Нейросеть

Перед глазами Антона был белый лист. Уже который по счету день – лишь белый лист с маленькой вертикальной черточкой, то появляющейся, то исчезающей, казалось бы, в ритме биения его сердца. Когда-то это было началом новой истории, где мужчина и женщины, девушка и парень, любовник и любовница начинали свой путь, полный интриг и переживаний, с непременно хорошим концом. Сейчас же, как и многие дни и месяцы до того, все его идеи куда-то испарялись, будто вид монитора и клавиатуры отпугивали и растворяли любые задумки. Мысли черствели, герои выходили поверхностными и картонными, а история получалась такая, будто ее писал школьник младших классов.

«В задницу это», – сказал вслух Антон и налил в бокал вина.

Вино, как и его идеи и произведения, с каждым месяцем становилось все проще и дешевле, а некогда глубокие познания в сортах винограда и географии вин свелись к «Вроде нормально». Антону казалось, что это отражает всю его жизнь, которая постепенно скатывалась в глубокую яму. Недостаточно быстро, чтобы заставить что-либо делать, но и недостаточно медленно, чтобы этого не замечать.

Антон откинулся в кресле и осмотрел комнату. Вот книжные полки, забитые всем: от неумирающей классики до современной и бездарной литературы, из которой, однако, он когда-то мог вытащить пару интересных идей. Вот шкаф с безделушками и наградами, вот фото на стене, где он стоит на вручении премии «Литературное открытие года», когда первый же его роман победил среди сотен других, и даже было несколько предложений от киношников, которые, впрочем, так и не реализовались. А вот и старенький диван, на котором Антон спал, смотрел телевизор и в целом проводил все больше времени, ведь до нормальной кровати в спальне ему было ходить лень. Ему уже сорок пять лет, сорок пять! Он все чаще стал задумываться о своем возрасте, достижениях и о том, что будет дальше.

Антон встал и подошел к окну, завешанному плотными шторами, такими, как он всегда любил, чтобы свет с улицы не беспокоил его во время работы. Впервые, казалось, за долгое время, он отодвинул тяжелую ткань в стороны, и солнечный свет, медленно скрывающийся за горизонтом, неприятно ударил его по глазам. На улице был уже поздний закат, но яркий оранжевый полукруг еще не до конца скрылся за серыми крышами домов. Внизу у подъезда гуляли дети, с третьего этажа можно было разглядеть яркий мячик, который они пинали друг другу. На парковке он заметил Игоря, крепкого мужчину за пятьдесят, который жил на его лестничной клетке. Это был суровый мужик, сухо приветствующий его при нечастых встречах. Сейчас он с кем-то спорил, возможно, как всегда, из-за парковочного места, которое любил называть «своим».

Взгляд Антона зацепился за девушку. Она плавным шагом шла к подъезду. Длинные черные волосы спускались по прямой и стройной спине, немного касаясь спортивных бедер, джинсы и легкая куртка облегали каждый сантиметр ухоженного и подтянутого тела. Это была его новая соседка, которая въехала в квартиру напротив буквально месяц назад. Антон тайно воздыхал над этой прекрасной девушкой, которой на вид было лет двадцать пять. При первой их встрече он стоял у двери в тамбур и ждал курьера, он, как всегда, был в старом и засаленном халате, а волосы были не мыты уже больше недели. Когда открылись двери, он уже на автомате готов был выпалить «Спасибо» и забрать пакеты с продуктами, но навстречу ему выглянуло приятное и милое лицо. Легкие черты выдавали в ней европейскую и азиатскую кровь, делая внешность девушки в меру экзотической, но в то же время и не бросающейся в глаза. Ее звали Лиза, она поздоровалась с Антоном и быстро забежала к себе в квартиру. Впрочем, сейчас рядом с ней шел ее парень, Дима, вроде как. Вместе они еще не жили, кажется, но этот молодой человек часто был у нее гостем, а иногда Антон слышал и то, как они вместе проводят время. Черт побери плохую звукоизоляцию.

Он отвернулся от окна и задернул шторы, погружая комнату в полумрак, где лишь свет от монитора и небольшой тусклой лампы освещал мрачную, пропитанную запахом пота и пыли берлогу Антона. Обои на стенах местами отходили, он давно хотел их подклеить, даже приобретя специальный клей, постеры фильмов и книг в рамках висели криво, а одинокий пылесос у двери давно не использовался по назначению – на нем висел халат. Но, несмотря на это, здесь он чувствовал себя в безопасности, одновременно ощущая, как стены постепенно смыкаются вокруг него. Каждый предмет в комнате словно напоминал ему о прошлых успехах и провалах последних лет.

