Ты из моих строк

Глава 1

Кастинг. Лу ненавидела это слово всеми фибрами своей души. Она не являлась ни кастинг-менеджером, ни кастинг-директором. Или кем-то там ещё с этим словом. Вовсе нет. Лу просто оказалась чересчур вредной и упрямой писательницей, чью книгу по ведомой только киношникам причине вдруг захотели экранизировать.

Друзья упорно твердили ей, что Лу себя недооценивает и всё вполне заслуженно. Может быть. Она старалась об этом не задумываться, просто – писать. С тех пор, как книги писательницы получили определённое признание на родине, её самозванцы в писательской душе приутихли.

Настоящий фурор ожидал уже после, когда менеджер убедил перевести книги на английский. Лу удивилась – ей показался этот совет весьма странным, и подумала, что там, за бугром, сейчас такие душещипательные истории не нужны. Ан нет. Фэнтезийная серия быстро стала хитом. Поначалу приходили запросы на экранизацию от мелких студий, а потом подключились и рыбы покрупнее.

Вот только Лу, наслышанная о том, как сценаристы извращают сюжет и делают из конфетки… пустышку, не очень-то торопилась отдавать своё детище кому бы то ни было и подписывать кабальные договоры. Некоторые продюсеры даже позволяли себе грубые выражения, говоря, что она слишком много о себе мнит и многого хочет.

Как бы ни так. На деле всё было куда прозаичнее. С подскочивших продаж книг денег на жизнь хватало с лихвой. Да и никогда они не были единственной целью – как и большинству творцов, Лу хотелось просто быть услышанной. Предлагаемые за передачу прав сотни тысяч, а то и целый миллион заморских тугриков были пылью в сравнении с тем, что с её любимой и дорогой сердцу историей могли сотворить киноделы.

Ну уж нет уж. Вот такая, вредная. Но и на такую управа нашлась: одна не самая крупная студия сделала самое лучшее предложение. По контракту, Лу имела определённый творческий контроль над производством, могла менять сценарий и утверждать его конечный вид, участвовать при отборе актёров на роли, и даже сама сыграть одну из них.

После такого аттракциона неслыханной щедрости самозванцы забились в угол и больше носа оттуда не выказывали. Её творчество явно оценили и видели в нём перспективу. Вот только она прекрасно понимала – если не выгорит, продюсеры-отказники будут потешаться и пальцем у виска крутить, не говоря уже о разгромной критике и полном забвении. Следом пришло и другое понимание – пусть. Всех денег мира не заработаешь, а творчество в чистом виде – оно про другое.

Сценарий был готов, много раз переработан и переписан опытными людьми. Лу прекрасно отдавала себе отчёт, что он – не книга, в любом случае пришлось бы многое менять. То, насколько поменяли, её устраивало, только несколько правок внесла.

В сценаристы себя она записывать не хотела, но тут уже настоял режиссёр. Говорил – полезно будет в титрах мелькать. «Да кто их читает? – усмехнулась про себя Лу. – А если и читает… Я там и автор идеи, и – внезапно, да? – кастинг-директор, и актриса, и теперь вот ещё и сценарист… И жнец, и чтец, и на дуде игрец прям. Такое себе.» Спорить она всё-таки не стала. Особенно, когда режиссёра поддержал и продюсер.

Работа над проектом затянула с головой. Ничего нового Лу не писала уже месяц, но решила, что может себе это позволить. Договора – это то, что нужно читать от корки до корки, если не хочешь стать рабом. Однажды она допустила такую оплошность, а теперь научилась всё подстраивать под себя, так что бедному издателю приходилось искать ещё кого-то на новые релизы.

Треклятые нескончаемые кастинги всю душу выпили. Кто бы знал, что это так тяжело? Поначалу интересно было следить за парнями и девушками, стремящимися играть персонажей, созданных Лу. Даже мило. Актёров на роли главных героев они с опытными помощниками отбирали три недели. Вот только несколько дней назад закончили. Теперь ждали второстепенные.

