Слуцкий рынок

Я шел вдоль стены полностью на ощупь. Чувствовал рисунки на старых обоях, каждую шероховатость, часть из которых оставил я сам, уткнувшись лбом в моменты одиночества, единственная радость которого была ковырять пальцем бетонные стены. Я не знал, куда мы идем. Мы двигались целую вечность. Днем эта стена закончилась бы уже через три минуты медленного движения, но сейчас она превратилась в какую-то Великую Китайскую стену. В моей привычной реальности она пахла бетонной крошкой, пылью, заплесневелой бумагой, но с привкусом маминых духов. Не самый понятный запах, но мне нравилось это сочетание свежести, цветов и забытой старости. Зрение отсутствовало с момента начала пути. Я не понимал зачем, но доверился. Поэтому и ориентировался лишь на запахи и ощущения на кончиках пальцев. Все это напоминало мне какую-то забытую детскую игру, где я должен был отыскать кого-то или что-то вслепую. Возможно, так оно и было, но Дама обещала привести меня сама, направлять по ходу движения. Одной рукой я держался за стену, другой обхватил подол ее платья. Мягкое на ощупь оно добавляло мне спокойствия не смотря на странность происходящего. Не знаю откуда, но внутри меня была уверенность в принятом решении. Дама приходила каждую ночь и смотрела мне прямо в глаза пока я не засыпал.

Впервые она пришла несколько лет назад. Просто появилась из ниоткуда в дверном проеме, сотканная из воздуха в своих белых одеждах. В ту ночь я не сомкнул глаз. Как и в следующую, и в ночь после нее. Страх сковывал меня, я не мог даже моргнуть, так боялся, что она что-то со мной сделает. Но она молчала и просто смотрела.

Это была не первая моя встреча с призраками. В этом доме они появлялись часто. Об этом знали все. Селили сюда бесплатно с посылом, что «работникам предприятия предоставляется общежитие». Никто не сопротивлялся, ведь многие здешние жители ничего лучше не могли себе позволить. Поэтому перед призраками даже не возникало видимого страха. Мы жили, как соседи, иногда действительно не понимая, кто перед тобой: реальный человек или уже давно ушедший. Иногда на общих кухнях бывали забавные курьезы. Люди так приятно разбалтывались, делились историями о своих детях, обменивались рецептами, а потом обнаруживалось, что один из них уже давно не живой. Рецепты и советы по воспитанию при этом сохраняли. Думаю, если собрать все в одну большую тетрадь, то получился бы отличный сборник рекомендаций по ведению хозяйства с того света. С радостью приобрел бы такую в свою коллекцию.

Мало кто из призраков задерживался, но некоторых я уже узнавал. Дама, как я ее прозвал уже значительно позже, визуально была самая прозрачная, она не издавала ни единого звука, что еще больше вселяло ужас. Когда призраки говорили, шумели, устраивали свои шалости, всегда было понятно, что делать. К действиям адаптироваться легче всего. Но молчаливый взгляд… В нем было много напряжения. Бездействие пугало. Я не знал, ни чего от меня хотят, ни что будет дальше. Могло произойти все что угодно. И я ждал. Ждал несколько лет. Со временем я привык к ней настолько, что смог спать. Прерывисто, но уже лучше, чем раньше. Я ложился в постель, ждал пока появится Дама, смотрел на нее и медленно засыпал с мыслями о завтрашнем дне.

Все эти годы она молчала. До сегодняшней ночи. Я сам решился с ней заговорить. Подошел, посмотрел ей в глаза и прошептал свое боязливое «привет». Она мягко мне улыбнулась и пробормотала что-то невнятное. Нашего диалога я в точности не помню, но теперь я здесь вместе с ней, на дороге в какое-то странное место.

– Почему так медленно?

– Что с ним?

– Не знаю, снова не может проснуться. Я даже холодной водой обливала, все насмарку.

– Ладно. Давай посмотрю, что можно сделать.

Наконец-то мы остановились. Стена исчезла, я мог опираться на что-то кроме самой Дамы. «Как символично» – подумал я. Вокруг было просторно и громко. Воздух на вкус показался немного солоноватым. В нем витала холодная влага, которая сразу же обволокла кожу и расправила мои легкие. Дышать стало определенно легче, эта прохлада казалась приятной и до боли знакомой. Кажется, я знаю это место. Надеюсь, зрение восстановится быстро, и я пойму, что здесь за шум. Он врезался в уши со всех сторон резкими рывками. Разобрать что-то чёткое было сложно, но эта какофония не вызывала никакого ужаса, и даже наоборот – немного успокаивала ту тревогу, с которой я пробирался вдоль стены. Спуск, если это действительно он, был одновременно пугающим и уверенным. Я четко знал, что хочу убежать, довериться Даме. Но правильно ли я поступаю?

Женщины держали мальчика за руки и что-то бормотали. На щеке той, что помладше текли слезы. Обхватив себя, словно в объятьях или попытке отогреться, она встала и начала ходить из стороны в сторону, посматривая на другую женщину вместе с мальчиком. Было видно, что ей не терпится поскорее со всем справиться и заняться чем-то другим, «более правильным», что соответствовало ее изначальным планам. Она и не думала, что снова столкнется с попытками отобрать у нее мальчика. Она проходила это не раз. Впервые еще когда он был в утробе, потом сразу же после родов, а теперь вот снова. Но в этот раз происходило что-то иное, что женщина не могла описать словами. Он просто не просыпался. С тех пор, как они переехали в это место, мальчика словно заворожили стены. Он постоянно прятался в темных углах, утыкался в стены, сидел на подоконниках. Иногда приходилось отбирать у него книги, только чтобы он смог поиграть с остальными детьми. Другие мечтали, чтобы их дети были настолько тихими и любопытными, но женщину иногда это даже пугало. Мальчик говорил слишком взрослыми словами, его взгляд пронзал до самой кости. Ей казалось, что она разговаривает не с ребенком, а скорее собственным отцом, которому к тому времени перевалило за восемьдесят.