Медиатор для домового
Глава 1
– Что ты ко мне прицепился! – возмутилась Марина. – Я тоже на работу опаздываю.
– На всякую ерунду у тебя время находится!
– Аффирмации – не ерунда! Они делают мой день! – Обмакнув кисточку в рюмку с коньяком, она принялась красить ресницы. Уф, а то подумал, намахнёт с утра.
– Раньше хотя бы овсянка на завтрак была.
Понятно теперь, как коньяк испаряется!
– Моя еда – это вода! С ней я вечно молода. Голод и жажду она утоляет, энергией жизни меня наполняет! – продекламировал Демид, подглядывая в прикреплённый к зеркалу листок. Заодно чёлку поправил. – Не сытно, Марин!
– Хочешь, сам свари. Кто тебе мешает!
– Зачем мне тогда жена?
– Жрать варить! Неужели ты думаешь, мама меня для этого родила?
– Ты, в отличие от своей мамы, не спешишь никого родить! – подумав, Демид всыпал в чашку вторую ложку кофе. Что же, раз для кого-то вода – еда…
– Я тебе уже говорила, почему не хочу.
– Получить должность, чтобы сразу уйти в декрет.
– Ну, может, не сразу.
– Мне уже сорок! Когда наш ребёнок подрастет, все будут думать, что я – его дедушка – Интересно, зачем мазать ресницы, чтобы потом раздирать их?
– Тебе ребёнок нужен только для статуса?
И тут Демида бомбануло.
– Да пошла ты на… обратно к своей матери! – он подхватил барсетку. – И дерьмо со стен убери!
Машина завелась со второй попытки. Если температура понизится, до весны аккумулятор не доживёт. Три дня, как снег выпал, придомовые до сих пор не чищены.
– Так, Дем, спокойно! – он глубоко вдохнул, медленно выдохнул. – Для счастья я ловушка, для денег я магнит. Удача мне подружка, успех ко мне спешит.
Маринкино дерьмо прилипло намертво. Пусть отваливает, одними телячьими нежностями сыт не будешь.
Разумеется, после бодрящего утра денёк выдался паршивый. Зато теперь недельная командировка в Хабаровск кажется гораздо привлекательнее. Под занавес Александр попросил о встрече. В офис через весь город тащиться снова не хотелось, предложил пересечься в торговой точке. Как раз собирался заглянуть туда перед отъездом. С эйчар-директором у него нормальные отношения, никаких сюрпризов возникнуть не должно.
Демид начинал в «Винокурне» Хабаровска простым консультантом. Тогда ни о каких кавистах, мерчендайзерах и эйчарах никто не слышал. Разные напитки ставь отдельно друг от друга. По цене – в порядке убывания, сверху вниз. Если остаётся отдельный стеллаж – свали на него весь дешёвый товар. Вот и все премудрости. В то время на Дальнем Востоке не обучали сомелье. Со временем алкогольные сети вытеснили придомовые продуктовые магазинчики. Хочешь расти, умей вертеться. Вертеться, крутиться и расти у Демида всегда получалось прекрасно. Одиннадцать лет назад его отправили директором по развитию во Владивосток. В процесс включился легко. Алкомаркеты плодились и размножались – одни быстро, другие не очень. Пока однажды «Винокурня» не выкупила самое огромное помещение в здании бывшей фабрики. По предварительным оценкам магазин должен был окупить себя в самое ближайшее время. Но прошло уже больше года – алкошикардос не просто застрял, но и тянул прибыль с других точек. Во время очередного обучения в магазин специально привезли коллег из других городов. Большой спальный район, удобный подъезд, парковка и, главное, отсутствие рядом конкурентов – все только затылки чесали, но ничего вразумительного в итоге не предложили. Маринка предложила батюшку вызвать, чтобы освятил. Отличная идея, привлечь церковь к продаже спиртного!
– Это что такое? – Александр почти кричал. – Твой ужин? Или ты кота в зале прикармливаешь?
Алиша переводила печальный взгляд с эйчар-директора на Демида. Чем он может помочь? Румяный пирожок и пиалка с молоком на товарной полке ему тоже не нравятся. Но он не собирается помогать ни одному, ни другому. Пусть сами разбираются. Демид упорно изображал повышенный интерес к витринам. К тому же, не понятно, как попал сок на центральный стеллаж. Усугублять не хочется, и так девчонке досталось. Мордаха красная, как у новорождённого.
