Мирья. Лесной квест

Размер шрифта: 13

@ Электронная версия книги подготовлена ИД «Городец» (https://gorodets.ru/)

Глава 1. Рифмовалки

– Мирья. Вставай уже! – Откуда-то очень издалека до Мирьи доносится восторженный голос Айка.

Cон понемногу отступает. Хотя Мирья чувствует сейчас ещё бóльшую усталость и тяжесть во всём теле, чем вчера вечером, когда ложилась спать.

Она трёт глаза. За окном ещё даже толком не рассвело.

– Этот день настал, этот день настал, – напевает Айк где-то в ногах у Мирьи. – И Мирью я защекотал!

Мирья слышит, как брат хихикает. Через секунду ледяные пальчики добираются до пальцев её ног.

– Перестань! – Она поджимает под себя ноги и трёт руками пятки.

Ну вот, уже не щекотно.

Потом ещё глубже зарывается под тёплое одеяло.

– Ура, игра! Ура, еда! Пора, пора! Идём скорей! – ликует Айк, прокрадываясь под одеяло пальцами и пытаясь добраться до живота сестры.

– Твой стишок… – хохочет Мирья, хватая его за руки, – вообще не в рифму!

В следующую секунду одеяло Мирьи оказывается на полу.

– Аййй! – Она делает стремительное движение рукой, пытаясь схватить одеяло, но потом меняет решение и спрыгивает с кровати.

Айк уже улепётывает в сторону кухни. Мирья бросается вдогонку.

– Я до тебя доберусь, маленький безобразник!

Айк прячется в безопасное укрытие – за спину мамы, которая месит тесто для пирожных. Перед ней высится целая горка формочек – недавно отполированных скорлупок от желудей.

– Потише, не беситесь так, – говорит мама, обнимая Айка перепачканной в муке рукой.

Мирья хочет схватить его, но в этот момент у неё темнеет в глазах. Всё кружится и плывёт. Ей приходится ухватиться за край стола, чтобы не упасть. Она быстро наклоняет голову.

– Кажется, кто-то слишком быстро вскочил с кровати. – Мама гладит её по затылку, пока туман перед глазами Мирьи не рассеивается.

Теперь она снова может распрямиться.

– Да, чересчур быстро, – говорит Мирья.

Прищурившись, она посылает Айку угрожающий взгляд. «Погоди, я до тебя доберусь!» – написано у неё на лице.

Айк смотрит на неё с надеждой и восторгом.

От запаха теста в животе у Мирьи начинает урчать. И тут она замечает на столе папин пресс для колки орехов.

Вкуснотища. Только что вылущенные ядрышки фундука на завтрак.

Пальцы Мирьи быстро исследуют острые скорлупки, расколотые мамой, но внутри практически ничего не осталось.

Папа сам изобрёл этот пресс. Он вырезал из дерева плошку, в которую кладётся орех, а к крышке изнутри приделал камень. Крышку нужно закручивать до тех пор, пока скорлупа не треснет.

До того как у них появился пресс, им приходилось брать камешек покрупнее и колоть им орехи на улице. Острые осколки скорлупы то и дело со свистом пролетали мимо ушей. Так папа заработал шрам у левого глаза, и поэтому кажется, что папа постоянно улыбается.

Мирья приподнимает тяжёлую крышку, чтобы проверить, не осталось ли в прессе пары кусочков ореха. Но там не просто пусто. На боку плошки зияет тёмная трещина.

Пресс раскололся. Трещина тянется со дна до самой крышки.

Глава 2. Трещина

– Да, ужасная неприятность. – Мама проследила за взглядом Мирьи. – Больше нельзя колоть в нём орехи. Но Павлос обещал посмотреть, что можно сделать. Может, у него получится вырезать для нас новый.

– Новый? – Мирья даже не знает, что на это сказать. От одной мысли, что Павлос сунет свой нос и сюда, у неё внутри всё переворачивается. – Папа сам в состоянии это сделать. Когда вернётся домой.

Мама оглядывается на Мирью через плечо. В уголке её губ застыла сочувственно-понимающая улыбка. Но взгляд у неё тёмный и опустошённый.

– На, держи!

Она катит Мирье через стол очищенный от скорлупы лесной орех. Мирья едва успевает схватить его, ещё чуть-чуть и он бы упал на пол. Потом мама, не говоря больше ни слова, возвращается к пирожным.

Мирье уже не хочется есть. Она сжимает лесной орех в ладонях.

«Павлос то, Павлос это», – думает она. Как мама не замечает, насколько он льстивый и лицемерный? Вечно лезет со своей помощью. Как будто Мирья сама не в состоянии помочь маме!

– И на праздник Павлос тоже попрётся? – Мирья не в силах больше сдерживаться, она должна задать маме этот вопрос.

Мама резко оборачивается. Она бросает на Мирью такой строгий взгляд, что та в конце концов отводит глаза.

– Что ты себе вообразила? – Хотя мама говорит тихо, её голос, как лезвие ножа, рассекает воздух. – Павлос в гостях у нас. И на праздник пойдёт в этот раз.

– Ого, ты даёшь, мам! – смеётся Айк. – Слышала, Мирья? Мама тоже умеет говорить в рифму!

