Генерал-легенда и его маленькая слабость

Пролог

…

– Я запомнил тебя… – сказал он и ушёл.

* * *

Предлагаю прояснить всё с самого начала.

Магия реальна.

Потрясающая новость?

Ох, нет, нет и нет.

Магия – это сплошные неприятности.

Ещё кое-что проясним: мой новый мир оказался капитально патриархальным.

Жить здесь без титула, больших денег и покровительства тяжело.

Но!

Если ты магически одарена, то кое-какие привилегии у женщины будут.

Например, ты имеешь право работать, даже не спрашивая разрешения у главы семейства.

Или дело своё можно начать.

И даже дозволено открыть свой собственный счёт в банке!

А это вообще из области фантастики, так как все финансовые движения производятся исключительно через мужчин.

Захотела новую заколку или серёжки?

Нужно идти на поклон к мужу, папе, дяде, брату или опекуну и попросить разрешения.

А он подумает, посчитает, задумчиво яйки почешет.

Быть может и сделает одолжение, позволит тебе что-нибудь купить.

Мужики подгребли под себя всё!

Мне, даме из прогрессивного мира двадцать первого века, где женщина может стать, кем пожелает, радикальные ограничения в правах слабого пола показались дикостью, и чертовски захотелось домой. Увы, мне никак не вернуться.

Женщинам остаётся принимать дурацкие правила и в своих чайных кружках изливать друг другу душу, какие мужики козлы.

Но у меня есть небольшая привилегия, ведь я владею магической силой.

У меня редкая для этого мира магия земли.

Да ещё уровень крутой. Ага, круче только яйца.

Но пользоваться силой могу лишь тайно. Поэтому всем сочиняю, что я слабый нейтральный маг.

Если быть с вами предельно честной, то на самом деле я сгущаю краски и ехидничаю.

Не всё так плохо.

Это мне в моей новой жизни не повезло с семьёй, точнее, с одним её членом – отчимом.

Вот он реальный ка-азззёл.

Из-за него я скрываю свои способности.

Из-за него на тот свет ушла матушка Лидии.

Из-за него я осталась без титула и своих денег.

Все эти мысли пронеслись в моей голове не просто так.

Я стояла за прилавком аптеки и пристально смотрела в тёмные, мрачные глаза мужчины.

Он в ответ смотрел на меня своим жутким немигающим взглядом.

Меня пробирала дрожь от его глаз – в них плескалась самая настоящая тьма.

Холодная, жадная, вечно голодная.

Складывалось ощущение, что его сила, его магия – это чистый хаос, из которого рождаются и умирают миры.

Баснословная сила, которую сдержать, усмирить и укротить практически невозможно.

Глядеть в его глаза – то же самое, что глядеть в дуло пистолета. Заряженного.

И я ощутила отчётливое желание сбежать.

А когда опустила глаза и увидела генеральский орден на правой стороне его широкой и могучей груди, то вдобавок к побегу добавилось настойчивое желание заорать благим матом и унестись так далеко, чтобы он никогда меня не нашёл.

Потому что я поняла, кто передо мной.

Генералов с подобной силой во всём мире насчитывается … одна штука.

Его прислали за мной.

Другого варианта просто нет!

Ну, никак не может генерал-легенда прогуливаться по маленькому ничем непримечательному городку.

И уж точно он никак не может заявиться в маленькую аптеку.

Такие, как он, маги уровня Бог, – никогда и ничем не болеют.

Никакие инфекции им не страшны.

Вирусы, если и подлетают к ним в надежде атаковать и сожрать, с криками улетают туда, откуда явились и срочно организовывают свои похороны.

И уж точно подобные генералу не нуждаются в зельях от похмелья или повышении потенции.

Значит, на мои поиски притянули целого генерала.

Походу отчим расстался со всем своим состоянием, распродал всё имущество и заодно продал обе почки, печень, сердце, мозг и ещё должен остался.

Что ж, бежать нет смысла.

Генерал поймает меня сразу, едва сделаю шаг в сторону двери.

Остаётся одно – сделать морду кирпичом и играть роль «а я не я, и хата не моя! Что я тут ходить не могу, что ли?»

– Ты новый зельевар? – вдруг спросил генерал.

Его голос прозвучал как гром среди ясного неба. Низкий, глубокий, неожиданно приятный голос.

Я чуть не упала.

Ноги едва не подкосились.

Я вздрогнула и издала нервный и хриплый смешок.

Случайно вырвалось.

Хорошо хоть не хрюкнула.

Мужчина на мою неадекватную реакцию выгнул смоляную бровь.

Я прикрыла рот ладошкой, мотнула головой и после виновато произнесла:

– Простите. Я помощница зельевара. Меня зовут Лия. Позвать господина Гора?

На самом деле меня зовут Лидия.

Но так как я скрываюсь от отчима и его ищеек, то моё новое имя – Лия.

Я подождала в надежде, что он подтвердит, что ему нужен зельевар Арман Гор, но мужчина молчал и продолжал на меня как-то странно смотреть.

Нервировал он меня знатно.

Хотя в прошлой жизни я ровно относилась к представителям противоположного пола.

Краснеть и блеять – это не про меня.

Будь передо мной хоть мачо с раздутым эго, хоть бизнесмен с миллиардными счетами или обычный электрик Вася. Я ко всем относилась одинаково.

Пытались, конечно, завлекать меня харизмой, плоским юмором, подарками, деньгами и даже распальцовкой. Не выходило. Я толстокожий носорог. И дешёвые понты меня не впечатляли.

Душа требовала настоящей любви, полёта и романтики.

Я верила и до сих пор верю, что когда-нибудь встречу того самого, кто похитит моё сердце.

А ещё я не боюсь людей. Не родился ещё того, кто заставил бы меня трястись перед ним от иррационального страха.

Но знаете, я никак не ожидала, что вот так бурно отреагирую на незнакомого мужчину.

Этот кадр реально заставил его бояться! Одним только взглядом!

А что будет, когда он магию свою страшную применит? Даже боюсь представлять.

Ох, не зря Надар Дэш носит звание генерала-легенды. Если это он передо мной.

Скорей всего в моей реакции на него виновата исключительно его магия.

Она давила, точнее плющила, и хотелось скорее забиться в какой-нибудь дальний угол, чтобы этот тип о тебе забыл и никогда не вспоминал.

– Нет, он не нужен, – спустя вечность ответил генерал.

Такими темпами лет через сто мы дойдём до сути, зачем он явился в аптеку.

Нервно кашлянула и постаралась максимально невозмутимо поинтересоваться:

– Тогда что же вам нужно, господин, э-э-э…

Я не стала делать акцент на его легендарности. Пусть думает, что я не знаю, кто он такой.

Пусть представится, а то может я ошиблась и это вообще двойник генерала, и я зря тут трясусь от страха.

Мужчина вновь поднял бровь, чем вызвал у меня стойкое желание продемонстрировать ему великолепный крем для бритья на его же бровях.

Намазал кремиком, а через минуту все волосы и отвалились.

Новые отрастут через год. Зато кожа будет гладкая и чистая, как попка младенца.

Это средство, правда, стоит как полцарства, и по карману оно доступно далеко не всем господам и леди, но у генерала точно такая мелочь в карманах найдётся, я полагаю.

Зато брови свои поднимать больше не будет. А то что-то бесит.

Но мужчина представляться не пожелал, вместо этого он кивнул мне за спину и сказал своим умопомрачительным голосом:

– Средство для носа, пожалуйста.

Честное слово, всё прошло бы как по маслу, если бы его лицо не озарила мальчишеская улыбка.

И все мои мысли тотчас вылетели из головы.

Мозг в одно мгновение превратился в кисель.

Я не могла оторвать взгляд от мужского лица. Оно преобразилось, стало таким… располагающим.

И его давящая-пугающая-ужасающая аура куда-то подевалась.

Я даже вздохнула, как девица в любовном романе при виде супер-пупер мачо.

Несколько секунд, минут, часов или целую вечность я просто смотрела на мужчину не в силах отвести от него взгляд.

Не знаю, каким усилием заставила себя отмереть, но часто заморгала, прогоняя наваждение, и на деревянных ногах повернулась к нему спиной.

Наверное, к таким людям лучше не стоять спиной, но у меня выбора не было.

Я тупо посмотрела на витрину, где стройными рядами разместились баночки, скляночки, флакончики с зельями, порошками и поняла одно – я, чёрт возьми, забыла, что он попросил!

Кажется…

Обернулась и с милой улыбкой решила уточнить заказ:

– Извините, вам ведь средство от поноса, верно? Просто уточните: вам мгновенного действия или медленного?

Теперь мужчина поднял обе брови.

Если у господина Гора остались пробники крема для бритья, я этому клиенту обязательно подарю его. И пусть думает, что хочет.

Какое-то странное удивление мелькнуло в тёмных глазах генерала, словно он прочитал мои мысли.

Он снова улыбнулся. Всего на миг. Потом сразу вернул себе непробиваемую невозмутимость.

– Средство для носа. От насморка. Мгновенного действия, – неподражаемо спокойно произнёс генерал.

Нет, я не покраснею, не побледнею, и не надейся.

Сохранила невозмутимое выражение, хотя хотелось сквозь землю провалиться.

Мне, женщине, что в прошлом была профессиональным провизором – стыд и позор так тупить и тушеваться перед обыкновенным мужчиной!

Ладно, про «обыкновенного» я нагло наврала.

И вообще, я перед ним не тушуюсь, я просто… Всё, проехали!

Я выдала мужчине требуемое и добавила:

– За свою оплошность, вам в подарок средство от поноса.

И с непробиваемым выражением на лице вложила бутылёк в пакет. Пробник крема для бритья тоже кинула в бумажный пакет.

Генерал хмыкнул и рассчитался за покупку.

Взял пакет и уже собрался уходить, как вдруг постучал длинным пальцем по деревянной столешнице прилавка и сказал, глядя в мои глаза:

– Я запомнил тебя, маленькая Лия.

И лишь после этого удалился.

Поставила локти на прилавок, подпёрла ладошками подбородок и подумала: «А оно мне надо, чтобы генерал меня запоминал?»

Глава 1

* * *

– ЛИДИЯ —

Ох, моя голова головушка. Она сейчас взорвётся.

Ничего не помню.

Что со мной приключилось?

Вроде я вчера не гуляла и чёрте чем не занималась.

Постаралась отлепить голову от подушки, но не смогла.

Похоже, у меня капитальное похмелье.

А который сейчас час?

Надо бы пошарить ладонью по тумбочке в поисках телефона, но мне настолько плохо, что даже рукой пошевелить сложно.

– Что теперь? Да, твоя дочь жива, но она сможет понести и родить? – услышала незнакомый мужской голос.

Откуда в моей спальне мужчина?

Я что, не дома?

И какие роды?

Я упустила свой шанс стать матерью, мой поезд ушёл. Увы.

– Не волнуйся. Лекарь проверил её. Магические потоки не нарушены. Сила не тронута и её чрево готово принять твоё семя, – уверенно произнёс другой мужской голос.

Так, стоп.

Я даже о головной боли забыла.

Какой к чёрту лекарь в двадцать первом веке?!

Магические потоки?!

Чрево готово принять семя?!

Погодите, я у сектантов что ли?!

– Хорошо. Но нужно торопиться, пока месяц растущий и пока она не в крови, – проворчал противный голос.

В какой ещё крови?!

Ах, пока месячные не начались?

Слушайте, я не желаю становиться жертвой психопатов.

Пора бы и посмотреть, что происходит.

Распахнула глаза и…

Тут же закрыла их.

Зажмурилась. Дыхание затаила. Мысленно сосчитала до десяти и приоткрыла глаза.

ЁПРСТ!

Где это я?!

Меблировка и убранство спальни было роскошным, но совершенно несовременным.

Тяжёлые тёмные шторы были раздвинуты, впускали свет.

Мельком мой мозг отметил старинную мебель, люстру из хрусталя. Ей точно место не в спальне, а как минимум в оперном театре.

Ко мне с двух сторон приблизились двое мужчин.

Одному лет так сто.

Лысый.

Хотя нет, есть по две волосинки на висках.

По выражению лица старика понятно, что жил он на широкую ногу, ни в чём себе не отказывал.

И к концу жизни все пороки отразились на его лице и сгорбленном, каком-то скукоженном теле.

Другому мужчине на вид было лет пятьдесят, может шестьдесят.

Седой.

Зато все волосы на месте. Шевелюра буйная, но тщательно уложена.

Были эти незнакомцы одеты в шелка и бархат. Рубашки в кружевах.

Ещё нацепили на себя висюльки какие-то, броши.

Так одевались в семнадцатом веке. Или в восемнадцатом.

Ох, я совершенно не сильна в истории.

Одно точно могу сказать… Какого чёрта?!

Что за спектакль?

Это какой-то дурацкий розыгрыш?

Как раз хотела об этом спросить, причём в грубой форме, но приоткрыв рот, поняла, что до невозможности слаба.

С моих губ сорвался лишь полувздох, полустон.

Что со мной сотворили?

– Вот видишь! – обрадовался тот, что помоложе. – Она пришла в себя. Жива и здорова.

Эй! Какое там здорова?

Вы что со мной сделали, мерзавцы?

Я даже пошевелиться толком не могла.

Точнее, могла, но тогда тело взрывалось дикой болью, будто тысячи иголок впивались под кожу.

И кожа горит, будто на меня раскаленные утюги ставили.

– Тогда план не меняем, – прокряхтел старик и протянул ко мне свою отвратительную руку.

Попыталась отодвинуться и вжаться в подушку, чтобы эта конечность меня не коснулась, но гад склонился и придвинулся ближе.

При близком рассмотрении поняла, что старик-то уже одной ногой в могиле.

Это уже не жилец, это ходячий скелет, обтянутый желтоватой и в трупных пятнах кожей.

Он погладил меня по щеке, и меня от отвращения передёрнуло и сразу затошнило.

Судя по моей скривившейся роже, старику не понравилась моя реакция.

А ты как хотел, дядя?

Ты себя в зеркале вообще видел? Сходи, полюбуйся.

Погодите, они хотят, чтобы я стала женой вот этого?!

И легла с ним в одну постель? Фу-у-у!

Не смешите меня, в этом возрасте он уже ничего не сможет. Там стабильно на полшестого.

И вообще, у него полгроба из заднего прохода торчит. Какая ему жена? Зачем?

Другой мужчина, который седой одарил меня гневным взглядом и строгим тоном произнёс:

– Будь почтительна со своим женихом, Лидия. Эмоции и чувства женщине не нужны. Забудь о них, как тебя учили. Или ритуал лишил тебя рассудка?

