Тайна князя
Глава 1
Наш старый дом
Это был старый двухэтажный дом в классическом стиле, с большими окнами, местами поросший на белом фасаде плющом. Рядом находилось несколько схожих по стилю и таких же старых пристроек, служивших хозяевам складом или уже не используемых. Сразу за домом возвышался небольшой, но плотный густой лес, разделённый от главного жилого строения полосой аккуратного, всегда ухоженного газона. Лес делал дом серым и неприметным на своём фоне. Ближайшие соседи находились поодаль, за ним, и их отсюда не было видно, отчего округа казалась пустынной, а здесь всегда было тихо.
С другой стороны к дому, через долгое пустое поле, вела асфальтированная дорога, витиевато петляющая и преграждаемая кривым невысоким забором. За железными въездными воротами перед домом располагались аккуратный сад и большая частично остеклённая оранжерея.
Сегодня ворота были распахнуты, и подъехавшая к дому красная машина смогла остановиться почти у самого крыльца. Когда из неё вышли две хорошенькие молодые девушки, а водитель любезно извлёк из багажника их большой чемодан, дверь дома распахнулась, и на пороге показалась статная, уже не молодая женщина с добрым миловидным лицом. Широко и приветливо улыбаясь, она радостно протянула руки гостям.
– Ксения! Рина! Я несказанно рада вас видеть! Слава богу, что вы наконец решились нас навестить! О, это так замечательно! Давайте же поскорее ваши вещи сюда. Вы, должно быть, устали с дороги? Путь был совсем не близким… Пройдёмте же скорее внутрь! Я очень надеюсь, что вам здесь понравится!
– Спасибо, Валентина Степановна. Ну что вы, всё хорошо, с вещами мы сами разберёмся! – радостно улыбнулась стройная, среднего роста брюнетка со слегка округлым лицом, в элегантном светло-жёлтом костюме и белых кедах. Небрежным движением руки она откинула назад свои слегка вьющиеся волосы и, поставив свою сумку на чемодан у ног, обернулась к своей сестре:
– Рин, скажи, какие чудесные виды были по дороге сюда? Мы сто лет как не выезжали из нашего Виленска! И… кхм… очень признательны за ваше приглашение!
– Которое были так несказанно рады получить! – слегка передразнив её, иронично улыбнулась в ответ Рина. Красивая, стройная, подвижная и с выразительными живыми глазами, она казалась милой и хрупкой, потому что часто хмурое, надменное и недовольное выражение лица удобно скрывали густая чёлка и короткие тёмные волосы.
– А по-моему, здесь правда мило, – важно кивнула Ксюша. – Надеюсь, мы не потревожим вас своим визитом?
– Ой, ну что ты, дорогая, какие глупости! Вы же здесь желанные гостьи! Да… Действительно, здесь очень хорошо летом… – взволнованно потирая руки, сбивчиво подтвердила Валентина Степановна.
Сёстры, быстро и многозначительно переглянувшись между собой, подхватили свои вещи и, вежливо попрощавшись с водителем, доставившим их сюда, последовали за хозяйкой внутрь дома.
Валентина Степановна и её муж Анатолий Сергеевич были их родными бабушкой и дедушкой. И раньше, десять лет назад, когда Рине было около семи, а Ксюше восемь, они жили тут вместе со своими родителями. Но потом, после крупной семейной ссоры, переехали вдруг в Виленск, и больше им не доводилось видеться и бывать здесь.
Дом считался родовым поместьем Керинаевых и был построен ещё при жизни их прапрапрадеда; раньше здесь жило много довольно известных людей – несколько поколений их семьи выросло в этих стенах. Теперь тут остались только Анатолий Сергеевич с женой и их пожилая домработница Антонина, которая после многих лет работы здесь уже считалась частью семьи.
– Будьте как дома, мои милые!.. Хотя о чём это я? Вы ведь и так здесь дома! – залепетала Валентина Степановна. – Боюсь, конечно, местами у нас бардак… Дом большой и старый, в некоторых комнатах мы никак не можем навести порядок и доделать ремонт, представьте, уже несколько лет… Ох уж этот ремонт! Нам с ним помогает наш Шура, но у него в последнее время так много разных своих дел…
– Блин, и это на целых две недели… – поморщившись, тихо проворчала Рина, удручённо покачав головой, оказавшись в большой гостиной, затемнённой плотными шторами, где всё оказалось старым и потрёпанным. Но здесь было чисто и уютно. Стены, местами без обоев, были аккуратно выложены красным кирпичом, на одной из них, над старинным камином, который сразу привлекал к себе внимание, висела огромная картина в толстой раме. На ней был изображён их дальний родственник со своей семьёй – женой и двумя детьми в вычурно взрослых и старомодных платьях, его братом и матерью, женщиной с кислым и надменным выражением лица. Рина засмотрелась на этот удивительный портрет, внушающий ей трепет, и попыталась вспомнить его в своём детстве, но, казалось, видит впервые.
– Вы помните нашу старую добрую Антонину? – вдруг, обратившись к ним с Ксюшей, прервала её мысли Валентина Степановна. Рина не помнила, но всё равно вежливо кивнула.
– Боюсь вот только, вы не сможете с ней увидеться. К сожалению, так совпало, что она вдруг отпросилась в отпуск. Если честно, это на неё не похоже, мне кажется, что она вообще никогда не отлучалась от нас. Что ж, у неё были важные на то причины. Надеюсь, вы обязательно с ней ещё увидитесь! Ну что ж, пойдёмте, я покажу вам вашу комнату! – Бабушка медленно и чинно прошествовала к большой винтажной лестнице посреди гостиной, раздваивающейся наверху и уводящей в разные стороны дома. Рина проследила за ней взглядом и подумала, что именно так она себе всегда и представляла хозяйку настоящего старинного особняка. Помедлив, сёстры последовали за ней наверх, вместе потащив по лестнице свой увесистый чемодан.
Эта встреча с родственниками, сам приезд сюда оказался для Ксюши и Рины полной неожиданностью. Да ещё, что уж там, полностью был навязан им родителями. Ксюше сразу стало интересно погостить у бабушки с дедушкой, а вот Рина упрямо не понимала, как вообще может понравиться идея вдруг поехать к практически незнакомым людям, пусть и родственникам, в какие-то глухие далёкие края. Рина до сих пор не знала, как ей себя с ними вести и что говорить. В глубине души она негодовала, что этим людям было безразлично почти всё её с Ксюшей детство, а сейчас, оказывается, они вдруг стали им нужны. Но вчерашний внезапный телефонный звонок их отцу и последовавшие за ним долгие переговоры и убеждения всё изменили, и вот уже они здесь, и на целых две недели.
Всё, что сама Рина знала об Анатолии Сергеевиче и Валентине Степановне, так это то, что оба они были из знатных и благородных семей с многовековой историей и всю жизнь этим кичились. Они вели открытый, но при этом скромный образ жизни, и в Орнаево все всегда относились к ним с большим уважением и доверием.
Их с Ксюшей отец, как в своё время и сам Анатолий Сергеевич, перенял от своего отца любовь к организованности и порядку, большой интерес к юриспруденции, а потом и целый семейный бизнес.
Насколько Рина могла помнить из детства, Анатолий Сергеевич никогда не отличался душевной добротой и отзывчивостью. Но все ценили его за честность, прямоту, приятные манеры и тонкий ум. А маленькая Рина считала, что при всей внешней строгости он и внутренне был скупым на простые человеческие эмоции, а по отношению к ним с Ксюшей – и порой чересчур резким или даже суровым. А вот про бабушку она почти ничего не могла вспомнить.
Рина с грустью вздохнула. Настроение у неё окончательно испортилось.
– Да ладно тебе, – проходя мимо, Ксюша подбадривающе подтолкнула её в бок локтем. – Ведь не так уж тут и плохо…
– Неплохо?! Ксю, здесь нет нормального интернета! Ближайшие соседи – вообще фиг знает где! Посмотри, всё вокруг или дурацкое, или древнее! Да это просто ужасно!
– Да тише ты! Глупая, ничего ты не понимаешь! – надулась вдруг Ксюша. – Ну хотя бы веди себя прилично. И улыбайся!
Валентина Степановна терпеливо ждала, пока сёстры не перестанут шептаться и нагонят её. Она искренне, по-доброму улыбалась, глядя на внучек, сложив на груди руки в замок, слегка склонив голову набок. По всей видимости, она действительно была рада их визиту. Конечно, Рина видела бабушку на фотографиях, но в жизни Валентина Степановна оказалась ещё более мягкой и аристократичной, на удивление молодой и для своего возраста очень красивой.
Выделенная гостьям комната была просторной, светлой и безукоризненно чистой. Из мебели здесь было только две огромных кровати с пушистыми белыми покрывалами, смешно занимавших большую часть всего пространства, старый деревянный белый шкаф с облупившейся на нём краской и письменный стол с единственным стулом рядом. Стены были отделаны деревом, без обоев, на одной из них висела толстая полка с небольшой стопкой книг и пустой вазой сверху.
– Как здорово! Спасибо! Нам нравится! – искренне поблагодарила Ксюша, садясь на свою идеально заправленную, как в дорогом отеле, кровать.
Валентина Степановна расплылась в широкой улыбке, она не заметила, как, отвернувшись, Рина театрально закатила глаза.
– Что ж, очень хорошо. Жаль, ваша старая детская комната пока непригодна для жизни в ней… Пожалуй, оставлю вас ненадолго в покое. Вам, наверное, нужно отдохнуть, привести себя в порядок после дальней дороги. Располагайтесь, а потом, как будете готовы, давайте спускайтесь вниз. Я буду на кухне, попробую приготовить что-нибудь вкусненькое. Да! Чуть про самое главное-то не забыла! Анатолий Сергеевич просил вам передать его настоятельную просьбу дождаться его к вечеру. Он на собрании до пяти, я очень надеюсь, что вы встретите его дома.
– Конечно! Мы, если честно, пока не особо чем-то и заняты, – скромно пообещала Ксюша.
– Если хотите, я покажу вам потом свою оранжерею. Пока можете осмотреться в округе. Здесь у нас много красивых мест, наверное, вам интересно будет их вспомнить, – предложила Валентина Степановна.
Когда сёстры остались одни, Рина с недовольной гримасой опустилась на свою оказавшуюся вдруг чересчур мягкой кровать и не без иронии поинтересовалась:
– Так ты на самом деле всем довольна или притворяешься из вежливости?
– Блин, да достало уже твоё нытьё! – нахмурилась Ксюша. – Разве ты не знала, что нас ждёт, уже когда мы сюда ехали? Конечно, если бы не папа, мы бы здесь и не оказались… Но я, в отличие от некоторых, хотя бы умею радоваться тому, что имею! И вообще, я иду на кухню, лучше помогу бабушке. А ты перестань ворчать и разбери чемодан!
