Печать теней

© Александр Викторович Степанов, 2025

ISBN 978-5-0065-7516-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

**Глава 1: Пробуждение**

Деревня «Ветрогорье» утопала в предрассветной дымке, словно прячась от чужих глаз. Избы с соломенными крышами, почерневшими от времени, жались друг к другу, будто пытаясь согреться под холодным дыханием гор. Тропы, петляющие между огородов, терялись в тумане, а воздух был пропитан запахом хвои и дыма из печных труб – густого, как бабушкины сказки. На краю этого забытого богом места, в хижине с покосившимися ставнями и крышей, поросшей мхом, жила Элиана. Рыжие волосы, спутанные от ветра, зеленые глаза, будто вобравшие в себя цвет лесной чащи, и руки в царапинах от ежедневной работы в огороде – так её знали все. Сирота, воспитанная бабушкой Маргой, старухой с лицом, изрезанным морщинами глубже, чем тропы в горах.

– Эли, не забудь набрать кореньев у ручья, – проговорила Марга, раздувая угли в очаге. Её голос, хриплый от возраста, звучал как скрип старых дверей. Густая тень от кастрюли, висящей над огнем, плясала по стене, будто пытаясь вырваться из хижины. – Сегодня «Ночь Пустых Теней». Не задерживайся.

Элиана, завязывая платок под подбородком, усмехнулась, но пальцы её дрогнули, застегивая пряжку плаща.

– Опять суеверия? – она подошла к окну, отодвинула ставень и вдохнула влажный воздух, от которого запершило в горле. – Ты же сама говорила, что тени – это просто игра света.

– Игра, пока они не начинают играть с тобой, – Марга резко хлопнула заслонкой печи, и искры взметнулись вверх, осветив на мгновение её глаза – мутные, но острые, как лезвие. – Лес помнит. И те, кто в нем… тоже. Не смейся, дитя.

Элиана прикусила язык. Бабушкины предостережения всегда казались ей пережитками прошлого, но сегодня в её голосе дрожала нота, которую Элиана слышала лишь раз – когда Марга рассказывала о смерти её родителей.

– Почему ты никогда не говоришь правду? – вырвалось у Элианы, хотя она тут же пожалела о резкости. – Мать и отец… они ведь не просто «ушли в лес», да?

Марга замерла, её пальцы сжали край фартука так, что костяшки побелели.

– Ты слишком молода, чтобы понять, – прошипела она, но тут же смягчилась, опустив взгляд на тлеющие угли. – Они искали то, что лучше оставить спящим. И заплатили цену.

– Какую цену? – настаивала Элиана, чувствуя, как в груди закипает гнев. – Я имею право знать!

Старуха резко обернулась, и тень от её фигуры удлинилась, коснувшись потолка.

– Право? – её голос зазвучал холодно, как зимний ветер. – Права заканчиваются там, где начинается тьма. Собери коренья и вернись до заката. Или ты хочешь повторить их путь?

Элиана сглотнула ком в горле, но кивнула. Дверь захлопнулась за ней громче, чем нужно.

К полудню Элиана спустилась к ручью, чьи воды, холодные даже летом, журчали над камнями, словно перешептываясь. Солнце било в спину, но холодок под кожей не исчезал. Рядом, с корзинкой полной брусники, присела Дина, её подруга. Румяная, с косами толще канатов, она всегда смеялась громче всех на праздниках, но сейчас её лицо было бледным, как пепел.

– Слышала? – Дина бросила в воду камень, и круги поползли к берегу, смывая отражение сосен. – Вчера у мельницы Кельян клялся, что видел в лесу огни. Говорит, они танцевали, как ведьмы на костре. А потом… – она оглянулась, словно боясь, что кто-то подслушивает, – пропел жуткую песню на языке, которого никто не знал.

Элиана нахмурилась. Её пальцы непроизвольно сжали ветку шиповника, и колючки впились в ладонь, оставляя капли крови на коре.

– Ты веришь ему? – спросила она, стараясь звучать равнодушно, но сердце заколотилось, будто пытаясь вырваться из груди.

Дина фыркнула, но тут же передернула плечами, будто стряхивая невидимые лапы.

