Любавинские истории: Хроника одного чрезвычайного происшествия

Траншею копали рабочие ловко,

Смешав в кучу выпивку, байки, тусовку.

Наткнулись на кабель – и свету: привет!

А нам подарили забавный сюжет)))

Однажды в маленьком и уютном провинциальном городке под приятным для слуха названием Любавино, уважаемые обыватели которого наслаждались своей скромной, но отнюдь не скучной жизнью, произошло нечто невообразимое! Солнце взошло чуть раньше обычного, ежедневная утренняя рутина была вероломно нарушена, а всеми любимые утренние ритуальные напитки, такие как горячий чай и ароматный кофе, без которых, в принципе, невозможно представить себе ни одно доброе утро, оказались самыми желанными, но, увы, совершенно недоступными, словно вечнозелёный оазис в пустыне! Не говоря уже о горячем завтраке!

Почему?

Да потому что в городе произошла настоящая чрезвычайная катастрофа!

Бесследно пропало электричество!.. Благополучно прихватив с собою газ, воду и… о, Боже!.. даже интернет!

И с этим вопиющим безобразием наши милые обыватели столкнулись в один из особо любимых своих дней недели – в пятницу. Да ещё с самого раннего утра! А если быть более точным, то ещё с самой ночи – с четверга на пятницу.

И как вы думаете, уважаемый наш читатель, кто же стал виновником всего этого хаоса? Конечно же, легендарная бригада Михалыча. Та самая бригада, весьма известная среди местного населения своей бесшабашностью. С лёгкой руки кого-то из острословов её когда-то прозвали «бригадой у-ух», и это прозвище закрепилось за ними навсегда. Именно она отчебучила очередной эпический номер.

В составе этой бригады были Женька-экскаваторщик (парень с мечтательным взором огромных карих глаз), Лёха-тракторист (коренастый и добродушный, но со взглядом, способным остановить поезд) и тройка лихих, разудалых рабочих: Санька, Димон и Валерка. Ну и, конечно же, сам Михалыч – с вечно улыбающимся взором небесно-голубых глаз, неисправимый остряк и балагур, душа любой компании.

Хотя нужно отметить, что номер на сей раз они отчебучили не совсем по своей вине. Но всё же… в данном случае у них всё зашло, ну, слишком далеко…

Теперь же, оглядываясь назад и погружаясь в те события, которые развернулись в последствии в нашем, без преувеличения будет сказано, прекрасном городке, приходится с большим трудом сдерживать приступ подступающего смеха… Или, как говориться, если жизнь подкидывает тебе проблемы, значит, она просто хочет, чтобы ты научился их решать… или хотя бы посмеялся над ними.

А начиналось всё вполне себе обыденно и невинно и не предвещало ничего катастрофического…

Так вот, дорогой наш читатель, за пару дней до этого самого ЧП, которое так удивительно и непредсказуемо повлияло на дальнейшую жизнь некоторых обывателей нашего ничего не подозревающего городка, на одном из вверенных бригаде объектов в процессе укладки труб Женька-экскаваторщик случайно нарвался на «манну небесную» в виде нерабочего медного кабеля.

С этого-то, друзья, всё, собственно, и началось…

Ведь именно по этой причине и произошло то самое неприятное отставание в графике, которое им пришлось позже навёрстывать в форсированном темпе и в неположенное для работ время. Из-за чего и развернулись эти забавные и потрясающие своей курьёзностью нижеописанные события, которые порой вам покажутся просто невообразимыми.

Да и кто б вообще мог подумать, что в столь небольшом городке, словно сошедшем с какой-нибудь живописной картины, окружённом пасторальною красотою цветущих благоухающих полей, где все давно друг друга знают, и жизнь обывателей протекает размеренно и безмятежно, может произойти столько забавных и уморительных историй?! И что именно здесь, среди уютных тенистых улочек, украшенных обилием цветочных клумб и цветущих кустарников да переулков, утопающих в объятиях густой зелени деревьев, может произойти нечто новое и неожиданное?!

Но давайте мы всё изложим здесь по порядку…

Так вот, медный кабель, судя по толщине этого самого кабеля и его оболочке, был уложен здесь, наверное, ещё с советских времён. Тут же, недолго посовещавшись, бригада Михалыча единогласно приняла решение дёрнуть немного этого самого кабеля для личных, так сказать, нужд. Что с успехом Женька и проделал, раздобыв пару-тройку метров на радость всей как-то сразу же взбодрившейся бригады. Рабочий день на этом у них тотчас и закончился. Санек с Лëхой оперативно сдали найденное сокровище в пункт приёма, благо он был неподалёку.

Тут вообще всё, в принципе, было неподалёку. Наш посёлочек городского типа был небольшим и довольно-таки компактным.

Деньги за кабель были выручены приличные, и тут же, естественно, был организован хороший междусобойчик. Было закуплено всяко-разное спиртное, а к нему, само собою, немного нехитрой закуски, дабы основательно обмыть такой вот щедрый и неожиданный дар, так кстати ниспосланный им с небес.

Прораб же, увидев под конец рабочего дня всю «бригаду у-ух», собравшуюся за столом в особо приподнятом настроении и с аппетитом закусывающую очередную запрокинутую в рот рюмашку, смачно обматерил всех и, с досадою махнув на них рукою, скрылся из виду.

Дело шло к вечеру. Застолье становилось всё более шумным. Мужики навеселе припоминали то один случай из жизни, то другой, со смаком углубляясь в курьёзные подробности. А вспомнить им было много чего!

Но вот, в самый разгар нежданно-негаданно праздника жизни, внезапно для всех Михалыч, полный энергии и задора, громко хлопнув себя по коленке, толкнул локтем Саньку. Его поступок привлёк внимание всех присутствующих. Растянувши улыбку на всё лицо и толкнув локтем Саньку, он с весёлой настойчивостью спросил:

– Слушай, Санёк, а ты не слышал нашу знаменитую историю про Женьку и сантехников? Или тебе уже кто рассказывал?

– Не… не слышал… – замотал тот головою.

Санька был молодым человеком с круглым лицом и густыми соломенными волосами, которые роскошной копной украшали его голову. Однако самой примечательной чертой его внешности был веснушчатый курносый нос, придававший лицу весьма забавный вид. С юных лет Санька увлекался мотоциклами и всем, что с ними было связано. Он недавно появился в этой бригаде и еще был мало наслышан об их легендарном прошлом, которое, стоит отметить, полнится весьма занимательными историями.

Мужики, тут же сообразив, о чём пойдёт речь, переглянулись и радостно загоготали.

Но Женька – смуглый парень с густыми каштановыми кудряшками, главный герой этой забавной и немного грустной истории – только вздохнул с негодованием. Затем он с притворной досадой посмотрел на всех своими большими карими глазами и озорно улыбнулся. Всем этот случай казался забавным и смешным, кроме, пожалуй, самого Женьки.

– А чё вы ржëте-то?! Я потом целый месяц в больничке провалялся! – возмутился он всё с той же озорной усмешкой.

– Нет, Женька. Ты повёл тогда себя как настоящий ГЕРОЙ! Нет! – воскликнул разгорячившийся бригадир ещё громче. – Как настоящий и ответственный ГРА-ЖДА-НИН!!! – и указательный палец Михалыча завис у всех над головами в виде твёрдого восклицания.

Михалыч – поджарый мужичок среднего роста с поразительно голубыми глазами, которые были всегда как-то по-детски широко распахнуты. Вокруг этих глаз весело лучились тонкие морщинки, придавая его лицу доброе и благодушное выражение. На данный момент он едва сдерживал смех, который буквально разрывал его изнутри. Здесь, сейчас, в хорошей компании, да под рюмочку, Михалыч разошелся не на шутку, и его энергия буквально переполняла вечерний воздух.

– Нет, ты молодец! О людях вокруг подумал, об их безопасности побеспокоился…

И тут Санëк, заинтригованный таким занимательным вступлением бригадира, спросил:

– А чего такого было-то?

Тут Михалыч с нарочито загадочным выражением лица, при торжественном молчании всех присутствующих взметнул над столом рюмку. Все, энергично чокнувшись, выпили и с превеликой охотой закусили. Женька же, горестно вздохнув ещё раз, выпил свою рюмку залпом, морщась и ничем не закусывая.

И так как Михалыч слыл среди своих самым знатным рассказчиком, то он и начал сей занимательный рассказ:

– Было енто дело в августе прошлого года. Женька наш закапывал траншею после врезки теплотрассы. Как раз пятница была перед выходными, вечер. Все разошлись, и никого на объекте уже не было. Сторож наш Иваныч был только, да и то товарищ этот уже давно глухой на оба уха. А из своей сторожки хрен куда его вытащишь лишний раз. Так вот, Женька провозился тогда чего-то дольше всех и уже последним пошёл было переодеваться, как видит вдруг – люк-то открытый оставили!

– А чё за люк? – заинтересовался Санька.

– Да в подземный теплоузел, где находятся трубы там всякие от теплотрассы… вентиля, обратные клапана, манометры и все такое… Так вот, стоит наш доблестный Женька, репу чешет и думает: «Во, дают! Люк оставили открытый! Два дня выходных впереди, а тут, случается, и детки бегают, мало ли, кто упадёт туда вдруг! Надо бы прикрыть…» – Михалыч карикатурно изобразил Женьку, чешущего свою репу, и с азартом бывалого рассказчика продолжил: – И так как крышки от люка поблизости он не нашёл, у него родилась ну просто гениальная идея! – тут он указательным пальцем ткнул себе в лоб и пафосно произнёс: – Просто потрясающая для экскаваторщика!.. Женька наш снова завёл свой экскаватор, подъехал к люку и недолго думая положил этот свой огроменный ковш ровнёхонько прямо на отверстие! – Михалыч сопроводил всё это очень красноречивым жестом.

И тут Женька, не выдержав, подхватил:

– Ага… иду я весь такой гордый собой. Ну вот, думаю, теперь никто туда не навернётся, можно спокойненько и домой чесать. Хорошее дело сделал же… – замолчав, он глубоко и разочарованно вздохнул в очередной раз, после чего махнул рукой в никуда.

– Так вот, – произнёс Михалыч, сочувственно кивнув Женьке, и в иронично-насмешливом тоне продолжил: – Попив хорошенько пивка с нами в пятницу, съездив в субботу с нами же на рыбалочку, – Михалыч рюмкой, налитой до краёв, обвёл по кругу всех сидящих за столом мужиков, – и отметив день рождения какого-то своего другана в воскресенье, он, сердешный, в понедельник вышел-таки на работу. Экскаватор, евонный красавец, стоит на месте, ковш тоже. Он заводит свою машину и, естественно, поднимает ковш!.. – Михалыч завис в интригующей паузе…

Мужики вовлечëнно загудели, требуя продолжения истории.

– Оказывается, наш доблестный бдитель порядка закрыл там на все выходные бригаду наших сантехников!!! Вот же ж совпало!.. – Михалыч, наигранно выпучив глаза, повёл взглядом по смеющимся лицам приятелей и с хмельным энтузиазмом продолжил: – Представьте себе, перед самым уходом эти товарищи, отличающиеся особым умом и сообразительностью, после смены додумались раздавить там бутылочку на троих! Другого места они не нашли себе, чудики!..

Мужики, оживлённо посмеиваясь, жадно внимали каждому слову своего бойкого на язык бригадира. Не в первый раз они слушали эту комичную и одновременно трагичную историю в изложении Михалыча, и каждый раз это было настоящим шедевром! И вообще, Михалыч слыл мужиком юморным и красноречивым, с хорошей фантазией и недюжим талантом рассказчика. Так что даже Женька, несмотря на то, что это был рассказ про его собственные злоключения, с огромным удовольствием снова погружался в увлекательный сюжет.