Выжатая как лимон, Лу плелась по коридору в студию, где проходил кастинг. Глаза бы её уже не видели эту комнатушку, целый месяц почти, как на вахту. А поток желающих пройти прослушивание всё никак не заканчивался. Самолюбие это тешило, но организм уже просто отказывался просыпаться по утрам.

Сегодня был третий день отбора на роль её самого любимого персонажа. Конечно, как у всех писательниц, у Лу были свои любимчики. Насколько она знала, читателям он тоже очень нравился, а значит, многие будут ждать его появления. Нельзя ударить в грязь лицом.

Судьбе явно было плевать, что там ей было нельзя. Вереница смазливых красавчиков текла рекой, один другого краше, но всё – не то. Одной внешности мало. По скромному мнению Лу, куда интереснее была харизма, а её у самовлюблённых распрекрасных эгоистов было на грош. Если вообще – было.

Заскучав ещё к середине первого дня, писательница придумала вредную хитрость. От тех ребят, кого утвердили на главные роли, она прочтения книги не требовала – они же актёры, сценарий почитают и поймут, как играть. А вот тут уже включилось упрямство. И раздражение, пожалуй. Лу слышала, как её помощники перешёптывались, мол, чего ей всё не нравится и что за странный вопрос, после которого она всех выпроваживает?

Её саму это только умилило. Как комментарии ненавистников под книгами – почитать, посмеяться и забыть. «А вот хочу и всё, будет смазливчикам проверка на вшивость,» – усмехалась она про себя. И ни один не проходил.

Проверка была очень простой. Лу просила показать эмоции, которые данный персонаж испытывал во второй сцене встречи с одной из героинь. Парни зависали, старательно делая вид, что задумались о прочтённом. Надо отдать должное – часть и правда читали, но – вскользь.

Об обозначенной сцене не вспомнил никто – оно и не мудрено. В ней было всего пару страниц: героиня боялась этого героя и просто вернула ему куртку, отданную им при первой их встрече, и быстро ретировалась в надежде, что тот о ней быстро забудет. Ничего запоминающегося, но на то и был хитрый расчёт.

На третий день кастинга Лу поняла, что всё бессмысленно. Высокие подтянутые парни стали все на одно лицо, никто не вызывал ни малейшего отклика, а её помощники, казалось, уже люто ненавидели строптивицу в душе.

Поток почти сошёл на нет. В перерывах Лу всё чаще напоминали, что можно выбрать из тех, кто уже был. Она упрямилась. В душе щемилось разочарование, как у маленькой обиженной девочки. Но – ничего не попишешь. Сколько ни расписывай идеального мужчину на страницах – он там и останется.

В коридоре остался всего десяток ребят, сидевших в конце очереди. Проходя мимо, Лу попросила последнего, чтобы предупреждал на всякий случай – за ним не занимать. Хватит. Пусть берут, кого хотят. Надоело.

Снова одно и тоже. Лу помассировала виски, чувствуя, как разболелась голова. Ничего, потерпеть осталось немного. Раз люди пришли, их надо принять.

Одним из последних зашёл парнишка, который ей показался самым простым, относительно прочих кандидатов. Симпатичным, но без какого-то нарциссичного лоска, что был у других. Впрочем, ему это было в минус – у персонажа как раз такое присутствовало, что логично для мужчины, уверенного в своей привлекательности.

Вздохнув, Лу повторила свой вопрос вот уже в тысячный раз, желая только поскорее всё это закончить. В отличие от прочих участников, он не задумывался, только быстро оглядел студию и попросил у помощницы пластиковый пакет. Та нахмурилась, но пакет юноше протянула. Лу округлила глаза и у неё отвисла челюсть, когда парень шустро скинул с плеч лёгкую чёрную куртку и сунул её в пакет.

Смущённо подойдя к столу, за котором сидели представители жури, он протянул его Лу и наизусть процитировал слова персонажа из книги:

– Что же ты такая вредная? То, что я – марн, не значит, что я тебя съем.