На минуточку я ни слова не произнесла. И почтение ещё заслужить нужно.

И вообще, я тут больная валяюсь, а они какую-то ахинею несут. Какой ещё ритуал?

Этот старикашка не мой жених.

У меня нет, и никогда не было никакого жениха.

А такого рассыпающегося старикана мне тем более не надо!

– Займитесь баронессой. К вечеру она должна спуститься к ужину, – скомандовал кому-то седой.

Потом вновь одарил меня недовольным взглядом и произнёс:

– Зря ты решила сорвать свадьбу. Тебе же хуже.

Когда мерзкая парочка покинула спальню, ко мне тут же бросилась стайка самых настоящих служанок.

У меня бред.

Или я сплю.

Или я в коме.

Или…

Не хочу даже думать.

Но не думать нельзя.

Я не хочу замуж за старика!

– З…зе…зеркало… – прохрипела едва слышно, но служанки меня поняли.

Горло взорвалось чудовищной болью, что даже слёзы из глаз выступили.

Божечки… Да что произошло?

Мне помогли сесть и протянули прямоугольное зеркало размером пятьдесят на семьдесят.

И я увидела в отражении… не себя.

* * *

Представлюсь.

Меня зовут Данилова Лидия Леонидовна.

Я левша. Имею первую степень плоскостопия.

Во сне храплю. Как сильно, не знаю. Не у кого спросить.

Мои волосы, сколько себя помню, всегда были короткими.

Так вышло, что не хватало мне терпения отрастить их, потому всегда носила каре.

Зато я блондинка. Натуральная.

Мне сорок с небольшим.

Девушка я в теле, все формы на месте и в нужных пропорциях.

Одинокая, но не совсем.

У меня в квартире живёт много растений. Они мои любимцы, а значит, я не одинока.

Кота не завела из-за работы.

Бедолага с тоски уничтожит мой дом. Совет мне правда дали, что нужно завести два кота, тогда им будет всегда весело.

Пока я думала и решала, какую породу выбрать, случилось вот это странное дело. Я понятия не имею, где я и кто это смотрит на меня.

Последнее, что помню: ложилась пораньше спать, ведь утром мне нужно было ехать к стоматологу на удаление двух нижних зубов мудрости.

На старости лет вздумалось им потеснить соседей с их законной территории.

И перед этим важным событием я отчётливо помню, что точно не гуляла!

Но почему-то я проснулась не в своей постели, не в своей квартире, а в совершенно другом месте. Более того… в другом мире! И в чужом теле!

Отражение показало мне совершенно другого человека.

На меня глядела молодая девушка. От силы ей было лет двадцать.

Она была очень привлекательной.

Глаза чуть раскосые, золотисто-карие, прозрачные, в обрамлении густых тёмных ресниц.

Идеальной формы тонкие брови.

Губы – пухлые, сочные, алые. Такие губы мужчины точно любят целовать.

Аккуратный правильный нос.

Кожа у неё нежнейшая, холёная, чистая и нежно-белая. Ни один салон красоты не даст подобный эффект. У этой красавицы определённо великолепная генетика.

Волосы тёмные. Красивого глубокого и насыщенного оттенка тёмного шоколада.

Собраны в длинную и толстую небрежную косу.

И волосы такой длины, какую я бы за всю свою жизнь не отрастила.

Настоящая темноволосая Рапунцель!

Необыкновенная девушка.

Ко всему прочему незнакомка была стройной, изящной, хотя формы в нужных местах имелись.

Руки у неё – это отдельная песня.

А ещё были красивые, тонкие, длинные пальчики и аккуратные ногти восхитительной формы.

Длинные стройные ноги, изящные ступни.

Размер ножки на первый взгляд тридцать седьмой.

Это не мой тридцать девятый с половиной.

Шпильки я носить не могла из-за своего плоскостопия. Да и нога была широкая. А тут можно в любые туфельки запрыгнуть.

Девушка воистину прекрасна. Она была тонкой, невесомой, благородной и породистой.

Истинная аристократка.

Пока меня отпаивали какими-то отварами, натирали чужое тело пахучей, видимо лечебной грязью, а потом отмывали в самой настоящей средневековой ванне, я делала вид, что глухая, немая, слепая.

Хотя быть немой не вышло.

Пока меня мазали грязью, легонько массажировали, я испытала такую боль, как будто служанки меня палками били. И я стонала, подвывала и даже немного поплакала.

Но я не задавала вопросов.

Молчание – золото.

Вряд ли мерзкие дядьки обрадуются, что их прекрасная Лидия уже не их Лидия.

Любопытно, что имя у нас одно.

Узнать бы у кого, что произошло с девушкой?

И понять бы, я всё-таки реально в другом мире или есть надежда, что ловлю галлюцинации?

Может, я всё же доехала до стоматолога и сейчас лежу под седацией, и просто мой мозг решил поразвлекаться?

Думаю, что мозг подкидывает мне псевдореальность, будто я в другом мире и в теле прекрасной нимфы, а на самом деле это не так.

Как бы проверить?

Не удержалась и с силой ущипнула себя.

Оу-у-у! Ссс… Больно-то как.

Сомневаюсь, что в вымышленной реальности я испытала бы такую боль.

Да и вообще у меня такое поганое состояние, будто кто-то меня качественно пожевал, а потом выплюнул.

Хотя я не пила, не курила, дурными вещами не занималась.

И что прикажете думать?

– Леди, ну что же вы себя калечите? – вздохнула одна из служанок и быстро открыла баночку с синей мазью, смазала место, где я себя ущипнула. Выше локтя.

Потом она покачала головой и произнесла едва слышно:

– Не делайте так больше. Сами понимаете, вам не удалось вызвать тёмную сущность. Ваш ритуал не сработал, зато вы себя так страшно искалечили. Вы не видели, как сильно обгорели. Лекарь вас буквально с того света вытащил. Девушки вовремя вас нашли, а то не удалось бы восстановить вашу красоту. Так и остались бы с ожогами и без волос.

Не удалось вызвать тёмную сущность?

На самом деле Лидии всё удалось.

Только никогда не думала, что я – тёмная сущность. Всегда считала себя добрым человеком.

И раз я здесь, в теле юной Лидии, то сама девушка где? Неужели она в меня переселилась?

Ох… Если так, то дурашке тяжко придётся. Я ведь не такая красотка, как она. И совершенно не аристократка, да и семьи не имею.

И обслуживать себя ей придётся самостоятельно. Слуг у меня нет, да и вся квартира у меня размерами с эту спальню.

А спальня тут квадратов сорок или даже пятьдесят. Поделена на две зоны – спальную зону и гостиную, а за ширмой ванна стоит.

Есть ещё небольшое помещение для деликатных нужд М/Ж типа сортир.

Вывод: я в другом мире.

Я в теле девушки, которая пыталась избежать свадьбы с противным стариканом и провела какой-то ритуал по вызову тёмной сущности.

Подозреваю, Лидия попросила бы у сущности расторгнуть помолвку и ужасную свадьбу.

Что ж, попробуем.

Интересно, если у меня всё получится, я вернусь к себе домой?

Или просто исчезну, растворюсь в пространстве?

Последний вариант был бы весьма печальным событием. Мне всё-таки жить хочется.

Глава 2

* * *

– ЛИДИЯ —

Меня отмыли, расчесали, косы заплели, переодели, обедом пресным накормили, снова в кровать уложили.

Почувствовала себя фарфоровой куклой.

Хотя, в какой-то мере мне даже понравилось.

Раз в жизни можно устраивать себе такой релакс.

Но когда подобное происходит изо дня в день, то можно превратиться в беспомощную квашню.

Не-не, я всё же за самостоятельность.

Уложили меня на подушки. Накрыли меня тяжёлым одеялом. Потом служанки ушли.

Полежала, слушая звуки треска горящийх поленьев, потом хотела встать и осмотреться. Да поискать хоть что-нибудь, что прояснило бы ситуацию, но силы меня покинули.

Да-а-а, так сильно себя опустошить и надорвать – это надо постараться.

С такими мыслями я и провалилась в тревожный сон.

Снились мне всякие бредовые кошмары.

Будто я горела заживо; кричала, как потерпевшая; были летающие ножи; а потом появился чёрный дым, почему-то густой, как кисель. И этот сволочной дым поганый, будто он чёртова кишка для глотания ФГДС начал заползать мне в глотку, далее в пищевод, затем в желудок и дальше, дальше, дальше… Я задыхалась, умирала.

Короче, мерзость. И было больно, жутко и больше не хочу таких снов.

Проснулась в холодном поту. И то, пробудилась не сама.

Служанки теребили меня за плечо и приговаривали, что мне надобно скорее вставать, снова переодеваться и топать в столовую на торжественный ужин!

Приподнялась на локтях и уставилась на служанок. Долго фокусировала на них взгляд.

К слову сказать, чувствовала я себя лучше. Не так, как было в первое пробуждение. Даже голова не болела.

Если сначала были ощущения, будто меня пожевали и выплюнули, то сейчас казалось, что меня просто сбросили с высоты девятиэтажки, а потом ещё переехали.

Поверьте, первое пробуждение было капитально хуже.

Но для торжественного ужина я точно не готова. Вот вообще.

– Нет, – просипела сонно, – не пойду. Передайте, что мне жаль. Пусть ужинают без меня.

И завалилась обратно на подушки.

Вытерла дрожащей ладошкой потный лоб и тяжко вздохнула.

Глаза прикрыла, подумала, что просплю до самого утра.

Силы нужно восстанавливать исключительно во сне.

Но не тут-то было.

Меня снова затеребили за плечо.

Заразы!

Даже поболеть не дают.

Воспалённое сознание было не готово принимать новую информацию.

Мне нужны сон и абсолютный покой. Потом соберу мысли в кучу, подумаю, как быть, пореву от души и начну что-то делать… Но не сейчас.

Девушка, которая рассказала мне о ритуале, опустилась на колени у моей кровати, ладошки сложила в молитвенном жесте и, сделав страшные глаза, зашептала:

– Леди! Леди! Но так нельзя! Вас ждут ваш папа́ и ваш жених. Нужно подчиниться их приказу и спуститься…

– Да пошли они на х… – сорвалось с моего языка как-то само собой.

Служанка даже закашлялась, подавившись следующими словами.

Другие девушки побледнели и переглянулись.

Всё, спалилась.

Нужно срочно спасать ситуацию!

И похоже, поболеть не получится. Придётся тащиться на ужин к долбанному папаше и не менее долбанному жениху-старикану.

Ладонями протёрла лицо, будто умылась и хрипло произнесла:

– Девочки, простите за грубость. Просто я… Я… Просто мне очень плохо.

Похоже, говорила я всё неправильно.

Леди, наверное, не просят прощения перед слугами, а я тут распинаюсь.

Чёрт.

Так, нужно помолчать.

Спустила ноги с кровати и подождала, пока пройдёт головокружение и перед глазами перестанет сверкать фейерверк из разноцветных кругов.

Проглотила горькую тошноту и проговорила:

– Давайте, соберите меня к ужину.

Служанки облегчённо выдохнули и засуетились вокруг меня, как рой трудолюбивых пчёлок.

А голова снова начала болеть.

Кажется, Лидия страдала мигренью.

Или это следствие ритуала?

Пока меня снаряжали, я нагло дрыхла.

И как-то я не сообразила, что нужно подумать, как буду вести себя за ужином и что говорить.

Я вообще находилась в состоянии шока.

Пока ещё не верила, что всё по-настоящему.

Казалось, что это всё какая-то игра воображения.

Наверное, так всегда бывает в стрессовой ситуации, мозг нас уберегает, чтобы человек не спятил.

И ещё хочется спа-а-а-ать…

Наконец, я была готова.

Из зеркала на меня смотрела… фея.

Бледновата, правда. И глаза уставшие, сонные, а в остальном принцесса. Хотя нет, никакая не принцесса. Королевна!

Эх, жаль, такую красоту решили старикану отдать. Казззлы!

Ладно, как-нибудь переживу этот ужин.

Заодно, быть может, узнаю, что да как, в каких позах и сколько раз… А то если совсем атас, я тоже могу всяким кадрам шестьдесят девять устроить.

Короче, узнаю, насколько всё плохо.

И вот с таким хреновеньким настроением, как будто я замужем за диванным пятном и у меня ипотека, потащилась за служанками.

Спать хотелось просто невозможно как.

Не упасть бы лицом в тарелку с салатом.

Настроение на ноль, здравствуй, крепкий алкоголь!

* * *

Мне кажется, я плелась, как ленивец.

Едва переставляла ноги, хотя изо всех сил старалась идти бодро.

Даже по сторонам не глядела. Просто топала, куда глаза глядят.

Кстати, служанки сначала встали у меня за спиной, как верные тени, и я должна была идти на этот идиотский ужин, как будто знаю, где столовая или кухня, или где тут они ужинают?

А я не знаю, куда идти!

В итоге вяло махнула девушкам и сказала, чтобы вели меня под руки, мол, я могу упасть, так как сил вообще нет.

Они взглядами и вздохами посочувствовали мне и взяли под локотки.

Короче, выкрутилась на этот раз.

Глаза слипались на ходу.

Вот будет класс, если я всё-таки свалюсь мордой в салат. Ещё и храпеть начну. Жених, думаю, оценит.

Чёрт, а если суп подадут? Или какой-нибудь соус, типа кровавый, в смысле, томатный?

Вошли мы в столовую. Девушки тут же отступили.

Огляделась. Столовая была окутана приятным полумраком.

В большой очень красивой люстре горели свечи.

Свет отражался от хрусталя и играл на стенах, мебели, лицах…

В гигантском камине на поленьях танцевал огонь.

Он заливал помещение цветом пожарного зарева.

Воистину, друзья мои, это была роскошная комната.

Красивая мебель, декор, обивка, картины. Всё дорогое, но со вкусом. Изыскано.

Только два экспоната портили общую картину, как два пятна на полотне, которые прибились сюда из совсем другой оперы.

Им подошло бы другое место, например, помещение в МУРе.

Как вы поняли, экспонаты – это папаша моей предшественницы и старый хрыч.

Кстати, последнему другое место подходит и это не МУР.

Погост был бы в самый раз. А то вон зыркает на меня как мышь на крупу.

Только что не облизывается.

Мерзкий старый гад.

Глазки у него заблестели, скрюченные пальчики задвигались, как у паука. Бррр…

Улыбнулся гадко так, зубы свои жёлто-коричневые показал.

Кстати, зубы у старикана не все. Клык один отсутствует.

Нечего лыбиться, дядя, ты не Дед Мороз, чтобы мне нравиться.

