13 углов одиночества

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Невозможно построить материальный объект, состоящий из одних острых углов. Такого не бывает. Однако, в безграничном человеческом восприятии реальности, – иногда случается.

(Заключение, основанное на обывательском жизненном опыте.) (Кстати, геометрическая фигура состоит из внутренних и внешних углов.)

Одиночество не страшно, но ужасен перманентный процесс ожидания избавления от него.

Угол 1

– Вам когда либо, приходилось видеть шествие шотландских ветеранов, Второй мировой войны? Мне удалось увидеть это невероятно энергоемкое и торжественное событие в 1997 году в Ньюкасле, на северо-востоке Англии. Мне очень понравилось наблюдать за выражением лиц, участников этого парада – демонстрации гордости и любви к своей Родине. Если, просто сказать, что я был сильно удивлен и озадачен – значит, сказать только поверхностное мое мнение, без тех эмоций и чувств, что я испытал у себя в глубине души. Я очень уважаю и горжусь своими героями-ветеранами и много раз, смотря на парады и их традиционные встречи, у меня самопроизвольно появлялись слезы и мое сердце, сжималось от прилива теплых человеческих чувств. Всегда, первым ощущением была гордость, за этих солдат моей Родины, которые, не только разгромили европейский фашизм, но и прошли через многие испытания унижением после войны. Шотландцы и наши ветераны, выкованные из самого дорого и крепкого сплава – определенно разные люди, во всех параметрах человеческого характера. И, прошли по разным путям славы солдата. К примеру, мой родной дед Сергей – потомственный астраханский казак, честно продолжавший род московского стрельца Ивана, высланного Иваном Грозным на Волгу, героически погиб в самом начале Великой Отечественной войны, под Днепропетровском. Их казачий полк был послан на фашистские танки, с шашками «на волю» и «ура». В 60 – х годах, нашлись очевидцы этой ужасной «атаки смерти». Они рассказывали, что после расстрела из пулеметов этого летучего ангельского полка, немецкие танки объехали стороной поле, усеянное трупами людей и лошадей. Никто не знает, почему они не могли проехать по костям. Я предполагаю, что страх перед чем – то не объяснимым для них, и ощущение чего – то более значимого, чем простая человеческая жизнь, развернули в сторону их танки. А вот, второй мой дед Федор, пройдя всю войну, остался живым. Защитник Сталинграда и участник разгрома Квантунской армии. Имел всего две медали: – «За отвагу» и «За Сталинград». Гордился ими больше, чем «иконостас» у маршала. Пулеметчик на фронте и Великий труженик – мастер, в мирное время. Именно, Мастер с большой буквы. Оставшись без отца, с девяти лет работал до самой смерти. Шил прекрасные сапоги, мастерил изумительные валенки, изготовлял резную мебель на своих же станках. Плотник, столяр в своей мастерской, а на Тракторном заводе, сварщик высшего разряда. В одиночку, построил дома себе и своим детям. Он никогда не рассказывал мне о войне, лишь показывал ранения и шишки от труда на руках. Любил слушать военные радиопостановки, но, когда выступали руководители партии, плевался и выключал приемник. Я его очень любил. Он не хотел, чтобы его единственный внук когда-либо работал физически, поэтому к своему мастерству меня не приучал. Не знаю, прав он был, или нет, но, как выразился А. Дюма в «Королеве Марго» – Тот, кто строил крепко замок, в нем не будет жить. Наверняка, тот, кто надорвался и измучился, с утра до ночи исполняя тяжелую физическую работу – не пожелает своим дорогим и близким людям такой судьбы. И в этом, может легко переусердствовать в защите внука от своих страданий. Несомненно, наши деды – железные люди. Это понятно – они мужики. Но вот, как можно объяснить себе, силу и стойкость молодой советской женщины? Моя, горячо любимая бабушка Аня (бабаня), никуда не эвакуировалась из осажденного Сталинграда с тремя маленькими детьми. С другими, такими же молодыми матерьми, ютилась в «норах», вырытых ими в оврагах и буераках. По ночам, она умудрялась бегать в окоп к деду, неся ему, кусочек хлеба и горячий «чай». Она, думаю с Божьей помощью, припасла маленький запас муки – мешок, таскаемый ею на своих «железобетонных» плечах. Росточком она была маленьким, а вес ее, как говорят «бараний». Ее ранило в бедро – сама себя лечила, так- как, некому было оставить моего пятилетнего отца Толю, трехлетнюю сестренку Таю и тогда болевшую, семилетнюю Тоню. Что это за люди были? А, сейчас… – кто их потомки? То есть, мы – «бизнесмены», бесцельные потребители средств для удовольствия плоти . Хотя, слава Богу, в настоящее жесткое время СВО, искоренения лжи и пошлости – появилась надежда, что молодое поколение выстоит и будет, как и положено, лучше нас. Короче, зачем попусту воздух содрагать. Пусть, все идет так, как и должно быть. Однако, вернемся к шествию Шотландцев. Почему я начал именно с них? А, потому, что почувствовал большое и странное, для меня, несоответствие, между ними и нашими ветеранами. Если выразить это различие, двумя – тремя словами, то скажу так:

– Шотландцы выглядели чересчур бравыми и уверенными в себе. У них в глазах, напрочь отсутствовала глубинная скорбь, скрытая обида и недовольство. А главное, они никогда не чувствовали полного одиночества. Страна, их не бросала на произвол судьбы с нищенской пенсией.

Я не психолог и не экстрасенс. Но, наблюдая за их лицами, максимально сосредоточенными, от ритма марша волынок, у меня было четкое ощущение двух их качеств характера: – вековая гордость и благодарность судьбе. К сожалению, в 1997 году, наши ветераны этого не показывали явно на вид. Надеюсь, что в глубине души они также благодарны своей жизни, но иначе чем Западные их ровесники. Наши ветераны прошли невероятный процесс закалки своей души – и понимают это, как самую большую ценность в жизни. Я бы назвал наших родных ветеранов – Воинами обратной стороны Луны (образно, разумеется). Поясняю, горя и обмана они хлебнули столько, что вся Шотландия захлебнется. Смотря на Шотландцев, у меня мурашки бегали по спине от невероятно гармоничного сочетания звуков десятков волынок и какого-то немыслимого ритма движения ног, этих прирожденных воинов. По моему мнению, сугубо личному – это было круче, чем парады с танками, ракетами и «коробками» молодых военнослужащих. Я патриот своей страны – торжественные мероприятия с жизнью народа не путаю. От сильного впечатления на это шествие, ночью мне приснился очень реалистичный и красочный сон. Я находился в большом эстрадном театре на представлении всего одной «песни», если можно это так назвать. Бесконечная сцена изображала Вселенную, где со всех сторон лился мягкий лунный свет, как множество сверкающих дорог. Самой Луны, естественно не было видно. Дороги пересекались в пространстве, как говорится – ни откуда, в никуда. На золотых дисках стояли две, сияющие бриллиантовым спектром, ударные установки. Музыканты, подошли к ним медленно только после того, как полились плавные и плачущие звуки армянского дудука. Они были одеты в белоснежное одеяние, похожее на военную плащ-палатку. Капюшоны накинуты так, что лиц видно не было. Как только дудук замолчал, взорвался одновременный оглушающий ритм, какого-то очень сложного марша. Через три минуты к ним подключились волынщики и отрывистое пение большого мужского хора. На фоне звездного неба, по лунным дорожкам стали медленно спускаться вереницы людей, в таких же одеяниях, как и у барабанщиков. Зрелище было невероятное. А когда зазвучала песня, все пространство превратилось в большое искрящееся сердце. Ритм музыки определял его биение и немыслимую мощь.

Когда я проснулся, то все звуки сна долгое время не покидали меня. Однако, в памяти моей остался только «дробящий камни» припев:

– …….Бесконечным потоком лиловых теней. Эти воины скорби… и т. п.

После того, как моя нервная система успокоилась, и все мысли вернулись в реальность, я ощутил бесконечную пустоту и свободу от жизненной суеты. Это было очень приятное и лишенное страха, чувство. К сожалению, оно прошло довольно быстро. Уже на следующий день, мои мысли и желания слились с общим потоком людских забот и чаяний. Вероятно, такое чувство испытывает новорожденный младенец, после первого вздоха в новой жизни – на Земле.

Так вот, в этой книге, я хотел бы высказать свою точку зрения на такое противоречивое чувство, как одиночество. А главное, принятие его и смирение с ним. Что это такое – горе, болезнь, наказание, или что-то совсем иное? Все мы много читали о людях, ставших на путь духовного развития – основоположниках религиозных, изотерических и философских учений. Разумеется, их мировоззрение и убеждения, я лично обсуждать не готов. Например, принц Шакьямуни вышел из своего дворца и присел под дерево на семь лет. Что он ощущал и чем жил? Думаю, знал только он. Когда он привстал и пошел – был уже Буддой. Но факт, остается фактом – всем продвинутым учителям духовного развития, было необходимо одиночество и время, чтобы вернуться к людям в другом образе и с иными воззрениями. Ну, а то, что люди социального общества боятся его пуще огня – это также понятно. Изгнание из стада и от общей кормушки – ужасное наказание для человека с «общепринятым» мышлением. Лишиться всех благ цивилизации (особенно, источника удовольствия для своих пяти недоразвитых чувств) – это перебор в любой иллюзорной игре. Я, не просто так начал рассказывать о ветеранах войны, и сравнил наших дедов с воинами обратной стороны Луны, которая всегда была царицей одиночества. Почему я разглядел в глазах стариков, воспитанных на коллективизме и на единстве, столь тягостную боль от одиночества и растерянности от происходящего вокруг них. Всеобщее не уважение к старости и культ силы, сильно подорвали их убеждения в значимости их титанического труда и терпения. Молодые, алчные и безжалостные выкормыши капитализма, полностью забыли о том, кому они обязаны всем «погремушкам» и «ярким безделушкам», за которые они готовы делать что угодно хозяину. Разумеется, всей молодежи это не касается. Но, они сегодня, в явном меньшинстве. В телевизоре – в этом последнем окошке для немощных людей, только и показывают то, что в приличном обществе даже не обсуждается. Беспредел удовольствия!

