Свидетельствуя полдень. Книга стихов

Размер шрифта: 13

ISBN 978-5-0065-4327-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рис.0 Свидетельствуя полдень. Книга стихов

«Когда и как Бог на душу положит…»

Когда и как Бог на душу положит
Другие краски, свежие мазки,
Появятся по замыслу его же
И храмы тут, и новые мосты.

Всем хватит благ, краям большим и малым,
И может скоро – планы велики —
Доставят и сюда стройматерьялы,
На берега Смородины-реки.

Ведь сколько уж – не счесть по Круголёту —
Вод утекло в суровое вчера, —
Калиновы опоры и пролёты
Менять, пока не рухнули, пора.

Пора прислать рабочих на подмогу,
Поскольку в капремонте есть нужда,
На эту непроезжую дорогу,
Ведущую из Яви в Никуда.

И надо ж завезти асфальт и гравий,
Пока не наступили холода
На этой захолустной переправе,
Где заржавел шлагбаум блокпоста.

Зима, зима… Но стройка всё на месте,
И только этот снег в тиши ночной
Парящий – беззастенчиво небесный,
Упавший – вызывающе земной.

«МОИ МЫСЛИ, МОИ СКАКУНЫ…»

Пока не выдашь им подкормки —
Привычной жвачки для ума, —
Толкутся, тычутся в подкорке,
Они привыкли – задарма.
Да вышли бы, паслись бы сами
На этом поле без межей,
Что не господскими овсами
Сто лет засеяно уже.
Но не спешат на волю кони
К щедротам нивы золотой.
– Куда скакать, когда в загоне
Жратвы достаточно простой,
Где так тепло, и ты уверен,
Что нету никаких угроз…
И ржёт лениво сивый мерин,
И топчет собственный навоз.

ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ

Завешенное зеркало искусства —
Поминки Рафаэля с Левитаном,
Не сумерки богов, а ночь кромешна,
Где тает глас последнего из Вышних:
«Да чтоб вам было пусто!»… И когда
Сорвали крышку с ящика Пандоры,
Открылась миру чёрная дыра.
Но это лишь окошко в перфокарте,
Скрывающей записанный когда-то
Двоичный код проявленной Вселенной —
Нули и единицы, тьму и свет.

«Ночь – это окон вычитанье, …»

Ночь – это окон вычитанье, —
где свет горел, теперь темно.
Одно лишь – явно не чета им —
не гаснет жёлтое окно.
И человек, что в нём маячит,
как одинокая сова,
такой же мучится задачей,
где вычитаются слова.
И скоро, скоро от дневного
числа их в столбике «дано»
останется совсем немного:
три слова,
два,
потом – одно.

НАТЮРМОРТ ДЛЯ МАЖОРА

На клеёнке бутылка, буханка и шпроты,
Три гранёных стакана – привет из совка!
В нашей жизни не понял, видать, ничего ты,
Если смеешь на это смотреть свысока.

А сидел ли ты так же на кухоньке тесной,
Утопающей вечно а табачном дыму,
И тебе ли судить наши споры и песни, —
Так что лучше не лезь… – потому, потому!

Нет времён ни постыдных у нас, ни постылых,
К ним не липнет тобою придуманный стрём,
А какие там джинны из наших бутылок
Вылетали, мы между собой разберём.

Разберём и всё честно поставим на место
И оставим зарубки, что знает душа,
На дороге к прокуренной кухоньке тесной,
Где поют Окуджаву мои кореша.

Эх, чего не хватает – так это картохи…
Но довольно на стол бестолково глазеть:
Натюрморт наш уже достоянье эпохи,
Можешь сфоткать и с коментом выложить в Сеть.

ВИТЯЗЬ НА РАСПУТЬЕ

Безвестный череп под ногами,
Даль, различимая едва.
Кто начертал на древнем камне
Все эти вещие слова?

Где меньшая из трёх напастей —
Сам выбирай, – но погоди:
Как мог узнать премудрый мастер,
О том, что будет впереди?

Гонец грядущего, разведчик
Ещё не явленных времён
Иль сам, ответственный за вечность,
Что кругом света окаймлён?

Но всё здесь явно намекает
На недочитанную весть,
И витязь объезжает камень,
И смотрит: тоже надпись есть.

Её рунические строки,
Смутясь, читает он и тут:
Такие ж в точности дороги
Обратно в прошлое ведут.

