Сердце Лиса
Пролог
Лисье царство.
Лес на вершине горы Рамилии.
Молодой лис, являющийся тут царём, получил приглашение на турнир в соседнее царство – лес у подножия горы, называемую «Низиной» в этом мире.
И хотя ехать туда совсем не хотелось, однако надо было. Иначе соседи обидятся на веки вечные. А война с ними ему совсем ни к чему.
Всё-таки многолетний мир, установленный ещё предками, нарушать не хотелось.
Лисы – свирепый народ. И соседи хоть и недолюбливали друг друга, но держались натянуто приветливо, когда пересекались.
Царь выглянул в окно своего добротного дома и оглядел окрестности.
Пушистые ели стояли плотным кольцом. Ветер слегка колыхал длинные ветви, похожие на голубые пышные рукава платьев. Изящный иней серебрил верхнюю часть, и всё казалось таким сказочно безмолвным, что ему остро захотелось самому создать некий звук. Он взял золотой колокольчик и позвонил. Ветви елей вздрогнули, отодвинулись, и из-за них вышли статные лисы – охранники царской территории. Подняли рыжеволосые головы и, увидев царя, склонились в поклоне.
– Всё спокойно? – бархатный голос царственного лиса прокатился по поляне.
– Да, ваше величество.
Тут раздалось из комнаты:
– Рамил вам подготовить ванну?
За спиной царя склонился верный лис.
Он кивнул, так как купаться очень любил.
– И костюм с золотой вышивкой тот, что вышивальщицы на той неделе завершили.
– Хорошо. Вам…
– Договаривай. Ты же знаешь, тебе позволено многое, даже называть меня по имени, без всех этих царских рангов.
– Стоит пойти. Их лисицы славятся красотой и грациозностью, хоть и грязный народец, но всё же. Девок то можно отмыть. Может, невесту выберете. Вы уже выросли и пора бы обзавестись семьёй.
– Перестань! Мне всего двадцать пять. Рано ещё жениться. И… я хочу попасть в тот мир, где когда-то побывал отец.
Подручный расширил глаза и отпрянул.
– Что вы? Ваш батюшка сгинул там. Тот мир опасен. Он никогда не покорится лисам.
– Отец… – в глазах промелькнула печаль. – Не хочу об этом говорить. Такова его судьба. А моя будет иной. Я знаю, чувствую. И может, и не покорится, однако вход в тот мир где-то есть на нашем острове, и я найду его.
– Жаль будет, если вы осиротите ваш клан.
– Этому не бывать! Я – самый сильный среди всего нашего царства. И ты сам меня тренировал с люльки, а сильнее и ловчее тебя нет никого на всём острове. Я же превзошёл тебя, и ты прекрасно это знаешь. Так что смирись и отпусти.
– Воля ваша.
Пожилой лис склонился в поклоне.
– Перестань.
Царь подошёл и обнял его.
– Я люблю тебя. Ты мне заменил отца и мать, умершую в родах. Всё что я знаю, научил меня ты. И если я когда-то влюблюсь, ты узнаешь об этом первым. Хотя очень сомневаюсь, что это случится скоро. Для плотских утех мне хватает наших лисиц, готовых приходить по первому зову. А для души я ещё не чувствую, что мне нужна любовь.
Тот поднял взгляд.
– Рамил, любовь это такое чувство, которое бывает, случается так неожиданно, что даже и не можешь представить, где оно случится.
Царь изогнул дугой правую бровь золотистого цвета.
– А ты когда-то любил?
Тот кивнул.
– И где она?
– К сожалению тоже погибла. Будучи ещё юной лиской прыгнула в пропасть, убегая от западного клана и… не выплыла. Шторм был тогда. Я… любил её. Марулика – изящная лисица с глазами утреннего неба.
Глава 1. Лисий клан в низине горы
Пришло лето.
Рамил в человеческой ипостаси шёл лёгкой походкой к лисам у подножия Рамилии. Птицы щебетали, и казалось, даже улыбались юному лису. Он подошёл к старому дубу и протянул изящную кисть с золотым перстнем на указательном пальце. Птица сразу опустилась с ветви на неё.
– Здравствуй милая.
Лучезарная улыбка лиса заставила птицу склонить голову. Он погладил её по хохолку.
– Сейчас вам раздолье. Весь лес в цветах и ягодах. А зимой я опять буду вас подкармливать.
Птица защебетала, будто понимая хозяина этого леса.
– Я не дам вас в обиду лисам в низине и вы это знаете.
Вскинул руку вверх, и она взлетела.
Рамил присвистнул от удовольствия и опять пошёл дальше.
В лесу его боялись только зайцы, потому что они являлись единственным пропитанием лис, живущих на вершине Рамилии.
Лисы же из низины не были так благородны, скорее грубые и жестокие создания, хитрые и коварные. По лисьим законам им было запрещено выходить к вершине горы, и охотится здесь. А птиц – запрещалось трогать даже в середине горы.
Рамил по непонятной причине обожал птиц. Нет. Он никогда не мечтал летать как они. Просто любил и всё. Объяснить почему, даже себе не мог.
На его левой руке с тыльной стороны красовалась татуировка любимой птицы с хохолком. Её ему набил искусный лис – художник, к которому ходили все лисы и заказывали портреты близких, невест с женихами, детей и других кем дорожили. Некоторые даже хотели, чтобы художник нарисовал их дома и поляны.
Царь грел лицо с миловидными чертами под солнечными лучами и улыбался собственным мыслям: «Однажды я попаду в мир людей. Я хочу увидеть его».
Лисий клан низины был обнесён частоколом. Рамилу не нравилось грубая форма такого забора, скрипящих огромных ворот и домов с кривыми крышами.
«Да уж до нашего возвышенного поселения с идеальными домами им очень далеко. Хотя… этим дикарям вообще далековато до всего нашего жизненного уклада. Вещей, украшений, интерьера в домах, и наконец, чистоты».
Его увидели ещё издалека. Ворота раскрылись, всё также скрипя, как и год назад. Низины снова позвали Рамила на какой-то пир. Пришлось идти.
Двое охранников, стоящие в дозоре возле них внутри, проорали:
– Царь с вершины пожаловал!
Все лисы низины побросали свои дела и побежали к воротам. Женщины и девки хорошо помнили, какой этот лис красивый и статный. Золотоволосый, крупный торс, высокий рост и, несмотря на всё это, изящная, почти летящая походка. Многие мечтали, что он обратит на них внимание и заберёт на вершину. Стать очередной наложницей в его гареме их не пугало, наоборот, слухи о богатом и преуспевающем клане с вершины Рамилии ходили тут как легенды.
А богатым клан Рамила был, потому что его род всегда имел шахту по добыванию драгоценных камней. Раньше много лет назад они продавали камни в мире людей и приобретали там множество полезных вещей. После гибели отца Рамила занимался семейным бизнесом Гал – подручный царя. Но уже не так явно как раньше, скорее такие вылазки были тайными. И даже в мире людей Гал уже давно сменил покупателей. Юный царь всегда возмущался, что он не берёт его в мир людей. Однако тот искренне боялся за него и не хотел, чтобы Рамил переселился туда. Его отца убили бандиты во время перестрелки. Сын отчасти знал эту трагичную историю. Отец в мире людей состоял в какой-то банде и часто участвовал в тамошних разборках.
Он вошёл внутрь клана низины. Гордо поднятая голова и прямая спина сразу говорила о том, что к ним идёт царь. Золотые вьющиеся волосы развевались за спиной.
Девки громко вздохнули, совсем не стесняясь своего глупого поведения. Рамил даже бровью не повёл, когда ему навстречу вышла местная красавица и демонстративно подняла юбку, обнажив стройные ноги до бёдер, завязывая её узлом на талии слева.
– Жарковато нынче. – Замахала рукой у шеи.
Царь с вершины прошёл мимо.
– Ах, задыхаюсь от духоты. – Простонала, глядя ему в след и стала медленно падать.
– Кама падает в обморок! – проорали некоторые лисы.
Рамил резко повернулся и поймал её. Она уставилась в его раскосые глаза цвета сочной травы.
– Спасибо. – Улыбнулась от уха до уха. – Если б не вы, я бы задохнулась от жары и потеряла бы сознание.
– Скорее от вони вокруг милочка. Да и тебе не мешало бы мыться почаще.
Лиска обиженно поджала сочные губы.
– Ваше величество, я мылась только на прошлой неделе.
– А я – каждое утро. Как ты думаешь, кто из нас чище?
Он поставил её на ноги и отвернулся.
– Рамил дорогой!
К нему подходил царь низины: крупный лис старше его, с грубыми чертами и такой же немытый, как и весь его клан. Спутанные волосы, в которых кое-где торчали мелкие травинки, лежали жирными рыжими прядями на широких плечах.
– Я рад тебя видеть. Что наша первая красавица Кама уже встретила дорогого гостя?
Рамил кивнул.
– Идём дорогой, угощу прекрасной малиновой наливкой. У нас сегодня турнир в её честь. Победителю достанется девка. Хороша. Я подержался за крупную грудь этой лиски, но не более, девственна она. Может стать хорошей наложницей. Вон как из платья то уже выпрыгивает. Пора ей в постельку к сильному лису.