– А чё, – продолжил Михалыч, – жара была невыносимая тогда. Ну они и решили нычкануться где-нибудь, чтобы спокойненько себе вмазать. Ну и порешали, что самое прохладное место будет ентот самый теплоузел! А чё, там вполне себе комфортно… Каморка примерно два на два, можно даже очень неплохо расположиться; и закусон с выпивкой есть где разложить, и самим где сесть. Ну, видимо, вмазали они тогда как следует, потому как уснули, получается, ещё засветло, ещё до того как Женька их ковшом прикрыл. А проснувшись, офигели от того, что вокруг как-то темно и страсть как жутко. И вообще, они не сразу врубились, где они находятся-то. А им там с бодуна да от страху мысли сразу всякие жуткие в голову лезть стали… – рассмеялся он, представив всю нелепость этой ситуации. – Ну, представляете – темень, кругом бетон, теснота, жуть! Спросонья они позабыли-то, где находятся… Ну, Гаврилов Васька, один из сантехников, знаешь его уже, – кивнул Михалыч Саньке, – сообразил спичку зажечь и посмотреть, чего вокруг происходит. И вот тут-то перед глазами видавших всякого в этой жизни суровых и… немного, прямо скажем, обделавшихся от страху сантехников, предстала не менее суровая реальность! – тут Михалыч немного отвлёкся, приподняв очередную рюмочку, и с глубокомысленно-деланным видом торжественно произнёс: – Нестрашно, если жопа приводит к приключениям… Страшно, когда приключения приводят к жопе!.. Во! – и как бы в подтверждение справедливости своей очередной остроты он утвердительно поднял вверх указательный палец.

Мужики загоготали в один голос, покачивая головами в знак согласия.

Михалыч, по-мальчишески похихикивая и не в силах сдержать смех, продолжил:

– Так давайте же, мужики, хи-хи-хи… выпьем за то, чтобы у нас у каждого всё было на своём месте!.. И приклю… и жо… – и не сдержавшись, махнув рукой, он расхохотался до слёз.

Вся бригада покатилась со смеху в след за бригадиром.

Немного погодя, как следует просмеявшись, утерев слезу, выпив и закусив, Михалыч, умело возбуждая всеобщее любопытство, продолжил:

– Так вот, сидят они в каморке два на два, вокруг бетон, а единственное окно во внешний мир закрыто чем-то тяжёлым и явно неподъёмным! Они, бедолаги, тогда ещё не знали, что куковать им там аж до утра понедельника! Воды, к их счастью, у них осталась одна бутылка на всех да полбатона колбасы. Я уж не говорю о том, что им пришлось там же и клозет устроить!!!

Михалыч состроил мучительно-брезгливую гримасу, изобразив всем своим видом невыносимые страдания сантехников, поневоле оставшихся там без туалета, и тут же, быстро сменив выражение лица, с пылом потрясая тремя оттопыренными пальцами перед лицами парней, продолжил:

– Почти три дня! Шутка ли?! В четырёх квадратных метрах!!! Представьте себе!.. И вот наша тройка вполне уже озверевших сантехников… можете представить себе это шоу! Все ребята сурьёзные, грубые, немногословные и на руку тяжёлые… А тут, когда Женька, предусмотрительный наш, – подстёбывая, добавил Михалыч, – поднял свой ковш, они ж, естественно, жаждали крови, видимо, уже до такой степени, что повыскакивали оттуда, как черти из преисподней! А морда у каждого страшнее, чем у самого Квазимоды! А в руках ключи: у кого разводной, а у кого и на тридцать два… Женька как увидел весь этот апокалипсис, направляющийся по его душу… сдуло его из кабины экскаватора со скоростью звука! И тут такое началось!!! Женька вот с та-акими вот глазищами улепётывает от них куда глаза глядят. А за ним с пятиэтажным матом и самыми страшными угрозами смертоубийства скачут эти три всадника апокалипсиса… ёжкин-кот, в виде чумазых озлобленных сантехников с таки-и-ими вот ключищами в мозолистых и натруженных руках!

Михалыч живописно изобразил безразмерные масштабы ключей вместе с мозолистыми руками.

– За ними несётся прораб, весь белый от ужаса. Потом мужики наши, увидев, подключились, и я следом… И вот так мы бежим друг за другом по кругу, бежим… кругов пять наверное дали точно, пока Костян ихний возьми и не метни ентот самый ключ, который на тридцать два, прямёхонько в голову нашему Женьке. В общем, срезало нашего бойца невидимого фронта прямо на лету! Зрелище было, я вам прямо скажу, не для слабонервных! Куликовская битва отдыхает вместе с Ледовым побоищем! Они на него всей толпой накинулись, а мы на них… Они ни в какую не отступают, молотят его всем что под руку попало. А Костян этот так и норовит ему ухо отгрызть… Кое-как отбили мы его у этих зомби-сантехников. В итоге увезли нашего горемычного Женьку в больничку с во‑о-от таким фингалом под глазом, переломом ребра, разбитой башкой и покусанным ухом.

Вся развесёлая, подпитая компания в полусогнутом состоянии гоготала уже во весь голос, а громче всех заразительной трелью закатился Санька. Один Женька, едва сдерживая улыбку, гордо взирал на всех, потирая своё героическое штопаное левое ухо, которое всё было в швах и шрамах.

– Да он у нас вообще любитель устроить чё-нибудь на выходные! – продолжал с жаром Михалыч. – Там историй сто-олько!.. – в запале он изобразил рукой воображаемую гигантскую гору. – Вон в первую зиму, когда только начал у нас работать, он решил сэкономить время на прогрев своего экскаватора. Так ты знаешь, чего он удумал?!… – опять обратился Михалыч к Саньке, на что тот в ответ озадаченно мотнул головой. – А морозы тогда стояли знатные!.. У-у-ух! – живо изобразил он колючий холод, пронизывающий до костей, одним своим видом погружая всех в атмосферу морозной зимы, и прибавил: – Да долго так стояли… – тут Михалыч прервался и снова всем налил. Они дружно чокнулись и, выпив, закусили. – Намаялся он тогда каждое утро по часу-полтора свой агрегат прогревать… Всё думал, чё б придумать… И вот видит наш Кулибин – из-под канализационного люка пар горячий валит… Та-а-ак, стоит, значит, вот думает: «Классный выход! Брюхо экскаватора под горячий пар подставлю, и всё будет зашибись!» Недолго думая заехал он на него и дальше своей гениальной головой думает и радуется: «Вот кайф, в понедельник хоть на часик больше посплю!» И с чистой совестью и с чувством выполненного долга, гордый за свою светлую головушку, с миром пошагал на выходные. И вот приходим мы в понедельник… Вокруг народу!.. Вся стройка собралась! За два дня экскаватор в айсберг превратился! Буквально! Представляешь?!.. Толщина льда – МЕТР!!! Фотография вон до сих пор в администрации висит. Неделю размораживали…

Вся бригада охая и похихикивая с мокрыми от смеха глазами дружно подняла свои рюмки за Женьку – за его здоровье и его светлую головушку.

Нужно ли говорить вам, дорогой читатель, о том, что у каждого из этих парней в их, возможно, и не самой богатой трудовой биографии имелась своя курьёзная история, и, разумеется, не одна! Но Женька отличался особенным талантом ввиду своего нестандартного мышления попадать, так скажем, в несколько более забавные ситуации, нежели другие.

Наутро следующего дня, дабы не напрягать прораба (а мужиком прораб слыл хорошим), они немного поработали по плану, а после обеда вернулись ко вчерашнему, оставленному на полпути делу и вытащили-таки весь кабель до конца. Было добыто более пятидесяти метров жирнющего, толстющего медного кабеля, за который были выручены очень приличные деньги, выделена хорошая доля прорабу за понимание ситуации и, естественно, закуплено спиртное и закуска для очередного застолья, дабы опять достойно воздать должное высшим силам за такую вот благосклонность к ним, смертным! Опять пошли бурные обсуждения разнообразных насущных проблем. Вспоминались курьёзные истории с работы и из службы в армии.

В этот раз Михалыч смачно и с интересными подробностями описал случай из жизни Лёхи-тракториста, когда тот нашёл довольно-таки ценный клад на краю поля, которое пахал своему знакомому, между прочим, уже не первый год. Целый слипшийся комок медных чешуек какого-то там периода! Шуму тогда было… Телевидение приезжало, из газет понаехали. Это была пока что самая крупная находка в его жизни. Находка, конечно же, сразу отправилась куда надо. Там были потом кое-какие выплаты от хозяина поля в знак благодарности. Но у Лёхи было много и других менее ценных находок.

Лёха вообще слыл среди своих счастливчиком. Если попадал в аварию или происходило что-то нехорошее, то всегда выходил целёхоньким. Он постоянно умудрялся находить что-то ценное: то клад в поле, как мы уже говорили, то деньги на дороге, то своим трактором нарывался на никому неизвестные схроны металлолома, что ему позволяло время от времени хорошенько баловать свою жену. А жена у него была видная, правда прихотливая и немного с характером, но зато первая красавица в посёлке. Везло ему, в общем, по всяким мелочам, и даже частенько бывало, что и в лотерею выигрывал.

И вот Михалыч, рассуждая о благоволении к ним небесных сил в виде случившегося медного кабеля, «трезво» рассудил, что такое везение никак не иначе, как только от того, что сейчас с ними Лёха-счастливчик. А он всегда к себе добро всякое притягивает. Вот и теперь, когда он с ними, случилась такая удача. Михалыч предложил тост за счастливчика Лёху. Мужики, единогласно его поддержав, опрокинули по рюмочке и, довольные собою и присутствием везунчика в их бригаде, начали неторопливо собираться по домам. Завтра новый рабочий день, халявный кабель весь добыт, праздник кончился, и их ждёт с утра обычная рабочая рутина.

Михалыч и Лёха гордо несли домой своим жёнам дополнительный доход в виде нескольких помятых пятитысячных купюр, как достойное оправдание своего отсутствия у домашнего очага аж целых два вечера. Остальные же члены «бригады у-ух» не связали себя пока никакими семейными узами и гордо несли дополнительный доход просто сами себе.

И вот наступило утро рокового дня. Ничего не предвещало беды, но тут прораб, весь раскрасневшийся от волнения, возвестил Михалычу, что на объект завтра приезжают проверяющие, а они, то есть бригада, отстают от графика чёрт знает на сколько! И всё благодаря их безответственному отступлению от намеченных планов в предыдущие два дня!

– Что делать?! – вопил Василь Сергеевич на всю контору (так звали прораба). – У нас такое отставание! А вы ещё тут со своими кабелями да пьяными оргиями!

Мимо проходившая секретарша Ниночка косо глянула на них. В её мире всё толковалось только по ей одной известным понятиям. И слово «кабелями» Ниночка истолковывала единственно понятным для себя образом. Но состыковка образа бригадира Михалыча и оргии из пьяных кобелей в мозгу у Ниночки не случилась, и она, осуждающие тряхнув гривой кучерявых рыжих волос, поспешила дальше.

– Михалыч, трындец завтра всем нам будет, если мы под эти трубы копать хотя бы не начнём…

– Да ладно… – почёсывая живот, спокойно ответил тот.

– Ты чего, ладно?!.. Какой там на фиг, ладно?! – Василь Сергеевич был близок к истерике.

