Слёзы Леса

Пролог

Зима в Веланте всегда была тёплой. В роскошных садах Велады многие деревья не сбрасывали листья, и высокие башни магической Академии круглый год стояли в окружении зелёных миртов и олеандров.

Волшебник Суур-Тад не спеша шёл по усыпанной белым гравием дорожке, и его тучное тело колыхалось под алой мантией. Он прошёл мимо освещённых оранжерей и пустых грядок, где летом выращивали лекарственные травы. Миновал розарий с поникшими цветами и постучал в дверь небольшого дома, слишком неказистого, на его вкус. Всего-то два этажа, белая облицовка на стенах осыпалась, а когда-то яркие витражи в окнах потускнели от грязи. Открыл нескладный молодой парень. Нос картошкой, широкое лицо усыпано веснушками – Хассо походил на волшебника не больше, чем Суур-Тад – на уличного акробата. Замызганная серебристо-серая мантия казалась ему слишком маленькой, из широких рукавов почти по локоть торчали длинные руки. Но как бы то ни было, Хассо учился в Академии, успешно постигая тонкости магии жизни и смерти.

– Как он? – с порога спросил Суур-Тад, справившись с одышкой.

Конопатый парень жестом предложил волшебнику зайти. Скромная обстановка внутри дома полностью соответствовала его наружному убранству. Только эту хибару зачем-то заставили книгами, склянками и мудрёными приборами, тщательно протёртыми от пыли. Посередине располагался лабораторный стол с распятой на нём мёртвой лягушкой. На краю в ряд были разложены начищенные операционные инструменты, рассортированные по размеру. Суур-Тад прошёл мимо, стараясь ничего не задеть пышной мантией.

В углу, на низком табурете, подобрав ноги, сидел старик, хозяин дома. Его волосы давно вылезли, тонкая кожа на лысой голове пестрела пятнами, а жидкую седую бороду покрывала засохшая слюна. Худые узловатые пальцы, покрытые застарелыми рубцами от сильных ожогов, судорожно вцепились в подол серой мантии на коленях.

– Ведарде всё хуже в последнее время, – печально произнёс Хассо, указывая на старика. – Я поддерживаю его жизненные силы, но память к нему так и не возвращается, как бы ни старалась Тарис.

Парень выбрал скальпель и склонился над лягушкой. Суур-Тад заметил, как рефлекторно дёрнулась вывернутая лапка.

– Тарис здесь? – поинтересовался он.

– Наверху, – ответил Хассо, не поднимая головы, увлечённый своим занятием.

Тарис сидела в спальне перед зеркалом и укладывала длинные чёрные волосы. Серебряный гребень так и сновал по густым прядям. Подол синей мантии волшебницы разума ниспадал текучими складками на нодарский ковёр. Тарис увидела в отражении вошедшего Суур-Тада, но не проявила к нему ни малейшего интереса и продолжила расчёсываться. Маг тяжело дышал, преодолев крутую лестницу.

– Ты встречался с Советом, – утвердительно сказала Тарис. – Какие новости?

– От тебя ничего не скроешь! – Суур-Тад опустился на кровать под балдахином. – Сразу к делу, да? Что ж. Совет магов убеждён, что Ведарде нельзя помочь. Он останется таким до конца своих дней. Лучшие целители бились больше двадцати лет, но всё безрезультатно.

– Значит, они окончательно опустили руки, – Тарис отложила гребень. –Это хорошо.

– Да, – Суур-Тад промокнул потный лоб шёлковым платком. – Совет больше не интересует судьба Ведарды. Они признали его бесполезным.

– Тем лучше для нас. Никто и не заметит, что старик покинет Велант.

– Какая жалость, – посочувствовал Суур-Тад. – Ты ещё молода и не застала то время, но я помню, когда Ведарда был могущественным некромантом, управляющим жизнью и смертью. А сейчас он с трудом откликается на своё имя, вот причуды судьбы!

Суур-Тад задумался, комкая платок. Повисло молчание.

«Польза», – мелькнула мысль в голове волшебника, как будто бы кто-то подсказал ему нужное слово. Тарис, перебирая пальцами, теребила прядь волос.