Льдинки

Глава 1

За окном шел снег. Ну как снег. Это была скорее легкая снежная пыль. Опускаясь, она покрывала тонким слоем черную землю, что виднелась уже повсюду. Зима наконец-то заканчивалась, и я был этому очень рад. К зданию школы, где вот-вот начнутся уроки, изо всех сил бежал кто-то из младших классов. Зазвенел школьный звонок и мальчишка припустил еще быстрее. Я выгнулся из-за парты, чтобы получше разглядеть в окно, как он, придерживая одной рукой сваливающийся рюкзак, бежит к школе.

– Что там интересного? – рядом со мной за парту плюхнулся Рома, мой одноклассник и друг. Кинув на парту учебник с тетрадкой, он принялся смотреть в окно вместе со мной, туда же куда и я.

– Малой бежит, – ответил я скучающим тоном. – В школу, на урок.

Друг, привстал и, разглядев бегущего мальчишку, со смешком произнес:

– Не, не успеет, уже звонок был. Сейчас возле раздевалки уже К-700 стоит, встречая его.

Как будто услышав его слова, бегущий младшеклассник споткнулся на самом входе и грохнулся на землю, проехавшись вперед прямо на животе.

К-700 называли нашего завуча, потому что она была необъятных размеров. Я до знакомства с ней еще не знал, за что ее так точно прозвали, словно модель трактора. Вдобавок ко всему, она была еще очень строгой и всегда доводила дело до конца. Встречала завуч всех опоздавших у главного входа школы где, записав фамилию и класс, отпускала. Потом уже докладывала классному руководителю, а они уже вызывали родителей.

– Ну вот, зря ты так, Ром, – я сел за парту ровно и искоса посмотрел на своего друга, что сидел, откинувшись на стену позади него. – Вдруг ему повезет и она еще не подошла ко входу.

– Ага – Рома посмотрел на меня. – Ты как будто первый день в школе. Вот скажи, она хоть раз опаздывала, когда мы позже приходили?

– Нет, – я притворно вздохнул. – Никогда.

– То-то же, – Рома поднял палец вверх.– Малой сегодня попался.

Я улыбнулся и, молча развернувшись, снова посмотрел в окно. Снег усилился, повалив уже хлопьями, закрывая обзор, на видневшуюся перед школой небольшую поселковую площадь с притуленным сбоку небольшим магазином, на втором этаже которого находилась местная парикмахерская. За площадью же дорога разбегалась в две стороны, и дальше за ней виднелись двух и трехэтажные каменные дома.

Хлопнула дверь и по кабинету к своему столу прошла наша учительница химии:

– Здравствуйте, класс, – положив на стол груду тетрадок, она повернулась к классу, продолжая говорить: – Сегодня у нас зачет, по прошлому уроку. В классе загудели недовольные голоса, после чего учительнице пришлось повысить голос: – Домашние задание у больше половины класса сделано хорошо. Я знаю, вы справитесь.

После уроков я стоял возле раздевалки, терпеливо ожидая, когда шумная толпа маленько рассеется и я смогу забрать свою верхнюю одежду. Толкаться не хотелось, да и особо никуда я не торопился. Чуть позже, забрав свою куртку, я подошел к окну, что смотрело на внутренний двор. Там виднелось занесенное снегом футбольное поле, на котором младшеклассники, свалив свои портфели и рюкзаки в одну кучу, бегали друг за другом, играя то ли в догонялки, то ли в снежки. Застегнув молнию до упора на куртке и надев черную вязаную шапку, я подхватил свой рюкзак с учебниками и пошел на выход.

До моего дома путь не близкий и попасть можно было двумя способам, либо идти на стоящую рядом автобусную остановку, но автобус ходил редко, либо пешком через весь центр поселка, пересекая железнодорожный вокзал и дальше по небольшой дороге покрытой гравием, до самого микрорайона, в котором, собственно, я и жил. Ждать автобус даже в такую погоду что-то не очень то хотелось, потому я выбрал дорогу пешком. Закинув школьный рюкзак на плечи и, натянув шапку пониже на лоб, я двинулся домой. Погода разошлась не на шутку. Снег повалил уже насколько сильно, что к вечеру, уже намечающаяся весна, исчезнет под его толстым слоем.

«Ну, хотя бы ветра нет, и то хорошо», – подумал я, поднимаясь наверх по дороге, минуя пару стоящих трехэтажных домов.

Учиться в первую половину дня мне нравилось, несмотря на ранний подъем, зато с обеда была свобода до самого вечера. Домашняя работа сделана, ну, или не сделана, тут по настроению, конечно, и потом занимайся, чем хочешь. Родители на работе до самого вечера, квартира в полном моем распоряжении. Зимой особо заняться было нечем, не то что летом, когда весь день пропадаешь на речке или, еще лучше, ходишь в походы с друзьями на озера. Но до лета еще было очень далеко.

Я прошел уже начинающий скрываться под снегом небольшой железнодорожный вокзал в виде одноэтажного каменного здания, где рядом одиноко притулилась пара вагонов на запасном пути, и вышел к не широкой лесной просеке. Протоптанная сотнями ног дорога, бежавшая через нее, над которой склонялись большие, и сейчас голые деревья, петляя, выходила на улицу с рядами деревянных домов. Говорят, что раньше здесь было большое болото, но потом его осушили, а после уже построили дома. Мы с друзьями даже ходили вглубь Пустошей, так мы их называли. Туда, где дома заканчивались, уходя далеко в поля. Кое-где встречалась и мягкая земля, и камыш, так что, скорее всего, про болото говорили правду.

Всё вокруг стало белым бело. Казалось, время в мире остановилось. Не было видно ни одного человека, даже собаки в домах, мимо которых я проходил, молчали. Дорога вышла уже на микрорайон. Оставив за собой дома, я шел посреди белого ничего. Быстрым шагом можно было перейти Пустоши минут за двадцать, что, собственно, я и сделал, выйдя перед широкой автомобильной дорогой, что вела к микрорайону от центра. Посмотрев по сторонам и убедившись, что машин нет, я быстро ее перебежал.

Можно было идти дальше вдоль дороги или, выбрав одну из десятков протоптанных дорожек, чтобы свернуть к пятиэтажкам. Свернув во дворы, я пошел прямо, где через пару домов стоял и мой. Обходя редкие стоящие машины, занесённые снегом, я шел быстро, не смотря по сторонам. Зайдя в свой двор, почти неотличимый от остальных, направился к своему подъезду. Хлопнув дверью, подъезда я отряхнулся от снега, быстро взбежал по лестнице на самый вверх, на пятый этаж, где, достав ключи, открыл дверь и зашел в квартиру.

Разогревая нехитрый обед на газовой плите, я смотрел в окно, наблюдая, как белая пелена снега закрывает весь наш микрорайон, ближайшие дома и, уж тем более, раскинувшиеся за ним поля.

Уроков на завтра не задали, и пока родителей не было дома, удобно расположился в зале, где, пододвинув кресло к телевизору, запустил игровую приставку. Так я и просидел до вечера, пока не услышал, как во входной двери не защелкал замок. Встав и поздоровавшись с родителями, я по пути глянул в окно. Снег прекратился, но небо по-прежнему было закрыто тучами, так что, наверное, можно и прогуляться.

Вечером мы часто ходили с друзьями гулять, и сегодня несмотря на погоду этот вечер не был исключением. Одевшись, крикнул из прихожей на кухню ужинавшим родителям, , что я ушел. Закрыв за собой дверь, сбежал по лестнице вниз, стуча ботинками по бетонным ступенькам.

На улице уже стемнело. Я по диагонали свернул со своего двора в следующий, где жил Рома. Одинаковые серые пятиэтажки, вдоль которых я шел, светились окнами, в которых было видно, как те кто там жил занимались своими делами. Сегодняшний снег загнал всех с улиц по домам, если бы не он, то на улице бы еще бегала детвора. Зайдя в подъезд, где на первом этаже жил мой друг, я нажал кнопку звонка у его двери и принялся ждать, когда мне откроют, рассматривал стену, на которой под разноцветными надписями и рисунками уже не почти не было видно родной синей краски. Я усмехнулся и достал из кармана мелок, намереваясь добавить что-то еще, но тут дверь открылась, и вышел Рома. Увидев, что я намереваюсь делать, он несильно, толкнул меня назад:

– Я же говорил уже, хватит, и так мать ругается, – глянув на стену, он добавил: – Она все время говорит, чтобы я все здесь отмывал.

Убирая цветной мелок, обратно, я весело его спросил:

– Ну, ты же сказал, что это не мы?

