Мой холодный спаситель

ГЛАВА 1

Я рухнула на пол и очень неудачно приземлилась. Боль, которая пронзила запястье, выбила искры из глаз. Как же невыносимо! Я бы точно взвыла, если бы в следующую секунду Ринат не схватил меня за волосы и не запрокинул мою голову, отчего пережало горло. Глухо всхрапнула, ощущая, как по щекам текут слёзы.

– Никогда не ври мне, Арина, – процедил мужчина, вжимаясь губами мне в щёку. – И если ещё раз я увижу рядом с тобой этого козла, убью обоих. Усекла?

– Пусти, Ринат, – умоляю, подвывая от боли. – Между нами ничего нет и не было. Он просто помог. Я же говорила тебе.

– Я спрашиваю, ты усекла? – орёт так громко, что у меня закладывает ухо.

– Да! Да! Я всё поняла. Только отпусти меня, прошу!

Меня резко отпускают, и я падаю на пол. Больная рука подворачивается, отчего приземляюсь на локоть и утыкаюсь лбом в напольную плитку.

Не сразу осознаю, а когда понимаю, становится поздно. Ринат рывком приподнимает мой зад, задирает юбку и больно бьёт по ягодице. Это не прелюдия, не способ завести меня. Он зол, и он бьёт, чтобы сделать мне ещё больнее, чтобы наказать за то, чего я не делала, чего не было даже в мыслях.

– Никогда не ври мне, сучка. Ты моя, и только моя, – его грубый голос прямо у меня над ухом заставляет сжаться от отвращения. Неужели когда-то я любила этого человека?

Знаю, что сейчас будет, и я не готова. В считаные секунды мужчина вынимает возбуждённый член, плюёт на него, чтобы смазать и врывается в моё сухое лоно. Новый приступ нестерпимой боли и отчаяния заставляет взвыть. Я кричу, ощущая рвущее меня изнутри движение его плоти. Рината уже не остановить. А я с ужасом понимаю, что привыкла. Привыкла к этому регулярному, еженедельному унижению, привыкла, что он бьёт меня без повода просто потому, что ему показалось, привыкла к насилию. Никакие разговоры и убеждения не помогают. Я просто получаю свою порцию ударов, а потом он берёт меня, уничтожая всё то хорошее, что было между нами.

Когда он кончает, я даже не ощущаю этого. Вся нижняя часть тела немеет, чувства притупляются. Он выходит из меня, толкая вперёд, и я падаю, не находя в себе сил удержаться, отдаюсь глухому неконтролируемому рыданию. Всё тело разрывает от боли, а осознание того, что со мной произошло, вскоре сменяется отчаянием. Я реву, лёжа на жёстком полу и физически ощущая на себе брезгливый взгляд. Но мне плевать. Всё разбито, всё уничтожено. Больше ничего не осталось.

Когда истерика сходит, и я оглядываюсь, его уже нет. Мне плевать, где он и куда ушёл. Могу лишь радоваться, что у меня появилась передышка от боли. Чем дольше его нет рядом, тем продолжительнее иллюзия моей свободы. Но радость длится недолго. Неловкий поворот запястьем сообщает, что с рукой что-то не так, и эта колющая боль ничто в сравнении с вагинальными разрывами, которые он мне оставил.

Я больше не выдержу. Ещё немного, и он убьёт меня. Так не может продолжаться. Я должна что-то изменить.

Последние силы ушли на то, чтобы доползти до ванной. Пустила струю под сильным напором, заткнула слив, подняла измученный взгляд на зеркало. На меня смотрит не Арина Звягинцева. Нет, это больше не она. От неё осталась лишь смутная тень некогда весёлой и жизнерадостной девчонки, которую уничтожил тот, кому она доверяла, и тот, от кого зависела. Но ничего, Ариша, потерпи. Недолго осталось тебе мучиться. Скоро всё решится.

ГЛАВА 2

Нет, я не собиралась вскрывать себе вены или топиться, хотя иногда такая мысль посещала. Особенно когда после очередного подозрения в неверности, Ринат тащил меня за волосы от машины до подъезда. И ведь никто ему слова не сказал тогда. Да и что сказать? По мнению большинства тут либо дела семейные, либо сама напросилась. Или всё сразу. Ведь в нашем законодательстве понятие «домашнее насилие» имеет зыбкую и крайне пространную трактовку.

Я должна была благодарить Рината. Если бы не он, то в свои пятнадцать после гибели родителей я попала бы в детдом. Но мы уже тогда встречались, и узнав о моей трагедии, он оформил надо мной опекунство.

Никого это почему-то не смутило, хотя теперь я думаю, что Ринат просто дал взятку кому надо.

Я не знала и до сих пор не знаю, чем он занимается. Но по первости, когда мы стали жить вместе, он баловал меня подарками, о которых я и мечтать не могла. Для девчонки из маленького городка во Владимирской области Ринат казался ни больше ни меньше принцем с разворота глянцевого журнала про успешный успех.

Первые звоночки раздались примерно через год наших отношений. Ринату не понравилось, что со мной заговорил его друг на одной из вечеринок. Но прилетело тогда почему-то не другу, а мне. За попытку поспорить с ним, я получила смачную пощёчину. Тогда Ринат быстро пришёл в себя, видимо, опасаясь, что я могу заявить на него. Но я действительно считала его своим спасителем, боготворила, а он вскоре начал этим пользоваться.

Ринату не понравилось, что я, достигнув совершеннолетия, решила устроиться на работу. Он не желал, чтобы я ходила, неизвестно куда и общалась, неизвестно с кем. Он ужасно ревновал. Всегда и ко всякому встречному мужчине. А когда я пыталась защитить себя и опровергнуть его подозрения, напоминал о том, что я обязана ему всем. Он требовал подчинения, я подчинялась. И чем дольше продолжались наши отношения, тем больше он зверел.