Рина хмуро проследила, как за сестрой закрывается дверь. Ей не хотелось признавать свою неправоту. Ругая про себя Ксюшу, она с грустью поплелась разбирать вещи.
Довольно скоро закончив, девушка подошла к окну в необычайно толстой раме и настежь растворила тяжёлые деревянные створки. Её окутало приятной летней прохладой и свежестью. Всего в десятке-другом шагов от неё удивительно ровной полосой начинался лес, который отделял их дом от соседских. В город, а вернее, маленький городок Орнаево отсюда можно было также добраться по давным-давно проложенной через лес тропе из каменной кладки. Рина вспомнила, что где-то там, в лесу, в овражке, спряталась маленькая канавка с чистой звонкой речкой и старым мостиком через неё.
Рядом с домом, прямо под окном их новой комнаты рос высокий одинокий клён. Девушка постаралась было дотянуться до его веток рукой, но остановилась. Вдруг где-то вдалеке залаяли собаки. Из леса повеяло сыростью. На небе вдали собирались тучи. Рина вспомнила о своём плохом настроении и, снова тяжело вздохнув, закрыла окно. Она с тоской осмотрела пустую комнату. Делать здесь было больше нечего, и она решила пройтись осмотреть дом. До сих пор сердясь на Ксюшу, Рина не захотела её искать. Та наверняка была внизу, на кухне, но помогать и возиться с готовкой Рине тоже не хотелось.
Зная, что кроме неё с сестрой и Валентины Степановны в доме сейчас больше никого нет, Рина всё равно, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, старалась ступать тихо и осторожно.
Дом располагался так, что окнами на крошечный огород выходили четыре комнаты с западной стороны, включая кухню и столовую. Ничего интересного там не было ни на первом, ни на втором этажах. Мебель везде была самой обычной и старой, скучные, местами облезлые обои, тёмные потёртые картины в пыльных толстых рамах, на некоторых из которых были изображены члены семьи Керинаевых, на полу часто – потрёпанные временем ковры. Вот большая зала, самая обычная; гостиная, выделяющаяся разве что старинным кирпичным камином – правда, наверное, уже давно не используемым, да огромным портретом их давнего родственника; вот вся обставленная книгами домашняя библиотека, и она же – рабочий кабинет дедушки. Рина вспомнила, что в детстве им с Ксюшей не разрешалось входить сюда, и на всякий случай она и теперь не стала. Но больше всего Рину заинтересовала пустая комната на первом этаже в восточном крыле дома, вид из окон которой открывался на полуразрушенные каменные пристройки белого когда-то цвета и часть главной проезжей дороги за ними. Здесь шёл, и, очевидно, уже очень давно, полноценный ремонт – со стен были сняты обои, местами жутко скрипевший пол был выстлан защитной бумагой, вся мебель была вынесена, за исключением одного-единственного стула, спинка и ножки которого были покрыты белой облупившейся краской, а на полу вдоль окон в ряд растянулись строительные стальные трубы.
Рина не смогла бы объяснить, чем ей так приглянулась эта светлая и тихая комната в отдалённой части дома, и никак не могла вспомнить, какой она была раньше, но по-детски решила, что эта комната станет на время их приезда её «тайным убежищем».
Другие комнаты она осмотрела бегло. Сунула нос даже в спальню бабушки и дедушки, но больше ничего интересного нигде не обнаружила. В доме было ещё несколько кладовых комнат, битком набитых старым хламом, и комната их домработницы Антонины, которая сейчас была закрыта на ключ, так как её хозяйка была в отъезде.
– Ну что ж, может, всё действительно не так уж и плохо, – шёпотом подытожила Рина, вернувшись в свою комнату наверху и падая на свою чрезмерно мягкую кровать. Но, вдруг взглянув на телефон, безжизненно валявшийся рядом на подушке с севшим аккумулятором, Рине снова сделалось грустно и тоскливо. Кто бы что ни говорил, а эти непредвиденные двухнедельные каникулы уже начинались ужасно.
***
– Надеюсь, здесь нет клопов? – капризно поинтересовалась Рина, натягивая на нос стёганое одеяло в мягком белоснежном пододеяльнике, от которого так вкусно пахло кондиционером для белья. Она откинулась головой на пуховую подушку и поёрзала, удобнее устраиваясь. – Да, кстати, выключи свет!
– Так и быть, на этот раз выключу, – Ксюша послушно нажала на кнопку выключателя. – Ну и как тебе первый день? Ты всё время ворчала!
– Как ты думаешь, зачем мы вообще сюда приехали? – уклончиво спросила Рина, взглянув на тёмное окно. – Если честно, несмотря на то, что Валентина Степановна и Анатолий Сергеевич – наши бабушка и дедушка, мне как-то сложно с ними общаться. И вообще, я чувствую себя здесь до жути неловко…
– Но они вроде искренне рады, что мы здесь… Да уж, когда они видели нас в последний раз, мы были совсем ещё маленькими…
– А я думаю, что это всё – лишь тщетные попытки Анатолия Сергеевича наладить свои отношения с папой, – тихо отозвалась Рина.
– В любом случае эта поездка пойдёт нам всем на пользу. Мне лично здесь вполне нравится. Тем более, это всего лишь на две недели.
– Ты говоришь прям как заумная взрослая! – рассмеялась Рина. – Ладно, с первым днём здесь покончено! Спокойной ночи. Посмотрим завтра, чем тут можно заняться таким интересным.
– Да, надеюсь, завтра ты изменишь своё мнение, – тоже укладываясь, зевнула Ксюша. – Спокойной ночи.
Наступила тишина. Вдруг стало заметно, как их дом обступил лес. Из раскрытого окна доносились звуки летней ночи – стрекот сверчков, шум листвы густых крон, тихий далёкий лай собаки, иногда отрывисто звонкого перекликания птиц. Ветер подтолкнул в раскрытое окно ветку старого клёна. На потолке и стенах их комнаты заиграли причудливые тени. Рина долго лежала без сна в этой новой, непривычной для себя обстановке. Её медленно затягивали воспоминания из далёкого, давно забытого прошлого. Девушка уснула, разглядывая загадочную кленовую руку в окне.
Наутро её растолкала Ксюша.
– Эй, соня! Проснись! Время уже за девять! Заходила Валентина Степановна… Она приготовила нам завтрак. Ну же, не спи!
Сонная Рина вылезла из-под одеяла и нехотя, ворча, побрела умываться. Через пять минут она уже была готова начинать новый день.
Анатолий Сергеевич и Валентина Степановна действительно радушно приняли своих гостей. Весь день они старались проводить с ними как можно больше времени, всячески развлекали, беседовали на разные темы, а после обеда все вместе прогулялись по округе. Рине удалось ненадолго уединиться лишь к вечеру, когда она украдкой пробралась в нежилую часть дома, в своё «тайное убежище», и немного там прибралась. После ужина они вчетвером поиграли в старую настольную игру, оказавшуюся на удивление довольно забавной, прогулялись с бабушкой до оранжереи и довольно рано, по меркам Рины, отправились по своим комнатам спать. Было ещё довольно светло, когда дом снова затих и ожил, проснувшись, внешний мир.
И вот Рина снова лежала без сна, размышляя, как прошёл день. Больше всего её раздражало, что в доме был очень медленный и плохой интернет, сотовая связь тоже была отвратительной, и выходило, что её телефон был здесь практически бесполезной вещью. Рина, зевнув, с надеждой ещё раз попыталась обновить страницу социальной сети, но тут же быстро сдалась.
Спать совсем не хотелось. Небо было чистым, в окне отчётливо виднелись звёзды, комнату заливал яркий лунный свет. Рина засмотрелась на причудливые тени на потолке. Всё вокруг было таким необычным для неё. Вдруг она разглядела на противоположной стене большое насекомое. В панике натянув одеяло на нос, Рина гадала, кто же это может быть. Насекомое не двигалось, лишь иногда вздрагивало большими крыльями. Рина взглянула на сестру. Та уже безмятежно спала.
«Ну конечно, сейчас, наверное, где-то полночь… Дедушка с бабушкой, наверное, тоже давно спят… Одной мне насекомые видятся», – с грустью подумала девушка.
Внезапно Рина почувствовала, будто что-то неуловимо изменилось. Она насторожилась, прислушалась. Где-то, уже не так далеко, отчётливей послышался лай собаки. Рина вскочила и подбежала к окну. На неё надвинулся лес. Стало страшно. Она внимательно всматривалась в тёмные кусты, настороженно ловила звуки. Сомнений быть не могло: со стороны леса, ещё за речкой, к их дому приближались люди. Послышались приглушённые мужские голоса, уже близко пролаяла собака.
Вот за деревьями, у мостика через канавку, показалось несколько фонарей, и Рина увидела трёх мужчин. Удивляясь, зачем вообще кому-то могло понадобиться сюда добираться в столь позднее время через лес, Рина внимательно вглядывалась в окно, стараясь прижаться к стене так, чтобы с улицы её не было видно.
Вот к пришедшим навстречу выбежал растрёпанный Анатолий Сергеевич, в наспех запахнутом домашнем халате.
– В чём дело, Дмитрий Геннадьевич?! Что-то случилось?! – прикрикнул он.
Самый пожилой из троих мужчин пожал ему руку и тихо, но достаточно отчётливо для Рины ответил:
– Беда, Анатолий! Весь наш посёлок встрепенулся, судачит… – гость взволнованно умолк, потирая руки.
В разговор вступил молодой мужчина в чёрной куртке, крупного телосложения, с длинными, до плеч волосами:
– Простите, но разве вы сами ещё не слышали? Стеренкову… Анну Михайловну Стеренкову сегодня убили!
– Как так?! – приглушённо хрипло отозвался Анатолий Сергеевич.
– Да, говорят, сегодня вечером. Их дом обворовали. Говорят, украли их знаменитые драгоценности. Сейчас полиция ведёт расследование, но для них это дежурная работа, и они не сильно торопятся. Мы сами организовали отряд добровольцев, ищем преступников, – хмуро сообщил Дмитрий Геннадьевич. – И не хотелось бы вас пугать, но… Но убийца… он может быть где-то здесь, в этом районе. Кое-кто так говорит, и…
– Далеко ему не уйти! – воскликнул длинноволосый парень, но его вдруг довольно резко перебил Анатолий Сергеевич.
– Вы в самом деле думаете, что убийца мог спрятаться где-то здесь?! В моём доме?!