– Долго в молчанку играть будем? – не успокаивался Александр.
– Я хотела только Хозяина чуток прикормить, – лирическое сопрано Алиши не произвело на Александра ожидаемого эффекта.
Тут уже Демид не выдержал, обернулся. Не понятно, синие глаза у новенькой или серые. Зато понятно, кто сок с игристыми местами поменял.
– Какой хозяин? Где он? Кис-кис-кис! – Александр позеленел.
Зашедшая в магазин парочка шарахнулась обратно к выходу. Точно, орать в зале – плохая примета.
– Извините, – Алиша шустро ускользнула к покупателям. – Что вам подсказать?
Кое-как сдерживаясь чтобы не рассмеяться в голос, Демид прошёл в комнату отдыха.
– Ну, прости девчонку, – усмехнулся он, наливая воду из кулера. – Покупателям Алиша нравится. А что у неё там…
– В том-то и дело, – шипел Александр, – что не у неё там, а у нас здесь. В нашем магазине! С самого начала не надо было малявку брать. Пожалел сдуру. А если в следующий раз… – услышав дзиньк, выскочил в зал.
– Взяли Кампари, – Алиша улыбнулась.
– Молодец, – выплюнул Александр. – Собирай манатки и свободна!
– Как это?
– Лучше всего, быстро. Иначе выкину, как не выдержавшую испытательный срок. И обед свой не забудь!
Александр дважды обежал вдоль стеллажей, вероятно, успокаиваясь.
– Ладно, Дем, хорошо тебе съездить! На созвоне. Доработаешь смену одна! – рявкнул удачно прикинувшейся тучкой кассиру.
Вот же, чёрт лохматый, обязательно скандалить! Как директор по развитию, персонала Демид не касается, но… Шмяк! За его спиной упала и разбилась бутылка с коньяком. Оборачиваясь, заметил, как кассирша перекрестилась. С чего вдруг упала бутылка? Он стоял в трёх шагах от стеллажей. Испуганная Алиша выглянула из подсобки. Попрощавшись, Демид вышел на улицу – пускай сами разбираются.
Дерьмо! Сигнализация не срабатывает, уши обмёрзли, пальцы не сгибаются. Меховую шапку, когда передвигаешься в машине, носить глупо. Трикотажная с дублёнкой – не вариант. Перчатки в машине. Ну, и в чём дело? Щёлк. Двери разблокировались. Не заводится! Ключ пружинит, но не проворачивается. Дрянь! Стукнул ребром ладони по рулю. Теперь и ноги околели. Не пялить же в офис толстые ботинки!
Из магазина вышла Алиша. По причине малого роста, к тому же, в объёмном, перетянутым поясом белом пуховике с капюшоном она походила на снеговичка. В первый раз Демид обратил на неё внимание на новогоднем корпоративе. Тема ретро-кинематограф, веяние времени. Алиша выкрутилась самым простым костюмом – платье до колена с чуть расклешённой юбкой и две коротенькие косички. Она и в самом деле походила на Тосю из «Девчат».
– Вас подвезти?
– Благодарю! – милая улыбка и лёгкий румянец.
Усевшись рядом, Алиша назвала адрес. Оказывается, они почти соседи. Болван, машина-то не заводится! Фр-р-р! Мотор радостно зажужжал. Печка дунула холодом, проигрыватель ожил.
Сейчас остался ты один,
И белый свет тебе не мил.
Но знай того не стоит смерть,
Что б так вот взять и умереть.
В целом до степени отчаяния солиста он пока не дошёл. Хотя выход в окно отца тоже никто заранее не прогнозировал.
Поверь уйти не мудрено,
Когда поймёшь, что жизнь – дерьмо.
Ещё не раз в чужих глазах
Любовь оставит в дураках…
В юности музыкой Демид особо не увлекался. Отец играл на гитаре и непременно хотел, чтобы сын тоже выучился. Но слухом он не обладал, и никакой практической пользы от бренчания не видел. В машине фоном играло Авторадио, дома иногда – папа. Демид уехал во Влад, вскоре ушёл отец. Когда разбирали его вещи, нашлись диски с песнями «9 района». Не много ребята успели записать, всего шесть альбомов. Отца тоже звали Алексей, он тоже чрезмерно увлекался спиртным и последовал за своим кумиром. Зачем? Что творилось в его душе? Отрыдавшая положенный месяц мать, только плечами пожимала. Мол, ничего особенного она за отцом не замечала. Ему было пятьдесят. Шок для Демида. Причём осознал он это не сразу. После похорон забрал диски, переслушал. Оцифровал. Долго пытался понять, какая именно тема откликнулась отцу. Каждая композиция популярной в девяностые провинциальной группы заставляла серьёзно задуматься. Демид связал уход отца с неудовлетворённостью в браке. Сам за себя тот уже не ответит. Ни одна женщина не стоит, чтобы из-за неё убиваться!