О, Русь, ты гиблый перекрёсток,
Вперёд-назад – одна беда.
Да… Только есть и путь четвёртый, —
Тот, что в неведомо куда.

«Сегодня храм опять нужней бассейна…»

Сегодня храм опять нужней бассейна,
Что рыли тут вчера большевики.
Но где условий больше для спасенья
Души, которой надо смыть грехи?
И окропленье под иконостасом
Едва ль надёжней обещает приз,
Чем праведное плавание брассом
С осмеянною верой в коммунизм.
А с той другою, истовой и твёрдой,
С Христом, переборовшим Ильича,
Источники воды живой и мёртвой
Мы разве лучше стали различать?
Есть заповеди, есть и заповедник,
Куда запрещено пускать других.
Гдé правят бал в державе нашей бедной
Крамольники, а где еретики?
И с мудрою печалью смотрят деды
На мир, который давит кризис злой,
Благославляя наши новоделы —
Распорки между небом и землёй.

ЧТО С ТОГО?..

Слишком много сегодня у нас, говорят,
Происходит не в склад и не в лад, невпопад.
То, забыв красоту, ценим всякую шваль,
То по снегу кладём на дорогу асфальт,
Где нужна рокировка, там сходим конём,
И опять понедельник в субботу начнём,
Чтоб сместить воскресенье на чёрный четверг,
Хоть народ старый стиль до сих пор не отверг,
Топором молча точим карандаши
Для рисунка загадочной русской души,
Той, что с каждым наброском становится шире
Чиста поля в формате листа А4, —
Как же можно такое иметь мастерство,
Ничего не имея с того?..
– Что с того?

«Говорила Молния…»

«…Жить приучил в самом огне…»
Марина Цветаева.

Говорила Молния
Сердцу одному:
– Из огня да в полымя
Я тебя возьму.

Больше не отвертишься,
Брошу в эту печь,
Где ты скоро встретишься
С тем, что может сжечь,

Тем, что тоже с молнией,
Но сильней стократ.
Чтобы стала ровнею, —
Принимай заряд.

Лишь чужие градусы
Выдержать смоги
После вспышки яростной
Вольтовой дуги!

«Одно и то же в ленте новостей…»

Одно и то же в ленте новостей
Показывают вам картинки теле:
На трассе «м» столкнулись две «ГАЗели»,
В Кремле высоких приняли гостей,
В Тамбове митинг, стройка в Элисте…
А главное событие недели:
Скворцы прилетели!
Они над мегаполисом парят, —
Там стадионы, банки и дворцы,
Где под стеклом из золота скворцы,
Создал которым певчий аппарат
Левша или его Кулибин брат.
– Ну как живые! – говорят отцы,
А дети смотрят в окна, – молодцы,
Какие-то из них не проглядели:
Скворцы прилетели!
Да прилетели, точно, – видел сам,
Прислушивался сам к их голосам,
Коря себя при всём при этом, грешник,
За то, что позабыл прибить скворечник.

«Какие нас гонят силы…»

Какие нас гонят силы
С достигнутого рубежа? —
Ходить едва научились,
Как надо уже бежать.

Сошлись с водой еле-еле,
А надо уже в огонь,
Хотя ружьё не пристреляно,
Ещё не объезжен конь.

Прошёл ты жару и стужу,
Лишенья знал и бои,
Но пел до сих пор о дружбе,
Давно пора – о любви.

Кумиры твои и боги
Вдруг все ушли на покой, —
Своим ты был в той эпохе,
Что делать теперь в другой,

В которой совсем не просто
Прожившему много лет,
Когда ещё нет вопроса,
Но требуют: «Дай ответ».

«Здесь явно пахнет тёмными делами…»

Здесь явно пахнет тёмными делами,
Хотя никто виновных не назвал
Что в Службе Исполнения Желаний
Сейчас глубокий кризис и развал.

А лет назад всего каких-то двести, —
Вам подтвердят архивные дела, —
В любом приличном царстве-королевстве
Такая служба местная была.

В палатах ли правителя Пенджаба,
В хоромах ли самарского купца
К услугам вашим были чудо-жабы
И два мордоворота из ларца.

Работали они почти без брака, —
В музеях мира ищут до сих пор
Ту, подлинную скатерть-самобранку
И с ней волшебных палочек набор.

