Потерянный свет

Глава 1

Глава 1. Запертый в себе

Часы отсчитывали секунда за секундой. В тусклом свете настольной лампы стоял мужчина, нервно, почти истерично копаясь в русых волосах, сжимая их в кулаки, снова разжимая. В конце концов он повернул голову, взглянув на мольберт. В раздражении он потянулся за кистью, окунул её в краску. Но рука замерла. Он сделал резкий мазок – чёрный, густой. Слишком толстая линия. Неряшливая. Данил стиснул зубы, тут же стёр её ладонью. На тонких, почти женских пальцах остались размазанные следы краски – как раны на коже. Как следы его несостоявшихся работ. Он откинулся назад и тяжело выдохнул: «Я теряю себя».

Данил тяжело вздохнул и сел на высокий стул. Он согнулся, упираясь локтями в колени, и потёр лицо ладонями. Краска, что ещё не успела высохнуть, осталась на его щеках и лбу, но он не обратил на это внимания. Уже несколько часов Данил пытался собрать воедино образы, но они распадались, как кусочки разбитого стекла. Он видел их отдельно, но не мог соединить. Идея, которую он хотел воплотить, оставалась лишь тенью на его затылке, которую он всё никак не мог увидеть перед собой.

– Мира! – крикнул он. – Подойди сюда, пожалуйста.

Тишина. Только глухой отсчёт секунд. Лишь через несколько минут раздался приглушённый звук шаркающих тапочек в коридоре. Дверь в пыльную, тусклую комнату приоткрылась. Она озарилась холодным светом, вошедшим из коридора.

– Чего тебе? – сказала она хрипловатым от сна голосом, но в нём сквозило что-то ещё. Не раздражение, нет – усталость. Она устало провела рукой по лицу, будто пытаясь собраться с мыслями.

Данил слегка наклонил голову и прищурился, всматриваясь в неё. В её тёмные волосы, плавные черты лица и карие глаза. Усталый вздох сорвался с его губ, он медленно показал рукой на пустое пространство за мольбертом.

– Встань вот сюда, – в его тоне, при желании, можно было расслышать приказ.

Женщина всмотрелась в холст, стоящий перед её мужем. Только грязь, снова ничего стоящего. Она устало выдавила из себя выдох, закатывая глаза.

– Ты совсем идиот? Тебе не надоело? – В её голосе не было злости, только отчаянье.

Мирослава присела, подняв выпачканную в краске тряпку, посмотрела на неё и силой швырнула в мужчину.

– Уже третий час ночи. Не беси меня. – Она рыкнула на него, хлопнула дверью и ушла.

Комната снова погрузилась в темноту, а Данил остался один на один со своим кризисом, который длился уже два года. В углу комнаты стояли десятки незаконченных холстов: одинокие мазки, размазанные силуэты. В ящиках стола пылились наброски, которые так и не превратились в картины. Каждая идея уходила так же быстро, как приходила.

Мужчина вспоминал свои прошлые победы. В юношестве его работы часто показывали на региональных и всероссийских выставках молодых художников. Однажды он смог попасть на международную выставку, проходившую в Швеции. Именно после неё и заметили талант Данила. Но сейчас всё это куда-то пропало. Бесследно испарилось и муза, которая раньше посещала его очень часто, сейчас же даже не напишет пары строчек, не заглянет в его жизнь даже одним глазком.

Он посидел ещё несколько минут, потом всё же сдался и отправился ванную. Умыл своё лицо и руки. Напряжённые, налитые кровью, глаза заболели, от прикосновения век с водой. Сильно зажмурившись, он вытер их махровым полотенцем и направился в спальню, перед этим, посмотрев на своё уставшее лицо в зеркало: синяки под голубыми глазами играли своим контрастом на светлой, почти бледной от недостатка света коже.

Мирослава уже лежала на кровати, натянув на глаза маску для сна. Он не стал включать свет, двигался на ощупь, босыми ногами прощупывая пространство. Скинул испачканные краской джинсы и льняную футболку, лёг рядом и осторожно приобнял её, но та дёрнула плечом, скидывая его руку.

– Не трожь меня. Ты в краске. – голос её звучал приглушенно, кажется, она уже начинала видеть свой сон, а затем натянула одеяло на плечи.

Он тяжело выдохнул и повернулся на другой бок, поправил подушку.

Мысли метались хаотично, не задерживаясь ни на одной, не было чего-то конкретного. Он одновременно боялся потерять её и в то же время мечтал, чтобы её рядом не было. Иногда ему казалось, что его творческий застой – это её вина. Когда-то их отношения были яркими, вдохновляющими. А теперь она будто давила на него, отбирая последние остатки желания творить.

Всё это повторялось слишком часто. Ей словно перестала быть интересной его жизнь, увлечения, мысли, да и своими она давно перестала с ним делиться.

Данил работал дизайнером в издательстве, где печаталась Мирослава. Ни он, ни она не имели большого успеха. Оба потеряли вдохновение почти одновременно – примерно тогда, когда поженились. Он изо дня в день делал обложки для книжных серий, превращаясь в ремесленника. Она после одной удачной книги больше не могла написать ни строчки. Теперь, чтобы хоть чем-то заняться, ушла в корректуру.