Смотри, а то, как бы моя нога не встретилась с твоим тощим задом. Полетишь только так и по пути остатки зубов растеряешь.

Папаша глядел осуждающе.

Похоже, у этого типа всегда настроение на нуле.

Слышь, папаня, не гляди на меня как на врага, я ведь тоже могу зубки показать.

Я не та Лидия, которая была до…

Сомневаюсь, что девочка слово поперёк вставляла. А вот мне не в лом поехидничать.

– Ты заставила нас ждать, – с тихой яростью произнёс папаша. – Как ты посмела? Будешь наказана. Ты лишена ужина…

Да не вопрос!

Могу идти?

Хотела уже умотать…

– Не стоит гневаться, – вмешался старикан. – Пусть девочка скрасит наш вечер. Моя личная просьба, барон.

А сам глядит на меня масляным взглядом.

Ссссука!

Я едва сдержалась, чтобы не выдать что-то из своего великого и могучего.

А вот сдержать зевоту не смогла и как раз в момент, когда папаня выдал фразу:

– Не молчи! Сейчас же благодари своего жениха, Лидия!

Он сказал, а я в синхрон ему зевнула так широко, что едва челюсть не вывихнула.

Барон аж подавился воздухом от моей наглости.

Старикан что-то прошептал, не расслышала.

Наверное, позавидовал моим белым идеальным зубам.

А я не специально зевала, честно. Так вышло.

– Простите, – пробормотала без всякого раскаяния в голосе. – После ритуала я сама не своя. Никак не могу собрать себя в единое целое.

Парочка скрестила на мне суровые взгляды. Ой, боюсь, боюсь…

И пока я реально что-то не ляпнула спонтанное и циничное, решила проявить вежливость.

Мне пока надо побыть в роли аристократки Лидии.

– Доброго вечера. Простите за опоздание. И благодарю, что разрешили мне поужинать вами, – произнесла вроде вежливо, но тон был сухой и улыбкой я светить не собиралась.

Не заслужили.

Старик подошёл ко мне, протянул свою конечность, чтобы взять меня за ручку. Наверное, поцеловать хотел. Фу!

Я тут же заложила руки за спину.

Он расплылся в премерезкой улыбочке и спросил:

– Как ваше самочувствие, прекрасная Лидия?

– Спасибо, что спросили. Не жалуюсь, – ответила, одарив «жениха» убийственным взглядом.

Он в ответ рассмеялся. Смех походил на хриплый кашель.

Указал своей конечностью на уставленный яствами стол и произнёс:

– Прошу, моя дорогая.

Меня затошнило, когда поняла, что буду сидеть напротив старика.

Но я – кремень.

Слуги отодвинули нам стулья.

И я чуть не заржала, когда лакеи вдруг повязали папане и жениху белые салфетки на грудь. А те имели важный вид, будто их коронавали.

К счастью, на меня ничего вешать и повязывать не стали.

Выглядело бы это всё красиво и эстетично, будь эти двое хоть чуточку привлекательными внешне и внутренне.

Блин, хоть бы имена их узнать.

Парочка молчала.

Я тоже не желала общаться.

Слуги начали разливать напитки.

Мужчинам рубинового цвета, а мне налили что-то мутно-розовое.

Вино такое?

Взяла бокал, понюхала…

Нет, не вино. Похоже на прокисший компот.

Что за фокусы? Поиздеваться удумали?

– Пей, Лидия. Это отвар для твоего восстановления, – небрежно произнёс папаня.

Я с подозрением покосилась на напиток.

И вдруг внутри меня что-то странное произошло.

Меня какая-то сила накрыла.

Знаете, ощущение, когда стоишь на вершине холма и смотришь на раскинувшуюся долину, ленты сияющих рек, чувствуешь восхищение, благоговение и чувство ничтожности перед величием природы.

Это было или был кто-то мудрый, сильный, благородный… до слёз…

И этот кто-то мягко обнял меня за плечи, окутал нереальными, потрясающими ароматами свежей зелени, одновременно запахом леса после дождя, запахом земли и шепнул, словно прошелестел ветер в листве: «Не пей. Нельзя».

Вот это да.

Я удивлённо моргнула, часто задышала, слегка дезориентированная.

Пальцы дрогнули, и я поставила бокал на стол. Хотя по-хорошему выплеснуть бы содержимое в рожу папаши или старика.

Подняла тяжёлый взгляд на мужчин.

Оба глядели на меня излишне напряжённо, словно очень хотели, чтобы я осушила этот бокал.

Опоить решили?

Разум мне затуманить?

Сволочи.

Но наткнувшись на мой недовольный взгляд, оба нахмурились.

– Мне не нужны отвары. Своими силами восстановлюсь, – сказала ледяным тоном. Потом пальчиком поманила лакея: – Вина мне налей.

– Я не спрашивал, хочешь ты или нет. Пей!

Ага, разбежалась…

– Живо! – прошипел он и сжал руку в кулак.

Я сделала испуганное выражение лица. Закивала, как китайский болванчик и взяла бокальчик.

К губам поднесла…

Папанька чуть расслабился, даже уголки его губ дрогнули.

И тут я издала стон, глаза закатила, рот раскрыла, даже слюну пустила.

И руки мои плетьми вдоль тела повисли. Короче изобразила я обморок.

Бокал выпал из моих рук прямо на каменный пол… и благополучно разбился.

Упс!

Глава 3

* * *

– ЛИДИЯ —

Никто не спешил привести меня в чувство.

– Хендрик, что с ней? Ты убеждал, что твоя дочь в порядке, но это не так, – проскрипел голос старика.

Ага, папашку зовут Хендрик. Я запомнила.

– Это всё притворство, так ведь, Лидия? – прошипел Хендрик.

А я что? А я тихонечко по стулу растеклась и не подаю признаков сознания.

– Она дышит? – в голосе старика прозвучало беспокойство.

Вот же гадство! Этот тип так отчаянно хочет жениться на Лидии?

Уверена, в этом мире найдутся девушки, готовые выйти за него замуж ради его богатств.

Если конечно он богат.

– Конечно, дышит, – процедил барон.

– Ваша милость, быть может, за лекарем послать? – прозвучал подобострастный голос кого-то из слуг.

– Пустое, – небрежно ответил барон. Сволочь. О дочери вообще не печётся.

Послышалось какое-то вошканье и ко мне кто-то приблизился.

– Хватит притворяться, – раздался голос папани прямо надо мной.

Я едва не выдала себя.

Не передать, каким усилием сдержала своё дыхание, чтобы оно не сбилось.

– Лидия, – с угрозой произнёс барон.

Потом он схватил меня за плечо, довольно больно и потряс, как тряпичную куклу.

Я не издала ни звука.

Зато как та тряпичная кукла свалилась со стула прямо на ноги барона.

Судя по мужскому шипению, ноги я ему отдавила. Да-а-а! Так тебе, гад!

Развалилась я как надо, будто реально в глубоком обмороке.

Нет, ну а что? Если играть, то правдоподобно.

Жаль, не додумалась рот намылить, а то бы сейчас пену пустила и конвульсии изобразила.

Может, увидев припадок, жених тогда сам бы и отвалился?

Барон присел на корточки и снова меня потормошил за плечи.

– Лидия, хватит! – он уже не просто злился, его охватила ярость.

Но я была «в отключке».

– Хендрик, мы не можем упустить её… – проскрипел голос старика.

– Умолкни! – вдруг рявкнул на него барон. И добавил: – Вышли все вон! Живо!

Он слуг прогнал.

Оу, дело плохо.

– Никогда не говори о наших делах в присутствии прислуги и этой идиотки, – прошипел барон.

Это я-то идиотка?

Что ж, я тебе всё припомню, гадёныш.

Это какой надо быть бесчувственной сволочью, чтобы так сильно ненавидеть собственную дочь?

– Все ушли, – вздохнул старик. – И не повышай на меня голос, Хендрик.

Хендрик ничего не сказал, он просто взял и залепил мне пощёчину!

Ма-а-ать!

У меня в голове загудело, левая сторона лица в тот же миг онемела.

И больно так стало. Вот же урод.

Я издала слабый стон и… глаза не стала открывать. Фиг вам!

Осталась «в обмороке».

Хочу, чтобы меня вернули в кровать и оставили в покое.

– Что с ней? Почему не приходит в себя? – заволновался старик и потыкал меня в бок своей тросточкой.

В одно место себе засунь эту трость!

– Конрад, не наводи панику, – прорычал Хендрик.

Так, старика зовут Конрад.

Продолжаем собирать информацию по крупицам.

Снова какое-то движение, шелест ткани, звуки наливаемой воды…

Я уже догадываюсь, что бу… Плюх!

Эта сволочь вылила мне на лицо воду! Холодную!

А я и бровью не повела, хотя вода попала в нос, и как бы не чихнуть.

Капли скатывались по лицу, вызывали щекотку и стойкое желание взять полотенце и вытереться.

Так, мне положена награда Оскар.

Определённо, я заслуживаю звания гениальная актриса всех миров и народов.

– Нужен лекарь, – произнёс Кондрад. – Пусть сделает новый эликсир подчинения, и скорее сыграем свадьбу.

Эликсир подчинения? Уж не этот ли мутно-розовый компот?

– Всё будет, только не занудствуй, – шикнул на него барон.

– Не занудствовать? Не паниковать? – не на шутку рассердился старикашка.

И голос его стал ещё более противным – скрипел, как проржавевшие дверные петли.

– У меня нет времени, ты это знаешь. Я должен успеть зачать с ней дитя. Должен родиться мальчик, Хендрик. Посмотри на меня, я уже на самом краю…

Воцарилось тяжёлое молчание.

Густое, неприятное, со стойким привкусом тотальной подставы.

– Мы не сможем найти новую девушку с магией земли. Ты три года жил в этой семье и ждал, когда её сила пробудится и за три года не появилось никакой информации о других девушках с этой магией, – прошипел Конрад и ударил по каменному полу своей тростью. – Так что возьми ситуацию под контроль, Хендрик и верни её в сознание. Вызови лекаря, кого угодно, но приведи её в чувство!

Так, стоп. Погодите.

Хендрик, он же барон, он же тип, что выдаёт Лидию замуж за старикана – не отец Лидии?!

Отчим?

А где тогда матушка Лидии?

Что-то мне всё больше ситуация не нравится.

Куда я угадила? В какой Армагеддец?

Ох, не зря, совсем не зря прошлая Лидия провела ритуал на вызов тёмной сущности.

Значит, всё очень и очень плохо.

– Прости, я не прав. Конечно, мы всё сделаем, всё ускорим, не волнуйся. Я не позволю тебе уйти за грань. Ты будешь жить, Конрад. Будешь.

На этих странных словах Хендрик поднял меня на руки. Довольно небрежно, хочу заметить.

И понёс меня куда-то.

Раз я им нужна, значит, в окно меня не выбросит.

– Ваша милость? – услышала голоса слуг.

– Пошлите за лекарем! – рявкнула его немилость.

Меня вернули в комнату и, словно я мешок с сеном бросили на кровать.

– Позаботьтесь о баронессе, – приказал Хендрик служанкам и покинул покои.

Я выждала несколько минут, позволила девушкам разуть меня, распустить волосы и открыла глаза.

– Ох, леди, вы очнулись! Радость-то какая! – обрадовались девушки.

– Нужно сообщить барону!

Я успела схватить её за руку и на себя дёрнуть, а то она уже навострила лыжи в сторону выхода.

Другая служанка глаза на меня выпучила и рот от удивления приоткрыла.

– Ничего. Барону. Не сообщать, – произнесла чётко и по слогам. – Это приказ. Вам ясно?

Перевела взгляд на другую служанку.

Обе закивали и прошептали, что всё им ясно.

Отпустила руку девушки и проговорила:

– Помогите мне избавиться от одежды. И сразу можете идти.

– Но… – начали они.

– Побудете снаружи. А я хочу полного покоя, – сказала как можно вежливей, хотя хотелось рычать.

– Как прикажете, ваша милость, – кивнули служанки.

– А как же лекарь?

Я вздохнула и ответила:

– Лекаря впустить.

Посмотрю на этого типа, который для меня эликсир подчиняющий изготовил.

Может, он не такой гад, как эта парочка Хендрик и Конрад?

Девушки оставили меня и я, наконец, выдохнула.

Подошла к окну и раздвинула шторы.

За окном простиралась темнота – бескрайняя, глубокая, довольно мрачная и зловещая.

Потёрла грудную клетку.

Как-то тяжко на душе стало. И тревожно.

Ещё и лицо болит от пощёчины.

Прислонилась лбом к окну, прикрыла глаза, руками упёрлась на подоконник и…

Неожиданно подоконник под моими руками щёлкнул.

Нет, не треснул, а именно щёлкнул, словно механизм пришёл в движение.

Я тут же начала его осматривать, ощупывать и поняла, что это тайник!

Надавила на него снова и снизу плавно выдвинулся ящик.

Я потянула его и обнаружила любопытную находку.

Нашла кожаную тетрадь, крест-накрест перевязанную замшевой верёвкой и открывающийся овальный кулон на цепочке из золота.

В нём были миниатюрные портреты – мужской и женский, немного выцветшие от времени.

На одной половинке была изображена очень красивая молодая женщина, на другой – потрясающий мужчина.

Внутри меня что-то дрогнуло и пришло узнавание.

Да, я знаю, кто это. Родители Лидии.

Больше в тайнике ничего не было.

Убрала кулон на место, а тетрадь взяла с собой.

Вернула тайник в прежнее положение. Задвинула шторы и забралась в кровать.

Развязала тетрадь и открыла первую страницу.

Мне несказанно повезло.

Это не просто тетрадь, это дневник потомственной аристократки баронессы Лидии Раджески.

Что ж, малышка, давай, что ли познакомимся.

* * *

– ЛИДИЯ —

Прочла несколько первых страниц.

Не смогла не подивиться чистоте и красоте почерка.

Это был бойкий, складный, растянутый, красивый и чёткий почерк. Каллиграфичный.

А я пишу как курица лапой.

И то забыла, когда в последний раз ручкой писала. Все записи обычно велись в телефоне, либо на планшете.

Моя тёзка писала живым языком.

Она описывала всё подробно, включая свои эмоции, чувства, ощущения.

Вести дневник Лидия начала с момента гибели отца.

На первых страницах она описывала, как горюет и тоскует по любимому папеньке.

Рассказывала дневнику о светлых воспоминаниях о нём.

Писала, как он её учил всему тому, чему обычно девочек не учат.

Математика, геометрия, черчение, фехтование, метание ножей, верховая езда в мужском седле. Особенно, он учил её магии.