Молчавший до этого грузный сутулый мужчина, держащий огромного чёрного пса рядом с собой на натянутом поводке, выступил вперёд.
– Боюсь, такая возможность не исключается. Но он или они, безусловно, могли оказаться здесь без вашего ведома. Мы думаем, что эта сволочь спряталась где-то неподалёку. Мы должны здесь всё осмотреть…
– Это исключено! – резко поднял руку вверх Анатолий Сергеевич. Его голос стал жёстче, холоднее. – Вы хотите тут всё переворошить, разбудить жену и внучек?! Без веских на то оснований? Это – частная собственность, господа! Да вы только этим всех напугаете! Для этого есть полиция, официальные службы. Вам здесь делать нечего! И я попрошу сейчас же покинуть мой участок.
Мужчины несколько растерялись. Дмитрий Геннадьевич выступил вперёд:
– Анатолий Сергеевич, при всём уважении… Вы же понимаете, насколько это серьёзно!
– Исключено! Я же ясно выразился! Сюда вы не сунетесь!
Такой грубости и резкости от кажущегося всегда воспитанным и сдержанным Анатолия Сергеевича Рина не ожидала. Видимо, прибывшие мужчины тоже. Они растерянно переглянулись между собой, а длинноволосый парень в чёрной куртке попытался было сначала что-то возразить, но Анатолий Сергеевич больше не слушал. Он развернулся, процедив сквозь зубы какое-то ругательство, и, не оборачиваясь, в прощании махнув гостям рукой, поспешил в дом.
Мужчины какое-то время простояли у окраины леса, перешёптываясь, а потом развернулись и вскоре исчезли в тёмных густых зарослях.
У Рины по коже пробежали мурашки. Она словно вросла в стену, у которой пряталась.
«Это всё так странно… Очень странно. И страшно, – хаотично размышляла она, прикусывая нижнюю губу. – Убийца может скрываться здесь? Где-то совсем рядом? Но почему дедушка так спокойно к этому отнёсся?! И почему так грубо разговаривал с теми мужчинами и не дал осмотреть участок? Из-за нас? И где же полиция? Очень странно…»
Рина, словно зачарованная, снова вернулась в свою очень мягкую кровать. Этот ночной разговор долгое время никак не выходил у неё из головы. Укутавшись в одеяло, она долго строила догадки и размышляла о страшном происшествии. Погружённая в липкие тревожные мысли, девушка вскользь взглянула на противоположенную стену. Огромное насекомое куда-то исчезло.
Глава 2
То, о чём следует молчать
На следующее утро Рина с нетерпением ждала объяснений случившегося от Анатолия Сергеевича. Ей хотелось скорее обсудить это со всеми, но за завтраком дедушка не проронил ни слова об ужасном событии в городе и о визите соседей. Валентина Степановна, словно по некоему соглашению, тоже была сегодня на удивление молчалива. Рина гадала, глядя на неё: знает ли она о последних событиях? Ксюша как ни в чём не бывало улыбалась и много болтала, шутя вспоминая о прошлом. Никто будто не замечал взволнованную Рину и её переживания, пока та наконец не выдержала и, отбросив столовые приборы в сторону, не выпалила:
– Дедушка, чего же ты молчишь?! Что это такое было ночью?! Да, я не спала и всё видела! Эти мужчины ведь хотели осмотреть дом. Почему же ты не дал им этого сделать? Ведь на самом деле это страшно, там по-настоящему кого-то убили!
– Что?! – ахнула Ксюша с округлившимися глазами. – Это правда? Же-е-есть…
Анатолий Сергеевич перестал улыбаться, медленно отодвинул свою тарелку в сторону и хмуро взглянул на Рину. Та вызывающе скрестила на груди руки. В комнате воцарилось напряжённое молчание. Валентина Степановна нервно перебирала в руках кухонное полотенце. В ту минуту она стояла у окна возле кухонной мойки и словно не слышала, как повизгивает на плите только что вскипевший чайник.
– Ну-ну, Рина, – в конце концов примирительно поднял руку Анатолий Сергеевич. – Для начала давайте мы все успокоимся и спокойно поговорим. Хотя я обоснованно считаю, что нечего тут нам и обсуждать. Конечно, всё это – большая неожиданность и… кхм… очень неприятное событие… Это печальная история … Только не наша с вами! А подобные ночные визиты просто-напросто нетактичны. Я всего лишь не хотел вас тревожить без должных на то оснований! Думаю, мы все должны сойтись во мнении, что то, что вчера произошло у соседей, – просто не наше с вами дело! Наш дом далеко от остальных, и волноваться нам совершенно не о чем.
– Но ведь… – попыталась возразить Рина, но Анатолий Сергеевич оборвал её, властно подняв руку.
– Не нужно наводить здесь панику! Повторяю, у нас всё хорошо. Со всем этим скоро разберётся полиция. Скажи же, Валя, усадьба Стеренковых далеко, за лесом, у них всегда было полно друзей-соседей в окружении, а к нам вся эта история вообще не имеет никакого отношения. Это правда, что у них случилась беда, но это никоим образом не должно отразиться на вас! Ксения, Рина! Неужели вы и сами не понимаете, как важно для нас, что вы здесь? И у нас есть куда более важные дела. В общем, я всё сказал. Давайте больше не поднимать эту тему! И слышать не хочу ни про Стеренковых, ни про беглых убийц, ни про что-нибудь ещё, с этим всем связанное! Надеюсь, вы меня хорошо поняли?
Ксюша и Рина переглянулись. Им не понравился такой очевидно принудительный наказ оставаться безучастными при таких важных и интересных событиях и вместо этого якобы беззаботно и счастливо погрузиться в семейный отпуск.
– Ну что ж… – медленно протянула Валентина Степановна. – Да, наверное, ты прав. Не стоит нам обращать на всё это большого внимания. Мы ведь никогда не лезли в соседские дела… Ксения, Рина, вы уж нас поймите – мы не просто семья, но из старого уважаемого рода Керинаевых, и я считаю, нужно поддерживать наш статус. Если бы мы были как-то вовлечены в эту неприятную историю… даже представить боюсь, какие могли бы быть последствия… а нам ни к чему всякие неприятности и ненужные слухи.
Рина хотела возразить, ей было что сказать. Она решительно отказывалась понимать, как вот так, запросто, строго, но при этом очень вежливо и тактично им с Ксюшей что-то запрещают! Но, поймав строгий многозначительный взгляд сестры, Рина всё-таки сдержалась и промолчала.
– А кто хоть такие эти Стеренковы? – грустно поинтересовалась она.
Анатолий Сергеевич красноречиво отвёл взгляд в сторону, а Валентина Степановна, ещё усерднее принявшись оттирать полотенцем чистую посуду, объяснила:
– Семья Стеренковых довольно знаменита у нас в городке. Они тоже вроде как из видного старинного рода, и интеллигентные, и воспитанные люди. Их дом, наверное, ближайший к нам через лес. Но мы с ними толком никогда и не общались… – бабушка отложила полотенце в сторону и отрешённо посмотрела в окно. – Но в первую очередь Стеренковы всем известны тем, что на их долю в своё время выпало несказанное везение – говорят, им в наследство достались редкостные княжеские сокровища, ещё с дореволюционных времён. По слухам, очень дорогие и ценные…
– В их сторону всегда много глаз смотрело, – заметил Анатолий Сергеевич, покачав головой. – Хотя навряд ли в этом их вина, они свои сокровища никогда на обозрение не выставляли… Но у них, наверное, до сих пор полно завистников!
– Да уж, грустная история… – задумавшись, вздохнула Валентина Степановна. – Всё это началось уже так давно. Говорят, у них в старину была прекрасная семья… Муж с красавицей женой, да и с хорошенькой маленькой дочкой… Но, как говорится, не на счастье, а на беду им вдруг досталось огромное наследство. А теперь, вон, их семья и вовсе распалась – всё стало очень плохо, а потом Камилла с детьми в большой город уехала, а старики совсем одни остались…
Воцарилось недолгое молчание, Рина жевала хлеб, с детским любопытством вникая в каждое слово, Ксюша с беззаботным видом допивала чай, но тоже плохо скрывала интерес.
– Жаль Стеренкова, конечно… – задумавшись о чём-то, отрешённо заметила Валентина Степановна. – Как он один теперь? И ведь не молод уж, нашего возраста, да? Если не старше?.. И внучата у него такие хорошенькие!.. Интересно, вернутся ли они теперь сюда, к отцу?
– Перестань, Валь. Стеренков и один не пропадёт. Да он и не из тех слабаков, кто вечно на всё жалуется. Так. Достаточно об этом! Давайте на этом закроем тему. Неприятно это всё, конечно… Но, девочки, давайте лучше сосредоточимся на вас! Мы столько всего с бабушкой хотим вам рассказать и показать, ещё столько сюрпризов приготовили! И начать предлагаю с поездки в орнаевский конный клуб! Вы уже бывали на здешних конюшнях? Что думаете, если покатаемся сегодня на лошадках? Здесь совсем недалеко. Вам должно понравиться!
Рина и Ксюша поблагодарили Анатолия Сергеевича и Валентину Степановну за вкусный завтрак и поднялись в свою комнату собираться. Настроения ехать кататься на лошадях у них отчего-то не было, но спорить или оставаться дома тоже не хотелось. Рина с грустью отметила про себя, что гостить им осталось здесь ещё десять дней.
***
Но, как назло, через пару дней Рина приболела. У неё поднялась температура, предательски болело горло и был заложен нос. Ей приходилось безвылазно сидеть дома, в то время как Ксюша вовсю развлекалась с семьёй и успела побывать в дендрарии, в гольф-клубе, в городских магазинах и где-то подружиться с местными девчонками – Лерой и Анжелой. Те тоже жили в Орнаево, и удобнее всего было добираться теперь до них на велосипеде или машине Валентины Степановны. Один раз дедушка даже учтиво пригласил девушек в гости, поближе познакомить со своими внучками. Но зная, как их бабушка с дедушкой были дружны с семьями Леры и Анжелы, Рина сомневалась, что те сами сильно хотели приезжать. Она подозревала, что встреча была навязана им так же, как и им с Ксюшей приезд сюда. Однако выяснилось, что у них с Лерой и Анжелой много общих интересов, и в целом они были неплохими девчонками, с которыми к тому же они дружили ещё в детстве, о чём, к сожалению, Рина совсем не могла вспомнить.
Ксюша чаще стала пропадать с новыми подружками. Да и Анатолий Сергеевич тоже стал реже бывать дома. По утрам он уезжал в город на своём старом BMW на работу, или на частые рабочие собрания, или к своим многочисленным друзьям и знакомым, возвращаясь домой уже под вечер. Анатолий Сергеевич считался одним из самых видных и успешных юристов, и не только в Орнаево. Он возглавлял свою компанию в центре их городка и, несмотря на свой немолодой возраст, вёл довольно активный образ жизни.