– Кельян? После праздника урожая он готов и лунного зайца принять за призрака. Но… – она понизила голос до шепота, – вчера у колодца я сама видела, как тени шевелились. Будто кто-то под землей пытался выбраться.

Элиана вздрогнула. Она помнила, как в детстве, играя у того же колодца, видела черные щупальца, скользившие по камням. Тогда Марга сказала, что это «ветер шевелит листья», но Элиана знала – ветер не умеет стонать.

– Это просто страхи, – прошептала она, глядя на свои руки, где царапины от шиповника смешались с засохшей землей. – Темнота играет с глазами.

– А если нет? – Лира схватила её за рукав. – Помнишь, как прошлой зимой пропал Торвин? Все говорили, что его уволокли волки, но… – её голос дрогнул, – я видела его следы. Они вели к лесу. И обрывались, будто он… растворился.

Элиана почувствовала, как мурашки побежали по спине. Она хотела ответить, но из леса донесся вой – долгий, леденящий душу, будто сама ночь обрела голос. Девушки переглянулись. В глазах Дины читался ужас, знакомый Элиане по собственному отражению в зеркале.

– Возвращайся до заката, – проговорила Лира, вставая так резко, что корзинка опрокинулась, рассыпая бруснику по траве. – Иначе Марга мне голову оторвет.

– А если лес зовет не только меня? – неожиданно для себя спросила Элиана.

Дина замерла, её спина напряглась.

– Тогда беги быстрее.

Ночь пришла рано, накрыв Ветрогорье одеялом из звезд. Элиана лежала на сеновале, всматриваясь в потолок, где сквозь щели пробивался лунный свет, рисуя на полу узоры, похожие на древние руны. Она пыталась уснуть, но тишина давила, как камень на груди. Даже сверчки молчали.

– Элиана… – её имя прошелестело в темноте, словно проползло по стене.

Она села, вглядываясь в углы. Тени зашевелились. Сначала робко, будто стучась в дверь её сознания. Потом смелее: силуэты на стене изгибались, сплетаясь в фигуры, которых не могло быть. Олень с рогами из ветвей, человек с крыльями вороны, женщина, чьи пальцы тянулись к окну… к лесу.

– Иди… – прошептал ветер. Или это был голос?

– Кто вы? – выдохнула Элиана, но вместо ответа тени сомкнулись вокруг неё, холодные, как прикосновение могилы.

Она вскочила. Сердце колотилось, как пойманная птица, а в ушах звенело. Подойдя к окну, она прижала лоб к холодному стеклу. За пределами деревни, за полем, «Древний Лес» чернел зубчатым частоколом елей. И там, среди тьмы, мерцало. Слабо, как угольки под пеплом.

– Ты слышишь? – шепнула тень на стене, её голос был похож на шорох опавших листьев. – Он ждет.

Элиана оглянулась. Бабушка спала, её дыхание ровное, хриплое. Но в уголке рта Марги застыла капля слюны – знак, что сон тяжек, как камень. Рука дрогнула, но она накинула плащ, взяла нож для кореньев – тупой, ржавый, но единственное оружие – и выскользнула наружу.

Лес встретил её тишиной, густой и тяжелой, словно войлок. Воздух пах смолой и гнилью, а каждый шаг хрустел, будто земля шептала предупреждения. Тени теперь окружали её, вели, как свита. Они указывали путь, сливаясь в стрелы, вьющиеся меж деревьев.

– Зачем вы ведете меня? – прошептала Элиана, и лес ответил эхом, повторяя её вопрос нараспев, словно дразня.

Внезапно деревья расступились, открыв поляну, залитую лунным светом. В центре, окутанный сиянием, стоял камень. Не просто валун – его поверхность была испещрена рунами, светящимися голубым, как лед в глубине. Элиана коснулась пальцем одной из них, и камень дрогнул, будто живой. Тепло пробежало по венам, и мир рухнул.

Видение обрушилось волной: небо, разорванное молниями, твари из тьмы, пожирающие всё на пути. Женщина в сияющих доспехах, с лицом Элианы, сражалась, её меч рассекал чудовищ, как свет тьму. «Пробудись, наследница», – голос звенел, как колокол. – «Спящие взывают к тебе».