– Сказал, – невесело ответил он мне. – Но она все равно говорит, чтобы я отмывал. Подождешь меня чуть-чуть, скоро закончу с уборкой, потом пойдем гулять.

Уже позже, выйдя из подъезда, мы вышли в темный двор, и Рома, поежившись от порыва холодного ветра, натянул вороник куртки повыше.

– Куда идем?

– Как обычно. Сначала за Женькой, – пожал плечами я.

И верно, начинали мы всегда с него. Он жил в другой стороне микрорайона, в такой же пятиэтажке на первом этаже. Идя по широкой дороге, разрезающей микрорайон напополам, окруженной со всех сторон домами, что вела нас в его сторону, мы обсуждали, чем займемся сегодня. Когда мы дошли до его подъезда, Рома вошел внутрь звать друга, а я остался на улице. Можно было бы посидеть на лавочке, сиротливо стоящей одиноко возле подъезда, однако, она была мокрой от рыхлого снега, так что желание пропало. Поэтому, я остался стоять, оглядываясь по сторонам, ожидая, когда Рома вернется вместе с Женькой. Мы знали его не то, что бы давно. Познакомились этим летом на улице. Он был старше нас пару лет, но, несмотря на это, сдружились мы быстро. Интересы были общие, да и в целом может быть его возраст имел значение, что нас тянуло к нему, если честно я никогда об этом не задумывался. Так или иначе без него теперь мы не гуляли.

Из-за угла дома вышла маленькая фигурка и пошла в мою сторону. Подойдя к подъезду, парнишка даже не глянул в мою сторону, опустив голову вниз. Я-то его узнал сразу, это был младший брат Женьки, Андрей. Он уже намеревался зайти внутрь, взявшись за дверь, когда я окликнул его, заставив застыть на месте. Осторожно повернув голову в мою сторону, он поднял взгляд, но увидев, что это я, расслабился.

– Что, страшно стало что ли? – усмехнулся я. – Думал, сейчас деньги трясти буду? – спросил я у него.

– Вот еще! – горделиво вздернул подбородок, ответил тот. -Тебя ещё бояться. Это я сам бы у тебя деньги начал просить.

– Ого, какие мы смелые! – я подошел чуть ближе к нему, заставив сделать пару шагов назад. – Ладно, беги домой давай, – поднял руку и потрепал его по шапке. – Скажи брату и Роме, чтобы быстрее уже выходили. А то я уже устал ждать их.

Счастливый, что я его не стал трогать, Андрей нырнул в подъезд, и было слышно, как он хлопнул входной дверью. Похлопав по карманам, я достал мятую сигарету и, пощёлкав зажигалкой, закурил. Через некоторое время, глядя на тлеющий огонек, я уже хотел было идти в подъезд, когда дверь его с характерным стуком о стену распахнулась, и вышли Рома с Женькой.

– Вы там, уснули что ли? – смотря на то, как они идут ко мне, я сделал очередную затяжку и выпустил облако дыма.

– Курить вредно, – подойдя поучительно ответил мне Женька. – Надо было маме помочь, вот и задержались. Кстати, мой братишка сказал, что ты к нему придирался.

– Да я же шутил, он знает это. Просто наябедничал тебе, – ответил я и щелчком отправил сигарету в ночь. – Он сам к кому хочешь пристанет.

Женька любил свою семью и защищал, что тут скажешь. Отца у них не было, а мама болела часто, все мы видели, как он старается помогать ей.

– Куда идем? – я повернулся, переводя взгляд с одного друга на другого, что кутались в свои куртки.

– Есть одна идея, – Женька загадочно посмотрел на нас. – Идем к садику, тот, что возле твоего дома, он глянул на меня. Там мы кое с кем встретимся. И узнаете, что дальше.

***

Садик этот был закрыт уже давно, я уже точно не помнил, чтобы он работал, как положено детскому заведению. Либо стоял просто закрытым, либо использовался не по назначению. То как гостиница, то какие-то собрания проводили непонятные люди.

Мы свернули к главному ходу, но Женька свистнул, когда мы с Ромой, ускорившись, пытались укрыться от поднявшегося ветра. Мы почти подошли к небольшой калитке, обернулись и увидели, как он показывает рукой, куда идти дальше. Пожав плечами, мы пошли в ту сторону, сбавляя ход.

– Сам же сказал до садика идем, – Рома, казалось, уже врос головой в свою крутку, насколько он прятал ее от ветра, разошедшегося не на шутку.

Женька покачал головой. Его, казалось, ветер совсем не трогал:

– Ага. Зайдем вечером прямо в руки сторожу. Вы головой вообще-то думайте. Нет, мы пойдем, с другой стороны.

Закончив говорить, он ускорился. Мы прошли еще немного вдоль забора, где, свернув за угол, оказались на, относительно защищенном от ветра, пятачке. Там стояли трое ребят. По их виду, они не ожидали нас увидеть, потому заметно напряглись, но, узнав Женьку, успокоились.

– Привет всем, – протянул руку он, здороваясь со всеми.

Следом поздоровались и мы, узнавая ребят, кода подошли ближе. Двое из них учились в соседней школе, а третий был друг Женьки, его же возраста, кажется, его звали Лёхой.

– Что-то затевается, я смотрю? – ухмыльнулся Рома, крутя головой по сторонам. – Куда направляемся?

– Значит так, – Леха осмотрел всех стоявших, – садик не работает уже давно, это мы все знаем. Но есть одна штука, которая может быть нам интересна. Мне известно, что внутри него есть бункер.

– Бункер? – спросил я. – Это военный что ли?

– Не совсем, – Женька глянул на меня. – Это их на случай войны когда-то делали, чтобы дети могли спрятаться внутри.

– Да, так и есть, – Леха продолжил говорить. – Короче, там много чего может быть. Вещи, запасы всякие.

– Оружие, – протянул один из стоящих ребят.

– Какое оружие? – засмеялся Рома. – Зачем оно в бункере, где положено прятаться людям? Будет оно лежать там, как же!

Парень, что говорил, замялся, а Леха усмехнулся. Он глянул поверх забора, где были видны темные окна садика.

– Да, оружия там точно нет. Противогазы могут быть, всякие защитные костюмы, или припасы.

– Ого! – воскликнул тот же парень. – Противогазы, это круто. Всегда хотел себе, чтобы на стене висел.

– Ну вот, значит, и пойдем за ними, – Леха подошел в упор к забору и, подтянувшись, залез на его верх, где, покачиваясь на животе, застыл, осматривая территорию.

– Никого нет, – произнес он нам через некоторое время и перевалился на ту сторону.

Не соблюдая особо никакой очереди, мы полезли следом, и оказались во внутреннем дворе. Само здание садика было двухэтажным. Оно стояло ровно посередине, окружённое со всех сторон решетчатым забором, через который мы только перелезли. Снега здесь было много еще. Виднелась игровая площадка, качели и старые использованные обрезки колес, используемые для игр, что сейчас сиротливо торчали из под сугробов.

Я глянул в сторону главного входа, оставшегося правее от нас. Было видно, что дорожки убирались регулярно, снег на них если и был, то очень тонкий.

– Сторож здесь, – негромко сказал я, вызвав при этом облачко пара.

Все обернулись в мою сторону, а Леха молча приложил палец к губам, показывая, чтобы я говорил тише. Он кивнул в другую сторону от входа, за игровую площадку. Там же виднелся большой земляной холм, так же засыпанный снегом. Стараясь идти тихо, мы пошли в ту сторону, оглядываясь по сторонам.

– Никогда не думал, что этот холм и окажется бункером, – Рома глянул наверх, когда мы стояли возле небольшого углубления, в конце которого виднелась обычная деревянная дверь. – Сколько раз ходил мимо, дверь, да и дверь.

– Так это специально было сделано, – Женька отвел взгляд от Лехи, стоящего перед дверью. – Сверху уж точно непонятно, что это за место. Маскировка.

В закутке не было ветра, и мы расслабились, негромко переговариваясь друг с другом. Я глянул в сторону здания, светилось одно окно и все. Где бы сторож не находился, но явно не на улице и далеко от нас.

Снег все так же шел вовсю. Я глянул за забор, там ним виднелись окружающие садик дома. Светились яркие окна, где закрытые шторами, где нет, и там было видно людей. Я попытался разглядеть свои окна, но все скрывал падающий снег. Так непривычно было понимать, что ты стоишь на зимней улице под снегом, а там в квартирах тепло, и никто даже не мог подумать, что сейчас, мы, горстка ребят, находимся здесь и пытаемся залезть в закрытое помещение.