Годам к двадцати я сумела найти компромисс, устроившись на удалёнку. Сидя дома за компьютером, я составляла планы и сметы праздничных мероприятий для одного из московских агентств. По иронии судьбы та, чья жизнь медленно превращалась в кошмар, занималась организацией свадеб, дней рождения, корпоративов и тематических вечеринок.

Ринат, как это ни странно, примирился с моим выбором. При этом он контролировал мои доходы, и я не могла потратить без его ведома ни одного рубля. Тюрьма – иначе мою жизнь не назвать. А мой надзиратель день за днём превращал эту тюрьму в настоящий ад.

У меня и прежде возникали мысли оставить его и уйти. Но мне некуда было податься. Близких родственников после смерти родителей не осталось, а у школьных друзей давно была своя жизнь. К тому же всех их Ринат знал и мог меня найти, а я не хотела подвергать никого опасности.

После очередного изнасилования, лёжа на полу в ванной и поскуливая от боли, я не сразу уловила вибрацию телефона, который, выпав из кармана моего халата, лежал там же. Звонила руководитель праздничного агентства, чему я очень удивилась и даже испугалась на минуту, решив, что со мной хотят попрощаться. Мне нравилась эта работа, и если бы у меня её отняли, кто знает, возможно, тогда бы я и наложила на себя руки.

К моему удивлению, Лариса Леонидовна звонила с предложением. Она хотела встретиться и обсудить моё возможное повышение. У них как раз одна из менеджеров уходила в декрет, а брать кого-то нового и тратить время на то, чтобы посвятить его в нюансы работы не хотелось. Я чуть было не отказалась, но в последний момент что-то ёкнуло. Вот он – мой шанс сбежать от Рината.

Пришлось взять недельку на раздумье. Конечно, думать тут было не о чем – я еду или всему конец. Вот только свободных денег на билет до Москвы у меня не было, как и доступа к документам.

С первым оказалось проще. Включив инкогнито на телефоне, я списалась со школьной подругой и попросила у неё в долг. Пришлось встречаться лично, ведь все проводимые по карте операции контролировал Ринат. Паспорт же пришлось выуживать из его рабочего стола, когда он спал. Я знала, где Ринат хранил мои документы и ключи, а потому действовала наверняка. Дождавшись пока он уснёт, я пробралась к нему в кабинет и отперев шкафчик стола, вынула паспорт. В последний момент оставила на месте потрёпанную обложку, чтобы снизить риск быть забитой до смерти за кражу.

Ринат не заметил пропажи, но на следующий день, подъезжая к дому, увидел, как сосед из квартиры напротив придерживал дверь подъезда, пропуская меня. Элементарная вежливость. Но этого хватило, чтобы спровоцировать зверя.

И вот я пялюсь на собственное измученное отражение в зеркале с одной мыслью – бежать. Он ушёл. Вернётся нескоро. А меня ждёт Москва и плевать как там будет. Лишь бы вырваться из логова этого чудовища.

ГЛАВА 3

Я сделала это. Сидя у окна скоростного поезда и гипнотизируя взглядом мелькающие огни ночного города, прокручивала в голове события вечера. Унижение, спешные сборы, вокзал, касса. Верилось с трудом, но теперь поезд на бешеной скорости вёз меня в полнейшую неизвестность. Сердце колотилось как после марафонского забега, тело покрывалось потом, несмотря на включённый кондиционер, а в мозгу стучала одна мысль: всё закончилось.

О том, что делать дальше, я думала меньше всего. На моё счастье, Лариса Леонидовна предложила мне помощь с арендой жилья на первое время, пока я не начну получать стабильный доход. Да даже если бы она этого не сделала, я бы наверное, на вокзале ночевала. Любые спартанские условия – ничто в сравнении с моей прошлой жизнью.

Выйдя на перрон Курского вокзала, чуть не разрыдалась. Я ведь ни разу за всю жизнь не выезжала за пределы Коврова. Мы никогда не ездили с Ринатом на отдых, хоть он, судя по машине и дорогим подаркам, мог себе это позволить. О том, чтобы провести выходные на даче с друзьями, даже мысли не было. После того инцидента с его другом меня вообще перестали куда-либо брать с собой.

Оглядев перрон, по которому в обе стороны расходились пассажиры с чемоданами, набрала кислорода в лёгкие и задержала дыхание. Воздух свободы, теперь я знаю, какой ты на вкус.

Пребывая в борьбе между желанием рассмеяться и разрыдаться, подхватила сумку с вещами и размахнулась, чтобы вскинуть её на плечо. Видимо, совсем уж дикая стала, живя в изоляции от мира, потому что даже не подумала оценить своё положение. Взметнувшись, тяжёлая сумка со всего размаху врезалась в стоя́щего рядом со мной человека.

Когда я, округлив от ужаса глаза, повернулась, чтобы осознать, что сотворила, человек уже поднимался с асфальта отряхиваясь. Не успела рассыпаться в извинениях. Мои руки мгновенно скрутили за спиной, заставляя вспомнить о больном запястье.

– Обыскать, – рявкнули из-за спины.

Как из ниоткуда прямо передо мной оказался здоровенный лысый качок с суровым лицом. Не дожидаясь, пока его дважды попросят, он стал бесцеремонно ощупывать меня, расстёгивать куртку, сканировать содержимое карманов.

Видимо, я уже привыкла к подобному обращению, потому что не сразу поняла, что могу сопротивляться. Могу даже полицию позвать! Но как только набрала воздуха в лёгкие, чтобы отстоять свободу, неожиданно раздался голос:

– Оставь её.

Мужчина замер, не успев ощупать моё бедро. Убрав руки, он покорно отошёл в сторону. Второй почему-то не спешил меня отпускать и продолжал держать руки сзади. Но не это беспокоило меня теперь. Медленной походкой хищника в мою сторону шёл человек – тот самый, которого я толкнула. От его взгляда меня прошиб холодный пот.

