Последний Светоч

Пролог

– Здравствуйте. Меня зовут Никаэла Орстон, в девичестве Аентс. Я счастливая женщина, любимая жена, мама и последний Светоч. В свое время меня даже называли последней девственницей. Сейчас я счастлива. В моей жизни есть все, что может пожелать женщина для радости и счастья, как в целом, так и в каждом дне. Но так было не всегда. В юности жизнь буквально прокатила по мне непомерно тяжелым катком проблем, которые может выдержать не каждая девушка. Но я не могла позволить себе раскисать. У меня была миссия стереть из жизни и сознания людей все греховное, порочное и воссоздать идеалы нравственности и чистоты. И теперь, спустя более тысячи лет после событий моей юности, это все уже позади. Мне приятно смотреть на вселенную, в которой каждый ее обитатель обретает счастье в своей семье, живет всю жизнь в радости, и мир пропитан энергией истинной любви. И на этом уроке я расскажу вам, как это было.

– -

Нас с мужем очередной раз пригласили провести урок в выпускном классе одной из школ нового и самого отдаленного сектора нашей Империи. После тех знаковых событий, когда нам удалось уничтожить все проявления демонической, безнравственной культуры, созданная нами модель обновленного общества постепенно начала привлекать все новые и новые миры, и они стали к нам присоединяться. Империя вышла на совершенно новый уровень государственности и взаимодействия между мирами. И поэтому нас с Тимом, моим любимым мужем и моим Избранным по воле небес, до сих пор приглашают в выпускные классы новых регионов рассказать, как все это происходило. Да, спустя уже тысячу лет есть различные книги, учебники и даже фильмы для разных классов по истории Великой Трансформации Сознания, но, согласитесь, гораздо интересней все узнать из первых уст, от непосредственных участников тех событий и вместе с ними прожить эту историю.

Часть 1. История возникновения Империи Миров и вторжение культуры демонов

Империя миров вот уже не одно тысячелетие объединяла более десяти разных миров. Каждый из них был, в общем-то, самостоятельным, но главный контроль над важнейшими структурами жизни разумных все равно принадлежал Императору. Какого-то особого названия у Империи не было, как, например, у отдельных миров и даже отдельных государств внутри них. Просто, когда все стали просить военной защиты у главы самого большого на тот момент технологичного мира людей, все стали негласно называть этот союз империей. Когда же число присоединившихся к союзу миров приблизилось к десяти, глава мира людей собрал правителей всех подконтрольных ему территорий и объявил себя Императором, а союз назвал Империей Миров. Этот день стали называть Великим Объединением. Союзные миры теперь стали называться секторами. У каждого сектора был свой порядковый номер. Так было проще для официальной документации. Но при этом каждый мир сохранил свое родное название. Спорить по поводу таких изменений никто не стал, так как от самой сильной военной помощи отказываться никто не желал. Так наступил долгожданный мир. Правители перестали ругаться за территории, желая подчинить себе парочку другую соседних миров. Стала развиваться торговля. Обучение вышло на новый уровень. Были созданы Имперские Академии на территориях самых крупных союзников, в которых стали обучаться студенты со всех секторов. Знания и накопленный опыт перетекали из мира в мир, выводя Империю Миров на совершенно новый уровень жизни и развития. Произошел небывалый скачок и в технологиях, и в магии, и в артефакторике, а также в других более мелких науках. А впоследствии все они слились воедино, открыв просто небывалые возможности для развития цивилизации.

На протяжении многих столетий культуры одних миров плавно сливались с культурами других миров. И за пятьсот лет после Великого Объединения Империя Миров превратилась в полноценное государство с автономными областями и едиными для всех секторов правилами и законами. Населяли Империю самые разные разумные и полуразумные расы. Были и совсем экзотические в самых отдаленных секторах, практически на границе. С развитием научных и магических дисциплин жизнь людей и других рас становилась все более и более комфортной и даже несколько праздной. В Имперском календаре стали появляться новые, неофициальные праздничные дни. При этом каждый сектор сохранял свои исторические праздники, к празднованию которых мог присоединиться любой сектор. Однако был один официальный праздник, День Радости, который соблюдали все без исключения. Связан он был с Великим Объединением. Изначально праздник так и назывался: День Великого Объединения. Но спустя сто лет, когда на трон взошел новый, молодой Император, этот праздник официально был переименован в День Радости, а продолжительность празднования выросла с одного дня до трех дней.

В этот день люди выходили на улицы. Они радостно приветствовали друг друга, обнимались, по-дружески целовали друг друга, рассказывали о своих новостях и знакомились целыми семьями. Приглашать друг друга в гости в свой дом в Империи Миров было не принято. Причин на это было много, хотя бы очень и очень отличающиеся культуры разных рас и весомая разница в росте. Поэтому все встречи проходили всегда на площадях и улицах городов. В деревнях тоже проходили подобные праздничные встречи, но большинство желали непременно посетить празднество именно в ближайшем большом городе. Для удобства жителей в дни празднований Имперские маги создавали на улицах множество новых удобных скамеек. Многие празднующие задерживались далеко за полночь, ведь праздник длился целых три дня. И чтобы не уходить домой, люди просто ночевали тут же на скамейках. А некоторым приезжим и вовсе было негде ночевать, так как гостиницы всех форматов были забиты постояльцами до отказа. Юноши и девушки использовали это время, чтобы познакомиться с кем-нибудь с целью создания пары. Со временем молодежь стала на ночь перетаскивать скамьи в самые темные места в парках, и спать укладывались вновь созданными парочками. Все больше процветали свободные отношения.

Впоследствии, через очень много лет День Радости превратился в праздник Удовольствий и стал проводиться уже дважды в год. На празднике не было никаких запретов и ограничений, кроме одного – было непринято одеваться и вести себя прилично. Как правило, это связывали с обучением и воспитанием в духе свободных отношений. Если женатые мужчины категорически не желали делить своих жен с другими мужчинами, то они должны были принудительно проходить процедуру «очищения сознания», чтобы не вносить смуту в общество. После того, как демоны незаметно заполонили все миры, однажды наступило такое время, когда женщинам было запрещено законом отказывать мужчинам в чем бы то ни было. Минимальным возрастом для этого считалось достижение девочками четырнадцати лет.

– -

Минимальная продолжительность жизни представителей любой расы Империи Миров составляла пятьсот лет. При этом старение практически не происходило. Лишь лет за десять-двадцать до смерти, внешний вид разумных начинал меняться, предвещая скорые безвозвратные изменения. Некоторые жили более тысячи лет, например, эльфары, драконы. Но были высшие расы, которые жили несколько десятков тысяч лет. К высшим относили все ангельские роды́. Чем выше был статус ангела, тем больше была его продолжительность жизни. Иногда среди служебных ангелов рождались высшие ангелы, и наоборот. И это воспринималось естественно. Среди всех высших царило уважение друг к другу, независимо от статуса. Кстати, высшие были одной из немногих рас, в которой сохранились нравственные, семейные ценности. В Империю Миров они не входили, но жили в своем мире, называемом Ангелией, и никого постороннего в свой мир не допускали. За этим тщательно следили специальные службы, поэтому демоны никак не могли проникнуть к ним и насадить свои безнравственные законы.

К высшим негласно причисляли себя и демоны. Собственно они и произошли от ангельских родов, но еще очень и очень задолго до начала образования Империи Миров, группа ангелов-бунтарей открыла для себя новое пространство и создала свой собственный мир. После чего они стали именовать себя демонами. В Ангелии их стали называть падшими, и обратно не пускали. Снова попасть в родной мир демоны могли, только пройдя полное физическое и духовное очищение, тем самым вернув себе божественную природу. Но на это никто из демонов добровольно не шел.

Как правило, с бунтарями мало кто желает иметь дело, но развиваться новоиспеченному обществу как-то было нужно. Поэтому демоны стали хитроумно внедряться в другие миры и до поры до времени жили по их правилам, никак не проявляя себя. С началом процесса объединения разных миров в один союз демонам стало легче распространяться в обществе. Они преподносили себя, как совершенно новую расу со своей культурой и стали создавать семьи с представителями тех миров, в которые внедрялись. Демоническая кровь, надо отметить, оказывалась всегда доминирующей, поэтому практически все их дети, за редчайшим исключением, рождались с 90% набором демонских генов. С момента Великого Объединения демоны широко распространились по всей Империи Миров и постепенно стали разносить свои бунтарские свободолюбивые, без принятия на себя ответственности, взгляды на жизнь. Их дети, как мальчики, так и девочки, уже от рождения имели бунтарский характер и несли в себе идеи свободы без ответственности. Однако грамотное воспитание, которое давали им отцы и старшие наставники, чистокровные демоны, позволяло не выплескивать все это просто так в общество, так как были прецеденты публичной депортации демонов и их семей обратно в их демонский мир без права посещения любого сектора Империи. Процесс изменения в сознании и поведении разумных всех рас происходил очень незаметно и целенаправленно.

Первые пятьсот лет в новоиспеченной Империи общественные устои были самыми обычными. Люди встречались, женились, расходились, заводили знакомства. Но при всем разнообразии и сложности человеческих отношений, на государственном уровне поддерживались традиционные семейные ценности. За следующие лет семьдесят молодежь стала приобретать все более свободные взгляды на жизнь и отношения полов, а празднование Дня Радости только негласно этому способствовало. Постепенно парочки, остающиеся во время праздника на ночь на улице, стали переходить нравственные границы тут же. Со временем некоторые осмелели настолько, что перестали убегать в укромные темные уголки парков. Поначалу городские стражи гоняли таких любвеобильных смельчаков, но это практически не помогало. И никакие меры не могли заставить молодежь перестать демонстрировать безнравственность прямо на улицах во время праздничных дней. Запретить же сам праздник или как-то изменить традиции его празднования было очень опасно для всеобщего настроения из-за вероятности возникновения массовых беспорядков – люди привыкли к этому празднику и очень любили его. Нужен был какой-то довольно гибкий подход. Тогда был введен во всех учебных заведениях новый предмет, который должен был направить умы молодых людей обратно в нравственное русло. Но что-то пошло не так. Ученики задавали преподавателям множество весьма откровенных вопросов, на которые те должны были отвечать. Действовало правило: лучше рассказать об этом и показать все на уроке, чем они начнут сами экспериментировать с этим где-то на улице. Стали даже вводиться в учебный план наглядные пособия в виде книг, а затем появились и видео-презентации, показывающие отношения между полами на примере животных и мультяшных героев. Так постепенно предмет о нравственности стал превращаться в предмет о подробностях отношений между мужчиной и женщиной. Аморальные истории стали происходить уже днем в обычные дни и прямо на улицах. Ни законы, ни наказания не помогали. А впоследствии даже возникла новая организация под названием ОНИ, которая действовала в направлении легализации свободных отношений, и в которую входили исключительно демоны или их потомки. И очень таинственным образом через шестьсот лет после Великого объединения к власти пришел Император, который полностью разделял новые убеждения и ввел в учебный план по половому воспитанию для старших классов еще и наглядную демонстрацию, проводимую преподавателями прямо в классе перед учениками. ОНИ официально стала государственной организацией, следящей за соблюдением новых законов и правил безнравственности. Империя Миров стояла на пороге небывалых изменений. В итоге однажды выходец из ОНИ и взошел на Имперский трон.

Трон в Империи Миров передавался не по наследству, но исключительно выборным путем. Императора, который ввел в учебных заведениях новую практику, звали Люцер Падшигел. С него-то и началось активное нравственное разложение общества Империи Миров. После того, как ангелы-бунтари стали называть себя демонами и покинули Ангелию, обитель бессмертных высших, их продолжительность жизни сократилась до трех тысяч лет. Люцер был еще совсем молодым демоном пятисот лет от роду. Как такового совершеннолетия у демонов не было. Но как только мальчики начинали интересоваться противоположным полом, им сразу же разрешалось абсолютно все. Произойти это могло совершенно в любом возрасте. Как правило, уже к 10 годам каждый демоненок был изрядно искушен в этой сфере, а для девочек не было понятия девственности. В Демонии в целом царил культ разврата, проявляющийся во всех сферах жизни на всех уровнях бытовой жизни и государственной структуры. Соблюдать нравственные приличия было не только не желательно или не принято, но и каралось законом. Да, собственно, никто к их соблюдению и не стремился.

Люцер Падшигел родился в семье госслужащего, отвечающего за образование подрастающего поколения. Поэтому юный демон уже с раннего детского возраста знал и умел очень многое. К десяти годам, когда жизнь очень больно ударила его по голове, отобрав сразу обоих родителей, у мальчика уже был колоссальный опыт, благодаря которому он смог быстро найти работу в одном женском коллективе и обеспечивать себя самому. . Взрослея, Люцер изучал разные расы и другие миры. В его демонической голове рос колоссальный план, по распространению культуры демонов во всех остальных мирах, превратившийся в заветную мечту. Узнав о технологичном мире людей, который соединил много миров в одну Империю, он захотел стать ее Императором, чтобы осуществить свою мечту.

Активные демонические преобразования в Империи Миров на уровне министров

Все важные государственные дела в Империи были распределены между министерствами. Отчеты от них Император собирал раз в месяц по магической виртуальной почте, а раз в полгода собирал всех очно. Все работало весьма исправно. Введенные предыдущим Императором для министров и руководителей всех звеньев управления законы не давали ни единого шанса на искажение передаваемой информации. Структура и порядок, выстроенные в Империи, позволяли Императору иметь достаточно много свободного времени.

Во время собраний с министрами Император выслушивал их доклады, дополнительно интересовался еще чем-то, и после этого все собрание совместно находило решение каким-то неожиданным ситуациям. В корректировании законов до сих пор не было никакой необходимости. Длились собрания семь дней. В первые три дня присутствовали только министры. В следующие два дня присоединялись их молодые помощники и предлагали какие-то новшества для более счастливой жизни общества, как на социальном, так и на бытовом уровне. И в последние два дня проводился большой банкет.

Люцер накануне очередного собрания сидел в пустом тронном зале и страдал от скуки. Его мечта исполнилась – он занял трон Империи Миров и теперь мог свободно распространять культуру демонов во всех направлениях. Демоническое происхождение не давало покоя и постоянно подбрасывало новые бунтарские идеи. ОНИ работала исправно. Представление о жизни в отдельных слоях общества, особенно среди молодежи, было уже изрядно настроено на свободные отношения. Пришло время для радикальных изменений и принятия новых законов.

– Надо бы что-то придумать новенькое. Министры и их помощники, конечно, отлично выполняют свою работу. Империя стабильна и сильна, как никогда, но чует мое сердце, что назревают какие-то недовольства. Стоит, пожалуй, обсудить это после отчетов.

Постепенно зал стал наполняться участниками собрания. У каждого сектора был свой верховный министр. Ему подчинялись еще три министра, делившие между собой руководство всеми регионами сектора. На сегодняшний момент в Империи было 18 секторов, включая центральный. А значит выслушать за три дня нужно 72 человека. Да, министрами во всех секторах были именно люди, как представители центрального сектора и изначального мира Империи. У каждого верховного министра был свой персональный помощник из прогрессивной молодежи. Помощники разъезжали по всему сектору, общались с населяющими его разумными и сообщали верховному министру о настроениях общества, пожеланиях и своих идеях по улучшению жизни в Империи в целом. Какие-то нововведения верховный министр мог сразу передать нижестоящим министрам. Подобные нововведения без предварительной подписи Императора допускались только в том случае, если касались они исключительно данного сектора и не выходили за его рамки. Основополагающие же законы и правила вводились только на собрании и только после одобрения и подписи Императора.

– Доброе утро, господа. – Люцер поднял руку, приветствуя министров. – Надеюсь, вы все хорошо отдохнули с дороги и готовы приступить к отчетам. И напоминаю, что по регламенту на каждого выступающего 20 минут. Каждая минута превышения – минус 10% из вашей зарплаты. Приступим.

Каждое выступление Люцер слушал очень внимательно. И сколько бы ни пришло информации за эти пять дней обсуждений, он запоминал абсолютно все. Эта способность передавалась от Императора к Императору во время ритуала при коронации. Удивительно то, что в Империи не было никаких свержений Императоров, подковерной борьбы за власть и тому подобного. Срок управления Империей Миров одним Императором длился 350 лет.

Выслушав за три дня все доклады и сделав некоторые пометки для будущего обсуждения нововведений, Люцер с нетерпением ждал окончания второго этапа собрания. Предварительно он уже сделал некоторые распоряжения, и теперь ему нужно было только мнение присутствующих, чтобы закрепить это на уровне Имперского закона.

– Господа, вы все отлично потрудились. Мы приняли ряд небольших нововведений для ваших секторов. А теперь я хочу спросить вас вот о чем. В целом жизнь в Империи стабильна. Нет никаких потрясений, и да будет так еще многие тысячи лет. Но все же я чувствую, что вы в столь длительном для вас путешествии испытываете некоторые неудобства. Прямых порталов от самых дальних секторов пока еще нет. Они только на стадии разработки. Поэтому добираться некоторым из вас приходится целыми неделями на миролетах или совершать затратные во всех смыслах переходы через порталы между соседними мирами. А это не менее десяти переходов за один-два дня. Это очень сложно в обоих случаях. Поэтому хочу кое-что вам предложить.

Люцер, несмотря на свое демоническое происхождение и изрядно коварный характер, стремился изо всех сил подать себя, как заботливого и внимательного Императора и просто человека. Да, кроме нескольких очень преданных приближенных лиц из ОНИ, никто не знал о том, что нынешний Император не человек, а демон.

После последнего заявления Императора все присутствующие одобрительно зашумели. Люцер умел подать любую свою корыстную мысль так, чтобы она звучала, как забота о других. Точно также он обыгрывал и разговоры о назревающих проблемах. Никогда не рубил с плеча и не высказывал напрямую, что мол, вижу ваше недовольство – давайте что-то с этим делать. За это его и любили. Да, бунт министров и их семей назревал уже долгое время. Несмотря на то, что собрание длилось всего семь дней, столь длительные и утомительные межмировые переходы туда и обратно заставляли семьи, хоть и временно, но все же разлучаться на долгое время. А политика Империи «свято поддерживала» семейные ценности. Поэтому Люцер придумал первое бунтарское нововведение для министров.

– И это не только утомляет вас в дороге, – продолжал он, – но и надолго разлучает вас с семьями.

Возбуждение в зале росло. Министры и их помощники уже предвкушали нечто вкусненькое.

– То, что я хочу вам предложить, – продолжал Люцер, – это техногенно-магическое изобретение. Оно еще находится на стадии доработки, но им уже можно пользоваться совершенно безопасно. Просто есть некоторые сопутствующие моральные неудобства.

Люцер очень точно подметил настроение своих министров, поэтому заблаговременно позаботился о том, чтобы ученые и маги совместно начали разрабатывать коммуникативное устройство, при помощи которого можно было испытать физические прикосновения. И работать это устройство должно было на любых расстояниях. Другими словами, даже из самых дальних секторов сигнал должен идти абсолютно стабильным в течение часа, не меньше. Но была единственная оговорка для будущего изобретения. Во-первых, оно должно быть намертво вмонтировано в тронный зал, но при этом иметь видимость мобильного устройства. Во-вторых, оно должно было работать исключительно из тронного зала. Такой расклад Люцеру важен был для того, чтобы волна безнравственности, все больше набирающая обороты во всей Империи, не выплеснулась через край одномоментно. Это бы подорвало авторитет Императора, выставив его не способным удержать волну морального разложения и сохранить институт семьи. А ему это было совершенно не нужно. Поэтому все изменения должны происходить постепенно. Изобретатели все были из ОНИ, поэтому утечки информации быть не должно точно.