– Элиана! – чей-то крик разорвал видение. Это была Дина, бледная, с факелом в дрожащей руке. – Что ты здесь делаешь?! Мы искали тебя всю деревню!

За спиной Элианы что-то зарычало. Тени сгустились в фигуру с горящими глазами, больше похожую на волка, сделанного из ночи. Чудовище шагнуло вперед, и земля под ним почернела, словно выжженная.

– Беги! – крикнула Элиана, хватая подругу за руку, но та застыла, парализованная страхом. Дина уронила факел, и пламя осветило клыки, блестящие, как обсидиан.

Тень прыгнула. Элиана, не помня себя, вскинула нож. Лезвие блеснуло, и тень отпрянула с шипением, будто обожженная. В воздухе запахло гарью и медью.

– Бежим! – Элиана толкнула Лиру в сторону тропы. Они мчались сквозь чащу, спотыкаясь о корни, а позади выл ветер, смешанный с рычанием. Казалось, сам лес гнался за ними, ветви хватали за волосы, шипы рвали платья.

Утром деревня бушевала. Дина, дрожащая, сидела на лавке у колодца, повторяя о «чудовище из тьмы», а Кельян, размахивая кувшином с элем, кричал, что лес теперь «смотрит на них сквозь каждую щель».

– Это она! – проревел Бартоломей, кузнец, тыча пальцем в Элиану. – Ведьмина метка! Её мать тоже исчезла в лесу!

– Молчи, болван! – Дина вскочила, закрывая подругу собой. – Она спасла меня!

– Спасла? – засмеялась Ильза, жена старосты. – Или привела его сюда?

Бабушка Марга молчала. Она стояла на пороге хижины, её морщинистые руки сжимали края шали, а взгляд, устремленный на Элиану, говорил больше слов: «Ты разбудила то, что спало. Теперь им не остановиться».

Элиана сжимала в кармане осколок камня с руной, теплившейся, как сердце. Голос в голове, тихий и настойчивый, не умолкал:

– Найди нас. Прежде чем Они проснутся.

И тени, теперь видимые даже при свете дня, кивали, обвиваясь вокруг её ног, как преданные псы. Где-то в глубине леса, за горными хребтами, звенел колокол – старый, как сама земля. Он звал. И Элиана знала: её дорога только начинается.

«Спящие пробуждаются», – эхом отозвалось в памяти. Она взглянула на свои ладони – царапины от шиповника светились теперь слабым голубым светом.

**Глава 2: Лес Тайн**

Лес, в который вошла Элиана, дышал тайнами. Воздух вибрировал, словно само время здесь замедлило ход, а стволы древних деревьев, обвитые серебристым мхом, стояли как немые стражи. Их корни, изогнутые в немыслимых спиралях, напоминали застывшие вопли. Туман клубился у земли, принимая формы то волков с горящими глазами, то теней с пустыми лицами. Элиана шла, сжимая в руке медный амулет – единственную память о матери. Его треснувший камень пульсировал теплом, будто сердце, заточенное в металле.

– Ты идешь навстречу судьбе или бежишь от нее? – раздался голос позади, заставив Элиану вздрогнуть.

Она обернулась, вскинув нож. Из тумана вышел мужчина в плаще, расшитом звёздами. Его лицо скрывал капюшон, но даже в полутьме виднелся шрам, пересекающий левый глаз. В руке он держал посох с рубиновым навершием в форме драконьей пасти.

– Кто вы? – Элиана прижалась спиной к дереву, иглы впиваясь в плащ.

– Даррен. Странник, который ищет тех, кто ещё не забыл магию. – Он откинул капюшон, открыв лицо с пронзительным взглядом грозовых глаз. – Ты слышишь шёпот камней, Элиана? Они зовут тебя давно.

– Откуда вы знаете мое имя? – её пальцы сжали амулет так, что металл впился в ладонь.

– Твоя мать носила такой же. – Даррен указал на медальон. – Она была одной из нас. Пока не выбрала смерть ради тебя.

Элиана задрожала. Слова бабушки Марги всплыли в памяти: «Она ушла, чтобы спасти тебя от леса».