– Время ср@ть, а мы не ели!.. – пробормотал Михалыч себе под нос одну из любимых своих присказок по поводу отставания от графиков. – Да не боись ты, Сергеич… да поднажмём мы с хлопцами… Щща всё устроим… Как говорят америкосы, «сделай или сдохни». А мы, русские, как говорим? «Сдохни, но сделай». Так что для нас даже смерть, Сергеич, не является уважительной причиной!.. Во!.. – И он задрав нос деловой походкой направился к своей бригаде.

Всю смену мужики усердно работали, но отставание от графика было просто катастрофическим. Единодушно было решено (вернее было решено Василь Сергеичем), что эти охламоны, то есть вся бригада, должны отработать два дня своего безделья, и он велел им работать до самого темна. Лето, деньки длинные, и до десяти вечера ещё вполне светло. И освещение в случае чего какое-никакое, но есть.

Михалыч, дабы не портить отношения с прорабом, согласился, хоть и неохотно. Никому не хотелось получать по шапке и лишаться премий. Заработок-то и так невеликий. А в это время действительно по вечерам было светло как днём. Шёл месяц июнь, и сейчас как раз были дни летнего солнцестояния. Погодка благоволила, и сообща было решено задержаться до самых сумерек.

Уже подкрадывалась потихоньку летняя ясная ночь, и тихие звуки природы начинали наполнять собою вечерний воздух. Небо становилось всё темнее и темнее. Жизнь постепенно замедляла свой ритм, деревни вокруг постепенно погружались в мирный спокойный сон. Но работа в бригаде, несмотря ни на что, вовсю кипела.

Нужно отметить, уважаемый читатель, что поздно вечером светящиеся окна в здешних домах уже редко где увидишь. Местные жители привыкли довольно рано ложиться спать и рано вставать – обычный деревенский уклад жизни. Даже районный центр неспешно отходил ко сну: постепенно гасли окна в свежевыкрашенных пятиэтажках, люди всё реже попадались на улицах посёлка, транспорт практически не появлялся на дорогах.

У «бригады у-ух» уже вполне намечался необходимый результат, как вдруг наступил, не побоимся этого слова, ОН – тот самый судьбоносный момент! Из-под ковша экскаватора раздался оглушительный хлопок, неистово полыхнула ослепительная вспышка, воздух вокруг содрогнулся, земля у всех на мгновение ушла из-под ног, а в темнеющие небеса взметнулся высокий столп ослепительного света. Из только что выкопанной ямы густыми клочьями повалил едкий дым. Михалыч в это мгновение лишь краем глаза успел заметить, как в сгущающихся сумерках освещённые яркой вспышкой фигуры Саньки, Димона и Валерки, словно тряпичные куклы, разлетелись в разные стороны. В ужасе бросив взгляд на кабину экскаватора, где сидел Женька (эта драматичная картина запечатлелась в его в памяти на всю жизнь), он увидел огромные, расширившиеся до размера двух блюдец, очумелые глаза Женьки-экскаваторщика.

Населённый пункт под милым названием Любавино и все окружающие его деревушки мгновенно погрузились во мрак. Вокруг наступила не сулящая ничего хорошего гробовая тишина. И вдруг это воцарившееся безмолвие нарушил какой-то странный звук, больше похожий на приглушённый массовый вопль или вой, от которого у до смерти перепуганной «бригады у-ух» пробежал холодок по спине.

– Народ, все живы? – присев от испуга, прохрипел не своим голосом Михалыч.

У него от шока мгновенно пересохло в горле, а в груди, пытаясь видимо выпрыгнуть и сбежать куда подальше, трепыхнулось перепуганное сердце.

– Да… вроде… – разнобоем раздались в ответ испуганные голоса Саньки, Димона и Валерки.

Их измождённые испачканные лица с лихорадочно блестевшими непомерно огромными глазами с любопытством выглядывали из различных неожиданных укромных мест, а испуганные силуэты в сочетании со вздыбленными волосами на головах весьма забавно смотрелись в сгущающихся сумерках.

– Похоже, мы сейчас на силовые кабеля нарвались! Во попали!.. – прохрипел снова Михалыч.

– Михалыч, да ты чё! Мы ж по проекту идём, мы-то при чём! – заголосили Санька с Валеркой в один голос.

– Нам сказали где – мы там и копаем, с нас-то какой спрос? – поддержал их Димон.

– Ну да… только им всем по хрену будет, вот увидите! Нас с вами как раз крайними и сделают! – Михалыч, глубоко дыша, упёрся руками о колени, ожидая, когда у него в груди немного поутихнет.

– Михалыч, тебе надо немного отдышаться, успокоиться, а то вон… лица на тебе нет… – побеспокоился Лёха, тревожась за бригадира.

– Ну да… Успокоиться… Ёпт… Чтобы спокойным быть, – Михалыч с философским видом усмехнулся, изрекая свой очередной перл, – валериану надо жрать! Срывая по полю идти и не жуя глотать…… Прям с корнем!.. Твою мать!..

Среди бригады разнёсся лёгкий гогот.

Михалыч никогда не терял присутствия духа, даже в самых серьёзнейших обстоятельствах, и верным показателем того были его многочисленные остроты и шутки в самый, казалось бы, неподходящий момент. Бригада с облегчением выдохнула, услышав привычный бригадирский юморок. А Михалыч немного воспрял духом.

– Ну, Михалыч, погоди… Разберутся завтра, что да как, и откуда взялись здесь эти кабеля, тоже разберутся. А мы чё… исполнители только… – резонно заметил Димон, уже улыбаясь.

– Только вот шуму, да и неприятностей сейчас не оберёшься… – выдохнул с досадой Михалыч. – А завтра ещё и проверяющие… Вот же ж попали!.. – он не на шутку распереживался и крепко прижал правую руку к груди. – Женька, а ты там как, живой?

– Да живой вроде… – стараясь говорить как можно увереннее, подрагивающим голосом ответил тот. – Ковш вон чуть не оторвало…

Женька стал вытирать внезапно выступивший обильный пот с лица и обнаружил, что у него просто адски трясутся руки. Его вообще всего потихоньку потряхивало. Всякое бывало в его жизни, но такое вот в первый раз!..

– Это ещё хорошо, что всё обошлось! – заглядывая осторожно в траншею, заметил Димон. – Дак там несколько кабелей!!! Ë-моë! – схватился он за голову обеими руками.

– Да-а… жопа! – задумчиво пробормотал про себя Санька, присаживаясь на корточки у траншеи и прикуривая сигарету.

Михалыч наконец-то выпрямился и с трагической физиономией подытожил:

– Да-а… Полная жопа!.. И скажу я вам прямо, ребятки, пришло время заглянуть этой жопе в глаза… – Тяжко вздохнув полной грудью, в сердцах махнув рукой, расстроенный, он пошёл прочь – докладывать по экстренной связи о случившемся своему начальству, несмотря на столь позднее время.

На следующий день с утра в конторе случился великий переполох. Шутка ли – оставить целый район без света. Хорошо, что местная фабрика, больница и что-то там ещё были на резервном кабеле, который сейчас в экстренном порядке подключали электрики. Прибыл главный энергетик с сопровождающими лицами. Целой толпой ходили они с картами, схемами и с умными физиономиями по участку, где Женька вчера нарвался на силовой кабель.

– Ну какого хрена здесь быть этому кабелю?! Ну нет его тут и быть не может!.. Ну как так?! – возмущался главный энергетик, размахивая бумагами.

Споря между собою, шумная делегация долго курсировала то туда, то сюда по участку. После продолжительных бурных препираний и согласований было принято решение раздать люлей, какие кому полагаются, и сместить траншею на тридцать метров.

Женька, ещё не придя в себя после вчерашнего, настороженно спросил:

– А тут точно нет никаких кабелей?

На что главный энергетик весьма убедительно ему ответил:

– Всё, что тут было, вы ещё вчера расхерачили!!!

– Ну что ж… Хозяин – барин!

Экскаватор снова мирно заурчал, толпа разъехалась. И буквально через пятнадцать минут…

Уважаемый читатель может себе представить, что произошло через пятнадцать минут?!!!…

Так вот, на этот раз у Женьки вся его недолгая и немного непутёвая жизнь медленно, кадр за кадром пронеслась перед его глазами на фоне такой невероятно яркой и ослепительной вспышки, настолько яркой, что Женька подумал, что ВСЁ!!! Вот он, КОНЕЦ!!!

Всё происходило будто в каком-то голливудском кинофильме, проигрываемом в замедленной съёмке. Хлопок, больше похожий на взрыв, сопровождаемый мощной детонацией… Поток ослепляющего света, вырвавшегося из под земли и устремившегося прямо в самое синее небо… Едкий дымок, поваливший из недорытой ямы… И оплавленный побелевший ковш экскаватора, медленно, с металлическим скрежетом, уныло раскачивающийся в дымном тумане прямо перед Женькиными глазами… Ему на мгновение показалось, что он умер.

Остальные представители «бригады у-ух» и прочие работники, хорошо памятуя о вчерашних событиях, мудро держались в этот раз немного поодаль от работающего экскаватора. Так, на всякий случай… И когда произошла «вся эта хрень», как потом, тяжко вздыхая, называл это происшествие Михалыч, их всех в одно мгновение раскидало куда подальше и в разные стороны.

Через минуту картина приобрела свои окончательные очертания: в тумане, рассеивающемся дымными клочьями, показался Женька, сидящий в кабине своего экскаватора, весь окаменевший, словно статуя, с глазами размером гораздо больше вчерашних блюдец. Волосы у него везде встали дыбом и он явно ощущал как они шевелились во всех местах, где только были… Покачивающийся и уже без одного зуба ковш, всё-таки не перенёсший второго произошедшего с ним за последние двенадцать часов злоключения, тоскливо издавал протяжный металлический стон… В довершение этой апокалиптической картины – осторожно высовывающиеся из окопов, словно во время боевых действий, чумазые головы рабочих…

Как позже уже выяснилось, это были экстренно подключённые резервные кабеля.

Да-да… Те самые… Для фабрики, больницы и чего-то там ещё…

*****

Прихватив с собою все блага земные

Свет пропал надолго, прям на выходные.

Но для русских духом этот факт не важен —

Русский сможет сдюжить, русский – он

бесстрашен!

Это вышеописанное событие случилось ни раньше не позже, а именно в пятницу. А пятница считалась здесь последним днём рабочей недели. И так как это было ещё к тому же и время отпусков, а впереди уже маячили выходные, то и с ремонтом повреждений никто особо не торопился. Все понимали, что всерьёз этой проблемой займутся только в понедельник. Но если повезёт и кому-то поддадут под кое-что для ускорения, то, может быть, и пораньше.

Народ не избалованный, может и потерпеть немного – лето, тепло, светло в основном… В девяностые и не такое переживали. Если что, как-нибудь выкрутятся. На что народ, конечно, немного повозмущался, но, не имея возможности как-либо повлиять на ход событий, был вынужден вернуться к своим ежедневным заботам, по ходу дела решая проблемы с отсутствием света, газа и воды по мере их возникновения у каждого.

У кого-то имелись генераторы, купленные для бизнеса или в дом, так, на всякий случай. У кого-то в домах сохранились дровяные печки. У некоторых на всякий пожарный были припасены газовые походные плиты. А в деревнях почти у каждого были во дворах бани и колодцы. Так что выкручивались, как могли.

Всё могло бы пройти гладко и безо всяких эксцессов, если бы мы были, скажем, где-нибудь там – в культурных западных странах, где тамошний народ смиренно сидел бы несколько дней в ожидании подключения таких стратегических ресурсов, как свет, газ и вода. Но это всё произошло на необъятных просторах нашей Богохранимой матушки России. В самой её глубинке. Где живёт очень неспокойный по своей натуре народ с той самой известной всем головой, которая то ли рукам, то ли ногам, то ли пятой точке (а скорее всему этому вместе) покоя не даёт!