Когда я был молодым и чересчур амбициозным субъектом, естественно, воспринимал только удачливых «героев» жизни, достигших внимания и почета. В свободное время, с упоением и восторгом зачитывался историями о великих полководцах и рыцарях «удачи». Александр Невский, Суворов, Македонский, Чингисхан, Тамерлан, Мхитар Спарапет и многие другие, стали моим маячком в осознании жизненного пути. Моей мечтой стало желание быть сильным и совершить какой-либо подвиг – быть легко раненым в бою и с орденом выйти на люди. Разумеется, скромно и по простому, ненавязчиво. Увы, служба в армии совсем сбила с меня спесь и поменяла мой чувственный вектор. Саперной лопаткой скоблил добела полы, строевая и дозорная служба. Героем я не стал – да, если честно, смелостью никогда не выделялся. Прошли годы – ушла молодость, но появился опыт. Герои перестали волновать меня, а вот люди с незаметной судьбой, привлекли мое внимание и чувства. Другими словами, те люди, которые спокойно несут свой жизненный крест и, которых социум использует для «тараканьей» возни за власть. Мне стала совершенно не интересна жизнь и слава «великих» реформаторов и полководцев. Думаю, они сполна получили свою долю хвалы и триумфов на Земле – ну, а с Богом, пусть сами разбираются. Мне стал намного интереснее тот мальчишка-солдат, который, преодолев свой страх, поднялся из окопа в атаку. Он, не сделав и двух шагов, получил пулю прямо в лоб и упал в грязь лицом, превратившись в многомиллионную простую социологическую единицу. А, он тоже, так мечтал о воинской славе и любви людей, но, в последний миг своей жизни был абсолютно одинок. Все его надежды и мечты побежали дальше вперед, не заметив его исчезновения. Такого серьезного и важного события для Вселенной, но, абсолютно ничего не значащего, для людей. Я заметил одну странную закономерность – когда человек один, то он ищет ответа на серьезные вопросы, затрагивающие бытие личности. А вот когда в обществе, то старается найти радость и веселье, чтобы избежать тягостного размышления. Кому нужны чужие проблемы? Однако, они нужны, если ощутить себя частичкой единого целого.

А теперь, давайте плавно перейдем к истории одного уважаемого «старичка» и его друзей, который тоже был молодым, и жизнь ему казалась вечным потоком удовольствий. Все проходит – и у него прошло. Пришел тот самый день, который абсолютно не отличается от других по своей форме и насыщению событиями. Но! Да, всегда мы натыкаемся на это «но», если доживаем до него, разумеется. Это день, когда стрелка весов, измеряющих важность своего существования и дел, резко перемещается на противоположную сторону шкалы ценностей. У Андрея Сергеевича, этот день наступил в октябре 2021 года, в возрасте 75 лет. В этот знаменательный и печальный для него день, он тихо произнес:

– Все – о! Амба! Осталось только купить на все мои сбережения самой дорогой колбасы и трюфелей французских. Нажраться, обдристаться и сдохнуть, как человек, достигший прозрения.

Сергеич, как называли его односельчане, лежал на большой довоенной железной кровати и рассматривал серебристые шарики, украшавшие кованный узорами каркас. Ломота в костях была невыносима, но человек привыкает ко всему. До боли растирал шершавой натруженной ладонью все тело и тяжело вздыхал. За окном шумел ливень и часто гром с молниями, взрывал тишину его темной одинокой комнаты. Мысли в голову не лезли – поэтому пустота сильно давила на виски. Но, одна мысль, все – же была – скорее бы утро и бегом из этого дома, когда – то милого и родного.

Пенсионер, ветеран труда и патриот России, слесарь высшего разряда Бондарев Андрей Сергеевич получил от детей письмо. На нем расписались два его сына и 45 летняя дочь, а также все его внучата. Письмо было «нежное» и со следами от слез. Все его дети жили в Москве, были хорошо материально обеспечены, и как говорится сейчас, продвинуты в сторону перманентного вожделения денежных знаков. Очень занятые и уважаемые люди. (?) За последние десять лет, детишки Андрея Сергеевича впервые собрались вместе и решили помочь папе. Не предаваясь долгим спорам и обсуждениям, они предложили ему переехать в хороший дом престарелых людей. Мол, им некогда ухаживать за ним по причине тяжелой работы и бесконечных проблем, но они всегда переживают о том его скрытом одиночестве, которое осталось ему после смерти мамы. Андрей Сергеевич был мудрым человеком и поэтому не огорчился и не обиделся. Он пошел на деревенскую почту и отослал короткую телеграмму, в качестве ответа и его родительского благословения:

– «Щенки неблагодарные. Папа».

После чего, зайдя в сельмаг, купил бутылочку «беленькой». Дождался когда Митька – кузнец закончит работу, и поставив «эликсир дружбы» на верстак, спросил у него весело:

– Митя, ты детишек своих сильно любишь?

Дмитрий Скворцов, сорокалетний угрюмый, но очень добрый мужик, был единственным его другом, так-так сверстники почти все разъехались, или умерли. В деревне остались лишь стойкие девяностолетние бабульки – жалобщицы. Они, с сорокалетнего возраста были неизлечимо «больны» и несчастны. Пережили всех здоровых. Еще остались их внучата, которые плотно подсели на алкоголь и «травку». Они существовали в другом измерении.

Митя, тщательно обтерев промасленные руки, совершенно ровно пробасил в ответ:

– Они, все, что есть у меня. Три дочки, три светлых лучика в моем сердце. А все остальное, только железо.

Он хорошо чувствовал Сергеевича, знал его, поэтому присев на кованый сундук для инструментов, стал, молча ждать продолжения, сказанного другом. Аккуратно и точно разлив бутылку по кружкам, Андрей Сергеевич, залпом выпив свою долю, крякнул с почтением к успокоительному напитку. Кузнец, точь в точь повторил его движения и звуки.

Они у тебя погодки. Машке твоей 15, и она старшенькая – продолжил свою мысль, Сергеевич.

– Когда мои дети были в таком возрасте, то была совершенно идентичная ситуация. Мы с моей покойной женой, работали с утра до поздней ночи, чтобы они были образованы и, вообще, хорошими людьми. Любили мы их сильно. И вот результат – письмо с их щедрым мне предложением.

Андрей Сергеевич, немного трясущейся рукой, бросил конверт на верстак.

– Прочти Митя. Сделай милость. И скажи свое мнение.

Кузнец взял конверт, и внимательно рассмотрев адрес отправления, неуклюже извлек листочки письма своей «медвежьей лапой». Пока он читал, выпятив нижнюю губу и беззвучно шевеля губами, Андрей Сергеевич вышел из кузницы во двор. Присел на сухое потрескавшееся бревно, заменяющее лавочку, закурил папироску и стал вспоминать о той радости, какую он испытал с рождением первого сына Петра. Вся деревня гуляла и веселилась вместе с ним. А что сейчас стало с людьми? Подозвав к себе Митькину Жучку, маленькую, ласковую и старающуюся всем угодить собачку, стал трепать ее за ушком, приговаривая:

– Ах, ты шельма добродушная. Всем ты рада и всем довольна. Никогда не обижаешься и любишь бескорыстно. Божья тварь! За что же вы, собаки, так людей то любите? Загадка природы. Ишь, как смотришь то на меня, прямо слеза набегает.

На крыльцо вышел кузнец, строго посмотрев на Жучку, молча, передал конверт другу. Прикурив от папироски Сергеевича, присел рядом с ним и откинулся всей своей могутной плотью к стене кузницы.

Слушай, старик – докурив до самого фильтра сигарету, лениво протянул Митя.

– Выпить мне сегодня хочется, не по-детски. Пошли к Платону, он мужик пришлый и умный. Поговорить необходимо.

Андрей Сергеевич, как раз это и хотел ему предложить. Только слегка удивился тому, что Митька решил сделать «третьим», именно, этого странного и нелюдимого мужичка:

– К нему то, зачем? Я его, почитай, год не видел на улице. Сидит, ка сыч в своем сарае и пишет что-то день и ночь. Бабы говорят, что он нехристь и дух в нем нечистый обитает.

Кузнец, как пружина резко встал с бревна, и потянувшись на солнышко, расправив плечи, спокойно ответил:

– Дуры они, неграмотные. Он гостей и алкашей, правда, не любит. Но, у меня есть к нему подход особый. Человек смышленый и мудрый – ты уж, поверь мне на слово. Пойдем Сергеевич, отдохнем и расслабимся.

Турнув собачку ногой, чтобы сильно не приставала, помог своему старшему товарищу подняться на ноги. Тот же, стряхнув пепел со штанин, неохотно согласился:

– Ну что ж, пошли. Если Платон станет выкобениваться, то можно смело перебазироваться к Филипповне – у нее веселее и самогонка есть.

