Дневник странствий

Размер шрифта: 13

Редактор Мария Олеговна Торчинская

ISBN 978-5-0064-5491-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Павелецкое направление

Москва – Кашира

«Ракит зелёные плафоны…»

Ракит зелёные плафоны
Висят над гладью вод.
Выходят дачники с платформы
Уже который год.
Как будто бы обряд свершают
Неведомым богам.
Они и полют, и сажают,
Назло любым врагам.
Они кряхтят по-стариковски,
Кляня свой быт простой,
А с ними Пушкин и Чайковский,
И Чехов, и Толстой.

«Это ливня скорый поезд…»

Это ливня скорый поезд,
Он идет в траве по пояс,
У него во рту свисток
И забитый водосток.
Он стучит, стучит по рельсам,
У него прямые рейсы
От земли и до небес.
По билету или без.
Это наш пожарный случай —
Набежали в небе тучи,
Сядешь в поезд – и пока:
Заклубятся облака.
Небосвод гудит чугунно,
Точно скачут в небе гунны,
И от топота копыт
Крона тополя кипит.

«Дачники снова зимний сжигают хлам…»

Дачники снова зимний сжигают хлам.
Прямо над лесом дыма молочный флёр.
Птицам вдогонку вытянул шеи храм,
А за деревней – поле и косогор,
Всюду следы пожарищ наводят грусть,
Козы мотают мордами у пруда,
Где не свинье товарищ дородный гусь
И отражает вербы вода-слюда.
Что, пассажир дорожный, тыгдым-тыгдым,
Лучше дремать на полке, прикрыв глаза.
Так ли он сладок, горький, весенний дым?
Задница мира. Средняя полоса.

«Наш поезд поехал кукухой…»

Наш поезд поехал кукухой.
Видали бы вы машиниста:
Улыбка от уха до уха,
И бегает взгляд маслянистый.
Наш поезд не может согреться,
Трясёт его, как от озноба.
Казалось, он едет из детства.
А вышло, что едет до гроба.
И что в твоей полке багажной,
И что в твоей сумке сердечной —
Уже совершенно не важно,
Когда ты сойдешь на конечной.

Кашира

«Неуютно, зябко, сыро…»

Неуютно, зябко, сыро.
В непроглядной дымке лес.
Здравствуй, мать моя, Кашира!
Поиграй на трубах ГРЭС!
Что-нибудь такое сбацай
О порядке мировом,
Чтобы сразу разрыдаться,
Утираясь рукавом.
И пока февральский, тощий
День над нами не погас,
Выпьем с горя, что попроще:
Или водку, или квас.

«Где небо расчерчено в клеточку…»

Где небо расчерчено в клеточку,
Тетрадную рабицу-сеточку,
Где в тучу собор упирается,
В небесную сеточку-рабицу,
Какой здесь простор открывается!
Как город, скажи, называется,
Зачем вас сюда принесло,
Какое сегодня число?

«Найдешь ли что великое…»

Найдешь ли что великое
Для поддержанья скреп?
Я здесь одна пиликаю
И ем насущный хлеб.
Здесь небо медным проводом
Ложится на столбы.
То встречи тут, то проводы,
То свадьбы, то гробы.

«Проводами опутана прочно…»

Проводами опутана прочно
(Запятая, а далее точка)
Колокольня, а далее, почта,
Магазин, кинотеатр, тюрьма,
Тишина, тишина, кутерьма
Голубков, голосящих пичужек,
Пешеходов, как я, неуклюжих,
И, куда ни идешь налегке,
Все дороги приводят к реке.

«Там, куда приносят ноги…»

Там, куда приносят ноги,
Беспокойны и бодры,
Начинается обрыв.
Там течёт река большая,
Тишины не нарушая,
До холмов покрыта льдом
И шевелится с трудом.
Там домишки на подклети,
Там минувшие столетья,
Там небесной красоты
Виды, храмы и коты.