Дар речи покинул строптивую писательницу, и она изумлённо уставилась на него. В глазах защипало. По щеке против её воли скатилась слеза, и Лу резким движением её смахнула, отворачиваясь.

– Можете идти, – не так расценила реакцию помощница.

– Нет, – вскинулась Лу. – Останьтесь, пожалуйста, до конца кастинга, – она указала ему рукой на свободный стул, стараясь всеми силами взять себя в руки. Сомнений в том, кто будет играть эту роль, больше не было. Довести прослушивание до конца, однако, всё равно было нужно.

За ним было ещё трое. Краем глаза Лу замечала, как парнишка каждый раз тихонько ухмылялся, видя, как его конкуренты проваливают простое для него задание.

Последнего прослушиваемого Лу запомнила и, когда он скрылся за дверью студии, сдвинула стопку выложенных на стол портфолио и открыла то, которое было на поразившего её молодого человека. Он как-то заметно погрустнел и уставился пустующим взглядом в пол.

Резюме было самым тонким из всех, что довелось увидеть за время кастинга. Одна большая портретная фотография, явно сделанная наспех и, вероятно, даже не в салоне, и один бумажный лист.

«Том Велланд, – прочла Лу. – Двадцать шесть лет. Образование… – дальше шло какое-то жутко замысловатое название колледжа, но она уловила главное – точно не актёрское. – Последние места работы… – глаза побежали по строчкам: – заправка, ресторан, опять заправка, мерчандайзер…»

Вздохнув, Лу закрыла папку и кивнула помощницам – они свободны и могут идти домой. Парень поднялся и тоже хотел было уйти вслед за ними, но Лу окликнула его:

– Том, ты куда?

– Вы всё видели, – тихо ответил он, обернувшись. – Я… хотел попросить у вас автограф на книгу, но по своей рассеянности забыл её дома в прихожей. Простите, что занял ваше драгоценное время.

– Постой, – поднявшись, она направилась к нему, задирая голову вверх, чтобы посмотреть парню в глаза. Высокий, однако ж. – Что я, по-твоему, видела?

– Как минимум – не актёра, – пожал плечами он и грустно улыбнулся уголком рта.

Признаться, Лу загляделась. Красивый, даже слишком. Но, самое главное, что отличало его от других – живой, а не напомаженный холёный манекен. Он старался выглядеть спокойным, но в небесно-голубых глазах плескалось целое море эмоций.

– Хочешь сказать, – медленно протянула Лу, – что ты просидел эту нескончаемую очередь не ради роли, а только для… автографа? Серьёзно?

– Да, – ответил Том, и у неё не возникло ни капли сомнений, что он не лжёт. – Вы не устраиваете автограф-сессий, и я решил, что это мой единственный шанс… Глупо получилось. Простите меня, пожалуйста. Я просто подумал, что из всех персонажей, я больше на Ферса похож, вот и решил прийти… чтобы… не совсем уж… – он замялся и натурально покраснел, явно стыдясь своего поступка.

– Не похож, – отрезала Лу. – Ты – мой Ферс и есть. И – никаких возражений. Я выбираю тебя. Мне плевать на твой опыт в этой сфере. До старта съёмок, по меньшей мере, месяц. Используй его правильно. Походи на курсы актёрского мастерства. Нюни, что ты не справишься и так быстро не обучишься, я слышать не хочу.

Широкими шагами она вернулась к столу, взяла его резюме в руки и закончила свою браваду, умиляясь оцепенению парня:

– Обращайся ко мне только на «ты». Никаких госпожа, миссис, а тем более мэм. Просто Лу. У тебя месяц, Том. Я на тебя рассчитываю. Смотри, не подведи меня. До встречи на съёмках.

Прижав резюме к себе, она откинула за спину копну ярко-алых волос, картинно развернулась и ушла, слыша только робкое «спасибо» в спину. Ничего. Справится. Уже – справился.

