Первая любовь: Легенда о двух сердцах

Глава 1. Закат над озером

Солнце не спеша клонилось к горизонту, его лучи пронизывали воздух, наполняя всё вокруг тонким, мягким светом. Над тёмной стеной сосен разливалась нежная, персиково-золотистая дымка, которая казалась почти осязаемой: вот-вот коснёшься ладонью – и почувствуешь её теплое свечение. Озеро, окружённое густыми прибрежными камышами, начинало дышать прохладой. Рябь на воде была едва заметной, и её тихий плеск, сливаясь с шорохом вечеряющего леса, создавал мелодию, в которой звучала сама природа.

Пахло летней влагой и сладковатым прелью от прибрежной травы. Где-то рядом, в глубине сосновой чащи, просыпались сумеречные птицы и насекомые, и по мере угасания света их голоса звучали всё отчётливее. В этот час день словно прощался со своим ярким блеском, уступая место иной красоте – ночной, чуть таинственной.

На самом краю старого деревянного пирса, который скрипел при каждом движении, сидела девушка: Елена. Она рассеянно болтала босыми ногами в воде, иногда опуская ступни поглубже, чтобы ощутить прохладу, а иногда приподнимая их, чтобы унять возникший внезапно озноб. Мягкая льняная шаль бледно-голубого оттенка скользила с её плеч, и она то и дело поправляла её, боясь, что вечерний ветерок унесёт ткань в воду.

Елене было всего шестнадцать лет. Она росла здесь, в небольшом посёлке, приютившемся на берегу этого озера, и почти каждый вечер приходила на пирс, чтобы побыть одной. Особенно – после того, как в её жизнь ворвался Саша. Сначала она сама не осознавала, почему её так тянет сюда, к камышам, к тихому плёсу. Но с недавних пор в голове поселилась мысль: «Наверное, я жду его, жду встречу, о которой он сам однажды сказал, пусть и в шутку».

Она вспомнила тот день в школьном коридоре: обшарпанные стены, запах мелка и краски, шум перерыва, когда все толпятся у раздевалки или в буфете. Она случайно споткнулась – то ли о свою неловкость, то ли о чью-то раскиданную сумку, – и выронила учебник. И тут же увидела его: высокие скулы, немного взъерошенные каштановые волосы, тёплый прищур. Он поднял книгу, усмехнулся и сказал на полушёпоте: «Не переживай, в этой книжке всё о твоём будущем, а твоё будущее, кажется, только начинается». Тогда она почувствовала, как внутри что-то кольнуло, словно тугая струнка. И это ощущение не исчезло до сих пор.

Краска вечернего неба начинала меняться: розово-оранжевые полосы переходили в более глубокие, фиолетовые тона. Сосны словно смыкали ряды, готовясь к ночному дежурству, а озеро затихало под этим пронзительным взглядом сумерек. Елена выглядела немного отрешённой. В её душе боролись тревога и предвкушение чего-то удивительного. «Придёт ли Саша?» – задавалась она вопросом, хотя они заранее условились встретиться здесь.

Трель сверчков где-то в траве подсказывала, что день завершается и пора уходить, но Елена и не думала вставать с пирса. Иногда она оглядывалась на тёмную полосу леса, где мог показаться силуэт Саши. Сердце замирало, когда ветки шевелились под ветром, и в душу прокрадывалась робкая надежда: «Вот он!». Но каждый раз надежда рассеивалась, когда впереди оказывались всего лишь колыхающиеся в такт ветру стебли.

Она и сама не замечала, как глубоко погружена в эти чувства, но тишина вокруг лишь усиливала гул в её мыслях. Она вспоминала о легенде, которую слышала от бабушки: об этом озере рассказывали, будто в нём растёт редкий цветок под самой поверхностью. Говорили, что тот, кто найдёт его и сорвёт на рассвете, обязательно обретёт своё настоящее счастье. Откуда шла эта легенда, никто толком не помнил: в поселке её передавали из уст в уста уже не одно поколение. Теперь Елена неожиданно связала эту легенду с Сашей – он тоже что-то упоминал про “найти своё счастье”, хотя говорил скорее шутливо. Но, может, за его словами стоит нечто большее?

Она была погружена в эти мысли, когда вдруг услышала позади осторожные шаги. Доски пирса жалобно заскрипели, и Елена, резко обернувшись, узнала знакомую фигуру.

– Прости, что задержался, – сказал Саша негромко, подходя ближе.

Он сел рядом с ней, стараясь не смотреть прямо в глаза, будто боялся выдать своё волнение. От него исходил лёгкий запах хвои и чего-то ещё, Елене ранее незнакомого. Вечерний полумрак скрывал его лицо, однако лунный свет, начинающий проявляться, коснулся его волос, придав им серебристый оттенок.

– Привет, – улыбнулась Елена, ощущая, как сердце неприятно сжимается, а потом вдруг радуется его присутствию. – Я уж думала, ты не придёшь.

– Я и сам боялся, что не смогу, – признался он.

Дальше они говорили мало. Оба чувствовали, что слова – вещь хрупкая, они могут разрушить это почти священное настроение. Над озером повисла тёплая июньская ночь, и в её мягкой темноте их встреча ощущалась чем-то невероятно важным и прекрасным – так зарождалась первая искра, названная потом любовью.

Глава 2. Вечерние сомнения и воспоминания

Наутро Елена проснулась от пения петуха, доносящегося с соседнего подворья. В поселке, где жила её семья, петухи и раньше будили её, но в это утро она почувствовала странное волнение в груди: воспоминания о вчерашней встрече не давали покоя. Она долго лежала на узкой кровати, глядя в потолок, где блики солнечного света образовывало причудливые рисунки.