Подперев дверь кузнецы, совковой лопатой, друзья медленно двинулись к самому крайнему домику опустевшей деревеньки. По дороге зашли в сельмаг и прикупили две бутылки «Особой» – как говорят в народе, «эликсир взаимопонимания» и любовный бальзам для души. Продолжая неторопливый разговор о необратимом разрыве между поколениями, друзья спокойно зашагали к мудрому Платону, безо всякой надежды на окончательное решение их житейских головоломок. Опустевшая деревенька, безнадежно утонувшая в вечной тишине и леденящей скукотище, вяло показывала признаки жизни подвывающим собачьим лаем. Короткий дождичек хорошо «разобрался» с дорожной пылью и назойливым вечерним маревом. Подойдя к условной калитке владений Платона, бесхитростно сооруженной из двух скрещенных лопат, Митя громко кликнул нелюдимого хозяина:

– Сократ, твою мать!!! Принимай гостей! Гость в дом – Бог в дом.

Дверь маленького, неказистого домика моментально открылась, и на ветхом крылечке появился сухенький мужичонка. Седая окладистая борода и хитрые бегающие глазки, смешно представили образ мультяшного домовенка. Хозяин явно был рад гостям, но, нахмурив бровки, пытался показать вид недовольного и попусту потревоженного делового человека. Однако, буквально в несколько секунд, детская улыбка озарила его лицо и он, картавя букву «р», весело поприветствовал друзей:

– О – оо! Рад тебя видеть, Митька… !

Ну… и ты, сосед, не хворай! – выговорив более сдержанно, крепко пожал руку второму гостю.

Что – то еврейское, в нем явно присутствует – подумал Андрей Сергеевич, ставя бутылку на стол.

Нежно отстранив черного большого кота, который как приклеенный, терся об его ноги, Платон в одно мгновение развернул сельскую газетку на потрескавшийся струганный стол. Так же, он заботливо выставил три граненых стакана, алюминиевые вилки, говяжью тушенку и сайку черного хлеба. Если честно признаться, то Сергеевич был убежден, что у этого деревенского отшельника все обеденные причиндалы были в единственном числе. Приятно, когда ошибаешься в лучшую сторону. Платон, тщательно потерев ладонями по штанинам, показал гостям, что он принимает гостей и собирается обслуживать их с чистыми руками. То, что его совесть чиста, можно было понять по его слезящимся от удовольствия, глазам. Присели, выпили по первому стакану и дружно одобрительно «крякнули».

Хороша злодейка – высказал общее мнение хозяин, погладив опустевшую бутылку, которую, тут же поставил на пол под столом. Как говорится, «трупа необходимо убрать с поля брани». Вторая бутылка исчезла в том же направлении, что и первая, ровно через пять минут. Время, потраченное на выкуривание папироски. Ничего нового, процесс, отлаженный в русских деревнях и точно регламентированный, приобретенным упорными тренировками и опытом. Доза, в две бутылки «беленькой» на троих, самая безобидная и располагающая к долгой и откровенной беседе. Все, что превышает эту проверенную дозу, является экспериментом над душой и телом. Нашим друзьям, проделывать такие опыты в этот день, было не желательно. Каждому из них, нужно было выговориться и получить дружеский добрый совет. Через десять минут, дым в хате стоял коромыслом, и велась хорошо отлаженная для понимания, разнотонная беседа. Митька изредка и глухо басил, Сергеич же, густым баритоном выпускал короткие очереди слов. А вот, Платон, плотно перекрывал паузы своим немного визгливым тенорком. Установилась полная, желаемая идиллия. В данный миг, бойко провозглашал свои мысли, хозяин:

– Вот ты говоришь, что не понимаешь, ни хрена, что происходит в мире. И, вместе с этим, сильно огорчаешься, ужасаясь решениям своих детей. Да и, современной молодежи, в целом. Разумно ли это? Как так можно то, вообще? Еще Иисус Христос, неся людям свое учение, удивлялся тому, что его никто не понимает. Он говорил всем (мудрым и пожилым старцам) – Вы слушаете, но не слышите. Вы смотрите, но не видите. Так и ушел из этого мира, пообещав, что придет его Отец, с огнем и мечом, коли слов не понимаете. Ну, чего ты хочешь, Сергеевич? Что бы все было, по-твоему? Тогда ты будешь довольным и станешь любить своего сына, или дочь. А если не так, то ненависть и злоба управляют твоими действиями. Не болен ли, ты? Ведь любовь к детям, совершенно ничего общего с их послушанием не имеет. На Руси уже давно сравнивают своих потомков – хорошие они, или плохие, со словом послушание. А, вот я недавно прочел замечательную книгу Брюса Перри и Майи Салавиц «Мальчик, которого растили, как собаку». Как вам такое название? Психология – штука спорная и относительная. Но, детские травмы берутся от не внимания взрослых. Это только от собак требуют полного послушания. А люди! ? В первую очередь, для родителей – послушными могут и не быть. Это их выбор. Полное послушание должно быть исключительно, Богу.

Все время, пока говорил Платон, Митька держал в руке полный стакан водки и рот его, был открыт. Не пролил ни капли. Ему было очень удивительно, что молчаливый, скромный отшельник, может говорить жестко и с вызовом. Сергеевич же, ни капли не смутился от выслушанного им обличительного монолога. Он, залпом выпил свою «нагретую» дозу спиртного успокоителя, шмыгнул носом и иронично ответил Платону:

– А, чего ты так распалился то? Вроде, говоришь по делу и складно, но философски – не жизненно. Ты мне про Иисуса Христа не плети – его все используют и перевирают дюже. Думаю, нас достаточно погоняли, то влево, то вправо, как баранов. А лучше, ты мне скажи проще, без аномалий – что ты то, учить нас вздумал? По моему, когда три мужика собрались за столом и разлили водочку по стаканам – самое разумное дело, это поплакаться друг другу и разойтись мирно. Мы, достаточно пожили, чтобы хорошо понимать то, что искать правду – дело пустое и глупое. Я, тебе скажу проще – мой отец уважал деда, а я, уважал его. Хотя, многое делал вещей, которые сильно противоречили их мировоззрению. Но, понимал, что мои старики, есть самый важный корешок во мне. А сейчас, выходит так – немощного и больного за борт, чтобы не мешал движению к наращиванию капитала. А, как же – ведь это главный принцип капитализма (по Марксу). Получается, элементарный закон эволюционного развития – выживает сильнейший. Ну, тогда, чем мы – люди, отличаемся от животных? Ну, где логика то, у этих самовлюбленных правителей этого мира? Хорошо! Сейчас пришел к нам этот вирус. Хрен его знает, откуда он взялся? И, что они, снова начали борьбу с ним – как папуасы вокруг костра прыгают и создают вакцины. Ни разу же, сволочи, не обратились к народу с вопросом – Зачем он пришел? Решили снова избавляться от Бога – методом закрытия глаз. Мол, ничего не видел – значит, не виноват. Короче, Платон, ты мне на больное место, солью не капай. Знаю, не знаю – а, человеческого образа терять не хочу. Если дети отказываются заботиться и уважать своих родителей – пошел этот мир на х….. Так, что, давай не будем оправдывать Дьявола, с его вечным денежным капканом, в который попали наши дети. Да, и мы, тоже.

Угол 2

Глаза Платона заслезились и засверкали, как перед дракой. Было понятно, что ему тоже было необходимо высказаться и просто поспорить. Наверное, долгое одиночество и замкнутость от людей сказывались на него, не шуточно. Он это скрывал, но маска его была жиденькой. Он, как молодой петушок, взъерепенился и, смешно подбочась, торопливо выпалил, уставившись в потолок глазами:

– Не – э – эт! Постой, дорогой мой человек! Это, не позиция современного обывателя! Ну, давай, я тебя, с налета сразу, ошарашу.

Митька приподнялся и отставил в сторону миску с консервами. Он, реально, испугался, что этот плюгавенький мужичонка затеет драку. Искры летали вокруг Платона. Явно, он давно ждал этого момента, когда спустит своего смирного откормленного внутреннего «пса знаний», с цепи. Платон сделал успокаивающий знак рукой и, немного сбавив тон своего голоса, продолжил говорить:

– Нет, ребята, ну когда – либо закончится этот сомнительный выбор человечества. Я подразумеваю, сугубо материалистическое развитие и, следовательно, ограниченное совершенствование людей. О силе своего мозга ничего не знаем, но упорно продолжаем запускать в космос тяжелые нелепые корабли. Я вот, всегда представляю нашу Землю в образе абсолютно изолированной зоной от всей Вселенной. В моем обывательском и не профессиональном суждении, картинка этой зоны банально проста – то есть, все мы являемся заключенными в этом земном пространстве, а Высшее проявление жизни, как бы представляют из себя наших судей и надзирателей. Короче, мы зэки этого Чистилища, а они есть ВОХРа. Представьте себе, что местные «авторитеты» постоянно заставляют нас копать подкопы и делать тоннели для того, чтобы вырваться на свободу. Изобретатели придумывают механизмы и технологии этого процесса, а космонавты, рискуя собственными жизнями, прорываются на пол аршина на волю. На большее, мозги обычного человека, естественно, не способны. Другими словами, сделать из глины пулю, и запустить ее, на – авось в бесконечное пространство. Несомненно, все возвращаются на свое место ни с чем, но с чувством торжества технического прогресса. И так происходит со всеми суетными поделками мастеровых людей. Прорыв к бесконечному пространству, требует ничем не ограниченный носитель. Мозг и материальные воплощения его работы, явно не годятся для такого бегства. Мы привязаны к Земле на срок, равный нашему совершенствованию и очищению. Рождаемся, затем умираем, и снова рождаемся по кругу. Время относительно, и оно ничего не решает, в столь ничтожно мелкие периоды нашей жизни и ее понимания и восприятия.

Ну, а это то, причем? – недоуменно спросил Сергеевич.

Как это причем? – снова стал наращивать мощность своего голоса, деревенский оратор.