Как я поняла из её описаний в этом мире, по крайней мере, в этом государстве, где я сейчас нахожусь, женщина – предмет интерьера. Ах, да, ещё она обязана детей рожать и чем больше, тем лучше.

И девочек не принято было обучать мужским наукам.

А вот её отец, барон Джонатан Раджески считал свою дочь особенной и внушал ей, что она обязана всё знать о мире, в котором живёт. Должна знать, как он устроен, как всё работает, и уметь использовать эти знания.

Моё искреннее уважение этому человеку.

Воистину, он большой молодец.

В моём мире не всякий отец будет так много времени уделять своим детям, будет ссылаться на занятость и все обязанности свалит на мать, бабушек, нянек.

А тут барон. И он активно занимался воспитанием дочери.

Лидия описывала черты его характера. Добрый, но не добренький. Справедливый. Иногда жёсткий, но в меру. Благородный. Человек слова и чести.

Да-а-а, это точно не про сладкую парочку Хендрик плюс Конрад. Они, наверное, даже понятий таких не знают, как держать слово и что такое честь.

Матушка Лидии баронесса Катарина Раджески любила своего супруга. После его гибели она страшно горевала по нему.

Лидия писала, что опасается за душевное здоровье матери. Переживала за неё и несла своё горе на своих плечах гордо и с честью.

Последнее, что успела прочесть, перед тем, как в двери постучали, это были такие строчки:

«Мой отец ездил верхом лучше всех, кого я знаю. Он умел справиться с любой лошадью. Как стихийный маг воды, он сглаживал тревожное настроение, мог успокоить любое живое существо, будь то человек или зверь какой. И я ни за что не поверю, что он сам упал с лошади и тем самым сломал шею. Я уверена, моего отца убили. И я должна узнать, должна найти этого мерзавца. И отомстить».

И вот в двери раздался стук.

Я быстро захлопнула дневник и убрала его под подушку.

Сама легла и закрыла глаза. Изобразила, что сплю.

– Леди? – услышала голос служанок, но глаза не открыла.

Кто-то вошёл, раздались отчётливые шаги.

Возле меня появилось тепло и шелест ткани. Это была служанка.

– Леди спит, господин, – произнесла она шёпотом.

– Пусть спит. Так даже лучше. Лекарское дело многогранное. А теперь идите, оставьте меня одного с леди Раджески. Идите же скорее.

Голос странный, какой-то… деревянный. Будто говорил не человек, а робот.

Та-а-ак… И что у нас тут за кадр?

Я чуть приоткрыла один глаз и едва сдержалась, чтобы не прыснуть со смеху.

И это лекарь?!

Да я теперь знаю, с кого писали персонаж семейки Адамс – Фестера Аддамса.

Вылитый дядя Фестер!

Лекарь был совершенно лысым мужчиной неопределённого возраста. Сгорбленный, весь округло-отёкший, с тёмными впалыми глазами и безумной улыбкой на жутком серо-жёлтом лице.

Одет в серо-зелёный балахон. Ну, хоть не в шубу.

Пальцы длинные и узловатые. Ногти жёлтые, мерзкие.

У него артрит и грибок?

Что же не вылечит, раз он супер мега крутой лекарь?

И что он там вытаскивает из своего потрёпанного временем саквояжа.

Что-то блеснуло в его руках.

Это что мачете?

Я забыла, как дышать.

Он проверил кончиками пальцев остроту лезвия и сам себе удовлетворённо кивнул. Отложил его в сторону на край стола.

Тип не глядел на меня, он был занят своими баночками и колбами, которые начал доставать и ставить на чайный столик.

Потом вынул из саквояжа пиалу и принялся в ней смешивать весьма странные и очень сомнительные ингредиенты из своих колб.

Из пиалы начал подниматься зеленоватый дымок.

Надеюсь, он не станет меня этим поить?

А после этот жуткий недолекарь взял мачете и… Он резанул себя по ладони.

Я второй глаз приоткрыла.

Выступившая густая кровь почему-то чёрного цвета полилась, точнее начала плюхаться в эту пиалу.

Какого хр…?

Что происходит? Что он задумал?

Ох, как плохо, когда не знаешь устройство мира и его физических законов.

Жуткий мужик лизнул свою окровавленную ладонь, и густая кровь прекратила сочиться.

Затем он склонился над пиалой, тем самым его фигура превратилась в самый настоящий вопросительный знак и что-то зашептал, потом подул и расплылся в ещё более зловещей маньячной улыбке.

И направился в мою сторону.

Я закрыла глаза, стиснула зубы, губы и резко начала молиться.

Глава 4

* * *

– ЛИДИЯ —

– Так-так-так… – прошептал лекарь.

Моего носа достиг «аромат» зелья, которое на коленке сварганил этот жуткий тип.

Я тут же распахнула глаза и изобразила удивление со смесью страха, даже ужаса на лице и проворила, прижав руки к груди:

– Что вы здесь делаете?

Лекарь не растерялся.

– Ох, леди, как хорошо, что вы пришли в себя, – растянул он свои потрескавшиеся губы в подобие улыбки, хотя скорее это был оскал. – Я ваш лекарь, голубушка. Неужели вы меня позабыли?

Ага, такого забудешь.

Один раз увидишь и навсегда заикой останешься.

Я приподняла подушку, села. Он поднёс пиалу прямо к моим губам и наиграно ласково протянул:

– Выпейте снадобье и сразу слабость вся пройдёт. Один глоток, леди, и никакие хвори тебя больше не побеспокоят.

«Один укус, и все твои мечты сбудутся, Белоснежка. Загадай желание и откуси кусочек от этого яблока», – вспомнила я из сказки.

И внутри меня всё воспротивилось. Нельзя пить эту мерзость. Ни в коем случае.

Интуиция у девочки преотличная и я ей доверяю.

Не удержалась и скривила губы, а протянутую лекарем руку с пиалой демонстративно отодвинула от себя и холодным тоном произнесла:

– Я не спросила, кто вы. Я спросила, что вы здесь забыли? И пить вашу бурду я не собираюсь.

В глазах лекаря промелькнула злобная ярость, но всего на миг. Или мне показалось?

Вряд ли.

– Голубушка, о вашем состоянии волнуются ваш отец и ваш жених, – залебезил этот гадкий человек. – Больная женщина не сможет сама выносить ребёнка, а вам нужно быть сильной. Поэтому не нужно противиться, выпейте сие лекарство и сразу почувствуете бодрость и силу.

Сколько патоки и мёда в голосе, как бы диабет не развился.

А про «выносить ребёнка» это он зря. Лидия здоровая молодая женщина, кровь с молоком.

Это я профукала свой шанс, о чём жалела, а у девочки всё впереди было. Пока некоторые личности не вмешались в её жизнь. И теперь я вместо неё.

Конечно, я согласна начать всё сначала, имея за душой жизненный опыт, циничный взгляд на многие вещи, да и лапшу на уши навесить мне сложно, точнее, нереально. Так что… Но Лидию мне чисто по человечески жаль. А чисто по-женски хочется удавить всех тех, кто довёл её до крайней меры.

Я сложила руки на груди и ответила на его уговоры:

– Голубчик, открою вам одну истину: все лекарства помогают только тем, кто их продаёт и выдаёт. Мне не нужна ваша жижа.

Лекарь удивлённо вылупил на меня свои страшные глаза и нахмурил лоб.

А мне пришла в голову одна идея.

Щёлкнула пальцами, лекарь вздрогнул и сильнее нахмурился.

– Раз ваше лекарство такое чудесное, предложите его Конраду. Ему точно нужнее, а то старый скоро развалится на составные части, вот неловко будет.

Лекарь после моих слов отшатнулся, пиалу к себе прижал и сощурил глаза.

Носом своим подёргал, будто принюхивался и проговорил задумчиво:

– Странно…

Я вздёрнула одну бровь.

– Что именно странно?

– Вы… Леди, вы изменились.

Что он там унюхал, гад?

Но я виду не подала, лишь ехидно усмехнулась и сказала:

– Нет, не изменилась. Я такая, какая была всегда.

Между прочим, чистейшая правда.

– Но почему тогда вы противитесь и не хотите пить моё снадобье? Вы должны слушаться своего лекаря, то есть меня, ведь всё во благо.

Во благо кого? Отчима и старого козла?

Я раздражённо вздохнула и на выдохе совершенно спокойно, но с лёгким налётом угрозы в голосе сказала:

– Пошёл вон.

Он оскалился, демонстрируя мне свои кривые и серые зубы.

Неужели в этом мире стоматология на уровне дикого средневековья? Бли-и-ин.

Ладно, буду тщательно за зубками следить.

Это если я всё-таки не вернусь домой, и Лидия не вернётся на своё место. В таком случае придётся на самом деле начинать жизнь с нуля.

– Вы не можете меня прогнать, – угрожающим тоном проговорил лекарь. – Ваш отец…

– Отчим, – поправила его. – Хендрик мне не отец.

– Ваш отчим пожелал, чтобы вы поправились незамедлительно. Пока этого не произойдёт, я не уйду. Пейте, голубушка!

Он снова протянул мне под нос свою гадость.

Я снова отодвинула от себя его грабли и произнесла:

– Значит, не уйдёшь, пока не поправлюсь?

– Именно так! – хохотнул он довольно и головой своей уродской кивнул.

– Отлично, – пожала я плечами и сбросила с себя одеяло.

Бодро соскочила с кровати и, оттолкнув стрёмного во всех отношениях лекаря, танцующей походкой пронеслась по спальне.

Даже попрыгала. Потом руками помахала.

Я бы и ногами помахала, но в длинной и узкой сорочке неудобно.

Потом многозначительно уставилась на опешившего недолекаря и язвительно поинтересовалась:

– Ну? На кого я похожа? На здоровую молодую женщину или на слабую и немощную квашню?

– Но как? – выдохнул он как-то сокрушённо. Прижимал к себе пиалу с зельем, как будто она была ему очень дорога.

– Как-как? Кверху каком, – не смогла не подразнить страхолюдного лекаря, которому идеально подошло бы место в похоронном бюро. Или в морге. В обоих случаях в качестве трупа.

– Значит так, – добавила голосу властности. – Забирай своё варево, можешь, выпить, вылить или на самом деле Конраду предложить, собирай свои манатки и дуй отсюда. И чтобы ко мне больше не являлся. Понятно изъясняюсь?

– Да как вы смеете говорить со мной в таком… – начал он.

Вздёрнула подбородок и вдруг в моём голосе прорезались странные нотки некой силы, которые привели лекаря в откровенный шок и ужас:

– Смею на правах своего статуса. Перед тобой баронесса – Лидия Раджески! Ты в моём доме! Это мой дом, а не Хендрика и уж точно не Конрада. Так что немедленно убирайся. Это. Мой. Приказ.

– Я не уйду, пока ты не выпьешь зелье, дрянная девчонка! – ощерился он, словно крыса. – Пей добровольно и не испытаешь боли или наложу заклятие подчинения при помощи своей мёртвой силы, а это о-о-очень болезненно!

Сволочи! Вокруг Лидии крутились и крутятся одни сволочи.

Позорные маргиналы, я с вами, уродами разберусь. Ещё не хватало подчиняться всяким козлам.

Жаль я не маг, а то бы сейчас от души залепила этому лжелекарю каким-нибудь заклинанием.

И что-то невероятное произошло.

Лысого гада вдруг окутала странная сила. Откуда только взялась?

Я даже увидела белесые вихри, они закрутились вокруг мужчины и он заверещал как потерпевший при пожаре.

Пиалу с чёртовой гадостью выронил, и жижа, словно это была кислота, прожгла шикарный ковёр!

Вот же сволочь!

Лекарь начал крутиться вокруг себя и отмахиваться от чего-то, будто на него напали назойливые и кусачие мухи…

Кстати, было бы очень неплохо, одолей его настоящие букашки, всякие разные, чтобы вытащили его из моей спальни, раз с первого раза не понял, а ещё бы покусали его, чтобы запомнил, что нельзя обижать девушек и нельзя угрожать и пытаться подчинить, чревато!

И вдруг…

Со всех щелей – из пола, стен, потолка полезли… всякие разные букашки, таракашки, мураши, мушки полетели. Моль, даже осы откуда-то взялись.

И все они разом напали на лекаря.

Ор мужчины превратился в визг.

* * *

Впечатление такое, будто разом все насекомые решили отыграться не лекаре за все инсектициды, тапки, мухобойки.

Моя комната наполнилась звуками жужжания, свиста, стрекотания, треска. Своеобразная музыка, но для моего слуха так была мила.

Мужик уже не орал, он выл.

Упал на пол и катался, как катаются люди, охваченные огнём.

– Мерзкое отродье-е-э-э! – провыл лекарь, схватил свой саквояж и буквально вывалился за дверь моей спальни.

– Вот и отлично, – хмыкнула ему в след.

А букашки разбрелись по домам. Все вернулись тем же путём, каким и пришли на мой зов.

Да, на мой зов!

Я плюхнулась на край кровати и покачала головой.

Посмотрела на свои руки и прошептала:

– Вот это да… А что ещё ты можешь? Покажи? Пожалуйста.

К моему удивлению появились запахи, которых здесь просто быть не может!

Аромат свежей скошенной травы, полевых цветов, горьких трав окружил меня.

Вдохнула полной грудью и прикрыла глаза.

Словно в чистом поле оказалась, где была одета золотом рожь, доносился сытный запах гречихи, и живая, такая сильная земля была рядом со мной.

Где-то неподалёку шумел ключ родниковый.

Не могу передать словами, но моя душа и тело будто очищались в этом напоенном чистом природном воздухе.

Сила текла во мне, дарила уверенность и поддержку, что я не одна.

Невероятные ощущения. До мурашек. До слёз и радости в глазах. Захотелось вскочить и закружиться, раскинув руки…

Ба-а-ах!

Дверь с силой и грохотом распахнулась, о стену ударилась. Грохот вышел качественный, разрушил всё волшебство.

Я распахнула глаза.

От удара со стены картина на пол упала.

А в дверях стоял Хендрик.

Злой как чёрт.

Харя перекошенная, глаза красные, клыки по метру, пена изо рта… Правда, я немного преувеличила, но ему бы пошло.

– Ты-ы-ы! – рявкнул он голосом, в котором клокотала ярость и пальцем для верности на меня указал.

Сложила руки на груди, вздёрнула подбородок и воинственно ответила:

– Ну, я. И что?

– Дрянь! Лживая дрянь! Такая же, как и твоя мать! Провести меня решила?! Притворившись больной, думала отменить помолвку и женитьбу?! Ничего у тебя не выйдет, Лидия! Никакой помолвки! Завтра после обеда выйдешь замуж за лорда Херли!