– Что за сопутствующие моральные неудобства? – Спросил один из министров.

– Дело в том, что мы пока не можем установить это устройство в отдельных комнатах, чтобы вы общались со своими близкими наедине. И работает оно пока только в самом энергетически богатом месте. Поэтому, хотя его и можно в принципе перенести в другое место, находится оно прямо здесь в тронном зале.

– Так, а в чем неудобство? Подумаешь, подружимся семьями, – раздался веселый голос одного из молодых министерских помощников.

Люцер сделал вид, что он смущен тем, что собирался сказать дальше, и стал говорить, делая якобы смущенные паузы:

– Так ведь… вы же, наверное, очень соскучились не только по детям, у кого они есть, но и по своим возлюбленным… особенно молодежь… А это вынужденное длительное отсутствие дома… Через новое устройство вполне возможно все это компенсировать. Вы сможете ощутить сами и передать своим возлюбленным горячие ощущения без ограничений, кто насколько смел… Только… оно работает бесперебойно лишь в течение часа, а затем застой на зарядку будет в течение суток и более. А вам еще обратная дорога… Вот и вопрос, что вроде как хотели решить проблему, но придется или не участвовать, или делать это всем одновременно… Как бы у нас тут коллективного безобразия не случилось.

– Да, какое там коллективное безобразие. – Отозвался на удивление самый старший по возрасту министр, господин Разврен. – Мы же все будем заняты своими любимыми. На кого нам там смотреть по сторонам?

При этих словах молодежь загалдела:

– О! Если старожилы так отзываются, то мы и вовсе за всем, чем можно.

В зале грянул дружный хохот. Люцер ликовал. Все получилось самым наилучшим образом. Он знал, что Разврен довольно сластолюбивый старик. И даже имя его соответствовало его натуре. Он-то и поддержал идею Императора, да так, что все общество теперь будет думать, что не Император их заставил, а наоборот.

– Ну, что ж! – Отозвался Люцер. – Тогда даю вам пять минут на созвон с вашими любимыми по вашим обычным артефактам связи, а мои помощники пока настроят устройство. Собираемся здесь ровно через пять минут. Только хочу вас предупредить. Если будете звать к экрану детей, то имейте в виду то, что они могут здесь увидеть.

– -

Неимоверно огромный, во всю стену тронного зала гибкий экран переливался перламутровыми бликами. Для министров и их молодых помощников уже приготовили удобные кресла, расставленные напротив экрана. Тронный зал свободно вмещал в себя одновременно пятьсот человек. Основной вход в зал располагался с торца, и одна стена была глухая. На ней-то и расположили экран. С противоположной стороны был довольно внушительный балкон, который вмещал в себя еще до двухсот человек. На балкон можно было попасть, как из зала, так и с улицы. Высоченные потолки со свисающими многочисленными огромными магическими люстрами создавали у присутствующих ощущение возвышенного восторга и одновременно понимание, насколько мал любой из живущих ныне разумных по сравнению с Императорской мощью. Располагался тронный зал отдельным строением, соединенным с дворцом узким переходом, исключительно для Императора и его личных слуг. Остальные входили или через балкон, или через основной вход. Императорский переход закрывался массивной железной дверью с магическим замком. Во время очных собраний министров дверь открывали, а на входе круглосуточно дежурили гвардейцы из отряда личных телохранителей Императора. В остальное время Император носил с собой многоразовый портальный камень, при помощи которого проходил сквозь закрытую дверь так, словно ее там и не было. В отличие от Императорского перехода тронный зал никогда не закрывался ни дверями, ни драпировками, ни магией. Поэтому он всегда был открыт чьему-либо взору. Приглашая министров на встречу со своими любимыми через новый экран-артефакт, Люцер на это и рассчитывал, что кто-нибудь обязательно подглядит происходящее действо.

Министры и их помощники собрались на удивление быстро. Всем хотелось испробовать на себе действие необычной новой разработки. И никого не смущало ни одновременное присутствие девяноста человек, ни открытое пространство тронного зала.

– Господа! Проходите и располагайтесь в этих креслах. – Прозвучал магически усиленный голос распорядителя.

Император стоял позади него, наблюдал за происходящим и ехидно улыбался. Процесс активного нравственного разложения общества пошел. Как давно он этого ждал! Как давно этого ждали все демоны. Наконец-то они смогут реализовать все свои самые тайные и смелые идеи.

Постепенно яркое освещение в зале погасло, и вспыхнули отдельные тусклые разноцветные огоньки. Полилась тихая приятная музыка. Вокруг кресел появились вазы с цветами. Атмосфера, созданная по приказу Императора, настраивала на самый романтичный лад.

– Господа, – взял слово Император, – рядом с вами находятся вазы с цветами. Вы сможете подарить эти цветы вашим любимым.

По залу прокатился счастливый и взволнованный шепот.

– Буквально через минуту экран будет активирован. В правых подлокотниках вы найдете мягкие наушники и влажные салфетки. Чтобы активировать наушники и настроить на общение именно с вашими любимыми, просто коснитесь экрана напротив себя. Мои помощники связались с вашими любимыми, и они уже ждут вас по ту сторону. У вас есть ровно один час, после чего в зале снова зажжется яркий свет. Желаю вам приятно провести время.

Император вышел из зала и зашел в небольшую комнатку, смежную с тронным залом, в которой был установлен наблюдательный экран и артефакт записи происходящего в зале. «Ну, а теперь повеселимся», – подумал Люцер, устраиваясь в удобном кресле.

Полумрак, аромат цветов и приятная тихая музыка ненавязчиво делали свое дело. Все присутствующие заметно расслабились и приблизили свои кресла вплотную к экрану. Расслаблению еще способствовало и то, что между креслами было довольно свободного места, которое было занято вазами с цветами. Поэтому дополнительно создавалось впечатление разделенности пространства.

После того, как Император вышел из тронного зала, экран загорелся, тут и там послышались радостные возгласы приветствий. Поначалу обе стороны робко тянули друг к другу руки, все еще не веря собственным глазам и ощущениям. Взрослые мужчины, многие даже убеленные сединой, сейчас были похожи на малых детей, которым подарили большую, но очень интересную и притягательную игрушку. Со стороны гостей видеосвязь шла через обычные артефакты связи, которые Императорские маги настроили на «волшебный» экран, который транслировал на ту сторону не только человека напротив, но и большую часть тронного зала. После приветствий и первых попыток прикоснуться друг к другу, люди стали все больше раскрепощаться.

Люцер, сидя в своей тайной комнате, довольно улыбался и потирал руки. Картинка была просто бесподобна: высшие министры и все их подчиненные, их жены или невесты вели себя довольно свободно. И действо это было далеко очень нескромным. Уже через двадцать минут атмосфера в зале нисколько не напоминала о том, что еще полчаса назад здесь шло государственное собрание высшего руководства Империи. Ровно через час экран погас, а все еще не пришедшие в себя до конца, мужчины, спешно приводили себя в порядок.

На этом Люцер остановил запись и, подождав еще пару минут, вернулся в тронный зал.

– Ну, как, господа? Вам понравилось? – Спросил он, широко улыбаясь.

– Ваше Величество! Ваше Величество! Это шикарный подарок! – Послышалось отовсюду.

– Я рад, что смог доставить вам радость. И есть еще пара приятных для вас новостей. Во-первых, такую встречу отныне будем проводить на каждом собрании. Это будет отражено в основном законе Империи Миров. А во-вторых, праздничный банкет состоится через два часа в этом же зале, и я отпущу вас домой на два дня раньше.

– Ура! Ура! Да здравствует Его Императорское Величество! Благодарим! – Послышалось отовсюду.

Демонические преобразования в Империи Миров на уровне школьного образования

Когда все разъехались, Люцер стал размышлять о том, как дальше воплощать его грандиозный план по развращению жителей Империи.

– Высший руководящий состав уже приобщили. Пожалуй, стоит в школах ввести некоторые новшества. Подробности интимных отношений и их разнообразие уже изучают по книгам и мультикам. Но этого недостаточно.

Император встал. Посмотрел на себя в ростовое зеркало. На него смотрел высокий мужчина, с атлетически сложенной фигурой и красивым лицом. От рождения ему досталась просто невообразимая по мощи магическая сила мужской привлекательности. Можно было с уверенностью сказать, что он был ходячим афродизиаком. Люцер был не просто привлекательным, но женщины буквально сходили с ума от одного его присутствия. В Демонии, созданном демонами для себя мире, проблем с этим не было. Но вот в других мирах с этим стоило быть осторожным. Поэтому Люцер носил, не снимая, амулет, снижающий воздействие его магии на противоположный пол. Про демоническую притягательность знали не многие. Только соседние с Демонией миры были в этом осведомлены. Но когда начал формироваться союз, про демонов напрочь позабыли, так как на первом месте стояла военная безопасность из-за возможной вспышки межмировой войны. Люцеру, чтобы воплотить его самые смелые планы по развращению Империи, достаточно было просто снять амулет. Но он понимал, что столь радикальные перемены в настроениях разумных не приведут к тому эффекту, который он желал получить. Кто-то мог вскоре догадаться, что дело не во всеобщем разовом помешательстве, а в массовом воздействии некоего отдельного демона. Липнуть должны были не только к нему одному. Разумные должны были липнуть беспорядочно друг к другу. «Ну, чем не прелесть?» – Размышлял Люцер. Но к этому нужно было подвести жителей Империи очень постепенно.

– Может быть, в старших классах обязать преподавателей наглядно показывать, как это все происходит? Многие, конечно, будут недовольным таким новшеством. Но если это преподнести, как важную необходимость в воспитательных и образовательных целях, то могут проглотить.

Люцер встал и минут десять мерил шагами свой рабочий кабинет. Подойдя к окну, он увидел на ветке парочку воркующих птиц. Кабинет Императора выходил окнами на долину, раскинувшуюся среди гор. Замок располагался на краю города и был окружен огромным садом. С одной стороны дворец выходил в город, а с другой стороны был резкий обрыв, за которым начинались и убегали за горизонт Великие Горы. Рядом с обрывом Люцер увидел лисью парочку, тоже, видимо, занимавшуюся продолжением рода. Подняв взгляд, он увидел на горизонте летящее семейство горных орданов. Это были самые крупные птицы во всей Империи. Выводок, судя по всему, уже подрос, и родители учили птенцов добывать себе пищу.

– Мирная и естественная картина природы. – Улыбнулся Люцер. А затем стукнул себя ладонью по лбу. – Вот же оно! Вот же ответ прямо у меня перед глазами. Поднесу-ка я свою идею, как необходимость в образовании и воспитании подрастающей молодежи для создания в будущем счастливых пар. Ведь от того, насколько мужчина и женщина найдут общий язык в своих супружеских отношениях, и будет во многом зависеть то, насколько они станут счастливыми в своей семье при любых обстоятельствах. А уж обстоятельства я вам со временем создам. – При этой мысли он довольно ухмыльнулся.

Вернувшись за стол, Люцер взял бумагу и стал писать сообщение руководителю Центрального Министерства Образования Империи Миров. В этом сообщении он выразил требование разработать в ближайшую неделю практическое дополнение к урокам естествознания в выпускных классах и составить списки преподавателей, который будут вести это дополнение. Целью этого новшества он определил то, что в природе все стремится к созданию пары, и счастье двоих зависит от того, насколько они сумеют быть заботливыми, принимать пару такой, как она есть и дарить друг другу наслаждение в любых условиях жизни и в любых обстоятельствах, что бы ни случалось.

«…Наша Империя свято чтит идею семьи. Поэтому на фоне стремительно увеличивающихся цифр разводов именно на почве супружеских разладов мы обязаны принять меры и сделать все возможное для сохранения семьи. В этом свете соответствующее обучение с грамотными и опытными преподавателями смогут уберечь молодое поколение от необдуманных поступков, от разрушения семьи…», – говорилось в сообщении.

Готовый план вместе со списками кандидатур в преподаватели руководитель ЦМОИМ должен был представить Императору лично.

После составления письма Люцер запечатал его, скрепил Императорской печатью и вызвал своего распорядителя, который выполнял все поручения Императора и организовывал очные собрания министров.

– Доставь это письмо сейчас лично. Мне принеси расписку о том, что оно получено и прочитано.

– Слушаюсь, Ваше Величество. – Распорядитель поклонился и вышел.

– -

Через месяц

Город, в котором располагался Императорский дворец, назывался Чуденград. Столица была самым большим и самым развитым городом во всей Империи. Неофициально все называли ее Белым городом или Сияющим, так как абсолютно все строения в столице были из белого перламутрового камня. Разделен город был на несколько концентрических секторов, в каждом из которых проживали семьи с определенным достатком и определенной значимостью для города. Несмотря на то, что дворец располагался на окраине возле обрыва, все городские сектора были расположены полукольцами вокруг дворца. Везде было много зелени. Величественные вековые деревья берегли жителей Чуденграда от палящего солнца. А всевозможные экзотические цветы и другие растения превращали улицы и площади в огромную прекрасную оранжерею. Повсюду стояли скамьи и столики для отдыхающих. В глаза бросалось полное отсутствие мусорных контейнеров и урн при абсолютной чистоте даже в самых отдаленных закоулках. Столичные маги разработали вечное заклинание, которое мгновенно разлагало весь мусор на элементарные частицы и отправляло их в особый приемник для дальнейшего преобразования. Благодаря такому подходу в столице не было недостатка в материалах для изготовления чего угодно. Само заклинание хранилось в секрете. Знали его только Император и его маги.

Здания в Чуденграде были невысокими. Максимум три этажа у самой богатой знати. Никто и не стремился иметь высокие дома. Причиной был величественный и прекрасный Императорский комплекс. Он возвышался над всем городом и был виден из любой точки, даже из пригорода. Красота дворца, конечно, поражала, но не она была причиной низких построек города. Не желание лицезреть красоту дворца, заставляло людей ограничиваться тремя этажами, а магическая энергия, которая раздавалась Имперскими магами совершенно бесплатно раз в месяц. Те, кто владел магией и без этого, накапливали ее и использовали в качестве благотворительности или раздавали в качестве подарков близким, у которых было магии немного. Те, в ком магии было немного, бережно собирали все магические крупицы и использовали их в своих бытовых нуждах. Были и такие, для кого этот имперский подарок был жизненно необходим и был единственным источником магии, помимо покупных артефактов. Артефакторы всех мастей и уровней также тщательно собирали все до крупицы. Дело в том, что артефакты, заряженные именно имперской магией, работали в четыре раза дольше даже самых лучших, и выходили сами собой намного качественнее. А причина такой щедрости Императора заключалась в том, что обрыв, на котором стоял дворец, был очень мощным источником магии. Только вот магия не била оттуда фонтаном, а была просто в нем заключена. И Императорские маги спускались в этот обрыв, чтобы вытащить оттуда магию на поверхность. В обычные дни хранилища магии из обрыва можно было купить в дворцовой лавке, но стоили они очень недешево. И только раз в месяц указом еще первого Императора магию свободно раздавали с утра в течение трех часов. Для этого Императорские маги создали транслятор, который и распространял потоки магии по городу.

Такая щедрость стала причиной постоянного наплыва в столице разумных из всех 18 секторов. Кто-то мог позволить себе такое путешествие только раз в год, а то и раз в несколько лет. Поэтому из самых дальних секторов организовывали официальные экспедиции. В каждом министерстве были открыты специальные пункты приема накопителей магии. Можно было принести свой подписанный накопитель и получить его полностью заряженным по завершении экспедиции. Как правило, такие экспедиции тоже собирались раз в год, так как путешествие занимало не менее двух недель в одну сторону. Чтобы решить эту проблему Имперские маги совместно с региональными магами разрабатывали порталы нового поколения, которые могли безопасно перемещать разумных вместе с грузом даже в самые отдаленные регионы. И ко времени правления Люцера Падшигела такой портал почти создали. После этого новый Император подписал указ, что дальнейшую доработку изобретения будут проводить его приближенные маги. Региональные маги продолжали принимать участие в доработке исключительно на уровне хранения и систематизации информации, которую им выдавали Императорские маги. Понятно, что выдавалась далеко не вся информация, а только та, которую Император посчитал нужным отдать в народ. Причина была в том, что разработка шла одновременно в двух направлениях. Одна для широкого применения, а вторая в интересах самого Люцера. Вторая-то и была применена на последнем собрании министров.

Через месяц после отправки письма в Центральное Министерство Образования Империи в Чуденград стало прибывать великое множество разумных со всех секторов. Одной причиной стала новость о запуске первого дальнобойного портала. Местные порталы были настроены на Имперские порталы, один из которых был установлен на главной площади столицы недалеко от Императорского дворца. Этот портал работал только для путешественников высшего и среднего класса налегке. Для различных грузов и больших групп разумных был установлен другой портал в черте города. У обоих порталов стояли отряды Императорских гвардейцев, в которые входило несколько магов, и проверяли всех прибывающих.

Каждый житель Империи считал своим долгом посетить столицу именно в этот день. Чтобы не случилось коллапса из-за прибывания неимоверно огромного количества разумных, Императорские маги на три дня погрузили столицу в подпространство. И это тоже была одна из их новых разработок. Теперь в подпространственные карманы можно было помещать не только предметы, но и живых существ и даже целые города, соединяя их с портальными переходами. Это, кстати, значительно расширяло возможности дальних секторов. Теперь все сектора могли качественно развивать туризм, ведь каждый из них был уникален, и в каждом было на что посмотреть.

– -

Второй причиной такого наплыва разумных в Чуденград был новый указ Императора, касающийся реформы образования молодежи во всей Империи.

Большая площадь перед Императорским дворцом была до отказа набита представителями все рас со всех 18 миров. Тронный зал и балкон также были полностью заполнены. На улицах и площадях города были активированы магические виртуальные экраны, чтобы каждый житель Империи мог услышать послание Императора. В другие города и сектора Империи выступление транслировалось по магонету.

Люцер сидел на троне в парадной одежде. После провозглашения указа о введении в школах Империи нового предмета и подробного объяснения его необходимости, Император в сопровождении Элитного Отряда Гвардейцев его Императорского Величества должен был проехать на магомобиле по центральным улицам города. Все ждали даже мимолетной встречи с Императором, как самого великого благословения, настолько сильно его любили.

– Дамы и господа! – Магически усиленным голосом начал Люцер – С этого года во всех школах Империи предмет естествознания для выпускных классов дополнится новой программой по интимной подготовке молодежи к семейной жизни. Вы все знаете, насколько сильно в нашей Империи мы чтим семью. Поэтому меня очень сильно расстраивает все более растущее число разводов. А страдают дети, наши цветы жизни и наше будущее. Да, именно от наших детей зависит то, как мы будет жить в своей старости, и как будет жить каждое следующее поколение. Из-за сильнейших стрессов при разводе родителей дети начинают совершать необдуманные поступки и могут ступить на путь преступлений. До сих пор нашей доблестной гвардии удавалось отлично удерживать порядок, а Имперским менталистам удавалось решать самые вопиющие расстройства психики у детей. Были предотвращены даже случаи самоубийства. И моя задача, как Императора, позаботиться о достойном образовании нашей молодежи, чтобы они не подвергали собственных детей столь жестоким испытаниям.