С тех пор в машине играет только «9 район». В телефоне тоже есть треки. Если вдруг случайно взгрустнётся. Но включал их редко. В отличие от отца он крепко стоит на ногах и чётко знает, никакая бабёнка не запудрит ему мозги.
– Приехали! – И когда успела нарыдать красноту? – Алиша, что случилось? Поверь, увольнение – не повод убиваться. Уверен, такая очаровательная и способная девушка быстро найдёт…
– Я хотела поехать в Харбин, – она вытерла нос пушистой розовой варежкой, – в парк ледяных скульпту-у-ур. Давно хотела. Уже и место в группе забронировала. Рассчитывала на эту зарплату.
Поедешь ещё сто раз! Какие твои годы. Не в этой жизни, так в следующей. Наверное, это счастье – так остро желать чего-то. Прямо до розовых соплей на пушистых варежках. Надо же – не шубу, не брюлики, не Мальдивы…
– А знаешь, что, – он дотронулся до такой же розово-пушистой шапочки, – поехали со мной в Хабаровск? – Господи, глаза как у испуганного долгопята! – У нас целый парк ледяных скульптур. С Харбином, конечно, не сравнить, но… за неимением гербовой, пишем на простой.
Глава 2
– Что же мне делать, Шанечка? – обхватив себя руками, Алиша раскачивалась взад-вперёд на кровати. – И поехать очень хочется и вроде как неудобно. Он сказал, никаких денег не надо, будем жить у его мамы. Неудобно у чужой мамы. Что я ей скажу, как представлюсь?
Своей маме Алиша сказала, что её тоже пригласили на обучение. Она же не знает, что обучают только топ-менеджеров. Обрадовалась. Думает, дочь скрывает повышение, боясь сглазить. Язык не повернулся заикнуться об увольнении.
– Ох, горе-горюшко канительное! На кого же ты нас покидаешь? – заскулила Шаня.
– Ты так убиваешься, как будто я навсегда!
Пожалела, что поделилась. Нет бы порадоваться за ближнего! Хотя проецировать эмоции на других, наверное, способны только люди.
– А зефирка у тебя есть?
Алиша потянулась за сумочкой. Хорошо, в обеденный перерыв не поленилась сбегать на рынок. Выложив на тумбочку две зефирины со вкусом чёрной смородины, отвернулась к окну. За спиной раздалось причмокивание.
Увлекающаяся эзотерикой мама допускала наличие другого измерения, влияние тонкого мира на ауру, присутствие рядом разнополярных энергетических сущностей. Полагала с помощью мантр, медитаций и ритуалов привлечь в свою жизнь подходящего мужчину. Иногда Вселенная внимало мольбам, и мама приводила в дом кавалера. Но если сам он по тем или иным причинам через месяц не сбегал, за дело бралась Шаня. Объясняя на голубом глазу Алише, бесперспективность заводить серьёзные отношения с мужчиной, который оставляет на столе кучу ножей. Или после него в ванной целые озера. Или швыряет носки под кровать, после благополучно забывая о них.
– Будем искать! – тяжело вздыхала Шаня, глядя на материнские слёзы.
Утешений мама не слышала, о присутствии Шани не подозревала.
В баталии Алиша не лезла, психодуховными практиками не интересовалась. Никаких теней и сгустков не видела. Ну, кроме разве что того самого первого раза, когда познакомилась с Шаней.
Фима пригласил её с подругой Маней на только вышедший в прокате мультфильм «Не бей копытом». Угощал попкорном и колой. Потом признался, что у него сегодня день рождения и потащил их к себе домой. В холодильнике нашлось мороженое и початая бутылка «Бейлис».
– Хотите? – расщедрился именинник.
– А мать не прибьёт? – уточнила Маня.
Наверное, угодить девчонкам в тот момент было для Фимы важнее. Они выпили почти всю бутылку. Потом горланили песни, пока Фима разводил их по домам.