– Сами подумайте. Скорости передачи информации резко увеличились. Молодежь стремится отказаться от такого допотопного носителя, как слово. Вы их музыку то слышали. Ни хрена не поймешь, что они там щебечут. Да, им и не надо этого понимать. Им сейчас нужен драйв и энергетика. Все. Они на порядок умнее и талантливее нас. И, слава Богу! Не поверите, но слушаю только их Рэп новой волны. Для вас, естественно, это не понятно. Но, мое одиночество и затворничество, позволило мне в шестидесятилетнем возрасте, услышать наших потомков через их выражение своих чувств. Они, реально, крутые. Конечно же, конец старого всегда болезненен и печален. Однако, без этого нельзя. Все новое приходит с болью и непониманием. Роды, например. Шаг – ниоткуда в совершенно незнакомое пространство. Извините, я не совсем правильно выразился, по поводу слова. Все мы прекрасно понимаем, что оно есть идеальный носитель энергии. Пример, молитвы, афирмации и т. п., но используем его только в личных интересах. Независимо от того, кто это делает – государство, или сдвинутые по фазе, реформаторы. Ладно, это все объяснять тяжело. Пойдемте, я покажу вам одну штукенцию, над которой я работал все эти последние годы. Одиночество и полная изоляция от общества, помогли мне создать некий интересный дивайз.

Платон, резко взял за руки друзей и быстро повлек их за собой к двери чуланчика. Открыв свой «скрытый кабинетик», включил свет в нем и, торжественно замер.

Смотрите! Вы первые, кому я это показываю – прошептал он.

Сергеевич подмигнул Мите, и легким незаметным знаком указал на адекватность затворника. Тот ничего этого не заметил, да, и если бы увидел, то вряд ли среагировал на этот всем понятный жест. Он был в состоянии «просветления» и долгожданного освобождения от единоличной тайны. Комнатка оказалась размером, еще меньшим, чем огороженный фанерным листом закуток на кухоньке, для приготовления пищи. На стенах были развешаны астрономические спектрограммы с формулами, а на маленьком столике стояла зеленая литровая бутыль, украшенная вырезанными из бумаги цветочками. Платон, со священным трепетом, положил ладонь сверху на горловину этого таинственного сосуда, и ласково, с умиленной улыбкой, проговорил:

– Вот! Детище моей жизни, и объяснение ее.

Друзья ничего не понимали, но их рты автоматически растянулись в одобрительной улыбке, среагировав на необычайную радость и нежность Платона. Тот же, спокойно продолжил упиваться тем, что его слушают:

– Вы, наверное, подумали, что это очередной эликсир жизни от сумасшедшего бирюка и нелюдимого пришлого человечка? А, нет, други мои! Это плод тридцатилетнего коллекционирования позитивной энергии. Не вздыхайте, сейчас все объясню. В этой бутылке находится чистая родниковая вода, однако, совсем не простая – чудесная. А, чудо в том, что вода является идеальным накопителем и хранителем информации. К слову сказать, мы с вами, тоже в большей мере есть – вода. Правда, заряженная она, многомиллионным количеством лет, перманентно поступающей информацией. Что, сложно? Погодите, сейчас все растолкую по буковкам.

Брось Платон, чепухи в голове столько, что из ушей выливается – недовольно пробурчал Андрей Сергеевич и, хлопнув Митьку по плечу, чтобы тот закрыв рот, последовал за ним к столу. Платон, резко перестал улыбаться, затем, мгновенно схватил обоих друзей за руки, скорчив плачущую гримасу, жалобно пролепетал:

– Ребята! Ну, пожалуйста! Выслушайте меня. Пять минут, не более.

Митька громко захохотал и, обняв Платона, ласково сказал ему:

– Да, ты что? Конечно, рассказывай братан. Водка подождет.

Тот, сразу снова повеселел и торопливо стал говорить:

– Я постараюсь, как можно короче, все вам объяснить. Постараюсь сжать информацию (реальную информацию), до минимума. Вот значи – и – т…

Он, выдохнув и жестко потерев щеки до красноты, полуофициальным тоном стал выговаривать каждое свое слово:

– Никто и никогда в вашей деревне меня не спрашивал, откуда я приехал сюда и зачем. Наверное, время нынче такое, интересуются только артистами, политиками и их нижним бельем. Вам тоже это не интересно, но я расскажу сам, а то пропаду в бездну, да еще и неопознанным. Это необходимо для полного понимания моей истории об таинственном сосуде в моем чулане. В этом домике, где я сейчас обитаю жила одинокая старушка Елена Филипповна. Вы ее помните. У нее был единственный сын Павел, который в 1975 году завербовался на север и пропал, как говорится, а был ли он вообще тут.

Сергеевич напрягся, и подняв к небу указательный палец, четко заявил:

– Я его помню. Парень был стоящий, не балабол. От страшной неразделенной любви к Верке – отличнице, бросив все и всех, в том числе и мать свою, исчез в неизвестном направлении. Кстати, это Филипповна кипиш навела, костями бросившись между этой влюбленной парочки, не дав им воссоединиться. Она была баба – кремень, как статуя на ВДНХ. Отец этой Верки, был ее первой и видимо последней любовью. Тогда, много дряни было выплеснуто на общую помойку вторпродуктов от злых языков. О, ловко, хорошо сказал.

Платон, торопливо и резко перебил его, махнув рукой, изображая примирительный крест, продолжил:

– После, Сергеич, расскажешь про Веркину мать. Слушайте дальше. Этот Павел приехал в северный город Надым, где мы с ним встретились и оба работали в одной бригаде сварщиками. Подружились крепко. В то время, на севере без хорошего и надежного друга, нельзя было долго продержаться. Жили в общаге, а народ там собрался многоцветный и пьющий. Несмотря на «сухой закон», молодым и с большим избытком тестостерона гражданам, необходим был выход энергии. А так – как, особы женского пола, в основном, искали себе мужа – а это означало, любыми приемчиками показывали свою нравственность. То, мужики, естественно, дрались регулярно между собой – таким образом, сбрасывая остатки сексуальной энергии. Бывало, убивали.

Митька с Сергеичем хмуро переглядывались из под лобья. Искоса посматривали на пустые стаканы, оставшиеся без дела на «столе переговоров», поочередно вздыхали. Слушать биографию Платона без добавки спиртного, было невозможно и мучительно. Сергеич звучно крякнул в кулак и убедительно заявил:

– Базара нет, Платон, твой рассказ увлекательный! Но, не нарушай дедовских традиций. Короче, ставь еще два пузыря на стол. А то, беседа мимо ушей пролетит со свистом. Нам с Митькой, тоже, свое удовольствие растянуть требуется.

Платон, с пониманием и улыбкой, одним прыжком подлетел к дубовому шкафчику и открыв заветную дверку, выставил на стол две «столичных». Статус кво, возник в долю секунды. Друзья вмиг преобразились в благодарных и внимательных слушателей. Платон благосклонно посмотрел на своих, только что купленных «рабов», повел свой сказ, совсем не торопясь и миролюбивым тоном:

– Ох, братки мои, какие времена то были и люди им под стать. Как же мне повезло, очутиться в тех краях, в начале строительства новых городов. Эх – х!!!

Он, вдруг, со всей мощи, ладонью врезал себе в лоб. И, со слезами на глазах, прошептал, глядя в потолок:

– Если бы я тогда бы понимал, какое счастье нам всем привалило. Я, про Советский союз говорю. Слава Богу, у нас это было! А, ярые капиталисты, так и сгниют с мыслями о святости денег. Ну, черт с ними, с этими бизнесменами – мы с вами из другого муравейника. Мы люди хорошие, и они так же, ничем не хуже нас – только смотрим в разные стороны. Нам хорошо, когда по совести и по справедливости, а им, очень приятно, когда денежки в кармане растут, словно грибы на поляне. Не важно. Правда, у каждого своя. Здесь ключевое слово – хорошо. Мы все его ищем, но, к сожалению, похмелье после него, дюже горькое. Как писано в Библии: – Что хорошо для человека, то, плохо для Бога. Верь, или не верь в это, а жизненный опыт подтверждает это, безоговорочно. Ладно, давайте вернемся к моей северной эпопее. После Надыма, мы с Павлом, перебрались в Новый Уренгой, который только начинал строиться. Были мы первые, как говорится, с палаток. Позднее, появился вагон – городок. Жилые бочки, вагончики, и балки, сколоченные из подсобных материалов. Картина невзрачная снаружи, зато внутри было столько тепла и радости, что не один дворец, в подметки фанерным балкам, не годится. Замков на дверях не было – почти, коммунизм. Однако, с элементами хулиганства. Почти все, приехавшие на строительство города и освоения газового месторождения, установили себе срок пребывания здесь – 3 года. Время – достаточное, для свершения своей советской мечты, то есть, заработать на квартиру, машину и мебель. Романтики, наверняка были, но мне не посчастливилось с такими встретиться. Наверное, они находились в «высших эшелонах» власти и в местах обитания сугубо творческих личностей. Павел серьезно повысил свою квалификацию и стал сварщиком – потолочником, если с пояснением, то сваривал стыки на газовых трубах. Самая важная работа на проекте Новый Уренгой – Помары – Ужгород. Ну, вы знаете. Пресса трудилась на совесть. Вся страна участвовала в этой стройке, ну и естественно, со всей страны и народ собрался. Я же, строил город. Биография самая пролетарская – от разнорабочего до начальника участка. Дальше не пошел, так – как высшего образования нет. Кто – то сказал, что самообразование есть самый надежный путь развития. Много читал, и радость получал от общения с людьми. Они все – мои хорошие учителя, только нужно уметь искренне слушать и уважать их мнение. И вот, мы подошли к главному, а именно к этой моей бутылочке, с виду, ничем не привлекательной. Я пообещал рассказать о ней, как можно короче, поэтому скажу только основное. В течение тридцати лет, я просто просил хороших (с моей точки зрения) людей говорить на воду позитивные и добрые слова. Что, кому в голову придет. Ничего странного и хитрого в этом нет – элементарно, мой жизненный опыт и моя вера. И, что бы вы думали, братцы мои? Раз в год, а точнее в день праздника Пасхи, жидкость в этом сосуде начинает ярко светиться, испуская радужные цвета и белое, слепящее глаза сияние. Естественно, я не знаю, что бы это значило и почему это происходит. Однако, мне становится на душе необычайно хорошо. Думаю, от того, что чувствую то, что нельзя познать и ощутить главное и истинное виденье жизни. Страх уходит, а радость стирает все накопившиеся проблемы и печали. Понимаешь то, что, абсолютно ничего не знаешь – ни о себе, ну, а тем более, о том происходящем вне тебя. Ведь, правда – здорово!!