– Врете! – выкрикнула она, но голос дрогнул. – Марга говорила, что мать бросила меня!

Даррен шагнул ближе, и кристалл на его шее вспыхнул, осветив руну на амулете – спираль с тремя лучами.

– Марга боялась правды. Твоя мать пожертвовала собой, чтобы запечатать Разлом – портал, через который тьма проникает в наш мир. – Он коснулся посохом земли, и туман рассеялся, открыв поляну с камнями-исполинами. Руны на них светились кровавым. – Теперь печать слабеет. И только ты можешь её восстановить… или стать новой жертвой.

Элиана замерла. Ветер донёс до неё голос, похожий на материнский: «Прости меня, дитя».

– Почему я? – прошептала она, глядя на свои дрожащие руки.

– Потому что в тебе течёт её кровь. – Даррен подошёл так близко, что Элиана увидела в его глазах отражение пламени. – И потому что лес выбрал тебя. Эти тени… – он махнул рукой в сторону фигур, мелькавших среди деревьев, – это души тех, кто пытался остановить Разлом до тебя. Они ведут к истине.

– Или к гибели, – возразила Элиана, но сердце бешено стучало.

– Смерть – лишь начало пути, – усмехнулся Даррен. – Хочешь узнать, что случилось с матерью? Идём.

Тропа вилась меж деревьев, чьи ветви цеплялись за одежду, словно пытаясь удержать. Воздух густел, наполняясь запахом гнили и звёздной пыли. Внезапно Элиана остановилась – перед ней лежал скелет с крыльями, обёрнутыми в паутину.

– Кто это? – она коснулась кости, и в уме вспыхнул образ: женщина в сияющих доспехах, падающая под натиском тени с клыками.

– Аэриэль, последняя из крылатых стражей, – сказал Даррен, проводя рукой над скелетом. Крылья рассыпались в прах. – Она защищала Просеку Памяти, пока тьма не вырвала её сердце.

– Зачем вы показываете мне это? – Элиана отшатнулась.

– Чтобы ты поняла: страх – не враг. Он – учитель. – В его голосе прозвучала горечь. – Я тоже боялся, когда впервые ступил сюда. Боялся стать следующим.

Они вышли к обрыву. Мост из корней висел над пропастью, где в тумане мерцали огни-глаза.

– Идём, – Даррен ступил на мост, но Элиана застыла.

– Что, если я упаду? – её голос звучал тише шелеста листьев.

– Тогда тень поглотит тебя, как поглотила твоего отца, – ответил он, не оборачиваясь. – Он пытался бежать. Лес не прощает предательства.

Элиана сжала амулет. Отец… Марга никогда не говорила о нём. Сделав шаг, она почувствовала, как корни дрожат под ногами. На середине моста Даррен остановился.

– Посмотри вниз.

В тумане возникли лица: мать с раной на груди, отец с пустыми глазницами, Марга, протягивающая руки.

– Они… здесь?* – Элиана едва не выпустила нож.

– Отражения их душ, пойманных лесной паутиной, – Даррен схватил её за руку, когда она потянулась к видению. – Прикоснёшься – станешь одной из них.

Они пересекли пропасть, и мост рухнул с рёвом.

Озеро Зеркал лежало перед ними, чёрное и бездонное. На берегу стоял Страж в доспехах изо льда, с секирой, испещрённой рунами.

– Что ты ищешь? – его голос скрипел, как ветви на морозе.

– Правду, – выдохнула Элиана.

– Правда требует жертвы, – Страж ударил секирой о лёд. Поверхность озера вздыбилась, открыв воронку. – Войди в Зеркало. Или умри.

Элиана шагнула в воду. Холод обжёг кожу, а зеркальная гладь поглотила её.

Она очнулась в комнате с стенами из книг. Перед ней сидела женщина с рыжими волосами и зелёными глазами – её глазами.

– Мама? – Элиана протянула руку, но образ дрогнул.

– Я не успела тебя предупредить, – голос матери звучал из всех углов. – Разлом пробуждается. Ты должна…

Тень с клыками пронзила женщину сзади, и комната рухнула. Элиана закричала, падая в пустоту.