– А замок здесь нехилый, – послышался глухой голос Лехи. – Так просто и не откроешь. Можно, конечно, попробовать выломать засов, но наделаем шума, нас точно услышат.

– Может не надо, – подал голос один из ребят. – Нас же сразу поймают, полицию вызовут.

Леха отошёл от двери и встал прямо перед говорившим. Мы молчали, наблюдая за ними.

– Ты ведь знал, что мы пойдем сюда. Что ты тут наговариваешь – желчно спросил он его. – Этот бункер совсем никому не нужен. Был бы нужен, тут бы сигнализация была, или охранялся. Не нравится, разворачивайся и скатертью дорожка.

Парень глянул на него, потом на нас и открыл уже рот, чтобы говорить, когда отошедший к двери Женька, негромко проговорил:

– Открыта дверь.

– Что? – переспросил, повернувшийся Леха.

– Я говорю, дверь открыта, – спокойно повторил Женька. – Замок крепкий, но проушина едва висит на открученных шурупах. Я ее поддел и снял всё, вместе с замком.

Он подошёл к нам, держа в руках железную полоску, с висящим на ней замком. Рома тихо присвистнул, увидев это.

–Я что-то и не подумал даже, – почесал голову Леха. – Вот это я дал.

– Да с кем не бывает – Женька повернулся обратно к проходу, где стояла открытая дверь.

– Но, я вот что думаю. Если здесь все открыто, значит, там уж точно кто-то побывал.

– Ну, вот сейчас и узнаем, – Леха уверенным шагом двинулся к проходу.

***

Разница между тем, что было снаружи и внутри, была очень велика. Мы как будто оказались в совершенно другом месте. Было темно, сыро и очень тепло. Рома шел последним, он и закрыл аккуратно за собой дверь, как будто резко оборвав все, что было снаружи. Снег, ветер и холод. Леха с Женькой достали фонарики, их лучи заскользили по узкому коридору, который нам открылся.

– Нас не могли предупредить, что здесь темно? – я встал, рядом глядя, как ребята осматривают коридор.

– Да, надо было, – ответил Женька, глянув на меня. – Я что-то не подумал. Ничего, и так разберемся, видно немного.

Он, в принципе, был прав. Глаза потихоньку привыкали в темноте, а фонари давали достаточно света. Узкий коридор заканчивался еще одной дверью, которая была немного приоткрыта. Сделав шаг вперед, я сразу же наступил на что-то тонкое и хрупкое. Громкий звук от лопнувшего стекла услышали все, и Леха сразу же осветил меня фонариком.

– Лампочка, –пояснил я, поднимая ногу и разглядывая осколки стекла, что блестели под ней.

– Давайте все осторожней и потише, – Леха посветил пол вдоль коридора. – Не хватало, чтобы еще нас здесь поймали.

Мы двинулись вдоль коридора, смотря по сторонам. Обшарпанные стены, покрытые старой краской, серая штукатурка на потолке, покрытая сырыми пятнами. Ближе к тупиковой двери оказалось еще две, по бокам, и обе открытые. Ребята осторожно заглянули внутрь и обернулись назад. По их расстроенным лицам было видно, что там ничего интересного нет.

– Пустые комнаты, – один из них сказал, возвращаясь. – На полу какая-то бумага старая, и все, ничего больше.

Женька кивнул головой и открыл дверь, перед которой мы все столпились. Зашли за ним следом внутрь и остановились. Абсолютная темнота, что закрыла собой все. Тонкие лучи от фонариков пытались достать стен или потолка, но ничего не было видно.

– Ого! – с непонятной интонацией произнес Рома вслух, эхо от его слов разнеслось по всему помещению.

Я сделал шаг вперёд и почувствовал, как нога погрузилась в какую-то жижу.

– Черт! – выругался я, делая шаг назад. – Здесь какая-то грязь.

Фонарики осветили пол, стало видно, что он просто затоплен. Где была просто вода, а где застывшая грязь. И здесь уж точно давно никто не появлялся.

– Ну и как мы здесь пойдем, – спросил Рома. – Мне обувь со штанами жалко, вдруг там впереди глубоко.

– Верно, – добавил один из ребят. – Я что-то тоже не хочу идти дальше.

Леха хмыкнул в ответ на их слова и, посветив фонариком место слева от себя, сказал:

– Значит, не надо были идти с нами. Стойте здесь, если боитесь, я пойду дальше первым.

– Просто надо было предупредить заранее, – пробурчал ему в ответ Рома. – Мы бы точно подготовились тогда. Правда? – обратился он ко мне.

– Да, что есть, то есть, – ответил я. – Надо было сказать.

– Ладно. Не будем спорить. Я согласен, – Женька стоял справа от нас, светя фонариком в другую сторону. – Моя вина. Стойте здесь, если будет сухо или неглубоко, мы вам скажем.

Он обернулся в Лехе, сказав ему:

– Идем у стены, ты налево, я направо. Поищем проход посуше.

Тот кивнул головой в ответ, и они двинулись в разные стороны, оставив нас стоять на месте. Было видно, как они отдаляются от нас, слышно, как их ноги с хлюпаньем погружаются в воду. Рома вздохнул от скуки, и сел на корточки рядом со мной. Достав сигарету из кармана, пощелкал зажигалкой и закурил. Я, недолго думая, тоже уселся рядом с ним.

– Вижу дверь куда-то! – раздался Женькин голос издалека. – Железная, – раздался еле слышный шум, а потом громкий скрип.

Я смотрел, как огонек от сигареты вырисовывает лицо Ромы, когда он подносит ее к лицу, и слышал, как рядом переминаются ребята. Прикрыв глаза, представил, что помещение, в котором мы находимся, уходит далеко вглубь земли. Может, оно так и было, все-таки мы находились в бункере.

– Пойдём, посмотрим, – предложил я, открыв снова глаза, не выдержав. – Вдруг там что интересное есть. Женька же прошел, все нормально.

– Не, неохота, – ответил Рома. – Я думал здесь интересно будет. Мне что-то надоело эта затея.

– Пойду, схожу, – ответил ему, и поднявшись, пошел в сторону звуков, что раздавались со стороны, куда ушел Женька.

Рукой нащупал стену, шагая вдоль нее, осторожно ступая ногами. Воздух здесь был влажным и теплым, как будто на улице не бушевал ветер со снегом. Передо мной где-то на уровне моего взгляда луч фонарика прыгал из стороны в сторону, и я не мог понять, что происходит. Подойдя ближе, я увидел, как Женька закрепил фонарик на своей шапке и сейчас с усилием пытается крутить большой железный круг или засов, даже не понятно, что это было.

– Никогда таких дверей не видел, – разглядывая, произнес я, встав рядом с Женькой, отчего он дернулся и посмотрел на меня

– Не мог заранее сказать, что идешь! У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, – ответил он беззлобно, а потом рассмеялся. – Я реально напугался на миг.

– Извини, – ответил я чуть виновато. – Что-то не подумал.

– Да ладно, лучше помоги мне открыть эту дверь, замки здесь, уж слишком мощные. Он, по ходу, заржавел совсем.

Мы встали по обе стороны и, взявшись покрепче, начали тянуть засов. Вначале он не поддавался, но потом я почувствовал, как он потихоньку сдвинулся.

– Пошло, – тяжело дыша, сказал я и Женька молча кивнул в ответ.

Его лицо было красным от напряжения. Раздался громкий скрип, и засов начал поддаваться все легче и легче и, наконец, мы почувствовали, как он встал на месте, прокрутившись несколько раз.

– Наверное, открылся, – сказал Женька, после чего мы надавили на дверь.

Она была очень тяжелой, открываясь от нас в другую сторону. Перешагнув через высокий железный порог, мы оказались в небольшом помещении с какими-то трубами, что выходили из одной стены и убегали в другую. Женька снял фонарик и осветил ее всю. Сухой пол, покрытый пылью, трубы, торчавшие из стены и железная рама, в которой, явно, что-то стояло раньше. И все, больше ничего.

– Что у вас там интересного? – позади нас раздался голос, на который мы оба обернулись.

Это был Леха, он довольно улыбался, посматривая на нас.

– Пусто, – сказал Женька, еще раз освещая комнату. – Здесь раньше, думаю, была генераторная или что-то типа того. И все, больше ничего.

– Ты-то, явно, довольный, – обернулся он снова к Лехе. – Колись, что нашел.

Спустя некоторое время мы стояли в другой комнате, которую нашел Леха, перед открытым ящиком, где лежало несколько противогазов.

– Вот это да! – один из парней, говоривший о них, смотрел на противогазы горящими глазами на них.