Херли?

Стать леди Херли? Да только из-за одной фамилии нужно прикопать эту парочку!

Я сузила глаза и прошипела в ответ:

– Не смей оскорблять мою мать, сволочь. И не тебе устраивать мою судьбу. Ты. Мне. Не. Отец.

Он вдруг быстро так подошёл и залепил мне звонкую, хлёсткую, такую прям наотмашь пощёчину.

Теперь пострадала другая моя щека.

Голова откинулась назад. Лицо вспыхнуло дикой болью. На глазах выступили злые слёзы. В груди вскипел бешеный гнев. В голове начал рождаться план мести.

Одних обыкновенных жуков будет мало.

Лобковых вшей наслать бы, да клопов и чтоб кусали его с утра до ночи, и покою ему не было от паразитов. И чтобы ни одно средство не помогло их вывести.

– Ты у меня в ногах должна валяться и благодарить! – прошипел это муд… нехороший человек. – Я осыпал богатствами тебя и твою мать, но вы не умеет благодарить!

Я скрипнула зубами и проглотила ругательства, которые так и просились с языка.

Но он не закончил.

Хендрик больно схватил моё лицо за подбородок и прорычал, глядя на меня злыми глазами:

– Ты у меня в неоплатном долгу, Лидия. За себя и за свою мать. И ты сделаешь, как я того требую. Завтра после обеда с улыбкой на губах и покорностью в глазах выйдешь замуж за Конрада Херли.

Отпустил меня и вылетел из комнаты, снова грохнул дверью.

Ещё одна картина свалилась.

Вернулась в кровать, достала из-под подушки дневник Лидии.

Паниковать не стоит.

Паника меня не спасёт.

Спать не буду, а прочту весь дневник девушки и после подумаю, что делать.

Но замуж за старого гада не выйду.

Устрою капитальный облом лорду Херли и этому козлу Хендрику.

Так, Лидия, давай, расскажи мне что-то полезное…

Открыла дневник.

Глава 5

* * *

– ЛИДИЯ —

Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Именно так решила моя реципиентка, когда поганый отчим решил выдать её замуж за старого козла.

И правильно сделала.

Но дело не только в невыгодном для Лидии замужестве.

После прочитанного меня охватил лютый гнев.

Не-е-ет, одних насекомых-паразитов для «папаши» мало будет.

Такого удавить надо.

Не стану вам пересказывать подробно весь дневник, расскажу вкратце, и вы тоже возмутитесь положением дел.

Лидия подозревала Хендрика в гибели Джонатана Раджески, её отца – это раз.

По его вине ушла из жизни её матушка. Гадёныш извёл Катарину своими изощрёнными придирками к мелочам, кричал на неё и не гнушался рукоприкладством – это два.

И три – у моей предшественницы был любимый молодой человек.

Его звали Хит.

Не аристократ, но и не под забором себя нашёл, сын успешного торговца.

Одним роковым днём совершенно случайно парень оказался ночью на реке, да ёще отчего-то один.

И в этой реке он благополучно утонул.

Надо ли говорить, что Лидия погрузилась в пучину горя и ненависти к своему отчиму?

Руки Хендрика запачканы в крови как минимум трёх невинных людей.

Если считать Лидию, настоящую Лидию, а не мою персону в её теле, то уже четверо.

Потому Лидия и решилась на ритуал, к которому по-хорошему нужно было готовиться за три-четыре месяца.

Она всё сделала без подготовки, практически подписала себе смертный приговор.

И знаете, что?

Она знала, что погибнет.

Смотрите, какие строчки она оставила в своём дневнике. Вот её последние слова…

«Надеюсь, что, то существо, которое я вызову совершит акт мести за меня, моего отца, матушку и моего любимого Хита.

Я не знаю, кого призову, мне всё равно.

Желаю одного – пусть виновные понесут страшное наказание за свои преступления. И пусть моя магия земли им не достанется.

Если ритуал сработал и ты, существо, которое я вызвала сейчас читаешь эти строчки, знай, я не жалею о содеянном.

Надеюсь, моя душа уйдёт к моим любимым, и я обрету покой, ибо здесь для меня всё умерло.

…

Постскриптум: в моей спальне есть тайный ход – под кроватью. Он ведёт в кабинет моего отца.

В кабинете за книжным шкафом есть тайник, в нём спрятана книга с заклинаниями и ритуалами, которым меня обучал отец. Быть может, она тебе пригодится».

Мне очень и очень жаль Лидию и её любимых.

Подобной участи не пожелаешь никому.

Пока я читала, по моим щекам текли слёзы, тело трясло от сильных эмоций.

Закончив читать дневник, закрыла его и прижала к груди.

И меня накрыло.

Пришла боль за Лидию и за себя.

А ещё это осознание, что, скорее всего я не вернусь домой пронзило острой иглой, да в самое сердце.

До сих пор мне всё казалось каким-то ненастоящим, будто я в театральной постановке и просто надела маску.

Но всё не так.

Всё здесь настоящее.

И боль. Она никак не похожа на игрушечную.

В груди заныло, заболело.

Тело отреагировало на воспоминания Лидии и на мои тяжёлые мысли о доме.

И меня охватила невыносимая, ломающая, уничтожающая тоска.

Вдох и выдох.

Тоска носилась и металась внутри меня.

Злые слёзы текли и текли.

Ни одно несчастье не было решено слезами. Нужно брать себя в руки и что-то делать.

Не хочу стать «счастливицей», которая позволила потрясению захватить себя в плен.

Если поддамся хандре и отчаянию, то всё мне будет казаться чужим, нереальным и я могу сойти с ума, не найду утешения. Хотя оно так и есть, – для меня здесь всё чужое.

– Так, Лидия, шшш… Всё будет хорошо, – прошептала вслух.

Представила, что я главная героиня приключенческого фильма или романа, и меня обязательно ждёт хэппи энд.

Да, так намного лучше.

Жаль, что свою память моя предшественница утащила за собой. Мне бы сейчас сильно пригодились её знания и воспоминания.

Я ведь даже понятия не имела, куда мне бежать!

Но то, что надо бежать – это и ежу понятно. Главное не угодить из огня да в полымя.

Вдруг за стенами этого дома всё ещё хуже.

Хорошо хоть дневник она вела.

Единственное, что я не могла понять, почему Лидия никому не написала о бесчинствах Хендрика?

А если и писала, то кому и куда? И где ответы?

Ох, как же всё плохо.

И в этом мире я как малое дитя, придётся познавать суровые реалии на собственной шкурке.

А шкурка хорошая, портить не рекомендуется.

Набрала в лёгкие побольше воздуха, сосчитала до десяти и шумно выдохнула.

Всё у меня получится, я справлюсь. А порефлексировать могу в любой другой день, когда окажусь в полной безопасности.

О мести Хендрику обязательно подумаю и всё спланирую. Оставить его зверства без наказания?

Ха! Зло имеет привычку возвращаться к своему творцу!

Очевидно, Хендрик и Конрад не в курсе существования Великого Бумеранга.

Ничего-ничего, сладкая парочка с ним успеет познакомиться. А я ещё и от себя добавлю.

Сразу вспомнила слова своего бывшего. Думала, он комплимент мне говорит, а он…

Обиделась тогда. А сейчас понимаю, правду молвил!

– Лида, знаешь, какая ты?.. – спросил тогда бывший загадочно.

– Какая? – улыбнулась я по-идиотски счастливо.

– Тебя будто на заказ делали. В наказание всем!

Итак, одно знаю точно – отчим и жених Лидии нарвались по полной.

Пока пусть живут.

А пока они живут, мне надо отправиться «на дело», то есть, исследовать тайный ход, найти книгу заклинаний…

Раз ход ведёт в кабинет, значит, Хендирк мог там обосноваться. Можно порыться в его бумагах. Паспорт Лидии там найти или свидетельство какое.

Не знаю, но должны же здесь быть хоть какие-то удостоверяющие документы!

Если бежать, то и не с пустыми руками. Однозначно нет.

Нужны деньги.

Так, план такой:

Пункт первый. Нахожу книгу заклинаний.

Пункт второй. Устрою обыск в кабинете. Может быть, нарою какой-нибудь компромат на мою парочку маргиналов.

Пункт третий. Надо найти деньги. Надеюсь, в кабинете их и найду.

Пункт четвёртый. Бежать надо сегодня ночью или рано утром. А для этого мне нужны: одежда, транспорт и еда… карты, деньги, два ствола – м-да, перечислила основные атрибуты рыночной экономики.

Ладно, на месте разберусь. Для начала, где этот тайный ход?

Первым делом я спрятала дневник в тайник подоконника.

Потом отправилась в гардеробную, где слегка зависла от неожиданности.

Лидия была обладательницей нереально огромного количества шмотья.

Справа и слева были развешены платья, юбки, подъюбники, сорочки, корсеты, какая-то ещё неизвестная мне дребедень всех цветов радуги, аж в глазах зарябило.

Порылась в трёх комодах. Лишь в последнем нашла штаны, блузку и жакет. Судя по всему, эта одежда предназначалось для верховой езды.

Обувница порадовала. Нашла туфли-балетки.

Оделась, потом изобразила на кровати, будто кто-то в ней лежит. Короче, подушек напихала, и одеялом их укрыла.

Подумала и для верности решила сделать обманку. Если вдруг кто войдёт, обнаружит, что меня нет, пусть думает, что ушла через окно. Да, спрыгнула с третьего этажа. Точнее, летать научилась и упорхнула на волю.

Приоткрыла окно, зло усмехнулась и только потом пошла «на дело».

Забралась под кровать.

Откинула коврик и улыбнулась.

Тут была дверца, которую нужно было сдвинуть в сторону, как в шкафах-купе.

Чёрная пропасть меня не испугала.

Небольшой лаз определённо вёл вниз, имелась лестница, по которой спускалась буквально на карачках.

Я едва пролезла в лаз и порадовалась, что Хендрик в это отверстие не поместится, а уж Херли тем более нет. Он пока сгибаться будет, весь разломается.

Притянула на место коврик и закрыла за собой дверцу.

Всё, я в домике.

Кстати, можно переждать свадьбу в тайнике.

Пусть меня ищут. А потом, когда все кинутся на поиски, в суете и суматохе я и сбегу.

Кстати! Это идея.

Только едой и водой запастись надо. И одеяло с подушкой с собой взять.

Заодно книги почитаю, ознакомлюсь с новым миром.

Ладно, посмотрим. Для начала мне бы свет организовать. Магия есть, а как ей пользоваться, как её вызвать, – не знаю.

А то ползти неизвестно куда в потёмках и биться головой о потолок, стену, мне не понравилось.

Лаз, то сужался, то расширялся, то неожиданный поворот появлялся, а я ничего не видела и как слепой котёнок тыкалась лбом, набивая шишки.

Магия, проявись! Мне свет нужен.

Пожа-а-алуйста.

Ну да, похоже, это так не работает.

Хотя, мне вроде жучки всякие помогали, может, какие-нибудь светляки тут найдутся?

Остановилась, закрыла глаза, хотя итак темно, но с закрытыми глазами представлять что-то привычней.

Отчётливо представила светлячков, как они летали бы рядом и освещали бы мне путь.

Не знаю, сколько представляла их, но вот услышала жужжание.

Распахнула глаза и едва не запищала от радости. Получилось!

Десяток светлячков кружили подле моей головы, словно ждали указаний.

– Летите чуть впереди, – попросила их, и они исполнили мою просьбу.

* * *

Определённо отец у Лидии был умным мужчиной и дальновидным стратегом, раз, строя дом, оставил для дочери тайный ход. В нём девушка может исчезнуть, пока отчим и жених планируют свадьбу.

К счастью без приключений добралась из точки А в точку В.

Отпустила светлячков, так как в кабинете горел мягкий свет. Его мне было вполне достаточно.

Интересно, есть в доме какие-то ещё лазейки?

Интуиция говорит, что есть. Или это не интуиция, а остаточные чувства моей предшественницы?

Тайный ход привёл меня точно до задней стенки книжного шкафа, как и написала Лидия в дневнике.

Это был даже не шкаф, а большой, монументальный книжный стеллаж от пола до потолка и во всю стену.

Можно встать во весь рост и приставным шагом пройтись вдоль книжного стеллажа.

Хорошо, что тело у меня тонкое, изящное и не нужно чувствовать себя прижатой к стенке.

Любопытно, отчим знает об этом ходе?

Пришла стойкая уверенность, что не знает. Вот и отлично.

Сквозь просветы между книгами и полками я легко могла разглядеть обстановку, собственно, самого кабинета.

А чтобы выбраться в сам кабинет, нужно с самой нижней полки сдвинуть все книги и тогда можно вылезти.

Именно между самой нижней полкой и следующей было большое расстояние.

Или тут есть какой-то механизм, который сдвигает стеллаж?

Если и есть, то о нём я не знаю. А Лидия, поганка, не написала подробных инструкций.

Прошлась немного вдоль стеллажа и вернулась к лазу.

Только здесь можно было присесть на четвереньки. И именно здесь я нашла тайник.

Его было сложно не найти.

Пол был каменным. А одна широкая и не очень длинная напольная доска тут была явно не для красоты. Да ещё и с металлическим кольцом с краю.

Потянула за кольцо и доска легко поддалась.

Впрочем, это была просто крышка.

– Так просто? – прошептала удивлённо.

Я-то думала, тут что-то вроде сейфа или тайник, для которого магию придётся применять.

С другой стороны понятно. Если никто не знает о лазе, то точно не знает и о тайнике.

Вряд ли кому-то придёт в голову сдвигать стеллаж или вытаскивать все книги и забираться сюда, чтобы исследовать новые узкие пространства.

В самом тайнике нашла искомое.

Только Лидия слегка соврала.

Это была не просто книга. Это, ЁКЛМН книжище!

Ну, просто Большая Советская Энциклопедия!

Талмуд «Война и мир» просто отдыхает!

Фолиант был завёрнут в тёмную бархатную ткань.

Осторожно развернула и погладила кожаный переплёт с медными застёжками.

Внимательно рассмотрела тиснёные узоры на обложке книги.

Было изображено нечто сложное, красивое и смутно знакомое.

Всё-таки какая-то память Лидии осталась мне в наследство. Хотя бы есть узнавания – и то хлеб.

Осторожно расстегнула застёжки и медленно открыла книгу.

На пожелтевшем от времени листе перед титулом имелась фигурная надпись, она была выведена уже выцветшими чернилами: «Фамильная книга заклинаний и ритуалов семьи Раджески.

Передаётся по наследству первому ребёнку с магическим даром.

Последующие поколения, прошу, используйте силу и знания во благо».