– Гангож меня не прельщает твоя развратная девка. Своих хватает.
– Да не развратная она. Говорю же, чистой достанется победителю.
– Толку от её чистоты. Это ненадолго. Её гнилая душонка блудницы вываливается из этой полупрозрачной блузки.
Гангож с недоверием посмотрел на гостя.
– А ты что девственник? Разве не хочется почесать орган в узкой пещерке?
– Да мне всё равно. Надоели одни шлюхи.
– Ладно, дорогой. Идём турнир смотреть. Лучшие лисы будут бороться за главный приз – нашу Каму.
Рамил направился за местным царём к возвышению у старых трёх дубов. Их сильные корни обвивали фундамент деревянной подставки под добротные кресла – троны. Гангож уселся первым, забросив тяжёлый плащ на спинку.
– Садись гость дорогой. Это кресло для тебя приволокли из дупла того дуба, указал взглядом на широкий ствол дерева. Там наш склад.
Рамил уселся в предложенное кресло. Им поднесли вино в массивных бронзовых бокалах. Местный царь поднял свой, разворачиваясь к нему в пол-оборота и, лукаво прищуриваясь, процедил:
– Может, тоже поучаствуешь?
– Нет.
– Жаль. Кама на тебя точно глаз положила.
– Мне плевать на её глаз.
Гангож кивнул, проскрежетав зубами. «Поганый выскочка. Молодой, спесивый, ещё молоко на губах не обсохло, а уже наших лучших девок обсирает. Подрать бы ему хвост. Так нельзя это сделать открыто. Война будет. Что ж, надо отдать приказ своим отморозкам, когда тот отправится восвояси, накостылять ему хорошенько. Да так, чтобы любовное орудие отвалилось. Долго будет лечиться. Проучить молодчика надо. А то, что это мои лисы будут, он не догадается. Мало тут дикого сброда бродит? И Рамил хорошо это знает. Не на всех лис на острове есть управа. Много на всю голову отбитых».
Рамил искоса поглядывал на глубоко задумчивого Гангожа.
«Что-то ты замышляешь старый лис. Глупо, если решишь направить своих выродков по моему следу. Ты не знаешь, какими боевыми навыками я обладаю. От них останутся только клочки шерсти». – Ходило в его голове.
Пригубил вино и поморщился.
«Какая гадость. Явно готовилось с прокисшего винограда. Разве эту жижу можно сравнить с вином из моих погребов? Наши лисы – лучшие виноделы, пивовары и повара. А ещё швеи и вышивальщицы, строители, кузнецы ми даже ювелиры. Да что это я? Тут и сравнить то нечего. Грязный сброд с вонючими болотами вокруг и мой возвышенный пригорок Рамилии. Чистейшее поселение, окружённое озёрами с кристально-чистой водой».
Лисы – зрители шумели. Турнир шёл полным ходом. Противники выбывали один за другим. Их было много, крупных и худых, высоких и низких. Но все свирепые с тяжёлым выражением лиц и хищным оскалом. Бой затянулся и Гангожу это порядком надоело. Он поднял руку в массивных перстнях. Все замолкли, глядя на царя.
– Кама милочка, оголись до пупа. Пусть лисы узреют красоту за что борются.
Лисица, сидящая на ветке ели у турнирной поляны, игриво потянулась и сняла блузку через голову. Её крупная грудь с тёмными сосками предстала перед жаждущими взглядами. Она скосилась на Рамила, облизала пухлые губы и тонкими пальцами провела вокруг сосков.
– Шлюха… – выплюнул он и отвернулся.
Тут из толпы проорали:
– А их напряжённые органы им теперь дадут вести бой?
Смешки заполнили поляну.
– Заткнитесь! – рявкнул Гангож. – Если не дадут, значит, тупые лисы, хуже зайцев. Продолжайте! А если и эта красота маловата для вас, то наша Камочка обнажится полностью, да ещё и стройные ножки расставит. – Разгоготался царь.
А лисица сделала нарочитый вид, что уже готова это сделать.
Лисы продолжили бой. Одни боролись в рукопашную, другие – палками молотили друг друга, третьи – умудрились даже кинжалами махать. Летели клочки по закоулочкам. Сочная трава хватала куски рыжей шерсти как живая. Рамил наблюдал за этими неуклюжими боями испод золотистых махровых ресниц. Его, по истине, смешили эти спарринги. Однако он сдерживался от ехидной ухмылки неимоверным усилием воли. Если б ему нужна была бы эта бестия – Кама, он бы за доли минут раскидал всю эту грязную свору. Ещё бы и на развесистые ели зашвырнул. Но Рамил действительно не желал эту девку. От слова: «Совсем». Никакие её обнажённые прелести не могли бы вывести его из мужского равновесия. Ему, правда, надоели и свои развратные лиски. Каждой он безумно нравился. Ещё бы: высокий, атлетического телосложения, молодой, красивый, сильный, ловкий, смелый, да ещё и богатый. Царь, одним словом. Нефритовые глаза с чистыми белками казались зеркальными. От угольного зрачка расходились тонкие золотистые лучики, преломляясь в солнечном и лунном свете, как драгоценные камни и его глаза, будто светились. Появлялся некий гипнотический вид. Тонкие черты лица с прямым небольшим носом добавляли аристократичности. А когда он не полностью обращался в человека, а только частично, его белокурую голову украшали изящные уши с белоснежной шерстью по краям. И грациозный пушистый хвост украшал со спины. Даже такого качества хвосты имелись только у царской четы. Бугристые мышцы катались под гладкой золотистой кожей. И было от чего. Рамил чуть ли не с люльки сильно тренировался. Гал ещё тренировал его отца, а после уже и сына. Он был настоящим духовным наставником, учителем боевых искусств, другом. Молодой царь искренне любил и уважал его. И так как тот ещё и заменил ему отца, слушал во всём и впитывал все знания как губка, а тренировался как вепрь. Рамил не боялся, не боли, не травм. Частенько забивался, особенно, когда бил в деревянное чучело. Разбивал костяшки пальцев в кровь, оттачивая мастерство. С детства мечтал о том мире, где пропал и погиб отец, чтобы отомстить. Во что бы это ни стало, появиться там, найти убийц и разорвать на части. Представлял, как оторвёт этим отморозкам головы, руки, выдерет глаза. Месть руководила им как живая субстанция, виляла по стройному телу, делая его стальным.
Он бегал по горе Рамилии с утяжелением на лодыжках, специальных повязках с булыжниками. Прыгал с налёту в пропасть в ледяные воды водопада. И плыл, плыл, плыл без остановки как рыба. Нырял на такую глубину, что мог достать оттуда мелкие красоты дна. Любил воду, лес, птиц и чистоту тела. Приучил весь клан к опрятности и ежедневному купанию, а в жару даже и по несколько раз в день. Несколько озёр были лучшими купелями. Лисы украсили их фонарями со свечами и скамьями из старых пней, чтобы было приятно купаться даже ночью.
Бой подходил к концу. Оставались пара соперников. И тут один из них сломал нос второму ударом кулака. Кровь залила пострадавшего до пупа.
– Я! Я – победил! – проорал лис – мужлан. Оставалось только в грудь себя ударить для пущей важности. – Кама – моя! Иди сюда, красавица.
– Нет! – фыркнула лисица. Заложила ногу на ногу и отвернулась. Обнажённая грудь аппетитно колыхнулась.
Все затихли, напряжённо наблюдая за победителем, лисой – наградой и своим царём. Тот вскинул брови на девку и поднял руку в знак внимания.
– Кама… что не так? Ты сама согласилась, что станешь наградой победителю. Варж победил в честном бою. Ты теперь принадлежишь ему.
Лиска нравилась всем, Гангож тоже не был исключением и надеялся поиметь её правом первой ночи, только не на глазах у всех, а позже, договорившись с победителем. Царь знал, что тот не откажет. Иначе лишится головы.
– Иди душка. Варж не тронет тебя до ночи. Есть время собраться с мыслями и подготовиться.
– Я не хочу доставаться ему! Я – самая красивая лиса в клане. Молода и девственна. Я хочу стать его! – указала изящной рукой на Рамила.
Лисы негодующе загудели:
– Но он не победитель!
– Он – чужак!
– Он даже не участвовал в турнире!
– Иди к Варжу!
Гангож опять поднял руку, на этот раз уже в знак тишины. Все резко замокли.
Он перевёл взгляд на гостя. Чёрный, хищный испод кустистых бровей. Грубые черты лица заострились.
– Рамил дорогой. Ситуация странная. Лиска полюбила тебя. А мы – дорожим нашей красавицей. Что скажешь? Последнее слово за тобой.
Кама спрыгнула с ветви ели, подошла виляющей походкой к гостю. Взошла на помост и, встав перед ним, медленно стянула юбку, обнажаясь полностью. Переступила её и, присев на колени, обняла его ноги в высоких кожаных сапогах. Глаза бесстыдной лисы уставились на него, а руки легли на его чресла в замшевых брюках.