Та пленительная, загадочная, неугомонная русская душа, вечно жаждущая неизведанного, неутомимо стремящаяся куда-то от оков стабильности и покоя, здесь, на фоне такого беспрецедентного коллапса, обнаружила для своего уникального самопроявления самую благодатную почву. Отчего у местного населения удесятерилась и без того весьма недюжая фантазия. А вместе с тем проснулась и неутомимая тяга к изощрённой изобретательности. И это всё только усугубило особенную склонность людей к весьма анекдотичным приключениям.

И вообще обострилось всё, что только могло обостриться в такой ситуации у каждого русского человека. И эти милые, простые, добродушные люди начали необычайно чертовски чудить! Каждый, как умел! По мере умственных и физических сил и загадочности той самой русской души в каждом…

*****

Смотрели финал, и подвоха не ждали —

Как вдруг… Свет исчез! Всё! Фанаты в печали.

Один из своих самых страшных кошмаров в этот вечер пришлось пережить немалому количеству мужского населения этого посёлка. Кошмаров, которые только в самом страшном сне смог бы представить себе любой преданный поклонник футбола.

За несколько минут до того, как Женька нарвался на тот злополучный кабель, по телевизору шла трансляция футбольного матча, которую так ждала фанатеющая часть мужского населения посёлка. Разгорячённые мужики с пивом в одной руке и сушёной рыбой в другой, в состоянии наивысшего психического напряжения, которое только можно было себе представить, замерли перед экранами своих телевизоров, временами забывая даже дышать. Зенит играл со Спартаком, и именно в этот момент шла трансляция самого кульминационного момента матча. Игрок одной из команд исполнял штрафной с тридцати пяти метров. Он взял разбег из центрального круга и широченными шагами пробежав длинную дистанцию, сделал впечатляющий замах бьющей ногой и от всей своей футбольной души крепко приложился по мячу… Удар пошёл по касательной… Мяч закрутился и полетел только по им двоим известной траектории в сторону ворот. Трибуны оголтело взвыли… Болельщики – как со стороны Спартака, так и со стороны Зенита – в едином безудержном порыве вскочили со своих кресел и диванов в унисон с болельщиками из телевизора. Смешно раскорячившись в забавных позах на полусогнутых, с вытаращенными безумными глазами, открытыми перекошенными ртами, они замерли в порыве исступлённого экстаза – кто от предвкушения неотвратимой победы, а кто от неумолимо грядущего поражения. Ещё через мгновение практически в бессознательном состоянии они уже намертво зависли у экранов своих телевизоров… Как вдруг в этот самый (не побоимся сказать) мегадраматичный момент, железный ковш Женькиного экскаватора вероломно прервал телевизионное вещание!..

Свет померк в их глазах в прямом и переносном смысле… И то ли пронзительный визг, то ли надрывный короткий вопль разочарования вырвался из груди каждого бедолаги, вскочившего в конвульсивной агонии перед погасшим экраном своего телевизора!

Этот всеобщий крик отчаяния, вырвавшись из открытых окон многочисленных домов, раскатистым гулом прокатился над внезапно погрузившимися во мрак ночи селениями, вызвав то самое нехорошее чувство у всей «бригады у-ух» в её полном составе, когда они стояли в кромешной тишине у только что перебитого силового кабеля.

Но это футбольное разочарование было ещё самым безобидным из того, что стало происходить в посёлке вслед за этим…

Далее, дорогой читатель, мы последовательно погрузимся в бездну произошедших событий, дабы не нарушить общую картину происходящего, такую милую и временами нелепую и смешную, но такую дорогую сердцу всякого русского человека. Ибо на месте каждого нижеописанного героя легко бы мог оказаться любой смертный, в том числе и мы с вами…

*****

Голышом паденье в люк!

Какова оказия!

Для приличного врача –

Стыд и безобразие!..

Итак, кое-как пережив такое невообразимое нервное перенапряжение из-за внезапно прерванного финала, один из футбольных болельщиков по имени Сергей – молодой врач, не так давно прибывший в район по программе «Земский врач», допил с расстройства всё имеющееся у него пока ещё прохладное пиво, дабы хоть немного утешить душевную боль болельщика. Тяжко переживая безызвестность финала, а интернет тоже ведь не работал, Сергей решил выйти на свою лоджию, дабы немного освежиться и отвлечься от тяжких дум . Перед этим он ополоснулся остатками воды из водонагревателя, и, так как было довольно жарко в квартире, он решил вовсе не одеваться и вышел на лоджию, как говорят в народе, в чем мать родила, дабы немного проветриться и поостыть… Он расслабленно прогуливался по лоджии, наслаждаясь прохладным ночным воздухом.

В голове его крутились последние кадры прерванного матча, даже вспомнился старый анекдот на эту тему.

Лига чемпионов, финал, кульминационный момент, холодное пивко, удобное кресло. Кайф! Вдруг звонок в дверь. Мужик, проклиная всё на свете, срывается к двери, а там – неимоверно шикарная девушка. Она бросается к нему на шею со словами: «Дорогой, я хочу быть твоей!» «Блииин!!! Неет!!! Ну почему именно сейчас??!!!»

Сергей усмехнулся про себя, представив лицо этого мужика, и тут же вернулся к своей реальности… такой облом! И даже девушки красивой на пороге нет… а просто взяли и вырубили свет и всё!..

Он бродил по лоджии туда-сюда, глубоко погруженный в свои мысли, пока неожиданно для себя не наступил на нечто хрупкое… Внезапно потеряв опору под ногами, он как был, так весь и ушёл по самые плечи в отверстие пола, оказавшись нижней частью своего обнажённого тела под потолком соседской лоджии…

Но, дорогой наш читатель, сейчас мы будем вынуждены отступить на некоторое время от дальнейшего повествования об этом, мягко скажем, совсем нетривиальном курьёзе, случившемся в жизни данного молодого человека, и рассказать вам историю, предшествующую всем этим событиям, чтобы вы смогли понять, каким образом этот уважаемый всеми человек оказался в столь забавном и даже скорее анекдотичном положении…

Всё дело в том, что он только что получил однокомнатную квартиру, вернее, купил за счёт полагающихся ему выплат согласно той самой программе, о которой мы говорили выше, и сразу же начал делать в ней ремонт. На полу лоджии от прежних хозяев остался довольно-таки старый вздувшийся ламинат. Естественно, он решил заменить его на новый. И вообще сделать хороший качественный ремонт: с новыми окнами, тёплыми полами и так далее. Ремонтники сняли покрытие как раз в четверг днём. И обнаружили под ним такую интересную деталь, как пожарный люк. Такие люки были в каждой лоджии этого дома. Проём у него был заделан утеплителем, поскольку под ним была соседская, уже по всем правилам утеплённая, полностью отремонтированная уютная лоджия.

Что касается соседей снизу, то там проживали ветеринарный врач Елена (кстати, лучшая в своём деле на всю округу) и её роскошный красавец-кот по кличке Маркиз. Этот шкодный, но ласковый кот появился у неё пару лет назад, после того как от него отказались хозяева по причине обнаруженного серьёзного заболевания, оставив его в клинике для последующей эвтаназии. Кота Елена успешно выходила, откормила, кастрировала, и теперь у неё жил черно-белый холёный пушистый шалун – любимец и заядлый проказник.

Свою благородную кличку кот слышал от хозяйки крайне редко, так как она обращалась к нему никак иначе, как «жопка ты моя пушистенькая». Это в случаях, когда он был сущим ангелочком. Ну а ежели шкодил, что бывало гораздо чаще, то в его адрес раздавалось грозное «жопа ты пушистая» или «наглая ты бесстыжая морда». И таких имён у него было ещё очень-очень много, про запас, под разное хозяйкино настроение.

Провидение судьбы распорядилось так, что хозяйка Маркиза была молода, очень хороша собой и к тому же, как вы уже поняли, одинока. И потому, обратив внимание на нового жильца в своём подъезде, девушка сразу же поняла, что по соседству поселился весьма симпатичный и перспективный молодой человек. И каждый раз, пересекаясь с ним где-либо на улице или в подъезде и случайно встречаясь взглядами, она первая смущённо опускала глаза, краснела и испытывала непонятное ей чувство неловкости, что её саму порою очень озадачивало. Сергей тоже, в свою очередь, обратил внимание на симпатичную белокурую соседку. Но не более того. И хоть матушка его с некоторых пор начала настойчиво заикаться о женитьбе и долгожданных внуках, серьёзными отношениями он себя связывать отнюдь не спешил.

Здесь, в Любавино, ему надо будет отработать ещё почти пять лет, заработать репутацию хорошего специалиста, а после можно будет и в город перебраться на частную практику. А там со временем, глядишь, и жениться уже можно будет. Пока он решил, что ему рановато ещё думать о таком серьёзном предмете, как брак. Так он планировал… Ровно до того момента, пока не вышел на лоджию освежиться и проветриться нагишом.

Он начисто забыл об этом злосчастном люке, да к тому же было темно и все мысли его крутились вокруг последних кадров финала матча и старого анекдота… В общем, проломив с шумным треском утеплитель и проделав дырку в соседском натяжном потолке, едва успев зацепиться руками за бетонный пол своей лоджии, он висел сейчас как мешок кое с чем, беспомощно дрыгая ногами в воздухе. В момент своего сокрушительного фиаско, от внезапности произошедшего с ним и лёгкого шока, он успел издать только несколько странных громких нечленораздельных звуков…

Произведённый им шум сразу же привлёк внимание соседки снизу и её весьма игривого кота, тем более что ночь у котов, как нам известно, – время охоты. Молодая женщина не на шутку испугалась, подумав, что под шумок с отключением света к ней пытаются пробраться нехорошие люди и, скорее всего, с не очень хорошими намерениями.

До этого она неспешно совершала свой вечерний моцион, готовясь ко сну: накрутила на голове бигуди, нанесла вечернюю маску на лицо, а ещё у неё между пальцами на ногах были вставлены разделительные подушечки ярко-белого цвета – так она сушила ногти, которые только что пришлось докрашивать уже при свете фонарика. В общем, она решительно никого не ждала в гости.

Здесь же, при таком странном постороннем шуме и чьём-то явном присутствии на лоджии, она решила хоть как-то обезопасить себя и вооружиться, решительно взяв на кухне самую тяжёлую сковороду. Погасила фонарик, чтобы никак не обнаружить себя перед незваными гостями. Потом на всякий случай решила посмотреть в кухонное окно на то, что происходило снаружи, так как окна кухни, как и комнаты, выходили на лоджию. И тут перед её глазами предстала странная и весьма жутковатая картина: на фоне тёмного звёздного неба, в неярком лунном свете, льющемся через окна лоджии, болтались длинные мужские ноги!.. Елена от ужаса ахнула и торопливо засеменила на лоджию, крепко прижав сковороду к своей груди, а её верный кот Маркиз, включив режим охотника, львиной походкой по-хозяйски пошёл перед ней.

В темноте лоджии она с трудом разглядела где-то под потолком вырисовывающийся во мраке мужской силуэт, вернее только его нижнюю часть. Сердце громко колотилось в ночной тишине, плохое зрение не позволяло толком ничего разглядеть. Очки-то она сняла, пока наносила маску, а надеть от испуга в спешке забыла.