Войдя в подъезд, Алиша ощутила беспокойство. Лифт не работал, на восьмой тащилась пешком. Свет горел не на всех этажах. Но чего опасаться, когда дверь подъезда заперта на замок! Наконец-то, вскарабкалась. После сладкого ликёра немного мутило. Под потолком примерещилась длинная тень. Пить меньше надо! Шагнула в общий коридор, тень за ней. Боже, зелёный дракон с ужасными жёлтыми глазами! Алиша замерла с открытым ртом. Вместо крика из горла выдавливались жалкие хрипы. Чудище загородило входную дверь. Дракон походил на полупрозрачное желе и рычал. Сунуть сквозь него руку она не решалась. Отступила, с грохотом свалившись вместе с соседским великом. Дракон взметнулся к потолку. Около их двери материализовалась коротенькая всклокоченная тётушка. Ухнув, дракон утёк. В прямом смысле слова – превратившись в зелёный дымок, растворился у лифта.
Вскочив, стояла Алиша теперь истуканом, боясь лишний раз вздохнуть.
– Ключи доставай! – прохрипела тётушка, оттесняя её к двери.
Потом, хаотично открывая и закрывая кухонные шкафчики, ворчала о вреде пьянства. Особенно для детского организма.
– Ишь ты, мелочь пузатая, а туда же!
Куда именно Алишу не заинтересовало, а вот «мелочь» зацепила конкретно.
– Вы ваще кто? – очухалась она. Нормально так, припёрлась, шарит в их кухне!
– Шаня! – занятия своего тётка не прекратила.
– Откуда?
– Живу я здесь.
– Где, здесь? – Алишу опять замутило. – В соседней квартире?
– На антресолях.
И всё-таки в туалет она тогда побежала.
Глупо отрицать того, кого видишь собственными глазами, с кем можно поговорить, кто таскает сладости и требует вовремя прибрать в комнате. Шаня подсказала, как и где при желании найти Хозяина любого дома. Бывая в гостях, Алиша частенько пользовалась её советами. Ещё школьницей, однажды поинтересовалась у матери, что будет, если когда-нибудь она увидит домовушку, например. Мама не просто отмахнулась, аргументировала невозможность подобного взаимодействия:
– Домовые, барабашки, гномы и эльфы, несомненно, существуют. Но где-то в другой реальности. Современному человеку сложно полностью раскрепостить сознание настолько, чтобы совершить переход и вернуться обратно. Мы живём в мире созданных обществом иллюзий… – мама пустилась в разглагольствования о создаваемых домочадцами энергетических сгустках. – Если хочешь, чтобы в семье царил мир, надо прикормить домового. Поставь на холодильник тарелочку со словами: «Хозяин-батюшка, прими нашу кашу, ешь пироги и наш дом береги!».
И тра-та-та! Очень трудно сохранить серьёзную мину, глядя на катающуюся по полу Шаню. Кашу та терпеть не может, а печенюшки после её трапезы исчезают вполне реально. И на сгусток она совершенно не походит – ненамного ниже её самой, с маленькими цепкими ручками и вздёрнутым носом. После того, как они познакомились, домовушка часто расчёсывает и завивает пышную шевелюру. Обниматься Шаня не любит, но по плечу хлопнет – мало не покажется. Просто Алиша однажды приняла её существование, не заморачиваясь какими-либо объяснениями. Она же пользуется интернетом, хотя тоже совершенно не понятно, как там всё устроено.
Возможно, человечество совершило тот самый квантовый скачок, и теперь новые люди могут путешествовать не только в обычном географическом понимании. Однажды Алиша намекнула Фиме и Мане о контакте с домовушкой. Кому, если не самым лучшим друзьям? Маня пожала плечами.
– В личном воображариуме каждого человека ещё не такое спрятано! – авторитетно заявил Фима.
После этого с Фимой подобные темы они больше не обсуждали, а Маня пошла «в сад». Скорее всего, от обиды однажды в процессе выбора спиртного для выпускного во всеуслышание заявила:
– На Алишу можно не брать, ей по пьяни всякие барабашки мерещатся!
Народ, конечно, поржал, на этом откровения закончились. Как и школьная дружба.
С первой в своей жизни зарплаты Алиша купила огромный шкаф-купе, отдав половину Шане. Порыва мама не оценила.
– Зачем такой огромный? У тебя вещей на две полки от силы!