– Я буду делать все, что вы пожелаете. Любые ваши фантазии воплотятся. Возьмите меня к себе.
Рамил осознал, что сейчас на кону в этом клане его репутация. Отказаться, сочтут за трусость. Принять предложение девки, вступить в бой с победителем. По-своему ему даже было жаль его. Всё-таки честь и воинственность ценилась везде на острове. Варж пыхтел, глаза вращались, кулаки сжимались. Оставалось только начать ногой бить об землю как бык копытом.
Гангож сощурился.
– Откажешь? – процедил.
– Нет. Не откажу. – Резко ответил Рамил и, взяв девку за подбородок, поднял лицо, заглядывая в карие глаза. Красивые, бесспорно. С длиннющими смоляными ресницами и дугообразными бровями.
– Ты будешь слушаться меня с полуслова. С взгляда. Мыться два раза в день и исполнять все мои прихоти.
– Да. Всё что пожелаете.
Он встал, оттолкнув её, и спрыгнул с помоста. Широким шагом подошёл к Варжу. Тот мгновенно бросился в драку. Лисы затаили дыхание. А их царь судорожно соображал, как послать лучших драчунов отлупить молодого выскочку – царя высот горы и поиметь девку, а после оставить ему как испорченный товар. Всё равно та продажная тварь и их клану уже не нужна, даже как общая шлюха.
Боя, к которому все приготовились морально, не состоялось.
Рамилу не составило особого труда вырубить спесивого лиса в нокаут. Тот грузной тушей упал спиной на землю и замер. Вернее потерял сознание. Лисы низины не проронили ни звука. Победных возгласов не было. Все впали в ступор, ожидая слов царя.
Гангож даже встал.
– Молодой царь высот Рамилии победил в честном бою. Кама – его.
Тишина затянулась. Рамил внутри негодовал, кипел так, разве что дым из ушей не начал валить. Он не хотел тащить эту девку в клан. Ещё одной шлюхи там не хватало. Тем более личной. Она должна стать его наложницей и иметь привилегии. Хотелось рвать и метать. И, главное, оторвать ей её тупую красивую голову прямо здесь и оставить посередине поляны. Рамил повернулся к ней и рявкнул:
– Иди сюда!
Кама чуть ли не подлетела.
Он расстегнул ремень, снял брюки на бедра и свысока, глядя на неё, процедил:
– Принимайся. – Указал взглядом на свой орган.
– Здесь? – пролепетала.
– Да. Именно здесь. На колени!
Она упала на колени и, взявшись за орудие любви, которое так желала, начала облизывать. А вскоре засосала.
Зрители молча наблюдали за победителем, получавшим награду.
Рамил было абсолютно плевать на прилюдное унижение этой развратной девки, а то, как она ласкала его, становилось ясно, что лиса делала это уже и не раз. И если её щель ещё и была девственной, то рот и язык точно нет.
– Сука… – выдохнул в момент оргазма и, схватив за волосы на затылке, вдавился по самое горло.
Лисица расширила глаза от неожиданности, но даже не поперхнулась, смотря на него таким влюблённым взглядом, будто вокруг и не было сотен изумлённых глаз.
Побеждённого утащили в лачугу, выхаживать. Рамил заправился.
– Оденься бесстыжая.
Его голос не был дружелюбным, наоборот, Кама расслышала нотки недовольства и даже раздражения.
– Вам не понравилось? – промямлила слащавым голосом.
Он наклонился и, взяв за подбородок, пробуравил свирепым взглядом, а через миг выдавил:
– То как ты это делала, похоже, такой вид секса у тебя не в первой?
Она округлила глаза.
– Нет. Что вы? Впервые.
– Лжёшь! – ударил её наотмашь.
Лиса схватилась за щеку. Все вокруг помалкивали, понимая, что он может делать со своей наградой всё что хочет. Хоть убить. Больше Кама уже не принадлежала клану. Некоторые лисы с сожалением поправили разбушевавшееся мужское естество. Каждый мечтал засадить ей, а некоторым самым богатым, удалось даже попользоваться её услугами орального секса.
Рамил пошёл обратно к помосту, однако подниматься не стал.
– Благодарю за всё. Я ухожу к себе.
Гангож нахмурился, но тут же спохватился и набросил хитрый вид.
– Что ты дорогой? А как же пир? Ты же победитель.
– Не хочу. Я – сыт.
Кама бегом нацепила платье и встала за ним.
Он обернулся и, схватив её за руку, потащил на выход из поселения.
– Я могу взять свои вещи? – простонала. – У меня много красивых платьев и даже украшений.
– Что заслужила их услужливым ртом? – рявкнул.
Та потупила взгляд, не зная, как убедить его, что всё это у неё впервые с ним. Она в силу своей тупости, не понимала, что умный лис сразу догадается о её профессионализме в этом.
Гангож, смотря им в след, сжал подлокотники трона, до побеления костяшек. Когти вылезли из подушечек человеческих пальцев и поцарапали дерево.
Рамил, таща Каму, вышел за ворота и размашистым шагом, направился по тропке, ведущей наверх в гору.
Царь низины отдал приказ троим отпетым лисам напасть на него, избить, а девку привести к нему.
– После того как отымею её, убью. Нечего этому выскочке нашу красавицу трахать.
Лисы кивнули и направились за Рамилем.
Он молча дотащил лису до крохотного ручейка и толкнул.
Она, непонимающе уставилась на него.
– Помойся.
– Здесь?!
– Да. Другой воды до моего царства с этой стороны нет. Я не приведу в свой дом грязную шлюху.
– Я не шлюха! – распрямилась и гордо вскинула голову, надеясь на свою красоту.
Он схватил её за горло и сдавил. Она захрипела, расширив глаза.
– Ты лживая тварь. Сколько мужских органов побывало в твоём услужливом рту? А там?
Лиса отрицательно замотала головой. Он выпустил её.
– Я… девственна. Можете сами проверить.
И тут же легла на спину, поднимая платье.
– Мойся.
Отвернулся.
Она сняла платье и кое-как частично вымылась.
Рамил не верил в её чистоту и решил, если лиса и в этом врёт, казнит.
Вскоре они двинулись дальше. По пути он задрал зайца и, съев, даже и не подумал поделиться с ней.
– А мне?
– Сама поймай. Ты не царица, чтобы царь тебя кормил.
– Может стану. – Пробурчала.
Рамил услышал.
– Дура. Ты – шлюха и тебе до титула царицы как до орла в небе. Тебя мне навязали. Оставить в лесу не могу. Придётся с собой тащить. Ты будешь греть моё ложе, но не более и жить в отдельном доме для постоянной наложницы, и то… если не солгала насчёт твоей чистоты. Иначе… – в его глазах появился незримый огонь. – Я убью тебя. Казню на главной площади.
Кама молчала. Она, и правда, ещё не была в такой связи с мужчиной, а заработала на кучи платьев и украшений действительно ртом, обслуживая богатых лис их клана.
Её лапали, это да. Даже удовольствие от этого испытывала. Ласкали всё тело и даже там. Она сама хотела этого и разрешала дотрагиваться до себя. А когда увидела этого лиса, эротические фантазии зашкалили. Ей остро захотелось ощутить его руки везде и орган внутри. Если б Рамил возжелал её прямо здесь и сейчас, она бы отдалась с душой.
– А у меня будут там у вас красивые наряды? И… украшения.
– Если заслужишь. – Пробурчал, сведя брови.
– А если нет? Что я останусь в одном платье?! – визг глупой лисы ещё больше рассердил его.
– Заткнись!
– Я заслужу, если вы пожелаете принять меня, а не сердиться.
Он ничего не ответил.
«Вот навязалась на мою голову. Тупая девка. Гал будет недоволен новой шлюхой в поселении. Своих хватает. Он спит и видит, чтобы я женился на чистой деве, а тут эта… давалка ртом всем подряд. Фу. Мерзость».
Тут на них внезапно выскочили трое рослых лисов с каменными лицами в человеческой ипостаси. Ручищи, как булыжники, глаза горящие ненавистью.
Рамил изогнул правую бровь.
– Вы кто?
– Неважно. Мы отобьём тебе мозги, а девку заберём.
Грубый тон ответившего очень не понравился царю вершин.
Кама узнала сородичей.
– Стойте! Как вы смеете? Он честно выиграл меня. И я сама хочу его.
Рамил перевёл на неё недоумённый взгляд.
– Ты знаешь их?
– Они из моего клана. Бандиты. Многие от них выли. Лисок насиловали.
– Закрой рот рыжая шлюха. А то и тебя сначала по кругу пустим, а после уже, куда надо отведём.
Рамил сорвал сук с ближайшего дерева, сломал об колено и, взяв в обе руки, встал в боевую стойку.
Лисы нахмурились и бросились на него с трёх сторон как разъярённые быки. Он, ударив первого по голове, второму – сразу проткнул острым древком шею. Кровь брызнула фонтаном. Лиса вскрикнула.
Третий – ещё попытался атаковать, однако был убит также быстро, как и первые двое. Только его царь пробил обеими палками насквозь.