Глава 2

Домой Лу пришла уставшая, но – счастливая. Видеть и понимать, что её история оживёт на экране, а отобранные ими актёры станут живыми воплощениями персонажей – одно из самых лучших чувств на свете.

Пока Лу разувалась в прихожей, в голове промелькнула мысль – интересно, кто из молодых актёров с кем заведёт отношения? Она очень любила наблюдать со стороны за милой юной влюблённостью. Наверное, оттого, что у неё самой особо не случилось ни безалаберной юности, ни настоящей любви…

«Эх, – вздохнула про себя Лу, – была бы я среди них, точно влюбилась бы в Тома, хотя остальные парни тоже завидные красавцы.» Но, как в книге, так и в жизни, под её личный типаж подходил именно он. Лу широко улыбнулась своим глупым мыслям и прошла в гостиную, обнаружив мужа за её компьютером.

Нет, он вовсе не искал там переписки с любовниками – Эдуард прекрасно знал, что она ему не изменяет. «Да и если хочется – не вопрос, только не уходи от меня,» – однажды сказал ей муж. Кому-то это могло показаться высшим степенью любви или тем, что её муж – подкаблучник, но для Лу его мотивация была кристально чиста и ясна.

Деньги. Эд никогда не скрывал, что именно они – его самая искренняя любовь. Сколько помнила его жена, они всегда экономили, хотя необходимости в этом не было никакой. Муж хорошо зарабатывал, а Лу пришлось бросить любимую работу из-за того, что не было возможности на неё выйти после декрета.

Сознание подкинуло болезненное воспоминание – когда у них были проблемы в постели, он заявил ей, что его возбуждает «только работающая жена». Лу не нашлась, что тогда ответить и просто проглотила обиду – она понимала – он прав.

Сын часто болел, позволить себе няню они не могли и с ним сидела Лу, без возможности найти хотя бы какую-то подработку. Тогда она и стала писать. Больше для себя, чтобы уйти от реальной жизни в придуманный мир, где нет места боли, разочарованию и одиночеству вдвоём…

– Слушай, случайно увидел, – повернулся к ней Эдуард, – это что, твоя новая обложка книги? Ты сама что ли делала опять?

– Меня просто спросили, что бы я хотела на ней видеть. Вот и набросала. Они всё равно перерисуют, – устало ответила Лу. Хорошее настроение улетучилось, как будто и не было.

– И хорошо, что перерисуют! Референсы ни к чёрту, анатомия нарушена у девчонки. А это что? Крылья надо самой бы научиться рисовать, а не доверять нейросетям, которые и представления не имеют о птицах… – он искренне распалялся, а Лу только подошла и, захлопнув крышку ноутбука перед его носом, спокойно и с тенью улыбки произнесла:

– Спасибо, милый. Твоё мнение очень важно для меня, – иронию в её голосе он не всегда улавливал, а Лу настолько устала, что прозвучало вполне искренне. – Тебе зачем мой ноутбук понадобился? Твой сломался?

– Да, отвёз его в сервис, но починят только завтра, – расстроился Эд. – Я заберу сына с тренировки. Иди отдыхай.

Благодарно чмокнув его в висок, она поплелась с ноутбуком наперевес в спальню. Его критика всегда разбивала сердце на мелкие осколки. Как ни пыталась отгородиться – всё тщетно. Притом, что чья бы то ни было ещё Лу не задевала вообще, какого бы содержания она ни была. А его…

Как будто нож в спину. Очередной. Сколько их там было… Сейчас Эдуард женой гордился и старался лишнего не говорить. Как будто она по его лицу не прочтёт, ага. Последнее время он всё больше намекал, что именно убивающая её саму и самооценку критика благоверного и привела писательницу к успеху. Мол, добилась вопреки, а вот если бы он жену хвалил и по головке гладил, быстро бы сдулась.