В отличие от супруга, Валентина Степановна зачастую пребывала дома. Она нигде не работала, но почти всегда была чем-то занята, состояла в различных местных общественных организациях и кружках, занималась благотворительностью и своими многочисленными увлечениями. Часто она принимала гостей, и дом был полон незнакомцев, большинство из которых, как успела заметить Рина, были людьми состоятельными, важными и хорошо известными в округе.
Так, все были здесь вечно заняты и вечно при своих делах. Неудивительно, что на ведение хозяйства и ремонт дома ни у кого не хватало времени. Занималась готовкой и следила за чистотой обычно Антонина, которая жила и работала здесь чуть ли не с детства. А пока, на время её отсутствия, наводить порядок и готовить приходилось самим всем понемногу. Иногда заходил местный работник Шура, невзрачный молчаливый человек-невидимка, который занимался, казалось бы, одному ему известными важными делами по дому, в том числе и ремонтом, и на которого почему-то никто не обращал внимания.
Болеющей Рине же было ужасно скучно. Интернет и телевидение здесь, в поместье и его округе, почти отсутствовали, сотовая связь работала с перебоями, возможности нормально пообщаться с друзьями практически не было – и всё это ужасно раздражало. Рина вынуждена была целыми днями придумывать себе занятия. Она часами валялась в кровати, читая книгу или слушая музыку на своём старом плеере, иногда гуляла по округе, от нечего делать бродила по большому дому, а пустую комнату с большими окнами в отдалённой части особняка, которую она присмотрела для себя в прошлый раз, переустроила под свои нужды – притащила туда холсты, бумагу, краски, глину и материалы для лепки, выпрошенные у Валентины Степановны, и устроила там своеобразную творческую мастерскую. Но пользоваться ею она могла только в дневное время, при естественном освещении, потому что электричества в комнате, к сожалению, не было.
Как только Рине сделалось лучше и она пошла на поправку, Ксюша с самодовольным видом сообщила, что «все её дела и визиты на сегодня отменяются и она любезно останется с сестрой, чтобы оказать ей должные внимание и заботу».
– Ой, мне же так хочется, чтобы ты тут со мной торчала! – обиженно буркнула Рина. – Тем более, когда в этом уже давно отпала необходимость!
– Да ладно тебе! – радостно плюхаясь на свою кровать, закатила глаза Ксюша. – Хочешь, я развеселю тебя последними новостями?
– Нет, – кисло ответила Рина, привычно усаживаясь на подоконник.
– Ну не будь такой злюкой, – задумчиво коснулась кончиком пальца своего носа Ксюша. – Вот вечно ты так. Всегда всем недовольна и кроме своих дурацких мыслей ничего не замечаешь, а ведь вокруг происходит так много всего клёвого! Тебе же совсем скоро семнадцать, а ведёшь себя как маленькая!
Рина нахмурилась, но ничего не ответила. При чём здесь её скорый день рождения? Как же всё-таки Ксюша не понимает? И неужели её саму не раздражает, что им приходится тут торчать? Вечно родители диктуют, где им быть, что делать, чего хотеть… Тут Рина снова надулась, подумав о Тибретском университете, куда в последнее время ей активно рекомендовал поступать отец.
На минуту Рина задумалась о своём будущем. Ведь ей, как и Ксюше, предстояло после школы изучать юриспруденцию и иностранные языки, а потом она обязана будет поступить в аспирантуру и закончить свои дни почитаемым мудрым профессором Керинаевой или же пойти по стезе отца, став каким-нибудь высококвалифицированным юристом, и открыть свою адвокатскую кантору. Все этого от неё и ждут. Но Ксюша, как ни странно, смирилась и с этим, и с отведённой ей семьёй ролью. Она всегда со всем примиряется. Вон, даже сумела завести самые настоящие серьёзные отношения с парнем. А она, Рина, так, наверное, и умрёт гордой одинокой женщиной…
– Ну вот о чём это ты опять задумалась? – склонив голову набок, рассмеялась Ксюша, с умилением разглядывая сестру. – Ах да! Так ты случайно не замечала ничего странного здесь в последнее время?
– Не поняла… О чём это ты? – удивлённо поинтересовалась Рина, отгоняя дурацкие назойливые мысли, и повнимательнее взглянула на Ксюшу, уловив в голосе той волнение.
– Ну-у… Даже не знаю, как сказать-то. Я не очень верю в паранормальные явления и прочие, там, сверхъестественные вещи… Но просто не знаю, как всё это можно ещё объяснить.
– Всё это? – заинтересовалась Рина.
– Ну-у… – снова с волнением протянула Ксюша. – На днях, тогда, когда к нам приезжали Анжела с Лерой… не помню точно, но время было уже к обеду… я обратила внимание, там была большая рыжая кошка! Прямо на окне в гостиной! Такая необычная, крупная, но почему-то никто, кроме меня, её словно не замечал… А в тот же вечер, когда я возвращалась из оранжереи, я её снова увидела! Опять у самого дома! Она вела себя подозрительно уверенно и спокойно, словно хозяйская, но Валентина Степановна сказала, что не знает никаких рыжих кошек.
– У-у-у, как страшно, – рассмеялась Рина. – Соседская кошка показалась тебе жутким приведением? И кому это из нас восемнадцать?!
– Глаза у этой кошки были такие необыкновенные, такие умные, блин, немного пугающие… – продолжала Ксюша, словно не расслышав сарказма сестры. – А на днях… Позавчера что ли? Я снова увидела эту кошку за домом! Мне стало интересно, откуда она здесь взялась, я подумала посмотреть, где она скрывается, ну, может прижилась где-нибудь здесь поблизости… Короче, я за ней проследила до самых разрушенных сараев. И пока её там искала, отчётливо услышала плач ребёнка! Точно тебе говорю, плач был приглушённым, словно издалека, но я всё внимательно проверила, в каждой пристройке – ни ребёнка, ни кошки!
– Ха-ха! Наверное, эта кошка просто в подвал забилась, и ты приняла её жалобное мяуканье за плач ребёнка!
– Ну, странно это всё, конечно… Но ещё более странное случилось вчера вечером! Я была тогда в гостиной, читала журнал на диване и отчего-то мельком взглянула в окно. А там – незнакомая женщина! Так близко! Я сначала подумала, что хоть и странно для столь позднего времени, но, может, это гостья Валентины Степановны. Ну, какая-нибудь припозднившаяся подруга… Я её только мельком увидела, лица не помню, там за окном уже совсем темно становилось.
– Ты одна там что ли была? Бабушка с дедушкой её не видели? Что же ты мне сразу не сказала? – Рина спрыгнула с подоконника и подсела к сестре на кровать. – И что с этой женщиной?
– Я сначала, если честно, немного смутилась. Даже испугалась, она ведь так близко к дому стояла… Не очень приятно, знаешь ли, когда к тебе в окна незнакомцы заглядывают! Я немного помедлила, а когда решилась подойти к ней и заговорить – за окном уже никого не было! Кроме… – Ксюша сделала эффектную паузу, – …той самой рыжей кошки! И она так на меня посмотрела, перед тем как нырнуть в кусты, что мне до сих пор, признаться, страшно… Ну вот и как эти чудеса назвать? Женщина-оборотень, как ребёнок, плачет в нашем саду, получается?!
Ксюша с умным видом посмотрела на Рину, та на Ксюшу, и обе они дружно расхохотались. Отсмеявшись, сёстры примирительно обнялись, и каждая про себя решила, что больше пока не будет ссориться.
***
В ту ночь Рине снова не спалось. Было очень жарко и душно. А ночь выдалась на удивление лунной и светлой. Рина лежала в слишком мягкой кровати и злилась, слушая тихое похрапывание Ксюши. Проворочавшись целый час, девушке надоело лежать без толку и, натянув на себя домашний халат, она влезла в тапочки и побрела на кухню попить воды.
В доме в столь позднее время было очень тихо. Окна повсюду были распахнуты настежь, но и это не спасало от жары – на улице не было ни ветерка. Из окон доносился привычный шёпот ночного леса, и казалось, проникающие отовсюду голоса природы поглощали все остальные звуки. Проходя мимо спальни бабушки и дедушки, Рина отметила, что свет там не горел, из их комнаты не доносилось ни звука. Впрочем, в последнее время бабушка ложилась спать рано, когда на улице было ещё относительно светло, а Анатолий Сергеевич много работал, и был вынужден задерживаться допоздна на работе или в своём личном кабинете, и уходил из дома очень рано, порой не дожидаясь пробуждения внучек.
В ярком лунном свете, что густо заливал дом и округу молочно-белым цветом, всё казалось каким-то особенным, сказочным и завораживающим, и Рине стало немного не по себе. Она почувствовала себя одинокой в большом и мрачном доме. Даже не столько в доме, сколько во всём этом огромном таинственном мире в целом. Шорохи снаружи стали громче, они казались зловещими и вселяли тревогу. Рине почему-то вспомнились предупреждения незнакомых мужчин, заявившихся сюда той странной ночью, о том, что поблизости мог укрываться настоящий убийца.
Выпив на кухне стакан холодный воды, Рина остановилась в нерешительности и задумалась. Спать решительно не хотелось.
– Жаль, даже телека нормально не посмотреть! Ну и что же мне сейчас делать? – в очередной раз с грустью тихо посетовала вслух Рина.
Девушка решила ненадолго заглянуть в «свою» комнату. Вскоре после того, как она прошлась по страшному дому, у неё появился некий азарт, как в детстве, пощекотать свои нервы, подразнить себя приведениями и всякими такими страшилками. Рина вспомнила, что когда они с Ксюшей были маленькими и этот дом казался им просто огромным, они любили играть в храбрых разоблачителей ужасов, вот так же поддавшись напускному страху, уличая в обычности тёмные кладовые и подвал, страшных, придуманных ими самими же жутких монстров, живущих тайно где-то рядом. Теперь же антуража придавали такой необычный и яркий лунный свет, тишина и новизна обстановки.
– А здесь можно было бы снять неплохой фильм ужасов, – довольно прошептала своему отражению в большом настенном зеркале Рина, улыбаясь. – Даже жаль, что я уже не ребёнок, чтобы бояться дома с приведениями…
Она нарочито медленно побрела по тихим тёмным коридорам, заглядывая в пустые пыльные комнаты, мысленно погружаясь в загадочные лабиринты старинного поместья. Её захватил дух забавной детской игры, нравилось чувство придуманного страха, и она выискивала что-нибудь таинственное в старых, забитых хламом кладовых или за накрытой белыми чехлами мебелью.