– А я туда постельное бельё сложу.
Через пару дней, мамина душа не вынесла попусту пропадающего полезного пространства – она радостно запихала в отведённую для Шани часть все пледы и одеяла, которые только смогла отыскать. Ночью домовушка в отместку свалила висевшую сбоку от маминой кровати полку. Алиша вытащила из шкафа одеяла, сложив их стопкой на полу. Мама не поняла и обиделась. Не страшно, от маминой обиды полки не валятся. Со временем она сдалась.
За полтора десятка лет после школы Алиша успела испытать разочарование от первой влюблённости и даже пробовала жить с молодым человеком. Но, во-первых, вне дома очень скучала по Шане, а та в её отсутствие канителила маму. Во-вторых, со временем поняла, что не сможет всю жизнь жить с человеком, если он, как минимум, не примет её с Шаней. Пусть не увидит, но ходя бы сделает вид, что осознаёт в полной мере и проявит должное уважение.
– Алиша, идём ужинать! – поскреблась в дверь мама.
В кухне сидел незнакомый мужик.
– Здрасьте! – Предупреждать же надо!
– Здравствуй, я Валера! Мы с твоей матерью… встречаемся.
Шаня ткнула Алишу в бок. Нормально, она ещё и пихается! Это кто должен был всё мне рассказать? Она ухватила Шаню за руку. Та со смешком вырвалась. Стоит теперь за Валерой, кривляется.
– Прости, я его назавтра пригласила.
– А я сегодня решил прийти, пора познакомиться. Алиша, ты так удивляешься, как будто двое взрослых людей не могут…
Я не удивляюсь, а пытаюсь показать Шане, насколько возмущена.
– Хорошо, что пришли, Валера! Рада знакомству, – Алиша выдавила улыбку.
Нормально так, она ещё раздумывает, ехать или нет, а мама уже подсуетилась.
– Ты всё ещё считаешь, что нам с тобой тут рады? – зевнула она, укутываясь в одеяло до самого носа.
– Ох, горе-горюшко канительное! – выключив свет, Шаня ещё долго охала и вздыхала.
Глава 3
К вечеру Марина никуда не делась, поэтому собираться пришлось под заунывное ворчание. Терпения Демида хватило ровно на полчаса. И он врубил «9 район» на полную громкость. Бум-бум-бум!
И я хочу к ней прижаться небритой щекой.
Дa прекрати ты ломаться, я совсем не плохой.
Пусть я не вышел рылом, карман мой пустой.
Зато, как в песне поется, прекрасен душой…
– Де-е-ем, – не выдержала Марина. – Сделай хотя бы потише!
– Нет.
– Как это вообще можно слушать!
– Хочешь, вызову такси?
– Ты что, едешь не один? – Да какая теперь разница, если мы всё равно разводимся! – Ну, Демчик, дорогой, давай не будем пороть горячку!
Ого, как ты выдавила такие крупные слёзки? Но нет, дорогуша: мужик сказал, мужик кремень!
Утром раньше будильника позвонила тётя Ника.
– Мать сказала, ты к ней собрался? Закинь меня к детям!
Ни тебе «Доброе утро, не будешь ли ты так любезен, пожалуйста», ни «Извини, что заранее не предупредила». Конечно, дорогая тётя. Спал и видел, потратить на тебя лишние два часа. Тётя та ещё заноза. Не понятно, как её дети терпят. Поэтому на Маринкино: «Дорогой, отвезёшь меня на работу?» последовало жёсткое: «Нет!».
Цветы, конфеты и коньяк все для тебя не просто так.
Мне от тебя не нужно слов и щедрой стопки, я готов.
Ничто не сделаешь с собой, ты все равно уснешь со мной.
Напрасно верила ты тем, кто обещал жизнь без проблем…
Солист надрывался на пределе возможностей проигрывателя. Демид отстукивал пальцами в такт по рулю, периодически дёргая головой. И не надо сигналить, всё равно ничего не слышу! Хабаровск, мама-папа, дом-детство. А значит, и «9 район». В последний момент вспомнил про Алишу. Уже не рад, что пригласил. Пожалел девчонку. Маме опять же удобнее рассказать, ради чего с Маринкой расстались. Но можно было и не говорить. Да, поздно уж.
– Привет!
Ха, спортивная сумка через плечо! Маринка бы на неделю чемоданище битком набила: «Надо быть готовой к любым неожиданностям». Угу, вдруг тебя инопланетяне похитят, а у тебя нет платья для пати.
