Дорога к жизни
ОТ АВТОРА
Бабушка моя, Мария Михайловна, в девичестве Глушенкова, родилась в посёлке Думча Брянской области. Посёлок был небольшой, «в три порядка», как говорила моя бабушка. На свет она появилась за шесть лет до войны. Той самой, о которой даже мы – поколение внуков тех страшных событий – не можем говорить без боли в сердце.
В семье у них было четверо детей: моя бабушка Маша, ещё два брата Афоня и Петя, и младшая сестра Вера. Жили они дружно, бабушка всегда с невероятной теплотой рассказывала о своем родном крае, о своих родных, о былом времени.
Маленькая, я любила её слушать – говорила она неспешно, размеренно, как-то округло, от чего рассказы её становились мягкими, обволакивающими и оттого очень уютными. Я помню это состояние уюта и душевной теплоты ещё сызмальства.
Традиционно каждое воскресенье мы – её дети и внуки – ездили к ней в гости в соседнюю деревню. Она всегда нас очень ждала, готовилась к нашему приезду, пекла пирожки, блины и много-много всего вкусного.
До самой глубокой старости готовила она превосходно. Я до сих пор не могу понять, как у неё это так получалось, когда порой, простое пожаренное яйцо превращалось в такую вкуснятину, что просто невозможно было оторваться. Волшебство.
Бывало, стол ломится от угощений, уже все гости, объевшись до отвала, откинулись на спинки стульев, а она всё старается нас накормить.
– Что-то вы, навроде как, позаелися – дак ажно не едите ничего, – говорила она на своем присущем ей брянском диалекте.
– Бабуль, у нас уже животы болят, не влезает уже еда, – смеялись мы хором ей в ответ.
Она часто нам рассказывала о военном времени, но как-то всё короткими эпизодами, обрывками. И что самое удивительное – в её рассказах никогда не было ни осуждений, ни сетования на жизнь, она ни разу не пожаловалась, как ей было страшно или тяжело. Наоборот, история её жизни в её изложении вся была преисполнена жизнелюбия и благодарности судьбе даже за самые малости. Частенько, она любила посмеяться над собой, рассказывая нелепые ситуации, в которые она попадала.
Вот она – высшая степень человеческой мудрости. Это то, что наше поколение, выросшее в достатке, пытается достичь, с помощью социальных сетей, психологов, аутотренингов и т.д. Поколение детей войны, выросшее в голоде, холоде и страхе, ценили и любили жизнь. Полуголодные и изнемождённые от тяжёлой работы, с образованием в 3 класса за спиной, они знали, что такое счастье. Мы – нет…
Как-то раз, приехав к ней в гости, я включила диктофон и попросила рассказать её о своем детстве, о войне, о том, как они жили и что им пришлось пережить – всё-всё, что она вспомнит.
Запись её воспоминаний, на основе которых будет этот рассказ, я бережно храню по сей день. Я решила оставить его без особой редакторской правки, полагая, что речь очевидца событий обладает особой ценностью, перенося читателя в то непростое время.
***
Когда началась война, мне лет шесть было. Наша семья тогда жила в деревне Думча, это в Брянской области. Отец работал в кладовой, ну, то есть на складе, там мёд хранили, и мы, со старшим братом Афоней, часто бегали к нему. Знали, что мёдом угостит.
И вот в деревне нашей объявили, что началась война. Отец сразу ушёл на фронт.
Остались мы вшестером: я, братья мои Афоня, Петя, сестрёнка Вера, которой тогда месяца четыре было, ну и мама с бабушкой.
Вот, пошли мама с бабушкой за околицу, на огород. Мы с маленькой Верой одни в избе оставались. Дело уже к вечеру, а они всё не возвращаются. Подошла я в окошко посмотреть – где они там? Только глянула – Ба! Веру в охапку, и сразу под скамейку со страха спряталась. Весь двор наш был в солдатах, много их, в серых шинелях, сразу и не поймёшь – наши или нет.
Тут вскоре вернулись мама с бабушкой, пустили солдат в избу. Это наши оказались, набилась их полная хата. Бабушка затопила печку, разогрела им щей, поели они, да и спать легли. Утром просыпаемся – а уж их и след простыл. Чуть свет поднял их командир и они в лес ушли.