Слова Императора вызвали целый шквал аплодисментов. Казалось, что вся Империя одновременно взметнулась в едином порыве. Люцер поднял руку, чтобы призвать народ к тишине. Все звуки мгновенно смолкли.

– Повторю еще раз, сохранение семьи важно абсолютно при любых обстоятельствах, как и важно сохранение доброй атмосферы в семье и принятие супругами друг друга такими, какие они есть, со всеми их недостатками. Также важно умение находить решение для любых ситуаций. А какая самая серьезная причина для разводов? Чаще всего это происходит потому, что супруги почему-то перестают любить друг друга. Супружеские отношения постепенно сходят на нет. И один из пары вдруг находит себе другого партнера, после чего и вовсе решает уйти из семьи. Поверьте, я понимаю, что такое зов. Для некоторых рас нашей Империи зов является священным. Поэтому я не буду ничего утверждать на эту тему. Я не могу запретить, например, клану огненных виверн отвергать свой зов, который они слышат раз в сто лет. И я не могу заставить их оставаться верными своему первому партнеру, так как от одного мужчины они слышат зов только один раз за всю жизнь. Это жестоко, так как представительницы огненных виверн живут более семисот лет. Вы бы выдержали так жить? Я не знаю, о чем думали те, по чьей воле появились эти воистину удивительные создания. Огненные виверны прекрасны в своем человеческом обличье, и у них великое множество талантов. Они единственные, кто сейчас охраняет самые дальние рубежи нашей Империи. Так как же я могу обидеть их, запретив следовать зову?

– Это жестоко! Это жестоко! – Послышалось отовсюду – Дать свободу зову! Дать свободу зову! – Скандировали толпы разумных.

Люцер снова поднял руку, после чего продолжил:

– Вот и я говорю, что препятствовать зову жестоко. Но я не могу для каждой расы придумать разные законы. Невозможно что-то разрешить одним и запретить другим. Начнется бунт. В нашей Империи, только в центральной ее части, проживает несколько видов разумных рас. А сколько еще полуразумных рас в отдаленных и неизученных уголках дальних секторов. А возможно еще и разумных, которые предпочитают жить в отдалении от цивилизации, но однажды могут выйти на контакт. Поэтому, чтобы предотвратить этот хаос с законами для каждой расы и растущее количество разводов, я вынужден был ввести в школьное образование некоторые новшества. Они будут направлены на обучение выпускников умениям находить радости со своими супругами в любом возрасте и, несмотря на зов со стороны. Новый предмет научит нашу молодежь умело возвращать внимание своих супругов, даже если те уже следуют зову со стороны. Да, это революционные изменения, но я считаю, что они необходимы во имя нашего общего счастливого будущего. Поэтому вынужден был принять меры по разработке новой программы. А как думаете вы, нужна такая программа?

– Да! Да! Да! Необходима! Виват Император! Да здравствует Император! Даешь образование по интимной подготовке и радости семейной жизни!

Пока толпа бесновалась, Люцер довольно улыбался. Про себя он думал, насколько все снова получилось самым наилучшим образом. И проблему обрисовал очень душещипательно. И столь революционное решение подал так, что толпа приняла его сама. Дав народу пошуметь минут пять, Люцер призвал всех к тишине.

– Благодарю вас. Я рад, что вы меня понимаете и поддерживаете. Вы самый лучший народ во всех империях вселенной. – При этих словах он поднял руку, чтобы толпа вновь не разбушевалась. – Давайте я вам сейчас подробно расскажу суть новой программы. В настоящий момент наши дети изучают отношения полов по книжкам и мультикам. Но они основаны на картинках с животными. А человек и животное – это совершенно разные существа. Ведь никому не придет в голову смущенно отворачиваться и говорить: «Фу, гадость», – когда видит двух воркующих птичек или спаривающихся жуков или даже собачек. Детям нравится наблюдать за природой и изучать ее. И это совершенно нормально. Ведь сама природа создала все в парах. А значит, отношения этих самых пар естественны в любом проявлении, хоть у насекомых, хоть у животных, хоть у людей и других разумных рас. . Однако книжки о животных не могут показать всю сложность и прелесть отношений между людьми, здесь я, конечно, имею в виду все разумные человекообразные расы. Поэтому назрела необходимость вести обучение именно в этом направлении. С этого года в выпускных классах школ всех уровней предмет естествознания дополняется наглядным обучением интимной подготовке к семейной жизни.

Во-первых, задача нового предмета научить не просто процессу, но и всей полноте и красоте переживаний и чувствований. Только имея такой опыт, супруги смогут сохранять свои отношения бесконечно долго при любых перипетиях жизни. Когда в паре есть совместные счастливые переживания, то никакие превратности судьбы уже не могут разрушить их союз. В том числе и какой-то посторонний зов, даже если он будет регулярным. Пара все равно будет счастлива в своих супружеских отношениях, ведь они смогут находить подход друг к другу в любой ситуации. Наша Империя свято чтит идею семьи. Поэтому на фоне стремительно увеличивающихся цифр разводов на почве интима мы обязаны принять меры и сделать все возможное для сохранения семьи. В этом свете обучение с грамотными и опытными преподавателями смогут уберечь молодое поколение от необдуманных поступков, от разрушения семьи.

Император завершил свою речь и замолчал. Несколько минут стояла гробовая тишина. Люцер уже подумал, что вот теперь народ забросает его «тухлыми помидорами» за такие безнравственные новшества. Но спустя некоторое время грянуло единовременно, словно люди тренировались, дружное:

– Да здравствует новая программа! Да здравствуем великий и мудрый Император!

Люцер облегченно выдохнул. Реформа прошла на ура. Осталось только внедрить в школы. Он поднялся со своего места. Толпа в тронном зале и на балконе тут же расступилась, пропуская Императора. Возле балкона уже ждал магомобиль. Его окружал элитный отряд личных гвардейцев Императора в полном составе. Их еще называли Императорскими гвардейцами. Остальных гвардейцев, которые служили во дворце, работали на территории столицы и во всех секторах Империи, называли Имперскими. Они составляли и регулярную армию Империи, и городские службы порядка.

Ориэла Чистерн, прародительница Светочей

Первый урок по практическому естествознанию в выпускном классе Первой Начальной Школы Центрального Сектора Империи

Меня зовут Ориэла Чистерн. Мне семнадцать лет и учусь я в выпускном классе начальной школы Империи. У меня еще никогда не было никакого опыта с мужчинами. Я мечтала встретить свою большую любовь и выйти замуж девственницей. И, конечно же, свой первый поцелуй я тоже планировала только с женихом. Мальчики боялись ко мне подходить, так как я всех резко отшивала. В целом в моей семье было строгое нравственное воспитание, за что я очень и очень благодарна отцу. Именно благодаря его воспитанию и его наставлениям мне удавалось до сих пор отваживать от себя похотливых охотников до скромных девочек. Да, я очень скромная, во многом наивная, но почему-то именно это и притягивает ко мне парней. Хотя, как сказал мне один из них, фигура у меня нестандартная – и не худая, и не полненькая, а нечто среднее между тем и тем – но именно это привлекает. И еще вечно испуганные круглые глаза от откровенных намеков.

Вообще заметила, что в последнее время в Империи творится что-то непонятное. Молодежь словно с ума сходит, да и взрослые от них не отстают. То здесь, то там можно встретить прямо посреди улицы целующиеся парочки. И хорошо, если только целующиеся, а то и откровенно чуть ли не раздеваются. А сегодня и вовсе Император, чтоб ему пусто было, объявил о реформе образования, направленной на интимное обучение учеников, якобы с целью предотвращения растущего числа разводов. И мне придется в этом участвовать. С Императором, кстати, явно что-то не так. Видела его только один раз по маговизору, и сразу ощутила, как вокруг него собрана очень плотным полем аура какой-то развязности, что ли, или… что-то, с одной стороны, притягательное в нем есть, а с другой… как будто люди и другие разумные рядом с ним с ума сходят и начинают вести себя… ну, откровенно намекая на… это самое. И теперь этот урок в нашем классе. Я попала, так попала.

– -

Первый урок в выпускном классе лучшей школы Империи и Центрального сектора Император решил провести лично. Он не стал надевать свой, сдерживающий его притягательную природу, амулет. Важно было, чтобы все ученики легко приняли новое дополнение к уроку естествознания и особенно его практические занятия. Вероятно, что могли оставаться те, кто еще как-то придерживался старых консервативных взглядов. Поэтому Люцер решил провести первый урок в Первой Начальной Школе сам, а остальные школы столицы просто посетить, чтобы разнести по городу атмосферу всеобщего возбуждения. Никто ведь не знал об этой его способности, поэтому новые настроения примут за свои собственные и реформа образования пройдет на ура. А там и городская жизнь в целом постепенно перетечет в русло всеобщего любвеобилия. И амулет, пожалуй, уже не стоило больше носить, чтобы закрепить достигнутый результат и ускорить развитие событий.

Императорский магомобиль подъехал к подъезду Первой Начальной Школы и остановился. Во дворе уже выстроились все преподаватели во главе с директором. Ученикам было велено оставаться в своих классах. Но дети есть дети, поэтому они повысыпали в коридоры школы и приветствовали Императора из окон. Выйдя из магомобиля, Люцер на несколько секунд остановился, оглядел преподавателей и с улыбкой помахал рукой ученикам. Эта пауза ему была нужна для того, чтобы его аура успела накрыть всю территорию школы, прежде чем он войдет в выпускной класс.

– Приветствую вас, господин директор и господа преподаватели! – Люцер пожал руку каждому мужчине, а женщин легко приобнял. И от тех, и от других он сразу почувствовал уже начинающийся легкий отклик. Пока это было всего лишь на уровне некоторого смущенного волнения, ведь Император никогда еще не проявлял такого внимания и не был столь близок физически к обычным людям. Отряд его личных элитных гвардейцев стоял позади, а группа Имперских гвардейцев рассыпалась под покровом невидимости по всей территории школы, и на улице, и в самом здании. Одарив всех преподавателей и директора личным контактом, Люцер призвал их начать первый урок.

– У нас будет с вами еще возможность вот так собраться и обсудить какие-то учебные моменты, а сейчас давайте пройдем в классы и начнем первый урок.

Директор вместе с преподавателем естествознания в выпускном классе показывали Императору дорогу. Первым в кабинет вошел Люцер. За ним следом директор, затем преподаватель и еще одна женщина для занятий в паре с преподавателем. Гвардейцы Императора остались в коридоре. И только двое из них под покровом невидимости вошли в класс последними. Как только Люцер появился в классе, все ученики тут же взволнованно завозились на своих местах.

– -

Как только Император вошел в класс, сразу же почувствовалось какое-то резкое давление магии. Мальчики начали вести себя несколько странно. а девочки откровенно пялились на Императора. Ну, да, посмотреть там было на что. Мужчина был и, правда, очень красив. Только на меня почему-то это воздействие не распространялось, и я спряталась, почти улегшись на парту. Я чувствовала себя как обычно в таких ситуациях – очень смущенно – только вот… где-то внутри нарастало чувство, что здесь и сейчас в моей жизни должно произойти что-то очень-очень судьбоносное. И это что-то не просто первый урок по интимным отношениям. Ну, не станут же они сегодня прямо на уроке заниматься с нами этим…

– Мои дорогие ученики, – начал директор – сегодня у нас воистину исторический день! Во-первых, мы, наконец, приступаем к изучению такого долгожданного предмета, как практическое естествознание. А во-вторых, нас впервые посетил Император, который и проведет этот урок.

Все радостно зашумели.

– Что, прямо сам Император лично будет все проводить и показывать? – Донеслось с задней парты. Директор хотел было уже осадить наглеца, но Император остановил его жестом и вышел вперед.

– Здравствуйте … – он сделал небольшую паузу – хотел сказать «дети», но вы ведь уже не дети. Так ведь? Можно сказать, что вы уже на пороге взрослой жизни и готовы уже узнать ее секреты и прелести. Поэтому скажу так, привет, молодежь.

После столь неформального приветствия Императора в классе поднялся настоящий гвалт. Девочки отчаянно хлопали в ладоши, а мальчики, вскакивая со своих мест, громко улюлюкали. А я так и полулежала на своей парте. Дав ученикам порезвиться пару минут, Император поднял руку, призывая всех к тишине и порядку. Все мгновенно успокоились и расселись по местам. Люцер тем временем продолжал:

– Ох, и подняли вы градус в классе, аж жарко стало, – при этом он провел рукой по лбу, делая вид, что смахивает пот, и расстегнул верхнюю пуговку на рубашке.

На первый революционный урок Люцер не стал надевать парадный костюм. Напротив, он надел очень легкую шелковую рубашку, которая бесстыже облепляла его мощный накачанный торс. Поверх рубашки он надел простой городской пиджак, который снял сразу, как только вошел в класс. Брюки на нем были тоже из очень тонкой, но шерстяной, ткани, поэтому также как и рубашка ничего не прятали, а только очень откровенно выставляли все напоказ. На ногах были легкие полуспортивные туфли. Весь вид Императора был очень неформальным и несколько вызывающим. Как только он расстегнул пуговицу на рубашке, по классу тут же прокатился то ли вздох, то ли стон. У девочек уже горели глаза, а мальчики с нетерпением ждали начала практики.

После этого директор вышел из класса, а Император вальяжно прошел к преподавательскому столу, нескромно присел на его угол и подозвал к себе женщину, которая пришла с ним. Это была молодая особа с длинными волосами цвета морской волны. Одета она была очень и очень вызывающе.

– Как вас зовут? – Спросил Император, обратившись к преподавателю.

– Нэт Колдингер, Ваше Величество.

– Позволите ли вы мне обращаться к вам просто по имени?

– Да, конечно, Ваше Величество.

– Отлично. Тогда я представлю вам и ученикам эту великолепную леди и расскажу, как будет проходить урок. Перед вами новая школьная единица – экзаима. Прибыла эта леди к нам из одного из самых дальних секторов Империи. Она относится к расе сирен, оттого и имя ее для вас может быть весьма необычным. Зовут ее Инстрастия. На курсе экзаим мы зовем ее просто Страсть. – По классу прокатился довольный смешок. – Она, в общем-то, и есть сама страсть, поэтому и будет обучать вас совместно с преподавателем. Оба они лучшие в своем деле, поэтому и были выбраны для вашего обучения. Ну, что ж, давайте начнем. Я вижу, вам уже не терпится. – С этими словами Император встал и прошелся по классу.

Двигался он медленно, периодически останавливаясь и переглядываясь с учениками. Выискивал самых смелых, с кого можно было бы начать демонстрацию первичных навыков, и отметил уже несколько человек. Кроме того, ему важно было выявить тех, кто еще хранил целомудрие и придерживался консервативных взглядов. Эти дети могли представлять опасность для революционных безнравственных нововведений. Дойдя до задней стены кабинета, он остановился и о чем-то задумался. Изначально Люцер предполагал выбрать самых раскрепощенных и смелых, но в последний момент передумал. После внезапно посетившей его интересной мысли он развернулся и спросил:

– Девочки, а кто-нибудь из вас хотел бы поцеловаться с Императором? Только условие одно: опыта у вас не должно быть никакого. Лучше, если это для вас будет впервые.

– Ого, вот это предложение для девчонок! – Послышались возгласы мальчиков. Они уже поняли, что сегодня с Императором можно вести себя совершенно свободно.

Среди девочек послышались вздохи сожалений. Пока Люцер шел по классу, все смотрели на него открытым возбужденным взглядом. Но стоило ему озвучить свой вопрос, как часть девочек сникла.

– Что, неужели все уже целовались?

– Да есть у нас одна нецелованная, – сказал кто-то из мальчиков, – только она очень стесняется. Вон аж на парту легла.

Предатель!!! Мне тут же захотелось буквально слиться с партой или исчезнуть. Я каждой клеточкой чувствовала, как Император медленно подходит ко мне. Когда он остановился напротив моей парты, то внимательно посмотрел на меня.

– Ваше Величество, я, я… – что я хотела сказать, не знаю, и слова застряли где-то в горле, словно увязли в густом киселе.

– Как тебя зовут?

– Ори-эла Чис… Чис-терн. – Мой голос меня подвел.

– Прекрасное имя. Звучит, как океан. Я несколько раз был в океане. Бескрайний простор, таящий в себе одновременно и глубину, и тайну, и мощь. А какие закаты и восходы бывают над океаном… – Император в задумчивости прикрыл глаза и томно вздохнул, отчего у меня по коже пробежала толпа мурашек. – Обожаю океан. – А потом обратился снова ко мне. – Ориэла, если ты не хочешь, то я не буду тебя заставлять. Просто хотел показать, насколько может быть невероятно сладким первый поцелуй, если партнер очень умелый.

– А вы достаточно умелый партнер? – Спросила одна из девочек.

– Достаточно, – ответил с улыбкой Император и добавил, – но сегодня повезет только тем, кто еще ни разу не имел никакого контакта с противоположным полом. А я, поверьте, уже многое о каждом из вас прочел по вашим аурам. Поэтому, – он усмехнулся, – схитрить не выйдет.

Располагающий настрой Императора, его легкое неформальное и даже игривое общение с учениками, полностью растворило все остатки общего напряжения. И тогда послышались многочисленные веселые подначивающие возгласы:.

– Давай, О́ри! Представь, какие будут у тебя воспоминания – первый поцелуй с самим Императором. Давай, давай, Ориэла!

– Вы жестки, – сказал Император, широко улыбаясь, – совсем девочку засмущали.

Что-то заставило меня встать со своего места вопреки моему сознательному выбору. Щечки мои пылали, как закат после грозы. Император вроде бы и заступился за меня перед классом, но такое чувство, словно еще сильнее подчеркнул факт моего смущения. Опустив в пол смущенный взгляд, тихо произнесла к своему великому удивлению совершенно уверенным голосом:

– Я готова, Ваше Величество. Просто боюсь, вам не понравится, я ничего не умею.

– Так это как раз мне и надо. Так что все в порядке. – Затем он повернулся к классу и продолжил. – Мы не просто так ввели эти практические занятия в выпускных классах. Наверняка, вы встречались с последствиями разводов. Может кто-то даже лично. Или у ваших знакомых такое было. Поэтому качественное интимное образование призвано укрепить союз мужчины и женщины. И когда вы выйдете из стен школы в большую жизнь, то столкнетесь со множеством проблем, которые разрушают пары. Конечно, возникающие проблемы нужно решать не интимом, а тем, что именно нужно для их решения. Но дело в том, что качественные супружеские отношения помогают снизить градус психического напряжения от проблем и укрепить союз.

Голос Императора звучал в абсолютной тишине. Ученики ловили каждое его слово. Вкрадчивый, но в то же время уверенный тон его голоса и его аура делали свое дело.

– Я готова. – Произнесла еще более уверено и даже робко подняла взгляд на Императора. Он взял меня за руку и повел к преподавательскому столу. От его прикосновения новая толпа мурашек пробежала по телу. Что со мной происходит? Меня и раньше пытались брать за руку, но такого мандража, приятного в общем-то, не было. И учитывая то, что его магия на меня не действовала, я не понимала, что происходит. От этого смущалась еще сильнее.