..Слушал я вас, обоих, и скажу так – мели Емеля, твоя неделя. Мне кажется все намного проще – деньги в нашем капиталистическом настоящем, самое важное – задумчиво пробубнил Митька

– Это, конечно, здорово! Что мы по-прежнему хотим верить в чудеса, как дети. Но, времена меняются и все забывается. Только, сегодняшний день, бесспорно, диктует нам правила «сытого и голодного». С пустым брюхом, чудеса раздражают. Ну! Лично меня не греют. Подумаешь!! Бутылка светится и на душе радость. Кстати! От водки, часто испытываю такой же эффект.

Сергеич одобрительно улыбнулся, а Платон… неожиданно, спокойно и монотонно проговорил:

– Прав ты, Митя. Все то, что пальцем не потрогаешь и на язык не положишь – пустое словоблудие и иллюзорность. Но! Есть одно «но». Дворцы и золото, для богатого, так же становятся обыденными и надоевшими, как и изба для бедного.

– Что наблюдаю я, опираясь на опыт прошлого и сомнительных данных из истории – Никто ничего не знает. Неведение правит жизнью! Если человек, есть высшее проявление развития Вселенной, то он движим своим эго и личной истиной. А, так как, людей миллиарды на Земле, то идет вечная война «богов» за удовлетворение своих амбиций. А, в случае, если люди являются не венцом природы, то – кого интересует мнение кролика о том, что сажать на колхозном поле? Злится, и обижаться на палку в руках хозяина, – удел нашего несовершенного мировоззрения. Только в 60 летнем возрасте, я окончательно убедился для себя, что каждый человек на Земле – есть совершенно разное существо. Если сказать образно, то все планеты во Вселенной имеют форму эллипса, материальны и на своем пути. Похожи, но абсолютно разные. Или, как пример, подвал с огромным количеством кувшинов. Одни с росписью, другие, просто мазанные одной краской – но, вино внутри их, совершенно различное. С бесконечным числом букетов и вкусов. Приравнять их всех, к простому слову – питье, не получается. Поэтому то, и на мир мы смотрим каждый по своему, но под чутким руководством, возникших мыслей у нас в головах. Сейчас, деньги вышли на место чести. Это не беда! Вот потерять связь с Богом – это полный крах, одиночество и смерть. Скажу только одно – я ощутил это, когда приехал сюда. У меня не было ничего и никого. И, однажды ночью, я проснулся в полном понимании того, что и на «небеса» меня отпустили на свой произвол. До сих пор, не могу понять, как я не сошел с ума. Вот такой расклад получается. Не ведаем ни о чем – и поэтому спорим, обижаемся и доказываем свою правду.

Да, много страха в людях – наконец то, сказал свое слово Андрей Сергеевич. – Страх, явно, порабощает. Что больше всего нас пугает? Естественно, наш прах. Другими словами, наши мысли о теле и его смерти. Что есть Божье в человеке, нам не принадлежит и не ведомо – поэтому, страха тут быть не может. Ведь, только он – страх, оправдывает наше малодушие и неверие. Мы ищем чуда, чтобы избавиться от него. Психотерапия религии – важная вещь! Без нее, одиночество обязательно сожрет. Дела и цели, меняются и заканчиваются. Обесцениваются регулярно. Ни один настоящий художник не будет изображать на мольберте супер современный роскошный коттеджный поселок. Глазу не на чем порадоваться – слишком все формами обложено. Но, на Вселенском сюжете, художник онемеет и оцепенеет от прилива давящей покоем и чувствами, красоты. Например, черное от бесконечности небо, усыпанное мириадами звезд, над безветренной гладью бездонного океана.

Платон взял под руку Сергеича, и доверительно, глядя ему в глаза, произнес:

– Хорошо сказал, мой дорогой! Все запутанно и не понятно. Но! С другой стороны – все просто. Как рождение ребенка. Лет десять назад , мне рассказали одну баечку, на эту тему. Позвольте, расскажу?

Просьба Платона осталась без ответа, но он, все равно решил поведать друзьям некую историю:

Так вот! – присев снова за стол, начал он:

– Гениальный художник, каким – то мистическим образом, попал на необитаемый остров. Он, хорошо помнил, что последние пять лет работал над своей картиной, своим возлюбленным детищем, практически, не выходя из мастерской. С этим творением, он собирался выйти к людям и подарить им новый небывалый шедевр. Дело понятное, все творческие люди мечтают и грезят об этом. Однако, что – то произошло с ним, абсолютно необъяснимое. То ли чудо, то ли, мозг его перенапрягся и не выдержал всей той красоты, какая исходила от картины и воспринималась чувствами, как идеальная чистота женского тела. Да, именно в изображение женского тела, он вложил смысл идеала. Бес сомнения, совершил очередную ошибку, многими, до него художниками, совершаемую. Итог прост – он один, неизвестно где. Что это такое? Смерть, или непознанная игра разума и природного самосохранения – не постичь никогда. Первый месяц выживал и приспосабливался к новым условиям жизни, испытывая все ужасы свалившихся на него, обстоятельств. Страх, одиночество, мысли о смерти и пожирающее страдание о превратностях его несчастной судьбы. Прошло несколько недель, этого вынужденного пребывания на острове. Он, напрягая все свои силы и мужественно отгоняя нападки животного страха, обустроил свой бесхитростный быт и нашел источники питания (в изобилии). Довольно таки, не без удовольствия заметил, что его остров то – прекрасен и гостеприимен. Настроение у нашего гения, явно, улучшилось и он, естественно, чтобы не скучать и занять себя чем – либо, отправился изучать свои владения. Чудесные, невиданные птицы и бабочки украшали тропический лес. Совершенно непуганые олени и косули, мирно паслись на зеленых лужках. На берег кристально чистой реки, приходили на водопой леопарды, львы и грациозные львицы. Первоначальный испуг художника исчез, после того, как хищники умиротворенно и абсолютно не агрессивно посмотрели на него и спокойно обошли стороной. Изобилие пищи для них, было совершенной гарантией безопасности для художника. И вот, однажды, он очутился возле фантастического водопада, который был природным украшением голубого озера. Целые сутки просидел на камне в немом восхищении, любуясь этим Божественным творением. Он читал молитвы Богу и благодарил Его за свою спасенную жизнь, со слезами на глазах, художник высказывал небесному Отцу, свое неистовое восхищение красотами и совершенством, созданного Им мира. Вслух, как мантру, шептал слова восхищения и сожаления:

– Боже! Я всю свою сознательную жизнь провел в душной и пыльной мастерской, как раб, прикованный к мольберту. Старался перенести на холст орды своих мыслей и образов, которые кишели в моей голове бесконечным цветным калейдоскопом. Я глубоко и фанатично верил, что создам совершенство, которого нет в природе. Люди будут смотреть на мои картины и их души избавятся от вечного холода. Несомненно, я был болен, как больны и все другие «творцы вечных ценностей». Эти произведения тщеславия и самомнения человека, накопились за века в музеях, где уже превысили количеством все критические и разумные пределы. Их цена измеряется сейчас в монетах и стоят они только этих металлических кругляшков для торга. Всем понятно, что нет более совершенного существа, как например, дворовая кошка. Однако, чувства наши так искушаемы и несовершенны, что требуют все новых и новых диковин. А они есть, элементарная подделка – и всегда будет этот ширпотреб отвлекать нас от главного. Такова, видимо, борьба между теми, о ком мы ничего не можем знать. Простая пыльная травинка на обочине дороги, ценнее всех музеев, вместе взятых. О, как мне жутко и больно от того, что черная вуаль опять свалится на мой разум! Глупо думать о том, что я являюсь хозяином своих мыслей. Они, как вирусы, не спрашивают незащищенного человека. Жаль, но мне кажется, что я устаю смотреть, даже, на твои творения Боже. Наверное, Рай Адаму также стал скучен и будничен. Воля выбора, что ты дал человеку, оказалась для него непосильной ношей. Ведь мы не совершенны, как Ты.

Когда чувства и эмоции, по не многу в нем притихли и расплылись в душе, как утренний туман – он приподнялся с камня, собираясь вернуться в свое укромное, одинокое жилище. И, в этот момент, личностного прозрения, его взгляд заворожено остановился на предмете на противоположном берегу водоема, который переливался в солнечных лучах всеми оттенками радуги. Нераздумывая, наш художник бросился в воду, и уже через минуту, стоял с трясущимися руками и подбородком перед огромным оранжево – голубым камнем, который своей формой напоминал одинокую прекрасную купальщицу. Дыхание у него замерло, сердце сжалось до боли, а в голове монотонно зазвучал вопрос:

– Где взять инструменты, чтобы оживить эту красавицу, и превратить камень в неповторимую статую? Ничего не меняется! О, Боже! Эту мою болезнь никогда не излечить!