Она с опаской подошла чуть поближе, угрожающе подняв на всякий случай сковороду. Кот был посмелее. Усевшись вблизи, с хозяйским видом и огромным интересом он начал рассматривать трепыхающиеся конечности двуногого, столь внезапно появившиеся на его территории. Видела Елена и так плоховато, а в темноте, да ещё без очков тем более не сразу разобрала, что к чему. Она тихонько, на согнутых ногах подкралась поближе и, сильно прищуриваясь, как это делают все плохо видящие люди, пристально всмотрелась в интересующий её объект… И-и… Действительно обнаружила голые мужские волосатые ноги, болтающиеся в воздухе. Не поверив своим глазам, она перевела взгляд повыше – туда, откуда эти самые ноги растут! Но, то ли не поверив внезапно свалившемуся на неё женскому счастию в виде обнажённого мужчины, то ли ещё больше испугавшись оного, она, крепко зажмурившись, ахнула и отпрянула. И тут до неё дошло, что это был её сосед сверху, вернее, только его нижняя часть. Только как он тут оказался?! Да ещё абсолютно голый!

С чисто женским любопытством недолго поизучав болтающуюся нижнюю часть соседа, она вдруг опомнилась и, стыдливо прикрыв ладошкой глаза, обратилась с весьма странным вопросом к неожиданному визитёру:

– Это вы?

В ответ прозвучала тишина…

Тут она сообразила, что спросила абсолютную глупость и задала более разумный, как ей показалось, вопрос:

– А вы как тут оказались??! – имени соседа она ещё не знала.

Сергей, до последнего отчаянно надеявшийся на то, что его столь экстравагантное вторжение останется незамеченным, услышав заданный ему снизу вопрос, понял, что все его надежды были тщетны!.. Он не знал, что ответить в данный момент. С болезненным ужасом на лице он закрыл глаза, а потом, плотно сжав губы, снова попытался подтянуться, чтобы выбраться обратно к себе на лоджию. Но, к сожалению, у него опять ничего не вышло. Ему не хватало опоры. Плечи и руки его оставались наверху, находиться в таком положении было всё сложнее и сложнее – мышцы рук безнадёжно начинали уставать. Возникала острейшая необходимость как можно быстрее подтянуть наверх всё то, что так беспомощно болталось там, снизу. Представив свою нижнюю часть тела в компании с малознакомой, но очень симпатичной девушкой, он ещё раз с ужасом подумал, что он абсолютно, абсолютно голый! Ему стало так стыдно и неудобно, что он готов был провалиться сквозь землю! А впрочем, уважаемый читатель, как видите, он и так уже это успешно проделал!.. От чувства собственной беспомощности он даже тихонечко взвыл.

Тем временем Елена, бросив мельком взгляд на своего не на шутку сосредоточенного кота, несмотря на свои проблемы со зрением, яснее ясного поняла: тот объявил охоту на бубенчики соседа и уже был готов с коронным победным воплем «мурр-мяу» ринуться за своей добычей! Оценив происходящее в мгновенье ока, она подхватила полотенце, висящее у неё на сушилке, и аккуратно повязала его вокруг талии беспомощно болтающегося молодого человека, спасая его будущее потомство и заодно прикрыв так смущающие её детали.

Сергей, ощутив, что его зияющую наготу наконец-то благодушно прикрыли, сильно смущаясь и оттого немного запинаясь, прокричал сверху:

– Спасибо… В-вам… Я не знаю, как вас по имени…

На мгновение он подумал, что проще было бы действительно спуститься вниз, но, представив перед собою глаза этой молодой и симпатичной соседки, тут же категорически отсёк этот вариант и решил, что лучше уж он будет как-нибудь выбираться к себе наверх. Всё же больно стыдно ему будет теперь смотреть в эти глаза.

– Да, п-пожалуйста… Елена, меня зовут Елена Юрьевна… – в тон ему и тоже слегка запинаясь от ощущения неловкости, ответила она.

– Оч-чень приятно… Сергей… Сергей Александ-рович…

– Взаимно… – раздалось снизу.

«В какое же дико нелепое положение я попал… полный треш! – с невыразимым негодованием продолжал размышлять он про себя. – Я, образованный человек, врач, из хорошей семьи, и оказался в такой жо..!»

Хорошо осознавая, что долго так не провисит, врач из хорошей семьи решил всё-таки выбираться к себе наверх.

Слегка напряжённым голосом он обратился к соседке:

– Елена, а вам несложно подставить что-нибудь мне под ноги… П-пожалуйста… Мне бы только опереться на что-нибудь…

– Да, да, сейчас, – Елена быстро скрылась в темноте квартиры.

Она, в свою очередь, тоже совсем не горела желанием, чтобы сосед оказался у неё, поскольку пребывала в абсолютно неподходящем виде для каких бы то ни было визитов: практически полуголая, в смешной короткой сорочке, без нижнего белья, в бигудях, с маской на лице и с растопыренными пальцами на ногах из-за разделителей. Да ещё и во мраке ночи! Тот ещё видок! Поэтому буквально через какое-то мгновение под ногами у Сергея оказался пуфик, а на нëм табурет. Опершись на эту шаткую композицию, сосед быстро начал забираться к себе наверх.

Сейчас, глядя на исчезающего в отверстии потолка молодого человека, Елена ощутила, что будет немножко скучать по этому нежданному и так эффектно появившемуся у неё гостю. А также констатировала тот факт, что он безнадёжно испортил её новый натяжной потолок.

Полотенце слетело с бёдер молодого человека, пока он протискивался через дырку в потолке, и упало на пол. В непроглядной темноте отверстия мелькнули его обнажённые пятки.

– Извините… Сергей Александрович… Вы мне тут потолок порвали… – как можно громче прокричала она ему вслед и после недолгой паузы услышала уже знакомый голос соседа:

– Да, да… Извините… Елена… Елена Юрьевна… У меня тут люк в балконе, оказывается… а я забыл про него совсем в темноте… Я вам всё возмещу. Я к вам своего потолочника направлю. Спасибо вам… Извините ещё раз… Я всё исправлю…

– Да ничего страшного… Всякое бывает… – прокричала в отверстие потолка Елена, подобрав с пола полотенце, а про себя тут же подумала: «Неужели такое бывает!?»

Но, дорогой друг, на этом история Елены и Сергея вовсе не заканчивается. О нет! Она только начинается. И нам с вами весьма интересно будет наблюдать за дальнейшим развитием их отношений, которые, несомненно, обещают быть не менее пикантными, чем только что описанные нами, а может быть, даже и более… но мы непременно обещаем поделиться с вами всеми забавными подробностями их дальнейших взаимоотношений, только чуть позже.

А пока, тем временем…

*****

Детки – жизни цветы, безусловно,

Только когда в жизни детской всё

ровно…

А тем временем настало утро пятницы, и в одной из квартир соседней пятиэтажки начали разворачиваться прелюбопытнейшие события, просто какого-то невероятно циклично-трагично-комичного характера.

Всё началось с того, что Николай Владимирович – молодой мужчина лет тридцати пяти, при хорошей должности, примерный семьянин и отец двоих прелестных детей-погодок – в пятницу утром, вместо того чтобы занимать своё привычное место на семейном ложе, внезапно почувствовал неудержимое влечение к половинке кровати своей дражайшей супруги. Вот так, вдруг, место жены сегодня показалось ему особенно притягательным и комфортным. И он вознамерился во чтобы то ни стало непременно перебраться на её сторону, дабы блаженно провести там свои утренние часы. Таким образом, он мягко вытеснил супругу на свою половину и с довольным видом и неземным наслаждением распластался на её месте, с удовольствием вдыхая тонкий аромат духов и косметики, исходящий от её подушки. Место жены, к слову, находилось со стороны дверей в спальню.

Он пребывал в полном блаженстве! Отпуск! На работу идти не надо! Жена рядышком, дети дома!

У жены его, Анны Васильевны – симпатичной молодой женщины лет тридцати, дамы с огромным чувством юмора и большой любительницы поприкалываться над своим любимым супругом, и к тому же весьма острой на язычок – тоже был отпуск, и она, только что проснувшись, просто тихонько лежала рядышком в кровати, молча уткнувшись в телефон, безуспешно пытаясь найти там интернет. Отец семейства в это время с блаженным видом сладко предавался крепким объятиям Морфея, спал, как говорится в народе, без задних ног. Собственно, не в меру волосатые его ноги бесцеремонно торчали тут же из-под одеяла.

И вот маленькая дочь Лёля, зайдя по привычке с утра в родительскую спальню, потирая свои заспанные глазки маленьким розовым кулачком, с превеликим удивлением увидела волосатые ноги на мамином месте и, округлив без того огромные глаза, искренне изумилась:

– Мамочка, ого-о какие у тебя волосатые ноги!

– Хочешь, подёргай? – плутовато шепнула ей мама.

Лёлю это предложение заинтриговало…

– Да не переживай, просто дёрни и всё… – подзадорила её добрая мать.

– Но тебе же больно будет! – возразила девочка.

– Мне?.. Даже не переживай… – с задорной улыбкой ответила мама и замерла в любопытствующем ожидании.

И Лёля изо всех сил дёрнула…

Николай Владимирович, никак не ожидавший такой подлянки со стороны своих домочадцев, дико взвизгнул и резко проснувшись от своего собственного вопля с выпученными глазами взлетел с кровати, как будто ему действительно оторвали сейчас кое-что архиважное! Сделав сложный акробатический пируэт в воздухе, он с грохотом полетел на пол, попытался было резко вскочить от чего со всей дури ударился о прикроватную тумбочку, сбив стоящий на ней светильник, а при попытке схватиться за ушибленную голову со всего размаху угодил локтем по стеклу в дверях! Стекло с радостным звоном посыпалось на пол…

Так и началась эта незаурядная эпопея по замене банального матового стекла в обычных межкомнатных дверях, длившаяся потом несколько незабываемых недель…

*****

Стекло по размерам никак не совпало,

Не знал бедолага, что это начало…

И так… Николай Владимирович и СТЕКЛО! День первый… Пятница…

Порезав локоть, поругав дочь, выяснив, что за этой провокацией, как, впрочем, и всегда, стоит его затейница-жена, и отругав хорошенько оную, Николай Владимирович, плотно позавтракав, отправился к стекольщику в мастерскую. Там он обнаружил записку на дверях со следующим содержанием: «Мастерская сегодня закрыта в связи с отключением света». Но Николай Владимирович был настроен решительно и потому отправился к нему домой, так как предположительно знал, где тот проживает.

В таком небольшом посёлке, как водится, все знают, кто и где проживает.

К своему великому счастью, обнаружив стекольщика дома, он отчаянно просил его войти в своё положение и в конце концов убедил отправиться вместе с ним в мастерскую для того, чтобы отрезать необходимый кусок стекла. Видите ли, в данный момент у нашего героя больше волнений вызывало отсутствие стекла в дверях его спальни, нежели заботило отсутствие электричества и прочих благ цивилизации. Он в некотором роде был перфекционистом и любил во всём завершённость и порядок, и такое явление, как зияющая вопиющим отверстием дверь, его, мягко скажем, немного раздражало. Стекольщик сочувственно выслушав и вняв его призывам, охотно согласился, и они вместе отправились в мастерскую, где тот отрезал нужный кусок стекла по размерам предоставленным ему Николаем Владимировичем. Потом стекольщик охотно дал ему несколько дельных советов по установке этого самого стекла, и тот, вооружённый необходимой информацией, понёс его домой, в мыслях рисуя идеально установленное стекло в дверях своей спальни.

После обеда с важным видом и умной физиономией он попробовал было установить его, но, к великому удивлению Николая Владимировича, стекло оказалось немного меньшего размера, чем было нужно.