– Никто не поверит, что мы это нашли. Еще и в бункере, в закрытом, – повернулся он к нам. – Нам просто обзавидуются.

– Это ты, что ли, нашел? – Леха насмешливо спросил его. – Ты вообще хотел домой свалить.

Парень насупился и тот легонько пихнул его в плечо:

– Все нормально, теперь на будущее будешь знать, если куда идем, то не просто так.

– Сколько их здесь? – нагнулся Рома, смотря в ящик.

– Где-то около десяти, – Леха посветил вокруг фонариком. – И все, больше здесь ничего нет. Думаю, здесь давно все вынесли, а их почему-то не взяли.

– Забыли? – пожал плечами Женька. – Как делить будем?

– Всем по одному, остальное мне, – Леха посмотрел на нас. – Пойдет?

– А зачем тебе столько-то? – спросил его, улыбаясь я – Солить что ли?

– Продам, – ответил тот. – Они же новые.

Путь обратно был быстрым. Мы вышли в зимнюю ночь, аккуратно навесив замок обратно, и под сильным ветром быстро прошли обратно до забора, где легко перелезли один за другим. Там же уже спокойно попрощались, расходясь по домам, каждый в свою сторону. Когда я зашел домой, то родители, явно уже спали. Стараясь не шуметь, я разделся, и, пройдя в свою комнату, бросил противогаз на стол, что стоял возле окна. Понял, что голоден, но глянув на часы, махнул на это рукой. Скидывая на стоящий стул свою одежду, посмотрел в окно, где передо мной виднелись Пустоши. Старые засохшие болота, покрытые выпавшим снегом и уходящие далеко к еле-еле виднеющемуся пролеску. Ни одного огонька, только ночь и темнота. Я поднял взгляд на небо, думая посмотреть на звезды, но и там было темно и все затянуто тучами. Прикрыв шторы, напоследок глянув еще раз на улицу, я лег в постель и уснул.

***

Старенький дребезжащий автобус с облупленной краской подъехал к остановке, и водитель открыл переднюю дверь, которая поначалу застыла, и только потом уже открылась с большим натяжением. Пропустив несколько женщин вперед, я запрыгнул на верхнюю ступеньку и зашел в светлый, но изрядно обшарпанный салон. Окинув взглядом сидевших в нем людей, и не увидев никого знакомого, прошел на заднюю площадку, где уселся на широких задних сиденьях.

Поднялся сегодня раньше, чем обычно, и решил поехать на автобусе. Погода сегодня была лучше, чем вчера, уставившись взглядом в окно автобуса, я наблюдал, как неспешно тянется микрорайон справа от меня, а потом начинается неширокая лесная просека. Проехав прямо, никуда не сворачивая, автобус затормозил возле появившегося перекрестка, и, повернув, неторопясь поехал дальше влево по широкой дороге в сторону центра. Бетонка, так ее называли все. Обычно никогда не задумываешься, почему называется та или иная часть района или улицы, или вообще какой-то дом, но я всегда пытался понять. Здесь как раз все было очевидно, дорога была сделана из старых сложенных бетонных плит.

Справа и слева от дороги тянулись рядами деревянные дома. Низенькие заборчики, крыши с трубами, из которых кое-где шел дым. Наконец, мы подъехали к железнодорожному переезду. Благо, поезда не было и автобус, дробно стуча колёсами по шпалам, проехал дальше. Проехал еще пару остановок и вот я возле школы. Это был центр поселка. Здесь были в основном пятиэтажные каменные дома, магазины и даже кинотеатр. Я помню, ходил в него, когда был маленький, потом, правда, он закрылся и давно уже стоял с заколоченными окнами. Подождав пока автобус отъедет, я быстрым шагом пересек дорогу и пошел к зданию школы, что стояла чуть в углублении между двумя старыми деревянными зданиями.

Говорили, что раньше это все была старая школа, вполне может быть, я как то бывал в одном из них. Длинные коридоры, деревянный пол, и множество закрытых кабинетов. Подойдя к каменному крыльцу, я медленно пошел наверх, высматривая кого из друзей, но так как я пришел рано, то никого еще не было, только стояли пара знакомых ребят из соседнего класса. Кивнул им головой. Средние классы, стоящие отдельными кучками, как и и младшие. Однако, те не задерживалась, они сразу шли в школу, крыльцо было не для них. Я встал возле двери и, достав сигарету, закурил. На территории школы, конечно, этого нельзя было делать, но на деле никто особо внимания не обращал.

– Угощай, давай, – услышал я знакомый голос и обернулся, это подошел Рома, встав рядом, потянулся ко мне за сигаретой. – Не стал ждать меня? – спросил он, закуривая.

– Да что-то рано поднялся, – ответил я. – Думал ты еще спишь.

– Спал бы. Но сегодня и я рано оказался в центре. Ездили к бабушке.

– Понятно, – я выпустил струйку дыма. – Неплохо вчера было, да?

– Ага, Женька молодец, договорился с Лехой. Жаль, что там мало всего нашли. Но, все равно, весело.

– Сегодня кому расскажем, не поверят, – добавил он.

– Еще как поверят! – я снял со спины рюкзак с учебниками. – Смотри, – развернул я его, показывая содержимое.

– Противогаз, – улыбнулся он. – Факт, поверят.

Мы постояли еще немного, наблюдая за всеми, кто шел к школе, и, повернувшись, зашли внутрь.

К обеду уже почти весь наш класс, да и, наверное, параллельные тоже, знали, что мы вчера были в заброшенном бункере и нашли там противогазы. Разговоров было много. К нам подходили, спрашивали. Когда кто-то не верил, то я доставал противогаз из рюкзака, и, видя удивленные лица, скажу так, это было потрясающее чувство удовлетворения и гордости. Уроки пролетели быстро. Обещанная контрольная по математике не состоялась, потому что заболела учитель, и поэтому, сегодня день в школе был особенно хорош.

Выйдя вместе с Ромой на улицу, мы свернули на задний двор, где было большое футбольное поле, огороженное небольшим старым заборчиком из дерева. Снег к обеду почти весь растаял, как будто вчера его и не было. Солнце светило вовсю, подступала весна. Усевшись на одной из скамеек, что стояли возле турников на краю стадиона, мы некоторое время просто болтали, вспоминая, как все сегодня завидовали нам, побывавшим в бункере, и размышляя, чем заняться сегодня.

– Может в зал? – протянул я, откинувшись назад на скамейке и опершись руками в старые потёршиеся рейки, из которых была сделана скамейка. Подставив лицо так приятно пригревавшему солнцу, я сидел с закрытыми глазами, наслаждаясь моментом.

– Так недавно же были, – Рома сидел рядом, посматривая в сторону стайки девчонок, проходящих мимо нас через стадион домой. – Зачем так часто?

– Как зачем? Что бы быть сильными,– удивился я. – Помнишь того здорового, мы когда пришли в зал первый раз?

– Ага, – без особых эмоций ответил друг. – Он точно уже давно занимается, сразу видно.

– И что, не хочешь быть таким же? – открыв глаза, я возбужденно посмотрел на него. – Ты только представь, будешь сидеть так же, как сейчас на лавочке. Только накаченный, а девчонки будут засматриваться во все глаза.

– Я что-то в этом не уверен, – Рома отвел взгляд от выхода со стадиона, где скрылись последние яркие куртки. – Я тут знаешь, что подумал? – продолжил он говорить. – Вчера мы были там, в бункере.

– Ага, были, – лениво согласился с ним, снова закрыв глаза, снова наслаждаясь солнечным теплом и слушая, как рядом на дереве перекликались птицы.

– У меня же мама на заводе работает, – Рома не успокаивался.

– Я знаю, и дальше что?

– Короче, я как-то ей носил обед. Шел по заводу, далеко так, он же большой. И когда уже обратно возвращался, решил срезать, через заброшенный участок, – я открыл глаза и посмотрел на Рому, уже становилось интересно.

– Там же много всего, здания, какие-то цеха, – увидев, что я уже с интересом смотрю на него, Рома подбодрился. – Там возле одного цеха, в глубине, стоит небольшой гараж с козырьком, надпись там какая-то. И вот тут я подумал, что это не гараж, а такой же бункер.

– Это с чего это ты взял, что бункер, а не гараж? – удивленно спросил я.

– А то, что дверь там была, похожая на ту, которую мы видели в садике. Вот поэтому. Если бы мы там не были, я бы и не подумал.

– И что там совсем никого?

– Сторожа-то есть, конечно, но что им делать на заброшенной территории? Они по рабочей ходят.

– Звучит интересно, конечно, даже если там пусто, то все равно посмотреть стоит – я улыбнулся – Сами пойдем или позовём кого?