Вяло текущие мысли напоминали – может быть, он прав. Вот только факта раздирающей изнутри боли и обиды это не отменяло. Даже теперь. Лу села на кровати и невидяще уставилась на закрытый ноутбук. Хотела сегодня поработать над новой книгой, но вдохновение ушло вместе с настроением, и она впала в прострацию.

В кармане зазвонил телефон. Её старший сын поступил в колледж, и его вечерние звонки отвлекали мать от нескончаемого самокопания. Они часто общались и до этого, а теперь, когда стали жить отдельно, и вовсе сдружились. Алекс рассказывал маме обо всём, а она слушала внимательно и подбадривала – в глубине души понимая, что это – ненадолго. Совсем скоро у него начнётся новая, взрослая жизнь, и Лу ловила моменты их тёплого общения, но в душе уже отпускала его.

Попрощавшись, она положила трубку. Вокруг вновь воцарилась тишина. Знаете, когда человек получает достаточно признания, чтобы его не мучил внутренний самозванец? Никогда. Всегда кажется, что ты где-то недостаточно хорош. А когда тебе ещё и бесконечно об этом напоминает самый близкий человек… Лу тряхнула головой и зажмурилась, не давая идти слезам.

Да, её муж – самый близкий для неё человек. Мама умерла чуть больше десяти лет назад. Старший сын уже совершеннолетний – совсем скоро у него будет своя жизнь и даже семья. Младшему только восемь, но ему уже неинтересны отношения с родителями, лишь с многочисленными друзьями. Вот вроде бы братья, а характеры совсем разные.

Так и получалось, что оставались только Лу и Эд, до самой старости вместе, так как молодость уже минула. Если с экранизацией книги всё пройдёт хорошо и фильм не провалится в прокате, Эду больше не придётся работать, и он сможет заняться музыкой, как всегда того желал. Лу не хотела оставаться в долгу – он помог исполнить её мечту, а она непременно ответит тем же. Неработающий супруг ничуть не расстраивал – наоборот, это же так здорово, когда твой близкий человек счастлив.

Нерасторопно переодевшись, Лу разлеглась на широкой кровати. Накрылась пушистым одеялом и уставилась в окно, пытаясь продумать очередной сюжет. В голову ничего толкового не шло.

Ничего, однажды она напишет что-то такое значимое и хорошее, что её произведение напечатают даже в небесном издательстве. И мама непременно его прочтёт и порадуется за дочку там, зная, что Лу смогла. Как жаль, что на этом свете она не увидела ни одной её книги…

Глаза защипало, и Лу смахнула слёзы. Вот кто был её самым близким человеком – мама. Она поддержала, когда дочь по глупости первой любви забеременела, а парень сбежал. Не дала сломаться, помогла выстоять и даже отучиться в университете. А Лу даже не могла ей отплатить добром, не могла обеспечить её старость – потому что старости не будет… Но, отдушина осталась в книгах. Там каждая заболевшая мама выживет, любовь будет искренней, а отцы ни за что не бросают своих детей. Всегда нужно во что-то верить…

Бывает такое, у каждого, наверное. Когда осознаёшь, что жизнь катится к старости, и ничего нового и впечатляющего в ней уже не будет. Остаётся только доживать. Многие говорили, что рано Лу себя «хоронит», и в тридцать шесть лет жизнь только начинается. А она и не спорит. Последнее время вообще и ни с кем – сил нет.

Ещё неделя кастинга и можно будет выдыхать. Работа отвлекала от всего на свете, только растворяясь в буквах или суете, связанной с постановкой, Лу чувствовала себя живой. Она не знала, что её ждёт, если всё провалится, но не сомневалась – писать не перестанет.

Тряхнув головой, Лу отогнала от себя грустные мысли и взяла в руки ноутбук, раскрывая его. На экране высветилась неудачная обложка и она, стиснув зубы, удалила её. До комментария мужа ей казалось, что получилось здорово, а теперь… к чёрту. Оставит на откуп издательству. Что сделают – то сделают. И с чего она вообще взяла, что им интересно её мнение? Спросили – только из уважения…

Глубоко вздохнув, Лу погрузилась в новую историю. Сегодня сказка получится немного грустной, но – со счастливым концом. Наверное. Но это – не точно.