Данил с трудом оторвал голову от подушки. Лишь один взгляд на часы заставил его вмиг подорваться на ноги. Время доходило к девяти утра. На работе он должен был оказаться через пол часа, а с учётом утренних пробок, он уже должен был давно ехать туда.

Он метался по квартире, быстро сгребая в рюкзак всё что ему должно пригодиться на работе. Одел рубашку, чуть не оторвав пару пуговиц, пока её застегивал. Нашёл джинсы и быстро натянул их.

Потратив на сборы всего десять минут, он уже выбегал из квартиры, с силой захлопнув дверь. Снова вернулся, подхватив забытый телефон с входной тумбочки. Мирославы уже не было. Скорее всего она даже не попыталась разбудить мужчину. Он последний раз оглядел коридор, проверяя, не оставил ли он что-то ещё и наконец окончательно вышел из квартиры.

Спустя двадцать минут напряжённой поездки он уже сидел на рабочем месте, усиленно делая вид перед начальством, что уже давно тут и, кажется, его опоздание осталось незамеченным.

Он разблокировал компьютер и посмотрел задачи на сегодня – обложка к любовному роману под названием «Любовь зла». Данил должен был изобразить двух целующихся героев на тёмном однотонном фоне. Ему казалось, что он уже делал подобную работу. Скорее всего да.

Все эти романы были однотипными, второсортными. Такими же, как и требования к их обложкам. Мужчине даже показалось, что он может просто на уже готовое изображение добавить новое название и никто ничего не заметит. Очередной брутальный, темноглазый красавчик и очередная серая мышка, та самая единственная, на которую обратил своё внимание этот миллиардер.

Спустя пару тройку часов всё было готово. Данил склонил голову на бок, всмотрелся в то, что он нарисовал. Скрывался от отвращения к своей обложке – очередной штамп.

Данил глубоко выдохнул и отошёл к кофейному аппарату. Сонливость уже почти одолела его. И когда он возвращался с пластиковым стаканчиком к своему рабочему месту, то заметил как на монитор его компьютера заинтересованно смотрела коллега.

– Марин, что-то хотела? – Произнёс мужчина подходя к столу, засмотревшись на её кудрявые, светло-русые волосы, закрывавшие весь обзор.

– Да, – сказала она. – Я хотела спросить у тебя про твою обложку для Терпилы и Кривого. Ту, что ты рисовал в прошлом месяце. Хотела взять исходник. Но вот увидела твою новую работу.

– Да. Она отвратительна. Очередная штамповка, – оправдался Данил, опустив взгляд на свой стаканчик.

– Нет, напротив. Мне зашло, – улыбнулась Марина. – Ты мог бы делать намного большее, чем эти обложки. Я уверена.

Мужчина резко, удивлённо поднял на девушку взгляд, чуть не пролив напиток. Она была одним из лучших иллюстраторов издательства и самые интересные задачи давали именно ей.

– Правда? – Голос дрогнул, а по груди Данила расползлось тепло, горло свело спазмом, как перед слезами радости.

– Да, – ещё раз улыбнулась она. – Я когда закончу – покажу тебе. Интересно твоё мнение. Хорошо?

– Конечно, но я уверен, что и без моего мнения у тебя всё прекрасно получается.

– И, да. Скоро будет проходить выставка современных художников города. Может быть, у тебя нашлось бы парочка работ, которые ты мог бы выставить? Ты пишешь?

– О, нет. Точнее, да, я пишу, – мужчина растерялся. – Просто все мои работы достаточно старые. Нового давно не было.

– Это ничего, ты можешь выставить и что-то из старого. Мне было бы интересно посмотреть, правда. – Марина чуть кивнула мужчине и удалилась в другой конец офиса, к своему месту.

Весь её путь Данил не сводил с неё взгляд. Походка её была лёгкой, не обременённой той тяжестью. Что-то именно сейчас заинтересовало его. Слова, только лишь слова, девушки смогли пробудить то, что уже давно спало самым глубоким сном.

Хлопок по плечу вырвал его из размышлений. Это была Мирослава. Лицо её выражало недовольство. Его жена стояла в закрытой позе, скрестив руки на груди.

– Куда пялишься? – Она особенно не церемонилась. Женщине было всё-равно на то что она привлекла внимание коллег, которые уже давно косо смотрели на их пару.

– Никуда, – растерянно произнёс мужчина, невольно сжав пластиковый стаканчик так сильно, что напиток немного пролился.

– Ты закончил, или мне одной ехать домой?

– Не закончил, – Данил тряхнул головой, отгоняя от себя ненужные мысли. – Ещё есть дела.

– Я вижу, какие у тебя дела, – Мирослава кивнула в сторону работающей за компьютером Марины.

– Ты не правильно видишь.

Мужчина выдохнул, а затем сел в своё кресло, оперев щёку о свою ладонь. Данил посмотрел на неё устало, разочарованно, хотел дать понять, что сейчас он не хотел бы скандалить, тем более в присутствии своих коллег.

– Ну да, я же не гениальный художник. – Женщина недовольно хмыкнула и ушла из офиса, провожаемая печальным взглядом её мужа.

Данил снова взглянул на свою обложку, а затем перевёл взгляд на Марину. Он с раздражением отодвинулся от стола и, подхватив свой рюкзак так же направился на выход из офиса.