Прибившись к двери, Алиша молчала. Минимум макияжа, розовые щёчки, милая улыбка – маме понравится. Вот и чудно! Мне от тебя не нужно слов и щедрой стопки, я готов. Трам-там-там-там. Следующая остановка – тётя Ника.
– Здорово, племяш! – Тётка чуть дверь не вырвала. Погоди, сам тебя усажу! – А это что за матрёшка?
Вот дрянь, думает, если старая, всё можно! У Алиши на красном лице только огромные синие глазищи. Да не бойся, тётка не агрессивна! Наверное.
– Моя девушка, Алиша! – Надеюсь, детка, ты понимаешь необходимость подобного хода? – А это – моя тётя Ника!
– Вероника Сергеевна! – припечатала та, размещая на заднем сиденье баулы. – Как договаривались, бензин пополам.
Аттракцион невиданной щедрости!
– И музыку выключи! По мозгам долбит.
Через полчаса подрулили к заправке. Тётка демонстративно полезла в сумочку.
– Ой, а я денежки дома забыла! – хлопала она оставшимися ресницами, подсовывая ему под нос пустой кошелёк. – Возьми, дружочек, карточку.
– Не надо!
– На том свете угольками сочтёмся!
Демид хлопнул дверцей. Устроила комедию, перед девчонкой стыдно.
– Давно вы знакомы? – начала тётка новую пытку, как только они выехали на трассу. – Почему, Демчик, ты мне раньше про Алишу ничего не рассказывал? А куда Мариночку дел? А где вы, милочка, работаете?
Демид только головой качал, делая вид, что сосредоточен на скользкой дороге.
– Мы работаем в одной компании. Познакомились три месяца назад, – спокойствие Алиши передалось, наконец, и ему.
– А почему в ноги холодом дует? – захныкала тётка. – Ты что, заморозить меня решил? Чай, не май месяц. Включи печку!
На дисплее – двадцать семь. Но молотит, действительно, холодный воздух.
– Прости, наверное, система отопления сломалась.
Тётя Ника молчала целых три песни – проигрыватель он так до конца и не выключил – а потом выдала:
– Освяти машину, Дем!
– Тётя, ну, что за бред!
– Вот точно я тебе говорю! А может, это я ей не нравлюсь? Паршиво год начался – неслась она, не останавливаясь. – Холодильник потёк, стиралка поломалась, розетка в кухне искрится. Я Кузю прошу-прошу починить…
– А что, Кузьма вернулся? – Демид обернулся.
– Вернулся, слава тебе Господи! Так не навсегда, на побывку, – она утёрла слезу перчаткой, – и опять обратно, под пули. Ничего не говорит, только по ночам кричит и всё пьёт-пьёт! Ох, горе-горькое! А вот у Вареньки моей…
Рассказала она во всех подробностях и про Вареньку, и про мужа её, Коленьку. И про шустрого Петьку, про строптивую Дашку, которая в том году школу окончила, но так никуда и не поступила.
– Может, хоть ты родишь Демчику ребятёночка! – похлопала она по плечу Алишу. – А то Мариночка за столько лет не сподобилась. Годы идут, что вы себе думаете!
Алиша в очередной раз испуганно вскинулась на Демида.
Впрочем, что каждый из них конкретно думает о деторождении, тётю Нику интересовало мало. Она пустилась в пространные рассуждения, как сейчас трудно поднимать детей, сколько денег уходит на одежду и гаджеты. И жили же они как-то без всякой ненужной ерунды – книжки читали, кино смотрели, с товарищами во дворе бегали – и никто не умер.
Высадили тётку в сумерках. До Хабаровска ещё около часа. Просто крутил рулём, но ощущение, будто фуру перегрузил. Запах ядрёных цветочных духов теперь останется до весны.
– Прости тётку, – Демид обернулся к Алише. – Ты же не против, если я представлю тебя маме, как свою девушку? Давай на ты!
В супермаркете Демид купил копченого мяса, рыбу для мамы и виноград. Алиша взяла Кагор и яблочный зефир. Зефир они терпеть не могут. Но огорчать девчонку не захотел. Выглядела она уставшей.