– Давай сначала сами сходим, проверим все, – ответил Рома. – Даже сегодня и сходим.

– Порешали, – я встал со скамейки и потянулся, – Вот и нашли чем заняться.

***

Идя со стороны Пустошей, я смотрел в сторону микрорайона, а точнее, чуть правее, туда, где стоял завод. Он был очень старый, и больше половины его помещений стояли закрытыми. Старые здания смешивались с новыми пристройками. Что-то там делалось, но, если честно, никогда не задумывался, что там. Пару раз мы там бывали, конечно, с друзьями, но ничего интересного там не увидели. Возможно, из-за того, что, как не крути, это была закрытая территория, и так просто туда не попадёшь. А то, что рассказал Рома, было весьма занятно.

– Давно ты там ходил? -спросил у идущего рядом друга.

– А? – Рома повернул в мою сторону лицо. – Ты о чем?

– Про завод, – ответил ему. – Когда ты дверь обнаружил?

– Не идет с головы, – понимающе заулыбался тот. – Да, наверное, пару недель назад. Там еще снегом все было присыпано, если бы я не поскользнулся рядом с ним, то прошёл бы мимо. Я едва не упал, и именно поэтому увидел его. Прямо напротив. Старое такое помещение, незаметное, стоит возле большего дома. Ну, я и пошел дальше, забыв про гараж. Не вспоминал, пока не сходили в бункер в садике.

Мы все ближе подходили к микрорайону, Рома тоже посмотрел в сторону завода, который почти уже был не виден из-за домов. Торчали длинные трубы, одна из них даже дымила.

– По домам, пообедаем, и я за тобой захожу, да? – спросил я друга.

– Ага, только сильно не торопись. Мне еще по дому дела надо сделать.

Вот и мой подъезд, я махнул рукой Роме, свернув к крыльцу, оставив друга, который пошел дальше. Хлопнув входной дверью, побежал по вытертым ступенькам наверх, на пятый этаж, осматривая стены, пытаясь увидеть что-то новое из множества рисунков и надписей, которые их покрывали. Там были и наши, довольно таки много. Думаю, соседи и родители, если бы узнали, что это и моих рук дело, много бы мне сказали хорошего. Дома никого, родители на работе, квартира в моем полном распоряжении. Бросив пакет с учебниками в прихожей, я снял верхнюю одежду и пошел на кухню. Грея обед, посматривал в окно, выводившее во внутренний двор и было видно почти весь микрорайон.

Почти подо мной был тот самый садик с бункером, куда мы ходили. Глянув в ту, сторону я не увидел никаких изменений, такой же холм, покрытый остатками снега и старой травой. Чуть дальше была видна стройка. Говорят, строили новую школу для тех, кто жил здесь, чтобы не ездить в центр. Но, сколько я здесь живу, столько она и строилась. Наверное, когда я уже закончу школу, здесь также будет стоять остов будущего здания с большими и пустыми проемами для окон.

Небо, когда мы шли домой было чистым, а солнце приятно обогревало. Но, глядя через окно, оно почему-то казалось мне бледным и холодным. Не знаю почему. Я посмотрел чуть правее, там виднелись пара домов, таких же, как и мой, а за ними краешек трехэтажного здания техникума. Возле него мы тоже мало гуляли. Там обитали парни старше нас, мы не знали никого из них. Да и что там делать? Скучно.

Доев обед у себя в комнате, просмотрел уроки на завтра. Домашки не было, это хорошо. Чуть повалявшись на кровати, я глянул на время. Третий час. Наверное, можно и идти к Роме. Подумав, стоит брать фонарик или нет, все-таки решил, что не надо, внутрь мы вряд ли пойдем, нам надо было узнать, можно ли вообще туда попасть.

Входя в соседний двор, я увидел, что Рома уже стоял ждал меня, возле своего подъезда. Красная куртка и черная шапка на голове, натянутая по самые глаза, его было видно издалека. Подойдя, увидел, что радости на его лице так то не очень и видно, скорее наоборот.

– Что-то случилось? – спросил я, уперев в друга взгляд.

– Да нет, – Рома чуть качнул головой. – Я тут подумал, пока был один, что-то не очень охота идти, все-таки завод, мало ли. Увидят, потом проблем не оберешься. Пойдем до Жеки, у него посидим.

– Нормально все будет, – ободряющим тоном ответил я. – В садик сходили? Сходили. Все хорошо. И здесь тоже будет все хорошо. Тем более, мы же не полезем туда сейчас, просто осмотрим вход. Переживаешь, что мать узнает?

– Ну да, – ксило улыбнулся он. – Если она узнает, мне копец будет.

– Пойдем, – я двинулся в ту сторону, где находился завод. – Если сейчас кто увидит, скажем, что ходили к ней, обед носили. Никто не станет проверять.

– Точно! – Рома заметно повеселел. – Что-то я не подумал об этом.

Мы вышли за границы микрорайона, по узкой протоптанной дорожке, ведущей к заводу. По ней ходили те, кто там работают. Левее него было небольшое озерцо. И кто-то даже рыбачил там. По сторонам от дорожки уже была видна земля с остатками прошлогодней травы и кое-где небольшие кустики, что так же остались замерзшие с прошлого года. Перед окруженным стеной из серых бетонных блоков заводом, росли высокие деревья. Сейчас они стояли голые, но летом здесь было довольно уютно. Кто-то постарался в свое время, высадив столько их.

Услышав шум машины, мы глянули направо на дорогу. Небольшой дежурный автобус ехал неспешно к воротам к центральным заводским воротам мимо сторожевого домика. Но мы не собирались идти в ту сторону. Территория завода была очень большой. Забор тянулся довольно далеко и способов попасть внутрь, было предостаточно. Дойдя до бетонных плит, из которых, он состоял через большое засыпанное снегом поле с узкой лесной аллеей, мы свернули налево, двинувшись вдоль него, пока не дошли до прохода.

Открытая железная дверь, что была прижата к стене, никого из людей, то, что надо. Прежде чем заходить, я глянул на Рому, он выглядел спокойным и, заметив мой взгляд, кивнул головой, показывая мне, что все нормалью. Мы перешагнули железный порожек и оказались на территории завода

– Куда дальше? – спросил я, осматривая открывшийся передо мной вид.

Широкие одноэтажные здания тянулись далеко вперёд, посередине, прямо перед нами, дорога, покрытая старым асфальтом. Пустые оконные рамы черными провалами смотрели на нас с обеих сторон. Несмотря на яркий и солнечный день, здесь царил холод и безмолвие.

– Идем пока прямо, – Рома махнул рукой, – Пройдем этим два здания и свернем налево, там будет закуток, увидишь все сам.

Я поежился от внезапного порыва ветра, мы пошли вперед, хрустя тонким льдом под ногами. Вода, что накапливалась здесь, застывала, образуя корку льда

– Здесь никого нет. Это нам на руку, – бросил я Роме, когда мы прошли очередное здание в несколько этажей со множеством окошек, такое же пустое, как и все остальные.

– Мама говорит, раньше здесь все работало, – проговорил он. – На всей территории много чего производили, но уже давно все заброшено. Станки и что могло работать вывезены. Что работает сейчас, то уже переделано под другие нужды, просто используют помещения, чтобы не строить новые.

– Понятно, – протянул я в ответ. – Почему мы летом сюда не ходим, смотри здесь сколько всего. По любому, найти что-нибудь можно.

– Да тут летом, кого только не бывает. Сюда лишний раз соваться, не стоит. Если идти, то человек пять не меньше, мало ли на кого нарваться можно. Да, и если честно, я летом лучше купаться поеду, чем сюда пойду.

– Наверное, ты прав, я что то не подумал – ответил я ему. – Сады, огороды, пока мы пока все не переделаем, то не освободимся, а потом уже озера и речки. Мы, кстати, хотели собраться в поход сходить, помнишь?

– Ага, только лодку надо, – Рома чертыхнулся, споткнувшись о торчащую железку. – Палатка, есть у Андрюхи, остальное по мелочи останется. Главное лодка.

– Поспрашиваем. Найдем, по любому.

Мы подошли к концу второго дома и остановились, осматривая проулок, про который сказал Рома.

– Смотри , – показал рукой он в темный тупичок, который был виден в углубление впереди.

Я попытался что-то разглядеть, но тут было темно даже днем. Казалось, солнце, если и доходило сюда, то лучи сразу же исчезали в темноте.

– Как ты вообще здесь что-то смог разглядеть? – спросил я. – Здесь же темнотища, вообще не видно ничего.