Решал ли чей-то блат и крышеванье,
Но Служба почиталась меж людьми:
Гарантия была на три желанья,
А где-то – так и вовсе безлимит.

Куда же подевалось всё, скажи нам, —
Но по полу лишь катятся, звеня,
Унылые бутылки из-под джиннов,
И нет сим-сим их карты у меня.

«Лети, мой лепесток!» никто не крикнет, —
Рвать ценные цветы теперь нельзя,
А бедный семицветик – в Красной книге,
В природе нынче вовсе извелся.

В аквариуме, где совсем не глыбко,
Давно себе, похоже, на уме,
На старикана золотая рыбка
Лишь пучит глазки, – мол «не пониме».

«Что делал когда и где ты …»

Что делал когда и где ты —
Подробности выдай все.
Я не люблю анкеты,
Вообще любые досье.

По струнке инструкций чётких
Ходи, дружок, не ершись,
Перебирая, как чётки,
Прошлую свою жизнь.

Всё тайное станет явным,
И это ли не прогресс:
К твоим персональным данным
Повышенный интерес.

А клерк учтив и участлив,
Он внятно подскажет мне:
Вот эта графа – для счастья,
А та, что левей – для не-…

«Душа не на месте» …»

«Душа не на месте» —
когда не совсем ещё худо,
а только морока и смута,
разброд и шатанье, —
плохая работа, погода,
ломота-простуда,
любови остуда,
куда утекла наша тайна.
Увы, бедолага!
Но где оно, впрямь, её место? —
В телесном небесная бронь,
без постели плацкарта.
Пока интересно,
не кажется жёстко и тесно,
когда ж надоест,
поменять проводник не пускает.
Душе не прикажешь, —
момент улучила, сбежала, —
ищи ветра в поле,
исчезла, пропала без вести.
Быть может, кто видел? —
«Довольно худа, моложава…» —
Остались вот вещи,
да только сама не на месте.
А там, где зияет
пустая сердечная чакра,
так холодом тянет,
что лёд на стекле намерзает.
Забыться за чаркой,
пуститься по следу с овчаркой —
за этой беглянкой,
за этой плутовкой, мерзавкой?
Была же на месте!
Раскинулись пики и крести,
какая опасность
её стережет в предрассветье:
выходит король,
этот чёрный наездник, наместник,
заблудшие тёплые души
ловить в свои сети.
Беги, возвращайся! —
как свечка коптит под иконой,
и там уже, кажется,
стражи все створы закрыли…
Тогда, наконец, —
тихий плеск, лёгкий шелест знакомый,
и лишь в этот раз —
чуть сильней опалённые крылья.

Рис.1 Свидетельствуя полдень. Книга стихов

«Сумеем ли мы сохраниться великим народом…»

Сумеем ли мы сохраниться великим народом,
Не стадом покорным, не волю утратившим сбродом,
Не жалкой толпой одиночек без племени-рода,
В намордниках-масках и с рабским клеймом куар-кода.
Протесты – опасны? А значит, смирившимся легче
Под здраво-охранное жало подставить предплечье.
Держите дистанцию, заизолируйтесь вовсе!
И телеящик с премудрыми шоу смотрите почаще,
Где капает в ваши мозги, что пластичнее воска,
Яд точно такой же змеи, что нависла над чашей.
Вот вам, потребителям, – клипы, крамольникам – кляпы,
Пусть лучше заткнутся иль выглядят карикатурно,
А то, вишь, находят в вакцинах надёжнейших ляпы,
Копаются, словно бомжи, в избирательных урнах.
Что, снова утрёмся, к который уж раз после Горби? —
О, сто оправданий сегодня найдётся на то нам.
Виновны – отцы?.. Вам же, детям от Urbi et orbi,
Не стыдно ли офисным именоваться планктоном?
…Правители ж крестятся перед старинной иконой,
Не замечая, что свечка от ветра потухла.
– То колокол ожил, тот глас вековечного Кона,
Где копится сила мятежного Русского Духа!