Анна Васильевна, заметив это недоразумение, как всегда, с насмешливым видом поиронизировала над способностью мужа измерять что-либо рулеткой и по своему обыкновению отпустила колкую шуточку в его адрес: «А скажите-ка мне, мой дорогой супруг, вам ваши ручки золотые сидеть порою не мешают?!» Он, в свою очередь, громко хихикнув, не остался в долгу и подшутил над способностью жены гладить его брюки, обратив внимание на то, что и у неё при выполнении этой простейшей операции руки тоже растут из того же места, откуда растут и её стройные ножки. Она, поморщив в ответ свой аккуратненький носик, произнесла своё фирменное «Ф-фи…». На том они, довольно посмеиваясь каждый над своей подколкой, и разошлись…

Необходимо заметить, что Николай Владимирович отличался по жизни уникальной, можно сказать, незаурядной «ловкостью». Если дело касалось ремонта в квартире, то обязательно попадал молотком по пальцам. Когда жена попросила утрамбовать капусту для заквашивания в стеклянные банки, то он трамбовал эту несчастную капусту, покуда банка не разлеталась вдребезги. Кстати, после этого случая Анна Васильевна начала его нежно называть «мой Попович» в честь героя всем известного мультфильма о трёх богатырях, который тоже жил с юных лет по принципу «сила есть – ума не надо»! А ещё его с детства просто преследовали всяческие падения при любом возможном и невозможном случае, и случалось это с ним всегда очень смешно и неуклюже. Например, как-то по молодости, неловко споткнувшись, он с грохотом завалился в кинотеатре между рядами при полном зрительном зале и включённом освещении. Его падающую, беспомощную тушку буквально несколько секунд рикошетило от одного ряда к другому, пока он, многострадальный, наконец, не уткнулся лицом в пол. Находившиеся возле него в этот момент и наблюдавшие это незабываемое зрелище тоже тогда полегли рядышком, только уже от смеха. Но это было ещё полбеды. Когда он встал с вытаращенными глазами и посмотрел ничего непонимающим взглядом на катающихся от спазмического хохота товарищей и не товарищей, ему даже стало обидно от того, что они ржут как кони да ещё тычут в него пальцами. Он тогда гордо вышел обратно, в холл кинотеатра где понял, что ловит на себе весьма странные взгляды. Оказалось, что, добитая таким падением, оторванная верхушка его шапки откинулась на бок, словно крышка от люка, и мерно покачивалась в такт его шагам! Друзья до сих пор припоминают ему этот случай при встрече. А как эффектно он умудрялся наворачиваться с многочисленных лестниц, что было тоже его излюбленным занятием. Причём он непременно делал это, скача по ступеням на пятой точке, да и ещё в какой-нибудь этакой экстравагантной позе. Если случалось покататься на тарзанке, то обязательно он и с неё наворачивался по совершенно разным причинам, делая это как всегда впечатляюще и с замысловатыми кульбитами. С транспортными средствами у него были вообще особенные отношения.

В общем, нескучно было ему в этой жизни, а его близким особенно! Под стать ему была и его жена Анна Васильевна – прикольщица, каких поискать, и юмористка по жизни. Позвольте, мы приведём вам один знаменательный случай из самого начала их совместной жизни, чтобы вы могли в полной мере понять, что за женщина была рядом с ним все эти годы..

И так, произошло это во время их свадьбы…

То ли от нервов и переживаний, то ли от того, что она, в принципе, всегда была таковой, в ЗАГСе, прямо на церемонии бракосочетания, в самый торжественный момент обмена кольцами, когда уже нужно было надевать кольцо на палец счастливому супругу, она, не выдержав его невозможно серьёзного вида, громко расхохоталась. Да так закатилась со смеху, что заразила своим хохотом и мужа, и всех присутствующих гостей, и даже фотографа с видеооператором, долго мучившихся попытками запечатлеть сей занимательный момент. А оттого, что ей было уже просто невмоготу, она притоптывала на месте обоими ножками, громко постукивая своими каблучками, хваталась за живот, то повизгивая, то совсем уж неконтролируемо похрюкивая во время всего этого бурного процесса, будучи совершено не в силах совладать с собою, чем рассмешила окружающих просто до исступления. Лишь регистраторша стояла с таким непоколебимо серьёзным выражением лица, как будто у неё что-то заклинило в мозгу, и время от времени недовольно пыхтела, глядя на ухахатывающуюся невесту. Анна Васильевна начала было понемногу успокаиваться и приходить в себя, но тут ей вдруг что-то взбрело в её шальную голову, и вместо того чтобы уже наконец водрузить это несчастное кольцо на палец мужа, она на глазах у всех присутствующих демонстративно забросила его себе в рот!.. Увидев резко округлившиеся глаза мужа и его стремительно упавшую челюсть, её мозг получил настолько мощный эмоциональный всплеск, что она прыснула со смеху с новыми силами… Но тут произошло нечто непредвиденное, и овальными глаза стали уже у неё… Кольцо, которое она собиралась подержать немного под языком ради хохмы, нечаянно на вздохе попало в горло и перекрыло собою дыхательные пути. Она судорожно схватилась за горло, попыталась откашляться, но ничего не вышло. Анна Васильевна неизбежно начала задыхаться. К счастью молодожёнов, кто-то из гостей оказался подкован в таких вопросах, и, молниеносно оказавшись у неё за спиной, грамотно произвёл спасительный приём Геймлиха. Невеста кашлянула, и кольцо вылетело у неё из горла, благополучно прилепившись прямёхонько на лоб к замершему в ужасе жениху.

Вот так и началась их бурная семейная жизнь. Нужно непременно сказать, что Анне Васильевне иногда бывало очень стыдно за то, что она порою вытворяла, но, совсем недолго помучившись угрызениями совести, она признавалась себе в глубине души, что ей хотелось зажмурить глаза и… вытворить что-то снова… И вот теперь вы, дорогой читатель, имеете хоть и небольшое, но более-менее внятное представление о его дражайшей супруге Анне Васильевне.

И так, Николай Владимирович решил сегодня больше не беспокоить стекольщика. Он рассчитывал на завтрашний свободный день и искренне надеялся, что уж завтра он точно решит этот вопрос со стеклом. Так он наивно предполагал…

Но мы пока не будем забегать вперёд и на короткое время отложим наш рассказ о приключениях несчастного Николая Владимировича с его своенравным стеклом и перейдём к следующей истории, чтобы всё было по порядку. В хронологическом смысле, разумеется…

*****

Пофигизм – второе имя, думал он,

Ан нет – он «Киллер»!

В одном местном магазинчике электротоваров, расположенном в самом сердце уютного посёлка городского типа с притягательным названием Любавино, в начале июня, как это обычно бывает здесь из года в год, на подработку в помощь более опытным сотрудникам наняли молодых парней. Среди них был один особенный паренёк по имени Василий. О нём и пойдёт сегодня наш рассказ…

Василий был, прямо скажем, личностью неординарной. Обладатель весьма несимпатичной наружности и щедрой доли пофигизма, долговязый, с не очень крепким здоровьем и отсутствием каких-либо интересов, свойственных почти всем молодым людям в этом возрасте.

Ему с детства не нравилось его собственное имя, и он долгое время протестовал, требуя от родителей немедленной замены на что-нибудь более привлекательное, на его взгляд – вроде Арнольда, Гарри, Леголаса и в таком же духе. На что ему было в вежливой форме сказано, чтобы он не занимался подобной ерундой. Ведь он уже и так носил прекрасное имя, к тому же с глубоким смыслом – в честь своего замечательного деда! А это для него и так уже большая честь. И пусть он в полной мере гордится этим! На этом всё, вопрос с именем был окончательно закрыт.

Среди всех многочисленных приятелей у него был только один настоящий и проверенный друг – Витька, с которым они были не разлей вода с самого детского сада. Витька с детства всерьёз увлекался тяжёлой атлетикой. Был крепкого телосложения, мускулист, широкоплеч, невысок и упитан. Внешне они были просто до невозможности абсолютной противоположностью друг друга. Василий был кареглазым, высоким, худосочным, бледным до синюшности брюнетом. Витька же – сероглазым, коренастым, розовощёким, пышущим здоровьем блондином. Василий и Витька – два совершенно противоположных полюса, но по каким-то неведомым законам мироздания они со временем стали закадычными друзьями, настолько неразлучными, что даже не представляли свою жизнь друг без друга. Можете ли вы, дорогой читатель, представить себе ещё более забавную пару, нежели эти двое?!

Они вели себя порой совершенно непредсказуемо, а иной раз, как это бывает в юношестве, даже на грани безрассудства. Но особенно странным и эксцентричным, как вы уже поняли, в этой живописной парочке был главный герой этого рассказа – Василий. Его отец с трудом уговорил своего старого друга Евгения Владимировича, директора магазина электротоваров, взять сына к себе на работу и сделал все возможное, чтобы он был устроен хотя бы на лето. И, как только что мы вам рассказали, Василий был парнем довольно-таки чудным и своеобразным, с внешностью, уж простите, чем-то напоминающей вампира. Но что было гораздо важнее – он вполне неплохо ладил с людьми и в свои полных восемнадцать лет был в полной мере пригоден для выполнения несложной работы.

Ах молодость! Безрассудные поступки, эксцентричное самовыражение через необычную одежду и не только, невероятные мечты, желания, неистребимая вера в прекрасное будущее и, конечно же, предвкушение первой настоящей любви! Ну ладно… мы немного отвлеклись…

Так вот, в минувшие дни отправился в иной мир местный деятель искусств Серафим Никифорович, дедушка весьма преклонных лет, очень почитаемый и уважаемый в округе человек со сложной героической судьбой. Пышные похороны, назначенные на пятницу, несмотря на произошедший коллапс с электричеством, никто отменять не собирался. Директор магазина электротоваров, как человек, очень почитающий Серафима Никифоровича, решил внести свою скромную лепту в расходы на предстоящие похороны. Расходами заведовало одно ответственное лицо, которое по собственной инициативе организовало сбор средств в своём кабинете в местной администрации. Василию было поручено бережно доставить эту самую лепту, аккуратно уложенную в запечатанный конверт, этому самому лицу. Толку на работе от Василия всё равно было немного, а сам Евгений Владимирович сегодня никак отлучиться не мог, поскольку решил использовать внезапно выпавший выходной с большой пользой и устроить небольшую перестановку в магазине, совмещённую с давно откладываемой генеральной уборкой, и он неотлучно намеревался руководить самолично всем этим важным процессом.

– Знаешь ли, где находится наша администрация? – поинтересовался он у Василия, увлечённо жующего жвачку и одновременно слушающего какую-то гремящую музыку в одном беспроводном наушнике, торчащем из уха.

– Не-а… – отрицательно замотал тот головой, продолжая жевать.

– Тогда слушай и запоминай… И выплюни ты уже эту жвачку, когда с тобой начальство разговаривает…

– Сщас, одну секунду… – быстро кивнул тот, изобразив собою само внимание и послушание, выплюнув жвачку в ведро с мусором.

– Выйдешь сейчас из магазина, повернёшь направо, потом по тротуару прямёхонько пройдёшь до перекрёстка, перейдёшь дорогу, возьмёшь левее и метров через двести упрёшься в двухэтажное светлое здание – так вот это и будет наша администрация. Поднимешься на второй этаж, прямо перед тобой будет дверь. Зайдёшь, отдашь конверт и скажешь, что это на похороны. Всё понял?

– Ага… – бодро кивнул Василий, забирая конверт из рук Евгения Владимировича.

Беспечной пружинящей походкой он отправился выполнять порученное ему задание, покачивая головой в такт гремящей музыке в одном ухе.