– Да уж получше, чем ты, – быстро выпаливает Мирья и тыкает его пальцем в бок, так что брат изгибается всем телом.

Потом Мирья демонстративно смеётся. Выходит слишком громко и резко. Она снова смотрит на ядро ореха. Ковыряет ногтём коричневую кожицу, так что становится видно белую мякоть. Мирья не хотела сердить маму. Она поднимает глаза и изо всех сил старается придать своему голосу жизнерадостности.

– А где Асмунд? – спрашивает Мирья.

– Моется на улице. Павлос его купает.

Мама кивает на дверь.

– У них опять морской бой? – Мирья выдавливает из себя улыбку.

– Скажешь тоже. – Морщина у мамы на лбу разглаживается. – Ну, может, немного забавляются. – У мамы вырывается смешок.

Мирья облегчённо вздыхает. Всё-таки мамино настроение не безнадёжно испорчено. Мирья потягивается и начинает думать о предстоящем празднике, на который они пойдут днём. Она представляет себе, сколько там будет всего вкусного, и вспоминает, как сильно проголодалась. Наконец Мирья вонзает зубы в орех.

И тут мама глубоко вздыхает.

Мирья поднимает на неё взгляд. Мама держит в руках их маленькую солонку.

– О нет, только не это! – Мама бессильно опускается на стул с крышкой в одной руке и солонкой в другой.

Мирья поспешно принимается жевать.

– Что случилось, мама? – спрашивает Айк, молчавший все время, пока мама разговаривала с Мирьей.

– Всё хорошо, Айк. – Мама медленно качает головой, но глубокая морщина у неё между бровями подсказывает Мирье, что это неправда. – Не случилось ничего, что могло бы тебя расстроить.

– У нас закончилась соль? – спрашивает Мирья.

Мирья опускает глаза, она не в силах выдержать мамин взгляд. Маме необязательно отвечать. Соли больше нет. Хотя маме хорошо заплатили за камни грёз, найденные папой, для Мирьи не секрет, что все деньги ушли на самое необходимое. Поэтому соль мама не купила. Соль дороже всего остального, Мирья это знает. У них в лесу соли нет. Только эльфы, живущие на побережье, умеют добывать соль из морской воды.

Мирья слышала рассказы о море. Об огромных волнах, которые иногда бывают высокими, как деревья. Когда Мирья была маленькая, вода часто снилась ей в страшных снах: бурный поток появлялся, чтобы утащить Мирью с собой. И тогда папа обычно гладил её по вспотевшим волосам и рассказывал, как когда-то гостил у эльфов, живущих на побережье. Они разрешили ему посмотреть, как разжигают огонь под большими котлами с морской водой. Испаряясь, вода оставляла на дне кристаллы соли, сверкающие на солнце. Ещё папа рассказывал Мирье о чердаках, где соль хранилась, сложенная в кучи, поэтому казалось, что всё завалено снегом. Слушая папины рассказы, Мирья забывала про кошмарный сон, по коже бегали мурашки от его историй – такими удивительными и увлекательными они были.

Мирья задерживает взгляд на маминых руках, всё ещё держащих солонку.

Пока прибрежные эльфы остаются единственными, кто продаёт соль на рынке, они могут просить за неё сколько им угодно. Каждый кристалл соли ужасно дорогой.

Наконец мама накрывает пустую солонку крышкой. Она пытается улыбнуться Мирье, но выходит только усталая гримаса.

– Может, Парлотти одолжит нам пару кристаллов? – осторожно предлагает Мирья, но мама только качает головой.

– А Павлос не может помочь? – спрашивает Мирья, хотя ей самой странно произносить эти слова. – Он же хотел сделать новый пресс для орехов. Мы сможем его продать.

Мама встаёт со стула. Проходя мимо Мирьи, она треплет её по волосам, как маленькую девочку.

– Сами справимся, – говорит мама, решительно кивает и возвращается к тесту.

Мирья вдруг на мгновение ощущает желание обнять маму и прижаться щекой к её спине, но она решает этого не делать. Вместо этого смотрит на орех, который держит в руках. Им придётся всю зиму есть без соли. Как бы она хотела помочь маме хоть чем-то.

– Ладно, ничего. – Мама делает глубокий вдох и со стуком ставит солонку на полку под потолком. От этого звука Айк вздрагивает. – Ничего, справимся, вот увидите. А сейчас марш к себе. Мирья, найди своё красивое платье. И поторапливайтесь, у нас мало времени.

– Нет, только не платье… – Мирья вздыхает и наклоняет голову набок.

– Не пререкаемся! – Мама стиснула зубы так, что подрагивает подбородок. – Может, мы и не так богато живём, как остальные, но совершенно необязательно выставлять это напоказ.

Мирья пожимает плечами и отправляется к себе в комнату.

– Как будто кто-то не в курсе, – раздражённо бормочет она себе под нос.

– Ты чем-то недовольна? – слышит Мирья за спиной мамин голос. – Опять?

– Нет. Найду я это платье!

Мирья поспешно закрывает за собой дверь.

Мама энергично громыхает чем-то в кухне. Мирья поворачивается и на секунду прижимается лбом к закрытой двери. Почему она вечно сердит маму? С этого момента нужно держать себя в руках. И порадовать маму. Мирья вздыхает и смотрит на платье.