– Достаточно! – Даррен вытащил её из воды. Элиана задыхалась, её одежда покрылась инеем.

– Она… пыталась спасти меня… – рыдая, она сжала амулет. Камень треснул сильнее, и из щели брызнул синий свет.

– Теперь ты видишь, – Даррен положил руку ей на плечо. – Печать разрушается. Ты должна занять её место у Разлома.

– Ценой своей жизни? – Элиана отстранилась.

– Ценой выбора, – его голос смягчился. – Магия не умирает, Элиана. Она ждёт, когда её направят. Но для этого тебе придётся стать мостом между мирами.

Внезапно земля задрожала. Из леса вырвался рёв, и тени сгустились в фигуру с крыльями и когтями.

– Они нашли нас, – прошептал Даррен, вытаскивая клинок из посоха. – Беги к Алтарю! Я задержу их.

– Нет! – Элиана вскочила, чувствуя, как амулет жжёт грудь. – Я устала бегать.

Она вскинула руку, и синий свет ударил в тварь. Существо взвыло, рассыпаясь в пепел.

Даррен застыл, глядя на неё с смесью страха и восхищения.

– Ты…

– Веди меня к Разлому, – перебила Элиана. Её голос больше не дрожал. – Пора закончить то, что начала мать.

Тени повели их вглубь леса, где воздух трещал от энергии. Где-то впереди звенел колокол, и Элиана знала – её судьба ждёт у древнего портала. Но теперь она не боялась. Страх стал частью её силы.

**Глава 3: Печать Теней**

Подземная библиотека «Цитадели Молчания» дышала секретами, запертыми в каменных стенах. Воздух был густ от запаха пергамента, пропитанного столетиями, и горьковатого аромата чернил из сгоревших звёзд. Сводчатые потолки терялись в темноте, а по стенам, словно живые, ползли фрески с изображением богов, лишённых лиц – их головы заменяли вращающиеся галактики. Элиана шла за Дарреном, её шаги тонули в ковре из пепла, оставленного древними пожарами. Каждый стеллаж здесь был вырезан из чёрного базальта, а вместо книг на полках лежали запечатанные сосуды с мерцающей дымкой внутри.

– Что это? – Элиана протянула руку к ближайшему сосуду, где клубилась фигура, похожая на спящего ребёнка.

– Души, – ответил Даррен, не замедляя шага. Его плащ, расшитый серебряными рунами, оставлял за собой светящийся след. – Тех, кто пытался украсть знания Цитадели. Теперь они служат чернилами для новых пророчеств.

– Это… ужасно, – Элиана отдернула пальцы, будто обожглась.

– Знание всегда требует жертв, – Странник остановился перед аркой, завешанной паутиной из теней. – Как и ты, Элиана Ренар.

Он провёл рукой по воздуху, и паутина рассеклась, открыв зал с алтарём из чёрного обсидиана. На нём лежала «Печать Теней» – диск размером с колесо телеги, испещрённый трещинами, из которых сочился фиолетовый свет. Внутри него плавали силуэты, словно призраки, запертые в стеклянной ловушке. Воздух вокруг дрожал, наполняясь гулом, похожим на стон исполинского зверя.

– Она похожа на рану, – прошептала Элиана, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом.

– Потому что это и есть рана, – Даррен подошёл к алтарю, его тень слилась с извивающимися трещинами. – Разлом между нашим миром и Эфиросом. Твоя мать когда-то запечатала его… своей жизнью.

Элиана сжала амулет на груди – медный медальон дрожал, как сердце.

– Почему вы не сказали этого раньше? – её голос сорвался. – Вы всё время говорили загадками, как… как бабка Марга!

Даррен обернулся. Его глаза, обычно холодные, горели яростью.

– Потому что ты не была готова! – он ударил посохом о землю, и пол затрещал. – Ты думаешь, я не видел, как ты дрожишь у моста через пропасть? Как чуть не упала, увидев призраков родителей? Печать требует не силы, Элиана. Она требует веры. Даже в то, что страшно.

Из трещин Печати вырвался вихрь. Тени сплелись в фигуру женщины в доспехах из света – матери Элианы. Её лицо искажалось, как отражение в бурной воде.