– Сейчас я вам продемонстрирую один случай с поцелуем. Это будет эпизод с чистым первым поцелуем без всякого намека на похоть. И вы увидите, насколько прекрасным и сладким он может быть. Также вы сможете сравнить то, что увидите с тем, что было у вас самих в первый раз. А затем мы обсудим это.

– Ориэла, представь сейчас, что я твой молодой человек. И ты можешь обратиться ко мне по имени. Отбросим сейчас все условности. У нас важная практика. Хорошо? Разыграем с тобой сцену свидания и первого долгожданного поцелуя двух влюбленных.

– Да, Ваше Величество.

– Ори, своего жениха ты тоже будешь звать по должности?

– Ой… Хорошо, Лю-люцер. – произнесла я заикаясь от смущения. А в классе снова наступила гробовая тишина.

Император держал меня за руку, едва касаясь. Он нежно погладил мои пальчики и, заглянув в глаза, произнес:

– Ориэла. Девочка моя нежная. Я так безумно счастлив, что ты выбрала именно меня. Я люблю тебя. Безумно люблю. Позволишь ли ты мне поцеловать тебя сейчас?

Я не ожидала такого потока нежности, хотя и было дано задание, разыграть сцену свидания с первым поцелуем. От голоса Императора внутри вспорхнул целый рой бабочек. Сердце сначала замерло, а затем пустилось вскачь. Щеки вспыхнули еще сильнее. Казалось, что здесь вовсе не урок идет с демонстрацией ситуации, а происходит самое настоящее свидание влюбленных. Я подняла голову и робко заглянула в глаза Императору.

– Люцер, я тоже очень сильно люблю тебя. И я хочу быть с тобой. – Произнося эти слова, я вдруг поймала себя на том, что они идут из самого сердца и… очень искренни. То, как они были мной произнесены, вовсе не походило на разыгрываемую сценку. И это было для меня еще более странным, ведь я четко ощущала те состояния, в которых пребывали другие девочки. Но мое состояние на это совершенно не было похоже. ОНО было ДРУГОЕ!

Все еще держа за руку, Император мягко потянул меня на себя, но прижимать к себе не стал. Он склонил голову, приближаясь к моим губам и одновременно беря за вторую руку. Я невольно уже готова была прижаться к мужчине, но он мягко удержал меня на месте и склонился еще ниже. Наши губы почти соприкоснулись. Император прямо мне в губы тихо произнес: «Сладкая моя, люблю тебя больше жизни», – и нежно-нежно прикоснулся к моим губам и явно не спешил. Он, едва касаясь, провел кончиком языка по моим губам, после чего отстранился. Минуту он смотрел на меня. И если бы он сейчас продолжил, то я бы и не сопротивлялась. Но, похоже, это ему было не нужно. Он склонился ко мне снова и тихо прошептал прямо в ухо: «Сейчас я сниму твое напряжение магией, но свои ощущения ты запомнишь, и мы обсудим это». После этого он повернулся к классу и громко произнес:

– Сейчас я сниму магией с Ориэлы ее напряжение, чтобы не мучить, и мы сможем обсудить то, что вы увидели.

– У-у-у-у… – тихо завыли девочки. – То, что у нас было, это … лучше бы не было…

– Эх, – послышалось от мальчиков, – а нам еще учиться и учиться.

– Вот поэтому мы и ввели эти занятия. Расскажите, что вы увидели и что по этому поводу думаете.

– Вы практически не касались друг друга, но поцелуй, хоть и был очень коротким, оказался таким сладким и чувственным.

– И вы, мне кажется, намерено не стали прижимать ее к себе, чтобы не усиливать возбуждение.

– А что можно вот так целоваться, не касаясь друг друга, и при этом тонуть в собственном возбуждении, да еще и таком целомудренном?

– Ну, наверное, можно, когда ты уже изнемогаешь в нетерпении.

– Так ведь О́ри не изнемогала. Они первый раз увиделись. Разве что, она тайно была уже в него влюблена и мечтала об этом поцелуе.

Здесь в разговор вступил Император:

– Ориэла, скажи честно, как все было с твоей стороны.

– Это… это было волшебно. – Краска смущения залила мое лицо и шею. – Я не ожидала, что так можно и что так будет. Я до последнего испытывала страх. Но когда вы взяли меня за руку и начали говорить нежные слова, то страх растворился, а я почувствовала как будто вы и правда меня лю-..лю-…любите.

– Вот это я и хотел показать, что, даже если девушка вдруг испытывает по какой-то причине страх, то, парень при умелых и чутких действиях может сделать все очень красиво. Вы верно заметили, что я намерено не стал прижимать Ориэлу к себе, чтобы не напугать еще больше и не спугнуть того доверия, которое она оказала своему молодому человеку. – Затем, повернувшись снова ко мне, сказал – Спасибо, Ориэла, за честное признание. Я и сам так вдруг почувствовал. Так что, если захочешь продолжить индивидуальные уроки, то приглашаю тебя во дворец. – С этими словами он вынул из кармана пустую визитку, на которой тут же проявилось персональное приглашение.

– Вот это да! – Раздалось из класса. – Оказывается, иногда полезно хранить целомудрие.

– Да, – ответил Император – иногда много чего полезно, особенно, если дело касается отношений мужчины и женщины. Ведь это фундаментальные отношения в нашей вселенной. Ну, что, вы готовы продолжать обучение по этой программе?

– Да! Да! Да! – Взорвался класс громкими криками.

– Что ж, тогда передаю вас в заботливые и весьма умелые руки преподавателей. А меня ждут еще восемнадцать школ Чуденграда.

– И в каждой вы будете проводить такой же урок?

– Нет. В этом повезло только вам. Остальные школы я только посещу на несколько минут. До свидания. Учитесь хорошо.

Люцер вышел из класса весьма довольный. Прогулка по остальным школам не обещала ничего особенно интересного. А вот Ориэла почему-то накрепко засела в его голове. Она будила в нем просто дичайшую страсть. И в то же время затрагивала самые нежные струны его развратной души, о которых он даже не подозревал. «Надо ее соблазнить обязательно и как следует развратить. А то, еще глядишь, верность ей стану хранить. Это недопустимо. Но что-то в девчонке точно есть, не зря же меня так безумно к ней влечет и не только телом. Какая-то магическая сила у нее точно есть», – так думал Люцер спускаясь по лестнице и направляясь в свой магомобиль.

Люцер Падшигел. Заноза в голове

Люцер нервно мерил шагами свой рабочий кабинет. Это он всех развращает и приводит на путь, который определили демоны, а тут какая-то девчонка! Месяц, целый месяц она не выходит у него из головы. Когда он вывел ее для демонстрации первого поцелуя, то сразу почувствовал, что она реагирует на него не так, как остальные девочки. С Ориэлой было что-то не так. И это что-то, словно заноза застряло где-то внутри. Он готов был поклясться, что признавался ей в любви чуть ли не по-настоящему.

– Надо бы навестить школу… Или сюда вызвать?

И только Люцер подумал о том, что кто-то кроме него мог к ней прикасаться, такая злость его обуяла.

– Да, что за черт!!! – Вскричал он. – Демон я или нежный ангелочек влюбленный?! Пятьсот лет ничего подобного. Пятьсот лет спокойной жизни, а тут…

Занятия по практическому естествознанию пока проходили раз в месяц, и был шанс, что к девочке кроме него больше никто не успел прикоснуться. Эта мысль несколько успокоила Люцера, но внесла в душу смуту. Если кто-то кроме него так начнет реагировать на свободные отношения, то весь план полетит к чертям. Поэтому девчонку надо было срочно прибирать к рукам, пока никто больше не узнал, что у Императора из-за нее так сносит крышу.

Устав бегать из угла в угол, Люцер сел на стол и позвал по переговорному устройству своего распорядителя. Звали распорядителя Барт Черный. Для мгновенного перемещения по дворцу при неожиданных вызовах Императора у него был многоразовый портальный артефакт. Как только Люцер договорил свой приказ зайти к нему, Барт тут же вошел в кабинет из портала.

– Барт, – обратился к нему Люцер, уже успокоившись – месяц назад я дал одной выпускнице нашей лучшей Имперской школы визитку с личным приглашением, но девочка пока до меня не дошла. Организуй, пожалуйста, ее доставку ко мне. Только сделать надо все так, чтобы все искренне поверили, что это подарок ее семье от Императора за какие-нибудь заслуги. Кстати, девочка еще девственница и, можно сказать, еще не целованная. Мой поцелуй на уроке не в счет.

У Люцера с Бартом были очень доверительные отношения. Можно было уверено назвать их почти дружескими, хотя больше Барт походил на старшего наставника. Он и был на полторы тысячи лет старше Люцера. И опыта у него во многом было тоже гораздо больше. Кстати и обращался Барт к Люцеру по имени, когда рядом никого не было. Когда-то давно Барт заменил мальчишке семью.

– Люцер, дорогой мой мальчик, что-то случилось?

– Барт, весь план летит псам под хвост. Месяц назад на уроке в выпускном классе я для демонстрации поцеловал некую скромницу Ориэлу. И теперь она не выходит у меня из головы.

– По-моему, не только из головы. – Улыбнулся Барт. Он так же, как и Люцер, читал других разумных, словно открытую книгу. Собственно, он и обучил еще юного демона пользоваться этим даром.

– Да ниоткуда не выходит! Надо срочно доставить ее сюда. Я тогда еще предлагал ей индивидуальное обучение. Можно тоже с этим как-то связать объяснения для семьи, почему вдруг такой срочный вызов. Ну, и добавить что-то про идеал семьи, важность обучения и какой-нибудь ее талант, который надо обязательно раскрыть и что сделать это могу только я и только во дворце.

– Не волнуйся, все сделаю в лучшем виде. А ты пока подготовь комнаты для нее. Ты же ее прочел в прошлый раз?

– Да, очень легко. У нее все на поверхности, даже вламываться не нужно.

– А еще, знаешь, что я хочу тебе сказать, мой мальчик. Какими бы грандиозными ни были планы, от судьбы не уйдешь. В нашей вселенной отношения мужчины и женщины являются фундаментальными, и у каждого есть своя пара. И ты не исключение.

– И что мне теперь делать?

– Ничего особенного. Делай то, что и раньше, только пару свою держи при себе. Тебе же нужен будет преемник через двести пятьдесят лет? Вот и займись этим вопросом со своей парой.

– Спасибо, Барт. Я благодарен судьбе, что ты у меня есть. Ты для меня и брат. И отец, и наставник.

– Я рад служить тебе, мой мальчик. А теперь я пошел выполнять твое распоряжение. Девочка будет у тебя к ужину. – При этом Барт посмотрел на часовой артефакт. Время было утреннее, а значит, он все успеет сделать в лучшем виде.

Ориэла Чистерн. Приглашение во дворец

Наша семья жила во втором секторе Чуденграда. Первый сектор прилегал непосредственно к Императорскому комплексу. В нем жили высшие аристократы. Во втором секторе жили семьи государственных служащих и средней аристократии. В третьем секторе располагались различные мастерские и другие предприятия. Здесь же жили торговцы, даже если их лавки находились во втором и первом секторах. В четвертом секторе жили обедневшие аристократы, обанкротившиеся торговцы, чернорабочие и все остальные. Здесь же располагались казармы гвардейцев, охраняющих территорию столицы. В каждом секторе жители старались поддерживать чистоту и порядок. В Чуденграде в принципе исторически сложилось бесхитростные и толерантные отношения между сословиями.

Ровно в 10:00 в первый выходной день недели в дверь кто-то позвонил. Я была ближе всех к парадной, поэтому и открыла дверь. Перед подъездом стоял Императорский магомобиль, из которого, видимо, и вышел высокий мужчина в парадном черном костюме со свитком в руке, стоящий перед дверью. За ним стояли четыре элитных гвардейца из отряда личных телохранителей Императора.

– Доброе утро. – Поздоровался он. – Ты Ориэла Чистерн? – Спросил мужчина.

– Да.

– Я распорядитель Императора и у меня личное послание к твоим родителям. Они дома?

– Да, проходите, пожалуйста. – Я посторонилась, пропуская высокого гостя в дом. При этом оглянулась на гвардейцев. Но те просто встали у входа лицом на улицу и не выражали никаких эмоций.

Наш дом состоял из двух этажей. Услышав голоса, со второго этажа спустился отец и поприветствовал посланника Императора крепким рукопожатием.

– Чем могу быть полезен?

– Меня зовут Барт, и у меня есть личное послание от Императора для вас. Где мы можем все обсудить?

– Давайте пройдем в мой кабинет. Кстати, я Огист.

Мужчины прошли по холлу первого этажа и вошли в скромный, но уютный, кабинет.

– -

Отец Ориэлы

– Присаживайтесь. – Отец Ориэлы указал Барту на удобный диванчик, рядом с которым стоял небольшой низенький столик.

Удобно расположившись, Барт тут же развернул свиток, с которым пришел, и протянул его Огисту.

– Вот эту грамоту я получил не далее, как сегодня утром, и ее сразу же велено было доставить вам. Поэтому, надеюсь, вы проникнетесь важностью этого послания и дадите свой ответ уже сегодня.

Огист серьезно посмотрел на Барта, принял из его рук бумагу и стал читать вполголоса:

«Уважаемая чета Чистернов. Месяц назад я имел честь познакомиться с вашей дочерью на первом экспериментальном уроке. Благодарю вас за то, что смогли воспитать девочку такой чистой, искренней, душевной и открытой. Именно благодаря таким женщинах и держатся семьи, а мужчины совершают великие открытия и даже подвиги. Как Императору, мне важно видеть потенциал нашей молодежи. У Ориэлы он просто огромный. В ней спит неимоверно сильная магическая сила, но какая пока не понятно. Такой в нашей Империи я еще не встречал, а дальше наших рубежей еще никто и не был. Поэтому обучения, даже в старшей школе, ей будет недостаточно, чтобы раскрыть и освоить свой потенциал. По этой причине я еще тогда пригласил вашу дочь ко мне на индивидуальное обучение с проживанием во дворце. Теперь все готово к ее приему. И я хотел бы получить ваш ответ, согласитесь ли вы отпустить вашу дочь ко мне на обучение на пять лет. Это минимальный срок обучения сильного мага.

Во время обучения лучшие Имперские маги будут заниматься с ней магией. Я буду лично проводить с ней уроки естествознания. Здесь я хочу заранее просить прощения у вас, как у родителей, если вдруг такие уроки для вашей семьи неприятны. Но в школе ей все равно придется их проходить и даже сдавать экзамены. Наша задача полностью устранить разводы из нашего общества и сделать семьи крепкими и счастливыми. А для этого важно качественное обучение нашей молодежи. Поэтому, чем лучше они будут подготовлены к семейной жизни, тем прочнее будет их союз любви.

Через пять лет Ориэла получит статус Имперского мага, я уверен в ее способностях, и сможет даже войти в состав Императорских магов и остаться служить во дворце, если захочет. Я наказал моему распорядителю принести мне ответ уже сегодня. Вас не тороплю, ведь решение, которое вам предстоит принять, судьбоносное. Если вы решите принять мое приглашение к обучению дочери, то у нее будет полный пансион с выплатой Императорской стипендии. А вам будет выдан именной пропуск на посещение Императорского дворца раз в две недели. Также вы сможете общаться с дочерью хоть каждый день по артефакту связи.

Возьмите, пожалуйста, у Барта артефакт экстренного вызова. Как только вы примете решение, не важно какое, сообщите ему о нем. Если решение будет положительным, то Барт приедет и доставит Ориэлу вместе с ее вещами во дворец. Также выдаю вам разовый пропуск, если решите сопроводить дочь и посмотреть, как она устроится. В этом случае жду всех на ужин.

Да, и еще хочу добавить уже неофициально. Мне очень понравилась ваша дочь. Мне она напоминает бескрайний океан, глубокий, таинственный и прекрасный. И если она и вы не откажете мне, то я уже вижу ее своей женой.

С уважением, Мое Императорское Величество, Люцер Падшигел».

Огист дважды прочел послание Императора. Один раз вполголоса, а второй раз про себя, останавливаясь на каждом предложении по два-три раза. Закончив чтение, он растеряно произнес:

– Я даже не знаю, что сказать. С одной стороны это такая честь, а с другой – такое испытание. Да и эти уроки естествознания…

– Вас смущает новое дополнение к уроку естествознания? Я понимаю вас. – Сказал Барт.

Он уже понял, что семья эта консервативна, но оставить дочь без образования они тоже не могли. Поэтому сейчас отец Ориэлы был в замешательстве. Барт читал отца Ориэлы, словно открытую книгу. Нельзя было спугнуть его сейчас, невольно дав понять, что такая консервативная семья представляет угрозу для порядка в Империи. Поэтому он продолжил:

– Вы не волнуйтесь насчет чистоты Ориэлы. Император хоть и весьма любвеобилен, но если вы доверите ему свою дочь в жены, то в обиду ее никому не даст. В этом я уверен абсолютно. И потом, если у вас стоит затык с новой школьной программой, то выбор, на мой взгляд, очевиден: целый класс мальчиков или один Император. Думаю, для самой Ориэлы это отличный вариант избежать и насмешек, и позора.

После последних слов Барта, Огист посмотрел на него с прищуром.

– Да, не волнуйтесь вы так, – продолжил Барт, – я вас очень хорошо понимаю. Это очень сложно, когда привычные устои меняются не постепенно, а словно лавина сошла вам на голову, пока вы спали. Я знал Императора еще совсем мальчишкой. Голодный, напуганный, потерявший всю свою семью, он стал для меня словно родным. Я и воспринимаю его, как родного сына. Поэтому уверяю вас, при всем его любвеобилии и видимой мягкости, девочку в обиду он не даст, даже если она не станет его женой. Он все уши мне про нее прожужжал. Я сейчас с вами говорю не как официальное лицо, принесшее вам Императорское послание, а как отец с отцом. Люцер, наш Император, обладает очень сильной магией. Хоть он и выглядит, как обычный человек, но его магия очень и очень сильна. И даже не потому, что он живет рядом с источником, а потому, что такова его природа от рождения. Магия Ориэлы пока не раскрыта и даже не понятно, что собой представляет, но я знаю, что такое истинные пары. И поверьте, это одна из них. Я многое вижу, такова моя магия. Сейчас я вернусь во дворец. Вот вам артефакт экстренной связи. Сообщите мне о любом вашем решении. А если согласитесь принять приглашение Императора, то ужин во дворце в 19:00. Забрать Ориэлу я должен буду тогда в 18:15.

Барт встал и хотел уже направиться к выходу, как Огист его остановил.

– Барт, подождите. В нашей семье есть традиция проводить семейные советы в присутствии лиц, причастных к теме обсуждения. Поэтому, если это не задержит вас от более важных дел, я приглашаю вас отобедать с нами и заодно послушать, что решит сама Ориэла. Ваших сопровождающих тоже, думаю, стоит покормить. Может быть по очереди. Вы согласны?

Лучшего варианта развития событий Барт не ждал. Он уже понял, что отец согласится отдать дочь Императору, чтобы не разменивать ее на школьный разврат.