Все! Это свершилось! Художник больше не видел ничего, кроме этого магического валуна. Все Божьи творения исчезли в его восприятии, он, как – будто бы ослеп, потерял слух и все чувства, одновременно. Только одно разочарование и творческое возбуждение, по – прежнему, стучало молотком, по его вискам:

– Инструменты!!! Где взять инструменты? Боже, я вижу ее образ! Она будет прекрасней всего сущего на Земле! Но, я бессилен!

Гениальный художник, буквально, несколько минут назад признавший совершенство творений Бога, вмиг забыл об их существовании – небо, солнце, горы, леса и моря, исчезли как мираж в пустыне. Еще с большей силой, желание создать самому, то самое совершенство, которое успокоит его ненасытную и ищущую душу, закрыло окружающий мир – уже навсегда. Внезапно, как из ведра, полил тропический дождь. Художник медленно опустился на колени перед камнем, который от влаги стал еще более прекрасным. Глотая слезы, вместе с дождевой водой и, стараясь избавиться от кома в горле, он злобно выговорил:

– Что же такое происходит? Видимо, мне придется просидеть перед этим дьявольским валуном до конца моей жизни. Он меня загипнотизировал и заворожил. Ноги в коленях ослабли и совсем не слушаются меня. Мне страшно и одиноко! Никто не поможет мне. История, тому бесстрастная свидетельница. Никому и никогда не помогли, сделать правильным, этот чертов выбор. Чтобы человек не делал – все равно ошибался. Не зря, в Библии написано: – «Всяк человек, есть ложь».

Наступило утро. Художник открыл глаза и, ослепленный солнечным лучом, сильно поморщился. Ужасно болела голова. Покачиваясь, он приподнялся с пола, оперся двумя руками о стул, и с брезгливостью посмотрел на свою картину. Она показалась ему уродливой. Он резко отвернулся от нее и тревожно осмотрел свою мастерскую.

Несомненно, это был сон – трезво и ясно оценил ситуацию. В дальнем углу комнаты его взгляд привлек большой предмет, накрытый черным ситцевым покрывалом. Раньше, его здесь не было. Сердце неистово забилось, и больно споткнувшись об ведро краски, художник одним рывком подскочил к загадочному объекту, сдернул с него покрывало. Тут же, раздался его испуганный вопль:

– Что это значит? Черт побери!

Перед ним был тот самый камень, но краски его потускнели, и сияние радуги потухло. Ясное дело, в этой пыльной и мрачной мастерской, его граням не хватало света. Несмотря на темноту, этот магический валун, продолжал источать из себя дьявольскую энергетику и манить к себе, безудержно. Художник рухнул на пол, как подкошенный и крепко сжал свою голову руками.

Мне все понятно – еле шевеля пересохшими губами, промолвил он:

– Круг снова замкнулся на моих мыслях.

Друзья замолчали, и на некоторое время погрузились в тишину размышления. Они почувствовали, какую – то групповую неловкость от своих слов и рассказов. Это часто бывает, когда застолье переходит в стадию временной передышки от откровений. После этой резкой смены настроения и цели продолжения их встречи – дружно решили переместиться в иное место. Как выразился Митька:

– Наш банкет явно исчерпал все ресурсы в избе Платона. Требуется смена декораций….

Угол 3

В мире, явно, произошел необратимый разрыв между поколениями. За исключением, может быть, юго – восточных стран и Кавказа. Хотя, там тоже, не все гладко. Что же означает этот разрыв? А то, что новые поколения почти полностью лишаются прошлого и родовых корней. Свобода личности, по – видимому, станет абсолютной, т. е. без роду и племени. «Пьяная глобализация». Борька, с этим утверждением был полностью не согласен. У него всегда, был только свой взгляд на вещи, происходящие вокруг него. Если он натыкался на чье – то мнение, отличающееся от его убеждений, лез в драку со своими аргументами и фактами. А, они у него были тяжелые и натренированные – костлявые и болючие. Если же, объект спора находился вне зоны его физических сил, например телевизор – то просто следовал плевок и слово «козлы», в сторону говорившего всякую чушь . Борьке было 33 года, как и Спасителю. Как и положено сельскому мужику, у него имелась семья – жена Любка и трое пацанов, погодков, Вася, Коля и Петя, 10, 9 и 8 лет. В годы их рождения, Борька выполнял всем известный план жизни – построить дом, посадить дерево и родить сына. Он решил подстраховаться, и довольно легко, родил троих. В его семье придерживались правил «домостроя» и все домочадцы выказывали безоговорочное подчинение Борьке. Этот маскарад подчинения, был представлением, исключительно для соседей, которые разносили по всей деревне слухи о том, какое немыслимое почтение и уважение оказывается главе семейства. Любка, хорошо знала, что ее муж никогда не применит физическую силу к женщине, а его пламенные речи о главенстве мужика, со свистом пролетали у нее мимо ушей. Единственное, что она получала от него в часы своей опалы и неосторожного «косяка», это был легкий пинок под зад. Что, для бабы был совершенно не чувствителен, а Любкин задний прицеп был большого размера и бронебойным. Сыновья наказывались тем, что бывали выдраны за уши. Но, так как, они все занимались классической борьбой с пастухом дядей Федей, то считали отцовское наказание, лишь дополнительной тренировкой и пользой. Борька был добрым. Все мужики его деревни, а так же соседских поселений были не раз побиты им. Однако, абсолютно все они, вырубались Борькой с одного его коронного удара. Он объяснял им, после их прихождения в себя, что это он делает любя и без злобы. Только, во имя торжества его правды. Вся сила, ловкость и смелость Борьки была исключительно природным даром. Бойцовский спорт он не признавал и говорил, что это не совсем честно, когда один всю жизнь тренируется всяким приемам, а потом добывает себе дешевый авторитет на улицах. Вот, если силу дала матушка Природа, тогда можно. Врачей и болезни он не признавал и не знал, что это такое есть. Говорил лишь, сидя с мужиками на бревне возле забора административного здания, с папироской в зубах:

– Мол, эта парочка, то есть врачи и болезни, одного поля ягода. Сами их придумывают и сами лечат, чтобы быть при деле и не работать в поле, как лошади – до седьмого пота. Эта хитрая научная бестия, являются выродками жрецов и религиозных колдунов. Даже, эта гребанная пандемия, что засоряет воздух за пределами нашего района – полная чушь и болезнь мозгов. Мозги ведь, могут кого угодно оболванить. Стоит пустить слух по деревне, что у Макарыча мужской аппарат перестал фурычить и показывает на пол шестого – месяца не пройдет, как этот дебил поверит в это и сильно загрустит. Так и вирусы. Все они от языка и слова, а не от химии какой – либо.

Приблизительно такой подход ко всем пугалкам, был непробиваемой защитой его сознания. Наверное, и подсознания так же.

Года три назад, приехал племянник тракториста Степана из областной столицы. Отдохнуть и набраться сил – как будто бы, этому городскому, молодому и здоровому, как бык, детине, их не хватало. Кандидат в мастера спорта по боксу. На танцах в клубе, естественно, стал показывать недоразвитым крестьянам – кто есть «Ху». Через полчаса танцулек, всем стало ясно, что появится Борька, для того чтобы установить «статус кво». Все так и произошло – он появился в самый подходящий момент для воспитания молодого и самовлюбленного обалдуя. Боксер выпендривался в середине танцплощадки, как говорится, в гордом уединении, наслаждаясь взглядами бесхитростных малолеток. Боря, вежливо пригласил его выйти поговорить на улице, и возле крылечка успел задать наглецу только один вопрос:

– Вы, молодой человек, не с «голубой» ли ориентацией?

В тот же момент, Борис получил короткий удар – ответ, прямо, в центр подбородка. Собрав при приземлении на землю, целую поленницу дров, Борька на мгновение окаменел и отключился от реальности, в позе «мертвой лягушки». Боксер же, презрительно посмотрев на троих мужичков из свиты наглого приставалы, шагнул обратно внутрь помещения клуба. Он был уверен, что у него есть, как минимум полчаса времени, чтобы спокойно потанцевать с местной деревенской красавицей. Но, увы, услышал позади себя рычащий голос, поверженного противника:

– Подожди, красотуля. Я еще не получил ответа на свой вопрос.

Парень вздрогнул от неожиданности и повернулся на голос, с сильно недоумевающим и малость глуповатым лицом. Он отлично знал свой отработанный удар и что должно быть после него. Перед ним стоял Борька – твердо и в полной боевой готовности. Большим пальцем вытирая кровь с нижней губы, странно и спокойно улыбался. Боксер крякнул и, вежливо спросив его: – Вам мало? Совершенно незаметно и резко ткнул под правое подреберье Бориса. Тот, как пружина сложился вдвое, обхватив живот. Затем, громко с криком выдохнул – и в тот же миг, как гуттаперчевый игрушечный клоун прыгнул вправо, а левой рукой нанес торпедирующий удар в точку невозврата на лице боксера. Этот удар, пожалуй, можно было разглядеть только на медленном просмотре отснятой пленки. Бычок был повержен, и лежал на полу, облокотившись на входную дверь, со счастливой детской улыбкой на лице. Мужики, стоявшие полукругом возле крыльца, только и сделали то, что сочувственно покачали головой, немного жалея городского парня. Другого исхода, естественно, они не ждали. На следующий вечер, боксер Женя принес всем свое извинение за свою наглость и выставил мужикам два беленьких пол-литра. Борька никогда не пил спиртного, но, с удовольствием поддержал компанию, объяснив, недоумевающему боксеру, почему его профессиональные удары не сработали на нем:

– Понимаешь, Жэка! Дело в следующем – я никогда не дерусь, я воюю. А на войне, как ты понимаешь, обычные правила не работают. И, еще, скажу тебе мой маленький секрет – у меня мозги в голове крепятся к черепу, как у барана. Я это понял, когда наблюдал за тем, как два барана со всего маха бьются башками в лоб – лоб, и им все пофигу. Мужики раскатисто захохотали, боксер то же улыбнулся и ткнул кулаком в Борькино плечо. Мол, я тебя понял, тебя лопатой не убьешь. Разошлись по домам к полуночи, абсолютно все умиротворенные и довольные. Женька, приносил им еще три дружеских, дополнительных бутылки водки.