«Идет автобус рейсовый…»

Идет автобус рейсовый,
Прозрачный и пустой,
Кому сегодня весело?
Суббота, день шестой.
Пускай погода хмурится
И тучи вдалеке,
У нас такая улица,
Сходящая к реке:
Слетающие кубарем
Подворья и дома.
Купеческою удалью
Сводящие с ума.

«Покуда иные выходят из тьмы…»

Покуда иные выходят из тьмы,
Иные еще не проснулись,
Пойду прогуляюсь до местной тюрьмы
В окладе купеческих улиц.
Там движется транспорт, пыхтня и звеня,
Там солнце в весенней горячке.
Там вряд ли своею признают меня
Мои земляки и землячки.

«Где-то небо цвета сливы…»

Где-то небо цвета сливы,
Но шаги твои легки.
Где-то с белого налива
Опадают лепестки.
Где-то вешнее дрожанье
Вод, пичужек и души.
Где-то там за гаражами
Матерятся алкаши.
Едет поезд по наклонной
Через пашню и овраг.
И сияют колокольни,
Не рассеивая мрак.

Москва – Зарайск

«Пейзаж, куда ни глянь, не нов: снега, снега, снега…»

Пейзаж, куда ни глянь, не нов: снега, снега, снега.
Бежит дорога меж холмов, как водится, долга.
И время замедляет ход, и даже думать лень,
Какой придумывал удод названья деревень?
Такой фантазии полёт – с какого бодуна?
Но, видимо, каков народ, такая и страна.
Повсюду скудная земля – что поле, что погост.
К дороге жмутся тополя в пушистых кляксах гнёзд.
Последняя метель летит, несутся кони блед.
Церковной маковки фитиль горит, как маков цвет.
Провинциальный город N с кремлёвскою стеной.
Не ожидают перемен в прорехе временнóй.
Провинциальный город N, одно из жутких мест,
Где человеку бизнесмен, конечно, люпус эст.
Но тянет дымом и весной. Вблизи дорожных плит
Наличник светится резной, старуха семенит.
Я ворочусь издалека, неся благую весть:
Пускай лишь теплится слегка, но жизнь за МКАДом есть!
В медвежьих брошенных углах, меж пьяни и жулья,
Из света в тень, из праха в прах течёт сестра моя.

«В Зарайске тихо, как в раю…»

В Зарайске тихо, как в раю,
Сказал нечаянно пиит.
Здесь птицы-Сирины снуют,
И меж ветвей русалка спит.
Он видел смуты времена
Над речкой тихою Осётр.
Его кремлёвская стена
Из головы моей растёт.

Курское направление

Москва – Столбовая

«Холодным яблоком хрустеть…»

Холодным яблоком хрустеть,
Поехать на деревню к дяде,
Покуда луч на бересте,
И у дубов рыжеют пряди.
Вдыхая горечь и гудрон,
Мечтая обо всем на свете…
А мимо девушка с ведром
Идёт в оранжевом жилете.
Пока грачи летят на юг,
Пока вздыхаешь ты уныло,
Она покрасит всё вокруг:
Колонны, сетку и перила.

«Снежок всю ночь лепил горбатого…»

Снежок всю ночь лепил горбатого
По городам моим и весям,
Как будто пайку отрабатывал,
Но ничего притом не весил.
Такие нежности кисейные,
В снегу репейник, как лилейник.
Платформы Гривно и Весенняя
Объяты холодом келейным.
И красота в округе та ещё,
Кусты и сосны в горностае.
Лишь чёрный путь блестит, оттаявший,
В родную землю прорастая.

«За окошком дивно, дивно…»

За окошком дивно, дивно,
Склонов ледяные лбы.
Проезжаю Чехов, Гривну,
И берёзы, и дубы.
За окошком тускло, серо.
На календаре среда.
Лес засыпан мелом, мелом —
Ни тропинки, ни следа.
За окошком – вёрсты, вёрсты,
Паровозные гудки.
За окошком – кроны, гнёзда,
Города, посёлки, звёзды,
Дети, бабы, мужики.

«Как оранжево, как дивно…»

Как оранжево, как дивно,
Фиолетово вообще:
Полыхнёт рассвет над Гривной
В чёрных крапинах грачей.

Продолжить чтение