Чуть ниже стояла подпись и фамилия Раджески, а впереди буква Д.

Росчерк изображал сложный угловатый иероглиф.

Перевернула страницу и ахнула.

На жёлтом листе в столбик были написаны имена и фамилии, а напротив каждого имени одна дата и подпись.

Всего имён насчитала одиннадцать.

В самом низу столбца одиннадцатым стояло имя Лидии Раджески и дата одна тысяча сто одиннадцатый год.

Похоже, даты означают, когда фолиант перешёл в руки молодого мага семьи Раджески.

Подпись у Лидии была красивой, напоминала птицу в полёте.

Ну вот, теперь хоть знаю, как расписываться. Только потренироваться нужно.

Просмотрела имена.

Лида первая девочка среди магов этой династии.

Попробовала раскрыть книгу дальше, а не получилось.

Страницы будто слиплись и превратились в цемент.

– Что такое? – нахмурилась я.

Покрутила книгу в руках.

Тяжёлая, зараза.

С такой бежать будет непросто.

А ведь ещё документы и деньги надо с собой прихватить. Одежду сменную, обувь, провиант, посуду. Может и другие какие полезные книги найду. И оружие надо…

Бли-и-иииин!

И кто всё это барахло потащит?

Вот засада.

В итоге решила разобраться с фолиантом позже.

Раз книга магическая, значит, открыть её надо магическим способом. Но точно не здесь и не сейчас.

Только успела убрать книгу в тайник и закрыть его деревяшкой, как вдруг, двери резко распахнулись, и в кабинет буквально влетел взбешённый Хендрик.

Хорошо я сидела на корточках, а не стояла. А то мужчина мог увидеть движение за стеллажом.

Следом за Хендриком, едва переставляя ноги и опираясь на трость, проковылял старик Херли.

Честное слово, он был такая старая плесень, что из него буквально чуть ли не песок сыпался.

– Прекрати гневаться, – прокряхтел Конрад и закрыл за собой двери. – Лекарь получил хорошую компенсацию и рот свой поганый открывать не станет.

Отчим же резко обернулся и прошипел:

– Я не гневаюсь. Я в ярости и собственными руками бы её придушил!

Он потряс в воздухе руками с растопыренными пальцами и показал, как бы это сделал.

Не обо мне ли речь?

– Девочка просто брыкается, как зверёк в капкане. Это всего лишь агония, – с премерзкой улыбочкой протянул старикан.

Хендрик взъерошил волосы, прислонился к столу и уже более спокойным тоном проговорил:

– С ней что-то не так стало. Я так и не понял, что за ритуал она проводила. И был ли это ритуал?

– Слуги шепчутся, Хендрик. От слуг ничего не утаить. Говорят, она тёмную сущность пыталась вызвать.

Конрад, наконец, доковылял до кресла и с кряхтеньем в него опустился. Как он не развалился при этом – загадка.

– Тёмную сущность? – рассмеялся отчим. – Глупая девчонка, она могла погибнуть и тем самым всё нам испортить! Она хоть и сильна, но для такого ритуала нужен иной уровень. Я тебе говорил, она безголовая. Как бы чего ещё не выкинула.

– Не успеет, – уверенно хмыкнул Конрад и потёр скрюченными пальцами подбородок. – Проведём свадьбу без лишних церемоний. Пусть скорее станет моей женой.

Он на мгновение умолк и уже другим, каким-то зловещим голосом прохрипел:

– Ты всё приготовил, брат? Зелье для моей души усилил?

Чего? БРАТ? Я не ослышалась?

– Ты зря волнуешься. Всё давно готово. Я даже усилил зелье пола ребёнка, чтобы гарантированно ты зачал с ней мальчика, – самодовольно отчитался Хендрик и отлепился от стола. – Лучше ты скажи, документы готовы?

Конрад полез во внутренний карман и долго там вошкался. Вытащил скрученный, перевязанный и опечатанный свиток, протянул Хендрику:

– В документе на золотой прииск открытая дата. Когда меня не станет, впишешь моё новое имя. И прошу тебя! Дай мне моё имя! Надоело каждый раз привыкать. Хочу снова быть…

– Умолкни! – остановил его Хендрик.

У меня по спине пополз нехороший холодок.

И волосы на голове зашевелились.

И что меня начали терзать смутные сомнения и подозрения…

– Нельзя привлекать внимание, даже косвенно, понимаешь?

Конрад длинно, по-старчески со свистом и причмокиванием вздохнул и кивнул.

Хендрик забрал свиток и…

Сейф!

В кабинете есть сейф!

И как банально. Он был спрятан за картиной, что висела над камином. Картина изображала пикник после охоты или до охоты.

Но что-то мне кажется, и внутреннее чутьё подсказывало, на месте этого полотна было другое.

Уверена, там был портрет истинного хозяина или вообще семейный портрет. А потом случился Хендрик и его друг, пардон, брат Конрад.

И я на все свои новые зубы готова поставить, что затеяли они нечто гадкое, запрещённое и очень-очень нехорошее.

Похоже, отсидеться не получится. Они перевернут весь дом.

Надо удирать, и как можно скорее!

Хендрик убрал документ в сейф.

Издалека не рассмотрела, что именно за сейф. Да и ладно, главное, я знаю, что он есть и что там документ на золотой прииск.

И мне совсем не стыдно будет вписать в этот милый документик своё имя и дату, когда я стала владелицей.

Только знать бы, какое сегодня число, месяц, год, но это всё поправимо.

А знаете что? Мне кажется, будет здорово прихватить вообще всё содержимое сейфа. Вот Хендрик с Херли обрадуются!

Глава 6

* * *

– ЛИДИЯ —

– Ещё кое-что… – проговорил Хендрик, продолжая весьма занимательную беседу. – Во время церемонии не пей из пиалы.

– Что там будет? – засмеялся Конрад. Его смех напоминал то ли кашель, то ли лай.

– Зелье покорности, – усмехнулся отчим. – Для твоей невесты. Я подумал, что будет не лишним усмирить её.

– Не повлияет оно на зачатие? – забеспокоился старикашка.

– Будь уверен, всё пройдёт по плану, – заверил его Хендрик.

Вот же сволочи!

Бедная-несчастная Лидия!

Эти монстры заслуживают сто тысяч самых ужасных несчастий…

Ладно, начнём с малого… Обчистим сейф и сбежим.

Язык меня куда-нибудь и доведёт.

Быть может, людей хороших встречу. И смогу выйти на тех, кто с законами работает? Было бы неплохо.

Уверена, в этом мире есть соответствующие законы.

Интересно, что этой сладкой парочке будет за их злодеяния?

Повешенье? Гильотина? Сожжение? Колесование? Или быть может четвертование?

Надеюсь, просто в тюрьму не посадят?

А то корми их, пои на налоги добропорядочных граждан. Не заслуживают подобной чести.

– Я так взволнован, брат, – прокряхтел старый и снова зашёлся в кашле, точнее, это был смех. – Скорее бы начать всё заново.

– Скоро, брат. Скоро, – уверенно произнёс Хендрик и похлопал старикана по плечу.

После такого хлопанья, Херли должен был рассыпаться на запчасти. Крепкий, гад.

– У меня к тебе будет просьба. Исполни её, молю, – с каким-то священным требованием произнёс старикан.

– Говори, что ты хочешь? – вздохнул Хендрик.

Старик постучал тростью и мечтательно проговорил:

– Хочу как можно дольше побыть ребёнком. Верни мне мою память и все знания не как всегда. В этот раз прошу в пятнадцать лет…

– Да ты никак спятил! – разозлился Хендрик и ударил кулаком по стене. – В пять лет ты уже будешь всё помнить и знать.

– Пожа-а-алуйста… – захныкал Конрад.

Отчим склонился к нему и прошипел в старое, сморщенное лицо:

– Чем старше ты будешь, тем тяжелее память и знания вернутся. Ты это знаешь, брат. А потому, какого рожна ты тут ноешь?

– Я просто… Хорошо, да-да, ты прав. Как всегда, – вздохнул старик и тяжело поднялся с кресла. – Пожалуй, я пойду отдыхать. Завтра сложный день.

– Ступай, Конрад и ни о чём не волнуйся, – напутствовал ему отчим.

Когда старикан очистил кабинет от своего присутствия, Хендрик некоторое время просто стоял у окна и смотрел в темноту.

Он сложил руки на груди и о чём-то думал.

Потом резко развернулся и тоже очистил помещение. В этот раз от себя.

Я выждала долгих десять или пятнадцать минут, надеясь, что никто из этой парочки сюда не войдёт и лишь тогда, набравшись храбрости, выползла из своего укрытия.

Сбросила с нижней полки книги и улеглась навзничь. Помогая себе руками и ногами, пролезла через полку и оказалась на территории кабинета.

Терять драгоценные минуты не стала.

Подошла к картине, за которой был спрятан сейф, осторожно сняла её и приставила к стене.

А потом… зависла в недоумении.

– И как тебя открыть? – прошептала, удивлённо.

Сейф представлял собой просто чёрный квадрат. Без ручек, кнопок, замочных скважин и вообще без каких-либо опознавательных знаков.

Просто чёрный ящик.

Квадрат Малевича, блин.

Может, он сенсорный?

Хотела уже прикоснуться к поверхности и застыла.

А вдруг сигнализация сработает, если она вдруг есть?

Закусила губу и решила рискнуть. Была не была.

И приложила ладонь к чёрному ящику и…

И ничего не произошло.

Я не вспыхнула пламенем. Меня не расстреляли спрятанные в стены стрелы, не свалилась на голову коробка с кирпичами. Не завыла сирена. В том числе, на чёрной поверхности не появилось никаких предложений и вариантов, чтобы открыть этот чёртов сейф.

Я его простучала, погладила, потыкала…

Сразу вспомнила советский фильм «Иван Васильевич меняет профессию», когда Жорж Милославский пытался открыть тайник в квартире Шпака. На деле там вообще не тайник оказался, а бар.

Быть может, нужно что-то подвигать? На камине, например? Какой-нибудь вензель? Или ещё что?

В итоге я потратила ещё уйму времени на поиски чего-то, что могло оказаться ключом к сейфу.

Не нашла.

И начинала злиться на себя.

Встала напротив сейфа и сложила руки на груди. Задумалась.

Вдруг, мне пришла в голову одна мысль…

Я снова потрогала чёрный квадрат, даже ногтём его поскребла и гаденько так усмехнулась.

Сейф сделан из металла.

А металлы хранятся в мантии любой земли. И не важно, что мир другой.

Напомню, что Лидия маг земли.

У меня внутри будто батарейка подзарядилась, и энергия так и хлестала через край.

Мне захотелось скорее проверить свою версию и взломать сейф поганого отчима.

Потёрла ладошки, пока не ощутила, как руки нагрелись и недолго думая, просто приложила ладони к чёрному ящику.

– Я не знаю заклинаний, не владею пассами, понятия не имею, что нужно в принципе делать, но зато я знаю и уверена в том, что могу… Могу разрушить эту металлическую коробку, – я говорила шёпотом, едва слышно. Но я надеялась, что сила во мне меня услышит, откликнется.

– Прошу, сделай так, чтобы этот короб из металла… э-э-э… – тут я на мгновение затупила.

Плавить его не надо, там важные документы лежат.

Тогда что с ним сделать?

Знаю!

– Пусть металл разрушится на мелкие-мелкие частички. И обязательно бесшумно. Но чтобы всё-всё, что находится внутри этой коробки, осталось целым. Пожалуйста.

Прикрыла глаза и представила, как сейф превращается в чёрную пыль…

И меня вдруг словно оглушило. Ощущение, будто я резко под воду ушла.

Даже дыхание перехватило.

Ощутила, как по жилам и по венам понеслось что-то необычное, совершенно незнакомое для меня.

Оторвать руки от сейфа уже не могла, ладони, словно вросли в металл.

Я ощущала нечто инородное внутри себя, но боли не было.

Было тепло и стойкая уверенность, что так и должно быть. Почти.

Ладони мои стали горячими и вдруг под ними я перестала ощущать металл.

Распахнула глаза и едва сдержала вопль радости, а то я могла закричать. Ага, и перебудила бы весь дом.

Закусила губу от гордости за себя и сжала руки в кулачки, пылко прошептала:

– Да! Так вам! Видали, что я могу?

Чёрный сейф рассыпался на миллионы чёрных песчинок.

Теперь вместо чёрного ящика была сыпучая чёрная субстанция, словно кто-то привёз песок с Халактырского пляжа.

Не сдерживая довольную и зловещую улыбку, смахнула из отверстия, где стоял сейф, получившийся чёрный песок. Он, весело шурша, посыпался на пол.

Легко и быстро достала всё содержимое уже бывшего сейфа.

Смахнула с документов и мешочков остатки песка и быстро перебрала свои находки.

Так-с, этот опечатанный и перевязанный свиток – документ на золотой прииск. Обязательно впишу в него своё имя, но лишь тогда, когда сдам братьев властям, а то мало ли…

Так, а это что за документы?

– Ни чихуа-хуа себе! – прошептала в обалдении, когда прочитала заглавный текст на всех пятнадцати листах.

Это были расписки на имя Хендрика.

Он давал людям деньги под бешеные проценты.

И что-то сомневаюсь, что эти люди могут ему вернуть долги.

Наверное, они его сильно ненавидят?

Та-а-ак-так-так, ещё одна шикарная пакость в копилку Хендрика найдена.

Уверена, эти люди обрадуются, когда получат свои расписки обратно.

Чуйка мне подсказывает, что в этом мире тоже действует правило «бумажки».

Без бумажки ты – букашка, а с бумажкой – человек.

Нет расписки у Хендрика, значит, нет долга.

Только сначала узнаю, что за люди у него деньги брали. А то вдруг тоже нехорошие личности?

Так, что дальше?

В сейфе эта сволочь прятала три увесистых бархатных мешочка алого цвета. Они были перевязаны золотой тесьмой.

Сунула нос во все три и тихонечко, но так зло захихикала.

В двух мешочках находились золотые монеты. Тонкие, идеально круглые с красивой гравировкой. Монет было до чёртиков много. Это, конечно, не сундук мертвеца, но тоже неплохо.

А в третьем были… лучшие друзья девушек!

Я плохо разбираюсь в бриллиантах и их каратах, но не думаю, что Хендрик хранил в своём сейфе фианиты или вообще стекляшки.

Брюлики были крупные, в основном круглой огранки, но попались несколько грушевидной и овальной.

Был ещё крафтовый конверт, в котором находилась толстенькая пачка каких-то документов.

Достала их и…

На место моего задора пришла ярость.