Идеал – так можно было описать его одним словом. Нет, не мой идеал, здесь требуется уточнение. Всё в этом мужчине было безукоризненно: высокий, стройный, широкоплечий брюнет с гладко зачёсанными назад волосами, из ровного ряда которых не выбивался ни один локон. Казалось, лицо его вытачивал из мрамора виртуозный скульптор, настолько правильными были черты. Ровный нос, тонкие губы, глаза. Невероятные глаза. Они были не то голубые, не то серые, но главное – невероятно, пугающе светлые, чистый лёд, окаймлённый тёмным контуром радужки. Его костюм сидел на нём безукоризненно, туфли блестели в свете ещё не погасших фонарей, ни единого залома на пиджаке, ни одной торчащей нитки. И всё бы ничего, да только после встречи со мной на брючине в области колена красовался разрыв и смазанное серое пятно, как и на краешке манжета белой рубашки, что выглядывала из-под рукава.

Мужчина остановился прямо передо мной, настолько близко, что моя грудь в распахнутой куртке, обтянутая тканью цветастой футболки, коснулась его пиджака. Когда холодные глаза скользнули по мне, я почти что физически ощутила ледяное покалывание там, где прошёлся взгляд.

– Через час я должен быть на переговорах, – сказал он, склонив голову набок и разговаривая почему-то с моим декольте. – Но после вашего налёта и после того, во что вы превратили мой костюм, я не могу появиться там.

Взгляд поднялся к моему лицу, и только тогда я отмерла. Вспомнив про руку, которая болела, дёрнулась. Человек махнул стоявшему позади меня, чтобы разжал захват, и я вырвалась, отскочив на пару шагов и с шипением потирая запястье, на котором был намотан эластичный бинт.

Вот почему мужчины, которые встречаются на моём жизненном пути, все такие грубые и злые? Только удалось уйти от одного, как нарисовались ещё несколько, и снова мне причиняют боль. Ну да, я виновата, неуклюжая, признаю. Но всему есть предел.

Это стало последней каплей. Злобно зыркнув на светлоглазого, процедила сквозь зубы:

– При вашей склонности к перфекционизму не удивлюсь, если у вас в вещах отыщется ещё пара идеально выглаженных костюмов, столько же безукоризненно белых рубашек и несколько пар обуви, начищенных до блеска. Простите за доставленные неудобства, идеальный во всех отношениях незнакомец, но я спешу. Всего хорошего.

Последние слова прорычала, надрывая горло. Поправив лямку тяжёлой сумки, я развернулась и зашагала к выходу с вокзала. К счастью, никто за мной не погнался и больше не заламывал руки, а когда я, миновав железнодорожные пути и вестибюль, стала спускаться в метро, то неожиданно всхлипнула. Истерика накатила так внезапно, что я просто не знала, куда себя деть. На меня косились, кто недовольно, кто жалостливо, а я, не в силах унять поток слёз, просто опустилась на ступеньку эскалатора и уткнулась лицом в ладони, позволяя везти себя под землю. В этих слезах было всё: боль, обида, ликование и предвкушение нового витка в жизни, в которой я не намеревалась возвращаться к прошлому.

ГЛАВА 4

Оказавшись в вагоне, забилась в дальний угол и поглубже натянула свой капюшон. В мою сторону всё ещё продолжали коситься, полагая, что я какая-нибудь неблагополучная девица, лицо которой не от слёз опухло и раскраснелось, а оттого, что бухаю как не в себя. Плевать. Пусть думают что хотят.

Покинув поезд, окунулась в поток спешащих на работу москвичей и поплыла к выходу. Мне оставалось преодолеть последний эскалатор. Ещё немного, и я встречу свою спасительницу, но не тут-то было. Не дойдя до ленты нескольких шагов, замерла. Мне навстречу с соседнего эскалатора спускался Ринат. Остановилась как вкопанная, мгновенно ощутив толчок в спину.

– Не задерживайте, девушка! – раздалось недовольное ворчание шедшего позади мужчины.

– Быстрее! Понаедут, – подливала масло в огонь полная дама с тележкой.

Меня уже обходили. Кто молча, кто с грубыми высказываниями в мой адрес, но мне было всё равно. Стоя на пути следования пассажиропотока, я не могла отвести глаз от того, кто медленно спускался ко мне, буравя многообещающим взглядом.

Неужели это всё? Вот и кончилась твоя свобода, Ариша. Глаза наполнились слезами, и только когда тонкие ручейки потекли по щекам, я увидела недоумение в лице встречного. За Ринатом подобное не водилось. Сочувствие, жалость – нет, это не про него. Жестокий, злой и лишённый понимания того, что человек рядом с ним тоже может испытывать чувства – вот слова, которые в полной мере характеризуют этого психопата.

Он смотрел на меня ещё несколько секунд, а когда поравнялся, отвёл взгляд и с полнейшим равнодушием зашагал вперёд.

Только тогда я поняла, что обозналась. Мне померещилось. Это был другой человек, но от осознания легче не стало. Мой страх навсегда со мной, и я обречена видеть своего мучителя в каждом встречном. Лучше вообще не поднимать глаз и не привлекать к себе внимания.

С этой мыслью утонула в капюшоне до предела, поправила сумку и встала на подъехавшую ступеньку.

Бизнес-центр, где заседали организаторы праздничных мероприятий, я отыскала быстро. А вот на поиски нужного офиса потратила немало времени, плутая по коридорам. Зато когда отворилась дверь, я сразу поняла, что пришла по адресу. Просторная комната с компьютерными столами вся была заставлена ящиками, коробками и рамами из пенопласта, которые ещё не успели вынести на помойку. Между двумя столами тянулся длинный рейл на колёсиках, завешанный карнавальными костюмами самых невероятных цветов и фасонов. Я вздрогнула и округлила глаза, когда, отойдя немного в сторону, встретилась взглядом с артистом из популярного стендап-шоу. Не сразу до меня дошло, что это лишь его изображение, отпечатанное в полный рост.