И вот, где-то минут через двадцать в кабинете директора раздался по стационарной связи гневный телефонный звонок. Евгений Владимирович когда-то предусмотрительно сохранил проводную телефонную связь, так, на всякий случай. И вот, надо же, пригодилась… Немного погодя, после этого телефонного разговора, из кабинета выскочил раскрасневшийся и пыхтящий, как кипящий самовар, Евгений Владимирович с всклокоченными остатками волос на голове.

– Представляете! Вы знаете, кто мне сейчас позвонил?!! – не дожидаясь ответа от своих озадаченных подчинённых, сонно наводящих лоск на полках и под ними, он в сердцах возопил: – Прокурорша!.. Прокурорша нашего района!.. Злая, как ведьма, и спрашивает меня: «Зачем ты меня так?! Чего я тебе плохого сделала?!» Я стою, слушаю, ничё не понимаю! А она мне: «Зачем ты мне смерти желаешь?! Деньги зачем мне на мои же похороны передал?! Что за произвол, Евгений Владимирович?! Что это вы там себе позволяете?!» И тут до меня доходит!.. Этот обалдуй Васька каким-то образом перепутал здание администрации с прокуратурой! Где администрация и где прокуратура?! – Евгений Владимирович окинул вопрошающе-возмущённым взглядом свой немногочисленный коллектив и, с удовлетворением обнаружив на их лицах ожидаемое им недоумение и даже некоторое возмущение от этой вопиющей, мягко скажем, ситуации, возмущённо продолжил: – Вот придёт сейчас – убью его прямо на месте! Нет, сначала пусть расскажет мне, чего он там наговорил этой прокурорше, а потом убью! А потом тоже передам на его похороны! Лично! Обрадованному отцу прямёхонько в руки! А его благодарный отец меня ещё и расцелует за это!

Евгений Владимирович жадно отпил воды из пластиковой пол-литровой бутылки (у него от возмущения в горле пересохло) и с неиссякаемым запалом и в подробностях продолжил расписывать всю эту кошмарную картину срочно побросавшему все свои дела обеспокоенно внимающему коллективу:

– Я сейчас как дурак объяснялся перед прокуроршей, что эти деньги предназначались не на её похороны, а для нашего Серафима Никифоровича, что Василий, оболтус этот, перепутал и здания, и этажи, и кабинеты. Ходи теперь, объясняйся с ней, какого хрена я ей деньги на её похороны передал, да ещё при жизни! Цветов, что ли ей послать?

Коллектив дружно неодобрительно загудел и в ужасе замахал руками.

– Ах, ну да, теперь, в данном контексте, она воспримет это как форменное издевательство!

Коллектив согласно угукая закивал головами.

Раздосадованный Евгений Владимирович, сделав мощный вздох, удалился к себе в кабинет, отдав на ходу указание, чтобы, как только появится этот душегуб, его сразу же отправили к нему. Весь коллектив, услужливо разом кивнув головой, сразу же отложил всю свою «бурную» деятельность на потом. Они с нетерпением ожидали продолжения развития этого прецедента и, перейдя к оживлённому обсуждению происходящего, мгновенно позабыли, для чего, собственно, в полном составе они сегодня все вышли на работу.

Василий же решил, видимо, не томить никого долгим ожиданием. Всё так же покачивая головой в такт безумной музыке, звучащей у него в ухе, он вошёл в помещение притихшего магазина. Коллектив сразу оживился и в едином порыве уставился на него широко раскрытыми глазами в предвкушении чего-то захватывающего. Василий с важным видом молча прошествовал мимо них в кабинет к директору, чтобы лично доложить об успешно выполненном поручении, на ходу с лёгким недоумением разглядывая застывшие лица коллег. Как только за ним захлопнулась дверь, они единодушно на цыпочках подкрались к дверям директорского кабинета и, прижавшись к ним у кого чем получилось, с замиранием сердца стали прислушиваться к тому, что происходило за ними.

– Василий, – едва сдерживаясь, начал Евгений Владимирович, – я тебя просил найти какое здание?

– Администрации… – недоумевая, ответил тот.

– Так какого же чёрта ты оказался в здании прокуратуры??!

– ??? – Василий посмотрел на него непонимающим взглядом, изобразив всем своим видом немой вопрос.

– Ты как вообще туда прошёл? Там же везде охрана! Но это ладно, хрен с ним… ты мне лучше скажи, мой дорогой Василий, что ты там сказал нашему многоуважаемому прокурору?

– Ну-у… я-я-я… – замялся было Василий.

– Ну! – прикрикнул на него начальник.

– Ну, я увидел двухэтажное здание, поднялся на второй этаж, как вы сказали, зашёл в кабинет, там тётка в кресле за столом сидела, бумаги какие-то читала, ну, я подошёл, конверт на стол положил и сказал: «Это вам на похороны от Евгения Владимировича». И всё, ушёл…

Евгений Владимирович мгновенно представил в своей голове эту живописную картину и вздрогнул от ужаса перед тем положением, в котором он оказался! Внешний вид Василия, его поведение и немного странная манера говорить, все это в данном контексте вызвало бы у любого человека однозначную реакцию – прямая угроза жизни! Не больше и не меньше!

– Да ты понимаешь, в какое положение ты меня поставил?! Болван!.. Я сегодня же поговорю с твоим отцом. Выручил, называется, друга! Устроил к себе его сыночка! Пусть теперь помогает мне налаживать мосты с нашей прокуроршей! Которая, между прочим, по твоей милости мне только что названивала и предъявляла серьёзные претензии по поводу того, что я ей смерти, понимаете ли, желаю и ей на похороны деньги передаю с каким-то типом маргинального вида! Теперь это проблема и твоего отца тоже! Ну надо же… у такого умного, ответственного человека такой… Сын!.. Свалился же ты на мою голову! Вон с моих глаз! Чтобы духу твоего тут не было. А к отцу твоему я сегодня же зайду…

Василий слушал грозную тираду со стороны начальства, и до него с трудом начинало доходить понимание того, что он сделал что-то не то и даже, наверное, очень сильно не то. Он медленно попятился к дверям и хотел было быстро ускользнуть, исчезнуть через дверной проём, раствориться в воздухе, но тут неожиданно наткнулся на столпившуюся у дверей бесцеремонно подслушивающую кучку коллег.

– Ну что, «Киллер»?! – обратился к нему один из кучки.

– Ха, ну точно, «Киллер»! – весело и с каким-то диковатым задором поддержали другие.

Василий неожиданно запнулся о чьи-то ноги и, потеряв равновесие, неловко растянулся посреди прохода. Тут же быстро подскочил и выбежал из ставшего вдруг очень тесным помещения магазина.

Впервые в своей жизни он испытывал неимоверную досаду от того, что не смог выполнить самое элементарное задание, настолько глупо перепутав совершенно непохожие между собой здания. И теперь ему, скорее всего, грозит позорное увольнение, притом что он работать ещё толком-то не начал. А что ещё хуже, так это выслушивать справедливые упрёки недовольного и разочарованного отца и видеть глаза изумлённой и расстроенной матери. Ещё эта кличка – «Киллер», нависшая теперь над его головой, словно грозовое облако в ясном небе!

У него никогда не было ни клички, ни прозвища, уж как-то благополучно обошло его это обстоятельство в детстве и юности. И надо сказать, что он был весьма доволен этим. Ему вполне хватало его неинтересного и неблагозвучного, как ему казалось, имени, а тут вдруг, на девятнадцатом году жизни случилось! Он хорошо понимал, что теперь это странное зловещее прозвище закрепится за ним навсегда. На фоне такого прозвища имя Василий теперь звучало роскошно, по-царски, про что, собственно, ему всегда и толковала мать. И он как-то вдруг по-другому посмотрел на всё это. И к своему великому удивлению, он сделал для себя необычное открытие: его имя ему очень даже начало нравиться. Лишь бы не «Киллер»!

Уже вечером, дома, получив ожидаемую выволочку от отца, он, вконец расстроенный положением своих безнадёжных дел, собрался к верному корешу Витьке. Электричества до сих пор не было, и он маялся от безделья, а потому отпросился с ночёвкой к другу, о чём поставил в известность своих родителей. Отец с матерью Виктора всегда высоко ценили и между собой считали, что он имеет хорошее влияние на Василия. К тому же ребят связывала крепкая дружба, укоренившаяся ещё с детского сада. Несмотря на только что состоявшуюся выволочку, они с лёгким сердцем его отпустили.

Смеркалось. Настроение у Василия было паршивое-препаршивое! В таком состоянии он не хотел приходить к другу и решил немного отвлечься. А заняться-то особо было и нечем. Интернета нет, в играх не позависаешь, телик не посмотришь – света-то нет! Грусть-тоска обуяла непутёвую головушку добра молодца Василия, присел он на лавочку, пригорюнился. А тут перед ним магазинчик пивной. Прикупил он себе крепкого пива полтора литра и впервые в жизни решил таким образом горюшко своё залить, поразмыслить немного над происходящим, побыть наедине с самим с собою, а уж потом и к другу верному наведаться, душеньку ему свою излить и о несправедливостях житейских потолковать. Друг-то был спортсменом и не употреблял.

Присел Вася в тенёчке на скамеечке, чтобы его не видел никто, и до самого захода солнышка заливал пивом грусть-кручинушку. Стемнело. Настроение немного поправилось, и душеньку излить верному другу Витьке захотелось ещё пуще прежнего, и пошёл он, горемычный, по тёмным переулкам и улицам. Шёл себе, шёл, всякие мысли нехорошие о начальнике своём думал, о прокурорше вредной, о коллегах недобрых, придумавших ему такое гадкое прозвище, о себе непутёвом…

«Ну подумаешь, не тому человеку конверт вручил. И сказал то, что сказал. А что я ещё сказать-то был должен в такой ситуации?»

В общем, шёл он себе, шёл, а вокруг – просто тёмная бездна! Небо тучами заволокло – ни луны, ни звёздочки, никакого хоть мало-мальски фонарика, тьма кромешная! И вот вдруг из этого мрака – БАЦ! – кто-то со всей дури намахнул ему под правый глаз! Ни с того ни с сего и безо всякого повода!!! Ошалевший от такой неожиданности и буквально сшибленный с ног мощным ударом, громко ойкнув, Вася рухнул навзничь.

Мгновенно сообразив, что недоброжелатель непременно предпримет попытку ударить его ещё раз, Василий живо перекатился по земле и, закрываясь руками, закричал в темноту:

– Кто это?.. Ты чего?..

В ответ прозвучала странная тишина.

Василий напряг весь свой слух и остатки зрения в виде левого глаза и, покачиваясь, встал на обмякшие ноги, пытаясь безуспешно разглядеть хоть что-нибудь вокруг. Но было темно, хоть глаз выколи. Он принял боевую стойку и с крепко сжатыми кулаками ринулся вперёд на невидимого врага.

– Ты кто?.. Чего тебе надо?

БАЦ! Получив жёсткий удар теперь уже прямо в нос, Василий что-то промямлил, осел и схватился руками за лицо. Такое нахальное поведение со стороны невидимого нападающего очень сильно разозлило его, и он с досады принялся наносить удары в прыжке, вращаясь аки юла, атакуя то ногами, то руками. Эти несуразные боевые пляски совершались в полной темноте, наугад, в надежде попасть этому гаду в голову, в пах или под дых, да хоть куда-нибудь… Но, к своему великому удивлению и ужасу, ни разу ни в кого так и не попав, отчётливо различая при этом только своё сбивчивое дыхание и звуки собственных шагов, Василий притих… От внезапно навалившегося на него страха от этой окружающей его мёртвой тишины и непроглядного сумрака, решил он дать дёру куда глаза глядят, вернее, куда глядел оставшийся целым левый глаз. Бежал он до Витьки практически вслепую и не заплутал только благодаря тому, что очень хорошо знал местность. Несмотря на непроглядный мрак, Василий безошибочно вышел на нужную улицу к пятиэтажным домам, в тёмных окнах которых кое-где тускло горели свечки. Василий сориентировался и быстрым шагом направился к Витькиному дому, на ходу вытирая кровь из разбитого носа рукавом рубашки.