Так Рина оказалась у «своей» комнаты. Повернула холодную ручку, приоткрыла дверь и с замиранием сердца заглянула внутрь. Конечно, ничего. Комната тоже была залита лунным светом, пробивающимся сюда из двух больших окон, а на пустой стене напротив танцевали причудливые тени, извиваясь, словно живые.
Рина вздохнула и опустилась на единственный стул. Ещё немного, и они снова вернутся домой, в большой город, в привычный ей мир. Заканчивались летние школьные каникулы, впереди ждало столько всего нового, и в последнее время Рина частенько задумывалась о своём будущем. Вот и сейчас не к месту и не ко времени в её голову полезли тревожные мысли. А вдруг она не поступит в Тибретский университет и не оправдает ожиданий отца? А вдруг ей там не понравится? Юриспруденция… А ведь она так любит рисовать!.. Или, например, встретит ли она там кого-то, близкого ей по духу? Ведь ей, как и всем, так нужна вторая половинка… Как же она устала…
В отрытые, пустые без занавесок окна убаюкивающе нашёптывал лёгкий ветер. Рина почувствовала наконец ночную прохладу. Должно быть, она задремала, но не заметила этого. Время было уже далеко за полночь.
Рина тяжело поднялась, утирая слипающиеся глаза, и двинулась к выходу. Вдруг за окнами что-то отчётливо щёлкнуло. Где-то совсем рядом. От неожиданности Рина вздрогнула и замерла, всматриваясь в окно. Ей вдруг сделалось страшно. Она увидела, как приоткрылась дверь одной из старых построек, тех, что громоздились прямо напротив дома, и как будто уже заброшенных, и оттуда показалась чья-то тонкая белая рука. При ярком свете луны хорошо было видно, как на крыльцо каменного сарая вышла высокая стройная женщина. Сразу бросились в глаза её ярко-рыжие густые длинные волосы, сильно растрёпанные, словно к ним давно даже не прикасалась расчёска. На женщине было простое скромное платье, кажущееся белым в лунном свете.
Рина заворожённо подошла к окну и, раскрыв рот, наблюдала за незнакомкой. Вдруг до неё дошло, что в пустом проёме окна её саму легко заметить, и, выдохнув, упала на корточки под подоконник. Гадая, не успели ли её увидеть, медленно досчитав до восьми, Рина решилась высунуть нос в окно.
Каменная постройка и участок земли между ней и домом хорошо просматривались с этого ракурса. Рыжеволосая женщина по-прежнему стояла у сарайчика. Она словно чувствовала слежку и, нахмурившись и слегка прищурившись, всматривалась в чёрные проёмы окон большого дома напротив. Рина снова метнулась вниз, боясь даже дышать. Сердце в её груди бешено колотилось. Под ногами мешали длинные железные трубы – малейшее неверное движение, и они покатятся по полу, наделав много шума. Рина решила не думать, что тогда будет. Ещё раз досчитав до десяти, она осторожно выглянула в окно. К её глубокому разочарованию, снаружи больше никого не было. Напрасно Рина ещё долго высматривала незнакомку за сараями; когда же она наконец отвела взгляд, то вдруг вздрогнула, когда рядом на подоконник метнулась чья-то тень. Сердце застучало в висках Рины, но оказалось, что это была всего лишь большая рыжая кошка.
Рина простояла в пустой комнате ещё довольно долго в надежде, что ещё что-нибудь случится, но почему-то знала, что таинственная незнакомка больше не покажется. Гадая, кто бы это мог быть, и в нетерпении, чтобы рассказать завтра обо всём Ксюше, девушка отправилась в свою комнату. Все раздумья по поводу того, что она увидела, она решила отложить до утра. На неё вдруг накатила такая жуткая усталость, что, упав на кровать, она уснула буквально уже через пару минут.
Глава 3
Знакомство с прошлым и будущим
Когда Рина проснулась, было уже позднее утро. Наручные часы, которые девушка убирала во время сна под подушку, показывали одиннадцать с небольшим. Солнце светило в распахнутое настежь окно, играло с зелёными кленовыми листьями, проникало в уже обжитую комнату вместе с дружественной прохладой. Рина вдохнула приятнейший запах лета, наслаждаясь его теплотой, потянулась и села в кровати. Потом протерла глаза тыльной стороной руки и осмотрелась. Ксюши в комнате не было, её кровать была аккуратно застлана. Когда Рина вспомнила о том, что вчера случилось, от волнения у неё сильнее забилось сердце и вспотели ладони. Скорее! Нужно найти Ксюшу и бабушку с дедушкой! Ей не терпелось всё им рассказать, и, едва переодевшись, Рина метнулась за дверь.
Но ни Ксении, ни Валентины Степановны, ни Анатолия Сергеевича дома не оказалось. Напрасно Рина звала и даже не поленилась оббежать практически все комнаты в доме. Гадая, куда они все подевались, девушка, в очередной раз проходя мимо рабочего кабинета дедушки на втором этаже, вдруг услышала тихие приглушённые голоса за толстой деревянной дверью.
– Странно, разве я там уже не смотрела? – вслух удивилась Рина, но небрежно повела плечом и потянулась к ручке двери. Она обрадовалась тому, что Анатолий Сергеевич был дома, и решила, что он, наверное, разговаривает по телефону.
Но не успели пальцы девушки коснуться круглой стальной ручки, как до её слуха донеслись странные слова деда. Рина замерла, внезапно сообразив, что собеседник Анатолия Сергеевича находится вместе с ним за этой дверью.
– Уму не постижимо, как такое могло случиться! Господи, это же всего на две недели! Они приехали сюда на две коротенькие недельки! Даже дураку ясно, что нужно было быть особенно осторожным! – голос Анатолия Сергеевича звучал приглушённо, но было очевидно, что он сильно зол. Рина вдруг вспомнила, как уже слышала эти интонации и тон когда-то, когда он отчитывал одного маленького напроказничавшего ребёнка. Вот так же властно и тихо. Не давая вставить ни слова. Напористо и жёстко. Рина опустила руку и прислонилась к двери, упёршись лбом в твёрдое дерево. На неё нахлынули воспоминания о том, как дедушка отчитывал её за простые детские проказы и баловство, а мама и отец, не вмешиваясь, стояли в стороне, а после, не проронив ни слова, делали вид, что всё так, как и должно быть.
– Я тебя умоляю! Такого больше не повторится! Дай мне ещё один шанс. Если нужно, я скроюсь, уеду в город… – в тихом женском голосе слышались отчаяние и мольба, и Рина уже догадывалась, кому он мог бы принадлежать. Даже не дыша, она вслушивалась в каждое слово, доносящееся из-за закрытой двери.
– Прости, но с этим нужно покончить. Думаю, ты и сама понимаешь, что время уже давно пришло, – голос деда смягчился, но остался таким же властным, не терпящим возражений. – Вам немедленно нужно уехать, и боюсь, что насовсем. Ты сама понимаешь, что это дело – не шутка! Оставаться здесь для вас слишком большой риск. Пойми же, Мила, тебя посадят, если найдут! Подумай об Анне и Михаиле, что тогда с ними случится?
– Но… Ты же этого не допустишь? Боже… Мне страшно! Я не могу! Неужели нельзя что-нибудь придумать?! – жалобно прозвучал женский голос, в котором слышалось неподдельное отчаяние.
– Прости, милая. Боюсь, это единственно верный выход. Ты и сама знаешь, что так не могло продолжаться вечно. Я и сам дурак, не подумал, чем всё это может обернуться. Бедные дети, я понимаю, всё это так не вовремя!
Наступила короткая пауза. Рина услышала, как в наступившей тишине бьётся её сердце. За дверью послышались шуршание и какая-то возня. Потом Анатолий Сергеевич снова заговорил – с грустью, но решимостью в голосе:
– Вот, держи. Здесь немного, но на первое время хватит. Но вы должны уехать немедленно! Ну-ну, ты молодец, ты справишься. Оставлять всё как есть нельзя. Ты и сама это понимаешь. Я обязательно найду вас в городе, скоро… только дай мне пару дней! Внучки уезжают в субботу, но на следующей неделе у меня, как назло, собрание в комитете… Милая, всё будет хорошо! Нам просто нужно время. Не волнуйся, о Мишке я позабочусь. Надеюсь, скоро всё уляжется.
– Ты так спокойно об этом говоришь, – с горечью произнёс женский голос. – Будто тебя всё это мало волнует. Но на самом деле я рада это слышать. Что ж, во всём этом виновата только я, и я, конечно, всё сделаю, как ты скажешь. Но… мне правда страшно. А что, если все узнают правду? Боже, порой мне так хочется, чтобы все узнали эту грёбаную правду!
Дедушка что-то ответил, но Рина не расслышала. Её отвлёк шум подъезжающей к дому машины. Скрип тормозов, захлопывание дверцы. Весёлые громкие голоса Ксении и Валентины Степановны. На первом этаже отчего-то особенно громко щёлкнул дверной замок, послышалась возня в холле.
Рина метнулась в сторону, подальше от двери, боясь быть пойманной с поличным, если дедушка сейчас решит проверить, кто пришёл. Голоса сестры и бабушки перенеслись в гостиную. Они увлечённо что-то обсуждали, но Рина упорно не понимала, о чём они говорят. Она прокручивала у себя в голове только что услышанный диалог, хотя до конца и не понимала его.
Рина так и стояла в коридоре, не зная, как ей быть дальше, боясь выдать своё присутствие возле рабочего кабинета. Она всё ждала, что дедушка вот-вот откроет эту чёртову дверь и увидит её, но время шло, и ничего не происходило. Голоса с первого этажа стали слышны громче, приближались чьи-то шаги. А из кабинета деда не доносилось больше ни звука. Рина растерянно метнулась к лестнице. Валентина Степановна стояла уже внизу и смотрела наверх. Заметив внучку, она улыбнулась и громко воскликнула:
– Рина, дорогая! Давно ты встала? Мы только что вернулись из города. Прости, что не разбудили, – бабушка упёрла руки в бока. – Анатолий Сергеевич попросил срочно достать ему свежего молока и сыру! А твоя сестра любезно согласилась составить мне компанию. Показала ей нашу знаменитую фермерскую продуктовую лавку, помнишь такую? Она знаменита на всё Орнаево, хотя, думаю, и не только!
– А ещё мы купили ну просто наивкуснейшие сладкие булочки! Пойдём скорее, ты просто обязана их попробовать! Поставлю чайник, – мелькнула внизу Ксюша и скрылась за кухонным дверным проёмом.