Глава 3. Новости из кухни

Платье висит на крючке рядом с дверью. Не то чтобы в таких уж прямо принцессы разъезжают по балам, но тот, кому нравится подобного типа одежда, наверное, сказал бы, что оно красивое.

Мирья трогает край платья, проводит по нему пальцами. Мирье купили его, когда папа продал первые найденные им камни грёз.

Это было прошлой зимой, Мирья получила платье в подарок на Праздник полнолуния. Это был дорогой подарок, обычно ей дарят что-то подешевле.

Лучше бы они купили соль вместо этого платья. Тогда бы у мамы в солонке ещё осталось несколько кристалликов.

Платье никогда по-настоящему не нравилось Мирье. Все одеваются так или примерно так. Это глупо. Почему Мирья должна быть похожа на остальных, если она совсем другая? Когда-то ей казалось, что стоит начать выглядеть как все, и тебя примут как свою. Наверное, можно было бы даже подружиться с кем-нибудь вроде Эльмы, так думала Мирья.

Но это невозможно.

От одной мысли об этом Мирья усмехается.

Да ей бы и не хотелось этого. И говорить нечего.

У Эльмы в семье соль небось не переводится. Как, впрочем, и всё остальное.

Мирья делает глубокий вдох и начинает переодеваться. Она завязывает тесёмки на спине, чтобы платье плотно прилегало к телу в тех местах, где растут крылья, и оглядывает себя сверху донизу. Впечатление ужасное. Как будто она нарочно вырядилась. Подол топорщится во все стороны, и платье едва достаёт до колен. Видимо, она выросла.

Интересно, что подумает Феликс? Мирья проводит ладонями по платью, разглаживая материю. А вдруг ему больше нравятся девочки в платьях? Она знает, что он любит засахаренные ягоды рябины, которые едят, отрывая от гроздочки, и ещё любит острить, но помимо этого она, кажется, не очень представляет, что ему нравится. Правда, одна вещь ему совершенно точно понравится… Ну конечно же! Мирья даже вздрагивает от этой мысли. Её камень грёз!

Мирья быстро поворачивается и падает животом на кровать. Стремительно засовывает руку под подушку и вытаскивает камень.

Подумать только, она чуть не забыла про него!

С тех пор как Мирья едва не лишилась этого камня, не проходило и дня, чтобы она не подержала его в руках. И вот едва не забыла о нём именно сегодня. Сегодня, в день общего праздника, когда у неё наконец будет возможность показать камень Феликсу!

От мысли, что она всё-таки вспомнила про камень, настроение поднимается.

Тут до неё доносятся голоса Асмунда и Павлоса, шумно ввалившихся в кухню.

– О, вкусно пахнет! – ликует Асмунд.

– Но-но! Руки прочь!

Мамин голос ещё не подобрел окончательно.

Этот диалог заставляет-таки Мирью улыбнуться. Она-то прекрасно знает, как быстро способен орудовать своими ручками Асмунд, если он нацелился на мамино тесто для пирожных.

– Мария, тебе передавал привет… – слышит Мирья голос Павлоса, как всегда такой вежливый, что аж тошно, – передавал привет… Как его звали-то, Асмунд?

Павлос смеётся, как будто это, типа, смешно, что он забыл имя передававшего привет эльфа.

«Бла, бла, бла». Мирья украдкой корчит рожи, опуская камень в потайной карманчик на поясе.

– Сикстен, – подсказывает Асмунд. Его голос звучит так, словно он уже набил рот тестом.

Мирья представляет себе его жующую физиономию.

– Сикстен, точно! – подтверждает Павлос. – Как хорошо, Асмунд, что ты запомнил, как его зовут, потому что я забыл.

Мирья закатывает глаза.

– Вот как… – Мамин голос теперь снова стал радостным. – Этот господин, – хихикает она.

«Сикстен просто старик, к тому же вечно радуется всему, как дурак, – думает Мирья, расправляя платье на животе. – Может, это и неплохая идея – пойти в платье».

– Вид у него был совсем не веселый, – долетают до Мирьи слова Павлоса. – Судя по голосу, он был напуган. Ему не даёт покоя, что кто-то заходил внутрь Кольца Заклинаний, так он сказал. Если они один раз смогли пробраться внутрь Кольца, то смогут теперь сделать это всегда, в любой момент. И пока Совет не выяснит, кто это был, мы не можем обновить заклинания. Но Совет решил расставить повсюду патрули. И Гюрд собирается сегодня объявить что-то важное, когда будет произносить на празднике приветственную речь. Велено никому не опаздывать.

– Наверное, сообщит нам новости. – Мамин голос полон оптимизма. – Может, они уже давным-давно выяснили, кто провёл мутантов через Кольцо.

Мирья замирает. На секунду всё кругом словно леденеет. Им всё известно. Совет знает, что это сделала она.

Ей становится трудно дышать. Потом ноги наконец начинают слушаться. Прочь отсюда. Немедленно. Она не хочет здесь оставаться.

Мирья стремительным движением распахивает дверь. Быстрым шагом пересекает кухню. Проходит мимо мамы. Мимо Асмунда, Айка и Павлоса. Успевает только заметить, как они оборачиваются ей вслед.

