла с ужасом, то выходила из него уже совершенно другим человеком.

Бросив последний взгляд на кадры с изнасилованием, она фыркнула и отвернулась. Кем бы ни была та девушка, к ней она имела лишь косвенное отношение. Все это прошлое, не стоящее и доли переживаний, осталось в том темном подвале, куда она больше не вернется.

***

Единственный вариант, куда можно было отправиться после ее внезапного озарения, был лишь один мужчина, который имел такую же безграничную власть в этом насквозь пропитанным коррупцией городе. И она знала его как нельзя лучше многих других. Эта догадка пришла в голову, когда возник вопрос, а кто снимал то убогое и непристойное видео. Этим человеком мог оказаться только один единственный хладнокровный садист и ублюдок.

– Доминика, – раздался удивленный голос окружного прокурора.

– Джеймс, – фыркнула она и посмотрела на него, чуть вздернув нос.

Он отошел от двери, спокойно пропуская даму вперед в свой кабинет. Доминика зашла внутрь, огляделась, убеждаясь в том, что они одни, и никого больше нет. Впрочем, даже он один представлял серьезную угрозу, поэтому было логично опасаться.

– Итак, что ты хотела, маленькая беглянка? Слышал, что тебя подозревают в убийстве? Пришла сдаваться? – ехидным тоном, спросил Джеймс.

– А ты все также строишь из себя дурака? Я все знаю Джеймс, знаю, что ты задумал. И мой человек уже везет твою марионетку к Ричарду. Все кончено, – уверенно заявила она.

Джеймс этот красивый мужчина с абсолютно пустым взглядом, где не было места для сострадания, посмотрел на нее и засмеялся. Эта дерзость, с которой девица заявилась к нему, не могла оставить равнодушным. Он усмехнулся и подошел к ней ближе. Ему не нужно было строить из себя рыцаря в блестящих доспехах, ведь они знали друг друга слишком долго, чтобы играть роли.

– А он ведь так и сказал, что ты сама придешь ко мне. Так и случилось, – загадочно проговорил Джеймс.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Доминика, чувствуя некоторую тревогу, после этих слов.

Он схватил ее за руку и притянул к себе, специально надавливая на ту самую поврежденную часть, чтобы причинить боль. Доминика сжала зубы и попыталась оттолкнуть его, но попытки оказались тщетны.

– Отпусти, – холодным тоном сказала она.

– Зачем отпускать тебя? Послушай, дорогуша, все кончено, ты сама пришла ко мне и вскоре, мы с тобой, покинем этот город…

– Что?! Стой, что за бред? Я никуда не собираюсь уезжать с тобой. Кто сказал тебе, что я приду? Отвечай!

Он резко толкнул ее на кожаный диван, который стоял в кабинете. Доминика не ожидала этого и упала, а сам Джеймс подошел ближе, вставая прямо над ней. Его темная тень упала на, казалось бы, хрупкую женскую фигуру. Однако она не боялась его, никогда не боялась, скорее презирала. И в этот раз Доминика тоже не спешила вести себя как послушная марионетка. В ее глазах пылал пожар ненависти, но не страх.

– С кем ты в сговоре?

– Ну, давай вместе пораскинем мозгами, кто первый мог узнать, что Ричард решил покинуть эти края?

– Хо Лин… – тут же выдала она.

И вот он недостающий пазл, который предстал перед глазами полноценной картиной. Каждый миг этот китаец был на шаг впереди и манипулировал всеми вокруг, чтобы они оказались в этой самой точке. Это было изящно и красиво начиная с того самого момента, как кто-то украл наркоту и заканчивая смертью своего подельника.

Она издала протяжный стон и вздохнула. Теперь осознавая, что происходит. Каждый раз, когда Доминика была близка к разгадке, ее удачно обводили вокруг пальца, потому что она играла в игру, где не были оговорены правила.

Конечно же, Хо Лин первым мог узнать, что замышляет Ричард, хотя бы по той причине, что он его личный помощник, а затем нужно было устранить своего главного конкурента. Сначала он использовал того толстяка, подговаривая его подставить рыжеволосую стерву, пообещав место главы центрального района. Но в это все вмешался Ричард, когда назначил саму Доминику искать тех, кто украл товар. Далее Хо Лин решил действовать уверенно и заручившись поддержкой окружного прокурора сделал так, чтобы фабрику в Тихуане прикрыли. А потом и Джеймс внес свою лепту, пугая Доминику той самой правдой, в которую ей не хотелось верить, отводя от себя все подозрения. И единственным, кто все время знал правду, был сам Ричард, что направлял ее своей рукой. Он еще в тот момент сказал вернуться в самое начало, то есть в тот притон, где пришлось начать свой путь. Если бы Доминика тогда поняла смысл этих слов, то сумела остановить все это без малейшей потери, но ее голова была забита другим…

Доминика вздохнула от собственной глупости. Она была раздражена настолько, что хотелось кричать от бессилия. Из-за своих чувств женщина потеряла фокус внимания и впервые не смогла найти решение своих проблем, а оно лежало на поверхности.

– Какое прекрасное выражение лица, – сказал Джеймс и навис над ней, хватая за подбородок.