Мать отчего-то тоже. Последний раз они виделись осенью, с тех пор она как будто потухла. Алишу восприняла спокойно, разглядывала с интересом. Похоже, тётка предупредила. Вынос мозга, скорее всего, откладывается назавтра. За жареную картошку он готов вытерпеть любые расспросы. Кагор мать попросила откупорить, зефир засунула в шкафчик.
– Почему ты не пьёшь? – всё-таки прицепилась она к Алише.
– Я… просто не могу.
– Зачем тогда купила?
– Неудобно в дом с пустыми руками.
Демид бы лучше выпил водки. Видел в шкафу начатую бутылку. Но вроде как тоже неудобно и перед мамой, и перед Алишей. Она явно чувствует себя неловко. А как они будут укладываться спать – только две комнаты? Приглашая её, об этом он совершенно не подумал.
– Совсем-совсем никогда не пьёшь?
– Совсем никогда.
– Зачем тогда работаешь в алкогольном магазине?
Неужели поговорить больше не о чем!
– Просто интересно узнавать что-то новое.
– Давай не чокаясь, за отца!
Ещё лучше, зачем при постороннем человеке! Может, всё же вытащить водку? Но Алиша поднесла бокал ко рту, и он не стал разрушать момент. Да, десертное вино с жареной картошкой – гурманы! Но Алиша только лизнула. Мать выпила до дна.
– Надеюсь, он жалеет о случившимся! – она не закусывала.
– Ты о ком?
– О папашке твоём – предателе, о ком же ещё! Чем больше думаю об этом, тем сильнее возмущаюсь.
Это что-то новенькое. Раньше она так никогда не говорила. Десять лет уж прошло. С чего вдруг вспомнила? Или алкоголь разговорил? Ведь после ухода отца мать совсем не пила. Праздники они давным-давно вместе не отмечали. А когда приезжали с Маринкой, алкоголя на столе не было. Спасибо, подробности «предательства» не начала обсуждать при Алише. А та опять румяно улыбается. Может, маскируется, как осьминожка.
Он постелил Алише на диване, себе разложил кресло. Мать курила, закрывшись в кухне. И это ему тоже совершенно не понравилось. Как-то в этот раз всё кажется неправильным. Алиша попросила отвезти её завтра на центральную площадь. Мол, оттуда начнёт знакомство с городом.
Долго не мог заснуть. Скорее всего, от усталости или от переполнявших эмоций. Эмоции, опять же, признак усталости. Ни к чему усложнять! Есть рабочие моменты, которые надо решить. Вспомнил Марину. Дома должна ждать женщина, создающая необходимые для комфортного существования условия. А если этого нет, тогда и жены не надо. Бабские проблемы пусть обмусоливает с подружками или психологом. Он выполняет свои обязанности по обеспечению семьи. Строить карьеру – её личная инициатива. Мать заведовала столовой. Может, она и довела отца? Предприимчивая, энергичная и очень властная. Нет, спасибо! В его жизни всё должно быть просто и ясно. Может, в самом деле замутить с Алишей? На первый взгляд она более уравновешенная и неконфликтная, улыбается часто. Она идёт по жизни смеясь, она легка, как ветер…
Скрип. Хлоп. Шмяк. Бряк! Вот дерьмо, только заснул! В кухне кто-то шарит. Кто-кто, ясно – мать! Наверное, в темноте. Иначе бы так не гремела. Плачет, что ли? И почему так сильно воняет перегаром? Ладно, разберёмся со всем этим завтра.
Глава 4
До городской площади они не доехали. Как только Алиша увидела сквер с памятником Хабарову, попросила остановиться. Точно, оно самое! Как же тут, вероятно, красиво летом. Но и сейчас чувствуется мощная энергия места. Поднявшись к памятнику, осмотрелась и прикрыла глаза. Хорошо, но не то. Сбежала обратно по ступенькам. А вот и голубки! Пока доставала из сумки оставшийся мамин пирожок, коричневый голубь сел на плечо. Угощайтесь, милые пташки! Сидя на корточках, пирожок раскрошила. Специально его вчера на стол не выложила. Шаня говорит, подношению Хозяину должно быть домашним.
Однажды мама отправила её летом в детский лагерь. Первый и последний раз в жизни. Только переступив ворота, Алиша поняла, что место ей совершенно не нравится. Никакого источника ни на территории, ни в окрестностях. Несколько тонких, выживающих на жестоком солнцепёке деревцев, обшарпанные беседки – по одной сразу на несколько отрядов. Дальше по нарастающей – кормили не вкусно, воспитатели злые, с ребятами контакта не сложилось. Проникнувшись её страданиями, мама сжалилась и забрала на неделю раньше.