Это было… завещание, которое отец Лидии не успел заверить и подписать.

Лидия Раджески в случае смерти своего отца должна была получить абсолютно всё имущество Раджески, как сильный потомственный маг.

Поганый Хендрик составил новое завещание, точнее, даже не завещание, а перепись имущества, которое он получил в своё пользование, женившись на Катарине Раджески.

Кстати, теперь я знаю фамилию Хендрика.

Барон Хендрик Эндон прикарманил всё наследство Лидии.

И он составил новое завещание, в котором всё имущество перейдёт сыну Лидии.

Поганцы Эндон и Херли всё продумали до мелочей!

Катарина! Куда ты только глядела?!

Я всё понимаю, горе, страх остаться одной, но у тебя была дочь!

Тут в голове у меня что-то щёлкнуло.

А эта парочка любит баловаться всякими зельями…

Не думаю, что матушка Лидии совсем из ума выжила.

Скорее всего… Её опоили?

Я убрала документы обратно в конверт и решила захватить их с собой.

Теперь бы ещё доказательства их бесчинств найти.

Так, а куда это всё добро деть?

Осмотрелась и нашла кое-что.

Сорвала с кресла плед и расстелила его прямо на полу.

Аккуратно сложила на плед документы, мешочки с золотом и бриллиантами и с совершенно невозмутимой совестью пошла шманать стол гадкого Эндона.

* * *

Вытащила из стола всё, что только можно.

Тайник даже нашла, но там ничего интересного, кроме паутины и сонного паука. И зачем паучишка там её организовал? Думает, что жуки-короеды в столе водятся?

Из полезного: карта баронства – одна штука; карта империи – одна штука; газеты и журналы – огромная пачка, даже из мусорной корзины достала. Обязательно всё прочту, нужно же знать, что за мир и что тут происходит.

Ещё попалась мне в руки шкатулка с пробирками. В шкатулке для пробирок выемки специальные сделаны, да бархатом обиты, чтобы не болтались.

В каждой пробирке какая-то вязкая субстанция и все разного цвета.

Всего пробирок пять штук. Находку тоже решила прикарманить.

Потом разберусь, что это такое и с чем его едят, точнее, пьют.

Увы, документов Лидии найдено не было.

Ни паспорта, ни свидетельства, вообще ничего.

И где сволочь это всё прячет, интересно мне знать? Или в принципе тут такого нет?

Хотя так не бывает. Должна же быть хоть какая-то идентификация граждан?

Если нет паспорта, иного документа, то тогда, что?

Пока этот вопрос оставался без ответа.

А ещё я подумала, что Хендрик может прятать документы или ещё, что важное в своей комнате.

Но туда я точно не полезу.

Всё, дальше рыскать смысла не было. Пора уносить ноги.

Завязала свои сокровища в узелок, отправила его на ту сторону книжного стеллажа, и сама быстро-быстро перебралась к своему тайному лазу.

Все книги поставила обратно на полку. Было ужасно неудобно, и упарилась я капитально. Пот ручьём, руки дрожат. Нервы подгоняют меня скорее-скорее.

Но всё в итоге закончила, книги стояли ровненько, и никто не поймёт, каким путём я попала в кабинет.

Открыла тайник в полу и прихватила с собой книгу заклинаний.

Тяжёлая, зараза.

Поползла обратно к себе.

Светляков вызвать сил не было.

Отчего-то начинала себя ощущать так, будто я сутки напролёт погрузочно-разгрузочными работами занималась.

Ещё какая-то нереальная слабость навалилась.

Хорошо, что тайный ход не имел ответвлений, и я доползла именно туда, куда нужно. В свою спальню. А то было бы очень смешно, вытащи я себя в спальне отчима или ещё что хуже – «жениха».

На чистом характере выбралась из лаза и прежде чем покидать место под кроватью, прислушалась.

В спальне было тихо.

Выдохнула с явным облегчением и выползла из-под кровати. Тайный ход предварительно прикрыла ковриком.

Свой узелок припрятала там же под кроватью. На случай внезапного явления разъярённого отчима.

Слабость слабостью, но побег отменять нельзя.

Тело меня слушалось, хотя не отказалось бы завалиться в люлю и хорошенько поспать.

– Так, Лида, соберись, – проговорила тихо, сжала пальцами виски, помассировала и прикрыла глаза. – Нужно взять всё самое необходимое.

Ага, если всё самое необходимое, то надо весь дом брать!

– Так-так-так… – начала судорожно думать. – С чего начать?

Первым делом распахнула окно и, вглядываясь в ночь, примерилась, насколько высоко.

Моя спальня была на втором этаже.

Вязать узлы из простыни? Слишком долго и я не умею по таким вещам ползать, точнее, спускаться.

Прыгать?

Ага, на радость отчиму и старикану. Сразу в постель меня и все дела… До самых родов. Бррр…

– Чёрт побери. Что же делать? – выругалась с досадой.

И тут же вспомнила, что кабинет отчима, как раз на первом этаже! И там тоже есть окно.

Решено! Срочно собираю манатки и обратно в тайный лаз.

Вломилась в гардеробную и начала осматривать вещи.

Так, плащ, подбитый мехом, точно беру.

Сапоги тоже беру.

Шапок нормальных я не нашла, а вот всевозможных шляпок, вуалей и прочей дребедени было навалом.

Зато платки имелись, палантины. Перчатки. Нашла кожаные. И даже были митенки. Тоже из кожи.

Платье какое-то взяла, более-менее приличное. В смысле по минимум на нём было рюшей, оборок, бантиков и стразиков. Хотя вряд ли это стразы, поди, камни драгоценные. Но отрезать их времени нет.

А теперь нужно сумочку какую-нибудь хорошую найти. Неприметную, но вместительную. Эти все миниатюрные, расшитые и вышитые мешочки не практичны для побега.

А потом моя рука сама по себе вдруг потянулась в сторону, куда-то за платья…

Я замерла, осознав, что стою с протянутой рукой, и я вообще-то не планировала туда лезть.

Мышечная память?

Отголоски памяти моей предшественницы?

И я полезла туда, куда меня тело направляло.

За пышными платьями на стене была сделана полочка. На ней ютился самый настоящий рюкзак!

Вот это повезло.

Схватила находку с искренней радостью.

Из гардеробной прихватила ещё пару трусов, пардон, панталончиков, чулочек и сорочек. Всё же я дитя цивилизации и привыкла к хорошей гигиене.

Достала из-под кровати узелок.

Теперь содержимое узелка перекочевало в рюкзак…

– Что такое? – удивилась, когда поняла, что рюкзак по весу такой же как и был, хотя в нём уже лежит золото, бумаги, моя магическая энциклопедия…

Раскрыла его пошире… Сразу возникла ещё одна загадка.

Место в нём было столько же, сколько перед тем, как начала складывать вещи.

– Э-э-э… Ты бездонный что ли? – проговорила удивлённо, потом испугалась, что может это чёрная дыра какая-нибудь и достала из него фолиант, мешочек с бриллиантами.

Нет, всё на месте.

Долго размышлять над магическими делами времени не было. Потому пожала плечами и решила, раз повезло не хило бы и подушку прихватить. И одеяло. И холодильник с едой. И коня. И полцарства в придачу.

Влезет ли?

Подушка влезла. Маленькая. Большая уже нет. Одеялу тоже места не нашлось.

Но, да ладно, и на том спасибо, что хоть так.

Плед зато свернула колбаской и затолкала в рюкзак.

На чайном столике была ваза с фруктами. Прихватила их с собой. Напилась перед побегом водички… Потом отругала себя за дурость. В туалет же захочется!

Обулась. Надела рюкзак, порадовалась, что вес не изменился, я его почти не ощущала на себе.

Набросила на себя плащ и поняла, что неудобно, но времени итак ушло вагон. Выглядела я сейчас как девушка с горбом, но, да фиг с ним.

Вспомнила за минуту до ухода о дневнике.

Шлёпнула себя по лбу и забрала из тайника всё его содержимое.

Полезла обратно в тайный лаз.

Пока добиралась до кабинета, поняла, что ещё чуть-чуть и вообще без сил останусь.

Очевидно, это всё ещё следствие магического ритуала.

Быть может и я ещё постаралась, когда магию использовала.

Я ведь понятия не имею, как правильно, а вдруг я переусердствовала?

Главное, не навредила бы себе, остальное переживу.

Да, ещё одно главное – бежа-а-ать скорее!

Короче, добралась я до кабинета Хендрика едва живая.

Собирать обратно книги не стала. Найдут тайный ход и чёрт с ним. Надеюсь, меня не поймают.

Раздвинула шторы и распахнула окно.

Тут даже прыгать не придётся.

Окна почти в пол, так что просто перешагнула и побежала.

Перед глазами плясали цветные пятна.

Голова кружилась.

Ноги отказывались слушаться.

Но я стиснула зубы и на одном лишь желании оставить с носом Хендрика и Конрада, прибавила скорости. Приказала себе взбодриться и бежать.

Говорят, у человека второе дыхание есть?

Так вот, оно мне сейчас очень надо.

Впереди маячил лес.

Я не оборачивалась. Ещё не хватало.

Просто бежала вперёд.

Глава 7

* * *

– ЛИДИЯ —

Я оказалась в дремучем лесу – грандиозном, диком, угрюмом.

А быть может, это всё темнота ночи.

Тени сгустились, и всё выглядело таким страшным, могучим.

Но стать женой старика, который желает переродиться ещё страшнее.

Так что прибавляем скорости, Лида!

Только это оказалось сложно.

Побегайте по лесу с буреломом, торчащими из земли толстыми корнями деревьев и крутыми оврагами.

Благо хоть местная луна взошла, и её свет пролился сквозь густые кроны высоких деревьев.

Я дышала так часто, будто от самого демона уносила ноги. Хотя, кто знает, быть может, Херли и Эндон давно уже не люди. Тогда сравнение точное.

Холодный воздух обжигал мне лёгкие, но я всё равно продолжала двигаться вперёд и не оглядывалась.

Между высоких стволов деревьев поплыл густой белесый туман.

Стелился он тяжёлым одеялом и как назло скрывал путь-дорогу.

Пару раз споткнулась о корни или выемки и прочувствовала на себе, как это больно, когда всякие палки, да кочки впиваются в коленки, рёбра, ладони.

Если сейчас побегу, то буду исполосована ветвями, как хлыстами. Ещё и следы оставлю, как обычно в таких случаях бывает.

Знаю, читала книги, смотрела фильмы, как придурочные героини бегут, сломя голову, от их одежды лоскуты отрываются и остаются на кустах. Или клочья волос.

Я никуда уже не бежала, а просто шла уверенным шагом. Как мне казалось, улитка и то быстрее меня.

По лицу текли капельки пота.

По спине тоже. И это бесило. Ненавижу, когда я потная.

Ещё я тяжело дышала.

Волосы из косы выбились, в беспорядке рассыпались по спине, противно липли к лицу, шее, лезли в рот и глаза.

Как же хорошо с короткой стрижкой! А это просто какой-то атас!

Ноги то и дело проваливались в мягкий мох, это замедляло и без того медленный шаг.

В голове гудело. И вообще, состояние напоминало простудное.

Захотелось упасть где-нибудь под деревом и тупо разреветься. Но нельзя. Никак нельзя давать волю слабости, иначе вся моя диверсия окажется напрасной.

Но проклятые слёзы всё равно прорываются и катятся по щекам, заставляя меня злиться на саму себя.

В этот самый момент ощутила себя такой потерянной, одинокой.

И так отчаянно захотелось, чтобы вдруг появился кто-то сильный, надёжный…

Обнял бы меня крепко, да сказал бы: «Не реви, Лида! Я со всем разберусь…»

И спрятал бы меня за своей широкой и сильной спиной. А я бы так робко прижалась к этому кому-то сильному и вздохнула бы с облегчением.

Но я одна. Совершенно одна. В незнакомом мире. Где есть магия, но толку от неё, когда не знаешь, как пользоваться. Это как ребёнку вручить коробок со спичками. Так и я…

И в этот момент, судьбе нужно было залепить мне оплеуху, будто до этого мало получила…

Короче, моя нога за что-то зацепилась, думаю, это был выступающий корень дерева, и я упала, прорыв собой несколько метров влажной земли. Даже в рот и нос земля попала. Бе-е-э-э…

Села прямо там, где свалилась, оттряхнула землю и начала подниматься… чтобы тут же упасть обратно.

– Нет-нет-нет-нет! Только не это! – воскликнула в ужасе, даже про конспирацию забыла и тот факт, что я вообще-то удираю подальше.

Просто я «везунчик». Я потянула ногу.

– Зараза… – прошипела в ярости и ударила руками по мховой земле.

Но сидеть нельзя.

Поднялась и попробовала ступить на поврежденную ногу.

Нога взорвалась дикой болью.

– А-а-у-уй… – захныкала я.

Огляделась и с ужасом поняла, что теперь не знаю, в какую сторону идти! Пока я крутилась с ногой, потеряла ориентиры. Я теперь понятия не имела, откуда вообще шла, с какой стороны!

Сейчас вот пойду и окажусь снова на поляне, где стоит дом Раджески.

– Эт пистец… – выдохнула сокрушённо и схватилась за голову.

Нет, не тому нас в школе и институте учили.

Надо было учить, как в лесу выживать.

Как по звёздам читать, где Юг, Север, Запад, Восток.

Как спрятаться от преследования…

Я вот знаю, как шину сделать, но у меня даже ножа с собой нет и верёвки нет.

Идиотки кусок, а ведь на чайном столике был небольшой ножик для фруктов.

Нет, ну что я за балда, а?

Зато подушку прихватила.

Внезапно откуда-то послышались странные звуки…

Я вся подобралась, напряглась, прислушалась

Сердце забилось громко и быстро.

А ещё я увидела какие-то вспышки…

Огни что ли?

На факелы или фонарики не похоже…

Ма-а-ать моя женщина! Это же магия!

– Песец… – прошептала в диком ужасе, горло сдавило, рот, словно кислотой наполнился.

Так, тихо-тихо, всё в порядке, успокойся, а то паника накроет. Сейчас что-нибудь придумаю…

Давай скорее думалка думайся!

Как назло в голову ничего не приходило.

Бежать не могу, нога болит зверски.

На одной ноге далеко не доковыляю.

Подняла голову и посмотрела на деревья.

На дерево забраться?