– Дочь… – голос звучал будто из тысячи уст. – Он прав. Ты должна закончить то, что начала я.

Элиана упала на колени. Слёзы жгли щёки.

– Я не могу! Я не знаю как!

– Прикоснись к Печати, – прошелестела тень матери. – И увидишь путь.

Даррен схватил Элиану за плечо, заставив подняться.

– Если ты сейчас сломаешься, оба мира погибнут. Вставай. Вспомни, кто ты.

Элиана вздохнула. Вспомнила, как в детстве пряталась от теней под кроватью, а Марга пела ей колыбельную: «Страх – это нить, связывающая храбрецов».

– Хорошо, – она вытерла лицо. – Что делать?

Даррен вытащил кинжал с клинком из чёрного стекла.

– Кровь избранной откроет врата. Твоя кровь.

Элиана взяла кинжал. Лезвие отражало её лицо – бледное, но решительное.

– А если я умру?

– Тогда я последую за тобой и вытащу из лап самой Смерти, – Странник положил руку ей на затылок. – Клянусь Песней Звёзд.

Элиана вонзила лезвие в ладонь. Кровь, смешанная с сияющими искрами, капнула на Печать. Мир взорвался.

Эфирос встретил её хаосом. Небо было зелёным, как яд, а земля состояла из обломков зеркал, каждое из которых отражало искажённые версии Элианы: то крылатую воительницу, то тень с клыками. Воздух звенел от криков невидимых существ.

– Добро пожаловать в мой дом, – раздался голос за спиной.

Элиана обернулась. На обломке колонны сидел «Хранитель Времени» – юноша в плаще из перьев ворона, с лицом, покрытым татуировками в виде часовых шестерёнок. Его глаза были разного цвета: один – золотой, как солнце, другой – чёрный, как бездна.

– Ты опоздала на триста лет, – он ухмыльнулся, прыгая вниз. – Но для меня это всего лишь мгновение.

– Ты… Хранитель? – Элиана сжала окровавленную ладонь.

– Кайро, – он поклонился. – А ты – трещина в часах мироздания. Интересно, что будет, если их перезавести?

– Мне нужна помощь, – прервала его Элиана. – Как остановить Разлом?

Кайро подошёл ближе. Его палец коснулся её лба, и Элиана увидела:

Города, падающие в пропасти. Даррена, сражающегося с армией теней. Себя – стоящую над телом Лиры, чья грудь пробита когтем из тьмы.

– Будущее не предопределено, – прошептал Кайро, стирая видение. – Но чтобы изменить его, тебе придётся стать мостом. Соединить Эфирос и твой мир… или разорвать их навсегда.

– Как?

– Убрав того, кто создал Печать, – его голос стал ледяным. – Моего брата. Даррена.

Элиана отшатнулась.

– Он… ваш брат?

– Когда-то, – Кайро развел руки, и время вокруг замедлилось. Капли дождя (хотя дождя не было) застыли в воздухе. – Мы были хранителями баланса. Но он захотел большего – стать богом нового мира. Печать – его творение.

– Почему он помогает мне?

– Потому что ты ключ, – Кайро дотронулся до её амулета. Медальон раскрылся, показав крошечный кристалл. – Твоя душа – единственное, что может перезарядить Печать. Он ведёт тебя на смерть, сестричка.

Элиана почувствовала, как земля уходит из-под ног. Обман? Всё это время…

– Что мне делать? – её голос звучал чужим.

– Убить его, – Кайро вложил ей в руку кинжал из застывшего света. – Пока он не убил тебя.

Когда Элиана вернулась в Цитадель, Даррен ждал её у алтаря. Его плащ был в крови, а вокруг лежали тела Псов Равновесия, тающих в черную жижу.

– Ты увидела? – спросил он, не оборачиваясь.

– Всё, – Элиана подняла кинжал. – Ты предал её. Мою мать. И меня.

Даррен обернулся. В его глазах горело что-то похожее на грусть.

– Она сама выбрала свою судьбу. Как и ты.

– Почему?! – Элиана бросилась на него, но клинок встретил невидимый барьер.