– Я согласен. Только гвардейцев лучше покормить на кухне по-быстрому. У вас есть кухарка? Если нет, то можно им раздать еду, и они сами поедят на посту.

– Да, у нас есть человек, который сможет за ними поухаживать. Идемте.

Огист повел Барта на кухню.

– Тиана, пожалуйста, покорми гвардейцев.

– Их всего четверо, – вставил Барт, – могут поесть по двое.

– Хорошо. – Ответила Тиана, служанка Чистернов.

– Как соберешь для гвардейцев, накрывай на четверых в столовой. Барт пообедает с нами.

Когда мужчины вошли в столовую, Огист по артефакту громкой связи внутри дома вызвал дочь и жену. Рассадив всех вокруг круглого обеденного стола, Огист предствил Барта жене и дочери.

– -

Ориэла Чистерн

– Нила, Ориэла, это Барт. Он является личным распорядителем Императора и принес нам очень необычное и непростое послание. Непростое оно потому, что решение нужно принять сегодня, а оно судьбоносное для нас всех, и в первую очередь для Ориэлы. А необычное оно тем, что… – отец замолчал, подбирая слова, а потом вдруг обратился ко мне с вопросом – Ориэла, как ты смотришь на то, чтобы продолжить свое образование во дворце Императора и стать Имперским, а то и личным Императорским магом?

Барт буквально опешил от такого прямого вопроса, что отразилось на его лице. Хотя вопрос предназначался не ему, но мужчина выглядел так, словно его ударили прямо в лоб. А отец продолжал:

– У тебя ведь сохранилось то приглашение Императора?

– Да, сохранилось.

– Император уже месяц готовится к встрече с тобой. – Произнес Барт. – Ты обладаешь очень сильным магическим потенциалом, и только во дворце тебе смогут помочь раскрыть его и научиться пользоваться им во всю силу.

– Он, правда, думал обо мне? – Тихо спросила я, сильно краснея. Барт с теплой улыбкой сказал:

– Я уже поделился с твоим отцом, что Император мне о тебе все уши прожужжал. Огист, может быть, вы дадите дочери самой прочитать послание императора? Заодно и ваша супруга его послушает.

Огист протянул мне грамоту. Читала я ее медленно, словно смаковала каждое слово, или вдумывалась глубоко в их смысл. И по мере чтения у меня все больше отражалось на лице сильнейшее изумление. Дочитав до последнего абзаца, выронила бумагу из рук и так и застыла. Из оцепенения меня вывело объятие мамы и ее вопрос:

– Дочка, с тобой все в порядке?

– А?

– С тобой все в порядке?

– Ма-ма. Это что, п-п-пред-ложение не только об-б-бучаться?

– Видимо, да. – Вставил отец.

– Ой… – На моем лице отразились все мои эмоции. Я еще помнила тот невероятно короткий, но такой жаркий поцелуй. И я уже тогда сразу поняла, что все одноклассники и даже учителя находятся под каким-то магическим воздействием, которое на меня почему-то не подействовало. Но когда Император прикоснулся к моей руке и повел к преподавательскому столу, внутри все перевернулось от нахлынувшей внезапно нежности и чувства защищенности с его стороны. Хотя от него очень сильно фонило развратом, я чувствовала, как из самой глубины моего сердца поднимается очень ясное ощущение, что это моя судьба, и этот мужчина предназначен мне. Тело откликнулось тысячами бабочек в животе, хотя раньше ничего подобного не испытывала и не знала, что это и как это. В ту же ночь мне приснился сон, в котором я получила откровение, что стану женой развратного Императора, на уровне школьного образования разрушившего на корню нравственность Империи, и в союзе с ним дам начало великому роду Светочей, которые в будущем смогут вернуть в Империю нравственность и чистоту отношений.

– Я согласна. – Наконец произнесла я.

– -

Барт ликовал – все получилось лучше некуда. Однако был один момент, который пока оставался неведомым для Императора: магия Люцера на Ориэлу не действует. И это стало тем клином, которым через две тысячи лет навсегда выбьет демонов из Империи вместе с их прогнившей культурой разврата.

Встреча в Императорском дворце

Императорский магомобиль остановился возле служебного входа во дворец. Мы с родителями засобирались на выход, но Барт остановил нас:

– Это еще не наша остановка. Сейчас только выгрузим вещи Ориэлы. Их доставят в ее комнату. А мы отправимся к парадному входу.

– К па-па-радному? – переспросила заикаясь. В последние несколько часов я что-то стала слишком много заикаться. И причина, в лице Императора Люцера Падшигела, находилась как раз в этом самом дворце.

– Да, девочка. – Ответил Барт. Он уже относился к Ориэле, как к дочери. Была в девочке какая-то особая магия, вовсе не магическая, но очень сильная, которая притягивала к себе. Если сравнивать с настоящей магией Люцера, который своей аурой одним своим присутствием вгонял всех подряд в состояние сильного вожделения, то Ориэла притягивала к себе своим природным очарованием. Девушка была действительно очень милая, скромная и нежная.

Когда дворцовые слуги забрали багаж, магомобиль двинулся дальше. Я припала к окну и, широко раскрыв глаза, с изумлением, рассматривала территорию Дворцового комплекса. Здесь я еще не была ни разу, а посмотреть было на что. Огромное белое здание, сверкающее и переливающееся на солнце перламутровыми бликами, вблизи казалось еще больше и величественнее. Стены украшала превосходная резьба по камню, с замысловатыми цветочными мотивами, которые, казалось, были естественным продолжением обоих Императорских садов. Крышу украшали многочисленные шпили с изящными остроконечными «шапочками». Как позже мне рассказали, они являлись приемниками магии из обрыва, которую использовали для нужд дворца. Вокруг было очень много самых разнообразных цветов и других растений, от повсеместно распространенных до самых экзотических и даже почти исчезнувших. Огромные многовековые деревья создавали тень и несли приятную прохладу. А в зимнее время они защищали территорию Дворцового комплекса от снежных заносов. Сквозь приоткрытое окно магомобиля доносился просто головокружительный, но, в то же время очень нежный, аромат.

Магомобиль, словно нарочно, двигался медленно, чтобы дать возможность как следует рассмотреть все вокруг. Барт, заметив мой восхищенный и жадный взгляд, стал пояснять то, что мы проезжали.

– Вон там расположен Императорский сад. Вход в него позволителен только Императору, нескольким садовникам и тем, кому Император лично подпишет разрешение. У тебя, Ориэла, оно уже есть. В принципе, для тебя лично Его Величество подписал указ о свободном перемещении по всей территории Императорского комплекса. Только выходить за его пределы тебе запрещено. В одиночку. Император будет тебя сопровождать, а в качестве кого, он сам тебе расскажет. Также не стоит появляться на территории служебных помещений и казарм. За свою безопасность можешь не переживать, у тебя будет личная охрана. Да и не тронет тебя здесь никто, иначе Император лично оторвет виновнику голову. Но все же столь нежной и юной особе в той части комплекса не место.

С той стороны расположен общий дворцовый сад. Вход в него открыт для всех, кто находится в Дворцовом комплексе, в том числе и для слуг. Но есть отдельные территории, куда слуги все же не могут заходить, только если разыскивают кого-то. Позади остались казармы для Имперских гвардейцев. Они примыкают к служебной части Дворца, но в основном расположены за пределами Дворцового комплекса. Общий дворцовый сад и является границей между казармами, служебными помещениями и культурной частью комплекса. Ну, а сейчас мы завернем за тот угол и…– Барт на мгновение замолчал, а затем добавил – смотри сама.

Как только магомобиль завернул за угол, зазвучала тихая, приятная музыка. От изумления открыла рот: это была моя любимая мелодия. От парадного входа тянулись два ряда людей, выстроившихся коридором. С одной стороны были гвардейцы в парадных мундирах. С другой – слуги. Чуть позади них расположился оркестр, который и производил чарующую музыку.

Магомобиль остановился как раз там, где заканчивался коридор из людей. Барт повернулся к родителям:

– Сначала выйду я и помогу Ориэле выйти из магомобиля. К Императору ее поведу тоже я. Вы выйдете последними и пойдете за нами. – После этого он открыл дверцу и вышел.

Обойдя магомобиль, Барт открыл дверь и протянул мне руку. Несмотря на то, что я надела свое лучшее праздничное платье, на фоне дворцового великолепия и устроенного приема чувствовала себя не в своей тарелке. Поэтому и замялась, когда Барт пригласил на выход.

– Что случилось? – Спросил распорядитель.

– Я… Я чувствую себя неуютно, словно моль, случайно севшая на парадный мундир Императора.

– Ориэла, ты вовсе не моль. – Губы Барта расплылись в широкой улыбке. – Ты очень милая, симпатичная и обаятельная девушка. Скажи, если бы у тебя было лучшее платье, ты бы его надела?

– Конечно!

– Тогда успокойся и выходи. Ты уже сделала лучшее, что могла.

Посмотрев на распорядителя доверчивым и открытым взглядом, подала ему руку и приготовилась выходить. Этот старик, хоть и разделял политику Императора, как я думала, но все же вызывал очень теплые чувства, как и мой любимый дедушка, которого я потеряла несколько лет назад.

Выйдя из магомобиля, посмотрела вперед вокруг себя. Слуги мгновенно присели в глубоком реверансе, а гвардейцы почтительно склонили головы. Когда же мой взгляд устремился вперед, то ноги вдруг резко подкосились, и я сильнее оперлась о руку Барта. Тот, почувствовав мое состояние, поддержал магически, чтобы у меня были силы дойти самой.

– -

На вершине невысокой парадной лестницы стоял Император и держал в руках букет цветов. Надо отдать ему должное, одет он был на этот раз очень прилично. Воротник свободной шелковой рубашки плотно облегал шею. Строгие черные брюки подчеркивали важность момента. Не было ни единого намека на попытку кого-то соблазнить. И дело было даже не в том, что Барт привез Императору не только желаемую им девушку, но и ее родителей. А в том, что он был настолько одержим этой невинной юной особой, что даже решил играть временно по ее правилам, чтобы точно добиться ее расположения не только в качестве учителя магии.

– -

– Он, что цветы держит? – От волнения начала задавать Барту глупые вопросы.

– Да.

– А как он узнал, что они мои любимые? – Голос сильно дрожал, и я пыталась как-то разговориться с Бартом, чтобы не заикаться перед Императором.

– На то он и Император. Ему многое положено знать. Я надеюсь, что комната тебе понравится. Ее обстановкой руководил Его Величество лично.

– Ой… Что, настолько все серьезно?

– Увидишь сама, – ответил Барт с теплой улыбкой.

Родители шли чуть поодаль, поэтому разговора не слышали, тем более, что от волнения говорила я очень тихо. Слова как будто застревали в горле.

Наконец лестница закончилась.

– Здравствуй, Ориэла.

Услышав до боли знакомый голос, который звучал, чуть ли не каждую ночь в моих снах, очень сильно покраснела и смущенно опустила взгляд.

– Здравствуйте, В-ваше В-величество. – Голос все-таки подвел. Попыталась присесть в легком поклоне, чтобы выразить почтение Императору, но ноги вдруг задрожали и отказывались слушаться. Поэтому, чтобы не упасть, просто низко склонила голову.

– -

«Она просто чудо!» – Подумал Люцер: «И как приятно будет ее обучать…» – он мечтательно посмотрел на девушку и улыбнулся.

– Давай-ка лучше я тебя поддержу. У Барта уже руки, видимо, стариковские, поэтому не держат толком. Ты того и гляди, упадешь.

Император протянул мне цветы и перехватил из рук распорядителя. Затем обратился к родителям:

– Господа, я рад вас приветствовать в Императорском дворце. Прошу, проходите. – И он вытянул руку в приглашающем жесте.

Обхватив меня за талию одной рукой и поддерживая за локоть другой рукой, Император повел всех в малую столовую, где уже был накрыт стол на пять персон. Я же, оказавшись притянутой к горячему телу мужчины, который, честно признаться, мне очень нравился, почувствовала, как внутри все сильнее поднимается какое-то волнение, перемешанное то ли со страхом и неизвестностью, то ли еще с чем-то.

Новая жизнь во дворце

Ужин прошел в полуофициальной атмосфере. Император периодически шутил, чтобы снизить градус напряжения. Барт отвечал на многочисленные вопросы родителей об условиях моего проживания во дворце и о моем обучении. Они, похоже, все еще не верили до конца, что Император действительно возьмет меня законной женой, как это было написано в послании, а не просто использует под предлогом обучения. Я же сидела молча, не влезая в разговор взрослых, и пыталась от волнения не пронести еду мимо рта.

Когда все поели, Император пригласил нас пройти в апартаменты, которые приготовили для меня. Комнаты располагались в женском крыле Дворца. Это изрядно порадовало родителей тем, что не будет лишнего назойливого присутствия Императора в виде его спальни, расположенной по соседству. И это не укрылось ни от распорядителя, ни от Императора. Оба хмыкнули, но отец с мамой, похоже, этого не заметили. Я же была словно натянутая струна, поэтому замечала даже малейшие детали.

Войдя в первую дверь апартаментов, мы с мамой одновременно громко ахнули. И было от чего. А отец просто удивленно посмотрел сначала на распорядителя, а затем на Императора. Комната, в которую мы попали, была немногим меньше первого этажа нашего собственного дома. С одной стороны располагались две двери, и еще одна дверь – с другой стороны. Стены и двери были украшены серебряными и платиновыми узорами. Я вычурности золота предпочитала благородство белых металлов и спокойные тона. Император, видимо как-то прочитал во мне мои предпочтения и учел это в обустройстве комнат. Потолки были очень высокими и под ними горели магические светильники в виде порхающих экзотических бабочек. При этом дрожания света не наблюдалось совсем. Стены были отделаны матовым шелком бежевого цвета с легким розоватым оттенком. В центре комнаты стоял удобный диванчик, два кресла и невысокий круглый столик. Диван, кресла и столик перекликались с серебристой отделкой дверей. У огромного окна с резными откосами, по которым вились лозы живых роз, стояли три девушки чуть постарше меня и одна женщина уже в закатных годах. Они приветствовали нас глубоким изящным поклоном.

Дождавшись, когда улягутся первые восторги, Император, наконец, произнес:

– Это приемная. Здесь Ориэла может принимать своих гостей. И здесь же будет проходить часть занятий по теоретической магии. Также завтрак она может принимать тоже здесь, если не пожелает спускаться ко мне в столовую. – При этих словах он улыбнулся. – Во дворце есть расписание, но для столь важной и ценной для меня гостьи я сделаю исключение. Поэтому утром Ориэла может не вскакивать чуть свет, как при учебе в школе. Мы можем с ней обсудить удобное для нее расписание с учетом занятий и других мероприятий. Также у нее будут выходные и перерывы после обеда и ужина, так что она сможет свободно гулять по дворцовому комплексу. Я же в свою очередь буду рад лично все ей здесь показать.

После короткой паузы Император показал рукой на стоящих у окна девушек.

– Это личные горничные Ориэлы. Мари будет сопровождать ее везде. Во-первых, чтобы Ориэла случайно не заблудилась. Ну, а во-вторых, Мари отличный собеседник, и еще она играет в шахматы. Мари из обедневшего, но очень образованного аристократического рода. Думаю, девушкам будет, что обсудить вдвоем, и что они подружатся.

После представления Мари поднялась из поклона и почтительно кивнула.

– Нели и Гали родные сестры, тоже из аристократок, но низшего уровня и уже не имеющих своей земли и другой собственности. Они будут заниматься уборкой апартаментов, одеждой и выполнять любые поручения Ориэлы.

Девушки также, как и Мари, поднялись из поклона и почтительно кивнули.

– И Роза. Она профессиональная банщица и массажист. Поэтому она будет заниматься водными процедурами Ориэлы. Это подготовка ванны и бассейна каждый день утром и вечером, а также по требованию. И это массаж. Кроме того, в ее обязанности входит мытье госпожи. Так что, Ориэла, тебе придется привыкать к образу жизни во дворце. Даже если ты когда-нибудь съедешь из дворца, эти комнаты и твои служанки останутся за тобой навсегда.

После представления служанок Император повернулся и обратился к Мари:

– Мари, принимай свою роль навигатора и покажи остальные помещения.

– Здесь спальня госпожи. – Начала Мари свою экскурсию. Голос у нее был мягкий и очень приятный, что сразу располагало на искреннее общение. Распахнув широко дверь в комнату, она жестом пригласила войти в нее.

Все помещения апартаментов были отделаны в одном стиле. В спальне находилась большая кровать, стоящая прямо посреди комнаты. Над кроватью расположился полупрозрачный полог, создававший ощущение уюта и уединенности. Позади кровати стояли большие напольные кашпо с комнатными растениями и вазы с моими любимыми цветами. Тяжелые серебристые портьеры на окнах создавали полумрак, защищая комнату от ярких лучей солнца. Сторона дворца здесь была южная. Сейчас портьеры были слегка приоткрыты. Под ними располагался нежный тюль светло бежевого цвета с вышитыми серебром цветами и бабочками. Кровать была застелена таким же, как и портьеры, покрывалом, поверх которого в творческом беспорядке лежали большие и маленькие разноцветные подушки. Светящихся бабочек здесь не было, но свет зажигался голосовой командой.

– Кроме кровати и небольшого декора вы здесь ничего не видите потому, что эта комната исключительно для ночного отдыха, а также, если госпоже потребуется глубокий сон в другое время. Если же захочется отдохнуть часок днем после обеда, то в приемной для этого очень удобный диванчик. Без ведома госпожи в эти апартаменты не может входить никто, даже Император. Такова магия, наложенная на эту комнату. Исключение – время назначенных здесь занятий, в которое будут приходить преподаватели. Пока мы все здесь находимся свободно, так как госпожа еще не вступила во владение. Но, конечно же, правила вежливости никто не отменял, поэтому и преподаватели перед уроком будут стучать. Кстати, чтобы зажечь или выключить свет в этой комнате, или сделать его ярче или тусклее, нужно просто сказать это. – И Мари продемонстрировала это. – Когда апартаменты будут настроены на госпожу, то все их функции автоматически подстроятся под нее. А теперь пройдемте в другие помещения апартаментов.

Мари вышла из комнаты, и все последовали за ней. Сначала она повела нас в банное отделение и напоследок завела в гардеробную.

Банное отделение состояло из небольшого коридорчика и двух помещений. В ближайшем из них располагался повседневный санузел, в котором на полочках стояли средства для снятия макияжа, корзинки с полотенцами для рук и лица и различными средствами гигиены. Второе помещение поделили между собой обычная ванна и бассейн. Бассейн был разделен на два сектора. В одном было теплое джакузи, а во втором – теплый и холодный водопады. Струи воды магически подсвечивались, и создавалось впечатление, что в них искрят и переливаются звезды. У стены стояла кушетка для массажа. На полочках расположились всевозможные бутылочки и баночки. В шкафчике у входа висели пушистые банные полотенца и махровые халаты, на полочке под ними стояли такие же пушистые тапочки. Свет в банном отделении был приглушен и горел постоянно, поддерживаемый магией. Здесь он не регулировался, да этого и было не нужно. Можно было в любое время войти сюда, а свет уже горел. При желании можно было голосовой командой включить музыку. Магия сама выбирала мелодию в соответствии с настроением хозяйки. Без меня, как оказалось, настроить музыку было нельзя, поэтому Мари продемонстрировала лишь включение и выключение ее голосом.