Глава 3

Последующий месяц кастингов прошёл на удивление легко. Лу отдавала себе отчёт, что просто привыкла к этому, да и спешка больше не требовалась – они вполне укладывались в заложенные сроки, а это было весьма важно – любой простой съёмок выходил студии в круглую сумму. Чем больше удастся сэкономить – тем меньше бюджет, а, следовательно, тем меньше шанс провала. С учётом, что пока в планах была экранизация всей серии – успех первой части был весьма важен.

Когда кастинг завершился, команда собралась на неофициальную оценку его результатов. Все подобранные актёры устраивали руководителей проекта, кроме одного. Эмоционально жестикулируя, продюсер Марк Томпсон громыхал басом на всю студию, обращаясь к виновнице актёрского отбора:

– Вернер, вы хотя бы понимаете, как устроено кинопроизводство? Немного? Вы же сами, писатели, стервозно не выносите, когда переписывают вами же созданный канон! А уж как это не выносят ваши дражайшие фанаты, так тем более! Не все актёры справляются с тем, чтобы носить весь съёмочный день линзы! Я ещё мог бы понять и принять, будь мальчишка какой-нибудь восходящей звездой поколения, уж подстроились бы как-нибудь, но тут! Как вы его вообще на роль подписали? У него даже мало-мальской короткометражки в арсенале нет!

Спокойно выслушав браваду, Лу подпёрла ладонью щёку и одарила его хитрым насмешливым взглядом. Для прочих участников проекта подписанный договор был той ещё кабалой. Бедный Томпсон мог сколь угодно сотрясать стены, но против выбора строптивой писательницы был совершенно бессилен. Конечно, Лу не сомневалась, что ей предстоят ещё и долгие беседы по поводу Тома с боссами студии, но как они ведутся – она давно раскусила и поняла. Хотят повоевать – пусть попробуют.

– Мальчишка станет восходящей звездой, не сомневайтесь, – безучастно хмыкнула Лу, не сводя с продюсера взгляд. – Не всем девочкам нравятся брутальные самовлюблённые пижоны. Да и уже не девочкам тоже, – она не удержалась от улыбки. – Знаете, на моей родине считают, что Голливуду не хватает души, уже давно. И вот тут я очень даже солидарна. В погоне за деньгами, кинематограф всё больше сдувается, становясь бездушной машиной по их производству. И – о, невидаль? – внезапно, зрителю осточертели бездушные блокбастеры без толики эмоционального вовлечения. Актёров подбираете также, как будто они сильно влияют на сюжет. Да никак не влияют, лишь в редких случаях, когда способны вывезти его своей харизмой. Много вы молодёжи можете назвать, кто способен сейчас на такое? А?

В студии повисло молчание. Окинув собравшихся взглядом, Лу завернула последнюю гайку:

– Я поверила Тому Велланду. Из пары тысяч напыщенных парней – ему одному. И зритель поверит ему. Не самовлюблённому сынку актёрской четы, а простому парню с заправки за углом. Да, – она остановила жестом намеревающегося возразить Томпсона, – соглашусь, персонажу его как раз свойственно совершенно противоположное. По крайней мере, поначалу. Но, господин Томпсон, и вы, – Лу кивнула режиссёру, – господин Мадлер, не вы ли мне в унисон твердили, что фильм – это не книга? Сценарий историю немного изменил. И я повторю – у меня нет сомнений, что Том справится.

– На вашей совести, если что-то пойдёт не так, – процедил продюсер и ухнул в своё массивное кресло.