– И все-таки, когда он не смог убрать меня, то что ты ему предложил? – уточнила она.

– Оу, все до банального просто. Видишь ли, я нашел девушку идеально похожую на тебя. И мы решили, что это можно использовать. Хо Лин сказал, ему плевать выживешь ли ты или нет, поэтому хотел убрать тебя более дерзко. Но вот я подумал, что это хорошая возможность заполучить то, что я очень хотел. Подстроить все так, чтобы вместо тебя сдохла кукла, которую не отличишь от оригинала. Тогда Хо Лин спокойно станет главой мафии, а мы с тобой уедем куда-то очень далеко и никто об этом не узнает…

Доминика засмеялась и ударила его по руке. Все это казалось каким-то маниакальным бредом сумасшедшего. Она попыталась подняться, но Джеймс не дал этого сделать, снова пихая на диван. Рыжая посмотрела на него с не скрываемым презрением.

– Думаешь, что сможешь заставить меня остаться с тобой? После того, что ты сделал….

– Оу, а у тебя есть выбор? Послушай, дорогуша, в эти минуты машину, где едет твой накаченный и красивый парень, перехватят по дороге люди Хо Лина, а потом все будет довольно предсказуемо. Их убьют, тебя объявят мертвой, и никто не будет искать такую шлюшку как ты. А что касается тебя, дорогуша, мы с тобой оба знаем, есть много способов заставить другого человека что-либо сделать…. И полюбить меня, тебе придется, если ты хочешь выжить.

– Пошел ты нахер!

В этот момент она выхватила пистолет, который все время был в кармане толстовки. Доминика пришла сюда осознанно, не для того, чтобы вести светские беседы. Она хотела остановить того, кто всю эту кашу заварил. Правда, вышла не на самого кукловода, но убрать марионетку, тоже было хорошим шансом.

У нее не было никаких сомнений, что делать. В конце концов, теперь действительно все преступления можно было повесть на ту девчонку, которую они нашли с Адамом. Для нее это тоже оказалась хорошая возможность, чтобы использовать Софию. В конце концов, пусть она умрет, а вместе с ней и Доминика. Веласкес выстрелила сразу, как только пистолет оказался в руке. Однако из-за травмы рука дрогнула, и пуля попросту попала в стену, но не в этого ублюдка. Тогда она решила выстрелить снова, но было уже поздно.

– Ахах, Доминика, ну, что же ты творишь? Ты всего лишь слабая женщина в мире сильных мужчин. Тебе никогда не удастся быть на равных с самой лучшей стороной человечества.

В этот самый момент окружной прокурор совсем не оценил покушения на свою жизнь. Он ловко приблизился к ней и выхватил пистолет. Из-за того, что рука все также отдавала болью, Доминика не смогла удержать оружие. Оно вылетело из рук и упало на пол. Она хотела было вцепиться в чужое лицо руками и выдавить глаза, но и это не увенчалось успехом. Джеймс резко схватил чужую шею и сжал до такой степени, что даже послышался хруст костей. Она чувствовала, как мгновенно воздух закончился в легких и никак не удается сделать вдох. Джеймс с удовольствием наблюдал за тем, как та хватается за его руку и пытается спастись от этого насилия. Ему доставляло садистическое наслаждение то, как жизнь другого человека в буквальном смысле зависит от его действий. Доминика пыталась вырваться, но была слабее, а еще эти сутки значительно измотали ее, поэтому попытки оказались неудачными. Но в самый последний момент, когда та уже закатила глаза, практически теряя сознание, он разжал руку. Она закашлялась и начала жадно глотать воздух, который был так необходим, а Джеймс уже надвинулся на нее с новым требованием.

– Ну как тебе? Все еще хочешь сдохнуть? Я буду издеваться над тобой столько, сколько пожелаю. У моих фантазий теперь нет никаких ограничений. Поверь мне, я заставлю тебя рыдать, – он похлопал ее по щеке. – Слышишь? Сначала тебе будет больно, потом приятно, и все это я буду увеличивать, покуда твое тело не станет зависимым от этих чувств. И сколько бы ты не молила, меня ничто не остановит. У нас с тобой будет целая жизнь для наших утех. Все как в старые добрые времена, моя дорогуша. Надеюсь, тебе понравились мои домашние видео? Пора бы обновить…

– Ты конченая мразь, – слабо сказала Доминика. – Лучше убей меня сейчас, когда я выберусь, то я заставлю тебя за все заплатить.

В ее взгляде читался такой гнев, который мог запросто напугать другого уже сам по себе. Но Джеймс не был трусом и считал, что это невозможно, вот так просто заставить его заплатить по счетам. Он был тем, в чьих руках была безграничная власть, а поэтому не собирался поддаваться панике от таких слов.

Окружной прокурор человек, который должен быть на стороне закона, вцепился руками в рыжие волосы и швырнул на пол свою пленницу. Он ударил ногой в живот, а затем нанес еще несколько ударов по самым чувствительным местам. Доминика чувствовала, что добром происходящее не кончится, но не могла ничего сделать. Ей оставалось только прикрываться руками, дожидаясь, когда он прекратит. У нее еще была одна попытка дотянуться до пистолета, но Джеймс быстро раскусил этот замысел и наступил на руку.