Рина обернулась на старую деревянную дверь, скрывающую печальную тайну, и, выдохнув, метнулась вниз к сестре. Могло ли так случиться, что дедушка мог слышать, как к ней обращались снизу, и догадаться, что она была здесь? И ей вдруг стало совестно, что она подслушала этот разговор, что пусть и случайно, но влезла в чужую тайну. И неужели именно из-за неё этой женщине теперь нужно уехать отсюда? Но почему? Рине сделалось совсем грустно.
По пути на кухню она судорожно размышляла, следует ли ей рассказать об услышанном. Но чувствовала, что не посмеет наговорить про дедушку, и не потому, что боялась его гнева на неё за это. Да и что может сделать Валентина Степановна, узнав всю правду? А может, она сама уже в курсе того, что происходит в этом доме? Рина совсем запуталась.
– Милая, ты в порядке? Снова нездоровится? – встревожилась Валентина Степановна, взглянув на внучку. Она отложила в сторону не до конца распакованную коробку с печеньем и потянулась к Рине. Ксюша, улучив момент, тихонько ухватила одно печенье и отошла с ним в сторону, лукаво улыбаясь.
– Нет, нет, я в порядке! Правда, – Рина отстранилась, пряча взгляд. – Только у меня немного болит голова… О, вы купили лимонад! И мороженое!
– О, девочки, у меня появилась идея! Предлагаю сегодня устроить пикник! Лето подходит к концу, им нужно наслаждаться в полной мере! – вдруг просияла Валентина Степановна. – Давайте позовём с собой и Анатолия Сергеевича, он всенепременно должен составить нам компанию! – Но потом она сникла. – Боже, вы ведь уже послезавтра уезжаете! Если честно, так не хочется вас отпускать, боясь увидеть снова ещё нескоро… Так быстро летит время, но я уверена, после вашего отъезда оно для меня значительно замедлится…
Ксюша приобняла бабушку за плечи.
– Пикник – просто замечательная идея, правда, Рин? Да уж, у нас с сентября начнётся учеба, и даже если мы захотим, всё равно ещё нескоро получится выбраться сюда. Но, если честно, мы с удовольствием навестили бы вас снова! Рин, да чего ты такая кислая? Может, сходишь позовёшь дедушку? А мы пока приготовим всё к пикнику.
– Простите, но я не могу пойти с вами. Голова начинает болеть сильнее, пожалуй, выпью лекарство и немного отдохну… – Рина просто физически не могла сейчас видеть Анатолия Сергеевича. Меньше всего на свете ей хотелось вести обыденные разговоры и притворяться, будто бы ничего не случилось. Она сомневалась, что теперь сможет разговаривать с ним – с человеком, обманывающим не только её, но своих близких, при этом умудряясь вести себя как ни в чём не бывало.
Отмахнувшись от встревоженных Ксюши и Валентины Степановны, Рина поспешно вышла из кухни. Поднимаясь в свою комнату и проходя мимо рабочего кабинета дедушки, она ругала себя за проявленные слабонервность и нерешительность. Ей стоило сейчас же всё рассказать, выговориться, и, наверное, от этого ей сделалось бы легче, и это было бы по-взрослому. Хотя бы для себя, чтобы не так мучили совесть, обида и разочарование в семье, в этих людях. Но, с другой стороны, она понимала, что просто не смогла бы изложить всё буднично, спокойно всё обсудить, да просто вообще не смогла бы рассказать об этом вслух. Ей просто больше не хотелось видеть ни ту странную рыжеволосую женщину, которая так спокойно расхаживала по их дому без ведома хозяев, а быть может, даже с их разрешения; ни деда, который знал многим больше, чем говорил, а, напротив, заставлял молчать их; ни даже бабушку, которую не то чтобы она жалела, но считала такой слабой и мягкотелой; ни сам этот дурацкий дом с его ворохом неприятных секретов! Как же славно, что уже послезавтра всё это недоразумение и их пребывание здесь закончатся. И, в отличие от Ксюши, у неё нет ни малейшего желания сюда возвращаться!
***
В первый день последней недели лета Рине и Ксении пора было возвращаться домой, в большой город. Утро того дня выдалось пасмурным, слегка накрапывал дождь, но было тепло. Родители отправили за ними машину, которая должна была довезти их прямо до самого дома. Время до обеда прошло за уборкой и сборами вещей. Рина в тот день, как и день до этого, была понурой, часто хмурилась и не проронила почти ни слова. Поначалу Ксюша пыталась выведать у неё, в чём дело, но, не добившись вразумительного ответа, махнула рукой и сдалась.
Когда молодой шофёр любезно погрузил их вещи с большим чемоданом в багажник, Рина из вежливости помахала на прощание рукой провожавшим их на крыльце дедушке с бабушкой и, не проронив ни слова, уселась на заднее сиденье машины, демонстративно подняв стекло и отвернувшись. Она угрюмо ждала, пока Ксюша обнимет на прощание Валентину Степановну и сядет наконец рядом с ней. Рине было совсем не важно, что о ней подумают, ей просто хотелось поскорее вернуться домой. Настроение девушки было ещё хуже, чем по приезде сюда. Когда их взгляды с Ксюшей встретились, Рине на миг показалось, что сестра ей сочувствует и понимает. По крайней мере, Рина была рада уже тому, что к ней не лезли с упрёками или расспросами. Машина тронулась с места. Рина увидела в отражении зеркала заднего вида, как их дедушка с бабушкой, стоя в стороне, приобнявшись, словно в каком-то дурацком кино, машут на прощание рукой своим любимым внучкам.
«Будто мы на самом деле такая любящая семья…» – с горечью подумала Рина.
Вдруг начался дождь, и капли на стекле напомнили Рине о скорой осени. Впереди ждал последний год в школе. Самый ответственный, как говорил их отец. Но почему-то светлое будущее, обещанное ей родителями, совсем её не радовало. Девушка, задумавшись, взволнованно провожала взглядом такое огромное серое небо над старым поместьем и тихим городком, практически спрятанными от всего мира за тёмным лесом и долгим пустынным полем. Опомнившись, Рина слегка передёрнула плечами и осторожно покосилась на сестру, безмятежно уставившуюся в своё окно. Она осторожно коснулась руки Ксюши и слегка улыбнулась:
– Скажи, эти две недели выдались такими удивительными?! Боже, как же я соскучилась по нормальному интернету! И по цивилизации! Не могу поверить, что я выжила без них…
Ксюша внимательно посмотрела на Рину; та, смущённо отвернувшись, запинаясь, пробубнила:
– Прости, из-за моего поведения всё было не так, как, может быть, тебе хотелось… Да-да, знаю, всё прошло совсем не так…
– Сказать тебе, почему всё это время моё настроение было хорошим? Если честно, во многом потому, что в кои-то веки мы с тобой вдвоём куда-то выбрались. Вместе, понимаешь?
От этих слов у Рины по-детски надулись щёки. Это было нечестно! Опять Ксюша хочет быть во всем лучшей! Вот сейчас она намекает, что она – лучше как сестра!
– Просто ведь в последнее время мы действительно очень мало виделись… Я теперь всегда занята учёбой, Пашкой, всякими делами… и мне было немного совестно. Поэтому я рада, что в этой поездке мы немного провели время, как и раньше, как обычные сёстры.
– Хватит мне такое втирать! Опять заумничаешь?! – отмахнулась Рина, засмущавшись, но всё равно при этом не убрала свою руку с руки Ксюши, а, наоборот, покрепче сжала.
Вдруг зазвонил телефон. От неожиданности Рина даже вздрогнула и поймала себя на мысли, что уже соскучилась по этому приятному звуку. Она достала свой телефон из сумочки и поднесла к уху:
– Алло? – раздалось из трубки. – Это я, Анжела! Привет! Помнишь меня ещё? Почему-то не могу дозвониться до Ксюши, вечно у меня так с телефоном… Хотя ты и так знаешь, здесь не угадаешь, повезёт ли дозвониться, – Анжела звонко рассмеялась.
До Рины не сразу дошло, что это звонит та Анжела, с которой они недавно подружились в Орнаево.
– Привет. Всё хорошо? Если честно, не ожидала звонка… Мы сейчас уже по пути домой, в Виленск.
– Вот как? Эх, жаль! Я как раз поэтому и звоню. Тут тебя один парень ищет, спрашивает у меня про тебя. Но не знаю… Странно, что он к нам домой пришёл даже ради этого, вот я и подумала, лучше сначала спрошу у тебя. Можно, я дам ему твой номер?
– Подожди-ка минуточку. Ты уверена, что именно меня?
Ксюша заинтересованно поднесла своё ухо ближе к телефону Рины, та включила динамик.
– Знаешь, без понятия, если честно… Я его не знаю. Но какой-то симпатичный парень. Он сначала нас с тобой, видимо, перепутал, обратился ко мне как к Рине. Неудобно как-то вышло… М-м-м, вроде у него неплохие намерения, но всё равно, думаю, на всякий случай сначала лучше у тебя спросить. Если скажешь, я его пошлю.
– А вы что, и сейчас вместе? – удивилась Рина. – То есть он просто так с улицы пришёл к тебе домой и типа искал меня? И ты его впустила?
– Ну да! – снова рассмеялась Анжела. – А что такого? У него взаправду порядочный вид. Да и предки дома, чего мне бояться?!
Действительно, это была странная ситуация, Рина вопросительно посмотрела на Ксюшу, с интересом молча слушавшую разговор, и нерешительно ответила:
– Да, наверное, можно. Я разберусь! Спасибо, Анжел! И… жаль, что мы толком нормально не попрощались. Передавай привет Лере, и от Ксюши тоже. Я надеюсь, мы скоро ещё увидимся. Было бы здорово нам снова вырваться друг к другу в гости!
– Да, конечно, здорово! Ловлю на слове! – и телефон замолчал. Рина убрала его обратно в сумочку и задумчиво покачала головой:
– Очень странно… Кто бы мог искать меня в Орнаево? И почему именно через Анжелу?
– Да уж, действительно, – хитро улыбнулась Ксюша. – А может, у тебя появился тайный поклонник? Если честно, давно пора, а то засиделась в девках! Ай!
Рина стукнула сестру по плечу и покосилась на водителя. Тот не обращал на девушек ровным счётом никакого внимания и, кажется, глубоко погрузился в собственные мысли.
– У меня и без того куча дел, балда! – буркнула Рина. – Некогда мне ни с кем встречаться, тем более, скоро заканчивается школа, и уже нужно думать про универ, если я хочу туда попасть! Знаешь, если честно… очень страшно не поступить. Но ты, конечно, и так знаешь, сама недавно через всё это прошла… Просто любопытно, кто и зачем может меня искать в незнакомом городе.