– Хозяина надо было прикормить! – сокрушалась Шаня, сидя на краю ванной, пока Алиша наслаждалась купанием.
– Как прикормить? Где его найти? Не видела я никакого хозяина! Почему ты мне раньше не сказала?
– Ты не спрашивала, – Шаня опустила руку в воду. – У каждого места есть Хозяин – в лесу, в городе, в реке – везде. Вот ты к бабушке идёшь с гостинчиком? Любому хозяину подношение приятно. Пришла в лес, поклонись Батюшке-хозяину, скажи кто ты и откуда, с какой целью явилась. В город незнакомый приехала, точно так же. Если нет у тебя там любимого места, иди на площадь, там всегда намолено! Так и в лагере надобно поклониться Хозяину, тогда бы тебе и кушанья вкусные подавали и с людьми хорошими свели.
– Откуда ты у нас такая умная, если всю жизнь в доме живёшь?
Ничего не ответила Шаня. Дунув на неё пеной, шустро умоталась.
Неожиданно завоняло. Почувствовав присутствие постороннего, Алиша поднялась. Огромный мужик, половину лица которого стёрла уродливая болезнь, топтался рядом. И пялился молча. От него несло фекалиями и безысходностью. Алиша достала из кармана заранее приготовленную желто-зелёную купюру и сунула в карман безликого бомжа, не решаясь касаться псориазных рук.
– Храни тебя Бог, дочка! – А голос приятный!
Может это и не бомж вовсе, а сам Хозяин. Или кто-нибудь из его приспешников. Никогда их раньше не видела. Так она и не выезжала никуда за пределы Владивостока. Китай не считается, туда все ездят. Вот там она почему-то не думала никого задабривать. Просто попадая в незнакомый город всегда чувствовала, нравится он ей или нет. Разбираться с чужими традициями не хотелось. Кто знает, как отнесутся к ней жители, если она начнёт раскидывать вокруг пищу. А традиции местных знать обязательно. Вдруг для них это нечто из ряда вон. Некоторые народы радуются тому, за что в России, не разбираясь двинули бы в морду. Понравится, если прохожий харкнет вам в лицо? А кенийцам нормально. Аборигены племени Масаи таким образом здороваются – плюнули в глаз, подставьте щёку.
Алиша вдохнула полной грудью. Свобода! Сегодня особенно преступно сидеть взаперти, если можно погулять. По ощущениям почти весна. В этом году зима совершенно сошла с ума. В декабре шёл дождь. Потом чуток подмёрзло. Но на Крещение опять был плюс, вот тебе и крещенские морозы! Бабушкины приметы перестают работать? Хочется некой определённости. Капризы погоды, впрочем, не так страшны, как фендибоберы якобы ухажёров.
Не отшельница и не одиночка, Алиша с удовольствием заводит дружбу с мужчинами. Но как только другой человек начинает ограничивать её свободу, испаряется. Не обязательно молча, иногда по-честному объясняет мотивы своего поступка. Мужчины оставляли в её душе некий розовый туман и неопределённо-смутные воспоминания. Никаких трагедий. Может, потому что она изначально никогда не ждёт от отношений конкретики. Чего-то хочется, а кого – не знаю, как раз про неё. Эх, если бы нашёлся человек, который бы принял её с домовушкой! Любимка Шаня заменила всех подруг, с ней можно поговорить практически обо всём. После того, как Маня увела у неё Фиму, в женской дружбе она разочаровалась. Хотя Фима по сути никуда не делся. А про Маню Шаня с самого начала сказала – гнилая девчонка.
Захотелось пройти вниз, к набережной. Погода почти весенняя – солнце, лёгкий ветерок. Не дошла. Ух ты, «Домовёнок Кузя» уже в кино! Дома бы специально не собралась. Но раз такая оказия, даже интересно. В детстве Алиша очень любила мультфильм про домовёнка. Конечно, чего удивляться, что они ей открылись. Многие женщины ставят на холодильник тарелочку с угощением неведомому и невиданному, чтобы только в семье наступил мир. Раз в полгода поставят, после благополучно забудут. На недоеденные остатки радостно сбегаются тараканы. Хозяйка сначала удивляется, потом борется с нежелательной живностью. Домовой включается в борьбу, причём не обязательно принимая сторону человека.