Прочь отсюда. На воздух. Подышать.

Мирья слышит, как мама кричит вдогонку:

– Погоди, Мирья! Постой!

Глава 4. Боль в животе и утренние сумерки

Мирья чувствует, как рушится её мир. Крылья молотят по воздуху, поднимая её над землёй, и дом внизу быстро уменьшается в размерах.

Если Совет решит, что её нужно изгнать…

Кровь с громким стуком пульсирует в шее.

Может быть, она в последний раз видит свой дом.

От этой мысли Мирья начинает реже взмахивать крыльями. А что, если она уже никогда не вернётся домой? Мирья бросает взгляд на крышу дома, покрытую мхом. И вдруг понимает, что ей некуда лететь.

На мгновение она в нерешительности зависает в воздухе. В конце концов крылья сами несут её вниз и она бессильно опускается за домом на влажный от росы мох.

– Мирья? – раздаётся с другой стороны дома мамин голос, но Мирья не отвечает.

Земля под ней пока не прогрелась. В тени холодно. Мирья всматривается в утренний туман, остатки которого ещё укрывают лес.

– Мирья! – Мама зовёт громче.

Мирье прекрасно известно, что, если не откликнуться, мама рассердится по-настоящему. Но Мирья не может себя заставить. Она поджимает ноги и обхватывает руками колени.

Если они вычислили, что это она провела Буфо и Триту через Кольцо Заклинаний, ей никогда этого не простят.

Мирья прикусывает губу. Но тогда почему за ней ещё не пришли?

Хотя нет. Всё же ясно. Конечно, они хотят выждать. Дождаться того момента, когда все эльфы соберутся вместе и каждый услышит о её проступке.

«Добро пожаловать на самый важный праздник в году, – бормочет она себе под нос. – И до свидания, Болотная Кикимора Мирья, предавшая всех нас».

Она вся сжимается в комок, как будто и правда уже слышит всеобщее улюлюканье и выкрики, призывающие выгнать её из поселения.

Никто не будет по ней скучать.

Никто.

А Эльма с Белой будут корчиться от восторга, когда взрослые эльфы потащат Мирью прочь. Долой с праздника. Вышвырнут её за пределы Кольца. И запретят когда-либо возвращаться.

А мама…

Мирья ещё сильнее поджимает под себя ноги.

Мама, наверное, даже не будет по ней скучать. Теперь, когда она без конца возится со своим Павлосом и не видит, какой он неискренний и льстивый.

Мирья прижимается лбом к коленкам.

Почему все эти неприятности происходят именно с ней? Она заражает всех вокруг своим невезением. Сначала исчез папа, потом эта история с мутантами, которых она сама же и провела внутрь Кольца, теперь ещё и это.

Мирья чувствует, что на глаза наворачиваются слёзы. А она ещё как дурочка радовалась, что пойдёт на этот идиотский праздник! Даже если они пока не выяснили, что это она помогла мутантам попасть на территорию поселения, что с того? Ей всё равно и поговорить не с кем на этом празднике. Придётся, наверное, сидеть в полном одиночестве, пока другие развлекаются и веселятся.

– А, вот ты где спряталась! – доносится до Мирьи голос запыхавшейся мамы.

Глава 5. На праздники ходят нарядными

Мирья не поднимает взгляда. Даже когда мамина рука касается её волос.

– Что на тебя нашло? – Мама опускается рядом с ней на корточки. – Почему ты не откликаешься, когда я тебя зову? До начала праздника всего несколько часов.

Мирья только мотает головой.

– А мне ещё готовить и готовить. И кроме еды нам нужно много всего успеть сделать, – продолжает мама. – У меня сейчас нет времени на всякие глупости.

Глупости? Мирья пытается поднять голову, но у неё такое ощущение, что та сама падает обратно на колени.

Мама понятия не имеет, каково Мирье.

– Всё в порядке?

Мирья вздрагивает, услышав голос Павлоса. Она поднимает голову.

«Проваливай, – думает она, и её глаза превращаются в щёлочки. – Проваливай куда подальше». Но вслух ничего не говорит.

– Это просто Мирья. – Мама вздыхает. – Она…

Мирья съёживается, ожидая маминых слов.

– Её тут слегка заклинило, – говорит мама.

Как будто Мирья – вещь, которую можно вот так обсуждать в её присутствии.

– Ты из-за платья, Мирья? Оно тебе мало? – спрашивает мама и даже не ждёт, пока Мирья ответит. – Всегда такая морока надеть на неё что-то нарядное, – объясняет она Павлосу. – Каждый раз одно и то же.

Как маме могло прийти в голову, что всё из-за такой глупости, как дурацкая тряпка? И потом, Мирья же надела это идиотское платье! Чтобы порадовать маму.

– Почему она непременно должна идти в платье, Мария? – спрашивает Павлос. – Если она не хочет?

– На праздники ходят в платьях, – говорит мама. – И оно обошлось нам недёшево, можешь мне поверить.

– На праздники ходят в платьях? – смеётся Павлос. – А кто это решает, кому в чём и куда ходить?

Мирья поднимает голову и смотрит на него. Он не должен так разговаривать с мамой.