Кама, не выдержав такого кровавого побоища, побежала, куда глаза глядят. Что ей двигало, она и сама объяснить не смогла бы, но жуткий страх нёс подальше от этого места. Как можно дальше от такого жестокого лиса. Безумно красивого, желанного, но явного садиста. Столько боли и крови в жизни ещё не видела. И тонкая психика не выдержала.
Рамил быстро осмотрел поляну и лесные заросли, уловив шестым чувством, где несётся беглянка. Она обратилась в лису и бежала со всех ног. Он сделал то же и помчался за ней. Деревья мелькали сплошным пятном. И никакие колючие кустарники не могли преградить ему путь. Сильные лапы несли по тропам так, будто он не бежал, а летел. Лис быстро нагнал её и, схватив острой пастью за загривок, прижал к себе. Лиса заголосила, пытаясь вырваться. Прошла минута, две, три. Она не успокаивалась. Похоже, шок сделал своё дело. Тогда он решил обуздать глупую девку по-другому. Пристроился и резко вошёл. В этот момент осознал что лиса и, правда, оказалась девственна. Это немного успокоило его взбешённое состояние. Он держал её зубами и вталкивался глубже и глубже, отрывисто, как будто это соитие явилось каким-то надрывом для него. Хотя по сути это так и было. Рамил совсем не хотел эту девку, но решил взять, чтобы привести в чувства. И она пришла, начав вскоре постанывать от удовольствия. Обоюдный оргазм вызвал их человеческие сути. Он распрямился.
– Ты не солгала. Я не убью тебя.
– Вы…
Рамил сузил глаза.
– Договаривай.
– Вы такой жестокий.
– Я не позволю никому трогать мои вещи.
– М-м-меня?..
– Да. Ты – моя вещь. Как кинжал. И только я решаю, что мне с тобой делать.
– Я… удовлетворила вас?
Он кивнул и добавил:
– Новое платье заслужила.
Они снова двинулись в путь.
Царь вершин шёл гордой поступью, совершенно не обращая внимания, на плетущуюся лису. Кама немного поумерила былой пыл. Почему-то, только взглянув на этого лиса с тонкими чертами лица, ей казалось, что когда она его обольстит, он станет её на руках носить. За красоту, пышность форм, страстность юной натуры. Но на деле вышло совсем не так. Все мечты о красавце любящем царе рухнули в одночасье. Те часы, когда Кама отдавала свой рот мужчинам, всегда грезила о каком-то счастье. Мол, научусь хорошо такое делать, и мой будущий мужчина будет души во мне не чаять. Ведь я же не шлюха, и осталась чиста, в некотором смысле, скорее самом главном. Глупая лиса из не менее глупого клана. Она периодически поглядывала на его ровную спину и, вспоминая, как он быстро расправился с её сородичами, залив всю поляну их кровью, содрогалась. А после… такое грубое первое соитие и у неё невольно наворачивались слёзы. Рамил в силу острого шестого чувства, чувствовал состояние лисы, даже не оглядываясь, однако ни малейших угрызений совести не ощущал.
«Тупая девка. Прирождённая шлюха. Да ещё и совсем рехнулась, облизывая органы других лис, размечталась о моей любви. Царя! Да, я ненавижу шлюх! И если и влюблюсь когда-нибудь, это будет чистейшая девушка, и главное, не только девственность. Этого добра и у этой было, а чистота души. Сила воли противостоять мужчинам и даже мне, моему напору, если таковой проявится на неё. Обычно я очень сдержан в таких потребностях. Просто эта девка довела своей наглостью и развратностью. И думаю, долго не выдержу её особого положения в моём клане, убью, если она начнёт права качать. Бедный Гал. Он ещё сильнее поседеет, когда всё узнает. А его мудростью я очень дорожу. И да, мой верный учитель друг прав. Мне пора найти спутницу жизни. Но только где? Нет такой. Не в нашем клане, не тем более в низинах. Не в дикой части острова я не встречал подобной моим чаяньям девы».
В зарослях послышалось тихое шуршание. Такое едва уловимое, что можно было спутать с гуляньем ветерка.
Лис резко остановился. Лиса вляпалась ему в спину.
– Ой!
– Т-с-с, – шикнул и повёл головой в сторону, прислушиваясь. Она замерла. И хотя и была тоже хищницей, но таким чутьём как царь не обладала.
Он мгновенно обратился и стремглав бросился туда. Кама осталась на месте. Лис рассёк густые заросли и с налёта вгрызся в шею кабана. Тот от неожиданности завизжал вперемешку с гортанными звуками. Глаза бешено вращались. Кабан и сам искал, чем поживиться, а тут стал добычей сильного и ловкого хищника. Мало того что оборотни – лисы были гораздо крупнее обычных лисиц, особенно царской крови. Рамил – самая крупная особь в его клане легко расправился с кабаном и вытащил его из зарослей.
Лиса облизнулась.
– Это мне? – слащавый голос дрогнул от предвкушения свежатинки. Она тоже обратилась в зверя.
Он отрицательно мотнул головой и пошёл с кабаном вверх по тропе, утопающей в высокой траве.
Ей пришлось громко сглотнуть, и с поникшей головой поплестись за ним.
«Неужели я не заслужила еды? Как же есть хочется. Сейчас умру».
Её голодный стон рассердил его. Он положил кабана и оглянулся.
– Хватит слюнями обливаться! Мой клан не ест кабанов. Не будешь и ты.
– Как? – глаза голодной лисы округлились.
– Мы едим только зайцев.
– А зачем тогда вы его убили и куда тащите?
– Нам нужен его жир для лекарств. И шкура для жилетов.
– О – о – о. В вашем клане могут лечить болезни?!
– Да. А в вашем нет?
– Нет. Правда, у дочери царя дочь вроде бы обладает целительными способностями, но я не слышала, чтобы она кого-то лечила. Видимо, не царское это дело.
– У него есть дочь? Не знал.
– Есть. Но царь сильно дорожит ею и прячет от всех.
– Наверное, чтобы не трахнули до замужества. Тупой клан низин. Вы все и в подмётки нам не годитесь. И ты ещё смела, мечтать о любви, такого как я?! Глупая девка. Мы с тобой как грязное болото и озеро на вершине Рамилии с кристально-чистой водой.
Кама ещё сильнее сникла. Да, её единственная извилина не расширялась до таких мыслей. Ей точно было очень далеко до такого уровня.
– Я…
Он нахмурился. Из глаз казалось, сейчас посыплются искры. Лапы царапнули землю, оставив борозды.
– Думала, что моего красивого тела будет достаточно.
– Узколобая лиса! Красота должна быть, прежде всего, души.
– Разве для соития важна душа?
Рамил оскалился, еле сдерживаясь, чтобы не придушить её.
– Смотря, для какого соития. – Огрызнулся. – Для такого как с тобой не важна.
Снова отвернулся и, взяв кабанью тушу, пошёл вверх. Вскоре они подошли к первому горному озеру.
Он оставил кабана, разделся и вошёл в него. Нырнул и поплыл, пребывая в блаженстве. Вода, любимая, чистая, холодная, будто очищала не только тело, но и сознание. Хотелось взлететь как птица, ощутить дуновение ветра в лицо в полёте. Вынырнул.
– Иди в воду!
– Но я же только недавно помылась в том ручье!
– Если ты не перестанешь пререкаться, я убью тебя.
Его тон напугал лису. Она подорвалась и, забыв снять платье, бегом внеслась в воду.
– Я не умею плавать.
– А тебе это и не надо. Мойся.
Кама молча вымылась.
Он вышел первым и только хотел одеться, как лиса прильнула к нему. Полные формы уткнулись в спину. Казалось, она вознамерилась соблазнить его. Рамил, по-прежнему, не хотел её. Однако та решила проявить все женские качества и, продолжая обвивать как присоска, плавно переместилась к лицу царя. Попыталась поцеловать и тут же ощутила жёсткую хватку лиса на горле.
– Не смей! Я никогда не прикоснусь к твоему грязному рту губами. – Его глаза горели каким-то безумным пламенем ненависти и некой брезгливости.
– П-простите. Я… мы…
Тёмные, как бездна зрачки лиса расширились, заполняя сочную зеленцу.
– Втолкни уже в свою тупую голову. Ты – шлюха. А на большее не рассчитывай.
Отпустил, и даже не обратив внимания на то, как лиса пошатнулась, начал одеваться.
Спустя некоторое время она увидела вдали такую красоту, что возглас удивления вырвался помимо воли.
– Это!..
– Моё царство. – Буркнул.
Глава 2. Царство вершины Рамилии
На горе утопающей в густой зелени и окружённой плавными очертаниями облаков, возвышался деревянный город. Дерево ярко-жёлтого цвета сверкало в лучах солнца. Крыши также привлекали внимание лисы: добротные, массивные, где-то из красного дерева, другие – бурого. Имелись трубы.
– Это что? – указала на них.
Он провёл её взгляд своим.
– Трубы. В наших домах сложены камины и зимой тепло.
– Ого! А у нас только низкие печки, воняющие так, что все мои платья всегда пахли гарью.