Банное отделение вызвало настоящую бурю эмоций. Здесь все, абсолютно все было так, как мне нравилось. Иногда я любила представлять себя королевой-волшебницей. И в моих фантазиях мой дом выглядел именно так, как я видела это сейчас в своих апартаментах в Императорском дворце. Поэтому с моего лица не сходило изумленно восторженное выражение. Но больше всего поразила гардеробная. Это была огромная комната, раза в два больше спальни. Свет здесь, как и в спальне, включался и регулировался голосовой командой. Вдоль одной стены стояли вешалки с брючными костюмами на все случаи жизни и платьями самых разных фасонов и предназначения: для повседневности, для официальных приемов, и даже для бала. На противоположной стене на полках расположились обувь и различные аксессуары: сумки, украшения, шляпки. На торцевой стене висело огромное резное зеркало. Рядом с зеркалом стоял комод с косметикой, нижним бельем и прочей женской мелочью. Отдельно располагался один высокий шкафчик, в котором оказались очень легкие платья из натурального тончайшего шелка. Выглядели они очень откровенно. Нежнейшая ткань струилась по телу и, несмотря на приличные фасоны, только подчеркивали все изгибы и выпуклости женского тела. Такие платья не предполагали ношения нижнего белья и я никогда в жизни бы такие не надела. Но ситуация, в которой я оказалась, не предполагала капризов и отказов, да и предназначались они, скорее всего, для обучения интимным премудростям: ты вроде бы одета, но в то же время, выглядишь почти обнаженной. Кстати и цвет платьев был телесный.

––

Когда экскурсия завершилась, Император отпустил на время служанок и обратился к родителям:

– Огист, Нила, вот здесь теперь будет проживать ваша дочь. Будьте уверены, что она ни в чем не будет нуждаться, а я, разумеется, буду прислушиваться к ее пожеланиям. Также не волнуйтесь за ее безопасность. К ней уже приставлены два моих личных телохранителя из элитного Императорского отряда. Они всегда будут находиться за дверями апартаментов. Сюда им вход воспрещен. Исключение, если Ориэла сама их позовет или ей будет грозить опасность. Мои телохранители обладают магией считывать состояние того, кого они защищают и оберегают. Разумеется, если Ориэла вдруг испугается неожиданных брызг в ванной, то к ней никто не вломится. Войти телохранители могут только в случае настоящей опасности. Если у вас остались какие-то вопросы ко мне, то я готов на них ответить.

Огист задумчиво погладил подбородок, а затем сказал:

– Я отлично вас понимаю, Огист. Ориэла очень нежная и невинная девушка, я бы даже сказал девочка. И я понимаю ваше беспокойство за нее, особенно в свете последних нововведений в образовании. Именно поэтому я и взял ее под свое крыло. Ведь гораздо лучше, что она будет только с одним мужчиной, и обучаться, и жить. Кстати, некоторые уроки она может продолжать посещать в школе, если захочет. Ограничение ставлю только на практическое естествознание. Здесь я ужасный собственник. Дело в том, что Ориэла – моя пара, и отказаться от нее я просто не могу.

– Пара? – В один голос выдохнули отец с мамой.

– Да.

– Хорошо. Пара, так пара. Но вы написали…

– Дорогой, Огист, – перебил его Люцер и вывел его из гардеробной, чтобы я не слышала их дальнейшего разговора.

Люцер Падшигел

Выведя отца Ориэлы в коридор, Император продолжил уже довольно холодным тоном,:

– Можете не объяснять дальше. Повторю еще раз: я отлично понимаю вас и ваши переживания за дочь. И смею заметить, что в условиях сложившейся в Империи культуры, это лучший для нее выход. настойчивость сейчас несколько портит мне сюрприз, который я ей приготовил. Мне нравится ваша дочь, и я хочу, чтобы она была рядом со мной хоть в каком статусе. А вам придется просто довериться мне.

– Хорошо, Ваше Величество. Прошу прощения за дерзость. – Огист почтительно склонил голову перед Императором. – Я все понял.

– Вот и отлично, – уже мягче ответил на его извинение Император. – Тогда давайте вернемся к нашим девочкам. Они уже заждались.

– -

Ориэла Чистерн

Вернувшись в гардеробную, Император с самой очаровательной улыбкой обратился ко мне:

– Девочка, моя, ты уже все успела здесь рассмотреть, пока мы беседовали с твоим отцом?

– Нет, – в моем голосе явно послышалось смущение, и я опустила взгляд, – здесь столько всего. – А затем уже смелее, подняв взгляд на Императора, задала вопрос. – Зачем это все? И зачем столько?

– Ориэла, – Император подошел ко мне ближе, взял за кончики пальцев обеих рук, отчего по всему телу разбежались возбужденные мурашки, – пойдем я тебе кое-что покажу.

Он подвел меня к зеркалу и спросил:

– Что ты видишь?

– Себя.

– А еще?

– Вас.

Он усмехнулся и отошел так, чтобы не отражаться в зеркале.

– А теперь, что ты видишь?

Задумалась. Очевидно, что Император ждал не какой-то банальный ответ, а чего-то душевного и глубокого. Тогда я заглянула в себя, чтобы понять, что же сейчас чувствую. Прошло пару минут, прежде чем начала говорить.

– Я вижу здесь девушку, которая… которая попала в сложную и щекотливую ситуацию, но… видит и понимает, как ради нее изо всех сил стараются другие люди. Поэтому… поэтому я вижу, как поднимается у этой девушки одновременно и страх за свое будущее, и восторг, и любопытство, и благодарность за открывающиеся перед ней возможности и знания по магии, и… новые ощущения.

Последние слова произнесла, уже сильно краснея, и смущенно опустив голову. А затем, резко повернувшись к Императору, буквально выпалила на одном дыхании:

– Ваше Величество. То, что я сейчас скажу, вам может показаться невозможным. Когда вы проходили мимо меня, еще тогда, на уроке в школе, я почувствовала к вам сильное притяжение. Но дело в том, что я знаю, в чем ваша магия. И она на меня совсем не действует, я поняла это сразу. И поэтому мои чувства к вам совершенно искренни. Они самые настоящие. И, несмотря на вашу репутацию и ваши нововведения в школьном образовании, и весь ваш образ жизни, я поняла, что влюбилась в вас по самые уши. Я доверяюсь вам в моем обучении всему. Поэтому, пожалуйста, постарайтесь меня не сломать! – Последние слова уже почти выкрикнула из-за вставшего в горле кома, а из глаз хлынули слезы.

Император был буквально обескуражен таким открытым, чистым и глубоким признанием. Даже для его прогнившей демонской души это стало сильным душевным потрясением.

– Ориэла, девочка моя. – Он шагнул навстречу ко мне и осторожно потянул на себя, чтобы обнять. Сопротивляться не стала. Я приняла свою судьбу и, оказавшись в объятиях мужчины, разрыдалась от избытка нахлынувших чувств. Родители деликатно молчали. Когда я немного успокоилась, Император сказал:

– Ориэла, да, я во многом та еще дрянь, но, как и ты, видимо, в тот день тоже ощутил к тебе некое притяжение, хотя ни к одной женщине за все мои годы такого не было ни разу. И тогда я тоже понял, что с моей магией относительно тебя что-то не так. И весь месяц после нашего с тобой первого поцелуя не находил себе места. В конце концов, я понял, что хочу, чтобы ты стала моей, и только моей. Я не стану торопить тебя с ответом, пусть пройдет хоть тысячу лет. Но прошу только об одном: будь всегда рядом.

С этим словами он повернулся к комоду с украшениями и достал из верхнего ящика колье, которое удивительным образом сочеталось с моими глазами и со всем образом. Надев колье мне на шею, Император сделал пару шагов назад и вдруг встал на одно колено. Тут же буквально из воздуха у него в руке появилась изящная бархатная коробочка красного цвета, в которой лежало скромное кольцо из платины с маленьким бриллиантом. Император достал кольцо из коробочки и протянул мне со словами:

– Ориэла Чистерн, согласишься ли ты с этого момента разделить со мной свою жизнь?

Я была ошарашена происходящим, и от услышанного у меня закружилась голова, отчего я потеряла равновесие. Барт все это время находился недалеко, поэтому успел меня подхватить. Почувствовав прикосновение теплых рук вместо холодного каменного пола, я открыла глаза и ответила очень уверено:

– Да.

Император подошел ко мне и надел кольцо на палец, а затем склонился и произнес тихо, прямо в самое ухо:

– Не буду смущать тебя поцелуем при родителях. Оставим его на потом. – После чего очень нежно поцеловал в лоб.

Попрощавшись, родители уехали домой. Барт отправился по своим делам. А мы с Императором остались в приемной наедине. Я не знала, куда себя деть и как вести, поэтому стояла и теребила собственные пальцы. Тогда Император взял на себя инициативу начать разговор.

– Ориэла, я вижу, у тебя еще много вопросов. Мы можем прогуляться с тобой по Императорскому саду, и я отвечу на все-все твои вопросы. Только задавай их без стеснения. Любые. Хорошо?

– Да. – Почти прошептала.

– И еще одна огромная просьба к тебе. Пожалуйста, не зови меня больше Вашим Величеством. Для тебя я Люцер. Обращайся ко мне только по имени, даже на официальных приемах. Договорились?

– Я не смогу так сразу, Ва…Лю-цер.

– Ты теперь моя девушка и ты моя пара. На твоем пальце кольцо моего рода, которое передается из поколения в поколение. Оно еще и магическое. Это своего рода следилка, но не с целью шпионить за тобой. А с целью знать, где ты находишься и в случае чего быстро прийти на помощь. Ты не обидишься за такую небольшую наглость, следить за тобой?

– Если вы не будете подглядывать через него за мной, и это только для моей безопасности, то нет.

– Нет, Ориэла, подглядывать за тобой я не буду. Я буду смотреть на тебя прямо, без утаек, но только во время наших занятий. Не буду пока тебя смущать своим напором. Дам тебе время ко мне привыкнуть.

Я постараюсь быть деликатным с тобой в моих поступках, чтобы все развивалось постепенно. Только единственное, чего от меня не жди, это всяких иносказаний. Я буду прямо говорить то, что чувствую к тебе и что хочу сделать. Договорились?

– Да. – Ответ пробормотала чуть слышно.

– Тогда пойдем, пройдемся по саду.

Признание

– –

Люцер

Люцер решил повести Ориэлу не через парадный вход, а через ближайший к саду выход. Он вел ее под руку, поэтому чувствовал, как горит ее тело от его прикосновения. Действительно, ее реакция на него была не такой, какая всегда бывает на воздействие его магии. В ней не было ничего низменного и развратного. Она раскрывалась в его руках, словно бутон розы, когда лепестки еще плотно закрыты, но уже подрагивают в ожидании следующего мгновения.

– –

Ориэла

Поймала себя на мысли, что уже с нетерпением жду поцелуя Императора. И это было для меня очень странно, ведь знакомы мы всего ничего и кроме очень легкого ультракороткого поцелуя в школе ничего не было. Да, нет… были сны. От осознания того, что Император, читает меня как открытую книгу, лицо и шея снова покрылись густой краской, хотя она, наверное, и не сходила. И не набросился он на меня до сих пор, пожалуй, только потому, что у него был какой-то свой план относительно меня.

Выйдя, наконец, на улицу, Люцер сказал:

– Ориэла, я вижу, у тебя есть много вопросов. Пожалуйста, задай их, и тебе станет легче.

– Ваше…ой… Лю-цер, – все еще стесняюсь назвать Императора по имени, – зачем в гардеробе так много одежды и других вещей?

– Все эти вещи я собрал, когда думал о тебе. Вот и получилось много, – сказал он с улыбкой. – Хочу, чтобы у тебя было много всего и только самое лучшее. Я смог прочитать твои предпочтения в дизайне твоих апартаментов, но не рискнул с конкретным выбором личных вещей. Поэтому просто собрал все, что у меня ассоциируется с тобой. Потом вместе с Мари вы можете выбрать то, что тебе больше понравится, или даже заменить на что-то другое. Мари поможет тебе выбрать наряды и другие вещи по Императорским каталогам. Или может быть, ты позволишь мне разделить эту заботу с тобой, разумеется, без Мари. Хочу видеть, как ты переодеваешься. С одной стороны, это мое личное желание, чтобы у тебя были все эти вещи. А с другой стороны, пара Императора должна выглядеть соответственно. И тебе придется постепенно привыкать к роскоши.

Мы медленно двигались по узкой дорожке. Император все ближе и ближе притягивал меня к себе.

– -

Люцер

Люцер медленно вел Ориэлу по парку, и его демон рвал и метал. Ему уже нетерпелось сорвать с девушки всю одежду прямо здесь, на этой самой дорожке. Но он изо всех сил держал себя в руках. Если он напугает ее сейчас, то никогда не получит ключ к ее магии, а ее искренняя любовь к нему рассеется, словно утренний туман. Зачем демону нужна была эта самая любовь, да еще и такая нежная, он не понимал, но из древних книг знал, что пара для демона неимоверно важна. Люцер изо всех сил старался играть по ее правилам, чтобы она быстрее к нему привыкла, иначе вся прелесть «обучения» пропадет.

– -

Ориэла

Приятный нежный аромат цветов и волнительная близость мужчины кружили голову, и я почувствовала острую необходимость присесть, о чем и сказала Люцеру. Он тут же свернул с широкой тропинки и направился к скрытой в глубине сада беседке, практически полностью заросшей плетущимися розами. Усадив меня на скамью, сел рядом и спросил:

– У тебя ведь еще есть вопросы, не так ли?

Несколько секунд помолчала, раздумывая, с какого из них начать.

– Скажите…

– Ориэла, давай на «ты», пожалуйста.

– Лю-цер, ска-жи, для чего те платья из тончайшего шелка? Это ведь то, о чем я думаю?

– Да, моя сладкая девочка. Эти платья предназначены для твоего обучения. Но, знаешь, я решил не делать никаких специальных уроков. Я буду просто ухаживать за тобой, ведь ты моя пара. Скоро мы официально представим тебя всему двору. А платья нужны будут, когда я начну обучать тебя, чтобы и ты тоже могла поддерживать сладость отношений со мной в любых обстоятельствах и условиях жизни. Но хочу, чтобы ты сначала ко мне просто привыкла. А когда ты откроешься мне настолько, чтобы быть максимально естественной со мной, я бы хотел время от времени видеть тебя в них просто так. Мне очень нравится твоя фигура. Твоя талия, словно умелый и влюбленный скульптор точил ее в забытьи, и она получилась такой тонкой. А эти платья и так почти ничего не скрывают, только распаляют воображение

Краска стыда залила и лицо, и шею, и даже плечи и грудь. Внутри все сковало от сильного смущения. Было ощущение, что меня и, правда, раздевают. Люцер держал меня за руку и смотрел прямо и открыто. Он видел все, что со мной происходило, и возможно, намерено так сильно смущал меня и вгонял в краску.

– Я постараюсь стать открытой и естественной рядом с ва.. с то-бой. У меня есть еще один вопрос, но я стесняюсь его задать.

– Девочка моя сладкая, я очень хочу, чтобы между нами не было никаких запретных тем. Я хочу, чтобы мы могли говорить с тобой на абсолютно любые темы, даже самые щекотливые. А еще, ты можешь сейчас представить, что у нас идет урок, и ты задаешь вопросы, чтобы потом выполнить домашнее задание.

– Хорошо. – Помолчав несколько секунд, продолжила, – Ты ведь не человек. – Я не спрашивала, я утверждала. – Кто ты? У кого из разумных есть такая сильная магия соблазнения?

Люцер посмотрел на меня с прищуром.

– Я думаю, что ты демон…

– -

Люцер

Когда Ориэла задала свой вопрос и тут же ответила на него, Люцер замер. Девушка оказалась не так проста, как он вначале подумал. Когда же она озвучила его принадлежность к демонам, то сильно поперхнулся и закашлялся. Дело принимало серьезный оборот и не в его пользу. В голове возник целый рой мыслей, как тихо, мирно и незаметно избавляться от девчонки. Но… она была его парой…

– -

Ориэла

– Все в порядке?

– Как ты догадалась? И главное, что будешь делать?-

От холодного тона Люцера душу словно обожгло. Сердце остановилось и дыхание перехватило. Через несколько мгновений все прошло, и я спокойным голосом ответила:

– По твоей магии. Вычислила логически. Ни у кого из разумных подобной магии нет сейчас, и не было с начала времен. Я самостоятельно изучала историю магии еще до перехода в старшие классы. Догадаться нетрудно. Но, – повернулась к Люцеру и заглянула ему в глаза, – ты не переживай, я тебя не выдам. Ты сильный лидер. Ты хорошо держишь Империю, и при тебе появилось уже и еще появляется много революционных изобретений. Твои маги поистине гениальны. Да, твоя политика относительно нравственных устоев меня категорически не устраивает. Я бы предпочла сохранить девственность до официального брака. Но…

Слова застряли в горле. Смущенно опустила взгляд, чуть склонив голову. Ресницы задрожали, а в уголках глаз появились слезинки. Казалось, истерика на подходе. Но я смогла мало-мальски взять себя в руки и тихим голосом, почти шепотом продолжила:

– Но… я влюбилась в тебя… А тех кого я люблю, я не предаю.

Люцер смотрел на меня широко открытыми глазами. Я не видела его взгляда, но ощущала.

– -

Люцер

Люцер был одновременно и обескуражен, и напуган, насколько может в принципе испугаться демон от непредвиденных обстоятельств, и зол. Ориэла, оказывается, знала про него практически все то, чего нельзя знать ни одному жителю Империи Миров. В его демоническом сознании происходила настоящая революция. Нет, отказываться от своих планов по развращению Империи он не собирался, но эта девчонка вносила в его сердце и душу какие-то новые нотки. Это вызывало дикое внутреннее разногласие. Его раздирало между практически маниакальным желанием внедрить во всей Империи демонические устои и между тем, чтобы принимать свою пару такой, какая она есть, и играть, хоть и временно, по ее правилам.

После своего признания Ориэла продолжила:

– У меня есть еще один вопрос. Можно?

– Кончено, моя сладкая девочка. – Ее голос успокаивал демона, поэтому услышав, что она просит разрешение задать еще один вопрос, Люцер полностью пришел в себя.

– -

Ориэла

– Мне очень странно то, что я так быстро в те-бя влюбилась, и от того, что я чувствую к… те-бе. Я никогда ничего подобного не испытывала ни к кому. И даже не знала, как это может быть. И наша встреча была, можно сказать, почти мимолетной, а поцелуй был таким коротким… И тво-я магия на меня не действует. Но… я буквально с ума схожу от мысли о тебе…

Казалось, что краснеть уже больше некуда, но мне это удалось на славу. Между нами явно очень сильно искрило.

Взяв меня за руку, он мягко потянул к себе. Сопротивления не последовало. Тогда он, едва касаясь, положил вторую руку мне на талию и еще больше придвинул к себе.

– Сладкая моя девочка, – чуть охрипшим голосом произнес Люцер, склоняясь прямо к уху, – ты моя пара, предназначенная судьбой. Поэтому нас обоих так сильно тянет друг к другу. И дальше будет только хуже, если этому сопротивляться. Но я сделаю все возможное и даже невозможное, чтобы не напугать, не обидеть и не сломать тебя. Принимай первый урок.