– Я в общем-то решаю сама! – Мирья стискивает зубы и бросает на Павлоса колючий взгляд. – Но я не собираюсь идти на этот паршивый праздник.

Мама поворачивается к ней.

– Хватит, Мирья. Это даже не обсуждается, ты пойдёшь с нами. Ты так этого ждала. Мы пойдём все вместе. И точка. – В мамином голосе слышен металл. – Кроме того, скоро зайдёт Хельга и приведёт в порядок твои крылья.

От злости Мирья на секунду забывает обо всём.

– Хельга? – Она смотрит на маму округлившимися глазами. – Но ведь…

– А что у Мирьи не так с крыльями? – спрашивает Павлос.

Мирья бросает рассерженный взгляд в его сторону. Ему обязательно лезть не в своё дело?

– Да так-то они в порядке… – В мамином голосе слышится усталость. – Для будней они годятся, эти крылья из листьев, но мы же идём на праздник.

От того, каким тоном она произносит «крылья из листьев», у Мирьи всё обмирает внутри.

Мирья открывает рот, чтобы возразить, но Павлос опережает её:

– Ты же это не всерьёз, Мария? Крылья из листьев такие красивые!

Мирья не знает, куда девать глаза.

– Посмотри на них, Павлос. – Мама похлопывает по крыльям. – Они засохли, сморщились и все в трещинах. Что подумают остальные, когда она заявится на праздник? В таком виде.

Мирья опускает плечи и смотрит на маму.

– Но… – пытается она возразить.

Мама избегает её взгляда.

– Так не годится, Мирья, – говорит она. – Сегодня мы должны выглядеть прилично. Все без исключения. – Она делает глубокий вдох. – Всё будет как я сказала.

Мирья косится на Павлоса. На секунду он ловит её взгляд. Она прячет глаза, но успевает заметить, что он ей улыбается. Почти извиняющейся улыбкой. Как будто возомнил, что понравится ей, потому что пытался встать на её сторону.

Так запросто она не даст себя охмурить.

– Прекрасно. – Мирья поднимается, скрестив на груди руки.

– Да, вот ещё что, – говорит мама. – Мне нужно, чтобы ты отнесла Роланду и Эе корзиночки, которые я испекла.

Роланду и Эе?! Мирья ошарашенно смотрит на маму. Родителям Эльмы? Ей что, придётся топать с корзиночками к родителям Эльмы?!

Глава 6. Клейкие лапы

– Но ведь… – Сейчас у Мирьи ни малейшего желания пересекаться с Эльмой.

– Никаких «но»! Я обещала Эе, что пришлю корзиночки ещё до завтрака, мы и так сильно припозднились.

Она говорит это так, словно во всём виновата Мирья. Мирья прикусывает губу. Опять она рассердила маму, и мама будет нервничать.

– И давай поживее. Одна нога здесь, другая там. Нам ещё делать тебе новые крылья.

Когда мама говорит таким тоном, возражать бесполезно. Так что ладно уж, что будет, то будет. Пусть Совет выгоняет её из поселения, не беда. Пелле и Сиббо возьмут её к себе жить. И маме тогда не придётся постоянно сердиться и расстраиваться.

Мирья делает глубокий вдох и смотрит маме прямо в лицо.

– Ну и где корзиночки? – спрашивает она.

Никто не умеет делать такие изящные подносы для пирожных, как мама Мирьи. Она использовала семенные коробочки цветов, зачистила все неровности и отполировала до блеска. Ладонями Мирья чувствует гладкие и плавные закругления бортиков. Она сложила подносы стопкой, чтобы можно было донести все их за один заход. Но ей всю дорогу придётся следить за тем, чтобы не потерять равновесие. И идти очень аккуратно, чтобы не опрокинуть все подносы разом.

Трудно продолжать грустить, когда ноздри щекочет аромат ореховых корзиночек. Даже несмотря на то, что, вспомнив о предстоящей встрече с Эльмой, Мирья ещё больше замедляет шаг.

Мирья вдыхает запах выпечки.

Мама положила в каждую корзиночку съедобные листики кислицы, и когда Эя добавит в них свежие ростки бука, зажаренные в меду, самая длинная очередь на празднике выстроится к столу с выпечкой, в этом Мирья уверена.

Она уже практически ощущает вкус хрустящих орешков и свежие нотки кислицы, дополняющие сладкую тягучую медовую карамель Эи.

Мирье то и дело приходится сглатывать прохладную слюну, заполняющую рот.

– Здравствуй, Мирья!

Мирья узнаёт клацающие звуки ещё до того, как успевает заметить коричневые мохнатые лапы, медленно переступающие по земле. Полное тело паучихи Хельги неровными рывками продвигается вперёд, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Здравствуй, Хельга.

По затылку и шее Мирьи бегут холодные мурашки, перебираясь на руки. Ей так и хочется стряхнуть их с себя, но не тут-то было: в руках у Мирьи стопка подносов. И мурашки пробираются всё дальше и дальше, словно липкие лапы Хельги уже касаются Мирьи.

– Куда ты собралась? – щёлкает Хельга, уставив на Мирью все свои тёмные глаза.

– Эя обжарила ростки бука, – объясняет Мирья. – Их нужно добавить вот сюда. – Она немного приподнимает перед собой стопку подносов с корзиночками.