– Ну, если Анжела уже дала ему твой номер, то скоро мы об этом узнаем, – протянула Ксюша, широко потягиваясь, насколько это было удобно на заднем сиденье машины.
Рина вздохнула и отвернулась к окну, ей стало волнительно, появилось тревожное чувство. Поскорее бы уже вернуться домой.
Глава 4
Привычный мир становится непривычным
Квартира, где Рина жила с сестрой и родителями, находилась в тихом уютном районе на окраине Виленска, в большом и практически новом семиэтажном доме. У них с сестрой была своя комната, и, кроме родительской спальни, в квартире были ещё кухня, столовая-гостиная, рабочий кабинет отца – и маленькая, вечно заваленная кладовка. Дом располагался возле старого парка и выходил окнами на детскую площадку и детский сад за нею, вечно скрытые густыми кустами и деревьями.
Отец их семейства, Керинаев Юрий Анатольевич, был довольно знаменитым адвокатом. У него была своя компания, в которой он проработал уже более двадцати лет после того, как был простым помощником в фирме своего отца. За рабочими делами он практически круглосуточно находился в офисе или в своём рабочем кабинете дома, однако в то же время умел следовать чёткому графику работы и отдыха, и в свои выходные Юрий Анатольевич, перфекционист по своей натуре, полностью погружался в семью и отдых. Всё, за что он брался, он делал с душой, и неудивительно, что снискал себе репутацию человека, уважаемого в обществе.
Их мама, Марина Антоновна, казалось, была его полной противоположностью, и удивительным образом так сложилось, что она так же, как и её муж, с гордостью могла отнести себя к старинному знатному роду Плиновых, пусть тоже и не была богатой наследницей. Она работала простым учителем в театральной школе. Это была креативная женщина вне возраста, с утончённой натурой, любившая театр, музыку и живопись. Она отдала свою молодость Главному драматическому театру оперы и балета города Виленска, и лишь в последние годы перешла на обучение и репетиторство, скоро став популярной и крайне любимой практически всеми своими учениками профессором.
Родители Рины и Ксении пренебрегали обычной манерой воспитания и старались привнести в семью каждый свою долю творчества или идеализма. Когда Ксюша год назад поступила в Тибретский университет, самый знаменитый и авторитетный в округе, они посчитали, что правильнее теперь будет дать детям дополнительную свободу, в которой, в принципе, они никогда и не были ограничены. Тем не менее, они стали появляться дома всё реже и реже. А когда потом и Ксюша стала встречаться со своим однокурсником Павлом, Рина стала совсем подолгу оставаться дома одна. Но пользоваться свободой в полной мере ей не давал свод правил и ограничений, который придумала мама и одобрил отец и который нужно было неукоснительно соблюдать за время отсутствия дома старших. За некоторые пункты официального списка, даже распечатанного на бумаге и вывешенного в коридоре на грифельной доске, Рине было просто по-человечески стыдно, потому что он включал такие ограничения, как, например, по распитию алкоголя, хождению дома нагишом и тем более вылазок в таком виде на балкон, занятию онанизмом с открытыми окнами, приглашению малознакомых людей, шум в ночное время и прочие подобного рода запреты и указания. Рина, и так считающая себя порядочной и хорошо воспитанной девушкой, краснела, уже только читая этот список. Ей хотелось думать, что мама её просто разыгрывает, что родители просто беспокоятся о частом вынужденном одиночестве дочери, хотя саму Рину всё более чем устраивало. На всякий же случай она старалась не запятнать оказанного ей доверия и, конечно, соблюдать этот нелепый список.
Когда Рина и Ксения вернулись домой из Орнаево, был уже поздний вечер. Они провели в дороге около шести часов и очень устали. Родители встретили их приготовленным ими ужином с любимыми десертами. Рина была просто счастлива снова оказаться дома, в привычной обстановке. Нахождение среди любимых вещей уже доставляло ей радость.
За совместным ужином родители поинтересовались, как прошла поездка. Ксюша рассказала, что сначала им не понравилось, что было трудно без хорошего интернета и привычных вещей, но в конце концов они привыкли, и всё оказалось хорошо. Ещё она поделилась тем, что её порадовали и надолго запомнились прогулки по лесу, бабушкина оранжерея, частые вылазки в город и новые подруги.
– Как дела у самих Анатолия Сергеевича и Валентины Степановны? – довольно улыбаясь, поинтересовался отец. – Надеюсь, вы не доставили им проблем?
– Конечно нет! – снова за всех ответила Ксюша. Она возмущённо повела плечом. – Как будто ты нас не знаешь! Между прочим, они снова позвали нас в гости. Но, думается, вы и так уже про всё знаете. Вы ведь, наверное, с ними уже созванивались?
– Моя дорогая, всегда лучше знать мнение двух сторон, – загадочно улыбнулась мама. – Я рада, что вы нас не подвели. И что хорошо провели время. Да, и кстати! У нас с папой для вас приготовлен сюрприз! Рина, скоро ведь твой день рождения… Но, к сожалению, нам с вашим папой придётся уехать из города ненадолго, м-м-м, боюсь, как раз на это время. Однако…
Марина Антоновна удручённо вздохнула и, сделав грустный вид, покачала головой, будто ей очень совестно. Но через секунду, уже широко улыбаясь, воскликнула:
– Однако вы и без нас сможете на славу повеселиться! Можете устроить шикарную домашнюю вечеринку! Мы приедем через пару-тройку недель, и у вас будет предостаточно времени замести все следы! – она поднесла ладони к губам, ожидая бурной реакции ликования после добрых новостей.
– Ух ты! Домашняя вечеринка – это, должно быть, безумно круто! – усмехнулась Ксюша. – А куда это вы уезжаете? Неужели это нельзя перенести на неделю?
– Ты задаёшь слишком много вопросов не по существу! – усмехнулся папа, примирительно подняв руку. – Не сердись, Рин. Мы бы правда хотели быть с тобой в этот особенный день! Конечно, вечеринкой не искупишь вины, но мы приготовим отменный подарок!
Рина подозрительно хмыкнула.
– Не переживайте! Это будет потрясающая вечеринка, я вам обещаю! – улыбнулась мама.
– Вы задумали нечто страшное? – театрально закатила глаза Рина и сердито отвернулась. – Всё с вами ясно. Но я умываю руки! И вообще, скоро же начнутся уроки в школе. Мне неинтересны ваши вечеринки!
Рина встала из-за стола, сухо поблагодарила за ужин и отправилась в свою комнату. Она села за свой рабочий стол и взглянула на огромные стопки книг, лежащие здесь ещё перед их отъездом в Орнаево, приготовленные на изучение к вступительным экзаменам. Как же её злило то чувство, будто бы она серьёзнее и ответственнее всех остальных, особенно родителей! Конечно, Рине было обидно, что они так запросто проигнорировали такое важное событие, как её семнадцатилетние, и упрямо отказывалась понимать любые причины этого. А эта жалкая попытка устроить какую-то дурацкую вечеринку?! Как же ей сейчас хотелось забить на всё и ничего не делать! Или всем назло пуститься во все тяжкие? Всё равно никто не проверит, а, быть может, и ничего не узнает… Но ведь она так не могла. Несмотря ни на что, на Рину тяжёлым грузом давили и не давали покоя возложенные на неё обязательства и молчаливые ожидания. А теперь ещё не отпускали мысли и о недавно пережитых событиях, всё больше разочаровывающих и сбивающих с толку по мере попытки в них разобраться. Вздохнув, Рина решительно отодвинула от себя учебник. Ни о скором дне рождения, ни об учёбе, ни о вечеринках, ни о родителях или прошедшей поездке думать она больше не будет! Но, помедлив и снова глубоко вздохнув, Рина всё-таки протянула руку и медленно подвинула к себе учебник. Да, учёба показалась ей сейчас наименьшим из всех зол.
***
Скоро родители уехали из Виленска по своим «важным делам». И практически сразу испортилась погода, и началась настоящая осень. В тот прохладный пасмурный день часто шёл дождь. Рина решительно отказалась выходить из дома и заказала им с сестрой на обед пиццу, ведь родители, как всегда, оставили им только деньги и пустой холодильник.
Несмотря на то, что была суббота, в школе не было уроков и в свободное время можно было придумать себе более интересные занятия, Рина всё равно решительно выбрала учёбу. У Ксюши учёба в университете начиналась позже, и она могла спокойно наслаждаться жизнью. Всё утро субботы она бездельничала, вот и теперь крутилась рядом, мешая заниматься. После обеда у неё была назначена встреча с друзьями, а пока ей совсем нечем было заняться, и она приставала к сестре:
– Так тебе никто и не позвонил? Помнишь, как Анжела передала твой номер загадочному парню? Уже так много времени прошло…
Не вставая со стула, Рина потянулась к шкафу и выудила из него огромную кипу исписанных вручную бумаг. Это были старые лекции отца по истории права, которые ей нужно было прочесть до экзаменов. Она уже пыталась их читать, но многое ей было совсем непонятно.
– Нет, – отмахнулась она. – Я бы тебе сказала. Ксю, я же тут читать пытаюсь!
– А мне вот интересно, – улыбнулась Ксюша, – а что ты думаешь про вечеринку, которая затевается в твою честь?
– Я же уже сказала, что не нужны мне никакие вечеринки.
– А я, между прочим, кое-что разузнала у папы с мамой! Ты же не думала, что выйдет без подвоха? И я знаю, как его зовут!
– Кого? Подвоха? – Рина не удержалась и с любопытством высунула свой нос из-за бумаг. – Что ты узнала?
– Дима! – победно улыбнулась Ксюша.
– М-м-м… Дай угадаю… Какой-нибудь сын маминой подруги? А хотя какая разница. Самое дурацкое, что всё это ведь совсем-совсем несерьёзно! Почему никто не задумывается, чего на самом деле хочу я? И что мне интересно? Даже обидно, неужели им трудно хоть раз спросить у меня лично?
Ксюша подошла к сестре и приобняла за плечи:
– Ну, может, хотя бы попробуешь разглядеть в этом Диме проявление заботы?
– А не попытку влезть в мою частную личную жизнь? Смешно, – надула губы Рина.
– Никому не говори, что знаешь! Я и так старалась. Сделай вид, что это сюрприз, – попросила Ксюша.