– Разглядел утром, когда шел сюда, – Рома стоял рядом со мной. – Поскользнулся прямо здесь тогда все видно было. Пойдем!

Здесь было так холодно, что я застегнул до горла свою куртку. Стены проулка, темные от времени, уходили высоко вверх. Снег здесь лежал сугробами, наступающая весна здесь и не думала появляться. В конце и была видна небольшая пристройка, построенная из кирпича, так похожая на гараж, что увидел Рома. Массивная железная дверь с серым козырьком над ней, точно такая же, какую мы видели в садике. Засов был, большая железная лента с навешанным замком. Мы с Ромой подергали замок, осмотрели дверь.

– Не, не снимается, – с сожалением произнес Рома. – Все прикручено намертво.

– Замок здесь висит очень давно, – я нагнулся, осматривая его. – Но снять можно, не вижу проблемы вообще, главное взять инструменты, когда придем сюда.

– Ты уверен? – друг тоже нагнулся посмотреть. – Вдруг, кто услышит, здесь территория очень большая и никого нет, слышно будет.

– Мы сейчас шли, видели хоть кого-нибудь? – спросил я. – И, судя по замку и двери, оно закрыто лет двадцать не меньше. В этот проулок вообще никто не заходил долгое время.

Рома посмотрел по сторонам и покачал головой:

– Может и так, а может, и нет. Будем надеяться, что никого все-таки не будет. Да и если бы это место было важно, то здесь явно все не выглядело, как сейчас.

– Ага, – я перестал осматривать дверь и повернулся к нему. – Ну что, возвращаемся? Узнали все, что надо. Теперь надо порешать, что взять, и что рассказать всем друзьям.

***

Домой идти не хотелось, и мы пошли до Женьки. Он, в отличие от нас, школу уже закончил и вроде бы собирался поступать куда-то, так что он часто был дома.

После завода микрорайон казался очень ярким и солнечным, полным людей. Кто-то куда-то шел, ярко светило солнце, было тепло и не единого порыва ветра. Настроение было хорошим, после того, что мы узнали – все идет как надо.

Мы с Ромой, обсуждая предстоящее приключение, быстро дошли до дома Женьки. Хлопнув входной дверью, прошли к его двери на узком пятачке первого этажа. Здесь было темно, лампочка не горела, только окно на лестничнойплощадке давало хоть какой-то свет. Постучав в дверь, мы терпеливо ждали. Послышался щелчок открываемого замка и дверь открыл Женька, увидев нас, он удивленно улыбнулся.

– И какими судьбами вы днем решили ко мне прийти посреди недели? Даже не на выходных, – спросил он, впуская нас в прихожую.

– Дело есть, – сказал Рома, снимая свою обувь и проходя дальше, давая мне снять крутку.

– У тебя еда есть? Мы тут ходили кое-куда, проголодались, – продолжил он. – Накормишь, все расскажем.

– Есть,– Женька пошел на кухню, и мы за ним следом. – Блины будете? Я как раз пеку.

– Еще как будем! – переглянулись мы довольно.

Женька часто сам готовил. Поначалу у нас это вызывало удивление, но потом привыкли. И готовил он, между прочим, очень хорошо. Разлив горячий чай по кружкам и подвинув поближе к нам тарелку с готовыми блинами, Женька достал из холодильника варенье в банке. Мы же с удовольствием отпили со своих кружек и смотрели, как он наливает варенье в небольшое светлое блюдце.

– Ну, давайте рассказывайте, что там у вас за дело? – Женька стоял, повернувшись к плите, где продолжил жарить блины.

– Бункер помнишь? – спросил Рома, делая очередной глоток и беря блин с тарелки.

– Ага, помню, как не помнить. Весело было.

– Ну вот, я нашел еще один, – быстро сказал Рома, и глянул на меня. – Он явно поинтересней будет, чем тот, что в садике.

Женька обернулся, держа в руках маленький половник, которыми он наливал жидкое тесто. Он посмотрел на нас и понял, что мы не шутим.

– И где же вы его нашли? – спросил он.

– На заводе, – Рома потянулся еще к одному блину. – Я, когда ходил до матери, нашел вход.

Я кивнул головой, подтверждая его слова:

– Мы сейчас ходили туда, действительно это так. Там никого нет, дверь такая же, как в садике. Закрыто там, правда, покрепче, но, думаю, справимся.

– Интересно как! – Женька вернулся обратно в готовке. – Я завод хорошо знаю, много раз там был, не помню, что бы там был бункер.

– Он же громадный, как ты все там можешь знать! – Рома откинулся на стуле, сыто вздыхая после нескольких блинов, что закинул в себя с невероятной скоростью. – Тем более, он в том месте заброшен, и его там просто так не увидишь, мне повезло.

– Ну ладно, может быть. И какие ваши предложения? – Женька начал наливать на сковородку тесто, и оно зашипело на всю кухню.

– Хотим собраться, потому тебе и сказали, – я допил чай, поставив кружку на стол. – Пойти туда, вдруг там будет что интересней, чем противогазы. Взять Андрюху, Олега, может еще кого.

Женька закончил с последним блином, и, выключив плиту, повернулся к нам, вытирая руки о передник, что был надет на нем.

– Я в деле, – сказал он, улыбаясь. – Когда идем?

Рома, сидевший напротив меня, потянулся еще за одним блином, но потом передумал. Услышав вопрос Женьки, он глянул на меня и ответил:

– Мы пока шли к тебе, думали, как будет лучше и удобней. Предлагаем в субботу, вечером. Надо ребятам сказать, и следует подготовиться: фонарики, инструменты. В школу не надо, если поздно придем, никуда вставать не надо будет рано на следующий день.

– Часов в шесть будет нормально, – добавил я. – Собираемся возле подъезда Ромы. От него идти ближе всего.

Посидев еще немного, и поговорив, мы ушли по домам. Завтра еще надо было в школе рассказать все друзьям. Сидя у себя в комнате за столом и готовясь к завтрашним занятиям, я представлял, что мы там найдем. В голове рисовались большие комнаты, заполненные всякими ящиками с чем-то давно забытым и интересным.

Глава 2

Сегодня первым уроком в школе была контрольная, и это оказалось не очень хорошо. Я не то что бы не любил контрольные, но ощущение перед самим уроком, было какое-то неприятное. В классе было тихо, только слышно, как пишут одноклассники на листках бумаги ручками. Я поднял голову, посмотрев в сторону учителя. Она сидела, внимательно наблюдая за всем классом, чтобы никто не списал и не подсказал соседу.

Увидев мой взгляд, она задержала на мгновение свой взгляд и потом повела глазами дальше. Половину контрольной из того, что я знал, было сделано, остальное было уже тяжелее. Надо было собраться с мыслями и доделать. Решения я точно знал, но почему-то сейчас совершенно ничего не хотелось решаться. Я окинул взглядом спины одноклассников, которые, как и я, сейчас усердно решали, посмотрел по стенам, где висели портреты математиков, чьи имена я никогда не мог запомнить, а так же, отдельно написанные тексты с теоремами и высказываниями. Бросил взгляд в окно, где виднелось чистое небо с редкими белыми облаками, а ниже уже был виден стадион, где бегали друг за другом школьники. Освободившаяся от снега земля, была еще промерзшая, по которой еще можно было ходить, не опасаясь провалиться в грязь. Я вернулся мыслями обратно в класс, переведя взгляд на лист с оставшимися примерами. Крутя ручку между пальцами, решение пришло почти само, и я написал ответы, почти не задумываясь. И вовремя, раздался звонок, учитель сказал всем сдавать листочки с заданиями.

Выходя одним из последних в шумный коридор, заполненный школьниками, я отошел к окну, где, сидя на подоконнике уже сидел Рома, а рядом стояли Андрюха и Олег, наши друзья. Они жили здесь в центре, и мы с ними обычно заранее обсуждали, куда идти и чем заняться после школы. Кинув на окно пакет с учебниками и тетрадями, я сел рядом, посматривая на проходящих мимо школьников и учителей. Учитель биологии, проходя мимо, недовольно глянула на нас, видя, что мы сидим на окнах, но ничего не сказала, мы же со скучающими лицами проводили ее взглядами и вернулись к разговору.

– Я уже все рассказал, – Рома обратился ко мне, покачивая ногой, сидя опершись на стенку напротив окна.

– Ну и как вам идея? – я посмотрел на своих друзей, что стояли рядом.

– Ну, так-то можно, – Андрюха был по природе весьма большим и высоким, и всегда возвышался над всеми остальными. Вот и сейчас он стоял, говоря с нами, и остальные школьники поглядывали на него, обходя стороной наше окно.