– Вот как. А я как раз оттуда.

– Что ты там делала?

Мирья вопросительно смотрит на Хельгу.

Почти невозможно представить себе, что Хельга была дома у Эльмы. Эльма никогда не упускала возможности выставить паучиху на смех.

– Они хотели, чтобы младшая дочка выглядела красиво и нарядно на празднике.

Хельга слегка приподнимается на лапах и многоглазо смотрит на Мирью.

– Ясно, – бормочет Мирья.

– У крыльев Эльмы очень изящная форма, – выщёлкивает Хельга. – Да, она красивая девочка. И очень приветливая к тому же.

Мирья стискивает зубы. Это Эльма-то? Красивая? И приветливая? Эльма всегда высмеивает Хельгу. Потешается над её нитью, говорит, что та вся в узелках. И что Хельге далеко до модных паучих. И вот теперь Хельга рассказывает тут Мирье, какая Эльма вся из себя милая. Как можно иметь столько глаз и быть при этом такой слепой?!

Хельга подняла передние лапы и ковыляет дальше.

– Я подожду у вас дома, – издаёт она своё скрежещущее пощёлкивание. – Но не задерживайся, пожалуйста. Мне ещё нужно привести в порядок много крыльев.

– Не жди меня. – Мирья и сама слышит, что фраза прозвучала резковато. – Не надо чинить мои крылья.

– Но… – Хельга поворачивается к Мирье всем своим крупным, грузным телом. Слюна поблёскивает на её челюстях. – Тебе нужны красивые крылья, Мирья. Ведь ты идёшь на праздник. Так сказала твоя мама.

– Вышло недоразумение. – Мирья сама не знает, почему вдруг солгала Хельге. – Мама передумала. У нас трудные времена, и потом, у меня теперь совсем другие крылья. Она просто не успела тебя предупредить.

– Ох… – Хельга приближается к ней. Поднимает одну лапу и кладёт Мирье на плечо.

Мирья не в силах пошевелиться. Она чувствует, как Хельга ворошит у неё за спиной засохшие листья чистеца.

Подносы угрожающе накреняются у Мирьи в руках.

– У тебя крылья из листьев? – разочарованно спрашивает Хельга. – Но ведь это же хлам, они вянут и засыхают. И рвутся.

– Нет! Это великолепные крылья! – поспешно выпаливает Мирья. – В любом случае я не хочу, чтобы у меня были такие же крылья, как у… – Она делает паузу, прежде чем закончить. – …У всех остальных, – находится Мирья, отчётливо представляя себе огромные крылья Эльмы.

– Но разве может быть что-то красивее чистой белой нити? – лязгает челюстями Хельга, глядя на Мирью всеми глазами. – Просто интересно услышать, что ты думаешь.

У Хельги такой вид, как будто из неё выпустили воздух.

– Я недорого беру, – произносит она с лёгким скрипом. – Если проблема в оплате.

– Нет, дело не в этом… – Мирья не знает, что сказать. Она чувствует во рту кисловатый привкус нечистой совести и искоса бросает взгляд на Хельгу.

Ведь Хельга плетёт и чинит ей крылья с тех пор, когда Мирья была ещё совсем ребёнком.

Мохнатое туловище поворачивается и медленно бредёт прочь. Хельга сутулится, плечи опущены ниже, чем обычно. Так кажется Мирье. Как будто задняя часть туловища вдруг стала чересчур тяжёлой ношей.

– Хорошо. Если я вам больше не нужна, то…

– Подожди!

Мирья делает такой поспешный шаг вслед Хельге, что верхний поднос соскальзывает и падает. Ореховые корзиночки и листочки кислицы рассыпаются по земле.

– О нет, только не это! – Мирья переводит отчаянный взгляд с обломков пирожных, валяющихся под ногами, на Хельгу.

Паучиха молча замерла на месте, подняв в воздух три свои лапы и ожидая, что скажет Мирья.

– Я думаю… Давай ты всё-таки сделаешь мне сегодня крылья, Хельга. – Мирья произносит это таким тихим шёпотом, что сама с трудом слышит себя. – Если у тебя всё ещё есть время. Мама будет очень рада.

– Я тоже, – говорит Хельга, и в её клацающем голосе слышится что-то похожее на радостные нотки. – Буду тебя ждать.

Глава 7. Открытая дверь

Пирожные безнадёжно испорчены, да и листья кислицы придётся теперь сперва помыть, прежде чем есть.

Почему она никогда не может сделать всё как полагается? Мама потратила столько времени на эти пирожные.

Мирья – худшая в мире дочка.

Она вздыхает и собирает листья. Пустой поднос можно оставить здесь. Он теперь уже не очень нужен. Упавшие пирожные всё равно нельзя есть. Надо придумать, как всё исправить. С этого момента она станет самой милой дочкой на свете. Может, мамино настроение улучшится после того, как Мирье сделают новые крылья? Мама же так этого хотела.

Балансируя оставшимися подносами, Мирья направляется куда шла – к дому Роланда и Эи.

И хотя одним подносом стало меньше, у неё такое ощущение, как будто ноша сделалась тяжелее.