– Вот именно, весь ваш клан – клоака грязи и дерьма.
Лиса замолчала, обидчиво поджав губы. В голове всё ещё совершенно не укладывалось, что она попала в лисий Рай в плане условий обитания. В среду богатства, чистоты, и даже своеобразной цивилизации. Отопление каминами, мытьё тёплой водой в деревянных ваннах, мебель и многое другое, что ей приходилось лицезреть и искренне изумляться.
Всё это некогда завёл отец Рамила, побывавший в мире людей, и попытавшийся хоть отдалённо стать похожими на них. А продолжил уже верный Гал, обучающий юного царя рано оставшегося без родителей.
Женщины – лисы часто стирали одежду всего клана, шили, вышивали, плели различные украшения: ажурные накидки на постели, стулья, полы. Были и художники, рисующие такие полотна, что можно было часами наблюдать за их работой. Благодаря Галу и царю мужчины – лисы все являлись воинами и первоклассными охотниками. Зайчатина запасалась впрок, вялилась, сушилась. Клан никогда не голодал, даже в суровые зимы. Лисы пили ягодные чаи, морсы, наливки. Держали улей и собирали мёд. Выращивали полезные травы и лечились ими.
Не лишён этот клан и развлечений. Устраивались праздники с песнями и танцами, игрой на струнных инструментах и берестяных бубнах. Турниры и даже самые умные создали игры камешками на специальных досках, где ценилась логика и интеллект. Лисы любили в такие дни красиво одеваться в лучшие наряды. Красовались искусными вышивками на белоснежных рубахах, а девушки на платьях. Ценились тут и кружева, и одежда щедро украшалась ими. А носилась такая именно по праздникам.
Кама, когда в первый же день увидела только часть этого мира, потеряла дар речи. Многое совсем не вязалась с родным кланом. От лисиц, которые её купали и после одевали, пахло так приятно, что у неё щекотало ноздри.
– Чем от вас пахнет?
– Это духи.
– Что это? – расширила глаза.
Лиски попытались объяснить.
– У нас есть лиса Варга. Она сама создаёт их и подбирает каждой свой аромат.
Та заворожённо кивнула, с восхищением нюхая жидкое мыло в стеклянных пузырьках. Одно – голубое для тела, другое – малиновое – волос. В ванну всыпали цветочные лепестки, и комната наполнилась ещё большими ароматами.
Кама блаженно закрыла глаза и отдалась в умелые руки.
Тут дверь резко распахнулась. Лиски вздрогнули и, тут же отскочив, склонили головы:
В дверях стоял взбешённый Гал.
– Где она – девка из низов?
Он прошёл к лохани и схватил ту за волосы. Наклонился и процедил:
– Запомни маленькая, грязная лиска из низов. Царю ты не нужна.
– К-кто в-вы? – пролепетала, морщась от боли.
– Я – главнокомандующий нашего клана и второй лис после царя. У него таких девок как ты достаточно. Ему пора жениться и заиметь наследника.
– Может…
Его глаза опасливо сузились.
– Даже не смей об этом помышлять! Ты навязанная девка царём низин и в силу этого Рамил притащил тебя сюда. Нам придётся наделить низкую лису полномочиями главной наложницы, но ты никогда не станешь царицей! Ты – мусор, пыль под ногами. А когда появится его истинная избранница, ты посторонишься и уйдёшь обратно к своим, как изгнанная.
– Н-н-но, меня же убьют в моём клане.
– А это уже никого не волнует. Здесь ты остаться не сможешь. Царица не потерпит постоянную шлюху, наделённую привилегиями перед её чистым взором.
Лисе пришлось подавить обиду и кивнуть.
– А сейчас царь хочет тебя видеть.
Он вытащил лису из лохани.
– Набросьте на неё что-нибудь. – Рявкнул, отворачиваясь, чтобы не смотреть на обнажённую девку с весьма хорошими формами.
Лиски бегом набросили на наложницу льняную рубашку с ажурными кружевами.
– Приведите её к царю в покои.
Он вышел размашистым шагом и хлопнул дверью. А в голове кипело: «Чтобы какая-то грязная девка из низов стала главной наложницей царя уму непостижимо. Грязь! Тьфу».
Сплюнул и направился к молодняку, чтобы выпустить пары в тренировке.
Лисы привели Каму к царю, поклонились и ушли, плотно закрыв за собой двери.
Она подняла затравленный взгляд и обомлела: такого вымытого, зачёсанного, в невероятно красивой, кружевной, распахнутой рубашке царя не ожидала увидеть. На груди – массивное золото. Он сидел на такой же красоты кровати. Кама быстро оглядела кремового цвета постель овальной формы. Покрывало спускалось тремя воланами до гладкого деревянного пола. Над ним находился балдахин с тончайшей светлой тканью. Создалось впечатление плотного тумана, окружающего лисьего бога. Он спрыгнул с кровати и подошёл.
– Тебя искупали? – осмотрел свысока, заглядывая в глубокое кружевное декольте.
Она кивнула, вдыхая аромат, исходящий от него: ягодный с нотками хвои.
– Хорошо. Сейчас ты удовлетворишь меня, и тебя отведут в твой новый дом.
Мужчина бесцеремонно сжал ей грудь. Глаза горели хищным огнём и, похоже, даже гневным. Красивое лицо казалось без эмоциональным, будто каменным. Черты заострились. Кама ощутила дрожь в ногах, а в голове опилки, как от срезанного сука. Она хотела его с первого взгляда, а тут так вообще уже была готова на всё. Однако… эта холодность убивала. Ей хотелось ласки, улыбки, но этого не было и, судя по тому, как лис хмурился, и не будет.
– Разденься. Не хочу порвать труд наших рукодельниц. – Его тон не терпел возражений.
«Он ценит эту рубашку, вышивку?! А меня… совсем нет? Неужели моя красота ни капли не растопила его сердце?» – пронеслось в её понуренной голове.
– Ты ослушиваешься моего приказа?!
Лисица молча сняла рубашку через голову. Он отошёл на пару шагов назад и как будто безразлично рассматривал её.
– Ты, безусловно, хороша. Но шлюхой была, есть и будешь. На большее не рассчитывай. Повернись спиной и наклонись.
Она покорно исполнила приказ. Рамил сжал стройные бёдра, раздвинул ноги ногой, пристроился и резко вошёл. А вскоре царь уже долбился по-полной, удовлетворяя свои потребности. Завершив, сразу вышел из покоев, не удосужив её ни словом. Прошёл по коридору и спустился на крыльцо. Здесь всегда пахло приятно травами и цветами. По металлическим кованым периллам вились растения, окружая все узоры. Кузнецы в клане тоже были в почёте.
Гал, находясь на поляне, у дома царя, сразу склонил седую голову в поклоне и подошёл. В его длинных густых волосах заиграла луна. Глядя исподлобья на разгорячённого царя, догадался, что тот поимел сейчас эту девку.
– Хороша? – в его тоне послышалось недовольство и одновременно беспокойство.
– Да. – Изогнул идеально очерченную золотистую бровь. – Не беспокойся. Для меня она всего лишь красивое тело, и хотя бы сейчас отмытое.
Верный подручный заметно был взволнован. Желваки заходили ходуном. Светло-голубые глаза старого лиса изучали царя.
– Уверенны? Девка красива.
– О чём ты? – изумрудные глаза лиса вспыхнули ещё ярче. – Я никогда не унижусь до чувств к шлюхе!
– Она была не девственна?! – тон Гала стал как эхо из преисподней.
– Девственна, однако, в её рту явно побывало много лисов.
– Жесть. – Зрачки сузились и в них, будто заплясали огни. – Почему вы её не убили? – его кулаки невольно сжались.
– Не смог. Хотя думал придушить. Стало жаль. – Прислонился спиной к металлической винтовой стойке на крыльце, также увитой растением с мелкими малиновыми цветами.
– И эту… дрянь ты готов вознести до главной наложницы?! Ты же знаешь правила. Ты привёл её в клан как свою женщину. Это не наши развратные девки что приходили к тебе и уходили, зная своё место.
– Это ненадолго. Поверь. Когда я встречу свою избранную богами, решим что с ней сделать. И, кстати, – Ухмыльнулся. – Ты забываешься. Сейчас общался со мной, тыкая мне. Я – прежде всего твой царь!
– Простите. Это… эмоции.
– Прощаю.
Через минуту Гал снова вопрошающе нахмурился.
– И куда вы её после денете?
– Например, подарим лучшему воину.
– Вернёте в низы. – Буркнул.
– Это невозможно. Ты же знаешь законы. Мы не можем вернуть награду навязанную царём никакого клана. Придётся после решать, что с ней делать.
– Задушить в свете полной луны.
– Посмотрим.
– Главное, чтобы она не понесла.
– Не понесёт. Ей будут давать противозачаточный отвар. От меня понесёт только истинная царица.
– И на том спасибо, что вы такой рассудительный.