В ход пошла уже вторая бутылка вина. Страница текстового редактора была по-прежнему пуста, зато на втором мониторе было открыто уже более десятка вкладок. Новости, видео, пара фильмов и страница с сериалом – Антон бессознательно пытался отвлечь себя от того, чем занимался все эти годы. «Американская сторона вновь отказывается предоставлять гарантии», «Самолет потерпел крушение при посадке!», «Лидеры рынка недвижимости опять не смогли договориться», «Прогнозы рынка акций на весь год», «Новая нейросеть порвет все остальные? Бесплатный тестовый период до конца месяца!» – гласили заголовки. Последний заинтриговал Антона. Он пару раз пытался начать пользоваться нейросетями для написания текстов, но результат ему не нравился: то герои менялись от сцены к сцене, то марка или цвет машины периодически путались, то еще что-то. Но главное, что обижало писателя, так это понимание, что он деградирует, а эта электронная штука развивается. Антон кликнул по ссылке и перешел на страницу нейросети.

«UniVEXUS – Ваш надежный проводник в мир нейросетей. Создавайте свои вселенные! Меняйте реальность с помощью UniVEXUS! Хотите начать пробный период?».

Минималистический дизайн подкупил Антона. Светлый фон, кнопки «Зарегистрироваться и войти» и «Отказаться от единственного шанса и выйти» вызвали у мужчины улыбку. Единственное, что смутило писателя, так это домашний адрес, вместо всем привычной электронной почты или регистрации через соцсети. После недолгих перелистываний пользовательского соглашения, которое он, разумеется, не читал, он наконец смог войти и начать чат.

«Начнем работу! Хотите создать что-то новое или спросить меня о чем-то?» – гласило сообщение в чате.

«Создадим что-то», – напечатал Антон.

«Отличный выбор! Как я могу к Вам обращаться? Это сделает нашу с Вами работу более доверительной и живой».

«Антон», – начал вводить мужчина, но потом дополнил: «Лорд Антон».

«Всегда приятно иметь дело с сильными и влиятельными людьми, Лорд Антон! С чего мы начнем?»

«Какая, однако», – усмехнулся Антон и напечатал: «Давай напишем рассказ про художника, который был влюблен в девушку по соседству».

«Из этого выйдет замечательная история! Хотите, чтобы я предложил варианты сцен и персонажей, или сразу показать готовое? Если хотите дополнить деталями, то не стесняйтесь! Я к Вашим услугам!»

«Пу-пу-пу», – Антон задумался. – «Художник Эдуард, в прошлом успешный и преуспевающий, испытывает временные трудности в творчестве. Он замечает новую соседку, прекрасную Марию, и с первого взгляда влюбляется в нее, безответно. Мария молода, ей 20 лет, живет со своим парнем. Но спустя какое-то время встречает Эдуарда, бросает своего парня, и вместе с Эдуардом они начинают жить вместе. Мария становится его музой, и художник добивается новых высот».

За стенкой раздался смех и шум падающих вещей. Должно быть, Лиза с Димой вернулись домой и сейчас разбирают покупки или еще что-то. Шум возни нарастал и вскоре сменился чем-то, отдаленно напоминающим постанывания. Антона передернуло, поборов зарождающееся чувство ревности, он посмотрел на монитор.

Тем временем UniVEXUS выдал длинное сообщение с описанием сцен. С каждым прочитанным предложением мужчина испытывал очень странные чувства. В первой сцене Мария ругается со своим парнем и выгоняет его из дома, после чего встречает Эдуарда в подъезде. В этой максимально обычной и немного клишированной сцене UniVEXUS добавил странные детали: соседка выглядит неестественно, ее тень движется сама по себе, а в глазах что-то пугающее. Далее идет сцена, где она приглашает Эдуарда к себе, попить чаю и поговорить о жизни. Они оба рассказывают свои истории отношений, но нейросеть искажает их: чай выглядит как кровь, отражение соседки в окне не двигается, а атмосфера становится тревожной. По мере повествования соседка меняется, ее внешность искажается, слова звучат истерично и угрожающе, прикосновения вызывают отвращение, а поведение становится истеричным. В последних сценах соседка убивает своего бывшего парня, но это выглядит сюрреалистично и пугающе – она истерично закалывает его ножом, уродуя все тело. Потом превращается в нечто монструозное, полностью потеряв человеческий облик. Описание того, чем она стала, было схоже с лавкрафтовскими существами, порождениями тьмы и зла. Картины Эдуарда также меняются: если раньше он писал картины людей, отражая в них всегда нечто хорошее и светлое, то теперь он изображает аморфных чудовищ, таящихся в тени, демонических тварей, ворующих детей ночью из кроватей, а еще в каждой картине была она – Мария. В финальной сцене она перебирается в квартиру художника, порабощает его разум и дает ему то, что тот давно хотел – вдохновение. Она становится его музой, но темной, устрашающей, сводящей с ума.