– Идти, лучше всего вечером, – он продолжил говорить, опершись спиной на угол стены. – Хотя идти к вам точно пешком неохота, да Олег? – обратился он к нашему другу, что стоял рядом.

– Да, если честно, не знаю, идти ли вообще? – осторожно говоря, ответил он. – Завод, бункер этот. Вы хотите, чтобы нас загребли в полицию, а и потом на учет поставили?

– Ну вот, снова, – Рома тяжело вдохнул. – Проходили уже, ты не переживай так, – он глянул на меня, и мы вместе чуть улыбнулись. Олег всегда был осторожным, и все наши затеи, что мы придумывали, не очень-то и любил. – Та часть завода, где мы будем, закрыта, не работает. Там никого нет, и не будет. Бункер закрыт много лет, по нему это видно. Дверь и замок очень старые, да и проулок, где он находится, заброшен. Никому это на фиг не сдалось. Все давно забыто и заброшено.

Олег ничего не ответил, но мы понимали, что его не проняли Ромины слова. Некоторое время все молчали, смотря за бегающими по коридору учениками младших классов. Неожиданно Андрей поддержал нас, обратившись к Олегу:

– Да, Рома прав, никому там это все уже давно не принадлежит, это ничье. Да и, с другой стороны, если что пойдет не так, мы же поймем, да? Уйдем так же, как и пришли. Так что не дрейфь, сходим, будет круто.

– Ну ладно, – нехотя сказал он. – Сходим, я согласен. Но если что не так, сразу уходим.

– Договорились, – весело ответил Рома. – Значит, идем, все вместе. Собираемся в субботу вечером, возле меня.

– Неохота пешком до вас идти, – повторил Андрей. – Еще и вечером.

– На автобусе поедем, – неожиданно произнес Олег. – На дежурном, что до завода ездит, он же от нас тоже рабочих забирает, прямо возле моего дома. Сядем с ними, да и все.

– Молоток! – с уважением отозвался я. – Вот видишь, Андрюх, вот и ехать на чем будет.

Зазвенел звонок на следующий урок и мы, похватав свои вещи, быстрым шагом пошли на следующий урок, думая каждый о том, что будет в субботу.

***

Остаток недели пролетел быстро. Особо ничего примечательного не случилось: школа, пару раз сходили на местный стадион в центре. Там был спортивный зал, где мы своей компанией часто проводили время. Тренажеры, на которых мы пытались изо всех сил поднимать максимальные веса, большой мат, расстеленный на полу зала, где можно было во всю подурачиться и побоксировать тоже. У Олега и Андрюхи были боксерские перчатки, они приносили их с собой из дома. К нам иногда заглядывали наши одноклассницы и другие знакомые ребята. Кто-то оставался просто посидеть, поболтать, кто-то участвовал, но в целом мы всегда были своей компанией. Мы даже гулять толком не ходили, видимо, копили силы на наше запланированное путешествие.

И вот уже настал вечер субботы, который, не знаю как остальные, но я ждал с нетерпением. Посмотрев дома, что можно взять с собой, я собрал все в небольшой отцовский рюкзак. Ему он был пока не нужен, а вот мне весьма пригодится. В прихожую заглянула мама, проходя мимо, поинтересовалась, куда я собрался на ночь глядя. Я в ответ что-то пробурчал, отговорившись, про то, что мы с друзьями идем недалеко прогуляться. Этого было вполне достаточно. Родители особо никогда не интересовались у нас, где мы ходим и чем занимаемся. Учись в школе, не хулигань, помогай, когда надо, вот и все. Почти что полная свобода.

Закрыв за собой дверь, быстро сбежал по лестнице, гулко стуча по ступенькам ботинками, и вышел на улицу. Остановившись, я огляделся вокруг. Солнце еще было достаточно высоко, его край выглядывал из за соседней многоэтажки, воздух был такой свежий и прохладный и я, не удержавшись, вздохнул полной грудью. Уже не было мороза, и это чувствовалось везде. Поправил лямки рюкзака, и пошел в сторону Роминого дома, обгоняя редких идущих прохожих.

Все-таки вышел я раньше остальных, еще никого не было. Постоял возле самого подъезда, наблюдая, как заезжают во двор машины, останавливаясь на стоянку. Одна из них подъехала и остановилась прямо возле меня и водитель, заглушив ее, глянув на меня, что-то начал вытаскивать из багажника. Видимо, я заслуживал доверия, и он попросил меня приглядеть за тем, что вытащил, пока будет всё заносить домой. Я кивнул головой и продолжал поглядывать одним глазом за вещами, но в целом перенёс внимание на двор.

Несмотря на наступающий вечер, дети все так же бегали посередине двора между небольшой песочницей и горкой, догоняя друг друга и издавая громкий шум на весь двор. Переминаясь на месте, я услышал стук, шедший от окна позади меня, и глянул туда. Там стоял Рома, показывая знаками, чтобы я заходил к нему, но я покачал головой, наоборот зовя его на улицу. Он исчез, закрыв штору, скорчив мне разочарованную мину, с чего было непонятно, выйдет он сейчас или позднее.

– Сторожишь что ли? – раздался чей-то голос, обернувшись, увидев Андрюху с Олегом.

Они зашли с другой стороны дома, от завода, что я не очень ожидал.

– И это тоже, – ответил я, здороваясь за руку с друзьями. – Пока Рому дождешься, не только сторожем побудешь.

Оглядывая друзей, я увидел, что они тоже неплохо подготовились. Олег вообще был в охотничьей одежде, явно взял у отца, а Андрюха, несмотря на обычную одежду, держал на плече увесистую сумку.

– Взял всего понемножку, –,сказал он, увидев мой взгляд. – А Женька где?

– Видимо, еще идет, – пожал плечами я. – Как с автобусом, нормально?

– Никаких проблем, даже не взглянули на нас, – Андрей снял сумку с плеча и уселся на нее. – Подошли на остановку, постояли чуть-чуть, сели со всеми и, вуаля, уже здесь.

– Знакомые родителей там были, – невесело сказал Олег. – Родителям могут рассказать.

– Не переживай, все нормально будет, – я ободряюще хлопнул его по плечу. – Идем в маленькое приключение.

– Вон и Женька, – Андрей показал рукой в другую сторону двора, где показалась высокая фигура друга в длинном пуховике.

Он шел, как обычно, неспешно, делая широкий шаг, не смотря по сторонам. Обходя пару прохожих, увидел нас и помахал рукой. Подойдя ближе, поздоровался со всеми и, оглядев нас, потер голову под лёгкой шапкой:

– Набрали вы, конечно, мне даже немного стыдно стало за себя.

– А ты совсем не взял ничего? – спросил я улыбаясь.

Женька молча достал из кармана куртки фонарик и показал нам:

– Рому ждем? – спросил он, оглядываясь на окно, что уже было закрыто шторами. – Как обычно опаздывает.

– Что есть, то есть, – вздохнул я. – Он выглядывал недавно, звал меня к себе. Потом исчез.

– Фонарики-то, кроме меня, кто еще взял? – спросил Женька, снова достав свой, включил его, поведя слабо видимым лучом вокруг.

– Я взял, – сказал Олег. – У отца взял, мощный такой.

– Я тоже взял, и не один, – Андрей сидел на сумке, сложив руки замком. – Такой же, как у Женьки. И лампу еще.

– Не нашел я дома фонарик, – ответил я. – Ваших, думаю, хватит вполне.

– У тебя же был, я помню, такой черный, – Женька глянул в мою сторону. – Ты им светил, когда у тебя сидели, и свет вырубали.

– Наверное, отец забрал на работу, на обычном месте его не было. Не стал спрашивать, – развел руками я.

Раздался стук входной двери со стороны дома и на улицу вышел Рома. В своей темно-красной куртке, темной шапке, и никаких рюкзаков, и сумок. Увидев нас, он широко улыбнулся, двинувшись к нам.

– Вот видите, – Андрюха, наблюдая, как идет Рома засунув руки в карманы, обратился ко всем: – Надо, как Рома, ничего с собой брать не надо. И так справимся со всем, своими руками.

Все заулыбались, а Рома, ничуть не обидевшись на это, ответил:

– Ну, я не знаю, мне и так нормально, у вас же все есть, – глянув на нас, добавил: – И, по-моему, даже, сверх того, зачем так много всего?

– Мало ли что – пожал Олег плечами. – Пригодиться может все, что угодно.

– Ладно, – сказал я. – Уже скоро темнеть начнет, потопали что ли?

– Пойдем, ага, – Андрюха встал со своей сумки, закинул ее на плечо, и мы неспешно двинулись в сторону завода со двора.