Ничуть не отвернувшись от испепеляющего взгляда, Лу улыбнулась и кивнула. Она выглядела спокойной и самоуверенной, хотя внутри бушевала настоящая буря. На кону стояло слишком многое, а Лу не могла объяснить даже себе, почему настолько зацепилась за этого мальчишку и была настолько в нём уверена. Быть может, потому что могла бы сама в него влюбиться с первого взгляда?

Гоня от себя глупые мысли, женщина попыталась сосредоточиться на беседе, вялотекущей вокруг, но получалось неважно – её участие в ней больше не требовалось, так как – слава всем богам – за техническую часть она ответственности никакой не несла. Правда, всё равно краем уха слушала и отмечала для себя, где и какие сцены планировалось снимать.

От хромакея в студии не сбежишь в современных реалиях, особенно, если снимают фэнтезийную историю. Здесь Лу всё-таки поёрзала на стуле – Тому предстояло играть существо, которое не всегда выглядело, как человек, а это означало и наличие компьютерной графики, и, вероятно, наложение тяжёлого и сложного грима.

Нахмурившись, Лу припомнила его слова о том, что парень и не планировал попасть в кино, просто хотел… чего там? Автограф? Вот ведь глупость несусветная! Никогда бы не думала, что они вообще кому-то бывают нужны… И тут её осенила очень недобрая мысль, крутившаяся в голове до самого конца встречи.

Когда та, наконец, закончилась, Лу поспешила в отведённую их команде подсобку и принялась рыться в резюме актёров. Отыскав необходимое, она трясущейся рукой записала телефонный номер и тут же на него позвонила. Какое-то время шли гудки, но знакомый приятный и вкрадчивый голос осторожно ответил:

– Алло?

– Том, привет! – выпалила Лу. – Это Лу Вернер, писательница, помнишь?

– Гкхм, – закашлялся он. – Да, конечно, помню, гос… Лу. Да. Мою кандидатуру на роль… не утвердили?

– Я им не утвержу… – пробормотала она, но быстро спохватилась: – Нет, не в этом дело. Мне просто хотелось бы у тебя кое-что уточнить с глаза на глаз. Если ты не против.

Недолгое молчание, затем в голосе послышалась хрипотца, но парень явно старался держать себя в руках:

– Да, как вам… тебе будет удобно.

– Сегодня сможешь? – безапелляционно отрезала Лу. Увы, время было не на их стороне, и вопросы нужно было решать как можно быстрее.

Опять пауза.

– Да, куда мне подъехать?

Пораскинув идеями, Лу предложила встретиться в парке неподалёку через час. Судя по адресу проживания, указанному в резюме, Том тоже вполне успел бы до него добраться за такое время с лихвой. Парень согласился, и она поспешила повесить трубку, всё ещё мелко подрагивая. Очень хотелось, чтобы её осознание оказалось лишь глупостью, но тем не менее, волнения оно не умоляло.

Купив по пути чашку кофе, Лу зашла в парк и разместилась на скамейке возле пруда, недалеко от входа. Руки предательски дрожали, выдавая волнение, и даже горячий кофе не мог его унять. Сколько раз ей в жизни говорили, что нужно внимательно слушать собеседников…

На протяжении всей своей жизни Лу старалась везде и всюду подстроиться под окружающих, сделать так, чтобы им было с ней удобно и комфортно. Даже короткое имя, которым она сейчас всем представлялась и вкупе с фамилией создающее её псевдоним, не столько ей нравилось, сколько было более удобным для произношения на любом языке. Никто не требовал, но это стало личным решением и, как казалось, вполне правильным.

– Привет, – вырвал из задумчивости голос Тома. Он разместился рядом и нервно улыбнулся, явно не понимая, зачем его сюда позвали.

– О, привет, – Лу постаралась улыбнуться как можно более дружелюбно. Она решила подойти к своему вопросу издалека, поэтому начала с другой темы: – Как твои успехи в актёрском начинании?

– Как вы… ты мне посоветовала, я посвятил это время курсам, на сколько смог себе это позволить, – отчеканил парень, словно отчитываясь в армии. – Мне не с чем сравнивать, но уверенности это прибавило.