Что еще сказать о Борьке. Был он явно двужильный, так – как, помимо того что без выходных работал на птицеферме местного «олигарха», слесарем, электриком и, вообще, мастером по всем вопросам. Он, еще содержал дома более ста кроликов. А, кролики, это не только сексуальный символ, но и – травы им накоси, клетки убери и так далее. Из района он не выезжал, порядком более десяти лет, из – за того, что ему очень не нравилось, что сейчас творится в стране и в мире, в целом.

Вот, его то, наши доморощенные «философы», и решили взять с собой в город, для поддержки и помощи, в случае непредвиденных обстоятельств. Куда они решили поехать, для того, чтобы продолжить лечение своих душ. Во – первых, Борька – квадрат не пьет, а так же, безотказный и хороший парень. Почему у Борьки было прозвище «квадрат», никто не знал. Догадывались лишь и предполагали, но глубоко никто не докапывался до этого вопроса. Скорее всего, явно не из – за внешности, только от удивления на его простоту, но вместе с этим, загадку без ответа. Правда, опасение у Сергеевича было, насчет того, что он может заметить какую – нибудь «несправедливость» и тут его уже не удержать никому. Но, подумав о том, что никакая социальная передряга не может возникнуть в хорошем городском ресторане, друзья успокоились и доверились счастливому случаю. Когда Борька к ним присоединился, то быстро сообразил, что от него хотят, тут же скомандовал:

–Все, старички! Хватит эту канитель по стенкам размазывать. Предлагаю развеяться и махнуть в подходящее хорошее место – продолжить без философского нытья лечить душу. В «кабак»! – неожиданно и залихватски, предложил Борька. Причем, голос его прозвучал с таким энергетическим посылом, что возражений не последовало.

Вся веселая компания дружно встала и стали собираться в дорогу. Сегодня, они все были свободны, то есть, освободились мозги от проблем и обязательств. Сергеевич, тихо бурчал себе под нос, зная Борькин непредсказуемый характер:

– Ох. Начудит там этот придурок. Точно знаю, что там его ждет много противоречий для его убеждений.

Однако, оделся и вышел вместе со всеми, безо всяких предупреждений и опасений. До станции, где останавливается всего одна электричка, было чуть более трех километров. За разговорами, дошли быстро и удачно. Буквально, поспели к поезду, как по заказу. До города нужно было ехать два с четвертью часа, но, у них с собой было ровно столько же горячительного напитка, только в литровом измерении. Мужики крепкие, с ног никогда не валились. Дорога пролетела не заметно.

Вечер, обещал быть увлекательным, а за одно, познавательным. Лучший ресторан города, выбранный этой неискушенной в развлечениях, компанией, назывался «Морской бриз». По всей вероятности, исходя от названия, в этом заведении предпочитали рыбную кухню. На календаре была среда, масочный режим соблюдался не строго, и народу за столиками присутствовало не много. Играла джазовая музыка, танцующих и сильно пьяных в зале не наблюдалось. Когда заказ блюд был сделан, в ожидании его, Платон продолжил прерванный рассказ притчу о художнике. К чему он его вел, Сергеичу и Митьке было совсем не понятно. А, Борьке, вообще, все философические истории казались бреднями от безделья. Но, делать было нечего, им приходилось слушать рассказчика, и местами кивать ему головой, для приличия. Платон уже был под хмельком, поэтому язык его немного заплетался, но тему излагал грамотно и повествовательно:

И так, друзья мои – продолжил он, накручивая себе на палец бумажную салфетку.

– Этот, наш с вами художник, наконец, понял главное! Никуда не денешься из подводной лодки. То есть…

Платон внезапно оборвал свою пламенную речь на полуслове. Он расчесал взлохмаченную бороду «граблей» из костлявых пальцев и резко ударив по столу кулаком, шипяще проговорил:

– Ну, что с вами мужики происходит, черт бы вас побрал? Вы слепые, что – ли, или специально не желаете ничего видеть и знать? То, что нас всех хорошо обработали психологическими установками в Совке, а теперь продолжают копаться в наших мозгах хитрые и абсолютно отмороженные на почве денег, капиталисты – это понятно! Но, вы же жизнь прожили! Должен же остаться кусочек нетронутого девственного мозга в ваших «чердаках».

Сергеич и кузнец, от неожиданного наскока на них этого тщедушного изгоя, вошли в плотный ступор. У одного беззвучно шевелились промасленные от рыбных консервов, губы, а другой, машинально стал быстро тереть переносицу, видимо, для восстановления потерянной резкости взгляда. Немного оклемавшись, Митька стал медленно приподниматься со стула, обеими руками опираясь о стол. Было видно, что у него проснулось твердое желание, наконец, высказать свою точку зрения на жизнь и угомонить разбушевавшегося изгоя. Он сделал грозное лицо и, сильно ударив себя в грудь, тягучим баском повел ответную атаку:

– Ты, Платон! Того… Базар фильтруй и убавь громкость. Ты, не один, такой..

Однако, деревенский чужак и старичок, ростом и весом, не дотягивающий до половины этих данных кузнеца. Жестко положив ладонь на плечо воинственного дружка, усадил его снова на место, при этом продолжив свою речь:

– Сядь Митя и послушай без злобы. Я не к вам претензии предъявляю – это я до себя докричаться хочу. Не обижайся, хороший ты человек. Дослушай терпеливо.

Сергеич, тоже было хотел сказать пару «ласковых» слов, но промолчал, подумав о том, что Платону действительно необходимо высказаться. Не так часто был слышен его голос.

Я, вот что хотел сказать – уже, более спокойно и размеренно продолжил «кухонный» оратор.

– Друзья мои! Выгляньте в окно и посмотрите на нашу деревушку.

Он, наверное, забыл, что за окном городская площадь, но это было не важно. Гипотетически, под закусь соленым огурцом.

– Сотни опустевших и покосившихся избенок. Дорога, которая после дождя превращается в глиняное направление. Идти можно только по бокам растущей травке. Один большой и красивый дом стоит здесь – естественно, за высоким забором с коваными воротами. Кстати, ты же их ковал, Мить. Чей это дом? А, хрен его знает! Внутрь его и обратно, кто – то въезжает на крутых машинах. Председатель наш, сам толком не знает, кому продал этот участок. Наши бабки, эту цитадель называют «барским домом». Жуть! Это же 21 век, «тонну ему в дышло». Так вот, Сергеич, и ты Митя! Ну и я, само собой. К чему мы пришли в конце жизни? Сидим в этой, печальной для глаз, реальности, на троих распределяем по граненым стаканам далеко не качественную водку. Жалуемся и обижаемся на судьбу. А, обижаться, вы сами знаете, – дело последнее, абсолютно глупое. Я бы сказал – абсолютно, бесперспективное дело. Митька вот, с ним проще – он живет по правилам и по чувству долга с женой. Бесконечно любит своих дочек – и в этом его счастье. У нас с тобой, Сергеич, сложнее ситуация. Я изгой и одиночка, а ты, не доволен решением своих взрослых детей. А если это все сложить, то выходит простая арифметика – любовь ушла, завяли помидоры. Если серьезно говорить, то человеческая любовь и жизнь должны кончаться и испытывать нас на предательство с их стороны. А, это испытание только для святых под силу, хотя, все мы в итоге станем «святыми», не зависимо от нашего желания. Возьмут за шкирку и приведут к этому финишу. Ведь душа то Божья – Она нам не принадлежит. Неприкосновенна Она. К сожалению, многие хотят приклеить ее к своему эго и телу. Кстати, все болезни наши от этого. Это, когда душа с телом срастается. Как вино с кувшином. Начинают отдирать ее от стенок этого кувшина, а нам больно и мы недовольны. Ждем, чтобы болезнь быстрее прошла и снова бежать в суету.

Платон на минуту замолчал, наверное, собираясь с мыслями. Сергеич аккуратно плеснул водку по глотку в стаканы, посмотрев на Митьку с усмешкой, озорно сказал:

– Вот Митя! Платоша нам все по полочкам разложил. Выходит, мы с тобой ничего не понимаем. Снова, нас Платон бедненькими и несчастными считает. Ах, Платоша – дите ты еще, оказывается, коли, такие вопросы тебя волнуют. Эти вопросы до того надоели, что давно весь смысл они потеряли.

Да нет! Я не об этом! – опять горячо заговорил «одинокий философ».

Я, не об счастье болтал. Я, наш выбор, подразумевал. Есть ли он? Вот, смотрите сюда.

Он, кряхтя, обернулся, вытащил из походно рюкзачка, прихваченного им из дома, толстую книгу и с грохотом опустил ее на стол. Это была Библия. Бережно, погладив ладонью, потрескавшуюся и выгоревшую обложку, Платон с ноткой таинственности прошептал:

– До сих пор не знаю – истина это, или сказка. Но, мое сердце всегда к ней тянется. Смотрите, что получается. После Адама остались всего две ветки, два пути. Каин и Авель. Не могу понять, почему в русских сказках всегда камень на дороге указывает на три дороги, хотя, догадываюсь. По своему, по обывательски – третий указывает на Святой Дух, то есть на связь между двумя другими. Но, это так, кому что нравится, тот так и думает. У каждого, своя, правда. Короче, Каин убил Авеля. Ветвь Авеля – это ветвь Христа, там путь к кресту. А, вот ветвь Каина, по моим расчетам, это те, кто правит и решает на Земле. Им, всегда здесь хорошо. Христос говорил, что этот мир не Его. Однако, это все темы для пытливых умов ученых философов и людям от науки. Мне бы хотелось сказать о себе. То есть, о выборе той силы, которую логическими расчетами не вычислишь. Расскажу очень коротенькую историю из моего детства, чтобы не утомлять вас. Да, вы и сами все поймете, думаю, разжевывать вам этот жмых не нужно.