СПЕЦОПЕРАЦИЯ «ОМИКРОН»

Не читайте на ночь сказки детям
Про коронавирус Омикрон,
Мол, злодеи некие в ответе,
Что заразней всех микробов он.
Конспирологические страсти
Принимать не следует всерьёз,
Ошибаются, конечно, каждый раз те,
Кто винит Рокфеллеров и ВОЗ.
Тут владею фактом не одним я:
Выстроена вся событий цепь,
Чтобы под завесой пандемии
Скрыть образовательную цель.
И задам я вам вопрос крамольный, —
Но ответьте честно, без обид, —
Изучать вы стали б добровольно
Греческий какой-то алфавит?
Но пока вы будете кумекать,
Что за буквы вбрасывают тут,
Вам его от альфы до омеги
Потихоньку так преподадут.
Что вакцины, куар-коды, маски? —
Просвещенью дан зелёный свет:
Есть ещё японский и китайский* —
Хватит за глаза на сотню лет!
_________
* За эту идею спасибо Пламену Паскову

«Кто там ещё не привит? …»

Кто там ещё не привит? —
рвётся решительно ВОЗ в бой, —
кончился, вроде, ковид,
слово сегодня за оспой.
С нею попробуй поспорь
(кашляй, пожалуйста, тише!),
ведь обезьяния хворь
круче, чем вирус от мыши.
Замысел ясен и прост,
не ускользнёшь в этот раз ты:
от волдырей и корост
склеишь с гарантией ласты.
Это гуманно, хотя
против Отца или Сына, —
слабых-больных сократят,
избранным – чудо-вакцина.
Не умалить её роль,
коль всех болезней причины
завтра возьмут под контроль
в тело внедрённые чипы.
Дальше к бессмертию мост
выстроит нам медицина…
Ну и зачем тогда мозг,
больший, чем у капуцина?

«Не только покой, но и воля – увы! …»

«На свете счастья нет, но есть покой и воля…»
А. Пушкин
«…Покой нам только снится»
А. Блок

Не только покой, но и воля – увы! —
только снится.
– Тпру, кони лихие! —
в шлагбаум упёрлась дорога.
И как ни пытайся,
но эту нарушить границу
и нечего думать:
она охраняется строго.
Свернёшь ли направо —
повсюду с колючкой ограды,
поедешь налево —
там тоже глухие заборы,
и самое лучшее, друг,
возвратиться обратно
в свой личный, с надёжной пропиской,
кусочек простора.
Усталому телу, наверно,
не кажется тесным
твой остров свободы,
зажатый осями Декарта.
Ну а душа, хоть сказали ей:
«Знай своё место»,
находит его,
не сверяясь с потрёпанной картой.
Тюремных нет стен для неё
и больничных,
с неволей она
в столкновенье идёт лобовое,
и невозможно сдержать её
и ограничить
ни службой, ни дружбой,
ни даже несчастной любовью.
А если заставит судьба
разгребать эту залежь
всех болей фантомных, иллюзий
и символов веры,
придётся признаться ей в том,
что сама лишь
межи проводила,
сама возводила барьеры…

«Который век встаём с колен…»

Который век встаём с колен,
но вновь костьми о землю грохаем,
и время наших перемен —
лишь перерыв между уроками.

Учились плохо мы, и вот —
в журнале двойка в назидание,
чтоб не отлынивали от
долгов домашнего задания.

А мы виним учителей,
муштру и старые учебники,
и Рыб сменивший Водолей,
всё ждём, обогатит нас чем-нибудь.

Но нет давно часов Труда,
и в толк не могут взять незнайки:
коль сорвана резьба с болта,
то нету смысла в новой гайке…

МЫ!

С друзьями делились, дразнились, шумели,
уже по-собачьему плавать умели,
и марлей ловили мальков на мели,
в боры уходили под сосны и ели,
картошку в углях запечённую ели,
играли в футбол под дождём и в пыли,
полны были книжками ранцы-портфели,
летали и плавали наши модели —
юнтехников планеры и корабли,
сосульки сосали взамен карамели,
и корью болеть не хотели в постели,
врачей не просили: «Давай, уколи!»,
и смели мы жить без наколок на теле,
без лайков в сетях и рекламы на теле-,
без всей этой тьмы, что проникла в умы,
в столетье, где без году стали недели,
где дружные наши ряды поредели,
но те, кто остался ещё – это МЫ!