Он пнул оружие, и то улетело в сторону. Доминика почти кинулась за ним, но мужчина прижал ее к полу ногой, не давая уползти дальше. Она закряхтела, ощущая давление всего тела с его стороны. Веласкес все еще пыталась сопротивляться, но это забавляло Джеймса, который только вошел во вкус. Наконец-то ему досталась возможность вкусить запретный плод, ведь как только Доминика обосновалась под протекцией Ричарда, то никто больше не мог делать с ней все те ужасные вещи. Брэнсон забрал их любимую игрушку, и какое-то время, она даже находилась в вакууме, нетронутая и целостная, но теперь все изменилось. И ему очень хотелось наверстать упущенное.

– Сейчас мы с тобой будем играть в замечательную игру.

Он оторвал ее от пола и швырнул в сторону своего стола. Это было легко и просто, так как мужчина действительно был гораздо сильнее и больше. Доминика оказалась измучена теми побоями, которые тот уже совершил, поэтому не сопротивлялась. Она понимала, что сейчас нет возможности спастись, но почему-то все хотелось предпринять хоть что-то, а не послушно подчиняться ему. И пока она в своей голове пыталась найти лазейку для спасения, то мучитель достал что-то из стола.

В один миг руки сковали наручниками за спиной, а в рот поместил особый кляп-расширитель, который зафиксировал его открытым. Доминика знала эти игрушки, ровным счетом, как и многие другие из тех, что любил использовать этот садист. Джеймс обладал действительно пугающими фантазиями, которые стремился реализовать в самом извращенном виде. Поэтому она была готова ко всем унижениям, что может скрываться в глубинах чужого подсознания.

– Вот так, ты выглядишь, как и должна выглядеть настоящая шлюха, а ты ведь она и есть. Да, на какое-то время тебе удалось выбраться из того дерьма, но это временное заблуждение. Ты особенная женщина, понимаешь? Как Мессалина, та самая императорская блудница. И единственное, на что ты годишься – дарить мужчинам удовольствие. Просто признай это, дорогуша, и больше не будет никаких напрасных мучений.

Он подошел к ней и расстегнул ширинку, тут же доставая возбужденный член. Было видно, как мужчина упивается полученной властью. Джеймс схватил медные волосы и сжимая в руке, резко прижал голову к своему паху. Она закашлялась от этого движения, но из-за ограничения в виде кляпа, не могла выплюнуть его изо рта. Его член стал двигаться, стараясь вдалбливаться с особенной силой. Это было похоже на настоящую пытку, словно он был инквизитор, а она ведьма, что нарушила не один закон.

Извращенная натура хотела большего, и он знал, что сумеет это заполучить, никто не сможет этому помешать. Раз за разом тот входил в приятную и мокрую полость рта. Это было действительно волнующее действие. Для него открывался такой удивительный вид, что внутри все скручивало от возбуждения, в то время, когда ее напротив едва ли не выворачивало наружу. Движение пахом только вперед снова и снова, разрывало глотку на части. Из глаз текли слезы, а из носа сопли, но Доминика не издавала ни одного звука. Она научилась терпеть боль, а потому не хотела доставлять лишнего удовольствия. Сейчас оставалось только подыгрывать чужим правилам, но потом они смогут поменяться местами, и тогда уже палач окажется на плахе.

– Да, терпи и принимай все, что я тебе даю, дорогуша. Ты… хотела играть в игры взрослых мужчин, но… Это мир мужчин, дорогуша, поэтому женщинам в нем нет места. Думаешь, все изменилось? Нет, а потому делай то, что должна, да…вот так, – простонал он, раз за разом впихивая свой член в рот.

Доминика была уже на пределе того, чтобы попросту не блевануть от омерзения, которое охватило ее. Горло саднило, глаза застилали слезы, но просто физиологически, а не из-за каких-то там чувств. Но самое ужасное, ей действительно было противно от происходящего. Она вновь ощутила себя грязной и опустошённой. Раньше такого не случалось, но после того, как показали, каким может быть секс по любви, а не по принуждению, то это проводило особую черту между тем, что было и тем как это сейчас. Она бы с радостью откусила этот мерзкий отросток, если бы не расширитель во рту.

Джеймс вдруг резко прижал голову к себе так плотно, что она инстинктивно дернулась, но не смогла отстраниться от него. Горло в одночасье заполнило горячей, вязкой жидкостью. Он кончил и медленно отстранился, глядя на нее сверху вниз.

– Ну, что же… Сейчас мы будем веселиться, и пока я не оставлю тебя в покое, пока мы оба не упадем без сил. Давай же, повесели меня, дорогуша, сделай самым счастливым, – он усмехнулся и похлопал Доминику по щеке.

Она понимала, что все только начиналось, ведь этот садист мог использовать самые ужасные вещи для удовлетворения своих фантазий. Однако Доминика не боялась его. Теперь, когда все прояснилось, нужно было лишь выбраться отсюда, и у нее на этот счет уже были свои планы.