Платон размял трясущимися пальцами папироску, затем, не подкуренную, придавил пересохшими губами. Когда продолжил говорить, то приклеившаяся в уголке рта папироска, стала прыгать вместе со словами:

– Мне было годика четыре, когда я гостил у бабушки в деревне с родителями. В честь нашего приезда, мои дядьки привезли живую белую овечку, для приготовления их фирменного, очень вкусного плова. Наступил вечер, и солнце наполовину погрузилось на закат, превратив бабушкин двор в багровый, с множеством теней, сад. Яблочный сад у нее был превосходный. Женщины собрались на кухне, а мои дядья пошли в загон для животных, который располагался в дальнем конце двора, где я играл в песочнице. Заборчик загона был не высокий и огорожен редким частоколом. Все, что произошло дальше, оказалось быстрым обыденным действом. Для всех, но только не для меня – маленького нежного создания, живущего с абсолютно открытым подсознанием. Помню, что я замер и меня сковала какая – то неведомая сила. Глаза широко раскрылись, и никоим образом их нельзя было закрыть. В несколько секунд, дядька выволок овечку за заднюю ногу из сарая и незаметным образом, появившемся в его руке большим ножом, полосонул ярочку по горлу. Далее, моя память, наверное, в целях защиты, стерла все детали происходящего. Но, чувство нереальной жалости и сострадания к этому животному, видимо, не уйдет из меня никогда. Так вот, что я думаю, именно этот случай сотворил мою дальнейшую судьбу и мой выбор по жизни. Эта детская травма сроднила меня с ветвью Авеля и привела сюда в этот старый одинокий дом. Случай это, или закономерный поступок моих родственников, я не знаю. Но, то, что мальчика нужно обязательно готовить к такому испытанию и объяснить ему, что это не жестокость, а вещь необходимая для выживания и правильного восприятия жизни и силы. По-видимому, после изгнания Адама из рая, Каин должен был убить Авеля. Патологическая и болезненная жалость – это не подходит для существования в реальности. Здесь правит сильный и правильно выученный человек. Не зря у китайцев есть мудрость – Счастлив тот, кому дали вовремя хорошего учителя. Слава, успех, лучшие женщины и богатство, по-моему, принадлежат потомкам Каина.

Платон резко оборвал свою речь, после чего наступила минутная тишина. Нарушил ее Сергеич, слегка прокашлявшись, он спокойно сказал:

– Может и в твоей правде Платон, есть доля истины. Однако, ты упустил одну маленькую вещицу. Человек живет в этой жизни, так, плюс – минус 80 лет. Срок, подобный мигу. Ничего общего с пониманием Жизнь – с большой буквы, это не имеет. Так, один из этапов. И, я тебе еще вот, что скажу – наша человеческая жизнь, вообще, штука, в большей степени, состоящая из травм. Так что, ничего нового ты не сказал, тем более рецепта счастья, я совсем не услышал. Вдобавок к этому, скажу, может быть крамольную вещь – сделать человека счастливым, удовлетворенным и успокоившимся, вообще невозможно. Утопия полнейшая. Все это знают. К примеру, наш Александр Сергеевич, в своей сказке о рыбаке и золотой рыбке, гениально все объяснил. Но, знать – этого не достаточно. Главное, глубоко ощутить, что слово «счастье» – это понятие в реальности существовать не может. Ловушка для нас, простаков. Начнешь его ждать – все!!!, считай, беда к тебе пришла и настал конец твоей нормальной жизни. Да, все правильно, Митька сейчас обожает своих дочек и живет ими, но это пройдет. Во всяком случае, обязано пройти. А, сейчас, давай порадуемся хоть за него.

Пока Сергеич говорил, он, краем глаза следил за Борькой. Тот сидел смирно и делал вид, что слушает стариков, но одна едва заметная вещь на его лице, серьезно настораживала. Он осматривал посетителей ресторана и потирал мочку уха. Все, кто его хорошо знали, видели в этом нехороший знак. То есть, Боря чем – то недоволен. Для Сергеича же, вся их компанейская болтовня, была лишь, необходимым и совсем неважным атрибутом расслабляющей душу, попойки. А вот Боря – это, прежде всего, совершенная непредсказуемость.

Митька, со слезами на глазах, резко встал из – за стола и крепко пожал руку Сергеича. Затем, сгреб в объятие Платона, дрожащим голосом промолвил:

– Я так люблю вас, друзья мои! Пусть, все проходит! Потом только…..

И в этот момент, случилось то, чего так опасался Андрей Сергеевич. В ресторане резко засуетились официанты и девушка – администратор, быстрым шагом направилась к парадной двери. Она нервно поправила на шее белоснежную косыночку с маленькой эмблемой, по-видимому, название этого увеселительного заведения. Рыженькая, тоненькая, как тростиночка администраторша, резко затормозила, перед двумя огромными детинами в черных похоронных костюмах, которые вошли так шустро в ресторан, как будто бы дверей и не было вовсе. Они встали перед дрожащей девушкой, как «двое из ларца, одинаковых с лица» – намертво, словно стена и с давно потухшим взглядом, направленным куда – то в другую реальность. Через секунду, в помещение медленно вплыло существо, легко узнаваемое, как творение рекламы и модных журналов. Видимо, эта женщина, была ярким олицетворением текущего, потребительского времени . Явно! Она воплотила в себе все самое прогрессивное, в попытках человечества перещеголять Матушку – природу, создавая новые технологии искусственного интеллекта. Без всякого сомнения, с первого взгляда на нее, ощущалась не прикрытая ничем – властолюбие и безграничная самоуверенность. Предположительно то, что, о себе она думала, как о высшем творении природы и Вселенной, причем, вдобавок к этому, она являлась хозяйкой этого заведения. Эта прелестная молодая женщина была высокого роста, имела идеальную фигуру, изумительно правильные черты лица и, самое потрясающее – колдовские, зеленые, как высшего образца малахит, слегка раскосые глаза. Естественно, такие глаза, могли идеально гармонировать только с волосами насыщенного черного цвета с фиолетовым отливом. К общему удивлению, мгновенно прибавилось шокирующее потрясение, когда, ротик, с немного обиженными и пухленькими губками открылся, а из глубины этого идеального творения полилась громкая нецензурная брань. Причем, брань, вперемешку с часто употребляемыми словами, по всей вероятности, заменяющие ей знание английского языка. Этих слов было три – окей, фак и тягучее ноу с «элитным» выворотом кисти руки. Ее, бархатистый, опереточный голосок, нелепо выдавал фальшивые нотки визгливой истеричности и нервного надрыва. Причем, эта горькая тембральная смесь, совершенно загипнотизировала, бедную девушку – администратора. Ведь, весь этот похабный энергетический шторм, обрушился именно только на нее, вызывая ответную реакцию, в виде, частого моргания рыжих ресниц и ручейка, молчаливых слез. В ресторане, буквально, все посетители оцепенели, и молча, наблюдали за этой пошлой расправой. А наши друзья, открыв рты от внезапного прилива обыкновенного хамства в их «философскую» беседу, на мгновение, потеряли жесткий контроль за Борькой. Однако, этого мгновения было достаточно. Опомнились они только в тот момент, когда их «безбашенный борец за справедливость», походкой «матроса-краснофлотца», подошел к месту внезапного скандала и совершил немыслимое действо. Борька – квадрат, быстро расценил ситуацию и вынес свой приговор «опухшей от наглости» барыне. Все произошло, буквально, в долю секунды. Прием воздействия на обнаглевшую «даму», был точно таким же, какой он использовал для своей собственной жены. То есть, мягкий отрезвляющий пинок по самому безопасному месту на теле женщины – по заднице, естественно. Обидно и без повреждений. Реакция хозяйки была непредсказуемо – нервной, несомненно, это случилось с ней впервые. Она отскочила в сторону и заржала, как кобыла от испуга. Только после этого истерического смеха опомнились «каменные» ее телохранители. Они, как два бульдозера «Катерпиллер», ринулись на Борьку. Конечно же, эти два бугая, не могли предположить, что этот щуплый нищеброд, может оказать им какое – то сопротивление. Они, жестоко ошиблись. Два размашистых удара, костлявых и жилистых рук, направленных кулаками, с ювелирной точностью в нижние челюсти, уложил этих двух красавчиков на пол. Причем, упали они абсолютно синхронно, вперед – с опущенными вдоль тела руками. Легли рядом друг с другом, как по линейке отмеренные, словно «братишки на пляжу». Через несколько секунд, раздался визг, опомнившейся хозяйки – грубиянки. Она выхватила из сумочки телефон и требовательно – визгливой скороговоркой приказывала и жаловалась, одновременно – по всей вероятности своему мужу, или покровителю. В это время, наши друзья уже «заблокировали» Борьку и в разноголосье, на высоких тонах, стали изолировать его от общества, боясь приезда полиции и «войска» обиженного мужа. Борька же, стоял спокойно, ни на кого не реагировал, с улыбкой объясняя совсем опешившей рыженькой администраторше – что она под его защитой и ей бояться не кого. Ресторан загудел и превратился в митингующую толпу. Все, жаждали развязки этой трагикомичной истории.