– Ариша, замечательно, что ты смогла приехать! – невысокая женщина средних лет с аккуратной укладкой уже направлялась в мою сторону, перешагивая через коробки с реквизитом. – Как добралась?

– Спасибо, хорошо, Лариса Леонидовна. Я тоже очень рада вас видеть.

Я говорила правду. Мне всегда нравилась эта женщина. Весёлая и словоохотливая Лариса Леонидовна прежде разговаривала со мной только по телефону и через программу конференц-связи во время совещаний фирмы. Всякий раз после разговора с ней на душе делалось легче, я отвлекалась от тяжёлых мыслей, отдаваясь рабочим проектам, но длилось это ровно до тех пор, пока домой не возвращался Ринат. Бывают такие люди, чей свет согревает и придаёт сил, и какое счастье, что мы встретились.

– Так, Ариша, не обращай внимания на этот бардак. Скоро ты привыкнешь. Мы всё храним у себя, и с каждым днём реквизит только прибывает. А могли бы склад арендовать, да Глебушка? – начальница бросила укоризненный взгляд на сидевшего за одним из столов парня.

– Лариса Леонидовна, – простонал он. – Из-под носа увели. Я ж вам рассказывал.

– Ой ну всё, отмахнулась хозяйка и тут же расплылась в улыбке. – Значит, не наше место было. Найдём лучше. Так, Ариша, давай-ка пройдём ко мне в кабинет, и я введу тебя в курс дела. Глеб, Юля, за мной.

Она махнула парню, с которым только что разговаривала, и девушке, которую я сразу не приметила. Та сидела возле окна, и её загораживал многоэтажный парик французской королевы, приютившийся прямо на стопке с документами.

По дороге к кабинету пришлось несколько раз перешагнуть через лежащие поперёк коридора ящики. Я вздрогнула и отшатнулась, когда Глеб подал мне руку, чтобы помочь, но быстро пришла в себя, улыбнувшись парню. Тот не желал мне зла, просто ему было невдомёк, что я теперь ото всех мужиков шарахаюсь. Спасибо, Ринат.

Оказавшись в кабинете, Лариса Леонидовна сразу перешла к сути. Знакомить меня с ребятами не пришлось. Светловолосого парня, похожего на Алёшу Поповича из мультфильма, я помнила ещё со времён созвонов. Девушку тоже видела, но тихая и неприметная Юля почти не разговаривала с нами, и я с усилием напрягая мозг, пыталась вспомнить, кем она здесь работает.

– На данный момент, – продолжала Лариса Леонидовна, – у нас в штате есть менеджер по поиску клиентов в лице вот этого бездельника, – она насмешливо покосилась на возмущённого Глеба, – выездной организатор, который как раз сейчас в отъезде, и дизайнер.

На последних словах она опустила взгляд на Юлю. Да неужто?! Я постаралась скрыть удивление. Где немыслимый цвет волос? Где татуировки по всему телу? Где рвущий все основы кройки и шитья наряд, призванный заявить миру, что перед ним человек с иным, чем у прочих, способом мышления?

Наверное, я слишком долго смотрела на девушку, стараясь не очень округлять глаза. В конце концов, она совсем сникла, скрестив на довольно объёмной груди руки.

– Юленька очень хороший дизайнер, – проговорила Лариса Леонидовна, заметив мою реакцию. – Никогда не перебарщивает, обладает тонким вкусом и эстетическим чутьём.

– Простите, я не хотела никого обидеть, – проговорила смущённо. Ну вот опять. Навыки социальной коммуникации совсем ни к чёрту.

– Не обращай внимания, – шепнул мне на ухо Глеб. – У каждого дизайнера должен быть стиль. У Юленьки это пятьдесят оттенков серого. Эстетично и со вкусом.

– Очень смешно! – не выдержала начальница, глядя на то, как несчастный дизайнер поморщилась. – Глеб, иди, делом займись, пока ещё чего-нибудь не ляпнул.

Парень ухмыльнулся, на что Юля сделала то, чего я от неё не ожидала. Подняв на Глеба гневный взгляд, она провела больши́м пальцем поперёк шеи. Ну ничего себе. Вот тебе и черти в тихом омуте.

– Арина, – продолжила глава агентства, – в последнее время у нас много заказов. Оля – та, что занимается вопросами организации – не справляется одна. У нас была ещё девочка, но так вышло, что она забеременела, и теперь готовится уйти в декретный отпуск. Я понимаю, что временная замена декретницы – не то, о чём ты, возможно, мечтала. Но поверь, если ты приживёшься у нас, без работы точно не останешься. Что думаешь?

– Я согласна, – ответила без сомнений.

– Ну вот и славно. А теперь давай пообедаем и приступим к делу.

ГЛАВА 5

Как выяснилось, уже на другой день мне следовало отправляться к новому заказчику. Лариса Леонидовна сообщила в общих чертах, что от меня требуется, а я, исходя из опыта, даже успела набросать кое-какой сценарий с примерным прайсом.

Некий состоятельный бизнесмен заказал у агентства организацию свадебного торжества в стиле ретро. По опыту прежних заказов напряглась. Таким всегда было непросто угодить, а теперь мне ещё и предстояло общаться с ним лично.

Сама того не заметив, я пробыла в офисе до конца рабочего дня. За это время успела познакомиться с бухгалтером, который вместе с отделом кадров трудился в соседнем офисе. А ещё заметила одну забавную вещь: Юля и Глеб при любой удобной возможности старались подколоть друг друга. Особенно парень. Бывало, его никто не спрашивал, но он всё равно вставляла едкий комментарий, чтобы побесить коллегу. Та к концу дня уже шипела на него змеёй, а Глеб посылал ей белозубую улыбку от уха до уха. Реже – воздушный поцелуй.