Её комната была скромной: слева – высокий старый шкаф, в котором хранились не только одежда, но и какие-то старые фотоальбомы; справа – стол с растрёпанными учебниками, тетрадями и стопкой листов, на которых Елена любила рисовать пейзажи озера. Между шкафом и столом у окна помещалась большая корзина с шерстяными нитками и пяльцами – её мама занималась рукоделием на продажу, и иногда Елена помогала ей вышивать простые узоры.

Снаружи доносился шум: мать, видимо, уже управлялась с курями, а во дворе тявкал маленький пёс по кличке Грей – он не терпел чужаков и всегда подавал голос при виде прохожих. А может, он уже учуял, что Елена проснулась и требует внимания.

«Как мне теперь вести себя с Сашей?» – думала она. Вчера всё было таким волшебным, почти сказочным, а что теперь, когда начался обыкновенный день? Может, они просто встретились, поговорили, и всё. Но память хранила то нежное, почти неуловимое ощущение, словно они обо всём договорились и в то же время ничего конкретного не сказали.

Она вспомнила, как он смотрел на неё, когда с лёгким смущением произнёс: «Я и сам боялся, что не смогу прийти». Эта фраза разбудила в ней странные мысли – что его что-то удерживало или что ему приходилось преодолевать внутреннее сопротивление. «Может, у него какие-то проблемы дома?» – размышляла Елена, вспоминая, что он упоминал бабушку. Говорили, что он живёт у бабушки, потому что его отец когда-то уехал в другой город, а мать умерла, когда Саше было пять. Сама Елена слышала об этом урывками, сплетнями. Подробностей она не знала.

Сев на край кровати, она пригладила волосы и, преодолев томительную нерешительность, решила: после школы она обязательно найдёт Сашу и просто поговорит. Она чувствовала, что рядом с ним становится другой – менее робкой, хотя с ребятами из класса часто терялась и не знала, как себя вести.

В голову пришли переживания: сегодня в школе контрольная по математике, а в прошлом месяце она не очень справлялась с заданиями. Но эти мысли не слишком тревожили её. Главной оставалась мысль о Саше и о том, как он загадочно упоминал некий подводный цветок и поиски счастья.

Светлое утро в деревне окутывало всё вокруг тонкой пеленой влаги: с травы испарялся ночной дождик, солнце лишь изредка проглядывало сквозь сероватые облака. Воздух был по-летнему свеж, но ещё не жаркий. Елена вышла из дома, наспех позавтракав парой бутербродов. Её мама, склонившись над корытцем с клубками шерсти, крикнула вдогонку:

– Лёнька, не забудь, что сегодня надо после уроков зайти к бабушке: она просила помощи в огороде!

Елена кивнула: «Хорошо, мам!». Она уже привыкла к такому обращению: мама ласково называла её то «Лёнька», то «Лёлик», то «крошка» – от настроения.

Здание школы находилось ближе к центру посёлка. В нём было всего девять классов, так что ученики часто пересекались друг с другом, вне зависимости от возраста. Устроившись за партой, Елена заметила, как Саша вошёл в класс. Его взгляд чуть задержался на ней, но он лишь коротко улыбнулся и занял своё место рядом с другом, парнем по имени Костя. Елену немного укололо, что он не подошёл и не поздоровался отдельно, но она сдержала это чувство. Возможно, у него были свои соображения.

На уроке литературы учительница, Ольга Петровна, спрашивала ребят об их планах на летние каникулы: кто собирается в лагерь, кто к родственникам в город. Елена, мечтательно рисуя в тетради цветок (тот самый «легендарный»), думала: «А вдруг эти каникулы подарят мне то самое чудо, о котором рассказывают?» Она робко улыбнулась своим мыслям и не заметила, как учительница, проходя мимо, взглянула на её рисунок с лёгким интересом.

После нескольких уроков наступил большой перерыв. Возле стола у окна, где обычно толпились ребята, она увидела Сашу, разговаривающего с тем самым Костей. Что-то в лице Саши казалось настороженным. Елена решила подойти, но не успела сделать и шага, как в класс влетела её лучшая подруга, Катя – высокая, энергичная девушка, состоящая из нескончаемых эмоций.

– Ленка, – воскликнула она, хватая Елену за руку, – ты слышала, что нас собираются послать на какую-то сельскохозяйственную практику? Говорят, поможем местному колхозу. Это же, наверное, будет в июле, но меня уже пугает эта перспектива!

– Серьёзно? – Елена оторвалась от мыслей о Саше. – А когда объявили?

– Да только что, в учительской говорили. Всем придётся ехать. Ну ничего, может, это даже весело.

Подруга продолжала говорить взахлёб, а Елена лишь частью внимания слушала её, украдкой поглядывая на Сашу. В какой-то момент их взгляды пересеклись. Он чуть улыбнулся, и в этой улыбке она прочла намёк: «Увидимся потом, расскажу всё без лишних ушей». Сердце Елены встрепенулось. «Главное – не торопить события», – подумала она.

Глава 3. Нежные оттенки вечера

Вечером, после школы, Елена всё-таки пошла к бабушке, чтобы помочь с огородом. Бабушка жила на другом конце посёлка, в небольшом домике с покатой крышей, которую зимой всегда засыпало снегом по самую макушку, а летом обильно затягивало мхом. Крошечный палисадник перед домом был усыпан яркими цветами – гвоздиками, астрами, ромашками. Но сейчас они были ещё в стадии роста, и лишь несколько ранних бутонов робко распустились.

Сама бабушка, седая и строгая, сидела на лавке с клубком ниток: любила что-то вязать вечерами. Она увидела внучку, помахала рукой:

– О, Леночка, хорошо, что пришла. Я тут хотела картошку перебрать, а то мыши уже, видно, добрались до погреба. Поможешь?