После эти слов Люцер склонился еще чуть ниже. Между нами было еще довольно приличное расстояние, но Люцер не спешил его сокращать. Он рассказывал о фундаментальных вещах в отношениях мужчины и женщины. И его голос звучал тихо и нежно.

– -

Люцер

Люцер видел и чувствовал, как горит Ориэла. Но также он ощущал, как в нем самом ее девственная страсть откликается как-то иначе, не как всегда с опытными женщинами, и будит какие-то совершенно новые чувства.

– -

Ориэла

То, что делал со мной мужчина, при этом едва-едва касаясь, вгоняло в краску. Наконец, он просто обнял меня за плечи. И так мы сидели какое-то время, пока у меня не начали затекать ноги. Я зашевелилась, и Люцер спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

– Мне так стыдно. Я… занималась этим на улице… Господи, я ведь … я…чувствую себя такой развратной. – Мысли путались и слова с трудом выходили наружу.

Люцер обхватил мое лицо руками и мягко, повернув к себе, с придыханием сказал то, что я очень желала сейчас услышать:

– Ориэла, сладкая моя девочка. Желанная моя. То, что сейчас между нами случилось, нормально. Ты моя истинная пара. Я люблю тебя.

Сердце замерло от этих слов, и я невольно придвинулась к нему ближе. Хотелось слиться с ним навсегда, чтобы ничто не смогло нас разъединить. Да, этот мужчина был полностью окутан аурой разврата, но будил во мне только теплые чувства. И рядом со мной он был очень нежным и даже в какой-то степени деликатным.

– -

Люцер

Не сказать, что Люцер чувствовал именно то, что произнес, но все же эта девушка будила в нем что-то до сих пор неведомое. А то, что она невероятно желанна – это чистая правда. Чтобы не сорваться, он подхватил ее на руки и понес в ее апартаменты. Войдя в приемную, громко с порога закричал:

– Роза! Ванну немедленно!

– -

Ориэла

Люцер посадил меня на кушетку, и когда служанка вбежала в комнату, бросил довольно резко:

– Приведи ее в чувство и подготовь ко сну.

– Затем снова повернулся ко мне и уже нежно произнес, – Увидимся утром, моя сладкая девочка. – После чего пулей выскочил из апартаментов.

Роза лишь покачала головой:

– Наш любвеобильный Император влюбился по-настоящему. – Затем при помощи магии мгновенно наполнила ванну теплой водой и посмотрела на меня.

– Ох, госпожа! Да вы словно не в себе. Вся горите. Давайте я помогу вам.

– Я сама. – Попыталась сопротивляться, но очень вяло.

– Нет, моя дорогая, госпожа, не сама, а я. Его величество приказали хорошо за вами ухаживать.

Похоже, что служанки прониклись ко мне с первого взгляда. Да и я сама чувствовала, как от меня исходило какое-то нежное тепло и безграничная доброта по отношению к ним. А Роза и вовсе относилась ко мне, как к дочери. Она ловко меня раздела и помогла войти в ванну. Когда она плеснула в воду какую-то жидкость, и ванна наполнилась магией, я быстро успокоилась и почти уснула. Роза аккуратно вымыла меня и с помощью еще трех служанок перенесла в спальню. Одевать меня не стали, видимо, чтобы не разбудить.

Чистые чувства в душе демона

– -

Люцер

Люцер в бешеном темпе мерил шагами свой кабинет. Барт спокойно сидел на диване и с улыбкой смотрел на своего Императора.

– Как?! Как?!! Как это могло случиться?!!!

– А что случилось, мой мальчик? Ты влюбился?

Услышав последние слова распорядителя, Люцер резко остановился напротив него и, с негодованием посмотрев ему в глаза, заревел:

– Издеваешься?!!!

– Нет. – Ответил Барт совершено спокойно. – Но понимаю, почему тебя сейчас рвет на части. Ты влюбился в эту чистую нежную девочку, и твоя развратная природа бунтует.

– Демоны не влюбляются! А ты еще ей и про свадьбу и женитьбу написал!

– Хочешь совет?

– Нет!!… Давай.

– Сходи куда-нибудь. Сними напряжение.

– Не хочу! – Люцер аж зарычал от мысли, что придется идти куда-то, но свою пару пока трогать не хотел.

– Так иди к ней. Кто тебе мешает?

– Кто мешает?! – Люцер снова остановился напротив Барта. В его глазах плескался совершенно несдерживаемый гнев. – Я сам себе мешаю! Не могу вот так взять ее и… И потом… – Он сел на диван рядом с распорядителем и, чуть успокоившись, схватился за голову. – И потом… если слухи пойдут, что я грубо оприходовал свою ученицу, то меня тут же попрут с трона. А этого нельзя допустить. Какой я после этого Император, ратующий за семейные ценности и глубину супружеской любви. Не вяжется одно с другим. Поэтому придется дождаться, когда она полностью раскроется сама.

– И что, будешь хранить ей верность? – С усмешкой спросил Барт.

Люцер вскочил с места.

– Нет, ты точно издеваешься! Лучше скажи, что делать!

– Магия, мой мальчик. Иди, искупнись в источнике. Точно полегчает.

– – -

Ориэла

Утром я проснулась от того, что нестерпимо захотелось в туалет. Сладко потянувшись, откинула одеяло и увидела, что спала обнаженной. Еще не до конца проснувшийся мозг начал лихорадочно вспоминать события вчерашнего вечера. Ужин с родителями и Бартом. Экскурсия по апартаментам. Прогулка с Люцером!… Вспомнив все подробности, почувствовала, как густая краска заливает лицо, и закрыла его руками. Вскочив на постели, откинула одеяло и села. Воспоминания накрыли новой волной сильных ощущений.

– Может быть, все-таки его магия на меня действует? Почему меня так сильно ведет от одной мысли о нем? Хотя все же нет, это бы ощущалось по-другому. А откуда я знаю, как бы это ощущалось? Надо у него самого спросить.

Чуть успокоившись, оглянулась: может быть, служанки оставили какую-нибудь одежду, чтобы можно было выйти из спальни. Сначала посмотрела в сторону окна. Там ничего не было. А с другой стороны…

С другой стороны на удобном стуле сидел Люцер с букетом в одной руке и халатиком в другой, и самым довольным видом наблюдал за мной. Несколько секунд я смотрела на мужчину: не привиделось ли. Когда же я поняла, что он вполне себе живой и настоящий, то пронзительно завизжала и натянула на себя одеяло до самого носа. На крик тут же прибежали все четыре служанки и оба охранника. Но увидев в комнате кроме меня всего лишь одного Императора, мгновенно исчезли.

– Что… что вы.. ты здесь дела-ете… дела-ешь? – Спросила, сильно заикаясь. – Вчера же ска-зали, что… никто не может… войти без разре-шения.

– Все верно, – ответил Люцер с самой очаровательнейшей улыбкой, глядя на крайне смущенную меня, – просто пока еще апартаменты на тебя не успели настроить. Сделаем это сегодня. – А затем добавил. – Доброе утро, любимая. – И протянул букет цветов.

– Спа-па-сибо за цветы. Только можно я… сначала… оденусь?

Люцер встал, положил букет на стул, подошел к кровати и взял халатик двумя руками так, как будто хотел накинуть его мне на плечи.

– Прошу.

Вытянула из-под одеяла одну руку и потянула халатик на себя. Но Люцер не дал мне утащить его.

– Нет, нет, дорогая моя, сладкая девочка. Принимай еще один урок. В супружеских отношениях важно доверие друг к другу и полная открытость. Покажи мне сейчас, с каким удовольствием ты будешь принимать от меня свой утренний халатик, когда станешь моей.

– Люцер, я очень стесняюсь. Правда. – Сказала, глядя с мольбой ему в глаза. – Ну, можно сегодня я сама?

Люцер почувствовав, что сейчас, несмотря на сильнейшее смущение, я начала перед ним раскрываться, решил не упускать момент и доиграть партию до конца.

– Нет, родная моя. Все же я хочу, чтобы ты приняла от меня этот утренний халатик. Давай я тебе помогу.

Он подошел ближе к кровати и посмотрел на меня с такой нежностью, что я просто утонула в этом взгляде и согласилась. Люцер отпустил халат одной рукой и, взявшись за одеяло, медленно потянул его в сторону. Я спустила сначала одну ногу на пол, затем вторую. При этом руками прикрыла все стратегические места. Встать же с высокого ложа из такого положения без помощи рук не смогла. Люцер смотрел на мои потуги с теплой широкой улыбкой, от которой мог растаять даже каменный истукан. Видя, как безуспешно я пытаюсь встать, при этом не открыть заветных мест на своем теле, он улыбнулся еще шире и протянул мне руку.

– Если я дам тебе руку, то мне придется что-то открыть.

– А я и так уже все увидел. И не уйду, пока ты не примешь мой букет.

– Издеваешься, да?

– Нет, всего лишь хочу сам надеть на тебя этот халатик. Обещаю, лапать не буду.

Услышав последние слова, нерешительно подала руку Люцеру. Густая краска заливала и лицо, и шею, и даже плечи только от одной мысли, что он смотрит на меня.

– Ты очень мило краснеешь.

Люцер взял меня за протянутую руку и мягко потянул на себя. Когда я встала, помог одеться. Он аккуратно потянул меня на себя, а затем резко развернул и наклонился так, что я оказалась лежащей у него на одной руке. Взвизгнув, крепко ухватилась за шею мужчины. А когда он приблизился, чтобы поцеловать меня, то несмело произнесла:

– Я пи́сать хочу…

Люцер, так и не добравшись до желанных губ, чуть не захлебнулся от приступа смеха.

– Ориэла! Такой момент!… – Все еще держа меня на своей руке, он громко расхохотался. – Иди, чудо мое девственное. Я жду тебя здесь. И не вздумай одеваться.

Я немедленно выскользнула из его рук и помчалась в туалет, а Люцер продолжал хохотать. Возвращаясь, приоткрыла дверь в спальню и несмело заглянула в нее: может, ушел. Но чуда не случилось. Люцер стоял прямо передо мной и держал в руках букет моих любимых цветов.

– Ой! – Вздрогнула и от неожиданности захлопнула дверь, но через несколько секунд снова открыла. Люцер так и продолжал стоять перед дверью, но теперь уже на одном колене.

Войдя в комнату, наконец, приняла цветы. Люцер взял меня за руку и, потянув на себя, посадил к себе на колено. Мои щеки тут же вспыхнули огнем.

– На тебя действительно не действует моя магия. Когда люди влипают в нее, то их просто захватывает животная страсть, ничего больше. У тебя же в глазах осознанность и жизнь. А еще в твоих глазах до сих пор отражается твоя чистая душа. И это как-то действует на меня, не так, как я привык. И это что-то переворачивает мою душу. Я услышал твои утренние размышления. Не хочу напугать тебя своим напором. Если я сейчас дам себе волю, то просто очень грубо изнасилую тебя. А я этого не хочу. Хочу, чтобы ты привыкла ко мне, и чтобы все развивалось постепенно.

– Знаешь, Люцер. Я не знаю, как это прозвучит из моих уст, но я хочу это сказать. Может быть, даже мои родители осудили бы меня за это… – я сделала паузу, а Люцер терпеливо ждал продолжения – Я не знаю, что такое истинная пара. Никогда про это не слышала. И если бы мне еще вчера кто-то сказал, что я буду сама липнуть к мужчине, то покрутила бы пальцем у виска и посчитала бы его сумасшедшим, ведь я девственница до мозга костей и вся такая правильная. Но то, что происходит между мной и тобой… это никак не поддается моей логике. Там, в школе меня словно подменили. Я понимаю, что твоя магия разврата на меня не действует. Но… на меня действуешь ты. – Я продолжала признаваться ему в своих чувствах, доставая самые сокровенные образы. – Хочу вместе с тобой засыпать и просыпаться. Хочу делить с тобой саму жизнь. Спасибо, что пришел сегодня и подарил мне это чудесное утро… Люцер… – я на мгновение опустила взгляд, потом снова заглянула ему в глаза. – Я, не понимаю, как это вышло так быстро, но я влюбилась в тебя по настоящему, кто бы ты ни был

– -

Люцер

Люцер смотрел на Ориэлу, затаив дыхание. За все пятьсот лет его жизни ни одна женщина ни разу не признавалась ему в своей любви так, как сделала сейчас эта невинная девушка. У него было много женщин. Очень много. Но ни одна из них не запала в душу, как Ориэла, его маленькое девственное чудо. И даже если у него еще будут другие женщины, а он в этом не сомневался, ведь природу демона так просто не изменить, то он все равно будет снова и снова возвращаться к этому живому источнику нежности, искренности и абсолютной открытости. Он с теплотой смотрел на девушку. Шумно выдохнув, он сказал:

– Ориэла, моя нежная, сладкая, невинная девочка. Ты не представляешь, что сейчас со мной сделала, какой чистый огонь зажгла в моей развратной душе. Я клянусь, что буду всегда защищать и оберегать тебя. И что бы ни случилось, как бы ни повернулась жизнь, куда бы я ни ушел, пока живой, всегда буду возвращаться к тебе, к моему бездонному источнику вдохновения и жизни. Рядом с тобой мне хочется быть нежным и ласковым.

– -

Ориэла

Не давая мне возможности ответить, он накрыл мои губы нежным, но коротким поцелуем и преподал мне еще один урок.

Выходя из спальни, он позвал Мари:

– Приготовь для госпожи легкое красивое платье для прогулки по саду. Как проснется и оденется, позовешь меня.

Сложный выбор

Ориэла

Я не спала. Когда Люцер положил меня на кровать, мои глаза были закрыты, но я слышала, как мужчина отдал приказ Мари.

«Господи! Что он еще для меня придумал? Хотя, пожалуй, стоит к этому привыкать. Он ведь демон и от своих взглядов и устоев ради одной меня не откажется, во всяком случае, не вот так сразу и легко. Хотя силой брать меня не торопится. Держится. Дает время мне привыкнуть? И потом… Про пару уже несколько раз сказал, может позовет замуж. Да и… даже если останусь его любовницей… Боже! О чем я думаю? Какая любовница? О, боги… Высшие силы, дайте мне пережить это! Я влюбилась в этого ужасно развратного демона, но кроме меня, скорее всего, мало кто знает о его настоящей природе. Иначе его бы здесь уже не было. Но… я хочу быть с ним. Очень хочу! Хочу раствориться в нашей совместной жизни и… подарить ему детей. Ой! Они же демонятами будут!!… Но… но… раз высшие силы дали мне эту миссию – стать женой демона и родить ему детей ради другого будущего нашей Империи, значит это зачем-то нужно. И я принимаю свою судьбу». Я помнила тот сон, что приснился мне после первого экспериментального урока. В нем мне рассказали о том, что ждут от меня. И я должна перетянуть на свою сторону, на сторону чистоты одного единственного, но самого развратного, мужчины нашей империи. Для чего? А для того, чтобы он вернулся в свою изначальную суть, восстановив в себе божественную природу. И чтобы вместе с ним дать начало новому роду, который положит конец демонической культуре и самой Демонии.

Пролежав примерно с полчаса, села на кровати и позвала Мари. Служанка вошла довольно быстро.

– Госпожа, пойдемте одеваться. Его величество велели подготовить вас к прогулке по саду.

– Поесть бы сначала.

– Думаю, что Император подготовил вам какой-то сюрприз.

– Да он сам один сплошной сюрприз…

От моей шутки мы обе одновременно прыснули от смеха. С Мари мы сразу нашли общий язык и, несмотря на огромную разницу наших статусов во Дворце, быстро подружились. Я вылезла из-под одеяла.

– Похоже, мне придется привыкать быть голой перед разными людьми…

– Ой, госпожа, а вы еще ни-ни?

– Нет, Мари, ни-ни, – передразнила служанку и, кивнув на дверь, продолжила, – первый поцелуй в жизни.

Мари мечтательно вздохнула и подала мне халат. Мы перешли в гардеробную, где уже ждала подготовленная одежда. Платье из шифона, с пышной юбкой и подкладкой из тонкого шелка, едва ли доходило до колена. Нижнее белье было выполнено из тончайшего полупрозрачного кружева. Хотя платье и было двухслойное, оно изрядно просвечивало и мягко обволакивало фигуру, демонстрируя все выпуклости и изгибы тела.

Я, сильно краснея, спросила:

– Мари, что это? Я чувствую себя в этой одежде голой.

– Госпожа, я уже десять лет работаю во дворце. Успела изучить нашего Императора. Если я дам вам закрытое и плотное платье, то голой по настоящему вы окажетесь уже через пару минут, даже если будете среди толпы. А этот наряд задержит Его величество примерно на час, и у вас будут более приятные впечатления от совместной прогулки. И еще вас он бережет, как самое драгоценное, что собственно так и есть, а это еще, можно считать, плюс полчаса.

Пристально посмотрела на Мари вопросительным взглядом.

– Наблюдала со стороны. – Ответила служанка.

Обреченно вздохнула, а затем мой желудок издал громкий клич, отвлекая от всего остального. Мари всплеснула руками и шустро выбежала из гардеробной:

– Ваше величество! Ваше величество! Госпожа умирает от голода!

«Что? – Подумала я – Умираю от голода? Ну, да. Похоже, здесь во дворце отношения между Императором и слугами довольно свободные. Или это только вокруг меня так?» Не успела я додумать, как в комнату вошел Люцер и, тут же, сграбастав меня на руки, понес на выход со словами:

– Кормить мое девственное сокровище, а то останусь совсем один без права на любовь и ласку.

–

Первый день в Императорском дворце подарил мне много самых разных и неожиданных впечатлений. Как и сказала Мари, Люцер смотрел на меня очень жадным взглядом, но не позволял себе абсолютно ничего лишнего. Лишь делал чересчур откровенные комплименты, от которых я каждый раз сильно краснела, и озвучивал то, что желал со мной сделать. Вдвоем мы успели, разобрать весь мой гардероб, и несколько раз я получала новые горячие уроки. Люцер все это подносил мне, как нормальное и естественное, ведь мы пара. И ни в какую не желал принимать мои отказы, но очень деликатно, мягко и в то же время очень настойчиво, соблазнял меня.

–

Выйдя из гардеробной со мной на руках, Люцер порталом перенесся сразу в его личный Императорский сад, где уже был накрыт стол на двоих. Утро было свежее, и аромат цветов буквально пьянил. Где-то фоном тихо играла приятная музыка. Люцер посадил меня на стул и сам сел рядом.

– Позволь за тобой поухаживать. – Он взял мою тарелку и собрал всего понемногу.

Пока я ела, он поглощал меня взглядом.

– А почему ты не ешь?

– Ты вкуснее. Хочу съесть тебя. Это платье… его на тебе словно нет.

С этими словами он ловко пересадил меня к себе на колени и левой рукой обнял под грудью. Правой рукой взял булочку, которую я ела, и поднес к моим губам.

– Ку-сай.

Послушно открыла рот и откусила нежную сладкую сдобу. Пока жевала, Люцер позволил себе немного лишнего. С трудом дожевав булочку от нахлынувших ощущений, потянулась за чаем.

– Я сам. – Люцер перехватил мою руку и сам подал кружечку.