Дом Роланда и Эи находится в вывороченных корнях упавшего дерева. Дом просторный, хотя снаружи этого и не видно. Мирья очень давно не была здесь. Наверное, несколько лет. В последний раз это случалось ещё в те времена, когда всем нравилось играть со всеми. Тогда они с Эльмой ещё не были врагами.

Мирья аккуратно ставит подносы на крыльцо и уже собирается постучать в дверь костяшками пальцев, как вдруг обнаруживает, что дверь приоткрыта.

Что делать? Постучаться и ждать? Или просто войти внутрь?

При мысли, что она может сейчас столкнуться с Эльмой, сердце Мирьи наливается такой тяжестью, что становится трудно дышать.

Хотя Мирья же решила, что Эльма для неё – ноль без палочки.

«У меня есть друзья, мои собственные». Мирье приходится сказать эти слова самой себе, и только тогда тело снова начинает слушаться.

Она опять поднимает руку, чтобы постучать, и в эту секунду из дома доносятся голоса. Голоса Эи и Роланда.

Мирья чувствует большое облегчение. Если она просто позовёт так тихо, что её услышит только Эя, то Эльма, может быть, не успеет обнаружить, что Мирья здесь.

Мирья осторожно тянет створку на себя пальцами ног, открывая дверь пошире, так что теперь может заглянуть в просторную прихожую. У них дома даже близко ничего похожего нет. Они входят с улицы прямо на кухню.

– Эй!.. – Мирья наклоняется вперёд и окликает тихо-тихо: – Эя?

– Эя, я не могу! – Роланд внезапно повышает голос.

Мирья вздрагивает. Эя её не услышала. И Мирье кажется, что сейчас не самый удачный момент для того, чтобы вмешиваться в разговор.

– И не хочу больше никому лгать, – говорит Роланд решительным тоном. – Сходи за детьми, мы расскажем им правду. И я немедленно съеду.

– Но, Роланд! Мы же всё равно так долго тянули, не говорили им. – Голос Эи как-то съёживается. – Дети так ждали сегодняшнего дня… Для Эльмы это будет тяжёлым ударом. Давай подождём ещё немного. Скажем им после праздника.

Глава 8. Чучело, у которо нет отца

Мирья замирает, едва отваживаясь дышать. Отец Эльмы переезжает от них? Но куда? И Эльма пока ничего об этом не знает.

– Делай как знаешь. Но я сегодня вечером не вернусь с вами домой. Можешь сказать им, когда придёте домой после праздника. Не думаю, что это будет для них огромной неожиданностью. И потом, дети же смогут навещать меня, когда захотят.

– Но ведь… ты должен присутствовать, когда мы это им объявим… – Голос Эи пресекается от волнения. – Мы должны вместе…

– Мы ничего не должны вместе! – Ещё немного, и от крика Роланда задрожит дверь.

Мирья отступает назад. Она сглатывает. Бедняжка Эльма. Она, наверное, сильно расстроится.

Где-то вскрикивает птица. Мирья испуганно смотрит в сторону леса. Если кто-нибудь застанет её здесь, то непременно решит, что Мирья подслушивает.

Она поворачивается и пару секунд смотрит на дверь. Но ведь нельзя же теперь взять и постучать. В самый разгар ссоры. Может, зайти ещё раз попозже? Но у Мирьи нет на это времени. Её дожидается Хельга. Да и мама…

Мирья переводит взгляд с двери на лес и обратно. Потом быстро принимает решение. Аккуратно отодвигает подносы в сторонку, чтобы ненароком не опрокинуть. Потом поднимает руку. Первый раз нужно постучать достаточно громко.

Костяшками пальцев Мирья изо всех сил колотит в дверь. Грохот отдаётся у неё в ушах.

В следующее мгновение Мирья уже взмывает в небо. Она слышит, как внизу, у неё за спиной, дверь открывается.

– Кто там? – раздаётся недовольный голос Роланда.

Мирья поспешно летит прочь. Листья чистеца, из которых сделаны крылья, громко и угрожающе трещат каждый раз, когда она взмахивает ими. И всё-таки она успевает расслышать, как Роланд окликает её.

Не снижая скорости, Мирья оглядывается.

И тут она врезается во что-то твердое. Одно крыло пронзает внезапная боль. Мирья падает, кувыркаясь в воздухе. И даже чиркает лодыжкой по ветке дерева, прежде чем ей удаётся вернуть равновесие.

Что это было, ёлки вы палки?!

Она бросает быстрый взгляд за спину.

Голая нога, блеснув, исчезает в кроне дерева.

– Кто здесь? – задыхаясь, спрашивает Мирья. Её грудная клетка судорожно поднимается и опадает.

Никто не отзывается. Она косится в направлении дома Эльмы. Ни Роланда, ни подносов не видно, и дверь, к счастью, снова закрыта.

Мирья задирает голову и всматривается в листву.

Да. Не может быть никаких сомнений: там кто-то притаился. Кто-то, кто пнул Мирью в воздухе.

Она медленно подлетает ближе.

И замечает два глаза в листве. И руку, поспешно смахивающую слезу с лица.

– Эльма?! Это ты? – Мирья наклоняется вперёд.

Несколько секунд девочки пристально смотрят друг на друга.

– Что тебе надо?! – резко спрашивает Эльма. – Лети отсюда!