Только кто бы меня этому научил…

Выругалась трёхэтажным могучим и ударила кулаками по земле и выпалила негромко, но зато с интонацией, полной отчаяния и страха:

– Да что же это? Земля, моя сила, ели ты слышишь меня, чувствуешь, понимаешь… Помоги… Сделай, что угодно, но спаси меня, укрой, спрячь… Замети следы мои, чтобы меня никто не нашёл… Что угодно, только спаси… Прошу…

В тот же миг ощутила, как по жилам потекла сила. Не передать словами это чувство и ощущение… Оно не причиняло боли, не вызывало дискомфорта… Но вот мои личные силы выпивало или выкачивало основательно…

Что-то произошло, однозначно.

Да только я не увидела, мир перед глазами исчез.

Меня вырубило, и я забылась крепким сном.

* * *

Проснулась я резко.

Села и нервно провела руками по лбу и по щекам.

Тряхнула головой, протёрла глаза.

Спросонья не сразу сообразила, где я, кто я и что вообще происходит.

Мой мозг выхватил общую картину, и я чуть не заорала от ужаса. С губ слетело лишь жалобное поскуливание.

Вот уж точно я не мечтала оказаться погребённой заживо.

Мне сразу причудилось, что воздуха катастрофически мало и я ловлю последние пузырьки O2.

Потом я начну задыхаться и раздирать на себе кожу на шее и груди из-за удушья.

Тяжёлый запах земли, темнота ямы, зарождающаяся паника – мрачный и болезненный финал моего существования.

И кто посмел меня закопать?!

И зачем меня закапывать? Я ведь к зубному собиралась…

Тут в голове прояснилось.

– Ох, утро добрым – не бывает, это точно. Проснуться под землёй та ещё гадость, – проворчала уже спокойней и уронила лицо в ладони.

Я вспомнила минувший день.

Вспомнила, что я уже не я, а гостья из другого мирья́.

Очевидно, магия земли меня укрыла в прямом смысле этого слова. Я же попросила спрятать меня, чего тогда жалуюсь?

– Спасибо, – поблагодарила, не знаю, кого. То ли себя и свою силу, то ли землю, на которой и под которой находилась.

Кстати, яма приличная была.

И меня не засыпали тяжёлой землёй.

Просто ямка, а сверху как бы большим куском дёрна прикрыли.

– И как мне выбраться? – вздохнула ворчливо.

Потом подумала и решила сначала разведать обстановку.

Погладила землю под собой и пробормотала:

– Поблизости есть кто-то, кто меня ищет? Знать бы наверняка…

Удивительно, но мне пришёл ответ.

Это было на тонком уровне чувств и эмоций.

Ощутила, как через руки и ноги вливается тёплая, обильная и могучая энергия.

Она распространялась по всему моему телу, заполнила всю меня живительной силой.

На миг я почувствовала себя частичкой Всего.

На мгновение слилась со всем, что есть на земле.

Если бы я не сидела, то я бы точно упала.

Я никак не ждала почувствовать и «увидеть» чудо.

– Бог мой… – прошептала зачарованно.

Меня окружили совершенно иные ароматы. Вдохнула полной грудью запахи молодой листвы, сочной травы, цветов, свежего ветра, напоенного ароматами мёда, вереска, чего-то непередаваемо прекрасного.

Не было больше меня здесь и сейчас.

Меня окружали древние леса, их ароматы кружили мне голову.

Запах свободы… Когда хочется раскинуть руки и лететь…

Я чувствовала, что моя стихия живая. Земля… Боже… Она невероятная.

Я летела с ветром через леса, кружила вместе с птицами над полями.

Словно услышав мой радостный смех, встрепенулись олени, застыли в удивлении птицы на ветках.

Где-то глубоко в моей душе распускались цветы – робкие, сомневающиеся, но всё-таки они потянулись навстречу этому чему-то большому, но доброму, полному света и любви.

Не знаю, сколько длилось это странное, но прекрасное ощущение.

Я была в таком восторге, что не передать словами.

И забыла обо всех проблемах.

Когда вернулась в здесь и сейчас, удивлённо моргнула и поняла, что отчётливо вижу в кромешной темноте.

Вот корни торчат, вот дождевые червяки скорее уползают от странной магички.

А ещё я знала, что была погоня. Меня искали и ушли далеко.

Но земля по моей просьбе скрыла мои следы, укрыла меня и наполнила энергией, вернула мне силы.

Я знала, куда мне идти.

И знала, что когда буду слабой и разбитой, земля меня утешит и наполнит силами.

Всегда в трудные минуты она меня поддержит, вернёт веру усталой душе, прогонит сомнения.

Сила земли была со мной, она поверила в меня, полюбила меня, несмотря, что я, Лидия, из другого мира.

Стихия меня приняла.

И я не посмею, даже не подумаю отказаться от столь великого дара.

Мне не пришлось выкапываться.

Земля просто подняла меня наверх и я оказалась возле того дерева, о корни которого споткнулась.

Нога у меня больше не болела и была абсолютно здоровой.

Ощущения простуды прошли, будто их не бывало.

На губах играла улыбка.

Расправила на плечах плащ, поправила лямки рюкзака и двинулась в путь.

Земля предупредит, если будет опасность. Так что я смело двинулась вперёд. Где-то недалеко есть родник. Напьюсь воды и съем фрукты. Это будет мой завтрак.

И вообще, жизнь прекрасна.

А всякие идиоты пусть идут лесом в Африку.

* * *

– ХЕНДРИК ЭНДОН —

– Что-то не так… – проговорил озадачено и кулаком потёр в области груди.

Несколько жизней даёт много преимуществ, развивает сильную интуицию, но рождает и немало побочных эффектов.

Чутьё подсказывало, что что-то не так.

Ныло в груди, в голове хаос из разных мыслей и никак не мог поймать главную.

Расхаживал по своей комнате и пытался понять, в чём дело.

– Конрад? – произнёс имя брата.

Остановился у подножья кровати. Рассматривал узор на покрывале и ждал.

Но чутьё никак не откликнулось.

– Со мной что-то не так? – спросил сам себя.

И снова никакой реакции от моей силы и моего чутья.

Нахмурился сильнее и с нехорошим предчувствием произнёс ещё одно имя:

– Лидия…

Едва прозвучало её имя, как моя интуиция обострилась, и я едва не взорвался изнутри от своего же гнева.

Сорвался с места и вылетел прочь из спальни.

Всего пара мгновений и я снёс двери в её комнату.

Мне открылось зрелище, которое тотчас повергло меня в шок, но я быстро осознал, что из-за этой дряни жизнь брата может угаснуть и меня накрыло слепой и удушающей яростью.

Сжал руки в кулаки и, усилив голос магией, прогремел зверем:

– Ли-и-иди-я-а-а-а-а!

Хаос вырвался наружу.

Тело мгновенно почернело и стало источать зловоние.

Глаза вспыхнули алым пламенем.

Рот в гневе ощерился, и показались сгнившие зубы, от которых остались лишь чёрные тонкие палочки.

Постыдная нищета и злобность души обнажилась с приходом хаоса.

Я обманул Время и Смерть. Они не забрали ни меня, ни моего брата, но они всегда рядом и холодят своим дыханием мой затылок и ждут, когда я и мой брат сделаем неверный шаг, когда ошибёмся.

Они вцепились в душу мёртвой хваткой и ждут момента, чтобы вырвать её из Жизни и растерзать.

Если мы умрём по-настоящему, если не будет нового сосуда, то ни и я, ни мой брат не сможем переродиться.

Наши души прокляты.

Хаос их поглотит и растворит.

Но я не дамся.

И брата не отдам.

Мы будем жить дальше.

Я давно принял тот факт, что мы оба безвозвратно лишили себя всего человеческого.

Ради вечной жизни с каждой новой жизнью душа становится всё чернее, всё зловонней, всё ужасней и отвратительней, что даже новое тело не всегда способно скрыть это.

Оставляя за собой влажные и чёрные следы гнили бросился в спальню Конрада.

Нужно срочно отправить за ней магический поисковик.

Мерзкая девчонка! Попадись мне и я посажу тебя на цепь.

Лично буду вливать зелье покорности в рот этой дряни.

Будет сидеть в оковах весь срок беременности.

Когда родит, сразу отправится в мир иной. И я обязательно сделаю её уход полным боли и отчаяния.

Она испытает на себе все виды пыток и когда испустит дух, тогда быть может, я успокоюсь.

Но сейчас я полон дикой безудержной яростью.

Хаос не подчиняется мне. Он растёкся ядом по венам, усилил боль разъеденной и гниющей души, тем самым разозлил меня сильнее.

Не будь Конрад на грани, я бы поймал эту стерву и лично прошёлся бы по её спине хлыстом. Чтобы быстро поняла, кто глава этого дома и её судьбы.

Распахнул двери спальни брата и с порога прошипел:

– Вставай! Она сбежала!

Конрад закряхтел. Он с трудом сел в постели и в ужасе проговорил:

– Её нужно вернуть… Её нужно…

– Знаю! – рявкнул на него.

Наконец, Конрад обернулся и увидел меня.

– Хаос тебя жрёт заживо, Хендрик. Заставь его уйти.

– Не могу. Я слишком зол, – произнёс чуть спокойней. – Одевайся, буди слуг, пусть все бросаются на поиски Лидии! Пусть зажигают огни и осматривают всё вокруг. Потом ты иди в кабинет, выпьешь все нужные зелья. Ритуал проведём сразу, как верну её.

– А ты?

– Что за глупые вопросы?! Я за ней отправлю артефакты поиска! Вдруг ей удалось сбежать в лес или дальше!

– Прости…

Махнул на него чёрной рукой и бросился скорее в кабинет за артефактами.

Не уйдёшь, маленькая дрянь.

Далеко не убежишь.

Я найду тебя и притащу обратно в дом за волосы.

Будешь верещать как раненный зверь, будешь молить о пощаде, но жалости у меня не вызовут твои вопли и слёзы.

Я не помню, когда в последний раз кому-то сочувствовал, кого-то жалел. Эти чувства давно мне стали чуждыми.

Две служанки, которым не спалось ночью, протирали пыль на рамах картин с криками ужаса шарахнулись от меня прочь.

Одна рухнула на пол, потеряв сознание.

После того как Лидия окажется дома, нужно будет всем слугам дать зелье, дабы позабыли они сегодняшнюю ночь.

Толкнул двери кабинета и сбился с шага.

Замер, приоткрыв рот.

Ощутил, как вены сильнее вздулись, как боль в теле стала нарастать.

Сжал руки в кулаки с такой силой, что послышался хруст костей.

Я задрожал весь, затрясся в бессильной ярости и, открыв широко рот, надрывно закричал.

Девка перевернула весь мой кабинет!

Вскрыла сейф!

Я бросился к столу.

– Нет… – выдохнул сорванным голосом и вновь закричал-зарычал: – НЕ-Е-ЭТ!

Мерзавка забрала шкатулку с зельями для ритуала.

Если она разбила флаконы, если вылила зелья, то пусть молится всем богам, ибо я просто уничтожу её собственными руками!

Ибо у меня нет запасных! А готовить их нужно слишком долго! У Конрада нет столько времени!

Бросил взгляд на книжный стеллаж.

Тайный ход…

Я знал, чувствовал, что с Лидией что-то не так.

Она не такая, как другие девушки с магией земли.

Эта слишком непокорная, слишком своевольная.

Её отец, будь он трижды проклят, дал ей слишком много знаний и воли.

Собрав всю злость в кулак, поднялся и подошёл к книжному шкафу. Сбросил старинные книги на пол.

Артефакты поиска она не взяла. Просто не нашла.

Они были спрятаны за книгами.

Глупая, неразумная, безумная дрянь.

Активировал все три артефакта и произнёс:

– Найти Лидию Раджески. И обездвижить.

Круглые медные диски, испещрённые рунами, глифами и напитанные магией, каждый был размером с мою ладонь.

Руны и глифы засветились зелёным светом.

Диски завибрировали в моей руке и растворились в пространстве.

В руках моих остались тонкие зелёные нити, которые быстро сплелись в одну.

Она тянулась сквозь пространство туда, где сейчас находилась моя падчерица.

Когда артефакты найдут Лидию, я перемещусь к ней.

И я замер, оскалив чёрный рот.

С нетерпением ждал, когда артефакты сделают своё дело.

Внутри меня всё замерло, даже боль, будто чуть отступила.

Даже хаос прекратил терзать мою душу, словно решил узнать, получится ли у меня вернуть девчонку.

– Хендрик? – услышал за спиной голос брата. – Что… Что случилось?

– Как видишь, уровень её силы намного больше, чем мы думали, – произнёс я хриплым голосом. Крик повредил мои связки. – Ты поднял слуг?

– Да, я разбудил дворецкого, он распорядится, весь дом и всё поместье перевернут… – проговорил Конрад и тут же закашлялся, подавившись собственным вскриком удивления и ужаса.

Откашлявшись, он прокряхтел гневно:

– Она разнесла твой кабинет! Погоди… Сейф… Где сейф?!

– Успокойся, Конрад. Она недалеко ушла… Скоро будет снова с нами.

Я услышал лишь яростное сопение брата.

Он хотел мне много всего сказать, но понял, что слова сейчас излишни.

Наконец, артефакты послали по магической нити вибрацию.

– Попалась, птичка. Теперь-то твои крылья я быстро обломаю, – рассмеялся зло и дёрнул нить на себя, активируя в магических артефактах заклинание перемещения. – Жди здесь, я скоро вернусь.

Прикрыл глаза, когда вихрь силы и магии закрутил меня, унося сквозь пространство.

Это была запретная магия. Перемещаться при помощи артефактов, было запрещено. Магия, влитая в предметы разрывала пространство, создавала дыры в материи мира, но разве меня это волновало?

Я столько нарушил правил, запретов, что не хватит всей бумаги со всего мира, чтобы перечислить их все.

Открыл глаза, когда ногами ощутил твёрдую поверхность.

Улыбка сползла с моего лица.

– Лидия? Девочка моя, где ты? – позвал эту дрянь нежно и ласково. – Куда ты делась?

Сердце пропустило удар.

Не теряя времени, я вновь активировал артефакты. Их заряда должно хватить на ещё один поиск.

Но вместо того, чтобы начать искать Лидию, артефакты завибрировали и в один миг просто осыпались горячей медной стружкой.

Я упал на колени и, подняв голову к ночному небу, закричал.

Глава 8

* * *

– ЛИДИЯ —

Буду с вами откровенна, природа не одарила меня ни талантами, ни красотой, ни харизмой.

Подростком я сокрушалась на сей счёт. Но уже после ВУЗа забила на всё и решила просто жить и делать то, что умею, точнее, чему меня научили.

Ну, и своей головой, конечно, думать.

Короче, я не питала иллюзий, что моя жизнь резко сменит курс и что-то в ней поменяется.

Я знала, что всё у меня будет как всегда – бесконечный день сурка.