Когда ребята покинули офис, Лариса Леонидовна вновь обратилась ко мне:

– Арина, прости, но у меня не получилось снять для тебя нормальную квартиру, – женщине было явно неловко, и она подбирала слова. – В последний момент те, с кем я договорилась, передали жильё другим претендентам. Видимо, они приплатили. Короче говоря, пока у меня есть для тебя только один вариант.

Она тяжело вздохнула, одаривая меня сочувствующим взглядом.

Спустя ещё час, мы стояли на пороге одной из крохотных квартир старенькой столичной малосемейки. Прежде здесь располагалась коммуналка, но следы её давно стёрлись во времени, и теперь дверь некогда общего туалета вела в хранилище хозинвентаря, а общую кухню превратили во вполне жилой фонд.

В предназначенной мне квартире, на скудном метраже умещался раскладной диван, стол с выдвижными полками и узкий шкаф в углу. В открытом проёме виднелась кухня, а совсем рядом на двери поблёскивал значок с писающим мальчиком, точь-в-точь как дома у моей бабушки.

– К сожалению, это всё, что я могу тебе предложить, – заключила Лариса Леонидовна, бессильно разведя руки в стороны.

– Вы шутите? – голос сорвался и провалился в шёпот. – Да мне большего и не надо. Здесь есть всё самое необходимое, даже кухня и туалет с душем.

– Но санузел совмещённый и ванны нет. Сюда она просто не влезет. Только душевая кабинка.

Я чуть не накинулась на Ларису с объятиями, но вовремя вспомнив про субординацию, лишь неловко коснулась её плеча.

– Спасибо вам, – заговорила, ощущая, как к глазам подступают слёзы, – Вы даже не представляете себе, что сделали для меня. Со своей стороны обещаю быть полезной агентству и прилагать все усилия на благо нашего общего дела. Я перед вами в неоплатном долгу.

– Перестань, – рассмеялась женщина. – Ты говоришь так, будто я тебя от смерти спасла. Так, ладно. Раз тебя всё устраивает, то располагайся. Насколько я успела понять, соседи здесь мирные. Отдыхай, а завтра отправишься к заказчику. Адрес я тебе скинула. Предупрежу сразу – он педантичен до безобразия. Из тех, у кого стрелки на брюках выглажены до такой степени, что ими можно нарезать колбасу.

Я усмехнулась, припомнив мужчину, с которым судьба столкнула меня на перроне Курского вокзала. Если тот, о ком мы говорим, страдает обострением перфекционизма столь же явно, то я нам очень сочувствую.

Проводив Ларису Леонидовну, прошла в комнату и опустилась на скрипучий диван. Только теперь заметила, что обивка кое-где разодрана, а стол напротив испещрён тонкими бороздами по краям. Здесь явно проживали вместе с кошкой, возможно, не с одной. Но мне было плевать. Плевать на запустение, на неустроенность, на совмещённый санузел, кухню в пять квадратных метров, плесень под потолком и отсутствие газовой трубы. Лариса Леонидовна действительно спасла меня, хоть и думала, что шутит.

После жизни с Ринатом я была готова спать на тюфяке и разогревать еду на костре, лишь бы не видеться больше с ним, не вздрагивать, когда слышу скрип дверного замка. Да, я успела привыкнуть к жизни в достатке рядом с ним, но цена, которую приходилось платить за положение содержанки, была столь высока, что я больше не могла её осилить.

Уткнулась лицом в ладони. Нет, слёз не было. Хотелось замедлиться, осознать себя в пространстве, где больше не было этого монстра, где я сама строила свою жизнь.

Не хотелось думать, что меня станут разыскивать, но всё же следовало принять меры: смена имиджа в сочетании с постоянными разъездами по работе могли сыграть мне на руку. Поэтому, недолго думая, я вынула из дорожной сумки коробку с краской для волос и направилась в душ. Для начала – цвет и причёска. Всё остальное потом.

ГЛАВА 6

Через час на меня из зеркала смотрела жгучая брюнетка с уставшими глазами, в которых застыл испуг. Я ещё ни разу в жизни столь кардинально не перевоплощалась. Ринат даже намёков на это не допускал. Ему нравились блондинки. Полагаю, у него их было достаточно и помимо меня.

Через несколько минут шок отступил. Мне даже стало казаться, что тёмные локоны больше подходят под мой типаж, превращая в знойную фам фаталь с холодными глазами. Холодными.

Почему-то снова вспомнился педант с вокзала. Этот взгляд, скользящий от выреза моей футболки к лицу. Жутковатый и в то же время невероятно притягательный, способный этим льдом проморозить насквозь. Вот будет забавно, окажись он заказчиком праздника. Хотя о чём я? Москва – город миллионник. И задротов разного уровня сложности среди этого миллиона несколько десятков тысяч – не меньше.

Примирившись с тем, что меня теперь не узнать, вынула из узкого шкафа старенькое постельное бельё с цветочками и застелила диван. Теперь спать, а завтра на работу.

Несмотря на пружины, которые кое-где упирались в обивку и, как следствие, мне в рёбра, я быстро заснула и даже выспалась. Утром с облегчением обнаружила, что тело расслабилось, больше не саднит. Я всё ещё ощущала внутри себя морально и физически следы насилия, но с облегчением осознавала, что раны затягиваются. Рука, которая болела больше всего, вполне терпимо чувствовала себя, когда я сняла с неё бинт, но всё же запястье ещё немного простреливало при движении, а потому снова пришлось намотать на себя эластичную материю.

Я собрала волосы в высокий хвост, надела тонкую чёрную водолазку, узкие джинсы, накинула на плечи бежевый кардиган, напоминавший удлинённый жакет, и схватив с вешалки в прихожей куртку, покинула своё новое жильё.