– Потому что я устал смотреть, как миры гибнут из-за глупых идеалов, – Даррен взмахнул посохом, и Элиану отбросило к стене. – Я создам новый мир. Совершенный. И ты поможешь мне… добровольно или нет.

Элиана встала, вытирая кровь с губ. В кармане ждал кристалл, данный Кайро – «Сердце Хроноса».

– Нет, – она раздавила кристалл в кулаке. – Я создам свой путь.

Время остановилось.

Когда часы снова пошли, Даррен лежал на полу, пронзённый собственным посохом. Элиана стояла над ним, её волосы стали белыми, а глаза светились двойным светом – золотым и чёрным. Печать Теней исчезла, оставив лишь шрам на её груди.

– Ты стала тем, кем должна была, – прошептал Кайро, появляясь из ниоткуда. – Теперь ты и Печать, и Ключ. Что будешь делать?

Элиана посмотрела на врата Цитадели, за которыми звенел колокол. Где-то там ждал мир, полный страха… и надежды.

– Исправлять ошибки, – сказала она и шагнула в сияющий портал.

А в углу зала, тень Даррена усмехнулась и растворилась, готовя новую интригу.

**Глава 4: Преследование**

Холодный ветер, пропитанный запахом расплавленного металла и пепла, хлестал Элиану по лицу, цепляясь за рыжие пряди, выбившиеся из косы. **Башня Хранителя** возвышалась перед ней, её шпиль пронзал кроваво-багровое небо Эфироса, а стены, сложенные из чёрного стекла, отражали тысячи искажённых лиц – тех, кто когда-то пытался овладеть Печатью. Воздух звенел, как натянутая струна, готовящаяся лопнуть. Элиана прижала к груди треснувший диск Печати Теней, чувствуя, как его холод проникает сквозь ткань рубахи, сливаясь с пульсацией её крови.

– Они близко, – прошипел Даррен, стирая сажу с клинка своего меча. Его плащ, некогда расшитый серебряными созвездиями, теперь был иссечён дырами от огненных кнутов Ордена. – Орден не остановится, пока не превратит Эфирос в пепел. И нас вместе с ним.

– Почему они ненавидят магию? – Элиана споткнулась о камень, покрытый вязкой слизью, которая шипела при контакте с Печатью.

– Потому что однажды она уничтожила их семьи, – Даррен резко остановился, прислушиваясь к эху шагов, доносящихся из-за поворота. – Но вместо того чтобы исцелить раны, они решили сжечь саму память о ней. Как ребёнок, боящийся темноты, рвёт страницы книг со сказками.

Где-то впереди раздался грохот – массивные врата башни, украшенные барельефами плачущих ангелов, медленно распахнулись, скрипя, будто кости великана. Из черноты проступила фигура «Хранителя», окутанная плащом из перьев ворона. Его лицо скрывала маска из полированного обсидиана, но глаза – один золотой, другой чёрный – горели сквозь щели, как угли в пепле.

– Элиана Ренар, – его голос звучал на грани слуха, словно шелест крыльев моли. – Ты принесла смерть в мой дом.

– Орден следует за нами! – Элиана сделала шаг вперёд, но Даррен схватил её за плечо.

– Осторожно. Хранители Эфироса… не совсем люди, – прошептал он, меч всё ещё наготове.

– Орден – лишь инструмент, – Хранитель поднял руку, и стены башни задрожали, обнажая скрытые в них скелеты, замурованные в стекло. – Их огонь разожгла «тень», что прячется среди вас.

Элиана почувствовала, как Печать в её руках содрогнулась. Трещины на диске вспыхнули фиолетовым, и перед глазами промелькнул образ: Даррен, стоящий над телом женщины в плаще Странников, его руки в крови, а на губах – надменная улыбка.

– Ложь! – выдохнула она, отступая, но видение не исчезло.

– Правда режет больнее клинка, – Хранитель сдвинул маску, открыв лицо, покрытое шрамами в виде часовых меток. – Он не сказал тебе, как погибла твоя мать? Как он использовал её силу, чтобы запечатать Разлом, а потом бросил умирать?

Даррен взревел, бросившись на Хранителя, но меч встретил невидимую преграду. Синий огонь на клинке погас, будто его задули.