– Я, собственно, это и делала. Пока ты меня не брыкнула. – Мирья невольно произносит эти слова ядовитым тоном.

– Сама виновата! – отвечает Эльма. – Впилилась в мою ногу. Неудивительно при твоей неуклюжести. Заодно это отучит тебя совать нос куда не следует.

Мирья чувствует, как загораются её щеки.

– Я и не думала.

– Ты подслушивала под дверью! – Эльма отводит ветки в сторону и наклоняется к Мирье. – Я своими глазами видела.

Мирья опускает взгляд. Она не знает, что ответить. Ведь так и было на самом деле. Она слушала, о чем они говорят. Слишком долго.

– Так что лучше тебе заткнуться, уродина со смехотворными крыльями из листьев. – Эльма садится на самый край ветки, скрестив на груди руки. – Давай, маши ими отсюда, поняла? Проваливай! Тебе здесь нечего делать.

Мирья чувствует, как пульсирует вена на шее. Слова Эльмы заставляют её прищуриться.

– Я смотрю, тебе не дают покоя мои крылья. Лучше расскажи своим подружкам-милашкам, что твои чинит Хельга.

– Я не пользуюсь её услугами, – произносит Эльма ледяным тоном. – У неё убогая нить… и… – Голос Эльмы срывается: – Почему я вообще должна с тобой разговаривать? Ты просто мерзкое чучело, у которого нет отца! И ты возомнила себя важной персоной только потому, что всем так жаль, что твой отец пропал.

Мир вокруг Мирьи перестаёт существовать. Она видит только глаза Эльмы.

– Можешь быть спокойна. – Мирья почти выкрикивает слова Эльме в лицо. – Сама скоро станешь чучелом без отца.

– Замолчи! – Эльма срывается с ветки и взмывает в воздух. Она энергично машет большими, только что отремонтированными крыльями. Покрасневшие глаза широко распахнуты.

Взгляд у Эльмы такой несчастный, что Мирья моментально сожалеет о сказанном.

– Ты… Ты… – Эльма стремительно подлетает к Мирье. – Ты думаешь, что всё знаешь. – Её голос снова окреп. – Может, ты тогда в курсе, что все врут про твоего отца? Потому что никуда он не исчезал, можешь не воображать. Он от вас сбежал. Потому что его задолбала твоя дурацкая мамаша. И твои отвратительные братья. И ты сама, уродская дочечка!

Мирья отступает назад.

– И он сейчас живёт с другой. В другом поселении.

Мирья не сводит глаз с Эльмы. Пятится, но Эльма не отстаёт.

– Теперь хоть заведёт нормальных детей. Вместо убожества, которое он наплодил с твоей мамочкой. – Эльма буквально выплёвывает последние слова, так что Мирья чувствует брызги слюны на своем лице.

Слова Эльмы, как острые наконечники стрел, пробивают кожу Мирьи, заставляя дрожать всё у неё внутри.

А что, если Эльма говорит правду? И папа Мирьи от них свалил? Не попрощавшись? Неужели мама ей лгала? А сама Мирья действительно была такой ужасной дочкой?

Очертания леса, окружающего Мирью, расплываются перед глазами.

Она быстро поворачивается. И пытается скрыться среди деревьев. Она не хочет здесь оставаться. Прочь отсюда! Мирья летит всё быстрее и быстрее, и её крылья жалобно трещат от этого бешеного темпа.

Глава 9. Другая семья

У Мирьи внутри всё словно сжалось в комок. В ушах шумит. Мир вокруг расплывается от стоящих в глазах слёз, так что Мирья едва различает окружающий её лес.

Сказанное Эльмой очень похоже на правду. Как глупо было верить всё это время в папино исчезновение!

Он никогда к ним не вернётся. Но не потому, что не может. А потому что не хочет!

Ну конечно…

Вот почему мама запретила им искать папу. Но это значит, мама их обманывала. Всё это время!

Мирья трясёт головой.

А может, маме просто больше хочется, чтобы с ней был Павлос? Тогда она тоже сможет завести хороших, правильных детей.

Мирья издаёт вопль и ребром ладони разрубает лист дерева пополам.

Никогда, никогда больше она не вернётся домой!

Есть только одно место на свете, где бы она хотела сейчас оказаться.

Только когда впереди показываются поляна и кусты, в которых живёт Пелле, Мирья сбрасывает скорость.

Как же она ненавидит папу! Как он мог так поступить?! Она так по нему скучала! И надеялась, что однажды он вернётся. А на самом деле он просто завёл себе другую семью. И даже не попрощался.

Мирья бросается на землю. Она буквально захлёбывается злостью и слезами, ей не хватает воздуха, чтобы позвать Сиббо или Пелле.

Несмотря на это, совсем скоро Мирья чувствует, как влажная мордочка утыкается в её затылок.

– Что у нас за горе? – Пелле одновременно зевает и отфыркивается, так брызгая слюной, что на Мирью обрушивается настоящий дождь прохладных капель. – Ты разве не собиралась пойти сегодня на праздник?

Мирья качает головой и делает глубокий вдох.

– Я была такой дурой, Пелле, – шепчет она. – Мой папа никуда не исчезал.

Продолжить чтение