К счастью, поселили меня в пешей близости от станции метро, а потому, спустя каких-то сорок с лишним минут, я уже подходила к ресторану, где ожидалась встреча с заказчиком.

По старой памяти я ещё с вечера накидала парочку сценариев, чтобы можно было побыстрее определиться с программой. Вот только я не учла того, какой занозой в одном месте окажется мой клиент.

«Андрей Михайлович Загорский всегда садится за один и тот же столик, который записан за ним» – вспомнила я слова начальницы, невольно усмехнувшись. У богатых свои причуды.

Шумы с улицы мгновенно сменились на звон посуды, лёгкий смех, тихие разговоры и приятный запах кофе и выпечки, когда я оказалась за стеклянными дверями ресторана. Долго искать не пришлось. Именно там, где договаривались, за третьим по счёту столиком у противоположной стены боком ко мне в кресле оттенка горького шоколада сидел мужчина и набирал текст на экране смартфона. Уже издали я заметила гладко зачёсанные назад тёмные волосы средней длины, ровную без единой складочки ткань пиджака. Стала подходить ближе, а когда человек повернул в мою сторону голову, обмерла.

Серо-голубые ледяные глаза, в которых чернел круглый зрачок, пригвоздили меня к месту. Нет, это что, шутка? Быть такого не может! Судьба, у меня к тебе есть вопросы, и главный из них: почему из всех мужиков в Москве ты подкинула мне его?

Вот уж точно: бойся своих мыслей. Сглазила. Хотя какое там, заказчиком фирмы он стал задолго до моего прихода сюда. Ладно, пускай. Вовремя вспомнила, что сменила цвет волос и педант, возможно, не узнает меня. Да даже если узнает, ну посмеёмся с ним над всей этой ситуацией и забудем.

Посмеёмся, ага. А что, если с чувством юмора у этого субъекта не очень? Такие грешат прямолинейным восприятием всего, что видят и слышат. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ох, будет непросто. Ну да ладно. Отставить панику. Действуй, Арина.

Натянула на губы приветливую улыбку, подошла ближе.

– Добрый день, Андрей Михайлович, – поздоровалась я с мужчиной и только потом заметила за соседним столиком того самого лысого, который меня обыскивал. Надеюсь, теперь в этом отпала нужда.

– Здравствуйте, – коротко отозвался мужчина. – Вы из «Веселья под ключ»?

– Да, меня зовут Арина, и я ваш менеджер на период подготовки к празднику. Также я буду контролировать процесс, и мы с вами можем уже сейчас согласовать план мероприятия, а также детали.

Отбарабанив свою речь и ощутив, как взмокла шея под воротом водолазки, я затихла и стала наблюдать за мужчиной. Он медленно поднялся, не сводя глаз с моего лица, после чего обошёл и остановившись прямо у меня за спиной, положил руки мне на плечи. Я вздрогнула. Это чего, блин?

– Позвольте вашу куртку, – проговорил он почти шёпотом, склонившись надо мной.

Ой ты, ж, господи. Вот я дура. Напридумывала себе всякого, тогда как человек просто решил проявить воспитанность. Ну и меня можно понять – забыла, как это, когда о тебе вот так заботятся.

Расстегнула куртку и позволила ему стащить её со своих плеч. Когда же мужчина водрузил предмет гардероба на вешалку возле нашего столика, он выдвинул мой стул и, дождавшись, когда я сяду, вернулся на место.

С полминуты чувствовала себя не в своей тарелке. Хотелось почему-то не поблагодарить, а извиниться. Вот что за больное мировосприятие? Устав разнимать тараканов в голове, улыбнулась Андрею и решила всё же начать разговор:

– Лариса Леонидовна сообщила, что вы планируете свадьбу в ретро-стиле, – начала я, вынув из сумки блокнот и открывая нужную страницу. – Для мероприятий подобной тематики хорошо подойдут рестораны, которые я выписала…

– Хотите кофе? – прервал меня мужчина, сбив с мысли. – Здесь подают самый вкусный в городе капучино. И вы можете быть точно уверены, что не отравитесь местным салатом Цезарь.

– Нет, спасибо, – протянула я медленно, стараясь вернуться к сути разговора. – Могу предложить вам «Левадию». Она расположена на севере города в парковой зоне, там просторно и немноголюдно. Если погода позволит, мы сможем вынести столики на веранду.

– Нет, – перебили меня решительно. – Ресторан нам не подходит.

Оторвалась от записей и вопросительно уставилась на мужчину.

– В смысле, ни один ресторан не подходит или именно этот? Мы можем рассмотреть вариант с коттеджными посёлками.

– Тоже нет. К сожалению, не всякое заведение общепита должным образом относится к санитарно-эпидемиологическим требованиям. Я не могу так рисковать.

– Тогда, может быть, вы скажете мне, чего именно вы хотите?

Мужчина вдруг подался вперёд и, облокотившись на стол, склонил голову набок. Ледяные глаза снова поползли вниз, но не отыскав разреза на водолазке с предельно высоким горлом, вернулись к лицу.

– Я хочу, чтобы праздник прошёл безукоризненно. Это чрезвычайно важное для меня событие. Поэтому вы организуете всё на моей загородной вилле.

Понимающе кивнула. Ну что ж, так даже лучше. Ничего не нужно искать и на аренде сэкономим. Хотя исходя из бюджета, какой мне озвучила начальница, Андрей Михайлович был не из тех, кому требовалось на чём-либо экономить.

– Понимаю вас, – ответила мужчине, – и поздравляю от всей души с этим важным событием.

– Спасибо, – сказал он и улыбнулся, как мне показалось, насмешливо. Нет, а чего смешного-то я сказала?

– В таком случае мне важно оценить зону, предназначенную для проведения торжества. Возможно, у вас имеется на руках план строения?