– Только не пролей, пожалуйста. Я не хочу раздеваться здесь. – Выговорила с трудом и очень смущенно.

– Не волнуйся. Порталом я могу перейти в любое помещение дворца.

– И даже в мою спальню?

– Пока на тебя не настроили охранную систему, да. А может, и не будем настраивать? Хотя, нет. Все же надо. Только… Давай и на меня тоже настроим? Мне так понравилось смотреть на тебя с утра, как ты просыпаешься, вылезаешь из-под одеялка, сладко потягиваешься.

Наблюдая за моей реакцией, он явно наслаждался. Я, медленно, но все же привыкала к его откровенным ласкам и постепенно открывалась ему навстречу, хотя еще и сгорала от стыда от происходящего. Ему нравилось играть со мной. Он видел, что мне это приятно, хотя сильно смущает. Да, и сам тоже получал от этой игры, до сих пор неведомые ему, но очень и очень приятные ощущения.

Аккуратно пересадив меня обратно на мой стул, Люцер отпустил самую невинную шутку, чтобы снять напряжение. Я весело рассмеялась, и дальше завтрак проходил уже в непринужденной атмосфере. Люцер рассказывал, как устроена жизнь во дворце, о магическом источнике в обрыве, расспрашивал о моей жизни до встречи с ним, о моих увлечениях и мечтах. Когда трапеза завершилась, он пригласил прогуляться по саду. Легкий ветерок играл в прядях моих длинных волос, которые так и остались распущенными, и бережно трепыхал складки на юбке.

– – -

Я шла, молча, и наслаждалась шикарными видами цветов и других растений. Вдруг встрепенулась и обнаружила, что иду одна. Оглянувшись, увидела, что Люцер стоял чуть позади и очень жадно меня рассматривал. Солнце уже встало высоко, и на свету тонкая ткань стала совсем прозрачной. Я смущенно опустила голову и поняла, что отпущенные мне полтора часа закончились, и теперь должно было произойти что-то очень горячее. Люцер медленно подошел, остановившись примерно на вытянутой руке. Меня ждал очередной его урок.

– В ближайшие два часа я тебя не отпущу.

– Может все-таки не надо, хватит?

– Нет, сладкая, – Люцер сказал это мягко, но в то же время очень твердо, – надо. Это твое обучение.

Я простонала от осознания своей участи и отдалась на милость захватчика. Ситуация грозила перейти все границы, но похоже, что в планы Люцера это не входило. У него был на меня какой-то свой план, неведомый мне. Он соблазнял меня как-то постепенно. И вроде бы прислушивался к моему желанию подарить девственность мужу, но при этом, не давая никакой возможности уйти от его прикосновений. Он явно играл со мной. Я была словно в капкане: и выйти нельзя, и остаться опасно. Как только страсть мужчины стала выходить за черту его планов, он подхватил меня на руки и порталом перенесся в его личный бассейн с магическим источником. Прямо в воду.

Вода несколько охладила пыл обоих. В этом месте источника воды было чуть выше середины бедра. Я встала на ноги. Люцер стоял напротив и жадно рассматривал меня. Проморгавшись от воды, посмотрела на Люцера и увидела, что он полностью без одежды, как и я. Он неожиданной картины я громко взвизгнула и закрыла лицо руками. Это полностью отрезвило Люцера: «Я напугал ее! Но как же я сразу не подумал, что источник не только успокаивает, но и обнажает тайные желания». И вот теперь мы оба стояли напротив друг друга обнаженные. Только он сейчас пребывал в полной боевой готовности, а я была напугана. Люцер подошел ко мне и встал так, чтобы не напугать еще больше.

Взяв меня за плечи, и подумав, что волшебство момента безвозвратно упущено, тихо произнес:

– Прости. Я напугал тебя. Там, в беседке, я почувствовал, что вот-вот сорвусь. Поэтому решил перенестись сразу в источник, чтобы страсти улеглись. Но не подумал, что это магический источник, который дарит силу. А это значит, он не только успокаивает, но и обнажает тайные желания. Ориэла, мое маленькое, нежное девственное чудо. Я старался делать все, чтобы не напугать тебя, но все же это случилось. Прости меня.

Тихий и спокойный голос мужчины успокоил меня. Я убедилась, что при любом раскладе он не станет обращаться со мной грубо и не воспользуется ситуацией, когда я потеряю разум.

Тем временем Люцер продолжал:

– Я помню твои слова, но я понимаю, что еще не время этому. Твой испуг тому подтверждение. Давай сейчас выйдем из воды. Я перенесу нас сразу в твою гардеробную, и ты сможешь выбрать любую одежду, которую захочешь. Пусть даже это будет глухой комбинезон и широченная накидка. На мне одежда появится сама собой, как только я окажусь на суше. А потом мы просто можем погулять в общем парке или будем делать то, что ты захочешь. Если пожелаешь, я могу оставить тебя отдыхать и уйду.

Услышав, что Люцер может уйти, я встрепенулась, убрала руки от лица и тут же выпалила:

– Нет! – А потом спокойней уже добавила, – не уходи.

– Прости. – Повторил Люцер в который раз.

– Не стоит извиняться. Я ведь тоже тебе отвечала, а значит, тоже несу ответственность за то, что случилось.

– Нет, моя сладкая девочка. Мужчина я, а значит, я и доложен принимать важные и серьезные решения. Я должен был…

Я положила свою руку сверху на его и, не дав ему договорить, сказала:

– Люцер, я принимаю твои правила игры. Ты сильный мужчина. В тебе очень много мужской энергии. Я готова по твоему желанию плавиться в твоих объятиях. Я также вижу, что и ты стараешься играть по моим правилам, поэтому я все еще девственница, хотя могла бы уже множество раз перестать быть ею. Но я хочу, чтобы ты принял еще одно мое правило. Если мы наделали что-то вместе, то и отвечать за это будем тоже вместе.

Люцер смотрел на меня, на эту маленькую девчонку, которая едва ли доставала ему до подбородка, и то, если наклониться, и удивлялся, сколько же во мне внутренней силы. Да, когда нужно, я могу быть несгибаемой.

– Хорошо, – сказал он, – я согласен отвечать вместе. Что ты предлагаешь сейчас?

Я смущенно посмотрела на него и произнесла:

– Люцер, я вижу, как ты изо всех сил сдерживаешь свою страсть. Ведь ты явно взял меня во дворец не замуж звать. Но все еще не воспользовался мной. Я чувствую, ты, словно сам чего-то боишься. Чего?

С минуту мы смотрели друг на друга. Наконец я отмерла и снова задала свой вопрос:

– Люцер, чего ты боишься?

Мужчина посмотрел на меня довольно серьезным взглядом, не желая открывать душу, но все же ответил:

– Я демон, О́ри. – Он впервые назвал меня коротким именем. – Понимаешь, де-мон. В моей голове множество самых распутных мыслей и идей. Я хочу подмять весь мир и наполнить его отвратительным развратом. А ты… ты… ты не вписываешься в мои концепции жизни! Ты словно белоснежная птаха, увязающая в вонючих отходах. Я не могу позволить себе взять тебя, но и не могу от тебя отказаться! Ты моя пара! – Последние фразы он уже почти кричал, схватившись за волосы. – Ты вносишь в мою душу сильнейшее противоречие! Ты мое счастье и мое наказание! С тобой рядом я дышу, но задыхаюсь без тебя. Я не знаю, кем будут наши дети. А они точно будут кем-то очень необычным. Не демонятами, точно. Твоя магия очень сильна. И я взял тебя во дворец, прежде всего, чтобы обучить магии, раскрыть твой потенциал и разобраться, что ты такое в магическом смысле. Это моя магия разврата должна была действовать на тебя. Но происходит все наоборот: твоя магия действует на меня. И я даже не удивляюсь, если от меня у тебя родятся дети, которые через тысячу лет снесут все устои, которые я создам, и вернут в мир чистоту и нравственность! Я не могу просто так отказаться от своей сути. За мной весь демонский мир. Но и не могу отказаться от тебя! Я боюсь своей собственной судьбы! Боюсь того, что может быть!

Люцер замолчал. А я смотрела на него с огромной нежностью и плакала. Увидев мои слезы, Люцер спохватился:

– Девочка моя, я снова тебя напугал и обидел.

Сил говорить у меня не было, и я просто покачала головой, не соглашаясь с ним. Наконец взяла себя в руки и произнесла, глядя ему в глаза, при этом отступив от него на два шага:

– Люцер. Я рада, что сейчас у нас пошел такой откровенный разговор. Может быть, это источник так действует, не важно. Главное то, что мы можем объясниться раз и навсегда. Ты открыл мне свою душу, а я сейчас открою тебе свою. Да, я уже признавалась тебе в своих чувствах. Сейчас добавлю. Я понимаю твои страхи. Мне тоже очень страшно. Было. Было, когда твой распорядитель приехал за мной. Я поняла сразу, что отказа никто не примет. В тот же день, когда ты меня поцеловал в школе, мне приснился сон. Мне снились высшие, и их послание для меня было очень страшным. Люцер, то, что я сейчас скажу, тебя может о-о-очень сильно разозлить, и ты захочешь меня убить. Поэтому перед этим я хочу выразить свое последнее желание: убей меня быстро, но перед этим сделай своей, хочу испытать это хотя бы перед смертью.

Люцер напрягся от моего заявления, а я продолжила:

– В ту ночь мне дали миссию свыше. Я должна стать женой одного из самых развратных Императоров и дать рождение детям, которые… – по моим щекам покатились крупные слезы, – я же сейчас полностью убиваю свою миссию… я должна дать рождение детям, которые через две тысячи лет свергнут режим разврата и действительно вернут в мир чистоту и нравственность. От меня и от тебя должны пойти Светочи. Здесь у меня нет выбора… Я не знаю, за что мне такая судьба, оказаться в руках разврата! Я обычная девчонка, которая мечтала влюбиться, выйти замуж, нарожать деток, воспитывать их и купаться в любви мужа. – Я уже захлебывалась слезами, но продолжала говорить. – А тут такое откровение… И если ты примешь меня такой с таким будущим для наших детей и для мира, то прошу… давай забудем о том, кто есть кто. Я готова принимать тебя таким, какой ты есть. И если ты не готов сделать меня своей женой, то просто возьми меня один раз и отпусти. Я влюбилась в тебя, а тех, кого я люблю, я не предаю, поэтому я никому не открою твою тайну, клянусь. Но если решишь сделать меня своей женой, то я обещаю, что не буду лезть в твои дела. Я закрыла лицо руками. Через несколько секунд продолжила. – Теперь ты знаешь и кто я такая, и какова моя магия. Знаешь мои мечты. Но если ты не готов их принять и не готов принять участь демонов и мира с рождением моих детей, то еще раз прошу: подари мне всего один настоящий раз с тобой. А потом можешь хоть на край Империи Миров сослать. Или убить… Если убьешь меня, тогда просто отдай мое тело родителям, а им скажи, что я умерла от того, что не смогла контролировать свою магию. Они поверят, так как в детстве я однажды чуть не умерла от сильного всплеска своей магии.

Тогда, во сне высшие мне многое показали. Даже если Люцер меня убьет после первого соития, то высшие смогут сохранить мое тело до рождения ребенка, если он случится.

Когда я замолчала, в источнике воцарилась мертвая тишина. Даже вода перестала булькать, словно все звуки взяли и выключили. Несколько минут оба стояли в полной тишине. Только были слышны тихие всплески падающих в воду тяжелых слез. Люцер пришел в себя первым. От него и ожидался первый шаг. Он схватил меня в охапку и прильнул с поцелуем. Я подумала, что он решил выполнить мою последнюю просьбу, поэтому расслабилась и позволила делать с собой все, что он захочет.

Наконец Люцер оторвался от моих губ и, сжимая меня в своих объятиях, сказал:

– О́ри, девочка моя сладкая. Что же ты со мной сделала? Не может в черной душе демона гореть яркий свет чистой любви. Но, черт возьми, ты его зажгла! Впервые за все миллионы лет существования расы демонов ты смогла это сделать. Не обещаю, что вот так сразу стану нравственным во всем. За мной, повторю, стоит вся Демония. Но просто так убить свою пару демон не может. Меня тоже убьют. А я хочу жить, и жить я хочу вместе с моей любимой парой. Поэтому, О́ри, – он продолжал называть меня коротким именем, – мое сладкое девственное чудо, я не стану убивать тебя, так как вместе с тобой умрет и моя душа. Давай вместе придумаем, как нам быть дальше. Я согласен на Светочей через две тысячи лет и согласен дать тебе то счастье, о котором ты мечтаешь. Пусть мне это на том свете зачтется за мои грехи. Ориэла… Ты мой бескрайний океан… Мое девственное чудо…

Не говоря больше ни слова, Люцер снова склонился надо мной и накрыл поцелуем, после которого у него за спиной распахнулись два огромных черных, как уголь, крыла.

– Ух, ты! – Мое восхищение прозвучало очень громко.

Когда Люцер открыл глаза, то они светились ярко красным цветом.

– Как я тебе такой? – Басовитым рычащим голосом спросил он.

В первое мгновение я испугалась. Но потом сильная волна нежности затопила мое сердце, и я улыбнулась.

– Я люблю тебя любого.

––

– Моя сладкая нежная девочка. – Прорычал Люцер. – Позволь кое-что показать тебе.

Он бережно подхватил меня и, взмахнув крыльями, поднялся в воздух.

– АААА! – Завизжала от страха. – Я боюсь высоты.

– Не бойся, родная. Я тебя хорошо держу. У демона сильные руки.

Перелетев на середину озера, Люцер, бережно опустил меня в воду. Но я не погрузилась в нее, а осталась на поверхности. Люцер все еще рычащим голосом пояснил:

– В этом месте бьет дочерний источник. Поэтому мы не погружаемся в воду. Именно здесь, если обстоятельства не вынудят нас спешно сбегать, ты станешь моей женщиной, но не сегодня. А пока прими еще один урок, – и он снова прильнул ко мне с поцелуем.

Когда я открыла глаза, то увидела, как в крыльях Люцера начали появляться белые перышки. Их было немного, три-четыре, но они были такие красивые.

– Ой, у тебя белые перышки появились в крыльях. И это так красиво, словно звезды в ночном небе.

Потянулась к крыльям Люцера, и в том месте, где прикоснулась, появилось еще одно белое перышко.

– Ой… – выдохнула растеряно. – Я не нарочно. Оно само… Прости…

– – -

Люцер

Появление белых перьев означало только одно: магия Ориэлы начала действовать на демона все сильнее и сильнее. Если так пойдет дальше, то настанет момент, когда к нему снова вернется его ангельская природа. И еще это значило, что пора покидать трон. Демоны ему не простят «чистых» перьев. Можно, конечно, было овладеть девчонкой, а затем убить ее магией, как она и предлагала. Но… было очень-очень жирное НО… Люцер действительно влюбился, и на этот раз признался себе в этом. Оставалось понять одно, как воспримет это Барт. Последует ли за ним, или придется бежать прямо сейчас. Если же Барт примет его сторону, то бежать поспешно, возможно, не придется. Барт мудрый наставник и сможет придумать удачный путь отступления.

– -

Ориэла

Увидев в моих глазах страх, Люцер с нежной улыбкой произнес:

– Все в порядке. Это твоя любовь решила прописаться во мне.

– Но… но… это же ангельские перья…

– Да, верно. Демоны и были раньше ангелами. Затем группа бунтарей открыла новое пространство и создала свой собственный мир, который теперь называется Демонией.

– И что теперь с тобой будет? – Спросила дрожащим голосом.

– Со мной теперь будет мое самое большое счастье – ты. Я уйду с трона, чтобы не раскрывать твою тайну перед демонами. Мы попросим убежища у ангелов. Если высшие послали тебе эту миссию, то пусть помогают теперь. – Он улыбнулся. И от его улыбки у меня отлегло от сердца.

– А как же твои грандиозные развратные планы?

Люцер улыбнулся еще шире и ответил:

– Подождут. Есть более важные дела – родить и воспитать Светочей.

– И ты так легко откажешься от всего, во что верил до сих пор?

– Нет. Это сделать очень сложно. И во мне сейчас идет сильная борьба. Но я знаю одно. Ты моя пара. И я честно сейчас хочу признаться, что люблю тебя. Я говорил это уже тебе, но сейчас я говорю это себе: я признаю, что по-настоящему люблю тебя и никогда не предам. Можно изменить своим взглядам на жизнь, но нельзя предать свою любовь. Я выбираю тебя. И еще… я хочу, чтобы ты стала не просто моей парой, но моей законной женой. Ты согласна?

– Да! – Ответ выпалила, не думая ни секунды, и от счастья повисла на шее любимого. Он открыл портал, и мы оказались в моей гардеробной. Как и сказал Люцер, одежда на нем появилась сразу, а вот я осталась обнаженной. Но он щелкнул пальцем и из кучи вешалок к нему подлетел длинный шелковый халатик, который я и надела. После того, что произошло в источнике, мне было легко находиться рядом с Люцером без одежды. Но все же он настоял, чтобы я оделась. Поэтому я выбрала нижнее белье и платье с туфлями.

– Я хочу, чтобы выбрала и померила те платья, которые захочешь оставить. А еще нужно выбрать то, что пойдет в экстренный чемодан.

Следующую часть дня мы провели, разбирая вещи, которые были для меня приготовлены. Люцер уже точно решил, что нам придется скрываться в дальних секторах Империи, если ангелы откажут нам в убежище. Поэтому сначала он решил отдельно отобрать те вещи, которые мы сможем взять с собой в случае спешного бегства. А затем я стала выбирать то, что предпочла бы оставить при проживании во дворце. Люцер очень удачно угадал не только с дизайном моих апартаментов, но и с личными вещами. Здесь было практически все, что мне нравилось, и о чем я мечтала. Только слишком вычурные вещи я все же отложила отдельно. Их предстояло отдать. Мы вместе разобрали все предметы гардероба по комплектам так, чтобы мне не пришлось каждый раз бегать по всей гардеробной, собирая, что надеть и чем украсить себя.

– Вроде все разобрали. – Я устало опустилась ему на колени. Перемерить столько нарядов, сколько собрал здесь Люцер, даже заядлой моднице было бы сложно. А я не была таковой.

– Еще не все. – Люцер поднялся, мягко поставив меня на пол. – Вот эти еще ты не мерила. – И он подошел к отдельно к стоящему шкафчику с платьями для моего интимного обучения.

– Ой… а может не надо… сейчас. Может потом как-нибудь?

– Разве что ночью ты разрешишь мне остаться в твоей спальне и устроишь мне ночной показ мод. Или можешь переехать ко мне в спальню. Там кровать больше раза в два.

– Люцер, ты меня с ума сведешь. То возбуждаешь, то отталкиваешь, то дразнишь своими откровенными фантазиями, то грозишь своей возможной несдержанностью, то наказываешь воздержанием и снова тут же дразнишь и возбуждаешь.

– Мне нравится, как сменяются твои эмоции и чувства. Ты словно роза, которая только-только впервые раскрывает лепестки. Нравится, как краснеешь и смущаешься. Ты нравишься мне вся. – договорив, он склонился ко мне, но поцеловать не успел, так как в дверь постучали.

– Прости. Это Барт. Видимо, что-то важное и очень срочное. Иначе он не пришел бы сюда за мной.