– Том, – Лу поджала губы, тушуясь под таким искренним и чистым взглядом, – тут такое дело… Мне вспомнился наш разговор тогда, на кастинге. И я подумала, что могла тебя неверно понять. Меня так обрадовало то, что мы наконец-то нашли идеального актёра, что твои слова о том, что ты просто пришёл ради автографа пролетели мимо моих ушей… Я только сейчас задумалась, а ты сам хочешь во всём этом участвовать?

– Конечно, хочу, – уверенно ответил он. – Такой шанс выпадает раз в жизни, грех им не воспользоваться. Единственное, о чём я переживаю, что своей неумелостью могу подставить тебя.

– Можешь, – усмехнувшись, кивнула Лу, – но, дело совсем в другом. Я по-прежнему в своём выборе не сомневаюсь. Многие всемирно известные актёры не имеют актёрского образования, и многие, кто его имеют, так и не достигли на этом поприще ровным счётом ничего. Будь собой и будь искренним – и у тебя всё получится. Ты уже сумел покорить сердечко одной старой скряги, – она широко улыбнулась и уважительно качнула стаканчиком с кофе в его сторону, от чего щёки парня налились краской, а густые брови недоверчиво дёрнулись в сторону переносицы. – Вопрос у меня к тебе ещё один, но – важный. Я тоже не хочу тебя подставлять. Тебе нужно будет много работать – с техниками на хромакее, с гримёрами, не говоря уже о том, что придётся весь съёмочный процесс носить линзы, так как глаза у твоего персонажа… – она запнулась, думая, что может ненароком его обидеть.

– Янтарные, – тихо подсказал Том, смущаясь и воспринимая слова собеседницы совсем иначе, чем она пыталась ему преподнести. Увидев, как её глаза блеснули слезами умиления, парень поспешил оправдаться: – Я всё понимаю. Поэтому и был удивлён в… твоим выбором. Если ты считаешь, что ошиблась, не надо никаких объяснений, я всё пойму и приму. Только… возымею наглость попроситься хотя бы помощником какого-нибудь техника на площадку. Я рукастый, всё что угодно смогу.

– Не сомневаюсь, – взгляд непроизвольно скользнул по ухоженным мужским рукам, и Лу выругалась про себя, вновь пытаясь прогнать глупые мысли. – Не неси чушь, пожалуйста. Если у тебя такой боевой настрой, у меня больше вопросов нет. И насчёт шанса – ты совершенно прав, упускать его глупо. Если тебе потребуется какая-то помощь – только обратись. Мы со всем справимся. И ещё – я хочу, чтобы ты знал: по контракту, последнее слово в выборе актёрского состава за мной. Даже если тебе режиссёр, продюсер или кто-то ещё со студии попытается лапшу на уши вешать – не верь. Я тебе не разрешаю уходить не по собственному желанию. А если кто-то посмеет что-то сказать, шли их… ко мне. Договорились?

– Да, – он белозубо улыбнулся открытой счастливой улыбкой. – Обещаю, если что-то выгорит, никогда не останусь в долгу.

– Не останешься, – отмахнулась Лу, – ты мне ничего не должен. Только диалоги хорошо выучи, – она пригрозила ему пальцем, – и не стесняйся обращаться за помощью.

– …и веди себя хорошо, мальчик мой, – передразнил её Том, памятуя о роли писательницы, но тут же засмущался своему панибратскому поведению.

– Вижу, с памятью у тебя проблем нет, – рассмеялась Лу и залпом допила кофе. – Значит, справимся. И – хватит стесняться и поникать. Тебе не к лицу. Завтра в восемь, у ворот, нас всех погрузят в транспорт и повезут на площадку. За последовательность тебе не скажу, но первые две книги объединили для экранизации, так что работы тебя ждёт много. До завтра, мальчик мой, – понижая голос, как и намеревалась для роли, на которую намекнул её собеседник, подмигнула ему Лу.

Г