– А, по-вашему, я всегда ношу его с собой? Как и несколько идеально выглаженных костюмов, с безукоризненно белыми рубашками и начинёнными до блеска туфлями?

Меня качнуло. Если бы в этот момент я не сидела, точно ноги бы подкосились. Он меня узнал! Так, ещё и слово в слово повторил мою гневную тираду. Медленно сомкнула веки, прижала ладонь ко лбу, понимая, в каком глупом положении оказалась. В нависшей тишине услышала тихий смешок.

– Всё нормально, Арина, я не злюсь на вас, – сказал он. – Зато теперь мы не станем раздражать друг друга проявлениями дежурной любезности. Как вы смотрите на переход к неформальному общению?

Отняла руку от лица.

– В смысле?

– В прямом. Ты ненамного старше моей племянницы, и меня забавляет необходимость обращаться к тебе на «вы».

«А вам не кажется, что вы слишком торопитесь?!» – возмутился внутренний голос. Уже хотела отказать, но в последний момент язык предательски подвёл:

– Давай, – выпалила, сама не понимая, почему. То ли хотелось убрать напряжение между нами, которое тащилось вслед за инцидентном на вокзале, то ли льдистые глаза поработили и напрочь лишили воли сопротивляться. Забавляет его, видите ли. Хотя что тут такого? Он не старый. По виду лет тридцать пять.

– Вот и отлично. А теперь собирайся, Арина.

– Куда? – недоумённо спросила, наблюдая за тем, как человек поднимается из-за стола и идёт к вешалке.

– Поедем осматривать помещение. На месте будет проще обо всём договориться, оценить обстановку.

Андрей снял с крючка мою куртку и развернув её, стал ждать, когда я подойду, чтобы помочь мне одеться.

И вроде ничего предосудительного, но меня не отпускало подозрение, что есть во всём этом что-то неправильное. Так не должно быть! Я не должна ехать неизвестно куда неизвестно с кем! Хотя почему неизвестно? Сама позволила сократить дистанцию, да и осматривать дом в любом случае пришлось бы. Осознавая, что добровольно загнала себя в угол, поднялась со стула, покорно подошла к мужчине и позволила ему надеть на меня куртку.

ГЛАВА 7

Покинув ресторан, мы зашагали к парковке и вскоре остановились возле огромного белого мерса, который сиял безукоризненной чистотой. Внутри уже сидел водитель и залипал в телефон. Когда Андрей открыл заднюю дверцу машины, приглашая меня, я беззвучно хмыкнула. К такому ведь и привыкнуть можно.

Загорский сел рядом со мной, тогда как его телохранитель занял место возле водителя, и мы тронулись в путь.

Город проносился перед моими глазами с захватывающей дух скоростью. Московские дороги после часа пик пустовали, а потому водитель, пользуясь удобной возможностью, стремился скорее вывезти нас к трассе, чтобы успеть до полуденных заторов.

Я гипнотизировала город, который видела впервые, и даже ненадолго забылась, заворожённая пейзажами столицы. Вместо того чтобы обсуждать детали предстоящей свадьбы, я рассматривала оживлённую набережную Москвы-реки, храм Христа Спасителя. Вид с моста возле Кремлёвской стены особенно впечатлил не искушённую путешествиями душу. Только когда я отчётливо ощутила скользящий по мне взгляд человека, сидевшего рядом, заставила себя очнуться.

– Что с рукой? – спросил Андрей, заметив намотку эластичного бинта между больши́м и указательным пальцами.

Машинально оттянула рукав вниз.

– Растяжение. Ничего, скоро пройдёт. Предлагаю обсудить свадебную программу. Скажи, вы планируете выездную регистрацию?

Мужчина не реагировал. Он смотрел на мою руку, а сам в это время с чувством и расстановкой вытирал ладони влажной антибактериальной салфеткой. Зрелище это слегка завораживало, надо признаться. И не совсем понятно было, зачем он это делает. Собрался покушать?

Бросив салфетку в контейнер между нашими сиденьями, Андрей снова заговорил:

– Бинт нужно менять. Он у тебя запачкался. Ты наверняка носишь его, не снимая, и эта грязь с тобой везде.

«Чего, блин? Тебя-то это каким боком касается?»

От неожиданности чуть не вспылила, но вовремя остановилась. Нам же ещё работать вместе.

– У меня нет другого. Когда пройдёт, сниму. А бояться каждой бактерии я не привыкла. На даче у родителей даже яблоки не мыла. Поднимала с земли, стирала рукавом пыль и откусывала. Иммунитет любит такие тренировки. Рекомендую.

Выговорилась и, вынув из сумки блокнот, уткнулась в свои записи. Нет ну выбесил! Бинт у меня, видите ли, грязный. Да какая тебе разница?

Совсем не хотелось продолжать этот разговор. Я даже отыскала страничку с тем, что намеревалась обсудить, но не успела и рта раскрыть. Андрей вдруг подался ко мне и положив руку на спинку моего сидения, буквально пригвоздил своим леденящим взглядом. Настолько, что я упёрлась плечом в дверцу, желая оказаться от мужчины как можно дальше.

– Тебе очень повезло, Арина, что ты осталась жива и здорова после всех своих экспериментов. Но бывают случаи, когда подобная оплошность может стоить жизни.

Он, не спеша, отстранился, а я, испуганная его внезапным манёвром, так и продолжала сидеть, прижавшись к двери. По телу вдруг пробежала мелкая судорога, затем ещё одна и ещё, меня затрясло, в голове отчётливо нарисовался образ Рината, который вот так же надвигался на меня в гневном порыве ревности. Я понимала, что здесь другое, что опасность миновала и что этот человек не станет меня мучить, но тело не слушалось. Дрожь внутри него только усиливалась, а мне, чтобы успокоиться, пришлось сложиться пополам и дышать глубоко, часто, до головокружения.