– Гал… – царь подошёл ближе и положил руку ему на плечо. – Я очень ценю тебя, как верного друга. Ты заменил мне отца. Твоё мнение для меня важно. Поверь, моя будущая избранница понравится тебе. По-другому, и быть не может. Если моё сердце и дрогнет когда-либо то, только ради достойной.
Тот расчувствовался и глаза стали влажными. Царь обнял его.
– Я люблю тебя.
От этих слов седой лис даже потянул носом от мгновенного единого всхлипывания.
А в это время Каму отвели в её новый дом. Малый, аккуратный, с изящной мебелью, большой кроватью и новенькой деревянной лоханью – ванной. Она мельком осмотрела комнатку для купания: несколько полок с дюжиной разных бутылочек и цветного стекла. Вёдра с чистой водой, стоящие у лохани. Бочонок с сухими травами и такой же рядом с цветочными лепестками. Тут тоже стоял приятный аромат.
Две служанки – юные лиски засуетились вокруг.
– Главная наложница, вам надо искупаться после соития с царём.
Она нахмурилась.
– Я же купалась, перед тем как меня к нему отвели! – Возмущённо взвизгнула.
Те не сконфузились.
– Наш царь большой приверженец чистоты. Все мы моемся два раза в день: утром и вечером перед сном. А вам положено даже чаще, чтобы всегда быть готовой к… – они зарделись. – Любви с ним.
– Тоже мне любовь! – фыркнула. Глаза так и сверкнули гневными огоньками. – Он просто имеет меня как шлюху.
Лиски промолчали и начали набирать лохань. Сначала воду из вёдер, после набрали ковшом травы и лепестки. Всыпали туда же и аромат в комнатке усилился.
А в это время Рамил искупался на любимом озере, которое обрамляли те же пушистые ели сплошным кольцом как забором. Луна серебрила воду. Он вольготно поплавал всласть. Вышел и набрал воздуха полной грудью.
– Хорошо!..
Гал подал ему большой, алый, шерстяной плед. Царь быстро обтёрся и закрутил низ.
– Расскажи мне, где портал в мир людей?
Его глаза, как всегда, будто светились в ночи. От зрачка расходились багровые змейки, делая сочную зеленцу ещё ярче.
Тот отрицательно покачал головой. На лице отразился испуг.
– Перестань. Я всё равно его найду. С тобой или без.
– Вы опять… я боюсь за вас.
– Я буду осторожен. Пойми же. Я никогда не оставлю эту мысль. Мне нужно туда попасть. Ты тренировал меня как свирепого хищника. Я с детства мечтал, что отомщу за гибель отца. И поклялся его душе, что сделаю это. Ты не остановишь меня.
– Понимаю. Вы копия ваш отец. Такой же смелый и… безрассудный. Только ещё сильнее. От человеческого оружия нет спасения. Исчезать же, нам не дано.
– Я ловкий и смогу уйти от их оружия. Ты сам говоришь, что сильнее него.
– Это свинцовые пули. У них невероятная скорость. Ваш отец тоже был ловок и быстр. Я же и его тренировал. Но… он погиб прямо на моих глазах. Я не смог его спасти. И даже забрать тело, чтобы провести достойное погребение. Его сначала расстреляли в упор, а после взорвали. Я видел, что от него не осталось и следа. Мне так жаль.
– Хватит! – тон царя изменился и стал каменным. – Не смей жалеть его душу.
Он в лесу Тайгала. Там. – Указал на нависающую скалу над Рамилией с одной стороны. Даже без погребения его душа улетела туда. Также как и матери.
(Тайгал – место, где обитают души этого клана. Так верили лисы. Тела там хоронили, а души возносились в дремучий лес на скалу. В моменты сильного ветра оттуда частенько разносились необычные звуки как завывания).
Рамил оделся в кожаный жилет, расшитый зелёными нитями в виде ветвистых растений, которые повсеместно здесь украшали дома. Замшевые брюки с низкой посадкой. Застегнул пояс с тяжёлой металлической пряжкой – раскрытой лисьей пастью с острыми клыками. Ступни всунул в подобие мокасин. Провёл руками по волосам назад и лучезарно улыбнулся.
– Давай, потренируемся.
– Рамил три часа ночи.
– И что? Не хочу спать.
Тот кивнул. Царь сломал ветку, разбил об колено на два древка и протянул Галу. Он схватил. Бой начался. Они то вертелись, то подпрыгивали. Отгибались от удара и присаживались. В один миг Рамил пробежал по валунам вокруг озера, едва касаясь носками мокасин, и оказался на той стороне. Гал с разбега перелетел в прыжке озеро и замахнулся. Царь присел и, схватив за его палку, потянув на себя, проехался по земле под ним. Подручный улетел вперёд и оглянулся. Царь ловко захватил учителя за горло и приставил своё древко к животу.
– Вы давно уже превзошли меня. Вам нет равных.
– А отец мог так?
– Нет.
– То есть я первый, кто превзошёл тебя?
– Да.
– Тогда у меня точно есть шанс отомстить и выжить в мире людей.
– Надеюсь.
Глава 3. Лавиния
Прошло три дня. Кама обживалась. Рамил больше не призывал её, да и вообще потерял уже к ней всяческий интерес. Так, спустил пары и всё.
Все эти дни неистово тренировался и продолжал рыскать по лесам в поиске заветного портала. Гал так ничего и не рассказал. Царь не винил подручного за скрытность, понимая, как тот искренне его любит и боится за него.
Утром четвёртого дня Рамил шёл по лесу и насвистывал лёгкую мелодию. Откуда её знал, не помнил. Возможно, подсознание поймало щебет птиц.
Тут ему чуть ли не на нос упала маленькая птичка. Он с удивлением посмотрел под ноги. Она лежала на земле и тяжело дышала. Присмотрелся. Ранена.
– Кто же тебя так? – подсел на корточки и аккуратно взял в руки. – Маленькая. У тебя кровь. – Потрогал указательным пальцем место у крыла над сердечком. – Ты не выживешь, если тебе не помочь.
Встал и широким шагом пошёл в клан.
«Надо к шаману наведаться. Хотя Гал недолюбливает его, но я не хочу гибели этой чудной птички».
Пока шёл нежно поглаживал её по голове, подносил к губам и шептал:
– Всё будет хорошо. Держись крошка. Мы вылечим тебя.
Птица открыла глаза. Рамил невольно уставился в них и, будто приклеился. Лазурные, яркие и такие выразительные, что он напрягся.
– Не может быть…
Она смотрела так осмысленно, что у царя пробежал какой-то необычный холодок от копчика до затылка. Нет, это не страх, а нечто неординарное, создающее вихри невидимой силой по всему телу. На миг стало так приятно, что он даже тряхнул головой. Чтобы вытрясти морок.
– Глаза… как небо, море. – Протянул. – Такого не бывает. Никогда ещё не видел у птиц таких глаз. Откуда же ты выпала?
Птица, разумеется, молчала, однако лис чётко ощутил её интерес, промелькнувший в глазах.
– Невероятно… ты… понимаешь меня?
Она слегка кивнула. Вот тут Рамил даже резко остановился. Его глаза поползли на лоб.
– Ты вообще из нашего леса?
Отрицательное качание.
– Ясно. Не здешняя. А как попала сюда? Кто тебя ранил?
На такие вопросы птица ответить не могла, так как не умела говорить. Но внезапно положила головку ему на большой палец. Он невольно погладил, всё ещё пребывая в шоке от такого чуда. А то, что это чудо чудное упало ему под ноги, уже не сомневался.
– Шаман вылечит тебя. И если захочешь, оставайся со мной. Я люблю птиц. А такая умная как ты, станешь моим маленьким другом или… подругой. Ты мальчик?
Отрицательное качание.
– Значит девочка. – Улыбнулся. Вокруг его глаз образовались смешливые лучики.
Птица слегка кивнула.
Так смотря на неё, поглаживая и говоря разные ласковые слова, он вошёл в своё поселение и сразу направился на окраину.
Гал тренировал молодняк. Заметил быстро идущего царя и остановил тренировку.
– Отдохните пока.
Молодые лисы склонили головы в почтительном поклоне. Их обнажённые натренированные торсы блестели от пота в лучах утреннего солнца, а бугристые мышцы перекатывались под гладкой кожей с едва уловимым бронзовым оттенком.
Подручный пересёк поляну и преградил царю путь.
– Рамил…
– Гал мне надо по делам. Иди, тренируй молодняк.
– Позвольте поинтересоваться, что это за птица? – скосил глаза на птичку в руке царя. – И куда вы направляетесь?
– Она ранена. Я к шаману.
– Ваше высочество!.. Только не к этому безумному! Вы – царь, а он… Негоже вам с такими общаться.
– Гал… прекрати. Он всего лишь помогает нашим лискам избавляться от лишних плодов. Не все хотят рожать без остановки, а плотская любовь у многих в чести. И, кстати, противозачаточные отвары для моих женщин он тоже создаёт. Так чем же ты недоволен? Шаман нужен клану. А тяжёлые роды? Кто спасает лис?
– Это всё так. Но… его душа во тьме, а ваша – чистая, светлая. Нечего вам там делать в его логове.
Рамил нахмурился.