Рина подумала, что новость о загадочном Диме не так уж и удивительна для неё. Но сейчас ей не хотелось думать ни о каких свиданиях, ведь буквально через восемь месяцев её ждут вступительные экзамены! Она и без того завалена делами в школе, а ещё подготовительные курсы, дополнительные репетиторства и крупицы встреч с друзьями! Да и сам факт подсовывания ей ухажёра был ей противен. Тем более выдаваемый за чудесный подарок. Она искренне не могла понять, как какой-то Дима, по мнению родителей, мог бы сойти за чудесный сюрприз на день рождения.
Рина ещё несколько дней была озадаченной и удручённой. И погода в эти дни была скверной, под стать её настроению. Пытаясь отвлечься от грустных мыслей, девушка старалась прилежно и усердно учиться в школе и дома.
Накануне её дня рождения, когда Рина возвращалась пешком домой из школы, вдруг позвонили с незнакомого номера. Не задумываясь, Рина отвлечённо ответила:
– Да?
– Привет! Это Рина? Мне дала твой номер одна общая знакомая. Меня зовут Кирилл. Ты сейчас не занята?
– Не-е-ет, – протянула Рина, медленно соображая, кто такой Кирилл и кто такая общая знакомая.
– Может, я не вовремя, но нам нужно увидеться! Поверь, для меня это очень срочно! Скоро я буду в вашем городе. И мне очень нужно с тобой увидеться, слышишь? Мы сможем встретиться? В любом месте и в любое время, что назовёшь.
– Ну-у… даже не знаю…
– Это очень важно! – с нажимом в голосе повторил Кирилл, и это прозвучало довольно искренне. – И совсем не займёт много времени!
Рина растерялась. Ей не нравились спонтанные встречи с незнакомцами. Но всё-таки вежливость взяла верх, и она буркнула:
– В кафе «Дон Нуар» завтра вечером будет нормально? Думаю, смогу выкроить немного времени, часов в девять…
– Идеально! Спасибо! До завтра! – воскликнул Кирилл, и связь оборвалась.
Рине стало немного не по себе. Она вдруг почувствовала, как её преследует прошлое. Девушка сразу вспомнила про семейное поместье в Орнаево, про бабушку и деда, про Анжелу, Леру и вообще про летнюю поездку, которая теперь, казалось, была целую вечность назад. Но зачем она понадобилась кому-то, да ещё так срочно?! Всё это было так не вовремя, ведь завтра помимо того, что у неё день рождения, так ещё намечалась важная контрольная в школе, к которой она долго готовилась, а потом ей нужно будет заехать в Тибретский университет, а по пути домой забежать в магазин. Вздохнув, девушка поправила свою сумку через плечо и, ускорив шаг, направилась домой.
***
С гордо поднятой головой Рина бодро шагала по длинному светлому коридору в своих новых лакированных туфельках. На ней был элегантный брючный костюм кремового цвета, в руках – большая чёрная папка с документами. Сегодня она приехала в Тибретский университет по просьбе отца передать кое-какие документы одному из старых знакомых преподавателей, и хоть это был не первый её визит сюда, но сегодняшний день выдался каким-то особенным, и не только потому, что это был её день рождения. В стенах этого величественного старинного здания душу Рины охватывали трепет и радость от причастности к этому прекрасному месту, от возможности почувствовать своё будущее здесь как студентки. Настроение у неё было приподнятым.
Тибретский университет был не только одним из самых старинных учебных заведений в их городе, но считался популярным и престижным университетом во всей стране. И поступить сюда было большой честью и везением. А для Рины, несмотря на некую предвзятость со стороны её семьи, – и личным принципом. Здесь уже училась её сестра, а когда-то, в своё время, – отец и дедушка. Находясь здесь, Рина ещё больше лелеяла надежду самой поступить на юридический факультет. Что ни говори, а ей нравилось шагать под этими старинными сводами, между причудливо расписанными фасадами, и, воображая, будто уже учится здесь, она чувствовала себя такой взрослой и солидной, и её распирало чувство свободы и гордости за саму себя.
Сегодняшний день был расписан по часам. После школы она должна была разобраться с документами отца, забежать в библиотеку, по пути домой забрать вещи из химчистки, заехать в магазин за продуктами к сегодняшней дурацкой вечеринке и под вечер ещё встретиться с неким Кириллом.
Как хорошо, что день выдался таким солнечным и погожим – необычайно яркое и тёплое для этого времени года солнце сияло на глубоком синем небе, какое бывает только осенней порой, и тёплый чистый воздух придавал бодрости и оптимизма.
Рина шагала по выложенному серой мраморной плиткой коридору с огромными панорамными окнами, располагавшемуся в главном корпусе Тибретского университета, наслаждаясь звонким цоканьем своих каблучков, и улыбалась редко встречающимся ей студентам. Сразу за высокими окнами раскинулся по-осеннему жёлто-зелёный лесопарк, и Рина заметила крупную тёмную птицу, вспорхнувшую в густых ещё кронах деревьев, и, засмотревшись на неё, вдруг случайно на кого-то налетела. Из её рук посыпались документы; раздосадованная, она присела и стала их собирать.
– Думается, я вас где-то уже видел… – услышала Рина приятный мужской голос у себя над головой. Она подняла взгляд и увидела уже далеко не молодого, полного, но солидного мужчину с густой бородой, в старомодном чёрном костюме. По всей видимости, это был преподаватель, и это с ним она столкнулась, как маленькая, засмотревшись по сторонам. Тихо покряхтев, он тоже присел, чтобы помочь девушке собрать листы. Рине сделалось неловко, и она пробормотала:
– Простите, я вовсе не хотела…
– Батюшки, а ты случаем не Керинаева Рина? Да-да, я помню, как-то раз я видел тебя с Юрием Анатольевичем! О, просто у меня отменная память на лица. Ты же внучка Анатолия Сергеевича. Между прочим, мы с ним когда-то были хорошими друзьями… Помнится, вы хотели бы у нас учиться? Признаться, я был бы рад, если сюда поступила бы такая хорошенькая, хоть немного и неуклюжая девушка, – поднимая последние листы бумаги, добродушно улыбнулся мужчина. Он поднялся и махнул рукой в приветствии: – Михаил Горынко, я преподаю здесь историю и археологию. Рад знакомству! Что ж, надеюсь, мы когда-нибудь ещё встретимся, уже на моих лекциях!
Всучив замешкавшейся Рине собранные им бумаги, он по-дружески похлопал её по плечу и деловито зашагал дальше. Девушка озадаченно проводила его взглядом. Её заинтересовали его слова про дедушку. Видимо, они были с ним ровесники. Значит, они дружили когда-то? Значит, больше не дружат? Надо же, она так мало знает об Анатолии Сергеевиче. После возвращения домой от бабушки с дедушкой прошёл уже почти месяц, и с тех пор она с ним так и не разговаривала. От той поездки у неё до сих пор осталось досадное чувство разочарованности. Рина вдруг вспомнила одинокий клён с густой зелёной кроной, стоявший на задней стороне старого дома, который ей очень нравился. Потом её мысли вновь вернулись к той жаркой лунной ночи, когда она увидела рыжеволосую незнакомку за домом, и ей сделалось грустно.
Опомнившись, Рина тряхнула головой, откинув густую чёлку набок. Боже, о чём она?! Ведь она строго решила про себя забыть о том случае. Девушка сосредоточенно глубоко вдохнула, медленно выдохнула и, приведя себя и документы в порядок, зашагала дальше по своим делам, решительно намереваясь никогда больше об этом не думать.
Когда Рина была уже около нужной двери, она вдруг будто бы почувствовала чей-то взгляд на себе, а через мгновение услышала, как кто-то тихо окликнул её по имени. Рина удивлённо обернулась, но никого не увидела. В коридоре по-прежнему было пусто. Нахмурившись, Рина повернула ручку на двери и поспешно юркнула в кабинет.
***
Вечер выдался тёплым, но слегка ветреным. Рина в одиночестве стояла на остановке и, дожидаясь автобуса, скучающе смотрела вдаль на звёздное небо. В свете ближайших фонарей на фоне густой листвы красиво порхали мотыльки и мелкие мошки, тонкими нитями серебрилась, переплетаясь, паутина. Сегодняшний вечер ярко ассоциировался у неё с летом. Задумавшись, Рина чуть не упустила нужную ей маршрутку. Девушка устало опустилась на заднее сиденье, подальше от всех, и прикрыла глаза. На неё столько навалилось в последнее время, что Рина почувствовала себя очень уставшей. Кажется, она задремала, но вовремя встрепенулась и не упустила свою остановку.
Рина вышла на знакомую улицу и медленно побрела к дому, наслаждаясь добротой уютного вечера, атмосферой шумных улиц, на удивление многолюдных в этот час, сладкими ароматами цветов и разнотравья вокруг. Их дом находился в спальном районе, но сегодня знакомые тихие улицы оказались оживлёнными, и Рине передалось всеобщее суматошное настроение праздности, расслабленности и веселья. Она присела на край какого-то низкого железного заборчика и стала наблюдать то за прохожими, то за мельканием летающих насекомых вокруг пышных кустов поблизости.
В голову снова полезли волнительные мысли об учёбе, вступительных экзаменах, о планах на следующий год. Интересно, справится ли она со всем этим, не подведёт ли ожидания родителей? Но в тёплом сентябрьском вечере это всё вдруг показалось каким-то далёким и совсем не важным. Не важным? Рина незаметно проводила взглядом молодую пару, проходившую мимо, взявшись за руки. Высокий, нескладного телосложения парень в светлой куртке, самая обычная девушка в тёмных джинсах и пиджаке – ничем не примечательные на первый взгляд люди, но по тому, с каким трепетом они держались друг за друга, и по их обоюдному смущению можно было догадаться, что у них первое, важное или редкое свидание. В этой ненароком попавшейся на глаза Рине паре, скоро скрывшейся в тени за домом, не было ничего необычного, и их лица очень быстро стёрлись из памяти, но отчего-то девушке сделалось тоскливо, сердце грустно сжалось в груди. Промелькнула мысль, что она сама сто тысяч лет не ходила ни с кем на свидания, и если всё пойдёт по заданному плану, наверное, не получится ещё столько же…
Так, всё! Хватит! О чём это она снова думает? Сейчас ведь нужно сосредоточиться на других, более важных делах. Рина поднялась и, отряхнувшись, направилась к своему дому. Ведь этот вечер ещё и не думал заканчиваться.
Глава 5
Дурацкая вечеринка
– Сюрприз! – набросилась на Рину с порога Ксюша, со звонким хлопком откупоривая блестящую хлопушку. На них посыпались мелкие цветные конфетти, и только потом Рина услышала знакомые голоса и смех друзей позади сестры.
– Сюрприз, сюрприз! – подхватили радостные возгласы, в прихожей столпился народ. – С днём рождения, Рина! – на девушку накинулась с объятиями весёлая толпа.