«Всё хорошо, Арина, его здесь нет. Ты в безопасности». Внутренний голос – мой единственный помощник и друг – как всегда, пытался поддержать, но лучше не становилось. Я даже не сразу подумала о том, насколько глупо выгляжу перед заказчиком.

В ту же секунду, как мысль скользнула в голове, мне на плечо легла рука.

Снова вздрогнула, но, как ни странно, ощутила, что постепенно успокаиваюсь. Рука чуть сжала плечо, прошлась ниже, а когда остановилась на середине спины, я услышала голос, тихий и успокаивающий:

– Арина, попей. Сейчас тебе станет легче.

Я отняла ладони от лица и уставилась на протянутую мне бутылку. Взглянув на мужчину, поразилась. Холодный взгляд больше не был таким. Теперь на меня смотрели, нет, не с брезгливостью, опасением или жалостью, а с нескрываемым волнением. Андрей продолжал гладить меня по спине, и от этого становилось легче. Я успокаивалась. Или просто кризис миновал.

– Спасибо, – глухо ответила, принимая бутылку. Сделав несколько глотков, попыталась вернуть.

– Можешь оставить себе, – проговорил мужчина.

Ну точно. Изо рта в рот получается микроб. Или как мы там в детстве говорили? Этот человек повёрнут на гигиене и порядке. Забавно. Но он проявил участие, и я очень ему благодарна за это.

Когда тревога окончательно развеялась, я поняла, что мы уже выехали из города. Меня ни о чём не спрашивали, а я не спешила оправдываться. Лучше было бы забыть всё и не вспоминать. Нам с Андреем даже удалось обсудить детали выездной регистрации, оформления зала, предпочтений в меню и дизайне торта. Мне требовалось уточнить ещё кое-что, поэтому, закончив с пометками в блокноте, я спросила мужчину:

– Скажи, пожалуйста, твоя невеста уже определилась с нарядом или ей потребуется помощь?

Андрей долго не отвечал. А когда я повернулась к нему, то встретилась с удивлённо вздёрнутой бровью.

– Моя невеста, – повторил он медленно, – насколько мне известно, с нарядом определилась. Но, зная её пристрастия, полагаю, чем больше их будет, тем лучше. Можешь скинуть контакты салонов свадебных платьев. Я перешлю ей. Кстати, мы приехали.

ГЛАВА 8

Резко обернулась к окну и уставилась на высокую кованую калитку, за которой открывался вид на довольно замысловатое архитектурное творение. Порывшись в глубинах памяти, даже название стиля вспомнила. Подумать только. Никогда не думала, что удастся увидеть такой дом вживую.

Органическая архитектура довольно сложна в исполнении. Не всякий решится строить нечто подобное, а если и решится, то лишь используя узнаваемость форм. Воплощение сути этого удивительного явления слишком трудозатратно. Поэтому, если кто и возьмётся воплотить такой проект, стоить подобная работа будет баснословных денег.

Как ни старалась, не могла понять, сколько этажей насчитывала постройка. Сложенная из стекла и светлого камня с замысловатыми ответвлениями корпусов вперёд, назад и в стороны, она сначала показалась мне довольно беспорядочным, неуклюжим нагромождением стройматериала. Но приглядевшись, я заметила, что именно так это смелое архитектурное творение вписывалось в окружающий ландшафт и создавало противоречивое ощущение гармоничной дисгармонии.

Первый этаж её почти весь состоял из стекла, тогда как второй, вместе с расходящимися в стороны корпусами то опирался на близлежащий холм, то огибал старый дуб. Третий выступ подпирали слегка изогнутые сваи, но даже они не казались громоздкими, а одна из опор, увитая плющом, утопала в толще небольшой земляной насыпи.

От этой насыпи в стороны буквально расстилался сад. То, что это был именно сад, подтверждали вишни, яблони и кустарники, которые, как шахматные фигуры, ритмично расстилались по территории. Эта правильность немного диссонировала с самим домом, который, казалось, бросал вызов основам трёхмерного мира.

Вопрос, который засел в голове, невольно заставил обернуться на моего спутника. Как так вышло, что при всей своей правильности Андрей построил этот вот, ни больше ни меньше, выставочный экспонат? Может быть, он не тот, кем кажется, а мне не сто́ит мыслить стереотипами?

Быстро считав моё удивление, мужчина едва заметно улыбнулся и спросил:

– Он немного странный, правда?

– Не странный, скорее, необычный.

– Как и всё, что делал его создатель.

Мужчина вдруг помрачнел, уголки губ поползли вниз, светлые глаза вновь охладели.

– Пошли. Я покажу тебе территорию.

Покорно зашагала следом за мужчиной, а когда поняла, что рукастый телохранитель больше не преследует нас, вздохнула с облегчением. Интересно, что за человек Андрей, и чем он занимается, раз завёл эдакого бугая для собственной безопасности и выстроил себе эту немыслимую виллу плюща? Название приклеилось само собой. И как я ни старалась, изгнать эту ассоциацию из головы не выходило.

Вскоре мы достигли широкой полукруглой веранды с навесом и декоративной резьбой в виде всё того же вьющегося кустарника на невысоких деревянных перилах. Приблизившись к дому, я подметила ещё ряд деталей, которые издали были не видны. И впрямь, архитектор, создавший это нечто, вложил в проект всю свою фантазию.

– Здесь мы разместим гостей, – заявил мужчина, останавливаясь посреди веранды. – Саму церемонию проведём в саду. Задача вашего агентства всё оформить. Мебель в стиле ретро, никаких пластиковых стульев. Если не сумеете взять в аренду или купить готовое, заказывайте. Время у вас есть. Бюджет не ограничен.

Кивнула, сделав в блокноте пару пометок.

– На случай если погода испортится, – начала я, – нужно проработать вариант с размещением гостей и проведением церемонии в помещении. Могу я его осмотреть?