Витька открыл сразу и, выслушав вкратце историю с нападением на своего кореша, решил, ни минутной не медля, пойти и наказать этого дерзкого супостата, пока тот не убёг.

– Да там, Витёк, неадекват какой-то со стальными кулаками, здоровенный, наверное, – делился Василий своими впечатлениями.

– Ничё, Васёк! Главное – это не рост и не вес. Главное – не очковать!.. Прорвёмся!.. – ответил тот, спешно обуваясь.

Витька, в отличие от Василия, был крепкого спортивного телосложения и имел мощные жилистые руки с увесистыми кулаками, похожими на две кувалды, и, как в шутку говорят в народе, обладал широкой костью.

Ни секунды не раздумывая, они отправились на разборки с неизвестным недоброжелателем, подло нападающим на ни в чём не повинных людей, коварно пользуясь кромешной темнотой. Василий шёл чуть ли не на цыпочках, разговаривал шёпотом, указывая в темноте путь фонариком, прихваченным у Витька. Фонарик был маленький и светил едва-едва, порою совсем выключаясь. Он скупо бросал одинокий жёлтый луч им под ноги, и они с его помощью уже было дошли до места нападения на Василия, как вдруг – БАЦ! – мощный удар в нос в этот раз получил Витёк. Он сразу вырубился на месте, рухнув на землю всем своим мощным телом. Фонарик вырубился вместе с ним. Василий от неожиданного нападения на друга со страху стал прыгать и скакать на месте, размахивая в темноте своими скромными, в сравнении с Витькиными, кулаками, рассекая наугад ими воздух.

– Ах, гады, сволочи! Сейчас я вам покажу! – он зарядил по темноте несколько резких, как ему показалось, и сильных ударов: – Где вы, подонки?! Нападать на людей в темноте, исподтишка! Мрази!

Тут он с размаху наскочил на лежащего в отключке Витька. Тот, резко вскочив, получил крепкий удар по голове, вследствие чего снова рухнул без чувств на землю. Немного полежав и опять придя в себя, Витёк предпринял ещё одну, но уже более успешную попытку встать. Сразу же включившись и приняв боевую стойку, он принялся избивать кулаками-кувалдами предполагаемого противника, который ловко и бесшумно постоянно ускользал от его убойных ударов. В конце концов он угодил прямиком в челюсть Василия, скачущего поблизости козликом. Василий неистово взвыл и ответил ударом на удар, угодив со всей дури под правый глаз своему товарищу. В этот раз громко и нецензурно выругался Витёк.

– Погоди, Васёк, мы походу друг друга метелим!

– Ага, точняк, похоже… – после недолгого раздумья согласился тот.

– Эй, где вы, козлы грёбаные?! – Витёк приготовился атаковать, но в ответ была только звенящая тишина. – Хрень какая-то нездоровая… да они нас троллят!

– Я вот так же только что до тебя попал. Спрашиваю, спрашиваю, а в ответ тишина… – прошептал озадаченный Василий.

– Валим отсюда! – предложил ошалевший Витёк. – Ага, давай к тебе…

Бочком, сначала не спеша, потом всё более ускоряясь, они рванули к Витькиному дому.

С утра, проснувшись пораньше, увидев расцвеченные синяками физиономии друг друга и распухшие носы, молодые люди сначала немного офигели, но, припомнив вчерашние свои злоключения, быстро выпили по чашке чая с сушками и поспешили на то злополучное место, где они вчера огребли как следует люлей. Вчера перед сном они долго рассуждали, кто бы это мог быть: передвигался бесшумно, бил жёстко и точно, не издавая при этом ни единого звука, и к тому же отлично ориентировался в кромешной тьме! Даже грешным делом стали подозревать в этих загадочных обстоятельствах представителей неземных цивилизаций! Очень уж им были подозрительны эти обстоятельства…

И вот, подходя к тому месту, где предположительно на них вчера напали, они увидели на земле позабытый ими вчера потухший фонарик, а рядом с ним – груду ошкуренных брёвен, несколько штук из которых дерзко и беспорядочно выпирали из общего массива. Витька подошёл и примерился – пара брёвен оказалась как раз на уровне головы! Он осторожно приложился своим опухшим носом к бревну и его озарило! Это, оказывается, на них вчера так подло и дерзко «напала» чья-то лежащая здесь на пустыре древесина! Они с подозрительным видом неспешно ходили вокруг этой безмятежно греющейся на солнышке кучи брёвен, примеряясь к ней то подбитым глазом, то распухшим носом. И ещё долго в их головах укладывалась эта забавная ситуация, от которой им стало сначала просто смешно, потом смешно до колик в животе, а затем до такой степени, что у Витьки началась икота от смеха.

Вот так в один прекрасный день Василий прославился на весь посёлок угрозой похорон вполне здравствующей и поныне районной прокурорше, по причине чего был беспощадно уволен, так и не начав толком работать, получил благодаря этому же инциденту грозную и первую в своей жизни кличку «Киллер». А на закуску, подобно славному Дон Кихоту, вступил в неравный бой с безмятежно лежащей на пустыре кучей брёвен вместе со своим верным другом Витькой.

С тех пор он не пил больше крепкое пиво, без фонарика в тёмное время суток больше не выходил, а также вынимал наушник из уха, когда с ним разговаривали, и старался слушать и вникать в сказанное настолько внимательно, насколько мог.

Но мысль о восстановлении своей репутации перед прокуроршей и начальником стала потихоньку беспокоить его дивную голову…

*****

Зять у тёщи вечно крайний,

Но на выдумку хитёр,

Он устраивает тёще

Жуткий экшен – фантазёр)…

В это же самое время в другой деревушке под названием Малые кошки разыгралась настоящая кровавая трагедия! Только разыгралась она, пожалуй, разве что в голове у одной пожилой дамы – тёщи Петьки Рогова, Зинаиды Ивановны. А он ей в этом хорошенько помог, конечно. Да, дорогой читатель, история эта вышла действительно немного кровавой, но, как это ни парадоксально звучит, обошлась она без кровопролития! Ну… можно сказать, что всё же с некоторой долей кровопролития, но без…

Тьфу, мы вас сейчас, наверное, запутали… Лучше мы вам всё подробно расскажем по порядку.

Произошла эта вся кровавая фантасмагория в тёщиной голове совсем не случайно, в этом ей помог, как мы уже говорили, её «любимый» зять, о чём потом, кстати, ни разу не пожалел. А забавный случай этот народ подхватил и, покатываясь со смеху, рассказывал друг другу, как водится у нас на Руси, приукрашивая да привирая. Так что распространилась история об этом курьёзе далеко за пределы района, да ещё и в самых различных вариантах. Мы же расскажем вам, как всё обстояло на самом деле…

Так вот, жил Петька Рогов с женой своей Настей и с ребёночком их, двух лет от роду, совместно с тёщей Зинаидой Ивановной в одном доме – хорошем, добротном пятистенке с достойным ремонтом, современным санузлом, стеклянными люстрами на потолках и хорошей новой мебелью. Жили уже вместе третий год как. Только Петьке эти два года с хвостиком по всем ощущениям были как все десять! А ощущения эти у него появились на почве того, что тёща его «любимая» буквально чуть ли не каждый день поедом его ела, придираясь буквально к каждой мелочи. Пилила то за то, то за сё, и дочку свою настраивала супротив Петьки, постоянно… Он даже как-то посетовал своему брату Андрею на то, что это у богомолов самка съедает самца сразу после спаривания, а в их в семье это делает тёща, причём по-садистски растягивая этот процесс на годы.

Так вот, утро, пятница…

Из-за отключения света работа у Петьки в мастерской отменилась – он занимался вытачиванием всяких разнообразных деревянных вещиц из липы. В итоге у него случился неожиданный выходной, и чё-то вдруг захотелось ему этот неожиданный выходной провести как-то по-особенному. Погодка шептала, птички игриво щебетали в саду, безмерно радовало ласковое летнее солнышко, и настроение у него случилось такое же радостное, игривое, можно сказать, даже шкодное.

Узнал Петька, что тёща его за свиной кровью собралась к своим родственникам; они там сегодня свинью заколоть решили и по родне парное мясо сразу же раздать, так как откармливали все вскладчину. Тёща в откорме порося не участвовала, но не прочь была на дармовщинку разжиться свежей кровушкой, так как она единственная среди всей родни обожала домашнюю кровяную колбасу и делать её предпочитала сама, единолично, по своему особенному рецепту у себя на кухне.  В этот момент и пришла в Петькину бедовую головушку безумная идея, как над тёщей своей «любимой» покуражиться да душеньку свою отвести за все её надругательства над его мужскими достоинствами.

А тёща была с характером таким, что не дай Бог! Даже родственнички побаивались с ней связываться. Мужа она похоронила рано, видимо, тоже довела в своё время до ручки. Однако фотографию покойного супруга она всегда держала на прикроватной тумбочке и, иногда поглядывая на неё с тоской вселенского масштаба, тяжко вздыхала, приговаривая грудным низким басом: «На кого же ты меня оставил, сволочь?..» – и роняла скупую вдовью слезу.

Единственную родную дочь порой доводила так, что та уже готова была снять квартиру где-нибудь в соседней галактике только б подальше от своей придирчивой мамаши. Каждый раз, когда разгорались бурные сцены, и мамаша отправляла «любимого» зятя вместе с дочерью на все четыре стороны (и даже на пятую и шестую – мысленно), Петька стоически продолжал нести свой крест и, либо тихонько шуршал в мастерской, либо пытался успокоить двух яростных представительниц разных, но непримиримых женских характеров. В итоге, каждый раз, после улёгшейся очередной бури всё и все оставались на своих местах.

Зинаида Ивановна к тому же была большой любительницей по-собачиться с соседями. В некоторых ей не нравилось решительно всё: от невыкрашенных заборов до занавесок на окнах. А уж особенно её раздражали счастливые семейные пары, на которые она смотрела враждебно, прищурившись и констатируя вслух, что это они только на людях прикидываются счастливыми. Нет, у неё было несколько приятельниц, но все они, как и сама Зинаида Ивановна, были безнадёжно одиноки. В общем, ещё тем тираном местного разлива прослыла Зинаида Ивановна в округе.

Зятя она постоянно доставала разными придирками: не так делаешь, не там стоишь, не там сидишь, не так ешь и так далее. А самая любимая претензия у неё была такая: «Голова дана людям на то, чтоб соображать! А ты в свою голову только есть умеешь! Толку от твоей бестолковки нету и никогда уже не будет! Уже скоро за сорок, а ни на чё так и не заработал. Пень безголовый!» Дочка хоть и категорически возражала, что ему ещё и тридцати нет и что он основной кормилец в семье, но толку от этого было мало. Мамаша, как назло, при любом удобном случае трындела одно и то же всем про Петькину голову, а самому Петьке чаще всего. Хотя на самом деле и соображал он прекрасно, и руки из нужного места у него росли, но тёще было на это абсолютно наплевать, она любила, как говорил Петькин родной брат Андрей, «есть мозг чайными ложечками».