ЭЛИТКА

Не ладно скроена, не очень крепко сшита,
и вовсе не суровой нашей ниткой,
себя провозгласившая элитой —
элитка.
В их родословных бросьте ковыряться,
им титулы деды не завещали.
А кто они? – мещане во дворянстве?..
– Нищане!
Но яхты, замки с озером и лугом,
счета, где круглый доллар или фунтик?
– Блаженство их – дурман для нищих духом, —
библейский пунктик.
А чтоб загнать нас в стойло – не вопрос,
любой закон придумают «на здрасьте», —
им Маша Гогенцоллерн или ВОЗ —
источник власти.
Ещё бы жизнь дражайшую продлить
волшебным зельем или заморозкой, —
тут кровью иль слезами мир залить —
уже не роскошь.
Отцу святому тоже надо мзду, —
везде ты со спецпропуском, элитка!..-
Да только вот на Вышнем блокпосту
узка калитка.

«Всё происходит в свой черёд…»

Всё происходит в свой черёд
под споры о свободе воли —
то ль гуляй-поле она, то ли
сухой паёк в пакете МРОТ.

Какая в самом деле власть
дана ей, чтоб рулить судьбою,
оставив право за собою
упорно попадать не в масть.

А где-то, строим мы пока
проекты, планы ли на годы,
ждёт часа своего какой-то
непредусмотренный вулкан.

Цена не определена,
но выбор есть, решайте сами:
нерукотворное цунами
иль рукотворная война.

Но вы продолжите пенять
на случай, спорить в ваших чайных
о всех событиях случайных
за эти миллиардов пять,

где эволюции рука
так умудрилась бросить кости,
что сделал всех в духовном росте
примат с пещерной ДНК.

Всё происходит в свой черёд,
в программку вписанные сроки,
и потому наш мир жестокий
театром назван, в нём идёт

игра всерьёз: быть иль не быть, —
в свободу верьте этак, так ли, —
вольны участвовать в спектакле
иль что-то там в буфете пить.

«Нам говорят: не надо за ограду…»

Нам говорят: не надо за ограду,
За грань, за разрешённую черту
Нести народу слишком много правды,
Иначе станет жить невмоготу.
Так, врач диагноз исказит гуманно,
Чтобы больного раком поберечь,
А старый мэтр, жалея графомана,
Не скажет: «Твой роман не стоит свеч».
Но даже если и не убивает,
Не давит, дискомфорт приносит лишь,
От правды заслонится обыватель
Привычным: «Меньше знаешь – крепче спишь».
Спать и молчать и дальше были б рады,
Но не уйти сегодня никому
От выбора – открыться свету правды,
Иль погружаться в низких истин тьму.

ПО ПОРЯДКУ НОМЕРОВ РАССЧИТАЙСЬ!

Когда считать устанешь ты, историк,
Людовиков и Генрихов, чуть жив,
наверно, уделить вниманье стоит
правителям своим, а не чужим.
Чтит наш народ помазанников Божьих,
в их родословных помнит всех пра-пра,
но даже им, сумняшеся ничтоже,
порядковые дали номера.
У нас, конечно, знаете вы сами,
совсем не европейский аппетит, —
ну что там Николаи, Александры,
Иванов даже менее пяти.
Есть разные у этих чисел меры:
вот, оседлавший медного коня,
Великий Пётр – он в этом списке первый,
а все другие просто мелкотня.
Воюют с правдой, но стереть не в силах, —
пусть вспомнят Украина и Литва,
как присоединяла их к России
императрица Катя номер два.
Хоть быть любым по счёту не обидно,
но чтоб не вызывать ненужный спор,
Владимиров всех русских дальновидно
никак не нумеруют до сих пор.
А если ты у нас кого-то спросишь,
с какими персонажами знаком
известными по имени Иосиф,
он сразу скажет, разговор о ком.

ТЕРПЕНИЕ

Народная мудрость:
терпенье и труд перетрут
всё то, что нам в жизни
серьёзно вредит и мешает.
И мы, стиснув зубы,
идём в непокой, в неуют, —
ум спорит,
но делает выбор душа ведь.
Потери, измены, обиды, —
и где их предел? —
все эти напасти
реальность по-прежнему множит.
Блюстители строго напомнят:
господь мол терпел, —
и далее —
старая песня про крестную ношу.
Легко,
от болезненных тем открестясь,
питаться надеждой,
что как-нибудь всё перетрётся.
Сегодня вас будут бомбить
или втаптывать в грязь, —
на то Божья воля,
и с нею не надо бороться.
А если отчаянный крик:
«Сколько можно терпеть?!»
никак не заденет
вконец зачерствевшие души,
примите заслуженно
плеть господина и клеть,
куда звуки жизни
уже не проникнут снаружи.
Напротив – на тех же весах —

Продолжить чтение