– Тогда сам отнеси её к нему. – Раскрыл ладонь и протянул птицу.
– Зачем вам это? Что мало их в лесах?
– Я хочу, чтобы она выжила. Гал… это моя царская воля! Именно эту птицу надо спасти. Вселенная бросила мне её прямо на нос. И это явно не просто так. И ещё… у неё уникальные глаза.
Подручный взял птицу и наклонился, разглядывая. Та приподняла голову и посмотрела на него. Солидный вояка, а отпрянул как от хлыста.
– Что это?!
Царь оскалился в ехидной ухмылке.
– Вот и я о том же. Уникальные глазки, да?
– Это странно. Не бывает такого. Они…
– Да. Они, не как птичьи. И я очень хочу её спасти.
Гал склонил голову.
– Не волнуйтесь, я отнесу птицу к шаману.
Рамил повернулся к дому. А верный подручный пошёл на окраину поселения, которое имело немалую протяжённость. То ли деревня, то ли малый город растянулся уже по всей вершине Рамилии.
Гал подошёл к неказистому дому с кривой крышей.
Ветхая дверь распахнулась. За ней никого не было. Лис поёжился. Не любил он этих колдовских штучек.
– Выйди! – крикнул, не собираясь переступать порог этого дома.
– Что так сам лисий генерал пожаловал? – хриплый голос раздался как из ниоткуда.
Гал завертел головой.
– Где ты? Лис драный, выходи.
– Чего оскорбляешь?
За его спиной вырос шаман.
Гал мгновенно повернулся.
– Ты как испод земли. – Выдохнул.
– Возможно. – Ухмыльнулся седой лис, кашлянул и скосился на руку подручного царя.
– Что принёс?
Тот спохватился и протянул руку.
– Воля царя: спасти эту птицу любым способом.
Шаман взял раненую пернатую, поднёс к глазам и зацокал.
– Птица ли.
Гал сузил глаза.
– Что ты имеешь в виду?
– Передай царю я спасу её, если он сам придёт на рассвете. Она ранена огнём портала и без него у меня ничего не выйдет.
– Ого. А чем же он может помочь?
– Не твоё ума дело. Это наше личное.
Гал фыркнул и ушёл.
Рамил прошёл мимо дома наложницы. Та, увидев его в окно, выскочила на крыльцо, также увитое растением, как и все дома в поселении.
– Господин?
Он повернул голову и сразу нахмурился.
– Я… так жду вас.
– Женщина! Знай своё место.
Однако Кама решила обольстить царя и прильнула к нему.
Рамил не выдержал и, схватив её за волосы, процедил в лицо:
– Оставь меня в покое. Ты мне больше не интересна.
– Как?! Я же ваша главная наложница!
Она взвизгнула так, что воины, находящиеся неподалёку, заинтересованно бросили на них взгляды.
– Если ты сейчас же не уйдёшь в дом, я утоплю тебя в любимом озере. – Процедил, натягивая волосы на затылке, оттягивая её от себя.
– Я готова утонуть, если вы сначала позволите вас обласкать себя.
– Ты сама напросилась.
Он потащил её по направлению к озеру.
Кама в глубине души надеялась, что сможет добиться своего и царь смягчится и ещё одарит дарами.
Лисы из клана искоса поглядывали на них. Никто не проронил ни слова. Все видели, что любви между ними нет.
– Вряд ли эта лиса из низин может запасть в душу нашему царю.
– Я слышал от служанок купающих её, что она красавица, фигуристая.
– Наш царь и покрасивее имел лисиц, и не одна не стала его любимицей. А эта так ещё и из ненавистных низин.
Рамил дотащил её до озера и выпустил из рук. Лиса сразу разделась и опустилась на колени.
– Я готова на все ваши фантазии.
– Шлюха… – Он вытащил орудие любви и подставил ей ко рту. Та принялась за дело. Но в середине процесса резко остановилась и, встав на четвереньки, протянула:
– Возьмите меня. Я хочу вас.
Лис бросил на её стройные бёдра беглый взгляд, однако мужское желание всё же дало о себе знать. Он пристроился и вогнал орган в податливую плоть. Лиса застонала, сама двигаясь так, что царь выдохнул:
– Ненавижу… низкая дрянь.
– Я хочу вас.
Он бил как заведённый. Поляна заполнилась звуками шлепков тел. Оргазмировав, встал, разделся и вошёл в озеро. Поплавал вволю, выплыл и бросил высокомерный взгляд на развалившуюся лису.
– Убирайся.
– Я готова продолжить.
– Пошла вон или я тебя действительно утоплю.
– Я заслужила дары?
Он, нехотя кивнул.
– Скажи своим служанкам, чтобы принесли тебе новые платья и украшения.
– Хорошо. А они поверят, что это ваш приказ?
Рамил снял перстень с мизинца и бросил ей.
– С этим поверят.
Лиса быстро натянула его на подходящий по размеру палец и понеслась, на ходу одеваясь.
Царь пошёл домой размеренной походкой.
«Развратная сука. Да, мне нужна такая разрядка, но эта девка много на себя берёт. Ещё раз такая выходка и я прикажу её выпороть».
Он уже подходил к дому, как к нему подошёл Гал.
– Ваше величество. – Склонил голову. Серебряные волосы засверкали в лучах солнца.
– Отнёс?
Тот кивнул.
– Шаман сказал, что спасёт её, только если вы придёте на рассвете.
– Странно. Зачем?
– Говорил, что птица получила ранение в портале. Но причём тут вы и как можете ей помочь, не объяснил.
– Хорошо. Я приду.
– Рамил…
Тот приподнял бровь.
– Будьте осторожны. Берегите себя. Птица необычна.
– Успокойся, это всего лишь птичка: маленькая, красивая, слабенькая.
Взошла луна и посеребрила всё вокруг. Особенно красиво отражалась от драгоценных камней, которые украшали раму большого окна царского дома.
Рамил долго не мог уснуть. Всё время перед внутренним взором вспыхивали необычные глаза раненой птицы: яркие, сочно-голубые или даже синие. Пронзительный взгляд, который запал ему в душу. Они, будто говорили о чём-то потаённом. И были явно не птичьими. Он отбросил атласное покрывало кремового оттенка и прошёл к окну. Распахнул деревянные ставни, расписные яркими орнаментами искусными художниками. Вдохнул полной грудью ночной воздух. В ноздрях защекотало приятным травяным и цветочным ароматом. Обвёл поляну пытливым взглядом. Тишина. Дозор мирно спит. Да Рамил и не сердился на них. Сейчас никто не нападал. Низины тоже стали тише. Постучал кончиками пальцев по подоконнику и выпрыгнул из окна. Ступни тихо опустились на землю. На его обнажённом торсе заиграла полная луна. Он отбросил длинные золотистые волосы назад и, обратившись в лиса, помчался к шаману. Клан спал. Ему удалось незаметно добраться до окраины к его дому. Тут внезапно решил обойти дом по кругу. Зачем? И сам не знал. Какое-то животное чутьё погнало к личному шаманскому озеру. Слух уловил шуршание. Сощурился и заметил в озере человеческую фигуру. Шаман стоял спиной к нему на берегу и, воздев морщинистые руки к луне, что-то шептал. Рамил аккуратно приблизился к озеру, присмотрелся и… обомлел. Женская фигура, залитая лунным сиянием. Длинные белоснежные волосы закрывали её до бёдер. Однако очертания стройного тела хорошо было видно. Она, будто почувствовала его взгляд, медленно повернулась. Лис, увидев эту девушку обнажённой, даже присел. Длинная шея, высокая полная грудь, точёная талия, плавно уходящая в округлые бёдра. И эти пронзительно лазурные глаза, свет от которых шёл даже в ночной мгле. Луна переливалась в её волосах. И внезапный мощный порыв ветра поднял волосы, создав некое божественное видение этой девы.
– Рановато ты пришёл.
Вывел его из оцепенения скрипучий голос шамана.
Он перевёл на него взгляд.
– Обратись. – Рявкнул шаман.
Рамил стал человеком. И всё ещё находясь под впечатлением, только приоткрыл рот. Шаман приблизился. Он никогда не боялся никого и с царём тоже говорил просто и непринуждённо, не соблюдая приличий и условностей, хотя виделись они крайне редко.
– Она ещё не в себе. Ей чтобы полностью восстановиться, нужна твоя кровь.
– Почему моя? – единственное, что выдавил из себя царь, не совсем ещё понимая, кто она, и зачем ей его кровь.
– Когда портал выбросил её тебе на нос, силой вселенной ты стал для неё спасителем. Во всех смыслах. И только твоя кровь теперь всегда будет исцелять её.
Тут до Рамила начал доходить смысл слов шамана. Он расширил глаза. Такие же уникальные, как и у этой девы, только изумрудные.
– Она!.. – перевёл заворожённый взгляд на молчаливую девушку, медленно выходящую из озера.
– Да. Это та птица, которую ты спас. Я исцелил её раны. Остальное за тобой. Она – оборотень. В человеческой ипостаси впервые. На вид ей лет восемнадцать. Но пока ничего не понимает. И даже что такое одежда тоже.