***

Искать дополнительные пути не стали, пошли по той же дороге, что и ходили ранее с Ромой. Шли по двое, так как дорожка была неширокая, замыкал процессию Женька. Он, конечно, со своими длинными ногами мог бы идти впереди, но дороги не знал, поэтому шел позади.

Солнце уже почти село, очень быстро наступали сумерки. Я глянул назад на удаляющийся микрорайон, который светился вовсю жёлтыми окнами, а серые силуэты домов скрывались за их светом.

– Вы хорошо рассмотрели, там точно никого не было? – Андрюха шел рядом с Ромой, обращаясь к нам.

– Никого там нет уже давно, – я ответил ему, поглядывая в сторону завода, который приближался с каждым шагом. – Ни людей, ни животных, тишина. Все закрытое, старое и никому не нужное.

– Все равно надо будет поставить кого-нибудь, чтобы стоял, смотрел по сторонам, мало ли что, – Олег шел рядом со мной и голос его прозвучал неожиданно громко.

– Надо было еще кого позвать, поставить везде, где только можно, а то мало ли, – Рома оглянулся на него, слегка передразнивая, – Сказали же, что там вообще никого не бывает. Хочешь, сам стой, – добавил он.

– Я постою, если хочешь, – Женька неожиданно поддержал Олега. – Делов то.

Мы почти уже подошли к забору, минуя развилку, где дорожка сворачивала к озеру. Наши дома давно остались уже позади, а впереди виднелся темный, загроможденный зданиями, завод. Ни одно окно не горело. Рабочая часть его была совсем в другой стороне. Со стороны дороги тоже было тихо, день закончился, а ночная смена только началась, и везде стояла полная тишина. Было только слышно, как мы негромко переговариваемся друг с другом. Дошли до калитки, что вела за забор, она все так же стояла с открытой дверью, как мы ее последний раз оставили. Прошли внутрь и недолго постояли на месте, взяв небольшой отдых.

Здесь, за стеной, все уже было совершенно по-другому, никакого ветра, полное безмолвие и заброшенные здания с двух сторон. Казалось, что кто-то смотрел за нами из темных проемов окон, и я передернул плечами.

– Давайте уже пойдем,– сказал я. – Постояли, послушали, никого нет.

Женька глянул на меня, по-моему, он понял мой настрой и достал фонарик. Луч от него был сильным и ярким, совсем не такой, как когда мы днем стояли во дворе.

– Идем дальше, – сказал он, и луч от фонаря запрыгал по стенам зданий, выхватывая из темноты проемы окон освещая здания внутри.

– Может зря включили сейчас? – Андрей пошел за Ромой, который двигался первым.

– Нормально все. Просто не будем включать все фонари, кто увидит свет от одного, ничего не скажет. Вдруг я сторож, – Женька шел, все так же водя фонариком по сторонам.

Бесшумно прошли до проулка, где находился вход в бункер, и свернули в него. Женька осветил его, увидев дверь с висячим, замком подошел, как можно ближе, выглядывая что-то там.

– Не похоже это на бункер, – сказал он. – Скорее какой-то склад или может бомбоубежище. Но заброшено все, это точно.

Я, как и остальные, подошли ближе и встали полукругом, осматривая вход. Луч от фонарика светил на замок и тяжелую пластину, пересекающую всю дверь. Мы стояли настолько близко от двери и тесно друг к другу, что облачка пара от нашего дыхания были видны в луче фонарика.

– Везде уже весна начинается, а здесь холодрыга жуткая, – Андрей потрогал железо и отдернул руку. – Ледяная просто.

– Ты сравнил. Конечно – ответил ему Женька, все так же светя лучом.– Здесь же одно железо вокруг, ничего не отапливается. Солнца мало, земля холодная, вот и результат. Все понятно с этим.

– Наверное, но все равно неприятно, –проговорил Андрей. – Ну, что? Вскрываем? – обратился он ко всем.

– Ты так легко понял, как открыть тут все? – Олег с удивлением спросил его, поглядывая на большой замок.

– Да тут понимать нечего, – он поставил рядом с собой сумку на землю, покрытую толстым и твёрдым слоем снега, что лежал здесь, наверное, с начала зимы. Затем, открыл ее и достал небольшой ломик. – Дверь-то, понятно, вся железная, а вот засов с петлями, явно позже уже навешивали, потому он по сторонам от нее. Непонятно, почему на двери самой замка нет?

– Теперь понятно, зачем ты сумку взял, – усмехнулся Женька. – Там у тебя еще, наверное, много похожего добра?

– Ну, я же не вы – Андрюха подошел к двери и начал узким концом пытаться поддеть старую железную пластину в районе замка. – Взял немного, по ситуации. А тут ничего такого.

– Я все-таки пойду, гляну наружу, мало ли, – Женька обвел всех взглядом. – Держите фонарик кто-нибудь.

Олег взял фонарик из его рук, освещая Андрею поле деятельности, который неспешно, но с усилием пытался оторвать железный навес. Я глянул назад, куда пошел Женька, он стоял, выйдя чуть дальше в темноту, и смотрел в ту сторону, откуда мы пришли. Его высокий и тонкий силуэт был на удивление хорошо виден. Подняв взгляд выше, я увидел, что ночное небо потихоньку покрывается звездами, облака исчезли, и так было приятно смотреть на них.

Со стороны двери раздался сильный хруст, а потом раздался тяжелый звон чего-то упавшего, на который я обернулся. Андрей стоял, тяжело дыша и держал в одной руке ломик, а перед ним валялась вырванная вместе с петлями и замком пластина, что закрывала дверь.

– Ну, ты даешь, – с уважением в голосе проговорил Рома. – Такой засов был, – он нагнулся, рассматривая пластину с петлями. – Там такие болты! Как вообще у тебя получилось это сделать?

– Ну, вот… – Андрюха легонько улыбнулся, нагнулся к своей сумке, убирая ломик. – Сила есть, ума не надо, как говорится.

– И что там у вас? – вернулся Женька и, подойдя к нам увидел, что на земле лежит дверь. – Силен! – уважительно сказал он Андрею.

– Никого там нет? – Олег спросил его, отдавая фонарик.

– Неа, – ответил он. – Ни там, откуда мы пришли, ни с другой стороны. Кому придет в голову ночью здесь шарахаться? Только нам.

С нашей стороны раздались легкие смешки в ответ на его слова.

– Ну что, открываем? – я спросил всех, и, получив молчаливое согласие, подошел к двери, высматривая как ее лучше поддеть.

Женька светил, помогая понять, с какой стороны лучше взяться, и я, увидев, что с правой стороны небольшие выступы, вцепился в них пальцами. Дверь была очень тяжелой и, казалось, вросла в раму, совершенно не желая открываться. Пальцами я чувствовал твердые выступы и ржавчину, что осыпалась под ними. И вот, когда я уже почти почувствовал, что пальцы вот вот сорвутся, дверь начала поддаваться.

Потянув дальше из всех сил, и наплевав на свои пальцы, я начал тянуть и дверь начала двигаться на меня. Тяжелая, широкая, она шла еле-еле, но шла. Напрягая все мышцы, я начал делать шаги назад, двигая ее за собой. Рома и Олег начали помогать мне, встав по правую сторону, и дело пошло лучше. С тяжелым скрипом дверь открылась, а мы встали перед ней, тяжело дыша.

– Вот это дверь. Не дверь, а настоящие ворота! – уважительно сказал Рома. – Вы только посмотрите, какая она здоровая!

Он был прав, сейчас, когда она была открыта, было прекрасно видно ее толщину. Андрей, светя своим фонариком, осмотрел ее с внутренней стороны

– Тут есть система запирания, но она, скорее всего, нерабочая. И закрыться можно было только изнутри. Те, кто закрывал ее снаружи, сделали так, просто, для вида, можно сказать.

– Что там внутри? – спросил я, отряхивая пальцы от ржавчины и пытаясь на свету понять, насколько сильно я сорвал кожу на них.

Андрей повернулся к темному входу и осветил его.

– Там ступени вниз, узкие проход, стены. Дальше не видно.

Мы гурьбой встали все вместе и, у кого были фонарики, включили их, осветив всю внутреннюю часть подвала, или бомбоубежища, как сказал Женька. Стены были светло-серые с мокрыми следами от подтеков, они уходили вниз, и туда же вели широкие ступени из бетона. Дальше лучи света упирались в темноту, и не было видно, что там дальше.

– Это выглядит намного круче, чем в садике, – тихо сказал Рома.

– Не то слово, – сказал я восторженно. – Пойдёмте вниз, посмотрим, что там.