Дева подошла к ним. Царь уставился ей в глаза. Мужское естество сразу окрепло и болезненно заныло.
Шаман усмехнулся.
– Надеюсь, ты не лишишь её сразу девственности. Девушка вся в твоей власти, но это будет кощунственно по отношению к ней. Наивная птица.
Рамил невольно протянул руку и дотронулся до маленького лица, провёл ладонью по щеке, дальше пальцами по пухлым губами и опустился на шею. Взгляд упал на грудь.
– Она…
– Прекрасна. – Закончил фразу шаман. – Чистая как слеза. Я вижу её душу. Ни одного пятна.
– Бери мою кровь. Делай своё дело. А после я заберу её.
Шаман кивнул, достал кинжал, взял его руку, резанул по запястью и подтянул к губам девушки.
– Пей.
Дева выпила несколько глотков.
После дунул – плюнул на рану царя, пробубнил что-то несвязное и она мгновенно затянулась.
Рамил в отличии от Гала спокойно относился к колдовству. Он продолжал смотреть ей пристально в глаза и, казалось, не мог отвести взгляда. Его притягивало к ней как магнитом. Будоражило разум. Горячило тело. Дева моргнула, и тут её глаза приобрели осмысленное выражение. Она слегка улыбнулась.
– Ты… спас меня.
Рамил вздрогнул от её шелестящего голоса. И от этого: «Ты». Так никто с ним не общался кроме шамана. Однако последнее быстро уступило место восхищению тембром голоса юной девы – птицы. Да, по сути, и всем остальным.
– Как тебя зовут?
– Лавиния.
И снова этот голос обласкал его слух.
– Ты – оборотень?
Она пожала плечами.
– Конечно оборотень. – Проскрипел шаман. – Не понимает она ещё этого.
– Пойдёшь со мной? – продолжил царь, не обращая внимания на шамана.
Дева кивнула.
– Гал принесёт тебе вознаграждение. Я её забираю. – Тут он напряжённо сощурился. – Стой! Недавно ты сказал, что она упала мне на нос из портала!
Тот пожал плечами.
– Да сказал и что?
– Так я же ищу его всю жизнь! Значит…
– Он там. – Опять завершил за него фразу шаман.
– Прощай. Ты – открыл самое главное для меня. Теперь я найду его. А дева – птица… она… – посмотрел на неё. Всё такая же безмятежная, совершенно не понимающая, что стоит перед мужчинами голая. – Если не пожелает улететь, останется со мной.
– Она уже никогда не улетит.
– Ты в этом уверен? Она что больше не может летать?!
– Может. Лавиния потеряла свою свободу, как только ты взял её в руки. Ещё там, у портала.
Лис догадался, что шаман намекает на то, что дева теперь его собственность, но озвучивать этого не стал. Обнял девушку, взял на руки и ушёл.
– Я никогда не обижу тебя.
Лавиния положила голову ему на плечо.
– Знаю.
Рамилу показалось, что она лёгкая как пушинка, нежная как перо и ласковая как ручей. Внутри пробежала приятная волна, и захотелось прижать её к груди. В голове мыслей не было. Он просто наслаждался моментом.
Клан спал. Им повезло. Их никто не заметил. Рамил внёс девушку на руках в дом. Пронёс холл и поднялся по винтовой деревянной лестнице на второй этаж.
– Эту ночь тебе придётся провести в моей спальне, а завтра распоряжусь, выделить для тебя покои.
– Я согласна.
Он приподнял бровь, глядя на её милое лицо.
– Нельзя говорить мужчине такие слова.
– Почему? – наивно захлопала ресницами.
– Я могу неправильно расценить твои слова. И… подумать, что ты хочешь слиться со мной.
– А что значит: «слиться»?
Лис ухмыльнулся.
– Наивное дитя. Птичка моя. Давай, не будем пока об этом. Я не трону тебя. Не хочу пользоваться твоим незнанием таких отношений.
Она обняла его за шею.
– Ты мой спаситель. Я полностью доверяю тебе.
Он вошёл в свою спальню. Уложил её на постель и замер. Взгляд приковался к обнажённой идеальной фигуре.
Девушка тоже смотрела на него.
– Тебе надо носить одежду. – Его голос заметно сел.
– Зачем?
– Ты – оборотень: птица и человек. А все люди носят одежду. Ходить голиком нельзя. Даже общие шлюхи все одеты.
– Кто такие шлюхи?
Улыбка лиса растянулась от уха до уха.
– Ох. Как же мне всему тебя учить?
Накрыл её пледом.
– Я буду лежать рядом. Это и моя постель.
Она кивнула.
Он лёг и попытался уснуть, но, разумеется, не смог. Красивая, чистая девушка, лежащая совсем рядом, будоражила сознание. Молотила по голове как молот по наковальне. Мужское естество бушевало. В висках – стучало. Повернулся к ней. Лавиния тоже не могла сомкнуть глаз. Рамил утонул в её выразительных глазах. Но взял себя в руки и спросил:
– Как ты оказалась в портале?
Она пожала плечами.
– Ладно. А где ты жила раньше?
– В лесу.
– В нашем мире? Лис видела?
– Нет. Никогда не видела. Я обитала в скалах. И, похоже, не в вашем мире. Потом у нас началась буря. Гром и молния. Она ударила в наше гнездо. Оно слетело. Брат, скорее всего, сгорел живьём, а меня понесло куда-то. Я сильно испугалась. А после – темнота. И больше ничего не помню.
– Мне жаль. Однако и в нашем мире есть скалы. Мы никогда там не были. Слишком высоко. Возможно, ты оттуда. И… ты… очень красива.
Девушка молча разглядывала его.
– Тебе надо научиться жить не только как птица, но и как человек. Чем ты питалась?
– Брат кормил меня. Приносил мелких грызунов. Я никогда сама ни разу не охотилась.
– Почему? Ты же взрослая особь.
– В нашей стае не положено, чтобы женщины птицы охотились. У кого есть отцы, они этим и занимаются. У других, как у меня – брат. А после появляются мужья. И они берут на себя эту обязанность.
– Так… – тут до него дошло. – Грызуны! Вы ещё и хищники?
Она простодушно улыбнулась.
– Наверное.
– С ума сойти. Не знал, что есть птицы, питающиеся мясом. И ты такая маленькая в виде птички.
– Брат всегда разрывал грызуна на две части. И мы выедали всё мягкое.
– Интересно… – задумался: «Надо приказать Галу найти завтра для неё грызунов».
Ещё долго любуясь её тонкими чертами, он всё-таки уснул. И приснилась ему эта птица, раненая и слабая. А после она в виде человека – изящная и обнажённая, стоящая в шаманском озере. Рамил вошёл в него, обнял податливое тело и покрыл поцелуями. Дева таяла в его объятиях и уже готова была уступить, как внезапно превратилась в птицу и выпорхнула. Он опешил и прокричал: «Лавиния, останься со мной!»
«Прости…» – оглянулась и набрала высоту. Лис с горечью смотрел ей в след. И некогда гордое холодное сердце защемило.
Он резко открыл глаза и обратил внимание, что держится за место сердца. Перевёл взгляд на постель рядом и, не увидев её, встал. Она стояла спиной у распахнутого окна и смотрела вдаль. Лис тихой поступью подошёл.
– Как здесь красиво… – прошелестел её голос.
Он стоял за спиной девушки и задыхался от возбуждения. Эти золотистые волосы укрывали её до бёдер, лис знал, что если она развернётся, ему будет очень тяжело сдержать себя.
– Тебе надо накрыться покрывалом пока мои служанки не принесут платье.
Девушка повернулась. Рамил невольно осмотрел манящее тело. Ком подкатил к горлу, зрачки расширились, дыхание прервалось. А тут ещё птичка положила ладони ему на грудь. И он почувствовал, как пол уходит испод ног.
– Хорошо.
Глаза цвета небесного оттенка обласкали его лицо.
– Лавиния…
– Да?
– Ты находишься в моём клане лис. Я – здешний царь. Меня зовут Рамил. Все обращаются ко мне на: «Вы». Такие наши древние законы. И ты должна также ко мне обращаться, хотя бы при посторонних. А наедине разрешаю тебе, как сама пожелаешь. Теперь ты здорова. Шаман исцелил тебя. Ты не хочешь улететь?
– Нет.
– Почему?
– Во мне твоя кровь. И она держит меня рядом с тобой.
Он нахмурился.
– То есть, ты теперь как в клетке?
Она кивнула.
Лис вернулся к постели, сорвал покрывало, снова подошёл и укрыл её им.
– Я не хочу неволить тебя.
– Ты не неволишь. Это тоже законы, только наши. Если кто-то спасёт птицу из нашего рода силой своей крови, она обязана стать его защитницей. Иначе сгорит в момент обращения.
Он приподнял бровь.
– Ого. Откуда такие правила?
– У нас тоже есть шаман.
Тут лис неожиданно рассмеялся.
– Маленькая птичка и защитница! Царя! Самого сильного лиса.
Девушка протянула руку и лёгким движением погладила его по щеке.
– Именно так мой спаситель.